Сочинение на тему любимое произведение древнерусской литературы
9 вариантов
История любого народа изучается в основном по летописям, рукописным и печатным источникам, оставленным далекими предками. Только таким образом можно узнать о тех событиях, которые происходили много веков назад.
Для русского человека бесценным историческим и духовным наследием являются уникальные шедевры древнерусской литературы, пришедшие к нам еще с XI — XII веков. Все эти произведения пронизаны духом патриотизма и любви к родной земле.
В таком эпическом творении, как «Слово о полку Игореве» описывается героический поход славного князя новгород-северского Игоря Святославича против половцев, который он предпринял в далеком 1185 году.
Этот шедевр по праву относится к величайшим памятникам литературы Древней Руси. Благодаря ему мы узнаем о жизни и быте наших великих предков, их стремлениях и чаяниях. Произведение имеет и колоссальную историческую ценность, так как подробно описывает одно из самых значимых событий того времени.
Немаловажную роль в древней русской литературе занимает религия. Так до наших дней сохранилась уникальная книга “Повесть о Петре и Февронии Муромских”, которая повествует о жизни русских святых. В этой повести, написанной писателем Ермолаем-Еразмом в середине XVI на основе муромских устных преданий, чудесным образом переплетаются русский фольклор с древней историей.
Еще один памятник древнерусской литературы «Поучение Владимира Мономаха», созданный в XII веке великим киевским князем Владимиром Мономахом, называют первой светской проповедью, в которой впервые поднимаются нравственные и этические вопросы.
Безусловно, древнерусская литература имеют для современного читателя бесценное значение, поскольку несет в себе глубокую нравственную силу. Благодаря этим источникам мы узнаем о самых лучших чертах наших далеких предков – о их героизме, доблести, беззаветной любви к своей Отчизне и родному дому.
Мы знакомимся с их бытом и укладом жизни. Древнерусская литература – это наша история, которую мы должны знать, чтить и помнить.
Сочинение » Древнерусская литература » Сочинение на тему «Значение древнерусской литературы для современного читателя»
Внимание, только СЕГОДНЯ!
Значение древнерусской литературы состоит в том, что она помогает понять достижения великой русской литературы. В древнерусской литературе находятся источники гражданственности и идейности нового времени.
Древнерусская литература передала русской литературе свою высокую идейность, свой опыт, богатство языка.
В древнерусской литературе есть произведения, которыми русский народ может гордиться, это такие произведения как: “Повести временных лет”, – первая русская летопись, “Поучение Владимира Мономаха”, “Слова о полку Игореве”, “Хождение за три моря Афанасия Никитина”, и другие. Эти произведения показывают всё лучшее, что создала русская литература за первые семь веков своего существования.
Летопись – внушает убеждения святости власти, она становилась школой патриотизма, школой правды.
Древнерусская литература – это часть истории страны, она всегда была занята общественными проблемами своего времени. Древнерусская литература XI – XII веков была связана с византийской и болгарской литературой.
Жанры литературы связаны с церковной, фольклором, жанрами, которые воспевают любовь к родине. То есть литература XI – XII веков на Руси находилась в процессе жанрообразования (“Поучение”, “Моление”, “Слова о полку Игореве”) .
Познание древнерусской литературы продолжается. Это и правильно. Приобщиться к литературе Руси того времени счастье и радость. Всё это не может нас оставить равнодушными к истории культуры нашей Родины. Литература Древней Руси – это зеркало славы наших предков, воинов, строителей, философов, политологов, художников слова и книжного дела.
Я считаю, что Древнерусская литература является хорошим явлением культуры нашего дня.
Изучение древнерусской литературы, памятников древнего искусства является важным делом. Памятники прошлого должны служить будущему. Лучшие произведения культуры продолжают участвовать в нашей жизни. Мы изучаем древнерусскую литературу, продолжаем читать, расширяем свой кругозор. Вся литература Руси обращена к будущему, к нам, она пронизана заботой о будущим.
Переделай своими словами просто, или замени
ИЗ ДРЕВНЕРУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
В предыдущих классах изучалась «Повесть временных лет», «Сказание о Кожемяке», «Сказание о Белгородском киселе», «Поучение» Владимира Мономаха и «Повесть о Петре и Фев- ронии Муромских».
Наиболее запомнилось последнее произведение. Эта повесть была написана в конце XV века. В её основе лежат две сказки: о «летающем змее» и о «мудрой деве», которые талантливо объединены в одно литературное произведение. Повесть легко распадается на две части: в первой повествуется о правлении в Муроме князя Павла, о змее, прилетавшем к его жене, о брате Павла Петре, которому была открыта тайна гибели змея. От капель змеиной крови Петр заболел. Во второй части рассказывается о мудрой деве Февронии, ставшей женой Петра.
Через некоторое время Павел умер, а его место занял Петр. Бояре невзлюбили его жену Февронию. Но Петр предпочел оставить свою княжескую власть и уехал из города с Февронией. Без князя в городе начались беспорядки, и бояре попросили Петра и Февронию вернуться, после возвращения герои правили честно, при их правлении город процветал. «Повесть о Петре и Февронии» заканчивается рассказом об их смерти в один день. Они были похоронены вместе в двойном гробу, хотя бояре пытались воспрепятствовать этому.
Несмотря на то что это повесть о любви, в ней обличается боярство, несправедливая жизнь. Особенно ценно то, что главной героиней повести оказалась простая крестьянка, ставшая княгиней благодаря своему уму.
Древнерусская литература
Общий подъем Руси в XI веке, создание центров письменности, грамотности, появление целой плеяды образованных людей своего времени в княжеско-боярской, церковно-монастырской среде определили развитие древнерусской литературы. Эта литература развивалась, складывалась вместе с развитием летописания, ростом общей образованности общества. У людей появилась потребность донести до читателей свои взгляды на жизнь, размышления о смысле власти и общества, роли религии, поделиться своим жизненным опытом. Литература вызывалась к жизни также потребностями времени: нуждами церкви, заказами княжеской верхушки. На этом общем благоприятном культурном фоне появлялись оригинально и независимо мыслящие писатели, средневековые публицисты, поэты.
Нам неведомы имена авторов сказаний о походах Олега, о крещении Ольги или войнах Святослава. Первым известным автором литературного произведения на Руси стал священник княжеской церкви в Берестове, впоследствии митрополит Иларион. В начале 40-х годов XI века он создал свое знаменитое “Слово о законе и благодати”. В нем говорится о церкви Благовещения на Золотых воротах, построенной в 1037 году, и упоминается Ирина (Ингигерда) – жена Ярослава Мудрого, умершая в 1050 году. Слово вводит нас в борьбу религиозных и политических идей XI века. Иларион говорит в нем о крещении Руси и восхваляет Владимира, крестившего Русскую землю: “Похвалим же нашего учителя и наставьника, великаго кагана нашея земля, Владимира, внука стараго Игоря, сына же славьнаго Святослава, иже в своя лета владычествую, мужьством и храбрьством прослуша в странах многих и победами и крепостью поминаются ныне и словуть. Не в худе бо и не в неведоме земля владычьствующе, но в Руськой, яже ведома и слышима есть вьсеми конци земля”. Иларион обращается к Владимиру с призывом взглянуть на величие Киева при Ярославе, который “славный град Кыев величьством яко веньцем обложил”. Эти слова, видимо, надо понимать как указание на вновь построенные и величественные укрепления, окружившие столицу киевских князей.
Во второй половине XI века появляются и другие яркие литературно-публицистические произведения: “Память и похвала Владимира” монаха Иакова, в котором идеи Илариона получают дальнейшее развитие и применяются к исторической фигуре Владимира I. В это же время создаются “Сказание о первоначальном распространении христианства на Руси”, “Сказание о Борисе и Глебе”, святых покровителях и защитниках Русской земли.
В последней четверти XI века начинает работать над своими сочинениями монах Нестор. Летопись была его завершающей фундаментальной работой. До этого он создал знаменитое “Чтение о житии Бориса и Глеба”. В нем, как и в “Слове” Илариона, как позднее в “Повести временных лет”, звучат идеи единства Руси, воздается должное ее защитникам и радетелям. Уже в ту пору русских авторов беспокоит эта нарастающая политическая вражда в русских землях, в которой они угадывают предвестие будущей политической катастрофы.
Литература XII века продолжает традиции русских сочинений XI века. Создаются новые церковные и светские произведения, отмеченные яркой формой, богатством мыслей, широкими обобщениями; возникают новые жанры литературы.
На склоне лет Владимир Мономах пишет свое знаменитое “Поучение детям”, ставшее одним из любимых чтений русских людей раннего средневековья. Поучение рельефно рисует нам жизнь русских князей конца XI – начала XII в. Владимир Мономах рассказывает о своих походах и путешествиях. Вся его жизнь прошла в непрерывных войнах то с поляками, то с половцами, то с враждебными князьями. Он насчитывает 83 больших похода, которые совершил, не считая мелких, а также 19 мирных договоров с половцами. Для характеристики феодальной идеологии интересен образ идеального князя, рисуемого Мономахом. Князь должен следить за всем в доме, а не полагаться на тиуна или дружинника (“отрока”), чтобы не посмеялись над порядками в доме и на обеде. Во время военных походов надо избегать излишней пищи и питья, а также долгого спанья. К ночи сами назначайте сторожей, поучает Мономах, и все устроив около войска, ложитесь спать, а вставайте рано; и оружия с себя быстро не снимайте, не посмотрев по лености, “внезапу бо человек погибает”. Жизнь князя наполнена войнами и охотой, смерть ходит по пятам воина. И эту рыцарскую идеологию прекрасно выражают слова Мономаха, обращенные к его троюродному брату Олегу Святославичу Черниговскому. Мономах предлагает ему мир и дружбу и обещает не мстить за смерть сына, убитого в бою с Олегом: “Дивно ли, оже муж умерл в полку” (удивительно ли, что воин умер во время сражения). Поучение дает много исторических сведений, отсутствующих в летописи, оно является ценным историческим источником.
В начале XII века один из сподвижников Мономаха игумен Даниил создает свое, не менее знаменитое “Хождение игумена Даниила в святые места”.
Богомольный русский человек отправился к гробу Господню и проделал длинный и трудный путь – до Константинополя, потом через острова Эгейского моря на остров Крит, оттуда в Палестину и до Иерусалима, где в это время было основано первое государство крестоносцев во главе с королем Болдуином. Даниил подробно описал весь свой путь, рассказал о пребывании при дворе иерусалимского короля, о походе с ним против арабов. Даниил молился у гроба Господня, поставил там лампаду от всей Русской земли: около гроба Христа он отпел пятьдесят литургий “за князей русских и за всех христиан”.
И “Поучение”, и “Хождение” были первыми в своем роде жанрами русской литературы.
XII – начало XIII в. дали немало и других ярких религиозных и светских сочинений, которые пополнили сокровищницу русской культуры. Среди них “Слово” и “Моление” Даниила Заточника, который побывав в заточении, испытав ряд других житейских драм, размышляет о смысле жизни, о гармоничном человеке, об идеальном правителе. В “Слове” сам автор называет себя Даниилом заточником, т.е. заключенным, сосланным. Слово обращено к князю Ярославу Владимировичу. Послание (Моление) обращено к князю Ярославу Всеволодовичу.
Слово дает любопытную характеристику феодальных отношений XII века. Прежде всего бросается в глаза указание на значение личности князя как феодального государя, к которому в зависимости от его личных качеств собираются “слуги”-вассалы: “Гусли бо страяются персты, а тело основается жилами; дуб крепок множеством корениа; тако и град нашь твоею державою. Зане князь щедр отець есть слугам многим: мнозии бо оставляють отца и матерь, к нему прибегають. Доброму бо господину служа, дослужится слободы, а злу господину служа дослужится большей работы”. Князь славен теми, кто его окружает: “Паволока (дорогая ткань) бо испестрена многими шолкы и красно лице являеть: тако и ты, княже, многими людми честен и славен по всем странам”. Слово Даниила Заточника является ценнейшим источником для изучения классовой борьбы в древнерусском обществе. В нем неоднократно подчеркивается антагонизм богатых и бедных. Слово рельефно характеризует порядки вотчины периода феодальной раздробленности: не имей двора поблизости от царева двора, восклицает Даниил, и не держи села поблизости от княжеского села; тиун его, как огонь прикрытый, а “рядовичи” его, как искры. Если от огня устережешься, то от искр не можешь “устречься” и от сожжения одежды. Слово Даниила Заточника соткано из ряда афоризмов и поучений. Эта особенность именно и создала ему большую популярность в средневековой Руси.
В Слове мы встречаем и постоянную тему многих древнерусских сочинений – о злых женах. Аскетический характер церковной письменности способствовал взглядам на женщину, как на “сосуд дьявола”. Вот несколько выпадов Заточника против злонравных жен: если какой муж смотрит на красоту жены своей и на ее ласковые и льстивые словеса, а дел ее не проверяет, то дай бог ему лучше лихорадкой болеть. Или в другом месте: “Что есть жена зла – гостинница неуповаема, кощуница бесовская. Что есть жена злая? Мирский мятежь, ослепление уму, начальница всякой злобе” и т.д.
Не менее интересно второе произведение, связанное с Даниилом Заточником, так называемое Послание (Моление). Послание начинается обращением ко князю Ярославу Всеволодовичу, которым исследователи считают переяславского, а впоследствии великого князя Ярослава, сына Всеволода Большое Гнездо. Послание чрезвычайно интересно по своей социальной напрвленности. Автор рисует нам облик князя эпохи феодальной раздробленности, который хорошо гармонирует с биографией Ярослава Всеволодовича, воинственного, умного и в то же время жестокого князя: “Мудрых полцы крепки и грады тверды; храбрых же полцы силни и безумны: на тех бывает победа. Мнози бо ополчаются на большая грады и с своих, с менших, сседают”. В этой характеристике князя невольно чувствуются исторические черты. Таков был и Ярослав Всеволодович, гнавшийся за новгородским столом и нередко его терявший. В Послании читаем необычно резкий отзыв о монашеской жизни: “Или скажешь, княже: постригись в чернецы. Так я не видел мертвеца, ездящего на свинье, ни черта на бабе, не едал смоквы от дубов… Многие ведь, отойдя от мира сего в иночество, вновь возвращаются на мирское житье и на мирскую гонку, точно псы на свою блевотину: обходят села и дома славных мира сего, точно псы ласкающиеся. Где свадьбы и пиры, тут и чернецы и черницы и беззаконие. Ангельский образ носят на себе, а распутный нрав, святительский имеют на себе сан, а обычай похабный”.
Обращаясь к своему князю в “Молении”, Даниил говорит о том, что настоящий человек должен сочетать в себе силу Самсона, храбрость Александра Македонского, разум Иосифа, мудрость Соломона, хитрость Давида. Обращение к библейским сюжетам и древней истории помогает ему донести свои идеи до адресата. Человек, по мысли автора, должен укреплять сердце красотой и мудростью, помогать ближнему в печали, оказывать милость нуждающимся, противостоять злу. Гуманистическая линия древней русской литературы и здесь прочно утверждает себя.
Интересным памятником XII века является Послание митрополита Климента. Климент Смолятич родом из Смоленска в 1147 году был избран собором русских епископов в митрополиты всея Руси без поставления патриарха, в то время как другие митрополиты поставлялись патриархом в Константинополе. “Послание написано Климентом митрополитом русскым Фоме пресвитеру, истолковано Афанасием мнихом” сохранилось в рукописи XV века. Авторству Климента приписывают только две первые части, а последнюю – монаху Афонасию. Послание дает интересный материал для характеристики образованности Киевской Руси. Автор обращается к Фоме с ответом на его послание, обличавшее Климента в гордости своими философскими познаниями, так как Климент делал в своих сочинениях ссылки на Гомера, Аристотеля и Платона. Отводя от себя упреки в гордости, Климент в то же время нападает на тех епископов, которые прилагают “дом к дому, села к селам, изгон же и сябры, и бортии, и пожнии, ляда же и старины, от них же окаяный Клим зело свободен”.
В своей “Притче о человеческой душе” (конец XII века) епископ города Турова Кирилл, опираясь на христианское миропонимание, дает свое толкование смысла человеческого бытия, рассуждает о необходимости постоянной связи души и тела. В то же время он ставит в своей “Притче” вполне злободневные для русской действительности вопросы, размышляет о взаимоотношении церковной и светской власти, защищает национально-патриотическую идею единства Русской земли, которая была особенно важна в то время, как владимиро-суздальские князья начали осуществлять централизаторскую политику накануне монголо-татарского нашествия.
Одновременно с этими сочинениями, где религиозные и светские мотивы постоянно переплетались, переписчики в монастырях, церквах, в княжеских и боярских домах усердно переписывали церковные служебные книги, молитвы, сборники церковных преданий, жизнеописание святых, древнюю богословскую литературу. Все это богатство религиозной, богословской мысли также составляло неотъемлемую часть общей русской культуры.
Но, конечно, наиболее ярко синтез русской культуры, переплетение в ней языческих и христианских черт, религиозных и светских, общечеловеческих и национальных мотивов прозвучало в “Слове о полку Игореве”. В Слове рассказывается о походе северских князей в 1185 году во главе с путивльским князем Игорем Святославичем против половцев. Незадолго до этого северские князья отказались участвовать в походе против половцев, который был предпринят их родственником киевским князем Святославом Всеволодовичем. С самого начала участники похода были смущены плохими знамениями – произошло затмение солнца. Однако князья решили двигаться дальше. Первый бой был удачен для русских. Но вскоре дело приняло другой оборот. Половцы разбили русские войска, и Игорь Святославич попал в плен, из которого бежал с помощью некоего Овлура.
