Многие читали роман А. С. Пушкина “Дубровский”. И как знают читатели справедливости там мало. Нарушение законов присутствует в нем. рассмотрим по подробней.
Начнем пожалуй с справедливости. Хотя эта тема переплетается с законом. Взятничество – нарушение закона. И справедливость утаили благодаря деньгам. Главный герой романа потерял деревню отца, потому что эти земли отсудил человек побогаче. Хотя деревня “Кистеневка” принадлежала семье Дубровских. Явный пример не равно правия – не справедливости. С другой стороны, например, на пиру наш герой узнал человека, помогавшего отнять деревню. Месть настигла его за дурной поступок. Справедливо, ведь так? Или чуть ранее произошедшие события, когда Владимир Дубровский сжег дом, в который приехали люди нынешнего незаконного владельца.
Закон… закон, как уже раньше было сказано, был нарушен в плане принятия взяток. Присвоение чужого имущества. Это второе нарушение, которое бросилось в глаза и запомнилось. Далее нарушение уже не со стороны богатого соседа Троекурова, а со стороны Дубровского. Точнее его крестьян. Кузнец Архип закрыл на замок двери во время поджега дома. хотя Владимир не хотел никого убивать. Тем не менее люди, находившиеся в том доме сгорели заживо. Не случайно. Значит еще одно нарушение – это убийство.
Грабежи со стороны шайки Дубросвского.
За нарушение закона, если рассматривать сейчас можно посчитать еще один момент. Нарушение прав человека. Троекуров отдал дочь замуж не по ее воле. Тоесть Маша (его дочь) была лишена выбора. Но тогда это было нормальным явлением. Ах да… чуть не забыла про француза Дефоржа. Настоящий Дефорж был далеко от этого места, вместо него был Владимир Дубровский. Он можно сказать выдавал себя за другого человека. Не свои документы. чем не нарушение?
И на последок. За жестокое обращение с животными. Медведь, которого держали на цепи. Щенята, которых топили. Сейчас это настоящее нарушение закона.
Подытожим. В романе Пушкина “Дубровский” присутствует безнаказанность за нарушение закона. А также в большей части не справедливость. В прочем, все также как и в нашей жизни. С каждым годом пороки и не справедливость все равно крутятся, вертятся вокруг нас.
Справедливость – широкое понятие, которое у каждого свое, при этом мнение о нем может меняться в зависимости от настроения, погоды, времени года и других факторов.
Перед тем как начать писать данное эссе у меня не возникало мысли о том, насколько будет сложно дать однозначный ответ. Для меня справедливость – когда правильно. Но что есть ПРАВИЛЬНО?
Правда у каждого своя: есть правда овцы, которой хочется жить и правда волчицы, у которой голодные волчата.
Понять, что представляет собой справедливость – не простая задача. Исторически философы всего мира не могут дать ничего, кроме абстрактного определения понятию справедливости.
Можно рассматривать справедливость в двух плоскостях:
– Во-первых, справедливость в законе. Когда имеются прописанные правила, где определены условия наказания, меры и границы.
– Во-вторых, понятие справедливости, как совокупность ценностей каждого человека.
И если в первом случае у нас есть написанный документ, на который можно сослаться и подкрепить слова обоснованной аргументацией. Во втором случае, любая попытка разобраться в справедливости действий и поступков не приведет ни к чему, кроме открытых вопросов, ведь у каждого человека справедливость своя, т.е. любой ответ окажется субъективным.
По словам Милтона Фридмана: “Справедливость и свобода – не одно и то же. Справедливость подразумевает, что некто будет оценивать что справедливо, а что нет”. Здесь видится определенное давление, правда окажется у того, кто сможет отстоять свое мнение или переубедить оппонента.
А что есть справедливость для самого человека? Как его внутреннее “Я” определяет насколько справедливы к нему и насколько он справедлив по отношению к другим?
Я представляю, что у каждого имеются внутренние весы, они возможно образовались на базе семейных ценностей, воспитания, общественных норм и этики. Данный инструмент реагирует на любые действия происходящие извне. А так как люди по природе своей эгоистичны, они примеряют любые действия на себя. И здесь все будет зависеть от того, в какую сторону качнется чаша.
В обычном состоянии мы не анализируем почему совершаем те или иные поступки, по какой причине реагируем на раздражители именно так. Возможно в данном случае играет фактор “опытности”?
Чем старше становится человек, тем больше шаблонов складывается в его голове, тем быстрее он реагирует на действия. А значит справедливость он понимает не осознано, скорее больше на эмоциональном уровне.
Почему легче помочь тому, кто переживает похожий с вами опыт; нежели тому, кто не вызывает отклика?
Не справедливость ощущается острее, ведь она напрямую касается Вашего ЭГО. Если вам больно эмоционально, то вы понимаете, что по отношению к вам поступили не справедливо.
Мне достаточно тяжело воспринять справедливость по отношению к себе: не хочется излишне преувеличенной похвалы, но и давать возможность недооценивать себя – не по мне.
Справедливость для меня – что-то среднее, когда можно не переходить за черту “слишком”.
Справедливость уравнивает, в какой то степени, создает комфорт. А когда людям комфортно, отсутствует натянутость и атмосфера более расслаблена.
Справедливость определяется мерой собственного опыта. Это субъективное понятие, больше эмоциональное, нежели рациональное. Главное – не изменять собственным принципам, ведь важно только твое мнение.
Обладая оценочно-нормативным характером, принцип социальной справедливости заложен в самом содержании права и находит свое воплощение в правах и обязанностях, мерах поощрения и наказания, в установлении правильного критерия справедливого распределения материальных благ. Ценность права состоит в том, что выражает идею справедливости, выступает средством ее закрепления и защиты. Разработка проблем справедливости должна сыграть значительную роль в юридической науке, почти полностью оценочной и нормативной. Она должна дать основу для более глубокого понимания ценности человека, его жизни и достоинства. «Несправедливое право, — отмечает Ю. Пермяков, — бессмыслица, вроде «грязной чистоты». Несправедливым может быть законодательство, но в этом случае законодательство являет собой произвол государственной власти, которая лишает себя опоры в общественном правосознании» [2, стр. 104] [11].
Перед зарубежной философско-правовой мыслью конца XIX — начала XX вв. возникла альтернатива: либо признать, что существует справедливость, которая возвышается над позитивным правом, либо считать справедливостью только то, что находится «под» ним. В зарубежной теории и философии права доминируют два направления в решении вопроса о соотношении права и справедливости. Сторонники первого направления видят справедливость «под» правом, второго — «над» правом. Первое направление органически связано с философским и правовым позитивизмом, второе направление находится в тесной связи с неотомизмом и с различными модификациями идеалистической аксиологии, а также с доктриной естественного права.
На рубеже 1950-х-60-х гг. в нашей стране появились публикации о том, что многие советские законы не эффективны (не достигают целей, поставленных законодателем), а подчас действуют вразрез с поставленными целями . Обогащение юридической науки за счет обращения к социологии поставило перед исследователями вопрос: что представляет собой право — только нормы или еще и отношения, урегулированные правом? Если только нормы, тогда зачем оно, право, а если еще и правоотношения, то исходная формула теории права оказывается неправильной. Проблема эффективности права вывела ученых на поиск иного определения понятия права. В то же самое время, независимо от отраслевиков, занимавшихся проблемой эффективности права, прозвучали голоса юристов-теоретиков. С.Ф. Кечекьян и А.А. Пионтковский предложили включить в понятие права наряду с нормами также и правоотношения, Я.Ф. Миколенко — правоотношения и правосознание, а Л.С. Явич — субъективное право.
В 1975 г. была опубликована статья Е.А. Лукашевой, в которой был дан подробный анализ правовых явлений и последовательно доказано, что право нельзя свести к закону [3]. Сформировалось так называемое «широкое» понимание права, которое явилось первой серьезной альтернативой концепции права только как совокупности норм. Однако «широкое» понимание права, как отметил B.C. Нерсесянц, еще не означало различения права и закона [4, стр. 354]. По этому представлению, право — это законы, но не только законы [5, стр. 27]. Для различения права и закона нужен был следующий шаг, который был снова сделан одновременно и теоретиками права, и исследователями-отраслевиками. Во многих работах по отраслевым дисциплинам в начале 1970-х гг. стала приводиться убедительная критика законодательства: положения хозяйственного, административного, трудового, природоохранительного и других отраслей законодательства. Тем самым был нанесен удар безоговорочной апологетике закона и определено несоответствие между высокими и гуманными идеалами и содержанием конкретных законов .
Критика законодательства явилась одной из предпосылок нового взгляда на ключевые проблемы теории права. Сегодняшняя действительность располагает десятками и даже сотнями доказательств несоответствия между идеями гуманности, справедливости, равенства, с одной стороны, и конкретными законами — с другой. Есть объективное основание для различения права и закона. Приведем несколько конкретных примеров. В 1934 г., после убийства С. Кирова, был принят закон, кардинально изменивший порядок рассмотрения дел о контрреволюционных преступлениях — созданы особые «тройки», рассмотрение дел велось без защитников, было допущено немедленное приведение в исполнение приговоров о расстреле. По мнению В.И. Иванова, закон и право, вытекающее из закона, представляют собой хотя и органически связанные, но различаемые юридические явления (выделено мной. – С.И.). Изучение их возможно без отождествления закона и права, не позволяющего провести необходимую дифференциацию правила поведения от действий, совершаемых на фактической основе во исполнение этих правил в соответствии с наделенными правами и обязанностями [6, стр. 193] [12].
В том высоком понимании права, которое составляет фундамент правового государства, оно не может быть примитивно сведено только к закону. Право не может быть индифферентно к содержанию закона. С этих позиций закон может быть правовым (если он отвечает идеям права) и неправовым (когда он им не отвечает). В настоящее время можно констатировать, что наша страна не избавились (и, думается, еще не скоро избавится) от неправовых законов. Несовпадение права и закона – реальность современной России.
