Сочинение на тему женские образы в древнерусской литературе

12 вариантов

1. В былине о Дюке Степановиче образ 4матери в то же время образ градоправительницы. Она – хозяйка города, глава его. Как и других матерей русских богатырей, ее нередко зовут Мамелфа (вариант Амелфа и т. д.) Тимофеевна; с первого же появления чувствуется ее властность и независимость, противостояние киевскому двору Владимира. Она не хочет отпустить сына в Киев, говоря, что там живут хитрые люди, они изведут молодого Дюка, воспользовавшись его неопытностью; и только когда Дюк собирается ехать в Киев против воли матери, она дает ему напутствие — благословение. Когда Дюк поспорил с Чурилой, кто кого перещеголяет, и послал коня Бурушку с запиской в “Галич-то красную, Галич богатую”, мать Дюка помогает сыну в его споре, послав ему дивные наряды. Полностью же образ матери Дюка — властной градоправительницы – обрисовывается в конце спора Дюка с киевлянами, когда послы князя Владимира приезжают в Галич описывать Дюково имущество.
   “Самая встреча с матушкой Дюка послов Владимира, принимающих за мать богатыря сначала портомойницу, затем каравайницу, затем ияшошку, выразительно обрисовывает величественный образ градоправительницы. Введение сатирических элементов в рассказ о поведении послов в Галиче, которые оказались не в состоянии описать имущество Дюка, оттеняет – основные черты Мамелфы Тимофеевны: чувство собственного достоинства, сознание своей независимости; уменье держать себя, как полагается властной и богатой хозяйке, большой ум и такт в обращении с людьми.
   Сочетание любовного, заботливого отношения к сыну со свободным, равноправным отношением к городскому люду характерно для матери Васьки Буслаева и в какой-то мере сближает ее образ с образом матери Дюка. Самое начало былины, говорящее о смерти Буслая и о том, что на руках матери осталось буйное неразумное чадо, молодой Василыошко Буслаевич, которого она удерживает от бесчинств, ставит ее в особые отношения с горожанами и выделяет ее положение, как главы семьи. Не забитой, зависимой от горожан, а равноправной с ними обрисована новгородка – мать Василия. Многими вариантами это подчеркивается особенно ясно в эпизоде попытки матери примирить новгородцев с Васькой. Богатые дары несет мать новгородцам, лишь бы они не бились кулачным боем с Васькой; когда же новгородцы, посмеявшись, отказываются от этих даров, рассчитывая завладеть всем Васькиным имуществом, мать Василия гневно возвращается домой и так ударяет ногой тынину, что та улетает с места, а дверь распахивается, едва не сорвавшись с петель. В образ матери Василия привносятся черты богатырки, которые роднят ее с сыном. Она успокаивает разошедшегося во время кулачного боя Василия и уносит его на руках с моста через Волхов-реку, спасая мужиков новгородских от поголовного истребления. К ней же – хозяйке дома, властной новгородской женщине – возвращается Васькина дружина после его гибели, и мать Василия рассчитывается с дружинниками и отпускает всех по домам.
   Несколько иной характер имеет образ матери в богатырских былинах: мать богатыря рисуется менее самостоятельной в отношениях с киевлянами, сфера ее действий более ограничена семейными отношениями и она более зависима от князя. Такова мать Добрыни Никитича. Она многое предвидит, многое знает; она предостерегает богатыря от неразумных поступков и спасает его в опасных случаях жизни (например, дает ему чудесный платок, восстанавливающий силы, плеть, придающую силы коню, – варианты былины “Добрыня и Змей”; она заставляет Маринку, обернувшую Добрыню туром, возвратить ему человеческий облик и сама превращает колдунью в сороку – “Добрыня и Маринка”). Но мать Добрыни безропотно подчиняется решениям князя даже в тех случаях, когда он творит насилие над богатырем и его семьей (“Добрыня и Алеша”). Глубока, сильна любовь матери; нередко эта любовь охраняет богатыря от несчастья. И куда бы ни уехал богатырь, как долго бы он ни отсутствовал, мать его ждет, смотрит в поле через окошко косивчатое.
   Русские былины создали не только прекрасный образ матери, но и образ верной, любящей жены. В былине о Добрыне и Алеше рядом с матерью богатыря встает образ верной жены Настасьи Микуличны. Она ждет любимого мужа* уехавшего в долгую поездку богатырскую, гонит от себя сватающегося к ней Алешу, и только когда князь Владимир насильно заставляет ее, она идет замуж.
   Тема любви и верности – основная в показе отношений богатыря и его жены. Эта тема определяет развитие действия многих былин, говорящих о судьбах жены и мужа. Она раскрывается в сюжете возвращения мужа на свадебный пир жены, так своеобразно разработанном былиной “Добрыня и Алеша”. Она трагически окрашена в “Даниле Ловчанине” и имеет несколько приключенческий характер в “Ставре Годиновиче”. И несмотря на различную трактовку этой темы, несмотря на различие в обрисовке самого образа верной жены, все эти былины (и другие, примыкающие к ним) говорят о стойкости женщины в любви и верности.
   Былина “Данила Ловчанин” рисует деспотический образ князя Владимира. Князю полюбилась Василиса, жена Данилы, и он приказал Данилу убить, чтобы взять Василису себе в жены. Тема женитьбы на чужой жене получает, таким образом, трагедийную разработку. Обличительные слова Ильи Муромца не останавливают Владимира. Но смерть Данилы не приводит к исполнению желания князя. Василиса убивает себя над телом мужа. Так исполнились слова Ильи: “Изведешь ты ясна сокола, не увидишь белой лебеди”. Образ Василисы, любившей мужа и принявшей смерть, лишь бы не стать женой князя, более глубок, чем образ Настасьи, которая помнила мужнин наказ и все ж “не по его наказу сделала”, побоялась князя Владимира и “его грозы великия”.
   Иные черты идеального женского характера раскрываются в былине о Ставре, в которой жена, тоже Василиса переодевшись в мужское платье и приехав под видом иноземного богатыря (иногда жениха княжеской племянницы), обманывает князя Владимира и выручает мужа, посаженного в тюрьму. По образному выражению былины, проведенный Василисой князь Владимир “наделал много смеху-хохоту по всему по Киеву, по Киеву, по Чернигову”.
   Все эти женские образы былин отражают народные представления о том, какой должна быть женщина. Противореча утверждению церковников о том, что женщина – “сосуд дьявольский”, и бытовым правилам Московской Руси, ограничивавшим сферу действий женщины домом и двором, народный эпос создавал идеальный образ женщины – всеми уважаемой матери, мудрой, способной возглавить семью и управлять городом; жены, преданной мужу, любящей и тихой, способной в годину испытаний сохранить верность и выручить из беды мужа. Большие чувства, глубокие переживания характеризуют эпический образ женщины — идеальный характер, живший в сознании народа.
   Таким образом, в целом ряде случаев мы имеем дело с явным влиянием фольклорной традиции, которая используется литературой. Обращаю внимание, что такая ситуация достаточно характерна для древнерусской литературы, по большей части на раннем периоде, но такие тенденции сохраняются вплоть до конца древнерусского периода.

2. Русская литература всегда отличалась глубиной идейного содержания, неустан­ным стремлением ставить и разрешать жизненно важные вопросы, гуманным от­ношением к человеку, правдивостью изо­бражения действительности. Русские писатели стремились выявить в женских образах лучшие черты, свойственные на­шему народу. Ни в одной литературе мира мы не встретим таких прекрасных и чис­тых женщин, отличающихся верным и лю­бящим сердцем, неповторимой душевной красотой.
   Только русские писатели уделяли так много внимания изображению внутренне­го мира и сложных переживаний женской души. Начиная с XII века через всю нашу литературу проходит образ русской жен­щины-героини с горячим сердцем, пла­менной душой и готовностью на великие подвиги.
   Достаточно вспомнить полный красоты и лиризма пленительный образ древнерус­ской женщины Ярославны. Она — вопло­щение любви и верности. Ее печаль в раз­луке с Игорем совмещается с гражданской скорбью: Ярославна переживает гибель дружины своего мужа и, обращаясь к си­лам природы, просит помочь не только ее «ладе», но и всем его воинам. Автор «Сло­ва» сумел придать образу Ярославны нео­быкновенную жизненность и правдивость. Он первый создал прекрасный образ рус­ской женщины.
   В романе «Евгений Онегин» А. С. Пуш­кин запечатлел незабываемый образ Та­тьяны Лариной. Татьяна «русская ду­шою» — это автор подчеркивает на про­тяжении всего романа. Ее любовь к русскому народу, к патриархальной ста­рине, к русской природе проходит через все произведение. Татьяна — «натура глубокая, любящая, страстная». Цельная, искренняя и простая, она «любит без ис­кусства, послушная влеченью чувства». О своей любви к Онегину она не говорит никому, кроме няни. Но глубокую любовь к Евгению Татьяна сочетает с чувством долга к мужу:
   Я вас люблю (к чему лукавить?),
   Но я другому отдана;
   Я буду век ему верна.
   Татьяне свойственно серьезное отноше­ние к жизни, к любви и к своему долгу, для нее характерны глубина переживаний, сложный душевный мир. Все эти черты вос­питала в ней связь с русским народом и рус­ской природой.
   Пушкин дал и другой, казалось бы, ме­нее заметный образ скромной русской девушки. Это образ Маши Мироновой в «Капитанской дочке». Автор сумел пока­зать и серьезное отношение ее к любви, глубину чувства, которое героиня не уме­ет выразить красивыми словами, но вер­ность которому сохраняет всю жизнь. Она готова пойти на все ради любимого чело­века. Она способна пожертвовать собой для спасения родителей Гринева.
   Нельзя забыть и другой образ женщины, полный красоты и трагизма, образ Катери­ны в драме Островского «Гроза», в кото­ром, по мнению Добролюбова, отразились лучшие черты характера русского народа, душевное благородство, стремление к правде и свободе, готовность к борьбе и протесту. Катерина — «светлый луч в тем­ном царстве», исключительная женщина, натура поэтически-мечтательная. Попав в атмосферу лицемерия и ханжества, вый­дя замуж за нелюбимого человека, она глубоко страдает. Но как ярко вспыхивает ее чувство, когда она в этом «темном цар­стве» встречает человека, близкого ей по духу! Любовь к нему становится для Кате­рины единственным смыслом жизни: ради Бориса она готова переступить свои поня­тия о грехе. Борьба между чувством и дол­гом приводит к тому, что Катерина публич­но кается перед мужем, но, доведенная до отчаяния деспотизмом Кабанихи, кончает жизнь самоубийством. В гибели Катерины Добролюбов видит «страшный вызов са­модурной силе».
   Большим мастером в создании женских образов, тонким знатоком женской души был И. С. Тургенев. Он нарисовал целую га­лерею изумительных русских женщин. Пе­ред нами встает Лиза Калитина («Дворян­ское гнездо») — светлая, чистая, строгая. Чувство долга, ответственности за свои по­ступки, глубокая религиозность сближают ее с женщинами Древней Руси.
   Но Тургенев дал образы и женщин ново­го времени — Елены Стаховой и Мариан­ны. Елена — «необыкновенная девушка», она ищет «деятельного добра», стремится выйти за узкие рамки семьи, на простор общественной деятельности. Но условия русской жизни того времени не давали женщинам возможности такой деятельно­сти. И Елена полюбила Инсарова, который всю жизнь посвятил делу освобождения своей родины. Он увлек ее красотой по­двига в борьбе за «общее дело». После его смерти Елена остается в Болгарии, посвящая свою жизнь святому делу — ос­вобождению болгарского народа от ту­рецкого ига. Подлинным певцом русской женщины был Н. А. Некрасов. Ни один поэт ни до Некрасова, ни после него не уделил столько внимания женской судьбе. Поэт с болью говорит о тяжелой доле русской крестьянки, о том, что «ключи от счастья женского утеряны давно». Но никакая раб­ски-приниженная жизнь не сможет сло­мить гордость и чувство собственного до­стоинства русской крестьянки. Такова Да­рья в поэме «Мороз, Красный нос». Как живой предстает перед нами образ рус­ской крестьянки, чистый сердцем и свет­лый душой:
   И голод, и холод выносит,
   Всегда терпелива, ровна.
   … Коня на скаку остановит,
   В горящую избу войдет!
   С большой любовью и теплотой пишет Некрасов о женщинах-декабристках, по­следовавших за своими мужьями в Си­бирь. Трубецкая и Волконская готовы де­лить с мужьями, пострадавшими за счас­тье народное, и каторгу, и тюрьму. Их не страшат ни бедствия, ни лишения.
   Наконец, революционный демократ Н. Г. Чернышевский показал в романе «Что делать?» образ новой женщины Ве­ры Павловны, решительной, энергичной, самостоятельной. Как страстно рвется она из «подвала» на «вольный воздух». Вера Павловна правдива и честна до кон­ца. Она стремится облегчить жизнь очень многих людей, сделать ее прекрасной и необыкновенной. Вот почему многие женщины так зачитывались романом и стремились в своей жизни подражать Ве­ре Павловне.
   Л. Н. Толстой, выступая против идеоло­гии демократов-разночинцев, противопос­тавляет образу Веры Павловны свой идеал женщины — Наташу Ростову. Это одарен­ная, жизнерадостная и решительная де­вушка. Она, подобно Татьяне Лариной, близка к народу, к его жизни, любит его песни, деревенскую природу. Толстой под­черкивает в Наташе практичность и хозяй­ственность. При эвакуации из Москвы в 1812 году она помогает укладывать ве­щи, дает ценные советы. Патриотический подъем, который пережили все слои рус­ского общества при вступлении армии На­полеона в Россию, охватил и Наташу. По ее настоянию подводы, предназначенные для погрузки имущества, были освобождены для раненых. Но жизненные идеалы Ната­ши Ростовой не сложны — они лежат в се­мейной сфере.
   Крупнейшие русские писатели в своих произведениях вывели целый ряд замеча­тельных образов русских женщин, раскры­ли во всем богатстве их душевные, нравст­венные и интеллектуальные качества, чис­тоту, ум, полное любви сердце, стремление к свободе, к борьбе. Эти черты характерны для образа русской женщины в русской классической литературе.

