Михаилу Юрьевичу Лермонтову в истории русской литературы принадлежит особое и значительное место. Будучи продолжателем традиций А. С. Пушкина, поэт не стал его подражателем. Он нашел свои темы, мысли и настроения, которые в полной мере отразились в его прекрасной лирике.
Будучи патриотом своей страны, любя ее, «но странною любовью», Лермонтов посвятил немало стихов именно Родине. Он любил ее народ, ненавидел тех, кто держал страну в цепях рабства, желал России счастья и благополучия.
Особое место в творчестве поэта занимает описание родной природы и дорогих сердцу пейзажей. За свою жизнь Лермонтов побывал во многих местах: он видел суровую, но неповторимую и душевную красоту средней полосы, «утесы-великаны» величественных гор Кавказа. Но в каждом стихотворении, где есть описание природы, слова, описывающие пейзаж, передают духовное состояние поэта.
Например, в стихотворении «Парус», одном из лучших юношеских стихотворений Лермонтова, через образ «паруса одинокого» отражены мятежные настроения поэта, которые были характерны для передовой русской дворянской интеллигенции 30-х годов 19 века. Очень точно подобранные фразы, описывающие движение паруса, раскрывают душевный настрой поэта:
Играют волны – ветер свищет,
И мачта гнется и скрыпит….
…..
А он, мятежный, просит бури,
Как будто в бурях есть покой!
Это стихотворение было написано в 1832 году, когда Лермонтов был исключен из университета за «вольномыслие», то есть за поддержку идей декабристов. В это же время он переезжает в из Москвы в Петербург. Именно эти события и переданы поэтом в стихе «Парус», который, подобно его автору, «счастия не ищет/ и не от счастия бежит».
Иная, более спокойная и умиротворяющая природа изображена поэтом в стихотворении «Когда волнуется желтеющая нива…». Он любуется родной природой, не приукрашивая ее, а принимая такой, какая она есть. В стихотворении передана природа позднего лета или ранней осени («желтеющая нива», «малиновая слива») и весны («ландыш серебристый»). Природные явления, всплывающие в сознании Лермонтова, объединены не календарным временем, а значительностью их эмоционального воздействия на поэта. Через яркие эпитеты поэт передает свое восхищение красотами типичных русских пейзажей: «прячется в саду малиновая слива», «ландыш серебристый / приветливо кивает головой», «студеный ключ… лепечет мне таинственную сагу». Белинский включил это стихотворение Лермонтова в число тех, где «гармонически и благоуханно высказывается душа поэта».
Еще один яркий пейзажный стих «Тучи» написан поэтом в 1840 году, перед отъездом в ссылку на Кавказ. Об обстоятельствах создания стихотворения сохранился рассказ В.О.Соллогуба: «Друзья и приятели собрались в квартире Карамзиных и … поэт, стоя в окне и глядя на тучи, которые появились над Летним садом и Невою, написал стихотворение: «Тучки небесные, вечные странники!..».
Воспоминания Соллогуба ярко передают настроение этого стихотворения. Через образ «тучек» поэт передает состояние своей души перед ссылкой:
Вечно холодные, вечно свободные,
Нет у вас родины, нет вам изгнания.
В очередной раз Лермонтов как бы сливается с природой, становится даже не её частью, а ею самой.
В 1941 году, незадолго до смерти, находясь в отпуске после участия в войне с горцами, поэт создал стихотворение «На севере диком стоит одиноко…». Оно выражает глубокое одиночество поэта. Это творение представляет собой вольные перевод тридцать третьего стихотворения из «Книги песен» немецкого поэта Генриха Гейне. Лермонтов изменил тему и одновременно придал ему более обобщенный и более трагический смысл. Тема любовной тоски превратилась с легкой руки поэта в мотив безысходного одиночества: «одинокой сосне» снится, как на «утесе горючем / прекрасная пальма растет».
К этому же году относится и стихотворение «Утес». И снова творение поэта буквально «пропитано» нотами одиночества и сожаления, и свое несчастье Лермонтов выражает в образе «старого утеса».
Вновь поэт грустит в стихотворении «Выхожу один я на дорогу». Картины природы в этом стихотворении помогают читателю лучше понять душевное состояние поэта. Земля, дорога, туман, «кремнистый путь» выражают его реальную жизнь, его одиночество и неопределенность, но поэт обращает свой взор на небеса, где «торжественно и чудно!». Эти строки выражают его надежду на светлое будущее, «свободу и покой».
Пейзажи в поэзии Лермонтова выполняют двойную роль. Во-первых, через них поэт выражает свою любовь к Родине и к родной природе. Во-вторых, во многих стихах он передает свои чувства и состояние души с помощью природы. Мы видим Лермонтова и «утесом-великаном», и сосной, и «одиноким парусом», и вечно свободной тучкой. Но одно объединяет все эти образы – мотив вечного одиночества.
Трагедия жизни поэта находит отражение и в его стихах. Несмотря на это, мы до сих пор восхищаемся этими строками, и, гуляя по русским лесам, невольно вспоминаем слова Лермонтова:
Надо мной чтоб, вечно зеленея,
Темный дуб склонялся и шумел.
Пейзажная лирика Лермонтова своеобразна. Картины природы у поэта всегда связаны с переживаниями лирического героя, его философскими раздумьями, воспоминаниями о прошлом. Но, вместе с тем, эти картины живут своей самостоятельной жизнью: они необыкновенно живы, одухотворены, притягательны.
Множество пейзажных зарисовок Лермонтова посвящено Кавказу. Как поэт-романтик, Лермонтов часто рисует картины великолепной южной природы: огромные цепи синих гор, голубые долины, ослепительно белоснежные снега, далекие льдины утесов, сияющие в лучах восходящего солнца, розовый блеск утра, пустынные громкие бури, чистый прозрачный воздух — для него все в этом крае прекрасно и величаво. «Юный поэт заплатил полную дань волшебной стране, поразившей лучшими, благодатнейшими впечатлениями его поэтическую душу. Кавказ был колыбелью его поэзии, так же как он был колыбелью поэзии Пушкина, и после Пушкина никто так поэтически не благодарил Кавказ за дивные впечатления его девственно-величавой природы, как г. Лермонтов…», — писал Белинский.
Великолепные картины южной природы предстают Перед нами в стихотворениях «Кавказ», «Синие горы Кавказа, приветствую вас!», «Люблю я цепи синих гор…», «Три пальмы». Этой же теме посвящено и стихотворение «Дары Терека», вызвавшее восхищение Белинского.
Критик назвал «Дары Терека» «поэтической апофеозой Кавказа» и заметил, что только «роскошная, живая фантазия греков умела так олицетворять природу». Терек и Каспий олицетворяют собой Кавказ, как две самые главные приметы его. Терек дик и злобен, но он может быть и спокойным, лукаво-приветливым. Пытаясь уговорить море расступиться и принять его воды, Терек обещает Каспию множество даров. Но Каспий безучастен, он хранит гордое молчание. Тогда Терек обещает ему другой дар:
Я примчу к тебе с волнами
Труп казачки молодой,
С темно-бледными плечами,
С светло-русою косой.
Грустен лик ее туманный,
Взор так тихо, сладко спит,
А на грудь из малой раны
Струйка алая бежит.
И теперь Каспий доволен принесенным даром:
Он взыграл, веселья полный, —
И в объятия свои
Набегающие волны
Принял с ропотом любви.
Белинский был в восторге от этого произведения и заметил, что такими стихотворениями, как «Русалка», «Три пальмы», «Дары Терека» Лермонтов приближается к. Байрону, Гете и Пушкину.
В романтических стихотворениях Лермонтов часто изображает буйство природных стихий:
Ревет гроза, дымятся тучи
Над темной бездною морской,
И хлещут пеною кипучей,
Толпяся, волны меж собой.
Природа неистовствует, «стихий тревожный рой мятется», волны с бешеным ревом вьются вокруг остроконечных скал, однако скалы по-прежнему спокойны и недвижимы. Точно так же незыблемы и чувства лирического героя: он спокоен и равнодушен, несмотря на окружающую его клевету, сплетни, несмотря на то, что он обманут жизнью и чувствами:
Стою — ужель тому ужасно
Стремленье всех надземных сил,
Кто в жизни чувствовал напрасно
И жизнию обманут был?
Вокруг кого, сей яд сердечный,
Вились сужденья клеветы,
Как вкруг скалы остроконечной,
Губитель-пламень, вьешься ты?
Героя не пугает буйство стихии и темная морская бездна — это человек мужественный и сильный духом. Точно так же не страшны ему и темные бездны человеческих душ, несущие в себе губительное, разрушительное начало:
О нет! — летай, огонь воздушный,
Свистите, ветры, над главой;
Я здесь, холодный, равнодушный,
И трепет не знаком со мной.
(«Гроза»)
Один из любимых образов Лермонтова — образ далекой звезды, вызывающий у поэта различные ассоциации. Это и воспоминание об ушедшей любви, и дума о несбывшемся счастье, о беспокойном, неуловимом призраке светлой радости. Поэт завидует ясным, далеким звездам, их спокойствию и безмятежности. В стихотворении «Небо и звезды» слышится искренняя, глубокая тоска героя, порожденная неосуществимостью его желания слиться с вечным миром природы, с миром неба и звезд:
Чем ты несчастлив? —
Скажут мне люди.
Тем я несчастлив,
Добрые люди, что звезды и небо —
Звезды и небо! — а я человек!..
Мир природы здесь противопоставлен суетному, корыстному миру людей, низменности их интересов:
Люди друг к другу
Зависть питают;
Я же, напротив,
Только завидую звездам прекрасным,
Только их место занять бы хотел.
В своем восприятии природы Лермонтов следует традициям Руссо и Гейне. Мир природы и мир культуры у поэта нередко противопоставлены. Особенно остро конфликт этот ощутим в стихотворении «Три пальмы», основное чувство которого — «тоска поэта по внутренней гармонии мира», где человек разъединен с природой. Природа благосклонна к человеку: «Приветствуют пальмы нежданных гостей, И щедро поит их студеный ручей». Человек же варварски жесток с ней:
Но только что сумрак на землю упал,
По корням упругим топор застучал,
И пали без жизни питомцы столетий!
Одежду их сорвали малые дети,
Изрублены были тела их потом,
И медленно жгли их до утра огнем.
В природе лирический герой Лермонтова видит торжество вечности, Божественного начала. Это тот мир, куда он устремляется усталой, измученной душой, ищущим разумом.
Внутренний мир героя, его чувства глубоко раскрываются и в стихотворении «Когда волнуется желтеющая нива». Здесь «созерцание природы для Лермонтова равносильно молитве. И то, и другое приводит его к духовному умиротворению, религиозному умилению, восторженному настроению, счастью».
Пейзаж в этом стихотворении — несколько поэтических картин, взаимосвязанных друг с другом. Поэт рассказывает, как «волнуется желтеющая нива» при легком звуке ветерка, как свежий лес задумчиво шумит, как игриво «прячется в саду малиновая слива», как «студеный ключ играет по оврагу». Создавая яркие, живописные картины, Лермонтов олицетворяет природу: «ландыш серебристый приветливо кивает головой», «студеный ключ» лепечет «таинственную сагу». Красота и гармония окружающего мира усмиряют волнение лирического героя, тревогу его души, приводя в стройный порядок все мысли и чувства:
Тогда смиряется души моей тревога,
Тогда расходятся морщины на челе,
И счастье я могу постигнуть на земле,
И в небесах я вижу бога…
Душа героя устремляется к Богу, и «сколько веры, сколько любви душевной сказывается тогда в поэте нашем, заклейменном неверующим отрицателем!»
В романтических стихотворениях Лермонтов зачастую создает образы-символы. Так, поэт отождествляет свою судьбу с судьбой одинокого паруса, белеющего в голубом тумане моря («Парус»); листка, оторванного от ветки родимой («Листок»); сосны, одиноко стоящей на голой вершине («На севере диком стоит одиноко»); утеса-великана, покинутого легкомысленной тучкой («Утес»). Во всех этих стихотворениях доминируют мотивы одиночества, грусти, тоски, трагического противостояния героя и окружающего мира.
Реалистическое изображение природы содержится в стихотворении «Родина». Здесь мы встречаем «редкое… совпадение чувства природы с чувством родины».
Вначале поэт говорит о своей любви к Родине и замечает «странный» характер этого чувства, его конфликт с разумом, с рассудком:
Люблю отчизну я, но странною любовью!
Не победит ее рассудок мой.
Ни слава, купленная кровью,
Ни полный гордого доверия покой,
Ни темной старины заветные преданья
Не шевелят во мне отрадного мечтанья.
Но я люблю — за что, не знаю сам —…
Культурные истоки России, ее достоинства и завоевания, воинская слава, величавый покой государства — ничто не вызывает в поэте «отрадного мечтанья». Как замечает Добролюбов, Лермонтов противопоставляет здесь предрассудкам патриотизма истинную, святую, разумную любовь к отечеству.
И следующая часть стихотворения раскрывает чувства поэта. Вначале взору нашему предстает широкая панорама России, ее «общая характеристика»: «степей холодное молчанье», «лесов безбрежных колыханье», «разливы рек, подобные морям». Затем художественное пространство как будто сужается: мы видим «огни печальных деревень», «дымок спаленной жнивы», «в степи ночующий обоз», «чету белеющих берез». Так, постепенно, поэт открывает простой мир крестьянской жизни:
С отрадой, многим незнакомой,
Я вижу полное гумно,
Избу, покрытую соломой,
С резными ставнями окно…
И в праздник, вечером росистым,
Смотреть до полночи готов
На пляску с топаньем и свистом
Под говор пьяных мужичков.
Как писал Добролюбов, «полнейшего выражения чистой любви к народу, гуманнейшего взгляда на его жизнь нельзя и требовать от русского поэта». В этом стихотворении ощущается не только открытое любование и скрытая теплота чувств, здесь звучит мотив гордости Россией, ее величавой природой, самобытной культурой, национальным колоритом. Мотив, объясняющий вызов официальному патриотизму. «Мы должны жить своею самостоятельною жизнью и внести свое самобытное в общечеловеческое. Зачем нам все тянуться за Европою и за французским», — писал Лермонтов в письме А. А. Краевскому.
Таким образом, природа в романтических и реалистических стихотворениях Лермонтова неразрывно связана с экзистенциальной проблематикой, с рефлексией лирического героя, с его чувствами. Сами чувства эти — глубоко русские. «Несокрушимая сила и мощь духа, смирение жалоб, елейное благоухание молитвы, пламенное, бурное одушевление, тихая грусть, кроткая задумчивость… — все, все в поэзии Лермонтова: и небо и земля, и рай и ад…» — писал Белинский.
Одна из ведущих тем творчества М.Ю. Лермонтова — одиночество. Обычно мы связываем это с мрачной эпохой, в которой ему довелось жить, со светской средой, в которой он вращался. Принято противопоставлять “образы бездушные людей”, принадлежащих к светскому обществу, светлому миру природы как вместилищу этических ценностей, олицетворению “естественного добра”, противостоящего “испорченному свету”.
В стихотворении “Как часто пестрою толпою окружен…”, построенном на контрасте — “приличьем стянутые маски” и “родные места” поэта, — природа названа “царством дивным”:
Зеленой сетью трав подернут спящий пруд,
А за прудом село дымится — и встают
Вдали туманы над полями.
В аллею темную вхожу я; сквозь кусты
Глядит вечерний луч, и желтые листы
Шумят под робкими шагами.
Эти картины оживляют душу поэта: “…я плачу и люблю…”.
Казалось бы, вот она — гармония, которую так тщетно ищет Лермонтов в мире людей, гармония — в единении с природой. Но, перечитывая внимательно страницы лирических стихотворений М.Ю. Лермонтова, невольно замечаешь, что у его лирического героя нет полного слияния с природой, и чаще всего чувство мучительного одиночества охватывает его и наедине с ней. Это воплощено в своеобразных пейзажных зарисовках, в которых чувствуется затаенная боль. В стихах возникает образ сосны, тоскующей о пальме, одинокого утеса, от которого умчалась “тучка золотая”, одинокого паруса, одинокого дубового листка, оторвавшегося от “ветки родимой” и нигде не находящего приюта.
Пейзажная лирика раскрывает еще одну грань раздумий Лермонтова — природа в духовной жизни человека. В стихотворении “Когда волнуется желтеющая нива…” лирический герой испытывает умиротворяющее воздействие “румяного вечера”, “златого утреннего часа”, когда “волнуется желтеющая нива”, кивают головками ландыши, играет по оврагу ключ, “свежий лес шумит при звуке ветерка”. Для создания картины идеальной красоты поэт использует эмоциональные эпитеты: сладостный листок, душистая роса, приветливое кивание ландыша, таинственная сага, мирный край.
Все средства изобразительности направлены на то, чтобы показать поэтичность и вместе с тем успокоительное воздействие природы на человека:
Тогда смиряется души моей тревога,
Тогда расходятся морщины на челе, —
И счастье я могу постигнуть на земле,
И в небесах я вижу бога…
Но каждый раз, когда я читаю это стихотворение, меня что-то смутно беспокоит, задевает, не дает наслаждаться идиллической картиной. Загадка кроется в несоответствии — цветущий ландыш и желтеющая нива. Возможно ли это в реальной жизни? Что это? Ошибка поэта или намеренный намек на то, что гармония возможна лишь в мечтах?
По своему настроению стихотворение “Когда волнуется желтеющая нива…” перекликается с описанием “природы голосов” в поэме “Мцыри”:
Кругом меня цвел божий сад;
Растений радужный наряд
Хранил следы небесных слез,
И кудри виноградных лоз
Вились, красуясь меж дерев…
Природа в поэме Лермонтова полна одушевления, огромной и таинственной жизни.
“Волшебные, странные” голоса природы “речь свою вели о тайнах неба и земли”, все вокруг Мцыри сливалось воедино в хвалебных одах создателю, но не человеку:
…не раздался
В торжественный хваленья час
Лишь человека гордый глас.
Сознавая трагизм своего одиночества, поэт не может ощутить полного слияния с природой.
С особенной выразительностью это раскрывается в стихотворении “Выхожу один я на дорогу…”, принадлежащем к числу наиболее проникновенных созданий лермонтовской лирики. Блаженству умиротворения, которое царствует в природе, тихой беседе звезд, спокойному сну земли “в сиянье голубом” Лермонтов противопоставляет взволнованный мир человеческих чувств, муку неустанных вопросов, входящих в противоречие с гармонией вселенной.
Перекличка вопросов и ответов:
Жду ль чего? Жалею ли о чем?
Уж не жду от жизни ничего я,
И не жаль мне прошлого ничуть…
— придает особую тональность стихотворению. Слова, звучащие, казалось бы, безнадежно, не означают, однако, отказа от жизни. При всей тяжести существования (“Что же мне так больно и так трудно”), при всех ударах судьбы поэт противится холодному сну могилы. Еще дремлют в груди его силы жизни, еще дорог ему сладкий голос песен. Сквозь торжественную и чудную тишину небес раздается голос поэта, протестующего против вечного сна, который ему словно предлагается засыпающей природой.
Эта мысль о разобщенности природы и человека остро выражена и в стихотворении “Три пальмы”, где она приобретает неожиданно современный оттенок. Все мы сегодня обеспокоены варварским отношением человека к природе. В стихотворении “Три пальмы” человек предстает как разрушитель, он вносит в мир страдание и гибель:
По корням упругим топор застучал,
И пали без жизни питомцы столетий!
А завершается стихотворение и вовсе апокалиптической картиной:
И ныне все дико и пусто кругом…
Это закономерный итог вражды человека с природой. В этом противостоянии Лермонтов на стороне природы, он не может понять человека, осуждая его:
Я думал: “Жалкий человек.
Чего он хочет!., небо ясно,
Под небом места много всем,
Но беспрестанно и напрасно
Один враждует он — зачем?
(“Балерик”}
Так многообразно раскрывается в лирике Лермонтова мысль о взаимозависимости человека и природы. Готовых ответов нет, но задуматься поэт заставляет.
Одна из ведущих тем творчества М. Ю. Лермонтова — одиночество. Обычно мы связываем это с мрачной эпохой, в которой ему довелось жить, со светской средой, в которой он вращался. Принято противопоставлять “образы бездушные людей”, принадлежащих к светскому обществу, светлому миру природы как вместилищу этических ценностей, олицетворению “естественного добра”, противостоящего “испорченному свету”. В стихотворении “Как часто пестрою толпою окружен…”, построенном на контрасте — “приличьем стянутые маски” и “родные места” поэта, — природа названа “царством дивным”:
Зеленой сенью трав подернут спящий пруд,
А за прудом село дымится — и встают
Вдали туманы над полями.
