Сочинение на тему лука и сатин антиподы и единомышленники
6 вариантов
Дмитрий, на мой взгляд, Вы не раскрыли тему сочинения. Нельзя говорить отдельно о Сатине и Луке. Необходимо постоянно сопоставлять героев, подходя к сделанному Вами выводу. Некоторые ошибки я выделила, а некоторые исправила сама. Посмотрите. Лука и Сатин – антиподы или единомышленники?
Основной философской проблемой этого произведения является спор о правде. Эти споры ведутся между обитателями ночлежки на протяжении всей пьесы и прежде всего между Лукой и Сатиным. Они во многом антиподы: у них разные взгляды на жизнь, разный круг общения, но в то же время их можно назвать родственными душами. (На мой взгляд, вступление и должно начинаться с определения, кто такие антиподы. А потом уже переходить на доказательство).
Сатин – это мужчина лет под сорок, бывший служащий-телеграфист, отсидевший за убийство мужа своей сестры, вышедший на свободу и опустившийся «на дно». Свой образ жизни он воспринимает как должное, никуда особенно не стремится, ничем постоянным не занимается, зарабатывает на жизнь шулерством, пьянствует.Любое появление этого человека на улице заканчивается для него очень плачевно – все начинают гнать его, встречают оскорблениями или просто плюют в его сторону, (я давненько не перечитывала пьесу…Это действительно так?) поэтому в рассказе мы чаще встречаемся с ним именно в темной и тесной ночлежке, нежели на улице. Хитрость, до сих пор не пропавшая в нем, напоминает о себе, что делает Сатина в глазах людей еще более опасным, отчего его сторонятся и избегают. Правда среди ночлежников он пользуется своеобразным авторитетом, потому, что никого не унижает, не оскорбляет. Сатин не упускает возможностИ скинуться в карты вечерком с Татарином и Бароном, чему он научился, сидя за решеткой . Тюрьма оставила свой след в его жизни – наверноЕ, именно там у него входит в привычку коверкать слова, например, вместо слова нос говорит «нюхалка», организм для него – это «органон». Он легко относится к смерти, и если она его не касается, то он не относит к ней никакого должного внимания. Когда умирает Анна , Сатин утверждает, что это проблемы Клеща, а значит, и решать он их должен сам.
Лука – странствующий старик. Со всеми жителями этого «дна» у него нет проблем в отношениях, но только хозяева невзлюбили этого странника и хотят, чтобы он как можно скорее съехал. С его появлением сразу становится светлее в ночлежке. К каждому у него есть подход, ласковое слово. Он необыкновенно добр. А именно доброты не хватает ночлежникам. Ведь они привыкли жить по волчьим законам. Каждому из героев Лука подает надежду на лучшее. Анну утешает рассказом о царствии Божием, Пеплу советует вместе с Наташей уехать в Сибирь осваивать новые земли, жить честным трудом, верит Настиным рассказам о любви, Актера уговаривает пойти искать больницу для алкоголиков, даже на своего антагониста Сатина он производит глубокое впечатление, заставляет его задуматься о своей жизни. Ведь именно во время разговора о Луке произносит Сатин свои пламенные речи. Именно Луку он сравнивает с кислотой, очищающей монету. Но одна надежда без активного действия бессильна, иллюзорна. Люди дна в силу своей привычки и бездеятельности, неумения сопротивляться обстоятельствам, изменить свое плачевное состояние никто из них не может.
Таким образом, если глубже проанализировать эти два образа, то можно сделать несколько неожиданный вывод: Сатин не такой уж антипод Луки. Он единственный, кто глубоко понимает старика, его желание помочь людям. «Он врал… но — это из жалости к вам, черт вас возьми!» — восклицает Сатин.
Я считаю, что заслуга Горького состояла в том, что им были поставлены очень важные философские вопросы. Они делают пьесу актуальной, потому что спор Сатина и Луки вечен, как вечен вопрос: в чем смысл жизни? И каждый решает его по-своему, сообразуясь со своими нравственными идеалами и поставленными жизненными целями.
Лука и Сатин – с одной стороны, антагонисты. В словах о Луке “старик много врет без всякой пользы для себя” и в словах Сатина “правда – бог свободного человека” эти персонажи действительно противопоставляются. Однако смысл фразы, сказанной о Луке, все-таки скрыт во второй ее части – “…без всякой пользы для себя”.
Тема пьесы, противопоставляющая двух героев, – слово, смысл и цель его, вечная проблема слова и дела.
В начале и последнем действии пьесы Лука отсутствует. В начале (утро в ночлежке, от которого ее проснувшиеся обитатели ничего не ожидают) сюжет овеян всеобщей атмосферой отчуждения и озлобления. В конце же обитатели дни хором поют песню как символ некоего единения, итог тех изменений, которые привнес Лука.
Старик, даже когда его слова не соответствуют действительности, все равно говорит правду. Просто он видит глубже, чем все остальные. Слово Луки действенно, пробуждает в человеке то, что в нем есть лучшего. Но оно не может быть общим для всех словом. И здесь начинаются расхождения между Лукой и Сатином.
В последнем действии, когда Луки уже нет, Сатин берет его под свою защиту: “Старик был прав. Он на все смотрел своими глазами”. И, подражая Луке в интонации, Сатин отвечает на вопрос, зачем живет человек:
В этом высказывании есть противоречие христианскому началу, ощущается налет ницшеанства, присутствует мысль о сверхчеловеке, для которого существовали все предыдущие люди.
Когда Сатин говорит, что правда – бог свободного человека, то, в отличие от Луки, говорит о правде, общей для всех. Здесь же видится преобразованная в свою противоположность идея Христа, заключенная в словах: “Я есть путь, и истина, и жизнь”.
Слово Луки – слово просветителя. И если с точки зрения хозяина ночлежки он “проквасил сожителей”, а по мнению Сатина, для ночлежников его слово было, как мякиш для беззубых, то на самого Сатина оно подействовало, как “кислота на ржавую монету”, и возродило его.
В пьесе «На дне», написанной Максимом Горьким в 1902 г., писатель, как и в рассказах раннего периода, обращается к миру отверженных.
«Она явилась итогом моих почти двадцатилетних наблюдений над миром «бывших людей», к числу которых я отношу не только странников, обитателей ночлежек и вообще «люмпен-пролетариев», но и некоторую часть интеллигентов, «размагниченных», разочарованных, оскорбленных и униженных неудачами в жизни. Я очень рано почувствовал и понял, что люди эти – неизлечимы».
Полтора десятка людей, один другого униженней, разорвавшие все связи с обществом и отвергнутые им, ведут нескончаемые споры не только и даже не столько о хлебе насущном, хотя живут впроголодь, сколько о проблемах порядка духовного. В спорах они поднимают вопросы, что такое человек, для чего он явился на эту землю, в чем смысл его бытия. По-разному отвечают на эти вопросы два обитателя ночлежки Сатин и Лука. Основным проводником лжи, примиряющей с жизнью, выступает странник Лука. Лука — сеятель иллюзий, утешительных сказок, за которые, как утопающие за соломинку, хватаются слабые, безвольные люди. «Ложь во спасение» — вот тот принцип, которому следует Лука. Он считает, что так можно смягчить боль, а правдой трудно вылечить душевно истерзанного человека. Его утешительная философия действительно помогает только умирающей Анне, остальных обитателей дна его ложь только губит. Вору Пеплу Лука внушил бесплодную веру в счастливую страну Сибирь. Актера Лука уверил в существовании бесплатных лечебниц для алкоголиков, и, разуверившись в этом, актер кончает жизнь самоубийством. Образ Луки в пьесе вызывает наиболее ожесточенные споры. Вселяя в обитателей ночлежки иллюзию возможной лучшей жизни, Лука стремится помочь людям. Они для него небезнадежны, они — заблудшие. Причем его собственный жизненный опыт позволяет ему тонко чувствовать людей. Лука не только жалеет их, он втолковывает людям, что только добро по отношению друг к другу несет спасение.
