Сочинение на тему русский менталитет

14 вариантов

1. Эссе по «Социологии
   духовной жизни» на тему: «Характерные
   черты русского менталитета».
   Начнем прежде всего с определенния
   понятия, что такое менталитет:
   Менталитет [от лат. mens, mentis — ум и alis
   — другие] — это система своеобразия
   психической жизни людей, принадлежащих
   к конкретной культуре, качественная совокупность
   особенностей восприятия и оценки ими
   окружающего мира, имеющие надситуативный
   характер, обусловленные экономическими,
   политическими, историческими обстоятельствами
   развития данной конкретной общности
   и проявляющиеся в своеобычной поведенческой
   активности. Сам термин “менталитет”
   изначально появился не в психологической
   науке, а был в первой трети XX века введен
   в этнологии и истории, а затем уже привнесен
   в сферу психологического знания и с самого
   начала наиболее активно стал использоваться
   в психологии больших групп. Менталитет
   складывается посредством социализации
   больших человеческих сообществ, объединенных
   общностью социального положения, национального
   единства, фактом территориальной концентрации.
   Национальным менталитетом культуры
   называются такие глубинные структуры,
   которые определяют на протяжении длительного
   времени ее этническое или национальное
   своеобразие. Как правило, черты, характеризующие
   меиталыюсть той или иной культуры,
   в отличие от идеологических, социально-политических,
   религиозно-конфессиональных и иных культуротворческих
   факторов, отличаются большой стабильностыо
   и не изменяются столетиями. Более того,
   менталитет национальной культуры, даже
   претерпевая некоторые изменения в ходе
   историй, все же остается в своей основе
   постоянным, что позволяет идентифицировать
   кулвтуру на всем ее историческом пути
   – от зарождения до расцвета. Так, национальное
   своеобразие русской культуры узнаваемо
   и на стадии Крещения Руси, и в период монголо-татарского
   ига, и в царствование Ивана Грозного,
   и во время петровских реформ, и при жизни
   Пушкина, и в “серебряный век”, и при
   советской власти, и в эмиграции, и на современном
   этапе развития России.
   Определенную роль в формировании
   менталитета национальной культуры играют
   природные (ландшафтные, климатические,
   биосферные) факторы. Великий русский
   историк В. Ключевский не случайно свой
   “Курс русской истории” начинает
   с анализа русской природы к ее влияния
   на историю народа: именно здесь закладываются
   начала национального менталитета и национального
   характера русских.
   Многовековая история Российского
   народа, наложила определенный харктер,
   определенные черты характурные
   для российского менталитета.
   В результате каких основных факторов
   сложился русский менталитет и его составная
   часть – русский национальный характер?
   По этому вопросу я буду обращатся к
   Бердяеву, ибо убежден, что редко кто из
   других исследователей с такой полнотой
   и столь убедительно его проанализировал.
   Проблема русского национального характера
   нашла всестороннее освещение в таких
   произведениях Н.А. Бердяева, как «Судьба
   России», «Духи русской революции», «Истоки
   и смысл русского коммунизма», «Русская
   идея», «Самопознание», «Душа России»
   В них заложено очень многое для понимания
   сути российского менталитета, да и, как
   не парадоксально это звучит, понимания
   сегодняшней нашей реальности.
   Согласно Н. Бердяеву, российский менталитет
   сложился прежде всего под воздействием
   двух моментов. Он был сформирован,
   с одной стороны, православием,
   а с другой – природным-элементом.
   Определенную роль в формировании
   менталитета национальной культуры
   играют природные (ландшафтные, климатические,
   биосферные) факторы. Великий русский
   историк В. Ключевский не случайно свой
   “Курс русской истории” начинает
   с анализа русской природы к ее влияния
   на историю народа: именно здесь закладываются
   начала национального менталитета и национального
   характера русских.
   Своеобразие русского национального
   характера сформировано под воздействием
   природных факторов. Обратимся
   к Н.Бердяеву. «В душе русского народа
   остался сильный природный элемент, связанный
   с необъятностью русской земли, с безграничностью
   русской равнины. У русских «природа»,
   стихийная сила сильнее, чем у западных
   людей… Бесконечно трудная задача стояла
   перед русским человеком – задача оформления
   и организации своей необъятной земли.
   Необъятность русской земли, отсутствие
   границ и пределов выразились в строении
   русской души. Пейзаж русской души соответствует
   пейзажу русской земли, та же безграничность,
   бесформенность, устремленность в бесконечность,
   широта. На Западе тесно, все ограничено,
   все оформлено и распределено по категориям,
   все благоприятствует образованию и развитию
   цивилизации – и строение земли, и строение
   души. Можно было бы сказать, что русский
   народ пал жертвой необъятности своей
   земли, своей природной стихийности».
   И особенности государственности,
   и особенности отношения к
   властям Н. Бердяев не случайно выявлял,
   исходя именно из этих моментов. Необъятная
   территория России сформировала у
   русских многие характерные черты. Так,
   огромная протяженность границ создавала
   чувство уязвимости. Отсюда развился коллективизм
   как средство само. Территориальная удаленность
   людей друг от друга приводила к уходу
   в себя. Большое количество сопредельных
   государств, частые конфликты, войны порождали
   экспансионизм, подозрительность к иностранцам…
   Коллективизм  одна из известных
   и характернейших черт российской менталитета.
   Это основополагающее ее качество.
   Это связано с обширностью
   российской територии и с холодной
   пгоодой, характерной для данной, обширной
   територии. По скольку для России в основном,
   характерна холодная погода, то людям
   на такой огромной територии проще выжит,
   объдинившись в небольшие общины. Тем
   самым взаммодествия с друг другом. Таким
   образом индивидам проще выжить и охранять
   и оборонятся от врагов и добывать пищу
   и создовать очаг совместно.
   Именно коллективизм определяет главную
   направленность нравственности россиян.
   Этики справедливо утверждают, что
   различные моральные системы
   отличаются друг от друга прежде всего
   конкретным соотношением в нравственном
   сознании людей коллективистских и индивидуалистических
   доминант.
   Западноевропейская, североамериканская
   цивилизации характеризуются тем,
   что в них господствуют нравственные
   нормы, принципы, которые основаны прежде
   всего на ценностях индивидуальных. Индивидуализм
   там превалирует над коллективизмом. Таков
   один из сущностных постулатов либерализма.
   В православнославянской, а также
   некоторых восточных цивилизациях,
   наоборот, в общественной морали господствуют
   нормы коллективистские по своей направленности.
   И здесь, как и в мессианстве, речь не идет
   о том, чтобы на этом основании оценивать
   одну этическую систему как положительную,
   а другую как отрицательную. И то, и другое
   и в данном случае имеют свои плюсы и минусы.
   Так, индивидуалистическая направленность
   моральных норм способствует развитию
   такого позитивного качества человека,
   как осознание себя свободной, независимой,
   самоценной личностью. В то же время
   она зачастую принижает, а то и просто
   игнорирует значимость многих общественно
   важных ценностей: служение не только
   себе, но и другим людям, самоотверженность
   в защите отечества, разумное самоограничение
   своих желаний, потребностей, свобод, подчинение
   общественным нормам и другие. В свою очередь
   коллективизм, успешно формируя эти ценности,
   при «административной», неумной пропаганде
   (как это во многом было в годы советской
   власти) принижает значимость личности,
   обедняет личность, нивелирует ее.
   От необходимости преодолевать
   постоянные трудности. Постоянно защищатся
   от врагов и различных захватчиков на
   такой огромной територии. Постоянные
   войны. Способность преодолевать холод
   сырость и слякот ь и т.д. Собирать воедино
   такое огромное количество разных народов
   в одну общию територию, под одно знамя.
   В русском человеке по моему мнению начинает
   формироваться еще две характерные черты,
   это «стойкость» характера и «терпеливость»,
   стремление  преодолевать любые трудности.
   Знаковой исторической чертой российской
   ментальности является терпение .
   Оно обусловлено бескрайностью пространства
   русской земли, суровым климатом, многолетним
   иноземным и внутренним рабством, православием,
   хилиазмом, верой.
   Отсюда также следуют уход в
   себя, постоянная раздавленность от такой
   огромной територии. Отсюда уход в
   веру. В ортодоксальную религию, уход в
   провославие, вера в чудо. Отсюда, такая
   черта, как религиозность.
   Так как территория «бесконечно, огромная»
   и ее необходимо освоить, русский
   человек не знает с чего начать
   и как управлять и защищать
   такуюй огромною теттироия. Лучше
   всего если такой територией будет управлять
   один человек. Отсюда в русском менталите
   начинается проявлятся еще одна черта
   — это Самодержавие. Появление образа
   «Самодержца», управляющего всей страной
   и народом. В последующем , во времена,
   начиная с Ивана Грозного, заканчивая
   Николаем 2. все это перестает в религиозную
   веру, то что Царь, это наместник бога на
   земле. Народ религиозно тносится к царю,
   императору. Образ «самодержца» проследовается
   на всех,  существования Россия: от Киевской
   Руси, Императорской России, СССР, и заканчивая
   нашей с вами действительности.
   В основе русской истории лежит
   знаменательная легенда о  призвании
   варяг-иностранцев для управления
   русской  землей, так как “земля
   наша велика
   и  обильна,   но  порядка
   в  ней  нет”.  Как  характерно
   это  для  роковой
   неспособности и нежелания  русского
   народа самому устраивать порядок в
   своей
   земле, осюда стремлению к чудо
   и поэтому имено к принятию
   провославия как истиной руской
   религии.
   И именно в этом российская ментальность
   весьма существенно отличается от ментальности
   западного человека, которая во многом
   была сформирована на фундаменте другой
   религии, во многом – протестантской.
   У Макса Вебера есть интересная работа
   «Протестантская этика и дух
   капитализма». Трактуя учение Лютера
   и Кальвина, которые рассматривали повседневный
   труд как божественное начертание, М. Вебер
   особо подчеркивал, что религиозная вера
   при этом проявляется не в сверхъестественных
   деяниях, не в ожидании чуда, не в ожидании
   благодати на всей земле, а в скромном
   исполнении человеком своих земных обязанностей.
   Выполнение мирских обязанностей служит
   при любых обстоятельствах единым средством
   быть угодным Богу. Такова Божья воля.
   Эти идеи содействовали формированию
   таких черт, как упорный труд, бережливость,
   индивидуализм. Отсюда прямая противоположность
   разных ментальностей: западный рационализм
   противостоит российской « оторванности
   от земного », западный индивидуализм
   – российской соборности, общности и т.д.
   Во многом именно в силу разных ментальностей
   западноевропейская и православнославянская
   цивилизации расходятся не только в своей
   приверженности к тем или иным экономическим
   системам, но и к политическим воззрениям.
   Не будем особо углубляться в эту тему,
   отметим только, что в XIX веке, идеологически
   подготовившем великие социальные перемены
   в новейшей истории, достаточно четко
   определились два различных пути этих
   перемен.
   Один путь – постепенного, эволюционного
   реформирования социальной действительности
   для достижения улучшения условий
   своей жизни по принципу: сегодня
   я хочу получить кусочек хлеба, завтра
   – возможность намазать его маслом, послезавтра
   – положить на него кусочек колбасы и
   т.д. Другой путь революцией, насилием
   сразу же изменить обстоятельства жизни
   и затем страдать, гибнуть, но верить, что
   если не дети, то внуки сразу получат все
   блага – и материальные, и духовные. Отсюда
   противоположность западноевропейской
   реформаторской социал-демократии и российского
   коммунизма.
   Прежде всего духовность обусловливает
   такую характерную черту российского
   менталитета, как вера.
   Русский человек не только стремится
   к вечному царству добра, справедливости,
   но стоически верит, что оно обязательно
   наступит, причем не «по ту сторону
   жизни», а на земле. Без веры в
   это — невозможно смиряться с
   тяжестью повседневной жизни, невозможна
   сама жизнь. Здесь важно отметить своеобразие
   веры россиянина.
   Во-первых, она чаще всего направлена
   на другого человека. Характерная
   черта российского менталитета
   – верить не столько в себя, сколько
   в небесного Бога или в земного
   владыку: царя, правителя, президента,
   героя, вождя и т.д. Вот придет такой богочеловек
   и все вопросы решит по справедливости.
   Во-вторых, вера часто выступает
   как противоположность разуму. Во
   многом это вытекает из православной
   «идеи сердца». Известный русский
   философ И.А.Ильин считал, что когда русский
   человек верует, то он верует не волею
   и умом, а огнем сердца. И, в третьих, вера
   тесно связана с чудом . Она всегда предполагает
   цель. Верят в царство Божие на небе или,
   как писал А. Радищев, в царство «благородных
   людей на земле». И цель эта достигнута
   будет сразу же, если появится кто-то, кто
   чудесным образом эту цель осуществит.
   Задумаемся, в связи с этим, над простой
   и известной вещью. Почему у католиков
   самый великий и главный религиозный праздник
   — Рождество Христово, а Пасха — отмечается
   достаточно скромно? Почему у православных
   все наоборот: Рождество празднуют относительно
   скромно, а Пасха — Воскресение Христа
   — величайший общенародный праздник.
   Объясняется это тем, что католикам для
   их веры достаточно того, что родился Богочеловек.
   А для православных этого мало. Нужно чудо
   . Тогда православные поверят, что это
   действительно Богочеловек, и будут верными
   Христу. И Христос доказал свою божественную
   природу главным своим чудом – воскресением
   из мертвых. Отсюда, такая религиозность.
   Более сложной для анализа характерной
   чертой российского менталитета
   является мессианский характер общественного
   мировоззрения .
   Его истоки в православной идее Третьего
   мира. «Третьего нового Рима – державного
   твоего царствования – святая соборная
   апостольская церковь – во всей поднебесной
   паче солнца светится, – писал инок Филофей
   Ивану III. – И да ведает твоя держава, благочестивый
   царь, что все царства православной христианской
   веры сошлись в твое царство…, что два
   Рима пали, третий стоит, а четвертому
   не быть…». И Россия как государство собиралась
   и оформлялась «под символикой мессианской
   идеи» (Н.Бердяев), под знаком сохранения,
   расширения святой православной веры.
   Характерно, что в истории цивилизации
   только два государства традиционно именовали
   себя как святые : Израиль (до него – Иудея,
   Палестина) и Россия. Святые, значит, «собиратели
   веры», Богом избранный народ. Назначение
   русского человека — есть бесспорно всеевропейское
   и всемирное. Стать настоящим русским,
   стать вполне русским, может быть, и значит
   только стать братом всех людей, всечеловеком,
   если хотите.