Правовые идеи, представления о праве составляют гуманитарную сущность права, в значительной степени характеризуют его потенциал как социального регулятора. Подход к праву как средству общественного согласия обусловливает и соответствующий подход к его фундаментальным идеям: свободы, равенства и справедливости. Значительный вклад в раскрытие идейного потенциала права внесен B.C. Нерсесянцем: «Право по своей сущности и, следовательно, по своему понятию — это исторически определенная и объективно обусловленная форма свободы в реальных отношениях, мера этой свободы, форма бытия свободы, формальная свобода» [4, стр. 342]. По его мнению, «сам принцип формального равенства имманентен праву как таковому и выражает присущую ему справедливость» [7, стр. 52]. С этим подходом трудно поспорить, однако следует признать, что выбор той или иной идеи в качестве основы права носит субъективный характер (и это в принципе нормально, ведь именно субъективность исследователей составляет основу плюрализма в подходах). Действительно, свобода и равенство — подлинно правовые идеи. Однако, на наш взгляд, наиболее полно и адекватно воплощает суть права идея справедливости. Сама эта идея ни при каких обстоятельствах не противостоит идеям свободы и равенства, а тесно соприкасается с ними. Идея права не исчерпывает всего его содержания. Идея обладает лишь властью авторитета, чего для права мало. Право имманентно включает и авторитет власти, в этом важнейшая отличительная черта права как социального регулятора. Поэтому право — это не просто та или иная идея, но идея, получившая нормативное закрепление, доведенная до уровня нормы закона. Но если норма осталась на бумаге, не реализовалась в общественных отношениях, она не выполнила функции права как социального регулятора. Норма, реализованная в общественных отношениях, признается выполнившей функцию социального регулятора, она может быть названа правовой. Так, Р. Штаммлер признает, что лицо, призванное к осуществлению права, должно приводить в действие и существующее несправедливое право. Однако собственную задачу своего учения он как раз видел в том, чтобы повсюду покончить с применением действующего, но несправедливого права [8, стр. 29]. Ю.С. Гамбаров признает, что над отдельными законами стоят высшие нормы, которые и есть сама справедливость, понимаемая, однако, не в духе старого естественного права как нечто вечное и неизменное, заложенное природой в человеке, а как культурный идеал времени, обусловленный совокупностью конкретных общественных условий [9. Несостоятельность приписывания праву свойств вечности, неизменности и всеобщности не говорит ничего, согласно Ю.С. Гамбарову, против естественного права в смысле нерегулируемых положительным законодательством индивидуальных прав личности и идеальных норм с изменчивым содержанием, наполняемым идеями каждой данной исторической эпохи [9, стр. 114]. «Высшее» понятие права, как трактует его Ю.С. Гамбаров, — это право, соответствующее идеалу человеческой культуры, а закон — только более или менее точное его отражение. Следовательно, естественное право существует даже тогда, когда отсутствует позитивный закон. В этом смысле говорят, например, что всякий имеет право свободно выражать собственное мнение, даже несмотря на законодательное запрещение свободы слова. Право здесь выступает не как реализованное в жизни, а в виде «идеи, в виде несовершенных форм общественного сознания» [9, стр. 115]. По мысли Ю.С. Гамбарова, это — тоже право, которое он предлагает называть не традиционным термином «естественное право», а «правом, не санкционированным принуждением» [9, стр. 116]. Однако данная конструкция представляется научно несостоятельной, ведь «несанкционированное принуждением право», понимаемое как идея, существующая в сознании «лучших представителей данного общества», резко расходится с его собственным определением права как внешне обязательного, независимого от воли подчиненного и ненарушимого до своей отмены приказа.
Более того, Ю.С. Гамбаров предлагает различать в праве два элемента: практический (обнаружение властной воли общества) и теоретический (собственно учение о праве). В первом случае возникает необходимость повиноваться нормам, имеющим целью регулировать поведение человека; во втором – возникает возможность познания того, что происходило или должно происходить в человеческих отношениях.
Многие читали роман А. С. Пушкина “Дубровский”. И как знают читатели справедливости там мало. Нарушение законов присутствует в нем. рассмотрим по подробней. Начнем пожалуй с справедливости. Хотя эта тема переплетается с законом. Взятничество – нарушение закона. И справедливость утаили благодаря деньгам. Главный герой романа потерял деревню отца, потому что эти земли отсудил человек побогаче. Хотя деревня “Кистеневка” принадлежала семье Дубровских. Явный пример не равно правия – не справедливости. С другой стороны, например, на пиру наш герой узнал человека, помогавшего отнять деревню. Месть настигла его за дурной поступок. Справедливо, ведь так? Или чуть ранее произошедшие события, когда Владимир Дубровский сжег дом, в который приехали люди нынешнего незаконного владельца. Закон… закон, как уже раньше было сказано, был нарушен в плане принятия взяток. Присвоение чужого имущества. Это второе нарушение, которое бросилось в глаза и запомнилось. Далее нарушение уже не со стороны богатого соседа Троекурова, а со стороны Дубровского. Точнее его крестьян. Кузнец Архип закрыл на замок двери во время поджега дома. хотя Владимир не хотел никого убивать. Тем не менее люди, находившиеся в том доме сгорели заживо. Не случайно. Значит еще одно нарушение – это убийство. Грабежи со стороны шайки Дубросвского. За нарушение закона, если рассматривать сейчас можно посчитать еще один момент. Нарушение прав человека. Троекуров отдал дочь замуж не по ее воле. Тоесть Маша (его дочь) была лишена выбора. Но тогда это было нормальным явлением. Ах да… чуть не забыла про француза Дефоржа. Настоящий Дефорж был далеко от этого места, вместо него был Владимир Дубровский. Он можно сказать выдавал себя за другого человека. Не свои документы. чем не нарушение? И на последок. За жестокое обращение с животными. Медведь, которого держали на цепи. Щенята, которых топили. Сейчас это настоящее нарушение закона. Подытожим. В романе Пушкина “Дубровский” присутствует безнаказанность за нарушение закона. А также в большей части не справедливость. В прочем, все также как и в нашей жизни. С каждым годом пороки и не справедливость все равно крутятся, вертятся вокруг нас.
Оглавление
Введение
Представление о справедливости в истории
Соотношение права и справедливости
Установление принципа справедливости в праве
Справедливость и закон
Заключение
Список используемой литературы Введение
Справедливо ли право? На мой взгляд, этим вопросом задавались многие поколения и наше в том числе. И тем не менее ответ на этот вопрос до сих пор не найден. Почему? В чем состоит сложность определения соотношения этих понятий?
Существовало огромное количество мнений о том как стоит понимать справедливость вообще и в его соотношении с правом. Но в любом случае общая характеристика предельно ясна: справедливость – это нечто должное и правильное, то чему должно соответствовать право, чтобы наилучшим образом регулировать общественные отношения. Это неотъемлемая составная категория права, но никак исчерпывающая. Существует и противоположное мнение о том, что справедливость не имеет никакого отношения к праву вследствие своей субъективности. Поэтому правовые нормы не всегда являются справедливыми, и не всегда это ведет к худшим последствиям. Представление о справедливости в истории
Проблема справедливости не обойдена ни в одной эпохе. При этом на каждом историческом этапе эта категория имеет свое понимание, которое обусловлено условиями жизни людей и их представлениями об окружающем мире, существующей структурой общества и местом человека в этом обществе. Понятие справедливости связано с исторически меняющимися представлениями о неотъемлемых правах человека.
Безусловную взаимосвязь права и справедливости подтверждает уже само наличие общей основы этих слов. «Справедливость» (justitia) происходит от «права» (jus). В английском языке эти 2 понятия обозначены одним словом «justice», в принципе как и в польском – «sprawediwose».
“Понятие справедливости, — отмечал в “Политике” Аристотель, — связано с представлениями о государстве, так как право, служащее мерилом справедливости, является регулирующей нормой политического общения”. Сократ, например, понимал справедливость как “следование мудрости, истинному знанию, порядку вещей, законам”, Платона — как представление в душе о высшем благе, Аристотель — как “душевную добродетель, состоящую в том, чтобы всем воздать по заслугам”. Он считал право «критерием справедливости», а Ульпиан — «искусством добра, равенства и справедливости». Цицерон дает свою концепцию, тесно связывая справедливость с правом, поэтому по нему правитель должен владеть основами права, без знания которых никто не может быть справедлив. Причем, справедливость понимается Цицероном как вечное, неизменное и неотъемлемое свойство и природы в целом, и человеческой природы. Именно поэтому, если закон несправедлив и противоречит естественному закону, то он является законом не более, чем решения, принятые разбойниками. В то же время Цицерон, в соответствии со взглядами своей эпохи считал, что рабство справедливо, т.к. дарует “лучшим людям” владычество над слабыми, для их же пользы.
На протяжении веков понятие справедливости было включено в рамки теологического мировоззрения. Справедливость ассоциировалось в общественном сознании как фиксация «божьего порядка», выражение воли бога и предназначалась для того, чтобы карать за нечестивые поступки (Фома Аквинский, Ансельм Кентерберийский и св. Августин).
Бекон утверждал, что “справедливость есть то, что объединяет людей и создает основания для права”. Гоббс в пишет: «Справедливость, т.е. соблюдение соглашений, есть правило разума, запрещающего нам делать что—либо, что пагубно для нашей жизни, из чего следует, что справедливость есть естественный закон».
По Канту, справедливость это категорический императив (правило поведения, существующее в силу рациональной природы человека) и рассматривается им как благо. Поэтому наказание преступника справедливо, т.к., изъявив желание плохо обращаться с другими людьми, преступник, как человек разумный, этим самым провозглашает как следует обращаться с ним.
Гегель утверждал, что справедливость и несправедливость понятия относительные и справедливость в любой момент может обернуться несправедливостью. По Марксу, справедливость — это выражение существующих экономических отношений. Ее содержание и состояние зависят от существующего способа производства, следовательно, все, не соответствующее данному способу производства, несправедливо.
С точки зрения теории утилитаризма справедливо то, что приносит максимальное количество пользы. Данный подход, кажется вполне оправданным и рациональным, но не всегда, т.к. он учитывает лишь количественный критерий пользы или счастья, поэтому даже жизнь нескольких людей может быть принесена в жертву прихоти множества людей для получения их удовольствия, если степень их удовольствия перевесит страдания немногих.
Наиболее полно концепция справедливости в современности была разработана Д. Ролзом в работе «Теория справедливости», где справедливость понимается им как честность. Сама же справедливость базируется на двух принципах: исходном состоянии равенства людей и недопустимости получения благ за счет других.
Русский философ В. Соловьев определял справедливость как нравственность или альтруизм, т.е. требование никого не обижать, всем помогать и обеспечить равенство людей.
Таким образом, с течением времени понятие права значительно изменилось от справедливости данной богом или природой, до несправедливого ограничителя естественной свободы.
Соотношение права и справедливости
Существует 2 противоположные точки зрения относительно соотношения права и справедливости. Одна утверждает, что справедливость — это неправовая категория, более того, она не имеют отношения к праву и правовой теории, а, наоборот, “ведет к смешению категорий права и морали”. Справедливость — категория оценочная. То, что справедливо для одних, часто оборачивается несправедливостью для других. Причем, каждая сторона искренне убеждена в истинности, самоочевидности и справедливости только своей позиции. Когда дело идет о справедливости, было бы неверно опираться на чувства при оценке происходящего. Наиболее верный подход заключается в том, чтобы вообще оценивать явления, не являясь вовлеченным в них. Посторонний наблюдатель наиболее объективен в этом вопросе, поскольку его собственные интересы не затрагиваются. Необходимо осознавать, что уже изначально справедливость содержит в себе элементы несправедливости, доля которых зависит от уровня развития общества. Принципы всеобщей справедливости, которые были бы универсальными и устраивали абсолютно всех, сформулировать не то что сложно, а просто невозможно. Потому понятие справедливости всегда связано с определенным историческим и культурным контекстом. Эта позиция абсолютно не новая. Она, в частности, всегда была характерна для юридического позитивизма. Эта теория не игнорирует справедливость, а лишь считает, что она находится за пределами закона. Справедливость — это требование морали, а не права. Категории справедливости, должного, хорошего и плохого именно в связи с тем, что они достаточно произвольны, субъективны и изменчивы, конечно же, имеют право на существование, но никак не в рамках теории права. Ганс Кельзен, создатель “чистого учения о праве”, по этому поводу не уставал повторять, что моральные ценности, в том числе справедливость, относительны и при всей своей необходимости представляют собой недостижимый идеал. Это некий идеал жизни общества, а, следовательно, государства и права как ее составных частей. Чем больше принцип справедливости отражается в праве, тем более «здоровым» можно назвать общество и государство. Но достичь полного же согласия по вопросу справедливости, как и абсолютной справедливости в праве невозможно. Поэтому, задачу государства нужно свести минимум к тому, чтобы законы не только не являлись явно несправедливыми, но и их принятие устраняло бы максимальное число несправедливостей.
