Творческое наследие А.С. Пушкина велико и многообразно. Оно включает в себя поэтические произведения, посвященные различной тематике: мотивам свободолюбия, назначения поэта и поэзии, любви и дружбы. Огромное место в творчестве Пушкина занимает философская проблематика.
В лирике поэта 20 – 30-ых годов наблюдается борьба двух настроений: грусти и печали с глубокой верой в жизнь, в ее светлые начала, в ее будущее. У Пушкина оптимистические ноты неизбежно побеждают. Именно на этот период приходится расцвет реалистической лирической поэзии А.С. Пушкина.
В элегии «Брожу ли я вдоль улиц шумных…» (1929) героем овладевают печальные раздумья о смерти как неумолимом законе и неизбежном конце жизни. Но размышления поэта заканчиваются мотивом победы жизни, успокаивающим душу поэта.
С этой элегией переплетаются и более поздние стихотворения Пушкина о «младой жизни», побеждающей смерть. Поэт хорошо понимает, что жизнь полна горя, забот и страданий, но он полон оптимистической веры в будущее. Сам поэт называет свою печаль «светлой».
Жанр стихотворения «Брожу ли вдоль улиц шумных…» – элегия, то есть грустные размышления о жизни, судьбе, своем месте в мире. Основная тема этого произведения – тема бренности жизни:
Я говорю: промчатся годы,
И сколько здесь не видно нас,
Мы все сойдем под вечны своды –
И чей-нибудь уж близок час.
Стихотворение построено как монолог лирического героя. На это указывает форма глагола в 1 лице единственного числа («гляжу», «говорю», «мыслю»).
В этом произведении есть противопоставление: «улиц шумных» – «дубу уединенному». Образ «уединенного дуба» – один из главных в стихотворении и соотносится с внутренним миром лирического героя и самого поэта. «Дуб уединенный» – это метафора божественной сути природы и человека. Кроме эпитета «уединенный», поэт использует метафору «патриарх лесов», который «…переживет мой век забвенный, Как пережил он век отцов…»
Стихотворение построено на связи внутреннего мира героя с его ощущением внутренней отрешенности. Главный вопрос, который занимает главного героя:
И где мне смерть пошлет судьбина?
В бою ли, в странствиях, в волнах?
Или соседняя долина
Мой примет охладелый прах?
Герой пытается угадать знаки судьбы во время прогулок «вдоль улиц шумных», при посещении «многолюдных храмов», во время мечтаний и размышлений.
Все произведение проникнуто глубоким пониманием жизни, хотя авторская позиция не всегда бывает ясна:
Младенца ль милого ласкаю
Уже я думаю: прости!
Тебе я место уступаю.
Мне время тлеть, тебе цвести.
Лирического героя не радует вид младенца, его это настраивает на грустные мысли о смерти. Но в этих строках поэт передает и ощущение вечности жизни, он придает жизни движение, в которой и заключен смысл бытия.
Хочется отметить, что Пушкин почти всегда в своем творчестве писал про себя, про свою жизнь. Это ярко проявилось и в данном стихотворении, которое можно назвать духовным завещанием поэта:
И пусть у гробового входа
Младая будет жизнь играть
И равнодушная природа
Красою вечною сиять.
Хотя поэт и называет природу «равнодушной», в этих строках он утверждает ценность красоты, поэтому стихотворение, окрашенное в грустные тона, все же в финале оказывается светлым.
Пушкин заслуженно считается не только родоначальником отечественной поэзии и реформатором русского литературного языка, но и великим мыслителем-гумани- стом, единственным в русской литературе «человеком Возрождения», по выражению философа Н. Бердяева.
В творчестве поэта, наряду с темами «поэта и поэзии», любовной и гражданской лирикой, обычно выделяют и «философскую лирику». К ней относят стихотворения, в которых поэт излагает свой взгляд на природу мироздания, на место человека в нем.
Стихотворение «Брожу ли я вдоль улиц шумных…» является одним из самых ярких примеров философской лирики Пушкина.
Основным объектом поэтического постижения здесь является проблема смертности людей. На одну чашу весов Пушкин как бы кладет человеческую жизнь и все, что с ней связано, на другую — смерть, обреченность всего живого рано или поздно прекратить свое существование.
Вопрос, который позже будет скрупулезно исследоваться Достоевским в его романах («если нет жизни вечной, то значит, все позволено»), уже здесь поставлен Пушкиным с максимальной остротой. Не случайно в своей знаменитой «пушкинской речи» Достоевский указывал на Пушкина как на источник большинства своих идей.
В первых трех четверостишиях поэт говорит о смерти, он понимает, что природа и все, что он видит вокруг, переживет его.
Гляжу ль на дуб уединенный,
Я мыслю: патриарх лесов
Переживет мой век забвенный,
Как пережил он век отцов.
Однако эти мысли не рождают в душе поэта горя или уныния. Он не восстает против существующего мироустройства, наоборот, он благословляет его, поскольку мир — это творение Божие, а значит, прекрасен и совершенен по определению. Не человеку, который тоже является органической частью этого мира, восставать против Творца. Человек должен быть благодарен за тот прекрасный дар, который ему был преподнесен — право жить и созерцать Творение. Пушкин благословляет тех, кому суждено прийти следом за ним.
Младенца ль милого ласкаю,
Уже я думаю: прости!
