ТЕМА ЛЮБВИ В «ГОРЕ ОТ УМА» А. С. ГРИБОЕДОВА
Ах, если любит кто кого,
Зачем ума искать и ездить так далеко?
А. С. Грибоедов
«Горе от ума» – – пьеса политическая. По крайней мере, так принято считать. Чацкий вступает в конфликт с косным, невежест¬венным, ретроградным обществом, терпит поражение, которое при¬нято почему-то считать моральной победой, и уезжает, нет, бежит «искать по свету»… Чего? Политических союзников? Философов-единомышленников? Нет, «чувства». Вернее, уголка, приюта для своего «оскорбленного чувства». Чувства к кому? К Софье.
Пушкин считал, что вся комедия должна была «вертеться» на чувстве, да и главного героя, как известно, Пушкин счел весьма не¬умным человеком. Зато «чувствительным» Чацкий представляется очень и очень неглупой служанке Лизаньке, которую можно (после Чацкого и Фамусова) назвать резонером № 3. Она не говорит умных монологов, но все ее реплики — верх остроумия, проница¬тельности и особой женской чуткости.
Итак, попробуем рассмотреть ситуацию в пьесе как любовную коллизию. Во-первых, в нарушение всяких канонов классицизма вместо любовного треугольника мы видим, по меньшей мере, четы¬рехугольник. Чацкий любит Софью, Софья — Молчалина, Молча¬лин заигрывает с Лизой (вслед за Фамусовым), а Лизанька неравно¬душна к Петруше. При такой сложной любовной линии единство действия нарушается, да еще все это перемешивается с так назы¬ваемой общественной интригой. Но в том-то и дело, что обществен¬ный конфликт и вовсе бы утих, не успев начаться, если бы Софья ответила на любовь Чацкого. По крайней мере, если логически про¬должить мысль Пушкина, можно прийти именно к таким выводам.
В целом же и любовный, и общественный конфликт — лишь проявления другого конфликта, внутреннего конфликта Чацкого с самим собой (недаром он восклицает: «Ум с сердцем не в ладу!») и вообще философского конфликта пьесы, который можно обозначить так: конфликт наших представлений о жизни с самой жизнью.
У Грибоедова все герои, которые намечают цель в жизни, тер¬пят крах. Горе от ума, если понимать ум как разработанный план действий, стремление «делать жизнь» с кого-то, постигает и Фамусова, и Молчалина, и Репетилова. И, конечно, в первую очередь, Чацкого и Софью.
В самого деле, Фамусов, призывавший всех смотреть, «как дела¬ли отцы», совершенно уничтожен скандалом с Софьей. Во всяком случае, хлопот с ее замужеством теперь будет много. Тугоуховские тоже просчитались: хотели найти выгодного жениха хоть для какой-нибудь из дочерей… но: «Князь, князь, назад!» Молчалин, конечно, сильно осложнил свою карьеру именно тем, что очень уж по расчету действовал: ухаживал за Софьей, она влюбилась не на шутку, потом прогоняет из дома, где было так спокойно и тепло… Графиня-внучка разочарована в балах и кавалерах (а зачем ехала к Фамусовым, если знала наперед, что будут «какие-то уроды с того света»?). Она тоже действует по схеме: выезжать в свет не для того, чтобы веселиться, а чтобы найти выгодную партию. Репетилов вроде бы недавно нашел эту выгодную партию для себя, разработал план, почти как Молчалин, но… «приданого взял шиш, по службе ничего…».
Что же получается? Как только начинаем действовать по плану — жизнь наша не упорядочивается, а разрушается. Особенно это заметно на примере Чацкого и Софьи. Почему Чацкий вообразил, что Софья будет ждать его, влюблена в него? А у него, видите ли, был план. Он поездит по свету, наберется ума, и, когда он станет еще умнее и образованнее, сделается для Софьи совершенно неотразимым. Он потому ей и не писал, что слишком уверен в непо¬грешимости и в правильности собственной составленной схемы. И еще он очень хорошо знает, что Софья умна. Кого же ей еще и вы¬брать, как не его? Она же не полюбит дурака Скалозуба. Правиль¬но. Но жизнь идет вовсе не по плану. А тем более любовь, о которой было давно сказано: «Тайна сия велика есть». И Софья не влю¬билась, конечно, в Скалозуба. Она оказалась даже еще умнее, чем предполагал Чацкий, и влюбилась… в Молчалива. Почему «умнее»? Потому, что оказалась способной подойти к любви так же, как Чацкий, то есть составить схему дальнейших действий. За Скалозуба она бы вышла по воле отца, если была бы уж совсем по¬хожа на шестерых безликих княжон Тугоуховских. Нет, Софья хочет все решить своим умом. Идеал героев и героинь Руссо и Ри¬чардсона — любовь к бедному, незнатному (бедной, незнатной), но чувствительному. Подгонять свою жизнь (и чужую тоже) под идеал, требовать от жизни, чтобы она походила на роман, могут на¬туры возвышенные, разумные, благородные. Словом, совершенные, прекрасные, просто идеальные люди. Беда только в том, что при этом самой жизни как-то не остается места в этой прекрасной схеме. «Ах, тот скажи любви конец, кто на три года вдаль уедет!» — снова обобщает Чацкий. А жизнь идет себе и идет. С этой точки зрения Грибоедову милее те, кто не пытается жизнью управ¬лять — ни общественной, ни личной. Самый противный с этой точки зрения персонаж — Наталья Дмитриевна. Она даже хуже Молчалива, потому что добилась всего. «Мой муж — чудесный муж, вот он сейчас войдет». И он, точно, входит. Алле, гоп! — и муж едет на скучнейший вечер. Еще команда — и он кутается и бе¬режется от сквозняков, потому что жене угодно продемонстриро¬вать заботу и пылкие чувства. А вот он послушно готов признать, что «весело у Фамусовых было». Однако мы чувствуем, что план, построенный и вроде бы осуществленный самодовольной дурой, на грани полного краха. Платон Михайлыч уже напоминает зомби. Еще немного — и он либо умрет от чахотки (ведь заботливая жена уверила, что он «здоровьем очень слаб»), либо сопьется, либо вооб¬ще пропадет без вести…
Итак, Софья, глядя на свою подругу Наталью Дмитриевну, дрессирует себе шпица… простите, мужа из Молчалина. Однако план дрессировки и здесь терпит крах, но по другой причине, Мол-чалин-то, пожалуй, перехитрит Софью и подыщет себе какую-ни¬будь Татьяну Юрьевну, которая «балы дает нельзя богаче».
Так любовная линия пьесы показывает нам одну нехитрую ис¬тину. Жизнь не рынок сбыта товаров, будь этот товар самой полно¬ценной личностью. Жизнь — сокровенное горение, тайный полет. Так или почти так говорил в одной из своих лекций замечательный современный психолог В. Леви. И еще сказал же Бернард Шоу: «Что такое жизнь, как не цепь вдохновенных безрассудств?»
Грибоедов, по-моему, написал пьесу о жизни, а не о политике. И о самом главном в жизни — о любви. И наконец, о том, что ни¬какие рецепты в этом деле не помогут. Ни вычитанные из романов, ни почерпнутые в путешествиях, ни услышанные от Натальи Дмитриевны. А тот, кто в любви строит планы и копирует схемы, полу¬чит горе… не от любви, а от ума. Позволим себе одно сравнение на¬последок. Счастьем или горем была в жизни Андрея Болконского его любовь к Наташе? И бал, и лунная ночь, и — потом — измена, унижение, последняя горькая встреча, когда уже ничего нельзя было поправить… Если бы мы могли спросить самого Болконского, он ответил бы: «Но и мученья этого я не отдам ни за что в мире» («Война и мир», том II, часть 3, глава XXII). И — сквозь боль и бред, умирая, — он повторял Наташе слова, которые она, несмотря на свое счастье с Пьером, пронесла в душе через всю жизнь. Это слова князя Андрея о том, что, «ежели бы он был жив, он бы бла¬годарил вечно Бога за свою рану, которая свела его опять с нею» («Война и мир», том VI, часть I, глава XVI).
Это совсем другая любовь, чем у «чувствительного» Чацкого, который, увидев, что его отвергла даже не невеста (потому что Софья ничего не обещала Чацкому), а просто девушка, которой он отвел некоторое место в своих умствованиях, но без которой он спо¬койно жил три года, понес, извините, ахинею, глубоко оскорбился и отправился по свету искать уголок для своего «оскорбленного чувства». Разве Чацкий смог бы благодарить Бога за свою (далеко не смертельную) «рану»? Нет, Чацкий сделает весь мир виноватым в том, что жизнь не похожа на его так разумно придуманный план…
Грибоедов при всем своем огромном уме жил чувством, безрас¬судством (одни его дуэли чего стоят), риском, игрой… Ни он, ни его якобы политическая пьеса не похожи на умника — резонера, эта¬кого брезгливого очкарика, который — увы! — смотрит на нас с по¬ртрета в учебнике.. Добавил: SA93N
От классицизма к реализму
В то время, когда Александр Грибоедов писал комедию «Горе от ума», еще было ощутимо влияние классицизма в литературе. Писатель формально соблюдает каноны этого направления, однако уже смело открывает для своего читателя новое направление – реализм. Тема любви тесно связана с социально-политической темой. В классицистической комедии любовный конфликт в конце разрешался победой влюбленных, разоблачением и наказанием виновных героев. Финал комедии Грибоедова абсолютно другой: главные герои терпят поражение в любви, главный герой высмеял морально падшее общество, но так и не изменил его порядков. И это не простая череда неудач, автор выстраивает логическую цепь размышлений и событий, которые приводят к разочарованию. Комедия Грибоедова приближена к настоящей жизни, поэтому и реалистична.
Любовный конфликт
В пьесе «Горе от ума» драматург затронул актуальную проблему своего времени – борьбу старых нравов с новыми прогрессивными идеями. Представителями первой стороны является фамусовское общество, а второй – главный герой Чацкий. Несмотря на то, что главная идея заключается в рассмотрении этой проблемы, нужно учесть, что к ней привела другая проблема – любовный конфликт. Поэтому тема любви важна в комедии. Тем более, что перед нами не простой классический треугольник. Начало любовного конфликта – приезд главного героя Александра Чацкого в Москву. После трех лет странствования по свету он решил вернуться в дом Фамусовых, где прошло его детство. Его цель – жениться на идеальной, по его мнению, девушке Софье, дочери Павла Фамусова. Однако героиня встречает его холодно. Чацкий подозревает, что у него есть соперник – и оказывается прав. Софья полюбила (или внушила себе?) любовь к бедному и тихому Молчалину, в котором она видела героя любимых французских романов. Однако Молчалин принимает любовь девушки из корыстных побуждений, а сам втайне ухаживает за служанкой Лизонькой.
Причина, почему герои не находят счастья в любви
Александр Чацкий и Софья Фамусова — центральные образы в развитие любовной линии сюжета. По законам классицистической комедии они должны полюбить друг друга, преодолев все преграды. Почему же автор показывает нам другой финал? На первый взгляд, они кажутся идеальной парой: оба умны, обаятельны, красноречивы, талантливы и решительны. К тому же, Чацкий испытывает чувства к Софье. Но можно ли их назвать настоящей любовью? Герой на целых три года уезжает за границу, и ни разу не пишет письма возлюбленной. Он себе это объясняет тем, что хотел в странствиях измениться к лучшему, стать еще более умным, — и только тогда появиться перед Софьей, которая достаточно умна, чтобы выбрать его. Вот такой умный план построил в размышления Чацкий, но только в жизни его трудно реализовать, ведь в любви важен не столько ум, сколько умение чувствовать.
Пока герой проводил три года в поисках себя, время не стояло на месте и для героини. Она познавала любовь, читая французские романы – и подыскала себе мужчину, похожего на героя из книг, – Молчалина. Девушка наслаждалась любовной игрой, ей нравилось представлять себя смелой героиней романа. Однако ее возлюбленный оказался корыстным человеком. Когда Софья раскрыла обман Молчалина, то повела себя разумно: отвергла лжеца без слез и колебаний, но так же признала, что сама виновата в заблуждении в нем.
Такое поведение вызывает уважение, но говорит ли оно о наличии у героини настоящих чувств к Молчалину? Она «назначила» его себе в любимые, следуя разумному плану – найти себе тихого и покорного мужа, и также она разумно его отвергла.
Как видим, оба героя принимают решения не сердцем, а умом, отчего у них выходит горе от ума. Ведь они оба не находят любви в финале произведения.
Ах, если любит кто кого,
Зачем ума искать и ездить так далеко?
А С. Грибоедов
«Горе от ума» — пьеса политическая. По крайней мере, так принято считать. Чацкий вступает в конфликт с косным, невежественным, ретроградным обществом, терпит поражение, которое принято почему-то считать моральной победой, и уезжает, нет, бежит
«искать по свету»… Чего? Политических союзников? Философов- единомышленников? Нет, «чувства». Вернее, уголка, приюта для своего «оскорбленного чувства». Чувства к кому? К Софье.
