Сочинение на тему человек в футляре в творчестве чехова
12 вариантов
Текст рассказа разбит на небольшие смысловые эпизоды, которые выражают самую суть происходящего.
Четко и точно дается описание Беликова, вся его сущность, из чего составляется мнение о нем окружающих. Своим мировоззрением, своей осторожностью, «как бы чего не случилось», этот маленький и ничтожный человек, сумел держать в напряжении всех жителей города. Все свои действия, они соразмеряют с его мнением, не позволяя себе ничего лишнего, то есть, сдерживая свои проявления настоящих человеческих чувств.
В городок приезжает новый учитель, Михаил Коваленко, он – полная противоположность Беликову. Ему сразу видна суть происходящего, и, в отличие от смирившихся горожан, он не собирается подстраиваться под Беликова. Коваленко дает решительный отпор Беликову, и тот не выдерживает такого бурного натиска, его мозг не в состоянии переработать такое поведение человека, и жизнь Беликова приходит к финалу.
Главные герои
О героях произведения мы написали отдельную статью – Главные герои «Человека в футляре».
Жанр
«Человек в футляре» относится к жанру рассказа, входящий в «Маленькую трилогию», продолжающий общую идею этих сочинений.
Сатирическое направление рассказа, само его построение, вызвало неоднозначное отношение критиков к творению Чехова. Литературоведов смущал сам факт соединения серьезности проблем существующего общества с карикатурным персонажем, более предназначенным для фарса. В лице Беликова, писатель отражает жизнь и быт множества «маленьких людей», прозябающих в собственном, никому не нужном, мирке.
Антон Павлович тонко и ненавязчиво дает понять бессмысленность «футлярной» жизни, призывая к активной жизненной позиции и проявлению инициативы. Бездействие и равнодушие – это самый страшный бич поколений, отравляющий жизнь и не только отдельно взятого индивида, но и всего общества в целом.
Полноценная жизнь человека невозможна без проявления ярких эмоций, выражения своей индивидуальности и общения с окружающими, что ясно дает понять анализ произведения «Человек в футляре».
Беликов выбрал для себя эту роль, каждый день его мировоззрение было закупорено, причем его это полностью устраивало. Общество живет своей жизнью, а Беликов своей, облаченной футляром. Человек лишается всего того, что отличает его от машины. Автор, создавая образ Беликова, дает читателям понять, что «футляр» самое что ни на есть наше время, в котором именно государственный режим и ряд правил управляют человеком, а не его стремление вносить что-то новое в общество и жизнь обычных людей.
Отрицание правды, истинного просвещения и поощрение доносительства делает Беликова жалкой и в то же время зловещей фигурой. Зловещей – из-за своего пожизненного отрицания всего существовавшего в мире. Жадность, озлобленность на всех, физическая и духовная лень руководят им изо дня в день. Создав свои собственные правила, он усиленно пытается навязать их всем окружающим, давя на их собственные личности. Жалкой – потому, что ему непосилен был мир «живых» людей. Как только он открылся ему, тут же осознал всю свою неспособность существования в нем и вскоре скончался. А сколько еще таких людей, подобных Беликову, до сих пор живет в своем лично созданном «футляре»…
Не только общество формирует человека, но и сам человек способен влиять на общество. Страх перед окружающим миром может заставить человека создать «футляр», уходя от реальности. Да, человеку необходимо подчиняться общественным правил и нормам, но и общество ведь должно учитывать моральные устои и интересы каждого человека как личности. Идеального общества, наверное, не существует. Невозможно построить систему, подходящую каждому индивидууму. Но к этому нужно стремиться, а нам с вами – не быть задавленными коллективным мнением, не сворачивать со своего пути.
Мотивы написания Чеховым рассказа “Человек в футляре” (1898)
Превосходнейший тип «Человека в футляре» учитель гимназии Беликов
Рассказ Антона Чехова «Человек в футляре». Осуждение тиранической власти предрассудков
Маленькая трилогия А. П. Чехова «Человек в футляре»
Беликов
«Маленькая трилогия»(по рассказам «Человек в футляре», «Крыжовник», «О любви»)
Мироощущение «Человека в футляре» (По рассказам Чехова «Ионыч», «Человек в футляре», «Крыжовник», «О любви»).
Какова роль художественных деталей в раскрытии авторского замысла (По рассказу А.П.Чехова. “Человек в футляре”)
Мещанство и пошлость — главные враги А.П.Чехова (по трилогии “Человек в футляре”, “Крыжовник”, “О любви”)
Сочинение по рассказу Чехова А.П. “Человек в футляре”
Авторская позиция в рассказе А. П. Чехова «Человек в футляре»
Анализ идейно художественного своеобразия рассказа А. П. Чехова «Человек в футляре»
Символический смысл образа Белякова в рассказе А. П. Чехова «Человек в футляре»
Рассказ «Человек в футляре»
Человек в футляре в контексте человеческой сущности
Мастерство художественной детали в рассказах А. П. Чехова «Смерть чиновника» и «Человек в футляре»
МИРООЩУЩЕНИЕ «ЧЕЛОВЕКА В ФУТЛЯРЕ»
Неприятие автором жизненной позиции своих героев в рассказах «Человек в футляре», «Крыжовник», «О любви»
Образы футлярных людей в рассказе Чехова
«Его врагом была пошлость» (по рассказам А. П. Чехова «Человек в футляре», «Крыжовник», «О любви»)
Явление атавизма в образе Беликова героя рассказа «Человек в футляре»
Что такое «беликовщина» на примере рассказа «Человек в футляре»
Размышления над рассказом А. П. Чехова «Человек в футляре»
Тонкий звук лопнувшей струны, замирающий и печальный, подвода в степи и бездонное небо над ней, белый шпиц на ялтинской набережной рядом со своей хозяйкой. Вначале приходят неясные картины, образы, звуки и лишь затем — сюжетные линии, имена героев, названия чеховских рассказов и пьес. Воспоминания о Чехове сопровождает ощущение личности и глубины, трудноопределимое, но вполне отчетливое. Его мир кажется прозрачным и предельно открытым навстречу читателю. Устоявшиеся методы и средства анализа трудно применимы к его прозе и драматургии. Традиционные предметы литературоведческого исследования — событие, характер, идея, особенности стиля и языка — утрачивают у Чехова свою значимость и весомость. У него нет характеров масштаба героев Толстого или Достоевского, его язык нейтрален, очищен от выбивающихся слов и нестандартных фраз. Таким образом, предмет исследования в мире Чехова становится размытым, почти исчезает. Остается — бездонное небо, море, степь, далекая линия горизонта.
Человек и мир в художественной системе Чехова не просто связаны между собой — они взаимопроникают, предельно сближаются друг с другом, делая полностью невозможным какой-либо взгляд со стороны, а следовательно, и определенную оценку мира человека. Жанр — граница отделяющие авторское «Я» от жизни, текущей на страницах его произведений. Одни его рассказы кажутся забавными юморесками, другие проникнуты драматическим, почти трагическим пафосом, третьи по стилю приближаются к бытовому очерку, четвертые несут в себе ярко выраженную лирическую струю. При этом рассказы сохраняют какую-то внутреннюю «вязь, воспринимаются не как разные жанры, а как единое по своей природе ощущение жизни человеком. Мир Чехова существует в особом пограничном состоянии. На грани между миром и человеком, жизнью и смертью черта горизонта исчезает.
С большой силой враждебность существующего порядка человеку показана в рассказе «Человек в футляре». Боязнь свободы и жизни, мертвенность беликовщины находит свое внешнее выражение в пристрастии героя ко всякого рода футлярам, которые оградили бы его от этой страшной ему действительности, не подчиняющейся предписаниям. Самым важным и характерным признаком существующего строя Чехов считает отсутствие свободы, такой порядок, когда жизнь хотя и не запрещена циркулярно, но и не разрешена вполне. Эта полулегальная жизнь, лишенная свободы, накладывает на людей свой мертвенный отпечаток, и чем полнее подчиняется человек строю господствующих отношений, тем беднее его духовный мир, тем отчетливее видна на нем эта зловещая печать. Образ Беликова говорит о тяжелом заболевании современного общества с его государственностью, собственностью и прочими основами. Он напоминает механические фигуры Щедрина. Его образ разработан гротескно, «футлярность» Беликова с возрастающей последовательностью распространена на весь его облик и все без исключения жизненные функции. Неизменные калоши я зонтик в любую погоду, все предметы в чехлах, темные очки, вата в ушах, гроб как идеальный футляр и так далее — все это признаки чрезмерности и подчеркнутости, вполне естественной для гротескного построения и противопоказанной образам бытового характера. Гротеск выводит образ из обычного и будничного ряда и придает ему обобщенный, почти символический смысл.
Футляр — это оболочка, защищающая человека от внешних влияний, отъединяющая его, позволяющая прятаться от действительной жизни. Древние языки — футляр, защищающий от современности; любовь к порядку, к ясным и точным запрещениям — футляр для мысли. Все это вместе взятое — олицетворение консервативной, охранительной силы. «Вы должны с уважением относиться к властям!» — говорит футлярный человек и сам осуществляет власть. Он держит в подчинении город, его все боятся и с какой-то странной, необъяснимой покорностью повинуются ему, оставаясь в душе людьми порядочными, мыслящими, поклонниками Тургенева и Щедрина. Возникает ощущение гипноза, внушения или самовнушения. В жизни людей гипноз вообще играет большую роль; Чехов подчеркивает это, говоря о любовных делах и особенно о женитьбе.
Беликов болезненно слаб, робок, одинок и страдает от этого одиночества, он находится в постоянной тревоге, патологически подвержен страху, он боится не только посторонних, но даже слугу Афанасия, который настолько сродни своему барину, что беспрерывно и без всякого повода бормочет одно и то же: «Много уж их нынче развелось!» Вот, значит, в чем природа власти по Чехову: она — в подчинении не силе, а слабости. Власти уже, в сущности, нет, есть ее призрак, ее подобие, достаточно очнуться от самовнушения, и Беликова не станет. Человек, свободный от наваждения, столкнул Беликова с лестницы, и тот умер. Рассказчик понимает, что Беликов был по-своему несчастен, он страдал, как люди, но не был живым человеком, своего идеала он достиг в смерти. Поэтому рассказчик не жалеет его и с жестокой откровенностью говорит: «Признаюсь, хоронить таких людей, как Беликов, — это большое удовольствие», — горько сожалея, что их еще осталось много.
Смерть Беликова — это еще не свобода, а только намек на нее, только «слабая надежда на ее возможность». Чехов не обещает легкой и быстрой победы над беликов-щиной, но дает своим героям трезвое понимание эфемерности силы, их угнетающей, и возможности не подчиняться ей. Однако инерция рабского подчинения жива в душах людей. Даже учитель Буркин, раскрывший в своем рассказе сущность беликовщины, не идет далеко в своих выводах. «Вернулись мы с кладбища в добром расположении. Но прошло не более недели, и жизнь потекла по-прежнему, такая же суровая, утомительная, бестолковая жизнь, не запрещенная циркулярно, но и не разрешенная вполне; не стало лучше», — размышляет Буркин. «То-то вот оно и есть, — высказывается Иван Иваныч. — А разве то, что мы живем в городе в духоте, в тесноте, пишем ненужные бумаги, играем в винт — разве это не футляр? А то, что мы проводим всю жизнь среди бездельников, сутяг, глупых, праздных женщин, говорим и слушаем разный вздор — разве это не футляр?..»
Футлярностьв понимании героев неожиданно обретает гораздо более общий смысл, чем это представлялось вначале. Футлярность как явление оказывается присуща не столько отдельному человеку, Беликову, сколько жизни как таковой. Граница, которой Беликов обособил себя от мира, вдруг раздвигается до таких пределов, что вбирает внутрь себя тот мир, от которого она отделила человека. И уже нет горизонта, нат границы между жизнью и смертью. Нет, больше жить так нельзя, — эти слова можно поставить эпиграфом к зрелому творчеству Чехова. Обоснованию, доказательству этого вывода посвящает он все свои произведения второй половины 90-х годов. Каждое из них, воспроизводя перед нами ту или иную сторону социальной действительности, рисуя самые различные человеческие характеры и судьбы, вновь и вновь приводит нас к мысли о глубочайшей враждебности человеку всего строя господствующих отношений, при котором может быть лишь свобода порабощения слабого, свобода стяжательства, свобода подавления истинно человеческих чувств и стремлений. И такая «свобода» устраивает многих. Истинная драма в том и состоит, что люди приспо-. сабливаются к этим условиям и живут припеваючи, чувствуя себя довольными и счастливыми.
Чехов создал беспокойное искусство, взывавшее к совести и требовавшее от каждого пересмотра собственной жизни, возрождения, воскресения в самом широком смысле этого слова. Чехов приучал людей видеть неблагополучие жизни даже там, где его нельзя увидеть простым глазом, даже за чертой жизненного горизонта.
Чехов дорог нам потому, что он не утратил своего назначения, и круг непосредственно поставленных им нравственных и социальных проблем не стал уже. Чехов, как и прежде, учит нас понимать зловещую роль в жизни человека и человеческого общества не только предпринимательства и хищничества, и сегодня являющихся основой так называемого «свободного мира», но и мещанства, мелкого собственничества, власти над человеком маленьких нештукатуреных домов, горшочков со сметаной, страсти к накопительству, обывательской сытости и пошлости. Нарисованная им с потрясающей силой трагедия человеческого существования в условиях обывательского довольства и безыдейности, убеждение, что человеку нужен не замкнутый домашний и дачный уют мещанского счастья, а «весь земной шар, вся природа, где на просторе он мог бы проявить все свойства и особенности своего свободного духа», – помогают воспитывать человека, раздвигают горизонт его сознания.
Чехов жив, он борется вместе с нами, и его светлая мечта о прекрасном, гармоничном человеке все еще остается путеводной звездой для многих и многих миллионов людей на всем земном шаре.
Образ футлярных людей в творчестве А.П. Чехова План Введение “Человек в футляре” “Крыжовник” “О любви” “Ионыч” Заключение Литература Введение
Мир чеховских произведений включает в себя множество разнообразных человеческих типов. Это и чиновники-приспособленцы, и недалекие обыватели, благородные мечтатели и люди совести, не удовлетворенные собой и общественными законами. В 80-е годы XIX века у Чехова в изображении героев усиливается философско-сатирическая направленность. Автор делает глубокие обобщения, часто использует гротеск, нарушает правдоподобие.
“Человек в футляре” – отражает человеческую сущность. Когда я пробую представить себе этот образ, мне видится человечек, запертый в тесной маленькой черной коробочке. И самое интересное, что этот человечек не пытается вырваться из окружающих его стен, ему там хорошо, уютно, спокойно, он отгорожен от всего мира, страшного мира, заставляющего людей мучиться, страдать, ставящего их перед сложными проблемами, для решения которых необходимо обладать определенной решительностью, благоразумием. Чехов рисует человека, которому не нужен этот мир, у него есть свой, кажущийся ему лучше. Там все облачено в чехол, покрыто и внутри, и снаружи.
Тему футлярного человека можно по праву считать сквозной в творчестве Чехова. Первый шаг в раскрытии этой темы писатель делает еще в своем раннем произведении Учитель словесности, но в 1898 году появляются три рассказа, так называемая Маленькая трилогия, которые можно объединить в цикл на основе их общей проблематики.
В конце 90-х годов А.П.Чехов создает так называемую “маленькую трилогию”, объединившую три рассказа: “Человек в футляре”, “Крыжовник”, “О любви”. Эти рассказы связаны между собой только общей темой, темой неприятия футляра, каким бы он ни был. В первом рассказе А.П.Чехов в гротескной форме показывает нам “человека в футляре”, учителя греческого языка Беликова. Это трусливое, дрожащее существо угнетает окружающих своим страхом перед малейшим проявлением жизни, запугивает и учителей гимназии, и весь город фразой “как бы чего не вышло. Во втором рассказе А.П.Чехов пишет о человеке, у которого была одна единственная мечта в жизни – стать владельцем имения и есть “не купленный, а свой собственный крыжовник”. Ценой многих лишений Чимша Тималайский осуществляет свою мечту и под старость приобретает имение. Писатель показывает, как сытое и спокойное существование уродует душу человека. В третьем рассказе помещик Алехин повествует о себе самом – о том, как он и его любимая женщина не решились пойти навстречу своей любви, отступились от нее. И все это – ради спасения имения, которое постепенно убивает в Алехине все живое.
Маленькая трилогия предстает перед нами как произведение единое, внутренне законченное. А.П.Чехов предполагал продолжить этот цикл рассказов, пополнить новыми произведениями, но намерения своего не осуществил. Впрочем, есть основания думать, что вначале к циклу относился и рассказ “Ионыч”. “Человек в футляре”
Наиболее важным произведением, относящимся к теме “футлярной жизни” и давшим ей название, является рассказ “Человек в футляре”, написанный в 1898 году. Этот рассказ представляет собой сочетание конкретной социальной сатиры, материала, связанного с определенной исторической эпохой, и философских обобщений вечных, общечеловеческих вопросов. И название рассказа, и имя его главного героя сразу же были восприняты как социальное обобщение. Главный герой, учитель гимназии Беликов, настолько боится неурядиц, что постоянно хочет спрятаться от жизни, он пытается защититься от “внешних влияний” с помощью каких-либо защитных приспособлений: он постоянно носит черные очки; закладывает уши ватой; в любую погоду надевает калоши, перчатки и не расстается с зонтиком; часы, перочинный ножик прячет в “чехлы”. В гимназии он преподает древнегреческий язык, что глубоко символично, ибо в мертвом языке все раз и навсегда подчинено строгим правилам.
Даже “мысль свою Беликов также стремился запрятать в футляр”, скорее всего, из опасения “как бы чего не вышло”.
Из описания простого гимназического учителя вырастают точно обозначенные приметы эпохи: тщательно скрываемая мысль, которую стараются поглубже запрятать в футляр; полное запрещение какой бы то ни было общественной деятельности; расцвет шпионства и доносов. Итогом всего этого, его прямым следствием является всеобщий страх. Беликов “угнетал” учителей, “давил на всех”, они “стали бояться всего”, “подчинялись, терпели”. Чтобы ясно показать запуганность русской интеллигенции, автор дает ее представителям такую характеристику: “…стали бояться всего. Бояться громко говорить, посылать письма, знакомиться, читать книги, бояться помогать бедным, учить грамоте”.
Описание поведения и привычек Беликова содержит парадокс: человек, который должен был бы чувствовать себя наиболее привычно в среде, им же самим создаваемой, в нравах, им насаждаемых, он первый же и страдает от них. Тот самый Беликов, которого все так боятся, не может даже спокойно спать по ночам. Ему страшно даже в своем футляре, он боится своего повара Афанасия, воров и думает, “как бы чего не вышло”.
Такой жалкой “футлярной жизни” противопоставлена в рассказе другая жизнь, вольная, наполненная движением и смехом. Эту жизнь олицетворяет в рассказе Варенька Коваленко сестре нового учителя истории и географии.
