Буквально с недавних пор, образ всадника с ловчей птицей на руке, стал одним из самых популярных брэндов туристического Кыргызстана, и здесь нет ничего удивительного. Эта замечательная страна за последние годы стала местом проведения красочных фестивалей охотников с ловчими птицами, чрезвычайно привлекающих европейских туристов, для которых увидеть это действо настоящий подарок.
К сожалению, в «продвинутой» и высокоразвитой Европе ловчие птицы находятся на грани вымирания и буквально поштучно занесены в Красную Книгу, именно поэтому кыргызские фестивали собирают такое множество зарубежных поклонников, желающих увидеть это, почти забытое, поистине неповторимое зрелище. Традиции охоты с ловчими птицами уходят своими корнями в древнейшую историю, о чем свидетельствуют наскальные изображения-петроглифы, найденные на территории соседней Монголии и относящиеся к периоду бронзового века.
Издавна люди использовали для охоты различные виды хищных птиц – кречетов, ястребов, соколов, но только охота с беркутами получила такое распространение, и это не удивительно, ведь беркут – одна из самых больших хищных птицна территории Центральной Азии. Охотясь, он легко берет лису, молодого оленя, волка, может даже атаковать архара. Кыргызы используют беркутов в охоте уже около 10 веков. На заре человеческой цивилизации, когда никто еще и не слыхивал об огнестрельном оружии, не было для охотника помощника вернее, чем правильно обученная ловчая птица. В старину прирученные беркуты помогали выживать целым аилам: защищали стада от волков, добывали шкуры для одежды и мясо для еды. Считалось, что подарив сыну птенца этой могучей птицы, отец желал ему вырасти сильным и отважным, под стать питомцу. При этом в столь смелом шаге скрывался и чисто педагогический момент. Вырастить, обучить и натаскать хищную птицу для охоты требовало неимоверного терпения, настойчивости, доброты и широты души.
Рос джигит, вырастал и подопечный, секреты дрессуры птиц передавались от отца к сыну и тщательно оберегались от посторонних глаз и ушей. Это уже сегодня мы имеем возможность воочию увидеть и услышать, как же все – таки, это происходит.
По словам знаменитых «беркутчи»- дрессировщиков птиц, для того чтобы выбрать будущего питомца, сначала пристально наблюдают за его родителями, живущими на воле. Беркутам в горах Ала-Тао хорошо и вольготно, здесь их насчитывается 12 подвидов, поголовье довольно стабильно, и считать их вымирающими особями нет никого повода.
Брачный сезон у орлов начинается в конце зимы. Даже непосвященные могут видеть, как две огромные птицы, сцепившись когтями, выписывают головокружительные пируэты над горными пропастями. Это значит, что час пришел, семья состоялась, и скоро родители станут обустраивать гнездо. В конце марта самка откладывает яйца, которые затем высиживает в течение 40 дней. В мае на свет появляется пара птенцов.
Где-то к середине июля, перед тем, как птенцам «встать на крыло», беркутчи, выбрав время, когда птенцы одни, поднимается по скалам к гнезду. Охотник тщательно осматривает детенышей, сравнивая их величину и мощь когтей, пытается представить насколько сильным и свирепым будет взрослый орел.
До конца лета птенца просто будут выкармливать, постоянно общаясь с ним, для того, что бы птица начала узнавать голос хозяина, а к концу октября тренер приступит к полноценному обучению.
Для начала беркута адаптируют к обществу людей, учат доверять, не нападать на детей и домашних животных. Его постепенно приучают брать корм из рук, частенько даже за семейным столом. Потом начинают развивать охотничьи навыки. Охотничьи инстинкты заложены у орлов самой природой, нужно только правильно их организовать. Для этого применяют так называемую «притравку» – дают птице почувствовать свою силу в борьбе со зверем. Сначала птенца притравливают на чучело лисы, набитое соломой, к спине которой, привязан кусок мяса.
Голодного беркута выносят на улицу в специально надетом на голову колпачке – «клобуке», снимают его и дают увидеть «жертву». Птица накидывается на чучело, но ей не позволяют растерзать добычу, а вместо этого поощряют сырым мясом.
Затем начинаются долгие тренировки по приучения беркута к седлу. Для чего птицу надолго вывозят в степь давая привыкнуть к легкому покачиванию и звуку копыт. Главный момент тренировок – возврат на руку охотника, его невозможно добиться никаким насилием, только бесконечное терпение и равные партнерские отношения.
Последний момент обучения – притравка на живую дичь. В лесу ловят лису и слегка связывают ей лапы, что бы сразу не убежала, а затем дают беркуту возможность поймать ее. Если все проходит гладко, птице предстоит первая самостоятельная охота.
Нужно сказать, что к концу обучения беркут бывает полностью подготовлен к схватке с хищником и настолько привязывается к человеку, что и не помышляет о побеге.
На первую охоту выезжают на лошади зимой, это происходит, обычно утром или вечером. Голодного беркута усаживают на руку «беркутчи» в толстой перчатке, которая покоится на специальной подставке, крепящейся к луке седла спереди. Кожаный колпачек с бубенцами, надетый на голову дает птице ощущение ночи и не позволяет отвлекаться на дорогу, а крепкий сыромятный ремешок мешает взлететь раньше времени. Найдя добычу, «беркутчи» ослабляет ремень, сбрасывает с головы беркута колпачек и с тревожным криком подталкивает птицу вверх. Взлетевший орел мгновенно начинает преследовать добычу, пара пике и он впивается в нее когтями, бьет крыльями, старается выклевать глаза или сразу перекусывает горло. Подоспевший охотник уговаривает беркута отдать жертву, и награждает куском мяса. На орла вновь надевают колпачек, охота продолжается.
И, только в самом конце мероприятия птице позволяют убить животное для себя. Беркут с жадностью начинает склевывать пойманную добычу вместе с внутренностями, костями и шкурой.
Для птицы, наверное, это самый счастливый миг во всей охоте. Дело в том, что беркутов нельзя кормить одним мышечным мясом, им просто необходимы кровь, субпродукты и даже шкурки животных, только на таком рационе птица чувствует себя хорошо. Вообще беркуты в неволе живут до 50 лет, но охотники никогда не держат их дольше 10. Ведь к десятилетнему возрасту, птица становится полностью взрослой и должна создать семью, поэтому, как ни жаль расставаться, их отпускают на свободу. Прирученные птицы не боятся человека и способны подлетать очень близко, но в Тянь-Шаньских горах никому и в голову не придет причинить орлу зло, ведь эта птица – оживший герб страны, крылатый символ Кыргызстана.
Да и в народе с давних пор бытует поверье, что безумцу, убившему беркута или разорившему его гнездо никогда не видать счастья в жизни, так же как и детям его до седьмого колена.
Возможно, кому-то охота с беркутами покажется жестокой забавой, но кыргызы считают, что это намного гуманнее, чем безнаказанно палить по беззащитным животным из многоствольных ружей, спрятавшись за непробиваемой броней машин и вертолетов. Здесь у охотника и добычи равные шансы и беркут подчас рискует ничуть не меньше, чем защищающийся от него волк. Эта охота – скорее, красивая борьба характеров, выносливости и воли к жизни.
Сегодня это развлечение не из дешевых, один показ шоу птиц с охотниками, стоит для туриста около 50 долларов, но если учесть, сколько труда «беркутчи» вкладывают в своих подопечных и то, что эту экзотику мало где увидишь, сумма покажется совсем не катастрофической.
Журналист The Steppe посетил финальный день республиканского турнира охоты с ловчими птицами «Кыран-2018» и рассказывает, почему обещанное красивое шоу вызывает смешанные чувства.
С 8 по 10 февраля в небе над Алматы кружили беркуты и ястребы. Это беркутчи и саятшы из 10 регионов Казахстана соревновались в мастерстве охоты с ловчими птицами. На три дня алматинский ипподром стал охотничьим полем. Последний раз турнир сокольников проводился здесь в 1990 году.
Еще на подступах к месту соревнований развернулась такая картина: перед входом к трибунам стоит машина скорой помощи, внутри которой сидит крепкий мужчина в национальной казахской одежде. Медик перевязывает ему левую кисть, которую в двух местах «украшают» свежие бинты – беркут постарался. Сунув обработанную руку в кожаную перчатку, мужчина поспешил на ипподром.
В соревнованиях участвовали более 60 охотников с ловчими птицами – «саятшы». Ловцов беркутов традиционно называют «беркутчи».
На фотографии потомственный беркутчи Талембек Айсамбек
Крылатые хищники облюбовали резиновые подшипники, кусты и заборы на площадке перед трибунами, пока их хозяева ждали начала состязаний.