Сатин не просто выброшен на дно, это был его выбор. Он – пьяница и шулер. Порой он жесток и циничен. Но от других обителей дна он отличается умом, относительной образованностью, способностью мыслить.
В ночлежке раздаются знаменитые слова Сатина, заявляющие о праве «человека на личную свободу и человеческое достоинство»: «Все – в человеке, все – для человека! Существует только человек, все же остальное – дело его рук и его мозга! Человек! Это – великолепно! Это звучит… гордо! Человек! Надо уважать человека! Не жалеть… не унижать его жалостью… уважать надо!»
Сатин считает, что ничто так не поднимает человека, как правда, и ничто так не калечит, как ложь. Ложь, по его мнению, не бывает гуманной. Она есть проявление крайнего неуважения к человеку. Сам Сатин лишь теоретик, проводник гуманного отношения к человеку. Он ничего не меняет в своей жизни и не стремится к этому.
«религией рабов и хозяев», закрывающей человеку путь к разумной и светлой жизни. С другой стороны, он единственный, кто понимает Луку, не считает его проходимцем и шарлатаном. Он сознает, что Лука именно из сострадания стремится помочь людям, спасти которых невозможно. Сближает их то, что оба они убеждены в том, что человек рожден для лучшего.
человека, не способную изменить жизнь этих людей. Они оборачиваются пьяным загулом, после которого их, наверняка, ждет страшное пробуждение.
Суть философии Луки заключается в том, что вера может заменить реальную правду, так как вера помогает уйти человеку от страшной реальности в мир прекрасных иллюзий. Таким образом, в пьесе два философских взгляда взаимосвязаны. Ложь Луки и правда Сатина в условиях ночлежки, среди людей обреченных, морально разложившихся являются, на мой взгляд, категориями одного порядка. В пьесе эти герои скорее оказываются невольными единомышленниками, нежели противостоят друг другу.
Слова Сатина о человеке – это, конечно же, позиция автора, его личные мысли и чаяния. Писатель понимал, что в устах спившегося босяка Сатина слова о гордом и свободном человеке звучат искусственно, но эти слова должны были звучать в пьесе, выражая сокровенные идеалы самого Горького.
В пьесе произнести их больше некому: «… кроме Сатина… некому сказать, и лучше, ярче сказать он не может».
Но слова эти предназначены для людей, которые стремятся к переменам, хотят и могут вести жизнь деятельную.
Пьеса Горького “На Дне” написана в тысяча девятьсот втором году. В эти предреволюционные годы писателя особенно волнует вопрос о Человеке. С одной стороны, Горький осознает, какие обстоятельства заставляют людей опускаться на “дно жизни”, с другой – он старается подробно изучить эту проблему и , возможно, найти её решение. Пьеса “На дне” явилась наиболее сильным произведением о “бывших людях”, ибо такой суровой, беспощадной правды о жизни социальных низов, об их беспросветной и безысходной участи мировая литература не знала.
Сам Горький писал о своей пьесе: “Она явилась итогом моих почти двадцатилетних наблюдений над миром “бывших людей”, к числу которых я отношу не только странников, обитателей ночлежек и вообще “люмпен-пролетариев”, но и некоторую часть интеллигентов, “размагниченных”, разочарованных, оскорбленных и униженных неудачами в жизни. Я очень рано почувствовал и понял, что люди эти – неизлечимы.”
Горький не дает биографий героев пьесы, но по их отдельным репликам мы понимаем весь трагизм их существования. Чахоточная Анна говорит о том, что “всю жизнь над каждым кусочком хлеба
тряслась… мучилась… Всю жизнь в отрепьях ходила”. У этих несчастных “обитателей дна” отнято все: честь, человеческое достоинство, возможность любви и материнства, семьи, всякая надежда, все стерто, втоптано в грязь. Недаром рабочий Клещ безнадежно говорит: “Работы нет… Силы нет.Вот – правда! Пристанища, пристанища нету! Издыхать надо… Вот она правда!”
С большой разоблачающей силой Горький обрушился на буржуазную философию утешительной лжи. Лука считает всех людей ничтожными, жалкими, слабыми, не способными к активной борьбе за свои права и нуждающимися в соболезновании и утешении. Лука – сеятель иллюзий, утешительных сказок, за которые жадно хватались отчаявшиеся слабые люди. “Ложь во спасение” – вот принцип, которому следует Лука. Ваське Пеплу он внушает мысль о поездке в Сибирь, где тот может начать новую, честную жизнь; Актеру обещает назвать город, где вылечивают от алкоголизма в роскошной лечебнице; умирающую Анну успокаивает надеждой, что за свои нестерпимые муки на земле она после смерти обретет покой и вечное блаженство на небе. Обманщик Лука по своему гуманен, но его гуманизм пассивно – сострадательный. Он основан на том, что Лука не верит в возможности человека. “Мне – все равно! Я и жуликов уважаю, по-моему, ни одна блоха ни плоха”,- говорит он. Втайне он уверен в том, что реальное положение человека изменить нельзя, поэтому ко всем и подходит с утешительной ложью.
Утешающая ложь Луки встречает сочувствие у ночлежников. Ему верят, так как хотят поверить в существование иной правды, так как страстно желают вырваться из ночлежки и пробиться к
другой жизни, хотя пути к ней неясны.
Горький в одном интервью так высказался об основном вопросе, поставленном в пьесе: “Основной вопрос, который я хотел поставить, это – что лучше, истина или сострадание? Что нужнее? Нужно ли доводить сострадание до того, чтобы пользоваться ложью, как Лука?”
Утешители ненавистны Горькому, и в образе Луки писатель разоблачил их несостоятельность. Решение вопроса, что же надо делать, чтобы изменить жизнь и уничтожить “дно” дает в своих речах Сатин, образ которого полнее оттеняет вредность утешительных проповедей Луки.
Раздаются знаменитые слова Сатина, заявляющие о праве “человека на личную свободу и человеческое достоинство”: “Все – в человеке, все для человека! Существует только человек, все же остальное – дело его рук и его мозга! Человек! Это – великолепно! Это звучит… гордо! Человек! Надо уважать человека! Не жалеть… не унижать его жалостью… уважать надо!… Кто слаб душой… и кто живет чужими соками, тем ложь нужна… Одних она поддерживает, другие прикрываются ей… “. Эти слова выражали самые высокие мечты предреволюционного периода и получили реальное воплощение лишь в нашу эпоху. “Ложь – религия рабов и хозяев… Правда – бог свободного человека!” Такое высказывание Сатина воспринималось как революционный призыв, как “сигнал к восстанию”. Заявляя о своей глубокой вере в творческие силы, разум и способности свободного человека, Горький утверждал высокие идеи гуманизма. Сатин убежден в том, что следует не примирять человека с действительностью, а заставить саму действительность служить человеку, поэтому он поднимает знамя борьбы за Человека с большой буквы!
Пьеса имела огромный политический резонанс, звала к переустройству общества,
выбрасывающего людей “на дно”. Нет и не может быть счастья, пока человек несвободен, пока несправедливость господствует на каждом шагу. Человек достоин счастья и свободы потому уже, что он Человек!
Сейчас, в эпоху, когда мы вновь заговорили о гуманизме и милосердии, когда призываем “милость к падшим”, пьеса Горького обретает иное значение. Это не только исторический документ, не просто выдающееся творение человеческого ума, это и произведение, которое вновь и вновь будет обращать взоры людей к вечным проблемам добра, милосердия, социальной справедливости. Понимание добра и правды Лука и Сатин
Пьеса Горького “На Дне” написана в тысяча девятьсот втором году. В эти предреволюционные годы писателя особенно волнует вопрос о Человеке. С одной стороны, Горький осознает, какие обстоятельства заставляют людей опускаться на “дно жизни”, с другой – он старается подробно изучить эту проблему и , возможно, найти её решение. Пьеса “На дне” явилась наиболее сильным произведением о “бывших людях”, ибо такой суровой, беспощадной правды о жизни социальных низов, об их беспросветной и безысходной участи мировая литература не знала.