Тебе я место уступаю;
Мне время тлеть, тебе цвести.
Природа живет по своим законам, она равнодушна к волнениям и поискам истины, которые сопровождают путь каждого человека на этой земле. Однако в воле каждого человека быть счастливым. А это возможно только тогда, когда каждый человек примет законы бытия, будет жить в гармонии с природой, радуясь каждому прожитому дню, не теряя понапрасну ни одной минуты.
Людям не дано знать время и место своей смерти, только Всевышний ведает это. И именно потому, что жизнь может оборваться в любую минуту, она приобретает для поэта особую ценность.
И где мне смерть пошлет судьбина?
В бою ли, в странствии, в волнах?
Или соседняя долина
Мой примет охладелый прах?
Единственное, что хочет поэт, это быть погребенным в родных краях, где прошли его лучшие годы, где он был счастлив, где постигал красоту и величие мира. Пусть в виде мимолетного воспоминания, даже в виде могильного холмика, но он стремится оставить свою частичку в этом мире, так как слишком любил жизнь.
И хоть бесчувственному телу
Равно повсюду истлевать,
Но ближе к милому пределу
Мне всё б хотелось почивать.
И пусть у гробового входа
Младая будет жизнь играть,
И равнодушная природа
Красою вечною сиять.
Итак, в стихотворении «Брожу ли я вдоль улиц шумных…» наиярчайшим образом отразилось гуманистическое мировоззрение поэта. По Пушкину, природа благословенна в любых своих проявлениях, так как является творением Божьим. Радость от созерцания жизни, от осознания себя органической частью окружающего мира — основа мировоззрения Пушкина, источник его силы и вдохновения. И если бытию надо, чтобы человек был смертен, то это тоже следует принимать с благодарностью и пониманием того, что тем самым освобождается место для нового витка развития — для новых поколений, для детей, которые сохранят память о тебе.
Стихотворение Пушкина “Брожу ли я вдоль улиц шумных…” было написано 26 декабря 1829 года. Оно представляет собой философское размышление над тридцатилетним итогом жизни поэта.
В стихотворении мысль о неизбежности и предначертанности смерти. Здесь жизнь представляется переходом к чему-то вечному, абсолютному и неизбежному. Все стихотворение написано высоким стилем, в нем нет и намека на иронию.
Кажется, что первая строфа звучит заунывно. Такая “заунывность” помогает погрузится в атмосферу безысходности, неотвратимости смерти. Мысли поэта устремлены лишь к одному: “Мы все сойдем под вечны своды…”
Для стихотворения не характерны просторечные слова и “смешение стилей”. Поэт удивительно точно отобрал лексику, так, что каждое слово соответствует духу стихотворения. Мысль о смерти нагнетается в стихотворении постепенно, и в каждом следующем выразительном образе чувствуется все большая неизбежность кончины. Если проследить ряд эпитетов, использованных Пушкиным, сразу можно увидеть, как меняется эмоциональная окраска слов и контекста в целом. От шума и многолюдности поэт приводит нас к мысли о вечности: “шумных”, “многолюдный”, “безумных” “уединенный”, “забвенный” “охладелый”, “бесчувственному”, “гробового” “равнодушная”, “вечною”.
В стихотворении поэт сообщает движение. Это движение поэтической мысли, путь к вечности через смерть. Именно благодаря наличию движения можно понять, какое аккурат идейное содержание вкладывает поэт в свое стихотворение. Представление об этом может вручить сравнение отображенных Пушкиным глаголов: “брожу”, “сижу”, “хожу”, “предаюсь”, “гляжу”, “мыслю”, “уступаю”, “сойдем”. Все они стоят в первом лице, что подчеркивает субъективность, замкнутость, индивидуальность мысли поэта.
Творческое наследие А.С. Пушкина велико и многообразно. Оно включает в себя поэтические произведения, посвященные различной тематике: мотивам свободолюбия, назначения поэта и поэзии, любви и дружбы. Огромное место в творчестве Пушкина занимает философская проблематика.
В лирике поэта 20 – 30-ых годов наблюдается борьба двух настроений: грусти и печали с глубокой верой в жизнь, в ее светлые начала, в ее будущее. У Пушкина оптимистические ноты неизбежно побеждают. Именно на этот период приходится расцвет реалистической лирической поэзии А.С. Пушкина.
В элегии «Брожу ли я вдоль улиц шумных…» (1929) героем овладевают печальные раздумья о смерти как неумолимом законе и неизбежном конце жизни. Но размышления поэта заканчиваются мотивом победы жизни, успокаивающим душу поэта.
С этой элегией переплетаются и более поздние стихотворения Пушкина о «младой жизни», побеждающей смерть. Поэт хорошо понимает, что жизнь полна горя, забот и страданий, но он полон оптимистической веры в будущее. Сам поэт называет свою печаль «светлой».
Жанр стихотворения «Брожу ли вдоль улиц шумных…» – элегия, то есть грустные размышления о жизни, судьбе, своем месте в мире. Основная тема этого произведения – тема бренности жизни:
Я говорю: промчатся годы,
И сколько здесь не видно нас,
Мы все сойдем под вечны своды –
И чей-нибудь уж близок час.
Стихотворение построено как монолог лирического героя. На это указывает форма глагола в 1 лице единственного числа («гляжу», «говорю», «мыслю»).