Слово о полку Игореве прекрасно рисует княжеские отношения конца XII века. В особенности выделяется могущество двух князей, которые по силе стоят наравне со Святославом Киевским или даже выше его. Это галицкий князь Ярослав Осмомысл и Всеволод Большое Гнездо. Ярослав высоко восседает на своем златокованном столе, он подпер Карпатские (Венгерские) горы своими железными полками, закрыв путь для венгерского короля и затворив для него Дунайские ворота, господствуя до самого Дуная. “Грозы твоя по землям текут… стреляеши с отня злата стола салтани за землями. Стреляй, господине, Кончака, поганаго кощея, за землю Русскую, за раны Игоревы, буего Святьславлича”. Эта похвала Ярославу Галицкому находит подтверждение в летописи. Был он князем мудрым, красноречивым, богобоящимся, почитаемым в других землях, славным в боях, читаем в летописи о Ярославе Галицком.
Не менее могущественным для певца Слова представляется владимиро-суздальский князь Всеволод Большое Гнездо. Он обращается к нему со словами: “Ты бо можеши Волгу веслы раскропити, а Дон шеломами выльяти”. Если вспомнить, что Слово о полку Игореве составлялось в южной Руси, то такие княжеские характеристики получают для нас особое значение. Они показывают подлинное соотношение сил между князьями феодальной Руси в конце XII века, когда особенно усилились Галицко-Волынская и Владимиро-Суздальская земли.
Слово о полку Игореве имеет и еще одну замечательную особенность. Созданное в эпоху феодальной раздробленности, оно тем не менее свидетельствует о единстве русского народа. Все содержание Слова о полку Игореве держится на представлении о том, что Русская земля может бороться против набегов половцев лишь как единое целое. Постоянным припевом звучат патриотические, полные горячей любви к родине слова о Русской земле, скрывшейся за холмами (“О, Руськая земле, уже за шеломянем еси”).
Слово необыкновенно ярко рисует феодальные усобицы и раздоры князей, скорбя о том, что они ослабляют Русскую землю.
Огромный интерес представляет Слово о полку Игореве для изучения верований древней Руси. В плаче Ярославны олицетворяется природа: “о ветре-ветрило! – обращается Ярославна к ветру. – Чему, господине, насильно вееши? Чему мычеши хиновьскыя стрелкы на своею нетрудною крилцю на моея лады вои? Мало ли ти бяшет горе под облакы веяти, лелючи корабли на сине море”. Таким же живым существом представляется в плаче Ярославны река Днепр. Она именует его даже с отчеством – Словутичем. В Слове упоминается и о древних славянских божествах. Боян назван внуком Велеса, бог скота и изобилия, покровителя певцов; русские — дети Даждь-бога, великого бога солнца.
В отличие от других памятников древнерусской литературы Слово о полку Игореве не отражает церковной идеологии. Только раз в нем упомянута церковь богородицы Пирогощей, к которой едет Игорь при возвращении в Киев.
Слово о полку Игореве включило в свой состав множество преданий, неизвестных нам по другим произведениям. Одним из источников для автора являлись песни Бояна, на которые он ссылается. Боян вспоминал “первых времен усобице”. Он пел песни о старом Ярославе, о храбром Мстиславе, который зарезал Редедю перед полками касожскими, о прекрасном Романе Святославиче.
Нам неизвестны источники Слова о полку Игореве. Но автор его, несомненно, пользовался больщим количеством устных преданий. Это подтверждают многие эпитеты, находящие себе аналогию в памятниках устной словесности: “злат стол”, “злат стремень”, “сизый орел”, “синее море”, “зелена трава”, “острые мечи”, “чистое поле”, “черный ворон”.
Замечательной особенностью Слова о полку Игореве является его направленность. В то время как летописи сохранили по преимуществу киевскую традицию, Слово о полку Игореве в основном отражает черниговские и полоцкие традиции. Симпатии певца на стороне черниговских князей. Он пишет об “обиде” черниговского князя Олега Святославича, молодого и храброго князя, выгнанного Владимиром Мономахом из своего княжества. Зато сам Владимир изображен в виде трусоватого князя, затыкающего себе уши от звона золотых стремян Олега. Прозвище “Гориславич”, которым певец наделяет Олега, — это эпитет, обозначающий человека, прославившегося своим горем и злоключениями.
Высокое художественное мастерство “Слова” опирается не только на народную традицию, но и известную автору русскую письменности. Нельзя не видеть, какие жемчужины отобраны автором в летописях и других известных ему произведениях! Все это ставит “Слово” рядом с величайшими памятниками русской культуры XII века. Список литературы:
История России. С древнейших времен до конца XVII века. Под ред. А.Н. Сахарова, А.П. Новосельцева. М., 1996.
М.Н. Тихомиров. Источниковедение истории СССР. Выпуск I. М., 1962.
Введение в культурологию. Часть II. Под ред. В.А. Сапрыкина. М., 1995.
Древнерусская литература
Общий подъем Руси в XI веке, создание центров письменности, грамотности, появление целой плеяды образованных людей своего времени в княжеско-боярской, церковно-монастырской среде определили развитие древнерусской литературы. Эта литература развивалась, складывалась вместе с развитием летописания, ростом общей образованности общества. У людей появилась потребность донести до читателей свои взгляды на жизнь, размышления о смысле власти и общества, роли религии, поделиться своим жизненным опытом. Литература вызывалась к жизни также потребностями времени: нуждами церкви, заказами княжеской верхушки. На этом общем благоприятном культурном фоне появлялись оригинально и независимо мыслящие писатели, средневековые публицисты, поэты.
Нам неведомы имена авторов сказаний о походах Олега, о крещении Ольги или войнах Святослава. Первым известным автором литературного произведения на Руси стал священник княжеской церкви в Берестове, впоследствии митрополит Иларион. В начале 40-х годов XI века он создал свое знаменитое “Слово о законе и благодати”. В нем говорится о церкви Благовещения на Золотых воротах, построенной в 1037 году, и упоминается Ирина (Ингигерда) – жена Ярослава Мудрого, умершая в 1050 году. Слово вводит нас в борьбу религиозных и политических идей XI века. Иларион говорит в нем о крещении Руси и восхваляет Владимира, крестившего Русскую землю: “Похвалим же нашего учителя и наставьника, великаго кагана нашея земля, Владимира, внука стараго Игоря, сына же славьнаго Святослава, иже в своя лета владычествую, мужьством и храбрьством прослуша в странах многих и победами и крепостью поминаются ныне и словуть. Не в худе бо и не в неведоме земля владычьствующе, но в Руськой, яже ведома и слышима есть вьсеми конци земля”. Иларион обращается к Владимиру с призывом взглянуть на величие Киева при Ярославе, который “славный град Кыев величьством яко веньцем обложил”. Эти слова, видимо, надо понимать как указание на вновь построенные и величественные укрепления, окружившие столицу киевских князей.
Во второй половине XI века появляются и другие яркие литературно-публицистические произведения: “Память и похвала Владимира” монаха Иакова, в котором идеи Илариона получают дальнейшее развитие и применяются к исторической фигуре Владимира I. В это же время создаются “Сказание о первоначальном распространении христианства на Руси”, “Сказание о Борисе и Глебе”, святых покровителях и защитниках Русской земли.
В последней четверти XI века начинает работать над своими сочинениями монах Нестор. Летопись была его завершающей фундаментальной работой. До этого он создал знаменитое “Чтение о житии Бориса и Глеба”. В нем, как и в “Слове” Илариона, как позднее в “Повести временных лет”, звучат идеи единства Руси, воздается должное ее защитникам и радетелям. Уже в ту пору русских авторов беспокоит эта нарастающая политическая вражда в русских землях, в которой они угадывают предвестие будущей политической катастрофы.
Литература XII века продолжает традиции русских сочинений XI века. Создаются новые церковные и светские произведения, отмеченные яркой формой, богатством мыслей, широкими обобщениями; возникают новые жанры литературы.
На склоне лет Владимир Мономах пишет свое знаменитое “Поучение детям”, ставшее одним из любимых чтений русских людей раннего средневековья. Поучение рельефно рисует нам жизнь русских князей конца XI – начала XII в. Владимир Мономах рассказывает о своих походах и путешествиях. Вся его жизнь прошла в непрерывных войнах то с поляками, то с половцами, то с враждебными князьями. Он насчитывает 83 больших похода, которые совершил, не считая мелких, а также 19 мирных договоров с половцами. Для характеристики феодальной идеологии интересен образ идеального князя, рисуемого Мономахом. Князь должен следить за всем в доме, а не полагаться на тиуна или дружинника (“отрока”), чтобы не посмеялись над порядками в доме и на обеде. Во время военных походов надо избегать излишней пищи и питья, а также долгого спанья. К ночи сами назначайте сторожей, поучает Мономах, и все устроив около войска, ложитесь спать, а вставайте рано; и оружия с себя быстро не снимайте, не посмотрев по лености, “внезапу бо человек погибает”. Жизнь князя наполнена войнами и охотой, смерть ходит по пятам воина. И эту рыцарскую идеологию прекрасно выражают слова Мономаха, обращенные к его троюродному брату Олегу Святославичу Черниговскому. Мономах предлагает ему мир и дружбу и обещает не мстить за смерть сына, убитого в бою с Олегом: “Дивно ли, оже муж умерл в полку” (удивительно ли, что воин умер во время сражения). Поучение дает много исторических сведений, отсутствующих в летописи, оно является ценным историческим источником.
В начале XII века один из сподвижников Мономаха игумен Даниил создает свое, не менее знаменитое “Хождение игумена Даниила в святые места”.
Богомольный русский человек отправился к гробу Господню и проделал длинный и трудный путь – до Константинополя, потом через острова Эгейского моря на остров Крит, оттуда в Палестину и до Иерусалима, где в это время было основано первое государство крестоносцев во главе с королем Болдуином. Даниил подробно описал весь свой путь, рассказал о пребывании при дворе иерусалимского короля, о походе с ним против арабов. Даниил молился у гроба Господня, поставил там лампаду от всей Русской земли: около гроба Христа он отпел пятьдесят литургий “за князей русских и за всех христиан”.
И “Поучение”, и “Хождение” были первыми в своем роде жанрами русской литературы.
XII – начало XIII в. дали немало и других ярких религиозных и светских сочинений, которые пополнили сокровищницу русской культуры. Среди них “Слово” и “Моление” Даниила Заточника, который побывав в заточении, испытав ряд других житейских драм, размышляет о смысле жизни, о гармоничном человеке, об идеальном правителе. В “Слове” сам автор называет себя Даниилом заточником, т.е. заключенным, сосланным. Слово обращено к князю Ярославу Владимировичу. Послание (Моление) обращено к князю Ярославу Всеволодовичу.
Слово дает любопытную характеристику феодальных отношений XII века. Прежде всего бросается в глаза указание на значение личности князя как феодального государя, к которому в зависимости от его личных качеств собираются “слуги”-вассалы: “Гусли бо страяются персты, а тело основается жилами; дуб крепок множеством корениа; тако и град нашь твоею державою. Зане князь щедр отець есть слугам многим: мнозии бо оставляють отца и матерь, к нему прибегають. Доброму бо господину служа, дослужится слободы, а злу господину служа дослужится большей работы”. Князь славен теми, кто его окружает: “Паволока (дорогая ткань) бо испестрена многими шолкы и красно лице являеть: тако и ты, княже, многими людми честен и славен по всем странам”. Слово Даниила Заточника является ценнейшим источником для изучения классовой борьбы в древнерусском обществе. В нем неоднократно подчеркивается антагонизм богатых и бедных. Слово рельефно характеризует порядки вотчины периода феодальной раздробленности: не имей двора поблизости от царева двора, восклицает Даниил, и не держи села поблизости от княжеского села; тиун его, как огонь прикрытый, а “рядовичи” его, как искры. Если от огня устережешься, то от искр не можешь “устречься” и от сожжения одежды. Слово Даниила Заточника соткано из ряда афоризмов и поучений. Эта особенность именно и создала ему большую популярность в средневековой Руси.
В Слове мы встречаем и постоянную тему многих древнерусских сочинений – о злых женах. Аскетический характер церковной письменности способствовал взглядам на женщину, как на “сосуд дьявола”. Вот несколько выпадов Заточника против злонравных жен: если какой муж смотрит на красоту жены своей и на ее ласковые и льстивые словеса, а дел ее не проверяет, то дай бог ему лучше лихорадкой болеть. Или в другом месте: “Что есть жена зла – гостинница неуповаема, кощуница бесовская. Что есть жена злая? Мирский мятежь, ослепление уму, начальница всякой злобе” и т.д.
Не менее интересно второе произведение, связанное с Даниилом Заточником, так называемое Послание (Моление). Послание начинается обращением ко князю Ярославу Всеволодовичу, которым исследователи считают переяславского, а впоследствии великого князя Ярослава, сына Всеволода Большое Гнездо. Послание чрезвычайно интересно по своей социальной напрвленности. Автор рисует нам облик князя эпохи феодальной раздробленности, который хорошо гармонирует с биографией Ярослава Всеволодовича, воинственного, умного и в то же время жестокого князя: “Мудрых полцы крепки и грады тверды; храбрых же полцы силни и безумны: на тех бывает победа. Мнози бо ополчаются на большая грады и с своих, с менших, сседают”. В этой характеристике князя невольно чувствуются исторические черты. Таков был и Ярослав Всеволодович, гнавшийся за новгородским столом и нередко его терявший. В Послании читаем необычно резкий отзыв о монашеской жизни: “Или скажешь, княже: постригись в чернецы. Так я не видел мертвеца, ездящего на свинье, ни черта на бабе, не едал смоквы от дубов… Многие ведь, отойдя от мира сего в иночество, вновь возвращаются на мирское житье и на мирскую гонку, точно псы на свою блевотину: обходят села и дома славных мира сего, точно псы ласкающиеся. Где свадьбы и пиры, тут и чернецы и черницы и беззаконие. Ангельский образ носят на себе, а распутный нрав, святительский имеют на себе сан, а обычай похабный”.
Обращаясь к своему князю в “Молении”, Даниил говорит о том, что настоящий человек должен сочетать в себе силу Самсона, храбрость Александра Македонского, разум Иосифа, мудрость Соломона, хитрость Давида. Обращение к библейским сюжетам и древней истории помогает ему донести свои идеи до адресата. Человек, по мысли автора, должен укреплять сердце красотой и мудростью, помогать ближнему в печали, оказывать милость нуждающимся, противостоять злу. Гуманистическая линия древней русской литературы и здесь прочно утверждает себя.
Интересным памятником XII века является Послание митрополита Климента. Климент Смолятич родом из Смоленска в 1147 году был избран собором русских епископов в митрополиты всея Руси без поставления патриарха, в то время как другие митрополиты поставлялись патриархом в Константинополе. “Послание написано Климентом митрополитом русскым Фоме пресвитеру, истолковано Афанасием мнихом” сохранилось в рукописи XV века. Авторству Климента приписывают только две первые части, а последнюю – монаху Афонасию. Послание дает интересный материал для характеристики образованности Киевской Руси. Автор обращается к Фоме с ответом на его послание, обличавшее Климента в гордости своими философскими познаниями, так как Климент делал в своих сочинениях ссылки на Гомера, Аристотеля и Платона. Отводя от себя упреки в гордости, Климент в то же время нападает на тех епископов, которые прилагают “дом к дому, села к селам, изгон же и сябры, и бортии, и пожнии, ляда же и старины, от них же окаяный Клим зело свободен”.
В своей “Притче о человеческой душе” (конец XII века) епископ города Турова Кирилл, опираясь на христианское миропонимание, дает свое толкование смысла человеческого бытия, рассуждает о необходимости постоянной связи души и тела. В то же время он ставит в своей “Притче” вполне злободневные для русской действительности вопросы, размышляет о взаимоотношении церковной и светской власти, защищает национально-патриотическую идею единства Русской земли, которая была особенно важна в то время, как владимиро-суздальские князья начали осуществлять централизаторскую политику накануне монголо-татарского нашествия.
Одновременно с этими сочинениями, где религиозные и светские мотивы постоянно переплетались, переписчики в монастырях, церквах, в княжеских и боярских домах усердно переписывали церковные служебные книги, молитвы, сборники церковных преданий, жизнеописание святых, древнюю богословскую литературу. Все это богатство религиозной, богословской мысли также составляло неотъемлемую часть общей русской культуры.
Но, конечно, наиболее ярко синтез русской культуры, переплетение в ней языческих и христианских черт, религиозных и светских, общечеловеческих и национальных мотивов прозвучало в “Слове о полку Игореве”. В Слове рассказывается о походе северских князей в 1185 году во главе с путивльским князем Игорем Святославичем против половцев. Незадолго до этого северские князья отказались участвовать в походе против половцев, который был предпринят их родственником киевским князем Святославом Всеволодовичем. С самого начала участники похода были смущены плохими знамениями – произошло затмение солнца. Однако князья решили двигаться дальше. Первый бой был удачен для русских. Но вскоре дело приняло другой оборот. Половцы разбили русские войска, и Игорь Святославич попал в плен, из которого бежал с помощью некоего Овлура.
