“Обыкновенная история”, опубликованная в 1847 году в “Современнике”, была первым художественным произведением И.А. Гончарова, появившимся в печати.
Над “Обыкновенной историей” писатель работал в течение трех лет. В статье автобиографического характера “Необыкновенная история” (1875—1878) он писал: “Роман задуман был в 1844 году, писался в 1845, и в 1846 мне оставалось дописать несколько глав”. Гончаров несколько вечеров сряду читал Белинскому свою “Необыкновенную историю”. Белинский был в восторге от нового таланта, выступавшего так блистательно. До того, как отдать свое произведение “на суд” Белинскому, Гончаров несколько раз читал его в дружеском литературном кружке Майковых. Прежде чем появиться в печати, роман претерпел много исправлений и переделок.
Вспоминая позднее 40-е годы, мрачную пору николаевского царствования, когда огромную роль в борьбе с феодально-крепостнической реакцией играла передовая русская литература, Гончаров писал: “Крепостное право, телесное наказание, гнет начальства, ложь предрассудков общественной и семейной жизни, грубость, дикость нравов в массе — вот что стояло на очереди в борьбе и на что были устремлены главные силы русской интеллигенции тридцатых и сороковых годов”.
“Обыкновенная история” показала, что Гончаров был чутким к интересам своего времени писателем. В произведении нашли отражение изменения и сдвиги, которые происходили в жизни крепостнической России 1830—1840 гг. Призывая к борьбе с “всероссийским застоем”, к труду на благо отчизны, Гончаров страстно искал вокруг себя те силы, тех людей которые могли бы осуществить стоящие перед русской жизнью задачи.
Сущность псевдоромантического миросозерцания, присущего значительной части идеалистически настроенной, оторванной от действительности дворянской интеллигенции 30-х годов, раскрыта Гончаровым в образе основного героя романа — Александра Адуева. Почву, на которой вырастало это явление, художник видел в дворянско-поместном крепостническом строе жизни, в барском помещичьем воспитании.
Романтическое восприятие жизни, возвышенные отвлеченные мечты о славе и подвигах, о необыкновенном, поэтические порывы — кто не проходил в какой-то мере через все это в молодости, в “эпоху юношеских волнений”. Но заслуга Гончарова как художника в том, что он показал, как извращают и уродуют эти юношеские мечты и иллюзии барски-крепостническое воспитание.
Молодой Адуев о горе и о бедах знает только “по слуху” — “жизнь от пеленок улыбается ему”. Праздность, незнание жизни “преждевременно” развили в Адуеве “сердечные склонности” и чрезмерную мечтательность. Перед нами один из тех “романтических ленивцев”, барчуков, которые привыкли беспечно жить за счет труда других. Цель и счастье жизни молодой Адуев видит не в труде и творчестве (трудиться казалось ему странным), а в “возвышенном существовании”. В имении Адуевых царят “тишина… неподвижность… благодатный застой”. Но в имении он не находит поприща для себя. И Адуев уезжает “искать счастья”, “делать карьеру и искать фортуну — в Петербург”. Вся фальшь житейских понятий Адуева начинает раскрываться в романе уже в первых столкновениях избалованного ленью и барством племянника — мечтателя с практическим и умным дядюшкой, Петром Иванычем Адуевым. В борьбе дяди с племянником отразилась и тогдашняя, только что начинавшаяся ломка старых понятий и нравов — сентиментальности, карикатурного преувеличения чувства дружбы и любви, поэзия праздности, семейная и домашняя ложь напускных, в сущности небывалых чувств, пустая трата времени на визиты, на ненужное гостеприимство и т.д. Словом, вся праздная мечтательная и аффектационная сторона старых нравов с обычными порывами юности к высокому, великому, изящному, к эффектам, с жаждой высказать это в трескучей прозе, всего более в стихах.
Адуев-старший на каждом шагу безжалостно высмеивает напускную, беспочвенную мечтательность Адуева-младшего. “Твоя глупая восторженность никуда не годится”, “с твоими идеалами хорошо сидеть в деревне”, “забудь эти священные да небесные чувства, а приглядывайся к делу”. Но молодой герой не поддается нравоучениям. “А разве любовь не дело?” — отвечает он дядюшке. Характерно, что после первой неудачи в любви Адуев-младший жалуется “на скуку жизни, пустоту души”. Страницы романа, посвященные, описанию любовных похождений героя, — разоблачение эгоистического, собственнического отношения к женщине, несмотря на все романтические позы, которые принимает герой перед избранницами своего сердца.
Восемь лет возился с Александром дядюшка. В конце концов племянник его становится деловым человеком, его ждет блестящая карьера и выгодный брак по расчету. От былых “небесных” и “возвышенных” чувств и мечтаний не осталось и следа. Эволюция характера Александра Адуева, показанная в “Обыкновенной истории”, являлась “обыкновенной” для части дворянской молодежи того времени. Осудив романтика Александра Адуева, Гончаров противопоставил ему в романе другое, бесспорно по ряду черт более положительное, но отнюдь не идеальное лицо — Петра Ивановича Адуева. Писатель, не бывший сторонником революционного преобразования феодально-крепостнической России, верил в прогресс, основанный на деятельности просвещенных, энергичных и гуманных людей. Однако в произведении нашли отражение не столько эти взгляды писателя, только существовавшие в реальной действительности противоречия, которые несли с собой шедшие на смену “всероссийскому застою” буржуазно-капиталистические отношения. Отвергая романтизм адуевского толка, писатель вместе с тем чувствовал неполноценность философии и практики буржуазного “здравого смысла”, эгоизм и бесчеловечность буржуазной морали адуевых-старших. Петр Иваныч умен, деловит и по-своему “порядочный человек”. Но он в высшей степени “безразличен к человеку, к его нуждам, интересам”. “Смотрят, что у человека в кармане да в петлице фрака, а до остального и дела нет-, — говорит о Петре Иваныче и ему подобных его жена Лизавета Александровна о своем супруге: “Что было главной целью его трудов? Трудился ли он для общей человеческой цели, исполняя заданный ему судьбою урок, или только для мелочных причин, чтобы приобрести между людьми чиновное и денежное значение, для того ли, наконец, чтобы его не гнули в дугу нужда, обстоятельства? Бог его знает. О высоких целях он разговаривать не любил, называл это бредом, а говорил сухо и просто, что надо дело делать”.
Александр и Петр Иваныч Адуевы противопоставлены не только как провинциальный дворянин-романтик и делец-буржуа, но и как два психологически противоположные типа. “Один восторжен до сумабродства, другой — ледян до ожесточения”, —говорит Лизавета Александровна о племяннике и муже.
Гончаров стремился найти идеал, то есть нормальный тип человека не в Адуеве-старшем и не в Адуеве-младшем, а чем-то ином, третьем, в гармонии “ума” и “сердца”. Ясный намек на это содержится уже в образе Лизаветы Александровны Адуевой, несмотря на то, что “век” ее “заел”, по справедливому замечанию Белинского, Петр Иваныч.
К числу этих замечательных образов, следует отнести не только Лизавету Александровну, но и Наденьку.
Дочь несколькими шагами — впереди матери. Она без спросу полюбила Адуева и почти не скрывает этого от матери или молчит только для приличия, считая за собою право распоряжаться по-своему своим внутренним миром и самим Адуевым, которым, изучив его хорошо, овладела и командует. Это ее послушный раб, нежный, бесхарактерно-добрый, что-то обещающий, но мелко самолюбивый, простой, обыкновенный юноша, каких везде много. И она приняла бы его, вышла бы замуж — и все пошло бы обычным ходом.
Но явилась фигура графа, сознательно-умная, ловкая, с блеском. Наденька увидала, что Адуев не выдерживает сравнения с ним ни в уме, ни в характере, ни в воспитании. Наденька в своем быту не приобрела сознания ни о каких идеалах мужского достоинства, силы и какой силы? Ее достало разглядеть только, что она видела тысячу раз во всех других юношах, с которыми танцевала, немного кокетничала. Она на минуту прислушалась к его стихам. Она ждала, что сила, талант кроются там. Но оказалось, что он только пишет сносные стихи, но о них никто не знает, да еще дуется про себя на графа за то, что этот прост, умен и держит себя с достоинством. Она перешла на сторону последнего: в этом пока и состоял сознательный шаг русской девушки — безмолвная эмансипация, протест против беспомощного для нее авторитета матери.
Но тут и кончилась эта эмансипация. Она осознала, но в действие своего сознания не обратила, остановилась в неведении, так как и самый момент эпохи был моментом неведения.
“Обыкновенная история” сразу же поставила Гончарова в первый ряд прогрессивных писателей-реалистов. В “Обыкновенной истории” в полной мере сказался сильный и оригинальный талант Гончарова, призванного мастера русского реалистического романа.
«Замысел Гончарова был шире. Он хотел нанести удар вообще современному романтизму, но не сумел определить идеологический центр. Вместо романтизма он осмеял провинциальные потуги на романтизме» (по роману Гончарова «Обыкновенная история»)
«Замысел Гончарова был шире. Он хотел нанести удар вообще современному романтизму, но не сумел определить идеологический центр. Вместо романтизма он осмеял провинциальные потуги на романтизме» (по роману Гончарова «Обыкновенная история»)
«Обыкновенная история» И.А.Гончарова
«Утрата романтических иллюзий» (по роману «Обыкновенная история»)
Автор и его герои в романе «Обыкновенная история»
Автор и его герои в романе И.А. Гончарова «Обыкновенная история»
Главные герои романа И. Гончарова «Обыкновенная история».
Главный герой романа И. Гончарова «Обыкновенная история».
Две философии жизни в романе И. А. Гончарова «Обыкновенная история»
Дядя и племянник Адуевы в романе “Обыкновенная история”
Как жить?
Образ Александра Адуева. Петербург и провинция в романе И. Гончарова «Обыкновенная история»
Отзыв о романе И.А. Гончарова «Обыкновенная история»
Отражение исторических перемен в романе Гончарова «Обыкновенная история»
Почему роман И.А.Гончарова назван «Обыкновенная история»?
Роман о повседневной жизни обыкновенных людей
Россия в романе И. А. Гончарова «Обыкновенная история»
Смысл названия романа И. Гончарова «Обыкновенная история».
Смысл названия романа И.А. Гончарова «Обыкновенная история»
Сравнительная характеристика главных героев романа И. Гончарова «Обыкновенная история»
Старая и новая Россия в романе И. А. Гончарова «Обыкновенная история»
«Обыкновенная история”, опубликованная в 1847 году в “Современнике”, была первым художественным произведением И.А.Гончарова, появившимся в печати.
Над “Обыкновенной историей” писатель работал в течение трех лет. В статье автобиографического характера “Необыкновенная история” (1875—1878) он писал: “Роман задуман был в 1844 году, писался в 1845, и в 1846 мне оставалось дописать несколько глав.” Гончаров несколько вечеров сряду читал Белинскому свою “Необыкновенную историю”. Белинский был в восторге от нового таланта, выступавшего так блистательно. До того, как отдать свое произведение “на суд” Белинскому, Гончаров несколько раз читал его в дружеском литературном кружке Майковых. Прежде чем появиться в печати, роман претерпел много исправлений и переделок.
Вспоминая позднее 40-е годы, мрачную пору николаевского царствования, когда огромную роль в борьбе с феодально-крепостнической реакцией играла передовая русская литература, Гончаров писал: “Крепостное право, телесное наказание, гнет начальства, ложь предрассудков общественной и семейной жизни, грубость, дикость нравов в массе — вот что стояло на очереди в борьбе и на что были устремлены главные силы русской интеллигенции тридцатых и сороковых годов”.
“Обыкновенная история” показала, что Гончаров был чутким к интересам своего времени писателем. В произведении нашли отражение изменения и сдвиги, которые происходили в жизни крепостнической Российской Федерации 1830—1840 гг. Призывая к борьбе с “всероссийским застоем”, к труду на благо отчизны, Гончаров страстно искал вокруг себя те силы, тех людей которые могли бы осуществить стоящие перед русской жизнью задачи.
Сущность псевдоромантического миросозерцания, присущего значительной части идеалистически настроенной, оторванной от действительности дворянской интеллигенции 30-х годов, раскрыта Гончаровым в образе основного героя романа — Александра Адуева. Почву, на которой вырастало это явление, художник видел в дворянско-поместном крепостническом строе жизни, в барском помещичьем воспитании.
Романтическое восприятие жизни, возвышенные отвлеченные мечты о славе и подвигах, о необыкновенном, поэтические порывы — кто не проходил в какой-то мере через все это в молодости, в “эпоху юношеских волнений”. Но заслуга Гончарова как художника в том, что он показал, как извращают и уродуют эти юношеские мечты и иллюзии барски-крепостническое воспитание.
Молодой Адуев о горе и о бедах знает только “по слуху” — “жизнь от пеленок улыбается ему”. Праздность, незнание жизни “преждевременно” развили в Адуеве “сердечные склонности” и чрезмерную мечтательность. Перед нами один из тех “романтических ленивцев”, барчуков, которые привыкли беспечно жить за счет труда других. Цель и счастье жизни молодой Адуев видит не в труде и творчестве (трудиться казалось ему странным), а в “возвышенном существовании”. В имении Адуевых царят “тишина… неподвижность… благодатный застой”. Но в имении он не находит поприща для себя. И Адуев уезжает “искать счастья”, “делать карьеру и искать фортуну — в Петербург”. Вся фальшь житейских понятий Адуева начинает раскрываться в романе уже в первых столкновениях избалованного ленью и барством племянника — мечтателя с практическим и умным дядюшкой, Петром Иванычем Адуевым. В борьбе дяди с племянником отразилась и тогдашняя, только что начинавшаяся ломка старых понятий и нравов — сентиментальности, карикатурного преувеличения чувства дружбы и любви, поэзия праздности, семейная и домашняя ложь напускных, в сущности небывалых чувств, пустая трата времени на визиты, на ненужное гостеприимство и т.д. Словом, вся праздная мечтательная и аффектационная сторона старых нравов с обычными порывами юности к высокому, великому, изящному, к эффектам, с жаждой высказать это в трескучей прозе, всего более в стихах.
Адуев-старший на каждом шагу безжалостно высмеивает напускную, беспочвенную мечтательность Адуева-младшего. “Твоя глупая восторженность никуда не годится”, “с твоими идеалами хорошо сидеть в деревне”, “забудь эти священные да небесные чувства, а приглядывайся к делу”. Но молодой герой не поддается нравоучениям. “А разве любовь не дело?” — отвечает он дядюшке. Характерно, что после первой неудачи в любви Адуев-младший жалуется “на скуку жизни, пустоту души”. Страницы романа, посвященные, описанию любовных похождений героя, — разоблачение эгоистического, собственнического взаимоотношения к женщине, несмотря на все романтические позы, которые принимает герой перед избранницами своего сердца.
Восемь лет возился с Александром дядюшка. В конце концов племянник его становится деловым человеком, его ждет блестящая карьера и выгодный брак по расчету. От былых “небесных” и “возвышенных” чувств и мечтаний не осталось и следа. Эволюция характера Александра Адуева, показанная в “Обыкновенной истории”, являлась “обыкновенной” для части дворянской молодежи того времени. Осудив романтика Александра Адуева, Гончаров противопоставил ему в романе другое, бесспорно по ряду черт более положительное, но отнюдь не идеальное лицо — Петра Ивановича Адуева. Писатель, не бывший сторонником революционного преобразования феодально-крепостнической Российской Федерации, верил в прогресс, основанный на деятельности просвещенных, энергичных и гуманных людей. Однако в произведении нашли отражение не столько эти взгляды писателя, только существовавшие в реальной действительности противоречия, которые несли с собой шедшие на смену “всероссийскому застою” буржуазно-капиталистические взаимоотношения. Отвергая романтизм адуевского толка, писатель вместе с тем чувствовал неполноценность философии и практики буржуазного “здравого смысла”, эгоизм и бесчеловечность буржуазной морали адуевых-старших. Петр Иваныч умен, деловит и по-своему “порядочный человек”. Но он в высшей степени “безразличен к человеку, к его нуждам, интересам”. “Смотрят, что у человека в кармане да в петлице фрака, а до остального и дела нет-, — говорит о Петре Иваныче и ему подобных его жена Лизавета Александровна о своем супруге: “Что было главной поставленной задачей его трудов? Трудился ли он для общей человеческой цели, исполняя заданный ему судьбою урок, или только для мелочных причин, чтобы приобрести между людьми чиновное и финансовое значение, для того ли, наконец, чтобы его не гнули в дугу нужда, обстоятельства? Бог его знает. О высоких целях он разговаривать не любил, называл это бредом, а говорил сухо и просто, что надо дело делать”.
Александр и Петр Иваныч Адуевы противопоставлены не только как провинциальный дворянин-романтик и делец-буржуа, но и как два психологически противоположные типа. “Один восторжен до сумабродства, другой — ледян до ожесточения”, —говорит Лизавета Александровна о племяннике и муже.
Гончаров стремился найти идеал, то есть нормальный тип человека не в Адуеве-старшем и не в Адуеве-младшем, а чем-то ином, третьем, в гармонии “ума” и “сердца”. Ясный намек на это содержится уже в образе Лизаветы Александровны Адуевой, несмотря на то, что “век” ее “заел”, по справедливому замечанию Белинского, Петр Иваныч.
К числу этих замечательных образов, следует отнести не только Лизавету Александровну, но и Наденьку.
Дочь несколькими шагами — впереди матери. Она без спросу полюбила Адуева и почти не скрывает этого от матери или молчит только для приличия, считая за собою право распоряжаться по-своему своим внутренним миром и самим Адуевым, которым, изучив его хорошо, овладела и командует. Это ее послушный раб, нежный, бесхарактерно-добрый, что-то обещающий, но мелко самолюбивый, простой, обыкновенный юноша, каких везде много. И она приняла бы его, вышла бы замуж — и все пошло бы обычным ходом.
Но явилась фигура графа, сознательно-умная, ловкая, с блеском. Наденька увидала, что Адуев не выдерживает сравнения с ним ни в уме, ни в характере, ни в воспитании. Наденька в своем быту не приобрела сознания ни о каких идеалах мужского достоинства, силы и какой силы? Ее достало разглядеть только, что она видела тысячу раз во всех других юношах, с которыми танцевала, немного кокетничала. Она на минуту прислушалась к его стихам. Она ждала, что сила, талант кроются там. Но оказалось, что он только описывает сносные стихи, но о них никто не знает, да еще дуется про себя на графа за то, что тот самый прост, умен и держит себя с достоинством. Она перешла на сторону последнего: в этом пока и состоял сознательный шаг русской девушки — безмолвная эмансипация, протест против беспомощного для нее авторитета матери.
Но тут и кончилась эта эмансипация. Она осознала, но в действие своего сознания не обратила, остановилась в неведении, так как и самый момент эпохи был моментом неведения.
“Обыкновенная история” сразу же поставила Гончарова в первый ряд прогрессивных писателей-реалистов. В “Обыкновенной истории” в полной мере сказался сильный и оригинальный талант Гончарова, призванного мастера русского реалистического романа.
Гончаров И. А.
Сочинение по произведению на тему: Смысл названия романа И. Гончарова “Обыкновенная история”.
И. А. Гончаров (помимо того, что он великолепный писатель) — мудрый человек и тонкий психолог. Название его первого романа звучит как некий диагноз. Сложно сказать, диагноз ли это “болезни” определенной исторической эпохи или данная “болезнь” характерна для всех времен.
Главному герою романа, Александру Адуеву, “жизнь от пелен улыбалась; мать лелеяла и баловала его, как балуют единственное чадо; нянька все пела ему над колыбелью, что он будет ходить в золоте и не знать горя; профессоры твердили, что он пойдет далеко. О горе, слезах, бедствиях он знал только по слуху.”. В провинции, где он родился, жизнь была спокойна и патриархальна. На становление молодого человека решающее влияние оказала романтическая литература, воспевающая идеализированную дружбу и любовь и устремляющая человека к славе.
Последнее требовало переезда в столицу, и Александр едет в Петербург, к дяде, Петру Ивановичу Адуеву, статскому советнику, умело делающему карьеру. Приезд племянника был для дяди неприятным сюрпризом: здесь ждало молодого человека первое разочарование. Дядя устраивает родственника на скромную должность переписчика бумаг, а все проекты Адуева пошли на оклейку стены. Юный провинциал считал, что у него талант поэта и он может прославиться на этом поприще. Но дядя, прочитав его стихи, посоветовал поступить с ними так же, как и с проектами. И это разочарование перенес Адуев. Он отказывается от своих горячих замыслов чрезвычайно легко, без борьбы. Значит, это были не настоящие, а надуманные идеалы, просто забава молодого, богатого и односторонне образованного мальчика. В чем-то, в своей горячности, Александр Адуев напоминает Чацкого. Но последний — боец, а первый — нет. Однако у юноши есть знание иностранного языка. И опять разочарование. Для перевода вместо пьесы дядя приносит ему статью о картофеле.