В этом произведении есть противопоставление: «улиц шумных» – «дубу уединенному». Образ «уединенного дуба» – один из главных в стихотворении и соотносится с внутренним миром лирического героя и самого поэта. «Дуб уединенный» – это метафора божественной сути природы и человека. Кроме эпитета «уединенный», поэт использует метафору «патриарх лесов», который «…переживет мой век забвенный, Как пережил он век отцов…»
Стихотворение построено на связи внутреннего мира героя с его ощущением внутренней отрешенности. Главный вопрос, который занимает главного героя:
И где мне смерть пошлет судьбина?
В бою ли, в странствиях, в волнах?
Кажется, что первая строфа звучит заунывно. Такая «заунывность» помогает погрузится в атмосферу безысходности, неотвратимости смерти. Мысли поэта устремлены лишь к одному: «Мы все сойдем под вечны своды…»
Для стихотворения не характерны просторечные слова и «смешение стилей». Поэт удивительно точно отобрал лексику, так, что каждое слово соответствует духу стихотворения. Мысль о смерти нагнетается в стихотворении постепенно, и в каждом следующем выразительном образе чувствуется все большая неизбежность кончины. Если проследить ряд эпитетов, использованных Пушкиным, сразу можно увидеть, как меняется эмоциональная окраска слов и контекста в целом. От шума и многолюдности поэт приводит нас к мысли о вечности: «шумных», «многолюдный», «безумных» «уединенный», «забвенный»; «охладелый», «бесчувственному», «гробового”; «равнодушная», «вечною».
В стихотворении поэт передает движение. Это движение поэтической мысли, путь к вечности через смерть. Именно благодаря наличию движения можно понять, какое именно идейное содержание вкладывает поэт в свое стихотворение. Представление об этом может дать сравнение отображенных Пушкиным глаголов: «брожу», «сижу», «хожу», «предаюсь», «гляжу», «мыслю», «уступаю», «сойдем». Все они стоят в первом лице, что подчеркивает субъективность, замкнутость, индивидуальность мысли поэта.
Творческое наследие А. С. Пушкина велико и многообразно. Оно включает в себя поэтические произведения, посвященные различной тематике: мотивам свободолюбия, назначения поэта и поэзии, любви и дружбы. Огромное место в творчестве Пушкина занимает философская проблематика.
В лирике поэта 20 — 30-ых годов наблюдается борьба двух настроений: грусти и печали с глубокой верой в жизнь, в ее светлые начала, в ее будущее. У Пушкина оптимистические ноты неизбежно побеждают. Именно на этот период приходится расцвет реалистической лирической поэзии А. С. Пушкина.
В элегии «Брожу ли я вдоль улиц шумных…» (1929) героем овладевают печальные раздумья о смерти как неумолимом законе и неизбежном конце жизни. Но размышления поэта заканчиваются мотивом победы жизни, успокаивающим душу поэта.
С этой элегией переплетаются и более поздние стихотворения Пушкина о «младой жизни», побеждающей смерть. Поэт хорошо понимает, что жизнь полна горя, забот и страданий, но он полон оптимистической веры в будущее. Сам поэт называет свою печаль «светлой».
Жанр стихотворения «Брожу ли вдоль улиц шумных…» — элегия, то есть грустные размышления о жизни, судьбе, своем месте в мире. Основная тема этого произведения — тема бренности жизни:
Я говорю: промчатся годы,
И сколько здесь не видно нас,
Мы все сойдем под вечны своды —
И чей-нибудь уж близок час.
Стихотворение построено как монолог лирического героя. На это указывает форма глагола в 1 лице единственного числа («гляжу», «говорю», «мыслю»).
В этом произведении есть противопоставление: «улиц шумных» — «дубу уединенному». Образ «уединенного дуба» — один из главных в стихотворении и соотносится с внутренним миром лирического героя и самого поэта. «Дуб уединенный» — это метафора божественной сути природы и человека. Кроме эпитета «уединенный», поэт использует метафору «патриарх лесов», который «…переживет мой век забвенный, Как пережил он век отцов…”
Стихотворение построено на связи внутреннего мира героя с его ощущением внутренней отрешенности. Главный вопрос, который занимает главного героя:
И где мне смерть пошлет судьбина?
В бою ли, в странствиях, в волнах?
Или соседняя долина
Мой примет охладелый прах?
Герой пытается угадать знаки судьбы во время прогулок «вдоль улиц шумных», при посещении «многолюдных храмов», во время мечтаний и размышлений.
Все произведение проникнуто глубоким пониманием жизни, хотя авторская позиция не всегда бывает ясна:
Младенца ль милого ласкаю
Уже я думаю: прости!
Тебе я место уступаю.
Мне время тлеть, тебе цвести.
Лирического героя не радует вид младенца, его это настраивает на грустные мысли о смерти. Но в этих строках поэт передает и ощущение вечности жизни, он придает жизни движение, в которой и заключен смысл бытия.
Хочется отметить, что Пушкин почти всегда в своем творчестве писал про себя, про свою жизнь. Это ярко проявилось и в данном стихотворении, которое можно назвать духовным завещанием поэта:
И пусть у гробового входа
Младая будет жизнь играть
И равнодушная природа
Красою вечною сиять.
Хотя поэт и называет природу «равнодушной», в этих строках он утверждает ценность красоты, поэтому стихотворение, окрашенное в грустные тона, все же в финале оказывается светлым.
