Сочинение на тему калевала

9 вариантов

1. “Калевала” – эпическое произведение, состоящее из рун. Главный герой поэмы – вековечный песнопевец Вяйнямёйнен. Это не только герой – войн, но и “культурный герой” – устроитель земли, приносящий людям зачатки культуры, строящий лодку при помощи слова, создающий музыкальный инструмент кантеле, Рождение его было неким чудом. Ветер надул плод матери воды Ильматар. НО он не мог родиться 700 лет. Родился Вяйнямёйнен, выйдя самостоятельно из утробы матери. Вяйнямёйнен в моем представлении и воплощает культурного героя.
   Как и другие герои “Калевалы” песнопевец обладает магической силой и чудесными качествами. Он может строить лодку песнями, переносить чудесным образом людей с места на место, вызывать ветер и другие явления. В руне 40 его сила песен возрастает, так как он смастерил чудесные гусли-кантелы.
   Вяйнё совершил множество подвигов, Большинство подвигом связано с Калевой и Похъелой из-за Сампо. Старый песнопевец, усыпив население Похъелы, крадет Сампо на благо Калевы. Кража происходит, потому что Лоухи отказалась делить Сампо. После Вяйнё защищает население и скот Калевы от болезни и медведя, которые были насланы Лоухи.
   Так как Вяйнё – человек, то он обладает человеческими качествами, такие как любовь к родине: из-за этого он крадет Сампо, мудрость, мужество, но и, к сожалению ложь. Когда Вяйнемёйнен отправляется в Манал (в Туанелу), то он трижды обманывает дочь Туони.
   Итак, я показал образ культурного героя в карело-финском эпосе.
   Добавил: ily128296

2. Ильматар, дочь воздуха, жила в воздушных просторах. Но скоро ей стало скучно в небесах, и она спустилась вниз, к морю. Волны подхватили Ильматар, и от вод моря дочь воздуха забеременела.
   Ильматар носила плод 700 лет, но роды все не наступали. Взмолилась она верховному божеству неба, громовержцу Укко, чтобы он помог ей избавиться от бремени. Через некоторое время пролетала мимо утка, искала место для гнезда. На помощь утке пришла Ильматар: подставила ей своё большое колено. Утка свила гнездо на колене дочери воздуха и снесла семь яиц: шесть золотых, седьмое — железное. Ильматар, шевельнув коленом, уронила яйца в море. Яйца разбились, но не пропали, а подверглись превращению:
   Вышла мать — земля сырая;
   Из яйца, из верхней части,
   Встал высокий свод небесный,
   Из желтка, из верхней части,
   Солнце светлое явилось;
   Из белка, из верхней части,
   Ясный месяц появился;
   Из яйца, из пёстрой части,
   Звезды сделались на небе;
   Из яйца, из тёмной части,
   Тучи в воздухе явились.
   И вперёд уходит время,
   Год бежит вперёд за годом,
   При сиянье юном солнца,
   В блеске месяца младого.
   Ильматар, мать вод, творенья дева плавала по морю ещё девять лет. На десятое лето она начала изменять землю: движением руки воздвигала мысы; где касалась ногою дна, там простирались глубины, где ложилась боком — там появлялся ровный берег, где склоняла голову — образовывались бухты. И земля приняла свой сегодняшний облик.
   Но плод Ильматар — вещий песнопевец Вяйнямёйнен — все не рождался. Тридцать лет он блуждал во чреве свой матери. Наконец он взмолился солнцу, месяцу и звёздам, чтобы они дали ему выход из утробы. Но солнце, месяц и звезды не помогли ему. Тогда Вяйнямёйнен сам стал пробиваться к свету:
   Тронул крепости ворота,
   Сдвинул пальцем безымянным,
   Костяной замок открыл он
   Малым пальцем левой ножки;
   На руках ползёт с порога,
   На коленях через сени.
   В море синее упал он,
   Ухватил руками волны.
   Вяйнё родился уже взрослым человеком и ещё восемь лет провёл в море, пока, наконец, не выбрался на сушу.

   Руна 2

   Вяйнямёйнен много лет прожил на голой, безлесой земле. Затем он решил обустроить край. Позвал Вяйнямёйнен Сампсу Пеллервойнена — мальчика-сеятеля. Сампса засеял землю травой, кустами и деревьями. Оделась земля цветами и зеленью, но только один дуб не мог взойти.
   Тут на берег из моря вышли четыре девы. Они накосили травы и собрали ее в большой стог. Затем из моря поднялось чудовище—богатырь Турсас (Ику-Турсо) и поджёг сено. Вяйнямёйнен положил жёлудь в образовавшуюся золу и из жёлудя вырос огромный дуб, заслоняющий кроной небо и солнце.
   Вяйнё подумал, кто бы мог срубить это гигантское дерево, но такого богатыря не находилось. Взмолился песнопевец матери, чтобы она послала ему кого-нибудь свалить дуб. И вот из воды вышел карлик, вырос в великана, и с третьего замаха срубил чудесный дуб. Кто поднял его ветку — нашёл навеки счастье, кто верхушку — стал чародеем, кто срезал его листья — стал весел и радостен. Одна из щепок чудесного дуба заплыла в Похъёлу. Девица Похъёлы взяла ее себе, чтобы колдун сделал из неё заколдованные стрелы.
   Земля цвела, в лесу порхали птицы, но только ячмень не всходил, не зрел хлеб. Вяйнямёйнен подошёл к синему морю и на краю воды нашёл шесть зёрен. Он поднял зерна и посеял их возле реки Калевалы. Синица сказала песнопевцу, что зерна не взойдут, так как земля под пашню не расчищена. Вяйнямёйнен расчистил землю, вырубил лес, но оставил в середине поля берёзу, чтобы птицы могли на ней отдохнуть. Орёл похвалил Вяйнямёйнена за заботу и в награду доставил огонь на расчищенный участок. Вяйнё засеял поле, вознося молитву земле, Укко (как повелителю дождя), чтобы они позаботились о колосьях, об урожае. На поле появились всходы, и поспел ячмень.

   Руна 3

   Вяйнямёйнен жил в Калевале, являя миру свою мудрость, и пел песни о делах времён минувших, о происхождении вещей. Молва далеко разнесла весть о мудрости и силе Вяйнямёйнена. Эти вести услышал Ёукахайнен — житель Похъёлы. Позавидовал Ёукахайнен славе Вяйнямёйнена и, несмотря на уговоры родителей, отправился в Калевалу, дабы посрамить песнопевца. На третий день пути Ёукахайнен столкнулся на дороге с Вяйнямёйненом и вызвал его померяться силой песен и глубиной знаний. Ёукахайнен начал петь о том, что видит и том, что знает. Вяйнямёйнен ему ответил:
   Ум ребячий, бабья мудрость
   Не приличны бородатым
   И женатому некстати.
   Ты скажи вещей начало,
   Глубину деяний вечных!
   И тогда Ёукахайнен стал хвалиться, что это он создал море, землю, светила. В ответ мудрец уличил его во лжи. Ёукахайнен вызвал Вяйне на бой. Песнопевец ответил ему песней, от которой задрожала земля, и Ёукахайнен погрузился до пояса в болото. Взмолился он тогда о пощаде, посулил выкуп: луки чудесные, лодки быстрые, коней, золото и серебро, хлеб со своих полей. Но Вяйнямёйнен не согласился. Тогда Ёукахайнен предложил взять в жены его сестру — красавицу Айно. Вяйнямёйнен принял это предложение и отпустил его. Ёукахайнен возвратился домой и рассказал матери о случившемся. Мать обрадовалась, что ее зятем станет мудрый Вяйнямёйнен. А сестра Айно стала плакать и горевать. Ей было жаль покидать родной край, оставлять свою свободу, идти замуж за старика.

   Руна 4

   Вяйнямёйнен встретил Айно в лесу и сделал ей предложение. Айно ответила, что не собирается замуж, а сама в слезах возвратилась домой и стала умолять мать не отдавать её старику. Мать уговаривала Айно перестать плакать, надеть нарядное платье, украшения и ждать жениха. Дочь, горюя, надела платье, украшения и в решимости покончить с собой пошла к морю. На берегу моря она оставила одежду и пошла купаться. Доплыв до каменного утёса, Айно захотела передохнуть на нем, но утёс вместе с девушкой обрушился в море, и она утонула. Шустрый заяц доставил печальную весть семье Айно. Мать дни и ночи оплакивала погибшую дочь.

   Руна 5

   Вести о гибели Айно дошли до Вяйнямёйнена. Во сне опечаленный Вяйнямёйнен увидел то место в море, где живут русалки, и узнал что его невеста среди них. Он отправился туда и выловил чудесную рыбу, не похожую ни на какую другую. Вяйнямёйнен попытался разрезать эту рыбу, чтобы приготовить еду, но рыбка выскользнула из рук песнопевца и сказала ему, что она не рыба, а дева царицы морей Велламо и царя пучины Ахто, что была она сестрой Ёукахайнена, молодой Айно. Выплыла она из морских глубин, чтобы стать женой Вяйнямёйнена, а он не узнал ее, принял за рыбу и теперь упустил навсегда. Песнопевец стал умолять Айно вернуться, но рыбка уже исчезла в пучине. Вяйнямёйнен забросил сеть в море и выловил все, что есть в нем, но той рыбки так и не поймал. Укоряя и браня себя, Вяйнямёйнен возвратился домой. Его мать, Ильматар, посоветовала ему не кручиниться о потерянной невесте, а отправиться за новой, в Похъёлу.

   Руна 6

   Вяйнямёйнен отправился в сумрачную Похъёлу, туманную Сариолу. Но Ёукахайнен, затаив злобу на Вяйнямёйнена, завидуя его таланту песнопевца, решил погубить старика. Он подстерёг его на дороге. Завидев мудрого Вяйнямёйнена, злобный похъёлец выстрелил и с третьей попытки попал в коня. Песнопевец упал в море, волнами и ветром унесло его далеко от земли. Ёукахайнен, думая, что убил Вяйнямёйнена, возвратился домой и похвалился перед матерью, что сразил старца Вяйнё. Мать осудила неразумного сына за дурной поступок.

   Руна 7

   Много дней плавал в открытом море песнопевец, там его и его встретил могучий орёл. Вяйнямёйнен рассказал о том, как он попал в море и орёл, в благодарность за то, что тот оставил берёзу в поле для отдыха птиц, предложил свою помощь. Орёл доставил песнопевца на берег Похъёлы. Вяйнямёйнен не мог найти дорогу домой и горько заплакал, его плач услышала служанка и рассказала об этом госпоже Лоухи, хозяйке Похъёлы. Лоухи нашла Вяйнямёйнена, доставила его в свой дом и приветила как гостя. Вяйнямёйнен тосковал по родной Калевале и хотел вернуться домой.
   Лоухи пообещала женить Вяйнямёйнена на своей дочери и доставить его в Калевалу, в обмен на то, что он скуёт чудесную мельницу Сампо. Вяйнямёйнен сказал, что не может сковать Сампо, но по возвращении в Калевалу пришлёт самого искусного в мире кузнеца Ильмаринена, который сделает ей желанную чудо-мельницу.
   Ведь он выковал уж небо,
   Крышу воздуха сковал он,
   Так, что нет следов оковки
   И следов клещей не видно.
   Старуха твердила, что дочь ее получит лишь тот, кто скуёт Сампо. Но все же собрала Вяйнямёйнена в дорогу, дала ему сани и наказала песнопевцу во время пути не смотреть на небо, иначе его постигнет злая судьба.