В аллею темную вхожу я; сквозь кусты
Глядит вечерний луг, и желтые листы
Шумят под робкими шагами. Эти картины оживляют душу поэта: “…я плачу и люблю…”
Казалось бы, вот она — гармония, которую так тщетно ищет Лермонтов в мире людей, гармония — в единении с природой. Но, перечитывая внимательно страницы лирических стихотворений М. Ю. Лермонтова, невольно замечаешь, что у его лирического героя нет полного слияния с природой, и чаще всего чувство мучительного одиночества охватывает его и наедине с ней. Это воплощено в своеобразных пейзажных зарисовках, в которых чувствуется затаенная боль. В стихах возникает образ сосны, тоскующей о пальме, одинокого утеса, от которого умчалась “тучка золотая”, одинокого паруса, одинокого дубового листка, оторвавшегося от “ветки родимой” и нигде не находящего приюта.
Пейзажная лирика раскрывает еще одну грань раздумий Лермонтова — природа в духовной жизни человека. В стихотворении “Когда волнуется желтеющая нива…” лирический герой испытывает умиротворяющее воздействие “румяного вечера”, “златого утреннего часа”, когда “волнуется желтеющая нива”, кивают головками ландыши, играет по оврагу ключ, “свежий лес шумит при звуке ветерка”. Для создания картины идеальной красоты поэт использует эмоциональные эпитеты: сладостный листок, душистая роса, приветливое кивание ландыша, таинственная сага, мирный край.
Все средства изобразительности направлены на то, чтобы показать поэтичность и вместе с тем успокоительное воздействие природы на человека:
Тогда смиряется души моей тревога,
Тогда расходятся морщины на челе, —
И счастье я могу постигнуть на земле,
И в небесах я вижу бога…
Но каждый раз, когда я читаю это стихотворение, меня что-то смутно беспокоит, задевает, не дает наслаждаться идиллической картиной. Загадка кроется в несоответствии — цветущий ландыш и желтеющая нива. Возможно ли это в реальной жизни? Что это? Ошибка поэта или намеренный намек на то, что гармония возможна лишь в мечтах?
По своему настроению стихотворение “Когда волнуется желтеющая нива…” перекликается с описанием “природы голосов” в поэме “Мцыри”:
Кругом меня цвел божий сад;
Растений радужный наряд
Хранил следы небесных слез,
И кудри виноградных лоз
Вились, красуясь меж дерев…
Природа в поэме Лермонтова полна одушевления, огромной и таинственной жизни.
“Волшебные, странные” голоса природы “речь свою вели о тайнах неба и земли”, все вокруг Мцыри сливалось воедино в хвалебных одах создателю, но не человеку:
…не раздался
В торжественный хваленья час
Лишь человека гордый глас.
Сознавая трагизм своего одиночества, поэт не может ощутить полного слияния с природой. С особенной выразительностью это раскрывается в стихотворении “Выхожу один я на дорогу…”, принадлежащем к числу наиболее проникновенных созданий лермонтовской лирики. Блаженству умиротворения, которое царствует в природе, тихой беседе звезд, спокойному сну земли “в сиянье голубом” Лермонтов противопоставляет взволнованный мир человеческих чувств, муку неустанных вопросов, входящих в противоречие с гармонией вселенной. Перекличка вопросов и ответов:
Жду ль чего? Жалею ли о чем?
Уж не жду от жизни ничего я,
И не жаль мне прошлого ничуть… —
придает особую тональность стихотворению. Слова, звучащие, казалось бы, безнадежно, не означают, однако, отказа от жизни. При всей тяжести существования (“Что же мне так больно и так трудно”), при всех ударах судьбы поэт противится холодному сну могилы. Еще дремлют в груди его силы жизни, еще дорог ему сладкий голос песен. Сквозь торжественную и чудную тишину небес раздается голос поэта, протестующего против вечного сна, который ему словно предлагается засыпающей природой.
Эта мысль о разобщенности природы и человека остро выражена и в стихотворении “Три пальмы”, где она приобретает неожиданно современный оттенок. Все мы сегодня обеспокоены варварским отношением человека к природе. В стихотворении “Три пальмы” человек предстает как разрушитель, он вносит в мир страдание и гибель:
По корням упругим топор застучал,
И пали без жизни питомцы столетий!
А завершается стихотворение и вовсе апокалипсической картиной:
И ныне все дико и пусто кругом…
Это закономерный итог вражды человека с природой. В этом противостоянии Лермонтов на стороне природы, он не может понять человека, осуждая его:
Я думал: “Жалкий человек.
Чего он хочет!.. небо ясно,
Под небом места много всем,
Но беспрестанно и напрасно
Один враждует он — зачем?
(“Валерик” )
Так многообразно раскрывается в лирике Лермонтова мысль о взаимозависимости человека и природы. Готовых ответов нет, но задуматься поэт заставляет.
Оглавление.
Введение
Пейзажная лирика А. С. Пушкина
Пейзажная лирика М. Ю. Лермонтова
Сравнительный анализ пейзажей Пушкина и Лермонтова…
Заключение
Список литературы
Вхождение Михаила Юрьевича в литературу было стремительным. В дни смерти Пушкина вся Россия узнала имя его преемника. Его знаменитое стихотворение «Смерть поэта» известно всем. Но писал Лермонтов уже многие годы. Писал, но не публиковал. Он боготворил Пушкина как поэта. Он не был с ним знаком, хотя у них были общие друзья. Молодой Лермонтов только мечтал о том, чтобы понести на суд Пушкина свои произведения. Одним из них было стихотворение “Бородино”. В стихотворении “Бородино” рассказ о войне доверен старому солдату. Основная мысль стихотворения выражается в словах: “Да, были люди в наше время, не то, что нынешнее племя …”. В этих словах жалоба на настоящее поколение, зависть к великому прошедшему, полному славы и доблести. Поэт считал, что это стихотворение не стыдно показать Пушкину.
И в эти дни он узнает о трагической гибели поэта. Мог ли он не откликнуться на это трагическое событие? Как видим, в первом же стихотворении, которое стало известно общественности, проявился его вольнолюбивый дух. Для лирики Лермонтова свойственны двойственность в восприятие мира. В душе поэта был свой идеальный особый мир, который резко отличался от действительности: “В уме своем я создал мир иной…”. Необычайно широка тематика стихотворений Лермонтова. За свою короткую жизнь (он умер в 27 лет) он создал огромное количество философских, романтических, патриотических стихотворений о любви и дружбе, о природе, о поисках смысла жизни. Скромное по объему, сравнительно с другими классиками, творчество Лермонтова внутренне едино и целеустремленно. О Лермонтове можно сказать словами Мцыри:
Я знал одной лишь думы власть,
Одну, но пламенную страсть…
Как всякий настоящий, а тем паче великий поэт, Лермонтов исповедовался в своей поэзии, и, перелистывая томики его сочинений, мы можем прочесть историю его души и понять его как поэта и человека.
Когда читаешь эти стихотворения, тебя охватывает странное чувство. В его стихотворениях такая глубокая горечь и печаль, что сердце невольно сжимается от боли:
И скучно и грустно, и некому руку подать
В минуту душевной невзгоды…
Это строчки из стихотворения “Дума”, в них большая горечь, которая распространяется не только на него самого, но и на все поколение.
Безусловным шедевром русской лирики является стихотворение “Выхожу один я на дорогу”. В нем мы вновь видим горечь, также в нем проявилось исключительное мастерство поэта в изображении переживаний лирического героя. Перед нами изумительные картины природы, которые подчеркивают мысли об одиночестве героя.
Показывая переживания лирического героя от отчаяния до умиротворенности, автор дает нам возможность почувствовать, что грусть его светла. Контраст, который обнажил в самом начале стихотворения поэт, — это контраст природы и внутреннего состояния человека:
В небесах торжественно и чудно!
Спит земля в сиянье голубом…
Что же мне так больно и так трудно?
Жду ль чего? жалею ли о чем?
Таким образом, мы видим, что во многих стихотворениях Лермонтова явно просматривается грусть, тоска, одиночество. Противоречия между героем и миром углубляются и расширяются. Эти противоречия связаны и с личной жизнью героя, и с особенностями эпохи, в которой он жил. Недаром он говорил: “Я поэт другой эпохи”.
Большое место в творчестве Лермонтова занимает изображение природы. Но в отличие от Пушкина его любимый пейзаж не таков: беспокойная и мятежная душа его, в которой жила какая-то трагическая сила, не серой однообразной обыденностью жизни, жаждала сильных и ярких впечатлений. Потому и в природе Лермонтов искал по преимуществу величественного, необычайного, поражающего чувства и воображение. “Любил он моря шум, молчанье синей степи и мрачных гор зубчатые хребты”, – говорит он в стихотворении, посвященном памяти князя Одоевского, – и эти же слова можно вполне отнести к нему самому. Природа родной земли, с ее “красою тихою, блистающей смиренно”, не могла дать ему тех сильных ярких впечатлений, которых искала его душа, томившаяся жаждой бури. Только величественный героический мог удовлетворить этим потребностям его духа. И такой пейзаж нашел Лермонтов в горной природе Кавказского края.
Впечатление, произведенное на него в детстве величественной дикой природой Кавказа, было настолько сильно, что сохранилось на всю его жизнь. “Мой гений сплел себе венок в расселинах Кавказских скал”, – говорит Лермонтов в одном из ранних своих стихотворений (“Посвящение” 1830г.). В другом стихотворении того же года он выражается так:
Хотя я судьбой на заре моих дней,
О южные горы, отторгнут от вас,
Чтоб вечно их помнить, там надо быть раз:
Как сладкую песню отчизны моей
Люблю я Кавказ.
Обращением к Кавказу начинается и поэма “Измаил – Бей” (1832г.):
Приветствую тебя, Кавказ седой!
Твоим горам я путник не чужой;
Они меня в младенчестве носили
И к небесам пустыни приучили, –
И долго мне мечталось с этих пор
Все небо юга да утёсы гор.
Сам факт постоянного обращения мысли Лермонтова к далекому доказывает, насколько сильным было то обаяние, каким этот край был окружен в воображении поэта. И это обаяние сохранилось у Лермонтова на всю жизнь.
В стихотворении “1831-го, июня 11 дня”, представляющем собой как бы исповедь молодого поэта и потому очень важном для понимания его настроений и преобладающего направления его вкусов и симпатий, Лермонтов говорит:
Что на земле прекрасней пирамид
Природы, этих горных снежных гор?
Не переменит их надменный видим
Ничто: ни слава царств, ни их позор…
Этому величественному виду снеговых гор поэт противопоставляет однообразную и печальную картину степи, причем картина эта получает у него своеобразное аллегорическое значение:
Печален степи вид…
Где кругом, как зорко ни смотри,
Встречает взгляд березы две иль три,
Которые под синеватой мглой
Чернеют вечером в дали пустой.
Здесь картина степи олицетворяет в воображении поэта все однообразие, весь мертвенный покой будничного существования. “Как жизнь скучна, когда боренья нет!” – восклицает он далее, изображая снедающую его тоску бездействия, томительную “жажду бытия”, жажду иной полной жизни. И, не находя этой жизни в окружающей его “степи людской, печальной и безбрежной”, он переносился мечтой в иные условия, в иную, прекрасную и величественную обстановку, связывающуюся в воображении поэта с картинами далекого дикого Кавказа. Туда переносил он действие большинства своих наиболее крупных по размерам и по художественному достоинству произведений (“Демон”, “Мцыри”, “Герой нашего времени”). Кавказ служит великолепным фоном, прекрасно гармонирующим с трагическими порывами духа мятежных и страдающих героев Лермонтова, Кавказу посвящены и многие лирические стихотворения, принадлежащие лучшим созданиям его зрелого периода: “Казбек”, “Сон”, “Утес”, “Дары Терека”, “Валерик” и др.
Из крупных произведений Лермонтова наиболее богаты картинами кавказской природы поэмы: “Хаджи – Абрек”, “Демон” и “Мцыри”, – особенно последняя, представляющая собой один восторженный гимн красоте Божьего мира, гимн, вложенный в уста умирающего юноши, которому только на краткий миг удалось вырваться на волю, припасть на лоно дикой, но вечно прекрасной природы, от которой он был насильно отторгнут.
Но если Лермонтов и является по преимуществу “певцом Кавказа”, если величественная и разнообразная природа этого края неудержимо влекла и приковывала к себе воображение поэта, то из этого не следует, чтобы он не умел ценить и своеобразную прелесть скромного русского пейзажа. Как раз среди его стихотворений последних двух лет есть несколько пьес, позволяющих предполагать, что в его вкусах в этом отношении начался некоторый поворот, который не укрылся от его собственного взора, хотя он и не мог ещё дать себе в нем ясного отчета. Так, в альбомном посвящении С. Н. Карамзиной (1840г.) Лермонтов говорит:
Любил и я в былые годы,
В невинности души моей,
И бури шумные природы,
И бури тайные страстей…
Люблю я больше год от году
Желаньям мирным дать простор,
Поутру ясную погоду,
Под вечер – тихий разговор…
Несмотря на шутливый тон этих стихов, в них, вероятно, скрывается намек на вполне серьезное и искреннее чувство, постепенно овладевшее душою поэта. Возможность такого предположения станет яснее, если сопоставить приведенные стихи с написанными около того времени пьесами “Первое января 1840г.”, где поэт с такою любовью отдается воспоминаниям о своем детстве и о “родных местах”, среди которых он возрос, – и в особенности со знаменитым стихотворением “Отчизна”. В этих задумчиво – спокойных стихах Лермонтов нашел новые звуки и краски, нашел новые слова, такие простые и обыденные, для выражения той “странной любви”, которая привязывала его к родной земле. И сам поэт точно с каким-то недоумением останавливается перед тайной силой своего чувства, над которым не властен холодный рассудок:
…Но я люблю – за что, не знаю сам –
Ее полей холодное молчанье,
Ее лесов безбрежных колыханье,
Разливы рек ее, подобные морям…
В этих стихах Лермонтова мы видим редкое у него совпадение чувства природы с чувством Родины, той инстинктивной, кровной, сыновей привязанности к родной земле… Весьма возможно, что, проживи Лермонтов еще несколько лет, это чувство получило бы дальнейшее развитие, стало бы для него источником живого вдохновения. Но рок сулил иначе. Лермонтов умер слишком рано, и мы можем лишь смутно гадать о том, какое направление приняла бы его поэзия, если бы ему суждено было прожить дольше…
Я считаю, что за тридцать лет своего творчества Лермонтов совершил, если так можно выразиться, лирический подвиг. Он опоэтизировал всегда заедающую душу серую обыденность жизни, заронил в себе искру страсти, любви и надежды. Прекрасно, что на лирическом опыте такого поэта, как М. Ю. Лермонтов, нам выпало осваивать страну мечты, страну “горнего духа”.
Михаилу Юрьевичу Лермонтову в истории русской литературы принадлежит особое и значительное место. Будучи продолжателем традиций А. С. Пушкина, поэт не стал его подражателем. Он нашел свои темы, мысли и настроения, которые в полной мере отразились в его прекрасной лирике.
Будучи патриотом своей страны, любя ее, «но странною любовью», Лермонтов посвятил немало стихов именно Родине. Он любил ее народ, ненавидел тех, кто держал страну в цепях рабства, желал России счастья и благополучия.
Особое место в творчестве поэта занимает описание родной природы и дорогих сердцу пейзажей. За свою жизнь Лермонтов побывал во многих местах: он видел суровую, но неповторимую и душевную красоту средней полосы, «утесы-великаны» величественных гор Кавказа. Но в каждом стихотворении, где есть описание природы, слова, описывающие пейзаж, передают духовное состояние поэта.
Например, в стихотворении «Парус», одном из лучших юношеских стихотворений Лермонтова, через образ «паруса одинокого» отражены мятежные настроения поэта, которые были характерны для передовой русской дворянской интеллигенции 30-х годов 19 века. Очень точно подобранные фразы, описывающие движение паруса, раскрывают душевный настрой поэта:
Играют волны — ветер свищет,
И мачта гнется и скрыпит…
…
А он, мятежный, просит бури,
Как будто в бурях есть покой!
Это стихотворение было написано в 1832 году, когда Лермонтов был исключен из университета за «вольномыслие», то есть за поддержку идей декабристов. В это же время он переезжает в из Москвы в Петербург. Именно эти события и переданы поэтом в стихе «Парус», который, подобно его автору, «счастия не ищет/ и не от счастия бежит».
Иная, более спокойная и умиротворяющая природа изображена поэтом в стихотворении «Когда волнуется желтеющая нива…». Он любуется родной природой, не приукрашивая ее, а принимая такой, какая она есть. В стихотворении передана природа позднего лета или ранней осени («желтеющая нива», «малиновая слива») и весны («ландыш серебристый»). Природные явления, всплывающие в сознании Лермонтова, объединены не календарным временем, а значительностью их эмоционального воздействия на поэта. Через яркие эпитеты поэт передает свое восхищение красотами типичных русских пейзажей: «прячется в саду малиновая слива», «ландыш серебристый / приветливо кивает головой», «студеный ключ… лепечет мне таинственную сагу». Белинский включил это стихотворение Лермонтова в число тех, где «гармонически и благоуханно высказывается душа поэта».
Еще один яркий пейзажный стих «Тучи» написан поэтом в 1840 году, перед отъездом в ссылку на Кавказ. Об обстоятельствах создания стихотворения сохранился рассказ В. О. Соллогуба: «Друзья и приятели собрались в квартире Карамзиных и … поэт, стоя в окне и глядя на тучи, которые появились над Летним садом и Невою, написал стихотворение: «Тучки небесные, вечные странники!..».
Воспоминания Соллогуба ярко передают настроение этого стихотворения. Через образ «тучек» поэт передает состояние своей души перед ссылкой:
Вечно холодные, вечно свободные,
Нет у вас родины, нет вам изгнания.
В очередной раз Лермонтов как бы сливается с природой, становится даже не её частью, а ею самой.
В 1941 году, незадолго до смерти, находясь в отпуске после участия в войне с горцами, поэт создал стихотворение «На севере диком стоит одиноко…». Оно выражает глубокое одиночество поэта. Это творение представляет собой вольные перевод тридцать третьего стихотворения из «Книги песен» немецкого поэта Генриха Гейне. Лермонтов изменил тему и одновременно придал ему более обобщенный и более трагический смысл. Тема любовной тоски превратилась с легкой руки поэта в мотив безысходного одиночества: «одинокой сосне» снится, как на «утесе горючем / прекрасная пальма растет».
К этому же году относится и стихотворение «Утес». И снова творение поэта буквально «пропитано» нотами одиночества и сожаления, и свое несчастье Лермонтов выражает в образе «старого утеса».
Вновь поэт грустит в стихотворении «Выхожу один я на дорогу». Картины природы в этом стихотворении помогают читателю лучше понять душевное состояние поэта. Земля, дорога, туман, «кремнистый путь» выражают его реальную жизнь, его одиночество и неопределенность, но поэт обращает свой взор на небеса, где «торжественно и чудно!». Эти строки выражают его надежду на светлое будущее, «свободу и покой».
Пейзажи в поэзии Лермонтова выполняют двойную роль. Во-первых, через них поэт выражает свою любовь к Родине и к родной природе. Во-вторых, во многих стихах он передает свои чувства и состояние души с помощью природы. Мы видим Лермонтова и «утесом-великаном», и сосной, и «одиноким парусом», и вечно свободной тучкой. Но одно объединяет все эти образы — мотив вечного одиночества.
Трагедия жизни поэта находит отражение и в его стихах. Несмотря на это, мы до сих пор восхищаемся этими строками, и, гуляя по русским лесам, невольно вспоминаем слова Лермонтова:
Надо мной чтоб, вечно зеленея,
Темный дуб склонялся и шумел.
Одна из ведущих тем творчества М. Ю. Лермонтова — одиночество. Обычно мы связываем это с мрачной эпохой, в которой ему довелось жить, со светской средой, в которой он вращался. Принято противопоставлять «образы бездушные людей», принадлежащих к светскому обществу, светлому миру природы как вместилищу этических ценностей, олицетворению «естественного добра», противостоящего «испорченному свету».
В стихотворении «Как часто пестрою толпою окружен…», построенном на контрасте — «приличьем стянутые маски» и «родные места» поэта, — природа названа «царством дивным»:
Зеленой сенью трав подернут спящий пруд,
А за прудом село дымится — и встают
Вдали туманы над полями.
В аллею темную вхожу я; сквозь кусты
Глядит вечерний луг, и желтые листы
Шумят под робкими шагами.
