“Ты и блаженство, и безнадежность…” (Рецензия на рассказ И. Бунина “Солнечный удар”) “Полюбив, мы умираем…”. Думается, что эти слова К. Бальмонта как нельзя лучше раскрывают отношение И. Бунина к любви.
Большинство литературных героев ХIX века: Онегин, Печорин, тургеневские герои – проходили “испытание любовью”. Но, как мне кажется, у Бунина свой, особый подход к “традиционной” теме. Многие писатели XIX столетия пытались дать ответы на вопросы: губительна или спасительна любовь?
Можно ли пронести ее через всю жизнь? А как эта тема раскрывается в произведениях Бунина? У него просто не существует любви “спасительной” – ни в одном рассказе он не даст своим героям возможности “закоснеть в тепле и уюте”, опошлиться, смешать любовь и быт. С чем это связано? Очевидно, с мировоззрением Бунина. Как же воспринимает писатель мир и человека в нем? Уже в раннем творчестве Бунина звучат мотивы тоски, одиночества, неприкаянности.
Все чаще он рисует картины разрушающейся русской деревни. А после первой мировой войны, после трагических событий Великой Октябрьской революции, отъезда в 20 году за границу писатель все больше говорит о катастрофичности человеческой жизни вообще. Отсюда и особое изображение любви в бунинских рассказах. О ней он писал много: в цикле “Темные аллеи”, в рассказе “Грамматика любви”, в повести “Митина любовь”.Бунинскую концепцию любви раскрывает и рассказ “Солнечный удар”, написанный в Приморских Альпах в 1925 году. Это произведение, на мой взгляд, типично для Бунина.
Во-первых, оно построено так же, как и многие другие рассказы, и рисует переживания героя, в жизни которого встретилось большое чувство. Так будет и во многих произведениях писателя из цикла “Темные аллеи”: “Руся”, “Натали”, “Галя Ганская”… Во-вторых, Бунина в большей степени интересует герой, именно его глазами мы смотрим на мир, но, как ни странно, “носителем действия” будет героиня. Ее появление вырывает героя из привычного для него “мира”, и даже если тот в него возвращается, то жизнь его все равно будет иной. Итак, рассказ начинается встречей на теплоходе двух людей: мужчины и женщины.
Между ними возникает взаимное влечение, и они решаются на мгновенную любовную связь. Проснувшись утром, они ведут себя так, как будто ничего не произошло, и вскоре “она” уезжает, оставив “его” одного. Они знают, что уже никогда не увидятся, не придают никакого значения встрече, но… что-то странное начинает происходить с героем…
В финале поручик опять оказывается в той же самой обстановке: он вновь плывет на корабле, но “чувствует себя постаревшим на десять лет”.Эмоционально рассказ действует на читателя поразительно.
Но не потому, что мы сочувствуем герою, а потому, что герой заставил нас задуматься над смыслом бытия. Почему герои остаются несчастливыми? Почему Бунин не дает им права обрести счастье? Почему, пережив такие прекрасные мгновения, они расстаются?
Рассказ назван “Солнечный удар”. Что же это название может означать? Создается ощущение чего-то мгновенного, внезапно поражающего, а здесь – и влекущего за собой опустошение души, страдание, несчастье. Это особенно отчетливо чувствуется, если сопоставить начало и конец рассказа.
Вот начало: “После обеда вышли из ярко и горячо освещенной столовой на палубу и остановились у поручней. Она закрыла глаза, ладонью наружу приложила руку к щеке, засмеялась простым прелестным смехом”. А вот финал: “Поручик сидел под навесом на палубе, чувствуя себя постаревшим на десять лет”. В самом начале рассказа мы еще не знаем героев, автор не называет имен, используя прием умолчания. Кто “он”? Бунин называет его просто поручиком, видимо, стремясь показать читателю, что это человек обыкновенный, лишенный каких-либо ярких индивидуальных черт. А кто “она”?
“Маленькая женщина” с “прелестным смехом”. Бунину не важно, кто они: они – всего лишь мужчина и женщина, которые неожиданно встретились. Отнюдь не случайно автора перестают интересовать детали. Ведь в центре рассказа “он” и “она”.История любви героев своеобразно обрамлена двумя пейзажами.
“Впереди была темнота и огни. Из темноты бил в лицо сильный, мягкий ветер, а огни неслись куда-то в сторону…”. Кажется, что природа становится здесь чем-то подталкивающим героев друг к другу, способствующим возникновению у них любовных чувств, обещающим что-то прекрасное. И в то же время, возможно, описание ее несет в себе мотив безысходности, ведь здесь есть нечто, предвещающее финал, где “темная летняя заря потухала далеко впереди, сумрачно, сонно и разноцветно отражаясь в реке, еще кое-где светившейся дрожащей рябью вдали под ней, под этой зарей, и плыли и плыли назад огни, рассеянные в темноте вокруг”. Складывается такое впечатление, что герои, появляясь из “темноты”, вновь растворяются в ней. Писатель высвечивает лишь миг в их судьбах. “Пространственное” перемещение огней в этих пейзажах тоже чрезвычайно важно.
Они как будто обрамляют историю любви героев: в первом пейзаже были впереди, обещая счастье, а во втором – позади. Вот теперь все замкнулось, и повтор “плыли и плыли” кажется намеком на монотонность жизни поручика без “нее”.
Заканчивается рассказ “пейзажем души” поручика. Что же произошло с героем? Почему его жизнь кажется законченной?Вернемся к началу рассказа. Внимательный к звукам, запахам Бунин описывает незнакомку глазами поручика.
И в ее портрете появляются детали, которые, в понимании Бунина, свойственны видению охваченного влечением человека: “…рука, маленькая и сильная, пахла загаром”, “крепка и смугла она вся под этим легким холстинковым платьем после целого месяца лежанья под южным солнцем”.
В этих натуралистических деталях ощущается стихийность восприятия чувства. И “сумасшествие” – “атрибут” той любви, которую рисует Бунин.
Здесь пока еще нет духовности. Дальнейшие действия как будто не зависят от героев.
“Он” и “она” повинуются зову плоти. “Кинулся”, “прошли”, “вышли”, “поднялись”, “выехали” – посмотрите, какое обилие глаголов. Думается, что этой быстрой сменой действий, этим бесконечным повторением глаголов движения, автор стремится акцентировать внимание читателя на появлении в действиях героев какой-то “горячечности”, изображая их чувство как болезнь, которой нельзя противостоять. Но в какой-то момент мы начинаем понимать, что “он” и “она” все-таки любили друг друга по-настоящему. Осознание этого приходит к нам тогда, когда Бунин впервые заглядывает в будущее героев: “Поручик так порывисто кинулся к ней и оба исступленно задохнулись в поцелуе, что много лет вспоминали потом эту минуту: никогда ничего подобного не испытал за всю жизнь ни тот, ни другой”.
В описании утра автор использует характерный для него прием “нанизывания” эпитетов и деталей, которые передают ощущения героев, придают осязаемость чувствам: “В десять часов утра, солнечного, жаркого, счастливого, со звоном церквей, с базаром на площади” героиня уезжает. Ее образ вновь дан глазами героя: “..свежа, как в семнадцать лет, проста, весела и – уже рассудительна”. Она ведет себя так, словно эта встреча ничего не значит для нее. Именно героиня называет их роман “солнечным ударом”. Но продлить этот “солнечный удар” “она” не хочет, ибо подобное продлить нельзя. И далее Бунин со свойственным ему мастерством описывая поведение поручика в момент расставания, три раза повторяет слово “легко”: “…
как-то легко согласился”, “в легком и счастливом духе”, “так же легко”. Эта деталь – свидетельство тому, что и герой не готов к продолжению отношений. “Она” уехала… И вдруг выясняется, что прежняя душа героя “умерла”, но “родилась” новая – совсем другая. Однако нельзя сказать, что он духовно возродился, ибо бунинский герой – человек слабый.
Там, где чеховский Гуров решит свою судьбу сам, поручик оставит все, как есть. Почему? Потому что в чеховских рассказах есть устремленность в будущее.
Любовь у Чехова – “либо остаток чего-то громадного, либо нечто, что в будущем разовьется в нечто громадное”. У бунинских героев будущего нет вообще, любовь для них – это мгновение, удар. Возможно, эту любовь можно сравнить со вспышкой чудесного света, озаряющего жизнь людей. Герой проходит путь от низменного влечения к высшему чувству, но, когда он это поймет, будет уже поздно. Поручик откроет в себе “совсем новое чувство – то странное, непонятное чувство, которого совсем не было, пока они были вместе, которого он даже предположить в себе не мог, затевая вчера это, как он думал, только забавное знакомство, и о котором уже нельзя было сказать ей теперь!
“. И отсюда новое видение мира героем. Приводя такую длинную цитату, я бы хотел отметить особенности бунинского психологизма. Присмотритесь: сделано почти по-толстовски. Изменение порядка слов – инверсии, и вновь “нанизывание” эпитетов, и “нанизанные” друг на друга придаточные предложения, относящиеся к слову “чувство”. Что для поручика самое страшное? Чувства, воспоминания. Они становятся для него мукой.
Именно в этом и заключается трагедия героя – ему некуда от них деться, он не знает, что делать дальше. Базар, не замеченный героем, когда он провожал незнакомку, теперь становится предметом его внимания. »crosslinked«
Материалы по теме:
Лиризм прозы И. А. Бунина
Лиризм прозы И. А. Бунина. (На примере одного из рассказов.)
Костюкович Е. «Парнасские суди» в італійській літературній полеміці 1610-1650 гг. (мотивна структура і її функції)
Костюкович Е. «Парнасские суды» в итальянской литературной полемике 1610-1650 гг. (мотивная структура и ее функции)
Трагічний шлях правдошукача Григорія Мелехова (по романі М. А. Шолохова «Тихий Дон») Тихий Дон Шолохов М. А
Трагический путь правдоискателя Григория Мелехова (по роману М. А. Шолохова «Тихий Дон») Тихий Дон Шолохов М. А
Pages: 1 2
“Ты и блаженство и безнадежность” — так писал Тютчев о своей последней любви, “заре вечерней”. Но эти слова можно понимать гораздо шире. Все тютчевское понимание любви строится па соединении двух несовместимых начал, “блалссиства” и “безнадежности”. Любовь – это в равной мере и страдания, и счастье, одно без другого невозмолено и немыслимо.
Вся лирика Тютчева — “двойное бытие” расколотой человеческой души. Душа у поэта – “жилица двух миров”. И эта двойственность наиболее ярко выразилась именно в любовной лирике Тютчева.
Конечно, когда речь заходит о любви в творчестве Тютчева, в первую очередь вспоминается “денисьевский цикл”. Поэт посвящал стихотворения и другим женщинам, и своей жене, но лучшие его стихотворения написаны о Дени-сьевой и для нее. Она не забыта до сих пор только благодаря тютчевским посвящениям, точно так лее, как Наталью Николаевну мы знаем и помним исключительно по той причине, что ее любил Пушкин.
Любовь к Денисьевой принесла поэту немало страданий. Она, хоть и родила ему троих детей, но до конца жизни состояла с ним в неофициальных отношениях и имела незавидный титул любовницы, так никогда и не сделавшись женой. А ведь этот брак мог стать счастливым. Общество осуждало чувства этих двух людей. Поэтому “денисьевский цикл” обналсает прежде всего трагическую сущность любви. “Безнадежность”, “самоубийство”, “поединок роковой” – такие эпитеты находит Тютчев для изобралсения любви. Для него соединение двух любящих сердец всегда трагично:
Любовь, любовь – гласит преданье –
Союз души с душой родной –
Их съединенье, сочетанье,
И роковое их слиянье,
И… поединок роковой…
Таким образом, любовь для поэта — отнюдь не мирная идиллия, а как раз наоборот — поединок, вечная борьба, трагедия. В этом заключена правда жизни. Ведь никогда мы не встречаем безоблачного счастья, оно все время чем-то омрачено. А самое высокое счастье добывается в борьбе.
О, как убийственно мы любим
Как в буйной слепоте страстей
Мы то всего вернее губим,
Что сердцу нашему милей…
Любовь подобна стихии. Человек не в силах противостоять ей и, повинуясь чувству, подчас губит то, что ему дороже всего на свете.
Однако любовь — не только разрупгение, но и созидание, не только боль, но и наивысшее блаженство. Опять мы возвращаемся к двойственности Тютчева. Он всегда видит явление и с темной, и со светлой стороны. Пусть любовь приносит муки, но нет человека, который хотел бы избежать этих мук:
… Помедли, помедли, вечерний день,
Продлись, продлись, очарованье.
В одном из стихотворений поэт пытается посмотреть на любовь глазами женщины:
Он мерит воздух мне так бережно и скудно…
Не мерят так и лютому врагу…
Все это знакомо, наверное, каждому. Трудно жить, что-то делать, даже дышать без любимого, когда чувства ваши действительно искренни. Тяжело, почти невыносимо жить с таким непередаваемым чувством в сердце, но и без него никак невозможно. Лучше терпеть невыносимые муки, чем вообще ничего не чувствовать.
Самое скорбное и самое живое стихотворение Тютчева о любви — “Весь день она лежала в забытьи…” Здесь интересен не только женский образ и не только тонкость психологических переживаний героя, но и гармоническое слияние человеческого чувства и природных явлений. Умирает любимая женщина. Кажется, жизнь должна замереть и остановиться навеки. Но ничто не меняется в природе, летний дождь все так же стучит по листьям, и все в природе остается таким же, а ты все не можешь понять — почему. Описание этих чувств встречается у многих авторов, многие люди сами испытывали это, но так лаконично и так неприкрыто выразить неизмеримое человеческое горе смог один только Тютчев. Когда у нас случается горе, наверное, самое тяжелое — это сознание того, что мы переживем его, перенесем и останемся жить:
О Господи! и это пережить…
И сердце на клочки не разорвалось…
Со смертью Денисьевой у Тютчева в душе происходят необратимые перемены. Оп продолжает посвящать ей стихи, полные боли, тоски, чувства утраты: “Есть и в моем страдальческом застое…”, “Накануне годовщины 4 августа 1864 г.” Любовь никуда не ушла, и теперь главное для поэта — сохранить память, не забыть о прошлом, сделать так, чтобы чувства не потеряли свою силу.
Тютчеву так и не довелось узнать безоблачного длительного счастья. Сначала общество осуждало и притесняло его любовь. Он страдал оттого, что его любимая женщина становится жертвой клеветы, пересудов, вечных сплетен и людского неодобрения. Этому он тоже посвятил немало стихов, восхищаясь стойкостью и мужеством любимой. Казалось бы, что может быть еще ужаснее этого? Но поэта уже ждал новый удар. Он пережил смерть Денисьевой и был обречен на вечную тоску по ней. Но разве это сломило поэта? Нет. Он не проклял Бога, не разочаровался в любви. До самых последних своих дней он воспевал то чувство, которое принесло ему столько горечи. Любовь в его воспоминаниях — “время золотое”. И в самом конце жизни он все еще пишет о любви, как много лет назад:
Воскреснет жизнь, кровь заструится вновь,
И верит сердце в правду и любовь.
Человек, прошедший через такие испытания, как Тютчев, и не утративший веру в любовь, действительно достоин счастья. Наверное, он и был счастлив. Ведь главное для человека, чтобы в душе его не было пустоты.
июня
14 2011
«Блаженство и безнадежность» любви у Тютчева
Особое место в творчестве Ф. И. Тютчева занимает любовная лирика, каждое его интимное стихотворение — шедевр. Вот так поэт рисует картину встречи с юной Амалией Лерхенфельд:
Я помню время золотое, Я помню сердцу милый край, День вечерел; мы были двое; Внизу, в тени, шумел Дунай.
Любовь в лирике Тютчева — это неизменно роковая страсть, стихия. Она несов-местима с понятием «разум». «Блаженство и безнадежность», чувство, которое воз-вышает и губит одновременно — вот что означает любовь для тютчевского лирического героя. Любовь может обрушиться на любого человека как стихийное бедствие, катастрофа, которое в то же время прекрасно. В стихотворении «Близнецы» поэт говорит о двух человеческих искушениях — Любви и Самоубийстве. Чувство любви соединяет людей, но и заставляет гибнуть. Это чувство — «угрюмый, тусклый огонь желанья».
Интимным стихотворениям Тютчева присущ трагизм, надлом. Любовь, по мысли Тютчева, неизменно приносит горе.
О, как убийственно мы любим. Кет в буйной слепоте страстей Мы то всего вернее губим, Что сердцу нашему милей!
Тютчев создал потрясающий и трагический цикл стихов под влиянием сильного любовного чувства к Елене Денисьевой. Эта «преступная» в глазах света любовь вдохновила поэта на «чарующие звуки»:
Полуденный луч задремал на полу… Волшебную близость, как бы благодать… Как пляшут пылинки в полдневных лучах. ¦.
