Справедливость – широкое понятие, которое у каждого свое, при этом мнение о нем может меняться в зависимости от настроения, погоды, времени года и других факторов.
Перед тем как начать писать данное эссе у меня не возникало мысли о том, насколько будет сложно дать однозначный ответ. Для меня справедливость – когда правильно. Но что есть ПРАВИЛЬНО?
Правда у каждого своя: есть правда овцы, которой хочется жить и правда волчицы, у которой голодные волчата.
Понять, что представляет собой справедливость – не простая задача. Исторически философы всего мира не могут дать ничего, кроме абстрактного определения понятию справедливости.
Можно рассматривать справедливость в двух плоскостях:
– Во-первых, справедливость в законе. Когда имеются прописанные правила, где определены условия наказания, меры и границы.
– Во-вторых, понятие справедливости, как совокупность ценностей каждого человека.
И если в первом случае у нас есть написанный документ, на который можно сослаться и подкрепить слова обоснованной аргументацией. Во втором случае, любая попытка разобраться в справедливости действий и поступков не приведет ни к чему, кроме открытых вопросов, ведь у каждого человека справедливость своя, т.е. любой ответ окажется субъективным.
По словам Милтона Фридмана: “Справедливость и свобода – не одно и то же. Справедливость подразумевает, что некто будет оценивать что справедливо, а что нет”. Здесь видится определенное давление, правда окажется у того, кто сможет отстоять свое мнение или переубедить оппонента.
А что есть справедливость для самого человека? Как его внутреннее “Я” определяет насколько справедливы к нему и насколько он справедлив по отношению к другим?
Я представляю, что у каждого имеются внутренние весы, они возможно образовались на базе семейных ценностей, воспитания, общественных норм и этики. Данный инструмент реагирует на любые действия происходящие извне. А так как люди по природе своей эгоистичны, они примеряют любые действия на себя. И здесь все будет зависеть от того, в какую сторону качнется чаша.
В обычном состоянии мы не анализируем почему совершаем те или иные поступки, по какой причине реагируем на раздражители именно так. Возможно в данном случае играет фактор “опытности”?
Чем старше становится человек, тем больше шаблонов складывается в его голове, тем быстрее он реагирует на действия. А значит справедливость он понимает не осознано, скорее больше на эмоциональном уровне.
Почему легче помочь тому, кто переживает похожий с вами опыт; нежели тому, кто не вызывает отклика?
Не справедливость ощущается острее, ведь она напрямую касается Вашего ЭГО. Если вам больно эмоционально, то вы понимаете, что по отношению к вам поступили не справедливо.
Мне достаточно тяжело воспринять справедливость по отношению к себе: не хочется излишне преувеличенной похвалы, но и давать возможность недооценивать себя – не по мне.
Справедливость для меня – что-то среднее, когда можно не переходить за черту “слишком”.
Справедливость уравнивает, в какой то степени, создает комфорт. А когда людям комфортно, отсутствует натянутость и атмосфера более расслаблена.
Справедливость определяется мерой собственного опыта. Это субъективное понятие, больше эмоциональное, нежели рациональное. Главное – не изменять собственным принципам, ведь важно только твое мнение.
II.CПРАВЕДЛИВОСТЬ И ПРАВОСУДИЕ Justitia debet esse libera, quia nihil inguens venali justitia; plena quia justitia non debet claudicare et celeris, quia dilatio est quadem negatio. Правосудие должно быть свободным, ибо нет ничего более несправедливого, чем продажное правосудие; полным, ибо правосудие не должно останавливаться на полпути; скорым ибо промедление есть вид отказа. (латинское изречение)2.1 Справедливость как основное требование правосудия. Способы и условия ее
реализации. Юридический энциклопедический словарь правосудие определяется как
“форма государственной деятельности, которая заключается в рассмотрении и
разрешении судом отнесенных к его компетенции дел – об уголовных
преступлениях, гражданских спорах и др.”[24]. Правосудие имеет ряд
специфических признаков: оно осуществляется от имени государства,
специальными государственными органами – судами, посредством рассмотрения в
судебных заседаниях гражданских, уголовных и других дел в установленной
законом процессуальной форме. А.Т.Боннер считает неустаревшим определение
правосудия, данное русским юристом И.Наумовым:“Действие правосудия состоит
в справедливости дела и на разуме законов, и чтобы оные решения были точно
так исполнены, какое в них содержится положение”[25].
Справедливость судебных решений возможно только на основании строгого
соблюдения закона. Так характеризует справедливость С.С.Алексеев:
“справедливость приобретает значение правового принципа в той мере, в какой
она воплощается в нормативно-правовом способе регулирования, в тех началах
соразмерности, равенства и т.д., которые присущи самому построению правовой
доктрины”[26]. Однако справедливость по сути дела не совпадает с
законностью. Порой бывает так что в рамках закона правоприменитель находит
решение верное с узкоюридической точки зрения, однако с учетом
индивидуальных особенностей случая такое решение может быть справедливым
далеко не всегда. Таким образом, справедливость имеет в юридической
практике и самостоятельное значение. Она является одним из ведущих начал
при решении юридических дел, когда суду предоставлена “свобода усмотрения”,
когда суд осуществляет функцию по индивидуальному регулированию. По мнению
авторов учебника “Основы теории права”, справедливость наряду с
законностью, обоснованностью и целесообразностью является основным
требованием к примененению права. При этом справедливость, необходимым
условием которой являются законность и обоснованность, оказывается тесно
связанной с принципом целесоообразности, понимаемым как “соответствием
деятельности органов и лиц в рамках закона конкретным условиям места и
времени, выбор оптимального пути осуществления нормы в конкретной жизненной
ситуации”[27]. Справедливым в рамках закона может быть признано единственно
возможное в конкретном случае, наиболее оптимальное, разумное, гуманное
решение. Оно может быть найдено на базе правильного установления
обстоятельств дела, их верной правовой и социальной оценки и истолкования
конкретной правовой нормы в системе других норм данной отрасли права, а при
необходимости и всего права в целом. А.Т.Боннер считает,что определение
справедливости невозможно без понятия истины. Он пишет: “истинность и
справедливость – самые важные качества судебного приговора. Известно, что
только установив истину можно справедливо наказать виновного. При этом
наказание виновного только одна сторона его справедливости, второй
чрезвычайно важной его стороной является полное соответствие тяжести
содеянного и личности преступника. Правильное решение этого вопроса в
судебной практике представляет большую трудность.”[28]. Кроме того, как
пишет А.Т.Боннер, в понятие истины в правосудии входит и не может не
входить общественно-политическая оценка фактов, в том числе их моральная
оценка. Без такого рода оценки невозможно вынести справедливое решение. Выше мы охарактеризовали те параметры, без наличия которых невозможно
справедливое решение. Однако это еще не дает нам представления о сущности
справедливости как характеристики правосудия. А.Т.Боннер характеризует
сущность справедливости как характеристики правосудия, критикуя положения
выдвинутые Н.А.Чечиной и А.И.Экимовым. По мнению Н.А.Чечиной и А.И.Экимова
несправедливым является незаконное и необоснованное решение. В то же время
качество справедливости утрачивают даже обоснованное и законное судебное
решение, если оно вступает в противоречие с требованиями морали. Таким
образом несправедливость судебного решения по мнению указанных авторов
возможна в следующих четырех случаях:
1)Если норма которая применяется судом, является несправедливой;
2)Если судом была избрана “не та” норма права;
3)Если суд не установил в необходимой степени обстоятельства дела;
4)Если юридическая норма, хотя и была избрана верно, истолкована
неправильно.
Как отмечает А.Т.Боннер, второй и четвертый пункты могут быть
охарактеризованы через понятие “незаконность”, третий – через понятие
“необоснованность”. Напротив уяснить первую из числа приведенных
Н.А.Чечиной и А.И.Экимовым ситуаций без употребления слова справедливость
невозможно. В данном случае суд не в состоянии вынести справедливое
решение, так как само законодательство еще не достигло соответствующего
уровня. Радикальное устранение коллизии между моралью и правом в ситуации
такого рода возможно, как правило, лишь путем приведения закона в
соответствии с моральными установлениями. Но для этого, в частности, нужно
убедить законодателя, что закон несправедлив, а потому должен быть отменен
или изменен. Впрочем в ряде случаев выход из положения может быть более
прост. Суд или иной правоприменительный орган должен попытаться более или
менее удовлетворительно разрешит возникшую коллизию в рамках действующей
правовой системы. Это можно сделать путем справедливого истолкования данной
нормы и познания ее действительного смысла в системе норм конкретной
отрасли права, а также права в целом, учитывая кроме того индивидуальные
особенности дела подлежащего разрешения[29]. В ряде случаев коллизии между требованиями законности и
справедливости судебного решения могут быть смягчены, если суд будет
стараться наиболее справедливо истолковать применяемые им нормы права.
Данному вопросу в свое время определенное внимание уделил русский правовед
проф. Е.В.Васьковский. Он указывал, что, в случае если норма является
двусмысленной, то есть неясной, нужно понимать ее в смысле наиболее
соответствующим духу действующего законодательства. Е.В.Васьковский
предлагал из двух одинаково возможных смыслов нормы отдавать предпочтение
тому, при котором норма представляется более справедливой[30]. В свете принципа социальной справедливости чрезвычайно важно, чтобы
любой конфликт или спор, возникший между субъектами правового общения, был
разрешен компетентным органом в точном соответствии с законом и
действительными обстоятельствами дела. Сложность и важность этой задачи
повышается, когда общественное отношение по поводу которого возник спор, в
должной мере не урегулировано законом. Преодоление пробелов в праве при
разрешении гражданских дел чаще всего осуществляется на базе аналогии
закона или аналогии права. Под аналогией в области юриспруденции понимается
распространение нормы или определенного комплекса норм права на не
предусмотренные законом, но существенно сходные ситуации. При применении
аналогии закона правоприменительный орган распространяет на определенные
правоотношения, регулирующие сходные отношения. По мнению С.С.Алексеева,
использование аналогии – вполне естественный, нормальный порядок применения
норм гражданского права, обеспечивающий его функционирование и
“самонастройку” в соответствии с требованиями развивающихся общественных
отношений. Однако бывают случаи, когда в данной отрасли права отсутствуют
нормы, регулирующие данный тип отношений между с субъектами права. В случае
такого отсутствия правоприменителю приходится обращаться к положениям
смежного правового института либо смежной отрасли права, которые в таком
случае применяются в субсидарном (дополнительном) порядке. Субсидарное
применение обуславливается единством права и разделением его на
соответствующие отрасли и институты, взаимосвязью и взаимозависимостью
между ними, генетическими и функциональными связями, существующими между
смежными и однородными правовыми институтами и отраслями права. Обращаясь
к данному способу преодоления пробелов в праве правоприменитель должен
обосновать сходство подлежащего разрешению случая с общественным
отношением, урегулированным смежным правовым институтом либо смежной
отраслью права. В некоторых случаях имеющийся в той или иной сфере
общественных отношений правовой вакуум преодолевается с помощью сложившейся
практики.[31] Для вынесения справедливого судебного решения, основанного на учете
индивидуальных особенностей дела и правильном выборе и оценке применяемых
норм, большое значение имеют личные качества судьи. Таким образом, проблема
вынесения законных, обоснованных справедливых судебных постановлений во
многом определяется качественным составом кадров судебных и иных
правоохранительных органов. Как пишет А.Т.Боннер, реализации справедливости
при разбирательстве гражданских дел в известной мере мешают различные
погрешности, упущения и неточности судей[32]. Между тем, еще знаменитый
русский юрист А.Ф.Кони подчеркивал высокую значимость морального облика. Он
писал: “Правосудие не может быть отрешено от справедливости. Забвение про
живого человека, про брата во Христе, про товарища в общем мировом
существовании, способного на чувство страдания, вменяет в НИЧТО и ум, и
талант судебного деятеля, и внешнюю предполагаемую полезность его работы.
Судья должен всегда помнить, что в его руках находится судьба, а иногда и
сама жизнь человека”[33]. 2.2 Реализация принципа справедливости в судоустройстве Российской
Федерации. Как было показано выше, проблемы справедливости встают на повестку
дня, когда возникает необходимость в общественной оценке деятельности
соответствующих институтов. Таким образом, постановка проблемы
справедливости ставит вопрос о соответствии конкретных общественных
установлений некоторым общезначимым социальным и моральным принципам –
именно в этом смысле идея справедливости выступает как регулятивная идея.
При этом характер требуемого соответствия зависит от конкретных
исторических условий и специфики данного общества Поэтому для выяснения тех
условий, которые необходимы для правосудия в истинном смысле этого слова,
для достижения максимально возможного соответствия правовых установлений
моральным нормам, для реализации в судебной практике идеи справедливости и
связанных с ней, как это было показано выше, идей соразмерности, равенства,
законности, истинности и др., мы обратимся к происходящему сегодня процессу
совершенствования правового регулирования жизни российского общества.
Одним из важнейших составляющих этого процесса является реформа судебной
системы. С конца 80-х годов в научной и публицистической литературе
высказывается требование повышения роли суда в жизни общества. Полноценное
решение этой проблемы однако невозможно без построения развитого
гражданского общества. В Советском Союзе гражданское общество было
практически ликвидировано в конце 20-х годов. Государство расширило свою
сферу влияния вплоть до семейных отношений, жестко регламентировало
гражданские отношения, добилось отчуждения граждан от многих интересов,
потребностей связанных с признанием человека его свобод, собственности.
Естественные права человека отрицались на государственном уровне. В
юридическом плане отрицание естественных прав человека опиралось на
позитивистскую доктрину, которая признает правом то, что закреплено
законом, в политическом – на классовую идеологию. Под влиянием классовой
идеологии одни права, которые существовали ранее в гражданском обществе,
были “отброшены”, то есть не получили признания государственной власти и,
следовательно, не подлежали судебной защите. К ним можно отнести
естественные права, права церкви фидуциарные права, основанные на доверии и
защищаемые моральными средствами. Другие претерпели существенную коррекцию
под влиянием идеологии: право гражданства, публичное право, право на
владение имуществом, право на наследство, право на иммунитет от привлечения
к исполнению публичных обязанностей, право собственности, право на судебную
защиту и др. В обязанности правосудия вменялось внедрение единства
законности, проведение в жизнь судебными методами государственной воли,
которая закреплялась в узаконениях новой власти. Правосудие было
сориентировано на новые правозглашенные властью классовые ценности и не
разделяло тезиса о том, что основной задачей правосудия является
обеспечение каждому его права как меры свободы, которое одобрено обычаем,
нравственными воззрениями, традициями культурой, идеями справедливости.
Кроме того, отсутстовали нормальные товарно-денежные, рыночные отношения и
различные формы обмена, роль договора, гражданских сделок в условиях
дефицита и материальной необеспеченности отдельных социальных слоев в жизни
общества сводилась к минимуму, немыслимо было сильное правосудие, поскольку
оно не имело под собой материальной, правовой опоры. Неразвитость
гражданских отношений вела к инфляции правосудия как органа, призванного
защищать право[34]. Осознание необходимости изменения такого положения вещей вылилось в
разработку концепции судебной реформы, которая была одобрена постановлением
Верховного Совета РФ от 24 октября 1991 года. Как утверждалось в тексте
концепции, “судебная реформа состоится если концептуально будут решены
следующие задачи:
– получит правовую защиту суверенитет Российской Федерации в части
осуществления правосудия в соответствии с собственно материальными и
процессуальными законами;
– назначение суда будет определено и задачи перед ним поставлены в
соответствии с истинными природой и возможностями, юстиция из карательной
превратится в правоохранительную;
– законодатель гарантирует в сфере юстиции защиту основных прав и свобод
человека;
– судебная власть утвердится в государственном механизме как влиятельная
сила, независимая от законодательной и исполнительной власти;
– удастся обеспечить верховенство суда в правоохранительной деятельности,
примат юстиции над администрацией;
– будет ликвидирована идеологизация правоохранительной деятельности и ее
ориентация на защиту публичных интересов;
– в уголовном и гражданском судопроизводстве будут последовательно
проведены демократические принципы;
– станет доступной и достоверной информация о деятельности
правоохранительных органов и судебно-правовая статистика
– возникнут предпосылки для превращения чиновника юстиции из функционера в
личность с независимым правовым и социальным статусом, а также для
образования судебной корпорации;
– повысится престижность работы в правоохранительных органах,
будет налажено ресурсное обеспечение правоохранительных органов;”[35].
