Сочинение на тему стихотворение лермонтова нет не тебя так пылко я люблю
8 вариантов
Стихотворение было написано Лермонтовым в 1841 году. В нем он представляет образ простого, усталого человека, разочаровавшегося в настоящей жизни, обращаящегося к прошлому в поисках лучшего. Говоря о литературной ситуации, в которой было создано данное произведение, можно отметить, что это – взлет русского романтизма. Наряду с Лермонтовым это течение было отражено в поэзии Жуковского и ранней лирике Пушкина. Тема стихотворения – одиночество личности лирического героя. Он заведомо отвергает жизнь настоящую и стремится уйти от реальности. Будущее, как таковое, не может его привлечь, он не верит, что в нем его ждут искренние высокие чувства, моральные и нравственные идеалы в окружающих людях. А в прошлом – его погибшая молодость, искренне страдание, дорогие исчезнувшие черты. К кому обращено стихотворение, окончательно не установлено. Возможно, адресат его – Екатерина Григорьевна, дальняя родственница Лермонтова, с которой поэт встречался в Пятигорске летом 1841 года.
Идея отречения пронзает каждую строку стихотворения. Чувства лирического героя – горечь и воспоминания о прошедших днях, неудовлетворенность настоящим образом жизни, попытка обрести себя, отвергнуть реальность, стремление (вполне осознанное), принизить настоящую любовь. Она проигрывает даже “прошлому страданию”, которое герой, жаждет вернуть. Образы, присутствующие в стихотворении – неясны, туманны и прозрачны. Нет, не тебя так пылко я люблю – это, обращение к той, находящейся рядом. Об этой женщине сказано ничтожно мало, упомянуто лишь “красы блистание”. Столь же неясен и туманен иной образ, образ неведомой избранницы, навсегда ушедшей из жизни лирического героя. Несмотря на это он более живой, динамичный, “подруга юных дней”, безусловно, ближе и дороже лирическому герою, воспоминание о ней имеют большее значение, занимают важное место в душе героя, в его сознании и памяти.
В стихотворении используются следующие литературные тропы:
Выразительные эпитеты (прошлое страдание, погибшая молодость).
Метафора: Таинственным я занят разговором, Но не с тобой я сердцем говорю.
Антитеза: В твоих чертах ищу черты другие.
В устах живых уста давно немые.
В глазах огонь угаснувших очей.
В поэтической лексике используются археологизмы: красы – красоты; уста – губы; очи – глаза. Это делает язык стихотворения более глубинным, проникновенным.
В стихотворении также используются такие части речи, как глаголы, существительные, прилагательные:
Когда порой я на тебя смотрю, В твои глаза, вникая долгим взором.
Прочитать стихотворение, понять его смысл помогают знаки препинания.
Стих. размер – ямб. Рифма – мужская и женская. (Люблю в тебе я прошлое страдание.) Жанр стиха – элегия, поскольку в этом произведении представлены сокровенные мысли и чувства лирического героя. Читая стихотворение, представляешь лирического героя глубоко страдающим, восприимчивым и очень ранимым человеком. У него нет главного, что необходимо для счастья – внутренней гармонии, а попытки обрести ее безрезультатны. В настоящем он не видит смысла любви, поддержки, прошлого, в которое герой жаждет вернуться. Он отвергает ту, которая находится рядом с ним в реальной жизни и прямо говорит об этом, герой не вступает в диалог земной, реальной жизни, он занят таинственным разговором, которое ведет его сердце.
Юность и прошедшее время представляются ему заманчивым оазисом в пустыне духовного одиночества и неприятия окружающего мира.
В первой строфе стихотворения мы встречаем отрицание: «Нет, не тебя так пылко я люблю…» Но это отрицание одновременно содержит утверждение: «я люблю». Вчитавшись в строфу, мы понимаем, что лирический герой стихотворения говорит о любви к конкретной женщине, но видит её в двух ипостасях: молодую девушку с чистой душой, которую он любил в прошлом, в молодости, и женщину, которая блещет красой в светском обществе — юная девушка превратилась в опытную женщину.
Лирический герой стихотворения испытывает чувство любви к женщине, облик которой словно бы раздваивается в его сознании: ту, молодую, он продолжает любить, потому что мысль о ней связана для него с воспоминанием о его собственной молодости и душевной чистоте, о сердце, способном страдать. Подруга молодости, ставшая взрослой, служит для него только символом, мостом к чистоте и силе чувств, испытанных когда-то.
В произведениях Пушкина мы встречаем цельное принятие женщины — такой, какая она есть в настоящий момент. Чувство трагического раздвоения, может быть, впервые пережито и описано Лермонтовым.
Поэтическая мысль в стихотворении
«Согласны ли вы с размышлениями литературоведа о том, что поэтическая мысль прошла три стадии: отказ от любви, погружение в себя, воспоминание о прошлом и о том, что перед нами — трагическая судьба лирического «я»?»
Этот вопрос представляет из себя краткий пересказ последнего абзаца аналитической статьи учебника, посвящённой этому стихотворению (стр. 282). Содержание этого абзаца — вывод из предыдущих логических построений автора статьи. Исходный посыл этой статьи таков: «В этом стихотворении живого любовного чувства нет. Точнее, оно отнесено к себе и к умершей возлюбленной…».
В этом отрывке автор показывает глубинное непонимание смысла стихотворения «Нет, не тебя так пылко я люблю…». Соответственно, все последующие построения, основанные на ложном тезисе, а также вывод, оказываются несостоятельными.
Судьбу же лирического героя, безусловно, можно назвать трагической, но на иных основаниях, нежели предлагает автор статьи.