В стихотворении мысль о неизбежности и предначертанности смерти. Здесь жизнь представляется переходом к чему-то вечному, абсолютному и неизбежному. Все стихотворение написано высоким стилем, в нем нет и намека на иронию.
Кажется, что первая строфа звучит заунывно. Такая «заунывность» помогает погрузится в атмосферу безысходности, неотвратимости смерти. Мысли поэта устремлены лишь к одному: «Мы все сойдем под вечны своды…»
Для стихотворения не характерны просторечные слова и «смешение стилей». Поэт удивительно точно отобрал лексику, так, что каждое слово соответствует духу стихотворения. Мысль о смерти нагнетается в стихотворении постепенно, и в каждом следующем выразительном образе чувствуется все большая неизбежность кончины. Если проследить ряд эпитетов, использованных Пушкиным, сразу можно увидеть, как меняется эмоциональная окраска слов и контекста в целом. От шума и многолюдности поэт приводит нас к мысли о вечности: «шумных», «многолюдный», «безумных» «уединенный», «забвенный» «охладелый», «бесчувственному», «гробового» «равнодушная», «вечною».
В стихотворении поэт передает движение. Это движение поэтической мысли, путь к вечности через смерть. Именно благодаря наличию движения можно понять, какое именно идейное содержание вкладывает поэт в свое стихотворение. Представление об этом может дать сравнение отображенных Пушкиным глаголов: «брожу», «сижу», «хожу», «предаюсь», «гляжу», «мыслю», «уступаю», «сойдем». Все они стоят в первом лице, что подчеркивает субъективность, замкнутость, индивидуальность мысли поэта.
Стихотворение Пушкина «Брожу ли я вдоль улиц шумных… » было написано 26 декабря 1829 года. Оно представляет собой философское размышление над тридцатилетним итогом жизни поэта.
В стихотворении мысль о неизбежности и предначертанности смерти. Здесь жизнь представляется переходом к чему-то вечному, абсолютному и неизбежному. Все стихотворение написано высоким стилем, в нем нет и намека на иронию.
Кажется, что первая строфа звучит заунывно. Такая «заунывность» помогает погрузится в атмосферу безысходности, неотвратимости смерти. Мысли поэта устремлены лишь к одному: «Мы все сойдем под вечны своды… »
Для стихотворения не характерны просторечные слова и «смешение стилей» . Поэт удивительно точно отобрал лексику, так, что каждое слово соответствует духу стихотворения. Мысль о смерти нагнетается в стихотворении постепенно, и в каждом следующем выразительном образе чувствуется все большая неизбежность кончины. Если проследить ряд эпитетов, использованных Пушкиным, сразу можно увидеть, как меняется эмоциональная окраска слов и контекста в целом. От шума и многолюдности поэт приводит нас к мысли о вечности: «шумных» , «многолюдный» , «безумных» «уединенный» , «забвенный» ; «охладелый» , «бесчувственному» , «гробового”; «равнодушная» , «вечною» .
В стихотворении поэт передает движение. Это движение поэтической мысли, путь к вечности через смерть. Именно благодаря наличию движения можно понять, какое именно идейное содержание вкладывает поэт в свое стихотворение. Представление об этом может дать сравнение отображенных Пушкиным глаголов: «брожу» , «сижу» , «хожу» , «предаюсь» , «гляжу» , «мыслю» , «уступаю» , «сойдем» . Все они стоят в первом лице, что подчеркивает субъективность, замкнутость, индивидуальность мысли поэта.
Стихотворение Пушкина «Брожу ли я вдоль улиц шумных…» было написано 26 декабря 1829 года. Оно представляет собой философское размышление над тридцатилетним итогом жизни поэта.
В стихотворении мысль о неизбежности и предначертанности смерти. Здесь жизнь представляется переходом к чему-то вечному, абсолютному и неизбежному. Все стихотворение написано высоким стилем, в нем нет и намека на иронию.
Кажется, что первая строфа звучит заунывно. Такая «заунывность» помогает погрузится в атмосферу безысходности, неотвратимости смерти. Мысли поэта устремлены лишь к одному: «Мы все сойдем под вечны своды…»
Для стихотворения не характерны просторечные слова и «смешение стилей». Поэт удивительно точно отобрал лексику, так, что каждое слово соответствует духу стихотворения. Мысль о смерти нагнетается в стихотворении постепенно, и в каждом следующем выразительном образе чувствуется все большая неизбежность кончины. Если проследить ряд эпитетов, использованных Пушкиным, сразу можно увидеть, как меняется эмоциональная окраска слов и контекста в целом. От шума и многолюдности поэт приводит нас к мысли о вечности: «шумных», «многолюдный», «безумных» «уединенный», «забвенный»; «охладелый», «бесчувственному», «гробового”; «равнодушная», «вечною».
В стихотворении поэт передает движение. Это движение поэтической мысли, путь к вечности через смерть. Именно благодаря наличию движения можно понять, какое именно идейное содержание вкладывает поэт в свое стихотворение. Представление об этом может дать сравнение отображенных Пушкиным глаголов: «брожу», «сижу», «хожу», «предаюсь», «гляжу», «мыслю», «уступаю», «сойдем». Все они стоят в первом лице, что подчеркивает субъективность, замкнутость, индивидуальность мысли поэта.