Пушкин считал, что вся комедия должна была «вертеться» на чувстве, да и главного героя, как известно, Пушкин счел весьма неумным человеком. Зато «чувствительным» Чацкий представляется очень и очень неглупой служанке Лизаньке, которую можно (после Чацкого и Фамусова) назвать резонером № 3. Она не говорит умных монологов, но все ее реплики — верх остроумия, проницательности и особой женской чуткости.
Итак, попробуем рассмотреть ситуацию в пьесе как любовную коллизию. Во-первых, в нарушение всяких канонов классицизма вместо любовного треугольника мы видим, по меньшей мере, четырехугольник. Чацкий любит Софью, Софья — Молчалина, Молчалин заигрывает с Лизой (вслед за Фамусовым), а Лизанька неравнодушна к Петруше. При такой сложной любовной линии единство действия нарушается, да еще все это перемешивается с так называемой общественной интригой. Но в том-то и дело, что общественный конфликт и вовсе бы утих, не успев начаться, если бы Софья ответила на любовь Чацкого. По крайней мере, если логически продолжить мысль Пушкина, можно прийти именно к таким выводам.
В целом же и любовный, и общественный конфликт — лишь проявления другого конфликта, внутреннего конфликта Чацкого с самим собой (недаром он восклицает: «Ум с сердцем не в ладу!») и вообще философского конфликта пьесы, который можно обозначить так: конфликт наших представлений о жизни с самой жизнью.
У Грибоедова все герои, которые намечают цель в жизни, терпят крах. Горе от ума, если понимать ум как разработанный план действий, стремление «делать жизнь» с кого-то, постигает и Фамусова, и Молчалина, и Репетилова. И, конечно, в первую очередь, Чацкого и Софью.
В самом деле, Фамусов, призывавший всех смотреть, «как делали отцы», совершенно уничтожен скандалом с Софьей. Во всяком случае, хлопот с ее замужеством теперь будет много. Тугоуховские тоже просчитались: хотели найти выгодного жениха хоть для какой-нибудь из дочерей… но: «Князь, князь, назад!» Молчалин, конечно, сильно осложнил свою карьеру именно тем, что очень уж по расчету действовал: ухаживал за Софьей, она влюбилась не на шутку, потом прогоняет из дома, где было так спокойно и тепло… Графиня-внучка разочарована в балах и кавалерах (а зачем ехала к Фамусовым, если знала наперед, что будут «какие-то уроды с того света»?). Она тоже действует по схеме: выезжать в свет не для того, чтобы веселиться, а чтобы найти выгодную партию. Репетилов вроде бы недавно нашел эту выгодную партию для себя, разработал план, почти как Молчалин, но… «приданого взял шиш, по службе ничего…».
Что же получается? Как только начинаем действовать по плану — жизнь наша не упорядочивается, а разрушается. Особенно это заметно на примере Чацкого и Софьи. Почему Чацкий вообразил, что Софья будет ждать его, влюблена в него? А у него, видите ли, был план. Он поездит по свету, наберется ума, и, когда он ста-
нет еще умнее и образованнее, сделается для Софьи совершенно неотразимым. Он потому ей и не писал, что слишком уверен в непогрешимости и в правильности собственной составленной схемы. И еще он очень хорошо знает, что Софья умна. Кого же ей еще и выбрать, как не его? Она же не полюбит дурака Скалозуба. Правильно. Но жизнь идет вовсе не по плану. А тем более любовь, о которой было давно сказано: «Тайна сия велика есть». И Софья не влюбилась, конечно, в Скалозуба. Она оказалась даже еще умнее, чем предполагал Чацкий, и влюбилась… в Молчалина. Почему «умнее»? Потому, что оказалась способной подойти к любви так же, как Чацкий, то есть составить схему дальнейших действий. За Скалозуба она бы вышла по воле отца, если была бы уж совсем похожа на шестерых безликих княжон Тугоуховских. Нет, Софья хочет все решить своим умом. Идеал героев и героинь Руссо и Ричардсона — любовь к бедному, незнатному (бедной, незнатной), но чувствительному. Подгонять свою жизнь (и чужую тоже) под идеал, требовать от жизни, чтобы она походила на роман, могут натуры возвышенные, разумные, благородные. Словом, совершенные, прекрасные, просто идеальные люди. Беда только в том, что при этом самой жизни как-то не остается места в этой прекрасной схеме. «Ах, тот скажи любви конец, кто на три года вдаль уедет!» — снова обобщает Чацкий. А жизнь идет себе и идет. С этой точки зрения Грибоедову милее те, кто не пытается жизнью управлять — ни общественной, ни личной. Самый противный с этой точки зрения персонаж — Наталья Дмитриевна. Она даже хуже Молчалина, потому что добилась всего. «Мой муж — чудесный муж, вот он сейчас войдет». И он, точно, входит. Алле, гоп! — и муж едет на скучнейший вечер. Еще команда — и он кутается и бережется от сквозняков, потому что жене угодно продемонстрировать заботу и пылкие чувства. А вот он послушно готов признать, что «весело у Фамусовых было». Однако мы чувствуем, что план, построенный и вроде бы осуществленный самодовольной дурой, на грани полного краха. Платон Михайлыч уже напоминает зомби. Еще немного — и он либо умрет от чахотки (ведь заботливая жена уверила, что он «здоровьем очень слаб»), либо сопьется, либо вообще пропадет без вести…
Итак, Софья, глядя на свою подругу Наталью Дмитриевну, дрессирует себе шпица… простите, мужа из Молчалина. Однако план дрессировки и здесь терпит крах, но по другой причине. Молчалин-то, пожалуй, перехитрит Софью и подыщет себе какую-ни- будь Татьяну Юрьевну, которая «балы дает нельзя богаче».
Так любовная линия пьесы показывает нам одну нехитрую истину. Жизнь не рынок сбыта товаров, будь этот товар самой полноценной личностью. Жизнь — сокровенное горение, тайный полет. Так или почти так говорил в одной из своих лекций замечательный современный психолог В. Леви. И еще сказал же Бернард Шоу: «Что такое жизнь, как не цепь вдохновенных безрассудств?»
Грибоедов, по-моему, написал пьесу о жизни, а не о политике. И о самом главном в жизни — о любви. И наконец, о том, что никакие рецепты в этом деле не помогут. Ни вычитанные из романов, ни почерпнутые в путешествиях, ни услышанные от Натальи Дмитриевны. А тот, кто в любви строит планы и копирует схемы, получит горе… не от любви, а от ума. Позволим себе одно сравнение напоследок. Счастьем или горем была в жизни Андрея Болконского его любовь к Наташе? И бал, и лунная ночь, и — потом — измена, унижение, последняя горькая встреча, когда уже ничего нельзя было поправить… Если бы мы могли спросить самого Болконского, он ответил бы: «Но и мученья этого я не отдам ни за что в мире» («Война и мир», том II, часть 3, глава XXII). И — сквозь боль и бред, умирая, — он повторял Наташе слова, которые она, несмотря на свое счастье с Пьером, пронесла в душе через всю жизнь. Это слова князя Андрея о том, что, «ежели бы он был жив, он бы благодарил вечно Бога за свою рану, которая свела его опять с нею» («Война и мир», том VI, часть I, глава XVI).
Это совсем другая любовь, чем у «чувствительного» Чацкого, который, увидев, что его отвергла даже не невеста (потому что Софья ничего не обещала Чацкому), а просто девушка, которой он отвел некоторое место в своих умствованиях, но без которой он спокойно жил три года, понес, извините, ахинею, глубоко оскорбился и отправился по свету искать уголок для своего «оскорбленного чувства». Разве Чацкий смог бы благодарить Бога за свою (далеко не смертельную) «рану»? Нет, Чацкий сделает весь мир виноватым в том, что жизнь не похожа на его так разумно придуманный план…
Грибоедов при всем своем огромном уме жил чувством, безрассудством (одни его дуэли чего стоят), риском, игрой… Ни он, ни его якобы политическая пьеса не похожи на умника — резонера, этакого брезгливого очкарика, который — увы! — смотрит на нас с портрета в учебнике…
ТЕМА ЛЮБВИ В «ГОРЕ ОТ УМА» А. С. ГРИБОЕДОВА
Ах, если любит кто кого,
Зачем ума искать и ездить так далеко?
А. С. Грибоедов
«Горе от ума» — – пьеса политическая. По крайней мере, так принято считать. Чацкий вступает в конфликт с косным, невежест¬венным, ретроградным обществом, терпит поражение, которое при¬нято почему-то считать моральной победой, и уезжает, нет, бежит «искать по свету»… Чего? Политических союзников? Философов-единомышленников? Нет, «чувства». Вернее, уголка, приюта для своего «оскорбленного чувства». Чувства к кому? К Софье.
Пушкин считал, что вся комедия должна была «вертеться» на чувстве, да и главного героя, как известно, Пушкин счел весьма не¬умным человеком. Зато «чувствительным» Чацкий представляется очень и очень неглупой служанке Лизаньке, которую можно (после Чацкого и Фамусова) назвать резонером № 3. Она не говорит умных монологов, но все ее реплики — верх остроумия, проница¬тельности и особой женской чуткости.
Итак, попробуем рассмотреть ситуацию в пьесе как любовную коллизию. Во-первых, в нарушение всяких канонов классицизма вместо любовного треугольника мы видим, по меньшей мере, четы¬рехугольник. Чацкий любит Софью, Софья — Молчалина, Молча¬лин заигрывает с Лизой (вслед за Фамусовым), а Лизанька неравно¬душна к Петруше. При такой сложной любовной линии единство действия нарушается, да еще все это перемешивается с так назы¬ваемой общественной интригой. Но в том-то и дело, что обществен¬ный конфликт и вовсе бы утих, не успев начаться, если бы Софья ответила на любовь Чацкого. По крайней мере, если логически про¬должить мысль Пушкина, можно прийти именно к таким выводам.
В целом же и любовный, и общественный конфликт — лишь проявления другого конфликта, внутреннего конфликта Чацкого с самим собой (недаром он восклицает: «Ум с сердцем не в ладу!») и вообще философского конфликта пьесы, который можно обозначить так: конфликт наших представлений о жизни с самой жизнью.
У Грибоедова все герои, которые намечают цель в жизни, тер¬пят крах. Горе от ума, если понимать ум как разработанный план действий, стремление «делать жизнь» с кого-то, постигает и Фамусова, и Молчалина, и Репетилова. И, конечно, в первую очередь, Чацкого и Софью.
В самого деле, Фамусов, призывавший всех смотреть, «как дела¬ли отцы», совершенно уничтожен скандалом с Софьей. Во всяком случае, хлопот с ее замужеством теперь будет много. Тугоуховские тоже просчитались: хотели найти выгодного жениха хоть для какой-нибудь из дочерей… но: «Князь, князь, назад!» Молчалин, конечно, сильно осложнил свою карьеру именно тем, что очень уж по расчету действовал: ухаживал за Софьей, она влюбилась не на шутку, потом прогоняет из дома, где было так спокойно и тепло… Графиня-внучка разочарована в балах и кавалерах (а зачем ехала к Фамусовым, если знала наперед, что будут «какие-то уроды с того света»?). Она тоже действует по схеме: выезжать в свет не для того, чтобы веселиться, а чтобы найти выгодную партию. Репетилов вроде бы недавно нашел эту выгодную партию для себя, разработал план, почти как Молчалин, но… «приданого взял шиш, по службе ничего…».
Что же получается? Как только начинаем действовать по плану — жизнь наша не упорядочивается, а разрушается. Особенно это заметно на примере Чацкого и Софьи. Почему Чацкий вообразил, что Софья будет ждать его, влюблена в него? А у него, видите ли, был план. Он поездит по свету, наберется ума, и, когда он станет еще умнее и образованнее, сделается для Софьи совершенно неотразимым. Он потому ей и не писал, что слишком уверен в непо¬грешимости и в правильности собственной составленной схемы. И еще он очень хорошо знает, что Софья умна. Кого же ей еще и вы¬брать, как не его? Она же не полюбит дурака Скалозуба. Правиль¬но. Но жизнь идет вовсе не по плану. А тем более любовь, о которой было давно сказано: «Тайна сия велика есть». И Софья не влю¬билась, конечно, в Скалозуба. Она оказалась даже еще умнее, чем предполагал Чацкий, и влюбилась… в Молчалива. Почему «умнее»? Потому, что оказалась способной подойти к любви так же, как Чацкий, то есть составить схему дальнейших действий. За Скалозуба она бы вышла по воле отца, если была бы уж совсем по¬хожа на шестерых безликих княжон Тугоуховских. Нет, Софья хочет все решить своим умом. Идеал героев и героинь Руссо и Ри¬чардсона — любовь к бедному, незнатному (бедной, незнатной), но чувствительному. Подгонять свою жизнь (и чужую тоже) под идеал, требовать от жизни, чтобы она походила на роман, могут на¬туры возвышенные, разумные, благородные. Словом, совершенные, прекрасные, просто идеальные люди. Беда только в том, что при этом самой жизни как-то не остается места в этой прекрасной схеме. «Ах, тот скажи любви конец, кто на три года вдаль уедет!» — снова обобщает Чацкий. А жизнь идет себе и идет. С этой точки зрения Грибоедову милее те, кто не пытается жизнью управ¬лять — ни общественной, ни личной. Самый противный с этой точки зрения персонаж — Наталья Дмитриевна. Она даже хуже Молчалива, потому что добилась всего. «Мой муж — чудесный муж, вот он сейчас войдет». И он, точно, входит. Алле, гоп! — и муж едет на скучнейший вечер. Еще команда — и он кутается и бе¬режется от сквозняков, потому что жене угодно продемонстриро¬вать заботу и пылкие чувства. А вот он послушно готов признать, что «весело у Фамусовых было». Однако мы чувствуем, что план, построенный и вроде бы осуществленный самодовольной дурой, на грани полного краха. Платон Михайлыч уже напоминает зомби. Еще немного — и он либо умрет от чахотки (ведь заботливая жена уверила, что он «здоровьем очень слаб»), либо сопьется, либо вооб¬ще пропадет без вести…
Итак, Софья, глядя на свою подругу Наталью Дмитриевну, дрессирует себе шпица… простите, мужа из Молчалина. Однако план дрессировки и здесь терпит крах, но по другой причине, Мол-чалин-то, пожалуй, перехитрит Софью и подыщет себе какую-ни¬будь Татьяну Юрьевну, которая «балы дает нельзя богаче».