3. Двойственность положения женщины наблюдается и в христианском мировоззрении. Здесь сходятся два диаметрально противоположных взгляда, связанные с ветхозаветной и новозаветной традицией. В первом случае женщина обвиняется в первородном грехе (Ева, соблазненная змеем, уговаривает Адама съесть плод с древа познания добра и зла, за что первые люди изгоняются Богом из рая), считается «сосудом дьявола», соблазняющим мужчину и препятствующем ему в обретении Царства Небесного. Новозаветная традиция, напротив, выводит на ключевые позиции образ Святой Богородицы – женщины духовной, максимально в своей непорочности приближенной к Богу, культ которой был особо чтим в Древней Руси [1, с. 358-362].
   Не удивительно, что древнерусская книжность переняла из сферы общественной и духовной жизни традиции деления женских образов на два противоположных и исключающих друг друга типа.
   Вообще, обращаясь к древнерусской литературе, необходимо учитывать, что это литература, исследующая личность, сознающая ценность каждой индивидуальности и неповторимость человеческой души, но одновременно убежденная в существовании сверхличностных ценностей. Это литература, строящаяся на системе религиозных представлений о мире, устремленная к вечной гармонии мира и Бога, пытающаяся решить вопросы философского осмысления действительности, ищущая смысл человеческого существования. Именно эти черты делают русскую литературу одной из вершин художественного, философского, нравственного развития человечества.
   Для искусства средневековья характерен органический сплав категорий этического и эстетического: красиво то, что нравственно, согрето любовью к Богу и милосердием к ближнему. Добро всегда божественно прекрасно, оно ассоциируется с понятиями «свет» и «тепло», в то время как зло являет собой безобразное, дьявольское, нечто мрачное и холодное. Отсюда контрастность в изображении героя древнерусской литературы, душа которого представляет арену борьбы сил добра и зла. Для древнерусской литературы характерен «светлый» взгляд на человека, вера в возможность его нравственного возрождения.
   Безусловно, что воспроизведение человека в средневековой литературе, как и в новой, зависит от стиля и жанра произведения. Но в отличие от современной литературы, жанры древнерусской словесности довольно многогранны. Без их понимания нельзя представить себе художественное своеобразие памятников Древней Руси. В соответствии с тем или иным жанром и его канонами в средневековых художественных произведениях создаются образы героев. Если перед нами житие – на первый план выдвигаются монашеские качества святого, если воинская повесть – доблесть и бесстрашие князя, в сатире подчеркиваются находчивость героя из простого народа, его умение смеяться над собой.
   Исследователи (вслед за Д.С. Лихачевым) выделяют в древнерусской литературе жанры «объединяющие» и «первичные» [3, с. 79-95]. Последние являются своего рода строительным материалом для сборников-ансамблей. Вместе с тем, подобное деление весьма условно и производится только исходя из конкретного литературного контекста. Способность объединять в рамках большого художественного целого произведения малых форм отличает древнюю литературу от фольклора.
   Таким образом, обращаясь к осмыслению поэтики женских образов в контексте древнерусской литературы, необходимо учитывать жанровое своеобразие художественных текстов, от которого во многом зависят создаваемые средневековым автором образы женщин.
   Древнерусская литература формирует удивительные по своей человечности образы тихих и мудрых женщин. В большинстве случаев женщина неизменно выступает в обаянии нежной заботливости, проникновенного понимания государственных тревог своих мужей и братьев. Любовь к мужу, отцу или сыну не притупляет ее любви к родине, ненависти к врагам, уверенности в правоте дела любимого человека.
   Огромный и относительно точный в хронологическом отношении конкретно-исторический материал, заключенный в летописных свидетельствах, раскрывает роль женщин на внешнеполитическом поприще, их участие в законодательной и административной деятельности. Однако не стоит забывать о характерной для средневековой литературы нарративной тенденции к идеализации и стандартному описанию жизни и деятельности знатных женщин. Так, следуя фольклорной традиции, создается образ княгини Ольги: в нем легко прослеживается эпическая назидательность. «Веками ткалось кружево народных преданий о княгине Ольге как о деятельной, мудрой, «вещей» правительнице и защитнице земли Русской» [7, с. 79]. Народные сказания переплетались с историческими фактами и ложились в основу летописного свода. Обман и коварство княгини, жестоко мстящей за убийство мужа, прославляются летописцем как высший, справедливый суд и совершенно не осуждаются, так как являются привычными, соответствующими моральным принципам того времени.
   Светлый образ Ярославны, жены князя Игоря, создан в лучших фольклорных традициях и воплощает идеал русской женщины – преданной, любящей супруги, мудрой правительницы. В этом образе заложены поэтические основы, которые позже разовьются в нашей классической литературе: необыкновенная самоотверженность русской женщины, ее полное подчинение интересам мужа-воина, защитника родины, и безграничная вера в правоту его дела.
   В произведении создается образ русской женщины, которому отводится особое место в идейном замысле поэмы. Ярославна заключает в себе идею созидания, противопоставления войны и мира, мысль о семье и доме. Наделяя героиню типичными чертами, автор не случайно передает ее чувства в фольклорном жанре плача, позволяя тем самым раскрыться поэтическому, полному нежности и грусти народному характеру.
   Главным героем «Повести о Петре и Февронии Муромских» является не князь, способный на обман и предательство, идущий на поводу у коварных бояр, а мудрая и прозорливая крестьянка-целительница. Феврония без суеты разрешает жизненные трудности; ум, благородство и кротость помогают ей преодолеть враждебность бояр. В каждой конфликтной ситуации автор противопоставляет высокое человеческое достоинство крестьянки низкому и корыстному поведению ее высокородных противников.
   Финал повести достаточно традиционен для жития, однако именно здесь прослеживается максимальная сюжетная напряженность и психологическая сложность внутреннего конфликта. Петр и Феврония перед смертью принимают монашество под именами Давида и Ефросиньи. Герои дают друг другу обещание умереть в один день, но когда Петр посылает к Февронии гонца с известием о приближающейся к нему смерти, она выполняет обет, данный богу, – вышивает воздух с ликами святых для покрова Святой Чаши. И лишь когда в третий раз Петр призывает Февронию, она оставляет свою работу: «Она же остаточное дело воздуха того шьяше, уже бо единого святаго риз не дошив, лице же нашив и воста и вотче иглу свою в воздух и преверте нитию, ею же шиаше. И послав ко блаженному Петру, нареченному Давиду, о преставлении купнем. И, по- молившеся, предаста вкупе святыя своя душа в руце божий месяца июня в 25 день» [6, с. 647].
   Характер подвига Юлианин Лазаревской – каждодневный труд на благо ближнего и не знающее границ милосердие. Святость героини, всю жизнь занимающейся ведением домашнего хозяйства и рукоделием, рождением и воспитанием детей, заботой о муже и его родителях, уравнивается в своем значении с молитвенным подвигом и аскезой святого.
   М.О. Скрипиль считает, что данное произведение носит оттенок светско-биографической повести с элементами семейной хроники. С точки зрения исследователя признаки агиографического жанра не могли превратить историко-бытовую повесть в житие святой: «в повествование в большом количестве проникал материал, чуждый агиографическому жанру. Под его влиянием изменилась житийная схема и условные житийные характеристики. Важнейшая в житийной схеме часть, – подвиги святого, – заменена в повести хозяйственной деятельностью Ульянии. И это описание только отчасти орнаментировано чертами агиографического стиля: аскетизм (и то – в быту), демонологическое видение и элементы чуда. В результате – за привычными формами житийной характеристики виден портрет живого лица – умной и энергичной женщины второй половины
   XVI века, Ульянии Осорьиной, и вместе с тем идеал женщины, сложившийся у автора – дворянина начала XVII века» [8, с. 276].
   Д.С. Лихачев, напротив, полагает, что данный литературный памятник отличается своеобразием, но находится в рамках агиографической традиции. Ученый лишь отмечает примеры проникновения быта в житийную литературу [4, с. 342].
   Так или иначе, но возникшая в житии идея «спасения в миру», возможность посвятить свою повседневную будничную жизнь служению богу, деятельной любви к людям сделало произведение особо популярным у средневекового читателя, придавая ему в некотором роде воспитательную функцию. Именно в этом Ф.И. Буслаев видит новаторство произведения: «Веет свежим духом в смелом выражении этих идей, примиряющих древнерусского благочестивого писателя и с семейным счастьем, и с семейными добродетелями женщины, как супруги и матери» [2, с. 259].
   Если ранее агиограф пытался очистить образ святого от подробностей быта, то в «Житии Юлианин Лазаревской» он погружен в быт, предстает в повседневных делах и заботах.
   Образ Татьяны в «Повести о Карпе Сутулове» кардинально отличается от добродетельных образов святых жен традиционной средневековой литературы. Появление подобного персонажа связано, прежде всего, с изменившимися условиями русской жизни второй половины XVII в., с обновлением бытового уклада, новыми реалиями и ценностями, возникающими в связи с появлением буржуазии. Как отмечает М.О. Скрипиль, Тятьяна Сутулова представляет собой типичный образ женщины переходного периода – инициативной, деятельной, активно охраняющей семейный очаг. «Новое время, иная общественная среда отразились на более житейски-практическом подходе автора к вопросу о женской добродетели. Татьяна, конечно, «не оскверни ложа мужа своего», соблюла завет мужа, но она не возмущается поведением своих поклонников, а весело смеется над ними вместе с воеводой» [8, с. 229].
   Помимо образов святых жен в древнерусской литературной традиции встречаются образы «жен злых». Эти два диаметрально противоположных характера сталкиваются в многочисленных оригинальных и переводных «Словах». Как замечает Т.В. Чумакова, «в древнерусской книжности встречается немало произведений, рисующих образ «злой жены», злоба и глупость которой служат медиаторами злых сил. Это объясняется не только реалиями повседневной жизни, но и дохристианскими представлениями. Способность женщин к продолжению рода, а значит и связь их с древними могучими хтоническими силами, вызывала в народном сознании образы чародеек, колдуний, ведьм» [11, с. 137]. Причем, как и большинство образов средневековой словесности, данные образы гиперболизируются: «добрая жена» становится средоточием всех христианских добродетелей, «злая» же, напротив, лишается человеческих черт, является исчадием ада, в который, в конце концов, будет ввергнут ее муж. В работе «Гармония и симметрия» К.Э. Штайн и Д.И. Петренко отмечают, что «единство всех элементов произведения достигается благодаря расширению системы понятий и введению противоположных образов для характеристик того или иного явления; такого рода произведения, а иногда и творчество в целом, и следует рассматривать в единстве взаимоисключающих образов, иначе разрушится гармония произведения, которая создается не столько соотношением отдельных элементов, сколько парадоксальным их соединением» [12, с. 316].
   Таки образом, проведя анализ ряда произведений древнерусской литературы, мы определили следующие поэтические особенности формирования женских образов:
   1. Как правило, подобные образы формируются на стыке фольклорно-мифологической и библейско-агиографической книжной традиции. Здесь необходимо отметить, что в определенный период христианство и исторические реалии активно вносят свои коррективы в схему создания женских образов: деятельные и самобытные характеры сменяются образами по-христиански идеальных «кротких жен». Однако с течением времени в житийный текст все более и более начинают проникать черты фольклорной легенды, сказки и новеллы. Таким образом, уже в XVII веке новая демократическая литература, разрабатывая светскую тематику, смело опирается на фольклор, широко использует не только его образы и сюжеты, но и жанрово-стилистические особенности. Женские образы вновь становятся самобытными, создаются при помощи использования сюжетных элементов народной сатирической сказки.
   2. В агиографических текстах образы женщин подвергаются демократизации, что ведет к постепенному обмирщению житийного жанра. Так, например, повествование о Петре и Февронии Муромских во многом отступает от классического канона, акцентируя внимание лишь на наиболее ярких эпизодах в жизни героев; бытовые описания придают образу Юлиании Лазаревской черты реальной женщины, что уже само по себе является существенным нарушением агиографической традиции.
   3. Одним из наиболее распространенных стилистических средств создания женских характеров в памятниках древнерусской словесности выступает гипербола. Гиперболизированные женские образы могут вбирать в себя как сугубо положительные черты, воплощая традиционные христианские добродетели (образы святых жен), так и являться средоточием всех отрицательных качеств, представляя собой абстрактное злое начало (образ «злой жены»).
   4. В ряде случаев в созданные древнерусскими авторами женские образы проникают мотивы средневековой переводной новеллистики (Феврония Муромская, Татьяна Сутулова). С одной стороны, здесь можно говорить о включенности данных персонажей в галерею женских образов мировой литературы, с другой, отмечая своеобразие и яркие национальные черты данных характеров, выявляется их самобытность и уникальность.
   Подводя общий итог, можно отметить, что по причине далеко не главенствующего социального положения женщины в обществе ее образ в древнерусской литературе был в значительно меньшей степени, по сравнению с образами мужчин, подчинен жестким правилам литературного этикета. Благодаря этому фольклорные элементы с легкостью проникали в произведения, женские образы создавались на стыке традиционно-книжного и устного народного творчества, что заставляло автора отступать от нормативного жанрового канона. Таким образом в литературе начинается поиск новых путей изображения человека. Рост интереса к психологии героя ведет к постепенной смене типичных характеров яркими самобытными образами.
   Литература
   1. Бондарева Н.С. Образ женщины в древнерусской литературе // Развитие системы педагогического образования в современной России: антропологический аспект: мат-лы XI Междунар. научно-практич. конф. / Под ред. Л.Л. Редько, С.В. Бобрышова, Е.Г. Пономарева. – Ставрополь: Изд-во СГПИ, 2015. – С. 358-362.
   2. Буслаев Ф.И. Идеальные женские характеры Древней Руси // Древнерусская литература в исследованиях: Хрестоматия / Сост. В.В. Кусков – М.: Флинта, 1986. – С.254-283.
   3. Лихачев Д.С. Зарождение и развитие жанров древнерусской литературы // Исследования по древнерусской литературе. – Л.: Наука, 1986.-С. 79-95.
   4. Лихачев Д.С. Избранные работы: В 3-х т. Т. 2. – Л.: Худож. лит., 1987.
   5. Марченко Е.М. Материнство как исторический феномен в контексте Северного Кавказа: методологический аспект//Гуманитарные и юридические исследования. – Выпуск № 4. – 2014. – С. 47-50.
   6. Повесть о Петре и Февронии Муромских // Памятники литературы Древней Руси: конец XV- первая половина XVI в. / Подг. текста М.Д. Каган-Тарковской, Н.А. Кобяк. – М.: Худож. лит., 1984. – С.626-647
   7. Полное собрание русскихлетописей:В41 т.Т. 1. Лаврентьевская летопись. – М.: Языки русской культуры, 1997.
   8. Скрипиль М.О. Повесть о Карпе Сутулове // История русской литературы: В 10 т. Т. 2. Ч. 2. – М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1948. – С.228-230.
   9. Скрипиль М.О. Повесть об Ульянии Осорьиной (Исторические комментарии и текст) // Труды Отдела древнерусской литературы. – М.-Л.: Худож. лит, 1948. – С. 256-323.
   10. Фурье Ш. Избранные сочинения: В 3 т. Т. 1. Теория четырех движений и всеобщих судеб. – М.: Соцэкгиз, 1938.
   11. Чумакова Т.В. Человек и его мир в «Домострое» // «В человеческом жительстве мнози образы зрятся». Образ человека в культуре Древней Руси. – СПб.: Санкт-Петербургское философское общество, 2001.-С. 132-146.
   12. Штайн К.Э., Петренко Д.И. Гармония и симметрии: Учеб, пос. – Ростов н/Д: ЗАО «Книга», 2015.
   УДК 94(470.6)