Итак, мечты о славе развеялись. Но осталась любовь! Он влюбляется в Наденьку. “Каким светлым умом блестят ее суждения! что за огонь в чувствах! как глубоко понимает она жизнь!” Любовь поглощает все внимание, заброшены служба, журнальные труды. “Его уже обошли местом: он едва приметил это”. И вдруг — новая катастрофа. Мечтам о женитьбе на Наденьке не суждено сбыться: она предпочла графа Новинского. Отчаянию нет предела, невозможно понять такое предательство. К счастью, дядя убеждает его отказаться от мысли вызвать соперника на дуэль, поясняя, чтобы впредь с любовью был поосторожнее.
И вот постепенно совершается, к сожалению, та “обыкновенная история”, когда под влиянием первых же трудностей, несоответствия жизни и мечтаний из романтика рождается трезвый, расчетливый и эгоистичный человек, который теперь больше верит в богатство, должность и умение вести себя в обществе, который стыдится своих бывших идеалов. И первым таким шагом для Александра было согласие “поволочиться” за вдовой Тафаевой, поскольку это выгодно для дядиных дел.
Неожиданно Александр влюбляется вновь. Однако на этот раз изменяет любимой сам. То, что он оказался способен на низость, поражает его. Но история потому и называется обыкновенной, что раз от разу герой совершает все более эгоистичные поступки и все менее способен стыдиться их.
В конце концов, совершив несколько низких поступков, Адуев-младший уезжает в деревню. Но мечты о славе еще живы. И после смерти матери он вновь в столице. Прошло несколько лет. История подходит к концу. “Как он переменился! Как пополнел, оплешивел, как стал румян! С каким достоинством он носит свое выпуклое брюшко и орден на шее!” Александр — коллежский советник, собирается жениться на девушке из приличной семьи и с хорошим приданым. О любви, конечно, нет и речи. Племянник отлично усвоил уроки дяди. Теперь, когда он занимает высокий чин, ни о каких полезных проектах и не мечтает, сердце свое ничем не беспокоит.
История эта тем и обыкновенна, что актуальна и во времена Гончарова, и после — по сегодняшний день. И это страшно: лучшие, пусть наивные, но искренние чувства гибнут в столкновении с жесткими реалиями бытия, если человек недостаточно силен, чтобы пережить первые разочарования.
goncharov/obyknovennajaistorija15
История народа и законы развития языка. Вопросы метода в языкознании. Как написать школьное сочинение. Книжные предисловия – сборник сочинений и эссе по литературе
Страница: [ 1 ] 2
“Обыкновенная история”, опубликованная в 1847 году в “Современнике”, была первым художественным произведением И. А. Гончарова, появившимся в печати.
Над “Обыкновенной историей” писатель работал в течении трех лет. В статье автобиографического характера “Необыкновенная история” (1875-1878) он писал: “Роман задуман был в 1844 году, писался в 1845, и в 1846 мне оставалось дописать несколько глав“. Гончаров несколько вечеров сряду читал Белинскому свою “Необыкновенную историю”. Белинский был в восторге от нового таланта, выступавшего так блистательно. До того, как отдать свое произведение “на суд” Белинскому, Гончаров несколько раз читал его в дружеском литературном кружке Майковых. Прежде чем появиться в печати, роман претерпел много исправлений и переделок.
Вспоминая позднее 40-е годы, мрачную пору николаевского царствования когда огромную роль в борьбе с феодально-крепостнической реакцией играла передовая русская литература, Гончаров писал: ”Крепостное право, телесное наказание, гнет начальства, ложь предрассудков общественной и семейной жизни, грубость, дикость нравов в массе – вот что стояло на очереди в борьбе и на что были устремлены главные силы русской интеллигенции тридцатых и сороковых годов.”
“Обыкновенная история” показала, что Гончаров был чутким к интересам своего времени писателем. В произведении нашли отражение изменения и сдвиги, которые происходили в жизни крепостнической России 1830-1840 гг. призывая к борьбе с “всероссийским застоем”, к труду на благо отчизны, Гончаров страстно искал вокруг себя те силы, тех людей которые могли бы осуществить стоящие перед русской жизнью задачи.
Сущность псевдоромантического миросозерцания, присущего значительной части идеалистически настроенной, оторванной от действительности дворянской интеллигенции 30-х годов, вскрыта Гончаровым в образе основного героя романа – Александра Адуева.
Романтическое восприятие жизни, возвышенные отвлеченные мечты о славе и подвигах, о необыкновенном, поэтические порывы – кто не проходил в какой – то мере через все это в молодости, в “эпоху юношеских волнений”. Но заслуга Гончарова как художника в том, что он показал, как извращают и уродуют эти юношеские мечты и иллюзии барско-крепостническое воспитание.
Молодой Адуев о горе и о бедах знает только “по слуху” – “жизнь от пелен улыбается ему”. Праздность, незнание жизни “преждевременно” развили в Адуеве “сердечные склонности” и чрезмерную мечтательность. Перед нами один из тех “романтических ленивцев”, барчуков ,которые привыкли беспечно жить за счет труда других. Цель и счастье жизни молодой Адуев видит не в труде и творчестве (трудиться казалось ему странным), а в “возвышенном существовании”. В имении Адуевых царят “тишина… неподвижность… благодатный застой”. Но в имении он не находит поприща для себя. И Адуев уезжает “искать счастья”, ”делать карьеру и фортуну – в Петербург”. Вся фальшь житейских понятий Адуева начинает раскрываться в романе уже в первых столкновениях избалованного ленью и барством племянника – мечтателя с практическим и умным дядюшкой, Петром Ивановичем Адуевым. В борьбе дяди с племянником отразилась и тогдашняя, только что начинавшаяся ломка старых понятий и нравов – сентиментальности , карикатурного преувеличения чувства дружбы и любви, поэзия праздности , семейная и домашняя ложь напускных, в сущности небывалых чувств , пустая трата времени на визиты, на ненужное гостеприимство и т.д. Словом, вся праздная мечтательная и аффектационная сторона старых нравов с обычными порывами инстинктов высокому, великому, изящному, к эффектам, с жаждой высказать это в трескучей прозе, всего болеев стихах.
Адуев-старший на каждом шагу безжалостно высмеивает напускную, беспочвенную мечтательность Адуева-младшего.
Но молодой герой не поддается нравоучениям. “А разве любовь не дело?“ – отвечает он дядюшке. Характерно, что после первой неудачи в любви Адуев-младший жалуется “на скуку жизни, пустоту души”. Страницы романа, посвященные, описанию любовных похождений героя, – разоблачение эгоистического, собственнического отношения к женщине, несмотря на все романтические позы, которые принимает герой перед избранницами своего сердца.
Восемь лет возился с Александром дядюшка. В конце концов племянник его становится деловым человеком, его ждет блестящая карьера и выгодный брак по расчету. От былых “небесных” и “возвышенных” чувств и мечтаний не осталось и следа. Эволюция характера Александра Адуева, показанная в “Обыкновенной истории”, являлась “обыкновенной” для части дворянской молодежи того времени. Осудив романтика Александра Адуева, Гончаров противопоставил ему в романе другое, бесспорно по ряду черт более положительное, но отнюдь не идеальное лицо – Петра Ивановича Адуева. Писатель, не бывший сторонником революционного преобразования феодально-крепостнической России, верил в прогресс, основанный на деятельности просвещенных, энергичных и гуманных людей. Однако в произведении нашли отражение не столько эти взгляды писателя, сколько существовавшие в реальной действительности противоречия, которые несли с собой шедшие на смену “всероссийскому застою” буржуазно – капиталистические отношения. Отвергая романтизм адуевского толка, писатель вместе с тем чувствовал неполноценность философии и практики буржуазного “здравого смысла”, эгоизм и бесчеловечность буржуазной морали адуевых-старших. Петр Иванович умен, деловит и по-своему “порядочный человек”. Но он в высшей степени “безразличен к человеку, к его нуждам, интересам”.
..что было главной целью его трудов? Трудился ли он для общей человеческой цели, исполняя заданный ему судьбою урок, или только для мелочных причин, чтобы приобрести между людьми чиновное и денежное значение, для того ли, наконец, чтобы его не гнули в дугу нужда, обстоятельства? Бог его знает. О высоких целях он разговаривать не любил, называл это бредом, а говорил сухо и просто, что на до дело делать”.
Александр и Петр Иванович Адуевы противопоставлены не только как провинциальный дворянин-романтик и делец-буржуа, но и как два психологически противоположные типа. “Один восторжен до сумасбродства, другой – ледян до ожесточения”, – говорит Лизавета Александровна о племяннике и муже.
Гончаров стремился найти идеал, то есть нормальный тип человека не в Адуеве-старшем и не в Адуеве-младшем, а чем-то ином, третьем, в гармонии “ума” и “сердца”. Ясный намек на это содержится уже в образе Лизаветы Александровны Адуевой, несмотря на то, что “век” ее “заел”, по справедливому замечанию Белинского, Петр Иванович.
К числу этих замечательных образов следует отнести не только Лизавету Александровну, но и Наденьку.
Дочь несколькими шагами – впереди матери. Она без спросу полюбила Адуева и почти не скрывает этого от матери или молчит только для приличия, считая за собою право распоряжаться по-своему своим внутренним миром и самим Адуевым, которым, изучив его хорошо, овладела и командует. Это ее послушный раб, нежный, бесхарактерно-добрый, что-то обещающий, но мелко самолюбивый, простой, обыкновенный юноша, каких везде – куча. И она приняла бы его, вышла бы замуж – и все пошло бы обычным ходом. Но явилась фигура графа, сознательно-умная, ловкая, с блеском. Наденька увидала, что Адуев не выдерживает сравнения с ним ни в уме, ни в характере, ни в воспитании.
Она на минуту прислушалась к его стихам. Она ждала, что сила, талант кроются там. Но оказалось, что он только пишет сносные стихи, но о них ни кто не знает, да еще дуется про себя на графа за то, что этот прост, умен и держит себя с достоинством. Она перешла на сторону последнего: в этом пока и состоял сознательный шаг русской девушки – безмолвная эмансипация, протест против беспомощного для нее авторитета матери.
Но тут и кончилась эта эмансипация. Она сознала, но в действие своего сознания не обратила, остановилась в неведении, так как и самый момент эпохи был моментом неведения.
“Обыкновенная история” сразу же поставила Гончарова в первый ряд прогрессивных писателей-реалистов. В “Обыкновенной истории” в полной мере сказался сильный и оригинальный талант Гончарова, призванного мастера русского реалистического романа.
Страница: [ 1 ] 2
Первый роман Гончарова увидел свет на страницах журнала “Современник” в мартовском и апрельском номерах за 1847 год. В центре романа столкновение двух характеров, двух философий жизни, выпестованных на почве двух общественных укладов: патриархального, деревенского (Александр Адуев) и буржуазно-делового, столичного (его дядюшка Петр Адуев). Александр Адуев – юноша, только что закончивший университет, исполненный возвышенных надежд на вечную любовь, на поэтические успехи (как большинство юношей, он пишет стихи), на славу выдающегося общественного деятеля. Эти надежды зовут его из патриархальной усадьбы Грачи в Петербург. Покидая деревню, он клянется в вечной верности соседской девушке Софье, обещает дружбу до гробовой доски университетскому приятелю Поспелову.
Романтическая мечтательность Александра Адуева сродни герою романа А. С. Пушкина “Евгений Онегин” Владимиру Ленскому. Но романтизм Александра, в отличие от Ленского, вывезен не из Германии, а выращен здесь, в России. Этот романтизм питает многое. Во-первых, далекая от жизни университетская московская наука. Во-вторых, юность с ее широкими, зовущими вдаль горизонтами, с ее душевным нетерпением и максимализмом. Наконец, эта мечтательность связана с русской провинцией, со старорусским патриархальным укладом. В Александре многое идет от наивной доверчивости, свойственной провинциалу. Он готов видеть друга в каждом встречном, он привык встречать глаза людей, излучающие человеческое тепло и участие. Эти мечты наивного провинциала подвергаются суровому испытанию столичной, петербургской жизнью.
“Он вышел на улицу – суматоха, все бегут куда-то, занятые только собой, едва взглядывая на проходящих, и то разве для того, чтоб не наткнуться друг на друга. Он вспомнил про свой губернский город, где каждая встреча, с кем бы то ни было, почему-нибудь интересна… С кем ни встретишься – поклон да пару слов, а с кем и не кланяешься, так знаешь, кто он, куда и зачем идет…
.. Он посмотрел на домы – и ему стало еще скучнее: на него наводили тоску эти однообразные каменные громады, которые, как колоссальные гробницы, сплошною массою тянутся одна за другою”.
Провинциал верит в добрые родственные чувства. Он думает, что и столичные родственники примут его с распростертыми объятиями, как принято в деревенском усадебном быту. Не будут знать, как принять его, где посадить, как угостить. А он “расцелует хозяина и хозяйку, станет говорить им ты, как будто двадцать лет знакомы: все подопьют наливочки, может быть, запоют хором песню”.
Но и тут молодого романтика-провинциала ждет урок. “Куда! на него едва глядят, морщатся, извиняются занятиями; если есть дело, так назначают такой час, когда не обедают и не ужинают… Хозяин пятится от объятий, смотрит на гостя как-то странно”.
Именно так встречает восторженного Александра деловой петербургский дядюшка Петр Адуев. На первый взгляд он выгодно отличается от племянника отсутствием неумеренной восторженности, умением трезво и деловито смотреть на вещи. Но постепенно читатель начинает замечать в этой трезвости сухость и расчетливость, деловой эгоизм бескрылого человека. С каким-то неприятным, демоническим удовольствием Петр Адуев “отрезвляет” молодого человека. Он безжалостен к юной душе, к ее прекрасным порывам. Стихи Александра он употребляет на оклейку стен в кабинете, подаренный любимой Софьей талисман с локоном ее волос – “вещественный знак невещественных отношений” – ловко швыряет в форточку, вместо стихов предлагает перевод агрономических статей о навозе, вместо серьезной государственной деятельности определяет племянника чиновником, занятым перепискою деловых бумаг. Под влиянием дядюшки, под воздействием отрезвляющих впечатлений делового, чиновничьего Петербурга разрушаются романтические иллюзии Александра. Гибнут надежды на вечную любовь.
Увядают идеалы вечной дружбы. Разбиваются вдребезги мечты о славе поэта и государственного деятеля: “Он еще мечтал все о проектах и ломал себе голову над тем, какой государственный вопрос предложат ему решить, между тем все стоял и смотрел. “Точно завод моего дяди! – решил он наконец.- Как там один мастер возьмет кусок массы, бросит ее в машину, повернет раз, два, три,- смотришь, выйдет конус, овал или полукруг; потом передает другому, тот сушит на огне, третий золотит, четвертый расписывает, и выйдет чашка, или ваза, или блюдечко. И тут: придет посторонний проситель, подаст, полусогнувшись, с жалкой улыбкой, бумагу – мастер возьмет, едва дотронется до нее пером и передаст другому, тот бросит ее в массу тысячи других бумаг… И каждый день, каждый час, и сегодня и завтра, и целый век, бюрократическая машина работает стройно, непрерывно, без отдыха, как будто нет людей,- одни колеса да пружины…”
Белинский в статье “Взгляд на русскую литературу 1847 года”, высоко оценивая художественные достоинства Гончарова, увидел главный пафос романа в развенчании прекраснодушного романтика. Однако смысл конфликта племянника и дядюшки более глубок. Источник несчастий Александра не только в его отвлеченной, летящей поверх прозы жизни мечтательности. В разочарованиях героя не в меньшей, если не в большей степени повинен трезвый, бездушный практицизм столичной жизни, с которой сталкивается молодой и пылкий юноша. В романтизме Александра, наряду с книжными иллюзиями и провинциальной ограниченностью, есть и другая сторона: романтична любая юность. Его максимализм, его вера в безграничные возможности человека – еще и признак молодости, неизменный во все эпохи и все времена.
Петра Адуева не упрекнешь в мечтательности, в отрыве от жизни, но и его характер подвергается в романе не менее строгому суду.
Она говорит о “неизменной дружбе”, “вечной любви”, “искренних излияниях” – о тех ценностях, которых лишен Петр и о которых любил рассуждать Александр. Но теперь эти слова звучат далеко не иронически. Вина и беда дядюшки в его пренебрежении к тому, что является в жизни главным,- к духовным порывам, к цельным и гармоническим отношениям между людьми. А беда Александра оказывается не в том, что он верил в истину высоких целей жизни, а в том, что эту веру растерял.
В эпилоге романа герои меняются местами. Петр Адуев осознает ущербность своей жизни в тот момент, когда Александр, отбросив все романтические побуждения, становится на деловую и бескрылую дядюшкину стезю.
Где же истина? Вероятно, посередине: наивна оторванная от жизни мечтательность, но страшен и деловой, расчетливый прагматизм. Буржуазная проза лишается поэзии, в ней нет места высоким духовным порывам, нет места таким ценностям жизни, как любовь, дружба, преданность, вера в высшие нравственные побуждения. Между тем в истинной прозе жизни, как ее понимает Гончаров, таятся зерна высокой поэзии.
У Александра Адуева есть в романе спутник, слуга Евсей. Что дано одному – не дано другому. Александр прекраснодушно духовен, Евсей прозаически прост. Но их связь в романе не ограничивается контрастом высокой поэзии и презренной прозы. Она выявляет еще и другое: комизм оторвавшейся от жизни высокой поэзии и скрытую поэтичность повседневной прозы. Уже в начале романа, когда Александр перед отъездом в Петербург клянется в “вечной любви” Софье, его слуга Евсей прощается с возлюбленной, ключницей Аграфеной. “Кто-то сядет на мое место?” – промолвил он, все со вздохом. “Леший!” – отрывисто отвечала она. “Дай-то Бог! лишь бы не Прошка. А кто-то в дураки с вами станет играть?” – “Ну хоть бы и Прошка, так что ж за беда?” – со злостью заметила она. Евсей встал… “Матушка, Аграфена Ивановна!..
А я-то! э-эх! Вы у меня, что синь-порох в глазу! Если б не барская воля, так… эх!..”
Проходит много лет. Полысевший и разочарованный Александр, растерявший в Петербурге романтические надежды, вместе со слугою Евсеем возвращается в усадьбу Грачи. “Евсей, подпоясанный ремнем, весь в пыли, здоровался с дворней; она кругом обступила его. Он дарил петербургские гостинцы: кому серебряное кольцо, кому березовую табакерку. Увидя Аграфену, он остановился, как окаменелый, и смотрел на нее молча, с глупым восторгом. Она поглядела на него сбоку, исподлобья, но тотчас же невольно изменила себе: засмеялась от радости, потом заплакала было, но вдруг отвернулась в сторону и нахмурилась. “Что молчишь? – сказала она,- экой болван: и не здоровается!”
Устойчивая, неизменная привязанность существует у слуги Евсея и ключницы Аграфены. “Вечная любовь” в грубоватом, народном варианте уже налицо. Здесь дается органический синтез поэзии и жизненной прозы, утраченный миром господ, в котором проза и поэзия разошлись и стали друг к другу во враждебные отношения. Именно народная тема романа несет в себе обещание возможности их синтеза в будущем.
Первый роман Гончарова увидел свет на страницах журнала “Современник” в мартовском и апрельском номерах за 1847 год. В центре романа столкновение двух характеров, двух философий жизни, выпестованных на почве двух общественных укладов: патриархального, деревенского (Александр Адуев) и буржуазно-делового, столичного (его дядюшка Петр Адуев). Александр Адуев — юноша, только что закончивший университет, исполненный возвышенных надежд на вечную любовь, на поэтические успехи (как большинство юношей, он пишет стихи), на славу выдающегося общественного деятеля. Эти надежды зовут его из патриархальной усадьбы Грачи в Петербург. Покидая деревню, он клянется в вечной верности соседской девушке Софье, обещает дружбу до гробовой доски университетскому приятелю Поспелову.
Романтическая мечтательность Александра Адуева сродни герою романа А. С. Пушкина “Евгений Онегин” Владимиру Ленскому. Но романтизм Александра, в отличие от Ленского, вывезен не из Германии, а выращен здесь, в России. Этот романтизм питает многое. Во-первых, далекая от жизни университетская московская наука. Во-вторых, юность с ее широкими, зовущими вдаль горизонтами, с ее душевным нетерпением и максимализмом. Наконец, эта мечтательность связана с русской провинцией, со старорусским патриархальным укладом. В Александре многое идет от наивной доверчивости, свойственной провинциалу. Он готов видеть друга в каждом встречном, он привык встречать глаза людей, излучающие человеческое тепло и участие. Эти мечты наивного провинциала подвергаются суровому испытанию столичной, петербургской жизнью.
“Он вышел на улицу — суматоха, все бегут куда-то, занятые только собой, едва взглядывая на проходящих, и то разве для того, чтоб не наткнуться друг на друга. Он вспомнил про свой губернский город, где каждая встреча, с кем бы то ни было, почему-нибудь интересна… С кем ни встретишься — поклон да пару слов, а с кем и не кланяешься, так знаешь, кто он, куда и зачем идет… А здесь так взглядом и сталкивают прочь с дороги, как будто все враги между собою… Он посмотрел на домы — и ему стало еще скучнее: на него наводили тоску эти однообразные каменные громады, которые, как колоссальные гробницы, сплошною массою тянутся одна за другою”.