Творческое наследие А.С. Пушкина велико и многообразно. Оно включает в себя поэтические произведения, посвященные различной тематике: мотивам свободолюбия, назначения поэта и поэзии, любви и дружбы. Огромное место в творчестве Пушкина занимает философская проблематика.
В лирике поэта 20 – 30-ых годов наблюдается борьба двух настроений: грусти и печали с глубокой верой в жизнь, в ее светлые начала, в ее будущее. У Пушкина оптимистические ноты неизбежно побеждают. Именно на этот период приходится расцвет реалистической лирической поэзии А.С. Пушкина.
В элегии «Брожу ли я вдоль улиц шумных…» (1929) героем овладевают печальные раздумья о смерти как неумолимом законе и неизбежном конце жизни. Но размышления поэта заканчиваются мотивом победы жизни, успокаивающим душу поэта.
С этой элегией переплетаются и более поздние стихотворения Пушкина о «младой жизни», побеждающей смерть. Поэт хорошо понимает, что жизнь полна горя, забот и страданий, но он полон оптимистической веры в будущее. Сам поэт называет свою печаль «светлой».
Жанр стихотворения «Брожу ли вдоль улиц шумных…» – элегия, то есть грустные размышления о жизни, судьбе, своем месте в мире. Основная тема этого произведения – тема бренности жизни:
Я говорю: промчатся годы,
И сколько здесь не видно нас,
Мы все сойдем под вечны своды –
И чей-нибудь уж близок час.
Стихотворение построено как монолог лирического героя. На это указывает форма глагола в 1 лице единственного числа («гляжу», «говорю», «мыслю»).
В этом произведении есть противопоставление: «улиц шумных» – «дубу уединенному». Образ «уединенного дуба» – один из главных в стихотворении и соотносится с внутренним миром лирического героя и самого поэта. «Дуб уединенный» – это метафора божественной сути природы и человека. Кроме эпитета «уединенный», поэт использует метафору «патриарх лесов», который «…переживет мой век забвенный, Как пережил он век отцов…»
Стихотворение построено на связи внутреннего мира героя с его ощущением внутренней отрешенности. Главный вопрос, который занимает главного героя:
И где мне смерть пошлет судьбина?
В бою ли, в странствиях, в волнах?
Или соседняя долина
Мой примет охладелый прах?
Герой пытается угадать знаки судьбы во время прогулок «вдоль улиц шумных», при посещении «многолюдных храмов», во время мечтаний и размышлений.
Все произведение проникнуто глубоким пониманием жизни, хотя авторская позиция не всегда бывает ясна:
Младенца ль милого ласкаю
Уже я думаю: прости!
Тебе я место уступаю.
Мне время тлеть, тебе цвести.
Лирического героя не радует вид младенца, его это настраивает на грустные мысли о смерти. Но в этих строках поэт передает и ощущение вечности жизни, он придает жизни движение, в которой и заключен смысл бытия.
Хочется отметить, что Пушкин почти всегда в своем творчестве писал про себя, про свою жизнь. Это ярко проявилось и в данном стихотворении, которое можно назвать духовным завещанием поэта:
И пусть у гробового входа
Младая будет жизнь играть
И равнодушная природа
Красою вечною сиять.
Хотя поэт и называет природу «равнодушной», в этих строках он утверждает ценность красоты, поэтому стихотворение, окрашенное в грустные тона, все же в финале оказывается светлым.
Пушкин заслуженно считается не только родоначальником отечественной поэзии и реформатором русского литературного языка, но и великим мыслителем-гумани- стом, единственным в русской литературе «человеком Возрождения», по выражению философа Н. Бердяева.
В творчестве поэта, наряду с темами «поэта и поэзии», любовной и гражданской лирикой, обычно выделяют и «философскую лирику». К ней относят стихотворения, в которых поэт излагает свой взгляд на природу мироздания, на место человека в нем.
Стихотворение «Брожу ли я вдоль улиц шумных…» является одним из самых ярких примеров философской лирики Пушкина.
Основным объектом поэтического постижения здесь является проблема смертности людей. На одну чашу весов Пушкин как бы кладет человеческую жизнь и все, что с ней связано, на другую — смерть, обреченность всего живого рано или поздно прекратить свое существование.
Вопрос, который позже будет скрупулезно исследоваться Достоевским в его романах («если нет жизни вечной, то значит, все позволено»), уже здесь поставлен Пушкиным с максимальной остротой. Не случайно в своей знаменитой «пушкинской речи» Достоевский указывал на Пушкина как на источник большинства своих идей.
В первых трех четверостишиях поэт говорит о смерти, он понимает, что природа и все, что он видит вокруг, переживет его.
Гляжу ль на дуб уединенный,
Я мыслю: патриарх лесов
Переживет мой век забвенный,
Как пережил он век отцов.
Однако эти мысли не рождают в душе поэта горя или уныния. Он не восстает против существующего мироустройства, наоборот, он благословляет его, поскольку мир — это творение Божие, а значит, прекрасен и совершенен по определению. Не человеку, который тоже является органической частью этого мира, восставать против Творца. Человек должен быть благодарен за тот прекрасный дар, который ему был преподнесен — право жить и созерцать Творение. Пушкин благословляет тех, кому суждено прийти следом за ним.
Младенца ль милого ласкаю,
Уже я думаю: прости!