Так любовная линия пьесы показывает нам одну нехитрую ис¬тину. Жизнь не рынок сбыта товаров, будь этот товар самой полно¬ценной личностью. Жизнь — сокровенное горение, тайный полет. Так или почти так говорил в одной из своих лекций замечательный современный психолог В. Леви. И еще сказал же Бернард Шоу: «Что такое жизнь, как не цепь вдохновенных безрассудств?»
Грибоедов, по-моему, написал пьесу о жизни, а не о политике. И о самом главном в жизни — о любви. И наконец, о том, что ни¬какие рецепты в этом деле не помогут. Ни вычитанные из романов, ни почерпнутые в путешествиях, ни услышанные от Натальи Дмитриевны. А тот, кто в любви строит планы и копирует схемы, полу¬чит горе… не от любви, а от ума. Позволим себе одно сравнение на¬последок. Счастьем или горем была в жизни Андрея Болконского его любовь к Наташе? И бал, и лунная ночь, и — потом — измена, унижение, последняя горькая встреча, когда уже ничего нельзя было поправить… Если бы мы могли спросить самого Болконского, он ответил бы: «Но и мученья этого я не отдам ни за что в мире» («Война и мир», том II, часть 3, глава XXII). И — сквозь боль и бред, умирая, — он повторял Наташе слова, которые она, несмотря на свое счастье с Пьером, пронесла в душе через всю жизнь. Это слова князя Андрея о том, что, «ежели бы он был жив, он бы бла¬годарил вечно Бога за свою рану, которая свела его опять с нею» («Война и мир», том VI, часть I, глава XVI).
Это совсем другая любовь, чем у «чувствительного» Чацкого, который, увидев, что его отвергла даже не невеста (потому что Софья ничего не обещала Чацкому), а просто девушка, которой он отвел некоторое место в своих умствованиях, но без которой он спо¬койно жил три года, понес, извините, ахинею, глубоко оскорбился и отправился по свету искать уголок для своего «оскорбленного чувства». Разве Чацкий смог бы благодарить Бога за свою (далеко не смертельную) «рану»? Нет, Чацкий сделает весь мир виноватым в том, что жизнь не похожа на его так разумно придуманный план…
Грибоедов при всем своем огромном уме жил чувством, безрас¬судством (одни его дуэли чего стоят), риском, игрой… Ни он, ни его якобы политическая пьеса не похожи на умника — резонера, эта¬кого брезгливого очкарика, который — увы! — смотрит на нас с по¬ртрета в учебнике.
Комедия А. С. ГрибоедовА является одним из самых загадочных произведений, хотя была написана в 20-х годах 19 века. Сюжетную канву произведения составляют две тесто переплетенные линии — крушение надежд главного героя Чацкого, как в личной жизни, так и в общественной. Сначала эти линии развиваются как будто отдельно, но потом становится ясно, что они тесно взаимосвязаны. Так же как и в реальной жизни, в комедии «Горе от ума» личное и общественное слиты вместе.
Чацкий воспитывается вместе с Софьей с детства. Его любовь к ней несомненна: после трехлетнего путешествия за границей, Чацкий мчится к Софье, даже не заехав к себе домой. Их связывают не только общие чувства, но и родство душ. Софья — умная девушка, она, также как и Чацкий, страстная натура. Но за время отсутствия главного героя многое изменилось. Чацкого встречает весьма прохладный прием и со стороны хозяина, и со стороны возлюбленной.
Что же произошло с Софьей7 За годы отсутствия Чацкого она нашла ему неравноценную замену — услужливого секретаря Фамусова Молчалина. Выбор Софьи, вероятно, был обусловлен особенностями ее образования. Свои жизненные правила и убеждения она черпает их французских любовных романов, как и большинство девушек того времени и класса. По этой причине возлюбленным Софьи становится Молчалин, он удобен в качестве «мужа-мальчика, мужа-слуги».
И вот у Чацкого и Софьи после разлуки состоялось свидание. Чацкий открыт в своих чувствах, он далек от сарказма. Но Софья…
с ним холодна и равнодушна. Не зная о ее чувствах к Молчалину, Чацкий говорит о нем с насмешливо-беззлобной издевкой умного наблюдателя.
И получает от Софьи ответ с таким смыслом, что он не человек, а змея. Чацкий не понимает, почему Софья отдаляется от него. Ведь он видел в ней свою единомышленницу. Главный герой раскрывается перед читателем в действиях, имеющих одновременно и личный, и общественный смысл.
Чацкий с трудом понимает, что «распалась связь времен», прошло то время, когда он с Софьей находил общий язык и взаимопонимание. Ум Чацкого за три года возмужал, стал более зрелым, но Софью он любит еще сильнее, чем прежде, и этим причиняет и ей, и себе большие страдания.
В финале комедии борьба Чацкого за сердце любимой становится моментом его разрыва с окружающим враждебным обществом Фамусовых, Скалозубов, Молчалиных. Чацкий глубоко обманулся не только в чувствах Софьи к нему, но и в ней как личности. Страшно то, что Софья не только не любит, но и оказывается в толпе тех, кто клянет и гонит Чацкого, кого он называет «мучителями».
Получается, что горе героя и от того, и от другого: любовь не смогла затмить, заглушить в Чацком биение сердца гражданина, мечтающего о свободе и благе Отечества. Судьба страдания его народа — основной источник гражданского пафоса Чацкого. Этому пониманию жизни, долго, счастья пытался научить читателя А. С. Грибоедов в произведении «Горе от ума».
В своей комедии «Горе от ума» А.С. Грибоедов поднимает немало вопросов об отношении людей в обществе.
Главный герой комедии Чацкий испытывает на себе и горе от ума и горе от любви.
Горе от ума он испытывает по той причине, что слишком умен для окружающих. Он получил прекрасное образование, три года путешествовал по Европе. Причем в Европу он отправился ни от скуки, ни для отдыха, а чтобы посмотреть, как там живут люди, получить новый опыт и новые знания. До поездки в Европу Чацкий тоже не страдал от безделья. Он выучился, успел послужить в армии, поработать на государственной службе. Но там он не прижился, как говорят окружающие, из-за характера. Дело в том, что он не привык прислуживаться, подлизываться. Он прямолинеен, говорит то, что думает, высмеивает глупцов и лентяев. Именно его неумение выслуживаться перед начальством и раздражает старшее поколение. Его умение подчеркнуть и высмеять недостатки окружающих лишает его расположения Софьи. Она говорит о том, что Чацкий умен, остроумен, но будет всех высмеивать и ему это в радость. Единственным достоинством Чацкого для окружающих является его дворянский титул и имущество.
Еще одна причина неприятия Чацкого в обществе, он не хочет посвящать свою жизнь военной или чиновничьей службе. Он хочет посвятить себя науке или искусству, что выходило за рамки списка достойных занятий для дворянина того времени.
Именно острый ум, более высокий интеллект и принесли Чацкому горе от ума.
Горе от любви он тоже испытал сполна. С детства он рос вместе с Софьей и успел искренне полюбить ее. После трехлетней поездки он первым делом спешит в дом к Фамусовым, чтобы повидать Софью. Но Софья встретила его очень холодно. У Фамусова его приезд тоже вызывает раздражение. Софья опасается, что Чацкий будет высмеивать ее жениха Молчалина. Фамусов опасается, что Чацкий нагрубит кому-то из высоких гостей, так как не умеет подлизываться, заискивать. В итоге с подачи Софьи по дому расползается слух о том, что Чацкий сошел с ума. Гости охотно передают друг другу весть о сумасшествии Чацкого, приписывая все новые подробности. В итоге они его боятся. До последнего момента Чацкий не мог понять, в чем причина отчужденности, почему гости стараются избегать общения с ним. В конце он узнает о нелепом слухе, о том, что этот слух придумала и распространила его невеста. Неизвестно, как сложилась дальше жизнь Чацкого, но в Москве он стал чужим, его опозорили на весь свет. Для него больше нет спокойной жизни в Москве, поэтому он спешит покинуть столицу.
Таким образом, на примере Чацкого Грибоедов показал то, как тяжела жизнь умного, честного, искреннего в чувствах человека в фамусовской Москве. Такой человек переживает в обществе старого образца лишь горе от ума и сердца.
Но Софья, по моему мнению, любит не Молчалина, а идеал, созданный ее чувствительным воображением. Ей кажется, что Молчалин — человек доброй души, положительных правил, скромный, тихий, «семейство осчастливит». Чацкий прав, говоря Софье, что «качеств ваших тьму, любуясь им, придали вы ему». Софья интеллектуально намного выше своего отца и всех гостей. Зная цену Скалозубу, она говорит: «Он слова умного не выговорил сроду». Достоинства Софьи вызывают восхищение Чацкого. Уверенный в их взаимной юношеской любви, зная ее незаурядный ум, потому он так долго отказывается верить в симпатию Софьи к Молчалину, в ее переход в лагерь врагов.
Совершенно разочарованный в Софье, непримиримо враждебный к ее обществу, он покидает Москву. Всякий шаг и всякое слово Чацкого в пьесе связаны с его чувством к Софье, раздражением от лжи в поступках Софьи, которую он хочет разгадать до конца: весь ум и все силы Чацкого уходят на эту борьбу. «Чацкий сломлен количеством старой силы, нанеся ей в свою очередь смертельный удар качеством силы свежей», — писал И. А. Гончаров.
В своей пьесе «Горе от ума» поэт заглянул далеко за горизонты своей эпохи. Эта пьеса— больше, чем превосходная «картина нравов». Раскрывая внутренний облик персонажей, Грибоедов сосредоточил в основном внимание не на чувствах, переживаниях, а на общественных взглядах героев, на их идеях. Русская реалистическая литература всегда обращалась к коренным вопросам жизни, к тенденции показа социальных типов в их определяющих условиях, и даже сейчас, благодаря высокому художественному мастерству Грибоедова, комедия не теряет своей острой злободневности.[/sms]
Ах, если любит кто кого,
Зачем ума искать и ездить так далеко?
А. С. Грибоедов
“Горе от ума” — пьеса политическая. По крайней мере, так принято считать. Чацкий вступает в конфликт с косным, невежественным, ретроградным обществом, терпит поражение, которое принято почему-то считать моральной победой, и уезжает, нет, бежит “искать по свету”… Чего? Политических союзников? Философов-единомышленников? Нет, “чувства”. Вернее, уголка, приюта для своего “оскорбленного чувства”. Чувства к кому? К Софье.
Пушкин считал, что вся комедия должна была “вертеться” на чувстве, да и главного героя, как известно, Пушкин счел весьма неумным’ человеком. Зато “чувствительным” Чацкий представляется очень и очень неглупой служанке Лизаньке, которую можно (после Чацкого и Фамусова) назвать резонером “номер три”. Она не говорит “умных” монологов, но все ее реплики — верх остроумия, проницательности и особой женской чуткости.
Итак, попробуем рассмотреть ситуацию в пьесе как любовную коллизию. Во-первых, в нарушение всяких канонов классицизма, вместо любовного треугольника мы видим, по меньшей мере, четырехугольник. Чацкий любит Софыо, Софья — Молчалина, Молчалин заигрывает с Лизой (вслед за Фамусовым), а Лизанька неравнодушна к Петруше. При такой сложной любовной линии единство действия нарушается. Общественный конфликт и вовсе бы утих, не успев начаться, если бы Софья ответила на любовь Чацкого. Но крайней мерс, если логически продолжить мысль Пушкина, можно прийти именно к таким выводам. В целом же и любовный, и общественный конфликт — лишь проявления внутреннего конфликта Чацкого с самим собой (недаром он восклицает: “Ум с сердцем не в ладу!”) и конфликта наших представлений о жизни с самой жизнью.
