Сочинение на тему два петербурга в поэме медный всадник
11 вариантов
В поэме описано реальное наводнение. На его примере Пушкин показывает, что стихия в любой момент может ворваться в жизнь человека. Нева является покоренной, закованной в оковы. Но вода показывает всю свою силу и мощь. Сначала она плещется в своем заточении, мечется как больной в горячке. Но затем Нева вырывается из своих берегов, охватывает весь город, поглощает его, тревожа покой и живых и мертвых. Образ Петербурга в поэме «Медный всадник» оказывается сломленным, подверженным стихии. Ни простой человек, ни царь не способны противостоять этому процессу.
Образ революции
В течение всего произведения мы наблюдаем бунт. Стихия, которая была покорена Петром, заключена в гранитные оковы, отвечает людям, мстит им. Она покорена, но еще может сказать свое слово. Так или иначе, после наводнения оказано прежнее величие. Все успокоилось, когда стихия забрала своё. И Медный Всадник все также величественно возвышается над Невой. Этот символ – ни что иное, как образ революции, бунта. Любой правитель может покорить народ, но должен помнить о том, что это мощь и сила, что он должен быть его предводителем, существовать с ним в гармонии, а не гнобить и унижать его, показывая, что народ – лишь подчиненные. Тема Петербурга «Медный всадник» показана как образ революции, победителя и побежденного, завоевателя и покоренного народа.
Многие российские писатели и литераторы очень часто в своих произведениях старались описать тот или иной город, как бы показывая его важность и значимость в отечественной истории и фольклоре, показывая всю мощь и красоту нашей большой страны, тем самым прославляя её. Также очень многие описывали, как и столицу, так и культурную столицу нашей страны – Петербург. Получалось это далеко не у всех, так как передать все те образы, которые царят в таком большом городе – довольно трудная задача, с которой идеально справился Пушкин.
В своём произведении “Медный всадник” автор рассказывает нам удивительную историю, которая берёт своё начало во время самого основания города Петербург. Он показывает его как оплот человеческой мысли, традиций, а главное как превосходство человеческой мысли над силами природы, что также характеризует город как прекрасное место, способное произвести на приезжего в него человека немалое впечатление. Потому автор и составляет из образа города некий идеал, к которому необходимо стремиться, и который необходимо придерживаться.
Однако наряду с выявлением явных преимуществ города, он также показывает, что как бы не старался человек противостоять неумолимой силе природы, он всё же, в конце концов, сдаться под её натиском, оставив ей право выбора, что же делать дальше. Пушкин говорит об этом в своём произведении, о неминуемости подчинения природе, её могуществу, которое особенно ярко проявляет себя в России.
Город он называет городом оживших статуй, так как Петербург в то время, впрочем, как и сейчас, был городом, довольно наполненным историческими мемориалами, памятниками, различной культурной структурой, которая рассказывала его посетителю о богатом прошлом, как и самого города, так и о богатой истории России. Так или иначе, в произведении он прославляет Петербург, называя его самым красивым городом, как наружной оболочкой, так и внутренним содержанием. И действительно, в городе все люди довольно миловидные личности, привыкшие общаться на различные темы культурного порядка, о музыке, искусстве, и прочих вещах, так присущих аристократии тех лет. Пушкин достаточно ярко и подробно описал образ данного города в своём произведении “Медный всадник”, из чего следует, что он является легкоузнаваемым и легко прочитывается среди всего произведения.
На уроке литературы я познакомился с одним из многочисленных произведений Александра Сергеевича Пушкина – поэмой «Медный всадник». В ней автор затрагивает одну из важных тем – тему взаимоотношения человека, государства и власти.
Дочитав поэму до конца, я сделал вывод, что в ней всего два главных героя: Медный всадник, памятник Петру Первому и молодой человек Евгений.
В начале произведения на фоне пустынной местности перед нами предстает Петр I. Он «дум великих полон», мыслит об укрощении стихии и принимает важнейшее решение, от которого зависит вся будущая российская история: «Здесь будет город заложен…» Я заметил, что размышляя об этих свершениях, Петр I не замечает ни «приют убогого чухонца», ни «бедного челна». Его не волнует жизнь и судьба ничем не примечательных людей. Царь думает только о будущей новой столице, перед которой «померкнет старая Москва». Ведь счастье нескольких человек несравнимо с интересами целого государства. Таким образом, Петр нарушает обычную и уже сложившуюся жизнь, установившуюся в этих местах. Далее автор пропускает целых сто лет, словно не замечая огромных жертв, которых потребовало строительство большого города среди лесов и болот.
В первой части А.С.Пушкин говорит о мелком чиновнике Евгении. Из всего, что сказано об этом человеке, я не смог представить его облик – он теряется в серой, безликой массе столичных граждан. Я узнал только лишь то, что он живет в Коломне и, возможно, принадлежит к дворянскому роду. У Евгения есть мечта:
… он молод и здоров,
Трудиться день и ночь готов;
Он кое-как себе устроит
Приют блаженный и простой
И в нем Парашу успокоит.
Если бы мечта осуществилась, Евгений был бы счастлив, но это не удается – Параша погибает во время наводнения. От этого известия Евгений сходит с ума, покидает свой дом и бродит по городу. Затем он прозревает и обрушивает весь свой гнев на медного всадника. И Евгению кажется, что памятник оживает и преследует его. Вскоре, не приходя в себя после наводнения, Евгений умирает.
…Наводненье
Туда, играя, занесло
Домишко ветхий…
… Он был пуст
И весь разрушен. У порога
Нашли безумца моего,
И тут же хладный труп его
Похоронили ради Бога.
По моему мнению, Петербург прекрасен, но он дался народу очень высокой ценой: на его строительстве полегли несколько поколений крестьян. И теперь он стоит великолепный и равнодушный к людским страданиям. Город стал символом обновленной России. Но простым людям, населяющим этот город, живется очень тяжело. Они страдают и мучаются, плачут и умирают, и Пушкин не мог остаться к этому равнодушным. Образ Петербурга в поэме “Медный всадник” Пушкина (2 вариант)
Александр Сергеевич Пушкин — истинный и тонкий ценитель красоты, поэтому много в его творчестве произведений, описывающих прелесть русской природы, ее величавость и спокойную мудрость, но не меньшую дань отдает поэт и красоте рукотворной, созданиям гениальных художников, скульпторов, архитекторов.
По мысли А. С. Пушкина, Петербург явился превосходным синтезом великих замыслов Петра Первого и талантливости русских мастеров.
…юный град.
Полнощных стран краса и диво,
Из тьмы лесов, из топи блат
Вознесся пышно, горделиво.
В поэме “Медный всадник” наряду с другими ярко звучит и тема прекрасного города, построенного неимоверными усилиями сотен тысяч строителей, гениально воплотивших великие помыслы.
…Назло надменному соседу.
Природой здесь нам суждено
В Европу прорубить окно.
Ногою твердой стать при море.
Сюда по новым им волнам
Все флаги в гости будут к нам,
И запируем на просторе.
Ужасающие картины строительства города и жизни рабочих остались за рамками поэмы, о них нам расскажут другие художники, Пушкина же восхищают творения рук человеческих. Город-красавец является вечным памятником своим создателям.
Вслед за поэтом мы любуемся построенным городом, принимая его как данность, существовавшую всегда.
Громады стройные теснятся
Дворцов и башен; корабли
Толпой со всех концов земли
К богатым пристаням стремятся;
В гранит оделася Нева;
Мосты повисли над водами;
Темно-зелеными садами
Ее покрылись острова.
Поэт не может сдержать своего восхищения перед всем содеянным. Его голос звучит торжествующе-победными нотами, явно проступают патриотические настроения и желание стать вровень с теми, кто создал эту красоту.
Люблю тебя, Петра творенье.
Люблю твой строгий, стройный вид,
Невы державное теченье,
Береговой ее гранит,
Твоих оград узор чугунный,
Твоих задумчивых ночей
Прозрачный сумрак, блеск безлунный.. .
И ясны спящие громады Пустынных улиц, и светла
Адмиралтейская игла.. .
Петербург немыслим без Невы, являющейся его составной частью, продолжением, дорогой к морю. Река разделяет город на части своим руслом, украшает северную столицу “державным” течением, но и пугает, держит в напряжении, когда “мечется, как больной, в своей постеле, беспокойной”.