Эти картины оживляют душу поэта: «…я плачу и люблю…»
Казалось бы, вот она — гармония, которую так тщетно ищет Лермонтов в мире людей, гармония — в единении с природой. Но, перечитывая внимательно страницы лирических стихотворений М. Ю. Лермонтова, невольно замечаешь, что у его лирического героя нет полного слияния с природой, и чаще всего чувство мучительного одиночества охватывает его и наедине с ней. Это воплощено в своеобразных пейзажных зарисовках, в которых чувствуется затаенная боль. В стихах возникает образ сосны, тоскующей о пальме, одинокого утеса, от которого умчалась «тучка золотая», одинокого паруса, одинокого дубового листка, оторвавшегося от «ветки родимой» и нигде не находящего приюта.
Пейзажная лирика раскрывает еще одну грань раздумий Лермонтова — природа в духовной жизни человека. В стихотворении «Когда волнуется желтеющая нива…» лирический герой испытывает умиротворяющее воздействие «румяного вечера», «златого утреннего часа», когда «волнуется желтеющая нива», кивают головками ландыши, играет по оврагу ключ, «свежий лес шумит при звуке ветерка». Для создания картины идеальной красоты поэт использует эмоциональные эпитеты: сладостный листок, душистая роса, приветливое кивание ландыша, таинственная сага, мирный край.
Все средства изобразительности направлены на то, чтобы показать поэтичность и вместе с тем успокоительное воздействие природы на человека:
Тогда смиряется души моей тревога,
Тогда расходятся морщины на челе, —
И счастье я могу постигнуть на земле,
И в небесах я вижу бога…
Но каждый раз, когда я читаю это стихотворение, меня что-то смутно беспокоит, задевает, не дает наслаждаться идиллической картиной. Загадка кроется в несоответствии — цветущий ландыш и желтеющая нива. Возможно ли это в реальной жизни? Что это? Ошибка поэта или намеренный намек на то, что гармония возможна лишь в мечтах?
По своему настроению стихотворение «Когда волнуется желтеющая нива…» перекликается с описанием «природы голосов» в поэме «Мцыри»:
Кругом меня цвел божий сад;
Растений радужный наряд
Хранил следы небесных слез,
И кудри виноградных лоз
Вились, красуясь меж дерев…
Природа в поэме Лермонтова полна одушевления, огромной и таинственной жизни.
«Волшебные, странные» голоса природы «речь свою вели о тайнах неба и земли», все вокруг Мцыри сливалось воедино в хвалебных одах создателю, но не человеку:
…не раздался
В торжественный хваленья час
Лишь человека гордый глас.
Сознавая трагизм своего одиночества, поэт не может ощутить полного слияния с природой.
С особенной выразительностью это раскрывается в стихотворении «Выхожу один я на дорогу…», принадлежащем к числу наиболее проникновенных созданий лермонтовской лирики. Блаженству умиротворения, которое царствует в природе, тихой беседе звезд, спокойному сну земли «в сиянье голубом» Лермонтов противопоставляет взволнованный мир человеческих чувств, муку неустанных вопросов, входящих в противоречие с гармонией вселенной.
Перекличка вопросов и ответов:
Жду ль чего? Жалею ли о чем?
Уж не жду от жизни ничего я,
И не жаль мне прошлого ничуть… —
придает особую тональность стихотворению. Слова, звучащие, казалось бы, безнадежно, не означают, однако, отказа от жизни. При всей тяжести существования («Что же мне так больно и так трудно»), при всех ударах судьбы поэт противится холодному сну могилы. Еще дремлют в груди его силы жизни, еще дорог ему сладкий голос песен. Сквозь торжественную и чудную тишину небес раздается голос поэта, протестующего против вечного сна, который ему словно предлагается засыпающей природой.
Эта мысль о разобщенности природы и человека остро выражена и в стихотворении «Три пальмы», где она приобретает неожиданно современный оттенок. Все мы сегодня обеспокоены варварским отношением человека к природе. В стихотворении «Три пальмы» человек предстает как разрушитель, он вносит в мир страдание и гибель:
По корням упругим топор застучал,
И пали без жизни питомцы столетий!
А завершается стихотворение и вовсе апокалиптической картиной:
И ныне все дико и пусто кругом…
Это закономерный итог вражды человека с природой. В этом противостоянии Лермонтов на стороне природы, он не может понять человека, осуждая его:
Я думал: «Жалкий человек.
Чего он хочет!., небо ясно,
Под небом места много всем,
Но беспрестанно и напрасно
Один враждует он — зачем?
(«Валерик» )
Так многообразно раскрывается в лирике Лермонтова мысль о взаимозависимости человека и природы. Готовых ответов нет, но задуматься поэт заставляет.
«Человек – часть природы, ее ребенок, рожденный и живущий по законам Вселенной…» Эта мысль стара, как мир. Художники всех эпох размышляли о связи человека и природы, учили этому, воспевали эту связь.
Своеобразна и чрезвычайно интересна «пейзажная» лирика М.Ю. Лермонтова. В его, сугубо субъективных и индивидуалистических стихотворениях, «природная тема» получила «свое звучание» – в аспекте «человек и природа».
Известно, что за свою жизнь Лермонтов побывал во многих местах: он видел скромную и, на первый взгляд, непритязательную красоту средней полосы, любовался яркой экзотической природой Кавказа, наблюдал Север и Юг России. Однако навсегда запал в его сердце «родной пейзаж» – природа села Тарханы Пензенской губернии. В сознании поэта она тесным образом переплелась с воспоминаниями его детства, когда он был юн, свободен и даже счастлив («Как часто, пестрою толпою окружен»):
… памятью к недавней старине
Лечу я вольной, вольной птицей;
И вижу я себя ребенком, и кругом
Родные всё места: высокий барский дом
И сад с разрушенной теплицей…
«Спящий пруд», дымящееся туманом село, темные аллеи, усыпанные желтыми листьями, – все это пробуждает в душе лирического героя Лермонтова щемящие воспоминания. Он думает о настоящей жизни, полной искренних эмоций, чистых чувств: «И странная тоска теснит уж грудь мою; Я думаю об ней, я плачу и люблю…» Грусть героя усиливает сознание того, что сам он далек от себя прежнего и не способен на возрождение.
А вот в стихотворении «Парус», одном из лучших юношеских стихотворений Лермонтова, через образ «паруса одинокого» отражены кардинально противоположные настроения. Здесь герой – мятежный «революционер», жаждущий перемен. Точно подобранные метафоры, описывающие движение паруса, раскрывают внутренний настрой поэта:
Играют волны – ветер свищет,
И мачта гнется и скрыпит….
А он, мятежный, просит бури,
Как будто в бурях есть покой!
Важно, что уже здесь проявился ведущий мотив всей лирики поэта – мотив одиночества. Именно он определяет своеобразие всего творчества Лермонтова, в том числе, и его пейзажной лирики.
Стихотворение «Тучи» продолжает и развивает тему одиночества лирического героя. Через образ «тучек» поэт передает состояние своей души, усилившееся перед ссылкой: «Вечно холодные, вечно свободные, Нет у вас родины, нет вам изгнания».
В 1841 году, незадолго до смерти, находясь в отпуске после участия в войне с горцами, поэт создает «На севере диком стоит одиноко…». И оно выражает глубокое одиночество поэта. Возможно, в слиянии с природой Лермонтов искал какой-то опоры, поддержки и участия, которой у него никогда не было среди людей?
Это произведение – вольный перевод тридцать третьего стихотворения из «Книги песен» немецкого поэта Генриха Гейне. Лермонтов изменил его тему и одновременно придал ему более обобщенный и более трагический смысл. Тема любовной тоски превратилась у русского поэта в мотив безысходного одиночества: «одинокой сосне» снится, как на «утесе горючем прекрасная пальма растет».
О том же повествует и стихотворение «Утес», где герой ассоциируется со старым утесом:
… Одиноко
Он стоит, задумался глубоко,
И тихонько плачет он в пустыне.
Наверное, лишь одно «пейзажное» стихотворение Лермонтова запечатлевает умиротворенный образ лирического героя. Это знаменитое «Когда волнуется желтеющая нива…». Здесь поэт любуется родной природой, не приукрашивая ее, а принимая такой, какая она есть:
Когда волнуется желтеющая нива,
И свежий лес шумит при звуке ветерка,
И прячется в саду малиновая слива
Под тенью сладостной зеленого листка…
Во многом итоговым стало для поэта философское «Выхожу один я на дорогу». Картины природы в нем – находящейся в гармонии со всей Вселенной, спокойной и наполненной смыслом – помогают понять душевное состояние лирического героя, стремящегося к такой же гармонии.
Земля, дорога, туман, «кремнистый путь» выражают настоящую жизнь поэта, его одиночество и неопределенность, но он обращает свой взор и на небеса, где «торжественно и чудно». Эти строки выражают надежду Лермонтова на то, что когда-нибудь и его мятущаяся израненная душа успокоится и обретет свободу:
Я б хотел забыться и заснуть!
Но не тем холодным сном могилы…
Я б желал навеки так заснуть,
Чтоб в груди дремали жизни силы…
Пейзажи в лирике Лермонтова глубоко одухотворены. Лирический герой будто сливается с природой, олицетворяет себя с какой-то ее частью, которая, по мнению поэта, способна более зримо передать его чувства, переживания. Лермонтов находит в природе образы и ассоциации, соответствующие всем состояниям его героя – из «прошлой», «настоящей» или «будущей» жизни; позитивные и негативные. Он будто ищет в ней какой-то опоры, способной хотя бы частично унять боль одиночества, помочь обрести смысл, удержать поэта на этой земле. Однако, как мы понимаем, старания поэта и его героя напрасны – слишком велика рана в душе, слишком огромен разрыв между ним и людьми, между жизнью души и духа.
Одна из ведущих тем творчества М. Ю. Лермонтова — одиночество. Обычно мы связываем это с мрачной эпохой, в которой ему довелось жить, со светской средой, в которой он вращался. Принято противопоставлять “образы бездушные людей”, принадлежащих к светскому обществу, светлому миру природы как вместилищу этических ценностей, олицетворению “естественного добра”, противостоящего “испорченному свету”.
В стихотворении “Как часто пестрою толпою окружен…”, построенном на контрасте — “приличьем стянутые маски” и “родные места” поэта, — природа названа “царством дивным”:
Зеленой сенью трав подернут спящий пруд,
А за прудом село дымится — и встают
Вдали туманы над полями.
В аллею темную вхожу я; сквозь кусты
Глядит вечерний луг, и желтые листы
Шумят под робкими шагами. Эти картины оживляют душу поэта: “…я плачу и люблю…”
Казалось бы, вот она — гармония, которую так тщетно ищет Лермонтов в мире людей, гармония — в единении с природой. Но, перечитывая внимательно страницы лирических стихотворений М. Ю. Лермонтова, невольно замечаешь, что у его лирического героя нет полного слияния с природой, и чаще всего чувство мучительного одиночества охватывает его и наедине с ней. Это воплощено в своеобразных пейзажных зарисовках, в которых чувствуется затаенная боль. В стихах возникает образ сосны, тоскующей о пальме, одинокого утеса, от которого умчалась “тучка золотая”, одинокого паруса, одинокого дубового листка, оторвавшегося от “ветки родимой” и нигде не находящего приюта.
Пейзажная лирика раскрывает еще одну грань раздумий Лермонтова — природа в духовной жизни человека. В стихотворении “Когда волнуется желтеющая нива…” лирический герой испытывает умиротворяющее воздействие “румяного вечера”, “златого утреннего часа”, когда “волнуется желтеющая нива”, кивают головками ландыши, играет по оврагу ключ, “свежий лес шумит при звуке ветерка”. Для создания картины идеальной красоты поэт использует эмоциональные эпитеты: сладостный листок, душистая роса, приветливое кивание ландыша, таинственная сага, мирный край.
Все средства изобразительности направлены на то, чтобы показать поэтичность и вместе с тем успокоительное воздействие природы на человека:
Тогда смиряется души моей тревога,
Тогда расходятся морщины на челе, —
И счастье я могу постигнуть на земле,
И в небесах я вижу бога…
Но каждый раз, когда я читаю это стихотворение, меня что-то смутно беспокоит, задевает, не дает наслаждаться идиллической картиной. Загадка кроется в несоответствии — цветущий ландыш и желтеющая нива. Возможно ли это в реальной жизни? Что это? Ошибка поэта или намеренный намек на то, что гармония возможна лишь в мечтах?
По своему настроению стихотворение “Когда волнуется желтеющая нива…” перекликается с описанием “природы голосов” в поэме “Мцыри”:
Кругом меня цвел божий сад;
Растений радужный наряд
Хранил следы небесных слез,
И кудри виноградных лоз
Вились, красуясь меж дерев…
Природа в поэме Лермонтова полна одушевления, огромной и таинственной жизни.
“Волшебные, странные” голоса природы “речь свою вели о тайнах неба и земли”, все вокруг Мцыри сливалось воедино в хвалебных одах создателю, но не человеку:
…не раздался
В торжественный хваленья час
Лишь человека гордый глас.
Сознавая трагизм своего одиночества, поэт не может ощутить полного слияния с природой.
С особенной выразительностью это раскрывается в стихотворении “Выхожу один я на дорогу…”, принадлежащем к числу наиболее проникновенных созданий лермонтовской лирики. Блаженству умиротворения, которое царствует в природе, тихой беседе звезд, спокойному сну земли “в сиянье голубом” Лермонтов противопоставляет взволнованный мир человеческих чувств, муку неустанных вопросов, входящих в противоречие с гармонией вселенной.
Перекличка вопросов и ответов:
Жду ль чего? Жалею ли о чем?
Уж не жду от жизни ничего я,
И не жаль мне прошлого ничуть… —
придает особую тональность стихотворению. Слова, звучащие, казалось бы, безнадежно, не означают, однако, отказа от жизни. При всей тяжести существования (“Что же мне так больно и так трудно”), при всех ударах судьбы поэт противится холодному сну могилы. Еще дремлют в груди его силы жизни, еще дорог ему сладкий голос песен. Сквозь торжественную и чудную тишину небес раздается голос поэта, протестующего против вечного сна, который ему словно предлагается засыпающей природой.
Эта мысль о разобщенности природы и человека остро выражена и в стихотворении “Три пальмы”, где она приобретает неожиданно современный оттенок. Все мы сегодня обеспокоены варварским отношением человека к природе. В стихотворении “Три пальмы” человек предстает как разрушитель, он вносит в мир страдание и гибель:
По корням упругим топор застучал,
И пали без жизни питомцы столетий!
А завершается стихотворение и вовсе апокалиптической картиной:
И ныне все дико и пусто кругом…
Это закономерный итог вражды человека с природой. В этом противостоянии Лермонтов на стороне природы, он не может понять человека, осуждая его:
Я думал: “Жалкий человек.
Чего он хочет!.. небо ясно,
Под небом места много всем,
Но беспрестанно и напрасно
Один враждует он — зачем?
(“Валерик” )
Так многообразно раскрывается в лирике Лермонтова мысль о взаимозависимости человека и природы. Готовых ответов нет, но задуматься поэт заставляет.
Михаилу Юрьевичу Лермонтову в истории русской литературы принадлежит особое и значительное место. Будучи продолжателем традиций А. С. Пушкина, поэт не стал его подражателем. Он нашел свои темы, мысли и настроения, которые в полной мере отразились в его прекрасной лирике.
Будучи патриотом своей страны, любя ее, «но странною любовью», Лермонтов посвятил немало стихов именно Родине. Он любил ее народ, ненавидел тех, кто держал страну в цепях рабства, желал России счастья и благополучия.
Особое место в творчестве поэта занимает описание родной природы и дорогих сердцу пейзажей. За свою жизнь Лермонтов побывал во многих местах: он видел суровую, но неповторимую и душевную красоту средней полосы, «утесы-великаны» величественных гор Кавказа. Но в каждом стихотворении, где есть описание природы, слова, описывающие пейзаж, передают духовное состояние поэта.
Например, в стихотворении «Парус», одном из лучших юношеских стихотворений Лермонтова, через образ «паруса одинокого» отражены мятежные настроения поэта, которые были характерны для передовой русской дворянской интеллигенции 30-х годов 19 века. Очень точно подобранные фразы, описывающие движение паруса, раскрывают душевный настрой поэта:
Играют волны – ветер свищет,
И мачта гнется и скрыпит….
…. .
А он, мятежный, просит бури,
Как будто в бурях есть покой!
Это стихотворение было написано в 1832 году, когда Лермонтов был исключен из университета за «вольномыслие», то есть за поддержку идей декабристов. В это же время он переезжает в из Москвы в Петербург. Именно эти события и переданы поэтом в стихе «Парус», который, подобно его автору, «счастия не ищет/ и не от счастия бежит».
Иная, более спокойная и умиротворяющая природа изображена поэтом в стихотворении «Когда волнуется желтеющая нива…». Он любуется родной природой, не приукрашивая ее, а принимая такой, какая она есть. В стихотворении передана природа позднего лета или ранней осени («желтеющая нива», «малиновая слива») и весны («ландыш серебристый»). Природные явления, всплывающие в сознании Лермонтова, объединены не календарным временем, а значительностью их эмоционального воздействия на поэта. Через яркие эпитеты поэт передает свое восхищение красотами типичных русских пейзажей: «прячется в саду малиновая слива», «ландыш серебристый / приветливо кивает головой», «студеный ключ… лепечет мне таинственную сагу». Белинский включил это стихотворение Лермонтова в число тех, где «гармонически и благоуханно высказывается душа поэта».
Еще один яркий пейзажный стих «Тучи» написан поэтом в 1840 году, перед отъездом в ссылку на Кавказ. Об обстоятельствах создания стихотворения сохранился рассказ В. О. Соллогуба: «Друзья и приятели собрались в квартире Карамзиных и … поэт, стоя в окне и глядя на тучи, которые появились над Летним садом и Невою, написал стихотворение: «Тучки небесные, вечные странники!. . ».
Воспоминания Соллогуба ярко передают настроение этого стихотворения. Через образ «тучек» поэт передает состояние своей души перед ссылкой:
Вечно холодные, вечно свободные,
Нет у вас родины, нет вам изгнания.
В очередной раз Лермонтов как бы сливается с природой, становится даже не её частью, а ею самой.
В 1941 году, незадолго до смерти, находясь в отпуске после участия в войне с горцами, поэт создал стихотворение «На севере диком стоит одиноко. . . ». Оно выражает глубокое одиночество поэта. Это творение представляет собой вольные перевод тридцать третьего стихотворения из «Книги песен» немецкого поэта Генриха Гейне. Лермонтов изменил тему и одновременно придал ему более обобщенный и более трагический смысл. Тема любовной тоски превратилась с легкой руки поэта в мотив безысходного одиночества: «одинокой сосне» снится, как на «утесе горючем / прекрасная пальма растет».
К этому же году относится и стихотворение «Утес». И снова творение поэта буквально «пропитано» нотами одиночества и сожаления, и свое несчастье Лермонтов выражает в образе «старого утеса».
Вновь поэт грустит в стихотворении «Выхожу один я на дорогу». Картины природы в этом стихотворении помогают читателю лучше понять душевное состояние поэта. Земля, дорога, туман, «кремнистый путь» выражают его реальную жизнь, его одиночество и неопределенность, но поэт обращает свой взор на небеса, где «торжественно и чудно!». Эти строки выражают его надежду на светлое будущее, «свободу и покой».
Пейзажи в поэзии Лермонтова выполняют двойную роль. Во-первых, через них поэт выражает свою любовь к Родине и к родной природе. Во-вторых, во многих стихах он передает свои чувства и состояние души с помощью природы. Мы видим Лермонтова и «утесом-великаном», и сосной, и «одиноким парусом», и вечно свободной тучкой.
«
1
2
»
Одна из ведущих тем творчества М. Ю. Лермонтова – одиночество. Обычно мы связываем это с мрачной эпохой, в которой ему довелось жить, со светской средой, в которой он вращался. Принято противопоставлять “образы бездушные людей”, принадлежащих к светскому обществу, светлому миру природы как вместилищу этических ценностей, олицетворению “естественного добра”, противостоящего “испорченному свету”. В стихотворении “Как часто пестрою толпою окружен…”, построенном на контрасте – “приличьем стянутые маски” и “родные места” поэта, – природа названа “царством дивным”:
Зеленой сенью трав подернут спящий пруд,
А за прудом село дымится – и встают
Вдали туманы над полями.