Таким образом в концепции судебной реформы нашли свое отражение
переосмысление задач правосудия и его роли в общественной жизни в свете
идей справедливости и прав человека. С необходимостью обеспечить такие
гарантированные принятой в 1993 году Конституцией принципы социальной
справедливости как равенство перед законом и право на судебную защиту прав
и свобод человека (ст. 19,32,46,47) этим связана идея повышения роли
правосудия в жизни общества, реализации в его деятельности принципов
независимости, состязательности, гласности и др. Новый статус правосудия
был закреплен в положениях Конституции РФ, составляющих основы
конституционного строя России, таких как: Россия – правовое государство,
государственная власть осуществляется на основе разделения на
законодательную, исполнительную и судебную, органы которых самостоятельны
(ст.1, 10, 11) и др. В правовом государстве, равно как в государстве
стремящемся стать таковым и основанном на принципе разделения властей, роль
суда и его статус исключительно велики, ибо он, по существу является
главным гарантом соблюдения права и его выразителем. По Конституции суд,
который раньше был всего лишь одним из многочисленных государственных
органов, не игравших важной роли, превратился в носителя судебной власти,
который в пределах своей компетенции самостоятелен от власти
законодательной и исполнительной, входит в систему сдержек и противовесов и
обеспечивает защиту прав граждан и юридических лиц, в том числе и от
решений и от действий законодательной и исполнительной властей. Очень
важным с точки зрения осуществления правосудия судом является отделение его
от других правоохранительных органов. Совпадение задач у органов
выполняющих функцию обвинения и суда призванного решить дело по существу,
ошибочное определение цели юстиции предопределяют карательный уклон в
деятельности правоохранительных органов, инквизиционный характер
судопроизводства, в котором нет реальной силы, противостоящей обвинению.
Никакой собственной инициативы, никакой побудительной заинтересованности –
вот параметры истинного правосудия в новом демократическом его понимании,
которое базируется на конституционных принципах независимости судей,
состязательности и равноправии сторон[36]. Очень важным с этой точки зрения
является такде стремление к обеспечению материальной независимости судебной
власти. Констиуция РФ наделяет суд и широкой компетенцией, соответствующей
статусу органа самостоятельной ветви государственной власти. В статье 46
Конституции зафиксирована полная компетенция суда по самостоятельному
разрешению всех вопросов фактов, имеющих значение для данного дела, и
необязательность для него решений несудебных органов, в которых содержатся
выводы об этих фактах. Кроме того, в компетенцию суда входит согласно
новому Основному Закону и оценка федеральных законов на предмет их
соответствия Конституции РФ, общепризнанным нормам и нормам международного
права, чтобы в тех случаях когда законодатель принял закон с их нарушением,
воспрепятствовать реализации его воли, отказав в применении такого закона.
(С этим связан сформулированный в Законе о судебной системе (ч.3 ст.5)
тезис о единстве судебной системы Россиской Федерации.) Каждый суд теперь
имеет право самостоятельно решать соответствует тот или иной закон
Конституции. Таким образом, в нынешней ситуации общественных трансформаций
значительно возрастает роль судебной практики и как источника права в
целом. И с принятием новой Конституции РФ эта позиция (признание того что
суд творит право) находит еще большее практическое подтверждение,
становится более актуальной и требует дальнейшей разработки. Выполняя свои
обязанности, восполняя пробелы и разрешая противоречия в законодательстве,
суды в настоящее время просто вынуждены творить право, иначе их
деятельность станет просто неэффективной, а приведет к результатам,
противоположным тем, которые от него вправе требовать общество: он будет не
защищать права, а способствовать их нарушениям[37]. Благодаря этому
оказывается возможной реализация в деятельности судебной власти принципов
истинности и законности, которые является обязательной составляющей при
вынесении справедливого решения. Фундаментальное значение для становления в стране независимой и
авторитетной судебной власти в России имел принятый 26 июня 1992 года Закон
о “Статусе судей в Российской Федерации”. Главные его положения,
закрепленные впоследствии в Конституции (ст.119,120,121,122,123): судьи
назначаются пожизненно, точнее, на неопределенный срок, они несменяемы,
неприкосновенны и никому не подотчетны, им гарантируется высокое
материальное и социальное обеспечение. Теперь, принимая решение по
конкретному делу, судья перестал чувствовать себя заложником тех сил,
которые через определенное время прямо или косвенно будут решать его
судьбу. Важным условием осуществления справедливости в деятельности суда
является, как уже было указано, повышение морального облика судей. Эту цель
преследуют принятые в 1993 г. Кодекс чести судьи Российской Федерации и
Положение о квалификационных коллегий судей. Положения этих документов
находятся в русле выдвинутой в Концепции судебной реформы задачи создания
предпосылок для превращения чиновника юстиции из функционера в личность с
независимым правовым и социальным статусом, а также для образования
судебной корпорации. Важным шагом в реформе судебной системы стало возобновление суда
присяжных. Суд присяжных выступает в качестве средства разрешения
нестандартных ситуаций, где из-за тяжести возможных последствий опаснее
погрешить против справедливости, нежели против веления абстрактной нормы.
Осуществление справедливости здесь возможно засчет таких преимуществ суда
присяжных как более широкая коллегиальность, бесспорная независимость,
меньший риск злоупотреблений и судебных ошибок, привнесение в сферу
казенной юстиции житейского здравого смысла и народного правосознания,
стимулирование состязательного процесса, способности испытывать правоту
законов применительно к конкретному случаю[38]. Очень важным с точки зрения
реализации идеи правосудия являются также реформа процессуальных форм
предварительного следствия, судебного разбирательства по уголовным делам,
ювенальной юстиции и т.д. Признание высокой значимости социальной и моральной оценки
существующих законов и повышение роли правосудия в правотворчестве имеет
важное значение для реализации принципа соразмерности преступления
(проступка) и наказания (взыскания), что связанно с традиционным для идеи
справедливости стремлением к соответствию между деянием и воздаянием. По
мнению авторов учебника “Общая теория права”, принцип соразмерности
предполагает, что наказание не должно быть слишком жестоким, не должно
противоречить принятом в данном обществе социальным ценностям; каждый
запрет должен быть воспринят общественным правосознанием, запретов не
должно быть слишком много и они не должны сопровождаться слишком строгими
санкциями. Здесь от справедливости судебного решения, от его моральной
оправданности зависит его воспитательное воздействие. Это становится
особенно актуальным в свете сформулированной в Концепциии судебной реформы
задачи превращения юстиции из карательной в правоохранительную. ЗАКЛЮЧЕНИЕ Как нам удалось выяснить понятие справедливости относится к самой
сути феномена права в его “широком” понимании. Справедливость является
важнейшим требованием к применению права, наряду с требованиями законности,
обоснованности, целесообразности, истинности. Справедливое судебное решение
предполагает точное выявление обстоятельств дела, правильную и всестороннюю
оценку ситуации с учетом ее индивидуальных особенностей, верный выбор,
истолкование и оценку соответствующей нормы (совокупности норм) права.
Правовая система предполагает наличие некоторых способов правоприменения
(например, аналогий), позволяющих судье, оставаясь в рамках закона,
реализовать в выносимом им решении наибольшую меру справедливости. Для
реализации идеи справедливости важным условием является высокий моральный
облик судебного представителя.
Каждый человек имеет свободу поступков и реализации своих желаний. И конечно, желает ее сохранить. Каждый хочет быть свободен, но, стремясь к свободе, все мы рано или поздно сталкиваемся с вечным конфликтом. В мире и в обществе нельзя делать все подряд, не ущемив права другого, его свободу поступков и его желания. Как говорили классики, свобода размахивать руками заканчивается там, где начинается нос другого человека.
Но не все мы, увы, настолько сознательные, чтобы всегда не ущемлять свободу и реализацию желаний другого. Частенько ведь так заманчиво обидеть другого, если он чем-то тебе не понравился, нажиться за чужой счет, извлечь выгоду, не задумываясь о последствиях ее для других людей. Ведь эгоизм – это вторая натура человека наряду с отзывчивостью и альтруизмом.
И вот именно система правосудия призвана следить за тем, чтобы не нарушать принцип «соседского носа», а провинившихся наказывать. Правосудие призвано напоминать о том, что нельзя творить в обществе все, что пожелаешь. Правила того, что можно, и чего делать нельзя, установлены системой государства: это его законы.
Почему же можно сделать вывод, что правосудие – основа системы государства? Потому что именно на мирном и дружелюбном существовании, где никто не ущемляет свободы других людей, держится все наше общество. Государство же создано для того, чтобы облегчить сосуществование людей вместе. Именно правосудие придает обществу дисциплину, необходимую для его развития. Каждый человек в обществе должен знать, что его права и свободы защищены, и жить спокойно. При этом каждый должен помнить также о том, что у него нет права нарушить свободы и чужие права. Система правосудия существует именно для выполнения этих функций.
“Справедливость, где ее искать и как она выглядит?”
Никто не требует заново раздать карты, получив на руки четыре туза.
Неизвестный, но справедливый автор
Справедливость? Двоякое, эфемерное, избитое понятие. Чувство справедливости? Всего лишь чувство. Вы хотите знать, где ее найти? Я расскажу вам. “Имея волю говорить, услышит тот тебя, кто хочет слышать…”. А вы хотите? Готовы ли вы к перемене мест слагаемых, от которой впервые изменится сумма? Я поменяю местами координаты полюсов вашего видения проблемы справедливости. А затем – здесь нет и доли пафоса – сама жизнь покажет вам, что иногда справедливость опасна и жестока, как большинство продуктов жизнедеятельности человеческого мозга.
Шел 1989 год. Для многих – это просто цифры, но только не для него. В марте 1989 года он возращался домой из республики Афганистан. Возращался героем, прошедшим войну, ад, мясорубку – называйте, как хотите. Все равно для нас – это пустой звук, не так ли? Он был жив, горд и счастлив, что самое большое испытание его жизни уже в прошлом. А в будущем – любимая жена и маленькая дочь, которые ждали героя на родине. Их фотографии, пожелтевшие от времени, заменили ему иконы. Их имена были его молитвой. Герой обязан был выжить ради семьи, должен был приползти к ним на коленях из самого Афгана, если бы это потребовалось. Он не мог не вернуться, и, наплевав на смерть, он все-таки это сделал. Пожмите руку нашему герою, если когда-нибудь его встретите…
Дорожная пыль, бутылка водки, рюкзак за плечами, букет мимозы, шоколадные конфеты (как же сложно было ему их достать!). Тревожный звонок в дверь родного дома. Смущенная, взволнованная улыбка героя. Всего несколько секунд отделяло его от момента, за который он убил несколько десятков афганцев. А потом…
– Мужчина, вы кто? – в дверях незнакомый мужик в халате, подозрительно смотрит, ждет ответа на вопрос.
– Я… я… – герой был не в силах сказать что-либо. Потому что, наверное, сейчас, в эту самую минуту он стал никем.
– Ты? – удивленная, когда-то до безумия любимая жена выходит в полутемную прихожую. – Я думала, ты погиб… А ты вернулся. Это мой новый муж, мы скоро распишемся с ним. Я ведь документы на развод подала, ты не знаешь? Обязательно сходи в ЗАГС… Дай свое согласие. Я, правда, думала, что ты там, где-то в Афганистане похоронен… У меня уже другая семья. Прости.
Голова героя взрывается от боли и непонимания. И тут из комнаты выбегает дочурка, точно ангел, хорошенькая. Но уже такая взрослая.
– Папочка?
– Да, – шепчет герой, умываясь слезами. – Доченька, вернулся твой папа…
– Папочка? Кто этот страшный дядя? Мама из-за него плачет? Пап, скажи ему, пусть он уходит! – говорит дочка, хватает любовника жены за руку, показывает пальцем на нашего героя, повторяя: – Пусть он уходит!
Вот тогда-то мир и рухнул. Так больно герою не было даже во время войны. В тот день он ушел. Бродил по улицам, пил водку, закусывая конфетами, которые зачем-то пытался отдать дочке, стоя на пороге собственного дома. Она их не приняла. Выкинула за дверь…
Карета “скорой помощи”. Милиция. Неизвестный бросил в открытую форточку квартиры на первом этаже самодельную гранату. Погибшие – двое взрослых (женщина и мужчина) и ребенок пяти лет. Рядом с трупами обнаружили обугленный букет мимозы. Неизвестного (нашего афганского героя, как вы догадались) – так и не нашли. А дело через какое-то время сдали в архив…
Справедливо? Да. Можете говорить что угодно, однако герой был оружием в руках справедливости. Стал Фемидой, на секунду закрыв глаза. Был справедлив в абсолюте только в тот момент, когда кинул смерть в окно своей бывшей семьи.
Справедливость… Она есть. Она внутри, где-то под кожей, течет по венам, доходя до сердца. Только вот до того, как стать материальной, справедливость подвергается жесткой цензуре человеческого сознания и проходит через субъективную призму души. Справедливость – тяжелая ноша, неблагодарная. Чувство справедливости – болезненное чувство. Именно поэтому “всему свойственна своя справедливость”. Не судим. И не судимы будем, дамы и господа.
Право на справедливое правосудие
Светлана Каштанова, студентка группы 31Ю БОУ Омской области СПО «Торгово – экономический колледж им. Г.Д. Зуйковой»
Актуальность данной темы состоит в том, что, несмотря на рост числа правовых актов и утверждение приоритета естественных прав человека и демократических принципов, справедливость не стала ближе человеку. Для большинства юристов понятие права и справедливости являются неразрывно связанными, однако такая связь является далеко не очевидной. Есть множество примеров, когда абсолютно законное решение является несправедливым и наоборот. Как могло произойти так, что право, призванное урегулировать жизнь человека, его поведение, стало инструментом, использование которого далеко не всегда приводит к справедливости?
Цель данной работы заключается в анализе справедливости правосудия как защиты человеческих интересов.
Юридический энциклопедический сло-варь определяет правосудие как «форму государственной деятельности, которая заключается в рассмотрении и разрешении судом отнесенных к его компетенции дел – об уголовных преступлениях, гражданских спорах и др.».
Правосудие имеет ряд специфических признаков: оно осуществляется от имени государства, специальными государственными органами – судами, посредством рассмотрения в судебных заседаниях гражданских, уголовных и других дел в установленной законом процессуальной форме.
Справедливость судебных решений воз-можна только на основании строгого соблюдения закона. Однако справедливость по сути дела не совпадает с законностью. Порой бывает так, что в рамках закона правоприменитель находит решение верное с узко юридической точки зрения, однако, с учетом индивидуальных особенностей случая такое решение может быть справедливым далеко не всегда. Таким образом, справедливость имеет в юридической прак-тике и самостоятельное значение. Она является одним из ведущих начал при решении юридических дел, когда суду предоставлена «свобода усмотрения», когда суд осуществляет функцию по индивидуальному регулированию.
Справедливость наряду с законностью, обоснованностью и целесообразностью является основным требованием к примененению права. При этом справедливость, необходимым условием которой являются законность и обоснованность, оказывается тесно связанной с принципом целесообразности, понимаемым как «соответствием деятельности органов и лиц в рамках закона конкретным условиям места и времени, выбор оптимального пути осуществления нормы в конкретной жизненной ситуации». Справедливым в рамках закона может быть признано единственно возможное в конк-ретном случае, наиболее оптимальное, разумное, гуманное решение. Оно может быть найдено на базе правильного установления обстоятельств дела, их верной правовой и социальной оценки и истолкования конкретной правовой нормы в системе других норм данной отрасли права, а при необходимости и всего права в целом.
Я считаю, что определение справедливости невозможно без понятия истины. Истинность и справедливость – самые важные качества судебного приговора. Известно, что, только установив истину, можно справедливо наказать виновного. При этом наказание виновного – только одна сторона его справедливости, второй чрез-вычайно важной его стороной является полное соответствие тяжести содеянного и личности преступника. Правильное решение этого вопроса в судебной практике представляет большую трудность. В понятие истины в правосудии входит и не может не входить общественно-политическая оценка фактов, в том числе их моральная оценка. Без такого рода оценки невозможно вынести справедливое решение. Выше охарактеризованы те параметры, без наличия которых невозможно справедливое решение. Однако это еще не дает нам представления сущности справедливости как характеристики правосудия.
Я считаю, что несправедливым является незаконное и необоснованное решение. В то же время качество справедливости утрачивают даже обоснованное и законное судебное решение, если оно вступает в противоречие с требованиями морали.
Таким образом, несправедливость судебного решения возможна в следующих четырех случаях:
1) Если норма, которая применяется судом, является несправедливой;
2) Если судом была избрана «не та» норма права;
3) Если суд не установил в необходимой степени обстоятельства дела;
4) Если юридическая норма, хотя и была избрана верно, истолкована неправильно.