Слово о полку Игореве прекрасно рисует княжеские отношения конца XII века. В особенности выделяется могущество двух князей, которые по силе стоят наравне со Святославом Киевским или даже выше его. Это галицкий князь Ярослав Осмомысл и Всеволод Большое Гнездо. Ярослав высоко восседает на своем златокованном столе, он подпер Карпатские (Венгерские) горы своими железными полками, закрыв путь для венгерского короля и затворив для него Дунайские ворота, господствуя до самого Дуная. “Грозы твоя по землям текут… стреляеши с отня злата стола салтани за землями. Стреляй, господине, Кончака, поганаго кощея, за землю Русскую, за раны Игоревы, буего Святьславлича”. Эта похвала Ярославу Галицкому находит подтверждение в летописи. Был он князем мудрым, красноречивым, богобоящимся, почитаемым в других землях, славным в боях, читаем в летописи о Ярославе Галицком.
Не менее могущественным для певца Слова представляется владимиро-суздальский князь Всеволод Большое Гнездо. Он обращается к нему со словами: “Ты бо можеши Волгу веслы раскропити, а Дон шеломами выльяти”. Если вспомнить, что Слово о полку Игореве составлялось в южной Руси, то такие княжеские характеристики получают для нас особое значение. Они показывают подлинное соотношение сил между князьями феодальной Руси в конце XII века, когда особенно усилились Галицко-Волынская и Владимиро-Суздальская земли.
Слово о полку Игореве имеет и еще одну замечательную особенность. Созданное в эпоху феодальной раздробленности, оно тем не менее свидетельствует о единстве русского народа. Все содержание Слова о полку Игореве держится на представлении о том, что Русская земля может бороться против набегов половцев лишь как единое целое. Постоянным припевом звучат патриотические, полные горячей любви к родине слова о Русской земле, скрывшейся за холмами (“О, Руськая земле, уже за шеломянем еси”).
Слово необыкновенно ярко рисует феодальные усобицы и раздоры князей, скорбя о том, что они ослабляют Русскую землю.
Огромный интерес представляет Слово о полку Игореве для изучения верований древней Руси. В плаче Ярославны олицетворяется природа: “о ветре-ветрило! – обращается Ярославна к ветру. – Чему, господине, насильно вееши? Чему мычеши хиновьскыя стрелкы на своею нетрудною крилцю на моея лады вои? Мало ли ти бяшет горе под облакы веяти, лелючи корабли на сине море”. Таким же живым существом представляется в плаче Ярославны река Днепр. Она именует его даже с отчеством – Словутичем. В Слове упоминается и о древних славянских божествах. Боян назван внуком Велеса, бог скота и изобилия, покровителя певцов; русские – дети Даждь-бога, великого бога солнца.
В отличие от других памятников древнерусской литературы Слово о полку Игореве не отражает церковной идеологии. Только раз в нем упомянута церковь богородицы Пирогощей, к которой едет Игорь при возвращении в Киев.
Слово о полку Игореве включило в свой состав множество преданий, неизвестных нам по другим произведениям. Одним из источников для автора являлись песни Бояна, на которые он ссылается. Боян вспоминал “первых времен усобице”. Он пел песни о старом Ярославе, о храбром Мстиславе, который зарезал Редедю перед полками касожскими, о прекрасном Романе Святославиче.
Нам неизвестны источники Слова о полку Игореве. Но автор его, несомненно, пользовался больщим количеством устных преданий. Это подтверждают многие эпитеты, находящие себе аналогию в памятниках устной словесности: “злат стол”, “злат стремень”, “сизый орел”, “синее море”, “зелена трава”, “острые мечи”, “чистое поле”, “черный ворон”.
Замечательной особенностью Слова о полку Игореве является его направленность. В то время как летописи сохранили по преимуществу киевскую традицию, Слово о полку Игореве в основном отражает черниговские и полоцкие традиции. Симпатии певца на стороне черниговских князей. Он пишет об “обиде” черниговского князя Олега Святославича, молодого и храброго князя, выгнанного Владимиром Мономахом из своего княжества. Зато сам Владимир изображен в виде трусоватого князя, затыкающего себе уши от звона золотых стремян Олега. Прозвище “Гориславич”, которым певец наделяет Олега, – это эпитет, обозначающий человека, прославившегося своим горем и злоключениями.
Высокое художественное мастерство “Слова” опирается не только на народную традицию, но и известную автору русскую письменности. Нельзя не видеть, какие жемчужины отобраны автором в летописях и других известных ему произведениях! Все это ставит “Слово” рядом с величайшими памятниками русской культуры XII века. Список литературы:
История России. С древнейших времен до конца XVII века. Под ред. А.Н. Сахарова, А.П. Новосельцева. М., 1996.
М.Н. Тихомиров. Источниковедение истории СССР. Выпуск I. М., 1962.
Введение в культурологию. Часть II. Под ред. В.А. Сапрыкина. М., 1995.
Введение
В многовековой литературе Древней Руси есть своя классика, есть произведения, которые мы с полным правом можем называть классическими, которые прекрасно представляют литературу Древней Руси и известны во всем мире. Знать их должен каждый образованный русский человек.
Древняя Русь, в традиционном смысле этого слова, обнимающем страну и ее историю с Х по XVII в., обладала великой культурой. Эта культура, непосредственная предшественница новой русской культуры XVIII-XX вв., имела все же и некоторые собственные, характерные только для нее явления.
Древняя Русь прославлена во всем мире своею живописью и архитектурой. Но она замечательна не только этими «немыми» искусствами, позволившими некоторым западным ученым называть культуру Древней Руси культурой великого молчания. В последнее время заново начинает происходить открытие древнерусской музыки и медленнее — гораздо более трудного для понимания искусства — искусства слова, литературы.
Именно поэтому на многие иностранные языки переведены сейчас «Слово о Законе и Благодати» Илариона, «Слово о полку Игореве», «Хождение за три моря» Афанасия Никитина, Сочинения Ивана Грозного, «Житие протопопа Аввакума» и многие другие.
Знакомясь с литературными памятниками Древней Руси, современный человек без особого труда заметит их отличия от произведений литературы нового времени: это и отсутствие детально разработанных характеров персонажей, это и скупость подробностей в описании внешности героев, окружающей их обстановки, пейзажа, это и психологическая немотивированность поступков, и «безликость» реплик, которые могут быть переданы любому герою произведения, так как в них не отражается индивидуальность говорящего, это и «неискренность» монологов с обилием традиционных «общих мест» – отвлеченных рассуждений на богословские или моральные темы, с непомерной патетикой или экспрессией.
Все эти особенности проще всего было бы объяснить ученическим характером древнерусской литературы, видеть в них всего лишь результат того, что писатели средневековья еще не овладели «механизмом» сюжетного построения, который в общих чертах известен сейчас каждому пишущему и каждому читателю.
Все это справедливо лишь в какой-то степени. Литература непрестанно развивается. Расширяется и обогащается арсенал художественных приемов. Каждый писатель в своем творчестве опирается на опыт и достижения своих предшественников.
Глава 1. Возникновение русской литературы
Литература возникла на Руси одновременно с принятием христианства. Но интенсивность ее развития неоспоримо свидетельствует о том, что и христианизация страны, и появление письменности определялись прежде всего государственными потребностями. Приняв христианство, Древняя Русь одновременно получила и письменность и литературу.
Древнерусские книжники оказались перед лицом сложнейшей задачи: нужно было в возможно кратчайший срок обеспечить создаваемые на Руси церкви и монастыри необходимыми для богослужения книгами, нужно было ознакомить новообращенных христиан с христианской догматикой, с основами христианской морали, с христианской историографией в самом широком смысле этого слова: и с историей Вселенной, народов и государств, и с историей церкви, и, наконец, с историей жизни христианских подвижников.
В результате древнерусские книжники уже в течение первых двух веков существования своей письменности познакомились со всеми основными жанрами и основными памятниками византийской литературы.
Необходимо было рассказать о том, как – с христианской точки зрения – устроен мир, объяснить смысл целесообразно и мудро «устроенной богом» природы. Словом, нужно было незамедлительно создавать литературу, посвященную сложнейшим мировоззренческим вопросам. Книги, привезенные из Болгарии, не могли обеспечить все эти разносторонние потребности молодого христианского государства, и, следовательно, нужно было переводить, переписывать, размножать произведения христианской литературы. Вся энергия, все силы, все время древнерусских книжников на первых порах были поглощены выполнением этих первоочередных задач.
Процесс письма был длительным, материал письма (пергамен) дорогим, и это не только делало каждый книжный фолиант трудоемким, но и придавало ему особый ореол ценности и значительности. Литература воспринималась как нечто очень важное, серьезное, предназначенное обслуживать наиболее высокие духовные потребности.
Письменность была необходима во всех сферах государственной и общественной жизни, в междукняжеских и международных отношениях, в юридической практике. Появление письменности стимулировало деятельность переводчиков и переписчиков, а главное – создало возможности для появления оригинальной литературы, как обслуживающей нужды и потребности церкви (поучения, торжественные слова, жития), так и сугубо светской (летописи). Однако совершенно естественно, что в сознании древнерусских людей того времени христианизация и возникновение письменности (литературы) рассматривались как единый процесс.
В статье 988 г. древнейшей русской летописи – «Повести временных лет» непосредственно за сообщением о принятии христианства говорится, что киевский князь Владимир, «послав, нача поимати у нарочитые чади [у знатных людей] дети, и даяти нача на ученье книжное».
В статье 1037 г., характеризуя деятельность сына Владимира – князя Ярослава, летописец отмечал, что он «книгам прилежа, и почитая е [читая их], часто в нощи и в дне. И собра писце многы и прекладаше от грек на словеньское писмо [переводя с греческого языка]. И списаша книгы многы, имиже поучащеся вернии людье наслажаются ученья божественаго». Далее летописец приводит своеобразную похвалу книгам: «Велика бо бываеть полза от ученья книжного: книгами бо кажеми и учими есмы пути покаянью [книги наставляют и учат нас покаянию], мудрость бо обретаем и въздержанье от словес книжных. Се бо суть рекы, напаяюще вселеную, се суть исходища [источники] мудрости; книгам бо есть неищетная глубина». С этими словами летописца перекликается первая статья из одного из старейших древнерусских сборников – «Изборника 1076 года»; в ней утверждается, что, подобно тому как корабль не может быть построен без гвоздей, так и праведником нельзя стать, не читая книг, дается совет читать медленно и вдумчиво: не стараться быстро дочитать до конца главы, но задуматься над прочтенным, трижды перечитать одну и ту же главу, пока не постигнешь ее смысла.
Знакомясь с древнерусскими рукописями XI-XIV вв., устанавливая источники, использованные русскими писателями – летописцами, агиографами (авторами житий), авторами торжественных слов или поучений, мы убеждаемся, что в летописи перед нами не отвлеченные декларации о пользе просвещения; в X и первой половине XI в. на Руси была проделана огромная по своим масштабам работа: была переписана с болгарских оригиналов или переведена с греческого огромная литература.
Древнерусскую литературу можно рассматривать как литературу одной темы и одного сюжета. Этот сюжет – мировая история, и эта тема – смысл человеческой жизни.
Не то чтобы все произведения были посвящены мировой истории (хотя этих произведений и очень много): дело не в этом! Каждое произведение в какой-то мере находит свое географическое место и свою хронологическую веху в истории мира. Все произведения могут быть поставлены в один ряд друг за другом в порядке совершающихся событий: мы всегда знаем, к какому историческому времени они отнесены авторами.
Литература рассказывает или по крайней мере стремится рассказать не о придуманном, а о реальном. Поэтому реальное – мировая история, реальное географическое пространство – связывает между собой все отдельные произведения.
В самом деле, вымысел в древнерусских произведениях маскируется правдой. Открытый вымысел не допускается. Все произведения посвящены событиям, которые были, совершились или, хотя и не существовали, но всерьез считаются совершившимися. Древнерусская литература вплоть до XVII в. не знает или почти не знает условных персонажей. Имена действующих лиц – исторические: Борис и Глеб, Феодосии Печерский, Александр Невский, Дмитрий Донской, Сергий Радонежский, Стефан Пермский… При этом древнерусская литература рассказывает по преимуществу о тех лицах, которые сыграли значительную роль в исторических событиях: будь то Александр Македонский или Авраамий Смоленский.
Одна из самых популярных книг Древней Руси – «Шестоднев» Иоанна Экзарха Болгарского. Книга эта рассказывает о мире, располагая свой рассказ в порядке библейской легенды о создании мира в шесть дней. В первый день был сотворен свет, во второй – видимое небо и воды, в третий – море, реки, источники и семена, в четвертый – солнце, луна и звезды, в пятый – рыбы, гады и птицы, в шестой – животные и человек. Каждый из описанных дней – гимн творению, миру, его красоте и мудрости, согласованности и разнообразию элементов целого.
Подобно тому, как мы говорим об эпосе в народном творчестве, мы можем говорить и об эпосе древнерусской литературы. Эпос – это не простая сумма былин и исторических песен. Былины сюжетно взаимосвязаны. Они рисуют нам целую эпическую эпоху в жизни русского народа. Эпоха и фантастична, но вместе с тем и исторична. Эта эпоха – время княжения Владимира Красное Солнышко. Сюда переносится действие многих сюжетов, которые, очевидно, существовали и раньше, а в некоторых случаях возникли позже. Другое эпическое время – время независимости Новгорода. Исторические песни рисуют нам если не единую эпоху, то, во всяком случае, единое течение событий: XVI и XVII вв. по преимуществу.
Древняя русская литература – это тоже цикл. Цикл, во много раз превосходящий фольклорные. Это эпос, рассказывающий историю вселенной и историю Руси.
Ни одно из произведений Древней Руси – переводное или оригинальное не стоит обособленно. Все они дополняют друг друга в создаваемой ими картине мира. Каждый рассказ – законченное целое, и вместе с тем он связан с другими. Это только одна из глав истории мира. Даже такие произведения, как переводная повесть «Стефанит и Ихнилат» (древнерусская версия сюжета «Калилы и Димны») или написанная на основе устных рассказов анекдотического характера «Повесть о Дракуле», входят в состав сборников и не встречаются в отдельных списках. В отдельных рукописях они начинают появляться только в поздней традиции в XVII и XVIII вв.
Происходит как бы беспрерывная циклизация. Даже записки тверского купца Афанасия Никитина о его «Хожении за три моря» были включены в летопись. Записки эти становятся сочинением историческим – повестью о событиях путешествия в Индию. Такая судьба не редка для литературных произведений Древней Руси: многие из рассказов со временем начинают восприниматься как исторические, как документы или повествования о русской истории: будь то проповедь игумена Выдубецкого монастыря Моисея, произнесенная им по поводу построения монастырской стены, или житие святого.
Произведения строились по «анфиладному принципу». Житие дополнялось с течением веков службами святому, описанием его посмертных чудес. Оно могло разрастаться дополнительными рассказами о святом. Несколько житий одного и того же святого могли быть соединены в новое единое произведение. Новыми сведениями могла дополняться летопись. Окончание летописи все время как бы отодвигалось, продолжаясь дополнительными записями о новых событиях (летопись росла вместе с историей). Отдельные годовые статьи летописи могли дополняться новыми сведениями из других летописей; в них могли включаться новые произведения. Так дополнялись также хронографы, исторические проповеди. Разрастались сборники слов и поучений. Вот почему в древнерусской литературе так много огромных сочинений, объединяющих собой отдельные повествования в общий «эпос», о мире и его истории.
Вывод:
Обстоятельства возникновения древнерусской литературы, ее место и функции в жизни общества определили систему ее исходных жанров, то есть тех жанров, в рамках которых началось развитие оригинальной русской литературы.
На первых порах, по выразительному определению Д. С. Лихачева, это была литература «одной темы и одного сюжета. Этот сюжет – мировая история, и эта тема – смысл человеческой жизни». И действительно, этой теме и этому сюжету были посвящены все жанры древнерусской литературы, особенно если говорить о литературе раннего средневековья.
Глава 2. Жанры литературы Древней Руси
Чтобы понять особенность и самобытность оригинальной русской литературы, оценить смелость, с которой русские книжники создавали произведения, «стоящие вне жанровых систем», такие, как «Слово о полку Игореве», «Поучение» Владимира Мономаха, «Моление» Даниила Заточника и подобные им, для всего этого необходимо познакомиться хотя бы с некоторыми образцами отдельных жанров переводной литературы.
§1 Хроники
литература древний русь
Интерес к прошлому Вселенной, истории других стран, к судьбам великих людей древности удовлетворялся переводами византийских хроник. Хроники эти начинали изложение событий от сотворения мира, пересказывали библейскую историю, приводили отдельные эпизоды из истории стран Востока, рассказывали о походах Александра Македонского, а затем об истории стран Ближнего Востока. Доведя повествование до последних десятилетий перед началом нашей эры, хронисты возвращались вспять и излагали древнейшую историю Рима, начиная от легендарных времен основания города. Остальную и, как правило, большую часть хроник занимало повествование о римских и византийских императорах. Завершались хроники описанием событий, современных их составлению.
Таким образом, хронисты создавали впечатление о непрерывности исторического процесса, о своеобразной «смене царств». Из переводов византийских хроник наибольшую известность на Руси в XI в. получили переводы «Хроники Георгия Амартола» и «Хроники Иоанна Малалы». Первая из них вместе с продолжением, сделанным еще на византийской почве, доводила повествование до середины Х в., вторая — до времени императора Юстиниана (527-565).
