Василий Андреевич Жуковский родился 29 января 1783 года в селе Мишенском Белевского уезда Тульской губернии. Его отцом был Афанасий Иванович Бунин, а матерью — пленная турчанка Сальха. Ребенок считался незаконнорожденным. В то время ребенок, рожденный вне брака, да еще и от дворовой женщины, не мог стать дворянином. Родные хотели обеспечить будущее ребенка и добыть для него дворянскую грамоту, которая открыла бы путь к образованию и государственной службе. А. И. Бунин, заботясь о судьбе сына, пожелал, чтобы живший в доме бедный дворянин А. Г. Жуковский усыновил его. Однако при усыновлении дворянство не передавалось. Вскоре, в 1791 году, Бунин умер, судьба Жуковского осталась неопределенной. Только в 1795 году родственники Жуковского добились получения грамоты на дворянство. Выданная Жуковскому грамота позволила ему получить образование, сначала в частном пансионе Х. В. Хорде, затем в Тульском народном училище, а в 1797 году — в Московском университетском благородном пансионе. К этому времени относятся первые пробы пера. В 1780 году Жуковский окончил пансион. В 1782 году в журнале Карамзина «Вестник Европы» была напечатана элегия «Сельское кладбище», и к Жуковскому пришла литературная известность.
В. А. Жуковского считают основоположником русского романтизма, избравшего главным предметом своей поэзии мир человеческой души.
«Одухотворив русскую поэзию романтическими элементами, он сделал ее доступной для общества, и без Жуковского мы не имели бы Пушкина», — признавал В. Г. Белинский, считавший Жуковского первым поэтом на Руси. Суть творчества Жуковского в том, что предметом его поэзии было не изображение видимых явлений, а выражение мимолетно-неуловимых переживаний.
История души поэта, его волнений, мечтаний и дум выражена в его элегиях, балладах и поэмах. Жуковский знал и изображал человека, неудовлетворенного действительностью и очарованного неотразимой красотой любви, дружбы, воспоминаниями о пережитом счастье.
Заслуга Жуковского как «поэта-романтика» заключается в том, что он не только сумел выразить свой внутренний мир, но и открыл средства поэтического изображения душевной жизни.
Его поэзия поражала современников и привлекает сегодняшних читателей своей музыкальностью, мелодичностью. Уже пожилым человеком Жуковский обрел семью, женившись на дочери художника Рейтнера. Он поселился в Германии. Брак был счастливым лишь первые годы. У жены Жуковского обнаружилась душевная болезнь, и поэт мучительно переживал обрушившееся на него горе. Порой он признавался, что жизнь для него стала невыносимой. Смерть пришла к Жуковскому в 1852 году. Согласно завещанию, тело поэта было перевезено из Баден-Бадена в Россию и погребено в Петербурге на кладбище Александро-Невской Лавры.
Никто не имел и не будет иметь слога,
равного в могуществе и разнообразии слогу его.
А. С. Пушкин
Жуковский был первым, кто внес в нашу литературу романтическое начало, сосредоточился на внутреннем мире человека; он явил читателю русский язык в его истинной певучести, звучности и музыке стиха.
Василий Андреевич Жуковский был образованнейшим человеком, что позволило ему, обладавшему несравненным даром переводчика, сделать доступными для русского читателя многие лучшие образцы немецкой и английской поэзии, что в то время имело особенное значение, так как до него в русской литературе преобладали лишь переводы с французского. Жуковский переводил Шиллера, Байрона и многих других поэтов. Однако он не ограничивался этим; его перу принадлежит перевод “Одиссеи” — эпической поэмы великого поэта Древней Греции Гомера, восточных поэм “Наль и Дамаянти” (Индия), “Рустем и Зораб” (Персия) и других произведений. Таким образом, переводческая деятельность Жуковского сыграла в истории литературы огромную роль. Недаром Пушкин называл его “гением перевода”,
Жуковский — один из первых поэтов-лириков, развивавших не только новые для русской поэзии жанры, но и лексику. Как поэт Жуковский прославился достаточно рано. Его личность, мироощущение и поэтические пристрастия складывались в начале века. Он глубоко усвоил uneit морального самосовершенствования и личной добродетели. Это нашло достойное подтверждение в его лирике:
А вы, наперсники фортуны ослепленны.
Напрасно спящих idea, спешите презирать
За то, что горбы и.х не пышны и забвенны.
Что лесть им алтарей не мыслит воздвигать.
Молодой Жуковский отдает дань романтизму, увлекаясь Шиллером, но остается равнодушным к гражданской теме. Очень рано в творчестве поэта проявились его основные черты, ставшие потом доминирующими — мистицизм, вера в потусторонний мир, может быть, более совершенный, чем земной. В стихотворении “На смерть Андрея Тургенева” Жуковский пишет:
Прости! не вечно жить! Увидимся опять;
Во гробе нам судьбой назначено свиданье!
Надежда сладкая! приятно ожиданье!
С каким веселием я буду умирать!
Но наиболее полно талант поэта выразился в любовной лирике. Жуковский жаждал большого счастья и писал о праве человека на чувство:
Когда руки твоей столь милыми чертами
Мой взор бьп поражен — вся сладость прежних дней.
Все незабвенные часы любви твоей
Воскресли предо мной! О чувств очарованье!
Личная любовная драма глубоко отразилась в его лирике. Вплоть до середины двадцатых годов XIX века в лирике Жуковского господствовала тема неразделенной глубокой и возвышенной любви:
Когда я был любим, в восторгах, в наслажденье.
Как сон пленительный, вся жизнь моя текла,
Но я тобой забыт.— где счастье, провиденье!
Ах! счастием моим любовь твоя была!
Трагедию своей любви Жуковский понял как неизбежность крушения и гибели лучших надежд в современном мире. Человека всюду подстерегают страдания и утраты и его мечты рушатся:
Тобой к для одной тебя Живу и жизнью наслаждаюсь; .
Тобою чувствую себя; В тебе природе удивляюсь.
И с чем же жребий мой сравнить?
Чего желать в столь, сладкой доле?
Любовь мне жиЗнь —ах! Я любить
Еще сто крат желал бы боле.
Поэт стремится к гармонии и красоте, но нет их, к сожалению, в окружающем мире. Человек не может победить могучие силы, стоящие на его пути к счастью:
Прекрасное погибло в пышном цвете…
Таков удел прекрасного на свете!
Здесь Жуковский выражает печальную мысль о неотвратимой гибели молодости, красоты, лучезарных надежд на заре дней. Поэт искренне и глубоко страдает, и у него часто оказывался “ум с сердцем не в ладу”. Василий Андреевич утверждал, что:
… Причина всех добрых дел.
Источник великого,
Нам твердость, и мужество,
И силу дающая,—
Надежда отрадная!..
Признавая несовершенство действительности, Жуковский, однако, не разуверился ни в доброте, ни в красоте, ни в человечности. В своих произведениях он, призывая к смирению и утверждая благо Промысла, сочувствует своим героям, скорбит о разлуке влюбленных, об увядании молодости, о гибели красоты: Пусть не всегда торжествует на земле справедливость, но сердце поэта отдано нежным влюбленным, в образах которых прославляются красота, добро, горячее молодое чувство, верность и нравственная стойкость:
Я в надежде, я в смятенье
Предаю себя волнам;
Счастье вижу в отдаленье;
Все, что мило,—мнится — там!
