Есть Бог, есть мир — они живут вовек,
А жизнь людей мгновенна и убога,
Но все в себя вмещает человек,
Который любит мир и верит в Бога.
Н. Гумилев
Лирика русского поэта Николая Гумилева — одно из самых сильных и своеобразных явлений в нашей литературе. В живом, динамичном и экзотически ярком мире его стихотворений отразилась духовная жизнь поколения, жившего в сложную и противоречивую эпоху — от революции 1905 года, через мировую войну и до “Великого Октября”. Имеющая яркую романтическую окраску, поэзия Гумилева восхищает и манит страстной любовью автора к жизни, любовью к нашей “сильной, веселой и злой планете”. Поэтический мир его произведений на редкость живописен, полон сильных страстей, волевых порывов, жизнелюбия.
Лирический герой его поэзии, как и сам поэт, отличается романтическим отношением к окружающему миру. Его обуревает жажда познания жизни, мечта о неизведанных краях, страсть к путешествиям и приключениям — тема путешествия вообще проходит через все творчество Гумилева, символизируя собой вечный поиск в человеческой душе.
По мере того как поэт постигает жизнь во всех ее проявлениях и противоречиях, меняется во многом и характер лирического героя его произведений. От восторженного отношения к миру, прославления романтических идеалов он приходит к теме исканий истин, как собственных, так и общечеловеческих. Вечным философским вопросам духовной жизни, сущности и назначения поэзии, поэта и человека вообще, вопросам жизни и смерти посвящены лучшие стихотворения Н. Гумилева.
Душа героя мечется между романтическими устремлениями к “несуществующим, но золотым полям” и тяготением к чувственным радостям мира. Это противоречие не может быть разрешено никогда. Но постепенно меняется сама реальность, “расцветает дух” человеческий и “разрывает тьму”.
И слабое тело “слепо повинуется” обретшей небывалую силу душе. Поэт всегда был уверен, что этот “расцвет духа” возможен только при условии полного напряжения всех душевных и физических сил. Именно потому его мужественный, не знающий страха и пути назад герой постоянно стремится к победе, к славе, к подвигу. К сожалению, наступает момент, когда он начинает замечать, что эти “бледные слова, затерянные ныне”, гремят лишь в его душе, “как громы медные, как голос Господа в пустыне”. И тогда он приходит к единственно верному выводу: Даже самые смелые человеческие дерзания ничтожны по сравнению с величайшим замыслом Всевышнего. Только ему одному подвластно преображение человеческой природы. И именно к нему обращены слова лирического героя в стихотворении “Шестое чувство”:
…Как некогда в разросшихся хвощах
Ревела от сознания бессилья
Тварь скользкая, почуя на плечах
Еще не появившиеся крылья, —
Так век за веком — скоро ли, Господь? —
Под скальпелем природы и искусства
Кричит наш дух, изнемогает плоть,
Рождая орган для шестого чувства.
И все же, даже поднимаясь порой до трагедийности, лирика Гумилева никогда не становилась пессимистичной. Он был, по его же словам, поэтом “с сердцем, открытым для жизни бездонной”. Страсть к яркому, звучащему и красочному миру всегда оставалась великой, острой и предельно чувственной, как для автора, так и для его героя. Дух авантюры, риска, постоянного стремления в даль никогда не покидал его. Бродяга и путешественник по странам и временам, континентам и эпохам — будь то скиталец морей Синдбад, скиталец любви Дон Жуан, скиталец Вселенной Вечный жид или простой путешественник, исследователь земель, морей и человеческих душ, — герой Гумилева находится в постоянном движении и поиске. Его судьба предопределена:
И умру я не на постели,
При нотариусе и враче,
А в какой-нибудь дикой щели,
Утонувшей в густом плюще.
Герой поздних стихотворений поэта постепенно набирается мудрости жизненного опыта, он уже знает, что такое жизнь, но все равно не прекращает поиска — поиска смысла жизни и счастья, путей преодоления противоречий между идеальным и реальным. Это живой и мучительный поиск истины, который заставляет читателя радоваться и печалиться вместе с лирическим героем. Трагическое ощущение потерянности, вызванное внутренним неприятием хаоса и бессмысленной жестокости войн, все чаще посещает автора и его героя, вызывая разочарование в своей судьбе:
В красной рубашке, с лицом, как вымя,
Голову срезал палач и мне,
Она лежала вместе с другими
Здесь, в ящике скользком, на самом дне.
И все же поэт снова и снова обретает силу духа, а в его поэзии все ярче и громче звучит тема всепроникающей, постоянно меняющейся, непрерывной и неуничтожимой жизни как источника печали и радости, восторга и слез.
Вероломство преданности, иллюзия счастья, безрадостность и отчаяние борьбы, но при этом вера в возвышенное предназначение человека, в его жажду гармонии — все эти чувства продолжают вести непрекращающуюся борьбу в душе лирического героя. А пока существует эта борьба — продолжается жизнь. И вечным, как жизнь, остается творчество поэта, которое является не чем иным, как Божьим даром, высшим предназначением:
Лишь небу ведомы пределы наших сил,
Потомством взвесится, кто сколько утаил,
Что создадим мы впредь, на это власть Господня,
Но что мы создали, то с нами посегодня.
Романтическая мужественность в сочетании с четкостью взгляда и упругость ритма заметно выделяли Н. Гумилева в современной ему поэзии как художника силы, воли и надежды. Его внутренняя романтическая трагедийность до поры до времени оставалась никем не понятой. Между тем мир Гумилева был ареной борьбы и риска, постоянного напряжения сил, подчас на самой грани между жизнью и смертью. Отсюда воплощенный в его лирическом герое культ риска, отваги, личной мужественности и бесстрашия. Герой Гумилева меняется, ищет и в процессе поиска растет духовно. Он размышляет о серьезнейших вопросах бытия, его раздумья сходны с поиском истины и направлены либо внутрь себя, либо ввысь — через обращение к Богу. Именно постижение человеческого бытия составляет в конечном итоге суть исканий лирического героя. И объектами, несущими свет истины, становятся в стихотворениях последних лет природа и искусство, способные активно воздействовать на духовную сферу человека, преображать ее. В свою очередь, поэт не перестаёт сверять свои убеждения с Господом:
Если, Господи, это так,
Если правильно я пою,
Дай мне, Господи, дай мне знак,
Что я волю понял Твою.
И сейчас, по прошествии десятилетий, становится совершенно ясно, что назначение свое он понял верно и задачу свою выполнил полностью, открыв миру “и сушу, и море, весь дремучий сон бытия”, позволив если не разобраться, то хотя бы приблизиться к постижению истины и смысла человеческой жизни.
Есть Бог, есть мир — они живут вовек,
А жизнь людей мгновенна и убога,
Но все в себя вмещает человек,
Который любит мир и верит в Бога.
Н. Гумилев
Лирика русского поэта Николая Гумилева — одно из самых сильных и своеобразных явлений в нашей литературе. В живом, динамичном и экзотически ярком мире его стихотворений отразилась духовная жизнь поколения, жившего в сложную и противоречивую эпоху — от революции 1905 года, через мировую войну и до \”Великого Октября\”. Имеющая яркую романтическую окраску, поэзия Гумилева восхищает и манит страстной любовью автора к жизни, любовью к нашей \”сильной, веселой и злой планете\”. Поэтический мир его произведений на редкость живописен, полон сильных страстей, волевых порывов, жизнелюбия.
Лирический герой его поэзии, как и сам поэт, отличается романтическим отношением к окружающему миру. Его обуревает жажда познания жизни, мечта о неизведанных краях, страсть к путешествиям и приключениям — тема путешествия вообще проходит через все творчество Гумилева, символизируя собой вечный поиск в человеческой душе.
По мере того как поэт постигает жизнь во всех ее проявлениях и противоречиях, меняется во многом и характер лирического героя его произведений. От восторженного отношения к миру, прославления романтических идеалов он приходит к теме исканий истин, как собственных, так и общечеловеческих. Вечным философским вопросам духовной жизни, сущности и назначения поэзии, поэта и человека вообще, вопросам жизни и смерти посвящены лучшие стихотворения Н. Гумилева.
Душа героя мечется между романтическими устремлениями к \”несуществующим, но золотым полям\” и тяготением к чувственным радостям мира. Это противоречие не может быть разрешено никогда. Но постепенно меняется сама реальность, \”расцветает дух\” человеческий и \”разрывает тьму\”.
И слабое тело \”слепо повинуется\” обретшей небывалую силу душе. Поэт всегда был уверен, что этот \”расцвет духа\” возможен только при условии полного напряжения всех душевных и физических сил. Именно потому его мужественный, не знающий страха и пути назад герой постоянно стремится к победе, к славе, к подвигу. К сожалению, наступает момент, когда он начинает замечать, что эти \”бледные слова, затерянные ныне\”, гремят лишь в его душе, \”как громы медные, как голос Господа в пустыне\”. И тогда он приходит к единственно верному выводу: Даже самые смелые человеческие дерзания ничтожны по сравнению с величайшим замыслом Всевышнего. Только ему одному подвластно преображение человеческой природы. И именно к нему обращены слова лирического героя в стихотворении \”Шестое чувство\”:
…Как некогда в разросшихся хвощах
Ревела от сознания бессилья
Тварь скользкая, почуя на плечах
Еще не появившиеся крылья, —
Так век за веком — скоро ли, Господь? —
Под скальпелем природы и искусства
Кричит наш дух, изнемогает плоть,
Рождая орган для шестого чувства.
И все же, даже поднимаясь порой до трагедийности, лирика Гумилева никогда не становилась пессимистичной. Он был, по его же словам, поэтом \”с сердцем, открытым для жизни бездонной\”. Страсть к яркому, звучащему и красочному миру всегда оставалась великой, острой и предельно чувственной, как для автора, так и для его героя. Дух авантюры, риска, постоянного стремления в даль никогда не покидал его. Бродяга и путешественник по странам и временам, континентам и эпохам — будь то скиталец морей Синдбад, скиталец любви Дон Жуан, скиталец Вселенной Вечный жид или простой путешественник, исследователь земель, морей и человеческих душ, — герой Гумилева находится в постоянном движении и поиске. Его судьба предопределена:
И умру я не на постели,
При нотариусе и враче,
А в какой-нибудь дикой щели,
Утонувшей в густом плюще.
Герой поздних стихотворений поэта постепенно набирается мудрости жизненного опыта, он уже знает, что такое жизнь, но все равно не прекращает поиска — поиска смысла жизни и счастья, путей преодоления противоречий между идеальным и реальным. Это живой и мучительный поиск истины, который заставляет читателя радоваться и печалиться вместе с лирическим героем. Трагическое ощущение потерянности, вызванное внутренним неприятием хаоса и бессмысленной жестокости войн, все чаще посещает автора и его героя, вызывая разочарование в своей судьбе:
В красной рубашке, с лицом, как вымя,
Голову срезал палач и мне,
Она лежала вместе с другими
Здесь, в ящике скользком, на самом дне.
И все же поэт снова и снова обретает силу духа, а в его поэзии все ярче и громче звучит тема всепроникающей, постоянно меняющейся, непрерывной и неуничтожимой жизни как источника печали и радости, восторга и слез.
Вероломство преданности, иллюзия счастья, безрадостность и отчаяние борьбы, но при этом вера в возвышенное предназначение человека, в его жажду гармонии — все эти чувства продолжают вести непрекращающуюся борьбу в душе лирического героя. А пока существует эта борьба — продолжается жизнь. И вечным, как жизнь, остается творчество поэта, которое является не чем иным, как Божьим даром, высшим предназначением:
Лишь небу ведомы пределы наших сил,
Потомством взвесится, кто сколько утаил,
Что создадим мы впредь, на это власть Господня,
Но что мы создали, то с нами посегодня.