Как только мы начинаем действовать по плану, жизнь наша не упорядочивается, а разрушается. Особенно ото заметно на примере Чацкого и Софьи. 11очсму Чацкий вообразил, что Софья будет ждать его, влюблена в него? А у него, пилите ЛИ, был план. Он посади т по свету, наберется ума и, когда он ста-и( | еще умнее и образованнее, сделается для Софьи совершенно неотразимым Он потому eii и не писал, что слишком уверен в непогрешимости и в правильности собственной составленной схемы. И еще он очень хорошо знает, что Софьи умна. Кого же ей еще и выбрать, как не его? Она же не полюбит дурака ( калоауба. Но жизнь идет вовсе не по плану. А тем более любовь, о ко торой было давно сказано: “Тайна сия велика есть”.
И Софья не влюбилась, конечно, в Скалозуба. Она оказалась даже еще умнее, чем предполагал Чацкий, и влюбилась… в Молчалина. Почему “умнее”? Потому что оказалась способной подойти к любви так же, как Чацкий, то есть составить схему дальнейших действий. За Скалозуба она бы вышла по воле отца, если была бы похожа на шестерых безликих княжон Тугоуховс-ких. Нет, Софья хочет все решить своим умом. Идеал героев и героинь Руссо и Ричардсона: любовь к бедному, незнатному (бедной, незнатной), но чувствительному. Подгонять свою жизнь (и чужую тоже) под идеал, требовать от жизни, чтобы она походила на роман, могут натуры возвышенные, разумные, благородные. Словом, совершенные, прекрасные, просто идеальные люди. Беда только в том, что при этом самой жизни как-то не остается места в этой прекрасной схеме. “Ах, тот скажи любви конец, кто на три года вдаль уедет!” — снова обобщает Чацкий.
А жизнь идет себе и идет. С этой точки зрения Грибоедову милее те, кто не пытается жизнью управлять — ни общественной, ни личной. Самый неприятный с этой точки зрения персонаж — Наталья Дмитриевна. Она даже хуже Молчалина, потому что добилась всего. “Мой муж — чудесный муж, вот он сейчас войдет”. И он, точно, входит. По воле супруги муж едет на скучнейший вечер. Еще команда: и он кутается и бережется от сквозняков, потому что жене угодно продемонстрировать заботу и пылкие чувства. А вот он послушно готов призна ть, ч то “весело у Фамусовых было”. Однако мы чувствуем, что план, построенный и вроде бы осуществленный самодовольной женщиной, на грани полного краха. Платон Михайлович уже напоминает зомби. Еще немного — и он либо умрет от чахотки (ведь заботливая жена уверила, что он “здоровьем очень слаб”), либо сопьется, либо вообще пропадет без вести…
Итак, Софья, глядя на свою подругу Наталью Дмитриевну, “дрессирует” предполагаемого мужа в лице Молчалина. Однако план дрессировки и здесь терпит крах, но по другой причине. Молчалин-то, пожалуй, перехитрит Софыо и подыщет себе какую-нибудь татьяну юрьевну, которая “балы дает нельзя богаче”.
Так любовная линия пьесы показывает нам одну нехитрую истину. Жизнь — не рынок сбыта товаров, будь далее этот “товар” полноценной личностью. Жизнь — сокровенное горение, тайный полет. Так или почти так говорил в одной из своих лекций замечательный современный психолог В. Леви. И еще сказал же Бернард Шоу: “Что такое жизнь, как не цепь вдохновенных безрассудств?”
Грибоедов, по-моему, написал пьесу о жизни, а не о политике. И о самом главном в жизни — о любви. И, наконец, о том, что никакие рецепты в этом не помогут. Ни вычитанные из романов, пи почерпнутые в путешествиях, ни услышанные от Натальи Дмитриевны. А тот, кто в любви строит планы и копирует схемы, получит горе… не от любви, а от ума.
Грибоедов при всем своем огромном уме лсил чувством, безрассудством (одни его дуэли чего стоят!), риском, игрой… Ни он, ни его якобы политическая пьеса не похожи на умника-резонера, который смотрит на нас с портрета в учебнике…
Похожее сочинение на тему “Горе от ума”.
“Горе от ума” почему-то считают сугубо политической пьесой. Действительно, Чацкий ведет борьбу с мещански окостеневшим, ретроградным и невежественным по своей сути обществом, его в результате ждет поражение и он бежит. Куда и чего он ищет? Ведь не единомышленников же, товарищей по дальнейшей борьбе и соратников, вовсе нет – Софья, вот движущая сила его побега, точнее его чувства к ней, оскорбленные и непонятые.
Так что конфликт в пьесе прежде всего любовный, вызванный треугольником Молчалин-Софья-Чацкий, и только потом он имеет общественный свой вектор. Сам Пушкин весьма невысоко оценивал бунтарского героя, который высказывался о несогласованности у него сердечных чувств с рассудком. И конфликт у Чацкого прежде всего к самому себе и только потом он проецируется на внешнее проявление жизни в обществе.
Грибоедов показывает с пронзительной ясностью пагубность расчета и планирования, целеустремленные герои произведения терпят фиаско. Желая подчинить планированию любовную сферу, напротив, добиваются разрушения всех связей. Тот же Чацкий почему-то решил, что пока он поездит по миру и приобретет мудрость, то Софья будет ждать его, а по прибытии без сомнения полюбит его такого неотразимого. И Скалозуба он не считал каким бы то ни было соперником. Правильно, Софья слишком уж умна, но вот нагрянули чувства и Софья “влюбилась” в Молчалина, причем подобно Чацкому – с определенным расчетом. Но, заниматься подгонкой своих чувств под книжные идеалы – пустая и неразумная трата времени, жизнь все равно расставит все “по полочкам”.
“Горе от ума” как раз и демонстрирует во всей своей красе истину о том, что жизнь – это не рынок и люди со своими чувствами вовсе не товары. Так что пьеса эта рассказывает о любви и о безумстве ума, пытающегося ее подчинить и ею управлять.
Комедия А. С. Грибоедова «Горе от ума», несомненно, является произведением большого социального звучания. В ней отразилось мятежное время, когда по всей России распространялись вольнолюбивые идеи. В центре пьесы – Александр Андреевич Чацкий, воплотивший в себе лучшие черты прогрессивной дворянской молодежи начала века. Этот герой объединяет две сюжетные линии комедии. Одна (главная) содержит конфликтное столкновение «века нынешнего» и «века минувшего» и предлагает противостояние Чацкого Фамусову. Другая сюжетная линия — Чацкий — Софья — раскрывает личную драму главного героя.
Софья, стоящая между фамусовским лагерем и Чацким, сыграла большую роль в создании «мильона терзаний» героя, хотя и сама пережила свое «горе от ума». «Софья начертана неясно…» — заметил Пушкин. Действительно, в ее поведении и настроениях ощущается противоречие между трезвым умом и сентиментальными переживаниями. Прекрасное понимание характеров отца и Скалозуба сочетается у нее с полной слепотой в отношении Молчалина. Софья гораздо выше своих сверстниц, столь ядовито изображенных Грибоедовым в лице шестерых княжон Тугоуховских, для которых важна не любовь, а богатый «муж-мальчик», «муж-слуга». Софья живет только любовью. Невысокое и зависимое положение Молчалина как будто даже усиливает ее влечение к нему. Ее чувство серьезно, оно дает ей смелость не бояться мнения «света».
Нельзя согласиться с тем, что слова Фамусова о московских девицах: «Словечка в простоте не скажут, все с ужимкой», — имеют прямое отношение и к его дочке. Она всегда искренна. «Что мне молва? Кто хочет, так и судит», — говорит она. Софья не чужда духовных интересов, не увлекается светской суетой. Чтение ею книг Фамусов называет «прихотью», Действительно, тогда это было новостью для дворянской девушки. Софья в ужасе от того, что отец прочит ей в женихи Скалозуба, который «слова умного не выговорит сразу». Не любит она и пустое умничанье, острословие и злоязычие. Однако ей чужда и неприятна беспощадно логичная, острая мысль Чацкого. Софья не доросла до нее, она слишком полна «чувствительности». Она воспиталась в век Карамзина и Жуковского. Ее идеал — робкий, мечтательный юноша, образ которого рисовала сентиментально-романтическая литература конца XVIII начала XIX веков. Именно таким представляется Софье Молчалин.
Ее неожиданную любовь к секретарю отца невозможно понять, если не вдуматься во все то, что произошло у нее с Чацким. Он увлек ее, но внезапно, в припадке онегинской хандры, когда ему все на свете надоело, в том числе и она, уехал за границу и не написал ей за три года ни слова. Софья, слушая влюбленного Чацкого, думает, что он может только «прикинуться влюбленным», что о себе «задумал он высоко». Она с иронией восклицает: «Охота странствовать напала на него… Ах! Если любит кто кого, зачем ума искать и ездить так далеко?».
Я думаю, что никак нельзя осуждать Софью за ее любовь к Молчалину. Любовь к Молчалину — ее здравый протест, ее горькая реакция на любовь к Чацкому, от которой у нее осталось чувство разочарования, обиды, оскорбления. Пусть Молчалин не так ярок, как Чацкий, но на чувства Молчалина (по ее убеждению) можно положиться.
Может быть, Молчалин и не хотел, чтобы Софья его полюбила. Всем угождающий Молчалин был робко почтителен с ней, как «с собакой дворника, чтоб ласкова была». Он хотел добиться симпатии дочки начальника. Он настолько старался добиться ее расположения, что она приняла эту угодливость за глубокую, трепетную любовь, которую она встречала в сентиментальных французских романах, так ненавистных ее отцу.
Софья увидела в трусливой робости Молчалина благородную, целомудренную робость возвышенной души. И не безнравственность заставляла ее проводить ночи с Молчалиным, запершись. А многие критики упрекали ее в этом. Именно уверенность в чистоте помыслов Молчалина в отношении к ней, презрение к «молве» и, конечно, влюбленность руководят Софьей.
Не разглядев Молчалина, она не сумела оценить Чацкого, не увидела, как умненькая горничная Лиза, что Чацкий не только «весел и остер», но и «чувствителен», то есть не только умен, но и нежен.
Мне кажется, что, когда Софья и Чацкий росли вместе, он, несомненно, оказывал на нее влияние. Именно это научило Софью не отворачиваться от бедных, не презирать их, несмотря на философию отца — «Кто беден, тот тебе не пара». Три года разлуки с Чацким не могли не изменить Софью, не нанести отпечаток «фальшивой, жеманной среды московского «света».
Вольнолюбивые мысли, язвительные, колкие насмешки Чацкого в адрес людей ее круга, особенно Молчалина, теперь раздражают Софью. «Не человек, змея!» — отзывается она о нем. А Чацкий испытывает к Софье искреннюю, горячую любовь. Он объясняется ей в любви при первом же появлении. В Чацком нет никакой скрытности, никакой фальши. О силе и характере его чувства можно судить по словам о Молчалине, обращенным к Софье:
Но есть ли в нем та страсть? То чувство? Пылкость та?
Чтоб, кроме вас, ему мир целый
Казался прах и суета?
Тяжело переживает Чацкий разочарование в любимой девушке. («А вы… кого мне предпочли!»). В запальчивости он упрекает ее даже в том, в чем она перед ним не виновата:
Зачем меня надеждой завлекли?
Зачем мне прямо не сказали,
Что все прошедшее вы обратили в смех?
Гончаров по этому поводу отмечает, что Чацкий разыграл сцену ревности, не имея на то никакого права. Это говорит не только о слепоте влюбленной Софьи, но и слепоте влюбленного Чацкого. Традиционный любовный треугольник «сломан». Оскорблены в своих чувствах и Софья, и Молчалин. И оба стараются вести себя достойно. Как ни тяжело было Софье, но она нашла в себе мужество и достоинство не разрыдаться, не выказать ничем свою слабость. Она непримирима к Молчалину, ползающему у ее ног. В каждом слове ее чувствуется гордый характер, достойный Чацкого. Она требует от Молчалина немедленно покинуть их дом, и чтоб «я с этих пор вас будто не знавала».
На мой взгляд, Софья, безусловно, достойна любви Чацкого. Она умна и смела не менее Чацкого, потому что сумела перенести последствия своей ошибки.
В статье «Мильон терзаний» Гончаров отметил, что у Софьи «задатки недюжинной натуры». Ведь недаром любил ее Чацкий. Она достойна сочувствия, когда звучит приговор отца: «В деревню, к тетке, в глушь, в Саратов».
Показывая любовный «поединок» героев, Грибоедов обнаруживает личность не только в одном Чацком, но также и в Софье. И это тоже подтверждает то, что Софья – достойный объект любви. Но, к сожалению, их любовь не состоялась. Оба терпят беду, и трудно сказать, кто «ударился» тяжелей, больней. С легкой руки Софьи Чацкого объявили безумцем. Он изгнан и из сердца девушки, и из общества.
Таким образом, личная драма осложняет его общественную драму, ожесточая Чацкого все более против всей дворянской Москвы.
