Страница: [ 1 ] 2
Удивительно переплетаются в творчестве Антона Павловича Чехова сатира и глубокая человечность. Что может быть смешнее Душечки — душевно ленивой, начисто лишенной самостоятельности мысли и чувства? Писатель рассказывает о ее жизни невозмутимо спокойным тоном, но это еще больше усиливает сатирическую остроту повествования. Тончайшими средствами раскрывает он образ человека, почти механически, как эхо, повторяющего чужое мнение. Мы читаем о первом браке героини: «После свадьбы жили хорошо. Она сидела у него в кассе, смотрела за порядками в саду, записывала расходы…»
И как будто вполне серьезно звучит это чеховское «жили хорошо». Но «счастье продлилось недолго».
Оленька овдовела. Горевала искренне и бурно, но недолго. Вскоре опять вышла замуж. «Пустовалов и Оленька, поженившись, жили хорошо…» Только она теперь сидит не в кассе увеселительногосада, а на лесном складе. И одно только подчеркнуто монотонное, дословно повторяющееся «жили хорошо», одинаковое и для первого и для второго брака, тонко, незаметно и настойчиво намекает на однообразие, мнимую заполненность жизни Душечки, удовлетворенной маленьким, жалким счастьем.
Характерная чеховская деталь: ее первый муж, содержатель увеселительного сада, все время страдает из-за погоды — раз дождь, не будет посетителей. И по поводу первого дня медового месяца автор как бы мимоходом замечает: «Он был счастлив, но так как в день свадьбы и потом ночью шел дождь, то с его лица не сходило выражение отчаяния». А потом уже следуют строки о том, что «жили хорошо».
Чехов умеет неожиданно повернуть слово, определение, образ так, что похвала вдруг оборачивается насмешкой, одобрение — иронией, благополучие оказывается застоем, а счастье — дремотным существованием. Однако ошибся бы тот, кто свел бы все содержание «Душечки» к убийственной издевке и разоблачению.
Героиня остается одна. Раньше, когда она была женой управляющего складом, ей снились горы досок и теса. А теперь она глядит безучастно на свой пустой двор. И такая же пустота — в ее сердце. Ей нечем жить, у нее нет мнений. А она не может без привязанности, без человека, которому она отдала бы без остатка свою маленькую душу. При всей духовной ограниченности она все-таки человечнее своих деловых, вечно озабоченных, занятых суетных спутников жизни — проклинающего дождь и разорение Кукина, степенного лесоторговца, ветеринара, умеющего говорить только о болезнях и бойнях.
И когда у нее поселяется чужой ребенок, она сразу же испытывает к нему, как к родному, матерински теплое чувство, смотрит на него с умилением, жалостью, любовью и восторженно повторяет вслед за ним: «Островом называется часть суши…» Это, пишет Чехов, «было ее первое мнение, которое она высказала…». Можно ли назвать эту сцену только сатирической и не заметить, что тонкая насмешка слита здесь с грустью и горьким сочувствием героине с ее доброй, несуразной, непросветной душой?
Душечка для Чехова не совсем потерянное и безнадежное существо. Она мещанка, но сколько сокрыто в ней любви и доброты, которые она с радостью и щедро дарит людям.
В наш технический век, когда слишком много жестокости и эгоизма, я думаю, не плохо бы позаимствовать у чеховской Душечки ее сердечности, доброты и душевного тепла, которые она так щедро дарила окружающим, находя в этом свое счастье.
Восьмидесятые годы XIX века в истории России были не только годами безвременья. Русская передовая общественная мысль, русская наука и искусство многим обогатились в эти годы. На духовном развитии Чехова не могли не сказаться такие явления эпохи, как труды Менделеева, Тимирязева, гениальные создания русской живописи — картины Сурикова, Репина, бессмертные творения Чайковского и Римского-Корсакова. В полном расцвете был гений Льва Толстого.
Но на поверхности жизни все казалось сонным, мрачным, безнадежным, — особенно таким представителям тогдашнего молодого поколения разночинной интеллигенции, входившим в жизнь, каким был Чехов, — людям «разочаровавшимся» в политике, еще не успев «очароваться» ею. В такое время вошел в русскую литературу новый могучий писатель — А. П. Чехов, ставший непревзойденным мастером рассказа, доказав тем самым непреложность чеховского афоризма: «Краткость — сестра таланта».
В своих небольших рассказах Чехов ставил большие проблемы современности, глубоко исследовал жизненные явления, обнажая причины социального неустройства. Эталоном общественного поведения стали бездуховность, пессимизм, подчас прямая измена идеалам добра, что отразило общий кризис дворянско-буржуазной культуры. Чехов не был связан с зарождающимся пролетарским движением, но, предчувствуя коренную перестройку всех форм общественной жизни, писатель выступал против косности, застоя, решительно отрицал существующий порядок. «Его врагом была пошлость, он всю жизнь боролся с ней… Никто до него не умел так беспощадно правдиво нарисовать людям позорную и тоскливую картину их жизни в тусклом хаосе мещанской обыденщины» (М. Горький).
Сытое мещанское счастье вызывало у Чехова раздражение, он страдал от того, что в сонной одури обывательщины уничтожалась красота человеческих отношений. Отсюда тоска писателя по настоящей, духовно значимой жизни, полной труда и творчества. В этом чувстве, пожалуй, весь Чехов с его затаенным страданием, беспощадным обличением пошлости, активной защитой здоровых, деятельных начал человеческой жизни.
Осуждению духовного застоя, убожества обывательской жизни, собственнического счастья посвящена «Маленькая трилогия», включающая рассказы «Человек в футляре», «Крыжовник», «О любви». Герои этих рассказов отказываются от общественных идеалов, а это влечет за собой и их моральное падение. На примере Беликова («Человек в футляре») Чехов показывает, что из среды интеллигенции, равнодушной и пассивной, нередко выходили и убежденные защитники мракобесия. По мнению писателя, это закономерно: кто не борется за новое, за справедливость, тот рано или поздно оказывается ревнителем отжившего, косного. В образе Беликова Чехов дал символический тип человека, который сам всего боится и держит в страхе всех окружающих. Классической формулой трусости стали бе-ликовские слова: «Как бы чего не вышло!» Буркин, рассказавший об учителе Беликове, отмечает: «Под влиянием таких людей, как Беликов, за последние десять — пятнадцать лет в нашем городе стали бояться всего. Боятся громко говорить, посылать письма, знакомиться, читать книги, боятся помогать бедным, учить грамоте». И в этом была опасность беликовых для общества: они душили все живое, воплощая косность, стремление остановить жизнь, опутать ее паутиной мещанства.
Как духовного брата Беликова мы воспринимаем героя рассказа «Крыжовник» Николая Ивановича Чимшу-Гималайского, все жизненные помыслы которого свелись к приобретению усадьбы с крыжовником. Эта усадьба, собственнические интересы стали для него своеобразным футляром, в котором он отгородился от окружающего мира. На пути к воплощению своей «голубой мечты» Николай Иванович растерял все человеческое, оскотинился, даже внешность его изменилась: «постарел, располнел, обрюзг; щеки, нос и губы тянутся вперед, — того и гляди хрюкнет в одеяло». Став владельцем имения, прежний работяга-чиновник превратился в настоящего барина, говорящего важным тоном, «точно министр». И взгляды, и высказывания его стали реакционными, вроде: «Образование необходимо, но для народа оно преждевременно».
Иван Иванович, рассказывая о брате то с насмешкой, то с тоской и гневом, обращается к молодому поколению: «Пока молоды, сильны, бодры, не уставайте делать добро! …если в жизни есть смысл и цель, то смысл этот и цель вовсе не в нашем счастье, а в чем-то более разумном и великом. Делайте добро!»
Еще одному аспекту темы духовного оскудения русской интеллигенции 80—90-х годов посвящен рассказ «О любви». В нем Чехов повествует о разбитом счастье, о том, как погибли тихая, грустная любовь и вся жизнь милого, интеллигентного человека, погрязшего в мелких хозяйственных заботах. Алехин духовно гибнет сам и невольно губит жизнь любимой женщины.
Своей «Маленькой трилогией» Чехов подводит читателя к неизбежному выводу, прозвучавшему в словах Ивана Ивановича: «Видеть и слышать, как лгут… и тебя же называют дураком за то, что ты терпишь эту ложь; сносить обиды, унижения, не сметь открыто заявить, что ты на стороне честных, свободных людей, и самому лгать, улыбаться, и все это из-за куска хлеба, из-за теплого угла, из-за какого-нибудь чинишки, которому грош цена,— нет, больше жить так невозможно».
Страница: [ 1 ] 2
6. Сюжет (сюжетные линии) произведения. Конфликт. Ключевые эпизоды.
Сюжет произведения построен на череде привязанностей и потерь Оленьки Племянниковой. Первый муж — комическая фигура, антрепренёр Кукин, которого она любит до самозабвения. Ольга Семёновна живет его театральными интересами. После его кончины она искренне скорбит.
Второй муж — Пустовалов, солидный мужчина, управляющий лесным складом. Оленька всецело поглощена им, живёт опять же интересами мужа, про театр и не вспоминает. Счастье было недолгим — Пустовалов умирает от внезапной болезни. Ольга Семёновна была безутешна в продолжение полугода.
Утешилась она полковым ветеринаром Смирниным, разошедшимся женой. Теперь её интересуют проблемы ветеринарии, заботы о животных. Но опять счастье было недолгим. Ветеринар далеко и навсегда уехал со своим полком. Жизнь Оленьки стала пуста и бессмысленна, она только вспоминала прошлое со слезами.
Через несколько лет ветеринар Смирнин вернулся, но уже помирившийся с женой. Приехали они устраивать в гимназию девятилетнего сына Сашу. Душа Оленьки встрепенулась, она без раздумий уступила приехавшей семье свой дом, а сама переселилась во флигель. Ольга Семёновна вдруг полюбила материнской любовью мальчика Сашу, заброшенного родителями, стала его опекать и заботиться о нём. И эта привязанность была несравненно сильнее всех предшествующих её «любвей». У Оленьки был единственный страх, что мать Саши, уехавшая в Харьков, отнимет у неё мальчика. 7. Система образов произведения.
Главная героиня рассказа Ольга Семёновна Племянникова. Её мужья Кукин и Пустовалов, ветеринар Смирнин, его сын Саша — второстепенные герои, они только полнее раскрывают образ Оленьки (Душечки).
Иван Кукин, содержатель увеселительного заведения, антрепренёр, склонен к истеричности, вечно жалуется на свою жизнь. Он маленького роста, тщедушен, с жёлтым лицом. Дождь повергает его в отчаяние, так как публика не пойдёт в сад. Он комичен и несчастен одновременно. Даже смерть его отмечена комическим эффектом: в телеграмме вместо «похороны» написано «хохороны».
Остальные персонажи выписаны менее ярко. Образ Пустовалова Василия Андреевича, второго мужа Оленьки, складывается только из степенного голоса и тёмной бороды. Упоминается ещё его нелюбовь к развлечениям, и как дружно, рядышком, Оленька с Пустоваловым возвращались из церкви да из бани. О Владимире Платоныче Смирнине известно только, что он ветеринар, человек молодой, разошёлся с женой из-за её измен, но содержал сына, посылал деньги.
Душечка — образ сложный. Она трогательная, милая и одновременно недалёкая мещаночка, не способная самостоятельно мыслить. Чехов часто снижает художественными приёмами образ героини, иронизируя по поводу её чувств. Ольга растворяется в своих мужчинах, при этом её индивидуальности наносится урон.
Вместе с тем совершенное бескорыстие Оленьки не может не вызывать сочувствия. Она с радостью уступает свой дом бывшему возлюбленному с его женой и ребёнком. В последней части рассказа ироничность автора исчезает. Материнская любовь Ольги к чужому ребёнку возвышает её, она находит себя в новом чувстве.
