РЕФЕРАТ
по дисциплине «История»
по теме: «Возникновение Древней Руси» Содержание
ВВЕДЕНИЕ
1. Восточные славяне
2. Теории происхождения государства Русь
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
ЛИТЕРАТУРА Введение
Европейские народы нашей страны, в том числе и восточные славяне, пошли к созданию государственности своим особым путем. Во второй половине I тысячелетия они создали политические образования переходного характера – государства периода формирования феодализма. Это были примитивные, слабо организованные системы, но они подготовили фундамент для создания других более развитых государств. В данной работе будет проанализирован процесс возникновения древнерусского государства. 1. Восточные славяне
История славян уходит в глубину времен, и первые сведения о них зафиксированы в древнейших письменных источниках. Все они с привязкой к определенной территории фиксируют славян лишь с середины I тысячелетия н. э. (чаще всего с VI века), то есть тогда, когда они выступают на исторической арене Европы как многочисленная этническая общность.
Места проживания древних славян, получившие название «прародины», определяются неоднозначно.
Первым, кто попытался ответить на вопросы: откуда, как и когда появились славяне, был летописец Нестор — автор «Повести временных лет». Он определил территорию славян по нижнему течению Дуная и Паннонию. С Дуная начался процесс расселения славян, то есть речь идет об их миграции. Киевский летописец явился родоначальником миграционной теории происхождения славян, известной как «дунайская», или «балканская». Дунайскую «прародину» славян признавали С.М. Соловьев, В.О. Ключевский и др. По мнению В.О. Ключевского, славяне переселились с Дуная в Прикарпатье. Именно здесь, по мнению историка, образовался обширный военный союз во главе с дулебо-волынянами. Отсюда восточные славяне расселились на восток и северо-восток до Ильмень-озера в VII-VIII вв.
К эпохе средневековья восходит зарождение еще одной миграционной теории происхождения славян — «скифо-сарматской». Согласно их представлениям, предки славян продвинулись из Передней Азии вдоль Черноморского побережья на север и осели под этнонимами «скифы», «сарматы», «аланы» и «роксоланы».
Третий вариант, близкий к скифо-сарматской теории, предложил академик А.И. Соболевский. По его мнению, названия рек, озер, гор в пределах расположения древних поселений славян якобы показывают, что они получили эти названия от другого народа, который был здесь ранее. Такой предшественницей славян, по предположению Соболевского, была группа племен иранского происхождения (скифского корня).
Четвертый вариант миграционной теории дал академик А.А. Шахматов. По его мнению, первой прародиной славян был бассейн Западной Двины и Нижнего Немана в Прибалтике.
В противоположность миграционным теориям признается автохтонное — местное происхождение славян. Согласно автохтонной теории, славянство образовалось на обширной территории, в состав которой вошла не только территория современной Польши, но также значительная часть современной Украины и Белоруссии.
В VIII-IX вв. наступает период собственно славянской истории, формирование союзов, образование государств.
Первое государство в землях восточных славян получило название «Русь». По имени его столицы – города Киева, ученые стали впоследствии называть его Киевской Русью, хотя само оно никогда себя так не называло.
Первые упоминания имени «русь» относятся к тому же времени, что и сведения об антах, славянах, венедах, т.е. к V-VII вв. Описывая племена, жившие между Днепром и Днестром, греки называют их актами, скифами, сарматами, готские историки – росоманами (русыми, светлыми людьми), а арабы – русью. Но совершенно очевидно, что речь шла об одном и том же народе. Проходят годы, имя «русь» все чаще становится собирательным для всех племен, живших на огромных пространствах между Балтикой и Черным морем, окско-волжским междуречьем и польским пограничьем.
Вместе с тем, нельзя не отметить, что слово «русь» употребляется неоднозначно. Это и дало основание исследователям разделиться на две группы. Одни полагают, что «русь» первоначально было понятием социальным, другие – что этот термин с самого начала носил этническую окраску.
Большинство исследователей склоняются к точке зрения об этническом происхождении термина «русь», а также и о его этническом значении во времена Киевской Руси. Следует сказать, что сторонники первой концепции не отрицают, что со временем социальное звучание термина перешло в этническое. Весь вопрос в том, было ли слово «русь» когда-нибудь термином, обозначавшим социальную группу.
Сторонники этнического происхождения слова «русь» в свою очередь составляют несколько групп. В дореволюционной литературе возникло мнение, что под русью следует понимать варягов. Эту концепцию в тех или иных модификациях и в наше время пропагандируют на Западе. В новейшей литературе ее можно найти в работах американского профессора Р. Пайпса и в книге кембриджской преподавательницы X. Дэвидсон.
Современные исследователи обычно производят термин «русь» от названия речки Рось, притока Днепра, протекавшей в земле полян. По названию этой речки, говорят они, сначала поляне, а потом и жители всего Киевского государства стали именоваться русами. Впрочем, называют еще несколько рек в пределах нашей земли, носивших сходные названия, в том числе и Волгу, тоже называвшуюся Росью. Был и город Росия в устье Дона. Отсюда и обратная мысль: вся эта топонимика произошла от имени народа русь, которое является самоназванием.
Западные и восточные источники отмечают в VI и даже IV в. наличие сильных вождей у восточных славян, напоминающих собой монархов. Отмечается также наличие единства законов, т. е. определенного правопорядка. В VIII в. источники говорят о существовании трех восточнославянских объединений: Куявии, Славии, Артании. Первое располагалось в районе Киевской земли, второе – в районе озера Ильмень, местоположение третьего спорно. Некоторые отождествляют Артанию с Тмутараканью, располагавшуюся на Таманском полуострове, другие же исследователи помещают ее на Волге.
Разумеется, государственность у восточных славян периода формирования феодализма была весьма примитивной. Однако она создала фундамент для возникновения Древнерусского феодального государства. 2. Теории происхождения государства Русь
Согласно «Повести временных лет» (начало XII века), создание мощного русского государства на территории Восточной Европы началось с севера. За 859 г. в летописи есть сообщение, что племена славян на юге платили дань хазарам, а на севере славяне и угро-финны платили дань варягам. Летопись сообщает, что в 862 году новгородцы изгнали варягов за море, но среди разноязыких племен, да и в самом Новгороде — мира не было и пришлось пригласить князя, «… который бы владел и судил по праву». И пошли за море к варягам, к руси и пригласили трех братьев Рюрика, Синеуса и Трувора. Рюрик стал княжить в Новгороде, Синеус — на Белоозере, а Трувор — в Изборске.
После смерти братьев Рюрик стал княжить один, а своим дружинникам раздал Полоцк, Ростов, Белоозеро. Когда умер Рюрик (879 г.), воевода Олег вместе с малолетним сыном Рюрика Игорем подняли народы по торговому пути «из варяг в греки» на большой поход к югу. В походе участвовали скандинавы, северные славяне и угро-финны; в 882 году они захватили Киев. Так произошло объединение северных и южных земель, образовалось государство с центром в Киеве. Это – так называемая норманская теория образования государства.
Такая трактовка вызывает, по крайней мере, два возражения. Во-первых, фактический материал, приводимый в «Повести временных лет», не дает оснований для вывода о создании Русского государства путем призвания варягов. Наоборот, как и другие источники, дошедшие до нас, она говорит о том, что государственность у восточных славян существовала еще до варягов. Во-вторых, современная наука не может согласиться со столь примитивным объяснением сложного процесса образования любого государства. Государство не может организовать один человек или несколько даже самых выдающихся мужей. Государство есть продукт сложного и долгого развития социальной структуры общества. Тем не менее, летописное упоминание было взято на вооружение еще в XVIII в. определенной группой историков, разработавших варяжскую версию образования Русского государства. В это время в Российской Академии наук работала группа немецких историков, которые истолковали летописное предание в определенном смысле. Так родилась пресловутая норманская теория происхождения Древнерусского государства.
Уже в то время норманизм встретил возражения со стороны передовых русских ученых, среди которых был и М.В. Ломоносов. С тех пор все историки, занимающиеся Древней Русью, разделились на два лагеря – норманистов и антинорманистов.
Современные отечественные ученые преимущественно отвергают норманнскую теорию. К ним присоединяются и крупнейшие исследователи славянских стран. Однако определенная часть зарубежных авторов до сих пор проповедует эту теорию, хотя не в столь примитивной форме, как это делалось ранее.
Главным опровержением норманской теории является достаточно высокий уровень социального и политического развития восточного славянства в IX в. Древнерусское государство было подготовлено многовековым развитием восточного славянства. По своему экономическому и политическому уровню славяне стояли выше варягов, поэтому даже позаимствовать государственный опыт у пришельцев они не могли.
В летописном рассказе содержатся, конечно, элементы истины. Возможно, что славяне пригласили нескольких князей с их дружинами в качестве военных специалистов, как это делалось и в более поздние времена на Руси, да и в Западной Европе. Достоверно известно, что русские княжества приглашали дружины не только варягов, но и своих степных соседей – печенегов, каракалпаков, торков. Однако не варяжские князья организовали Древнерусское государство, а уже существовавшее государство дало им соответствующие государственные посты. Впрочем, некоторые авторы, начиная с М.В. Ломоносова, сомневаются в варяжском происхождении Рюрика, Синеуса и Трувора, полагая, что они могли быть и представителями каких- либо славянских племен. Во всяком случае, следов варяжской культуры в истории нашей Родины практически не осталось. Исследователи, например, подсчитали, что на 10 тыс. кв. км территории Руси можно обнаружить лишь 5 скандинавских географических наименований, в то время как в Англии, которую норманны завоевали, это число доходит до 150.
Мы не знаем точно, когда и как конкретно возникли первые княжества восточных славян, предшествующие образованию Древнерусского государства, но, во всяком случае, они уже существовали до 862 г., до пресловутого «призвания варягов». В германской хронике уже с 839 г. русские князья именуются хаканами – царями.
Зато момент объединения восточнославянских земель в одно государство известен достоверно. В 882 г. новгородский князь Олег захватил Киев и объединил две эти важнейшие группы русских земель; затем ему удалось присоединить и остальные русские земли, создав громадное по тем временам государство.
Русская православная церковь пытается увязать возникновение государственности на Руси с введением христианства. Конечно, введение христианства имело большое значение для укрепления феодального государства, благо церковь освящала подчинение православных эксплуататорскому государству. Однако крещение Руси произошло не менее чем через столетие после образования Киевского государства, не говоря уже о более ранних восточнославянских государствах.
В Древнерусское Киевское государство вошли кроме славян и некоторые соседние финские и балтийские племена. Это государство, таким образом, с самого начала было этнически неоднородным. Однако основу его составляла древнерусская народность, являющаяся колыбелью трех славянских народов – русских (великороссов), украинцев и белорусов. Она не может быть отождествлена ни с одним из этих народов в отдельности. Буржуазные украинские националисты еще до революции пытались изобразить Древнерусское государство украинским. Эта идея подхвачена в наше время в националистических кругах, старающихся поссорить три братских славянских народа. Между тем Древнерусское государство ни по территории, ни по населению не совпадало с современной Украиной, у них лишь была общая столица – город Киев. В IX и даже в XII в. еще нельзя говорить о специфически украинской культуре, языке и пр. Все это появится позже, когда в силу объективных исторических процессов древнерусская народность распадается на три самостоятельные ветви. Заключение
Момент возникновения Древнерусского государства нельзя определить с достаточной точностью. Очевидно, имело место постепенное перерастание имевшихся политических образований в феодальное государство восточных славян – Древнерусское Киевское государство. В литературе разными историками это событие датируется по-разному. Однако большинство авторов сходятся на том, что возникновение Древнерусского государства следует относить к IX в.
Не совсем ясен вопрос и о том, как образовалось Древнерусское государство. Древнейший летописный свод «Повесть временных лет» дает основания предполагать, что в IX в. Древнерусское государство было создано варягами, хотя прямо в ней об этом не говорится. Речь идет лишь о том, что три варяжских князя пришли на Русь и в 862 г. сели на престолы: Рюрик – в Новгороде, Трувор – в Изборске (недалеко от Пскова), Синеус – в Белоозере. Это летописное упоминание было взято на вооружение еще в XVIII в. группой немецких историков, работавших в Российской Академии наук и разработавших варяжскую версию образования Русского государства.
Уже в то время норманизм встретил возражения со стороны передовых русских ученых, среди которых был и М.В. Ломоносов. Современные отечественные ученые и крупнейшие исследователи славянских стран преимущественно отвергают норманскую теорию. Однако определенная часть зарубежных авторов до сих пор проповедует эту теорию, хотя не в столь примитивной форме, как это делалось ранее.
Главным опровержением норманской теории является достаточно высокий уровень социального и политического развития восточного славянства в IX в. Древнерусское государство было подготовлено многовековым развитием восточного славянства. Литература
1. Гордиенко НС. «Крещение Руси»: факты против легенд и мифов. Л., 1986.
2. Греков Б. Д. Киевская Русь. М., 1953.
3. Ловмянский Х. Русь и норманны. М., 1985.
4. Мавродина P.M. Киевская Русь и кочевники (печенеги, торки, половцы). Л., 1983.
5. Мельникова Е.А., Петрухин В.Я. Название «русь» в этнокультурной истории русского государства.// Вопросы истории. 1989. №8.
6. Рыбаков Б.А. Из истории культуры Древней Руси. М., 1984.
В многовековой литературе Древней Руси есть своя классика, есть произведения, которые мы с полным правом можем называть классическими, которые прекрасно представляют литературу Древней Руси и известны во всем мире. Знать их должен каждый образованный русский человек.
Древняя Русь, в традиционном смысле этого слова, обнимающем страну и ее историю с Х по XVII в., обладала великой культурой. Эта культура, непосредственная предшественница новой русской культуры XVIII-XX вв., имела все же и некоторые собственные, характерные только для нее явления.
Древняя Русь прославлена во всем мире своею живописью и архитектурой. Но она замечательна не только этими “немыми” искусствами, позволившими некоторым западным ученым называть культуру Древней Руси культурой великого молчания. В последнее время заново начинает происходить открытие древнерусской музыки и медленнее – гораздо более трудного для понимания искусства – искусства слова, литературы.
Именно поэтому на многие иностранные языки переведены сейчас “Слово о Законе и Благодати” Илариона, “Слово о полку Игореве”, “Хожение за три моря” Афанасия Никитина, Сочинения Ивана Грозного, “Житие протопопа Аввакума” и многие другие .