Сам Горький писал о своей пьесе: “Она явилась итогом моих почти двадцатилетних наблюдений над миром “бывших людей”, к числу которых я отношу не только странников, обитателей ночлежек и вообще “люмпен-пролетариев”, но и некоторую часть интеллигентов, “размагниченных”, разочарованных, оскорбленных и униженных неудачами в жизни. Я очень рано почувствовал и понял, что люди эти – неизлечимы.”
Горький не дает биографий героев пьесы, но по их отдельным репликам мы понимаем весь трагизм их существования. Чахоточная Анна говорит о том, что “всю жизнь над каждым кусочком хлеба
тряслась… мучилась… Всю жизнь в отрепьях ходила”. У этих несчастных “обитателей дна” отнято все: честь, человеческое достоинство, возможность любви и материнства, семьи, всякая надежда, все стерто, втоптано в грязь. Недаром рабочий Клещ безнадежно говорит: “Работы нет… Силы нет. Вот – правда! Пристанища, пристанища нету! Издыхать надо… Вот она правда!”
С большой разоблачающей силой Горький обрушился на буржуазную философию утешительной лжи. Лука считает всех людей ничтожными, жалкими, слабыми, не способными к активной борьбе за свои права и нуждающимися в соболезновании и утешении. Лука – сеятель иллюзий, утешительных сказок, за которые жадно хватались отчаявшиеся слабые люди. “Ложь во спасение” – вот принцип, которому следует Лука. Ваське Пеплу он внушает мысль о поездке в Сибирь, где тот может начать новую, честную жизнь; Актеру обещает назвать город, где вылечивают от алкоголизма в роскошной лечебнице; умирающую Анну успокаивает надеждой, что за свои нестерпимые муки на земле она после смерти обретет покой и вечное блаженство на небе. Обманщик Лука по своему гуманен, но его гуманизм пассивно – сострадательный. Он основан на том, что Лука не верит в возможности человека. “Мне – все равно! Я и жуликов уважаю, по-моему, ни одна блоха ни плоха”,- говорит он. Втайне он уверен в том, что реальное положение человека изменить нельзя, поэтому ко всем и подходит с утешительной ложью.
Утешающая ложь Луки встречает сочувствие у ночлежников. Ему верят, так как хотят поверить в существование иной правды, так как страстно желают вырваться из ночлежки и пробиться к
другой жизни, хотя пути к ней неясны.
Горький в одном интервью так высказался об основном вопросе, поставленном в пьесе: “Основной вопрос, который я хотел поставить, это – что лучше, истина или сострадание? Что нужнее? Нужно ли доводить сострадание до того, чтобы пользоваться ложью, как Лука?”
Утешители ненавистны Горькому, и в образе Луки писатель разоблачил их несостоятельность. Решение вопроса, что же надо делать, чтобы изменить жизнь и уничтожить “дно” дает в своих речах Сатин, образ которого полнее оттеняет вредность утешительных проповедей Луки.
Раздаются знаменитые слова Сатина, заявляющие о праве “человека на личную свободу и человеческое достоинство”: “Все – в человеке, все для человека! Существует только человек, все же остальное – дело его рук и его мозга! Человек! Это – великолепно! Это звучит… гордо! Человек! Надо уважать человека! Не жалеть… не унижать его жалостью… уважать надо!… Кто слаб душой… и кто живет чужими соками, тем ложь нужна… Одних она поддерживает, другие прикрываются ей… “. Эти слова выражали самые высокие мечты предреволюционного периода и получили реальное воплощение лишь в нашу эпоху. “Ложь – религия рабов и хозяев… Правда – бог свободного человека!” Такое высказывание Сатина воспринималось как революционный призыв, как “сигнал к восстанию”. Заявляя о своей глубокой вере в творческие силы, разум и способности свободного человека, Горький утверждал высокие идеи гуманизма. Сатин убежден в том, что следует не примирять человека с действительностью, а заставить саму действительность служить человеку, поэтому он поднимает знамя борьбы за Человека с большой буквы!
Пьеса имела огромный политический резонанс, звала к переустройству общества,
выбрасывающего людей “на дно”. Нет и не может быть счастья, пока человек несвободен, пока несправедливость господствует на каждом шагу. Человек достоин счастья и свободы потому уже, что он Человек!
Сейчас, в эпоху, когда мы вновь заговорили о гуманизме и милосердии, когда призываем “милость к падшим”, пьеса Горького обретает иное значение. Это не только исторический документ, не просто выдающееся творение человеческого ума, это и произведение, которое вновь и вновь будет обращать взоры людей к вечным проблемам добра, милосердия, социальной справедливости.
Позиция Бубнова фаталистична. Человек бессилен что-либо изменить в своей судьбе. Отсюда – равнодушие не только к чужому страданию, но и к собственной судьбе. По его мнению все люди – «лишние», так как в мире властвуют безжалостные законы, управляющие человеком и господствующие над ним. Люди плывут по течению, как щепки, бессильные что-либо изменить. Правда Бубнова – это правда внешних обстоятельств жизни.
Лука – самый сложный образ в пьесе. Именно с ним связан основной философский вопрос произведения: «Что лучше: истина или сострадание? Нужно ли доводить сострадание до того, чтобы пользоваться ложью, как Лука?»
Лука – носитель идеи сострадания в пьесе. Он сознает: есть «люди» и есть «человеки». Слабым («людям») нужна поддержка: в надежде, в вере, в силе другого. Ибо вера и надежда – мощнейший стимул всех человеческих деяний. Анне Лука облегчает муки ухода из жизни, в Актера и Пепла вселяет надежду на возможность изменить жизнь к лучшему. Но с другой стороны, после исчезновения Луки обретенная людьми надежда оказывается не только иллюзией, но и превращается в полную свою противоположность, что приводит героев пьесы к катастрофе. Людям же сильным духом («человекам»), тем, кто находит опору в себе самом, не нужны ни жалость, ни успокоительная ложь. Они сами творят свою судьбу, свое счастье и свое несчастье. Таким образом, философия Луки включает в себя и христианское долготерпение, и чуткость к чужому страданию, и трезвый реализм. Но главное – она обращена к доброму в душе каждого человека. Это доброе пробуждает в нем стать лучше.
Сатин является выразителем другой жизненной позиции: «Все – в человеке, все – для человека. Существует только человек, все остальное дело его рук и мозга». Человека надо уважать, считает Сатин, жалость только унижает. Но кто сам Сатин? Шулер, человек, живущий заведомой ложью, абсолютно равнодушный к людям, презрение к ближнему, проповедующий нетрудовую философию (для чего работать? для сытости? – «Человек выше сытости»). Образованный, умный, сильный Сатин мог бы вырваться со «дна» жизни, но не хочет этого сделать. Идея «Свободного человека», – как и идея Луки, превращается в свою полную противоположность – в идею своеволия, и Сатин становится невольным идеологом зла, превращая его в форму существования на земле и оправдывая его. Но слова о человеке, имя которого звучит гордо, Горький вложил все-таки в его уста. Не было в пьесе другого героя, способного произнести столь важные для драматурга слова о сильном и гордом человеке.
Оба героя, несомненно, связаны принципом парности, не случайна и символика имен. Сатин ассоциируется с Сатаной, а вот Лука – от лукавого, но это так же имя одного из четырех евангелистов.
«Лука. Ты… лечись! От пьянства нынче лечат, слышь! Бесплатно, браток, лечат… такая уж лечебница устроена для пьяниц…
Человек – все может, лишь бы захотел…
Смерть – она все успокаивает… она для нас ласковая… Помрешь – отдохнешь…
А хорошая сторона – Сибирь? Золотая страна.