Ах! в безвестном океане
Очутился мой челнок;
Даль по-прежнему в тумане;
Брег невидим и далек.
Лирика Жуковского подготовила приход в русскую литературу Пушкина, Лермонтова и других великих поэтов. Без его поэтических исканий и находок, вероятно, не достигла, бы русская поэзия своих высот.
Именно с Жуковского началась новая школа в поэзии: благодаря ему она. словно воспрянув ото сна. совершила стремительный скачок в будущее.
?
Текст сочинения:
Никто не имел и не будет иметь слога, равного в могуществе и разнообразии слогу его.
А.С.Пушкин
Жуковский был первым, кто внес в нашу литературу роман?ическое начало, сосредоточился на внутреннем мире человека; он явил читателю русский язык в его истинной певучести, звучности и музыке стиха.
Василий Андреевич Жуковский был образованнейшим человеком, что позволило ему, обладавшему несравненным даром переводчика, сделать доступными для русского читателя многие лучшие образцы немецкой и английской поэзии, что в то время имело особенное значение, так как до него в русской литературе преобладали лишь переводы с французского. Жуковский переводил Шиллера, Байрона и многих других’поэтов. Однако он не ограничивался э?им; его перу принадлежи? перевод Одиссеи эпической поэмы великого поэта Древней Греции Гомера, восточных поэм Надь и Дамаян?и (Индия), Рустем и Зораб (Персия) и других произведений. Таким образом, переводческая деятельность Жуковского сыграла в истории литературы огромную роль. Недаром Пушкин называл его гением перевода.
Жуковский один из первых поэтов-лириков, развивавших не только новые для русской поэзии жанры, но и лексику. Как поэ? Жуковский прославился достаточно рано. Его личность, мироощущение и поэ?ические пристрастия складывались в начале века. Он глубоко усвоил идеи морального самосовершенствования и личной добродетели. Это нашло достойное под?верждение в его лирике:
А вы, наперсники фор?уны ослепленны Напрасно спящих здесь спешите презирать За то, что горбы их не пышны и забвенны, Что лесть им алтарей не мысли? воздвигать.
Молодой Жуковский отдает дань роман?изму, увлекаясь Шиллером, но остается равнодушным к гражданской теме. Очень рано в ?ворчестве поэта проявились его основные чер?ы, ставшие потом доминирующими мистицизм, вера в потусторонний мир, может быть, более совершенный, чем земной. В стихотворении На смерть Андрея Тургенева Жуковский пишет:
Прости! не вечно жить! Увидимся опять; Во гробе нам судьбой назначено свиданье! Надежда сладкая! приятно ожиданье! С каким веселием я буду умирать!
Но наиболее полно талан? поэта выразился в любовной лирике. Жуковский жаждал большого счастья и писал о праве человека на чувство:
Когда руки ?воей столь милыми чертами
Мой взор был поражен – вся сладость прежних дней,
Все незабвенные часы любви ?воей
Воскресли предо мной! О чувств очарованье!
Личная любовная драма глубоко отразилась в его лирике. Вплоть до середины двадцатых годов XIX века в лирике Жуковского господствовала тема неразделенной глубокой и возвышенной любви:
Когда я был любим, в восторгах, в наслажденье. Как сон пленительный, вся жизнь моя текла, Но я тобой забы?, где счастье, провиденье! Ах! счастием моим любовь ?воя была!
Трагедию своей любви Жуковский понял как неизбежность крушения и гибели лучших надежд в современном мире. Человека всюду подстерегаю? страдания и утраты и его мечты рушатся:
Тобой и для одной тебя
Живу и жизнью наслаждаюсь:
Тобою чувствую себя;
В тебе природе удивляюсь.
И с чем же жребий мой сравнить?
Чего желать в столь сладкой доле?
Любовь мне жизнь ах! Я любить
Еще сто крат желал бы боле.
Поэ? стреми?ся к гармонии и красоте, но нет их, к сожалению, в окружающем мире. Человек не может победить могучие силы, стоящие на его пу?и к счастью:
Прекрасное погибло в пышном цвете… Таков удел прекрасного на свете!
Здесь Жуковский выражает печальную мысль о неотвратимой гибели молодости, красоты, лучезарных надежд на заре дней. Поэ? искренне и глубоко страдает, и у него часто оказывался ум с сердцем не в ладу. Василий Андреевич у?верждал, что:
… Причина всех добрых дел, Источник великого, Нам ?вердость, и мужество, И силу дающая, Надежда отрадная!..
Признавая несовершенство действительности, Жуковский, однако, не разуверился ни в доброте, ни в красоте, ни в человечности. В своих произведениях он, призывая к смирению и у?верждая благо Промысла, сочувствует своим героям, скорби? о разлуке влюбленных, об увядании молодости, о гибели красоты. Пусть не всегда торжествует на земле справедливость, но сердце поэта отдано нежным влюбленным, в образах которых прославляю?ся красота, добро, горячее молодое чувство, верность и нравственная стойкость:
Я в надежде, я в смятенье; Предаю себя волнам; Счастье вижу в отдаленье; Все, что мило, мни?ся там! Ах! в безвестном океане Очу?ился мой челнок; Даль по-прежнему в ?умане; Брег невидим и далек.
Лирика Жуковского подготовила приход в русскую литературу Пушкина, Лермонтова и других великих поэтов. Без его поэ?ических исканий и находок, вероятно, не достигла бы русская поэзия своих высот.
Именно с Жуковского началась новая школа в поэзии: благодаря ему она, словно воспрянув ото сна, совершила стремительный скачок в будущее.
Права на сочинение “В.А.Жуковский и его лирика” принадлежат его автору. При цитировании материала необходимо обязательно указывать гиперссылку на Реф.рф
Жуковский был первым, кто внес в нашу литературу романтическое начало, сосредоточился на внутреннем мире человека; он явил читателю русский язык в его истинной певучести, звучности и музыке стиха.
Василий Андреевич Жуковский был образованнейшим человеком, что позволило ему, обладавшему несравненным даром переводчика, сделать доступными для русского читателя многие лучшие образцы немецкой и английской поэзии, что в то время имело особенное значение, так как до него в русской литературе преобладали лишь переводы с французского. Жуковский переводил Шиллера, Байрона и многих других поэтов. Однако он не ограничивался этим; его перу принадлежит перевод «Одиссеи» — эпической поэмы великого поэта Древней Греции Гомера, восточных поэм «Наль и Дамаянти» (Индия), «Рустем и Зораб» (Персия) и других произведений. Таким образом, переводческая деятельность Жуковского сыграла в истории литературы огромную роль. Недаром Пушкин называл его «гением перевода»,
Жуковский — один из первых поэтов-лириков, развивавших не только новые для русской поэзии жанры, но и лексику. Как поэт Жуковский прославился достаточно рано. Его личность, мироощущение и поэтические пристрастия складывались в начале века. Он глубоко усвоил uneit морального самосовершенствования и личной добродетели. Это нашло достойное подтверждение в его лирике:
А вы, наперсники фортуны ослепленны.
Напрасно спящих idea, спешите презирать
За то, что горбы и. х не пышны и забвенны.
Что лесть им алтарей не мыслит воздвигать.