Тебе я место уступаю;
Мне время тлеть, тебе цвести.
Природа живет по своим законам, она равнодушна к волнениям и поискам истины, которые сопровождают путь каждого человека на этой земле. Однако в воле каждого человека быть счастливым. А это возможно только тогда, когда каждый человек примет законы бытия, будет жить в гармонии с природой, радуясь каждому прожитому дню, не теряя понапрасну ни одной минуты.
Людям не дано знать время и место своей смерти, только Всевышний ведает это. И именно потому, что жизнь может оборваться в любую минуту, она приобретает для поэта особую ценность.
И где мне смерть пошлет судьбина?
В бою ли, в странствии, в волнах?
Или соседняя долина
Мой примет охладелый прах?
Единственное, что хочет поэт, это быть погребенным в родных краях, где прошли его лучшие годы, где он был счастлив, где постигал красоту и величие мира. Пусть в виде мимолетного воспоминания, даже в виде могильного холмика, но он стремится оставить свою частичку в этом мире, так как слишком любил жизнь.
И хоть бесчувственному телу
Равно повсюду истлевать,
Но ближе к милому пределу
Мне всё б хотелось почивать.
И пусть у гробового входа
Младая будет жизнь играть,
И равнодушная природа
Красою вечною сиять.
Итак, в стихотворении «Брожу ли я вдоль улиц шумных…» наиярчайшим образом отразилось гуманистическое мировоззрение поэта. По Пушкину, природа благословенна в любых своих проявлениях, так как является творением Божьим. Радость от созерцания жизни, от осознания себя органической частью окружающего мира — основа мировоззрения Пушкина, источник его силы и вдохновения. И если бытию надо, чтобы человек был смертен, то это тоже следует принимать с благодарностью и пониманием того, что тем самым освобождается место для нового витка развития — для новых поколений, для детей, которые сохранят память о тебе.
Стихотворение Пушкина “Брожу ли я вдоль улиц шумных…” было написано 26 декабря 1829 года. Оно представляет собой философское размышление над тридцатилетним итогом жизни поэта.
В стихотворении мысль о неизбежности и предначертанности смерти. Здесь жизнь представляется переходом к чему-то вечному, абсолютному и неизбежному. Все стихотворение написано высоким стилем, в нем нет и намека на иронию.
Кажется, что первая строфа звучит заунывно. Такая “заунывность” помогает погрузится в атмосферу безысходности, неотвратимости смерти. Мысли поэта устремлены лишь к одному: “Мы все сойдем под вечны своды…”
Для стихотворения не характерны просторечные слова и “смешение стилей”. Поэт удивительно точно отобрал лексику, так, что каждое слово соответствует духу стихотворения. Мысль о смерти нагнетается в стихотворении постепенно, и в каждом следующем выразительном образе чувствуется все большая неизбежность кончины. Если проследить ряд эпитетов, использованных Пушкиным, сразу можно увидеть, как меняется эмоциональная окраска слов и контекста в целом. От шума и многолюдности поэт приводит нас к мысли о вечности: “шумных”, “многолюдный”, “безумных” “уединенный”, “забвенный” “охладелый”, “бесчувственному”, “гробового” “равнодушная”, “вечною”.
В стихотворении поэт сообщает движение. Это движение поэтической мысли, путь к вечности через смерть. Именно благодаря наличию движения можно понять, какое аккурат идейное содержание вкладывает поэт в свое стихотворение. Представление об этом может вручить сравнение отображенных Пушкиным глаголов: “брожу”, “сижу”, “хожу”, “предаюсь”, “гляжу”, “мыслю”, “уступаю”, “сойдем”. Все они стоят в первом лице, что подчеркивает субъективность, замкнутость, индивидуальность мысли поэта.
Творческое наследие А.С. Пушкина велико и многообразно. Оно включает в себя поэтические произведения, посвященные различной тематике: мотивам свободолюбия, назначения поэта и поэзии, любви и дружбы. Огромное место в творчестве Пушкина занимает философская проблематика.
В лирике поэта 20 – 30-ых годов наблюдается борьба двух настроений: грусти и печали с глубокой верой в жизнь, в ее светлые начала, в ее будущее. У Пушкина оптимистические ноты неизбежно побеждают. Именно на этот период приходится расцвет реалистической лирической поэзии А.С. Пушкина.
В элегии «Брожу ли я вдоль улиц шумных…» (1929) героем овладевают печальные раздумья о смерти как неумолимом законе и неизбежном конце жизни. Но размышления поэта заканчиваются мотивом победы жизни, успокаивающим душу поэта.
С этой элегией переплетаются и более поздние стихотворения Пушкина о «младой жизни», побеждающей смерть. Поэт хорошо понимает, что жизнь полна горя, забот и страданий, но он полон оптимистической веры в будущее. Сам поэт называет свою печаль «светлой».
Жанр стихотворения «Брожу ли вдоль улиц шумных…» – элегия, то есть грустные размышления о жизни, судьбе, своем месте в мире. Основная тема этого произведения – тема бренности жизни:
Я говорю: промчатся годы,
И сколько здесь не видно нас,
Мы все сойдем под вечны своды –
И чей-нибудь уж близок час.
Стихотворение построено как монолог лирического героя. На это указывает форма глагола в 1 лице единственного числа («гляжу», «говорю», «мыслю»).