Знакомясь с литературными памятниками Древней Руси, современный человек без особого труда заметит их отличия от произведений литературы нового времени: это и отсутствие детально разработанных характеров персонажей, это и скупость подробностей в описании внешности героев, окружающей их обстановки, пейзажа, это и психологическая немотивированность поступков, и «безликость» реплик, которые могут быть переданы любому герою произведения, так как в них не отражается индивидуальность говорящего, это и «неискренность» монологов с обилием традиционных «общих мест» – отвлеченных рассуждений на богословские или моральные темы, с непомерной патетикой или экспрессией.
Все эти особенности проще всего было бы объяснить ученическим характером древнерусской литературы, видеть в них всего лишь результат того, что писатели средневековья еще не овладели «механизмом» сюжетного построения, который в общих чертах известен сейчас каждому пишущему и каждому читателю.
Все это справедливо лишь в какой-то степени. Литература непрестанно развивается. Расширяется и обогащается арсенал художественных приемов. Каждый писатель в своем творчестве опирается на опыт и достижения своих предшественников. 1. Возникновение русской литературы.
Литература возникла на Руси одновременно с принятием христианства. Но интенсивность ее развития неоспоримо свидетельствует о том, что и христианизация страны, и появление письменности определялись прежде всего государственными потребностями. Приняв христианство, Древняя Русь одновременно получила и письменность и литературу.
Древнерусские книжники оказались перед лицом сложнейшей задачи: нужно было в возможно кратчайший срок обеспечить создаваемые на Руси церкви и монастыри необходимыми для богослужения книгами, нужно было ознакомить новообращенных христиан с христианской догматикой, с основами христианской морали, с христианской историографией в самом широком смысле этого слова: и с историей Вселенной, народов и государств, и с историей церкви, и, наконец, с историей жизни христианских подвижников .
В результате древнерусские книжники уже в течение первых двух веков существования своей письменности познакомились со всеми основными жанрами и основными памятниками византийской литературы.
Необходимо было рассказать о том, как – с христианской точки зрения – устроен мир, объяснить смысл целесообразно и мудро «устроенной богом» природы. Словом, нужно было незамедлительно создавать литературу, посвященную сложнейшим мировоззренческим вопросам. Книги, привезенные из Болгарии, не могли обеспечить все эти разносторонние потребности молодого христианского государства, и, следовательно, нужно было переводить, переписывать, размножать произведения христианской литературы. Вся энергия, все силы, все время древнерусских книжников на первых порах были поглощены выполнением этих первоочередных задач.
Процесс письма был длительным, материал письма (пергамен) дорогим, и это не только делало каждый книжный фолиант трудоемким, но и придавало ему особый ореол ценности и значительности. Литература воспринималась как нечто очень важное, серьезное, предназначенное обслуживать наиболее высокие духовные потребности.
Письменность была необходима во всех сферах государственной и общественной жизни, в междукняжеских и международных отношениях, в юридической практике. Появление письменности стимулировало деятельность переводчиков и переписчиков, а главное – создало возможности для появления оригинальной литературы, как обслуживающей нужды и потребности церкви (поучения, торжественные слова, жития), так и сугубо светской (летописи). Однако совершенно естественно, что в сознании древнерусских людей того времени христианизация и возникновение письменности (литературы) рассматривались как единый процесс.
В статье 988 г. древнейшей русской летописи – «Повести временных лет» непосредственно за сообщением о принятии христианства говорится, что киевский князь Владимир, «послав, нача поимати у нарочитые чади [у знатных людей] дети, и даяти нача на ученье книжное» .
В статье 1037 г., характеризуя деятельность сына Владимира – князя Ярослава, летописец отмечал, что он «книгам прилежа, и почитая е [читая их], часто в нощи и в дне. И собра писце многы и прекладаше от грек на словеньское писмо [переводя с греческого языка]. И списаша книгы многы, имиже поучащеся вернии людье наслажаются ученья божественаго». Далее летописец приводит своеобразную похвалу книгам: «Велика бо бываеть полза от ученья книжного: книгами бо кажеми и учими есмы пути покаянью [книги наставляют и учат нас покаянию], мудрость бо обретаем и въздержанье от словес книжных. Се бо суть рекы, напаяюще вселеную, се суть исходища [источники] мудрости; книгам бо есть неищетная глубина». С этими словами летописца перекликается первая статья из одного из старейших древнерусских сборников – «Изборника 1076 года»; в ней утверждается, что, подобно тому как корабль не может быть построен без гвоздей, так и праведником нельзя стать, не читая книг, дается совет читать медленно и вдумчиво: не стараться быстро дочитать до конца главы, но задуматься над прочтенным, трижды перечитать одну и ту же главу, пока не постигнешь ее смысла.
Знакомясь с древнерусскими рукописями XI-XIV вв., устанавливая источники, использованные русскими писателями – летописцами, агиографами (авторами житий), авторами торжественных слов или поучений, мы убеждаемся, что в летописи перед нами не отвлеченные декларации о пользе просвещения; в X и первой половине XI в. на Руси была проделана огромная по своим масштабам работа: была переписана с болгарских оригиналов или переведена с греческого огромная литература .
Древнерусскую литературу можно рассматривать как литературу одной темы и одного сюжета. Этот сюжет – мировая история, и эта тема – смысл человеческой жизни.
Не то чтобы все произведения были посвящены мировой истории (хотя этих произведений и очень много): дело не в этом! Каждое произведение в какой-то мере находит свое географическое место и свою хронологическую веху в истории мира. Все произведения могут быть поставлены в один ряд друг за другом в порядке совершающихся событий: мы всегда знаем, к какому историческому времени они отнесены авторами.
Литература рассказывает или по крайней мере стремится рассказать не о придуманном, а о реальном. Поэтому реальное – мировая история, реальное географическое пространство – связывает между собой все отдельные произведения.
В самом деле, вымысел в древнерусских произведениях маскируется правдой. Открытый вымысел не допускается. Все произведения посвящены событиям, которые были, совершились или, хотя и не существовали, но всерьез считаются совершившимися. Древнерусская литература вплоть до XVII в. не знает или почти не знает условных персонажей. Имена действующих лиц – исторические: Борис и Глеб, Феодосии Печерский, Александр Невский, Дмитрий Донской, Сергий Радонежский, Стефан Пермский… При этом древнерусская литература рассказывает по преимуществу о тех лицах, которые сыграли значительную роль в исторических событиях: будь то Александр Македонский или Авраамий Смоленский.
Одна из самых популярных книг Древней Руси – “Шестоднев” Иоанна Экзарха Болгарского. Книга эта рассказывает о мире, располагая свой рассказ в порядке библейской легенды о создании мира в шесть дней. В первый день был сотворен свет, во второй – видимое небо и воды, в третий – море, реки, источники и семена, в четвертый – солнце, луна и звезды, в пятый – рыбы, гады и птицы, в шестой – животные и человек. Каждый из описанных дней – гимн творению, миру, его красоте и мудрости, согласованности и разнообразию элементов целого.
Подобно тому, как мы говорим об эпосе в народном творчестве, мы можем говорить и об эпосе древнерусской литературы. Эпос – это не простая сумма былин и исторических песен. Былины сюжетно взаимосвязаны. Они рисуют нам целую эпическую эпоху в жизни русского народа. Эпоха и фантастична, но вместе с тем и исторична. Эта эпоха – время княжения Владимира Красное Солнышко. Сюда переносится действие многих сюжетов, которые, очевидно, существовали и раньше, а в некоторых случаях возникли позже. Другое эпическое время – время независимости Новгорода. Исторические песни рисуют нам если не единую эпоху, то, во всяком случае, единое течение событий: XVI и XVII вв. по преимуществу.
Древняя русская литература – это тоже цикл. Цикл, во много раз превосходящий фольклорные. Это эпос, рассказывающий историю вселенной и историю Руси.
Ни одно из произведений Древней Руси – переводное или оригинальное не стоит обособленно. Все они дополняют друг друга в создаваемой ими картине мира. Каждый рассказ – законченное целое, и вместе с тем он связан с другими. Это только одна из глав истории мира. Даже такие произведения, как переводная повесть “Стефанит и Ихнилат” (древнерусская версия сюжета “Калилы и Димны”) или написанная на основе устных рассказов анекдотического характера “Повесть о Дракуле”, входят в состав сборников и не встречаются в отдельных списках. В отдельных рукописях они начинают появляться только в поздней традиции в XVII и XVIII вв .
Происходит как бы беспрерывная циклизация. Даже записки тверского купца Афанасия Никитина о его “Хожении за три моря” были включены в летопись. Записки эти становятся сочинением историческим – повестью о событиях путешествия в Индию. Такая судьба не редка для литературных произведений Древней Руси: многие из рассказов со временем начинают восприниматься как исторические, как документы или повествования о русской истории: будь то проповедь игумена Выдубецкого монастыря Моисея, произнесенная им по поводу построения монастырской стены, или житие святого.
Произведения строились по “анфиладному принципу”. Житие дополнялось с течением веков службами святому, описанием его посмертных чудес. Оно могло разрастаться дополнительными рассказами о святом. Несколько житий одного и того же святого могли быть соединены в новое единое произведение. Новыми сведениями могла дополняться летопись. Окончание летописи все время как бы отодвигалось, продолжаясь дополнительными записями о новых событиях (летопись росла вместе с историей). Отдельные годовые статьи летописи могли дополняться новыми сведениями из других летописей; в них могли включаться новые произведения. Так дополнялись также хронографы, исторические проповеди. Разрастались сборники слов и поучений. Вот почему в древнерусской литературе так много огромных сочинений, объединяющих собой отдельные повествования в общий “эпос”, о мире и его истории.
Обстоятельства возникновения древнерусской литературы, ее место и функции в жизни общества определили систему ее исходных жанров, то есть тех жанров, в рамках которых началось развитие оригинальной русской литературы.
На первых порах, по выразительному определению Д. С. Лихачева, это была литература «одной темы и одного сюжета. Этот сюжет – мировая история, и эта тема – смысл человеческой жизни» . И действительно, этой теме и этому сюжету были посвящены все жанры древнерусской литературы, особенно если говорить о литературе раннего средневековья. 2. Жанры литературы Древней Руси.
Чтобы понять особенность и самобытность оригинальной русской литературы, оценить смелость, с которой русские книжники создавали произведения, «стоящие вне жанровых систем», такие, как «Слово о полку Игореве», «Поучение» Владимира Мономаха, «Моление» Даниила Заточника и подобные им, для всего этого необходимо познакомиться хотя бы с некоторыми образцами отдельных жанров переводной литературы. Хроники. Интерес к прошлому Вселенной, истории других стран, к судьбам великих людей древности удовлетворялся переводами византийских хроник. Хроники эти начинали изложение событий от сотворения мира, пересказывали библейскую историю, приводили отдельные эпизоды из истории стран Востока, рассказывали о походах Александра Македонского, а затем об истории стран Ближнего Востока. Доведя повествование до последних десятилетий перед началом нашей эры, хронисты возвращались вспять и излагали древнейшую историю Рима, начиная от легендарных времен основания города. Остальную и, как правило, большую часть хроник занимало повествование о римских и византийских императорах. Завершались хроники описанием событий, современных их составлению.
Таким образом, хронисты создавали впечатление о непрерывности исторического процесса, о своеобразной «смене царств». Из переводов византийских хроник наибольшую известность на Руси в XI в. получили переводы «Хроники Георгия Амартола» и «Хроники Иоанна Малалы». Первая из них вместе с продолжением, сделанным еще на византийской почве, доводила повествование до середины Х в., вторая — до времени императора Юстиниана (527-565).
Пожалуй, одной из определяющих черт композиции хроник являлось их стремление к исчерпывающей полноте династического ряда. Эта черта характерна и для библейских книг (где следуют длинные перечни родословных), и для средневековых хроник, и для исторического эпоса. «Александрия». Огромной популярностью пользовался в Древней Руси роман об Александре Македонском, так называемая «Александрия». Это было не исторически достоверное описание жизни и деяний прославленного полководца, а типичный эллинистический роман приключений .
В «Александрии» мы встречаем и остросюжетные (и также псевдоисторические) коллизии. «Александрия» является непременной составной частью всех древнерусских хронографов; от редакции к редакции в ней все более усиливается приключенческая и фантастическая тема, что лишний раз указывает на интерес именно к сюжетно-занимательной, а не собственно исторической стороне этого произведения. «Житие Евстафия Плакиды». В проникнутой духом историзма, обращенной к мировоззренческим проблемам древнерусской литературе не находилось места открытому литературному вымыслу (чудесам «Александрии» читатели, видимо, доверяли — ведь все это происходило давно и где-то в неведомых землях, на краю света!), бытовой повести или роману о частной жизни частного человека. Как ни странно на первый взгляд, но до известной степени потребности в такого рода сюжетах восполнялись такими авторитетными и тесно связанными с религиозной проблематикой жанрами, как жития святых, патерики или апокрифы.
Исследователи давно заметили, что пространные жития византийских святых в некоторых случаях весьма напоминали античный роман: внезапные изменения судьбы героев, мнимая смерть, узнавания и встречи после многолетней разлуки, нападения пиратов или хищных зверей – все эти традиционные сюжетные мотивы романа приключений странным образом уживались в некоторых житиях с идеей прославления подвижника или мученика за христианскую веру . Характерный пример такого жития – «Житие Евстафия Плакиды», переведенное еще в Киевской Руси. Апокрифы. Постоянный интерес у древнерусских книжников, начиная с древнейшей поры истории русской литературы, вызывали апокрифы – легенды о библейских персонажах, не вошедшие в канонические (признанные церковью) библейские книги, рассуждения на темы, волновавшие средневековых читателей: о борьбе в мире добра и зла, о конечной судьбе человечества, описания рая и ада или неведомых земель «на краю света».
Большинство апокрифов – это занимательные сюжетные рассказы, которые поражали воображение читателей либо неизвестными им бытовыми подробностями о жизни Христа, апостолов, пророков, либо чудесами и фантастическими видениями. Церковь пыталась бороться с апокрифической литературой. Составлялись специальные списки запрещенных книг – индексы. Однако в суждениях о том, какие произведения являются безусловно «отреченными книгами», то есть недопустимыми для чтения правоверными христианами, и какие лишь апокрифическими (буквально апокрифические – тайные, сокровенные, то есть рассчитанные на искушенного в богословских вопросах читателя), у средневековых цензоров не было единства.
