(1 вариант)
Театр, в котором свое назначение человек выбирает сам. Люди – основа мира, как актеры есть основа любого театра. Они – реальное воплощение нереальных идей, приходящих к тем немногим сумасбродам, что пишут сценарии и воплощают их на сцене.
Однако любой, даже самый гениальный сценарий не может открыться миру, и ни один актер не покажет себя в роли, если не будет режиссера. От режиссера зависит судьба спектакля, его успешность или провал. Ведь зрителю нужно зрелище, и зритель равнодушно относится к тому, каких трудов стоит показать это зрелище. Режиссер должен верить в ту идею, которая выдвинута в сценарии. Режиссер не должен ни на минуту сомневаться в успехе спектакля. От позиции режиссера зависит настроение актеров.
Режиссер должен осознавать ту ответственность, которая лежит на нем за поставленное им действо. Ведь то, что он создаст, увидит не один человек, и в этом творении должно почерпнуться человеком только добро, только человеколюбие, только вера. А иначе режиссер станет воспевателем царства тьмы, которое и так поглотило сознание и жизнь зрителя. Это не составит труда стать одним из тех, кто призывает убить, но настоящая от этого заслуга в том, чтобы стать лучом добра в царстве тьмы. Это – сложно, это – тяжело, но в этом жизнь, и от этого нельзя отступать.
Любой сценарий, любое произведение, даже самое привычное и традиционное, может зазвучать совсем иначе, совсем ново от того видения, что предполагает в режиссере. И даже самое жестокое может открыться миру по-иному, вызывая страдание. Это – прямая зависимость от гуманности режиссера.
Успех театра зависит от желания зрителя туда идти. Самобытность человечества в стремлении, будучи подверженным влиянию злых сил, к добру, к свету. А если в этом театре будет много света, много солнца, люди будут приходить, и в этом будет заслуга в первую очередь режиссера.
Вокруг людей слишком много тьмы – это трагедия жизни. С этим уже свыклись, с этим позволяют себе жить. Это страшно, но это – факт жизни. Очень трудно, видя вокруг себя такое, оставаться таким, каким должен быть человек, приносящий в этот мир свет, творящий Красоту.
Зная страсть людей к зрелищам, режиссер должен показывать только результат того, к чему должны стремиться люди: к совершенству, красоте, эстетичности и гуманности.
Сознание этого должно прийти через познание. Многое надо осмыслить: теорию эстетики и гуманности, чтобы принять практичное проявление злых идей, чтобы отмести от своего сознания. И еще нужно желание принять то, что ближе по духу. А выбор этот не всегда, к сожалению, правильный. От этого в театре жизни острая нехватка света – режиссеры зачастую выбирают путь, проложенный охотниками до легкой наживы, которые не гнушаются ничем, чтобы ублажить свое тщеславие. Стремление к идеалу порождает вдохновение. Вдохновленный человек прекрасен. Но для вдохновения нужна пища, которой опять же в театре недостает. И режиссер должен искать пути, по которым идут музы, идет вдохновение. И, нашедши этот путь, твердо встать на него.
Вся жизнь – это поиск. Для режиссера поиск этот в познании себя, в познании мира. Результат – исповедь, что воплощают актеры на сцене, крик души, который никто почти не видит. Да и нужно ли режиссеру боготворение? Думается, нет. Настоящий режиссер отдает все, что у него есть, ничего не требуя взамен, – своего рода абсолютный эгоизм. Он отдает душу, показывая ее постижение на определенных этапах жизненного процесса, разными воплощениями.
К абсолютному нельзя прийти, постигнув лишь философские учения. Это должно быть понято и принято через прохождение пути творческого процесса, который сугубо индивидуален, даже интимен. Это – привилегия творческой личности. Жизнь вечного поиска – выбор единиц, обрекающих себя на непонимание со стороны окружающих и от этого на духовное одиночество. Истинный творец принимает эту жизнь как единственно приемлемую форму бытия.
Одиночество – удел великих, однако быть одиноким больно. Трудно, видя непонимание, оставаться верным своей идее. Но и через эту боль настоящий творец должен переступить. Идти через все к совершенству и дарить совершенство миру – вот суть жизни настоящего режиссера.
Роль режиссера самая трудная из всех в театре жизни. Самая сложная, однако самая судьбоносная. Я бы очень хотела иметь такую судьбу, однако зависит это, конечно, не от меня. Так что однозначно сказать о своей роли в театре я не могу, да и пока не имею на это морального права: человек должен достигнуть определенных уровней, чтобы заявлять о своей роли.
Однозначно могу сказать лишь то, что была бы счастлива подарить миру чуточку света, добра. Была бы счастлива дать возможность радоваться жизни другим людям. Была бы счастлива «смазать краской карту будней», краской яркой, цвета Солнца, цвета листвы, цвета жизни. И была бы счастлива сказать: «Слава тебе, безысходная боль…», ничего не требуя взамен.
(2 вариант)
Мир – театр. А кто в нем кто? – вот в чем вопрос. Еще во времена Всемирного потопа Ной в свой ковчег собрал каждой твари по паре. Зачем? Ведь недаром же. Значит, каждому существу, в том числе и человеку, уготовано свое место в этом жестоком мире, до которого он либо дойдет, твердо шагая, сам, либо выплывет к нему на суденышке судьбы.
В вопросе о театре нельзя не отметить, что театр без зрителей не театр, а без актеров – и подавно. Каждому человеку свойственно сделать свой выбор: либо место на галерке, либо на сцене. Однако нельзя не учитывать роль судьбы в этом выборе. Определенный склад обстоятельств тем или иным образом влияет на события в жизни человека, которые, в свою очередь, влияют на место данного человека в жизни-театре.
Если человек попал на сцену, это еще не значит, что он актер. Он может быть суфлером, установщиком декораций, монтером-осветителем каким-нибудь в крайнем случае. Выходит, что присутствие человека на сцене еще не означает его возвышения до ранга актера.
Зритель. Он не принимает участия в действиях на сцене. Он лишь лицезреет происходящее, переживая или сопереживая. Но зритель остается самим собой, ему не надо надевать маску того или иного героя. Редко можно увидеть натянутую улыбку или выдавленную слезу…
…Всем известно, что театр начинается с вешалки. Гардеробщики – вот еще одна категория людей в театре. Он ходит гордой походкой, таскает тяжелые шубы зрителей зимой, а летом скучает. Такая его работа. Таких в театре много: уборщик, контролер билетов, продавец в кафе – это второстепенные лица.
Чтобы поставить спектакль, надо иметь сценарий. Писатель. Без него не обойтись. Его труд играет основную роль в театре. Благодаря ему актер имеет роль, гардеробщик – работу, зритель – повод сходить в театр. Но писателя мало кто видит, на улицу он ходит редко, популярностью не пользуется, «звездной болезнью», как актер, не болеет…
Если рассматривать мир, как театр и себя в этом мире, то я не хотела бы быть ни писателем, потому что писать сценарий чьей-то жизни может лишь Бог; ни автором, потому что лицемерие в любых его проявлениях служит тормозом в развитии себя как личности; ни зрителем, так как молча созерцать – не моя стихия; ни гардеробщиком, потому что гардеробщик всего лишь гардеробщик, ни больше ни меньше. Я хотела бы быть сценой, на которой разворачиваются события, занавесом, который символизирует начало или заключение действия, зрительным залом, в общем, чем-то неодухотворенным и вечным, поскольку только неодухотворенность может занять позицию без изъянов, то есть идеальную позицию в театре-жизни; а вечность поможет правильно ориентироваться во времени и нравах, которые от него зависят.
Пока я в театре лишь зритель, хоть и не равнодушный, однако, следуя утверждению: «Мир – театр, а люди в нем актеры», я в маске какого-нибудь героя займу все же свое место на сцене жизни.
(1 вариант)
Театр, в котором свое назначение человек выбирает сам. Люди – основа мира, как актеры есть основа любого театра. Они – реальное воплощение нереальных идей, приходящих к тем немногим сумасбродам, что пишут сценарии и воплощают их на сцене.
Однако любой, даже самый гениальный сценарий не может открыться миру, и ни один актер не покажет себя в роли, если не будет режиссера. От режиссера зависит судьба спектакля, его успешность или провал. Ведь зрителю нужно зрелище, и зритель равнодушно относится к тому, каких трудов стоит показать это зрелище. Режиссер должен верить в ту идею, которая выдвинута в сценарии. Режиссер не должен ни на минуту сомневаться в успехе спектакля. От позиции режиссера зависит настроение актеров.