«Роковая страсть» — это выражение времен романтизма, однако у Тютчева оно подтвердилось самой жизнью. Елена Денисьева, подруга его дочери, стала на долгие 14 лет предметом любовных переживаний поэта. Конечно, эта любовь вызвала скандал в высшем свете, ведь Тютчев был известным дипломатом, имел семью и взрослых дочерей. Отношения между влюбленными окончились со смертью Денисьевой. Но в русской поэзии появился непревзойденный стихотворный цикл, который называют «Денисьевским циклом». Интересно, что написано он от имени женщины, будто поэт задался целью рассказать о переживаниях любящий его женщины так, как это бы сделала она сама.
Стихотворный цикл отразил переживания лирической героини во всей полноте чувств — это и ревность:
\
Ты[любишь искренно и пламенно, а я –
Яна тебя гляжу с досадою ревнивой.
И тоска, и гнев, и обида:
То в гневе, то в слезах, тоскуя, негодуя, увлечена,
В душе уязвлена…
С первых же стихотворений любовь предстает перед читателем как грозный рок, ломающий всю жизнь. Эпитет «роковой» повторяется очень часто — «встреча роковая», взор, «как страданье роковой», «роковое слиянье», «поединок роковой». Лирическая героиня говорит о том, что ее любовник «в буйной слепоте страстей» разрушает радость и очарование любви. «То, чему женщина» молилась с любовью, что как святыню берегла», оборачивается для нее «судьбы ужасным приговором», толпа «вламывается» и топчет в грязь «то, что в душе ее цвело» Любимый человек, в ее представлении, «бесчеловечно губит» ее. Наконец от «любви и радости убитой» остается только «злая боль ожесточенья» — и трагически растерзанная душа погибает, оставляя своего невольного палача в непомерной муке страданья от утраты и раскаянья» — пишет Б. Бухштаб.
Взаимоотношения лирических героев настолько стихийны, настолько разру-шительны, что финал и любви героев и их жизни представляется неизменно тра-гическим:
Он мерит воздух мне так бережно и скудно…
Не мерят так и лютому врагу…
‘ Ох, я дъаиу еще болезненно и трудно,
Могу дышать, но жить уж не. могу.
Предыдущие Сочинения: Особенности любовной линии в произведениях В. В. Маяковского
Следующие Сочинения: Два направления любовной лирики Фета
Нужна шпаргалка? Тогда сохрани – » «Блаженство и безнадежность» любви у Тютчева . Литературные сочинения! Лучшие Темы сочинений:
Ф. И. Тютчев. Лирика
Поэт гармонии и красоты
Поэт гармонии и красоты
ЛИРИКА Ф. И. ТЮТЧЕВА В МОЕМ ВОСПРИЯТИИ
Куррикулум по русскому языку и литературе для V – IX классов – часть 2
О Тютчеве не спорят
Поэт гармонии и красоты Новые сочинения:
“Слово о погибели русской земли”
Салон шоколада
Скандинавский эпос
Дружба все победит
Симеон Полоцкий – поэт, издатель, драматург. «Комедия притчи о блудном сыне»
Как описывает Б. Зайцев Преподобного Сергия
День семьи
“Полюбив,
мы умираем…”. Думается, что эти слова К. Бальмонта как нельзя
лучше раскрывают отношение И. Бунина к любви. Большинство литературных
героев ХIX века: Онегин, Печорин, тургеневские герои – проходили
“испытание любовью”. Но, как мне кажется, у Бунина свой, особый
подход к “традиционной” теме. Многие писатели XIX столетия пытались
дать ответы на вопросы: губительна или спасительна любовь? Можно
ли пронести ее через всю жизнь? А как эта тема раскрывается
в произведениях Бунина? У него просто не существует любви “спасительной”
– ни в одном рассказе он не даст своим героям возможности “закоснеть
в тепле и уюте”, опошлиться, смешать любовь и быт. С чем это
связано? Очевидно, с мировоззрением Бунина. Как же воспринимает
писатель мир и человека в нем?
Уже в раннем творчестве
Бунина звучат мотивы тоски, одиночества, неприкаянности. Все
чаще он рисует картины разрушающейся русской деревни. А после
первой мировой войны, после трагических событий Великой Октябрьской
революции, отъезда в 20 году за границу писатель все больше
говорит о катастрофичности человеческой жизни вообще. Отсюда
и особое изображение любви в бунинских рассказах. О ней он писал
много: в цикле “Темные аллеи”, в рассказе “Грамматика любви”,
в повести “Митина любовь”.
Бунинскую концепцию любви
раскрывает и рассказ “Солнечный удар”, написанный в Приморских
Альпах в 1925 году. Это произведение, на мой взгляд, типично
для Бунина. Во-первых, оно построено так же, как и многие другие
рассказы, и рисует переживания героя, в жизни которого встретилось
большое чувство. Так будет и во многих произведениях писателя
из цикла “Темные аллеи”: “Руся”, “Натали”, “Галя Ганская”… Во-вторых,
Бунина в большей степени интересует герой, именно его глазами
мы смотрим на мир, но, как ни странно, “носителем действия”
будет героиня. Ее появление вырывает героя из привычного для
него “мира”, и даже если тот в него возвращается, то жизнь его
все равно будет иной.
Итак, рассказ начинается
встречей на теплоходе двух людей: мужчины и женщины. Между ними
возникает взаимное влечение, и они решаются на мгновенную любовную
связь. Проснувшись утром, они ведут себя так, как будто ничего
не произошло, и вскоре “она” уезжает, оставив “его” одного.
Они знают, что уже никогда не увидятся, не придают никакого
значения встрече, но… что-то странное начинает происходить с
героем… В финале поручик опять оказывается в той же самой обстановке:
он вновь плывет на корабле, но “чувствует себя постаревшим на
десять лет”.
Эмоционально рассказ действует
на читателя поразительно. Но не потому, что мы сочувствуем герою,
а потому, что герой заставил нас задуматься над смыслом бытия.
Почему герои остаются несчастливыми? Почему Бунин не дает им
права обрести счастье? Почему, пережив такие прекрасные мгновения,
они расстаются?
Рассказ назван “Солнечный
удар”. Что же это название может означать? Создается ощущение
чего-то мгновенного, внезапно поражающего, а здесь – и влекущего
за собой опустошение души, страдание, несчастье. Это особенно
отчетливо чувствуется, если сопоставить начало и конец рассказа.
Вот начало: “После обеда вышли из ярко и горячо освещенной столовой
на палубу и остановились у поручней. Она закрыла глаза, ладонью
наружу приложила руку к щеке, засмеялась простым прелестным
смехом”. А вот финал: “Поручик сидел под навесом на палубе,
чувствуя себя постаревшим на десять лет”.
В самом начале рассказа
мы еще не знаем героев, автор не называет имен, используя прием
умолчания. Кто “он”? Бунин называет его просто поручиком, видимо,
стремясь показать читателю, что это человек обыкновенный, лишенный
каких-либо ярких индивидуальных черт. А кто “она”? “Маленькая
женщина” с “прелестным смехом”. Бунину не важно, кто они: они
– всего лишь мужчина и женщина, которые неожиданно встретились.
Отнюдь не случайно автора перестают интересовать детали. Ведь
в центре рассказа “он” и “она”.
История любви героев своеобразно
обрамлена двумя пейзажами. “Впереди была темнота и огни. Из
темноты бил в лицо сильный, мягкий ветер, а огни неслись куда-то
в сторону…”. Кажется, что природа становится здесь чем-то подталкивающим
героев друг к другу, способствующим возникновению у них любовных
чувств, обещающим что-то прекрасное. И в то же время, возможно,
описание ее несет в себе мотив безысходности, ведь здесь есть
нечто, предвещающее финал, где “темная летняя заря потухала
далеко впереди, сумрачно, сонно и разноцветно отражаясь в реке,
еще кое-где светившейся дрожащей рябью вдали под ней, под этой
зарей, и плыли и плыли назад огни, рассеянные в темноте вокруг”.
Складывается такое впечатление, что герои, появляясь из “темноты”,
вновь растворяются в ней. Писатель высвечивает лишь миг в их
судьбах. “Пространственное” перемещение огней в этих пейзажах
тоже чрезвычайно важно. Они как будто обрамляют историю любви
героев: в первом пейзаже были впереди, обещая счастье, а во
втором – позади. Вот теперь все замкнулось, и повтор “плыли
и плыли” кажется намеком на монотонность жизни поручика без
“нее”. Заканчивается рассказ “пейзажем души” поручика. Что же
произошло с героем? Почему его жизнь кажется законченной?
Вернемся к началу рассказа.
Внимательный к звукам, запахам Бунин описывает незнакомку глазами
поручика. И в ее портрете появляются детали, которые, в понимании
Бунина, свойственны видению охваченного влечением человека:
“…рука, маленькая и сильная, пахла загаром”, “крепка и смугла
она вся под этим легким холстинковым платьем после целого месяца
лежанья под южным солнцем”. В этих натуралистических деталях
ощущается стихийность восприятия чувства. И “сумасшествие” –
“атрибут” той любви, которую рисует Бунин. Здесь пока еще нет
духовности.
Дальнейшие действия как
будто не зависят от героев. “Он” и “она” повинуются зову плоти.
“Кинулся”, “прошли”, “вышли”, “поднялись”, “выехали” – посмотрите,
какое обилие глаголов. Думается, что этой быстрой сменой действий,
этим бесконечным повторением глаголов движения, автор стремится
акцентировать внимание читателя на появлении в действиях героев
какой-то “горячечности”, изображая их чувство как болезнь, которой
нельзя противостоять. Но в какой-то момент мы начинаем понимать,
что “он” и “она” все-таки любили друг друга по-настоящему. Осознание
этого приходит к нам тогда, когда Бунин впервые заглядывает
в будущее героев: “Поручик так порывисто кинулся к ней и оба
исступленно задохнулись в поцелуе, что много лет вспоминали
потом эту минуту: никогда ничего подобного не испытал за всю
жизнь ни тот, ни другой”.
В описании утра автор использует
характерный для него прием “нанизывания” эпитетов и деталей,
которые передают ощущения героев, придают осязаемость чувствам:
“В десять часов утра, солнечного, жаркого, счастливого, со звоном
церквей, с базаром на площади” героиня уезжает. Ее образ вновь
дан глазами героя: “..свежа, как в семнадцать лет, проста, весела
и – уже рассудительна”. Она ведет себя так, словно эта встреча
ничего не значит для нее. Именно героиня называет их роман “солнечным
ударом”. Но продлить этот “солнечный удар” “она” не хочет, ибо
подобное продлить нельзя. И далее Бунин со свойственным ему
мастерством описывая поведение поручика в момент расставания,
три раза повторяет слово “легко”: “…как-то легко согласился”,
“в легком и счастливом духе”, “так же легко”. Эта деталь – свидетельство
тому, что и герой не готов к продолжению отношений.
“Она” уехала… И вдруг выясняется,
что прежняя душа героя “умерла”, но “родилась” новая – совсем
другая. Однако нельзя сказать, что он духовно возродился, ибо
бунинский герой – человек слабый. Там, где чеховский Гуров решит
свою судьбу сам, поручик оставит все, как есть. Почему? Потому
что в чеховских рассказах есть устремленность в будущее. Любовь
у Чехова – “либо остаток чего-то громадного, либо нечто, что
в будущем разовьется в нечто громадное”. У бунинских героев
будущего нет вообще, любовь для них – это мгновение, удар. Возможно,
эту любовь можно сравнить со вспышкой чудесного света, озаряющего
жизнь людей. Герой проходит путь от низменного влечения к высшему
чувству, но, когда он это поймет, будет уже поздно. Поручик
откроет в себе “совсем новое чувство – то странное, непонятное
чувство, которого совсем не было, пока они были вместе, которого
он даже предположить в себе не мог, затевая вчера это, как он
думал, только забавное знакомство, и о котором уже нельзя было
сказать ей теперь!”. И отсюда новое видение мира героем. Приводя
такую длинную цитату, я бы хотел отметить особенности бунинского
психологизма. Присмотритесь: сделано почти по-толстовски. Изменение
порядка слов – инверсии, и вновь “нанизывание” эпитетов, и “нанизанные”
друг на друга придаточные предложения, относящиеся к слову “чувство”.
Что для поручика самое страшное? Чувства, воспоминания. Они
становятся для него мукой. Именно в этом и заключается трагедия
героя – ему некуда от них деться, он не знает, что делать дальше.
Базар, не замеченный героем, когда он провожал незнакомку, теперь
становится предметом его внимания. Раньше бы поручик не заметил
ни навоза среди телег, ни мисок, ни горшков, ни баб, сидящих
на земле, и фраза “вот первый сорт огурчики, ваше благородие!”
не показалась бы ему столь мелочной и пошлой, как теперь. Все
это было так невыносимо, что он убежал оттуда. “Он” идет в собор.
Спасенья нет нигде! Раньше внутренняя и внешняя жизнь поручика
совпадали, но теперь они находятся в конфликте, и потому герой
в растерянности. Бунин тщательно описывает все те предметы,
что встречается на пути героя, раздражая его. Герой “цепляется”
взглядом за всякие мелочи: за пустые улицы, кривые дома незнакомого
города, за портрет в витрине. Все ему кажется прозаичным, пошлым,
бессмысленным. Думается, что этим подчеркнута неприкаянность
героя. “Как дико, страшно все будничное, обычное, когда сердце
поражено, – да, поражено, он теперь понимал это, – этим страшным
солнечным ударом, слишком большим счастьем?”. Эти слова могли
бы стать эпиграфом к рассказу.
Автор впервые дает портрет
героя почти в самом конце рассказа. “Обычное офицерское лицо,
серое от загара, с белесыми выгоревшими от солнца усами и голубоватой
белизной глаз” превращается в лицо страдающего человека и имеет
теперь “возбужденное, сумасшедшее выражение” Почему герой перестает
быть безликим только теперь? Случайно это или нет? Наверное,
нет: ведь только сейчас он узнал, что такое любовь.
Все было таким же, как вчера,
но герою казалось другим. Целый ряд деталей рассказа, а также
сцена встречи поручика с извозчиком помогают нам понять авторский
замысел. Самое главное, что мы открываем для себя, прочитав
рассказ “Солнечный удар”, – у любви, которую описывает в своих
произведениях Бунин, отсутствует будущее. Его герои никогда
не смогут обрести счастья, они обречены страдать. “Солнечный
удар” еще раз раскрывает бунинскую концепцию любви: “Полюбив,
мы умираем…”.
Ты и блаженство и безнадежность…
Творчество Ивана Сергеевича Тургенева – это гимн высокой, вдохновенной, поэтической любви, той любви, которую он испытал в своей жизни и которая питала его творчество.
В финале романа “Дворянское гнездо” можно прочитать такие строки: ”Есть такие мгновения в жизни, такие чувства… На них можно только указать и пройти мимо.” Вместе с тем способность любить Тургенев считал мерилом человеческой ценности.
Как возникает любовь? Что такое любовь? Эти вопросы не имеют ответа, потому что любовь – это тайна. Тайна, вызвавшая к жизни эту поэзию: ”Стой! Какою я теперь тебя вижу – останься навсегда такою в моей памяти!”
Эта любовь пришла к Тургеневу, как озарение. В 1843 году 1 ноября состоялось его знакомство с Полиной Виардо
“Я ничего не видел на свете лучше Вас… Встретить Вас на своём пути было величайшим счастьем моей жизни, моя преданность и благодарность не имеют границ и умрут только вместе со мною,” – писал он ей позже.
Но для актрисы мадам Виардо эта встреча не была ни озарением, ни “величайшим счастьем” её жизни.
Тургеневу этой встречи было достаточно, чтобы полились письма, наполненные бесконечной преданностью и любовью: ”Дорогой, милый друг, умоляю Вас писать мне часто; Ваши письма всегда делали меня счастливым, а теперь они мне особенно необходимы… мне нужны Ваши письма, с отголосками счастливой, деятельной жизни, с запахом солнца и поэзии, который они ко мне приносят.” (1852г.)
“Я чувствую, как жизнь моя уходит капля за каплей, словно вода из полузакрытого крана; я не сожалею о ней, – пусть уходит… что мне с ней делать?..” (1852г.)
Что делать Тургеневу с жизнью, в которой нет его любимой женщины? В письмах 1896 – 1858г.г. Тургенев часто говорит о своей бесприютности, одиночестве, обречённости на скитальческую жизнь.
“Мне было горько стариться, не изведав полного счастья – и не свив себе покойного гнезда. Душа во мне была ещё молода и рвалась и тосковала… Всё это теперь изменилось… я окончательно махнул на всё это рукой. Всё затихло, неровности исчезли, внутренние упрёки умолкли – к чему вздувать пепел?
Огня всё – таки не добудешь…”
Современники говорили о “диком характере Полины Виардо и обидах”, нанесённых Тургеневу. Её внешность называли “безобразной”. “На неё не надо было глядеть анфас – лицо было неправильно”, – пишет И. Е. Репин.
Говорили о её расчётливости, ведь кроме родового имения и всего состояния, “Тургенев оставил права на издание своих сочинений мадам Виардо, … и это в течении 50 лет?! ”
Возможно, в описании любви Павла Петровича к княгине Р. Есть автобиографические Элементы. “Красавицей её никто бы не назвал; во всём лице только и было хорошего, что глаза, и даже не самые глаза,… но взгляд их, быстрый и глубокий, беспечный до удали и задумчивый до уныния,-загадочный взгляд. Что-то необычайное светилось в нём…”-пишет Тургенев о княгине Р. Павел Петрович “… влюбился в неё страстно”, “мучительно”, “привязался к этой женщине”. “Когда она охладела к нему,… он чуть с ума не сошёл,… терзался и ревновал,… таскался за ней повсюду,… стыдился самого себя,… негодовал на своё малодушие…” Всё это очень похоже на чувства самого Тургенева.