Город, построенный на берегах могучей реки, любуется в ее воды, как в зеркало, отражаясь своими красотами.
Поэт восхищен не просто новой столицей, он поет славу стране, сумевшей отстоять свое право называться великой державой, а это было не так-то просто. Теперь многие трудности позади, и Пушкин уверен, что город, построенный в ознаменование побед, будет стоять вечно, как хранитель традиций и великой русской истории.
Вражду и плен старинный свой
Пусть волны финские забудут
И тщетной злобою не будут
Тревожить вечный сон Петра!
Сейчас уже невозможно представить Россию без ее жемчужины — “северной Пальмиры”, возникшей на диких, топких берегах северной реки, доказавшей всему миру талантливость русского народа. А неотъемлемой частью самого Петербурга является памятник Петру Великому, основателю города. Образ Петербурга в поэме “Медный всадник” Пушкина (3 вариант)
Поэма “Медный всадник” – живой образный организм, не терпящий однозначных толкований. Все образы здесь многозначны, символичны. Образы Петербурга, Медного всадника, Невы, Евгения имеют самостоятельное значение, но в рамках поэмы тесно взаимодействуют друг с другом.
Историю и современностью поэт объясняет через емкий и символический образ Петербурга.
Поэма открывается “Вступлением”, в котором образ города занимает господствующее место. Петербург здесь – глубоко символический памятник плодотворности единства миллионов людей. Эта плодотворность в том, что был создан город, нужный для России, город для людей, город, отдающий добро, заложенное в нем его строителями. Поэтому в описание Петербурга нередко вторгается автор с выражением своей любви к нему:
Люблю тебя, Петра творенье…
Петру принадлежит сама идея создания этого города, идея в масштабе целой России, а построил его народ для людей. Все в нем прекрасно, гармонично, преисполнено величия, красоты и добра. “Человечность” города раскрывается в утверждении благоприятствования Петербурга творчеству:
…Твоих задумчивых ночей
Прозрачный сумрак, блеск безлунный,
Когда я в комнате моей
Пишу, читаю без лампады…
В дальнейшем описание читателю открываются все новые и новые стороны города. Перед нами предстает славный города, новая столица могучей России, которую любит поэт. И он увлекает читателя своей приверженностью к дорогим ему местам Петербурга.
Но чем больше поэт говорит о пышной красоте города, тем больше создается впечатление, что он какой-то неподвижный, даже отчасти неестественный. Поэт видит “спящие громады пустынных улиц”, слышит “шипенье пенистых бокалов”, но людей на улицах нет, как нет и их лиц на фоне бокалов.
Во “Вступлении” намечен главный принцип изображения города, реализованный в двух частях “петербургской повести”, – контраст. В первой части облик Петербурга меняется, это уже не пышный “юный град”, а “омраченный Петроград”. Город превращается в крепость, осажденную Невой. Нева – тоже часть города, и это стоит отметить. Беда приходит как бы изнутри, сам город берет себя приступом; наружу выходит все то, что было недостойно изображения, скрыто за описанием парадности:
Лотки под мокрой пеленой,
Обломки хижин, бревны, кровли,
Товар запасливой торговли,
Пожитки бледной нищеты,
Грозой снесенные мосты,
Гробы с размытого кладбища
Плывут по улицам!
И только теперь появляется на улицах народ, “теснится кучами” на берегах Невы. Бушующая Нева сложно соотнесена со стихией народного возмущения: она то мечется, “как больной в своей постеле беспокойной”, то рвется “к морю против бури” и, встретив преграду, бунтует, то ропщет “пени…как челобитчик у дверей”.
Вся первая часть – картина народного бедствия, и именно в этот момент впервые появляется фигура “кумира на бронзовом коне”, который невозмутим, в отличие от живого царя, бессильного противостоять стихии.
После наводнения городские противоречия не только не исчезли, но еще более усилились. Петербургская окраина, куда устремился Евгений, напоминает “поле боевое”, смытый бурной стихией домик возлюбленной Евгения Параши является олицетворением всеобщей трагедии; но уже на следующее утро все возвращается к прежнему порядку – город вновь равнодушен к человеку. Вновь он становится городом торговцев, чиновников и “злых детей”, бросающих камни в безумного Евгения.
Петербург предстает как твердыня русского самовластья, как центр самодержавия, и он враждебен человеку. Столица России, созданная народом, обернулась враждебной силой для него самого и для отдельного человека. Пушкин как бы подчеркивает, что город, не возникший постепенно, не выросший из деревни, как подавляющее большинство других городов, а насильно построенный на этом месте вопреки плавному течению истории, если и будет стоять, то жителям его придется расплачиваться за то, что основатель практически пошел против законов природы.
В центре города – памятник его основателю, а сам Петербург является огромным памятником личности Петра; и противоречия города отражают противоречия его основателя.
На уроке литературы я познакомился с одним из многочисленных произведений Александра Сергеевича Пушкина – поэмой «Медный всадник». В ней автор затрагивает одну из важных тем – тему взаимоотношения человека, государства и власти.
Дочитав поэму до конца, я сделал вывод, что в ней всего два главных героя: Медный всадник, памятник Петру Первому и молодой человек Евгений.
В начале произведения на фоне пустынной местности перед нами предстает Петр I. Он «дум великих полон», мыслит об укрощении стихии и принимает важнейшее решение, от которого зависит вся будущая российская история: «Здесь будет город заложен…» Я заметил, что размышляя об этих свершениях, Петр I не замечает ни «приют убогого чухонца», ни «бедного челна». Его не волнует жизнь и судьба ничем не примечательных людей. Царь думает только о будущей новой столице, перед которой «померкнет старая Москва». Ведь счастье нескольких человек несравнимо с интересами целого государства. Таким образом, Петр нарушает обычную и уже сложившуюся жизнь, установившуюся в этих местах. Далее автор пропускает целых сто лет, словно не замечая огромных жертв, которых потребовало строительство большого города среди лесов и болот.
В первой части А.С.Пушкин говорит о мелком чиновнике Евгении. Из всего, что сказано об этом человеке, я не смог представить его облик – он теряется в серой, безликой массе столичных граждан. Я узнал только лишь то, что он живет в Коломне и, возможно, принадлежит к дворянскому роду. У Евгения есть мечта:
… он молод и здоров,
Трудиться день и ночь готов;
Он кое-как себе устроит
Приют блаженный и простой
И в нем Парашу успокоит.
Если бы мечта осуществилась, Евгений был бы счастлив, но это не удается – Параша погибает во время наводнения. От этого известия Евгений сходит с ума, покидает свой дом и бродит по городу. Затем он прозревает и обрушивает весь свой гнев на медного всадника. И Евгению кажется, что памятник оживает и преследует его. Вскоре, не приходя в себя после наводнения, Евгений умирает.
…Наводненье
Туда, играя, занесло
Домишко ветхий…
… Он был пуст
И весь разрушен. У порога
Нашли безумца моего,
И тут же хладный труп его
Похоронили ради Бога.
По моему мнению, Петербург прекрасен, но он дался народу очень высокой ценой: на его строительстве полегли несколько поколений крестьян. И теперь он стоит великолепный и равнодушный к людским страданиям. Город стал символом обновленной России. Но простым людям, населяющим этот город, живется очень тяжело. Они страдают и мучаются, плачут и умирают, и Пушкин не мог остаться к этому равнодушным. Добавил: tofyod
Поэма “Медный всадник” – живой образный организм, не терпящий однозначных толкований. Все образы здесь многозначны, символичны. Образы Петербурга, Медного всадника, Невы, Евгения имеют самостоятельное значение, но в рамках поэмы тесно взаимодействуют друг с другом.
Историю и современностью поэт объясняет через емкий и символический образ Петербурга.
Поэма открывается “Вступлением”, в котором образ города занимает господствующее место. Петербург здесь – глубоко символический памятник плодотворности единства миллионов людей. Эта плодотворность в том, что был создан город, нужный для России, город для людей, город, отдающий добро, заложенное в нем его строителями. Поэтому в описание Петербурга нередко вторгается автор с выражением своей любви к нему:
Люблю тебя, Петра творенье…
Петру принадлежит сама идея создания этого города, идея в масштабе целой России, а построил его народ для людей. Все в нем прекрасно, гармонично, преисполнено величия, красоты и добра. “Человечность” города раскрывается в утверждении благоприятствования Петербурга творчеству:
…Твоих задумчивых ночей
Прозрачный сумрак, блеск безлунный,
Когда я в комнате моей
Пишу, читаю без лампады…
В дальнейшем описание читателю открываются все новые и новые стороны города. Перед нами предстает славный города, новая столица могучей России, которую любит поэт. И он увлекает читателя своей приверженностью к дорогим ему местам Петербурга.