Организаторы турнира – федерация «Кыран» и управление физической культуры и спорта Алматы пригласили участников из Алматинской, Жамбылской, Карагандинской, Акмолинской, Атырауской, Кызылординский, Восточно-Казахстанский областей и Астаны. Впервые турнир охватил 10 регионов Казахстана. Партнером мероприятия выступил общественный фонд «Наследие кочевой цивилизации».
Участник из Акмолинской области Тастанбек Бергенбай тренируется с ловчими птицами с 7 лет. Сейчас ему 28, и он регулярно выступает со своим беркутом по кличке «Анракай».
«Для соревнований больше подходят самки беркутов: они мощнее и агрессивнее самцов, – рассказывает Тастанбек Бергенбай. – Сначала птицу учат откликаться на голос беркутчи: один человек держит беркута на руке, а хозяин отходит на определенное расстояние и зовет его. Прилетать по команде птица начинает уже через два месяца тренировок. Потом беркута учат ловить муляж. Наездник скачет на лошади и тянят за собой лисью шкуру на веревке. Птица должна схватить ее налету. Если беркут уверенно ловит муляж, с ним можно выезжать на охоту».
Обязательный атрибут каждого беркутчи – биялай – перчатка из толстой кожи, защищающая руку от острых когтей хищника. У каждого из них есть свое называние. Например, самый мощный коготь называется жембасар. Им беркут схватывает жертву. Вторым по размеру когтем хищник сдавливает, третьим цепляет и последним, помогает удерживать жертву с обратной стороны.
В первый день турнира судьи оценивали, как участники взаимодействуют с хищными птицами. По команде беркут должен был прилететь к хозяину и сесть ему на руку, пока тот скакал верхом на лошади. Участники с ястребами и соколами выступали вместе в отдельной категории. Саятши стояли неподвижно и подзывали своих птиц на расстоянии. На втором этапе беркуты преследовали зайцев, а ястребы и соколы ловили голубей.
Турнир «Кыран 2018» стал первым соревнованием для Арай Серикбаевой – 20-летней журналистки, решившей освоить искусство охоты с ястребом. По словам участницы, дрессировкой беркутов в молодости занимался ее дедушка. К соревнованиям девушка готовилась две недели.
«Раньше охотничьих птиц держали непростые люди. Сначала их приручали, чтобы выжить. Позже содержать крылатых хищников могли в основном богатые люди: находить каждый день мясо для птиц непросто, – отмечает Арай. – Ястреба мне подарил мой наставник, птица живет у него в питомнике. До соревнований мы выезжали с ястребом за город, пускали голубя, как на турнире. Хищная птица различает голосовые волны хозяина. Услышав резкий командный звук, она слушается и также реагирует на ласковые слова. Я выступала первая, мой ястреб немного растерялся, но у нас все получилось».
Беркуты живут около 30 лет, постаревшую птицу беркутчи может отпустить на волю. Раньше охотники забирали беркутов прямо из гнезд в горах, сейчас это запрещено. Законным путем крылатых хищников приобретают в питомниках. Каждой птице присваивают регистрационный номер и закрепляют за паспортом владельца.
По словам бронзового призера турнира Габита Тоната, хороший беркут стоит около тысячи долларов.
«Сложнее всего было поймать зайца. У него хороший обзор, и он отпрыгивает в сторону, когда к нему подлетает беркут, – рассказывает финалист. – К соревнованиям птицу нужно готовить, как спортсмена. Каждый день кормить ее мясом кролика, лисы. А лису в городе трудно найти. С соколом попроще, он питается дикими голубями. Содержать птиц дорого, в месяц у меня уходит примерно 100 тысяч тенге».
В последний день турнира беркуты ловили лис. В финал прошли только семь участников. Каждый беркутчи взбирался на вышку, по сигналу снимал колпачок с головы птицы и выпускал ее в поле, где уже бегала лиса.
Лисиц держали в клетках, и те, кто их выпускал, не хотели, чтобы зверей фотографировали. Снимая с близкого расстояния, сразу заметны условия содержания животных. В одной из двух клеток, вместе с живой лисой лежал труп ее убитого сородича. С лисицами, которых относили в поле и отпускали по сигналу, тоже не церемонились.
Ком подступает к горлу, когда видишь дрожащее не то от страха, не то от холода животное, которое держат за шкирку. С башни выпущенный зверь был как на ладони. Настигнув жертву, беркут мог ее не убить, но серьезно поранить. В таком случае лиса погибала не сразу.
Природа хищников – убивать для пропитания, но даже в дикой природе у их жертв есть шанс спастись, побороться за свою жизнь. Финал турнира скорее напоминал шоу, в которой победил самый шустрый беркут. Непонятно, что в таком случае оценивали судьи. Хищный инстинкт птицы и ее реакцию на движущийся объект? Последнюю лисицу ловили уже вне конкурса, ей удалось сбежать от беркута. Правда, границы ее свободы определил забор ипподрома.
Охота с ловчими птицами – древняя казахская традиция и неотъемлемая часть культурного наследия Казахстана. В 2016 году соколиную охоту включили в репрезентативный список нематериального культурного наследия ЮНЕСКО. Вместе с Казахстаном этой номинации были удостоены и другие страны, где тоже издревле охотятся с крылатыми хищниками.
В том же году «Sony Pictures» снял документальный фильм «The Eagle Huntress» о девочке-беркутчи Айшолпан Нургайыпкызы – этнической казашке, живущей в Монголии. Как писал об этом Zakon.kz, режиссер ленты признается, что в момент постановки фильма по мотивам жизни Айшолпан постарался кое-какие сцены сократить до минимума, например, сцены жертвоприношения баранов или убийство лис. Такие фрагменты по мнению Отто Белла могут повергнуть в шок людей, которые не знакомы с подобными традициями, объясняет режиссер.
Турнир состоялся в рамках программы модернизации общественного сознания «Рухани жа??ыру». Победителем стал 13-летний беркутчи Бексултан Сейтжан из Алматинской области. Кроме грамоты ему вручили 200 тысяч тенге. Обладатели второго и третьего места получили денежные призы в размере 150 и 100 тысяч тенге. Организаторы «Кыран 2018» отмечают, что главная цель этого мероприятия – возродить традицию проведения национальных турниров в Алматы, в том числе и соревнований сокольников, и, начиная с этого года, проводить его традиционно каждый год.
К слову, в статье главы государства «Взгляд в будущее: модернизация общественного сознания» есть такая формулировка: «но модернизация состоит и в том, что ряд архаических и не вписывающихся в глобальный мир привычек и пристрастий нужно оставить в прошлом».
Там — Республика Алтай, а там — Китай, — машет в сторону синеющих гор и долины сопровождающий нас Отгонбаяр.
ОБРЕСТИ КРЫЛЬЯ
Про Санжара местные говорят: имеет врожденный дар обучения диких птиц.
— Из поколения в поколение у нас мальчикам дарили не щенков, а птенцов хищных птиц, в шесть лет с друзьями мы уже примерили специальную перчатку — колгап, — делится с нами аксакал. — Сначала нам доверяли птенцов ястреба, потом — сокола. Но малышей никогда не брали на охоту с беркутами. Чтобы охота была успешной, хищник должен быть голодным. А если оставался без добычи, мог напасть на маленьких детей. И один-единственный случай, когда беркут атаковал по ошибке мальчика и выклевал у него сердце, занозой сидит в сознании каждого беркутчи.
— Только в подростковом возрасте под руководством взрослых мы начинали приручать беркутов.
Опыт обучения диких птиц издавна хранился в глубокой тайне. В старину для князей охота с ловчими птицами была забавой, а для простого народа существовал лов для пропитания. У нас в округе и теперь говорят: «Если хочешь охотиться для сердца — должен иметь беркута, а если для желудка — достаточно завести ястреба».
Чтобы увидеть ловчую птицу в деле, мы едем в степь. Сезон охоты позади. С беркутами обычно охотятся с ноября по февраль. Именно в это время пушистые животные имеют хороший зимний мех. Наш выезд тренировочный.
Пронизывающий ветер гонит отару облаков. Красавец с белым перьевым нагрудником по кличке Кобланды покачивается на руке хозяина, одетой в толстую рукавицу из воловьей кожи. Локоть Санжара опирается на специально прикрепленную к седлу деревянную подставку. Иначе шестикилограммовую крылатую громадину не выдержишь.
Впереди — голая каменистая степь с отдаленными сопками. Для меня — никаких признаков жизни, как на Луне. Санжар же замечает следы лошади Хамзы из соседнего хошана, видит шмыгающих сурков-тарбаганов. Интересуется, слышу ли я, как «за горой речка шепчет заговор». И вдруг, уловив что-то в тишине, с тревожным криком ослабляет путы на ногах беркута, сбрасывает с его головы кожаный колпачок и подбрасывает хищника в небо.