Возможно, создавая образ княгини Р., светской дамы, кокетки, Тургенев стремился освободиться от всей горечи в своих чувствах к Полине Виардо.
Роман “Отцы и дети” создавался в 1861г., а в 1867гг. Тургенев пишет:
“Дорогая, бесконечно дорогая, никогда ни в одной человеческой груди, не хранилось такого чувства, как в моей к Вам. Поклонение-это самое меньшее, что можно о нём сказать.
Да благословит Вас Бог тысячу раз, да хранит и бережёт он Вас.
Я падаю к Вашим ногам, целую их тысячу раз и остаюсь навсегда, навсегда Вашим. И.Т.”
Несмотря, ни на что, Тургенев был преданным рыцарем своей дамы-Виардо…
Это к ней, Полине Виардо, обращены слова в стихотворении в прозе:
“Какой свет, тоньше и чище солнечного света, разлился по всем твоим членам, по малейшим складкам твоей одежды?…
Вот она – открытая тайна, тайна поэзии, жизни, любви! Вот оно, вот оно, бессмертие! Другого бессмертия нет – и не надо. В это мгновение ты бессмертна.
Стой! И дай мне быть участником твоего бессмертия, урони в душу мою отблеск твоей вечности! ”
«Ты и блаженство и безнадежность» — так писал Тютчев о своей последней любви, «заре вечерней». Но эти слова можно понимать гораздо шире. Все тютчевское понимание любви строится па соединении двух несовместимых начал, «блалссиства» и «безнадежности». Любовь — это в равной мере и страдания, и счастье, одно без другого невозмолено и немыслимо.
Вся лирика Тютчева — «двойное бытие» расколотой человеческой души. Душа у поэта — «жилица двух миров». И эта двойственность наиболее ярко выразилась именно в любовной лирике Тютчева.
Конечно, когда речь заходит о любви в творчестве Тютчева, в первую очередь вспоминается «денисьевский цикл». Поэт посвящал стихотворения и другим женщинам, и своей жене, но лучшие его стихотворения написаны о Дени-сьевой и для нее. Она не забыта до сих пор только благодаря тютчевским посвящениям, точно так лее, как Наталью Николаевну мы знаем и помним исключительно по той причине, что ее любил Пушкин.
Любовь к Денисьевой принесла поэту немало страданий. Она, хоть и родила ему троих детей, но до конца жизни состояла с ним в неофициальных отношениях и имела незавидный титул любовницы, так никогда и не сделавшись женой. А ведь этот брак мог стать счастливым. Общество осуждало чувства этих двух людей. Поэтому «денисьевский цикл» обналсает прежде всего трагическую сущность любви. «Безнадежность», «самоубийство», «поединок роковой» — такие эпитеты находит Тютчев для изобралсения любви. Для него соединение двух любящих сердец всегда трагично:
Любовь, любовь — гласит преданье —
Союз души с душой родной —
Их съединенье, сочетанье,
И роковое их слиянье,
И… поединок роковой…
Таким образом, любовь для поэта — отнюдь не мирная идиллия, а как раз наоборот — поединок, вечная борьба, трагедия. В этом заключена правда жизни. Ведь никогда мы не встречаем безоблачного счастья, оно все время чем-то омрачено. А самое высокое счастье добывается в борьбе.
О, как убийственно мы любим
Как в буйной слепоте страстей
Мы то всего вернее губим,
Что сердцу нашему милей…
Любовь подобна стихии. Человек не в силах противостоять ей и, повинуясь чувству, подчас губит то, что ему дороже всего на свете.
Однако любовь — не только разрупгение, но и созидание, не только боль, но и наивысшее блаженство. Опять мы возвращаемся к двойственности Тютчева. Он всегда видит явление и с темной, и со светлой стороны. Пусть любовь приносит муки, но нет человека, который хотел бы избежать этих мук:
… Помедли, помедли, вечерний день,
Продлись, продлись, очарованье.
В одном из стихотворений поэт пытается посмотреть на любовь глазами женщины:
Он мерит воздух мне так бережно и скудно…
Не мерят так и лютому врагу…
Все это знакомо, наверное, каждому. Трудно жить, что-то делать, даже дышать без любимого, когда чувства ваши действительно искренни. Тяжело, почти невыносимо жить с таким непередаваемым чувством в сердце, но и без него никак невозможно. Лучше терпеть невыносимые муки, чем вообще ничего не чувствовать.
Самое скорбное и самое живое стихотворение Тютчева о любви — «Весь день она лежала в забытьи…» Здесь интересен не только женский образ и не только тонкость психологических переживаний героя, но и гармоническое слияние человеческого чувства и природных явлений. Умирает любимая женщина. Кажется, жизнь должна замереть и остановиться навеки. Но ничто не меняется в природе, летний дождь все так же стучит по листьям, и все в природе остается таким же, а ты все не можешь понять — почему. Описание этих чувств встречается у многих авторов, многие люди сами испытывали это, но так лаконично и так неприкрыто выразить неизмеримое человеческое горе смог один только Тютчев. Когда у нас случается горе, наверное, самое тяжелое — это сознание того, что мы переживем его, перенесем и останемся жить:
О Господи! и это пережить…
И сердце на клочки не разорвалось…
Со смертью Денисьевой у Тютчева в душе происходят необратимые перемены. Оп продолжает посвящать ей стихи, полные боли, тоски, чувства утраты: «Есть и в моем страдальческом застое…», «Накануне годовщины 4 августа 1864 г.» Любовь никуда не ушла, и теперь главное для поэта — сохранить память, не забыть о прошлом, сделать так, чтобы чувства не потеряли свою силу.
Тютчеву так и не довелось узнать безоблачного длительного счастья. Сначала общество осуждало и притесняло его любовь. Он страдал оттого, что его любимая женщина становится жертвой клеветы, пересудов, вечных сплетен и людского неодобрения. Этому он тоже посвятил немало стихов, восхищаясь стойкостью и мужеством любимой. Казалось бы, что может быть еще ужаснее этого? Но поэта уже ждал новый удар. Он пережил смерть Денисьевой и был обречен на вечную тоску по ней. Но разве это сломило поэта? Нет. Он не проклял Бога, не разочаровался в любви. До самых последних своих дней он воспевал то чувство, которое принесло ему столько горечи. Любовь в его воспоминаниях — «время золотое». И в самом конце жизни он все еще пишет о любви, как много лет назад:
Воскреснет жизнь, кровь заструится вновь,
И верит сердце в правду и любовь.
Человек, прошедший через такие испытания, как Тютчев, и не утративший веру в любовь, действительно достоин счастья. Наверное, он и был счастлив. Ведь главное для человека, чтобы в душе его не было пустоты.
Особое место в творчестве Ф. И. Тютчева занимает любовная лирика, каждое его интимное стихотворение — шедевр. Вот так поэт рисует картину встречи с юной Амалией Лерхенфельд:
Я помню время золотое, Я помню сердцу милый край, День вечерел; мы были двое; Внизу, в тени, шумел Дунай.
Любовь в лирике Тютчева — это неизменно роковая страсть, стихия. Она несов-местима с понятием «разум». «Блаженство и безнадежность», чувство, которое воз-вышает и губит одновременно — вот что означает любовь для тютчевского лирического героя. Любовь может обрушиться на любого человека как стихийное бедствие, катастрофа, которое в то же время прекрасно. В стихотворении «Близнецы» поэт говорит о двух человеческих искушениях — Любви и Самоубийстве. Чувство любви соединяет людей, но и заставляет гибнуть. Это чувство — «угрюмый, тусклый огонь желанья».
Интимным стихотворениям Тютчева присущ трагизм, надлом. Любовь, по мысли Тютчева, неизменно приносит горе.
О, как убийственно мы любим. Кет в буйной слепоте страстей Мы то всего вернее губим, Что сердцу нашему милей!
Тютчев создал потрясающий и трагический цикл стихов под влиянием сильного любовного чувства к Елене Денисьевой. Эта «преступная» в глазах света любовь вдохновила поэта на «чарующие звуки»:
Полуденный луч задремал на полу… Волшебную близость, как бы благодать… Как пляшут пылинки в полдневных лучах. ¦.
«Роковая страсть» — это выражение времен романтизма, однако у Тютчева оно подтвердилось самой жизнью. Елена Денисьева, подруга его дочери, стала на долгие 14 лет предметом любовных переживаний поэта. Конечно, эта любовь вызвала скандал в высшем свете, ведь Тютчев был известным дипломатом, имел семью и взрослых дочерей. Отношения между влюбленными окончились со смертью Денисьевой. Но в русской поэзии появился непревзойденный стихотворный цикл, который называют «Денисьевским циклом». Интересно, что написано он от имени женщины, будто поэт задался целью рассказать о переживаниях любящий его женщины так, как это бы сделала она сама.
Стихотворный цикл отразил переживания лирической героини во всей полноте чувств — это и ревность:
\
Ты[любишь искренно и пламенно, а я –
Яна тебя гляжу с досадою ревнивой.
И тоска, и гнев, и обида:
То в гневе, то в слезах, тоскуя, негодуя, увлечена,
В душе уязвлена…
С первых же стихотворений любовь предстает перед читателем как грозный рок, ломающий всю жизнь. Эпитет «роковой» повторяется очень часто — «встреча роковая», взор, «как страданье роковой», «роковое слиянье», «поединок роковой». Лирическая героиня говорит о том, что ее любовник «в буйной слепоте страстей» разрушает радость и очарование любви. «То, чему женщина» молилась с любовью, что как святыню берегла», оборачивается для нее «судьбы ужасным приговором», толпа «вламывается» и топчет в грязь «то, что в душе ее цвело» Любимый человек, в ее представлении, «бесчеловечно губит» ее. Наконец от «любви и радости убитой» остается только «злая боль ожесточенья» — и трагически растерзанная душа погибает, оставляя своего невольного палача в непомерной муке страданья от утраты и раскаянья» — пишет Б. Бухштаб.
Взаимоотношения лирических героев настолько стихийны, настолько разру-шительны, что финал и любви героев и их жизни представляется неизменно тра-гическим:
Он мерит воздух мне так бережно и скудно…
Не мерят так и лютому врагу…
‘ Ох, я дъаиу еще болезненно и трудно,
Могу дышать, но жить уж не. могу.
Тема любви является традиционной в русской поэзии. Каждый поэт, говоря о любви, вкладывает в свои произведения “личный опыт, свои субъективные суждения. Глубоким драматизмом, напряженностью и философичностью отмечена любовная лирика Ф.И. Тютчева. В ней доминируют образы дня и ночи, рядом с блаженством оказывается ощущение безнадежности наряду с тишиной чувствуется проявление необузданной стихии, бури, которая чревата катастрофой.
Уже в ранних стихах на тему любви обнаруживается противоречивость. В шутливом послании «К Нисе» верности противопоставлен «неверный блеск», сердечности чувства — легковерное равнодушие красавицы с условным именем. Счастье, которое дарует любовь, нередко у Тютчева живет рядом со страданием.
Одним из самых радостных и светлых увлечений молодости поэта было чувство к Амалии Лерхенфельд, позже — баронессе Крюденер. Но «божественная Амалия», как называл ее Г. Гейне, вопреки нежному чувству к Тютчеву, неожиданно отдала свою руку другому. Несмотря на длительную горечь от пережитого, поэт много лет спустя поведал об этой не-угасающей любви как о «времени золотом», исполненном поэзии и красоты («Я помню время золотое…»):
Я помню время золотое,
Я помню сердцу милый край.
День вечерел; мы были двое;
Внизу, в тени, шумел Дунай.
Спустя 34 года Тютчев создаст еще одно лирическое признание этой женщине — «Я встретил вас — и все былое…». Между двумя посвященными ей стихотворениями много родственного. Недаром оба они начинаются с воспоминаний о былом, рисуют прошлое сквозь дымку чудесного сна («Гляжу на вас, как бы во сне») и одинаково оценивают прошедшее— как «время золотое». Неумирающее чувство оказывается победителем времени («слышнее стали звуки, / Не умолкавшие во мне»).
Два великолепных стихотворения о любви Тютчев посвятил своей первой жене Элеоноре, с которой ему суждено было прожить двенадцать лет, до того дня, когда она скончалась, потрясенная страшным пожаром, случившимся на пароходе, на котором она плыла вместе с тремя детьми. Первое из стихотворений, посвященных Элеоноре, поэт пишет через 10 лет после ее смерти. Оно полно любовного томления, и об этом говорит уже первая его строка — «Еще томлюсь тоской желаний…». Снова оживает в тексте мрачный «сумрак», но его преодолевает светлый образ незабываемой женщины. Человеческие отношения сопоставлены с природными явлениями. Образ ушедшей неизменен и недвижим, «как ночью на небе звезда».
Мотивы ночи, тьмы и дня, солнечного света контрастно звучат и в другом стихотворении, адресованном Элеоноре, — «В часы, когда бывает…». Хотя нет сил, и изнывает сердце, хотя впереди лишь страшная тьма, но явление любимой становится подобным лучу приветного солнца, который «огнецветной струёю» окрашивает тоскливые стены. Давняя любовь женщины названа здесь «мило-благодатной», «воздушной» и «светлой», и все эти яркие эпитеты утверждают красоту и бессмертие большого чувства.
Ряд искренних любовных признаний адресовал Тютчев и второй своей жене — Эрнестине Федоровне Тютчевой. В цикл стихов, посвященных ей, входят такие произведения, как «Люблю глаза твои, мой друг…», «Мечта», «Вверх по течению вашей жизни», «Как робко любящее сердце!», «Не знаю я, коснется ль благодать…», «Она сидела на полу…», «Все отнял у меня казнящий бог…». В этих стихотворениях сочетаются любовь «земная», отмеченная чувственностью, страстью, «огнем желанья», даже демонизмом, и чувство неземное, «небесное», когда автор поэтизирует «свет необычай- ный», душу, глядящую с высоты, «благодать», дарующую успокоенье. Ощущаются гнетущая тревога, «неумолимый страх» перед возможной «бездной», которая может предстать перед любящими, но лирический герой силится эти пропасти преодолеть.
В любовной лирике Тютчева есть и ощущение открывшейся бездны, хаоса, «палящего летнего зноя», бурного разгула страстей, рокового начала. Безграничное счастье оборачивается трагедией, а властное влечение к родной душе превращается в «поединок роковой», борьбу неравную «двух сердец» («Предопределение»). Эти черты трагического явственно сказались в стихотворении «Близнецы», где любовь оказывается сопоставленной с самоубийством: в обоих случаях у человека возникает «избыток ощущений». Поэт стягивает здесь в парадоксальные сочетания понятия, казалось бы необычайно отдаленные друг от друга. Таковы выражения: «обаянья нет ужасней», «в роковые дни… обворожают», «кипит и стынет», «Самоубийство и Любовь».
Наиболее обостренно роковой поединок чувств предстает у поэта в его поразительном цикле любовной лирики — «денисьевском». Группа этих стихотворений носит автобиографический характер: они отражают 14-летний любовный роман поэта и Елены Александровны Денисьевой. Однако ценность этих стихов не ограничивается выражением в них переживаний Тютчева. Автобиографическое начало здесь преодолено, и личное, частное вознесено в ранг общечеловеческого.
Глубочайшим лиризмом отличается стихотворение «Последняя любовь». Созданное «на склоне лет», оно звучит как грустный романс, посвященный позднему, но оттого особенно трепетному чувству. Обращаясь к этой любви, поэт с легкой горечью и одновременно радостью приветствует ее. Синонимом для этого позднего, но сильного чувства поэт избирает выражение «заря вечерняя», но для него она источник особого, интенсивного света. И оттого трижды он говорит в третьем стихе начальной строфы об этом свете, применяя повтор и
обращение: «Сияй, сияй, прощальный свет…» Этот мотив подхвачен во второй строфе, воспроизводящей вечерний пейзаж: «Лишь там, на западе, бродит сиянье…»
Но, как всегда, у Тютчева рядом со светом уживается тень, охватившая полнеба; день неизбежно переходит в ночь. Особенно остро этот контраст поэт ощущает теперь. И он заклинает этот «вечерний день» помедлить, просуществовать подольше, не уступать наступающей тьме. Снова звучат повторы этой мольбы:
Помедли, помедли, вечерний день,
Продлись, продлись,очарованье.
В третьей строфе поэт вновь возвращается к мотиву нежности, прозвучавшему в начальном четверостишии, уверяя, что «в сердце не скудеет нежность». Также повторяется мотив «последней любви», в которой столь противоречиво соединились и блаженство, и безнадежность.