   Руна 8

   По дороге домой Вяйнямёйнен услышал странный шум, будто кто-то ткёт в небе, над его головой.
   Старец голову приподнял
   И взглянул тогда на небо:
   Вот стоит дуга на небе,
   На дуге сидит девица,
   Ткёт одежду золотую,
   Серебром всю украшает.
   Вяйнё предложил девице сойти с радуги, сесть к нему в сани и поехать в Калевалу, чтобы там стать его женой. Тогда девица попросила песнопевца разрезать волос тупым ножом, завязать в узел яйцо, обточить камень и изо льда вырезать жердинки, «чтоб не сыпались кусочки, чтоб пылинка не слетела». Только тогда она сядет в его сани. Вяйнямёйнен выполнил все ее просьбы. Но тогда девица попросила выстругать лодку «из обломков веретёнца и спустить ее на воду не толкнув ее коленом». Вяйнё принялся за лодку. Топор, при участии злого Хийси, соскочил и вонзился в колено мудрому старцу. Из раны потекла кровь. Вяйнямёйнен попытался заговорить кровь, излечить рану. Заговоры не помогли, кровь не остановилась — песнопевец не смог вспомнить о рождении железа. И Вяйнямёйнен стал искать того, кто мог бы заговорить глубокую рану. В одной из деревень Вяйнямёйнен нашёл старца, который взялся помочь песнопевцу.

   Руна 9

   Старик сказал, что знает лекарство от таких ран, но не помнит о начале железа, о его рождении. Но Вяйнямёйнен сам вспомнил эту историю и рассказал ее:
   Воздух — мать всему на свете,
   Старший брат — водой зовётся,
   Младший брат воды — железо,
   Средний брат — огонь горячий.
   Укко, тот творец верховный,
   Старец Укко, бог небесный,
   Отделил от неба воду,
   Разделил он воду с сушей;
   Не рождалось лишь железо,
   Не рождалось, не всходило…
   Тогда Укко потёр руки, и на его левом колене появились три девы. Они пошли по небу, из груди их струилось молоко. Из чёрного молока старшей девицы вышло мягкое железо, из белого средней — сталь, из красного младшей — некрепкое железо (чугун). Рождённое железо захотело увидеть старшего брата — огонь. Но огонь захотел сжечь железо. Тогда оно в испуге убежало в болота и спряталось под водой.
   Тем временем родился кузнец Ильмаринен. Ночью родился, а днём уже построил кузницу. Кузнеца привлекли следы железа на звериных тропах, он захотел положить его в огонь. Железо боялось, но Ильмаринен успокоил его, пообещал чудесное превращение в разные вещи и бросил в горнило. Железо попросило вынуть его из огня. Кузнец же ответил, что тогда железо может стать беспощадным и напасть на человека. Железо поклялось страшной клятвой, что никогда не посягнёт на человека. Ильмаринен вытащил железо из огня и выковал из него различные вещи.
   Чтобы железо было прочным, кузнец приготовил состав для закалки и попросил пчелу принести мёда, чтобы добавить его в состав. Его просьбу услышал и шершень, он полетел к своему хозяину, злому Хийси. Хийси дал шершню яд, который тот и принёс вместо пчелы Ильмаринену. Кузнец, не ведая измены, добавил яд в состав и закалил в нем железо. Железо вышло из огня злым, отбросило все клятвы и напало на людей.
   Старик, услышав рассказ Вяйнямёйнена, сказал, что знает теперь начало железа, и приступил к заклинанию раны. Призвав в помощь Укко, он приготовил чудесную мазь и вылечил Вяйнямёйнена.

   Руна 10

   Вяйнямёйнен возвратился домой, на границе Калевалы проклял Ёукахайнена, из-за которого попал в Похъёлу и вынужден был обещать кузнеца Ильмаринена старухе Лоухи. По дороге он создал чудесную сосну с созвездием на верхушке. Дома песнопевец стал уговаривать Ильмаринена поехать в Похъёлу за красавицей-женой, которая достанется тому, кто выкует Сампо. Кователь спросил, не потому ли он уговаривает его поехать в Похъёлу, чтобы спастись самому, и категорически отказался ехать. Тогда Вяйнямёйнен рассказал Ильмаринену о чудесной сосне на поляне и предложил сходить и посмотреть на эту сосну, снять созвездие с верхушки. Кузнец простодушно залез на дерево, а Вяйнямёйнен силой песни вызвал ветер и перенёс Ильмаринена в Похъёлу.
   Лоухи встретила кузнеца, познакомила со своей дочерью и попросила сковать Сампо. Ильмаринен согласился и приступил к работе. Четыре дня работал Ильмаринен, но из огня выходили другие вещи: лук, челнок, корова, плуг. Все они имели «дурное свойство», все были «злыми», поэтому Ильмаринен ломал их и бросал обратно в огонь. Только на седьмой день из пламени горна вышла чудесная Сампо, завертелась пёстрая крышка.
   Старуха Лоухи обрадовалась, отнесла Сампо в гору Похъёлы и зарыла там. В земле чудесная мельница пустила три глубоких корня. Ильмаринен попросил отдать ему красавицу Похъёлы, но девица отказалась идти за кузнеца. Кователь печальный возвратился домой и рассказал Вяйнё, что Сампо выкована.

   Руна 11

   Лемминкяйнен, весёлый охотник, герой Калевалы, всем хорош, но имеет один недостаток — очень падок на женские прелести. Прослышал Лемминкяйнен о прекрасной девушке, что жила в Саари. Строптивая девица ни за кого не хотела идти замуж. Охотник решил добиться ее. Мать отговаривала сына от необдуманного поступка, но он не послушался и отправился в путь.
   Сперва девушки Саари насмехались над бедным охотником. Но со временем Лемминкяйнен покорил всех девиц Саари, кроме одной — Кюлликки — той, ради которой он и отправился в путь. Тогда охотник похитил Кюлликки, чтобы увезти ее как жену в свой небогатый дом. Увозя девицу, герой пригрозил: ежели девушки Саари расскажут, кто увёз Кюлликки, то он нашлёт войну и истребит всех их мужей и парней. Кюлликки сначала сопротивлялась, но потом согласилась стать женой Лемминкяйнена и взяла с него клятву, что тот никогда не пойдёт войной на ее родной край. Лемминкяйнен поклялся и взял с Кюлликки ответную клятву, что она никогда не будет ходить в свою деревню и плясать с девушками.

   Руна 12

   Лемминкяйнен счастливо жил со своей женой. Как-то весёлый охотник пошёл на рыбалку и задержался, а тем временем, не дождавшись мужа, Кюлликки ушла в деревню плясать с девушками. Сестра Лемминкяйнена рассказала брату о поступке его жены. Лемминкяйнен разозлился, решил бросить Кюлликки и отправиться свататься к девице Похъёлы. Мать пугала смелого охотника чародеями сумрачного края, говорила, что там ждёт его гибель. Но Лемминкяйнен самоуверенно ответил, что чародеи Похъёлы ему не страшны. Причесавшись щёткой, он бросил ее на пол со словами:
   «Лишь тогда несчастье злое
   Лемминкяйнена постигнет,
   Если кровь из щётки брызнет,
   Если красная польётся».
   Лемминкяйнен отправился в путь, на поляне он вознёс молитву Укко, Ильматар и богам леса, чтобы они помогли ему в опасном путешествии.
   Неласково встретили охотника в Похъёле. В деревне Лоухи охотник зашёл в дом, полный колдунов и магов. Своими песнями он заклял всех мужей Похъёлы, лишил их силы и магического дара. Всех заклял он, кроме хромого старика-пастуха. Когда пастух спросил героя, почему тот пощадил его, Лемминкяйнен ответил, что пощадил его лишь потому, что старик и так жалок, без всяких заклятий. Злобный пастух не простил этого Лемминкяйнену и решил подкараулить охотника у вод мрачной реки Туонелы — реки подземного мира, реки мертвых.

   Руна 13

   Лемминкяйнен попросил у старухи Лоухи выдать за него свою красавицу-дочь. В ответ на упрёк старухи в том, что у него уже есть жена, Лемминкяйнен заявил, что прогонит Кюлликки. Лоухи поставила охотнику условие, что отдаст дочь, если герой поймает лося Хийси. Весёлый охотник сказал, что легко поймает лося, однако не так-то просто было найти и изловить его.

   Руна 14

   Лемминкяйнен попросил Укко помочь ему в ловле лося. Также он призвал лесного царя Тапио, его сына Нюрикки и лесную царицу Миэликки. Духи леса помогли охотнику поймать лося. Лемминкяйнен привёл лося старухе Лоухи, но она поставила новое условие: герой должен привести ей жеребца Хийси. Лемминкяйнен опять попросил помощи у Укко-громовержца. Укко железным градом выгнал жеребца к охотнику. Но хозяйка Похъёлы поставила третье условие: застрелить лебедя Туонелы — реки в подземном царстве мёртвых. Герой спустился в Маналу, где у мрачной реки его уже поджидал коварный пастух. Злобный старик выхватил из вод мрачной реки змею и словно копьём пронзил Лемминкяйнена. Охотник, отравленный ядом змеи, умирает. А похъёлец разрубил тело бедного Лемминкяйнена на пять кусков и бросил их в воды Туонелы.

   Руна 15

   Дома у Лемминкяйнена из оставленной щётки начала сочиться кровь. Мать поняла, что с ее сыном случилось несчастье. Она отправилась в Похъёлу за вестями о нем. Старуха Лоухи после настойчивых расспросов и угроз призналась, что Лемминкяйнен отправился за лебедем в Туонелу. Отправившись на поиски сына, бедная мать спрашивала у дуба, дороги, месяца, где пропал весёлый Лемминкяйнен, но они не хотели помочь. Только солнце указало ей место гибели сына. Несчастная старушка обратилась к Ильмаринену с просьбой сковать огромные грабли. Солнце усыпило всех воинов мрачной Туонелы, а тем временем мать Лемминкяйнена стала искать граблями в чёрных водах Маналы тело своего любимого сына. С невероятными усилиями она выловила останки героя, соединила их и обратилась к пчёлке с просьбой принести немного меду из божественных чертогов. Этим мёдом смазала она тело охотника. Герой ожил и рассказал матери, как он был умерщвлён. Мать уговорила Лемминкяйнена бросить мысль о дочке Лоухи и увела его домой, в Калевалу.

   Руна 16

   Вяйнямёйнен задумал сделать лодку и послал Сампсу Пеллервойнена за деревом. Осина и сосна не подошли для строительства, а вот могучий дуб, девяти сажен в обхвате, вполне сгодился. Вяйнямёйнен «строит лодку заклинаньем, он челнок сбивает пеньем из кусков большого дуба». Но не хватило ему трёх слов, чтобы спустить лодку на воду. Отправился мудрый песнопевец на поиски этих заветных слов, но нигде не мог их найти. В поисках этих слов он спустился в царство Маналы
   Там песнопевец увидел дочку Маны (бога царства мёртвых), которая сидела на берегу реки. Вяйнямёйнен попросил дать ему лодку, чтобы переправиться на другой берег и войти в царство мёртвых. Дочь Маны спросила, зачем он спустился в их царство живой и невредимый.
   Вяйнямёйнен долго увиливал от ответа, но, в конце концов, признался, что ищет волшебные слова для лодки. Дочь Маны предупредила песнопевца, что немногие возвращаются из их края, и переправила на другой берег. Там его встретила хозяйка Туонелы и поднесла кружку мёртвого пива. Вяйнямёйнен отказался от пива и попросил открыть ему заветные три слова. Хозяйка сказала, что не знает их, но все равно Вяйнямёйнен не сможет никогда больше покинуть царство Маны. Она погрузила героя в глубокий сон. Тем временем жители мрачной Туонелы приготовили преграды, которые должны удержать песнопевца. Однако мудрый Вяйнё обошёл все расставленные ловушки и поднялся в верхний мир. Песнопевец обратился к богу с просьбой никому не дозволять своевольно спускаться в мрачную Маналу и рассказал, как тяжко живётся злым людям в царстве мёртвых, какие их ждут кары.