Режиссер должен осознавать ту ответственность, которая лежит на нем за поставленное им действо. Ведь то, что он создаст, увидит не один человек, и в этом творении должно почерпнуться человеком только добро, только человеколюбие, только вера. А иначе режиссер станет воспевателем царства тьмы, которое и так поглотило сознание и жизнь зрителя. Это не составит труда стать одним из тех, кто призывает убить, но настоящая от этого заслуга в том, чтобы стать лучом добра в царстве тьмы. Это – сложно, это – тяжело, но в этом жизнь, и от этого нельзя отступать.
Любой сценарий, любое произведение, даже самое привычное и традиционное, может зазвучать совсем иначе, совсем ново от того видения, что предполагает в режиссере. И даже самое жестокое может открыться миру по-иному, вызывая страдание. Это – прямая зависимость от гуманности режиссера.
Успех театра зависит от желания зрителя туда идти. Самобытность человечества в стремлении, будучи подверженным влиянию злых сил, к добру, к свету. А если в этом театре будет много света, много солнца, люди будут приходить, и в этом будет заслуга в первую очередь режиссера.
Вокруг людей слишком много тьмы – это трагедия жизни. С этим уже свыклись, с этим позволяют себе жить. Это страшно, но это – факт жизни. Очень трудно, видя вокруг себя такое, оставаться таким, каким должен быть человек, приносящий в этот мир свет, творящий Красоту.
Зная страсть людей к зрелищам, режиссер должен показывать только результат того, к чему должны стремиться люди: к совершенству, красоте, эстетичности и гуманности.
Сознание этого должно прийти через познание. Многое надо осмыслить: теорию эстетики и гуманности, чтобы принять практичное проявление злых идей, чтобы отмести от своего сознания. И еще нужно желание принять то, что ближе по духу. А выбор этот не всегда, к сожалению, правильный. От этого в театре жизни острая нехватка света – режиссеры зачастую выбирают путь, проложенный охотниками до легкой наживы, которые не гнушаются ничем, чтобы ублажить свое тщеславие. Стремление к идеалу порождает вдохновение. Вдохновленный человек прекрасен. Но для вдохновения нужна пища, которой опять же в театре недостает. И режиссер должен искать пути, по которым идут музы, идет вдохновение. И, нашедши этот путь, твердо встать на него.
Вся жизнь – это поиск. Для режиссера поиск этот в познании себя, в познании мира. Результат – исповедь, что воплощают актеры на сцене, крик души, который никто почти не видит. Да и нужно ли режиссеру боготворение? Думается, нет. Настоящий режиссер отдает все, что у него есть, ничего не требуя взамен, – своего рода абсолютный эгоизм. Он отдает душу, показывая ее постижение на определенных этапах жизненного процесса, разными воплощениями.
К абсолютному нельзя прийти, постигнув лишь философские учения. Это должно быть понято и принято через прохождение пути творческого процесса, который сугубо индивидуален, даже интимен. Это – привилегия творческой личности. Жизнь вечного поиска – выбор единиц, обрекающих себя на непонимание со стороны окружающих и от этого на духовное одиночество. Истинный творец принимает эту жизнь как единственно приемлемую форму бытия.
Одиночество – удел великих, однако быть одиноким больно. Трудно, видя непонимание, оставаться верным своей идее. Но и через эту боль настоящий творец должен переступить. Идти через все к совершенству и дарить совершенство миру – вот суть жизни настоящего режиссера.
Роль режиссера самая трудная из всех в театре жизни. Самая сложная, однако самая судьбоносная. Я бы очень хотела иметь такую судьбу, однако зависит это, конечно, не от меня. Так что однозначно сказать о своей роли в театре я не могу, да и пока не имею на это морального права: человек должен достигнуть определенных уровней, чтобы заявлять о своей роли.
Однозначно могу сказать лишь то, что была бы счастлива подарить миру чуточку света, добра. Была бы счастлива дать возможность радоваться жизни другим людям. Была бы счастлива «смазать краской карту будней», краской яркой, цвета Солнца, цвета листвы, цвета жизни. И была бы счастлива сказать: «Слава тебе, безысходная боль…», ничего не требуя взамен.
(2 вариант)
Мир – театр. А кто в нем кто? – вот в чем вопрос. Еще во времена Всемирного потопа Ной в свой ковчег собрал каждой твари по паре. Зачем? Ведь недаром же. Значит, каждому существу, в том числе и человеку, уготовано свое место в этом жестоком мире, до которого он либо дойдет, твердо шагая, сам, либо выплывет к нему на суденышке судьбы.
В вопросе о театре нельзя не отметить, что театр без зрителей не театр, а без актеров – и подавно. Каждому человеку свойственно сделать свой выбор: либо место на галерке, либо на сцене. Однако нельзя не учитывать роль судьбы в этом выборе. Определенный склад обстоятельств тем или иным образом влияет на события в жизни человека, которые, в свою очередь, влияют на место данного человека в жизни-театре.
Если человек попал на сцену, это еще не значит, что он актер. Он может быть суфлером, установщиком декораций, монтером-осветителем каким-нибудь в крайнем случае. Выходит, что присутствие человека на сцене еще не означает его возвышения до ранга актера.
Зритель. Он не принимает участия в действиях на сцене. Он лишь лицезреет происходящее, переживая или сопереживая. Но зритель остается самим собой, ему не надо надевать маску того или иного героя. Редко можно увидеть натянутую улыбку или выдавленную слезу…
…Всем известно, что театр начинается с вешалки. Гардеробщики – вот еще одна категория людей в театре. Он ходит гордой походкой, таскает тяжелые шубы зрителей зимой, а летом скучает. Такая его работа. Таких в театре много: уборщик, контролер билетов, продавец в кафе – это второстепенные лица.
Чтобы поставить спектакль, надо иметь сценарий. Писатель. Без него не обойтись. Его труд играет основную роль в театре. Благодаря ему актер имеет роль, гардеробщик – работу, зритель – повод сходить в театр. Но писателя мало кто видит, на улицу он ходит редко, популярностью не пользуется, «звездной болезнью», как актер, не болеет…
Если рассматривать мир, как театр и себя в этом мире, то я не хотела бы быть ни писателем, потому что писать сценарий чьей-то жизни может лишь Бог; ни автором, потому что лицемерие в любых его проявлениях служит тормозом в развитии себя как личности; ни зрителем, так как молча созерцать – не моя стихия; ни гардеробщиком, потому что гардеробщик всего лишь гардеробщик, ни больше ни меньше. Я хотела бы быть сценой, на которой разворачиваются события, занавесом, который символизирует начало или заключение действия, зрительным залом, в общем, чем-то неодухотворенным и вечным, поскольку только неодухотворенность может занять позицию без изъянов, то есть идеальную позицию в театре-жизни; а вечность поможет правильно ориентироваться во времени и нравах, которые от него зависят.
Пока я в театре лишь зритель, хоть и не равнодушный, однако, следуя утверждению: «Мир – театр, а люди в нем актеры», я в маске какого-нибудь героя займу все же свое место на сцене жизни.