2. Иностранным гостям русская душа кажется сложной и непонятной. Они считают, что у нас отсутствует логика, мы живем по зову чувств, агрессивны и не образованны. Но в то же время создается контраст на фоне общего мнения, если начать изучение культурного наследия России. Художники, поэты, писатели, архитекторы, творившие вдохновленные красотой родной природы и противоречивостью русского народа, опровергают это мнение. Поэтому зарубежные, а теперь и российские историки и ученые, изучают феномен русского менталитета и выясняют, что повлияло на его становление и каковы его особенности.
   Что такое менталитет.
   Под этим словом подразумевается совокупность общих черт поведения, нравов, устоев и стереотипов того или иного народа. Менталитет формируется под действием множества факторов, таких как территориальное расположение, погодные условия, исторические события и другие. Россия – большая страна, с точки зрения географии и этнической принадлежности. У нас русским называют каждого, кто входил в состав великой державы. Будь то украинец или казах, белорус или кто-либо еще. В этом и заключается особенность российского менталитета – на него повлияли ранее сложившиеся народные культуры, и каждая внесла в него свои черты.
   Понятие “ментальность народа” появилось еще в начале ХХ века, но русские узнали о нем только к 80 годам. Тогда искусствоведы, историки и психологи нашей страны стали усиленно изучать сложившиеся черты личности ее жителей. Но зарубежные ученые начали это делать гораздо раньше. И они пришли к любопытным для нас выводам. Мифы о суровых зимах и медведях на улице отошли на второй план. Их место заняли другие занимательные наблюдения. Равенство в правах между мужчинами женщинами приняли раньше в России, чем в США.
   Что думают иностранцы о России:
   – иностранцы считают русский народ вычурным, так как мы одеваемся и ведем себя вульгарно и вызывающе;
   – мы громко разговариваем, носим красивую, но неудобную и непрактичную одежду, женщины ярко красятся, мы хвастаемся успехами и указываем на неудачи других;
   – зарубежные гости поражены русским гостеприимством, когда-то они думали, что у нас живут одни бандиты;
   – зарубежные предприниматели знают, что русские любят переплачивать за качество и пользуются этим;
   – к сожалению, в зарубежных странах до сих пор уверены, что все русские пьют;
   – но даже иностранцы заметили насколько крепки в России семейные узы.
   Если за границей принято перестать помогать взрослым детям, а пожилых родителей отправлять в дом престарелых, то у нас это считается дикостью.
   Это не все занимательные факты о русском менталитете глазами зарубежных гостей. Но и их достаточно для того, чтобы понять некомпетентность их (иностранцев) в этом вопросе.
   Отличительные черты русского менталитета.
   Почему иностранцы не могут сказать ничего конкретного о русском человеке, кроме глупых стереотипов, навеянных Западом. Потому что наш менталитет многогранен и сложен, он имеет черты, которые, совершенно не совместимы, но прекрасно уживаются между собой.Чтобы выделить главные из них, потребовалось не одно десятилетие. Еще Гитлер положил начало этому исследованию, и не закончено оно до сих пор. По сей день мы являемся предметом изучения иностранных ученых. Делается это в благих целях и для того, чтобы найти уязвимое место, которое поможет подчинить русский народ.
   Почему эта компания до сих пор не принесла успеха.
   Те, кто вырос на других континентах и не имеет такой истории, не поймет, что и зачем делает русский человек. Отличный склад ума и особенности мышления не дают сделать однозначные выводы и заключения.
   Соборность.
   Эта главная черта российского менталитета. На нас очень влияет общественное мнение, более того, мы допускаем вмешательство в нашу жизнь посторонних людей. Соборность оборачивается отсутствием понятия приватности и возможностью любой соседской бабушке вмешаться и высказать вам все, что она думает по поводу вашей одежды, манер и воспитания ваших детей.
   Ни в какой другой стране не принято подходить к незнакомым людям и высказывать им свое мнение. За рубежом это считается верхом неприличия. У нас же наоборот, каждый норовить озвучить свое мнение и даже навязать его окружающим. В России было крепостное право, но не было рабства, которое отличается жестокостью и бесчеловечностью.
   Почему так происходит.
   Русский человек отличается простотой и добродушием и укоряет прохожих, соседей или знакомых не из негативных побуждений, а стараясь исправить ситуацию, повлиять на него своими советами. Точно так же к вам могут подойти и подсказать, что вы испачкали юбку или обронили платок. Кстати, за границей это тоже не принято. Люди пройдут мимо и ничего вам не скажут.
   Правдивость и искренность.
   В генах русского человека заложено добиваться правды в любой ситуации. Эта черта менталитета преследует нас со времен Древней Руси. Тогда правдой называли свод законов, основанных, в большинстве, на Священном писании. С тех пор выражение “вершить право” и “правосудие” укоренились как единственно верные способы решения конфликта. Этому способствует и другая яркая черта менталитета русского народа – следование чувствам. Чтобы добиться правды и справедливости разжигались восстания, свержения правителей, творился самосуд. Люди знали, что шли против логики и разума, что им грозит гибель, но не могли отказаться от своей идеи. Многие исторические события привели к тому, что русский народ приобрел еще одно качество – отсутствие дисциплины. Мы не любим, когда нами управляют и командуют, не верим правительству и думаем, что знаем больше, чем те, кто во главе страны.Так сложилось, что у нас отсутствует рациональность, мы считаем, что если искать личную выгоду в каком-то предприятии – это признак корыстности. Может, поэтому Россия помогает всем, кроме самих себя.
   Негативизм.
   Русский человек часто недооценивает свои способности. Поэтому в стране много подавленных и потерянных личностей. Эта черта менталитета сложилась в связи с тем, что мы любим искренность и высказываем друг другу все, что на душе. Если в других странах принято быть вежливым и до последнего сохранять спокойствие в любой ситуации, то русский человек выскажет все как есть, даже если вы просто наступили кому-то на ногу. Мы не улыбаемся незнакомым людям, как принято на Западе. В России это признак недалекого ума (если вы будете постоянно улыбаться). Но это не мешает нам быть добродушными и чувствительными людьми. Если попросить незнакомого человека о помощи, то он непременно это сделает. Мы не остаемся равнодушными к тем, кому плохо, нам жалко больных людей, бездомных животных и всех тех, кто слабее нас. Мы помогаем, даже если нас об этом не просят. Не для того, чтобы получить благодарность, а просто так.
   Философский дар.
   Несмотря на то, что большинство жителей нашей страны живут неблагополучно, нас мало интересуют материальные вопросы. В компании друзей любой разговор рано или поздно приобретает черты вселенского масштаба. А как русский человек любит поумничать и поспорить. Доказать собеседнику свою правоту, добиться его согласия с вашими словами – это черта русского характера. Любой разговор плавно перетекает в спор, который закончится только тогда, когда один из участников сдастся другому. Это происходит, потому что мы любим правду. На чьей она стороне, тот и сильнее. Русские не любят проигрывать в споре, поэтому часто, чтобы доказать свою правоту, начинают громко и грозно разговаривать. Если иностранец может воспринять это как грубость и невоспитанность, то для русского – это демонстрация своей правоты и нежелания уступать.
   По сравнению с зарубежными правителями средних веков, русские цари были в 100 раз добрее и мягкосердечнее. Об этом говорят количества совершенных казней. Мы часто ругаемся, но такое общение не несет негатива, на следующий день два вчерашних противника могут стать лучшими друзьями. Наоборот, когда кто-то может отстоять свое мнение, люди проникаются к нему уважением и симпатией.
   Вера в чудеса.
   Виноваты в этой черте характера русского человека религиозное прошлое и культурное наследие в виде народных сказок. Нас с детства учат, что нужно делать добро и тогда оно вознаградиться, что все будет хорошо и все мечты сбудутся. И даже став взрослыми мы продолжаем в это верить. Вспомните, как героям русских народных сказок везло. Один лежал на печи 30 лет, другой был младшим и бесполезным сынком. Но появлялись волшебные звери и все делали за них. И вот у Иванушки дурачка уже невеста и полцарства в придачу. У каждого из нас есть мечта, но чтобы ее осуществить мы ничего не делаем. Вместо этого ждем, когда она сбудется сама по себе. Поэтому часто наши мечты находятся за гранью возможного – мы хотим все и сразу. Ведь кто-то это должен сделать за нас. Мы работаем как обычно, занимаемся домашними делами и ни на грамм не приближаемся к нашей мечте, день за днем. Мы лучше купим лотерейный билет, чем начнем наконец-то откладывать деньги на квартиру или машину. Мы лучше будем ждать изобретения волшебной таблетки, чем наконец-то возьмем себя в руки и похудеем.
   Нездоровый образ жизни.
   Как это ни грустно, но жители страны не заботятся о своем здоровье. Любимая фраза русских: “Само пройдет!”. Доверять врачам у нас не принято, а принято использовать рецепты народной медицины. Некоторые даже рак лечат травами и волшебными аппаратами. Происходит это по тому, что за такой долгий период существования страны, мы не акцентировали внимание на здоровье. Любовь к праздному образу жизни приводит русских людей к нелюбви к себе и своему телу.
   К счастью, сегодня молодое поколение начинает интересоваться своим здоровьем, увлекается спортом, ходит в тренажерный зал для обретения красивой фигуры. Но это только начало большого пути после осознания того, что Россия катилась вниз.
   Жизнь “по блату”.
   Еще одна сложившаяся отличительная черта русского народа – это взятничество. 200 лет назад в России было принято давать чиновникам плату за услуги, но даже когда это право отменили, привычка осталась. Поэтому вопросы до сих пор решаются не по закону, а “по блату”. Искоренить эту черту на данном историческом этапе России невозможно, так как существуют другие глобальные проблемы, но борьба уже началась и приносит успехи.
   Выносливость.
   Исторические события, такие как восстания, войны, блокады и постоянные смены правителей привели к неблагополучию русского народа. Это и позволило воспитать в людях выносливость, терпеливость и умение противостоять невзгодам. Русский человек относительно недавно начал привыкать к комфорту. Раньше мы много времени проводили на полях, чтобы прокормить семью, часто годы были неурожайными, поэтому приходилось работать в режиме без сна и отдыха.
   Погодные условия тоже повлияли на становление русского менталитета. Иностранцы жутко боятся холода. Для них 0°С уже повод надеть дубленку. Русский народ привык к таким температурам и прекрасно их переносит. Стоит только вспомнить традицию окунаться в прорубь на крещение. Некоторые русские вообще практикуют моржевание всю зиму.Сегодня Россия выходит из кризиса, перед народом встают новые задачи. Поэтому менталитет постепенно меняется, обретая новые черты. Но некоторые из них навсегда останутся в русских душах и помогут оставаться непобедимыми и неустрашимыми.

3. Вообще, менталитет — это преобладающие схемы, стереотипы и шаблоны мышления. Россияне — не обязательно русские. Отдельный человек может гордиться тем, что он «казак», «башкир» или «еврей» в пределах России, но за ее пределами всех россиян (бывших и настоящих) по традиции называют (независимо от происхождения) русскими. Для этого есть основания: как правило, все они имеют сходство в своей ментальности и стереотипах поведения.
   Twimg.com
   Россиянам есть чем гордиться, у нас огромная и сильная страна, у нас талантливые люди и глубокая литература, при этом мы сами знаем и свои слабые стороны. Если мы хотим становиться лучше — мы обязаны их знать.
   Итак, давайте посмотрим на себя со стороны, а именно со стороны строго научных исследований. Что отмечают исследователи культуры как специфические черты российского менталитета?
   1. Соборность, примат общего над личным: «мы все свои», у нас все общее и «а что люди скажут». Соборность оборачивается отсутствием понятия приватности и возможностью любой соседской бабушке вмешаться и высказать вам все, что она думает по поводу вашей одежды, манер и воспитания ваших детей.
   Из той же оперы понятия «общественность», «коллектив», отсутствующие на Западе. «Мнение коллектива», «не отделяться от коллектива», «а что люди скажут?» — соборность в чистом виде. С другой стороны, вам скажут, если у вас торчит ярлычок, развязался шнурок, забрызганы брюки или порван пакет с продуктами. А также — помигают фарами на дороге, чтобы предупредить о ГИБДД и спасти от штрафа.
   2. Стремление жить по правде. Термин «правда», часто встречающийся в древнерусских источниках, означает правовые нормы, на основании которых вершился суд (отсюда выражения «судить право» или «судить в правду», то есть объективно, справедливо). Источники кодификации — нормы обычного права, княжеская судебная практика, а также заимствованные нормы из авторитетных источников — прежде всего Священного Писания.
   За пределами российской культуры чаще говорится о законопослушности, правилах приличия или следовании религиозным заповедям. В восточном менталитете о Правде не говорится, в Китае важно жить по заветам, оставленным Конфуцием.
   3. В выборе между разумом и чувством русские выбирают чувство: искренность и душевность. В российском менталитете «целесообразность» практически синоним корыстного, эгоистичного поведения и не в чести, как что-то «американское». Среднему российскому обывателю трудно представить, что можно разумно и осознанно действовать не только ради себя, но и ради кого-то, поэтому действия бескорыстные отождествляются с действиями «от сердца», на основе чувств, без головы.
   Российское — нелюбовь к дисциплине и методичности, жизнь по душе и настроению, смена настроения от миролюбия, всепрощения и смирения к беспощадному бунту на полное уничтожение — и обратно. Русский менталитет живет скорее по женской модели: чувство, мягкость, всепрощение, реагируя плачем и яростью на последствия такой жизненной стратегии.
   4. Определенный негативизм: большинство россиян чаще видят в себе недостатки, а не достоинства. За рубежом, если человек на улице случайно задел другого человека, шаблонная реакция практически любого: «Sorry», извинение и улыбка. Они так воспитаны. Печально, что в России такие шаблоны — более негативные, тут можно услышать и «Ну ты, куда смотришь?», и нечто более резкое. Россияне хорошо понимают, что такое тоска, при том что это слово непереводимо на другие европейские языки. На улицах у нас не принято улыбаться, смотреть в лица окружающим, неприлично знакомиться и просто заговаривать.
   5. Улыбка в русском общении не является обязательным атрибутом вежливости. На Западе чем больше улыбается человек, тем он больше проявляет вежливости. В традиционно русском общении приоритет — требованию искренности. Улыбка у русских демонстрирует личное расположение к другому человеку, которое, естественно, не распространяется на всех. Поэтому если человек улыбается не от души, это вызывает неприятие.
   Можно обратиться за помощью — скорее всего помогут. Нормально попрошайничать — и сигаретку, и деньги. Человек с постоянно хорошим настроением вызывает подозрение — то ли больной, то ли неискренний. Тот, кто обычно приветливо улыбается другим — если не иностранец, то, конечно, подхалим. Конечно, неискренний. Говорит «Да», соглашается — лицемер. Потому что искренний российский человек обязательно не согласится и возразит. И вообще самая настоящая искренность — это когда матом! Вот тогда — человеку веришь!
   6. Любовь к спорам. В русском общении традиционно большое место занимают споры. Русский человек любит спорить по самым различным вопросам, как частным, так и общим. Любовь к спорам по глобальным, философским вопросам — яркая черта русского коммуникативного поведения.
   Русского человека часто интересует спор не как средство нахождения истины, а как умственное упражнение, как форма эмоционального, искреннего общения друг с другом. Именно поэтому в русской коммуникативной культуре спорящие столь часто теряют нить спора, легко отходят от первоначальной темы.
   При этом совершенно нехарактерно стремление к компромиссу или к тому, чтобы дать собеседнику сохранить лицо. Бескомпромиссность, конфликтность проявляется очень ярко: нашему человеку некомфортно, если он не доспорил, не смог доказать свою правоту. «Как сформулировал это качество английский учитель: «Русский всегда спорит на победу». И наоборот, характеристика «бесконфликтный», скорее, носит неодобрительный оттенок, как «бесхребетный», «непринципиальный».
   7. Русский человек живет верой в добро, которое когда-то спустится с небес (или просто сверху) на многострадальную русскую землю: «Добро обязательно победит зло, но потом, когда-нибудь». При этом его личная позиция — безответственная: «Нам принесет правду кто-то, но не я лично. Я сам ничего сделать не могу и делать не буду». Главным врагом русского человека на протяжении уже нескольких столетий считается государство в образе служило-карательного сословия.
   8. Принцип «не высовывайся». В русском менталитете пренебрежительное отношение к политике и демократии как форме политического устройства, при котором источником и контролером деятельности власти выступает народ. Характерна убежденность в том, что реально люди нигде ничего не решают и демократия — это ложь и лицемерие. В то же время терпимость и привычка ко лжи и лицемерию своей власти по причине убежденности, что иначе нельзя.
   9. Привычка к воровству, мздоимству и обману. Убежденность в том, что воруют везде и все, а честным путем заработать большие деньги невозможно. Принцип — «не украдешь — не проживешь». Александр I: «В России такое воровство, что я боюсь идти к дантисту — сяду в кресло, и украдут челюсть…» Даль: «Русский человек не боится креста, а боится песта».
   При этом для россиян характерно протестное отношение к наказаниям: наказывать за мелкие нарушения — нехорошо, как-то мелочно, нужно — «прощать!», а когда на этом фоне люди привыкают законы не уважать и от мелких нарушений переходят к крупным — тут российский человек будет долго вздыхать, пока не разозлится и не устроит погром.
   10. Вытекающая из предыдущего пункта характерная черта российского менталитета — любовь к халяве. Фильмы нужно скачивать через торрент, платить за лицензионные программы — западло, мечтою является радость Лени Голубкова в МММ-пирамиде. Наши сказки рисуют героев, которые лежат на печи и в итоге получают царство и сексапильную королеву. Иван-Дурак силен не трудолюбием, а сообразительностью, когда за него все сделают Щуки, Сивки-Бурки, Коньки-Горбунки и прочие волки, рыбы и жар-птицы.
   11. Забота о здоровье ценностью не является, спорт — странно, болеть — нормально, но категорически не допускается бросать убогих, в том числе считается нравственно недопустимым уходить от тех, кто не заботился о своем здоровье и в результате стал по факту беспомощным инвалидом. Женщины ищут богатых и успешных, а любят убогих и больных. «Как же он без меня?» — отсюда созависимость как норма жизни.
   12. Место гуманизма у нас занимает жалость. Если гуманизм приветствует заботу о человеке, ставя на пьедестал свободного, развитого, сильного человека, то жалость направляет заботу на несчастных и больных. По статистике Mail.ru и ВЦИОМ, помощь взрослым по популярности стоит на пятом месте после помощи детям, старикам, животным и помощи экологическим проблемам. Людям больше жалко собак, чем людей, а из людей из чувства жалости важнее поддержать нежизнеспособных детей, а не взрослых, которые еще могли бы жить и работать.
   В комментариях к статье кто-то соглашается с подобным портретом, кто-то обвиняет автора в русофобии. Нет, автор любит Россию и верит в нее, уже которое десятилетие занимаясь просветительской и образовательной деятельностью для своей страны. Здесь врагов нет и не нужно здесь их искать, наша задача в другом: а именно, думать, как нам поднимать нашу страну и воспитывать детей — наших новых граждан.
   Об авторе: Николай Иванович Козлов, доктор психологических наук, профессор, ректор Университета практической психологии, основатель сайта «Психологос».