Но чем больше поэт говорит о пышной красоте города, тем больше создается впечатление, что он какой-то неподвижный, даже отчасти неестественный. Поэт видит “спящие громады пустынных улиц”, слышит “шипенье пенистых бокалов”, но людей на улицах нет, как нет и их лиц на фоне бокалов.
Во “Вступлении” намечен главный принцип изображения города, реализованный в двух частях “петербургской повести”, – контраст. В первой части облик Петербурга меняется, это уже не пышный “юный град”, а “омраченный Петроград”. Город превращается в крепость, осажденную Невой. Нева – тоже часть города, и это стоит отметить. Беда приходит как бы изнутри, сам город берет себя приступом; наружу выходит все то, что было недостойно изображения, скрыто за описанием парадности:
Лотки под мокрой пеленой,
Обломки хижин, бревны, кровли,
Товар запасливой торговли,
Пожитки бледной нищеты,
Грозой снесенные мосты,
Гробы с размытого кладбища
Плывут по улицам!
И только теперь появляется на улицах народ, “теснится кучами” на берегах Невы. Бушующая Нева сложно соотнесена со стихией народного возмущения: она то мечется, “как больной в своей постеле беспокойной”, то рвется “к морю против бури” и, встретив преграду, бунтует, то ропщет “пени…как челобитчик у дверей”.
Вся первая часть – картина народного бедствия, и именно в этот момент впервые появляется фигура “кумира на бронзовом коне”, который невозмутим, в отличие от живого царя, бессильного противостоять стихии.
После наводнения городские противоречия не только не исчезли, но еще более усилились. Петербургская окраина, куда устремился Евгений, напоминает “поле боевое”, смытый бурной стихией домик возлюбленной Евгения Параши является олицетворением всеобщей трагедии; но уже на следующее утро все возвращается к прежнему порядку – город вновь равнодушен к человеку. Вновь он становится городом торговцев, чиновников и “злых детей”, бросающих камни в безумного Евгения.
Петербург предстает как твердыня русского самовластья, как центр самодержавия, и он враждебен человеку. Столица России, созданная народом, обернулась враждебной силой для него самого и для отдельного человека. Пушкин как бы подчеркивает, что город, не возникший постепенно, не выросший из деревни, как подавляющее большинство других городов, а насильно построенный на этом месте вопреки плавному течению истории, если и будет стоять, то жителям его придется расплачиваться за то, что основатель практически пошел против законов природы.
В центре города – памятник его основателю, а сам Петербург является огромным памятником личности Петра; и противоречия города отражают противоречия его основателя.
Поэма “Медный всадник” – живой образный организм, не терпящий однозначных толкований. Все образы здесь многозначны, символичны. Образы Петербурга, Медного всадника, Невы, Евгения имеют самостоятельное значение, но в рамках поэмы тесно взаимодействуют друг с другом.
Историю и современностью поэт объясняет через емкий и символический образ Петербурга.
Поэма открывается “Вступлением”, в котором образ города занимает господствующее место. Петербург здесь – глубоко символический памятник плодотворности единства миллионов людей. Эта плодотворность в том, что был создан город, нужный для России, город для людей, город, отдающий добро, заложенное в нем его строителями. Поэтому в описание Петербурга нередко вторгается автор с выражением своей любви к нему:
Люблю тебя, Петра творенье…
Петру принадлежит сама идея создания этого города, идея в масштабе целой России, а построил его народ для людей. Все в нем прекрасно, гармонично, преисполнено величия, красоты и добра. “Человечность” города раскрывается в утверждении благоприятствования Петербурга творчеству:
…Твоих задумчивых ночей
Прозрачный сумрак, блеск безлунный,
Когда я в комнате моей
Пишу, читаю без лампады…
В дальнейшем описание читателю открываются все новые и новые стороны города. Перед нами предстает славный города, новая столица могучей России, которую любит поэт. И он увлекает читателя своей приверженностью к дорогим ему местам Петербурга.
Но чем больше поэт говорит о пышной красоте города, тем больше создается впечатление, что он какой-то неподвижный, даже отчасти неестественный. Поэт видит “спящие громады пустынных улиц”, слышит “шипенье пенистых бокалов”, но людей на улицах нет, как нет и их лиц на фоне бокалов.
Во “Вступлении” намечен главный принцип изображения города, реализованный в двух частях “петербургской повести”, – контраст. В первой части облик Петербурга меняется, это уже не пышный “юный град”, а “омраченный Петроград”. Город превращается в крепость, осажденную Невой. Нева – тоже часть города, и это стоит отметить. Беда приходит как бы изнутри, сам город берет себя приступом; наружу выходит все то, что было недостойно изображения, скрыто за описанием парадности:
Лотки под мокрой пеленой,
Обломки хижин, бревны, кровли,
Товар запасливой торговли,
Пожитки бледной нищеты,
Грозой снесенные мосты,
Гробы с размытого кладбища
Плывут по улицам!
И только теперь появляется на улицах народ, “теснится кучами” на берегах Невы. Бушующая Нева сложно соотнесена со стихией народного возмущения: она то мечется, “как больной в своей постеле беспокойной”, то рвется “к морю против бури” и, встретив преграду, бунтует, то ропщет “пени…как челобитчик у дверей”.
Вся первая часть – картина народного бедствия, и именно в этот момент впервые появляется фигура “кумира на бронзовом коне”, который невозмутим, в отличие от живого царя, бессильного противостоять стихии.
После наводнения городские противоречия не только не исчезли, но еще более усилились. Петербургская окраина, куда устремился Евгений, напоминает “поле боевое”, смытый бурной стихией домик возлюбленной Евгения Параши является олицетворением всеобщей трагедии; но уже на следующее утро все возвращается к прежнему порядку – город вновь равнодушен к человеку. Вновь он становится городом торговцев, чиновников и “злых детей”, бросающих камни в безумного Евгения.
Петербург предстает как твердыня русского самовластья, как центр самодержавия, и он враждебен человеку. Столица России, созданная народом, обернулась враждебной силой для него самого и для отдельного человека. Пушкин как бы подчеркивает, что город, не возникший постепенно, не выросший из деревни, как подавляющее большинство других городов, а насильно построенный на этом месте вопреки плавному течению истории, если и будет стоять, то жителям его придется расплачиваться за то, что основатель практически пошел против законов природы.
В центре города – памятник его основателю, а сам Петербург является огромным памятником личности Петра; и противоречия города отражают противоречия его основателя.
Петербург —удивительный город, Северная Пальмира. Какой значительный след оставил он в нашей русской истории. Как сильно и многообразно повлиял он на наше общество, на нашу жизнь. И как тема, и как образ Петербург оставил глубокий след в русской литературе. Грозная стихия, закованная в гранит, вдохновила многих писателей. Такие гении, как Ломоносов, Державин, Батюшков, Гоголь, Лермонтов и многие другие, раскрывали образ Петербурга, но именно Пушкин создал целостный и завершенный образ города. Он уникален тем, что описал духовное начало Петербурга, придал городу силу самостоятельного бытия, живущего своей жизнью, то тихой и спокойной, то полной наводнений и бедствий. Величественное, ужасающее творение, построенное на болоте и на костях, раскинулось грозно и прекрасно. И никто, даже самодержцы, не может бороться со стихией:
Печален, смутен, вышел он
И молвил: «С Божией стихией
Царям не совладеть».
Наверное, именно поэтому как единственного человека, покорившего стихию, Пушкин описывает Петра I: непостижимое и недосягаемое божество, грозное и могучее, окутанное «священным покровом» основателя города.