Как величайшую трагедию своей жизни пережил Тютчев смерть Е.А. Денисьевой в 1864 году. Его душевное состояние передает стихотворение, написанное на Южном побережье .Франции, где поэт пытался забыться от потрясения, — «О, этот Юг, о, эта Ницца!..». Миниатюра строится на резком контрасте. Первые два стиха исполнены жажды жизни, тяготения к ярким впечатлениям, стремления к пестроте и блеску южной природы. Оба они, похожие на беглый пейзажный набросок, включают три междометия «о» и два восклицания. И темой своей, и интонацией, и синтаксическим строем эти две строки резко противостоят всем шести последующим стихам, откровенно исповедальным, тихим, горестным и трагичным.
О, как на склоне наших лет
Нежней мы любим и суеверней…
Сияй, сияй, прощальный свет
Любви последней, зари вечерней!
Полнеба обхватила тень,
Лишь там, на западе, бродит сиянье, –
Помедли, помедли, вечерний день,
Продлись, продлись, очарованье.
Пускай скудеет в жилах кровь,
Но в сердце не скудеет нежность…
О ты, последняя любовь!
Ты и блаженство, и безнадежность.
Ф. Тютчев
Это в школьном учебнике по литературе Тютчев такой непрезентабельный – худой всклокоченный старик. Но как его любили женщины! «Так пламенно, так горячо любившей наперекор и людям, и судьбе» – это об одной из них. О его музе. Елене Александровне Денисьевой.
Елена Александровна рано лишилась матери. Ее отец, майор Денисьев, собравшись жениться во второй раз, отправил дочь подальше от новой жены, а именно – в Петербург, к тетке. Анна Дмитриевна, инспектриса Смольного института благородных девиц и светская львица, встретила Лёлю как родную дочь.
Так 24-летняя прелестница обосновалась в столице и начала постигать науки девичьего института, между прочим, вместе с двумя старшими дочерьми Тютчева. Где и как столкнула их судьба – неведомо, но вспыхнувшая к юной институтке любовь захватила престарелого (а по тем временам 47 лет – солидный возраст) поэта и потянула в свой темный омут.
Связь Тютчева и Денисьевой очень скоро перестала быть тайной. Скандал разразился страшнейший! Майор Денисьев громогласно отрекся от дочери. Родственники отворотили носы. И только тетка поддержала племянницу. Реакция последовала незамедлительно: в Смольном Анна Дмитриевна тут же получила отставку. Вместе с Еленой она перебралась в съемную квартиру, где встречи горе-влюбленных продолжились.
А что же Федор Иваныч? Изгнание из аристократических кругов его не коснулось. Но и любовь к юной Елене Денисьевой названа роковой не из-за светского скандала – подумаешь, катастрофа!
Все дело в том, что Тютчев был женат. И жену свою не то, что любил – боготворил! Без преувеличения.
Баронесса Эрнестина Дернберг, или, как ее называл Тютчев, Нести, была завещана поэту ее собственным мужем. На вечере, где впервые увидели друг друга Тютчев и Эрнестина, барону внезапно стало плохо. Уезжая с бала и настаивая, чтобы супруга продолжала веселиться, он обратился к Федору Ивановичу: «Поручаю вам свою жену». Через несколько дней барон скончался от брюшного тифа…
Брак с Эрнестиной стал вторым в жизни поэта. К моменту знакомства и увлечения баронессой Тютчев был женат на Элеоноре Петерсон. Узнав о том, что у мужа есть возлюбленная, Элеонора нанесла себе несколько ударов кинжалом в грудь. Но выжила. Простила. Смирилась, точнее. Как через много лет – и Эрнестина, уже официальная жена поэта. Столь любящая, безоговорочно и слепо, столь страдающая. Но неизменно все прощающая.
Везло Тютчеву с женщинами…
Раньше бы поручик не заметил ни навоза среди телег, ни мисок, ни горшков, ни баб, сидящих на земле, и фраза “вот первый сорт огурчики, ваше благородие!” не показалась бы ему столь мелочной и пошлой, как теперь. Все это было так невыносимо, что он убежал оттуда. “Он” идет в собор. Спасенья нет нигде!
Раньше внутренняя и внешняя жизнь поручика совпадали, но теперь они находятся в конфликте, и потому герой в растерянности. Бунин тщательно описывает все те предметы, что встречается на пути героя, раздражая его. Герой “цепляется” взглядом за всякие мелочи: за пустые улицы, кривые дома незнакомого города, за портрет в витрине. Все ему кажется прозаичным, пошлым, бессмысленным.
Думается, что этим подчеркнута неприкаянность героя. “Как дико, страшно все будничное, обычное, когда сердце поражено, – да, поражено, он теперь понимал это, – этим страшным солнечным ударом, слишком большим счастьем?”. Эти слова могли бы стать эпиграфом к рассказу.
Автор впервые дает портрет героя почти в самом конце рассказа. “Обычное офицерское лицо, серое от загара, с белесыми выгоревшими от солнца усами и голубоватой белизной глаз” превращается в лицо страдающего человека и имеет теперь “возбужденное, сумасшедшее выражение” Почему герой перестает быть безликим только теперь?
Случайно это или нет? Наверное, нет: ведь только сейчас он узнал, что такое любовь. Все было таким же, как вчера, но герою казалось другим. Целый ряд деталей рассказа, а также сцена встречи поручика с извозчиком помогают нам понять авторский замысел.
Самое главное, что мы открываем для себя, прочитав рассказ “Солнечный удар”, – у любви, которую описывает в своих произведениях Бунин, отсутствует будущее. Его герои никогда не смогут обрести счастья, они обречены страдать. “Солнечный удар” еще раз раскрывает бунинскую концепцию любви: “Полюбив, мы умираем…
“. Никитин А. 11 кл.
, 227 педагогическая гимназия, С. Петербург 2000 г. Как выбрать правильный вариант словоупотребления? Словарь часто используемых паронимических пар, толкование словосочетаний – в разделе
Материалы по теме:
Лиризм прозы И. А. Бунина
Лиризм прозы И. А. Бунина. (На примере одного из рассказов.)
Костюкович Е. «Парнасские суди» в італійській літературній полеміці 1610-1650 гг. (мотивна структура і її функції)
Костюкович Е. «Парнасские суды» в итальянской литературной полемике 1610-1650 гг. (мотивная структура и ее функции)
Трагічний шлях правдошукача Григорія Мелехова (по романі М. А. Шолохова «Тихий Дон») Тихий Дон Шолохов М. А
Трагический путь правдоискателя Григория Мелехова (по роману М. А. Шолохова «Тихий Дон») Тихий Дон Шолохов М. А
Pages: 1 2
Стихотворение Ф.И. Тютчева «Последняя любовь» — одно из наиболее выдающихся по чистоте и возвышенности романтического чувства произведений. Оно написано в 1852-1854 годах уже немолодым поэтом и точно отражает авторскую концепцию любви — благородного и самоотверженного чувства.
Последняя любовь не такая страстная и неистовая, как в юности. В основе ее простая человеческая нежность, доброта, внимание, бережное отношение людей друг к другу. В то же время это не просто дружба, а переживание, не лишенные романтической окрашенности. Последняя любовь обречена на скорую конечность, поэтому Ф. И. Тютчев в финальной строфе пишет о безнадежности. Но в то же время эта безнадежность сопряжена и с блаженством. Это оксюморонное сочетание, сопряженное в единый мелодичный образ при помощи звукового удвоения («блаженство и безнадежность»), придает финальному аккорду стихотворения настроение светлой печали. По жанру «Последняя любовь» — элегия (песня грустного содержания). Возвышенную интонацию произведению придает частица «О», как будто обрамляющая текст стихотворения («О, как на склоне наших лет Нежней мы любим и суеверней…», «О ты, последняя любовь! Ты и блаженство, и безнадежность». Музыкальность произведению придают также многочисленные повторы («Сияй, сияй, прощальный свет…», «Помедли, помедли, вечерний день, Продлись, продлись, очарованье»). Неповторимый художественный эффект привносят также ритмические перебивы. Они создают доверительную интонацию, что, в свою очередь, усиливает исповедальный характер всего произведения. Центральным мотивом стихотворения становится мотив света, представленный следующими образцами: «прощальный свет», «заря вечерняя», «сиянье»). Во второй строфе оппозиция «тень» — «сиянье» сопрягается в оксюморонном словосочетании «вечерний день». На проблемно-тематическом уровне эта игра света и тени словно созвучна борьбе жизни со смертью. И в этой борьбе последняя любовь придает лирическому герою силы противостоять конечности, продлить жизненный путь вопреки старости и немощи, тому, что «скудеет в жилах кровь».
Лирический герой затаивает свое чувство. Он суеверен и бережет его, так как понимает, что полюбить вновь уже не сможет никогда. Любовь хрупка и трагична, как сама жизнь. Бывает, что любовь между людьми проходит сама собой. Ее часто разрушают ссоры и обиды, но в них хотя бы виноват сам человек. Однако есть одно непреодолимое обстоятельство, которое нельзя предотвратить, — вечная разлука, смерть одного из любящих. Таким образом, любовь всегда одновременно и счастье, и трагедия. Биографически стихотворение связано с любовью поэта к Е. А. Денисьевой и входит в так называемый Денисьевский цикл. Л.Н. Толстой, высоко ценивший Ф.И. Тютчева как поэта, отметил «Последнюю любовь» буквами «Т.Ч.» (Тютчев. Чувство).
Примечательно, что и по тематике, и по настроению стихотворение «Последняя любовь» перекликается с произведением П. А. Вяземского «14 января в Вене»: «Моя вечерняя звезда, Моя последняя любовь! На вечереющий мой день Отрады луч пролей ты вновь!».
1. Вечное и “вещное” в изображении Бунина (на материале рассказа “Господин из Сан-Франциско”).
2. Предметная детализация и символика в рассказе “Господин из Сан-Франциско”.
3. Проблема социального и космического зла в рассказе Бунина “Господин из Сан-Франциско”.
4. Философия жизни и смерти в рассказах Бунина “Господин из Сан-Франциско” и “Легкое дыхание”.
5.”Дар имени…” (употребление собственных имен в рассказах Бунина “Господин из Сан-Франциско” и “Легкое дыхание”).
6.”Лики любви” в цикле рассказов Бунина “Темные аллеи”.
7.”Ты и блаженство, и безнадежность…” (концепция любви в цикле рассказов И. Бунина “Темные аллеи”).
8.”И первый стих, и первая любовь пришли ко мне с могилой и весною…” (любовь и смерть в прозе Бунина).
9. Рутина существования и радость жизни в рассказах Бунина “Господин из Сан-Франциско” и “Легкое дыхание”.
10. Состоятельна ли человеческая претензия на господство? (Бунин о месте человека в мире в рассказе “Господин из Сан-Франциско”.)
11. Образ-символ Атлантиды в рассказе Бунина “Господин из Сан-Франциско”.
12. Библейские мотивы в рассказе Бунина “Господин из Сан-Франциско”.
13.”Найти звук…” (лирическая выразительность рассказа Бунина “Господин из Сан-Франциско”).
14. Мотивы искусственной регламентации и живой жизни в рассказах “Господин из Сан-Франциско” и “Легкое дыхание”.
15. Своеобразие бунинского пейзажа (на материале 1-2 рассказов).
16. Трагедия “Легкого дыхания” (по рассказу Бунина “Легкое дыхание”).
17.Художественное совершенство рассказа Бунина “Господин из Сан-Франциско” (или “Легкое дыхание”).
18. Любовь, красота, память в рассказах Бунина (на материале 1-2 произведений его позднего творчества).
19. Женские образы поздней бунинской прозы (на материале 2-3 рассказов по выбору учащихся).
20.”Темные аллеи” любви (смысл названия сборника “Темные аллеи”).
21.”Солнечный удар” (внезапность и красота любви в рассказах И. А. Бунина).
22.”Прозаические” стихи и поэтическая проза И. Бунина.
23.”Горечь” и “сладость” человеческой жизни в изображении Бунина.
24. Мой любимый рассказ Бунина.
25.”Мир Бунина – это мир зрительных впечатлений” (А. Блок).
Любовная лирика Тютчева — одно из вершинных явлений мировой поэзии. Центральное место в ней занимает исследование «диалектики души», сложных и противоречивых процессов человеческой психики.
Исследователи выделили у Тютчева особый цикл, связанный с его увлечением Е. А. Денисьевой и названный поэтому «денисьевским». Это своеобразный роман в стихах, потрясающий по мужеству самоанализа, искренности и психологической глубине. Конечно, вам более интересны стихи о первой любви, но оцените полное внутреннего драматизма исповедальное стихотворение Тютчева, которое называется «Последняя любовь»:
О, как на склоне наших лет
Нежней мы любим и суеверней.
Сияй, сияй, прощальный свет
Любви последней, зари вечерней!
Пускай скудеет в жилах кровь,
Но в сердце не скудеет нежность.
О ты, последняя любовь!
Ты и блаженство и безнадежность.
Любовь, традиционно (по «преданию») представляющаяся как гармоничный «союз души с душой родной», воспринимается Тютчевым совсем иначе: это «поединок роковой», в котором неизбежна, предопределена гибель любящего сердца («Предопределение»):И чем одно из них нежнее
В борьбе неравной двух сердец,
Тем неизбежней и вернее,
Любя, страдая, грустно млея,
Оно изноет наконец…
Роковая невозможность счастья зависит не только от «толпы», которая грубо вламывается в святилище человеческой души, не только от «бессмертной пошлости людской», но и от трагического, рокового неравенства людей в любви.
Новаторство любовной лирики Тютчева заключается в том, что она по характеру своему диалогична: ее структура строится на сочетании двух уровней, двух голосов, в ней выражены два сознания: ее и его. При этом ее чувство оказывается сильнее, что и предопределяет неизбежную гибель глубоко любящей женщины, ее роковое поражение. «Тютчевский человек» ощущает свою неспособность ответить ей столь же сильным чувством.
Примерно в это же время (50-е гг.) Некрасов создавал свою любовную лирику, в которой также на первый план был выдвинут образ женщины. Так в творчестве двух великих поэтов независимо друг от друга возникает образ другого человека, другое «я», придающее любовной лирике характер не монолога (как это бывает чаще всего в поэзии первой половины XIX в.), а диалога. Вместо формы исповеди появляется зачастую драматическая сцена, передающая конфликтное столкновение, вызванное сложными психологическими коллизиями.
Какие бы стихи Тютчева я не читала, больше всего меня потрясла любовная лирика. Поэт был счастлив в любви, не мог жить без него, был влюблен с ранней молодости до глубокой старости. Для него это было время золотой — время сплошной влюбленности в жизнь, в блестящее общество молодых, прекрасных женщин. Будучи некрасивым внешне, маленького роста, лысоватый, худощавый, он пользовался большой популярностью среди дам высшего света Москвы, Петербурга, Парижа, Мюнхена. В чем же заключался секрет обаяния Тютчева? Я думаю, он покорил женщин своим интеллектом и незаурядной романтической натурой. В его любимых стихах невыразимое чувство таинственности: Люблю глаза твои, мой друг, С игрой их пламенно-Чудесное, Когда их приподнимешь вдруг И, словно молнии небесное, Окинешь Бегли Цели круг … В большинстве своих произведений поэт тщательно скрывает своего адресата, и только по едва заметным приметам можно догадаться, к кому это обращение:
Она сидела на полу И груду писем разбирала. И, как остившую золу, Брала их в руки и бросала. Эти строки посвящены второй жене Тютчева — Ернестини Федоровне. Наблюдая роман своего мужа, она сохранила самообладание, достоинство и любовь к нему. На склоне лет поэт оценит это и поймет, что ушло из его жизни со смертью жены:
Любимая ты, и так, как ты, любит — Нет, никому еще не удавалось! О господи! .. И зто пережить … И сердце на Клочки НЕ разорвалось … Пятнадцать лет длился «блаженно-роковое» роман Тютчева с А. А. Денисьевою, в течение которых автором был создан знаменитый денисьевський цикл, шедевр русской любовной лирики. В него вошли такие стихи, как «Предопределение», «О, не тревожь меня укорой Справедливой …», «В разлуке есть высокое значенье», «Последняя любовь».
Тютчев писал:
О, как убийственно мы любим … … Мы то всего вернее губим, Что сердцу нашему милое!
Действительно, сам он стал причиной отторжения обществом его возлюбленной: связь их считали порочным. Испытывая душное чувство стыда, поэт пишет свое обращение к Денисьевои:
Чему молилась ты с любовью, Что как святыню берегла, О судьба человеческой суесловью На поруганье предал. Толпа вошла, толпа вломилась В святилище души твоей, И ты невольно постидилась И тайн, и жертв, доступных ей … Между тем жизнь поэта приближается к концу. Кажется, должны зазвучать стихотворения, в которых автор подводит итоги своего бытия. Но, вопреки болезням, старости, продолжают звучать ноты любви:
О, как на склоне наших лет нежно мы любим и суеверней … Сияй, сияй, прощальный свет Любви последней, зари вечерней! О, последняя любовь! Те и блаженство и безнадежность. Для меня поэзия Тютчева — это музыка, которая волнует душу, которая наполняет ее безмежною любовью ко всему: к человеку, к природе, к родине, к животным. Его поэзия проникает в самые сокровенные уголки моей души. Тютчев научил меня замечать то, что раньше я не замечала, любоваться тем, что не бросается в глаза.