Пожалуй, одной из определяющих черт композиции хроник являлось их стремление к исчерпывающей полноте династического ряда. Эта черта характерна и для библейских книг (где следуют длинные перечни родословных), и для средневековых хроник, и для исторического эпоса.
§2 «Александрия»
Огромной популярностью пользовался в Древней Руси роман об Александре Македонском, так называемая «Александрия». Это было не исторически достоверное описание жизни и деяний прославленного полководца, а типичный эллинистический роман приключений.
В «Александрии» мы встречаем и остросюжетные (и также псевдоисторические) коллизии. «Александрия» является непременной составной частью всех древнерусских хронографов; от редакции к редакции в ней все более усиливается приключенческая и фантастическая тема, что лишний раз указывает на интерес именно к сюжетно-занимательной, а не собственно исторической стороне этого произведения.
§3 «Житие Евстафия Плакиды»
В проникнутой духом историзма, обращенной к мировоззренческим проблемам древнерусской литературе не находилось места открытому литературному вымыслу (чудесам «Александрии» читатели, видимо, доверяли — ведь все это происходило давно и где-то в неведомых землях, на краю света!), бытовой повести или роману о частной жизни частного человека. Как ни странно на первый взгляд, но до известной степени потребности в такого рода сюжетах восполнялись такими авторитетными и тесно связанными с религиозной проблематикой жанрами, как жития святых, патерики или апокрифы.
Исследователи давно заметили, что пространные жития византийских святых в некоторых случаях весьма напоминали античный роман: внезапные изменения судьбы героев, мнимая смерть, узнавания и встречи после многолетней разлуки, нападения пиратов или хищных зверей – все эти традиционные сюжетные мотивы романа приключений странным образом уживались в некоторых житиях с идеей прославления подвижника или мученика за христианскую веру. Характерный пример такого жития – «Житие Евстафия Плакиды», переведенное еще в Киевской Руси.
§4 Апокрифы
Постоянный интерес у древнерусских книжников, начиная с древнейшей поры истории русской литературы, вызывали апокрифы – легенды о библейских персонажах, не вошедшие в канонические (признанные церковью) библейские книги, рассуждения на темы, волновавшие средневековых читателей: о борьбе в мире добра и зла, о конечной судьбе человечества, описания рая и ада или неведомых земель «на краю света».
Большинство апокрифов – это занимательные сюжетные рассказы, которые поражали воображение читателей либо неизвестными им бытовыми подробностями о жизни Христа, апостолов, пророков, либо чудесами и фантастическими видениями. Церковь пыталась бороться с апокрифической литературой. Составлялись специальные списки запрещенных книг – индексы. Однако в суждениях о том, какие произведения являются безусловно «отреченными книгами», то есть недопустимыми для чтения правоверными христианами, и какие лишь апокрифическими (буквально апокрифические – тайные, сокровенные, то есть рассчитанные на искушенного в богословских вопросах читателя), у средневековых цензоров не было единства.
Индексы различались по составу; в сборниках, порой весьма авторитетных, мы встречаем рядом с каноническими библейскими книгами и житиями также апокрифические тексты. Иногда, впрочем, и здесь их настигала рука ревнителей благочестия: в некоторых сборниках листы с текстом апокрифов вырваны или текст их зачеркнут. Тем не менее апокрифических произведений существовало очень много, и они продолжали переписываться в течение всей многовековой истории древнерусской литературы.
§5 Патристика
Большое место в древнерусской переводной письменности занимала патристика, то есть сочинения тех римских и византийских богословов III-VII вв., которые пользовались в христианском мире особым авторитетом и почитались как «отцы церкви»: Иоанна Златоуста, Василия Великого, Григория Назианзина, Афанасия Александрийского и других.
В их произведениях разъяснялись догматы христианской религии, толковалось Священное писание, утверждались христианские добродетели и обличались пороки, ставились различные мировоззренческие вопросы. В то же время произведения как учительного, так и торжественного красноречия имели немалое эстетическое значение.
Авторы торжественных слов, предназначенных для произнесения в церкви во время богослужения, отлично умели создавать атмосферу праздничного экстаза или благоговения, которая должна была охватывать верующих при воспоминании о прославляемом событии церковной истории, в совершенстве владели искусством риторики, которую византийские писатели унаследовали еще из античности: не случайно многие из византийских богословов учились у риторов-язычников.
На Руси особой известностью пользовался Иоанн Златоуст (ум. в 407 г.); из слов, ему принадлежащих или ему приписываемых, составлялись целые сборники, носившие наименования «Златоуст» или «Златоструй».
Особенно красочен и богат тропами язык богослужебных книг. Приведем несколько примеров. В служебных минеях (сборнике служб в честь святых, расположенных по дням, когда они почитаются) XI в. читаем: «Зрел грозд явися мысльныя лозы, в точило же мучения ввержен, умиления нам вино источил еси». Буквальный перевод этой фразы разрушит художественный образ, поэтому поясним лишь суть метафоры.
Святой сравнивается со зрелой гроздью виноградной лозы, но подчеркивается, что это не реальная, а духовная («мысльная») лоза; подвергнутый мукам святой уподоблен винограду, который давят в «точиле» (яме, чане), чтобы «источить» сок для изготовления вина, мучения святого «источают» «вино умиления» — чувство благоговения и сострадания ему.
Еще несколько метафорических образов из тех же служебных миней XI в.: «Из глубины злоб последьняя коньцю высоты добродетели, яко орел, высоце летая, преславно востече, Матфею прехвальне!»; «Напряг молитвенныя лукы и стрелы и змия лютаго, ползающую змию, ты умертвил еси, блаженна, от того вреда святое стадо избавив»; «Возвышающееся море прелестьное многобожия бурею божественным правлением славно прошел еси, пристанище тихое всем быв утапающим». «Молитвенные луки и стрелы», «буря многобожия», которая вздымает волны на «прелестном [коварном, обманчивом] море» суетной жизни, – все это метафоры, рассчитанные на читателя, обладающего развитым чувством слова и изощренным образным мышлением, превосходно разбирающегося в традиционной христианской символике.
И как можно судить по оригинальным произведениям русских авторов – летописцев, агиографов, создателей поучений и торжественных слов, это высокое искусство было полностью воспринято ими и претворено в своем творчестве.
Говоря о системе жанров древнерусской литературы, необходимо отметить еще одно важнейшее обстоятельство: эта литература долгое время, вплоть до XVII в., не допускала литературного вымысла. Древнерусские авторы писали и читали только о том, что было в действительности: об истории мира, стран, народов, о полководцах и царях древности, о святых подвижниках. Даже передавая откровенные чудеса, они верили в то, что это могло быть, что существовали фантастические существа, населяющие неведомые земли, по которым прошел со своими войсками Александр Македонский, что в мраке пещер и келий бесы являлись святым отшельникам, то искушая их в образе блудниц, то устрашая в облике зверей и чудовищ.
Рассказывая об исторических событиях, древнерусские авторы могли сообщить разные, порой взаимоисключающие версии: иные говорят так, скажет летописец или хронист, а иные – иначе. Но это в их глазах было всего лишь неосведомленностью информаторов, так сказать, заблуждением от незнания, однако мысль, что та или иная версия могла быть просто придумана, сочинена, и тем более сочинена с чисто литературными целями –такая мысль писателям старшей поры, видимо, казалась неправдоподобной. Это непризнание литературного вымысла также в свою очередь определяло систему жанров, круг предметов и тем, которым могло быть посвящено произведение литературы. Вымышленный герой придет в русскую литературу сравнительно поздно – не ранее XV в., хотя и в то время он долго еще будет маскироваться под героя далекой страны или давнего времени.
Откровенный вымысел допускался лишь в одном жанре – жанре аполога, или притчи. Это был рассказ-миниатюра, каждый из персонажей которого и весь сюжет существовали лишь для того, чтобы наглядно проиллюстрировать какую-либо идею. Это был рассказ-аллегория, и в этом заключался его смысл.
Вывод:
В древнерусской литературе, не знавшей вымысла, историчной в большом или малом, сам мир представал как нечто вечное, универсальное, где и события и поступки людей обусловлены самой системой мироздания, где вечно ведут борьбу силы добра и зла, мир, история которого хорошо известна (ведь для каждого события, упоминаемого в летописи, указывалась точная дата – время, прошедшее от «сотворения мира»!) и даже будущее предначертано: широко распространены были пророчества о конце мира, «втором пришествии» Христа и Страшном суде, ожидающем всех людей земли.
Эта общая мировоззренческая установка не могла не сказаться в стремлении подчинить само изображение мира определенным принципам и правилам, раз и навсегда определить, что и как следует изображать.
Древнерусская литература, как и другие христианские средневековые литературы, подчинена особой литературно-эстетической регламентации – так называемому литературному этикету.
Заключение
Итак, основным кругом произведений памятников древнерусской литературы являются религиозно-назидательные сочинения, жития святых, богослужебные песнопения. Древнерусская литература возникла в XI в. Один из первых её памятников – «Слово о Законе и Благодати» Киевского митрополита Иллариона – был создан в 30-40-е гг. XI века. XVII столетие – последний век древнерусской литературы. На его протяжении постепенно разрушаются традиционные древнерусские литературные каноны, рождаются новые жанры, новые представления о человеке и мире.
Литературой называют и произведения древнерусских книжников, и тексты авторов XVIII в., и творения русских классиков прошлого столетия, и сочинения современных писателей. Конечно, очевидны различия между литературой XVIII, XIX и XX вв. Но вся русская литература трех последних столетий совсем не похожа на памятники древнерусского словесного искусства. Однако именно в сравнении с ними она обнаруживает много общего.
Культурный горизонт мира непрерывно расширяется. Сейчас, в XX столетии, мы понимаем и ценим в прошлом не только классическую античность. В культурный багаж человечества прочно вошло западноевропейское средневековье, еще в XIX в. казавшееся варварским, «готическим» (первоначальное значение этого слова — именно «варварский»), византийская музыка и иконопись, африканская скульптура, эллинистический роман, фаюмский портрет, персидская миниатюра, искусство инков и многое, многое другое. Человечество освобождается от «европоцентризма» и эгоцентрической сосредоточенности на настоящем.
Глубокое проникновение в культуры прошлого и культуры других народов сближает времена и страны. Единство мира становится все более и более ощутимым. Расстояния между культурами сокращаются, и все меньше остается места для национальной вражды и тупого шовинизма. Это величайшая заслуга гуманитарных наук и самих искусств — заслуга, которая в полной мере будет осознана только в будущем.
Одна из насущнейших задач – ввести в круг чтения и понимания современного читателя памятники искусства слова Древней Руси. Искусство слова находится в органической связи с изобразительным искусством, с зодчеством, с музыкой, и не может быть подлинного понимания одного без понимания всех других областей художественного творчества Древней Руси.
В великой и своеобразной культуре Древней Руси тесно переплетаются изобразительное искусство и литература, гуманистическая культура и материальная, широкие международные связи и резко выраженное национальное своеобразие.
Список использованной литературы
1. Адрианова-Перетц В. П. Человек в учительной литературе Древней Руси. – ТОДРЛ. Л., 1972, т. XXVII.
2. Казанская история: Памятники литературы Древней Руси. Середина XVI века. – М., 1985.
3. Кожинов В.В. История Руси и Русского слова. – М.: Алгоритм, 1999.
4. Литература древней Руси. / Автор-составитель И.В. Силантьев. – М.: Мнемозина, 1999 (Калининград: Янтарный сказ, ГИПП). – 96 с.
5. Лихачев В. Д., Лихачев Д. С. Художественное наследие Древней Руси и современность. – Л., 1971.
6. Лихачев Д. С. Великое наследие // Лихачев Д. С. Избранные работы в трех томах. Том 2. – Л.: Худож. лит., 1987.
7. Лихачев Д. С. Поэтика древнерусской литературы. 2-е изд. – Л., 1971.
8. Лихачев Д. С. Развитие русской литературы X-XVII веков. Эпохи и стили. – Л., 1973.
9. Лихачев Д. С. Текстология. На материале русской литературы X-XVII вв. – М.-Л., 1962; Текстология. Краткий очерк. М.-Л., 1964.
10. Лихачев Д. С. У предыстоков реализма русской литературы. – Л.: Вопросы литературы, 1957, № 1.
11. Любимов Л. Искусство древней Руси. – М.: 1996.
12. Материалы с сайта http://www.helpeducation.ru
13. Повесть временных лет // Памятники литературы Древней Руси. Начало русской литературы. X — начало XII в. – М.,1978.
14. Поляков Л. В. Книжные центры Древней Руси. — Л., 1991.
15. Рыбаков Б.А. Древняя Русь, Сказания. Былины. Летописи. – М., 1963
16. Творогов О. В. Литература Древней Руси: Пособие для учителя. – М.: Просвещение, 1981. – 128 с.
Русская литература – одна из самых древних литератур. Ее начало было положено во второй половине X века и более семисот лет из прошедшего с того времени тысячелетия называют древнерусской литературой. В своем сочинении я попыталась найти ответ на вопрос какое значение этот этап имеет для современности.
Мне кажется, что в первую очередь,значение древнерусской литературы состоит в том, что она помогает нам понять достижения великой русской литературы. Чтобы понять и почувствовать любое художественное произведение, надо знать кем, как и при каких обстоятельствах оно было создавано. Так же точно и литературу в целом мы поймем только, когда будем знать, как она создавалась, формировалась и участвовала в жизни народа.
Древнерусская литература – это часть истории страны. В древнерусской литературе не было вымыслов: её героями были исторические лица (князья, цари, герои-воины), а предметом описания были исторические события (битвы, сражения). Древнерусская литература помогает нам понять, какие были нравы и обычаи людей того времени, узнать, какие события происходили. Историки, благодаря информации из древнерусской литературы, составляют хронологию событий, оценку эпохи времён Древней Руси.
Древнерусская литература, неразрывно связанная с историей развития Русского государства, проникнута героическими и патриотическими чувствами. Она воспитыват в нас любовь к родине, русским традициям и обычаям. На героических примерах древнерусской литературы мы учимся быть правдивыми, смелыми, уважать старших.
Древнерусская литература передала современной литературе свою идейность, свой опыт и красноречие. Без древней русской литературы не могло быть творчества А.С. Пушкина, Н.В. Гоголя, Тургенева И. С., Л. Н. Толстого. Она передала последующим поколениям литераторов свой богатейший опыт наблюдений и открытий, литературный язык.
В древнерусской литературе есть произведения, которыми русский народ может гордиться, это такие произведения как: “Повести временных лет”, – первая русская летопись, “Поучение Владимира Мономаха”, “Слова о полку Игореве”, “Хождение за три моря Афанасия Никитина”, и другие.
Я считаю, что изучение древнерусской литературы, памятников древнего искусства является важным и необходимым как с целью изучения русской литературы, понимания ее истории, традиций и достижений, так и с целью воспитания гражданской позиции современного читателя.
Значение древнерусской литературы состоит в том, что она помогает понять достижения великой русской литературы. В древнерусской литературе находятся источники гражданственности и идейности нового времени.
Древнерусская литература передала русской литературе свою высокую идейность, свой опыт, богатство языка.
В древнерусской литературе есть произведения, которыми русский народ может гордиться, это такие произведения как: “Повести временных лет”, – первая русская летопись, “Поучение Владимира Мономаха”, “Слова о полку Игореве”, “Хождение за три моря Афанасия Никитина”, и другие. Эти произведения показывают всё лучшее, что создала русская литература за первые семь веков своего существования.
Летопись – внушает убеждения святости власти, она становилась школой патриотизма, школой правды.
Древнерусская литература – это часть истории страны, она всегда была занята общественными проблемами своего времени. Древнерусская литература XI – XII веков была связана с византийской и болгарской литературой.
Жанры литературы связаны с церковной, фольклором, жанрами, которые воспевают любовь к родине. То есть литература XI – XII веков на Руси находилась в процессе жанрообразования (“Поучение”, “Моление”, “Слова о полку Игореве”).
Познание древнерусской литературы продолжается. Это и правильно. Приобщиться к литературе Руси того времени счастье и радость. Всё это не может нас оставить равнодушными к истории культуры нашей Родины. Литература Древней Руси – это зеркало славы наших предков, воинов, строителей, философов, политологов, художников слова и книжного дела.
Я считаю, что Древнерусская литература является хорошим явлением культуры нашего дня.
Изучение древнерусской литературы, памятников древнего искусства является важным делом. Памятники прошлого должны служить будущему. Лучшие произведения культуры продолжают участвовать в нашей жизни. Мы изучаем древнерусскую литературу, продолжаем читать, расширяем свой кругозор. Вся литература Руси обращена к будущему, к нам, она пронизана заботой о будущим.
1) До 1564 года русская литература была рукописной. Проблема печатания книг существовала очень долго, вплоть до XVill века, поэтому создание книги было долговременным делом. Книгопечатание почти не изменило способы распространения литературных сочинений. До XVII века все произведения распространялись путём переписки.
2) В начале века древнерусская литература была литературой сугубо патриотического направления.
3) Произведения создавались на основе исторических фактов. Древнерусская литература не знала вымысла. Все тексты основываются на реальных исторических фактах. А если присутствуют какие-то фантастические элементы, то человек Древней Руси верит, что они происходили на самом деле. Литература Древней Руси проповедовала христианскую духовность и этику, то есть высокую нравственность.