Петербург предстает здесь и в хорошем и в плохом свете. Это величественный , красивый град, полный изящных форм и очертаний, и в то же время бушующий тиран, неугомонная стихия, закованная в цепи «владыки полумира». Пушкин показывает Петербург со всех сторон. Он и нищий:
Забор некрашеный, да ива
И ветхий домик…
И величественно прекрасный своими холодными грациозными очертаниями:
По оживленным берегам
Громады стройные теснятся
Дворцов и башен; корабли
Толпой со всех концов земли
К богатым пристаням стремятся;
В гранит оделася Нева;
Мосты повисли над водами…
Среди Ашогочисленных характеристик неповторимых особенностей Петербурга как северного города можно отметить удивительные по совершенству отточенного слова описания белых ночей:
Твоих задумчивых ночей
Прозрачный сумрак, блеск безлунный…
Этот образ неразрывно связан с Северной столицей. Для того чтобы описать белую северную ночь, Пушкин нашел слова, неповторимые по отчетливости сравнений.
Надо признать, что во времена Пушкина архитектурный облик Петербурга был куда более совершенен. И повезло же пушкинским современникам, которые видели своими глазами не только таинственный и прекрасный облик нашего города, но и узнавали его воссозданным, претворенным в совершенных стихах, только что вышедших из-под пера Пушкина. Для нас же прежний образ утонул в «преданьях старины», и только пушкинские творения служат путеводителем по городу, каким он был при поэте и каким мы захотели бы его увидеть снова. Конечно же, современникам Пушкина было легче утверждать, что поэту удалось воссоздать облик любимого ими города на Неве ярче, чем это могли сделать за него многие другие поэты. Но, вглядываясь в наследие поэта, мы сможем понять его величие на тех страницах, которые посвящены Петербургу.
Все, что описано в «Медном всаднике», является истинным бытием Северной столицы. Гений Пушкина отразил всю духовную и материальную жизнь города в непревзойденных стихах, которые и по сей день являются лучшим гимном нашему городу. Многогранный Петербург предстает так разнообразно прекрасным:
Люблю тебя, Петра творенье,
Люблю твой строгий, стройный вид,
Невы державное теченье,
Береговой ее гранит…
Все олицетворяет близкие образы нашего города: прекрасные «громады дворцов и башен», «чугунная ограда» Невы, «Адмиралтейская игла», чугунные узоры дивных решеток Летнего сада, Казанского собора. И всегда присутствует Нева как неразделимое целое, как сердце Северной Пальмиры.
Поэма «Медный всадник» тесно связана с самим Петербургом. Без нее не было бы духовного завершения города. Да и только Петербург мог дать Пушкину такое богатство художественных впечатлений и знаний. Город находит свое изображение в его творчестве в различное время года, дня, в разнообразных своих частях: в центре и предместьях. Здесь можно найти различные черты города: и бедного и богатого, и безмолвного и бушующего, прекрасного и угрожающего.
Вообще, весь образ Петербурга говорит о трудности его рождения, о деспотическом характере Петра, создавшего его, о рабстве народа. Поистине Петербург — город на костях человеческих. Все эти особенности, характерные черты города нашего отразил Пушкин в своей гениальной поэме «Медный всадник».
«Пушкин создал из Петербурга целый мир. С наследием Пушкина должны были считаться все, пытавшиеся сказать свое слово о Петербурге». (Н.П.Анциферов).
В русской литературе к тридцатым годам XIX века закрепляется одическая традиция изображения Петербурга и его основателя. Например, в «петриадах» (этических поэмах на петровскую тему) широко используются перифраз и поэтическая синонимия. Пушкин же уже в «Полтаве» отказывается от поэтических синонимов и перифраз. А в «Медном всаднике», который менее связан с одической традицией, чем «Полтава», имеет место феномен: автор избегает прямого называния Петра по имени.
Думается, обращение к «отрывку» Мицкевича поможет понять смысл пушкинских перифраз. Польский поэт описывает петербургское наводнение в библейском ключе, вводит тему Божьего гнева. Теперь становится понятным, что перифразы отсылают не к одическим произведениям, а к сакральным текстам, например к Библии, где табуируется имя Бога. При анализе текста «Медного всадника» можно найти ряд параллелей, связующих описание Петербурга и Вавилона. Например, строки «громады стройные теснятся дворцов и башен» еще во «Вступлении» к петербургской повести вызывают у читателя ряд ассоциаций, связанных со знаменитой башней. А основание Петербурга, сопровождающееся обузданием морской стихии (это изображается с помощью метафоры «в гранит оделася Нева») соотносимо с основанием Вавилона и попыткой покорить небо, построив башню. Такое сопоставление дает возможность увидеть мотив Божьего гнева в «Медном всаднике» (в Библии бог Яхве наказывает вавилонян). Это подтверждает и название Петербурга на греческий манер, и упоминание античного морского божества («И всплыл Петрополь, как Тритон»): греческую Трою, как и Вавилон, постигла Божья кара.
В изображении северной столицы прослеживаются и фольклорные мотивы, народные предания о Петре-Антихристе. Пушкин на-
зывает монарха и «кумиром на бронзовом коне», и «кумиром с простертою рукою», и «горделивым истуканом», и, наконец, «Всадником Медным на звонко скачущем коне…». Эпитеты «кумир», «истукан», с точки зрения писателя-христианина, думается, совсем не те, которые могут способствовать возвышению, возвеличиванию личности. Пушкин скорее изображает культ Петра как идолопоклонство Петербурга своему кумиру-основателю, которое сродни предсказанному поклонению Антихристу (миф о Петре-Антихристе бытовал в старообрядческой среде). Тема города, обреченного на гибель за идолопоклонство, пронизывает многие книги библейских пророков.
В «Медном всаднике» поэт изображает не расцвет петербургской культуры, а ее начало и падение. Во «Вступлении» поэмы основатель Петербурга показан как создатель мира из небытия. И здесь прослеживаются одические корни произведения. Пушкин использует формулы, восходящие к «петриадам»: «из тьмы лесов, из топей блат», «прошло сто лет». Придают строкам торжественность и эпитеты «строгий, стройный вид», «богатые пристани», «полнощных стран краса и диво». Во «Вступлении» автор подчеркивает, что изображается «начало». На этой детали заостряют внимание читателя сравнения:
И перед младшею столицей,
Померкла старая Москва,
Как перед новою царицей
Порфироносная вдова.
А в первой части изображается падение города: используется перифраз судного дня («ужасный день»), строка же «гроба с размытого кладбища плывут по улицам» ассоциируется с апокалипсическим предсказанием о том, что мертвые встанут из могил. Сравнение потопа в Петербурге с бунтом происходит во второй части поэмы. Это сравнение можно понять так: жители «града Петрова», потеряв нравственные ориентиры (в творчестве Пушкина мотив наводнения, метели означает буйство не только природных, но и социальных сил), не могут служить примером для своих крепостных (история одного из бунтов разрабатывается параллельно в «Капитанской дочке»). Во второй главе есть и эпизод, который, как мне представляется, полностью пронизан реминисценциями из «Ада» Данте (река, под которой как бы тлел огонь; лодка; перевозчик). Петербург ассоциируется уже с адом (уподобление Петербурга аду было очень распространено в пушкинском кругу, об этом упоминал в своих письмах и друг Пушкина Н. Тургенев).
И в первой, и во второй главах читатель встречает ряд устойчивых сравнений петербургского наводнения со «злом», «злым бедствием» и определенную цепочку эпитетов: «злые волны», «злые дети». Думается, это закономерно. Учитывая пословицу «что аукнется, то и откликнется», попробуем найти импульс, который стал отправной точкой для всех бед Петербурга. Как раз во «Вступлении» его и находим. «Отсель грозить мы будем шведу. Здесь будет город заложен назло надменному соседу» — так думал Петр. Он именно «назло» воздвигает город, из-за политических убеждений.
«Петра творенье» карается Богом, и это особо подчеркивается: поэт называет наводнение «божьей стихией», «потопом», олицетворяет разбушевавшуюся Неву («Нева металась, как больной», «утомясь, Нева обратно повлеклась»). Здесь река — олицетворение высшей силы, справедливости, которая повергает изначально обреченный на гибель город.
По-моему, образ Петербурга начертан автором многогранно. В изображении этого города Пушкин соединяет литературную традицию с народным преданием, фольклорным началом, городским бытом (в Петербурге ходили слухи об оживлении статуи Петра, существовали целые легенды на эту тему) и, конечно же, с библейскими мотивами. По словам известного литературоведа Ю. Лотма- на, само положение и эксцентричность города, расположенного «на краю культурного пространства», приводит к тому, что «вокруг такого города будут концентрироваться» мифы, предсказания гибели, идея обреченности и торжества стихий.