4. Ментальность — образ мышления, общая духовная настроенность человека, группы.
   И.Гр.Яковенко: Ментальность задает некоторые интенции, познавательные и объяснительные модели, которые не сознаются человеком, но, тем не менее, оформляют его мысли, побуждения, чувства определенным образом. Когда мы говорим о цивилизационной специфике или о национальной ментальности, национальном характере, мы говорим об особой конфигурации, которая и задает эти характеристики.
   По образному выражению И.В. Герасимова: «Мода не термин „менталитет“ во много раз превосходит и опережает опыт реального прикладного освоения этой гипотезы»1. Однако данный термин прочно укрепился не только в научном обороте, но и в живой речи и, скорее всего, не столько по причине моды, сколько потому, что в русском языке нет понятия, полностью адекватного ему.
   В данной статье термин «ментальность» используется как понятие, производное от другого ныне модного термина «менталитет». По мнению ряда исследователей, менталитет — то же, что и традиционное сознание, то есть — система мировоззрения, основанная на этнической картине мира, передающаяся в процессе социализации и включающая в себя представления о приоритетах, нормах и моделях поведения в конкретных обстоятельствах.
   Таким образом, ментальность — это некое свойство традиционного этнического сознания особым образом отражать (и выражать своим поведением) определенную этническую картину мира.
   Этническая картина мира, в свою очередь, — это представления человека о мире, сформировавшиеся на основании определенных культурно-ценностных доминант. Представления эти отчасти осознаваемые, отчасти бессознательные. В целом этническая картина мира есть проявление защитной функции в ее психологическом аспекте.
   Ментальность, таким образом, выступает как совокупность бессознательных комплексов, складывающихся в процессе адаптации человеческого коллектива (этноса) к окружающей природно-социальной среде и выполняющих в этнической культуре роль основных механизмов, ответственных за психологическую адаптацию этноса к окружающей среде. Эти бессознательные образы, включенные в систему этнических констант тем или иным образом, определяют характер действия человека в мире. Последний специфичен для каждой этнической культуры. Ментальность — это система этнических констант, которая является той призмой, сквозь которую человек смотрит на мир.
   Данное понимание проблемы близко классическим взглядам, выраженным А.Я. Гуревичем, который определял «ментальность» как «психический инструментарий», «духовную оснастку», «специфическую структуру сознания», «осознание людьми самих себя, природного и социального окружения»; как не сформированные явно, не высказанные эксплицитно, не вполне осознанные в культуре умственные установки, общие ориентации и привычки сознания; как расхожую психологию и миропонимание, способ мировосприятия. Существуют и другие удачные определения, которые автор в большой мере разделяет.
   Ментальность как коллективно-личностное образование представляет собой устойчивые духовные ценности, глубинные аксиологические установки, навыки, автоматизмы, латентные привычки, долговременные стереотипы, рассматриваемые в определенных пространственно-временных границах, являющиеся основой поведения, образа жизни и осознанного восприятия тех или иных явлений действительности. Это особая “психологическая оснастка” (М.Блок), “символические парадигмы” (М.Элиаде), “господствующие метафоры” (П.Рикер), наконец, “архаические остатки” (З.Фрейд) или “архетипы” (К.Юнг), “… присутствие которых не объясняется собственной жизнью индивида, а следует из первобытных врожденных и унаследованных источников человеческого разума”. В отличие от Фрейда, Юнг полагает, что не только субъективное, вытесненное за “порог сознания”, но, прежде всего коллективное и безличное психическое содержание включается в область бессознательного. “Коллективное бессознательное как наследие предков… является не индивидуальным, а общим для всех людей… и представляет собой истинную основу индивидуальной психики”. В основе коллективного бессознательного лежат устойчивые образы, названные Юнгом архетипами. В своей сущности ментальность как раз и представляет собой исторически переработанные архетипические представления, через призму которых происходит восприятие основных аспектов реальности: пространства, времени, искусства, политики, экономики, культуры, цивилизации, религии. Рассмотрение ментальных особенностей сознания той или иной социальной группы позволяет проникнуть в “скрытый” слой общественного сознания, более объективно и глубоко передающий и воспроизводящий умонастроения эпохи, вскрыть глубоко укоренившийся и скрытый за идеологией срез реальности — образов, представлений, восприятий, который в большинстве случаев остается неизменным даже при смене одной идеологии другой. Это объясняется большей, по сравнению с идеологией, устойчивостью ментальных структур.
   Образцы поведения, ценностные ориентиры обычно задаются в рамках ментальности образованной части общества, а затем, отчасти упрощаясь, постепенно проникают в ментальность народа, закрепляясь в ней на долгие годы, десятилетия и даже века. Социальная дифференциация ментальностей отражает существующее в обществе разделение на общественные группы с присущими им материальными интересами, образом жизни и т.п. Например, крестьянской ментальности прошлого столетия в России был присущ больший консерватизм, чем ментальности образованных классов, и даже ранние по времени крестьянские восстания можно охарактеризовать как консервативные, ибо их идеалы находились не в будущем (как у интеллигенции), а в прошлом. Далее, крестьянской ментальности, формирующей и моделирующей поведение ее носителей, были присущи коллективные страхи, фантазии, отдельные и довольно жестокие проявления фанатизма и жестокости, что объяснялось тяжелыми условиями крестьянской жизни — бедностью, голодом, эпидемиями, высокой смертностью. Но, в отличие от бытующих мнений о “крестьянской массе”, русскому крестьянину было присуще осознание своего особого “я”, напряженное восприятие соотношения вечности и временности бытия при общей ориентации на христианские ценности. Воспроизводя шаг за шагом крестьянскую ментальность можно постепенно сконструировать и образ жизни крестьянина, его духовный и материальный мир. Этот же метод лежит в основе анализа духовного мира интеллигенции. Текстологический анализ сочинений известных представителей российской интеллигенции, их языка, оговорок, манеры изложения, наконец, суггестивности текста, позволяет судить об их ментальности; об их идеологии говорят рационально оформленные системы, вырабатываемые концепции.
   Обратим внимание на еще одно различие между ментальностью и идеологией — различие в темпоральном аспекте. Разные структуры сознания развиваются по-разному — некоторые из них становятся устойчивыми для многих поколений, другие — исчезают на протяжении жизни одного поколения людей. Ф.Бродель выделяет три типа исторического времени — время большой протяженности, время средней протяженности и краткий срок. Если развитию политики соответствует “краткий срок”, а экономики “время средней протяженности”, то ментальность существует во “времени большой протяженности” как наиболее устойчивая и малоподвижная структура сознания. “Мы подходим здесь к вопросу об отношениях между краткой реальной историей, и долгой историей интеллектуальных феноменов. Их соотношение очень сложно. Тем не менее, ясно, что интеллектуальные феномены следует включить в историю “большой длительности” и большого пространства”. Ж. Ле Гофф отмечал, что “инерция является исторической силой исключительного значения. Менталитеты изменяются более медленно, чем что-нибудь другое, и их изучение учит, как медленно шествует история”. В этой связи интересным представляется высказывание К.Маркса о том, что “традиции всех мертвых поколений тяготеют, как кошмар, над умами живых”.
   Если идеология, с теми или иными отклонениями, в целом развивается поступательно, так сказать линейно, то в рамках ментальности представления изменяются в форме колебаний различной амплитуды и вращений вокруг некой центральной оси. В основе подобного движения и развития идеологии и ментальностей лежит определенный образ жизни. Так, идеологические теории, вырабатывались преимущественно интеллигенцией, как правило, живущей в городах, ритм жизни которых был гораздо динамичнее в сравнении с патриархальной и отчасти застойной, цикличной (в зависимости от сельскохозяйственного календаря) жизнью в деревне. С развитием же сельских школ, определенного уровня грамотности в деревне, с появлением предназначенной для крестьян литературы, в деревню проникают определенные элементы идеологии, способствующие социальной трансформации крестьянского образа жизни и ускорению темпов его развития.
   Итак, ментальность — весьма насыщенное содержанием понятие, отражающее общую духовную настроенность, образ мышления, мировосприятие отдельного человека или социальной группы, непрорефлексированное или недостаточно осознанное, большое место в котором занимает бессознательное.
   Модель характерного для своей эпохи восприятия и осмысления действительности состоит из большого количества элементов, зачастую противоречащих друг другу и не сводится т о л ь к о к отражению внешней реальности. Во многом она формируется уже существующими на ментальном уровне обычаями, “предрассудками” и суевериями, символами и нормами поведения, надеждами и фобиями наряду с материальными интересами, соотношение с которыми в каждом конкретном случае различно. Ментальность отражает тот пласт общественного и индивидуального сознания, в котором фактически отсутствуют систематизация, рефлексия и саморефлексия, а отдельные идеи являются не результатом деятельности индивидуального сознания, а представляют собой неосознанно и автоматически воспринятые установки, общие в целом для той или иной эпохи и социальной группы, обусловленные коллективными детерминантами представления и верования, традиции, имплицитно содержащиеся в сознании ценности, установки, мотивы и модели поведения, лежащие в основе рационально построенных и логически осмысленных концепций, теорий, идеологических систем.
   В отличие от ментальности, ограниченной определенными пространственно-временными (эпоха, период, регион, государство, этническая территория) и социокультурными (реально существующие общности и личности) рамками, архетип носит всеобщий характер, независимо от времени и места. Он представляет собой биосоциальный процесс, цель которого — осуществление первоначально заложенной в эмбрионе личности во всех ее аспектах, со всеми ее психическими данностями. Если ментальность зависит от социокультурного контекста с присущими ему этическими представлениями, то архетип этически нейтрален. “Архетип — структурообразующая единица, служащая основанием (каркасом), психическим вектором социокультурного развития. Архетип — корень, на поверхности которого история и культура производят все новые очертания и формы, расцвеченные всей гаммой красок душевного состояния человека. Ментальность — формообразующая единица, придающая архетипическому содержанию качественную характеристику.… Архетип — абстрактная категория, ментальность — всегда конкретна, архетип — содержание, ментальность — форма, архетип — сущность, ментальность — явление”. Ментальность выражает свое архетипическое содержание посредством культуры, то есть через определенный культурный код, носителем которого, в первую очередь, является интеллигенция.
   “МЕНТАЛИТЕТ” — КАК ОДНО ИЗ ЦЕНТРАЛЬНЫХ ПОНЯТИЙ СОЦИОКУЛЬТУРНОГО ПОДХОДА.
   С конца 80-х годов начинается бум интереса к комплексному подходу в осмыслении прошлого и настоящего. С введением в научный оборот таких понятий как культура повседневности, образ жизни, культурно-историческая парадигма, социодинамика культуры и т.п., выявился единый предмет социальной и культурной истории — ценностно-смысловой континуум общественного развития.(10) .
   Складывающееся в результате представление об истории как социокультурном процессе приводит к образованию особых многозначных понятий, которые оказываются применимыми равнозначно как к социально-историческому, так и к культурно-историческому процессу. Но самым загадочным из вновь возникших слов стало слово “менталитет”, получившее широчайшее распространение.(11). Это абстрактное и емкое понятие пришло на помощь обществоведам, став панацеей, единственно правильным объяснением всех существующих проблем. И все это в ситуации, когда данная область знаний оставалась фактически неизученной. Сложившаяся ситуация и заставила обществоведов наметить основные подходы в изучении ментального измерения истории.
   Какое же содержание, на сегодняшний день, ученые вкладывают в понятие менталитет. Анализ литературы по проблемам ментальности, а она поистине огромна, убеждает, что целесообразно рассмотреть основные направления в определении данного термина.(12) .
   I. Определение “менталитета” с позиций исторической психологии звучит следующим образом. Менталитет — это обобщение всех характеристик отличающих ум, образ мышления.
   Наибольших успехов в исследовании менталитета достигла французская историческая школа “Анналов”. М. Блок и Л. Февр, которые ввели в лексикон понятие “менталитет” обращали внимание своих коллег на тот пласт сознания, который в силу своей слабой отрефлектированности не получал прямого отражения в источниках, а потому и постоянно ускользает из поля зрения историков.(13). По мнению последователей данного направления, в человеческом сознании, в той или иной форме, находят свое преломление самые разные проявления бытия, закрепляясь в системе образов, представлений, символов. Именно поэтому изучение образа мыслей людей, способов и форм организации мышления, конкретных и образных картин мира, запечатленных в сознании, рассматривается, или как возможность понять логику исторического процесса, как в целом, так и применительно к отдельным историческим феноменам.
   Приверженцами этой точки зрения на менталитет, в нашей стране, стали представители культурологической школы А. Я. Гуревича.(14). Менталитет, по мнению Гуревича, представляет собой тот уровень общественного сознания. На котором мысль не отделена от эмоций, от ментальных привычек и приемов сознания, — люди ими пользуются, обычно сами того не замечая, т.е. бессознательно.(15).
   II.Социокультурный подход трактует менталитет — как совокупность представлений, воззрений, “чувствовании” общности людей определенной эпохи, географической области и социальной среды, которые влияют на исторические и социокультурные процессы. Другими словами, менталитет — это некая интегральная характеристика людей, живущих в отдельной культуре, которая позволяет описать своеобразие видения этими людьми окружающего мира и объяснить специфику их реагирования на него.(16).
   На сегодняшний день, ученые-обществоведы переходят к комплексным трактовкам понятия менталитет. Этот подход объединяет историко-психологическую и социокультурную трактовки данного термина. Эта точка зрения исходит из положения о человеке, как части культуры. Представляющей собой совокупность практикуемых данным обществом основных способов производства и взаимодействия с природой, деятельности социальных институтов и других регуляторов современной жизни, а также включающая в себя верования, иерархию ценностей, мораль, особенности межличностного поведения и самовыражения, тот или иной язык, способы передачи опыта через поколения.(17).
   Менталитет может рассматриваться как способ и метод изучения общественных и цивилизационных структур исторического процесса в целом, т.е. изучение менталитета выступает как метод исторического познания. Гораздо большее прикладное значение имеет изучение менталитета конкретной эпохи, конкретной социальной группы или класса. В этом случае часто употребляют не термин “менталитет”, а термин “ментальность”. Отличие этих терминов состоит в том, что менталитет имеет всеобщее, общечеловеческое значение, а ментальность может относиться к самым различным социальным стратам и историческим временам.(18). Следует отметить, что употребление этих двух терминов еще не устоялось. Есть исследователи, которые применяют их как равнозначные. Именно такой подход мы встречаем в материалах круглого стола, проведенного журналом Вопросы философии в 1993 году.(19).
   Одной из проблем стала типологизация менталитета. Исследователи выделяют следующие типы ментальностей:
   1). Индивидуальная ментальность.
   2).Групповая ментальность.
   3).Национальная ментальность.
   4).Цивилизационная ментальность.
   Следует обратить внимание на наличие континуетета между данными типами ментальностей (см. Схему 1).
   Так, например групповая ментальность в социокультурном контексте — это отражение совокупного культурно-исторического, национального и социального опыта, преломляемого в сознании конкретной личности.(20).
   Широко ведутся исследования и по внутренней структуре менталитета.
   МЕНТАЛИТЕТ:
   1) партикулярная культура 2) “духовная самость” 3) социальный отклик 4) мета социальный уровень 1). Партикулярный уровень или бессознательное отражает общие тенденции частной жизни и во многом обуславливает формирование личности и ее социальных ролей, а также характер взаимоотношений с другими индивидами. Это привычные бытовые отношения, ритуалы, социальные нормы, ценности, оценки — словом, отчасти нерефлексируемый мир социальных взаимодействий.
   2). “Духовная самость” — культура конкретной социальной общности, ее специфика, адаптивные способности. Все это осуществляется на рефлексивном уровне.
   3). Социальный отклик — это реакция общности или индивида на политику, государственную власть, реформы и т.п.
   4). Метасоциальный уровень — это этнокультурная ориентация вовне с параллельным обращением внутрь себя (например национальная идея, которая имеет, к тому же, большое последействие ). (21).
   Как видим, данная предложенная структура менталитета во многом перекликается с предложенной выше классификацией ментальностей. Предлагаются и другие классификации, характеризующие содержательную сторону менталитета.
   1). Материальные факторы быта.
   2). Поведенческие стереотипы.
   3). Эмоциональное и художественное восприятие мира.
   4). Лингвистические факторы.
   5). Рациональное восприятие мира.
   6). Мировоззренческие факторы.
   7). Общественные настроения ( политические, религиозные и т.п.).
   Таким образом мы видим, что в понятие “менталитет” включены как элементы обыденного сознания, так и теоретического сознания. Это делает трактовку понятия “менталитет” близкой к трактовке понятия “ общественное сознание”, которое понимается как массовое ( наличное, реальное сознание в определенном, исторически обусловленном сочетании синтезирует элементы обыденного и теоретического сознания.
   В определении и изучении менталитета не существует устоявшейся методологии. Некоторые обществоведы усматривают в этой размытости не только уязвимость, но и определенное преимущество — методологическую пластичность, которая открывает перед исследователем новые возможности.(22). Во всяком случае, многочисленные попытки ввести понятие “менталитет” в какие-то более или мнение жесткие рамки, так и не увенчалось: в одних случаях оно смыкается с распространенным, но столь же не четким понятием “общественное сознание”, а в других сводиться к описанию простейших психических реакций.

