Сегодня я
начинаю мой дневник, а впечатления после встречи с Николаем Петровичем самые
обычные: это простой русский дворянин, искренне любящий и почитающий своего
сына.
Он
придерживается старых взглядов, так что не представляет для меня большого
интереса. А вот Павел Петрович — это воплощение старых взглядов и привычек. Да
ведь из-за таких людей мир рушится, он же не дает развиваться обществу! У него
в голове просто не укладывается, что глава государства — это еще не “пуп
земли”, и что служить государству, отдаваясь душой и телом, — глупо….
Знакомство с
Одинцовой произошло самым обычным образом. Но вот след в моей душе она оставила
неизгладимый. Это красивая женщина с чувством собственного достоинства. Ее
осанка, боже мой! Это же что-то божественное! Эта стройность, это умение
держать себя! Меня поразило ее поведение. Обычно женщины с ее внешностью либо
избалованы до неприличия, либо чванливы до невозможности. Да, я согласен, она —
вдова, и это все объясняет. Она действительно сумела сохранить свою репутацию
незапятнанной и не стала, как другие, кидаться на мужчин, болтать с ними о
всякой чепухе и строить им глазки в надежде, что кто-нибудь влюбится в нее и
женится. А потом женщина объясняет всем, что он утешил ее, успокоил ее душу, и
она же не могла сидеть вечно во вдовах, да она еще и не так уж стара, и не так
уж некрасива. Анна Сергеевна… да, в ней что-то есть.
Создается
впечатление, что она слеплена совсем из другого теста, она воспитана человеком
не от мира сего. Надо будет познакомиться с ней поближе, она достойна моего
внимания…
15 июня. В моей
душе творится что-то неладное, я не могу совладать с собой. Как же я мог
отрицать это чувство? И все-таки, для всех я останусь таким же строгим и ничего
не признающим человеком, буду таким же холодным. Я вижу, что Аркадий влюблен в
Одинцову. Он мне постоянно говорит об этом, но я молчу. Я молчу, хотя знаю, что
стоит мне при нем заикнуться о моих чувствах, и он сразу же отступит. Я был
глуп, когда думал, что никогда и никого не полюблю. Да, я знаю, что Бога не
существует, но судьба-то есть, и ты никогда не знаешь, что она тебе уготовила.
Я жестоко наказан, я должен это выдержать, иначе я не буду Базаровым, а
превращусь в обычных молодых людей, эту размазню, которая тает от красивых
глаз, стройных ножек и еще всякой чепухи, которую женщины так любят выставлять
напоказ. Согласен, они красивы, но глупы. А вот Анна Сергеевна сочетает в себе
самые лучшие качества. Возможно, Аркадий и любит ее, но он не смог оценить ее
по достоинству, он ее недостоин. Я хочу добиться ее, только хватит ли мне
смелости признаться ей в нежных чувствах, а уж тем более сделать ей
предложение…
20 июля. Я
замкнулся в себе. Я не могу раскрыть мою душу кому-либо. Это значит унизить
себя, показать себя слабым, а я так не сделаю. Наверное, единственный человек,
которому я могу открыться, — это Одинцова. Но именно к ней и направлены мои
чувства, мои мысли. Однако возникает страх увидеть себя отвергнутым, непонятым.
А вдруг она не сможет отказать мне и будет со мной из жалости, тогда я снова
буду унижен. Нет, признание не для меня! Я постараюсь сдержать себя, но мои
чувства, как бы я их ни сдерживал, должны будут выйти наружу, а терпение мое
уже на исходе…
1 августа. И
все-таки я не выдержал… Я ей признался. Конечно же, я не был так нежен и
многословен, как в душе, я придерживался своего обычного поведения. Я, однако,
не увидел в ней желаемой реакции, она была холодна, как и полагается достойной
женщине. Боже мой, мои усилия напрасны! Мои страдания не поняты. Я гибну!
Больше невыносимо находиться рядом с ней, я должен уехать.
25 декабря.
После долгих раздумий и огромных мучений я покинул мой предмет любви. Я еду к
родителям. Встреча с родителями меня немного утешила, согрела, но мне уже
начинают надоедать их постоянные заботы. Они даже в какой-то степени раздражают
меня. Мои мысли стали реже возвращаться к Анне Сергеевне, но я ее так и не
разлюбил. Я встречался с ней, мы разговаривали. Но видно, что она меня не
любит, она видит во мне друга, единомышленника, но не более. Я понял, что мне
не быть с ней… Мне не повезло, мои лекарские работы закончились плачевно, я
заразился тифом. Пока еще болезнь не сильно разбушевалась, но я знаю, что жить
мне осталось недолго. Я умру с честью. Попросил отца послать мужика за Анной
Сергеевной. Я в бреду. Но неужели я так и не увижу ее перед смертью? Неужели ее
милые черты в последний раз не промелькнут перед глазами, не может быть, чтобы
ее голос в последний раз не обласкал мой слух, ее слова не проникли мне глубоко
в сердце и не расставили все на свои места! Это чудо! Я увидел ее той же
строгой дамой, она пришла ко мне. Однако в ее глазах я не увидел того обычного
холода, а лишь чувство сострадания и печали. Но это чувство не унизило меня,
оно придало мне уверенности в том, что она не была равнодушна ко мне. Она
отчасти любила меня. Да, я умираю, но умираю счастливым. Моя душа чиста…
Список
литературы
Для подготовки
данной работы были использованы материалы с сайта http://ilib.ru/
И. С. Тургенев «Отцы и дети».
Сочинение.
Дневник Базарова.
Дневник – зеркало души.
В письме к И. Ф. Миницкому Тургенев признавался: «Лучшая пора в жизни человека – его молодость… потому, что тогда в нем зажигается и горит то «священное пламя», над которым смеются только те, в чьих сердцах оно либо погасло, либо никогда не вспыхивало», «знайте, что без веры, без глубокой и сильной веры не стоит жить…»
Таким героем в романе «Отцы и дети» Ивана Сергеевича Тургенева является Евгений Базаров. Я начал вести дневник от лица героя, потому что эта личность очень оригинальна и противоречива, а с такими, по-моему, сталкиваться всегда интересно. Знакомьтесь с дневником, с несколькими страницами его жизни.
«6 июля 1859 г.
Приехал домой, думаю недель на шесть. Как получится. Родители очень обрадовались. Мать вся переполошилась и взбегалась. К чему только такая суета? Енюша?! А я ведь взрослый, впрочем, для родителей мы всегда дети!
8 июля.
Скука ужасная. Что-то меня постоянно беспокоит, не пойму что.
10 июля.
Устал… все надоело…
15 июля.
Отец надоел со своей дурной манерой ходить вокруг да около! Осточертели его разговоры о крестьянах, прогресс! К чему мне все это?!
16 июля.
Ходил в деревню. Мужики встречались все обтрепанные, на плохих клячонках. Бедность и нищета чувствуется во всем.
17 июля.
Легко говорить с мужиками. Они меня понимают, да и я их тоже. Хотя все они невежи и холопы!
18 июля.
Помогал отцу лечить мужиков. Одному перевязал ногу, другому вырвал зуб…
20 июля.
На душе полегчало.
23 июля.
Опять мучает непонятное предчувствие. Привезли мужичка больного тифом. Жаль его. Отец сказал, что спасения нет.
24 июля.
Настроение хорошее. Давно не упражнялся во вскрытии…
25 июля.
Сегодня вскрыл умершего тифозного мужичка. Удивительно, как смерть может обезобразить человека. Ел, спал, ходил, страдал и радовался – пусть редко. А все в один миг кончено, никому не нужно. Даже перед самым концом не смог выбраться из-под постоянного, удушливого гнета зависимости и рабской покорности. Русский мужик… Как унижен он, как не знает своих сил! Только изредка – видел я – поднимается в этих забитых мужичках русская вольная сила, отразится в красивых чертах крепкого лица что-то вольное, свободное. И погаснут опять глаза, только выльется в песни да пляски эта русская сила. Стоял я над скрюченным трупом со скальпелем, и, не скрою, пробрал меня на миг замогильный, жуткий дух… Как подумаешь – все мы равны перед смертью. Заберет, кого хочешь – не спросит, титан ли ты, пигмей ли, нужен ли ты людям или не нужен, доделал свое дело или еще бездна впереди. Вот и сейчас – кто знает – быть может, за простой порез пальца эта ведьма с косой приберет меня к рукам.
Впрочем, что за вздор! Мы еще поборемся!
27 июля.
Черт его знает, что за мысли приходят в голову! Все мерещится тот образ; не работается – выйду в сад, и мелькает среди деревьев ее красивая фигура. Да что лгать себе! Умру я, наверное. Глупо. А что сделаешь? Против людей, против живой силы, против себя мог бы пойти и, быть может, победить, а против старухи-смерти? Что с ней сделаешь? Как противно сознавать себя бессильным! А жизнь, как назло, так чертовски хороша.
28 июля.
Ночь за окном, темень. Вот он – конец. Не думал я, что так суждено кончить. Дела мои дрянь. Ну нет!
Мысли тошные, тяжелые, грудь от них давит… Старая штука – смерть, а каждому внове. Конец, конец… Раньше сам отрицал, а теперь пришел и мой черед… Ну, нет, пока есть силы, буду бороться! Одна мысль теперь… как бы не потерять… ее хочу увидеть! Сказать надо отцу. Сказать…
29 июля.
Все то же. Еще хуже. Уж если умереть – так разом! Ан, нет, хочет меня старуха помучить напоследок… Жизнь! Жизнь! Ведь я любил тебя! Только не забываться. Я знаю, что еще мне осталось. Уже немного. Кто бы понял меня? Как страшно хочется, чтобы понял кто-нибудь мою адскую душу со всеми ее неправильностями… и оценил бы, как верный друг… и тихо и крепко сказал бы: «Спасибо! За все, что было и чего не было». «Кто-то»… Зачем я себе лгу? Это она… Я ее хочу видеть! Вот как рассиропился под конец. Как Аркадий… Но нет, я другой!..
Я умираю… Как больно! Вот так уходить из жизни, не узнав счастья, не дав его вполне другим. Любовь слепа, она безумна… Я знаю, что нельзя и невозможно, но как войдет она, чистая, красивая, бесконечно дорогая, в самую жалкую комнату… Я брежу на бумаге… Ничего, ничего нет. А все же я люблю ее».
Держись Базаров!
В книге И. С. Тургенева «Отцы и дети»:
Уж много лет без утомленья
Ведут войну два поколенья,
Кровавую войну;
И в наши дни в любой газете
Вступают в бой «Отцы» и «Дети»,
Разят друг друга те и эти,
Как прежде, в старину…
Кто ж мне милей?
Неряха и хирург Базаров?
Ответ готов: Да, он, Базаров!
Героя видно по приметам,
А в нигилисте мрачном этом
С его лекарствами, с ланцетом,
Геройства нет следа,
Несите же ему венец!
Я считаю, что дневник характеризует героя, объясняет черты его характера, иногда непонятные, странные, необъяснимые поступки. Евгений Базаров – новый тип людей, он выглядит одиноким по сравнению с остальным обществом и поэтому свои мысли может доверить лишь дневнику. Главная беда в том, что Базаров не может ответить на роковое «ну, а дальше?»
Такое одиночество, с моей точки зрения, связано с тем, что Базаров стоял лишь «в преддверии будущего». «передовые борцы, бросающиеся на твердыню, почти всегда гибнут: она сдается только упорным последователям».
Базаров – живой, ищущий ум, сурово проверяющий свои взгляды на жизнь жизнью. А взгляды эти формировались в одну из сложнейших эпох, когда передовые люди страны мучительно искали теорию, способную объяснить мир и содействовать его изменению. Это прекрасно видно из дневника героя.
Ученическое произведение по роману “ Родители и дети” и. С. Тургенева. Сегодня я начинаю мой дневник, а впечатление после встречи с Николаем Петровичем самые обычные: это простой россиянин дворянин, который искренне любит и почитает своего сына. Он соблюдается старых взглядов, так что не представляет для меня большого интереса. А вот Павел Петрович – это воплощения старых взглядов и привычек. Так ведь через таких людей мир валит, он же не дает развиваться обществу! У него в голове просто не составляется, что глава государства – это еще не “пуп земли”, и что служить государству, отдаваясь душой и телом, – неразумно….
Знакомство с Одинцовой состоялось самым обычным образом. Но вот нужно в моей душе она оставила неизгладимый. Это хорошая женщина с чувством собственного достоинства. Ее осанка, божье мой! Это же что-то божественное! Эта стройность, это умение держать себя! Меня поразило ее обращение. Обычно женщины с ее внешностью или разбалованы к непристойности, или кичливые к невозможности. Так, я согласный, она – удова, и это все объясняет. Она действительно сумела сохранить свою репутацию незапятнанной и не стала, как другие, бросаться на мужнин, болтать с ними о всякой бессмыслице и строить им дверной глазка в надежде, что кто-нибудь влюбится у нее и женит. А потом женщина объясняет всем, что он утешил ее, успокоил ее душа, и она же не могла сидеть вечно во вдовах, так она еще и не так уж старый, и не так уже некрасивая Анна Сергеевна… так, в ней что-то есть. Создается впечатления, что она слеплена совсем из другого теста, она воспитана человеком не от мира этого. Надо будет познакомиться с ней ближе, она достойная моего внимания… 15 июня В моей душе творится что-то нехорошее, я не могу преодолеть с собой. Как же я мог возражать это чувство? И все-таки, для всех я останусь таким же строгим и ничего не человеком, который признает, буду таким же холодным. Я вижу, что Аркадий влюбленный в Одинцову. Он мне постоянно говорит об этому, но я молчу. Я молчу, хотя знаю, что стоит мне при нем заикнуться о моих чувствах, и он сразу же отступит. Я был глупый, когда думал, что никогда и никого не полюблюсь. Так, я знаю, что Бога не существует, но судьба-то есть, и ты никогда не знаешь, что она тебе подготовила. Я жестоко наказан, я должен это выдержать, иначе я не буду Базаровим, а превращусь у обычных молодых людей, эту размазню, которая тает от хороших глаз, стройных ножек и еще всякой бессмыслицы, что женщины так любят выставлять напоказ. Согласный, они хорошие, но глупые. А вот Анна Сергеевна соединит в себе наилучшие качества. Возможно, Аркадий и любит ее, но он не смог оценить ее по достоинству, он ее недостойный. Я хочу добиться ее, только или хватит мне смелости сознаться ей в нежных чувствах, а уж тем более сделать ей предложение…
20 июля. Я запер в себе. Я не могу раскрыть мою душу кому-нибудь. Это значит принизить себя, показать себя слабым, а я так не сделаю. Наверное, единственный человек, которого я могу открыться, – это Одинцова. Но именно к нее и направленные мои чувства, мои мысли. Однако возникает страх увидеть себя отброшенным, непонятным. А вдруг она не сможет отказать мне и будет с мной из жалости, тогда я снова буду принижен. Нет, признание не для меня! Я постараюсь сдержать себя, но мои чувства, как бы я их не сдерживал, должны будут выйти наружу, а терпение мое уже на результате…
1 августа. И все-таки я не выдержал… Я ей сознался. Конечно ж, я не был так нежный и многословный, как в душе, я соблюдался своего обычного обращения. Я, однако, не увидел в ней желательной реакции, она была холодная, как и годится достойной женщине. Бог мой, мои усилия напрасные! Мои страдания не понятные. Я гибну! Больше невыносимо находиться рядом с ней, я должен выехать, 25 декабря После длинных раздумий и огромных мучений я покинул мой предмет любви. Я еду к родителей. Встреча с родителями меня немного утешила, согрела, но мне уже начинают надоедать их постоянные заботы. Они даже в какой-то степени раздражают меня. Мои мысли стали реже возвращаться к Анне Сергеевне, но я ее так и не разлюбил. Я встречался с ней, мы разговаривали. Но видно, что она меня не любит, она видит в мне вторая, единомышленника, но не больше. Я понял, что мне не быть с ней…
Мне не повезло, мои врачебные работы закончились плачевно, я заразился тифом. Пока еще болезнь не сильно разбушевалась, но я знаю, что жить мне осталось недолго. Я умру с честью. Попросил отца послать мужика за Анной Сергеевной. Я в мечтании. Но неужели я так и не увижу ее перед смертью? Неужели ее милые черты в последний раз не промелькнут перед глазами, не может быть, чтобы ее голос в последний раз не обласкал мой слух, ее слова не проникли мне глубоко в сердце и не расставили все на свои места!
Это чудо! Я увидел ее той же строгой дамой, она пришла ко мне. Однако в ее глазах я не увидел того обычного холода, а лишь чувство сожаления и сумму. Но это чувство не принизило меня, оно добавило мне уверенности в том, что она не была равнодушна ко мне. Она отчасти любила меня. Так, я умираю, но умираю счастливым. Моя душа чистая…
Давайте поспорим, Базаров!
Дневник Евгения Базарова
Сегодня я начинаю мой дневник, а впечатления после встречи с Николаем Петровичем самые обычные: это простой русский дворянин, искренне любящий и почитающий своего сына. Он придерживается старых взглядов, так что не представляет для меня большого интереса.
А вот Павел Петрович — это воплощение старых взглядов и привычек. Да ведь из-за таких людей мир рушится, он же не дает развиваться обществу! У него в голове просто не укладывается, что глава государства — это еще не “пуп земли”, и что служить государству, отдаваясь душой и телом, — глупо….
Знакомство с Одинцовой произошло самым обычным образом. Но вот след в моей душе она оставила неизгладимый. Это красивая женщина с чувством собственного достоинства. Ее осанка, боже мой! Это же что-то божественное! Эта стройность, это умение держать себя! Меня поразило ее поведение. Обычно женщины с ее внешностью либо избалованы до неприличия, либо чванливы до невозможности. Да, я согласен, она — вдова, и это все объясняет. Она действительно сумела сохранить свою репутацию незапятнанной и не стала, как другие, кидаться на мужчин, болтать с ними о всякой чепухе и строить им глазки в надежде, что кто-нибудь влюбится в нее и женится. А потом женщина объясняет всем, что он утешил ее, успокоил ее душу, и она же не могла сидеть вечно во вдовах, да она еще и не так уж стара, и не так уж некрасива.
Анна Сергеевна… да, в ней что-то есть. Создается впечатление, что она слеплена совсем из другого теста, она воспитана человеком не от мира сего. Надо будет познакомиться с ней поближе, она достойна моего внимания…
15 июня. В моей душе творится что-то неладное, я не могу совладать с собой. Как же я мог отрицать это чувство? И все-таки, для всех я останусь таким же строгим и ничего не признающим человеком, буду таким же холодным. Я вижу, что Аркадий влюблен в Одинцову. Он мне постоянно говорит об этом, но я молчу. Я молчу, хотя знаю, что стоит мне при нем заикнуться о моих чувствах, и он сразу же отступит. Я был глуп, когда думал, что никогда и никого не полюблю. Да, я знаю, что Бога не существует, но судьба-то есть, и ты никогда не знаешь, что она тебе уготовила. Я жестоко наказан, я должен это выдержать, иначе я не буду Базаровым, а превращусь в обычных молодых людей, эту размазню, которая тает от красивых глаз, стройных ножек и еще всякой чепухи, которую женщины так любят выставлять напоказ. Согласен, они красивы, но глупы. А вот Анна Сергеевна сочетает в себе самые лучшие качества. Возможно, Аркадий и любит ее, но он не смог оценить ее по достоинству, он ее недостоин. Я хочу добиться ее, только хватит ли мне смелости признаться ей в нежных чувствах, а уж тем более сделать ей предложение…
20 июля. Я замкнулся в себе. Я не могу раскрыть мою душу кому-либо. Это значит унизить себя, показать себя слабым, а я так не сделаю. Наверное, единственный человек, которому я могу открыться, — это Одинцова. Но именно к ней и направлены мои чувства, мои мысли. Однако возникает страх увидеть себя отвергнутым, непонятым. А вдруг она не сможет отказать мне и будет со мной из жалости, тогда я снова буду унижен. Нет, признание не для меня! Я постараюсь сдержать себя, но мои чувства, как бы я их ни сдерживал, должны будут выйти наружу, а терпение мое уже на исходе…
1 августа. И все-таки я не выдержал… Я ей признался. Конечно же, я не был так нежен и многословен, как в душе, я придерживался своего обычного поведения. Я, однако, не увидел в ней желаемой реакции, она была холодна, как и полагается достойной женщине. Боже мой, мои усилия напрасны!