В поэме описано реальное наводнение. На его примере Пушкин показывает, что стихия в любой момент может ворваться в жизнь человека. Нева является покоренной, закованной в оковы. Но вода показывает всю свою силу и мощь. Сначала она плещется в своем заточении, мечется как больной в горячке. Но затем Нева вырывается из своих берегов, охватывает весь город, поглощает его, тревожа покой и живых и мертвых. Образ Петербурга в поэме «Медный всадник» оказывается сломленным, подверженным стихии. Ни простой человек, ни царь не способны противостоять этому процессу.
Образ революции
В течение всего произведения мы наблюдаем бунт. Стихия, которая была покорена Петром, заключена в гранитные оковы, отвечает людям, мстит им. Она покорена, но еще может сказать свое слово. Так или иначе, после наводнения оказано прежнее величие. Все успокоилось, когда стихия забрала своё. И Медный Всадник все также величественно возвышается над Невой. Этот символ – ни что иное, как образ революции, бунта. Любой правитель может покорить народ, но должен помнить о том, что это мощь и сила, что он должен быть его предводителем, существовать с ним в гармонии, а не гнобить и унижать его, показывая, что народ – лишь подчиненные. Тема Петербурга «Медный всадник» показана как образ революции, победителя и побежденного, завоевателя и покоренного народа.
Многие российские писатели и литераторы очень часто в своих произведениях старались описать тот или иной город, как бы показывая его важность и значимость в отечественной истории и фольклоре, показывая всю мощь и красоту нашей большой страны, тем самым прославляя её. Также очень многие описывали, как и столицу, так и культурную столицу нашей страны – Петербург. Получалось это далеко не у всех, так как передать все те образы, которые царят в таком большом городе – довольно трудная задача, с которой идеально справился Пушкин.
В своём произведении “Медный всадник” автор рассказывает нам удивительную историю, которая берёт своё начало во время самого основания города Петербург. Он показывает его как оплот человеческой мысли, традиций, а главное как превосходство человеческой мысли над силами природы, что также характеризует город как прекрасное место, способное произвести на приезжего в него человека немалое впечатление. Потому автор и составляет из образа города некий идеал, к которому необходимо стремиться, и который необходимо придерживаться.
Однако наряду с выявлением явных преимуществ города, он также показывает, что как бы не старался человек противостоять неумолимой силе природы, он всё же, в конце концов, сдаться под её натиском, оставив ей право выбора, что же делать дальше. Пушкин говорит об этом в своём произведении, о неминуемости подчинения природе, её могуществу, которое особенно ярко проявляет себя в России.
Город он называет городом оживших статуй, так как Петербург в то время, впрочем, как и сейчас, был городом, довольно наполненным историческими мемориалами, памятниками, различной культурной структурой, которая рассказывала его посетителю о богатом прошлом, как и самого города, так и о богатой истории России. Так или иначе, в произведении он прославляет Петербург, называя его самым красивым городом, как наружной оболочкой, так и внутренним содержанием. И действительно, в городе все люди довольно миловидные личности, привыкшие общаться на различные темы культурного порядка, о музыке, искусстве, и прочих вещах, так присущих аристократии тех лет. Пушкин достаточно ярко и подробно описал образ данного города в своём произведении “Медный всадник”, из чего следует, что он является легкоузнаваемым и легко прочитывается среди всего произведения.
На уроке литературы я познакомился с одним из многочисленных произведений Александра Сергеевича Пушкина – поэмой «Медный всадник». В ней автор затрагивает одну из важных тем – тему взаимоотношения человека, государства и власти.
Дочитав поэму до конца, я сделал вывод, что в ней всего два главных героя: Медный всадник, памятник Петру Первому и молодой человек Евгений.
В начале произведения на фоне пустынной местности перед нами предстает Петр I. Он «дум великих полон», мыслит об укрощении стихии и принимает важнейшее решение, от которого зависит вся будущая российская история: «Здесь будет город заложен…» Я заметил, что размышляя об этих свершениях, Петр I не замечает ни «приют убогого чухонца», ни «бедного челна». Его не волнует жизнь и судьба ничем не примечательных людей. Царь думает только о будущей новой столице, перед которой «померкнет старая Москва». Ведь счастье нескольких человек несравнимо с интересами целого государства. Таким образом, Петр нарушает обычную и уже сложившуюся жизнь, установившуюся в этих местах. Далее автор пропускает целых сто лет, словно не замечая огромных жертв, которых потребовало строительство большого города среди лесов и болот.
В первой части А.С.Пушкин говорит о мелком чиновнике Евгении. Из всего, что сказано об этом человеке, я не смог представить его облик – он теряется в серой, безликой массе столичных граждан. Я узнал только лишь то, что он живет в Коломне и, возможно, принадлежит к дворянскому роду. У Евгения есть мечта:
… он молод и здоров,
Трудиться день и ночь готов;
Он кое-как себе устроит
Приют блаженный и простой
И в нем Парашу успокоит.
Если бы мечта осуществилась, Евгений был бы счастлив, но это не удается – Параша погибает во время наводнения. От этого известия Евгений сходит с ума, покидает свой дом и бродит по городу. Затем он прозревает и обрушивает весь свой гнев на медного всадника. И Евгению кажется, что памятник оживает и преследует его. Вскоре, не приходя в себя после наводнения, Евгений умирает.
…Наводненье
Туда, играя, занесло
Домишко ветхий…
… Он был пуст
И весь разрушен. У порога
Нашли безумца моего,
И тут же хладный труп его
Похоронили ради Бога.
По моему мнению, Петербург прекрасен, но он дался народу очень высокой ценой: на его строительстве полегли несколько поколений крестьян. И теперь он стоит великолепный и равнодушный к людским страданиям. Город стал символом обновленной России. Но простым людям, населяющим этот город, живется очень тяжело. Они страдают и мучаются, плачут и умирают, и Пушкин не мог остаться к этому равнодушным.
Образ Петербурга в поэме “Медный всадник” Пушкина (2 вариант)
Александр Сергеевич Пушкин — истинный и тонкий ценитель красоты, поэтому много в его творчестве произведений, описывающих прелесть русской природы, ее величавость и спокойную мудрость, но не меньшую дань отдает поэт и красоте рукотворной, созданиям гениальных художников, скульпторов, архитекторов.
По мысли А. С. Пушкина, Петербург явился превосходным синтезом великих замыслов Петра Первого и талантливости русских мастеров.
…юный град.
Полнощных стран краса и диво,
Из тьмы лесов, из топи блат
Вознесся пышно, горделиво.
В поэме “Медный всадник” наряду с другими ярко звучит и тема прекрасного города, построенного неимоверными усилиями сотен тысяч строителей, гениально воплотивших великие помыслы.
…Назло надменному соседу.
Природой здесь нам суждено
В Европу прорубить окно.
Ногою твердой стать при море.
Сюда по новым им волнам
Все флаги в гости будут к нам,
И запируем на просторе.
Ужасающие картины строительства города и жизни рабочих остались за рамками поэмы, о них нам расскажут другие художники, Пушкина же восхищают творения рук человеческих. Город-красавец является вечным памятником своим создателям.
Вслед за поэтом мы любуемся построенным городом, принимая его как данность, существовавшую всегда.
Громады стройные теснятся
Дворцов и башен; корабли
Толпой со всех концов земли
К богатым пристаням стремятся;
В гранит оделася Нева;
Мосты повисли над водами;
Темно-зелеными садами
Ее покрылись острова.
Поэт не может сдержать своего восхищения перед всем содеянным. Его голос звучит торжествующе-победными нотами, явно проступают патриотические настроения и желание стать вровень с теми, кто создал эту красоту.
Люблю тебя, Петра творенье.
Люблю твой строгий, стройный вид,
Невы державное теченье,
Береговой ее гранит,
Твоих оград узор чугунный,
Твоих задумчивых ночей
Прозрачный сумрак, блеск безлунный.. .
И ясны спящие громады Пустынных улиц, и светла
Адмиралтейская игла.. .
Петербург немыслим без Невы, являющейся его составной частью, продолжением, дорогой к морю. Река разделяет город на части своим руслом, украшает северную столицу “державным” течением, но и пугает, держит в напряжении, когда “мечется, как больной, в своей постеле, беспокойной”.