Шевельнув только самыми кончиками перьев, птица входит в воздушный поток, скользит вниз по склону… «На хороших крыльях пошла в атаку», — подается вперед мастер. Зависнув на миг, беркут складывает крылья и, пикируя, камнем падает вниз…
Только глядя в бинокль, я замечаю в пологом карьере бегущую лисицу. «Дело решенное, нет ни сурчины, ни кустарника, укрыться рыжей негде», — сжимает кулаки охотник. Мгновение — и хищник Кобланды, развернув крылья и хвост, намертво впивается лапами в загривок жертвы.
Подскочивший на лошади Санжар уговаривает птицу отпустить зверя. В ход идут все ласковые слова. Решает дело награда — захваченный из дома кусок свежего мяса. Приняв лисицу — трофей, самую желанную добычу, из меха которой монгольские казахи делают свои знаменитые шапки, посадив любимца на перчатку, беркутчи признается:
— На охоте с дикой птицей я сам обретаю крылья. Не поверите: когда хищник промахивается — на меня наваливается неимоверная физическая усталость.
КАНА И ШОГЕЛ
Обучение ловчей птицы — целая наука. Ошибешься — птица станет «домашней», сродни курице, или, наоборот, махнет крылом и исчезнет навсегда в небесной синеве.
За ужином, разбирая на низеньком столике-шире блюдо с вареным бараньим крестцом, хозяин рассказывает, что птенца обычно берут на воспитание из гнезда в возрасте трех недель. Если «пуховичок» в гнезде один, его, как правило, оставляют, чтобы в дальнейшем сохранить гнездо.
Для того чтобы найти «своего» беркута, приходится изрядно полазить по скалам. Гнезда хищников располагаются в почти недоступных каменных нишах.
— Шаг за шагом птицу приучают садиться на руку охотника и получать там корм. Рука беркутчи, одетая в перчатку, должна стать для птицы самым безопасным и привлекательным местом. Пока беркут ест, его начинают потихоньку носить. Поэтому-то воспитание и дрессировка птицы и называется вынашиванием.
Затем птицу учат слетать на руку охотника с присады — дуги, обшитой сукном. Как только беркут начнет «ходить» (взлетать) на руку с 30–50 метров, его приучают прилетать издалека, размахивая вабилом — перьевой игрушкой из пары голубиных крыльев. После этого переходят к упражнениям по натаскиванию на дичь.
— Беркута до года мы называем балапаном, двухлетний хищник — это уже кантубит, трехлетний — тырнек. Достиг 7 лет — будет кана, в 12 лет — шогел.
ОТВЕТНАЯ ЛЮБОВЬ
Попавший к человеку и выросший в его окружении птенец не знает другой жизни и поэтому легче переносит неволю.
— Однако для охоты на волка, сайгака и джейрана больше подходят беркуты, которые были пойманы взрослыми. Такая птица отличается большей смелостью и ловкостью — качествами, приобретенными на воле.
Приучить взрослых беркутов гораздо труднее, чем взятого из гнезда птенца. Птице не дают спать. Как только хищник задремлет, начинают раскачивать насест, да так, что невольница теряет равновесие и точку опоры. Но потом доверяет человеку, который протянул ей руку.
— Следом дают моченое мясо. Как бы много беркут его ни съел, остается голодным. Эта еда для хищной птицы недостаточно питательна. И вдруг ей преподносят мясо свежезарезанного барана с кровью. Для беркута это — пир. Постепенно он привыкает брать мясо из рук хозяина. Переходит за лакомством с места на место, перелетает с одного насеста на другой, а потом и на руку беркутчи.
У каждого охотника есть несколько шкур лисиц, набитых сеном. Дождавшись, когда беркут сильно проголодается, кусок мяса привязывают к голове чучела. Помощник дрессировщика тащит за собой на длинном тонком ремне поддельную лису, а беркутчи срывает колпачок, закрывающий глаза птицы. Хищник, видя, что обед уплывает, кидается вдогонку, крепко вцепляется в шкуру когтями. Наслаждаться мясом беркуту приходится на ходу.
Они разрешили нам пожить возле их юрты и поснимать быт и особенности охоты с беркутом на зайцев, лис и даже волков.
Жанерке 18 лет, и она живёт в юрте со всей своей семьёй: отцом, бабушкой, младшим братом, сестрой и маленьким племянником.
Вместе с отцом девушка охотится на зайцев и сурков. Она тут и напарник, и ученица, а это самое лучшее обучение.
Правообладатель иллюстрации
Dmitry Berkut
Правообладатель иллюстрации
Dmitry Berkut
Иногда знакомые туроператоры привозят к ним туристов, которые за оплату участвуют в охоте.
Содержать и обучать беркутов в Монголии считается делом недешевым, и далеко не каждый может себе это позволить. Хорошая птица и быстрый конь всегда стоили очень дорого и повышали авторитет владельца.
Только для того, чтобы прокормить беркута, требуется не менее полкило мяса в день.
Правообладатель иллюстрации
Dmitry Berkut
Правообладатель иллюстрации
Dmitry Berkut
Правообладатель иллюстрации
Dmitry Berkut
Из сотен беркутчи, живущих в Монголии, буквально пара-тройка держат беркутов именно для охоты – не зарабатывая при этом на потоке туристов, прилетающих поучаствовать в экзотическом действе.
У беркута чрезвычайно острое зрение – зайца он видит на расстоянии до двух километров.
Изначально беркуты служили у казахов защитой отар скота от хищников. Собаки сторожат на земле, а беркуты следят с неба. Наверное, поэтому можно считать беркутчи пастушеской традицией.
Правообладатель иллюстрации
Dmitry Berkut
Правообладатель иллюстрации
Dmitry Berkut
Взрослую птицу почти невозможно приручить. Еще птенцом беркута забирают из гнезда. Для охоты используют только самок.
На тренировки уходит пара лет, за которые птица вырастает и привыкает к своему хозяину. Необходимо чувствовать, сколько можно давать еды беркуту, чтобы у него оставался интерес к охоте, и в то же время беркут был не так голоден, чтобы не отдать свою добычу охотнику.
Голодной птице надевают на голову кожаный колпачок – клобучок, который снимают в присутствии жертвы. Птице не дают растерзать добычу, но обязательно награждают куском мяса.
Правообладатель иллюстрации
Dmitry Berkut
Правообладатель иллюстрации
Dmitry Berkut
Во время охоты беркутчи становится на вершину горы, либо на холм и отслеживает добычу на равнине внизу. После того, как видит зайца либо лису – отпускает беркута, который и настигает зверя. Охотник на коне скачет вслед за птицей и забирает у него добычу.
Беркута также приучают к седлу, охотник вывозит птицу в степь и даёт привыкнуть к постоянному покачиванию и цокоту копыт. Также дрессирует на возврат к руке.
После долгих тренировок беркут становится готов к охоте, и между ними с хозяином устанавливается незримая связь, такая сильная, что птица больше не стремится улететь на волю.
Правообладатель иллюстрации
Dmitry Berkut
Правообладатель иллюстрации
Dmitry Berkut
Надетый на глаза кожаный клобучок даёт беркуту ощущение ночи и не отвлекает, кожаные ремешки не позволяют взлететь раньше времени.
Увидев зайца, охотник отпускает ремешки и снимает с головы птицы колпачок. Беркут мгновенно нападает на жертву, вцепляется когтями и выклёвывает сердце.
Подоспевший охотник уговаривает птицу отпустить зверя, поглаживая, даёт ей кусок мяса и снова надевает на глаза клобучок.
Правообладатель иллюстрации
Dmitry Berkut
Правообладатель иллюстрации
Dmitry Berkut
Они тренировали беркутов для того, чтобы успешно выступить с ними на ежегодном осеннем фестивале.
На фестивале собираются десятки казахских беркутчей со всей Монголии.
Одеваясь в национальные костюмы, изготовленные из трофейных шкур, они соревнуются, чтобы выявить лучшего охотника года.
Издревле охота с беркутом была не только способом добычи трофеев, но также искусством и развлечением. Сам фестиваль прошел очень массово и красиво, под прицелом сотен туристических камер.
Правообладатель иллюстрации
Dmitry Berkut
Правообладатель иллюстрации
Dmitry Berkut
Основное соревнование – призыв беркута к охотнику. Беркута отпускают с вершины горы, а находящийся внизу охотник зазывно кричит. Беркут должен прилететь на крик к своему хозяину и сесть на его руку, одетую в специальную перчатку из очень плотной кожи.