Романтическая мужественность в сочетании с четкостью взгляда и упругость ритма заметно выделяли Н. Гумилева в современной ему поэзии как художника силы, воли и надежды. Его внутренняя романтическая трагедийность до поры до времени оставалась никем не понятой. Между тем мир Гумилева был ареной борьбы и риска, постоянного напряжения сил, подчас на самой грани между жизнью и смертью. Отсюда воплощенный в его лирическом герое культ риска, отваги, личной мужественности и бесстрашия. Герой Гумилева меняется, ищет и в процессе поиска растет духовно. Он размышляет о серьезнейших вопросах бытия, его раздумья сходны с поиском истины и направлены либо внутрь себя, либо ввысь — через обращение к Богу. Именно постижение человеческого бытия составляет в конечном итоге суть исканий лирического героя. И объектами, несущими свет истины, становятся в стихотворениях последних лет природа и искусство, способные активно воздействовать на духовную сферу человека, преображать ее. В свою очередь, поэт не перестаёт сверять свои убеждения с Господом:
Если, Господи, это так,
Если правильно я пою,
Дай мне, Господи, дай мне знак,
Что я волю понял Твою.
И сейчас, по прошествии десятилетий, становится совершенно ясно, что назначение свое он понял верно и задачу свою выполнил полностью, открыв миру \”и сушу, и море, весь дремучий сон бытия\”, позволив если не разобраться, то хотя бы приблизиться к постижению истины и смысла человеческой жизни.
Творчество, личность и судьба Николая Степановича Гумилева вызывают в наше время особый интерес. Его стихи привлекали еще при жизни поэта своей новизной, смелостью, яркостью образов.
На мой взгляд, каждый из героев Гумилева характеризуется мужеством и силой духа. Гумилев на протяжении всей своей жизни стремился к прекрасному. Мечты увидеть загадочные, нецивилизованные земли владели им. В стихотворениях поэта видна жажда предельно сильных и прекрасных чувств.
Романтические герои Гумилева очень сложны в психологическом отношении. Гумилев — страстный мечтатель, который совершал «путешествия» в небывалые земли грез и фантазии. Именно воображение и спасало его от скуки обыденного существования.
Романтический герой Гумилева чаще всего полон сил и отваги:
Порою в небе смутном и безвестном
Растет туман… но я смеюсь и жду,
И верю, как всегда, в мою звезду
Я, конквистадор в панцире железном.
Конквистадор завоевывал не земли, не страны, а новую любовь, вплетал «в воинственный наряд звезду долин, лилию голубую», проникал в «тайны дивных снов», добывая звезды с «заснувшего небосклона».
Романтический герой Николая Гумилева — утонченная, возвышенная личность, которая отстаивает свои идеалы мечом. Мужественная интонация, волевое начало становится основным.
Даже когда сомнения теснят душу лирического героя, раздается призыв к полному самоотречению:
Жертвой будь голубой, предрассветной…
В темных безднах беззвучно сгори…
… И ты будешь Звездою Обетной,
Возвещающей близость зари.
От прославления романтических идеалов поэт не случайно приходит к проблеме исканий, собственных и общечеловеческих. О своей способности заглянуть за черту обыденного поэт говорит:
Сады моей души всегда узорны,
В них ветры так свежи и тиховейны,
В них золотой песок и мрамор черный,
Глубоки, прозрачные бассейны.
Я не смотрю на мир бегущих линий,
Мои мечты лишь вечному покорны.
Пускай сирокко бесится в пустыне,
Сады моей души всегда узорны.
Стихотворение волнует ощущениями непрочности высоких порывов, призрачности счастья в скучной жизни и, одновременно, стремлением к прекрасному.
Большинство стихотворений Гумилева романтического звучания обладают спокойной интонацией. По особому «оживляет» Николай Гумилев легендарные мотивы. Так, «пленительная и преступная царица Нила» вдруг «овеществляется» в зловещей кровожадной гиене:
В ней билось сердце, полное изменой,
Носили смерть изогнутые брови,
Она была такою же гиеной,
Она, как я, любила запах крови.
В стихотворении «Озеро Чад» изображена жена «могучего вождя», «дочери властительного Нада». Автор прибегает к форме исповеди обманутой дочери Нада, которая оказалась на чужбине всеми покинутая и обманутая. Поверив европейцу, она бежит из родного дома:
А теперь, как мертвая смоковница,
У которой листья облетели,
Я ненужно скучная любовница,
Словно вещь, я брошена в Марселе.
Экзотика является основой всего творчества Гумилева, так как поэт всегда стремился к необычному и непонятному. Романтический герой Гумилева чаще всего одинок в своих исканиях, он стремится к идеалу, которого нет в реальном мире:
Трудно храмы воздвигнуть из пепла,
И бескровные шепчут уста,
Не навек ли сгорела, ослепла
Вековая, Святая Мечта.
Романтический герой свободно перемещается в пространстве и времени: Китай, Африка, Индия, античный мир, рыцарская эпоха.
В сборнике «Романтические цветы» основной является тема борьбы за красоту. На этом пути герой смело зовет смерть, не страшась ее:
Пусть смерть приходит, я зову любую.
Я с нею буду драться до конца,
И, может быть, рукою мертвеца
Я лилию добуду.
На мой взгляд, нельзя говорить о творчестве Гумилева, как о «поэзии реалистичной». Его стихотворения характеризуются романтической исключительностью, мечтательностью, причудливостью душевных процессов. И именно в этом непохожесть Гумилева на других поэтов. Его фантазия чиста и искренна, и этим привлекает читателей.
Творчество, личность и судьба Николая Степановича Гумилева вызывают в наше время особый интерес. Его стихи привлекали еще при жизни поэта своей новизной, смелостью, яркостью образов.
На мой взгляд, каждый из героев Гумилева характеризуется мужеством и силой духа. Гумилев на протяжении всей своей жизни стремился к прекрасному. Мечты увидеть загадочные, нецивилизованные земли владели им. В стихотворениях поэта видна жажда предельно сильных и прекрасных чувств.
Романтические герои Гумилева очень сложны в психологическом отношении. Гумилев — страстный мечтатель, который совершал «путешествия» в небывалые земли грез и фантазии. Именно воображение и спасало его от скуки обыденного существования.
Романтический герой Гумилева чаще всего полон сил и отваги:
Порою в небе смутном и безвестном
Растет туман… но я смеюсь и жду,
И верю, как всегда, в мою звезду
Я, конквистадор в панцире железном.
Конквистадор завоевывал не земли, не страны, а новую любовь, вплетал «в воинственный наряд звезду долин, лилию голубую», проникал в «тайны дивных снов», добывая звезды с «заснувшего небосклона».
Романтический герой Николая Гумилева — утонченная, возвышенная личность, которая отстаивает свои идеалы мечом. Мужественная интонация, волевое начало становится основным.
Даже когда сомнения теснят душу лирического героя, раздается призыв к полному самоотречению:
Жертвой будь голубой, предрассветной…
В темных безднах беззвучно сгори…
… И ты будешь Звездою Обетной,
Возвещающей близость зари.
От прославления романтических идеалов поэт не случайно приходит к проблеме исканий, собственных и общечеловеческих. О своей способности заглянуть за черту обыденного поэт говорит:
Сады моей души всегда узорны,
В них ветры так свежи и тиховейны,
В них золотой песок и мрамор черный,
Глубоки, прозрачные бассейны.
Я не смотрю на мир бегущих линий,
Мои мечты лишь вечному покорны.
Пускай сирокко бесится в пустыне,
Сады моей души всегда узорны.
Стихотворение волнует ощущениями непрочности высоких порывов, призрачности счастья в скучной жизни и, одновременно, стремлением к прекрасному.
Большинство стихотворений Гумилева романтического звучания обладают спокойной интонацией. По особому «оживляет» Николай Гумилев легендарные мотивы. Так, «пленительная и преступная царица Нила» вдруг «овеществляется» в зловещей кровожадной гиене:
В ней билось сердце, полное изменой,
Носили смерть изогнутые брови,
Она была такою же гиеной,
Она, как я, любила запах крови.
В стихотворении «Озеро Чад» изображена жена «могучего вождя», «дочери властительного Нада». Автор прибегает к форме исповеди обманутой дочери Нада, которая оказалась на чужбине всеми покинутая и обманутая. Поверив европейцу, она бежит из родного дома:
А теперь, как мертвая смоковница,
У которой листья облетели,
Я ненужно скучная любовница,
Словно вещь, я брошена в Марселе.
Экзотика является основой всего творчества Гумилева, так как поэт всегда стремился к необычному и непонятному. Романтический герой Гумилева чаще всего одинок в своих исканиях, он стремится к идеалу, которого нет в реальном мире:
Трудно храмы воздвигнуть из пепла,
И бескровные шепчут уста,
Не навек ли сгорела, ослепла
Вековая, Святая Мечта.
Романтический герой свободно перемещается в пространстве и времени: Китай, Африка, Индия, античный мир, рыцарская эпоха.
В сборнике «Романтические цветы» основной является тема борьбы за красоту. На этом пути герой смело зовет смерть, не страшась ее:
Пусть смерть приходит, я зову любую.
Я с нею буду драться до конца,
И, может быть, рукою мертвеца
Я лилию добуду.
На мой взгляд, нельзя говорить о творчестве Гумилева, как о «поэзии реалистичной». Его стихотворения характеризуются романтической исключительностью, мечтательностью, причудливостью душевных процессов. И именно в этом непохожесть Гумилева на других поэтов. Его фантазия чиста и искренна, и этим привлекает читателей.
Лирика русского поэта Николая Гумилева — одно из самых сильных и своеобразных явлений в нашей литературе. В живом, динамичном и экзотически ярком мире его стихотворений отразилась духовная жизнь поколения, жившего в сложную и противоречивую эпоху — от революции 1905 года, через мировую войну и до \”Великого Октября\”. Имеющая яркую романтическую окраску, поэзия Гумилева восхищает и манит страстной любовью автора к жизни, любовью к нашей \”сильной, веселой и злой планете\”. Поэтический мир его произведений на редкость живописен, полон сильных страстей, волевых порывов, жизнелюбия.
Лирический герой его поэзии, как и сам поэт, отличается романтическим отношением к окружающему миру. Его обуревает жажда познания жизни, мечта о неизведанных краях, страсть к путешествиям и приключениям — тема путешествия вообще проходит через все творчество Гумилева, символизируя собой вечный поиск в человеческой душе.
По мере того как поэт постигает жизнь во всех ее проявлениях и противоречиях, меняется во многом и характер лирического героя его произведений. От восторженного отношения к миру, прославления романтических идеалов он приходит к теме исканий истин, как собственных, так и общечеловеческих. Вечным философским вопросам духовной жизни, сущности и назначения поэзии, поэта и человека вообще, вопросам жизни и смерти посвящены лучшие стихотворения Н. Гумилева.
Душа героя мечется между романтическими устремлениями к \”несуществующим, но золотым полям\” и тяготением к чувственным радостям мира. Это противоречие не может быть разрешено никогда. Но постепенно меняется сама реальность, \”расцветает дух\” человеческий и \”разрывает тьму\”.
И слабое тело \”слепо повинуется\” обретшей небывалую силу душе. Поэт всегда был уверен, что этот \”расцвет духа\” возможен только при условии полного напряжения всех душевных и физических сил. Именно потому его мужественный, не знающий страха и пути назад герой постоянно стремится к победе, к славе, к подвигу. К сожалению, наступает момент, когда он начинает замечать, что эти \”бледные слова, затерянные ныне\”, гремят лишь в его душе, \”как громы медные, как голос Господа в пустыне\”. И тогда он приходит к единственно верному выводу: Даже самые смелые человеческие дерзания ничтожны по сравнению с величайшим замыслом Всевышнего. Только ему одному подвластно преображение человеческой природы. И именно к нему обращены слова лирического героя в стихотворении \”Шестое чувство\”:
…Как некогда в разросшихся хвощах
Ревела от сознания бессилья
Тварь скользкая, почуя на плечах
Еще не появившиеся крылья, —
Так век за веком — скоро ли, Господь? —
Под скальпелем природы и искусства
Кричит наш дух, изнемогает плоть,
Рождая орган для шестого чувства.