4. Контрольная работа
   по древнерусской литературе
   по теме: «Идеальные женские образы в средневековой Руси XI-XVвека»
   филология З-О 2 курс
   Оглавление
   образ княгиня древня русь
   1. Введение. Роль женщины в творчестве жизни
   . Женские образы в русской литературе 11- 15 веков
   .1 Княгиня Ольга из «Повести временных лет»
   .2 Образ Ярославны из «Повести о полку Игореве»
   .3 Образованные женщины Древней Руси
   .4 Благоверная княгиня Евпраксия из «Повести о разорении Рязани Батыем»
   .5 Образы верных жен в «Задонщине»
   .6 Княгиня Евдокия из «Сказания о Мамаевом побоище». Участницы Куликовской битвы
   .7 Авдотья Рязаночка из одноименной былины
   . Заключение
   . Литература
   1. Введение. Роль женщины в творчестве жизни
   История донесла до нас удивительные произведения древнерусской литературы, удивительные по глубине своей, ибо при краткости изложения они глубоки и мудры по смыслу и выразительны по языку. Они воссоздают для нас образы, значимые не только для их современников, но и для читателей наших дней. Эти образы говорят о вечном: о победе и поражении, о любви и силе духа, о женщине, ее сути, ее предназначении, ее роли и проявлении в жизни.
   Археологи и историки утверждают, что именно женщина, с ее интуицией и наблюдательностью, стоит у истоков таких приобретений, как земледелие, ткачество, гончарное ремесло. Женщина создала домашний очаг и оставалась его хранительницей во все века и у всех народов. Женщины воспитывали детей и стремились сделать жизнь вокруг себя красивее. Они напевали детям свои, или придуманные матерью, или бабушкой, колыбельные песни. Учили их различать добро и зло, смотреть на небо, чтобы увидеть звезды, и узнавать на земле травы и цветы. Женщины всегда занимались творчеством жизни, ее созиданием.
   Но женское творчество чаще всего было безымянным. В жизни исторической, в обстоятельствах общества и семьи женщина почти всегда проявляла свою великую силу, часто оставаясь в тени и безвестности. А потому не так много женских образов дошло до нас из глубины веков.
   Литературные произведения Руси 11-15 веков интересны переплетением, слиянием миропонимания и образов дохристианской ведической Руси с канонами и заповедями христианскими. Этот период – еще и время борьбы за власть удельных княжеств, и трудное время татаро-монгольского ига, когда набеги татар разоряли и опустошали целые селенья, и затем, наконец, объединения русских князей перед лицом внешней опасности и последовавшая их победа. Это время становления Руси как государства, и потому особенно интересно, какова роль женщины в буднем жизненном укладе и перед лицом трудных испытаний. Какими представляли наши предки идеальные женские образы? Какими чертами их наделяли? Кого воспели в песнях, былинах, летописях и сказаниях, что дошли до нас сквозь века?
   2. Женские образы в русской литературе 11- 15 веков
   .1 Княгиня Ольга из «Повести временных лет»
   Решительность, смелость и мудрость русской женщины в полной мере были воплощены в сказаниях о «вещей» княгине Ольге, которая стояла у истоков русской государственности, была первым державным правителем Древней Руси.
   Об Ольге мы узнаем из «Повести временных лет», наиболее раннем из дошедших до нас летописных сводов (относится к началу XII века). Свод этот известен в составе ряда летописных сборников, сохранившихся в списках, из которых лучшими и наиболее старыми являются Лаврентьевский 1377 г. и Ипатьевский 20-х годов ХV века.
   Имя будущей просветительницы Руси и родину ее древнейшая из летописей – «Повесть временных лет» называет в описании женитьбы Киевского князя Игоря: «И привели ему жену из Пскова именем Ольга». Иоакимовская летопись уточняет, что она принадлежала к роду князей Изборских – одной из древнерусских княжеских династий.
   Супругу Игоря звали варяжским именем Хельга, в русском произношении – Ольга (Вольга). В летописи под 903 г Ольга впервые упоминается., как жена, которую Игорь привел из “Плескова”. Предание называет родиной Ольги село Выбуты неподалеку от Пскова, вверх по реке Великой. Житие святой Ольги повествует, что здесь впервые состоялась встреча ее с будущим супругом. Молодой князь охотился «в области Псковской» и, желая перебраться через реку Великую, увидел «некоего плывущего в лодке» и подозвал его к берегу. Отплыв от берега в лодке, князь обнаружил, что его везет девушка удивительной красоты. Игорь воспылал к ней похотью и стал склонять ее к греху. Перевозчица оказалась не только красива, но целомудренна и умна. Она устыдила Игоря, напомнив ему о княжеском достоинстве правителя и судии, который должен быть «светлым примером добрых дел» для своих поданных. Игорь расстался с ней, храня в памяти ее слова и прекрасный образ. Когда пришло время выбирать невесту, в Киев собрали самых красивых девушек княжества. Но ни одна из них не пришлась ему по сердцу. И тогда он вспомнил «дивную в девицах» Ольгу и послал за ней сродника своего князя Олега. Так Ольга стала женой князя Игоря, великой русской княгиней.
   Новгородская Первая летопись младшего извода, которая содержит в наиболее неизменном виде сведения из Начального свод XI века Казалось бы, репутация Ольги, будущей христианки, скомпрометирована этой известной историей. Но обратимся к содержанию самого происшествия. Заметим, что события, связанные с древлянами, нельзя отрывать от общих примет времени и от той ситуации, того положения, в котором оказалась княгиня. Ольга была ответственна за общее положение на Руси, за судьбу будущего государства и уже неразрывно связанного с ним княжеского семейства. Не прими Ольга тех мер, жестоких, но «понятных» всем и каждому на бескрайних просторах Руси, то, безусловно, будущее для населявших ее территорию племен было бы другим. Княжеская власть утратила бы авторитет. Объединяющее начало оказалось бы подорванным в основе. Кровавые межплеменные усобицы наполнили бы Русь, а судьба наследников Рюрика была бы плачевна. Ольга поступила с древлянами резко, но мудро. Достоинство и авторитет власти были восстановлены в полной мере. Ибо «слухом земля полнится», и, безусловно, весть о том, что вдовствующая княгиня держит власть «крепкой рукою», прошла по всей земле и дошла даже до всех последующих поколений. И усобиц не было при Ольге, и жила земля «тихо», а власть могла заниматься насущными делами всей нации. Ольга объезжает все киевские владения, восстановляя повсюду порядок – “уставляя уставы и уроки”. “И устави по Мсте погосты и дань, и ловища ея суть по всей земли, и знамение и места по всей земли, и погосты, а санки ее стоят во Пскове и до сего дни; по Днепру перевесища и села, и по Десне есть село ее и доселе” – говорит о деятельности Ольги летописец. На всей подвластной ей земле она установила точные размеры и сроки сбора дани. Власть старейшин на местах постепенно заменялась управлением княжеских тиунов. Так начался процесс централизации Русского государства. Политическую деятельность Ольги высоко оценил Н.М. Карамзин, который писал, что она «мудрым правлением своим доказала, что слабая жена может иногда равняться с великими мужами».
   Утвердив свою власть и добившись внутреннего спокойствия, Ольга переходит к вопросам внешней политики. Приобщение к европейской культуре, путем принятия христианства, грозило потерею самостоятельности, вовлечением путем церковного подчинения Византии в политическую зависимость от нее. Ольга делает попытку договориться с греками без ущерба для своего отечества; она едет в Константинополь в 955 г. (об этой поездке, кроме наших летописей, говорит и византийский историк Кедрин), получает желаемые обещания и крестится. Интересна ситуация, как получила Ольга крещение. Византийский император, преследуя некие свои цели, предложил Ольге выйти за него замуж. Ответить прямым отказом было опасно – император мог разгневаться (или сделать вид, что разгневался) и использовать это как повод для разрыва отношений с Россией. Ответить согласием – для Ольги означает предать память мужа и предать Родину, так как Русь оказалась бы в подчинении у Византии. Ольга выбирает третий путь: она просит повременить с ответом до того, как она примет крещение. После же принятия крещения Ольга становится духовной дочерью императора, следовательно, она никоим образом не может выйти за него замуж. В этом эпизоде проявилась мудрость и дальновидность Ольги, как политика, ее дипломатические способности. После того как Ольга приняла православие, у нашей страны установились качественно новые отношения с Византией. Русь символически стали считать дочерью Византии (ведь и Ольга стала крестницей византийского императора), а это положило начало более тесным взаимоотношениям государств. Тогда же и была заложена основа идеи Москвы как «третьего Рима» – непосредственной наследницы этого великого духовного центра.
   По возвращении в Киев Ольга, принявшая в крещении имя Елена, пробовала приобщить Святослава к христианству, однако «он и не думал прислушаться к этому; но если кто собирался креститься, то не запрещал, а только насмехался над тем» (ПВЛ, год 955). Более того, Святослав гневался на мать за её уговоры, опасаясь потерять уважение дружины. Ольга с терпением и любовью относилась к сыну, не насиловала его волю, но проповедовала христианскую веру своим примером. «Однако Ольга любила своего сына Святослава и говаривала: “Да будет воля Божья; если захочет Бог помиловать род мой и землю Русскую, то вложит им в сердце то же желание обратиться к Богу, что даровал и мне”. И, говоря так, молилась за сына и за людей всякую ночь и день, воспитывая сына до его возмужалости и до его совершеннолетия.»
   Точно неизвестно, когда именно Святослав начал править самостоятельно. ПВЛ сообщает о его первом военном походе в 964 году. Святослав находился всё время в военных походах на соседей Руси, передоверяя матери управление государством. Когда в 968 Святая Ольга – равноапостольная благоверная княгиня. Равноапостольная, потому что проповедовала Христа в пределах России. Проповедовала не только своим примером крещения, которому, конечно, последовали многие, как было принято следовать за своим князем, княгиней. Известно, что она созидала храмы в разных концах древней Руси, даже на берегах реки Наровы. Народная память долго хранила и хранит поныне память о ряде мест, связанных со св. Ольгою, как с просветительницею Руси. Важна и память о построении ею в Киеве деревянного храма Святой Софии, Премудрости Божьей. Этот храм погиб в огне гигантского пожара, охватившего Киев в 1017 году. Правнук св. Ольги Великий князь Ярослав Мудрый на месте этого храма воздвиг к 1037 году каменный храм, который украшает Киев и поныне.
   «Была она предвозвестницей христианской земле, как денница перед солнцем, как заря перед рассветом. Она ведь сияла, как луна в ночи; так и она светилась среди язычников, как жемчуг в грязи; были тогда люди загрязнены грехами, не омыты святым крещением. Эта же омылась в святой купели, и сбросила с себя греховные одежды первого человека Адама, и облеклась в нового Адама, то есть в Христа», – написано о княгине Ольге в «Повести временных лет».
   Таким образом, «Повесть временных лет» рисует нам образ женщины – не только целомудренной и верной жены, но и верной своему народу правительницы. Ольга умеет проявить и хитрость, и смекалку, если необходимо, и твердость, и терпение. Она мудрый политик – и просветительница, прокладывающая новые пути в народном сознании. Образ княгини Ольги – это образ поистине выдающейся женщины, которая, действуя по законам своего времени, являла черты характера, значимые и актуальные для всех времен.
   .2 Образ Ярославны из «Слова о полку Игореве»
   “Слово о полку Игореве” – известнейший памятник древней русской литературы – описывает неудачный поход на половцев в 1185 году новгород-северского князя Игоря Святославича в союзе с Всеволодом, Владимиром и Святославом Ольговичем. По времени написания “Слово” относят к 1187-1188 году. Безрассудный Игорь идет в поход, несмотря на то, что поход этот с самого начала обречен на неуспех. Он идет, несмотря на все неблагоприятные “знамения”. Единственной движущей силой его при этом является стремление к личной славе. Игорь говорит: “Братие и дружино! Луце жъ бы потяту быти, неже полонену быти; а всядемъ, братие, на свои бръзые комони, да позримъ синего Дону”, и еще: “Хощу бо, рече, копие приломити конець поля Половецкаго; съ вами, русици, хощу главу свою приложити, а любо испити шеломомь Дону” В итоге Игорь попадает в плен к хану Кончаку, но затем ему удается бежать, и в конце поэмы князь благополучно возвращается на Родину.
   Центральный женский образ «Слова о полку Игореве» – Ярославна, жена князя Игоря. Известный австрийский поэт Рильке, влюбленный в русскую литературу и создавший лучший перевод поэмы на русский язык, отмечал: «Самым восхитительным местом является плач Ярославны, а также начало…» Пушкин писал о богатстве поэзии в плаче Ярославны. Именно Ярославна, на городском «забороле стены» заклинающая солнце, ветры и Днепр помочь ее любимому мужу вырваться из плена, куда он попал после неудачного сражения с половцами, является, пожалуй, наиболее живым и ярким лицом «Слова о полку Игореве».
   Какой нам ее представить – жену князя Игоря? Имени ее не сохранилось, а Ярославна – это отчество. Героиня поэмы носит имя отца – Ярослава Галицкого Осмомысла, что естественно для того времени, когда женщина называла себя по отцу, мужу и даже свекру. Императрица Екатерина II, любительница русской истории и генеалогии, первая предложила считать Ярославну дочерью Ярослава Галицкого. Та же Екатерина назвала первому издателю «Слова» графу Мусину-Пушкину имя жены князя Игоря: ее будто бы звали Ефросинья. Имя Ефросиния и в самом деле встречается в Любечском синодике, поминальной книге всех черниговских князей и их супруг, но там нет точного указания, что под именем Ефросиния имеется в виду жена князя Игоря, а такие знатоки черниговских древностей, как Филарет, и прямо выражали в этом сомнение.
   Когда князь Игорь выступил в свой неудачный поход против половцев, сын Ярослава Владимир руководил обороной Путивля, и Ярославна на его стенах появилась не зря: возможно, она помогала брату. По местным преданиям, так оно и было. Тем более справедливо, что уже в наши дни, в 1983 году, в Путивле воздвигнут памятник Ярославне.
   На стенах укрепленного родного города, Ярославна напряженно всматривается в степь, куда ушли полки мужа. Она беспокоится не только за судьбу любимого, она тревожится о своих сыновьях, оставшихся с ней. О горожанах, которым угрожает нашествие половцев. Каким-то особым внутренним зрением она все время видит перед собою мужа, который потерпел бесславное поражение в половецких степях и попал в плен. Ярославна искренне, преданно и сильно любит мужа. Она стремится к нему, стремится ему помочь. Но, как и большинство женщин того времени, не может пуститься в опасную дорогу, да и близких оставить нельзя, а потому сочиняет плач и поет-выговаривает, стоя на «забороле стены». «Полечю, – рече, – зегзицею по Дунаеви, омочю бебрян рукав в Каяле реце, утру князю кровавые его раны на жестоцем его теле». В древнеиндийской, а потом и в раннесредневековой поэзии «зегзица» – кукушка – была символом любви, олицетворением любовной тоски и радости. Ярославна летит на Дунай, поближе к родительскому дому. И далее Ярославна обращается к трем стихиям – ветру, Днепру-воде и Солнцу с просьбой помочь любимому вернуться домой.
   Плач Ярославны построен по законам лирической поэзии и одновременно несет форму народных заговоров-заклинаний. Заговор того времени – это не просто символическая формула, это огромный заряд энергии, как бы посланный на большие расстояния, сосредоточенность великого желания, призванная привести в действие силы природы. И такова сила женской любви, что силы природы откликаются на ее просьбу, точнее, откликается сам Бог, частью которого они являются.
   Игореви князю богъ путь кажетъ
   изъ земли Половецкой
   на землю Рускую,
   къ отню злату столу.»
   ( «Бог дорогу кажет Игорю домой».)
   В этом – космичность плача Ярославны: она любовью едина с Природой, а Природа – с Богом – и потому любимый человек спасен –
   «Солнце светится на небесе, –
   Игорь князь въ Руской земли»;
   Игорь возвращается, все радуются: «Страны ради, гради весели.»
   В плаче Ярославны, на мой взгляд, воплощается ведическое миропонимание Древней Руси, когда человек – природа – бог – это единый Космос, слитный в поэзии красоты и самоотверженной любви.
   Образ Ярославны – это извечный образ женщины-берегини, охраняющей мужа своей любовью в битвах, походах и трудах. Красота и поэтичность плача – это отражение красоты души Ярославны, преданной и любящей. Ярославна, как истинная женщина, сильна не физической силой, не волевыми решениями, даже не умом или смекалкой. Она сильна душой и сердцем. Она – проводник между земным и небесным, хранящая связь с живым Космосом, воплощение истинного предназначения женщины, и потому Ярославна являет собой идеальный женский образ не только древней Руси, но и на все времена.
   .3 Образованные женщины Древней Руси
   «Жены же у церкви стойте молящеся Богу и святей Богородици; а чему ся хотите учити, да учитеся дома у своих мужей. А вы, мужи, по закону водите жены свои, понеже не борзо обрести добры жены. Добра жена венець мужу своему и безпечалие…»
   Так сказано в «Молении Даниила Заточника». Но это – мнение мужчины 11-12 века. Что же на самом деле можно сказать о степени образованности, уровне культуры женщин Древней Руси? Ведь уровень культуры в обществе во многом определяется уровнем культуры женщин – матерей и воспитательниц.
   Все дочери киевского князя Ярослава Мудрого (а у него было пять дочерей) были грамотны. Ярослав основал первую на Руси библиотеку.
   В 9 веке была известна своей красотой русская полоцкая княжна Предслава, дочь князя Георгия. Предслава отказывала всем женихам и против воли родителей рано ушла в монастырь, где постриглась в монахини под именем Ефросинии. Предслава-Ефросиния поселилась при Софийском соборе и занялась переписыванием книг. «И начат книги писати своими руками», – сказано в ее житии. Как и внучка Ярослава Мудрого Янка в Киеве, княжна основала школу для девочек, в которой обучала «младых девиц», в том числе и своих сестер Городиславу и Звениславу, «писанию, також ремеслам, пению, швению и иным полезным им знаниям, да от юности навыкнут разумети закон божий и трудолюбие», – сообщает историк В.Н.Татищев.
   Всякий, кто бывал во Владимире, мог видеть на стене белокаменного резного Дмитриевского собора рельефные изображения князя Всеволода Большое Гнездо с сыновьями. К сожалению, среди них нет изображения супруги Всеволода, княгини Марии, матери его сыновей. По свидетельству летописи, она оставила своим сыновьям материнское поучение, подобное поучению Владимира Мономаха. Недаром по уму и учености летописец сравнивает жену Всеволода с легендарной княгиней Ольгой. Материнское наставление, написанное русской княгиней перед смертью в 1205 году, сохранено для нас летописью. В нем княгиня Мария завещает своим сыновьям иметь «тихость и кротость, и смиренномудрие и любовь и милость». Она наставляет их помогать людям : «алчныя насыщайте, жадныя напояйте, нагия одевайте, больныя посещайте и себя в чистоте содержите».она призывает их к любви и миру – «и бог мира и любви будет в вас» – и не допускать распрей, дабы сохранить в целостности «державу отьчества …юже праотцы ваши и отец ваш и протьчее сродство ваше многим трудом и потом приобретоша». Княгиня Мария проявляет себя таким образом не только как мудрая мать, заботящаяся о благе своих сыновей, но и жена правителя, помнящая о благе отечества, о необходимости единения русских земель. Мы можем предположить, что княгиня и сама в жизни следовала этим истинно христианским заповедям, являя сыновьям пример для подражания.
   Говоря об образованных женщинах Древней Руси, хочется упомянуть и ростовскую летописицу княгиню Марью. Известный исследователь древнерусской литературы Д.С.Лихачев, анализируя летописи XIII века, пришел к заключению, что «летописание 30-х – начала 60-х годов, отраженное в Лаврентьевской летописи, а с 1263 по начало 70-х годов в Симеоновской летописи, велось в Ростове. Лихачев обратил внимание на то, что в этих частях летописи «настойчиво повторяется имя ростовской княгини Марьи. Упоминание женщин-деятелей необычно для русских летописей. И уже по одной этой настойчивости…возникает подозрение в ближайшем отношении ее к ростовскому летописанию. Наши подозрения обратятся в уверенность, как только мы сопоставим…самый характер ростовских летописных записей 20-60-х годов XIII века…»
   Находки берестяных грамот Древнего Новгорода доказывают, что грамотность женщин Древней Руси не была делом исключительным. В свете этих находок по-новому осветился
   былинный образ молодой Василисы – жены новгородского боярина Ставра Годиновича.
   В былине «Ставр Годинович и Василиса Микулишна» подробно описано, как киевский князь Владимир посадил новгородца Ставра Годиновича в погреб за то, что тот похвастался молодой женой. Узнав о несчастье с мужем, Василиса надела мужское платье, «подбрила волосы да по-мужичьему», оседлала коня и явилась ко двору князя Владимира будто бы одним из женихов его племянницы Забавы Путятичны. Василиса перехитрила Владимира, выдавая себя за юношу, и победила его в шахматной игре, по существу выиграв мужа в шахматы.
   Вот и еще один пример женской смекалки и отваги, проявленной ради спасения любимого человека, а также свидетельство недюжинного ума и образованности молодой жены.
   .4 Благоверная княгиня Евпраксия из «Повести о разорении Рязани Батыем»
   От рязанской литературы сохранился один-единственный памятник – это своеобразный «свод» различных произведений, составленный и разновременно пополнявшийся при церкви Николы в небольшом рязанском городе Заразске (ныне Зарайск). В составе этого «свода», многократно переписывавшегося в течение столетий и расходившегося по всей Руси во множестве списков, дошла до нас и «Повесть о разорении Рязани Батыем».
   В 1237 году, спустя 14 лет после битвы на Калке, орды Батыя вновь появились на русской земле. Первый большой город, который они осадили, была Рязань. Рязанский князь просит о помощи великого князя Георгия Всеволодовича, но тот отказался прислать войско, желая сам разбит полчища Батыя. После пяти дней осады, 21 декабря 1237, город был взят и сожжен.
   Составлена «Повесть» была не сразу после нашествия Батыя. Это видно из того, что многие детали этого нашествия стерлись и как бы восстановлены по памяти. Вместе с тем «Повесть о разорении Рязани» не могла возникнуть и позднее середины XIV в. За это говорит и самая острота переживания событий Батыева нашествия, не сглаженная и не смягченная еще временем, и ряд характерных деталей, которые могли быть памятны только ближайшим поколениям. Не забыты еще «честь и слава» рязанских князей, аманаты, которых брали рязанские князья у половцев, родственные отношения рязанских князей с черниговскими. Коломна еще выступает как рязанский город (Глеб Коломенский сражается вместе с рязанскими князьями). Но самое главное – Старая Рязань не пришла еще во время составления этой «Повести» к своему окончательному уничтожению, к которому она пришла только в конце XIV в., когда и самая столица Рязанского княжества была перенесена в Переяславль Рязанский, названный впоследствии Рязанью.
   В «Повести о разорении Рязани Батыем» благоверная княгиня Евпраксия, жена рязанского князя Федора Юрьевича … поставлена перед трудным нравственным выбором: хан татарский хочет захватить ее в плен и завладеть ею. «Некто из вельмож рязанских по зависти донес безбожному царю Батыю, что имеет князь Федор Юрьевич Рязанский княгиню из царского рода и что всех прекраснее она телом своим. Царь Батый лукав был и немилостив, в неверии своем распалился в похоти своей и сказал князю Федору Юрьевичу: «Дай мне, княже, изведать красоту жены твоей». Благоверный же князь Федор Юрьевич Рязанский посмеялся и ответил царю: «Не годится нам, христианам, водить к тебе, нечестивому царю, жен своих на блуд. Когда нас одолеешь, тогда и женами нашими владеть будешь». Безбожный царь Батый оскорбился и разъярился и тотчас повелел убить благоверного князя Федора Юрьевича, а тело его велел бросить на растерзание зверям и птицам, и других князей и воинов лучших поубивал.
   После поражения и гибели мужа остаться в живых для Евпраксии означает возможность потерять честь, верность и оказаться в руках убийцы мужа, стать ханской игрушкой. Смерть страшна, но татарский плен страшнее, и кто знает, не ждет ли ее в конце тот же смертельный исход, но намного более мучительный, если попадет она в руки к Батыю. Кроме того, христианская вера дает возможность после окончания земной жизни соединиться душою с супругом в мире ином. И вот «один из пестунов князя Федора Юрьевича… поспешил к благоверной княгине Евпраксии и рассказал ей, как нечестивый царь Батый убил благоверного князя Федора Юрьевича». Княгиня в это время стоит в высоком тереме и держит на руках своего любимого маленького сына. Услышав о гибели Федора Юрьевича, ни минуты не раздумывает: «как услышала она смертоносные слова, исполненные горести, бросилась она из превысокого терема своего с сыном своим князем Иваном прямо на землю и разбилась до смерти». Ни слов, ни сомнений; так, как чувствовало сердце, так и поступила княгиня, ценой двух жизней (своей и сына), но оставаясь верной мужу.
   .5 Образы верных жен в «Задонщине»