Любовь также может являться своеобразным футляром, как, например, она становится им для Оленьки Племянниковой (рассказ “Душечка”). На первый взгляд кажется, будто в душе человека в футляре проявились наконец-то хоть какие-то человеческие слабости и чувства. Но не тут-то было. Эпизод, когда Беликов увидел катающуюся на велосипеде Вареньку, показал истинную натуру человека в футляре. Он не способен простить любого несоответствия правилам всем вокруг, и Варенька не является исключением. Естественно, что Беликов возмущен тем, что девушка катается на велосипеде. Хотя если вдуматься, то в этом нет абсолютно ничего предосудительного. Каждый человек волен распоряжаться собственной жизнью и делать то, что считает нужным, а уж такой пустяк, как катание на велосипеде, и вовсе не заслуживает столь пристального внимания и серьезного резонанса. Основной признак ее любви: жить тем, чем живет ее очередной избранник, говорить его словами, буквально воспроизводить его мнение. Когда говорится о полном одиночестве Душечки и бессмысленности ее жизни в отсутствие любви, несколько раз, как о худшем проявлении одиночества и бессмысленности, сказано, что “у нее не было никаких мнений”.
Беликов и тут “прячет голову в песок”: все-де надо обдумать, проверить. “Варвара Саввишна мне нравится,…и я знаю, жениться необходимо каждому человеку, но… все это, знаете ли, произошло как-то вдруг… Надо подумать”. Даже свадьба у Беликова должна быть строго “регламентирована”, а то “женишься, а потом, чего доброго, попадешь в какую-нибудь историю”. Принять ответственное решение Беликову очень трудно. Ему надо долго готовиться, собираться, а там, глядишь, и проблема сама собой решится, все будет вновь тихо и спокойно.
Реакция Беликова на любые проблемы очень болезненная, за футлярностью, захлопнутостью от внешнего мира скрывается очень ранимый человек. Вспомним, как на него действует карикатура, что он испытывает, когда Варя видит его падающим с лестницы. Эти потрясения пробивают футляр, а для Беликова это равносильно смерти в прямом смысле слова. Но когда учитель греческого языка умирает, создается впечатление, что именно ради этого момента он и жил. “Теперь, когда он лежал в гробу, выражение у него было кроткое, приятное, даже веселое, точно он был рад, что, наконец, его положили в футляр, из которого он уже никогда не выйдет”.
Возможно, таких как он, будет еще много, но попробуем поразмыслить, что ждет человека, ведущего футлярный образ жизни, в старости. Ведь, наверное, в конце жизненного пути необходимо ощущение того, что не зря он жил на этом свете, нужен кто-то, кто позаботился бы о тебе, дал, так сказать, “водицы напиться”. А если человек жил в футляре, футляре “без окон, без дверей”, то, что же его ждет? Одиночество, я думаю, нежелание окружающих принять в его судьбе какое-либо участие. А одиночество – это страшно, даже для тех, кто покрыт чехлом с ног до головы.
Только в гробу “достиг своего идеала” Беликов. Гроб стал для него самым надежным футляром, куда уже никогда не сможет проникнуть живая жизнь, которая торжествует в реальности и находит свое выражение в том, что “хоронить таких людей, как Беликов, это большое удовольствие”.
Из описания тщедушного гимназического учителя вырастают точно обозначенные приметы эпохи: мысль, которую стараются запрятать в футляр; господство циркуляра запрещающего; разгул шпионства, высматривания, доноса; газетные статьи с обоснованием запретов на всё, вплоть до самых нелепых (“запрещалась плотская любовь”). И как итог – страх рабский, добровольный, всеобщий. И это не случайно. Давление действенно там, где есть готовность ему подчиняться. Среди учителей гимназии появляются независимые люди вроде преподавателя Коваленко. “Не понимаю, – говорит Коваленко, – как вы перевариваете этого фискала, эту мерзкую рожу. Эх, господа, как вы можете тут жить! Атмосфера у вас удушающая, поганая. Разве вы педагоги, учителя? Вы чинодралы, у вас не храм науки, а управа благочиния, и кислятиной воняет, как в полицейской будке”. С приходом в гимназию таких людей заканчивается век Беликова. Он умирает. И теперь, “когда он лежал в гробу, выражение у него было кроткое, приятное, даже весёлое, точно он был рад, что наконец его положили в футляр, из которого он уже никогда не выйдет. Да, он достиг своего идеала!”
Во время похорон стояла дождливая погода и все учителя гимназии “были в калошах и с зонтами”. О многом говорит эта чеховская деталь. Умер Беликов, а “беликовщина” осталась в душах людей. “Вернулись мы с кладбища в добром расположении. Но прошло не больше недели, и жизнь потекла по-прежнему, такая же суровая, утомительная, бестолковая, жизнь, не запрещенная циркулярно, но и не разрешённая вполне; не стало лучше”. Такое завершающее рассуждение вновь звучало злободневно для современников Чехова, так как после смерти своего отца новый царь Николай II назвал “бессмысленными мечтаниями” те надежды на предоставление самых скромных прав, которые выражались в обществе, и заявил, что он будет “охранять начала самодержавия так же твёрдо и неуклонно, как охранял его незабвенный покойный родитель”. Всё останется по-старому, не стало лучше – такие настроения, действительно, охватили большую часть русского общества в начале нового царствования. И слова учителя Буркина “… а сколько ещё таких человеков в футляре осталось, сколько их ещё будет!” отражали это угнетённое состояние. Иван Иваныч вступает в спор с унылым выводом Буркина. В музыкальную композицию рассказа врываются, как партия трубы, слова человека, который не хочет удовлетвориться старой истиной о том, что всё будет, как было, а хочет решительных перемен, ломки вокруг себя. “- А разве то, что мы живём в городе в духоте, – говорит он, – пишем ненужные бумаги, играем в винт – разве это не футляр? А то, что мы проводим всю жизнь среди бездельников, сутяг, глупых, праздных женщин, говорим и слушаем разный вздор – разве это не футляр?
Видеть и слышать, как лгут и тебя же называют дураком за то, что ты терпишь эту ложь; сносить обиды, унижения, не сметь открыто заявить, что ты на стороне честных, свободных людей, и самому лгать, улыбаться, и всё это из-за куска хлеба, из-за тёплого угла, из-за какого-нибудь чинишка, которому грош цена, – нет, больше жить так невозможно. Россия уже находилась в преддверии великих потрясений, и об ожидании скорых перемен одними из первых заговорили герои Чехова. Он не случайно пишет о таких людях: в самой действительности они попадались чаще, сама жизнь порождала их всё больше.
Образ “человека в футляре” раскрывается постепенно, всё более углубляясь как художественное обобщение. Сначала мы смотрим на Беликова “буркинскими” глазами. Затем слова Ивана Ивановича открывают новую перспективу образа, прямо связывая его с укладом жизни. Но и это ещё не всё. Прочитав рассказ до конца, мы как бы поднимаемся на новую ступень в осмыслении образа. Автор, казалось бы, ничего не добавляет от себя к разговору двух героев. Но одна деталь, как всегда у Чехова внешне совершенно “безобидная”, вдруг заставляет взглянуть на рассказанное с новой, ещё более широкой точки зрения.
Как вообще начался разговор о Беликове? “Рассказывали разные истории. Между прочим говорили о том, что жена старосты, Мавра, женщина здоровая и не глупая, во всю свою жизнь нигде не была дальше своего родного села, никогда не видела ни города, ни железной дороги, а в последние десять лет всё сидела за печью и только по ночам выходила на улицу”.
В связи с этой женщиной, которая прожила жизнь, почти не видав жизни, женщиной, обречённой на существование, подходящее скорее для “рака-отшельника или улитки”, – в связи с этим и рассказывает Буркин историю о Беликове. “Футляр” – это не только городская жизнь, о которой говорит Иван Иваныч (“А разве то, что мы живём в духоте, в тесноте, пишем ненужные бумаги, играем в винт – разве это не футляр?”). Образ крестьянки Мавры, обречённой на то, чтобы проводить всю свою жизнь в “скорлупе”, вносит новый поворот в тему “футляра”.
В конце рассказа, когда Буркин, прервав Ивана Иваныча (“Ну, уж это вы из другой оперы…), предложил отправиться спать и всё затихло, – вдруг раздаются чьи-то шаги: туп, туп… “Кто-то ходил недалеко от сарая; пройдет немного и остановится, а через минуту опять: туп, туп…” “Это Мавра ходит”, – говорит Буркин. Только что прервался разговор о футляре, но, кажется, сама жизнь продолжает его, напоминая о Мавре, о деревенской женщине, которая всю жизнь ходит, словно на короткой привязи, вокруг одного места: туп, туп…
Но вместе с тем в положении учителей, в их образе жизни не происходит существенных изменений: “Жизнь потекла по-прежнему, такая же суровая, утомительная, бестолковая, жизнь, не запрещенная циркулярно, но и не разрешенная вполне; не стало лучше”. Герой рассказа, учитель Буркин, объясняет это тем, что, хотя Беликов и умер, “а сколько еще таких человеков в футляре осталось, сколько их еще будет”.
Итак, Беликов – фигура жалкая, ранимая и зловещая одновременно. Жизнь предоставила ему возможность открыться, женившись на Вареньке Коваленко. Герой вместо этого еще глубже ушел в “футляр”. Он не выдержал соприкосновения с “живой” жизнью и от страха умер. “Крыжовник”
В этом рассказе показан еще один вариант “футлярного” существования. Герой произведения – Николай Иваныч Чимша-Гималайского. Все его помыслы направлены на приобретение усадьбы с огородом, в котором растет крыжовник. Чехов снова использует прием “говорящей” фамилии. Нелепая двойная фамилия усиливает пародийность образа.
В описании Николая Иваныча Чехов использует сатирические приемы, что способствует созданию отталкивающего образа: “он… постарел, располнел, обрюзг; щеки, нос и губы тянутся вперед, – того и гляди, хрюкнет в одеяло”. Автор утверждает, что цель жизни героя – пародия на мечту. Николай Иваныч жертвовал собой не во имя благородных, гуманных задач, а для своего будущего материального благополучия. Герой “недоедал, недопивал, одевался Бог знает как, словно нищий, и все копил…” Он женился ради денег без любви на старой некрасивой вдове. Довел несчастную женщину до смерти полуголодным существованием. И при этом у него ни на минуту не возникла мысль о том, что он виновник не только того, что ее жизнь была абсолютно безрадостной, но и ее смерти.
Под старость лет герой достиг цели, но растерял все “живые” чувства, деградировал, опустился. Наконец, мечта осуществилась. Николаю удалось исполнить свое желание. “Это уж был не прежний робкий бедняга-чиновник, а настоящий помещик, барин”. Человек предстает совершенно довольным своей жизнью. Какзалось бы, свершилось, мечта человека осуществлена! Можно только порадоваться за такою счастливца. Но вместе с тем каким низким и отвратительно убогим представляется этот мелкий чиновник, который всю жизнь положил на то, чтобы стать владельцем небольшой усадьбы! В душе такого человека нет ничего святого, он не способен на возвышенные чувства, на сострадание, уважение, любовь. Его единственной любовью за всю жизнь стала мечта о доме. Мысли о материальном благополучии застилали глаза несчастному на протяжении долгих лет. Пошлость убогого существования видна во всем, человек не делает ничего, чтобы вырваться из удушающей своей пошлостью и убогостью атмосферы, наоборот, он по-настоящему счастлив.
Однако за свое пренебрежение к собственной душе получает сторицей – духовная деградация приводит к тому, что человек практически полностью теряет человеческий облик, он превращается в низменное существо, не имеющее идеалов, не обладающее добротой и благородством.
Гротеск усиливает до крайних пределов размеры жадности Николая Иваныча: он даже ночью несколько раз встает с постели, чтобы поесть ягоды. Для героя ничего не существует, кроме крыжовника. Он даже теряет чувство реальности. Так, горький и кислый крыжовник, кажется ему сладким. Название рассказа несет в себе очень глубокий смысл. Получается, что вся жизнь чиновника Николая была посвящена одной цели – наслаждению кислыми ягодками крыжовника. Это ли не ужасная трагедия человека, заставляющая всерьез размышлять о бессмысленности подобного существования? Но, обличая человеческие пороки, Чехов обязательно говорит о возможности спасения.
Наряду с мелкими, пошлыми, по-настоящему отвратительными людьми, в его произведениях есть и иные персонажи. Например, в рассказе “Крыжовник” это Иван Иваныч. Он является родным братом Николая, о котором так много говорилось выше. Но сколь разными могут быть родные братья! Иван Иваныч совершенно иной, ему свойственны другие желания и стремления. Именно в его уста Чехов вкладывает следующее высказывание: “…не успокаивайтесь, не давайте усыплять себя! пока молоды, сильны, бодры, не уставайте делать добро! Счастья нет, и не должно его быть, а если в жизни есть смысл и цель, то смысл этот и цель вовсе не в нашем счастье, а в чем-то более разумном и великом. Делайте добро!”. Правда, после этих фраз автор немедленно констатирует, что “все это Иван Иваныч проговорил с жалкой, просящей улыбкой, как будто просил лично для себя”.
Поэтому читатель может сделать вывод о силе всепоглощающей пошлости, вырваться из оков которой очень и очень трудно. Да, Иван Иваныч готов был быть совершенно иным, он желает что-то противопоставить черствому и убогому мирку, в котором существуют подобные его брату Николаю. Но, к сожалению, у Ивана Иваныча слишком мало сил. Таким образом, в рассказе Иван Иваныч служит только напоминанием о возможном противостоянии пошлости. Сам он слишком слаб, но ведь кто-то может оказаться сильнее и выиграть в этом противостоянии.
Чимши-Гималайский заключил себя в “футляр” мелкой, ничтожной цели. Его счастье убого, жизнь примитивна, как у животного. Не случайно автор сравнивает героя с самым прожорливым существом – со свиньей. Николай Иваныч, как и Беликов, не знал любви, не испытал полета мысли, радости труда, сострадания к бедным и несчастным. Он как будто заживо похоронил себя. “О любви”
Герои последнего рассказа из “маленькой трилогии” любили искренне и глубоко, но боялись обнаружить свои чувства. Рассказ “О любви” наталкивает читателя на размышления о сложности и непостижимости человеческих чувств. Герои рассказа ведут пространные разговоры о любви, словно пытаясь понять это сложное и многогранное явление. В самом начале разговор основывается на рассказе о любви Пелагеи к повару Никанору. Повар был пьяницей, к тому же обладал буйным нравом, что, однако, не помешало женщине искренне и со всей преданностью любить его. Именно поэтому у говорящих возникает вполне закономерный вопрос “Как зарождается любовь, почему Пелагея не полюбила кого-нибудь другого, более подходящего к ней по ее душевным и внешним качествам, а полюбила именно Никанора?”.
Обсуждая подобные вопросы, все присутствующие так и не приходят к какому-то определенному выводу. И поэтому остаются при мнении, что любовь “тайна сия велика есть”. После этого следует история любви одного из присутствующих – Алехина. Его рассказ достаточно банален. Однажды Алехин влюбился в молодую женщину, жену одного своего хорошего знакомого по фамилии Луганович.
Алехин подтверждает, что: “Дело прошлое, и теперь бы я затруднился определить, что, собственно, в ней было такого необыкновенного, что мне так понравилось в ней, тогда же за обедом для меня все было неотразимо ясно; я видел женщину молодую, прекрасную, добрую, интеллигентную… женщину, какой я раньше никогда не встречал…”.
Анна Алексеевна Луганович произвела на Алехина сильное впечатление. Ему показалось, что он видит перед собой удивительную женщину, отличающуюся от всех окружающих людей. Он достаточно редко виделся со своей возлюбленной, но воспоминания грели его душу, делая его почти счастливым. И всякий раз он пытался найти ответ на вопрос – почему же молодая, умная, прекрасная Анна вышла замуж за совершенно неинтересного и простого человека, который старше ее едва ли не вдвое.
Судя по всему, Анна и сама начала испытывать к Алехину нежные чувства. По крайней мере, она всегда признавалась ему, что ждала и предчувствовала каждый его визит. Влюбленные часто беседовали между собой, не открывая при этом своих чувств друг другу. Алехин часто размышлял, что будет, если Анна пойдет вместе с ним. Интересно его мнение, которое невозможно не процитировать: “Куда бы я мог увести ее? Другое дело, если бы у меня была красивая, интересная жизнь, если б я, например, боролся за освобождение родины или был знаменитым ученым, артистом, художником, а то ведь из одной обычной, будничной обстановки пришлось бы увлечь ее в другую такую же или еще более будничную”.
Долгие размышления не способствовали тому, чтобы влюбленные открыли друг другу свои истинные чувства. Между тем время шло, у Анны Алексеевны понемногу портилось настроение, “являлось сознание неудовлетворенной, испорченной жизни”. В самом деле, что освещало ее жизнь? Повседневные заботы и хлопоты не могли порадовать умную и интеллигентную женщину, мужа своего она, по-видимому, не любила. А любимый человек так и не мог найти в себе достаточно мужества, для того чтобы первым сделать шаг навстречу.
Когда приходит время расстаться, наконец, влюбленные признаются друг другу в своих истинных чувствах. И только теперь понял Алехин, “как ненужно, мелко и как обманчиво было все то, что нам мешало любить. Я понял, что когда любишь, то в своих рассуждениях об этой любви нужно исходить от высшего, от более важного, чем счастье или несчастье, грех или добродетель в их ходячем смысле, или не нужно рассуждать вовсе”. О ничтожности человека перед условностями общества Алехин говорит еще в начале рассказа, когда передает историю любви повара Никанора и Пелагеи.
Человек загнан обществом в “футляр”. И особенно хорошо Чехов демонстрирует это на примере Алехина, который, казалось бы, хочет изменить свою однообразную жизнь, вырваться из “футляра”, но в то же время не решается расстаться со спокойствием и удобствами устоявшейся жизни.
Анна Алексеевна тоже предпочитает “футлярное” существование и не решается на перемены. Она хочет любви, но серая, привычная жизнь с мужем и детьми ближе и понятнее ей, чем новая, в которой, скорее всего, она будет отвергнута обществом, не прощающим любых попыток разрушить существующие порядки. Анна Алексеевна злиться из-за нерешительности и на себя и на Алехина. Она становится раздражительной и, наконец, вынуждена лечиться от нервной болезни. Лишь предстоящая разлука заставляет Анну Алексеевну и Алехина признаться друг другу в любви, но делают они это, понимая, что их признания уже не смогут ничего изменить.
После отъезда Анны Алексеевны Алехин продолжает жить по-прежнему, и ему остается лишь сожалеть о несостоявшемся счастье.
Герои Чехова часто вызывают у читателей двоякое чувство: негодования и жалости. В этом раскрывается умение писателя изображать человека во всех его проявлениях. Алехина и Анну Алексеевну нельзя однозначно определить как положительных или отрицательных героев. Сложность характеров свойственна почти всем чеховским персонажам. К сожалению, Алехин это понял слишком поздно. Долгое время он и его возлюбленная находились под властью светских условностей. Именно поэтому они и погубили свою любовь. К тому же каждый из них явно недооценивал свои чувства, принимал их за что-то несущественное и неважное. В противном случае они нашли бы в себе мужество, чтобы изменить собственную жизнь. Удивительное человеческое чувство любви оказалось погребено под тяжкой могильной плитой пошлости, равнодушия и будничной суеты. Влюбленные превыше всего ставили свой долг чести перед Лугановичем, детьми, наконец, обществом.
Но соблюдая такие условности, они лишили самих себя не только радости и надежды на счастье, но и смысла жизни. И именно в этом состоит глубочайшая трагедия людей, такая трагедия не знает границ, к тому же она представляется абсолютно бессмысленной. Герои рассказа не нашли выхода из создавшегося положения, чем исковеркали свою жизнь.