   Руна 17

   Вяйнямёйнен отправился к великану Випунену за волшебными словами. Он нашёл Випунена вросшим в землю, покрытым лесом. Вяйнямёйнен попытался разбудить великана, раскрыть его громадный рот, но Випунен случайно проглотил героя. Песнопевец устроил в утробе великана кузницу и разбудил Випунена громом молота и жаром. Мучаясь болью, великан приказал герою убираться из чрева, но Вяйнямёйнен отказался покинуть тело великана и пообещал сильнее колотить молотом:
   Если слов я не услышу,
   Не узнаю заклинаний,
   Не запомню здесь хороших.
   Не должны слова скрываться,
   Не должны таиться притчи,
   Не должны зарыться в землю
   И по смерти чародеев.
   Випунен спел песню «о вещей происхожденьи». Вяйнямёйнен выбрался из чрева гиганта и достроил свою лодку.

   Руна 18

   Вяйнямёйнен решил на новой лодке отправиться в Похъёлу и взять в жены дочку Лоухи. Сестра Ильмаринена, Анникки, выйдя утром стирать, увидела лодку песнопевца, приставшую к берегу и спросила героя, куда он направляется. Вяйнямёйнен признался, что едет в сумрачную Похъёлу, туманную Сариолу взять в жены красавицу Севера. Побежала Анникки домой, рассказала все брату, кузнецу Ильмаринену. Опечалился кователь и начал собираться в путь, чтобы не упустить свою невесту.
   Так ехали они: Вяйнямёйнен по морю на чудесной лодке, Ильмаринен — по суше, на коне. Через некоторое время кузнец догнал Вяйнямёйнена, и они договорились не принуждать красавицу к замужеству. Пусть счастлив будет тот, кого она сама выберет себе в мужья. Менее удачливый пусть же не гневится. Женихи подъехали к дому Лоухи. Хозяйка Сариолы посоветовала дочери выбрать Вяйнямёйнена, но ей больше нравился молодой кузнец. Вяйнямёйнен зашёл в дом Лоухи, и красавица Похъёлы отказала ему.

   Руна 19

   Ильмаринен спросил Лоухи о своей невесте. Лоухи ответила, что выдаст дочь за кузнеца, если он вспашет змеиное поле Хийси. Дочь Лоухи дала совет кузнецу как вспахать это поле, и кузнец справился с этим заданием. Злая старуха поставила новое условие: изловить в Туонеле медведя, поймать седого волка Маналы. Невеста снова дала кузнецу совет, и он поймал медведя и волка. Но хозяйка Похъёлы снова заупрямилась: свадьба будет после того, как кузнец в водах Маналы изловит щуку. Невеста посоветовала кузнецу сковать орла, который и поймает эту рыбу. Ильмаринен так и поступил, но на обратном пути железный орёл съел щуку, оставив лишь голову. Эту голову как доказательство и принёс Ильмаринен хозяйке Похъёлы. Смирилась Лоухи, отдала дочку в жены кузнецу. А опечаленный Вяйнямёйнен отправился домой, наказывая впредь старым женихам никогда не соперничать с молодыми.

   Руна 20

   В Похъёле готовят свадебный пир. Для того, чтобы приготовить угощенье, нужно зажарить целого быка. Пригнали быка: рога 100 сажен, белка с головы до хвоста целый месяц скачет, и не было такого богатыря, который мог бы его зарезать. Но вот поднялся из вод морских богатырь с железным кулаком и одним ударом убил громадного быка.
   Старуха Лоухи не знала, как сварить к свадьбе пиво. Старик на печи рассказал Лоухи о рождении хмеля, ячменя, о первом сотворении пива Осмотар, дочерью Калевы. Узнав о том, как варится пиво хозяйка Сариолы начала его приготовление. Леса поредели: нарубили дров для варки, родники высохли: набрали воды для пива, дым пол-Похъёлы наполнил.
   Лоухи послала гонцов звать всех на пышную свадьбу, всех, кроме Лемминкяйнена. Если Лемминкяйнен придёт, то затеет на пиру драку, стариков и девушек на смех поднимет.

   Руна 21

   Лоухи встретила гостей. Приказала рабу получше принять зятя, оказать ему особые почести. Гости сели за стол, стали есть, пить пенное пиво. Старый Вяйнямёйнен поднял свою кружку и спросил гостей, не споёт ли кто-нибудь песню «чтобы день наш был весёлым, чтобы вечер был прославлен?» Но никто не осмелился петь при мудром Вяйнямёйнене, тогда он сам начал петь, прославляя молодых, желая им счастливой жизни.

   Руна 22

   Невесту готовят к отъезду. Пели ей песни о ее девической жизни и о несладкой жизни жены в чужом доме. Невеста начала горько плакать, но ее утешили.

   Руна 23

   Невесту учат и дают советы, как она должна жить замужем. Старая нищенка рассказала о своей жизни, как она была девушкой, как была замужем и как ушла от злого мужа.

   Руна 24

   Жениху читют наставления, как он должен обходиться с невестой, не велят обращаться с ней плохо. Нищий старик поведал, как он в своё время образумил свою жену.
   Невеста простилась со всеми. Ильмаринен посадил невесту в сани, отправился в путь и приехал домой на третий день вечером.

   Руна 25

   Дома Ильмаринена с женой встретила мать кузнеца Локка, ласково заговорила с невесткой, всячески хвалила ее. Новобрачных и гостей усадили за стол, вдоволь угостили. Вяйнямёйнен в своей застольной песне славил родной край, его мужчин и женщин, хозяина и хозяйку, свата и подружку невесты, гостей. После свадебного пира песнопевец отправился домой. В дороге сани его сломались, и герой спросил у местных жителей, найдётся ли здесь такой смельчак, который спустится в Туонелу за буравчиком, чтобы починить его сани. Ему ответили, что нет такого. Пришлось Вяйнямёйнену самому спускаться в Туонелу, после чего он починил сани и благополучно добрался домой.

   Руна 26

   Тем временем Лемминкяйнен узнал, что в Похъёле справляют свадьбу, и решил поехать туда, отомстить за нанесённое оскорбление. Мать отговаривала его от такого рискованного предприятия, но охотник остался непреклонен. Тогда мать рассказала об опасностях, которые подстерегают Лемминкяйнена на пути в Похъёлу, упрекала, что сын рано забыл о том, как уже один раз погиб в том краю колдунов. Лемминкяйнен не послушался и отправился в путь.
   На дороге Лемминкяйнена встретила первая погибель — огненный орёл. Охотник спасся, наколдовав стаю рябчиков. Дальше герой встретился со второй погибелью — пропастью, наполненной раскалёнными глыбами. Охотник обратился к верховному богу Укко, и тот послал снегопад. Лемминкяйнен чародейством возвёл ледяной мост через пропасть. Затем Лемминкяйнен встретился с третьей погибелью — свирепыми медведем и волком, на которых с помощью волшебства выпустил стадо овец. У самых ворот Похъёлы охотник встретил громадную змею. Герой заколдовал ее, произнося волшебные слова и вспоминая перворождение змеи из слюны Сюэтар (злого водного существа) через колдовство Хийси, и змея освободила охотнику дорогу в Похъёлу.

   Руна 27

   Миновав все опасности, весёлый Лемминкяйнен прибыл в Похъёлу, где его неласково встретили. Рассерженный герой стал ругать хозяина и хозяйку за то, что тайно справили свадьбу своей дочери и теперь так враждебно встречают его. Хозяин Похъёлы вызвал Лемминкяйнена состязаться в колдовстве и чародействе. Охотник выиграл в состязании, тогда похъёлец вызвал его драться на мечах. Лемминкяйнен и здесь победил, он убил хозяина Похъёлы и отрубил ему голову. Разгневанная Лоухи созвала вооружённых воинов, чтобы они отомстили за смерть ее мужа.

   Руна 28

   Лемминкяйнен спешно покинул Похъёлу и в облике орла полетел домой. Дома он рассказал матери о том, что случилось в Сариоле, о том, что воины Лоухи идут на него войной, и спросил, где бы он мог укрыться и переждать нашествие. Мать упрекнула буйного охотника за то, что он поехал в Похъёлу, навлёк на себя такую опасность, и предложила на три года отправиться на маленький остров за морями, где раньше во время войн жил его отец. Но прежде она взяла с охотника страшную клятву не воевать десять лет. Лемминкяйнен поклялся.

   Руна 29

   Лемминкяйнен отправился на маленький остров. Местные жители приветили его. Чародействами охотник очаровал местных девушек, соблазнил их и в веселии жил на острове три года. Мужчины острова, рассердившись на легкомысленное поведение охотника, решили убить его. Лемминкяйнен узнал о заговоре и убежал с острова, о чем девушки и женщины горько сожалели.
   Сильная буря на море разбила лодку охотника, и он был вынужден вплавь добираться до берега. На берегу Лемминкяйнен добыл новую лодку и на ней приплыл к родным берегам. Но там он увидел, что дом его сожжён, местность пустынна и нет никого из его рода. Заплакал тут Лемминкяйнен, начал корить и бранить себя за то, что поехал в Похъёлу, навлёк на себя гнев похъёльцев, а теперь весь род его погиб, и мать его любимая убита. Тут герой заметил тропинку, ведущую в лес. Пройдя по ней, охотник нашёл хижину, а в ней свою старушку-мать. Мать рассказала о том, как народ Похъёлы разорил их родной дом. Охотник обещал построить новый дом, ещё лучше прежнего, и отомстить Похъёле за все беды, рассказал о том, как жил все эти годы на далёком острове.

   Руна 30

   Лемминкяйнен не мог смириться с тем, что дал клятву десять лет не сражаться. Он опять не послушал уговоры матери, опять собрался на войну с Похъёлой и позвал с собой в поход верного друга Тиэру. Вместе они отправились в поход против народа Сариолы. Хозяйка Похъёлы наслала на них ужасный мороз, который заморозил в море лодку Лемминкяйнена. Однако охотник заклинаниями прогнал мороз.
   Лемминкяйнен и его друг Тиэра оставили челнок во льдах, а сами пешком добрались до берега, где, опечаленные и подавленные, бродили по глухим местам, пока, наконец, не возвратились домой.

   Руна 31

   Жили два брата: Унтамо — младший, и Калерво — старший. Унтамо не любил своего брата, строил ему всяческие козни. Между братьями возникла вражда. Унтамо собрал воинов и убил Калерво и весь его род, кроме одной беременной женщины, которую Унтамо взял с собой как рабыню. У женщины родился ребёнок, которого нарекают Куллерво. Ещё в люльке ребёнок обещал стать богатырём. Подросший Куллерво начал думать о мести.
   Унтамо, обеспокоенный этим, решил избавиться от ребёнка. Куллерво посадили в бочку и бросили в воду, но мальчик не утонул. Его нашли сидящим на бочонке и ловящим в море рыбу. Тогда ребёнка решили бросить в костёр, но мальчик не сгорел. Куллерво решили повесить на дубе, но на третий день его нашли сидящем на суку и рисующем воинов на коре дерева. Смирился Унтамо и оставил мальчика своим рабом. Когда Куллерво подрос, ему стали давать работу: нянчить ребёнка, рубить лес, плести плетень, молотить рожь. Но ни на что не годен Куллерво, всю работу он испортил: измучил ребёнка, порубил хороший строевой лес, плетень выплел до неба без входа и выхода, зерна превратил в пыль. Тогда Унтамо решил продать негодного раба кузнецу Ильмаринену:
   Цену дал кузнец большую:
   Два котла он отдал старых,
   Ржавых три крюка железных,
   Кос пяток он дал негодных,
   Шесть мотыг плохих, ненужных
   За негодного парнишку,
   За раба весьма плохого.

   Руна 32

   Жена Ильмаринена, дочь старухи Лоухи назначила Куллерво пастухом. И на смех и для обиды приготовила молодая хозяйка для пастуха хлеб: верх пшеничный, низ овсяный, а в середину запекла камень. Вручила Куллерво этот хлеб и сказала, чтобы пастух съел его не раньше, чем выгонит стадо в лес. Хозяйка выпустила стадо, наложила на него заклятие от напастей, призывая в помощники Укко, Миэликки (царицу леса), Теллерво (дочь царя леса) и умоляя их охранить стадо; попросила Отсо — медведя, красу с медовой лапой — не трогать стадо, обходить его стороной.