Театр, в котором свое назначение человек выбирает сам. Люди – основа мира, как актеры есть основа любого театра. Они – реальное воплощение нереальных идей, приходящих к тем немногим сумасбродам, что пишут сценарии и воплощают их на сцене. Однако любой, даже самый гениальный сценарий не может открыться миру, и ни один актер не покажет себя в роли, если не будет режиссера. От режиссера зависит судьба спектакля, его успешность или провал. Ведь зрителю нужно зрелище, и зритель равнодушно относится к тому, каких трудов стоит показать это зрелище. Режиссер должен верить в ту идею, которая выдвинута в сценарии. Режиссер не должен ни на минуту сомневаться в успехе спектакля. От позиции режиссера зависит настроение актеров. Режиссер должен осознавать ту ответственность, которая лежит на нем за поставленное им действо. Ведь то, что он создаст, увидит не один человек, и в этом творении должно почерпнуться человеком только добро, только человеколюбие, только вера. А иначе режиссер станет воспевателем царства тьмы, которое и так поглотило сознание и жизнь зрителя. Это не составит труда стать одним из тех, кто призывает убить, но настоящая от этого заслуга в том, чтобы стать лучом добра в царстве тьмы. Это – сложно, это – тяжело, но в этом жизнь, и от этого нельзя отступать. Любой сценарий, любое произведение, даже самое привычное и традиционное, может зазвучать совсем иначе, совсем ново от того видения, что предполагает в режиссере. И даже самое жестокое может открыться миру по-иному, вызывая страдание. Это – прямая зависимость от гуманности режиссера. Успех театра зависит от желания зрителя туда идти. Самобытность человечества в стремлении, будучи подверженным влиянию злых сил, к добру, к свету. А если в этом театре будет много света, много солнца, люди будут приходить, и в этом будет заслуга в первую очередь режиссера. Вокруг людей слишком много тьмы – это трагедия жизни. С этим уже свыклись, с этим позволяют себе жить. Это страшно, но это – факт жизни. Очень трудно, видя вокруг себя такое, оставаться таким, каким должен быть человек, приносящий в этот мир свет, творящий Красоту. Зная страсть людей к зрелищам, режиссер должен показывать только результат того, к чему должны стремиться люди: к совершенству, красоте, эстетичности и гуманности. Сознание этого должно прийти через познание. Многое надо осмыслить: теорию эстетики и гуманности, чтобы принять практичное проявление злых идей, чтобы отмести от своего сознания. И еще нужно желание принять то, что ближе по духу. А выбор этот не всегда, к сожалению, правильный. От этого в театре жизни острая нехватка света – режиссеры зачастую выбирают путь, проложенный охотниками до легкой наживы, которые не гнушаются ничем, чтобы ублажить свое тщеславие. Стремление к идеалу порождает вдохновение. Вдохновленный человек прекрасен. Но для вдохновения нужна пища, которой опять же в театре недостает. И режиссер должен искать пути, по которым идут музы, идет вдохновение. И, нашедши этот путь, твердо встать на него. Вся жизнь – это поиск. Для режиссера поиск этот в познании себя, в познании мира. Результат – исповедь, что воплощают актеры на сцене, крик души, который никто почти не видит. Да и нужно ли режиссеру боготворение? Думается, нет. Настоящий режиссер отдает все, что у него есть, ничего не требуя взамен, – своего рода абсолютный эгоизм. Он отдает душу, показывая ее постижение на определенных этапах жизненного процесса, разными воплощениями. К абсолютному нельзя прийти, постигнув лишь философские учения. Это должно быть понято и принято через прохождение пути творческого процесса, который сугубо индивидуален, даже интимен. Это – привилегия творческой личности. Жизнь вечного поиска – выбор единиц, обрекающих себя на непонимание со стороны окружающих и от этого на духовное одиночество. Истинный творец принимает эту жизнь как единственно приемлемую форму бытия.
Динамика современной жизни во многом заставляет личность приспосабливаться и трансформироваться, меняя свою социальную роль.
Говоря о социальной структуре общества как о совокупности взаимодействий социальных общностей и отношений между ними, важно отметить, что именно гетерогенность или степень пестроты общества является одной из причин разнообразия социальных ролей, а так же основным показателем социальной структуры в общем.
Большинство людей обладают множеством статусов и исполняют свои роли в соответствии с ними. В данном случае статус и роль – это две составляющие одного феномена. Если статус является совокупностью прав, привилегий и обязанностей, то роль – поведением в рамках этой совокупности прав и обязанностей. Компонентами статуса являются: статусные права и обязанности; статусный диапазон, как установленные рамки, в пределах которых осуществляются права и обязанности; статусные символы – внешние знаки отличия; статусный образ (совокупность представлений, сложившихся в общественном мнении о том, как должны выглядеть и вести себя представители одного статуса) и статусная идентификация, а именно определение степени соответствия своему статусу. Данные компоненты определяют дифференциацию социальных ролей.
Понятие соц. роль, введенное социологом Мидом, включает в себя модель поведения, ориентированную на определенный статус в социальной системе. Принято выделять два вида социальных ролей: институционализированные (социальные роли матери, дочери, жены) и конвенциональные (социальные роли, принимаемые по соглашению). Соц. статус человека, его положение в обществе, во многом определяет его соц. роль.
Многообразие соц. ролей личности связано с социализацией, процессом усвоения соц. ролей и культурных норм. Многие социологи делят факторы социализации на четыре условные группы: мегафакторы (планета); макрофакторы (страна, этнос, общество, государство); мезофакторы (регион, село, город,); микрофакторы (семья и домашний очаг). Важнейшую роль в том, каким вырастает человек, как пройдет его становление играют люди, в непосредственном взаимодействии с которыми протекает его жизнь. Их принято называть агентами социализации. Их состав варьируется на разных возрастных этапах. В юношеском возрасте, к примеру, таковыми являются родители. Их также можно отнести к агентам первичной социализации, так как развитие межличностных отношений в данном случае происходит в малых группах. Вторичная социализация происходит на уровне больших соц. групп (коллеги по работе). Множество соц. ролей человек осваивает еще на уровне первичной социализации. Семья как агент помогает ребенку усвоить нормы морали и поведения, таким образом, в начале жизни человек уже играет роли сына\дочери, ученика и т. д. На каждом этапе жизни возможно менять и трансформировать свои соц. роли. Например, стилизованный механизм социализации позволяет в рамках определенной субкультуры молодому человеку стать не только поклонником какой-либо группы, но и перевоплотиться в самого кумира, становясь его почти точной копией.
Говоря о смене соц. роли, важно рассмотреть понятие социальной среды как совокупности материальных, экономических, социальных, политических и духовных условий существования, формирования и деятельности индивидов и социальных групп. Теоретически можно выделить две основные среды:
-макросреду – социально-экономическую систему в целом; и
– микросреду – непосредственное социальное окружение. Для каждой из них характерен различный ролевой набор, а так же различные ценности (например: макро- идеология, микро- семья). Философ Кули в своей «Теории зеркального Я» утверждал, что личность – это совокупность психологических реакций человека на мнение о нем окружающих людей. Из этого следует, что за сменой соц. роли и соц. статуса может последовать ролевой конфликт. Ролевой конфликт связан с тем, что каждый человек исполняет несколько ролей, и эти роли далеко не всегда согласуются друг с другом, а также с потребностями и ценностями самого человека. Конфликт часто протекает на глубинном уровне и внешне малозаметен, но при этом оказывает большое влияние и на жизнедеятельность человека, и на моральный климат в его обществе. В таком случае человек в большинстве своем неосознанно или же наоборот, хорошо осознавая происходящее, приостанавливает процесс смены соц. ролей с целью разрешить возникшие противоречия.
Термин соц. мобильность, введенный социологом Сорокиным, означает изменение места, занимаемого человеком или группой людей в соц. структуре. Под социальной мобильностью понимается в принципе любой переход индивида или социальной группы из одной социальной позиции в другую. Существует два основных типа социальной мобильности: горизонтальная (перемещение некого индивида, к примеру, из кришнаитской религиозной группы в баптистскую) и вертикальная. В зависимости от направления перемещения существует два типа вертикальной мобильности: восходящая и нисходящая(понижение в должности). С моей точки зрения, наиболее важным фактором изменения соц. роли является именно социальная мобильность, так как смена места работы или религии, например, могут быть причинами полной смены соц. набора индивида.
Генри Форд, американский автомобильный магнат, является прекрасным примером человека, сменившего за свою жизнь множество социальных ролей. Родившись в семье ирландский эмигрантов, Форд провел первые 16 лет своей жизни в качестве помощника фермера на небольшом семейном угодии в пригороде Детройта, штат Мичиган. С 18 лет, уехав от семьи в город, он исполняет обязанности инженера-механика, а позже и главного инженера на предприятии «Электрическая компания Эдисона». Позже, был совладельцем «Детройтской автомобильной компании», но из-за разногласий с остальными владельцами фирмы ушёл из неё и в 1903 году основал Ford Motor Company (Форд Мотор Компани). Далее история об успешном восхождении по карьерной лестнице известна каждому. Вот, как человек, на протяжении своей жизни сумел переместиться из низших классов в самый верх американской пирамиды общества.
Возвращаясь к повседневной жизни, я хочу сказать о том, что достигаемый статус всегда свидетельствует о появлении новой соц. роли. Моя прабабушка, ветеран Великой Отечественной войны, в послевоенные годы получила назначение на должность руководителя мед. части небольшого поселка Котельнич. Будучи матерью четырех детей и вдовой солдата, она стала еще и руководителем на новой должности. Исходя из этого, можно сказать, что, благодаря приобретению нового статуса у моей прабабушки появилась новая соц. роль.
В заключении необходимо сказать, что в современном мире, с его высокой социальной мобильностью, существенно возросли возможности сменить амплуа. Актеры по несколько раз за день вынуждены перебегать с большой сцены на малую и к тому же «подрабатывать» сразу в нескольких «театрах». Возможно, будучи весьма талантливым, человек нового тысячелетия, попытается освоить как можно больше ролей и утратит связь с истинным своим обликом. Кроме того, честолюбивые попытки расширить диапазон своих социально-ролевых возможностей могут привести к подмене ценностей и потере осознания своей принадлежности и своего статуса. К сожалению, ко всему вышесказанному можно добавить, что темп современной жизни не позволяет доиграть до конца свои роли, а, наоборот, заставляет актеров сменять друг друга в пестрой череде спектаклей.