Другая теория утверждает: право должно быть справедливым. По смыслу, оно в любом случае восходит к справедливости, обозначает наличие в социальном мире правового начала и выражает его правильность, императивность и необходимость. Богиня справедливости Фемида является явным подтверждением этого факта. Символические средства, используемые для данного образа: завязанные глаза, означающие равный правовой подход ко всем, весы, меч, прямо указывают на такую категорию, как справедливость. Может быть только 2 варианта: либо право рассматривается как воплощение справедливости, либо люди стремятся привести его в соответствие с ней. Раньше в отечественной юридической литературе право определялось как “нормативно закрепленная справедливость”. Справедливость — это высшая ценность в праве. Например, В.С.Нерсесянец в “Философии права” пишет: “… справедливость — категория и характеристика правовая, а не внеправовая (не моральная, нравственная, религиозная и т.д.). Более того, только право и справедливо.” Хоть право и должно быть справедливым, но то, что помимо него нет справедливости, согласиться нельзя. Такое утверждение подходит только для древних систем, где право еще не выделилось в особую отдельную форму регулирования поведения людей. Со справедливостью можно отождествить и ведийскую концепцию “рита”, толкуемую как универсальный мировой закон, которому подвластны и боги, и природа, и человек, и аналогичную древнекитайскую идею “дао” (пути), и даже более узкое, распространяемое только на человека, индийское понятие “дхарма”, т.к. они охватывают все существующие формы поведения человека. Но когда происходит выделение различных социальных регуляторов: религии, морали, права, обычая и т.д., то полностью отождествлять право со справедливостью нельзя (хотя совпадение этих двух понятий достаточно часто встречающееся явление в жизни). Если право формально и бездушно, то справедливость, наоборот, всегда одухотворена и человечна. Поэтому следующее определение закона, предложенное английским юристом Блэкстоуном: «Закон есть норма гражданского поведения, предписанная верховной властью в государстве, указывающая на то, что верно и справедливо, и запрещающая то, что неверно и несправедливо», нельзя не подвергнуть критике. Право нельзя определять лишь содержанием справедливости. Именно поэтому правовой поступок не всегда можно назвать моральным и вполне возможно, не нарушая права, не считаться со справедливостью. Ведь право не всегда опирается на мораль.
Справедливость — это внутреннее свойство и качество права, правовая категория и характеристика. Право по сути справедливо. Поэтому вопрос о справедливости или несправедливости закона можно смело интерпретировать как вопрос о правовом или неправовом характере закона, его соответствии или несоответствии праву.
Право потому справедливо, что воплощает общезначимую правильность, другими словами всеобщую правомерность. Право выступает как одинаково справедливая для всех субъектов права мера регуляции. Все то, что выражает право, соответствует праву и следует праву справедливо. И с другой стороны действовать по справедливости — значит действовать правомерно, соответственно всеобщим требованиям права. Но по природе справедливость у каждого своя.
Поэтому какой-либо другой формы выражения, кроме правовой, справедливость иметь не должна или регулирование общественных отношений посредством права приобретет субъективный характер.
Отрицание правового характера справедливости неизбежно ведет к тому, что за справедливость начинают выдавать какое—нибудь неправовое действие. Тем самым всеобщее значение справедливости подменяется неким произвольным содержанием, единоличными притязаниями, отдельным и частичным интересом (индивидуальным, групповым, партийным, классовым и т.д.). Но это не значит, что право должно игнорировать различные особенные интересы и притязания, наоборот они должны найти в праве свое надлежащее признание, удовлетворение и защиту.
Правовой справедливости часто противопоставляют требования моральной, нравственной, политической, религиозной и иной «справедливости», возлагая на первую только регулятивно—охранительную функцию, а соблюдение справедливости, оставляя за иными регуляторами. Но этого делать нельзя, т.к.,
Во-первых, мораль и религия сами порой выходят далеко за рамки справедливости, а во-вторых, именно правовая справедливость выступает как критерий правомерности или неправомерности всех других действий. Справедливость — это сущностное свойство именно права, а не морали, нравственности, религии и т.д.
В сферах, урегулированных правом, т.е. в правовом (юридическом) пространстве право — ключевой инструмент, регулирующий жизнь человека, и именно оно должно обеспечивать достижение справедливого результата в юридическом пространстве. Установление принципа справедливости в праве
Слово “справедливость” можно было часто услышать в лозунгах всех революций. Да и на сегодняшний день это слово в качестве лозунга в борьбе за свои права не потеряло своей актуальности. Ради нее жертвуют благополучием, личным счастьем и даже жизнью. Но в реальной жизни отстаивание справедливости требует не подвига, а повседневной работы по устройству общества (а точнее правовой системы) наиболее правильным образом.
Несмотря на то, что избежать несправедливости трудно, мы должны стремиться к тому, чтобы соотношение справедливости и несправедливости было в пользу первого, чтобы уровень справедливого в регулировании общественных отношений, в положении членов общества неуклонно рос, а степень несправедливости так же неуклонно шла на снижение. В этом и состоит основная задача государства и общества.
Исходя из изложенного, следует признать, что справедливость и несправедливость едины. Многие правовые нормы, уже изначально содержат в себе оба этих элемента и достаточно редко можно встретить закон, который можно назвать абсолютно справедливым.
Таким образом, установление справедливости можно отнети к функции закона (Гоббс), т.к. справедливость способствует регулированию отношений, устранению всеобщей войны. Отсюда и формулировка: «где нет закона там нет и справедливости». Хотя закон и принято считать справедливым по своей природе, но когда возникает расхождение между ним и “духом”, нужно руководствоваться естественными принципами справедливости, т.к. из них и исходит закон.
Правовая система, чтобы отвечать требованию справедливости, должна наделять людей равными правами и установливать равные обязанности и равную ответственность при одинаковом поведении. Право в действительности закрепляет как равенство, так и неравенство людей, которое существует объективно. При этом право содержит требования всеобщей уравнительности. Так как значительная часть общественных отношений регулируется правом, то вполне логичен вывод, что в юридическом пространстве, как и в реальной жизни, абсолютной справедливости нет. В настоящее время распространено мнение, что основная форма справедливости это именно законная справедливость. Хоть законная справедливость — это исключительная сфера государства, но она имеет силу везде, где нужно охранять общее благо. Поскольку справедливое законодательство базируется на морали и учитывает культурные традиции народа, то оно и воспринимается народом как то, в отношении чего существует не только законная обязанность его защищать, но и моральный долг. Помимо существования справедливости в рамках закона, допустимо ее существование и в сферах, не урегулированных правом или урегулированных изначально несправедливо. Регулировать общественных отношений только на основе моральных предписаний в наше время невозможно, что связано с усложнением жизни общества. В результате необходимость позитивного права все более возрастает. Если изначально право состояло из небольшого количества правовых норм, то впоследствии оно разрослось до сотен тысяч правовых норм в каждой стране, стало делиться на отрасли каждая со своим предметом и методом регулирования. Поэтому если при зарождении права каждый человек представлял себе, как он должен действовать, чтобы защитить свои права, то на сегодня ситуация такова, что даже человек с высшим образованием не способен своими действиями самостоятельно реализовать свои права. Он не способен сам ни заключить сделку, ни отстоять свои права в суде. Для того чтобы это сделать, он вынужден обратиться к профессионалам, которые знают и могут толковать право. Напрашивается вывод, что только закрепления в праве справедливых норм не вполне достаточно, а необходимо создать справедливый механизм их реализации и защиты. В современном праве наблюдается тенденция направленности правовой деятельности таким образом, чтобы результат был, прежде всего, законным. Основной правоприменитель — суд все дальше идет от результата справедливого к результату законному. При этом не имеет никакого значения, справедлив закон или нет, главное, чтобы поведение людей ему соответствовало. Его справедливость уже предполагается изначально, хотя эти понятия не являются совпадающими. Т.е. поскольку закон изначально справедлив, то и его исполнение и есть проявление справедливости. На данной позиции, в ее крайнем проявлении, стоял Ницше, утверждая что «право и бесправие существуют лишь как производные от установления закона. Говорить о праве и бесправии самих по себе, лишено всякого смысла». Понятие справедливости здесь подменено формальной справедливостью. Другими словами полученный результат соответствует правовым предписаниям, а не реальной справедливости. В современном правовом пространстве формальная справедливость обосновалась очень прочно. Это вполне оправдывается тем, что вынесение судом решений по справедливости, а не на основании закона привело бы к массовому нарушению прав и анархии ввиду субъективного характера справедливости. Поэтому обращение к справедливости в юридической практике возможно лишь как редчайшее исключение, когда право бессильно как регулятор.
Таким образом, хотя право и имеет некоторые явные элементы несправедливости, в ближайшее время позитивное право все равно будет оставаться основным регулятором в юридическом пространстве, т.к. его наличие устраняет еще большую несправедливость. Именно ясность критериев поведения, характерная для права, и помогает свести несправедливость кминимуму.
Справедливость и закон
Всегда ли справедливы законы? Очевидно, что далеко не всегда, тем не менее, видны их обязательность и правовой характер. Более того, зачастую можно прийти к выводу, что многие законы, прежде всего выполняющие регулятивную функцию (например, Правила дорожного движения), вообще абсурдно оценивать с точки зрения их справедливости.
Вполне естественно, что от справедливого закона при его реализация люди ожидают справедливого результата. Но в ходе применения справедливого закона не всегда гарантирован справедливый результат, т.к. закон может быть неверно истолкован, извращен или неверно применен. И уж тем более сложно ожидать справедливого результата, когда сам закон изначально не обладает признаками всеобщей справедливости. Закон — это проявление определенной воли в конкретных исторических условиях, и потому нельзя говорить о его абсолютной справедливости, а только применительно к конкретному обществу. Оправдание существование закона какой—либо веской причиной еще не может свидетельствовать о его справедливой основе.
Очень много внимания всегда уделялось вопросу о возможности существования несправедливого закона и обязанности его исполнять. Достаточно устоявшаяся точка зрения, что даже очень эффективный закон не должен существовать, если он несправедлив. В этом случае не имеет никакого значения, что данный закон несет благо для многих, за счет ущемления свобод других людей.
В идеале правовой порядок должен базироваться на моральном порядке. Тогда право будет справедливо до тех пор, пока не изменится мораль. При отклонениях права от морали неизбежен конфликт этих двух институтов, который приводит к игнорированию права, неподчинению ему или же сами моральные принципы начинают деформироваться. В таком случае реализация справедливости становится весьма зыбкой. В такой ситуации (противостояние нравственности и несправедливого закона) в большинстве стран выбор делают в пользу справедливого естественного права. Именно поэтому, в последнее время выдвигается идея поставить нравственность над правом.Спорным является утверждение о возможности установления всеобщей справедливости закона. Ведь хотя само понимание справедливости претерпевает постоянные изменения, существуют некоторые базовые принципы справедливости, которые не подвержены изменениям: «не делай другому того, что не хочешь в отношении себя».
При этом, очевидно, что при вынесении решений справедливость может вступать в противоречия с правом. Например, с позиций справедливости каждый преступник должен понести наказание за содеянное. Но, уголовному праву известны такие институты, как давность в совершении преступления, амнистия и помилование, позволяющие освободить виновного от наказания полностью или частично. В данном случае обязательность наказания по принципу справедливости уступает место милосердию. Хотя, с точки зрения Ницше, в данном случае имеет место не милосердие, а обыкновенная “стадная трусость”, вызванная тем, что сами правила поведения определяет никчемная толпа.