С помощью какой лексики реализована идея трагической судьбы в стихотворении
Идея трагической судьбы лирического героя реализована с помощью высокой романтической лексики: пылко… люблю, красы твоей блистанье, прошлое страданье, молодость погибшую, долгим взором, таинственным… разговором, в устах, огонь угаснувших очей.
Cочинение «Стихотворение М. Ю. Лермонтова “Нет, не тебя так пылко я люблю. . . “»
Романтическая концепция человека исходит из представления о его единственности, вырванности из всех земных связей.
Исконное одиночество лирического “я” выступает одновременно и как награда за исключительность, за “непошлость”, и
как проклятие, обрекающее его на непонимание. Поэтому сюжетное напряжение заключается в противоречии между попытками
прорваться к другому “я”, стремлением к любви, дружбе и невозможностью подобного контакта, поскольку он означал бы
утрату для героя своей исключительности.
Идеал единения возможен лишь в абстракции, и поэтому реальная любовь часто всего лишь замена иного, невозможного
чувства. Тема эта, получив широкое распространение в русской романтической поэзии, особенно значительной была для М. Ю.
Лермонтова.
Стихотворение о любви начинается с отрицания, закрепленного повторением “не”. Однако чувство здесь не отбрасывается,
а, напротив, утверждается в усиленной форме: “так пылко я тебя люблю”. Отрицание переносится на лирическое “ты”, и
это сразу создает неожиданную двойственность текста: “ты” сохраняется как объект стихотворения и отвергается как
объект влечения. Герой любит нечто иное, но оно заключено “в тебе”. Это “нечто” характеризуется местоимением первого
лица, то есть фактически чувства “я” обращены на самого себя, но в другом более раннем временном состоянии, что
подчеркнуто не только лексически, но и грамматически, на фоне глаголов настоящего времени в строфе (“прошлое
страданье”, “погибшая молодость”). В этом прошлом активизируются признаки несуществования (уже погибшее) и,
возможно, определенных положительных качеств (например, душевной цельности, свежести чувств и др. ), ныне
утраченных.
Вторая строфа, на первый взгляд не содержащая существенных отличий от первой, на самом деле изменяет
ее семантику. С одной стороны, хотя сохраняется указание на мнимость связи с “ты”, упоминание о “я”
прежнем исчезает, как и “погибшая молодость”. А с другой, глагольное отношение между героями,
выраженное в начале текста предельно лаконично, здесь разрастается в целую систему действий:
“смотрю”, “вникая”, “занят разговором”, “говорю”. То, что глаголы смотрения приравниваются к
глаголам говорения, раскрывает, что в центре – именно проблема коммуникации. Называя же этот разговор
“таинственным”, Лермонтов подчеркивает ее особый, внесловесный характер. Это “разговор сердцем”.
Создается двойная схема : внешняя связь (“смотрю”), объектом которой является “ты” и внутренняя
(“таинственный разговор”, “разговор сердца”), объ!
ектом которой “ты” быть не может.
Первый же стих третьей строфы вновь дает еще один сематический слом. Вместо модификации “я” первой
строфы здесь модификация “ты”, поскольку “ты” – это, конечно, тоже”подруга”, а в дальнейшем
устанавливается и подчеркнутый параллелизм: “твои черты – ее черты”, “твои уста – ее уста”, “твои
глаза – ее глаза”, утверждающий и их различие. При этом в антитезе “уста живые – уста давно
немые”, “глаза – огонь угаснувших очей” в первом случае героини противопоставлены одна другой как
живая мертвой, а во втором “подруга юных дней” предстает и как более поэтический, возвышенный
образ (“очи”, а не “глаза”), и как в свое время более яркий (“огонь”, хотя и уже
“угаснувший”).
Невозможность единения двух людей подчеркнута тем, что в пространстве этого стихотворения “я” и
“ты” одного временного отрезка нигде не встречаются: если в первой строфе “блистающая” жизнью
героиня совмещена с “погибшей молодостью” лирического героя, то в третьей он, перестрадавший,
пытается говорить с подругой, чьи уста “давно немы”. Ее образ есть жажда идеальной любви; это не
столько человек, сколько стремление духа вырваться за пределы индивидуальности, из мира оборванных
связей в мир всеобщего понимания.
.
Тему любви в творчестве М. Ю. Лермонтова вряд ли можно назвать ведущей. Однако для самого поэта она играет немаловажную роль. В 1841 году поэт создал стихотворение, удивляющее своей эмоциональностью и драматическим содержанием — «Нет, не тебя так пылко я люблю…». Эта первая строка раскрывают читателю тему стихотворения. В душе лирического героя разворачивается любовная трагедия. Конфликт между реальной действительностью и истинным чувством является идейной основой произведения. По форме стихотворение представляет собой искреннее обращение лирического героя к женщине, некогда им любимой:
Нет, не тебя так пылко я люблю,
Не для меня красы твоей блистанье:
Люблю в тебе я прошлое страданье
И молодость погибшую мою.
Первая строфа композиционно делится на две части. В первой части лирический герой начинает свою исповедь с резкого отри-
цания: он пылко любит, но не ту, к которой обращены его слова. Вторая строка даёт краткую внешнюю характеристику его бывшей возлюбленной: «блистательная краса» этой женщины больше не привлекает лирического героя. Он говорит, что любит в ней «прошлое страданье» и «погибшую молодость». Таким образом, уже в первой строфе поэтом заложена базовая смысловая антитеза стихотворения — «любовь» и «нелюбовь».