Провинциал верит в добрые родственные чувства. Он думает, что и столичные родственники примут его с распростертыми объятиями, как принято в деревенском усадебном быту. Не будут знать, как принять его, где посадить, как угостить. А он “расцелует хозяина и хозяйку, станет говорить им ты, как будто двадцать лет знакомы: все подопьют наливочки, может быть, запоют хором песню”.
Но и тут молодого романтика-провинциала ждет урок. “Куда! на него едва глядят, морщатся, извиняются занятиями; если есть дело, так назначают такой час, когда не обедают и не ужинают… Хозяин пятится от объятий, смотрит на гостя как-то странно”.
Именно так встречает восторженного Александра деловой петербургский дядюшка Петр Адуев. На первый взгляд он выгодно отличается от племянника отсутствием неумеренной восторженности, умением трезво и деловито смотреть на вещи. Но постепенно читатель начинает замечать в этой трезвости сухость и расчетливость, деловой эгоизм бескрылого человека. С каким-то неприятным, демоническим удовольствием Петр Адуев “отрезвляет” молодого человека. Он безжалостен к юной душе, к ее прекрасным порывам. Стихи Александра он употребляет на оклейку стен в кабинете, подаренный любимой Софьей талисман с локоном ее волос — “вещественный знак невещественных отношений” — ловко швыряет в форточку, вместо стихов предлагает перевод агрономических статей о навозе, вместо серьезной государственной деятельности определяет племянника чиновником, занятым перепискою деловых бумаг. Под влиянием дядюшки, под воздействием отрезвляющих впечатлений делового, чиновничьего Петербурга разрушаются романтические иллюзии Александра. Гибнут надежды на вечную любовь. Если в романе с Наденькой герой еще романтический влюбленный, то в истории с Юлией он уже скучающий любовник, а с Лизой — просто соблазнитель. Увядают идеалы вечной дружбы. Разбиваются вдребезги мечты о славе поэта и государственного деятеля: “Он еще мечтал все о проектах и ломал себе голову над тем, какой государственный вопрос предложат ему решить, между тем все стоял и смотрел. “Точно завод моего дяди! — решил он наконец.— Как там один мастер возьмет кусок массы, бросит ее в машину, повернет раз, два, три,— смотришь, выйдет конус, овал или полукруг; потом передает другому, тот сушит на огне, третий золотит, четвертый расписывает, и выйдет чашка, или ваза, или блюдечко. И тут: придет посторонний проситель, подаст, полусогнувшись, с жалкой улыбкой, бумагу — мастер возьмет, едва дотронется до нее пером и передаст другому, тот бросит ее в массу тысячи других бумаг… И каждый день, каждый час, и сегодня и завтра, и целый век, бюрократическая машина работает стройно, непрерывно, без отдыха, как будто нет людей,— одни колеса да пружины…”
Белинский в статье “Взгляд на русскую литературу 1847 года”, высоко оценивая художественные достоинства Гончарова, увидел главный пафос романа в развенчании прекраснодушного романтика. Однако смысл конфликта племянника и дядюшки более глубок. Источник несчастий Александра не только в его отвлеченной, летящей поверх прозы жизни мечтательности. В разочарованиях героя не в меньшей, если не в большей степени повинен трезвый, бездушный практицизм столичной жизни, с которой сталкивается молодой и пылкий юноша. В романтизме Александра, наряду с книжными иллюзиями и провинциальной ограниченностью, есть и другая сторона: романтична любая юность. Его максимализм, его вера в безграничные возможности человека – еще и признак молодости, неизменный во все эпохи и все времена.
Петра Адуева не упрекнешь в мечтательности, в отрыве от жизни, но и его характер подвергается в романе не менее строгому суду. Этот суд произносится устами жены Петра Адуева Елизаветы Александровны. Она говорит о “неизменной дружбе”, “вечной любви”, “искренних излияниях” — о тех ценностях, которых лишен Петр и о которых любил рассуждать Александр. Но теперь эти слова звучат далеко не иронически. Вина и беда дядюшки в его пренебрежении к тому, что является в жизни главным,— к духовным порывам, к цельным и гармоническим отношениям между людьми. А беда Александра оказывается не в том, что он верил в истину высоких целей жизни, а в том, что эту веру растерял.
В эпилоге романа герои меняются местами. Петр Адуев осознает ущербность своей жизни в тот момент, когда Александр, отбросив все романтические побуждения, становится на деловую и бескрылую дядюшкину стезю.
Где же истина? Вероятно, посередине: наивна оторванная от жизни мечтательность, но страшен и деловой, расчетливый прагматизм. Буржуазная проза лишается поэзии, в ней нет места высоким духовным порывам, нет места таким ценностям жизни, как любовь, дружба, преданность, вера в высшие нравственные побуждения. Между тем в истинной прозе жизни, как ее понимает Гончаров, таятся зерна высокой поэзии.
У Александра Адуева есть в романе спутник, слуга Евсей. Что дано одному — не дано другому. Александр прекраснодушно духовен, Евсей прозаически прост. Но их связь в романе не ограничивается контрастом высокой поэзии и презренной прозы. Она выявляет еще и другое: комизм оторвавшейся от жизни высокой поэзии и скрытую поэтичность повседневной прозы. Уже в начале романа, когда Александр перед отъездом в Петербург клянется в “вечной любви” Софье, его слуга Евсей прощается с возлюбленной, ключницей Аграфеной. “Кто-то сядет на мое место?” — промолвил он, все со вздохом. “Леший!” — отрывисто отвечала она. “Дай-то Бог! лишь бы не Прошка. А кто-то в дураки с вами станет играть?” — “Ну хоть бы и Прошка, так что ж за беда?” — со злостью заметила она. Евсей встал… “Матушка, Аграфена Ивановна!.. будет ли Прошка любить вас так, как я? Поглядите, какой он озорник: ни одной женщине проходу не даст. А я-то! э-эх! Вы у меня, что синь-порох в глазу! Если б не барская воля, так… эх!..”
Проходит много лет. Полысевший и разочарованный Александр, растерявший в Петербурге романтические надежды, вместе со слугою Евсеем возвращается в усадьбу Грачи. “Евсей, подпоясанный ремнем, весь в пыли, здоровался с дворней; она кругом обступила его. Он дарил петербургские гостинцы: кому серебряное кольцо, кому березовую табакерку. Увидя Аграфену, он остановился, как окаменелый, и смотрел на нее молча, с глупым восторгом. Она поглядела на него сбоку, исподлобья, но тотчас же невольно изменила себе: засмеялась от радости, потом заплакала было, но вдруг отвернулась в сторону и нахмурилась. “Что молчишь? — сказала она,— экой болван: и не здоровается!”
Устойчивая, неизменная привязанность существует у слуги Евсея и ключницы Аграфены. “Вечная любовь” в грубоватом, народном варианте уже налицо. Здесь дается органический синтез поэзии и жизненной прозы, утраченный миром господ, в котором проза и поэзия разошлись и стали друг к другу во враждебные отношения. Именно народная тема романа несет в себе обещание возможности их синтеза в будущем.
В первом своем романе “Обыкновенная история” Иван Александрович Гончаров на примере двух героев — Петра Иваныча и Александра Адуевых — пытается решить вопрос, как должен жить человек: трезво мыслить и стремиться к практической деятельности или смотреть на мир сквозь романтические мечты?
Вначале кажется, что автор полностью на стороне практичного Петра Иваныча. Иронично повествуя о молодом романтике Александре, Гончаров развенчивает его позицию, приводя героя к краху юношеских мечтаний. Но не все так просто и однозначно в романе. Да, Александр не выдерживает столкновения с реалиями жизни. Он молод, избалован, слушает речи дяди, еще не веря его охлажденному и трезвому уму. А жизнь постоянно доказывает обратное. Дядя был прав, когда советовал заняться делом, а не бесплодными прожектами. Он и от Наденьки предостерегал “пылкого влюбленного”, говоря, что та непременно “надует”. Романтичному юноше претит опытность дяди. Но жизнь как будто специально доказывает юноше, что прав-то — Петр Иваныч.
Уставший от разочарований в мире и в себе самом, Александр возвращается в деревню, однако “зерно брошено”, оно уже дает плоды, и Адуев-младший решается вновь “завоевать Петербург”, но едет совершенно другим человеком. Он оценил правильность дядиных слов, “что человеку, вообще везде, а здесь в особенности, надо работать, и много работать, даже до боли в пояснице… цветов желтых нет, есть чины, деньги: это гораздо лучше!”. Сейчас он кажется вполне успешным: “в тридцать с небольшим лет — коллежский советник, хорошее казенное содержание”, посторонними трудами зарабатывает много денег, да еще в перспективе — “вовремя” женится на богатой. Но что-то не складывается: мы не можем верить, что автор считает подобный выбор удачным. Он вроде бы изначально был на стороне деловитого и лишенного романтизма Петра Иваныча. Почему же сейчас, достигнув высот карьеры, Адуев-старший все бросает ради здоровья жены? На недоуменный вопрос племянника с горечью отвечает: “Да видишь: тайная советница-то плоха”.
Писатель не хочет высказываться однозначно, он оставляет героев на перепутье. Они как бы поменялись местами, читатель же сам должен решить для себя, как жить, что важнее: любовь или карьера, деньги или мечта? Наверное, точного ответа на эти вопросы нет, как нет абсолютной истины на все времена.
Страница: [ 1 ] 2
“Обыкновенная история”, опубликованная в 1847 году в “Современнике”, была первым художественным произведением И.А.Гончарова, появившимся в печати.
Над “Обыкновенной историей” писатель работал в течение трех лет. В статье автобиографического характера “Необыкновенная история” (1875—1878) он писал: “Роман задуман был в 1844 году, писался в 1845, и в 1846 мне оставалось дописать несколько глав.” Гончаров несколько вечеров сряду читал Белинскому свою “Необыкновенную историю”. Белинский был в восторге от нового таланта, выступавшего так блистательно. До того, как отдать свое произведение “на суд” Белинскому, Гончаров несколько раз читал его в дружеском литературном кружке Майковых. Прежде чем появиться в печати, роман претерпел много исправлений и переделок.
Вспоминая позднее 40-е годы, мрачную пору николаевского царствования, когда огромную роль в борьбе с феодально-крепостнической реакцией играла передовая русская литература, Гончаров писал: “Крепостное право, телесное наказание, гнет начальства, ложь предрассудков общественной и семейной жизни, грубость, дикость нравов в массе — вот что стояло на очереди в борьбе и на что были устремлены главные силы русской интеллигенции тридцатых и сороковых годов”.
“Обыкновенная история” показала, что Гончаров был чутким к интересам своего времени писателем. В произведении нашли отражение изменения и сдвиги, которые происходили в жизни крепостнической России 1830—1840 гг. Призывая к борьбе с “всероссийским застоем”, к труду на благо отчизны, Гончаров страстно искал вокруг себя те силы, тех людей которые могли бы осуществить стоящие перед русской жизнью задачи.
Сущность псевдоромантического миросозерцания, присущего значительной части идеалистически настроенной, оторванной от действительности дворянской интеллигенции 30-х годов, раскрыта Гончаровым в образе основного героя романа — Александра Адуева. Почву, на которой вырастало это явление, художник видел в дворянско-поместном крепостническом строе жизни, в барском помещичьем воспитании.
Романтическое восприятие жизни, возвышенные отвлеченные мечты о славе и подвигах, о необыкновенном, поэтические порывы — кто не проходил в какой-то мере через все это в молодости, в “эпоху юношеских волнений”. Но заслуга Гончарова как художника в том, что он показал, как извращают и уродуют эти юношеские мечты и иллюзии барски-крепостническое воспитание.
Молодой Адуев о горе и о бедах знает только “по слуху” — “жизнь от пеленок улыбается ему”. Праздность, незнание жизни “преждевременно” развили в Адуеве “сердечные склонности” и чрезмерную мечтательность. Перед нами один из тех “романтических ленивцев”, барчуков, которые привыкли беспечно жить за счет труда других. Цель и счастье жизни молодой Адуев видит не в труде и творчестве (трудиться казалось ему странным), а в “возвышенном существовании”. В имении Адуевых царят “тишина… неподвижность… благодатный застой”. Но в имении он не находит поприща для себя. И Адуев уезжает “искать счастья”, “делать карьеру и искать фортуну — в Петербург”. Вся фальшь житейских понятий Адуева начинает раскрываться в романе уже в первых столкновениях избалованного ленью и барством племянника — мечтателя с практическим и умным дядюшкой, Петром Иванычем Адуевым. В борьбе дяди с племянником отразилась и тогдашняя, только что начинавшаяся ломка старых понятий и нравов — сентиментальности, карикатурного преувеличения чувства дружбы и любви, поэзия праздности, семейная и домашняя ложь напускных, в сущности небывалых чувств, пустая трата времени на визиты, на ненужное гостеприимство и т.д. Словом, вся праздная мечтательная и аффектационная сторона старых нравов с обычными порывами юности к высокому, великому, изящному, к эффектам, с жаждой высказать это в трескучей прозе, всего более в стихах.
Адуев-старший на каждом шагу безжалостно высмеивает напускную, беспочвенную мечтательность Адуева-младшего. “Твоя глупая восторженность никуда не годится“, ”с твоими идеалами хорошо сидеть в деревне”, “забудь эти священные да небесные чувства, а приглядывайся к делу”. Но молодой герой не поддается нравоучениям. “А разве любовь не дело?” — отвечает он дядюшке. Характерно, что после первой неудачи в любви Адуев-младший жалуется “на скуку жизни, пустоту души”. Страницы романа, посвященные, описанию любовных похождений героя, — разоблачение эгоистического, собственнического отношения к женщине, несмотря на все романтические позы, которые принимает герой перед избранницами своего сердца.
Восемь лет возился с Александром дядюшка. В конце концов племянник его становится деловым человеком, его ждет блестящая карьера и выгодный брак по расчету. От былых “небесных” и “возвышенных” чувств и мечтаний не осталось и следа. Эволюция характера Александра Адуева, показанная в “Обыкновенной истории”, являлась “обыкновенной” для части дворянской молодежи того времени. Осудив романтика Александра Адуева, Гончаров противопоставил ему в романе другое, бесспорно по ряду черт более положительное, но отнюдь не идеальное лицо — Петра Ивановича Адуева. Писатель, не бывший сторонником революционного преобразования феодально-крепостнической России, верил в прогресс, основанный на деятельности просвещенных, энергичных и гуманных людей. Однако в произведении нашли отражение не столько эти взгляды писателя, только существовавшие в реальной действительности противоречия, которые несли с собой шедшие на смену “всероссийскому застою” буржуазно-капиталистические отношения. Отвергая романтизм адуевского толка, писатель вместе с тем чувствовал неполноценность философии и практики буржуазного “здравого смысла”, эгоизм и бесчеловечность буржуазной морали адуевых-старших. Петр Иваныч умен, деловит и по-своему “порядочный человек”. Но он в высшей степени “безразличен к человеку, к его нуждам, интересам”. “Смотрят, что у человека в кармане да в петлице фрака, а до остального и дела нет-, — говорит о Петре Иваныче и ему подобных его жена Лизавета Александровна о своем супруге: “Что было главной целью его трудов? Трудился ли он для общей человеческой цели, исполняя заданный ему судьбою урок, или только для мелочных причин, чтобы приобрести между людьми чиновное и денежное значение, для того ли, наконец, чтобы его не гнули в дугу нужда, обстоятельства? Бог его знает. О высоких целях он разговаривать не любил, называл это бредом, а говорил сухо и просто, что надо дело делать”.
Александр и Петр Иваныч Адуевы противопоставлены не только как провинциальный дворянин-романтик и делец-буржуа, но и как два психологически противоположные типа. “Один восторжен до сумабродства, другой — ледян до ожесточения”, —говорит Лизавета Александровна о племяннике и муже.
Гончаров стремился найти идеал, то есть нормальный тип человека не в Адуеве-старшем и не в Адуеве-младшем, а чем-то ином, третьем, в гармонии “ума” и “сердца”. Ясный намек на это содержится уже в образе Лизаветы Александровны Адуевой, несмотря на то, что “век” ее “заел”, по справедливому замечанию Белинского, Петр Иваныч.
К числу этих замечательных образов, следует отнести не только Лизавету Александровну, но и Наденьку.
Дочь несколькими шагами — впереди матери. Она без спросу полюбила Адуева и почти не скрывает этого от матери или молчит только для приличия, считая за собою право распоряжаться по-своему своим внутренним миром и самим Адуевым, которым, изучив его хорошо, овладела и командует. Это ее послушный раб, нежный, бесхарактерно-добрый, что-то обещающий, но мелко самолюбивый, простой, обыкновенный юноша, каких везде много. И она приняла бы его, вышла бы замуж — и все пошло бы обычным ходом.
Но явилась фигура графа, сознательно-умная, ловкая, с блеском. Наденька увидала, что Адуев не выдерживает сравнения с ним ни в уме, ни в характере, ни в воспитании. Наденька в своем быту не приобрела сознания ни о каких идеалах мужского достоинства, силы и какой силы? Ее достало разглядеть только, что она видела тысячу раз во всех других юношах, с которыми танцевала, немного кокетничала.
Страница: [ 1 ] 2
Как жить разумом или чувствами?
Чем жить, разумом или чувствами? В этом вопросе два полюса: разум и чувства. Точно так же две противоположности в романе И. Гончарова «Обыкновенная история». Это Александр и Петр Иванович, чувства и разум.
На примере Александра мы рассмотрим человека, который живет только чувствами. Александр видит в начале романа весь мир сквозь «розовые очки». Ему кажется, что все любят его, и он всех любит. Он верит в любовь до гроба и вечную дружбу. Но по приезду в Санкт-Петербург в его «очках» трескаются линзы, и он видит все в новом, более естественном для того времени свете. В момент встречи Александра с реальностью его мечты и представления разбиваются о «каменную стену» реальности и наносят ему душевные раны. Жизнь романтика несладка, в ней больше горя, чем счастья. Романтик желает, чтобы счастьем была вся его жизнь, и за своими сплошными мечтаниями он не видит истинного счастья и не может ему радоваться. Такие люди не могут рассуждать трезво, и часто из-за этого страдают не только они, но и окружающие.
Теперь рассмотрим человека, который живет только разумом на примере Петра Ивановича. Жизнь такого человека скучна и однообразна. Он становится «машиной», которая способна на работу ради места в обществе и состояния, но не имеет души и чувств. Для такой «машины» счастье заключается в хорошем состоянии, а горе в крупной денежной потере. Даже на брак эти «роботы» идут, если невеста богата и имеет положение в обществе. Людям, окружающим такую «машину», живется очень плохо, ведь машина не способна сочувствовать и любить, она может только выдавать «советы», точнее говоря, жесткие, окаменевшие фразы.
Жить только чувствами или разумом невозможно. Живущим чувствами не хватает трезвости в поступках, они и их жизнь похожа на ярко вспыхнувший на секунду огонь и затем безвозвратно потухший. Живущие разумом похожи на «Снежную королеву», живущую в ледяных чертогах, где все мертво и холодно. Человек должен сочетать в себе и чувства, и разум, только тогда он сможет жить по-настоящему полно, создавая комфорт и для себя, и для окружающих.
В центре романа — история Саши Адуева, и название говорит о том, что его эволюция – явление обычное для своего времени. Показывая нам превращение восторженного, романтически настроенного юноши в расчетливого дельца и называя роман «Обыкновенной историей», Иван Александрович делает широкое обобщение. Философское значение имеют споры Саши Адуева со своим дядей Петром Иванычем. Они затрагивают вечные темы — темы любви, дружбы и творчества, и в связи с этим автор имеет возможность рассмотреть множество самых важных проблем. Первая проблема, с которой сталкивается Саша, — это вопрос о том, что такое любовь. Он утверждает, что это вечное и романтическое чувство, способное изменить всю человеческую жизнь, но сам не способен доказать этот взгляд своими поступками. Любовь такую, какой её в начале романа представляет себе Саша Адуев, символизирует «Желтый цветок». «Желтый цветок» — знак пошлости и глупой сентиментальности. Петр Иваныч вообще отрицает существование любви, а утверждает, что отношения мужчины и женщины основаны на привычке и взаимной выгоде. Но жизнь опровергает и его теории. В конце концов Адуев-старший решает бросить все свои дела, забыть о выгоде и уехать в Италию ради того, чтобы, поправить здоровье любимой жены.
Авторская позиция где-то посередине между этими двумя противоположными точками зрения. Оба персонажа во время споров о любви представлены в ироническом свете. Скажем, когда Адуев-старший рассуждает о своей теории (дескать, человеческие отношения строятся только на деловой, практической основе), входит его жена Лизавета Александровна и все его построения с ходу опровергает.