Но тем не менее, в последнее время стали обращать внимание на цель принятия закона при его оценке, в том числе и к его справедливости. Это четко прослеживается на уровне Верховных и Конституционных судов государств, а так же Европейского суда по правам человека. Это вызвано тем, что рассматриваемые там вопросы (по апеляциям) как раз связаны с тем, чтобы восстановить права человека, нарушенные законом.
Если говорить об участниках судебного процесса – юристах, то им вообще чужды приверженность идеалам справедливости и ориентированность на получение справедливого решения. Среди юристов нет ничего плохого или аморального в том, чтобы оправдать виновного. Такое поведение объясняется тем, что юрист здесь выступает только как профессионал, который обязан забыть про свои моральные принципы. Принятие законного решения зависит не от объективной картины события, а от того, какой юрист окажется процессуально более грамотным и более искусным.
Некоторые считают вполне удачным вариантом осуществлять правосудия самим народом или, по крайней мере, его значительно большим представительством, нежели один профессиональный судья. Но этот вариант при малейшем рассмотрении сразу отклоняется. Возьмем те же суды присяжных, которые должны были стать недремлющим оком народа и преградой для несправедливого суда. На деле же оказалось, что право действительно отступило на второй план, но и мораль не заняла ее место. Решения принимаются не на основе разума или моральных принципов или требований справедливости, но на основе эмоций и манипулирования человеческим сознанием. Поэтому народный или присяжный суд нельзя назвать местом, где царит справедливость.
Ориентирование на закон позволяет избежать гораздо большего зла, поскольку требования закона гораздо более четки и позволяют избежать хаоса с большей степенью вероятности. Заключение
Основываясь на вышеизложенном, в заключение можно сделать некоторые выводы относительно соотношения таких понятий, как право и справедливость.
На протяжении всей истории справедливость понималась по—разному. Сейчас справедливость воспринимается как понятие о должном и правильном. Но тем не менее определение справедливости и её внутреннее содержание не стало более ясным. Справедливость является базовым понятием для права, но не наоборот. Теория (позитивистов) о том, что справедливость получает свое закрепление только в праве, на мой взгляд, нельзя назвать правильной, хотя суть права именно в регулировании отношений справедливым образом. Поэтому нельзя сводить право лишь к справедливости и наоборот, поскольку это понятия не совпадают, а лишь частично пересекаются. В юридическом пространстве справедливость это категория, на которую должно ориентироваться право и которая является критерием его оценки.
В силу усложнения общественных отношений стало невозможным их регулирование только естественными законами и моралью, а потому позитивное право получило мощное развитие и на сегодня является основным регулятором в юридическом пространстве. Такие регуляторы как мораль, религия стали учитываться в большей степени при принятии правовых норм, а не в ходе их применения. Сложная система правовых норм и их детальная разработка привели к некоторой предопределенности поведения человека, но тем не менее достижение справедливого результата не стало нормой.
Для того, чтобы достичь справедливого результата, право проявляет потребность в ориентировании на требования справедливости, а не только на требование законности. Поэтому, существенно отдалившись от идеалов справедливости за последние столетия, право обратно движется к опоре на справедливость. Такое направление можно только поддержать, т.к., хотя создать идеальную правовую систему нереально, но обеспечить построение права на основе устранения им наибольшего числа несправедливостей просто необходимо.
соотношение право справедливость закон Список исполюзуемой литературы
1. Понятие права = Concept of Law/Т.Л.А. Харт; под общ. ред. Е.В.Афонасина, С.В.Моисеева; пер. с англ. – Санкт-Петербург, 2007 – 301с.
2. К проблеме справедливости в праве: очерк философии права/ Дербин А.П. – Мн., 2004 – 58с.
3. Справедливость и развитие: доклад о мировом развитии, [пер. с англ. И.П.Гуровой и др.; ред. А.В.Бондаренко] – М., 2006 – 298с.
4. Политическая философия: от концепций к теориям/ Алексеева Т.А., учеб. пособие — М., 2007 – 399с.
5. Теория права и государства. Под ред. проф. Г.Н.Манова. учебник для вузов. – М.,1996. – 336с.
В качестве еще одного примера можно представить сочинение на тему «Справедливость в моей жизни»:
Мне кажется, что справедливость – это прежде всего негласный закон, говорящий, что каждый должен получить по заслугам. Только с таким определением понятия я могу согласиться.
Мне кажется, что настоящая справедливость является мерилом нашего жизненного опыта. Чем больше человек пережил, чем больше разрешил проблем и трудностей, тем больше он понимает жизнь. Понятие справедливости у него будет шире.
Если говорить о справедливости в практическом применении, тогда стоит вспомнить тех, кто имеет с рождения проблемы со здоровьем. Эти проблемы учат его проявлять волю к жизни, о которой ничего не известно большинству здоровых людей. Награда – сила духа, которой могут позавидовать даже спортсмены. Эти качества человек обретает по справедливости, когда отказывается сдаваться даже в самых тяжелых жизненных условиях.
Приложенные усилия всегда найдут равноценную награду. Именно так справедливость проявляется в моей жизни. Сколько бы раз я не пытался (-ась) сделать что-то, полагаясь на везение, результат оказывался нулевым. Только после упорного труда можно получить желаемое. Думаю, это лучшее проявление справедливости, с которым приходится сталкиваться в жизни.
Напоследок хотелось бы сказать следующее: если человек все мерит материальными благами, тогда его жизнь будет несправедливой и скучной. Только с опытом приходит понимание, что в жизни все находится в равновесии. Это совсем как на весах Фемиды, чаша которых всегда склоняется в пользу того, кто прав.
Во все времена были люди, которые смирялись с силой и неизбежностью обстоятельств и готовы были с опущенной головой принять судьбу такой, какая она есть. Но и во все времена жили люди, готовые бороться за свое счастье, люди, не желающие терпеть несправедливость, люди, которым уже нечего терять. С такими людьми мы можем познакомиться на страницах повести А. С. Пушкина “Дубровский”.
Тяжела для крестьян Кистеневки ситуация, описанная в начале произведения. Горячо любимый и безмерно уважаемый ими барин умер, не вынеся подлых и хитрых козней своего бывшего друга — помещика Троекурова. Сам же Троекуров с помощью взяток и подкупа завладел Кистеневкой, и теперь по закону крестьяне становились собственностью этого жесткого и деспотичного помещика, прославившегося не только своим богатством, но и невежеством и самодурством. Владимир Дубровский, сын покойного хозяина Кистеневки, тоже не может смириться с мыслью, что в доме, где прошло его детство, где умерли его мать и отец, поселится человек, виновный во всех обрушившихся на его голову несчастьях. Дубровский решает сжечь дом и скрыться. Многие крестьяне, проявившие свое недовольство нынешним положением, следуют за ним. Пользуясь уважением и авторитетом среди мужиков, главный герой повести организует отряд разбойников. Стремясь восстановить справедливость, они грабят богатых, предают огню их дома. Конечно, все эти, часто жестокие, меры не могли вернуть им утраченного, но это были реальные, хотя и ошибочные, шаги к новому будущему.
Во все времена были люди, которые смирялись с силой и неизбежностью обстоятельств и готовы были с опущенной головой принять судьбу такой, какая она есть. Но и во все времена жили люди, готовые бороться за свое счастье, люди, не желающие терпеть несправедливость, люди, которым уже нечего терять. С такими людьми мы можем познакомиться на страницах повести А. С. Пушкина “Дубровский”.
Тяжела для крестьян Кистеневки ситуация, описанная в начале произведения. Горячо любимый и безмерно уважаемый ими барин умер, не вынеся подлых и хитрых козней своего бывшего друга — помещика Троекурова. Сам же Троекуров с помощью взяток и подкупа завладел Кистеневкой, и теперь по закону крестьяне становились собственностью этого жесткого и деспотичного помещика, прославившегося не только своим богатством, но и невежеством и самодурством. Владимир Дубровский, сын покойного хозяина Кистеневки, тоже не может смириться с мыслью, что в доме, где прошло его детство, где умерли его мать и отец, поселится человек, виновный во всех обрушившихся на его голову несчастьях. Дубровский решает сжечь дом и скрыться. Многие крестьяне, проявившие свое недовольство нынешним положением, следуют за ним. Пользуясь уважением и авторитетом среди мужиков, главный герой повести организует отряд разбойников. Стремясь восстановить справедливость, они грабят богатых, предают огню их дома. Конечно, все эти, часто жестокие, меры не могли вернуть им утраченного, но это были реальные, хотя и ошибочные, шаги к новому будущему.
В IV тысячелетии до нашей эры на берегах Нила и в долинах Двуречья появились первые законы. Они создавались для регулирования происходящего в государстве и в жизни его граждан. Закон и справедливость создавались как одно единое целое, они шли в одну ногу. Сам закон подразумевал в себе понятие «справедливость». Раньше люди знали, что действуя так или иначе, они могут встретится с определенным постановлением, которое решит все честно и правильно.
Но, увы, некоторые люди были, есть и будут корыстными и нечестными, поэтому закон не может быть всегда справедливым. Человек всегда ищет способы, чтобы обойти закон или перевернуть его в необходимую человеку сторону. Так же люди могут обойти его с помощью денег, а в такой ситуации не может быть и речи о справедливости. Например, в зале суда сидит человек, обвиняемый в убийстве, есть и свидетели и различные вещи, говорящие о его виновности. Но в конце его могут освободить, так как этому человеку могли нанять хорошего адвоката, который бы обязательно сделал виновного невиновным, или же у него есть хорошие связи в правоохранительных органах. Разве можно говорить в такой ситуации о справедливости? Конечно же нет.
Так же можно привести пример о законах, придуманных человеком не совсем корректно. С помощью таких законов можно обойти другие, к примеру, более строгие законы. В таких случаях справедливости быть не может.
Таким образом, по приведенным мною примерам можно сказать, что цитата Чарльза Калеба Колтона является правдивой, но в нашем мире мало чего делается по пресечению этого явления
Во все времена были люди, которые смирялись с силой и неизбежностью обстоятельств и готовы были с опущенной головой принять судьбу такой, какая она есть. Но и во все времена жили люди, готовые бороться за свое счастье, люди, не желающие терпеть несправедливость, люди, которым уже нечего терять. С такими людьми мы можем познакомиться на страницах повести А. С. Пушкина “Дубровский”.
Тяжела для крестьян Кистеневки ситуация, описанная в начале произведения. Горячо любимый и безмерно уважаемый ими барин умер, не вынеся подлых и хитрых козней своего бывшего друга – помещика Троекурова. Сам же Троекуров с помощью взяток и подкупа завладел Кистеневкой, и теперь по закону крестьяне становились собственностью этого жесткого и деспотичного помещика, прославившегося не только своим богатством, но и невежеством и самодурством. Владимир Дубровский, сын покойного хозяина Кистеневки, тоже не может смириться с мыслью, что в доме, где прошло его детство, где умерли его мать и отец, поселится человек, виновный во всех обрушившихся на его голову несчастьях. Дубровский решает сжечь дом и скрыться. Многие крестьяне, проявившие свое недовольство нынешним положением, следуют за ним. Пользуясь уважением и авторитетом среди мужиков, главный герой повести организует отряд разбойников. Стремясь восстановить справедливость, они грабят богатых, предают огню их дома. Конечно, все эти, часто жестокие, меры не могли вернуть им утраченного, но это были реальные, хотя и ошибочные, шаги к новому будущему.