И все же, даже поднимаясь порой до трагедийности, лирика Гумилева никогда не становилась пессимистичной. Он был, по его же словам, поэтом \”с сердцем, открытым для жизни бездонной\”. Страсть к яркому, звучащему и красочному миру всегда оставалась великой, острой и предельно чувственной, как для автора, так и для его героя. Дух авантюры, риска, постоянного стремления в даль никогда не покидал его. Бродяга и путешественник по странам и временам, континентам и эпохам — будь то скиталец морей Синдбад, скиталец любви Дон Жуан, скиталец Вселенной Вечный жид или простой путешественник, исследователь земель, морей и человеческих душ, — герой Гумилева находится в постоянном движении и поиске. Его судьба предопределена:
И умру я не на постели,
При нотариусе и враче,
А в какой-нибудь дикой щели,
Утонувшей в густом плюще.
Герой поздних стихотворений поэта постепенно набирается мудрости жизненного опыта, он уже знает, что такое жизнь, но все равно не прекращает поиска — поиска смысла жизни и счастья, путей преодоления противоречий между идеальным и реальным. Это живой и мучительный поиск истины, который заставляет читателя радоваться и печалиться вместе с лирическим героем. Трагическое ощущение потерянности, вызванное внутренним неприятием хаоса и бессмысленной жестокости войн, все чаще посещает автора и его героя, вызывая разочарование в своей судьбе:
В красной рубашке, с лицом, как вымя,
Голову срезал палач и мне,
Она лежала вместе с другими
Здесь, в ящике скользком, на самом дне.
И все же поэт снова и снова обретает силу духа, а в его поэзии все ярче и громче звучит тема всепроникающей, постоянно меняющейся, непрерывной и неуничтожимой жизни как источника печали и радости, восторга и слез.
Вероломство преданности, иллюзия счастья, безрадостность и отчаяние борьбы, но при этом вера в возвышенное предназначение человека, в его жажду гармонии — все эти чувства продолжают вести непрекращающуюся борьбу в душе лирического героя. А пока существует эта борьба — продолжается жизнь. И вечным, как жизнь, остается творчество поэта, которое является не чем иным, как Божьим даром, высшим предназначением:
Лишь небу ведомы пределы наших сил,
Потомством взвесится, кто сколько утаил,
Что создадим мы впредь, на это власть Господня,
Но что мы создали, то с нами посегодня.
Романтическая мужественность в сочетании с четкостью взгляда и упругость ритма заметно выделяли Н. Гумилева в современной ему поэзии как художника силы, воли и надежды. Его внутренняя романтическая трагедийность до поры до времени оставалась никем не понятой. Между тем мир Гумилева был ареной борьбы и риска, постоянного напряжения сил, подчас на самой грани между жизнью и смертью. Отсюда воплощенный в его лирическом герое культ риска, отваги, личной мужественности и бесстрашия. Герой Гумилева меняется, ищет и в процессе поиска растет духовно. Он размышляет о серьезнейших вопросах бытия, его раздумья сходны с поиском истины и направлены либо внутрь себя, либо ввысь — через обращение к Богу. Именно постижение человеческого бытия составляет в конечном итоге суть исканий лирического героя. И объектами, несущими свет истины, становятся в стихотворениях последних лет природа и искусство, способные активно воздействовать на духовную сферу человека, преображать ее. В свою очередь, поэт не перестаёт сверять свои убеждения с Господом:
Если, Господи, это так,
Если правильно я пою,
Дай мне, Господи, дай мне знак,
Что я волю понял Твою.
И сейчас, по прошествии десятилетий, становится совершенно ясно, что назначение свое он понял верно и задачу свою выполнил полностью, открыв миру \”и сушу, и море, весь дремучий сон бытия\”, позволив если не разобраться, то хотя бы приблизиться к постижению истины и смысла человеческой жизни.
Творчество, личность и судьба Николая Степановича Гумилева вызывают в наше время особый интерес. Его стихи привлекали еще при жизни поэта своей новизной, смелостью, яркостью образов.
На мой взгляд, каждый из героев Гумилева характеризуется мужеством и силой духа. Гумилев на протяжении всей своей жизни стремился к прекрасному. Мечты увидеть загадочные, нецивилизованные земли владели им. В стихотворениях поэта видна жажда предельно сильных и прекрасных чувств.
Романтические герои Гумилева очень сложны в психологическом отношении. Гумилев – страстный мечтатель, который совершал «путешествия» в небывалые земли грез и фантазии. Именно воображение и спасало его от скуки обыденного существования.
Романтический герой Гумилева чаще всего полон сил и отваги:
Порою в небе смутном и безвестном
Растет туман… но я смеюсь и жду,
И верю, как всегда, в мою звезду
Я, конквистадор в панцире железном.
Конквистадор завоевывал не земли, не страны, а новую любовь, вплетал «в воинственный наряд звезду долин, лилию голубую», проникал в «тайны дивных снов», добывая звезды с «заснувшего небосклона».
Романтический герой Николая Гумилева – утонченная, возвышенная личность, которая отстаивает свои идеалы мечом. Мужественная интонация, волевое начало становится основным.
Даже когда сомнения теснят душу лирического героя, раздается призыв к полному самоотречению:
Жертвой будь голубой, предрассветной…
В темных безднах беззвучно сгори…
… И ты будешь Звездою Обетной,
Возвещающей близость зари.
От прославления романтических идеалов поэт не случайно приходит к проблеме исканий, собственных и общечеловеческих. О своей способности заглянуть за черту обыденного поэт говорит:
Сады моей души всегда узорны,
В них ветры так свежи и тиховейны,
В них золотой песок и мрамор черный,
Глубоки, прозрачные бассейны.
Я не смотрю на мир бегущих линий,
Мои мечты лишь вечному покорны.
Пускай сирокко бесится в пустыне,
Сады моей души всегда узорны.
Стихотворение волнует ощущениями непрочности высоких порывов, призрачности счастья в скучной жизни и, одновременно, стремлением к прекрасному.
Большинство стихотворений Гумилева романтического звучания обладают спокойной интонацией. По особому «оживляет» Николай Гумилев легендарные мотивы. Так, «пленительная и преступная царица Нила» вдруг «овеществляется» в зловещей кровожадной гиене:
В ней билось сердце, полное изменой,
Носили смерть изогнутые брови,
Она была такою же гиеной,
Она, как я, любила запах крови.
В стихотворении «Озеро Чад» изображена жена «могучего вождя», «дочери властительного Нада». Автор прибегает к форме исповеди обманутой дочери Нада, которая оказалась на чужбине всеми покинутая и обманутая. Поверив европейцу, она бежит из родного дома:
А теперь, как мертвая смоковница,
У которой листья облетели,
Я ненужно скучная любовница,
Словно вещь, я брошена в Марселе.
Экзотика является основой всего творчества Гумилева, так как поэт всегда стремился к необычному и непонятному. Романтический герой Гумилева чаще всего одинок в своих исканиях, он стремится к идеалу, которого нет в реальном мире:
Трудно храмы воздвигнуть из пепла,
И бескровные шепчут уста,
Не навек ли сгорела, ослепла
Вековая, Святая Мечта.
Романтический герой свободно перемещается в пространстве и времени: Китай, Африка, Индия, античный мир, рыцарская эпоха.
В сборнике «Романтические цветы» основной является тема борьбы за красоту. На этом пути герой смело зовет смерть, не страшась ее:
Пусть смерть приходит, я зову любую.
Я с нею буду драться до конца,
И, может быть, рукою мертвеца
Я лилию добуду.
На мой взгляд, нельзя говорить о творчестве Гумилева, как о «поэзии реалистичной». Его стихотворения характеризуются романтической исключительностью, мечтательностью, причудливостью душевных процессов. И именно в этом непохожесть Гумилева на других поэтов. Его фантазия чиста и искренна, и этим привлекает читателей.
Страница: [ 1 ] 2 3
Есть Бог, есть мир — они живут вовек,
А жизнь людей мгновенна и убога,
Но все в себя вмещает человек,
Который любит мир и верит в Бога.
Н. Гумилев
Лирика русского поэта Николая Гумилева — одно из самых сильных и своеобразных явлений в нашей литературе. В живом, динамичном и экзотически ярком мире его стихотворений отразилась духовная жизнь поколения, жившего в сложную и противоречивую эпоху — от революции 1905 года, через мировую войну и до \”Великого Октября\”. Имеющая яркую романтическую окраску, поэзия Гумилева восхищает и манит страстной любовью автора к жизни, любовью к нашей \”сильной, веселой и злой планете\”. Поэтический мир его произведений на редкость живописен, полон сильных страстей, волевых порывов, жизнелюбия.
Лирический герой его поэзии, как и сам поэт, отличается романтическим отношением к окружающему миру. Его обуревает жажда познания жизни, мечта о неизведанных краях, страсть к путешествиям и приключениям — тема путешествия вообще проходит через все творчество Гумилева, символизируя собой вечный поиск в человеческой душе.
По мере того как поэт постигает жизнь во всех ее проявлениях и противоречиях, меняется во многом и характер лирического героя его произведений. От восторженного отношения к миру, прославления романтических идеалов он приходит к теме исканий истин, как собственных, так и общечеловеческих. Вечным философским вопросам духовной жизни, сущности и назначения поэзии, поэта и человека вообще, вопросам жизни и смерти посвящены лучшие стихотворения Н. Гумилева.
Душа героя мечется между романтическими устремлениями к \”несуществующим, но золотым полям\” и тяготением к чувственным радостям мира. Это противоречие не может быть разрешено никогда. Но постепенно меняется сама реальность, \”расцветает дух\” человеческий и \”разрывает тьму\”.
И слабое тело \”слепо повинуется\” обретшей небывалую силу душе. Поэт всегда был уверен, что этот \”расцвет духа\” возможен только при условии полного напряжения всех душевных и физических сил. Именно потому его мужественный, не знающий страха и пути назад герой постоянно стремится к победе, к славе, к подвигу. К сожалению, наступает момент, когда он начинает замечать, что эти \”бледные слова, затерянные ныне\”, гремят лишь в его душе, \”как громы медные, как голос Господа в пустыне\”. И тогда он приходит к единственно верному выводу: Даже самые смелые человеческие дерзания ничтожны по сравнению с величайшим замыслом Всевышнего. Только ему одному подвластно преображение человеческой природы. И именно к нему обращены слова лирического героя в стихотворении \”Шестое чувство\”:
…Как некогда в разросшихся хвощах
Ревела от сознания бессилья
Тварь скользкая, почуя на плечах
Еще не появившиеся крылья, —
Так век за веком — скоро ли, Господь? —
Под скальпелем природы и искусства
Кричит наш дух, изнемогает плоть,
Рождая орган для шестого чувства.
Страница: [ 1 ] 2 3
Главная
Сочинения по литературе
Романтический мир поэзии Гумилева – сочинение
Будучи основателем неоромантического течения – акмеизма – в начале XX века, времени начала железной поступи цивилизации, Н.С. Гумилев и сам жил иным измерением, он весь уходил в романтический мир мечты. Такая отстраненность от жестокой предреволюционной реальности помогала поэту творить в сфере прекрасного, видеть красоту и мечтать о новой жизни. Еще гимназистом он писал: «Я в лес бежал из городов…». Однако герой Гумилева не просто бежит от действительности, как герои-романтики XIX века, он рвется завоевывать свой мир мечты. Романтизм Гумилева – романтизм активный, действенный. Его герой – человек воли.
Показательным в этом отношении является стихотворение «Я конквистадор в панцире железном…». Образ конквистадора (вернее, конкистадора – участника испанских завоевательных походов в Южную и Центральную Америку в конце XV – XVI вв.) символизирует странствующего рыцаря, первооткрывателя заморских стран и их завоевателя. С одной стороны, в стихотворении много романтических штампов: «по пропастям и безднам», «в небе диком и беззвездном», «я сам мечту свою создам», «я пропастям и бурям вечный брат». Вместе с тем образ конквистадора – новый. Он утверждает героическое начало в человеке. В стихотворении по-новому осмысляются и сами романтические символы: так, символ звезды овеществляется («Я весело преследую звезду…»; «И если нет полдневных слов звездам…»; «Но я вплету в воинственный наряд / Звезду долин, лилею голубую»). Важно, что поэт утверждает идею достижения идеала: «И верю, я любовь свою найду…».