“Ты и блаженство, и безнадежность…” (Рецензия на рассказ И. Бунина “Солнечный удар”) “Полюбив, мы умираем…”. Думается, что эти слова К. Бальмонта как нельзя лучше раскрывают отношение И. Бунина к любви.
Большинство литературных героев ХIX века: Онегин, Печорин, тургеневские герои – проходили “испытание любовью”. Но, как мне кажется, у Бунина свой, особый подход к “традиционной” теме. Многие писатели XIX столетия пытались дать ответы на вопросы: губительна или спасительна любовь?
Можно ли пронести ее через всю жизнь? А как эта тема раскрывается в произведениях Бунина? У него просто не существует любви “спасительной” – ни в одном рассказе он не даст своим героям возможности “закоснеть в тепле и уюте”, опошлиться, смешать любовь и быт. С чем это связано? Очевидно, с мировоззрением Бунина. Как же воспринимает писатель мир и человека в нем? Уже в раннем творчестве Бунина звучат мотивы тоски, одиночества, неприкаянности.
Все чаще он рисует картины разрушающейся русской деревни. А после первой мировой войны, после трагических событий Великой Октябрьской революции, отъезда в 20 году за границу писатель все больше говорит о катастрофичности человеческой жизни вообще. Отсюда и особое изображение любви в бунинских рассказах. О ней он писал много: в цикле “Темные аллеи”, в рассказе “Грамматика любви”, в повести “Митина любовь”.Бунинскую концепцию любви раскрывает и рассказ “Солнечный удар”, написанный в Приморских Альпах в 1925 году. Это произведение, на мой взгляд, типично для Бунина.
Во-первых, оно построено так же, как и многие другие рассказы, и рисует переживания героя, в жизни которого встретилось большое чувство. Так будет и во многих произведениях писателя из цикла “Темные аллеи”: “Руся”, “Натали”, “Галя Ганская”… Во-вторых, Бунина в большей степени интересует герой, именно его глазами мы смотрим на мир, но, как ни странно, “носителем действия” будет героиня. Ее появление вырывает героя из привычного для него “мира”, и даже если тот в него возвращается, то жизнь его все равно будет иной. Итак, рассказ начинается встречей на теплоходе двух людей: мужчины и женщины.
Между ними возникает взаимное влечение, и они решаются на мгновенную любовную связь. Проснувшись утром, они ведут себя так, как будто ничего не произошло, и вскоре “она” уезжает, оставив “его” одного. Они знают, что уже никогда не увидятся, не придают никакого значения встрече, но… что-то странное начинает происходить с героем…
В финале поручик опять оказывается в той же самой обстановке: он вновь плывет на корабле, но “чувствует себя постаревшим на десять лет”.Эмоционально рассказ действует на читателя поразительно.
Но не потому, что мы сочувствуем герою, а потому, что герой заставил нас задуматься над смыслом бытия. Почему герои остаются несчастливыми? Почему Бунин не дает им права обрести счастье? Почему, пережив такие прекрасные мгновения, они расстаются?
Рассказ назван “Солнечный удар”. Что же это название может означать? Создается ощущение чего-то мгновенного, внезапно поражающего, а здесь – и влекущего за собой опустошение души, страдание, несчастье. Это особенно отчетливо чувствуется, если сопоставить начало и конец рассказа.
Вот начало: “После обеда вышли из ярко и горячо освещенной столовой на палубу и остановились у поручней. Она закрыла глаза, ладонью наружу приложила руку к щеке, засмеялась простым прелестным смехом”. А вот финал: “Поручик сидел под навесом на палубе, чувствуя себя постаревшим на десять лет”. В самом начале рассказа мы еще не знаем героев, автор не называет имен, используя прием умолчания. Кто “он”? Бунин называет его просто поручиком, видимо, стремясь показать читателю, что это человек обыкновенный, лишенный каких-либо ярких индивидуальных черт. А кто “она”?
“Маленькая женщина” с “прелестным смехом”. Бунину не важно, кто они: они – всего лишь мужчина и женщина, которые неожиданно встретились. Отнюдь не случайно автора перестают интересовать детали. Ведь в центре рассказа “он” и “она”.История любви героев своеобразно обрамлена двумя пейзажами.
“Впереди была темнота и огни. Из темноты бил в лицо сильный, мягкий ветер, а огни неслись куда-то в сторону…”. Кажется, что природа становится здесь чем-то подталкивающим героев друг к другу, способствующим возникновению у них любовных чувств, обещающим что-то прекрасное. И в то же время, возможно, описание ее несет в себе мотив безысходности, ведь здесь есть нечто, предвещающее финал, где “темная летняя заря потухала далеко впереди, сумрачно, сонно и разноцветно отражаясь в реке, еще кое-где светившейся дрожащей рябью вдали под ней, под этой зарей, и плыли и плыли назад огни, рассеянные в темноте вокруг”. Складывается такое впечатление, что герои, появляясь из “темноты”, вновь растворяются в ней. Писатель высвечивает лишь миг в их судьбах. “Пространственное” перемещение огней в этих пейзажах тоже чрезвычайно важно.
Они как будто обрамляют историю любви героев: в первом пейзаже были впереди, обещая счастье, а во втором – позади. Вот теперь все замкнулось, и повтор “плыли и плыли” кажется намеком на монотонность жизни поручика без “нее”.
Заканчивается рассказ “пейзажем души” поручика. Что же произошло с героем? Почему его жизнь кажется законченной?Вернемся к началу рассказа. Внимательный к звукам, запахам Бунин описывает незнакомку глазами поручика.
И в ее портрете появляются детали, которые, в понимании Бунина, свойственны видению охваченного влечением человека: “…рука, маленькая и сильная, пахла загаром”, “крепка и смугла она вся под этим легким холстинковым платьем после целого месяца лежанья под южным солнцем”.
В этих натуралистических деталях ощущается стихийность восприятия чувства. И “сумасшествие” – “атрибут” той любви, которую рисует Бунин.
Здесь пока еще нет духовности. Дальнейшие действия как будто не зависят от героев.
“Он” и “она” повинуются зову плоти. “Кинулся”, “прошли”, “вышли”, “поднялись”, “выехали” – посмотрите, какое обилие глаголов. Думается, что этой быстрой сменой действий, этим бесконечным повторением глаголов движения, автор стремится акцентировать внимание читателя на появлении в действиях героев какой-то “горячечности”, изображая их чувство как болезнь, которой нельзя противостоять. Но в какой-то момент мы начинаем понимать, что “он” и “она” все-таки любили друг друга по-настоящему. Осознание этого приходит к нам тогда, когда Бунин впервые заглядывает в будущее героев: “Поручик так порывисто кинулся к ней и оба исступленно задохнулись в поцелуе, что много лет вспоминали потом эту минуту: никогда ничего подобного не испытал за всю жизнь ни тот, ни другой”.
В описании утра автор использует характерный для него прием “нанизывания” эпитетов и деталей, которые передают ощущения героев, придают осязаемость чувствам: “В десять часов утра, солнечного, жаркого, счастливого, со звоном церквей, с базаром на площади” героиня уезжает. Ее образ вновь дан глазами героя: “..свежа, как в семнадцать лет, проста, весела и – уже рассудительна”. Она ведет себя так, словно эта встреча ничего не значит для нее. Именно героиня называет их роман “солнечным ударом”. Но продлить этот “солнечный удар” “она” не хочет, ибо подобное продлить нельзя. И далее Бунин со свойственным ему мастерством описывая поведение поручика в момент расставания, три раза повторяет слово “легко”: “…
как-то легко согласился”, “в легком и счастливом духе”, “так же легко”. Эта деталь – свидетельство тому, что и герой не готов к продолжению отношений. “Она” уехала… И вдруг выясняется, что прежняя душа героя “умерла”, но “родилась” новая – совсем другая. Однако нельзя сказать, что он духовно возродился, ибо бунинский герой – человек слабый.
Там, где чеховский Гуров решит свою судьбу сам, поручик оставит все, как есть. Почему? Потому что в чеховских рассказах есть устремленность в будущее.
Любовь у Чехова – “либо остаток чего-то громадного, либо нечто, что в будущем разовьется в нечто громадное”. У бунинских героев будущего нет вообще, любовь для них – это мгновение, удар. Возможно, эту любовь можно сравнить со вспышкой чудесного света, озаряющего жизнь людей. Герой проходит путь от низменного влечения к высшему чувству, но, когда он это поймет, будет уже поздно. Поручик откроет в себе “совсем новое чувство – то странное, непонятное чувство, которого совсем не было, пока они были вместе, которого он даже предположить в себе не мог, затевая вчера это, как он думал, только забавное знакомство, и о котором уже нельзя было сказать ей теперь!
“. И отсюда новое видение мира героем. Приводя такую длинную цитату, я бы хотел отметить особенности бунинского психологизма. Присмотритесь: сделано почти по-толстовски. Изменение порядка слов – инверсии, и вновь “нанизывание” эпитетов, и “нанизанные” друг на друга придаточные предложения, относящиеся к слову “чувство”. Что для поручика самое страшное? Чувства, воспоминания. Они становятся для него мукой.
Именно в этом и заключается трагедия героя – ему некуда от них деться, он не знает, что делать дальше. Базар, не замеченный героем, когда он провожал незнакомку, теперь становится предметом его внимания.
»crosslinked«
Материалы по теме:
Лиризм прозы И. А. Бунина
Лиризм прозы И. А. Бунина. (На примере одного из рассказов.)
Костюкович Е. «Парнасские суди» в італійській літературній полеміці 1610-1650 гг. (мотивна структура і її функції)
Костюкович Е. «Парнасские суды» в итальянской литературной полемике 1610-1650 гг. (мотивная структура и ее функции)
Трагічний шлях правдошукача Григорія Мелехова (по романі М. А. Шолохова «Тихий Дон») Тихий Дон Шолохов М. А
Трагический путь правдоискателя Григория Мелехова (по роману М. А. Шолохова «Тихий Дон») Тихий Дон Шолохов М. А
Pages: 1 2
“Ты и блаженство и безнадежность” — так писал Тютчев о своей последней любви, “заре вечерней”. Но эти слова можно понимать гораздо шире. Все тютчевское понимание любви строится па соединении двух несовместимых начал, “блалссиства” и “безнадежности”. Любовь – это в равной мере и страдания, и счастье, одно без другого невозмолено и немыслимо.
Вся лирика Тютчева — “двойное бытие” расколотой человеческой души. Душа у поэта – “жилица двух миров”. И эта двойственность наиболее ярко выразилась именно в любовной лирике Тютчева.
Конечно, когда речь заходит о любви в творчестве Тютчева, в первую очередь вспоминается “денисьевский цикл”. Поэт посвящал стихотворения и другим женщинам, и своей жене, но лучшие его стихотворения написаны о Дени-сьевой и для нее. Она не забыта до сих пор только благодаря тютчевским посвящениям, точно так лее, как Наталью Николаевну мы знаем и помним исключительно по той причине, что ее любил Пушкин.
Любовь к Денисьевой принесла поэту немало страданий. Она, хоть и родила ему троих детей, но до конца жизни состояла с ним в неофициальных отношениях и имела незавидный титул любовницы, так никогда и не сделавшись женой. А ведь этот брак мог стать счастливым. Общество осуждало чувства этих двух людей. Поэтому “денисьевский цикл” обналсает прежде всего трагическую сущность любви. “Безнадежность”, “самоубийство”, “поединок роковой” – такие эпитеты находит Тютчев для изобралсения любви. Для него соединение двух любящих сердец всегда трагично:
Любовь, любовь – гласит преданье –
Союз души с душой родной –
Их съединенье, сочетанье,
И роковое их слиянье,
И… поединок роковой…
Таким образом, любовь для поэта — отнюдь не мирная идиллия, а как раз наоборот — поединок, вечная борьба, трагедия. В этом заключена правда жизни. Ведь никогда мы не встречаем безоблачного счастья, оно все время чем-то омрачено. А самое высокое счастье добывается в борьбе.
О, как убийственно мы любим
Как в буйной слепоте страстей
Мы то всего вернее губим,
Что сердцу нашему милей…
Любовь подобна стихии. Человек не в силах противостоять ей и, повинуясь чувству, подчас губит то, что ему дороже всего на свете.
Однако любовь — не только разрупгение, но и созидание, не только боль, но и наивысшее блаженство. Опять мы возвращаемся к двойственности Тютчева. Он всегда видит явление и с темной, и со светлой стороны. Пусть любовь приносит муки, но нет человека, который хотел бы избежать этих мук:
… Помедли, помедли, вечерний день,
Продлись, продлись, очарованье.
В одном из стихотворений поэт пытается посмотреть на любовь глазами женщины:
Он мерит воздух мне так бережно и скудно…
Не мерят так и лютому врагу…
Все это знакомо, наверное, каждому. Трудно жить, что-то делать, даже дышать без любимого, когда чувства ваши действительно искренни. Тяжело, почти невыносимо жить с таким непередаваемым чувством в сердце, но и без него никак невозможно. Лучше терпеть невыносимые муки, чем вообще ничего не чувствовать.
Самое скорбное и самое живое стихотворение Тютчева о любви — “Весь день она лежала в забытьи…” Здесь интересен не только женский образ и не только тонкость психологических переживаний героя, но и гармоническое слияние человеческого чувства и природных явлений. Умирает любимая женщина. Кажется, жизнь должна замереть и остановиться навеки. Но ничто не меняется в природе, летний дождь все так же стучит по листьям, и все в природе остается таким же, а ты все не можешь понять — почему. Описание этих чувств встречается у многих авторов, многие люди сами испытывали это, но так лаконично и так неприкрыто выразить неизмеримое человеческое горе смог один только Тютчев. Когда у нас случается горе, наверное, самое тяжелое — это сознание того, что мы переживем его, перенесем и останемся жить:
О Господи! и это пережить…
И сердце на клочки не разорвалось…
Со смертью Денисьевой у Тютчева в душе происходят необратимые перемены. Оп продолжает посвящать ей стихи, полные боли, тоски, чувства утраты: “Есть и в моем страдальческом застое…”, “Накануне годовщины 4 августа 1864 г.” Любовь никуда не ушла, и теперь главное для поэта — сохранить память, не забыть о прошлом, сделать так, чтобы чувства не потеряли свою силу.
Тютчеву так и не довелось узнать безоблачного длительного счастья. Сначала общество осуждало и притесняло его любовь. Он страдал оттого, что его любимая женщина становится жертвой клеветы, пересудов, вечных сплетен и людского неодобрения. Этому он тоже посвятил немало стихов, восхищаясь стойкостью и мужеством любимой. Казалось бы, что может быть еще ужаснее этого? Но поэта уже ждал новый удар. Он пережил смерть Денисьевой и был обречен на вечную тоску по ней. Но разве это сломило поэта? Нет. Он не проклял Бога, не разочаровался в любви. До самых последних своих дней он воспевал то чувство, которое принесло ему столько горечи. Любовь в его воспоминаниях — “время золотое”. И в самом конце жизни он все еще пишет о любви, как много лет назад:
Воскреснет жизнь, кровь заструится вновь,
И верит сердце в правду и любовь.
Человек, прошедший через такие испытания, как Тютчев, и не утративший веру в любовь, действительно достоин счастья. Наверное, он и был счастлив. Ведь главное для человека, чтобы в душе его не было пустоты.
июня
14 2011
«Блаженство и безнадежность» любви у Тютчева
Особое место в творчестве Ф. И. Тютчева занимает любовная лирика, каждое его интимное стихотворение — шедевр. Вот так поэт рисует картину встречи с юной Амалией Лерхенфельд:
Я помню время золотое, Я помню сердцу милый край, День вечерел; мы были двое; Внизу, в тени, шумел Дунай.
Любовь в лирике Тютчева — это неизменно роковая страсть, стихия. Она несов-местима с понятием «разум». «Блаженство и безнадежность», чувство, которое воз-вышает и губит одновременно — вот что означает любовь для тютчевского лирического героя. Любовь может обрушиться на любого человека как стихийное бедствие, катастрофа, которое в то же время прекрасно. В стихотворении «Близнецы» поэт говорит о двух человеческих искушениях — Любви и Самоубийстве. Чувство любви соединяет людей, но и заставляет гибнуть. Это чувство — «угрюмый, тусклый огонь желанья».
Интимным стихотворениям Тютчева присущ трагизм, надлом. Любовь, по мысли Тютчева, неизменно приносит горе.
О, как убийственно мы любим. Кет в буйной слепоте страстей Мы то всего вернее губим, Что сердцу нашему милей!
Тютчев создал потрясающий и трагический цикл стихов под влиянием сильного любовного чувства к Елене Денисьевой. Эта «преступная» в глазах света любовь вдохновила поэта на «чарующие звуки»:
Полуденный луч задремал на полу… Волшебную близость, как бы благодать… Как пляшут пылинки в полдневных лучах. ¦.
«Роковая страсть» — это выражение времен романтизма, однако у Тютчева оно подтвердилось самой жизнью. Елена Денисьева, подруга его дочери, стала на долгие 14 лет предметом любовных переживаний поэта. Конечно, эта любовь вызвала скандал в высшем свете, ведь Тютчев был известным дипломатом, имел семью и взрослых дочерей. Отношения между влюбленными окончились со смертью Денисьевой. Но в русской поэзии появился непревзойденный стихотворный цикл, который называют «Денисьевским циклом». Интересно, что написано он от имени женщины, будто поэт задался целью рассказать о переживаниях любящий его женщины так, как это бы сделала она сама.