Все примеры эссе
Театр, в котором свое назначение человек выбирает сам. Люди — основа мира, как актеры есть основа любого театра. Они — реальное воплощение нереальных идей, приходящих к тем немногим сумасбродам, что пишут сценарии и воплощают их на сцене. Однако любой, даже самый гениальный сценарий не может открыться миру, и ни один актер не покажет себя в роли, если не будет режиссера. От режиссера зависит судьба спектакля, его успешность или провал. Ведь зрителю нужно зрелище, и зритель равнодушно относится к тому, каких трудов стоит показать это зрелище. Режиссер должен верить в ту идею, которая выдвинута в сценарии. Режиссер не должен ни на минуту сомневаться в успехе спектакля. От позиции режиссера зависит настроение актеров. Режиссер должен осознавать ту ответственность, которая лежит на нем за поставленное им действо. Ведь то, что он создаст, увидит не один человек, и в этом творении должно почерпнуться человеком только добро, только человеколюбие, только вера. А иначе режиссер станет воспевателем царства тьмы, которое и так поглотило сознание и жизнь зрителя. Это не составит труда стать одним из тех, кто призывает убить, но настоящая от этого заслуга в том, чтобы стать лучом добра в царстве тьмы. Это — сложно, это — тяжело, но в этом жизнь, и от этого нельзя отступать. Любой сценарий, любое произведение, даже самое привычное и традиционное, может зазвучать совсем иначе, совсем ново от того видения, что предполагает в режиссере. И даже самое жестокое может открыться миру по-иному, вызывая страдание. Это — прямая зависимость от гуманности режиссера. Успех театра зависит от желания зрителя туда идти. Самобытность человечества в стремлении, будучи подверженным влиянию злых сил, к добру, к свету. А если в этом театре будет много света, много солнца, люди будут приходить, и в этом будет заслуга в первую очередь режиссера. Вокруг людей слишком много тьмы — это трагедия жизни. С этим уже свыклись, с этим позволяют себе жить. Это страшно, но это — факт жизни. Очень трудно, видя вокруг себя такое, оставаться таким, каким должен быть человек, приносящий в этот мир свет, творящий Красоту. Зная страсть людей к зрелищам, режиссер должен показывать только результат того, к чему должны стремиться люди: к совершенству, красоте, эстетичности и гуманности. Сознание этого должно прийти через познание. Многое надо осмыслить: теорию эстетики и гуманности, чтобы принять практичное проявление злых идей, чтобы отмести от своего сознания. И еще нужно желание принять то, что ближе по духу. А выбор этот не всегда, к сожалению, правильный. От этого в театре жизни острая нехватка света — режиссеры зачастую выбирают путь, проложенный охотниками до легкой наживы, которые не гнушаются ничем, чтобы ублажить свое тщеславие. Стремление к идеалу порождает вдохновение. Вдохновленный человек прекрасен. Но для вдохновения нужна пища, которой опять же в театре недостает. И режиссер должен искать пути, по которым идут музы, идет вдохновение. И, нашедши этот путь, твердо встать на него. Вся жизнь — это поиск. Для режиссера поиск этот в познании себя, в познании мира. Результат — исповедь, что воплощают актеры на сцене, крик души, который никто почти не видит. Да и нужно ли режиссеру боготворение? Думается, нет. Настоящий режиссер отдает все, что у него есть, ничего не требуя взамен, — своего рода абсолютный эгоизм. Он отдает душу, показывая ее постижение на определенных этапах жизненного процесса, разными воплощениями. К абсолютному нельзя прийти, постигнув лишь философские учения. Это должно быть понято и принято через прохождение пути творческого процесса, который сугубо индивидуален, даже интимен. Это — привилегия творческой личности. Жизнь вечного поиска — выбор единиц, обрекающих себя на непонимание со стороны окружающих и от этого на духовное одиночество. Истинный творец принимает эту жизнь как единственно приемлемую форму бытия.
Мир — театр. А кто в нем кто? — вот в чем вопрос. Еще во времена Всемирного потопа Ной в свой ковчег собрал каждой твари по паре. Зачем? Ведь недаром же. Значит, каждому существу, в том числе и человеку, уготовано свое место в этом жестоком мире, до которого он либо дойдет, твердо шагая, сам, либо выплывет к нему на суденышке судьбы.
В вопросе о театре нельзя не отметить, что театр без зрителей не
театр, а без актеров — и подавно. Каждому человеку свойственно сделать свой выбор: либо место на галерке, либо на сцене. Однако нельзя не учитывать роль судьбы в этом выборе. Определенный склад обстоятельств тем или иным образом влияет на события в жизни человека, которые, в свою очередь, влияют на место данного человека в жизни-театре.
Если человек попал на сцену, это еще не значит, что он актер. Он может быть суфлером, установщиком декораций, монтером- осветителем каким-нибудь в крайнем случае. Выходит, что присутствие человека на сцене еще не означает его возвышения до ранга актера.
Зритель. Он не принимает участия в действиях на сцене. Он лишь лицезреет происходящее, переживая или сопереживая. Но зритель остается самим собой, ему не надо надевать маску того или иного героя. Редко можно увидеть натянутую улыбку или выдавленную слезу…
…Всем известно, что театр начинается с вешалки. Гардеробщики — вот еще одна категория людей в театре. Он ходит гордой походкой, таскает тяжелые шубы зрителей зимой, а летом скучает. Такая его работа. Таких в театре много: уборщик, контролер билетов, продавец в кафе — это второстепенные лица.
Чтобы поставить спектакль, надо иметь сценарий.
Писатель. Без него не обойтись. Его труд играет основную роль в театре. Благодаря ему актер имеет роль, гардеробщик — работу, зритель — повод сходить в театр. Но писателя мало кто видит, на улицу он ходит редко, популярностью не пользуется, «звездной болезнью», как актер, не болеет…
Если рассматривать мир, как театр и себя в этом мире, то я не хотела бы быть ни писателем, потому что писать сценарий чьей-то жизни может лишь Бог; ни автором, потому что лицемерие в любых его проявлениях служит тормозом в развитии себя как личности; ни зрителем, так как молча созерцать — не моя стихия; ни гардеробщиком, потому что гардеробщик всего лишь гардеробщик, ни больше ни меньше. Я хотела бы быть сценой, на которой разворачиваются события, занавесом, который символизирует начало или заключение действия, зрительным залом, в общем, чем-то неодухотворенным и вечным, поскольку только неодухотворенность может занять позицию без изъянов, то есть идеальную позицию в театре-жизни; а вечность поможет правильно ориентироваться во времени и нравах, Которые от него зависят.
Пока я в театре лишь зритель, хоть и не равнодушный, однако, следуя утверждению: «Мир — театр, а люди в нем актеры», я в маске какого-нибудь героя займу все же свое место на сцене жизни.
Я полностью согласна с высказыванием автора о том, что: “Весь мир – театр, в нём женщины, мужчины, все – актёры”. Потому что в театре актеры играют очень много ролей и в нашей жизни всё происходит точно также, у каждого своя социальная роль. С раннего детства человеку мир представляется вроде театра, и все действия в нем, только для него одного. Следя за сменой декораций, с годами, не осознавая того, он, постепенно из наивного, удивленного, непорочного зрителя, превращается в героя, вынужденного приспосабливаться к капризам «режиссёра»: – обманывать, любить, ненавидеть, жалеть. Идущих наперекор, убирают за кулисы, т. е. на обочину жизни.
Большинство людей обладают множеством статусов и исполняют свои роли в соответствии с ними. В данном случае статус и роль – это две составляющие одного феномена. Социальный статус – положение человека в обществе. Социальная роль – модель поведения, ориентированная на данный статус, бывает основная (типичная) и ситуационная. Например, возьму себя. Для мамы я играю роль дочери, для бабушки – роль внучки, в школе – ученица, в компании – подруга. В магазине – покупательница. Но каким бы не был человек у каждого свои определенные роли. То есть жизнь очень похожа на театр.
В пример можно привести несколько известных разносторонних людей: Микеланджело – художник, скульптор, ученый; Пифагор -ученый, олимпийский чемпион по панкратиону, Ломоносов, дал базу и основы более семи наукам, включая литературу.
Возможно, будучи весьма талантливым, человек нового тысячелетия, попытается освоить как можно больше ролей и утратит связь с истинным своим обликом. Кроме того, честолюбивые попытки расширить диапазон своих социально-ролевых возможностей могут привести к подмене ценностей и потере осознания своей принадлежности и своего статуса.