В этом произведении есть противопоставление: «улиц шумных» – «дубу уединенному». Образ «уединенного дуба» – один из главных в стихотворении и соотносится с внутренним миром лирического героя и самого поэта. «Дуб уединенный» – это метафора божественной сути природы и человека. Кроме эпитета «уединенный», поэт использует метафору «патриарх лесов», который «…переживет мой век забвенный, Как пережил он век отцов…»
Стихотворение построено на связи внутреннего мира героя с его ощущением внутренней отрешенности. Главный вопрос, который занимает главного героя:
И где мне смерть пошлет судьбина?
В бою ли, в странствиях, в волнах?
Кажется, что первая строфа звучит заунывно. Такая «заунывность» помогает погрузится в атмосферу безысходности, неотвратимости смерти. Мысли поэта устремлены лишь к одному: «Мы все сойдем под вечны своды…»
Для стихотворения не характерны просторечные слова и «смешение стилей». Поэт удивительно точно отобрал лексику, так, что каждое слово соответствует духу стихотворения. Мысль о смерти нагнетается в стихотворении постепенно, и в каждом следующем выразительном образе чувствуется все большая неизбежность кончины. Если проследить ряд эпитетов, использованных Пушкиным, сразу можно увидеть, как меняется эмоциональная окраска слов и контекста в целом. От шума и многолюдности поэт приводит нас к мысли о вечности: «шумных», «многолюдный», «безумных» «уединенный», «забвенный»; «охладелый», «бесчувственному», «гробового”; «равнодушная», «вечною».
В стихотворении поэт передает движение. Это движение поэтической мысли, путь к вечности через смерть. Именно благодаря наличию движения можно понять, какое именно идейное содержание вкладывает поэт в свое стихотворение. Представление об этом может дать сравнение отображенных Пушкиным глаголов: «брожу», «сижу», «хожу», «предаюсь», «гляжу», «мыслю», «уступаю», «сойдем». Все они стоят в первом лице, что подчеркивает субъективность, замкнутость, индивидуальность мысли поэта.
Творческое наследие А. С. Пушкина велико и многообразно. Оно включает в себя поэтические произведения, посвященные различной тематике: мотивам свободолюбия, назначения поэта и поэзии, любви и дружбы. Огромное место в творчестве Пушкина занимает философская проблематика.
В лирике поэта 20 — 30-ых годов наблюдается борьба двух настроений: грусти и печали с глубокой верой в жизнь, в ее светлые начала, в ее будущее. У Пушкина оптимистические ноты неизбежно побеждают. Именно на этот период приходится расцвет реалистической лирической поэзии А. С. Пушкина.
В элегии «Брожу ли я вдоль улиц шумных…» (1929) героем овладевают печальные раздумья о смерти как неумолимом законе и неизбежном конце жизни. Но размышления поэта заканчиваются мотивом победы жизни, успокаивающим душу поэта.
С этой элегией переплетаются и более поздние стихотворения Пушкина о «младой жизни», побеждающей смерть. Поэт хорошо понимает, что жизнь полна горя, забот и страданий, но он полон оптимистической веры в будущее. Сам поэт называет свою печаль «светлой».
Жанр стихотворения «Брожу ли вдоль улиц шумных…» — элегия, то есть грустные размышления о жизни, судьбе, своем месте в мире. Основная тема этого произведения — тема бренности жизни:
Я говорю: промчатся годы,
И сколько здесь не видно нас,
Мы все сойдем под вечны своды —
И чей-нибудь уж близок час.
Стихотворение построено как монолог лирического героя. На это указывает форма глагола в 1 лице единственного числа («гляжу», «говорю», «мыслю»).
В этом произведении есть противопоставление: «улиц шумных» — «дубу уединенному». Образ «уединенного дуба» — один из главных в стихотворении и соотносится с внутренним миром лирического героя и самого поэта. «Дуб уединенный» — это метафора божественной сути природы и человека. Кроме эпитета «уединенный», поэт использует метафору «патриарх лесов», который «…переживет мой век забвенный, Как пережил он век отцов…”
Стихотворение построено на связи внутреннего мира героя с его ощущением внутренней отрешенности. Главный вопрос, который занимает главного героя:
И где мне смерть пошлет судьбина?
В бою ли, в странствиях, в волнах?
Или соседняя долина
Мой примет охладелый прах?
Герой пытается угадать знаки судьбы во время прогулок «вдоль улиц шумных», при посещении «многолюдных храмов», во время мечтаний и размышлений.
Все произведение проникнуто глубоким пониманием жизни, хотя авторская позиция не всегда бывает ясна:
Младенца ль милого ласкаю
Уже я думаю: прости!
Тебе я место уступаю.
Мне время тлеть, тебе цвести.
Лирического героя не радует вид младенца, его это настраивает на грустные мысли о смерти. Но в этих строках поэт передает и ощущение вечности жизни, он придает жизни движение, в которой и заключен смысл бытия.
Хочется отметить, что Пушкин почти всегда в своем творчестве писал про себя, про свою жизнь. Это ярко проявилось и в данном стихотворении, которое можно назвать духовным завещанием поэта:
И пусть у гробового входа
Младая будет жизнь играть
И равнодушная природа
Красою вечною сиять.
Хотя поэт и называет природу «равнодушной», в этих строках он утверждает ценность красоты, поэтому стихотворение, окрашенное в грустные тона, все же в финале оказывается светлым.