Стихотворный цикл отразил переживания лирической героини во всей полноте чувств — это и ревность:
\
Ты[любишь искренно и пламенно, а я –
Яна тебя гляжу с досадою ревнивой.
И тоска, и гнев, и обида:
То в гневе, то в слезах, тоскуя, негодуя, увлечена,
В душе уязвлена…
С первых же стихотворений любовь предстает перед читателем как грозный рок, ломающий всю жизнь. Эпитет «роковой» повторяется очень часто — «встреча роковая», взор, «как страданье роковой», «роковое слиянье», «поединок роковой». Лирическая героиня говорит о том, что ее любовник «в буйной слепоте страстей» разрушает радость и очарование любви. «То, чему женщина» молилась с любовью, что как святыню берегла», оборачивается для нее «судьбы ужасным приговором», толпа «вламывается» и топчет в грязь «то, что в душе ее цвело» Любимый человек, в ее представлении, «бесчеловечно губит» ее. Наконец от «любви и радости убитой» остается только «злая боль ожесточенья» — и трагически растерзанная душа погибает, оставляя своего невольного палача в непомерной муке страданья от утраты и раскаянья» — пишет Б. Бухштаб.
Взаимоотношения лирических героев настолько стихийны, настолько разру-шительны, что финал и любви героев и их жизни представляется неизменно тра-гическим:
Он мерит воздух мне так бережно и скудно…
Не мерят так и лютому врагу…
‘ Ох, я дъаиу еще болезненно и трудно,
Могу дышать, но жить уж не. могу.
Предыдущие Сочинения: Особенности любовной линии в произведениях В. В. Маяковского
Следующие Сочинения: Два направления любовной лирики Фета
Нужна шпаргалка? Тогда сохрани – » «Блаженство и безнадежность» любви у Тютчева . Литературные сочинения!
Лучшие Темы сочинений:
Ф. И. Тютчев. Лирика
Поэт гармонии и красоты
Поэт гармонии и красоты
ЛИРИКА Ф. И. ТЮТЧЕВА В МОЕМ ВОСПРИЯТИИ
Куррикулум по русскому языку и литературе для V – IX классов – часть 2
О Тютчеве не спорят
Поэт гармонии и красоты
Новые сочинения:
“Слово о погибели русской земли”
Салон шоколада
Скандинавский эпос
Дружба все победит
Симеон Полоцкий – поэт, издатель, драматург. «Комедия притчи о блудном сыне»
Как описывает Б. Зайцев Преподобного Сергия
День семьи
“Полюбив,
мы умираем…”. Думается, что эти слова К. Бальмонта как нельзя
лучше раскрывают отношение И. Бунина к любви. Большинство литературных
героев ХIX века: Онегин, Печорин, тургеневские герои – проходили
“испытание любовью”. Но, как мне кажется, у Бунина свой, особый
подход к “традиционной” теме. Многие писатели XIX столетия пытались
дать ответы на вопросы: губительна или спасительна любовь? Можно
ли пронести ее через всю жизнь? А как эта тема раскрывается
в произведениях Бунина? У него просто не существует любви “спасительной”
– ни в одном рассказе он не даст своим героям возможности “закоснеть
в тепле и уюте”, опошлиться, смешать любовь и быт. С чем это
связано? Очевидно, с мировоззрением Бунина. Как же воспринимает
писатель мир и человека в нем?
Уже в раннем творчестве
Бунина звучат мотивы тоски, одиночества, неприкаянности. Все
чаще он рисует картины разрушающейся русской деревни. А после
первой мировой войны, после трагических событий Великой Октябрьской
революции, отъезда в 20 году за границу писатель все больше
говорит о катастрофичности человеческой жизни вообще. Отсюда
и особое изображение любви в бунинских рассказах. О ней он писал
много: в цикле “Темные аллеи”, в рассказе “Грамматика любви”,
в повести “Митина любовь”.
Бунинскую концепцию любви
раскрывает и рассказ “Солнечный удар”, написанный в Приморских
Альпах в 1925 году. Это произведение, на мой взгляд, типично
для Бунина. Во-первых, оно построено так же, как и многие другие
рассказы, и рисует переживания героя, в жизни которого встретилось
большое чувство. Так будет и во многих произведениях писателя
из цикла “Темные аллеи”: “Руся”, “Натали”, “Галя Ганская”… Во-вторых,
Бунина в большей степени интересует герой, именно его глазами
мы смотрим на мир, но, как ни странно, “носителем действия”
будет героиня. Ее появление вырывает героя из привычного для
него “мира”, и даже если тот в него возвращается, то жизнь его
все равно будет иной.
Итак, рассказ начинается
встречей на теплоходе двух людей: мужчины и женщины. Между ними
возникает взаимное влечение, и они решаются на мгновенную любовную
связь. Проснувшись утром, они ведут себя так, как будто ничего
не произошло, и вскоре “она” уезжает, оставив “его” одного.
Они знают, что уже никогда не увидятся, не придают никакого
значения встрече, но… что-то странное начинает происходить с
героем… В финале поручик опять оказывается в той же самой обстановке:
он вновь плывет на корабле, но “чувствует себя постаревшим на
десять лет”.
Эмоционально рассказ действует
на читателя поразительно. Но не потому, что мы сочувствуем герою,
а потому, что герой заставил нас задуматься над смыслом бытия.
Почему герои остаются несчастливыми? Почему Бунин не дает им
права обрести счастье? Почему, пережив такие прекрасные мгновения,
они расстаются?
Рассказ назван “Солнечный
удар”. Что же это название может означать? Создается ощущение
чего-то мгновенного, внезапно поражающего, а здесь – и влекущего
за собой опустошение души, страдание, несчастье. Это особенно
отчетливо чувствуется, если сопоставить начало и конец рассказа.
Вот начало: “После обеда вышли из ярко и горячо освещенной столовой
на палубу и остановились у поручней. Она закрыла глаза, ладонью
наружу приложила руку к щеке, засмеялась простым прелестным
смехом”. А вот финал: “Поручик сидел под навесом на палубе,
чувствуя себя постаревшим на десять лет”.
В самом начале рассказа
мы еще не знаем героев, автор не называет имен, используя прием
умолчания. Кто “он”? Бунин называет его просто поручиком, видимо,
стремясь показать читателю, что это человек обыкновенный, лишенный
каких-либо ярких индивидуальных черт. А кто “она”? “Маленькая
женщина” с “прелестным смехом”. Бунину не важно, кто они: они
– всего лишь мужчина и женщина, которые неожиданно встретились.
Отнюдь не случайно автора перестают интересовать детали. Ведь
в центре рассказа “он” и “она”.
История любви героев своеобразно
обрамлена двумя пейзажами. “Впереди была темнота и огни. Из
темноты бил в лицо сильный, мягкий ветер, а огни неслись куда-то
в сторону…”. Кажется, что природа становится здесь чем-то подталкивающим
героев друг к другу, способствующим возникновению у них любовных
чувств, обещающим что-то прекрасное. И в то же время, возможно,
описание ее несет в себе мотив безысходности, ведь здесь есть
нечто, предвещающее финал, где “темная летняя заря потухала
далеко впереди, сумрачно, сонно и разноцветно отражаясь в реке,
еще кое-где светившейся дрожащей рябью вдали под ней, под этой
зарей, и плыли и плыли назад огни, рассеянные в темноте вокруг”.
Складывается такое впечатление, что герои, появляясь из “темноты”,
вновь растворяются в ней. Писатель высвечивает лишь миг в их
судьбах. “Пространственное” перемещение огней в этих пейзажах
тоже чрезвычайно важно. Они как будто обрамляют историю любви
героев: в первом пейзаже были впереди, обещая счастье, а во
втором – позади. Вот теперь все замкнулось, и повтор “плыли
и плыли” кажется намеком на монотонность жизни поручика без
“нее”. Заканчивается рассказ “пейзажем души” поручика. Что же
произошло с героем? Почему его жизнь кажется законченной?
Вернемся к началу рассказа.
Внимательный к звукам, запахам Бунин описывает незнакомку глазами
поручика. И в ее портрете появляются детали, которые, в понимании
Бунина, свойственны видению охваченного влечением человека:
“…рука, маленькая и сильная, пахла загаром”, “крепка и смугла
она вся под этим легким холстинковым платьем после целого месяца
лежанья под южным солнцем”. В этих натуралистических деталях
ощущается стихийность восприятия чувства. И “сумасшествие” –
“атрибут” той любви, которую рисует Бунин. Здесь пока еще нет
духовности.
Дальнейшие действия как
будто не зависят от героев. “Он” и “она” повинуются зову плоти.
“Кинулся”, “прошли”, “вышли”, “поднялись”, “выехали” – посмотрите,
какое обилие глаголов. Думается, что этой быстрой сменой действий,
этим бесконечным повторением глаголов движения, автор стремится
акцентировать внимание читателя на появлении в действиях героев
какой-то “горячечности”, изображая их чувство как болезнь, которой
нельзя противостоять. Но в какой-то момент мы начинаем понимать,
что “он” и “она” все-таки любили друг друга по-настоящему. Осознание
этого приходит к нам тогда, когда Бунин впервые заглядывает
в будущее героев: “Поручик так порывисто кинулся к ней и оба
исступленно задохнулись в поцелуе, что много лет вспоминали
потом эту минуту: никогда ничего подобного не испытал за всю
жизнь ни тот, ни другой”.
В описании утра автор использует
характерный для него прием “нанизывания” эпитетов и деталей,
которые передают ощущения героев, придают осязаемость чувствам:
“В десять часов утра, солнечного, жаркого, счастливого, со звоном
церквей, с базаром на площади” героиня уезжает. Ее образ вновь
дан глазами героя: “..свежа, как в семнадцать лет, проста, весела
и – уже рассудительна”. Она ведет себя так, словно эта встреча
ничего не значит для нее. Именно героиня называет их роман “солнечным
ударом”. Но продлить этот “солнечный удар” “она” не хочет, ибо
подобное продлить нельзя. И далее Бунин со свойственным ему
мастерством описывая поведение поручика в момент расставания,
три раза повторяет слово “легко”: “…как-то легко согласился”,
“в легком и счастливом духе”, “так же легко”. Эта деталь – свидетельство
тому, что и герой не готов к продолжению отношений.
“Она” уехала… И вдруг выясняется,
что прежняя душа героя “умерла”, но “родилась” новая – совсем
другая. Однако нельзя сказать, что он духовно возродился, ибо
бунинский герой – человек слабый. Там, где чеховский Гуров решит
свою судьбу сам, поручик оставит все, как есть. Почему? Потому
что в чеховских рассказах есть устремленность в будущее. Любовь
у Чехова – “либо остаток чего-то громадного, либо нечто, что
в будущем разовьется в нечто громадное”. У бунинских героев
будущего нет вообще, любовь для них – это мгновение, удар. Возможно,
эту любовь можно сравнить со вспышкой чудесного света, озаряющего
жизнь людей. Герой проходит путь от низменного влечения к высшему
чувству, но, когда он это поймет, будет уже поздно. Поручик
откроет в себе “совсем новое чувство – то странное, непонятное
чувство, которого совсем не было, пока они были вместе, которого
он даже предположить в себе не мог, затевая вчера это, как он
думал, только забавное знакомство, и о котором уже нельзя было
сказать ей теперь!”. И отсюда новое видение мира героем. Приводя
такую длинную цитату, я бы хотел отметить особенности бунинского
психологизма. Присмотритесь: сделано почти по-толстовски. Изменение
порядка слов – инверсии, и вновь “нанизывание” эпитетов, и “нанизанные”
друг на друга придаточные предложения, относящиеся к слову “чувство”.
Что для поручика самое страшное? Чувства, воспоминания. Они
становятся для него мукой. Именно в этом и заключается трагедия
героя – ему некуда от них деться, он не знает, что делать дальше.
Базар, не замеченный героем, когда он провожал незнакомку, теперь
становится предметом его внимания. Раньше бы поручик не заметил
ни навоза среди телег, ни мисок, ни горшков, ни баб, сидящих
на земле, и фраза “вот первый сорт огурчики, ваше благородие!”
не показалась бы ему столь мелочной и пошлой, как теперь. Все
это было так невыносимо, что он убежал оттуда. “Он” идет в собор.
Спасенья нет нигде! Раньше внутренняя и внешняя жизнь поручика
совпадали, но теперь они находятся в конфликте, и потому герой
в растерянности. Бунин тщательно описывает все те предметы,
что встречается на пути героя, раздражая его. Герой “цепляется”
взглядом за всякие мелочи: за пустые улицы, кривые дома незнакомого
города, за портрет в витрине. Все ему кажется прозаичным, пошлым,
бессмысленным. Думается, что этим подчеркнута неприкаянность
героя. “Как дико, страшно все будничное, обычное, когда сердце
поражено, – да, поражено, он теперь понимал это, – этим страшным
солнечным ударом, слишком большим счастьем?”. Эти слова могли
бы стать эпиграфом к рассказу.
Автор впервые дает портрет
героя почти в самом конце рассказа. “Обычное офицерское лицо,
серое от загара, с белесыми выгоревшими от солнца усами и голубоватой
белизной глаз” превращается в лицо страдающего человека и имеет
теперь “возбужденное, сумасшедшее выражение” Почему герой перестает
быть безликим только теперь? Случайно это или нет? Наверное,
нет: ведь только сейчас он узнал, что такое любовь.
Все было таким же, как вчера,
но герою казалось другим. Целый ряд деталей рассказа, а также
сцена встречи поручика с извозчиком помогают нам понять авторский
замысел. Самое главное, что мы открываем для себя, прочитав
рассказ “Солнечный удар”, – у любви, которую описывает в своих
произведениях Бунин, отсутствует будущее. Его герои никогда
не смогут обрести счастья, они обречены страдать. “Солнечный
удар” еще раз раскрывает бунинскую концепцию любви: “Полюбив,
мы умираем…”.
Ты и блаженство и безнадежность…
Творчество Ивана Сергеевича Тургенева – это гимн высокой, вдохновенной, поэтической любви, той любви, которую он испытал в своей жизни и которая питала его творчество.
В финале романа “Дворянское гнездо” можно прочитать такие строки: ”Есть такие мгновения в жизни, такие чувства… На них можно только указать и пройти мимо.” Вместе с тем способность любить Тургенев считал мерилом человеческой ценности.
Как возникает любовь? Что такое любовь? Эти вопросы не имеют ответа, потому что любовь – это тайна. Тайна, вызвавшая к жизни эту поэзию: ”Стой! Какою я теперь тебя вижу – останься навсегда такою в моей памяти!”
Эта любовь пришла к Тургеневу, как озарение. В 1843 году 1 ноября состоялось его знакомство с Полиной Виардо
“Я ничего не видел на свете лучше Вас… Встретить Вас на своём пути было величайшим счастьем моей жизни, моя преданность и благодарность не имеют границ и умрут только вместе со мною,” – писал он ей позже.
Но для актрисы мадам Виардо эта встреча не была ни озарением, ни “величайшим счастьем” её жизни.
Тургеневу этой встречи было достаточно, чтобы полились письма, наполненные бесконечной преданностью и любовью: ”Дорогой, милый друг, умоляю Вас писать мне часто; Ваши письма всегда делали меня счастливым, а теперь они мне особенно необходимы… мне нужны Ваши письма, с отголосками счастливой, деятельной жизни, с запахом солнца и поэзии, который они ко мне приносят.” (1852г.)
“Я чувствую, как жизнь моя уходит капля за каплей, словно вода из полузакрытого крана; я не сожалею о ней, – пусть уходит… что мне с ней делать?..” (1852г.)
Что делать Тургеневу с жизнью, в которой нет его любимой женщины? В письмах 1896 – 1858г.г. Тургенев часто говорит о своей бесприютности, одиночестве, обречённости на скитальческую жизнь.
“Мне было горько стариться, не изведав полного счастья – и не свив себе покойного гнезда. Душа во мне была ещё молода и рвалась и тосковала… Всё это теперь изменилось… я окончательно махнул на всё это рукой. Всё затихло, неровности исчезли, внутренние упрёки умолкли – к чему вздувать пепел?
Огня всё – таки не добудешь…”
Современники говорили о “диком характере Полины Виардо и обидах”, нанесённых Тургеневу. Её внешность называли “безобразной”. “На неё не надо было глядеть анфас – лицо было неправильно”, – пишет И. Е. Репин.
Говорили о её расчётливости, ведь кроме родового имения и всего состояния, “Тургенев оставил права на издание своих сочинений мадам Виардо, … и это в течении 50 лет?! ”
Возможно, в описании любви Павла Петровича к княгине Р. Есть автобиографические Элементы. “Красавицей её никто бы не назвал; во всём лице только и было хорошего, что глаза, и даже не самые глаза,… но взгляд их, быстрый и глубокий, беспечный до удали и задумчивый до уныния,-загадочный взгляд. Что-то необычайное светилось в нём…”-пишет Тургенев о княгине Р. Павел Петрович “… влюбился в неё страстно”, “мучительно”, “привязался к этой женщине”. “Когда она охладела к нему,… он чуть с ума не сошёл,… терзался и ревновал,… таскался за ней повсюду,… стыдился самого себя,… негодовал на своё малодушие…” Всё это очень похоже на чувства самого Тургенева.