Мои страдания не поняты. Я гибну! Больше невыносимо находиться рядом с ней, я должен уехать.
25 декабря. После долгих раздумий и огромных мучений я покинул мой предмет любви. Я еду к родителям.
Встреча с родителями меня немного утешила, согрела, но мне уже начинают надоедать их постоянные заботы. Они даже в какой-то степени раздражают меня. Мои мысли стали реже возвращаться к Анне Сергеевне, но я ее так и не разлюбил. Я встречался с ней, мы разговаривали. Но видно, что она меня не любит, она видит во мне друга, единомышленника, но не более. Я понял, что мне не быть с ней…
Мне не повезло, мои лекарские работы закончились плачевно, я заразился тифом. Пока еще болезнь не сильно разбушевалась, но я знаю, что жить мне осталось недолго. Я умру с честью. Попросил отца послать мужика за Анной Сергеевной. Я в бреду. Но неужели я так и не увижу ее перед смертью? Неужели ее милые черты в последний раз не промелькнут перед глазами, не может быть, чтобы ее голос в последний раз не обласкал мой слух, ее слова не проникли мне глубоко в сердце и не расставили все на свои места!
Это чудо! Я увидел ее той же строгой дамой, она пришла ко мне. Однако в ее глазах я не увидел того обычного холода, а лишь чувство сострадания и печали. Но это чувство не унизило меня, оно придало мне уверенности в том, что она не была равнодушна ко мне. Она отчасти любила меня. Да, я умираю, но умираю счастливым. Моя душа чиста…
Сегодня я начинаю мой дневник, а впечатления после встречи с Николаем Петровичем самые обычные: это простой русский дворянин, искренне любящий и почитающий своего сына. Он придерживается старых взглядов, так что не представляет для меня большого интереса.
А вот Павел Петрович — это воплощение старых взглядов и привычек. Да ведь из-за таких людей мир рушится, он же не дает развиваться обществу! У него в голове просто не укладывается, что глава государства — это еще не «пуп земли», и что служить государству, отдаваясь душой и телом, — глупо…
Знакомство с Одинцовой произошло самым обычным образом. Но вот след в моей душе она оставила неизгладимый. Это красивая женщина с чувством собственного достоинства. Ее осанка, боже мой! Это же что-то божественное! Эта стройность, это умение держать себя! Меня поразило ее поведение. Обычно женщины с ее внешностью либо избалованы до неприличия, либо чванливы до невозможности. Да, я согласен, она — вдова, и это все объясняет. Она действительно сумела сохранить свою репутацию незапятнанной и не стала, как другие, кидаться на мужчин, болтать с ними о всякой чепухе и строить им глазки в надежде, что кто-нибудь влюбится в нее и женится. А потом женщина объясняет всем, что он утешил ее, успокоил ее душу, и она же не могла сидеть вечно во вдовах, да она еще и не так уж стара, и не так уж некрасива.
Анна Сергеевна… да, в ней что-то есть. Создается впечатление, что она слеплена совсем из другого теста, она воспитана человеком не от мира сего. Надо будет познакомиться с ней поближе, она достойна моего внимания…
15 июня. В моей душе творится что-то неладное, я не могу совладать с собой. Как же я мог отрицать это чувство? И все-таки, для всех я останусь таким же строгим и ничего не признающим человеком, буду таким же холодным. Я вижу, что Аркадий влюблен в Одинцову. Он мне постоянно говорит об этом, но я молчу. Я молчу, хотя знаю, что стоит мне при нем заикнуться о моих чувствах, и он сразу же отступит. Я был глуп, когда думал, что никогда и никого не полюблю. Да, я знаю, что Бога не существует, но судьба-то есть, и ты никогда не знаешь, что она тебе уготовила. Я жестоко наказан, я должен это выдержать, иначе я не буду Базаровым, а превращусь в обычных молодых людей, эту размазню, которая тает от красивых глаз, стройных ножек и еще всякой чепухи, которую женщины так любят выставлять напоказ. Согласен, они красивы, но глупы. А вот Анна Сергеевна сочетает в себе самые лучшие качества. Возможно, Аркадий и любит ее, но он не смог оценить ее по достоинству, он ее недостоин. Я хочу добиться ее, только хватит ли мне смелости признаться ей в нежных чувствах, а уж тем более сделать ей предложение…
20 июля. Я замкнулся в себе. Я не могу раскрыть мою душу кому-либо. Это значит унизить себя, показать себя слабым, а я так не сделаю. Наверное, единственный человек, которому я могу открыться, — это Одинцова. Но именно к ней и направлены мои чувства, мои мысли. Однако возникает страх увидеть себя отвергнутым, непонятым. А вдруг она не сможет отказать мне и будет со мной из жалости, тогда я снова буду унижен. Нет, признание не для меня! Я постараюсь сдержать себя, но мои чувства, как бы я их ни сдерживал, должны будут выйти наружу, а терпение мое уже на исходе…
1 августа. И все-таки я не выдержал… Я ей признался. Конечно же, я не был так нежен и многословен, как в душе, я придерживался своего обычного поведения. Я, однако, не увидел в ней желаемой реакции, она была холодна, как и полагается достойной женщине. Боже мой, мои усилия напрасны!
Мои страдания не поняты. Я гибну! Больше невыносимо находиться рядом с ней, я должен уехать.
25 декабря. После долгих раздумий и огромных мучений я покинул мой предмет любви. Я еду к родителям.
Встреча с родителями меня немного утешила, согрела, но мне уже начинают надоедать их постоянные заботы. Они даже в какой-то степени раздражают меня. Мои мысли стали реже возвращаться к Анне Сергеевне, но я ее так и не разлюбил. Я встречался с ней, мы разговаривали. Но видно, что она меня не любит, она видит во мне друга, единомышленника, но не более. Я понял, что мне не быть с ней…
Мне не повезло, мои лекарские работы закончились плачевно, я заразился тифом. Пока еще болезнь не сильно разбушевалась, но я знаю, что жить мне осталось недолго. Я умру с честью. Попросил отца послать мужика за Анной Сергеевной. Я в бреду. Но неужели я так и не увижу ее перед смертью? Неужели ее милые черты в последний раз не промелькнут перед глазами, не может быть, чтобы ее голос в последний раз не обласкал мой слух, ее слова не проникли мне глубоко в сердце и не расставили все на свои места!
Это чудо! Я увидел ее той же строгой дамой, она пришла ко мне. Однако в ее глазах я не увидел того обычного холода, а лишь чувство сострадания и печали. Но это чувство не унизило меня, оно придало мне уверенности в том, что она не была равнодушна ко мне. Она отчасти любила меня. Да, я умираю, но умираю счастливым. Моя душа чиста…
Сегодня я начинаю мой дневник, а впечатления после встречи с Николаем Петровичем самые обычные: это простой русский дворянин, искренне любящий и почитающий своего сына. Он придерживается старых взглядов, так что не представляет для меня большого интереса.
А вот Павел Петрович — это воплощение старых взглядов и привычек. Да ведь из-за таких людей мир рушится, он же не дает развиваться обществу! У него в голове просто не укладывается, что глава государства — это еще не “пуп земли”, и что служить государству, отдаваясь душой и телом, — глупо….
Знакомство с Одинцовой произошло самым обычным образом. Но вот след в моей душе она оставила неизгладимый. Это красивая женщина с чувством собственного достоинства. Ее осанка, боже мой! Это же что-то божественное! Эта стройность, это умение держать себя! Меня поразило ее поведение. Обычно женщины с ее внешностью либо избалованы до неприличия, либо чванливы до невозможности. Да, я согласен, она — вдова, и это все объясняет. Она действительно сумела сохранить свою репутацию незапятнанной и не стала, как другие, кидаться на мужчин, болтать с ними о всякой чепухе и строить им глазки в надежде, что кто-нибудь влюбится в нее и женится. А потом женщина объясняет всем, что он утешил ее, успокоил ее душу, и она же не могла сидеть вечно во вдовах, да она еще и не так уж стара, и не так уж некрасива.
Анна Сергеевна… да, в ней что-то есть. Создается впечатление, что она слеплена совсем из другого теста, она воспитана человеком не от мира сего. Надо будет познакомиться с ней поближе, она достойна моего внимания…
15 июня. В моей душе творится что-то неладное, я не могу совладать с собой. Как же я мог отрицать это чувство? И все-таки, для всех я останусь таким же строгим и ничего не признающим человеком, буду таким же холодным. Я вижу, что Аркадий влюблен в Одинцову. Он мне постоянно говорит об этом, но я молчу. Я молчу, хотя знаю, что стоит мне при нем заикнуться о моих чувствах, и он сразу же отступит. Я был глуп, когда думал, что никогда и никого не полюблю. Да, я знаю, что Бога не существует, но судьба-то есть, и ты никогда не знаешь, что она тебе уготовила. Я жестоко наказан, я должен это выдержать, иначе я не буду Базаровым, а превращусь в обычных молодых людей, эту размазню, которая тает от красивых глаз, стройных ножек и еще всякой чепухи, которую женщины так любят выставлять напоказ. Согласен, они красивы, но глупы. А вот Анна Сергеевна сочетает в себе самые лучшие качества. Возможно, Аркадий и любит ее, но он не смог оценить ее по достоинству, он ее недостоин. Я хочу добиться ее, только хватит ли мне смелости признаться ей в нежных чувствах, а уж тем более сделать ей предложение…
20 июля. Я замкнулся в себе. Я не могу раскрыть мою душу кому-либо. Это значит унизить себя, показать себя слабым, а я так не сделаю. Наверное, единственный человек, которому я могу открыться, — это Одинцова. Но именно к ней и направлены мои чувства, мои мысли. Однако возникает страх увидеть себя отвергнутым, непонятым. А вдруг она не сможет отказать мне и будет со мной из жалости, тогда я снова буду унижен. Нет, признание не для меня! Я постараюсь сдержать себя, но мои чувства, как бы я их ни сдерживал, должны будут выйти наружу, а терпение мое уже на исходе…
1 августа. И все-таки я не выдержал… Я ей признался. Конечно же, я не был так нежен и многословен, как в душе, я придерживался своего обычного поведения. Я, однако, не увидел в ней желаемой реакции, она была холодна, как и полагается достойной женщине. Боже мой, мои усилия напрасны!
Мои страдания не поняты. Я гибну! Больше невыносимо находиться рядом с ней, я должен уехать.
25 декабря. После долгих раздумий и огромных мучений я покинул мой предмет любви. Я еду к родителям.
Встреча с родителями меня немного утешила, согрела, но мне уже начинают надоедать их постоянные заботы. Они даже в какой-то степени раздражают меня. Мои мысли стали реже возвращаться к Анне Сергеевне, но я ее так и не разлюбил. Я встречался с ней, мы разговаривали. Но видно, что она меня не любит, она видит во мне друга, единомышленника, но не более. Я понял, что мне не быть с ней…
Мне не повезло, мои лекарские работы закончились плачевно, я заразился тифом. Пока еще болезнь не сильно разбушевалась, но я знаю, что жить мне осталось недолго. Я умру с честью. Попросил отца послать мужика за Анной Сергеевной. Я в бреду. Но неужели я так и не увижу ее перед смертью? Неужели ее милые черты в последний раз не промелькнут перед глазами, не может быть, чтобы ее голос в последний раз не обласкал мой слух, ее слова не проникли мне глубоко в сердце и не расставили все на свои места!
Это чудо! Я увидел ее той же строгой дамой, она пришла ко мне. Однако в ее глазах я не увидел того обычного холода, а лишь чувство сострадания и печали. Но это чувство не унизило меня, оно придало мне уверенности в том, что она не была равнодушна ко мне. Она отчасти любила меня. Да, я умираю, но умираю счастливым. Моя душа чиста…
Беру!
Сегодня я начинаю мой дневник, а впечатления после встречи с Николаем Петровичем самые обычные: это простой русский дворянин, искренне любящий и почитающий своего сына.
Он придерживается старых взглядов, так что не представляет для меня большого интереса. А вот Павел Петрович — это воплощение старых взглядов и привычек. Да ведь из-за таких людей мир рушится, он же не дает развиваться обществу! У него в голове просто не укладывается, что глава государства — это еще не “пуп земли”, и что служить государству, отдаваясь душой и телом, — глупо….
Знакомство с Одинцовой произошло самым обычным образом. Но вот след в моей душе она оставила неизгладимый. Это красивая женщина с чувством собственного достоинства. Ее осанка, боже мой! Это же что-то божественное! Эта стройность, это умение держать себя! Меня поразило ее поведение. Обычно женщины с ее внешностью либо избалованы до неприличия, либо чванливы до невозможности. Да, я согласен, она — вдова, и это все объясняет. Она действительно сумела сохранить свою репутацию незапятнанной и не стала, как другие, кидаться на мужчин, болтать с ними о всякой чепухе и строить им глазки в надежде, что кто-нибудь влюбится в нее и женится. А потом женщина объясняет всем, что он утешил ее, успокоил ее душу, и она же не могла сидеть вечно во вдовах, да она еще и не так уж стара, и не так уж некрасива. Анна Сергеевна… да, в ней что-то есть.
Создается впечатление, что она слеплена совсем из другого теста, она воспитана человеком не от мира сего. Надо будет познакомиться с ней поближе, она достойна моего внимания…
15 июня. В моей душе творится что-то неладное, я не могу совладать с собой. Как же я мог отрицать это чувство? И все-таки, для всех я останусь таким же строгим и ничего не признающим человеком, буду таким же холодным. Я вижу, что Аркадий влюблен в Одинцову. Он мне постоянно говорит об этом, но я молчу. Я молчу, хотя знаю, что стоит мне при нем заикнуться о моих чувствах, и он сразу же отступит. Я был глуп, когда думал, что никогда и никого не полюблю. Да, я знаю, что Бога не существует, но судьба-то есть, и ты никогда не знаешь, что она тебе уготовила. Я жестоко наказан, я должен это выдержать, иначе я не буду Базаровым, а превращусь в обычных молодых людей, эту размазню, которая тает от красивых глаз, стройных ножек и еще всякой чепухи, которую женщины так любят выставлять напоказ. Согласен, они красивы, но глупы. А вот Анна Сергеевна сочетает в себе самые лучшие качества. Возможно, Аркадий и любит ее, но он не смог оценить ее по достоинству, он ее недостоин. Я хочу добиться ее, только хватит ли мне смелости признаться ей в нежных чувствах, а уж тем более сделать ей предложение…
20 июля. Я замкнулся в себе. Я не могу раскрыть мою душу кому-либо. Это значит унизить себя, показать себя слабым, а я так не сделаю. Наверное, единственный человек, которому я могу открыться, — это Одинцова. Но именно к ней и направлены мои чувства, мои мысли. Однако возникает страх увидеть себя отвергнутым, непонятым. А вдруг она не сможет отказать мне и будет со мной из жалости, тогда я снова буду унижен. Нет, признание не для меня! Я постараюсь сдержать себя, но мои чувства, как бы я их ни сдерживал, должны будут выйти наружу, а терпение мое уже на исходе…
1 августа. И все-таки я не выдержал… Я ей признался. Конечно же, я не был так нежен и многословен, как в душе, я придерживался своего обычного поведения. Я, однако, не увидел в ней желаемой реакции, она была холодна, как и полагается достойной женщине. Боже мой, мои усилия напрасны! Мои страдания не поняты. Я гибну! Больше невыносимо находиться рядом с ней, я должен уехать.
25 декабря. После долгих раздумий и огромных мучений я покинул мой предмет любви. Я еду к родителям. Встреча с родителями меня немного утешила, согрела, но мне уже начинают надоедать их постоянные заботы. Они даже в какой-то степени раздражают меня. Мои мысли стали реже возвращаться к Анне Сергеевне, но я ее так и не разлюбил. Я встречался с ней, мы разговаривали. Но видно, что она меня не любит, она видит во мне друга, единомышленника, но не более. Я понял, что мне не быть с ней… Мне не повезло, мои лекарские работы закончились плачевно, я заразился тифом. Пока еще болезнь не сильно разбушевалась, но я знаю, что жить мне осталось недолго. Я умру с честью. Попросил отца послать мужика за Анной Сергеевной. Я в бреду. Но неужели я так и не увижу ее перед смертью? Неужели ее милые черты в последний раз не промелькнут перед глазами, не может быть, чтобы ее голос в последний раз не обласкал мой слух, ее слова не проникли мне глубоко в сердце и не расставили все на свои места! Это чудо! Я увидел ее той же строгой дамой, она пришла ко мне. Однако в ее глазах я не увидел того обычного холода, а лишь чувство сострадания и печали. Но это чувство не унизило меня, оно придало мне уверенности в том, что она не была равнодушна ко мне. Она отчасти любила меня. Да, я умираю, но умираю счастливым. Моя душа чиста…
Сегодня я начинаю мой дневник, а впечатления после встречи с Николаем Петровичем самые обычные: это простой русский дворянин, искренне любящий и почитающий своего сына. Он придерживается старых взглядов, так что не представляет для меня большого интереса.
А вот Павел Петрович — это воплощение старых взглядов и привычек.
Да ведь из-за таких людей мир рушится, он же не дает развиваться обществу! У него в голове просто не укладывается, что глава государства — это еще не “пуп земли”, и что служить государству, отдаваясь душой и телом, — глупо….
Знакомство с Одинцовой произошло самым обычным образом. Но вот след в моей душе она оставила неизгладимый. Это красивая женщина с чувством собственного достоинства. Ее осанка, боже мой! Это же что-то божественное! Эта стройность, это умение держать себя! Меня поразило ее поведение. Обычно женщины с ее внешностью либо избалованы до неприличия, либо чванливы до невозможности. Да, я согласен, она — вдова, и это все объясняет. Она действительно сумела сохранить свою репутацию незапятнанной и не стала, как другие, кидаться на мужчин, болтать с ними о всякой чепухе и строить им глазки в надежде, что кто-нибудь влюбится в нее и женится. А потом женщина объясняет всем, что он утешил ее, успокоил ее душу, и она же не могла сидеть вечно во вдовах, да она еще и не так уж стара, и не так уж некрасива.
Анна Сергеевна… да, в ней что-то есть. Создается впечатление, что она слеплена совсем из другого теста, она воспитана человеком не от мира сего. Надо будет познакомиться с ней поближе, она достойна моего внимания…
15 июня. В моей душе творится что-то неладное, я не могу совладать с собой. Как же я мог отрицать это чувство? И все-таки, для всех я останусь таким же строгим и ничего не признающим человеком, буду таким же холодным. Я вижу, что Аркадий влюблен в Одинцову. Он мне постоянно говорит об этом, но я молчу. Я молчу, хотя знаю, что стоит мне при нем заикнуться о моих чувствах, и он сразу же отступит. Я был глуп, когда думал, что никогда и никого не полюблю. Да, я знаю, что Бога не существует, но судьба-то есть, и ты никогда не знаешь, что она тебе уготовила. Я жестоко наказан, я должен это выдержать, иначе я не буду Базаровым, а превращусь в обычных молодых людей, эту размазню, которая тает от красивых глаз, стройных ножек и еще всякой чепухи, которую женщины так любят выставлять напоказ. Согласен, они красивы, но глупы. А вот Анна Сергеевна сочетает в себе самые лучшие качества. Возможно, Аркадий и любит ее, но он не смог оценить ее по достоинству, он ее недостоин. Я хочу добиться ее, только хватит ли мне смелости признаться ей в нежных чувствах, а уж тем более сделать ей предложение…
20 июля. Я замкнулся в себе. Я не могу раскрыть мою душу кому-либо. Это значит унизить себя, показать себя слабым, а я так не сделаю. Наверное, единственный человек, которому я могу открыться, — это Одинцова. Но именно к ней и направлены мои чувства, мои мысли. Однако возникает страх увидеть себя отвергнутым, непонятым. А вдруг она не сможет отказать мне и будет со мной из жалости, тогда я снова буду унижен. Нет, признание не для меня! Я постараюсь сдержать себя, но мои чувства, как бы я их ни сдерживал, должны будут выйти наружу, а терпение мое уже на исходе…
1 августа. И все-таки я не выдержал… Я ей признался. Конечно же, я не был так нежен и многословен, как в душе, я придерживался своего обычного поведения. Я, однако, не увидел в ней желаемой реакции, она была холодна, как и полагается достойной женщине. Боже мой, мои усилия напрасны! Мои страдания не поняты. Я гибну! Больше невыносимо находиться рядом с ней, я должен уехать,
25 декабря. После долгих раздумий и огромных мучений я покинул мой предмет любви. Я еду к родителям.