Конечно, воспитанная в мещанской среде, Ольга не получила должного образования, но в ней нет никакой самости, она жертвенна. В ней есть та самая любовь, которая «не ищет своего». Может быть, жена Смирнина была поглощена своим «я», заботилась о своей индивидуальности, но её ребёнок брошен. 8. Композиция произведения
Композиция рассказа — сменяющие друг друга привязанности Ольги. Автор использует повтор: последующая ситуация дублирует предыдущую. Душечка любит своего мужчину, живёт его жизнью, потом теряет его. Повторяемость ситуаций вносит в повествование комичность и предсказуемость. В финале рассказа читатель вместе с Ольгой тревожится, не потеряет ли она снова то, что наполнило смыслом её жизнь? 9. Художественные средства, приёмы, раскрывающие идею произведения.
Художественные средства в рассказе — это уменьшительно-ласкательные суффиксы как средство речевой характеристики героини, приём повтора, внесение комического в лирический тон повествования для подчёркивания относительности чувств Ольги («…так жутко и так горько, как будто объелась полыни»). 10. Отзыв о произведении.
Современники Чехова оценивали героиню «Душечки» по-разному: от рабы своих привязанностей до воплощения истинного предназначения женщины. Какой видим мы Ольгу спустя сто двадцать лет?
Её можно назвать воплощением женственности, поскольку есть большая потребность любить и заботиться. Безусловно, материнство — высокое назначение женщины. Ольга реализовала себя в этом чувстве и заботе о ребёнке. Вместе с тем ей необходимо не только умственное, но и духовное развитие, чтобы не чувствовать пустоты в случае исчезновения объекта любви. Не зря же сказано: «не сотвори себе кумира».
Третья тема – тема счастья. Душечка счастлива только в зависимости от других. Насколько это правильно? Насколько честно жертвовать своим счастьем ради других? На эти вопросы попытался ответить автор.
Четвёртая тема – конфликт обыденности и личности. Душечка является “рабом” чужого мнения и запросов и жертвует своими. Её нельзя назвать осознанной личностью, ей нужно было взять ответственность за свою жизнь. Но она продолжает засвистеть от других. Основой смысл произведения заключается в том, чтобы понять, что такое настоящая любовь, а когда она является иллюзией и тем самым ограничивает человека. Несмотря на большое светлое чувство, Душечка не испытывает реальной любви, только её подобие.
Писатель ставит читателя перед выбором: самим определить, что является полноценной жизнью и настоящей любовью, а что – иллюзией. К тому же, он показывает, что всякое собственное представление может быть весьма ограниченным. Важно разглядеть многовариантность жизни и не отказываться от неё.
2 вариант
Написанный в 1898 году, напечатанный в журнале «Семья» рассказ А. П. Чехова «Душечка» вошел в 9 том собрания сочинений писателя. Главная героиня Ольга Семеновна Племянникова проживает в родительском доме неподалеку от сада «Тиволи» в Цыганской слободке. Эта милейшая, приветливая девушка. За ее кроткий нрав и покладистый характер соседи прозвали «душечкой». Чехов раскрывает образ девушки, рассказывает о ее судьбе то с иронией, то с трагическими нотками.
Оленька Племянникова предстает перед нами как человек, для которого смысл жизни заключен в любви к другим людям. Она живет проблемами, заботами родных. Ее любовь искренна, без притворства. Будучи еще юной девушкой, она любит папеньку, тетушку, которая живет в Брянске, своего преподавателя французского. Затем влюбляется в театрального импресарио Кукина, живущего по соседству во флигеле. Человека малопривлекательного: ростом невысоким, худощавого телосложения, с зачесанными висками и желтоватым лицом. Этого вечно недовольного, ворчащего человека. Он постоянно жалуется то на дождливую погоду, на то, что люди не идут в его театр.
Удивительно переплетаются в творчестве Антона Павловича Чехова сатира и глубокая человечность.
Что может быть смешнее Душечки — душевно ленивой, начисто лишенной самостоятельности мысли и чувства? Писатель рассказывает о ее жизни невозмутимо спокойным тоном, но это еще больше усиливает сатирическую остроту повествования. Тончайшими средствами раскрывает он образ человека, почти механически, как эхо, повторяющего чужое мнение. Мы читаем о первом браке героини: “После свадьбы жили хорошо. Она сидела у него в кассе, смотрела за порядками в саду, записывала расходы…”
И как будто вполне серьезно звучит это чеховское “жили хорошо”. Но “счастье продлилось недолго”. Оленька овдовела. Горевала искренне и бурно, но недолго. Вскоре опять вышла замуж. “Пустовалов и Оленька, поженившись, жили хорошо…” Только она теперь сидит не в кассе увеселительного сада, а на лесном складе. И одно только подчеркнуто монотонное, дословно повторяющееся “жили хорошо”, одинаковое и для первого и для второго брака, тонко, незаметно и настойчиво намекает на однообразие, мнимую заполненность жизни Душечки, удовлетворенной маленьким, жалким счастьем.
Характерная чеховская деталь: ее первый муж, содержатель увеселительного сада, все время страдает из-за погоды — раз дождь, не будет посетителей. И по поводу первого дня медового месяца автор как бы мимоходом замечает: “Он был счастлив, но так как в день свадьбы и потом ночью шел дождь, то с его лица не сходило выражение отчаяния”. А потом уже следуют строки о том, что “жили хорошо”.
Чехов умеет неожиданно повернуть слово, определение, образ так, что похвала вдруг оборачивается насмешкой, одобрение — иронией, благополучие оказывается застоем, а счастье — дремотным существованием.
Однако ошибся бы тот, кто свел бы все содержание “Душечки” к убийственной издевке и разоблачению.
Героиня остается одна. Раньше, когда она была женой управляющего складом, ей снились горы досок и теса. А теперь она глядит безучастно на свой пустой двор. И такая же пустота — в ее сердце. Ей нечем жить, у нее нет мнений. А она не может без привязанности, без человека, которому она отдала бы без остатка свою маленькую душу. При всей духовной ограниченности она все-таки человечнее своих деловых, вечно озабоченных, занятых суетных спутников жизни — проклинающего дождь и разорение Кукина, степенного лесоторговца, ветеринара, умеющего говорить только о болезнях и бойнях.
И когда у нее поселяется чужой ребенок, она сразу же испытывает к нему, как к родному, матерински теплое чувство, смотрит на него с умилением, жалостью, любовью и восторженно повторяет вслед за ним: “Островом называется часть суши…” Это, пишет Чехов, “было ее первое мнение, которое она высказала…”.
Можно ли назвать эту сцену только сатирической и не заметить, что тонкая насмешка слита здесь с грустью и горьким сочувствием героине с ее доброй, несуразной, непросветной душой?
Душечка для Чехова не совсем потерянное и безнадежное существо. Она мещанка, но сколько сокрыто в ней любви и доброты, которые она с радостью и щедро дарит людям.
В наш технический век, когда слишком много жестокости и эгоизма, я думаю, не плохо бы позаимствовать у чеховской
Душечки ее сердечности, доброты и душевного тепла, которые она так щедро дарила окружающим, находя в этом свое счастье.
Удивительно переплетаются в творчестве Антона Павловича Чехова сатира и глубокая человечность.
Что может быть смешнее Душечки — душевно ленивой, начисто лишенной самостоятельности мысли и чувства? Писатель рассказывает о ее жизни невозмутимо спокойным тоном, но это еще больше усиливает сатирическую остроту повествования. Тончайшими средствами раскрывает он образ человека, почти механически, как эхо, повторяющего чужое мнение. Мы читаем о первом браке героини: “После свадьбы жили хорошо. Она сидела у него в кассе, смотрела за порядками в саду, записывала расходы…”
И как будто вполне серьезно звучит это чеховское “жили хорошо”. Но “счастье продлилось недолго”. Оленька овдовела. Горевала искренне и бурно, но недолго. Вскоре опять вышла замуж. “Пустовалов и Оленька, поженившись, жили хорошо…” Только она теперь сидит не в кассе увеселительногосада, а на лесном складе. И одно только подчеркнуто монотонное, дословно повторяющееся “жили хорошо”, одинаковое и для первого и для второго брака, тонко, незаметно и настойчиво намекает на однообразие, мнимую заполненность жизни Душечки, удовлетворенной маленьким, жалким счастьем.
Характерная чеховская деталь: ее первый муж, содержатель увеселительного сада, все время страдает из-за погоды — раз дождь, не будет посетителей. И по поводу первого дня медового месяца автор как бы мимоходом замечает: “Он был счастлив, но так как в день свадьбы и потом ночью шел дождь, то с его лица не сходило выражение отчаяния”. А потом уже следуют строки о том, что “жили хорошо”.
Чехов умеет неожиданно повернуть слово, определение, образ так, что похвала вдруг оборачивается насмешкой, одобрение — иронией, благополучие оказывается застоем, а счастье — дремотным существованием.
Однако ошибся бы тот, кто свел бы все содержание “Душечки” к убийственной издевке и разоблачению.
Героиня остается одна. Раньше, когда она была женой управляющего складом, ей снились горы досок и теса. А теперь она глядит безучастно на свой пустой двор. И такая же пустота — в ее сердце. Ей нечем жить, у нее нет мнений. А она не может без привязанности, без человека, которому она отдала бы без остатка свою маленькую душу. При всей духовной ограниченности она все-таки человечнее своих деловых, вечно озабоченных, занятых суетных спутников жизни — проклинающего дождь и разорение Кукина, степенного лесоторговца, ветеринара, умеющего говорить только о болезнях и бойнях.
И когда у нее поселяется чужой ребенок, она сразу же испытывает к нему, как к родному, матерински теплое чувство, смотрит на него с умилением, жалостью, любовью и восторженно повторяет вслед за ним: “Островом называется часть суши…” Это, пишет Чехов, “было ее первое мнение, которое она высказала…”.
Можно ли назвать эту сцену только сатирической и не заметить, что тонкая насмешка слита здесь с грустью и горьким сочувствием героине с ее доброй, несуразной, непросветной душой?
Душечка для Чехова не совсем потерянное и безнадежное существо. Она мещанка, но сколько сокрыто в ней любви и доброты, которые она с радостью и щедро дарит людям.
В наш технический век, когда слишком много жестокости и эгоизма, я думаю, не плохо бы позаимствовать у чеховской
Душечки ее сердечности, доброты и душевного тепла, которые она так щедро дарила окружающим, находя в этом свое счастье.
Одной из наиболее остро волновавших писателя тем, к которым он настойчиво обращался на протяжении всего своего творческого пути, была тема пошлости окружающей жизни. Пошлость, словно страшное болото, засасывала человека в пучину бессмысленного прозябания и делала его своим рабом, полностью зависимым от бездушного механического порядка, и он оказывался беспомощным, когда это жалкое существование по каким-то причинам сбивалось с раз и навсегда установленного ритма. Совершенно по-новому эта проблема звучит в рассказе «Душечка», героиня которого — милая и приятная девушка, наделенная редкостной способностью любить.
Вся жизнь Оленьки Племянниковой заключена в любви, которая так же необходима ей, как воздух. До замужества она любила папашу, тетю из Брянска, учителя французского, а выйдя замуж за антрепренера и содержателя увеселительного сада «Тиволи» Кукина, она так страстно и пылко открывается этой новой любви, что буквально растворяется в ней. Постепенно она, сама того не замечая, теряет собственное лицо, свою индивидуальность, она словно отождествляется с объектом своей любви, перенимает его интересы, привычки, образ жизни. В самом начале их отношений Кукин выражает свое презрение к публике, посещающей его заведение, а когда Оленька становится его женой, то она почти дословно повторяет его высказывания о публике: «Ей нужен балаган!» Смерть мужа лишает жизнь Душечки всякого смысла, ее внутреннего содержания, сводя ее к чисто физическому существованию. Потеряв мужа, она теряет часть себя самой: все свои жизненные силы она направляла на него, теперь же в ее душе образовалась пустота, которая требует восполнения.