   Руна 33

   Куллерво пас стадо. Днём пастух присел отдохнуть и поесть. Вынул испечённый молодой хозяйкой хлеб и стал резать его ножом:
   И упёрся ножик в камень
   Лезвием в голыш претвердый;
   У ножа клинок распался,
   На куски клинок распался.
   Куллерво огорчился: этот нож достался ему от отца, это единственная память о его роде, вырезанном Унтамо. В бешенстве Куллерво решил отомстить хозяйке, жене Ильмаринена, за насмешку. Пастух загнал стадо в болото и дикие звери пожрали всю скотину. Куллерво превратил медведей в коров, а волков в телят и, под видом стада, погнал их домой. По дороге он приказал им разорвать хозяйку на куски: «Лишь на вас она посмотрит, лишь доить она нагнётся!». Молодая хозяйка, завидев стадо, попросила мать Ильмаринена сходить и подоить коров, но Куллерво, упрекая ее, сказал, что хорошая хозяйка сама доит коров. Тогда жена Ильмаринена пошла в хлев, и медведи и волки разорвали ее в клочья.

   Руна 34

   Куллерво убежал из дома кузнеца и решил отомстить Унтамо за все обиды, за изведение рода Калерво. Но в лесу пастух встретил старуху, которая рассказала ему, что Калерво, его отец, на самом деле жив. Она подсказала, как его можно найти. Куллерво отправился на поиски и нашёл свою семью на границе Лапландии. Мать со слезами встретила сына, рассказала, что считала его пропавшим, как и старшую дочь, ушедшую по ягоды, да так и не вернувшуюся.

   Руна 35

   Куллерво остался жить в родительском доме. Но и там не нашлось применения его богатырской силе. Все, что ни делал пастух, оказывалось бесполезным, испорченным. И тогда огорчённый отец отправил Куллерво в город, уплатить подать. На обратном пути Куллерво встретил девушку, заманил подарками в свои сани и соблазнил ее. Оказалось, что эта девушка — та самая пропавшая сестра Куллерво. В отчаянии девушка бросилась в реку. А Куллерво в горе отправился домой, рассказал матери о случившемся и решил покончить с собой. Мать запретила ему расставаться с жизнью, стала уговаривать уехать, найти спокойный уголок и тихо доживать там свой век. Куллерво не согласился, он собирался отомстить Унтамо за все.

   Руна 36

   Мать отговаривала сына от свершения необдуманного поступка. Куллерво был непреклонен, тем более что все родные проклинали его. Одной матери было небезразлично, что случится с ее&nb

3. “Калевала” – эпическое произведение, состоящее из рун. Главный герой поэмы – вековечный песнопевец Вяйнямёйнен. Это не только герой – войн, но и “культурный герой” – устроитель земли, приносящий людям зачатки культуры, строящий лодку при помощи слова, создающий музыкальный инструмент кантеле, Рождение его было неким чудом. Ветер надул плод матери воды Ильматар. НО он не мог родиться 700 лет. Родился Вяйнямёйнен, выйдя самостоятельно из утробы матери. Вяйнямёйнен в моем представлении и воплощает культурного героя.
   Как и другие герои “Калевалы” песнопевец обладает магической силой и чудесными качествами. Он может строить лодку песнями, переносить чудесным образом людей с места на место, вызывать ветер и другие явления. В руне 40 его сила песен возрастает, так как он смастерил чудесные гусли-кантелы.
   Вяйнё совершил множество подвигов, Большинство подвигом связано с Калевой и Похъелой из-за Сампо. Старый песнопевец, усыпив население Похъелы, крадет Сампо на благо Калевы. Кража происходит, потому что Лоухи отказалась делить Сампо. После Вяйнё защищает население и скот Калевы от болезни и медведя, которые были насланы Лоухи.
   Так как Вяйнё – человек, то он обладает человеческими качествами, такие как любовь к родине: из-за этого он крадет Сампо, мудрость, мужество, но и, к сожалению ложь. Когда Вяйнемёйнен отправляется в Манал (в Туанелу), то он трижды обманывает дочь Туони.
   Итак, я показал образ культурного героя в карело-финском эпосе.

4. Продолжая смотреть на сайте, я часто задумываюсь, а кто, собственно здесь положительные герои, а кто отрицательные? И не могу четко ответить на этот вопрос. Казалось бы, самые отрицательные герои, в последствии, совершают очень хорошие поступки, а герои, казалось бы, положительные – совсем наоборот.
   Мифы Лоухи – колдунья, хозяйка По?хьёлы из эпоса “Калевала”
   Лоухи – колдунья, хозяйка По?хьёлы из эпоса “Калевала”
   Мифы и легенды
   Лоухи – могущественная колдунья, хозяйка По?хьёлы, страны, враждебной жителям Калевалы. Она символ зла и главный антагонист “Калевалы”, но, с другой стороны, она радеет за свою землю и ее гнев зачастую справедлив. Тем более, что действия главных героев эпоса по отношению к ее семье иногда довольно неприглядны.
   Источник: карело-финский поэтический эпос “Калевала”
   Автор: обработку народных эпических песен сделал Элиас Лённрот (1802—1884)
   Вид: Ведьмы, колдуны, маги и злые волшебники, Женщины – отрицательные герои
   По?хьёла в эпосе “Калевала” является источником зла, холода, болезней. Когда главный герой эпоса Вяйнямёйнен случайно попал в По?хьёлау, старуха Лоухи приютила его и пообещала женить на своей дочери и показать путь домой. За это Вяйнямёйнен должен был изготовить для Лоухи чудесную мельницу Сампо, которая могла в неограниченном количестве давать богатство, еду и прочие материальные блага.
   Вяйнямёйнен хитростью отправил к Лоухи кузнеца Ильмаринена, который и изготовил мельницу.
   Лоухи, Похъёлы хозяйка,
   Редкозубая старуха,
   Быстро в горницу уходит,
   Говорит слова такие:
   “Дочь моя, что всех моложе,
   Всех детей моих прекрасней!
   Нарядись получше нынче,
   Выйди в платье понарядней,
   Ты навесь прекрасный жемчуг,
   Грудь укрась как можно краше,
   Шею ты укрась поярче,
   А височки попестрее.
   О румянце щек подумай
   Да о блеске глаз помысли!
   Ведь кузнец-то вековечный,
   Знаменитый Ильмаринен,
   Прибыл выковать нам Сампо,
   Крышку пеструю устроить”.
   Колдунья отнесла мельницу Сампо в гору Похъёлы и зарыла там. В земле чудесная мельница пустила три глубоких корня.
   Дочь Лоухи была настоящей красавицей, поэтому к ней приехал свататься дргугой эпический герой – Лемминкяйнен. Хитрая Лоухи дала ему три задания: поймать лося Хийси, поймать жеребца Хийси и застрелить лебедя Туонелы – реки в царстве мертвых. В ходе выполнения последнего задания герой погиб, но в дальнейшем его оживила мать и отговорила от идеи жениться на дочке колдуньи.
   Но герои Калевалы не теряли надежды жениться на дочке Лоухи. Вяйнямёйнен и Ильмаринен снова поехали свататься. Лоухи больше понравился кузнец, тем более, что он изготовил в прошлом мельницу Сампо и она отдала ему свою дочь.
   Лемминкяйнен воспринял этот брак как личную обиду, и, разозлившись, приехал в По?хьёлу и убил мужа Лоухи. После этого ему пришлось бежать, спасаясь от чар колдуньи.
   Тем времением, дочь Лоухи, жена кузнеца Ильмаринена, погибла. Сначала кузнец сделал себе золотую жену, но потом решил свататься ко второй дочке Лоухи.
   Старуха естественно отказала. Тогда разгневанный Ильмаринен, Лемминкяйнен и Вяйнямёйнен решили отобрать у Лоухи мельницу Сампо, источник благополучия По?хьёлы. Они заколдовали воинов Лоухи и похитили мельницу.
   Лоухи пустилась в погоню, превратившись в огромную птицу. Пока герои и Лоухи сражались, мельница разбилась и утонула. Обозленная Лоухи сначала наслала на Калевалу мор, затем медведя. Когда Вяйнямёйнен отбился от этих напастей, она украла солнце и луну. Но узнав, что герои собираются идти на нее войной, Лоухи испугалась и вернула светила на место.
   Лоухи – прототип знаменитой Снежной Королевы. В Карелии есть лоухский район и поселок Лоухи. Название поселка видимо произошло от финского глагола louhi/a (добывать, разрабатывать, взрывать скалу), но многие старожилы придерживаются романитический версии, говоря что в этих местах жила колдунья Лоухи – хозяйка Похъёлы.
   Автор рисунка Светлана Георгиевская. pan-sortavala. narod.
   450,
   Уильям Белл – персонаж сериала “Грань”
   Давний партнер Уолтера Бишопа по лаборатории, ныне глава «Мэссив Дай…
   Дубровский Андрей Гаврилович – второстепенный герой романа Пушкина “Дубровский”
   Дубровский Андрей Гаврилович – отец главного героя романа, Владимира А…
   Троекуров Кирила Петрович – герой романа Пушкина “Дубровский”
   Троекуров Кирила Петрович – один из основных героев романа Пушкина Ду…
   Евгений Базаров – герой романа «Отцы и дети»
   Действие романа происходит летом 1859 года. Моло…
   Евгений Онегин – характеристика героя
   Евгений Онегин — герой романа в стихах А. С.Пушки…
   Капитан Джек Воробей
   Пират Джек Воробей – колоритный, манерный пиратс…
   Наверно отрицательные герои нравятся потому, что они первое красивые, второе они все имеют грустную историю, в третьих они должны быть умными, в четвертых он должен быть несчастным и одиноким. Но я думаю что, отрицательные герои они загадочные, смелые, но жаль, что иногда эти герои часто погибают в конце фильма или в конце аниме… Но не которые герои осознают свою вину и начинают бороться за сторону добра.