По вопросу о дружбе позиции героев также расходятся. Саша Адуев грезит об «окровавленных объятиях», «клятвах в дружбе на поле боя». Петр Иваныч, выступающий в данном случае в роли резонера, учит своего племянника отличать истинную дружбу, выражающуюся в конкретной практической помощи, от лицемерных излияний. Но с другой стороны, когда Саше понадобилась психологическая, эмоциональная помощь, когда он находился в депрессии, то дядя не в состоянии был оказать ему эту помощь, а утешила Сашу Лизавета Александровна, просто по-женски пожалев.
И, наконец, третья тема разговоров дяди и племянника — творчество. Саша Адуев, пописывающий вполне графоманские стихи и мечтающий при этом о литературной славе, утверждает, что творчество присуще только искусству. Дядя же убежден в том, что истинным творцом может быть и поэт, и математик, и часовщик; словом, любой человек, любящий свое дело и способный внести что-то новое в привычное ремесло.
Проблемы, которые поднимает автор в романе «Обыкновенная история», являются общечеловеческими. Споры двух персонажей — Адуева-младшего и Адуева-старшего — это как бы спор автора с самим собой. Автор смотрит на проблемы с разных точек зрения, показывает возможность противоположных взглядов по одному и тому же вопросу. Но последнее слово всегда остается за Гончаровым, он всегда ясно выражает свою авторскую позицию. В этом смысле «Обыкновенная история» — философский роман, который хотя и претендует на социальную злободневность (ведь Саша Адуев — это тоже своеобразный «герой своего времени»), тем не менее остается современным и по сей день, так как проблемы, затронутые в нем, вечны.
В первом своем романе «Обыкновенная история», написанном в 1846 году, Иван Александрович Гончаров на примере двух героев: Петра Иваныча и Александра Адуевых пытается решить вопрос, как должен жить человек — трезво мыслить и стремиться к практической деятельности или смотреть на мир сквозь романтические мечты? Вначале кажется, что автор.полностью на стороне практичного Петра Иваныча, иронично повествуя о молодом романтике Александре, развенчивает его позицию, приводя героя к краху юношеских мечтаний.
Но не все так просто и однозначно в романе Гончарова.
Да, Александр не выдерживает столкновения с реалиями жизни, он молод, избалован, слушает речи дяди, не веря его охлажденному и трезвому уму. А жизнь постоянно доказывает обратное. Дядя был прав, когда советовал заняться делом, а не бесплодными мечтами и прожектами. Он и от Наденьки предостерегал «пылкого влюбленного», говоря, что непременно «надует». Романтичному юноше претит опытность дяди. Александр не хочет изменять себе, своим принципам, поэтому возвращается в деревню, но «зерно брошено», оно уже дает плоды, и Александр решает вновь «завоевать Петербург», но едет совершенно другим, переродившимся человеком; он понимает, «что везде, а здесь в особенности, надо работать, и много работать, даже до боли в пояснице… цветов желтых нет, есть чины, деньги: это гораздо важнее!».
Сейчас он кажется вполне успешным: «…в тридцать с небольшим лет — коллежский советник, хорошее казенное содержание». Посторонними трудами зарабатывает «много денег да еще» женится «на богатой…».
Но что-то не складывается в «идеологии автора». Он изначально был на стороне деловитого и лишенного романтизма Петра Иваныча. Почему же сейчас, достигнув высот карьеры, Адуев-старший все бросает ради здоровья жены? На недоуменный вопрос племянника с горечью отвечает: «Да видишь: тайная советница-то плоха».
Писатель не хочет высказываться однозначно, он оставляет героев на перепутье. Они как бы поменялись местами, читатель же сам должен решить для себя, как жить, что важнее: любовь или карьера, деньги или мечта?
Наверное, ответа на эти вопросы нет, как нет абсолютной истины на все времена.
Помимо глубокого смысла романа современного читателя восхищает и стиль Гончарова, его тонкий юмор, мастерство в изображении характеров героев.
…поэта
Обыкновенный ждал удел.
А. С. Пушкин
В. Г. Белинский в статье «Взгляд на русскую литературу 1847 года», подчеркивая жизненную верность первого романа И. А. Гончарова, писал, что это произведение принесет большую пользу, ибо нанесет удар романтизму, мечтательности и сентиментальности. Чем же вызвана такая высокая оценка романа? История, в нем рассказанная, не поражает воображение, но даже полтора века спустя книга эта заставляет о многом задуматься.
Главный герой романа — молодой романтик Александр Адуев. Мы следим за его жизнью на протяжении многих лет.
Перед нами два мира: патриархальная деревенская глушь, с ее праздностью, застоем, и столица — Петербург, воплощение жизни, деловитости, активности.
В Грачах прошли детство и юность Александра Адуева. Любимец и баловень матери, он не знал ни забот, ни огорчений, жизнь в родной усадьбе была для него сплошным праздником. «Ты первый в мире», — внушала ему мать. «Он пойдет далеко», — твердили профессора. Юноша, поверив в свою исключительность, бездельничал. Праздный образ жизни выработал в нем «преждевременные сердечные склонности» и пустую мечтательность. Жизнь представлялась Александру в розовом свете, без труда на благо общества, в одном лишь «возвышенном существовании».
Собираясь в столицу, Александр рисовал в воображении картины своего славного будущего, уверенный, что успех ему принесут литературные занятия. Петербург ошеломил молодого провинциала великолепием и красотой. Но не меньше поразила его встреча с дядюшкой — Петром Ивановичем Адуевым: дядя не выразил радости по поводу приезда племянника и не одобрил планов Адуева-младшего стать писателем, полагая, что «делать карьеру и фортуну» надо иным путем.
Одна за другой рушатся мечты молодого романтика. «Забудь эти священные да небесные чувства, а приглядывайся к делу», «Твоя глупая восторженность никуда не годится», «С твоими идеями хорошо сидеть в деревне», — не устает повторять дядюшка. Он наносит Александру еще один, быть может, самый болезненный удар: доказывает, что у него, юного мечтателя, нет литературного таланта.
При этом дядюшка по-своему заботится о племяннике: достает ему «настоящую работу» — переводы агрономических статей. Но это все не то. Александр впадает в апатию, вздыхает, целые дни проводит на диване, не знает, что делать.
Здесь, в столице, разбились и его мечты о вечной, идеальной любви.
Но кто же все-таки виноват во всех неудачах Александра? По его мнению, человечество, судьба, ну и, конечно, дядюшка, но только не он сам.
Разочаровавшись в этой действительности и ничего не сделав, чтобы изменить ее, молодой Адуев покидает столицу и возвращается в усадьбу матери. Но как можно (жить в провинции после блестящего Петербурга!
И он снова уезжает в Петербург. Из «сумасброда» и «мечтателя» Александр превращается в человека, «каких в Петербурге много», — в самоуверенного и самодовольного ограниченного чиновника-карьериста.
Освободившись от беспочвенных надежд, романтических иллюзий и мечтательности, Александр начинает преуспевать в делах, быстро продвигается по служебной лестнице. Забыты прежние «возвышенные» представления о вечной Любви, бескорыстной дружбе, родственных привязанностях.
Восемь лет возился с ним дядюшка и добился успеха. В эпилоге романа вместе юного мечтателя перед нами другой человек — пополневший, с лысиной, с орденом на шее, крупный чиновник и обладатель большого состояния, который к тому же собирается выгодно жениться на девушке с большим приданым.
А когда жена дяди, Лизавета Александровна, упрекает племянника в измене юношеским идеалам, тот отвечает: «Что делать… век такой. Я иду наравне с веком: нельзя же отставать!»
Такая вот обыкновенная история: мечтательный романтик предпочел иллюзиям доходное место, богатство, выгодную женитьбу.
Такое перерождение было типичным для русской действительности 30—40-х годов XIX века, периода зарождения капиталистических отношений.
В прежнем облике Адуева были и привлекательные черты, свойственные юности: вера в «высокие» чувства, бескорыстие, любовь ко всему прекрасному. Но барское воспитание, надежда на «авось», желание получить все, не затрачивая усилий, привели к тому, что он, по словам И. А. Гончарова, «пережив эпоху юношеских волнений, достиг положительных благ, как большинство, занял в службе прочное положение и выгодно женился…». В этом и заключается «обыкновенная история».
“Обыкновенная история”, опубликованная в 1847 году в “Современнике”, была первым художественным произведением И.А.Гончарова, появившимся в печати.
Над “Обыкновенной историей” писатель работал в течение трех лет. В статье автобиографического характера “Необыкновенная история” (1875–1878) он писал: “Роман задуман был в 1844 году, писался в 1845, и в 1846 мне оставалось дописать несколько глав.” Гончаров несколько вечеров сряду читал Белинскому свою “Необыкновенную историю”. Белинский был в восторге от нового таланта, выступавшего так блистательно. До того, как отдать свое произведение “на суд” Белинскому, Гончаров несколько раз читал его в дружеском литературном кружке Майковых. Прежде чем появиться в печати, роман претерпел много исправлений и переделок.
Вспоминая позднее 40-е годы, мрачную пору николаевского царствования, когда огромную роль в борьбе с феодально-крепостнической реакцией играла передовая русская литература, Гончаров писал: “Крепостное право, телесное наказание, гнет начальства, ложь предрассудков общественной и семейной жизни, грубость, дикость нравов в массе — вот что стояло на очереди в борьбе и на что были устремлены главные силы русской интеллигенции тридцатых и сороковых годов”.
“Обыкновенная история” показала, что Гончаров был чутким к интересам своего времени писателем. В произведении нашли отражение изменения и сдвиги, которые происходили в жизни крепостнической России 1830–1840 гг. Призывая к борьбе с “всероссийским застоем”, к труду на благо отчизны, Гончаров страстно искал вокруг себя те силы, тех людей которые могли бы осуществить стоящие перед русской жизнью задачи.
Сущность псевдоромантического миросозерцания, присущего значительной части идеалистически настроенной, оторванной от действительности дворянской интеллигенции 30-х годов, раскрыта Гончаровым в образе основного героя романа — Александра Адуева. Почву, на которой вырастало это явление, художник видел в дворянско-поместном крепостническом строе жизни, в барском помещичьем воспитании.
Романтическое восприятие жизни, возвышенные отвлеченные мечты о славе и подвигах, о необыкновенном, поэтические порывы — кто не проходил в какой-то мере через все это в молодости, в “эпоху юношеских волнений”. Но заслуга Гончарова как художника в том, что он показал, как извращают и уродуют эти юношеские мечты и иллюзии барски-крепостническое воспитание.
Молодой Адуев о горе и о бедах знает только “по слуху” — “жизнь от пеленок улыбается ему”. Праздность, незнание жизни “преждевременно” развили в Адуеве “сердечные склонности” и чрезмерную мечтательность. Перед нами один из тех “романтических ленивцев”, барчуков, которые привыкли беспечно жить за счет труда других. Цель и счастье жизни молодой Адуев видит не в труде и творчестве (трудиться казалось ему странным), а в “возвышенном существовании”. В имении Адуевых царят “тишина… неподвижность… благодатный застой”. Но в имении он не находит поприща для себя. И Адуев уезжает “искать счастья”, “делать карьеру и искать фортуну — в Петербург”. Вся фальшь житейских понятий Адуева начинает раскрываться в романе уже в первых столкновениях избалованного ленью и барством племянника — мечтателя с практическим и умным дядюшкой, Петром Иванычем Адуевым. В борьбе дяди с племянником отразилась и тогдашняя, только что начинавшаяся ломка старых понятий и нравов — сентиментальности, карикатурного преувеличения чувства дружбы и любви, поэзия праздности, семейная и домашняя ложь напускных, в сущности небывалых чувств, пустая трата времени на визиты, на ненужное гостеприимство и т.д. Словом, вся праздная мечтательная и аффектационная сторона старых нравов с обычными порывами юности к высокому, великому, изящному, к эффектам, с жаждой высказать это в трескучей прозе, всего более в стихах.
Адуев-старший на каждом шагу безжалостно высмеивает напускную, беспочвенную мечтательность Адуева-младшего. “Твоя глупая восторженность никуда не годится”, “с твоими идеалами хорошо сидеть в деревне”, “забудь эти священные да небесные чувства, а приглядывайся к делу”. Но молодой герой не поддается нравоучениям. “А разве любовь не дело?” — отвечает он дядюшке. Характерно, что после первой неудачи в любви Адуев-младший жалуется “на скуку жизни, пустоту души”. Страницы романа, посвященные, описанию любовных похождений героя, — разоблачение эгоистического, собственнического отношения к женщине, несмотря на все романтические позы, которые принимает герой перед избранницами своего сердца.
Восемь лет возился с Александром дядюшка. В конце концов племянник его становится деловым человеком, его ждет блестящая карьера и выгодный брак по расчету. От былых “небесных” и “возвышенных” чувств и мечтаний не осталось и следа. Эволюция характера Александра Адуева, показанная в “Обыкновенной истории”, являлась “обыкновенной” для части дворянской молодежи того времени. Осудив романтика Александра Адуева, Гончаров противопоставил ему в романе другое, бесспорно по ряду черт более положительное, но отнюдь не идеальное лицо — Петра Ивановича Адуева. Писатель, не бывший сторонником революционного преобразования феодально-крепостнической России, верил в прогресс, основанный на деятельности просвещенных, энергичных и гуманных людей. Однако в произведении нашли отражение не столько эти взгляды писателя, только существовавшие в реальной действительности противоречия, которые несли с собой шедшие на смену “всероссийскому застою” буржуазно-капиталистические отношения. Отвергая романтизм адуевского толка, писатель вместе с тем чувствовал неполноценность философии и практики буржуазного “здравого смысла”, эгоизм и бесчеловечность буржуазной морали адуевых-старших. Петр Иваныч умен, деловит и по-своему “порядочный человек”. Но он в высшей степени “безразличен к человеку, к его нуждам, интересам”. “Смотрят, что у человека в кармане да в петлице фрака, а до остального и дела нет-, — говорит о Петре Иваныче и ему подобных его жена Лизавета Александровна о своем супруге: “Что было главной целью его трудов? Трудился ли он для общей человеческой цели, исполняя заданный ему судьбою урок, или только для мелочных причин, чтобы приобрести между людьми чиновное и денежное значение, для того ли, наконец, чтобы его не гнули в дугу нужда, обстоятельства? Бог его знает. О высоких целях он разговаривать не любил, называл это бредом, а говорил сухо и просто, что надо дело делать”.
Александр и Петр Иваныч Адуевы противопоставлены не только как провинциальный дворянин-романтик и делец-буржуа, но и как два психологически противоположные типа. “Один восторжен до сумабродства, другой — ледян до ожесточения”, –говорит Лизавета Александровна о племяннике и муже.
Гончаров стремился найти идеал, то есть нормальный тип человека не в Адуеве-старшем и не в Адуеве-младшем, а чем-то ином, третьем, в гармонии “ума” и “сердца”. Ясный намек на это содержится уже в образе Лизаветы Александровны Адуевой, несмотря на то, что “век” ее “заел”, по справедливому замечанию Белинского, Петр Иваныч.
К числу этих замечательных образов, следует отнести не только Лизавету Александровну, но и Наденьку.
Дочь несколькими шагами — впереди матери. Она без спросу полюбила Адуева и почти не скрывает этого от матери или молчит только для приличия, считая за собою право распоряжаться по-своему своим внутренним миром и самим Адуевым, которым, изучив его хорошо, овладела и командует. Это ее послушный раб, нежный, бесхарактерно-добрый, что-то обещающий, но мелко самолюбивый, простой, обыкновенный юноша, каких везде много. И она приняла бы его, вышла бы замуж — и все пошло бы обычным ходом.
Но явилась фигура графа, сознательно-умная, ловкая, с блеском. Наденька увидала, что Адуев не выдерживает сравнения с ним ни в уме, ни в характере, ни в воспитании. Наденька в своем быту не приобрела сознания ни о каких идеалах мужского достоинства, силы и какой силы? Ее достало разглядеть только, что она видела тысячу раз во всех других юношах, с которыми танцевала, немного кокетничала. Она на минуту прислушалась к его стихам. Она ждала, что сила, талант кроются там. Но оказалось, что он только пишет сносные стихи, но о них никто не знает, да еще дуется про себя на графа за то, что этот прост, умен и держит себя с достоинством. Она перешла на сторону последнего: в этом пока и состоял сознательный шаг русской девушки — безмолвная эмансипация, протест против беспомощного для нее авторитета матери.
Но тут и кончилась эта эмансипация. Она осознала, но в действие своего сознания не обратила, остановилась в неведении, так как и самый момент эпохи был моментом неведения.
“Обыкновенная история” сразу же поставила Гончарова в первый ряд прогрессивных писателей-реалистов. В “Обыкновенной истории” в полной мере сказался сильный и оригинальный талант Гончарова, призванного мастера русского реалистического романа.
Роман Гончарова “Обыкновенная история” впервые был напечатан в журнале “Современник” в 1847 году. Темой романа была избрана история жизни в Петербурге провинциального барина Александра Адуева, процесс утраты им в большом капиталистическом городе исконных черт барской психологии и, прежде всего, наивного романтического “прекраснодушия”. Тему эту дала Гончарову современная ему русская жизнь. Старый крепостнический уклад жизни начинал в ту пору распадаться под напором капиталистических отношений. Все более резко сталкивались два экономических уклада, два склада социальной психологии.
В первых главах романа Александр Адуев предстает перед читателями наивным, добрым, несколько простоватым провинциалом. Он удивлен городским укладом жизни, “неродственностью” дяди. “Так вот как здесь, в Петербурге…— думал Александр, сидя в новом своем жилище.— Если родной дядя так, что ж прочие?..” Александр наивно верит в торжество добра и любви. Меркантильность же совершенно отвергает. Он “прекраснодушен” и готов любить весь свет, ждет в ответ таких же искренних и горячих излияний чувств. А его едва замечают, ссылаясь на занятость делами. “Хозяин пятится от объятий, смотрит на гостя как-то странно. В соседней комнате звенят ложками, стаканами; тут-то бы и пригласить, а его искусными намеками стараются выпроводить… Все на заперти, везде колокольчики: не мизерно ли это? Да какие-то холодные; нелюдимые лица”.
Дядя Александра пытается образумить племянника. Он говорит, что раз Александр приехал “делать фортуну и карьеру”, ему надо измениться или уезжать. Мечтателям не место в этом жестком мире. Здесь не место охам и вздохам, любви и романтике. Здесь дело надо делать. “Александр долгом считал любить дядю”, но никак не мог понять его прагматизма, вечной занятости делами и совершенно не родственным отношением к нему, единственному племяннику.
Александр сочиняет стихи, так как служба для него — скучная обязанность, надобно и душу чем-то тешить. Но стихи никуда не годятся, а вот агрономические статьи, которые он переводит для журнала, приносят ему доход. Он готов жениться, ему двадцать три, он влюблен и полон планов на будущее. На фразу дяди: “Супружество супружеством, а любовь любовью” Александр наивно удивляется: “Как же жениться… по расчету?” Но Александр терпит поражение в любви — появился более богатый и знатный жених, и Адуеву отказали.
Не выдержав ударов судьбы, он возвращается в деревню. Александру нужна родная почва, чтобы обрести душевное равновесие, веру в себя и свои силы. Но после петербургской жизни он не может принять патриархальности деревни. Он пока “висит в воздухе”. Он в городе не прижился и от деревни уже “отбился”.
Единственным близким ему существом является тетка, жена Петра Ивановича. Лизавета Александровна понимает романтические устремления Александра, она жалеет и утешает его, оставленного возлюбленной. Они родственные души, не сумевшие приспособиться в этом жестком мире.
Во второй приезд в Петербург Александр уже другой человек, он утратил иллюзии, хочет добиться “фортуны и карьеры”; любовь его теперь мало привлекает, если у невесты нет солидного приданого. Он изменился “в корне”: потолстел, стал степенным, но главное — у него “ожирела душа”. Он оказался прекрасным учеником Петра Ивановича, даже дядю обошел в цинизме. Александр удивлен, что дядя пожертвовал карьерой из-за здоровья жены. Александр теперь ни о чем не мечтает, он строит свою жизнь на трезвом расчете, любовь там хороша, где деньги есть — такова его психология. Лизавета Александровна грустит по прежнему “романтичному и доброму Александру”, а он утверждает: “Я иду наравне с веком: нельзя же отставать…”
Вот теперь дядя им доволен, он видит кровную связь между собой и племянником. Александр добьется всего, чего хотел, а может быть, и большего… Но почему так грустно автору и читателям? Если это “обыкновенная история”, то становится еще грустнее от ее типичности. Значит, не один Александр, а до него Петр Адуев, после него сотни молодых людей в угоду “фортуне и карьере” задушат в себе лучшие чувства, станут прагматиками, карьеристами, думающими только о личной пользе. Как скучна и горька такая перспектива автору! Он выступает против такой будущности. И его роман “Обыкновенная история” — страстное предостережение всем: и современникам, и потомкам. Не в этом ли кроется неослабеваемый интерес к произведению И. А. Гончарова?