Когда в жизни Душечки появляется новый мужчина, лесоторговец Пустовалов, то она с не меньшей самоотдачей открывается новой любви и, став его женой, полностью отдается заботам о продаже леса. Когда же и Пустовалов умирает, Душечка испытывает такую же опустошенность, как и после смерти Кукина. Ситуация повторяется: невостребованное чувство, готово открыться тому, кто его примет… На этот раз Душечка влюбляется в ветеринара Смирнина и с жаром начинает жить его интересами, заботами и обязанностями.
Каждый раз любовь Оленьки совершенно искренна. Душечка далека от всякого притворства. Будучи замужем за Кукиным, она говорит, что «получить истинное наслаждение и стать образованным и гуманным можно только в театре», и действительно верит в это, хотя ее «театральная» жизнь ограничивается лишь хлопотами о буфете, кассе и выдаче жалованья актерам. Став женой Пустовало- ва, она чистосердечно утверждает: «Нам с Васечкой некогда по театрам ходить. Мы люди труда, нам не до пустяков. В театрах этих что хорошего?»
Вся жизнь Душечки представлена в рассказе как последовательно сменяющие друг друга повторяющиеся циклы. Она переживает одни и те же душевные состояния: влюбленность до самозабвения — внезапная утрата возлюбленного, а вместе с ним и смысла жизни — новая любовь, новые интересы и увлечения, обретение нового смысла… При всей видимости активности и движения существование героини фактически стоит на месте, а точнее, движется по кругу. Душечка ничего не теряет и ничего не обретает, ибо ее мир предельно замкнут и ограничен. Вся ее беда в том, что она не обладает тем ядром, которое не зависит от конкретной обстановки, и становится совершенно беспомощной и слабой, оказавшись лицом к лицу с реальной жизнью.
Повествование касается прошлого Душечки, и только в финале, где речь идет о последней, теперь уже материнской любви Оленьки, появляются глаголы настоящего времени. История жизни героини показана для того, чтобы осветить ее настоящее. Не будь того, что уже прошло перед читателем, история привязанности Душечки к сыну ветеринара могла бы быть воспринята иначе. Но здесь снова повторяется то, что было раньше: Душечка трогательна в своих проявлениях заботы о Сашеньке, но и смешна, то и дело повторяя вслед за ним какую-нибудь фразу из учебника географии. В своих мечтах о будущем она, как и всегда, не думает о том, что будет с ней самой, все ее мысли направлены на Сашу, когда он вырастет и «станет доктором или инженером», будет иметь собственный большой дом, лошадей, коляску, женится и у него родятся дети».
Существование Душечки носит парадоксальный характер: она живет и может жить только ради кого-то другого. Для нее такой уход от реальной жизни — единственный способ приобщения к действительности… В этом ее беда, но вместе с тем и спасение. Отказ от себя и полная самоотдача – это одновременно и жертва, и вынужденная мера, продиктованная практической необходимостью (ведь иначе она просто не может!), а значит, и проявление эгоизма! Ее трагедия носит черты абсурда, ибо ее жизнь проходит в замкнутом круге, а по отношению к себе самой она одновременно выступает в двух ролях: господина и раба.
Удивительно переплетаются в творчестве Антона Павловича Чехова сатира и глубокая человечность. Что может быть смешнее Душечки — душевно ленивой, начисто лишенной самостоятельности мысли и чувства? Писатель рассказывает о ее жизни невозмутимо спокойным тоном, но это еще больше усиливает сатирическую остроту повествования. Тончайшими средствами раскрывает он образ человека, почти механически, как эхо, повторяющего чужое мнение. Мы читаем о первом браке героини: «После свадьбы жили хорошо. Она сидела у него в кассе, смотрела за порядками в саду, записывала расходы…» И как будто вполне серьезно звучит это чеховское «жили хорошо». Но «счастье продлилось недолго».
Оленька овдовела. Горевала искренне и бурно, но недолго. Вскоре опять вышла замуж. «Пустовалов и Оленька, поженившись, жили хорошо…» Только она теперь сидит не в кассе увеселительного сада, а на лесном складе. И одно только подчеркнуто монотонное, дословно повторяющееся «жили хорошо», одинаковое и для первого и для второго брака, тонко, незаметно и настойчиво намекает на однообразие, мнимую заполненность жизни Душечки, удовлетворенной маленьким, жалким счастьем. Характерная чеховская деталь: ее первый муж, содержатель увеселительного сада, все время страдает из-за погоды — раз дождь, не будет посетителей.
И по поводу первого дня медового месяца автор как бы мимоходом замечает: «Он был счастлив, но так как в день свадьбы и потом ночью шел дождь, то с его лица не сходило выражение отчаяния». А потом уже следуют строки о том, что «жили хорошо». Чехов умеет неожиданно повернуть слово, определение, образ так, что похвала вдруг оборачивается насмешкой, одобрение — иронией, благополучие оказывается застоем, а счастье — дремотным существованием. Однако ошибся бы тот, кто свел бы все содержание «Душечки» к убийственной издевке и разоблачению. Героиня остается одна. Раньше, когда она была женой управляющего складом, ей снились горы досок и теса.
А теперь она глядит безучастно на свой пустой двор. И такая же пустота — в ее сердце. Ей нечем жить, у нее нет мнений.
А она не может без привязанности, без человека, которому она отдала бы без остатка свою маленькую душу. При всей духовной ограниченности она все-таки человечнее своих деловых, вечно озабоченных, занятых суетных спутников жизни — проклинающего дождь и разорение Кукина, степенного лесоторговца, ветеринара, умеющего говорить только о болезнях и бойнях. И когда у нее поселяется чужой ребенок, она сразу же испытывает к нему, как к родному, матерински теплое чувство, смотрит на него с умилением, жалостью, любовью и восторженно повторяет вслед за ним: «Островом называется часть суши…» Это, пишет Чехов, «было ее первое мнение, которое она высказала…». Можно ли назвать эту сцену только сатирической и не заметить, что тонкая насмешка слита здесь с грустью и горьким сочувствием героине с ее доброй, несуразной, непросветной душой?
Душечка для Чехова не совсем потерянное и безнадежное существо. Она мещанка, но сколько сокрыто в ней любви и доброты, которые она с радостью и щедро дарит людям. В наш технический век, когда слишком много жестокости и эгоизма, я думаю, не плохо бы позаимствовать у чеховской Душечки ее сердечности, доброты и душевного тепла, которые она так щедро дарила окружающим, находя в этом свое счастье.
Текст сочинения:
Удивительно переплетаю?ся в ?ворчестве Антона Павловича Чехова сатира и глубокая человечность.
Что может быть смешнее Душечки душевно ленивой, начисто лишенной самостоятельности мысли и чувства? Писатель рассказывает о ее жизни невозму?имо спокойным тоном, но это еще больше усиливает сатирическую остроту повествования. Тончайшими средствами раскрывает он образ человека, почти механически, как эхо, повторяющего чужое мнение. Мы читаем о первом браке героини: После свадьбы жили хорошо. Она сидела у него в кассе, смотрела за порядками в саду, записывала расходы…
И как будто вполне серьезно звучи? это чеховское жили хорошо. Но счастье продлилось недолго. Оленька овдовела. Горевала искренне и бурно, но недолго. Вскоре опять вышла замуж. Пустовалов и Оленька, поженившись, жили хорошо… Только она теперь сиди? не в кассе увеселительногосада, а на лесном складе. И одно только подчеркнуто монотонное, дословно повторяющееся жили хорошо, одинаковое и для первого и для второго брака, тонко, незаметно и настойчиво намекает на однообразие, мнимую заполненность жизни Душечки, удовлетворенной маленьким, жалким счастьем.
Характерная чеховская деталь: ее первый муж, содержатель увеселительного сада, все время страдает из-за погоды раз дождь, не будет посетителей. И по поводу первого дня медового месяца автор как бы мимоходом замечает: Он был счастлив, но так как в день свадьбы и потом ночью шел дождь, то с его лица не сходило выражение отчаяния. А потом уже следую? строки о том, что жили хорошо.
Чехов умеет неожиданно повернуть слово, определение, образ так, что похвала вдруг оборачивается насмешкой, одобрение иронией, благополучие оказывается застоем, а счастье дремотным существованием.
Однако ошибся бы тот, кто свел бы все содержание Душечки к убийственной издевке и разоблачению.
Героиня остается одна. Раньше, когда она была женой управляющего складом, ей снились горы досок и теса. А теперь она гляди? безучастно на свой пустой двор. И такая же пустота в ее сердце. Ей нечем жить, у нее нет мнений. А она не может без привязанности, без человека, которому она отдала бы без остатка свою маленькую душу. При всей духовной ограниченности она все-таки человечнее своих деловых, вечно озабоченных, занятых суетных спу?ников жизни проклинающего дождь и разорение Кукина, степенного лесоторговца, ветеринара, умеющего говорить только о болезнях и бойнях.
И когда у нее поселяется чужой ребенок, она сразу же испы?ывает к нему, как к родному, матерински теплое чувство, смотри? на него с умилением, жалостью, любовью и восторженно повторяет вслед за ним: Островом называется часть суши… Это, пишет Чехов, было ее первое мнение, которое она высказала….
Можно ли назвать э?у сцену только сатирической и не заметить, что тонкая насмешка слита здесь с грустью и горьким сочувствием героине с ее доброй, несуразной, непросветной душой?
Душечка для Чехова не совсем потерянное и безнадежное существо. Она мещанка, но сколько сокрыто в ней любви и доброты, которые она с радостью и щедро дари? людям.
В наш технический век, когда слишком много жестокости и эгоизма, я думаю, не плохо бы позаимствовать у чеховской
Душечки ее сердечности, доброты и душевного тепла, которые она так щедро дарила окружающим, находя в этом свое счастье.
Права на сочинение “Душечка” принадлежат его автору. При цитировании материала необходимо обязательно указывать гиперссылку на Реф.рф
Удивительно переплетаются в творчестве Антона Павловича Чехова сатира и глубокая человечность. Что может быть смешнее Душечки — душевно ленивой, начисто лишенной самостоятельности мысли и чувства? Писатель рассказывает о ее жизни невозмутимо спокойным тоном, но это еще больше усиливает сатирическую остроту повествования. Тончайшими средствами раскрывает он образ человека, почти механически, как эхо, повторяющего чужое мнение. Мы читаем о первом браке героини: «После свадьбы жили хорошо. Она сидела у него в кассе, смотрела за порядками в саду, записывала расходы…»
И как будто вполне серьезно звучит это чеховское «жили хорошо». Но «счастье продлилось недолго».
Оленька овдовела. Горевала искренне и бурно, но недолго. Вскоре опять вышла замуж. «Пустовалов и Оленька, поженившись, жили хорошо…» Только она теперь сидит не в кассе увеселительногосада, а на лесном складе. И одно только подчеркнуто монотонное, дословно повторяющееся «жили хорошо», одинаковое и для первого и для второго брака, тонко, незаметно и настойчиво намекает на однообразие, мнимую заполненность жизни Душечки, удовлетворенной маленьким, жалким счастьем.