Мечта Гумилева не была бесплодной фантазией. Обращаясь к биографическим сведениям, отметим, что поэт активно ищет опору своим грезам. Если сначала экзотические страны были для него лишь предметом литературных обращений, то вскоре он воплощает свое желание увидеть Африку. И в стихах той поры основным является мотив воли, мотив первооткрытия и силы. Например, в стихотворении «Носорог» среди «общего смятенья», «топота», когда «даже буйвол сонный / Отступает глубже в грязь», лирический герой призывает того, кто «в нездешнее влюбленный» не искать «себе спасенья, / Убегая и таясь»:
Подними высоко руки
С песней счастья и разлуки,
Взоры в розовых туманах
Мысль далеко уведут,
И из стран обетованных
Нам незримые фелуки
За тобою приплывут.
Гумилев словно пытается доказать нам, что мечта разлита по всему миру, надо только уметь ее увидеть. Оставаясь романтиком, он воспринимал мир и как профессионал-исследователь – этнограф, археолог, фольклорист. Его стремление к необычному подкреплялось ясным взглядом на окружающий мир. Гумилев-акмеист обращал свой взор к ярким краскам реальности, он сумел обрести чувство свежести бытия и вкус к жизни такой, какая она есть. В отличие от символистов, адамисты (второе название акмеистов) видели тайну живого мира, а не искали ее в туманных далях и мистике. Как много прекрасных слов находит поэт для описания обыкновенного жирафа, чтобы развеять грусть любимой женщины:
Ему грациозная стройность и нега дана,
И шкуру его украшает волшебный узор,
С которым равняться осмелится только луна,
Дробясь и качаясь на влаге широких озер.
Лирический герой стремится обратить внимание на необычные стороны действительности, известные ему. Но это не удается. Слишком глубоко противоречие между яркостью мира и состоянием души женщины, у которой не осталось способности радоваться. Поэт развивает мотив несоответствия красоты жизни и уныния в душе человека:
Я знаю веселые сказки таинственных стран
Про черную деву, про страсть молодого вождя,
Но ты слишком долго вдыхала тяжелый туман,
Ты верить не хочешь во что-нибудь, кроме дождя.
Такой разлад вносит пессимистические ноты в поэзию Гумилева. Однако герой не хочет смиряться с тусклостью внутреннего мира близкого ему человека, он продолжает настаивать:
Ты плачешь? Послушай… далеко, на озере Чад
Изысканный бродит жираф.
Душевная неуспокоенность будет всегда присутствовать в лирике Гумилева. И хотя многие критики обвиняли поэта в «нерусскости» за его уход от национальных традиций в экзотический мир романтики, однако горячее и трепетное отношение ко всему, что он считал родным, выдает в Гумилеве истинного патриота России:
Словно молоты громовые
Или волны гневных морей,
Золотое сердце России
Мерно бьется в груди моей.
Героический характер натуры поэта звал его в неизведанные края, звал на подвиг. Романтический же мир выковывал в герое такие качества, как бесстрашие и отвага, чтобы хватило духа не просто увидеть красоту, но и отстоять ее право жить в душе человека.
Творчество, личность и судьба Николая Степановича Гумилева вызывают в наше время особый интерес. Его стихи привлекали еще при жизни поэта своей новизной, смелостью, яркостью образов.
На мой взгляд, каждый из героев Гумилева характеризуется мужеством и силой духа. Гумилев на протяжении всей своей жизни стремился к прекрасному. Мечты увидеть загадочные, нецивилизованные земли владели им. В стихотворениях поэта видна жажда предельно сильных и прекрасных чувств.
Романтические герои Гумилева очень сложны в психологическом отношении. Гумилев – страстный мечтатель, который совершал «путешествия» в небывалые земли грез и фантазии. Именно воображение и спасало его от скуки обыденного существования.
Романтический герой Гумилева чаще всего полон сил и отваги:
Порою в небе смутном и безвестном
Растет туман… но я смеюсь и жду,
И верю, как всегда, в мою звезду
Я, конквистадор в панцире железном.
Конквистадор завоевывал не земли, не страны, а новую любовь, вплетал «в воинственный наряд звезду долин, лилию голубую», проникал в «тайны дивных снов», добывая звезды с «заснувшего небосклона».
Романтический герой Николая Гумилева – утонченная, возвышенная личность, которая отстаивает свои идеалы мечом. Мужественная интонация, волевое начало становится основным.
Даже когда сомнения теснят душу лирического героя, раздается призыв к полному самоотречению:
Жертвой будь голубой, предрассветной…
В темных безднах беззвучно сгори…
… И ты будешь Звездою Обетной,
Возвещающей близость зари.
От прославления романтических идеалов поэт не случайно приходит к проблеме исканий, собственных и общечеловеческих. О своей способности заглянуть за черту обыденного поэт говорит:
Сады моей души всегда узорны,
В них ветры так свежи и тиховейны,
В них золотой песок и мрамор черный,
Глубоки, прозрачные бассейны.
Я не смотрю на мир бегущих линий,
Мои мечты лишь вечному покорны.
Пускай сирокко бесится в пустыне,
Сады моей души всегда узорны.
Стихотворение волнует ощущениями непрочности высоких порывов, призрачности счастья в скучной жизни и, одновременно, стремлением к прекрасному.
Большинство стихотворений Гумилева романтического звучания обладают спокойной интонацией. По особому «оживляет» Николай Гумилев легендарные мотивы. Так, «пленительная и преступная царица Нила» вдруг «овеществляется» в зловещей кровожадной гиене:
В ней билось сердце, полное изменой,
Носили смерть изогнутые брови,
Она была такою же гиеной,
Она, как я, любила запах крови.
В стихотворении «Озеро Чад» изображена жена «могучего вождя», «дочери властительного Нада». Автор прибегает к форме исповеди обманутой дочери Нада, которая оказалась на чужбине всеми покинутая и обманутая. Поверив европейцу, она бежит из родного дома:
А теперь, как мертвая смоковница,
У которой листья облетели,
Я ненужно скучная любовница,
Словно вещь, я брошена в Марселе.
Экзотика является основой всего творчества Гумилева, так как поэт всегда стремился к необычному и непонятному. Романтический герой Гумилева чаще всего одинок в своих исканиях, он стремится к идеалу, которого нет в реальном мире:
Трудно храмы воздвигнуть из пепла,
И бескровные шепчут уста,
Не навек ли сгорела, ослепла
Вековая, Святая Мечта.
Романтический герой свободно перемещается в пространстве и времени: Китай, Африка, Индия, античный мир, рыцарская эпоха.
В сборнике «Романтические цветы» основной является тема борьбы за красоту. На этом пути герой смело зовет смерть, не страшась ее:
Пусть смерть приходит, я зову любую.
Я с нею буду драться до конца,
И, может быть, рукою мертвеца
Я лилию добуду.
На мой взгляд, нельзя говорить о творчестве Гумилева, как о «поэзии реалистичной». Его стихотворения характеризуются романтической исключительностью, мечтательностью, причудливостью душевных процессов. И именно в этом непохожесть Гумилева на других поэтов. Его фантазия чиста и искренна, и этим привлекает читателей. .
Николай Гумилев был младшим современником таких известных поэтов, как В. Брюсов, К. Бальмонт, А. Блок, которые тогда уже считались законодателями российской поэзии. Он и сам увлекался их стихами, но подражать никому не хотел. Гумилев все время стремился выделиться из круга тогдашней словесности, обратить на себя внимание даже своим внешним обликом. Многое в его внешности сразу привлекало взгляды: неправильно посаженные глаза, слегка косившие, короткая стрижка, необычная одежда, в которой всегда присутствовали какие-нибудь экзотические детали – оленья доха или галстук необычного оттенка.
Гумилев начал свой творческий путь в период расцвета символистской поэзии. Не удивительно, что в его ранней лирике весьма ощутима зависимость от этого литературного направления. Интересно, что будущий акмеист ориентировался не на молодых символистов, а на их старшее поколение, прежде всего Бальмонта и Брюсова.
Однако даже на фоне брюсовской лирической героини позиция раннего Гумилева отличалась особой энергией. Для его лирического героя нет пропасти между действительностью и мечтой: Гумилев утверждает приоритет дерзких грез, вольной фантазии. Действие произведений происходит в земной жизни, источником событий служит деятельность человека; лирический герой акмеистического периода творчества Гумилева – не просто созерцатель жизни, но и ее строитель и открыватель.
В изучении жизни герою сопутствует Муза Дальних Странствий (из стихотворения “Открытие Америки”). Она пробуждается не зовом пространств и времен, а самоуглублением личности, ее “огнедышащей беседой”, “усмирением усталой плоти”. Но такое “путешествие”, может быть, еще труднее и ответственнее. Сурово развенчивается якобы присущая всем прежде близорукость:
Мы никогда не понимали
Того, что стоило понять.
Гумилев обращается к мифологии, творчеству ушедших из жизни мастеров. Но лишь затем, чтобы выверить в чужом опыте свой опыт Прекрасного в человеческой душе. Оно соотнесено с искусством, поэтому лирический герой иногда становится поэтом. Ему адресована высокая цель – слагать “окрыленные стихи, расковывая сон стихий”. Среди глухих, непрозревших
И символ горнего величья,
Как некий благостный завет,
Высокое косноязычье
Тебе даруется, поэт.
Путь лирического героя тернист, неотъемлемой частью его являются страдания. В них растет мудрая требовательность человека к себе: “…как могли мы прежде жить в покое…”. Отсюда вырастает подлинно гумилевская тема души и тела:
Расцветает дух, как роза мая,
Как огонь, он разрывает тьму,
Тело, ничего не понимая,
Слепо повинуется ему.
Маяк поиска пути для лирического героя никогда не гаснет, так как обещает вернуть “потерянное навсегда”. Поэтому он называет себя “хмурым странником”, который “снова должен ехать, должен видеть”. Под этим знаком предстают встречи со Швейцарией, Норвежскими горами, Северным морем, садом в Каире. И складываются на этой вещественной основе емкие, обобщающие образы печального странничества: блуждание, “как по руслам высохших рек”, “слепые переходы пространств и времен”.
В 1909 г. было опубликовано заглавие стихотворения цикла “Капитаны”, которое для читателей 1910-х гг. стало своего рода визитной карточкой поэта. На первом плане в нем – созданный воображением автора образ капитанов, живописная проекция представлений поэта об идеале современного человека. Этот человек, близкий лирическому герою раннего Гумилева, обретает себя в романтике странствий. Его влечет линия отступающего горизонта и призывное мерцание далекой звезды – прочь от домашнего уюта и будней цивилизации. Мир открывается ему, будто первому человеку, в своей первозданной свежести, обещая череду приключений, радость открытий и пьянящий вкус побед.
Герой Гумилева охвачен жаждой географической новизны, для него “как будто не все пересчитаны звезды”. Он пришел в этот мир не мечтательным созерцателем, но волевым участником творящейся на его глазах жизни. Потому действительность кажется ему сменяющими друг друга моментами преследования, борьбы, преодоления.
В творчестве многих поэтов начала XX в. есть некий собирательный образ, так или иначе связанный с разными руслами их поисков. Идеал Гумилева символически выражен в облике фантастической героини поэмы “Открытие Америки” – Музы Дальних Странствий. Неостановимые странствия художника были изменчивыми, неоднородными, но именно они определили его жизнь, искусство, романтическое мироощущение. Черты Гумилева и его лирического героя переплетаются. Создатель многих образов, он и романтик, и мученик, и поэт, а также участник, строитель и исследователь жизни. Гумилев учил и, думается, научил своих читателей помнить и любить “всю жестокую, милую жизнь! // Всю родную, страшную землю…”. И жизнь, и землю он видел бескрайними, манящими далями, что помогло “прогнозировать” еще не рожденный человечеством опыт, следуя своему “невыразимому прозванью”. Романтическая исключительность раскрытых душевных движений и метаморфоз дала такую возможность. Именно таким бесконечно дорого нам поэтическое наследие Н. Гумилева.