Также приманкой для птицы служит кусок мяса с шерстью, которым размахивает охотник. Во многих неудачных выступлениях плохо подготовленные беркуты улетали в сторону кухни, расположенной в стороне от поля соревнований, и опозоренные охотники снимались со следующего этапа.
Когда же беркут прилетал точно к охотнику – зрители неистово кричали и аплодировали. Следующий этапом – имитация охоты. Беркут должен поймать зайца, привязанного на веревке к лошади.
Правообладатель иллюстрации
Dmitry Berkut
Правообладатель иллюстрации
Dmitry Berkut
Правообладатель иллюстрации
Dmitry Berkut
Традиция охоты с ловчей птицой имеет очень древнюю историю – об этом, в частности, свидетельствуют петроглифы, найденные в Монголии. Потомственные охотники учатся с детства, а секреты мастерства передают из поколения в поколение.
Фестивали подобные этому, помогают не угасать старинным традициям, а также подогревают туристический интерес к стране в целом.
Правообладатель иллюстрации
Dmitry Berkut
Правообладатель иллюстрации
Dmitry Berkut
Дмитрий Беркут – независимый фотожурналист и путешественник из Санкт-Петербурга. Его аккаунт в “Инстаграме” – @dimaberkut.
Традиция охоты с беркутом имеет очень древнюю историю — об этом, в частности, свидетельствуют наскальные рисунки (петроглифы), найденные на территории Монголии и относящиеся к андроновскому периоду бронзового века (XVI—XIV вв. до н. э.). Потомственные охотники называются беркутчи или кузбеги. Первое слово происходит от казахского «буркітші», т.е. «буркіт» – «беркут», «орел», а суффикс «ші», обозначает род деятельности, профессию. А в слове «кусбегі» корнем является «кус» – «птица». В русском языке больше принято использовать беркутчи, нежели кусбеги. Они учатся с детства и секреты мастерства передают из поколения в поколение. Обычно начинающий охотник вначале учится управлять перепелятником и чеглоком, затем пытается приручить тетеревятника, балобана, сапсана или кречета. Только после этого человеку доверяют обучение более крупного, сильного и опасного беркута, всегда под наблюдением более опытного наставника. У казахов каждая птица в зависимости от возраста имеет своё оригинальное название: годовалая — балапан, двухлетняя — кантубит, трёхлетняя — тырнек, 4-летняя — тастулек, 5-летняя — музбалак, 6-летняя — коктубит, 7-летняя — кана, 8-летняя — жана, 9-летняя — майтубит, 10-летняя — баркын, 11-летняя — баршин, 12-летняя — шогел. На дрессировку беркута уходят месяцы и даже годы.
Кочевая культура народов Центральной Азии, главным образом казахов, киргизов и
монголов, испокон веков славится традиционной охотой с хищными птицами.
История зарождения охоты с прирученными хищными птицами уходит своими корнями в глубокую древность и насчитывает, по оценкам историков, более трех с половиной тысяч лет. Охота с ловчими птицами была популярна в Древней Индии, во времена Александра Македонского соколов для охоты использовали фракийцы. А повсеместное распространение этого вида охоты началось с эпохи Великого переселения народов, т.е. в IV – VII века нашей эры.
Существует предание, что король Карл V за несколько соколов уступил целый остров Мальту. На Руси охота с «ясными соколами» часто упоминается в былинах. В течение веков она была любимою потехою князей, бояр и государей.
Известно также, что старший сын Чингисхана Жошы-хан владел 3 тысячами ловчих птиц, а придворные Абылай-хана содержали более 500 беркутов, свыше 300 ястребов-тетеревятников, соколов-балобанов и других прирученных охотничьих птиц.
На территории Казахстана в ходе раскопок в древних курганах археологи регулярно находят скелеты лошадей и ловчих птиц. Как правило, с лошадью и птицей хоронили почетных воинов и правителей.
Сами ловчие птицы, согласно преданиям, в тяжелые времена кормили целые аулы. Умерших пернатых хоронили с почестями, старых и раненых отпускали на волю. Наиболее опытные и удачливые охотники – беркутчи пользовались в народе огромным уважением, авторитет их был непререкаем. Секреты приручения и воспитания диких птиц передавались по наследству и хранились в строжайшей тайне.
И сегодня этот вид охотничьего искусства все еще является неотъемлемой частью культуры казахов, элитным национальным видом спорта, более того, визитной карточкой, символом страны и нации.
Традиция охоты с беркутом имеет очень древнюю историю — об этом, в частности, свидетельствуют наскальные рисунки (петроглифы), найденные на территории Монголии и относящиеся к андроновскому периоду бронзового века (XVI—XIV вв. до н. э.). Потомственные охотники называются беркутчи или кузбеги. Первое слово происходит от казахского «буркітші», т.е. «буркіт» – «беркут», «орел», а суффикс «ші», обозначает род деятельности, профессию. А в слове «кусбегі» корнем является «кус» – «птица». В русском языке больше принято использовать беркутчи, нежели кусбеги. Они учатся с детства и секреты мастерства передают из поколения в поколение. Обычно начинающий охотник вначале учится управлять перепелятником и чеглоком, затем пытается приручить тетеревятника, балобана, сапсана или кречета. Только после этого человеку доверяют обучение более крупного, сильного и опасного беркута, всегда под наблюдением более опытного наставника. У казахов каждая птица в зависимости от возраста имеет своё оригинальное название: годовалая — балапан, двухлетняя — кантубит, трёхлетняя — тырнек, 4-летняя — тастулек, 5-летняя — музбалак, 6-летняя — коктубит, 7-летняя — кана, 8-летняя — жана, 9-летняя — майтубит, 10-летняя — баркын, 11-летняя — баршин, 12-летняя — шогел. На дрессировку беркута уходят месяцы и даже годы.
Как правило, к охоте приучают молодых, но уже летающих орлов. Процесс ловли дикой птицы занимает один — два дня: охотник расставляет сеть с приманкой (например, голубем или кекликом) в местах, где охотится птица.
Обучение ловчей птицы — целая наука. Ошибешься — птица станет “домашней”, сродни курице, или, наоборот, махнет крылом и исчезнет навсегда в небесной синеве. Чтобы воспитать, по-охотничьи говорят “выносить”, ловчую птицу, ее нужно прежде всего любить, обладать большим терпением и запасом свободного времени.
Птенца обычно берут на воспитание из гнезда в возрасте трех недель. Если “пуховичок” в гнезде один, его, как правило, оставляют, чтобы в дальнейшем сохранить гнездо. Взрослые птицы спокойно переносят изъятие, если в гнезде остается хотя бы один птенец.
Чтобы найти “своего” беркута, приходится изрядно полазить по скалам. Гнезда хищников располагаются на обрывах, в почти недоступных каменных нишах. Беркутчи приходится брать с собой веревочную лестницу, а иной раз и надевать альпинистские “кошки”.
Бывали случаи, когда вернувшиеся некстати орлы ударами крыльев сбрасывали неудачников в пропасть.
Кормить будущего пернатого бойца приходится пять раз в день небольшими кусочками мяса с примесью мелкорубленых костей и шерсти. Орленок не видит большой разницы между папой-мамой и человеком, который приносит ему еду. При трапезе рядом кладут перчатку, на которой впоследствии будет сидеть беркут.
Шаг за шагом птицу приучают садиться на руку охотника и получать там корм. Рука беркутчи, одетая в перчатку, должна стать для птицы самым безопасным и привлекательным местом”. Пока беркут ест, его начинают потихоньку носить. Поэтому-то воспитание и дрессировка птицы и называется вынашиванием.
Затем птицу учат слетать на руку охотника с присады — дуги, обшитой мягким сукном. Как только беркут начнет “ходить” (взлетать) на руку с 30–50 метров, его приучают прилетать издалека, размахивая приманкой — вабилом — перьевой игрушкой из пары голубиных крыльев. Следующий этап — травля на приманку с набитом соломой чучелом лисицы, привязанном на длинную верёвку (в прежние времена тренировались с живой собакой). Голодную птицу выносят на улицу с надетым на голову кожаным колпачком — томага (или клобучком), и снимают его в присутствии жертвы. Накинувшейся на добычу птице не дают растерзать её, но награждают куском мяса. Беркута также приучают к седлу, вывозят с хозяином в степь, дают привыкнуть к постоянному покачиванию и цокоту копыт. Особый момент — дрессировка на возврат к руке охотника. После долгих уроков беркут бывает готов к охоте и вместе с тем настолько привыкает с своему хозяину, что более не стремится улететь от него.