Молодой Жуковский отдает дань романтизму, увлекаясь Шиллером, но остается равнодушным к гражданской теме. Очень рано в творчестве поэта проявились его основные черты, ставшие потом доминирующими — мистицизм, вера в потусторонний мир, может быть, более совершенный, чем земной. В стихотворении «На смерть Андрея Тургенева» Жуковский пишет:
Прости! не вечно жить! Увидимся опять;
Во гробе нам судьбой назначено свиданье!
Надежда сладкая! приятно ожиданье!
С каким веселием я буду умирать!
Но наиболее полно талант поэта выразился в любовной лирике. Жуковский жаждал большого счастья и писал о праве человека на чувство:
Когда руки твоей столь милыми чертами
Мой взор бьп поражен — вся сладость прежних дней.
Все незабвенные часы любви твоей
Воскресли предо мной! О чувств очарованье!
Личная любовная драма глубоко отразилась в его лирике. Вплоть до середины двадцатых годов XIX века в лирике Жуковского господствовала Сочинение по Достоевскому неразделенной глубокой и возвышенной любви:
Когда я был любим, в восторгах, в наслажденье.
Как сон пленительный, вся жизнь моя текла,
Но я тобой забыт.— где счастье, провиденье!
Ах! счастием моим любовь твоя была!
Трагедию своей любви Жуковский понял как неизбежность крушения и гибели лучших надежд в современном мире. Человека всюду подстерегают страдания и утраты и его мечты рушатся:
Тобой к для одной тебя Живу и жизнью наслаждаюсь; .
Тобою чувствую себя; В тебе природе удивляюсь.
И с чем же жребий мой сравнить?
Чего желать в столь, сладкой доле?
Любовь мне жиЗнь —ах! Я любить
Еще сто крат желал бы боле.
Поэт стремится к гармонии и красоте, но нет их, к сожалению, в окружающем мире. Человек не может победить могучие силы, стоящие на его пути к счастью:
Прекрасное погибло в пышном цвете…
Таков удел прекрасного на свете!
Здесь Жуковский выражает печальную мысль о неотвратимой гибели молодости, красоты, лучезарных надежд на заре дней. Поэт искренне и глубоко страдает, и у него часто оказывался «ум с сердцем не в ладу». Василий Андреевич утверждал, что:
… Причина всех добрых дел.
Источник великого,
Нам твердость, и мужество,
И силу дающая,—
Надежда отрадная!..
Признавая несовершенство действительности, Жуковский, однако, не разуверился ни в доброте, ни в красоте, ни в человечности. В своих произведениях он, призывая к смирению и утверждая благо Промысла, сочувствует своим героям, скорбит о разлуке влюбленных, об увядании молодости, о гибели красоты: Пусть не всегда торжествует на земле справедливость, но сердце поэта отдано нежным влюбленным, в образах которых прославляются красота, добро, горячее молодое чувство, верность и нравственная стойкость:
Я в надежде, я в смятенье
Предаю себя волнам;
Счастье вижу в отдаленье;
Все, что мило,—мнится — там!
Ах! в безвестном океане
Очутился мой челнок;
Даль по-прежнему в тумане;
Брег невидим и далек.
Лирика Жуковского подготовила приход в русскую литературу Пушкина, Лермонтова и других великих поэтов. Без его поэтических исканий и находок, вероятно, не достигла, бы русская поэзия своих высот.
Именно с Жуковского началась новая школа в поэзии: благодаря ему она. словно воспрянув ото сна. совершила стремительный скачок в будущее. Нужно скачать сочиненение? Жми и сохраняй – » Сочинение Жуковский и его лирика. И в закладках появилось готовое сочинение.
В.А. Жуковский был по праву еще при жизни назван “отцом русского романтизма”. Уже первые произведения, написанные в его любимом жанре – жанре элегии, были встречены овациями, что послужило первым шагом по ступеням к признанию его “мэтром” этого направления. Зародившееся в сентиментализме внимание к “чувствительности” продолжило свое развитие в поэзии Жуковского. Если сравнивать его стихотворения с произведениями любого писателя доромантического периода, то особенно четко будет видна разница между прошлыми убеждениями и новыми, только что появившимися. До начала XIX в. общепризнанной была идея французских философов о всемогуществе Разумного человека и силе Просвещения. Но уже в конце 1790-х гг. русское образованное общество отказалось от такого воззрения и обратилось к противоположной стороне личности – к душе, чувствам человека. Поэты-романтики, изображая лирического героя, руководствовались принципом: главное в человеке – его чувства, и поэтому большую часть произведения (или все целиком) занимали размышления, переживания героя. Чужую душу крайне трудно понять и еще труднее заключить в рифму, так что лирический герой представлял собой образ автора с присущими ему мыслями. Таким образом, романтические произведения можно назвать исповедальными, дневником поэта.
Но как перенести на бумагу переполняющие сердце человека чувства? Ведь они не материальны, нельзя описать их форму, размер и т.д. Выход романтики нашли в сопоставлении своих чувств с природой, красота тоже неподвластна словам:
Что нам язык земной пред дивною природой?
Изображение пейзажа в лирике Жуковского субъективно: ему важно не то, какова природа на самом деле, а то, как он воспринимает ее автор. Природу, в отличие от мысли и ощущений, можно видеть, слышать, чувствовать, осязать. Вот, например, строки из его элегии “Вечер”:
Как слит с прохладою растений фимиам!
Как сладко в тишине у брега струй плесканье!
Как тихо веянье зефира по водам
И гибкой ивы трепетанье!
Поэт чувствует “прохладу”, “фимиам”, “плесканье”, “веянье зефира”, “ивы трепетанье”, он выражает свои впечатления.
Характер изображенных картин всегда зависит от сиюминутного настроения поэта: если он предается светлым мечтаниям, то и пейзаж светел, если находится в замешательстве, тоскует – возникает образ “смятенного”, волнующегося моря. Вообще же каждому поэту-романтику присуще особое, собственное мировоззрение, и поэтому у каждого преобладают картины либо гармонии, либо хаоса. Жуковскому свойственно любование природой, изумление ее таинственностью. Как уже говорилось, загадки природы были связаны для него как романтика с загадками души, и лишь друг через друга они могут быть поняты:
Святые таинства, лишь сердце знает вас…
Фиксация ощущений в данную минуту не являлась для Жуковского главной целью. Важнее, он считал, передать оттенки чувств, то, как они переходят одно в другое, т.е. душевные движения. Для поэта свойственно употребление метафор (“лечу воспоминаньем” – одна из наиболее характерных). Движения внутри души – мысли, мечты, думы – живут отдельной от человека, их породившего, жизнью, они способны “умирать” и “воскресать”, “пробуждаться” и “гаснуть”, “молчать”, “летать” и служат символами, с помощью которых Жуковский передает свое душевное состояние. Само понятие “символ” подразумевает множество значений, олицетворения поэта объемны, многомерны, и никогда нельзя объяснить конкретно их смысл. В этом вопросе Жуковский был новатором. Именно он первым в России сформулировал вопрос: “Невыразимое подвластно ль выраженью?” – который нашел отклики в произведениях чуть ли не каждого романтика (к примеру, Тютчев: “Мысль изреченная есть ложь”; Лермонтов: “А душу можно ль рассказать?”). Поэт нарочно использует слова с неточным значением, рассчитанные на ассоциативное восприятие читателя:
Но то, что слито с сей блестящей красотою –
Сие столь смутное, волнующее нас,
Сей внемлемый одной душою
Обворожающего глас,
Сие к далекому стремленье,
Сей миновавшего привет…
Сие шепнувшее душе воспоминанье
О милом, радостном и скорбном старины…
Какой для них язык?.. Горе душа летит,
Все необъятное в единый вздох теснится,
И лишь молчание понятно говорит.