5. Не менее знаменит Кристфрид Ганандер (1741-1790 гг.). В работах «Словарь современного финского языка» (1787 г.) и «Финская мифология» (1789 г.) он цитировал многие образцы народной поэзии. «Финская мифология», насчитывающая около 2000 строк карело-финских рун, до сих пор является настольной книгой исследователей поэзии калевальской метрики. Чрезвычайную ценность представляют приведенные в ней комментарий и интерпретации содержания песенных фрагментов.
   К ХVIII веке относится появление исследований народной поэзии профессора Д.Юслениуса, Х.Г. Портана и др. Важную роль в подготовке «Калевалы» сыграли сборники текстов фольклориста и просветителя К.А.Готтлунда (1796-1875), впервые высказавшего идею создания единого фольклорного свода. Он считал, что если собрать все древние песни, то из них можно было бы составить некую целостность, подобную творениям Гомера, Оссиана или «Песни о нибелунгах».
   Непосредственным предшественником Э.Лённрота был С. Топелиус (старший), отец известного финского писателя, опубликовавший в 1829-1831 гг. пять тетрадей народных эпических песен, собранных от карельских коробейников, привозивших товары из Беломорской Карелии в Финляндию (85 эпических рун и заклинаний, всего 4200 стихов). Именно он указал Э.Лённроту и другим энтузиастам-собирателям путь в Беломорскую (Архангельскую) Карелию, где «еще звучит голос Вяйнямейнена, звенят кантеле и Сампо». В Х1Х веке отдельные финские народные песни публикуются в Швеции, Англии, Германии, Италии. В 1819 г. немецкий юрист Х.Р. фон Шрётер перевел на немецкий язык и опубликовал в Швеции, в городе Упсала сборник песен «Финские руны», в котором была представлена заклинательная поэзия, а также некоторые эпические и лирические песни. В Х1Х в. эпические, заклинательные, свадебно-обрядовые, лирические песни записывали А.А. Борениус, А.Е. Алквист, Й.-Ф.Каян, М.А.Кастрен, Х.М.Рейнхольм и другие – всего было собрано около 170 тыс. строк народной поэзии.
   В это время зарождается идея о возможности создания единого эпоса из разрозненных народных песен финн и карел одним человеком или группой ученых. Это было основано на теории немецкого ученого Ф.А. Вольфа, согласно которой гомеровские поэмы – это результат позднейшей работы составителя или составителей над песнями, существовавшими до этого в устной традиции. В Финляндии эту теорию поддерживали такие ученые, как Х.Г. Портан и К.А. Готлунд. Х. Г. Портан ещё в конце XVIII века предположил, что все народные песни происходят из единого источника, что они согласуются между собой по главному содержанию и основным сюжетам. И с помощью сравнения вариантов друг с другом, можно возвращать их к более цельной и подходящей форме. Он же пришел к заключению, что финские народные песни можно издать так же, как “Песни Оссиана” шотландского поэта Д. Макферсона (1736-1796). Портан не знал, что Макферсон издал свои собственные стихи под видом песен древнего слепого певца Оссиана.
   В начале XIX века эта идея Портана приобрела форму социального заказа, выражающего потребности финского общества. Известный языковед, фольклорист, поэт К.А. Готтлунд, будучи студентом, в 1817 г. писал о необходимости развития “отечественной литературы”. Он был уверен в том, что если бы из народных песен пожелали сформировать упорядоченную целостность, будь то эпос, драма или что-нибудь другое, то родился бы новый Гомер, Оссиан или “Песнь о Нибелунгах”.
   Одной из причин повышенного интереса к фольклору, по нашему мнению, является изменение в правовом статусе и положении Финляндии на мировой карте. В 1809 г. завершилась последняя война между Россией и Швецией за северные территории, включая Финляндию, Карелию и Прибалтику. А борьба эта длилась с переменным успехом почти тысячу лет, начиная с варяжских и викинговских походов. Была эпоха (ХУI- ХУП вв.), когда Швеция считалась великой европейской державой Финляндия в течение шести столетий принадлежала Швеции. Российский император Александр I, завоевав Финляндию и желая уменьшить в ней шведское влияние, предоставил финнам автономное самоуправление. И в марте 1808 г. народ Финляндии был торжественно провозглашен нацией с собственными законами, автономной формой государственности.
   Но в начале XIX века финской нации как таковой еще не существовало, ее предстояло еще создать, и огромную роль в этом сыграло наряду с общественно-политическим и экономическим развитием, всемерное развитие национальной культуры. В наследство от многовекового шведского господства Финляндии досталось административное управление, система школьного и университетского образования, печати и всей публичной культурной жизни. Официальным языком оставался шведский язык, хотя он был доступен лишь одной десятой части жителей. Сюда входили верхние сословия, образованные круги, малочисленное еще городское население.
   Этнически финским в языковом и культурном плане являлось крестьянство, основное население края. Но в языковом отношении оно оставалось бесправным, в официальную жизнь его язык не имел доступа. Это было одной из причин задержки естественного эволюционного процесса складывания финской нации. Также актуальной оставалось угроза шведской ассимиляции, поскольку финнов было меньше миллиона. Всё это привело к поискам национальной идентичности, культурных традиций и как результату национальному самоутверждению.
   Совокупность этих предпосылок сформировали у Э.Лённрота интерес к собиранию фольклора, и воспользовавшись вынужденным перерывом в обучении, он опираясь на совет Э.Топелиуса (старшего) отправляется в 1828 г. в свою первую из 11 поездок в финляндскую Карелию и провинцию Саво записывать ещё сохранившиеся руны. За четыре месяца Леннрот собрал материал на пять тетрадей сборника “Кантеле” (из них четыре были опубликованы в 1828-1831 гг.). От рунопевца из прихода Кесялахти Юханы Кайнулайнена он записал более 2000 строк. Уже в этом сборнике Леннрот пользовался методом, отвергнутым русской фольклористикой: он соединял строки разных песен. Кое-что брал из сборников К.Готтлунда и С.Топелиуса. Уже в этом издании в качестве персонажей действовали Вяйнямейнен, Ильмаринен, Лемминкяйнен, Пеллервойнен, Лоухи, Тапио, Миэликки и другие.
   Только в 1832 г. во время третьего путешествия Леннроту удалось дойти до деревень российской Карелии. В деревне Аконлахти он встретился с Соавой Трохкимайненом и записал несколько эпических песен. Героями, которых были Лемминкяйнен и Кавкомиели, Вяйнямейнен, делающий Сампо и кантеле.
   Очень удачной стала четвертая экспедиция Леннрота в 1833 г., когда он посетил северно-карельские деревни Войница, Вокнаволок, Чена, Кивиярви, Аконлахти. Важную роль в истории создания Лённротом “Калевалы” сыграла встреча с рунопевцами Онтреем Малиненом и Воассилой Киелевяйненом. На основании записанного материала был подготовлен сборник Свадебных песен. Собранный во время этой поездки материал дал возможность для создания многогеройной поэмы. До этого Леннрот работал над поэмами об одном герое (“Лемминкяйнен”, “Вяйнямейнен”).
   Новую поэму Леннрот назвал “Собранием песен о Вяйнямейнене”. В науке она получила название “Перво-Калевала”. Однако напечатана она была уже в двадцатом веке, в 1928 г. Дело в том, что Леннрот сам задержал ее публикацию, поскольку вскоре отправился в пятое путешествие, давшее ему наибольшее количество песен. За восемнадцать дней апреля 1834 г. он записал 13200 строк. Основной песенный материал он получил от Архиппы Перттунена, Мартиски Карьялайнена, Юркки Кеттунена, Симаны Мийхкалинена, Варахвонтты Сиркейнена и сказительницы Матро. Один знаменитый А. Перттунен спел ему 4124 строки.
   “Перво-Калевала” содержала шестнадцать глав-песнопений. Уже в этой поэме был разработан главный сюжет и конфликт. Однако, как писал В. Кауконен, Леннрот еще не нашел ответа на вопрос, где и когда жили его герои. В “Перво-Калевале” уже была Похъёла, но не было Калевалы. Сампо в этой поэме называлось сампу. Выглядело оно как некий чудесный закром с никогда не иссякающим зерном. Герои привезли его на мыс туманного залива и оставили на поле.
   Возвратясь из пятой поездки в Каяни, Леннрот стал заново обдумывать эпический сюжет. По свидетельству того же Кауконена, Леннрот теперь вносит в текст “Перво-Калевалы” дополнения и изменения во все ее главы и так много, что вряд ли можно найти 5-10 строк подряд, взятых из конкретной народной песни и сохранившихся в первоначальном виде. И главное: он придумал завязку. Сделав Айно (образ в основном вымышленный Леннротом) сестрой Ёукахайнена, Леннрот побуждает Ёукахайнена мстить старцу Вяйнямейнену не только за то, что проигрывает ему состязание в пении, но и потому что Вяйнямейнен виновен в гибели сестры.
   Любой эпизод “Калевалы”, сравненный с народными источниками, отличается от них. Чтобы объяснить, как тот или иной эпизод получился под рукой Леннрота, надо писать целые исследования. Беря из рун порой лишь несколько строк, Леннрот разворачивал их и ставил в общий сюжет. О том, что такое сампо, как его делают, певцы знали очень мало, а пели о нем от трех до десяти строк, не больше. У Леннрота же о Сампо рассказывается целая история на многих страницах. Имея, по сути, лишь одну пастушью песню, где упоминается Калевала, Лённрот сочинил страну, где живут Вяйнямейнен, Лемминкяйнен, Ильмаринен.
   Первая версия “Калевалы” изданная в 1835 г. состояла из 32 рун, с общим числом строк более 12 000 тысяч и имела следующие название Калевала или старинные карельские песни о древних временах финского народа. Затем Э. Лённрот продолжал поиск народных песен и работу над поэмой. Эта работа продолжалась еще четырнадцать лет. В 1840-1841 гг., на основании материала собранного в ходе нескольких предыдущих поездок, был выпущен трёх томный поэтический сборник Кантелетар, который ещё называют младшей сестрой Калевалы . В нём содержались отдельно записанный женский фольклор, т.е. свадебные, обрядовые песни, плачи, заклинания, а также разнообразные варианты рунических песен записанных более чем от ста сказителей.
   При работе над расширенным вариантом эпоса автор достигает огромной творческой свободы. С 1835 по 1844 гг. он совершает ещё шесть экспедиций, посетив, кроме Карелии, регион Северной Двины и Архангельск, а также Каргополь, Вытергу, Петербургскую губернию, Эстонию. К 1847 г. Э.Лённрот имел уже около 130 тыс. строк записей рун. Нового материала накопилось столько, что он заявил: «я мог бы создать несколько «Калевал» и ни одна из них не была бы похожа на другую».
   Титаническая работа Э.Лённрота была завершена в 1849 г., когда вышла в свет «полная» «Калевала», состоящая из 50 рун или 22 758 стихов. Этот «канонический вариант» «Калевалы» ныне известен во всем мире. Её появление было восторженно встречено общественностью, вызвав настоящий бум среди собирателей и поклонников народной поэзии. В Карелию, а позднее в Ингерманландию, направились десятки собирателей народных песен. Одни хотели удостовериться, что сюжеты, темы, мотивы, персонажи «Калевалы» не вымышлены Э.Лённротом. Другие отправились на поиски новых, не найденных Э.Лённротом вариантов рун.
   Значение Калевалы ещё и в том, что она является первым крупным произведением финской литературы, а также образцом финского языка. Образы и сюжеты эпоса оказали огромное влияние на развитие национальной культуры Финляндии, самых разных ее областей – литературы и литературного языка, драматургии и театра, музыки и живописи, даже архитектуры. Через все это “Калевала” повлияла на формирование национального самосознания и самой финской нации. В настоящие время эпос не утратил своего культурного значения. Едва ли не каждый писатель, художник, композитор республики, независимо от его национальности, испытал в той или иной форме влияние “Калевалы”.
   Появления «Калевалы» оказалось значимым не только для финской культуры, но и для всего мирового культурного сообщества. Леннрот при создании “Калевалы” имел перед глазами “Илиаду” и “Старшую Эдду”, а “Калевала” поощрила представителей других народов к созданию своих национальных фольклорно-литературных эпопей. Появились эстонский эпос “Калевипоэг” Ф.Крейцвальда (1857-1861) и латышский эпос “Лачплесис” А.Пумпура (1888); американский поэт Генри Лонгфелло создал на материале индейского фольклора свою “Песнь о Гайавате” (1855). Таким образом “Калевала” приобрела мировую известность.
   К настоящему времени «Калевала» переведена более чем на пятьдесят языков, известно также около ста пятидесяти ее прозаических изложений, сокращенных изданий и фрагментарных вариаций. И в настоящее время появляются новые переводы эпоса. Только в 1990-е годы издано более десяти переводов на языки народов: арабский, вьетнамский, каталонский, персидский, словенский, тамильский, фарерский, хинди и другие. Продолжается публикация новых переводов карело-финского эпоса на языки, на которых он издавался и ранее – английский, венгерский, немецкий, русский.
   Вопрос заинтересованности российской науки и культуры в вопросах карело-финского фольклора будет рассмотрен нами более подробно. А именно как была воспринята и оценена Калевала. Как известно, первые сведения о карело-финской народной поэзии появились в русской печати еще в начале XIX века. Как и в печати других стран, главным источником этих ранних сведений были исследования финского просветителя второй половины XVIII века профессора Хенрика Габриеля Портана, который справедливо считается не только отцом финской историографии, но и фольклористики.
   Из работ Портана путешественники по Финляндии швед А. Ф. Шельдебрант и итальянец Джузеппе Ачерби включили отдельные тексты карело-финских рун в свои книги, переведенные на ряд европейских языков. В 1806 г. отрывок из книги Ачерби опубликовал русский журнал “Любитель словесности”. В 1821 г. молодой Андрес Шегрен, впоследствии известный финно-угровед и член Российской Академии наук, опубликовал на немецком языке в Петербурге небольшую книгу о финском языке и литературе, в которой упоминалось и о фольклоре. Шегрен собирал народные песни и в 1827 г. встретился в Петрозаводске с ссыльным русским поэтом Федором Глинкой, который перевел на русский язык несколько рун; одна из них была в следующем году опубликована в русском журнале “Славянин”.