Помещик Алехин и Анна Алексеевна стали очередными жертвами “футляра” – страха перед испытаниями, проблемами, радостями и горестями, которые несет “живая” жизнь. Герои предпочли удобство, покой, будничное, скучное существование. Анна Алексеевна была замужем. Но ее брак не основывался на любви, и герои могли бы найти решение проблемы. Однако они боялись прекратить “футлярную” жизнь. Этот парализующий страх привел к страшным последствиям: “Анна Алексеевна стала чаще уезжать то к матери, то к сестре; у нее уже бывало дурное настроение, являлось сознание неудовлетворенной, испорченной жизни, когда не хотелось видеть ни мужа, ни детей. Она уже лечилась от расстройства нервов.
Алехин – умный, образованный человек. Но без любви он потерял вдохновение, желание развиваться. Он занялся хозяйством, чтобы выплатить долг отца, но постепенно втянулся в быт и опустился, перестал читать, “стал обедать в людской кухне”. “Ионыч”
Антон Павлович Чехов — художник удивительный, он почувствовал и сумел передать наступление “нового” времени и его героя. Рассказы писателя как будто не содержат действия или оно очень незначительно, при видимой суетливости и деятельности героя он “топчется на месте”.
Персонажи Чехова, не способны что-либо кардинально изменить, наладить свою и общественную жизнь, поэтому уходят в себя, создают некий замкнутый мирок, оболочку, в которую прячутся от трудностей, от радостей и печалей жизни. Их существование безмятежно, скучно и бессмысленно. Так, в рассказе “Ионыч” писатель показывает “примерную” судьбу современного ему героя-интеллигента. Вначале перед нами предстает молодой врач Дмитрий Ионыч Старцев.
Он самоотверженно трудится в земской больнице, но вскоре понимает, что его деятельность бессмысленна, больных не становится меньше, надо заводить частную практику, чтобы упрочить материальное благополучие. Так произошло “первое” отступление человеческого начала в докторе. Старцев терпит крах и в любви. Он не сумел сохранить в себе любовь к Катерине Ивановне, при первой же трудности, отказе героини выйти за него замуж, доктор сник, вскоре начал смотреть на свое чувство как на блажь.
Дмитрий Ионыч воздвигает вокруг себя некую “крепость”, футляр, защищающий его от потрясений. Лучше всего эту роль выполняют деньги. Поэтому Ионыч копит их. Неуловимо для читателей произошло перерождение доктора Дмитрия Ионыча Старцева в Ионыча, раздражающегося на больных, ничем, кроме денег, не интересующегося, “ожиревшего” душой человека. Футляр “захлопнулся” как мышеловка, оставив Ионыча пленником накопительства. А ради кого и чего он копит, покупает дома, разрывается на частную практику и земскую больницу — “жадность одолела”. Он, как “вещь в себе”, действует по инерции, не рассуждая, не задумываясь над смыслом происходящего. Страшно становится, когда дочитываешь рассказ до конца.
Вспоминаются слова Гоголя: “и до какой мерзости, гадости… может дойти человек…” Писатель предостерегает читателя от душевного ожирения. Актуальность рассказа в наши дни очевидна. Не случайно Чехова называют самым читаемым писателем XX века. Заключение
Чехов в своих произведениях хотел “правдиво нарисовать жизнь и… показать, насколько эта жизнь уклоняется от нормы”. Он предпочел исследовать жизнь не в больших и общих явлениях, а в частных выражениях, в сфере быта. Этим он расширил возможности реализма, подняв мелкие и, на первый взгляд, неважные темы до уровня больших и глубоко значимых.
Все рассказы Чехова вызывают у читателя глубокий эмоциональный отклик, ведь каждое произведение списано с натуры. Одним из свойств человеческой жизни, к величайшему сожалению, является огромная, всепоглощающая пошлость. Эта пошлость не дает человеку спокойно существовать, она давит на него, делая всю его жизнь несчастной и убогой. Чехов констатирует, что при всем этом некоторые люди не только не пытаются бороться с этой пошлостью, но и всячески ее культивируют. В любом рассказе Чехова, повествующем о людях, которые живут “футлярной” жизнью, действительная, настоящая жизнь торжествует над любым из футляров, в который ее пытаются заключить.
Гениальный русский писатель А. П. Чехов, творивший на грани веков, создал множество замечательных произведений, повествующих о жизни российского общества в этот переходный период. В рассказах этого писателя нашли свое отражение многие недостатки и “болезни” того времени, среди которых – чинопочитание и мещанство, пошлость и стремление оградить себя от активной жизни на благо общества. Чехов, будучи непримиримым борцом с пошлостью и мещанством, яростно сражался с этими пороками на протяжении всей своей творческой жизни. В его рассказах, как и в произведениях корифеев русской литературы, “отразился век и современный человек”.
В разные периоды своей жизни писатель обращал внимание на различные недостатки современной ему действительности. Так, в самом начале своего творческого пути писатель обличает незначительные пороки, лежащие на поверхности человеческой натуры, выявление которых не требует глубокого анализа. В числе этих пороков – невежество, желание человека во все вмешиваться, навязывать всем свое мнение и образец поведения, чинопочитание. Вспомним гениальный рассказ А. П. Чехова “Смерть чиновника”, в котором показан пример преклонения перед званиями, способного в прямом смысле уничтожить человека. Обличение этой общественной “болезни” достигло своего апогея в знаменитом рассказе “Толстый и тонкий”. В этом рассказе на борьбу с чинопочитанием Чехов поднял всю силу своей уничтожающей сатиры, применив множество доступных художественных приемов, из которых особенно хотелось бы отметить неожиданную концовку: “Тонкий вдруг побледнел, окаменел, но скоро лицо его искривилось во все стороны широчайшей улыбкой…” В этом рассказе А. П. Чехову удалось показать процесс потери чиновником человеческих черт.
Рассказы Чехова, указывающие обществу на его пороки, направлены на очищение, “лечение” человека от “общественных недугов”. Чехов пошел дальше своих предшественников и учителей. Кто-то из физиков сказал: “Если мы видели дальше других, то это потому, что мы стояли на плечах гигантов”. Да, Чехову удалось с необычайной меткостью и художественной прозорливостью не только указать пороки современного ему общества, но и намекнуть на средства избавления от этих пороков. Однако человечество в массе своей никогда не прислушивается к голосам великих, оно само лучше знает, как и куда ему двигаться.
А потому, к великому сожалению, рассказы Чехова не потеряли и не потеряют своей актуальности. Невозможность уничтожения мещанства и пошлости делает произведения А. П. Чехова бессмертными не только по своему художественному исполнению, но и по социальному звучанию. Литература
1. Гаспаров М. Л. Литературная энциклопедия терминов и понятий. М.: ИНТЕРВАК, 2001
2. Русская литература: Большой учебный справочник для школьников и поступающих в вузы. – 2-е изд. – М.: Дрофа. 1999.
3. Учебник: Русская литература XX века. 11 кл.: практикум для общеобразовательных учреждений – 2-е изд. – М.: Мнемозина 2001, – 481 с.
4. Чехов А. П. Собрание сочинений. – М.: Художественная литература, Т.8., 1969
5. Энциклопедия для детей т. 9 русская литература ч. 1. /глав. Ред. М. Д. Аксёнова – М.: АВАНТА+, 1998, – 796 с
Страница: [ 1 ] 2
Тонкий звук лопнувшей струны, замирающий и печальный, подвода в степи и бездонное небо над ней, белый шпиц на ялтинской набережной рядом со своей хозяйкой. Вначале приходят неясные картины, образы, звуки и лишь затем — сюжетные линии, имена героев, названия чеховских рассказов и пьес. Воспоминания о Чехове сопровождает ощущение личности и глубины, трудноопределимое, но вполне отчетливое. Его мир кажется прозрачным и предельно открытым навстречу читателю. Устоявшиеся методы и средства анализа трудно применимы к его прозе и драматургии. Традиционные предметы литературоведческого исследования — событие, характер, идея, особенности стиля и языка — утрачивают у Чехова свою значимость и весомость. У него нет характеров масштаба героев Толстого или Достоевского, его язык нейтрален, очищен от выбивающихся слов и нестандартных фраз. Таким образом, предмет исследования в мире Чехова становится размытым, почти исчезает. Остается — бездонное небо, море, степь, далекая линия горизонта.
Человек и мир в художественной системе Чехова не просто связаны между собой — они взаимопроникают, предельно сближаются друг с другом, делая полностью невозможным какой-либо взгляд со стороны, а следовательно, и определенную оценку мира человека. Жанр — граница отделяющие авторское «Я» от жизни, текущей на страницах его произведений. Одни его рассказы кажутся забавными юморесками, другие проникнуты драматическим, почти трагическим пафосом, третьи по стилю приближаются к бытовому очерку, четвертые несут в себе ярко выраженную лирическую струю. При этом рассказы сохраняют какую-то внутреннюю «вязь, воспринимаются не как разные жанры, а как единое по своей природе ощущение жизни человеком. Мир Чехова существует в особом пограничном состоянии. На грани между миром и человеком, жизнью и смертью черта горизонта исчезает.
С большой силой враждебность существующего порядка человеку показана в рассказе «Человек в футляре». Боязнь свободы и жизни, мертвенность беликовщины находит свое внешнее выражение в пристрастии героя ко всякого рода футлярам, которые оградили бы его от этой страшной ему действительности, не подчиняющейся предписаниям. Самым важным и характерным признаком существующего строя Чехов считает отсутствие свободы, такой порядок, когда жизнь хотя и не запрещена циркулярно, но и не разрешена вполне. Эта полулегальная жизнь, лишенная свободы, накладывает на людей свой мертвенный отпечаток, и чем полнее подчиняется человек строю господствующих отношений, тем беднее его духовный мир, тем отчетливее видна на нем эта зловещая печать. Образ Беликова говорит о тяжелом заболевании современного общества с его государственностью, собственностью и прочими основами. Он напоминает механические фигуры Щедрина. Его образ разработан гротескно, «футлярность» Беликова с возрастающей последовательностью распространена на весь его облик и все без исключения жизненные функции. Неизменные калоши я зонтик в любую погоду, все предметы в чехлах, темные очки, вата в ушах, гроб как идеальный футляр и так далее — все это признаки чрезмерности и подчеркнутости, вполне естественной для гротескного построения и противопоказанной образам бытового характера. Гротеск выводит образ из обычного и будничного ряда и придает ему обобщенный, почти символический смысл.
Футляр — это оболочка, защищающая человека от внешних влияний, отъединяющая его, позволяющая прятаться от действительной жизни. Древние языки — футляр, защищающий от современности; любовь к порядку, к ясным и точным запрещениям — футляр для мысли. Все это вместе взятое — олицетворение консервативной, охранительной силы. «Вы должны с уважением относиться к властям!» — говорит футлярный человек и сам осуществляет власть. Он держит в подчинении город, его все боятся и с какой-то странной, необъяснимой покорностью повинуются ему, оставаясь в душе людьми порядочными, мыслящими, поклонниками Тургенева и Щедрина. Возникает ощущение гипноза, внушения или самовнушения. В жизни людей гипноз вообще играет большую роль; Чехов подчеркивает это, говоря о любовных делах и особенно о женитьбе.
Беликов болезненно слаб, робок, одинок и страдает от этого одиночества, он находится в постоянной тревоге, патологически подвержен страху, он боится не только посторонних, но даже слугу Афанасия, который настолько сродни своему барину, что беспрерывно и без всякого повода бормочет одно и то же: «Много уж их нынче развелось!» Вот, значит, в чем природа власти по Чехову: она — в подчинении не силе, а слабости. Власти уже, в сущности, нет, есть ее призрак, ее подобие, достаточно очнуться от самовнушения, и Беликова не станет. Человек, свободный от наваждения, столкнул Беликова с лестницы, и тот умер. Рассказчик понимает, что Беликов был по-своему несчастен, он страдал, как люди, но не был живым человеком, своего идеала он достиг в смерти. Поэтому рассказчик не жалеет его и с жестокой откровенностью говорит: «Признаюсь, хоронить таких людей, как Беликов, — это большое удовольствие», — горько сожалея, что их еще осталось много.
Смерть Беликова — это еще не свобода, а только намек на нее, только «слабая надежда на ее возможность». Чехов не обещает легкой и быстрой победы над беликов-щиной, но дает своим героям трезвое понимание эфемерности силы, их угнетающей, и возможности не подчиняться ей. Однако инерция рабского подчинения жива в душах людей. Даже учитель Буркин, раскрывший в своем рассказе сущность беликовщины, не идет далеко в своих выводах. «Вернулись мы с кладбища в добром расположении. Но прошло не более недели, и жизнь потекла по-прежнему, такая же суровая, утомительная, бестолковая жизнь, не запрещенная циркулярно, но и не разрешенная вполне; не стало лучше», — размышляет Буркин. «То-то вот оно и есть, — высказывается Иван Иваныч. — А разве то, что мы живем в городе в духоте, в тесноте, пишем ненужные бумаги, играем в винт — разве это не футляр? А то, что мы проводим всю жизнь среди бездельников, сутяг, глупых, праздных женщин, говорим и слушаем разный вздор — разве это не футляр?..»
Футлярностьв понимании героев неожиданно обретает гораздо более общий смысл, чем это представлялось вначале. Футлярность как явление оказывается присуща не столько отдельному человеку, Беликову, сколько жизни как таковой. Граница, которой Беликов обособил себя от мира, вдруг раздвигается до таких пределов, что вбирает внутрь себя тот мир, от которого она отделила человека. И уже нет горизонта, нат границы между жизнью и смертью. Нет, больше жить так нельзя, — эти слова можно поставить эпиграфом к зрелому творчеству Чехова. Обоснованию, доказательству этого вывода посвящает он все свои произведения второй половины 90-х годов. Каждое из них, воспроизводя перед нами ту или иную сторону социальной действительности, рисуя самые различные человеческие характеры и судьбы, вновь и вновь приводит нас к мысли о глубочайшей враждебности человеку всего строя господствующих отношений, при котором может быть лишь свобода порабощения слабого, свобода стяжательства, свобода подавления истинно человеческих чувств и стремлений. И такая «свобода» устраивает многих. Истинная драма в том и состоит, что люди приспо-. сабливаются к этим условиям и живут припеваючи, чувствуя себя довольными и счастливыми.
Чехов создал беспокойное искусство, взывавшее к совести и требовавшее от каждого пересмотра собственной жизни, возрождения, воскресения в самом широком смысле этого слова. Чехов приучал людей видеть неблагополучие жизни даже там, где его нельзя увидеть простым глазом, даже за чертой жизненного горизонта.
Чехов дорог нам потому, что он не утратил своего назначения, и круг непосредственно поставленных им нравственных и социальных проблем не стал уже. Чехов, как и прежде, учит нас понимать зловещую роль в жизни человека и человеческого общества не только предпринимательства и хищничества, и сегодня являющихся основой так называемого «свободного мира», но и мещанства, мелкого собственничества, власти над человеком маленьких нештукатуреных домов, горшочков со сметаной, страсти к накопительству, обывательской сытости и пошлости.
Страница: [ 1 ] 2
Человек в футляре сочинение по плану
План
1. Введение
2.”Футлярщина”
3.Спасательный выход
4.Заключение
“Человек в футляре” – один из самых известных рассказов А. П. Чехова. Многие критики считают, что он стал поворотным моментом в творчестве писателя. От чистого и беззлобного юмора Чехов перешел к беспощадному обличению общественных пороков, способному вызвать слезы.
“Человеком в футляре” Чехов открыл свою “Маленькую трилогию”. В рассказе четко поставлена главная тема всего цикла – убогая и замкнутая жизнь. Вся трагедия заключается в том, что Беликов – не исключение из правил. Подобные ему люди есть повсюду. Самим своим существованием они отравляют настоящую живую жизнь, мешают и накладывают всевозможные ограничения на окружающих.
Образ Беликова, конечно же, близок к гротеску. В нем максимально воплощаются все отрицательные черты “футлярных” людей. Внешний вид и образ жизни учителя греческого языка юмористичен, но тем страшнее его внутренний мир. От Беликова, образно выражаясь, буквально веет гнилью и мертвечиной. Где бы он не появился, людям становится скучно и неприятно. Весь жители города ненавидят Беликова, но незаметно для себя попадают под его неограниченное влияние. Общество охватывает страх. В городе прекращается любая живая деятельность.
Каждый понимает, что Беликов – ничтожество, но никто не может открыто выступить против него. Иван Иванович с грустью признается, что даже после похорон Беликова практически ничего не изменилось. “Футлярщина” настолько глубоко въелась в каждого человека, что избавиться от нее уже невозможно. После рассказа о Беликове Иван Иванович произносит речь, полностью отражающую взгляды самого Чехова. Ее суть сводится к тому, что большинство людей добровольно заключают себя в такой же “футляр”, но не осознают этого.
Резко противопоставлены всему городу во главе с Беликовым новый учитель Коваленко с сестрой. Он олицетворяет собой умного и деятельного человека, которого невозможно напугать. Коваленко принимает образ настоящего избавителя общества от “футлярщины”. Новый учитель ведет себя так, как считает нужным, согласно своей чести и совести. Он поражен тягостной атмосферой, царящей в городе, той жизнью, которая “не запрещена циркулярно, но и не разрешена вполне”.
Коваленко до глубины души возмущает, что кому-то не нравится его невинная поездка с сестрой на велосипедах. В сцене ссоры с Беликовым он произносит очень важную фразу: “А разве я говорил что дурное про властей?”. В эпоху Чехова действительно было много официальных запретов, но Беликову и ему подобным этого мало. Люди “в футляре” сами создают новые ограничения, якобы освященные авторитетом власти. Расправа Коваленко с Беликовым – торжество честности и справедливости над полусумасшедшим самоограничением. Нет ничего проще “послать к чертям” занудного советчика, но на протяжении многих лет никто в городе даже не задумывался об этом.
“Человек в футляре” будет актуален в любую эпоху. Общество никогда не сможет до конца избавиться от ограниченных людей, стремящихся перестроить весь мир наподобие собственной скорлупы. И таким же вечным будет противостояние беликовых с коваленками.
Человек в футляре… Какое, казалось бы, странное выражение, а как точно оно отражает человеческую сущность. Когда я пробую представить себе этот образ, мне видится человечек, запертый в тесной маленькой чёрной коробочке. И самое интересное, что этот человечек не пытается вырваться из окружающих его стен, ему там хорошо, уютно, спокойно, он отгорожен от всего мира, страшного мира, заставляющего людей мучиться, страдать, ставящего их перед сложными проблемами, для решения которых необходимо обладать определённой решительностью, благоразумием. Чехов рисует человека, которому не нужен этот мир, у него есть свой, кажущийся ему лучше. Там всё облачено в чехол, покрыто и внутри, и снаружи. Вспомним, как выглядел Беликов: даже «в очень хорошую погоду» он «ходил в калошах и с зонтиком и непременно в тёплом пальто на вате». И зонтик, и часы у него были в чехле, даже «…лицо, казалось, тоже было в чехле, так как он всё время прятал его в поднятый воротник». Беликов всегда носил «тёмные очки, фуфайку, уши закладывал ватой и когда садился на извозчика, то приказывал поднимать верх». То есть стремление уйти в футляр давало о себе знать всегда и везде.
Настоящее вызывало истинное отвращение у Беликова, он «всегда хвалил прошлое и то, чего никогда не было». Даже профессия его – преподаватель греческого языка – соответствует беликовскому мировоззрению: она как бы относит нас на много веков назад, в далёкое прошлое. А его мышление? Оно тоже всё закупорено, зашито. Он даже мысль свою прятал в футляр. «Для него были ясны только циркуляры и газетные статьи, в которых запрещалось что-нибудь». Почему? Да потому что в запрещении всё чётко, определённо, понятно. Всё в футляре, ничего нельзя! Вот это – идеальная жизнь в понимании Беликова.