Индексы различались по составу; в сборниках, порой весьма авторитетных, мы встречаем рядом с каноническими библейскими книгами и житиями также апокрифические тексты. Иногда, впрочем, и здесь их настигала рука ревнителей благочестия: в некоторых сборниках листы с текстом апокрифов вырваны или текст их зачеркнут. Тем не менее апокрифических произведений существовало очень много, и они продолжали переписываться в течение всей многовековой истории древнерусской литературы. Патристика. Большое место в древнерусской переводной письменности занимала патристика, то есть сочинения тех римских и византийских богословов III-VII вв., которые пользовались в христианском мире особым авторитетом и почитались как «отцы церкви»: Иоанна Златоуста, Василия Великого, Григория Назианзина, Афанасия Александрийского и других.
В их произведениях разъяснялись догматы христианской религии, толковалось Священное писание, утверждались христианские добродетели и обличались пороки, ставились различные мировоззренческие вопросы. В то же время произведения как учительного, так и торжественного красноречия имели немалое эстетическое значение.
Авторы торжественных слов, предназначенных для произнесения в церкви во время богослужения, отлично умели создавать атмосферу праздничного экстаза или благоговения, которая должна была охватывать верующих при воспоминании о прославляемом событии церковной истории, в совершенстве владели искусством риторики, которую византийские писатели унаследовали еще из античности: не случайно многие из византийских богословов учились у риторов-язычников.
На Руси особой известностью пользовался Иоанн Златоуст (ум. в 407 г.); из слов, ему принадлежащих или ему приписываемых, составлялись целые сборники, носившие наименования «Златоуст» или «Златоструй».
Особенно красочен и богат тропами язык богослужебных книг. Приведем несколько примеров. В служебных минеях (сборнике служб в честь святых, расположенных по дням, когда они почитаются) XI в. читаем: «Зрел грозд явися мысльныя лозы, в точило же мучения ввержен, умиления нам вино источил еси». Буквальный перевод этой фразы разрушит художественный образ, поэтому поясним лишь суть метафоры.
Святой сравнивается со зрелой гроздью виноградной лозы, но подчеркивается, что это не реальная, а духовная («мысльная») лоза; подвергнутый мукам святой уподоблен винограду, который давят в «точиле» (яме, чане), чтобы «источить» сок для изготовления вина, мучения святого «источают» «вино умиления» — чувство благоговения и сострадания ему.
Еще несколько метафорических образов из тех же служебных миней XI в.: «Из глубины злоб последьняя коньцю высоты добродетели, яко орел, высоце летая, преславно востече, Матфею прехвальне!»; «Напряг молитвенныя лукы и стрелы и змия лютаго, ползающую змию, ты умертвил еси, блаженна, от того вреда святое стадо избавив»; «Возвышающееся море прелестьное многобожия бурею божественным правлением славно прошел еси, пристанище тихое всем быв утапающим». «Молитвенные луки и стрелы», «буря многобожия», которая вздымает волны на «прелестном [коварном, обманчивом] море» суетной жизни, – все это метафоры, рассчитанные на читателя, обладающего развитым чувством слова и изощренным образным мышлением, превосходно разбирающегося в традиционной христианской символике.
И как можно судить по оригинальным произведениям русских авторов – летописцев, агиографов, создателей поучений и торжественных слов, это высокое искусство было полностью воспринято ими и претворено в своем творчестве.
Говоря о системе жанров древнерусской литературы, необходимо отметить еще одно важнейшее обстоятельство: эта литература долгое время, вплоть до XVII в., не допускала литературного вымысла. Древнерусские авторы писали и читали только о том, что было в действительности: об истории мира, стран, народов, о полководцах и царях древности, о святых подвижниках. Даже передавая откровенные чудеса, они верили в то, что это могло быть, что существовали фантастические существа, населяющие неведомые земли, по которым прошел со своими войсками Александр Македонский, что в мраке пещер и келий бесы являлись святым отшельникам, то искушая их в образе блудниц, то устрашая в облике зверей и чудовищ.
Рассказывая об исторических событиях, древнерусские авторы могли сообщить разные, порой взаимоисключающие версии: иные говорят так, скажет летописец или хронист, а иные – иначе. Но это в их глазах было всего лишь неосведомленностью информаторов, так сказать, заблуждением от незнания, однако мысль, что та или иная версия могла быть просто придумана, сочинена, и тем более сочинена с чисто литературными целями –такая мысль писателям старшей поры, видимо, казалась неправдоподобной. Это непризнание литературного вымысла также в свою очередь определяло систему жанров, круг предметов и тем, которым могло быть посвящено произведение литературы. Вымышленный герой придет в русскую литературу сравнительно поздно – не ранее XV в., хотя и в то время он долго еще будет маскироваться под героя далекой страны или давнего времени.
Откровенный вымысел допускался лишь в одном жанре – жанре аполога, или притчи. Это был рассказ-миниатюра, каждый из персонажей которого и весь сюжет существовали лишь для того, чтобы наглядно проиллюстрировать какую-либо идею. Это был рассказ-аллегория, и в этом заключался его смысл.
В древнерусской литературе, не знавшей вымысла, историчной в большом или малом, сам мир представал как нечто вечное, универсальное, где и события и поступки людей обусловлены самой системой мироздания, где вечно ведут борьбу силы добра и зла, мир, история которого хорошо известна (ведь для каждого события, упоминаемого в летописи, указывалась точная дата – время, прошедшее от «сотворения мира»!) и даже будущее предначертано: широко распространены были пророчества о конце мира, «втором пришествии» Христа и Страшном суде, ожидающем всех людей земли .
Эта общая мировоззренческая установка не могла не сказаться в стремлении подчинить само изображение мира определенным принципам и правилам, раз и навсегда определить, что и как следует изображать.
Древнерусская литература, как и другие христианские средневековые литературы, подчинена особой литературно-эстетической регламентации – так называемому литературному этикету. Заключение
Итак, основным кругом произведений памятников древнерусской литературы являются религиозно-назидательные сочинения, жития святых, богослужебные песнопения. Древнерусская литература возникла в XI в. Один из первых её памятников – «Слово о Законе и Благодати» Киевского митрополита Илариона – был создан в 30-40-е гг. XI века. XVII столетие – последний век древнерусской литературы. На его протяжении постепенно разрушаются традиционные древнерусские литературные каноны, рождаются новые жанры, новые представления о человеке и мире.
Литературой называют и произведения древнерусских книжников, и тексты авторов XVIII в., и творения русских классиков прошлого столетия, и сочинения современных писателей. Конечно, очевидны различия между литературой XVIII, XIX и XX вв. Но вся русская литература трех последних столетий совсем не похожа на памятники древнерусского словесного искусства. Однако именно в сравнении с ними она обнаруживает много общего.
Культурный горизонт мира непрерывно расширяется. Сейчас, в XX столетии, мы понимаем и ценим в прошлом не только классическую античность. В культурный багаж человечества прочно вошло западноевропейское средневековье, еще в XIX в. казавшееся варварским, “готическим” (первоначальное значение этого слова – именно “варварский”), византийская музыка и иконопись, африканская скульптура, эллинистический роман, фаюмский портрет, персидская миниатюра, искусство инков и многое, многое другое. Человечество освобождается от “европоцентризма” и эгоцентрической сосредоточенности на настоящем .
Глубокое проникновение в культуры прошлого и культуры других народов сближает времена и страны. Единство мира становится все более и более ощутимым. Расстояния между культурами сокращаются, и все меньше остается места для национальной вражды и тупого шовинизма. Это величайшая заслуга гуманитарных наук и самих искусств – заслуга, которая в полной мере будет осознана только в будущем.
Одна из насущнейших задач – ввести в круг чтения и понимания современного читателя памятники искусства слова Древней Руси. Искусство слова находится в органической связи с изобразительным искусством, с зодчеством, с музыкой, и не может быть подлинного понимания одного без понимания всех других областей художественного творчества Древней Руси.
В великой и своеобразной культуре Древней Руси тесно переплетаются изобразительное искусство и литература, гуманистическая культура и материальная, широкие международные связи и резко выраженное национальное своеобразие.
Величайший памятник древнерусской литературы, «Слово о полку Игореве», был создан талантливым анонимным автором в конце ХII века, между 1185 и 1188 годами. «Слово…» дошло до нас в единственном позднем списке, который был обнаружен любителем древнерусской письменности Мусиным-Пушкиным в Ярославле в конце ХVIII века. Тогда же с него была сделана копия для императрицы Екатерины II. Во время пожара в Москве в 1812 году рукопись «Слова…» сгорела вместе со всей библиотекой Мусина-Пушкина.
«Слово о полку Игореве» было создано под впечатлением неудачного похода новгород-северского князя Игоря Святославича, предпринятого им вместе с братом Всеволодом и племянником Святославом против половцев в 1185 году. В летописях рассказ ведется в строго хронологической последовательности. Князь Игорь не заботился о подготовке похода, не подумал о судьбе своей дружины. Когда он узнал, что половцы собрали против него большое войско, княжеская гордыня помешала ему принять разумное решение. Он заявляет: «Если мы возвратимся не бившись, то срам нам будет хуже смерти». Поняв, что половцы заманивают его дружину в ловушку, Игорь хотел отступить, но было уже поздно. Битва продолжалась весь день и всю ночь. Большая часть дружины Игоря погибла, только немногие воины вместе с князем были взяты в плен. Около года Игорь находился в плену. Половцы, по законам того времени, не очень притесняли его.
Автор бессмертной поэмы стремился не только последовательно изложить события похода, но и понять, почему в двухвековой борьбе со степью прежде побеждала русская земля, а теперь побеждают «поганые». Поэт понимал, что причина неудач кроется в феодальной раздробленности Руси. Он стремится передать тревогу за судьбу родной земли. Для стиля поэмы характерна лирическая страстность, события описаны живым, образным языком. Строки поэмы захватывают читателя и сегодня.
Поэт начинает свое произведение вступлением, в котором задается вопросом, как ему описать трудный поход Игоря: рассказывать ли, как в былинах, или петь подобно певцу Бояну. Древний певец и сочинитель Боян характеризуется в «Слове…» как «вещий, проницательный и мудрый». Раскрывая художественные приемы и восхваляя этого певца, автор, по сути, говорит об уже существовавшей в то время древней литературе, подготовившей появление «Слова…».
После вступления автор описывает ужас, охвативший воинов, которые стали свидетелями солнечного затмения. Но грозное явление природы не охладило воинственный пыл князя. Несмотря на знамение, он решает идти в поход. Первая битва с половцами завершается победой русских, но впереди воинов ждет новый страшный бой. Природа полна зловещих предзнаменований: «синие молнии сверкают в черных тучах», «мутно текут реки», «гудит земля». Героизм русских воинов раскрывается в поэме в образе смелого Всеволода.
Описывая кровавую битву, поэт вспоминает прошлые времена, когда дед Игоря первым начал сеять раздоры между князьями, ослабляя русскую землю и губя людей. Тем временем жестокая битва подходит к своему трагическому концу. Поэт объясняет поражение Игоря отсутствием согласия между русскими князьями. Автор «Слова…» – великий патриот, он скорбит о своей несчастной земле. Все осуждают самовольный поход Игоря. Князь не только потерпел поражение, но и сам превратился в пленника. Картиной уныния и печали заканчивается первая часть поэмы. Чувствуется огромная любовь автора к родине.
Следующая часть поэмы начинается с описания вещего сна великого князя Святослава. По замыслу автора он является центральной фигурой, способной объединить всю русскую землю. Святослав пытается призвать князей к объединению. Далее в «Слове…» даются характеристики тех русских князей, которые должны были в первую очередь откликнуться на «золотое слово» Святослава и вступиться за землю русскую, за раны Игоревы. Но нет ответа от князей, нет среди них единомыслия. На этой скорбной ноте заканчивает автор вторую часть своей поэмы.
Третья часть «Слова…» начинается с плача Ярославны, жены князя Игоря, замечательной русской женщины. С городской стены старого Путивля слышится ее голос. Обращается она не к людям, которые не в силах ей помочь, а к ветру, Днепру, солнцу. Ее слова наполнены тревогой и любовью. Ярославна заклинает силы природы помочь ее мужу и его дружине, вернуть их домой. Женщина думает не только о своем муже, она беспокоится обо всех защитниках русской земли. Плач Ярославны написан с такой глубиной и художественной выразительностью, что ему нет равных во всей мировой литературе. Достойно уважения то, что автор «Слова…» выдвигает на первый план женский образ. Ярославна символизирует собой саму жизнь. Природа, будто услышав призыв Ярославны, приходит на помощь Игорю во время его бегства из плена.
Заключительные строки поэмы переходят в торжественный гимн в честь возвращения Игоря. Русская земля ликует, встречая своего князя. Автор осуждает Игоря за своенравный поступок, но в то же время отдает дань его мужеству, его любви к родине.
Автор «Слова о полку Игореве» был не только великим поэтом, но и замечательным мыслителем своего времени. Свобода и счастье родины были для него высшим критерием, по которому он судил дела всех князей, упоминаемых в поэме. Автор «Слова…» выражал не княжескую, а народную точку зрения на междоусобные раздоры, а его поэма несла передовые идеи древнерусской литературы. Этот памятник свидетельствует о том, какой высоты достигло культурное развитие русского народа. Великая поэма до сих пор не теряет актуальности, в ней много поучительного для последующих поколений. Текст «Слова о полку Игореве» переводили величайшие русские ученые и поэты: Д. Лихачев, Н. Заболоцкий, Л. Н. Гумилев и другие.
Древняя Русь с давних пор была знаменита своими богатырями, подвиги которых не перестают изумлять наше поколение. С древних пор русов (росов )описывали как “Народ этот (росы) могучий, и телосложение у них крепкое, мужество большое ”. Русских дружин боялись всюду от Византии, до кочевых племен Востока(хазар).