   В 1840-е гг. о “Калевале”, финской литературе и финском народе много писал для русских читателей известный ученый Яков Карлович Грот, тогда профессор русского языка и литературы в Хельсинкском университете, впоследствии российский академик. Грот был близко знаком с Элиасом Леннротом, они были хорошими друзьями, часто встречались, переписывались. Сохранилось двадцать писем Леннрота Гроту на шведском и финском языках. Грот много путешествовал по Финляндии; в 1846 г. он предпринял вместе с Леннротом длительную поездку в Северную Финляндию. В том же году он опубликовал на русском языке книгу об этом путешествии, которая вызвала интерес также в Финляндии. В своих статьях Грот подробно писал о Леннроте и его трудах, дал прозаическое изложение “Калевалы”, а некоторые руны перевел в стихах.
   В 1847 г. на русском языке вышло прозаическое изложение “Калевалы”, выполненное Морицем Эманом. Это издание заслуживает упоминания не столько само по себе (Эман недостаточно владел русским языком и допустил много ошибок и стилистических несуразностей), сколько потому, что на него откликнулся рецензией В. Г. Белинский.
   Следует сказать и о том, что опубликованный в 1852 г. первый немецкий перевод “Калевалы” (расширенной редакции 1849 г.), сыгравший большую роль в ее пропаганде в разных странах мира, был выполнен в Петербурге русским ученым и академиком Антоном Шифнером. На перевод Шифнера отчасти опирались потом последующие немецкие переводчики “Калевалы” в Германии, например, Мартин Бубер (1914 г.) и Вольфганг Штейниц (1968 г.). Перевод Шифнера послужил в качестве дополнительного “контрольного пособия” также переводчикам “Калевалы” на многие другие языки народов мира, подобно тому, как русский перевод Л. П. Бельского стал таким пособием для переводчиков “Калевалы” на языки народов СССР. Переводом “Калевалы” на русский язык занимались в дальнейшем ученики выдающегося русского языковеда и фольклориста, профессора Московского университета Ф. И. Буслаева. В числе его учеников были изучавшие русский язык финляндские стипендиаты Г. Лундаль и С. Гельгрен, переводившие в 1870-80-е гг. руны “Калевалы”, главным образом в прозаическом изложении.
   Учеником Ф. И. Буслаева был и Леонид Бельский, доцент Московского университета и самый значительный русский переводчик “Калевалы”. Он первым осуществил полный стихотворный перевод эпоса (второй, расширенной редакции) на русский язык. Как рассказывал потом сам Бельский в статье, опубликованной в финском журнале “Валвоя”, именно Буслаев подал ему мысль о переводе “Калевалы”; он постоянно общался с ним и поддерживал его в процессе пятилетней работы. Буслаев первым прочитал готовую рукопись перевода, дал о ней похвальный отзыв (другим рецензентом рукописи был Я. Грот). Перевод был опубликован в 1888 г., и Бельский снабдил его стихотворным посвящением Буслаеву, своему наставнику. Перевод получил признание, он был отмечен Пушкинской премией Российской Академии наук, и его литературная жизнь оказалась на редкость долговечной. При повторном издании в 1915 г. Бельский внес в перевод некоторые улучшения; потом перевод его многократно переиздавался и улучшался другими редакторами; он продолжает переиздаваться вот уже в течение почти целого столетия, причем в советский период он выходил несравненно более крупными тиражами, чем до революции.
   Перевод Бельского, разумеется, не является идеальным, таких переводов, по-видимому, вообще не существует, но у него есть свои несомненные и весомые достоинства. Главное достоинство заключается в том, что Бельскому удалось передать древнеэпический стиль “Калевалы”, особую эпическую интонацию повествования. Бельский пробовал и сам писать стихи, хотя он не стал крупным поэтом. Отчасти это чувствуется и в его переводе “Калевалы”. После всех исправлений в его переводе и сейчас встречаются обороты, которые могут показаться тяжеловатыми. Однако в результате терпеливых усилий и трудов Бельский хорошо прочувствовал мир “Калевалы”, глубоко проник в ее дух и сумел передать это русскому читателю. В лучших местах, а их немало в его переводе, русский стих звучит именно как эпический калевальский стих – весомо и величественно, в нем есть и прозрачная простота, и высокая торжественность, и трагизм, и юмор,- как все это есть и в оригинале.
   Со временем возникла потребность в новом переводе. Инициативу подал О. В. Куусинен, когда составленный им сборник “Из поэзии Калевалы” нужно было представить русскому читателю. Работу выполнила группа карельских переводчиков – поэты Н. Лайне, М. Тарасов, А. Титов, А. Хурмеваара. Переводчики стремились, по их словам, перевести эпос “на максимально живой современный литературный русский язык”. Перевод вышел в 1970 г. и вызвал разноречивые отклики в печати. Одним он показался более близким современному читателю по сравнению с переводом Бельского, другие находили в нем излишнюю литературность и недостаток древней фольклорной эпичности. Сказывалась также разностильность, разный почерк нескольких переводчиков. Попытка была повторена в 1998 г., вышел перевод выполненный фольклористом Э.Киуру и поэтом А.Мишиным
   Исследование биографии Э.Лённрота, помогло понять, как происходил сбор материала для создания книги, и что его долгая кропотливая работа, в ходе которых было письменно зафиксировано уходящие в прошлое устное творчество финнов и карел, помогла сохранить очень ценные исторические сведения. А реакция мирового культурного сообщества на выход данного произведения подтвердило его значимость и уникальность. Мы увидели, что не сразу автор пришел к идее создания Калевалы, и далее будет целесообразно исследовать более подробно эволюцию замысла автора в ходе его работы над Калевалой.
   2.3 Замысел автора
   В первые годы путешествий за народными песнями Леннрот думал, что ему удастся соединить куски, фрагменты (в виде народных песен) некой большой народной поэмы, существовавшей в древности, которая со временем рассыпалась. Как мы уже знаем, в разное время идею поддерживали Портан, Готтлунд, Кеккман. Но вскоре Леннрот убедился в том, что это абсолютно неосуществимо. Он рассуждал так: даже если поэма была и рассыпалась, то с течением времени песни-фрагменты отдалились друг от друга, изменяясь в устах новых поколений рунопевцев. И механическое соединение народных песен поэмы не рождало. Требовался иной, творческий подход к материалу. Он наиболее полно проявился при работе над расширенной версией эпоса. Теперь Леннрот начинает писать поэму народными строками, редактируя их, обогащая, в частности, аллитерацией. Прекрасно зная особенности песенных традиций, помня разного рода готовые строки – клише, формулы, выработанные веками , он создавал эпизоды и конфликты, которые не встречались в собранном им материале.
   Чтобы показать этот приём конкретней, приведём следующий пример: В 1834 г. Элиас Леннрот записал от Архиппы Перттунена такие заключительные строки:
   Даже лучший песнопевец
   Песен всех не выпевает.
   Даже водопад проворный
   Всей воды не изливает.
   Тут стезя певцам открыта,
   Дальше новый путь продолжен
   Для хороших рунопевцев.
   В версию “Калевалы” 1835 г. последние три строки песни А. Перттунена вошли без изменений, но в ином словесном окружение:
   Только все-таки, но все же
   спел я руну, песнь исполнил,
   срезал ветки, путь наметил.
   Тут стезя певцам открыта.
   Дальше новый путь продолжен
   для хороших рунопевцев,
   для певцов еще искусней
   средь растущей молодежи,
   восходящих поколении.
   В окончательной версии “Калевалы” 1849 г. строки сложились в таком виде:
   Только все-таки, но все же
   я певцам лыжню оставил,
   путь пробил, пригнул вершину,
   обрубил вдоль тропок ветки.
   Здесь теперь прошла дорога,
   новая стезя открылась
   для певцов, что поспособней,
   рунопевцев, что получше,
   средь растущей молодежи,
   восходящего народа (руна 50).
   Сопоставив две версии “Калевалы”, мы увидели, какому тщательному отбору подвергались отдельные строки и слова. Происходила замена на более точные, звучные, придающие тексту более глубокий смысл. Процитированная выше семистрочная заключительная песня А. Перттунена дала толчок для заключительной песни “Калевалы” (107 строк), где Леннротом были использованы многие строки других рунопевцев и сконструированы свои собственные. Так вырастали и все другие эпизоды “Калевалы”. Как заметил исследователь “Калевалы” Вяйно Кауконен, изучивший ее строку за строкой, “калевальским” в “Калевале” является не то, что сходно с народной поэзией, а то, что ее отличает от нее”.
   Следует заметить, что при таком подходе к фольклорному материалу видоизменялись не только сюжеты, но и портреты персонажей. Они все более индивидуализировались, за ними закреплялись определенные деяния. Вяйнямейнен в “Калевале” – искусный певец, смастеривший кантеле, сначала из щучьих костей, а затем из ствола березы, Ильмаринен – умелый кузнец, сковавший небесный свод и чудесную мельницу. Лемминкяйнен – беспечный вояка, любимец женщин, приходящий на чужие пиры без приглашения, Лоухи – умная и хитрая хозяйка страны, куда ездят герои за невестами и откуда похищают Сампо. Трагической фигурой в поэме Леннрота становится раб Куллерво, покончивший жизнь самоубийством за свой тяжкий грех.
   Известное высказывание, что есть лишь одна созданная Леннротом “Калевала”, есть лишь одна вымышленная Леннротом древняя калевальская эпоха” подтверждается сюжетным характером рун. Затем перед каждой главой шло её краткое содержание. Как известно такой прием был характерен для традиций западноевропейского романа. Переходы от главы к главе, от события к событию, от героя к герою тщательно готовились предыдущими событиями, намечались самим автором-повествователем, присутствие которого ощущается в тексте. В Калевале это проявляется в словах автора в начале и конце произведения. А также в его отношении к героям рун.
   Принципиально также понимание отношения автора к историчности рун. Лённрот придерживался теории карельского происхождения рун. Даже руну о похищении Сампо он считал в той или иной мере исторической действительностью. Прообраз Похъёлы он видел в упоминаемой скандинавскими источниками Биармии, которая, по его мнению, находилась в устье Северной Двины. В одной из своих статей Лённрот писал, что Хольмгард из скандинавских источников в действительности является Холмогорами на Северной Двине и это же название в переводе звучит как Сариола – центр Похъёлы. А в своей диссертации Лённрот рассматривал Вяйнямёйнена как историческую личность, как некого предка, научившего людей Севера мореходству и земледелию. Также Лённрот отрицает божественное происхождение образов Вяйнямёйнена и Ильмаринена и видит в них олицетворение людей труда: кузнецов и мастеров по изготовлению лодок.
   Взгляды Лённрота на истории возникновения карело-финского эпоса для его времени были прогрессивными. Он не сомневался в карело-финском происхождении рун «Калевалы». Полностью отвергал мысль о возникновении этого эпоса среди западно-финских викингов. Считая руну о Вяйнямёйнене и Ильмаринене творчеством древних бармийцев, Лённрот думал, что руны о Лемминкайнене и Куллерво возникли позднее.
   Исторические отражения в карело-финском эпосе Лённрот считал осложненными и затуманенными в связи с возникновением большого количества вариантов рун на один и тот же сюжет. Историческую основу эпоса Лённрот видит не во взаимоотношениях карел и финнов с лопарями, а в даннических отношениях с древними бармийцами. Доказательством этому служит сюжет, в котором Лемминкяйнен привозит на север овес. В предисловии к первому изданию «Калевалы» Лённрот писал: «Мне кажется, что Калева был самым первым финским героем. Возможно, он был первым прочно поселившимся на Финском полуострове жителем, род которого затем распространился по всей стране». Таким образом, Лённрот видел в рунах отражение исторической действительности эпохи родового строя.
   Следующий интересный момент в анализе эпоса можно отметить то, что поэмность “Калевалы” подчеркивается ее композицией и архитектоникой. “Калевала” во всем симметрична. Начальным словам певца в ней соответствуют его заключительные слова, появлению Вяйнямейнена – его уход, эпизодам о рождении Вяйнямейнена – эпизоды о рождении сменившего его “короля” Карелии.
   “Калевала” состоит из двух частей, в каждой по двадцать пять песен (рун), имеющих постоянную перекличку между собой. И каждой из частей вначале рассказывается о поездках за невестой, а потом – за сампо. В симметричных местах употребляются те же самые строчки-клише. Так, в 8-ой руне Вяйнямейнен просит сесть в свои сани деву Похъелы (“Сядь со мною, дева, в сани, опустись в мою кошевку”) – в 35-ой Куллерво просит об этом же девушку, встреченную им на дороге, правда, несколько другими словами. Лемминкяйнен в 11-ой руне похитил деву острова Кюлликки, Ильмаринен похитил вторую дочь хозяйки Похъелы в 38-ой. (И в том, и другом случаях девушки одинаковыми словами просят отпустить их на волю.) “Измена” Кюлликки (она пошла без разрешения на деревенские игрища) привела к тому, что Лемминкяйнен отправляется в Похъелу за второй женой. “Измена” второй дочери Лоухи Ильмаринену (она смеялась с чужим мужчиной, когда кузнец спал) побуждает Илмаринена отомстить ей, а затем отправиться вместе с Вяйнямейненом, отбирать у хозяйки Похъелы Сампо.
   Таких примеров в композиции находится достаточно много. При этом композиционная симметрия поэмы не мешает отходу в сторону от основного сюжета или даже остановке сюжетного движения. Главы, в которых повествуется о свадьбе Илмаринена и девы Похъёлы (21-25), развитию сюжета никак не помогают. Но эти главы помогают лучше понять влияние личность автора на конечный вариант произведения. Поскольку их реальное воплощение он мог видеть во время своих многочисленных экспедиций по русской Карелии, где они произвели на него большое впечатление. Свадебные главы (приезд жениха, свадьба, советы невесте, советы жениху, встреча молодых в доме жениха) имеют своё внутреннее напряжение, поскольку они построены по законам драматургии, на контрастах эпизодических героев.