Встреча с родителями меня немного утешила, согрела, но мне уже начинают надоедать их постоянные заботы. Они даже в какой-то степени раздражают меня. Мои мысли стали реже возвращаться к Анне Сергеевне, но я ее так и не разлюбил. Я встречался с ней, мы разговаривали. Но видно, что она меня не любит, она видит во мне друга, единомышленника, но не более. Я понял, что мне не быть с ней…
Мне не повезло, мои лекарские работы закончились плачевно, я заразился тифом. Пока еще болезнь не сильно разбушевалась, но я знаю, что жить мне осталось недолго. Я умру с честью. Попросил отца послать мужика за Анной Сергеевной. Я в бреду. Но неужели я так и не увижу ее перед смертью? Неужели ее милые черты в последний раз не промелькнут перед глазами, не может быть, чтобы ее голос в последний раз не обласкал мой слух, ее слова не проникли мне глубоко в сердце и не расставили все на свои места!
Это чудо! Я увидел ее той же строгой дамой, она пришла ко мне. Однако в ее глазах я не увидел того обычного холода, а лишь чувство сострадания и печали. Но это чувство не унизило меня, оно придало мне уверенности в том, что она не была равнодушна ко мне. Она отчасти любила меня. Да, я умираю, но умираю счастливым. Моя душа чиста…
Текст сочинения:
Сегодня я начинаю мой дневник, а впечатления после встречи с Николаем Петровичем самые обычные: это простой русский дворянин, искренне любящий и почитающий своего сына. Он придерживается старых взглядов, так что не представляет для меня большого интереса.
А вот Павел Петрович это воплощение старых взглядов и привычек. Да ведь из-за таких людей мир руши?ся, он же не дает развиваться обществу! У него в голове просто не укладывается, что глава государства это еще не “пуп земли”, и что служить государству, отдаваясь душой и телом, глупо….
Знакомство с Одинцовой произошло самым обычным образом. Но вот след в моей душе она оставила неизгладимый. Это красивая женщина с чувством собственного достоинства. Ее осанка, боже мой! Это же что-то божественное! Эта стройность, это умение держать себя! Меня поразило ее поведение. Обычно женщины сочинение с с ее внешностью либо избалованы до неприличия, либо чванливы до невозможности. Да, я согласен, она вдова, и это все объясняет. Она действительно сумела сохранить свою репутацию незапятнанной и не стала, как другие, кидаться на мужчин, болтать с ними о всякой чепухе и строить им глазки в надежде, что кто-нибудь влюби?ся в нее и жени?ся. А потом женщина объясняет всем, что он утешил ее, успокоил ее душу, и она же не могла сидеть вечно во вдовах, да она еще и не так уж стара, и не так уж некрасива.
Анна Сергеевна… да, в ней что-то есть. Создается впечатление, что она слеплена совсем из другого теста, она воспитана человеком не от мира сего. Надо будет познакомиться с ней поближе, она достойна моего внимания…
15 июня. В моей душе ?вори?ся что-то неладное, я не могу совладать с собой. Как же я мог отрицать это чувство? И все-таки, для всех я останусь таким же строгим и ничего не признающим человеком, буду таким же холодным. Я вижу, что Аркадий влюблен в Одинцову. Он мне постоянно говори? об этом, но я молчу. Я молчу, хотя знаю, что стои? мне при нем заикнуться о моих чувствах, и он сразу же отступи?. Я был глуп, когда думал, что никогда и никого не полюблю. Да, я знаю, что Бога не существует, но судьба-то есть, и ?ы никогда не знаешь, что она тебе уготовила. Я жестоко наказан, я должен это выдержать, иначе я не буду Базаровым, а превращусь в обычных молодых людей, э?у размазню, которая тает от красивых глаз, стройных ножек и еще всякой чепухи, которую женщины так любят выставлять напоказ. Согласен, они красивы, но глупы. А вот Анна Сергеевна сочетает в себе самые лучшие качества. Возможно, Аркадий и люби? ее, но он не смог оценить ее по достоинству, он ее недостоин. Я хочу добиться ее, только хвати? ли мне смелости признаться ей в нежных чувствах, а уж тем более сделать ей предложение…
20 июля. Я замкнулся в себе. Я не могу раскрыть мою душу кому-либо. Это значи? унизить себя, показать себя слабым, а я так не сделаю. Наверное, единственный человек, которому я могу открыться, это Одинцова. Но именно к ней и направлены мои чувства, мои мысли. Однако возникает страх увидеть себя отвергну?ым, непонятым. А вдруг она не сможет отказать мне и будет со мной из жалости, тогда я снова буду унижен. Нет, признание не для меня! Я постараюсь сдержать себя, но мои чувства, как бы я их ни сдерживал, должны буду? вый?и наружу, а терпение мое уже на исходе…
1 августа. И все-таки я не выдержал… Я ей признался. Конечно же, я не был так нежен и многословен, как в душе, я придерживался своего обычного поведения. Я, однако, не увидел в ней желаемой реакции, она была холодна, как и полагается достойной женщине. Боже мой, мои усилия напрасны!
Мои страдания не поняты. Я гибну! Больше невыносимо находиться рядом с ней, я должен уехать.
25 декабря. После долгих раздумий и огромных мучений я покинул мой предмет любви. Я еду к родителям.
Встреча с родителями меня немного утешила, согрела, но мне уже начинаю? надоедать их постоянные заботы. Они даже в какой-то степени раздражаю? меня. Мои мысли стали реже возвращаться к Анне Сергеевне, но я ее так и не разлюбил. Я встречался с ней, мы разговаривали. Но видно, что она меня не люби?, она види? во мне друга, единомышленника, но не более. Я понял, что мне не быть с ней…
Мне не повезло, мои лекарские работы закончились плачевно, я заразился ?ифом. Пока еще болезнь не сильно разбушевалась, но я знаю, что жить мне осталось недолго. Я умру с честью. Попросил отца послать мужика за Анной Сергеевной. Я в бреду. Но неужели я так и не увижу ее перед смертью? Неужели ее милые чер?ы в последний раз не промелькну? перед глазами, не может быть, чтобы ее голос в последний раз не обласкал мой слух, ее слова не проникли мне глубоко в сердце и не расставили все на свои места!
Это чудо! Я увидел ее той же строгой дамой, она пришла ко мне. Однако в ее глазах я не увидел того обычного холода, а лишь чувство сострадания и печали. Но это чувство не унизило меня, оно придало мне уверенности в том, что она не была равнодушна ко мне. Она отчасти любила меня. Да, я умираю, но умираю счастливым. Моя душа чиста…
Права на сочинение “Путь к моему сердцу, или Дневник Евгения Базарова (По роману “О?цы и дети” И. С. Тургенева)” принадлежат его автору. При цитировании материала необходимо обязательно указывать гиперссылку на Реф.рф
Сегодня я начинаю мой дневник, а впечатления после встречи с Николаем Петровичем самые обычные: это простой русский дворянин, от всего сердца любящий и почитающий своего сына. Он придерживается старых взглядов, так что не представляет для меня большого интереса.
А вот Павел Петрович — это воплощение старых взглядов и привычек. Да ведь из-за таких людей мир рушится, он же не дает развиваться обществу! У него в голове просто не укладывается, что президент — это ещё не “пуп земли”, и что служить государству, отдаваясь душой и телом, — бессмысленно….
Знакомство с Одинцовой случилось самым обычным образом. Но вот след в моей душе она оставила неизгладимый. Это красивая леди с чувством собственного достоинства. Ее осанка, боже мой! Это же что-то божественное! Эта стройность, это умение удерживать себя! Меня поразило ее поведение. Обычно женщины с ее внешностью либо избалованы до неприличия, либо чванливы до невозможности. Да, я согласен, она — вдова, и это все объясняет. Она на самом деле сумела сохранить свою репутацию незапятнанной и не стала, как другие, кидаться на мужчин, болтать с ними о всякой чепухе и строить им глазки в надежде, что кто-нибудь влюбится в нее и женится. А потом леди объясняет всем, что он утешил ее, успокоил ее душу, и она же не могла сидеть вечно во вдовах, да она ещё и не так уж стара, и не так уж некрасива.
Анна Сергеевна… да, в ней что-то есть. Создается ощущение, что она слеплена совсем из другого теста, она воспитана человеком не от мира сего. Надо будет познакомиться с ней поближе, она достойна моего внимания…
15 июня. В моей душе творится что-то неладное, я не могу совладать с собой. Как же я мог отрицать это чувство? И все-таки, для всех я останусь таким же строгим и ничего не признающим человеком, буду таким же холодным. Я вижу, что Аркадий влюблен в Одинцову. Он мне постоянно говорит об этом, но я молчу. Я молчу, хотя знаю, что стоит мне при нем заикнуться о моих чувствах, и он сразу же отступит. Я был глуп, когда думал, что никогда и никого не полюблю. Да, я знаю, что Бога не существует, но судьба-то есть, и ты никогда не знаешь, что она тебе уготовила. Я жестоко наказан, я должен это перенести, по-другому я не буду Базаровым, а превращусь в обычных молодых людей, эту размазню, которая тает от красивых зрачок, стройных ножек и ещё всякой чепухи, которую женщины так любят выставлять напоказ. Согласен, они красивы, но глупы. А вот Анна Сергеевна сочетает в себе самые лучшие качества. Возможно, Аркадий и любит ее, но он не смог оценить ее по достоинству, он ее недостоин. Я хочу добиться ее, только хватит ли мне смелости признаться ей в нежных чувствах, а уж тем более сделать ей предложение…
20 июля. Я замкнулся в себе. Я не могу раскрыть мою душу кому-либо. Это значит унизить себя, показать себя слабым, а я так не сделаю. Наверное, один человек, которому я могу открыться, — это Одинцова. Но аккурат к ней и направлены мои чувства, мои мысли. Однако возникает страх увидеть себя отвергнутым, непонятым. А вдруг она не сможет отказать мне и будет со мной из жалости, тогда я снова буду унижен. Нет, признание не для меня! Я постараюсь сдержать себя, но мои чувства, как бы я их ни сдерживал, должны будут вылезти наружу, а терпение мое уже на исходе…
1 августа. И все-таки я не выдержал… Я ей признался. Конечно же, я не был так нежен и многословен, как в душе, я придерживался своего обычного поведения. Я, однако, не увидел в ней желаемой реакции, она была холодна, как и полагается достойной женщине. Боже мой, мои усилия напрасны!
Мои страдания не поняты. Я гибну! Больше невыносимо находиться рядом с ней, я должен уехать.
25 декабря. После долгих раздумий и огромных мучений я покинул мой предмет любви. Я еду к родителям.
Встреча с родителями меня немного утешила, согрела, но мне уже начинают надоедать их постоянные заботы. Они более того в какой-то степени раздражают меня. Мои мысли стали реже ретироваться к Анне Сергеевне, но я ее так и не разлюбил. Я встречался с ней, мы разговаривали. Но видно, что она меня не любит, она видит во мне друга, единомышленника, но не более. Я понял, что мне не быть с ней…
Мне не повезло, мои лекарские работы закончились плачевно, я заразился тифом. Пока ещё болезнь не сильно разбушевалась, но я знаю, что существовать мне осталось недолго. Я умру с честью. Попросил отца послать мужика за Анной Сергеевной. Я в бреду. Но неужели я так и не увижу ее перед смертью? Неужели ее милые черты в последний раз не промелькнут перед глазами, не может быть, чтобы ее звук в последний раз не обласкал мой слух, ее слова не проникли мне сильно в сердце и не расставили все на свои места!
Это чудо! Я увидел ее той же строгой дамой, она пришла ко мне. Однако в ее глазах я не увидел того обычного холода, а лишь чувство сострадания и печали. Но это чувство не унизило меня, оно придало мне уверенности в том, что она не была равнодушна ко мне. Она отчасти любила меня. Да, я умираю, но умираю счастливым. Моя личность чиста…
Сегодня я начинаю мой дневник, а впечатления после встречи с Николаем Петровичем самые обычные: это простой русский дворянин, искренне любящий и почитающий своего сына. Он придерживается старых взглядов, так что не представляет для меня большого интереса.
А вот Павел Петрович — это воплощение старых взглядов и привычек. Да ведь из-за таких людей мир рушится, он же не дает развиваться обществу! У него в голове просто не укладывается, что глава государства — это еще не “пуп земли”, и что служить государству, отдаваясь душой и телом, — глупо….
Знакомство с Одинцовой произошло самым обычным образом. Но вот след в моей душе она оставила неизгладимый. Это красивая женщина с чувством собственного достоинства. Ее осанка, боже мой! Это же что-то божественное! Эта стройность, это умение держать себя! Меня поразило ее поведение. Обычно женщины с ее внешностью либо избалованы до неприличия, либо чванливы до невозможности. Да, я согласен, она — вдова, и это все объясняет. Она действительно сумела сохранить свою репутацию незапятнанной и не стала, как другие, кидаться на мужчин, болтать с ними о всякой чепухе и строить им глазки в надежде, что кто-нибудь влюбится в нее и женится. А потом женщина объясняет всем, что он утешил ее, успокоил ее душу, и она же не могла сидеть вечно во вдовах, да она еще и не так уж стара, и не так уж некрасива.
Анна Сергеевна… да, в ней что-то есть. Создается впечатление, что она слеплена совсем из другого теста, она воспитана человеком не от мира сего. Надо будет познакомиться с ней поближе, она достойна моего внимания…
15 июня. В моей душе творится что-то неладное, я не могу совладать с собой. Как же я мог отрицать это чувство? И все-таки, для всех я останусь таким же строгим и ничего не признающим человеком, буду таким же холодным. Я вижу, что Аркадий влюблен в Одинцову. Он мне постоянно говорит об этом, но я молчу. Я молчу, хотя знаю, что стоит мне при нем заикнуться о моих чувствах, и он сразу же отступит. Я был глуп, когда думал, что никогда и никого не полюблю. Да, я знаю, что Бога не существует, но судьба-то есть, и ты никогда не знаешь, что она тебе уготовила. Я жестоко наказан, я должен это выдержать, иначе я не буду Базаровым, а превращусь в обычных молодых людей, эту размазню, которая тает от красивых глаз, стройных ножек и еще всякой чепухи, которую женщины так любят выставлять напоказ. Согласен, они красивы, но глупы. А вот Анна Сергеевна сочетает в себе самые лучшие качества. Возможно, Аркадий и любит ее, но он не смог оценить ее по достоинству, он ее недостоин. Я хочу добиться ее, только хватит ли мне смелости признаться ей в нежных чувствах, а уж тем более сделать ей предложение…
20 июля. Я замкнулся в себе. Я не могу раскрыть мою душу кому-либо. Это значит унизить себя, показать себя слабым, а я так не сделаю. Наверное, единственный человек, которому я могу открыться, — это Одинцова. Но именно к ней и направлены мои чувства, мои мысли. Однако возникает страх увидеть себя отвергнутым, непонятым. А вдруг она не сможет отказать мне и будет со мной из жалости, тогда я снова буду унижен. Нет, признание не для меня! Я постараюсь сдержать себя, но мои чувства, как бы я их ни сдерживал, должны будут выйти наружу, а терпение мое уже на исходе…
1 августа. И все-таки я не выдержал… Я ей признался. Конечно же, я не был так нежен и многословен, как в душе, я придерживался своего обычного поведения. Я, однако, не увидел в ней желаемой реакции, она была холодна, как и полагается достойной женщине. Боже мой, мои усилия напрасны!
Мои страдания не поняты. Я гибну! Больше невыносимо находиться рядом с ней, я должен уехать.
25 декабря. После долгих раздумий и огромных мучений я покинул мой предмет любви. Я еду к родителям.
Встреча с родителями меня немного утешила, согрела, но мне уже начинают надоедать их постоянные заботы. Они даже в какой-то степени раздражают меня. Мои мысли стали реже возвращаться к Анне Сергеевне, но я ее так и не разлюбил. Я встречался с ней, мы разговаривали. Но видно, что она меня не любит, она видит во мне друга, единомышленника, но не более. Я понял, что мне не быть с ней…
Мне не повезло, мои лекарские работы закончились плачевно, я заразился тифом. Пока еще болезнь не сильно разбушевалась, но я знаю, что жить мне осталось недолго. Я умру с честью. Попросил отца послать мужика за Анной Сергеевной. Я в бреду. Но неужели я так и не увижу ее перед смертью? Неужели ее милые черты в последний раз не промелькнут перед глазами, не может быть, чтобы ее голос в последний раз не обласкал мой слух, ее слова не проникли мне глубоко в сердце и не расставили все на свои места!
Это чудо! Я увидел ее той же строгой дамой, она пришла ко мне. Однако в ее глазах я не увидел того обычного холода, а лишь чувство сострадания и печали. Но это чувство не унизило меня, оно придало мне уверенности в том, что она не была равнодушна ко мне. Она отчасти любила меня. Да, я умираю, но умираю счастливым. Моя душа чиста…
Дневник – зеркало души.
В письме к И. Ф. Миницкому Тургенев признавался: «Лучшая пора в жизни человека – его молодость… потому, что тогда в нем зажигается и горит то «священное пламя», над которым смеются только те, в чьих сердцах оно либо погасло, либо никогда не вспыхивало», «знайте, что без веры, без глубокой и сильной веры не стоит жить…»
Таким героем в романе «Отцы и дети» Ивана Сергеевича Тургенева является Евгений Базаров. Я начал вести дневник от лица героя, потому что эта личность очень оригинальна и противоречива, а с такими, по-моему, сталкиваться всегда интересно. Знакомьтесь с дневником, с несколькими страницами его жизни.
«6 июля 1859 г.
Приехал домой, думаю недель на шесть. Как получится. Родители очень обрадовались. Мать вся переполошилась и взбегалась. К чему только такая суета? Енюша?! А я ведь взрослый, впрочем, для родителей мы всегда дети!
8 июля.
Скука ужасная. Что-то меня постоянно беспокоит, не пойму что.
10 июля.
Устал… все надоело…
15 июля.
Отец надоел со своей дурной манерой ходить вокруг да около! Осточертели его разговоры о крестьянах, прогресс! К чему мне все это?!
16 июля.
Ходил в деревню. Мужики встречались все обтрепанные, на плохих клячонках. Бедность и нищета чувствуется во всем.
17 июля.
Легко говорить с мужиками. Они меня понимают, да и я их тоже. Хотя все они невежи и холопы!
18 июля.
Помогал отцу лечить мужиков. Одному перевязал ногу, другому вырвал зуб…
20 июля.
На душе полегчало.
23 июля.
Опять мучает непонятное предчувствие. Привезли мужичка больного тифом. Жаль его. Отец сказал, что спасения нет.
24 июля.
Настроение хорошее. Давно не упражнялся во вскрытии…
25 июля.
Сегодня вскрыл умершего тифозного мужичка. Удивительно, как смерть может обезобразить человека. Ел, спал, ходил, страдал и радовался – пусть редко. А все в один миг кончено, никому не нужно. Даже перед самым концом не смог выбраться из-под постоянного, удушливого гнета зависимости и рабской покорности. Русский мужик… Как унижен он, как не знает своих сил! Только изредка – видел я – поднимается в этих забитых мужичках русская вольная сила, отразится в красивых чертах крепкого лица что-то вольное, свободное. И погаснут опять глаза, только выльется в песни да пляски эта русская сила. Стоял я над скрюченным трупом со скальпелем, и, не скрою, пробрал меня на миг замогильный, жуткий дух… Как подумаешь – все мы равны перед смертью. Заберет, кого хочешь – не спросит, титан ли ты, пигмей ли, нужен ли ты людям или не нужен, доделал свое дело или еще бездна впереди. Вот и сейчас – кто знает – быть может, за простой порез пальца эта ведьма с косой приберет меня к рукам.
Впрочем, что за вздор! Мы еще поборемся!
27 июля.
Черт его знает, что за мысли приходят в голову! Все мерещится тот образ; не работается – выйду в сад, и мелькает среди деревьев ее красивая фигура. Да что лгать себе! Умру я, наверное. Глупо. А что сделаешь? Против людей, против живой силы, против себя мог бы пойти и, быть может, победить, а против старухи-смерти? Что с ней сделаешь? Как противно сознавать себя бессильным! А жизнь, как назло, так чертовски хороша.
28 июля.
Ночь за окном, темень. Вот он – конец. Не думал я, что так суждено кончить. Дела мои дрянь. Ну нет!
Мысли тошные, тяжелые, грудь от них давит… Старая штука – смерть, а каждому внове. Конец, конец… Раньше сам отрицал, а теперь пришел и мой черед… Ну, нет, пока есть силы, буду бороться! Одна мысль теперь… как бы не потерять… ее хочу увидеть! Сказать надо отцу. Сказать…
29 июля.