5. РЕФЕРАТ
   по дисциплине: Психология
   по теме:
   Проблема российского менталитета в условиях перехода к рынку
   Содержание
   Введение
   1. Факторы, определяющие особенности российского менталитета
   1.1 Метафора «выращивание»
   1.2 Метафора «путь»
   1.3 Метафора «борьба»
   2. Особенности российского менталитета с точки зрения переосмысления современного российского государства, как категории
   Заключение
   Список литературы
   Введение
   Споры о российском менталитете, о загадочной русской душе в эпоху перестройки и последующие годы демократического развития вспыхнули среди российских ученых и публицистов с новой силой. Нынешний системный кризис русского самосознания требует нового подхода к проблеме менталитета русской нации. Выход из общественного кризиса, успех или неуспех неореформаторов во многом зависит от того, насколько им удастся осознать менталитет нации, составляющей подавляющее большинство населения России.
   Национальный менталитет – это совокупность психологических установок, ориентаций, приоритетов, идеалов и ценностей, определяющих поведение, стиль и способ деятельности нации по отношению к таким основополагающим видам общественного бытия, как политическая власть, производство и потребление, труд, семейная жизнь, воспитание и образование детей, война и мир, собственность, профессиональные занятия и т.д. Менталитет – подсознательная социально-психологическая программа поведения отдельных людей, нации в целом проявляется в сознании и в практической деятельности людей, обладает определенной, достаточно жесткой устойчивостью, т.к. складывается в результате длительного исторического процесса. Он носит системный, комплексный характер и поэтому обладает свойствами нерасчленимой целостности.
   Менталитет является важнейшим фактором, влияющим на все сферы жизни. Без учёта менталитета невозможно не одно начинание, что особенно актуально для нынешней России. Исходя из этого, целью данной работы является изучение наиболее ярких особенностей российского менталитета и отпечаток, откладываемый ими на состояние современного российского общества.
   1. Факторы, определяющие особенности российского менталитета
   Первый и, пожалуй, наиболее яркий фактор российского менталитета связан с историей крепостного права. По переписи конца XIX века в России более 80% населения составляли крестьяне. А в течение почти тысячелетия до этого в России существовали различные формы крепостничества, которое со временем изменялось только в сторону ужесточения. Если посмотреть по своей сути, то жизнь крестьянина делилась на две неравные части. Большую часть рабочего времени он трудился на помещика. Остальное время – работал на самого себя. Если крестьянин хорошо выкладывался, работая на хозяина, то ему не оставалось сил также качественно работать и на себя. Поэтому в менталитете четко закрепилось разделение между «работой на себя» и «работой на хозяина». Эту тему в свое время поднимал в философии и экономике Карл Маркс, который ввел понятие отчуждения от средств и результатов труда.
   В итоге качество реализации какой-либо идеи зависит от того, как участник ситуации воспринимает ситуацию в целом. Если человек считает свое участие в деле работой на себя, то его отношение к средствам производства, к организации дела и результатам дела становится позитивным. Когда человек воспринимает свою роль в деле как «работу на хозяина», то его мотивация и ответственность резко снижается, а все эффекты отчуждения в его случае становятся явными. В этом случае у него может развиваться потребительское отношение к объекту.
   Вторым фактором менталитета можно назвать систему базовых метафор, превалирующих в российской культуре. Вся информация, которую воспринимает человек, разделяется на два основных вида. Один из них – базовые метафоры – это те действия и понятия, которые человек понимает непосредственно. Например, идти, прыгать, есть и так далее. Эти действия и понятия человек способен понимать в возрасте до 3-5 лет. Все остальное человек понимает не непосредственно, а через сопоставление с уже известным и понятным для него. Например, такое мрачное и неуловимое понятие как «смерть», человек понимает в сопоставлении с базовым понятием «рождение» или «переход». А передачу знаний человек воспринимает (в русском языке) как факт передачи из рук в руки чего-либо от одного человека к другому.
   Естественно базовая метафора откладывает свой отпечаток и на более сложное понятие. Так, в ситуации с передачей данных важно понимать, что в базовой метафоре при передаче предмета, у передающего в руках ничего не остается. Отсюда у человека подсознательно возникает ощущение, что при передаче знаний, он сам тоже чего-то лишается. Не удивительно что, в результате, это ощущение негативно сказывается на эффективности коммуникаций. Таким же образом фактически все принятые в культуре базовые метафоры являются своего рода источником подсознательных суеверий, на которых в итоге базируется национальный или культурный менталитет.
   Чтобы более тонко прочувствовать специфику российского менталитета, рассмотрим три базовых метафоры, во многом определяющих менталитет нашей страны.
   1.1 Метафора «выращивание»
   Российская культура по своей природе тесно связана с сельским хозяйством, которое в сравнительно древние времена было подзольно-подсечным. То есть, племя приходило в лес, сжигало и выкорчевывало все деревья, несколько лет сеяло на этой более плодородной от золы почве и переходило на следующее место. При таком ведении растениеводства, естественно, важнее всего было выбрать правильное место, а не сохранить его для потомков.
   Кроме того, сельское хозяйство в нашей стране всегда относилось к категории рискованного. Если засеять поле раньше времени – заморозки могут все сгубить, если слишком поздно – урожай не успеет вызреть. Отсюда большая зависимость от внешних явлений и ситуаций и неготовность в полной мере брать ответственность на себя.
   При выраженном умеренном и континентальном климате все зависит от одного урожая в году, и поэтому есть два периода в году, когда работа идет практически без сна и отдыха (посевная и жатва), а зимой – главное минимально расходовать запасы и по возможности беречь силы до весны.
   Отсюда в русском языке множество сельскохозяйственных метафор: «сеять доброе, светлое, вечное», «посадить в тюрьму», «окучивать клиентов», «вырастить новое поколение или смену» и так далее.
   Особенности менталитета, имеющие истоки в метафоре «выращивания» нашли выражение в следующих качествах «россиянина»:
   · внешний фокус контроля: состояние, когда человек склонен искать и находить причины собственных неприятностей, удач и провалов во внешнем мире, а не в себе и своих способностях, когда человек ищет причины не делать вместо того, чтобы искать способы того, как сделать;
   · неравномерность в исполнении работ, неровный график работоспособности, авральное решение задач, которое перемежается с длительными периодами «раскачки» или сниженной работоспособности;
   · готовность ожидать наступления более благоприятных условия для реализации работ, стремление приостанавливать или переносить исполнение работ, если внешние условия не располагают к их выполнению;
   · способность находить «объективные» причины отсутствия любых результатов;
   · способность в сжатые краткие сроки выполнять неимоверный объем работ, иногда даже без ущерба для качества;
   · подсознательная уверенность, что начатая однажды работа, в конце концов, может закончиться и «без моего участия», растет же трава сама по себе;
   · недостаток заботы о том, кто выполняет последующую операцию или работу, поэтому человек может качественно выполнить свою часть работы, например, завинтить болт, но так, что потом будет сложно выполнить последующий технологический шаг, например, завинтить так, что его уже никак не развинтить.
   1.2 Метафора «путь»
   В советское время метафора светлого пути к коммунистическому будущему смотрела на граждан практически со всех сторон. Да и основная экспрессивная форма выражения негативных эмоций в нашей культуре связана с тем, что обидчику рекомендуется проследовать в определенном направлении.
   Но что такое путь в российской культуре? Если всю Бельгию с Севера на Юг можно проехать на хорошем автомобиле за 2 часа, а на лошади – не более чем за два дня, то наши расстояния даже в древности не могли не внушать уважения. Тот же легендарный Илья Муромец по дороге из Мурома в Киев не только преодолел расстояние почти в четыре Бельгии, но и по дороге сразился с Соловьем-Разбойником, подвигов совершил немало. Учитывая, что постоянные специально построенные дороги в России укоренились в основном при Петре Первом, а до этого дорога каждый год по весне могла «менять свое русло», можно предположить еще об одной трудности в пути – бездорожии.
   Получалось, что если человек отправлялся в путь, то на это нужно было отводить сравнительно много времени, в пути его подстерегали всяческие опасности. Поэтому сам по себе путь становился отдельным независимым мероприятием, оторванным от своего истока и своих целей. Отсюда – сравнительно высокий уровень ориентации на процесс, а не на результаты. Основные следствия данной метафоры:
   · высокая степень увлеченности процессом выполнения работы;
   · способность «забывать» о причинах, побудивших выполнять отдельную работу или операцию;
   · способность «забывать» о сроках и иных характеристиках цели работ, если об этом не напоминать специально;
   · способность самоотверженно и аскетично выполнять те виды работ, которые вызывают наибольший интерес;
   · опасность подмены основной цели работы некоторой скрытой или промежуточной целью;
   Если сопоставить в несколько ироничной форме сочетание двух первых базовых метафор, то прослеживается ответ на один из вечных российских вопросов. Представьте себе ситуацию, когда человек посеял урожай и отправился в путь. Поскольку путь длинный и трудный, то к тому моменту, когда пришла пора собирать урожай, человек может оказаться вдалеке от «своего поля». И что остается ему делать? Он собирает урожай там, где находится. И поэтому у нас в стране зачастую прав не тот, кто засеял поле, а тот, кто собрал на нем урожай. Отсюда сравнительно неустойчивое отношение к собственности, на чем в свое время и сыграли большевики, отнимая собственность у тех, у кого она была.
   1.3 Метафора «борьба»
   Поскольку российские народы вместе составляли сравнительно большую общность, окруженную сравнительно более мелкими народами, то еще древние россияне вполне могли себе позволить такую роскошь – как борьбу и войны с соседями.
   Борьба с вредителями и за урожай, трудовая битва и борьба за качество, которое, по-видимому, нужно было у кого-то отвоевать – все это лишь некоторые примеры данной метафоры.
   Первый российский президент Б.Н. Ельцин, например, еще со времен своего партийного руководства в Екатеринбурге отличался приверженностью к данной метафоре – разгонял всех и вся.
   Отсюда следующие качества:
   · стремление находить некоего врага, препятствующего исполнению основных работ, создающего негативные условия для реализации работ;
   · стремление рассматривать мелкие внутренние неприятности и неточности как результат действия внутреннего врага. Поиск «козла отпущения»;
   · повышение активности и инициативы в ситуации, когда возникает внешняя или внутренняя угроза;
   · способность даже явные проявления агрессивной активности объяснять исключительно как вынужденные оборонительные меры. Например, по принципу: «Я же предупреждал, а Вы даже не обратили внимания, поэтому пришлось от слов перейти к действиям».
   2. Особенности российского менталитета с точки зрения переосмысления современного российского государства, как категории
   Осознание общих видов действий и мышления, свойственных конкретному национальному типу, воплощение общего сознания в идеологии, теснейшим образом связанные с преодолением кризиса и самосохранением общества, невозможны без переосмысления такой философской, политической и социальной категории как государство. Именно оно воплощает глубинную потребность человека в единых ценностях, в универсальном идеале, оно цементирует, держит совместную социальную жизнь, которая без него распадается.
   Основная проблема сегодняшнего дня, связанная с коренной ломкой менталитета постсоветских граждан, в демократическом и капиталистическом пути современных реформ. Эти перемены могут не поддерживаться большинством народа, так как связаны с трансформацией или даже сломом традиционных общественных структур, институтов, стереотипов поведения, понятий и привычек.
   Западный социальный порядок, со времени вступления в эпоху капитализма, конституировался, базируясь на таких чертах, как мобильность, агрессивность, конкуренция и индивидуализм. Совершенно в ином направлении шло образование российского типа государственности, сохранившего почти в полной неприкосновенности такие черты докапиталистических монархическо-патриархальных условий социально-культурной среды, как единообразие, стабильность, относительная социальная бесконфликтность, отсутствие конкурентности и преобладание общинно-коллективных форм собственности и психологии.
   Особенности российского философствования и практики государственности диктуют, с одной стороны, необходимость учета специфики российского менталитета, сохранившего этические установки и приоритеты в структуре государственного идеала, а с другой стороны, важность размышления над способами и возможностями конструирования государства как рациональной организационной системы общества. Последний аспект исследования составляет ведущую канву научных изысканий современной западной государствоведческой мысли. Он представляет главную силу модернизационных преобразований в политическом процессе цивилизованных стран.
   Теория реформирования, предложенная М.Крозье, одно из главных условий успешной реализации преобразований кризисного общества видит в переформулировке функций и целей существующих структур, институтов, культурных и национальных ценностей – в превращении дисфункций в функции. При этом он ратует за выявление и переосмысление тех качеств национального характера, которые остаются устойчивыми на протяжении многих десятилетий. Он предлагает использовать их, выискивая в них положительные стороны, а не пытаясь их радикально изменить или игнорировать. Памятуя об этой стороне крозьеровской теории изменения общества, следует обратить внимание на те стороны русского национального характера, которые, оставаясь устойчивыми, в то же время нередко выглядят как недостатки или же кажутся недостаточно прогрессивными. Их сохранность, однако, на протяжении долгого времени обязывает отнестись к ним более внимательно и отыскать в них такие аспекты, которые могли бы стать полезными для современных преобразований российского общества.
   Сегодня, следует задаться вопросом: каковы же могут быть те приоритеты национального развития, которые помогут создать в России государственность нового типа, исходя из и опираясь на культурно-историческую российскую традицию, сохраняя преемственность развития, используя сильные положительные стороны народного духа и помогая тем самым максимально безболезненно войти в новую цивилизованную полосу жизни страны? Первая и главная «ставка» современной стратегии выхода России из кризиса состоит в стремлении опереться на свои силы, на «веру в своих». Одна из особенностей исторического пути России – в маятникообразном развитии. Речь идет о том, что в политической истории России волна подражания Западу, презрения к собственным ценностям, опоры на помощь извне (идейную и материальную) сменялись упованием на внутренние силы и ресурсы.
   В нашей сегодняшней реальной исторической действительности мы находимся в начале подъема ориентации на внутрироссийские возможности. После попыток бездумного заимствования современной западной модели модернизации мы оказались перед фактом значительного разрушения социальной ткани, ибо вновь предпочли органичности и постепенности развития, продуманной реформе революцию.
   Таким образом, мы вновь оказались перед необходимостью осознания сильных и слабых сторон характера народа, его бытия, перед задачей оценки тех ресурсов национального духа, которые могут стать перспективными для модернизации. Нам предстоит выделить «узловые» точки системы, воздействуя на которые, можно дать импульс процессу развития. Задачи же состоят – в выделении ресурсов (идейных и материальных), на которые надо опираться. Никакое общество не может достигнуть сколько-нибудь высокой степени развития, не найдя для себя рамок государственности, т.е. не опираясь на какой-либо четко определенный принцип государственного строения.
   Принцип государственного устройства органически вырастает из нации, ее характера, образа жизни, геополитических условий. Государство как форма существования нации и организации ее жизни есть в этом смысле всего лишь воплощение объединительной национальной идеи. Тот факт, что всякий принцип государственного устройства органически порождается нацией, ее духом, заставляет задуматься о тех чертах сознания народа, понимание которых позволит нам уяснить некоторые существенные требования, которые предъявляет народная воля к власти, и те характеристики, которые власть, в свою очередь, должна выделять в национальном характере, которым она должна соответствовать, на которые она должна опираться. Долгая история раскола между народом и властью приводит к необходимости определить те характеристики, которые могут и должны объединить власть и народ в России.
   Одной из черт российского народного менталитета, лежавших до сих пор в основании его государственности, было стремление к нравственному порядку. В России нравственный порядок в шкале ценностей коллективного сознания стоит выше организационного. Это значит, что народная воля хочет видеть в действиях власти справедливость и лишь наряду с ней и на ее основе – законность. Главная же сущностная черта нравственного порядка в применении к власти есть соблюдение ею ценности «служения», следование идее служения. Такое восприятие легитимности власти сохранило русское коллективное сознание. Именно это отношение к власти сущностно для русского духа и именно оно подразумевается, когда говорится о русском народе как народе-государственнике.
   Исторически все российское бунтарство искало основания своей легитимности в «неправедности» царя существующего («подмена» царя, лжецарствования) и в замене его настоящим, праведным. А поскольку власть царю давалась непосредственно от Бога, то такое восстание означало приближение к восстанию против самого Бога. Это создавало особую психологическую трудность, затянутость вызревания бунта и следующую за сим бесшабашную решимость, которая порождала состояние, когда человек «преступал» недозволенную священную грань, и тогда уж крушил все на своем пути, идя как на плаху.
   В психологической сложности возмущения против неправедности земного царя, который перестал соответствовать заветам Бога, коренятся истоки метафизики русского бунта. Это было восстание против высшего идеала, т.е. фактически против самого себя, против своей сущности, против мессианских граней самого русского характера. Внутренняя готовность коллективного сознания русского народа к событиям 1991 года имеет те же основания – народ ощущал неправду и неправедность правителей, потому что высшая власть КПСС из декларированной повсюду идеи служения народу превратилась в привилегию, стала своекорыстной. Именно это последнее обстоятельство более всего возмущало коллективное сознание. Профанируя идею служения, политическая элита подрывала саму возможность доверия властям и таким образом воспроизводила почву для смуты, революции, народного бунта.
   Следует помнить об этой сильной стороне русского коллективного сознания, которое готово вручить всю полноту власти тому (или тем), кто сможет воссоздать социальный порядок. С точки зрения стратегии поведения властей это означает, что одной из задач политической элиты является реализация в сфере высшего управляющего слоя общества принципа «служения». Пока этот принцип русского сознания останется невостребованным, в стране будет существовать смута или угроза смуты, до тех пор народ будет предпочитать анархию любому демократическому порядку, до тех пор он будет оставаться никому не подчиненным и неуправляемым, а власть и законы будут «повисать в воздухе».
   Таким образом, первая задача власти – изменить саму концепцию власти, «реформировать реформаторов». Тесно связана с ней проблема бюрократии. Русское сознание от века испытывает радикальное недоверие к «исполнителям» законов, т.е. к чиновникам-бюрократам и вообще ко всякого рода начальству, рангом ниже монарха (“законы святы, да исполнители супостаты”). Сама по себе бюрократия, или чиновничество, необходимы как орудие управления для любой верховной власти.
   Опасность, однако, возникает, когда бюрократия из орудия управления превращается в господствующую силу. Тогда она губит как верховную власть, так и нацию. В идеологическом плане подрыв бюрократией нравственных и социальных авторитетов (т.е. естественно выделяющихся из общества талантливых людей – представителей разных слоев, которых бюрократия не терпит по самой своей формализованной и безличной сути) является источником развития нигилистических и анархических идей.
   Вторая задача должна состоять в заботе государства о социальном строе, об устроении социальной ткани, которая есть первейшая функция современного западного принципа правления и которая составляет весомую долю в ожиданиях российского народа от действий власти. Именно этого желает народ, произнося слово «порядок», под которым имеется в виду определенная сорганизованность частей общества. С другой стороны, это есть именно та важная часть государственной работы, на основе которой и строится собственно государство. Ведь если главная функция общества – социальное творчество, “свободный эксперимент”, то главная функция государства – обязывающая, интегрирующая, сплачивающая, устроительная. Русское народное миросозерцание явно тяготеет к тому, чтобы государство занималось устроением сферы социального, заботилось о поддержании социального строя.
   Третий ряд задач, близко примыкающий ко второму, касается поддержания в нации живых нравственных идеалов. Как показывает исторический опыт многих стран, в том числе и российский историко-социальный опыт, существенный вклад в решение этой задачи может внести церковь. Действия церкви с рассудочной точки зрения сводятся к воспитанию личности. Церковь дает человеку высшее нравственное миросозерцание, указывает цели жизни, права и обязанности личности. В случае отсутствия религиозного миросозерцания практические правила нравственного поведения в обществе держатся либо на инстинкте, либо на соображениях общественной пользы. Но инстинкт – вещь непрочная, а общественная польза – понятие условное. Несмотря на 70-летний опыт атеистического мировоспитания православные черты русского сознания сохранились на уровне привычек и некоторых национальных свойств характера. Именно скрытость, неявность православно-религиозных характеристик русского сознания заставляют внимательнее и пристальнее всматриваться в современные их проявления. Взять хотя бы т.н. социальную пассивность русских, их «долготерпимость». Эта черта нередко подается как некая производная тупости и «нецивилизованности». Однако суть этих качеств может быть сущностно-противоположной. Дело в том, что христианско-православное миросозерцание русских исполнено значительной доли скептицизма в отношении возможности достижения совершенства в земных делах. Это связано и с дуалистичностью самой человеческой натуры, и с несовершенством и невозможностью стопроцентного рационального расчета условий и хода общественной жизни, и со сложностью и противоречивостью интересов в многообразном течении жизни. Именно в силу «схватывания» русским коллективным сознанием этих обстоятельств общественно-политическая жизнь не становится культом русского человека. Его идеалы имеют более этическую (и даже мистическую) направленность, которые остаются ныне совершенно невостребованными.
   Одной из главных нравственных ценностей здорового общества является идеал «честного труда», «честного заработка». Сегодня этот идеал сильно разрушен и девальвирован. Попустительство финансовых махинаций, спекуляции, разгул низменных инстинктов наносят удар по идеалам порядочности, мастеровитости, основательности, самоотдачи, бескорыстия (идеалам, по сути своей, религиозно-нравственным). Здоровое ядро коллективного сознания в полной мере отдает себе отчет, что без труда нет прочных оснований жизни. Необходимо поэтому вместо стратегии пустых обещаний создать в обществе условия для «игры на повышение», стратегии, которая вполне соответствует российской традиции высокой духовности. Конечно, нельзя отрицать присутствия в природе человека отрицательных сторон. Однако именно на развитие добродетельных сторон в натуре человека, на его воспитание делали ставку все нравственно-ориентированные идеологии. Дуалистичность человеческой природы очень резко проявлена в русском человеке. Бунтарско-нигилистический дух, непослушание, «разбойничья рожа» и святость, стремление к покаянию и к труду с полным самоотвержением – таковы лики русского человека. Получившая у нас сегодня распространение концепция хозяйствования, во многом основанная на теории «экономического человека», относится к механически-утилитарному, или, выражаясь более современным языком – технократическому варианту хозяйствования, целиком и полностью основанному на рациональном расчете и ставящем в качестве главной и единственной своей цели – прибыль ради прибыли. Такой тип хозяйственной «этики», начисто лишенной каких бы то ни было «идеальных» основ, создает сегодня в России эффект стяжательства или праздно-пренебрежительного отношения к труду. Такая модель не может создать ничего, кроме двухполюсного общества с наживой, роскошью, расточительством и праздностью на одном конце и с выживанием на грани нищеты на другом. Сегодня совершенно очевидно, что основания грядущей этики хозяйствования в России следует искать в другой плоскости.
   В социально-философской литературе говорится о «протестантском духе» как о центральной имманентной строительной силе западной цивилизации. Применимо к России мы можем говорить только о следах православной культуры, которые остались стержневыми, неизгладимыми звеньями национального духа, национального миропонимания и сознания.
   Православие коренным образом отличается от протестантизма в своем отношении к миру, что проявляется прежде всего в дисциплине аскетического «послушания», которое зиждется на постоянном «хождении перед Богом». Монастырским послушанием в России называлось всякое занятие, назначаемое иноку независимо от того, что это будет – ученый труд или же грубая физическая работа. Важно было, чтобы она исполнялась «во имя Господне», во имя религиозного долга.
   Подобный стиль работы «не во имя свое», а во имя высшей идеи был усвоен лучшими силами русского общества во всех его слоях. Исполнение своей работы как этического долга, несение своего креста, духовное подвижничество с его постоянным самоконтролем, могло быть свойственно представителям любой профессии – инженеру, врачу, ученому, политическому деятелю, крестьянину.
   Следствием такого духовного предстояния стала формула русского сознания, которая гласит, что перед Господом все равны, а нищета – не порок. Кроме того, постоянные трудности борьбы со стихией, особенно в крестьянстве, обмирщали религиозные ценности в русском сознании совершенно в ином духе, нежели в протестантизме. Они превращали труд крестьянина в своеобразный вариант «послушания». Характер крестьянского труда в условиях климата неустойчивого земледелия был связан с постоянной борьбой со стихиями неровных погодных условий; с непредсказуемостью результатов труда, несмотря на все затраченные усилия (в противоположность, например, заработной плате рабочего в условиях городских фабрик и заводов); с жесткой самодисциплиной в организации посевов, выращивании и уборке урожая, в уходе за землей и организации хозяйства. Такой род труда с негарантированным результатом превращал и превращает крестьянский труд в определенном смысле в самоценность, в некое подобие «послушания труду», самой идее труда, в «светскую аскезу».
   Выработался и укрепился идеал подвижничества как особого рода методического труда, несвоекорыстного, не «во имя свое», а «во имя Господне» – труда, способного выносить лишения и не требующего немедленного, рассчитанного до копейки, адекватного материального вознаграждения. Это та область, которая составляет одну из существенных сторон матрицы русского национального генотипа. Без ее осознания невозможно построение новой позитивной и плодотворной государственности, властных отношений и вообще социального порядка. Два встречных потока общественного «служения» – со стороны народа и со стороны верховной власти – могут и должны создать тот социальный консенсус и ту государственность, которые нужны сегодня России.
   Заключение
   В заключении выделим базовые черты российского менталитета: духовность, общественность, коллективизм.
   Коллективизм предполагает способность легко уживаться с другими народностями, их идеями, системами ценностей и регулируют моральные нормы и принципы.
   Общественность определяется приоритетом общественных интересов над личностными. Общественность подразумевает наличие таких черт менталитета, как отношение к труду как обязанность перед обществом и государством. Это предполагает оценку результатов труда государством и относительное безразличие индивида к вознаграждению за свой труд – лишь бы можно было поддерживать существование своей семьи и служить государству.
   Духовность определяется, как способность индивида в своей деятельности сознательно ставить перед собой и реализовывать цели и задачи, несвязанные с поддержанием своего собственного существования, поддержанием и улучшением условий своей индивидуальной жизни.
   Прогресс западных обществ базировался на развитии человеческой свободы. Эволюция России практически всегда базировалась на развитии несвободы. Мистика русской души есть не что иное, как проявление рабского менталитета. Он выражается в мещанстве, в отваге воинов и в отсутствии достоинства в российском характере. Насилие тоталитарного общества привели к беспомощности. Реакция на зло отсутствует, а на добро индивидуум реагирует как на зло.
   Все вышеперечисленные черты российского менталитета сложно трансформировать при переходе от тоталитарного к свободному обществу, многие черты российского менталитета противоречат рыночным отношениям, поэтому Россия должна постепенно вписываться в развитие мирового хозяйства. Эти черты отражают сущность российского менталитета как противоречие между нацеленностью на свободное развитие этноса в целом и каждого человека в отдельности и необходимостью ради достижения этой цели объединять усилия всех представителей этноса (коллективизм) и ограничивать индивидуальность.
   Для ответа на вопрос о будущем нашей страны важно помнить основные параметры российского менталитета. Тогда становится ясным ответ на вопросы «почему» и «кто виноват». Чтобы ответить на вопрос «что делать», нужна адаптация внедряемых технологий к менталитету.
   Список литературы
   1. Бердяев Н. А. Судьба России. – М., 1918.
   2. Горичева Л. Экономические проблемы и национальное самосознание // Вопросы экономики. 1993. №8.
   3. Ключевский В.О. Курс русской истории. – Т. 4, М., 1990.
   4. Культурология. // Под ред. Заславской Т.Н., Рывкиной Р.В. М., 1999.
   5. Селунская Н.Б. Россия на пути от патриархальности к цивилизации (методологический поиск исследователей). – Вестник МГУ, серия 12, 1993, №6.
   6. Энциклопедия российской цивилизации. // Под ред. Милова Л.В. Зарубиной Н.Н. М., 2004.