Натренированный беркут бесценен. Беркута обычно передают по наследству или дарят в знак уважения. Через 10-15 лет беркута просто отпускают на волю: даже став ручным, он остается хищником, выше всего ценящим свободу…
Буквально с недавних пор, образ всадника с ловчей птицей на руке, стал одним из самых популярных брэндов туристического Кыргызстана, и здесь нет ничего удивительного. Эта замечательная страна за последние годы стала местом проведения красочных фестивалей охотников с ловчими птицами, чрезвычайно привлекающих европейских туристов, для которых увидеть это действо настоящий подарок.
К сожалению, в «продвинутой» и высокоразвитой Европе ловчие птицы находятся на грани вымирания и буквально поштучно занесены в Красную Книгу, именно поэтому кыргызские фестивали собирают такое множество зарубежных поклонников, желающих увидеть это, почти забытое, поистине неповторимое зрелище.
Традиции охоты с ловчими птицами уходят своими корнями в древнейшую историю, о чем свидетельствуют наскальные изображения-петроглифы, найденные на территории соседней Монголии и относящиеся к периоду бронзового века.
Издавна люди использовали для охоты различные виды хищных птиц – кречетов, ястребов, соколов, но только охота с беркутами получила такое распространение, и это не удивительно, ведь беркут – одна из самых больших хищных птиц на территории Центральной Азии. Охотясь, он легко берет лису, молодого оленя, волка, может даже атаковать архара.
Кыргызы используют беркутов в охоте уже около 10 веков. На заре человеческой цивилизации, когда никто еще и не слыхивал об огнестрельном оружии, не было для охотника помощника вернее, чем правильно обученная ловчая птица. В старину прирученные беркуты помогали выживать целым аилам: защищали стада от волков, добывали шкуры для одежды и мясо для еды. Считалось, что подарив сыну птенца этой могучей птицы, отец желал ему вырасти сильным и отважным, под стать питомцу. При этом в столь смелом шаге скрывался и чисто педагогический момент. Вырастить, обучить и натаскать хищную птицу для охоты требовало неимоверного терпения, настойчивости, доброты и широты души.
Рос джигит, вырастал и подопечный, секреты дрессуры птиц передавались от отца к сыну и тщательно оберегались от посторонних глаз и ушей. Это уже сегодня мы имеем возможность воочию увидеть и услышать, как же все – таки, это происходит.
По словам знаменитых «беркутчи»- дрессировщиков птиц, для того чтобы выбрать будущего питомца, сначала пристально наблюдают за его родителями, живущими на воле.
Беркутам в горах Ала-Тао хорошо и вольготно, здесь их насчитывается 12 подвидов, поголовье довольно стабильно, и считать их вымирающими особями нет никого повода.
Брачный сезон у орлов начинается в конце зимы. Даже непосвященные могут видеть, как две огромные птицы, сцепившись когтями, выписывают головокружительные пируэты над горными пропастями. Это значит, что час пришел, семья состоялась, и скоро родители станут обустраивать гнездо. В конце марта самка откладывает яйца, которые затем высиживает в течение 40 дней. В мае на свет появляется пара птенцов.
Где-то к середине июля, перед тем, как птенцам «встать на крыло», беркутчи, выбрав время, когда птенцы одни, поднимается по скалам к гнезду. Охотник тщательно осматривает детенышей, сравнивая их величину и мощь когтей, пытается представить насколько сильным и свирепым будет взрослый орел.
До конца лета птенца просто будут выкармливать, постоянно общаясь с ним, для того, что бы птица начала узнавать голос хозяина, а к концу октября тренер приступит к полноценному обучению.
Для начала беркута адаптируют к обществу людей, учат доверять, не нападать на детей и домашних животных. Его постепенно приучают брать корм из рук, частенько даже за семейным столом. Потом начинают развивать охотничьи навыки.
Охотничьи инстинкты заложены у орлов самой природой, нужно только правильно их организовать. Для этого применяют так называемую «притравку» – дают птице почувствовать свою силу в борьбе со зверем. Сначала птенца притравливают на чучело лисы, набитое соломой, к спине которой, привязан кусок мяса.
Голодного беркута выносят на улицу в специально надетом на голову колпачке – «клобуке», снимают его и дают увидеть «жертву». Птица накидывается на чучело, но ей не позволяют растерзать добычу, а вместо этого поощряют сырым мясом.
Затем начинаются долгие тренировки по приучения беркута к седлу. Для чего птицу надолго вывозят в степь давая привыкнуть к легкому покачиванию и звуку копыт. Главный момент тренировок – возврат на руку охотника, его невозможно добиться никаким насилием, только бесконечное терпение и равные партнерские отношения.
Последний момент обучения – притравка на живую дичь. В лесу ловят лису и слегка связывают ей лапы, что бы сразу не убежала, а затем дают беркуту возможность поймать ее. Если все проходит гладко, птице предстоит первая самостоятельная охота.
Нужно сказать, что к концу обучения беркут бывает полностью подготовлен к схватке с хищником и настолько привязывается к человеку, что и не помышляет о побеге.
На первую охоту выезжают на лошади зимой, это происходит, обычно утром или вечером. Голодного беркута усаживают на руку «беркутчи» в толстой перчатке, которая покоится на специальной подставке, крепящейся к луке седла спереди. Кожаный колпачек с бубенцами, надетый на голову дает птице ощущение ночи и не позволяет отвлекаться на дорогу, а крепкий сыромятный ремешок мешает взлететь раньше времени. Найдя добычу, «беркутчи» ослабляет ремень, сбрасывает с головы беркута колпачек и с тревожным криком подталкивает птицу вверх. Взлетевший орел мгновенно начинает преследовать добычу, пара пике и он впивается в нее когтями, бьет крыльями, старается выклевать глаза или сразу перекусывает горло. Подоспевший охотник уговаривает беркута отдать жертву, и награждает куском мяса. На орла вновь надевают колпачек, охота продолжается.
И, только в самом конце мероприятия птице позволяют убить животное для себя. Беркут с жадностью начинает склевывать пойманную добычу вместе с внутренностями, костями и шкурой.
Для птицы, наверное, это самый счастливый миг во всей охоте. Дело в том, что беркутов нельзя кормить одним мышечным мясом, им просто необходимы кровь, субпродукты и даже шкурки животных, только на таком рационе птица чувствует себя хорошо.
Вообще беркуты в неволе живут до 50 лет, но охотники никогда не держат их дольше 10. Ведь к десятилетнему возрасту, птица становится полностью взрослой и должна создать семью, поэтому, как ни жаль расставаться, их отпускают на свободу. Прирученные птицы не боятся человека и способны подлетать очень близко, но в Тянь-Шаньских горах никому и в голову не придет причинить орлу зло, ведь эта птица – оживший герб страны, крылатый символ Кыргызстана.
Да и в народе с давних пор бытует поверье, что безумцу, убившему беркута или разорившему его гнездо никогда не видать счастья в жизни, так же как и детям его до седьмого колена.
Возможно, кому-то охота с беркутами покажется жестокой забавой, но кыргызы считают, что это намного гуманнее, чем безнаказанно палить по беззащитным животным из многоствольных ружей, спрятавшись за непробиваемой броней машин и вертолетов. Здесь у охотника и добычи равные шансы и беркут подчас рискует ничуть не меньше, чем защищающийся от него волк. Эта охота – скорее, красивая борьба характеров, выносливости и воли к жизни.
Сегодня это развлечение не из дешевых, один показ шоу птиц с охотниками, стоит для туриста около 50 долларов, но если учесть, сколько труда «беркутчи» вкладывают в своих подопечных и то, что эту экзотику мало где увидишь, сумма покажется совсем не катастрофической.
Журналист The Steppe посетил финальный день республиканского турнира охоты с ловчими птицами «Кыран-2018» и рассказывает, почему обещанное красивое шоу вызывает смешанные чувства.
С 8 по 10 февраля в небе над Алматы кружили беркуты и ястребы. Это беркутчи и саятшы из 10 регионов Казахстана соревновались в мастерстве охоты с ловчими птицами. На три дня алматинский ипподром стал охотничьим полем. Последний раз турнир сокольников проводился здесь в 1990 году.
Еще на подступах к месту соревнований развернулась такая картина: перед входом к трибунам стоит машина скорой помощи, внутри которой сидит крепкий мужчина в национальной казахской одежде. Медик перевязывает ему левую кисть, которую в двух местах «украшают» свежие бинты – беркут постарался. Сунув обработанную руку в кожаную перчатку, мужчина поспешил на ипподром.
В соревнованиях участвовали более 60 охотников с ловчими птицами – «саятшы». Ловцов беркутов традиционно называют «беркутчи».
На фотографии потомственный беркутчи Талембек Айсамбек
Крылатые хищники облюбовали резиновые подшипники, кусты и заборы на площадке перед трибунами, пока их хозяева ждали начала состязаний.