Символы “обворожающее”, “далекое”, “миновавшее”, “необъятное” — в некоторой степени мистические. Состояние души невозможно выразить словами, ибо сама душа не имеет определенного толкования. Так или иначе, Жуковский приписывает ее происхождение небу. Таким образом, по его понятию, душа существует на земле, с человеком, и в полете к небу. Это одна из главных особенностей романтического мышления – двоемирие. Тот мир, в котором живет поэт, недостаточен для него, и он всегда стремится к лучшему, небесному, его душа “горе летит”. В творчестве Жуковского этот принцип нашел широкое освещение, его лирический герой, живя “здесь”, мечтает о другом, недостижимом мире, только “там”, он верит, счастье.
И вовеки надо мною
Не сольется, как поднесь,
Небо светлое с землею…
Там не будет вечно здесь.
(“Путешественник”)
Счастье на земле возможно лишь в те редкие моменты, когда душа улавливает отголоски “горнего” мира, когда она может мельком взглянуть на “гений чистой красоты”, ведь
Он лишь в чистые мгновенья
Бытия бывает к нам
И приносит откровенья,
Благотворные сердцам…
(“Лалла Рук”)
Итак, для Жуковского смысл человеческой жизни заключался в стремлении к лучшему миру, где душа его будет счастлива. Отсюда постоянный мотив его поэзии – мечта о загробном мире как о высшем блаженстве. Но это не означает, что Жуковский призывал немедленно туда отправляться. Вера в непременность счастья “там” поддерживала его убеждения в необходимости терпения и смирения перед судьбой:
“Терпи, терпи, хоть ноет грудь;
Творцу в бедах покорна будь;
Твой труп сойди в могилу,
А душу бог помилуй!”.
Жизнью управляет некая сила, и противиться ей бессмысленно, да и невозможно. Если она решает, что человек должен жить или умереть, то это будет так.
Смертный, силе, нас гнетущей,
Покоряйся и терпи;
Спящий в гробе, мирно спи;
Жизнью пользуйся, живущий.
(“Торжество победителей”)
Размышления над вопросом жизни-смерти у Жуковского глубоки, а их глубина напрямую связана с глубиной личности самого поэта. Вопрос этот является философским, так что, можно сказать, Жуковский был романтическим философом. Кроме того, что благодаря Жуковскому в России возникло новое направление – романтизм, – он также, начав писать на “языке души”, заложил основу русской лирики XIX—XX вв.
Василий Андреевич Жуковский – прекрасный поэт XIX века, удивительно добрый человек, отзывчивый и гуманный, тонкий ценитель искусства, придал русской поэзии, по словам В. Г. Белинского, недостававший ей оттенок мечтательной грусти, задушевности и сердечности, «первым на Руси заговорил элегическим языком жалобы человека на жизнь». А. С. Пушкин говорил о поэте: «Его стихов пленительная сладость пройдет веков завистливую даль». Жуковский писал стихи, в которых выражал свое стремление к любви, верности, бескорыстной дружбе. Поэт заступался за тех, кто боролся против деспотизма (за Пушкина, декабристов, Герцена), но сам не был борцом по натуре. Жуковский не верил, что когда-нибудь человек станет счастлив на земле, поэтому для его творчества характерны настроения грусти и печали, смирения и отречения.
Жуковский был признанным мастером баллад. В большинстве своем они отличались остросюжетным повествованием, стремительно и очень напряженно идущим к трагическому концу. Баллада – это лиро-эпическое произведение, чаще всего легендарно-исторического, фантастического или драматически-героического характера. Этот вид литературы соответствовал мрачным переживаниям и раздумьям Жуковского о жизни и судьбах человека.
Из 39 его баллад 5 – оригинальные, остальные – переводы и переложения. Среди них есть много вольных переводов, в которых поэт воссоздает смысл и ход сюжета, но не ставит своей целью буквальное следование за текстом. «У меня все чужое – или по поводу чужого, и все, однако, мое», – говорил Жуковский. В точных переводах тоже имеют место расхождения, потому что адекватный художественный перевод с одного языка на другой невозможен.
С расчетом на адаптацию в русской среде сделаны некоторые перемены, за которые впоследствии упрекали Жуковского. Например, в «Лесном царе» он заменил хвост лесного рыцаря бородой. Критики отмечали, что замена неудачна, но дело в том, что в русском фольклоре жанр баллады как таковой отсутствует, есть былички, где хвост является атрибутом лешего – персонажа, скорее, комического. Это и учитывал Жуковский.
Баллада «Лесной царь» – печальная история о том, как лесной царь до смерти напугал маленького мальчика. Мальчику слышатся призывы лесного царя оглянуться, прийти к нему:
Веселого много в моей стороне:
Цветы бюрюзовы, жемчужны струи;
Из золота слиты чертоги мои… …
Узнаешь прекрасных моих дочерей…
Неволей иль волей, а будешь ты мой.
Ребенок вздрогнул и крепко прижался к отцу, ему кажется, что
…лесной царь в глаза мне сверкнул:
Он в темной короне, с густой бородой…
…лесной царь со мной говорит:
Он золото, перлы и радость сулит…
…лесной царь созвал дочерей:
Мне, вижу, кивают, из темных ветвей…
…лесной царь нас хочет догнать:
Уж вот он; мне душно, мне тяжко дышать.
Старый отец пытается успокоить мальчика, на его страхи отвечает: «то белеет туман над водой», «то ветер, проснувшись, колыхнул листы», «все спокойно в ночной глубине: то ветлы седые стоят в стороне». Но баллада заканчивается печально:
Младенец тоскует, младенец кричит;
Ездок погоняет, ездок доскакал…
В руках его мертвый младенец лежал.
«Перчатка» – повесть в стихах. В ней рыцарь Делорж доказывает истинность своих чувств красавице, решившей это проверить злодейским образом, бросив свою перчатку в клетку к диким животным (льву, тигру и двум барсам):
Делорж, не отвечав ни слова,
К зверям идет,
Перчатку смело он берет
И возвращается к собранью снова…
Но Делорж понимает, что у женщины, решившей таким способом проверить, любит ли ее избранник, настоящих чувств к нему нет и
Как будто ничего с ним не случилось,
Спокойно всходит на балкон…
В лицо перчатку ей
Он бросил и сказал: «Не требую награды».
Значение баллад Жуковского не столько в самих сюжетах, сколько в том, как известный сюжет обработан поэтом, какие он применил стилистические и языковые новшества, каким лично ему принадлежавшим содержанием заполнил чужую сюжетную канву. Жуковский выбирал для переводов только тех поэтов и их произведения, которые были ему идейно-эстетически созвучны. Переводы Жуковского не только знакомили русского читателя с мировой литературой, но и врастали в русскую почву, включаясь в литературный процесс.
Жуковский писал: «Мой перевод не только вольный, но своевольный, я многое выбросил и многое прибавил». Пушкин называл Жуковского гением перевода. Гоголь, восхищаясь точностью его переводов, говорил: «И все – вернейший сколок, слово в слово», далее отмечая их творческую самобытность. Переводческая деятельность Жуковского расширяла литературный и культурный кругозор его соотечественников, вызывает она восхищение и сейчас.