Город, построенный на берегах могучей реки, любуется в ее воды, как в зеркало, отражаясь своими красотами.
Поэт восхищен не просто новой столицей, он поет славу стране, сумевшей отстоять свое право называться великой державой, а это было не так-то просто. Теперь многие трудности позади, и Пушкин уверен, что город, построенный в ознаменование побед, будет стоять вечно, как хранитель традиций и великой русской истории.
Вражду и плен старинный свой
Пусть волны финские забудут
И тщетной злобою не будут
Тревожить вечный сон Петра!
Сейчас уже невозможно представить Россию без ее жемчужины — “северной Пальмиры”, возникшей на диких, топких берегах северной реки, доказавшей всему миру талантливость русского народа. А неотъемлемой частью самого Петербурга является памятник Петру Великому, основателю города.
Образ Петербурга в поэме “Медный всадник” Пушкина (3 вариант)
Поэма “Медный всадник” – живой образный организм, не терпящий однозначных толкований. Все образы здесь многозначны, символичны. Образы Петербурга, Медного всадника, Невы, Евгения имеют самостоятельное значение, но в рамках поэмы тесно взаимодействуют друг с другом.
Историю и современностью поэт объясняет через емкий и символический образ Петербурга.
Поэма открывается “Вступлением”, в котором образ города занимает господствующее место. Петербург здесь – глубоко символический памятник плодотворности единства миллионов людей. Эта плодотворность в том, что был создан город, нужный для России, город для людей, город, отдающий добро, заложенное в нем его строителями. Поэтому в описание Петербурга нередко вторгается автор с выражением своей любви к нему:
Люблю тебя, Петра творенье…
Петру принадлежит сама идея создания этого города, идея в масштабе целой России, а построил его народ для людей. Все в нем прекрасно, гармонично, преисполнено величия, красоты и добра. “Человечность” города раскрывается в утверждении благоприятствования Петербурга творчеству:
…Твоих задумчивых ночей
Прозрачный сумрак, блеск безлунный,
Когда я в комнате моей
Пишу, читаю без лампады…
В дальнейшем описание читателю открываются все новые и новые стороны города. Перед нами предстает славный города, новая столица могучей России, которую любит поэт. И он увлекает читателя своей приверженностью к дорогим ему местам Петербурга.
Но чем больше поэт говорит о пышной красоте города, тем больше создается впечатление, что он какой-то неподвижный, даже отчасти неестественный. Поэт видит “спящие громады пустынных улиц”, слышит “шипенье пенистых бокалов”, но людей на улицах нет, как нет и их лиц на фоне бокалов.
Во “Вступлении” намечен главный принцип изображения города, реализованный в двух частях “петербургской повести”, – контраст. В первой части облик Петербурга меняется, это уже не пышный “юный град”, а “омраченный Петроград”. Город превращается в крепость, осажденную Невой. Нева – тоже часть города, и это стоит отметить. Беда приходит как бы изнутри, сам город берет себя приступом; наружу выходит все то, что было недостойно изображения, скрыто за описанием парадности:
Лотки под мокрой пеленой,
Обломки хижин, бревны, кровли,
Товар запасливой торговли,
Пожитки бледной нищеты,
Грозой снесенные мосты,
Гробы с размытого кладбища
Плывут по улицам!
И только теперь появляется на улицах народ, “теснится кучами” на берегах Невы. Бушующая Нева сложно соотнесена со стихией народного возмущения: она то мечется, “как больной в своей постеле беспокойной”, то рвется “к морю против бури” и, встретив преграду, бунтует, то ропщет “пени…как челобитчик у дверей”.
Вся первая часть – картина народного бедствия, и именно в этот момент впервые появляется фигура “кумира на бронзовом коне”, который невозмутим, в отличие от живого царя, бессильного противостоять стихии.
После наводнения городские противоречия не только не исчезли, но еще более усилились. Петербургская окраина, куда устремился Евгений, напоминает “поле боевое”, смытый бурной стихией домик возлюбленной Евгения Параши является олицетворением всеобщей трагедии; но уже на следующее утро все возвращается к прежнему порядку – город вновь равнодушен к человеку. Вновь он становится городом торговцев, чиновников и “злых детей”, бросающих камни в безумного Евгения.
Петербург предстает как твердыня русского самовластья, как центр самодержавия, и он враждебен человеку. Столица России, созданная народом, обернулась враждебной силой для него самого и для отдельного человека. Пушкин как бы подчеркивает, что город, не возникший постепенно, не выросший из деревни, как подавляющее большинство других городов, а насильно построенный на этом месте вопреки плавному течению истории, если и будет стоять, то жителям его придется расплачиваться за то, что основатель практически пошел против законов природы.
В центре города – памятник его основателю, а сам Петербург является огромным памятником личности Петра; и противоречия города отражают противоречия его основателя.
На уроке литературы я познакомился с одним из многочисленных произведений Александра Сергеевича Пушкина – поэмой «Медный всадник». В ней автор затрагивает одну из важных тем – тему взаимоотношения человека, государства и власти.
Дочитав поэму до конца, я сделал вывод, что в ней всего два главных героя: Медный всадник, памятник Петру Первому и молодой человек Евгений.
В начале произведения на фоне пустынной местности перед нами предстает Петр I. Он «дум великих полон», мыслит об укрощении стихии и принимает важнейшее решение, от которого зависит вся будущая российская история: «Здесь будет город заложен…» Я заметил, что размышляя об этих свершениях, Петр I не замечает ни «приют убогого чухонца», ни «бедного челна». Его не волнует жизнь и судьба ничем не примечательных людей. Царь думает только о будущей новой столице, перед которой «померкнет старая Москва». Ведь счастье нескольких человек несравнимо с интересами целого государства. Таким образом, Петр нарушает обычную и уже сложившуюся жизнь, установившуюся в этих местах. Далее автор пропускает целых сто лет, словно не замечая огромных жертв, которых потребовало строительство большого города среди лесов и болот.
В первой части А.С.Пушкин говорит о мелком чиновнике Евгении. Из всего, что сказано об этом человеке, я не смог представить его облик – он теряется в серой, безликой массе столичных граждан. Я узнал только лишь то, что он живет в Коломне и, возможно, принадлежит к дворянскому роду. У Евгения есть мечта:
… он молод и здоров,
Трудиться день и ночь готов;
Он кое-как себе устроит
Приют блаженный и простой
И в нем Парашу успокоит.
Если бы мечта осуществилась, Евгений был бы счастлив, но это не удается – Параша погибает во время наводнения. От этого известия Евгений сходит с ума, покидает свой дом и бродит по городу. Затем он прозревает и обрушивает весь свой гнев на медного всадника. И Евгению кажется, что памятник оживает и преследует его. Вскоре, не приходя в себя после наводнения, Евгений умирает.
…Наводненье
Туда, играя, занесло
Домишко ветхий…
… Он был пуст
И весь разрушен. У порога
Нашли безумца моего,
И тут же хладный труп его
Похоронили ради Бога.
По моему мнению, Петербург прекрасен, но он дался народу очень высокой ценой: на его строительстве полегли несколько поколений крестьян. И теперь он стоит великолепный и равнодушный к людским страданиям. Город стал символом обновленной России. Но простым людям, населяющим этот город, живется очень тяжело. Они страдают и мучаются, плачут и умирают, и Пушкин не мог остаться к этому равнодушным.
Добавил: tofyod
Поэма “Медный всадник” – живой образный организм, не терпящий однозначных толкований. Все образы здесь многозначны, символичны. Образы Петербурга, Медного всадника, Невы, Евгения имеют самостоятельное значение, но в рамках поэмы тесно взаимодействуют друг с другом.
Историю и современностью поэт объясняет через емкий и символический образ Петербурга.
Поэма открывается “Вступлением”, в котором образ города занимает господствующее место. Петербург здесь – глубоко символический памятник плодотворности единства миллионов людей. Эта плодотворность в том, что был создан город, нужный для России, город для людей, город, отдающий добро, заложенное в нем его строителями. Поэтому в описание Петербурга нередко вторгается автор с выражением своей любви к нему:
Люблю тебя, Петра творенье…
Петру принадлежит сама идея создания этого города, идея в масштабе целой России, а построил его народ для людей. Все в нем прекрасно, гармонично, преисполнено величия, красоты и добра. “Человечность” города раскрывается в утверждении благоприятствования Петербурга творчеству:
…Твоих задумчивых ночей
Прозрачный сумрак, блеск безлунный,
Когда я в комнате моей
Пишу, читаю без лампады…
В дальнейшем описание читателю открываются все новые и новые стороны города. Перед нами предстает славный города, новая столица могучей России, которую любит поэт. И он увлекает читателя своей приверженностью к дорогим ему местам Петербурга.