5. К женщинам в русской литературе всегда было особое отношение, и до определенного времени основное место в ней занимал мужчина — герой, с которым и были связаны проблемы, поставленные авторами. Карамзин одним из первых обратил внимание на судьбу бедной Лизы, которая, как оказалось, тоже умела любить самозабвенно. А Пушкин изобразил Татьяну Ларину, умеющую не только сильно любить, но и отказаться от своего чувства, когда от этого зависит судьба близкого человека.
   Ситуация в корне изменилась во второй половине девятнадцатого века, когда в связи с нарастанием революционного движения многие традиционные взгляды на место женщины в обществе изменились. Писатели различных взглядов по-разному видели роль женщины в жизни.
   О своеобразной полемике Чернышевского и Толстого можно говорить на примере романов «Что делать?» и «Война и мир».
   Чернышевский, будучи революционером-демократом, выступал за равенство мужчины и женщины, ценил в женщине ум, видел и уважал в ней человека. Вера Павловна свободна в своем праве любить того, кого она сама выбирает. Наравне с мужчинами она трудится, не зависит материально от мужа. Ее мастерская — доказательство ее состоятельности как организатора и предпринимателя. Вера Павловна ничуть не уступает мужчинам: ни в умении логически мыслить, ни в трезвой оценке общественного положения в стране.
   Таковой должна была быть женщина в представлении Чернышевского, да и всех, кто исповедовал идеи революционной демократии.
   Но сколько существовало сторонников женской эмансипации, столько же было и противников ее, один из которых — Л. Н. Толстой.
   В романе «Анна Каренина» автор также поднял проблему свободной любви. Но если у Веры Павловны не было детей, то Толстой показал героиню, которая должна думать не только о своем счастье, но и о благополучии своих детей. Любовь Анны к Вронскому негативно отразилась на судьбе Сережи и новорожденной девочки, которая по закону считалась Карениной, но была дочерью Вронского. Поступок матери темным пятном лег на жизнь детей.
   Свой идеал Толстой показал в образе Наташи Ростовой. Для него именно она была истинной женщиной.
   На протяжении всего романа мы следим за тем, как маленькая шаловливая девочка становится настоящей матерью, любящей женой, хранительницей домашнего очага.
   С самого начала Толстой подчеркивает, что в Наташе нет ни грамма фальши, она острее всех чувствует неестественность и ложь. Своим появлением на именинах в гостиной, полной официозных дам, она нарушает эту атмосферу наигранности. Все ее поступки подчинены чувствам, а не разуму. Даже людей она видит по- своему: Борис — серый, узкий, как каминные часы, а Пьер — четырехугольный, красно-коричневый. Для нее этих характеристик хватает для того, чтобы понять, кто есть кто.
   Наташу называют «живой жизнью» в романе. Своей энергией она вдохновляет к новой жизни окружающих. Поддержкой и пониманием героиня практически спасает мать после смерти Петруши. Князь Андрей, который успел проститься со всеми радостями жизни, увидев Наташу, почувствовал, что и для него еще не все потеряно. А после обручения весь мир для Андрея разделился на две части: одна — она, где все светло, другая — все остальное, там тьма. «Какое мне дело до того, что скажет государь в Совете? Разве я стану от этого счастливее?» — говорит Болконский.
   Наташе можно простить увлечение Курагиным. Это был единственный случай, когда ее подвела интуиция. Все ее действия подвержены сиюминутным импульсам, которые не всегда можно объяснить. Она не понимала желания Андрея отложить свадьбу на год. Наташа стремилась жить каждую секунду, и год для нее был равен вечности.
   Толстой наделяет свою героиню всеми лучшими качествами, притом она редко оценивает свои поступки, чаще полагаясь на внутреннее нравственное чувство.
   Как и всех своих любимых героев, автор видит Наташу Ростову частью народа. Это он подчеркивает в сцене у дядюшки, когда «графинюшка, воспитанная француженкой-эмигранткой», плясала не хуже Агафьи. Это чувство единства с народом, а также истинный патриотизм толкают Наташу на то, чтобы при выезде из Москвы отдать подводы под раненых, оставив почти все вещи в городе.
   Даже высокодуховная княжна Марья, не полюбившая вначале язычницу Наташу, поняла ее и приняла такой, какая она есть.
   Наташа Ростова не была уж очень умной, да и не это важно было для Толстого. «Теперь, когда он (Пьер) рассказывал все это Наташе, он испытывал то редкое наслаждение, которое дают женщины, слушая мужчину, — не умные женщины, которые, слушая, стараются запомнить, что им говорят, для того, чтобы обогатить свой ум и при случае пересказать то же..; а то наслажденье, которое дают настоящие женщины, одаренные способностью выбирания и всасывания в себя всего лучшего, что только есть в проявлениях мужчины».
   Наташа реализовала себя как мать, жена. Толстой подчеркивает, что она сама выкормила всех своих детей (невозможная вещь для дворянки), но для автора это абсолютно естественно.
   Несмотря на многообразие женских характеров в русской литературе, их объединяет то, что вокруг себя они пытаются создать гармонию чувств и покой для любимых.
   Перечитывая Пушкина, Тургенева, Толстого, мы снова и снова переживаем вместе с Татьяной Лариной, Натальей Ласунской, Наташей Ростовой. Они показывают пример чистой любви, преданности, верности, самопожертвования. Эти образы живут в нас, порой отвечая на многие наши вопросы, помогают нам не совершить ошибки, сделать единственный правильный шаг. В этих образах не только красота внешняя, но и красота души, призывающая и нас совершенствоваться духовно.