Начальные строки ставят очень важную в идейном отношении проблему— проблему времени. Не случайны слова «прошлое», «молодость», акцентирующие роль времени в человеческих взаимоотношениях . Прошлое и настоящее вступили в конфликт в душе лирического героя. Настоящее требует от него пылкой, вечной любви, но не даёт бури и радости былых чувств и страданий. Прошлое же постоянно манит героя и заменяет реальный образ женщины её образом давно прошедших лет. Лирический герой чувствует, что любил некогда другую, идеальную женщину. Об этом он скажет в последней строфе стихотворения.
Начало произведения даёт общее представление о душевном состоянии героя и тех противоречиях, которые гнетут его. Две остальные строфы являют развитие этих противоречий. Для лирического героя важна не блистательная красота, а внутреннее богатство любимой. Время не изменило её внешнего облика, но наложило свой отпечаток на душу. «Огонь очей» угас, «живые уста» стали немыми. В дисгармоничном настоящем лирический герой ведёт разговор «сердцем» «с подругой юных дней». Тайной окутан этот разговоре «убитым реальностью» идеалом. Трагедия лирического героя состоит в том, что он не может смириться с вечным движением времени. Он находится под властью прошлого, хранящего в себе всю прелесть, чистоту и яркость молодости.
Поэт расставляет смысловые акценты в стихотворении: он останавливает внимание читателя на наиболее важных моментах жизни лирического героя, характеризующих его внутреннее состояние в целом. Любовь в душе героя остыла и оставила ему лишь воспоминания « юных дней ». Несоответствие реального и идеального, желаемого приводит к трагедии двух сердец. Стремление вернуть прошлое, повернуть время вспять, остановить движение и изменение жизни — вот что осталось в душе разочаровавшегося человека.
Наряду с темой трагической любви в стихотворении находит отражение ещё одна значительная тема. Внутреннее одиночество лирического героя, угасшая любовь настраивают стихотворение на минорный лад. Герой чувствует свою душевную пустоту и одиночество — именно поэтому мысли его обращены в прошлое. Образ любимой, бережно хранимый в сердце, является единственной отрадой в прозаичной и скучной действительности. Для лирического героя желаннее «прошлое страдание», чем пустая «краса». Искра любви потухла, героя окружила обыденность, отчего он вновь мыслями вернулся в свою молодость. Последние строки стихотворения построены на синтаксическом параллелизме:
В твоих устах ищу черты другие,
В устах живых уста давно немые,
В глазах огонь угаснувших очей.
Те черты, которые раньше пленяли лирического героя, со временем утратили свою прелесть и притягательность. Эти строки вновь раскрывают идейную антитезу стихотворения — противопоставление милого желанного образа «подруги юных дней» образу реальной женщины, духовно чуждой лирическому герою.
Стихотворение М. Ю. Лермонтова «Нет, не тебя так пылко я люблю…» пронизано острым чувством неудовлетворённости человека жизнью и осознанием бесконечного одиночества. Напряжённость и пронзительность поставленной в произведении проблемы сочетается с глубоким лиризмом и выразительностью поэтического языка.
Романтическая концепция человека исходит из представления о его единственности, вырванности из всех земных связей.
Исконное одиночество лирического “я” выступает одновременно и как награда за исключительность, за “непошлость”, и
как проклятие, обрекающее его на непонимание. Поэтому сюжетное напряжение заключается в противоречии между попытками
прорваться к другому “я”, стремлением к любви, дружбе и невозможностью подобного контакта, поскольку он означал бы
утрату для героя своей исключительности.
Идеал единения возможен лишь в абстракции, и поэтому реальная любовь часто всего лишь замена иного, невозможного
чувства. Тема эта, получив широкое распространение в русской романтической поэзии, особенно значительной была для М. Ю.
Лермонтова.
Стихотворение о любви начинается с отрицания, закрепленного повторением “не”. Однако чувство здесь не отбрасывается,
а, напротив, утверждается в усиленной форме: “так пылко я тебя люблю”. Отрицание переносится на лирическое “ты”, и
это сразу создает неожиданную двойственность текста: “ты” сохраняется как объект стихотворения и отвергается как
объект влечения. Герой любит нечто иное, но оно заключено “в тебе”. Это “нечто” характеризуется местоимением первого
лица, то есть фактически чувства “я” обращены на самого себя, но в другом более раннем временном состоянии, что
подчеркнуто не только лексически, но и грамматически, на фоне глаголов настоящего времени в строфе (“прошлое
страданье”, “погибшая молодость”). В этом прошлом активизируются признаки несуществования (уже погибшее) и,
возможно, определенных положительных качеств (например, душевной цельности, свежести чувств и др.), ныне
утраченных.
Вторая строфа, на первый взгляд не содержащая существенных отличий от первой, на самом деле изменяет
ее семантику. С одной стороны, хотя сохраняется указание на мнимость связи с “ты”, упоминание о “я”
прежнем исчезает, как и “погибшая молодость”. А с другой, глагольное отношение между героями,
выраженное в начале текста предельно лаконично, здесь разрастается в целую систему действий:
“смотрю”, “вникая”, “занят разговором”, “говорю”. То, что глаголы смотрения приравниваются к
глаголам говорения, раскрывает, что в центре – именно проблема коммуникации. Называя же этот разговор
“таинственным”, Лермонтов подчеркивает ее особый, внесловесный характер. Это “разговор сердцем”.
Создается двойная схема : внешняя связь (“смотрю”), объектом которой является “ты” и внутренняя
(“таинственный разговор”, “разговор сердца”), объ!
ектом которой “ты” быть не может.