Многие читали роман А. С. Пушкина “Дубровский”. И как знают читатели справедливости там мало. Нарушение законов присутствует в нем. рассмотрим по подробней.
Начнем пожалуй с справедливости. Хотя эта тема переплетается с законом. Взятничество – нарушение закона. И справедливость утаили благодаря деньгам. Главный герой романа потерял деревню отца, потому что эти земли отсудил человек побогаче. Хотя деревня “Кистеневка” принадлежала семье Дубровских. Явный пример не равно правия – не справедливости. С другой стороны, например, на пиру наш герой узнал человека, помогавшего отнять деревню. Месть настигла его за дурной поступок. Справедливо, ведь так? Или чуть ранее произошедшие события, когда Владимир Дубровский сжег дом, в который приехали люди нынешнего незаконного владельца.
Закон… закон, как уже раньше было сказано, был нарушен в плане принятия взяток. Присвоение чужого имущества. Это второе нарушение, которое бросилось в глаза и запомнилось. Далее нарушение уже не со стороны богатого соседа Троекурова, а со стороны Дубровского. Точнее его крестьян. Кузнец Архип закрыл на замок двери во время поджега дома. хотя Владимир не хотел никого убивать. Тем не менее люди, находившиеся в том доме сгорели заживо. Не случайно. Значит еще одно нарушение – это убийство.
Грабежи со стороны шайки Дубросвского.
За нарушение закона, если рассматривать сейчас можно посчитать еще один момент. Нарушение прав человека. Троекуров отдал дочь замуж не по ее воле. Тоесть Маша (его дочь) была лишена выбора. Но тогда это было нормальным явлением. Ах да… чуть не забыла про француза Дефоржа. Настоящий Дефорж был далеко от этого места, вместо него был Владимир Дубровский. Он можно сказать выдавал себя за другого человека. Не свои документы. чем не нарушение?
И на последок. За жестокое обращение с животными. Медведь, которого держали на цепи. Щенята, которых топили. Сейчас это настоящее нарушение закона.
Подытожим. В романе Пушкина “Дубровский” присутствует безнаказанность за нарушение закона. А также в большей части не справедливость. В прочем, все также как и в нашей жизни. С каждым годом пороки и не справедливость все равно крутятся, вертятся вокруг нас.
Справедливость – широкое понятие, которое у каждого свое, при этом мнение о нем может меняться в зависимости от настроения, погоды, времени года и других факторов.
Перед тем как начать писать данное эссе у меня не возникало мысли о том, насколько будет сложно дать однозначный ответ. Для меня справедливость – когда правильно. Но что есть ПРАВИЛЬНО?
Правда у каждого своя: есть правда овцы, которой хочется жить и правда волчицы, у которой голодные волчата.
Понять, что представляет собой справедливость – не простая задача. Исторически философы всего мира не могут дать ничего, кроме абстрактного определения понятию справедливости.
Можно рассматривать справедливость в двух плоскостях:
– Во-первых, справедливость в законе. Когда имеются прописанные правила, где определены условия наказания, меры и границы.
– Во-вторых, понятие справедливости, как совокупность ценностей каждого человека.
И если в первом случае у нас есть написанный документ, на который можно сослаться и подкрепить слова обоснованной аргументацией. Во втором случае, любая попытка разобраться в справедливости действий и поступков не приведет ни к чему, кроме открытых вопросов, ведь у каждого человека справедливость своя, т.е. любой ответ окажется субъективным.
По словам Милтона Фридмана: “Справедливость и свобода – не одно и то же. Справедливость подразумевает, что некто будет оценивать что справедливо, а что нет”. Здесь видится определенное давление, правда окажется у того, кто сможет отстоять свое мнение или переубедить оппонента.
А что есть справедливость для самого человека? Как его внутреннее “Я” определяет насколько справедливы к нему и насколько он справедлив по отношению к другим?
Я представляю, что у каждого имеются внутренние весы, они возможно образовались на базе семейных ценностей, воспитания, общественных норм и этики. Данный инструмент реагирует на любые действия происходящие извне. А так как люди по природе своей эгоистичны, они примеряют любые действия на себя. И здесь все будет зависеть от того, в какую сторону качнется чаша.
В обычном состоянии мы не анализируем почему совершаем те или иные поступки, по какой причине реагируем на раздражители именно так. Возможно в данном случае играет фактор “опытности”?
Чем старше становится человек, тем больше шаблонов складывается в его голове, тем быстрее он реагирует на действия. А значит справедливость он понимает не осознано, скорее больше на эмоциональном уровне.
Почему легче помочь тому, кто переживает похожий с вами опыт; нежели тому, кто не вызывает отклика?
Не справедливость ощущается острее, ведь она напрямую касается Вашего ЭГО. Если вам больно эмоционально, то вы понимаете, что по отношению к вам поступили не справедливо.
Мне достаточно тяжело воспринять справедливость по отношению к себе: не хочется излишне преувеличенной похвалы, но и давать возможность недооценивать себя – не по мне.
Справедливость для меня – что-то среднее, когда можно не переходить за черту “слишком”.
Справедливость уравнивает, в какой то степени, создает комфорт. А когда людям комфортно, отсутствует натянутость и атмосфера более расслаблена.
Справедливость определяется мерой собственного опыта. Это субъективное понятие, больше эмоциональное, нежели рациональное. Главное – не изменять собственным принципам, ведь важно только твое мнение.
Обладая оценочно-нормативным характером, принцип социальной справедливости заложен в самом содержании права и находит свое воплощение в правах и обязанностях, мерах поощрения и наказания, в установлении правильного критерия справедливого распределения материальных благ. Ценность права состоит в том, что выражает идею справедливости, выступает средством ее закрепления и защиты. Разработка проблем справедливости должна сыграть значительную роль в юридической науке, почти полностью оценочной и нормативной. Она должна дать основу для более глубокого понимания ценности человека, его жизни и достоинства. «Несправедливое право, — отмечает Ю. Пермяков, — бессмыслица, вроде «грязной чистоты». Несправедливым может быть законодательство, но в этом случае законодательство являет собой произвол государственной власти, которая лишает себя опоры в общественном правосознании» [2, стр. 104] [11].
Перед зарубежной философско-правовой мыслью конца XIX — начала XX вв. возникла альтернатива: либо признать, что существует справедливость, которая возвышается над позитивным правом, либо считать справедливостью только то, что находится «под» ним. В зарубежной теории и философии права доминируют два направления в решении вопроса о соотношении права и справедливости. Сторонники первого направления видят справедливость «под» правом, второго — «над» правом. Первое направление органически связано с философским и правовым позитивизмом, второе направление находится в тесной связи с неотомизмом и с различными модификациями идеалистической аксиологии, а также с доктриной естественного права.
На рубеже 1950-х-60-х гг. в нашей стране появились публикации о том, что многие советские законы не эффективны (не достигают целей, поставленных законодателем), а подчас действуют вразрез с поставленными целями . Обогащение юридической науки за счет обращения к социологии поставило перед исследователями вопрос: что представляет собой право — только нормы или еще и отношения, урегулированные правом? Если только нормы, тогда зачем оно, право, а если еще и правоотношения, то исходная формула теории права оказывается неправильной. Проблема эффективности права вывела ученых на поиск иного определения понятия права. В то же самое время, независимо от отраслевиков, занимавшихся проблемой эффективности права, прозвучали голоса юристов-теоретиков. С.Ф. Кечекьян и А.А. Пионтковский предложили включить в понятие права наряду с нормами также и правоотношения, Я.Ф. Миколенко — правоотношения и правосознание, а Л.С. Явич — субъективное право.
В 1975 г. была опубликована статья Е.А. Лукашевой, в которой был дан подробный анализ правовых явлений и последовательно доказано, что право нельзя свести к закону [3]. Сформировалось так называемое «широкое» понимание права, которое явилось первой серьезной альтернативой концепции права только как совокупности норм. Однако «широкое» понимание права, как отметил B.C. Нерсесянц, еще не означало различения права и закона [4, стр. 354]. По этому представлению, право — это законы, но не только законы [5, стр. 27]. Для различения права и закона нужен был следующий шаг, который был снова сделан одновременно и теоретиками права, и исследователями-отраслевиками. Во многих работах по отраслевым дисциплинам в начале 1970-х гг. стала приводиться убедительная критика законодательства: положения хозяйственного, административного, трудового, природоохранительного и других отраслей законодательства. Тем самым был нанесен удар безоговорочной апологетике закона и определено несоответствие между высокими и гуманными идеалами и содержанием конкретных законов .
Критика законодательства явилась одной из предпосылок нового взгляда на ключевые проблемы теории права. Сегодняшняя действительность располагает десятками и даже сотнями доказательств несоответствия между идеями гуманности, справедливости, равенства, с одной стороны, и конкретными законами — с другой. Есть объективное основание для различения права и закона. Приведем несколько конкретных примеров. В 1934 г., после убийства С. Кирова, был принят закон, кардинально изменивший порядок рассмотрения дел о контрреволюционных преступлениях — созданы особые «тройки», рассмотрение дел велось без защитников, было допущено немедленное приведение в исполнение приговоров о расстреле. По мнению В.И. Иванова, закон и право, вытекающее из закона, представляют собой хотя и органически связанные, но различаемые юридические явления (выделено мной. – С.И.). Изучение их возможно без отождествления закона и права, не позволяющего провести необходимую дифференциацию правила поведения от действий, совершаемых на фактической основе во исполнение этих правил в соответствии с наделенными правами и обязанностями [6, стр. 193] [12].
В том высоком понимании права, которое составляет фундамент правового государства, оно не может быть примитивно сведено только к закону. Право не может быть индифферентно к содержанию закона. С этих позиций закон может быть правовым (если он отвечает идеям права) и неправовым (когда он им не отвечает). В настоящее время можно констатировать, что наша страна не избавились (и, думается, еще не скоро избавится) от неправовых законов. Несовпадение права и закона – реальность современной России.