Все то же. Еще хуже. Уж если умереть – так разом! Ан, нет, хочет меня старуха помучить напоследок… Жизнь! Жизнь! Ведь я любил тебя! Только не забываться. Я знаю, что еще мне осталось. Уже немного. Кто бы понял меня? Как страшно хочется, чтобы понял кто-нибудь мою адскую душу со всеми ее неправильностями… и оценил бы, как верный друг… и тихо и крепко сказал бы: «Спасибо! За все, что было и чего не было». «Кто-то»… Зачем я себе лгу? Это она… Я ее хочу видеть! Вот как рассиропился под конец. Как Аркадий… Но нет, я другой!..
Я умираю… Как больно! Вот так уходить из жизни, не узнав счастья, не дав его вполне другим. Любовь слепа, она безумна… Я знаю, что нельзя и невозможно, но как войдет она, чистая, красивая, бесконечно дорогая, в самую жалкую комнату… Я брежу на бумаге… Ничего, ничего нет. А все же я люблю ее».
Держись Базаров!
В книге И. С. Тургенева «Отцы и дети»:
Уж много лет без утомленья
Ведут войну два поколенья,
Кровавую войну;
И в наши дни в любой газете
Вступают в бой «Отцы» и «Дети»,
Разят друг друга те и эти,
Как прежде, в старину…
Кто ж мне милей?
Неряха и хирург Базаров?
Ответ готов: Да, он, Базаров!
Героя видно по приметам,
А в нигилисте мрачном этом
С его лекарствами, с ланцетом,
Геройства нет следа,
Несите же ему венец!
Я считаю, что дневник характеризует героя, объясняет черты его характера, иногда непонятные, странные, необъяснимые поступки. Евгений Базаров – новый тип людей, он выглядит одиноким по сравнению с остальным обществом и поэтому свои мысли может доверить лишь дневнику. Главная беда в том, что Базаров не может ответить на роковое «ну, а дальше?»
Такое одиночество, с моей точки зрения, связано с тем, что Базаров стоял лишь «в преддверии будущего». «передовые борцы, бросающиеся на твердыню, почти всегда гибнут: она сдается только упорным последователям».
Базаров – живой, ищущий ум, сурово проверяющий свои взгляды на жизнь жизнью. А взгляды эти формировались в одну из сложнейших эпох, когда передовые люди страны мучительно искали теорию, способную объяснить мир и содействовать его изменению. Это прекрасно видно из дневника героя.
Сегодня я начинаю мой дневник, а впечатления после встречи с Николаем Петровичем самые обычные: это простой русский дворянин, искренне любящий и почитающий своего сына. Он придерживается старых взглядов, так что не представляет для меня большого интереса. А вот Павел Петрович — это воплощение старых взглядов и привычек. Да ведь из-за таких людей мир рушится, он же не дает развиваться обществу! У него в голове просто не укладывается, что глава государства — это еще не “пуп земли”, и что служить государству, отдаваясь душой и телом, — глупо…. Знакомство с Одинцовой произошло самым обычным образом.
Но вот след в моей душе она оставила неизгладимый. Это красивая женщина с чувством собственного достоинства. Ее осанка, боже мой! Это же что-то божественное!
Эта стройность, это умение держать себя! Меня поразило ее поведение. Обычно женщины с ее внешностью либо избалованы до неприличия, либо чванливы до невозможности.
Да, я согласен, она — вдова, и это все объясняет. Она действительно сумела сохранить свою репутацию незапятнанной и не стала, как другие, кидаться на мужчин, болтать с ними о всякой чепухе и строить им глазки в надежде, что кто-нибудь влюбится в нее и женится. А потом женщина объясняет всем, что он утешил ее, успокоил ее душу, и она же не могла сидеть вечно во вдовах, да она еще и не так уж стара, и не так уж некрасива. Анна Сергеевна… да, в ней что-то есть.
Создается впечатление, что она слеплена совсем из другого теста, она воспитана человеком не от мира сего. Надо будет познакомиться с ней поближе, она достойна моего внимания… 15 июня. В моей душе творится что-то неладное, я не могу совладать с собой.
Как же я мог отрицать это чувство? И все-таки, для всех я останусь таким же строгим и ничего не признающим человеком, буду таким же холодным. Я вижу, что Аркадий влюблен в Одинцову.
Он мне постоянно говорит об этом, но я молчу. Я молчу, хотя знаю, что стоит мне при нем заикнуться о моих чувствах, и он сразу же отступит. Я был глуп, когда думал, что никогда и никого не полюблю. Да, я знаю, что Бога не существует, но судь-ба-то есть, и ты никогда не знаешь, что она тебе уготовила.
Я жестоко наказан, я должен это выдержать, иначе я не буду Базаровым, а превращусь в обычных молодых людей, эту размазню, которая тает от красивых глаз, стройных ножек и еще всякой чепухи, которую женщины так любят выставлять напоказ. Согласен, они красивы, но глупы. А вот Анна Сергеевна сочетает в себе самые лучшие качества. Возможно, Аркадий и любит ее, но он не смог оценить ее по достоинству, он ее недостоин.
Я хочу добиться ее, только хватит ли мне смелости признаться ей в нежных чувствах, а уж тем более сделать ей предложение… 20 июля. Я замкнулся в себе. Я не могу раскрыть мою душу кому-либо. Это значит унизить себя, показать себя слабым, а я так не сделаю.
Наверное, единственный человек, которому я могу открыться, — это Одинцова. Но именно к ней и направлены мои чувства, мои мысли. Однако возникает страх увидеть себя отвергнутым, непонятым. А вдруг она не сможет отказать мне и будет со мной из жалости, тогда я снова буду унижен.
Нет, признание не для меня! Я постараюсь сдержать себя, но мои чувства, как бы я их ни сдерживал, должны будут выйти наружу, а терпение мое уже на исходе… 1 августа.
И все-таки я не выдержал… Я ей признался. Конечно же, я не был так нежен и многословен, как в душе, я придерживался своего обычного поведения. Я, однако, не увидел в ней желаемой реакции, она была холодна, как и полагается достойной женщине.
Боже мой, мои усилия напрасны! Мои страдания не поняты. Я гибну!
Больше невыносимо находиться рядом с ней, я должен уехать. 25 декабря. После долгих раздумий и огромных мучений я покинул мой предмет любви. Я еду к родителям.
Встреча с родителями меня немного утешила, согрела, но мне уже начинают надоедать их постоянные заботы. Они даже в какой-то степени раздражают меня. Мои мысли стали реже возвращаться к Анне Сергеевне, но я ее так и не разлюбил.
Я встречался с ней, мы разговаривали. Но видно, что она меня не любит, она видит во мне друга, единомышленника, но не более. Я понял, что мне не быть с ней… Мне не повезло, мои лекарские работы закончились плачевно, я заразился тифом.
Пока еще болезнь не сильно разбушевалась, но я знаю, что жить мне осталось недолго. Я умру с честью. Попросил отца послать мужика за Анной Сергеевной. Я в бреду.
Но неужели я так и не увижу ее перед смертью? Неужели ее милые черты в последний раз не промелькнут перед глазами, не может быть, чтобы ее голос в последний раз не обласкал мой слух, ее слова не проникли мне глубоко в сердце и не расставили все на свои места! Это чудо! Я увидел ее той же строгой дамой, она пришла ко мне. Однако в ее глазах я не увидел того обычного холода, а лишь чувство сострадания и печали. Но это чувство не унизило меня, оно придало мне уверенности в том, что она не была равнодушна ко мне. Она отчасти любила меня.
Да, я умираю, но умираю счастливым. Моя душа чиста…
Сегодня я
начинаю мой дневник, а впечатления после встречи с Николаем Петровичем самые
обычные: это простой русский дворянин, искренне любящий и почитающий своего
сына.
Он
придерживается старых взглядов, так что не представляет для меня большого
интереса. А вот Павел Петрович — это воплощение старых взглядов и привычек. Да
ведь из-за таких людей мир рушится, он же не дает развиваться обществу! У него
в голове просто не укладывается, что глава государства — это еще не “пуп
земли”, и что служить государству, отдаваясь душой и телом, — глупо….
Знакомство с
Одинцовой произошло самым обычным образом. Но вот след в моей душе она оставила
неизгладимый. Это красивая женщина с чувством собственного достоинства. Ее
осанка, боже мой! Это же что-то божественное! Эта стройность, это умение
держать себя! Меня поразило ее поведение. Обычно женщины с ее внешностью либо
избалованы до неприличия, либо чванливы до невозможности. Да, я согласен, она —
вдова, и это все объясняет. Она действительно сумела сохранить свою репутацию
незапятнанной и не стала, как другие, кидаться на мужчин, болтать с ними о
всякой чепухе и строить им глазки в надежде, что кто-нибудь влюбится в нее и
женится. А потом женщина объясняет всем, что он утешил ее, успокоил ее душу, и
она же не могла сидеть вечно во вдовах, да она еще и не так уж стара, и не так
уж некрасива. Анна Сергеевна… да, в ней что-то есть.
Создается
впечатление, что она слеплена совсем из другого теста, она воспитана человеком
не от мира сего. Надо будет познакомиться с ней поближе, она достойна моего
внимания…
15 июня. В моей
душе творится что-то неладное, я не могу совладать с собой. Как же я мог
отрицать это чувство? И все-таки, для всех я останусь таким же строгим и ничего
не признающим человеком, буду таким же холодным. Я вижу, что Аркадий влюблен в
Одинцову. Он мне постоянно говорит об этом, но я молчу. Я молчу, хотя знаю, что
стоит мне при нем заикнуться о моих чувствах, и он сразу же отступит. Я был
глуп, когда думал, что никогда и никого не полюблю. Да, я знаю, что Бога не
существует, но судьба-то есть, и ты никогда не знаешь, что она тебе уготовила.
Я жестоко наказан, я должен это выдержать, иначе я не буду Базаровым, а
превращусь в обычных молодых людей, эту размазню, которая тает от красивых
глаз, стройных ножек и еще всякой чепухи, которую женщины так любят выставлять
напоказ. Согласен, они красивы, но глупы. А вот Анна Сергеевна сочетает в себе
самые лучшие качества. Возможно, Аркадий и любит ее, но он не смог оценить ее
по достоинству, он ее недостоин. Я хочу добиться ее, только хватит ли мне
смелости признаться ей в нежных чувствах, а уж тем более сделать ей
предложение…
20 июля. Я
замкнулся в себе. Я не могу раскрыть мою душу кому-либо. Это значит унизить
себя, показать себя слабым, а я так не сделаю. Наверное, единственный человек,
которому я могу открыться, — это Одинцова. Но именно к ней и направлены мои
чувства, мои мысли. Однако возникает страх увидеть себя отвергнутым, непонятым.
А вдруг она не сможет отказать мне и будет со мной из жалости, тогда я снова
буду унижен. Нет, признание не для меня! Я постараюсь сдержать себя, но мои
чувства, как бы я их ни сдерживал, должны будут выйти наружу, а терпение мое
уже на исходе…
1 августа. И
все-таки я не выдержал… Я ей признался. Конечно же, я не был так нежен и
многословен, как в душе, я придерживался своего обычного поведения. Я, однако,
не увидел в ней желаемой реакции, она была холодна, как и полагается достойной
женщине. Боже мой, мои усилия напрасны! Мои страдания не поняты. Я гибну!
Больше невыносимо находиться рядом с ней, я должен уехать.
25 декабря.
После долгих раздумий и огромных мучений я покинул мой предмет любви. Я еду к
родителям. Встреча с родителями меня немного утешила, согрела, но мне уже
начинают надоедать их постоянные заботы. Они даже в какой-то степени раздражают
меня. Мои мысли стали реже возвращаться к Анне Сергеевне, но я ее так и не
разлюбил. Я встречался с ней, мы разговаривали. Но видно, что она меня не
любит, она видит во мне друга, единомышленника, но не более. Я понял, что мне
не быть с ней… Мне не повезло, мои лекарские работы закончились плачевно, я
заразился тифом. Пока еще болезнь не сильно разбушевалась, но я знаю, что жить
мне осталось недолго. Я умру с честью. Попросил отца послать мужика за Анной
Сергеевной. Я в бреду. Но неужели я так и не увижу ее перед смертью? Неужели ее
милые черты в последний раз не промелькнут перед глазами, не может быть, чтобы
ее голос в последний раз не обласкал мой слух, ее слова не проникли мне глубоко
в сердце и не расставили все на свои места! Это чудо! Я увидел ее той же
строгой дамой, она пришла ко мне. Однако в ее глазах я не увидел того обычного
холода, а лишь чувство сострадания и печали. Но это чувство не унизило меня,
оно придало мне уверенности в том, что она не была равнодушна ко мне. Она
отчасти любила меня. Да, я умираю, но умираю счастливым. Моя душа чиста…
Список
литературы
Для подготовки
данной работы были использованы материалы с сайта http://ilib.ru/
Книга «Отцы и дети» была написана в 1861 году во времена конфликта между дворянами и крепостными бедняками. Данный конфликт Тургенев выразил в своем романе. Главным героем книги является Евгений Базаров.
Евгений Базаров считал себя нигилистом и не верил ни во что. Как человек, Базаров не признавал никаких принципов и стереотипов, при этом никому не подчиняется. Базаров получил медицинское образование и интересовался естественными науками. Он трудился ежедневно, не покладая рук. Герой вставал рано, шел по полю и собирал целебные травы. Базаров считал, что целей можно добиться только трудом. Он жил в поместье родителей и лечил людей. Евгений ненавидел дворян, которые казались ему пустыми и самолюбивыми людьми. Взгляды Базарова поддерживали многие либералы.
Базаров не был материалистом, но признавал науки как физиология и физика. Отношения мужчины и женщины Евгений воспринимал со стороны физиологии. Он считал чепухой любовь и романтику. Заумные мысли он рассказывал своему ученику Аркадию Кирсанову. Базаров относился к нему как к сыну. Юный нигилист считал, что человек должен действовать, руководствуясь внутренними ощущениями. По словам автора, такие герои как Базаров живут только в определенную эпоху. Крепостные восхищались силой духа, непреклонностью и твердостью. Герой мог противостоять любой преграде, и не боялся смерти.
Евгений понимает, что его жизненная дорога будет тяжелой, требующая много сил и жертв. При этом он все равно придерживался собственных убеждений. На своем жизненном пути он познакомился с Одинцовой. Он отрицал свои чувства к молодой девушке. Во время разговора Базаров поделился с ней своими жизненными принципами и взглядами. Но Одинцова не поддерживает его взглядов. Базаров решил пожертвовать всем ради дела. После появления любви у Базарова появляются внутренние противоречия. Он ценил только науку и здравый смысл и старался отрицать чувства. Кроме любви он отрицал литературу, искусство и пустословие, и духовное начало окружающего мира.
Даже перед смертью Базаров придерживался собственных идеалов и гордо смотрел в глаза смерти. Именно сила, преданность и мужество отличали Базарова от других людей. Поскольку не каждый может бесстрашно ждать собственную смерть. Одновременно у Базарова были отрицательные стороны как резкость, грубость, неверие в творчество и иронизм. Образом Базарова можно восхищаться и ненавидеть одновременно. Герой не боялся осуждения и непонимания со стороны других, и открыто выражал свои мысли и недовольство. Евгений был целеустремлен и практичен, отличался лидерскими качествами и обладал незаурядным умом.
Вариант 4
Одним из лучших романов Тургенева является «Отцы и дети», ведь эта тема очень актуальна во все времена и считается «вечной». Именно в этом романе так же сталкиваются два течения, нигилист и дворянин. Все эти темы были сильно повышены в том веке. Базаров является тем типом человека, который относится к «новым» людям.
Аркадий Кирсанов живет в деревне со своим братом и с наслаждением ждет своего сына. Но происходит то, что он приезжает со своим новым другом. Базаров, приезжая к новым людям, остается тем же эгоистом. У него был уверенный, спокойный взгляд. Как известно, он вполне самостоятельный человек, то есть обеспечить себя главный герой в состоянии. И идет к хорошим результатам в медицинском университете. После своего уезда с родительского дома, он полностью отказался от их помощи. Базаров очень прост в общении с людьми, ведь он не высокомерный и они тянутся к нему. Хоть он и не особо и одобряет, что делает народ, но все же придет на помощь таким людям. Главный герой любитель экспериментов над насекомыми, ведь не зря он пошел по стопам отца, и поступил в медицинский университет.
Евгений не простой человек, в нем есть загадка, которую не каждый разгадает. Так же имеет особенности в учении и достаточно неглупый человек. Если же он уверен в своем ответе, он будет отстаивать его до конца, ведь просто так Базаров не отступит. Как известно, он не относится хорошо к дворянам и вообще против их сословия. Считает их самыми низшими и обвиняет их в том, что они ничего не понимают. Да и кроме своего внешнего вида больше ни о чем не заботятся. Так же прямой человек и все свои чувства и мысли говорит сразу и без каких-то намеков.
Этот герой не верит в дружбу, точнее отрицает ее существование. А так же любовь, но при этом чувствует к Одинцовой очень сильные чувства, и как сложно ему было находится у родителей. Считает, что это низко считать, что это существует. Не верит во все то, что нельзя потрогать, ведь он нигилист.
В конце романа происходит смерть главного героя. Автор доказывает читателю и самому Базарову, что если всю жизнь прожить именно таким способом, то вы обретете ничего прекрасного в этой жизни и останетесь несчастными до конца своих дней. Следовательно, он ничего этим не добился, просто остался при своем мнении. Когда же Евгений Базаров теряет свою теорию, то умирает, и остается несчастным. Я считаю, что люди не должны следовать так, как это делал главный герой, ведь в мире есть так много прекрасного.
Сочинение 5
Знаменитый роман Тургенева «Отцы и дети» писался на стыке двух эпох, в нем отражены взгляды и разногласия дворян и демократов- разночинцев, к числу последних и принадлежал Базаров. Ведь именно представители этого класса сами пробивали себе дорогу в жизнь и не хотели признавать сословного деления в обществе. Людей они ценили не по наличию у них материального благосостояния, а по принесенной ими пользе родине. Даже внешний вид главного героя говорит о том, что он – демократ. Появившись в обществе в балахоне, он как бы делает дворянам вызов, относясь к ним с пренебрежением. Если взглянуть на руку Базарова, то можно заметить, что он не гнушается выполнять тяжелую физическую работу.
Писатель, описывая его внешность, отмечает в нем ум и самоуважение. Если Николай Петрович относился к Базарову высокомерно, открыто оказывая свою неприязнь к нему, то простой народ просто тянулся к нашему герою. Так, например, робкая Фенечка даже просила разбудить его, чтобы он помог ее сыну, а ребятишки, бегали к нему всегда за советом и лекарствами, когда начинали болеть. Прислуга в лице Даши и Петра тоже относились к нему с доверием, и совсем не считали за барина. Конфликт между Павлом Петровичем и Базаровым был неизбежен. И здесь вступили в спор не только люди из разных слоев, но и как представители разных убеждений.
Наш герой пытался уйти от ссоры, однако у него это не получилось. Жестокие слова об отрицании всего он говорит невозмутимо спокойно. Душевная сила, уверенность в том, что он прав звучат в его голосе и кратких фразах. Отчетливо видно, что разговаривая с Базаровым, Павел Петрович употребляет как можно больше выражений, соответствующих настоящему аристократу, что сильно раздражает нашего персонажа. Речь же Базарова отличают остроумие, находчивость и прекрасное знание народного языка. В спорах Кирсанова – старшего и истинного демократа мы видим, что Павел Петрович хочет защитить старый порядок, а Базаров, изобличая, это общество, проповедует новый строй. И если в разговоре они сошлись в едином мнении по отношению к народу, то все равно, видно, что Базаров, говорит о русских мужиках пренебрежительно, возмущаясь тем самым их отсталостью и невежеством.
Некоторое отношение Базарова к окружающей действительности заслуживает критики. Так, он совсем не замечает красоту русской природы, хотя ее любит, подмечая, что от нее человек много может взять. Он не воспринимает живопись и поэзию. Базаров совсем одинок , потому что у него совеем не было людей, разделяющих полностью его взгляды. Сам писатель понимал, что главный герой являлся вестником будущего. И хотя персонаж показан трагическим, однако на протяжении всего романа он был показан ярким человеком со своей смелостью и волей. И такие Базаровы нужны.