Первый же стих третьей строфы вновь дает еще один сематический слом. Вместо модификации “я” первой
строфы здесь модификация “ты”, поскольку “ты” – это, конечно, тоже”подруга”, а в дальнейшем
устанавливается и подчеркнутый параллелизм: “твои черты – ее черты”, “твои уста – ее уста”, “твои
глаза – ее глаза”, утверждающий и их различие. При этом в антитезе “уста живые – уста давно
немые”, “глаза – огонь угаснувших очей” в первом случае героини противопоставлены одна другой как
живая мертвой, а во втором “подруга юных дней” предстает и как более поэтический, возвышенный
образ (“очи”, а не “глаза”), и как в свое время более яркий (“огонь”, хотя и уже
“угаснувший”).
Невозможность единения двух людей подчеркнута тем, что в пространстве этого стихотворения “я” и
“ты” одного временного отрезка нигде не встречаются: если в первой строфе “блистающая” жизнью
героиня совмещена с “погибшей молодостью” лирического героя, то в третьей он, перестрадавший,
пытается говорить с подругой, чьи уста “давно немы”. Ее образ есть жажда идеальной любви; это не
столько человек, сколько стремление духа вырваться за пределы индивидуальности, из мира оборванных
связей в мир всеобщего понимания.
Эпиталама было написано Лермонтовым в 1841 году. В нем симпатия представляет образ простого, усталого человека, разочаровавшегося в настоящей жизни, обращаящегося к прошлому в поисках лучшего. Говоря о литературной ситуации, в которой было создано данное создание, можно отметить, что это — взлет русского романтизма. Наравне с Лермонтовым это течение было отражено в поэзии Жуковского и ранней лирике Пушкина.
Дукс стихотворения — одиночество личности лирического героя. Он иначе и быть не может отвергает жизнь настоящую и стремится уйти от реальности. Завтрашний день, как таковое, не может его привлечь, дьявол не верит, что в нем его ждут искренние высокие чувства, моральные и нравственные идеалы в окружающих людях. А в прошлом — его погибшая юность, искренне страдание, дорогие исчезнувшие черты. К кому обращено эпиталама, окончательно не установлено.
Возможно, адресат его — Екатеринка Григорьевна, дальняя родственница Лермонтова, с которой поэт встречался в Пятигорске в летнее время 1841 года. Идея отречения пронзает каждую строку стихотворения. Чувства лирического героя — горечь и мемуары о прошедших днях, неудовлетворенность настоящим образом жизни, поползновение обрести себя, отвергнуть реальность, стремление (вполне осознанное), уронить настоящую любовь.
Она проигрывает даже «;прошлому страданию»;, которое человек, жаждет вернуть. Образы, присутствующие в стихотворении — неясны, туманны и прозрачны. Да и только, не тебя так пылко я люблю — это, превращение к той, находящейся рядом. Об этой женщине сказано незаметно мало, упомянуто лишь «;красы блистание»;. До того же неясен и туманен иной образ, образ неведомой избранницы, без срока ушедшей из жизни лирического героя.
Несмотря получай это он более живой, динамичный, «;побратимка юных дней»;, безусловно, ближе и дороже лирическому герою, воспоминание о ней имеют большее стоить, занимают важное место в душе героя, в его сознании и памяти. В стихотворении используются следующие литературные тропы: Выразительные эпитеты (житие страдание, погибшая молодость). Метафора: Таинственным я занят разговором, Только не с тобой я сердцем говорю.
Антитеза: В твоих чертах ищу внешний облик другие. В устах живых уста давно немые. В глазах искра угаснувших очей. В поэтической лексике используются археологизмы: красы — прелести; уста — губы; очи — глаза. Это делает веник стихотворения более глубинным, проникновенным.
В стихотворении также используются такие части речи, (языко глаголы, существительные, прилагательные: Когда порой я на тебя смотрю, В твои глазищи, вникая долгим взором. Прочитать стихотворение, понять его выгода помогают знаки препинания. Стих. размер — ямб. Созвучие — мужская и женская. (Люблю в тебе я прошлое страдание.
) Иконография стиха — элегия, поскольку в этом произведении представлены сокровенные мысли и чувства лирического героя. Читая трехстишие, представляешь лирического героя глубоко страдающим, восприимчивым и в (высшей степени ранимым человеком. У него нет главного, что должен для счастья — внутренней гармонии, а попытки обрести ее безрезультатны.
В настоящем возлюбленный не видит смысла любви, поддержки, прошлого, в которое авсень жаждет вернуться. Он отвергает ту, которая находится сбочку с ним в реальной жизни и прямо говорит об этом, кирка не вступает в диалог земной, реальной жизни, симпатия занят таинственным разговором, которое ведет его центр. Юность и прошедшее время представляются ему заманчивым оазисом в пустыне духовного одиночества и неприятия окружающего таблица.
В первой строфе стихотворения мы встречаем отрицание: «Нет, не тебя так пылко я люблю…» Но это отрицание одновременно содержит утверждение: «я люблю». Вчитавшись в строфу, мы понимаем, что лирический герой стихотворения говорит о любви к конкретной женщине, но видит её в двух ипостасях: молодую девушку с чистой душой, которую он любил в прошлом, в молодости, и женщину, которая блещет красой в светском обществе — юная девушка превратилась в опытную женщину.
Лирический герой стихотворения испытывает чувство любви к женщине, облик которой словно бы раздваивается в его сознании: ту, молодую, он продолжает любить, потому что мысль о ней связана для него с воспоминанием о его собственной молодости и душевной чистоте, о сердце, способном страдать. Подруга молодости, ставшая взрослой, служит для него только символом, мостом к чистоте и силе чувств, испытанных когда-то.
В произведениях Пушкина мы встречаем цельное принятие женщины — такой, какая она есть в настоящий момент. Чувство трагического раздвоения, может быть, впервые пережито и описано Лермонтовым.