Но страшно другое: казалось бы, живёшь ты в своём футляре – пожалуйста, живи и дальше. Но не таков был Беликов. Свои цепи, цепи правил, беспрекословного подчинения, истинной любви к начальству, он вешал на весь окружающий мир. И самое интересное, что он добивался своего, угнетая всех невероятной осторожностью, футлярными соображениями, он давил на людей, как бы обволакивая своим тёмным чехлом. Беликов против всего нового, яркого, постоянно опасается, как бы чего не вышло, как бы не дошло до начальства! Действительно, возникает ощущение закупоренности, даже безжизненности. Футляр «обволакивает» его мозг, служа «громоотводом», подавляя положительные эмоции на корню. Этот «чёрный футляр» не выдерживает яркого света, поэтому долой всё, даже самые невинные, но не положенные по циркуляру развлечения.
Работая в коллективе, Беликов осознаёт, что надо бы поддерживать отношения с сослуживцами, а потому старается проявить дружественность, быть хорошим товарищем. Это, конечно, прекрасно, но в чём же эти чувства находят выражение? Он приходит к кому-нибудь в гости, тихо садится в углу и молчит, тем самым, как он думает, выполняя долг настоящего товарища.
Вполне естественно, что эту робкую «серую мышку» никто не любит, да и от него любви не ожидает. Но даже в таком человеке просыпаются какие-то чувства, пусть они очень слабенькие, можно сказать, «ещё в самом зародыше», но они есть. И возникают эти чувства по отношению к Варваре Саввишне Коваленко, сестре нового учителя истории и географии. Но и тут Беликов «прячет голову в песок»: всё надо обдумать, проверить. «Варвара Саввишна мне нравится, …и я знаю, жениться необходимо каждому человеку, но… всё это, знаете ли, произошло как-то вдруг… Надо подумать». Даже свадьба у Беликова должна быть строго «регламентирована», а то «женишься, а потом, чего доброго, попадёшь в какую-нибудь историю». Принять ответственное решение Беликову очень трудно. Ему надо долго готовиться, собираться, а там, глядишь, и проблема сама собой решится, всё будет вновь тихо и спокойно.
Но реакция Беликова на эти проблемы очень болезненная, за футлярностью, захлопнутостью от внешнего мира скрывается очень ранимый человек. Вспомним, как на него действует карикатура, что он испытывает, когда Варя видит его падающим с лестницы. Эти потрясения пробивают футляр, а для Беликова это равносильно смерти в прямом смысле слова. Но когда учитель греческого языка умирает, создаётся впечатление, что именно ради этого момента он и жил. «Теперь, когда он лежал в гробу, выражение у него было кроткое, приятное, даже весёлое, точно он был рад, что, наконец, его положили в футляр, из которого он уже никогда не выйдет». Да, Беликов не выйдет, но «сколько ещё таких человеков в футляре осталось, сколько их ещё будет!»Возможно, будет их ещё много, но попробуем поразмыслить, что ждёт человека, ведущего футлярный образ жизни, в старости. Ведь, наверное, в конце жизненного пути необходимо ощущение того, что не зря он жил на этом свете, нужен кто-то, кто позаботился бы о тебе, дал, так сказать, «водицы напиться». А если человек жил в футляре, футляре «без окон, без дверей», то, что же его ждёт? Одиночество, я думаю, нежелание окружающих принять в его судьбе какое-либо участие. А одиночество – это страшно, даже для тех, кто покрыт чехлом с ног до головы.
Человек в футляре… Какое, казалось бы, странное выражение, а как точно оно отражает человеческую сущность. Когда я пробую представить себе этот образ, мне видится человечек, запертый в тесной маленькой черной коробочке. И самое интересное, что этот человечек не пытается вырваться из окружающих его стен, ему там хорошо, уютно, спокойно, он отгорожен от всего мира, страшного мира, заставляющего людей мучиться, страдать, ставящего их перед сложными проблемами, для решения которых необходимо обладать определенной решительностью, благоразумием. Чехов рисует человека, которому не нужен этот мир, у него есть свой, кажущийся ему лучше. Там все облачено в чехол, покрыто и внутри, и снаружи. Вспомним, как выглядел Беликов: даже “в очень хорошую погоду” он “ходил в калошах и с зонтиком и непременно в теплом пальто на вате”. И зонтик, и часы у него были в чехле, даже “…лицо, казалось, тоже было в чехле, так как он все время прятал его в поднятый воротник”. Беликов всегда носил “темные очки, фуфайку, уши закладывал ватой и когда садился на извозчика, то приказывал поднимать верх”. То есть стремление уйти в футляр давало о себе знать всегда и везде.
Настоящее вызывало истинное отвращение у Беликова, он “всегда хвалил прошлое и то, чего никогда не было”. Даже профессия его — преподаватель греческого языка — соответствует беликовскому мировоззрению: она как бы относит нас на много веков назад, в далекое прошлое. А его мышление? Оно тоже все закупорено, зашито. Он даже мысль свою прятал в футляр. “Для него были ясны только циркуляры и газетные статьи, в которых запрещалось что-нибудь”. Почему? Да потому что в запрещении все четко, определенно, понятно. Все в футляре, ничего нельзя! Вот это — идеальная жизнь в понимании Беликова.
Но страшно другое: казалось бы, живешь ты в своем футляре — пожалуйста, живи и дальше. Но не таков был Беликов. Свои цепи, цепи правил, беспрекословного подчинения, истинной любви к начальству, он вешал на весь окружающий мир. И самое интересное, что он добивался своего, угнетая всех невероятной осторожностью, футлярными соображениями, он давил на людей, как бы обволакивая своим темным чехлом. Беликов против всего нового, яркого, постоянно опасается, как бы чего не вышло, как бы не дошло до начальства! Действительно, возникает ощущение закупоренности, даже безжизненности. Футляр “обволакивает” его мозг, служа “громоотводом”, подавляя положительные эмоции на корню. Этот “черный футляр” не выдерживает яркого света, поэтому долой все, даже самые невинные, но не положенные по циркуляру развлечения.
Работая в коллективе, Беликов осознает, что надо бы поддерживать отношения с сослуживцами, а потому старается проявить дружественность, быть хорошим товарищем. Это, конечно, прекрасно, но в чем же эти чувства находят выражение? Он приходит к кому-нибудь в гости, тихо садится в углу и молчит, тем самым, как он думает, выполняя долг настоящего товарища.
Вполне естественно, что эту робкую “серую мышку” никто не любит, да и от него любви не ожидает. Но даже в таком человеке просыпаются какие-то чувства, пусть они очень слабенькие, можно сказать, “еще в самом зародыше”, но они есть. И возникают эти чувства по отношению к Варваре Саввишне Коваленко, сестре нового учителя истории и географии. Но и тут Беликов “прячет голову в песок”: все-де надо обдумать, проверить. “Варвара Саввишна мне нравится, …и я знаю, жениться необходимо каждому человеку, но… все это, знаете ли, произошло как-то вдруг… Надо подумать”. Даже свадьба у Беликова должна быть строго “регламентирована”, а то “женишься, а потом, чего доброго, попадешь в какую-нибудь историю”. Принять ответственное решение Беликову очень трудно. Ему надо долго готовиться, собираться, а там, глядишь, и проблема сама собой решится, все будет вновь тихо и спокойно.
Но реакция Беликова на эти проблемы очень болезненная, за футлярностью, захлопнутостью от внешнего мира скрывается очень ранимый человек. Вспомним, как на него действует карикатура, что он испытывает, когда Варя видит его падающим с лестницы. Эти потрясения пробивают футляр, а для Беликова это равносильно смерти в прямом смысле слова. Но когда учитель греческого языка умирает, создается впечатление, что именно ради этого момента он и жил. “Теперь, когда он лежал в гробу, выражение у него было кроткое, приятное, даже веселое, точно он был рад, что наконец его положили в футляр, из которого он уже никогда не выйдет”. Да, Беликов не выйдет, но “сколько еще таких человеков в футляре осталось, сколько их еще будет!”
Возможно, будет их еще много, но попробуем поразмыслить, что ждет человека, ведущего футлярный образ жизни, в старости. Ведь, наверное, в конце жизненного пути необходимо ощущение того, что не зря он жил на этом свете, нужен кто-то, кто позаботился бы о тебе, дал, так сказать, “водицы напиться”. А если человек жил в футляре, футляре “без окон, без дверей”, то что же его ждет? Одиночество, я думаю, нежелание окружающих принять в его судьбе какое-либо участие. А одиночество — это страшно, даже для тех, кто покрыт чехлом с ног до головы.
БЕЛИКОВ — герой рассказа А.П.Чехова «Человек в футляре» (1898), учитель греческого языка. Образ Б. стал символом боязни жизни, олицетворением сакраментального «как бы чего не вышло». Не имеющий в рассказе имени-отчества, он — один из галереи чеховских «нелюдей» (Жмухин из «Печенега», или унтер Пришибеев).
Б. «всегда, даже в очень хорошую погоду выходил в калошах и с зонтиком и непременно в теплом пальто на вате. И зонтик у него был в чехле и часы в чехле из серой замши, и когда вынимал перочинный нож, чтобы очинить карандаш, то и нож у него был в чехольчике; и лицо, казалось, тоже было в чехле… Он носил темные очки, фуфайку, уши закладывал ватой, и когда садился на извозчика, то приказывал поднимать верх». Но Б. не просто человек с причудами — его осторожность агрессивна, все новое, непривычное, вообще выдающееся, вызывает у него страх и упорное противодействие. Его коллеги не имеют мужества «отмахнуться», ненавидят, но подчиняются: по его указке выгоняют «сомнительных» гимназистов, терпят его мучительные визиты. Б. страшен, а не смешон, в этом образе очевидны признаки демонического начала. Его смерть отдаленно напоминает рассказ Чехова «Смерть чиновника» (1883), герой которого тоже умирает от потрясения. Но обчихавший лысину важного лица Червяков — мелочь, ничтожество. Б.— колосс навеки застывшей, вечной догмы — погибает, потому что рухнули самые основы его «футлярного мира»: невеста катается на велосипеде, из дома, куда он по этому поводу пришел объясняться, вышвырнули, наговорив неслыханных грубостей, и в довершении всего его — демона — высмеяли. Безудержным «ха-ха-ха» Вареньки Коваленко, счастливым образом избежавшей брака с этим человеком, «завершилось все: и сватовство, и земное существование Беликова».
На киноэкране образ Б. воплотил Н.П.Хмелев в фильме 1939 г.
Всвоем творчестве А. П. Чехов отображал все стороны современной ему действительности.
Чехов — общепризнанный мастер «малой формы». Его рассказы — подлинные шедевры. Их отличает небольшой объем, внешне незатейливый сюжет и глубина содержания.
Особое место в творчестве Чехова занимает «маленькая трилогия». Для рассказов, входящих в ее состав, характерна общность героев, внутренняя связь частей, особенная внутренняя философия.
В центре рассказа «Человек в футляре» — некий гимназический учитель Беликов. Он весьма странен: даже в очень хорошую погоду ходит в галошах и с зонтиком, в теплом пальто на вате, носит темные очки, лицо прячет в поднятый воротник, уши закладывает ватой, ездит на извозчике с поднятым верхом. Зонтик у него в чехле, часы и перочинный ножик тоже. Беликов преподает в гимназии греческий язык, древний и мало кому нужный. Это тоже для него своеобразный футляр, в котором он чувствует себя комфортно. А вот всего живого Беликов боится. Он весь находится во власти циркуляров и особенно почитает те, которые что-либо запрещают. К остальным же относится с осторожностью — «как бы чего не вышло». Беликов не может мыслить свободно, все его мысли находятся в чехле, в «футляре».
Дома Беликов не менее странен, чем вне его. Он носит халат и колпак, закрывает на окнах ставни, задвигает на них задвижки, строго соблюдает все посты и даже опасается заводить женскую прислугу — во избежание в отношении себя дурных подозрений. Его спальня — тоже своего рода футляр. У него кровать с пологом. Ложась в нее, Беликов укрывается с головой.
Всего, что нарушает устройство его жизни, Беликов боится. «Футлярный» образ мыслей расстраивает его едва не состоявшуюся женитьбу. Беликова смущает «странный образ мыслей» возможной невесты, Вареньки, и ее брата, Коваленко. Он много гуляет с Варенькой, часто заходит к ним в гости, но с предложением не торопится. Однажды Беликов видит ее с братом, катающимися на велосипедах, что приводит его в оторопь: «…эта забава совершенно неприлична для воспитателя юношества», «женщина или девушка на велосипеде — это ужасно!». Он идет к Коваленко, ненавидящему его, между ними происходит неприятный разговор, в результате которого Коваленко спускает Беликова с лестницы. После всего произошедшего герой заболевает и через месяц умирает. Кроткое, умиротворенное выражение лица Беликова-мертвеца словно говорит о том, что он счастлив наконец очутиться в настоящем футляре, что только в гробу он «достиг своего идеала».
Герой рассказа «Человек в футляре» — персонаж не только комичный, он ужасен. Ведь, руководствуясь девизом «как бы чего не вышло», он «держал в руках всю гимназию целых пятнадцать лет!». Весь город опасался Беликова.
«Футлярным» человеком в рассказе оказывается не только его главный герой, но и те, кто, боясь его, живет по его правилам. Да и рассказчик, Буркин,— тоже «человек в футляре». Он также трепещет перед Беликовым. Беликов умер, но «сколько еще таких человеков в футляре осталось, сколько их еще будет!».
Мечта героя рассказа «Крыжовник», Николая Ивановича, овладевшая им всецело, тоже своеобразный «футляр. Он покинул государственную службу, переселился из города в деревню, посвятив себя своей усадьбе, которая, «украшенная» крыжовником, и составляет предел его жизненных мечтаний и интересов. Он долго не женится, все копит деньги. А когда наконец женится, то опять же преследует единственную цель — приобрести усадьбу с крыжовником. Ему неважно, что рядом с ним старая, некрасивая женщина, которую он совершенно не любит и единственное достоинство которой для него — наличие денег. Безусловно, никакого счастья в их совместной жизни быть не могло. Николай Иваныч постоянно отказывает себе и жене во всем, экономя каждую копейку. Когда его жена умирает, он ничуть не горюет, главное — теперь у него достает денег на покупку заветной усадьбы. Всецело посвятив свою жизнь выращиванию крыжовника, герой меняется внешне, он «постарел, располнел, обрюзг». Собрав первую тарелку крыжовника, кислого и невкусного, Николай Иваныч уже не может оценить его адекватно: он весь в своем «футляре» и глупо радуется тому, чему отдал всего себя. Так и не обретя в жизни подлинного смысла, Николай Иваныч умирает.
Герой рассказа «О любви», Алехин, подобно Николаю Иванычу, тоже ограничил свою жизнь усадьбой и заботами о ней. Алехин — человек интеллигентный, и «футляр» у него особенный. Герой неожиданно влюбляется. С первого взгляда и навсегда. С первой же встречи Анна Алексеевна производит на него неизгладимое впечатление, которое взаимно. Анна Алексеевна — замужняя женщина, и это накладывает отпечаток на ее отношения с Алехиным. Они оба боятся, что их тайна станет известна не только мужу Анны Алексеевны, но и представится во всей полноте самим героям.
Идет время, Анна Алексеевна мучительно переживает свое положение. Она становится раздражительной, нервной, а нерешительность Алехина душит любовь. Его чувства по-настоящему раскрываются только тогда, когда становится совсем поздно. Алехин ничего не предпринял ни до того, как героиня решила уехать, ни после. И его поведение — своеобразная форма выражения идеи «футлярности».
Чехов утверждал, что «в человеке все должно быть прекрасно», что человек в любой жизненной ситуации должен оставаться человеком, не опутывать себя узами пошлости и духовной убогости, не ограничивать ими собственное существование. Об этом размышляет писатель и в «маленькой трилогии».
В своих рассказах А.П. Чехов описывает явление, ставшее повсеместным в его эпоху, – «футлярность» жизни большинства людей, всеобщий застой и нежелание развиваться. Все герои его рассказов живут праздной, скучной и однообразной жизнью и не могут (или не пытаются) что-то вокруг себя изменить.
В произведении «Человек в футляре» описан собирательный образ всех ограниченных, боящихся любых проявлений жизни людей. Это образ Беликова, учителя греческого языка в гимназии: «У этого человека наблюдалось постоянное непреодолимое стремление окружить себя оболочкой, создать себе футляр, который … защитил бы его от внешних влияний». Своей мелочностью, вечным страхом «как бы чего не вышло», привязанностью к формулярам и ненужным правилам он давил на всех остальных, и те, поддаваясь его влиянию, тоже начинали бояться всего на свете.
В рассказе «Крыжовник» Иван Иваныч рассказывает о своем брате Николае, который всю жизнь желал только одного – иметь собственную усадьбу. А символом благополучия для него почему-то был крыжовник, который он мечтал посадить на приобретённой земле. Чем ближе он был к вожделенной цели, тем меньше он становился похож на человека и всё больше – на свинью. Николай «постарел, располнел, обрюзг; щеки, нос и губы тянутся вперед, – того и гляди, хрюкнет в одеяло». Он словно был слеп или до крайности близорук: ничего не видел вокруг себя, не замечал окружающего мира. Таков был его футляр – клочок земли и несколько кустов крыжовника.
Рассказ «О любви» ведётся от имени помещика Алёхина. Он рассказывает о женщине, к которой в течение многих лет испытывал глубокие чувства. Его возлюбленная, Анна Алексеевна, к моменту их встречи уже была замужем и имела ребёнка. Чем чаще Алёхин бывал в её доме, тем больше привязывался к ней и её семье. Анна Алексеевна испытывала к нему те же чувства: «Я всякий раз по ее глазам видел, что она ждала меня; и она сама признавалась мне, что еще с утра у нее было какое-то особенное чувство, она угадывала, что я приеду». Но они не могли открыто заявить о своей любви и быть вместе, потому что для этого нужно было разрушить её семью, сделать несчастными детей Анны и оставленного мужа. Алёхину казалось невероятным, что эта его «тихая, грустная любовь вдруг грубо оборвет счастливое течение жизни … всего этого дома», где его так любили и где ему так верили.
В этом рассказе показан футляр другого рода, настоящий, практически неразрушимый, из которого труднее всего найти выход, – это общественная мораль. Если бы Анна осмелилась уйти из семьи, не ждала бы её участь героини совсем иного произведения – Анны Карениной? Не была бы она лишена шанса видеть своих детей? Как быстро угасла бы её любовь к Алёхину, померкнув в черноте горя, отчаяния и всеобщего осуждения? Прежде чем осудить героев произведения за нерешительность, следует, прежде всего, ответить на эти вопросы.
В этих трех рассказах Чехов вполне раскрыл то, что хотел показать читателям, – ужасную безнадёжность, которой была пронизана окружавшая его действительность, обозначив её одним точным словом – «футлярность». Можно привести в пример и другие его произведения, посвященные той же теме: «Палата №6», «Ионыч», «Вишнёвый сад», «Попрыгунья», «Дом с мезонином» – но основной вывод от этого не изменится: герои словно застряли в вязкой паутине безделья, невежества, равнодушия или общественных предрассудков. Трудно представить себе, чтобы хоть кто-то из них смог (или даже попытался) найти выход из сложившейся ситуации. Именно это хотел показать Чехов в своих произведениях – футляры «всех форм, цветов и размеров».