6. Эссе на
   тему:

   «Влияние
   русской философии

   на русский
   менталитет»

   Подготовила
   Студентка ЭД-101
   Поспелова Виктория
   Проверил: кфн.,
   доц. Мартынов Б.В.
   Ростов-на-Дону
   2014 г.

   Введение.

   Перед нами часто вставал вопрос
   о русских в мире, о том, как мы выглядим
   со стороны и почему. Под тем или  иным
   предлогом, так или иначе: после новостей
   о внешней политике, после деловых встреч
   по работе (или их описания на предмете
   делового этикета) – встаёт вопрос о менталитете.
   О том, какими же нас видят совершенно
   чужие для нас люди – немцы, англичане,
   японцы. Они для нас чужды – мы для них
   не меньше. Что-то в них шокирует меня,
   что-то во мне шокирует их. Почему?
   Вопрос звучит так: каков русский
   менталитет и почему? Вопрос актуален.
   Сразу стоит сказать: менталитет
   народа прямо отражается в его философии.
   Философия народа – скорее следствие
   менталитета, чем причина. Она отражает
   его ценности и основные, то есть наиболее
   ценные качества характера, которые привели
   нацию к наблюдаемому состоянию.
   Есть в России особенность (не
   ручаюсь за весь мир, но ручаюсь за страну,
   в которой живу) – философия сформировалась
   примерно в 18-19 веках, и отражала менталитет
   той страны, того времени. Потом в стране
   грянули резкие перемены, гораздо более
   резкие, чем в других странах. Нет, революции
   – это не наше изобретение. Но нигде не
   было такого, чтобы изменения были настолько
   резкими, настолько масштабными и настолько
   насильственными. Единственное, что за
   последние двести лет было в нашей стране
   «добровольно» – это развал СССР. А «Добровольно»
   всё было потому, что вся добровольность
   заключалась в молчаливом согласии большинства
   с тем, что было практически предопределено
   директивами сверху.
   И вот уже сегодняшний менталитет
   определяет сегодняшнее отношение России
   и других стран. Философия того времени
   (до начала двадцатого века) повлияла на
   эти события в каком-то колене предопределила
   менталитет сегодняшнего россиянина.
   Вопрос следует конкретизировать: как
   сформированная философия конца 18 – начала
   20 веков повлияла на менталитет россиян
   начала 21 века?
   Так и в чём же наш менталитет,
   и что это вообще такое? Менталитет – система установок общества,
   складываемая на протяжении длительного
   времени, формировавшаяся под влиянием
   как внешних условий, так и внутренних
   (бессознательных). Менталитет складывается
   под влиянием многих внешних факторов,
   в том числе и исторических. Русский менталитет
   не является исключением. По сравнению
   с менталитетами других народов он имеет
   свои особенности. Насчёт него не утихают
   споры даже сегодня – ввиду разности оценок.
   Общепринято, менталитет русского сформировался
   в момент, когда он был крепостным. Когда
   95 процентов страны были закрепощены.
   На менталитет повлияли социальный строй,
   тяжёлый климат, социальное неравенство.
   С одной
   стороны, считается, что тяжёлые условия
   жизни сформировали у человека апатию.
   Слышали когда-нибудь про «русскую лень»?
   Это не совсем лень – это логичное следствие
   беспомощности – были высокие оброки,
   пять месяцев возделки в году. В этих условиях
   выращивать больше, чем съешь, было невозможно,
   а всевозможная инициатива и вовсе была
   опасна – силы и время, которых у крестьянина
   всегда мало, будут потрачены впустую
   и еды будет ещё меньше. От этой точки зрения
   отталкивается западничество – одна сторона
   русской философии. Согласно ней, Россия
   не имеет своего специфического пути,
   она должна повторить опыт соседей, которым
   больше повезло с ресурсами и которые
   могли позволить себе эксперименты вроде
   торговли (она рискована по определению).
   Другая сторона
   считает, что невозможность торговли сформировали
   у русского душевность. Поясню: нечего
   бояться, будто тебя обманет ближний, ведь
   у него нет такой возможности, да ему оно
   и невыгодно. Это привело к большей ценности
   простого и искреннего общения – скрывать
   нечего, незачем, а  поделиться с ближним
   – простая потребность, доказываемая
   в психологии общения. Отсюда растут ноги
   у мнения о русской душевности, духовности,
   о доброте. Думаю, во всем мире известна
   «русская душевность». Можно сказать,
   что лозунг русского человека – «Душа всего
   дороже!». Душа – это психологические
   свойства и качества человека, это внутренний
   мир человека, его психическое «Я». Душевность
   русских, усиленная православием, составляет
   архетип русского народа. Известный русский
   философ И.Ильин считал силой русского
   народа – «созерцание сердцем».  “Русская же душа, прежде
   всего, – отмечал он, – есть дитя чувства и созерцания. Ее культурно-творящий
   акт – суть, сердечное ведение и религиозно-совестливый
   порыв. …  В качестве
   вторичных сил выступают воля, осознанная
   мысль, правовое сознание и организаторские
   функции”. Холодному, деловому, расчетливому
   общению, как предпочитают немцы, русскому
   приятен сердечный разговор.   Если душа стоит на первом месте, то не
   тело (материальное) в первую очередь страдает
   от зла на земле, а совестливое сердце
   (душа и дух). Так в русском менталитете
   развилось и терпение, и простота, и достоинство.
   “Запад, – пишет В.Шубарт, – подарил человечеству
   наиболее совершенные формы техники, государственности
   и связи, но он лишил его души. Задачей
   России является вернуть ее людям. Именно
   Россия обладает теми силами, которые
   Европа утратила или разрушила в себе”.
   Так и возникло славянофильство – на основании
   восприятия себя как необычных, Богоизбранных,
   сформировало сугубо индивидуальное видение
   России в противовес западничеству. Согласно
   течению славянофильства, у России есть
   свой особый путь, проистекающий от особого,
   более духовного менталитета.
   Собственно,
   русская философия в свете этих фактов
   – это философия противоречия между двумя
   взаимоисключающими течениями. Не готова
   ответить, какое же правильнее (хотя склоняюсь
   к славянофильству), но это уже и не важно.
   К 20 веку развилась теория марксизма-ленинизма.
   Это была идеология не 95 процентов населения,
   а интеллектуальной элиты (точнее, её части).
   Когда произошла революция (не стану в
   рамках этого эссе разбирать её причины
   и следствия), у населения отобрали возможность
   выбирать между этими путями развития.
   До конца 20 века наибольшая часть населения
   не имела возможностей выбора в этих двух
   направлениях. При всём уважении к экономическим
   и социальным достижениям страны советов,
   я не считаю, что большинство населения
   поддерживало идеологию коммунизма как
   таковую. И молчаливое согласие с развалом
   страны (которая действительно была выдающейся)
   тому для меня подтверждение.
   Итак, у наибольшей
   части населения появилась некоторая
   экономическая свобода. Не просто выбор
   профессии, а именно экономическая свобода.
   А значит, возможность следовать какому-нибудь
   пути развития. Ведь менталитет, сформировавший
   философию противоречия (славянофильство/западничество)
   по большей части остался. И эти течения
   уже в свою очередь, повлияли на наш менталитет
   сегодня.
   Какой же
   он? В нём удивительно соседствуют общительность,
   эмоциональность, ценность человеческого
   общения и многолетней дружбы. Да, у меня
   осталось много друзей ещё с младших классов.
   Это общительность не просто большая,
   она бОльшая, чем во многих других странах
   (вот я и вернулась к начальному вопросу
   о месте России в мире). В Японии говорить
   о личных проблемах считается моветоном,
   например, а в России считается нормальным
   поделиться с друзьями и спросить у них
   совет. Вот и известна во всём мире наша
   душевность. Славянофильство, благодаря
   этому и возникшее, его усиливает.
   Западничество
   значительно укрепилось в 80-90 годы. Мне
   кажется, что сложен стереотип о том, что
   всё русское плохое, Россия должна догонять
   Запад – и есть основания так думать. Что
   бы не говорили о весьма странной семейной
   политике Европы, о низких социальных
   гарантиях в США, мы очень хоте ли бы их
   более сытую и размеренную жизнь, хотели
   бы ИХ (западную, речь о стереотипе) статистику
   по детской смертности, беспризорникам
   и самоубийствам вместо своей, нам есть
   куда стремиться. Как и в случае с славянофильством,
   западничество значительно укрепило тот
   стереотип, благодаря которому оно появилось.
   Что славянофильство,
   что западничество, являются вариантами
   развития так называемой «русской идеи».
   Понятие введено Соловьёвым в 1887-1888
   гг, и представляет собой совокупность
   славянофильских идей относительно самоопределения
   страны. С развалом марксистко-ленинской
   идеи (экономическим развалом страны,
   давайте назовём всё своим именем) вновь
   возник вопрос о месте советского индивида
   в мире. Собственно, вопрос звучит так:
   кем (русским/нерусским) мне себя называть
   и почему. И вообще определять ли свою
   национальность как что-то обособленное
   в мире? Что западничество, что славянофильство
   рассматривают место в мире обособленной культурно и национально
   страны. А вот считать ли страну чем-то
   самостоятельным?
   Подобный вопрос возник от того,
   что место России в мире не настолько значительно.
   Всего 2 процента населения, три с половиной
   процента мирового ВВП (данные из энциклопедии
   по состоянию на конец 2008 года). Немалая
   часть ноу-хау (собирательное название
   технических продуктов, собственно технологий,
   патентов) произведена в СССР, в мировую
   культуру вошла дореволюционная литература. Мы только
   наследники. Дети более-менее состоятельных
   культур царской и советской Россий. Мы
   обособлены, но несостоятельны. По крайней
   мене, на сегодняшний день.
   Русская идея повлияла на наш
   менталитет чувством национальной самоопределённости,
   которая применительно к России сегодня
   скорее вгоняет в депрессию, чем вызывает
   гордость. Палка о двух концах. С одной
   стороны, это повод для отнють нерадостных
   мыслей чуть ли не на национальном уровне.
   С другой стороны, может, патриотизм станет
   двигателем чего-нибудь стоящего?
   В заключение
   я хотела бы сказать о том, что русская
   философия и мировоззрения всё ещё остаётся
   философией противоречия. Вероятно, это
   правильно. В одних из наиболее развитых
   стран (США и Англия) есть именно две стороны
   в политике – консерваторы/либаралы и
   демократы/республиканцы. Их конфликты
   похожи на наш – они диаметрально оценивают
   собственные пути развития.

7. Со временем мессианство в российском
   менталитете стало окрашиваться
   не только в религиозные цвета. Исключительно
   истинным, «богоизбранным» примером
   для всех народов и государств становится
   и великая Российская империя, и советское
   государство, и коммунистическое строительство…
   И не только государство, но и русский
   народ, русский человек.
   Мессианство, как и некоторые
   другие черты ментальности, нельзя
   определить однозначно нравственно
   положительным или нравственно отрицательным
   качеством. Оно аморально , когда ведет
   к насильственному приобщению людей и
   народы к великой империи или великой
   идее. Оно несет позитивный заряд, когда
   обусловливает особо развитое чувство
   гордости за свое государство, за свой
   народ, когда выливается в действенный
   патриотизм, способность к самопожертвованию
   во имя истинно великой цели. Думается,
   в российском менталитете присутствуют
   оба эти аспекта мессианства.
   Вера в величие России, в
   ее особую роль в мире, мессианские настроения,
   окрашенные в них особенности народного
   патриотизма
   Это – миссия особого предназначения
   русского народа, призванного нести
   и воплощать в жизнь высшую
   Правду и высшую Справедливость… Так
   строилась Российская империя,
   на этом принципе зиждилась советская
   империя.
   Мессианство во многом обусловливает
   еще одну важную черту российского
   менталитета – государственность
   как доминанту в социальном миропонимании
   .
   Это естественно, ибо только сильное,
   хорошо организованное государство
   может осуществлять мессианское предназначение:
   нести другим странам и народам свой идеал
   добра и справедливости, неважно какой
   – религиозный или светский. Известное
   высказывание Н.Бердяева о том, что русский
   народ – народ государственный, он покорно
   согласен быть материалом для создания
   великого мирового государства, никогда
   не оспаривалось серьезными исследователями
   прошлого вплоть до апологетов современного
   либерализма.
   Сюда же, в  эту же связку органично
   вплетается и патриотизм россиянина.
   Любовь к своей Родине – естественное,
   органичное чувство для людей
   любой ментальности. Земля, на которой
   рождались и жили предки, окружающий
   их мир, их культура, язык, обычаи –
   не ценить все это, а тем более
   отвергать, значит не принимать свой
   этнос, отрекаться от корней своих.
   Такие, конечно, есть в любом народе, но
   их ничтожное меньшинство, ибо если бы
   было большинство – прервалась бы преемственность
   поколений, канула бы в прошлое национальная
   культура, умер бы язык, исчез бы народ.
   У россиян патриотизм носит особый
   характер. Это связано с рассмотренными
   выше особенностями их ментальности. Патриотизм
   россиян распространяется и на государство,
   собравшее и охраняющее огромное пространство,
   и на всех населяющих его людей, и на духовное
   мессианство свое… Поэтому он зачастую
   становится идеологическим оружием.
   Вывод:
   В итоге можно выделить некоторые
   характерные черты Российского
   менталитета, это:
   – коллективизм
   – религиозность
   – терпеливость
   – мессианство,
   – государственность
   -самодержавие
   – вера
   – патриотизм
   – ожидание чуда
   –  справедливость.
   Таковы фундаментальные черты
   российского менталитета.
   Есстественно, характерных черт русского
   менталитета еще очень много
   и все они тесно взаимосвязоны.
   Кроме, перечисленых здесь, их еще очень
   много.
   Кроме всего прочего, для российского
   менталитета характерна еще очень важная
   Особенность. Об этом писали историки
   С. Соловьев и В. Ключевский, философ Н.
   Бердяев, историк и литературовед академик
   Д. Лихачев. Это – противоречивость и поляризованность
   русского человека.
   «Россию и
   русский народ можно характеризовать
   лишь противоречиями. Русский народ
   с одинаковым основанием можно характеризовать,
   как народ государственно-деспотический
   и анархически-свободолюбивый, как
   народ, склонный к национализму и
   национальному самомнению, и народ универсального
   духа, более всех способный к всечеловечности..,
   склонный причинять страдания и до болезненности
   сострадательный»
   В русском национальном характере,
   каждой черте противостоят некие
   противовесы: щедрость и скупость, доброта
   и злость, чувство собственного достоинства
   и рабская покорность суверену или государству.
   Есть фундаментальные, сущностные
   черты российского менталитета
   — духовность, вера, государственность,
   коллективизм и другие, о чем выше
   шла речь. И есть отход от них
   (как бы отбрасывание взрывом, чаще всего
   вызванным нетерпимыми более или, более
   того, экстремальными обстоятельствами)
   к их противоположностям. Но далее, с разной
   степени задержкой — неминуемое возвращение
   к основам, к фундаменту.
   Сказанное выше относится и к типичным
   социально-психологическим, характерологическим
   чертам русского человека, т.е. к тому,
   что называется национальным характером.
   Это совестливость, товарищество, жалостливость,
   доброта, милосердие, широта души и поступков,
   бессребреничество, приветливость, гостеприимство
   и т.п. И. Ильин, в частности, пишет и о ласковости
   русского человека, о его добродушии, о
   любви к «совместному созерцанию», о природной
   «темпераментности души», «просторной
   нестесненности»…
   Разумеется, многие из этих качеств
   сочетают в себе не только психологические,
   но и мировоззренческие аспекты. И качества,
   о которых так много и часто говорят, характеризуя
   «русскую душу», не есть монополия только
   российского характера. Вне всякого сомнения
   они присутствуют в национальном характере
   практически любого этноса. Можно только
   сказать, что в российском менталитете
   они имеют свои специфические черты: преобладание,
   широту, яркость выражения и т.д.
   Разумеется, многие из этих качеств
   сочетают в себе не только психологические,
   но и мировоззренческие аспекты. И качества,
   о которых так много и часто говорят, характеризуя
   «русскую душу», не есть монополия только
   российского характера. Вне всякого сомнения
   они присутствуют в национальном характере
   практически любого этноса. Можно только
   сказать, что в российском менталитете
   они имеют свои специфические черты: преобладание,
   широту, яркость выражения и т.д.
   Также для нас самих  Россия
   остается  неразгаданной  тайной.
   Россия  –   противоречива,
   антиномична. Душа России не покрывается
   никакими  доктринами.  России, особенно
   характерно вылившихся в афористическую
   формулировку ф. Тютчева:
   Умом Россию не понять.
   Аршином общим не измерить:
   У ней особенная стать—
   В Россию можно только верить.
   Список литературы:
   1). Н.А. Бердяев – «Судьба России».