Организаторы турнира – федерация «Кыран» и управление физической культуры и спорта Алматы пригласили участников из Алматинской, Жамбылской, Карагандинской, Акмолинской, Атырауской, Кызылординский, Восточно-Казахстанский областей и Астаны. Впервые турнир охватил 10 регионов Казахстана. Партнером мероприятия выступил общественный фонд «Наследие кочевой цивилизации».
Участник из Акмолинской области Тастанбек Бергенбай тренируется с ловчими птицами с 7 лет. Сейчас ему 28, и он регулярно выступает со своим беркутом по кличке «Анракай».
«Для соревнований больше подходят самки беркутов: они мощнее и агрессивнее самцов, – рассказывает Тастанбек Бергенбай. – Сначала птицу учат откликаться на голос беркутчи: один человек держит беркута на руке, а хозяин отходит на определенное расстояние и зовет его. Прилетать по команде птица начинает уже через два месяца тренировок. Потом беркута учат ловить муляж. Наездник скачет на лошади и тянят за собой лисью шкуру на веревке. Птица должна схватить ее налету. Если беркут уверенно ловит муляж, с ним можно выезжать на охоту».
Обязательный атрибут каждого беркутчи – биялай – перчатка из толстой кожи, защищающая руку от острых когтей хищника. У каждого из них есть свое называние. Например, самый мощный коготь называется жембасар. Им беркут схватывает жертву. Вторым по размеру когтем хищник сдавливает, третьим цепляет и последним, помогает удерживать жертву с обратной стороны.
В первый день турнира судьи оценивали, как участники взаимодействуют с хищными птицами. По команде беркут должен был прилететь к хозяину и сесть ему на руку, пока тот скакал верхом на лошади. Участники с ястребами и соколами выступали вместе в отдельной категории. Саятши стояли неподвижно и подзывали своих птиц на расстоянии. На втором этапе беркуты преследовали зайцев, а ястребы и соколы ловили голубей.
Турнир «Кыран 2018» стал первым соревнованием для Арай Серикбаевой – 20-летней журналистки, решившей освоить искусство охоты с ястребом. По словам участницы, дрессировкой беркутов в молодости занимался ее дедушка. К соревнованиям девушка готовилась две недели.
«Раньше охотничьих птиц держали непростые люди. Сначала их приручали, чтобы выжить. Позже содержать крылатых хищников могли в основном богатые люди: находить каждый день мясо для птиц непросто, – отмечает Арай. – Ястреба мне подарил мой наставник, птица живет у него в питомнике. До соревнований мы выезжали с ястребом за город, пускали голубя, как на турнире. Хищная птица различает голосовые волны хозяина. Услышав резкий командный звук, она слушается и также реагирует на ласковые слова. Я выступала первая, мой ястреб немного растерялся, но у нас все получилось».
Беркуты живут около 30 лет, постаревшую птицу беркутчи может отпустить на волю. Раньше охотники забирали беркутов прямо из гнезд в горах, сейчас это запрещено. Законным путем крылатых хищников приобретают в питомниках. Каждой птице присваивают регистрационный номер и закрепляют за паспортом владельца.
По словам бронзового призера турнира Габита Тоната, хороший беркут стоит около тысячи долларов.
«Сложнее всего было поймать зайца. У него хороший обзор, и он отпрыгивает в сторону, когда к нему подлетает беркут, – рассказывает финалист. – К соревнованиям птицу нужно готовить, как спортсмена. Каждый день кормить ее мясом кролика, лисы. А лису в городе трудно найти. С соколом попроще, он питается дикими голубями. Содержать птиц дорого, в месяц у меня уходит примерно 100 тысяч тенге».
В последний день турнира беркуты ловили лис. В финал прошли только семь участников. Каждый беркутчи взбирался на вышку, по сигналу снимал колпачок с головы птицы и выпускал ее в поле, где уже бегала лиса.
Лисиц держали в клетках, и те, кто их выпускал, не хотели, чтобы зверей фотографировали. Снимая с близкого расстояния, сразу заметны условия содержания животных. В одной из двух клеток, вместе с живой лисой лежал труп ее убитого сородича. С лисицами, которых относили в поле и отпускали по сигналу, тоже не церемонились.
Ком подступает к горлу, когда видишь дрожащее не то от страха, не то от холода животное, которое держат за шкирку. С башни выпущенный зверь был как на ладони. Настигнув жертву, беркут мог ее не убить, но серьезно поранить. В таком случае лиса погибала не сразу.
Природа хищников – убивать для пропитания, но даже в дикой природе у их жертв есть шанс спастись, побороться за свою жизнь. Финал турнира скорее напоминал шоу, в которой победил самый шустрый беркут. Непонятно, что в таком случае оценивали судьи. Хищный инстинкт птицы и ее реакцию на движущийся объект? Последнюю лисицу ловили уже вне конкурса, ей удалось сбежать от беркута. Правда, границы ее свободы определил забор ипподрома.
Охота с ловчими птицами – древняя казахская традиция и неотъемлемая часть культурного наследия Казахстана. В 2016 году соколиную охоту включили в репрезентативный список нематериального культурного наследия ЮНЕСКО. Вместе с Казахстаном этой номинации были удостоены и другие страны, где тоже издревле охотятся с крылатыми хищниками.
В том же году «Sony Pictures» снял документальный фильм «The Eagle Huntress» о девочке-беркутчи Айшолпан Нургайыпкызы – этнической казашке, живущей в Монголии. Как писал об этом Zakon.kz, режиссер ленты признается, что в момент постановки фильма по мотивам жизни Айшолпан постарался кое-какие сцены сократить до минимума, например, сцены жертвоприношения баранов или убийство лис. Такие фрагменты по мнению Отто Белла могут повергнуть в шок людей, которые не знакомы с подобными традициями, объясняет режиссер.
Турнир состоялся в рамках программы модернизации общественного сознания «Рухани жа??ыру». Победителем стал 13-летний беркутчи Бексултан Сейтжан из Алматинской области. Кроме грамоты ему вручили 200 тысяч тенге. Обладатели второго и третьего места получили денежные призы в размере 150 и 100 тысяч тенге. Организаторы «Кыран 2018» отмечают, что главная цель этого мероприятия – возродить традицию проведения национальных турниров в Алматы, в том числе и соревнований сокольников, и, начиная с этого года, проводить его традиционно каждый год.
К слову, в статье главы государства «Взгляд в будущее: модернизация общественного сознания» есть такая формулировка: «но модернизация состоит и в том, что ряд архаических и не вписывающихся в глобальный мир привычек и пристрастий нужно оставить в прошлом».
Там — Республика Алтай, а там — Китай, — машет в сторону синеющих гор и долины сопровождающий нас Отгонбаяр.
ОБРЕСТИ КРЫЛЬЯ
Про Санжара местные говорят: имеет врожденный дар обучения диких птиц.
— Из поколения в поколение у нас мальчикам дарили не щенков, а птенцов хищных птиц, в шесть лет с друзьями мы уже примерили специальную перчатку — колгап, — делится с нами аксакал. — Сначала нам доверяли птенцов ястреба, потом — сокола. Но малышей никогда не брали на охоту с беркутами. Чтобы охота была успешной, хищник должен быть голодным. А если оставался без добычи, мог напасть на маленьких детей. И один-единственный случай, когда беркут атаковал по ошибке мальчика и выклевал у него сердце, занозой сидит в сознании каждого беркутчи.
— Только в подростковом возрасте под руководством взрослых мы начинали приручать беркутов.
Опыт обучения диких птиц издавна хранился в глубокой тайне. В старину для князей охота с ловчими птицами была забавой, а для простого народа существовал лов для пропитания. У нас в округе и теперь говорят: «Если хочешь охотиться для сердца — должен иметь беркута, а если для желудка — достаточно завести ястреба».
Чтобы увидеть ловчую птицу в деле, мы едем в степь. Сезон охоты позади. С беркутами обычно охотятся с ноября по февраль. Именно в это время пушистые животные имеют хороший зимний мех. Наш выезд тренировочный.
Пронизывающий ветер гонит отару облаков. Красавец с белым перьевым нагрудником по кличке Кобланды покачивается на руке хозяина, одетой в толстую рукавицу из воловьей кожи. Локоть Санжара опирается на специально прикрепленную к седлу деревянную подставку. Иначе шестикилограммовую крылатую громадину не выдержишь.
Впереди — голая каменистая степь с отдаленными сопками. Для меня — никаких признаков жизни, как на Луне. Санжар же замечает следы лошади Хамзы из соседнего хошана, видит шмыгающих сурков-тарбаганов. Интересуется, слышу ли я, как «за горой речка шепчет заговор». И вдруг, уловив что-то в тишине, с тревожным криком ослабляет путы на ногах беркута, сбрасывает с его головы кожаный колпачок и подбрасывает хищника в небо.