Есть Бог, есть мир — они живут вовек,
А жизнь людей мгновенна и убога,
Но все в себя вмещает человек,
Который любит мир и верит в Бога.
Н. Гумилев
Лирика русского поэта Николая Гумилева — одно из самых сильных и своеобразных явлений в нашей литературе. В живом, динамичном и экзотически ярком мире его стихотворений отразилась духовная жизнь поколения, жившего в сложную и противоречивую эпоху — от революции 1905 года, через мировую войну и до “Великого Октября”. Имеющая яркую романтическую окраску, поэзия Гумилева восхищает и манит страстной любовью автора к жизни, любовью к нашей “сильной, веселой и злой планете”. Поэтический мир его произведений на редкость живописен, полон сильных страстей, волевых порывов, жизнелюбия.
Лирический герой его поэзии, как и сам поэт, отличается романтическим отношением к окружающему миру. Его обуревает жажда познания жизни, мечта о неизведанных краях, страсть к путешествиям и приключениям — тема путешествия вообще проходит через все творчество Гумилева, символизируя собой вечный поиск в человеческой душе.
По мере того как поэт постигает жизнь во всех ее проявлениях и противоречиях, меняется во многом и характер лирического героя его произведений. От восторженного отношения к миру, прославления романтических идеалов он приходит к теме исканий истин, как собственных, так и общечеловеческих. Вечным философским вопросам духовной жизни, сущности и назначения поэзии, поэта и человека вообще, вопросам жизни и смерти посвящены лучшие стихотворения Н. Гумилева.
Душа героя мечется между романтическими устремлениями к “несуществующим, но золотым полям” и тяготением к чувственным радостям мира. Это противоречие не может быть разрешено никогда. Но постепенно меняется сама реальность, “расцветает дух” человеческий и “разрывает тьму”.
И слабое тело “слепо повинуется” обретшей небывалую силу душе. Поэт всегда был уверен, что этот “расцвет духа” возможен только при условии полного напряжения всех душевных и физических сил. Именно потому его мужественный, не знающий страха и пути назад герой постоянно стремится к победе, к славе, к подвигу. К сожалению, наступает момент, когда он начинает замечать, что эти “бледные слова, затерянные ныне”, гремят лишь в его душе, “как громы медные, как голос Господа в пустыне”. И тогда он приходит к единственно верному выводу: Даже самые смелые человеческие дерзания ничтожны по сравнению с величайшим замыслом Всевышнего. Только ему одному подвластно преображение человеческой природы. И именно к нему обращены слова лирического героя в стихотворении “Шестое чувство”:
…Как некогда в разросшихся хвощах
Ревела от сознания бессилья
Тварь скользкая, почуя на плечах
Еще не появившиеся крылья, —
Так век за веком — скоро ли, Господь? —
Под скальпелем природы и искусства
Кричит наш дух, изнемогает плоть,
Рождая орган для шестого чувства.
И все же, даже поднимаясь порой до трагедийности, лирика Гумилева никогда не становилась пессимистичной. Он был, по его же словам, поэтом “с сердцем, открытым для жизни бездонной”. Страсть к яркому, звучащему и красочному миру всегда оставалась великой, острой и предельно чувственной, как для автора, так и для его героя. Дух авантюры, риска, постоянного стремления в даль никогда не покидал его. Бродяга и путешественник по странам и временам, континентам и эпохам — будь то скиталец морей Синдбад, скиталец любви Дон Жуан, скиталец Вселенной Вечный жид или простой путешественник, исследователь земель, морей и человеческих душ, — герой Гумилева находится в постоянном движении и поиске. Его судьба предопределена:
И умру я не на постели,
При нотариусе и враче,
А в какой-нибудь дикой щели,
Утонувшей в густом плюще.
Герой поздних стихотворений поэта постепенно набирается мудрости жизненного опыта, он уже знает, что такое жизнь, но все равно не прекращает поиска — поиска смысла жизни и счастья, путей преодоления противоречий между идеальным и реальным. Это живой и мучительный поиск истины, который заставляет читателя радоваться и печалиться вместе с лирическим героем. Трагическое ощущение потерянности, вызванное внутренним неприятием хаоса и бессмысленной жестокости войн, все чаще посещает автора и его героя, вызывая разочарование в своей судьбе:
В красной рубашке, с лицом, как вымя,
Голову срезал палач и мне,
Она лежала вместе с другими
Здесь, в ящике скользком, на самом дне.
И все же поэт снова и снова обретает силу духа, а в его поэзии все ярче и громче звучит тема всепроникающей, постоянно меняющейся, непрерывной и неуничтожимой жизни как источника печали и радости, восторга и слез.
Вероломство преданности, иллюзия счастья, безрадостность и отчаяние борьбы, но при этом вера в возвышенное предназначение человека, в его жажду гармонии — все эти чувства продолжают вести непрекращающуюся борьбу в душе лирического героя. А пока существует эта борьба — продолжается жизнь. И вечным, как жизнь, остается творчество поэта, которое является не чем иным, как Божьим даром, высшим предназначением:
Лишь небу ведомы пределы наших сил,
Потомством взвесится, кто сколько утаил,
Что создадим мы впредь, на это власть Господня,
Но что мы создали, то с нами посегодня.
Романтическая мужественность в сочетании с четкостью взгляда и упругость ритма заметно выделяли Н. Гумилева в современной ему поэзии как художника силы, воли и надежды. Его внутренняя романтическая трагедийность до поры до времени оставалась никем не понятой. Между тем мир Гумилева был ареной борьбы и риска, постоянного напряжения сил, подчас на самой грани между жизнью и смертью. Отсюда воплощенный в его лирическом герое культ риска, отваги, личной мужественности и бесстрашия. Герой Гумилева меняется, ищет и в процессе поиска растет духовно. Он размышляет о серьезнейших вопросах бытия, его раздумья сходны с поиском истины и направлены либо внутрь себя, либо ввысь — через обращение к Богу. Именно постижение человеческого бытия составляет в конечном итоге суть исканий лирического героя. И объектами, несущими свет истины, становятся в стихотворениях последних лет природа и искусство, способные активно воздействовать на духовную сферу человека, преображать ее. В свою очередь, поэт не перестаёт сверять свои убеждения с Господом:
Если, Господи, это так,
Если правильно я пою,
Дай мне, Господи, дай мне знак,
Что я волю понял Твою.
И сейчас, по прошествии десятилетий, становится совершенно ясно, что назначение свое он понял верно и задачу свою выполнил полностью, открыв миру “и сушу, и море, весь дремучий сон бытия”, позволив если не разобраться, то хотя бы приблизиться к постижению истины и смысла человеческой жизни.
Есть Бог, есть мир — они живут вовек,
А жизнь людей мгновенна и убога,
Но все в себя вмещает человек,
Который любит мир и верит в Бога.
Н. Гумилев
Лирика русского поэта Николая Гумилева — одно из самых сильных и своеобразных явлений в нашей литературе. В живом, динамичном и экзотически ярком мире его стихотворений отразилась духовная жизнь поколения, жившего в сложную и противоречивую эпоху — от революции 1905 года, через мировую войну и до \”Великого Октября\”. Имеющая яркую романтическую окраску, поэзия Гумилева восхищает и манит страстной любовью автора к жизни, любовью к нашей \”сильной, веселой и злой планете\”. Поэтический мир его произведений на редкость живописен, полон сильных страстей, волевых порывов, жизнелюбия.
Лирический герой его поэзии, как и сам поэт, отличается романтическим отношением к окружающему миру. Его обуревает жажда познания жизни, мечта о неизведанных краях, страсть к путешествиям и приключениям — тема путешествия вообще проходит через все творчество Гумилева, символизируя собой вечный поиск в человеческой душе.
По мере того как поэт постигает жизнь во всех ее проявлениях и противоречиях, меняется во многом и характер лирического героя его произведений. От восторженного отношения к миру, прославления романтических идеалов он приходит к теме исканий истин, как собственных, так и общечеловеческих. Вечным философским вопросам духовной жизни, сущности и назначения поэзии, поэта и человека вообще, вопросам жизни и смерти посвящены лучшие стихотворения Н. Гумилева.
Душа героя мечется между романтическими устремлениями к \”несуществующим, но золотым полям\” и тяготением к чувственным радостям мира. Это противоречие не может быть разрешено никогда. Но постепенно меняется сама реальность, \”расцветает дух\” человеческий и \”разрывает тьму\”.
И слабое тело \”слепо повинуется\” обретшей небывалую силу душе. Поэт всегда был уверен, что этот \”расцвет духа\” возможен только при условии полного напряжения всех душевных и физических сил. Именно потому его мужественный, не знающий страха и пути назад герой постоянно стремится к победе, к славе, к подвигу. К сожалению, наступает момент, когда он начинает замечать, что эти \”бледные слова, затерянные ныне\”, гремят лишь в его душе, \”как громы медные, как голос Господа в пустыне\”. И тогда он приходит к единственно верному выводу: Даже самые смелые человеческие дерзания ничтожны по сравнению с величайшим замыслом Всевышнего. Только ему одному подвластно преображение человеческой природы. И именно к нему обращены слова лирического героя в стихотворении \”Шестое чувство\”:
…Как некогда в разросшихся хвощах
Ревела от сознания бессилья
Тварь скользкая, почуя на плечах
Еще не появившиеся крылья, —
Так век за веком — скоро ли, Господь? —
Под скальпелем природы и искусства
Кричит наш дух, изнемогает плоть,
Рождая орган для шестого чувства.
И все же, даже поднимаясь порой до трагедийности, лирика Гумилева никогда не становилась пессимистичной. Он был, по его же словам, поэтом \”с сердцем, открытым для жизни бездонной\”. Страсть к яркому, звучащему и красочному миру всегда оставалась великой, острой и предельно чувственной, как для автора, так и для его героя. Дух авантюры, риска, постоянного стремления в даль никогда не покидал его. Бродяга и путешественник по странам и временам, континентам и эпохам — будь то скиталец морей Синдбад, скиталец любви Дон Жуан, скиталец Вселенной Вечный жид или простой путешественник, исследователь земель, морей и человеческих душ, — герой Гумилева находится в постоянном движении и поиске. Его судьба предопределена:
И умру я не на постели,
При нотариусе и враче,
А в какой-нибудь дикой щели,
Утонувшей в густом плюще.
Герой поздних стихотворений поэта постепенно набирается мудрости жизненного опыта, он уже знает, что такое жизнь, но все равно не прекращает поиска — поиска смысла жизни и счастья, путей преодоления противоречий между идеальным и реальным. Это живой и мучительный поиск истины, который заставляет читателя радоваться и печалиться вместе с лирическим героем. Трагическое ощущение потерянности, вызванное внутренним неприятием хаоса и бессмысленной жестокости войн, все чаще посещает автора и его героя, вызывая разочарование в своей судьбе:
В красной рубашке, с лицом, как вымя,
Голову срезал палач и мне,
Она лежала вместе с другими
Здесь, в ящике скользком, на самом дне.
И все же поэт снова и снова обретает силу духа, а в его поэзии все ярче и громче звучит тема всепроникающей, постоянно меняющейся, непрерывной и неуничтожимой жизни как источника печали и радости, восторга и слез.
Вероломство преданности, иллюзия счастья, безрадостность и отчаяние борьбы, но при этом вера в возвышенное предназначение человека, в его жажду гармонии — все эти чувства продолжают вести непрекращающуюся борьбу в душе лирического героя. А пока существует эта борьба — продолжается жизнь. И вечным, как жизнь, остается творчество поэта, которое является не чем иным, как Божьим даром, высшим предназначением:
Лишь небу ведомы пределы наших сил,
Потомством взвесится, кто сколько утаил,
Что создадим мы впредь, на это власть Господня,
Но что мы создали, то с нами посегодня.