Василий Андреевич Жуковский родился 29 января 1783 года в селе Мишенском Белевского уезда Тульской губернии. Его отцом был Афанасий Иванович Бунин, а матерью — пленная турчанка Сальха. Ребенок считался незаконнорожденным. В то время ребенок, рожденный вне брака, да еще и от дворовой женщины, не мог стать дворянином. Родные хотели обеспечить будущее ребенка и добыть для него дворянскую грамоту, которая открыла бы путь к образованию и государственной службе. А. И. Бунин, заботясь о судьбе сына, пожелал, чтобы живший в доме бедный дворянин А. Г. Жуковский усыновил его. Однако при усыновлении дворянство не передавалось. Вскоре, в 1791 году, Бунин умер, судьба Жуковского осталась неопределенной. Только в 1795 году родственники Жуковского добились получения грамоты на дворянство. Выданная Жуковскому грамота позволила ему получить образование, сначала в частном пансионе Х. В. Хорде, затем в Тульском народном училище, а в 1797 году — в Московском университетском благородном пансионе. К этому времени относятся первые пробы пера. В 1780 году Жуковский окончил пансион. В 1782 году в журнале Карамзина «Вестник Европы» была напечатана элегия «Сельское кладбище», и к Жуковскому пришла литературная известность.
В. А. Жуковского считают основоположником русского романтизма, избравшего главным предметом своей поэзии мир человеческой души.
«Одухотворив русскую поэзию романтическими элементами, он сделал ее доступной для общества, и без Жуковского мы не имели бы Пушкина», — признавал В. Г. Белинский, считавший Жуковского первым поэтом на Руси. Суть творчества Жуковского в том, что предметом его поэзии было не изображение видимых явлений, а выражение мимолетно-неуловимых переживаний.
История души поэта, его волнений, мечтаний и дум выражена в его элегиях, балладах и поэмах. Жуковский знал и изображал человека, неудовлетворенного действительностью и очарованного неотразимой красотой любви, дружбы, воспоминаниями о пережитом счастье.
Заслуга Жуковского как «поэта-романтика» заключается в том, что он не только сумел выразить свой внутренний мир, но и открыл средства поэтического изображения душевной жизни.
Его поэзия поражала современников и привлекает сегодняшних читателей своей музыкальностью, мелодичностью. Уже пожилым человеком Жуковский обрел семью, женившись на дочери художника Рейтнера. Он поселился в Германии. Брак был счастливым лишь первые годы. У жены Жуковского обнаружилась душевная болезнь, и поэт мучительно переживал обрушившееся на него горе. Порой он признавался, что жизнь для него стала невыносимой. Смерть пришла к Жуковскому в 1852 году. Согласно завещанию, тело поэта было перевезено из Баден-Бадена в Россию и погребено в Петербурге на кладбище Александро-Невской Лавры.
Никто не имел и не будет иметь слога,
равного в могуществе и разнообразии слогу его.
А. С. Пушкин
Жуковский был первым, кто внес в нашу литературу романтическое начало, сосредоточился на внутреннем мире человека; он явил читателю русский язык в его истинной певучести, звучности и музыке стиха.
Василий Андреевич Жуковский был образованнейшим человеком, что позволило ему, обладавшему несравненным даром переводчика, сделать доступными для русского читателя многие лучшие образцы немецкой и английской поэзии, что в то время имело особенное значение, так как до него в русской литературе преобладали лишь переводы с французского. Жуковский переводил Шиллера, Байрона и многих других поэтов. Однако он не ограничивался этим; его перу принадлежит перевод “Одиссеи” — эпической поэмы великого поэта Древней Греции Гомера, восточных поэм “Наль и Дамаянти” (Индия), “Рустем и Зораб” (Персия) и других произведений. Таким образом, переводческая деятельность Жуковского сыграла в истории литературы огромную роль. Недаром Пушкин называл его “гением перевода”,
Жуковский — один из первых поэтов-лириков, развивавших не только новые для русской поэзии жанры, но и лексику. Как поэт Жуковский прославился достаточно рано. Его личность, мироощущение и поэтические пристрастия складывались в начале века. Он глубоко усвоил uneit морального самосовершенствования и личной добродетели. Это нашло достойное подтверждение в его лирике:
А вы, наперсники фортуны ослепленны.
Напрасно спящих idea, спешите презирать
За то, что горбы и.х не пышны и забвенны.
Что лесть им алтарей не мыслит воздвигать.
Молодой Жуковский отдает дань романтизму, увлекаясь Шиллером, но остается равнодушным к гражданской теме. Очень рано в творчестве поэта проявились его основные черты, ставшие потом доминирующими — мистицизм, вера в потусторонний мир, может быть, более совершенный, чем земной. В стихотворении “На смерть Андрея Тургенева” Жуковский пишет:
Прости! не вечно жить! Увидимся опять;
Во гробе нам судьбой назначено свиданье!
Надежда сладкая! приятно ожиданье!
С каким веселием я буду умирать!
Но наиболее полно талант поэта выразился в любовной лирике. Жуковский жаждал большого счастья и писал о праве человека на чувство:
Когда руки твоей столь милыми чертами
Мой взор бьп поражен — вся сладость прежних дней.
Все незабвенные часы любви твоей
Воскресли предо мной! О чувств очарованье!
Личная любовная драма глубоко отразилась в его лирике. Вплоть до середины двадцатых годов XIX века в лирике Жуковского господствовала тема неразделенной глубокой и возвышенной любви:
Когда я был любим, в восторгах, в наслажденье.
Как сон пленительный, вся жизнь моя текла,
Но я тобой забыт.— где счастье, провиденье!
Ах! счастием моим любовь твоя была!
Трагедию своей любви Жуковский понял как неизбежность крушения и гибели лучших надежд в современном мире. Человека всюду подстерегают страдания и утраты и его мечты рушатся:
Тобой к для одной тебя Живу и жизнью наслаждаюсь; .
Тобою чувствую себя; В тебе природе удивляюсь.
И с чем же жребий мой сравнить?
Чего желать в столь, сладкой доле?
Любовь мне жиЗнь —ах! Я любить
Еще сто крат желал бы боле.
Поэт стремится к гармонии и красоте, но нет их, к сожалению, в окружающем мире. Человек не может победить могучие силы, стоящие на его пути к счастью:
Прекрасное погибло в пышном цвете…
Таков удел прекрасного на свете!
Здесь Жуковский выражает печальную мысль о неотвратимой гибели молодости, красоты, лучезарных надежд на заре дней. Поэт искренне и глубоко страдает, и у него часто оказывался “ум с сердцем не в ладу”. Василий Андреевич утверждал, что:
… Причина всех добрых дел.
Источник великого,
Нам твердость, и мужество,
И силу дающая,—
Надежда отрадная!..
Признавая несовершенство действительности, Жуковский, однако, не разуверился ни в доброте, ни в красоте, ни в человечности. В своих произведениях он, призывая к смирению и утверждая благо Промысла, сочувствует своим героям, скорбит о разлуке влюбленных, об увядании молодости, о гибели красоты: Пусть не всегда торжествует на земле справедливость, но сердце поэта отдано нежным влюбленным, в образах которых прославляются красота, добро, горячее молодое чувство, верность и нравственная стойкость:
Я в надежде, я в смятенье
Предаю себя волнам;
Счастье вижу в отдаленье;
Все, что мило,—мнится — там!