6. Образ женщины в произведениях древнерусской литературы встречается не столь часто. В соответствии с принципами создания человеческого характера в средневековье персонаж мог быть показан либо с положительной, либо только с отрицательной стороны. С другой стороны, русскими книжниками созданы высокие идеальные характеры женщин: это мудрая княгиня Ольга, поэтичная Ярославна, святая Феврония.Женские образы в древнерусской литературе, как известно, немногочисленны, но при этом чаще всего они оказываются достаточно яркими и очень запоминающимися, чему во многом способствует оригинальное художественное воплощение женской темы (хотя у некоторых исследователей можно найти мнение, что древнерусская литература – это литература, написанная о мужчинах, мужчинами и для мужчин). Среди этих образов – особенно выделяются образы матери богатыря и его верной жены. Мать Дюка, мать Добрыни, мать Василия Буслаева – каждая имеет свои особые черты. Сочетание любовного, заботливого отношения к сыну со свободным, равноправным отношением к городскому люду характерно для матери Васьки Буслаева и в какой-то мере сближает ее образ с образом матери Дюка. Богатые дары несет мать новгородцам, лишь бы они не бились кулачным боем с Васькой; когда же новгородцы, посмеявшись, отказываются от этих даров, рассчитывая завладеть всем Васькиным имуществом, мать Василия гневно возвращается домой и так ударяет ногой тынину, что та улетает с места, а дверь распахивается, едва не сорвавшись с петель.”Повесть о Петре и Февронии Муромских” и “Житие Иулиании Лазаревской” признаны отечественной медиевистикой весьма важными в литературном процессе, что отмечается в обобщающих литературных трудах и учебниках. Но брак с князем не личное желание девушки, не внезапная любовь: подобной мотивировки в Повести нет, это условие исцеления князя, о котором Феврония каким-то образом знает” [8]. Муж становится единым существом, единой плотью со своей женой, так же как Сын Божий перестал быть только Самим Собой, то есть Богом, и стал тоже человеком, и община тех людей, которые свободно Его принимают, становится Его Телом, недаром так часто в Евангелиях Царство Божие сравнивается с браком, с брачным пиром, исполняющим чаяния ветхозаветных пророков о браке Бога с избранным народом – Израилем” [7]. Николай Каллиникович Гудзий в свое время очень хорошо охарактеризовал эволюцию взгляда на женщину в литературе XVII века: “Если в предшествующей аскетической литературе женщина трактовалась как исчадие ада, если тема злой жены, которая вводит в грех и несчастье связавшего с ней свою судьбу мужчину, трактовалась серьезно и в явно враждебном по отношению к женщине тоне, то теперь эта тема злой, коварной, хитрой жены выступает уже в шуточной трактовке. Задача… не только всерьез дискредитировать женщину, сколько дать повод посмеяться по поводу тех остроумных уверток, на которые способна только женщина” [10].