“Обыкновенная история”, опубликованная в 1847 году в “Современнике”, была первым художественным произведением И.А. Гончарова, появившимся в печати.
Над “Обыкновенной историей” писатель работал в течение трех лет. В статье автобиографического характера “Необыкновенная история” (1875—1878) он писал: “Роман задуман был в 1844 году, писался в 1845, и в 1846 мне оставалось дописать несколько глав”. Гончаров несколько вечеров сряду читал Белинскому свою “Необыкновенную историю”. Белинский был в восторге от нового таланта, выступавшего так блистательно. До того, как отдать свое произведение “на суд” Белинскому, Гончаров несколько раз читал его в дружеском литературном кружке Майковых. Прежде чем появиться в печати, роман претерпел много исправлений и переделок.
Вспоминая позднее 40-е годы, мрачную пору николаевского царствования, когда огромную роль в борьбе с феодально-крепостнической реакцией играла передовая русская литература, Гончаров писал: “Крепостное право, телесное наказание, гнет начальства, ложь предрассудков общественной и семейной жизни, грубость, дикость нравов в массе — вот что стояло на очереди в борьбе и на что были устремлены главные силы русской интеллигенции тридцатых и сороковых годов”.
“Обыкновенная история” показала, что Гончаров был чутким к интересам своего времени писателем. В произведении нашли отражение изменения и сдвиги, которые происходили в жизни крепостнической России 1830—1840 гг. Призывая к борьбе с “всероссийским застоем”, к труду на благо отчизны, Гончаров страстно искал вокруг себя те силы, тех людей которые могли бы осуществить стоящие перед русской жизнью задачи.
Сущность псевдоромантического миросозерцания, присущего значительной части идеалистически настроенной, оторванной от действительности дворянской интеллигенции 30-х годов, раскрыта Гончаровым в образе основного героя романа — Александра Адуева. Почву, на которой вырастало это явление, художник видел в дворянско-поместном крепостническом строе жизни, в барском помещичьем воспитании.
Романтическое восприятие жизни, возвышенные отвлеченные мечты о славе и подвигах, о необыкновенном, поэтические порывы — кто не проходил в какой-то мере через все это в молодости, в “эпоху юношеских волнений”. Но заслуга Гончарова как художника в том, что он показал, как извращают и уродуют эти юношеские мечты и иллюзии барски-крепостническое воспитание.
Молодой Адуев о горе и о бедах знает только “по слуху” — “жизнь от пеленок улыбается ему”. Праздность, незнание жизни “преждевременно” развили в Адуеве “сердечные склонности” и чрезмерную мечтательность. Перед нами один из тех “романтических ленивцев”, барчуков, которые привыкли беспечно жить за счет труда других. Цель и счастье жизни молодой Адуев видит не в труде и творчестве (трудиться казалось ему странным), а в “возвышенном существовании”. В имении Адуевых царят “тишина… неподвижность… благодатный застой”. Но в имении он не находит поприща для себя. И Адуев уезжает “искать счастья”, “делать карьеру и искать фортуну — в Петербург”. Вся фальшь житейских понятий Адуева начинает раскрываться в романе уже в первых столкновениях избалованного ленью и барством племянника — мечтателя с практическим и умным дядюшкой, Петром Иванычем Адуевым. В борьбе дяди с племянником отразилась и тогдашняя, только что начинавшаяся ломка старых понятий и нравов — сентиментальности, карикатурного преувеличения чувства дружбы и любви, поэзия праздности, семейная и домашняя ложь напускных, в сущности небывалых чувств, пустая трата времени на визиты, на ненужное гостеприимство и т.д. Словом, вся праздная мечтательная и аффектационная сторона старых нравов с обычными порывами юности к высокому, великому, изящному, к эффектам, с жаждой высказать это в трескучей прозе, всего более в стихах.
Адуев-старший на каждом шагу безжалостно высмеивает напускную, беспочвенную мечтательность Адуева-младшего. “Твоя глупая восторженность никуда не годится”, “с твоими идеалами хорошо сидеть в деревне”, “забудь эти священные да небесные чувства, а приглядывайся к делу”. Но молодой герой не поддается нравоучениям. “А разве любовь не дело?” — отвечает он дядюшке. Характерно, что после первой неудачи в любви Адуев-младший жалуется “на скуку жизни, пустоту души”. Страницы романа, посвященные, описанию любовных похождений героя, — разоблачение эгоистического, собственнического отношения к женщине, несмотря на все романтические позы, которые принимает герой перед избранницами своего сердца.
Восемь лет возился с Александром дядюшка. В конце концов племянник его становится деловым человеком, его ждет блестящая карьера и выгодный брак по расчету. От былых “небесных” и “возвышенных” чувств и мечтаний не осталось и следа. Эволюция характера Александра Адуева, показанная в “Обыкновенной истории”, являлась “обыкновенной” для части дворянской молодежи того времени. Осудив романтика Александра Адуева, Гончаров противопоставил ему в романе другое, бесспорно по ряду черт более положительное, но отнюдь не идеальное лицо — Петра Ивановича Адуева. Писатель, не бывший сторонником революционного преобразования феодально-крепостнической России, верил в прогресс, основанный на деятельности просвещенных, энергичных и гуманных людей. Однако в произведении нашли отражение не столько эти взгляды писателя, только существовавшие в реальной действительности противоречия, которые несли с собой шедшие на смену “всероссийскому застою” буржуазно-капиталистические отношения. Отвергая романтизм адуевского толка, писатель вместе с тем чувствовал неполноценность философии и практики буржуазного “здравого смысла”, эгоизм и бесчеловечность буржуазной морали адуевых-старших. Петр Иваныч умен, деловит и по-своему “порядочный человек”. Но он в высшей степени “безразличен к человеку, к его нуждам, интересам”. “Смотрят, что у человека в кармане да в петлице фрака, а до остального и дела нет-, — говорит о Петре Иваныче и ему подобных его жена Лизавета Александровна о своем супруге: “Что было главной целью его трудов? Трудился ли он для общей человеческой цели, исполняя заданный ему судьбою урок, или только для мелочных причин, чтобы приобрести между людьми чиновное и денежное значение, для того ли, наконец, чтобы его не гнули в дугу нужда, обстоятельства? Бог его знает. О высоких целях он разговаривать не любил, называл это бредом, а говорил сухо и просто, что надо дело делать”.
Александр и Петр Иваныч Адуевы противопоставлены не только как провинциальный дворянин-романтик и делец-буржуа, но и как два психологически противоположные типа. “Один восторжен до сумабродства, другой — ледян до ожесточения”, —говорит Лизавета Александровна о племяннике и муже.
Гончаров стремился найти идеал, то есть нормальный тип человека не в Адуеве-старшем и не в Адуеве-младшем, а чем-то ином, третьем, в гармонии “ума” и “сердца”. Ясный намек на это содержится уже в образе Лизаветы Александровны Адуевой, несмотря на то, что “век” ее “заел”, по справедливому замечанию Белинского, Петр Иваныч.
К числу этих замечательных образов, следует отнести не только Лизавету Александровну, но и Наденьку.
Дочь несколькими шагами — впереди матери. Она без спросу полюбила Адуева и почти не скрывает этого от матери или молчит только для приличия, считая за собою право распоряжаться по-своему своим внутренним миром и самим Адуевым, которым, изучив его хорошо, овладела и командует. Это ее послушный раб, нежный, бесхарактерно-добрый, что-то обещающий, но мелко самолюбивый, простой, обыкновенный юноша, каких везде много. И она приняла бы его, вышла бы замуж — и все пошло бы обычным ходом.
Но явилась фигура графа, сознательно-умная, ловкая, с блеском. Наденька увидала, что Адуев не выдерживает сравнения с ним ни в уме, ни в характере, ни в воспитании. Наденька в своем быту не приобрела сознания ни о каких идеалах мужского достоинства, силы и какой силы? Ее достало разглядеть только, что она видела тысячу раз во всех других юношах, с которыми танцевала, немного кокетничала. Она на минуту прислушалась к его стихам. Она ждала, что сила, талант кроются там. Но оказалось, что он только пишет сносные стихи, но о них никто не знает, да еще дуется про себя на графа за то, что этот прост, умен и держит себя с достоинством. Она перешла на сторону последнего: в этом пока и состоял сознательный шаг русской девушки — безмолвная эмансипация, протест против беспомощного для нее авторитета матери.
Но тут и кончилась эта эмансипация. Она осознала, но в действие своего сознания не обратила, остановилась в неведении, так как и самый момент эпохи был моментом неведения.
“Обыкновенная история” сразу же поставила Гончарова в первый ряд прогрессивных писателей-реалистов. В “Обыкновенной истории” в полной мере сказался сильный и оригинальный талант Гончарова, призванного мастера русского реалистического романа.
«Замысел Гончарова был шире. Он хотел нанести удар вообще современному романтизму, но не сумел определить идеологический центр. Вместо романтизма он осмеял провинциальные потуги на романтизме» (по роману Гончарова «Обыкновенная история»)
«Замысел Гончарова был шире. Он хотел нанести удар вообще современному романтизму, но не сумел определить идеологический центр. Вместо романтизма он осмеял провинциальные потуги на романтизме» (по роману Гончарова «Обыкновенная история»)
«Обыкновенная история» И.А.Гончарова
«Утрата романтических иллюзий» (по роману «Обыкновенная история»)
Автор и его герои в романе «Обыкновенная история»
Автор и его герои в романе И.А. Гончарова «Обыкновенная история»
Главные герои романа И. Гончарова «Обыкновенная история».
Главный герой романа И. Гончарова «Обыкновенная история».
Две философии жизни в романе И. А. Гончарова «Обыкновенная история»
Дядя и племянник Адуевы в романе “Обыкновенная история”
Как жить?
Образ Александра Адуева. Петербург и провинция в романе И. Гончарова «Обыкновенная история»
Отзыв о романе И.А. Гончарова «Обыкновенная история»
Отражение исторических перемен в романе Гончарова «Обыкновенная история»
Почему роман И.А.Гончарова назван «Обыкновенная история»?
Роман о повседневной жизни обыкновенных людей
Россия в романе И. А. Гончарова «Обыкновенная история»
Смысл названия романа И. Гончарова «Обыкновенная история».
Смысл названия романа И.А. Гончарова «Обыкновенная история»
Сравнительная характеристика главных героев романа И. Гончарова «Обыкновенная история»
Старая и новая Россия в романе И. А. Гончарова «Обыкновенная история»
«Обыкновенная история”, опубликованная в 1847 году в “Современнике”, была первым художественным произведением И.А.Гончарова, появившимся в печати.
Над “Обыкновенной историей” писатель работал в течение трех лет. В статье автобиографического характера “Необыкновенная история” (1875—1878) он писал: “Роман задуман был в 1844 году, писался в 1845, и в 1846 мне оставалось дописать несколько глав.” Гончаров несколько вечеров сряду читал Белинскому свою “Необыкновенную историю”. Белинский был в восторге от нового таланта, выступавшего так блистательно. До того, как отдать свое произведение “на суд” Белинскому, Гончаров несколько раз читал его в дружеском литературном кружке Майковых. Прежде чем появиться в печати, роман претерпел много исправлений и переделок.
Вспоминая позднее 40-е годы, мрачную пору николаевского царствования, когда огромную роль в борьбе с феодально-крепостнической реакцией играла передовая русская литература, Гончаров писал: “Крепостное право, телесное наказание, гнет начальства, ложь предрассудков общественной и семейной жизни, грубость, дикость нравов в массе — вот что стояло на очереди в борьбе и на что были устремлены главные силы русской интеллигенции тридцатых и сороковых годов”.
“Обыкновенная история” показала, что Гончаров был чутким к интересам своего времени писателем. В произведении нашли отражение изменения и сдвиги, которые происходили в жизни крепостнической Российской Федерации 1830—1840 гг. Призывая к борьбе с “всероссийским застоем”, к труду на благо отчизны, Гончаров страстно искал вокруг себя те силы, тех людей которые могли бы осуществить стоящие перед русской жизнью задачи.
Сущность псевдоромантического миросозерцания, присущего значительной части идеалистически настроенной, оторванной от действительности дворянской интеллигенции 30-х годов, раскрыта Гончаровым в образе основного героя романа — Александра Адуева. Почву, на которой вырастало это явление, художник видел в дворянско-поместном крепостническом строе жизни, в барском помещичьем воспитании.
Романтическое восприятие жизни, возвышенные отвлеченные мечты о славе и подвигах, о необыкновенном, поэтические порывы — кто не проходил в какой-то мере через все это в молодости, в “эпоху юношеских волнений”. Но заслуга Гончарова как художника в том, что он показал, как извращают и уродуют эти юношеские мечты и иллюзии барски-крепостническое воспитание.
Молодой Адуев о горе и о бедах знает только “по слуху” — “жизнь от пеленок улыбается ему”. Праздность, незнание жизни “преждевременно” развили в Адуеве “сердечные склонности” и чрезмерную мечтательность. Перед нами один из тех “романтических ленивцев”, барчуков, которые привыкли беспечно жить за счет труда других. Цель и счастье жизни молодой Адуев видит не в труде и творчестве (трудиться казалось ему странным), а в “возвышенном существовании”. В имении Адуевых царят “тишина… неподвижность… благодатный застой”. Но в имении он не находит поприща для себя. И Адуев уезжает “искать счастья”, “делать карьеру и искать фортуну — в Петербург”. Вся фальшь житейских понятий Адуева начинает раскрываться в романе уже в первых столкновениях избалованного ленью и барством племянника — мечтателя с практическим и умным дядюшкой, Петром Иванычем Адуевым. В борьбе дяди с племянником отразилась и тогдашняя, только что начинавшаяся ломка старых понятий и нравов — сентиментальности, карикатурного преувеличения чувства дружбы и любви, поэзия праздности, семейная и домашняя ложь напускных, в сущности небывалых чувств, пустая трата времени на визиты, на ненужное гостеприимство и т.д. Словом, вся праздная мечтательная и аффектационная сторона старых нравов с обычными порывами юности к высокому, великому, изящному, к эффектам, с жаждой высказать это в трескучей прозе, всего более в стихах.
Адуев-старший на каждом шагу безжалостно высмеивает напускную, беспочвенную мечтательность Адуева-младшего. “Твоя глупая восторженность никуда не годится”, “с твоими идеалами хорошо сидеть в деревне”, “забудь эти священные да небесные чувства, а приглядывайся к делу”. Но молодой герой не поддается нравоучениям. “А разве любовь не дело?” — отвечает он дядюшке. Характерно, что после первой неудачи в любви Адуев-младший жалуется “на скуку жизни, пустоту души”. Страницы романа, посвященные, описанию любовных похождений героя, — разоблачение эгоистического, собственнического взаимоотношения к женщине, несмотря на все романтические позы, которые принимает герой перед избранницами своего сердца.
Восемь лет возился с Александром дядюшка. В конце концов племянник его становится деловым человеком, его ждет блестящая карьера и выгодный брак по расчету. От былых “небесных” и “возвышенных” чувств и мечтаний не осталось и следа. Эволюция характера Александра Адуева, показанная в “Обыкновенной истории”, являлась “обыкновенной” для части дворянской молодежи того времени. Осудив романтика Александра Адуева, Гончаров противопоставил ему в романе другое, бесспорно по ряду черт более положительное, но отнюдь не идеальное лицо — Петра Ивановича Адуева. Писатель, не бывший сторонником революционного преобразования феодально-крепостнической Российской Федерации, верил в прогресс, основанный на деятельности просвещенных, энергичных и гуманных людей. Однако в произведении нашли отражение не столько эти взгляды писателя, только существовавшие в реальной действительности противоречия, которые несли с собой шедшие на смену “всероссийскому застою” буржуазно-капиталистические взаимоотношения. Отвергая романтизм адуевского толка, писатель вместе с тем чувствовал неполноценность философии и практики буржуазного “здравого смысла”, эгоизм и бесчеловечность буржуазной морали адуевых-старших. Петр Иваныч умен, деловит и по-своему “порядочный человек”. Но он в высшей степени “безразличен к человеку, к его нуждам, интересам”. “Смотрят, что у человека в кармане да в петлице фрака, а до остального и дела нет-, — говорит о Петре Иваныче и ему подобных его жена Лизавета Александровна о своем супруге: “Что было главной поставленной задачей его трудов? Трудился ли он для общей человеческой цели, исполняя заданный ему судьбою урок, или только для мелочных причин, чтобы приобрести между людьми чиновное и финансовое значение, для того ли, наконец, чтобы его не гнули в дугу нужда, обстоятельства? Бог его знает. О высоких целях он разговаривать не любил, называл это бредом, а говорил сухо и просто, что надо дело делать”.
Александр и Петр Иваныч Адуевы противопоставлены не только как провинциальный дворянин-романтик и делец-буржуа, но и как два психологически противоположные типа. “Один восторжен до сумабродства, другой — ледян до ожесточения”, —говорит Лизавета Александровна о племяннике и муже.
Гончаров стремился найти идеал, то есть нормальный тип человека не в Адуеве-старшем и не в Адуеве-младшем, а чем-то ином, третьем, в гармонии “ума” и “сердца”. Ясный намек на это содержится уже в образе Лизаветы Александровны Адуевой, несмотря на то, что “век” ее “заел”, по справедливому замечанию Белинского, Петр Иваныч.
К числу этих замечательных образов, следует отнести не только Лизавету Александровну, но и Наденьку.
Дочь несколькими шагами — впереди матери. Она без спросу полюбила Адуева и почти не скрывает этого от матери или молчит только для приличия, считая за собою право распоряжаться по-своему своим внутренним миром и самим Адуевым, которым, изучив его хорошо, овладела и командует. Это ее послушный раб, нежный, бесхарактерно-добрый, что-то обещающий, но мелко самолюбивый, простой, обыкновенный юноша, каких везде много. И она приняла бы его, вышла бы замуж — и все пошло бы обычным ходом.
Но явилась фигура графа, сознательно-умная, ловкая, с блеском. Наденька увидала, что Адуев не выдерживает сравнения с ним ни в уме, ни в характере, ни в воспитании. Наденька в своем быту не приобрела сознания ни о каких идеалах мужского достоинства, силы и какой силы? Ее достало разглядеть только, что она видела тысячу раз во всех других юношах, с которыми танцевала, немного кокетничала. Она на минуту прислушалась к его стихам. Она ждала, что сила, талант кроются там. Но оказалось, что он только описывает сносные стихи, но о них никто не знает, да еще дуется про себя на графа за то, что тот самый прост, умен и держит себя с достоинством. Она перешла на сторону последнего: в этом пока и состоял сознательный шаг русской девушки — безмолвная эмансипация, протест против беспомощного для нее авторитета матери.
Но тут и кончилась эта эмансипация. Она осознала, но в действие своего сознания не обратила, остановилась в неведении, так как и самый момент эпохи был моментом неведения.
“Обыкновенная история” сразу же поставила Гончарова в первый ряд прогрессивных писателей-реалистов. В “Обыкновенной истории” в полной мере сказался сильный и оригинальный талант Гончарова, призванного мастера русского реалистического романа.
Гончаров И. А.
Сочинение по произведению на тему: Смысл названия романа И. Гончарова “Обыкновенная история”.
И. А. Гончаров (помимо того, что он великолепный писатель) — мудрый человек и тонкий психолог. Название его первого романа звучит как некий диагноз. Сложно сказать, диагноз ли это “болезни” определенной исторической эпохи или данная “болезнь” характерна для всех времен.
Главному герою романа, Александру Адуеву, “жизнь от пелен улыбалась; мать лелеяла и баловала его, как балуют единственное чадо; нянька все пела ему над колыбелью, что он будет ходить в золоте и не знать горя; профессоры твердили, что он пойдет далеко. О горе, слезах, бедствиях он знал только по слуху.”. В провинции, где он родился, жизнь была спокойна и патриархальна. На становление молодого человека решающее влияние оказала романтическая литература, воспевающая идеализированную дружбу и любовь и устремляющая человека к славе.
Последнее требовало переезда в столицу, и Александр едет в Петербург, к дяде, Петру Ивановичу Адуеву, статскому советнику, умело делающему карьеру. Приезд племянника был для дяди неприятным сюрпризом: здесь ждало молодого человека первое разочарование. Дядя устраивает родственника на скромную должность переписчика бумаг, а все проекты Адуева пошли на оклейку стены. Юный провинциал считал, что у него талант поэта и он может прославиться на этом поприще. Но дядя, прочитав его стихи, посоветовал поступить с ними так же, как и с проектами. И это разочарование перенес Адуев. Он отказывается от своих горячих замыслов чрезвычайно легко, без борьбы. Значит, это были не настоящие, а надуманные идеалы, просто забава молодого, богатого и односторонне образованного мальчика. В чем-то, в своей горячности, Александр Адуев напоминает Чацкого. Но последний — боец, а первый — нет. Однако у юноши есть знание иностранного языка. И опять разочарование. Для перевода вместо пьесы дядя приносит ему статью о картофеле.