Путь к моему
сердцу, или Дневник Евгения Базарова
Сегодня я
начинаю мой дневник, а впечатления после встречи с Николаем Петровичем самые
обычные: это простой русский дворянин, искренне любящий и почитающий своего
сына.
Он
придерживается старых взглядов, так что не представляет для меня большого
интереса. А вот Павел Петрович — это воплощение старых взглядов и привычек. Да
ведь из-за таких людей мир рушится, он же не дает развиваться обществу! У него
в голове просто не укладывается, что глава государства — это еще не “пуп
земли”, и что служить государству, отдаваясь душой и телом, — глупо….
Знакомство с
Одинцовой произошло самым обычным образом. Но вот след в моей душе она оставила
неизгладимый. Это красивая женщина с чувством собственного достоинства. Ее
осанка, боже мой! Это же что-то божественное! Эта стройность, это умение
держать себя! Меня поразило ее поведение. Обычно женщины с ее внешностью либо
избалованы до неприличия, либо чванливы до невозможности. Да, я согласен, она —
вдова, и это все объясняет. Она действительно сумела сохранить свою репутацию
незапятнанной и не стала, как другие, кидаться на мужчин, болтать с ними о
всякой чепухе и строить им глазки в надежде, что кто-нибудь влюбится в нее и
женится. А потом женщина объясняет всем, что он утешил ее, успокоил ее душу, и
она же не могла сидеть вечно во вдовах, да она еще и не так уж стара, и не так
уж некрасива. Анна Сергеевна… да, в ней что-то есть.
Создается
впечатление, что она слеплена совсем из другого теста, она воспитана человеком
не от мира сего. Надо будет познакомиться с ней поближе, она достойна моего
внимания…
15 июня. В моей
душе творится что-то неладное, я не могу совладать с собой. Как же я мог
отрицать это чувство? И все-таки, для всех я останусь таким же строгим и ничего
не признающим человеком, буду таким же холодным. Я вижу, что Аркадий влюблен в
Одинцову. Он мне постоянно говорит об этом, но я молчу. Я молчу, хотя знаю, что
стоит мне при нем заикнуться о моих чувствах, и он сразу же отступит. Я был
глуп, когда думал, что никогда и никого не полюблю. Да, я знаю, что Бога не
существует, но судьба-то есть, и ты никогда не знаешь, что она тебе уготовила.
Я жестоко наказан, я должен это выдержать, иначе я не буду Базаровым, а
превращусь в обычных молодых людей, эту размазню, которая тает от красивых
глаз, стройных ножек и еще всякой чепухи, которую женщины так любят выставлять
напоказ. Согласен, они красивы, но глупы. А вот Анна Сергеевна сочетает в себе
самые лучшие качества. Возможно, Аркадий и любит ее, но он не смог оценить ее
по достоинству, он ее недостоин. Я хочу добиться ее, только хватит ли мне
смелости признаться ей в нежных чувствах, а уж тем более сделать ей
предложение…
20 июля. Я
замкнулся в себе. Я не могу раскрыть мою душу кому-либо. Это значит унизить
себя, показать себя слабым, а я так не сделаю. Наверное, единственный человек,
которому я могу открыться, — это Одинцова. Но именно к ней и направлены мои
чувства, мои мысли. Однако возникает страх увидеть себя отвергнутым, непонятым.
А вдруг она не сможет отказать мне и будет со мной из жалости, тогда я снова
буду унижен. Нет, признание не для меня! Я постараюсь сдержать себя, но мои
чувства, как бы я их ни сдерживал, должны будут выйти наружу, а терпение мое
уже на исходе…
1 августа. И
все-таки я не выдержал… Я ей признался. Конечно же, я не был так нежен и
многословен, как в душе, я придерживался своего обычного поведения. Я, однако,
не увидел в ней желаемой реакции, она была холодна, как и полагается достойной
женщине. Боже мой, мои усилия напрасны! Мои страдания не поняты. Я гибну!
Больше невыносимо находиться рядом с ней, я должен уехать.
25 декабря.
После долгих раздумий и огромных мучений я покинул мой предмет любви. Я еду к
родителям. Встреча с родителями меня немного утешила, согрела, но мне уже
начинают надоедать их постоянные заботы. Они даже в какой-то степени раздражают
меня. Мои мысли стали реже возвращаться к Анне Сергеевне, но я ее так и не
разлюбил. Я встречался с ней, мы разговаривали. Но видно, что она меня не
любит, она видит во мне друга, единомышленника, но не более. Я понял, что мне
не быть с ней… Мне не повезло, мои лекарские работы закончились плачевно, я
заразился тифом. Пока еще болезнь не сильно разбушевалась, но я знаю, что жить
мне осталось недолго. Я умру с честью. Попросил отца послать мужика за Анной
Сергеевной. Я в бреду. Но неужели я так и не увижу ее перед смертью? Неужели ее
милые черты в последний раз не промелькнут перед глазами, не может быть, чтобы
ее голос в последний раз не обласкал мой слух, ее слова не проникли мне глубоко
в сердце и не расставили все на свои места! Это чудо! Я увидел ее той же
строгой дамой, она пришла ко мне. Однако в ее глазах я не увидел того обычного
холода, а лишь чувство сострадания и печали. Но это чувство не унизило меня,
оно придало мне уверенности в том, что она не была равнодушна ко мне. Она
отчасти любила меня. Да, я умираю, но умираю счастливым. Моя душа чиста…
Список
литературы
Для подготовки
данной работы были использованы материалы с сайта http://ilib.ru/
И. С. Тургенев «Отцы и дети».
Сочинение.
Дневник Базарова.
Дневник – зеркало души.
В письме к И. Ф. Миницкому Тургенев признавался: «Лучшая пора в жизни человека – его молодость… потому, что тогда в нем зажигается и горит то «священное пламя», над которым смеются только те, в чьих сердцах оно либо погасло, либо никогда не вспыхивало», «знайте, что без веры, без глубокой и сильной веры не стоит жить…»
Таким героем в романе «Отцы и дети» Ивана Сергеевича Тургенева является Евгений Базаров. Я начал вести дневник от лица героя, потому что эта личность очень оригинальна и противоречива, а с такими, по-моему, сталкиваться всегда интересно. Знакомьтесь с дневником, с несколькими страницами его жизни.
«6 июля 1859 г.
Приехал домой, думаю недель на шесть. Как получится. Родители очень обрадовались. Мать вся переполошилась и взбегалась. К чему только такая суета? Енюша?! А я ведь взрослый, впрочем, для родителей мы всегда дети!
8 июля.
Скука ужасная. Что-то меня постоянно беспокоит, не пойму что.
10 июля.
Устал… все надоело…
15 июля.
Отец надоел со своей дурной манерой ходить вокруг да около! Осточертели его разговоры о крестьянах, прогресс! К чему мне все это?!
16 июля.
Ходил в деревню. Мужики встречались все обтрепанные, на плохих клячонках. Бедность и нищета чувствуется во всем.
17 июля.
Легко говорить с мужиками. Они меня понимают, да и я их тоже. Хотя все они невежи и холопы!
18 июля.
Помогал отцу лечить мужиков. Одному перевязал ногу, другому вырвал зуб…
20 июля.
На душе полегчало.
23 июля.
Опять мучает непонятное предчувствие. Привезли мужичка больного тифом. Жаль его. Отец сказал, что спасения нет.
24 июля.
Настроение хорошее. Давно не упражнялся во вскрытии…
25 июля.
Сегодня вскрыл умершего тифозного мужичка. Удивительно, как смерть может обезобразить человека. Ел, спал, ходил, страдал и радовался – пусть редко. А все в один миг кончено, никому не нужно. Даже перед самым концом не смог выбраться из-под постоянного, удушливого гнета зависимости и рабской покорности. Русский мужик… Как унижен он, как не знает своих сил! Только изредка – видел я – поднимается в этих забитых мужичках русская вольная сила, отразится в красивых чертах крепкого лица что-то вольное, свободное. И погаснут опять глаза, только выльется в песни да пляски эта русская сила. Стоял я над скрюченным трупом со скальпелем, и, не скрою, пробрал меня на миг замогильный, жуткий дух… Как подумаешь – все мы равны перед смертью. Заберет, кого хочешь – не спросит, титан ли ты, пигмей ли, нужен ли ты людям или не нужен, доделал свое дело или еще бездна впереди. Вот и сейчас – кто знает – быть может, за простой порез пальца эта ведьма с косой приберет меня к рукам.
Впрочем, что за вздор! Мы еще поборемся!
27 июля.
Черт его знает, что за мысли приходят в голову! Все мерещится тот образ; не работается – выйду в сад, и мелькает среди деревьев ее красивая фигура. Да что лгать себе! Умру я, наверное. Глупо. А что сделаешь? Против людей, против живой силы, против себя мог бы пойти и, быть может, победить, а против старухи-смерти? Что с ней сделаешь? Как противно сознавать себя бессильным! А жизнь, как назло, так чертовски хороша.
28 июля.
Ночь за окном, темень. Вот он – конец. Не думал я, что так суждено кончить. Дела мои дрянь. Ну нет!
Мысли тошные, тяжелые, грудь от них давит… Старая штука – смерть, а каждому внове. Конец, конец… Раньше сам отрицал, а теперь пришел и мой черед… Ну, нет, пока есть силы, буду бороться! Одна мысль теперь… как бы не потерять… ее хочу увидеть! Сказать надо отцу. Сказать…
29 июля.
Все то же. Еще хуже. Уж если умереть – так разом! Ан, нет, хочет меня старуха помучить напоследок… Жизнь! Жизнь! Ведь я любил тебя! Только не забываться. Я знаю, что еще мне осталось. Уже немного. Кто бы понял меня? Как страшно хочется, чтобы понял кто-нибудь мою адскую душу со всеми ее неправильностями… и оценил бы, как верный друг… и тихо и крепко сказал бы: «Спасибо! За все, что было и чего не было». «Кто-то»… Зачем я себе лгу? Это она… Я ее хочу видеть! Вот как рассиропился под конец. Как Аркадий… Но нет, я другой!..
Я умираю… Как больно! Вот так уходить из жизни, не узнав счастья, не дав его вполне другим. Любовь слепа, она безумна… Я знаю, что нельзя и невозможно, но как войдет она, чистая, красивая, бесконечно дорогая, в самую жалкую комнату… Я брежу на бумаге… Ничего, ничего нет. А все же я люблю ее».
Держись Базаров!
В книге И. С. Тургенева «Отцы и дети»:
Уж много лет без утомленья
Ведут войну два поколенья,
Кровавую войну;
И в наши дни в любой газете
Вступают в бой «Отцы» и «Дети»,
Разят друг друга те и эти,
Как прежде, в старину…
Кто ж мне милей?
Неряха и хирург Базаров?
Ответ готов: Да, он, Базаров!
Героя видно по приметам,
А в нигилисте мрачном этом
С его лекарствами, с ланцетом,
Геройства нет следа,
Несите же ему венец!
Я считаю, что дневник характеризует героя, объясняет черты его характера, иногда непонятные, странные, необъяснимые поступки. Евгений Базаров – новый тип людей, он выглядит одиноким по сравнению с остальным обществом и поэтому свои мысли может доверить лишь дневнику. Главная беда в том, что Базаров не может ответить на роковое «ну, а дальше?»
Такое одиночество, с моей точки зрения, связано с тем, что Базаров стоял лишь «в преддверии будущего». «передовые борцы, бросающиеся на твердыню, почти всегда гибнут: она сдается только упорным последователям».
Базаров – живой, ищущий ум, сурово проверяющий свои взгляды на жизнь жизнью. А взгляды эти формировались в одну из сложнейших эпох, когда передовые люди страны мучительно искали теорию, способную объяснить мир и содействовать его изменению. Это прекрасно видно из дневника героя.
Ученическое произведение по роману “ Родители и дети” и. С. Тургенева. Сегодня я начинаю мой дневник, а впечатление после встречи с Николаем Петровичем самые обычные: это простой россиянин дворянин, который искренне любит и почитает своего сына. Он соблюдается старых взглядов, так что не представляет для меня большого интереса. А вот Павел Петрович – это воплощения старых взглядов и привычек. Так ведь через таких людей мир валит, он же не дает развиваться обществу! У него в голове просто не составляется, что глава государства – это еще не “пуп земли”, и что служить государству, отдаваясь душой и телом, – неразумно….
Знакомство с Одинцовой состоялось самым обычным образом. Но вот нужно в моей душе она оставила неизгладимый. Это хорошая женщина с чувством собственного достоинства. Ее осанка, божье мой! Это же что-то божественное! Эта стройность, это умение держать себя! Меня поразило ее обращение. Обычно женщины с ее внешностью или разбалованы к непристойности, или кичливые к невозможности. Так, я согласный, она – удова, и это все объясняет. Она действительно сумела сохранить свою репутацию незапятнанной и не стала, как другие, бросаться на мужнин, болтать с ними о всякой бессмыслице и строить им дверной глазка в надежде, что кто-нибудь влюбится у нее и женит. А потом женщина объясняет всем, что он утешил ее, успокоил ее душа, и она же не могла сидеть вечно во вдовах, так она еще и не так уж старый, и не так уже некрасивая
Анна Сергеевна… так, в ней что-то есть. Создается впечатления, что она слеплена совсем из другого теста, она воспитана человеком не от мира этого. Надо будет познакомиться с ней ближе, она достойная моего внимания…
15 июня В моей душе творится что-то нехорошее, я не могу преодолеть с собой. Как же я мог возражать это чувство? И все-таки, для всех я останусь таким же строгим и ничего не человеком, который признает, буду таким же холодным. Я вижу, что Аркадий влюбленный в Одинцову. Он мне постоянно говорит об этому, но я молчу. Я молчу, хотя знаю, что стоит мне при нем заикнуться о моих чувствах, и он сразу же отступит. Я был глупый, когда думал, что никогда и никого не полюблюсь. Так, я знаю, что Бога не существует, но судьба-то есть, и ты никогда не знаешь, что она тебе подготовила. Я жестоко наказан, я должен это выдержать, иначе я не буду Базаровим, а превращусь у обычных молодых людей, эту размазню, которая тает от хороших глаз, стройных ножек и еще всякой бессмыслицы, что женщины так любят выставлять напоказ. Согласный, они хорошие, но глупые. А вот Анна Сергеевна соединит в себе наилучшие качества. Возможно, Аркадий и любит ее, но он не смог оценить ее по достоинству, он ее недостойный. Я хочу добиться ее, только или хватит мне смелости сознаться ей в нежных чувствах, а уж тем более сделать ей предложение…
20 июля. Я запер в себе. Я не могу раскрыть мою душу кому-нибудь. Это значит принизить себя, показать себя слабым, а я так не сделаю. Наверное, единственный человек, которого я могу открыться, – это Одинцова. Но именно к нее и направленные мои чувства, мои мысли. Однако возникает страх увидеть себя отброшенным, непонятным. А вдруг она не сможет отказать мне и будет с мной из жалости, тогда я снова буду принижен. Нет, признание не для меня! Я постараюсь сдержать себя, но мои чувства, как бы я их не сдерживал, должны будут выйти наружу, а терпение мое уже на результате…
1 августа. И все-таки я не выдержал… Я ей сознался. Конечно ж, я не был так нежный и многословный, как в душе, я соблюдался своего обычного обращения. Я, однако, не увидел в ней желательной реакции, она была холодная, как и годится достойной женщине. Бог мой, мои усилия напрасные! Мои страдания не понятные. Я гибну! Больше невыносимо находиться рядом с ней, я должен выехать,
25 декабря После длинных раздумий и огромных мучений я покинул мой предмет любви. Я еду к родителей. Встреча с родителями меня немного утешила, согрела, но мне уже начинают надоедать их постоянные заботы. Они даже в какой-то степени раздражают меня. Мои мысли стали реже возвращаться к Анне Сергеевне, но я ее так и не разлюбил. Я встречался с ней, мы разговаривали. Но видно, что она меня не любит, она видит в мне вторая, единомышленника, но не больше. Я понял, что мне не быть с ней…
Мне не повезло, мои врачебные работы закончились плачевно, я заразился тифом. Пока еще болезнь не сильно разбушевалась, но я знаю, что жить мне осталось недолго. Я умру с честью. Попросил отца послать мужика за Анной Сергеевной. Я в мечтании. Но неужели я так и не увижу ее перед смертью? Неужели ее милые черты в последний раз не промелькнут перед глазами, не может быть, чтобы ее голос в последний раз не обласкал мой слух, ее слова не проникли мне глубоко в сердце и не расставили все на свои места!
Это чудо! Я увидел ее той же строгой дамой, она пришла ко мне. Однако в ее глазах я не увидел того обычного холода, а лишь чувство сожаления и сумму. Но это чувство не принизило меня, оно добавило мне уверенности в том, что она не была равнодушна ко мне. Она отчасти любила меня. Так, я умираю, но умираю счастливым. Моя душа чистая…
Давайте поспорим, Базаров!
Дневник Евгения Базарова
Сегодня я начинаю мой дневник, а впечатления после встречи с Николаем Петровичем самые обычные: это простой русский дворянин, искренне любящий и почитающий своего сына. Он придерживается старых взглядов, так что не представляет для меня большого интереса.
А вот Павел Петрович — это воплощение старых взглядов и привычек. Да ведь из-за таких людей мир рушится, он же не дает развиваться обществу! У него в голове просто не укладывается, что глава государства — это еще не “пуп земли”, и что служить государству, отдаваясь душой и телом, — глупо….
Знакомство с Одинцовой произошло самым обычным образом. Но вот след в моей душе она оставила неизгладимый. Это красивая женщина с чувством собственного достоинства. Ее осанка, боже мой! Это же что-то божественное! Эта стройность, это умение держать себя! Меня поразило ее поведение. Обычно женщины с ее внешностью либо избалованы до неприличия, либо чванливы до невозможности. Да, я согласен, она — вдова, и это все объясняет. Она действительно сумела сохранить свою репутацию незапятнанной и не стала, как другие, кидаться на мужчин, болтать с ними о всякой чепухе и строить им глазки в надежде, что кто-нибудь влюбится в нее и женится. А потом женщина объясняет всем, что он утешил ее, успокоил ее душу, и она же не могла сидеть вечно во вдовах, да она еще и не так уж стара, и не так уж некрасива.
Анна Сергеевна… да, в ней что-то есть. Создается впечатление, что она слеплена совсем из другого теста, она воспитана человеком не от мира сего. Надо будет познакомиться с ней поближе, она достойна моего внимания…
15 июня. В моей душе творится что-то неладное, я не могу совладать с собой. Как же я мог отрицать это чувство? И все-таки, для всех я останусь таким же строгим и ничего не признающим человеком, буду таким же холодным. Я вижу, что Аркадий влюблен в Одинцову. Он мне постоянно говорит об этом, но я молчу. Я молчу, хотя знаю, что стоит мне при нем заикнуться о моих чувствах, и он сразу же отступит. Я был глуп, когда думал, что никогда и никого не полюблю. Да, я знаю, что Бога не существует, но судьба-то есть, и ты никогда не знаешь, что она тебе уготовила. Я жестоко наказан, я должен это выдержать, иначе я не буду Базаровым, а превращусь в обычных молодых людей, эту размазню, которая тает от красивых глаз, стройных ножек и еще всякой чепухи, которую женщины так любят выставлять напоказ. Согласен, они красивы, но глупы. А вот Анна Сергеевна сочетает в себе самые лучшие качества. Возможно, Аркадий и любит ее, но он не смог оценить ее по достоинству, он ее недостоин. Я хочу добиться ее, только хватит ли мне смелости признаться ей в нежных чувствах, а уж тем более сделать ей предложение…
20 июля. Я замкнулся в себе. Я не могу раскрыть мою душу кому-либо. Это значит унизить себя, показать себя слабым, а я так не сделаю. Наверное, единственный человек, которому я могу открыться, — это Одинцова. Но именно к ней и направлены мои чувства, мои мысли. Однако возникает страх увидеть себя отвергнутым, непонятым. А вдруг она не сможет отказать мне и будет со мной из жалости, тогда я снова буду унижен. Нет, признание не для меня! Я постараюсь сдержать себя, но мои чувства, как бы я их ни сдерживал, должны будут выйти наружу, а терпение мое уже на исходе…
1 августа. И все-таки я не выдержал… Я ей признался. Конечно же, я не был так нежен и многословен, как в душе, я придерживался своего обычного поведения. Я, однако, не увидел в ней желаемой реакции, она была холодна, как и полагается достойной женщине. Боже мой, мои усилия напрасны!