Стихотворение было написано Лермонтовым в 1841 году. В нем он представляет образ простого, усталого человека, разочаровавшегося в настоящей жизни, обращаящегося к прошлому в поисках лучшего. Говоря о литературной ситуации, в которой было создано данное произведение, можно отметить, что это – взлет русского романтизма. Наряду с Лермонтовым это течение было отражено в поэзии Жуковского и ранней лирике Пушкина. Тема стихотворения – одиночество личности лирического героя. Он заведомо отвергает жизнь настоящую и стремится уйти от реальности. Будущее, как таковое, не может его привлечь, он не верит, что в нем его ждут искренние высокие чувства, моральные и нравственные идеалы в окружающих людях. А в прошлом – его погибшая молодость, искренне страдание, дорогие исчезнувшие черты. К кому обращено стихотворение, окончательно не установлено. Возможно, адресат его – Екатерина Григорьевна, дальняя родственница Лермонтова, с которой поэт встречался в Пятигорске летом 1841 года.
Идея отречения пронзает каждую строку стихотворения. Чувства лирического героя – горечь и воспоминания о прошедших днях, неудовлетворенность настоящим образом жизни, попытка обрести себя, отвергнуть реальность, стремление (вполне осознанное), принизить настоящую любовь. Она проигрывает даже “прошлому страданию”, которое герой, жаждет вернуть. Образы, присутствующие в стихотворении – неясны, туманны и прозрачны. Нет, не тебя так пылко я люблю – это, обращение к той, находящейся рядом. Об этой женщине сказано ничтожно мало, упомянуто лишь “красы блистание”. Столь же неясен и туманен иной образ, образ неведомой избранницы, навсегда ушедшей из жизни лирического героя. Несмотря на это он более живой, динамичный, “подруга юных дней”, безусловно, ближе и дороже лирическому герою, воспоминание о ней имеют большее значение, занимают важное место в душе героя, в его сознании и памяти.
В стихотворении используются следующие литературные тропы:
Выразительные эпитеты (прошлое страдание, погибшая молодость).
Метафора: Таинственным я занят разговором, Но не с тобой я сердцем говорю.
Антитеза: В твоих чертах ищу черты другие.
В устах живых уста давно немые.
В глазах огонь угаснувших очей.
В поэтической лексике используются археологизмы: красы – красоты; уста – губы; очи – глаза. Это делает язык стихотворения более глубинным, проникновенным.
В стихотворении также используются такие части речи, как глаголы, существительные, прилагательные:
Когда порой я на тебя смотрю, В твои глаза, вникая долгим взором.
Прочитать стихотворение, понять его смысл помогают знаки препинания.
Стих. размер – ямб. Рифма – мужская и женская. (Люблю в тебе я прошлое страдание.) Жанр стиха – элегия, поскольку в этом произведении представлены сокровенные мысли и чувства лирического героя. Читая стихотворение, представляешь лирического героя глубоко страдающим, восприимчивым и очень ранимым человеком. У него нет главного, что необходимо для счастья – внутренней гармонии, а попытки обрести ее безрезультатны. В настоящем он не видит смысла любви, поддержки, прошлого, в которое герой жаждет вернуться. Он отвергает ту, которая находится рядом с ним в реальной жизни и прямо говорит об этом, герой не вступает в диалог земной, реальной жизни, он занят таинственным разговором, которое ведет его сердце.
Юность и прошедшее время представляются ему заманчивым оазисом в пустыне духовного одиночества и неприятия окружающего мира.
В первой строфе стихотворения мы встречаем отрицание: «Нет, не тебя так пылко я люблю…» Но это отрицание одновременно содержит утверждение: «я люблю». Вчитавшись в строфу, мы понимаем, что лирический герой стихотворения говорит о любви к конкретной женщине, но видит её в двух ипостасях: молодую девушку с чистой душой, которую он любил в прошлом, в молодости, и женщину, которая блещет красой в светском обществе — юная девушка превратилась в опытную женщину.
Лирический герой стихотворения испытывает чувство любви к женщине, облик которой словно бы раздваивается в его сознании: ту, молодую, он продолжает любить, потому что мысль о ней связана для него с воспоминанием о его собственной молодости и душевной чистоте, о сердце, способном страдать. Подруга молодости, ставшая взрослой, служит для него только символом, мостом к чистоте и силе чувств, испытанных когда-то.
В произведениях Пушкина мы встречаем цельное принятие женщины — такой, какая она есть в настоящий момент. Чувство трагического раздвоения, может быть, впервые пережито и описано Лермонтовым.
Поэтическая мысль в стихотворении
«Согласны ли вы с размышлениями литературоведа о том, что поэтическая мысль прошла три стадии: отказ от любви, погружение в себя, воспоминание о прошлом и о том, что перед нами — трагическая судьба лирического «я»?»
Этот вопрос представляет из себя краткий пересказ последнего абзаца аналитической статьи учебника, посвящённой этому стихотворению (стр. 282). Содержание этого абзаца — вывод из предыдущих логических построений автора статьи. Исходный посыл этой статьи таков: «В этом стихотворении живого любовного чувства нет. Точнее, оно отнесено к себе и к умершей возлюбленной…».
В этом отрывке автор показывает глубинное непонимание смысла стихотворения «Нет, не тебя так пылко я люблю…». Соответственно, все последующие построения, основанные на ложном тезисе, а также вывод, оказываются несостоятельными.
Судьбу же лирического героя, безусловно, можно назвать трагической, но на иных основаниях, нежели предлагает автор статьи.