7. Женские образы в литературе XIX в.
   Литература – это источник, откуда мы, читатели, черпаем информацию о той или иной эпохе. Произведения XVIII в. – начала XIX в. дают нам возможность ярко, красочно воспроизвести картину русского общества, взятого в одном из интереснейших моментов его развития.
   На мой взгляд, русская классическая литература настолько богата и разнообразна, что может нам поведать о любой проблеме, актуальной и поныне.
   Как много существует в русской литературе произведений, рассказывающих о женской судьбе. Это и «Светлана» В.А. Жуковского,
   «Недоросль» Д.И. Фонвизина, «Горе от ума» А.С. Грибоедова, «Евгений
   Онегин» А.С. Пушкина. Героини этих произведений жили примерно в одно время и находились в одинаковых обстоятельствах. Софья, племянница
   Стародума из комедии «Недоросль», Софья Фамусова из пьесы «Горе от ума», Татьяна Ларина из романа «Евгений Онегин» …и это далеко не полный перечень героинь, с которыми связаны лучшие страницы русской классической литературы.
   Изучая эти произведения на уроках литературы, я стала все чаще и чаще задумываться над женской долей этих девушек. Раньше мне казалось, что их жизнь полна чего – то необычного, таинственного, но со временем я стала понимать, что ничего загадочного здесь нет, они обычные, светские дамы, со своими проблемами и недостатками. Но так просто ничего не бывает, и какими простыми они ни были бы, в каждой из них есть свои особенности, качества, за которые следует их ценить и уважать. И вот поэтому меня заинтересовала тема женской судьбы, поставленная в произведениях поэтов и писателей XVIII в. – начала XIX в.
   Одни авторы, создавая свои творения, стремились показать женскую красоту и очарование, рассказывая о своем «милом идеале» женщины.
   Другие говорили о женственности, душевной чистоте, искренности, силе характера.
   Самыми известными, на мой взгляд, являются Софья Фамусова из пьесы
   А.С. Грибоедова «Горе от ума» и Татьяна Ларина из романа А.С. Пушкина
   «Евгений Онегин».
   Чтобы лучше понять их, осознать глубину их характеров, я и взялась за исследовательскую работу. Ведь эти героини чем – то похожи на нас, сегодняшних. Мы также стремимся найти ответ на вечный вопрос: «Что такое любовь?» Мы тоже хотим понять это чувство, хотим любить и быть любимыми, но при этом делать свой выбор осознанно, не теряя собственного достоинства.
   Я считаю, что между Софьей Фамусовой и Татьяной Лариной есть много общего. Они жили примерно в одну эпоху, когда женщинам полагалось сидеть дома, воспитывая детей, и только благодаря тому, что они дворянки, родители позаботились об образовании для своих дочерей, но и это могло быть только в лучшем случае.
   Одна воспитана в деревне и потом приезжает в Москву. Другая живет в
   Москве, но затем, по всей вероятности, окажется на какое – то время в деревне. И книжки они, вполне возможно, читали одни и те же. Для отца
   Софьи в книгах – все зло. А Софья воспитывалась на них. Скорее всего, именно на тех, которые были доступны и «уездной барышне», пушкинской
   Татьяне – Ричардсон, Руссо, де Сталь.
   Софья выросла в доме своего отца – Павла Афанасьевича Фамусова, в младенчестве потеряла мать. Воспитывала её мадам Розье, которая была её гувернанткой. Софья получила хорошее образование
   «Берем же побродяг, и в дом, и по билетам,
   Чтоб наших дочерей всему учить, всему…», – говорил Фамусов.
   В свои семнадцать лет она не только «расцвела прелестно», как говорит о ней восхищенный Чацкий, но и проявляет завидную независимость мнений, немыслимую для таких людей, как Молчалин или даже её отец.
   Важную роль в ней играет та непосредственность, неиспорченность её натуры, которая позволила Гончарову сблизить грибоедовскую героиню с пушкинской Татьяной Лариной: «…она в любви своей точно так же готова выдать себя, как и Татьяна: обе как в лунатизме бродят в увлечении с детской простотой».
   Но есть и существенная разница. Татьяна не только сама идеальный характер русской женщины, какой представлял его себе автор романа
   «Евгений Онегин». Она и любит человека незаурядного, достойного ее по ряду качеств.
   Избранник Софьи, к сожалению, иной. Поэтому и мы по – иному должны оценивать ее поведение, ее смелость, так пугающую этого избранника.
   Сопоставляя Татьяну и Софью, Гончаров писал, что «громадная разница не между ею и Татьяной, а между Онегиным и Молчалиным. Выбор Софьи, конечно, не рекомендует ее, но и выбор Татьяны тоже был случайным…».
   Но он же отмечал далее, что «не безнравственность» (но и не «бог», конечно) «свели» ее с Молчалиным. А просто «влечение покровительствовать любимому человеку, бедному, скромному, не смеющему поднять на нее глаз, – возвысить его до себя, до своего круга, дать ему семейные права». Так считает Гончаров.
   Ее характер сразу нам не понять. В её поведении и настроениях ощущается противоречие между трезвым умом и сентиментальными переживаниями.
   Несмотря на то, что воспитана она «дураком отцом и какою – нибудь мадамою», её идеал противоречит правилам фамусовского общества. Хоть он и возник под влиянием «французских книг», но в нем чувствуется стремление к самостоятельному выбору своей любви и своей судьбы, несогласие с уготовленной участью. Софья готова защитить свою любовь – правда, методами воспитавшего её общества: обманом и сплетнями.
   Это проявляется, в отношении Чацкого. Она пускает слух, будто Чацкий сошел с ума, пытаясь этим отомстить ему.
   А, Чацкий! Любите вы всех в шуты рядить,
   Угодно ль на себе примерить.
   Софья не скрывает своей отчужденности, а затем и враждебности к нему, хотя она и понимает, что притворство с этим зорким наблюдателем ее поведения «облегчило» бы ей жизнь. Она даже, не притворствуя, открывает ему свою симпатию к Молчалину, признается доверчиво и прямо:
   Я не старалась, бог нас свел.
   Чудеснейшего свойства
   Он наконец: уступчив, скромен, тих,
   В лице ни тени беспокойства
   И на душе проступков никаких;
   Чужих и вкривь и вкось не рубит, –
   Вот я за что его люблю.
   Софья живет только любовью, невысокое и зависимое положение Молчалина как будто даже усиливает её влечение к нему. Чувство её серьезно, оно дает ей смелость не бояться мнений света и идти против всех норм и традиций своей среды.
   Что мне молва? Кто хочет, так и судит…
   Да что мне до кого? До них? До всей вселенны?
   Смешно? – пусть шутят их; досадно? – пусть бранят.
   Свой выбор она делает самостоятельно и не стыдится, почти не скрывает его.
   Молчалин! Как во мне рассудок цел остался!
   Ведь знаете, как жизнь мне ваша дорога!
   В.Г Белинский в отношении Софьи замечает: «В ней есть какая – то энергия характера: она отдала себя мужчине, не обольстясь ни богатством, ни знатностью его, словом не по расчету, а, напротив, уж слишком не по расчету…». И в самом деле, несколько подозрительно, что девушка дворянского происхождения обращает свое внимание не на друга детства, которого должна она знать лучше, а на слугу, главные таланты которого – хитрость и умение приспосабливаться.
   Но, узнав, как с ней поступил Молчалин, Софья с презрением его отвергает, велит завтра же оставить дом, грозя в противном случае, всё открыть отцу.
   Отстаньте, говорю, сейчас,
   Я криком разбужу всех в доме,
   И погублю себя и вас.
   Я с этих пор вас будто не знавала.
   Упреков, жалоб, слез моих
   Не смейте ожидать, не стоите вы их;
   Ценя в человеке ум, самоотверженность, уважение к людям, Софья вызывает жалость к себе, потому что она жестоко ошиблась в Молчалине.
   И эта ошибка наносит ей жестокий удар.
   Как заметил К.А. Полевой: «Софья необходимое лицо пьесы, где видите вы современное общество”. Она является как бы начальным этапом будущих коварных, злоречивых, бесчувственных Хлестовых, Хрюминых, Тугоуховских, которые в свое время, конечно, были Софьями, но, лишенные воспитания нравственного и умственного, сделались сплетницами и губительницами молодых своих дочек, внучек и племянниц. « Ум и душа, всегда праздные и погруженные в мелкие пересуды и чванство жизни, означаемой только обедами и балами, непременно должны принести те плоды, которые собрал
   Фамусов в конце комедии», – к такому заключению пришел К.А. Полевой в своей статье, посвященной Софье.
   Но Софья не такая как они, она гораздо умнее своих сверстниц, тоньше их чувствует. Она слишком полна чувствительности. В ней есть сильные задатки недюжинной натуры, живого ума, страстной и женской мягкости…«она прячет в тени что – то свое, горячее, нежное, даже мечтательное», – говорил А.И. Гончаров. Софья не любит пустое умничанье, острословие и злоязычие, которыми отличались люди XIX в.
   Поэтому она и не может понять Чацкого: его беспощадные остроты она тоже относит к злоязычию.
   Мне искренно жаль Софью: она со своим живым умом, самоотверженностью стала жертвой общества, в котором господствуют лицемерие и корысть, а настоящие чувства обесцениваются. Её урок – это и мне урок в жизни. Она поддалась влиянию людей, её окружающих; проявила слабость, а значит, нужно держаться своих жизненных принципов, и доверять только близким и верным людям, которые могут и в самом деле дать дельный совет.
   Как заметил в свое время И.А. Гончаров: «Софья – смесь хороших инстинктов с ложью, живого ума с отсутствием всякого намека на идеи и убеждения, путаница понятий, умственная и нравственная слепота – все это не имеет в ней характера личных пороков, а является как общие черты её круга…»
   И нам не известно, как сложится дальнейшая судьба Софьи, но хочется верить, что она сумеет сохранить в себе то лучшее, что было дано ей природой.
   Татьяна Ларина – это еще одна героиня, судьба которой сложилась не так, как хотелось бы ей самой. Её любовь носила, скорее всего, трагичный характер. Хотя, я не думаю, что Татьяна разочаровалась в жизни. Может быть, это было всего лишь испытание, которое она с достоинством вынесла.
   Татьяна – очень редкое имя для XIX в. и может быть, называя так свою героиню, А.С. Пушкин уже подчеркивал необычность, особенность, исключительность её натуры. Употребляя частицы НЕ и НИ в описании
   Татьяны, он рассказывает не столько о том, какой она была, а скорее о том, какой Татьяна не была: обычной.
   « Ни красотой сестры своей,
   Ни свежестью её румяной
   Не привлекла б она очей.
   Дика, печальна, молчалива,
   Как лань лесная, боязлива…
   …Она ласкаться не умела
   К отцу, ни к матери своей;
   Дитя сама, в толпе детей
   Играть и прыгать не хотела…
   Задумчивость и мечтательность выделяют ее среди поместных обывателей, она чувствует себя одиноко среди людей, не способных понять ее духовных запросов. Ее вкусы и интересы не совсем понятны нам:
   …страшные рассказы
   Зимою в темноте ночей
   Пленяли больше сердце ей…
   …Она любила на балконе
   Предупреждать зари восход…
   …Ей рано нравились романы…
   Единственным настоящим удовольствием и развлечением Татьяны были книги: она читала много и без разбору.
   «Она влюблялася в обманы
   И Ричардсона и Руссо»
   Эти романтические книжные герои и послужили Татьяне примером для создания идеала своего избранника. То же мы наблюдаем и у Софьи.
   В.Г. Белинский, объясняя характер Татьяны, говорил: «Весь внутренний мир Татьяны заключался в жажде любви; ничто другое не говорило её душу; ум её спал… Девические дни её ничем не были заняты, в них не было своей череды труда и досуга… Дикое растение, вполне предоставленное самому себе, Татьяна создала себе свою собственную жизнь, в пустоте которой тем мятежнее горел пожиравший её внутренний огонь, что её ум ничем не занят…».
   Пушкин пишет о своей героине серьезно, уважительно. Он отмечает ее одухотворенность, поэтичность.
   Под влиянием прочитанных книг Татьяна создает свой романтический мир, в центре которого – волею судеб – оказался Онегин, необычность и глубину личности которого Татьяна сразу почувствовала. Должна заметить, что Онегина и Татьяну объединяет многое: умственная и нравственная неординарность, ощущение чуждости своей среде, порой острое чувство одиночества. Но если к Онегину Пушкин относится двойственно, то к
   Татьяне – с открытой симпатией. С «милой Татьяной» связаны представления поэта о русском национальном характере. Пушкин наделил свою героиню богатым внутренним миром и душевной чистотой:
   «воображением мятежным, умом и волею живой, и своенравной головой, и сердцем пламенным и нежным».
   Не зря автор замечает:
   Татьяна (русская душою,
   Сама не зная, почему)
   С её холодною красою
   Любила русскую зиму…
   Она думает и чувствует как истинно русский человек. Она умеет ценить естественную природную красоту. Недаром, когда Таня узнала, что отправляют её в Москву, с первыми лучами солнца она встала и поспешила в поля:
   «Простите, мирные долины,
   И вы, знакомых гор вершины,
   И вы, знакомые леса;
   Прости, небесная краса,
   Прости, веселая природа;
   Природа оказывает на нее большое влияние. Благодаре ей Татьяна не сломилась, выдержала боль, нанесенную ей Онегиным.
   А.С. Пушкин подчеркивает духовную связь девушки, выросшей в провинциальной усадьбе, с бытом, поверьями, фольклором народа.
   «Татьяна верила преданьям
   Простонародной старины,
   И снам, и карточным гаданьям,
   И предсказаниям луны.
   Её тревожили приметы;»
   Об этом также свидетельствует и сон Татьяны, он говорит о ее естественности, честности, искренности, настолько близко ей народное, фольклорное восприятие мира.
   А вспомним Софью: ведь она тоже говорит о сне. И здесь впервые самой
   Софьей названы те черты ее личности, которые так высоко оценивал
   Гончаров. Сон Софьи важен для постижения ее характера, как важен сон
   Татьяны Лариной для постижения характера пушкинской героини, хотя
   Татьяне её сон снится на самом деле, а Софья сон сочиняет, чтобы обмануть отца.
   Вдруг милый человек, один из тех, кого мы
   Увидим – будто век знакомы,
   Явился тут со мной; и вкрадчив, и умен,
   Но робок…Знаете, кто в бедности рожден…
   Татьяне в ее сне привиделся Онегин. «Она узнала меж гостей
   Того, кто мил и страшен ей,
   Героя нашего романа!
   Как заметил В.Г. Белинский в своей статье: Татьяна – «это дивное соединение грубых, вульгарных предрассудков с страстию к французским книжкам и с уважением к глубокому творению Мартына Задеки возможно только в русской женщине…
   … И вдруг является Онегин. Он весь окружен тайной: его аристократизм, неоспоримое превосходство над всем этим спокойным и пошлым миром… не могли не действовать на фантазию Татьяны». С пониманием Пушкин описывает, как просыпается чувство любви у Татьяны:
   Давно её воображенье,
   Сгорая негой и тоской,
   Алкало пищи роковой;
   Давно сердечное томленье
   Теснило ей младую грудь;
   Душа ждала…кого – нибудь,
   И дождалась … Открылись очи;
   Она сказала: это он!
   Интерес вызывает сочетание кого – нибудь. Разве можно ждать просто кого – нибудь? А Татьяна ждала, и, наверное, потому она полюбила человека, не зная его. Она знала лишь, что Евгений не такой, как все вокруг, – этого оказывается достаточно, чтобы заинтересоваться, а потом полюбить. Она очень мало знала жизнь, людей и даже себя. « Для Татьяны не существовал настоящий Онегин, которого она не могла ни понимать, ни знать; следовательно, ей необходимо было придать ему какое – нибудь значение, напрокат взятое из книги, а не из жизни, потому что жизни
   Татьяна тоже не могла ни понимать, ни знать», – говорил В.Г. Белинский
   Но её любовь – настоящее, большое чувство, как бы ни было оно заимствовано из книг. Она любила всем сердцем, всей душой отдавалась этому чувству. С какой искренностью писала она письмо Онегину, и это притом, что она первая заявила о своей любви, первая пошла на рискованный шаг, абсолютно не принятый в обществе.
   Письмо Татьяны – это порыв, смятение, страсть, тоска, мечта, и при этом оно все – подлинно. Оно написано русской девушкой, неискушенной, нежной и одинокой, чувствительной и застенчивой.
   Такой поступок вызывает только уважение. Ведь даже в наше время не принято девушке первой открывать свою любовь.
   Но проходит время, Татьяну выдают замуж, хотя в ее сердце по – прежнему живет первая любовь. Но она остается верна своему долгу. При встрече она говорит Онегину:
   «Я вас люблю ( к чему лукавить?),
   Но я другому отдана;
   Я буду век ему верна».
   И сейчас, в наше время, каждый молодой человек ищет свой идеал женщины. И я думаю, что у многих этот идеал ассоциируется с Татьяной
   Лариной, потому что в ней сочетаются те качества, которые делают женщину прекрасной. Проходят годы, меняются люди, общественные условия, эстетические принципы, но всегда будут в чести те душевные качества, которыми обладает «милый идеал» великого русского поэта А. С. Пушкина.
   Подводя итог сказанному мной, я возвращаюсь к сравнению Татьяны
   Лариной и Софьи Фамусовой.
   Для читателей Татьяна стала идеалом для подражания. Убедительным, психологически правдивым образом русской девушки, молчаливой и грустной, робкой и в то же время решительной, искренней в своем чувстве.
   А Софья – примером юной девушки, в которой борются наивность и лицемерие, жажда любви и препятствия, создаваемые обществом и воспитанием.
   Героиня пушкинского романа проходит значительную и очень важную часть своего жизненного пути и предстает перед нами как сложившийся, законченный автором характер. Героиня грибоедовской пьесы по сути получает лишь первый жестокий урок. Она изображена в начале тех испытаний, которые выпадают на ее долю. Поэтому Софья – характер, который может быть еще развит и раскрыт «до конца» только в будущем.
   В процессе изучения этой темы, я поняла на сколько сложно было женщинам делать свой выбор, особых прав они не имели, поэтому с их мнением никто не считался. И насколько мы, оказывается, счастливее их.
   Ведь нам, живущим в XXI в., открыты все пути и дороги. Но как важно не ошибиться в выборе и сохранить себя. В этом, несомненно, нам помогают и
   Софья Фамусова и Татьяна Ларина.