ТЕМА ЛЮБВИ В «ГОРЕ ОТ УМА» А. С. ГРИБОЕДОВА
Ах, если любит кто кого,
Зачем ума искать и ездить так далеко?
А. С. Грибоедов
«Горе от ума» – – пьеса политическая. По крайней мере, так принято считать. Чацкий вступает в конфликт с косным, невежест¬венным, ретроградным обществом, терпит поражение, которое при¬нято почему-то считать моральной победой, и уезжает, нет, бежит «искать по свету»… Чего? Политических союзников? Философов-единомышленников? Нет, «чувства». Вернее, уголка, приюта для своего «оскорбленного чувства». Чувства к кому? К Софье.
Пушкин считал, что вся комедия должна была «вертеться» на чувстве, да и главного героя, как известно, Пушкин счел весьма не¬умным человеком. Зато «чувствительным» Чацкий представляется очень и очень неглупой служанке Лизаньке, которую можно (после Чацкого и Фамусова) назвать резонером № 3. Она не говорит умных монологов, но все ее реплики — верх остроумия, проница¬тельности и особой женской чуткости.
Итак, попробуем рассмотреть ситуацию в пьесе как любовную коллизию. Во-первых, в нарушение всяких канонов классицизма вместо любовного треугольника мы видим, по меньшей мере, четы¬рехугольник. Чацкий любит Софью, Софья — Молчалина, Молча¬лин заигрывает с Лизой (вслед за Фамусовым), а Лизанька неравно¬душна к Петруше. При такой сложной любовной линии единство действия нарушается, да еще все это перемешивается с так назы¬ваемой общественной интригой. Но в том-то и дело, что обществен¬ный конфликт и вовсе бы утих, не успев начаться, если бы Софья ответила на любовь Чацкого. По крайней мере, если логически про¬должить мысль Пушкина, можно прийти именно к таким выводам.
В целом же и любовный, и общественный конфликт — лишь проявления другого конфликта, внутреннего конфликта Чацкого с самим собой (недаром он восклицает: «Ум с сердцем не в ладу!») и вообще философского конфликта пьесы, который можно обозначить так: конфликт наших представлений о жизни с самой жизнью.
У Грибоедова все герои, которые намечают цель в жизни, тер¬пят крах. Горе от ума, если понимать ум как разработанный план действий, стремление «делать жизнь» с кого-то, постигает и Фамусова, и Молчалина, и Репетилова. И, конечно, в первую очередь, Чацкого и Софью.
В самого деле, Фамусов, призывавший всех смотреть, «как дела¬ли отцы», совершенно уничтожен скандалом с Софьей. Во всяком случае, хлопот с ее замужеством теперь будет много. Тугоуховские тоже просчитались: хотели найти выгодного жениха хоть для какой-нибудь из дочерей… но: «Князь, князь, назад!» Молчалин, конечно, сильно осложнил свою карьеру именно тем, что очень уж по расчету действовал: ухаживал за Софьей, она влюбилась не на шутку, потом прогоняет из дома, где было так спокойно и тепло… Графиня-внучка разочарована в балах и кавалерах (а зачем ехала к Фамусовым, если знала наперед, что будут «какие-то уроды с того света»?). Она тоже действует по схеме: выезжать в свет не для того, чтобы веселиться, а чтобы найти выгодную партию. Репетилов вроде бы недавно нашел эту выгодную партию для себя, разработал план, почти как Молчалин, но… «приданого взял шиш, по службе ничего…».
Что же получается? Как только начинаем действовать по плану — жизнь наша не упорядочивается, а разрушается. Особенно это заметно на примере Чацкого и Софьи. Почему Чацкий вообразил, что Софья будет ждать его, влюблена в него? А у него, видите ли, был план. Он поездит по свету, наберется ума, и, когда он станет еще умнее и образованнее, сделается для Софьи совершенно неотразимым. Он потому ей и не писал, что слишком уверен в непо¬грешимости и в правильности собственной составленной схемы. И еще он очень хорошо знает, что Софья умна. Кого же ей еще и вы¬брать, как не его? Она же не полюбит дурака Скалозуба. Правиль¬но. Но жизнь идет вовсе не по плану. А тем более любовь, о которой было давно сказано: «Тайна сия велика есть». И Софья не влю¬билась, конечно, в Скалозуба. Она оказалась даже еще умнее, чем предполагал Чацкий, и влюбилась… в Молчалива. Почему «умнее»? Потому, что оказалась способной подойти к любви так же, как Чацкий, то есть составить схему дальнейших действий. За Скалозуба она бы вышла по воле отца, если была бы уж совсем по¬хожа на шестерых безликих княжон Тугоуховских. Нет, Софья хочет все решить своим умом. Идеал героев и героинь Руссо и Ри¬чардсона — любовь к бедному, незнатному (бедной, незнатной), но чувствительному. Подгонять свою жизнь (и чужую тоже) под идеал, требовать от жизни, чтобы она походила на роман, могут на¬туры возвышенные, разумные, благородные. Словом, совершенные, прекрасные, просто идеальные люди. Беда только в том, что при этом самой жизни как-то не остается места в этой прекрасной схеме. «Ах, тот скажи любви конец, кто на три года вдаль уедет!» — снова обобщает Чацкий. А жизнь идет себе и идет. С этой точки зрения Грибоедову милее те, кто не пытается жизнью управ¬лять — ни общественной, ни личной. Самый противный с этой точки зрения персонаж — Наталья Дмитриевна. Она даже хуже Молчалива, потому что добилась всего. «Мой муж — чудесный муж, вот он сейчас войдет». И он, точно, входит. Алле, гоп! — и муж едет на скучнейший вечер. Еще команда — и он кутается и бе¬режется от сквозняков, потому что жене угодно продемонстриро¬вать заботу и пылкие чувства. А вот он послушно готов признать, что «весело у Фамусовых было». Однако мы чувствуем, что план, построенный и вроде бы осуществленный самодовольной дурой, на грани полного краха. Платон Михайлыч уже напоминает зомби. Еще немного — и он либо умрет от чахотки (ведь заботливая жена уверила, что он «здоровьем очень слаб»), либо сопьется, либо вооб¬ще пропадет без вести…
Итак, Софья, глядя на свою подругу Наталью Дмитриевну, дрессирует себе шпица… простите, мужа из Молчалина. Однако план дрессировки и здесь терпит крах, но по другой причине, Мол-чалин-то, пожалуй, перехитрит Софью и подыщет себе какую-ни¬будь Татьяну Юрьевну, которая «балы дает нельзя богаче».
Так любовная линия пьесы показывает нам одну нехитрую ис¬тину. Жизнь не рынок сбыта товаров, будь этот товар самой полно¬ценной личностью. Жизнь — сокровенное горение, тайный полет. Так или почти так говорил в одной из своих лекций замечательный современный психолог В. Леви. И еще сказал же Бернард Шоу: «Что такое жизнь, как не цепь вдохновенных безрассудств?»
Грибоедов, по-моему, написал пьесу о жизни, а не о политике. И о самом главном в жизни — о любви. И наконец, о том, что ни¬какие рецепты в этом деле не помогут. Ни вычитанные из романов, ни почерпнутые в путешествиях, ни услышанные от Натальи Дмитриевны. А тот, кто в любви строит планы и копирует схемы, полу¬чит горе… не от любви, а от ума. Позволим себе одно сравнение на¬последок. Счастьем или горем была в жизни Андрея Болконского его любовь к Наташе? И бал, и лунная ночь, и — потом — измена, унижение, последняя горькая встреча, когда уже ничего нельзя было поправить… Если бы мы могли спросить самого Болконского, он ответил бы: «Но и мученья этого я не отдам ни за что в мире» («Война и мир», том II, часть 3, глава XXII). И — сквозь боль и бред, умирая, — он повторял Наташе слова, которые она, несмотря на свое счастье с Пьером, пронесла в душе через всю жизнь. Это слова князя Андрея о том, что, «ежели бы он был жив, он бы бла¬годарил вечно Бога за свою рану, которая свела его опять с нею» («Война и мир», том VI, часть I, глава XVI).
Это совсем другая любовь, чем у «чувствительного» Чацкого, который, увидев, что его отвергла даже не невеста (потому что Софья ничего не обещала Чацкому), а просто девушка, которой он отвел некоторое место в своих умствованиях, но без которой он спо¬койно жил три года, понес, извините, ахинею, глубоко оскорбился и отправился по свету искать уголок для своего «оскорбленного чувства». Разве Чацкий смог бы благодарить Бога за свою (далеко не смертельную) «рану»? Нет, Чацкий сделает весь мир виноватым в том, что жизнь не похожа на его так разумно придуманный план…
Грибоедов при всем своем огромном уме жил чувством, безрас¬судством (одни его дуэли чего стоят), риском, игрой… Ни он, ни его якобы политическая пьеса не похожи на умника — резонера, эта¬кого брезгливого очкарика, который — увы! — смотрит на нас с по¬ртрета в учебнике..
Добавил: SA93N
От классицизма к реализму
В то время, когда Александр Грибоедов писал комедию «Горе от ума», еще было ощутимо влияние классицизма в литературе. Писатель формально соблюдает каноны этого направления, однако уже смело открывает для своего читателя новое направление – реализм. Тема любви тесно связана с социально-политической темой. В классицистической комедии любовный конфликт в конце разрешался победой влюбленных, разоблачением и наказанием виновных героев. Финал комедии Грибоедова абсолютно другой: главные герои терпят поражение в любви, главный герой высмеял морально падшее общество, но так и не изменил его порядков. И это не простая череда неудач, автор выстраивает логическую цепь размышлений и событий, которые приводят к разочарованию. Комедия Грибоедова приближена к настоящей жизни, поэтому и реалистична.
Любовный конфликт
В пьесе «Горе от ума» драматург затронул актуальную проблему своего времени – борьбу старых нравов с новыми прогрессивными идеями. Представителями первой стороны является фамусовское общество, а второй – главный герой Чацкий. Несмотря на то, что главная идея заключается в рассмотрении этой проблемы, нужно учесть, что к ней привела другая проблема – любовный конфликт. Поэтому тема любви важна в комедии. Тем более, что перед нами не простой классический треугольник. Начало любовного конфликта – приезд главного героя Александра Чацкого в Москву. После трех лет странствования по свету он решил вернуться в дом Фамусовых, где прошло его детство. Его цель – жениться на идеальной, по его мнению, девушке Софье, дочери Павла Фамусова. Однако героиня встречает его холодно. Чацкий подозревает, что у него есть соперник – и оказывается прав. Софья полюбила (или внушила себе?) любовь к бедному и тихому Молчалину, в котором она видела героя любимых французских романов. Однако Молчалин принимает любовь девушки из корыстных побуждений, а сам втайне ухаживает за служанкой Лизонькой.
Причина, почему герои не находят счастья в любви
Александр Чацкий и Софья Фамусова — центральные образы в развитие любовной линии сюжета. По законам классицистической комедии они должны полюбить друг друга, преодолев все преграды. Почему же автор показывает нам другой финал? На первый взгляд, они кажутся идеальной парой: оба умны, обаятельны, красноречивы, талантливы и решительны. К тому же, Чацкий испытывает чувства к Софье. Но можно ли их назвать настоящей любовью? Герой на целых три года уезжает за границу, и ни разу не пишет письма возлюбленной. Он себе это объясняет тем, что хотел в странствиях измениться к лучшему, стать еще более умным, — и только тогда появиться перед Софьей, которая достаточно умна, чтобы выбрать его. Вот такой умный план построил в размышления Чацкий, но только в жизни его трудно реализовать, ведь в любви важен не столько ум, сколько умение чувствовать.
Пока герой проводил три года в поисках себя, время не стояло на месте и для героини. Она познавала любовь, читая французские романы – и подыскала себе мужчину, похожего на героя из книг, – Молчалина. Девушка наслаждалась любовной игрой, ей нравилось представлять себя смелой героиней романа. Однако ее возлюбленный оказался корыстным человеком. Когда Софья раскрыла обман Молчалина, то повела себя разумно: отвергла лжеца без слез и колебаний, но так же признала, что сама виновата в заблуждении в нем.
Такое поведение вызывает уважение, но говорит ли оно о наличии у героини настоящих чувств к Молчалину? Она «назначила» его себе в любимые, следуя разумному плану – найти себе тихого и покорного мужа, и также она разумно его отвергла.
Как видим, оба героя принимают решения не сердцем, а умом, отчего у них выходит горе от ума. Ведь они оба не находят любви в финале произведения.
Ах, если любит кто кого,
Зачем ума искать и ездить так далеко?
А С. Грибоедов
«Горе от ума» — пьеса политическая. По крайней мере, так принято считать. Чацкий вступает в конфликт с косным, невежественным, ретроградным обществом, терпит поражение, которое принято почему-то считать моральной победой, и уезжает, нет, бежит
«искать по свету»… Чего? Политических союзников? Философов- единомышленников? Нет, «чувства». Вернее, уголка, приюта для своего «оскорбленного чувства». Чувства к кому? К Софье.