Мои страдания не поняты. Я гибну! Больше невыносимо находиться рядом с ней, я должен уехать.
25 декабря. После долгих раздумий и огромных мучений я покинул мой предмет любви. Я еду к родителям.
Встреча с родителями меня немного утешила, согрела, но мне уже начинают надоедать их постоянные заботы. Они даже в какой-то степени раздражают меня. Мои мысли стали реже возвращаться к Анне Сергеевне, но я ее так и не разлюбил. Я встречался с ней, мы разговаривали. Но видно, что она меня не любит, она видит во мне друга, единомышленника, но не более. Я понял, что мне не быть с ней…
Мне не повезло, мои лекарские работы закончились плачевно, я заразился тифом. Пока еще болезнь не сильно разбушевалась, но я знаю, что жить мне осталось недолго. Я умру с честью. Попросил отца послать мужика за Анной Сергеевной. Я в бреду. Но неужели я так и не увижу ее перед смертью? Неужели ее милые черты в последний раз не промелькнут перед глазами, не может быть, чтобы ее голос в последний раз не обласкал мой слух, ее слова не проникли мне глубоко в сердце и не расставили все на свои места!
Это чудо! Я увидел ее той же строгой дамой, она пришла ко мне. Однако в ее глазах я не увидел того обычного холода, а лишь чувство сострадания и печали. Но это чувство не унизило меня, оно придало мне уверенности в том, что она не была равнодушна ко мне. Она отчасти любила меня. Да, я умираю, но умираю счастливым. Моя душа чиста…
Сегодня я начинаю мой дневник, а впечатления после встречи с Николаем Петровичем самые обычные: это простой русский дворянин, искренне любящий и почитающий своего сына. Он придерживается старых взглядов, так что не представляет для меня большого интереса.
А вот Павел Петрович — это воплощение старых взглядов и привычек. Да ведь из-за таких людей мир рушится, он же не дает развиваться обществу! У него в голове просто не укладывается, что глава государства — это еще не «пуп земли», и что служить государству, отдаваясь душой и телом, — глупо…
Знакомство с Одинцовой произошло самым обычным образом. Но вот след в моей душе она оставила неизгладимый. Это красивая женщина с чувством собственного достоинства. Ее осанка, боже мой! Это же что-то божественное! Эта стройность, это умение держать себя! Меня поразило ее поведение. Обычно женщины с ее внешностью либо избалованы до неприличия, либо чванливы до невозможности. Да, я согласен, она — вдова, и это все объясняет. Она действительно сумела сохранить свою репутацию незапятнанной и не стала, как другие, кидаться на мужчин, болтать с ними о всякой чепухе и строить им глазки в надежде, что кто-нибудь влюбится в нее и женится. А потом женщина объясняет всем, что он утешил ее, успокоил ее душу, и она же не могла сидеть вечно во вдовах, да она еще и не так уж стара, и не так уж некрасива.
Анна Сергеевна… да, в ней что-то есть. Создается впечатление, что она слеплена совсем из другого теста, она воспитана человеком не от мира сего. Надо будет познакомиться с ней поближе, она достойна моего внимания…
15 июня. В моей душе творится что-то неладное, я не могу совладать с собой. Как же я мог отрицать это чувство? И все-таки, для всех я останусь таким же строгим и ничего не признающим человеком, буду таким же холодным. Я вижу, что Аркадий влюблен в Одинцову. Он мне постоянно говорит об этом, но я молчу. Я молчу, хотя знаю, что стоит мне при нем заикнуться о моих чувствах, и он сразу же отступит. Я был глуп, когда думал, что никогда и никого не полюблю. Да, я знаю, что Бога не существует, но судьба-то есть, и ты никогда не знаешь, что она тебе уготовила. Я жестоко наказан, я должен это выдержать, иначе я не буду Базаровым, а превращусь в обычных молодых людей, эту размазню, которая тает от красивых глаз, стройных ножек и еще всякой чепухи, которую женщины так любят выставлять напоказ. Согласен, они красивы, но глупы. А вот Анна Сергеевна сочетает в себе самые лучшие качества. Возможно, Аркадий и любит ее, но он не смог оценить ее по достоинству, он ее недостоин. Я хочу добиться ее, только хватит ли мне смелости признаться ей в нежных чувствах, а уж тем более сделать ей предложение…
20 июля. Я замкнулся в себе. Я не могу раскрыть мою душу кому-либо. Это значит унизить себя, показать себя слабым, а я так не сделаю. Наверное, единственный человек, которому я могу открыться, — это Одинцова. Но именно к ней и направлены мои чувства, мои мысли. Однако возникает страх увидеть себя отвергнутым, непонятым. А вдруг она не сможет отказать мне и будет со мной из жалости, тогда я снова буду унижен. Нет, признание не для меня! Я постараюсь сдержать себя, но мои чувства, как бы я их ни сдерживал, должны будут выйти наружу, а терпение мое уже на исходе…
1 августа. И все-таки я не выдержал… Я ей признался. Конечно же, я не был так нежен и многословен, как в душе, я придерживался своего обычного поведения. Я, однако, не увидел в ней желаемой реакции, она была холодна, как и полагается достойной женщине. Боже мой, мои усилия напрасны!
Мои страдания не поняты. Я гибну! Больше невыносимо находиться рядом с ней, я должен уехать.
25 декабря. После долгих раздумий и огромных мучений я покинул мой предмет любви. Я еду к родителям.
Встреча с родителями меня немного утешила, согрела, но мне уже начинают надоедать их постоянные заботы. Они даже в какой-то степени раздражают меня. Мои мысли стали реже возвращаться к Анне Сергеевне, но я ее так и не разлюбил. Я встречался с ней, мы разговаривали. Но видно, что она меня не любит, она видит во мне друга, единомышленника, но не более. Я понял, что мне не быть с ней…
Мне не повезло, мои лекарские работы закончились плачевно, я заразился тифом. Пока еще болезнь не сильно разбушевалась, но я знаю, что жить мне осталось недолго. Я умру с честью. Попросил отца послать мужика за Анной Сергеевной. Я в бреду. Но неужели я так и не увижу ее перед смертью? Неужели ее милые черты в последний раз не промелькнут перед глазами, не может быть, чтобы ее голос в последний раз не обласкал мой слух, ее слова не проникли мне глубоко в сердце и не расставили все на свои места!
Это чудо! Я увидел ее той же строгой дамой, она пришла ко мне. Однако в ее глазах я не увидел того обычного холода, а лишь чувство сострадания и печали. Но это чувство не унизило меня, оно придало мне уверенности в том, что она не была равнодушна ко мне. Она отчасти любила меня. Да, я умираю, но умираю счастливым. Моя душа чиста…
Сегодня я начинаю мой дневник, а впечатления после встречи с Николаем Петровичем самые обычные: это простой русский дворянин, искренне любящий и почитающий своего сына. Он придерживается старых взглядов, так что не представляет для меня большого интереса.
А вот Павел Петрович — это воплощение старых взглядов и привычек. Да ведь из-за таких людей мир рушится, он же не дает развиваться обществу! У него в голове просто не укладывается, что глава государства — это еще не “пуп земли”, и что служить государству, отдаваясь душой и телом, — глупо….
Знакомство с Одинцовой произошло самым обычным образом. Но вот след в моей душе она оставила неизгладимый. Это красивая женщина с чувством собственного достоинства. Ее осанка, боже мой! Это же что-то божественное! Эта стройность, это умение держать себя! Меня поразило ее поведение. Обычно женщины с ее внешностью либо избалованы до неприличия, либо чванливы до невозможности. Да, я согласен, она — вдова, и это все объясняет. Она действительно сумела сохранить свою репутацию незапятнанной и не стала, как другие, кидаться на мужчин, болтать с ними о всякой чепухе и строить им глазки в надежде, что кто-нибудь влюбится в нее и женится. А потом женщина объясняет всем, что он утешил ее, успокоил ее душу, и она же не могла сидеть вечно во вдовах, да она еще и не так уж стара, и не так уж некрасива.
Анна Сергеевна… да, в ней что-то есть. Создается впечатление, что она слеплена совсем из другого теста, она воспитана человеком не от мира сего. Надо будет познакомиться с ней поближе, она достойна моего внимания…
15 июня. В моей душе творится что-то неладное, я не могу совладать с собой. Как же я мог отрицать это чувство? И все-таки, для всех я останусь таким же строгим и ничего не признающим человеком, буду таким же холодным. Я вижу, что Аркадий влюблен в Одинцову. Он мне постоянно говорит об этом, но я молчу. Я молчу, хотя знаю, что стоит мне при нем заикнуться о моих чувствах, и он сразу же отступит. Я был глуп, когда думал, что никогда и никого не полюблю. Да, я знаю, что Бога не существует, но судьба-то есть, и ты никогда не знаешь, что она тебе уготовила. Я жестоко наказан, я должен это выдержать, иначе я не буду Базаровым, а превращусь в обычных молодых людей, эту размазню, которая тает от красивых глаз, стройных ножек и еще всякой чепухи, которую женщины так любят выставлять напоказ. Согласен, они красивы, но глупы. А вот Анна Сергеевна сочетает в себе самые лучшие качества. Возможно, Аркадий и любит ее, но он не смог оценить ее по достоинству, он ее недостоин. Я хочу добиться ее, только хватит ли мне смелости признаться ей в нежных чувствах, а уж тем более сделать ей предложение…
20 июля. Я замкнулся в себе. Я не могу раскрыть мою душу кому-либо. Это значит унизить себя, показать себя слабым, а я так не сделаю. Наверное, единственный человек, которому я могу открыться, — это Одинцова. Но именно к ней и направлены мои чувства, мои мысли. Однако возникает страх увидеть себя отвергнутым, непонятым. А вдруг она не сможет отказать мне и будет со мной из жалости, тогда я снова буду унижен. Нет, признание не для меня! Я постараюсь сдержать себя, но мои чувства, как бы я их ни сдерживал, должны будут выйти наружу, а терпение мое уже на исходе…
1 августа. И все-таки я не выдержал… Я ей признался. Конечно же, я не был так нежен и многословен, как в душе, я придерживался своего обычного поведения. Я, однако, не увидел в ней желаемой реакции, она была холодна, как и полагается достойной женщине. Боже мой, мои усилия напрасны!
Мои страдания не поняты. Я гибну! Больше невыносимо находиться рядом с ней, я должен уехать.
25 декабря. После долгих раздумий и огромных мучений я покинул мой предмет любви. Я еду к родителям.
Встреча с родителями меня немного утешила, согрела, но мне уже начинают надоедать их постоянные заботы. Они даже в какой-то степени раздражают меня. Мои мысли стали реже возвращаться к Анне Сергеевне, но я ее так и не разлюбил. Я встречался с ней, мы разговаривали. Но видно, что она меня не любит, она видит во мне друга, единомышленника, но не более. Я понял, что мне не быть с ней…
Мне не повезло, мои лекарские работы закончились плачевно, я заразился тифом. Пока еще болезнь не сильно разбушевалась, но я знаю, что жить мне осталось недолго. Я умру с честью. Попросил отца послать мужика за Анной Сергеевной. Я в бреду. Но неужели я так и не увижу ее перед смертью? Неужели ее милые черты в последний раз не промелькнут перед глазами, не может быть, чтобы ее голос в последний раз не обласкал мой слух, ее слова не проникли мне глубоко в сердце и не расставили все на свои места!
Это чудо! Я увидел ее той же строгой дамой, она пришла ко мне. Однако в ее глазах я не увидел того обычного холода, а лишь чувство сострадания и печали. Но это чувство не унизило меня, оно придало мне уверенности в том, что она не была равнодушна ко мне. Она отчасти любила меня. Да, я умираю, но умираю счастливым. Моя душа чиста…
Беру!
Сегодня я начинаю мой дневник, а впечатления после встречи с Николаем Петровичем самые обычные: это простой русский дворянин, искренне любящий и почитающий своего сына.
Он придерживается старых взглядов, так что не представляет для меня большого интереса. А вот Павел Петрович — это воплощение старых взглядов и привычек. Да ведь из-за таких людей мир рушится, он же не дает развиваться обществу! У него в голове просто не укладывается, что глава государства — это еще не “пуп земли”, и что служить государству, отдаваясь душой и телом, — глупо….
Знакомство с Одинцовой произошло самым обычным образом. Но вот след в моей душе она оставила неизгладимый. Это красивая женщина с чувством собственного достоинства. Ее осанка, боже мой! Это же что-то божественное! Эта стройность, это умение держать себя! Меня поразило ее поведение. Обычно женщины с ее внешностью либо избалованы до неприличия, либо чванливы до невозможности. Да, я согласен, она — вдова, и это все объясняет. Она действительно сумела сохранить свою репутацию незапятнанной и не стала, как другие, кидаться на мужчин, болтать с ними о всякой чепухе и строить им глазки в надежде, что кто-нибудь влюбится в нее и женится. А потом женщина объясняет всем, что он утешил ее, успокоил ее душу, и она же не могла сидеть вечно во вдовах, да она еще и не так уж стара, и не так уж некрасива. Анна Сергеевна… да, в ней что-то есть.
Создается впечатление, что она слеплена совсем из другого теста, она воспитана человеком не от мира сего. Надо будет познакомиться с ней поближе, она достойна моего внимания…
15 июня. В моей душе творится что-то неладное, я не могу совладать с собой. Как же я мог отрицать это чувство? И все-таки, для всех я останусь таким же строгим и ничего не признающим человеком, буду таким же холодным. Я вижу, что Аркадий влюблен в Одинцову. Он мне постоянно говорит об этом, но я молчу. Я молчу, хотя знаю, что стоит мне при нем заикнуться о моих чувствах, и он сразу же отступит. Я был глуп, когда думал, что никогда и никого не полюблю. Да, я знаю, что Бога не существует, но судьба-то есть, и ты никогда не знаешь, что она тебе уготовила. Я жестоко наказан, я должен это выдержать, иначе я не буду Базаровым, а превращусь в обычных молодых людей, эту размазню, которая тает от красивых глаз, стройных ножек и еще всякой чепухи, которую женщины так любят выставлять напоказ. Согласен, они красивы, но глупы. А вот Анна Сергеевна сочетает в себе самые лучшие качества. Возможно, Аркадий и любит ее, но он не смог оценить ее по достоинству, он ее недостоин. Я хочу добиться ее, только хватит ли мне смелости признаться ей в нежных чувствах, а уж тем более сделать ей предложение…
20 июля. Я замкнулся в себе. Я не могу раскрыть мою душу кому-либо. Это значит унизить себя, показать себя слабым, а я так не сделаю. Наверное, единственный человек, которому я могу открыться, — это Одинцова. Но именно к ней и направлены мои чувства, мои мысли. Однако возникает страх увидеть себя отвергнутым, непонятым. А вдруг она не сможет отказать мне и будет со мной из жалости, тогда я снова буду унижен. Нет, признание не для меня! Я постараюсь сдержать себя, но мои чувства, как бы я их ни сдерживал, должны будут выйти наружу, а терпение мое уже на исходе…
1 августа. И все-таки я не выдержал… Я ей признался. Конечно же, я не был так нежен и многословен, как в душе, я придерживался своего обычного поведения. Я, однако, не увидел в ней желаемой реакции, она была холодна, как и полагается достойной женщине. Боже мой, мои усилия напрасны! Мои страдания не поняты. Я гибну! Больше невыносимо находиться рядом с ней, я должен уехать.
25 декабря. После долгих раздумий и огромных мучений я покинул мой предмет любви. Я еду к родителям. Встреча с родителями меня немного утешила, согрела, но мне уже начинают надоедать их постоянные заботы. Они даже в какой-то степени раздражают меня. Мои мысли стали реже возвращаться к Анне Сергеевне, но я ее так и не разлюбил. Я встречался с ней, мы разговаривали. Но видно, что она меня не любит, она видит во мне друга, единомышленника, но не более. Я понял, что мне не быть с ней… Мне не повезло, мои лекарские работы закончились плачевно, я заразился тифом. Пока еще болезнь не сильно разбушевалась, но я знаю, что жить мне осталось недолго. Я умру с честью. Попросил отца послать мужика за Анной Сергеевной. Я в бреду. Но неужели я так и не увижу ее перед смертью? Неужели ее милые черты в последний раз не промелькнут перед глазами, не может быть, чтобы ее голос в последний раз не обласкал мой слух, ее слова не проникли мне глубоко в сердце и не расставили все на свои места! Это чудо! Я увидел ее той же строгой дамой, она пришла ко мне. Однако в ее глазах я не увидел того обычного холода, а лишь чувство сострадания и печали. Но это чувство не унизило меня, оно придало мне уверенности в том, что она не была равнодушна ко мне. Она отчасти любила меня. Да, я умираю, но умираю счастливым. Моя душа чиста…
Сегодня я начинаю мой дневник, а впечатления после встречи с Николаем Петровичем самые обычные: это простой русский дворянин, искренне любящий и почитающий своего сына. Он придерживается старых взглядов, так что не представляет для меня большого интереса.
А вот Павел Петрович — это воплощение старых взглядов и привычек.
Да ведь из-за таких людей мир рушится, он же не дает развиваться обществу! У него в голове просто не укладывается, что глава государства — это еще не “пуп земли”, и что служить государству, отдаваясь душой и телом, — глупо….
Знакомство с Одинцовой произошло самым обычным образом. Но вот след в моей душе она оставила неизгладимый. Это красивая женщина с чувством собственного достоинства. Ее осанка, боже мой! Это же что-то божественное! Эта стройность, это умение держать себя! Меня поразило ее поведение. Обычно женщины с ее внешностью либо избалованы до неприличия, либо чванливы до невозможности. Да, я согласен, она — вдова, и это все объясняет. Она действительно сумела сохранить свою репутацию незапятнанной и не стала, как другие, кидаться на мужчин, болтать с ними о всякой чепухе и строить им глазки в надежде, что кто-нибудь влюбится в нее и женится. А потом женщина объясняет всем, что он утешил ее, успокоил ее душу, и она же не могла сидеть вечно во вдовах, да она еще и не так уж стара, и не так уж некрасива.
Анна Сергеевна… да, в ней что-то есть. Создается впечатление, что она слеплена совсем из другого теста, она воспитана человеком не от мира сего. Надо будет познакомиться с ней поближе, она достойна моего внимания…
15 июня. В моей душе творится что-то неладное, я не могу совладать с собой. Как же я мог отрицать это чувство? И все-таки, для всех я останусь таким же строгим и ничего не признающим человеком, буду таким же холодным. Я вижу, что Аркадий влюблен в Одинцову. Он мне постоянно говорит об этом, но я молчу. Я молчу, хотя знаю, что стоит мне при нем заикнуться о моих чувствах, и он сразу же отступит. Я был глуп, когда думал, что никогда и никого не полюблю. Да, я знаю, что Бога не существует, но судьба-то есть, и ты никогда не знаешь, что она тебе уготовила. Я жестоко наказан, я должен это выдержать, иначе я не буду Базаровым, а превращусь в обычных молодых людей, эту размазню, которая тает от красивых глаз, стройных ножек и еще всякой чепухи, которую женщины так любят выставлять напоказ. Согласен, они красивы, но глупы. А вот Анна Сергеевна сочетает в себе самые лучшие качества. Возможно, Аркадий и любит ее, но он не смог оценить ее по достоинству, он ее недостоин. Я хочу добиться ее, только хватит ли мне смелости признаться ей в нежных чувствах, а уж тем более сделать ей предложение…
20 июля. Я замкнулся в себе. Я не могу раскрыть мою душу кому-либо. Это значит унизить себя, показать себя слабым, а я так не сделаю. Наверное, единственный человек, которому я могу открыться, — это Одинцова. Но именно к ней и направлены мои чувства, мои мысли. Однако возникает страх увидеть себя отвергнутым, непонятым. А вдруг она не сможет отказать мне и будет со мной из жалости, тогда я снова буду унижен. Нет, признание не для меня! Я постараюсь сдержать себя, но мои чувства, как бы я их ни сдерживал, должны будут выйти наружу, а терпение мое уже на исходе…
1 августа. И все-таки я не выдержал… Я ей признался. Конечно же, я не был так нежен и многословен, как в душе, я придерживался своего обычного поведения. Я, однако, не увидел в ней желаемой реакции, она была холодна, как и полагается достойной женщине. Боже мой, мои усилия напрасны! Мои страдания не поняты. Я гибну! Больше невыносимо находиться рядом с ней, я должен уехать,
25 декабря. После долгих раздумий и огромных мучений я покинул мой предмет любви. Я еду к родителям.