8. “Слово полку Игореве”- жемчужина древнерусской литературы, где повествуется о неудачном походе дружины князя Игоря против половцев в 1185 году. Неизвестный автор “Слова” с болью рассказывает о трагедии этого похода, о тех междоусобицах князей, которые способствовали ослаблению Руси.
   Особое место автор “Слова” отводит образу жены князя Игоря, княгине Евфросинии Ярославне.( вот примерно так можно начать сочинение о женском образе в “Слове о полку Игореве”)
   В основной части следует раскрыть светлый образ Ярославны, рассказать о ее качествах: патриотизме, верности, мудрости, близости к природе.
   Следует привести цитаты из “Плача Ярославны”, когда она, стоя на крепостной стене, обращается к силам природы: ветру, солнцу, Днепру…. Она не дает никакой политической оценки происходящему. Она просто горюет, как истинная женщина, о том, что не может полететь, словно птица к своему “милому ладе”.
   В плаче Ярославны слышна боль всех женщин, проводивших своих мужчин на смерть и позор, и сама Ярославна скорбит обо всех русских воинах-защитниках Родины.
   Силы природы помогают Ярославне. Ветер доносит ее плач в половецкие степи, где в плену томится Игорь.
   Любовь жены придает ему сил, и он бежит из плена. И тут сама природа, видимо, по слезной просьбе и заклинаниям Ярославны помогает князю Игорю. Река Донец укрывает его от врагов туманами, зеленая шелковая трава смягчает стук шагов. У Игоря обостряются все чувства: в своей жажде свободы, Игорь словно забывает, что он человек. Автор сравнивает князя то с горностаем, то с белым гоголем, то с серым волком. Так он спешит к своей Ярославне и к своей родине.
   В заключение даем заключительную характеристику женскому образу “Слова”
   Делаем акцент на собирательности этого образа, в котором отражены лучшие черты русских женщин: самоотверженность, высокие моральные качества, способность беззаветно любить, патриотизм.

9. Русская литература всегда отличалась глуби­ной своего идейного содержания, неустанным стремлением разрешить вопросы смысла жизни, гуманным отношением к человеку, правди­востью изображения. Русские писатели стреми­лись выявить в женских образах лучшие черты, свойственные нашему народу. Ни в одной дру­гой национальной литературе мы не встретим таких прекрасных и чистых женщин, отличаю­щихся верным и любящим сердцем, а также сво­ей неповторимой душевной красотой. Только в русской литературе обращается так много вни­мания на изображение внутреннего мира и сложных переживаний женской души. Начиная с XII века, через всю нашу литературу проходит образ русской женщины-героини, с большим сердцем, пламенной душой и готовностью на великие незабываемые подвиги.
   Достаточно вспомнить полный красоты и лириз­ма пленительный образ древнерусской женщины Ярославны. Она — воплощение любви и вернос­ти. Ее печаль в разлуке”с Игорем совмещается с гражданской скорбью: Ярославна переживает гибель дружины своего мужа и, обращаясь к си­лам природы, просит помочь не только ее «ладе», но и всем его воинам. Автор «Слова» сумел при­дать образу Ярославны необыкновенную жизнен­ность и правдивость. Он первый создал прекрас­ный образ русской женщины.
   А. С. Пушкин нарисовал незабываемый образ Татьяны Лариной. Татьяна — «русская душою», это автор подчеркивает на протяжении всего ро­мана. Ее любовь к русскому народу, к патриар­хальной старине, к русской природе проходит че­рез все произведение. Татьяна — «натура глубо­кая, любящая, страстная». Цельная, искренняя и простая, она «любит без искусства, послушная влеченью чувства». О своей любви к Онегину она не говорит никому, кроме няни. Но глубокую лю­бовь к Евгению Татьяна сочетает с чувством дол­га к мужу:
   Я вас люблю (к чему лукавить?),
   Но я другому отдана;
   Я буду век ему верна.
   Татьяне свойственно серьезное отношение к жизни, к любви и к своему долгу, у нее глубина переживаний, сложный душевный мир. Все эти черты воспитала в ней связь с народом и приро­дой, создавшими поистине русскую женщину, че­ловека большой душевной красоты.
   Пушкин создал и другой, казалось бы, менее яркий образ — скромную русскую девушку Машу Миронову («Капитанская дочка»). Автор сумел показать и серьезное отношение к любви, глубину чувства, которое она не умеет выразить красивы­ми словами, но верность которому сохраняет на всю жизнь. Она готова пойти на все для любимого человека. Она способна пожертвовать собой для спасения родителей Гринева.
   Незабываем и другой образ, полный красоты и трагизма — Катерина в драме Островского «Гро­за», в котором, по мнению Добролюбова, отрази­лись лучшие черты характера русского народа: душевное благородство, стремление к правде и свободе, готовность к борьбе и протесту. Кате­рина — «светлый луч в темном царстве», исключи­тельная женщина, натура поэтически-мечтатель­ная. Попав в атмосферу лицемерия и ханжества, выйдя замуж за нелюбимого человека, она глубо­ко страдает. Но как ярко вспыхивает ее чувство, когда она в этом «темном царстве» встречает че­ловека, близкого ей по своим настроениям. Любовь к нему становится для Катерины единствен­ным смыслом жизни: ради Бориса она готова пе­реступить свои понятия о грехе. Борьба между чувством и долгом приводит к тому, что Катерина публично кается перед мужем и, доведенная до отчаяния деспотизмом Кабанихи, кончает жизнь самоубийством. В гибели Катерины Добролюбов видит «страшный вызов самодурной силе».
   Большим мастером в создании женских обра­зов, тонким знатоком женской души и сердца был И. С. Тургенев. Он нарисовал целую гале­рею портретов изумительных русских женщин. Перед нами встает Лиза Калитина — светлая, чи­стая, строгая. Чувство долга, ответственности за свои поступки, глубокая религиозность сближа­ют ее с женщинами древней Руси («Дворянское гнездо»).
   Но Тургенев создал образы и «новых» жен­щин — Елены Стаховой и Марианны. Елена — «необыкновенная девушка», она ищет «деятель­ного добра». Она стремится выйти из узких рамок семьи на простор общественной деятель­ности. Но условия русской жизни того времени не допускали для женщины возможности такой деятельности. И Елена полюбила Инсарова, ко­торый всю жизнь посвятил делу освобождения своей родины. Он увлек ее красотой подвига в борьбе за «общее дело». После его смерти Елена остается в Болгарии, посвящая свою жизнь святому делу — освобождению болгар­ского народа от турецкого ига.
   Подлинным певцом русской женщины был Н. А. Некрасов. Ни один поэт ни до него, ни после не уделил столько внимания русской женщине. Поэт с болью говорит о тяжелой доле русской крестьянки, о том, что «ключи от счастья женского утеряны давно». Но никакая рабски-приниженная жизнь не сможет сломить ее гордость и чувство собственного достоинства. Такова Дарья в поэме «Мороз, Красный нос». Как живой встает перед нами образ, чистый сердцем и светлый.
   С большой любовью и теплотой пишет Некра­сов о женщинах-декабристках, последовавших за своими мужьями в Сибирь. Трубецкая и Волкон­ская готовы делить с ними, пострадавшими за счастье народное, и каторгу, и тюрьму. Их не страшат ни бедствия, ни лишения.
   Наконец, революционный демократ Н. Г. Черны­шевский показал в романе «Что делать?» образ женщины нового времени — Веры Павловны, решительной, энергичной, самостоятельной. Как страст­но рвется она из «подвала» на «вольный воздух». Вера Павловна правдива и честна до конца. Она стремится облегчить жизнь многих людей, сделать ее прекрасной и необыкновенной. Многие женщи­ны зачитывались романом и стремились в своей жизни подражать Вере Павловне.
   Л. Н. Толстой, выступая против идеологии де­мократов-разночинцев, противопоставляет обра­зу Веры Павловны свой идеал женщины — Наташу Ростову. Это одаренная, жизнерадостная и реши­тельная девушка. Она, подобно Татьяне Лариной, близка к народу, к его жизни, любит его песни, де­ревенскую природу. Патриотический подъем, ко­торый пережили все слои русского общества при вступлении армии Наполеона в Россию, охватил и Наташу. По ее настоянию подводы, предназна­ченные для погрузки имущества, были освобож­дены для раненых. Но жизненный идеал Наташи Ростовой — счастливая семья.
   Крупнейшие русские писатели в своих произве­дениях раскрыли во всем богатстве душевные, нравственные и интеллектуальные качества рус­ских женщин, чистоту, ум, полное любви сердце, стремление к свободе, к борьбе.

10. Женские образы и судьбы в русской классической
    литературе (1 и 2 половина XIX века)

    Русская
    литература всегда отличалась глубиной своего идейного содержания, неустанным
    стремлением разрешить вопросы смысла жизни, гуманным отношением к человеку,
    правдивостью изображения.
    Русские
    писатели стремились выявить в женских образах лучшие черты, свойственные нашему
    народу. Ни в одной литературе мира мы не встретим таких прекрасных и чистых
    женщин, отличающихся верным и любящим сердцем, а также своей неповторимой
    душевной красотой. Только в русской литературе обращается так много внимания на
    изображение внутреннего мира и сложных переживаний женской души.
    Начиная
    с XII века, через всю нашу литературу проходит образ русской женщины-героини, с
    большим сердцем, пламенной душой и готовностью на великие незабываемые подвиги.
    Достаточно вспомнить полный красоты и лиризма пленительный образ древнерусской
    женщины Ярославны. Она – воплощение любви и верности. Ее печаль в разлуке с
    Игорем совмещается с гражданской скорбью: Ярославна переживает гибель дружины
    своего мужа и, обращаясь к силам природы, просит помочь не только ее
    “ладе”, но и всем его воинам. Автор “Слова” сумел придать
    образу Ярославны необыкновенную жизненность и правдивость, Он первый создал
    прекрасный образ русской женщины.
    А.С.
    Пушкин создал незабываемый образ Татьяны Лариной. Татьяна “русская
    душою”, это автор подчеркивает на протяжении всего романа. Ее любовь к
    русскому народу, к патриархальной старине, к русской природе проходит через все
    произведение. Татьяна – “натура глубокая, любящая, страстная”.
    Цельная, искренняя и простая, она “любит без искусства, послушная влеченью
    чувства”. О своей любви к Онегину она не говорит никому, кроме няни. Но
    глубокую любовь к Онегину Татьяна сочетает с чувством долга к мужу: Я вас люблю
    /к -чему лукавить?/ Но я другому отдана, И буду век ему верна. Татьяне
    свойственно серьезное отношение к жизни, к любви и к своему долгу, у нее
    глубина переживаний, сложный душевный мир. Все эти черты воспитала в ней связь
    с русским народом и русской природой, создавшими поистине русскую женщину,
    человека большой душевной красоты.
    Пушкин
    дал и другой, казалось бы, менее выдающийся образ скромной русской девушки. Это
    образ Маши Мироновой в “Капитанской дочке”. Автор сумел показать и
    серьезное отношение к любви, глубину чувства, которое она не умеет выразить
    красивыми словами, но верность которому сохраняет на всю жизнь. Она готова пойти
    на все для любимого человека. Она способна пожертвовать собой для спасения
    родителей Гринева.
    Нельзя
    забыть и другой образ женщины, полный красоты и трагизма, образ Катерины в
    драме Островского “Гроза”, в котором, по мнению Добролюбова,
    отразились лучшие черты характера русского народа, душевное благородство,
    стремление к правде и свободе, готовность к борьбе и протесту. Катерина –
    “светлый луч в темном царстве”, исключительная женщина, натура
    поэтически-мечтательная. Попав в атмосферу лицемерия и ханжества, выйдя замуж
    за нелюбимого человека, она глубоко страдает. Но как ярко вспыхивает ее
    чувство, когда она в этом “темном царстве” встречает человека,
    близкого ей по своим настроениям. Любовь к нему становится для Катерины
    единственным смыслом жизни: ради Бориса она готова переступить свои понятия о
    грехе. Борьба между чувством и долгом приводит к тому, что Катерина публично
    кается перед мужем и, доведенная до отчаяния деспотизмом Кабанихи, кончает
    жизнь самоубийством. В гибели Катерины Добролюбов видит “страшный вызов
    самодурной силе”.
    Большим
    мастером в создании женских образов, тонким знатоком женской души и сердца был
    И.С. Тургенев. Он нарисовал целую галерею изумительных русских женщин. Перед
    нами встает Лиза Калитина – светлая, чистая, строгая. Чувство долга,
    ответственности за свои поступки, глубокая религиозность сближают ее с
    женщинами древней Руси /”Дворянское гнездо”/. Но Тургенев дал образы
    и новых женщин! Елены Стаховой и Марианны. Елена – “необыкновенная
    девушка”, она ищет “деятельного добра”. Она стремится выйти из
    узких рамок семьи на простор общественной деятельности. Но условия русской
    жизни того времени не допускали для женщины возможности такой деятельности. И
    Елена полюбила Писарева, который всю жизнь посвятил делу освобождения своей родины.
    Он увлек ее красотой подвига в борьбе за “общее дело”. После его
    смерти Елена остается в Болгарии, посвящая свою жизнь святому делу –
    освобождению болгарского народа от турецкого ига.
    Подлинным
    певцом русской женщины был Н.А. Некрасов. Ни один поэт ни до Некрасова, ни
    после него не уделил столько внимания русской женщине. Поэт с болью говорит о
    тяжелой доле русской крестьянки, о том, что “ключи от счастья женского
    утеряны давно”. Но никакая рабски-приниженная жизнь не сможет сломить гордость
    и чувство собственного достоинства русской крестьянки. Такова Дарья в поэме
    “Мороз, Красный нос”. Как живой встает перед нами образ русской
    крестьянки, чистый сердцем и светлый. С большой любовью и теплотой пишет
    Некрасов о женщинах- декабристках, последовавших за своими мужьями в Сибирь.
    Трубецкая и Волконская готовы делить с мужьями, пострадавших за счастье
    народное, и каторгу, и тюрьму. Их не страшат ни бедствия, ни лишения.
    Наконец,
    великий революционный демократ Н.Г. Чернышевский показал в романе “Что
    делать?” образ новой женщины Веры Павловны, решительной, энергичной,
    самостоятельной. Как страстно рвется она из “подвала” на
    “вольный воздух”. Вера Павловна правдива и честна до конца. Она
    стремится облегчить жизнь очень многих людей, сделать ее прекрасной и необыкновенной.
    Вот почему многие женщины так зачитывались романом и стремились в своей жизни
    подражать Вере Павловне.
    Л.Н.
    Толстой, выступая против идеологии демократов-разночинцев, противопоставляет
    образу Веры Павловны свой идеал женщины – Наташу Ростову /”Война и
    мир”/. Это одаренная, жизнерадостная и решительная девушка. Она, подобно
    Татьяне Лариной, близка к народу, к его жизни, любит его песни, деревенскую
    природу. Толстой подчеркивает в Наташе практичность и хозяйственность. При
    эвакуации из Москвы в 1312 году она помогает взрослым укладывать вещи, дает
    ценные советы. Патриотический подъем, который пережили все слои русского
    общества при вступлении армии Наполеона в Россию, охватил и Наташу. По ее
    настоянию подводы, предназначенные для погрузки имущества, были освобождены для
    раненых. Но жизненные идеалы Наташи Ростовой не сложны. Они лежат в семейной
    сфере. Крупнейшие русские писатели в своих произведениях показали целый ряд
    замечательных образов русских женщин, раскрыли во всем богатстве их душевные,
    нравственные и интеллектуальные качества, чистоту, ум, полное любви сердце,
    стремление к свободе, к борьбе – вот черты, характерные для образа русской
    женщины в русской классической литературе.