(1 вариант)
Театр, в котором свое назначение человек выбирает сам. Люди – основа мира, как актеры есть основа любого театра. Они – реальное воплощение нереальных идей, приходящих к тем немногим сумасбродам, что пишут сценарии и воплощают их на сцене.
Однако любой, даже самый гениальный сценарий не может открыться миру, и ни один актер не покажет себя в роли, если не будет режиссера. От режиссера зависит судьба спектакля, его успешность или провал. Ведь зрителю нужно зрелище, и зритель равнодушно относится к тому, каких трудов стоит показать это зрелище. Режиссер должен верить в ту идею, которая выдвинута в сценарии. Режиссер не должен ни на минуту сомневаться в успехе спектакля. От позиции режиссера зависит настроение актеров.
Режиссер должен осознавать ту ответственность, которая лежит на нем за поставленное им действо. Ведь то, что он создаст, увидит не один человек, и в этом творении должно почерпнуться человеком только добро, только человеколюбие, только вера. А иначе режиссер станет воспевателем царства тьмы, которое и так поглотило сознание и жизнь зрителя. Это не составит труда стать одним из тех, кто призывает убить, но настоящая от этого заслуга в том, чтобы стать лучом добра в царстве тьмы. Это – сложно, это – тяжело, но в этом жизнь, и от этого нельзя отступать.
Любой сценарий, любое произведение, даже самое привычное и традиционное, может зазвучать совсем иначе, совсем ново от того видения, что предполагает в режиссере. И даже самое жестокое может открыться миру по-иному, вызывая страдание. Это – прямая зависимость от гуманности режиссера.
Успех театра зависит от желания зрителя туда идти. Самобытность человечества в стремлении, будучи подверженным влиянию злых сил, к добру, к свету. А если в этом театре будет много света, много солнца, люди будут приходить, и в этом будет заслуга в первую очередь режиссера.
Вокруг людей слишком много тьмы – это трагедия жизни. С этим уже свыклись, с этим позволяют себе жить. Это страшно, но это – факт жизни. Очень трудно, видя вокруг себя такое, оставаться таким, каким должен быть человек, приносящий в этот мир свет, творящий Красоту.
Зная страсть людей к зрелищам, режиссер должен показывать только результат того, к чему должны стремиться люди: к совершенству, красоте, эстетичности и гуманности.
Сознание этого должно прийти через познание. Многое надо осмыслить: теорию эстетики и гуманности, чтобы принять практичное проявление злых идей, чтобы отмести от своего сознания. И еще нужно желание принять то, что ближе по духу. А выбор этот не всегда, к сожалению, правильный. От этого в театре жизни острая нехватка света – режиссеры зачастую выбирают путь, проложенный охотниками до легкой наживы, которые не гнушаются ничем, чтобы ублажить свое тщеславие. Стремление к идеалу порождает вдохновение. Вдохновленный человек прекрасен. Но для вдохновения нужна пища, которой опять же в театре недостает. И режиссер должен искать пути, по которым идут музы, идет вдохновение. И, нашедши этот путь, твердо встать на него.
Вся жизнь – это поиск. Для режиссера поиск этот в познании себя, в познании мира. Результат – исповедь, что воплощают актеры на сцене, крик души, который никто почти не видит. Да и нужно ли режиссеру боготворение? Думается, нет. Настоящий режиссер отдает все, что у него есть, ничего не требуя взамен, – своего рода абсолютный эгоизм. Он отдает душу, показывая ее постижение на определенных этапах жизненного процесса, разными воплощениями.
К абсолютному нельзя прийти, постигнув лишь философские учения. Это должно быть понято и принято через прохождение пути творческого процесса, который сугубо индивидуален, даже интимен. Это – привилегия творческой личности. Жизнь вечного поиска – выбор единиц, обрекающих себя на непонимание со стороны окружающих и от этого на духовное одиночество. Истинный творец принимает эту жизнь как единственно приемлемую форму бытия.
Одиночество – удел великих, однако быть одиноким больно. Трудно, видя непонимание, оставаться верным своей идее. Но и через эту боль настоящий творец должен переступить. Идти через все к совершенству и дарить совершенство миру – вот суть жизни настоящего режиссера.
Роль режиссера самая трудная из всех в театре жизни. Самая сложная, однако самая судьбоносная. Я бы очень хотела иметь такую судьбу, однако зависит это, конечно, не от меня. Так что однозначно сказать о своей роли в театре я не могу, да и пока не имею на это морального права: человек должен достигнуть определенных уровней, чтобы заявлять о своей роли.
Однозначно могу сказать лишь то, что была бы счастлива подарить миру чуточку света, добра. Была бы счастлива дать возможность радоваться жизни другим людям. Была бы счастлива «смазать краской карту будней», краской яркой, цвета Солнца, цвета листвы, цвета жизни. И была бы счастлива сказать: «Слава тебе, безысходная боль…», ничего не требуя взамен.
(2 вариант)
Мир – театр. А кто в нем кто? – вот в чем вопрос. Еще во времена Всемирного потопа Ной в свой ковчег собрал каждой твари по паре. Зачем? Ведь недаром же. Значит, каждому существу, в том числе и человеку, уготовано свое место в этом жестоком мире, до которого он либо дойдет, твердо шагая, сам, либо выплывет к нему на суденышке судьбы.
В вопросе о театре нельзя не отметить, что театр без зрителей не театр, а без актеров – и подавно. Каждому человеку свойственно сделать свой выбор: либо место на галерке, либо на сцене. Однако нельзя не учитывать роль судьбы в этом выборе. Определенный склад обстоятельств тем или иным образом влияет на события в жизни человека, которые, в свою очередь, влияют на место данного человека в жизни-театре.
Если человек попал на сцену, это еще не значит, что он актер. Он может быть суфлером, установщиком декораций, монтером-осветителем каким-нибудь в крайнем случае. Выходит, что присутствие человека на сцене еще не означает его возвышения до ранга актера.
Зритель. Он не принимает участия в действиях на сцене. Он лишь лицезреет происходящее, переживая или сопереживая. Но зритель остается самим собой, ему не надо надевать маску того или иного героя. Редко можно увидеть натянутую улыбку или выдавленную слезу…
…Всем известно, что театр начинается с вешалки. Гардеробщики – вот еще одна категория людей в театре. Он ходит гордой походкой, таскает тяжелые шубы зрителей зимой, а летом скучает. Такая его работа. Таких в театре много: уборщик, контролер билетов, продавец в кафе – это второстепенные лица.
Чтобы поставить спектакль, надо иметь сценарий. Писатель. Без него не обойтись. Его труд играет основную роль в театре. Благодаря ему актер имеет роль, гардеробщик – работу, зритель – повод сходить в театр. Но писателя мало кто видит, на улицу он ходит редко, популярностью не пользуется, «звездной болезнью», как актер, не болеет…
Если рассматривать мир, как театр и себя в этом мире, то я не хотела бы быть ни писателем, потому что писать сценарий чьей-то жизни может лишь Бог; ни автором, потому что лицемерие в любых его проявлениях служит тормозом в развитии себя как личности; ни зрителем, так как молча созерцать – не моя стихия; ни гардеробщиком, потому что гардеробщик всего лишь гардеробщик, ни больше ни меньше. Я хотела бы быть сценой, на которой разворачиваются события, занавесом, который символизирует начало или заключение действия, зрительным залом, в общем, чем-то неодухотворенным и вечным, поскольку только неодухотворенность может занять позицию без изъянов, то есть идеальную позицию в театре-жизни; а вечность поможет правильно ориентироваться во времени и нравах, которые от него зависят.
Пока я в театре лишь зритель, хоть и не равнодушный, однако, следуя утверждению: «Мир – театр, а люди в нем актеры», я в маске какого-нибудь героя займу все же свое место на сцене жизни.
(1 вариант)
Театр, в котором свое назначение человек выбирает сам. Люди – основа мира, как актеры есть основа любого театра. Они – реальное воплощение нереальных идей, приходящих к тем немногим сумасбродам, что пишут сценарии и воплощают их на сцене.
Однако любой, даже самый гениальный сценарий не может открыться миру, и ни один актер не покажет себя в роли, если не будет режиссера. От режиссера зависит судьба спектакля, его успешность или провал. Ведь зрителю нужно зрелище, и зритель равнодушно относится к тому, каких трудов стоит показать это зрелище. Режиссер должен верить в ту идею, которая выдвинута в сценарии. Режиссер не должен ни на минуту сомневаться в успехе спектакля. От позиции режиссера зависит настроение актеров.