4) Древнерусская литература оставалась долгое время анонимной.
История любого народа изучается в основном по летописям, рукописным и печатным источникам, оставленным далекими предками. Только таким образом можно узнать о тех событиях, которые происходили много веков назад.
Для русского человека бесценным историческим и духовным наследием являются уникальные шедевры древнерусской литературы, пришедшие к нам еще с XI — XII веков. Все эти произведения пронизаны духом патриотизма и любви к родной земле.
В таком эпическом творении, как «Слово о полку Игореве» описывается героический поход славного князя новгород-северского Игоря Святославича против половцев, который он предпринял в далеком 1185 году.
Этот шедевр по праву относится к величайшим памятникам литературы Древней Руси. Благодаря ему мы узнаем о жизни и быте наших великих предков, их стремлениях и чаяниях. Произведение имеет и колоссальную историческую ценность, так как подробно описывает одно из самых значимых событий того времени.
Немаловажную роль в древней русской литературе занимает религия. Так до наших дней сохранилась уникальная книга “Повесть о Петре и Февронии Муромских”, которая повествует о жизни русских святых. В этой повести, написанной писателем Ермолаем-Еразмом в середине XVI на основе муромских устных преданий, чудесным образом переплетаются русский фольклор с древней историей.
Еще один памятник древнерусской литературы «Поучение Владимира Мономаха», созданный в XII веке великим киевским князем Владимиром Мономахом, называют первой светской проповедью, в которой впервые поднимаются нравственные и этические вопросы.
Безусловно, древнерусская литература имеют для современного читателя бесценное значение, поскольку несет в себе глубокую нравственную силу. Благодаря этим источникам мы узнаем о самых лучших чертах наших далеких предков – о их героизме, доблести, беззаветной любви к своей Отчизне и родному дому.
Мы знакомимся с их бытом и укладом жизни. Древнерусская литература – это наша история, которую мы должны знать, чтить и помнить.
Сочинение » Древнерусская литература » Сочинение на тему «Значение древнерусской литературы для современного читателя»
Внимание, только СЕГОДНЯ!
Значение древнерусской литературы состоит в том, что она помогает понять достижения великой русской литературы. В древнерусской литературе находятся источники гражданственности и идейности нового времени.
Древнерусская литература передала русской литературе свою высокую идейность, свой опыт, богатство языка.
В древнерусской литературе есть произведения, которыми русский народ может гордиться, это такие произведения как: “Повести временных лет”, – первая русская летопись, “Поучение Владимира Мономаха”, “Слова о полку Игореве”, “Хождение за три моря Афанасия Никитина”, и другие. Эти произведения показывают всё лучшее, что создала русская литература за первые семь веков своего существования.
Летопись – внушает убеждения святости власти, она становилась школой патриотизма, школой правды.
Древнерусская литература – это часть истории страны, она всегда была занята общественными проблемами своего времени. Древнерусская литература XI – XII веков была связана с византийской и болгарской литературой.
Жанры литературы связаны с церковной, фольклором, жанрами, которые воспевают любовь к родине. То есть литература XI – XII веков на Руси находилась в процессе жанрообразования (“Поучение”, “Моление”, “Слова о полку Игореве”) .
Познание древнерусской литературы продолжается. Это и правильно. Приобщиться к литературе Руси того времени счастье и радость. Всё это не может нас оставить равнодушными к истории культуры нашей Родины. Литература Древней Руси – это зеркало славы наших предков, воинов, строителей, философов, политологов, художников слова и книжного дела.
Я считаю, что Древнерусская литература является хорошим явлением культуры нашего дня.
Изучение древнерусской литературы, памятников древнего искусства является важным делом. Памятники прошлого должны служить будущему. Лучшие произведения культуры продолжают участвовать в нашей жизни. Мы изучаем древнерусскую литературу, продолжаем читать, расширяем свой кругозор. Вся литература Руси обращена к будущему, к нам, она пронизана заботой о будущим.
Переделай своими словами просто, или замени
ИЗ ДРЕВНЕРУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
В предыдущих классах изучалась «Повесть временных лет», «Сказание о Кожемяке», «Сказание о Белгородском киселе», «Поучение» Владимира Мономаха и «Повесть о Петре и Фев- ронии Муромских».
Наиболее запомнилось последнее произведение. Эта повесть была написана в конце XV века. В её основе лежат две сказки: о «летающем змее» и о «мудрой деве», которые талантливо объединены в одно литературное произведение. Повесть легко распадается на две части: в первой повествуется о правлении в Муроме князя Павла, о змее, прилетавшем к его жене, о брате Павла Петре, которому была открыта тайна гибели змея. От капель змеиной крови Петр заболел. Во второй части рассказывается о мудрой деве Февронии, ставшей женой Петра.
Через некоторое время Павел умер, а его место занял Петр. Бояре невзлюбили его жену Февронию. Но Петр предпочел оставить свою княжескую власть и уехал из города с Февронией. Без князя в городе начались беспорядки, и бояре попросили Петра и Февронию вернуться, после возвращения герои правили честно, при их правлении город процветал. «Повесть о Петре и Февронии» заканчивается рассказом об их смерти в один день. Они были похоронены вместе в двойном гробу, хотя бояре пытались воспрепятствовать этому.
Несмотря на то что это повесть о любви, в ней обличается боярство, несправедливая жизнь. Особенно ценно то, что главной героиней повести оказалась простая крестьянка, ставшая княгиней благодаря своему уму.
Древнерусская литература
Общий подъем Руси в XI веке, создание центров письменности, грамотности, появление целой плеяды образованных людей своего времени в княжеско-боярской, церковно-монастырской среде определили развитие древнерусской литературы. Эта литература развивалась, складывалась вместе с развитием летописания, ростом общей образованности общества. У людей появилась потребность донести до читателей свои взгляды на жизнь, размышления о смысле власти и общества, роли религии, поделиться своим жизненным опытом. Литература вызывалась к жизни также потребностями времени: нуждами церкви, заказами княжеской верхушки. На этом общем благоприятном культурном фоне появлялись оригинально и независимо мыслящие писатели, средневековые публицисты, поэты.
Нам неведомы имена авторов сказаний о походах Олега, о крещении Ольги или войнах Святослава. Первым известным автором литературного произведения на Руси стал священник княжеской церкви в Берестове, впоследствии митрополит Иларион. В начале 40-х годов XI века он создал свое знаменитое “Слово о законе и благодати”. В нем говорится о церкви Благовещения на Золотых воротах, построенной в 1037 году, и упоминается Ирина (Ингигерда) – жена Ярослава Мудрого, умершая в 1050 году. Слово вводит нас в борьбу религиозных и политических идей XI века. Иларион говорит в нем о крещении Руси и восхваляет Владимира, крестившего Русскую землю: “Похвалим же нашего учителя и наставьника, великаго кагана нашея земля, Владимира, внука стараго Игоря, сына же славьнаго Святослава, иже в своя лета владычествую, мужьством и храбрьством прослуша в странах многих и победами и крепостью поминаются ныне и словуть. Не в худе бо и не в неведоме земля владычьствующе, но в Руськой, яже ведома и слышима есть вьсеми конци земля”. Иларион обращается к Владимиру с призывом взглянуть на величие Киева при Ярославе, который “славный град Кыев величьством яко веньцем обложил”. Эти слова, видимо, надо понимать как указание на вновь построенные и величественные укрепления, окружившие столицу киевских князей.
Во второй половине XI века появляются и другие яркие литературно-публицистические произведения: “Память и похвала Владимира” монаха Иакова, в котором идеи Илариона получают дальнейшее развитие и применяются к исторической фигуре Владимира I. В это же время создаются “Сказание о первоначальном распространении христианства на Руси”, “Сказание о Борисе и Глебе”, святых покровителях и защитниках Русской земли.
В последней четверти XI века начинает работать над своими сочинениями монах Нестор. Летопись была его завершающей фундаментальной работой. До этого он создал знаменитое “Чтение о житии Бориса и Глеба”. В нем, как и в “Слове” Илариона, как позднее в “Повести временных лет”, звучат идеи единства Руси, воздается должное ее защитникам и радетелям. Уже в ту пору русских авторов беспокоит эта нарастающая политическая вражда в русских землях, в которой они угадывают предвестие будущей политической катастрофы.
Литература XII века продолжает традиции русских сочинений XI века. Создаются новые церковные и светские произведения, отмеченные яркой формой, богатством мыслей, широкими обобщениями; возникают новые жанры литературы.
На склоне лет Владимир Мономах пишет свое знаменитое “Поучение детям”, ставшее одним из любимых чтений русских людей раннего средневековья. Поучение рельефно рисует нам жизнь русских князей конца XI – начала XII в. Владимир Мономах рассказывает о своих походах и путешествиях. Вся его жизнь прошла в непрерывных войнах то с поляками, то с половцами, то с враждебными князьями. Он насчитывает 83 больших похода, которые совершил, не считая мелких, а также 19 мирных договоров с половцами. Для характеристики феодальной идеологии интересен образ идеального князя, рисуемого Мономахом. Князь должен следить за всем в доме, а не полагаться на тиуна или дружинника (“отрока”), чтобы не посмеялись над порядками в доме и на обеде. Во время военных походов надо избегать излишней пищи и питья, а также долгого спанья. К ночи сами назначайте сторожей, поучает Мономах, и все устроив около войска, ложитесь спать, а вставайте рано; и оружия с себя быстро не снимайте, не посмотрев по лености, “внезапу бо человек погибает”. Жизнь князя наполнена войнами и охотой, смерть ходит по пятам воина. И эту рыцарскую идеологию прекрасно выражают слова Мономаха, обращенные к его троюродному брату Олегу Святославичу Черниговскому. Мономах предлагает ему мир и дружбу и обещает не мстить за смерть сына, убитого в бою с Олегом: “Дивно ли, оже муж умерл в полку” (удивительно ли, что воин умер во время сражения). Поучение дает много исторических сведений, отсутствующих в летописи, оно является ценным историческим источником.
В начале XII века один из сподвижников Мономаха игумен Даниил создает свое, не менее знаменитое “Хождение игумена Даниила в святые места”.
Богомольный русский человек отправился к гробу Господню и проделал длинный и трудный путь – до Константинополя, потом через острова Эгейского моря на остров Крит, оттуда в Палестину и до Иерусалима, где в это время было основано первое государство крестоносцев во главе с королем Болдуином. Даниил подробно описал весь свой путь, рассказал о пребывании при дворе иерусалимского короля, о походе с ним против арабов. Даниил молился у гроба Господня, поставил там лампаду от всей Русской земли: около гроба Христа он отпел пятьдесят литургий “за князей русских и за всех христиан”.
И “Поучение”, и “Хождение” были первыми в своем роде жанрами русской литературы.
XII – начало XIII в. дали немало и других ярких религиозных и светских сочинений, которые пополнили сокровищницу русской культуры. Среди них “Слово” и “Моление” Даниила Заточника, который побывав в заточении, испытав ряд других житейских драм, размышляет о смысле жизни, о гармоничном человеке, об идеальном правителе. В “Слове” сам автор называет себя Даниилом заточником, т.е. заключенным, сосланным. Слово обращено к князю Ярославу Владимировичу. Послание (Моление) обращено к князю Ярославу Всеволодовичу.
Слово дает любопытную характеристику феодальных отношений XII века. Прежде всего бросается в глаза указание на значение личности князя как феодального государя, к которому в зависимости от его личных качеств собираются “слуги”-вассалы: “Гусли бо страяются персты, а тело основается жилами; дуб крепок множеством корениа; тако и град нашь твоею державою. Зане князь щедр отець есть слугам многим: мнозии бо оставляють отца и матерь, к нему прибегають. Доброму бо господину служа, дослужится слободы, а злу господину служа дослужится большей работы”. Князь славен теми, кто его окружает: “Паволока (дорогая ткань) бо испестрена многими шолкы и красно лице являеть: тако и ты, княже, многими людми честен и славен по всем странам”. Слово Даниила Заточника является ценнейшим источником для изучения классовой борьбы в древнерусском обществе. В нем неоднократно подчеркивается антагонизм богатых и бедных. Слово рельефно характеризует порядки вотчины периода феодальной раздробленности: не имей двора поблизости от царева двора, восклицает Даниил, и не держи села поблизости от княжеского села; тиун его, как огонь прикрытый, а “рядовичи” его, как искры. Если от огня устережешься, то от искр не можешь “устречься” и от сожжения одежды. Слово Даниила Заточника соткано из ряда афоризмов и поучений. Эта особенность именно и создала ему большую популярность в средневековой Руси.
В Слове мы встречаем и постоянную тему многих древнерусских сочинений – о злых женах. Аскетический характер церковной письменности способствовал взглядам на женщину, как на “сосуд дьявола”. Вот несколько выпадов Заточника против злонравных жен: если какой муж смотрит на красоту жены своей и на ее ласковые и льстивые словеса, а дел ее не проверяет, то дай бог ему лучше лихорадкой болеть. Или в другом месте: “Что есть жена зла – гостинница неуповаема, кощуница бесовская. Что есть жена злая? Мирский мятежь, ослепление уму, начальница всякой злобе” и т.д.
Не менее интересно второе произведение, связанное с Даниилом Заточником, так называемое Послание (Моление). Послание начинается обращением ко князю Ярославу Всеволодовичу, которым исследователи считают переяславского, а впоследствии великого князя Ярослава, сына Всеволода Большое Гнездо. Послание чрезвычайно интересно по своей социальной напрвленности. Автор рисует нам облик князя эпохи феодальной раздробленности, который хорошо гармонирует с биографией Ярослава Всеволодовича, воинственного, умного и в то же время жестокого князя: “Мудрых полцы крепки и грады тверды; храбрых же полцы силни и безумны: на тех бывает победа. Мнози бо ополчаются на большая грады и с своих, с менших, сседают”. В этой характеристике князя невольно чувствуются исторические черты. Таков был и Ярослав Всеволодович, гнавшийся за новгородским столом и нередко его терявший. В Послании читаем необычно резкий отзыв о монашеской жизни: “Или скажешь, княже: постригись в чернецы. Так я не видел мертвеца, ездящего на свинье, ни черта на бабе, не едал смоквы от дубов… Многие ведь, отойдя от мира сего в иночество, вновь возвращаются на мирское житье и на мирскую гонку, точно псы на свою блевотину: обходят села и дома славных мира сего, точно псы ласкающиеся. Где свадьбы и пиры, тут и чернецы и черницы и беззаконие. Ангельский образ носят на себе, а распутный нрав, святительский имеют на себе сан, а обычай похабный”.
Обращаясь к своему князю в “Молении”, Даниил говорит о том, что настоящий человек должен сочетать в себе силу Самсона, храбрость Александра Македонского, разум Иосифа, мудрость Соломона, хитрость Давида. Обращение к библейским сюжетам и древней истории помогает ему донести свои идеи до адресата. Человек, по мысли автора, должен укреплять сердце красотой и мудростью, помогать ближнему в печали, оказывать милость нуждающимся, противостоять злу. Гуманистическая линия древней русской литературы и здесь прочно утверждает себя.
Интересным памятником XII века является Послание митрополита Климента. Климент Смолятич родом из Смоленска в 1147 году был избран собором русских епископов в митрополиты всея Руси без поставления патриарха, в то время как другие митрополиты поставлялись патриархом в Константинополе. “Послание написано Климентом митрополитом русскым Фоме пресвитеру, истолковано Афанасием мнихом” сохранилось в рукописи XV века. Авторству Климента приписывают только две первые части, а последнюю – монаху Афонасию. Послание дает интересный материал для характеристики образованности Киевской Руси. Автор обращается к Фоме с ответом на его послание, обличавшее Климента в гордости своими философскими познаниями, так как Климент делал в своих сочинениях ссылки на Гомера, Аристотеля и Платона. Отводя от себя упреки в гордости, Климент в то же время нападает на тех епископов, которые прилагают “дом к дому, села к селам, изгон же и сябры, и бортии, и пожнии, ляда же и старины, от них же окаяный Клим зело свободен”.
В своей “Притче о человеческой душе” (конец XII века) епископ города Турова Кирилл, опираясь на христианское миропонимание, дает свое толкование смысла человеческого бытия, рассуждает о необходимости постоянной связи души и тела. В то же время он ставит в своей “Притче” вполне злободневные для русской действительности вопросы, размышляет о взаимоотношении церковной и светской власти, защищает национально-патриотическую идею единства Русской земли, которая была особенно важна в то время, как владимиро-суздальские князья начали осуществлять централизаторскую политику накануне монголо-татарского нашествия.
Одновременно с этими сочинениями, где религиозные и светские мотивы постоянно переплетались, переписчики в монастырях, церквах, в княжеских и боярских домах усердно переписывали церковные служебные книги, молитвы, сборники церковных преданий, жизнеописание святых, древнюю богословскую литературу. Все это богатство религиозной, богословской мысли также составляло неотъемлемую часть общей русской культуры.
Но, конечно, наиболее ярко синтез русской культуры, переплетение в ней языческих и христианских черт, религиозных и светских, общечеловеческих и национальных мотивов прозвучало в “Слове о полку Игореве”. В Слове рассказывается о походе северских князей в 1185 году во главе с путивльским князем Игорем Святославичем против половцев. Незадолго до этого северские князья отказались участвовать в походе против половцев, который был предпринят их родственником киевским князем Святославом Всеволодовичем. С самого начала участники похода были смущены плохими знамениями – произошло затмение солнца. Однако князья решили двигаться дальше. Первый бой был удачен для русских. Но вскоре дело приняло другой оборот. Половцы разбили русские войска, и Игорь Святославич попал в плен, из которого бежал с помощью некоего Овлура.