8. Российский менталитет – это преобладающие у россиян схемы, стереотипы и шаблоны мышления. Россияне – не обязательно русские. Отдельный человек может гордиться тем, что он «казак», «башкир» или «еврей» в пределах России, но за ее пределами всех россиян (бывших и настоящих) по традиции называют (независимо от происхождения) русскими. Для этого есть основания: как правило, все они имеют сходство в своей ментальности и стереотипах поведения. Россиянам есть чем гордиться, у нас огромная и сильная страна, у нас талантливые люди и глубокая литература, при этом мы сами знаем и свои слабые стороны. Если мы хотим становиться лучше – мы обязаны их знать. Если у нас народ спивается целыми деревнями и нравственное состояние современного российского общества оценивается как моральная деградация, любовь к России будет в том, чтобы, видя все это, ставить конкретные задачи повышения российской культуры.
   Сегодня нравственность России в глубоком упадке, но это характеристика не российского менталитета вообще, а того конкретного состояния, куда Россия упала в 90-е годы XX века.
   А.В. Юревич пишет: “Несмотря на позитивные сдвиги последних лет, российское общество по-прежнему “травмировано хаосом””. “Без всякого преувеличения можно сказать, что сейчас наша страна переживает один из самых трудных в нравственном отношении периодов в своей истории”.
   Из этой ямы давно пора вылезать, и именно для этого давайте посмотрим на себя со стороны, а именно со стороны строго научных исследований. Что отмечают исследователи культуры как специфические черты российского менталитета?
   Соборность, примат общего над личным: “мы все свои”, у нас все общее и “а что люди скажут”. Соборность оборачивается отсутствием понятия приватности (privacy) и возможностью любой соседской бабушке вмешаться и высказать вам все, что она думает по поводу вашей одежды, манер и воспитания ваших детей. Из той же оперы понятия «общественность», «коллектив», отсутствующие на Западе. «Мнение коллектива», «не отделяться от коллектива», «а что люди скажут?» – соборность в чистом виде. С другой стороны, вам скажут, если у вас торчит ярлычок, развязался шнурок, забрызганы брюки или порван пакет с продуктами. А также – помигают фарами на дороге, чтобы предупредить о ГИБДД и спасти от штрафа. Здесь же – неприятие «стукачей».
   Для русских людей личные и дружеские отношения важнее законов и правил: другу мы готовы простить то, что никогда не простим постороннему.
   Русский человек живет верой в добро, которое когда-то спустится с небес (или просто сверху) на многострадальную русскую землю: “Добро обязательно победит зло, но потом, когда-нибудь”. При этом его личная позиция – безответственная: “Нам принесет правду кто-то, но не я лично. Я сам ничего сделать не могу и делать не буду”. Главным врагом русского человека на протяжении уже нескольких столетий считается государство в образе служило-карательного сословия. «Источник добра в русской ментальности – община, сегодня – это близкие и друзья (Gemeinschaft), а зло проецируется на государство в образе чиновничества (ранее – барина, городового и т. п.); способ действий – «всё образуется», а торжество добра мы мыслим несомненным, но… в будущем («не мы, так наши дети…»)», – пишут социологи.
   Стремление жить по правде – похоже, уникальная особенность русских людей. За пределами российской культуры чаще говорится о законопослушности, правилах приличия или следовании религиозным заповедям. В восточном менталитете о Правде не говорится, в Китае важно жить по заветам, оставленным Конфуцием. А русские люди хотят жить по Правде, которая должна пониматься сердцем. Правда выше законов и договоренностей, она выше обычной разумности, тем более что в выборе между разумом и чувством русские выбирают чувство: искренность и душевность.
   В российском менталитете целесообразность практически синоним корыстного, эгоистичного поведения и не в чести, как что-то “американское”. Среднему российскому обывателю трудно представить, что можно разумно и осознанно действовать не только ради себя, но и ради кого-то, поэтому действия бескорыстные отождествляются с действиями “от сердца”, на основе чувств, без головы.
   Характерный пример: в статье “Сыну двенадцать: воспитание ответственности” умный папа писал, как он воспитывает в своем сыне привычку думать “зачем” он делает то или иное. Комментарий к этой статье: “Так и вижу взрослого молодого человека с вопросом, а зачем мне заботиться о своих родителях, проявлять к ним уважение, с какой целью? Теперь я самостоятельный и родители мне больше не нужны”.
   Мы ответили на этот комментарий так: “Хм. А вы полагаете, что родителей можно любить только если ни за что, “без головы”? Если родители детей действительно воспитывали, у детей есть ценности, а не только потребности, и дети умеют уже заботиться о достойных людях. То есть о родителях – в первую очередь, и именно потому, что родители сами им в этом подавали пример”.
   Российское – не любовь к дисциплине и методичности, жизнь по душе и настроению, смена настроения от миролюбия, всепрощения и смирения к беспощадному бунту на полное уничтожение – и обратно. Русский менталитет живет скорее по женской модели: чувство, мягкость, всепрощение, реагируя плачем и яростью на последствия такой жизненной стратегии.
   Российский негативизм кто-то из исследователей квалифицирует как особенность менталитета, кто-то осторожнее как недостаток воспитанности, но не отметить его невозможно. К сожалению, воспитание воспитанности после революции 1917 года было не в чести, и последствия этого заметны до сих пор. За рубежом, если человек на улице случайно задел другого человека, шаблонная реакция практически любого: “Sorry”, извинение и улыбка. Они так воспитаны. Печально, что в России такие шаблоны – более негативные, тут можно услышать и “Ну ты, куда смотришь?”, и нечто более резкое. Россияне хорошо понимают, что такое тоска, при том что это слово непереводимо на другие европейские языки. На улицах у нас не принято улыбаться, смотреть в лица окружающим, неприлично знакомиться и просто заговаривать.
   Улыбка в русском общении не является обязательным атрибутом вежливости. На Западе чем больше улыбается человек, тем он больше проявляет вежливости. В традиционно русском общении приоритет – требованию искренности. Улыбка у русских демонстрирует личное расположение к другому человеку, которое, естественно, не распространяется на всех. Поэтому если человек улыбается не от души, это вызывает неприятие. «Дежурная улыбка» имеет негативную коннотацию. Исследователи называют это «феноменом бытовой неулыбчивости». «Улыбка обслуживающего персонала при исполнении служебных обязанностей в России отсутствовала всегда – приказчики, продавцы, официанты, слуги были вежливы, предупредительны, но не улыбались.» «В русском языке есть уникальная поговорка, отсутствующая в других языках «Смех без причины – признак дурачины». Логику этой поговорки не могут понять люди с западным мышлением».
   Можно только обратиться за помощью – тут скорее всего помогут. Нормально попрошайничать – и сигаретку, и деньги. Человек с постоянно хорошим настроением вызывает подозрение – то ли больной, то ли неискренний. Тот, кто обычно приветливо улыбается другим – если не иностранец, то, конечно, подхалим. Конечно, неискренний. Говорит «Да», соглашается – лицемер. Потому что искренний российский человек обязательно не согласится и возразит. И вообще самая настоящая искренность – это когда матом! Вот тогда – человеку веришь!
   Русские люди ценят честность. Честность ценится как уважение к выполнению договоренностей, но еще более русским человеком ценится другая сторона честности, а именно готовность в спорной ситуации покаястья, признать свою вину – и одновременно так же прямо, нелицеприятно обвинить другого. Негативизм русского менталитета проявляется также в склонности критиковать и видеть плохое как в других, так и в себе. Большинство россиян чаще видят в себе недостатки, а не достоинства. Заниматься самоедством – естественно и привычно, а тот, кто говорит о своих достоинствах – он бахвалится, это глупо и некрасиво.
   В коучинговой практике: быстро назвать свои 50 недостатков – с этим заданием большинство справляются без труда. А быстро и убедительно перечислить 50 своих достоинств, рассказать за что человек себя любит и уважает – как-то гораздо труднее. Людям говорить об этом неловко, думать об этом непривычно.
   Любовь к спорам. «В русском общении (источник: Книга “Русские: особенности национального общения”. Авторы Ю.Е. Прохоров, И.А. Стернин) традиционно большое место занимают споры. Русский человек любит спорить по самым различным вопросам, как частным, так и общим. Любовь к спорам по глобальным, философским вопросам – яркая черта русского коммуникативного поведения». «Русского человека часто интересует спор не как средство нахождения истины, а как умственное упражнение, как форма эмоционального, искреннего общения друг с другом. Именно поэтому в русской коммуникативной культуре спорящие столь часто теряют нить спора, легко отходят от первоначальной темы». При этом совершенно нехарактерно стремление к компромиссу или к тому, чтобы дать собеседнику сохранить лицо. Бескомпромиссность, конфликтность проявляется очень ярко: нашему человеку некомфортно, если он не доспорил, не смог доказать свою правоту. «Как сформулировал это качество английский учитель: «Русский всегда спорит на победу». И наоборот, характеристика «бесконфликтный», скорее, носит неодобрительный оттенок, как «бесхребетный», «непринципиальный».
   Принцип «не высовывайся». В русском менталитете пренебрежительное отношение к политике и демократии как форме политического устройства, при котором источником и контролером деятельности власти выступает народ. Характерна убежденность в том, что реально люди нигде ничего не решают и демократия – это ложь и лицемерие. В то же время терпимость и привычка ко лжи и лицемерию своей власти по причине убежденности, что иначе нельзя.

9. Все перечисленные менталитетообразующие константы образовались, конечно, не одномоментно, а постепенно, в процессе исторического становления русского государства, сопровождавшегося формированием особых черт и русского менталитета, и русской цивилизации. В целом, можно считать появление русского менталитета, государства и цивилизации не случайностью, а объективной закономерностью, обусловленной законами природы.
   К чертам русского менталитета, сформировавшимся под влиянием природных менталитетообразующих констант, относятся следующие.
   1. Устойчивость нервной системы, способность преодолевать трудности, стойкость, терпеливость. Менталитет населения во многом определяется составом продуктов, которыми оно питается. В свою очередь, состав продуктов зависит от набора сельскохозяйственных культур, произрастающих в ареале проживания населения и дающих хороший урожай. По этой причине в условия малоплодородных почв, сурового климата и короткого лета для средней полосы России характерно выращивание твёрдых сортов ржи, из которой выпекают ржаной чёрный хлеб. Чёрный хлеб долгое время составлял основу питания для русских людей. Этот уникальный продукт питания богат витаминами группы В, положительно сказывающимися на формировании устойчивой нервной системы населения. Поэтому ржаной чёрный хлеб, как национальный русский продукт, можно считать природообразующим фактором в формировании таких черт русского менталитета, как стойкость и терпеливость. История показала способность русских людей преодолевать самые разные трудности за счёт этих черт характера.
   2. Уравновешенность темперамента. Большое влияние на менталитет населения оказывает климат, в котором оно живёт. Суровый климат требует экономного расходования сил для выживания и, наоборот, комфортный климат расслабляет людей, способствуя самопроизвольному высвобождению их внутренней энергии. Коренные северяне более сдержанны, хладнокровны, сосредоточены, замкнуты на себя, чем южане. Этим определяется уравновешенный, спокойный темперамент, характерный для русских людей.
   3. Способность к мобилизации внутренних сил. Влияние климата в виде многовековой смены относительно долгих зим и короткого лета при высоком проценте сельского населения в России требовало “импульсного” режима энергетических затрат организма – интенсивных затрат летом на сельскохозяйственные работы и малых затрат зимой. Этот импульсный режим способствовал формированию такой черты характера, как способность к мобилизации внутренних сил на какой-то период времени. Однако, учитывая переход в течение нескольких поколений большинства населения с сельского образа жизни на городской, эта черта национального менталитета может быть постепенно утрачена.
   4. Миролюбие, гостеприимство и добродушие. Очевидно, менталитет скученного населения малых стран и редкого населения, проживающего на просторах больших стран различен. У таких больших стран, как Россия, проблемы расширения жизненного пространства никогда не было, была проблема его сохранения. Особое географическое положение России, занимающей пространство между Западом и Востоком, заставляло её в разное время вести в основном оборонительные войны против западных и восточных агрессоров. Русские всегда были миролюбивы (нам чужого не надо, своего вдосталь!). Отсюда же вытекает широко известное гостеприимство, хлебосольство и добродушие русских людей, толерантность по отношению к другим народам (нам нечему завидовать!)
   5. Широта натуры. Большие размеры территории России, бескрайние леса и многочисленные реки и озёра, богатые зверем и рыбой, ягодами и грибами, создали у русского человека представление о неисчерпаемости природных богатств и беспредельности жизненного пространства, породили в психологии русского населения чувство величия огромной страны, безграничности её размера и разнообразия её возможностей и, как следствие, широту натуры.

   Генетически обусловленными чертами русского менталитета можно назвать следующие:

   1. Талантливость. Разнообразие генетического состава наследственных биологических структур (хромосом) порождает весьма широкий спектр физических, психологических и интеллектуальных характеристик отдельных людей. В сочетании с многочисленностью населения это генетическое свойство предопределяет высокую вероятность появления необычных, феноменальных типов людей с оригинальными генотипами. Именно среди таких людей чаще всего встречаются таланты и гении – люди с выдающимися или уникальными способностями к определённому виду деятельности. Своеобразные сочетания вариантов генов в этих генотипах объясняют талантливость русского народа.
   2. Высокая адаптационная способность. Высокая гетерозиготность обуславливает наличие в каждом русском человеке широкого набора поведенческих реакций. Отсюда вытекает высокая адаптационная способность, приспособляемость русского населения к изменению условий жизни. Этой же высокой приспособляемостью можно объяснить такие черты русского менталитета, как непритязательность, терпимость к условиям жизни, поскольку на бессознательном уровне имеется генетический механизм приспособления к ним.
   3. Русская смекалка представляет собой один из способов реализации высокой приспособляемости, когда нужно найти оригинальный выход из трудного положения. Смекалка – это интеллектуальное средство выживания, преодоления трудностей независимо от их содержания.
   Рассмотренные генообразованные черты русского менталитета наследуются генетически. В отличие от них рассматриваемые ниже социообразованные черты русского менталитета наследуются не генетически, а с помощью механизма исторической памяти, включающего народные традиции, фольклор, литературу, искусство всех видов и вообще всё то, что принято называть культурой.
   Социообразованные черты русского менталитета определяются взаимодействием его гено- и природообразованных особенностей с социальными условиями жизни на протяжении достаточно длинного исторического периода, охватывающего многие поколения (сотни лет). Социообразованными чертами может обладать лишь нация с многовековой историей, такая как русская.

   К социообразованным чертам русского менталитета можно отнести следующие:

   1. Коллективизм и соборность, выработанные многовековой жизнью в сельской общине. Община появилась не вдруг, а как исторически сформировавшаяся необходимость существования, как реакция на низкое плодородие почв, малоурожайность сельского хозяйства и суровые климатические условия, выжить в которых, находясь в общине и пользуясь взаимопомощью, было легче, чем в одиночку. Российская история показала, что её ход определяется не социально-экономическими теориями смены общественных формаций, а привычкой русского населения к определённому образу жизни, особенно привычкой сельского населения к жизни в общине. Вместе с тем следует учитывать, что устойчивость социообразованных черт менталитета ниже, чем гено и природообразованных, поэтому урбанизация и быстрое сокращение сельского населения в России может в скором будущем привести к деградации упомянутой коллективистской традиции и подрыву одного из основных устоев русской цивилизации.
   2. Обострённое в русском народе чувство несправедливости социального неравенства, ущемляющего интересы малоимущего населения. Эту черту можно рассматривать как проявление коллективизма. Отсюда идущее издревле чувство социального сострадания к людям, ущербным духовно и физически: нищим, юродивым, калекам и др., и уравнительные тенденции в русском понимании социальной справедливости.
   3. Религиозность русского народа, воспитывавшаяся церковью и властью на протяжении почти тысячи лет. Религия в России шла всегда рука об руку со светской властью. Царь считался представителем Божьей власти на земле и русская национальная идея несколько веков выражалась в формуле “Бог, царь и отечество”. Конкретной формой русской религиозности явилось православие, введённое на Руси опять же светской властью в лице князя Владимира. Общественная суть православия, основанная на понятиях социальной справедливости, добра, главенства духа над плотью, воплощенная в церковных жизнеописаниях православных святых, а также формы православных религиозных обрядов – посты, религиозные празднества и др. оказались наиболее соответствующими исторически сложившимся условиям существования, образу жизни и порожденному ими менталитету русского народа. Этим соответствием и объясняется устойчивость православной веры в русском народе.
   4. Культ вождя. Глубокая религиозность, понимаемая как надежда на избавителя от жизненных тягот, способствовала формированию и такой социообразованной русской черты, как культ вождя. Вся российская история проходила под знаком сначала власти князя, затем царя, а в советский период под флагом культа личности руководителя коммунистической партии. Во всех случаях это была единоличная власть вождя (князя, царя, генсека) и народ слепо на него полагался. Можно отметить, что культу вождя способствует и коллективизм, одним из проявлений которого является подсознательное подчинение личности коллективу, а в его лице тому, кто выражает коллективные интересы, то есть вождю, персонифицирующему коллектив в массовом сознании. Отсюда – наблюдаемые сейчас безынициативность основной части населения, политическая инфантильность, неумение политически самоорганизоваться, нежелание брать на себя ответственность за социально значимые поступки.
   5. Национальная и религиозная терпимость. На территории России много веков мирно проживает почти полторы сотни разных народов. В России никогда не было расовой вражды, религиозных войн, запретов на межнациональные браки. Страна, за небольшими исключениями, исторически формировалась как добровольное многонациональное объединение. Это не могло не породить такой социообразованной русской черты, как национальная и религиозная терпимость.
   6. Наконец, нельзя не сказать о русском патриотизме. Патриотизм существует в любой стране, но основа патриотизма в разных странах разная. Русский патриотизм – это патриотизм, основанный на осознании народом своей общности. Подъём русского патриотического духа всегда возникал в годы тяжёлых испытаний не для отдельных людей, классов или групп населения, а для всего народа, когда он начинал остро осознавать себя как историческую общность, которой грозит большая опасность – порабощение или уничтожение. Именно такие задачи ставили в войнах против русской цивилизации её враги.
   В такие годы эта общность определялась не только угрозой личной потери семьи, жилья, имущества, но и угрозой общей потери Отечества: традиционного уклада жизни, возможности гордиться прошлым и верить в ту или иную общественную идею, то есть всего того, что принято называть самоидентификацией народа. Народ поднимался на защиту Отечества, как цивилизации. Идея индивидуализма, ныне внедряемая под флагом свободы личности и прав человека в русское национальное сознание, глубоко антипатриотична, ибо индивидуализм никогда не был у русского народа общественной ценностью, как, например, у западноевропейских народов, и защищать её в случае национальной опасности он не будет.
   Не смотря не все добродетели русского народа, перечисленные выше, народы России наделены и целым рядом пороков. Основные из них: пассивность; пьянство и бурно развивающаяся в последнее время наркомании; воровство, которое прибрело поистине массовый характер.
   Однако, социологические исследования показывают, что базовыми особенностями менталитета россиян все же является преобладание моральных составляющих. И, прежде всего, чувство ответственности и совести, а также особое понимание взаимоотношений личности и общества.
   Важными чертами душевной жизни русского человека является способность чувствовать и мыслить различными, порой взаимоисключающими способами; совмещать порыв к безграничной свободе с великотерпением.
   Менталитет действует спонтанно, не осознаваясь, проявляясь в совокупности принципов и привычек, отражающихся в чертах характера. Таким образом, структура менталитета – сложная многоуровневая пирамида механизмов и способов действия, непосредственно связанных с многовековой культурой народа. При этом особенности менталитета народа служит основой для формирования идеологии и национальной идеи.