Текст рассказа разбит на небольшие смысловые эпизоды, которые выражают самую суть происходящего.
Четко и точно дается описание Беликова, вся его сущность, из чего составляется мнение о нем окружающих. Своим мировоззрением, своей осторожностью, «как бы чего не случилось», этот маленький и ничтожный человек, сумел держать в напряжении всех жителей города. Все свои действия, они соразмеряют с его мнением, не позволяя себе ничего лишнего, то есть, сдерживая свои проявления настоящих человеческих чувств.
В городок приезжает новый учитель, Михаил Коваленко, он – полная противоположность Беликову. Ему сразу видна суть происходящего, и, в отличие от смирившихся горожан, он не собирается подстраиваться под Беликова. Коваленко дает решительный отпор Беликову, и тот не выдерживает такого бурного натиска, его мозг не в состоянии переработать такое поведение человека, и жизнь Беликова приходит к финалу.
Главные герои
О героях произведения мы написали отдельную статью – Главные герои «Человека в футляре».
Жанр
«Человек в футляре» относится к жанру рассказа, входящий в «Маленькую трилогию», продолжающий общую идею этих сочинений.
Сатирическое направление рассказа, само его построение, вызвало неоднозначное отношение критиков к творению Чехова. Литературоведов смущал сам факт соединения серьезности проблем существующего общества с карикатурным персонажем, более предназначенным для фарса. В лице Беликова, писатель отражает жизнь и быт множества «маленьких людей», прозябающих в собственном, никому не нужном, мирке.
Антон Павлович тонко и ненавязчиво дает понять бессмысленность «футлярной» жизни, призывая к активной жизненной позиции и проявлению инициативы. Бездействие и равнодушие – это самый страшный бич поколений, отравляющий жизнь и не только отдельно взятого индивида, но и всего общества в целом.
Полноценная жизнь человека невозможна без проявления ярких эмоций, выражения своей индивидуальности и общения с окружающими, что ясно дает понять анализ произведения «Человек в футляре».
Беликов выбрал для себя эту роль, каждый день его мировоззрение было закупорено, причем его это полностью устраивало. Общество живет своей жизнью, а Беликов своей, облаченной футляром. Человек лишается всего того, что отличает его от машины. Автор, создавая образ Беликова, дает читателям понять, что «футляр» самое что ни на есть наше время, в котором именно государственный режим и ряд правил управляют человеком, а не его стремление вносить что-то новое в общество и жизнь обычных людей.
Отрицание правды, истинного просвещения и поощрение доносительства делает Беликова жалкой и в то же время зловещей фигурой. Зловещей – из-за своего пожизненного отрицания всего существовавшего в мире. Жадность, озлобленность на всех, физическая и духовная лень руководят им изо дня в день. Создав свои собственные правила, он усиленно пытается навязать их всем окружающим, давя на их собственные личности. Жалкой – потому, что ему непосилен был мир «живых» людей. Как только он открылся ему, тут же осознал всю свою неспособность существования в нем и вскоре скончался. А сколько еще таких людей, подобных Беликову, до сих пор живет в своем лично созданном «футляре»…
Не только общество формирует человека, но и сам человек способен влиять на общество. Страх перед окружающим миром может заставить человека создать «футляр», уходя от реальности. Да, человеку необходимо подчиняться общественным правил и нормам, но и общество ведь должно учитывать моральные устои и интересы каждого человека как личности. Идеального общества, наверное, не существует. Невозможно построить систему, подходящую каждому индивидууму. Но к этому нужно стремиться, а нам с вами – не быть задавленными коллективным мнением, не сворачивать со своего пути.
Мотивы написания Чеховым рассказа “Человек в футляре” (1898)
Превосходнейший тип «Человека в футляре» учитель гимназии Беликов
Рассказ Антона Чехова «Человек в футляре». Осуждение тиранической власти предрассудков
Маленькая трилогия А. П. Чехова «Человек в футляре»
Беликов
«Маленькая трилогия»(по рассказам «Человек в футляре», «Крыжовник», «О любви»)
Мироощущение «Человека в футляре» (По рассказам Чехова «Ионыч», «Человек в футляре», «Крыжовник», «О любви»).
Какова роль художественных деталей в раскрытии авторского замысла (По рассказу А.П.Чехова. “Человек в футляре”)
Мещанство и пошлость — главные враги А.П.Чехова (по трилогии “Человек в футляре”, “Крыжовник”, “О любви”)
Сочинение по рассказу Чехова А.П. “Человек в футляре”
Авторская позиция в рассказе А. П. Чехова «Человек в футляре»
Анализ идейно художественного своеобразия рассказа А. П. Чехова «Человек в футляре»
Символический смысл образа Белякова в рассказе А. П. Чехова «Человек в футляре»
Рассказ «Человек в футляре»
Человек в футляре в контексте человеческой сущности
Мастерство художественной детали в рассказах А. П. Чехова «Смерть чиновника» и «Человек в футляре»
МИРООЩУЩЕНИЕ «ЧЕЛОВЕКА В ФУТЛЯРЕ»
Неприятие автором жизненной позиции своих героев в рассказах «Человек в футляре», «Крыжовник», «О любви»
Образы футлярных людей в рассказе Чехова
«Его врагом была пошлость» (по рассказам А. П. Чехова «Человек в футляре», «Крыжовник», «О любви»)
Явление атавизма в образе Беликова героя рассказа «Человек в футляре»
Что такое «беликовщина» на примере рассказа «Человек в футляре»
Размышления над рассказом А. П. Чехова «Человек в футляре»
Тонкий звук лопнувшей струны, замирающий и печальный, подвода в степи и бездонное небо над ней, белый шпиц на ялтинской набережной рядом со своей хозяйкой. Вначале приходят неясные картины, образы, звуки и лишь затем — сюжетные линии, имена героев, названия чеховских рассказов и пьес. Воспоминания о Чехове сопровождает ощущение личности и глубины, трудноопределимое, но вполне отчетливое. Его мир кажется прозрачным и предельно открытым навстречу читателю. Устоявшиеся методы и средства анализа трудно применимы к его прозе и драматургии. Традиционные предметы литературоведческого исследования — событие, характер, идея, особенности стиля и языка — утрачивают у Чехова свою значимость и весомость. У него нет характеров масштаба героев Толстого или Достоевского, его язык нейтрален, очищен от выбивающихся слов и нестандартных фраз. Таким образом, предмет исследования в мире Чехова становится размытым, почти исчезает. Остается — бездонное небо, море, степь, далекая линия горизонта.
Человек и мир в художественной системе Чехова не просто связаны между собой — они взаимопроникают, предельно сближаются друг с другом, делая полностью невозможным какой-либо взгляд со стороны, а следовательно, и определенную оценку мира человека. Жанр — граница отделяющие авторское «Я» от жизни, текущей на страницах его произведений. Одни его рассказы кажутся забавными юморесками, другие проникнуты драматическим, почти трагическим пафосом, третьи по стилю приближаются к бытовому очерку, четвертые несут в себе ярко выраженную лирическую струю. При этом рассказы сохраняют какую-то внутреннюю «вязь, воспринимаются не как разные жанры, а как единое по своей природе ощущение жизни человеком. Мир Чехова существует в особом пограничном состоянии. На грани между миром и человеком, жизнью и смертью черта горизонта исчезает.
С большой силой враждебность существующего порядка человеку показана в рассказе «Человек в футляре». Боязнь свободы и жизни, мертвенность беликовщины находит свое внешнее выражение в пристрастии героя ко всякого рода футлярам, которые оградили бы его от этой страшной ему действительности, не подчиняющейся предписаниям. Самым важным и характерным признаком существующего строя Чехов считает отсутствие свободы, такой порядок, когда жизнь хотя и не запрещена циркулярно, но и не разрешена вполне. Эта полулегальная жизнь, лишенная свободы, накладывает на людей свой мертвенный отпечаток, и чем полнее подчиняется человек строю господствующих отношений, тем беднее его духовный мир, тем отчетливее видна на нем эта зловещая печать. Образ Беликова говорит о тяжелом заболевании современного общества с его государственностью, собственностью и прочими основами. Он напоминает механические фигуры Щедрина. Его образ разработан гротескно, «футлярность» Беликова с возрастающей последовательностью распространена на весь его облик и все без исключения жизненные функции. Неизменные калоши я зонтик в любую погоду, все предметы в чехлах, темные очки, вата в ушах, гроб как идеальный футляр и так далее — все это признаки чрезмерности и подчеркнутости, вполне естественной для гротескного построения и противопоказанной образам бытового характера. Гротеск выводит образ из обычного и будничного ряда и придает ему обобщенный, почти символический смысл.
Футляр — это оболочка, защищающая человека от внешних влияний, отъединяющая его, позволяющая прятаться от действительной жизни. Древние языки — футляр, защищающий от современности; любовь к порядку, к ясным и точным запрещениям — футляр для мысли. Все это вместе взятое — олицетворение консервативной, охранительной силы. «Вы должны с уважением относиться к властям!» — говорит футлярный человек и сам осуществляет власть. Он держит в подчинении город, его все боятся и с какой-то странной, необъяснимой покорностью повинуются ему, оставаясь в душе людьми порядочными, мыслящими, поклонниками Тургенева и Щедрина. Возникает ощущение гипноза, внушения или самовнушения. В жизни людей гипноз вообще играет большую роль; Чехов подчеркивает это, говоря о любовных делах и особенно о женитьбе.
Беликов болезненно слаб, робок, одинок и страдает от этого одиночества, он находится в постоянной тревоге, патологически подвержен страху, он боится не только посторонних, но даже слугу Афанасия, который настолько сродни своему барину, что беспрерывно и без всякого повода бормочет одно и то же: «Много уж их нынче развелось!» Вот, значит, в чем природа власти по Чехову: она — в подчинении не силе, а слабости. Власти уже, в сущности, нет, есть ее призрак, ее подобие, достаточно очнуться от самовнушения, и Беликова не станет. Человек, свободный от наваждения, столкнул Беликова с лестницы, и тот умер. Рассказчик понимает, что Беликов был по-своему несчастен, он страдал, как люди, но не был живым человеком, своего идеала он достиг в смерти. Поэтому рассказчик не жалеет его и с жестокой откровенностью говорит: «Признаюсь, хоронить таких людей, как Беликов, — это большое удовольствие», — горько сожалея, что их еще осталось много.
Смерть Беликова — это еще не свобода, а только намек на нее, только «слабая надежда на ее возможность». Чехов не обещает легкой и быстрой победы над беликов-щиной, но дает своим героям трезвое понимание эфемерности силы, их угнетающей, и возможности не подчиняться ей. Однако инерция рабского подчинения жива в душах людей. Даже учитель Буркин, раскрывший в своем рассказе сущность беликовщины, не идет далеко в своих выводах. «Вернулись мы с кладбища в добром расположении. Но прошло не более недели, и жизнь потекла по-прежнему, такая же суровая, утомительная, бестолковая жизнь, не запрещенная циркулярно, но и не разрешенная вполне; не стало лучше», — размышляет Буркин. «То-то вот оно и есть, — высказывается Иван Иваныч. — А разве то, что мы живем в городе в духоте, в тесноте, пишем ненужные бумаги, играем в винт — разве это не футляр? А то, что мы проводим всю жизнь среди бездельников, сутяг, глупых, праздных женщин, говорим и слушаем разный вздор — разве это не футляр?..»
Футлярностьв понимании героев неожиданно обретает гораздо более общий смысл, чем это представлялось вначале. Футлярность как явление оказывается присуща не столько отдельному человеку, Беликову, сколько жизни как таковой. Граница, которой Беликов обособил себя от мира, вдруг раздвигается до таких пределов, что вбирает внутрь себя тот мир, от которого она отделила человека. И уже нет горизонта, нат границы между жизнью и смертью. Нет, больше жить так нельзя, — эти слова можно поставить эпиграфом к зрелому творчеству Чехова. Обоснованию, доказательству этого вывода посвящает он все свои произведения второй половины 90-х годов. Каждое из них, воспроизводя перед нами ту или иную сторону социальной действительности, рисуя самые различные человеческие характеры и судьбы, вновь и вновь приводит нас к мысли о глубочайшей враждебности человеку всего строя господствующих отношений, при котором может быть лишь свобода порабощения слабого, свобода стяжательства, свобода подавления истинно человеческих чувств и стремлений. И такая «свобода» устраивает многих. Истинная драма в том и состоит, что люди приспо-. сабливаются к этим условиям и живут припеваючи, чувствуя себя довольными и счастливыми.
Чехов создал беспокойное искусство, взывавшее к совести и требовавшее от каждого пересмотра собственной жизни, возрождения, воскресения в самом широком смысле этого слова. Чехов приучал людей видеть неблагополучие жизни даже там, где его нельзя увидеть простым глазом, даже за чертой жизненного горизонта.
Чехов дорог нам потому, что он не утратил своего назначения, и круг непосредственно поставленных им нравственных и социальных проблем не стал уже. Чехов, как и прежде, учит нас понимать зловещую роль в жизни человека и человеческого общества не только предпринимательства и хищничества, и сегодня являющихся основой так называемого «свободного мира», но и мещанства, мелкого собственничества, власти над человеком маленьких нештукатуреных домов, горшочков со сметаной, страсти к накопительству, обывательской сытости и пошлости. Нарисованная им с потрясающей силой трагедия человеческого существования в условиях обывательского довольства и безыдейности, убеждение, что человеку нужен не замкнутый домашний и дачный уют мещанского счастья, а «весь земной шар, вся природа, где на просторе он мог бы проявить все свойства и особенности своего свободного духа», – помогают воспитывать человека, раздвигают горизонт его сознания.
Чехов жив, он борется вместе с нами, и его светлая мечта о прекрасном, гармоничном человеке все еще остается путеводной звездой для многих и многих миллионов людей на всем земном шаре.
Образ футлярных людей в творчестве А.П. Чехова
План
Введение
“Человек в футляре”
“Крыжовник”
“О любви”
“Ионыч”
Заключение
Литература
Введение
Мир чеховских произведений включает в себя множество разнообразных человеческих типов. Это и чиновники-приспособленцы, и недалекие обыватели, благородные мечтатели и люди совести, не удовлетворенные собой и общественными законами. В 80-е годы XIX века у Чехова в изображении героев усиливается философско-сатирическая направленность. Автор делает глубокие обобщения, часто использует гротеск, нарушает правдоподобие.
“Человек в футляре” – отражает человеческую сущность. Когда я пробую представить себе этот образ, мне видится человечек, запертый в тесной маленькой черной коробочке. И самое интересное, что этот человечек не пытается вырваться из окружающих его стен, ему там хорошо, уютно, спокойно, он отгорожен от всего мира, страшного мира, заставляющего людей мучиться, страдать, ставящего их перед сложными проблемами, для решения которых необходимо обладать определенной решительностью, благоразумием. Чехов рисует человека, которому не нужен этот мир, у него есть свой, кажущийся ему лучше. Там все облачено в чехол, покрыто и внутри, и снаружи.
Тему футлярного человека можно по праву считать сквозной в творчестве Чехова. Первый шаг в раскрытии этой темы писатель делает еще в своем раннем произведении Учитель словесности, но в 1898 году появляются три рассказа, так называемая Маленькая трилогия, которые можно объединить в цикл на основе их общей проблематики.
В конце 90-х годов А.П.Чехов создает так называемую “маленькую трилогию”, объединившую три рассказа: “Человек в футляре”, “Крыжовник”, “О любви”. Эти рассказы связаны между собой только общей темой, темой неприятия футляра, каким бы он ни был. В первом рассказе А.П.Чехов в гротескной форме показывает нам “человека в футляре”, учителя греческого языка Беликова. Это трусливое, дрожащее существо угнетает окружающих своим страхом перед малейшим проявлением жизни, запугивает и учителей гимназии, и весь город фразой “как бы чего не вышло. Во втором рассказе А.П.Чехов пишет о человеке, у которого была одна единственная мечта в жизни – стать владельцем имения и есть “не купленный, а свой собственный крыжовник”. Ценой многих лишений Чимша Тималайский осуществляет свою мечту и под старость приобретает имение. Писатель показывает, как сытое и спокойное существование уродует душу человека. В третьем рассказе помещик Алехин повествует о себе самом – о том, как он и его любимая женщина не решились пойти навстречу своей любви, отступились от нее. И все это – ради спасения имения, которое постепенно убивает в Алехине все живое.
Маленькая трилогия предстает перед нами как произведение единое, внутренне законченное. А.П.Чехов предполагал продолжить этот цикл рассказов, пополнить новыми произведениями, но намерения своего не осуществил. Впрочем, есть основания думать, что вначале к циклу относился и рассказ “Ионыч”.
“Человек в футляре”
Наиболее важным произведением, относящимся к теме “футлярной жизни” и давшим ей название, является рассказ “Человек в футляре”, написанный в 1898 году. Этот рассказ представляет собой сочетание конкретной социальной сатиры, материала, связанного с определенной исторической эпохой, и философских обобщений вечных, общечеловеческих вопросов. И название рассказа, и имя его главного героя сразу же были восприняты как социальное обобщение. Главный герой, учитель гимназии Беликов, настолько боится неурядиц, что постоянно хочет спрятаться от жизни, он пытается защититься от “внешних влияний” с помощью каких-либо защитных приспособлений: он постоянно носит черные очки; закладывает уши ватой; в любую погоду надевает калоши, перчатки и не расстается с зонтиком; часы, перочинный ножик прячет в “чехлы”. В гимназии он преподает древнегреческий язык, что глубоко символично, ибо в мертвом языке все раз и навсегда подчинено строгим правилам.
Даже “мысль свою Беликов также стремился запрятать в футляр”, скорее всего, из опасения “как бы чего не вышло”.
Из описания простого гимназического учителя вырастают точно обозначенные приметы эпохи: тщательно скрываемая мысль, которую стараются поглубже запрятать в футляр; полное запрещение какой бы то ни было общественной деятельности; расцвет шпионства и доносов. Итогом всего этого, его прямым следствием является всеобщий страх. Беликов “угнетал” учителей, “давил на всех”, они “стали бояться всего”, “подчинялись, терпели”. Чтобы ясно показать запуганность русской интеллигенции, автор дает ее представителям такую характеристику: “…стали бояться всего. Бояться громко говорить, посылать письма, знакомиться, читать книги, бояться помогать бедным, учить грамоте”.
Описание поведения и привычек Беликова содержит парадокс: человек, который должен был бы чувствовать себя наиболее привычно в среде, им же самим создаваемой, в нравах, им насаждаемых, он первый же и страдает от них. Тот самый Беликов, которого все так боятся, не может даже спокойно спать по ночам. Ему страшно даже в своем футляре, он боится своего повара Афанасия, воров и думает, “как бы чего не вышло”.
Такой жалкой “футлярной жизни” противопоставлена в рассказе другая жизнь, вольная, наполненная движением и смехом. Эту жизнь олицетворяет в рассказе Варенька Коваленко сестре нового учителя истории и географии.