Итак, мечты о славе развеялись. Но осталась любовь! Он влюбляется в Наденьку. “Каким светлым умом блестят ее суждения! что за огонь в чувствах! как глубоко понимает она жизнь!” Любовь поглощает все внимание, заброшены служба, журнальные труды. “Его уже обошли местом: он едва приметил это”. И вдруг — новая катастрофа. Мечтам о женитьбе на Наденьке не суждено сбыться: она предпочла графа Новинского. Отчаянию нет предела, невозможно понять такое предательство. К счастью, дядя убеждает его отказаться от мысли вызвать соперника на дуэль, поясняя, чтобы впредь с любовью был поосторожнее.
И вот постепенно совершается, к сожалению, та “обыкновенная история”, когда под влиянием первых же трудностей, несоответствия жизни и мечтаний из романтика рождается трезвый, расчетливый и эгоистичный человек, который теперь больше верит в богатство, должность и умение вести себя в обществе, который стыдится своих бывших идеалов. И первым таким шагом для Александра было согласие “поволочиться” за вдовой Тафаевой, поскольку это выгодно для дядиных дел.
Неожиданно Александр влюбляется вновь. Однако на этот раз изменяет любимой сам. То, что он оказался способен на низость, поражает его. Но история потому и называется обыкновенной, что раз от разу герой совершает все более эгоистичные поступки и все менее способен стыдиться их.
В конце концов, совершив несколько низких поступков, Адуев-младший уезжает в деревню. Но мечты о славе еще живы. И после смерти матери он вновь в столице. Прошло несколько лет. История подходит к концу. “Как он переменился! Как пополнел, оплешивел, как стал румян! С каким достоинством он носит свое выпуклое брюшко и орден на шее!” Александр — коллежский советник, собирается жениться на девушке из приличной семьи и с хорошим приданым. О любви, конечно, нет и речи. Племянник отлично усвоил уроки дяди. Теперь, когда он занимает высокий чин, ни о каких полезных проектах и не мечтает, сердце свое ничем не беспокоит.
История эта тем и обыкновенна, что актуальна и во времена Гончарова, и после — по сегодняшний день. И это страшно: лучшие, пусть наивные, но искренние чувства гибнут в столкновении с жесткими реалиями бытия, если человек недостаточно силен, чтобы пережить первые разочарования.
goncharov/obyknovennajaistorija15
История народа и законы развития языка. Вопросы метода в языкознании. Как написать школьное сочинение. Книжные предисловия – сборник сочинений и эссе по литературе
Страница: [ 1 ] 2
“Обыкновенная история”, опубликованная в 1847 году в “Современнике”, была первым художественным произведением И. А. Гончарова, появившимся в печати.
Над “Обыкновенной историей” писатель работал в течении трех лет. В статье автобиографического характера “Необыкновенная история” (1875-1878) он писал: “Роман задуман был в 1844 году, писался в 1845, и в 1846 мне оставалось дописать несколько глав“. Гончаров несколько вечеров сряду читал Белинскому свою “Необыкновенную историю”. Белинский был в восторге от нового таланта, выступавшего так блистательно. До того, как отдать свое произведение “на суд” Белинскому, Гончаров несколько раз читал его в дружеском литературном кружке Майковых. Прежде чем появиться в печати, роман претерпел много исправлений и переделок.
Вспоминая позднее 40-е годы, мрачную пору николаевского царствования когда огромную роль в борьбе с феодально-крепостнической реакцией играла передовая русская литература, Гончаров писал: ”Крепостное право, телесное наказание, гнет начальства, ложь предрассудков общественной и семейной жизни, грубость, дикость нравов в массе – вот что стояло на очереди в борьбе и на что были устремлены главные силы русской интеллигенции тридцатых и сороковых годов.”
“Обыкновенная история” показала, что Гончаров был чутким к интересам своего времени писателем. В произведении нашли отражение изменения и сдвиги, которые происходили в жизни крепостнической России 1830-1840 гг. призывая к борьбе с “всероссийским застоем”, к труду на благо отчизны, Гончаров страстно искал вокруг себя те силы, тех людей которые могли бы осуществить стоящие перед русской жизнью задачи.
Сущность псевдоромантического миросозерцания, присущего значительной части идеалистически настроенной, оторванной от действительности дворянской интеллигенции 30-х годов, вскрыта Гончаровым в образе основного героя романа – Александра Адуева.
Романтическое восприятие жизни, возвышенные отвлеченные мечты о славе и подвигах, о необыкновенном, поэтические порывы – кто не проходил в какой – то мере через все это в молодости, в “эпоху юношеских волнений”. Но заслуга Гончарова как художника в том, что он показал, как извращают и уродуют эти юношеские мечты и иллюзии барско-крепостническое воспитание.
Молодой Адуев о горе и о бедах знает только “по слуху” – “жизнь от пелен улыбается ему”. Праздность, незнание жизни “преждевременно” развили в Адуеве “сердечные склонности” и чрезмерную мечтательность. Перед нами один из тех “романтических ленивцев”, барчуков ,которые привыкли беспечно жить за счет труда других. Цель и счастье жизни молодой Адуев видит не в труде и творчестве (трудиться казалось ему странным), а в “возвышенном существовании”. В имении Адуевых царят “тишина… неподвижность… благодатный застой”. Но в имении он не находит поприща для себя. И Адуев уезжает “искать счастья”, ”делать карьеру и фортуну – в Петербург”. Вся фальшь житейских понятий Адуева начинает раскрываться в романе уже в первых столкновениях избалованного ленью и барством племянника – мечтателя с практическим и умным дядюшкой, Петром Ивановичем Адуевым. В борьбе дяди с племянником отразилась и тогдашняя, только что начинавшаяся ломка старых понятий и нравов – сентиментальности , карикатурного преувеличения чувства дружбы и любви, поэзия праздности , семейная и домашняя ложь напускных, в сущности небывалых чувств , пустая трата времени на визиты, на ненужное гостеприимство и т.д. Словом, вся праздная мечтательная и аффектационная сторона старых нравов с обычными порывами инстинктов высокому, великому, изящному, к эффектам, с жаждой высказать это в трескучей прозе, всего болеев стихах.
Адуев-старший на каждом шагу безжалостно высмеивает напускную, беспочвенную мечтательность Адуева-младшего.
Но молодой герой не поддается нравоучениям. “А разве любовь не дело?“ – отвечает он дядюшке. Характерно, что после первой неудачи в любви Адуев-младший жалуется “на скуку жизни, пустоту души”. Страницы романа, посвященные, описанию любовных похождений героя, – разоблачение эгоистического, собственнического отношения к женщине, несмотря на все романтические позы, которые принимает герой перед избранницами своего сердца.
Восемь лет возился с Александром дядюшка. В конце концов племянник его становится деловым человеком, его ждет блестящая карьера и выгодный брак по расчету. От былых “небесных” и “возвышенных” чувств и мечтаний не осталось и следа. Эволюция характера Александра Адуева, показанная в “Обыкновенной истории”, являлась “обыкновенной” для части дворянской молодежи того времени. Осудив романтика Александра Адуева, Гончаров противопоставил ему в романе другое, бесспорно по ряду черт более положительное, но отнюдь не идеальное лицо – Петра Ивановича Адуева. Писатель, не бывший сторонником революционного преобразования феодально-крепостнической России, верил в прогресс, основанный на деятельности просвещенных, энергичных и гуманных людей. Однако в произведении нашли отражение не столько эти взгляды писателя, сколько существовавшие в реальной действительности противоречия, которые несли с собой шедшие на смену “всероссийскому застою” буржуазно – капиталистические отношения. Отвергая романтизм адуевского толка, писатель вместе с тем чувствовал неполноценность философии и практики буржуазного “здравого смысла”, эгоизм и бесчеловечность буржуазной морали адуевых-старших. Петр Иванович умен, деловит и по-своему “порядочный человек”. Но он в высшей степени “безразличен к человеку, к его нуждам, интересам”.
..что было главной целью его трудов? Трудился ли он для общей человеческой цели, исполняя заданный ему судьбою урок, или только для мелочных причин, чтобы приобрести между людьми чиновное и денежное значение, для того ли, наконец, чтобы его не гнули в дугу нужда, обстоятельства? Бог его знает. О высоких целях он разговаривать не любил, называл это бредом, а говорил сухо и просто, что на до дело делать”.
Александр и Петр Иванович Адуевы противопоставлены не только как провинциальный дворянин-романтик и делец-буржуа, но и как два психологически противоположные типа. “Один восторжен до сумасбродства, другой – ледян до ожесточения”, – говорит Лизавета Александровна о племяннике и муже.
Гончаров стремился найти идеал, то есть нормальный тип человека не в Адуеве-старшем и не в Адуеве-младшем, а чем-то ином, третьем, в гармонии “ума” и “сердца”. Ясный намек на это содержится уже в образе Лизаветы Александровны Адуевой, несмотря на то, что “век” ее “заел”, по справедливому замечанию Белинского, Петр Иванович.
К числу этих замечательных образов следует отнести не только Лизавету Александровну, но и Наденьку.
Дочь несколькими шагами – впереди матери. Она без спросу полюбила Адуева и почти не скрывает этого от матери или молчит только для приличия, считая за собою право распоряжаться по-своему своим внутренним миром и самим Адуевым, которым, изучив его хорошо, овладела и командует. Это ее послушный раб, нежный, бесхарактерно-добрый, что-то обещающий, но мелко самолюбивый, простой, обыкновенный юноша, каких везде – куча. И она приняла бы его, вышла бы замуж – и все пошло бы обычным ходом. Но явилась фигура графа, сознательно-умная, ловкая, с блеском. Наденька увидала, что Адуев не выдерживает сравнения с ним ни в уме, ни в характере, ни в воспитании.
Она на минуту прислушалась к его стихам. Она ждала, что сила, талант кроются там. Но оказалось, что он только пишет сносные стихи, но о них ни кто не знает, да еще дуется про себя на графа за то, что этот прост, умен и держит себя с достоинством. Она перешла на сторону последнего: в этом пока и состоял сознательный шаг русской девушки – безмолвная эмансипация, протест против беспомощного для нее авторитета матери.
Но тут и кончилась эта эмансипация. Она сознала, но в действие своего сознания не обратила, остановилась в неведении, так как и самый момент эпохи был моментом неведения.
“Обыкновенная история” сразу же поставила Гончарова в первый ряд прогрессивных писателей-реалистов. В “Обыкновенной истории” в полной мере сказался сильный и оригинальный талант Гончарова, призванного мастера русского реалистического романа.
Страница: [ 1 ] 2
Первый роман Гончарова увидел свет на страницах журнала “Современник” в мартовском и апрельском номерах за 1847 год. В центре романа столкновение двух характеров, двух философий жизни, выпестованных на почве двух общественных укладов: патриархального, деревенского (Александр Адуев) и буржуазно-делового, столичного (его дядюшка Петр Адуев). Александр Адуев – юноша, только что закончивший университет, исполненный возвышенных надежд на вечную любовь, на поэтические успехи (как большинство юношей, он пишет стихи), на славу выдающегося общественного деятеля. Эти надежды зовут его из патриархальной усадьбы Грачи в Петербург. Покидая деревню, он клянется в вечной верности соседской девушке Софье, обещает дружбу до гробовой доски университетскому приятелю Поспелову.
Романтическая мечтательность Александра Адуева сродни герою романа А. С. Пушкина “Евгений Онегин” Владимиру Ленскому. Но романтизм Александра, в отличие от Ленского, вывезен не из Германии, а выращен здесь, в России. Этот романтизм питает многое. Во-первых, далекая от жизни университетская московская наука. Во-вторых, юность с ее широкими, зовущими вдаль горизонтами, с ее душевным нетерпением и максимализмом. Наконец, эта мечтательность связана с русской провинцией, со старорусским патриархальным укладом. В Александре многое идет от наивной доверчивости, свойственной провинциалу. Он готов видеть друга в каждом встречном, он привык встречать глаза людей, излучающие человеческое тепло и участие. Эти мечты наивного провинциала подвергаются суровому испытанию столичной, петербургской жизнью.
“Он вышел на улицу – суматоха, все бегут куда-то, занятые только собой, едва взглядывая на проходящих, и то разве для того, чтоб не наткнуться друг на друга. Он вспомнил про свой губернский город, где каждая встреча, с кем бы то ни было, почему-нибудь интересна… С кем ни встретишься – поклон да пару слов, а с кем и не кланяешься, так знаешь, кто он, куда и зачем идет…
.. Он посмотрел на домы – и ему стало еще скучнее: на него наводили тоску эти однообразные каменные громады, которые, как колоссальные гробницы, сплошною массою тянутся одна за другою”.
Провинциал верит в добрые родственные чувства. Он думает, что и столичные родственники примут его с распростертыми объятиями, как принято в деревенском усадебном быту. Не будут знать, как принять его, где посадить, как угостить. А он “расцелует хозяина и хозяйку, станет говорить им ты, как будто двадцать лет знакомы: все подопьют наливочки, может быть, запоют хором песню”.
Но и тут молодого романтика-провинциала ждет урок. “Куда! на него едва глядят, морщатся, извиняются занятиями; если есть дело, так назначают такой час, когда не обедают и не ужинают… Хозяин пятится от объятий, смотрит на гостя как-то странно”.
Именно так встречает восторженного Александра деловой петербургский дядюшка Петр Адуев. На первый взгляд он выгодно отличается от племянника отсутствием неумеренной восторженности, умением трезво и деловито смотреть на вещи. Но постепенно читатель начинает замечать в этой трезвости сухость и расчетливость, деловой эгоизм бескрылого человека. С каким-то неприятным, демоническим удовольствием Петр Адуев “отрезвляет” молодого человека. Он безжалостен к юной душе, к ее прекрасным порывам. Стихи Александра он употребляет на оклейку стен в кабинете, подаренный любимой Софьей талисман с локоном ее волос – “вещественный знак невещественных отношений” – ловко швыряет в форточку, вместо стихов предлагает перевод агрономических статей о навозе, вместо серьезной государственной деятельности определяет племянника чиновником, занятым перепискою деловых бумаг. Под влиянием дядюшки, под воздействием отрезвляющих впечатлений делового, чиновничьего Петербурга разрушаются романтические иллюзии Александра. Гибнут надежды на вечную любовь.
Увядают идеалы вечной дружбы. Разбиваются вдребезги мечты о славе поэта и государственного деятеля: “Он еще мечтал все о проектах и ломал себе голову над тем, какой государственный вопрос предложат ему решить, между тем все стоял и смотрел. “Точно завод моего дяди! – решил он наконец.- Как там один мастер возьмет кусок массы, бросит ее в машину, повернет раз, два, три,- смотришь, выйдет конус, овал или полукруг; потом передает другому, тот сушит на огне, третий золотит, четвертый расписывает, и выйдет чашка, или ваза, или блюдечко. И тут: придет посторонний проситель, подаст, полусогнувшись, с жалкой улыбкой, бумагу – мастер возьмет, едва дотронется до нее пером и передаст другому, тот бросит ее в массу тысячи других бумаг… И каждый день, каждый час, и сегодня и завтра, и целый век, бюрократическая машина работает стройно, непрерывно, без отдыха, как будто нет людей,- одни колеса да пружины…”
Белинский в статье “Взгляд на русскую литературу 1847 года”, высоко оценивая художественные достоинства Гончарова, увидел главный пафос романа в развенчании прекраснодушного романтика. Однако смысл конфликта племянника и дядюшки более глубок. Источник несчастий Александра не только в его отвлеченной, летящей поверх прозы жизни мечтательности. В разочарованиях героя не в меньшей, если не в большей степени повинен трезвый, бездушный практицизм столичной жизни, с которой сталкивается молодой и пылкий юноша. В романтизме Александра, наряду с книжными иллюзиями и провинциальной ограниченностью, есть и другая сторона: романтична любая юность. Его максимализм, его вера в безграничные возможности человека – еще и признак молодости, неизменный во все эпохи и все времена.
Петра Адуева не упрекнешь в мечтательности, в отрыве от жизни, но и его характер подвергается в романе не менее строгому суду.
Она говорит о “неизменной дружбе”, “вечной любви”, “искренних излияниях” – о тех ценностях, которых лишен Петр и о которых любил рассуждать Александр. Но теперь эти слова звучат далеко не иронически. Вина и беда дядюшки в его пренебрежении к тому, что является в жизни главным,- к духовным порывам, к цельным и гармоническим отношениям между людьми. А беда Александра оказывается не в том, что он верил в истину высоких целей жизни, а в том, что эту веру растерял.
В эпилоге романа герои меняются местами. Петр Адуев осознает ущербность своей жизни в тот момент, когда Александр, отбросив все романтические побуждения, становится на деловую и бескрылую дядюшкину стезю.
Где же истина? Вероятно, посередине: наивна оторванная от жизни мечтательность, но страшен и деловой, расчетливый прагматизм. Буржуазная проза лишается поэзии, в ней нет места высоким духовным порывам, нет места таким ценностям жизни, как любовь, дружба, преданность, вера в высшие нравственные побуждения. Между тем в истинной прозе жизни, как ее понимает Гончаров, таятся зерна высокой поэзии.
У Александра Адуева есть в романе спутник, слуга Евсей. Что дано одному – не дано другому. Александр прекраснодушно духовен, Евсей прозаически прост. Но их связь в романе не ограничивается контрастом высокой поэзии и презренной прозы. Она выявляет еще и другое: комизм оторвавшейся от жизни высокой поэзии и скрытую поэтичность повседневной прозы. Уже в начале романа, когда Александр перед отъездом в Петербург клянется в “вечной любви” Софье, его слуга Евсей прощается с возлюбленной, ключницей Аграфеной. “Кто-то сядет на мое место?” – промолвил он, все со вздохом. “Леший!” – отрывисто отвечала она. “Дай-то Бог! лишь бы не Прошка. А кто-то в дураки с вами станет играть?” – “Ну хоть бы и Прошка, так что ж за беда?” – со злостью заметила она. Евсей встал… “Матушка, Аграфена Ивановна!..
А я-то! э-эх! Вы у меня, что синь-порох в глазу! Если б не барская воля, так… эх!..”
Проходит много лет. Полысевший и разочарованный Александр, растерявший в Петербурге романтические надежды, вместе со слугою Евсеем возвращается в усадьбу Грачи. “Евсей, подпоясанный ремнем, весь в пыли, здоровался с дворней; она кругом обступила его. Он дарил петербургские гостинцы: кому серебряное кольцо, кому березовую табакерку. Увидя Аграфену, он остановился, как окаменелый, и смотрел на нее молча, с глупым восторгом. Она поглядела на него сбоку, исподлобья, но тотчас же невольно изменила себе: засмеялась от радости, потом заплакала было, но вдруг отвернулась в сторону и нахмурилась. “Что молчишь? – сказала она,- экой болван: и не здоровается!”
Устойчивая, неизменная привязанность существует у слуги Евсея и ключницы Аграфены. “Вечная любовь” в грубоватом, народном варианте уже налицо. Здесь дается органический синтез поэзии и жизненной прозы, утраченный миром господ, в котором проза и поэзия разошлись и стали друг к другу во враждебные отношения. Именно народная тема романа несет в себе обещание возможности их синтеза в будущем.
Первый роман Гончарова увидел свет на страницах журнала “Современник” в мартовском и апрельском номерах за 1847 год. В центре романа столкновение двух характеров, двух философий жизни, выпестованных на почве двух общественных укладов: патриархального, деревенского (Александр Адуев) и буржуазно-делового, столичного (его дядюшка Петр Адуев). Александр Адуев — юноша, только что закончивший университет, исполненный возвышенных надежд на вечную любовь, на поэтические успехи (как большинство юношей, он пишет стихи), на славу выдающегося общественного деятеля. Эти надежды зовут его из патриархальной усадьбы Грачи в Петербург. Покидая деревню, он клянется в вечной верности соседской девушке Софье, обещает дружбу до гробовой доски университетскому приятелю Поспелову.
Романтическая мечтательность Александра Адуева сродни герою романа А. С. Пушкина “Евгений Онегин” Владимиру Ленскому. Но романтизм Александра, в отличие от Ленского, вывезен не из Германии, а выращен здесь, в России. Этот романтизм питает многое. Во-первых, далекая от жизни университетская московская наука. Во-вторых, юность с ее широкими, зовущими вдаль горизонтами, с ее душевным нетерпением и максимализмом. Наконец, эта мечтательность связана с русской провинцией, со старорусским патриархальным укладом. В Александре многое идет от наивной доверчивости, свойственной провинциалу. Он готов видеть друга в каждом встречном, он привык встречать глаза людей, излучающие человеческое тепло и участие. Эти мечты наивного провинциала подвергаются суровому испытанию столичной, петербургской жизнью.
“Он вышел на улицу — суматоха, все бегут куда-то, занятые только собой, едва взглядывая на проходящих, и то разве для того, чтоб не наткнуться друг на друга. Он вспомнил про свой губернский город, где каждая встреча, с кем бы то ни было, почему-нибудь интересна… С кем ни встретишься — поклон да пару слов, а с кем и не кланяешься, так знаешь, кто он, куда и зачем идет… А здесь так взглядом и сталкивают прочь с дороги, как будто все враги между собою… Он посмотрел на домы — и ему стало еще скучнее: на него наводили тоску эти однообразные каменные громады, которые, как колоссальные гробницы, сплошною массою тянутся одна за другою”.