    Список литературы

    Для
    подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://www.coolsoch.ru/
    http://lib.sportedu.ru

11. Впервые яркий женский образ в центре произведения появился у Карамзина в «Бедной Лизе». До этого женские образы, конечно, присутствовали в произведениях, но их внутреннему миру не уделялось достаточно внимания. И это естественно, что женский образ впервые ярко проявился в сентиментализме, потому что сентиментализм — это изображение чувств, а женщина всегда полна эмоций и ей характерно проявление чувств.
    У каждого автора есть идеал женского образа, и даже если идеал не изображен в произведении, он почти всегда подразумевается и все-таки присутствует.
    Иногда идеалом для автора являются лишь некоторые черты женского образа; весь образ в делом может быть не идеален, но лрисутствие черт идеала делает образ близким к идеалу и в то же время «живым».
    Женский образ и его изображение изменялись с развитием литературы. В разных направлениях литературы он был разным, но так как литература развивалась, и углублялся психологизм — психологически женский образ, как и все образы, усложнялся и внутренний мир становился значительней. Если в средневековых романах идеал женского образа — это благородная добродетельная красавица и все, то в реализме идеал усложняется, и значительную роль приобретает внутренний мир женщины.
    Женский образ ярче всего проявляется в любви, ревности, страсти; и, чтобы ярче выразить идеал женского образа, автор часто ставит женщину в условия, когда она полностью проявляет свои чувства, но, конечно, не только для изображения идеала, хотя это тоже играет роль.
    Чувства женщины определяют ее внутренний мир, и часто, если внутренний мир женщины идеален для автора, он использует женщину в роли индикатора, т. е. ее отношение к тому или иному герою соответствует отношению автора.
    Часто через идеал женщины в романе человек «очищается» и «рождается вновь», как, к примеру, в романе Ф. М. Достоевского «Преступление и наказание».
    Развитие идеала женского образа в русской литературе можно проследить по произведениям XIX в.
    В моем реферате я хочу рассмотреть идеал женского образа 1-й половины XIX в. в романе Пушкина «Евгений Онегин» — Татьяну Ларину и идеал 2-й половины XIX в. в романе Л. Н. Толстого «Война и мир» — Наташу Ростову.
    В чем же вообще заключается идеал Пушкина? Конечно, это гармоничность человеческой души да и просто гармония. В начале своего творчества Пушкин написал стихотворение «Красавица, которая нюхала табак», в котором в шутливой форме изображается проблема, встающая перед Пушкиным и в дальнейшем, — отсутствие гармонии.
    Конечно, идеал женского образа для Пушкина — это прежде всего гармоничная женщина, спокойная и близкая к природе. В ро- мане «Евгений Онегин» это, конечно, Татьяна Ларина.
    Идеал Л. Н. Толстого — это естественная жизнь и человек, который живет естественной жизнью. Естественная жизнь — это жизнь во всех ее проявлениях, со всеми естественными чувствами, присущими человеку, — любовью, ненавистью, дружбой. И конечно, идеал женского образа в романе «Война и мир» — Наташа Ростова. Она естественна, и эта естественность заключена в ней с рождения.
    Если взглянуть на внешность Наташи и Татьяны, они покажутся совершенно разными.
    Пушкин описывает Татьяну так:
    Итак, она звалась Татьяной.
    Ни красотой сестры своей,
    Ни свежестью ее румяной
    Не привлекла б она очей.
    Дика, печальна, молчалива,
    Как лань лесная боязлива,
    Она в семье своей родной
    Казалась девочкой чужой.
    Она ласкаться не умела
    К отцу, ни к матери своей;
    Дитя сама, в толпе детей
    Играть и прыгать не хотела
    И часто целый день одна
    Сидела молча у окна.
    Полная противоположность Татьяне — живая, веселая Наташа: «Черноглазая, с большим ртом, некрасивая, но живая девочка…» И отношения Наташи с родственниками совершенно другие: «Вывернувшись от отца, она (Наташа) подбежала к матери и, не обращая никакого внимания на ее строгое замечание, спрятала свое раскрасневшееся лицо в кружевах материной мантильи и засмеялась (…), она упала на мать и расхохоталась так громко и звонко, что все, даже чопорная гостья, против воли засмеялись». Разные семьи, характеры, отношения, внешность… Что может быть общего между Татьяной и Наташей?
    Но они обе, любя смотреть на небо, мечтают, и они обе ждут и жаждут любви. Но Наташа расплескивает свои эмоции вокруг себя, а у Татьяны все чувства внутри. Наташа не может одна смотреть на небо, она хочет хотя бы поделиться с Соней.
    Но самое главное то, что и Татьяна и Наташа обе русские душою. Татьяна плохо говорила и писала по-русски, читала иностранную литературу, но все же:
    Татьяна (русская душою),
    Сама не зная почему,
    С ее холодною красою
    Любила русскую зиму.
    Про Наташу же Толстой пишет: «Где, как, когда всосала в себя из того русского воздуха, которым она дышала — эта графинечка, воспитанная эмигранткой француженкой, этот дух, откуда взяла она эти приемы, которые pas de chale давно бы должны были вытеснить? Но дух и приемы эти были те самые, неподражаемые, не изучаемые, русские, которых и ждал от нее дядюшка». В Наташу и в Татьяну заложен этот русский дух, и поэтому они гармоничны.
    И Наташа, и Татьяна тоскуют по любви. И когда князь Андрей стал ездить к Ростовым после бала, Наташе казалось, «что еще когда она в первый раз увидела князя Андрея в Отрадном, она влюбилась в него. Ее как будто пугало это странное, неожиданное счастье, что тот, кого она выбрала еще тогда (она была твердо уверена в этом), что тот самый опять встретился ей, и, как кажется, неравнодушен к ней». У Татьяны же
    Татьяна слушала с досадой
    Такие сплетни, но тайком
    С неизъяснимою отрадой
    Невольно думала о том:
    И в сердце дума зародилась;
    Пора пришла, она влюбилась. (…)
    (…) Давно сердечное томленье
    Теснило ей младую грудь;
    Душа ждала… кого-нибудь,
    И дождалась… Открылись очи;
    Она сказала: это он!
    Наташа хотела, чтобы ее заметили, чтобы ее выбрали танцевать на балу; и когда князь Андрей «выбирает» ее, Наташа решает, что она сама его выбрала и полюбила с первого взгляда. Наташе очень хочется, чтобы это была настоящая любовь.
    Татьяна тоже выбирает Онегина чисто интуитивно: она видела его лишь один раз до того, как решила, что влюблена.
    Хотя и Наташа, и Татьяна ждали «кого-нибудь», но все-таки, по-моему, Наташа хотела любить и быть любимой, а Татьяна лишь любить. И Наташа решает, что она любит того, кем уже любима; а Татьяна, совершенно не зная Онегина, не зная его чувств, полюбила его.
    Наташа и Татьяна хотели быть счастливыми, и, конечно, они хотят узнать, что ждет их в будущем. Обе девушки гадают на святки; но ни Татьяна, ни Наташа ничего не увидели в зеркале, когда гадали, и обе побоялись гадать в бане. Наташа очень удивляется, что она ничего не видит в зеркале, но считает, что виновата она. Татьяна пробует все гадания: одно за другим, но ни одно не предвещает ей счастья. У Наташи тоже гадание не предвещало ничего хорошего. Конечно, то, что Соня выдумала, глядя в зеркало, казалось возможным и правдивым Наташе. Когда человек любит, он, естественно, пытается узнать, что же будет, будет ли он счастлив; так и Наташа и Татьяна.
    Характерно то, что, когда обе героини оказались в почти одинаковой ситуации, они ведут себя по-разному. После того как Онегин, отвергнув любовь Татьяны, уезжает, Татьяна не может жить по-прежнему:
    И в одиночестве жестоком
    Сильнее страсть ее горит,
    И об Онегине далеком
    Ей сердце громче говорит.
    Что касается Наташи, в то время, когда князь Андрей уезжает к отцу, и Наташа решает, что он ее бросил, то: «На другой день после этого разговора Наташа надела то, старое платье, которое было ей особенно известно за доставляемую им по утрам веселость, и с утра начала тот свой прежний образ жизни, от которого она отстала после бала». Конечно же, Наташа переживала и ждала князя Андрея, но это состояние не характерно всегда такой живой и веселой Наташе.
    Для обеих девушек характерно то, что они любят совсем не идеал, а реального человека. Татьяна, когда она, проведя в «келье»
    Онегина много часов, поняла какой он на самом деле, она не перестала любить его. Наташа знала Пьера довольно долго и довольно хорошо, но все-таки любила его, а не какой-то идеал.
    Интересно то, что Наташа, будучи замужем, не занимает никакого места в светском обществе. А Татьяна, которая могла бы остаться лишь в деревне, становится настоящей светской дамой. И хотя они обе в душе остаются гармоничными, но Наташа к тому же живет счастливо. А Татьяна:
    Как изменилася Татьяна!
    Как твердо в роль свою вошла!
    Как утеснительного сана
    Приемы скоро приняла!
    Кто б смел искать девчонки нежной
    В сей величавой, в сей небрежной
    Законодательнице зал?
    Наташа тоже изменилась, но стала женщиной, совершенно противоположной Татьяне. Наташа растворилась в своей семье, и у нее не было просто времени на светские рауты. Возможно, что, если бы Татьяна нашла свое счастье в семье, она тоже не была бы так известна в обществе.
    По-моему, наиболее ярко характеризует героинь ситуация, когда они понимают, что любят одного человека, но связаны с другим. Так Татьяна, будучи замужем, встречает Онегина; и когда Онегин признается ей в любви, она говорит:
    Я вас люблю (к чему лукавить?),
    Но я другому отдана;
    И буду век ему верна.
    Что касается Наташи, то после помолвки с князем Андреем она встречает Анатоля Курагина и решает, что влюблена и поддается его уговорам бежать с ним. Так как Наташа естественна от рождения, то она не может любить одного человека и быть невестой другого. Для нее это так естественно, что человек может любить и разлюбить.
    Для Татьяны же невозможно разрушить брак, потому что это разрушило бы ее душевную гармонию.
    Чем же похожи Наташа и Татьяна?
    Они обе гармоничны, близки к приводе и любят природу, у них русская душа, и они обе хотели любить, и, конечно, они по-своему естественны.
    Татьяна не может быть такой естественной, как Наташа, у нее есть свои моральные устои, нарушение которых приведет к нарушению гармонии в ее душе.
    Для Наташи правильно то, когда она счастлива, если она любит, то должна быть с этим человеком, и это естественно.
    В итоге идеалы женского образа у Толстого и Пушкина различны, хотя и пересекаются.
    Для идеала Толстого найти свое место в жизни и жить естественной жизнью очень важно, но для этого всего нужна и гармония ДУши человека.
    У Пушкина идеал должен быть гармоничен; гармония души является главным, а жить естественной жизнью можно и без гармонии души (например, родители Татьяны Лариной).
    Идеал женского образа… Сколько их уже было и еще будет. Но идеалы в гениальных произведениях не повторяются, они только пересекаются или совсем противоположны.

12. Тип: Сочинение
    Предмет: Литература
    Все сочинения по литературе »
    Язык: Русский
    Автор: User
    Дата: 2 мая 2006
    Формат: RTF
    Размер: 8 Кб
    Страниц: 2
    Слов: 959
    Букв: 5879
    Просмотров за сегодня: 1
    За 2 недели: 22
    За все время: 333

    Тезисы:

    Русские писатели стремились выявить в женских образах лучшие черты, свойственные нашему народу.
    Достаточно вспомнить полный красоты и лиризма пленительный образ древнерусской женщины Ярославны.
    Пушкин дал и другой, казалось бы, менее выдающийся образ скромной русской девушки.
    Как живой встает перед нами образ русской крестьянки, чистый сердцем и светлый.
    А.С. Пушкин создал незабываемый образ Татьяны Лариной.
    Татьяна “русская душою”, это автор подчеркивает на протяжении всего романа.
    Это образ Маши Мироновой в “Капитанской дочке”.
    Попав в атмосферу лицемерия и ханжества, выйдя замуж за нелюбимого человека, она глубоко страдает.
    Подлинным певцом русской женщины был Н.А. Некрасов.
    Ни один поэт ни до Некрасова, ни после него не уделил столько внимания русской женщине.