Слово о полку Игореве прекрасно рисует княжеские отношения конца XII века. В особенности выделяется могущество двух князей, которые по силе стоят наравне со Святославом Киевским или даже выше его. Это галицкий князь Ярослав Осмомысл и Всеволод Большое Гнездо. Ярослав высоко восседает на своем златокованном столе, он подпер Карпатские (Венгерские) горы своими железными полками, закрыв путь для венгерского короля и затворив для него Дунайские ворота, господствуя до самого Дуная. “Грозы твоя по землям текут… стреляеши с отня злата стола салтани за землями. Стреляй, господине, Кончака, поганаго кощея, за землю Русскую, за раны Игоревы, буего Святьславлича”. Эта похвала Ярославу Галицкому находит подтверждение в летописи. Был он князем мудрым, красноречивым, богобоящимся, почитаемым в других землях, славным в боях, читаем в летописи о Ярославе Галицком.
Не менее могущественным для певца Слова представляется владимиро-суздальский князь Всеволод Большое Гнездо. Он обращается к нему со словами: “Ты бо можеши Волгу веслы раскропити, а Дон шеломами выльяти”. Если вспомнить, что Слово о полку Игореве составлялось в южной Руси, то такие княжеские характеристики получают для нас особое значение. Они показывают подлинное соотношение сил между князьями феодальной Руси в конце XII века, когда особенно усилились Галицко-Волынская и Владимиро-Суздальская земли.
Слово о полку Игореве имеет и еще одну замечательную особенность. Созданное в эпоху феодальной раздробленности, оно тем не менее свидетельствует о единстве русского народа. Все содержание Слова о полку Игореве держится на представлении о том, что Русская земля может бороться против набегов половцев лишь как единое целое. Постоянным припевом звучат патриотические, полные горячей любви к родине слова о Русской земле, скрывшейся за холмами (“О, Руськая земле, уже за шеломянем еси”).
Слово необыкновенно ярко рисует феодальные усобицы и раздоры князей, скорбя о том, что они ослабляют Русскую землю.
Огромный интерес представляет Слово о полку Игореве для изучения верований древней Руси. В плаче Ярославны олицетворяется природа: “о ветре-ветрило! – обращается Ярославна к ветру. – Чему, господине, насильно вееши? Чему мычеши хиновьскыя стрелкы на своею нетрудною крилцю на моея лады вои? Мало ли ти бяшет горе под облакы веяти, лелючи корабли на сине море”. Таким же живым существом представляется в плаче Ярославны река Днепр. Она именует его даже с отчеством – Словутичем. В Слове упоминается и о древних славянских божествах. Боян назван внуком Велеса, бог скота и изобилия, покровителя певцов; русские — дети Даждь-бога, великого бога солнца.
В отличие от других памятников древнерусской литературы Слово о полку Игореве не отражает церковной идеологии. Только раз в нем упомянута церковь богородицы Пирогощей, к которой едет Игорь при возвращении в Киев.
Слово о полку Игореве включило в свой состав множество преданий, неизвестных нам по другим произведениям. Одним из источников для автора являлись песни Бояна, на которые он ссылается. Боян вспоминал “первых времен усобице”. Он пел песни о старом Ярославе, о храбром Мстиславе, который зарезал Редедю перед полками касожскими, о прекрасном Романе Святославиче.
Нам неизвестны источники Слова о полку Игореве. Но автор его, несомненно, пользовался больщим количеством устных преданий. Это подтверждают многие эпитеты, находящие себе аналогию в памятниках устной словесности: “злат стол”, “злат стремень”, “сизый орел”, “синее море”, “зелена трава”, “острые мечи”, “чистое поле”, “черный ворон”.
Замечательной особенностью Слова о полку Игореве является его направленность. В то время как летописи сохранили по преимуществу киевскую традицию, Слово о полку Игореве в основном отражает черниговские и полоцкие традиции. Симпатии певца на стороне черниговских князей. Он пишет об “обиде” черниговского князя Олега Святославича, молодого и храброго князя, выгнанного Владимиром Мономахом из своего княжества. Зато сам Владимир изображен в виде трусоватого князя, затыкающего себе уши от звона золотых стремян Олега. Прозвище “Гориславич”, которым певец наделяет Олега, — это эпитет, обозначающий человека, прославившегося своим горем и злоключениями.
Высокое художественное мастерство “Слова” опирается не только на народную традицию, но и известную автору русскую письменности. Нельзя не видеть, какие жемчужины отобраны автором в летописях и других известных ему произведениях! Все это ставит “Слово” рядом с величайшими памятниками русской культуры XII века.
Список литературы:
История России. С древнейших времен до конца XVII века. Под ред. А.Н. Сахарова, А.П. Новосельцева. М., 1996.
М.Н. Тихомиров. Источниковедение истории СССР. Выпуск I. М., 1962.
Введение в культурологию. Часть II. Под ред. В.А. Сапрыкина. М., 1995.
Древнерусская литература
Общий подъем Руси в XI веке, создание центров письменности, грамотности, появление целой плеяды образованных людей своего времени в княжеско-боярской, церковно-монастырской среде определили развитие древнерусской литературы. Эта литература развивалась, складывалась вместе с развитием летописания, ростом общей образованности общества. У людей появилась потребность донести до читателей свои взгляды на жизнь, размышления о смысле власти и общества, роли религии, поделиться своим жизненным опытом. Литература вызывалась к жизни также потребностями времени: нуждами церкви, заказами княжеской верхушки. На этом общем благоприятном культурном фоне появлялись оригинально и независимо мыслящие писатели, средневековые публицисты, поэты.
Нам неведомы имена авторов сказаний о походах Олега, о крещении Ольги или войнах Святослава. Первым известным автором литературного произведения на Руси стал священник княжеской церкви в Берестове, впоследствии митрополит Иларион. В начале 40-х годов XI века он создал свое знаменитое “Слово о законе и благодати”. В нем говорится о церкви Благовещения на Золотых воротах, построенной в 1037 году, и упоминается Ирина (Ингигерда) – жена Ярослава Мудрого, умершая в 1050 году. Слово вводит нас в борьбу религиозных и политических идей XI века. Иларион говорит в нем о крещении Руси и восхваляет Владимира, крестившего Русскую землю: “Похвалим же нашего учителя и наставьника, великаго кагана нашея земля, Владимира, внука стараго Игоря, сына же славьнаго Святослава, иже в своя лета владычествую, мужьством и храбрьством прослуша в странах многих и победами и крепостью поминаются ныне и словуть. Не в худе бо и не в неведоме земля владычьствующе, но в Руськой, яже ведома и слышима есть вьсеми конци земля”. Иларион обращается к Владимиру с призывом взглянуть на величие Киева при Ярославе, который “славный град Кыев величьством яко веньцем обложил”. Эти слова, видимо, надо понимать как указание на вновь построенные и величественные укрепления, окружившие столицу киевских князей.
Во второй половине XI века появляются и другие яркие литературно-публицистические произведения: “Память и похвала Владимира” монаха Иакова, в котором идеи Илариона получают дальнейшее развитие и применяются к исторической фигуре Владимира I. В это же время создаются “Сказание о первоначальном распространении христианства на Руси”, “Сказание о Борисе и Глебе”, святых покровителях и защитниках Русской земли.
В последней четверти XI века начинает работать над своими сочинениями монах Нестор. Летопись была его завершающей фундаментальной работой. До этого он создал знаменитое “Чтение о житии Бориса и Глеба”. В нем, как и в “Слове” Илариона, как позднее в “Повести временных лет”, звучат идеи единства Руси, воздается должное ее защитникам и радетелям. Уже в ту пору русских авторов беспокоит эта нарастающая политическая вражда в русских землях, в которой они угадывают предвестие будущей политической катастрофы.
Литература XII века продолжает традиции русских сочинений XI века. Создаются новые церковные и светские произведения, отмеченные яркой формой, богатством мыслей, широкими обобщениями; возникают новые жанры литературы.
На склоне лет Владимир Мономах пишет свое знаменитое “Поучение детям”, ставшее одним из любимых чтений русских людей раннего средневековья. Поучение рельефно рисует нам жизнь русских князей конца XI – начала XII в. Владимир Мономах рассказывает о своих походах и путешествиях. Вся его жизнь прошла в непрерывных войнах то с поляками, то с половцами, то с враждебными князьями. Он насчитывает 83 больших похода, которые совершил, не считая мелких, а также 19 мирных договоров с половцами. Для характеристики феодальной идеологии интересен образ идеального князя, рисуемого Мономахом. Князь должен следить за всем в доме, а не полагаться на тиуна или дружинника (“отрока”), чтобы не посмеялись над порядками в доме и на обеде. Во время военных походов надо избегать излишней пищи и питья, а также долгого спанья. К ночи сами назначайте сторожей, поучает Мономах, и все устроив около войска, ложитесь спать, а вставайте рано; и оружия с себя быстро не снимайте, не посмотрев по лености, “внезапу бо человек погибает”. Жизнь князя наполнена войнами и охотой, смерть ходит по пятам воина. И эту рыцарскую идеологию прекрасно выражают слова Мономаха, обращенные к его троюродному брату Олегу Святославичу Черниговскому. Мономах предлагает ему мир и дружбу и обещает не мстить за смерть сына, убитого в бою с Олегом: “Дивно ли, оже муж умерл в полку” (удивительно ли, что воин умер во время сражения). Поучение дает много исторических сведений, отсутствующих в летописи, оно является ценным историческим источником.
В начале XII века один из сподвижников Мономаха игумен Даниил создает свое, не менее знаменитое “Хождение игумена Даниила в святые места”.
Богомольный русский человек отправился к гробу Господню и проделал длинный и трудный путь – до Константинополя, потом через острова Эгейского моря на остров Крит, оттуда в Палестину и до Иерусалима, где в это время было основано первое государство крестоносцев во главе с королем Болдуином. Даниил подробно описал весь свой путь, рассказал о пребывании при дворе иерусалимского короля, о походе с ним против арабов. Даниил молился у гроба Господня, поставил там лампаду от всей Русской земли: около гроба Христа он отпел пятьдесят литургий “за князей русских и за всех христиан”.
И “Поучение”, и “Хождение” были первыми в своем роде жанрами русской литературы.
XII – начало XIII в. дали немало и других ярких религиозных и светских сочинений, которые пополнили сокровищницу русской культуры. Среди них “Слово” и “Моление” Даниила Заточника, который побывав в заточении, испытав ряд других житейских драм, размышляет о смысле жизни, о гармоничном человеке, об идеальном правителе. В “Слове” сам автор называет себя Даниилом заточником, т.е. заключенным, сосланным. Слово обращено к князю Ярославу Владимировичу. Послание (Моление) обращено к князю Ярославу Всеволодовичу.
Слово дает любопытную характеристику феодальных отношений XII века. Прежде всего бросается в глаза указание на значение личности князя как феодального государя, к которому в зависимости от его личных качеств собираются “слуги”-вассалы: “Гусли бо страяются персты, а тело основается жилами; дуб крепок множеством корениа; тако и град нашь твоею державою. Зане князь щедр отець есть слугам многим: мнозии бо оставляють отца и матерь, к нему прибегають. Доброму бо господину служа, дослужится слободы, а злу господину служа дослужится большей работы”. Князь славен теми, кто его окружает: “Паволока (дорогая ткань) бо испестрена многими шолкы и красно лице являеть: тако и ты, княже, многими людми честен и славен по всем странам”. Слово Даниила Заточника является ценнейшим источником для изучения классовой борьбы в древнерусском обществе. В нем неоднократно подчеркивается антагонизм богатых и бедных. Слово рельефно характеризует порядки вотчины периода феодальной раздробленности: не имей двора поблизости от царева двора, восклицает Даниил, и не держи села поблизости от княжеского села; тиун его, как огонь прикрытый, а “рядовичи” его, как искры. Если от огня устережешься, то от искр не можешь “устречься” и от сожжения одежды. Слово Даниила Заточника соткано из ряда афоризмов и поучений. Эта особенность именно и создала ему большую популярность в средневековой Руси.
В Слове мы встречаем и постоянную тему многих древнерусских сочинений – о злых женах. Аскетический характер церковной письменности способствовал взглядам на женщину, как на “сосуд дьявола”. Вот несколько выпадов Заточника против злонравных жен: если какой муж смотрит на красоту жены своей и на ее ласковые и льстивые словеса, а дел ее не проверяет, то дай бог ему лучше лихорадкой болеть. Или в другом месте: “Что есть жена зла – гостинница неуповаема, кощуница бесовская. Что есть жена злая? Мирский мятежь, ослепление уму, начальница всякой злобе” и т.д.
Не менее интересно второе произведение, связанное с Даниилом Заточником, так называемое Послание (Моление). Послание начинается обращением ко князю Ярославу Всеволодовичу, которым исследователи считают переяславского, а впоследствии великого князя Ярослава, сына Всеволода Большое Гнездо. Послание чрезвычайно интересно по своей социальной напрвленности. Автор рисует нам облик князя эпохи феодальной раздробленности, который хорошо гармонирует с биографией Ярослава Всеволодовича, воинственного, умного и в то же время жестокого князя: “Мудрых полцы крепки и грады тверды; храбрых же полцы силни и безумны: на тех бывает победа. Мнози бо ополчаются на большая грады и с своих, с менших, сседают”. В этой характеристике князя невольно чувствуются исторические черты. Таков был и Ярослав Всеволодович, гнавшийся за новгородским столом и нередко его терявший. В Послании читаем необычно резкий отзыв о монашеской жизни: “Или скажешь, княже: постригись в чернецы. Так я не видел мертвеца, ездящего на свинье, ни черта на бабе, не едал смоквы от дубов… Многие ведь, отойдя от мира сего в иночество, вновь возвращаются на мирское житье и на мирскую гонку, точно псы на свою блевотину: обходят села и дома славных мира сего, точно псы ласкающиеся. Где свадьбы и пиры, тут и чернецы и черницы и беззаконие. Ангельский образ носят на себе, а распутный нрав, святительский имеют на себе сан, а обычай похабный”.
Обращаясь к своему князю в “Молении”, Даниил говорит о том, что настоящий человек должен сочетать в себе силу Самсона, храбрость Александра Македонского, разум Иосифа, мудрость Соломона, хитрость Давида. Обращение к библейским сюжетам и древней истории помогает ему донести свои идеи до адресата. Человек, по мысли автора, должен укреплять сердце красотой и мудростью, помогать ближнему в печали, оказывать милость нуждающимся, противостоять злу. Гуманистическая линия древней русской литературы и здесь прочно утверждает себя.
Интересным памятником XII века является Послание митрополита Климента. Климент Смолятич родом из Смоленска в 1147 году был избран собором русских епископов в митрополиты всея Руси без поставления патриарха, в то время как другие митрополиты поставлялись патриархом в Константинополе. “Послание написано Климентом митрополитом русскым Фоме пресвитеру, истолковано Афанасием мнихом” сохранилось в рукописи XV века. Авторству Климента приписывают только две первые части, а последнюю – монаху Афонасию. Послание дает интересный материал для характеристики образованности Киевской Руси. Автор обращается к Фоме с ответом на его послание, обличавшее Климента в гордости своими философскими познаниями, так как Климент делал в своих сочинениях ссылки на Гомера, Аристотеля и Платона. Отводя от себя упреки в гордости, Климент в то же время нападает на тех епископов, которые прилагают “дом к дому, села к селам, изгон же и сябры, и бортии, и пожнии, ляда же и старины, от них же окаяный Клим зело свободен”.
В своей “Притче о человеческой душе” (конец XII века) епископ города Турова Кирилл, опираясь на христианское миропонимание, дает свое толкование смысла человеческого бытия, рассуждает о необходимости постоянной связи души и тела. В то же время он ставит в своей “Притче” вполне злободневные для русской действительности вопросы, размышляет о взаимоотношении церковной и светской власти, защищает национально-патриотическую идею единства Русской земли, которая была особенно важна в то время, как владимиро-суздальские князья начали осуществлять централизаторскую политику накануне монголо-татарского нашествия.
Одновременно с этими сочинениями, где религиозные и светские мотивы постоянно переплетались, переписчики в монастырях, церквах, в княжеских и боярских домах усердно переписывали церковные служебные книги, молитвы, сборники церковных преданий, жизнеописание святых, древнюю богословскую литературу. Все это богатство религиозной, богословской мысли также составляло неотъемлемую часть общей русской культуры.
Но, конечно, наиболее ярко синтез русской культуры, переплетение в ней языческих и христианских черт, религиозных и светских, общечеловеческих и национальных мотивов прозвучало в “Слове о полку Игореве”. В Слове рассказывается о походе северских князей в 1185 году во главе с путивльским князем Игорем Святославичем против половцев. Незадолго до этого северские князья отказались участвовать в походе против половцев, который был предпринят их родственником киевским князем Святославом Всеволодовичем. С самого начала участники похода были смущены плохими знамениями – произошло затмение солнца. Однако князья решили двигаться дальше. Первый бой был удачен для русских. Но вскоре дело приняло другой оборот. Половцы разбили русские войска, и Игорь Святославич попал в плен, из которого бежал с помощью некоего Овлура.