В аллею темную вхожу я; сквозь кусты
Глядит вечерний луг, и желтые листы
Шумят под робкими шагами. Эти картины оживляют душу поэта: “…я плачу и люблю…”
Казалось бы, вот она – гармония, которую так тщетно ищет Лермонтов в мире людей, гармония – в единении с природой. Но, перечитывая внимательно страницы лирических стихотворений М. Ю. Лермонтова, невольно замечаешь, что у его лирического героя нет полного слияния с природой, и чаще всего чувство мучительного одиночества охватывает его и наедине с ней. Это воплощено в своеобразных пейзажных зарисовках, в которых чувствуется затаенная боль. В стихах возникает образ сосны, тоскующей о пальме, одинокого утеса, от которого умчалась “тучка золотая”, одинокого паруса, одинокого дубового листка, оторвавшегося от “ветки родимой” и нигде не находящего приюта.
Пейзажная лирика раскрывает еще одну грань раздумий Лермонтова – природа в духовной жизни человека. В стихотворении “Когда волнуется желтеющая нива…” лирический герой испытывает умиротворяющее воздействие “румяного вечера”, “златого утреннего часа”, когда “волнуется желтеющая нива”, кивают головками ландыши, играет по оврагу ключ, “свежий лес шумит при звуке ветерка”. Для создания картины идеальной красоты поэт использует эмоциональные эпитеты: сладостный листок, душистая роса, приветливое кивание ландыша, таинственная сага, мирный край.
Все средства изобразительности направлены на то, чтобы показать поэтичность и вместе с тем успокоительное воздействие природы на человека:
Тогда смиряется души моей тревога,
Тогда расходятся морщины на челе, –
И счастье я могу постигнуть на земле,
И в небесах я вижу бога…
Но каждый раз, когда я читаю это стихотворение, меня что-то смутно беспокоит, задевает, не дает наслаждаться идиллической картиной. Загадка кроется в несоответствии – цветущий ландыш и желтеющая нива. Возможно ли это в реальной жизни? Что это? Ошибка поэта или намеренный намек на то, что гармония возможна лишь в мечтах?
По своему настроению стихотворение “Когда волнуется желтеющая нива…” перекликается с описанием “природы голосов” в поэме “Мцыри”:
Кругом меня цвел божий сад;
Растений радужный наряд
Хранил следы небесных слез,
И кудри виноградных лоз
Вились, красуясь меж дерев…
Природа в поэме Лермонтова полна одушевления, огромной и таинственной жизни.
“Волшебные, странные” голоса природы “речь свою вели о тайнах неба и земли”, все вокруг Мцыри сливалось воедино в хвалебных одах создателю, но не человеку:
…не раздался
В торжественный хваленья час
Лишь человека гордый глас.
Сознавая трагизм своего одиночества, поэт не может ощутить полного слияния с природой. С особенной выразительностью это раскрывается в стихотворении “Выхожу один я на дорогу…”, принадлежащем к числу наиболее проникновенных созданий лермонтовской лирики. Блаженству умиротворения, которое царствует в природе, тихой беседе звезд, спокойному сну земли “в сиянье голубом” Лермонтов противопоставляет взволнованный мир человеческих чувств, муку неустанных вопросов, входящих в противоречие с гармонией вселенной. Перекличка вопросов и ответов:
Жду ль чего? Жалею ли о чем?
Уж не жду от жизни ничего я,
И не жаль мне прошлого ничуть… –
придает особую тональность стихотворению. Слова, звучащие, казалось бы, безнадежно, не означают, однако, отказа от жизни. При всей тяжести существования (“Что же мне так больно и так трудно”), при всех ударах судьбы поэт противится холодному сну могилы. Еще дремлют в груди его силы жизни, еще дорог ему сладкий голос песен. Сквозь торжественную и чудную тишину небес раздается голос поэта, протестующего против вечного сна, который ему словно предлагается засыпающей природой.
Эта мысль о разобщенности природы и человека остро выражена и в стихотворении “Три пальмы”, где она приобретает неожиданно современный оттенок. Все мы сегодня обеспокоены варварским отношением человека к природе. В стихотворении “Три пальмы” человек предстает как разрушитель, он вносит в мир страдание и гибель:
По корням упругим топор застучал,
И пали без жизни питомцы столетий!
А завершается стихотворение и вовсе апокалипсической картиной:
И ныне все дико и пусто кругом…
Это закономерный итог вражды человека с природой. В этом противостоянии Лермонтов на стороне природы, он не может понять человека, осуждая его:
Я думал: “Жалкий человек.
Чего он хочет!.. небо ясно,
Под небом места много всем,
Но беспрестанно и напрасно
Один враждует он – зачем?
(“Валерик” )
Так многообразно раскрывается в лирике Лермонтова мысль о взаимозависимости человека и природы. Готовых ответов нет, но задуматься поэт заставляет.
Одна из ведущих тем творчества М. Ю. Лермонтова — одиночество. Обычно мы связываем это с мрачной эпохой, в которой ему довелось жить, со светской средой, в которой он вращался. Принято противопоставлять “образы бездушные людей”, принадлежащих к светскому обществу, светлому миру природы как вместилищу этических ценностей, олицетворению “естественного добра”, противостоящего “испорченному свету”. В стихотворении “Как часто пестрою толпою окружен…”, построенном на контрасте — “приличьем стянутые маски” и “родные места” поэта, — природа названа “царством дивным”:
Зеленой сенью трав подернут спящий пруд,
А за прудом село дымится — и встают
Вдали туманы над полями.
В аллею темную вхожу я; сквозь кусты
Глядит вечерний луг, и желтые листы
Шумят под робкими шагами. Эти картины оживляют душу поэта: “…я плачу и люблю…”
Казалось бы, вот она — гармония, которую так тщетно ищет Лермонтов в мире людей, гармония — в единении с природой. Но, перечитывая внимательно страницы лирических стихотворений М. Ю. Лермонтова, невольно замечаешь, что у его лирического героя нет полного слияния с природой, и чаще всего чувство мучительного одиночества охватывает его и наедине с ней. Это воплощено в своеобразных пейзажных зарисовках, в которых чувствуется затаенная боль. В стихах возникает образ сосны, тоскующей о пальме, одинокого утеса, от которого умчалась “тучка золотая”, одинокого паруса, одинокого дубового листка, оторвавшегося от “ветки родимой” и нигде не находящего приюта.
Пейзажная лирика раскрывает еще одну грань раздумий Лермонтова — природа в духовной жизни человека. В стихотворении “Когда волнуется желтеющая нива…” лирический герой испытывает умиротворяющее воздействие “румяного вечера”, “златого утреннего часа”, когда “волнуется желтеющая нива”, кивают головками ландыши, играет по оврагу ключ, “свежий лес шумит при звуке ветерка”. Для создания картины идеальной красоты поэт использует эмоциональные эпитеты: сладостный листок, душистая роса, приветливое кивание ландыша, таинственная сага, мирный край.
Все средства изобразительности направлены на то, чтобы показать поэтичность и вместе с тем успокоительное воздействие природы на человека:
Тогда смиряется души моей тревога,
Тогда расходятся морщины на челе, —
И счастье я могу постигнуть на земле,
И в небесах я вижу бога…
Но каждый раз, когда я читаю это стихотворение, меня что-то смутно беспокоит, задевает, не дает наслаждаться идиллической картиной. Загадка кроется в несоответствии — цветущий ландыш и желтеющая нива. Возможно ли это в реальной жизни? Что это? Ошибка поэта или намеренный намек на то, что гармония возможна лишь в мечтах?
По своему настроению стихотворение “Когда волнуется желтеющая нива…” перекликается с описанием “природы голосов” в поэме “Мцыри”:
Кругом меня цвел божий сад;
Растений радужный наряд
Хранил следы небесных слез,
И кудри виноградных лоз
Вились, красуясь меж дерев…
Природа в поэме Лермонтова полна одушевления, огромной и таинственной жизни.
“Волшебные, странные” голоса природы “речь свою вели о тайнах неба и земли”, все вокруг Мцыри сливалось воедино в хвалебных одах создателю, но не человеку:
…не раздался
В торжественный хваленья час
Лишь человека гордый глас.
Сознавая трагизм своего одиночества, поэт не может ощутить полного слияния с природой. С особенной выразительностью это раскрывается в стихотворении “Выхожу один я на дорогу…”, принадлежащем к числу наиболее проникновенных созданий лермонтовской лирики. Блаженству умиротворения, которое царствует в природе, тихой беседе звезд, спокойному сну земли “в сиянье голубом” Лермонтов противопоставляет взволнованный мир человеческих чувств, муку неустанных вопросов, входящих в противоречие с гармонией вселенной. Перекличка вопросов и ответов:
Жду ль чего? Жалею ли о чем?
Уж не жду от жизни ничего я,
И не жаль мне прошлого ничуть… —
придает особую тональность стихотворению. Слова, звучащие, казалось бы, безнадежно, не означают, однако, отказа от жизни. При всей тяжести существования (“Что же мне так больно и так трудно”), при всех ударах судьбы поэт противится холодному сну могилы. Еще дремлют в груди его силы жизни, еще дорог ему сладкий голос песен. Сквозь торжественную и чудную тишину небес раздается голос поэта, протестующего против вечного сна, который ему словно предлагается засыпающей природой.
Эта мысль о разобщенности природы и человека остро выражена и в стихотворении “Три пальмы”, где она приобретает неожиданно современный оттенок. Все мы сегодня обеспокоены варварским отношением человека к природе. В стихотворении “Три пальмы” человек предстает как разрушитель, он вносит в мир страдание и гибель:
По корням упругим топор застучал,
И пали без жизни питомцы столетий!
А завершается стихотворение и вовсе апокалипсической картиной:
И ныне все дико и пусто кругом…
Это закономерный итог вражды человека с природой. В этом противостоянии Лермонтов на стороне природы, он не может понять человека, осуждая его:
Я думал: “Жалкий человек.
Чего он хочет!.. небо ясно,
Под небом места много всем,
Но беспрестанно и напрасно
Один враждует он — зачем?
(“Валерик” )
Так многообразно раскрывается в лирике Лермонтова мысль о взаимозависимости человека и природы. Готовых ответов нет, но задуматься поэт заставляет.
Одна из ведущих тем творчества М.Ю.Лермонтова — одиночество. Обычно мы связываем это с мрачной эпохой, в которой ему довелось жить, со светской средой, в которой он вращался. Принято противопоставлять “образы бездушные людей”, принадлежащих к светскому обществу, светлому миру природы как вместилищу этических ценностей, олицетворению “естественного добра”, противостоящего “испорченному свету”.
В стихотворении “Как часто пестрою толпою окружен…”, построенном на контрасте — “приличьем стянутые маски” и “родные места” поэта, — природа названа “царством дивным”:
Зеленой сетью трав подернут спящий пруд,
А за прудом село дымится — и встают
Вдали туманы над полями.
В аллею темную вхожу я; сквозь кусты
Глядит вечерний луч, и желтые листы
Шумят под робкими шагами.
Эти картины оживляют душу поэта: “…я плачу и люблю…”.
Казалось бы, вот она — гармония, которую так тщетно ищет Лермонтов в мире людей, гармония — в единении с природой. Но, перечитывая внимательно страницы лирических стихотворений М.Ю.Лермонтова, невольно замечаешь, что у его лирического героя нет полного слияния с природой, и чаще всего чувство мучительного одиночества охватывает его и наедине с ней. Это воплощено в своеобразных пейзажных зарисовках, в которых чувствуется затаенная боль. В стихах возникает образ сосны, тоскующей о пальме, одинокого утеса, от которого умчалась “тучка золотая”, одинокого паруса, одинокого дубового листка, оторвавшегося от “ветки родимой” и нигде не находящего приюта.
Пейзажная лирика раскрывает еще одну грань раздумий Лермонтова — природа в духовной жизни человека. В стихотворении “Когда волнуется желтеющая нива…” лирический герой испытывает умиротворяющее воздействие “румяного вечера”, “златого утреннего часа”, когда “волнуется желтеющая нива”, кивают головками ландыши, играет по оврагу ключ, “свежий лес шумит при звуке ветерка”. Для создания картины идеальной красоты поэт использует эмоциональные эпитеты: сладостный листок, душистая роса, приветливое кивание ландыша, таинственная сага, мирный край.
Все средства изобразительности направлены на то, чтобы показать поэтичность и вместе с тем успокоительное воздействие природы на человека:
Тогда смиряется души моей тревога,
Тогда расходятся морщины на челе, —
И счастье я могу постигнуть на земле,
И в небесах я вижу бога…
Но каждый раз, когда я читаю это стихотворение, меня что-то смутно беспокоит, задевает, не дает наслаждаться идиллической картиной. Загадка кроется в несоответствии — цветущий ландыш и желтеющая нива. Возможно ли это в реальной жизни? Что это? Ошибка поэта или намеренный намек на то, что гармония возможна лишь в мечтах?
По своему настроению стихотворение “Когда волнуется желтеющая нива…” перекликается с описанием “природы голосов” в поэме “Мцыри”:
Кругом меня цвел божий сад; Растений радужный наряд Хранил следы небесных слез, И кудри виноградных лоз Вились, красуясь меж дерев…
Природа в поэме Лермонтова полна одушевления, огромной и таинственной жизни.
“Волшебные, странные” голоса природы “речь свою вели о тайнах неба и земли”, все вокруг Мцыри сливалось воедино в хвалебных одах создателю, но не человеку:
…не раздался
В торжественный хваленья час
Лишь человека гордый глас.
Сознавая трагизм своего одиночества, поэт не может ощутить полного слияния с природой.
С особенной выразительностью это раскрывается в стихотворении “Выхожу один я на дорогу…”, принадлежащем к числу наиболее проникновенных созданий лермонтовской лирики. Блаженству умиротворения, которое царствует в природе, тихой беседе звезд, спокойному сну земли “в сиянье голубом” Лермонтов противопоставляет взволнованный мир человеческих чувств, муку неустанных вопросов, входящих в противоречие с гармонией вселенной.
Перекличка вопросов и ответов:
Жду ль чего? Жалею ли о чем?
Уж не жду от жизни ничего я,
И не жаль мне прошлого ничуть…
— придает особую тональность стихотворению. Слова, звучащие, казалось бы, безнадежно, не означают, однако, отказа от жизни. При всей тяжести существования (“Что же мне так больно и так трудно”), при всех ударах судьбы поэт противится холодному сну могилы. Еще дремлют в груди его силы жизни, еще дорог ему сладкий голос песен. Сквозь торжественную и чудную тишину небес раздается голос поэта, протестующего против вечного сна, который ему словно предлагается засыпающей природой.
Эта мысль о разобщенности природы и человека остро выражена и в стихотворении “Три пальмы”, где она приобретает неожиданно современный оттенок. Все мы сегодня обеспокоены варварским отношением человека к природе. В стихотворении “Три пальмы” человек предстает как разрушитель, он вносит в мир страдание и гибель:
По корням упругим топор застучал,
И пали без жизни питомцы столетий!
А завершается стихотворение и вовсе апокалиптической картиной:
И ныне все дико и пусто кругом…
Это закономерный итог вражды человека с природой. В этом противостоянии Лермонтов на стороне природы, он не может понять человека, осуждая его:
Я думал: “Жалкий человек.
Чего он хочет!., небо ясно,
Под небом места много всем,
Но беспрестанно и напрасно
Один враждует он — зачем?
(“Балерик”}
Так многообразно раскрывается в лирике Лермонтова мысль о взаимозависимости человека и природы. Готовых ответов нет, но задуматься поэт заставляет.
Одна из ведущих тем творчества М. Ю. Лермонтова — одиночество. Обычно мы связываем это с мрачной эпохой, в которой ему довелось жить, со светской средой, в которой он вращался. Принято противопоставлять “образы бездушные людей”, принадлежащих к светскому обществу, светлому миру природы как вместилищу этических ценностей, олицетворению “естественного добра”, противостоящего “испорченному свету”. В стихотворении “Как часто пестрою толпою окружен…”, построенном на контрасте — “приличьем стянутые маски” и “родные места” поэта, — природа названа “царством дивным”:
Зеленой сенью трав подернут спящий пруд,
А за прудом село дымится — и встают
Вдали туманы над полями.
В аллею темную вхожу я; сквозь кусты
Глядит вечерний луг, и желтые листы
Шумят под робкими шагами. Эти картины оживляют душу поэта: “…я плачу и люблю…”
Казалось бы, вот она — гармония, которую так тщетно ищет Лермонтов в мире людей, гармония — в единении с природой. Но, перечитывая внимательно страницы лирических стихотворений М. Ю. Лермонтова, невольно замечаешь, что у его лирического героя нет полного слияния с природой, и чаще всего чувство мучительного одиночества охватывает его и наедине с ней. Это воплощено в своеобразных пейзажных зарисовках, в которых чувствуется затаенная боль. В стихах возникает образ сосны, тоскующей о пальме, одинокого утеса, от которого умчалась “тучка золотая”, одинокого паруса, одинокого дубового листка, оторвавшегося от “ветки родимой” и нигде не находящего приюта.
Пейзажная лирика раскрывает еще одну грань раздумий Лермонтова — природа в духовной жизни человека. В стихотворении “Когда волнуется желтеющая нива…” лирический герой испытывает умиротворяющее воздействие “румяного вечера”, “златого утреннего часа”, когда “волнуется желтеющая нива”, кивают головками ландыши, играет по оврагу ключ, “свежий лес шумит при звуке ветерка”. Для создания картины идеальной красоты поэт использует эмоциональные эпитеты: сладостный листок, душистая роса, приветливое кивание ландыша, таинственная сага, мирный край.
Все средства изобразительности направлены на то, чтобы показать поэтичность и вместе с тем успокоительное воздействие природы на человека:
Тогда смиряется души моей тревога,
Тогда расходятся морщины на челе, —
И счастье я могу постигнуть на земле,
И в небесах я вижу бога…
Но каждый раз, когда я читаю это стихотворение, меня что-то смутно беспокоит, задевает, не дает наслаждаться идиллической картиной. Загадка кроется в несоответствии — цветущий ландыш и желтеющая нива. Возможно ли это в реальной жизни? Что это? Ошибка поэта или намеренный намек на то, что гармония возможна лишь в мечтах?
По своему настроению стихотворение “Когда волнуется желтеющая нива…” перекликается с описанием “природы голосов” в поэме “Мцыри”:
Кругом меня цвел божий сад;
Растений радужный наряд
Хранил следы небесных слез,
И кудри виноградных лоз
Вились, красуясь меж дерев…
Природа в поэме Лермонтова полна одушевления, огромной и таинственной жизни.
“Волшебные, странные” голоса природы “речь свою вели о тайнах неба и земли”, все вокруг Мцыри сливалось воедино в хвалебных одах создателю, но не человеку:
…не раздался
В торжественный хваленья час
Лишь человека гордый глас.
Сознавая трагизм своего одиночества, поэт не может ощутить полного слияния с природой. С особенной выразительностью это раскрывается в стихотворении “Выхожу один я на дорогу…”, принадлежащем к числу наиболее проникновенных созданий лермонтовской лирики. Блаженству умиротворения, которое царствует в природе, тихой беседе звезд, спокойному сну земли “в сиянье голубом” Лермонтов противопоставляет взволнованный мир человеческих чувств, муку неустанных вопросов, входящих в противоречие с гармонией вселенной. Перекличка вопросов и ответов:
Жду ль чего? Жалею ли о чем?
Уж не жду от жизни ничего я,
И не жаль мне прошлого ничуть… —
придает особую тональность стихотворению. Слова, звучащие, казалось бы, безнадежно, не означают, однако, отказа от жизни. При всей тяжести существования (“Что же мне так больно и так трудно”), при всех ударах судьбы поэт противится холодному сну могилы. Еще дремлют в груди его силы жизни, еще дорог ему сладкий голос песен. Сквозь торжественную и чудную тишину небес раздается голос поэта, протестующего против вечного сна, который ему словно предлагается засыпающей природой.
Эта мысль о разобщенности природы и человека остро выражена и в стихотворении “Три пальмы”, где она приобретает неожиданно современный оттенок. Все мы сегодня обеспокоены варварским отношением человека к природе. В стихотворении “Три пальмы” человек предстает как разрушитель, он вносит в мир страдание и гибель:
По корням упругим топор застучал,
И пали без жизни питомцы столетий!
А завершается стихотворение и вовсе апокалипсической картиной:
И ныне все дико и пусто кругом…
Это закономерный итог вражды человека с природой. В этом противостоянии Лермонтов на стороне природы, он не может понять человека, осуждая его:
Я думал: “Жалкий человек.
Чего он хочет!.. небо ясно,
Под небом места много всем,
Но беспрестанно и напрасно
Один враждует он — зачем?
(“Валерик” )
Так многообразно раскрывается в лирике Лермонтова мысль о взаимозависимости человека и природы. Готовых ответов нет, но задуматься поэт заставляет.
?