Романтическая мужественность в сочетании с четкостью взгляда и упругость ритма заметно выделяли Н. Гумилева в современной ему поэзии как художника силы, воли и надежды. Его внутренняя романтическая трагедийность до поры до времени оставалась никем не понятой. Между тем мир Гумилева был ареной борьбы и риска, постоянного напряжения сил, подчас на самой грани между жизнью и смертью. Отсюда воплощенный в его лирическом герое культ риска, отваги, личной мужественности и бесстрашия. Герой Гумилева меняется, ищет и в процессе поиска растет духовно. Он размышляет о серьезнейших вопросах бытия, его раздумья сходны с поиском истины и направлены либо внутрь себя, либо ввысь — через обращение к Богу. Именно постижение человеческого бытия составляет в конечном итоге суть исканий лирического героя. И объектами, несущими свет истины, становятся в стихотворениях последних лет природа и искусство, способные активно воздействовать на духовную сферу человека, преображать ее. В свою очередь, поэт не перестаёт сверять свои убеждения с Господом:
Если, Господи, это так,
Если правильно я пою,
Дай мне, Господи, дай мне знак,
Что я волю понял Твою.
И сейчас, по прошествии десятилетий, становится совершенно ясно, что назначение свое он понял верно и задачу свою выполнил полностью, открыв миру \”и сушу, и море, весь дремучий сон бытия\”, позволив если не разобраться, то хотя бы приблизиться к постижению истины и смысла человеческой жизни.
Творчество, личность и судьба Николая Степановича Гумилева вызывают в наше время особый интерес. Его стихи привлекали еще при жизни поэта своей новизной, смелостью, яркостью образов.
На мой взгляд, каждый из героев Гумилева характеризуется мужеством и силой духа. Гумилев на протяжении всей своей жизни стремился к прекрасному. Мечты увидеть загадочные, нецивилизованные земли владели им. В стихотворениях поэта видна жажда предельно сильных и прекрасных чувств.
Романтические герои Гумилева очень сложны в психологическом отношении. Гумилев — страстный мечтатель, который совершал «путешествия» в небывалые земли грез и фантазии. Именно воображение и спасало его от скуки обыденного существования.
Романтический герой Гумилева чаще всего полон сил и отваги:
Порою в небе смутном и безвестном
Растет туман… но я смеюсь и жду,
И верю, как всегда, в мою звезду
Я, конквистадор в панцире железном.
Конквистадор завоевывал не земли, не страны, а новую любовь, вплетал «в воинственный наряд звезду долин, лилию голубую», проникал в «тайны дивных снов», добывая звезды с «заснувшего небосклона».
Романтический герой Николая Гумилева — утонченная, возвышенная личность, которая отстаивает свои идеалы мечом. Мужественная интонация, волевое начало становится основным.
Даже когда сомнения теснят душу лирического героя, раздается призыв к полному самоотречению:
Жертвой будь голубой, предрассветной…
В темных безднах беззвучно сгори…
… И ты будешь Звездою Обетной,
Возвещающей близость зари.
От прославления романтических идеалов поэт не случайно приходит к проблеме исканий, собственных и общечеловеческих. О своей способности заглянуть за черту обыденного поэт говорит:
Сады моей души всегда узорны,
В них ветры так свежи и тиховейны,
В них золотой песок и мрамор черный,
Глубоки, прозрачные бассейны.
Я не смотрю на мир бегущих линий,
Мои мечты лишь вечному покорны.
Пускай сирокко бесится в пустыне,
Сады моей души всегда узорны.
Стихотворение волнует ощущениями непрочности высоких порывов, призрачности счастья в скучной жизни и, одновременно, стремлением к прекрасному.
Большинство стихотворений Гумилева романтического звучания обладают спокойной интонацией. По особому «оживляет» Николай Гумилев легендарные мотивы. Так, «пленительная и преступная царица Нила» вдруг «овеществляется» в зловещей кровожадной гиене:
В ней билось сердце, полное изменой,
Носили смерть изогнутые брови,
Она была такою же гиеной,
Она, как я, любила запах крови.
В стихотворении «Озеро Чад» изображена жена «могучего вождя», «дочери властительного Нада». Автор прибегает к форме исповеди обманутой дочери Нада, которая оказалась на чужбине всеми покинутая и обманутая. Поверив европейцу, она бежит из родного дома:
А теперь, как мертвая смоковница,
У которой листья облетели,
Я ненужно скучная любовница,
Словно вещь, я брошена в Марселе.
Экзотика является основой всего творчества Гумилева, так как поэт всегда стремился к необычному и непонятному. Романтический герой Гумилева чаще всего одинок в своих исканиях, он стремится к идеалу, которого нет в реальном мире:
Трудно храмы воздвигнуть из пепла,
И бескровные шепчут уста,
Не навек ли сгорела, ослепла
Вековая, Святая Мечта.
Романтический герой свободно перемещается в пространстве и времени: Китай, Африка, Индия, античный мир, рыцарская эпоха.
В сборнике «Романтические цветы» основной является тема борьбы за красоту. На этом пути герой смело зовет смерть, не страшась ее:
Пусть смерть приходит, я зову любую.
Я с нею буду драться до конца,
И, может быть, рукою мертвеца
Я лилию добуду.
На мой взгляд, нельзя говорить о творчестве Гумилева, как о «поэзии реалистичной». Его стихотворения характеризуются романтической исключительностью, мечтательностью, причудливостью душевных процессов. И именно в этом непохожесть Гумилева на других поэтов. Его фантазия чиста и искренна, и этим привлекает читателей.
Творчество, личность и судьба Николая Степановича Гумилева вызывают в наше время особый интерес. Его стихи привлекали еще при жизни поэта своей новизной, смелостью, яркостью образов.
На мой взгляд, каждый из героев Гумилева характеризуется мужеством и силой духа. Гумилев на протяжении всей своей жизни стремился к прекрасному. Мечты увидеть загадочные, нецивилизованные земли владели им. В стихотворениях поэта видна жажда предельно сильных и прекрасных чувств.
Романтические герои Гумилева очень сложны в психологическом отношении. Гумилев — страстный мечтатель, который совершал «путешествия» в небывалые земли грез и фантазии. Именно воображение и спасало его от скуки обыденного существования.
Романтический герой Гумилева чаще всего полон сил и отваги:
Порою в небе смутном и безвестном
Растет туман… но я смеюсь и жду,
И верю, как всегда, в мою звезду
Я, конквистадор в панцире железном.
Конквистадор завоевывал не земли, не страны, а новую любовь, вплетал «в воинственный наряд звезду долин, лилию голубую», проникал в «тайны дивных снов», добывая звезды с «заснувшего небосклона».
Романтический герой Николая Гумилева — утонченная, возвышенная личность, которая отстаивает свои идеалы мечом. Мужественная интонация, волевое начало становится основным.
Даже когда сомнения теснят душу лирического героя, раздается призыв к полному самоотречению:
Жертвой будь голубой, предрассветной…
В темных безднах беззвучно сгори…
… И ты будешь Звездою Обетной,
Возвещающей близость зари.
От прославления романтических идеалов поэт не случайно приходит к проблеме исканий, собственных и общечеловеческих. О своей способности заглянуть за черту обыденного поэт говорит:
Сады моей души всегда узорны,
В них ветры так свежи и тиховейны,
В них золотой песок и мрамор черный,
Глубоки, прозрачные бассейны.
Я не смотрю на мир бегущих линий,
Мои мечты лишь вечному покорны.
Пускай сирокко бесится в пустыне,
Сады моей души всегда узорны.
Стихотворение волнует ощущениями непрочности высоких порывов, призрачности счастья в скучной жизни и, одновременно, стремлением к прекрасному.
Большинство стихотворений Гумилева романтического звучания обладают спокойной интонацией. По особому «оживляет» Николай Гумилев легендарные мотивы. Так, «пленительная и преступная царица Нила» вдруг «овеществляется» в зловещей кровожадной гиене:
В ней билось сердце, полное изменой,
Носили смерть изогнутые брови,
Она была такою же гиеной,
Она, как я, любила запах крови.
В стихотворении «Озеро Чад» изображена жена «могучего вождя», «дочери властительного Нада». Автор прибегает к форме исповеди обманутой дочери Нада, которая оказалась на чужбине всеми покинутая и обманутая. Поверив европейцу, она бежит из родного дома:
А теперь, как мертвая смоковница,
У которой листья облетели,
Я ненужно скучная любовница,
Словно вещь, я брошена в Марселе.
Экзотика является основой всего творчества Гумилева, так как поэт всегда стремился к необычному и непонятному. Романтический герой Гумилева чаще всего одинок в своих исканиях, он стремится к идеалу, которого нет в реальном мире:
Трудно храмы воздвигнуть из пепла,
И бескровные шепчут уста,
Не навек ли сгорела, ослепла
Вековая, Святая Мечта.
Романтический герой свободно перемещается в пространстве и времени: Китай, Африка, Индия, античный мир, рыцарская эпоха.
В сборнике «Романтические цветы» основной является тема борьбы за красоту. На этом пути герой смело зовет смерть, не страшась ее:
Пусть смерть приходит, я зову любую.
Я с нею буду драться до конца,
И, может быть, рукою мертвеца
Я лилию добуду.
На мой взгляд, нельзя говорить о творчестве Гумилева, как о «поэзии реалистичной». Его стихотворения характеризуются романтической исключительностью, мечтательностью, причудливостью душевных процессов. И именно в этом непохожесть Гумилева на других поэтов. Его фантазия чиста и искренна, и этим привлекает читателей.
Лирика русского поэта Николая Гумилева — одно из самых сильных и своеобразных явлений в нашей литературе. В живом, динамичном и экзотически ярком мире его стихотворений отразилась духовная жизнь поколения, жившего в сложную и противоречивую эпоху — от революции 1905 года, через мировую войну и до \”Великого Октября\”. Имеющая яркую романтическую окраску, поэзия Гумилева восхищает и манит страстной любовью автора к жизни, любовью к нашей \”сильной, веселой и злой планете\”. Поэтический мир его произведений на редкость живописен, полон сильных страстей, волевых порывов, жизнелюбия.
Лирический герой его поэзии, как и сам поэт, отличается романтическим отношением к окружающему миру. Его обуревает жажда познания жизни, мечта о неизведанных краях, страсть к путешествиям и приключениям — тема путешествия вообще проходит через все творчество Гумилева, символизируя собой вечный поиск в человеческой душе.
По мере того как поэт постигает жизнь во всех ее проявлениях и противоречиях, меняется во многом и характер лирического героя его произведений. От восторженного отношения к миру, прославления романтических идеалов он приходит к теме исканий истин, как собственных, так и общечеловеческих. Вечным философским вопросам духовной жизни, сущности и назначения поэзии, поэта и человека вообще, вопросам жизни и смерти посвящены лучшие стихотворения Н. Гумилева.
Душа героя мечется между романтическими устремлениями к \”несуществующим, но золотым полям\” и тяготением к чувственным радостям мира. Это противоречие не может быть разрешено никогда. Но постепенно меняется сама реальность, \”расцветает дух\” человеческий и \”разрывает тьму\”.
И слабое тело \”слепо повинуется\” обретшей небывалую силу душе. Поэт всегда был уверен, что этот \”расцвет духа\” возможен только при условии полного напряжения всех душевных и физических сил. Именно потому его мужественный, не знающий страха и пути назад герой постоянно стремится к победе, к славе, к подвигу. К сожалению, наступает момент, когда он начинает замечать, что эти \”бледные слова, затерянные ныне\”, гремят лишь в его душе, \”как громы медные, как голос Господа в пустыне\”. И тогда он приходит к единственно верному выводу: Даже самые смелые человеческие дерзания ничтожны по сравнению с величайшим замыслом Всевышнего. Только ему одному подвластно преображение человеческой природы. И именно к нему обращены слова лирического героя в стихотворении \”Шестое чувство\”:
…Как некогда в разросшихся хвощах
Ревела от сознания бессилья
Тварь скользкая, почуя на плечах
Еще не появившиеся крылья, —
Так век за веком — скоро ли, Господь? —
Под скальпелем природы и искусства
Кричит наш дух, изнемогает плоть,
Рождая орган для шестого чувства.