Даже не вникая в подробности можно понять. Что для того чтобы выжить в то время человек должен был быть воином и защищать свою семью. Давайте рассмотрим вооружение кого было в ходу в древней Руси. Прежде всего это кольчуга из плетеных колец, обычно на неё поверх одевались металлические пластины дающие дополнительную защиту наиболее важным органам. Также еще был деревянный и железный щит, На ноги одевались поножи, а в руках была либо палица, либо меч. В общем ,если подытожить, воин выходил на бой неся на себе более 30 килограмм вооружения. Если еще и учесть, что древние битвы порой длились сутками, то надо представить какой неимоверной силой должны были обладать древнерусские воины, при этом для того что бы выжить воину приходилось не только мечом махать, а так же уворачиваться, приседать и многое другое. Другой вопрос, что воином с малых лет приучали к таким крупным физическим нагрузкам. Обычно детей просто отдавали в дружины, но таких случаев мало, поэтому в дружины приходили подростки, которым обычно исполнилось 18 лет, обычно это были средние или младшие сыновья не получившие отцовского наследства. В дружине, они целый день занимались, что чистили оружие и можно так сказать тренировались, обычно это были тренировки с оружием и при полном облачении. Более строго с обучением стояло в княжеских дружинах. В которые со времен Владимира Святославича
стали привлекаться люди из народ в противовес наемникам. Но обычно подростки приходили в дружины уже значительно подготовленными. Ловкость у них развивалась в детских подвижных играх со сверстниками, меткость- охотой, а драться они учились во время многочисленных празднеств( таких как масленица), когда после сжигания чучел и пуска колес обычно дело были, как бы потешная игра “стенка на стенка”(обычно это было село на село), где каждый подросток мог бы получить основы кулачного боя. Уже в дальнейшем кулачные бои стали как бы синонимом дуэли, когда обиженный мог вызвать обидчика на бой “при в сем честном народе” – яркий пример. Такой дуэли описывается в “песне о купце Калашникове”.
В дружине примером для всех был князь. Который сам водил свою дружины в бой. Ярким примеров такого подвига является князь Дмитрий Донской и Куликовская битва, в которой князь переодевшись в снаряжение простого воинам сражался в первых рядах.
На многих ярмарках люди потешались, тем, что сгибали пальцами монеты, скручивали чугунные кочерги в узел , для этого был большой стимул наиболее отличившегося князь мог пригласить в свою дружину.
Так же большому вниманию уделялось оружию. Ведь для того, чтобы махать мечом(это самое легкое оружие) весь день надо было обладать неимоверной выносливостью.
Большое развитие этому дала славяно-горицкая борьба . Этакий синоним восточных единоборств, где также различались домены(тотемы) посвященные различным зверям. Самым распространенным тотемом был тотем медведя. Как и в восточных единоборствах в славяно-горицкой борьбе существовала и своя некая философия “очишения души и тела”(что вроде того, что в здоровом теле -здоровый дух).
Также дружинников обучали плавать в кольчуках, при полном вооружении.
Много ратных подвигов бало совершенно русскими богатырями во времена монголо-татарского ига. Одним из примеров является подвиги богатыря Евпатия Коловрата, который со своим маленьким отрядом терзал Батыя. Даже после того как войско Батыя окружило его отряд он не сдался и еще вовремя битвы он разрубил монгольского предводителя отряда “ по описанию сильнейшего из воином среди монгольского войска” пополам. Батыю ничего не оставалось, как забросать отряд Коловрата ядрами из катапульт.
Какова же причина, того здоровья у древне русских воинов.
Первым делом это конечно же тренировки, занятия с оружием которые развивали мускулатуру и выносливость. Во- вторых это конечно же чистая экология и еда, а так же своеобразные диеты ( огромную роль в этом сыграла церковь, тот же пост который ограничивал прием спиртного).
А так же постоянная физическая нагрузка, ведь в то время не было ни какой автоматики. На селах своей силой обычно выделялись кузнецы. Но также существуют и примеры, когда простые труженики совершали свои подвиги. Одним из таких примеров является народный герой былин Никита Кожемяка-кожевник, который победил печенежского богатыря, за что был принят в дружину князя Владимира Святославича.
С постепенным усовершенствованием оружия надобность в большой физической силе отпала. Кольчуги сменились формой, тяжелые мечи легкими палашами, надобность в щитах вообще отпала. И на поле боя большую роль играло не мастерство солдатом, а тактика полководца. Но все равно даже во времена огнестрельного оружия русские солдаты проявляли свои недюжые физические способности. Во время Отечественной войны 1812 года солдаты на себе перетаскивали литые чугунные пушки. Так же сохранился случай когда русский солдат отбивался от французов шомполом. Со временем богатырское телосложение стало редкостью и это стало привилегией балаганом и цирков. Во ремена царской Росси имена руских атлетов гремели на всю Европу. Которая поражалась умением русских богатырей кидать двух-, трехпудовые гири с милой улыбкой на лице.
Главный источник наших знаний о древней Руси – средневеко-
вые летописи. В архивах , библиотеках и музеях их насчитывается нес-
колько сот , но по существу это одна книга , которую писали сотни ав-
торов , начав свой труд в 9 веке и окончив его спустя семь столетий.
Сначало надо определить , что же такое летопись. В большом энцик-
лопедическом словаре написанно следующее : ” Историческое произведе-
ние , вид повествовательной литературы в России 11 – 17 веков , сос-
тояли из погодных записей , либо представляли собой памятники сложно-
го состава – свободные своды. ” Летописи были общерусскими (” По-
весть временных лет “) и местными (” Новгородские летописи “). Летопи-
си сохранились главным образом в поздних списках.
Первым начал изучать летописи В.Н.Татищев. Задумав создать свою
грандиозную ” Историю Российскую ” , он обратился ко всем известным в
его время летописям , разыскал много новых памятников. После В.Н.Тати-
щева изучением летописей , конкретно ” Повесть временных лет ” , зани-
мался А.Шлецер. Если В.Н.Татищев работал ~ вширь ~ , соединяя дополни-
тельные сведения многих списков в одном тексте и как бы идя по следам
древнего летописца – сводчика , то Шлецер работал ~ вглубь ~ , выяв-
ляя в самом тексте массу описок , ошибок , неточностей. Оба исследова-
телских подхода при всем своем внешнем различии имели сходство в од-
ном : в науке закреплялась мысль о непервоначальном виде , в котором
до нас дошла ” Повесть временных лет “. Это и есть большая заслуга
обоих замечательных историков. Следующий крупный шаг был сделан извес-
тным археографом П.М.Строевым. И В.Н.Татищев , и А.Шлепцер предсавля-
ли себе ” Повесть временных лет ” , как создание одного летописца , в
данном случае Нестора. П.М.Строев высказал совершенно новый взгляд на
летопись , как на свод нескольких более ранних летописей и такими сво-
дами стал считать все дошедшие до нас летописи. Тем самым он открыл
путь не только к более правильному с методической точки зрения иссле-
дованию дошедших до нас летописей и сводов , которые не дошли до нас в
своем первоначальном виде. Необычайно важным был следующий шаг , сде-
ланный А.А.Шахматовым , который показал , что каждый из летописных
сводов , начиная с 11 века и кончая 16 веком , не случайный конгломе-
рат разнородных летописных источников , а историческое произведение со
своей собственной политической позицией , продиктованной местом и вре-
менем создания. Так историю летописания он связал с историей страны.
Возникла возможность взаимопроверки истории страны , историей источни-
ка. Данные источниковедения стали не самоцелью , а важнейшим под-
спорьем в воссоздании картины исторического развития всего народа. И
теперь , приступая к изучению того или иного периода , прежде всего
стремятся проанализировать ворпос о том , каким образом летопись и ее
сведения связанны с реальной действительностью. Так же большой вклад в
изучение истории русского летописания внесли такие замечательные уче-
ные , как : В.М.Истрин , А.Н.Насонов , А.А.Лихачев , М.П.Погодин и
многие другие.
Существует две основных гипотезы относительно ” Повести времен-
ных лет “. Первой мы рассмотрим гипотезу А.А.Шахматова.
История возникновения начальной русской летописи привлекала к се-
бе внимание не одного поколения русских ученых , начиная с В.Н.Татище-
ва. Однако только академику А.А.Шахматову удалось в начале нынешнего
столетия разрешить вопрос о составе , источниках и редакциях ” Повес-
ти “. Результаты его исследований изложенны в работах ” Разыскания о
древнейших русских летописных сводах ” ( 1908 год. ) и ” Повесть вре-
менных лет ” ( 1916 год. ). В 1039 году в Киеве учредили метропо-
лию-самостоятельную организацию. При дворе митрополита был создан
Древнейший Киевский свод , доведенный до 1037 года. Этот свод , пред-
полагал А.А.Шахматов , возник на основе греческих переводных хроник и
местного фольклерного материала. В Новгороде в 1036г. создается Новго-
родская летопись , на основе которой в 1050г. возникает Древний Новго-
родский свод. В 1073г. монах Киево-Печерского монастыря Нестор Вели-
кий , испоьзуя древнейший Киевский свод , составил первый Киево –
Печерский свод , куда включил исторические события происшедшие после
смерти Ярослава Мудрого ( 1054г. ). На основании первого Киево-Печер-
ского и Новгородского свода создается второй Киево-Печерский свод.
Автор второго Киево-Печерского свода дополнил свои источники материа-
лами греческих хронографов. Второй Киево-Печерский свод и послужил ос-
новой ” Повести временных лет ” , первая редакция которой была создан-
на в 1113 году монахом Киево-Печерского монастыря Нестером , вторая
редакция – игуменом Выдубицкого монастыря Сильвестром в 1116 году и
третья – неизвестным автором в том же монастыре в 1118 году.
Интересные уточнения гипотезы А.А.Шахматова сделанны советским
исследователем Д.С.Лихачевым. Он отверг возможность существования в
1039г. Древнейшего Киевского свода и связал историю возникновения ле-
тописания с конкретной борьбой , которую вело Киевское государство в
30-50 годах 11 столетия против политических и религиозных притязаний
Византийской империи. Византия стремилась превратить церковь в свою
политическую агентуру , что угрожало самостоятельности Русского госу-
дарства. Особого напряжения борьба Руси с Византией достигает в сере-
дине 11 века. Политическая борьба Руси с Византией переходит в откры-
тое вооруженное столкновение : в 1050г. Ярослав посылает войска на
Константинополь во главе со своим сыном Владимиром. Хотя поход Влади-
мира закончился поражением , Ярослав в 1051г. возводит на митрополи-
чий престол русского священника Иллариона. Это еще больше укрепило и
сплотило русское государство. Исследователь предполагает , что в 30-40
годы в 11 веке по распоряжению Ярослава Мудрого была произведена за-
пись устных народных исторических преданий о распространении христьян-
ства. Этот цикл послужил будущей основой летописи. Д.С.Лихачев предпо-
лагает , что ” Сказания о первоначальном распространении христьянства
на Руси ” были записанны книжниками киевской митрополии при Софийском
соборе. Очевидно , под влиянием пасхальных хронологических таблиц-пас-
халий , составляющихся в монастыре. Никон предал своему повествованию
форму погодных записей – по ~ летам ~. В созданный около 1073г. пер-
вый Киевско-Печерский свод Никон включил большое количество сказаний о
первых русских , их многочисленных походах на Царьград. Благодаря это-
му свод 1073г. приобрел еще более антивизантийскую направленность.
В ” Сказаниях о распространении христьянства ” Никон придал летописи
политическую остроту. Таким образом первый Киево-Печерский свод явил-
ся выразителем народных идей. После смерти Никона работы над лето-
писью непрерывно продолжались в стенах Киево-Печерского монастыря и в
1095 году появился второй Киево-Печерский свод. Второй Киево-Печер-
ский свод продолжал пропоганду идей единства русской земли , начатую
Никоном. В этом своде также резко осуждаются княжеские междоусобице.
Далее в интересах Святополка на основа второго Киево-Печерского свода
Нестером создается первая редакция ” Повести временных лет “. При Вла-
димире Мономахе , игумен Сильвестр по поручению великого князя в 1116
году составляет вторую редакцию ” Повести временных лет “. Эта редак-
ция дошла до нас в составе Лаврентьевской летописи. В 1118 году в Вы-
дубицком монастыре неизвестным автором была созданна третья редакция ”
Повести временных лет “. Она была доведена до 1117г. Эта редакция луч-
ше всего сохранилась в Ипатьевской летописи.
В обоих гипотезах есть много различий , но обе эти теории доказы-
вают , что начало летописания на Руси является событием огромной важ-
ности.
Период существования Древней Руси – это отрезок истории от конца 9-го века до татаро-монгольского вторжения в веке 13-м.
Письменность на Руси (имеется в виду славянское письмо кириллицей) появилась еще в 9-м веке. Расцветом письменного творчества, древнерусской литературы, летописания стал период правления киевского князя Ярослава Мудрого. Наряду с письменной, развивалась и устная народная литература: былины о богатырях (например, сказ о Микуле Селяниновиче), скоморошьи песни, сохранялись. В 11-12 веках окончательно оформился древнерусский свод законов «Русская правда».
Древняя Русь в начале своего существования как государственного объединения была языческой. Прохристианские источники отмечают, что единого культа среди язычников не было и различные культы враждовали между собой, что разобщало страну.
Правление верховного киевского князя Владимира Великого ознаменовало большой перелом в истории Руси. Этот правитель в поисках религии, что объединила бы все подвластные ему на то время русские племена и земли (полян, древлян, кривичей, радимичей, вятичей, чудь и других), решил обратить свои народы в христианство. Мнение несогласных в расчет не принималось. Языческие идолы, стоявшие в Киеве – столице княжества, были низвергнуты, вместо них поставлена каменная Десятинная церковь.
Начало одиннадцатого века киевляне встретили уже новоокрещенными в реке Днепр. В правление сына Владимира, киевского и новгородского князя Ярослава, отмечается немалый расцвет древнерусской культуры. Издаются рукописные книги, искусно оформленные. Строится Киево-Печерский монастырь, Софийский собор, активно развиваются искусство иконописи, мозаики, искусство фрески. Первые же школы для детей открылись еще при Владимире.
Нравы того времени, разумеется, заметно отличались от нынешних. Князь Владимир ввел обязательную выплату десятины в пользу православной церкви. На эти деньги и строились храмы. Материальное производство являлось небогатым – вещи очень ценились, передавались из поколения в поколение, отдельный человек обладал весьма немногим «скарбом». Даже одна рукописная книга являлась в доме большой ценностью и служила признаком благосостояния. К концу существования государства население, раньше жившее по более демократичным правилам, стало заметно неравными по социальному статусу: холопы, челядь и их поведение строго определялись законодательно, ни шага влево, ни шага вправо за границами запретов.