10. Каждая страна имеет свои особенности развития. Для России важное значение имеет менталитет русского народа. Обращение к особенностям формирования менталитета русской нации дает возможность более глубокого проникновения в смысл отечественной истории, понимания истоков российской государственности, осознания силы и слабости русского народа, что, в свою очередь, должно способствовать формированию нового ценностно-смыслового ядра русского менталитета, определяющего социально-психологические и нравственные установки народа. Поэтому целью моего исследования будет изучение русского менталитета, без учета которого крупные социальные изменения уклада жизни русского народа не могут быть произведены.
    В современной культурологической и философской литературе понятие «менталитет» употребляется в многозначных смыслах и значениях. Многие понимают «менталитет» как национальное своеобразие, но это лишь часть определения психологического феномена. В своей работе же я хочу выделить наиболее полное и характерное определение этого термина. Итак, «менталитет» – это система своеобразия психической жизни людей, принадлежащих к конкретной культуре, качественная совокупность особенностей восприятия и оценки ими окружающего мира, имеющие надситуативный характер, обусловленные экономическими, политическими, историческими обстоятельствами развития данной конкретной общности и проявляющиеся в своеобычной поведенческой активности. «Менталитет» означает нечто общее, лежащее в основе сознательного и бессознательного, логического и эмоционального, глубинный, трудно рефлексируемый источник мышления, идеологии, веры, чувства и эмоций.
    Почему же объектом своего исследования я выбрала менталитет именно русской нации? Прежде чем ответить на этот вопрос я хочу привести в пример высказывание известного русского философа И.Ильина о русской душе: “Русская культура, прежде всего, построена на чувстве и сердце, на созерцании, на свободе совести и свободе молитвы. Это они являются первичными силами и установками русской души, которая задает тон их могучему темпераменту. В качестве вторичных сил выступают воля, осознанная мысль, правовое сознание и организаторские функции. Следовательно, русский народ – народ сердца и совести. Здесь источник его достоинств и недостатков. В противоположность западному человеку здесь все основано на свободной доброте и на несколько мечтательном, порою сердечном созерцании. Отсюда и терпение, почти “божественная крепость” русского человека, простота и достоинство, “удивительно спокойное отношение к смерти” как предельной форме зла”.
    Это высказывание очень полно раскрывает глубинную сущность русского менталитета, приоритет которого состоит в духовных, а не материальных ценностях. Именно изучение богатейшей русской культуры и русской духовности, а также проблематики российского менталитета заинтересовало меня и является основополагающим в моей работе.
    В своей работе я неоднократно обращалась к исследованию B.C. Барулина «Российский человек в XX веке. Потери и обретения себя». Автор считает, что ментальность российского человека складывавшаяся веками, оказывает как созидательно-позитивное, так и разрушительно-деструктивное воздействие на судьбу народа. Особенно ярко, по мнению Барулина, разрушительно-деструктивное действие ментальных черт российского человека проявилось в выборе 1917 года. Партийно-государственный абсолютизм развил комплекс долготерпеливости, комплекс харизматического лидера и силовой комплекс в менталитете россиян, тем самым, закрепив в их смыслоценностном самоутверждении приоритетность не индивидуально-самореализационного, а социально-идентификационного начала.
    Я согласна с этим мнением и хочу добавить, что российский менталитет складывался веками, с давних времен, и каждый период времени оставлял в нем свой, неповторимый след. Знание духовных основ предшествующих поколений, поможет современным россиянам разобраться в новых, резко изменившихся жизненных условиях и сделать осознанный, осмысленный выбор в новой, неведомой предкам исторической ситуации. Менталитет русского народа также играет неоднозначную роль в поиске оптимальных путей развития современной России. Именно это и актуализирует мое исследование.
    Так в чем же заключается сама сущность российского менталитета?
    Когда мы произносим «советский человек», то подразумеваем под этим «русский человек». Но как только вместо определения «русский» ставишь другое – скажем, «немецкий», «итальянский» или «американский», то словосочетание как будто теряет всякий смысл. Не звучат и такие словосочетания, как «украинский человек», «таджикский человек», «казахский человек» или «латвийский человек». Мы скорее сказали бы «таджик», «казах», «латыш» или «прибалт». А «русский человек» – звучит. И не только звучит, но и имеет вполне определенный смысл.
    Далее я хочу указать на некоторые черты нашего характера, в которых отражаются установки на определенный тип организации русской жизни, высвечивающие базовые ценности русского сознания.
    Что касается русской нации, то можно сказать, что в Европе нет народа менее избалованного и притязательного, приученного меньше ждать от природы и судьбы и более выносливого. Своеобразие русской природы, ее капризы и непредсказуемость отразились на складе ума русских, на манере его мышления. Житейские неровности и случайности приучили его больше обсуждать пройденный путь, чем соображать дальнейший, больше оглядываться назад, чем заглядывать вперед.
    Суровость и скупость природы России научили русского человека быть терпеливым и послушным. Но еще большее значение имела упорная, непрерывная борьба с суровой природой. Русским издавна наряду с земледелием приходилось заниматься и всякого рода ремеслами. Этим объясняется практическая направленность их ума, ловкость и рациональность.
    Также стоит отметить наклонность русских дразнить счастье, играть в удачу. В.О. Ключевский назвал это качество «великорусским авосем». Жить в непредсказуемых российских условиях можно только с неисчерпаемым оптимизмом. В рейтинге национальных черт характера, составленном на основе опроса журнала Reader´s Digest, проведенного в 18 европейских странах в феврале 2001 г., это качество у россиян оказалось на первом месте.
    Время выявило еще два фундаментальных качества – чувство мощного единения друг с другом («как мир, так и я») и возникшее из многовекового опыта жизни примирительное отношением к народам-соседям.
    Государственное овладение необъятными пространствами наше родины сопровождалось страшной централизацией, подчинением всей жизни государственному интересу и подавлением свободных личных и общественных сил, подавлением любой инициативы, исходившей «снизу». Централизация отразилась на русском духе двояко: во-первых, великоросс решил, что тот, кто управляет такими обширными пространствами, представляющими собой Россию, и великим народом – чуть ли не сверхъестественного происхождения. Отсюда – культ личности, чувство благоговения к «царю-батюшке» в душе русского народа.
    «Ширь русской земли и ширь русской души давили русскую энергию, открывая возможность движения в сторону экстенсивности», – отмечал Н.А. Бердяев. Отсюда и русская лень, беспечность, недостаток инициативы, слабо развитое чувство ответственности русских людей.
    Мне очень понравилось высказывание Ильина: «От чувства, что наши богатства обильны и щедры, в нас разлита некая душевная доброта, некое органическое, ласковое добродушие, спокойствие, открытость души, общительность… всем хватит, и еще Господь пошлет». В этом, по моему мнению, кроются корни русского великодушия, открытости и искренности.
    Православие воспитало в русском народе духовность, всепрощающую любовь, отзывчивость, жертвенность, душевную доброту.
    Русский человек ощущает себя не только подданным страны, но и частицей огромной культурной общности, нации. Это взрастило у россиян необыкновенный патриотизм, доходящий до жертвенного героизма. А.И. Герцен писал: «Каждый русский сознает себя частью всей державы, сознает родство свое со всем народонаселением». Особенно ярко это качество проявилось в ходе великой Отечественной войны, когда миллионы людей жертвовали собой ради спасения Родины.
    В заключении мне бы хотелось привести четверостишие Ф. Тютчева. Эти строки, как никакие другие, дают точное и полное определение неповторимости российского менталитета и русской душе:
    Умом Россию не понять,
    Аршином общим не измерить:
    У ней особенная стать –
    В Россию можно только верить.
    Еще П.А. Вяземский говорил: «Хотите, чтобы умный человек, немец или француз, сморозил глупость, – заставьте его высказать суждения о России. Это предмет, который его опьяняет и сразу помрачает его мыслительные способности». К глубокому сожалению, время не имеет обратного хода. Не в нашей власти обратить вспять историю, чтобы вернуться к истинным народным истокам жизни. России – наша родина стала великой и могучей страной, о которой знают во всем мире и с которой считаются.

11. Русский менталитет складывался под влиянием богатства ландшафтов природы и резко контрастного климата. Затяжные холода и морозы, длящиеся чуть ли не полгода, сменяются пышным расцветом растений и знойной жарой. Историк Валерий Ильин считает, что в этой мощной амплитуде колебаний погодных условий в течении одного сезона – секрет маятника русского характера: упадок сменяется невероятным подъёмом, долгая депрессия – огромным всплеском оптимизма, апатия и вялость – приливом сил и вдохновения.
    Есть и анатомическая особенность сказавшаяся на русском менталитете: у славян сильнее развито правое полушарие мозга, отвечающее за эмоции, а не за логику, поэтому мы часто не рациональны. Эта особенность русского менталитета наглядно видна в планировании – скажем, семейного бюджета. Если немец педантично рассчитает все расходы, вплоть до покупки салфеток, на месяц, полгода и даже на год, то русскому человеку чужд размеренный уклад.
    Русский менталитет сформирован резкими колебаниями погодных условий.
    Мы неспособны предвидеть всё, что может случиться в ближайшем будущем. Нас может увлечь какой-то проект; мы можем, не готовясь заранее, вдруг сделать достаточно дорогое приобретение; в конце концов, нашему родственнику, другу или даже почти незнакомому человеку может неожиданно понадобиться помощь, и мы, не раздумывая, её окажем. Ведь, рассматривая русский менталитет, нельзя не упомянуть о такой особенности, как сентиментальность. В отличие от людей других национальностей, умеющих держать дистанцию, мы мгновенно проникаемся чувствами других людей. Недаром только в русском языке есть выражения «задушевная беседа», «разговор по душам».
    Мы остро воспринимаем чужую беду и чужую радость, да и сами часто готовы открыть кому-нибудь свои сокровенные чувства чуть ли не в первый день знакомства. Итальянец никогда не расскажет малознакомому человеку о своих семейных проблемах, американец тактично избежит личных тем – это как если бы Вы пришли в гости, а Вас впустили только в коридор. Русские же склонны открывать все двери настежь.
    Русским свойственны сентиментальность и сострадание
    Вот почему почти любой русский эмигрант, уехавший в Западную Европу, США или Канаду, никак не может привыкнуть к тому, что люди вокруг него холодны, суховаты, «застёгнуты на все пуговицы». Там, чтобы установить близкие отношения, требуются целые годы, здесь же контакты между людьми складываются гораздо быстрее и теплее.
    Более того – мы весьма сострадательны к братьям нашим меньшим. Испокон веков славяне охотно заводят домашних животных и воспринимают их как полноправных членов семьи. А жители русских деревень, содержащие коров, не могут хладнокровно вести их на бойню и часто продолжают ухаживать за ними до самой смерти.
    У нашей чувствительности есть и обратная сторона медали. Мы быстро очаровываемся людьми, но вскоре часто в них разочаровываемся. Эти особенности русского менталитета проявляются в резкой смене отношений – например, братании после драки и наоборот. И всё же, если ссора произошла, русский человек достаточно быстро о ней забывает. У нас нет традиций «кровной мести», так как отходчивость – одна из черт русского менталитета. Мы способны не только забыть сиюминутный конфликт, но и перетерпеть серьёзные обиды. Достоевский выразил это так: «… и весь народ русский готов забыть целые муки за одно ласковое слово».
    Отходчивость одна из характерных черт русского менталитета
    Ещё одна особенность русского менталитета – социальный конформизм. Мы любим, чтобы всё было «как у людей», заботимся, чтобы о нас не подумали плохо. Сатирик Михаил Задорнов замечает: «Только русская женщина, выезжая из гостиницы, убирает в номере до прихода уборщицы. Это не придёт в голову ни француженке, ни немке – ведь уборщице платят за эту работу!»
    И последнее. Несмотря на творческое мышление, по образу действий нас можно назвать консерваторами. Мы с недоверием воспринимаем новшества и долго подступаемся к ним и так, и эдак, прежде чем примем в свою жизнь. Сравните: в Великобритании за компьютером умеют работать 55% людей пожилого возраста, в США – 67%, а в России – всего 24%. И дело здесь не только в отсутствии материальной возможности приобрести технику, а в нежелании менять привычный уклад жизни.
    Русские консервативны и не любят менять привычный уклад жизни
    Материал создан: 20.05.2014
    комментарии к статье

12. В продолжении темы “Тайны Русского Языка” – полностью читать здесь Что спрятано в английском языке? Влияние грамматического строя на мировоззрение.
    “…Вместе с тем такое поведение не является сколько нибудь корректным, вдумчивым или дальновидным. Если Ваш оппонент не проявляет глубины ума и культуры в своём поведении, это ещё не значит, что теперь ему можно во всём уподобляться. И тем более не стоит самому первому отчаянно истерить или хамить по любому малейшему поводу. Возмещением за выдержку будут холодный трезвый взгляд, высокий шанс лучше уловить причины поступков оппонента, а также осознание причинно-следственных связей своих собственных действий. Глубинная внутренняя работа позволит заложить основы для будущих побед. А поверхностные суждения и действия, на них основанные, лишь только усугубляют положение.
    Для начала уместно вспомнить знаменитую фразу французского философа Жака Лакана, который утверждал, что «бессознательное структурировано как язык».
    Далее будет уделено много внимания противопоставлению русского языка языку английскому.
    Причина, почему в этой статье уместно взять для разбора именно английский язык, а не немецкий, французский или китайский – это степень того мощнейшего влияния, которое оказывает сегодня на современную Россию, да и в целом, на весь мир, англоязычные страны (США и Великобритания в первую очередь). Влияние это таково, что оно носит тотальный характер, ….
    И начнем с констатации того факта, что в английском языке у слов нет рода как такового, то есть грамматическая категория рода просто отсутствует. Тому, кто изучал или изучает английский, может вспомнить, как существенно облегчает жизнь это любопытное обстоятельство.
    Невозможно также пройти мимо факта, что понятия совести в английском языке нет. «Conscience» это всё-таки сознание. А «inner voice / still small voice» – это внутренний голос.
    *** * ***
    Такое положение дел не может не оставить свой заметный отпечаток в бессознательном. Даже гораздо более сложные, замысловатые, совершенно не очевидные вещи оставляют свой глубокий след, что и говорить о вещах, лежащих, вообще-то говоря, на поверхности, у самых основ. Понятно, что речь не всегда может идти о лингвистике как таковой, т.к. глубинные правила и взаимосвязи имеют свой, часто парадоксальный характер и проявляются в бессознательном человека порой совершенно неожиданно.
    Однако, в целом уже можно сделать осторожное предположение о том, что многие глубинные причины, особенности мировосприятия, причины некоторых убеждений наших англоязычных партнёров лежат в их языке. И там же лежат глубинные, многовековые причины недопонимания между русскими и англичанами.
    Гораздо менее безобидными являются попытки навязать свои представления о том, что правильно, а что нет, в мировом масштабе. Давайте немного отвлечёмся и подумаем, как какому-либо человеку в глубине своей перейти на другое мышление, альтернативное мировоззрение?
    Мы сейчас вполне можем, с учётом контекста темы, рассматривать восприятие эмигрантом нового языка и культуры как меру его отношений с новым метафизическим праотцом, каким является родной язык. В таких случаях, то есть в случаях исхода в место с другой культурой и языком, может происходить отказ от одного символического Отца (родного языка) в пользу другого. И это может быть не такой плохой вариант, но при условии, что на новом месте происходит действительно глубокое, настоящее переформатирование под новый язык и культуру (это напоминает условие для глубинного принятие религии, что мы разбирали выше). В этом случае переселенцы, независимо от пола, играют чисто женскую роль, особенно самые первые поколения – они впитывают новую для себя культуру, язык, т.е. структурируются как на сознательном, так и не бессознательном уровне, под воздействием других языковых символов. При условии настоящего принятия, от старой парадигмы могут остаться только какие-то следы, какие-то черты, которые в идеале должны органично влиться, встроиться в новый мир.
    Иное дело, что отказ от «устаревшего» Отца может быть сделан, не в пользу другого языка, а в пользу Mother (мать, мама, матерь, матушка). Как это понимать? Это, например, будет происходить в тех случаях, когда переселенцы по сути не меняются, а сохраняют все те свои черты и привычки, манеры и притязания, которые послужили причиной их бегства с земли предков.
    Желающих, которые хотели бы избавиться от давления у себя в стране и уехать в пространство, «где меня наконец-то полюбят и оценят, и где наконец-то будет настоящая свобода», всегда будет предостаточно. Как болезнетворных бактерий в организме. Сразу же возникает вопрос в том, как подобные люди формируют вокруг себя реальность, что единственным желанным «выходом» для них оказывается отъезд из страны либо, часто в виду невозможности бегства, стремление свегнуть «власть домашнего тирана».
    Думаю, в контексте этой статьи вполне уместно привести параллели с Эдиповым треугольником и интерпретировать подобное поведение следующим образом: стремящиеся навсегда покинуть землю предков в глубинном смысле стремятся вернуться в лоно mother, либо же убить отца, и тем самым опять же, вернуться в лоно Mother. Отец им мешает.
    *** * ***
    Думаю, стоит немного углубиться в некоторые внешние причины и даже конкретные страны, которые сегодня олицетворяют собой Mother. В первую очередь речь идёт о США. С учётом уже полученных результатов, появились основания для определённых интерпретаций. Западный мир, и США как доминанта такой философии, постепенно стремится убрать, нивелировать, стереть всё, что каким-либо образом ограничивает человека, его потребности и намерения. И это полностью соответствует грамматической форме. Америка исторически вбирала в себя всех «униженных и угнетённых», и выполняла, таким образом, Mother-функцию, то есть тёмной матери, которая приласкает и приголубит, не важно что «ребёнок-повстанец» натворил у себя дома. Любопытно, что государственные структуры США, отвечающие за ведение внешней политики, взаимодействие с другими государствами, в последние десятилетия часто возглавляются политиками женского пола: Мадлен Олбрайт, Сюзан Райс, Кондолиза Райс, Розмари ди Карло, Хиллари Клинтон, Саманта Пауэр, Виктория Нуланд и т.д.. Работа на международной арене – это место, где идёт борьба идей, смыслов, жизненных укладов, расширения пространства влияния и т.д. По структуре своей это чисто мужская работа. Наличие же женщины на острие такой деятельности у самой мощной на сегодня страны мира – отнюдь не является простым совпадением.
    Давайте ещё раз вернёмся к этой отличительной особенности, которую диктует нам Западный мир с США во главе. Особенность эта заключается не только в том, чтобы уравнять женщину с мужчиной, но и в стремлении максимально уравнять между собой разные общественные и социальные группы людей, уравнять всех угнетаемых с угнетателями, защитить всех притесняемых от «тиранов», уравнять в конце концов разные народы между собой. Это происходит под девизом распространения идей свободы, человеколюбия (гуманизма) и либерализма (точнее неолиберализма, т.к. оригинальные идеи либерализма сегодня уже неактуальны). Таким образом, речь идёт об уничтожении границ, пределов, различий, либо, что наверное будет более точным, выход за границы, выход за пределы, преодоление различий. И это в глубине своей отменяет, упраздняет все те функции, которые зачастую с превеликим трудом выполняет отец как символ.
    Давайте вспомним лозунг одной известной американской новостной студии, который гласит: «Go beyond borders» (перевод с англ.: «Выйди за пределы»). Это не просто случайное совпадение, а проявленное стремление, квинтэссенция поведенческого смысла англосаксонского менталитета, ведь в западной (то есть капиталистической) традиции к слоганам относятся очень тщательно и то, что не отвечает запросам потребителей, не имеет шансов стать мейнстримом, тем более стать бизнес-лозунгом известной компании. Задача, в глубинном смысле слова, убрать, стереть или максимально размыть границы, мешающие воссоединению матери с ребёнком. Западным мир тем самым действует как тёмная мать, которая игнорирует функции отца, которая обесценивает отца. Она, Mother, готова принять в свои заботливые объятия всех, кто может показаться ей хоть как-то притесняемым, угнетённым Отцом-символом. Не только конкретные люди, но и целые народы сегодня охватываются, облепляются «плотной заботой и вниманием».
    В Америке так собственно и говорят: Welcome to the melting pot (перевод с англ. «Добро пожаловать в плавильный котёл»)… И это нужно понимать буквально!
    С учётом высказанных здесь предположений, можем ли мы что-либо реально поменять и как-то переубедить наших англосаксонских партнёров, которые навязывают всем свои представления о мироустройстве? Скорее всего это очень маловероятно, ведь для этого придётся вносить изменения в их язык, иначе никаких глубинных изменений не произойдёт!
    Стоит добавить, что будет ошибкой считать, что всё население стран Западной Европы полностью поддерживает англосаксонские ценности. Mother ещё не всех раздавила, хотя языки небольших европейских народов сегодня постепенно вытесняются. Английского уже достаточно. А цена, которую приходится платить за возможность всё же придерживаться «старомодных» ценностей, зачастую равна жизни в прямом смысле этого слова. Случай Доминика Веннера, известного французского писателя и общественного деятеля, покончившего с собой в Нотр-Дам-де-Пари в знак протеста против легализации однополых браков, этому яркий пример. Был ли он там услышан?
    *** * ***
    Как уже можно со всей ясностью понять, дело у англосаксов не ограничится приравниванием женщины к мужчине. Дело не ограничится уравниванием в правах и возможностях лиц нетрадиционной сексуальной ориентации со всеми остальными. Запад, в том смысле, в каком мы его наделили в этой работе, а именно – как Mother – проглотит всё и всех, если только не упрётся в непоколебимую границу. Давайте помыслим, предположим, что же может произойти лет так через 15-20, если никто не проведёт символическую черту.
    *** * ***
    Задача русского в свете вышеописанного состоит в том, чтобы не допустить такое развитие дел в нашем обществе. Борьба за порядок в головах уже давно идёт и пока не в нашу пользу. Надеюсь, что в той или иной степени мне удалось показать, насколько сильно зависит порядок в головах от родного языка и от Отцовской метафоры широком смысле. Искренне надеюсь, что в определённый момент времени мы, русские, перестанем просто терпеть, рассчитывая на разумение, а проведём чётко и однозначно черту, больше не позволим никому диктовать нам как жить, какие ценности иметь.
    Отдельный вопрос состоит в том, в состоянии ли носители русского языка предъявить миру и себе, в первую очередь, такой мировоззренческий уклад, который бы полноценно соответствовал возможностям языка? Ведь если сможем, то многие сомневающиеся однажды утром проснутся и скажут себе: «Какое это счастье, что мой родной язык – русский»! А многие другие начнут учить русский язык сами и обучать ему своих детей!
    