Человека приласкать – никогда не вредно…
Человек должен уважать себя.
Все ищет – найдет… Кто крепко хочет – найдет!»
«Сатин. Ложь – религия рабов и хозяев… Правда – бог свободного человека! Чело-век! Это – великолепно! Это звучит… гордо! Че-ло-век! Надо уважать человека! Не жалеть… не унижать его жалостью… уважать надо!
Работа? Сделай так, чтобы работа была мне приятна – я, может быть, буду работать… Когда труд – удовольствие, жизнь хороша! Когда труд – обязанность, жизнь – рабство!»
Таким образом, в пьесе нет однозначного ответа на вопрос: «что лучше: истина или сострадание?» Горький выражает и уверенность, что только истина в состоянии спасти человечество, и понимание значимости сострадания в жизни людей.
Кажущиеся
антиподы, Сатин и Лука, во многих случаях ведут себя
почти одинаково. И Лука, и Сатин пробуют спасти Ваську
Пепла и Наташу, видя, какую коварную интригу спланировала
Василиса, любовница Пепла, жена Костылева. Даже после ухода
Луки, ухода, обычно трактуемого как бегство лжеца, сеятеля
иллюзий, как крах его (хотя старик и не обещал никому задержаться
здесь!), именно Сатин страстно защищает его: «Дубье…
молчать о старике! (Спокойнее.) Ты, Барон, —
всех хуже! Ты — ничего не понимаешь… И —
врешь! Старик — не шарлатан!»
Может
быть, сейчас, не сглаживая противоположности многих мотивов
утешительства (тема Луки) и одического, риторического восхваления
человека (тема Сатина), следует видеть в героях двойственную,
противоречивую, мятежную, еще не скованную догмами душу Горького
тех лет? Позднее — уже в пьесе «Враги»
(1907), тем более в повести «Мать» (1906),
этого спасительного для таланта духа исканий, сомнений,
«гамлетизма» в Горьком не будет. Но и
жизни, многомерности героев не будет. Как, впрочем, и
полифонизма страстей.
Пьеса
«На дне» запечатлела переломный момент во всей
судьбе Горького. Он, словно боясь отстать от революции,
от ее боевых, категоричных законов, щедро рассыпает по тексту
реплики, осуждающие Луку. В пьесе отчасти выстроена целая
линия осуждения, даже высмеивания Луки.
Талант
Горького сопротивлялся схематичному делению героев на «положительных»
и «отрицательных». Сейчас совершенно очевидно,
что не оправдано ничем такое хлесткое суждение: «Люди
дна прежде всего теряют свое имя, и это обстоятельство становится
одним из лейтмотивов пьесы. Все обитатели ночлежки имели
его когда-то… Все, потерявшие имя, мертвы».
Так ли это в замечательной пьесе? Даже выбор имен для персонажей,
их исходный смысл в ней весьма не прост. Имя Лука, конечно,
ассоциируется со словом «лукавый». Но оно
означает и совсем другое: «светлый». Имя Константин,
данное Сатину, означает «постоянный», в данном
случае устойчивый резонер, который, даже передразнивая Актера
(«организм… Органон»), помнит: органон в переводе
с греческого означает «орган знания», «разумность».
Не организм отравлен алкоголем, а поврежден орган знания,
источник разумности. Столь же многозначительны и другие имена:
Василиса («царствующая»), Настя («воскресшая»),
Наталья («утешаемая»).
Построение
пьесы, чрезвычайно сжатой, часто переходящей в многоголосый
хор, вся площадка подвала, поделенная на человеческие
ячейки, параллельно развивающиеся конфликты, объединяющие
героев в пары и треугольники, позволило стянуть очень
многие противоречия драмы в удивительное целое. И эти
пружины, «часовой завод» пьесы, не расслаблены
доныне. Каждый акт кончается, например, смертью —
Анны, Костылева, Актера (именно он «песню испортил»),
но ни одна из смертей не несет очистительного катарсиса.
Читатель и зритель, вероятно, так до конца и не разгадают:
идет ли в пьесе движение судеб героев сплошь по наклонной
плоскости, торжествует ли одно зло, продолжается ли «кораблекрушение»?
Или в этом трюме свершается и нечто иное —
происходит утверждение новых ценностей, восхождение солнца
(вспомним и песню «Солнце всходит и заходит»,
звучащую в пьесе).
Завершая
анализ словесной материи пьесы, ее реплик, обратите внимание
на афористичность, обилие жизненно-бытовых формул, речевых
жестов, на пунктир лейтмотивов, говорящих о законности
«мечты», «веры», о высоком предназначении
человека. Следует подчеркнуть, что Горький как бы боялся холодной
чеканки, внешнего блеска фраз. В любом эпизоде пьесы,
как сигналы трудного восхождения к истине, не даруемой
свыше, мелькают многоточия, паузы, своего рода провалы, прорывы
в цепи общения, коммуникации. Есть муки слова и в монологах
Сатина, и в косноязычных протестах Клеща, и в трудном
речетворчестве Бубнова. Все это говорит о том, как сложен
был путь героев ночлежки и самого Горького к трезвой
правде и к просветляющей жизнь мечте.
Дмитрий, на мой взгляд, Вы не раскрыли тему сочинения. Нельзя говорить отдельно о Сатине и Луке. Необходимо постоянно сопоставлять героев, подходя к сделанному Вами выводу. Некоторые ошибки я выделила, а некоторые исправила сама. Посмотрите.
Лука и Сатин – антиподы или единомышленники?
Основной философской проблемой этого произведения является спор о правде. Эти споры ведутся между обитателями ночлежки на протяжении всей пьесы и прежде всего между Лукой и Сатиным. Они во многом антиподы: у них разные взгляды на жизнь, разный круг общения, но в то же время их можно назвать родственными душами. (На мой взгляд, вступление и должно начинаться с определения, кто такие антиподы. А потом уже переходить на доказательство).
Сатин – это мужчина лет под сорок, бывший служащий-телеграфист, отсидевший за убийство мужа своей сестры, вышедший на свободу и опустившийся «на дно». Свой образ жизни он воспринимает как должное, никуда особенно не стремится, ничем постоянным не занимается, зарабатывает на жизнь шулерством, пьянствует. Любое появление этого человека на улице заканчивается для него очень плачевно – все начинают гнать его, встречают оскорблениями или просто плюют в его сторону, (я давненько не перечитывала пьесу…Это действительно так?) поэтому в рассказе мы чаще встречаемся с ним именно в темной и тесной ночлежке, нежели на улице. Хитрость, до сих пор не пропавшая в нем, напоминает о себе, что делает Сатина в глазах людей еще более опасным, отчего его сторонятся и избегают. Правда среди ночлежников он пользуется своеобразным авторитетом, потому, что никого не унижает, не оскорбляет. Сатин не упускает возможностИ скинуться в карты вечерком с Татарином и Бароном, чему он научился, сидя за решеткой . Тюрьма оставила свой след в его жизни – наверноЕ, именно там у него входит в привычку коверкать слова, например, вместо слова нос говорит «нюхалка», организм для него – это «органон». Он легко относится к смерти, и если она его не касается, то он не относит к ней никакого должного внимания. Когда умирает Анна , Сатин утверждает, что это проблемы Клеща, а значит, и решать он их должен сам.