Шевельнув только самыми кончиками перьев, птица входит в воздушный поток, скользит вниз по склону… «На хороших крыльях пошла в атаку», — подается вперед мастер. Зависнув на миг, беркут складывает крылья и, пикируя, камнем падает вниз…
Только глядя в бинокль, я замечаю в пологом карьере бегущую лисицу. «Дело решенное, нет ни сурчины, ни кустарника, укрыться рыжей негде», — сжимает кулаки охотник. Мгновение — и хищник Кобланды, развернув крылья и хвост, намертво впивается лапами в загривок жертвы.
Подскочивший на лошади Санжар уговаривает птицу отпустить зверя. В ход идут все ласковые слова. Решает дело награда — захваченный из дома кусок свежего мяса. Приняв лисицу — трофей, самую желанную добычу, из меха которой монгольские казахи делают свои знаменитые шапки, посадив любимца на перчатку, беркутчи признается:
— На охоте с дикой птицей я сам обретаю крылья. Не поверите: когда хищник промахивается — на меня наваливается неимоверная физическая усталость.
КАНА И ШОГЕЛ
Обучение ловчей птицы — целая наука. Ошибешься — птица станет «домашней», сродни курице, или, наоборот, махнет крылом и исчезнет навсегда в небесной синеве.
За ужином, разбирая на низеньком столике-шире блюдо с вареным бараньим крестцом, хозяин рассказывает, что птенца обычно берут на воспитание из гнезда в возрасте трех недель. Если «пуховичок» в гнезде один, его, как правило, оставляют, чтобы в дальнейшем сохранить гнездо.
Для того чтобы найти «своего» беркута, приходится изрядно полазить по скалам. Гнезда хищников располагаются в почти недоступных каменных нишах.
— Шаг за шагом птицу приучают садиться на руку охотника и получать там корм. Рука беркутчи, одетая в перчатку, должна стать для птицы самым безопасным и привлекательным местом. Пока беркут ест, его начинают потихоньку носить. Поэтому-то воспитание и дрессировка птицы и называется вынашиванием.
Затем птицу учат слетать на руку охотника с присады — дуги, обшитой сукном. Как только беркут начнет «ходить» (взлетать) на руку с 30–50 метров, его приучают прилетать издалека, размахивая вабилом — перьевой игрушкой из пары голубиных крыльев. После этого переходят к упражнениям по натаскиванию на дичь.
— Беркута до года мы называем балапаном, двухлетний хищник — это уже кантубит, трехлетний — тырнек. Достиг 7 лет — будет кана, в 12 лет — шогел.
ОТВЕТНАЯ ЛЮБОВЬ
Попавший к человеку и выросший в его окружении птенец не знает другой жизни и поэтому легче переносит неволю.
— Однако для охоты на волка, сайгака и джейрана больше подходят беркуты, которые были пойманы взрослыми. Такая птица отличается большей смелостью и ловкостью — качествами, приобретенными на воле.
Приучить взрослых беркутов гораздо труднее, чем взятого из гнезда птенца. Птице не дают спать. Как только хищник задремлет, начинают раскачивать насест, да так, что невольница теряет равновесие и точку опоры. Но потом доверяет человеку, который протянул ей руку.
— Следом дают моченое мясо. Как бы много беркут его ни съел, остается голодным. Эта еда для хищной птицы недостаточно питательна. И вдруг ей преподносят мясо свежезарезанного барана с кровью. Для беркута это — пир. Постепенно он привыкает брать мясо из рук хозяина. Переходит за лакомством с места на место, перелетает с одного насеста на другой, а потом и на руку беркутчи.
У каждого охотника есть несколько шкур лисиц, набитых сеном. Дождавшись, когда беркут сильно проголодается, кусок мяса привязывают к голове чучела. Помощник дрессировщика тащит за собой на длинном тонком ремне поддельную лису, а беркутчи срывает колпачок, закрывающий глаза птицы. Хищник, видя, что обед уплывает, кидается вдогонку, крепко вцепляется в шкуру когтями. Наслаждаться мясом беркуту приходится на ходу.
Они разрешили нам пожить возле их юрты и поснимать быт и особенности охоты с беркутом на зайцев, лис и даже волков.
Жанерке 18 лет, и она живёт в юрте со всей своей семьёй: отцом, бабушкой, младшим братом, сестрой и маленьким племянником.
Вместе с отцом девушка охотится на зайцев и сурков. Она тут и напарник, и ученица, а это самое лучшее обучение.
Правообладатель иллюстрации
Dmitry Berkut
Правообладатель иллюстрации
Dmitry Berkut
Иногда знакомые туроператоры привозят к ним туристов, которые за оплату участвуют в охоте.
Содержать и обучать беркутов в Монголии считается делом недешевым, и далеко не каждый может себе это позволить. Хорошая птица и быстрый конь всегда стоили очень дорого и повышали авторитет владельца.
Только для того, чтобы прокормить беркута, требуется не менее полкило мяса в день.
Правообладатель иллюстрации
Dmitry Berkut
Правообладатель иллюстрации
Dmitry Berkut
Правообладатель иллюстрации
Dmitry Berkut
Из сотен беркутчи, живущих в Монголии, буквально пара-тройка держат беркутов именно для охоты – не зарабатывая при этом на потоке туристов, прилетающих поучаствовать в экзотическом действе.
У беркута чрезвычайно острое зрение – зайца он видит на расстоянии до двух километров.
Изначально беркуты служили у казахов защитой отар скота от хищников. Собаки сторожат на земле, а беркуты следят с неба. Наверное, поэтому можно считать беркутчи пастушеской традицией.
Правообладатель иллюстрации
Dmitry Berkut
Правообладатель иллюстрации
Dmitry Berkut
Взрослую птицу почти невозможно приручить. Еще птенцом беркута забирают из гнезда. Для охоты используют только самок.
На тренировки уходит пара лет, за которые птица вырастает и привыкает к своему хозяину. Необходимо чувствовать, сколько можно давать еды беркуту, чтобы у него оставался интерес к охоте, и в то же время беркут был не так голоден, чтобы не отдать свою добычу охотнику.
Голодной птице надевают на голову кожаный колпачок – клобучок, который снимают в присутствии жертвы. Птице не дают растерзать добычу, но обязательно награждают куском мяса.
Правообладатель иллюстрации
Dmitry Berkut
Правообладатель иллюстрации
Dmitry Berkut
Во время охоты беркутчи становится на вершину горы, либо на холм и отслеживает добычу на равнине внизу. После того, как видит зайца либо лису – отпускает беркута, который и настигает зверя. Охотник на коне скачет вслед за птицей и забирает у него добычу.
Беркута также приучают к седлу, охотник вывозит птицу в степь и даёт привыкнуть к постоянному покачиванию и цокоту копыт. Также дрессирует на возврат к руке.
После долгих тренировок беркут становится готов к охоте, и между ними с хозяином устанавливается незримая связь, такая сильная, что птица больше не стремится улететь на волю.
Правообладатель иллюстрации
Dmitry Berkut
Правообладатель иллюстрации
Dmitry Berkut
Надетый на глаза кожаный клобучок даёт беркуту ощущение ночи и не отвлекает, кожаные ремешки не позволяют взлететь раньше времени.
Увидев зайца, охотник отпускает ремешки и снимает с головы птицы колпачок. Беркут мгновенно нападает на жертву, вцепляется когтями и выклёвывает сердце.
Подоспевший охотник уговаривает птицу отпустить зверя, поглаживая, даёт ей кусок мяса и снова надевает на глаза клобучок.
Правообладатель иллюстрации
Dmitry Berkut
Правообладатель иллюстрации
Dmitry Berkut
Они тренировали беркутов для того, чтобы успешно выступить с ними на ежегодном осеннем фестивале.
На фестивале собираются десятки казахских беркутчей со всей Монголии.
Одеваясь в национальные костюмы, изготовленные из трофейных шкур, они соревнуются, чтобы выявить лучшего охотника года.
Издревле охота с беркутом была не только способом добычи трофеев, но также искусством и развлечением. Сам фестиваль прошел очень массово и красиво, под прицелом сотен туристических камер.
Правообладатель иллюстрации
Dmitry Berkut
Правообладатель иллюстрации
Dmitry Berkut
Основное соревнование – призыв беркута к охотнику. Беркута отпускают с вершины горы, а находящийся внизу охотник зазывно кричит. Беркут должен прилететь на крик к своему хозяину и сесть на его руку, одетую в специальную перчатку из очень плотной кожи.