Любовь также может являться своеобразным футляром, как, например, она становится им для Оленьки Племянниковой (рассказ “Душечка”). На первый взгляд кажется, будто в душе человека в футляре проявились наконец-то хоть какие-то человеческие слабости и чувства. Но не тут-то было. Эпизод, когда Беликов увидел катающуюся на велосипеде Вареньку, показал истинную натуру человека в футляре. Он не способен простить любого несоответствия правилам всем вокруг, и Варенька не является исключением. Естественно, что Беликов возмущен тем, что девушка катается на велосипеде. Хотя если вдуматься, то в этом нет абсолютно ничего предосудительного. Каждый человек волен распоряжаться собственной жизнью и делать то, что считает нужным, а уж такой пустяк, как катание на велосипеде, и вовсе не заслуживает столь пристального внимания и серьезного резонанса. Основной признак ее любви: жить тем, чем живет ее очередной избранник, говорить его словами, буквально воспроизводить его мнение. Когда говорится о полном одиночестве Душечки и бессмысленности ее жизни в отсутствие любви, несколько раз, как о худшем проявлении одиночества и бессмысленности, сказано, что “у нее не было никаких мнений”.
Беликов и тут “прячет голову в песок”: все-де надо обдумать, проверить. “Варвара Саввишна мне нравится,…и я знаю, жениться необходимо каждому человеку, но… все это, знаете ли, произошло как-то вдруг… Надо подумать”. Даже свадьба у Беликова должна быть строго “регламентирована”, а то “женишься, а потом, чего доброго, попадешь в какую-нибудь историю”. Принять ответственное решение Беликову очень трудно. Ему надо долго готовиться, собираться, а там, глядишь, и проблема сама собой решится, все будет вновь тихо и спокойно.
Реакция Беликова на любые проблемы очень болезненная, за футлярностью, захлопнутостью от внешнего мира скрывается очень ранимый человек. Вспомним, как на него действует карикатура, что он испытывает, когда Варя видит его падающим с лестницы. Эти потрясения пробивают футляр, а для Беликова это равносильно смерти в прямом смысле слова. Но когда учитель греческого языка умирает, создается впечатление, что именно ради этого момента он и жил. “Теперь, когда он лежал в гробу, выражение у него было кроткое, приятное, даже веселое, точно он был рад, что, наконец, его положили в футляр, из которого он уже никогда не выйдет”.
Возможно, таких как он, будет еще много, но попробуем поразмыслить, что ждет человека, ведущего футлярный образ жизни, в старости. Ведь, наверное, в конце жизненного пути необходимо ощущение того, что не зря он жил на этом свете, нужен кто-то, кто позаботился бы о тебе, дал, так сказать, “водицы напиться”. А если человек жил в футляре, футляре “без окон, без дверей”, то, что же его ждет? Одиночество, я думаю, нежелание окружающих принять в его судьбе какое-либо участие. А одиночество – это страшно, даже для тех, кто покрыт чехлом с ног до головы.
Только в гробу “достиг своего идеала” Беликов. Гроб стал для него самым надежным футляром, куда уже никогда не сможет проникнуть живая жизнь, которая торжествует в реальности и находит свое выражение в том, что “хоронить таких людей, как Беликов, это большое удовольствие”.
Из описания тщедушного гимназического учителя вырастают точно обозначенные приметы эпохи: мысль, которую стараются запрятать в футляр; господство циркуляра запрещающего; разгул шпионства, высматривания, доноса; газетные статьи с обоснованием запретов на всё, вплоть до самых нелепых (“запрещалась плотская любовь”). И как итог – страх рабский, добровольный, всеобщий. И это не случайно. Давление действенно там, где есть готовность ему подчиняться. Среди учителей гимназии появляются независимые люди вроде преподавателя Коваленко. “Не понимаю, – говорит Коваленко, – как вы перевариваете этого фискала, эту мерзкую рожу. Эх, господа, как вы можете тут жить! Атмосфера у вас удушающая, поганая. Разве вы педагоги, учителя? Вы чинодралы, у вас не храм науки, а управа благочиния, и кислятиной воняет, как в полицейской будке”. С приходом в гимназию таких людей заканчивается век Беликова. Он умирает. И теперь, “когда он лежал в гробу, выражение у него было кроткое, приятное, даже весёлое, точно он был рад, что наконец его положили в футляр, из которого он уже никогда не выйдет. Да, он достиг своего идеала!”
Во время похорон стояла дождливая погода и все учителя гимназии “были в калошах и с зонтами”. О многом говорит эта чеховская деталь. Умер Беликов, а “беликовщина” осталась в душах людей. “Вернулись мы с кладбища в добром расположении. Но прошло не больше недели, и жизнь потекла по-прежнему, такая же суровая, утомительная, бестолковая, жизнь, не запрещенная циркулярно, но и не разрешённая вполне; не стало лучше”. Такое завершающее рассуждение вновь звучало злободневно для современников Чехова, так как после смерти своего отца новый царь Николай II назвал “бессмысленными мечтаниями” те надежды на предоставление самых скромных прав, которые выражались в обществе, и заявил, что он будет “охранять начала самодержавия так же твёрдо и неуклонно, как охранял его незабвенный покойный родитель”. Всё останется по-старому, не стало лучше – такие настроения, действительно, охватили большую часть русского общества в начале нового царствования. И слова учителя Буркина “… а сколько ещё таких человеков в футляре осталось, сколько их ещё будет!” отражали это угнетённое состояние. Иван Иваныч вступает в спор с унылым выводом Буркина. В музыкальную композицию рассказа врываются, как партия трубы, слова человека, который не хочет удовлетвориться старой истиной о том, что всё будет, как было, а хочет решительных перемен, ломки вокруг себя. “- А разве то, что мы живём в городе в духоте, – говорит он, – пишем ненужные бумаги, играем в винт – разве это не футляр? А то, что мы проводим всю жизнь среди бездельников, сутяг, глупых, праздных женщин, говорим и слушаем разный вздор – разве это не футляр?
Видеть и слышать, как лгут и тебя же называют дураком за то, что ты терпишь эту ложь; сносить обиды, унижения, не сметь открыто заявить, что ты на стороне честных, свободных людей, и самому лгать, улыбаться, и всё это из-за куска хлеба, из-за тёплого угла, из-за какого-нибудь чинишка, которому грош цена, – нет, больше жить так невозможно. Россия уже находилась в преддверии великих потрясений, и об ожидании скорых перемен одними из первых заговорили герои Чехова. Он не случайно пишет о таких людях: в самой действительности они попадались чаще, сама жизнь порождала их всё больше.
Образ “человека в футляре” раскрывается постепенно, всё более углубляясь как художественное обобщение. Сначала мы смотрим на Беликова “буркинскими” глазами. Затем слова Ивана Ивановича открывают новую перспективу образа, прямо связывая его с укладом жизни. Но и это ещё не всё. Прочитав рассказ до конца, мы как бы поднимаемся на новую ступень в осмыслении образа. Автор, казалось бы, ничего не добавляет от себя к разговору двух героев. Но одна деталь, как всегда у Чехова внешне совершенно “безобидная”, вдруг заставляет взглянуть на рассказанное с новой, ещё более широкой точки зрения.
Как вообще начался разговор о Беликове? “Рассказывали разные истории. Между прочим говорили о том, что жена старосты, Мавра, женщина здоровая и не глупая, во всю свою жизнь нигде не была дальше своего родного села, никогда не видела ни города, ни железной дороги, а в последние десять лет всё сидела за печью и только по ночам выходила на улицу”.
В связи с этой женщиной, которая прожила жизнь, почти не видав жизни, женщиной, обречённой на существование, подходящее скорее для “рака-отшельника или улитки”, – в связи с этим и рассказывает Буркин историю о Беликове. “Футляр” – это не только городская жизнь, о которой говорит Иван Иваныч (“А разве то, что мы живём в духоте, в тесноте, пишем ненужные бумаги, играем в винт – разве это не футляр?”). Образ крестьянки Мавры, обречённой на то, чтобы проводить всю свою жизнь в “скорлупе”, вносит новый поворот в тему “футляра”.
В конце рассказа, когда Буркин, прервав Ивана Иваныча (“Ну, уж это вы из другой оперы…), предложил отправиться спать и всё затихло, – вдруг раздаются чьи-то шаги: туп, туп… “Кто-то ходил недалеко от сарая; пройдет немного и остановится, а через минуту опять: туп, туп…” “Это Мавра ходит”, – говорит Буркин. Только что прервался разговор о футляре, но, кажется, сама жизнь продолжает его, напоминая о Мавре, о деревенской женщине, которая всю жизнь ходит, словно на короткой привязи, вокруг одного места: туп, туп…
Но вместе с тем в положении учителей, в их образе жизни не происходит существенных изменений: “Жизнь потекла по-прежнему, такая же суровая, утомительная, бестолковая, жизнь, не запрещенная циркулярно, но и не разрешенная вполне; не стало лучше”. Герой рассказа, учитель Буркин, объясняет это тем, что, хотя Беликов и умер, “а сколько еще таких человеков в футляре осталось, сколько их еще будет”.
Итак, Беликов – фигура жалкая, ранимая и зловещая одновременно. Жизнь предоставила ему возможность открыться, женившись на Вареньке Коваленко. Герой вместо этого еще глубже ушел в “футляр”. Он не выдержал соприкосновения с “живой” жизнью и от страха умер.
“Крыжовник”
В этом рассказе показан еще один вариант “футлярного” существования. Герой произведения – Николай Иваныч Чимша-Гималайского. Все его помыслы направлены на приобретение усадьбы с огородом, в котором растет крыжовник. Чехов снова использует прием “говорящей” фамилии. Нелепая двойная фамилия усиливает пародийность образа.
В описании Николая Иваныча Чехов использует сатирические приемы, что способствует созданию отталкивающего образа: “он… постарел, располнел, обрюзг; щеки, нос и губы тянутся вперед, – того и гляди, хрюкнет в одеяло”. Автор утверждает, что цель жизни героя – пародия на мечту. Николай Иваныч жертвовал собой не во имя благородных, гуманных задач, а для своего будущего материального благополучия. Герой “недоедал, недопивал, одевался Бог знает как, словно нищий, и все копил…” Он женился ради денег без любви на старой некрасивой вдове. Довел несчастную женщину до смерти полуголодным существованием. И при этом у него ни на минуту не возникла мысль о том, что он виновник не только того, что ее жизнь была абсолютно безрадостной, но и ее смерти.
Под старость лет герой достиг цели, но растерял все “живые” чувства, деградировал, опустился. Наконец, мечта осуществилась. Николаю удалось исполнить свое желание. “Это уж был не прежний робкий бедняга-чиновник, а настоящий помещик, барин”. Человек предстает совершенно довольным своей жизнью. Какзалось бы, свершилось, мечта человека осуществлена! Можно только порадоваться за такою счастливца. Но вместе с тем каким низким и отвратительно убогим представляется этот мелкий чиновник, который всю жизнь положил на то, чтобы стать владельцем небольшой усадьбы! В душе такого человека нет ничего святого, он не способен на возвышенные чувства, на сострадание, уважение, любовь. Его единственной любовью за всю жизнь стала мечта о доме. Мысли о материальном благополучии застилали глаза несчастному на протяжении долгих лет. Пошлость убогого существования видна во всем, человек не делает ничего, чтобы вырваться из удушающей своей пошлостью и убогостью атмосферы, наоборот, он по-настоящему счастлив.
Однако за свое пренебрежение к собственной душе получает сторицей – духовная деградация приводит к тому, что человек практически полностью теряет человеческий облик, он превращается в низменное существо, не имеющее идеалов, не обладающее добротой и благородством.
Гротеск усиливает до крайних пределов размеры жадности Николая Иваныча: он даже ночью несколько раз встает с постели, чтобы поесть ягоды. Для героя ничего не существует, кроме крыжовника. Он даже теряет чувство реальности. Так, горький и кислый крыжовник, кажется ему сладким. Название рассказа несет в себе очень глубокий смысл. Получается, что вся жизнь чиновника Николая была посвящена одной цели – наслаждению кислыми ягодками крыжовника. Это ли не ужасная трагедия человека, заставляющая всерьез размышлять о бессмысленности подобного существования? Но, обличая человеческие пороки, Чехов обязательно говорит о возможности спасения.
Наряду с мелкими, пошлыми, по-настоящему отвратительными людьми, в его произведениях есть и иные персонажи. Например, в рассказе “Крыжовник” это Иван Иваныч. Он является родным братом Николая, о котором так много говорилось выше. Но сколь разными могут быть родные братья! Иван Иваныч совершенно иной, ему свойственны другие желания и стремления. Именно в его уста Чехов вкладывает следующее высказывание: “…не успокаивайтесь, не давайте усыплять себя! пока молоды, сильны, бодры, не уставайте делать добро! Счастья нет, и не должно его быть, а если в жизни есть смысл и цель, то смысл этот и цель вовсе не в нашем счастье, а в чем-то более разумном и великом. Делайте добро!”. Правда, после этих фраз автор немедленно констатирует, что “все это Иван Иваныч проговорил с жалкой, просящей улыбкой, как будто просил лично для себя”.
Поэтому читатель может сделать вывод о силе всепоглощающей пошлости, вырваться из оков которой очень и очень трудно. Да, Иван Иваныч готов был быть совершенно иным, он желает что-то противопоставить черствому и убогому мирку, в котором существуют подобные его брату Николаю. Но, к сожалению, у Ивана Иваныча слишком мало сил. Таким образом, в рассказе Иван Иваныч служит только напоминанием о возможном противостоянии пошлости. Сам он слишком слаб, но ведь кто-то может оказаться сильнее и выиграть в этом противостоянии.
Чимши-Гималайский заключил себя в “футляр” мелкой, ничтожной цели. Его счастье убого, жизнь примитивна, как у животного. Не случайно автор сравнивает героя с самым прожорливым существом – со свиньей. Николай Иваныч, как и Беликов, не знал любви, не испытал полета мысли, радости труда, сострадания к бедным и несчастным. Он как будто заживо похоронил себя.
“О любви”
Герои последнего рассказа из “маленькой трилогии” любили искренне и глубоко, но боялись обнаружить свои чувства. Рассказ “О любви” наталкивает читателя на размышления о сложности и непостижимости человеческих чувств. Герои рассказа ведут пространные разговоры о любви, словно пытаясь понять это сложное и многогранное явление. В самом начале разговор основывается на рассказе о любви Пелагеи к повару Никанору. Повар был пьяницей, к тому же обладал буйным нравом, что, однако, не помешало женщине искренне и со всей преданностью любить его. Именно поэтому у говорящих возникает вполне закономерный вопрос “Как зарождается любовь, почему Пелагея не полюбила кого-нибудь другого, более подходящего к ней по ее душевным и внешним качествам, а полюбила именно Никанора?”.
Обсуждая подобные вопросы, все присутствующие так и не приходят к какому-то определенному выводу. И поэтому остаются при мнении, что любовь “тайна сия велика есть”. После этого следует история любви одного из присутствующих – Алехина. Его рассказ достаточно банален. Однажды Алехин влюбился в молодую женщину, жену одного своего хорошего знакомого по фамилии Луганович.
Алехин подтверждает, что: “Дело прошлое, и теперь бы я затруднился определить, что, собственно, в ней было такого необыкновенного, что мне так понравилось в ней, тогда же за обедом для меня все было неотразимо ясно; я видел женщину молодую, прекрасную, добрую, интеллигентную… женщину, какой я раньше никогда не встречал…”.
Анна Алексеевна Луганович произвела на Алехина сильное впечатление. Ему показалось, что он видит перед собой удивительную женщину, отличающуюся от всех окружающих людей. Он достаточно редко виделся со своей возлюбленной, но воспоминания грели его душу, делая его почти счастливым. И всякий раз он пытался найти ответ на вопрос – почему же молодая, умная, прекрасная Анна вышла замуж за совершенно неинтересного и простого человека, который старше ее едва ли не вдвое.
Судя по всему, Анна и сама начала испытывать к Алехину нежные чувства. По крайней мере, она всегда признавалась ему, что ждала и предчувствовала каждый его визит. Влюбленные часто беседовали между собой, не открывая при этом своих чувств друг другу. Алехин часто размышлял, что будет, если Анна пойдет вместе с ним. Интересно его мнение, которое невозможно не процитировать: “Куда бы я мог увести ее? Другое дело, если бы у меня была красивая, интересная жизнь, если б я, например, боролся за освобождение родины или был знаменитым ученым, артистом, художником, а то ведь из одной обычной, будничной обстановки пришлось бы увлечь ее в другую такую же или еще более будничную”.
Долгие размышления не способствовали тому, чтобы влюбленные открыли друг другу свои истинные чувства. Между тем время шло, у Анны Алексеевны понемногу портилось настроение, “являлось сознание неудовлетворенной, испорченной жизни”. В самом деле, что освещало ее жизнь? Повседневные заботы и хлопоты не могли порадовать умную и интеллигентную женщину, мужа своего она, по-видимому, не любила. А любимый человек так и не мог найти в себе достаточно мужества, для того чтобы первым сделать шаг навстречу.
Когда приходит время расстаться, наконец, влюбленные признаются друг другу в своих истинных чувствах. И только теперь понял Алехин, “как ненужно, мелко и как обманчиво было все то, что нам мешало любить. Я понял, что когда любишь, то в своих рассуждениях об этой любви нужно исходить от высшего, от более важного, чем счастье или несчастье, грех или добродетель в их ходячем смысле, или не нужно рассуждать вовсе”. О ничтожности человека перед условностями общества Алехин говорит еще в начале рассказа, когда передает историю любви повара Никанора и Пелагеи.
Человек загнан обществом в “футляр”. И особенно хорошо Чехов демонстрирует это на примере Алехина, который, казалось бы, хочет изменить свою однообразную жизнь, вырваться из “футляра”, но в то же время не решается расстаться со спокойствием и удобствами устоявшейся жизни.
Анна Алексеевна тоже предпочитает “футлярное” существование и не решается на перемены. Она хочет любви, но серая, привычная жизнь с мужем и детьми ближе и понятнее ей, чем новая, в которой, скорее всего, она будет отвергнута обществом, не прощающим любых попыток разрушить существующие порядки. Анна Алексеевна злиться из-за нерешительности и на себя и на Алехина. Она становится раздражительной и, наконец, вынуждена лечиться от нервной болезни. Лишь предстоящая разлука заставляет Анну Алексеевну и Алехина признаться друг другу в любви, но делают они это, понимая, что их признания уже не смогут ничего изменить.
После отъезда Анны Алексеевны Алехин продолжает жить по-прежнему, и ему остается лишь сожалеть о несостоявшемся счастье.
Герои Чехова часто вызывают у читателей двоякое чувство: негодования и жалости. В этом раскрывается умение писателя изображать человека во всех его проявлениях. Алехина и Анну Алексеевну нельзя однозначно определить как положительных или отрицательных героев. Сложность характеров свойственна почти всем чеховским персонажам. К сожалению, Алехин это понял слишком поздно. Долгое время он и его возлюбленная находились под властью светских условностей. Именно поэтому они и погубили свою любовь. К тому же каждый из них явно недооценивал свои чувства, принимал их за что-то несущественное и неважное. В противном случае они нашли бы в себе мужество, чтобы изменить собственную жизнь. Удивительное человеческое чувство любви оказалось погребено под тяжкой могильной плитой пошлости, равнодушия и будничной суеты. Влюбленные превыше всего ставили свой долг чести перед Лугановичем, детьми, наконец, обществом.
Но соблюдая такие условности, они лишили самих себя не только радости и надежды на счастье, но и смысла жизни. И именно в этом состоит глубочайшая трагедия людей, такая трагедия не знает границ, к тому же она представляется абсолютно бессмысленной. Герои рассказа не нашли выхода из создавшегося положения, чем исковеркали свою жизнь.