Характерная чеховская деталь: ее первый муж, содержатель увеселительного сада, все время страдает из-за погоды — раз дождь, не будет посетителей. И по поводу первого дня медового месяца автор как бы мимоходом замечает: «Он был счастлив, но так как в день свадьбы и потом ночью шел дождь, то с его лица не сходило выражение отчаяния». А потом уже следуют строки о том, что «жили хорошо».
Чехов умеет неожиданно повернуть слово, определение, образ так, что похвала вдруг оборачивается насмешкой, одобрение — иронией, благополучие оказывается застоем, а счастье — дремотным существованием. Однако ошибся бы тот, кто свел бы все содержание «Душечки» к убийственной издевке и разоблачению.
Героиня остается одна. Раньше, когда она была женой управляющего складом, ей снились горы досок и теса. А теперь она глядит безучастно на свой пустой двор. И такая же пустота — в ее сердце. Ей нечем жить, у нее нет мнений. А она не может без привязанности, без человека, которому она отдала бы без остатка свою маленькую душу. При всей духовной ограниченности она все-таки человечнее своих деловых, вечно озабоченных, занятых суетных спутников жизни — проклинающего дождь и разорение Кукина, степенного лесоторговца, ветеринара, умеющего говорить только о болезнях и бойнях.
И когда у нее поселяется чужой ребенок, она сразу же испытывает к нему, как к родному, матерински теплое чувство, смотрит на него с умилением, жалостью, любовью и восторженно повторяет вслед за ним: «Островом называется часть суши…» Это, пишет Чехов, «было ее первое мнение, которое она высказала…». Можно ли назвать эту сцену только сатирической и не заметить, что тонкая насмешка слита здесь с грустью и горьким сочувствием героине с ее доброй, несуразной, непросветной душой?
Душечка для Чехова не совсем потерянное и безнадежное существо. Она мещанка, но сколько сокрыто в ней любви и доброты, которые она с радостью и щедро дарит людям.
В наш технический век, когда слишком много жестокости и эгоизма, я думаю, не плохо бы позаимствовать у чеховской Душечки ее сердечности, доброты и душевного тепла, которые она так щедро дарила окружающим, находя в этом свое счастье.
Восьмидесятые годы XIX века в истории России были не только годами безвременья. Русская передовая общественная мысль, русская наука и искусство многим обогатились в эти годы. На духовном развитии Чехова не могли не сказаться такие явления эпохи, как труды Менделеева, Тимирязева, гениальные создания русской живописи — картины Сурикова, Репина, бессмертные творения Чайковского и Римского-Корсакова. В полном расцвете был гений Льва Толстого.
Но на поверхности жизни все казалось сонным, мрачным, безнадежным, — особенно таким представителям тогдашнего молодого поколения разночинной интеллигенции, входившим в жизнь, каким был Чехов, — людям «разочаровавшимся» в политике, еще не успев «очароваться» ею. В такое время вошел в русскую литературу новый могучий писатель — А. П. Чехов, ставший непревзойденным мастером рассказа, доказав тем самым непреложность чеховского афоризма: «Краткость — сестра таланта».
В своих небольших рассказах Чехов ставил большие проблемы современности, глубоко исследовал жизненные явления, обнажая причины социального неустройства. Эталоном общественного поведения стали бездуховность, пессимизм, подчас прямая измена идеалам добра, что отразило общий кризис дворянско-буржуазной культуры. Чехов не был связан с зарождающимся пролетарским движением, но, предчувствуя коренную перестройку всех форм общественной жизни, писатель выступал против косности, застоя, решительно отрицал существующий порядок. «Его врагом была пошлость, он всю жизнь боролся с ней… Никто до него не умел так беспощадно правдиво нарисовать людям позорную и тоскливую картину их жизни в тусклом хаосе мещанской обыденщины» (М. Горький).
Сытое мещанское счастье вызывало у Чехова раздражение, он страдал от того, что в сонной одури обывательщины уничтожалась красота человеческих отношений. Отсюда тоска писателя по настоящей, духовно значимой жизни, полной труда и творчества. В этом чувстве, пожалуй, весь Чехов с его затаенным страданием, беспощадным обличением пошлости, активной защитой здоровых, деятельных начал человеческой жизни.
Осуждению духовного застоя, убожества обывательской жизни, собственнического счастья посвящена «Маленькая трилогия», включающая рассказы «Человек в футляре», «Крыжовник», «О любви». Герои этих рассказов отказываются от общественных идеалов, а это влечет за собой и их моральное падение. На примере Беликова («Человек в футляре») Чехов показывает, что из среды интеллигенции, равнодушной и пассивной, нередко выходили и убежденные защитники мракобесия. По мнению писателя, это закономерно: кто не борется за новое, за справедливость, тот рано или поздно оказывается ревнителем отжившего, косного. В образе Беликова Чехов дал символический тип человека, который сам всего боится и держит в страхе всех окружающих. Классической формулой трусости стали бе-ликовские слова: «Как бы чего не вышло!» Буркин, рассказавший об учителе Беликове, отмечает: «Под влиянием таких людей, как Беликов, за последние десять — пятнадцать лет в нашем городе стали бояться всего. Боятся громко говорить, посылать письма, знакомиться, читать книги, боятся помогать бедным, учить грамоте». И в этом была опасность беликовых для общества: они душили все живое, воплощая косность, стремление остановить жизнь, опутать ее паутиной мещанства.
Как духовного брата Беликова мы воспринимаем героя рассказа «Крыжовник» Николая Ивановича Чимшу-Гималайского, все жизненные помыслы которого свелись к приобретению усадьбы с крыжовником. Эта усадьба, собственнические интересы стали для него своеобразным футляром, в котором он отгородился от окружающего мира. На пути к воплощению своей «голубой мечты» Николай Иванович растерял все человеческое, оскотинился, даже внешность его изменилась: «постарел, располнел, обрюзг; щеки, нос и губы тянутся вперед, — того и гляди хрюкнет в одеяло». Став владельцем имения, прежний работяга-чиновник превратился в настоящего барина, говорящего важным тоном, «точно министр». И взгляды, и высказывания его стали реакционными, вроде: «Образование необходимо, но для народа оно преждевременно».
Иван Иванович, рассказывая о брате то с насмешкой, то с тоской и гневом, обращается к молодому поколению: «Пока молоды, сильны, бодры, не уставайте делать добро! …если в жизни есть смысл и цель, то смысл этот и цель вовсе не в нашем счастье, а в чем-то более разумном и великом. Делайте добро!»
Еще одному аспекту темы духовного оскудения русской интеллигенции 80—90-х годов посвящен рассказ «О любви». В нем Чехов повествует о разбитом счастье, о том, как погибли тихая, грустная любовь и вся жизнь милого, интеллигентного человека, погрязшего в мелких хозяйственных заботах. Алехин духовно гибнет сам и невольно губит жизнь любимой женщины.
Своей «Маленькой трилогией» Чехов подводит читателя к неизбежному выводу, прозвучавшему в словах Ивана Ивановича: «Видеть и слышать, как лгут… и тебя же называют дураком за то, что ты терпишь эту ложь; сносить обиды, унижения, не сметь открыто заявить, что ты на стороне честных, свободных людей, и самому лгать, улыбаться, и все это из-за куска хлеба, из-за теплого угла, из-за какого-нибудь чинишки, которому грош цена,— нет, больше жить так невозможно».
В рассказе «Ионыч», который близок по тематике к «Маленькой трилогии», Чехов раскрывает общественные причины духовного оскудения значительной части интеллигенции России в 90-е годы.
Высшим злом Чехов считал ложь. Он писал брату: «Не лгать в пустяках. Ложь оскорбительна для слушателя и опошляет его в глазах говорящего». И самое важное условие для того, чтобы не прожить обывателем скучную мещанскую жизнь, не погрязнуть в пошлости,— честный творческий труд. «Надо поставить свою жизнь в такие условия, чтобы труд был необходим. Без труда не может быть чистой и радостной жизни»,— учил этот великий гуманист. До конца своей короткой жизни, зная, что смертельно болен, Антон Павлович Чехов учил доброму, чистому, вечному, учил оставаться человеком и в хорошем, и в плохом — в любой ситуации.
Удивительно переплетаются в творчестве Антона Павловича Чехова сатира и глубокая человечность.
Что может быть смешнее Душечки — душевно ленивой, начисто лишенной самостоятельности мысли и чувства? Писатель рассказывает о ее жизни невозмутимо спокойным тоном, но это еще больше усиливает сатирическую остроту повествования. Тончайшими средствами раскрывает он образ человека, почти механически, как эхо, повторяющего чужое мнение. Мы читаем о первом браке героини: “После свадьбы жили хорошо. Она сидела у него в кассе, смотрела за порядками в саду, записывала расходы…”
И как будто вполне серьезно звучит это чеховское “жили хорошо”. Но “счастье продлилось недолго”. Оленька овдовела. Горевала искренне и бурно, но недолго. Вскоре опять вышла замуж. “Пустовалов и Оленька, поженившись, жили хорошо…” Только она теперь сидит не в кассе увеселительногосада, а на лесном складе. И одно только подчеркнуто монотонное, дословно повторяющееся “жили хорошо”, одинаковое и для первого и для второго брака, тонко, незаметно и настойчиво намекает на однообразие, мнимую заполненность жизни Душечки, удовлетворенной маленьким, жалким счастьем.
Характерная чеховская деталь: ее первый муж, содержатель увеселительного сада, все время страдает из-за погоды — раз дождь, не будет посетителей. И по поводу первого дня медового месяца автор как бы мимоходом замечает: “Он был счастлив, но так как в день свадьбы и потом ночью шел дождь, то с его лица не сходило выражение отчаяния”. А потом уже следуют строки о том, что “жили хорошо”.
Чехов умеет неожиданно повернуть слово, определение, образ так, что похвала вдруг оборачивается насмешкой, одобрение — иронией, благополучие оказывается застоем, а счастье — дремотным существованием.
Однако ошибся бы тот, кто свел бы все содержание “Душечки” к убийственной издевке и разоблачению.
Героиня остается одна. Раньше, когда она была женой управляющего складом, ей снились горы досок и теса. А теперь она глядит безучастно на свой пустой двор. И такая же пустота — в ее сердце. Ей нечем жить, у нее нет мнений. А она не может без привязанности, без человека, которому она отдала бы без остатка свою маленькую душу. При всей духовной ограниченности она все-таки человечнее своих деловых, вечно озабоченных, занятых суетных спутников жизни — проклинающего дождь и разорение Кукина, степенного лесоторговца, ветеринара, умеющего говорить только о болезнях и бойнях.
И когда у нее поселяется чужой ребенок, она сразу же испытывает к нему, как к родному, матерински теплое чувство, смотрит на него с умилением, жалостью, любовью и восторженно повторяет вслед за ним: “Островом называется часть суши…” Это, пишет Чехов, “было ее первое мнение, которое она высказала…”.
Можно ли назвать эту сцену только сатирической и не заметить, что тонкая насмешка слита здесь с грустью и горьким сочувствием героине с ее доброй, несуразной, непросветной душой?
Душечка для Чехова не совсем потерянное и безнадежное существо. Она мещанка, но сколько сокрыто в ней любви и доброты, которые она с радостью и щедро дарит людям.
В наш технический век, когда слишком много жестокости и эгоизма, я думаю, не плохо бы позаимствовать у чеховской
Душечки ее сердечности, доброты и душевного тепла, которые она так щедро дарила окружающим, находя в этом свое счастье.
Страница: [ 1 ] 2
Одной из наиболее остро волновавших писателя тем, к которым он настойчиво обращался на протяжении всего своего творческого пути, была тема пошлости окружающей жизни. Пошлость, словно страшное болото, засасывала человека в пучину бессмысленного прозябания и делала его своим рабом, полностью зависимым от бездушного механического порядка, и он оказывался беспомощным, когда это жалкое существование по каким-то причинам сбивалось с раз и навсегда установленного ритма. Совершенно по-новому эта проблема звучит в рассказе «Душечка», героиня которого — милая и приятная девушка, наделенная редкостной способностью любить.