Провинциал верит в добрые родственные чувства. Он думает, что и столичные родственники примут его с распростертыми объятиями, как принято в деревенском усадебном быту. Не будут знать, как принять его, где посадить, как угостить. А он “расцелует хозяина и хозяйку, станет говорить им ты, как будто двадцать лет знакомы: все подопьют наливочки, может быть, запоют хором песню”.
Но и тут молодого романтика-провинциала ждет урок. “Куда! на него едва глядят, морщатся, извиняются занятиями; если есть дело, так назначают такой час, когда не обедают и не ужинают… Хозяин пятится от объятий, смотрит на гостя как-то странно”.
Именно так встречает восторженного Александра деловой петербургский дядюшка Петр Адуев. На первый взгляд он выгодно отличается от племянника отсутствием неумеренной восторженности, умением трезво и деловито смотреть на вещи. Но постепенно читатель начинает замечать в этой трезвости сухость и расчетливость, деловой эгоизм бескрылого человека. С каким-то неприятным, демоническим удовольствием Петр Адуев “отрезвляет” молодого человека. Он безжалостен к юной душе, к ее прекрасным порывам. Стихи Александра он употребляет на оклейку стен в кабинете, подаренный любимой Софьей талисман с локоном ее волос — “вещественный знак невещественных отношений” — ловко швыряет в форточку, вместо стихов предлагает перевод агрономических статей о навозе, вместо серьезной государственной деятельности определяет племянника чиновником, занятым перепискою деловых бумаг. Под влиянием дядюшки, под воздействием отрезвляющих впечатлений делового, чиновничьего Петербурга разрушаются романтические иллюзии Александра. Гибнут надежды на вечную любовь. Если в романе с Наденькой герой еще романтический влюбленный, то в истории с Юлией он уже скучающий любовник, а с Лизой — просто соблазнитель. Увядают идеалы вечной дружбы. Разбиваются вдребезги мечты о славе поэта и государственного деятеля: “Он еще мечтал все о проектах и ломал себе голову над тем, какой государственный вопрос предложат ему решить, между тем все стоял и смотрел. “Точно завод моего дяди! — решил он наконец.— Как там один мастер возьмет кусок массы, бросит ее в машину, повернет раз, два, три,— смотришь, выйдет конус, овал или полукруг; потом передает другому, тот сушит на огне, третий золотит, четвертый расписывает, и выйдет чашка, или ваза, или блюдечко. И тут: придет посторонний проситель, подаст, полусогнувшись, с жалкой улыбкой, бумагу — мастер возьмет, едва дотронется до нее пером и передаст другому, тот бросит ее в массу тысячи других бумаг… И каждый день, каждый час, и сегодня и завтра, и целый век, бюрократическая машина работает стройно, непрерывно, без отдыха, как будто нет людей,— одни колеса да пружины…”
Белинский в статье “Взгляд на русскую литературу 1847 года”, высоко оценивая художественные достоинства Гончарова, увидел главный пафос романа в развенчании прекраснодушного романтика. Однако смысл конфликта племянника и дядюшки более глубок. Источник несчастий Александра не только в его отвлеченной, летящей поверх прозы жизни мечтательности. В разочарованиях героя не в меньшей, если не в большей степени повинен трезвый, бездушный практицизм столичной жизни, с которой сталкивается молодой и пылкий юноша. В романтизме Александра, наряду с книжными иллюзиями и провинциальной ограниченностью, есть и другая сторона: романтична любая юность. Его максимализм, его вера в безграничные возможности человека – еще и признак молодости, неизменный во все эпохи и все времена.
Петра Адуева не упрекнешь в мечтательности, в отрыве от жизни, но и его характер подвергается в романе не менее строгому суду. Этот суд произносится устами жены Петра Адуева Елизаветы Александровны. Она говорит о “неизменной дружбе”, “вечной любви”, “искренних излияниях” — о тех ценностях, которых лишен Петр и о которых любил рассуждать Александр. Но теперь эти слова звучат далеко не иронически. Вина и беда дядюшки в его пренебрежении к тому, что является в жизни главным,— к духовным порывам, к цельным и гармоническим отношениям между людьми. А беда Александра оказывается не в том, что он верил в истину высоких целей жизни, а в том, что эту веру растерял.
В эпилоге романа герои меняются местами. Петр Адуев осознает ущербность своей жизни в тот момент, когда Александр, отбросив все романтические побуждения, становится на деловую и бескрылую дядюшкину стезю.
Где же истина? Вероятно, посередине: наивна оторванная от жизни мечтательность, но страшен и деловой, расчетливый прагматизм. Буржуазная проза лишается поэзии, в ней нет места высоким духовным порывам, нет места таким ценностям жизни, как любовь, дружба, преданность, вера в высшие нравственные побуждения. Между тем в истинной прозе жизни, как ее понимает Гончаров, таятся зерна высокой поэзии.
У Александра Адуева есть в романе спутник, слуга Евсей. Что дано одному — не дано другому. Александр прекраснодушно духовен, Евсей прозаически прост. Но их связь в романе не ограничивается контрастом высокой поэзии и презренной прозы. Она выявляет еще и другое: комизм оторвавшейся от жизни высокой поэзии и скрытую поэтичность повседневной прозы. Уже в начале романа, когда Александр перед отъездом в Петербург клянется в “вечной любви” Софье, его слуга Евсей прощается с возлюбленной, ключницей Аграфеной. “Кто-то сядет на мое место?” — промолвил он, все со вздохом. “Леший!” — отрывисто отвечала она. “Дай-то Бог! лишь бы не Прошка. А кто-то в дураки с вами станет играть?” — “Ну хоть бы и Прошка, так что ж за беда?” — со злостью заметила она. Евсей встал… “Матушка, Аграфена Ивановна!.. будет ли Прошка любить вас так, как я? Поглядите, какой он озорник: ни одной женщине проходу не даст. А я-то! э-эх! Вы у меня, что синь-порох в глазу! Если б не барская воля, так… эх!..”
Проходит много лет. Полысевший и разочарованный Александр, растерявший в Петербурге романтические надежды, вместе со слугою Евсеем возвращается в усадьбу Грачи. “Евсей, подпоясанный ремнем, весь в пыли, здоровался с дворней; она кругом обступила его. Он дарил петербургские гостинцы: кому серебряное кольцо, кому березовую табакерку. Увидя Аграфену, он остановился, как окаменелый, и смотрел на нее молча, с глупым восторгом. Она поглядела на него сбоку, исподлобья, но тотчас же невольно изменила себе: засмеялась от радости, потом заплакала было, но вдруг отвернулась в сторону и нахмурилась. “Что молчишь? — сказала она,— экой болван: и не здоровается!”
Устойчивая, неизменная привязанность существует у слуги Евсея и ключницы Аграфены. “Вечная любовь” в грубоватом, народном варианте уже налицо. Здесь дается органический синтез поэзии и жизненной прозы, утраченный миром господ, в котором проза и поэзия разошлись и стали друг к другу во враждебные отношения. Именно народная тема романа несет в себе обещание возможности их синтеза в будущем.
В первом своем романе “Обыкновенная история” Иван Александрович Гончаров на примере двух героев — Петра Иваныча и Александра Адуевых — пытается решить вопрос, как должен жить человек: трезво мыслить и стремиться к практической деятельности или смотреть на мир сквозь романтические мечты?
Вначале кажется, что автор полностью на стороне практичного Петра Иваныча. Иронично повествуя о молодом романтике Александре, Гончаров развенчивает его позицию, приводя героя к краху юношеских мечтаний. Но не все так просто и однозначно в романе. Да, Александр не выдерживает столкновения с реалиями жизни. Он молод, избалован, слушает речи дяди, еще не веря его охлажденному и трезвому уму. А жизнь постоянно доказывает обратное. Дядя был прав, когда советовал заняться делом, а не бесплодными прожектами. Он и от Наденьки предостерегал “пылкого влюбленного”, говоря, что та непременно “надует”. Романтичному юноше претит опытность дяди. Но жизнь как будто специально доказывает юноше, что прав-то — Петр Иваныч.
Уставший от разочарований в мире и в себе самом, Александр возвращается в деревню, однако “зерно брошено”, оно уже дает плоды, и Адуев-младший решается вновь “завоевать Петербург”, но едет совершенно другим человеком. Он оценил правильность дядиных слов, “что человеку, вообще везде, а здесь в особенности, надо работать, и много работать, даже до боли в пояснице… цветов желтых нет, есть чины, деньги: это гораздо лучше!”. Сейчас он кажется вполне успешным: “в тридцать с небольшим лет — коллежский советник, хорошее казенное содержание”, посторонними трудами зарабатывает много денег, да еще в перспективе — “вовремя” женится на богатой. Но что-то не складывается: мы не можем верить, что автор считает подобный выбор удачным. Он вроде бы изначально был на стороне деловитого и лишенного романтизма Петра Иваныча. Почему же сейчас, достигнув высот карьеры, Адуев-старший все бросает ради здоровья жены? На недоуменный вопрос племянника с горечью отвечает: “Да видишь: тайная советница-то плоха”.
Писатель не хочет высказываться однозначно, он оставляет героев на перепутье. Они как бы поменялись местами, читатель же сам должен решить для себя, как жить, что важнее: любовь или карьера, деньги или мечта? Наверное, точного ответа на эти вопросы нет, как нет абсолютной истины на все времена.
Страница: [ 1 ] 2
“Обыкновенная история”, опубликованная в 1847 году в “Современнике”, была первым художественным произведением И.А.Гончарова, появившимся в печати.
Над “Обыкновенной историей” писатель работал в течение трех лет. В статье автобиографического характера “Необыкновенная история” (1875—1878) он писал: “Роман задуман был в 1844 году, писался в 1845, и в 1846 мне оставалось дописать несколько глав.” Гончаров несколько вечеров сряду читал Белинскому свою “Необыкновенную историю”. Белинский был в восторге от нового таланта, выступавшего так блистательно. До того, как отдать свое произведение “на суд” Белинскому, Гончаров несколько раз читал его в дружеском литературном кружке Майковых. Прежде чем появиться в печати, роман претерпел много исправлений и переделок.
Вспоминая позднее 40-е годы, мрачную пору николаевского царствования, когда огромную роль в борьбе с феодально-крепостнической реакцией играла передовая русская литература, Гончаров писал: “Крепостное право, телесное наказание, гнет начальства, ложь предрассудков общественной и семейной жизни, грубость, дикость нравов в массе — вот что стояло на очереди в борьбе и на что были устремлены главные силы русской интеллигенции тридцатых и сороковых годов”.
“Обыкновенная история” показала, что Гончаров был чутким к интересам своего времени писателем. В произведении нашли отражение изменения и сдвиги, которые происходили в жизни крепостнической России 1830—1840 гг. Призывая к борьбе с “всероссийским застоем”, к труду на благо отчизны, Гончаров страстно искал вокруг себя те силы, тех людей которые могли бы осуществить стоящие перед русской жизнью задачи.
Сущность псевдоромантического миросозерцания, присущего значительной части идеалистически настроенной, оторванной от действительности дворянской интеллигенции 30-х годов, раскрыта Гончаровым в образе основного героя романа — Александра Адуева. Почву, на которой вырастало это явление, художник видел в дворянско-поместном крепостническом строе жизни, в барском помещичьем воспитании.
Романтическое восприятие жизни, возвышенные отвлеченные мечты о славе и подвигах, о необыкновенном, поэтические порывы — кто не проходил в какой-то мере через все это в молодости, в “эпоху юношеских волнений”. Но заслуга Гончарова как художника в том, что он показал, как извращают и уродуют эти юношеские мечты и иллюзии барски-крепостническое воспитание.
Молодой Адуев о горе и о бедах знает только “по слуху” — “жизнь от пеленок улыбается ему”. Праздность, незнание жизни “преждевременно” развили в Адуеве “сердечные склонности” и чрезмерную мечтательность. Перед нами один из тех “романтических ленивцев”, барчуков, которые привыкли беспечно жить за счет труда других. Цель и счастье жизни молодой Адуев видит не в труде и творчестве (трудиться казалось ему странным), а в “возвышенном существовании”. В имении Адуевых царят “тишина… неподвижность… благодатный застой”. Но в имении он не находит поприща для себя. И Адуев уезжает “искать счастья”, “делать карьеру и искать фортуну — в Петербург”. Вся фальшь житейских понятий Адуева начинает раскрываться в романе уже в первых столкновениях избалованного ленью и барством племянника — мечтателя с практическим и умным дядюшкой, Петром Иванычем Адуевым. В борьбе дяди с племянником отразилась и тогдашняя, только что начинавшаяся ломка старых понятий и нравов — сентиментальности, карикатурного преувеличения чувства дружбы и любви, поэзия праздности, семейная и домашняя ложь напускных, в сущности небывалых чувств, пустая трата времени на визиты, на ненужное гостеприимство и т.д. Словом, вся праздная мечтательная и аффектационная сторона старых нравов с обычными порывами юности к высокому, великому, изящному, к эффектам, с жаждой высказать это в трескучей прозе, всего более в стихах.
Адуев-старший на каждом шагу безжалостно высмеивает напускную, беспочвенную мечтательность Адуева-младшего. “Твоя глупая восторженность никуда не годится“, ”с твоими идеалами хорошо сидеть в деревне”, “забудь эти священные да небесные чувства, а приглядывайся к делу”. Но молодой герой не поддается нравоучениям. “А разве любовь не дело?” — отвечает он дядюшке. Характерно, что после первой неудачи в любви Адуев-младший жалуется “на скуку жизни, пустоту души”. Страницы романа, посвященные, описанию любовных похождений героя, — разоблачение эгоистического, собственнического отношения к женщине, несмотря на все романтические позы, которые принимает герой перед избранницами своего сердца.
Восемь лет возился с Александром дядюшка. В конце концов племянник его становится деловым человеком, его ждет блестящая карьера и выгодный брак по расчету. От былых “небесных” и “возвышенных” чувств и мечтаний не осталось и следа. Эволюция характера Александра Адуева, показанная в “Обыкновенной истории”, являлась “обыкновенной” для части дворянской молодежи того времени. Осудив романтика Александра Адуева, Гончаров противопоставил ему в романе другое, бесспорно по ряду черт более положительное, но отнюдь не идеальное лицо — Петра Ивановича Адуева. Писатель, не бывший сторонником революционного преобразования феодально-крепостнической России, верил в прогресс, основанный на деятельности просвещенных, энергичных и гуманных людей. Однако в произведении нашли отражение не столько эти взгляды писателя, только существовавшие в реальной действительности противоречия, которые несли с собой шедшие на смену “всероссийскому застою” буржуазно-капиталистические отношения. Отвергая романтизм адуевского толка, писатель вместе с тем чувствовал неполноценность философии и практики буржуазного “здравого смысла”, эгоизм и бесчеловечность буржуазной морали адуевых-старших. Петр Иваныч умен, деловит и по-своему “порядочный человек”. Но он в высшей степени “безразличен к человеку, к его нуждам, интересам”. “Смотрят, что у человека в кармане да в петлице фрака, а до остального и дела нет-, — говорит о Петре Иваныче и ему подобных его жена Лизавета Александровна о своем супруге: “Что было главной целью его трудов? Трудился ли он для общей человеческой цели, исполняя заданный ему судьбою урок, или только для мелочных причин, чтобы приобрести между людьми чиновное и денежное значение, для того ли, наконец, чтобы его не гнули в дугу нужда, обстоятельства? Бог его знает. О высоких целях он разговаривать не любил, называл это бредом, а говорил сухо и просто, что надо дело делать”.
Александр и Петр Иваныч Адуевы противопоставлены не только как провинциальный дворянин-романтик и делец-буржуа, но и как два психологически противоположные типа. “Один восторжен до сумабродства, другой — ледян до ожесточения”, —говорит Лизавета Александровна о племяннике и муже.
Гончаров стремился найти идеал, то есть нормальный тип человека не в Адуеве-старшем и не в Адуеве-младшем, а чем-то ином, третьем, в гармонии “ума” и “сердца”. Ясный намек на это содержится уже в образе Лизаветы Александровны Адуевой, несмотря на то, что “век” ее “заел”, по справедливому замечанию Белинского, Петр Иваныч.
К числу этих замечательных образов, следует отнести не только Лизавету Александровну, но и Наденьку.
Дочь несколькими шагами — впереди матери. Она без спросу полюбила Адуева и почти не скрывает этого от матери или молчит только для приличия, считая за собою право распоряжаться по-своему своим внутренним миром и самим Адуевым, которым, изучив его хорошо, овладела и командует. Это ее послушный раб, нежный, бесхарактерно-добрый, что-то обещающий, но мелко самолюбивый, простой, обыкновенный юноша, каких везде много. И она приняла бы его, вышла бы замуж — и все пошло бы обычным ходом.
Но явилась фигура графа, сознательно-умная, ловкая, с блеском. Наденька увидала, что Адуев не выдерживает сравнения с ним ни в уме, ни в характере, ни в воспитании. Наденька в своем быту не приобрела сознания ни о каких идеалах мужского достоинства, силы и какой силы? Ее достало разглядеть только, что она видела тысячу раз во всех других юношах, с которыми танцевала, немного кокетничала.
Страница: [ 1 ] 2
Как жить разумом или чувствами?
Чем жить, разумом или чувствами? В этом вопросе два полюса: разум и чувства. Точно так же две противоположности в романе И. Гончарова «Обыкновенная история». Это Александр и Петр Иванович, чувства и разум.
На примере Александра мы рассмотрим человека, который живет только чувствами. Александр видит в начале романа весь мир сквозь «розовые очки». Ему кажется, что все любят его, и он всех любит. Он верит в любовь до гроба и вечную дружбу. Но по приезду в Санкт-Петербург в его «очках» трескаются линзы, и он видит все в новом, более естественном для того времени свете. В момент встречи Александра с реальностью его мечты и представления разбиваются о «каменную стену» реальности и наносят ему душевные раны. Жизнь романтика несладка, в ней больше горя, чем счастья. Романтик желает, чтобы счастьем была вся его жизнь, и за своими сплошными мечтаниями он не видит истинного счастья и не может ему радоваться. Такие люди не могут рассуждать трезво, и часто из-за этого страдают не только они, но и окружающие.
Теперь рассмотрим человека, который живет только разумом на примере Петра Ивановича. Жизнь такого человека скучна и однообразна. Он становится «машиной», которая способна на работу ради места в обществе и состояния, но не имеет души и чувств. Для такой «машины» счастье заключается в хорошем состоянии, а горе в крупной денежной потере. Даже на брак эти «роботы» идут, если невеста богата и имеет положение в обществе. Людям, окружающим такую «машину», живется очень плохо, ведь машина не способна сочувствовать и любить, она может только выдавать «советы», точнее говоря, жесткие, окаменевшие фразы.
Жить только чувствами или разумом невозможно. Живущим чувствами не хватает трезвости в поступках, они и их жизнь похожа на ярко вспыхнувший на секунду огонь и затем безвозвратно потухший. Живущие разумом похожи на «Снежную королеву», живущую в ледяных чертогах, где все мертво и холодно.
Человек должен сочетать в себе и чувства, и разум, только тогда он сможет жить по-настоящему полно, создавая комфорт и для себя, и для окружающих.
В центре романа — история Саши Адуева, и название говорит о том, что его эволюция – явление обычное для своего времени. Показывая нам превращение восторженного, романтически настроенного юноши в расчетливого дельца и называя роман «Обыкновенной историей», Иван Александрович делает широкое обобщение. Философское значение имеют споры Саши Адуева со своим дядей Петром Иванычем. Они затрагивают вечные темы — темы любви, дружбы и творчества, и в связи с этим автор имеет возможность рассмотреть множество самых важных проблем. Первая проблема, с которой сталкивается Саша, — это вопрос о том, что такое любовь. Он утверждает, что это вечное и романтическое чувство, способное изменить всю человеческую жизнь, но сам не способен доказать этот взгляд своими поступками. Любовь такую, какой её в начале романа представляет себе Саша Адуев, символизирует «Желтый цветок». «Желтый цветок» — знак пошлости и глупой сентиментальности. Петр Иваныч вообще отрицает существование любви, а утверждает, что отношения мужчины и женщины основаны на привычке и взаимной выгоде. Но жизнь опровергает и его теории. В конце концов Адуев-старший решает бросить все свои дела, забыть о выгоде и уехать в Италию ради того, чтобы, поправить здоровье любимой жены.
Авторская позиция где-то посередине между этими двумя противоположными точками зрения. Оба персонажа во время споров о любви представлены в ироническом свете. Скажем, когда Адуев-старший рассуждает о своей теории (дескать, человеческие отношения строятся только на деловой, практической основе), входит его жена Лизавета Александровна и все его построения с ходу опровергает.