Михаилу Юрьевичу Лермонтову в истории русской литературы принадлежит особое и значительное место. Будучи продолжателем традиций А. С. Пушкина, поэт не стал его подражателем. Он нашел свои темы, мысли и настроения, которые в полной мере отразились в его прекрасной лирике.
Будучи патриотом своей страны, любя ее, «но странною любовью», Лермонтов посвятил немало стихов именно Родине. Он любил ее народ, ненавидел тех, кто держал страну в цепях рабства, желал России счастья и благополучия.
Особое место в творчестве поэта занимает описание родной природы и дорогих сердцу пейзажей. За свою жизнь Лермонтов побывал во многих местах: он видел суровую, но неповторимую и душевную красоту средней полосы, «утесы-великаны» величественных гор Кавказа. Но в каждом стихотворении, где есть описание природы, слова, описывающие пейзаж, передают духовное состояние поэта.
Например, в стихотворении «Парус», одном из лучших юношеских стихотворений Лермонтова, через образ «паруса одинокого» отражены мятежные настроения поэта, которые были характерны для передовой русской дворянской интеллигенции 30-х годов 19 века. Очень точно подобранные фразы, описывающие движение паруса, раскрывают душевный настрой поэта:
Играют волны – ветер свищет,
И мачта гнется и скрыпит….
…..
А он, мятежный, просит бури,
Как будто в бурях есть покой!
Это стихотворение было написано в 1832 году, когда Лермонтов был исключен из университета за «вольномыслие», то есть за поддержку идей декабристов. В это же время он переезжает в из Москвы в Петербург. Именно эти события и переданы поэтом в стихе «Парус», который, подобно его автору, «счастия не ищет/ и не от счастия бежит».
Иная, более спокойная и умиротворяющая природа изображена поэтом в стихотворении «Когда волнуется желтеющая нива…». Он любуется родной природой, не приукрашивая ее, а принимая такой, какая она есть. В стихотворении передана природа позднего лета или ранней осени («желтеющая нива», «малиновая слива») и весны («ландыш серебристый»). Природные явления, всплывающие в сознании Лермонтова, объединены не календарным временем, а значительностью их эмоционального воздействия на поэта. Через яркие эпитеты поэт передает свое восхищение красотами типичных русских пейзажей: «прячется в саду малиновая слива», «ландыш серебристый / приветливо кивает головой», «студеный ключ… лепечет мне таинственную сагу». Белинский включил это стихотворение Лермонтова в число тех, где «гармонически и благоуханно высказывается душа поэта».
Еще один яркий пейзажный стих «Тучи» написан поэтом в 1840 году, перед отъездом в ссылку на Кавказ. Об обстоятельствах создания стихотворения сохранился рассказ В.О.Соллогуба: «Друзья и приятели собрались в квартире Карамзиных и … поэт, стоя в окне и глядя на тучи, которые появились над Летним садом и Невою, написал стихотворение: «Тучки небесные, вечные странники!..».
Воспоминания Соллогуба ярко передают настроение этого стихотворения. Через образ «тучек» поэт передает состояние своей души перед ссылкой:
Вечно холодные, вечно свободные,
Нет у вас родины, нет вам изгнания.
В очередной раз Лермонтов как бы сливается с природой, становится даже не её частью, а ею самой.
В 1941 году, незадолго до смерти, находясь в отпуске после участия в войне с горцами, поэт создал стихотворение «На севере диком стоит одиноко…». Оно выражает глубокое одиночество поэта. Это творение представляет собой вольные перевод тридцать третьего стихотворения из «Книги песен» немецкого поэта Генриха Гейне. Лермонтов изменил тему и одновременно придал ему более обобщенный и более трагический смысл. Тема любовной тоски превратилась с легкой руки поэта в мотив безысходного одиночества: «одинокой сосне» снится, как на «утесе горючем / прекрасная пальма растет».
К этому же году относится и стихотворение «Утес». И снова творение поэта буквально «пропитано» нотами одиночества и сожаления, и свое несчастье Лермонтов выражает в образе «старого утеса».
Вновь поэт грустит в стихотворении «Выхожу один я на дорогу». Картины природы в этом стихотворении помогают читателю лучше понять душевное состояние поэта. Земля, дорога, туман, «кремнистый путь» выражают его реальную жизнь, его одиночество и неопределенность, но поэт обращает свой взор на небеса, где «торжественно и чудно!». Эти строки выражают его надежду на светлое будущее, «свободу и покой».
Пейзажи в поэзии Лермонтова выполняют двойную роль. Во-первых, через них поэт выражает свою любовь к Родине и к родной природе. Во-вторых, во многих стихах он передает свои чувства и состояние души с помощью природы. Мы видим Лермонтова и «утесом-великаном», и сосной, и «одиноким парусом», и вечно свободной тучкой. Но одно объединяет все эти образы – мотив вечного одиночества.
Трагедия жизни поэта находит отражение и в его стихах. Несмотря на это, мы до сих пор восхищаемся этими строками, и, гуляя по русским лесам, невольно вспоминаем слова Лермонтова:
Надо мной чтоб, вечно зеленея,
Темный дуб склонялся и шумел.
Пейзажная лирика Лермонтова своеобразна. Картины природы у поэта всегда связаны с переживаниями лирического героя, его философскими раздумьями, воспоминаниями о прошлом. Но, вместе с тем, эти картины живут своей самостоятельной жизнью: они необыкновенно живы, одухотворены, притягательны.
Множество пейзажных зарисовок Лермонтова посвящено Кавказу. Как поэт-романтик, Лермонтов часто рисует картины великолепной южной природы: огромные цепи синих гор, голубые долины, ослепительно белоснежные снега, далекие льдины утесов, сияющие в лучах восходящего солнца, розовый блеск утра, пустынные громкие бури, чистый прозрачный воздух — для него все в этом крае прекрасно и величаво. «Юный поэт заплатил полную дань волшебной стране, поразившей лучшими, благодатнейшими впечатлениями его поэтическую душу. Кавказ был колыбелью его поэзии, так же как он был колыбелью поэзии Пушкина, и после Пушкина никто так поэтически не благодарил Кавказ за дивные впечатления его девственно-величавой природы, как г. Лермонтов…», — писал Белинский.
Великолепные картины южной природы предстают Перед нами в стихотворениях «Кавказ», «Синие горы Кавказа, приветствую вас!», «Люблю я цепи синих гор…», «Три пальмы». Этой же теме посвящено и стихотворение «Дары Терека», вызвавшее восхищение Белинского.
Критик назвал «Дары Терека» «поэтической апофеозой Кавказа» и заметил, что только «роскошная, живая фантазия греков умела так олицетворять природу». Терек и Каспий олицетворяют собой Кавказ, как две самые главные приметы его. Терек дик и злобен, но он может быть и спокойным, лукаво-приветливым. Пытаясь уговорить море расступиться и принять его воды, Терек обещает Каспию множество даров. Но Каспий безучастен, он хранит гордое молчание. Тогда Терек обещает ему другой дар:
Я примчу к тебе с волнами
Труп казачки молодой,
С темно-бледными плечами,
С светло-русою косой.
Грустен лик ее туманный,
Взор так тихо, сладко спит,
А на грудь из малой раны
Струйка алая бежит.
И теперь Каспий доволен принесенным даром:
Он взыграл, веселья полный, —
И в объятия свои
Набегающие волны
Принял с ропотом любви.
Белинский был в восторге от этого произведения и заметил, что такими стихотворениями, как «Русалка», «Три пальмы», «Дары Терека» Лермонтов приближается к. Байрону, Гете и Пушкину.
В романтических стихотворениях Лермонтов часто изображает буйство природных стихий:
Ревет гроза, дымятся тучи
Над темной бездною морской,
И хлещут пеною кипучей,
Толпяся, волны меж собой.
Природа неистовствует, «стихий тревожный рой мятется», волны с бешеным ревом вьются вокруг остроконечных скал, однако скалы по-прежнему спокойны и недвижимы. Точно так же незыблемы и чувства лирического героя: он спокоен и равнодушен, несмотря на окружающую его клевету, сплетни, несмотря на то, что он обманут жизнью и чувствами:
Стою — ужель тому ужасно
Стремленье всех надземных сил,
Кто в жизни чувствовал напрасно
И жизнию обманут был?
Вокруг кого, сей яд сердечный,
Вились сужденья клеветы,
Как вкруг скалы остроконечной,
Губитель-пламень, вьешься ты?
Героя не пугает буйство стихии и темная морская бездна — это человек мужественный и сильный духом. Точно так же не страшны ему и темные бездны человеческих душ, несущие в себе губительное, разрушительное начало:
О нет! — летай, огонь воздушный,
Свистите, ветры, над главой;
Я здесь, холодный, равнодушный,
И трепет не знаком со мной.
(«Гроза»)
Один из любимых образов Лермонтова — образ далекой звезды, вызывающий у поэта различные ассоциации. Это и воспоминание об ушедшей любви, и дума о несбывшемся счастье, о беспокойном, неуловимом призраке светлой радости. Поэт завидует ясным, далеким звездам, их спокойствию и безмятежности. В стихотворении «Небо и звезды» слышится искренняя, глубокая тоска героя, порожденная неосуществимостью его желания слиться с вечным миром природы, с миром неба и звезд:
Чем ты несчастлив? —
Скажут мне люди.
Тем я несчастлив,
Добрые люди, что звезды и небо —
Звезды и небо! — а я человек!..
Мир природы здесь противопоставлен суетному, корыстному миру людей, низменности их интересов:
Люди друг к другу
Зависть питают;
Я же, напротив,
Только завидую звездам прекрасным,
Только их место занять бы хотел.
В своем восприятии природы Лермонтов следует традициям Руссо и Гейне. Мир природы и мир культуры у поэта нередко противопоставлены. Особенно остро конфликт этот ощутим в стихотворении «Три пальмы», основное чувство которого — «тоска поэта по внутренней гармонии мира», где человек разъединен с природой. Природа благосклонна к человеку: «Приветствуют пальмы нежданных гостей, И щедро поит их студеный ручей». Человек же варварски жесток с ней:
Но только что сумрак на землю упал,
По корням упругим топор застучал,
И пали без жизни питомцы столетий!
Одежду их сорвали малые дети,
Изрублены были тела их потом,
И медленно жгли их до утра огнем.
В природе лирический герой Лермонтова видит торжество вечности, Божественного начала. Это тот мир, куда он устремляется усталой, измученной душой, ищущим разумом.
Внутренний мир героя, его чувства глубоко раскрываются и в стихотворении «Когда волнуется желтеющая нива». Здесь «созерцание природы для Лермонтова равносильно молитве. И то, и другое приводит его к духовному умиротворению, религиозному умилению, восторженному настроению, счастью».
Пейзаж в этом стихотворении — несколько поэтических картин, взаимосвязанных друг с другом. Поэт рассказывает, как «волнуется желтеющая нива» при легком звуке ветерка, как свежий лес задумчиво шумит, как игриво «прячется в саду малиновая слива», как «студеный ключ играет по оврагу». Создавая яркие, живописные картины, Лермонтов олицетворяет природу: «ландыш серебристый приветливо кивает головой», «студеный ключ» лепечет «таинственную сагу». Красота и гармония окружающего мира усмиряют волнение лирического героя, тревогу его души, приводя в стройный порядок все мысли и чувства:
Тогда смиряется души моей тревога,
Тогда расходятся морщины на челе,
И счастье я могу постигнуть на земле,
И в небесах я вижу бога…
Душа героя устремляется к Богу, и «сколько веры, сколько любви душевной сказывается тогда в поэте нашем, заклейменном неверующим отрицателем!»
В романтических стихотворениях Лермонтов зачастую создает образы-символы. Так, поэт отождествляет свою судьбу с судьбой одинокого паруса, белеющего в голубом тумане моря («Парус»); листка, оторванного от ветки родимой («Листок»); сосны, одиноко стоящей на голой вершине («На севере диком стоит одиноко»); утеса-великана, покинутого легкомысленной тучкой («Утес»). Во всех этих стихотворениях доминируют мотивы одиночества, грусти, тоски, трагического противостояния героя и окружающего мира.
Реалистическое изображение природы содержится в стихотворении «Родина». Здесь мы встречаем «редкое… совпадение чувства природы с чувством родины».
Вначале поэт говорит о своей любви к Родине и замечает «странный» характер этого чувства, его конфликт с разумом, с рассудком:
Люблю отчизну я, но странною любовью!
Не победит ее рассудок мой.
Ни слава, купленная кровью,
Ни полный гордого доверия покой,
Ни темной старины заветные преданья
Не шевелят во мне отрадного мечтанья.
Но я люблю — за что, не знаю сам —…
Культурные истоки России, ее достоинства и завоевания, воинская слава, величавый покой государства — ничто не вызывает в поэте «отрадного мечтанья». Как замечает Добролюбов, Лермонтов противопоставляет здесь предрассудкам патриотизма истинную, святую, разумную любовь к отечеству.
И следующая часть стихотворения раскрывает чувства поэта. Вначале взору нашему предстает широкая панорама России, ее «общая характеристика»: «степей холодное молчанье», «лесов безбрежных колыханье», «разливы рек, подобные морям». Затем художественное пространство как будто сужается: мы видим «огни печальных деревень», «дымок спаленной жнивы», «в степи ночующий обоз», «чету белеющих берез». Так, постепенно, поэт открывает простой мир крестьянской жизни:
С отрадой, многим незнакомой,
Я вижу полное гумно,
Избу, покрытую соломой,
С резными ставнями окно…
И в праздник, вечером росистым,
Смотреть до полночи готов
На пляску с топаньем и свистом
Под говор пьяных мужичков.
Как писал Добролюбов, «полнейшего выражения чистой любви к народу, гуманнейшего взгляда на его жизнь нельзя и требовать от русского поэта». В этом стихотворении ощущается не только открытое любование и скрытая теплота чувств, здесь звучит мотив гордости Россией, ее величавой природой, самобытной культурой, национальным колоритом. Мотив, объясняющий вызов официальному патриотизму. «Мы должны жить своею самостоятельною жизнью и внести свое самобытное в общечеловеческое. Зачем нам все тянуться за Европою и за французским», — писал Лермонтов в письме А. А. Краевскому.
Таким образом, природа в романтических и реалистических стихотворениях Лермонтова неразрывно связана с экзистенциальной проблематикой, с рефлексией лирического героя, с его чувствами. Сами чувства эти — глубоко русские. «Несокрушимая сила и мощь духа, смирение жалоб, елейное благоухание молитвы, пламенное, бурное одушевление, тихая грусть, кроткая задумчивость… — все, все в поэзии Лермонтова: и небо и земля, и рай и ад…» — писал Белинский.
Одна из ведущих тем творчества М.Ю. Лермонтова — одиночество. Обычно мы связываем это с мрачной эпохой, в которой ему довелось жить, со светской средой, в которой он вращался. Принято противопоставлять “образы бездушные людей”, принадлежащих к светскому обществу, светлому миру природы как вместилищу этических ценностей, олицетворению “естественного добра”, противостоящего “испорченному свету”.
В стихотворении “Как часто пестрою толпою окружен…”, построенном на контрасте — “приличьем стянутые маски” и “родные места” поэта, — природа названа “царством дивным”:
Зеленой сетью трав подернут спящий пруд,
А за прудом село дымится — и встают
Вдали туманы над полями.
В аллею темную вхожу я; сквозь кусты
Глядит вечерний луч, и желтые листы
Шумят под робкими шагами.
Эти картины оживляют душу поэта: “…я плачу и люблю…”.
Казалось бы, вот она — гармония, которую так тщетно ищет Лермонтов в мире людей, гармония — в единении с природой. Но, перечитывая внимательно страницы лирических стихотворений М.Ю. Лермонтова, невольно замечаешь, что у его лирического героя нет полного слияния с природой, и чаще всего чувство мучительного одиночества охватывает его и наедине с ней. Это воплощено в своеобразных пейзажных зарисовках, в которых чувствуется затаенная боль. В стихах возникает образ сосны, тоскующей о пальме, одинокого утеса, от которого умчалась “тучка золотая”, одинокого паруса, одинокого дубового листка, оторвавшегося от “ветки родимой” и нигде не находящего приюта.
Пейзажная лирика раскрывает еще одну грань раздумий Лермонтова — природа в духовной жизни человека. В стихотворении “Когда волнуется желтеющая нива…” лирический герой испытывает умиротворяющее воздействие “румяного вечера”, “златого утреннего часа”, когда “волнуется желтеющая нива”, кивают головками ландыши, играет по оврагу ключ, “свежий лес шумит при звуке ветерка”. Для создания картины идеальной красоты поэт использует эмоциональные эпитеты: сладостный листок, душистая роса, приветливое кивание ландыша, таинственная сага, мирный край.
Все средства изобразительности направлены на то, чтобы показать поэтичность и вместе с тем успокоительное воздействие природы на человека:
Тогда смиряется души моей тревога,
Тогда расходятся морщины на челе, —
И счастье я могу постигнуть на земле,
И в небесах я вижу бога…
Но каждый раз, когда я читаю это стихотворение, меня что-то смутно беспокоит, задевает, не дает наслаждаться идиллической картиной. Загадка кроется в несоответствии — цветущий ландыш и желтеющая нива. Возможно ли это в реальной жизни? Что это? Ошибка поэта или намеренный намек на то, что гармония возможна лишь в мечтах?
По своему настроению стихотворение “Когда волнуется желтеющая нива…” перекликается с описанием “природы голосов” в поэме “Мцыри”:
Кругом меня цвел божий сад;
Растений радужный наряд
Хранил следы небесных слез,
И кудри виноградных лоз
Вились, красуясь меж дерев…
Природа в поэме Лермонтова полна одушевления, огромной и таинственной жизни.
“Волшебные, странные” голоса природы “речь свою вели о тайнах неба и земли”, все вокруг Мцыри сливалось воедино в хвалебных одах создателю, но не человеку:
…не раздался
В торжественный хваленья час
Лишь человека гордый глас.
Сознавая трагизм своего одиночества, поэт не может ощутить полного слияния с природой.
С особенной выразительностью это раскрывается в стихотворении “Выхожу один я на дорогу…”, принадлежащем к числу наиболее проникновенных созданий лермонтовской лирики. Блаженству умиротворения, которое царствует в природе, тихой беседе звезд, спокойному сну земли “в сиянье голубом” Лермонтов противопоставляет взволнованный мир человеческих чувств, муку неустанных вопросов, входящих в противоречие с гармонией вселенной.
Перекличка вопросов и ответов:
Жду ль чего? Жалею ли о чем?
Уж не жду от жизни ничего я,
И не жаль мне прошлого ничуть…
— придает особую тональность стихотворению. Слова, звучащие, казалось бы, безнадежно, не означают, однако, отказа от жизни. При всей тяжести существования (“Что же мне так больно и так трудно”), при всех ударах судьбы поэт противится холодному сну могилы. Еще дремлют в груди его силы жизни, еще дорог ему сладкий голос песен. Сквозь торжественную и чудную тишину небес раздается голос поэта, протестующего против вечного сна, который ему словно предлагается засыпающей природой.
Эта мысль о разобщенности природы и человека остро выражена и в стихотворении “Три пальмы”, где она приобретает неожиданно современный оттенок. Все мы сегодня обеспокоены варварским отношением человека к природе. В стихотворении “Три пальмы” человек предстает как разрушитель, он вносит в мир страдание и гибель:
По корням упругим топор застучал,
И пали без жизни питомцы столетий!
А завершается стихотворение и вовсе апокалиптической картиной:
И ныне все дико и пусто кругом…
Это закономерный итог вражды человека с природой. В этом противостоянии Лермонтов на стороне природы, он не может понять человека, осуждая его:
Я думал: “Жалкий человек.
Чего он хочет!., небо ясно,
Под небом места много всем,
Но беспрестанно и напрасно
Один враждует он — зачем?
(“Балерик”}
Так многообразно раскрывается в лирике Лермонтова мысль о взаимозависимости человека и природы. Готовых ответов нет, но задуматься поэт заставляет.
Одна из ведущих тем творчества М. Ю. Лермонтова — одиночество. Обычно мы связываем это с мрачной эпохой, в которой ему довелось жить, со светской средой, в которой он вращался. Принято противопоставлять “образы бездушные людей”, принадлежащих к светскому обществу, светлому миру природы как вместилищу этических ценностей, олицетворению “естественного добра”, противостоящего “испорченному свету”. В стихотворении “Как часто пестрою толпою окружен…”, построенном на контрасте — “приличьем стянутые маски” и “родные места” поэта, — природа названа “царством дивным”:
Зеленой сенью трав подернут спящий пруд,
А за прудом село дымится — и встают
Вдали туманы над полями.