РЕФЕРАТ
по дисциплине «История»
по теме: «Возникновение Древней Руси»
Содержание
ВВЕДЕНИЕ
1. Восточные славяне
2. Теории происхождения государства Русь
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
ЛИТЕРАТУРА
Введение
Европейские народы нашей страны, в том числе и восточные славяне, пошли к созданию государственности своим особым путем. Во второй половине I тысячелетия они создали политические образования переходного характера – государства периода формирования феодализма. Это были примитивные, слабо организованные системы, но они подготовили фундамент для создания других более развитых государств. В данной работе будет проанализирован процесс возникновения древнерусского государства.
1. Восточные славяне
История славян уходит в глубину времен, и первые сведения о них зафиксированы в древнейших письменных источниках. Все они с привязкой к определенной территории фиксируют славян лишь с середины I тысячелетия н. э. (чаще всего с VI века), то есть тогда, когда они выступают на исторической арене Европы как многочисленная этническая общность.
Места проживания древних славян, получившие название «прародины», определяются неоднозначно.
Первым, кто попытался ответить на вопросы: откуда, как и когда появились славяне, был летописец Нестор — автор «Повести временных лет». Он определил территорию славян по нижнему течению Дуная и Паннонию. С Дуная начался процесс расселения славян, то есть речь идет об их миграции. Киевский летописец явился родоначальником миграционной теории происхождения славян, известной как «дунайская», или «балканская». Дунайскую «прародину» славян признавали С.М. Соловьев, В.О. Ключевский и др. По мнению В.О. Ключевского, славяне переселились с Дуная в Прикарпатье. Именно здесь, по мнению историка, образовался обширный военный союз во главе с дулебо-волынянами. Отсюда восточные славяне расселились на восток и северо-восток до Ильмень-озера в VII-VIII вв.
К эпохе средневековья восходит зарождение еще одной миграционной теории происхождения славян — «скифо-сарматской». Согласно их представлениям, предки славян продвинулись из Передней Азии вдоль Черноморского побережья на север и осели под этнонимами «скифы», «сарматы», «аланы» и «роксоланы».
Третий вариант, близкий к скифо-сарматской теории, предложил академик А.И. Соболевский. По его мнению, названия рек, озер, гор в пределах расположения древних поселений славян якобы показывают, что они получили эти названия от другого народа, который был здесь ранее. Такой предшественницей славян, по предположению Соболевского, была группа племен иранского происхождения (скифского корня).
Четвертый вариант миграционной теории дал академик А.А. Шахматов. По его мнению, первой прародиной славян был бассейн Западной Двины и Нижнего Немана в Прибалтике.
В противоположность миграционным теориям признается автохтонное — местное происхождение славян. Согласно автохтонной теории, славянство образовалось на обширной территории, в состав которой вошла не только территория современной Польши, но также значительная часть современной Украины и Белоруссии.
В VIII-IX вв. наступает период собственно славянской истории, формирование союзов, образование государств.
Первое государство в землях восточных славян получило название «Русь». По имени его столицы – города Киева, ученые стали впоследствии называть его Киевской Русью, хотя само оно никогда себя так не называло.
Первые упоминания имени «русь» относятся к тому же времени, что и сведения об антах, славянах, венедах, т.е. к V-VII вв. Описывая племена, жившие между Днепром и Днестром, греки называют их актами, скифами, сарматами, готские историки – росоманами (русыми, светлыми людьми), а арабы – русью. Но совершенно очевидно, что речь шла об одном и том же народе. Проходят годы, имя «русь» все чаще становится собирательным для всех племен, живших на огромных пространствах между Балтикой и Черным морем, окско-волжским междуречьем и польским пограничьем.
Вместе с тем, нельзя не отметить, что слово «русь» употребляется неоднозначно. Это и дало основание исследователям разделиться на две группы. Одни полагают, что «русь» первоначально было понятием социальным, другие – что этот термин с самого начала носил этническую окраску.
Большинство исследователей склоняются к точке зрения об этническом происхождении термина «русь», а также и о его этническом значении во времена Киевской Руси. Следует сказать, что сторонники первой концепции не отрицают, что со временем социальное звучание термина перешло в этническое. Весь вопрос в том, было ли слово «русь» когда-нибудь термином, обозначавшим социальную группу.
Сторонники этнического происхождения слова «русь» в свою очередь составляют несколько групп. В дореволюционной литературе возникло мнение, что под русью следует понимать варягов. Эту концепцию в тех или иных модификациях и в наше время пропагандируют на Западе. В новейшей литературе ее можно найти в работах американского профессора Р. Пайпса и в книге кембриджской преподавательницы X. Дэвидсон.
Современные исследователи обычно производят термин «русь» от названия речки Рось, притока Днепра, протекавшей в земле полян. По названию этой речки, говорят они, сначала поляне, а потом и жители всего Киевского государства стали именоваться русами. Впрочем, называют еще несколько рек в пределах нашей земли, носивших сходные названия, в том числе и Волгу, тоже называвшуюся Росью. Был и город Росия в устье Дона. Отсюда и обратная мысль: вся эта топонимика произошла от имени народа русь, которое является самоназванием.
Западные и восточные источники отмечают в VI и даже IV в. наличие сильных вождей у восточных славян, напоминающих собой монархов. Отмечается также наличие единства законов, т. е. определенного правопорядка. В VIII в. источники говорят о существовании трех восточнославянских объединений: Куявии, Славии, Артании. Первое располагалось в районе Киевской земли, второе – в районе озера Ильмень, местоположение третьего спорно. Некоторые отождествляют Артанию с Тмутараканью, располагавшуюся на Таманском полуострове, другие же исследователи помещают ее на Волге.
Разумеется, государственность у восточных славян периода формирования феодализма была весьма примитивной. Однако она создала фундамент для возникновения Древнерусского феодального государства.
2. Теории происхождения государства Русь
Согласно «Повести временных лет» (начало XII века), создание мощного русского государства на территории Восточной Европы началось с севера. За 859 г. в летописи есть сообщение, что племена славян на юге платили дань хазарам, а на севере славяне и угро-финны платили дань варягам. Летопись сообщает, что в 862 году новгородцы изгнали варягов за море, но среди разноязыких племен, да и в самом Новгороде — мира не было и пришлось пригласить князя, «… который бы владел и судил по праву». И пошли за море к варягам, к руси и пригласили трех братьев Рюрика, Синеуса и Трувора. Рюрик стал княжить в Новгороде, Синеус — на Белоозере, а Трувор — в Изборске.
После смерти братьев Рюрик стал княжить один, а своим дружинникам раздал Полоцк, Ростов, Белоозеро. Когда умер Рюрик (879 г.), воевода Олег вместе с малолетним сыном Рюрика Игорем подняли народы по торговому пути «из варяг в греки» на большой поход к югу. В походе участвовали скандинавы, северные славяне и угро-финны; в 882 году они захватили Киев. Так произошло объединение северных и южных земель, образовалось государство с центром в Киеве. Это – так называемая норманская теория образования государства.
Такая трактовка вызывает, по крайней мере, два возражения. Во-первых, фактический материал, приводимый в «Повести временных лет», не дает оснований для вывода о создании Русского государства путем призвания варягов. Наоборот, как и другие источники, дошедшие до нас, она говорит о том, что государственность у восточных славян существовала еще до варягов. Во-вторых, современная наука не может согласиться со столь примитивным объяснением сложного процесса образования любого государства. Государство не может организовать один человек или несколько даже самых выдающихся мужей. Государство есть продукт сложного и долгого развития социальной структуры общества. Тем не менее, летописное упоминание было взято на вооружение еще в XVIII в. определенной группой историков, разработавших варяжскую версию образования Русского государства. В это время в Российской Академии наук работала группа немецких историков, которые истолковали летописное предание в определенном смысле. Так родилась пресловутая норманская теория происхождения Древнерусского государства.
Уже в то время норманизм встретил возражения со стороны передовых русских ученых, среди которых был и М.В. Ломоносов. С тех пор все историки, занимающиеся Древней Русью, разделились на два лагеря – норманистов и антинорманистов.
Современные отечественные ученые преимущественно отвергают норманнскую теорию. К ним присоединяются и крупнейшие исследователи славянских стран. Однако определенная часть зарубежных авторов до сих пор проповедует эту теорию, хотя не в столь примитивной форме, как это делалось ранее.
Главным опровержением норманской теории является достаточно высокий уровень социального и политического развития восточного славянства в IX в. Древнерусское государство было подготовлено многовековым развитием восточного славянства. По своему экономическому и политическому уровню славяне стояли выше варягов, поэтому даже позаимствовать государственный опыт у пришельцев они не могли.
В летописном рассказе содержатся, конечно, элементы истины. Возможно, что славяне пригласили нескольких князей с их дружинами в качестве военных специалистов, как это делалось и в более поздние времена на Руси, да и в Западной Европе. Достоверно известно, что русские княжества приглашали дружины не только варягов, но и своих степных соседей – печенегов, каракалпаков, торков. Однако не варяжские князья организовали Древнерусское государство, а уже существовавшее государство дало им соответствующие государственные посты. Впрочем, некоторые авторы, начиная с М.В. Ломоносова, сомневаются в варяжском происхождении Рюрика, Синеуса и Трувора, полагая, что они могли быть и представителями каких- либо славянских племен. Во всяком случае, следов варяжской культуры в истории нашей Родины практически не осталось. Исследователи, например, подсчитали, что на 10 тыс. кв. км территории Руси можно обнаружить лишь 5 скандинавских географических наименований, в то время как в Англии, которую норманны завоевали, это число доходит до 150.
Мы не знаем точно, когда и как конкретно возникли первые княжества восточных славян, предшествующие образованию Древнерусского государства, но, во всяком случае, они уже существовали до 862 г., до пресловутого «призвания варягов». В германской хронике уже с 839 г. русские князья именуются хаканами – царями.
Зато момент объединения восточнославянских земель в одно государство известен достоверно. В 882 г. новгородский князь Олег захватил Киев и объединил две эти важнейшие группы русских земель; затем ему удалось присоединить и остальные русские земли, создав громадное по тем временам государство.
Русская православная церковь пытается увязать возникновение государственности на Руси с введением христианства. Конечно, введение христианства имело большое значение для укрепления феодального государства, благо церковь освящала подчинение православных эксплуататорскому государству. Однако крещение Руси произошло не менее чем через столетие после образования Киевского государства, не говоря уже о более ранних восточнославянских государствах.
В Древнерусское Киевское государство вошли кроме славян и некоторые соседние финские и балтийские племена. Это государство, таким образом, с самого начала было этнически неоднородным. Однако основу его составляла древнерусская народность, являющаяся колыбелью трех славянских народов – русских (великороссов), украинцев и белорусов. Она не может быть отождествлена ни с одним из этих народов в отдельности. Буржуазные украинские националисты еще до революции пытались изобразить Древнерусское государство украинским. Эта идея подхвачена в наше время в националистических кругах, старающихся поссорить три братских славянских народа. Между тем Древнерусское государство ни по территории, ни по населению не совпадало с современной Украиной, у них лишь была общая столица – город Киев. В IX и даже в XII в. еще нельзя говорить о специфически украинской культуре, языке и пр. Все это появится позже, когда в силу объективных исторических процессов древнерусская народность распадается на три самостоятельные ветви.
Заключение
Момент возникновения Древнерусского государства нельзя определить с достаточной точностью. Очевидно, имело место постепенное перерастание имевшихся политических образований в феодальное государство восточных славян – Древнерусское Киевское государство. В литературе разными историками это событие датируется по-разному. Однако большинство авторов сходятся на том, что возникновение Древнерусского государства следует относить к IX в.
Не совсем ясен вопрос и о том, как образовалось Древнерусское государство. Древнейший летописный свод «Повесть временных лет» дает основания предполагать, что в IX в. Древнерусское государство было создано варягами, хотя прямо в ней об этом не говорится. Речь идет лишь о том, что три варяжских князя пришли на Русь и в 862 г. сели на престолы: Рюрик – в Новгороде, Трувор – в Изборске (недалеко от Пскова), Синеус – в Белоозере. Это летописное упоминание было взято на вооружение еще в XVIII в. группой немецких историков, работавших в Российской Академии наук и разработавших варяжскую версию образования Русского государства.
Уже в то время норманизм встретил возражения со стороны передовых русских ученых, среди которых был и М.В. Ломоносов. Современные отечественные ученые и крупнейшие исследователи славянских стран преимущественно отвергают норманскую теорию. Однако определенная часть зарубежных авторов до сих пор проповедует эту теорию, хотя не в столь примитивной форме, как это делалось ранее.
Главным опровержением норманской теории является достаточно высокий уровень социального и политического развития восточного славянства в IX в. Древнерусское государство было подготовлено многовековым развитием восточного славянства.
Литература
1. Гордиенко НС. «Крещение Руси»: факты против легенд и мифов. Л., 1986.
2. Греков Б. Д. Киевская Русь. М., 1953.
3. Ловмянский Х. Русь и норманны. М., 1985.
4. Мавродина P.M. Киевская Русь и кочевники (печенеги, торки, половцы). Л., 1983.
5. Мельникова Е.А., Петрухин В.Я. Название «русь» в этнокультурной истории русского государства.// Вопросы истории. 1989. №8.
6. Рыбаков Б.А. Из истории культуры Древней Руси. М., 1984.
В многовековой литературе Древней Руси есть своя классика, есть произведения, которые мы с полным правом можем называть классическими, которые прекрасно представляют литературу Древней Руси и известны во всем мире. Знать их должен каждый образованный русский человек.
Древняя Русь, в традиционном смысле этого слова, обнимающем страну и ее историю с Х по XVII в., обладала великой культурой. Эта культура, непосредственная предшественница новой русской культуры XVIII-XX вв., имела все же и некоторые собственные, характерные только для нее явления.
Древняя Русь прославлена во всем мире своею живописью и архитектурой. Но она замечательна не только этими “немыми” искусствами, позволившими некоторым западным ученым называть культуру Древней Руси культурой великого молчания. В последнее время заново начинает происходить открытие древнерусской музыки и медленнее – гораздо более трудного для понимания искусства – искусства слова, литературы.
Именно поэтому на многие иностранные языки переведены сейчас “Слово о Законе и Благодати” Илариона, “Слово о полку Игореве”, “Хожение за три моря” Афанасия Никитина, Сочинения Ивана Грозного, “Житие протопопа Аввакума” и многие другие .