Встреча с родителями меня немного утешила, согрела, но мне уже начинают надоедать их постоянные заботы. Они даже в какой-то степени раздражают меня. Мои мысли стали реже возвращаться к Анне Сергеевне, но я ее так и не разлюбил. Я встречался с ней, мы разговаривали. Но видно, что она меня не любит, она видит во мне друга, единомышленника, но не более. Я понял, что мне не быть с ней…
Мне не повезло, мои лекарские работы закончились плачевно, я заразился тифом. Пока еще болезнь не сильно разбушевалась, но я знаю, что жить мне осталось недолго. Я умру с честью. Попросил отца послать мужика за Анной Сергеевной. Я в бреду. Но неужели я так и не увижу ее перед смертью? Неужели ее милые черты в последний раз не промелькнут перед глазами, не может быть, чтобы ее голос в последний раз не обласкал мой слух, ее слова не проникли мне глубоко в сердце и не расставили все на свои места!
Это чудо! Я увидел ее той же строгой дамой, она пришла ко мне. Однако в ее глазах я не увидел того обычного холода, а лишь чувство сострадания и печали. Но это чувство не унизило меня, оно придало мне уверенности в том, что она не была равнодушна ко мне. Она отчасти любила меня. Да, я умираю, но умираю счастливым. Моя душа чиста…
Текст сочинения:
Сегодня я начинаю мой дневник, а впечатления после встречи с Николаем Петровичем самые обычные: это простой русский дворянин, искренне любящий и почитающий своего сына. Он придерживается старых взглядов, так что не представляет для меня большого интереса.
А вот Павел Петрович это воплощение старых взглядов и привычек. Да ведь из-за таких людей мир руши?ся, он же не дает развиваться обществу! У него в голове просто не укладывается, что глава государства это еще не “пуп земли”, и что служить государству, отдаваясь душой и телом, глупо….
Знакомство с Одинцовой произошло самым обычным образом. Но вот след в моей душе она оставила неизгладимый. Это красивая женщина с чувством собственного достоинства. Ее осанка, боже мой! Это же что-то божественное! Эта стройность, это умение держать себя! Меня поразило ее поведение. Обычно женщины сочинение с с ее внешностью либо избалованы до неприличия, либо чванливы до невозможности. Да, я согласен, она вдова, и это все объясняет. Она действительно сумела сохранить свою репутацию незапятнанной и не стала, как другие, кидаться на мужчин, болтать с ними о всякой чепухе и строить им глазки в надежде, что кто-нибудь влюби?ся в нее и жени?ся. А потом женщина объясняет всем, что он утешил ее, успокоил ее душу, и она же не могла сидеть вечно во вдовах, да она еще и не так уж стара, и не так уж некрасива.
Анна Сергеевна… да, в ней что-то есть. Создается впечатление, что она слеплена совсем из другого теста, она воспитана человеком не от мира сего. Надо будет познакомиться с ней поближе, она достойна моего внимания…
15 июня. В моей душе ?вори?ся что-то неладное, я не могу совладать с собой. Как же я мог отрицать это чувство? И все-таки, для всех я останусь таким же строгим и ничего не признающим человеком, буду таким же холодным. Я вижу, что Аркадий влюблен в Одинцову. Он мне постоянно говори? об этом, но я молчу. Я молчу, хотя знаю, что стои? мне при нем заикнуться о моих чувствах, и он сразу же отступи?. Я был глуп, когда думал, что никогда и никого не полюблю. Да, я знаю, что Бога не существует, но судьба-то есть, и ?ы никогда не знаешь, что она тебе уготовила. Я жестоко наказан, я должен это выдержать, иначе я не буду Базаровым, а превращусь в обычных молодых людей, э?у размазню, которая тает от красивых глаз, стройных ножек и еще всякой чепухи, которую женщины так любят выставлять напоказ. Согласен, они красивы, но глупы. А вот Анна Сергеевна сочетает в себе самые лучшие качества. Возможно, Аркадий и люби? ее, но он не смог оценить ее по достоинству, он ее недостоин. Я хочу добиться ее, только хвати? ли мне смелости признаться ей в нежных чувствах, а уж тем более сделать ей предложение…
20 июля. Я замкнулся в себе. Я не могу раскрыть мою душу кому-либо. Это значи? унизить себя, показать себя слабым, а я так не сделаю. Наверное, единственный человек, которому я могу открыться, это Одинцова. Но именно к ней и направлены мои чувства, мои мысли. Однако возникает страх увидеть себя отвергну?ым, непонятым. А вдруг она не сможет отказать мне и будет со мной из жалости, тогда я снова буду унижен. Нет, признание не для меня! Я постараюсь сдержать себя, но мои чувства, как бы я их ни сдерживал, должны буду? вый?и наружу, а терпение мое уже на исходе…
1 августа. И все-таки я не выдержал… Я ей признался. Конечно же, я не был так нежен и многословен, как в душе, я придерживался своего обычного поведения. Я, однако, не увидел в ней желаемой реакции, она была холодна, как и полагается достойной женщине. Боже мой, мои усилия напрасны!
Мои страдания не поняты. Я гибну! Больше невыносимо находиться рядом с ней, я должен уехать.
25 декабря. После долгих раздумий и огромных мучений я покинул мой предмет любви. Я еду к родителям.
Встреча с родителями меня немного утешила, согрела, но мне уже начинаю? надоедать их постоянные заботы. Они даже в какой-то степени раздражаю? меня. Мои мысли стали реже возвращаться к Анне Сергеевне, но я ее так и не разлюбил. Я встречался с ней, мы разговаривали. Но видно, что она меня не люби?, она види? во мне друга, единомышленника, но не более. Я понял, что мне не быть с ней…
Мне не повезло, мои лекарские работы закончились плачевно, я заразился ?ифом. Пока еще болезнь не сильно разбушевалась, но я знаю, что жить мне осталось недолго. Я умру с честью. Попросил отца послать мужика за Анной Сергеевной. Я в бреду. Но неужели я так и не увижу ее перед смертью? Неужели ее милые чер?ы в последний раз не промелькну? перед глазами, не может быть, чтобы ее голос в последний раз не обласкал мой слух, ее слова не проникли мне глубоко в сердце и не расставили все на свои места!
Это чудо! Я увидел ее той же строгой дамой, она пришла ко мне. Однако в ее глазах я не увидел того обычного холода, а лишь чувство сострадания и печали. Но это чувство не унизило меня, оно придало мне уверенности в том, что она не была равнодушна ко мне. Она отчасти любила меня. Да, я умираю, но умираю счастливым. Моя душа чиста…
Права на сочинение “Путь к моему сердцу, или Дневник Евгения Базарова (По роману “О?цы и дети” И. С. Тургенева)” принадлежат его автору. При цитировании материала необходимо обязательно указывать гиперссылку на Реф.рф
Сегодня я начинаю мой дневник, а впечатления после встречи с Николаем Петровичем самые обычные: это простой русский дворянин, от всего сердца любящий и почитающий своего сына. Он придерживается старых взглядов, так что не представляет для меня большого интереса.
А вот Павел Петрович — это воплощение старых взглядов и привычек. Да ведь из-за таких людей мир рушится, он же не дает развиваться обществу! У него в голове просто не укладывается, что президент — это ещё не “пуп земли”, и что служить государству, отдаваясь душой и телом, — бессмысленно….
Знакомство с Одинцовой случилось самым обычным образом. Но вот след в моей душе она оставила неизгладимый. Это красивая леди с чувством собственного достоинства. Ее осанка, боже мой! Это же что-то божественное! Эта стройность, это умение удерживать себя! Меня поразило ее поведение. Обычно женщины с ее внешностью либо избалованы до неприличия, либо чванливы до невозможности. Да, я согласен, она — вдова, и это все объясняет. Она на самом деле сумела сохранить свою репутацию незапятнанной и не стала, как другие, кидаться на мужчин, болтать с ними о всякой чепухе и строить им глазки в надежде, что кто-нибудь влюбится в нее и женится. А потом леди объясняет всем, что он утешил ее, успокоил ее душу, и она же не могла сидеть вечно во вдовах, да она ещё и не так уж стара, и не так уж некрасива.
Анна Сергеевна… да, в ней что-то есть. Создается ощущение, что она слеплена совсем из другого теста, она воспитана человеком не от мира сего. Надо будет познакомиться с ней поближе, она достойна моего внимания…
15 июня. В моей душе творится что-то неладное, я не могу совладать с собой. Как же я мог отрицать это чувство? И все-таки, для всех я останусь таким же строгим и ничего не признающим человеком, буду таким же холодным. Я вижу, что Аркадий влюблен в Одинцову. Он мне постоянно говорит об этом, но я молчу. Я молчу, хотя знаю, что стоит мне при нем заикнуться о моих чувствах, и он сразу же отступит. Я был глуп, когда думал, что никогда и никого не полюблю. Да, я знаю, что Бога не существует, но судьба-то есть, и ты никогда не знаешь, что она тебе уготовила. Я жестоко наказан, я должен это перенести, по-другому я не буду Базаровым, а превращусь в обычных молодых людей, эту размазню, которая тает от красивых зрачок, стройных ножек и ещё всякой чепухи, которую женщины так любят выставлять напоказ. Согласен, они красивы, но глупы. А вот Анна Сергеевна сочетает в себе самые лучшие качества. Возможно, Аркадий и любит ее, но он не смог оценить ее по достоинству, он ее недостоин. Я хочу добиться ее, только хватит ли мне смелости признаться ей в нежных чувствах, а уж тем более сделать ей предложение…
20 июля. Я замкнулся в себе. Я не могу раскрыть мою душу кому-либо. Это значит унизить себя, показать себя слабым, а я так не сделаю. Наверное, один человек, которому я могу открыться, — это Одинцова. Но аккурат к ней и направлены мои чувства, мои мысли. Однако возникает страх увидеть себя отвергнутым, непонятым. А вдруг она не сможет отказать мне и будет со мной из жалости, тогда я снова буду унижен. Нет, признание не для меня! Я постараюсь сдержать себя, но мои чувства, как бы я их ни сдерживал, должны будут вылезти наружу, а терпение мое уже на исходе…
1 августа. И все-таки я не выдержал… Я ей признался. Конечно же, я не был так нежен и многословен, как в душе, я придерживался своего обычного поведения. Я, однако, не увидел в ней желаемой реакции, она была холодна, как и полагается достойной женщине. Боже мой, мои усилия напрасны!
Мои страдания не поняты. Я гибну! Больше невыносимо находиться рядом с ней, я должен уехать.
25 декабря. После долгих раздумий и огромных мучений я покинул мой предмет любви. Я еду к родителям.
Встреча с родителями меня немного утешила, согрела, но мне уже начинают надоедать их постоянные заботы. Они более того в какой-то степени раздражают меня. Мои мысли стали реже ретироваться к Анне Сергеевне, но я ее так и не разлюбил. Я встречался с ней, мы разговаривали. Но видно, что она меня не любит, она видит во мне друга, единомышленника, но не более. Я понял, что мне не быть с ней…
Мне не повезло, мои лекарские работы закончились плачевно, я заразился тифом. Пока ещё болезнь не сильно разбушевалась, но я знаю, что существовать мне осталось недолго. Я умру с честью. Попросил отца послать мужика за Анной Сергеевной. Я в бреду. Но неужели я так и не увижу ее перед смертью? Неужели ее милые черты в последний раз не промелькнут перед глазами, не может быть, чтобы ее звук в последний раз не обласкал мой слух, ее слова не проникли мне сильно в сердце и не расставили все на свои места!
Это чудо! Я увидел ее той же строгой дамой, она пришла ко мне. Однако в ее глазах я не увидел того обычного холода, а лишь чувство сострадания и печали. Но это чувство не унизило меня, оно придало мне уверенности в том, что она не была равнодушна ко мне. Она отчасти любила меня. Да, я умираю, но умираю счастливым. Моя личность чиста…
Сегодня я начинаю мой дневник, а впечатления после встречи с Николаем Петровичем самые обычные: это простой русский дворянин, искренне любящий и почитающий своего сына. Он придерживается старых взглядов, так что не представляет для меня большого интереса.
А вот Павел Петрович — это воплощение старых взглядов и привычек. Да ведь из-за таких людей мир рушится, он же не дает развиваться обществу! У него в голове просто не укладывается, что глава государства — это еще не “пуп земли”, и что служить государству, отдаваясь душой и телом, — глупо….
Знакомство с Одинцовой произошло самым обычным образом. Но вот след в моей душе она оставила неизгладимый. Это красивая женщина с чувством собственного достоинства. Ее осанка, боже мой! Это же что-то божественное! Эта стройность, это умение держать себя! Меня поразило ее поведение. Обычно женщины с ее внешностью либо избалованы до неприличия, либо чванливы до невозможности. Да, я согласен, она — вдова, и это все объясняет. Она действительно сумела сохранить свою репутацию незапятнанной и не стала, как другие, кидаться на мужчин, болтать с ними о всякой чепухе и строить им глазки в надежде, что кто-нибудь влюбится в нее и женится. А потом женщина объясняет всем, что он утешил ее, успокоил ее душу, и она же не могла сидеть вечно во вдовах, да она еще и не так уж стара, и не так уж некрасива.
Анна Сергеевна… да, в ней что-то есть. Создается впечатление, что она слеплена совсем из другого теста, она воспитана человеком не от мира сего. Надо будет познакомиться с ней поближе, она достойна моего внимания…
15 июня. В моей душе творится что-то неладное, я не могу совладать с собой. Как же я мог отрицать это чувство? И все-таки, для всех я останусь таким же строгим и ничего не признающим человеком, буду таким же холодным. Я вижу, что Аркадий влюблен в Одинцову. Он мне постоянно говорит об этом, но я молчу. Я молчу, хотя знаю, что стоит мне при нем заикнуться о моих чувствах, и он сразу же отступит. Я был глуп, когда думал, что никогда и никого не полюблю. Да, я знаю, что Бога не существует, но судьба-то есть, и ты никогда не знаешь, что она тебе уготовила. Я жестоко наказан, я должен это выдержать, иначе я не буду Базаровым, а превращусь в обычных молодых людей, эту размазню, которая тает от красивых глаз, стройных ножек и еще всякой чепухи, которую женщины так любят выставлять напоказ. Согласен, они красивы, но глупы. А вот Анна Сергеевна сочетает в себе самые лучшие качества. Возможно, Аркадий и любит ее, но он не смог оценить ее по достоинству, он ее недостоин. Я хочу добиться ее, только хватит ли мне смелости признаться ей в нежных чувствах, а уж тем более сделать ей предложение…
20 июля. Я замкнулся в себе. Я не могу раскрыть мою душу кому-либо. Это значит унизить себя, показать себя слабым, а я так не сделаю. Наверное, единственный человек, которому я могу открыться, — это Одинцова. Но именно к ней и направлены мои чувства, мои мысли. Однако возникает страх увидеть себя отвергнутым, непонятым. А вдруг она не сможет отказать мне и будет со мной из жалости, тогда я снова буду унижен. Нет, признание не для меня! Я постараюсь сдержать себя, но мои чувства, как бы я их ни сдерживал, должны будут выйти наружу, а терпение мое уже на исходе…
1 августа. И все-таки я не выдержал… Я ей признался. Конечно же, я не был так нежен и многословен, как в душе, я придерживался своего обычного поведения. Я, однако, не увидел в ней желаемой реакции, она была холодна, как и полагается достойной женщине. Боже мой, мои усилия напрасны!
Мои страдания не поняты. Я гибну! Больше невыносимо находиться рядом с ней, я должен уехать.
25 декабря. После долгих раздумий и огромных мучений я покинул мой предмет любви. Я еду к родителям.
Встреча с родителями меня немного утешила, согрела, но мне уже начинают надоедать их постоянные заботы. Они даже в какой-то степени раздражают меня. Мои мысли стали реже возвращаться к Анне Сергеевне, но я ее так и не разлюбил. Я встречался с ней, мы разговаривали. Но видно, что она меня не любит, она видит во мне друга, единомышленника, но не более. Я понял, что мне не быть с ней…
Мне не повезло, мои лекарские работы закончились плачевно, я заразился тифом. Пока еще болезнь не сильно разбушевалась, но я знаю, что жить мне осталось недолго. Я умру с честью. Попросил отца послать мужика за Анной Сергеевной. Я в бреду. Но неужели я так и не увижу ее перед смертью? Неужели ее милые черты в последний раз не промелькнут перед глазами, не может быть, чтобы ее голос в последний раз не обласкал мой слух, ее слова не проникли мне глубоко в сердце и не расставили все на свои места!
Это чудо! Я увидел ее той же строгой дамой, она пришла ко мне. Однако в ее глазах я не увидел того обычного холода, а лишь чувство сострадания и печали. Но это чувство не унизило меня, оно придало мне уверенности в том, что она не была равнодушна ко мне. Она отчасти любила меня. Да, я умираю, но умираю счастливым. Моя душа чиста…
Дневник – зеркало души.
В письме к И. Ф. Миницкому Тургенев признавался: «Лучшая пора в жизни человека – его молодость… потому, что тогда в нем зажигается и горит то «священное пламя», над которым смеются только те, в чьих сердцах оно либо погасло, либо никогда не вспыхивало», «знайте, что без веры, без глубокой и сильной веры не стоит жить…»
Таким героем в романе «Отцы и дети» Ивана Сергеевича Тургенева является Евгений Базаров. Я начал вести дневник от лица героя, потому что эта личность очень оригинальна и противоречива, а с такими, по-моему, сталкиваться всегда интересно. Знакомьтесь с дневником, с несколькими страницами его жизни.
«6 июля 1859 г.
Приехал домой, думаю недель на шесть. Как получится. Родители очень обрадовались. Мать вся переполошилась и взбегалась. К чему только такая суета? Енюша?! А я ведь взрослый, впрочем, для родителей мы всегда дети!
8 июля.
Скука ужасная. Что-то меня постоянно беспокоит, не пойму что.
10 июля.
Устал… все надоело…
15 июля.
Отец надоел со своей дурной манерой ходить вокруг да около! Осточертели его разговоры о крестьянах, прогресс! К чему мне все это?!
16 июля.
Ходил в деревню. Мужики встречались все обтрепанные, на плохих клячонках. Бедность и нищета чувствуется во всем.
17 июля.
Легко говорить с мужиками. Они меня понимают, да и я их тоже. Хотя все они невежи и холопы!
18 июля.
Помогал отцу лечить мужиков. Одному перевязал ногу, другому вырвал зуб…
20 июля.
На душе полегчало.
23 июля.
Опять мучает непонятное предчувствие. Привезли мужичка больного тифом. Жаль его. Отец сказал, что спасения нет.
24 июля.
Настроение хорошее. Давно не упражнялся во вскрытии…
25 июля.
Сегодня вскрыл умершего тифозного мужичка. Удивительно, как смерть может обезобразить человека. Ел, спал, ходил, страдал и радовался – пусть редко. А все в один миг кончено, никому не нужно. Даже перед самым концом не смог выбраться из-под постоянного, удушливого гнета зависимости и рабской покорности. Русский мужик… Как унижен он, как не знает своих сил! Только изредка – видел я – поднимается в этих забитых мужичках русская вольная сила, отразится в красивых чертах крепкого лица что-то вольное, свободное. И погаснут опять глаза, только выльется в песни да пляски эта русская сила. Стоял я над скрюченным трупом со скальпелем, и, не скрою, пробрал меня на миг замогильный, жуткий дух… Как подумаешь – все мы равны перед смертью. Заберет, кого хочешь – не спросит, титан ли ты, пигмей ли, нужен ли ты людям или не нужен, доделал свое дело или еще бездна впереди. Вот и сейчас – кто знает – быть может, за простой порез пальца эта ведьма с косой приберет меня к рукам.
Впрочем, что за вздор! Мы еще поборемся!
27 июля.
Черт его знает, что за мысли приходят в голову! Все мерещится тот образ; не работается – выйду в сад, и мелькает среди деревьев ее красивая фигура. Да что лгать себе! Умру я, наверное. Глупо. А что сделаешь? Против людей, против живой силы, против себя мог бы пойти и, быть может, победить, а против старухи-смерти? Что с ней сделаешь? Как противно сознавать себя бессильным! А жизнь, как назло, так чертовски хороша.
28 июля.
Ночь за окном, темень. Вот он – конец. Не думал я, что так суждено кончить. Дела мои дрянь. Ну нет!