С помощью какой лексики реализована идея трагической судьбы в стихотворении
Идея трагической судьбы лирического героя реализована с помощью высокой романтической лексики: пылко… люблю, красы твоей блистанье, прошлое страданье, молодость погибшую, долгим взором, таинственным… разговором, в устах, огонь угаснувших очей.
Cочинение «Стихотворение М. Ю. Лермонтова “Нет, не тебя так пылко я люблю. . . “»
Романтическая концепция человека исходит из представления о его единственности, вырванности из всех земных связей.
Исконное одиночество лирического “я” выступает одновременно и как награда за исключительность, за “непошлость”, и
как проклятие, обрекающее его на непонимание. Поэтому сюжетное напряжение заключается в противоречии между попытками
прорваться к другому “я”, стремлением к любви, дружбе и невозможностью подобного контакта, поскольку он означал бы
утрату для героя своей исключительности.
Идеал единения возможен лишь в абстракции, и поэтому реальная любовь часто всего лишь замена иного, невозможного
чувства. Тема эта, получив широкое распространение в русской романтической поэзии, особенно значительной была для М. Ю.
Лермонтова.
Стихотворение о любви начинается с отрицания, закрепленного повторением “не”. Однако чувство здесь не отбрасывается,
а, напротив, утверждается в усиленной форме: “так пылко я тебя люблю”. Отрицание переносится на лирическое “ты”, и
это сразу создает неожиданную двойственность текста: “ты” сохраняется как объект стихотворения и отвергается как
объект влечения. Герой любит нечто иное, но оно заключено “в тебе”. Это “нечто” характеризуется местоимением первого
лица, то есть фактически чувства “я” обращены на самого себя, но в другом более раннем временном состоянии, что
подчеркнуто не только лексически, но и грамматически, на фоне глаголов настоящего времени в строфе (“прошлое
страданье”, “погибшая молодость”). В этом прошлом активизируются признаки несуществования (уже погибшее) и,
возможно, определенных положительных качеств (например, душевной цельности, свежести чувств и др. ), ныне
утраченных.
Вторая строфа, на первый взгляд не содержащая существенных отличий от первой, на самом деле изменяет
ее семантику. С одной стороны, хотя сохраняется указание на мнимость связи с “ты”, упоминание о “я”
прежнем исчезает, как и “погибшая молодость”. А с другой, глагольное отношение между героями,
выраженное в начале текста предельно лаконично, здесь разрастается в целую систему действий:
“смотрю”, “вникая”, “занят разговором”, “говорю”. То, что глаголы смотрения приравниваются к
глаголам говорения, раскрывает, что в центре – именно проблема коммуникации. Называя же этот разговор
“таинственным”, Лермонтов подчеркивает ее особый, внесловесный характер. Это “разговор сердцем”.
Создается двойная схема : внешняя связь (“смотрю”), объектом которой является “ты” и внутренняя
(“таинственный разговор”, “разговор сердца”), объ!
ектом которой “ты” быть не может.
Первый же стих третьей строфы вновь дает еще один сематический слом. Вместо модификации “я” первой
строфы здесь модификация “ты”, поскольку “ты” – это, конечно, тоже”подруга”, а в дальнейшем
устанавливается и подчеркнутый параллелизм: “твои черты – ее черты”, “твои уста – ее уста”, “твои
глаза – ее глаза”, утверждающий и их различие. При этом в антитезе “уста живые – уста давно
немые”, “глаза – огонь угаснувших очей” в первом случае героини противопоставлены одна другой как
живая мертвой, а во втором “подруга юных дней” предстает и как более поэтический, возвышенный
образ (“очи”, а не “глаза”), и как в свое время более яркий (“огонь”, хотя и уже
“угаснувший”).
Невозможность единения двух людей подчеркнута тем, что в пространстве этого стихотворения “я” и
“ты” одного временного отрезка нигде не встречаются: если в первой строфе “блистающая” жизнью
героиня совмещена с “погибшей молодостью” лирического героя, то в третьей он, перестрадавший,
пытается говорить с подругой, чьи уста “давно немы”. Ее образ есть жажда идеальной любви; это не
столько человек, сколько стремление духа вырваться за пределы индивидуальности, из мира оборванных
связей в мир всеобщего понимания.
.
Тему любви в творчестве М. Ю. Лермонтова вряд ли можно назвать ведущей. Однако для самого поэта она играет немаловажную роль. В 1841 году поэт создал стихотворение, удивляющее своей эмоциональностью и драматическим содержанием — «Нет, не тебя так пылко я люблю…». Эта первая строка раскрывают читателю тему стихотворения. В душе лирического героя разворачивается любовная трагедия. Конфликт между реальной действительностью и истинным чувством является идейной основой произведения. По форме стихотворение представляет собой искреннее обращение лирического героя к женщине, некогда им любимой:
Нет, не тебя так пылко я люблю,
Не для меня красы твоей блистанье:
Люблю в тебе я прошлое страданье
И молодость погибшую мою.
Первая строфа композиционно делится на две части. В первой части лирический герой начинает свою исповедь с резкого отри-
цания: он пылко любит, но не ту, к которой обращены его слова. Вторая строка даёт краткую внешнюю характеристику его бывшей возлюбленной: «блистательная краса» этой женщины больше не привлекает лирического героя. Он говорит, что любит в ней «прошлое страданье» и «погибшую молодость». Таким образом, уже в первой строфе поэтом заложена базовая смысловая антитеза стихотворения — «любовь» и «нелюбовь».