И все же, даже поднимаясь порой до трагедийности, лирика Гумилева никогда не становилась пессимистичной. Он был, по его же словам, поэтом \”с сердцем, открытым для жизни бездонной\”. Страсть к яркому, звучащему и красочному миру всегда оставалась великой, острой и предельно чувственной, как для автора, так и для его героя. Дух авантюры, риска, постоянного стремления в даль никогда не покидал его. Бродяга и путешественник по странам и временам, континентам и эпохам — будь то скиталец морей Синдбад, скиталец любви Дон Жуан, скиталец Вселенной Вечный жид или простой путешественник, исследователь земель, морей и человеческих душ, — герой Гумилева находится в постоянном движении и поиске. Его судьба предопределена:
И умру я не на постели,
При нотариусе и враче,
А в какой-нибудь дикой щели,
Утонувшей в густом плюще.
Герой поздних стихотворений поэта постепенно набирается мудрости жизненного опыта, он уже знает, что такое жизнь, но все равно не прекращает поиска — поиска смысла жизни и счастья, путей преодоления противоречий между идеальным и реальным. Это живой и мучительный поиск истины, который заставляет читателя радоваться и печалиться вместе с лирическим героем. Трагическое ощущение потерянности, вызванное внутренним неприятием хаоса и бессмысленной жестокости войн, все чаще посещает автора и его героя, вызывая разочарование в своей судьбе:
В красной рубашке, с лицом, как вымя,
Голову срезал палач и мне,
Она лежала вместе с другими
Здесь, в ящике скользком, на самом дне.
И все же поэт снова и снова обретает силу духа, а в его поэзии все ярче и громче звучит тема всепроникающей, постоянно меняющейся, непрерывной и неуничтожимой жизни как источника печали и радости, восторга и слез.
Вероломство преданности, иллюзия счастья, безрадостность и отчаяние борьбы, но при этом вера в возвышенное предназначение человека, в его жажду гармонии — все эти чувства продолжают вести непрекращающуюся борьбу в душе лирического героя. А пока существует эта борьба — продолжается жизнь. И вечным, как жизнь, остается творчество поэта, которое является не чем иным, как Божьим даром, высшим предназначением:
Лишь небу ведомы пределы наших сил,
Потомством взвесится, кто сколько утаил,
Что создадим мы впредь, на это власть Господня,
Но что мы создали, то с нами посегодня.
Романтическая мужественность в сочетании с четкостью взгляда и упругость ритма заметно выделяли Н. Гумилева в современной ему поэзии как художника силы, воли и надежды. Его внутренняя романтическая трагедийность до поры до времени оставалась никем не понятой. Между тем мир Гумилева был ареной борьбы и риска, постоянного напряжения сил, подчас на самой грани между жизнью и смертью. Отсюда воплощенный в его лирическом герое культ риска, отваги, личной мужественности и бесстрашия. Герой Гумилева меняется, ищет и в процессе поиска растет духовно. Он размышляет о серьезнейших вопросах бытия, его раздумья сходны с поиском истины и направлены либо внутрь себя, либо ввысь — через обращение к Богу. Именно постижение человеческого бытия составляет в конечном итоге суть исканий лирического героя. И объектами, несущими свет истины, становятся в стихотворениях последних лет природа и искусство, способные активно воздействовать на духовную сферу человека, преображать ее. В свою очередь, поэт не перестаёт сверять свои убеждения с Господом:
Если, Господи, это так,
Если правильно я пою,
Дай мне, Господи, дай мне знак,
Что я волю понял Твою.
И сейчас, по прошествии десятилетий, становится совершенно ясно, что назначение свое он понял верно и задачу свою выполнил полностью, открыв миру \”и сушу, и море, весь дремучий сон бытия\”, позволив если не разобраться, то хотя бы приблизиться к постижению истины и смысла человеческой жизни.
Творчество, личность и судьба Николая Степановича Гумилева вызывают в наше время особый интерес. Его стихи привлекали еще при жизни поэта своей новизной, смелостью, яркостью образов.
На мой взгляд, каждый из героев Гумилева характеризуется мужеством и силой духа. Гумилев на протяжении всей своей жизни стремился к прекрасному. Мечты увидеть загадочные, нецивилизованные земли владели им. В стихотворениях поэта видна жажда предельно сильных и прекрасных чувств.
Романтические герои Гумилева очень сложны в психологическом отношении. Гумилев – страстный мечтатель, который совершал «путешествия» в небывалые земли грез и фантазии. Именно воображение и спасало его от скуки обыденного существования.
Романтический герой Гумилева чаще всего полон сил и отваги:
Порою в небе смутном и безвестном
Растет туман… но я смеюсь и жду,
И верю, как всегда, в мою звезду
Я, конквистадор в панцире железном.
Конквистадор завоевывал не земли, не страны, а новую любовь, вплетал «в воинственный наряд звезду долин, лилию голубую», проникал в «тайны дивных снов», добывая звезды с «заснувшего небосклона».
Романтический герой Николая Гумилева – утонченная, возвышенная личность, которая отстаивает свои идеалы мечом. Мужественная интонация, волевое начало становится основным.
Даже когда сомнения теснят душу лирического героя, раздается призыв к полному самоотречению:
Жертвой будь голубой, предрассветной…
В темных безднах беззвучно сгори…
… И ты будешь Звездою Обетной,
Возвещающей близость зари.
От прославления романтических идеалов поэт не случайно приходит к проблеме исканий, собственных и общечеловеческих. О своей способности заглянуть за черту обыденного поэт говорит:
Сады моей души всегда узорны,
В них ветры так свежи и тиховейны,
В них золотой песок и мрамор черный,
Глубоки, прозрачные бассейны.
Я не смотрю на мир бегущих линий,
Мои мечты лишь вечному покорны.
Пускай сирокко бесится в пустыне,
Сады моей души всегда узорны.
Стихотворение волнует ощущениями непрочности высоких порывов, призрачности счастья в скучной жизни и, одновременно, стремлением к прекрасному.
Большинство стихотворений Гумилева романтического звучания обладают спокойной интонацией. По особому «оживляет» Николай Гумилев легендарные мотивы. Так, «пленительная и преступная царица Нила» вдруг «овеществляется» в зловещей кровожадной гиене:
В ней билось сердце, полное изменой,
Носили смерть изогнутые брови,
Она была такою же гиеной,
Она, как я, любила запах крови.
В стихотворении «Озеро Чад» изображена жена «могучего вождя», «дочери властительного Нада». Автор прибегает к форме исповеди обманутой дочери Нада, которая оказалась на чужбине всеми покинутая и обманутая. Поверив европейцу, она бежит из родного дома:
А теперь, как мертвая смоковница,
У которой листья облетели,
Я ненужно скучная любовница,
Словно вещь, я брошена в Марселе.
Экзотика является основой всего творчества Гумилева, так как поэт всегда стремился к необычному и непонятному. Романтический герой Гумилева чаще всего одинок в своих исканиях, он стремится к идеалу, которого нет в реальном мире:
Трудно храмы воздвигнуть из пепла,
И бескровные шепчут уста,
Не навек ли сгорела, ослепла
Вековая, Святая Мечта.
Романтический герой свободно перемещается в пространстве и времени: Китай, Африка, Индия, античный мир, рыцарская эпоха.
В сборнике «Романтические цветы» основной является тема борьбы за красоту. На этом пути герой смело зовет смерть, не страшась ее:
Пусть смерть приходит, я зову любую.
Я с нею буду драться до конца,
И, может быть, рукою мертвеца
Я лилию добуду.
На мой взгляд, нельзя говорить о творчестве Гумилева, как о «поэзии реалистичной». Его стихотворения характеризуются романтической исключительностью, мечтательностью, причудливостью душевных процессов. И именно в этом непохожесть Гумилева на других поэтов. Его фантазия чиста и искренна, и этим привлекает читателей.
Страница: [ 1 ] 2 3
Есть Бог, есть мир — они живут вовек,
А жизнь людей мгновенна и убога,
Но все в себя вмещает человек,
Который любит мир и верит в Бога.
Н. Гумилев
Лирика русского поэта Николая Гумилева — одно из самых сильных и своеобразных явлений в нашей литературе. В живом, динамичном и экзотически ярком мире его стихотворений отразилась духовная жизнь поколения, жившего в сложную и противоречивую эпоху — от революции 1905 года, через мировую войну и до \”Великого Октября\”. Имеющая яркую романтическую окраску, поэзия Гумилева восхищает и манит страстной любовью автора к жизни, любовью к нашей \”сильной, веселой и злой планете\”. Поэтический мир его произведений на редкость живописен, полон сильных страстей, волевых порывов, жизнелюбия.
Лирический герой его поэзии, как и сам поэт, отличается романтическим отношением к окружающему миру. Его обуревает жажда познания жизни, мечта о неизведанных краях, страсть к путешествиям и приключениям — тема путешествия вообще проходит через все творчество Гумилева, символизируя собой вечный поиск в человеческой душе.
По мере того как поэт постигает жизнь во всех ее проявлениях и противоречиях, меняется во многом и характер лирического героя его произведений. От восторженного отношения к миру, прославления романтических идеалов он приходит к теме исканий истин, как собственных, так и общечеловеческих. Вечным философским вопросам духовной жизни, сущности и назначения поэзии, поэта и человека вообще, вопросам жизни и смерти посвящены лучшие стихотворения Н. Гумилева.
Душа героя мечется между романтическими устремлениями к \”несуществующим, но золотым полям\” и тяготением к чувственным радостям мира. Это противоречие не может быть разрешено никогда. Но постепенно меняется сама реальность, \”расцветает дух\” человеческий и \”разрывает тьму\”.
И слабое тело \”слепо повинуется\” обретшей небывалую силу душе. Поэт всегда был уверен, что этот \”расцвет духа\” возможен только при условии полного напряжения всех душевных и физических сил. Именно потому его мужественный, не знающий страха и пути назад герой постоянно стремится к победе, к славе, к подвигу. К сожалению, наступает момент, когда он начинает замечать, что эти \”бледные слова, затерянные ныне\”, гремят лишь в его душе, \”как громы медные, как голос Господа в пустыне\”. И тогда он приходит к единственно верному выводу: Даже самые смелые человеческие дерзания ничтожны по сравнению с величайшим замыслом Всевышнего. Только ему одному подвластно преображение человеческой природы. И именно к нему обращены слова лирического героя в стихотворении \”Шестое чувство\”:
…Как некогда в разросшихся хвощах
Ревела от сознания бессилья
Тварь скользкая, почуя на плечах
Еще не появившиеся крылья, —
Так век за веком — скоро ли, Господь? —
Под скальпелем природы и искусства
Кричит наш дух, изнемогает плоть,
Рождая орган для шестого чувства.
Страница: [ 1 ] 2 3
Главная
Сочинения по литературе
Романтический мир поэзии Гумилева – сочинение
Будучи основателем неоромантического течения – акмеизма – в начале XX века, времени начала железной поступи цивилизации, Н.С. Гумилев и сам жил иным измерением, он весь уходил в романтический мир мечты. Такая отстраненность от жестокой предреволюционной реальности помогала поэту творить в сфере прекрасного, видеть красоту и мечтать о новой жизни. Еще гимназистом он писал: «Я в лес бежал из городов…». Однако герой Гумилева не просто бежит от действительности, как герои-романтики XIX века, он рвется завоевывать свой мир мечты. Романтизм Гумилева – романтизм активный, действенный. Его герой – человек воли.
Показательным в этом отношении является стихотворение «Я конквистадор в панцире железном…». Образ конквистадора (вернее, конкистадора – участника испанских завоевательных походов в Южную и Центральную Америку в конце XV – XVI вв.) символизирует странствующего рыцаря, первооткрывателя заморских стран и их завоевателя. С одной стороны, в стихотворении много романтических штампов: «по пропастям и безднам», «в небе диком и беззвездном», «я сам мечту свою создам», «я пропастям и бурям вечный брат». Вместе с тем образ конквистадора – новый. Он утверждает героическое начало в человеке. В стихотворении по-новому осмысляются и сами романтические символы: так, символ звезды овеществляется («Я весело преследую звезду…»; «И если нет полдневных слов звездам…»; «Но я вплету в воинственный наряд / Звезду долин, лилею голубую»). Важно, что поэт утверждает идею достижения идеала: «И верю, я любовь свою найду…».