Лука – странствующий старик. Со всеми жителями этого «дна» у него нет проблем в отношениях, но только хозяева невзлюбили этого странника и хотят, чтобы он как можно скорее съехал. С его появлением сразу становится светлее в ночлежке. К каждому у него есть подход, ласковое слово. Он необыкновенно добр. А именно доброты не хватает ночлежникам. Ведь они привыкли жить по волчьим законам. Каждому из героев Лука подает надежду на лучшее. Анну утешает рассказом о царствии Божием, Пеплу советует вместе с Наташей уехать в Сибирь осваивать новые земли, жить честным трудом, верит Настиным рассказам о любви, Актера уговаривает пойти искать больницу для алкоголиков, даже на своего антагониста Сатина он производит глубокое впечатление, заставляет его задуматься о своей жизни. Ведь именно во время разговора о Луке произносит Сатин свои пламенные речи. Именно Луку он сравнивает с кислотой, очищающей монету. Но одна надежда без активного действия бессильна, иллюзорна. Люди дна в силу своей привычки и бездеятельности, неумения сопротивляться обстоятельствам, изменить свое плачевное состояние никто из них не может.
Таким образом, если глубже проанализировать эти два образа, то можно сделать несколько неожиданный вывод: Сатин не такой уж антипод Луки. Он единственный, кто глубоко понимает старика, его желание помочь людям. «Он врал… но — это из жалости к вам, черт вас возьми!» — восклицает Сатин.
Я считаю, что заслуга Горького состояла в том, что им были поставлены очень важные философские вопросы. Они делают пьесу актуальной, потому что спор Сатина и Луки вечен, как вечен вопрос: в чем смысл жизни? И каждый решает его по-своему, сообразуясь со своими нравственными идеалами и поставленными жизненными целями.
Лука и Сатин – с одной стороны, антагонисты. В словах о Луке “старик много врет без всякой пользы для себя” и в словах Сатина “правда – бог свободного человека” эти персонажи действительно противопоставляются. Однако смысл фразы, сказанной о Луке, все-таки скрыт во второй ее части – “…без всякой пользы для себя”.
Тема пьесы, противопоставляющая двух героев, – слово, смысл и цель его, вечная проблема слова и дела.
В начале и последнем действии пьесы Лука отсутствует. В начале (утро в ночлежке, от которого ее проснувшиеся обитатели ничего не ожидают) сюжет овеян всеобщей атмосферой отчуждения и озлобления. В конце же обитатели дни хором поют песню как символ некоего единения, итог тех изменений, которые привнес Лука.
Старик, даже когда его слова не соответствуют действительности, все равно говорит правду. Просто он видит глубже, чем все остальные. Слово Луки действенно, пробуждает в человеке то, что в нем есть лучшего. Но оно не может быть общим для всех словом. И здесь начинаются расхождения между Лукой и Сатином.
В последнем действии, когда Луки уже нет, Сатин берет его под свою защиту: “Старик был прав. Он на все смотрел своими глазами”. И, подражая Луке в интонации, Сатин отвечает на вопрос, зачем живет человек:
В этом высказывании есть противоречие христианскому началу, ощущается налет ницшеанства, присутствует мысль о сверхчеловеке, для которого существовали все предыдущие люди.
Когда Сатин говорит, что правда – бог свободного человека, то, в отличие от Луки, говорит о правде, общей для всех. Здесь же видится преобразованная в свою противоположность идея Христа, заключенная в словах: “Я есть путь, и истина, и жизнь”.
Слово Луки – слово просветителя. И если с точки зрения хозяина ночлежки он “проквасил сожителей”, а по мнению Сатина, для ночлежников его слово было, как мякиш для беззубых, то на самого Сатина оно подействовало, как “кислота на ржавую монету”, и возродило его.
В пьесе «На дне», написанной Максимом Горьким в 1902 г., писатель, как и в рассказах раннего периода, обращается к миру отверженных.
«Она явилась итогом моих почти двадцатилетних наблюдений над миром «бывших людей», к числу которых я отношу не только странников, обитателей ночлежек и вообще «люмпен-пролетариев», но и некоторую часть интеллигентов, «размагниченных», разочарованных, оскорбленных и униженных неудачами в жизни. Я очень рано почувствовал и понял, что люди эти – неизлечимы».
Полтора десятка людей, один другого униженней, разорвавшие все связи с обществом и отвергнутые им, ведут нескончаемые споры не только и даже не столько о хлебе насущном, хотя живут впроголодь, сколько о проблемах порядка духовного. В спорах они поднимают вопросы, что такое человек, для чего он явился на эту землю, в чем смысл его бытия. По-разному отвечают на эти вопросы два обитателя ночлежки Сатин и Лука. Основным проводником лжи, примиряющей с жизнью, выступает странник Лука. Лука — сеятель иллюзий, утешительных сказок, за которые, как утопающие за соломинку, хватаются слабые, безвольные люди. «Ложь во спасение» — вот тот принцип, которому следует Лука. Он считает, что так можно смягчить боль, а правдой трудно вылечить душевно истерзанного человека. Его утешительная философия действительно помогает только умирающей Анне, остальных обитателей дна его ложь только губит. Вору Пеплу Лука внушил бесплодную веру в счастливую страну Сибирь. Актера Лука уверил в существовании бесплатных лечебниц для алкоголиков, и, разуверившись в этом, актер кончает жизнь самоубийством. Образ Луки в пьесе вызывает наиболее ожесточенные споры. Вселяя в обитателей ночлежки иллюзию возможной лучшей жизни, Лука стремится помочь людям. Они для него небезнадежны, они — заблудшие. Причем его собственный жизненный опыт позволяет ему тонко чувствовать людей. Лука не только жалеет их, он втолковывает людям, что только добро по отношению друг к другу несет спасение.
Сатин не просто выброшен на дно, это был его выбор. Он – пьяница и шулер. Порой он жесток и циничен. Но от других обителей дна он отличается умом, относительной образованностью, способностью мыслить.
В ночлежке раздаются знаменитые слова Сатина, заявляющие о праве «человека на личную свободу и человеческое достоинство»: «Все – в человеке, все – для человека! Существует только человек, все же остальное – дело его рук и его мозга! Человек! Это – великолепно! Это звучит… гордо! Человек! Надо уважать человека! Не жалеть… не унижать его жалостью… уважать надо!»
Сатин считает, что ничто так не поднимает человека, как правда, и ничто так не калечит, как ложь. Ложь, по его мнению, не бывает гуманной. Она есть проявление крайнего неуважения к человеку. Сам Сатин лишь теоретик, проводник гуманного отношения к человеку. Он ничего не меняет в своей жизни и не стремится к этому.
«религией рабов и хозяев», закрывающей человеку путь к разумной и светлой жизни. С другой стороны, он единственный, кто понимает Луку, не считает его проходимцем и шарлатаном. Он сознает, что Лука именно из сострадания стремится помочь людям, спасти которых невозможно. Сближает их то, что оба они убеждены в том, что человек рожден для лучшего.
человека, не способную изменить жизнь этих людей. Они оборачиваются пьяным загулом, после которого их, наверняка, ждет страшное пробуждение.
Суть философии Луки заключается в том, что вера может заменить реальную правду, так как вера помогает уйти человеку от страшной реальности в мир прекрасных иллюзий. Таким образом, в пьесе два философских взгляда взаимосвязаны. Ложь Луки и правда Сатина в условиях ночлежки, среди людей обреченных, морально разложившихся являются, на мой взгляд, категориями одного порядка. В пьесе эти герои скорее оказываются невольными единомышленниками, нежели противостоят друг другу.
Слова Сатина о человеке – это, конечно же, позиция автора, его личные мысли и чаяния. Писатель понимал, что в устах спившегося босяка Сатина слова о гордом и свободном человеке звучат искусственно, но эти слова должны были звучать в пьесе, выражая сокровенные идеалы самого Горького.
В пьесе произнести их больше некому: «… кроме Сатина… некому сказать, и лучше, ярче сказать он не может».
Но слова эти предназначены для людей, которые стремятся к переменам, хотят и могут вести жизнь деятельную.