Вся жизнь Оленьки Племянниковой заключена в любви, которая так же необходима ей, как воздух. До замужества она любила папашу, тетю из Брянска, учителя французского, а выйдя замуж за антрепренера и содержателя увеселительного сада «Тиволи» Кукина, она так страстно и пылко открывается этой новой любви, что буквально растворяется в ней. Постепенно она, сама того не замечая, теряет собственное лицо, свою индивидуальность, она словно отождествляется с объектом своей любви, перенимает его интересы, привычки, образ жизни. В самом начале их отношений Кукин выражает свое презрение к публике, посещающей его заведение, а когда Оленька становится его женой, то она почти дословно повторяет его высказывания о публике: «Ей нужен балаган!» Смерть мужа лишает жизнь Душечки всякого смысла, ее внутреннего содержания, сводя ее к чисто физическому существованию. Потеряв мужа, она теряет часть себя самой: все свои жизненные силы она направляла на него, теперь же в ее душе образовалась пустота, которая требует восполнения. Когда в жизни Душечки появляется новый мужчина, лесоторговец Пустова-лов, то она с не меньшей самоотдачей открывается новой любви и, став его женой, полностью отдается заботам о продаже леса. Когда же и Пустовалова постигает кончина, Душечка испытывает такую же опустошенность, как и после смерти Кукина. Ситуация повторяется: невостребованное чувство готово открыться тому, кто его примет… На этот раз Душечка влюбляется в ветеринара Смирнина и с жаром начинает жить его интересами, заботами и обязанностями.
Каждый раз любовь Оленьки совершенно искренна. Душечка далека от всякого притворства. Будучи замужем за Ку-киным, она говорит, что «получить истинное наслаждение и стать образованным и гуманным можно только в театре», и действительно верит в это, хотя ее «театральная» жизнь ограничивается лишь хлопотами о буфете, кассе и выдаче жалованья актерам. Став женой Пустовалова, она чистосердечно утверждает: «Нам с Васечкой некогда по театрам ходить. Мы люди труда, нам не до пустяков. В театрах этих что хорошего?»
Вся жизнь Душечки представлена в рассказе как последовательно сменяющие друг друга повторяющиеся циклы. Она переживает одни и те же душевные состояния: влюбленность до самозабвенья — внезапная утрата возлюбленного, а вместе с ним и смысла жизни — новая любовь, новые интересы и увлечения, обретение нового смысла… При всей видимости активности и движения существование героини фактически стоит на месте, а точнее, движется по кругу. Душечка ничего не теряет и ничего не обретает, ибо мир предельно замкнут и ограничен. Вся ее беда в том, что она не обладает тем ядром, которое не зависит от конкретной обстановки, и становится совершенно беспомощной и слабой, оказавшись лицом к лицу с реальной жизнью.
Повествование касается прошлого Душечки, и только в финале, где речь идет о последней, теперь уже материнской любви Оленьки, появляются глаголы настоящего времени. История жизни героини показана для того, чтобы осветить ее настоящее. Не будь того, что уже прошло перед читателем, история привязанности Душечки к сыну ветеринара могла бы быть воспринята иначе. Но здесь снова повторяется то, что было раньше: Душечка трогательна в своих проявлениях заботы о Сашеньке, но и смешна, то и дело повторяя вслед за ним какую-нибудь фразу из учебника географии. В своих мечтах о будущем она, как и всегда, не думает о том, что будет с ней самой, все ее мысли направлены на Сашу, когда он вырастет и «станет доктором или инженером», будет иметь собственный большой дом, лошадей, коляску, женится и у него родятся дети».Существование Душечки носит парадоксальный характер: она может жить своей жизнью только ради кого-то другого. Для нее это и уход от реальной жизни, и единственный способ приобщения к действительности… В этом ее беда, но вместе с тем и спасение. Отказ от себя и полная самоотдача — это одновременно и жертва, и вынужденная мера, продиктованная практической необходимостью (ведь иначе она просто не может!), а значит, и проявление эгоизма! Ее трагедия носит черты абсурда, ибо ее жизнь проходит в замкнутом круге, а по отношению к себе самой она одновременно выступает в двух ролях: господина и раба.
В моем сочинении я покажу, как проблема счастья поставлена в рассказах А. П. Чехова, как она им раскрывается. Поставив проблему счастья людей — важнейшую проблему человеческого общества, Чехов ставит вопрос о необходимости изменения общества, в котором честные люди не могут быть счастливы. Но он не указывает способы изменения общества, а лишь говорит, что дальше так жить нельзя.
Прежде всего обратимся к героям рассказов Чехова. За редким исключением («Черный монах») это люди самых распространенных профессий: учителя, чиновники, врачи и т. д. То, что эти люди не выделены ничем, кроме того, что их жизнь описывает Чехов, позволяет считать, что жизнью, которую ведут герои Чехова, живет большинство людей его времени. Посмотрим, какова эта жизнь. Она явно не наполнена из ряда вон выходящими событиями.
Один день похож на другой, год сменяется следующими, но ничего не меняется («Ионыч»). Неизменность, обыденность жизни обусловливает краткость чеховских рассказов. Ему не о чем много писать. Важные события, меняющие жизнь героев, происходят редко, а те, что происходят, часто уводятся Чеховым из действия. Например, самоубийство Треплева в пьесе «Чайка» или дуэль в «Трех сестрах». В неизменной жизни люди редко находят счастье — им трудно это сделать, так как для этого нужно преодолевать неизменность и обыденность. Не все могут это сделать. Возьмем, к примеру, рассказ «О любви». Герои рассказа не могут признаться друг другу в любви, хотя знакомы они немало лет, семья героини уже привыкла к частым приходам любящего ее человека. Признание происходит лишь тогда, когда наступает разлука, когда счастье, которое могло прийти к героям давно, показывается на мгновение, чтобы исчезнуть навсегда. В рассказе «Дама с собачкой» счастье — это любовь.
В силу того, что герои рассказа состоят в браке, они не могут встречаться открыто. Но они любят друг друга и хотят преодолеть все преграды, которые стоят на пути их любви. Однако что-то мешает им. Развод в конце XIX века уже не представлял чрезвычайных сложностей. Все остальное сами герои считали несущественным. Но заканчивается рассказ, а герои стоят и не могут найти решение: «И казалось, что еще немного — и решение будет найдено, и тогда начнется новая, прекрасная жизнь…» «Что-то», что мешало соединиться любящим друг друга людям, было внутри них. Счастье не приходило к людям из-за них самих. Но иногда герои Чехова находят свое счастье, достигают своей цели. Но что это за счастье? Счастлив Николай Иванович Чимша-Гима-лайский, купивший дом в деревне и имеющий возможность кушать каждый день крыжовник, располневший и обрюзгший так, что «того и гляди, хрюкнет в одеяло». Это скотское «счастье» , вызывающее только отвращение. А какой ценой заплатил Николай Иванович за это « счастье « ? Он превратился в скупого, мелочного человека, женился на некрасивой вдове только потому, что «у ней водились денежки». Держа впроголодь себя и жену, он копил, копил деньги, клал их в банк. Жена его не выдержала такой жизни и через три года после свадьбы умерла. Однако Чимша-Гималайский не задумывался о том, какой ценой он добивается исполнения своей мечты. Пройдя через все, он купил себе домик в деревне, посадил крыжовник и начал «новую» жизнь. Чехов неограничивается тем, что говорит нам, до какой жизни дошел Николай Иванович.
Страница: [ 1 ] 2
Рассказ «Душечка» Антон Павлович Чехов написал в 1899 г. Антон Павлович Чехов замыслил написание этого рассказа для того, чтобы высмеять мещанский быт, никчемное и бездумное существование человека. Героиня этого рассказа наделена достаточно ограниченным внутренним миром, у нее простые потребности в жизни и примитивные переживания. Чехов так описывает ее: «Это была тихая, добродушная, жалостливая барышня с кротким мягким взглядом, очень здоровая». Имя ее было Ольга Семеновна или Оленька, но чаще ее звали Душечка.
В рассказе Антон Павлович Чехов удивительно тонко и органично переплел тонкую иронию и человечность. Чехов попытался открыть перед читателем внутренний мир героини, но при этом автор испытывает сожаление, потому что он представляет нам пустого человека.
Главная героиня рассказа «Душечка» обладала редким качеством: если она кого-то полюбила, то всегда становилась продолжением объекта своей любви; она всегда жила его заботами, мыслями и интересами. Но, к большому сожалению, своих забот, мыслей и интересов у нее не было.
Антон Павловйч Чехов открыто подшучивает над Душечкой, когда описывает ее первого мужа. За что она могла полюбить Кукина? «Кукин, антрепренер и содержатель увеселительного сада «Тиво- ли»… Он был мал ростом, тощ, с желтым лицом, с зачесанными височками, говорил жидким тенорком,И когда говорил, то кривил рот; и на лице всегда у него было написано отчаяние…» После того как Ольга Семеновна стала женой Кукина, она уже никогда не говорила про себя в единственном числе, а говорила только «мы с Ванечкой». Жили они в ладу. Она сидела в кассе, посещала репетиции и при любом удобном случае говорила своим знакомым, повторяя слова Ванечки: «получить истинное на- слаждение и стать образованным и гуманным можно только в театре». Это счастье, по мнению Чехова, мещанское, и оно совершенно безоблачно. Но судьба не была благосклонна к Душечке: ее «Ванечка» скоропостижно умирает и оставляет безутешную вдову.
Но горе Ольги Семеновны (или просто Душечки) короткое, проходит немного более чем три месяца, и она влюбляется в своего соседа — в Пустовалова, который служит управляющим на лесном складе. Став женой Василия Андреевича Душечка с утра до вечера сидела в конторе, писала счета и отпускала товар. Теперь Душечка стала смотреть на мир глазами своего нового мужа: «Нам с Васич- кой некогда по театрам ходить, мы люди труда, нам не до пустяков. В театрах этих что хорошего?» А. П. Чехов просто иронизирует над Ольгой Семеновной, ведь совсем недавно героиня была просто влюблена в театр. Но судьба вновь преподносит ей неприятный сюрприз: Пустовалов умер, и Оленька вновь вдова.
На этот раз Душечка проходила в трауре шесть месяцев и вновь полюбила. В этот раз объектом ее любви становится ветеринар Смирнин, который был женат, но по причине размолвки с женой жил один. Он снимал у Ольги Семеновны комнату во флигеле.
В городе, в котором жила Душечка, узнали об этом после того, как, «встретясь на почте с одной знакомой дамой, она сказала:
— У нас в городе нет правильного ветеринарного надзора…»
Ветеринара она звала «Володичкой». Однако счастье ее длилось недолго. Полк, в котором он служил, перевели, и он уехал навсегда. В итоге Душечка осталась одна. В душе ее «и пусто, и нудно, и отдает полынью…» Она постарела и подурнела.
Как диетологи относятся к зеленому кофе? ВРАЧИ раскрыли правду о “Зелёном кофе”!
Она постепенно стала сытой и скучающей мещанкой, которая только тогда живет, когда есть, о ком заботиться, есть кому «подарить» свою любовь. Неприятность такой жизни очевидна. Но А. П. Чехов не высказывает своего отношения к героине, а постепенно старается подвести читателя к пониманию своей авторской позиции. Он никогда не навязывает никому своего мнения. Многие поколения читателей расставляют для себя свои акценты в характере Душечки, выделяют для себя положительные и отрицательные черты в ее характере.