Ах! в безвестном океане
Очутился мой челнок;
Даль по-прежнему в тумане;
Брег невидим и далек.
Лирика Жуковского подготовила приход в русскую литературу Пушкина, Лермонтова и других великих поэтов. Без его поэтических исканий и находок, вероятно, не достигла, бы русская поэзия своих высот.
Именно с Жуковского началась новая школа в поэзии: благодаря ему она. словно воспрянув ото сна. совершила стремительный скачок в будущее.
?
Текст сочинения:
Никто не имел и не будет иметь слога, равного в могуществе и разнообразии слогу его.
А.С.Пушкин
Жуковский был первым, кто внес в нашу литературу роман?ическое начало, сосредоточился на внутреннем мире человека; он явил читателю русский язык в его истинной певучести, звучности и музыке стиха.
Василий Андреевич Жуковский был образованнейшим человеком, что позволило ему, обладавшему несравненным даром переводчика, сделать доступными для русского читателя многие лучшие образцы немецкой и английской поэзии, что в то время имело особенное значение, так как до него в русской литературе преобладали лишь переводы с французского. Жуковский переводил Шиллера, Байрона и многих других’поэтов. Однако он не ограничивался э?им; его перу принадлежи? перевод Одиссеи эпической поэмы великого поэта Древней Греции Гомера, восточных поэм Надь и Дамаян?и (Индия), Рустем и Зораб (Персия) и других произведений. Таким образом, переводческая деятельность Жуковского сыграла в истории литературы огромную роль. Недаром Пушкин называл его гением перевода.
Жуковский один из первых поэтов-лириков, развивавших не только новые для русской поэзии жанры, но и лексику. Как поэ? Жуковский прославился достаточно рано. Его личность, мироощущение и поэ?ические пристрастия складывались в начале века. Он глубоко усвоил идеи морального самосовершенствования и личной добродетели. Это нашло достойное под?верждение в его лирике:
А вы, наперсники фор?уны ослепленны Напрасно спящих здесь спешите презирать За то, что горбы их не пышны и забвенны, Что лесть им алтарей не мысли? воздвигать.
Молодой Жуковский отдает дань роман?изму, увлекаясь Шиллером, но остается равнодушным к гражданской теме. Очень рано в ?ворчестве поэта проявились его основные чер?ы, ставшие потом доминирующими мистицизм, вера в потусторонний мир, может быть, более совершенный, чем земной. В стихотворении На смерть Андрея Тургенева Жуковский пишет:
Прости! не вечно жить! Увидимся опять; Во гробе нам судьбой назначено свиданье! Надежда сладкая! приятно ожиданье! С каким веселием я буду умирать!
Но наиболее полно талан? поэта выразился в любовной лирике. Жуковский жаждал большого счастья и писал о праве человека на чувство:
Когда руки ?воей столь милыми чертами
Мой взор был поражен – вся сладость прежних дней,
Все незабвенные часы любви ?воей
Воскресли предо мной! О чувств очарованье!
Личная любовная драма глубоко отразилась в его лирике. Вплоть до середины двадцатых годов XIX века в лирике Жуковского господствовала тема неразделенной глубокой и возвышенной любви:
Когда я был любим, в восторгах, в наслажденье. Как сон пленительный, вся жизнь моя текла, Но я тобой забы?, где счастье, провиденье! Ах! счастием моим любовь ?воя была!
Трагедию своей любви Жуковский понял как неизбежность крушения и гибели лучших надежд в современном мире. Человека всюду подстерегаю? страдания и утраты и его мечты рушатся:
Тобой и для одной тебя
Живу и жизнью наслаждаюсь:
Тобою чувствую себя;
В тебе природе удивляюсь.
И с чем же жребий мой сравнить?
Чего желать в столь сладкой доле?
Любовь мне жизнь ах! Я любить
Еще сто крат желал бы боле.
Поэ? стреми?ся к гармонии и красоте, но нет их, к сожалению, в окружающем мире. Человек не может победить могучие силы, стоящие на его пу?и к счастью:
Прекрасное погибло в пышном цвете… Таков удел прекрасного на свете!
Здесь Жуковский выражает печальную мысль о неотвратимой гибели молодости, красоты, лучезарных надежд на заре дней. Поэ? искренне и глубоко страдает, и у него часто оказывался ум с сердцем не в ладу. Василий Андреевич у?верждал, что:
… Причина всех добрых дел, Источник великого, Нам ?вердость, и мужество, И силу дающая, Надежда отрадная!..
Признавая несовершенство действительности, Жуковский, однако, не разуверился ни в доброте, ни в красоте, ни в человечности. В своих произведениях он, призывая к смирению и у?верждая благо Промысла, сочувствует своим героям, скорби? о разлуке влюбленных, об увядании молодости, о гибели красоты. Пусть не всегда торжествует на земле справедливость, но сердце поэта отдано нежным влюбленным, в образах которых прославляю?ся красота, добро, горячее молодое чувство, верность и нравственная стойкость:
Я в надежде, я в смятенье; Предаю себя волнам; Счастье вижу в отдаленье; Все, что мило, мни?ся там! Ах! в безвестном океане Очу?ился мой челнок; Даль по-прежнему в ?умане; Брег невидим и далек.
Лирика Жуковского подготовила приход в русскую литературу Пушкина, Лермонтова и других великих поэтов. Без его поэ?ических исканий и находок, вероятно, не достигла бы русская поэзия своих высот.
Именно с Жуковского началась новая школа в поэзии: благодаря ему она, словно воспрянув ото сна, совершила стремительный скачок в будущее.
Права на сочинение “В.А.Жуковский и его лирика” принадлежат его автору. При цитировании материала необходимо обязательно указывать гиперссылку на Реф.рф
Жуковский был первым, кто внес в нашу литературу романтическое начало, сосредоточился на внутреннем мире человека; он явил читателю русский язык в его истинной певучести, звучности и музыке стиха.
Василий Андреевич Жуковский был образованнейшим человеком, что позволило ему, обладавшему несравненным даром переводчика, сделать доступными для русского читателя многие лучшие образцы немецкой и английской поэзии, что в то время имело особенное значение, так как до него в русской литературе преобладали лишь переводы с французского. Жуковский переводил Шиллера, Байрона и многих других поэтов. Однако он не ограничивался этим; его перу принадлежит перевод «Одиссеи» — эпической поэмы великого поэта Древней Греции Гомера, восточных поэм «Наль и Дамаянти» (Индия), «Рустем и Зораб» (Персия) и других произведений. Таким образом, переводческая деятельность Жуковского сыграла в истории литературы огромную роль. Недаром Пушкин называл его «гением перевода»,
Жуковский — один из первых поэтов-лириков, развивавших не только новые для русской поэзии жанры, но и лексику. Как поэт Жуковский прославился достаточно рано. Его личность, мироощущение и поэтические пристрастия складывались в начале века. Он глубоко усвоил uneit морального самосовершенствования и личной добродетели. Это нашло достойное подтверждение в его лирике:
А вы, наперсники фортуны ослепленны.
Напрасно спящих idea, спешите презирать
За то, что горбы и. х не пышны и забвенны.
Что лесть им алтарей не мыслит воздвигать.