Второй и четвертый пункты могут быть охарактеризованы через понятие «незаконность», третий – через понятие «необоснованность». Напротив, уяснить первую из числа приведенных ситуаций без употребления слова «справедливость» невозможно. В данном случае суд не в состоянии вынести справедливое решение, так как само зако-нодательство еще не достигло соответствующего уровня. Устранение разногласий между моралью и правом в ситуации такого рода возможно, как правило, лишь путем приве-дения закона в соответствии с моральными установлениями. Но для этого, в частности, нужно убедить законодателя, что закон несправедлив, а потому должен быть отменен или изменен. В ряде случаев выход из положения может быть более прост.
Суд или иной правоприменительный орган должен попытаться более или менее удовлетворительно разрешить возникшую проблему в рамках действующей правовой системы. Это можно сделать путем справедливого истолкования данной нормы и познания ее действительного смысла в системе норм конкретной отрасли права, а также права в целом, учитывая, кроме того, индивидуальные особенности дела подлежащего разрешения.
В свете принципа социальной справедливости чрезвычайно важно, чтобы любой конфликт или спор, возникший между субъектами правового общения, был раз-решен компетентным органом в точном соответствии с законом и действительными обстоятельствами дела. Сложность и важность этой задачи повышается, когда общественное отношение, по поводу кото-рого возник спор, в должной мере не урегулировано законом.
Преодоление пробелов в праве при разрешении гражданских дел чаще всего осуществляется на базе аналогии закона или аналогии права. Под аналогией в области юриспруденции понимается распространение нормы или определенного комплекса норм права на не предусмотренные зако-ном, но существенно-сходные ситуации. При применении аналогии закона правоприменительный орган распространяет на опре-деленные правоотношения, регулирующие сходные отношения.
Для вынесения справедливого судебного решения, основанного на учете индивидуальных особенностей дела и правильном выборе и оценке применяемых норм, большое значение имеют личные качества судьи. Таким образом, проблема вынесения законных, обоснованных справедливых судебных постановлений во многом опре-деляется качественным составом кадров судебных и иных правоохранительных органов. Реализации справедливости при разбирательстве дел в известной мере мешают различные погрешности, упущения и неточности судей.
Правосудие не может быть отрешено от справедливости. Судья должен всегда помнить, что в его руках находится судьба, а иногда и сама жизнь человека.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ.
Как мне удалось выяснить, понятие справедливости относится к самой сути права в его «широком» понимании. Справедливость является важнейшим требованием к применению права, наряду с требованиями законности, обоснованности, целесообразности, истинности. Справедливое судебное решение предполагает точное выявление обстоятельств дела, правильную и всестороннюю оценку ситуации с учетом ее индивидуальных особенностей, верный выбор, истолкование и оценку соответствующей нормы (совокупности норм) права. Правовая система предполагает наличие некоторых способов правоприменения (например, аналогий), позволяющих судье, оставаясь в рамках закона, реализовать в выносимом им решении наибольшую меру справедливости.
Для реализации идеи справедливости важным условием является высокий моральный облик судебного представителя. Необходимым условием реализации спра-ведливости в судебной практике является определенное состояние судоустройства. В нем должны найти свое воплощение принципы равенства, соразмерности, независимости, состязательности, гласности, что связано с пониманием суда как специфически правоохранительного органа.
Назад
В качестве еще одного примера можно представить сочинение на тему «Справедливость в моей жизни»:
Мне кажется, что справедливость – это прежде всего негласный закон, говорящий, что каждый должен получить по заслугам. Только с таким определением понятия я могу согласиться.
Мне кажется, что настоящая справедливость является мерилом нашего жизненного опыта. Чем больше человек пережил, чем больше разрешил проблем и трудностей, тем больше он понимает жизнь. Понятие справедливости у него будет шире.
Если говорить о справедливости в практическом применении, тогда стоит вспомнить тех, кто имеет с рождения проблемы со здоровьем. Эти проблемы учат его проявлять волю к жизни, о которой ничего не известно большинству здоровых людей. Награда – сила духа, которой могут позавидовать даже спортсмены. Эти качества человек обретает по справедливости, когда отказывается сдаваться даже в самых тяжелых жизненных условиях.
Приложенные усилия всегда найдут равноценную награду. Именно так справедливость проявляется в моей жизни. Сколько бы раз я не пытался (-ась) сделать что-то, полагаясь на везение, результат оказывался нулевым. Только после упорного труда можно получить желаемое. Думаю, это лучшее проявление справедливости, с которым приходится сталкиваться в жизни.
Напоследок хотелось бы сказать следующее: если человек все мерит материальными благами, тогда его жизнь будет несправедливой и скучной. Только с опытом приходит понимание, что в жизни все находится в равновесии. Это совсем как на весах Фемиды, чаша которых всегда склоняется в пользу того, кто прав.
Определение понятия
(ваш 1-й абзац)
Комментарий
(2-й абзац)
Пример из выданного текста
(3-й абзац)
Свой пример
(4-й абзац)
Вывод
(5-й абзац) 1 балл
(С3К1)+ 1 балл
(С3К1)+ 2 балла
(С3К2)+ 1 балл
(С3К2)+ 2 балла при отсутствии ошибок в построении текста
(С3К4)
У понятия Справедливость в словаре несколько длинных толкований. Все они примерно одинаково описывают это качество. Я попробую сформулировать свое понимание справедливости. Для меня она тесно связана с правдой, с совестью и с уважением к личности. Все эти понятия можно объединить в одно: нравственный закон. Справедливость – понятие нравственного порядка. Я считаю, что справедливость жизненно необходима в обществе людей, так как она помогает регулировать отношения между ними. Она помогает ощутить свою правоту или признать вину.
Я отношу себя к категории людей с обостренным чувством справедливости. Мне оно помогает сохранять душевное спокойствие. Если совершаешь какой – то проступок, то ощущаешь после чувство дискомфорта, нервозности. Хочется поскорей исправить ошибку, поговорить с человеком, принести извинения. А если ты ничего плохого не совершал, а тебя пытаются обвинить, чувство справедливости помогает сохранить уверенность в своей правоте.
Этот абзац вы пишете на экзамене по выданному тексту. Из текста нужно выбрать пример справедливости (или её отсутствия).
Начать абзац можно так:
А вот как о справедливости рассказывает автор текста…
О справедливости автор предложенного текста рассказывает так…
В произведении А.С. Пушкина «Капитанская дочка» Емельян Пугачев поступает с Петром Гриневым по справедливости: он оставляет Петра в живых, тогда как остальных защитников крепости жестоко казнит. Пугачев помнит доброту, с которой отнесся к нему Гринев во время их первой встречи. Пугачев справедлив и во время сцены, где узнает, что Швабрин насильно удерживает Машу Миронову. Вопреки ожиданиям предателя Швабрина он не только не казнит Машу, но и отпускает их с Гриневым на волю. Что и говорить, предводитель восстания, по мысли автора, человек жестокий, но в высшей степени справедливый.
Справедлив гнев Тараса Бульбы по отношению к своему предателю – сыну. Андрий перешел на сторону поляков, предал своих товарищей. Такая справедливость страшна, ведь отец вынужден убить своего сына. Но по-другому в то время с предателями не поступали.
справедливость – важное качество человека и человеческих отношений. Справедливый человек никогда не посягнет на свободу другого человека, не унизит его; он также не посягнет на чужое, не развяжет войну. Справедливость считается одним из мерил человеческой души.
Правосудие – это концепция моральной справедливости, основанной на законе, рациональности, этики, естественных прав, беспристрастности и религии. Кроме того, это акт честности и праведности.
Вопрос в том, сколько справедливости в нашем мире. Мы живём в материальном мире, где об этике, законе, порядке и прочем заботятся меньше всего. Всё можно получить за деньги, включая любовь и уважение. Люди, как правило, измеряются по шкале размера своего богатства: чем больше богатство, тем больше любви и уважения в обществе, и наоборот.
«В стране, которой правят хорошо, стыдятся бедности. В стране, которой правят плохо, стыдятся богатства.» — Конфуций
Люди, у которых нет денег, страдают везде. Они борются не только за то, чтобы выжить, но и за то, чтобы заслужить уважение в обществе. Быть бедным – это проклятие. Люди без денег, в конечном итоге, занимают низкооплачиваемые рабочие места и совсем не светлое будущее. Мы видим много примеров того, как прислуга, которая упорно трудится день и ночь, работают на одних и тех же хозяев всю свою жизнь.
За деньги можно купить всё: радость, свободу, уважение и даже справедливость. Культура взяток распространена во всём мире. Если у вас есть деньги в кармане, вы можете получить любую работу. Высокопоставленные чиновники подкуплены в денежной или натуральной форме, что делает богатых ещё богаче, а бедных – беднее.
Идея честности и трудолюбия вряд ли сделает человека богатым. Как может бедный мечтать об изменении своего финансового положения? Большая часть дня тратится впустую, что создаёт ещё меньший уровень качества труда и всё менее оплачиваемые рабочие места. Даже если он попытается найти работу получше или начать свой бизнес, у него нет капитала или денег, чтобы подкупить высшие должностные лица.
Существует большая необходимость разобраться с проблемой взяточничества и несправедливости. Справедливость должна касаться и бедных. Каждый имеет право на справедливость, но проблема в том, что многие бедные необразованные, и просто даже не подозревают о несправедливости, происходящей вокруг них. Они работают на гораздо меньшую зарплату, чем могут и чувствуют благодарность к своим хозяевам, не зная о том, как их хозяева их эксплуатируют.
Представьте себе страну, где всех граждане знают о своих правах, и работают только в тех местах, где им платят справедливо. Никто не может сформировать закон и порядок в своих корыстных целях, должны платить честно и относиться к своим работникам справедливо, чтобы работа была выполнена как нужно.
Небо упадёт на землю, если каждый гражданин, независимо от того, богат он или нет, будет относится к другим с любовью и уважением. Правосудие будет иметь место, если мы сможем увеличить достоинство труда и избавиться от такой неэтичной практики, как взятки.
Мы ответственны за наш мир. Изменения, которые зависят от нас, в конечном итоге могут изменить наше общество к лучшему. Обращайтесь честно с вашими работниками дома и на работе, относитесь к ним с уважением. Уже только потому, что благодаря их напряжённой работе, вы будете вести мирную жизнь. Информируйте их об их правах. Поощряйте даже своих детей относиться к ним хорошо.
Согласно классическому пониманию сущностью является такой набор свойств и качеств, бытие которого неизменно и служит основанием для отличия одного предмета познания от другого. В отношении мира предметов и вещей все весьма просто — сущность познается через функциональность и весь тот тезаурус возможного использования, который не вступает в противоречие с целевым предназначением исследуемого. В отношении форм деятельности человека, не связанных с формированием материального результата, вопрос о сущности намного сложнее. Анализ приобретает структурный характер, и наши представления о сущности рассматриваемого явления всецело зависят от метода исследования, который во многом определяется его целевым назначением.
В вопросе о сущности правосудия надо быть предельно осмотрительным и при определении предмета исследования, и при выборе его методов.
Прежде всего следует отметить, что правосудие не является надуманным предметом анализа. То, что называется правосудием, существует с тех времен, как возникло общественное сознание. Правосудие, как и власть, имманентно обществу. По мысли Шарля Монтескье, чьи идеи оказались так созвучны современности, правосудие — форма актуально сущего — судебной власти. Правда, в наши дни правосудие стало формой манципации действий должностных лиц, называемых судьями, но на это никто не обращает внимания.
До сих пор в правовой науке нет определения правосудия. Есть компиляция текста закона, дополненная теоретическими оборотами. В самом обобщенном виде правосудие понимается как деятельность судебной власти (судов), осуществляемая от имени государства, по разрешению гражданских, административных и уголовных и прочих дел в определенной процессуальной форме в соответствии с Конституцией и действующим законодательством РФ.
Как видим, это именно определение деятельности судов, которым подменяется дефиниция правосудия. Подобные определения — свидетельство того, что мы до сих пор находимся в плену мифологического мышления. По сути в данном определении закреплен принцип: правосудием считается то, что исходит от суда. Ссылка на процессуальную форму и законность — не более чем соблюдение ритуала.
В отношении процедур российского процессуального права рискну заметить, что они в сущности не отличаются от ордалий древнего права. И те, и другие являются ключом к установлению положений, вынесенных из области непосредственной перцепции (виновность подсудимого), вера в них безоговорочна. Но если ранее ордалия была формой универсального способа установления истины (поскольку была понятна и судье, и простому наблюдателю), то сегодня таинство судебного производства для обывателя сравнимо скорее с храмовыми обрядами жрецов Древнего Египта. Обычный человек лишен возможности установить причинно-следственную связь между тем, что происходит в суде, и результатом по делу. Именно поэтому суды всего мира с успехом отвергают процессуальную форму, которая сама по себе ничего не гарантирует в области познания. Пока это называется коррупцией и судебными ошибками, но история уже выходит на новый виток, где вовсе не процессуальные моменты играют решающую роль в постановлении решения.
Вот еще один очень интересный момент, который ускользает от исследователей судебной системы. Почему в древности не существовало судов вышестоящей инстанции, не было и самого понятия обжалования судебного решения? Принято считать, что инстанционность суда рождается с выделением судебной власти в отдельную ветвь власти. Но теория государства и права достаточно давно убедительно доказала, что государственной власти всегда были присущи три функции — законодательная, исполнительная и судебная, а разделение властей — не более чем разделение функций. Думается, дело в том, что ранее правосудие обеспечивало снятие социального противоречия в области действительного, по результату отправления правосудия снималась социальная напряженность, соответственно, и не было необходимости в подтверждении решения суда. К слову сказать, только с гуманизацией представлений о наказании появилась и инстанционность судов.
Отмена смертной казни и тюремного заключения по подавляющему большинству деликтов приводит к тому, что каждый не казненный и не направленный на принудительные работы в заключении является носителем позиции, отличной от мнения суда, выраженного в решении, т.е. носителем социального противоречия. Так как первейшей формой принуждения для власти является убеждение, создается та самая инстанционность, которую мы имеем сегодня. Вопросы «заматываются» судебной системой, превращая человека в сутяжника. С этим же связан рост числа «посредников» от правосудия (адвокаты, юристы). Постепенно функция последних преобразуется в функцию толкователей закона в частном порядке, психотерапевта и прочее.
Причины такой ситуации отнюдь не в гуманности общества. Например, телесные наказания отменили не потому, что внезапно восприняли идеи великих французских просветителей. Тело перестало быть объектом наказания в связи с появлением мануфактур, развитием грамотности, ростом рабочих мест, требующих квалифицированных служащих (у которых не покалечены руки и ноги, присутствует язык и т.д.).
Анализ исторических примеров в их единстве приводит к выводу, что сущностью правосудия является подтверждение полномочий политической власти. Но это слишком политизированный вывод для того, чтобы быть правдой. Необходимо помнить, что правосудие, как и власть, изначально носило сакральный характер. Оно основывалось не на доверии (какое же может быть доверие к власти!), а на вере. Вера как область бессознательного принципиально отличается от доверия и даже противостоит ему, поскольку доверие является продуктом сознательной деятельности человека и основывается на знании и опыте. Изначально правосудие получило свой мандат от Бога. Право судить принадлежало Богу и его представителям вплоть до реорганизации реальных институтов монархии.
При всей архаичности такой системы наши предшественники прекрасно представляли, что компетенция правосудия не беспредельна. Государство сравнительно недавно присвоило себе универсальность правосудия, лишив рядового человека форм снятия социальных противоречий. Удобными и доступными формами осуществления правосудия без представителя государства когда-то были суд божий, дуэль, поединок. С их помощью функции правосудия исполнялись четко и справедливо (ибо справедливость наглядно выступала как конечный результат испытания или поединка), они подчинялись установленным правилам, являясь при этом публичным институтом общества. С признанием таких форм варварскими, архаичными состязательность, по замыслу реформаторов, должна была в полной мере реализовываться в зале суда, что и отразилось в процессуальном законодательстве. До наших дней состязательность и формальное равноправие составляют основу судопроизводства в большинстве медиатизированных стран мира. Правда, социальные противоречия в обществе только усилились.
Существует концепция, согласно которой баланс сил в обществе составляет единое целое, поэтому, отнимая что-то у общества, государство должно предоставлять взамен нечто если не лучшее, то адекватное. За последние 150 лет государство отобрало у граждан самостоятельность в решении вопросов, которые на протяжении предыдущих тысячелетий составляли исключительную компетенцию частной воли. При этом подразумевается, что система снятия противоречий, предложенная государством взамен, настольно совершенна, что необходимость в старых институтах отпала. Этот тезис можно опровергать основательно и последовательно, но мы ограничимся единственным частным замечанием. Если проанализировать с точки зрения здравого смысла такое преступление, как самоуправство, то нельзя не удивиться формулировке ст. 330 УК РФ: проще было сразу написать, что любое деяние, не подпадающее под остальные признаки преступления, предусмотренные статьями Особенной части УК, может быть признано преступлением. Думается, правоприменительная практика не изменилась бы.