Пушкин считал, что вся комедия должна была «вертеться» на чувстве, да и главного героя, как известно, Пушкин счел весьма неумным человеком. Зато «чувствительным» Чацкий представляется очень и очень неглупой служанке Лизаньке, которую можно (после Чацкого и Фамусова) назвать резонером № 3. Она не говорит умных монологов, но все ее реплики — верх остроумия, проницательности и особой женской чуткости.
Итак, попробуем рассмотреть ситуацию в пьесе как любовную коллизию. Во-первых, в нарушение всяких канонов классицизма вместо любовного треугольника мы видим, по меньшей мере, четырехугольник. Чацкий любит Софью, Софья — Молчалина, Молчалин заигрывает с Лизой (вслед за Фамусовым), а Лизанька неравнодушна к Петруше. При такой сложной любовной линии единство действия нарушается, да еще все это перемешивается с так называемой общественной интригой. Но в том-то и дело, что общественный конфликт и вовсе бы утих, не успев начаться, если бы Софья ответила на любовь Чацкого. По крайней мере, если логически продолжить мысль Пушкина, можно прийти именно к таким выводам.
В целом же и любовный, и общественный конфликт — лишь проявления другого конфликта, внутреннего конфликта Чацкого с самим собой (недаром он восклицает: «Ум с сердцем не в ладу!») и вообще философского конфликта пьесы, который можно обозначить так: конфликт наших представлений о жизни с самой жизнью.
У Грибоедова все герои, которые намечают цель в жизни, терпят крах. Горе от ума, если понимать ум как разработанный план действий, стремление «делать жизнь» с кого-то, постигает и Фамусова, и Молчалина, и Репетилова. И, конечно, в первую очередь, Чацкого и Софью.
В самом деле, Фамусов, призывавший всех смотреть, «как делали отцы», совершенно уничтожен скандалом с Софьей. Во всяком случае, хлопот с ее замужеством теперь будет много. Тугоуховские тоже просчитались: хотели найти выгодного жениха хоть для какой-нибудь из дочерей… но: «Князь, князь, назад!» Молчалин, конечно, сильно осложнил свою карьеру именно тем, что очень уж по расчету действовал: ухаживал за Софьей, она влюбилась не на шутку, потом прогоняет из дома, где было так спокойно и тепло… Графиня-внучка разочарована в балах и кавалерах (а зачем ехала к Фамусовым, если знала наперед, что будут «какие-то уроды с того света»?). Она тоже действует по схеме: выезжать в свет не для того, чтобы веселиться, а чтобы найти выгодную партию. Репетилов вроде бы недавно нашел эту выгодную партию для себя, разработал план, почти как Молчалин, но… «приданого взял шиш, по службе ничего…».
Что же получается? Как только начинаем действовать по плану — жизнь наша не упорядочивается, а разрушается. Особенно это заметно на примере Чацкого и Софьи. Почему Чацкий вообразил, что Софья будет ждать его, влюблена в него? А у него, видите ли, был план. Он поездит по свету, наберется ума, и, когда он ста-
нет еще умнее и образованнее, сделается для Софьи совершенно неотразимым. Он потому ей и не писал, что слишком уверен в непогрешимости и в правильности собственной составленной схемы. И еще он очень хорошо знает, что Софья умна. Кого же ей еще и выбрать, как не его? Она же не полюбит дурака Скалозуба. Правильно. Но жизнь идет вовсе не по плану. А тем более любовь, о которой было давно сказано: «Тайна сия велика есть». И Софья не влюбилась, конечно, в Скалозуба. Она оказалась даже еще умнее, чем предполагал Чацкий, и влюбилась… в Молчалина. Почему «умнее»? Потому, что оказалась способной подойти к любви так же, как Чацкий, то есть составить схему дальнейших действий. За Скалозуба она бы вышла по воле отца, если была бы уж совсем похожа на шестерых безликих княжон Тугоуховских. Нет, Софья хочет все решить своим умом. Идеал героев и героинь Руссо и Ричардсона — любовь к бедному, незнатному (бедной, незнатной), но чувствительному. Подгонять свою жизнь (и чужую тоже) под идеал, требовать от жизни, чтобы она походила на роман, могут натуры возвышенные, разумные, благородные. Словом, совершенные, прекрасные, просто идеальные люди. Беда только в том, что при этом самой жизни как-то не остается места в этой прекрасной схеме. «Ах, тот скажи любви конец, кто на три года вдаль уедет!» — снова обобщает Чацкий. А жизнь идет себе и идет. С этой точки зрения Грибоедову милее те, кто не пытается жизнью управлять — ни общественной, ни личной. Самый противный с этой точки зрения персонаж — Наталья Дмитриевна. Она даже хуже Молчалина, потому что добилась всего. «Мой муж — чудесный муж, вот он сейчас войдет». И он, точно, входит. Алле, гоп! — и муж едет на скучнейший вечер. Еще команда — и он кутается и бережется от сквозняков, потому что жене угодно продемонстрировать заботу и пылкие чувства. А вот он послушно готов признать, что «весело у Фамусовых было». Однако мы чувствуем, что план, построенный и вроде бы осуществленный самодовольной дурой, на грани полного краха. Платон Михайлыч уже напоминает зомби. Еще немного — и он либо умрет от чахотки (ведь заботливая жена уверила, что он «здоровьем очень слаб»), либо сопьется, либо вообще пропадет без вести…
Итак, Софья, глядя на свою подругу Наталью Дмитриевну, дрессирует себе шпица… простите, мужа из Молчалина. Однако план дрессировки и здесь терпит крах, но по другой причине. Молчалин-то, пожалуй, перехитрит Софью и подыщет себе какую-ни- будь Татьяну Юрьевну, которая «балы дает нельзя богаче».
Так любовная линия пьесы показывает нам одну нехитрую истину. Жизнь не рынок сбыта товаров, будь этот товар самой полноценной личностью. Жизнь — сокровенное горение, тайный полет. Так или почти так говорил в одной из своих лекций замечательный современный психолог В. Леви. И еще сказал же Бернард Шоу: «Что такое жизнь, как не цепь вдохновенных безрассудств?»
Грибоедов, по-моему, написал пьесу о жизни, а не о политике. И о самом главном в жизни — о любви. И наконец, о том, что никакие рецепты в этом деле не помогут. Ни вычитанные из романов, ни почерпнутые в путешествиях, ни услышанные от Натальи Дмитриевны. А тот, кто в любви строит планы и копирует схемы, получит горе… не от любви, а от ума. Позволим себе одно сравнение напоследок. Счастьем или горем была в жизни Андрея Болконского его любовь к Наташе? И бал, и лунная ночь, и — потом — измена, унижение, последняя горькая встреча, когда уже ничего нельзя было поправить… Если бы мы могли спросить самого Болконского, он ответил бы: «Но и мученья этого я не отдам ни за что в мире» («Война и мир», том II, часть 3, глава XXII). И — сквозь боль и бред, умирая, — он повторял Наташе слова, которые она, несмотря на свое счастье с Пьером, пронесла в душе через всю жизнь. Это слова князя Андрея о том, что, «ежели бы он был жив, он бы благодарил вечно Бога за свою рану, которая свела его опять с нею» («Война и мир», том VI, часть I, глава XVI).
Это совсем другая любовь, чем у «чувствительного» Чацкого, который, увидев, что его отвергла даже не невеста (потому что Софья ничего не обещала Чацкому), а просто девушка, которой он отвел некоторое место в своих умствованиях, но без которой он спокойно жил три года, понес, извините, ахинею, глубоко оскорбился и отправился по свету искать уголок для своего «оскорбленного чувства». Разве Чацкий смог бы благодарить Бога за свою (далеко не смертельную) «рану»? Нет, Чацкий сделает весь мир виноватым в том, что жизнь не похожа на его так разумно придуманный план…
Грибоедов при всем своем огромном уме жил чувством, безрассудством (одни его дуэли чего стоят), риском, игрой… Ни он, ни его якобы политическая пьеса не похожи на умника — резонера, этакого брезгливого очкарика, который — увы! — смотрит на нас с портрета в учебнике…
ТЕМА ЛЮБВИ В «ГОРЕ ОТ УМА» А. С. ГРИБОЕДОВА
Ах, если любит кто кого,
Зачем ума искать и ездить так далеко?
А. С. Грибоедов
«Горе от ума» — – пьеса политическая. По крайней мере, так принято считать. Чацкий вступает в конфликт с косным, невежест¬венным, ретроградным обществом, терпит поражение, которое при¬нято почему-то считать моральной победой, и уезжает, нет, бежит «искать по свету»… Чего? Политических союзников? Философов-единомышленников? Нет, «чувства». Вернее, уголка, приюта для своего «оскорбленного чувства». Чувства к кому? К Софье.
Пушкин считал, что вся комедия должна была «вертеться» на чувстве, да и главного героя, как известно, Пушкин счел весьма не¬умным человеком. Зато «чувствительным» Чацкий представляется очень и очень неглупой служанке Лизаньке, которую можно (после Чацкого и Фамусова) назвать резонером № 3. Она не говорит умных монологов, но все ее реплики — верх остроумия, проница¬тельности и особой женской чуткости.
Итак, попробуем рассмотреть ситуацию в пьесе как любовную коллизию. Во-первых, в нарушение всяких канонов классицизма вместо любовного треугольника мы видим, по меньшей мере, четы¬рехугольник. Чацкий любит Софью, Софья — Молчалина, Молча¬лин заигрывает с Лизой (вслед за Фамусовым), а Лизанька неравно¬душна к Петруше. При такой сложной любовной линии единство действия нарушается, да еще все это перемешивается с так назы¬ваемой общественной интригой. Но в том-то и дело, что обществен¬ный конфликт и вовсе бы утих, не успев начаться, если бы Софья ответила на любовь Чацкого. По крайней мере, если логически про¬должить мысль Пушкина, можно прийти именно к таким выводам.
В целом же и любовный, и общественный конфликт — лишь проявления другого конфликта, внутреннего конфликта Чацкого с самим собой (недаром он восклицает: «Ум с сердцем не в ладу!») и вообще философского конфликта пьесы, который можно обозначить так: конфликт наших представлений о жизни с самой жизнью.
У Грибоедова все герои, которые намечают цель в жизни, тер¬пят крах. Горе от ума, если понимать ум как разработанный план действий, стремление «делать жизнь» с кого-то, постигает и Фамусова, и Молчалина, и Репетилова. И, конечно, в первую очередь, Чацкого и Софью.
В самого деле, Фамусов, призывавший всех смотреть, «как дела¬ли отцы», совершенно уничтожен скандалом с Софьей. Во всяком случае, хлопот с ее замужеством теперь будет много. Тугоуховские тоже просчитались: хотели найти выгодного жениха хоть для какой-нибудь из дочерей… но: «Князь, князь, назад!» Молчалин, конечно, сильно осложнил свою карьеру именно тем, что очень уж по расчету действовал: ухаживал за Софьей, она влюбилась не на шутку, потом прогоняет из дома, где было так спокойно и тепло… Графиня-внучка разочарована в балах и кавалерах (а зачем ехала к Фамусовым, если знала наперед, что будут «какие-то уроды с того света»?). Она тоже действует по схеме: выезжать в свет не для того, чтобы веселиться, а чтобы найти выгодную партию. Репетилов вроде бы недавно нашел эту выгодную партию для себя, разработал план, почти как Молчалин, но… «приданого взял шиш, по службе ничего…».
Что же получается? Как только начинаем действовать по плану — жизнь наша не упорядочивается, а разрушается. Особенно это заметно на примере Чацкого и Софьи. Почему Чацкий вообразил, что Софья будет ждать его, влюблена в него? А у него, видите ли, был план. Он поездит по свету, наберется ума, и, когда он станет еще умнее и образованнее, сделается для Софьи совершенно неотразимым. Он потому ей и не писал, что слишком уверен в непо¬грешимости и в правильности собственной составленной схемы. И еще он очень хорошо знает, что Софья умна. Кого же ей еще и вы¬брать, как не его? Она же не полюбит дурака Скалозуба. Правиль¬но. Но жизнь идет вовсе не по плану. А тем более любовь, о которой было давно сказано: «Тайна сия велика есть». И Софья не влю¬билась, конечно, в Скалозуба. Она оказалась даже еще умнее, чем предполагал Чацкий, и влюбилась… в Молчалива. Почему «умнее»? Потому, что оказалась способной подойти к любви так же, как Чацкий, то есть составить схему дальнейших действий. За Скалозуба она бы вышла по воле отца, если была бы уж совсем по¬хожа на шестерых безликих княжон Тугоуховских. Нет, Софья хочет все решить своим умом. Идеал героев и героинь Руссо и Ри¬чардсона — любовь к бедному, незнатному (бедной, незнатной), но чувствительному. Подгонять свою жизнь (и чужую тоже) под идеал, требовать от жизни, чтобы она походила на роман, могут на¬туры возвышенные, разумные, благородные. Словом, совершенные, прекрасные, просто идеальные люди. Беда только в том, что при этом самой жизни как-то не остается места в этой прекрасной схеме. «Ах, тот скажи любви конец, кто на три года вдаль уедет!» — снова обобщает Чацкий. А жизнь идет себе и идет. С этой точки зрения Грибоедову милее те, кто не пытается жизнью управ¬лять — ни общественной, ни личной. Самый противный с этой точки зрения персонаж — Наталья Дмитриевна. Она даже хуже Молчалива, потому что добилась всего. «Мой муж — чудесный муж, вот он сейчас войдет». И он, точно, входит. Алле, гоп! — и муж едет на скучнейший вечер. Еще команда — и он кутается и бе¬режется от сквозняков, потому что жене угодно продемонстриро¬вать заботу и пылкие чувства. А вот он послушно готов признать, что «весело у Фамусовых было». Однако мы чувствуем, что план, построенный и вроде бы осуществленный самодовольной дурой, на грани полного краха. Платон Михайлыч уже напоминает зомби. Еще немного — и он либо умрет от чахотки (ведь заботливая жена уверила, что он «здоровьем очень слаб»), либо сопьется, либо вооб¬ще пропадет без вести…
Итак, Софья, глядя на свою подругу Наталью Дмитриевну, дрессирует себе шпица… простите, мужа из Молчалина. Однако план дрессировки и здесь терпит крах, но по другой причине, Мол-чалин-то, пожалуй, перехитрит Софью и подыщет себе какую-ни¬будь Татьяну Юрьевну, которая «балы дает нельзя богаче».