Правовые идеи, представления о праве составляют гуманитарную сущность права, в значительной степени характеризуют его потенциал как социального регулятора. Подход к праву как средству общественного согласия обусловливает и соответствующий подход к его фундаментальным идеям: свободы, равенства и справедливости. Значительный вклад в раскрытие идейного потенциала права внесен B.C. Нерсесянцем: «Право по своей сущности и, следовательно, по своему понятию — это исторически определенная и объективно обусловленная форма свободы в реальных отношениях, мера этой свободы, форма бытия свободы, формальная свобода» [4, стр. 342]. По его мнению, «сам принцип формального равенства имманентен праву как таковому и выражает присущую ему справедливость» [7, стр. 52]. С этим подходом трудно поспорить, однако следует признать, что выбор той или иной идеи в качестве основы права носит субъективный характер (и это в принципе нормально, ведь именно субъективность исследователей составляет основу плюрализма в подходах). Действительно, свобода и равенство — подлинно правовые идеи. Однако, на наш взгляд, наиболее полно и адекватно воплощает суть права идея справедливости. Сама эта идея ни при каких обстоятельствах не противостоит идеям свободы и равенства, а тесно соприкасается с ними. Идея права не исчерпывает всего его содержания. Идея обладает лишь властью авторитета, чего для права мало. Право имманентно включает и авторитет власти, в этом важнейшая отличительная черта права как социального регулятора. Поэтому право — это не просто та или иная идея, но идея, получившая нормативное закрепление, доведенная до уровня нормы закона. Но если норма осталась на бумаге, не реализовалась в общественных отношениях, она не выполнила функции права как социального регулятора. Норма, реализованная в общественных отношениях, признается выполнившей функцию социального регулятора, она может быть названа правовой. Так, Р. Штаммлер признает, что лицо, призванное к осуществлению права, должно приводить в действие и существующее несправедливое право. Однако собственную задачу своего учения он как раз видел в том, чтобы повсюду покончить с применением действующего, но несправедливого права [8, стр. 29]. Ю.С. Гамбаров признает, что над отдельными законами стоят высшие нормы, которые и есть сама справедливость, понимаемая, однако, не в духе старого естественного права как нечто вечное и неизменное, заложенное природой в человеке, а как культурный идеал времени, обусловленный совокупностью конкретных общественных условий [9. Несостоятельность приписывания праву свойств вечности, неизменности и всеобщности не говорит ничего, согласно Ю.С. Гамбарову, против естественного права в смысле нерегулируемых положительным законодательством индивидуальных прав личности и идеальных норм с изменчивым содержанием, наполняемым идеями каждой данной исторической эпохи [9, стр. 114]. «Высшее» понятие права, как трактует его Ю.С. Гамбаров, — это право, соответствующее идеалу человеческой культуры, а закон — только более или менее точное его отражение. Следовательно, естественное право существует даже тогда, когда отсутствует позитивный закон. В этом смысле говорят, например, что всякий имеет право свободно выражать собственное мнение, даже несмотря на законодательное запрещение свободы слова. Право здесь выступает не как реализованное в жизни, а в виде «идеи, в виде несовершенных форм общественного сознания» [9, стр. 115]. По мысли Ю.С. Гамбарова, это — тоже право, которое он предлагает называть не традиционным термином «естественное право», а «правом, не санкционированным принуждением» [9, стр. 116]. Однако данная конструкция представляется научно несостоятельной, ведь «несанкционированное принуждением право», понимаемое как идея, существующая в сознании «лучших представителей данного общества», резко расходится с его собственным определением права как внешне обязательного, независимого от воли подчиненного и ненарушимого до своей отмены приказа.
Более того, Ю.С. Гамбаров предлагает различать в праве два элемента: практический (обнаружение властной воли общества) и теоретический (собственно учение о праве). В первом случае возникает необходимость повиноваться нормам, имеющим целью регулировать поведение человека; во втором – возникает возможность познания того, что происходило или должно происходить в человеческих отношениях.
Многие читали роман А. С. Пушкина “Дубровский”. И как знают читатели справедливости там мало. Нарушение законов присутствует в нем. рассмотрим по подробней. Начнем пожалуй с справедливости. Хотя эта тема переплетается с законом. Взятничество – нарушение закона. И справедливость утаили благодаря деньгам. Главный герой романа потерял деревню отца, потому что эти земли отсудил человек побогаче. Хотя деревня “Кистеневка” принадлежала семье Дубровских. Явный пример не равно правия – не справедливости. С другой стороны, например, на пиру наш герой узнал человека, помогавшего отнять деревню. Месть настигла его за дурной поступок. Справедливо, ведь так? Или чуть ранее произошедшие события, когда Владимир Дубровский сжег дом, в который приехали люди нынешнего незаконного владельца. Закон… закон, как уже раньше было сказано, был нарушен в плане принятия взяток. Присвоение чужого имущества. Это второе нарушение, которое бросилось в глаза и запомнилось. Далее нарушение уже не со стороны богатого соседа Троекурова, а со стороны Дубровского. Точнее его крестьян. Кузнец Архип закрыл на замок двери во время поджега дома. хотя Владимир не хотел никого убивать. Тем не менее люди, находившиеся в том доме сгорели заживо. Не случайно. Значит еще одно нарушение – это убийство. Грабежи со стороны шайки Дубросвского. За нарушение закона, если рассматривать сейчас можно посчитать еще один момент. Нарушение прав человека. Троекуров отдал дочь замуж не по ее воле. Тоесть Маша (его дочь) была лишена выбора. Но тогда это было нормальным явлением. Ах да… чуть не забыла про француза Дефоржа. Настоящий Дефорж был далеко от этого места, вместо него был Владимир Дубровский. Он можно сказать выдавал себя за другого человека. Не свои документы. чем не нарушение? И на последок. За жестокое обращение с животными. Медведь, которого держали на цепи. Щенята, которых топили. Сейчас это настоящее нарушение закона. Подытожим. В романе Пушкина “Дубровский” присутствует безнаказанность за нарушение закона. А также в большей части не справедливость. В прочем, все также как и в нашей жизни. С каждым годом пороки и не справедливость все равно крутятся, вертятся вокруг нас.
Оглавление
Введение
Представление о справедливости в истории
Соотношение права и справедливости
Установление принципа справедливости в праве
Справедливость и закон
Заключение
Список используемой литературы
Введение
Справедливо ли право? На мой взгляд, этим вопросом задавались многие поколения и наше в том числе. И тем не менее ответ на этот вопрос до сих пор не найден. Почему? В чем состоит сложность определения соотношения этих понятий?
Существовало огромное количество мнений о том как стоит понимать справедливость вообще и в его соотношении с правом. Но в любом случае общая характеристика предельно ясна: справедливость – это нечто должное и правильное, то чему должно соответствовать право, чтобы наилучшим образом регулировать общественные отношения. Это неотъемлемая составная категория права, но никак исчерпывающая. Существует и противоположное мнение о том, что справедливость не имеет никакого отношения к праву вследствие своей субъективности. Поэтому правовые нормы не всегда являются справедливыми, и не всегда это ведет к худшим последствиям.
Представление о справедливости в истории
Проблема справедливости не обойдена ни в одной эпохе. При этом на каждом историческом этапе эта категория имеет свое понимание, которое обусловлено условиями жизни людей и их представлениями об окружающем мире, существующей структурой общества и местом человека в этом обществе. Понятие справедливости связано с исторически меняющимися представлениями о неотъемлемых правах человека.
Безусловную взаимосвязь права и справедливости подтверждает уже само наличие общей основы этих слов. «Справедливость» (justitia) происходит от «права» (jus). В английском языке эти 2 понятия обозначены одним словом «justice», в принципе как и в польском – «sprawediwose».
“Понятие справедливости, — отмечал в “Политике” Аристотель, — связано с представлениями о государстве, так как право, служащее мерилом справедливости, является регулирующей нормой политического общения”. Сократ, например, понимал справедливость как “следование мудрости, истинному знанию, порядку вещей, законам”, Платона — как представление в душе о высшем благе, Аристотель — как “душевную добродетель, состоящую в том, чтобы всем воздать по заслугам”. Он считал право «критерием справедливости», а Ульпиан — «искусством добра, равенства и справедливости». Цицерон дает свою концепцию, тесно связывая справедливость с правом, поэтому по нему правитель должен владеть основами права, без знания которых никто не может быть справедлив. Причем, справедливость понимается Цицероном как вечное, неизменное и неотъемлемое свойство и природы в целом, и человеческой природы. Именно поэтому, если закон несправедлив и противоречит естественному закону, то он является законом не более, чем решения, принятые разбойниками. В то же время Цицерон, в соответствии со взглядами своей эпохи считал, что рабство справедливо, т.к. дарует “лучшим людям” владычество над слабыми, для их же пользы.
На протяжении веков понятие справедливости было включено в рамки теологического мировоззрения. Справедливость ассоциировалось в общественном сознании как фиксация «божьего порядка», выражение воли бога и предназначалась для того, чтобы карать за нечестивые поступки (Фома Аквинский, Ансельм Кентерберийский и св. Августин).
Бекон утверждал, что “справедливость есть то, что объединяет людей и создает основания для права”. Гоббс в пишет: «Справедливость, т.е. соблюдение соглашений, есть правило разума, запрещающего нам делать что—либо, что пагубно для нашей жизни, из чего следует, что справедливость есть естественный закон».
По Канту, справедливость это категорический императив (правило поведения, существующее в силу рациональной природы человека) и рассматривается им как благо. Поэтому наказание преступника справедливо, т.к., изъявив желание плохо обращаться с другими людьми, преступник, как человек разумный, этим самым провозглашает как следует обращаться с ним.
Гегель утверждал, что справедливость и несправедливость понятия относительные и справедливость в любой момент может обернуться несправедливостью. По Марксу, справедливость — это выражение существующих экономических отношений. Ее содержание и состояние зависят от существующего способа производства, следовательно, все, не соответствующее данному способу производства, несправедливо.
С точки зрения теории утилитаризма справедливо то, что приносит максимальное количество пользы. Данный подход, кажется вполне оправданным и рациональным, но не всегда, т.к. он учитывает лишь количественный критерий пользы или счастья, поэтому даже жизнь нескольких людей может быть принесена в жертву прихоти множества людей для получения их удовольствия, если степень их удовольствия перевесит страдания немногих.
Наиболее полно концепция справедливости в современности была разработана Д. Ролзом в работе «Теория справедливости», где справедливость понимается им как честность. Сама же справедливость базируется на двух принципах: исходном состоянии равенства людей и недопустимости получения благ за счет других.
Русский философ В. Соловьев определял справедливость как нравственность или альтруизм, т.е. требование никого не обижать, всем помогать и обеспечить равенство людей.
Таким образом, с течением времени понятие права значительно изменилось от справедливости данной богом или природой, до несправедливого ограничителя естественной свободы.
Соотношение права и справедливости
Существует 2 противоположные точки зрения относительно соотношения права и справедливости. Одна утверждает, что справедливость — это неправовая категория, более того, она не имеют отношения к праву и правовой теории, а, наоборот, “ведет к смешению категорий права и морали”. Справедливость — категория оценочная. То, что справедливо для одних, часто оборачивается несправедливостью для других. Причем, каждая сторона искренне убеждена в истинности, самоочевидности и справедливости только своей позиции. Когда дело идет о справедливости, было бы неверно опираться на чувства при оценке происходящего. Наиболее верный подход заключается в том, чтобы вообще оценивать явления, не являясь вовлеченным в них. Посторонний наблюдатель наиболее объективен в этом вопросе, поскольку его собственные интересы не затрагиваются. Необходимо осознавать, что уже изначально справедливость содержит в себе элементы несправедливости, доля которых зависит от уровня развития общества. Принципы всеобщей справедливости, которые были бы универсальными и устраивали абсолютно всех, сформулировать не то что сложно, а просто невозможно. Потому понятие справедливости всегда связано с определенным историческим и культурным контекстом. Эта позиция абсолютно не новая. Она, в частности, всегда была характерна для юридического позитивизма. Эта теория не игнорирует справедливость, а лишь считает, что она находится за пределами закона. Справедливость — это требование морали, а не права. Категории справедливости, должного, хорошего и плохого именно в связи с тем, что они достаточно произвольны, субъективны и изменчивы, конечно же, имеют право на существование, но никак не в рамках теории права. Ганс Кельзен, создатель “чистого учения о праве”, по этому поводу не уставал повторять, что моральные ценности, в том числе справедливость, относительны и при всей своей необходимости представляют собой недостижимый идеал. Это некий идеал жизни общества, а, следовательно, государства и права как ее составных частей. Чем больше принцип справедливости отражается в праве, тем более «здоровым» можно назвать общество и государство. Но достичь полного же согласия по вопросу справедливости, как и абсолютной справедливости в праве невозможно. Поэтому, задачу государства нужно свести минимум к тому, чтобы законы не только не являлись явно несправедливыми, но и их принятие устраняло бы максимальное число несправедливостей.