Правосудие всегда является внешней функцией власти, направленной на тех, кто властью не обладает. Вершить суд, так же как и выступать перед народом — это всегда вторичные функции, они не обеспечивают само бытие власти. Сегодня ситуация мало изменилась. До сих пор основа управления государством, основа бытия власти недоступна рядовому гражданину, да и организационно объединенной массе граждан тоже. Государство, как и тысячи лет назад, есть тайное для своего народа. Работа же отдельных органов государства по своей сути никогда не может быть публичной, или доступной для познания. Однако суд и правосудие призваны быть максимально доступными гражданам. В самой этой концепции заложено противоречие, ибо государственная власть без таинства невозможна. Извлекая суды на свет публичности, постоянной деятельности на профессиональной основе, предписывая им быть доступными, реформаторы XVII — XVIII вв. не задумывались о компенсационных механизмах. Именно поэтому в тот период времени судебная власть обросла ритуалами, защищающими ее от тех, кому она должна быть доступна. Появились парики, мантии, высокие кресла, помпезные здания, регламенты судебного заседания, форма обращения к суду, а затем и метаморфозы «адвокат — защитник», «прокурор — государственный обвинитель», «судья(и) — суд», «прохожий — присяжный»… Правосудие стало особой сферой реальности — так «компенсируются» функции, несвойственные этой власти.
Утратив таинство, присущее власти, и компенсировав данную потерю ритуальностью, правосудие стало жертвой этой метаморфозы. От него по-прежнему требовали тех же результатов, что и ранее — обеспечения спокойствия граждан, формирования у них представления о справедливости реальной власти. При этом ранее, когда судебная функция органически соединялась с исполнительной и законодательной, отгородившись от народа и его представителей всем тем, что составляло силу государства, отправление правосудия носило естественный характер, согласованный в предельности организации государства вообще, а точнее, власти. Существовала четкая система координат, понятная и простая, равная по силе своей обязательности для всех подданных (вспомним крылатую фразу Людовика XIV: «Государство — это я»). С выделением в самостоятельную ветвь судебной власти понадобились четкие ориентиры, руководство к действию, поскольку власть беспомощна без приказов. По мысли великих просветителей, таким руководством должен был стать закон: мы должны стать рабами закона, если желаем стать свободными (Гегель); подчиняйся не власти, а закону, уважай не власть, а закон (Джон Локк). Сейчас эти тезисы воспринимаются не иначе как злая шутка истории. То, что понималось под законом три века назад и то, что является законом сегодня, — совершенно разные вещи. Закон был следствием многолетнего развития, синкретичным соединением традиции прошлого в целесообразности настоящего. Теперь мы называем это правом. Люди рождались и умирали, поколения сменяли друг друга — закон был неизменным. Средняя «продолжительность жизни» закона в те времена составляла 150 — 300 лет при средней продолжительности жизни человека 35 — 45 лет. Великие просветители более всего боялись, что повторится история Римского сената, и пытались защитить закон от узурпаторства персонифицированного круга лиц, обладающих верховной властью. Предмет регулирования закона в то время коренным образом отличался от нынешнего. Это только полсотни лет назад придумали, что право и мораль — не совпадающие понятия, а значит, право не подчиняется морали (весьма удобно!). История свидетельствует как раз об обратном: везде, где появлялась новая мораль (в особенности новая в том смысле, как ее понимал Фридрих Ницше), государство стремилось подчинить ее закону. Не забудем и о том, что общее количество законов страны вполне могло уместиться на двух полках библиотеки. Закон выступал квинтэссенцией важнейших для общества положений, представляя собой его идеальное бытие, лишенное противоречий и коллизий, выверенное столетиями практики. Сегодня от закона в этом отношении не осталось ничего. Единственный закон, который мог бы сравниться с законодательством того уровня, — это конституция (учитывая ее жесткий характер), но ей не свойственна детализация «рядового» законодательства прошлого. Поставить суд на страже закона было вполне разумным шагом: суд стал священнослужителем божественного права, а судья — не случайным доверенным лицом правителя, которому временно поручено рассудить и установить истину, а хранителем знания о законе, человеком, посвятившим жизнь закону (отсюда пожизненное назначение судей и наследование судейского места). Не случайно в течение веков быть судьей и быть ученым означало одно и то же. Суд не олицетворял закон, а охранял его от внешних и внутренних девиаций. Естественно, что Великие реформаторы не представляли себе другого правосудия, да и можно ли было в век разумного и прекрасного, в век веры в Разум, в век прикосновения к сокровенным тайнам природы, представить себе иное? Свобода, равенство, братство…
Однако с развитием техники, представления человека о его возможностях, и в особенности — с развитием представления власти о ее возможностях, ситуация изменилась. Для изучения данной темы можно порекомендовать работу талантливого историка Освальда Шпенглера «Закат Европы». Отметим лишь, что закон перестал быть вечным (ведь ни одна вечность не длится дольше жизни человека), решение суда — бесспорным, справедливость — имманентным свойством правосудия, а правосудие — формой снятия социальных противоречий.
В итоге мы имеем систему организации общества, в которой невозможно достижение однозначности суждения по основополагающим вопросам социального общежития. Бытие социума определяется столь сиюминутно, бытие власти настолько скоротечно, задачи настолько близоруки, что приходится констатировать: принцип «проживай каждый день как последний» является самым актуальным и действенным принципом современности.
Не сомневаюсь, что многие упрекнут меня в склонности к абстрактным умопостроениям и в стремлении сделать из мухи слона. Но с отсутствием правосудия (точнее сказать, с отсутствием понимания его сущности) связаны такие социальные проблемы, как терроризм, коррупция, организованная преступность.
Общество — это хаос, отдельные элементы которого в свое время были организованы как система и приняты как система бытия в социуме. Понятие естественности не задано a priori, то, что кажется человеку естественным и подлинно личным, есть продукт коллективного общежития на протяжении сотен тысяч лет его предков, объединенных в группу под названием нация, народ, государство и прочее (Карл Юнг, Эрик Берн). Вряд ли за последние 150 — 200 лет основы бытия кардинально изменились. Людям по-прежнему необходима убежденность, вера, уверенность, спокойствие и безопасность. Понимание того, что правосудие структурирует реальность, является первым шагом на пути познания его сущности. Результатом работы суда должно быть снятие неопределенности в исследуемом вопросе. Сила власти не в том, что за ней стоят тюрьмы, полиция и весь аппарат принуждения. Толейран был прав, когда сказал Наполеону: «Сир, штыки годятся для чего угодно, кроме одного — на них нельзя усидеть». И сила суда не в том, что это мостик либо в тюрьму, либо на свободу. Надо ли говорить о том, что судья, в производстве которого находится не меньше шести дел ежемесячно, и имеющий в качестве «инструментария» порядка тысячи нормативных правовых актов самого различного содержания, порой противоречащих друг другу, даже если он всей душой желает достичь цели правосудия, не способен этого сделать?
Такое правосудие вызывает раздражение, безверие, правовой нигилизм. Такое правосудие не способно стабилизировать социальные отношения, оно может только усиливать противоречия. Суд уже давно не владеет умами, не заставляет приходить к истине, суд даже перестал выражать закон, потому что закон не отражает запросов действительного, не выступает регулятором социума, и тем более — формой хранения накопленного знания. Как результат (природа не терпит пустоты) общество саморегулируется, обретая стабилизацию в отношениях, которые сегодня называются коррупцией и организованной преступностью. Те, кто занимается террористической деятельностью — не злодеи от рождения и не выродки от природы, это люди, существующие в той области социума, которая произведена современной организацией цивилизации. Вряд ли кто-то стал бы бросать бомбу в царя в начале XX в. в России, если бы имел возможность через судебное решение повлиять на режим в стране, и вряд ли бы кто-то захотел повлиять на режим в стране через суд, будучи согласен с режимом и убежден в его справедливости практикой судебной власти. Справедливое судебное решение есть доказательство правоты власти: когда в суде снимаются противоречия, гражданин на личном опыте убеждается в ее справедливости.
Можно, конечно, не тратиться на компетентных судей, на познание основ функционирования общества, на разумного законодателя, легче превратить граждан в рабов, сведя функции суда к «проставлению печати». Определенное время эта система может функционировать достаточно успешно, так как у людей развиты подсознательная вера в суд (для изменения сознания масс необходимы не годы, а столетия), и антипатия к привлекаемым к суду. Правда, расплата за такие фокусы ужасна — революции, мятежи, глобальный террор. В этом отношении уровень ответственности монарха, пребывающего у власти пожизненно и передающего правление кровным родственникам, на порядок выше ответственности современных правителей.
На основе того понимания правосудия, которое мы приняли на вооружение, и которое претворяем в жизнь, занимаясь копированием без оригинала, будущее государственности в ее классическом понимании видится в весьма мрачном свете.
Сущность правосудия необходимо определять не через субъектов (движущая причина), формы деятельности (формальная причина), а из соответствия целевой причины (в данном случае то, ради чего осуществляется правосудие, сегодня тождественно пониманию законности) и результата (материальная причина). Именно согласованность и последовательность четырех причин бытия, образующих парадигму бытия явления (Стагирит, «Метафизика», книга IX) позволяют определить его сущность. С учетом того, что сегодня целевая и материальная причина не составляют парадигму правосудия, осуществляемого судьями от имени государства, следует отметить, что данная парадигма смещается в сферу, недоступную воздействию государственной власти (коррупция, организованная преступность). Соответственно, определить сущность правосудия, исходя из эмпирических данных, не представляется возможным. В то же время борьба с коррупцией и организованной преступностью в таких условиях бессмысленна, так как данные явления составляют формы, де-факто включенные в аппарат государственного управления. Необходимо изменение онтологических основ организации социума, чтобы, определяя сущность правосудия, можно было оставаться в правовом поле.
Таким образом, проблематика дефиниции сущности правосудия находится за пределами формально-юридического подхода и требует комплексного исследования на основе универсальных методов познания, позволяющих рассматривать данную проблему в динамике ее развития.
Думается, это позволит в дальнейшем создать такую систему мониторинга соответствия деятельности судов их предназначению, которая позволит избежать трансформации организованной преступности в публично организованное государственно-подобное образование.
Литература
«АЛЬТЕРНАТИВНОЕ ПРАВОСУДИЕ»
(В.Б. Исаков)
(«ЭЖ-Юрист», 2006, N 24)
«СООТНОШЕНИЕ СУДЕБНОГО КОНТРОЛЯ И ПРАВОСУДИЯ»
(А.С. Васильева)
(«Российский судья», 2006, N 7)
«К ВОПРОСУ О РОЛИ ОСНОВНЫХ ФУНКЦИЙ ОРГАНОВ КОНСТИТУЦИОННОГО ПРАВОСУДИЯ В ПОСТРОЕНИИ ПРАВОВОГО ГОСУДАРСТВА»
(А.В. Гусев)
(«Российский судья», 2006, N 7)
«ПРАВОСУДИЕ В РОССИИ»
(В.В. Гриб, А.П. Фоков)
(«Российский судья», 2006, N 7)
«УГОЛОВНО-ПРАВОВЫЕ И КРИМИНОЛОГИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ПОСЯГАТЕЛЬСТВА НА ЖИЗНЬ ЛИЦА, ОСУЩЕСТВЛЯЮЩЕГО ПРАВОСУДИЕ ИЛИ ПРЕДВАРИТЕЛЬНОЕ РАССЛЕДОВАНИЕ»
(М.М. Мусаев)
(«Мировой судья», 2006, N 6)
«СУДЕБНАЯ РЕФОРМА: ПРОБЛЕМЫ ДОСТУПА К ПРАВОСУДИЮ»
(В.М. Жуйков)
(Статут, 2006)
Данное утверждение ставит перед нами проблему значимости правосудия для государства.
Это утверждение можно понять так правосудие, как юридическая деятельность, проводимая судом, является одной из важных, основополагающих деятельностей внутри государства.
Судебную защиту прав и свобод гражданина, да и приезжих граждан, гарантирует основной закон страны – Конституция РФ. Такую же защиту обеспечивает Всеобщая декларация прав человека. Возможность и способность объективно и беспристрастно выносить решение по рассматриваемому делу в суде гарантирует стабильность государству.
Вспомним скандально известное дело Альфреда Дрейфуса (1894—1906), обвинявшегося в шпионаже в пользу Германской империи. Этот процес стал чёрной страницей в истории Франции. Он буквально расколол французское общество на две части. Известны были даже случаи массовых драк и беспорядков. Настолько был велик резонанс.
А что, например, отличает военное время от мирного? Именно качество правосудия! Не думаю, что кто-то в условиях осадного положения будет разбирать мелкие иски. А за измену и шпионаж скорее всего будет применяться расстрел.
Так вот, чтобы мирное время не превратилось в военное, а демонстрации не перерастали в революции необходимо справедливое беспристрастное правосудие, опирающееся на факты, а не на деньги. А это, в свою очередь, обеспечит стабильность государства и всех институтов общества.
Таким образом, правосудие – основополагающий залог стабильного существования государства в целом, что полностью подтверждает исходное утверждение.
Справедливость – понятие о должном, содержащее в себе требование соответствия деяния и воздаяния: в частности, соответствия прав и обязанностей, труда и вознаграждения, заслуг и их признания, преступления и наказания, соответствия роли различных социальных слоев, групп и индивидов в жизни общества и их социального положения в нём; в экономической науке – требование равенства граждан в распределении ограниченного ресурса. Отсутствие должного соответствия между этими сущностями оценивается как несправедливость.
Является одной из основных категорий этики.
Справедливость является важнейшей категорией социально-философской мысли, морального, правового и политического сознания. Многократно обращались к проблеме справедливости такие мыслители, как Г. Спенсер, Дж. Локк. В философии Древнего Востока и Древней Греции справедливость рассматривалась как внутренний принцип существования природы, как физический, космический порядок, отразившийся в социальном порядке.
Начиная с Аристотеля принято выделять два вида справедливости:
Уравнительная — относится к отношениям равноправных людей по поводу предметов (“равным – за равное”). Она относится не непосредственно к людям, а к их действиям, и требует равенства (эквивалентности) труда и оплаты, ценности вещи и ее цены, вреда и его возмещения. Отношения уравнительной справедливости требуют участия, по меньшей мере, двух лиц.
Распределительная – требует пропорциональности в отношении к людям согласно тому или иному критерию (“равное – равным, неравное – неравным”, “каждому своё”). Отношения распределительной справедливости требуют участия по меньшей мере трех людей, каждый из которых действует для достижения одной цели в рамках организованного сообщества. Один из этих людей, распределяющий, является “начальником”.
Уравнительная справедливость является специфическим принципом частного права, тогда как распределительная – принципом публичного права, являющегося совокупностью правил государства как организации.
Требования уравнительной и распределительной справедливости являются формальными, не определяя, кого следует считать равным или отличающимся, и не указывая на то, какие правила к кому применять. Различные ответы на эти вопросы дают различные концепции справедливости, которые дополняют формальное понятие справедливости содержательными требованиями и ценностями.
Известный американский политический философ Джон Ролз в своей основополагающей работе “Теория справедливости” формулирует два основных принципа справедливости:
1) каждый человек должен иметь равные права в отношении наиболее широкого спектра основных свобод, совместимого с подобными свободами для других.
2) социальные и экономические различия должны быть устроены так, чтобы:
(а) наибольшие преимущества от них получали бы наименее привилегированные члены общества в соответствии с приципом ответственности перед будущими поколениями (just savings principle) и принципом справедливого неравенства (the difference principle)
(б) доступ к рабочим местам и государственным должностям должен быть открыт для всех на основе равенства возможностей.
Социальная справедливость – один из распространённых общественных идеалов. Его конкретное содержание, а также название менялось на протяжении истории. Является одной из основных категорий левой идеологии. Согласно некоторым современным представлениям, реализация принципа на практике включает:
равенство всех граждан перед законом
обеспечение гарантий жизнедеятельности человека
высокий уровень социальной защищённости.
В частности, осуществление принципа социальной справедливости должно включать в себя:
обеспечение работой каждого трудоспособного
достойную зарплату
социальное обеспечение инвалидов и детей-сирот
свободный доступ граждан к образованию, здравоохранению, культуре, спорту и т. д.