Кто из них более вдохновенный утешитель? Легкий путь противопоставления героев, идущих сквозь весь персонажный ряд пьесы, втянутых невольно в центральное событие пьесы (убийство Васькой Пеплом хозяина ночлежки Костылева), — путь во многом обманчивый. И не потому, что Лука первым, как мы заметили, почувствовал: неутомимый шутник, пересмешник Сатин, говорящий порой жестокие, циничные слова («Я тебе дам совет: ничего не делай! Просто — обременяй землю!»), не лицедей, обманывающий самого себя, а тоже страдалец. «Веселый ты, Костянтин… приятный!» — говорит Лука, мягко, ненастойчиво спрашивая его о той стезе, с которой он «свихнулся». Лука чувствует, что оба они утешители, кроме слов да еще немалого жизненного опыта ничем не располагающие. Только слова утешения у них разные. В Луке живет праведник, носитель идей сострадания, в Сатине же много вложенных идей грядущего технократического, интеллектуального обновления человечества, идеи о величии разума человека.
Кажущиеся антиподы, Сатин и Лука, во многих случаях ведут себя почти одинаково. И Лука, и Сатин пробуют спасти Ваську Пепла и Наташу, видя, какую коварную интригу спланировала Василиса, любовница Пепла, жена Костылева. Даже после ухода Луки, ухода, обычно трактуемого как бегство лжеца, сеятеля иллюзий, как крах его (хотя старик и не обещал никому задержаться здесь!), именно Сатин страстно защищает его: «Дубье… молчать о старике! (Спокойнее.) Ты, Барон, — всех хуже! Ты — ничего не понимаешь… И — врешь! Старик — не шарлатан!»
Может быть, сейчас, не сглаживая противоположности многих мотивов утешительства (тема Луки) и одического, риторического восхваления человека (тема Сатина), следует видеть в героях двойственную, противоречивую, мятежную, еще не скованную догмами душу Горького тех лет? Позднее — уже в пьесе «Враги» (1907), тем более в повести «Мать» (1906), этого спасительного для таланта духа исканий, сомнений, «гамлетизма» в Горьком не будет. Но и жизни, многомерности героев не будет. Как, впрочем, и полифонизма страстей.
Пьеса «На дне» запечатлела переломный момент во всей судьбе Горького. Он, словно боясь отстать от революции, от ее боевых, категоричных законов, щедро рассыпает по тексту реплики, осуждающие Луку. В пьесе отчасти выстроена целая линия осуждения, даже высмеивания Луки.
Талант Горького сопротивлялся схематичному делению героев на «положительных» и «отрицательных». Сейчас совершенно очевидно, что не оправдано ничем такое хлесткое суждение: «Люди дна прежде всего теряют свое имя, и это обстоятельство становится одним из лейтмотивов пьесы. Все обитатели ночлежки имели его когда-то… Все, потерявшие имя, мертвы»5. Так ли это в замечательной пьесе? Даже выбор имен для персонажей, их исходный смысл в ней весьма не прост. Имя Лука, конечно, ассоциируется со словом «лукавый». Но оно означает и совсем другое: «светлый». Имя Константин, данное Сатину, означает «постоянный», в данном случае устойчивый резонер, который, даже передразнивая Актера («организм… Органон»), помнит: органон в переводе с греческого означает «орган знания», «разумность». Не организм отравлен алкоголем, а поврежден орган знания, источник разумности. Столь же многозначительны и другие имена: Василиса («царствующая»), Настя («воскресшая»), Наталья («утешаемая»)6.
Построение пьесы, чрезвычайно сжатой, часто переходящей в многоголосый хор, вся площадка подвала, поделенная на человеческие ячейки, параллельно развивающиеся конфликты, объединяющие героев в пары и треугольники, позволило стянуть очень многие противоречия драмы в удивительное целое. И эти пружины, «часовой завод» пьесы, не расслаблены доныне. Каждый акт кончается, например, смертью — Анны, Костылева, Актера (именно он «песню испортил»), но ни одна из смертей не несет очистительного катарсиса. Читатель и зритель, вероятно, так до конца и не разгадают: идет ли в пьесе движение судеб героев сплошь по наклонной плоскости, торжествует ли одно зло, продолжается ли «кораблекрушение»? Или в этом трюме свершается и нечто иное — происходит утверждение новых ценностей, восхождение солнца (вспомним и песню «Солнце всходит и заходит», звучащую в пьесе).
Завершая анализ словесной материи пьесы, ее реплик, обратите внимание на афористичность, обилие жизненно-бытовых формул, речевых жестов, на пунктир лейтмотивов, говорящих о законности «мечты», «веры», о высоком предназначении человека. Следует подчеркнуть, что Горький как бы боялся холодной чеканки, внешнего блеска фраз. В любом эпизоде пьесы, как сигналы трудного восхождения к истине, не даруемой свыше, мелькают многоточия, паузы, своего рода провалы, прорывы в цепи общения, коммуникации. Есть муки слова и в монологах Сатина, и в косноязычных протестах Клеща, и в трудном речетворчестве Бубнова. Все это говорит о том, как сложен был путь героев ночлежки и самого Горького к трезвой правде и к просветляющей жизнь мечте.
⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒
Дата добавления: 2018-10-15; просмотров: 133 | Нарушение авторских прав
Рекомендуемый контект:
Поиск на сайте:
© 2015-2019 lektsii.org – Контакты – Последнее добавление
Пьеса Горького “На Дне” написана в тысяча девятьсот втором году. В эти предреволюционные годы писателя особенно волнует вопрос о Человеке. С одной стороны, Горький осознает, какие обстоятельства заставляют людей опускаться на “дно жизни”, с другой – он старается подробно изучить эту проблему и , возможно, найти её решение. Пьеса “На дне” явилась наиболее сильным произведением о “бывших людях”, ибо такой суровой, беспощадной правды о жизни социальных низов, об их беспросветной и безысходной участи мировая литература не знала.
Сам Горький писал о своей пьесе: “Она явилась итогом моих почти двадцатилетних наблюдений над миром “бывших людей”, к числу которых я отношу не только странников, обитателей ночлежек и вообще “люмпен-пролетариев”, но и некоторую часть интеллигентов, “размагниченных”, разочарованных, оскорбленных и униженных неудачами в жизни. Я очень рано почувствовал и понял, что люди эти – неизлечимы.”
Горький не дает биографий героев пьесы, но по их отдельным репликам мы понимаем весь трагизм их существования. Чахоточная Анна говорит о том, что “всю жизнь над каждым кусочком хлеба
тряслась… мучилась… Всю жизнь в отрепьях ходила”. У этих несчастных “обитателей дна” отнято все: честь, человеческое достоинство, возможность любви и материнства, семьи, всякая надежда, все стерто, втоптано в грязь. Недаром рабочий Клещ безнадежно говорит: “Работы нет… Силы нет.Вот – правда! Пристанища, пристанища нету! Издыхать надо… Вот она правда!”
С большой разоблачающей силой Горький обрушился на буржуазную философию утешительной лжи. Лука считает всех людей ничтожными, жалкими, слабыми, не способными к активной борьбе за свои права и нуждающимися в соболезновании и утешении. Лука – сеятель иллюзий, утешительных сказок, за которые жадно хватались отчаявшиеся слабые люди. “Ложь во спасение” – вот принцип, которому следует Лука. Ваське Пеплу он внушает мысль о поездке в Сибирь, где тот может начать новую, честную жизнь; Актеру обещает назвать город, где вылечивают от алкоголизма в роскошной лечебнице; умирающую Анну успокаивает надеждой, что за свои нестерпимые муки на земле она после смерти обретет покой и вечное блаженство на небе. Обманщик Лука по своему гуманен, но его гуманизм пассивно – сострадательный. Он основан на том, что Лука не верит в возможности человека. “Мне – все равно! Я и жуликов уважаю, по-моему, ни одна блоха ни плоха”,- говорит он. Втайне он уверен в том, что реальное положение человека изменить нельзя, поэтому ко всем и подходит с утешительной ложью.