Другая теория утверждает: право должно быть справедливым. По смыслу, оно в любом случае восходит к справедливости, обозначает наличие в социальном мире правового начала и выражает его правильность, императивность и необходимость. Богиня справедливости Фемида является явным подтверждением этого факта. Символические средства, используемые для данного образа: завязанные глаза, означающие равный правовой подход ко всем, весы, меч, прямо указывают на такую категорию, как справедливость. Может быть только 2 варианта: либо право рассматривается как воплощение справедливости, либо люди стремятся привести его в соответствие с ней. Раньше в отечественной юридической литературе право определялось как “нормативно закрепленная справедливость”. Справедливость — это высшая ценность в праве. Например, В.С.Нерсесянец в “Философии права” пишет: “… справедливость — категория и характеристика правовая, а не внеправовая (не моральная, нравственная, религиозная и т.д.). Более того, только право и справедливо.” Хоть право и должно быть справедливым, но то, что помимо него нет справедливости, согласиться нельзя. Такое утверждение подходит только для древних систем, где право еще не выделилось в особую отдельную форму регулирования поведения людей. Со справедливостью можно отождествить и ведийскую концепцию “рита”, толкуемую как универсальный мировой закон, которому подвластны и боги, и природа, и человек, и аналогичную древнекитайскую идею “дао” (пути), и даже более узкое, распространяемое только на человека, индийское понятие “дхарма”, т.к. они охватывают все существующие формы поведения человека. Но когда происходит выделение различных социальных регуляторов: религии, морали, права, обычая и т.д., то полностью отождествлять право со справедливостью нельзя (хотя совпадение этих двух понятий достаточно часто встречающееся явление в жизни). Если право формально и бездушно, то справедливость, наоборот, всегда одухотворена и человечна. Поэтому следующее определение закона, предложенное английским юристом Блэкстоуном: «Закон есть норма гражданского поведения, предписанная верховной властью в государстве, указывающая на то, что верно и справедливо, и запрещающая то, что неверно и несправедливо», нельзя не подвергнуть критике. Право нельзя определять лишь содержанием справедливости. Именно поэтому правовой поступок не всегда можно назвать моральным и вполне возможно, не нарушая права, не считаться со справедливостью. Ведь право не всегда опирается на мораль.
Справедливость — это внутреннее свойство и качество права, правовая категория и характеристика. Право по сути справедливо. Поэтому вопрос о справедливости или несправедливости закона можно смело интерпретировать как вопрос о правовом или неправовом характере закона, его соответствии или несоответствии праву.
Право потому справедливо, что воплощает общезначимую правильность, другими словами всеобщую правомерность. Право выступает как одинаково справедливая для всех субъектов права мера регуляции. Все то, что выражает право, соответствует праву и следует праву справедливо. И с другой стороны действовать по справедливости — значит действовать правомерно, соответственно всеобщим требованиям права. Но по природе справедливость у каждого своя.
Поэтому какой-либо другой формы выражения, кроме правовой, справедливость иметь не должна или регулирование общественных отношений посредством права приобретет субъективный характер.
Отрицание правового характера справедливости неизбежно ведет к тому, что за справедливость начинают выдавать какое—нибудь неправовое действие. Тем самым всеобщее значение справедливости подменяется неким произвольным содержанием, единоличными притязаниями, отдельным и частичным интересом (индивидуальным, групповым, партийным, классовым и т.д.). Но это не значит, что право должно игнорировать различные особенные интересы и притязания, наоборот они должны найти в праве свое надлежащее признание, удовлетворение и защиту.
Правовой справедливости часто противопоставляют требования моральной, нравственной, политической, религиозной и иной «справедливости», возлагая на первую только регулятивно—охранительную функцию, а соблюдение справедливости, оставляя за иными регуляторами. Но этого делать нельзя, т.к.,
Во-первых, мораль и религия сами порой выходят далеко за рамки справедливости, а во-вторых, именно правовая справедливость выступает как критерий правомерности или неправомерности всех других действий. Справедливость — это сущностное свойство именно права, а не морали, нравственности, религии и т.д.
В сферах, урегулированных правом, т.е. в правовом (юридическом) пространстве право — ключевой инструмент, регулирующий жизнь человека, и именно оно должно обеспечивать достижение справедливого результата в юридическом пространстве.
Установление принципа справедливости в праве
Слово “справедливость” можно было часто услышать в лозунгах всех революций. Да и на сегодняшний день это слово в качестве лозунга в борьбе за свои права не потеряло своей актуальности. Ради нее жертвуют благополучием, личным счастьем и даже жизнью. Но в реальной жизни отстаивание справедливости требует не подвига, а повседневной работы по устройству общества (а точнее правовой системы) наиболее правильным образом.
Несмотря на то, что избежать несправедливости трудно, мы должны стремиться к тому, чтобы соотношение справедливости и несправедливости было в пользу первого, чтобы уровень справедливого в регулировании общественных отношений, в положении членов общества неуклонно рос, а степень несправедливости так же неуклонно шла на снижение. В этом и состоит основная задача государства и общества.
Исходя из изложенного, следует признать, что справедливость и несправедливость едины. Многие правовые нормы, уже изначально содержат в себе оба этих элемента и достаточно редко можно встретить закон, который можно назвать абсолютно справедливым.
Таким образом, установление справедливости можно отнети к функции закона (Гоббс), т.к. справедливость способствует регулированию отношений, устранению всеобщей войны. Отсюда и формулировка: «где нет закона там нет и справедливости». Хотя закон и принято считать справедливым по своей природе, но когда возникает расхождение между ним и “духом”, нужно руководствоваться естественными принципами справедливости, т.к. из них и исходит закон.
Правовая система, чтобы отвечать требованию справедливости, должна наделять людей равными правами и установливать равные обязанности и равную ответственность при одинаковом поведении. Право в действительности закрепляет как равенство, так и неравенство людей, которое существует объективно. При этом право содержит требования всеобщей уравнительности. Так как значительная часть общественных отношений регулируется правом, то вполне логичен вывод, что в юридическом пространстве, как и в реальной жизни, абсолютной справедливости нет. В настоящее время распространено мнение, что основная форма справедливости это именно законная справедливость. Хоть законная справедливость — это исключительная сфера государства, но она имеет силу везде, где нужно охранять общее благо. Поскольку справедливое законодательство базируется на морали и учитывает культурные традиции народа, то оно и воспринимается народом как то, в отношении чего существует не только законная обязанность его защищать, но и моральный долг. Помимо существования справедливости в рамках закона, допустимо ее существование и в сферах, не урегулированных правом или урегулированных изначально несправедливо. Регулировать общественных отношений только на основе моральных предписаний в наше время невозможно, что связано с усложнением жизни общества. В результате необходимость позитивного права все более возрастает. Если изначально право состояло из небольшого количества правовых норм, то впоследствии оно разрослось до сотен тысяч правовых норм в каждой стране, стало делиться на отрасли каждая со своим предметом и методом регулирования. Поэтому если при зарождении права каждый человек представлял себе, как он должен действовать, чтобы защитить свои права, то на сегодня ситуация такова, что даже человек с высшим образованием не способен своими действиями самостоятельно реализовать свои права. Он не способен сам ни заключить сделку, ни отстоять свои права в суде. Для того чтобы это сделать, он вынужден обратиться к профессионалам, которые знают и могут толковать право. Напрашивается вывод, что только закрепления в праве справедливых норм не вполне достаточно, а необходимо создать справедливый механизм их реализации и защиты. В современном праве наблюдается тенденция направленности правовой деятельности таким образом, чтобы результат был, прежде всего, законным. Основной правоприменитель — суд все дальше идет от результата справедливого к результату законному. При этом не имеет никакого значения, справедлив закон или нет, главное, чтобы поведение людей ему соответствовало. Его справедливость уже предполагается изначально, хотя эти понятия не являются совпадающими. Т.е. поскольку закон изначально справедлив, то и его исполнение и есть проявление справедливости. На данной позиции, в ее крайнем проявлении, стоял Ницше, утверждая что «право и бесправие существуют лишь как производные от установления закона. Говорить о праве и бесправии самих по себе, лишено всякого смысла». Понятие справедливости здесь подменено формальной справедливостью. Другими словами полученный результат соответствует правовым предписаниям, а не реальной справедливости. В современном правовом пространстве формальная справедливость обосновалась очень прочно. Это вполне оправдывается тем, что вынесение судом решений по справедливости, а не на основании закона привело бы к массовому нарушению прав и анархии ввиду субъективного характера справедливости. Поэтому обращение к справедливости в юридической практике возможно лишь как редчайшее исключение, когда право бессильно как регулятор.
Таким образом, хотя право и имеет некоторые явные элементы несправедливости, в ближайшее время позитивное право все равно будет оставаться основным регулятором в юридическом пространстве, т.к. его наличие устраняет еще большую несправедливость. Именно ясность критериев поведения, характерная для права, и помогает свести несправедливость кминимуму.
Справедливость и закон
Всегда ли справедливы законы? Очевидно, что далеко не всегда, тем не менее, видны их обязательность и правовой характер. Более того, зачастую можно прийти к выводу, что многие законы, прежде всего выполняющие регулятивную функцию (например, Правила дорожного движения), вообще абсурдно оценивать с точки зрения их справедливости.
Вполне естественно, что от справедливого закона при его реализация люди ожидают справедливого результата. Но в ходе применения справедливого закона не всегда гарантирован справедливый результат, т.к. закон может быть неверно истолкован, извращен или неверно применен. И уж тем более сложно ожидать справедливого результата, когда сам закон изначально не обладает признаками всеобщей справедливости. Закон — это проявление определенной воли в конкретных исторических условиях, и потому нельзя говорить о его абсолютной справедливости, а только применительно к конкретному обществу. Оправдание существование закона какой—либо веской причиной еще не может свидетельствовать о его справедливой основе.
Очень много внимания всегда уделялось вопросу о возможности существования несправедливого закона и обязанности его исполнять. Достаточно устоявшаяся точка зрения, что даже очень эффективный закон не должен существовать, если он несправедлив. В этом случае не имеет никакого значения, что данный закон несет благо для многих, за счет ущемления свобод других людей.
В идеале правовой порядок должен базироваться на моральном порядке. Тогда право будет справедливо до тех пор, пока не изменится мораль. При отклонениях права от морали неизбежен конфликт этих двух институтов, который приводит к игнорированию права, неподчинению ему или же сами моральные принципы начинают деформироваться. В таком случае реализация справедливости становится весьма зыбкой. В такой ситуации (противостояние нравственности и несправедливого закона) в большинстве стран выбор делают в пользу справедливого естественного права. Именно поэтому, в последнее время выдвигается идея поставить нравственность над правом.Спорным является утверждение о возможности установления всеобщей справедливости закона. Ведь хотя само понимание справедливости претерпевает постоянные изменения, существуют некоторые базовые принципы справедливости, которые не подвержены изменениям: «не делай другому того, что не хочешь в отношении себя».
При этом, очевидно, что при вынесении решений справедливость может вступать в противоречия с правом. Например, с позиций справедливости каждый преступник должен понести наказание за содеянное. Но, уголовному праву известны такие институты, как давность в совершении преступления, амнистия и помилование, позволяющие освободить виновного от наказания полностью или частично. В данном случае обязательность наказания по принципу справедливости уступает место милосердию. Хотя, с точки зрения Ницше, в данном случае имеет место не милосердие, а обыкновенная “стадная трусость”, вызванная тем, что сами правила поведения определяет никчемная толпа.