Мысли тошные, тяжелые, грудь от них давит… Старая штука – смерть, а каждому внове. Конец, конец… Раньше сам отрицал, а теперь пришел и мой черед… Ну, нет, пока есть силы, буду бороться! Одна мысль теперь… как бы не потерять… ее хочу увидеть! Сказать надо отцу. Сказать…
29 июля.
Все то же. Еще хуже. Уж если умереть – так разом! Ан, нет, хочет меня старуха помучить напоследок… Жизнь! Жизнь! Ведь я любил тебя! Только не забываться. Я знаю, что еще мне осталось. Уже немного. Кто бы понял меня? Как страшно хочется, чтобы понял кто-нибудь мою адскую душу со всеми ее неправильностями… и оценил бы, как верный друг… и тихо и крепко сказал бы: «Спасибо! За все, что было и чего не было». «Кто-то»… Зачем я себе лгу? Это она… Я ее хочу видеть! Вот как рассиропился под конец. Как Аркадий… Но нет, я другой!..
Я умираю… Как больно! Вот так уходить из жизни, не узнав счастья, не дав его вполне другим. Любовь слепа, она безумна… Я знаю, что нельзя и невозможно, но как войдет она, чистая, красивая, бесконечно дорогая, в самую жалкую комнату… Я брежу на бумаге… Ничего, ничего нет. А все же я люблю ее».
Держись Базаров!
В книге И. С. Тургенева «Отцы и дети»:
Уж много лет без утомленья
Ведут войну два поколенья,
Кровавую войну;
И в наши дни в любой газете
Вступают в бой «Отцы» и «Дети»,
Разят друг друга те и эти,
Как прежде, в старину…
Кто ж мне милей?
Неряха и хирург Базаров?
Ответ готов: Да, он, Базаров!
Героя видно по приметам,
А в нигилисте мрачном этом
С его лекарствами, с ланцетом,
Геройства нет следа,
Несите же ему венец!
Я считаю, что дневник характеризует героя, объясняет черты его характера, иногда непонятные, странные, необъяснимые поступки. Евгений Базаров – новый тип людей, он выглядит одиноким по сравнению с остальным обществом и поэтому свои мысли может доверить лишь дневнику. Главная беда в том, что Базаров не может ответить на роковое «ну, а дальше?»
Такое одиночество, с моей точки зрения, связано с тем, что Базаров стоял лишь «в преддверии будущего». «передовые борцы, бросающиеся на твердыню, почти всегда гибнут: она сдается только упорным последователям».
Базаров – живой, ищущий ум, сурово проверяющий свои взгляды на жизнь жизнью. А взгляды эти формировались в одну из сложнейших эпох, когда передовые люди страны мучительно искали теорию, способную объяснить мир и содействовать его изменению. Это прекрасно видно из дневника героя.
Сегодня я начинаю мой дневник, а впечатления после встречи с Николаем Петровичем самые обычные: это простой русский дворянин, искренне любящий и почитающий своего сына. Он придерживается старых взглядов, так что не представляет для меня большого интереса. А вот Павел Петрович — это воплощение старых взглядов и привычек. Да ведь из-за таких людей мир рушится, он же не дает развиваться обществу! У него в голове просто не укладывается, что глава государства — это еще не “пуп земли”, и что служить государству, отдаваясь душой и телом, — глупо…. Знакомство с Одинцовой произошло самым обычным образом.
Но вот след в моей душе она оставила неизгладимый. Это красивая женщина с чувством собственного достоинства. Ее осанка, боже мой! Это же что-то божественное!
Эта стройность, это умение держать себя! Меня поразило ее поведение. Обычно женщины с ее внешностью либо избалованы до неприличия, либо чванливы до невозможности.
Да, я согласен, она — вдова, и это все объясняет. Она действительно сумела сохранить свою репутацию незапятнанной и не стала, как другие, кидаться на мужчин, болтать с ними о всякой чепухе и строить им глазки в надежде, что кто-нибудь влюбится в нее и женится. А потом женщина объясняет всем, что он утешил ее, успокоил ее душу, и она же не могла сидеть вечно во вдовах, да она еще и не так уж стара, и не так уж некрасива. Анна Сергеевна… да, в ней что-то есть.
Создается впечатление, что она слеплена совсем из другого теста, она воспитана человеком не от мира сего. Надо будет познакомиться с ней поближе, она достойна моего внимания… 15 июня. В моей душе творится что-то неладное, я не могу совладать с собой.
Как же я мог отрицать это чувство? И все-таки, для всех я останусь таким же строгим и ничего не признающим человеком, буду таким же холодным. Я вижу, что Аркадий влюблен в Одинцову.
Он мне постоянно говорит об этом, но я молчу. Я молчу, хотя знаю, что стоит мне при нем заикнуться о моих чувствах, и он сразу же отступит. Я был глуп, когда думал, что никогда и никого не полюблю. Да, я знаю, что Бога не существует, но судь-ба-то есть, и ты никогда не знаешь, что она тебе уготовила.
Я жестоко наказан, я должен это выдержать, иначе я не буду Базаровым, а превращусь в обычных молодых людей, эту размазню, которая тает от красивых глаз, стройных ножек и еще всякой чепухи, которую женщины так любят выставлять напоказ. Согласен, они красивы, но глупы. А вот Анна Сергеевна сочетает в себе самые лучшие качества. Возможно, Аркадий и любит ее, но он не смог оценить ее по достоинству, он ее недостоин.
Я хочу добиться ее, только хватит ли мне смелости признаться ей в нежных чувствах, а уж тем более сделать ей предложение… 20 июля. Я замкнулся в себе. Я не могу раскрыть мою душу кому-либо. Это значит унизить себя, показать себя слабым, а я так не сделаю.
Наверное, единственный человек, которому я могу открыться, — это Одинцова. Но именно к ней и направлены мои чувства, мои мысли. Однако возникает страх увидеть себя отвергнутым, непонятым. А вдруг она не сможет отказать мне и будет со мной из жалости, тогда я снова буду унижен.
Нет, признание не для меня! Я постараюсь сдержать себя, но мои чувства, как бы я их ни сдерживал, должны будут выйти наружу, а терпение мое уже на исходе… 1 августа.
И все-таки я не выдержал… Я ей признался. Конечно же, я не был так нежен и многословен, как в душе, я придерживался своего обычного поведения. Я, однако, не увидел в ней желаемой реакции, она была холодна, как и полагается достойной женщине.
Боже мой, мои усилия напрасны! Мои страдания не поняты. Я гибну!
Больше невыносимо находиться рядом с ней, я должен уехать. 25 декабря. После долгих раздумий и огромных мучений я покинул мой предмет любви. Я еду к родителям.
Встреча с родителями меня немного утешила, согрела, но мне уже начинают надоедать их постоянные заботы. Они даже в какой-то степени раздражают меня. Мои мысли стали реже возвращаться к Анне Сергеевне, но я ее так и не разлюбил.
Я встречался с ней, мы разговаривали. Но видно, что она меня не любит, она видит во мне друга, единомышленника, но не более. Я понял, что мне не быть с ней… Мне не повезло, мои лекарские работы закончились плачевно, я заразился тифом.
Пока еще болезнь не сильно разбушевалась, но я знаю, что жить мне осталось недолго. Я умру с честью. Попросил отца послать мужика за Анной Сергеевной. Я в бреду.
Но неужели я так и не увижу ее перед смертью? Неужели ее милые черты в последний раз не промелькнут перед глазами, не может быть, чтобы ее голос в последний раз не обласкал мой слух, ее слова не проникли мне глубоко в сердце и не расставили все на свои места! Это чудо! Я увидел ее той же строгой дамой, она пришла ко мне. Однако в ее глазах я не увидел того обычного холода, а лишь чувство сострадания и печали. Но это чувство не унизило меня, оно придало мне уверенности в том, что она не была равнодушна ко мне. Она отчасти любила меня.
Да, я умираю, но умираю счастливым. Моя душа чиста…
Сегодня я
начинаю мой дневник, а впечатления после встречи с Николаем Петровичем самые
обычные: это простой русский дворянин, искренне любящий и почитающий своего
сына.
Он
придерживается старых взглядов, так что не представляет для меня большого
интереса. А вот Павел Петрович — это воплощение старых взглядов и привычек. Да
ведь из-за таких людей мир рушится, он же не дает развиваться обществу! У него
в голове просто не укладывается, что глава государства — это еще не “пуп
земли”, и что служить государству, отдаваясь душой и телом, — глупо….
Знакомство с
Одинцовой произошло самым обычным образом. Но вот след в моей душе она оставила
неизгладимый. Это красивая женщина с чувством собственного достоинства. Ее
осанка, боже мой! Это же что-то божественное! Эта стройность, это умение
держать себя! Меня поразило ее поведение. Обычно женщины с ее внешностью либо
избалованы до неприличия, либо чванливы до невозможности. Да, я согласен, она —
вдова, и это все объясняет. Она действительно сумела сохранить свою репутацию
незапятнанной и не стала, как другие, кидаться на мужчин, болтать с ними о
всякой чепухе и строить им глазки в надежде, что кто-нибудь влюбится в нее и
женится. А потом женщина объясняет всем, что он утешил ее, успокоил ее душу, и
она же не могла сидеть вечно во вдовах, да она еще и не так уж стара, и не так
уж некрасива. Анна Сергеевна… да, в ней что-то есть.
Создается
впечатление, что она слеплена совсем из другого теста, она воспитана человеком
не от мира сего. Надо будет познакомиться с ней поближе, она достойна моего
внимания…
15 июня. В моей
душе творится что-то неладное, я не могу совладать с собой. Как же я мог
отрицать это чувство? И все-таки, для всех я останусь таким же строгим и ничего
не признающим человеком, буду таким же холодным. Я вижу, что Аркадий влюблен в
Одинцову. Он мне постоянно говорит об этом, но я молчу. Я молчу, хотя знаю, что
стоит мне при нем заикнуться о моих чувствах, и он сразу же отступит. Я был
глуп, когда думал, что никогда и никого не полюблю. Да, я знаю, что Бога не
существует, но судьба-то есть, и ты никогда не знаешь, что она тебе уготовила.
Я жестоко наказан, я должен это выдержать, иначе я не буду Базаровым, а
превращусь в обычных молодых людей, эту размазню, которая тает от красивых
глаз, стройных ножек и еще всякой чепухи, которую женщины так любят выставлять
напоказ. Согласен, они красивы, но глупы. А вот Анна Сергеевна сочетает в себе
самые лучшие качества. Возможно, Аркадий и любит ее, но он не смог оценить ее
по достоинству, он ее недостоин. Я хочу добиться ее, только хватит ли мне
смелости признаться ей в нежных чувствах, а уж тем более сделать ей
предложение…
20 июля. Я
замкнулся в себе. Я не могу раскрыть мою душу кому-либо. Это значит унизить
себя, показать себя слабым, а я так не сделаю. Наверное, единственный человек,
которому я могу открыться, — это Одинцова. Но именно к ней и направлены мои
чувства, мои мысли. Однако возникает страх увидеть себя отвергнутым, непонятым.
А вдруг она не сможет отказать мне и будет со мной из жалости, тогда я снова
буду унижен. Нет, признание не для меня! Я постараюсь сдержать себя, но мои
чувства, как бы я их ни сдерживал, должны будут выйти наружу, а терпение мое
уже на исходе…
1 августа. И
все-таки я не выдержал… Я ей признался. Конечно же, я не был так нежен и
многословен, как в душе, я придерживался своего обычного поведения. Я, однако,
не увидел в ней желаемой реакции, она была холодна, как и полагается достойной
женщине. Боже мой, мои усилия напрасны! Мои страдания не поняты. Я гибну!
Больше невыносимо находиться рядом с ней, я должен уехать.
25 декабря.
После долгих раздумий и огромных мучений я покинул мой предмет любви. Я еду к
родителям. Встреча с родителями меня немного утешила, согрела, но мне уже
начинают надоедать их постоянные заботы. Они даже в какой-то степени раздражают
меня. Мои мысли стали реже возвращаться к Анне Сергеевне, но я ее так и не
разлюбил. Я встречался с ней, мы разговаривали. Но видно, что она меня не
любит, она видит во мне друга, единомышленника, но не более. Я понял, что мне
не быть с ней… Мне не повезло, мои лекарские работы закончились плачевно, я
заразился тифом. Пока еще болезнь не сильно разбушевалась, но я знаю, что жить
мне осталось недолго. Я умру с честью. Попросил отца послать мужика за Анной
Сергеевной. Я в бреду. Но неужели я так и не увижу ее перед смертью? Неужели ее
милые черты в последний раз не промелькнут перед глазами, не может быть, чтобы
ее голос в последний раз не обласкал мой слух, ее слова не проникли мне глубоко
в сердце и не расставили все на свои места! Это чудо! Я увидел ее той же
строгой дамой, она пришла ко мне. Однако в ее глазах я не увидел того обычного
холода, а лишь чувство сострадания и печали. Но это чувство не унизило меня,
оно придало мне уверенности в том, что она не была равнодушна ко мне. Она
отчасти любила меня. Да, я умираю, но умираю счастливым. Моя душа чиста…
Список
литературы
Для подготовки
данной работы были использованы материалы с сайта http://ilib.ru/
Книга «Отцы и дети» была написана в 1861 году во времена конфликта между дворянами и крепостными бедняками. Данный конфликт Тургенев выразил в своем романе. Главным героем книги является Евгений Базаров.
Евгений Базаров считал себя нигилистом и не верил ни во что. Как человек, Базаров не признавал никаких принципов и стереотипов, при этом никому не подчиняется. Базаров получил медицинское образование и интересовался естественными науками. Он трудился ежедневно, не покладая рук. Герой вставал рано, шел по полю и собирал целебные травы. Базаров считал, что целей можно добиться только трудом. Он жил в поместье родителей и лечил людей. Евгений ненавидел дворян, которые казались ему пустыми и самолюбивыми людьми. Взгляды Базарова поддерживали многие либералы.
Базаров не был материалистом, но признавал науки как физиология и физика. Отношения мужчины и женщины Евгений воспринимал со стороны физиологии. Он считал чепухой любовь и романтику. Заумные мысли он рассказывал своему ученику Аркадию Кирсанову. Базаров относился к нему как к сыну. Юный нигилист считал, что человек должен действовать, руководствуясь внутренними ощущениями. По словам автора, такие герои как Базаров живут только в определенную эпоху. Крепостные восхищались силой духа, непреклонностью и твердостью. Герой мог противостоять любой преграде, и не боялся смерти.
Евгений понимает, что его жизненная дорога будет тяжелой, требующая много сил и жертв. При этом он все равно придерживался собственных убеждений. На своем жизненном пути он познакомился с Одинцовой. Он отрицал свои чувства к молодой девушке. Во время разговора Базаров поделился с ней своими жизненными принципами и взглядами. Но Одинцова не поддерживает его взглядов. Базаров решил пожертвовать всем ради дела. После появления любви у Базарова появляются внутренние противоречия. Он ценил только науку и здравый смысл и старался отрицать чувства. Кроме любви он отрицал литературу, искусство и пустословие, и духовное начало окружающего мира.
Даже перед смертью Базаров придерживался собственных идеалов и гордо смотрел в глаза смерти. Именно сила, преданность и мужество отличали Базарова от других людей. Поскольку не каждый может бесстрашно ждать собственную смерть. Одновременно у Базарова были отрицательные стороны как резкость, грубость, неверие в творчество и иронизм. Образом Базарова можно восхищаться и ненавидеть одновременно. Герой не боялся осуждения и непонимания со стороны других, и открыто выражал свои мысли и недовольство. Евгений был целеустремлен и практичен, отличался лидерскими качествами и обладал незаурядным умом.
Вариант 4
Одним из лучших романов Тургенева является «Отцы и дети», ведь эта тема очень актуальна во все времена и считается «вечной». Именно в этом романе так же сталкиваются два течения, нигилист и дворянин. Все эти темы были сильно повышены в том веке. Базаров является тем типом человека, который относится к «новым» людям.
Аркадий Кирсанов живет в деревне со своим братом и с наслаждением ждет своего сына. Но происходит то, что он приезжает со своим новым другом. Базаров, приезжая к новым людям, остается тем же эгоистом. У него был уверенный, спокойный взгляд. Как известно, он вполне самостоятельный человек, то есть обеспечить себя главный герой в состоянии. И идет к хорошим результатам в медицинском университете. После своего уезда с родительского дома, он полностью отказался от их помощи. Базаров очень прост в общении с людьми, ведь он не высокомерный и они тянутся к нему. Хоть он и не особо и одобряет, что делает народ, но все же придет на помощь таким людям. Главный герой любитель экспериментов над насекомыми, ведь не зря он пошел по стопам отца, и поступил в медицинский университет.
Евгений не простой человек, в нем есть загадка, которую не каждый разгадает. Так же имеет особенности в учении и достаточно неглупый человек. Если же он уверен в своем ответе, он будет отстаивать его до конца, ведь просто так Базаров не отступит. Как известно, он не относится хорошо к дворянам и вообще против их сословия. Считает их самыми низшими и обвиняет их в том, что они ничего не понимают. Да и кроме своего внешнего вида больше ни о чем не заботятся. Так же прямой человек и все свои чувства и мысли говорит сразу и без каких-то намеков.
Этот герой не верит в дружбу, точнее отрицает ее существование. А так же любовь, но при этом чувствует к Одинцовой очень сильные чувства, и как сложно ему было находится у родителей. Считает, что это низко считать, что это существует. Не верит во все то, что нельзя потрогать, ведь он нигилист.
В конце романа происходит смерть главного героя. Автор доказывает читателю и самому Базарову, что если всю жизнь прожить именно таким способом, то вы обретете ничего прекрасного в этой жизни и останетесь несчастными до конца своих дней. Следовательно, он ничего этим не добился, просто остался при своем мнении. Когда же Евгений Базаров теряет свою теорию, то умирает, и остается несчастным. Я считаю, что люди не должны следовать так, как это делал главный герой, ведь в мире есть так много прекрасного.
Сочинение 5
Знаменитый роман Тургенева «Отцы и дети» писался на стыке двух эпох, в нем отражены взгляды и разногласия дворян и демократов- разночинцев, к числу последних и принадлежал Базаров. Ведь именно представители этого класса сами пробивали себе дорогу в жизнь и не хотели признавать сословного деления в обществе. Людей они ценили не по наличию у них материального благосостояния, а по принесенной ими пользе родине. Даже внешний вид главного героя говорит о том, что он – демократ. Появившись в обществе в балахоне, он как бы делает дворянам вызов, относясь к ним с пренебрежением. Если взглянуть на руку Базарова, то можно заметить, что он не гнушается выполнять тяжелую физическую работу.
Писатель, описывая его внешность, отмечает в нем ум и самоуважение. Если Николай Петрович относился к Базарову высокомерно, открыто оказывая свою неприязнь к нему, то простой народ просто тянулся к нашему герою. Так, например, робкая Фенечка даже просила разбудить его, чтобы он помог ее сыну, а ребятишки, бегали к нему всегда за советом и лекарствами, когда начинали болеть. Прислуга в лице Даши и Петра тоже относились к нему с доверием, и совсем не считали за барина. Конфликт между Павлом Петровичем и Базаровым был неизбежен. И здесь вступили в спор не только люди из разных слоев, но и как представители разных убеждений.
Наш герой пытался уйти от ссоры, однако у него это не получилось. Жестокие слова об отрицании всего он говорит невозмутимо спокойно. Душевная сила, уверенность в том, что он прав звучат в его голосе и кратких фразах. Отчетливо видно, что разговаривая с Базаровым, Павел Петрович употребляет как можно больше выражений, соответствующих настоящему аристократу, что сильно раздражает нашего персонажа. Речь же Базарова отличают остроумие, находчивость и прекрасное знание народного языка. В спорах Кирсанова – старшего и истинного демократа мы видим, что Павел Петрович хочет защитить старый порядок, а Базаров, изобличая, это общество, проповедует новый строй. И если в разговоре они сошлись в едином мнении по отношению к народу, то все равно, видно, что Базаров, говорит о русских мужиках пренебрежительно, возмущаясь тем самым их отсталостью и невежеством.
Некоторое отношение Базарова к окружающей действительности заслуживает критики. Так, он совсем не замечает красоту русской природы, хотя ее любит, подмечая, что от нее человек много может взять. Он не воспринимает живопись и поэзию. Базаров совсем одинок , потому что у него совеем не было людей, разделяющих полностью его взгляды. Сам писатель понимал, что главный герой являлся вестником будущего. И хотя персонаж показан трагическим, однако на протяжении всего романа он был показан ярким человеком со своей смелостью и волей. И такие Базаровы нужны.