Возможно, создавая образ княгини Р., светской дамы, кокетки, Тургенев стремился освободиться от всей горечи в своих чувствах к Полине Виардо.
Роман “Отцы и дети” создавался в 1861г., а в 1867гг. Тургенев пишет:
“Дорогая, бесконечно дорогая, никогда ни в одной человеческой груди, не хранилось такого чувства, как в моей к Вам. Поклонение-это самое меньшее, что можно о нём сказать.
Да благословит Вас Бог тысячу раз, да хранит и бережёт он Вас.
Я падаю к Вашим ногам, целую их тысячу раз и остаюсь навсегда, навсегда Вашим. И.Т.”
Несмотря, ни на что, Тургенев был преданным рыцарем своей дамы-Виардо…
Это к ней, Полине Виардо, обращены слова в стихотворении в прозе:
“Какой свет, тоньше и чище солнечного света, разлился по всем твоим членам, по малейшим складкам твоей одежды?…
Вот она – открытая тайна, тайна поэзии, жизни, любви! Вот оно, вот оно, бессмертие! Другого бессмертия нет – и не надо. В это мгновение ты бессмертна.
Стой! И дай мне быть участником твоего бессмертия, урони в душу мою отблеск твоей вечности! ”
«Ты и блаженство и безнадежность» — так писал Тютчев о своей последней любви, «заре вечерней». Но эти слова можно понимать гораздо шире. Все тютчевское понимание любви строится па соединении двух несовместимых начал, «блалссиства» и «безнадежности». Любовь — это в равной мере и страдания, и счастье, одно без другого невозмолено и немыслимо.
Вся лирика Тютчева — «двойное бытие» расколотой человеческой души. Душа у поэта — «жилица двух миров». И эта двойственность наиболее ярко выразилась именно в любовной лирике Тютчева.
Конечно, когда речь заходит о любви в творчестве Тютчева, в первую очередь вспоминается «денисьевский цикл». Поэт посвящал стихотворения и другим женщинам, и своей жене, но лучшие его стихотворения написаны о Дени-сьевой и для нее. Она не забыта до сих пор только благодаря тютчевским посвящениям, точно так лее, как Наталью Николаевну мы знаем и помним исключительно по той причине, что ее любил Пушкин.
Любовь к Денисьевой принесла поэту немало страданий. Она, хоть и родила ему троих детей, но до конца жизни состояла с ним в неофициальных отношениях и имела незавидный титул любовницы, так никогда и не сделавшись женой. А ведь этот брак мог стать счастливым. Общество осуждало чувства этих двух людей. Поэтому «денисьевский цикл» обналсает прежде всего трагическую сущность любви. «Безнадежность», «самоубийство», «поединок роковой» — такие эпитеты находит Тютчев для изобралсения любви. Для него соединение двух любящих сердец всегда трагично:
Любовь, любовь — гласит преданье —
Союз души с душой родной —
Их съединенье, сочетанье,
И роковое их слиянье,
И… поединок роковой…
Таким образом, любовь для поэта — отнюдь не мирная идиллия, а как раз наоборот — поединок, вечная борьба, трагедия. В этом заключена правда жизни. Ведь никогда мы не встречаем безоблачного счастья, оно все время чем-то омрачено. А самое высокое счастье добывается в борьбе.
О, как убийственно мы любим
Как в буйной слепоте страстей
Мы то всего вернее губим,
Что сердцу нашему милей…
Любовь подобна стихии. Человек не в силах противостоять ей и, повинуясь чувству, подчас губит то, что ему дороже всего на свете.
Однако любовь — не только разрупгение, но и созидание, не только боль, но и наивысшее блаженство. Опять мы возвращаемся к двойственности Тютчева. Он всегда видит явление и с темной, и со светлой стороны. Пусть любовь приносит муки, но нет человека, который хотел бы избежать этих мук:
… Помедли, помедли, вечерний день,
Продлись, продлись, очарованье.
В одном из стихотворений поэт пытается посмотреть на любовь глазами женщины:
Он мерит воздух мне так бережно и скудно…
Не мерят так и лютому врагу…
Все это знакомо, наверное, каждому. Трудно жить, что-то делать, даже дышать без любимого, когда чувства ваши действительно искренни. Тяжело, почти невыносимо жить с таким непередаваемым чувством в сердце, но и без него никак невозможно. Лучше терпеть невыносимые муки, чем вообще ничего не чувствовать.
Самое скорбное и самое живое стихотворение Тютчева о любви — «Весь день она лежала в забытьи…» Здесь интересен не только женский образ и не только тонкость психологических переживаний героя, но и гармоническое слияние человеческого чувства и природных явлений. Умирает любимая женщина. Кажется, жизнь должна замереть и остановиться навеки. Но ничто не меняется в природе, летний дождь все так же стучит по листьям, и все в природе остается таким же, а ты все не можешь понять — почему. Описание этих чувств встречается у многих авторов, многие люди сами испытывали это, но так лаконично и так неприкрыто выразить неизмеримое человеческое горе смог один только Тютчев. Когда у нас случается горе, наверное, самое тяжелое — это сознание того, что мы переживем его, перенесем и останемся жить:
О Господи! и это пережить…
И сердце на клочки не разорвалось…
Со смертью Денисьевой у Тютчева в душе происходят необратимые перемены. Оп продолжает посвящать ей стихи, полные боли, тоски, чувства утраты: «Есть и в моем страдальческом застое…», «Накануне годовщины 4 августа 1864 г.» Любовь никуда не ушла, и теперь главное для поэта — сохранить память, не забыть о прошлом, сделать так, чтобы чувства не потеряли свою силу.
Тютчеву так и не довелось узнать безоблачного длительного счастья. Сначала общество осуждало и притесняло его любовь. Он страдал оттого, что его любимая женщина становится жертвой клеветы, пересудов, вечных сплетен и людского неодобрения. Этому он тоже посвятил немало стихов, восхищаясь стойкостью и мужеством любимой. Казалось бы, что может быть еще ужаснее этого? Но поэта уже ждал новый удар. Он пережил смерть Денисьевой и был обречен на вечную тоску по ней. Но разве это сломило поэта? Нет. Он не проклял Бога, не разочаровался в любви. До самых последних своих дней он воспевал то чувство, которое принесло ему столько горечи. Любовь в его воспоминаниях — «время золотое». И в самом конце жизни он все еще пишет о любви, как много лет назад:
Воскреснет жизнь, кровь заструится вновь,
И верит сердце в правду и любовь.
Человек, прошедший через такие испытания, как Тютчев, и не утративший веру в любовь, действительно достоин счастья. Наверное, он и был счастлив. Ведь главное для человека, чтобы в душе его не было пустоты.
Особое место в творчестве Ф. И. Тютчева занимает любовная лирика, каждое его интимное стихотворение — шедевр. Вот так поэт рисует картину встречи с юной Амалией Лерхенфельд:
Я помню время золотое, Я помню сердцу милый край, День вечерел; мы были двое; Внизу, в тени, шумел Дунай.
Любовь в лирике Тютчева — это неизменно роковая страсть, стихия. Она несов-местима с понятием «разум». «Блаженство и безнадежность», чувство, которое воз-вышает и губит одновременно — вот что означает любовь для тютчевского лирического героя. Любовь может обрушиться на любого человека как стихийное бедствие, катастрофа, которое в то же время прекрасно. В стихотворении «Близнецы» поэт говорит о двух человеческих искушениях — Любви и Самоубийстве. Чувство любви соединяет людей, но и заставляет гибнуть. Это чувство — «угрюмый, тусклый огонь желанья».
Интимным стихотворениям Тютчева присущ трагизм, надлом. Любовь, по мысли Тютчева, неизменно приносит горе.
О, как убийственно мы любим. Кет в буйной слепоте страстей Мы то всего вернее губим, Что сердцу нашему милей!
Тютчев создал потрясающий и трагический цикл стихов под влиянием сильного любовного чувства к Елене Денисьевой. Эта «преступная» в глазах света любовь вдохновила поэта на «чарующие звуки»:
Полуденный луч задремал на полу… Волшебную близость, как бы благодать… Как пляшут пылинки в полдневных лучах. ¦.
«Роковая страсть» — это выражение времен романтизма, однако у Тютчева оно подтвердилось самой жизнью. Елена Денисьева, подруга его дочери, стала на долгие 14 лет предметом любовных переживаний поэта. Конечно, эта любовь вызвала скандал в высшем свете, ведь Тютчев был известным дипломатом, имел семью и взрослых дочерей. Отношения между влюбленными окончились со смертью Денисьевой. Но в русской поэзии появился непревзойденный стихотворный цикл, который называют «Денисьевским циклом». Интересно, что написано он от имени женщины, будто поэт задался целью рассказать о переживаниях любящий его женщины так, как это бы сделала она сама.
Стихотворный цикл отразил переживания лирической героини во всей полноте чувств — это и ревность:
\
Ты[любишь искренно и пламенно, а я –
Яна тебя гляжу с досадою ревнивой.
И тоска, и гнев, и обида:
То в гневе, то в слезах, тоскуя, негодуя, увлечена,
В душе уязвлена…
С первых же стихотворений любовь предстает перед читателем как грозный рок, ломающий всю жизнь. Эпитет «роковой» повторяется очень часто — «встреча роковая», взор, «как страданье роковой», «роковое слиянье», «поединок роковой». Лирическая героиня говорит о том, что ее любовник «в буйной слепоте страстей» разрушает радость и очарование любви. «То, чему женщина» молилась с любовью, что как святыню берегла», оборачивается для нее «судьбы ужасным приговором», толпа «вламывается» и топчет в грязь «то, что в душе ее цвело» Любимый человек, в ее представлении, «бесчеловечно губит» ее. Наконец от «любви и радости убитой» остается только «злая боль ожесточенья» — и трагически растерзанная душа погибает, оставляя своего невольного палача в непомерной муке страданья от утраты и раскаянья» — пишет Б. Бухштаб.
Взаимоотношения лирических героев настолько стихийны, настолько разру-шительны, что финал и любви героев и их жизни представляется неизменно тра-гическим:
Он мерит воздух мне так бережно и скудно…
Не мерят так и лютому врагу…
‘ Ох, я дъаиу еще болезненно и трудно,
Могу дышать, но жить уж не. могу.
Тема любви является традиционной в русской поэзии. Каждый поэт, говоря о любви, вкладывает в свои произведения “личный опыт, свои субъективные суждения. Глубоким драматизмом, напряженностью и философичностью отмечена любовная лирика Ф.И. Тютчева. В ней доминируют образы дня и ночи, рядом с блаженством оказывается ощущение безнадежности наряду с тишиной чувствуется проявление необузданной стихии, бури, которая чревата катастрофой.
Уже в ранних стихах на тему любви обнаруживается противоречивость. В шутливом послании «К Нисе» верности противопоставлен «неверный блеск», сердечности чувства — легковерное равнодушие красавицы с условным именем. Счастье, которое дарует любовь, нередко у Тютчева живет рядом со страданием.
Одним из самых радостных и светлых увлечений молодости поэта было чувство к Амалии Лерхенфельд, позже — баронессе Крюденер. Но «божественная Амалия», как называл ее Г. Гейне, вопреки нежному чувству к Тютчеву, неожиданно отдала свою руку другому. Несмотря на длительную горечь от пережитого, поэт много лет спустя поведал об этой не-угасающей любви как о «времени золотом», исполненном поэзии и красоты («Я помню время золотое…»):
Я помню время золотое,
Я помню сердцу милый край.
День вечерел; мы были двое;
Внизу, в тени, шумел Дунай.
Спустя 34 года Тютчев создаст еще одно лирическое признание этой женщине — «Я встретил вас — и все былое…». Между двумя посвященными ей стихотворениями много родственного. Недаром оба они начинаются с воспоминаний о былом, рисуют прошлое сквозь дымку чудесного сна («Гляжу на вас, как бы во сне») и одинаково оценивают прошедшее— как «время золотое». Неумирающее чувство оказывается победителем времени («слышнее стали звуки, / Не умолкавшие во мне»).
Два великолепных стихотворения о любви Тютчев посвятил своей первой жене Элеоноре, с которой ему суждено было прожить двенадцать лет, до того дня, когда она скончалась, потрясенная страшным пожаром, случившимся на пароходе, на котором она плыла вместе с тремя детьми. Первое из стихотворений, посвященных Элеоноре, поэт пишет через 10 лет после ее смерти. Оно полно любовного томления, и об этом говорит уже первая его строка — «Еще томлюсь тоской желаний…». Снова оживает в тексте мрачный «сумрак», но его преодолевает светлый образ незабываемой женщины. Человеческие отношения сопоставлены с природными явлениями. Образ ушедшей неизменен и недвижим, «как ночью на небе звезда».
Мотивы ночи, тьмы и дня, солнечного света контрастно звучат и в другом стихотворении, адресованном Элеоноре, — «В часы, когда бывает…». Хотя нет сил, и изнывает сердце, хотя впереди лишь страшная тьма, но явление любимой становится подобным лучу приветного солнца, который «огнецветной струёю» окрашивает тоскливые стены. Давняя любовь женщины названа здесь «мило-благодатной», «воздушной» и «светлой», и все эти яркие эпитеты утверждают красоту и бессмертие большого чувства.
Ряд искренних любовных признаний адресовал Тютчев и второй своей жене — Эрнестине Федоровне Тютчевой. В цикл стихов, посвященных ей, входят такие произведения, как «Люблю глаза твои, мой друг…», «Мечта», «Вверх по течению вашей жизни», «Как робко любящее сердце!», «Не знаю я, коснется ль благодать…», «Она сидела на полу…», «Все отнял у меня казнящий бог…». В этих стихотворениях сочетаются любовь «земная», отмеченная чувственностью, страстью, «огнем желанья», даже демонизмом, и чувство неземное, «небесное», когда автор поэтизирует «свет необычай- ный», душу, глядящую с высоты, «благодать», дарующую успокоенье. Ощущаются гнетущая тревога, «неумолимый страх» перед возможной «бездной», которая может предстать перед любящими, но лирический герой силится эти пропасти преодолеть.
В любовной лирике Тютчева есть и ощущение открывшейся бездны, хаоса, «палящего летнего зноя», бурного разгула страстей, рокового начала. Безграничное счастье оборачивается трагедией, а властное влечение к родной душе превращается в «поединок роковой», борьбу неравную «двух сердец» («Предопределение»). Эти черты трагического явственно сказались в стихотворении «Близнецы», где любовь оказывается сопоставленной с самоубийством: в обоих случаях у человека возникает «избыток ощущений». Поэт стягивает здесь в парадоксальные сочетания понятия, казалось бы необычайно отдаленные друг от друга. Таковы выражения: «обаянья нет ужасней», «в роковые дни… обворожают», «кипит и стынет», «Самоубийство и Любовь».
Наиболее обостренно роковой поединок чувств предстает у поэта в его поразительном цикле любовной лирики — «денисьевском». Группа этих стихотворений носит автобиографический характер: они отражают 14-летний любовный роман поэта и Елены Александровны Денисьевой. Однако ценность этих стихов не ограничивается выражением в них переживаний Тютчева. Автобиографическое начало здесь преодолено, и личное, частное вознесено в ранг общечеловеческого.
Глубочайшим лиризмом отличается стихотворение «Последняя любовь». Созданное «на склоне лет», оно звучит как грустный романс, посвященный позднему, но оттого особенно трепетному чувству. Обращаясь к этой любви, поэт с легкой горечью и одновременно радостью приветствует ее. Синонимом для этого позднего, но сильного чувства поэт избирает выражение «заря вечерняя», но для него она источник особого, интенсивного света. И оттого трижды он говорит в третьем стихе начальной строфы об этом свете, применяя повтор и
обращение: «Сияй, сияй, прощальный свет…» Этот мотив подхвачен во второй строфе, воспроизводящей вечерний пейзаж: «Лишь там, на западе, бродит сиянье…»
Но, как всегда, у Тютчева рядом со светом уживается тень, охватившая полнеба; день неизбежно переходит в ночь. Особенно остро этот контраст поэт ощущает теперь. И он заклинает этот «вечерний день» помедлить, просуществовать подольше, не уступать наступающей тьме. Снова звучат повторы этой мольбы:
Помедли, помедли, вечерний день,
Продлись, продлись,очарованье.
В третьей строфе поэт вновь возвращается к мотиву нежности, прозвучавшему в начальном четверостишии, уверяя, что «в сердце не скудеет нежность». Также повторяется мотив «последней любви», в которой столь противоречиво соединились и блаженство, и безнадежность.