6. Введение
   Ежегодно 28 февраля жители Финляндии празднуют День Калевалы и финской культуры. Несмотря на то, что этот праздник негосударственный, по всей стране проходят мероприятия в честь Калевалы. В этот день отмечается также день финского флага, проходят праздничные шествия, ярмарки, где можно насладиться традиционными блюдами, приобрести сувениры на тематику народного эпоса. В Хельсинки проводится ежегодный «Калевальский карнавал» с театрализованными представлениями и музыкальным песенным марафоном [1].
   Калевала и самосознание финского народа.
   Почему же день народного эпоса «Калевалы» является столь любимым и почитаемым финнами национальным праздником?
   Много веков подряд Финляндия была зависима от других стран и не имела собственной государственности. Её культура находилась под влиянием соседних балтийских, германских и славянских народов.  Причиной этому были её географическое расположение и исторические особенности. Большое влияние на её культуру оказал тот факт, что Финляндия входила в состав сначала Швеции, а затем была автономным княжеством Российской Империи.
   Выход в свет первого издания «Калевалы» в 1835 году стало значительным событием в истории финской культуры. Его можно сравнить с первым камнем в становлении финского национального самосознания. Финны почувствовали веру в себя как в самостоятельную нацию с глубокими народными корнями, веру в возможности собственного языка и культуры [2].
   Именно поэтому, в 1917 году, после провозглашения независимости Финляндии финны стали акцентировать внимание на свое культурное наследие и национальную самобытность. Пробудившийся интерес к истории своего народа, собирание древних былин, преданий и песен, изучение диалектов родного языка и языков родственных народов, выяснение своего места в огромном многокультурном и многоязыковом мире – все это стало чрезвычайно важным, все это были формы национального самопознания.
   Калевала – гордость Финляндии. Поэма сделала малочисленный народ известным во всем мире. Калевала была переведена на более чем 60 языков.
   О Калевале
   Калевала-это финский народный эпос, поистине уникальный и не имеющий аналогов в литературе других народов мира. Для финнов Калевала-не просто поэма, а гордость, национальное достояние, пробудившее самосознание прежде ущемленного в своих правах народа и сформировавшее финнов как нацию.
   За основу карело-финского эпоса были взяты руны-народные эпические песни, которые были собраны воедино, обработаны и записаны известным языковедом и врачом Элиасом Леннротом. В конечном итоге получилась поэма, которая стала источником ценных знаний о дохристианском периоде жизни карело-финских народов.
   «Калевала» – это название одной из двух стран (вторая страна называется Похьёла), где разворачиваются главные события и живут главные герои поэмы: Вяйнямёйнен, Айно, Илмаринен, Лемминкяйнен и Куллерво.
   В «Калевале» нет единого сюжета, её содержание довольно разнообразно. Начинается поэма с рассказа о создании мира, рождении главного героя «Калевалы» ? мудреца Вяйнямёйнена. Далее повествуется о попытке мудреца покорить сердце красавицы Айно. Затем руны описывают путешествие героя за невестой в северную страну Похьёла, в ходе которого благодаря кузнецу Ильмяринену, создается мельница Сампо- волшебный предмет, обладающий магической силой и олицетворяющий счастье, благополучие и изобилие. В эпосе подробно описывается свадьба северной девы и кузнеца Ильмяринена, которому она предпочла Вяйнямёйнена, а также свадебные обряды и песни.
   Заключительные руны имеют христианский подтекст. У прекрасной Девы Марьятты рождается чудесный Младенец. Вяйнямейнен хочет убить его, так как он должен был в будущем превзойти своей силой и славой всех богатырей вместе взятых. Однако мальчик упрекает героя и тот, чувствуя стыд за свои намерения, навсегда отплывает на челноке в открытое море, уступая место сыну Марьятты, настоящему правителю и властителю земель [3].
   Отражение Калевалы в финском искусстве
   К концу XIX века благодаря влиянию «Калевалы» в стране начался небывалый подъем в литературе, музыке, архитектуре и живописи.
   Первым произведением на сюжет «Калевалы» стала пьеса финского писателя Алексиса Киви «Куллерво» (1860).
   В музыке наиболее значительный вклад в воплощение «Калевалы» внёс классик финской музыки Ян Сибелиус. Именно после сочинения симфоний «Сага» и «Куллерво» по мотивам народного эпоса «Калевала» к нему пришла известность. Эти музыкальные произведения являются началом создания финской музыкальной школы. Их оценки в среде профессиональных музыкантов были очень высоки. Произведения быстро стали популярными у финнов, мечтавших избавиться от русского влияния.
   «Калевала» покорила сердца художников. Аксели Галлен-Каллела (1865 – 1931) выдающийся финский художник стал иллюстратором первого издания «Калевалы». Картины и фрески по мотивам эпоса принесли ему всемирную известность. В конце 80 – начале 90 годов 19 в. художник создал свой знаменитый калевальский цикл картин. Наиболее известные картины – это “Защита Сампо”, “Мать Лемминкяйнена”, триптих “Айно”, “Проклятие Куллерво”. Они были использованы в качестве иллюстраций к множеству изданий “Калевалы” – как на финском, так и на других языках.
   По мотивам «Калевалы» карельским композитором Гельмером Синисало был написан балет «Сампо», который впервые был поставлен в Петрозаводске 27 марта 1959 года. Это произведение неоднократно исполнялось как в СССР, так и за рубежом.
   В 1982 году финский режиссер Калле Хольмберг снял для телевидения 4-серийную экранизацию Калевалы — «Железный век. Сказания Калевалы», удостоенную призов Финской и Итальянской киноакадемий.
   Калевала и современная Финляндия
   Лексика, связанная с национальным эпосом, постоянно используется в названиях городских районов и улиц, предприятий и фирм, а также различной их продукции. Этот процесс был особенно широко распространен в конце прошлого века, но и сейчас оригинальную продукцию финской промышленности и изделия ручного труда по сей день называют именами так или иначе связанными с Калевалой.
   Проходя по улице любого финского города, вы столкнетесь с уже знакомыми именами. Вот укладывает дорогу асфальтовая компания «Лемминкайнен», которая взяла себе это название еще в 1910 году исключительно для того, чтоб иметь настоящий финский бренд. Пенсионным страхованием населения занимается компания «Илмаринен», как бы выковывая, словно волшебную мельницу, для людей их состоятельное будущее. Банковский сектор имеет целых три заимствованных из эпоса названия; один, правда, недавно изменил свое имя, после чего сразу же потерял былое обаяние. Ну и главная фирма, несущая тренд Калевалы в современный день, – это одноименная эпосу ювелирная компания, которая занимается изготовлением украшений, выполненных в традиционной технике с национальным карело-финским орнаментом.
   Заключение
   Эпос Калевала – настоящий памятник культуры. Он представляет собой не только этнографический интерес. Из него по сей день черпают вдохновение писатели, художники, музыканты. Народная тематика любима и уважаема финнами. Простота изложения, глубочайшее чувство единения с окружающим миром, высокие лирические порывы, сделала это произведение бессмертным. Оно интересно каждому последующему поколению не только финнов, но и любителям фольклора других стран. Вся финская культура построена на эпосе Калевалы. Поэтому день 28 февраля считается днем финской культуры.
   Список литературы:
   Электронная Финляндия [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://e-finland.ru (дата обращения: 17.05.16)
   Карху Э. Г. «КАЛЕВАЛА» – ее культурно-историческое и современное значение // Журнал «Carelia» – [Электронный ресурс] – Режим  доступа.  – URL: http://carelia-lehti.ru (дата обращения 03.05.2016)
   Текст “Калевалы” на финском языке [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.kaapeli.fi (дата обращения: 17.05.16)