Но чем больше поэт говорит о пышной красоте города, тем больше создается впечатление, что он какой-то неподвижный, даже отчасти неестественный. Поэт видит “спящие громады пустынных улиц”, слышит “шипенье пенистых бокалов”, но людей на улицах нет, как нет и их лиц на фоне бокалов.
Во “Вступлении” намечен главный принцип изображения города, реализованный в двух частях “петербургской повести”, – контраст. В первой части облик Петербурга меняется, это уже не пышный “юный град”, а “омраченный Петроград”. Город превращается в крепость, осажденную Невой. Нева – тоже часть города, и это стоит отметить. Беда приходит как бы изнутри, сам город берет себя приступом; наружу выходит все то, что было недостойно изображения, скрыто за описанием парадности:
Лотки под мокрой пеленой,
Обломки хижин, бревны, кровли,
Товар запасливой торговли,
Пожитки бледной нищеты,
Грозой снесенные мосты,
Гробы с размытого кладбища
Плывут по улицам!
И только теперь появляется на улицах народ, “теснится кучами” на берегах Невы. Бушующая Нева сложно соотнесена со стихией народного возмущения: она то мечется, “как больной в своей постеле беспокойной”, то рвется “к морю против бури” и, встретив преграду, бунтует, то ропщет “пени…как челобитчик у дверей”.
Вся первая часть – картина народного бедствия, и именно в этот момент впервые появляется фигура “кумира на бронзовом коне”, который невозмутим, в отличие от живого царя, бессильного противостоять стихии.
После наводнения городские противоречия не только не исчезли, но еще более усилились. Петербургская окраина, куда устремился Евгений, напоминает “поле боевое”, смытый бурной стихией домик возлюбленной Евгения Параши является олицетворением всеобщей трагедии; но уже на следующее утро все возвращается к прежнему порядку – город вновь равнодушен к человеку. Вновь он становится городом торговцев, чиновников и “злых детей”, бросающих камни в безумного Евгения.
Петербург предстает как твердыня русского самовластья, как центр самодержавия, и он враждебен человеку. Столица России, созданная народом, обернулась враждебной силой для него самого и для отдельного человека. Пушкин как бы подчеркивает, что город, не возникший постепенно, не выросший из деревни, как подавляющее большинство других городов, а насильно построенный на этом месте вопреки плавному течению истории, если и будет стоять, то жителям его придется расплачиваться за то, что основатель практически пошел против законов природы.
В центре города – памятник его основателю, а сам Петербург является огромным памятником личности Петра; и противоречия города отражают противоречия его основателя.
Поэма “Медный всадник” – живой образный организм, не терпящий однозначных толкований. Все образы здесь многозначны, символичны. Образы Петербурга, Медного всадника, Невы, Евгения имеют самостоятельное значение, но в рамках поэмы тесно взаимодействуют друг с другом.
Историю и современностью поэт объясняет через емкий и символический образ Петербурга.
Поэма открывается “Вступлением”, в котором образ города занимает господствующее место. Петербург здесь – глубоко символический памятник плодотворности единства миллионов людей. Эта плодотворность в том, что был создан город, нужный для России, город для людей, город, отдающий добро, заложенное в нем его строителями. Поэтому в описание Петербурга нередко вторгается автор с выражением своей любви к нему:
Люблю тебя, Петра творенье…
Петру принадлежит сама идея создания этого города, идея в масштабе целой России, а построил его народ для людей. Все в нем прекрасно, гармонично, преисполнено величия, красоты и добра. “Человечность” города раскрывается в утверждении благоприятствования Петербурга творчеству:
…Твоих задумчивых ночей
Прозрачный сумрак, блеск безлунный,
Когда я в комнате моей
Пишу, читаю без лампады…
В дальнейшем описание читателю открываются все новые и новые стороны города. Перед нами предстает славный города, новая столица могучей России, которую любит поэт. И он увлекает читателя своей приверженностью к дорогим ему местам Петербурга.
Но чем больше поэт говорит о пышной красоте города, тем больше создается впечатление, что он какой-то неподвижный, даже отчасти неестественный. Поэт видит “спящие громады пустынных улиц”, слышит “шипенье пенистых бокалов”, но людей на улицах нет, как нет и их лиц на фоне бокалов.
Во “Вступлении” намечен главный принцип изображения города, реализованный в двух частях “петербургской повести”, – контраст. В первой части облик Петербурга меняется, это уже не пышный “юный град”, а “омраченный Петроград”. Город превращается в крепость, осажденную Невой. Нева – тоже часть города, и это стоит отметить. Беда приходит как бы изнутри, сам город берет себя приступом; наружу выходит все то, что было недостойно изображения, скрыто за описанием парадности:
Лотки под мокрой пеленой,
Обломки хижин, бревны, кровли,
Товар запасливой торговли,
Пожитки бледной нищеты,
Грозой снесенные мосты,
Гробы с размытого кладбища
Плывут по улицам!
И только теперь появляется на улицах народ, “теснится кучами” на берегах Невы. Бушующая Нева сложно соотнесена со стихией народного возмущения: она то мечется, “как больной в своей постеле беспокойной”, то рвется “к морю против бури” и, встретив преграду, бунтует, то ропщет “пени…как челобитчик у дверей”.
Вся первая часть – картина народного бедствия, и именно в этот момент впервые появляется фигура “кумира на бронзовом коне”, который невозмутим, в отличие от живого царя, бессильного противостоять стихии.
После наводнения городские противоречия не только не исчезли, но еще более усилились. Петербургская окраина, куда устремился Евгений, напоминает “поле боевое”, смытый бурной стихией домик возлюбленной Евгения Параши является олицетворением всеобщей трагедии; но уже на следующее утро все возвращается к прежнему порядку – город вновь равнодушен к человеку. Вновь он становится городом торговцев, чиновников и “злых детей”, бросающих камни в безумного Евгения.
Петербург предстает как твердыня русского самовластья, как центр самодержавия, и он враждебен человеку. Столица России, созданная народом, обернулась враждебной силой для него самого и для отдельного человека. Пушкин как бы подчеркивает, что город, не возникший постепенно, не выросший из деревни, как подавляющее большинство других городов, а насильно построенный на этом месте вопреки плавному течению истории, если и будет стоять, то жителям его придется расплачиваться за то, что основатель практически пошел против законов природы.
В центре города – памятник его основателю, а сам Петербург является огромным памятником личности Петра; и противоречия города отражают противоречия его основателя.
Петербург —удивительный город, Северная Пальмира. Какой значительный след оставил он в нашей русской истории. Как сильно и многообразно повлиял он на наше общество, на нашу жизнь. И как тема, и как образ Петербург оставил глубокий след в русской литературе. Грозная стихия, закованная в гранит, вдохновила многих писателей. Такие гении, как Ломоносов, Державин, Батюшков, Гоголь, Лермонтов и многие другие, раскрывали образ Петербурга, но именно Пушкин создал целостный и завершенный образ города. Он уникален тем, что описал духовное начало Петербурга, придал городу силу самостоятельного бытия, живущего своей жизнью, то тихой и спокойной, то полной наводнений и бедствий. Величественное, ужасающее творение, построенное на болоте и на костях, раскинулось грозно и прекрасно. И никто, даже самодержцы, не может бороться со стихией:
Печален, смутен, вышел он
И молвил: «С Божией стихией
Царям не совладеть».
Наверное, именно поэтому как единственного человека, покорившего стихию, Пушкин описывает Петра I: непостижимое и недосягаемое божество, грозное и могучее, окутанное «священным покровом» основателя города.