В аллею темную вхожу я; сквозь кусты
Глядит вечерний луг, и желтые листы
Шумят под робкими шагами. Эти картины оживляют душу поэта: “…я плачу и люблю…”
Казалось бы, вот она — гармония, которую так тщетно ищет Лермонтов в мире людей, гармония — в единении с природой. Но, перечитывая внимательно страницы лирических стихотворений М. Ю. Лермонтова, невольно замечаешь, что у его лирического героя нет полного слияния с природой, и чаще всего чувство мучительного одиночества охватывает его и наедине с ней. Это воплощено в своеобразных пейзажных зарисовках, в которых чувствуется затаенная боль. В стихах возникает образ сосны, тоскующей о пальме, одинокого утеса, от которого умчалась “тучка золотая”, одинокого паруса, одинокого дубового листка, оторвавшегося от “ветки родимой” и нигде не находящего приюта.
Пейзажная лирика раскрывает еще одну грань раздумий Лермонтова — природа в духовной жизни человека. В стихотворении “Когда волнуется желтеющая нива…” лирический герой испытывает умиротворяющее воздействие “румяного вечера”, “златого утреннего часа”, когда “волнуется желтеющая нива”, кивают головками ландыши, играет по оврагу ключ, “свежий лес шумит при звуке ветерка”. Для создания картины идеальной красоты поэт использует эмоциональные эпитеты: сладостный листок, душистая роса, приветливое кивание ландыша, таинственная сага, мирный край.
Все средства изобразительности направлены на то, чтобы показать поэтичность и вместе с тем успокоительное воздействие природы на человека:
Тогда смиряется души моей тревога,
Тогда расходятся морщины на челе, —
И счастье я могу постигнуть на земле,
И в небесах я вижу бога…
Но каждый раз, когда я читаю это стихотворение, меня что-то смутно беспокоит, задевает, не дает наслаждаться идиллической картиной. Загадка кроется в несоответствии — цветущий ландыш и желтеющая нива. Возможно ли это в реальной жизни? Что это? Ошибка поэта или намеренный намек на то, что гармония возможна лишь в мечтах?
По своему настроению стихотворение “Когда волнуется желтеющая нива…” перекликается с описанием “природы голосов” в поэме “Мцыри”:
Кругом меня цвел божий сад;
Растений радужный наряд
Хранил следы небесных слез,
И кудри виноградных лоз
Вились, красуясь меж дерев…
Природа в поэме Лермонтова полна одушевления, огромной и таинственной жизни.
“Волшебные, странные” голоса природы “речь свою вели о тайнах неба и земли”, все вокруг Мцыри сливалось воедино в хвалебных одах создателю, но не человеку:
…не раздался
В торжественный хваленья час
Лишь человека гордый глас.
Сознавая трагизм своего одиночества, поэт не может ощутить полного слияния с природой. С особенной выразительностью это раскрывается в стихотворении “Выхожу один я на дорогу…”, принадлежащем к числу наиболее проникновенных созданий лермонтовской лирики. Блаженству умиротворения, которое царствует в природе, тихой беседе звезд, спокойному сну земли “в сиянье голубом” Лермонтов противопоставляет взволнованный мир человеческих чувств, муку неустанных вопросов, входящих в противоречие с гармонией вселенной. Перекличка вопросов и ответов:
Жду ль чего? Жалею ли о чем?
Уж не жду от жизни ничего я,
И не жаль мне прошлого ничуть… —
придает особую тональность стихотворению. Слова, звучащие, казалось бы, безнадежно, не означают, однако, отказа от жизни. При всей тяжести существования (“Что же мне так больно и так трудно”), при всех ударах судьбы поэт противится холодному сну могилы. Еще дремлют в груди его силы жизни, еще дорог ему сладкий голос песен. Сквозь торжественную и чудную тишину небес раздается голос поэта, протестующего против вечного сна, который ему словно предлагается засыпающей природой.
Эта мысль о разобщенности природы и человека остро выражена и в стихотворении “Три пальмы”, где она приобретает неожиданно современный оттенок. Все мы сегодня обеспокоены варварским отношением человека к природе. В стихотворении “Три пальмы” человек предстает как разрушитель, он вносит в мир страдание и гибель:
По корням упругим топор застучал,
И пали без жизни питомцы столетий!
А завершается стихотворение и вовсе апокалипсической картиной:
И ныне все дико и пусто кругом…
Это закономерный итог вражды человека с природой. В этом противостоянии Лермонтов на стороне природы, он не может понять человека, осуждая его:
Я думал: “Жалкий человек.
Чего он хочет!.. небо ясно,
Под небом места много всем,
Но беспрестанно и напрасно
Один враждует он — зачем?
(“Валерик” )
Так многообразно раскрывается в лирике Лермонтова мысль о взаимозависимости человека и природы. Готовых ответов нет, но задуматься поэт заставляет.
Оглавление.
Введение
Пейзажная лирика А. С. Пушкина
Пейзажная лирика М. Ю. Лермонтова
Сравнительный анализ пейзажей Пушкина и Лермонтова…
Заключение
Список литературы
Вхождение Михаила Юрьевича в литературу было стремительным. В дни смерти Пушкина вся Россия узнала имя его преемника. Его знаменитое стихотворение «Смерть поэта» известно всем. Но писал Лермонтов уже многие годы. Писал, но не публиковал. Он боготворил Пушкина как поэта. Он не был с ним знаком, хотя у них были общие друзья. Молодой Лермонтов только мечтал о том, чтобы понести на суд Пушкина свои произведения. Одним из них было стихотворение “Бородино”. В стихотворении “Бородино” рассказ о войне доверен старому солдату. Основная мысль стихотворения выражается в словах: “Да, были люди в наше время, не то, что нынешнее племя …”. В этих словах жалоба на настоящее поколение, зависть к великому прошедшему, полному славы и доблести. Поэт считал, что это стихотворение не стыдно показать Пушкину.
И в эти дни он узнает о трагической гибели поэта. Мог ли он не откликнуться на это трагическое событие? Как видим, в первом же стихотворении, которое стало известно общественности, проявился его вольнолюбивый дух. Для лирики Лермонтова свойственны двойственность в восприятие мира. В душе поэта был свой идеальный особый мир, который резко отличался от действительности: “В уме своем я создал мир иной…”. Необычайно широка тематика стихотворений Лермонтова. За свою короткую жизнь (он умер в 27 лет) он создал огромное количество философских, романтических, патриотических стихотворений о любви и дружбе, о природе, о поисках смысла жизни. Скромное по объему, сравнительно с другими классиками, творчество Лермонтова внутренне едино и целеустремленно. О Лермонтове можно сказать словами Мцыри:
Я знал одной лишь думы власть,
Одну, но пламенную страсть…
Как всякий настоящий, а тем паче великий поэт, Лермонтов исповедовался в своей поэзии, и, перелистывая томики его сочинений, мы можем прочесть историю его души и понять его как поэта и человека.
Когда читаешь эти стихотворения, тебя охватывает странное чувство. В его стихотворениях такая глубокая горечь и печаль, что сердце невольно сжимается от боли:
И скучно и грустно, и некому руку подать
В минуту душевной невзгоды…
Это строчки из стихотворения “Дума”, в них большая горечь, которая распространяется не только на него самого, но и на все поколение.
Безусловным шедевром русской лирики является стихотворение “Выхожу один я на дорогу”. В нем мы вновь видим горечь, также в нем проявилось исключительное мастерство поэта в изображении переживаний лирического героя. Перед нами изумительные картины природы, которые подчеркивают мысли об одиночестве героя.
Показывая переживания лирического героя от отчаяния до умиротворенности, автор дает нам возможность почувствовать, что грусть его светла. Контраст, который обнажил в самом начале стихотворения поэт, — это контраст природы и внутреннего состояния человека:
В небесах торжественно и чудно!
Спит земля в сиянье голубом…
Что же мне так больно и так трудно?
Жду ль чего? жалею ли о чем?
Таким образом, мы видим, что во многих стихотворениях Лермонтова явно просматривается грусть, тоска, одиночество. Противоречия между героем и миром углубляются и расширяются. Эти противоречия связаны и с личной жизнью героя, и с особенностями эпохи, в которой он жил. Недаром он говорил: “Я поэт другой эпохи”.
Большое место в творчестве Лермонтова занимает изображение природы. Но в отличие от Пушкина его любимый пейзаж не таков: беспокойная и мятежная душа его, в которой жила какая-то трагическая сила, не серой однообразной обыденностью жизни, жаждала сильных и ярких впечатлений. Потому и в природе Лермонтов искал по преимуществу величественного, необычайного, поражающего чувства и воображение. “Любил он моря шум, молчанье синей степи и мрачных гор зубчатые хребты”, – говорит он в стихотворении, посвященном памяти князя Одоевского, – и эти же слова можно вполне отнести к нему самому. Природа родной земли, с ее “красою тихою, блистающей смиренно”, не могла дать ему тех сильных ярких впечатлений, которых искала его душа, томившаяся жаждой бури. Только величественный героический мог удовлетворить этим потребностям его духа. И такой пейзаж нашел Лермонтов в горной природе Кавказского края.
Впечатление, произведенное на него в детстве величественной дикой природой Кавказа, было настолько сильно, что сохранилось на всю его жизнь. “Мой гений сплел себе венок в расселинах Кавказских скал”, – говорит Лермонтов в одном из ранних своих стихотворений (“Посвящение” 1830г.). В другом стихотворении того же года он выражается так:
Хотя я судьбой на заре моих дней,
О южные горы, отторгнут от вас,
Чтоб вечно их помнить, там надо быть раз:
Как сладкую песню отчизны моей
Люблю я Кавказ.
Обращением к Кавказу начинается и поэма “Измаил – Бей” (1832г.):
Приветствую тебя, Кавказ седой!
Твоим горам я путник не чужой;
Они меня в младенчестве носили
И к небесам пустыни приучили, –
И долго мне мечталось с этих пор
Все небо юга да утёсы гор.
Сам факт постоянного обращения мысли Лермонтова к далекому доказывает, насколько сильным было то обаяние, каким этот край был окружен в воображении поэта. И это обаяние сохранилось у Лермонтова на всю жизнь.
В стихотворении “1831-го, июня 11 дня”, представляющем собой как бы исповедь молодого поэта и потому очень важном для понимания его настроений и преобладающего направления его вкусов и симпатий, Лермонтов говорит:
Что на земле прекрасней пирамид
Природы, этих горных снежных гор?
Не переменит их надменный видим
Ничто: ни слава царств, ни их позор…
Этому величественному виду снеговых гор поэт противопоставляет однообразную и печальную картину степи, причем картина эта получает у него своеобразное аллегорическое значение:
Печален степи вид…
Где кругом, как зорко ни смотри,
Встречает взгляд березы две иль три,
Которые под синеватой мглой
Чернеют вечером в дали пустой.
Здесь картина степи олицетворяет в воображении поэта все однообразие, весь мертвенный покой будничного существования. “Как жизнь скучна, когда боренья нет!” – восклицает он далее, изображая снедающую его тоску бездействия, томительную “жажду бытия”, жажду иной полной жизни. И, не находя этой жизни в окружающей его “степи людской, печальной и безбрежной”, он переносился мечтой в иные условия, в иную, прекрасную и величественную обстановку, связывающуюся в воображении поэта с картинами далекого дикого Кавказа. Туда переносил он действие большинства своих наиболее крупных по размерам и по художественному достоинству произведений (“Демон”, “Мцыри”, “Герой нашего времени”). Кавказ служит великолепным фоном, прекрасно гармонирующим с трагическими порывами духа мятежных и страдающих героев Лермонтова, Кавказу посвящены и многие лирические стихотворения, принадлежащие лучшим созданиям его зрелого периода: “Казбек”, “Сон”, “Утес”, “Дары Терека”, “Валерик” и др.
Из крупных произведений Лермонтова наиболее богаты картинами кавказской природы поэмы: “Хаджи – Абрек”, “Демон” и “Мцыри”, – особенно последняя, представляющая собой один восторженный гимн красоте Божьего мира, гимн, вложенный в уста умирающего юноши, которому только на краткий миг удалось вырваться на волю, припасть на лоно дикой, но вечно прекрасной природы, от которой он был насильно отторгнут.
Но если Лермонтов и является по преимуществу “певцом Кавказа”, если величественная и разнообразная природа этого края неудержимо влекла и приковывала к себе воображение поэта, то из этого не следует, чтобы он не умел ценить и своеобразную прелесть скромного русского пейзажа. Как раз среди его стихотворений последних двух лет есть несколько пьес, позволяющих предполагать, что в его вкусах в этом отношении начался некоторый поворот, который не укрылся от его собственного взора, хотя он и не мог ещё дать себе в нем ясного отчета. Так, в альбомном посвящении С. Н. Карамзиной (1840г.) Лермонтов говорит:
Любил и я в былые годы,
В невинности души моей,
И бури шумные природы,
И бури тайные страстей…
Люблю я больше год от году
Желаньям мирным дать простор,
Поутру ясную погоду,
Под вечер – тихий разговор…
Несмотря на шутливый тон этих стихов, в них, вероятно, скрывается намек на вполне серьезное и искреннее чувство, постепенно овладевшее душою поэта. Возможность такого предположения станет яснее, если сопоставить приведенные стихи с написанными около того времени пьесами “Первое января 1840г.”, где поэт с такою любовью отдается воспоминаниям о своем детстве и о “родных местах”, среди которых он возрос, – и в особенности со знаменитым стихотворением “Отчизна”. В этих задумчиво – спокойных стихах Лермонтов нашел новые звуки и краски, нашел новые слова, такие простые и обыденные, для выражения той “странной любви”, которая привязывала его к родной земле. И сам поэт точно с каким-то недоумением останавливается перед тайной силой своего чувства, над которым не властен холодный рассудок:
…Но я люблю – за что, не знаю сам –
Ее полей холодное молчанье,
Ее лесов безбрежных колыханье,
Разливы рек ее, подобные морям…
В этих стихах Лермонтова мы видим редкое у него совпадение чувства природы с чувством Родины, той инстинктивной, кровной, сыновей привязанности к родной земле… Весьма возможно, что, проживи Лермонтов еще несколько лет, это чувство получило бы дальнейшее развитие, стало бы для него источником живого вдохновения. Но рок сулил иначе. Лермонтов умер слишком рано, и мы можем лишь смутно гадать о том, какое направление приняла бы его поэзия, если бы ему суждено было прожить дольше…
Я считаю, что за тридцать лет своего творчества Лермонтов совершил, если так можно выразиться, лирический подвиг. Он опоэтизировал всегда заедающую душу серую обыденность жизни, заронил в себе искру страсти, любви и надежды. Прекрасно, что на лирическом опыте такого поэта, как М. Ю. Лермонтов, нам выпало осваивать страну мечты, страну “горнего духа”.
Михаилу Юрьевичу Лермонтову в истории русской литературы принадлежит особое и значительное место. Будучи продолжателем традиций А. С. Пушкина, поэт не стал его подражателем. Он нашел свои темы, мысли и настроения, которые в полной мере отразились в его прекрасной лирике.
Будучи патриотом своей страны, любя ее, «но странною любовью», Лермонтов посвятил немало стихов именно Родине. Он любил ее народ, ненавидел тех, кто держал страну в цепях рабства, желал России счастья и благополучия.
Особое место в творчестве поэта занимает описание родной природы и дорогих сердцу пейзажей. За свою жизнь Лермонтов побывал во многих местах: он видел суровую, но неповторимую и душевную красоту средней полосы, «утесы-великаны» величественных гор Кавказа. Но в каждом стихотворении, где есть описание природы, слова, описывающие пейзаж, передают духовное состояние поэта.
Например, в стихотворении «Парус», одном из лучших юношеских стихотворений Лермонтова, через образ «паруса одинокого» отражены мятежные настроения поэта, которые были характерны для передовой русской дворянской интеллигенции 30-х годов 19 века. Очень точно подобранные фразы, описывающие движение паруса, раскрывают душевный настрой поэта:
Играют волны — ветер свищет,
И мачта гнется и скрыпит…
…
А он, мятежный, просит бури,
Как будто в бурях есть покой!
Это стихотворение было написано в 1832 году, когда Лермонтов был исключен из университета за «вольномыслие», то есть за поддержку идей декабристов. В это же время он переезжает в из Москвы в Петербург. Именно эти события и переданы поэтом в стихе «Парус», который, подобно его автору, «счастия не ищет/ и не от счастия бежит».
Иная, более спокойная и умиротворяющая природа изображена поэтом в стихотворении «Когда волнуется желтеющая нива…». Он любуется родной природой, не приукрашивая ее, а принимая такой, какая она есть. В стихотворении передана природа позднего лета или ранней осени («желтеющая нива», «малиновая слива») и весны («ландыш серебристый»). Природные явления, всплывающие в сознании Лермонтова, объединены не календарным временем, а значительностью их эмоционального воздействия на поэта. Через яркие эпитеты поэт передает свое восхищение красотами типичных русских пейзажей: «прячется в саду малиновая слива», «ландыш серебристый / приветливо кивает головой», «студеный ключ… лепечет мне таинственную сагу». Белинский включил это стихотворение Лермонтова в число тех, где «гармонически и благоуханно высказывается душа поэта».
Еще один яркий пейзажный стих «Тучи» написан поэтом в 1840 году, перед отъездом в ссылку на Кавказ. Об обстоятельствах создания стихотворения сохранился рассказ В. О. Соллогуба: «Друзья и приятели собрались в квартире Карамзиных и … поэт, стоя в окне и глядя на тучи, которые появились над Летним садом и Невою, написал стихотворение: «Тучки небесные, вечные странники!..».
Воспоминания Соллогуба ярко передают настроение этого стихотворения. Через образ «тучек» поэт передает состояние своей души перед ссылкой:
Вечно холодные, вечно свободные,
Нет у вас родины, нет вам изгнания.
В очередной раз Лермонтов как бы сливается с природой, становится даже не её частью, а ею самой.
В 1941 году, незадолго до смерти, находясь в отпуске после участия в войне с горцами, поэт создал стихотворение «На севере диком стоит одиноко…». Оно выражает глубокое одиночество поэта. Это творение представляет собой вольные перевод тридцать третьего стихотворения из «Книги песен» немецкого поэта Генриха Гейне. Лермонтов изменил тему и одновременно придал ему более обобщенный и более трагический смысл. Тема любовной тоски превратилась с легкой руки поэта в мотив безысходного одиночества: «одинокой сосне» снится, как на «утесе горючем / прекрасная пальма растет».
К этому же году относится и стихотворение «Утес». И снова творение поэта буквально «пропитано» нотами одиночества и сожаления, и свое несчастье Лермонтов выражает в образе «старого утеса».
Вновь поэт грустит в стихотворении «Выхожу один я на дорогу». Картины природы в этом стихотворении помогают читателю лучше понять душевное состояние поэта. Земля, дорога, туман, «кремнистый путь» выражают его реальную жизнь, его одиночество и неопределенность, но поэт обращает свой взор на небеса, где «торжественно и чудно!». Эти строки выражают его надежду на светлое будущее, «свободу и покой».
Пейзажи в поэзии Лермонтова выполняют двойную роль. Во-первых, через них поэт выражает свою любовь к Родине и к родной природе. Во-вторых, во многих стихах он передает свои чувства и состояние души с помощью природы. Мы видим Лермонтова и «утесом-великаном», и сосной, и «одиноким парусом», и вечно свободной тучкой. Но одно объединяет все эти образы — мотив вечного одиночества.
Трагедия жизни поэта находит отражение и в его стихах. Несмотря на это, мы до сих пор восхищаемся этими строками, и, гуляя по русским лесам, невольно вспоминаем слова Лермонтова:
Надо мной чтоб, вечно зеленея,
Темный дуб склонялся и шумел.
Одна из ведущих тем творчества М. Ю. Лермонтова — одиночество. Обычно мы связываем это с мрачной эпохой, в которой ему довелось жить, со светской средой, в которой он вращался. Принято противопоставлять «образы бездушные людей», принадлежащих к светскому обществу, светлому миру природы как вместилищу этических ценностей, олицетворению «естественного добра», противостоящего «испорченному свету».
В стихотворении «Как часто пестрою толпою окружен…», построенном на контрасте — «приличьем стянутые маски» и «родные места» поэта, — природа названа «царством дивным»:
Зеленой сенью трав подернут спящий пруд,
А за прудом село дымится — и встают
Вдали туманы над полями.
В аллею темную вхожу я; сквозь кусты
Глядит вечерний луг, и желтые листы
Шумят под робкими шагами.