Знакомясь с литературными памятниками Древней Руси, современный человек без особого труда заметит их отличия от произведений литературы нового времени: это и отсутствие детально разработанных характеров персонажей, это и скупость подробностей в описании внешности героев, окружающей их обстановки, пейзажа, это и психологическая немотивированность поступков, и «безликость» реплик, которые могут быть переданы любому герою произведения, так как в них не отражается индивидуальность говорящего, это и «неискренность» монологов с обилием традиционных «общих мест» – отвлеченных рассуждений на богословские или моральные темы, с непомерной патетикой или экспрессией.
Все эти особенности проще всего было бы объяснить ученическим характером древнерусской литературы, видеть в них всего лишь результат того, что писатели средневековья еще не овладели «механизмом» сюжетного построения, который в общих чертах известен сейчас каждому пишущему и каждому читателю.
Все это справедливо лишь в какой-то степени. Литература непрестанно развивается. Расширяется и обогащается арсенал художественных приемов. Каждый писатель в своем творчестве опирается на опыт и достижения своих предшественников.
1. Возникновение русской литературы.
Литература возникла на Руси одновременно с принятием христианства. Но интенсивность ее развития неоспоримо свидетельствует о том, что и христианизация страны, и появление письменности определялись прежде всего государственными потребностями. Приняв христианство, Древняя Русь одновременно получила и письменность и литературу.
Древнерусские книжники оказались перед лицом сложнейшей задачи: нужно было в возможно кратчайший срок обеспечить создаваемые на Руси церкви и монастыри необходимыми для богослужения книгами, нужно было ознакомить новообращенных христиан с христианской догматикой, с основами христианской морали, с христианской историографией в самом широком смысле этого слова: и с историей Вселенной, народов и государств, и с историей церкви, и, наконец, с историей жизни христианских подвижников .
В результате древнерусские книжники уже в течение первых двух веков существования своей письменности познакомились со всеми основными жанрами и основными памятниками византийской литературы.
Необходимо было рассказать о том, как – с христианской точки зрения – устроен мир, объяснить смысл целесообразно и мудро «устроенной богом» природы. Словом, нужно было незамедлительно создавать литературу, посвященную сложнейшим мировоззренческим вопросам. Книги, привезенные из Болгарии, не могли обеспечить все эти разносторонние потребности молодого христианского государства, и, следовательно, нужно было переводить, переписывать, размножать произведения христианской литературы. Вся энергия, все силы, все время древнерусских книжников на первых порах были поглощены выполнением этих первоочередных задач.
Процесс письма был длительным, материал письма (пергамен) дорогим, и это не только делало каждый книжный фолиант трудоемким, но и придавало ему особый ореол ценности и значительности. Литература воспринималась как нечто очень важное, серьезное, предназначенное обслуживать наиболее высокие духовные потребности.
Письменность была необходима во всех сферах государственной и общественной жизни, в междукняжеских и международных отношениях, в юридической практике. Появление письменности стимулировало деятельность переводчиков и переписчиков, а главное – создало возможности для появления оригинальной литературы, как обслуживающей нужды и потребности церкви (поучения, торжественные слова, жития), так и сугубо светской (летописи). Однако совершенно естественно, что в сознании древнерусских людей того времени христианизация и возникновение письменности (литературы) рассматривались как единый процесс.
В статье 988 г. древнейшей русской летописи – «Повести временных лет» непосредственно за сообщением о принятии христианства говорится, что киевский князь Владимир, «послав, нача поимати у нарочитые чади [у знатных людей] дети, и даяти нача на ученье книжное» .
В статье 1037 г., характеризуя деятельность сына Владимира – князя Ярослава, летописец отмечал, что он «книгам прилежа, и почитая е [читая их], часто в нощи и в дне. И собра писце многы и прекладаше от грек на словеньское писмо [переводя с греческого языка]. И списаша книгы многы, имиже поучащеся вернии людье наслажаются ученья божественаго». Далее летописец приводит своеобразную похвалу книгам: «Велика бо бываеть полза от ученья книжного: книгами бо кажеми и учими есмы пути покаянью [книги наставляют и учат нас покаянию], мудрость бо обретаем и въздержанье от словес книжных. Се бо суть рекы, напаяюще вселеную, се суть исходища [источники] мудрости; книгам бо есть неищетная глубина». С этими словами летописца перекликается первая статья из одного из старейших древнерусских сборников – «Изборника 1076 года»; в ней утверждается, что, подобно тому как корабль не может быть построен без гвоздей, так и праведником нельзя стать, не читая книг, дается совет читать медленно и вдумчиво: не стараться быстро дочитать до конца главы, но задуматься над прочтенным, трижды перечитать одну и ту же главу, пока не постигнешь ее смысла.
Знакомясь с древнерусскими рукописями XI-XIV вв., устанавливая источники, использованные русскими писателями – летописцами, агиографами (авторами житий), авторами торжественных слов или поучений, мы убеждаемся, что в летописи перед нами не отвлеченные декларации о пользе просвещения; в X и первой половине XI в. на Руси была проделана огромная по своим масштабам работа: была переписана с болгарских оригиналов или переведена с греческого огромная литература .
Древнерусскую литературу можно рассматривать как литературу одной темы и одного сюжета. Этот сюжет – мировая история, и эта тема – смысл человеческой жизни.
Не то чтобы все произведения были посвящены мировой истории (хотя этих произведений и очень много): дело не в этом! Каждое произведение в какой-то мере находит свое географическое место и свою хронологическую веху в истории мира. Все произведения могут быть поставлены в один ряд друг за другом в порядке совершающихся событий: мы всегда знаем, к какому историческому времени они отнесены авторами.
Литература рассказывает или по крайней мере стремится рассказать не о придуманном, а о реальном. Поэтому реальное – мировая история, реальное географическое пространство – связывает между собой все отдельные произведения.
В самом деле, вымысел в древнерусских произведениях маскируется правдой. Открытый вымысел не допускается. Все произведения посвящены событиям, которые были, совершились или, хотя и не существовали, но всерьез считаются совершившимися. Древнерусская литература вплоть до XVII в. не знает или почти не знает условных персонажей. Имена действующих лиц – исторические: Борис и Глеб, Феодосии Печерский, Александр Невский, Дмитрий Донской, Сергий Радонежский, Стефан Пермский… При этом древнерусская литература рассказывает по преимуществу о тех лицах, которые сыграли значительную роль в исторических событиях: будь то Александр Македонский или Авраамий Смоленский.
Одна из самых популярных книг Древней Руси – “Шестоднев” Иоанна Экзарха Болгарского. Книга эта рассказывает о мире, располагая свой рассказ в порядке библейской легенды о создании мира в шесть дней. В первый день был сотворен свет, во второй – видимое небо и воды, в третий – море, реки, источники и семена, в четвертый – солнце, луна и звезды, в пятый – рыбы, гады и птицы, в шестой – животные и человек. Каждый из описанных дней – гимн творению, миру, его красоте и мудрости, согласованности и разнообразию элементов целого.
Подобно тому, как мы говорим об эпосе в народном творчестве, мы можем говорить и об эпосе древнерусской литературы. Эпос – это не простая сумма былин и исторических песен. Былины сюжетно взаимосвязаны. Они рисуют нам целую эпическую эпоху в жизни русского народа. Эпоха и фантастична, но вместе с тем и исторична. Эта эпоха – время княжения Владимира Красное Солнышко. Сюда переносится действие многих сюжетов, которые, очевидно, существовали и раньше, а в некоторых случаях возникли позже. Другое эпическое время – время независимости Новгорода. Исторические песни рисуют нам если не единую эпоху, то, во всяком случае, единое течение событий: XVI и XVII вв. по преимуществу.
Древняя русская литература – это тоже цикл. Цикл, во много раз превосходящий фольклорные. Это эпос, рассказывающий историю вселенной и историю Руси.
Ни одно из произведений Древней Руси – переводное или оригинальное не стоит обособленно. Все они дополняют друг друга в создаваемой ими картине мира. Каждый рассказ – законченное целое, и вместе с тем он связан с другими. Это только одна из глав истории мира. Даже такие произведения, как переводная повесть “Стефанит и Ихнилат” (древнерусская версия сюжета “Калилы и Димны”) или написанная на основе устных рассказов анекдотического характера “Повесть о Дракуле”, входят в состав сборников и не встречаются в отдельных списках. В отдельных рукописях они начинают появляться только в поздней традиции в XVII и XVIII вв .
Происходит как бы беспрерывная циклизация. Даже записки тверского купца Афанасия Никитина о его “Хожении за три моря” были включены в летопись. Записки эти становятся сочинением историческим – повестью о событиях путешествия в Индию. Такая судьба не редка для литературных произведений Древней Руси: многие из рассказов со временем начинают восприниматься как исторические, как документы или повествования о русской истории: будь то проповедь игумена Выдубецкого монастыря Моисея, произнесенная им по поводу построения монастырской стены, или житие святого.
Произведения строились по “анфиладному принципу”. Житие дополнялось с течением веков службами святому, описанием его посмертных чудес. Оно могло разрастаться дополнительными рассказами о святом. Несколько житий одного и того же святого могли быть соединены в новое единое произведение. Новыми сведениями могла дополняться летопись. Окончание летописи все время как бы отодвигалось, продолжаясь дополнительными записями о новых событиях (летопись росла вместе с историей). Отдельные годовые статьи летописи могли дополняться новыми сведениями из других летописей; в них могли включаться новые произведения. Так дополнялись также хронографы, исторические проповеди. Разрастались сборники слов и поучений. Вот почему в древнерусской литературе так много огромных сочинений, объединяющих собой отдельные повествования в общий “эпос”, о мире и его истории.
Обстоятельства возникновения древнерусской литературы, ее место и функции в жизни общества определили систему ее исходных жанров, то есть тех жанров, в рамках которых началось развитие оригинальной русской литературы.
На первых порах, по выразительному определению Д. С. Лихачева, это была литература «одной темы и одного сюжета. Этот сюжет – мировая история, и эта тема – смысл человеческой жизни» . И действительно, этой теме и этому сюжету были посвящены все жанры древнерусской литературы, особенно если говорить о литературе раннего средневековья.
2. Жанры литературы Древней Руси.
Чтобы понять особенность и самобытность оригинальной русской литературы, оценить смелость, с которой русские книжники создавали произведения, «стоящие вне жанровых систем», такие, как «Слово о полку Игореве», «Поучение» Владимира Мономаха, «Моление» Даниила Заточника и подобные им, для всего этого необходимо познакомиться хотя бы с некоторыми образцами отдельных жанров переводной литературы.
Хроники. Интерес к прошлому Вселенной, истории других стран, к судьбам великих людей древности удовлетворялся переводами византийских хроник. Хроники эти начинали изложение событий от сотворения мира, пересказывали библейскую историю, приводили отдельные эпизоды из истории стран Востока, рассказывали о походах Александра Македонского, а затем об истории стран Ближнего Востока. Доведя повествование до последних десятилетий перед началом нашей эры, хронисты возвращались вспять и излагали древнейшую историю Рима, начиная от легендарных времен основания города. Остальную и, как правило, большую часть хроник занимало повествование о римских и византийских императорах. Завершались хроники описанием событий, современных их составлению.
Таким образом, хронисты создавали впечатление о непрерывности исторического процесса, о своеобразной «смене царств». Из переводов византийских хроник наибольшую известность на Руси в XI в. получили переводы «Хроники Георгия Амартола» и «Хроники Иоанна Малалы». Первая из них вместе с продолжением, сделанным еще на византийской почве, доводила повествование до середины Х в., вторая — до времени императора Юстиниана (527-565).
Пожалуй, одной из определяющих черт композиции хроник являлось их стремление к исчерпывающей полноте династического ряда. Эта черта характерна и для библейских книг (где следуют длинные перечни родословных), и для средневековых хроник, и для исторического эпоса.
«Александрия». Огромной популярностью пользовался в Древней Руси роман об Александре Македонском, так называемая «Александрия». Это было не исторически достоверное описание жизни и деяний прославленного полководца, а типичный эллинистический роман приключений .
В «Александрии» мы встречаем и остросюжетные (и также псевдоисторические) коллизии. «Александрия» является непременной составной частью всех древнерусских хронографов; от редакции к редакции в ней все более усиливается приключенческая и фантастическая тема, что лишний раз указывает на интерес именно к сюжетно-занимательной, а не собственно исторической стороне этого произведения.
«Житие Евстафия Плакиды». В проникнутой духом историзма, обращенной к мировоззренческим проблемам древнерусской литературе не находилось места открытому литературному вымыслу (чудесам «Александрии» читатели, видимо, доверяли — ведь все это происходило давно и где-то в неведомых землях, на краю света!), бытовой повести или роману о частной жизни частного человека. Как ни странно на первый взгляд, но до известной степени потребности в такого рода сюжетах восполнялись такими авторитетными и тесно связанными с религиозной проблематикой жанрами, как жития святых, патерики или апокрифы.
Исследователи давно заметили, что пространные жития византийских святых в некоторых случаях весьма напоминали античный роман: внезапные изменения судьбы героев, мнимая смерть, узнавания и встречи после многолетней разлуки, нападения пиратов или хищных зверей – все эти традиционные сюжетные мотивы романа приключений странным образом уживались в некоторых житиях с идеей прославления подвижника или мученика за христианскую веру . Характерный пример такого жития – «Житие Евстафия Плакиды», переведенное еще в Киевской Руси.
Апокрифы. Постоянный интерес у древнерусских книжников, начиная с древнейшей поры истории русской литературы, вызывали апокрифы – легенды о библейских персонажах, не вошедшие в канонические (признанные церковью) библейские книги, рассуждения на темы, волновавшие средневековых читателей: о борьбе в мире добра и зла, о конечной судьбе человечества, описания рая и ада или неведомых земель «на краю света».
Большинство апокрифов – это занимательные сюжетные рассказы, которые поражали воображение читателей либо неизвестными им бытовыми подробностями о жизни Христа, апостолов, пророков, либо чудесами и фантастическими видениями. Церковь пыталась бороться с апокрифической литературой. Составлялись специальные списки запрещенных книг – индексы. Однако в суждениях о том, какие произведения являются безусловно «отреченными книгами», то есть недопустимыми для чтения правоверными христианами, и какие лишь апокрифическими (буквально апокрифические – тайные, сокровенные, то есть рассчитанные на искушенного в богословских вопросах читателя), у средневековых цензоров не было единства.