Режиссер должен осознавать ту ответственность, которая лежит на нем за поставленное им действо. Ведь то, что он создаст, увидит не один человек, и в этом творении должно почерпнуться человеком только добро, только человеколюбие, только вера. А иначе режиссер станет воспевателем царства тьмы, которое и так поглотило сознание и жизнь зрителя. Это не составит труда стать одним из тех, кто призывает убить, но настоящая от этого заслуга в том, чтобы стать лучом добра в царстве тьмы. Это – сложно, это – тяжело, но в этом жизнь, и от этого нельзя отступать.
Любой сценарий, любое произведение, даже самое привычное и традиционное, может зазвучать совсем иначе, совсем ново от того видения, что предполагает в режиссере. И даже самое жестокое может открыться миру по-иному, вызывая страдание. Это – прямая зависимость от гуманности режиссера.
Успех театра зависит от желания зрителя туда идти. Самобытность человечества в стремлении, будучи подверженным влиянию злых сил, к добру, к свету. А если в этом театре будет много света, много солнца, люди будут приходить, и в этом будет заслуга в первую очередь режиссера.
Вокруг людей слишком много тьмы – это трагедия жизни. С этим уже свыклись, с этим позволяют себе жить. Это страшно, но это – факт жизни. Очень трудно, видя вокруг себя такое, оставаться таким, каким должен быть человек, приносящий в этот мир свет, творящий Красоту.
Зная страсть людей к зрелищам, режиссер должен показывать только результат того, к чему должны стремиться люди: к совершенству, красоте, эстетичности и гуманности.
Сознание этого должно прийти через познание. Многое надо осмыслить: теорию эстетики и гуманности, чтобы принять практичное проявление злых идей, чтобы отмести от своего сознания. И еще нужно желание принять то, что ближе по духу. А выбор этот не всегда, к сожалению, правильный. От этого в театре жизни острая нехватка света – режиссеры зачастую выбирают путь, проложенный охотниками до легкой наживы, которые не гнушаются ничем, чтобы ублажить свое тщеславие. Стремление к идеалу порождает вдохновение. Вдохновленный человек прекрасен. Но для вдохновения нужна пища, которой опять же в театре недостает. И режиссер должен искать пути, по которым идут музы, идет вдохновение. И, нашедши этот путь, твердо встать на него.
Вся жизнь – это поиск. Для режиссера поиск этот в познании себя, в познании мира. Результат – исповедь, что воплощают актеры на сцене, крик души, который никто почти не видит. Да и нужно ли режиссеру боготворение? Думается, нет. Настоящий режиссер отдает все, что у него есть, ничего не требуя взамен, – своего рода абсолютный эгоизм. Он отдает душу, показывая ее постижение на определенных этапах жизненного процесса, разными воплощениями.
К абсолютному нельзя прийти, постигнув лишь философские учения. Это должно быть понято и принято через прохождение пути творческого процесса, который сугубо индивидуален, даже интимен. Это – привилегия творческой личности. Жизнь вечного поиска – выбор единиц, обрекающих себя на непонимание со стороны окружающих и от этого на духовное одиночество. Истинный творец принимает эту жизнь как единственно приемлемую форму бытия.
Одиночество – удел великих, однако быть одиноким больно. Трудно, видя непонимание, оставаться верным своей идее. Но и через эту боль настоящий творец должен переступить. Идти через все к совершенству и дарить совершенство миру – вот суть жизни настоящего режиссера.
Роль режиссера самая трудная из всех в театре жизни. Самая сложная, однако самая судьбоносная. Я бы очень хотела иметь такую судьбу, однако зависит это, конечно, не от меня. Так что однозначно сказать о своей роли в театре я не могу, да и пока не имею на это морального права: человек должен достигнуть определенных уровней, чтобы заявлять о своей роли.
Однозначно могу сказать лишь то, что была бы счастлива подарить миру чуточку света, добра. Была бы счастлива дать возможность радоваться жизни другим людям. Была бы счастлива «смазать краской карту будней», краской яркой, цвета Солнца, цвета листвы, цвета жизни. И была бы счастлива сказать: «Слава тебе, безысходная боль…», ничего не требуя взамен.
(2 вариант)
Мир – театр. А кто в нем кто? – вот в чем вопрос. Еще во времена Всемирного потопа Ной в свой ковчег собрал каждой твари по паре. Зачем? Ведь недаром же. Значит, каждому существу, в том числе и человеку, уготовано свое место в этом жестоком мире, до которого он либо дойдет, твердо шагая, сам, либо выплывет к нему на суденышке судьбы.
В вопросе о театре нельзя не отметить, что театр без зрителей не театр, а без актеров – и подавно. Каждому человеку свойственно сделать свой выбор: либо место на галерке, либо на сцене. Однако нельзя не учитывать роль судьбы в этом выборе. Определенный склад обстоятельств тем или иным образом влияет на события в жизни человека, которые, в свою очередь, влияют на место данного человека в жизни-театре.
Если человек попал на сцену, это еще не значит, что он актер. Он может быть суфлером, установщиком декораций, монтером-осветителем каким-нибудь в крайнем случае. Выходит, что присутствие человека на сцене еще не означает его возвышения до ранга актера.
Зритель. Он не принимает участия в действиях на сцене. Он лишь лицезреет происходящее, переживая или сопереживая. Но зритель остается самим собой, ему не надо надевать маску того или иного героя. Редко можно увидеть натянутую улыбку или выдавленную слезу…
…Всем известно, что театр начинается с вешалки. Гардеробщики – вот еще одна категория людей в театре. Он ходит гордой походкой, таскает тяжелые шубы зрителей зимой, а летом скучает. Такая его работа. Таких в театре много: уборщик, контролер билетов, продавец в кафе – это второстепенные лица.
Чтобы поставить спектакль, надо иметь сценарий. Писатель. Без него не обойтись. Его труд играет основную роль в театре. Благодаря ему актер имеет роль, гардеробщик – работу, зритель – повод сходить в театр. Но писателя мало кто видит, на улицу он ходит редко, популярностью не пользуется, «звездной болезнью», как актер, не болеет…
Если рассматривать мир, как театр и себя в этом мире, то я не хотела бы быть ни писателем, потому что писать сценарий чьей-то жизни может лишь Бог; ни автором, потому что лицемерие в любых его проявлениях служит тормозом в развитии себя как личности; ни зрителем, так как молча созерцать – не моя стихия; ни гардеробщиком, потому что гардеробщик всего лишь гардеробщик, ни больше ни меньше. Я хотела бы быть сценой, на которой разворачиваются события, занавесом, который символизирует начало или заключение действия, зрительным залом, в общем, чем-то неодухотворенным и вечным, поскольку только неодухотворенность может занять позицию без изъянов, то есть идеальную позицию в театре-жизни; а вечность поможет правильно ориентироваться во времени и нравах, которые от него зависят.
Пока я в театре лишь зритель, хоть и не равнодушный, однако, следуя утверждению: «Мир – театр, а люди в нем актеры», я в маске какого-нибудь героя займу все же свое место на сцене жизни.