На первый взгляд кажется, что темы Душечки исчерпана. Такое мещанское счастье развенчано. Ее жизнь, которая лишена стремления к цели, бессмысленна. Антон Павлович Чехов противопоставляет ее героиням из «Трех сестер», «Невесты», «Вишневого сада».
Но Антон Павлович Чехов заложил в душу Душечки неисчерпаемый потенциал, с ее потребностью любить и быть нужной хоть кому-нибудь. М. Горький, характеризуя такой гуманизм Чехова, говорил: «Его скорбь о людях очеловечивает и сыщика, и грабителя-лавочника, — всех, кого она коснется».
Такой потенциал любви Ольги Семеновны полностью реализуется тогда, когда вышедший в отставку ветеринар селится у нее вместе с сыном и женой. И именно сын ветеринара, Саша, становится объектом ее большой и в то же время бескорыстной любви. «Оленька поговорила с ним, напоила его чаем, и сердце у нее в груди стало вдруг теплым и сладко сжалось, точно этот мальчик был ее родной сын». Саша пошел в гимназию. И ни одна из ее привязанностей из прошлого не была так глубока.
Своей кульминации рассказ «Душечка» достигает в конце. Саша живет у Ольги Семеновны. «За этого чужого ей мальчика, за его ямочки на щеках, за картуз она отдала бы всю свою жизнь, отдала бы с радостью, со слезами умиления». Жизнь ее пуста, если ей не о ком заботиться. «…Мать требует Сашу в Харьков… О господи!» Она в отчаянии; у нее холодеют голова, ноги, руки, и кажется, что несчастнее ее нет человека во всем свете. Но проходит еще минута, слышатся голоса; это ветеринар вернулся домой из клуба. «Ну, слава богу»,— думает Оленька. От сердца мало-помалу отстает тяжесть, опять становится легко; она ложится и вспоминает о Саше, который «спит крепко…»
Та ли это Душечка, а может это совсем другой человек?
Душечка, в образе которой Антон Павлович Чехов, задумал осмеять «пошлость пошлого человека», вырастает в конце рассказа в героиню, которая вызывает сочувствие.
Чехов очень часто недоумевал, почему его комедии вызывают не приступы смеха, а слезы.
Такую особенность таланта А. П. Чехова отметил Л. Н. Толстой. Он сравнивает Чехова с библейским жрецом Валзамом, который хотел проклясть народ, но вместо проклятия благословил, ибо Бог тронул уста его. То же произошло и с А. П. Чеховым: он хотел высмеять человека с нищей душонкой, но правда созданного его талантом характера оказывается сильнее этого замысла.
Текст сочинения:
Удивительно переплетаю?ся в ?ворчестве Антона Павловича Чехова < н?ира и глубокая человечность.
Что может быть смешнее Душечки душевно ленивой, начисто лишенной самостоятельности мысли и чувства? Писатель рассказывает о ее жизни невозму?имо спокойным тоном, но это еще больше усиливает сатирическую *:троту повествования. Тончайшими средствами раскрывает он образ чело-ока, почти механически, как эхо, повторяющего чужое мнение. Мы читаем * первом браке героини: После свадьбы жили хорошо. Она сидела у него в ;ассе, смотрела за порядками в саду, записывала расходы...
И как будто вполне серьезно звучи? это чеховское жили хорошо. Но счастье продлилось недолго. Оленька овдовела. Горевала искренне и бурно, но недолго. Вскоре опять вышла замуж. Пустовалов и Оленька, поженившись, жили хорошо... Только она теперь сиди? не в кассе увеселительного сада, а на лесном складе. И одно только подчеркнуто монотонное, дословно повторяющееся жили хорошо, одинаковое и для первого и для второго брака, тонко, незаметно и настойчиво намекает на однообразие, мнимую заполненность жизни Душечки, удовлетворенной маленьким, жалким счастьем.
Характерная чеховская деталь: ее первый муж, содержатель увесе-чительного сада, все время страдает из-за погоды раз дождь, не будет посетителей. И по поводу первого дня медового месяца автор как бы мимоходом замечает: Он был счастлив, но так как в день свадьбы и потом ночью шел дождь, то с его лица не сходило выражение отчаяния. А потом уже следую? строки о том, что жили хорошо.
Чехов умеет неожиданно повернуть слово, определение, образ так, что похвала вдруг оборачивается насмешкой, одобрение иронией, благополучие оказывается застоем, а счастье дремотным существованием.
Однако ошибся бы тот, кто свел бы все содержание Душечки к убийственной издевке и разоблачению.
Героиня остается одна. Раньше, когда она была женой управляюще-, складом, ей снились горы досок и теса. А теперь она гляди? безуча-гно на свой пустой двор. И такая же пустота в ее сердце. Ей нечем
жить, у нее нет мнений. А она не может без привязанности, без человека, которому она отдала бы без остатка свою маленькую душу. При всей духовной ограниченности она все-таки человечнее своих деловых, вечно озабоченных, занятых суетных спу?ников жизни проклинающего дождь и разорение Кукина, степенного лесоторговца, ветеринара, умеющего говорить только о болезнях и бойнях.
И когда у нее поселяется чужой ребенок, она сразу же испы?ывает к нему, как к родному, матерински теплое чувство, смотри? на него с умилением, жалостью, любовью и восторженно повторяет вслед за ним: Островом называется часть суши... Это, пишет Чехов, было ее первое мнение, которое она высказала....
Можно ли назвать э?у сцену только сатирической и не заметить, что тонкая насмешка слита здесь с грустью и горьким сочувствием героине с ее доброй, несуразной, непросветной душой?
Душечка для Чехова не совсем потерянное и безнадежное существо. Она мещанка, но сколько сокрыто в ней любви и доброты, которые она с радостью и щедро дари? людям.
В наш технический век, когда слишком много жестокости и эгоиз^
ма, я думаю, неплохо бы позаимствовать у чеховской Душечки ее сер
дечности, доброты и душевного тепла, которые она так щедро дарил^
окружающим, находя в этом свое счастье.
Права на сочинение ""ДУШЕЧКА"" принадлежат его автору. При цитировании материала необходимо обязательно указывать гиперссылку на Реф.рф
Удивительно переплетаются в творчестве Антона Павловича Чехова сатира и глубокая человечность.
Что может быть смешнее Душечки — душевно ленивой, начисто лишенной самостоятельности мысли и чувства? Писатель рассказывает о ее жизни невозмутимо спокойным тоном, но это еще больше усиливает сатирическую остроту повествования. Тончайшими средствами раскрывает он образ человека, почти механически, как эхо, повторяющего чужое мнение. Мы читаем о первом браке героини: “После свадьбы жили хорошо. Она сидела у него в кассе, смотрела за порядками в саду, записывала расходы…”
И как будто вполне серьезно звучит это чеховское “жили хорошо”. Но “счастье продлилось недолго”. Оленька овдовела. Горевала искренне и бурно, но недолго. Вскоре опять вышла замуж. “Пустовалов и Оленька, поженившись, жили хорошо…” Только она теперь сидит не в кассе увеселительного сада, а на лесном складе. И одно только подчеркнуто монотонное, дословно повторяющееся “жили хорошо”, одинаковое и для первого и для второго брака, тонко, незаметно и настойчиво намекает на однообразие, мнимую заполненность жизни Душечки, удовлетворенной маленьким, жалким счастьем.
Характерная чеховская деталь: ее первый муж, содержатель увеселительного сада, все время страдает из-за погоды — раз дождь, не будет посетителей. И по поводу первого дня медового месяца автор как бы мимоходом замечает: “Он был счастлив, но так как в день свадьбы и потом ночью шел дождь, то с его лица не сходило выражение отчаяния”. А потом уже следуют строки о том, что “жили хорошо”.
Чехов умеет неожиданно повернуть слово, определение, образ так, что похвала вдруг оборачивается насмешкой, одобрение — иронией, благополучие оказывается застоем, а счастье — дремотным существованием. Однако ошибся бы тот, кто свел бы все содержание “Душечки” к убийственной издевке и разоблачению. Героиня остается одна. Раньше, когда она была женой управляющего складом, ей снились горы досок и теса. А теперь она глядит безучастно на свой пустой двор. И такая же пустота — в ее сердце. Ей нечем жить, у нее нет мнений. А она не может без привязанности, без человека, которому она отдала бы без остатка свою маленькую душу. При всей духовной ограниченности она все-таки человечнее своих деловых, вечно озабоченных, занятых суетных спутников жизни — проклинающего дождь и разорение Кукина, степенного лесоторговца, ветеринара, умеющего говорить только о болезнях и бойнях.
И когда у нее поселяется чужой ребенок, она сразу же испытывает к нему, как к родному, матерински теплое чувство, смотрит на него с умилением, жалостью, любовью и восторженно повторяет вслед за ним: “Островом называется часть суши…” Это, пишет Чехов, “было ее первое мнение, которое она высказала…”.
Можно ли назвать эту сцену только сатирической и не заметить, что тонкая насмешка слита здесь с грустью и горьким сочувствием героине с ее доброй, несуразной, непросветной душой?
Душечка для Чехова не совсем потерянное и безнадежное существо. Она мещанка, но сколько сокрыто в ней любви и доброты, которые она с радостью и щедро дарит людям.
В наш технический век, когда слишком много жестокости и эгоизма, я думаю, не плохо бы позаимствовать у чеховской
Душечки ее сердечности, доброты и душевного тепла, которые она так щедро дарила окружающим, находя в этом свое счастье.
?
Удивительно переплетаются в творчестве Антона Павловича Чехова сатира и глубокая человечность.
Что может быть смешнее Душечки — душевно ленивой, начисто лишенной самостоятельности мысли и чувства? Писатель рассказывает о ее жизни невозмутимо спокойным тоном, но это ещё больше усиливает сатирическую остроту повествования. Тончайшими средствами раскрывает он образ человека, почти механически, как эхо, повторяющего чужое мнение. Мы читаем о первом браке героини: “После свадьбы жили хорошо. Она сидела у него в кассе, смотрела за порядками в саду, записывала расходы…”
И как будто совершенно серьезно звучит это чеховское “жили хорошо”. Но “счастье продлилось недолго”. Оленька овдовела. Горевала от души и бурно, но недолго. Вскоре опять вышла замуж. “Пустовалов и Оленька, поженившись, жили хорошо…” Только она теперь сидит не в кассе увеселительногосада, а на лесном складе. И одно только подчеркнуто монотонное, дословно повторяющееся “жили хорошо”, одинаковое и для первого и для второго брака, тонко, незаметно и настойчиво намекает на однообразие, мнимую заполненность жизни Душечки, удовлетворенной маленьким, жалким счастьем.
Характерная чеховская деталь: ее первый муж, содержатель увеселительного сада, все час страдает из-за погоды — раз дождина, не будет посетителей. И по поводу первого дня медового месяца автор как бы мимоходом замечает: “Он был счастлив, но так как в день свадьбы и потом ночью шел дождина, то с его лица не сходило выражение отчаяния”. А потом уже следуют строки о том, что “жили хорошо”.
Чехов умеет неожиданно повернуть слово, определение, образ так, что похвала вдруг оборачивается насмешкой, одобрение — иронией, благополучие оказывается застоем, а счастье — дремотным существованием.
Однако ошибся бы тот, кто свел бы все содержание “Душечки” к убийственной издевке и разоблачению.
Героиня остается одна. Раньше, когда она была женой управляющего складом, ей снились горы досок и теса. А теперь она глядит безучастно на свой пустой двор. И такая же пустота — в ее сердце. Ей нечем существовать, у нее нет мнений. А она не может без привязанности, без человека, которому она отдала бы без остатка свою маленькую душу. При всей духовной ограниченности она все-таки человечнее своих деловых, вечно озабоченных, занятых суетных спутников жизни — проклинающего дождина и разорение Кукина, степенного лесоторговца, ветеринара, умеющего вещать только о болезнях и бойнях.