    Но для этого ещё предстоит хорошо потрудиться.
    Итак, кто же такие Русские в XXI веке? (c)
    автор Ужасный Русский (Фёдор Зорин)

13. Когда-то, в середине девяностых, вышедшая небольшим тиражом странноватая неоведическая книжка Владимира Мегре «Анастасия» дерзнула перевернуть все общепринятые представления о мироздании. Без пиара, на голом энтузиазме сказ об одинокой сибирской отшельнице, благодаря духовной чистоте, помнящей корни, знающей истину и силой мысли меняющей мировую действительность, запустил некую программу всеобщего спасения.
    Главные мысли зеленой брошюрки вещают о неограниченных возможностях человека, о великом российском предназначении, о фальсификации российской и мировой истории, о бессмысленности и разрушительности общественной системы, о любви как начале и смысле всего. Собственно, все мысли восьми вышедших книг – главные, с гениальной простотой излагающие добрую половину современных вселенских и исторических представлений, и перечеркивающие вторую ее половину. «Нас увели от истины», «Действительность нужно определять собой», «Философию смерти мы знаем, а философии жизни нам еще учиться предстоит» – говорит 26-летняяя девушка, и тысячи людей, ведомые этими идеями, вот уже несколько лет создают родовые поместья, разбивают сады и учатся жить аналогично предкам. Предкам – так называемым ведруссам, существовавшим коллективно до Рождества Христова по законам природы и человеческого совершенства. А именно людям благородным, созидающим и любящим, чуждым гордыни и алчности, без государственных институтов и самой системы государства и денег, познававшим через космос и безмерно счастливым, обладающим, как сейчас принято говорить, сверхъестественными способностями, но исключительно во благо. Иными словами, в описательно-наглядном варианте настоящие предки русских выглядят этаким человеческим гордозвучащим совершенством, живущим внутри каждого из нас. К себе нужно просто прислушаться.
    Из всех славянских племен одна великорусская раса обладает великими государственными инстинктами, – говорил Лев Тихомиров. Что ж, возможно, вспоминая и осмысливая истинные русские традиции, «государственность» есть не форма правления, а стремление правильно жить, и неоднократно осмеянные русские пороки – это альтернативный протест против черствого режима, а признанные и непризнанные национальные достоинства – неисчерпаемая энергия, эти стремления поддерживающая…
    Невероятно, но факт, предсказания и мечты Анастасии, изложенные в книгах Мегре, спустя год-два воплощаются в жизнь: правительство активизировало распределение земель, население потянулось из городов в глубинку, а 26 июля был введен день Земли. Получается, что нужно только захотеть, искренне и чисто, и будет всем счастье. И, получается, что русский характер – это как раз характер правильный, а не та комичная смесь из нищенских замашек и твердолобости, попахивающая водкой. Но имеем-то мы как раз второе, в первое хорошее как-то не верится.
    русский национальный культура менталитет
    1.2 Национальное своеобразие русской культуры
    Для изучения, понимания и измерения необходима демифологизация. А для этого требуется отделить друг от друга два разнопорядковых, но тесно переплетенных явления, совместный силуэт которых выглядит так странно.
    Как правило, основные объяснения сводятся к пограничному положению России между Востоком и Западом, Европой и Азией – от «Евразийства» до «Азиопства» (последний термин – отнюдь не выдумка автора). При этом забывают, что подобной евро-восточной бинарностью обладают едва ли не все культуры, формировавшиеся в зоне контакта цивилизаций, – испанская, португальская, греческая, болгарская, сербская, турецкая и другие, принадлежащие Средиземноморью, не говоря уже о латиноамериканских или о христианских культурах Кавказа. Выходит, бинарность русской культуры – явление типичное, поэтому мало, что дающее для объяснения уникальности «русского кентавра» и для выяснения его реального происхождения.
    При характеристике России и русского народа быстро стало общим местом указание на их молодость. Молодая Россия и состарившийся, это и одряхлевший Запад сопрягались и противопоставлялись самыми разными течениями в культуре и общественной мысли. Перечень только громких имен авторов, отдавших должное русской молодости и старости Запада, был бы очень длинен. Ясно, что ощущение русским человеком своей принадлежности к молодому народу не случайно. Но точно так же очевидно другое: наш народ своим возрастом существенно не отличается от других западных народов. Если же отличия есть всегда они в пользу нашей молодости. Ощущение русским человеком значимости своего народа нельзя понимать буквально хронологически. За таким понятием стоит что-то другое помимо возраста этнической общности.
    Противоречива не только диалектика русского/российского, но и полярная – от нигилизма до апологии – интерпретация русского народа с точки зрения понимания его как культурно-исторического субъекта, творца духовных ценностей. «Россия, – писал Бердяев, – менее всего страна средних состояний, средней культурности… В низах своих Россия полна дикости и варварства. На вершинах своих Россия сверхкультурна историческая задача русского самосознания – различить и разделить русскую сверхкультурность и русскую докультурность, логос культуры в русских вершинах и дикий хаос в русских низинах». Такова элитная (не путать с элитарной) версия русской культуры – её отождествление с логосом сверх-культуры в противоположность докультурном хаосу, в сущности, не народа, а человека-массы. Вместе с тем необходимо различать древнерусскую народность и народ России Нового времени – эпохи формирования российской нации – государства.
    Наличие у русской культуры своей собственной периодизации и типологизации, не покрываемой общезападной периодизацией и типолологизацией, связано вовсе не с какой-то нашей национальной самобытностью и уникальностью Руси. В свое время Русь успешно вошла в одну из таких общностей и успешно развивалась в ее составе. Таким вхождением стало крещение Руси в 989 г. Хорошо известно, что христианство Русь восприняла от Византии. В результате крещения в церковном отношении она стала одной из многочисленных, хотя и наиболее крупной по населению, не говоря уж о территории, метрополией Константинопольского патриархата. Русь оказалась в положении, не испытанном ни одной западной национальной культурой. Это положение можно назвать культурным одиночеством. Конечно, оно не было таким же полным, как у Робинзона Крузо на необитаемом острове. Но одиночество в данном случае – это не метафора и не преувеличение. Остальные православные культуры после завоевания православных стран не исчезли с лица земли. Однако и развиваться в нормальном ритме они не могли. Лазарев отмечает, что Древняя Русь «сразу усвоила византийскую технику каменного строительства со сложной системой купольных и крестовых сводов, а также новую для нее христианскую иконографию, воплощенную средствами мозаики, фрески и иконописи. Это отличает ее развитие от романского Запада, где становление каменного зодчества протекало по иному пути – пути постепенной внутренней эволюции.
    Ренессанс представляет собой, бесспорно, чисто городской феномен. Говоря о русском предвозрождении, Лихачев также связывает его с городом: «Лучшие токи предвозрожденческого движения захватили собою всю Западную Европу, Византию, но также Псков, Новгород, Москву, Тверь, весь Кавказ и часть Малой Азии. На всем пространстве этой колоссальной территории мы встречаемся с однородными явлениями, вызванными развитием демократической жизни в городах и усиленным культурным общением стран. Многие черты этого предвозрожденческого движения сказались на Руси с большей силой, чем где бы то ни было». «Во времена независимости российских славян гражданское правосудие имело основанием совесть и древние обычаи каждого племени в особенности; но варяги принесли с собою общие гражданские законы в Россию, известные нам по договорам великих князей с греками и во всем согласные с древними законами скандинавскими».
    Одной из особенностей развития русской средневековой культуры являлось то, что Византия служила для Руси одновременно и античностью, и современной моделью. Лихачев отмечает, что ««своя античность» – период домонгольского расцвета древнерусской культуры – при всей ее притягательности для Руси конца XIV-XV веков не могла заменить собой настоящей античности – античности Греции и Рима с их высокой культурой рабовладельческой формации». Если Западная Европа должна была пройти тысячелетний путь средних веков через такие вехи, как Великое переселение народов, формирование варварских государств, становление феодализма и освобождение городов, и если западная культура должна была «пережить» «каролингский ренессанс», романский стиль, готику и завершить ее эпохой Возрождения, то Россия, являясь более молодым государством, избежала столь длительного пути «постепенной внутренней эволюции» и культурно-исторического «созревания», воспользовавшись готовой византийской моделью, служившей и античностью, и современностью. «Обаяние византийской культуры, византийского искусства было столь велико, что трудно было ему не поддаться. Этим объясняется широкое проникновение византийской культуры в русское феодальное общество». О том, что византинизм предопределил «восточные» приоритеты в историческом выборе пути развития России и ее имманентную оппозицию Западу, говорил и Н. Бердяев в статье, посвященной Леонтьеву: «Россия во всем своем своеобразии и величии держится не национальной скрепой, не русским национальным самоопределением, а византийским православием и самодержавием, объективными церковными и государственными идеями. Эти начала организовали Россию в великий и своеобразный мир – мир Востока, противоположный Западу».
    Византинизм выступал против любых форм демократических изменений в российском обществе. Западные понятия свободной личности, индивидуализма и демократии оставались для подавляющего большинства российского общества чуждыми и неприемлемыми – «западной заразой», – следовательно, вредными, опасными. Об опасностях, грозящих России введением западных ценностей, говорил Леонтьев: «Я осмелюсь даже, не колеблясь, сказать, что никакое польское восстание и никакая пугачевщина не могут повредить России так, как могла бы ей повредить очень мирная, очень законная демократическая конституция». И это потому, что «русские люди не созданы для свободы. Без страха и насилия у них все прахом пойдет». Он, очевидно, не питал иллюзий в отношении мифа об «особой исторической миссии» России, широко пропагандируемого определенной частью русской интеллигенции XIX века. Говоря о Леонтьеве, Бердяев утверждал, что «он верил не в Россию и не в русский народ, а в византийские начала, церковные и государственные. Если он верил в какую-нибудь миссию, то в миссию византизма, а не России».
    Существует много концепций, рассматривающих развитие культуры и истории под углом зрения одного фундаментального фактора, с позиции единого субстанциального основания. И тогда, взятая в своих основах, история культуры предстает как монолог одного единственного начала, будь то мировой дух или материя. И очень немногие мыслители раскрывают диалогический характер жизни духа и культуры. Среди этих мыслителей следует прежде всего назвать Н. А. Бердяева.
    Если отвлечься от образного стиля изложения, то концепция Тойнби дает ключ к пониманию творческой природы и возможной альтернативности культурно-исторического процесса. Развитие культуры осуществляется как серия Ответов, даваемых творческим человеческим духом на те Вызовы, которые бросает ему природа, общество и внутренняя бесконечность самого человека. При этом всегда возможны различные варианты развития, ибо возможны разные Ответы на один и тот же Вызов. В осознании этого фундаментального обстоятельства и состоит непреходящее значение концепции Тойнби. Своеобразную концепцию культуры развивал крупнейший русский социолог и культуролог, проживший большую часть своей жизни в эмиграции в США, Питирим Александрович Сорокин (1899-1968). В методологическом плане концепция П. А. Сорокина перекликается с учением о культурно-исторических типах О. Шпенглера и А. Тойнби. Однако теория культурно-исторических типов П. А. Сорокина принципиально отличается от теории О. Шпенглера и А. Тойнби тем, что Сорокин допускал наличие прогресса в общественном развитии. Признавая наличие глубокого кризиса, который в настоящее время переживает западная культура, он оценивал этот кризис не как «Закат Европы», а как необходимую фазу в становлении новой формирующейся цивилизации, объединяющей все человечество.
    В соответствии со своими методологическими установками П. Сорокин представлял исторический процесс как процесс развития культуры. По Сорокину, культура в самом широком смысле этого слова, есть совокупность всего сотворенного или признанного Данным обществом на той или иной стадии его развития. В ходе этого развития общество создает различные культурные системы: познавательные, религиозные, этические, эстетические, правовые и т.д. Главным свойством всех этих культурных систем является тенденция их объединения в систему высших рангов. В результате развития этой тенденции образуются культурные сверхсистемы. Каждая из таких культурных сверхсистем, по словам Сорокина, «обладает свойственной ей ментальностью, собственной системой истины и знания, собственной философией и мировоззрением, своей религией и образцом «святости», собственными представлениями правого и должного, собственными формами изящной словесности и искусства, своими правами, законами, кодексом поведения.
    2. ОСОБЕННОСТИ МЕНТАЛИТЕТА РУССКОЙ НАЦИИ
    2.1 Что такое менталитет. Национальный характер
    Русский народ – признанный творец одной из «осевых» культур. В условиях великой «смены вех» и становления российской цивилизации 21 в., решение проблемы преемственности с культурным наследием и его обновления стало условием духовного возрождения России. «Не делить, не дробить русскую историю следить за связью явлений не разделять начала, но рассматривать их во взаимодействии».

14. Введение
    «Это народ, вся жизнь которого строилась на «авось» и на мечтах о помощи откуда-то извне, со стороны – от Бога и Николая Угодника, от «иностранных королей и государей», от какого-то «барина», который откуда-то «приедет» и «нас рассудит». Даже теперь, когда народ является физическим «хозяином жизни», он, все-таки, продолжает надеяться на «барина»; для одной части его этот барин – «европейский пролетариат», для другой – немец, устроитель железного порядка; некоторым кажется, что их спасет Япония, и ни у кого нет веры в свои собственные силы». (А.М. Горький, март 1918 г.)
    В России главным ресурсом был народ. В России с ее просторами и малой плотностью населения, при опасном соседстве с богатым и агрессивным Западом и с многолюдной Азией всегда были высокие темпы роста численности населения. Например, за годы существования СССР с 1922 по 1991 годы его население удвоилось, несмотря на войны, разруху, голод, которые пришлось испытать народу за это время и которые неоднократно требовали от него мобилизации всех материальных средств и духовных сил.
    Русский народ оказывается не только силой и опорой государства, ее кровью и плотью, но и его слабостью. Особенности национального менталитета, уклада жизни, религиозных воззрений, традиций и т.п., все это накладывает неизгладимый отпечаток на все, что происходит в стране.
    М. Горький – один из деятелей культуры нашей стране, переживший революции, писавший о ней и размышлявший о ней. В отличии от многих современников, он хорошо осознавал происходящее вокруг.
    “Несвоевременные мысли” во многом развивают прежние размышления писателя. В цикле, как и в ранних произведениях, писатель отстаивает идеалы “героизма духа”, “человека, страстно влюбленного в свою мечту”, пролетариата, вливающего “в жизнь великую и благостную идею новой культуры, идею всемирного братства”. Но есть и новые интонации: гневно осуждается разгулявшаяся анархия, обличаются революционные власти за запрет свободы слова, за неспособность “оздоровить и организовать” духовность пролетариата.
    Например, русский народ, в отличие от всех других народов Европы, рисуется только черными красками. Вызывает сомнение и еще одно положение Горького: “Я считаю класс мощной культурной силой в нашей темной мужицкой стране. Все, что крестьянин вырабатывает, он проедает и съедает, его энергия целиком поглощается землей, тогда как труд рабочего остается на земле, украшая ее”. Горький подозревает крестьянство в тяжких грехах и противопоставляет ему рабочий класс, напутствуя: “Не забывайте, что вы живете в стране, где 85% населения – крестьяне, и что вы среди них маленький островок среди океана. Вы одиноки, вас ждет длительная и упорная борьба”. На крестьянство Горький не рассчитывает, потому что оно “жадное до собственности, получит землю и отвернется, изорвав на онучи знамя Желябова…”. Парижскую коммуну зарезали крестьяне, – вот что нужно помнить рабочему”.
    Горький имел возможность увидеть отсталость России от европейских государств, ощущал отрыв русской интеллигенции от народа и недоверие крестьян к интеллигенции. В цикле очерков он пытается разобраться во всем происходящем в России, он допускает противоречия в суждениях.