В стихотворении мысль о неизбежности и предначертанности смерти. Здесь жизнь представляется переходом к чему-то вечному, абсолютному и неизбежному. Все стихотворение написано высоким стилем, в нем нет и намека на иронию.
Кажется, что первая строфа звучит заунывно. Такая «заунывность» помогает погрузится в атмосферу безысходности, неотвратимости смерти. Мысли поэта устремлены лишь к одному: «Мы все сойдем под вечны своды…»
Для стихотворения не характерны просторечные слова и «смешение стилей». Поэт удивительно точно отобрал лексику, так, что каждое слово соответствует духу стихотворения. Мысль о смерти нагнетается в стихотворении постепенно, и в каждом следующем выразительном образе чувствуется все большая неизбежность кончины. Если проследить ряд эпитетов, использованных Пушкиным, сразу можно увидеть, как меняется эмоциональная окраска слов и контекста в целом. От шума и многолюдности поэт приводит нас к мысли о вечности: «шумных», «многолюдный», «безумных» «уединенный», «забвенный» «охладелый», «бесчувственному», «гробового» «равнодушная», «вечною».
В стихотворении поэт передает движение. Это движение поэтической мысли, путь к вечности через смерть. Именно благодаря наличию движения можно понять, какое именно идейное содержание вкладывает поэт в свое стихотворение. Представление об этом может дать сравнение отображенных Пушкиным глаголов: «брожу», «сижу», «хожу», «предаюсь», «гляжу», «мыслю», «уступаю», «сойдем». Все они стоят в первом лице, что подчеркивает субъективность, замкнутость, индивидуальность мысли поэта.
Стихотворение Пушкина «Брожу ли я вдоль улиц шумных… » было написано 26 декабря 1829 года. Оно представляет собой философское размышление над тридцатилетним итогом жизни поэта.
В стихотворении мысль о неизбежности и предначертанности смерти. Здесь жизнь представляется переходом к чему-то вечному, абсолютному и неизбежному. Все стихотворение написано высоким стилем, в нем нет и намека на иронию.
Кажется, что первая строфа звучит заунывно. Такая «заунывность» помогает погрузится в атмосферу безысходности, неотвратимости смерти. Мысли поэта устремлены лишь к одному: «Мы все сойдем под вечны своды… »
Для стихотворения не характерны просторечные слова и «смешение стилей» . Поэт удивительно точно отобрал лексику, так, что каждое слово соответствует духу стихотворения. Мысль о смерти нагнетается в стихотворении постепенно, и в каждом следующем выразительном образе чувствуется все большая неизбежность кончины. Если проследить ряд эпитетов, использованных Пушкиным, сразу можно увидеть, как меняется эмоциональная окраска слов и контекста в целом. От шума и многолюдности поэт приводит нас к мысли о вечности: «шумных» , «многолюдный» , «безумных» «уединенный» , «забвенный» ; «охладелый» , «бесчувственному» , «гробового”; «равнодушная» , «вечною» .
В стихотворении поэт передает движение. Это движение поэтической мысли, путь к вечности через смерть. Именно благодаря наличию движения можно понять, какое именно идейное содержание вкладывает поэт в свое стихотворение. Представление об этом может дать сравнение отображенных Пушкиным глаголов: «брожу» , «сижу» , «хожу» , «предаюсь» , «гляжу» , «мыслю» , «уступаю» , «сойдем» . Все они стоят в первом лице, что подчеркивает субъективность, замкнутость, индивидуальность мысли поэта.
Стихотворение Пушкина «Брожу ли я вдоль улиц шумных…» было написано 26 декабря 1829 года. Оно представляет собой философское размышление над тридцатилетним итогом жизни поэта.
В стихотворении мысль о неизбежности и предначертанности смерти. Здесь жизнь представляется переходом к чему-то вечному, абсолютному и неизбежному. Все стихотворение написано высоким стилем, в нем нет и намека на иронию.
Кажется, что первая строфа звучит заунывно. Такая «заунывность» помогает погрузится в атмосферу безысходности, неотвратимости смерти. Мысли поэта устремлены лишь к одному: «Мы все сойдем под вечны своды…»
Для стихотворения не характерны просторечные слова и «смешение стилей». Поэт удивительно точно отобрал лексику, так, что каждое слово соответствует духу стихотворения. Мысль о смерти нагнетается в стихотворении постепенно, и в каждом следующем выразительном образе чувствуется все большая неизбежность кончины. Если проследить ряд эпитетов, использованных Пушкиным, сразу можно увидеть, как меняется эмоциональная окраска слов и контекста в целом. От шума и многолюдности поэт приводит нас к мысли о вечности: «шумных», «многолюдный», «безумных» «уединенный», «забвенный»; «охладелый», «бесчувственному», «гробового”; «равнодушная», «вечною».
В стихотворении поэт передает движение. Это движение поэтической мысли, путь к вечности через смерть. Именно благодаря наличию движения можно понять, какое именно идейное содержание вкладывает поэт в свое стихотворение. Представление об этом может дать сравнение отображенных Пушкиным глаголов: «брожу», «сижу», «хожу», «предаюсь», «гляжу», «мыслю», «уступаю», «сойдем». Все они стоят в первом лице, что подчеркивает субъективность, замкнутость, индивидуальность мысли поэта.