И когда у нее поселяется чужой ребенок, она сразу же испытывает к нему, как к родному, матерински теплое чувство, смотрит на него с умилением, жалостью, любовью и восторженно повторяет вдогонку за ним: “Островом называется часть суши…” Это, анонсирует Чехов, “было ее первое мнение, которое она высказала…”.
Можно ли назвать эту сцену только сатирической и не подметить, что тонкая насмешка слита тут с грустью и горьким сочувствием героине с ее доброй, несуразной, непросветной душой?
Душечка для Чехова не совсем потерянное и безнадежное существо. Она мещанка, но сколько сокрыто в ней любви и доброты, которые она с радостью и щедро дарит людям.
В наш технический век, когда слишком много жестокости и эгоизма, я думаю, не плохо бы позаимствовать у чеховской
Душечки ее сердечности, доброты и душевного тепла, которые она так щедро дарила окружающим, находя в этом свое счастье.
Страница: [ 1 ] 2
Удивительно переплетаются в творчестве Антона Павловича Чехова сатира и глубокая человечность. Что может быть смешнее Душечки — душевно ленивой, начисто лишенной самостоятельности мысли и чувства? Писатель рассказывает о ее жизни невозмутимо спокойным тоном, но это еще больше усиливает сатирическую остроту повествования. Тончайшими средствами раскрывает он образ человека, почти механически, как эхо, повторяющего чужое мнение. Мы читаем о первом браке героини: «После свадьбы жили хорошо. Она сидела у него в кассе, смотрела за порядками в саду, записывала расходы…»
И как будто вполне серьезно звучит это чеховское «жили хорошо». Но «счастье продлилось недолго».
Оленька овдовела. Горевала искренне и бурно, но недолго. Вскоре опять вышла замуж. «Пустовалов и Оленька, поженившись, жили хорошо…» Только она теперь сидит не в кассе увеселительногосада, а на лесном складе. И одно только подчеркнуто монотонное, дословно повторяющееся «жили хорошо», одинаковое и для первого и для второго брака, тонко, незаметно и настойчиво намекает на однообразие, мнимую заполненность жизни Душечки, удовлетворенной маленьким, жалким счастьем.
Характерная чеховская деталь: ее первый муж, содержатель увеселительного сада, все время страдает из-за погоды — раз дождь, не будет посетителей. И по поводу первого дня медового месяца автор как бы мимоходом замечает: «Он был счастлив, но так как в день свадьбы и потом ночью шел дождь, то с его лица не сходило выражение отчаяния». А потом уже следуют строки о том, что «жили хорошо».
Чехов умеет неожиданно повернуть слово, определение, образ так, что похвала вдруг оборачивается насмешкой, одобрение — иронией, благополучие оказывается застоем, а счастье — дремотным существованием. Однако ошибся бы тот, кто свел бы все содержание «Душечки» к убийственной издевке и разоблачению.
Героиня остается одна. Раньше, когда она была женой управляющего складом, ей снились горы досок и теса. А теперь она глядит безучастно на свой пустой двор. И такая же пустота — в ее сердце. Ей нечем жить, у нее нет мнений. А она не может без привязанности, без человека, которому она отдала бы без остатка свою маленькую душу. При всей духовной ограниченности она все-таки человечнее своих деловых, вечно озабоченных, занятых суетных спутников жизни — проклинающего дождь и разорение Кукина, степенного лесоторговца, ветеринара, умеющего говорить только о болезнях и бойнях.
И когда у нее поселяется чужой ребенок, она сразу же испытывает к нему, как к родному, матерински теплое чувство, смотрит на него с умилением, жалостью, любовью и восторженно повторяет вслед за ним: «Островом называется часть суши…» Это, пишет Чехов, «было ее первое мнение, которое она высказала…». Можно ли назвать эту сцену только сатирической и не заметить, что тонкая насмешка слита здесь с грустью и горьким сочувствием героине с ее доброй, несуразной, непросветной душой?
Душечка для Чехова не совсем потерянное и безнадежное существо. Она мещанка, но сколько сокрыто в ней любви и доброты, которые она с радостью и щедро дарит людям.
В наш технический век, когда слишком много жестокости и эгоизма, я думаю, не плохо бы позаимствовать у чеховской Душечки ее сердечности, доброты и душевного тепла, которые она так щедро дарила окружающим, находя в этом свое счастье.
Восьмидесятые годы XIX века в истории России были не только годами безвременья. Русская передовая общественная мысль, русская наука и искусство многим обогатились в эти годы. На духовном развитии Чехова не могли не сказаться такие явления эпохи, как труды Менделеева, Тимирязева, гениальные создания русской живописи — картины Сурикова, Репина, бессмертные творения Чайковского и Римского-Корсакова. В полном расцвете был гений Льва Толстого.
Но на поверхности жизни все казалось сонным, мрачным, безнадежным, — особенно таким представителям тогдашнего молодого поколения разночинной интеллигенции, входившим в жизнь, каким был Чехов, — людям «разочаровавшимся» в политике, еще не успев «очароваться» ею. В такое время вошел в русскую литературу новый могучий писатель — А. П. Чехов, ставший непревзойденным мастером рассказа, доказав тем самым непреложность чеховского афоризма: «Краткость — сестра таланта».
В своих небольших рассказах Чехов ставил большие проблемы современности, глубоко исследовал жизненные явления, обнажая причины социального неустройства. Эталоном общественного поведения стали бездуховность, пессимизм, подчас прямая измена идеалам добра, что отразило общий кризис дворянско-буржуазной культуры. Чехов не был связан с зарождающимся пролетарским движением, но, предчувствуя коренную перестройку всех форм общественной жизни, писатель выступал против косности, застоя, решительно отрицал существующий порядок. «Его врагом была пошлость, он всю жизнь боролся с ней… Никто до него не умел так беспощадно правдиво нарисовать людям позорную и тоскливую картину их жизни в тусклом хаосе мещанской обыденщины» (М. Горький).
Сытое мещанское счастье вызывало у Чехова раздражение, он страдал от того, что в сонной одури обывательщины уничтожалась красота человеческих отношений. Отсюда тоска писателя по настоящей, духовно значимой жизни, полной труда и творчества. В этом чувстве, пожалуй, весь Чехов с его затаенным страданием, беспощадным обличением пошлости, активной защитой здоровых, деятельных начал человеческой жизни.
Осуждению духовного застоя, убожества обывательской жизни, собственнического счастья посвящена «Маленькая трилогия», включающая рассказы «Человек в футляре», «Крыжовник», «О любви». Герои этих рассказов отказываются от общественных идеалов, а это влечет за собой и их моральное падение. На примере Беликова («Человек в футляре») Чехов показывает, что из среды интеллигенции, равнодушной и пассивной, нередко выходили и убежденные защитники мракобесия. По мнению писателя, это закономерно: кто не борется за новое, за справедливость, тот рано или поздно оказывается ревнителем отжившего, косного. В образе Беликова Чехов дал символический тип человека, который сам всего боится и держит в страхе всех окружающих. Классической формулой трусости стали бе-ликовские слова: «Как бы чего не вышло!» Буркин, рассказавший об учителе Беликове, отмечает: «Под влиянием таких людей, как Беликов, за последние десять — пятнадцать лет в нашем городе стали бояться всего. Боятся громко говорить, посылать письма, знакомиться, читать книги, боятся помогать бедным, учить грамоте». И в этом была опасность беликовых для общества: они душили все живое, воплощая косность, стремление остановить жизнь, опутать ее паутиной мещанства.
Как духовного брата Беликова мы воспринимаем героя рассказа «Крыжовник» Николая Ивановича Чимшу-Гималайского, все жизненные помыслы которого свелись к приобретению усадьбы с крыжовником. Эта усадьба, собственнические интересы стали для него своеобразным футляром, в котором он отгородился от окружающего мира. На пути к воплощению своей «голубой мечты» Николай Иванович растерял все человеческое, оскотинился, даже внешность его изменилась: «постарел, располнел, обрюзг; щеки, нос и губы тянутся вперед, — того и гляди хрюкнет в одеяло». Став владельцем имения, прежний работяга-чиновник превратился в настоящего барина, говорящего важным тоном, «точно министр». И взгляды, и высказывания его стали реакционными, вроде: «Образование необходимо, но для народа оно преждевременно».
Иван Иванович, рассказывая о брате то с насмешкой, то с тоской и гневом, обращается к молодому поколению: «Пока молоды, сильны, бодры, не уставайте делать добро! …если в жизни есть смысл и цель, то смысл этот и цель вовсе не в нашем счастье, а в чем-то более разумном и великом. Делайте добро!»
Еще одному аспекту темы духовного оскудения русской интеллигенции 80—90-х годов посвящен рассказ «О любви». В нем Чехов повествует о разбитом счастье, о том, как погибли тихая, грустная любовь и вся жизнь милого, интеллигентного человека, погрязшего в мелких хозяйственных заботах. Алехин духовно гибнет сам и невольно губит жизнь любимой женщины.
Своей «Маленькой трилогией» Чехов подводит читателя к неизбежному выводу, прозвучавшему в словах Ивана Ивановича: «Видеть и слышать, как лгут… и тебя же называют дураком за то, что ты терпишь эту ложь; сносить обиды, унижения, не сметь открыто заявить, что ты на стороне честных, свободных людей, и самому лгать, улыбаться, и все это из-за куска хлеба, из-за теплого угла, из-за какого-нибудь чинишки, которому грош цена,— нет, больше жить так невозможно».
Страница: [ 1 ] 2
6. Сюжет (сюжетные линии) произведения. Конфликт. Ключевые эпизоды.
Сюжет произведения построен на череде привязанностей и потерь Оленьки Племянниковой. Первый муж — комическая фигура, антрепренёр Кукин, которого она любит до самозабвения. Ольга Семёновна живет его театральными интересами. После его кончины она искренне скорбит.
Второй муж — Пустовалов, солидный мужчина, управляющий лесным складом. Оленька всецело поглощена им, живёт опять же интересами мужа, про театр и не вспоминает. Счастье было недолгим — Пустовалов умирает от внезапной болезни. Ольга Семёновна была безутешна в продолжение полугода.
Утешилась она полковым ветеринаром Смирниным, разошедшимся женой. Теперь её интересуют проблемы ветеринарии, заботы о животных. Но опять счастье было недолгим. Ветеринар далеко и навсегда уехал со своим полком. Жизнь Оленьки стала пуста и бессмысленна, она только вспоминала прошлое со слезами.
Через несколько лет ветеринар Смирнин вернулся, но уже помирившийся с женой. Приехали они устраивать в гимназию девятилетнего сына Сашу. Душа Оленьки встрепенулась, она без раздумий уступила приехавшей семье свой дом, а сама переселилась во флигель. Ольга Семёновна вдруг полюбила материнской любовью мальчика Сашу, заброшенного родителями, стала его опекать и заботиться о нём. И эта привязанность была несравненно сильнее всех предшествующих её «любвей». У Оленьки был единственный страх, что мать Саши, уехавшая в Харьков, отнимет у неё мальчика.
7. Система образов произведения.
Главная героиня рассказа Ольга Семёновна Племянникова. Её мужья Кукин и Пустовалов, ветеринар Смирнин, его сын Саша — второстепенные герои, они только полнее раскрывают образ Оленьки (Душечки).
Иван Кукин, содержатель увеселительного заведения, антрепренёр, склонен к истеричности, вечно жалуется на свою жизнь. Он маленького роста, тщедушен, с жёлтым лицом. Дождь повергает его в отчаяние, так как публика не пойдёт в сад. Он комичен и несчастен одновременно. Даже смерть его отмечена комическим эффектом: в телеграмме вместо «похороны» написано «хохороны».