Так любовная линия пьесы показывает нам одну нехитрую ис¬тину. Жизнь не рынок сбыта товаров, будь этот товар самой полно¬ценной личностью. Жизнь — сокровенное горение, тайный полет. Так или почти так говорил в одной из своих лекций замечательный современный психолог В. Леви. И еще сказал же Бернард Шоу: «Что такое жизнь, как не цепь вдохновенных безрассудств?»
Грибоедов, по-моему, написал пьесу о жизни, а не о политике. И о самом главном в жизни — о любви. И наконец, о том, что ни¬какие рецепты в этом деле не помогут. Ни вычитанные из романов, ни почерпнутые в путешествиях, ни услышанные от Натальи Дмитриевны. А тот, кто в любви строит планы и копирует схемы, полу¬чит горе… не от любви, а от ума. Позволим себе одно сравнение на¬последок. Счастьем или горем была в жизни Андрея Болконского его любовь к Наташе? И бал, и лунная ночь, и — потом — измена, унижение, последняя горькая встреча, когда уже ничего нельзя было поправить… Если бы мы могли спросить самого Болконского, он ответил бы: «Но и мученья этого я не отдам ни за что в мире» («Война и мир», том II, часть 3, глава XXII). И — сквозь боль и бред, умирая, — он повторял Наташе слова, которые она, несмотря на свое счастье с Пьером, пронесла в душе через всю жизнь. Это слова князя Андрея о том, что, «ежели бы он был жив, он бы бла¬годарил вечно Бога за свою рану, которая свела его опять с нею» («Война и мир», том VI, часть I, глава XVI).
Это совсем другая любовь, чем у «чувствительного» Чацкого, который, увидев, что его отвергла даже не невеста (потому что Софья ничего не обещала Чацкому), а просто девушка, которой он отвел некоторое место в своих умствованиях, но без которой он спо¬койно жил три года, понес, извините, ахинею, глубоко оскорбился и отправился по свету искать уголок для своего «оскорбленного чувства». Разве Чацкий смог бы благодарить Бога за свою (далеко не смертельную) «рану»? Нет, Чацкий сделает весь мир виноватым в том, что жизнь не похожа на его так разумно придуманный план…
Грибоедов при всем своем огромном уме жил чувством, безрас¬судством (одни его дуэли чего стоят), риском, игрой… Ни он, ни его якобы политическая пьеса не похожи на умника — резонера, эта¬кого брезгливого очкарика, который — увы! — смотрит на нас с по¬ртрета в учебнике.
Комедия А. С. ГрибоедовА является одним из самых загадочных произведений, хотя была написана в 20-х годах 19 века. Сюжетную канву произведения составляют две тесто переплетенные линии — крушение надежд главного героя Чацкого, как в личной жизни, так и в общественной. Сначала эти линии развиваются как будто отдельно, но потом становится ясно, что они тесно взаимосвязаны. Так же как и в реальной жизни, в комедии «Горе от ума» личное и общественное слиты вместе.
Чацкий воспитывается вместе с Софьей с детства. Его любовь к ней несомненна: после трехлетнего путешествия за границей, Чацкий мчится к Софье, даже не заехав к себе домой. Их связывают не только общие чувства, но и родство душ. Софья — умная девушка, она, также как и Чацкий, страстная натура. Но за время отсутствия главного героя многое изменилось. Чацкого встречает весьма прохладный прием и со стороны хозяина, и со стороны возлюбленной.
Что же произошло с Софьей7 За годы отсутствия Чацкого она нашла ему неравноценную замену — услужливого секретаря Фамусова Молчалина. Выбор Софьи, вероятно, был обусловлен особенностями ее образования. Свои жизненные правила и убеждения она черпает их французских любовных романов, как и большинство девушек того времени и класса. По этой причине возлюбленным Софьи становится Молчалин, он удобен в качестве «мужа-мальчика, мужа-слуги».
И вот у Чацкого и Софьи после разлуки состоялось свидание. Чацкий открыт в своих чувствах, он далек от сарказма. Но Софья…
с ним холодна и равнодушна. Не зная о ее чувствах к Молчалину, Чацкий говорит о нем с насмешливо-беззлобной издевкой умного наблюдателя.
И получает от Софьи ответ с таким смыслом, что он не человек, а змея. Чацкий не понимает, почему Софья отдаляется от него. Ведь он видел в ней свою единомышленницу. Главный герой раскрывается перед читателем в действиях, имеющих одновременно и личный, и общественный смысл.
Чацкий с трудом понимает, что «распалась связь времен», прошло то время, когда он с Софьей находил общий язык и взаимопонимание. Ум Чацкого за три года возмужал, стал более зрелым, но Софью он любит еще сильнее, чем прежде, и этим причиняет и ей, и себе большие страдания.
В финале комедии борьба Чацкого за сердце любимой становится моментом его разрыва с окружающим враждебным обществом Фамусовых, Скалозубов, Молчалиных. Чацкий глубоко обманулся не только в чувствах Софьи к нему, но и в ней как личности. Страшно то, что Софья не только не любит, но и оказывается в толпе тех, кто клянет и гонит Чацкого, кого он называет «мучителями».
Получается, что горе героя и от того, и от другого: любовь не смогла затмить, заглушить в Чацком биение сердца гражданина, мечтающего о свободе и благе Отечества. Судьба страдания его народа — основной источник гражданского пафоса Чацкого. Этому пониманию жизни, долго, счастья пытался научить читателя А. С. Грибоедов в произведении «Горе от ума».
В своей комедии «Горе от ума» А.С. Грибоедов поднимает немало вопросов об отношении людей в обществе.
Главный герой комедии Чацкий испытывает на себе и горе от ума и горе от любви.
Горе от ума он испытывает по той причине, что слишком умен для окружающих. Он получил прекрасное образование, три года путешествовал по Европе. Причем в Европу он отправился ни от скуки, ни для отдыха, а чтобы посмотреть, как там живут люди, получить новый опыт и новые знания. До поездки в Европу Чацкий тоже не страдал от безделья. Он выучился, успел послужить в армии, поработать на государственной службе. Но там он не прижился, как говорят окружающие, из-за характера. Дело в том, что он не привык прислуживаться, подлизываться. Он прямолинеен, говорит то, что думает, высмеивает глупцов и лентяев. Именно его неумение выслуживаться перед начальством и раздражает старшее поколение. Его умение подчеркнуть и высмеять недостатки окружающих лишает его расположения Софьи. Она говорит о том, что Чацкий умен, остроумен, но будет всех высмеивать и ему это в радость. Единственным достоинством Чацкого для окружающих является его дворянский титул и имущество.
Еще одна причина неприятия Чацкого в обществе, он не хочет посвящать свою жизнь военной или чиновничьей службе. Он хочет посвятить себя науке или искусству, что выходило за рамки списка достойных занятий для дворянина того времени.
Именно острый ум, более высокий интеллект и принесли Чацкому горе от ума.
Горе от любви он тоже испытал сполна. С детства он рос вместе с Софьей и успел искренне полюбить ее. После трехлетней поездки он первым делом спешит в дом к Фамусовым, чтобы повидать Софью. Но Софья встретила его очень холодно. У Фамусова его приезд тоже вызывает раздражение. Софья опасается, что Чацкий будет высмеивать ее жениха Молчалина. Фамусов опасается, что Чацкий нагрубит кому-то из высоких гостей, так как не умеет подлизываться, заискивать. В итоге с подачи Софьи по дому расползается слух о том, что Чацкий сошел с ума. Гости охотно передают друг другу весть о сумасшествии Чацкого, приписывая все новые подробности. В итоге они его боятся. До последнего момента Чацкий не мог понять, в чем причина отчужденности, почему гости стараются избегать общения с ним. В конце он узнает о нелепом слухе, о том, что этот слух придумала и распространила его невеста. Неизвестно, как сложилась дальше жизнь Чацкого, но в Москве он стал чужим, его опозорили на весь свет. Для него больше нет спокойной жизни в Москве, поэтому он спешит покинуть столицу.
Таким образом, на примере Чацкого Грибоедов показал то, как тяжела жизнь умного, честного, искреннего в чувствах человека в фамусовской Москве. Такой человек переживает в обществе старого образца лишь горе от ума и сердца.
Но Софья, по моему мнению, любит не Молчалина, а идеал, созданный ее чувствительным воображением. Ей кажется, что Молчалин — человек доброй души, положительных правил, скромный, тихий, «семейство осчастливит». Чацкий прав, говоря Софье, что «качеств ваших тьму, любуясь им, придали вы ему». Софья интеллектуально намного выше своего отца и всех гостей. Зная цену Скалозубу, она говорит: «Он слова умного не выговорил сроду». Достоинства Софьи вызывают восхищение Чацкого. Уверенный в их взаимной юношеской любви, зная ее незаурядный ум, потому он так долго отказывается верить в симпатию Софьи к Молчалину, в ее переход в лагерь врагов.
Совершенно разочарованный в Софье, непримиримо враждебный к ее обществу, он покидает Москву. Всякий шаг и всякое слово Чацкого в пьесе связаны с его чувством к Софье, раздражением от лжи в поступках Софьи, которую он хочет разгадать до конца: весь ум и все силы Чацкого уходят на эту борьбу. «Чацкий сломлен количеством старой силы, нанеся ей в свою очередь смертельный удар качеством силы свежей», — писал И. А. Гончаров.
В своей пьесе «Горе от ума» поэт заглянул далеко за горизонты своей эпохи. Эта пьеса— больше, чем превосходная «картина нравов». Раскрывая внутренний облик персонажей, Грибоедов сосредоточил в основном внимание не на чувствах, переживаниях, а на общественных взглядах героев, на их идеях. Русская реалистическая литература всегда обращалась к коренным вопросам жизни, к тенденции показа социальных типов в их определяющих условиях, и даже сейчас, благодаря высокому художественному мастерству Грибоедова, комедия не теряет своей острой злободневности.[/sms]
Ах, если любит кто кого,
Зачем ума искать и ездить так далеко?
А. С. Грибоедов
“Горе от ума” — пьеса политическая. По крайней мере, так принято считать. Чацкий вступает в конфликт с косным, невежественным, ретроградным обществом, терпит поражение, которое принято почему-то считать моральной победой, и уезжает, нет, бежит “искать по свету”… Чего? Политических союзников? Философов-единомышленников? Нет, “чувства”. Вернее, уголка, приюта для своего “оскорбленного чувства”. Чувства к кому? К Софье.
Пушкин считал, что вся комедия должна была “вертеться” на чувстве, да и главного героя, как известно, Пушкин счел весьма неумным’ человеком. Зато “чувствительным” Чацкий представляется очень и очень неглупой служанке Лизаньке, которую можно (после Чацкого и Фамусова) назвать резонером “номер три”. Она не говорит “умных” монологов, но все ее реплики — верх остроумия, проницательности и особой женской чуткости.
Итак, попробуем рассмотреть ситуацию в пьесе как любовную коллизию. Во-первых, в нарушение всяких канонов классицизма, вместо любовного треугольника мы видим, по меньшей мере, четырехугольник. Чацкий любит Софыо, Софья — Молчалина, Молчалин заигрывает с Лизой (вслед за Фамусовым), а Лизанька неравнодушна к Петруше. При такой сложной любовной линии единство действия нарушается. Общественный конфликт и вовсе бы утих, не успев начаться, если бы Софья ответила на любовь Чацкого. Но крайней мерс, если логически продолжить мысль Пушкина, можно прийти именно к таким выводам. В целом же и любовный, и общественный конфликт — лишь проявления внутреннего конфликта Чацкого с самим собой (недаром он восклицает: “Ум с сердцем не в ладу!”) и конфликта наших представлений о жизни с самой жизнью.