Петербург предстает здесь и в хорошем и в плохом свете. Это величественный , красивый град, полный изящных форм и очертаний, и в то же время бушующий тиран, неугомонная стихия, закованная в цепи «владыки полумира». Пушкин показывает Петербург со всех сторон. Он и нищий:
Забор некрашеный, да ива
И ветхий домик…
И величественно прекрасный своими холодными грациозными очертаниями:
По оживленным берегам
Громады стройные теснятся
Дворцов и башен; корабли
Толпой со всех концов земли
К богатым пристаням стремятся;
В гранит оделася Нева;
Мосты повисли над водами…
Среди Ашогочисленных характеристик неповторимых особенностей Петербурга как северного города можно отметить удивительные по совершенству отточенного слова описания белых ночей:
Твоих задумчивых ночей
Прозрачный сумрак, блеск безлунный…
Этот образ неразрывно связан с Северной столицей. Для того чтобы описать белую северную ночь, Пушкин нашел слова, неповторимые по отчетливости сравнений.
Надо признать, что во времена Пушкина архитектурный облик Петербурга был куда более совершенен. И повезло же пушкинским современникам, которые видели своими глазами не только таинственный и прекрасный облик нашего города, но и узнавали его воссозданным, претворенным в совершенных стихах, только что вышедших из-под пера Пушкина. Для нас же прежний образ утонул в «преданьях старины», и только пушкинские творения служат путеводителем по городу, каким он был при поэте и каким мы захотели бы его увидеть снова. Конечно же, современникам Пушкина было легче утверждать, что поэту удалось воссоздать облик любимого ими города на Неве ярче, чем это могли сделать за него многие другие поэты. Но, вглядываясь в наследие поэта, мы сможем понять его величие на тех страницах, которые посвящены Петербургу.
Все, что описано в «Медном всаднике», является истинным бытием Северной столицы. Гений Пушкина отразил всю духовную и материальную жизнь города в непревзойденных стихах, которые и по сей день являются лучшим гимном нашему городу. Многогранный Петербург предстает так разнообразно прекрасным:
Люблю тебя, Петра творенье,
Люблю твой строгий, стройный вид,
Невы державное теченье,
Береговой ее гранит…
Все олицетворяет близкие образы нашего города: прекрасные «громады дворцов и башен», «чугунная ограда» Невы, «Адмиралтейская игла», чугунные узоры дивных решеток Летнего сада, Казанского собора. И всегда присутствует Нева как неразделимое целое, как сердце Северной Пальмиры.
Поэма «Медный всадник» тесно связана с самим Петербургом. Без нее не было бы духовного завершения города. Да и только Петербург мог дать Пушкину такое богатство художественных впечатлений и знаний. Город находит свое изображение в его творчестве в различное время года, дня, в разнообразных своих частях: в центре и предместьях. Здесь можно найти различные черты города: и бедного и богатого, и безмолвного и бушующего, прекрасного и угрожающего.
Вообще, весь образ Петербурга говорит о трудности его рождения, о деспотическом характере Петра, создавшего его, о рабстве народа. Поистине Петербург — город на костях человеческих. Все эти особенности, характерные черты города нашего отразил Пушкин в своей гениальной поэме «Медный всадник».
«Пушкин создал из Петербурга целый мир. С наследием Пушкина должны были считаться все, пытавшиеся сказать свое слово о Петербурге». (Н.П.Анциферов).
В русской литературе к тридцатым годам XIX века закрепляется одическая традиция изображения Петербурга и его основателя. Например, в «петриадах» (этических поэмах на петровскую тему) широко используются перифраз и поэтическая синонимия. Пушкин же уже в «Полтаве» отказывается от поэтических синонимов и перифраз. А в «Медном всаднике», который менее связан с одической традицией, чем «Полтава», имеет место феномен: автор избегает прямого называния Петра по имени.
Думается, обращение к «отрывку» Мицкевича поможет понять смысл пушкинских перифраз. Польский поэт описывает петербургское наводнение в библейском ключе, вводит тему Божьего гнева. Теперь становится понятным, что перифразы отсылают не к одическим произведениям, а к сакральным текстам, например к Библии, где табуируется имя Бога. При анализе текста «Медного всадника» можно найти ряд параллелей, связующих описание Петербурга и Вавилона. Например, строки «громады стройные теснятся дворцов и башен» еще во «Вступлении» к петербургской повести вызывают у читателя ряд ассоциаций, связанных со знаменитой башней. А основание Петербурга, сопровождающееся обузданием морской стихии (это изображается с помощью метафоры «в гранит оделася Нева») соотносимо с основанием Вавилона и попыткой покорить небо, построив башню. Такое сопоставление дает возможность увидеть мотив Божьего гнева в «Медном всаднике» (в Библии бог Яхве наказывает вавилонян). Это подтверждает и название Петербурга на греческий манер, и упоминание античного морского божества («И всплыл Петрополь, как Тритон»): греческую Трою, как и Вавилон, постигла Божья кара.
В изображении северной столицы прослеживаются и фольклорные мотивы, народные предания о Петре-Антихристе. Пушкин на-
зывает монарха и «кумиром на бронзовом коне», и «кумиром с простертою рукою», и «горделивым истуканом», и, наконец, «Всадником Медным на звонко скачущем коне…». Эпитеты «кумир», «истукан», с точки зрения писателя-христианина, думается, совсем не те, которые могут способствовать возвышению, возвеличиванию личности. Пушкин скорее изображает культ Петра как идолопоклонство Петербурга своему кумиру-основателю, которое сродни предсказанному поклонению Антихристу (миф о Петре-Антихристе бытовал в старообрядческой среде). Тема города, обреченного на гибель за идолопоклонство, пронизывает многие книги библейских пророков.
В «Медном всаднике» поэт изображает не расцвет петербургской культуры, а ее начало и падение. Во «Вступлении» поэмы основатель Петербурга показан как создатель мира из небытия. И здесь прослеживаются одические корни произведения. Пушкин использует формулы, восходящие к «петриадам»: «из тьмы лесов, из топей блат», «прошло сто лет». Придают строкам торжественность и эпитеты «строгий, стройный вид», «богатые пристани», «полнощных стран краса и диво». Во «Вступлении» автор подчеркивает, что изображается «начало». На этой детали заостряют внимание читателя сравнения:
И перед младшею столицей,
Померкла старая Москва,
Как перед новою царицей
Порфироносная вдова.
А в первой части изображается падение города: используется перифраз судного дня («ужасный день»), строка же «гроба с размытого кладбища плывут по улицам» ассоциируется с апокалипсическим предсказанием о том, что мертвые встанут из могил. Сравнение потопа в Петербурге с бунтом происходит во второй части поэмы. Это сравнение можно понять так: жители «града Петрова», потеряв нравственные ориентиры (в творчестве Пушкина мотив наводнения, метели означает буйство не только природных, но и социальных сил), не могут служить примером для своих крепостных (история одного из бунтов разрабатывается параллельно в «Капитанской дочке»). Во второй главе есть и эпизод, который, как мне представляется, полностью пронизан реминисценциями из «Ада» Данте (река, под которой как бы тлел огонь; лодка; перевозчик). Петербург ассоциируется уже с адом (уподобление Петербурга аду было очень распространено в пушкинском кругу, об этом упоминал в своих письмах и друг Пушкина Н. Тургенев).
И в первой, и во второй главах читатель встречает ряд устойчивых сравнений петербургского наводнения со «злом», «злым бедствием» и определенную цепочку эпитетов: «злые волны», «злые дети». Думается, это закономерно. Учитывая пословицу «что аукнется, то и откликнется», попробуем найти импульс, который стал отправной точкой для всех бед Петербурга. Как раз во «Вступлении» его и находим. «Отсель грозить мы будем шведу. Здесь будет город заложен назло надменному соседу» — так думал Петр. Он именно «назло» воздвигает город, из-за политических убеждений.
«Петра творенье» карается Богом, и это особо подчеркивается: поэт называет наводнение «божьей стихией», «потопом», олицетворяет разбушевавшуюся Неву («Нева металась, как больной», «утомясь, Нева обратно повлеклась»). Здесь река — олицетворение высшей силы, справедливости, которая повергает изначально обреченный на гибель город.
По-моему, образ Петербурга начертан автором многогранно. В изображении этого города Пушкин соединяет литературную традицию с народным преданием, фольклорным началом, городским бытом (в Петербурге ходили слухи об оживлении статуи Петра, существовали целые легенды на эту тему) и, конечно же, с библейскими мотивами. По словам известного литературоведа Ю. Лотма- на, само положение и эксцентричность города, расположенного «на краю культурного пространства», приводит к тому, что «вокруг такого города будут концентрироваться» мифы, предсказания гибели, идея обреченности и торжества стихий.