Начальные строки ставят очень важную в идейном отношении проблему— проблему времени. Не случайны слова «прошлое», «молодость», акцентирующие роль времени в человеческих взаимоотношениях . Прошлое и настоящее вступили в конфликт в душе лирического героя. Настоящее требует от него пылкой, вечной любви, но не даёт бури и радости былых чувств и страданий. Прошлое же постоянно манит героя и заменяет реальный образ женщины её образом давно прошедших лет. Лирический герой чувствует, что любил некогда другую, идеальную женщину. Об этом он скажет в последней строфе стихотворения.
Начало произведения даёт общее представление о душевном состоянии героя и тех противоречиях, которые гнетут его. Две остальные строфы являют развитие этих противоречий. Для лирического героя важна не блистательная красота, а внутреннее богатство любимой. Время не изменило её внешнего облика, но наложило свой отпечаток на душу. «Огонь очей» угас, «живые уста» стали немыми. В дисгармоничном настоящем лирический герой ведёт разговор «сердцем» «с подругой юных дней». Тайной окутан этот разговоре «убитым реальностью» идеалом. Трагедия лирического героя состоит в том, что он не может смириться с вечным движением времени. Он находится под властью прошлого, хранящего в себе всю прелесть, чистоту и яркость молодости.
Поэт расставляет смысловые акценты в стихотворении: он останавливает внимание читателя на наиболее важных моментах жизни лирического героя, характеризующих его внутреннее состояние в целом. Любовь в душе героя остыла и оставила ему лишь воспоминания « юных дней ». Несоответствие реального и идеального, желаемого приводит к трагедии двух сердец. Стремление вернуть прошлое, повернуть время вспять, остановить движение и изменение жизни — вот что осталось в душе разочаровавшегося человека.
Наряду с темой трагической любви в стихотворении находит отражение ещё одна значительная тема. Внутреннее одиночество лирического героя, угасшая любовь настраивают стихотворение на минорный лад. Герой чувствует свою душевную пустоту и одиночество — именно поэтому мысли его обращены в прошлое. Образ любимой, бережно хранимый в сердце, является единственной отрадой в прозаичной и скучной действительности. Для лирического героя желаннее «прошлое страдание», чем пустая «краса». Искра любви потухла, героя окружила обыденность, отчего он вновь мыслями вернулся в свою молодость. Последние строки стихотворения построены на синтаксическом параллелизме:
В твоих устах ищу черты другие,
В устах живых уста давно немые,
В глазах огонь угаснувших очей.
Те черты, которые раньше пленяли лирического героя, со временем утратили свою прелесть и притягательность. Эти строки вновь раскрывают идейную антитезу стихотворения — противопоставление милого желанного образа «подруги юных дней» образу реальной женщины, духовно чуждой лирическому герою.
Стихотворение М. Ю. Лермонтова «Нет, не тебя так пылко я люблю…» пронизано острым чувством неудовлетворённости человека жизнью и осознанием бесконечного одиночества. Напряжённость и пронзительность поставленной в произведении проблемы сочетается с глубоким лиризмом и выразительностью поэтического языка.
Романтическая концепция человека исходит из представления о его единственности, вырванности из всех земных связей.
Исконное одиночество лирического “я” выступает одновременно и как награда за исключительность, за “непошлость”, и
как проклятие, обрекающее его на непонимание. Поэтому сюжетное напряжение заключается в противоречии между попытками
прорваться к другому “я”, стремлением к любви, дружбе и невозможностью подобного контакта, поскольку он означал бы
утрату для героя своей исключительности.
Идеал единения возможен лишь в абстракции, и поэтому реальная любовь часто всего лишь замена иного, невозможного
чувства. Тема эта, получив широкое распространение в русской романтической поэзии, особенно значительной была для М. Ю.
Лермонтова.
Стихотворение о любви начинается с отрицания, закрепленного повторением “не”. Однако чувство здесь не отбрасывается,
а, напротив, утверждается в усиленной форме: “так пылко я тебя люблю”. Отрицание переносится на лирическое “ты”, и
это сразу создает неожиданную двойственность текста: “ты” сохраняется как объект стихотворения и отвергается как
объект влечения. Герой любит нечто иное, но оно заключено “в тебе”. Это “нечто” характеризуется местоимением первого
лица, то есть фактически чувства “я” обращены на самого себя, но в другом более раннем временном состоянии, что
подчеркнуто не только лексически, но и грамматически, на фоне глаголов настоящего времени в строфе (“прошлое
страданье”, “погибшая молодость”). В этом прошлом активизируются признаки несуществования (уже погибшее) и,
возможно, определенных положительных качеств (например, душевной цельности, свежести чувств и др.), ныне
утраченных.
Вторая строфа, на первый взгляд не содержащая существенных отличий от первой, на самом деле изменяет
ее семантику. С одной стороны, хотя сохраняется указание на мнимость связи с “ты”, упоминание о “я”
прежнем исчезает, как и “погибшая молодость”. А с другой, глагольное отношение между героями,
выраженное в начале текста предельно лаконично, здесь разрастается в целую систему действий:
“смотрю”, “вникая”, “занят разговором”, “говорю”. То, что глаголы смотрения приравниваются к
глаголам говорения, раскрывает, что в центре – именно проблема коммуникации. Называя же этот разговор
“таинственным”, Лермонтов подчеркивает ее особый, внесловесный характер. Это “разговор сердцем”.
Создается двойная схема : внешняя связь (“смотрю”), объектом которой является “ты” и внутренняя
(“таинственный разговор”, “разговор сердца”), объ!
ектом которой “ты” быть не может.