Как только мы начинаем действовать по плану, жизнь наша не упорядочивается, а разрушается. Особенно ото заметно на примере Чацкого и Софьи. 11очсму Чацкий вообразил, что Софья будет ждать его, влюблена в него? А у него, пилите ЛИ, был план. Он посади т по свету, наберется ума и, когда он ста-и( | еще умнее и образованнее, сделается для Софьи совершенно неотразимым Он потому eii и не писал, что слишком уверен в непогрешимости и в правильности собственной составленной схемы. И еще он очень хорошо знает, что Софьи умна. Кого же ей еще и выбрать, как не его? Она же не полюбит дурака ( калоауба. Но жизнь идет вовсе не по плану. А тем более любовь, о ко торой было давно сказано: “Тайна сия велика есть”.
И Софья не влюбилась, конечно, в Скалозуба. Она оказалась даже еще умнее, чем предполагал Чацкий, и влюбилась… в Молчалина. Почему “умнее”? Потому что оказалась способной подойти к любви так же, как Чацкий, то есть составить схему дальнейших действий. За Скалозуба она бы вышла по воле отца, если была бы похожа на шестерых безликих княжон Тугоуховс-ких. Нет, Софья хочет все решить своим умом. Идеал героев и героинь Руссо и Ричардсона: любовь к бедному, незнатному (бедной, незнатной), но чувствительному. Подгонять свою жизнь (и чужую тоже) под идеал, требовать от жизни, чтобы она походила на роман, могут натуры возвышенные, разумные, благородные. Словом, совершенные, прекрасные, просто идеальные люди. Беда только в том, что при этом самой жизни как-то не остается места в этой прекрасной схеме. “Ах, тот скажи любви конец, кто на три года вдаль уедет!” — снова обобщает Чацкий.
А жизнь идет себе и идет. С этой точки зрения Грибоедову милее те, кто не пытается жизнью управлять — ни общественной, ни личной. Самый неприятный с этой точки зрения персонаж — Наталья Дмитриевна. Она даже хуже Молчалина, потому что добилась всего. “Мой муж — чудесный муж, вот он сейчас войдет”. И он, точно, входит. По воле супруги муж едет на скучнейший вечер. Еще команда: и он кутается и бережется от сквозняков, потому что жене угодно продемонстрировать заботу и пылкие чувства. А вот он послушно готов призна ть, ч то “весело у Фамусовых было”. Однако мы чувствуем, что план, построенный и вроде бы осуществленный самодовольной женщиной, на грани полного краха. Платон Михайлович уже напоминает зомби. Еще немного — и он либо умрет от чахотки (ведь заботливая жена уверила, что он “здоровьем очень слаб”), либо сопьется, либо вообще пропадет без вести…
Итак, Софья, глядя на свою подругу Наталью Дмитриевну, “дрессирует” предполагаемого мужа в лице Молчалина. Однако план дрессировки и здесь терпит крах, но по другой причине. Молчалин-то, пожалуй, перехитрит Софыо и подыщет себе какую-нибудь татьяну юрьевну, которая “балы дает нельзя богаче”.
Так любовная линия пьесы показывает нам одну нехитрую истину. Жизнь — не рынок сбыта товаров, будь далее этот “товар” полноценной личностью. Жизнь — сокровенное горение, тайный полет. Так или почти так говорил в одной из своих лекций замечательный современный психолог В. Леви. И еще сказал же Бернард Шоу: “Что такое жизнь, как не цепь вдохновенных безрассудств?”
Грибоедов, по-моему, написал пьесу о жизни, а не о политике. И о самом главном в жизни — о любви. И, наконец, о том, что никакие рецепты в этом не помогут. Ни вычитанные из романов, пи почерпнутые в путешествиях, ни услышанные от Натальи Дмитриевны. А тот, кто в любви строит планы и копирует схемы, получит горе… не от любви, а от ума.
Грибоедов при всем своем огромном уме лсил чувством, безрассудством (одни его дуэли чего стоят!), риском, игрой… Ни он, ни его якобы политическая пьеса не похожи на умника-резонера, который смотрит на нас с портрета в учебнике…
Похожее сочинение на тему “Горе от ума”.
“Горе от ума” почему-то считают сугубо политической пьесой. Действительно, Чацкий ведет борьбу с мещански окостеневшим, ретроградным и невежественным по своей сути обществом, его в результате ждет поражение и он бежит. Куда и чего он ищет? Ведь не единомышленников же, товарищей по дальнейшей борьбе и соратников, вовсе нет – Софья, вот движущая сила его побега, точнее его чувства к ней, оскорбленные и непонятые.
Так что конфликт в пьесе прежде всего любовный, вызванный треугольником Молчалин-Софья-Чацкий, и только потом он имеет общественный свой вектор. Сам Пушкин весьма невысоко оценивал бунтарского героя, который высказывался о несогласованности у него сердечных чувств с рассудком. И конфликт у Чацкого прежде всего к самому себе и только потом он проецируется на внешнее проявление жизни в обществе.
Грибоедов показывает с пронзительной ясностью пагубность расчета и планирования, целеустремленные герои произведения терпят фиаско. Желая подчинить планированию любовную сферу, напротив, добиваются разрушения всех связей. Тот же Чацкий почему-то решил, что пока он поездит по миру и приобретет мудрость, то Софья будет ждать его, а по прибытии без сомнения полюбит его такого неотразимого. И Скалозуба он не считал каким бы то ни было соперником. Правильно, Софья слишком уж умна, но вот нагрянули чувства и Софья “влюбилась” в Молчалина, причем подобно Чацкому – с определенным расчетом. Но, заниматься подгонкой своих чувств под книжные идеалы – пустая и неразумная трата времени, жизнь все равно расставит все “по полочкам”.
“Горе от ума” как раз и демонстрирует во всей своей красе истину о том, что жизнь – это не рынок и люди со своими чувствами вовсе не товары. Так что пьеса эта рассказывает о любви и о безумстве ума, пытающегося ее подчинить и ею управлять.
Комедия А. С. Грибоедова «Горе от ума», несомненно, является произведением большого социального звучания. В ней отразилось мятежное время, когда по всей России распространялись вольнолюбивые идеи. В центре пьесы – Александр Андреевич Чацкий, воплотивший в себе лучшие черты прогрессивной дворянской молодежи начала века. Этот герой объединяет две сюжетные линии комедии. Одна (главная) содержит конфликтное столкновение «века нынешнего» и «века минувшего» и предлагает противостояние Чацкого Фамусову. Другая сюжетная линия — Чацкий — Софья — раскрывает личную драму главного героя.
Софья, стоящая между фамусовским лагерем и Чацким, сыграла большую роль в создании «мильона терзаний» героя, хотя и сама пережила свое «горе от ума». «Софья начертана неясно…» — заметил Пушкин. Действительно, в ее поведении и настроениях ощущается противоречие между трезвым умом и сентиментальными переживаниями. Прекрасное понимание характеров отца и Скалозуба сочетается у нее с полной слепотой в отношении Молчалина. Софья гораздо выше своих сверстниц, столь ядовито изображенных Грибоедовым в лице шестерых княжон Тугоуховских, для которых важна не любовь, а богатый «муж-мальчик», «муж-слуга». Софья живет только любовью. Невысокое и зависимое положение Молчалина как будто даже усиливает ее влечение к нему. Ее чувство серьезно, оно дает ей смелость не бояться мнения «света».
Нельзя согласиться с тем, что слова Фамусова о московских девицах: «Словечка в простоте не скажут, все с ужимкой», — имеют прямое отношение и к его дочке. Она всегда искренна. «Что мне молва? Кто хочет, так и судит», — говорит она. Софья не чужда духовных интересов, не увлекается светской суетой. Чтение ею книг Фамусов называет «прихотью», Действительно, тогда это было новостью для дворянской девушки. Софья в ужасе от того, что отец прочит ей в женихи Скалозуба, который «слова умного не выговорит сразу». Не любит она и пустое умничанье, острословие и злоязычие. Однако ей чужда и неприятна беспощадно логичная, острая мысль Чацкого. Софья не доросла до нее, она слишком полна «чувствительности». Она воспиталась в век Карамзина и Жуковского. Ее идеал — робкий, мечтательный юноша, образ которого рисовала сентиментально-романтическая литература конца XVIII начала XIX веков. Именно таким представляется Софье Молчалин.
Ее неожиданную любовь к секретарю отца невозможно понять, если не вдуматься во все то, что произошло у нее с Чацким. Он увлек ее, но внезапно, в припадке онегинской хандры, когда ему все на свете надоело, в том числе и она, уехал за границу и не написал ей за три года ни слова. Софья, слушая влюбленного Чацкого, думает, что он может только «прикинуться влюбленным», что о себе «задумал он высоко». Она с иронией восклицает: «Охота странствовать напала на него… Ах! Если любит кто кого, зачем ума искать и ездить так далеко?».
Я думаю, что никак нельзя осуждать Софью за ее любовь к Молчалину. Любовь к Молчалину — ее здравый протест, ее горькая реакция на любовь к Чацкому, от которой у нее осталось чувство разочарования, обиды, оскорбления. Пусть Молчалин не так ярок, как Чацкий, но на чувства Молчалина (по ее убеждению) можно положиться.
Может быть, Молчалин и не хотел, чтобы Софья его полюбила. Всем угождающий Молчалин был робко почтителен с ней, как «с собакой дворника, чтоб ласкова была». Он хотел добиться симпатии дочки начальника. Он настолько старался добиться ее расположения, что она приняла эту угодливость за глубокую, трепетную любовь, которую она встречала в сентиментальных французских романах, так ненавистных ее отцу.
Софья увидела в трусливой робости Молчалина благородную, целомудренную робость возвышенной души. И не безнравственность заставляла ее проводить ночи с Молчалиным, запершись. А многие критики упрекали ее в этом. Именно уверенность в чистоте помыслов Молчалина в отношении к ней, презрение к «молве» и, конечно, влюбленность руководят Софьей.
Не разглядев Молчалина, она не сумела оценить Чацкого, не увидела, как умненькая горничная Лиза, что Чацкий не только «весел и остер», но и «чувствителен», то есть не только умен, но и нежен.
Мне кажется, что, когда Софья и Чацкий росли вместе, он, несомненно, оказывал на нее влияние. Именно это научило Софью не отворачиваться от бедных, не презирать их, несмотря на философию отца — «Кто беден, тот тебе не пара». Три года разлуки с Чацким не могли не изменить Софью, не нанести отпечаток «фальшивой, жеманной среды московского «света».
Вольнолюбивые мысли, язвительные, колкие насмешки Чацкого в адрес людей ее круга, особенно Молчалина, теперь раздражают Софью. «Не человек, змея!» — отзывается она о нем. А Чацкий испытывает к Софье искреннюю, горячую любовь. Он объясняется ей в любви при первом же появлении. В Чацком нет никакой скрытности, никакой фальши. О силе и характере его чувства можно судить по словам о Молчалине, обращенным к Софье:
Но есть ли в нем та страсть? То чувство? Пылкость та?
Чтоб, кроме вас, ему мир целый
Казался прах и суета?
Тяжело переживает Чацкий разочарование в любимой девушке. («А вы… кого мне предпочли!»). В запальчивости он упрекает ее даже в том, в чем она перед ним не виновата:
Зачем меня надеждой завлекли?
Зачем мне прямо не сказали,
Что все прошедшее вы обратили в смех?
Гончаров по этому поводу отмечает, что Чацкий разыграл сцену ревности, не имея на то никакого права. Это говорит не только о слепоте влюбленной Софьи, но и слепоте влюбленного Чацкого. Традиционный любовный треугольник «сломан». Оскорблены в своих чувствах и Софья, и Молчалин. И оба стараются вести себя достойно. Как ни тяжело было Софье, но она нашла в себе мужество и достоинство не разрыдаться, не выказать ничем свою слабость. Она непримирима к Молчалину, ползающему у ее ног. В каждом слове ее чувствуется гордый характер, достойный Чацкого. Она требует от Молчалина немедленно покинуть их дом, и чтоб «я с этих пор вас будто не знавала».
На мой взгляд, Софья, безусловно, достойна любви Чацкого. Она умна и смела не менее Чацкого, потому что сумела перенести последствия своей ошибки.
В статье «Мильон терзаний» Гончаров отметил, что у Софьи «задатки недюжинной натуры». Ведь недаром любил ее Чацкий. Она достойна сочувствия, когда звучит приговор отца: «В деревню, к тетке, в глушь, в Саратов».
Показывая любовный «поединок» героев, Грибоедов обнаруживает личность не только в одном Чацком, но также и в Софье. И это тоже подтверждает то, что Софья – достойный объект любви. Но, к сожалению, их любовь не состоялась. Оба терпят беду, и трудно сказать, кто «ударился» тяжелей, больней. С легкой руки Софьи Чацкого объявили безумцем. Он изгнан и из сердца девушки, и из общества.
Таким образом, личная драма осложняет его общественную драму, ожесточая Чацкого все более против всей дворянской Москвы.