Мечта Гумилева не была бесплодной фантазией. Обращаясь к биографическим сведениям, отметим, что поэт активно ищет опору своим грезам. Если сначала экзотические страны были для него лишь предметом литературных обращений, то вскоре он воплощает свое желание увидеть Африку. И в стихах той поры основным является мотив воли, мотив первооткрытия и силы. Например, в стихотворении «Носорог» среди «общего смятенья», «топота», когда «даже буйвол сонный / Отступает глубже в грязь», лирический герой призывает того, кто «в нездешнее влюбленный» не искать «себе спасенья, / Убегая и таясь»:
Подними высоко руки
С песней счастья и разлуки,
Взоры в розовых туманах
Мысль далеко уведут,
И из стран обетованных
Нам незримые фелуки
За тобою приплывут.
Гумилев словно пытается доказать нам, что мечта разлита по всему миру, надо только уметь ее увидеть. Оставаясь романтиком, он воспринимал мир и как профессионал-исследователь – этнограф, археолог, фольклорист. Его стремление к необычному подкреплялось ясным взглядом на окружающий мир. Гумилев-акмеист обращал свой взор к ярким краскам реальности, он сумел обрести чувство свежести бытия и вкус к жизни такой, какая она есть. В отличие от символистов, адамисты (второе название акмеистов) видели тайну живого мира, а не искали ее в туманных далях и мистике. Как много прекрасных слов находит поэт для описания обыкновенного жирафа, чтобы развеять грусть любимой женщины:
Ему грациозная стройность и нега дана,
И шкуру его украшает волшебный узор,
С которым равняться осмелится только луна,
Дробясь и качаясь на влаге широких озер.
Лирический герой стремится обратить внимание на необычные стороны действительности, известные ему. Но это не удается. Слишком глубоко противоречие между яркостью мира и состоянием души женщины, у которой не осталось способности радоваться. Поэт развивает мотив несоответствия красоты жизни и уныния в душе человека:
Я знаю веселые сказки таинственных стран
Про черную деву, про страсть молодого вождя,
Но ты слишком долго вдыхала тяжелый туман,
Ты верить не хочешь во что-нибудь, кроме дождя.
Такой разлад вносит пессимистические ноты в поэзию Гумилева. Однако герой не хочет смиряться с тусклостью внутреннего мира близкого ему человека, он продолжает настаивать:
Ты плачешь? Послушай… далеко, на озере Чад
Изысканный бродит жираф.
Душевная неуспокоенность будет всегда присутствовать в лирике Гумилева. И хотя многие критики обвиняли поэта в «нерусскости» за его уход от национальных традиций в экзотический мир романтики, однако горячее и трепетное отношение ко всему, что он считал родным, выдает в Гумилеве истинного патриота России:
Словно молоты громовые
Или волны гневных морей,
Золотое сердце России
Мерно бьется в груди моей.
Героический характер натуры поэта звал его в неизведанные края, звал на подвиг. Романтический же мир выковывал в герое такие качества, как бесстрашие и отвага, чтобы хватило духа не просто увидеть красоту, но и отстоять ее право жить в душе человека.
Творчество, личность и судьба Николая Степановича Гумилева вызывают в наше время особый интерес. Его стихи привлекали еще при жизни поэта своей новизной, смелостью, яркостью образов.
На мой взгляд, каждый из героев Гумилева характеризуется мужеством и силой духа. Гумилев на протяжении всей своей жизни стремился к прекрасному. Мечты увидеть загадочные, нецивилизованные земли владели им. В стихотворениях поэта видна жажда предельно сильных и прекрасных чувств.
Романтические герои Гумилева очень сложны в психологическом отношении. Гумилев – страстный мечтатель, который совершал «путешествия» в небывалые земли грез и фантазии. Именно воображение и спасало его от скуки обыденного существования.
Романтический герой Гумилева чаще всего полон сил и отваги:
Порою в небе смутном и безвестном
Растет туман… но я смеюсь и жду,
И верю, как всегда, в мою звезду
Я, конквистадор в панцире железном.
Конквистадор завоевывал не земли, не страны, а новую любовь, вплетал «в воинственный наряд звезду долин, лилию голубую», проникал в «тайны дивных снов», добывая звезды с «заснувшего небосклона».
Романтический герой Николая Гумилева – утонченная, возвышенная личность, которая отстаивает свои идеалы мечом. Мужественная интонация, волевое начало становится основным.
Даже когда сомнения теснят душу лирического героя, раздается призыв к полному самоотречению:
Жертвой будь голубой, предрассветной…
В темных безднах беззвучно сгори…
… И ты будешь Звездою Обетной,
Возвещающей близость зари.
От прославления романтических идеалов поэт не случайно приходит к проблеме исканий, собственных и общечеловеческих. О своей способности заглянуть за черту обыденного поэт говорит:
Сады моей души всегда узорны,
В них ветры так свежи и тиховейны,
В них золотой песок и мрамор черный,
Глубоки, прозрачные бассейны.
Я не смотрю на мир бегущих линий,
Мои мечты лишь вечному покорны.
Пускай сирокко бесится в пустыне,
Сады моей души всегда узорны.
Стихотворение волнует ощущениями непрочности высоких порывов, призрачности счастья в скучной жизни и, одновременно, стремлением к прекрасному.
Большинство стихотворений Гумилева романтического звучания обладают спокойной интонацией. По особому «оживляет» Николай Гумилев легендарные мотивы. Так, «пленительная и преступная царица Нила» вдруг «овеществляется» в зловещей кровожадной гиене:
В ней билось сердце, полное изменой,
Носили смерть изогнутые брови,
Она была такою же гиеной,
Она, как я, любила запах крови.
В стихотворении «Озеро Чад» изображена жена «могучего вождя», «дочери властительного Нада». Автор прибегает к форме исповеди обманутой дочери Нада, которая оказалась на чужбине всеми покинутая и обманутая. Поверив европейцу, она бежит из родного дома:
А теперь, как мертвая смоковница,
У которой листья облетели,
Я ненужно скучная любовница,
Словно вещь, я брошена в Марселе.
Экзотика является основой всего творчества Гумилева, так как поэт всегда стремился к необычному и непонятному. Романтический герой Гумилева чаще всего одинок в своих исканиях, он стремится к идеалу, которого нет в реальном мире:
Трудно храмы воздвигнуть из пепла,
И бескровные шепчут уста,
Не навек ли сгорела, ослепла
Вековая, Святая Мечта.
Романтический герой свободно перемещается в пространстве и времени: Китай, Африка, Индия, античный мир, рыцарская эпоха.
В сборнике «Романтические цветы» основной является тема борьбы за красоту. На этом пути герой смело зовет смерть, не страшась ее:
Пусть смерть приходит, я зову любую.
Я с нею буду драться до конца,
И, может быть, рукою мертвеца
Я лилию добуду.
На мой взгляд, нельзя говорить о творчестве Гумилева, как о «поэзии реалистичной». Его стихотворения характеризуются романтической исключительностью, мечтательностью, причудливостью душевных процессов. И именно в этом непохожесть Гумилева на других поэтов. Его фантазия чиста и искренна, и этим привлекает читателей. .
Николай Гумилев был младшим современником таких известных поэтов, как В. Брюсов, К. Бальмонт, А. Блок, которые тогда уже считались законодателями российской поэзии. Он и сам увлекался их стихами, но подражать никому не хотел. Гумилев все время стремился выделиться из круга тогдашней словесности, обратить на себя внимание даже своим внешним обликом. Многое в его внешности сразу привлекало взгляды: неправильно посаженные глаза, слегка косившие, короткая стрижка, необычная одежда, в которой всегда присутствовали какие-нибудь экзотические детали – оленья доха или галстук необычного оттенка.
Гумилев начал свой творческий путь в период расцвета символистской поэзии. Не удивительно, что в его ранней лирике весьма ощутима зависимость от этого литературного направления. Интересно, что будущий акмеист ориентировался не на молодых символистов, а на их старшее поколение, прежде всего Бальмонта и Брюсова.
Однако даже на фоне брюсовской лирической героини позиция раннего Гумилева отличалась особой энергией. Для его лирического героя нет пропасти между действительностью и мечтой: Гумилев утверждает приоритет дерзких грез, вольной фантазии. Действие произведений происходит в земной жизни, источником событий служит деятельность человека; лирический герой акмеистического периода творчества Гумилева – не просто созерцатель жизни, но и ее строитель и открыватель.
В изучении жизни герою сопутствует Муза Дальних Странствий (из стихотворения “Открытие Америки”). Она пробуждается не зовом пространств и времен, а самоуглублением личности, ее “огнедышащей беседой”, “усмирением усталой плоти”. Но такое “путешествие”, может быть, еще труднее и ответственнее. Сурово развенчивается якобы присущая всем прежде близорукость:
Мы никогда не понимали
Того, что стоило понять.
Гумилев обращается к мифологии, творчеству ушедших из жизни мастеров. Но лишь затем, чтобы выверить в чужом опыте свой опыт Прекрасного в человеческой душе. Оно соотнесено с искусством, поэтому лирический герой иногда становится поэтом. Ему адресована высокая цель – слагать “окрыленные стихи, расковывая сон стихий”. Среди глухих, непрозревших
И символ горнего величья,
Как некий благостный завет,
Высокое косноязычье
Тебе даруется, поэт.
Путь лирического героя тернист, неотъемлемой частью его являются страдания. В них растет мудрая требовательность человека к себе: “…как могли мы прежде жить в покое…”. Отсюда вырастает подлинно гумилевская тема души и тела:
Расцветает дух, как роза мая,
Как огонь, он разрывает тьму,
Тело, ничего не понимая,
Слепо повинуется ему.
Маяк поиска пути для лирического героя никогда не гаснет, так как обещает вернуть “потерянное навсегда”. Поэтому он называет себя “хмурым странником”, который “снова должен ехать, должен видеть”. Под этим знаком предстают встречи со Швейцарией, Норвежскими горами, Северным морем, садом в Каире. И складываются на этой вещественной основе емкие, обобщающие образы печального странничества: блуждание, “как по руслам высохших рек”, “слепые переходы пространств и времен”.
В 1909 г. было опубликовано заглавие стихотворения цикла “Капитаны”, которое для читателей 1910-х гг. стало своего рода визитной карточкой поэта. На первом плане в нем – созданный воображением автора образ капитанов, живописная проекция представлений поэта об идеале современного человека. Этот человек, близкий лирическому герою раннего Гумилева, обретает себя в романтике странствий. Его влечет линия отступающего горизонта и призывное мерцание далекой звезды – прочь от домашнего уюта и будней цивилизации. Мир открывается ему, будто первому человеку, в своей первозданной свежести, обещая череду приключений, радость открытий и пьянящий вкус побед.
Герой Гумилева охвачен жаждой географической новизны, для него “как будто не все пересчитаны звезды”. Он пришел в этот мир не мечтательным созерцателем, но волевым участником творящейся на его глазах жизни. Потому действительность кажется ему сменяющими друг друга моментами преследования, борьбы, преодоления.
В творчестве многих поэтов начала XX в. есть некий собирательный образ, так или иначе связанный с разными руслами их поисков. Идеал Гумилева символически выражен в облике фантастической героини поэмы “Открытие Америки” – Музы Дальних Странствий. Неостановимые странствия художника были изменчивыми, неоднородными, но именно они определили его жизнь, искусство, романтическое мироощущение. Черты Гумилева и его лирического героя переплетаются. Создатель многих образов, он и романтик, и мученик, и поэт, а также участник, строитель и исследователь жизни. Гумилев учил и, думается, научил своих читателей помнить и любить “всю жестокую, милую жизнь! // Всю родную, страшную землю…”. И жизнь, и землю он видел бескрайними, манящими далями, что помогло “прогнозировать” еще не рожденный человечеством опыт, следуя своему “невыразимому прозванью”. Романтическая исключительность раскрытых душевных движений и метаморфоз дала такую возможность. Именно таким бесконечно дорого нам поэтическое наследие Н. Гумилева.