Эти картины оживляют душу поэта: «…я плачу и люблю…»
Казалось бы, вот она — гармония, которую так тщетно ищет Лермонтов в мире людей, гармония — в единении с природой. Но, перечитывая внимательно страницы лирических стихотворений М. Ю. Лермонтова, невольно замечаешь, что у его лирического героя нет полного слияния с природой, и чаще всего чувство мучительного одиночества охватывает его и наедине с ней. Это воплощено в своеобразных пейзажных зарисовках, в которых чувствуется затаенная боль. В стихах возникает образ сосны, тоскующей о пальме, одинокого утеса, от которого умчалась «тучка золотая», одинокого паруса, одинокого дубового листка, оторвавшегося от «ветки родимой» и нигде не находящего приюта.
Пейзажная лирика раскрывает еще одну грань раздумий Лермонтова — природа в духовной жизни человека. В стихотворении «Когда волнуется желтеющая нива…» лирический герой испытывает умиротворяющее воздействие «румяного вечера», «златого утреннего часа», когда «волнуется желтеющая нива», кивают головками ландыши, играет по оврагу ключ, «свежий лес шумит при звуке ветерка». Для создания картины идеальной красоты поэт использует эмоциональные эпитеты: сладостный листок, душистая роса, приветливое кивание ландыша, таинственная сага, мирный край.
Все средства изобразительности направлены на то, чтобы показать поэтичность и вместе с тем успокоительное воздействие природы на человека:
Тогда смиряется души моей тревога,
Тогда расходятся морщины на челе, —
И счастье я могу постигнуть на земле,
И в небесах я вижу бога…
Но каждый раз, когда я читаю это стихотворение, меня что-то смутно беспокоит, задевает, не дает наслаждаться идиллической картиной. Загадка кроется в несоответствии — цветущий ландыш и желтеющая нива. Возможно ли это в реальной жизни? Что это? Ошибка поэта или намеренный намек на то, что гармония возможна лишь в мечтах?
По своему настроению стихотворение «Когда волнуется желтеющая нива…» перекликается с описанием «природы голосов» в поэме «Мцыри»:
Кругом меня цвел божий сад;
Растений радужный наряд
Хранил следы небесных слез,
И кудри виноградных лоз
Вились, красуясь меж дерев…
Природа в поэме Лермонтова полна одушевления, огромной и таинственной жизни.
«Волшебные, странные» голоса природы «речь свою вели о тайнах неба и земли», все вокруг Мцыри сливалось воедино в хвалебных одах создателю, но не человеку:
…не раздался
В торжественный хваленья час
Лишь человека гордый глас.
Сознавая трагизм своего одиночества, поэт не может ощутить полного слияния с природой.
С особенной выразительностью это раскрывается в стихотворении «Выхожу один я на дорогу…», принадлежащем к числу наиболее проникновенных созданий лермонтовской лирики. Блаженству умиротворения, которое царствует в природе, тихой беседе звезд, спокойному сну земли «в сиянье голубом» Лермонтов противопоставляет взволнованный мир человеческих чувств, муку неустанных вопросов, входящих в противоречие с гармонией вселенной.
Перекличка вопросов и ответов:
Жду ль чего? Жалею ли о чем?
Уж не жду от жизни ничего я,
И не жаль мне прошлого ничуть… —
придает особую тональность стихотворению. Слова, звучащие, казалось бы, безнадежно, не означают, однако, отказа от жизни. При всей тяжести существования («Что же мне так больно и так трудно»), при всех ударах судьбы поэт противится холодному сну могилы. Еще дремлют в груди его силы жизни, еще дорог ему сладкий голос песен. Сквозь торжественную и чудную тишину небес раздается голос поэта, протестующего против вечного сна, который ему словно предлагается засыпающей природой.
Эта мысль о разобщенности природы и человека остро выражена и в стихотворении «Три пальмы», где она приобретает неожиданно современный оттенок. Все мы сегодня обеспокоены варварским отношением человека к природе. В стихотворении «Три пальмы» человек предстает как разрушитель, он вносит в мир страдание и гибель:
По корням упругим топор застучал,
И пали без жизни питомцы столетий!
А завершается стихотворение и вовсе апокалиптической картиной:
И ныне все дико и пусто кругом…
Это закономерный итог вражды человека с природой. В этом противостоянии Лермонтов на стороне природы, он не может понять человека, осуждая его:
Я думал: «Жалкий человек.
Чего он хочет!., небо ясно,
Под небом места много всем,
Но беспрестанно и напрасно
Один враждует он — зачем?
(«Валерик» )
Так многообразно раскрывается в лирике Лермонтова мысль о взаимозависимости человека и природы. Готовых ответов нет, но задуматься поэт заставляет.
«Человек – часть природы, ее ребенок, рожденный и живущий по законам Вселенной…» Эта мысль стара, как мир. Художники всех эпох размышляли о связи человека и природы, учили этому, воспевали эту связь.
Своеобразна и чрезвычайно интересна «пейзажная» лирика М.Ю. Лермонтова. В его, сугубо субъективных и индивидуалистических стихотворениях, «природная тема» получила «свое звучание» – в аспекте «человек и природа».
Известно, что за свою жизнь Лермонтов побывал во многих местах: он видел скромную и, на первый взгляд, непритязательную красоту средней полосы, любовался яркой экзотической природой Кавказа, наблюдал Север и Юг России. Однако навсегда запал в его сердце «родной пейзаж» – природа села Тарханы Пензенской губернии. В сознании поэта она тесным образом переплелась с воспоминаниями его детства, когда он был юн, свободен и даже счастлив («Как часто, пестрою толпою окружен»):
… памятью к недавней старине
Лечу я вольной, вольной птицей;
И вижу я себя ребенком, и кругом
Родные всё места: высокий барский дом
И сад с разрушенной теплицей…
«Спящий пруд», дымящееся туманом село, темные аллеи, усыпанные желтыми листьями, – все это пробуждает в душе лирического героя Лермонтова щемящие воспоминания. Он думает о настоящей жизни, полной искренних эмоций, чистых чувств: «И странная тоска теснит уж грудь мою; Я думаю об ней, я плачу и люблю…» Грусть героя усиливает сознание того, что сам он далек от себя прежнего и не способен на возрождение.
А вот в стихотворении «Парус», одном из лучших юношеских стихотворений Лермонтова, через образ «паруса одинокого» отражены кардинально противоположные настроения. Здесь герой – мятежный «революционер», жаждущий перемен. Точно подобранные метафоры, описывающие движение паруса, раскрывают внутренний настрой поэта:
Играют волны – ветер свищет,
И мачта гнется и скрыпит….
А он, мятежный, просит бури,
Как будто в бурях есть покой!
Важно, что уже здесь проявился ведущий мотив всей лирики поэта – мотив одиночества. Именно он определяет своеобразие всего творчества Лермонтова, в том числе, и его пейзажной лирики.
Стихотворение «Тучи» продолжает и развивает тему одиночества лирического героя. Через образ «тучек» поэт передает состояние своей души, усилившееся перед ссылкой: «Вечно холодные, вечно свободные, Нет у вас родины, нет вам изгнания».
В 1841 году, незадолго до смерти, находясь в отпуске после участия в войне с горцами, поэт создает «На севере диком стоит одиноко…». И оно выражает глубокое одиночество поэта. Возможно, в слиянии с природой Лермонтов искал какой-то опоры, поддержки и участия, которой у него никогда не было среди людей?
Это произведение – вольный перевод тридцать третьего стихотворения из «Книги песен» немецкого поэта Генриха Гейне. Лермонтов изменил его тему и одновременно придал ему более обобщенный и более трагический смысл. Тема любовной тоски превратилась у русского поэта в мотив безысходного одиночества: «одинокой сосне» снится, как на «утесе горючем прекрасная пальма растет».
О том же повествует и стихотворение «Утес», где герой ассоциируется со старым утесом:
… Одиноко
Он стоит, задумался глубоко,
И тихонько плачет он в пустыне.
Наверное, лишь одно «пейзажное» стихотворение Лермонтова запечатлевает умиротворенный образ лирического героя. Это знаменитое «Когда волнуется желтеющая нива…». Здесь поэт любуется родной природой, не приукрашивая ее, а принимая такой, какая она есть:
Когда волнуется желтеющая нива,
И свежий лес шумит при звуке ветерка,
И прячется в саду малиновая слива
Под тенью сладостной зеленого листка…
Во многом итоговым стало для поэта философское «Выхожу один я на дорогу». Картины природы в нем – находящейся в гармонии со всей Вселенной, спокойной и наполненной смыслом – помогают понять душевное состояние лирического героя, стремящегося к такой же гармонии.
Земля, дорога, туман, «кремнистый путь» выражают настоящую жизнь поэта, его одиночество и неопределенность, но он обращает свой взор и на небеса, где «торжественно и чудно». Эти строки выражают надежду Лермонтова на то, что когда-нибудь и его мятущаяся израненная душа успокоится и обретет свободу:
Я б хотел забыться и заснуть!
Но не тем холодным сном могилы…
Я б желал навеки так заснуть,
Чтоб в груди дремали жизни силы…
Пейзажи в лирике Лермонтова глубоко одухотворены. Лирический герой будто сливается с природой, олицетворяет себя с какой-то ее частью, которая, по мнению поэта, способна более зримо передать его чувства, переживания. Лермонтов находит в природе образы и ассоциации, соответствующие всем состояниям его героя – из «прошлой», «настоящей» или «будущей» жизни; позитивные и негативные. Он будто ищет в ней какой-то опоры, способной хотя бы частично унять боль одиночества, помочь обрести смысл, удержать поэта на этой земле. Однако, как мы понимаем, старания поэта и его героя напрасны – слишком велика рана в душе, слишком огромен разрыв между ним и людьми, между жизнью души и духа.
Одна из ведущих тем творчества М. Ю. Лермонтова — одиночество. Обычно мы связываем это с мрачной эпохой, в которой ему довелось жить, со светской средой, в которой он вращался. Принято противопоставлять “образы бездушные людей”, принадлежащих к светскому обществу, светлому миру природы как вместилищу этических ценностей, олицетворению “естественного добра”, противостоящего “испорченному свету”.
В стихотворении “Как часто пестрою толпою окружен…”, построенном на контрасте — “приличьем стянутые маски” и “родные места” поэта, — природа названа “царством дивным”:
Зеленой сенью трав подернут спящий пруд,
А за прудом село дымится — и встают
Вдали туманы над полями.
В аллею темную вхожу я; сквозь кусты
Глядит вечерний луг, и желтые листы
Шумят под робкими шагами. Эти картины оживляют душу поэта: “…я плачу и люблю…”
Казалось бы, вот она — гармония, которую так тщетно ищет Лермонтов в мире людей, гармония — в единении с природой. Но, перечитывая внимательно страницы лирических стихотворений М. Ю. Лермонтова, невольно замечаешь, что у его лирического героя нет полного слияния с природой, и чаще всего чувство мучительного одиночества охватывает его и наедине с ней. Это воплощено в своеобразных пейзажных зарисовках, в которых чувствуется затаенная боль. В стихах возникает образ сосны, тоскующей о пальме, одинокого утеса, от которого умчалась “тучка золотая”, одинокого паруса, одинокого дубового листка, оторвавшегося от “ветки родимой” и нигде не находящего приюта.
Пейзажная лирика раскрывает еще одну грань раздумий Лермонтова — природа в духовной жизни человека. В стихотворении “Когда волнуется желтеющая нива…” лирический герой испытывает умиротворяющее воздействие “румяного вечера”, “златого утреннего часа”, когда “волнуется желтеющая нива”, кивают головками ландыши, играет по оврагу ключ, “свежий лес шумит при звуке ветерка”. Для создания картины идеальной красоты поэт использует эмоциональные эпитеты: сладостный листок, душистая роса, приветливое кивание ландыша, таинственная сага, мирный край.
Все средства изобразительности направлены на то, чтобы показать поэтичность и вместе с тем успокоительное воздействие природы на человека:
Тогда смиряется души моей тревога,
Тогда расходятся морщины на челе, —
И счастье я могу постигнуть на земле,
И в небесах я вижу бога…
Но каждый раз, когда я читаю это стихотворение, меня что-то смутно беспокоит, задевает, не дает наслаждаться идиллической картиной. Загадка кроется в несоответствии — цветущий ландыш и желтеющая нива. Возможно ли это в реальной жизни? Что это? Ошибка поэта или намеренный намек на то, что гармония возможна лишь в мечтах?
По своему настроению стихотворение “Когда волнуется желтеющая нива…” перекликается с описанием “природы голосов” в поэме “Мцыри”:
Кругом меня цвел божий сад;
Растений радужный наряд
Хранил следы небесных слез,
И кудри виноградных лоз
Вились, красуясь меж дерев…
Природа в поэме Лермонтова полна одушевления, огромной и таинственной жизни.
“Волшебные, странные” голоса природы “речь свою вели о тайнах неба и земли”, все вокруг Мцыри сливалось воедино в хвалебных одах создателю, но не человеку:
…не раздался
В торжественный хваленья час
Лишь человека гордый глас.
Сознавая трагизм своего одиночества, поэт не может ощутить полного слияния с природой.
С особенной выразительностью это раскрывается в стихотворении “Выхожу один я на дорогу…”, принадлежащем к числу наиболее проникновенных созданий лермонтовской лирики. Блаженству умиротворения, которое царствует в природе, тихой беседе звезд, спокойному сну земли “в сиянье голубом” Лермонтов противопоставляет взволнованный мир человеческих чувств, муку неустанных вопросов, входящих в противоречие с гармонией вселенной.
Перекличка вопросов и ответов:
Жду ль чего? Жалею ли о чем?
Уж не жду от жизни ничего я,
И не жаль мне прошлого ничуть… —
придает особую тональность стихотворению. Слова, звучащие, казалось бы, безнадежно, не означают, однако, отказа от жизни. При всей тяжести существования (“Что же мне так больно и так трудно”), при всех ударах судьбы поэт противится холодному сну могилы. Еще дремлют в груди его силы жизни, еще дорог ему сладкий голос песен. Сквозь торжественную и чудную тишину небес раздается голос поэта, протестующего против вечного сна, который ему словно предлагается засыпающей природой.
Эта мысль о разобщенности природы и человека остро выражена и в стихотворении “Три пальмы”, где она приобретает неожиданно современный оттенок. Все мы сегодня обеспокоены варварским отношением человека к природе. В стихотворении “Три пальмы” человек предстает как разрушитель, он вносит в мир страдание и гибель:
По корням упругим топор застучал,
И пали без жизни питомцы столетий!
А завершается стихотворение и вовсе апокалиптической картиной:
И ныне все дико и пусто кругом…
Это закономерный итог вражды человека с природой. В этом противостоянии Лермонтов на стороне природы, он не может понять человека, осуждая его:
Я думал: “Жалкий человек.
Чего он хочет!.. небо ясно,
Под небом места много всем,
Но беспрестанно и напрасно
Один враждует он — зачем?
(“Валерик” )
Так многообразно раскрывается в лирике Лермонтова мысль о взаимозависимости человека и природы. Готовых ответов нет, но задуматься поэт заставляет.
Михаилу Юрьевичу Лермонтову в истории русской литературы принадлежит особое и значительное место. Будучи продолжателем традиций А. С. Пушкина, поэт не стал его подражателем. Он нашел свои темы, мысли и настроения, которые в полной мере отразились в его прекрасной лирике.
Будучи патриотом своей страны, любя ее, «но странною любовью», Лермонтов посвятил немало стихов именно Родине. Он любил ее народ, ненавидел тех, кто держал страну в цепях рабства, желал России счастья и благополучия.
Особое место в творчестве поэта занимает описание родной природы и дорогих сердцу пейзажей. За свою жизнь Лермонтов побывал во многих местах: он видел суровую, но неповторимую и душевную красоту средней полосы, «утесы-великаны» величественных гор Кавказа. Но в каждом стихотворении, где есть описание природы, слова, описывающие пейзаж, передают духовное состояние поэта.
Например, в стихотворении «Парус», одном из лучших юношеских стихотворений Лермонтова, через образ «паруса одинокого» отражены мятежные настроения поэта, которые были характерны для передовой русской дворянской интеллигенции 30-х годов 19 века. Очень точно подобранные фразы, описывающие движение паруса, раскрывают душевный настрой поэта:
Играют волны – ветер свищет,
И мачта гнется и скрыпит….
…. .
А он, мятежный, просит бури,
Как будто в бурях есть покой!
Это стихотворение было написано в 1832 году, когда Лермонтов был исключен из университета за «вольномыслие», то есть за поддержку идей декабристов. В это же время он переезжает в из Москвы в Петербург. Именно эти события и переданы поэтом в стихе «Парус», который, подобно его автору, «счастия не ищет/ и не от счастия бежит».
Иная, более спокойная и умиротворяющая природа изображена поэтом в стихотворении «Когда волнуется желтеющая нива…». Он любуется родной природой, не приукрашивая ее, а принимая такой, какая она есть. В стихотворении передана природа позднего лета или ранней осени («желтеющая нива», «малиновая слива») и весны («ландыш серебристый»). Природные явления, всплывающие в сознании Лермонтова, объединены не календарным временем, а значительностью их эмоционального воздействия на поэта. Через яркие эпитеты поэт передает свое восхищение красотами типичных русских пейзажей: «прячется в саду малиновая слива», «ландыш серебристый / приветливо кивает головой», «студеный ключ… лепечет мне таинственную сагу». Белинский включил это стихотворение Лермонтова в число тех, где «гармонически и благоуханно высказывается душа поэта».
Еще один яркий пейзажный стих «Тучи» написан поэтом в 1840 году, перед отъездом в ссылку на Кавказ. Об обстоятельствах создания стихотворения сохранился рассказ В. О. Соллогуба: «Друзья и приятели собрались в квартире Карамзиных и … поэт, стоя в окне и глядя на тучи, которые появились над Летним садом и Невою, написал стихотворение: «Тучки небесные, вечные странники!. . ».
Воспоминания Соллогуба ярко передают настроение этого стихотворения. Через образ «тучек» поэт передает состояние своей души перед ссылкой:
Вечно холодные, вечно свободные,
Нет у вас родины, нет вам изгнания.
В очередной раз Лермонтов как бы сливается с природой, становится даже не её частью, а ею самой.
В 1941 году, незадолго до смерти, находясь в отпуске после участия в войне с горцами, поэт создал стихотворение «На севере диком стоит одиноко. . . ». Оно выражает глубокое одиночество поэта. Это творение представляет собой вольные перевод тридцать третьего стихотворения из «Книги песен» немецкого поэта Генриха Гейне. Лермонтов изменил тему и одновременно придал ему более обобщенный и более трагический смысл. Тема любовной тоски превратилась с легкой руки поэта в мотив безысходного одиночества: «одинокой сосне» снится, как на «утесе горючем / прекрасная пальма растет».
К этому же году относится и стихотворение «Утес». И снова творение поэта буквально «пропитано» нотами одиночества и сожаления, и свое несчастье Лермонтов выражает в образе «старого утеса».
Вновь поэт грустит в стихотворении «Выхожу один я на дорогу». Картины природы в этом стихотворении помогают читателю лучше понять душевное состояние поэта. Земля, дорога, туман, «кремнистый путь» выражают его реальную жизнь, его одиночество и неопределенность, но поэт обращает свой взор на небеса, где «торжественно и чудно!». Эти строки выражают его надежду на светлое будущее, «свободу и покой».
Пейзажи в поэзии Лермонтова выполняют двойную роль. Во-первых, через них поэт выражает свою любовь к Родине и к родной природе. Во-вторых, во многих стихах он передает свои чувства и состояние души с помощью природы. Мы видим Лермонтова и «утесом-великаном», и сосной, и «одиноким парусом», и вечно свободной тучкой.
«
1
2
»
Одна из ведущих тем творчества М. Ю. Лермонтова – одиночество. Обычно мы связываем это с мрачной эпохой, в которой ему довелось жить, со светской средой, в которой он вращался. Принято противопоставлять “образы бездушные людей”, принадлежащих к светскому обществу, светлому миру природы как вместилищу этических ценностей, олицетворению “естественного добра”, противостоящего “испорченному свету”. В стихотворении “Как часто пестрою толпою окружен…”, построенном на контрасте – “приличьем стянутые маски” и “родные места” поэта, – природа названа “царством дивным”:
Зеленой сенью трав подернут спящий пруд,
А за прудом село дымится – и встают
Вдали туманы над полями.