Утешающая ложь Луки встречает сочувствие у ночлежников. Ему верят, так как хотят поверить в существование иной правды, так как страстно желают вырваться из ночлежки и пробиться к
другой жизни, хотя пути к ней неясны.
Горький в одном интервью так высказался об основном вопросе, поставленном в пьесе: “Основной вопрос, который я хотел поставить, это – что лучше, истина или сострадание? Что нужнее? Нужно ли доводить сострадание до того, чтобы пользоваться ложью, как Лука?”
Утешители ненавистны Горькому, и в образе Луки писатель разоблачил их несостоятельность. Решение вопроса, что же надо делать, чтобы изменить жизнь и уничтожить “дно” дает в своих речах Сатин, образ которого полнее оттеняет вредность утешительных проповедей Луки.
Раздаются знаменитые слова Сатина, заявляющие о праве “человека на личную свободу и человеческое достоинство”: “Все – в человеке, все для человека! Существует только человек, все же остальное – дело его рук и его мозга! Человек! Это – великолепно! Это звучит… гордо! Человек! Надо уважать человека! Не жалеть… не унижать его жалостью… уважать надо!… Кто слаб душой… и кто живет чужими соками, тем ложь нужна… Одних она поддерживает, другие прикрываются ей… “. Эти слова выражали самые высокие мечты предреволюционного периода и получили реальное воплощение лишь в нашу эпоху. “Ложь – религия рабов и хозяев… Правда – бог свободного человека!” Такое высказывание Сатина воспринималось как революционный призыв, как “сигнал к восстанию”. Заявляя о своей глубокой вере в творческие силы, разум и способности свободного человека, Горький утверждал высокие идеи гуманизма. Сатин убежден в том, что следует не примирять человека с действительностью, а заставить саму действительность служить человеку, поэтому он поднимает знамя борьбы за Человека с большой буквы!
Пьеса имела огромный политический резонанс, звала к переустройству общества,
выбрасывающего людей “на дно”. Нет и не может быть счастья, пока человек несвободен, пока несправедливость господствует на каждом шагу. Человек достоин счастья и свободы потому уже, что он Человек!
Сейчас, в эпоху, когда мы вновь заговорили о гуманизме и милосердии, когда призываем “милость к падшим”, пьеса Горького обретает иное значение. Это не только исторический документ, не просто выдающееся творение человеческого ума, это и произведение, которое вновь и вновь будет обращать взоры людей к вечным проблемам добра, милосердия, социальной справедливости. Понимание добра и правды Лука и Сатин
Пьеса Горького “На Дне” написана в тысяча девятьсот втором году. В эти предреволюционные годы писателя особенно волнует вопрос о Человеке. С одной стороны, Горький осознает, какие обстоятельства заставляют людей опускаться на “дно жизни”, с другой – он старается подробно изучить эту проблему и , возможно, найти её решение. Пьеса “На дне” явилась наиболее сильным произведением о “бывших людях”, ибо такой суровой, беспощадной правды о жизни социальных низов, об их беспросветной и безысходной участи мировая литература не знала.
Сам Горький писал о своей пьесе: “Она явилась итогом моих почти двадцатилетних наблюдений над миром “бывших людей”, к числу которых я отношу не только странников, обитателей ночлежек и вообще “люмпен-пролетариев”, но и некоторую часть интеллигентов, “размагниченных”, разочарованных, оскорбленных и униженных неудачами в жизни. Я очень рано почувствовал и понял, что люди эти – неизлечимы.”
Горький не дает биографий героев пьесы, но по их отдельным репликам мы понимаем весь трагизм их существования. Чахоточная Анна говорит о том, что “всю жизнь над каждым кусочком хлеба
тряслась… мучилась… Всю жизнь в отрепьях ходила”. У этих несчастных “обитателей дна” отнято все: честь, человеческое достоинство, возможность любви и материнства, семьи, всякая надежда, все стерто, втоптано в грязь. Недаром рабочий Клещ безнадежно говорит: “Работы нет… Силы нет. Вот – правда! Пристанища, пристанища нету! Издыхать надо… Вот она правда!”
С большой разоблачающей силой Горький обрушился на буржуазную философию утешительной лжи. Лука считает всех людей ничтожными, жалкими, слабыми, не способными к активной борьбе за свои права и нуждающимися в соболезновании и утешении. Лука – сеятель иллюзий, утешительных сказок, за которые жадно хватались отчаявшиеся слабые люди. “Ложь во спасение” – вот принцип, которому следует Лука. Ваське Пеплу он внушает мысль о поездке в Сибирь, где тот может начать новую, честную жизнь; Актеру обещает назвать город, где вылечивают от алкоголизма в роскошной лечебнице; умирающую Анну успокаивает надеждой, что за свои нестерпимые муки на земле она после смерти обретет покой и вечное блаженство на небе. Обманщик Лука по своему гуманен, но его гуманизм пассивно – сострадательный. Он основан на том, что Лука не верит в возможности человека. “Мне – все равно! Я и жуликов уважаю, по-моему, ни одна блоха ни плоха”,- говорит он. Втайне он уверен в том, что реальное положение человека изменить нельзя, поэтому ко всем и подходит с утешительной ложью.
Утешающая ложь Луки встречает сочувствие у ночлежников. Ему верят, так как хотят поверить в существование иной правды, так как страстно желают вырваться из ночлежки и пробиться к
другой жизни, хотя пути к ней неясны.
Горький в одном интервью так высказался об основном вопросе, поставленном в пьесе: “Основной вопрос, который я хотел поставить, это – что лучше, истина или сострадание? Что нужнее? Нужно ли доводить сострадание до того, чтобы пользоваться ложью, как Лука?”
Утешители ненавистны Горькому, и в образе Луки писатель разоблачил их несостоятельность. Решение вопроса, что же надо делать, чтобы изменить жизнь и уничтожить “дно” дает в своих речах Сатин, образ которого полнее оттеняет вредность утешительных проповедей Луки.
Раздаются знаменитые слова Сатина, заявляющие о праве “человека на личную свободу и человеческое достоинство”: “Все – в человеке, все для человека! Существует только человек, все же остальное – дело его рук и его мозга! Человек! Это – великолепно! Это звучит… гордо! Человек! Надо уважать человека! Не жалеть… не унижать его жалостью… уважать надо!… Кто слаб душой… и кто живет чужими соками, тем ложь нужна… Одних она поддерживает, другие прикрываются ей… “. Эти слова выражали самые высокие мечты предреволюционного периода и получили реальное воплощение лишь в нашу эпоху. “Ложь – религия рабов и хозяев… Правда – бог свободного человека!” Такое высказывание Сатина воспринималось как революционный призыв, как “сигнал к восстанию”. Заявляя о своей глубокой вере в творческие силы, разум и способности свободного человека, Горький утверждал высокие идеи гуманизма. Сатин убежден в том, что следует не примирять человека с действительностью, а заставить саму действительность служить человеку, поэтому он поднимает знамя борьбы за Человека с большой буквы!
Пьеса имела огромный политический резонанс, звала к переустройству общества,
выбрасывающего людей “на дно”. Нет и не может быть счастья, пока человек несвободен, пока несправедливость господствует на каждом шагу. Человек достоин счастья и свободы потому уже, что он Человек!
Сейчас, в эпоху, когда мы вновь заговорили о гуманизме и милосердии, когда призываем “милость к падшим”, пьеса Горького обретает иное значение. Это не только исторический документ, не просто выдающееся творение человеческого ума, это и произведение, которое вновь и вновь будет обращать взоры людей к вечным проблемам добра, милосердия, социальной справедливости.
Позиция Бубнова фаталистична. Человек бессилен что-либо изменить в своей судьбе. Отсюда – равнодушие не только к чужому страданию, но и к собственной судьбе. По его мнению все люди – «лишние», так как в мире властвуют безжалостные законы, управляющие человеком и господствующие над ним. Люди плывут по течению, как щепки, бессильные что-либо изменить. Правда Бубнова – это правда внешних обстоятельств жизни.