Первый же стих третьей строфы вновь дает еще один сематический слом. Вместо модификации “я” первой
строфы здесь модификация “ты”, поскольку “ты” – это, конечно, тоже”подруга”, а в дальнейшем
устанавливается и подчеркнутый параллелизм: “твои черты – ее черты”, “твои уста – ее уста”, “твои
глаза – ее глаза”, утверждающий и их различие. При этом в антитезе “уста живые – уста давно
немые”, “глаза – огонь угаснувших очей” в первом случае героини противопоставлены одна другой как
живая мертвой, а во втором “подруга юных дней” предстает и как более поэтический, возвышенный
образ (“очи”, а не “глаза”), и как в свое время более яркий (“огонь”, хотя и уже
“угаснувший”).
Невозможность единения двух людей подчеркнута тем, что в пространстве этого стихотворения “я” и
“ты” одного временного отрезка нигде не встречаются: если в первой строфе “блистающая” жизнью
героиня совмещена с “погибшей молодостью” лирического героя, то в третьей он, перестрадавший,
пытается говорить с подругой, чьи уста “давно немы”. Ее образ есть жажда идеальной любви; это не
столько человек, сколько стремление духа вырваться за пределы индивидуальности, из мира оборванных
связей в мир всеобщего понимания.
Эпиталама было написано Лермонтовым в 1841 году. В нем симпатия представляет образ простого, усталого человека, разочаровавшегося в настоящей жизни, обращаящегося к прошлому в поисках лучшего. Говоря о литературной ситуации, в которой было создано данное создание, можно отметить, что это — взлет русского романтизма. Наравне с Лермонтовым это течение было отражено в поэзии Жуковского и ранней лирике Пушкина.
Дукс стихотворения — одиночество личности лирического героя. Он иначе и быть не может отвергает жизнь настоящую и стремится уйти от реальности. Завтрашний день, как таковое, не может его привлечь, дьявол не верит, что в нем его ждут искренние высокие чувства, моральные и нравственные идеалы в окружающих людях. А в прошлом — его погибшая юность, искренне страдание, дорогие исчезнувшие черты. К кому обращено эпиталама, окончательно не установлено.
Возможно, адресат его — Екатеринка Григорьевна, дальняя родственница Лермонтова, с которой поэт встречался в Пятигорске в летнее время 1841 года. Идея отречения пронзает каждую строку стихотворения. Чувства лирического героя — горечь и мемуары о прошедших днях, неудовлетворенность настоящим образом жизни, поползновение обрести себя, отвергнуть реальность, стремление (вполне осознанное), уронить настоящую любовь.
Она проигрывает даже «;прошлому страданию»;, которое человек, жаждет вернуть. Образы, присутствующие в стихотворении — неясны, туманны и прозрачны. Да и только, не тебя так пылко я люблю — это, превращение к той, находящейся рядом. Об этой женщине сказано незаметно мало, упомянуто лишь «;красы блистание»;. До того же неясен и туманен иной образ, образ неведомой избранницы, без срока ушедшей из жизни лирического героя.
Несмотря получай это он более живой, динамичный, «;побратимка юных дней»;, безусловно, ближе и дороже лирическому герою, воспоминание о ней имеют большее стоить, занимают важное место в душе героя, в его сознании и памяти. В стихотворении используются следующие литературные тропы: Выразительные эпитеты (житие страдание, погибшая молодость). Метафора: Таинственным я занят разговором, Только не с тобой я сердцем говорю.
Антитеза: В твоих чертах ищу внешний облик другие. В устах живых уста давно немые. В глазах искра угаснувших очей. В поэтической лексике используются археологизмы: красы — прелести; уста — губы; очи — глаза. Это делает веник стихотворения более глубинным, проникновенным.
В стихотворении также используются такие части речи, (языко глаголы, существительные, прилагательные: Когда порой я на тебя смотрю, В твои глазищи, вникая долгим взором. Прочитать стихотворение, понять его выгода помогают знаки препинания. Стих. размер — ямб. Созвучие — мужская и женская. (Люблю в тебе я прошлое страдание.
) Иконография стиха — элегия, поскольку в этом произведении представлены сокровенные мысли и чувства лирического героя. Читая трехстишие, представляешь лирического героя глубоко страдающим, восприимчивым и в (высшей степени ранимым человеком. У него нет главного, что должен для счастья — внутренней гармонии, а попытки обрести ее безрезультатны.
В настоящем возлюбленный не видит смысла любви, поддержки, прошлого, в которое авсень жаждет вернуться. Он отвергает ту, которая находится сбочку с ним в реальной жизни и прямо говорит об этом, кирка не вступает в диалог земной, реальной жизни, симпатия занят таинственным разговором, которое ведет его центр. Юность и прошедшее время представляются ему заманчивым оазисом в пустыне духовного одиночества и неприятия окружающего таблица.
В первой строфе стихотворения мы встречаем отрицание: «Нет, не тебя так пылко я люблю…» Но это отрицание одновременно содержит утверждение: «я люблю». Вчитавшись в строфу, мы понимаем, что лирический герой стихотворения говорит о любви к конкретной женщине, но видит её в двух ипостасях: молодую девушку с чистой душой, которую он любил в прошлом, в молодости, и женщину, которая блещет красой в светском обществе — юная девушка превратилась в опытную женщину.
Лирический герой стихотворения испытывает чувство любви к женщине, облик которой словно бы раздваивается в его сознании: ту, молодую, он продолжает любить, потому что мысль о ней связана для него с воспоминанием о его собственной молодости и душевной чистоте, о сердце, способном страдать. Подруга молодости, ставшая взрослой, служит для него только символом, мостом к чистоте и силе чувств, испытанных когда-то.
В произведениях Пушкина мы встречаем цельное принятие женщины — такой, какая она есть в настоящий момент. Чувство трагического раздвоения, может быть, впервые пережито и описано Лермонтовым.