7. Несколько обособленно стоит в эпосе образ Куллерво – отважного силача, судьба которого складывается очень трагично: из-за раздора двух семейств он оказывается в рабстве, по незнанию вступает в близкие отношения с родной сестрой, мстит виновникам инцеста, возвращается домой, находит всю свою родню мёртвой и кончает жизнь самоубийством. Вайнямёйнен читает над телом богатыря поучительную речь и вместе с Илмариненом и Лемминкяйненом отправляется за Сампо. Усыпив жителей «нижнего мира» игрой на кантеле, они выкрадывают волшебную мельницу, но путь домой оказывается очень опасным. Разъярённая владычица Похьёлы устраивает им различные козни, а в битве с ней Сампо разбивается на части и падает в море. Далее идёт повествование о долгой борьбе магов: Лоухи ? владычицы «нижнего мира» и Вайнямёйнена, а также о противостоянии Калевалы и Похьёлы.
   В последней, пятидесятой руне, Марьятта съедает брусничинку и беременеет. У неё рождается мальчик. Вайнямёйнен обрекает младенца на смерть, но тот произноси обличительную речь против несправедливого суда. Мальчика крестят и нарекают королём Карелии, а Вайнямёйнен садится в лодку и уходит в открытое море.

   «Калевала» в искусстве

   Несмотря на то, что эпос «Калевала» увидел свет в конце XIX века, он и по сей день не перестаёт будоражить умы и покорять сердца творческих людей. Его сюжеты довольно часто встречаются в творчестве художников. Наиболее известен цикл полотен, принадлежащий кисти финского живописца Аксели Галлен-Каллела.
   Этот эпос дважды экранизировали, в 1959 и в 1982 годах, по мотивам «Калевалы» был написан балет «Сампо». Написал его карельский композитор Гельмер Синисало в 1959 году. Кроме того, впечатлившись сюжетами финского эпоса, Толкинен написал свой «Сильмарллион», а финская мелодик-металл группа Amorphis часто использует тексты «Калевалы» для своих песен.
   «Калевала» существует и на русском языке, благодаря детскому писателю Игорю Вострякову, который сначала пересказал её в прозе для детей, а в 2011 издал стихотворный вариант.

   День эпоса «Калевала»

   Впервые День национального эпоса «Калевала» отпраздновали в 1860 году. С тех самых пор его стали ежегодно отмечать 28 февраля, в день, когда увидели свет первые экземпляры финского эпоса, но в список официальных праздников этот день включили лишь в 1978 году.
   Традиционно в этот день устраиваются различные мероприятия, посвященные «Калевале», а кульминацией праздника является «Калевальский карнавал», во время которого по улицам городов проходят люди, облаченные в одежды давно минувших лет, представляя сцены из эпоса. Причём, проводятся торжества не только в Финляндии, но и в России. В Карелии, где даже есть Калевальский район, на территории которого, если верить преданиям, и происходила большая часть из описанных в эпосе событий, ежегодно проходят театрализованные представления, выступления фольклорных коллективов, народные гуляния, выставки и круглые столы.
   С эпосом “Калевала” вы можете ознакомиться по этой ссылке.

   Интересные факты, связанные с эпосом “Калевала”:

   По преданиям на территории посёлка Калевала стоит сосна, под которой работал Лённрот.
   По мотивам “Калевалы” был снят совместный советско-финский фильм “Сампо”.
   Карельский композитор Гельмер Синисало написал балет “Сампо” по мотивам “Калевалы”. Впервые балет был поставлен в Петрозаводске 27 марта 1959 года. Этот балет имел большой успех и множество раз исполнялся в СССР и за границей.
   Первая живописная картина на сюжет «Калевалы» создана в 1851 году шведским художником Йоханом Блакстадиусом.
   Первым произведением на сюжет “Калевалы” стала пьеса финского писателя Алексиса Киви “Куллерво” в 1860 году.
   Ян Сибелиус внес значительный вклад в музыкальное воплощение “Калевалы”.
   Тексты “Калевалы” вдохновили своим сюжетом метал-группу Amorphis.

8. Размещено на http://www.allbest.ru
   Размещено на http://www.allbest.ru
   В 1835, а затем в 1849 годы финским языковедом и врачом Элиасом Лённротом была издана эпическая поэма Калевала, которая была воспринята как финский национальный эпос, потому что в основу «Калевалы» легли карельские народные эпические песни.
   Открывалась «Калевала» сказанием о сотворении земли, неба, светил и рождении дочерью воздуха главного героя карелов, Вяйнямёйнена, который устраивает землю и сеет ячмень. Далее рассказывается о разных приключениях героя, встречающего прекрасную деву Севера – Айно: она соглашается стать его невестой, если он чудесным образом создаст лодку из осколков её веретена. С этого момента и идёт развитие сюжета, в ходе которого появляются ещё два главных героя (кузнец Ильмаринен и богатырь Лемминкяйнен), враги относительно первых (Йоукахайнен – брат Айно, жители страны Похьёлы). Всё повествование эпоса обладает захватывающим сюжетом, пронизанным магией, которая захватывает читателя в своё действие и не даёт оторваться от текста. Коротко говоря, наряду с чудесными приключениями героев в «Калевале» рассказывается о сотворении мира, о появлении на земле железа и стали, о любви, вражде и дружбе.
   Калевала – произведение до сих пор изучаемое, о нём написано много исследований, и, тем не менее, остаются ещё вопросы. И сегодня моя задача познакомить с ними. Назову несколько: это проблема жанра, проблема авторства, проблема достоверности. Изначально изучающие задают вопрос: что это за произведение – народное, как былина, как песни Короля Артура, Эдды, а Э. Лённрот просто собрал, обработал и издал руны или это произведение авторское? Сторонники авторства Лённрота, утверждают – он опирался на руны, но при этом он настолько сильно их изменил и подчинил своему замыслу, что получилась абсолютно новая книга. Спорным моментом является и происхождение рун, составляющих эпос «Калевала». Так как они могли возникнуть и в Карелии, и в западных районах Финляндии.
   Лённрот пришел к идее создания единого эпоса постепенно. Сначала он издал сборник «Кантеле» (1829-1831), песни которого представляют собой его собственные варианты, скомпонованные из фольклорного материала. Потом он создает несколько поэм об отдельных героях («Лемминкяйнен», «Вяйнямёйнен», «Свадебные песни», «Собрание песен о Вяйнямёйнене»).
   «Собрание песен о Вяйнямёйнене» (5052 строки) получило в науке название «Перво-Калевалы». Оно состояло из шестнадцати «песней» (laulanto), связанных между собой. В нем уже были и главные эпизоды и герои будущей «Калевалы». В предисловии к «Собранию» Лённрот показал читателю методику своей работы: «Едва ли прочтешь хотя бы одну из опубликованных здесь песен, которая не была бы составлена из рун, взятых по крайней мере от пяти-шести рунопевцев и соединенных между собой!
   Конечно, нельзя принимать слова «составлена из рун» прямолинейно, механически. Лённрот брал из отдельных народных песен лишь фрагменты и строки, которые удовлетворяли его эстетический вкус и ложились в сюжет поэмы о Вяйнямёйнене.
   Но это «Собрание», переданное Лённротом в 1834 году для публикации, было напечатано отдельной книжкой лишь в 1928 году. Сам Лённрот остановил публикацию поэмы, поскольку весной 1834 года записал в беломорской Карелии еще 13 200 строк песен от А. Перттунена, М. Карьялайнена, Ю. Кеттунена, С. Мийхкалинена, В. Сиркейнена и Матро (фамилия сказительницы осталась неизвестной). Этот материал побудил его к новым размышлениям и поискам более четкого и сложного сюжета.
   По свидетельству финского ученого Вяйно Кауконена, исследовавшего буквально построчно обе версии «Калевалы», 1835 и 1849 годов, Лённрот вносил в текст «Собрания песен о Вяйнямёйнене» так много дополнений и изменений во все его части, что вряд ли найдется хотя бы пять — десять строк подряд, взятых из конкретной народной песни и сохранившихся в первоначальном виде».
   Во время работы Лённрот, а имел перед глазами «Илиаду» и «Старшую Эдду» со всеми вытекающими отсюда последствиями. А вот уже «Калевала» поощрила представителей других народов к созданию своих национальных фольклорно-литературных эпопей. Так появился эстонский эпос «Калевипоэг» (1857-1861) Фридриха Крейцвальда. Историческая заслуга этого автора – эстонского поэта, писателя, фольклориста, зачинателя эстонской литературы – в том, что он собрал в единое целое эстонские народные сказания, художественно обработал их, придав им стихотворную форму. Так героический эпос «Калевипоэг» («Сын Калева») положил начало эстонской национальной литературе. Вслед за эстонским появился латышский героический эпос «Лачплесис». В самые первые годы путешествий за народными песнями Леннрот думал, что ему удастся соединить куски, фрагменты (в виде народных песен) некой большой народной поэмы, существовавшей в древности, которая со временем рассыпалась. В разное время такую идею о возможности восстановить, народную поэму или составить выражали многие исследователи и собиратели карело-финского поэтического устного творчества. Но вскоре Леннрот убедился, что идея абсолютно неосуществима. Он рассуждал так: даже если поэма была и рассыпалась, то с течением времени песни-фрагменты отдалились друг от друга, изменяясь в устах новых поколений рунопевцев. Народные песни это не куски разбившейся вазы, которые находят при раскопках в одном месте. Обнаружив их, осколки можно соединить, а недостающие куски заменить глиной. Вот ваза и восстановлена. Механическое соединение народных песен поэмы не рождало. Требовался иной, творческий подход к материалу. Только после четвертой своей фольклорной экспедиции Леннрот задумал писать многогеройную поэму.
   До этого Леннрот работал над поэмами об одном герое («Лемминкяйнен», «Вяйнямейнен»). Новую поэму Леннрот назвал «Собранием песен о Вяйнямейнене». В науке она получила название «Перво-Калевала». Однако напечатана она была уже в двадцатом веке, в 1928 году. Дело в том, что Леннрот сам задержал ее публикацию, поскольку вскоре отправился в пятое путешествие, давшее ему наибольшее количество песен. За восемнадцать дней апреля 1834 года он записал 13200 строк. Леннрот теперь вносит в текст «Перво-Калевалы» дополнения и изменения во все ее главы и так много, что вряд ли можно найти 5-10 строк подряд, взятых из конкретной народной песни и сохранившихся в первоначальном виде. И главное: он придумал завязку. Сделав Айно (образ в основном вымышленный Леннротом) сестрой Йоукахайнена, Леннрот побуждает Йоукахайнена мстить старцу Вяйнямейнену не только за то, что проигрывает ему состязание в пении, но и потому что Вяйнямейнен виновен в гибели сестры. эпический литературный калевала финский
   Любой эпизод «Калевалы», сравниваемый с народными источниками, отличается от них. Чтобы объяснить, как тот или иной эпизод получился под рукой Леннрота, надо писать целые исследования. Беря из народной поэзии порой лишь несколько строк, Леннрот разворачивал их и ставил в общий сюжет. Есть предположение ученых о том, что сам легендарный Гомер, примерно, таким образом создавал свои замечательные эпические произведения. В учебнике по античной литературе под редакцией А.А. Тахо-Годи говорится о нескольких точках зрения на «гомеровский вопрос» и упоминается, в частности, теория немецкого ученого Ф.А. Вольфа, который «доказывал чисто народное происхождение поэм Гомера, а самого Гомера считал одним из авторов, более или менее поработавшим над созданием обеих поэм». За последние двести лет было выдвинуто несколько теорий, объяснявших происхождение «Илиады» и «Одиссеи»: среди них «теория малых песен», «теория зерна», «теория абсолютного единоличия», «теория коллективного творчества». Однако, правильнее всего, на наш взгляд, суждение А.Ф. Лосева, что подлинным и настоящим автором гомеровских поэм является сам греческий народ в своем вековом развитии.
   Принципиально также понимание отношения автора к историчности рун. Лённрот придерживался теории карельского происхождения рун. Даже руну о похищении Сампо он считал в той или иной мере исторической действительностью. Прообраз Похъёлы (страна мрака и холода) он видел в упоминаемой скандинавскими источниками Биармии, которая, по его мнению, находилась в устье Северной Двины. В одной из своих статей Лённрот писал, что Хольмгард из скандинавских источников в действительности является Холмогорами на Северной Двине и это же название в переводе звучит как Сариола – центр Похъёлы. А в своей диссертации Лённрот рассматривал Вяйнямёйнена как историческую личность, как некого предка, научившего людей Севера мореходству и земледелию. Также Лённрот отрицает божественное происхождение образов Вяйнямёйнена и Ильмаринена и видит в них олицетворение людей труда: кузнецов и мастеров по изготовлению лодок.
   Лённрот не сомневался в карело-финском происхождении рун «Калевалы». Полностью отвергал мысль о возникновении этого эпоса среди западно-финских викингов. В предисловии к первому изданию «Калевалы» Лённрот писал: «Мне кажется, что Калева был самым первым финским героем. Возможно, он был первым прочно поселившимся на Финском полуострове жителем, род которого затем распространился по всей стране». Таким образом, Лённрот видел в рунах отражение исторической действительности эпохи родового строя.
   Лённрот писал: «Возможно, наши потомки оценят этот сборник столь же высоко, сколь готы «Эдду», или греки и римляне если не как Гомера, то как Гесиода».
   Размещено на Allbest.ru