Справедливость – широкое понятие, которое у каждого свое, при этом мнение о нем может меняться в зависимости от настроения, погоды, времени года и других факторов.
Перед тем как начать писать данное эссе у меня не возникало мысли о том, насколько будет сложно дать однозначный ответ. Для меня справедливость – когда правильно. Но что есть ПРАВИЛЬНО?
Правда у каждого своя: есть правда овцы, которой хочется жить и правда волчицы, у которой голодные волчата.
Понять, что представляет собой справедливость – не простая задача. Исторически философы всего мира не могут дать ничего, кроме абстрактного определения понятию справедливости.
Можно рассматривать справедливость в двух плоскостях:
– Во-первых, справедливость в законе. Когда имеются прописанные правила, где определены условия наказания, меры и границы.
– Во-вторых, понятие справедливости, как совокупность ценностей каждого человека.
И если в первом случае у нас есть написанный документ, на который можно сослаться и подкрепить слова обоснованной аргументацией. Во втором случае, любая попытка разобраться в справедливости действий и поступков не приведет ни к чему, кроме открытых вопросов, ведь у каждого человека справедливость своя, т.е. любой ответ окажется субъективным.
По словам Милтона Фридмана: “Справедливость и свобода – не одно и то же. Справедливость подразумевает, что некто будет оценивать что справедливо, а что нет”. Здесь видится определенное давление, правда окажется у того, кто сможет отстоять свое мнение или переубедить оппонента.
А что есть справедливость для самого человека? Как его внутреннее “Я” определяет насколько справедливы к нему и насколько он справедлив по отношению к другим?
Я представляю, что у каждого имеются внутренние весы, они возможно образовались на базе семейных ценностей, воспитания, общественных норм и этики. Данный инструмент реагирует на любые действия происходящие извне. А так как люди по природе своей эгоистичны, они примеряют любые действия на себя. И здесь все будет зависеть от того, в какую сторону качнется чаша.
В обычном состоянии мы не анализируем почему совершаем те или иные поступки, по какой причине реагируем на раздражители именно так. Возможно в данном случае играет фактор “опытности”?
Чем старше становится человек, тем больше шаблонов складывается в его голове, тем быстрее он реагирует на действия. А значит справедливость он понимает не осознано, скорее больше на эмоциональном уровне.
Почему легче помочь тому, кто переживает похожий с вами опыт; нежели тому, кто не вызывает отклика?
Не справедливость ощущается острее, ведь она напрямую касается Вашего ЭГО. Если вам больно эмоционально, то вы понимаете, что по отношению к вам поступили не справедливо.
Мне достаточно тяжело воспринять справедливость по отношению к себе: не хочется излишне преувеличенной похвалы, но и давать возможность недооценивать себя – не по мне.
Справедливость для меня – что-то среднее, когда можно не переходить за черту “слишком”.
Справедливость уравнивает, в какой то степени, создает комфорт. А когда людям комфортно, отсутствует натянутость и атмосфера более расслаблена.
Справедливость определяется мерой собственного опыта. Это субъективное понятие, больше эмоциональное, нежели рациональное. Главное – не изменять собственным принципам, ведь важно только твое мнение.
II.CПРАВЕДЛИВОСТЬ И ПРАВОСУДИЕ Justitia debet esse libera, quia nihil inguens venali justitia; plena quia justitia non debet claudicare et celeris, quia dilatio est quadem negatio. Правосудие должно быть свободным, ибо нет ничего более несправедливого, чем продажное правосудие; полным, ибо правосудие не должно останавливаться на полпути; скорым ибо промедление есть вид отказа. (латинское изречение)2.1 Справедливость как основное требование правосудия. Способы и условия ее
реализации. Юридический энциклопедический словарь правосудие определяется как
“форма государственной деятельности, которая заключается в рассмотрении и
разрешении судом отнесенных к его компетенции дел – об уголовных
преступлениях, гражданских спорах и др.”[24]. Правосудие имеет ряд
специфических признаков: оно осуществляется от имени государства,
специальными государственными органами – судами, посредством рассмотрения в
судебных заседаниях гражданских, уголовных и других дел в установленной
законом процессуальной форме. А.Т.Боннер считает неустаревшим определение
правосудия, данное русским юристом И.Наумовым:“Действие правосудия состоит
в справедливости дела и на разуме законов, и чтобы оные решения были точно
так исполнены, какое в них содержится положение”[25].
Справедливость судебных решений возможно только на основании строгого
соблюдения закона. Так характеризует справедливость С.С.Алексеев:
“справедливость приобретает значение правового принципа в той мере, в какой
она воплощается в нормативно-правовом способе регулирования, в тех началах
соразмерности, равенства и т.д., которые присущи самому построению правовой
доктрины”[26]. Однако справедливость по сути дела не совпадает с
законностью. Порой бывает так что в рамках закона правоприменитель находит
решение верное с узкоюридической точки зрения, однако с учетом
индивидуальных особенностей случая такое решение может быть справедливым
далеко не всегда. Таким образом, справедливость имеет в юридической
практике и самостоятельное значение. Она является одним из ведущих начал
при решении юридических дел, когда суду предоставлена “свобода усмотрения”,
когда суд осуществляет функцию по индивидуальному регулированию. По мнению
авторов учебника “Основы теории права”, справедливость наряду с
законностью, обоснованностью и целесообразностью является основным
требованием к примененению права. При этом справедливость, необходимым
условием которой являются законность и обоснованность, оказывается тесно
связанной с принципом целесоообразности, понимаемым как “соответствием
деятельности органов и лиц в рамках закона конкретным условиям места и
времени, выбор оптимального пути осуществления нормы в конкретной жизненной
ситуации”[27]. Справедливым в рамках закона может быть признано единственно
возможное в конкретном случае, наиболее оптимальное, разумное, гуманное
решение. Оно может быть найдено на базе правильного установления
обстоятельств дела, их верной правовой и социальной оценки и истолкования
конкретной правовой нормы в системе других норм данной отрасли права, а при
необходимости и всего права в целом. А.Т.Боннер считает,что определение
справедливости невозможно без понятия истины. Он пишет: “истинность и
справедливость – самые важные качества судебного приговора. Известно, что
только установив истину можно справедливо наказать виновного. При этом
наказание виновного только одна сторона его справедливости, второй
чрезвычайно важной его стороной является полное соответствие тяжести
содеянного и личности преступника. Правильное решение этого вопроса в
судебной практике представляет большую трудность.”[28]. Кроме того, как
пишет А.Т.Боннер, в понятие истины в правосудии входит и не может не
входить общественно-политическая оценка фактов, в том числе их моральная
оценка. Без такого рода оценки невозможно вынести справедливое решение. Выше мы охарактеризовали те параметры, без наличия которых невозможно
справедливое решение. Однако это еще не дает нам представления о сущности
справедливости как характеристики правосудия. А.Т.Боннер характеризует
сущность справедливости как характеристики правосудия, критикуя положения
выдвинутые Н.А.Чечиной и А.И.Экимовым. По мнению Н.А.Чечиной и А.И.Экимова
несправедливым является незаконное и необоснованное решение. В то же время
качество справедливости утрачивают даже обоснованное и законное судебное
решение, если оно вступает в противоречие с требованиями морали. Таким
образом несправедливость судебного решения по мнению указанных авторов
возможна в следующих четырех случаях:
1)Если норма которая применяется судом, является несправедливой;
2)Если судом была избрана “не та” норма права;
3)Если суд не установил в необходимой степени обстоятельства дела;
4)Если юридическая норма, хотя и была избрана верно, истолкована
неправильно.
Как отмечает А.Т.Боннер, второй и четвертый пункты могут быть
охарактеризованы через понятие “незаконность”, третий – через понятие
“необоснованность”. Напротив уяснить первую из числа приведенных
Н.А.Чечиной и А.И.Экимовым ситуаций без употребления слова справедливость
невозможно. В данном случае суд не в состоянии вынести справедливое
решение, так как само законодательство еще не достигло соответствующего
уровня. Радикальное устранение коллизии между моралью и правом в ситуации
такого рода возможно, как правило, лишь путем приведения закона в
соответствии с моральными установлениями. Но для этого, в частности, нужно
убедить законодателя, что закон несправедлив, а потому должен быть отменен
или изменен. Впрочем в ряде случаев выход из положения может быть более
прост. Суд или иной правоприменительный орган должен попытаться более или
менее удовлетворительно разрешит возникшую коллизию в рамках действующей
правовой системы. Это можно сделать путем справедливого истолкования данной
нормы и познания ее действительного смысла в системе норм конкретной
отрасли права, а также права в целом, учитывая кроме того индивидуальные
особенности дела подлежащего разрешения[29]. В ряде случаев коллизии между требованиями законности и
справедливости судебного решения могут быть смягчены, если суд будет
стараться наиболее справедливо истолковать применяемые им нормы права.
Данному вопросу в свое время определенное внимание уделил русский правовед
проф. Е.В.Васьковский. Он указывал, что, в случае если норма является
двусмысленной, то есть неясной, нужно понимать ее в смысле наиболее
соответствующим духу действующего законодательства. Е.В.Васьковский
предлагал из двух одинаково возможных смыслов нормы отдавать предпочтение
тому, при котором норма представляется более справедливой[30]. В свете принципа социальной справедливости чрезвычайно важно, чтобы
любой конфликт или спор, возникший между субъектами правового общения, был
разрешен компетентным органом в точном соответствии с законом и
действительными обстоятельствами дела. Сложность и важность этой задачи
повышается, когда общественное отношение по поводу которого возник спор, в
должной мере не урегулировано законом. Преодоление пробелов в праве при
разрешении гражданских дел чаще всего осуществляется на базе аналогии
закона или аналогии права. Под аналогией в области юриспруденции понимается
распространение нормы или определенного комплекса норм права на не
предусмотренные законом, но существенно сходные ситуации. При применении
аналогии закона правоприменительный орган распространяет на определенные
правоотношения, регулирующие сходные отношения. По мнению С.С.Алексеева,
использование аналогии – вполне естественный, нормальный порядок применения
норм гражданского права, обеспечивающий его функционирование и
“самонастройку” в соответствии с требованиями развивающихся общественных
отношений. Однако бывают случаи, когда в данной отрасли права отсутствуют
нормы, регулирующие данный тип отношений между с субъектами права. В случае
такого отсутствия правоприменителю приходится обращаться к положениям
смежного правового института либо смежной отрасли права, которые в таком
случае применяются в субсидарном (дополнительном) порядке. Субсидарное
применение обуславливается единством права и разделением его на
соответствующие отрасли и институты, взаимосвязью и взаимозависимостью
между ними, генетическими и функциональными связями, существующими между
смежными и однородными правовыми институтами и отраслями права. Обращаясь
к данному способу преодоления пробелов в праве правоприменитель должен
обосновать сходство подлежащего разрешению случая с общественным
отношением, урегулированным смежным правовым институтом либо смежной
отраслью права. В некоторых случаях имеющийся в той или иной сфере
общественных отношений правовой вакуум преодолевается с помощью сложившейся
практики.[31] Для вынесения справедливого судебного решения, основанного на учете
индивидуальных особенностей дела и правильном выборе и оценке применяемых
норм, большое значение имеют личные качества судьи. Таким образом, проблема
вынесения законных, обоснованных справедливых судебных постановлений во
многом определяется качественным составом кадров судебных и иных
правоохранительных органов. Как пишет А.Т.Боннер, реализации справедливости
при разбирательстве гражданских дел в известной мере мешают различные
погрешности, упущения и неточности судей[32]. Между тем, еще знаменитый
русский юрист А.Ф.Кони подчеркивал высокую значимость морального облика. Он
писал: “Правосудие не может быть отрешено от справедливости. Забвение про
живого человека, про брата во Христе, про товарища в общем мировом
существовании, способного на чувство страдания, вменяет в НИЧТО и ум, и
талант судебного деятеля, и внешнюю предполагаемую полезность его работы.
Судья должен всегда помнить, что в его руках находится судьба, а иногда и
сама жизнь человека”[33]. 2.2 Реализация принципа справедливости в судоустройстве Российской
Федерации. Как было показано выше, проблемы справедливости встают на повестку
дня, когда возникает необходимость в общественной оценке деятельности
соответствующих институтов. Таким образом, постановка проблемы
справедливости ставит вопрос о соответствии конкретных общественных
установлений некоторым общезначимым социальным и моральным принципам –
именно в этом смысле идея справедливости выступает как регулятивная идея.
При этом характер требуемого соответствия зависит от конкретных
исторических условий и специфики данного общества Поэтому для выяснения тех
условий, которые необходимы для правосудия в истинном смысле этого слова,
для достижения максимально возможного соответствия правовых установлений
моральным нормам, для реализации в судебной практике идеи справедливости и
связанных с ней, как это было показано выше, идей соразмерности, равенства,
законности, истинности и др., мы обратимся к происходящему сегодня процессу
совершенствования правового регулирования жизни российского общества.
Одним из важнейших составляющих этого процесса является реформа судебной
системы. С конца 80-х годов в научной и публицистической литературе
высказывается требование повышения роли суда в жизни общества. Полноценное
решение этой проблемы однако невозможно без построения развитого
гражданского общества. В Советском Союзе гражданское общество было
практически ликвидировано в конце 20-х годов. Государство расширило свою
сферу влияния вплоть до семейных отношений, жестко регламентировало
гражданские отношения, добилось отчуждения граждан от многих интересов,
потребностей связанных с признанием человека его свобод, собственности.
Естественные права человека отрицались на государственном уровне. В
юридическом плане отрицание естественных прав человека опиралось на
позитивистскую доктрину, которая признает правом то, что закреплено
законом, в политическом – на классовую идеологию. Под влиянием классовой
идеологии одни права, которые существовали ранее в гражданском обществе,
были “отброшены”, то есть не получили признания государственной власти и,
следовательно, не подлежали судебной защите. К ним можно отнести
естественные права, права церкви фидуциарные права, основанные на доверии и
защищаемые моральными средствами. Другие претерпели существенную коррекцию
под влиянием идеологии: право гражданства, публичное право, право на
владение имуществом, право на наследство, право на иммунитет от привлечения
к исполнению публичных обязанностей, право собственности, право на судебную
защиту и др. В обязанности правосудия вменялось внедрение единства
законности, проведение в жизнь судебными методами государственной воли,
которая закреплялась в узаконениях новой власти. Правосудие было
сориентировано на новые правозглашенные властью классовые ценности и не
разделяло тезиса о том, что основной задачей правосудия является
обеспечение каждому его права как меры свободы, которое одобрено обычаем,
нравственными воззрениями, традициями культурой, идеями справедливости.
Кроме того, отсутстовали нормальные товарно-денежные, рыночные отношения и
различные формы обмена, роль договора, гражданских сделок в условиях
дефицита и материальной необеспеченности отдельных социальных слоев в жизни
общества сводилась к минимуму, немыслимо было сильное правосудие, поскольку
оно не имело под собой материальной, правовой опоры. Неразвитость
гражданских отношений вела к инфляции правосудия как органа, призванного
защищать право[34]. Осознание необходимости изменения такого положения вещей вылилось в
разработку концепции судебной реформы, которая была одобрена постановлением
Верховного Совета РФ от 24 октября 1991 года. Как утверждалось в тексте
концепции, “судебная реформа состоится если концептуально будут решены
следующие задачи:
– получит правовую защиту суверенитет Российской Федерации в части
осуществления правосудия в соответствии с собственно материальными и
процессуальными законами;
– назначение суда будет определено и задачи перед ним поставлены в
соответствии с истинными природой и возможностями, юстиция из карательной
превратится в правоохранительную;
– законодатель гарантирует в сфере юстиции защиту основных прав и свобод
человека;
– судебная власть утвердится в государственном механизме как влиятельная
сила, независимая от законодательной и исполнительной власти;
– удастся обеспечить верховенство суда в правоохранительной деятельности,
примат юстиции над администрацией;
– будет ликвидирована идеологизация правоохранительной деятельности и ее
ориентация на защиту публичных интересов;
– в уголовном и гражданском судопроизводстве будут последовательно
проведены демократические принципы;
– станет доступной и достоверной информация о деятельности
правоохранительных органов и судебно-правовая статистика
– возникнут предпосылки для превращения чиновника юстиции из функционера в
личность с независимым правовым и социальным статусом, а также для
образования судебной корпорации;
– повысится престижность работы в правоохранительных органах,
будет налажено ресурсное обеспечение правоохранительных органов;”[35].