Слово о полку Игореве прекрасно рисует княжеские отношения конца XII века. В особенности выделяется могущество двух князей, которые по силе стоят наравне со Святославом Киевским или даже выше его. Это галицкий князь Ярослав Осмомысл и Всеволод Большое Гнездо. Ярослав высоко восседает на своем златокованном столе, он подпер Карпатские (Венгерские) горы своими железными полками, закрыв путь для венгерского короля и затворив для него Дунайские ворота, господствуя до самого Дуная. “Грозы твоя по землям текут… стреляеши с отня злата стола салтани за землями. Стреляй, господине, Кончака, поганаго кощея, за землю Русскую, за раны Игоревы, буего Святьславлича”. Эта похвала Ярославу Галицкому находит подтверждение в летописи. Был он князем мудрым, красноречивым, богобоящимся, почитаемым в других землях, славным в боях, читаем в летописи о Ярославе Галицком.
Не менее могущественным для певца Слова представляется владимиро-суздальский князь Всеволод Большое Гнездо. Он обращается к нему со словами: “Ты бо можеши Волгу веслы раскропити, а Дон шеломами выльяти”. Если вспомнить, что Слово о полку Игореве составлялось в южной Руси, то такие княжеские характеристики получают для нас особое значение. Они показывают подлинное соотношение сил между князьями феодальной Руси в конце XII века, когда особенно усилились Галицко-Волынская и Владимиро-Суздальская земли.
Слово о полку Игореве имеет и еще одну замечательную особенность. Созданное в эпоху феодальной раздробленности, оно тем не менее свидетельствует о единстве русского народа. Все содержание Слова о полку Игореве держится на представлении о том, что Русская земля может бороться против набегов половцев лишь как единое целое. Постоянным припевом звучат патриотические, полные горячей любви к родине слова о Русской земле, скрывшейся за холмами (“О, Руськая земле, уже за шеломянем еси”).
Слово необыкновенно ярко рисует феодальные усобицы и раздоры князей, скорбя о том, что они ослабляют Русскую землю.
Огромный интерес представляет Слово о полку Игореве для изучения верований древней Руси. В плаче Ярославны олицетворяется природа: “о ветре-ветрило! – обращается Ярославна к ветру. – Чему, господине, насильно вееши? Чему мычеши хиновьскыя стрелкы на своею нетрудною крилцю на моея лады вои? Мало ли ти бяшет горе под облакы веяти, лелючи корабли на сине море”. Таким же живым существом представляется в плаче Ярославны река Днепр. Она именует его даже с отчеством – Словутичем. В Слове упоминается и о древних славянских божествах. Боян назван внуком Велеса, бог скота и изобилия, покровителя певцов; русские – дети Даждь-бога, великого бога солнца.
В отличие от других памятников древнерусской литературы Слово о полку Игореве не отражает церковной идеологии. Только раз в нем упомянута церковь богородицы Пирогощей, к которой едет Игорь при возвращении в Киев.
Слово о полку Игореве включило в свой состав множество преданий, неизвестных нам по другим произведениям. Одним из источников для автора являлись песни Бояна, на которые он ссылается. Боян вспоминал “первых времен усобице”. Он пел песни о старом Ярославе, о храбром Мстиславе, который зарезал Редедю перед полками касожскими, о прекрасном Романе Святославиче.
Нам неизвестны источники Слова о полку Игореве. Но автор его, несомненно, пользовался больщим количеством устных преданий. Это подтверждают многие эпитеты, находящие себе аналогию в памятниках устной словесности: “злат стол”, “злат стремень”, “сизый орел”, “синее море”, “зелена трава”, “острые мечи”, “чистое поле”, “черный ворон”.
Замечательной особенностью Слова о полку Игореве является его направленность. В то время как летописи сохранили по преимуществу киевскую традицию, Слово о полку Игореве в основном отражает черниговские и полоцкие традиции. Симпатии певца на стороне черниговских князей. Он пишет об “обиде” черниговского князя Олега Святославича, молодого и храброго князя, выгнанного Владимиром Мономахом из своего княжества. Зато сам Владимир изображен в виде трусоватого князя, затыкающего себе уши от звона золотых стремян Олега. Прозвище “Гориславич”, которым певец наделяет Олега, – это эпитет, обозначающий человека, прославившегося своим горем и злоключениями.
Высокое художественное мастерство “Слова” опирается не только на народную традицию, но и известную автору русскую письменности. Нельзя не видеть, какие жемчужины отобраны автором в летописях и других известных ему произведениях! Все это ставит “Слово” рядом с величайшими памятниками русской культуры XII века.
Список литературы:
История России. С древнейших времен до конца XVII века. Под ред. А.Н. Сахарова, А.П. Новосельцева. М., 1996.
М.Н. Тихомиров. Источниковедение истории СССР. Выпуск I. М., 1962.
Введение в культурологию. Часть II. Под ред. В.А. Сапрыкина. М., 1995.
Введение
В многовековой литературе Древней Руси есть своя классика, есть произведения, которые мы с полным правом можем называть классическими, которые прекрасно представляют литературу Древней Руси и известны во всем мире. Знать их должен каждый образованный русский человек.
Древняя Русь, в традиционном смысле этого слова, обнимающем страну и ее историю с Х по XVII в., обладала великой культурой. Эта культура, непосредственная предшественница новой русской культуры XVIII-XX вв., имела все же и некоторые собственные, характерные только для нее явления.
Древняя Русь прославлена во всем мире своею живописью и архитектурой. Но она замечательна не только этими «немыми» искусствами, позволившими некоторым западным ученым называть культуру Древней Руси культурой великого молчания. В последнее время заново начинает происходить открытие древнерусской музыки и медленнее — гораздо более трудного для понимания искусства — искусства слова, литературы.
Именно поэтому на многие иностранные языки переведены сейчас «Слово о Законе и Благодати» Илариона, «Слово о полку Игореве», «Хождение за три моря» Афанасия Никитина, Сочинения Ивана Грозного, «Житие протопопа Аввакума» и многие другие.
Знакомясь с литературными памятниками Древней Руси, современный человек без особого труда заметит их отличия от произведений литературы нового времени: это и отсутствие детально разработанных характеров персонажей, это и скупость подробностей в описании внешности героев, окружающей их обстановки, пейзажа, это и психологическая немотивированность поступков, и «безликость» реплик, которые могут быть переданы любому герою произведения, так как в них не отражается индивидуальность говорящего, это и «неискренность» монологов с обилием традиционных «общих мест» – отвлеченных рассуждений на богословские или моральные темы, с непомерной патетикой или экспрессией.
Все эти особенности проще всего было бы объяснить ученическим характером древнерусской литературы, видеть в них всего лишь результат того, что писатели средневековья еще не овладели «механизмом» сюжетного построения, который в общих чертах известен сейчас каждому пишущему и каждому читателю.
Все это справедливо лишь в какой-то степени. Литература непрестанно развивается. Расширяется и обогащается арсенал художественных приемов. Каждый писатель в своем творчестве опирается на опыт и достижения своих предшественников.
Глава 1. Возникновение русской литературы
Литература возникла на Руси одновременно с принятием христианства. Но интенсивность ее развития неоспоримо свидетельствует о том, что и христианизация страны, и появление письменности определялись прежде всего государственными потребностями. Приняв христианство, Древняя Русь одновременно получила и письменность и литературу.
Древнерусские книжники оказались перед лицом сложнейшей задачи: нужно было в возможно кратчайший срок обеспечить создаваемые на Руси церкви и монастыри необходимыми для богослужения книгами, нужно было ознакомить новообращенных христиан с христианской догматикой, с основами христианской морали, с христианской историографией в самом широком смысле этого слова: и с историей Вселенной, народов и государств, и с историей церкви, и, наконец, с историей жизни христианских подвижников.
В результате древнерусские книжники уже в течение первых двух веков существования своей письменности познакомились со всеми основными жанрами и основными памятниками византийской литературы.
Необходимо было рассказать о том, как – с христианской точки зрения – устроен мир, объяснить смысл целесообразно и мудро «устроенной богом» природы. Словом, нужно было незамедлительно создавать литературу, посвященную сложнейшим мировоззренческим вопросам. Книги, привезенные из Болгарии, не могли обеспечить все эти разносторонние потребности молодого христианского государства, и, следовательно, нужно было переводить, переписывать, размножать произведения христианской литературы. Вся энергия, все силы, все время древнерусских книжников на первых порах были поглощены выполнением этих первоочередных задач.
Процесс письма был длительным, материал письма (пергамен) дорогим, и это не только делало каждый книжный фолиант трудоемким, но и придавало ему особый ореол ценности и значительности. Литература воспринималась как нечто очень важное, серьезное, предназначенное обслуживать наиболее высокие духовные потребности.
Письменность была необходима во всех сферах государственной и общественной жизни, в междукняжеских и международных отношениях, в юридической практике. Появление письменности стимулировало деятельность переводчиков и переписчиков, а главное – создало возможности для появления оригинальной литературы, как обслуживающей нужды и потребности церкви (поучения, торжественные слова, жития), так и сугубо светской (летописи). Однако совершенно естественно, что в сознании древнерусских людей того времени христианизация и возникновение письменности (литературы) рассматривались как единый процесс.
В статье 988 г. древнейшей русской летописи – «Повести временных лет» непосредственно за сообщением о принятии христианства говорится, что киевский князь Владимир, «послав, нача поимати у нарочитые чади [у знатных людей] дети, и даяти нача на ученье книжное».
В статье 1037 г., характеризуя деятельность сына Владимира – князя Ярослава, летописец отмечал, что он «книгам прилежа, и почитая е [читая их], часто в нощи и в дне. И собра писце многы и прекладаше от грек на словеньское писмо [переводя с греческого языка]. И списаша книгы многы, имиже поучащеся вернии людье наслажаются ученья божественаго». Далее летописец приводит своеобразную похвалу книгам: «Велика бо бываеть полза от ученья книжного: книгами бо кажеми и учими есмы пути покаянью [книги наставляют и учат нас покаянию], мудрость бо обретаем и въздержанье от словес книжных. Се бо суть рекы, напаяюще вселеную, се суть исходища [источники] мудрости; книгам бо есть неищетная глубина». С этими словами летописца перекликается первая статья из одного из старейших древнерусских сборников – «Изборника 1076 года»; в ней утверждается, что, подобно тому как корабль не может быть построен без гвоздей, так и праведником нельзя стать, не читая книг, дается совет читать медленно и вдумчиво: не стараться быстро дочитать до конца главы, но задуматься над прочтенным, трижды перечитать одну и ту же главу, пока не постигнешь ее смысла.
Знакомясь с древнерусскими рукописями XI-XIV вв., устанавливая источники, использованные русскими писателями – летописцами, агиографами (авторами житий), авторами торжественных слов или поучений, мы убеждаемся, что в летописи перед нами не отвлеченные декларации о пользе просвещения; в X и первой половине XI в. на Руси была проделана огромная по своим масштабам работа: была переписана с болгарских оригиналов или переведена с греческого огромная литература.
Древнерусскую литературу можно рассматривать как литературу одной темы и одного сюжета. Этот сюжет – мировая история, и эта тема – смысл человеческой жизни.
Не то чтобы все произведения были посвящены мировой истории (хотя этих произведений и очень много): дело не в этом! Каждое произведение в какой-то мере находит свое географическое место и свою хронологическую веху в истории мира. Все произведения могут быть поставлены в один ряд друг за другом в порядке совершающихся событий: мы всегда знаем, к какому историческому времени они отнесены авторами.
Литература рассказывает или по крайней мере стремится рассказать не о придуманном, а о реальном. Поэтому реальное – мировая история, реальное географическое пространство – связывает между собой все отдельные произведения.
В самом деле, вымысел в древнерусских произведениях маскируется правдой. Открытый вымысел не допускается. Все произведения посвящены событиям, которые были, совершились или, хотя и не существовали, но всерьез считаются совершившимися. Древнерусская литература вплоть до XVII в. не знает или почти не знает условных персонажей. Имена действующих лиц – исторические: Борис и Глеб, Феодосии Печерский, Александр Невский, Дмитрий Донской, Сергий Радонежский, Стефан Пермский… При этом древнерусская литература рассказывает по преимуществу о тех лицах, которые сыграли значительную роль в исторических событиях: будь то Александр Македонский или Авраамий Смоленский.
Одна из самых популярных книг Древней Руси – «Шестоднев» Иоанна Экзарха Болгарского. Книга эта рассказывает о мире, располагая свой рассказ в порядке библейской легенды о создании мира в шесть дней. В первый день был сотворен свет, во второй – видимое небо и воды, в третий – море, реки, источники и семена, в четвертый – солнце, луна и звезды, в пятый – рыбы, гады и птицы, в шестой – животные и человек. Каждый из описанных дней – гимн творению, миру, его красоте и мудрости, согласованности и разнообразию элементов целого.
Подобно тому, как мы говорим об эпосе в народном творчестве, мы можем говорить и об эпосе древнерусской литературы. Эпос – это не простая сумма былин и исторических песен. Былины сюжетно взаимосвязаны. Они рисуют нам целую эпическую эпоху в жизни русского народа. Эпоха и фантастична, но вместе с тем и исторична. Эта эпоха – время княжения Владимира Красное Солнышко. Сюда переносится действие многих сюжетов, которые, очевидно, существовали и раньше, а в некоторых случаях возникли позже. Другое эпическое время – время независимости Новгорода. Исторические песни рисуют нам если не единую эпоху, то, во всяком случае, единое течение событий: XVI и XVII вв. по преимуществу.
Древняя русская литература – это тоже цикл. Цикл, во много раз превосходящий фольклорные. Это эпос, рассказывающий историю вселенной и историю Руси.
Ни одно из произведений Древней Руси – переводное или оригинальное не стоит обособленно. Все они дополняют друг друга в создаваемой ими картине мира. Каждый рассказ – законченное целое, и вместе с тем он связан с другими. Это только одна из глав истории мира. Даже такие произведения, как переводная повесть «Стефанит и Ихнилат» (древнерусская версия сюжета «Калилы и Димны») или написанная на основе устных рассказов анекдотического характера «Повесть о Дракуле», входят в состав сборников и не встречаются в отдельных списках. В отдельных рукописях они начинают появляться только в поздней традиции в XVII и XVIII вв.
Происходит как бы беспрерывная циклизация. Даже записки тверского купца Афанасия Никитина о его «Хожении за три моря» были включены в летопись. Записки эти становятся сочинением историческим – повестью о событиях путешествия в Индию. Такая судьба не редка для литературных произведений Древней Руси: многие из рассказов со временем начинают восприниматься как исторические, как документы или повествования о русской истории: будь то проповедь игумена Выдубецкого монастыря Моисея, произнесенная им по поводу построения монастырской стены, или житие святого.
Произведения строились по «анфиладному принципу». Житие дополнялось с течением веков службами святому, описанием его посмертных чудес. Оно могло разрастаться дополнительными рассказами о святом. Несколько житий одного и того же святого могли быть соединены в новое единое произведение. Новыми сведениями могла дополняться летопись. Окончание летописи все время как бы отодвигалось, продолжаясь дополнительными записями о новых событиях (летопись росла вместе с историей). Отдельные годовые статьи летописи могли дополняться новыми сведениями из других летописей; в них могли включаться новые произведения. Так дополнялись также хронографы, исторические проповеди. Разрастались сборники слов и поучений. Вот почему в древнерусской литературе так много огромных сочинений, объединяющих собой отдельные повествования в общий «эпос», о мире и его истории.
Вывод:
Обстоятельства возникновения древнерусской литературы, ее место и функции в жизни общества определили систему ее исходных жанров, то есть тех жанров, в рамках которых началось развитие оригинальной русской литературы.
На первых порах, по выразительному определению Д. С. Лихачева, это была литература «одной темы и одного сюжета. Этот сюжет – мировая история, и эта тема – смысл человеческой жизни». И действительно, этой теме и этому сюжету были посвящены все жанры древнерусской литературы, особенно если говорить о литературе раннего средневековья.
Глава 2. Жанры литературы Древней Руси
Чтобы понять особенность и самобытность оригинальной русской литературы, оценить смелость, с которой русские книжники создавали произведения, «стоящие вне жанровых систем», такие, как «Слово о полку Игореве», «Поучение» Владимира Мономаха, «Моление» Даниила Заточника и подобные им, для всего этого необходимо познакомиться хотя бы с некоторыми образцами отдельных жанров переводной литературы.
§1 Хроники
литература древний русь
Интерес к прошлому Вселенной, истории других стран, к судьбам великих людей древности удовлетворялся переводами византийских хроник. Хроники эти начинали изложение событий от сотворения мира, пересказывали библейскую историю, приводили отдельные эпизоды из истории стран Востока, рассказывали о походах Александра Македонского, а затем об истории стран Ближнего Востока. Доведя повествование до последних десятилетий перед началом нашей эры, хронисты возвращались вспять и излагали древнейшую историю Рима, начиная от легендарных времен основания города. Остальную и, как правило, большую часть хроник занимало повествование о римских и византийских императорах. Завершались хроники описанием событий, современных их составлению.
Таким образом, хронисты создавали впечатление о непрерывности исторического процесса, о своеобразной «смене царств». Из переводов византийских хроник наибольшую известность на Руси в XI в. получили переводы «Хроники Георгия Амартола» и «Хроники Иоанна Малалы». Первая из них вместе с продолжением, сделанным еще на византийской почве, доводила повествование до середины Х в., вторая — до времени императора Юстиниана (527-565).