Театр, в котором свое назначение человек выбирает сам. Люди – основа мира, как актеры есть основа любого театра. Они – реальное воплощение нереальных идей, приходящих к тем немногим сумасбродам, что пишут сценарии и воплощают их на сцене. Однако любой, даже самый гениальный сценарий не может открыться миру, и ни один актер не покажет себя в роли, если не будет режиссера. От режиссера зависит судьба спектакля, его успешность или провал. Ведь зрителю нужно зрелище, и зритель равнодушно относится к тому, каких трудов стоит показать это зрелище. Режиссер должен верить в ту идею, которая выдвинута в сценарии. Режиссер не должен ни на минуту сомневаться в успехе спектакля. От позиции режиссера зависит настроение актеров. Режиссер должен осознавать ту ответственность, которая лежит на нем за поставленное им действо. Ведь то, что он создаст, увидит не один человек, и в этом творении должно почерпнуться человеком только добро, только человеколюбие, только вера. А иначе режиссер станет воспевателем царства тьмы, которое и так поглотило сознание и жизнь зрителя. Это не составит труда стать одним из тех, кто призывает убить, но настоящая от этого заслуга в том, чтобы стать лучом добра в царстве тьмы. Это – сложно, это – тяжело, но в этом жизнь, и от этого нельзя отступать. Любой сценарий, любое произведение, даже самое привычное и традиционное, может зазвучать совсем иначе, совсем ново от того видения, что предполагает в режиссере. И даже самое жестокое может открыться миру по-иному, вызывая страдание. Это – прямая зависимость от гуманности режиссера. Успех театра зависит от желания зрителя туда идти. Самобытность человечества в стремлении, будучи подверженным влиянию злых сил, к добру, к свету. А если в этом театре будет много света, много солнца, люди будут приходить, и в этом будет заслуга в первую очередь режиссера. Вокруг людей слишком много тьмы – это трагедия жизни. С этим уже свыклись, с этим позволяют себе жить. Это страшно, но это – факт жизни. Очень трудно, видя вокруг себя такое, оставаться таким, каким должен быть человек, приносящий в этот мир свет, творящий Красоту. Зная страсть людей к зрелищам, режиссер должен показывать только результат того, к чему должны стремиться люди: к совершенству, красоте, эстетичности и гуманности. Сознание этого должно прийти через познание. Многое надо осмыслить: теорию эстетики и гуманности, чтобы принять практичное проявление злых идей, чтобы отмести от своего сознания. И еще нужно желание принять то, что ближе по духу. А выбор этот не всегда, к сожалению, правильный. От этого в театре жизни острая нехватка света – режиссеры зачастую выбирают путь, проложенный охотниками до легкой наживы, которые не гнушаются ничем, чтобы ублажить свое тщеславие. Стремление к идеалу порождает вдохновение. Вдохновленный человек прекрасен. Но для вдохновения нужна пища, которой опять же в театре недостает. И режиссер должен искать пути, по которым идут музы, идет вдохновение. И, нашедши этот путь, твердо встать на него. Вся жизнь – это поиск. Для режиссера поиск этот в познании себя, в познании мира. Результат – исповедь, что воплощают актеры на сцене, крик души, который никто почти не видит. Да и нужно ли режиссеру боготворение? Думается, нет. Настоящий режиссер отдает все, что у него есть, ничего не требуя взамен, – своего рода абсолютный эгоизм. Он отдает душу, показывая ее постижение на определенных этапах жизненного процесса, разными воплощениями. К абсолютному нельзя прийти, постигнув лишь философские учения. Это должно быть понято и принято через прохождение пути творческого процесса, который сугубо индивидуален, даже интимен. Это – привилегия творческой личности. Жизнь вечного поиска – выбор единиц, обрекающих себя на непонимание со стороны окружающих и от этого на духовное одиночество. Истинный творец принимает эту жизнь как единственно приемлемую форму бытия.
Динамика современной жизни во многом заставляет личность приспосабливаться и трансформироваться, меняя свою социальную роль.
Говоря о социальной структуре общества как о совокупности взаимодействий социальных общностей и отношений между ними, важно отметить, что именно гетерогенность или степень пестроты общества является одной из причин разнообразия социальных ролей, а так же основным показателем социальной структуры в общем.
Большинство людей обладают множеством статусов и исполняют свои роли в соответствии с ними. В данном случае статус и роль – это две составляющие одного феномена. Если статус является совокупностью прав, привилегий и обязанностей, то роль – поведением в рамках этой совокупности прав и обязанностей. Компонентами статуса являются: статусные права и обязанности; статусный диапазон, как установленные рамки, в пределах которых осуществляются права и обязанности; статусные символы – внешние знаки отличия; статусный образ (совокупность представлений, сложившихся в общественном мнении о том, как должны выглядеть и вести себя представители одного статуса) и статусная идентификация, а именно определение степени соответствия своему статусу. Данные компоненты определяют дифференциацию социальных ролей.
Понятие соц. роль, введенное социологом Мидом, включает в себя модель поведения, ориентированную на определенный статус в социальной системе. Принято выделять два вида социальных ролей: институционализированные (социальные роли матери, дочери, жены) и конвенциональные (социальные роли, принимаемые по соглашению). Соц. статус человека, его положение в обществе, во многом определяет его соц. роль.
Многообразие соц. ролей личности связано с социализацией, процессом усвоения соц. ролей и культурных норм. Многие социологи делят факторы социализации на четыре условные группы: мегафакторы (планета); макрофакторы (страна, этнос, общество, государство); мезофакторы (регион, село, город,); микрофакторы (семья и домашний очаг). Важнейшую роль в том, каким вырастает человек, как пройдет его становление играют люди, в непосредственном взаимодействии с которыми протекает его жизнь. Их принято называть агентами социализации. Их состав варьируется на разных возрастных этапах. В юношеском возрасте, к примеру, таковыми являются родители. Их также можно отнести к агентам первичной социализации, так как развитие межличностных отношений в данном случае происходит в малых группах. Вторичная социализация происходит на уровне больших соц. групп (коллеги по работе). Множество соц. ролей человек осваивает еще на уровне первичной социализации. Семья как агент помогает ребенку усвоить нормы морали и поведения, таким образом, в начале жизни человек уже играет роли сына\дочери, ученика и т. д. На каждом этапе жизни возможно менять и трансформировать свои соц. роли. Например, стилизованный механизм социализации позволяет в рамках определенной субкультуры молодому человеку стать не только поклонником какой-либо группы, но и перевоплотиться в самого кумира, становясь его почти точной копией.
Говоря о смене соц. роли, важно рассмотреть понятие социальной среды как совокупности материальных, экономических, социальных, политических и духовных условий существования, формирования и деятельности индивидов и социальных групп. Теоретически можно выделить две основные среды:
-макросреду – социально-экономическую систему в целом; и
– микросреду – непосредственное социальное окружение. Для каждой из них характерен различный ролевой набор, а так же различные ценности (например: макро- идеология, микро- семья). Философ Кули в своей «Теории зеркального Я» утверждал, что личность – это совокупность психологических реакций человека на мнение о нем окружающих людей. Из этого следует, что за сменой соц. роли и соц. статуса может последовать ролевой конфликт. Ролевой конфликт связан с тем, что каждый человек исполняет несколько ролей, и эти роли далеко не всегда согласуются друг с другом, а также с потребностями и ценностями самого человека. Конфликт часто протекает на глубинном уровне и внешне малозаметен, но при этом оказывает большое влияние и на жизнедеятельность человека, и на моральный климат в его обществе. В таком случае человек в большинстве своем неосознанно или же наоборот, хорошо осознавая происходящее, приостанавливает процесс смены соц. ролей с целью разрешить возникшие противоречия.
Термин соц. мобильность, введенный социологом Сорокиным, означает изменение места, занимаемого человеком или группой людей в соц. структуре. Под социальной мобильностью понимается в принципе любой переход индивида или социальной группы из одной социальной позиции в другую. Существует два основных типа социальной мобильности: горизонтальная (перемещение некого индивида, к примеру, из кришнаитской религиозной группы в баптистскую) и вертикальная. В зависимости от направления перемещения существует два типа вертикальной мобильности: восходящая и нисходящая(понижение в должности). С моей точки зрения, наиболее важным фактором изменения соц. роли является именно социальная мобильность, так как смена места работы или религии, например, могут быть причинами полной смены соц. набора индивида.
Генри Форд, американский автомобильный магнат, является прекрасным примером человека, сменившего за свою жизнь множество социальных ролей. Родившись в семье ирландский эмигрантов, Форд провел первые 16 лет своей жизни в качестве помощника фермера на небольшом семейном угодии в пригороде Детройта, штат Мичиган. С 18 лет, уехав от семьи в город, он исполняет обязанности инженера-механика, а позже и главного инженера на предприятии «Электрическая компания Эдисона». Позже, был совладельцем «Детройтской автомобильной компании», но из-за разногласий с остальными владельцами фирмы ушёл из неё и в 1903 году основал Ford Motor Company (Форд Мотор Компани). Далее история об успешном восхождении по карьерной лестнице известна каждому. Вот, как человек, на протяжении своей жизни сумел переместиться из низших классов в самый верх американской пирамиды общества.
Возвращаясь к повседневной жизни, я хочу сказать о том, что достигаемый статус всегда свидетельствует о появлении новой соц. роли. Моя прабабушка, ветеран Великой Отечественной войны, в послевоенные годы получила назначение на должность руководителя мед. части небольшого поселка Котельнич. Будучи матерью четырех детей и вдовой солдата, она стала еще и руководителем на новой должности. Исходя из этого, можно сказать, что, благодаря приобретению нового статуса у моей прабабушки появилась новая соц. роль.
В заключении необходимо сказать, что в современном мире, с его высокой социальной мобильностью, существенно возросли возможности сменить амплуа. Актеры по несколько раз за день вынуждены перебегать с большой сцены на малую и к тому же «подрабатывать» сразу в нескольких «театрах». Возможно, будучи весьма талантливым, человек нового тысячелетия, попытается освоить как можно больше ролей и утратит связь с истинным своим обликом. Кроме того, честолюбивые попытки расширить диапазон своих социально-ролевых возможностей могут привести к подмене ценностей и потере осознания своей принадлежности и своего статуса. К сожалению, ко всему вышесказанному можно добавить, что темп современной жизни не позволяет доиграть до конца свои роли, а, наоборот, заставляет актеров сменять друг друга в пестрой череде спектаклей.