Как величайшую трагедию своей жизни пережил Тютчев смерть Е.А. Денисьевой в 1864 году. Его душевное состояние передает стихотворение, написанное на Южном побережье .Франции, где поэт пытался забыться от потрясения, — «О, этот Юг, о, эта Ницца!..». Миниатюра строится на резком контрасте. Первые два стиха исполнены жажды жизни, тяготения к ярким впечатлениям, стремления к пестроте и блеску южной природы. Оба они, похожие на беглый пейзажный набросок, включают три междометия «о» и два восклицания. И темой своей, и интонацией, и синтаксическим строем эти две строки резко противостоят всем шести последующим стихам, откровенно исповедальным, тихим, горестным и трагичным.
О, как на склоне наших лет
Нежней мы любим и суеверней…
Сияй, сияй, прощальный свет
Любви последней, зари вечерней!
Полнеба обхватила тень,
Лишь там, на западе, бродит сиянье, –
Помедли, помедли, вечерний день,
Продлись, продлись, очарованье.
Пускай скудеет в жилах кровь,
Но в сердце не скудеет нежность…
О ты, последняя любовь!
Ты и блаженство, и безнадежность.
Ф. Тютчев
Это в школьном учебнике по литературе Тютчев такой непрезентабельный – худой всклокоченный старик. Но как его любили женщины! «Так пламенно, так горячо любившей наперекор и людям, и судьбе» – это об одной из них. О его музе. Елене Александровне Денисьевой.
Елена Александровна рано лишилась матери. Ее отец, майор Денисьев, собравшись жениться во второй раз, отправил дочь подальше от новой жены, а именно – в Петербург, к тетке. Анна Дмитриевна, инспектриса Смольного института благородных девиц и светская львица, встретила Лёлю как родную дочь.
Так 24-летняя прелестница обосновалась в столице и начала постигать науки девичьего института, между прочим, вместе с двумя старшими дочерьми Тютчева. Где и как столкнула их судьба – неведомо, но вспыхнувшая к юной институтке любовь захватила престарелого (а по тем временам 47 лет – солидный возраст) поэта и потянула в свой темный омут.
Связь Тютчева и Денисьевой очень скоро перестала быть тайной. Скандал разразился страшнейший! Майор Денисьев громогласно отрекся от дочери. Родственники отворотили носы. И только тетка поддержала племянницу. Реакция последовала незамедлительно: в Смольном Анна Дмитриевна тут же получила отставку. Вместе с Еленой она перебралась в съемную квартиру, где встречи горе-влюбленных продолжились.
А что же Федор Иваныч? Изгнание из аристократических кругов его не коснулось. Но и любовь к юной Елене Денисьевой названа роковой не из-за светского скандала – подумаешь, катастрофа!
Все дело в том, что Тютчев был женат. И жену свою не то, что любил – боготворил! Без преувеличения.
Баронесса Эрнестина Дернберг, или, как ее называл Тютчев, Нести, была завещана поэту ее собственным мужем. На вечере, где впервые увидели друг друга Тютчев и Эрнестина, барону внезапно стало плохо. Уезжая с бала и настаивая, чтобы супруга продолжала веселиться, он обратился к Федору Ивановичу: «Поручаю вам свою жену». Через несколько дней барон скончался от брюшного тифа…
Брак с Эрнестиной стал вторым в жизни поэта. К моменту знакомства и увлечения баронессой Тютчев был женат на Элеоноре Петерсон. Узнав о том, что у мужа есть возлюбленная, Элеонора нанесла себе несколько ударов кинжалом в грудь. Но выжила. Простила. Смирилась, точнее. Как через много лет – и Эрнестина, уже официальная жена поэта. Столь любящая, безоговорочно и слепо, столь страдающая. Но неизменно все прощающая.
Везло Тютчеву с женщинами…
Раньше бы поручик не заметил ни навоза среди телег, ни мисок, ни горшков, ни баб, сидящих на земле, и фраза “вот первый сорт огурчики, ваше благородие!” не показалась бы ему столь мелочной и пошлой, как теперь. Все это было так невыносимо, что он убежал оттуда. “Он” идет в собор. Спасенья нет нигде!
Раньше внутренняя и внешняя жизнь поручика совпадали, но теперь они находятся в конфликте, и потому герой в растерянности. Бунин тщательно описывает все те предметы, что встречается на пути героя, раздражая его. Герой “цепляется” взглядом за всякие мелочи: за пустые улицы, кривые дома незнакомого города, за портрет в витрине. Все ему кажется прозаичным, пошлым, бессмысленным.
Думается, что этим подчеркнута неприкаянность героя. “Как дико, страшно все будничное, обычное, когда сердце поражено, – да, поражено, он теперь понимал это, – этим страшным солнечным ударом, слишком большим счастьем?”. Эти слова могли бы стать эпиграфом к рассказу.
Автор впервые дает портрет героя почти в самом конце рассказа. “Обычное офицерское лицо, серое от загара, с белесыми выгоревшими от солнца усами и голубоватой белизной глаз” превращается в лицо страдающего человека и имеет теперь “возбужденное, сумасшедшее выражение” Почему герой перестает быть безликим только теперь?
Случайно это или нет? Наверное, нет: ведь только сейчас он узнал, что такое любовь. Все было таким же, как вчера, но герою казалось другим. Целый ряд деталей рассказа, а также сцена встречи поручика с извозчиком помогают нам понять авторский замысел.
Самое главное, что мы открываем для себя, прочитав рассказ “Солнечный удар”, – у любви, которую описывает в своих произведениях Бунин, отсутствует будущее. Его герои никогда не смогут обрести счастья, они обречены страдать. “Солнечный удар” еще раз раскрывает бунинскую концепцию любви: “Полюбив, мы умираем…
“. Никитин А. 11 кл.
, 227 педагогическая гимназия, С. Петербург 2000 г. Как выбрать правильный вариант словоупотребления? Словарь часто используемых паронимических пар, толкование словосочетаний – в разделе
Материалы по теме:
Лиризм прозы И. А. Бунина
Лиризм прозы И. А. Бунина. (На примере одного из рассказов.)
Костюкович Е. «Парнасские суди» в італійській літературній полеміці 1610-1650 гг. (мотивна структура і її функції)
Костюкович Е. «Парнасские суды» в итальянской литературной полемике 1610-1650 гг. (мотивная структура и ее функции)
Трагічний шлях правдошукача Григорія Мелехова (по романі М. А. Шолохова «Тихий Дон») Тихий Дон Шолохов М. А
Трагический путь правдоискателя Григория Мелехова (по роману М. А. Шолохова «Тихий Дон») Тихий Дон Шолохов М. А
Pages: 1 2
Стихотворение Ф.И. Тютчева «Последняя любовь» — одно из наиболее выдающихся по чистоте и возвышенности романтического чувства произведений. Оно написано в 1852-1854 годах уже немолодым поэтом и точно отражает авторскую концепцию любви — благородного и самоотверженного чувства.
Последняя любовь не такая страстная и неистовая, как в юности. В основе ее простая человеческая нежность, доброта, внимание, бережное отношение людей друг к другу. В то же время это не просто дружба, а переживание, не лишенные романтической окрашенности. Последняя любовь обречена на скорую конечность, поэтому Ф. И. Тютчев в финальной строфе пишет о безнадежности. Но в то же время эта безнадежность сопряжена и с блаженством. Это оксюморонное сочетание, сопряженное в единый мелодичный образ при помощи звукового удвоения («блаженство и безнадежность»), придает финальному аккорду стихотворения настроение светлой печали. По жанру «Последняя любовь» — элегия (песня грустного содержания). Возвышенную интонацию произведению придает частица «О», как будто обрамляющая текст стихотворения («О, как на склоне наших лет Нежней мы любим и суеверней…», «О ты, последняя любовь! Ты и блаженство, и безнадежность». Музыкальность произведению придают также многочисленные повторы («Сияй, сияй, прощальный свет…», «Помедли, помедли, вечерний день, Продлись, продлись, очарованье»). Неповторимый художественный эффект привносят также ритмические перебивы. Они создают доверительную интонацию, что, в свою очередь, усиливает исповедальный характер всего произведения. Центральным мотивом стихотворения становится мотив света, представленный следующими образцами: «прощальный свет», «заря вечерняя», «сиянье»). Во второй строфе оппозиция «тень» — «сиянье» сопрягается в оксюморонном словосочетании «вечерний день». На проблемно-тематическом уровне эта игра света и тени словно созвучна борьбе жизни со смертью. И в этой борьбе последняя любовь придает лирическому герою силы противостоять конечности, продлить жизненный путь вопреки старости и немощи, тому, что «скудеет в жилах кровь».
Лирический герой затаивает свое чувство. Он суеверен и бережет его, так как понимает, что полюбить вновь уже не сможет никогда. Любовь хрупка и трагична, как сама жизнь. Бывает, что любовь между людьми проходит сама собой. Ее часто разрушают ссоры и обиды, но в них хотя бы виноват сам человек. Однако есть одно непреодолимое обстоятельство, которое нельзя предотвратить, — вечная разлука, смерть одного из любящих. Таким образом, любовь всегда одновременно и счастье, и трагедия. Биографически стихотворение связано с любовью поэта к Е. А. Денисьевой и входит в так называемый Денисьевский цикл. Л.Н. Толстой, высоко ценивший Ф.И. Тютчева как поэта, отметил «Последнюю любовь» буквами «Т.Ч.» (Тютчев. Чувство).
Примечательно, что и по тематике, и по настроению стихотворение «Последняя любовь» перекликается с произведением П. А. Вяземского «14 января в Вене»: «Моя вечерняя звезда, Моя последняя любовь! На вечереющий мой день Отрады луч пролей ты вновь!».
1. Вечное и “вещное” в изображении Бунина (на материале рассказа “Господин из Сан-Франциско”).
2. Предметная детализация и символика в рассказе “Господин из Сан-Франциско”.
3. Проблема социального и космического зла в рассказе Бунина “Господин из Сан-Франциско”.
4. Философия жизни и смерти в рассказах Бунина “Господин из Сан-Франциско” и “Легкое дыхание”.
5.”Дар имени…” (употребление собственных имен в рассказах Бунина “Господин из Сан-Франциско” и “Легкое дыхание”).
6.”Лики любви” в цикле рассказов Бунина “Темные аллеи”.
7.”Ты и блаженство, и безнадежность…” (концепция любви в цикле рассказов И. Бунина “Темные аллеи”).
8.”И первый стих, и первая любовь пришли ко мне с могилой и весною…” (любовь и смерть в прозе Бунина).
9. Рутина существования и радость жизни в рассказах Бунина “Господин из Сан-Франциско” и “Легкое дыхание”.
10. Состоятельна ли человеческая претензия на господство? (Бунин о месте человека в мире в рассказе “Господин из Сан-Франциско”.)
11. Образ-символ Атлантиды в рассказе Бунина “Господин из Сан-Франциско”.
12. Библейские мотивы в рассказе Бунина “Господин из Сан-Франциско”.
13.”Найти звук…” (лирическая выразительность рассказа Бунина “Господин из Сан-Франциско”).
14. Мотивы искусственной регламентации и живой жизни в рассказах “Господин из Сан-Франциско” и “Легкое дыхание”.
15. Своеобразие бунинского пейзажа (на материале 1-2 рассказов).
16. Трагедия “Легкого дыхания” (по рассказу Бунина “Легкое дыхание”).
17.Художественное совершенство рассказа Бунина “Господин из Сан-Франциско” (или “Легкое дыхание”).
18. Любовь, красота, память в рассказах Бунина (на материале 1-2 произведений его позднего творчества).
19. Женские образы поздней бунинской прозы (на материале 2-3 рассказов по выбору учащихся).
20.”Темные аллеи” любви (смысл названия сборника “Темные аллеи”).
21.”Солнечный удар” (внезапность и красота любви в рассказах И. А. Бунина).
22.”Прозаические” стихи и поэтическая проза И. Бунина.
23.”Горечь” и “сладость” человеческой жизни в изображении Бунина.
24. Мой любимый рассказ Бунина.
25.”Мир Бунина – это мир зрительных впечатлений” (А. Блок).
Любовная лирика Тютчева — одно из вершинных явлений мировой поэзии. Центральное место в ней занимает исследование «диалектики души», сложных и противоречивых процессов человеческой психики.
Исследователи выделили у Тютчева особый цикл, связанный с его увлечением Е. А. Денисьевой и названный поэтому «денисьевским». Это своеобразный роман в стихах, потрясающий по мужеству самоанализа, искренности и психологической глубине. Конечно, вам более интересны стихи о первой любви, но оцените полное внутреннего драматизма исповедальное стихотворение Тютчева, которое называется «Последняя любовь»:
О, как на склоне наших лет
Нежней мы любим и суеверней.
Сияй, сияй, прощальный свет
Любви последней, зари вечерней!
Пускай скудеет в жилах кровь,
Но в сердце не скудеет нежность.
О ты, последняя любовь!
Ты и блаженство и безнадежность.
Любовь, традиционно (по «преданию») представляющаяся как гармоничный «союз души с душой родной», воспринимается Тютчевым совсем иначе: это «поединок роковой», в котором неизбежна, предопределена гибель любящего сердца («Предопределение»):И чем одно из них нежнее
В борьбе неравной двух сердец,
Тем неизбежней и вернее,
Любя, страдая, грустно млея,
Оно изноет наконец…
Роковая невозможность счастья зависит не только от «толпы», которая грубо вламывается в святилище человеческой души, не только от «бессмертной пошлости людской», но и от трагического, рокового неравенства людей в любви.
Новаторство любовной лирики Тютчева заключается в том, что она по характеру своему диалогична: ее структура строится на сочетании двух уровней, двух голосов, в ней выражены два сознания: ее и его. При этом ее чувство оказывается сильнее, что и предопределяет неизбежную гибель глубоко любящей женщины, ее роковое поражение. «Тютчевский человек» ощущает свою неспособность ответить ей столь же сильным чувством.
Примерно в это же время (50-е гг.) Некрасов создавал свою любовную лирику, в которой также на первый план был выдвинут образ женщины. Так в творчестве двух великих поэтов независимо друг от друга возникает образ другого человека, другое «я», придающее любовной лирике характер не монолога (как это бывает чаще всего в поэзии первой половины XIX в.), а диалога. Вместо формы исповеди появляется зачастую драматическая сцена, передающая конфликтное столкновение, вызванное сложными психологическими коллизиями.
Какие бы стихи Тютчева я не читала, больше всего меня потрясла любовная лирика. Поэт был счастлив в любви, не мог жить без него, был влюблен с ранней молодости до глубокой старости. Для него это было время золотой — время сплошной влюбленности в жизнь, в блестящее общество молодых, прекрасных женщин. Будучи некрасивым внешне, маленького роста, лысоватый, худощавый, он пользовался большой популярностью среди дам высшего света Москвы, Петербурга, Парижа, Мюнхена. В чем же заключался секрет обаяния Тютчева? Я думаю, он покорил женщин своим интеллектом и незаурядной романтической натурой. В его любимых стихах невыразимое чувство таинственности: Люблю глаза твои, мой друг, С игрой их пламенно-Чудесное, Когда их приподнимешь вдруг И, словно молнии небесное, Окинешь Бегли Цели круг …
В большинстве своих произведений поэт тщательно скрывает своего адресата, и только по едва заметным приметам можно догадаться, к кому это обращение:
Она сидела на полу И груду писем разбирала. И, как остившую золу, Брала их в руки и бросала.
Эти строки посвящены второй жене Тютчева — Ернестини Федоровне. Наблюдая роман своего мужа, она сохранила самообладание, достоинство и любовь к нему. На склоне лет поэт оценит это и поймет, что ушло из его жизни со смертью жены:
Любимая ты, и так, как ты, любит — Нет, никому еще не удавалось! О господи! .. И зто пережить … И сердце на Клочки НЕ разорвалось …
Пятнадцать лет длился «блаженно-роковое» роман Тютчева с А. А. Денисьевою, в течение которых автором был создан знаменитый денисьевський цикл, шедевр русской любовной лирики. В него вошли такие стихи, как «Предопределение», «О, не тревожь меня укорой Справедливой …», «В разлуке есть высокое значенье», «Последняя любовь».
Тютчев писал:
О, как убийственно мы любим … … Мы то всего вернее губим, Что сердцу нашему милое!
Действительно, сам он стал причиной отторжения обществом его возлюбленной: связь их считали порочным. Испытывая душное чувство стыда, поэт пишет свое обращение к Денисьевои:
Чему молилась ты с любовью, Что как святыню берегла, О судьба человеческой суесловью На поруганье предал. Толпа вошла, толпа вломилась В святилище души твоей, И ты невольно постидилась И тайн, и жертв, доступных ей …
Между тем жизнь поэта приближается к концу. Кажется, должны зазвучать стихотворения, в которых автор подводит итоги своего бытия. Но, вопреки болезням, старости, продолжают звучать ноты любви:
О, как на склоне наших лет нежно мы любим и суеверней … Сияй, сияй, прощальный свет Любви последней, зари вечерней! О, последняя любовь! Те и блаженство и безнадежность.
Для меня поэзия Тютчева — это музыка, которая волнует душу, которая наполняет ее безмежною любовью ко всему: к человеку, к природе, к родине, к животным. Его поэзия проникает в самые сокровенные уголки моей души. Тютчев научил меня замечать то, что раньше я не замечала, любоваться тем, что не бросается в глаза.