Индексы различались по составу; в сборниках, порой весьма авторитетных, мы встречаем рядом с каноническими библейскими книгами и житиями также апокрифические тексты. Иногда, впрочем, и здесь их настигала рука ревнителей благочестия: в некоторых сборниках листы с текстом апокрифов вырваны или текст их зачеркнут. Тем не менее апокрифических произведений существовало очень много, и они продолжали переписываться в течение всей многовековой истории древнерусской литературы.
Патристика. Большое место в древнерусской переводной письменности занимала патристика, то есть сочинения тех римских и византийских богословов III-VII вв., которые пользовались в христианском мире особым авторитетом и почитались как «отцы церкви»: Иоанна Златоуста, Василия Великого, Григория Назианзина, Афанасия Александрийского и других.
В их произведениях разъяснялись догматы христианской религии, толковалось Священное писание, утверждались христианские добродетели и обличались пороки, ставились различные мировоззренческие вопросы. В то же время произведения как учительного, так и торжественного красноречия имели немалое эстетическое значение.
Авторы торжественных слов, предназначенных для произнесения в церкви во время богослужения, отлично умели создавать атмосферу праздничного экстаза или благоговения, которая должна была охватывать верующих при воспоминании о прославляемом событии церковной истории, в совершенстве владели искусством риторики, которую византийские писатели унаследовали еще из античности: не случайно многие из византийских богословов учились у риторов-язычников.
На Руси особой известностью пользовался Иоанн Златоуст (ум. в 407 г.); из слов, ему принадлежащих или ему приписываемых, составлялись целые сборники, носившие наименования «Златоуст» или «Златоструй».
Особенно красочен и богат тропами язык богослужебных книг. Приведем несколько примеров. В служебных минеях (сборнике служб в честь святых, расположенных по дням, когда они почитаются) XI в. читаем: «Зрел грозд явися мысльныя лозы, в точило же мучения ввержен, умиления нам вино источил еси». Буквальный перевод этой фразы разрушит художественный образ, поэтому поясним лишь суть метафоры.
Святой сравнивается со зрелой гроздью виноградной лозы, но подчеркивается, что это не реальная, а духовная («мысльная») лоза; подвергнутый мукам святой уподоблен винограду, который давят в «точиле» (яме, чане), чтобы «источить» сок для изготовления вина, мучения святого «источают» «вино умиления» — чувство благоговения и сострадания ему.
Еще несколько метафорических образов из тех же служебных миней XI в.: «Из глубины злоб последьняя коньцю высоты добродетели, яко орел, высоце летая, преславно востече, Матфею прехвальне!»; «Напряг молитвенныя лукы и стрелы и змия лютаго, ползающую змию, ты умертвил еси, блаженна, от того вреда святое стадо избавив»; «Возвышающееся море прелестьное многобожия бурею божественным правлением славно прошел еси, пристанище тихое всем быв утапающим». «Молитвенные луки и стрелы», «буря многобожия», которая вздымает волны на «прелестном [коварном, обманчивом] море» суетной жизни, – все это метафоры, рассчитанные на читателя, обладающего развитым чувством слова и изощренным образным мышлением, превосходно разбирающегося в традиционной христианской символике.
И как можно судить по оригинальным произведениям русских авторов – летописцев, агиографов, создателей поучений и торжественных слов, это высокое искусство было полностью воспринято ими и претворено в своем творчестве.
Говоря о системе жанров древнерусской литературы, необходимо отметить еще одно важнейшее обстоятельство: эта литература долгое время, вплоть до XVII в., не допускала литературного вымысла. Древнерусские авторы писали и читали только о том, что было в действительности: об истории мира, стран, народов, о полководцах и царях древности, о святых подвижниках. Даже передавая откровенные чудеса, они верили в то, что это могло быть, что существовали фантастические существа, населяющие неведомые земли, по которым прошел со своими войсками Александр Македонский, что в мраке пещер и келий бесы являлись святым отшельникам, то искушая их в образе блудниц, то устрашая в облике зверей и чудовищ.
Рассказывая об исторических событиях, древнерусские авторы могли сообщить разные, порой взаимоисключающие версии: иные говорят так, скажет летописец или хронист, а иные – иначе. Но это в их глазах было всего лишь неосведомленностью информаторов, так сказать, заблуждением от незнания, однако мысль, что та или иная версия могла быть просто придумана, сочинена, и тем более сочинена с чисто литературными целями –такая мысль писателям старшей поры, видимо, казалась неправдоподобной. Это непризнание литературного вымысла также в свою очередь определяло систему жанров, круг предметов и тем, которым могло быть посвящено произведение литературы. Вымышленный герой придет в русскую литературу сравнительно поздно – не ранее XV в., хотя и в то время он долго еще будет маскироваться под героя далекой страны или давнего времени.
Откровенный вымысел допускался лишь в одном жанре – жанре аполога, или притчи. Это был рассказ-миниатюра, каждый из персонажей которого и весь сюжет существовали лишь для того, чтобы наглядно проиллюстрировать какую-либо идею. Это был рассказ-аллегория, и в этом заключался его смысл.
В древнерусской литературе, не знавшей вымысла, историчной в большом или малом, сам мир представал как нечто вечное, универсальное, где и события и поступки людей обусловлены самой системой мироздания, где вечно ведут борьбу силы добра и зла, мир, история которого хорошо известна (ведь для каждого события, упоминаемого в летописи, указывалась точная дата – время, прошедшее от «сотворения мира»!) и даже будущее предначертано: широко распространены были пророчества о конце мира, «втором пришествии» Христа и Страшном суде, ожидающем всех людей земли .
Эта общая мировоззренческая установка не могла не сказаться в стремлении подчинить само изображение мира определенным принципам и правилам, раз и навсегда определить, что и как следует изображать.
Древнерусская литература, как и другие христианские средневековые литературы, подчинена особой литературно-эстетической регламентации – так называемому литературному этикету.
Заключение
Итак, основным кругом произведений памятников древнерусской литературы являются религиозно-назидательные сочинения, жития святых, богослужебные песнопения. Древнерусская литература возникла в XI в. Один из первых её памятников – «Слово о Законе и Благодати» Киевского митрополита Илариона – был создан в 30-40-е гг. XI века. XVII столетие – последний век древнерусской литературы. На его протяжении постепенно разрушаются традиционные древнерусские литературные каноны, рождаются новые жанры, новые представления о человеке и мире.
Литературой называют и произведения древнерусских книжников, и тексты авторов XVIII в., и творения русских классиков прошлого столетия, и сочинения современных писателей. Конечно, очевидны различия между литературой XVIII, XIX и XX вв. Но вся русская литература трех последних столетий совсем не похожа на памятники древнерусского словесного искусства. Однако именно в сравнении с ними она обнаруживает много общего.
Культурный горизонт мира непрерывно расширяется. Сейчас, в XX столетии, мы понимаем и ценим в прошлом не только классическую античность. В культурный багаж человечества прочно вошло западноевропейское средневековье, еще в XIX в. казавшееся варварским, “готическим” (первоначальное значение этого слова – именно “варварский”), византийская музыка и иконопись, африканская скульптура, эллинистический роман, фаюмский портрет, персидская миниатюра, искусство инков и многое, многое другое. Человечество освобождается от “европоцентризма” и эгоцентрической сосредоточенности на настоящем .
Глубокое проникновение в культуры прошлого и культуры других народов сближает времена и страны. Единство мира становится все более и более ощутимым. Расстояния между культурами сокращаются, и все меньше остается места для национальной вражды и тупого шовинизма. Это величайшая заслуга гуманитарных наук и самих искусств – заслуга, которая в полной мере будет осознана только в будущем.
Одна из насущнейших задач – ввести в круг чтения и понимания современного читателя памятники искусства слова Древней Руси. Искусство слова находится в органической связи с изобразительным искусством, с зодчеством, с музыкой, и не может быть подлинного понимания одного без понимания всех других областей художественного творчества Древней Руси.
В великой и своеобразной культуре Древней Руси тесно переплетаются изобразительное искусство и литература, гуманистическая культура и материальная, широкие международные связи и резко выраженное национальное своеобразие.
Величайший памятник древнерусской литературы, «Слово о полку Игореве», был создан талантливым анонимным автором в конце ХII века, между 1185 и 1188 годами. «Слово…» дошло до нас в единственном позднем списке, который был обнаружен любителем древнерусской письменности Мусиным-Пушкиным в Ярославле в конце ХVIII века. Тогда же с него была сделана копия для императрицы Екатерины II. Во время пожара в Москве в 1812 году рукопись «Слова…» сгорела вместе со всей библиотекой Мусина-Пушкина.
«Слово о полку Игореве» было создано под впечатлением неудачного похода новгород-северского князя Игоря Святославича, предпринятого им вместе с братом Всеволодом и племянником Святославом против половцев в 1185 году. В летописях рассказ ведется в строго хронологической последовательности. Князь Игорь не заботился о подготовке похода, не подумал о судьбе своей дружины. Когда он узнал, что половцы собрали против него большое войско, княжеская гордыня помешала ему принять разумное решение. Он заявляет: «Если мы возвратимся не бившись, то срам нам будет хуже смерти». Поняв, что половцы заманивают его дружину в ловушку, Игорь хотел отступить, но было уже поздно. Битва продолжалась весь день и всю ночь. Большая часть дружины Игоря погибла, только немногие воины вместе с князем были взяты в плен. Около года Игорь находился в плену. Половцы, по законам того времени, не очень притесняли его.
Автор бессмертной поэмы стремился не только последовательно изложить события похода, но и понять, почему в двухвековой борьбе со степью прежде побеждала русская земля, а теперь побеждают «поганые». Поэт понимал, что причина неудач кроется в феодальной раздробленности Руси. Он стремится передать тревогу за судьбу родной земли. Для стиля поэмы характерна лирическая страстность, события описаны живым, образным языком. Строки поэмы захватывают читателя и сегодня.
Поэт начинает свое произведение вступлением, в котором задается вопросом, как ему описать трудный поход Игоря: рассказывать ли, как в былинах, или петь подобно певцу Бояну. Древний певец и сочинитель Боян характеризуется в «Слове…» как «вещий, проницательный и мудрый». Раскрывая художественные приемы и восхваляя этого певца, автор, по сути, говорит об уже существовавшей в то время древней литературе, подготовившей появление «Слова…».
После вступления автор описывает ужас, охвативший воинов, которые стали свидетелями солнечного затмения. Но грозное явление природы не охладило воинственный пыл князя. Несмотря на знамение, он решает идти в поход. Первая битва с половцами завершается победой русских, но впереди воинов ждет новый страшный бой. Природа полна зловещих предзнаменований: «синие молнии сверкают в черных тучах», «мутно текут реки», «гудит земля». Героизм русских воинов раскрывается в поэме в образе смелого Всеволода.
Описывая кровавую битву, поэт вспоминает прошлые времена, когда дед Игоря первым начал сеять раздоры между князьями, ослабляя русскую землю и губя людей. Тем временем жестокая битва подходит к своему трагическому концу. Поэт объясняет поражение Игоря отсутствием согласия между русскими князьями. Автор «Слова…» – великий патриот, он скорбит о своей несчастной земле. Все осуждают самовольный поход Игоря. Князь не только потерпел поражение, но и сам превратился в пленника. Картиной уныния и печали заканчивается первая часть поэмы. Чувствуется огромная любовь автора к родине.
Следующая часть поэмы начинается с описания вещего сна великого князя Святослава. По замыслу автора он является центральной фигурой, способной объединить всю русскую землю. Святослав пытается призвать князей к объединению. Далее в «Слове…» даются характеристики тех русских князей, которые должны были в первую очередь откликнуться на «золотое слово» Святослава и вступиться за землю русскую, за раны Игоревы. Но нет ответа от князей, нет среди них единомыслия. На этой скорбной ноте заканчивает автор вторую часть своей поэмы.
Третья часть «Слова…» начинается с плача Ярославны, жены князя Игоря, замечательной русской женщины. С городской стены старого Путивля слышится ее голос. Обращается она не к людям, которые не в силах ей помочь, а к ветру, Днепру, солнцу. Ее слова наполнены тревогой и любовью. Ярославна заклинает силы природы помочь ее мужу и его дружине, вернуть их домой. Женщина думает не только о своем муже, она беспокоится обо всех защитниках русской земли. Плач Ярославны написан с такой глубиной и художественной выразительностью, что ему нет равных во всей мировой литературе. Достойно уважения то, что автор «Слова…» выдвигает на первый план женский образ. Ярославна символизирует собой саму жизнь. Природа, будто услышав призыв Ярославны, приходит на помощь Игорю во время его бегства из плена.
Заключительные строки поэмы переходят в торжественный гимн в честь возвращения Игоря. Русская земля ликует, встречая своего князя. Автор осуждает Игоря за своенравный поступок, но в то же время отдает дань его мужеству, его любви к родине.
Автор «Слова о полку Игореве» был не только великим поэтом, но и замечательным мыслителем своего времени. Свобода и счастье родины были для него высшим критерием, по которому он судил дела всех князей, упоминаемых в поэме. Автор «Слова…» выражал не княжескую, а народную точку зрения на междоусобные раздоры, а его поэма несла передовые идеи древнерусской литературы. Этот памятник свидетельствует о том, какой высоты достигло культурное развитие русского народа. Великая поэма до сих пор не теряет актуальности, в ней много поучительного для последующих поколений. Текст «Слова о полку Игореве» переводили величайшие русские ученые и поэты: Д. Лихачев, Н. Заболоцкий, Л. Н. Гумилев и другие.
Древняя Русь с давних пор была знаменита своими богатырями, подвиги которых не перестают изумлять наше поколение. С древних пор русов (росов )описывали как “Народ этот (росы) могучий, и телосложение у них крепкое, мужество большое ”. Русских дружин боялись всюду от Византии, до кочевых племен Востока(хазар).