Лука – самый сложный образ в пьесе. Именно с ним связан основной философский вопрос произведения: «Что лучше: истина или сострадание? Нужно ли доводить сострадание до того, чтобы пользоваться ложью, как Лука?»
Лука – носитель идеи сострадания в пьесе. Он сознает: есть «люди» и есть «человеки». Слабым («людям») нужна поддержка: в надежде, в вере, в силе другого. Ибо вера и надежда – мощнейший стимул всех человеческих деяний. Анне Лука облегчает муки ухода из жизни, в Актера и Пепла вселяет надежду на возможность изменить жизнь к лучшему. Но с другой стороны, после исчезновения Луки обретенная людьми надежда оказывается не только иллюзией, но и превращается в полную свою противоположность, что приводит героев пьесы к катастрофе. Людям же сильным духом («человекам»), тем, кто находит опору в себе самом, не нужны ни жалость, ни успокоительная ложь. Они сами творят свою судьбу, свое счастье и свое несчастье. Таким образом, философия Луки включает в себя и христианское долготерпение, и чуткость к чужому страданию, и трезвый реализм. Но главное – она обращена к доброму в душе каждого человека. Это доброе пробуждает в нем стать лучше.
Сатин является выразителем другой жизненной позиции: «Все – в человеке, все – для человека. Существует только человек, все остальное дело его рук и мозга». Человека надо уважать, считает Сатин, жалость только унижает. Но кто сам Сатин? Шулер, человек, живущий заведомой ложью, абсолютно равнодушный к людям, презрение к ближнему, проповедующий нетрудовую философию (для чего работать? для сытости? – «Человек выше сытости»). Образованный, умный, сильный Сатин мог бы вырваться со «дна» жизни, но не хочет этого сделать. Идея «Свободного человека», – как и идея Луки, превращается в свою полную противоположность – в идею своеволия, и Сатин становится невольным идеологом зла, превращая его в форму существования на земле и оправдывая его. Но слова о человеке, имя которого звучит гордо, Горький вложил все-таки в его уста. Не было в пьесе другого героя, способного произнести столь важные для драматурга слова о сильном и гордом человеке.
Оба героя, несомненно, связаны принципом парности, не случайна и символика имен. Сатин ассоциируется с Сатаной, а вот Лука – от лукавого, но это так же имя одного из четырех евангелистов.
«Лука. Ты… лечись! От пьянства нынче лечат, слышь! Бесплатно, браток, лечат… такая уж лечебница устроена для пьяниц…
Человек – все может, лишь бы захотел…
Смерть – она все успокаивает… она для нас ласковая… Помрешь – отдохнешь…
А хорошая сторона – Сибирь? Золотая страна.
Человека приласкать – никогда не вредно…
Человек должен уважать себя.
Все ищет – найдет… Кто крепко хочет – найдет!»
«Сатин. Ложь – религия рабов и хозяев… Правда – бог свободного человека! Чело-век! Это – великолепно! Это звучит… гордо! Че-ло-век! Надо уважать человека! Не жалеть… не унижать его жалостью… уважать надо!
Работа? Сделай так, чтобы работа была мне приятна – я, может быть, буду работать… Когда труд – удовольствие, жизнь хороша! Когда труд – обязанность, жизнь – рабство!»
Таким образом, в пьесе нет однозначного ответа на вопрос: «что лучше: истина или сострадание?» Горький выражает и уверенность, что только истина в состоянии спасти человечество, и понимание значимости сострадания в жизни людей.
Кажущиеся
антиподы, Сатин и Лука, во многих случаях ведут себя
почти одинаково. И Лука, и Сатин пробуют спасти Ваську
Пепла и Наташу, видя, какую коварную интригу спланировала
Василиса, любовница Пепла, жена Костылева. Даже после ухода
Луки, ухода, обычно трактуемого как бегство лжеца, сеятеля
иллюзий, как крах его (хотя старик и не обещал никому задержаться
здесь!), именно Сатин страстно защищает его: «Дубье…
молчать о старике! (Спокойнее.) Ты, Барон, —
всех хуже! Ты — ничего не понимаешь… И —
врешь! Старик — не шарлатан!»
Может
быть, сейчас, не сглаживая противоположности многих мотивов
утешительства (тема Луки) и одического, риторического восхваления
человека (тема Сатина), следует видеть в героях двойственную,
противоречивую, мятежную, еще не скованную догмами душу Горького
тех лет? Позднее — уже в пьесе «Враги»
(1907), тем более в повести «Мать» (1906),
этого спасительного для таланта духа исканий, сомнений,
«гамлетизма» в Горьком не будет. Но и
жизни, многомерности героев не будет. Как, впрочем, и
полифонизма страстей.
Пьеса
«На дне» запечатлела переломный момент во всей
судьбе Горького. Он, словно боясь отстать от революции,
от ее боевых, категоричных законов, щедро рассыпает по тексту
реплики, осуждающие Луку. В пьесе отчасти выстроена целая
линия осуждения, даже высмеивания Луки.
Талант
Горького сопротивлялся схематичному делению героев на «положительных»
и «отрицательных». Сейчас совершенно очевидно,
что не оправдано ничем такое хлесткое суждение: «Люди
дна прежде всего теряют свое имя, и это обстоятельство становится
одним из лейтмотивов пьесы. Все обитатели ночлежки имели
его когда-то… Все, потерявшие имя, мертвы».
Так ли это в замечательной пьесе? Даже выбор имен для персонажей,
их исходный смысл в ней весьма не прост. Имя Лука, конечно,
ассоциируется со словом «лукавый». Но оно
означает и совсем другое: «светлый». Имя Константин,
данное Сатину, означает «постоянный», в данном
случае устойчивый резонер, который, даже передразнивая Актера
(«организм… Органон»), помнит: органон в переводе
с греческого означает «орган знания», «разумность».
Не организм отравлен алкоголем, а поврежден орган знания,
источник разумности. Столь же многозначительны и другие имена:
Василиса («царствующая»), Настя («воскресшая»),
Наталья («утешаемая»).
Построение
пьесы, чрезвычайно сжатой, часто переходящей в многоголосый
хор, вся площадка подвала, поделенная на человеческие
ячейки, параллельно развивающиеся конфликты, объединяющие
героев в пары и треугольники, позволило стянуть очень
многие противоречия драмы в удивительное целое. И эти
пружины, «часовой завод» пьесы, не расслаблены
доныне. Каждый акт кончается, например, смертью —
Анны, Костылева, Актера (именно он «песню испортил»),
но ни одна из смертей не несет очистительного катарсиса.
Читатель и зритель, вероятно, так до конца и не разгадают:
идет ли в пьесе движение судеб героев сплошь по наклонной
плоскости, торжествует ли одно зло, продолжается ли «кораблекрушение»?
Или в этом трюме свершается и нечто иное —
происходит утверждение новых ценностей, восхождение солнца
(вспомним и песню «Солнце всходит и заходит»,
звучащую в пьесе).
Завершая
анализ словесной материи пьесы, ее реплик, обратите внимание
на афористичность, обилие жизненно-бытовых формул, речевых
жестов, на пунктир лейтмотивов, говорящих о законности
«мечты», «веры», о высоком предназначении
человека. Следует подчеркнуть, что Горький как бы боялся холодной
чеканки, внешнего блеска фраз. В любом эпизоде пьесы,
как сигналы трудного восхождения к истине, не даруемой
свыше, мелькают многоточия, паузы, своего рода провалы, прорывы
в цепи общения, коммуникации. Есть муки слова и в монологах
Сатина, и в косноязычных протестах Клеща, и в трудном
речетворчестве Бубнова. Все это говорит о том, как сложен
был путь героев ночлежки и самого Горького к трезвой
правде и к просветляющей жизнь мечте.