Помещик Алехин и Анна Алексеевна стали очередными жертвами “футляра” – страха перед испытаниями, проблемами, радостями и горестями, которые несет “живая” жизнь. Герои предпочли удобство, покой, будничное, скучное существование. Анна Алексеевна была замужем. Но ее брак не основывался на любви, и герои могли бы найти решение проблемы. Однако они боялись прекратить “футлярную” жизнь. Этот парализующий страх привел к страшным последствиям: “Анна Алексеевна стала чаще уезжать то к матери, то к сестре; у нее уже бывало дурное настроение, являлось сознание неудовлетворенной, испорченной жизни, когда не хотелось видеть ни мужа, ни детей. Она уже лечилась от расстройства нервов.
Алехин – умный, образованный человек. Но без любви он потерял вдохновение, желание развиваться. Он занялся хозяйством, чтобы выплатить долг отца, но постепенно втянулся в быт и опустился, перестал читать, “стал обедать в людской кухне”.
“Ионыч”
Антон Павлович Чехов — художник удивительный, он почувствовал и сумел передать наступление “нового” времени и его героя. Рассказы писателя как будто не содержат действия или оно очень незначительно, при видимой суетливости и деятельности героя он “топчется на месте”.
Персонажи Чехова, не способны что-либо кардинально изменить, наладить свою и общественную жизнь, поэтому уходят в себя, создают некий замкнутый мирок, оболочку, в которую прячутся от трудностей, от радостей и печалей жизни. Их существование безмятежно, скучно и бессмысленно. Так, в рассказе “Ионыч” писатель показывает “примерную” судьбу современного ему героя-интеллигента. Вначале перед нами предстает молодой врач Дмитрий Ионыч Старцев.
Он самоотверженно трудится в земской больнице, но вскоре понимает, что его деятельность бессмысленна, больных не становится меньше, надо заводить частную практику, чтобы упрочить материальное благополучие. Так произошло “первое” отступление человеческого начала в докторе. Старцев терпит крах и в любви. Он не сумел сохранить в себе любовь к Катерине Ивановне, при первой же трудности, отказе героини выйти за него замуж, доктор сник, вскоре начал смотреть на свое чувство как на блажь.
Дмитрий Ионыч воздвигает вокруг себя некую “крепость”, футляр, защищающий его от потрясений. Лучше всего эту роль выполняют деньги. Поэтому Ионыч копит их. Неуловимо для читателей произошло перерождение доктора Дмитрия Ионыча Старцева в Ионыча, раздражающегося на больных, ничем, кроме денег, не интересующегося, “ожиревшего” душой человека. Футляр “захлопнулся” как мышеловка, оставив Ионыча пленником накопительства. А ради кого и чего он копит, покупает дома, разрывается на частную практику и земскую больницу — “жадность одолела”. Он, как “вещь в себе”, действует по инерции, не рассуждая, не задумываясь над смыслом происходящего. Страшно становится, когда дочитываешь рассказ до конца.
Вспоминаются слова Гоголя: “и до какой мерзости, гадости… может дойти человек…” Писатель предостерегает читателя от душевного ожирения. Актуальность рассказа в наши дни очевидна. Не случайно Чехова называют самым читаемым писателем XX века.
Заключение
Чехов в своих произведениях хотел “правдиво нарисовать жизнь и… показать, насколько эта жизнь уклоняется от нормы”. Он предпочел исследовать жизнь не в больших и общих явлениях, а в частных выражениях, в сфере быта. Этим он расширил возможности реализма, подняв мелкие и, на первый взгляд, неважные темы до уровня больших и глубоко значимых.
Все рассказы Чехова вызывают у читателя глубокий эмоциональный отклик, ведь каждое произведение списано с натуры. Одним из свойств человеческой жизни, к величайшему сожалению, является огромная, всепоглощающая пошлость. Эта пошлость не дает человеку спокойно существовать, она давит на него, делая всю его жизнь несчастной и убогой. Чехов констатирует, что при всем этом некоторые люди не только не пытаются бороться с этой пошлостью, но и всячески ее культивируют. В любом рассказе Чехова, повествующем о людях, которые живут “футлярной” жизнью, действительная, настоящая жизнь торжествует над любым из футляров, в который ее пытаются заключить.
Гениальный русский писатель А. П. Чехов, творивший на грани веков, создал множество замечательных произведений, повествующих о жизни российского общества в этот переходный период. В рассказах этого писателя нашли свое отражение многие недостатки и “болезни” того времени, среди которых – чинопочитание и мещанство, пошлость и стремление оградить себя от активной жизни на благо общества. Чехов, будучи непримиримым борцом с пошлостью и мещанством, яростно сражался с этими пороками на протяжении всей своей творческой жизни. В его рассказах, как и в произведениях корифеев русской литературы, “отразился век и современный человек”.
В разные периоды своей жизни писатель обращал внимание на различные недостатки современной ему действительности. Так, в самом начале своего творческого пути писатель обличает незначительные пороки, лежащие на поверхности человеческой натуры, выявление которых не требует глубокого анализа. В числе этих пороков – невежество, желание человека во все вмешиваться, навязывать всем свое мнение и образец поведения, чинопочитание. Вспомним гениальный рассказ А. П. Чехова “Смерть чиновника”, в котором показан пример преклонения перед званиями, способного в прямом смысле уничтожить человека. Обличение этой общественной “болезни” достигло своего апогея в знаменитом рассказе “Толстый и тонкий”. В этом рассказе на борьбу с чинопочитанием Чехов поднял всю силу своей уничтожающей сатиры, применив множество доступных художественных приемов, из которых особенно хотелось бы отметить неожиданную концовку: “Тонкий вдруг побледнел, окаменел, но скоро лицо его искривилось во все стороны широчайшей улыбкой…” В этом рассказе А. П. Чехову удалось показать процесс потери чиновником человеческих черт.
Рассказы Чехова, указывающие обществу на его пороки, направлены на очищение, “лечение” человека от “общественных недугов”. Чехов пошел дальше своих предшественников и учителей. Кто-то из физиков сказал: “Если мы видели дальше других, то это потому, что мы стояли на плечах гигантов”. Да, Чехову удалось с необычайной меткостью и художественной прозорливостью не только указать пороки современного ему общества, но и намекнуть на средства избавления от этих пороков. Однако человечество в массе своей никогда не прислушивается к голосам великих, оно само лучше знает, как и куда ему двигаться.
А потому, к великому сожалению, рассказы Чехова не потеряли и не потеряют своей актуальности. Невозможность уничтожения мещанства и пошлости делает произведения А. П. Чехова бессмертными не только по своему художественному исполнению, но и по социальному звучанию.
Литература
1. Гаспаров М. Л. Литературная энциклопедия терминов и понятий. М.: ИНТЕРВАК, 2001
2. Русская литература: Большой учебный справочник для школьников и поступающих в вузы. – 2-е изд. – М.: Дрофа. 1999.
3. Учебник: Русская литература XX века. 11 кл.: практикум для общеобразовательных учреждений – 2-е изд. – М.: Мнемозина 2001, – 481 с.
4. Чехов А. П. Собрание сочинений. – М.: Художественная литература, Т.8., 1969
5. Энциклопедия для детей т. 9 русская литература ч. 1. /глав. Ред. М. Д. Аксёнова – М.: АВАНТА+, 1998, – 796 с
Страница: [ 1 ] 2
Тонкий звук лопнувшей струны, замирающий и печальный, подвода в степи и бездонное небо над ней, белый шпиц на ялтинской набережной рядом со своей хозяйкой. Вначале приходят неясные картины, образы, звуки и лишь затем — сюжетные линии, имена героев, названия чеховских рассказов и пьес. Воспоминания о Чехове сопровождает ощущение личности и глубины, трудноопределимое, но вполне отчетливое. Его мир кажется прозрачным и предельно открытым навстречу читателю. Устоявшиеся методы и средства анализа трудно применимы к его прозе и драматургии. Традиционные предметы литературоведческого исследования — событие, характер, идея, особенности стиля и языка — утрачивают у Чехова свою значимость и весомость. У него нет характеров масштаба героев Толстого или Достоевского, его язык нейтрален, очищен от выбивающихся слов и нестандартных фраз. Таким образом, предмет исследования в мире Чехова становится размытым, почти исчезает. Остается — бездонное небо, море, степь, далекая линия горизонта.
Человек и мир в художественной системе Чехова не просто связаны между собой — они взаимопроникают, предельно сближаются друг с другом, делая полностью невозможным какой-либо взгляд со стороны, а следовательно, и определенную оценку мира человека. Жанр — граница отделяющие авторское «Я» от жизни, текущей на страницах его произведений. Одни его рассказы кажутся забавными юморесками, другие проникнуты драматическим, почти трагическим пафосом, третьи по стилю приближаются к бытовому очерку, четвертые несут в себе ярко выраженную лирическую струю. При этом рассказы сохраняют какую-то внутреннюю «вязь, воспринимаются не как разные жанры, а как единое по своей природе ощущение жизни человеком. Мир Чехова существует в особом пограничном состоянии. На грани между миром и человеком, жизнью и смертью черта горизонта исчезает.
С большой силой враждебность существующего порядка человеку показана в рассказе «Человек в футляре». Боязнь свободы и жизни, мертвенность беликовщины находит свое внешнее выражение в пристрастии героя ко всякого рода футлярам, которые оградили бы его от этой страшной ему действительности, не подчиняющейся предписаниям. Самым важным и характерным признаком существующего строя Чехов считает отсутствие свободы, такой порядок, когда жизнь хотя и не запрещена циркулярно, но и не разрешена вполне. Эта полулегальная жизнь, лишенная свободы, накладывает на людей свой мертвенный отпечаток, и чем полнее подчиняется человек строю господствующих отношений, тем беднее его духовный мир, тем отчетливее видна на нем эта зловещая печать. Образ Беликова говорит о тяжелом заболевании современного общества с его государственностью, собственностью и прочими основами. Он напоминает механические фигуры Щедрина. Его образ разработан гротескно, «футлярность» Беликова с возрастающей последовательностью распространена на весь его облик и все без исключения жизненные функции. Неизменные калоши я зонтик в любую погоду, все предметы в чехлах, темные очки, вата в ушах, гроб как идеальный футляр и так далее — все это признаки чрезмерности и подчеркнутости, вполне естественной для гротескного построения и противопоказанной образам бытового характера. Гротеск выводит образ из обычного и будничного ряда и придает ему обобщенный, почти символический смысл.
Футляр — это оболочка, защищающая человека от внешних влияний, отъединяющая его, позволяющая прятаться от действительной жизни. Древние языки — футляр, защищающий от современности; любовь к порядку, к ясным и точным запрещениям — футляр для мысли. Все это вместе взятое — олицетворение консервативной, охранительной силы. «Вы должны с уважением относиться к властям!» — говорит футлярный человек и сам осуществляет власть. Он держит в подчинении город, его все боятся и с какой-то странной, необъяснимой покорностью повинуются ему, оставаясь в душе людьми порядочными, мыслящими, поклонниками Тургенева и Щедрина. Возникает ощущение гипноза, внушения или самовнушения. В жизни людей гипноз вообще играет большую роль; Чехов подчеркивает это, говоря о любовных делах и особенно о женитьбе.
Беликов болезненно слаб, робок, одинок и страдает от этого одиночества, он находится в постоянной тревоге, патологически подвержен страху, он боится не только посторонних, но даже слугу Афанасия, который настолько сродни своему барину, что беспрерывно и без всякого повода бормочет одно и то же: «Много уж их нынче развелось!» Вот, значит, в чем природа власти по Чехову: она — в подчинении не силе, а слабости. Власти уже, в сущности, нет, есть ее призрак, ее подобие, достаточно очнуться от самовнушения, и Беликова не станет. Человек, свободный от наваждения, столкнул Беликова с лестницы, и тот умер. Рассказчик понимает, что Беликов был по-своему несчастен, он страдал, как люди, но не был живым человеком, своего идеала он достиг в смерти. Поэтому рассказчик не жалеет его и с жестокой откровенностью говорит: «Признаюсь, хоронить таких людей, как Беликов, — это большое удовольствие», — горько сожалея, что их еще осталось много.
Смерть Беликова — это еще не свобода, а только намек на нее, только «слабая надежда на ее возможность». Чехов не обещает легкой и быстрой победы над беликов-щиной, но дает своим героям трезвое понимание эфемерности силы, их угнетающей, и возможности не подчиняться ей. Однако инерция рабского подчинения жива в душах людей. Даже учитель Буркин, раскрывший в своем рассказе сущность беликовщины, не идет далеко в своих выводах. «Вернулись мы с кладбища в добром расположении. Но прошло не более недели, и жизнь потекла по-прежнему, такая же суровая, утомительная, бестолковая жизнь, не запрещенная циркулярно, но и не разрешенная вполне; не стало лучше», — размышляет Буркин. «То-то вот оно и есть, — высказывается Иван Иваныч. — А разве то, что мы живем в городе в духоте, в тесноте, пишем ненужные бумаги, играем в винт — разве это не футляр? А то, что мы проводим всю жизнь среди бездельников, сутяг, глупых, праздных женщин, говорим и слушаем разный вздор — разве это не футляр?..»
Футлярностьв понимании героев неожиданно обретает гораздо более общий смысл, чем это представлялось вначале. Футлярность как явление оказывается присуща не столько отдельному человеку, Беликову, сколько жизни как таковой. Граница, которой Беликов обособил себя от мира, вдруг раздвигается до таких пределов, что вбирает внутрь себя тот мир, от которого она отделила человека. И уже нет горизонта, нат границы между жизнью и смертью. Нет, больше жить так нельзя, — эти слова можно поставить эпиграфом к зрелому творчеству Чехова. Обоснованию, доказательству этого вывода посвящает он все свои произведения второй половины 90-х годов. Каждое из них, воспроизводя перед нами ту или иную сторону социальной действительности, рисуя самые различные человеческие характеры и судьбы, вновь и вновь приводит нас к мысли о глубочайшей враждебности человеку всего строя господствующих отношений, при котором может быть лишь свобода порабощения слабого, свобода стяжательства, свобода подавления истинно человеческих чувств и стремлений. И такая «свобода» устраивает многих. Истинная драма в том и состоит, что люди приспо-. сабливаются к этим условиям и живут припеваючи, чувствуя себя довольными и счастливыми.
Чехов создал беспокойное искусство, взывавшее к совести и требовавшее от каждого пересмотра собственной жизни, возрождения, воскресения в самом широком смысле этого слова. Чехов приучал людей видеть неблагополучие жизни даже там, где его нельзя увидеть простым глазом, даже за чертой жизненного горизонта.
Чехов дорог нам потому, что он не утратил своего назначения, и круг непосредственно поставленных им нравственных и социальных проблем не стал уже. Чехов, как и прежде, учит нас понимать зловещую роль в жизни человека и человеческого общества не только предпринимательства и хищничества, и сегодня являющихся основой так называемого «свободного мира», но и мещанства, мелкого собственничества, власти над человеком маленьких нештукатуреных домов, горшочков со сметаной, страсти к накопительству, обывательской сытости и пошлости.
Страница: [ 1 ] 2
Человек в футляре сочинение по плану
План
1. Введение
2.”Футлярщина”
3.Спасательный выход
4.Заключение
“Человек в футляре” – один из самых известных рассказов А. П. Чехова. Многие критики считают, что он стал поворотным моментом в творчестве писателя. От чистого и беззлобного юмора Чехов перешел к беспощадному обличению общественных пороков, способному вызвать слезы.
“Человеком в футляре” Чехов открыл свою “Маленькую трилогию”. В рассказе четко поставлена главная тема всего цикла – убогая и замкнутая жизнь. Вся трагедия заключается в том, что Беликов – не исключение из правил. Подобные ему люди есть повсюду. Самим своим существованием они отравляют настоящую живую жизнь, мешают и накладывают всевозможные ограничения на окружающих.
Образ Беликова, конечно же, близок к гротеску. В нем максимально воплощаются все отрицательные черты “футлярных” людей. Внешний вид и образ жизни учителя греческого языка юмористичен, но тем страшнее его внутренний мир. От Беликова, образно выражаясь, буквально веет гнилью и мертвечиной. Где бы он не появился, людям становится скучно и неприятно. Весь жители города ненавидят Беликова, но незаметно для себя попадают под его неограниченное влияние. Общество охватывает страх. В городе прекращается любая живая деятельность.
Каждый понимает, что Беликов – ничтожество, но никто не может открыто выступить против него. Иван Иванович с грустью признается, что даже после похорон Беликова практически ничего не изменилось. “Футлярщина” настолько глубоко въелась в каждого человека, что избавиться от нее уже невозможно. После рассказа о Беликове Иван Иванович произносит речь, полностью отражающую взгляды самого Чехова. Ее суть сводится к тому, что большинство людей добровольно заключают себя в такой же “футляр”, но не осознают этого.
Резко противопоставлены всему городу во главе с Беликовым новый учитель Коваленко с сестрой. Он олицетворяет собой умного и деятельного человека, которого невозможно напугать. Коваленко принимает образ настоящего избавителя общества от “футлярщины”. Новый учитель ведет себя так, как считает нужным, согласно своей чести и совести. Он поражен тягостной атмосферой, царящей в городе, той жизнью, которая “не запрещена циркулярно, но и не разрешена вполне”.
Коваленко до глубины души возмущает, что кому-то не нравится его невинная поездка с сестрой на велосипедах. В сцене ссоры с Беликовым он произносит очень важную фразу: “А разве я говорил что дурное про властей?”. В эпоху Чехова действительно было много официальных запретов, но Беликову и ему подобным этого мало. Люди “в футляре” сами создают новые ограничения, якобы освященные авторитетом власти. Расправа Коваленко с Беликовым – торжество честности и справедливости над полусумасшедшим самоограничением. Нет ничего проще “послать к чертям” занудного советчика, но на протяжении многих лет никто в городе даже не задумывался об этом.
“Человек в футляре” будет актуален в любую эпоху. Общество никогда не сможет до конца избавиться от ограниченных людей, стремящихся перестроить весь мир наподобие собственной скорлупы. И таким же вечным будет противостояние беликовых с коваленками.
Человек в футляре… Какое, казалось бы, странное выражение, а как точно оно отражает человеческую сущность. Когда я пробую представить себе этот образ, мне видится человечек, запертый в тесной маленькой чёрной коробочке. И самое интересное, что этот человечек не пытается вырваться из окружающих его стен, ему там хорошо, уютно, спокойно, он отгорожен от всего мира, страшного мира, заставляющего людей мучиться, страдать, ставящего их перед сложными проблемами, для решения которых необходимо обладать определённой решительностью, благоразумием. Чехов рисует человека, которому не нужен этот мир, у него есть свой, кажущийся ему лучше. Там всё облачено в чехол, покрыто и внутри, и снаружи. Вспомним, как выглядел Беликов: даже «в очень хорошую погоду» он «ходил в калошах и с зонтиком и непременно в тёплом пальто на вате». И зонтик, и часы у него были в чехле, даже «…лицо, казалось, тоже было в чехле, так как он всё время прятал его в поднятый воротник». Беликов всегда носил «тёмные очки, фуфайку, уши закладывал ватой и когда садился на извозчика, то приказывал поднимать верх». То есть стремление уйти в футляр давало о себе знать всегда и везде.
Настоящее вызывало истинное отвращение у Беликова, он «всегда хвалил прошлое и то, чего никогда не было». Даже профессия его – преподаватель греческого языка – соответствует беликовскому мировоззрению: она как бы относит нас на много веков назад, в далёкое прошлое. А его мышление? Оно тоже всё закупорено, зашито. Он даже мысль свою прятал в футляр. «Для него были ясны только циркуляры и газетные статьи, в которых запрещалось что-нибудь». Почему? Да потому что в запрещении всё чётко, определённо, понятно. Всё в футляре, ничего нельзя! Вот это – идеальная жизнь в понимании Беликова.