Пожалуй, одной из определяющих черт композиции хроник являлось их стремление к исчерпывающей полноте династического ряда. Эта черта характерна и для библейских книг (где следуют длинные перечни родословных), и для средневековых хроник, и для исторического эпоса.
§2 «Александрия»
Огромной популярностью пользовался в Древней Руси роман об Александре Македонском, так называемая «Александрия». Это было не исторически достоверное описание жизни и деяний прославленного полководца, а типичный эллинистический роман приключений.
В «Александрии» мы встречаем и остросюжетные (и также псевдоисторические) коллизии. «Александрия» является непременной составной частью всех древнерусских хронографов; от редакции к редакции в ней все более усиливается приключенческая и фантастическая тема, что лишний раз указывает на интерес именно к сюжетно-занимательной, а не собственно исторической стороне этого произведения.
§3 «Житие Евстафия Плакиды»
В проникнутой духом историзма, обращенной к мировоззренческим проблемам древнерусской литературе не находилось места открытому литературному вымыслу (чудесам «Александрии» читатели, видимо, доверяли — ведь все это происходило давно и где-то в неведомых землях, на краю света!), бытовой повести или роману о частной жизни частного человека. Как ни странно на первый взгляд, но до известной степени потребности в такого рода сюжетах восполнялись такими авторитетными и тесно связанными с религиозной проблематикой жанрами, как жития святых, патерики или апокрифы.
Исследователи давно заметили, что пространные жития византийских святых в некоторых случаях весьма напоминали античный роман: внезапные изменения судьбы героев, мнимая смерть, узнавания и встречи после многолетней разлуки, нападения пиратов или хищных зверей – все эти традиционные сюжетные мотивы романа приключений странным образом уживались в некоторых житиях с идеей прославления подвижника или мученика за христианскую веру. Характерный пример такого жития – «Житие Евстафия Плакиды», переведенное еще в Киевской Руси.
§4 Апокрифы
Постоянный интерес у древнерусских книжников, начиная с древнейшей поры истории русской литературы, вызывали апокрифы – легенды о библейских персонажах, не вошедшие в канонические (признанные церковью) библейские книги, рассуждения на темы, волновавшие средневековых читателей: о борьбе в мире добра и зла, о конечной судьбе человечества, описания рая и ада или неведомых земель «на краю света».
Большинство апокрифов – это занимательные сюжетные рассказы, которые поражали воображение читателей либо неизвестными им бытовыми подробностями о жизни Христа, апостолов, пророков, либо чудесами и фантастическими видениями. Церковь пыталась бороться с апокрифической литературой. Составлялись специальные списки запрещенных книг – индексы. Однако в суждениях о том, какие произведения являются безусловно «отреченными книгами», то есть недопустимыми для чтения правоверными христианами, и какие лишь апокрифическими (буквально апокрифические – тайные, сокровенные, то есть рассчитанные на искушенного в богословских вопросах читателя), у средневековых цензоров не было единства.
Индексы различались по составу; в сборниках, порой весьма авторитетных, мы встречаем рядом с каноническими библейскими книгами и житиями также апокрифические тексты. Иногда, впрочем, и здесь их настигала рука ревнителей благочестия: в некоторых сборниках листы с текстом апокрифов вырваны или текст их зачеркнут. Тем не менее апокрифических произведений существовало очень много, и они продолжали переписываться в течение всей многовековой истории древнерусской литературы.
§5 Патристика
Большое место в древнерусской переводной письменности занимала патристика, то есть сочинения тех римских и византийских богословов III-VII вв., которые пользовались в христианском мире особым авторитетом и почитались как «отцы церкви»: Иоанна Златоуста, Василия Великого, Григория Назианзина, Афанасия Александрийского и других.
В их произведениях разъяснялись догматы христианской религии, толковалось Священное писание, утверждались христианские добродетели и обличались пороки, ставились различные мировоззренческие вопросы. В то же время произведения как учительного, так и торжественного красноречия имели немалое эстетическое значение.
Авторы торжественных слов, предназначенных для произнесения в церкви во время богослужения, отлично умели создавать атмосферу праздничного экстаза или благоговения, которая должна была охватывать верующих при воспоминании о прославляемом событии церковной истории, в совершенстве владели искусством риторики, которую византийские писатели унаследовали еще из античности: не случайно многие из византийских богословов учились у риторов-язычников.
На Руси особой известностью пользовался Иоанн Златоуст (ум. в 407 г.); из слов, ему принадлежащих или ему приписываемых, составлялись целые сборники, носившие наименования «Златоуст» или «Златоструй».
Особенно красочен и богат тропами язык богослужебных книг. Приведем несколько примеров. В служебных минеях (сборнике служб в честь святых, расположенных по дням, когда они почитаются) XI в. читаем: «Зрел грозд явися мысльныя лозы, в точило же мучения ввержен, умиления нам вино источил еси». Буквальный перевод этой фразы разрушит художественный образ, поэтому поясним лишь суть метафоры.
Святой сравнивается со зрелой гроздью виноградной лозы, но подчеркивается, что это не реальная, а духовная («мысльная») лоза; подвергнутый мукам святой уподоблен винограду, который давят в «точиле» (яме, чане), чтобы «источить» сок для изготовления вина, мучения святого «источают» «вино умиления» — чувство благоговения и сострадания ему.
Еще несколько метафорических образов из тех же служебных миней XI в.: «Из глубины злоб последьняя коньцю высоты добродетели, яко орел, высоце летая, преславно востече, Матфею прехвальне!»; «Напряг молитвенныя лукы и стрелы и змия лютаго, ползающую змию, ты умертвил еси, блаженна, от того вреда святое стадо избавив»; «Возвышающееся море прелестьное многобожия бурею божественным правлением славно прошел еси, пристанище тихое всем быв утапающим». «Молитвенные луки и стрелы», «буря многобожия», которая вздымает волны на «прелестном [коварном, обманчивом] море» суетной жизни, – все это метафоры, рассчитанные на читателя, обладающего развитым чувством слова и изощренным образным мышлением, превосходно разбирающегося в традиционной христианской символике.
И как можно судить по оригинальным произведениям русских авторов – летописцев, агиографов, создателей поучений и торжественных слов, это высокое искусство было полностью воспринято ими и претворено в своем творчестве.
Говоря о системе жанров древнерусской литературы, необходимо отметить еще одно важнейшее обстоятельство: эта литература долгое время, вплоть до XVII в., не допускала литературного вымысла. Древнерусские авторы писали и читали только о том, что было в действительности: об истории мира, стран, народов, о полководцах и царях древности, о святых подвижниках. Даже передавая откровенные чудеса, они верили в то, что это могло быть, что существовали фантастические существа, населяющие неведомые земли, по которым прошел со своими войсками Александр Македонский, что в мраке пещер и келий бесы являлись святым отшельникам, то искушая их в образе блудниц, то устрашая в облике зверей и чудовищ.
Рассказывая об исторических событиях, древнерусские авторы могли сообщить разные, порой взаимоисключающие версии: иные говорят так, скажет летописец или хронист, а иные – иначе. Но это в их глазах было всего лишь неосведомленностью информаторов, так сказать, заблуждением от незнания, однако мысль, что та или иная версия могла быть просто придумана, сочинена, и тем более сочинена с чисто литературными целями –такая мысль писателям старшей поры, видимо, казалась неправдоподобной. Это непризнание литературного вымысла также в свою очередь определяло систему жанров, круг предметов и тем, которым могло быть посвящено произведение литературы. Вымышленный герой придет в русскую литературу сравнительно поздно – не ранее XV в., хотя и в то время он долго еще будет маскироваться под героя далекой страны или давнего времени.
Откровенный вымысел допускался лишь в одном жанре – жанре аполога, или притчи. Это был рассказ-миниатюра, каждый из персонажей которого и весь сюжет существовали лишь для того, чтобы наглядно проиллюстрировать какую-либо идею. Это был рассказ-аллегория, и в этом заключался его смысл.
Вывод:
В древнерусской литературе, не знавшей вымысла, историчной в большом или малом, сам мир представал как нечто вечное, универсальное, где и события и поступки людей обусловлены самой системой мироздания, где вечно ведут борьбу силы добра и зла, мир, история которого хорошо известна (ведь для каждого события, упоминаемого в летописи, указывалась точная дата – время, прошедшее от «сотворения мира»!) и даже будущее предначертано: широко распространены были пророчества о конце мира, «втором пришествии» Христа и Страшном суде, ожидающем всех людей земли.
Эта общая мировоззренческая установка не могла не сказаться в стремлении подчинить само изображение мира определенным принципам и правилам, раз и навсегда определить, что и как следует изображать.
Древнерусская литература, как и другие христианские средневековые литературы, подчинена особой литературно-эстетической регламентации – так называемому литературному этикету.
Заключение
Итак, основным кругом произведений памятников древнерусской литературы являются религиозно-назидательные сочинения, жития святых, богослужебные песнопения. Древнерусская литература возникла в XI в. Один из первых её памятников – «Слово о Законе и Благодати» Киевского митрополита Иллариона – был создан в 30-40-е гг. XI века. XVII столетие – последний век древнерусской литературы. На его протяжении постепенно разрушаются традиционные древнерусские литературные каноны, рождаются новые жанры, новые представления о человеке и мире.
Литературой называют и произведения древнерусских книжников, и тексты авторов XVIII в., и творения русских классиков прошлого столетия, и сочинения современных писателей. Конечно, очевидны различия между литературой XVIII, XIX и XX вв. Но вся русская литература трех последних столетий совсем не похожа на памятники древнерусского словесного искусства. Однако именно в сравнении с ними она обнаруживает много общего.
Культурный горизонт мира непрерывно расширяется. Сейчас, в XX столетии, мы понимаем и ценим в прошлом не только классическую античность. В культурный багаж человечества прочно вошло западноевропейское средневековье, еще в XIX в. казавшееся варварским, «готическим» (первоначальное значение этого слова — именно «варварский»), византийская музыка и иконопись, африканская скульптура, эллинистический роман, фаюмский портрет, персидская миниатюра, искусство инков и многое, многое другое. Человечество освобождается от «европоцентризма» и эгоцентрической сосредоточенности на настоящем.
Глубокое проникновение в культуры прошлого и культуры других народов сближает времена и страны. Единство мира становится все более и более ощутимым. Расстояния между культурами сокращаются, и все меньше остается места для национальной вражды и тупого шовинизма. Это величайшая заслуга гуманитарных наук и самих искусств — заслуга, которая в полной мере будет осознана только в будущем.
Одна из насущнейших задач – ввести в круг чтения и понимания современного читателя памятники искусства слова Древней Руси. Искусство слова находится в органической связи с изобразительным искусством, с зодчеством, с музыкой, и не может быть подлинного понимания одного без понимания всех других областей художественного творчества Древней Руси.
В великой и своеобразной культуре Древней Руси тесно переплетаются изобразительное искусство и литература, гуманистическая культура и материальная, широкие международные связи и резко выраженное национальное своеобразие.
Список использованной литературы
1. Адрианова-Перетц В. П. Человек в учительной литературе Древней Руси. – ТОДРЛ. Л., 1972, т. XXVII.
2. Казанская история: Памятники литературы Древней Руси. Середина XVI века. – М., 1985.
3. Кожинов В.В. История Руси и Русского слова. – М.: Алгоритм, 1999.
4. Литература древней Руси. / Автор-составитель И.В. Силантьев. – М.: Мнемозина, 1999 (Калининград: Янтарный сказ, ГИПП). – 96 с.
5. Лихачев В. Д., Лихачев Д. С. Художественное наследие Древней Руси и современность. – Л., 1971.
6. Лихачев Д. С. Великое наследие // Лихачев Д. С. Избранные работы в трех томах. Том 2. – Л.: Худож. лит., 1987.
7. Лихачев Д. С. Поэтика древнерусской литературы. 2-е изд. – Л., 1971.
8. Лихачев Д. С. Развитие русской литературы X-XVII веков. Эпохи и стили. – Л., 1973.
9. Лихачев Д. С. Текстология. На материале русской литературы X-XVII вв. – М.-Л., 1962; Текстология. Краткий очерк. М.-Л., 1964.
10. Лихачев Д. С. У предыстоков реализма русской литературы. – Л.: Вопросы литературы, 1957, № 1.
11. Любимов Л. Искусство древней Руси. – М.: 1996.
12. Материалы с сайта http://www.helpeducation.ru
13. Повесть временных лет // Памятники литературы Древней Руси. Начало русской литературы. X — начало XII в. – М.,1978.
14. Поляков Л. В. Книжные центры Древней Руси. — Л., 1991.
15. Рыбаков Б.А. Древняя Русь, Сказания. Былины. Летописи. – М., 1963
16. Творогов О. В. Литература Древней Руси: Пособие для учителя. – М.: Просвещение, 1981. – 128 с.
Русская литература – одна из самых древних литератур. Ее начало было положено во второй половине X века и более семисот лет из прошедшего с того времени тысячелетия называют древнерусской литературой. В своем сочинении я попыталась найти ответ на вопрос какое значение этот этап имеет для современности.
Мне кажется, что в первую очередь,значение древнерусской литературы состоит в том, что она помогает нам понять достижения великой русской литературы. Чтобы понять и почувствовать любое художественное произведение, надо знать кем, как и при каких обстоятельствах оно было создавано. Так же точно и литературу в целом мы поймем только, когда будем знать, как она создавалась, формировалась и участвовала в жизни народа.
Древнерусская литература – это часть истории страны. В древнерусской литературе не было вымыслов: её героями были исторические лица (князья, цари, герои-воины), а предметом описания были исторические события (битвы, сражения). Древнерусская литература помогает нам понять, какие были нравы и обычаи людей того времени, узнать, какие события происходили. Историки, благодаря информации из древнерусской литературы, составляют хронологию событий, оценку эпохи времён Древней Руси.
Древнерусская литература, неразрывно связанная с историей развития Русского государства, проникнута героическими и патриотическими чувствами. Она воспитыват в нас любовь к родине, русским традициям и обычаям. На героических примерах древнерусской литературы мы учимся быть правдивыми, смелыми, уважать старших.
Древнерусская литература передала современной литературе свою идейность, свой опыт и красноречие. Без древней русской литературы не могло быть творчества А.С. Пушкина, Н.В. Гоголя, Тургенева И. С., Л. Н. Толстого. Она передала последующим поколениям литераторов свой богатейший опыт наблюдений и открытий, литературный язык.
В древнерусской литературе есть произведения, которыми русский народ может гордиться, это такие произведения как: “Повести временных лет”, – первая русская летопись, “Поучение Владимира Мономаха”, “Слова о полку Игореве”, “Хождение за три моря Афанасия Никитина”, и другие.
Я считаю, что изучение древнерусской литературы, памятников древнего искусства является важным и необходимым как с целью изучения русской литературы, понимания ее истории, традиций и достижений, так и с целью воспитания гражданской позиции современного читателя.
Значение древнерусской литературы состоит в том, что она помогает понять достижения великой русской литературы. В древнерусской литературе находятся источники гражданственности и идейности нового времени.
Древнерусская литература передала русской литературе свою высокую идейность, свой опыт, богатство языка.
В древнерусской литературе есть произведения, которыми русский народ может гордиться, это такие произведения как: “Повести временных лет”, – первая русская летопись, “Поучение Владимира Мономаха”, “Слова о полку Игореве”, “Хождение за три моря Афанасия Никитина”, и другие. Эти произведения показывают всё лучшее, что создала русская литература за первые семь веков своего существования.
Летопись – внушает убеждения святости власти, она становилась школой патриотизма, школой правды.
Древнерусская литература – это часть истории страны, она всегда была занята общественными проблемами своего времени. Древнерусская литература XI – XII веков была связана с византийской и болгарской литературой.
Жанры литературы связаны с церковной, фольклором, жанрами, которые воспевают любовь к родине. То есть литература XI – XII веков на Руси находилась в процессе жанрообразования (“Поучение”, “Моление”, “Слова о полку Игореве”).
Познание древнерусской литературы продолжается. Это и правильно. Приобщиться к литературе Руси того времени счастье и радость. Всё это не может нас оставить равнодушными к истории культуры нашей Родины. Литература Древней Руси – это зеркало славы наших предков, воинов, строителей, философов, политологов, художников слова и книжного дела.
Я считаю, что Древнерусская литература является хорошим явлением культуры нашего дня.
Изучение древнерусской литературы, памятников древнего искусства является важным делом. Памятники прошлого должны служить будущему. Лучшие произведения культуры продолжают участвовать в нашей жизни. Мы изучаем древнерусскую литературу, продолжаем читать, расширяем свой кругозор. Вся литература Руси обращена к будущему, к нам, она пронизана заботой о будущим.
1) До 1564 года русская литература была рукописной. Проблема печатания книг существовала очень долго, вплоть до XVill века, поэтому создание книги было долговременным делом. Книгопечатание почти не изменило способы распространения литературных сочинений. До XVII века все произведения распространялись путём переписки.
2) В начале века древнерусская литература была литературой сугубо патриотического направления.
3) Произведения создавались на основе исторических фактов. Древнерусская литература не знала вымысла. Все тексты основываются на реальных исторических фактах. А если присутствуют какие-то фантастические элементы, то человек Древней Руси верит, что они происходили на самом деле. Литература Древней Руси проповедовала христианскую духовность и этику, то есть высокую нравственность.
4) Древнерусская литература оставалась долгое время анонимной.