По вопросу о дружбе позиции героев также расходятся. Саша Адуев грезит об «окровавленных объятиях», «клятвах в дружбе на поле боя». Петр Иваныч, выступающий в данном случае в роли резонера, учит своего племянника отличать истинную дружбу, выражающуюся в конкретной практической помощи, от лицемерных излияний. Но с другой стороны, когда Саше понадобилась психологическая, эмоциональная помощь, когда он находился в депрессии, то дядя не в состоянии был оказать ему эту помощь, а утешила Сашу Лизавета Александровна, просто по-женски пожалев.
И, наконец, третья тема разговоров дяди и племянника — творчество. Саша Адуев, пописывающий вполне графоманские стихи и мечтающий при этом о литературной славе, утверждает, что творчество присуще только искусству. Дядя же убежден в том, что истинным творцом может быть и поэт, и математик, и часовщик; словом, любой человек, любящий свое дело и способный внести что-то новое в привычное ремесло.
Проблемы, которые поднимает автор в романе «Обыкновенная история», являются общечеловеческими. Споры двух персонажей — Адуева-младшего и Адуева-старшего — это как бы спор автора с самим собой. Автор смотрит на проблемы с разных точек зрения, показывает возможность противоположных взглядов по одному и тому же вопросу. Но последнее слово всегда остается за Гончаровым, он всегда ясно выражает свою авторскую позицию. В этом смысле «Обыкновенная история» — философский роман, который хотя и претендует на социальную злободневность (ведь Саша Адуев — это тоже своеобразный «герой своего времени»), тем не менее остается современным и по сей день, так как проблемы, затронутые в нем, вечны.
В первом своем романе «Обыкновенная история», написанном в 1846 году, Иван Александрович Гончаров на примере двух героев: Петра Иваныча и Александра Адуевых пытается решить вопрос, как должен жить человек — трезво мыслить и стремиться к практической деятельности или смотреть на мир сквозь романтические мечты? Вначале кажется, что автор.полностью на стороне практичного Петра Иваныча, иронично повествуя о молодом романтике Александре, развенчивает его позицию, приводя героя к краху юношеских мечтаний.
Но не все так просто и однозначно в романе Гончарова.
Да, Александр не выдерживает столкновения с реалиями жизни, он молод, избалован, слушает речи дяди, не веря его охлажденному и трезвому уму. А жизнь постоянно доказывает обратное. Дядя был прав, когда советовал заняться делом, а не бесплодными мечтами и прожектами. Он и от Наденьки предостерегал «пылкого влюбленного», говоря, что непременно «надует». Романтичному юноше претит опытность дяди. Александр не хочет изменять себе, своим принципам, поэтому возвращается в деревню, но «зерно брошено», оно уже дает плоды, и Александр решает вновь «завоевать Петербург», но едет совершенно другим, переродившимся человеком; он понимает, «что везде, а здесь в особенности, надо работать, и много работать, даже до боли в пояснице… цветов желтых нет, есть чины, деньги: это гораздо важнее!».
Сейчас он кажется вполне успешным: «…в тридцать с небольшим лет — коллежский советник, хорошее казенное содержание». Посторонними трудами зарабатывает «много денег да еще» женится «на богатой…».
Но что-то не складывается в «идеологии автора». Он изначально был на стороне деловитого и лишенного романтизма Петра Иваныча. Почему же сейчас, достигнув высот карьеры, Адуев-старший все бросает ради здоровья жены? На недоуменный вопрос племянника с горечью отвечает: «Да видишь: тайная советница-то плоха».
Писатель не хочет высказываться однозначно, он оставляет героев на перепутье. Они как бы поменялись местами, читатель же сам должен решить для себя, как жить, что важнее: любовь или карьера, деньги или мечта?
Наверное, ответа на эти вопросы нет, как нет абсолютной истины на все времена.
Помимо глубокого смысла романа современного читателя восхищает и стиль Гончарова, его тонкий юмор, мастерство в изображении характеров героев.
…поэта
Обыкновенный ждал удел.
А. С. Пушкин
В. Г. Белинский в статье «Взгляд на русскую литературу 1847 года», подчеркивая жизненную верность первого романа И. А. Гончарова, писал, что это произведение принесет большую пользу, ибо нанесет удар романтизму, мечтательности и сентиментальности. Чем же вызвана такая высокая оценка романа? История, в нем рассказанная, не поражает воображение, но даже полтора века спустя книга эта заставляет о многом задуматься.
Главный герой романа — молодой романтик Александр Адуев. Мы следим за его жизнью на протяжении многих лет.
Перед нами два мира: патриархальная деревенская глушь, с ее праздностью, застоем, и столица — Петербург, воплощение жизни, деловитости, активности.
В Грачах прошли детство и юность Александра Адуева. Любимец и баловень матери, он не знал ни забот, ни огорчений, жизнь в родной усадьбе была для него сплошным праздником. «Ты первый в мире», — внушала ему мать. «Он пойдет далеко», — твердили профессора. Юноша, поверив в свою исключительность, бездельничал. Праздный образ жизни выработал в нем «преждевременные сердечные склонности» и пустую мечтательность. Жизнь представлялась Александру в розовом свете, без труда на благо общества, в одном лишь «возвышенном существовании».
Собираясь в столицу, Александр рисовал в воображении картины своего славного будущего, уверенный, что успех ему принесут литературные занятия. Петербург ошеломил молодого провинциала великолепием и красотой. Но не меньше поразила его встреча с дядюшкой — Петром Ивановичем Адуевым: дядя не выразил радости по поводу приезда племянника и не одобрил планов Адуева-младшего стать писателем, полагая, что «делать карьеру и фортуну» надо иным путем.
Одна за другой рушатся мечты молодого романтика. «Забудь эти священные да небесные чувства, а приглядывайся к делу», «Твоя глупая восторженность никуда не годится», «С твоими идеями хорошо сидеть в деревне», — не устает повторять дядюшка. Он наносит Александру еще один, быть может, самый болезненный удар: доказывает, что у него, юного мечтателя, нет литературного таланта.
При этом дядюшка по-своему заботится о племяннике: достает ему «настоящую работу» — переводы агрономических статей. Но это все не то. Александр впадает в апатию, вздыхает, целые дни проводит на диване, не знает, что делать.
Здесь, в столице, разбились и его мечты о вечной, идеальной любви.
Но кто же все-таки виноват во всех неудачах Александра? По его мнению, человечество, судьба, ну и, конечно, дядюшка, но только не он сам.
Разочаровавшись в этой действительности и ничего не сделав, чтобы изменить ее, молодой Адуев покидает столицу и возвращается в усадьбу матери. Но как можно (жить в провинции после блестящего Петербурга!
И он снова уезжает в Петербург. Из «сумасброда» и «мечтателя» Александр превращается в человека, «каких в Петербурге много», — в самоуверенного и самодовольного ограниченного чиновника-карьериста.
Освободившись от беспочвенных надежд, романтических иллюзий и мечтательности, Александр начинает преуспевать в делах, быстро продвигается по служебной лестнице. Забыты прежние «возвышенные» представления о вечной Любви, бескорыстной дружбе, родственных привязанностях.
Восемь лет возился с ним дядюшка и добился успеха. В эпилоге романа вместе юного мечтателя перед нами другой человек — пополневший, с лысиной, с орденом на шее, крупный чиновник и обладатель большого состояния, который к тому же собирается выгодно жениться на девушке с большим приданым.
А когда жена дяди, Лизавета Александровна, упрекает племянника в измене юношеским идеалам, тот отвечает: «Что делать… век такой. Я иду наравне с веком: нельзя же отставать!»
Такая вот обыкновенная история: мечтательный романтик предпочел иллюзиям доходное место, богатство, выгодную женитьбу.
Такое перерождение было типичным для русской действительности 30—40-х годов XIX века, периода зарождения капиталистических отношений.
В прежнем облике Адуева были и привлекательные черты, свойственные юности: вера в «высокие» чувства, бескорыстие, любовь ко всему прекрасному. Но барское воспитание, надежда на «авось», желание получить все, не затрачивая усилий, привели к тому, что он, по словам И. А. Гончарова, «пережив эпоху юношеских волнений, достиг положительных благ, как большинство, занял в службе прочное положение и выгодно женился…». В этом и заключается «обыкновенная история».
“Обыкновенная история”, опубликованная в 1847 году в “Современнике”, была первым художественным произведением И.А.Гончарова, появившимся в печати.
Над “Обыкновенной историей” писатель работал в течение трех лет. В статье автобиографического характера “Необыкновенная история” (1875–1878) он писал: “Роман задуман был в 1844 году, писался в 1845, и в 1846 мне оставалось дописать несколько глав.” Гончаров несколько вечеров сряду читал Белинскому свою “Необыкновенную историю”. Белинский был в восторге от нового таланта, выступавшего так блистательно. До того, как отдать свое произведение “на суд” Белинскому, Гончаров несколько раз читал его в дружеском литературном кружке Майковых. Прежде чем появиться в печати, роман претерпел много исправлений и переделок.
Вспоминая позднее 40-е годы, мрачную пору николаевского царствования, когда огромную роль в борьбе с феодально-крепостнической реакцией играла передовая русская литература, Гончаров писал: “Крепостное право, телесное наказание, гнет начальства, ложь предрассудков общественной и семейной жизни, грубость, дикость нравов в массе — вот что стояло на очереди в борьбе и на что были устремлены главные силы русской интеллигенции тридцатых и сороковых годов”.
“Обыкновенная история” показала, что Гончаров был чутким к интересам своего времени писателем. В произведении нашли отражение изменения и сдвиги, которые происходили в жизни крепостнической России 1830–1840 гг. Призывая к борьбе с “всероссийским застоем”, к труду на благо отчизны, Гончаров страстно искал вокруг себя те силы, тех людей которые могли бы осуществить стоящие перед русской жизнью задачи.
Сущность псевдоромантического миросозерцания, присущего значительной части идеалистически настроенной, оторванной от действительности дворянской интеллигенции 30-х годов, раскрыта Гончаровым в образе основного героя романа — Александра Адуева. Почву, на которой вырастало это явление, художник видел в дворянско-поместном крепостническом строе жизни, в барском помещичьем воспитании.
Романтическое восприятие жизни, возвышенные отвлеченные мечты о славе и подвигах, о необыкновенном, поэтические порывы — кто не проходил в какой-то мере через все это в молодости, в “эпоху юношеских волнений”. Но заслуга Гончарова как художника в том, что он показал, как извращают и уродуют эти юношеские мечты и иллюзии барски-крепостническое воспитание.
Молодой Адуев о горе и о бедах знает только “по слуху” — “жизнь от пеленок улыбается ему”. Праздность, незнание жизни “преждевременно” развили в Адуеве “сердечные склонности” и чрезмерную мечтательность. Перед нами один из тех “романтических ленивцев”, барчуков, которые привыкли беспечно жить за счет труда других. Цель и счастье жизни молодой Адуев видит не в труде и творчестве (трудиться казалось ему странным), а в “возвышенном существовании”. В имении Адуевых царят “тишина… неподвижность… благодатный застой”. Но в имении он не находит поприща для себя. И Адуев уезжает “искать счастья”, “делать карьеру и искать фортуну — в Петербург”. Вся фальшь житейских понятий Адуева начинает раскрываться в романе уже в первых столкновениях избалованного ленью и барством племянника — мечтателя с практическим и умным дядюшкой, Петром Иванычем Адуевым. В борьбе дяди с племянником отразилась и тогдашняя, только что начинавшаяся ломка старых понятий и нравов — сентиментальности, карикатурного преувеличения чувства дружбы и любви, поэзия праздности, семейная и домашняя ложь напускных, в сущности небывалых чувств, пустая трата времени на визиты, на ненужное гостеприимство и т.д. Словом, вся праздная мечтательная и аффектационная сторона старых нравов с обычными порывами юности к высокому, великому, изящному, к эффектам, с жаждой высказать это в трескучей прозе, всего более в стихах.
Адуев-старший на каждом шагу безжалостно высмеивает напускную, беспочвенную мечтательность Адуева-младшего. “Твоя глупая восторженность никуда не годится”, “с твоими идеалами хорошо сидеть в деревне”, “забудь эти священные да небесные чувства, а приглядывайся к делу”. Но молодой герой не поддается нравоучениям. “А разве любовь не дело?” — отвечает он дядюшке. Характерно, что после первой неудачи в любви Адуев-младший жалуется “на скуку жизни, пустоту души”. Страницы романа, посвященные, описанию любовных похождений героя, — разоблачение эгоистического, собственнического отношения к женщине, несмотря на все романтические позы, которые принимает герой перед избранницами своего сердца.
Восемь лет возился с Александром дядюшка. В конце концов племянник его становится деловым человеком, его ждет блестящая карьера и выгодный брак по расчету. От былых “небесных” и “возвышенных” чувств и мечтаний не осталось и следа. Эволюция характера Александра Адуева, показанная в “Обыкновенной истории”, являлась “обыкновенной” для части дворянской молодежи того времени. Осудив романтика Александра Адуева, Гончаров противопоставил ему в романе другое, бесспорно по ряду черт более положительное, но отнюдь не идеальное лицо — Петра Ивановича Адуева. Писатель, не бывший сторонником революционного преобразования феодально-крепостнической России, верил в прогресс, основанный на деятельности просвещенных, энергичных и гуманных людей. Однако в произведении нашли отражение не столько эти взгляды писателя, только существовавшие в реальной действительности противоречия, которые несли с собой шедшие на смену “всероссийскому застою” буржуазно-капиталистические отношения. Отвергая романтизм адуевского толка, писатель вместе с тем чувствовал неполноценность философии и практики буржуазного “здравого смысла”, эгоизм и бесчеловечность буржуазной морали адуевых-старших. Петр Иваныч умен, деловит и по-своему “порядочный человек”. Но он в высшей степени “безразличен к человеку, к его нуждам, интересам”. “Смотрят, что у человека в кармане да в петлице фрака, а до остального и дела нет-, — говорит о Петре Иваныче и ему подобных его жена Лизавета Александровна о своем супруге: “Что было главной целью его трудов? Трудился ли он для общей человеческой цели, исполняя заданный ему судьбою урок, или только для мелочных причин, чтобы приобрести между людьми чиновное и денежное значение, для того ли, наконец, чтобы его не гнули в дугу нужда, обстоятельства? Бог его знает. О высоких целях он разговаривать не любил, называл это бредом, а говорил сухо и просто, что надо дело делать”.
Александр и Петр Иваныч Адуевы противопоставлены не только как провинциальный дворянин-романтик и делец-буржуа, но и как два психологически противоположные типа. “Один восторжен до сумабродства, другой — ледян до ожесточения”, –говорит Лизавета Александровна о племяннике и муже.
Гончаров стремился найти идеал, то есть нормальный тип человека не в Адуеве-старшем и не в Адуеве-младшем, а чем-то ином, третьем, в гармонии “ума” и “сердца”. Ясный намек на это содержится уже в образе Лизаветы Александровны Адуевой, несмотря на то, что “век” ее “заел”, по справедливому замечанию Белинского, Петр Иваныч.
К числу этих замечательных образов, следует отнести не только Лизавету Александровну, но и Наденьку.
Дочь несколькими шагами — впереди матери. Она без спросу полюбила Адуева и почти не скрывает этого от матери или молчит только для приличия, считая за собою право распоряжаться по-своему своим внутренним миром и самим Адуевым, которым, изучив его хорошо, овладела и командует. Это ее послушный раб, нежный, бесхарактерно-добрый, что-то обещающий, но мелко самолюбивый, простой, обыкновенный юноша, каких везде много. И она приняла бы его, вышла бы замуж — и все пошло бы обычным ходом.
Но явилась фигура графа, сознательно-умная, ловкая, с блеском. Наденька увидала, что Адуев не выдерживает сравнения с ним ни в уме, ни в характере, ни в воспитании. Наденька в своем быту не приобрела сознания ни о каких идеалах мужского достоинства, силы и какой силы? Ее достало разглядеть только, что она видела тысячу раз во всех других юношах, с которыми танцевала, немного кокетничала. Она на минуту прислушалась к его стихам. Она ждала, что сила, талант кроются там. Но оказалось, что он только пишет сносные стихи, но о них никто не знает, да еще дуется про себя на графа за то, что этот прост, умен и держит себя с достоинством. Она перешла на сторону последнего: в этом пока и состоял сознательный шаг русской девушки — безмолвная эмансипация, протест против беспомощного для нее авторитета матери.
Но тут и кончилась эта эмансипация. Она осознала, но в действие своего сознания не обратила, остановилась в неведении, так как и самый момент эпохи был моментом неведения.
“Обыкновенная история” сразу же поставила Гончарова в первый ряд прогрессивных писателей-реалистов. В “Обыкновенной истории” в полной мере сказался сильный и оригинальный талант Гончарова, призванного мастера русского реалистического романа.
Роман Гончарова “Обыкновенная история” впервые был напечатан в журнале “Современник” в 1847 году. Темой романа была избрана история жизни в Петербурге провинциального барина Александра Адуева, процесс утраты им в большом капиталистическом городе исконных черт барской психологии и, прежде всего, наивного романтического “прекраснодушия”. Тему эту дала Гончарову современная ему русская жизнь. Старый крепостнический уклад жизни начинал в ту пору распадаться под напором капиталистических отношений. Все более резко сталкивались два экономических уклада, два склада социальной психологии.
В первых главах романа Александр Адуев предстает перед читателями наивным, добрым, несколько простоватым провинциалом. Он удивлен городским укладом жизни, “неродственностью” дяди. “Так вот как здесь, в Петербурге…— думал Александр, сидя в новом своем жилище.— Если родной дядя так, что ж прочие?..” Александр наивно верит в торжество добра и любви. Меркантильность же совершенно отвергает. Он “прекраснодушен” и готов любить весь свет, ждет в ответ таких же искренних и горячих излияний чувств. А его едва замечают, ссылаясь на занятость делами. “Хозяин пятится от объятий, смотрит на гостя как-то странно. В соседней комнате звенят ложками, стаканами; тут-то бы и пригласить, а его искусными намеками стараются выпроводить… Все на заперти, везде колокольчики: не мизерно ли это? Да какие-то холодные; нелюдимые лица”.
Дядя Александра пытается образумить племянника. Он говорит, что раз Александр приехал “делать фортуну и карьеру”, ему надо измениться или уезжать. Мечтателям не место в этом жестком мире. Здесь не место охам и вздохам, любви и романтике. Здесь дело надо делать. “Александр долгом считал любить дядю”, но никак не мог понять его прагматизма, вечной занятости делами и совершенно не родственным отношением к нему, единственному племяннику.
Александр сочиняет стихи, так как служба для него — скучная обязанность, надобно и душу чем-то тешить. Но стихи никуда не годятся, а вот агрономические статьи, которые он переводит для журнала, приносят ему доход. Он готов жениться, ему двадцать три, он влюблен и полон планов на будущее. На фразу дяди: “Супружество супружеством, а любовь любовью” Александр наивно удивляется: “Как же жениться… по расчету?” Но Александр терпит поражение в любви — появился более богатый и знатный жених, и Адуеву отказали.
Не выдержав ударов судьбы, он возвращается в деревню. Александру нужна родная почва, чтобы обрести душевное равновесие, веру в себя и свои силы. Но после петербургской жизни он не может принять патриархальности деревни. Он пока “висит в воздухе”. Он в городе не прижился и от деревни уже “отбился”.
Единственным близким ему существом является тетка, жена Петра Ивановича. Лизавета Александровна понимает романтические устремления Александра, она жалеет и утешает его, оставленного возлюбленной. Они родственные души, не сумевшие приспособиться в этом жестком мире.
Во второй приезд в Петербург Александр уже другой человек, он утратил иллюзии, хочет добиться “фортуны и карьеры”; любовь его теперь мало привлекает, если у невесты нет солидного приданого. Он изменился “в корне”: потолстел, стал степенным, но главное — у него “ожирела душа”. Он оказался прекрасным учеником Петра Ивановича, даже дядю обошел в цинизме. Александр удивлен, что дядя пожертвовал карьерой из-за здоровья жены. Александр теперь ни о чем не мечтает, он строит свою жизнь на трезвом расчете, любовь там хороша, где деньги есть — такова его психология. Лизавета Александровна грустит по прежнему “романтичному и доброму Александру”, а он утверждает: “Я иду наравне с веком: нельзя же отставать…”
Вот теперь дядя им доволен, он видит кровную связь между собой и племянником. Александр добьется всего, чего хотел, а может быть, и большего… Но почему так грустно автору и читателям? Если это “обыкновенная история”, то становится еще грустнее от ее типичности. Значит, не один Александр, а до него Петр Адуев, после него сотни молодых людей в угоду “фортуне и карьере” задушат в себе лучшие чувства, станут прагматиками, карьеристами, думающими только о личной пользе. Как скучна и горька такая перспектива автору! Он выступает против такой будущности. И его роман “Обыкновенная история” — страстное предостережение всем: и современникам, и потомкам. Не в этом ли кроется неослабеваемый интерес к произведению И. А. Гончарова?