В аллею темную вхожу я; сквозь кусты
Глядит вечерний луг, и желтые листы
Шумят под робкими шагами. Эти картины оживляют душу поэта: “…я плачу и люблю…”
Казалось бы, вот она – гармония, которую так тщетно ищет Лермонтов в мире людей, гармония – в единении с природой. Но, перечитывая внимательно страницы лирических стихотворений М. Ю. Лермонтова, невольно замечаешь, что у его лирического героя нет полного слияния с природой, и чаще всего чувство мучительного одиночества охватывает его и наедине с ней. Это воплощено в своеобразных пейзажных зарисовках, в которых чувствуется затаенная боль. В стихах возникает образ сосны, тоскующей о пальме, одинокого утеса, от которого умчалась “тучка золотая”, одинокого паруса, одинокого дубового листка, оторвавшегося от “ветки родимой” и нигде не находящего приюта.
Пейзажная лирика раскрывает еще одну грань раздумий Лермонтова – природа в духовной жизни человека. В стихотворении “Когда волнуется желтеющая нива…” лирический герой испытывает умиротворяющее воздействие “румяного вечера”, “златого утреннего часа”, когда “волнуется желтеющая нива”, кивают головками ландыши, играет по оврагу ключ, “свежий лес шумит при звуке ветерка”. Для создания картины идеальной красоты поэт использует эмоциональные эпитеты: сладостный листок, душистая роса, приветливое кивание ландыша, таинственная сага, мирный край.
Все средства изобразительности направлены на то, чтобы показать поэтичность и вместе с тем успокоительное воздействие природы на человека:
Тогда смиряется души моей тревога,
Тогда расходятся морщины на челе, –
И счастье я могу постигнуть на земле,
И в небесах я вижу бога…
Но каждый раз, когда я читаю это стихотворение, меня что-то смутно беспокоит, задевает, не дает наслаждаться идиллической картиной. Загадка кроется в несоответствии – цветущий ландыш и желтеющая нива. Возможно ли это в реальной жизни? Что это? Ошибка поэта или намеренный намек на то, что гармония возможна лишь в мечтах?
По своему настроению стихотворение “Когда волнуется желтеющая нива…” перекликается с описанием “природы голосов” в поэме “Мцыри”:
Кругом меня цвел божий сад;
Растений радужный наряд
Хранил следы небесных слез,
И кудри виноградных лоз
Вились, красуясь меж дерев…
Природа в поэме Лермонтова полна одушевления, огромной и таинственной жизни.
“Волшебные, странные” голоса природы “речь свою вели о тайнах неба и земли”, все вокруг Мцыри сливалось воедино в хвалебных одах создателю, но не человеку:
…не раздался
В торжественный хваленья час
Лишь человека гордый глас.
Сознавая трагизм своего одиночества, поэт не может ощутить полного слияния с природой. С особенной выразительностью это раскрывается в стихотворении “Выхожу один я на дорогу…”, принадлежащем к числу наиболее проникновенных созданий лермонтовской лирики. Блаженству умиротворения, которое царствует в природе, тихой беседе звезд, спокойному сну земли “в сиянье голубом” Лермонтов противопоставляет взволнованный мир человеческих чувств, муку неустанных вопросов, входящих в противоречие с гармонией вселенной. Перекличка вопросов и ответов:
Жду ль чего? Жалею ли о чем?
Уж не жду от жизни ничего я,
И не жаль мне прошлого ничуть… –
придает особую тональность стихотворению. Слова, звучащие, казалось бы, безнадежно, не означают, однако, отказа от жизни. При всей тяжести существования (“Что же мне так больно и так трудно”), при всех ударах судьбы поэт противится холодному сну могилы. Еще дремлют в груди его силы жизни, еще дорог ему сладкий голос песен. Сквозь торжественную и чудную тишину небес раздается голос поэта, протестующего против вечного сна, который ему словно предлагается засыпающей природой.
Эта мысль о разобщенности природы и человека остро выражена и в стихотворении “Три пальмы”, где она приобретает неожиданно современный оттенок. Все мы сегодня обеспокоены варварским отношением человека к природе. В стихотворении “Три пальмы” человек предстает как разрушитель, он вносит в мир страдание и гибель:
По корням упругим топор застучал,
И пали без жизни питомцы столетий!
А завершается стихотворение и вовсе апокалипсической картиной:
И ныне все дико и пусто кругом…
Это закономерный итог вражды человека с природой. В этом противостоянии Лермонтов на стороне природы, он не может понять человека, осуждая его:
Я думал: “Жалкий человек.
Чего он хочет!.. небо ясно,
Под небом места много всем,
Но беспрестанно и напрасно
Один враждует он – зачем?
(“Валерик” )
Так многообразно раскрывается в лирике Лермонтова мысль о взаимозависимости человека и природы. Готовых ответов нет, но задуматься поэт заставляет.
Одна из ведущих тем творчества М. Ю. Лермонтова — одиночество. Обычно мы связываем это с мрачной эпохой, в которой ему довелось жить, со светской средой, в которой он вращался. Принято противопоставлять “образы бездушные людей”, принадлежащих к светскому обществу, светлому миру природы как вместилищу этических ценностей, олицетворению “естественного добра”, противостоящего “испорченному свету”. В стихотворении “Как часто пестрою толпою окружен…”, построенном на контрасте — “приличьем стянутые маски” и “родные места” поэта, — природа названа “царством дивным”:
Зеленой сенью трав подернут спящий пруд,
А за прудом село дымится — и встают
Вдали туманы над полями.
В аллею темную вхожу я; сквозь кусты
Глядит вечерний луг, и желтые листы
Шумят под робкими шагами. Эти картины оживляют душу поэта: “…я плачу и люблю…”
Казалось бы, вот она — гармония, которую так тщетно ищет Лермонтов в мире людей, гармония — в единении с природой. Но, перечитывая внимательно страницы лирических стихотворений М. Ю. Лермонтова, невольно замечаешь, что у его лирического героя нет полного слияния с природой, и чаще всего чувство мучительного одиночества охватывает его и наедине с ней. Это воплощено в своеобразных пейзажных зарисовках, в которых чувствуется затаенная боль. В стихах возникает образ сосны, тоскующей о пальме, одинокого утеса, от которого умчалась “тучка золотая”, одинокого паруса, одинокого дубового листка, оторвавшегося от “ветки родимой” и нигде не находящего приюта.
Пейзажная лирика раскрывает еще одну грань раздумий Лермонтова — природа в духовной жизни человека. В стихотворении “Когда волнуется желтеющая нива…” лирический герой испытывает умиротворяющее воздействие “румяного вечера”, “златого утреннего часа”, когда “волнуется желтеющая нива”, кивают головками ландыши, играет по оврагу ключ, “свежий лес шумит при звуке ветерка”. Для создания картины идеальной красоты поэт использует эмоциональные эпитеты: сладостный листок, душистая роса, приветливое кивание ландыша, таинственная сага, мирный край.
Все средства изобразительности направлены на то, чтобы показать поэтичность и вместе с тем успокоительное воздействие природы на человека:
Тогда смиряется души моей тревога,
Тогда расходятся морщины на челе, —
И счастье я могу постигнуть на земле,
И в небесах я вижу бога…
Но каждый раз, когда я читаю это стихотворение, меня что-то смутно беспокоит, задевает, не дает наслаждаться идиллической картиной. Загадка кроется в несоответствии — цветущий ландыш и желтеющая нива. Возможно ли это в реальной жизни? Что это? Ошибка поэта или намеренный намек на то, что гармония возможна лишь в мечтах?
По своему настроению стихотворение “Когда волнуется желтеющая нива…” перекликается с описанием “природы голосов” в поэме “Мцыри”:
Кругом меня цвел божий сад;
Растений радужный наряд
Хранил следы небесных слез,
И кудри виноградных лоз
Вились, красуясь меж дерев…
Природа в поэме Лермонтова полна одушевления, огромной и таинственной жизни.
“Волшебные, странные” голоса природы “речь свою вели о тайнах неба и земли”, все вокруг Мцыри сливалось воедино в хвалебных одах создателю, но не человеку:
…не раздался
В торжественный хваленья час
Лишь человека гордый глас.
Сознавая трагизм своего одиночества, поэт не может ощутить полного слияния с природой. С особенной выразительностью это раскрывается в стихотворении “Выхожу один я на дорогу…”, принадлежащем к числу наиболее проникновенных созданий лермонтовской лирики. Блаженству умиротворения, которое царствует в природе, тихой беседе звезд, спокойному сну земли “в сиянье голубом” Лермонтов противопоставляет взволнованный мир человеческих чувств, муку неустанных вопросов, входящих в противоречие с гармонией вселенной. Перекличка вопросов и ответов:
Жду ль чего? Жалею ли о чем?
Уж не жду от жизни ничего я,
И не жаль мне прошлого ничуть… —
придает особую тональность стихотворению. Слова, звучащие, казалось бы, безнадежно, не означают, однако, отказа от жизни. При всей тяжести существования (“Что же мне так больно и так трудно”), при всех ударах судьбы поэт противится холодному сну могилы. Еще дремлют в груди его силы жизни, еще дорог ему сладкий голос песен. Сквозь торжественную и чудную тишину небес раздается голос поэта, протестующего против вечного сна, который ему словно предлагается засыпающей природой.
Эта мысль о разобщенности природы и человека остро выражена и в стихотворении “Три пальмы”, где она приобретает неожиданно современный оттенок. Все мы сегодня обеспокоены варварским отношением человека к природе. В стихотворении “Три пальмы” человек предстает как разрушитель, он вносит в мир страдание и гибель:
По корням упругим топор застучал,
И пали без жизни питомцы столетий!
А завершается стихотворение и вовсе апокалипсической картиной:
И ныне все дико и пусто кругом…
Это закономерный итог вражды человека с природой. В этом противостоянии Лермонтов на стороне природы, он не может понять человека, осуждая его:
Я думал: “Жалкий человек.
Чего он хочет!.. небо ясно,
Под небом места много всем,
Но беспрестанно и напрасно
Один враждует он — зачем?
(“Валерик” )
Так многообразно раскрывается в лирике Лермонтова мысль о взаимозависимости человека и природы. Готовых ответов нет, но задуматься поэт заставляет.
Одна из ведущих тем творчества М.Ю.Лермонтова — одиночество. Обычно мы связываем это с мрачной эпохой, в которой ему довелось жить, со светской средой, в которой он вращался. Принято противопоставлять “образы бездушные людей”, принадлежащих к светскому обществу, светлому миру природы как вместилищу этических ценностей, олицетворению “естественного добра”, противостоящего “испорченному свету”.
В стихотворении “Как часто пестрою толпою окружен…”, построенном на контрасте — “приличьем стянутые маски” и “родные места” поэта, — природа названа “царством дивным”:
Зеленой сетью трав подернут спящий пруд,
А за прудом село дымится — и встают
Вдали туманы над полями.
В аллею темную вхожу я; сквозь кусты
Глядит вечерний луч, и желтые листы
Шумят под робкими шагами.
Эти картины оживляют душу поэта: “…я плачу и люблю…”.
Казалось бы, вот она — гармония, которую так тщетно ищет Лермонтов в мире людей, гармония — в единении с природой. Но, перечитывая внимательно страницы лирических стихотворений М.Ю.Лермонтова, невольно замечаешь, что у его лирического героя нет полного слияния с природой, и чаще всего чувство мучительного одиночества охватывает его и наедине с ней. Это воплощено в своеобразных пейзажных зарисовках, в которых чувствуется затаенная боль. В стихах возникает образ сосны, тоскующей о пальме, одинокого утеса, от которого умчалась “тучка золотая”, одинокого паруса, одинокого дубового листка, оторвавшегося от “ветки родимой” и нигде не находящего приюта.
Пейзажная лирика раскрывает еще одну грань раздумий Лермонтова — природа в духовной жизни человека. В стихотворении “Когда волнуется желтеющая нива…” лирический герой испытывает умиротворяющее воздействие “румяного вечера”, “златого утреннего часа”, когда “волнуется желтеющая нива”, кивают головками ландыши, играет по оврагу ключ, “свежий лес шумит при звуке ветерка”. Для создания картины идеальной красоты поэт использует эмоциональные эпитеты: сладостный листок, душистая роса, приветливое кивание ландыша, таинственная сага, мирный край.
Все средства изобразительности направлены на то, чтобы показать поэтичность и вместе с тем успокоительное воздействие природы на человека:
Тогда смиряется души моей тревога,
Тогда расходятся морщины на челе, —
И счастье я могу постигнуть на земле,
И в небесах я вижу бога…
Но каждый раз, когда я читаю это стихотворение, меня что-то смутно беспокоит, задевает, не дает наслаждаться идиллической картиной. Загадка кроется в несоответствии — цветущий ландыш и желтеющая нива. Возможно ли это в реальной жизни? Что это? Ошибка поэта или намеренный намек на то, что гармония возможна лишь в мечтах?
По своему настроению стихотворение “Когда волнуется желтеющая нива…” перекликается с описанием “природы голосов” в поэме “Мцыри”:
Кругом меня цвел божий сад; Растений радужный наряд Хранил следы небесных слез, И кудри виноградных лоз Вились, красуясь меж дерев…
Природа в поэме Лермонтова полна одушевления, огромной и таинственной жизни.
“Волшебные, странные” голоса природы “речь свою вели о тайнах неба и земли”, все вокруг Мцыри сливалось воедино в хвалебных одах создателю, но не человеку:
…не раздался
В торжественный хваленья час
Лишь человека гордый глас.
Сознавая трагизм своего одиночества, поэт не может ощутить полного слияния с природой.
С особенной выразительностью это раскрывается в стихотворении “Выхожу один я на дорогу…”, принадлежащем к числу наиболее проникновенных созданий лермонтовской лирики. Блаженству умиротворения, которое царствует в природе, тихой беседе звезд, спокойному сну земли “в сиянье голубом” Лермонтов противопоставляет взволнованный мир человеческих чувств, муку неустанных вопросов, входящих в противоречие с гармонией вселенной.
Перекличка вопросов и ответов:
Жду ль чего? Жалею ли о чем?
Уж не жду от жизни ничего я,
И не жаль мне прошлого ничуть…
— придает особую тональность стихотворению. Слова, звучащие, казалось бы, безнадежно, не означают, однако, отказа от жизни. При всей тяжести существования (“Что же мне так больно и так трудно”), при всех ударах судьбы поэт противится холодному сну могилы. Еще дремлют в груди его силы жизни, еще дорог ему сладкий голос песен. Сквозь торжественную и чудную тишину небес раздается голос поэта, протестующего против вечного сна, который ему словно предлагается засыпающей природой.
Эта мысль о разобщенности природы и человека остро выражена и в стихотворении “Три пальмы”, где она приобретает неожиданно современный оттенок. Все мы сегодня обеспокоены варварским отношением человека к природе. В стихотворении “Три пальмы” человек предстает как разрушитель, он вносит в мир страдание и гибель:
По корням упругим топор застучал,
И пали без жизни питомцы столетий!
А завершается стихотворение и вовсе апокалиптической картиной:
И ныне все дико и пусто кругом…
Это закономерный итог вражды человека с природой. В этом противостоянии Лермонтов на стороне природы, он не может понять человека, осуждая его:
Я думал: “Жалкий человек.
Чего он хочет!., небо ясно,
Под небом места много всем,
Но беспрестанно и напрасно
Один враждует он — зачем?
(“Балерик”}
Так многообразно раскрывается в лирике Лермонтова мысль о взаимозависимости человека и природы. Готовых ответов нет, но задуматься поэт заставляет.
Одна из ведущих тем творчества М. Ю. Лермонтова — одиночество. Обычно мы связываем это с мрачной эпохой, в которой ему довелось жить, со светской средой, в которой он вращался. Принято противопоставлять “образы бездушные людей”, принадлежащих к светскому обществу, светлому миру природы как вместилищу этических ценностей, олицетворению “естественного добра”, противостоящего “испорченному свету”. В стихотворении “Как часто пестрою толпою окружен…”, построенном на контрасте — “приличьем стянутые маски” и “родные места” поэта, — природа названа “царством дивным”:
Зеленой сенью трав подернут спящий пруд,
А за прудом село дымится — и встают
Вдали туманы над полями.
В аллею темную вхожу я; сквозь кусты
Глядит вечерний луг, и желтые листы
Шумят под робкими шагами. Эти картины оживляют душу поэта: “…я плачу и люблю…”
Казалось бы, вот она — гармония, которую так тщетно ищет Лермонтов в мире людей, гармония — в единении с природой. Но, перечитывая внимательно страницы лирических стихотворений М. Ю. Лермонтова, невольно замечаешь, что у его лирического героя нет полного слияния с природой, и чаще всего чувство мучительного одиночества охватывает его и наедине с ней. Это воплощено в своеобразных пейзажных зарисовках, в которых чувствуется затаенная боль. В стихах возникает образ сосны, тоскующей о пальме, одинокого утеса, от которого умчалась “тучка золотая”, одинокого паруса, одинокого дубового листка, оторвавшегося от “ветки родимой” и нигде не находящего приюта.
Пейзажная лирика раскрывает еще одну грань раздумий Лермонтова — природа в духовной жизни человека. В стихотворении “Когда волнуется желтеющая нива…” лирический герой испытывает умиротворяющее воздействие “румяного вечера”, “златого утреннего часа”, когда “волнуется желтеющая нива”, кивают головками ландыши, играет по оврагу ключ, “свежий лес шумит при звуке ветерка”. Для создания картины идеальной красоты поэт использует эмоциональные эпитеты: сладостный листок, душистая роса, приветливое кивание ландыша, таинственная сага, мирный край.
Все средства изобразительности направлены на то, чтобы показать поэтичность и вместе с тем успокоительное воздействие природы на человека:
Тогда смиряется души моей тревога,
Тогда расходятся морщины на челе, —
И счастье я могу постигнуть на земле,
И в небесах я вижу бога…
Но каждый раз, когда я читаю это стихотворение, меня что-то смутно беспокоит, задевает, не дает наслаждаться идиллической картиной. Загадка кроется в несоответствии — цветущий ландыш и желтеющая нива. Возможно ли это в реальной жизни? Что это? Ошибка поэта или намеренный намек на то, что гармония возможна лишь в мечтах?
По своему настроению стихотворение “Когда волнуется желтеющая нива…” перекликается с описанием “природы голосов” в поэме “Мцыри”:
Кругом меня цвел божий сад;
Растений радужный наряд
Хранил следы небесных слез,
И кудри виноградных лоз
Вились, красуясь меж дерев…
Природа в поэме Лермонтова полна одушевления, огромной и таинственной жизни.
“Волшебные, странные” голоса природы “речь свою вели о тайнах неба и земли”, все вокруг Мцыри сливалось воедино в хвалебных одах создателю, но не человеку:
…не раздался
В торжественный хваленья час
Лишь человека гордый глас.
Сознавая трагизм своего одиночества, поэт не может ощутить полного слияния с природой. С особенной выразительностью это раскрывается в стихотворении “Выхожу один я на дорогу…”, принадлежащем к числу наиболее проникновенных созданий лермонтовской лирики. Блаженству умиротворения, которое царствует в природе, тихой беседе звезд, спокойному сну земли “в сиянье голубом” Лермонтов противопоставляет взволнованный мир человеческих чувств, муку неустанных вопросов, входящих в противоречие с гармонией вселенной. Перекличка вопросов и ответов:
Жду ль чего? Жалею ли о чем?
Уж не жду от жизни ничего я,
И не жаль мне прошлого ничуть… —
придает особую тональность стихотворению. Слова, звучащие, казалось бы, безнадежно, не означают, однако, отказа от жизни. При всей тяжести существования (“Что же мне так больно и так трудно”), при всех ударах судьбы поэт противится холодному сну могилы. Еще дремлют в груди его силы жизни, еще дорог ему сладкий голос песен. Сквозь торжественную и чудную тишину небес раздается голос поэта, протестующего против вечного сна, который ему словно предлагается засыпающей природой.
Эта мысль о разобщенности природы и человека остро выражена и в стихотворении “Три пальмы”, где она приобретает неожиданно современный оттенок. Все мы сегодня обеспокоены варварским отношением человека к природе. В стихотворении “Три пальмы” человек предстает как разрушитель, он вносит в мир страдание и гибель:
По корням упругим топор застучал,
И пали без жизни питомцы столетий!
А завершается стихотворение и вовсе апокалипсической картиной:
И ныне все дико и пусто кругом…
Это закономерный итог вражды человека с природой. В этом противостоянии Лермонтов на стороне природы, он не может понять человека, осуждая его:
Я думал: “Жалкий человек.
Чего он хочет!.. небо ясно,
Под небом места много всем,
Но беспрестанно и напрасно
Один враждует он — зачем?
(“Валерик” )
Так многообразно раскрывается в лирике Лермонтова мысль о взаимозависимости человека и природы. Готовых ответов нет, но задуматься поэт заставляет.
?