Таким образом в концепции судебной реформы нашли свое отражение
переосмысление задач правосудия и его роли в общественной жизни в свете
идей справедливости и прав человека. С необходимостью обеспечить такие
гарантированные принятой в 1993 году Конституцией принципы социальной
справедливости как равенство перед законом и право на судебную защиту прав
и свобод человека (ст. 19,32,46,47) этим связана идея повышения роли
правосудия в жизни общества, реализации в его деятельности принципов
независимости, состязательности, гласности и др. Новый статус правосудия
был закреплен в положениях Конституции РФ, составляющих основы
конституционного строя России, таких как: Россия – правовое государство,
государственная власть осуществляется на основе разделения на
законодательную, исполнительную и судебную, органы которых самостоятельны
(ст.1, 10, 11) и др. В правовом государстве, равно как в государстве
стремящемся стать таковым и основанном на принципе разделения властей, роль
суда и его статус исключительно велики, ибо он, по существу является
главным гарантом соблюдения права и его выразителем. По Конституции суд,
который раньше был всего лишь одним из многочисленных государственных
органов, не игравших важной роли, превратился в носителя судебной власти,
который в пределах своей компетенции самостоятелен от власти
законодательной и исполнительной, входит в систему сдержек и противовесов и
обеспечивает защиту прав граждан и юридических лиц, в том числе и от
решений и от действий законодательной и исполнительной властей. Очень
важным с точки зрения осуществления правосудия судом является отделение его
от других правоохранительных органов. Совпадение задач у органов
выполняющих функцию обвинения и суда призванного решить дело по существу,
ошибочное определение цели юстиции предопределяют карательный уклон в
деятельности правоохранительных органов, инквизиционный характер
судопроизводства, в котором нет реальной силы, противостоящей обвинению.
Никакой собственной инициативы, никакой побудительной заинтересованности –
вот параметры истинного правосудия в новом демократическом его понимании,
которое базируется на конституционных принципах независимости судей,
состязательности и равноправии сторон[36]. Очень важным с этой точки зрения
является такде стремление к обеспечению материальной независимости судебной
власти. Констиуция РФ наделяет суд и широкой компетенцией, соответствующей
статусу органа самостоятельной ветви государственной власти. В статье 46
Конституции зафиксирована полная компетенция суда по самостоятельному
разрешению всех вопросов фактов, имеющих значение для данного дела, и
необязательность для него решений несудебных органов, в которых содержатся
выводы об этих фактах. Кроме того, в компетенцию суда входит согласно
новому Основному Закону и оценка федеральных законов на предмет их
соответствия Конституции РФ, общепризнанным нормам и нормам международного
права, чтобы в тех случаях когда законодатель принял закон с их нарушением,
воспрепятствовать реализации его воли, отказав в применении такого закона.
(С этим связан сформулированный в Законе о судебной системе (ч.3 ст.5)
тезис о единстве судебной системы Россиской Федерации.) Каждый суд теперь
имеет право самостоятельно решать соответствует тот или иной закон
Конституции. Таким образом, в нынешней ситуации общественных трансформаций
значительно возрастает роль судебной практики и как источника права в
целом. И с принятием новой Конституции РФ эта позиция (признание того что
суд творит право) находит еще большее практическое подтверждение,
становится более актуальной и требует дальнейшей разработки. Выполняя свои
обязанности, восполняя пробелы и разрешая противоречия в законодательстве,
суды в настоящее время просто вынуждены творить право, иначе их
деятельность станет просто неэффективной, а приведет к результатам,
противоположным тем, которые от него вправе требовать общество: он будет не
защищать права, а способствовать их нарушениям[37]. Благодаря этому
оказывается возможной реализация в деятельности судебной власти принципов
истинности и законности, которые является обязательной составляющей при
вынесении справедливого решения. Фундаментальное значение для становления в стране независимой и
авторитетной судебной власти в России имел принятый 26 июня 1992 года Закон
о “Статусе судей в Российской Федерации”. Главные его положения,
закрепленные впоследствии в Конституции (ст.119,120,121,122,123): судьи
назначаются пожизненно, точнее, на неопределенный срок, они несменяемы,
неприкосновенны и никому не подотчетны, им гарантируется высокое
материальное и социальное обеспечение. Теперь, принимая решение по
конкретному делу, судья перестал чувствовать себя заложником тех сил,
которые через определенное время прямо или косвенно будут решать его
судьбу. Важным условием осуществления справедливости в деятельности суда
является, как уже было указано, повышение морального облика судей. Эту цель
преследуют принятые в 1993 г. Кодекс чести судьи Российской Федерации и
Положение о квалификационных коллегий судей. Положения этих документов
находятся в русле выдвинутой в Концепции судебной реформы задачи создания
предпосылок для превращения чиновника юстиции из функционера в личность с
независимым правовым и социальным статусом, а также для образования
судебной корпорации. Важным шагом в реформе судебной системы стало возобновление суда
присяжных. Суд присяжных выступает в качестве средства разрешения
нестандартных ситуаций, где из-за тяжести возможных последствий опаснее
погрешить против справедливости, нежели против веления абстрактной нормы.
Осуществление справедливости здесь возможно засчет таких преимуществ суда
присяжных как более широкая коллегиальность, бесспорная независимость,
меньший риск злоупотреблений и судебных ошибок, привнесение в сферу
казенной юстиции житейского здравого смысла и народного правосознания,
стимулирование состязательного процесса, способности испытывать правоту
законов применительно к конкретному случаю[38]. Очень важным с точки зрения
реализации идеи правосудия являются также реформа процессуальных форм
предварительного следствия, судебного разбирательства по уголовным делам,
ювенальной юстиции и т.д. Признание высокой значимости социальной и моральной оценки
существующих законов и повышение роли правосудия в правотворчестве имеет
важное значение для реализации принципа соразмерности преступления
(проступка) и наказания (взыскания), что связанно с традиционным для идеи
справедливости стремлением к соответствию между деянием и воздаянием. По
мнению авторов учебника “Общая теория права”, принцип соразмерности
предполагает, что наказание не должно быть слишком жестоким, не должно
противоречить принятом в данном обществе социальным ценностям; каждый
запрет должен быть воспринят общественным правосознанием, запретов не
должно быть слишком много и они не должны сопровождаться слишком строгими
санкциями. Здесь от справедливости судебного решения, от его моральной
оправданности зависит его воспитательное воздействие. Это становится
особенно актуальным в свете сформулированной в Концепциии судебной реформы
задачи превращения юстиции из карательной в правоохранительную. ЗАКЛЮЧЕНИЕ Как нам удалось выяснить понятие справедливости относится к самой
сути феномена права в его “широком” понимании. Справедливость является
важнейшим требованием к применению права, наряду с требованиями законности,
обоснованности, целесообразности, истинности. Справедливое судебное решение
предполагает точное выявление обстоятельств дела, правильную и всестороннюю
оценку ситуации с учетом ее индивидуальных особенностей, верный выбор,
истолкование и оценку соответствующей нормы (совокупности норм) права.
Правовая система предполагает наличие некоторых способов правоприменения
(например, аналогий), позволяющих судье, оставаясь в рамках закона,
реализовать в выносимом им решении наибольшую меру справедливости. Для
реализации идеи справедливости важным условием является высокий моральный
облик судебного представителя.
Каждый человек имеет свободу поступков и реализации своих желаний. И конечно, желает ее сохранить. Каждый хочет быть свободен, но, стремясь к свободе, все мы рано или поздно сталкиваемся с вечным конфликтом. В мире и в обществе нельзя делать все подряд, не ущемив права другого, его свободу поступков и его желания. Как говорили классики, свобода размахивать руками заканчивается там, где начинается нос другого человека.
Но не все мы, увы, настолько сознательные, чтобы всегда не ущемлять свободу и реализацию желаний другого. Частенько ведь так заманчиво обидеть другого, если он чем-то тебе не понравился, нажиться за чужой счет, извлечь выгоду, не задумываясь о последствиях ее для других людей. Ведь эгоизм – это вторая натура человека наряду с отзывчивостью и альтруизмом.
И вот именно система правосудия призвана следить за тем, чтобы не нарушать принцип «соседского носа», а провинившихся наказывать. Правосудие призвано напоминать о том, что нельзя творить в обществе все, что пожелаешь. Правила того, что можно, и чего делать нельзя, установлены системой государства: это его законы.
Почему же можно сделать вывод, что правосудие – основа системы государства? Потому что именно на мирном и дружелюбном существовании, где никто не ущемляет свободы других людей, держится все наше общество. Государство же создано для того, чтобы облегчить сосуществование людей вместе. Именно правосудие придает обществу дисциплину, необходимую для его развития. Каждый человек в обществе должен знать, что его права и свободы защищены, и жить спокойно. При этом каждый должен помнить также о том, что у него нет права нарушить свободы и чужие права. Система правосудия существует именно для выполнения этих функций.
“Справедливость, где ее искать и как она выглядит?”
Никто не требует заново раздать карты, получив на руки четыре туза.
Неизвестный, но справедливый автор
Справедливость? Двоякое, эфемерное, избитое понятие. Чувство справедливости? Всего лишь чувство. Вы хотите знать, где ее найти? Я расскажу вам. “Имея волю говорить, услышит тот тебя, кто хочет слышать…”. А вы хотите? Готовы ли вы к перемене мест слагаемых, от которой впервые изменится сумма? Я поменяю местами координаты полюсов вашего видения проблемы справедливости. А затем – здесь нет и доли пафоса – сама жизнь покажет вам, что иногда справедливость опасна и жестока, как большинство продуктов жизнедеятельности человеческого мозга.
Шел 1989 год. Для многих – это просто цифры, но только не для него. В марте 1989 года он возращался домой из республики Афганистан. Возращался героем, прошедшим войну, ад, мясорубку – называйте, как хотите. Все равно для нас – это пустой звук, не так ли? Он был жив, горд и счастлив, что самое большое испытание его жизни уже в прошлом. А в будущем – любимая жена и маленькая дочь, которые ждали героя на родине. Их фотографии, пожелтевшие от времени, заменили ему иконы. Их имена были его молитвой. Герой обязан был выжить ради семьи, должен был приползти к ним на коленях из самого Афгана, если бы это потребовалось. Он не мог не вернуться, и, наплевав на смерть, он все-таки это сделал. Пожмите руку нашему герою, если когда-нибудь его встретите…
Дорожная пыль, бутылка водки, рюкзак за плечами, букет мимозы, шоколадные конфеты (как же сложно было ему их достать!). Тревожный звонок в дверь родного дома. Смущенная, взволнованная улыбка героя. Всего несколько секунд отделяло его от момента, за который он убил несколько десятков афганцев. А потом…
– Мужчина, вы кто? – в дверях незнакомый мужик в халате, подозрительно смотрит, ждет ответа на вопрос.
– Я… я… – герой был не в силах сказать что-либо. Потому что, наверное, сейчас, в эту самую минуту он стал никем.
– Ты? – удивленная, когда-то до безумия любимая жена выходит в полутемную прихожую. – Я думала, ты погиб… А ты вернулся. Это мой новый муж, мы скоро распишемся с ним. Я ведь документы на развод подала, ты не знаешь? Обязательно сходи в ЗАГС… Дай свое согласие. Я, правда, думала, что ты там, где-то в Афганистане похоронен… У меня уже другая семья. Прости.
Голова героя взрывается от боли и непонимания. И тут из комнаты выбегает дочурка, точно ангел, хорошенькая. Но уже такая взрослая.
– Папочка?
– Да, – шепчет герой, умываясь слезами. – Доченька, вернулся твой папа…
– Папочка? Кто этот страшный дядя? Мама из-за него плачет? Пап, скажи ему, пусть он уходит! – говорит дочка, хватает любовника жены за руку, показывает пальцем на нашего героя, повторяя: – Пусть он уходит!
Вот тогда-то мир и рухнул. Так больно герою не было даже во время войны. В тот день он ушел. Бродил по улицам, пил водку, закусывая конфетами, которые зачем-то пытался отдать дочке, стоя на пороге собственного дома. Она их не приняла. Выкинула за дверь…
Карета “скорой помощи”. Милиция. Неизвестный бросил в открытую форточку квартиры на первом этаже самодельную гранату. Погибшие – двое взрослых (женщина и мужчина) и ребенок пяти лет. Рядом с трупами обнаружили обугленный букет мимозы. Неизвестного (нашего афганского героя, как вы догадались) – так и не нашли. А дело через какое-то время сдали в архив…
Справедливо? Да. Можете говорить что угодно, однако герой был оружием в руках справедливости. Стал Фемидой, на секунду закрыв глаза. Был справедлив в абсолюте только в тот момент, когда кинул смерть в окно своей бывшей семьи.
Справедливость… Она есть. Она внутри, где-то под кожей, течет по венам, доходя до сердца. Только вот до того, как стать материальной, справедливость подвергается жесткой цензуре человеческого сознания и проходит через субъективную призму души. Справедливость – тяжелая ноша, неблагодарная. Чувство справедливости – болезненное чувство. Именно поэтому “всему свойственна своя справедливость”. Не судим. И не судимы будем, дамы и господа.
Право на справедливое правосудие
Светлана Каштанова,
студентка группы 31Ю БОУ Омской области СПО «Торгово – экономический колледж им. Г.Д. Зуйковой»
Актуальность данной темы состоит в том, что, несмотря на рост числа правовых актов и утверждение приоритета естественных прав человека и демократических принципов, справедливость не стала ближе человеку. Для большинства юристов понятие права и справедливости являются неразрывно связанными, однако такая связь является далеко не очевидной. Есть множество примеров, когда абсолютно законное решение является несправедливым и наоборот. Как могло произойти так, что право, призванное урегулировать жизнь человека, его поведение, стало инструментом, использование которого далеко не всегда приводит к справедливости?
Цель данной работы заключается в анализе справедливости правосудия как защиты человеческих интересов.
Юридический энциклопедический сло-варь определяет правосудие как «форму государственной деятельности, которая заключается в рассмотрении и разрешении судом отнесенных к его компетенции дел – об уголовных преступлениях, гражданских спорах и др.».
Правосудие имеет ряд специфических признаков: оно осуществляется от имени государства, специальными государственными органами – судами, посредством рассмотрения в судебных заседаниях гражданских, уголовных и других дел в установленной законом процессуальной форме.
Справедливость судебных решений воз-можна только на основании строгого соблюдения закона. Однако справедливость по сути дела не совпадает с законностью. Порой бывает так, что в рамках закона правоприменитель находит решение верное с узко юридической точки зрения, однако, с учетом индивидуальных особенностей случая такое решение может быть справедливым далеко не всегда. Таким образом, справедливость имеет в юридической прак-тике и самостоятельное значение. Она является одним из ведущих начал при решении юридических дел, когда суду предоставлена «свобода усмотрения», когда суд осуществляет функцию по индивидуальному регулированию.
Справедливость наряду с законностью, обоснованностью и целесообразностью является основным требованием к примененению права. При этом справедливость, необходимым условием которой являются законность и обоснованность, оказывается тесно связанной с принципом целесообразности, понимаемым как «соответствием деятельности органов и лиц в рамках закона конкретным условиям места и времени, выбор оптимального пути осуществления нормы в конкретной жизненной ситуации». Справедливым в рамках закона может быть признано единственно возможное в конк-ретном случае, наиболее оптимальное, разумное, гуманное решение. Оно может быть найдено на базе правильного установления обстоятельств дела, их верной правовой и социальной оценки и истолкования конкретной правовой нормы в системе других норм данной отрасли права, а при необходимости и всего права в целом.
Я считаю, что определение справедливости невозможно без понятия истины. Истинность и справедливость – самые важные качества судебного приговора. Известно, что, только установив истину, можно справедливо наказать виновного. При этом наказание виновного – только одна сторона его справедливости, второй чрез-вычайно важной его стороной является полное соответствие тяжести содеянного и личности преступника. Правильное решение этого вопроса в судебной практике представляет большую трудность. В понятие истины в правосудии входит и не может не входить общественно-политическая оценка фактов, в том числе их моральная оценка. Без такого рода оценки невозможно вынести справедливое решение. Выше охарактеризованы те параметры, без наличия которых невозможно справедливое решение. Однако это еще не дает нам представления сущности справедливости как характеристики правосудия.
Я считаю, что несправедливым является незаконное и необоснованное решение. В то же время качество справедливости утрачивают даже обоснованное и законное судебное решение, если оно вступает в противоречие с требованиями морали.
Таким образом, несправедливость судебного решения возможна в следующих четырех случаях:
1) Если норма, которая применяется судом, является несправедливой;
2) Если судом была избрана «не та» норма права;
3) Если суд не установил в необходимой степени обстоятельства дела;
4) Если юридическая норма, хотя и была избрана верно, истолкована неправильно.