Даже не вникая в подробности можно понять. Что для того чтобы выжить в то время человек должен был быть воином и защищать свою семью. Давайте рассмотрим вооружение кого было в ходу в древней Руси. Прежде всего это кольчуга из плетеных колец, обычно на неё поверх одевались металлические пластины дающие дополнительную защиту наиболее важным органам. Также еще был деревянный и железный щит, На ноги одевались поножи, а в руках была либо палица, либо меч. В общем ,если подытожить, воин выходил на бой неся на себе более 30 килограмм вооружения. Если еще и учесть, что древние битвы порой длились сутками, то надо представить какой неимоверной силой должны были обладать древнерусские воины, при этом для того что бы выжить воину приходилось не только мечом махать, а так же уворачиваться, приседать и многое другое. Другой вопрос, что воином с малых лет приучали к таким крупным физическим нагрузкам. Обычно детей просто отдавали в дружины, но таких случаев мало, поэтому в дружины приходили подростки, которым обычно исполнилось 18 лет, обычно это были средние или младшие сыновья не получившие отцовского наследства. В дружине, они целый день занимались, что чистили оружие и можно так сказать тренировались, обычно это были тренировки с оружием и при полном облачении. Более строго с обучением стояло в княжеских дружинах. В которые со времен Владимира Святославича
стали привлекаться люди из народ в противовес наемникам. Но обычно подростки приходили в дружины уже значительно подготовленными. Ловкость у них развивалась в детских подвижных играх со сверстниками, меткость- охотой, а драться они учились во время многочисленных празднеств( таких как масленица), когда после сжигания чучел и пуска колес обычно дело были, как бы потешная игра “стенка на стенка”(обычно это было село на село), где каждый подросток мог бы получить основы кулачного боя. Уже в дальнейшем кулачные бои стали как бы синонимом дуэли, когда обиженный мог вызвать обидчика на бой “при в сем честном народе” – яркий пример. Такой дуэли описывается в “песне о купце Калашникове”.
В дружине примером для всех был князь. Который сам водил свою дружины в бой. Ярким примеров такого подвига является князь Дмитрий Донской и Куликовская битва, в которой князь переодевшись в снаряжение простого воинам сражался в первых рядах.
На многих ярмарках люди потешались, тем, что сгибали пальцами монеты, скручивали чугунные кочерги в узел , для этого был большой стимул наиболее отличившегося князь мог пригласить в свою дружину.
Так же большому вниманию уделялось оружию. Ведь для того, чтобы махать мечом(это самое легкое оружие) весь день надо было обладать неимоверной выносливостью.
Большое развитие этому дала славяно-горицкая борьба . Этакий синоним восточных единоборств, где также различались домены(тотемы) посвященные различным зверям. Самым распространенным тотемом был тотем медведя. Как и в восточных единоборствах в славяно-горицкой борьбе существовала и своя некая философия “очишения души и тела”(что вроде того, что в здоровом теле -здоровый дух).
Также дружинников обучали плавать в кольчуках, при полном вооружении.
Много ратных подвигов бало совершенно русскими богатырями во времена монголо-татарского ига. Одним из примеров является подвиги богатыря Евпатия Коловрата, который со своим маленьким отрядом терзал Батыя. Даже после того как войско Батыя окружило его отряд он не сдался и еще вовремя битвы он разрубил монгольского предводителя отряда “ по описанию сильнейшего из воином среди монгольского войска” пополам. Батыю ничего не оставалось, как забросать отряд Коловрата ядрами из катапульт.
Какова же причина, того здоровья у древне русских воинов.
Первым делом это конечно же тренировки, занятия с оружием которые развивали мускулатуру и выносливость. Во- вторых это конечно же чистая экология и еда, а так же своеобразные диеты ( огромную роль в этом сыграла церковь, тот же пост который ограничивал прием спиртного).
А так же постоянная физическая нагрузка, ведь в то время не было ни какой автоматики. На селах своей силой обычно выделялись кузнецы. Но также существуют и примеры, когда простые труженики совершали свои подвиги. Одним из таких примеров является народный герой былин Никита Кожемяка-кожевник, который победил печенежского богатыря, за что был принят в дружину князя Владимира Святославича.
С постепенным усовершенствованием оружия надобность в большой физической силе отпала. Кольчуги сменились формой, тяжелые мечи легкими палашами, надобность в щитах вообще отпала. И на поле боя большую роль играло не мастерство солдатом, а тактика полководца. Но все равно даже во времена огнестрельного оружия русские солдаты проявляли свои недюжые физические способности. Во время Отечественной войны 1812 года солдаты на себе перетаскивали литые чугунные пушки. Так же сохранился случай когда русский солдат отбивался от французов шомполом. Со временем богатырское телосложение стало редкостью и это стало привилегией балаганом и цирков. Во ремена царской Росси имена руских атлетов гремели на всю Европу. Которая поражалась умением русских богатырей кидать двух-, трехпудовые гири с милой улыбкой на лице.
Главный источник наших знаний о древней Руси – средневеко-
вые летописи. В архивах , библиотеках и музеях их насчитывается нес-
колько сот , но по существу это одна книга , которую писали сотни ав-
торов , начав свой труд в 9 веке и окончив его спустя семь столетий.
Сначало надо определить , что же такое летопись. В большом энцик-
лопедическом словаре написанно следующее : ” Историческое произведе-
ние , вид повествовательной литературы в России 11 – 17 веков , сос-
тояли из погодных записей , либо представляли собой памятники сложно-
го состава – свободные своды. ” Летописи были общерусскими (” По-
весть временных лет “) и местными (” Новгородские летописи “). Летопи-
си сохранились главным образом в поздних списках.
Первым начал изучать летописи В.Н.Татищев. Задумав создать свою
грандиозную ” Историю Российскую ” , он обратился ко всем известным в
его время летописям , разыскал много новых памятников. После В.Н.Тати-
щева изучением летописей , конкретно ” Повесть временных лет ” , зани-
мался А.Шлецер. Если В.Н.Татищев работал ~ вширь ~ , соединяя дополни-
тельные сведения многих списков в одном тексте и как бы идя по следам
древнего летописца – сводчика , то Шлецер работал ~ вглубь ~ , выяв-
ляя в самом тексте массу описок , ошибок , неточностей. Оба исследова-
телских подхода при всем своем внешнем различии имели сходство в од-
ном : в науке закреплялась мысль о непервоначальном виде , в котором
до нас дошла ” Повесть временных лет “. Это и есть большая заслуга
обоих замечательных историков. Следующий крупный шаг был сделан извес-
тным археографом П.М.Строевым. И В.Н.Татищев , и А.Шлепцер предсавля-
ли себе ” Повесть временных лет ” , как создание одного летописца , в
данном случае Нестора. П.М.Строев высказал совершенно новый взгляд на
летопись , как на свод нескольких более ранних летописей и такими сво-
дами стал считать все дошедшие до нас летописи. Тем самым он открыл
путь не только к более правильному с методической точки зрения иссле-
дованию дошедших до нас летописей и сводов , которые не дошли до нас в
своем первоначальном виде. Необычайно важным был следующий шаг , сде-
ланный А.А.Шахматовым , который показал , что каждый из летописных
сводов , начиная с 11 века и кончая 16 веком , не случайный конгломе-
рат разнородных летописных источников , а историческое произведение со
своей собственной политической позицией , продиктованной местом и вре-
менем создания. Так историю летописания он связал с историей страны.
Возникла возможность взаимопроверки истории страны , историей источни-
ка. Данные источниковедения стали не самоцелью , а важнейшим под-
спорьем в воссоздании картины исторического развития всего народа. И
теперь , приступая к изучению того или иного периода , прежде всего
стремятся проанализировать ворпос о том , каким образом летопись и ее
сведения связанны с реальной действительностью. Так же большой вклад в
изучение истории русского летописания внесли такие замечательные уче-
ные , как : В.М.Истрин , А.Н.Насонов , А.А.Лихачев , М.П.Погодин и
многие другие.
Существует две основных гипотезы относительно ” Повести времен-
ных лет “. Первой мы рассмотрим гипотезу А.А.Шахматова.
История возникновения начальной русской летописи привлекала к се-
бе внимание не одного поколения русских ученых , начиная с В.Н.Татище-
ва. Однако только академику А.А.Шахматову удалось в начале нынешнего
столетия разрешить вопрос о составе , источниках и редакциях ” Повес-
ти “. Результаты его исследований изложенны в работах ” Разыскания о
древнейших русских летописных сводах ” ( 1908 год. ) и ” Повесть вре-
менных лет ” ( 1916 год. ). В 1039 году в Киеве учредили метропо-
лию-самостоятельную организацию. При дворе митрополита был создан
Древнейший Киевский свод , доведенный до 1037 года. Этот свод , пред-
полагал А.А.Шахматов , возник на основе греческих переводных хроник и
местного фольклерного материала. В Новгороде в 1036г. создается Новго-
родская летопись , на основе которой в 1050г. возникает Древний Новго-
родский свод. В 1073г. монах Киево-Печерского монастыря Нестор Вели-
кий , испоьзуя древнейший Киевский свод , составил первый Киево –
Печерский свод , куда включил исторические события происшедшие после
смерти Ярослава Мудрого ( 1054г. ). На основании первого Киево-Печер-
ского и Новгородского свода создается второй Киево-Печерский свод.
Автор второго Киево-Печерского свода дополнил свои источники материа-
лами греческих хронографов. Второй Киево-Печерский свод и послужил ос-
новой ” Повести временных лет ” , первая редакция которой была создан-
на в 1113 году монахом Киево-Печерского монастыря Нестером , вторая
редакция – игуменом Выдубицкого монастыря Сильвестром в 1116 году и
третья – неизвестным автором в том же монастыре в 1118 году.
Интересные уточнения гипотезы А.А.Шахматова сделанны советским
исследователем Д.С.Лихачевым. Он отверг возможность существования в
1039г. Древнейшего Киевского свода и связал историю возникновения ле-
тописания с конкретной борьбой , которую вело Киевское государство в
30-50 годах 11 столетия против политических и религиозных притязаний
Византийской империи. Византия стремилась превратить церковь в свою
политическую агентуру , что угрожало самостоятельности Русского госу-
дарства. Особого напряжения борьба Руси с Византией достигает в сере-
дине 11 века. Политическая борьба Руси с Византией переходит в откры-
тое вооруженное столкновение : в 1050г. Ярослав посылает войска на
Константинополь во главе со своим сыном Владимиром. Хотя поход Влади-
мира закончился поражением , Ярослав в 1051г. возводит на митрополи-
чий престол русского священника Иллариона. Это еще больше укрепило и
сплотило русское государство. Исследователь предполагает , что в 30-40
годы в 11 веке по распоряжению Ярослава Мудрого была произведена за-
пись устных народных исторических преданий о распространении христьян-
ства. Этот цикл послужил будущей основой летописи. Д.С.Лихачев предпо-
лагает , что ” Сказания о первоначальном распространении христьянства
на Руси ” были записанны книжниками киевской митрополии при Софийском
соборе. Очевидно , под влиянием пасхальных хронологических таблиц-пас-
халий , составляющихся в монастыре. Никон предал своему повествованию
форму погодных записей – по ~ летам ~. В созданный около 1073г. пер-
вый Киевско-Печерский свод Никон включил большое количество сказаний о
первых русских , их многочисленных походах на Царьград. Благодаря это-
му свод 1073г. приобрел еще более антивизантийскую направленность.
В ” Сказаниях о распространении христьянства ” Никон придал летописи
политическую остроту. Таким образом первый Киево-Печерский свод явил-
ся выразителем народных идей. После смерти Никона работы над лето-
писью непрерывно продолжались в стенах Киево-Печерского монастыря и в
1095 году появился второй Киево-Печерский свод. Второй Киево-Печер-
ский свод продолжал пропоганду идей единства русской земли , начатую
Никоном. В этом своде также резко осуждаются княжеские междоусобице.
Далее в интересах Святополка на основа второго Киево-Печерского свода
Нестером создается первая редакция ” Повести временных лет “. При Вла-
димире Мономахе , игумен Сильвестр по поручению великого князя в 1116
году составляет вторую редакцию ” Повести временных лет “. Эта редак-
ция дошла до нас в составе Лаврентьевской летописи. В 1118 году в Вы-
дубицком монастыре неизвестным автором была созданна третья редакция ”
Повести временных лет “. Она была доведена до 1117г. Эта редакция луч-
ше всего сохранилась в Ипатьевской летописи.
В обоих гипотезах есть много различий , но обе эти теории доказы-
вают , что начало летописания на Руси является событием огромной важ-
ности.
Период существования Древней Руси – это отрезок истории от конца 9-го века до татаро-монгольского вторжения в веке 13-м.
Письменность на Руси (имеется в виду славянское письмо кириллицей) появилась еще в 9-м веке. Расцветом письменного творчества, древнерусской литературы, летописания стал период правления киевского князя Ярослава Мудрого. Наряду с письменной, развивалась и устная народная литература: былины о богатырях (например, сказ о Микуле Селяниновиче), скоморошьи песни, сохранялись. В 11-12 веках окончательно оформился древнерусский свод законов «Русская правда».
Древняя Русь в начале своего существования как государственного объединения была языческой. Прохристианские источники отмечают, что единого культа среди язычников не было и различные культы враждовали между собой, что разобщало страну.
Правление верховного киевского князя Владимира Великого ознаменовало большой перелом в истории Руси. Этот правитель в поисках религии, что объединила бы все подвластные ему на то время русские племена и земли (полян, древлян, кривичей, радимичей, вятичей, чудь и других), решил обратить свои народы в христианство. Мнение несогласных в расчет не принималось. Языческие идолы, стоявшие в Киеве – столице княжества, были низвергнуты, вместо них поставлена каменная Десятинная церковь.
Начало одиннадцатого века киевляне встретили уже новоокрещенными в реке Днепр. В правление сына Владимира, киевского и новгородского князя Ярослава, отмечается немалый расцвет древнерусской культуры. Издаются рукописные книги, искусно оформленные. Строится Киево-Печерский монастырь, Софийский собор, активно развиваются искусство иконописи, мозаики, искусство фрески. Первые же школы для детей открылись еще при Владимире.
Нравы того времени, разумеется, заметно отличались от нынешних. Князь Владимир ввел обязательную выплату десятины в пользу православной церкви. На эти деньги и строились храмы. Материальное производство являлось небогатым – вещи очень ценились, передавались из поколения в поколение, отдельный человек обладал весьма немногим «скарбом». Даже одна рукописная книга являлась в доме большой ценностью и служила признаком благосостояния. К концу существования государства население, раньше жившее по более демократичным правилам, стало заметно неравными по социальному статусу: холопы, челядь и их поведение строго определялись законодательно, ни шага влево, ни шага вправо за границами запретов.