Также приманкой для птицы служит кусок мяса с шерстью, которым размахивает охотник. Во многих неудачных выступлениях плохо подготовленные беркуты улетали в сторону кухни, расположенной в стороне от поля соревнований, и опозоренные охотники снимались со следующего этапа.
Когда же беркут прилетал точно к охотнику – зрители неистово кричали и аплодировали. Следующий этапом – имитация охоты. Беркут должен поймать зайца, привязанного на веревке к лошади.
Правообладатель иллюстрации
Dmitry Berkut
Правообладатель иллюстрации
Dmitry Berkut
Правообладатель иллюстрации
Dmitry Berkut
Традиция охоты с ловчей птицой имеет очень древнюю историю – об этом, в частности, свидетельствуют петроглифы, найденные в Монголии. Потомственные охотники учатся с детства, а секреты мастерства передают из поколения в поколение.
Фестивали подобные этому, помогают не угасать старинным традициям, а также подогревают туристический интерес к стране в целом.
Правообладатель иллюстрации
Dmitry Berkut
Правообладатель иллюстрации
Dmitry Berkut
Дмитрий Беркут – независимый фотожурналист и путешественник из Санкт-Петербурга. Его аккаунт в “Инстаграме” – @dimaberkut.
Традиция охоты с беркутом имеет очень древнюю историю — об этом, в частности, свидетельствуют наскальные рисунки (петроглифы), найденные на территории Монголии и относящиеся к андроновскому периоду бронзового века (XVI—XIV вв. до н. э.). Потомственные охотники называются беркутчи или кузбеги. Первое слово происходит от казахского «буркітші», т.е. «буркіт» – «беркут», «орел», а суффикс «ші», обозначает род деятельности, профессию. А в слове «кусбегі» корнем является «кус» – «птица». В русском языке больше принято использовать беркутчи, нежели кусбеги. Они учатся с детства и секреты мастерства передают из поколения в поколение. Обычно начинающий охотник вначале учится управлять перепелятником и чеглоком, затем пытается приручить тетеревятника, балобана, сапсана или кречета. Только после этого человеку доверяют обучение более крупного, сильного и опасного беркута, всегда под наблюдением более опытного наставника. У казахов каждая птица в зависимости от возраста имеет своё оригинальное название: годовалая — балапан, двухлетняя — кантубит, трёхлетняя — тырнек, 4-летняя — тастулек, 5-летняя — музбалак, 6-летняя — коктубит, 7-летняя — кана, 8-летняя — жана, 9-летняя — майтубит, 10-летняя — баркын, 11-летняя — баршин, 12-летняя — шогел. На дрессировку беркута уходят месяцы и даже годы.
Кочевая культура народов Центральной Азии, главным образом казахов, киргизов и
монголов, испокон веков славится традиционной охотой с хищными птицами.
История зарождения охоты с прирученными хищными птицами уходит своими корнями в глубокую древность и насчитывает, по оценкам историков, более трех с половиной тысяч лет. Охота с ловчими птицами была популярна в Древней Индии, во времена Александра Македонского соколов для охоты использовали фракийцы. А повсеместное распространение этого вида охоты началось с эпохи Великого переселения народов, т.е. в IV – VII века нашей эры.
Существует предание, что король Карл V за несколько соколов уступил целый остров Мальту. На Руси охота с «ясными соколами» часто упоминается в былинах. В течение веков она была любимою потехою князей, бояр и государей.
Известно также, что старший сын Чингисхана Жошы-хан владел 3 тысячами ловчих птиц, а придворные Абылай-хана содержали более 500 беркутов, свыше 300 ястребов-тетеревятников, соколов-балобанов и других прирученных охотничьих птиц.
На территории Казахстана в ходе раскопок в древних курганах археологи регулярно находят скелеты лошадей и ловчих птиц. Как правило, с лошадью и птицей хоронили почетных воинов и правителей.
Сами ловчие птицы, согласно преданиям, в тяжелые времена кормили целые аулы. Умерших пернатых хоронили с почестями, старых и раненых отпускали на волю. Наиболее опытные и удачливые охотники – беркутчи пользовались в народе огромным уважением, авторитет их был непререкаем. Секреты приручения и воспитания диких птиц передавались по наследству и хранились в строжайшей тайне.
И сегодня этот вид охотничьего искусства все еще является неотъемлемой частью культуры казахов, элитным национальным видом спорта, более того, визитной карточкой, символом страны и нации.
Традиция охоты с беркутом имеет очень древнюю историю — об этом, в частности, свидетельствуют наскальные рисунки (петроглифы), найденные на территории Монголии и относящиеся к андроновскому периоду бронзового века (XVI—XIV вв. до н. э.). Потомственные охотники называются беркутчи или кузбеги. Первое слово происходит от казахского «буркітші», т.е. «буркіт» – «беркут», «орел», а суффикс «ші», обозначает род деятельности, профессию. А в слове «кусбегі» корнем является «кус» – «птица». В русском языке больше принято использовать беркутчи, нежели кусбеги. Они учатся с детства и секреты мастерства передают из поколения в поколение. Обычно начинающий охотник вначале учится управлять перепелятником и чеглоком, затем пытается приручить тетеревятника, балобана, сапсана или кречета. Только после этого человеку доверяют обучение более крупного, сильного и опасного беркута, всегда под наблюдением более опытного наставника. У казахов каждая птица в зависимости от возраста имеет своё оригинальное название: годовалая — балапан, двухлетняя — кантубит, трёхлетняя — тырнек, 4-летняя — тастулек, 5-летняя — музбалак, 6-летняя — коктубит, 7-летняя — кана, 8-летняя — жана, 9-летняя — майтубит, 10-летняя — баркын, 11-летняя — баршин, 12-летняя — шогел. На дрессировку беркута уходят месяцы и даже годы.
Как правило, к охоте приучают молодых, но уже летающих орлов. Процесс ловли дикой птицы занимает один — два дня: охотник расставляет сеть с приманкой (например, голубем или кекликом) в местах, где охотится птица.
Обучение ловчей птицы — целая наука. Ошибешься — птица станет “домашней”, сродни курице, или, наоборот, махнет крылом и исчезнет навсегда в небесной синеве. Чтобы воспитать, по-охотничьи говорят “выносить”, ловчую птицу, ее нужно прежде всего любить, обладать большим терпением и запасом свободного времени.
Птенца обычно берут на воспитание из гнезда в возрасте трех недель. Если “пуховичок” в гнезде один, его, как правило, оставляют, чтобы в дальнейшем сохранить гнездо. Взрослые птицы спокойно переносят изъятие, если в гнезде остается хотя бы один птенец.
Чтобы найти “своего” беркута, приходится изрядно полазить по скалам. Гнезда хищников располагаются на обрывах, в почти недоступных каменных нишах. Беркутчи приходится брать с собой веревочную лестницу, а иной раз и надевать альпинистские “кошки”.
Бывали случаи, когда вернувшиеся некстати орлы ударами крыльев сбрасывали неудачников в пропасть.
Кормить будущего пернатого бойца приходится пять раз в день небольшими кусочками мяса с примесью мелкорубленых костей и шерсти. Орленок не видит большой разницы между папой-мамой и человеком, который приносит ему еду. При трапезе рядом кладут перчатку, на которой впоследствии будет сидеть беркут.
Шаг за шагом птицу приучают садиться на руку охотника и получать там корм. Рука беркутчи, одетая в перчатку, должна стать для птицы самым безопасным и привлекательным местом”. Пока беркут ест, его начинают потихоньку носить. Поэтому-то воспитание и дрессировка птицы и называется вынашиванием.
Затем птицу учат слетать на руку охотника с присады — дуги, обшитой мягким сукном. Как только беркут начнет “ходить” (взлетать) на руку с 30–50 метров, его приучают прилетать издалека, размахивая приманкой — вабилом — перьевой игрушкой из пары голубиных крыльев. Следующий этап — травля на приманку с набитом соломой чучелом лисицы, привязанном на длинную верёвку (в прежние времена тренировались с живой собакой). Голодную птицу выносят на улицу с надетым на голову кожаным колпачком — томага (или клобучком), и снимают его в присутствии жертвы. Накинувшейся на добычу птице не дают растерзать её, но награждают куском мяса. Беркута также приучают к седлу, вывозят с хозяином в степь, дают привыкнуть к постоянному покачиванию и цокоту копыт. Особый момент — дрессировка на возврат к руке охотника. После долгих уроков беркут бывает готов к охоте и вместе с тем настолько привыкает с своему хозяину, что более не стремится улететь от него.
Натренированный беркут бесценен. Беркута обычно передают по наследству или дарят в знак уважения. Через 10-15 лет беркута просто отпускают на волю: даже став ручным, он остается хищником, выше всего ценящим свободу…