Молодой Жуковский отдает дань романтизму, увлекаясь Шиллером, но остается равнодушным к гражданской теме. Очень рано в творчестве поэта проявились его основные черты, ставшие потом доминирующими — мистицизм, вера в потусторонний мир, может быть, более совершенный, чем земной. В стихотворении «На смерть Андрея Тургенева» Жуковский пишет:
Прости! не вечно жить! Увидимся опять;
Во гробе нам судьбой назначено свиданье!
Надежда сладкая! приятно ожиданье!
С каким веселием я буду умирать!
Но наиболее полно талант поэта выразился в любовной лирике. Жуковский жаждал большого счастья и писал о праве человека на чувство:
Когда руки твоей столь милыми чертами
Мой взор бьп поражен — вся сладость прежних дней.
Все незабвенные часы любви твоей
Воскресли предо мной! О чувств очарованье!
Личная любовная драма глубоко отразилась в его лирике. Вплоть до середины двадцатых годов XIX века в лирике Жуковского господствовала Сочинение по Достоевскому неразделенной глубокой и возвышенной любви:
Когда я был любим, в восторгах, в наслажденье.
Как сон пленительный, вся жизнь моя текла,
Но я тобой забыт.— где счастье, провиденье!
Ах! счастием моим любовь твоя была!
Трагедию своей любви Жуковский понял как неизбежность крушения и гибели лучших надежд в современном мире. Человека всюду подстерегают страдания и утраты и его мечты рушатся:
Тобой к для одной тебя Живу и жизнью наслаждаюсь; .
Тобою чувствую себя; В тебе природе удивляюсь.
И с чем же жребий мой сравнить?
Чего желать в столь, сладкой доле?
Любовь мне жиЗнь —ах! Я любить
Еще сто крат желал бы боле.
Поэт стремится к гармонии и красоте, но нет их, к сожалению, в окружающем мире. Человек не может победить могучие силы, стоящие на его пути к счастью:
Прекрасное погибло в пышном цвете…
Таков удел прекрасного на свете!
Здесь Жуковский выражает печальную мысль о неотвратимой гибели молодости, красоты, лучезарных надежд на заре дней. Поэт искренне и глубоко страдает, и у него часто оказывался «ум с сердцем не в ладу». Василий Андреевич утверждал, что:
… Причина всех добрых дел.
Источник великого,
Нам твердость, и мужество,
И силу дающая,—
Надежда отрадная!..
Признавая несовершенство действительности, Жуковский, однако, не разуверился ни в доброте, ни в красоте, ни в человечности. В своих произведениях он, призывая к смирению и утверждая благо Промысла, сочувствует своим героям, скорбит о разлуке влюбленных, об увядании молодости, о гибели красоты: Пусть не всегда торжествует на земле справедливость, но сердце поэта отдано нежным влюбленным, в образах которых прославляются красота, добро, горячее молодое чувство, верность и нравственная стойкость:
Я в надежде, я в смятенье
Предаю себя волнам;
Счастье вижу в отдаленье;
Все, что мило,—мнится — там!
Ах! в безвестном океане
Очутился мой челнок;
Даль по-прежнему в тумане;
Брег невидим и далек.
Лирика Жуковского подготовила приход в русскую литературу Пушкина, Лермонтова и других великих поэтов. Без его поэтических исканий и находок, вероятно, не достигла, бы русская поэзия своих высот.
Именно с Жуковского началась новая школа в поэзии: благодаря ему она. словно воспрянув ото сна. совершила стремительный скачок в будущее.
Нужно скачать сочиненение? Жми и сохраняй – » Сочинение Жуковский и его лирика. И в закладках появилось готовое сочинение.
В.А. Жуковский был по праву еще при жизни назван “отцом русского романтизма”. Уже первые произведения, написанные в его любимом жанре – жанре элегии, были встречены овациями, что послужило первым шагом по ступеням к признанию его “мэтром” этого направления. Зародившееся в сентиментализме внимание к “чувствительности” продолжило свое развитие в поэзии Жуковского. Если сравнивать его стихотворения с произведениями любого писателя доромантического периода, то особенно четко будет видна разница между прошлыми убеждениями и новыми, только что появившимися. До начала XIX в. общепризнанной была идея французских философов о всемогуществе Разумного человека и силе Просвещения. Но уже в конце 1790-х гг. русское образованное общество отказалось от такого воззрения и обратилось к противоположной стороне личности – к душе, чувствам человека. Поэты-романтики, изображая лирического героя, руководствовались принципом: главное в человеке – его чувства, и поэтому большую часть произведения (или все целиком) занимали размышления, переживания героя. Чужую душу крайне трудно понять и еще труднее заключить в рифму, так что лирический герой представлял собой образ автора с присущими ему мыслями. Таким образом, романтические произведения можно назвать исповедальными, дневником поэта.
Но как перенести на бумагу переполняющие сердце человека чувства? Ведь они не материальны, нельзя описать их форму, размер и т.д. Выход романтики нашли в сопоставлении своих чувств с природой, красота тоже неподвластна словам:
Что нам язык земной пред дивною природой?
Изображение пейзажа в лирике Жуковского субъективно: ему важно не то, какова природа на самом деле, а то, как он воспринимает ее автор. Природу, в отличие от мысли и ощущений, можно видеть, слышать, чувствовать, осязать. Вот, например, строки из его элегии “Вечер”:
Как слит с прохладою растений фимиам!
Как сладко в тишине у брега струй плесканье!
Как тихо веянье зефира по водам
И гибкой ивы трепетанье!
Поэт чувствует “прохладу”, “фимиам”, “плесканье”, “веянье зефира”, “ивы трепетанье”, он выражает свои впечатления.
Характер изображенных картин всегда зависит от сиюминутного настроения поэта: если он предается светлым мечтаниям, то и пейзаж светел, если находится в замешательстве, тоскует – возникает образ “смятенного”, волнующегося моря. Вообще же каждому поэту-романтику присуще особое, собственное мировоззрение, и поэтому у каждого преобладают картины либо гармонии, либо хаоса. Жуковскому свойственно любование природой, изумление ее таинственностью. Как уже говорилось, загадки природы были связаны для него как романтика с загадками души, и лишь друг через друга они могут быть поняты:
Святые таинства, лишь сердце знает вас…
Фиксация ощущений в данную минуту не являлась для Жуковского главной целью. Важнее, он считал, передать оттенки чувств, то, как они переходят одно в другое, т.е. душевные движения. Для поэта свойственно употребление метафор (“лечу воспоминаньем” – одна из наиболее характерных). Движения внутри души – мысли, мечты, думы – живут отдельной от человека, их породившего, жизнью, они способны “умирать” и “воскресать”, “пробуждаться” и “гаснуть”, “молчать”, “летать” и служат символами, с помощью которых Жуковский передает свое душевное состояние. Само понятие “символ” подразумевает множество значений, олицетворения поэта объемны, многомерны, и никогда нельзя объяснить конкретно их смысл. В этом вопросе Жуковский был новатором. Именно он первым в России сформулировал вопрос: “Невыразимое подвластно ль выраженью?” – который нашел отклики в произведениях чуть ли не каждого романтика (к примеру, Тютчев: “Мысль изреченная есть ложь”; Лермонтов: “А душу можно ль рассказать?”). Поэт нарочно использует слова с неточным значением, рассчитанные на ассоциативное восприятие читателя:
Но то, что слито с сей блестящей красотою –
Сие столь смутное, волнующее нас,
Сей внемлемый одной душою
Обворожающего глас,
Сие к далекому стремленье,
Сей миновавшего привет…
Сие шепнувшее душе воспоминанье
О милом, радостном и скорбном старины…
Какой для них язык?.. Горе душа летит,
Все необъятное в единый вздох теснится,
И лишь молчание понятно говорит.