Все примеры эссе
Театр, в котором свое назначение человек выбирает сам. Люди — основа мира, как актеры есть основа любого театра. Они — реальное воплощение нереальных идей, приходящих к тем немногим сумасбродам, что пишут сценарии и воплощают их на сцене. Однако любой, даже самый гениальный сценарий не может открыться миру, и ни один актер не покажет себя в роли, если не будет режиссера. От режиссера зависит судьба спектакля, его успешность или провал. Ведь зрителю нужно зрелище, и зритель равнодушно относится к тому, каких трудов стоит показать это зрелище. Режиссер должен верить в ту идею, которая выдвинута в сценарии. Режиссер не должен ни на минуту сомневаться в успехе спектакля. От позиции режиссера зависит настроение актеров. Режиссер должен осознавать ту ответственность, которая лежит на нем за поставленное им действо. Ведь то, что он создаст, увидит не один человек, и в этом творении должно почерпнуться человеком только добро, только человеколюбие, только вера. А иначе режиссер станет воспевателем царства тьмы, которое и так поглотило сознание и жизнь зрителя. Это не составит труда стать одним из тех, кто призывает убить, но настоящая от этого заслуга в том, чтобы стать лучом добра в царстве тьмы. Это — сложно, это — тяжело, но в этом жизнь, и от этого нельзя отступать. Любой сценарий, любое произведение, даже самое привычное и традиционное, может зазвучать совсем иначе, совсем ново от того видения, что предполагает в режиссере. И даже самое жестокое может открыться миру по-иному, вызывая страдание. Это — прямая зависимость от гуманности режиссера. Успех театра зависит от желания зрителя туда идти. Самобытность человечества в стремлении, будучи подверженным влиянию злых сил, к добру, к свету. А если в этом театре будет много света, много солнца, люди будут приходить, и в этом будет заслуга в первую очередь режиссера. Вокруг людей слишком много тьмы — это трагедия жизни. С этим уже свыклись, с этим позволяют себе жить. Это страшно, но это — факт жизни. Очень трудно, видя вокруг себя такое, оставаться таким, каким должен быть человек, приносящий в этот мир свет, творящий Красоту. Зная страсть людей к зрелищам, режиссер должен показывать только результат того, к чему должны стремиться люди: к совершенству, красоте, эстетичности и гуманности. Сознание этого должно прийти через познание. Многое надо осмыслить: теорию эстетики и гуманности, чтобы принять практичное проявление злых идей, чтобы отмести от своего сознания. И еще нужно желание принять то, что ближе по духу. А выбор этот не всегда, к сожалению, правильный. От этого в театре жизни острая нехватка света — режиссеры зачастую выбирают путь, проложенный охотниками до легкой наживы, которые не гнушаются ничем, чтобы ублажить свое тщеславие. Стремление к идеалу порождает вдохновение. Вдохновленный человек прекрасен. Но для вдохновения нужна пища, которой опять же в театре недостает. И режиссер должен искать пути, по которым идут музы, идет вдохновение. И, нашедши этот путь, твердо встать на него. Вся жизнь — это поиск. Для режиссера поиск этот в познании себя, в познании мира. Результат — исповедь, что воплощают актеры на сцене, крик души, который никто почти не видит. Да и нужно ли режиссеру боготворение? Думается, нет. Настоящий режиссер отдает все, что у него есть, ничего не требуя взамен, — своего рода абсолютный эгоизм. Он отдает душу, показывая ее постижение на определенных этапах жизненного процесса, разными воплощениями. К абсолютному нельзя прийти, постигнув лишь философские учения. Это должно быть понято и принято через прохождение пути творческого процесса, который сугубо индивидуален, даже интимен. Это — привилегия творческой личности. Жизнь вечного поиска — выбор единиц, обрекающих себя на непонимание со стороны окружающих и от этого на духовное одиночество. Истинный творец принимает эту жизнь как единственно приемлемую форму бытия.
Мир — театр. А кто в нем кто? — вот в чем вопрос. Еще во времена Всемирного потопа Ной в свой ковчег собрал каждой твари по паре. Зачем? Ведь недаром же. Значит, каждому существу, в том числе и человеку, уготовано свое место в этом жестоком мире, до которого он либо дойдет, твердо шагая, сам, либо выплывет к нему на суденышке судьбы.
В вопросе о театре нельзя не отметить, что театр без зрителей не
театр, а без актеров — и подавно. Каждому человеку свойственно сделать свой выбор: либо место на галерке, либо на сцене. Однако нельзя не учитывать роль судьбы в этом выборе. Определенный склад обстоятельств тем или иным образом влияет на события в жизни человека, которые, в свою очередь, влияют на место данного человека в жизни-театре.
Если человек попал на сцену, это еще не значит, что он актер. Он может быть суфлером, установщиком декораций, монтером- осветителем каким-нибудь в крайнем случае. Выходит, что присутствие человека на сцене еще не означает его возвышения до ранга актера.
Зритель. Он не принимает участия в действиях на сцене. Он лишь лицезреет происходящее, переживая или сопереживая. Но зритель остается самим собой, ему не надо надевать маску того или иного героя. Редко можно увидеть натянутую улыбку или выдавленную слезу…
…Всем известно, что театр начинается с вешалки. Гардеробщики — вот еще одна категория людей в театре. Он ходит гордой походкой, таскает тяжелые шубы зрителей зимой, а летом скучает. Такая его работа. Таких в театре много: уборщик, контролер билетов, продавец в кафе — это второстепенные лица.
Чтобы поставить спектакль, надо иметь сценарий.
Писатель. Без него не обойтись. Его труд играет основную роль в театре. Благодаря ему актер имеет роль, гардеробщик — работу, зритель — повод сходить в театр. Но писателя мало кто видит, на улицу он ходит редко, популярностью не пользуется, «звездной болезнью», как актер, не болеет…
Если рассматривать мир, как театр и себя в этом мире, то я не хотела бы быть ни писателем, потому что писать сценарий чьей-то жизни может лишь Бог; ни автором, потому что лицемерие в любых его проявлениях служит тормозом в развитии себя как личности; ни зрителем, так как молча созерцать — не моя стихия; ни гардеробщиком, потому что гардеробщик всего лишь гардеробщик, ни больше ни меньше. Я хотела бы быть сценой, на которой разворачиваются события, занавесом, который символизирует начало или заключение действия, зрительным залом, в общем, чем-то неодухотворенным и вечным, поскольку только неодухотворенность может занять позицию без изъянов, то есть идеальную позицию в театре-жизни; а вечность поможет правильно ориентироваться во времени и нравах, Которые от него зависят.
Пока я в театре лишь зритель, хоть и не равнодушный, однако, следуя утверждению: «Мир — театр, а люди в нем актеры», я в маске какого-нибудь героя займу все же свое место на сцене жизни.
Я полностью согласна с высказыванием автора о том, что: “Весь мир – театр, в нём женщины, мужчины, все – актёры”. Потому что в театре актеры играют очень много ролей и в нашей жизни всё происходит точно также, у каждого своя социальная роль. С раннего детства человеку мир представляется вроде театра, и все действия в нем, только для него одного. Следя за сменой декораций, с годами, не осознавая того, он, постепенно из наивного, удивленного, непорочного зрителя, превращается в героя, вынужденного приспосабливаться к капризам «режиссёра»: – обманывать, любить, ненавидеть, жалеть. Идущих наперекор, убирают за кулисы, т. е. на обочину жизни.
Большинство людей обладают множеством статусов и исполняют свои роли в соответствии с ними. В данном случае статус и роль – это две составляющие одного феномена. Социальный статус – положение человека в обществе. Социальная роль – модель поведения, ориентированная на данный статус, бывает основная (типичная) и ситуационная. Например, возьму себя. Для мамы я играю роль дочери, для бабушки – роль внучки, в школе – ученица, в компании – подруга. В магазине – покупательница. Но каким бы не был человек у каждого свои определенные роли. То есть жизнь очень похожа на театр.
В пример можно привести несколько известных разносторонних людей: Микеланджело – художник, скульптор, ученый; Пифагор -ученый, олимпийский чемпион по панкратиону, Ломоносов, дал базу и основы более семи наукам, включая литературу.
Возможно, будучи весьма талантливым, человек нового тысячелетия, попытается освоить как можно больше ролей и утратит связь с истинным своим обликом. Кроме того, честолюбивые попытки расширить диапазон своих социально-ролевых возможностей могут привести к подмене ценностей и потере осознания своей принадлежности и своего статуса.