Второй и четвертый пункты могут быть охарактеризованы через понятие «незаконность», третий – через понятие «необоснованность». Напротив, уяснить первую из числа приведенных ситуаций без употребления слова «справедливость» невозможно. В данном случае суд не в состоянии вынести справедливое решение, так как само зако-нодательство еще не достигло соответствующего уровня. Устранение разногласий между моралью и правом в ситуации такого рода возможно, как правило, лишь путем приве-дения закона в соответствии с моральными установлениями. Но для этого, в частности, нужно убедить законодателя, что закон несправедлив, а потому должен быть отменен или изменен. В ряде случаев выход из положения может быть более прост.
Суд или иной правоприменительный орган должен попытаться более или менее удовлетворительно разрешить возникшую проблему в рамках действующей правовой системы. Это можно сделать путем справедливого истолкования данной нормы и познания ее действительного смысла в системе норм конкретной отрасли права, а также права в целом, учитывая, кроме того, индивидуальные особенности дела подлежащего разрешения.
В свете принципа социальной справедливости чрезвычайно важно, чтобы любой конфликт или спор, возникший между субъектами правового общения, был раз-решен компетентным органом в точном соответствии с законом и действительными обстоятельствами дела. Сложность и важность этой задачи повышается, когда общественное отношение, по поводу кото-рого возник спор, в должной мере не урегулировано законом.
Преодоление пробелов в праве при разрешении гражданских дел чаще всего осуществляется на базе аналогии закона или аналогии права. Под аналогией в области юриспруденции понимается распространение нормы или определенного комплекса норм права на не предусмотренные зако-ном, но существенно-сходные ситуации. При применении аналогии закона правоприменительный орган распространяет на опре-деленные правоотношения, регулирующие сходные отношения.
Для вынесения справедливого судебного решения, основанного на учете индивидуальных особенностей дела и правильном выборе и оценке применяемых норм, большое значение имеют личные качества судьи. Таким образом, проблема вынесения законных, обоснованных справедливых судебных постановлений во многом опре-деляется качественным составом кадров судебных и иных правоохранительных органов. Реализации справедливости при разбирательстве дел в известной мере мешают различные погрешности, упущения и неточности судей.
Правосудие не может быть отрешено от справедливости. Судья должен всегда помнить, что в его руках находится судьба, а иногда и сама жизнь человека.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ.
Как мне удалось выяснить, понятие справедливости относится к самой сути права в его «широком» понимании. Справедливость является важнейшим требованием к применению права, наряду с требованиями законности, обоснованности, целесообразности, истинности. Справедливое судебное решение предполагает точное выявление обстоятельств дела, правильную и всестороннюю оценку ситуации с учетом ее индивидуальных особенностей, верный выбор, истолкование и оценку соответствующей нормы (совокупности норм) права. Правовая система предполагает наличие некоторых способов правоприменения (например, аналогий), позволяющих судье, оставаясь в рамках закона, реализовать в выносимом им решении наибольшую меру справедливости.
Для реализации идеи справедливости важным условием является высокий моральный облик судебного представителя. Необходимым условием реализации спра-ведливости в судебной практике является определенное состояние судоустройства. В нем должны найти свое воплощение принципы равенства, соразмерности, независимости, состязательности, гласности, что связано с пониманием суда как специфически правоохранительного органа.
Назад
В качестве еще одного примера можно представить сочинение на тему «Справедливость в моей жизни»:
Мне кажется, что справедливость – это прежде всего негласный закон, говорящий, что каждый должен получить по заслугам. Только с таким определением понятия я могу согласиться.
Мне кажется, что настоящая справедливость является мерилом нашего жизненного опыта. Чем больше человек пережил, чем больше разрешил проблем и трудностей, тем больше он понимает жизнь. Понятие справедливости у него будет шире.
Если говорить о справедливости в практическом применении, тогда стоит вспомнить тех, кто имеет с рождения проблемы со здоровьем. Эти проблемы учат его проявлять волю к жизни, о которой ничего не известно большинству здоровых людей. Награда – сила духа, которой могут позавидовать даже спортсмены. Эти качества человек обретает по справедливости, когда отказывается сдаваться даже в самых тяжелых жизненных условиях.
Приложенные усилия всегда найдут равноценную награду. Именно так справедливость проявляется в моей жизни. Сколько бы раз я не пытался (-ась) сделать что-то, полагаясь на везение, результат оказывался нулевым. Только после упорного труда можно получить желаемое. Думаю, это лучшее проявление справедливости, с которым приходится сталкиваться в жизни.
Напоследок хотелось бы сказать следующее: если человек все мерит материальными благами, тогда его жизнь будет несправедливой и скучной. Только с опытом приходит понимание, что в жизни все находится в равновесии. Это совсем как на весах Фемиды, чаша которых всегда склоняется в пользу того, кто прав.
Определение понятия
(ваш 1-й абзац)
Комментарий
(2-й абзац)
Пример из выданного текста
(3-й абзац)
Свой пример
(4-й абзац)
Вывод
(5-й абзац)
1 балл
(С3К1)+ 1 балл
(С3К1)+ 2 балла
(С3К2)+ 1 балл
(С3К2)+ 2 балла
при отсутствии ошибок в построении текста
(С3К4)
У понятия Справедливость в словаре несколько длинных толкований. Все они примерно одинаково описывают это качество. Я попробую сформулировать свое понимание справедливости. Для меня она тесно связана с правдой, с совестью и с уважением к личности. Все эти понятия можно объединить в одно: нравственный закон.
Справедливость – понятие нравственного порядка. Я считаю, что справедливость жизненно необходима в обществе людей, так как она помогает регулировать отношения между ними. Она помогает ощутить свою правоту или признать вину.
Я отношу себя к категории людей с обостренным чувством справедливости. Мне оно помогает сохранять душевное спокойствие. Если совершаешь какой – то проступок, то ощущаешь после чувство дискомфорта, нервозности. Хочется поскорей исправить ошибку, поговорить с человеком, принести извинения. А если ты ничего плохого не совершал, а тебя пытаются обвинить, чувство справедливости помогает сохранить уверенность в своей правоте.
Этот абзац вы пишете на экзамене по выданному тексту. Из текста нужно выбрать пример справедливости (или её отсутствия).
Начать абзац можно так:
А вот как о справедливости рассказывает автор текста…
О справедливости автор предложенного текста рассказывает так…
В произведении А.С. Пушкина «Капитанская дочка» Емельян Пугачев поступает с Петром Гриневым по справедливости: он оставляет Петра в живых, тогда как остальных защитников крепости жестоко казнит. Пугачев помнит доброту, с которой отнесся к нему Гринев во время их первой встречи. Пугачев справедлив и во время сцены, где узнает, что Швабрин насильно удерживает Машу Миронову. Вопреки ожиданиям предателя Швабрина он не только не казнит Машу, но и отпускает их с Гриневым на волю. Что и говорить, предводитель восстания, по мысли автора, человек жестокий, но в высшей степени справедливый.
Справедлив гнев Тараса Бульбы по отношению к своему предателю – сыну. Андрий перешел на сторону поляков, предал своих товарищей. Такая справедливость страшна, ведь отец вынужден убить своего сына. Но по-другому в то время с предателями не поступали.
справедливость – важное качество человека и человеческих отношений. Справедливый человек никогда не посягнет на свободу другого человека, не унизит его; он также не посягнет на чужое, не развяжет войну. Справедливость считается одним из мерил человеческой души.
Правосудие – это концепция моральной справедливости, основанной на законе, рациональности, этики, естественных прав, беспристрастности и религии. Кроме того, это акт честности и праведности.
Вопрос в том, сколько справедливости в нашем мире. Мы живём в материальном мире, где об этике, законе, порядке и прочем заботятся меньше всего. Всё можно получить за деньги, включая любовь и уважение. Люди, как правило, измеряются по шкале размера своего богатства: чем больше богатство, тем больше любви и уважения в обществе, и наоборот.
«В стране, которой правят хорошо, стыдятся бедности. В стране, которой правят плохо, стыдятся богатства.» — Конфуций
Люди, у которых нет денег, страдают везде. Они борются не только за то, чтобы выжить, но и за то, чтобы заслужить уважение в обществе. Быть бедным – это проклятие. Люди без денег, в конечном итоге, занимают низкооплачиваемые рабочие места и совсем не светлое будущее. Мы видим много примеров того, как прислуга, которая упорно трудится день и ночь, работают на одних и тех же хозяев всю свою жизнь.
За деньги можно купить всё: радость, свободу, уважение и даже справедливость. Культура взяток распространена во всём мире. Если у вас есть деньги в кармане, вы можете получить любую работу. Высокопоставленные чиновники подкуплены в денежной или натуральной форме, что делает богатых ещё богаче, а бедных – беднее.
Идея честности и трудолюбия вряд ли сделает человека богатым. Как может бедный мечтать об изменении своего финансового положения? Большая часть дня тратится впустую, что создаёт ещё меньший уровень качества труда и всё менее оплачиваемые рабочие места. Даже если он попытается найти работу получше или начать свой бизнес, у него нет капитала или денег, чтобы подкупить высшие должностные лица.
Существует большая необходимость разобраться с проблемой взяточничества и несправедливости. Справедливость должна касаться и бедных. Каждый имеет право на справедливость, но проблема в том, что многие бедные необразованные, и просто даже не подозревают о несправедливости, происходящей вокруг них. Они работают на гораздо меньшую зарплату, чем могут и чувствуют благодарность к своим хозяевам, не зная о том, как их хозяева их эксплуатируют.
Представьте себе страну, где всех граждане знают о своих правах, и работают только в тех местах, где им платят справедливо. Никто не может сформировать закон и порядок в своих корыстных целях, должны платить честно и относиться к своим работникам справедливо, чтобы работа была выполнена как нужно.
Небо упадёт на землю, если каждый гражданин, независимо от того, богат он или нет, будет относится к другим с любовью и уважением. Правосудие будет иметь место, если мы сможем увеличить достоинство труда и избавиться от такой неэтичной практики, как взятки.
Мы ответственны за наш мир. Изменения, которые зависят от нас, в конечном итоге могут изменить наше общество к лучшему. Обращайтесь честно с вашими работниками дома и на работе, относитесь к ним с уважением. Уже только потому, что благодаря их напряжённой работе, вы будете вести мирную жизнь. Информируйте их об их правах. Поощряйте даже своих детей относиться к ним хорошо.
Согласно классическому пониманию сущностью является такой набор свойств и качеств, бытие которого неизменно и служит основанием для отличия одного предмета познания от другого. В отношении мира предметов и вещей все весьма просто — сущность познается через функциональность и весь тот тезаурус возможного использования, который не вступает в противоречие с целевым предназначением исследуемого. В отношении форм деятельности человека, не связанных с формированием материального результата, вопрос о сущности намного сложнее. Анализ приобретает структурный характер, и наши представления о сущности рассматриваемого явления всецело зависят от метода исследования, который во многом определяется его целевым назначением.
В вопросе о сущности правосудия надо быть предельно осмотрительным и при определении предмета исследования, и при выборе его методов.
Прежде всего следует отметить, что правосудие не является надуманным предметом анализа. То, что называется правосудием, существует с тех времен, как возникло общественное сознание. Правосудие, как и власть, имманентно обществу. По мысли Шарля Монтескье, чьи идеи оказались так созвучны современности, правосудие — форма актуально сущего — судебной власти. Правда, в наши дни правосудие стало формой манципации действий должностных лиц, называемых судьями, но на это никто не обращает внимания.
До сих пор в правовой науке нет определения правосудия. Есть компиляция текста закона, дополненная теоретическими оборотами. В самом обобщенном виде правосудие понимается как деятельность судебной власти (судов), осуществляемая от имени государства, по разрешению гражданских, административных и уголовных и прочих дел в определенной процессуальной форме в соответствии с Конституцией и действующим законодательством РФ.
Как видим, это именно определение деятельности судов, которым подменяется дефиниция правосудия. Подобные определения — свидетельство того, что мы до сих пор находимся в плену мифологического мышления. По сути в данном определении закреплен принцип: правосудием считается то, что исходит от суда. Ссылка на процессуальную форму и законность — не более чем соблюдение ритуала.
В отношении процедур российского процессуального права рискну заметить, что они в сущности не отличаются от ордалий древнего права. И те, и другие являются ключом к установлению положений, вынесенных из области непосредственной перцепции (виновность подсудимого), вера в них безоговорочна. Но если ранее ордалия была формой универсального способа установления истины (поскольку была понятна и судье, и простому наблюдателю), то сегодня таинство судебного производства для обывателя сравнимо скорее с храмовыми обрядами жрецов Древнего Египта. Обычный человек лишен возможности установить причинно-следственную связь между тем, что происходит в суде, и результатом по делу. Именно поэтому суды всего мира с успехом отвергают процессуальную форму, которая сама по себе ничего не гарантирует в области познания. Пока это называется коррупцией и судебными ошибками, но история уже выходит на новый виток, где вовсе не процессуальные моменты играют решающую роль в постановлении решения.
Вот еще один очень интересный момент, который ускользает от исследователей судебной системы. Почему в древности не существовало судов вышестоящей инстанции, не было и самого понятия обжалования судебного решения? Принято считать, что инстанционность суда рождается с выделением судебной власти в отдельную ветвь власти. Но теория государства и права достаточно давно убедительно доказала, что государственной власти всегда были присущи три функции — законодательная, исполнительная и судебная, а разделение властей — не более чем разделение функций. Думается, дело в том, что ранее правосудие обеспечивало снятие социального противоречия в области действительного, по результату отправления правосудия снималась социальная напряженность, соответственно, и не было необходимости в подтверждении решения суда. К слову сказать, только с гуманизацией представлений о наказании появилась и инстанционность судов.
Отмена смертной казни и тюремного заключения по подавляющему большинству деликтов приводит к тому, что каждый не казненный и не направленный на принудительные работы в заключении является носителем позиции, отличной от мнения суда, выраженного в решении, т.е. носителем социального противоречия. Так как первейшей формой принуждения для власти является убеждение, создается та самая инстанционность, которую мы имеем сегодня. Вопросы «заматываются» судебной системой, превращая человека в сутяжника. С этим же связан рост числа «посредников» от правосудия (адвокаты, юристы). Постепенно функция последних преобразуется в функцию толкователей закона в частном порядке, психотерапевта и прочее.
Причины такой ситуации отнюдь не в гуманности общества. Например, телесные наказания отменили не потому, что внезапно восприняли идеи великих французских просветителей. Тело перестало быть объектом наказания в связи с появлением мануфактур, развитием грамотности, ростом рабочих мест, требующих квалифицированных служащих (у которых не покалечены руки и ноги, присутствует язык и т.д.).
Анализ исторических примеров в их единстве приводит к выводу, что сущностью правосудия является подтверждение полномочий политической власти. Но это слишком политизированный вывод для того, чтобы быть правдой. Необходимо помнить, что правосудие, как и власть, изначально носило сакральный характер. Оно основывалось не на доверии (какое же может быть доверие к власти!), а на вере. Вера как область бессознательного принципиально отличается от доверия и даже противостоит ему, поскольку доверие является продуктом сознательной деятельности человека и основывается на знании и опыте. Изначально правосудие получило свой мандат от Бога. Право судить принадлежало Богу и его представителям вплоть до реорганизации реальных институтов монархии.
При всей архаичности такой системы наши предшественники прекрасно представляли, что компетенция правосудия не беспредельна. Государство сравнительно недавно присвоило себе универсальность правосудия, лишив рядового человека форм снятия социальных противоречий. Удобными и доступными формами осуществления правосудия без представителя государства когда-то были суд божий, дуэль, поединок. С их помощью функции правосудия исполнялись четко и справедливо (ибо справедливость наглядно выступала как конечный результат испытания или поединка), они подчинялись установленным правилам, являясь при этом публичным институтом общества. С признанием таких форм варварскими, архаичными состязательность, по замыслу реформаторов, должна была в полной мере реализовываться в зале суда, что и отразилось в процессуальном законодательстве. До наших дней состязательность и формальное равноправие составляют основу судопроизводства в большинстве медиатизированных стран мира. Правда, социальные противоречия в обществе только усилились.
Существует концепция, согласно которой баланс сил в обществе составляет единое целое, поэтому, отнимая что-то у общества, государство должно предоставлять взамен нечто если не лучшее, то адекватное. За последние 150 лет государство отобрало у граждан самостоятельность в решении вопросов, которые на протяжении предыдущих тысячелетий составляли исключительную компетенцию частной воли. При этом подразумевается, что система снятия противоречий, предложенная государством взамен, настольно совершенна, что необходимость в старых институтах отпала. Этот тезис можно опровергать основательно и последовательно, но мы ограничимся единственным частным замечанием. Если проанализировать с точки зрения здравого смысла такое преступление, как самоуправство, то нельзя не удивиться формулировке ст. 330 УК РФ: проще было сразу написать, что любое деяние, не подпадающее под остальные признаки преступления, предусмотренные статьями Особенной части УК, может быть признано преступлением. Думается, правоприменительная практика не изменилась бы.