Но тем не менее, в последнее время стали обращать внимание на цель принятия закона при его оценке, в том числе и к его справедливости. Это четко прослеживается на уровне Верховных и Конституционных судов государств, а так же Европейского суда по правам человека. Это вызвано тем, что рассматриваемые там вопросы (по апеляциям) как раз связаны с тем, чтобы восстановить права человека, нарушенные законом.
Если говорить об участниках судебного процесса – юристах, то им вообще чужды приверженность идеалам справедливости и ориентированность на получение справедливого решения. Среди юристов нет ничего плохого или аморального в том, чтобы оправдать виновного. Такое поведение объясняется тем, что юрист здесь выступает только как профессионал, который обязан забыть про свои моральные принципы. Принятие законного решения зависит не от объективной картины события, а от того, какой юрист окажется процессуально более грамотным и более искусным.
Некоторые считают вполне удачным вариантом осуществлять правосудия самим народом или, по крайней мере, его значительно большим представительством, нежели один профессиональный судья. Но этот вариант при малейшем рассмотрении сразу отклоняется. Возьмем те же суды присяжных, которые должны были стать недремлющим оком народа и преградой для несправедливого суда. На деле же оказалось, что право действительно отступило на второй план, но и мораль не заняла ее место. Решения принимаются не на основе разума или моральных принципов или требований справедливости, но на основе эмоций и манипулирования человеческим сознанием. Поэтому народный или присяжный суд нельзя назвать местом, где царит справедливость.
Ориентирование на закон позволяет избежать гораздо большего зла, поскольку требования закона гораздо более четки и позволяют избежать хаоса с большей степенью вероятности.
Заключение
Основываясь на вышеизложенном, в заключение можно сделать некоторые выводы относительно соотношения таких понятий, как право и справедливость.
На протяжении всей истории справедливость понималась по—разному. Сейчас справедливость воспринимается как понятие о должном и правильном. Но тем не менее определение справедливости и её внутреннее содержание не стало более ясным. Справедливость является базовым понятием для права, но не наоборот. Теория (позитивистов) о том, что справедливость получает свое закрепление только в праве, на мой взгляд, нельзя назвать правильной, хотя суть права именно в регулировании отношений справедливым образом. Поэтому нельзя сводить право лишь к справедливости и наоборот, поскольку это понятия не совпадают, а лишь частично пересекаются. В юридическом пространстве справедливость это категория, на которую должно ориентироваться право и которая является критерием его оценки.
В силу усложнения общественных отношений стало невозможным их регулирование только естественными законами и моралью, а потому позитивное право получило мощное развитие и на сегодня является основным регулятором в юридическом пространстве. Такие регуляторы как мораль, религия стали учитываться в большей степени при принятии правовых норм, а не в ходе их применения. Сложная система правовых норм и их детальная разработка привели к некоторой предопределенности поведения человека, но тем не менее достижение справедливого результата не стало нормой.
Для того, чтобы достичь справедливого результата, право проявляет потребность в ориентировании на требования справедливости, а не только на требование законности. Поэтому, существенно отдалившись от идеалов справедливости за последние столетия, право обратно движется к опоре на справедливость. Такое направление можно только поддержать, т.к., хотя создать идеальную правовую систему нереально, но обеспечить построение права на основе устранения им наибольшего числа несправедливостей просто необходимо.
соотношение право справедливость закон
Список исполюзуемой литературы
1. Понятие права = Concept of Law/Т.Л.А. Харт; под общ. ред. Е.В.Афонасина, С.В.Моисеева; пер. с англ. – Санкт-Петербург, 2007 – 301с.
2. К проблеме справедливости в праве: очерк философии права/ Дербин А.П. – Мн., 2004 – 58с.
3. Справедливость и развитие: доклад о мировом развитии, [пер. с англ. И.П.Гуровой и др.; ред. А.В.Бондаренко] – М., 2006 – 298с.
4. Политическая философия: от концепций к теориям/ Алексеева Т.А., учеб. пособие — М., 2007 – 399с.
5. Теория права и государства. Под ред. проф. Г.Н.Манова. учебник для вузов. – М.,1996. – 336с.
В качестве еще одного примера можно представить сочинение на тему «Справедливость в моей жизни»:
Мне кажется, что справедливость – это прежде всего негласный закон, говорящий, что каждый должен получить по заслугам. Только с таким определением понятия я могу согласиться.
Мне кажется, что настоящая справедливость является мерилом нашего жизненного опыта. Чем больше человек пережил, чем больше разрешил проблем и трудностей, тем больше он понимает жизнь. Понятие справедливости у него будет шире.
Если говорить о справедливости в практическом применении, тогда стоит вспомнить тех, кто имеет с рождения проблемы со здоровьем. Эти проблемы учат его проявлять волю к жизни, о которой ничего не известно большинству здоровых людей. Награда – сила духа, которой могут позавидовать даже спортсмены. Эти качества человек обретает по справедливости, когда отказывается сдаваться даже в самых тяжелых жизненных условиях.
Приложенные усилия всегда найдут равноценную награду. Именно так справедливость проявляется в моей жизни. Сколько бы раз я не пытался (-ась) сделать что-то, полагаясь на везение, результат оказывался нулевым. Только после упорного труда можно получить желаемое. Думаю, это лучшее проявление справедливости, с которым приходится сталкиваться в жизни.
Напоследок хотелось бы сказать следующее: если человек все мерит материальными благами, тогда его жизнь будет несправедливой и скучной. Только с опытом приходит понимание, что в жизни все находится в равновесии. Это совсем как на весах Фемиды, чаша которых всегда склоняется в пользу того, кто прав.
Во все времена были люди, которые смирялись с силой и неизбежностью обстоятельств и готовы были с опущенной головой принять судьбу такой, какая она есть. Но и во все времена жили люди, готовые бороться за свое счастье, люди, не желающие терпеть несправедливость, люди, которым уже нечего терять. С такими людьми мы можем познакомиться на страницах повести А. С. Пушкина “Дубровский”.
Тяжела для крестьян Кистеневки ситуация, описанная в начале произведения. Горячо любимый и безмерно уважаемый ими барин умер, не вынеся подлых и хитрых козней своего бывшего друга — помещика Троекурова. Сам же Троекуров с помощью взяток и подкупа завладел Кистеневкой, и теперь по закону крестьяне становились собственностью этого жесткого и деспотичного помещика, прославившегося не только своим богатством, но и невежеством и самодурством. Владимир Дубровский, сын покойного хозяина Кистеневки, тоже не может смириться с мыслью, что в доме, где прошло его детство, где умерли его мать и отец, поселится человек, виновный во всех обрушившихся на его голову несчастьях. Дубровский решает сжечь дом и скрыться. Многие крестьяне, проявившие свое недовольство нынешним положением, следуют за ним. Пользуясь уважением и авторитетом среди мужиков, главный герой повести организует отряд разбойников. Стремясь восстановить справедливость, они грабят богатых, предают огню их дома. Конечно, все эти, часто жестокие, меры не могли вернуть им утраченного, но это были реальные, хотя и ошибочные, шаги к новому будущему.
Во все времена были люди, которые смирялись с силой и неизбежностью обстоятельств и готовы были с опущенной головой принять судьбу такой, какая она есть. Но и во все времена жили люди, готовые бороться за свое счастье, люди, не желающие терпеть несправедливость, люди, которым уже нечего терять. С такими людьми мы можем познакомиться на страницах повести А. С. Пушкина “Дубровский”.
Тяжела для крестьян Кистеневки ситуация, описанная в начале произведения. Горячо любимый и безмерно уважаемый ими барин умер, не вынеся подлых и хитрых козней своего бывшего друга — помещика Троекурова. Сам же Троекуров с помощью взяток и подкупа завладел Кистеневкой, и теперь по закону крестьяне становились собственностью этого жесткого и деспотичного помещика, прославившегося не только своим богатством, но и невежеством и самодурством. Владимир Дубровский, сын покойного хозяина Кистеневки, тоже не может смириться с мыслью, что в доме, где прошло его детство, где умерли его мать и отец, поселится человек, виновный во всех обрушившихся на его голову несчастьях. Дубровский решает сжечь дом и скрыться. Многие крестьяне, проявившие свое недовольство нынешним положением, следуют за ним. Пользуясь уважением и авторитетом среди мужиков, главный герой повести организует отряд разбойников. Стремясь восстановить справедливость, они грабят богатых, предают огню их дома. Конечно, все эти, часто жестокие, меры не могли вернуть им утраченного, но это были реальные, хотя и ошибочные, шаги к новому будущему.
В IV тысячелетии до нашей эры на берегах Нила и в долинах Двуречья появились первые законы. Они создавались для регулирования происходящего в государстве и в жизни его граждан. Закон и справедливость создавались как одно единое целое, они шли в одну ногу. Сам закон подразумевал в себе понятие «справедливость». Раньше люди знали, что действуя так или иначе, они могут встретится с определенным постановлением, которое решит все честно и правильно.
Но, увы, некоторые люди были, есть и будут корыстными и нечестными, поэтому закон не может быть всегда справедливым. Человек всегда ищет способы, чтобы обойти закон или перевернуть его в необходимую человеку сторону. Так же люди могут обойти его с помощью денег, а в такой ситуации не может быть и речи о справедливости. Например, в зале суда сидит человек, обвиняемый в убийстве, есть и свидетели и различные вещи, говорящие о его виновности. Но в конце его могут освободить, так как этому человеку могли нанять хорошего адвоката, который бы обязательно сделал виновного невиновным, или же у него есть хорошие связи в правоохранительных органах. Разве можно говорить в такой ситуации о справедливости? Конечно же нет.
Так же можно привести пример о законах, придуманных человеком не совсем корректно. С помощью таких законов можно обойти другие, к примеру, более строгие законы. В таких случаях справедливости быть не может.
Таким образом, по приведенным мною примерам можно сказать, что цитата Чарльза Калеба Колтона является правдивой, но в нашем мире мало чего делается по пресечению этого явления
Во все времена были люди, которые смирялись с силой и неизбежностью обстоятельств и готовы были с опущенной головой принять судьбу такой, какая она есть. Но и во все времена жили люди, готовые бороться за свое счастье, люди, не желающие терпеть несправедливость, люди, которым уже нечего терять. С такими людьми мы можем познакомиться на страницах повести А. С. Пушкина “Дубровский”.
Тяжела для крестьян Кистеневки ситуация, описанная в начале произведения. Горячо любимый и безмерно уважаемый ими барин умер, не вынеся подлых и хитрых козней своего бывшего друга – помещика Троекурова. Сам же Троекуров с помощью взяток и подкупа завладел Кистеневкой, и теперь по закону крестьяне становились собственностью этого жесткого и деспотичного помещика, прославившегося не только своим богатством, но и невежеством и самодурством. Владимир Дубровский, сын покойного хозяина Кистеневки, тоже не может смириться с мыслью, что в доме, где прошло его детство, где умерли его мать и отец, поселится человек, виновный во всех обрушившихся на его голову несчастьях. Дубровский решает сжечь дом и скрыться. Многие крестьяне, проявившие свое недовольство нынешним положением, следуют за ним. Пользуясь уважением и авторитетом среди мужиков, главный герой повести организует отряд разбойников. Стремясь восстановить справедливость, они грабят богатых, предают огню их дома. Конечно, все эти, часто жестокие, меры не могли вернуть им утраченного, но это были реальные, хотя и ошибочные, шаги к новому будущему.