Но страшно другое: казалось бы, живёшь ты в своём футляре – пожалуйста, живи и дальше. Но не таков был Беликов. Свои цепи, цепи правил, беспрекословного подчинения, истинной любви к начальству, он вешал на весь окружающий мир. И самое интересное, что он добивался своего, угнетая всех невероятной осторожностью, футлярными соображениями, он давил на людей, как бы обволакивая своим тёмным чехлом. Беликов против всего нового, яркого, постоянно опасается, как бы чего не вышло, как бы не дошло до начальства! Действительно, возникает ощущение закупоренности, даже безжизненности. Футляр «обволакивает» его мозг, служа «громоотводом», подавляя положительные эмоции на корню. Этот «чёрный футляр» не выдерживает яркого света, поэтому долой всё, даже самые невинные, но не положенные по циркуляру развлечения.
Работая в коллективе, Беликов осознаёт, что надо бы поддерживать отношения с сослуживцами, а потому старается проявить дружественность, быть хорошим товарищем. Это, конечно, прекрасно, но в чём же эти чувства находят выражение? Он приходит к кому-нибудь в гости, тихо садится в углу и молчит, тем самым, как он думает, выполняя долг настоящего товарища.
Вполне естественно, что эту робкую «серую мышку» никто не любит, да и от него любви не ожидает. Но даже в таком человеке просыпаются какие-то чувства, пусть они очень слабенькие, можно сказать, «ещё в самом зародыше», но они есть. И возникают эти чувства по отношению к Варваре Саввишне Коваленко, сестре нового учителя истории и географии. Но и тут Беликов «прячет голову в песок»: всё надо обдумать, проверить. «Варвара Саввишна мне нравится, …и я знаю, жениться необходимо каждому человеку, но… всё это, знаете ли, произошло как-то вдруг… Надо подумать». Даже свадьба у Беликова должна быть строго «регламентирована», а то «женишься, а потом, чего доброго, попадёшь в какую-нибудь историю». Принять ответственное решение Беликову очень трудно. Ему надо долго готовиться, собираться, а там, глядишь, и проблема сама собой решится, всё будет вновь тихо и спокойно.
Но реакция Беликова на эти проблемы очень болезненная, за футлярностью, захлопнутостью от внешнего мира скрывается очень ранимый человек. Вспомним, как на него действует карикатура, что он испытывает, когда Варя видит его падающим с лестницы. Эти потрясения пробивают футляр, а для Беликова это равносильно смерти в прямом смысле слова. Но когда учитель греческого языка умирает, создаётся впечатление, что именно ради этого момента он и жил. «Теперь, когда он лежал в гробу, выражение у него было кроткое, приятное, даже весёлое, точно он был рад, что, наконец, его положили в футляр, из которого он уже никогда не выйдет». Да, Беликов не выйдет, но «сколько ещё таких человеков в футляре осталось, сколько их ещё будет!»Возможно, будет их ещё много, но попробуем поразмыслить, что ждёт человека, ведущего футлярный образ жизни, в старости. Ведь, наверное, в конце жизненного пути необходимо ощущение того, что не зря он жил на этом свете, нужен кто-то, кто позаботился бы о тебе, дал, так сказать, «водицы напиться». А если человек жил в футляре, футляре «без окон, без дверей», то, что же его ждёт? Одиночество, я думаю, нежелание окружающих принять в его судьбе какое-либо участие. А одиночество – это страшно, даже для тех, кто покрыт чехлом с ног до головы.
Человек в футляре… Какое, казалось бы, странное выражение, а как точно оно отражает человеческую сущность. Когда я пробую представить себе этот образ, мне видится человечек, запертый в тесной маленькой черной коробочке. И самое интересное, что этот человечек не пытается вырваться из окружающих его стен, ему там хорошо, уютно, спокойно, он отгорожен от всего мира, страшного мира, заставляющего людей мучиться, страдать, ставящего их перед сложными проблемами, для решения которых необходимо обладать определенной решительностью, благоразумием. Чехов рисует человека, которому не нужен этот мир, у него есть свой, кажущийся ему лучше. Там все облачено в чехол, покрыто и внутри, и снаружи. Вспомним, как выглядел Беликов: даже “в очень хорошую погоду” он “ходил в калошах и с зонтиком и непременно в теплом пальто на вате”. И зонтик, и часы у него были в чехле, даже “…лицо, казалось, тоже было в чехле, так как он все время прятал его в поднятый воротник”. Беликов всегда носил “темные очки, фуфайку, уши закладывал ватой и когда садился на извозчика, то приказывал поднимать верх”. То есть стремление уйти в футляр давало о себе знать всегда и везде.
Настоящее вызывало истинное отвращение у Беликова, он “всегда хвалил прошлое и то, чего никогда не было”. Даже профессия его — преподаватель греческого языка — соответствует беликовскому мировоззрению: она как бы относит нас на много веков назад, в далекое прошлое. А его мышление? Оно тоже все закупорено, зашито. Он даже мысль свою прятал в футляр. “Для него были ясны только циркуляры и газетные статьи, в которых запрещалось что-нибудь”. Почему? Да потому что в запрещении все четко, определенно, понятно. Все в футляре, ничего нельзя! Вот это — идеальная жизнь в понимании Беликова.
Но страшно другое: казалось бы, живешь ты в своем футляре — пожалуйста, живи и дальше. Но не таков был Беликов. Свои цепи, цепи правил, беспрекословного подчинения, истинной любви к начальству, он вешал на весь окружающий мир. И самое интересное, что он добивался своего, угнетая всех невероятной осторожностью, футлярными соображениями, он давил на людей, как бы обволакивая своим темным чехлом. Беликов против всего нового, яркого, постоянно опасается, как бы чего не вышло, как бы не дошло до начальства! Действительно, возникает ощущение закупоренности, даже безжизненности. Футляр “обволакивает” его мозг, служа “громоотводом”, подавляя положительные эмоции на корню. Этот “черный футляр” не выдерживает яркого света, поэтому долой все, даже самые невинные, но не положенные по циркуляру развлечения.
Работая в коллективе, Беликов осознает, что надо бы поддерживать отношения с сослуживцами, а потому старается проявить дружественность, быть хорошим товарищем. Это, конечно, прекрасно, но в чем же эти чувства находят выражение? Он приходит к кому-нибудь в гости, тихо садится в углу и молчит, тем самым, как он думает, выполняя долг настоящего товарища.
Вполне естественно, что эту робкую “серую мышку” никто не любит, да и от него любви не ожидает. Но даже в таком человеке просыпаются какие-то чувства, пусть они очень слабенькие, можно сказать, “еще в самом зародыше”, но они есть. И возникают эти чувства по отношению к Варваре Саввишне Коваленко, сестре нового учителя истории и географии. Но и тут Беликов “прячет голову в песок”: все-де надо обдумать, проверить. “Варвара Саввишна мне нравится, …и я знаю, жениться необходимо каждому человеку, но… все это, знаете ли, произошло как-то вдруг… Надо подумать”. Даже свадьба у Беликова должна быть строго “регламентирована”, а то “женишься, а потом, чего доброго, попадешь в какую-нибудь историю”. Принять ответственное решение Беликову очень трудно. Ему надо долго готовиться, собираться, а там, глядишь, и проблема сама собой решится, все будет вновь тихо и спокойно.
Но реакция Беликова на эти проблемы очень болезненная, за футлярностью, захлопнутостью от внешнего мира скрывается очень ранимый человек. Вспомним, как на него действует карикатура, что он испытывает, когда Варя видит его падающим с лестницы. Эти потрясения пробивают футляр, а для Беликова это равносильно смерти в прямом смысле слова. Но когда учитель греческого языка умирает, создается впечатление, что именно ради этого момента он и жил. “Теперь, когда он лежал в гробу, выражение у него было кроткое, приятное, даже веселое, точно он был рад, что наконец его положили в футляр, из которого он уже никогда не выйдет”. Да, Беликов не выйдет, но “сколько еще таких человеков в футляре осталось, сколько их еще будет!”
Возможно, будет их еще много, но попробуем поразмыслить, что ждет человека, ведущего футлярный образ жизни, в старости. Ведь, наверное, в конце жизненного пути необходимо ощущение того, что не зря он жил на этом свете, нужен кто-то, кто позаботился бы о тебе, дал, так сказать, “водицы напиться”. А если человек жил в футляре, футляре “без окон, без дверей”, то что же его ждет? Одиночество, я думаю, нежелание окружающих принять в его судьбе какое-либо участие. А одиночество — это страшно, даже для тех, кто покрыт чехлом с ног до головы.
БЕЛИКОВ — герой рассказа А.П.Чехова «Человек в футляре» (1898), учитель греческого языка. Образ Б. стал символом боязни жизни, олицетворением сакраментального «как бы чего не вышло». Не имеющий в рассказе имени-отчества, он — один из галереи чеховских «нелюдей» (Жмухин из «Печенега», или унтер Пришибеев).
Б. «всегда, даже в очень хорошую погоду выходил в калошах и с зонтиком и непременно в теплом пальто на вате. И зонтик у него был в чехле и часы в чехле из серой замши, и когда вынимал перочинный нож, чтобы очинить карандаш, то и нож у него был в чехольчике; и лицо, казалось, тоже было в чехле… Он носил темные очки, фуфайку, уши закладывал ватой, и когда садился на извозчика, то приказывал поднимать верх». Но Б. не просто человек с причудами — его осторожность агрессивна, все новое, непривычное, вообще выдающееся, вызывает у него страх и упорное противодействие. Его коллеги не имеют мужества «отмахнуться», ненавидят, но подчиняются: по его указке выгоняют «сомнительных» гимназистов, терпят его мучительные визиты. Б. страшен, а не смешон, в этом образе очевидны признаки демонического начала. Его смерть отдаленно напоминает рассказ Чехова «Смерть чиновника» (1883), герой которого тоже умирает от потрясения. Но обчихавший лысину важного лица Червяков — мелочь, ничтожество. Б.— колосс навеки застывшей, вечной догмы — погибает, потому что рухнули самые основы его «футлярного мира»: невеста катается на велосипеде, из дома, куда он по этому поводу пришел объясняться, вышвырнули, наговорив неслыханных грубостей, и в довершении всего его — демона — высмеяли. Безудержным «ха-ха-ха» Вареньки Коваленко, счастливым образом избежавшей брака с этим человеком, «завершилось все: и сватовство, и земное существование Беликова».
На киноэкране образ Б. воплотил Н.П.Хмелев в фильме 1939 г.
В своем творчестве А. П. Чехов отображал все стороны современной ему действительности.
Чехов — общепризнанный мастер «малой формы». Его рассказы — подлинные шедевры. Их отличает небольшой объем, внешне незатейливый сюжет и глубина содержания.
Особое место в творчестве Чехова занимает «маленькая трилогия». Для рассказов, входящих в ее состав, характерна общность героев, внутренняя связь частей, особенная внутренняя философия.
В центре рассказа «Человек в футляре» — некий гимназический учитель Беликов. Он весьма странен: даже в очень хорошую погоду ходит в галошах и с зонтиком, в теплом пальто на вате, носит темные очки, лицо прячет в поднятый воротник, уши закладывает ватой, ездит на извозчике с поднятым верхом. Зонтик у него в чехле, часы и перочинный ножик тоже. Беликов преподает в гимназии греческий язык, древний и мало кому нужный. Это тоже для него своеобразный футляр, в котором он чувствует себя комфортно. А вот всего живого Беликов боится. Он весь находится во власти циркуляров и особенно почитает те, которые что-либо запрещают. К остальным же относится с осторожностью — «как бы чего не вышло». Беликов не может мыслить свободно, все его мысли находятся в чехле, в «футляре».
Дома Беликов не менее странен, чем вне его. Он носит халат и колпак, закрывает на окнах ставни, задвигает на них задвижки, строго соблюдает все посты и даже опасается заводить женскую прислугу — во избежание в отношении себя дурных подозрений. Его спальня — тоже своего рода футляр. У него кровать с пологом. Ложась в нее, Беликов укрывается с головой.
Всего, что нарушает устройство его жизни, Беликов боится. «Футлярный» образ мыслей расстраивает его едва не состоявшуюся женитьбу. Беликова смущает «странный образ мыслей» возможной невесты, Вареньки, и ее брата, Коваленко. Он много гуляет с Варенькой, часто заходит к ним в гости, но с предложением не торопится. Однажды Беликов видит ее с братом, катающимися на велосипедах, что приводит его в оторопь: «…эта забава совершенно неприлична для воспитателя юношества», «женщина или девушка на велосипеде — это ужасно!». Он идет к Коваленко, ненавидящему его, между ними происходит неприятный разговор, в результате которого Коваленко спускает Беликова с лестницы. После всего произошедшего герой заболевает и через месяц умирает. Кроткое, умиротворенное выражение лица Беликова-мертвеца словно говорит о том, что он счастлив наконец очутиться в настоящем футляре, что только в гробу он «достиг своего идеала».
Герой рассказа «Человек в футляре» — персонаж не только комичный, он ужасен. Ведь, руководствуясь девизом «как бы чего не вышло», он «держал в руках всю гимназию целых пятнадцать лет!». Весь город опасался Беликова.
«Футлярным» человеком в рассказе оказывается не только его главный герой, но и те, кто, боясь его, живет по его правилам. Да и рассказчик, Буркин,— тоже «человек в футляре». Он также трепещет перед Беликовым. Беликов умер, но «сколько еще таких человеков в футляре осталось, сколько их еще будет!».
Мечта героя рассказа «Крыжовник», Николая Ивановича, овладевшая им всецело, тоже своеобразный «футляр. Он покинул государственную службу, переселился из города в деревню, посвятив себя своей усадьбе, которая, «украшенная» крыжовником, и составляет предел его жизненных мечтаний и интересов. Он долго не женится, все копит деньги. А когда наконец женится, то опять же преследует единственную цель — приобрести усадьбу с крыжовником. Ему неважно, что рядом с ним старая, некрасивая женщина, которую он совершенно не любит и единственное достоинство которой для него — наличие денег. Безусловно, никакого счастья в их совместной жизни быть не могло. Николай Иваныч постоянно отказывает себе и жене во всем, экономя каждую копейку. Когда его жена умирает, он ничуть не горюет, главное — теперь у него достает денег на покупку заветной усадьбы. Всецело посвятив свою жизнь выращиванию крыжовника, герой меняется внешне, он «постарел, располнел, обрюзг». Собрав первую тарелку крыжовника, кислого и невкусного, Николай Иваныч уже не может оценить его адекватно: он весь в своем «футляре» и глупо радуется тому, чему отдал всего себя. Так и не обретя в жизни подлинного смысла, Николай Иваныч умирает.
Герой рассказа «О любви», Алехин, подобно Николаю Иванычу, тоже ограничил свою жизнь усадьбой и заботами о ней. Алехин — человек интеллигентный, и «футляр» у него особенный. Герой неожиданно влюбляется. С первого взгляда и навсегда. С первой же встречи Анна Алексеевна производит на него неизгладимое впечатление, которое взаимно. Анна Алексеевна — замужняя женщина, и это накладывает отпечаток на ее отношения с Алехиным. Они оба боятся, что их тайна станет известна не только мужу Анны Алексеевны, но и представится во всей полноте самим героям.
Идет время, Анна Алексеевна мучительно переживает свое положение. Она становится раздражительной, нервной, а нерешительность Алехина душит любовь. Его чувства по-настоящему раскрываются только тогда, когда становится совсем поздно. Алехин ничего не предпринял ни до того, как героиня решила уехать, ни после. И его поведение — своеобразная форма выражения идеи «футлярности».
Чехов утверждал, что «в человеке все должно быть прекрасно», что человек в любой жизненной ситуации должен оставаться человеком, не опутывать себя узами пошлости и духовной убогости, не ограничивать ими собственное существование. Об этом размышляет писатель и в «маленькой трилогии».
В своих рассказах А.П. Чехов описывает явление, ставшее повсеместным в его эпоху, – «футлярность» жизни большинства людей, всеобщий застой и нежелание развиваться. Все герои его рассказов живут праздной, скучной и однообразной жизнью и не могут (или не пытаются) что-то вокруг себя изменить.
В произведении «Человек в футляре» описан собирательный образ всех ограниченных, боящихся любых проявлений жизни людей. Это образ Беликова, учителя греческого языка в гимназии: «У этого человека наблюдалось постоянное непреодолимое стремление окружить себя оболочкой, создать себе футляр, который … защитил бы его от внешних влияний». Своей мелочностью, вечным страхом «как бы чего не вышло», привязанностью к формулярам и ненужным правилам он давил на всех остальных, и те, поддаваясь его влиянию, тоже начинали бояться всего на свете.
В рассказе «Крыжовник» Иван Иваныч рассказывает о своем брате Николае, который всю жизнь желал только одного – иметь собственную усадьбу. А символом благополучия для него почему-то был крыжовник, который он мечтал посадить на приобретённой земле. Чем ближе он был к вожделенной цели, тем меньше он становился похож на человека и всё больше – на свинью. Николай «постарел, располнел, обрюзг; щеки, нос и губы тянутся вперед, – того и гляди, хрюкнет в одеяло». Он словно был слеп или до крайности близорук: ничего не видел вокруг себя, не замечал окружающего мира. Таков был его футляр – клочок земли и несколько кустов крыжовника.
Рассказ «О любви» ведётся от имени помещика Алёхина. Он рассказывает о женщине, к которой в течение многих лет испытывал глубокие чувства. Его возлюбленная, Анна Алексеевна, к моменту их встречи уже была замужем и имела ребёнка. Чем чаще Алёхин бывал в её доме, тем больше привязывался к ней и её семье. Анна Алексеевна испытывала к нему те же чувства: «Я всякий раз по ее глазам видел, что она ждала меня; и она сама признавалась мне, что еще с утра у нее было какое-то особенное чувство, она угадывала, что я приеду». Но они не могли открыто заявить о своей любви и быть вместе, потому что для этого нужно было разрушить её семью, сделать несчастными детей Анны и оставленного мужа. Алёхину казалось невероятным, что эта его «тихая, грустная любовь вдруг грубо оборвет счастливое течение жизни … всего этого дома», где его так любили и где ему так верили.
В этом рассказе показан футляр другого рода, настоящий, практически неразрушимый, из которого труднее всего найти выход, – это общественная мораль. Если бы Анна осмелилась уйти из семьи, не ждала бы её участь героини совсем иного произведения – Анны Карениной? Не была бы она лишена шанса видеть своих детей? Как быстро угасла бы её любовь к Алёхину, померкнув в черноте горя, отчаяния и всеобщего осуждения? Прежде чем осудить героев произведения за нерешительность, следует, прежде всего, ответить на эти вопросы.
В этих трех рассказах Чехов вполне раскрыл то, что хотел показать читателям, – ужасную безнадёжность, которой была пронизана окружавшая его действительность, обозначив её одним точным словом – «футлярность». Можно привести в пример и другие его произведения, посвященные той же теме: «Палата №6», «Ионыч», «Вишнёвый сад», «Попрыгунья», «Дом с мезонином» – но основной вывод от этого не изменится: герои словно застряли в вязкой паутине безделья, невежества, равнодушия или общественных предрассудков. Трудно представить себе, чтобы хоть кто-то из них смог (или даже попытался) найти выход из сложившейся ситуации. Именно это хотел показать Чехов в своих произведениях – футляры «всех форм, цветов и размеров».