Правосудие всегда является внешней функцией власти, направленной на тех, кто властью не обладает. Вершить суд, так же как и выступать перед народом — это всегда вторичные функции, они не обеспечивают само бытие власти. Сегодня ситуация мало изменилась. До сих пор основа управления государством, основа бытия власти недоступна рядовому гражданину, да и организационно объединенной массе граждан тоже. Государство, как и тысячи лет назад, есть тайное для своего народа. Работа же отдельных органов государства по своей сути никогда не может быть публичной, или доступной для познания. Однако суд и правосудие призваны быть максимально доступными гражданам. В самой этой концепции заложено противоречие, ибо государственная власть без таинства невозможна. Извлекая суды на свет публичности, постоянной деятельности на профессиональной основе, предписывая им быть доступными, реформаторы XVII — XVIII вв. не задумывались о компенсационных механизмах. Именно поэтому в тот период времени судебная власть обросла ритуалами, защищающими ее от тех, кому она должна быть доступна. Появились парики, мантии, высокие кресла, помпезные здания, регламенты судебного заседания, форма обращения к суду, а затем и метаморфозы «адвокат — защитник», «прокурор — государственный обвинитель», «судья(и) — суд», «прохожий — присяжный»… Правосудие стало особой сферой реальности — так «компенсируются» функции, несвойственные этой власти.
Утратив таинство, присущее власти, и компенсировав данную потерю ритуальностью, правосудие стало жертвой этой метаморфозы. От него по-прежнему требовали тех же результатов, что и ранее — обеспечения спокойствия граждан, формирования у них представления о справедливости реальной власти. При этом ранее, когда судебная функция органически соединялась с исполнительной и законодательной, отгородившись от народа и его представителей всем тем, что составляло силу государства, отправление правосудия носило естественный характер, согласованный в предельности организации государства вообще, а точнее, власти. Существовала четкая система координат, понятная и простая, равная по силе своей обязательности для всех подданных (вспомним крылатую фразу Людовика XIV: «Государство — это я»). С выделением в самостоятельную ветвь судебной власти понадобились четкие ориентиры, руководство к действию, поскольку власть беспомощна без приказов. По мысли великих просветителей, таким руководством должен был стать закон: мы должны стать рабами закона, если желаем стать свободными (Гегель); подчиняйся не власти, а закону, уважай не власть, а закон (Джон Локк). Сейчас эти тезисы воспринимаются не иначе как злая шутка истории. То, что понималось под законом три века назад и то, что является законом сегодня, — совершенно разные вещи. Закон был следствием многолетнего развития, синкретичным соединением традиции прошлого в целесообразности настоящего. Теперь мы называем это правом. Люди рождались и умирали, поколения сменяли друг друга — закон был неизменным. Средняя «продолжительность жизни» закона в те времена составляла 150 — 300 лет при средней продолжительности жизни человека 35 — 45 лет. Великие просветители более всего боялись, что повторится история Римского сената, и пытались защитить закон от узурпаторства персонифицированного круга лиц, обладающих верховной властью. Предмет регулирования закона в то время коренным образом отличался от нынешнего. Это только полсотни лет назад придумали, что право и мораль — не совпадающие понятия, а значит, право не подчиняется морали (весьма удобно!). История свидетельствует как раз об обратном: везде, где появлялась новая мораль (в особенности новая в том смысле, как ее понимал Фридрих Ницше), государство стремилось подчинить ее закону. Не забудем и о том, что общее количество законов страны вполне могло уместиться на двух полках библиотеки. Закон выступал квинтэссенцией важнейших для общества положений, представляя собой его идеальное бытие, лишенное противоречий и коллизий, выверенное столетиями практики. Сегодня от закона в этом отношении не осталось ничего. Единственный закон, который мог бы сравниться с законодательством того уровня, — это конституция (учитывая ее жесткий характер), но ей не свойственна детализация «рядового» законодательства прошлого. Поставить суд на страже закона было вполне разумным шагом: суд стал священнослужителем божественного права, а судья — не случайным доверенным лицом правителя, которому временно поручено рассудить и установить истину, а хранителем знания о законе, человеком, посвятившим жизнь закону (отсюда пожизненное назначение судей и наследование судейского места). Не случайно в течение веков быть судьей и быть ученым означало одно и то же. Суд не олицетворял закон, а охранял его от внешних и внутренних девиаций. Естественно, что Великие реформаторы не представляли себе другого правосудия, да и можно ли было в век разумного и прекрасного, в век веры в Разум, в век прикосновения к сокровенным тайнам природы, представить себе иное? Свобода, равенство, братство…
Однако с развитием техники, представления человека о его возможностях, и в особенности — с развитием представления власти о ее возможностях, ситуация изменилась. Для изучения данной темы можно порекомендовать работу талантливого историка Освальда Шпенглера «Закат Европы». Отметим лишь, что закон перестал быть вечным (ведь ни одна вечность не длится дольше жизни человека), решение суда — бесспорным, справедливость — имманентным свойством правосудия, а правосудие — формой снятия социальных противоречий.
В итоге мы имеем систему организации общества, в которой невозможно достижение однозначности суждения по основополагающим вопросам социального общежития. Бытие социума определяется столь сиюминутно, бытие власти настолько скоротечно, задачи настолько близоруки, что приходится констатировать: принцип «проживай каждый день как последний» является самым актуальным и действенным принципом современности.
Не сомневаюсь, что многие упрекнут меня в склонности к абстрактным умопостроениям и в стремлении сделать из мухи слона. Но с отсутствием правосудия (точнее сказать, с отсутствием понимания его сущности) связаны такие социальные проблемы, как терроризм, коррупция, организованная преступность.
Общество — это хаос, отдельные элементы которого в свое время были организованы как система и приняты как система бытия в социуме. Понятие естественности не задано a priori, то, что кажется человеку естественным и подлинно личным, есть продукт коллективного общежития на протяжении сотен тысяч лет его предков, объединенных в группу под названием нация, народ, государство и прочее (Карл Юнг, Эрик Берн). Вряд ли за последние 150 — 200 лет основы бытия кардинально изменились. Людям по-прежнему необходима убежденность, вера, уверенность, спокойствие и безопасность. Понимание того, что правосудие структурирует реальность, является первым шагом на пути познания его сущности. Результатом работы суда должно быть снятие неопределенности в исследуемом вопросе. Сила власти не в том, что за ней стоят тюрьмы, полиция и весь аппарат принуждения. Толейран был прав, когда сказал Наполеону: «Сир, штыки годятся для чего угодно, кроме одного — на них нельзя усидеть». И сила суда не в том, что это мостик либо в тюрьму, либо на свободу. Надо ли говорить о том, что судья, в производстве которого находится не меньше шести дел ежемесячно, и имеющий в качестве «инструментария» порядка тысячи нормативных правовых актов самого различного содержания, порой противоречащих друг другу, даже если он всей душой желает достичь цели правосудия, не способен этого сделать?
Такое правосудие вызывает раздражение, безверие, правовой нигилизм. Такое правосудие не способно стабилизировать социальные отношения, оно может только усиливать противоречия. Суд уже давно не владеет умами, не заставляет приходить к истине, суд даже перестал выражать закон, потому что закон не отражает запросов действительного, не выступает регулятором социума, и тем более — формой хранения накопленного знания. Как результат (природа не терпит пустоты) общество саморегулируется, обретая стабилизацию в отношениях, которые сегодня называются коррупцией и организованной преступностью. Те, кто занимается террористической деятельностью — не злодеи от рождения и не выродки от природы, это люди, существующие в той области социума, которая произведена современной организацией цивилизации. Вряд ли кто-то стал бы бросать бомбу в царя в начале XX в. в России, если бы имел возможность через судебное решение повлиять на режим в стране, и вряд ли бы кто-то захотел повлиять на режим в стране через суд, будучи согласен с режимом и убежден в его справедливости практикой судебной власти. Справедливое судебное решение есть доказательство правоты власти: когда в суде снимаются противоречия, гражданин на личном опыте убеждается в ее справедливости.
Можно, конечно, не тратиться на компетентных судей, на познание основ функционирования общества, на разумного законодателя, легче превратить граждан в рабов, сведя функции суда к «проставлению печати». Определенное время эта система может функционировать достаточно успешно, так как у людей развиты подсознательная вера в суд (для изменения сознания масс необходимы не годы, а столетия), и антипатия к привлекаемым к суду. Правда, расплата за такие фокусы ужасна — революции, мятежи, глобальный террор. В этом отношении уровень ответственности монарха, пребывающего у власти пожизненно и передающего правление кровным родственникам, на порядок выше ответственности современных правителей.
На основе того понимания правосудия, которое мы приняли на вооружение, и которое претворяем в жизнь, занимаясь копированием без оригинала, будущее государственности в ее классическом понимании видится в весьма мрачном свете.
Сущность правосудия необходимо определять не через субъектов (движущая причина), формы деятельности (формальная причина), а из соответствия целевой причины (в данном случае то, ради чего осуществляется правосудие, сегодня тождественно пониманию законности) и результата (материальная причина). Именно согласованность и последовательность четырех причин бытия, образующих парадигму бытия явления (Стагирит, «Метафизика», книга IX) позволяют определить его сущность. С учетом того, что сегодня целевая и материальная причина не составляют парадигму правосудия, осуществляемого судьями от имени государства, следует отметить, что данная парадигма смещается в сферу, недоступную воздействию государственной власти (коррупция, организованная преступность). Соответственно, определить сущность правосудия, исходя из эмпирических данных, не представляется возможным. В то же время борьба с коррупцией и организованной преступностью в таких условиях бессмысленна, так как данные явления составляют формы, де-факто включенные в аппарат государственного управления. Необходимо изменение онтологических основ организации социума, чтобы, определяя сущность правосудия, можно было оставаться в правовом поле.
Таким образом, проблематика дефиниции сущности правосудия находится за пределами формально-юридического подхода и требует комплексного исследования на основе универсальных методов познания, позволяющих рассматривать данную проблему в динамике ее развития.
Думается, это позволит в дальнейшем создать такую систему мониторинга соответствия деятельности судов их предназначению, которая позволит избежать трансформации организованной преступности в публично организованное государственно-подобное образование.
Литература
«АЛЬТЕРНАТИВНОЕ ПРАВОСУДИЕ»
(В.Б. Исаков)
(«ЭЖ-Юрист», 2006, N 24)
«СООТНОШЕНИЕ СУДЕБНОГО КОНТРОЛЯ И ПРАВОСУДИЯ»
(А.С. Васильева)
(«Российский судья», 2006, N 7)
«К ВОПРОСУ О РОЛИ ОСНОВНЫХ ФУНКЦИЙ ОРГАНОВ КОНСТИТУЦИОННОГО ПРАВОСУДИЯ В ПОСТРОЕНИИ ПРАВОВОГО ГОСУДАРСТВА»
(А.В. Гусев)
(«Российский судья», 2006, N 7)
«ПРАВОСУДИЕ В РОССИИ»
(В.В. Гриб, А.П. Фоков)
(«Российский судья», 2006, N 7)
«УГОЛОВНО-ПРАВОВЫЕ И КРИМИНОЛОГИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ПОСЯГАТЕЛЬСТВА НА ЖИЗНЬ ЛИЦА, ОСУЩЕСТВЛЯЮЩЕГО ПРАВОСУДИЕ ИЛИ ПРЕДВАРИТЕЛЬНОЕ РАССЛЕДОВАНИЕ»
(М.М. Мусаев)
(«Мировой судья», 2006, N 6)
«СУДЕБНАЯ РЕФОРМА: ПРОБЛЕМЫ ДОСТУПА К ПРАВОСУДИЮ»
(В.М. Жуйков)
(Статут, 2006)
Данное утверждение ставит перед нами проблему значимости правосудия для государства.
Это утверждение можно понять так правосудие, как юридическая деятельность, проводимая судом, является одной из важных, основополагающих деятельностей внутри государства.
Судебную защиту прав и свобод гражданина, да и приезжих граждан, гарантирует основной закон страны – Конституция РФ. Такую же защиту обеспечивает Всеобщая декларация прав человека. Возможность и способность объективно и беспристрастно выносить решение по рассматриваемому делу в суде гарантирует стабильность государству.
Вспомним скандально известное дело Альфреда Дрейфуса (1894—1906), обвинявшегося в шпионаже в пользу Германской империи. Этот процес стал чёрной страницей в истории Франции. Он буквально расколол французское общество на две части. Известны были даже случаи массовых драк и беспорядков. Настолько был велик резонанс.
А что, например, отличает военное время от мирного? Именно качество правосудия! Не думаю, что кто-то в условиях осадного положения будет разбирать мелкие иски. А за измену и шпионаж скорее всего будет применяться расстрел.
Так вот, чтобы мирное время не превратилось в военное, а демонстрации не перерастали в революции необходимо справедливое беспристрастное правосудие, опирающееся на факты, а не на деньги. А это, в свою очередь, обеспечит стабильность государства и всех институтов общества.
Таким образом, правосудие – основополагающий залог стабильного существования государства в целом, что полностью подтверждает исходное утверждение.
Справедливость – понятие о должном, содержащее в себе требование соответствия деяния и воздаяния: в частности, соответствия прав и обязанностей, труда и вознаграждения, заслуг и их признания, преступления и наказания, соответствия роли различных социальных слоев, групп и индивидов в жизни общества и их социального положения в нём; в экономической науке – требование равенства граждан в распределении ограниченного ресурса. Отсутствие должного соответствия между этими сущностями оценивается как несправедливость.
Является одной из основных категорий этики.
Справедливость является важнейшей категорией социально-философской мысли, морального, правового и политического сознания. Многократно обращались к проблеме справедливости такие мыслители, как Г. Спенсер, Дж. Локк. В философии Древнего Востока и Древней Греции справедливость рассматривалась как внутренний принцип существования природы, как физический, космический порядок, отразившийся в социальном порядке.
Начиная с Аристотеля принято выделять два вида справедливости:
Уравнительная — относится к отношениям равноправных людей по поводу предметов (“равным – за равное”). Она относится не непосредственно к людям, а к их действиям, и требует равенства (эквивалентности) труда и оплаты, ценности вещи и ее цены, вреда и его возмещения. Отношения уравнительной справедливости требуют участия, по меньшей мере, двух лиц.
Распределительная – требует пропорциональности в отношении к людям согласно тому или иному критерию (“равное – равным, неравное – неравным”, “каждому своё”). Отношения распределительной справедливости требуют участия по меньшей мере трех людей, каждый из которых действует для достижения одной цели в рамках организованного сообщества. Один из этих людей, распределяющий, является “начальником”.
Уравнительная справедливость является специфическим принципом частного права, тогда как распределительная – принципом публичного права, являющегося совокупностью правил государства как организации.
Требования уравнительной и распределительной справедливости являются формальными, не определяя, кого следует считать равным или отличающимся, и не указывая на то, какие правила к кому применять. Различные ответы на эти вопросы дают различные концепции справедливости, которые дополняют формальное понятие справедливости содержательными требованиями и ценностями.
Известный американский политический философ Джон Ролз в своей основополагающей работе “Теория справедливости” формулирует два основных принципа справедливости:
1) каждый человек должен иметь равные права в отношении наиболее широкого спектра основных свобод, совместимого с подобными свободами для других.
2) социальные и экономические различия должны быть устроены так, чтобы:
(а) наибольшие преимущества от них получали бы наименее привилегированные члены общества в соответствии с приципом ответственности перед будущими поколениями (just savings principle) и принципом справедливого неравенства (the difference principle)
(б) доступ к рабочим местам и государственным должностям должен быть открыт для всех на основе равенства возможностей.
Социальная справедливость – один из распространённых общественных идеалов. Его конкретное содержание, а также название менялось на протяжении истории. Является одной из основных категорий левой идеологии. Согласно некоторым современным представлениям, реализация принципа на практике включает:
равенство всех граждан перед законом
обеспечение гарантий жизнедеятельности человека
высокий уровень социальной защищённости.
В частности, осуществление принципа социальной справедливости должно включать в себя:
обеспечение работой каждого трудоспособного
достойную зарплату
социальное обеспечение инвалидов и детей-сирот
свободный доступ граждан к образованию, здравоохранению, культуре, спорту и т. д.