Символы “обворожающее”, “далекое”, “миновавшее”, “необъятное” — в некоторой степени мистические. Состояние души невозможно выразить словами, ибо сама душа не имеет определенного толкования. Так или иначе, Жуковский приписывает ее происхождение небу. Таким образом, по его понятию, душа существует на земле, с человеком, и в полете к небу. Это одна из главных особенностей романтического мышления – двоемирие. Тот мир, в котором живет поэт, недостаточен для него, и он всегда стремится к лучшему, небесному, его душа “горе летит”. В творчестве Жуковского этот принцип нашел широкое освещение, его лирический герой, живя “здесь”, мечтает о другом, недостижимом мире, только “там”, он верит, счастье.
И вовеки надо мною
Не сольется, как поднесь,
Небо светлое с землею…
Там не будет вечно здесь.
(“Путешественник”)
Счастье на земле возможно лишь в те редкие моменты, когда душа улавливает отголоски “горнего” мира, когда она может мельком взглянуть на “гений чистой красоты”, ведь
Он лишь в чистые мгновенья
Бытия бывает к нам
И приносит откровенья,
Благотворные сердцам…
(“Лалла Рук”)
Итак, для Жуковского смысл человеческой жизни заключался в стремлении к лучшему миру, где душа его будет счастлива. Отсюда постоянный мотив его поэзии – мечта о загробном мире как о высшем блаженстве. Но это не означает, что Жуковский призывал немедленно туда отправляться. Вера в непременность счастья “там” поддерживала его убеждения в необходимости терпения и смирения перед судьбой:
“Терпи, терпи, хоть ноет грудь;
Творцу в бедах покорна будь;
Твой труп сойди в могилу,
А душу бог помилуй!”.
Жизнью управляет некая сила, и противиться ей бессмысленно, да и невозможно. Если она решает, что человек должен жить или умереть, то это будет так.
Смертный, силе, нас гнетущей,
Покоряйся и терпи;
Спящий в гробе, мирно спи;
Жизнью пользуйся, живущий.
(“Торжество победителей”)
Размышления над вопросом жизни-смерти у Жуковского глубоки, а их глубина напрямую связана с глубиной личности самого поэта. Вопрос этот является философским, так что, можно сказать, Жуковский был романтическим философом. Кроме того, что благодаря Жуковскому в России возникло новое направление – романтизм, – он также, начав писать на “языке души”, заложил основу русской лирики XIX—XX вв.
Василий Андреевич Жуковский – прекрасный поэт XIX века, удивительно добрый человек, отзывчивый и гуманный, тонкий ценитель искусства, придал русской поэзии, по словам В. Г. Белинского, недостававший ей оттенок мечтательной грусти, задушевности и сердечности, «первым на Руси заговорил элегическим языком жалобы человека на жизнь». А. С. Пушкин говорил о поэте: «Его стихов пленительная сладость пройдет веков завистливую даль». Жуковский писал стихи, в которых выражал свое стремление к любви, верности, бескорыстной дружбе. Поэт заступался за тех, кто боролся против деспотизма (за Пушкина, декабристов, Герцена), но сам не был борцом по натуре. Жуковский не верил, что когда-нибудь человек станет счастлив на земле, поэтому для его творчества характерны настроения грусти и печали, смирения и отречения.
Жуковский был признанным мастером баллад. В большинстве своем они отличались остросюжетным повествованием, стремительно и очень напряженно идущим к трагическому концу. Баллада – это лиро-эпическое произведение, чаще всего легендарно-исторического, фантастического или драматически-героического характера. Этот вид литературы соответствовал мрачным переживаниям и раздумьям Жуковского о жизни и судьбах человека.
Из 39 его баллад 5 – оригинальные, остальные – переводы и переложения. Среди них есть много вольных переводов, в которых поэт воссоздает смысл и ход сюжета, но не ставит своей целью буквальное следование за текстом. «У меня все чужое – или по поводу чужого, и все, однако, мое», – говорил Жуковский. В точных переводах тоже имеют место расхождения, потому что адекватный художественный перевод с одного языка на другой невозможен.
С расчетом на адаптацию в русской среде сделаны некоторые перемены, за которые впоследствии упрекали Жуковского. Например, в «Лесном царе» он заменил хвост лесного рыцаря бородой. Критики отмечали, что замена неудачна, но дело в том, что в русском фольклоре жанр баллады как таковой отсутствует, есть былички, где хвост является атрибутом лешего – персонажа, скорее, комического. Это и учитывал Жуковский.
Баллада «Лесной царь» – печальная история о том, как лесной царь до смерти напугал маленького мальчика. Мальчику слышатся призывы лесного царя оглянуться, прийти к нему:
Веселого много в моей стороне:
Цветы бюрюзовы, жемчужны струи;
Из золота слиты чертоги мои… …
Узнаешь прекрасных моих дочерей…
Неволей иль волей, а будешь ты мой.
Ребенок вздрогнул и крепко прижался к отцу, ему кажется, что
…лесной царь в глаза мне сверкнул:
Он в темной короне, с густой бородой…
…лесной царь со мной говорит:
Он золото, перлы и радость сулит…
…лесной царь созвал дочерей:
Мне, вижу, кивают, из темных ветвей…
…лесной царь нас хочет догнать:
Уж вот он; мне душно, мне тяжко дышать.
Старый отец пытается успокоить мальчика, на его страхи отвечает: «то белеет туман над водой», «то ветер, проснувшись, колыхнул листы», «все спокойно в ночной глубине: то ветлы седые стоят в стороне». Но баллада заканчивается печально:
Младенец тоскует, младенец кричит;
Ездок погоняет, ездок доскакал…
В руках его мертвый младенец лежал.
«Перчатка» – повесть в стихах. В ней рыцарь Делорж доказывает истинность своих чувств красавице, решившей это проверить злодейским образом, бросив свою перчатку в клетку к диким животным (льву, тигру и двум барсам):
Делорж, не отвечав ни слова,
К зверям идет,
Перчатку смело он берет
И возвращается к собранью снова…
Но Делорж понимает, что у женщины, решившей таким способом проверить, любит ли ее избранник, настоящих чувств к нему нет и
Как будто ничего с ним не случилось,
Спокойно всходит на балкон…
В лицо перчатку ей
Он бросил и сказал: «Не требую награды».
Значение баллад Жуковского не столько в самих сюжетах, сколько в том, как известный сюжет обработан поэтом, какие он применил стилистические и языковые новшества, каким лично ему принадлежавшим содержанием заполнил чужую сюжетную канву. Жуковский выбирал для переводов только тех поэтов и их произведения, которые были ему идейно-эстетически созвучны. Переводы Жуковского не только знакомили русского читателя с мировой литературой, но и врастали в русскую почву, включаясь в литературный процесс.
Жуковский писал: «Мой перевод не только вольный, но своевольный, я многое выбросил и многое прибавил». Пушкин называл Жуковского гением перевода. Гоголь, восхищаясь точностью его переводов, говорил: «И все – вернейший сколок, слово в слово», далее отмечая их творческую самобытность. Переводческая деятельность Жуковского расширяла литературный и культурный кругозор его соотечественников, вызывает она восхищение и сейчас.