Остальные персонажи выписаны менее ярко. Образ Пустовалова Василия Андреевича, второго мужа Оленьки, складывается только из степенного голоса и тёмной бороды. Упоминается ещё его нелюбовь к развлечениям, и как дружно, рядышком, Оленька с Пустоваловым возвращались из церкви да из бани. О Владимире Платоныче Смирнине известно только, что он ветеринар, человек молодой, разошёлся с женой из-за её измен, но содержал сына, посылал деньги.
Душечка — образ сложный. Она трогательная, милая и одновременно недалёкая мещаночка, не способная самостоятельно мыслить. Чехов часто снижает художественными приёмами образ героини, иронизируя по поводу её чувств. Ольга растворяется в своих мужчинах, при этом её индивидуальности наносится урон.
Вместе с тем совершенное бескорыстие Оленьки не может не вызывать сочувствия. Она с радостью уступает свой дом бывшему возлюбленному с его женой и ребёнком. В последней части рассказа ироничность автора исчезает. Материнская любовь Ольги к чужому ребёнку возвышает её, она находит себя в новом чувстве.
Конечно, воспитанная в мещанской среде, Ольга не получила должного образования, но в ней нет никакой самости, она жертвенна. В ней есть та самая любовь, которая «не ищет своего». Может быть, жена Смирнина была поглощена своим «я», заботилась о своей индивидуальности, но её ребёнок брошен.
8. Композиция произведения
Композиция рассказа — сменяющие друг друга привязанности Ольги. Автор использует повтор: последующая ситуация дублирует предыдущую. Душечка любит своего мужчину, живёт его жизнью, потом теряет его. Повторяемость ситуаций вносит в повествование комичность и предсказуемость. В финале рассказа читатель вместе с Ольгой тревожится, не потеряет ли она снова то, что наполнило смыслом её жизнь?
9. Художественные средства, приёмы, раскрывающие идею произведения.
Художественные средства в рассказе — это уменьшительно-ласкательные суффиксы как средство речевой характеристики героини, приём повтора, внесение комического в лирический тон повествования для подчёркивания относительности чувств Ольги («…так жутко и так горько, как будто объелась полыни»).
10. Отзыв о произведении.
Современники Чехова оценивали героиню «Душечки» по-разному: от рабы своих привязанностей до воплощения истинного предназначения женщины. Какой видим мы Ольгу спустя сто двадцать лет?
Её можно назвать воплощением женственности, поскольку есть большая потребность любить и заботиться. Безусловно, материнство — высокое назначение женщины. Ольга реализовала себя в этом чувстве и заботе о ребёнке. Вместе с тем ей необходимо не только умственное, но и духовное развитие, чтобы не чувствовать пустоты в случае исчезновения объекта любви. Не зря же сказано: «не сотвори себе кумира».
Третья тема – тема счастья. Душечка счастлива только в зависимости от других. Насколько это правильно? Насколько честно жертвовать своим счастьем ради других? На эти вопросы попытался ответить автор.
Четвёртая тема – конфликт обыденности и личности. Душечка является “рабом” чужого мнения и запросов и жертвует своими. Её нельзя назвать осознанной личностью, ей нужно было взять ответственность за свою жизнь. Но она продолжает засвистеть от других.
Основой смысл произведения заключается в том, чтобы понять, что такое настоящая любовь, а когда она является иллюзией и тем самым ограничивает человека. Несмотря на большое светлое чувство, Душечка не испытывает реальной любви, только её подобие.
Писатель ставит читателя перед выбором: самим определить, что является полноценной жизнью и настоящей любовью, а что – иллюзией. К тому же, он показывает, что всякое собственное представление может быть весьма ограниченным. Важно разглядеть многовариантность жизни и не отказываться от неё.
2 вариант
Написанный в 1898 году, напечатанный в журнале «Семья» рассказ А. П. Чехова «Душечка» вошел в 9 том собрания сочинений писателя. Главная героиня Ольга Семеновна Племянникова проживает в родительском доме неподалеку от сада «Тиволи» в Цыганской слободке. Эта милейшая, приветливая девушка. За ее кроткий нрав и покладистый характер соседи прозвали «душечкой». Чехов раскрывает образ девушки, рассказывает о ее судьбе то с иронией, то с трагическими нотками.
Оленька Племянникова предстает перед нами как человек, для которого смысл жизни заключен в любви к другим людям. Она живет проблемами, заботами родных. Ее любовь искренна, без притворства. Будучи еще юной девушкой, она любит папеньку, тетушку, которая живет в Брянске, своего преподавателя французского. Затем влюбляется в театрального импресарио Кукина, живущего по соседству во флигеле. Человека малопривлекательного: ростом невысоким, худощавого телосложения, с зачесанными висками и желтоватым лицом. Этого вечно недовольного, ворчащего человека. Он постоянно жалуется то на дождливую погоду, на то, что люди не идут в его театр.
Удивительно переплетаются в творчестве Антона Павловича Чехова сатира и глубокая человечность.
Что может быть смешнее Душечки — душевно ленивой, начисто лишенной самостоятельности мысли и чувства? Писатель рассказывает о ее жизни невозмутимо спокойным тоном, но это еще больше усиливает сатирическую остроту повествования. Тончайшими средствами раскрывает он образ человека, почти механически, как эхо, повторяющего чужое мнение. Мы читаем о первом браке героини: “После свадьбы жили хорошо. Она сидела у него в кассе, смотрела за порядками в саду, записывала расходы…”
И как будто вполне серьезно звучит это чеховское “жили хорошо”. Но “счастье продлилось недолго”. Оленька овдовела. Горевала искренне и бурно, но недолго. Вскоре опять вышла замуж. “Пустовалов и Оленька, поженившись, жили хорошо…” Только она теперь сидит не в кассе увеселительного сада, а на лесном складе. И одно только подчеркнуто монотонное, дословно повторяющееся “жили хорошо”, одинаковое и для первого и для второго брака, тонко, незаметно и настойчиво намекает на однообразие, мнимую заполненность жизни Душечки, удовлетворенной маленьким, жалким счастьем.
Характерная чеховская деталь: ее первый муж, содержатель увеселительного сада, все время страдает из-за погоды — раз дождь, не будет посетителей. И по поводу первого дня медового месяца автор как бы мимоходом замечает: “Он был счастлив, но так как в день свадьбы и потом ночью шел дождь, то с его лица не сходило выражение отчаяния”. А потом уже следуют строки о том, что “жили хорошо”.
Чехов умеет неожиданно повернуть слово, определение, образ так, что похвала вдруг оборачивается насмешкой, одобрение — иронией, благополучие оказывается застоем, а счастье — дремотным существованием.
Однако ошибся бы тот, кто свел бы все содержание “Душечки” к убийственной издевке и разоблачению.
Героиня остается одна. Раньше, когда она была женой управляющего складом, ей снились горы досок и теса. А теперь она глядит безучастно на свой пустой двор. И такая же пустота — в ее сердце. Ей нечем жить, у нее нет мнений. А она не может без привязанности, без человека, которому она отдала бы без остатка свою маленькую душу. При всей духовной ограниченности она все-таки человечнее своих деловых, вечно озабоченных, занятых суетных спутников жизни — проклинающего дождь и разорение Кукина, степенного лесоторговца, ветеринара, умеющего говорить только о болезнях и бойнях.
И когда у нее поселяется чужой ребенок, она сразу же испытывает к нему, как к родному, матерински теплое чувство, смотрит на него с умилением, жалостью, любовью и восторженно повторяет вслед за ним: “Островом называется часть суши…” Это, пишет Чехов, “было ее первое мнение, которое она высказала…”.
Можно ли назвать эту сцену только сатирической и не заметить, что тонкая насмешка слита здесь с грустью и горьким сочувствием героине с ее доброй, несуразной, непросветной душой?
Душечка для Чехова не совсем потерянное и безнадежное существо. Она мещанка, но сколько сокрыто в ней любви и доброты, которые она с радостью и щедро дарит людям.
В наш технический век, когда слишком много жестокости и эгоизма, я думаю, не плохо бы позаимствовать у чеховской
Душечки ее сердечности, доброты и душевного тепла, которые она так щедро дарила окружающим, находя в этом свое счастье.
Удивительно переплетаются в творчестве Антона Павловича Чехова сатира и глубокая человечность.
Что может быть смешнее Душечки — душевно ленивой, начисто лишенной самостоятельности мысли и чувства? Писатель рассказывает о ее жизни невозмутимо спокойным тоном, но это еще больше усиливает сатирическую остроту повествования. Тончайшими средствами раскрывает он образ человека, почти механически, как эхо, повторяющего чужое мнение. Мы читаем о первом браке героини: “После свадьбы жили хорошо. Она сидела у него в кассе, смотрела за порядками в саду, записывала расходы…”
И как будто вполне серьезно звучит это чеховское “жили хорошо”. Но “счастье продлилось недолго”. Оленька овдовела. Горевала искренне и бурно, но недолго. Вскоре опять вышла замуж. “Пустовалов и Оленька, поженившись, жили хорошо…” Только она теперь сидит не в кассе увеселительногосада, а на лесном складе. И одно только подчеркнуто монотонное, дословно повторяющееся “жили хорошо”, одинаковое и для первого и для второго брака, тонко, незаметно и настойчиво намекает на однообразие, мнимую заполненность жизни Душечки, удовлетворенной маленьким, жалким счастьем.
Характерная чеховская деталь: ее первый муж, содержатель увеселительного сада, все время страдает из-за погоды — раз дождь, не будет посетителей. И по поводу первого дня медового месяца автор как бы мимоходом замечает: “Он был счастлив, но так как в день свадьбы и потом ночью шел дождь, то с его лица не сходило выражение отчаяния”. А потом уже следуют строки о том, что “жили хорошо”.
Чехов умеет неожиданно повернуть слово, определение, образ так, что похвала вдруг оборачивается насмешкой, одобрение — иронией, благополучие оказывается застоем, а счастье — дремотным существованием.
Однако ошибся бы тот, кто свел бы все содержание “Душечки” к убийственной издевке и разоблачению.
Героиня остается одна. Раньше, когда она была женой управляющего складом, ей снились горы досок и теса. А теперь она глядит безучастно на свой пустой двор. И такая же пустота — в ее сердце. Ей нечем жить, у нее нет мнений. А она не может без привязанности, без человека, которому она отдала бы без остатка свою маленькую душу. При всей духовной ограниченности она все-таки человечнее своих деловых, вечно озабоченных, занятых суетных спутников жизни — проклинающего дождь и разорение Кукина, степенного лесоторговца, ветеринара, умеющего говорить только о болезнях и бойнях.
И когда у нее поселяется чужой ребенок, она сразу же испытывает к нему, как к родному, матерински теплое чувство, смотрит на него с умилением, жалостью, любовью и восторженно повторяет вслед за ним: “Островом называется часть суши…” Это, пишет Чехов, “было ее первое мнение, которое она высказала…”.
Можно ли назвать эту сцену только сатирической и не заметить, что тонкая насмешка слита здесь с грустью и горьким сочувствием героине с ее доброй, несуразной, непросветной душой?
Душечка для Чехова не совсем потерянное и безнадежное существо. Она мещанка, но сколько сокрыто в ней любви и доброты, которые она с радостью и щедро дарит людям.
В наш технический век, когда слишком много жестокости и эгоизма, я думаю, не плохо бы позаимствовать у чеховской
Душечки ее сердечности, доброты и душевного тепла, которые она так щедро дарила окружающим, находя в этом свое счастье.
Одной из наиболее остро волновавших писателя тем, к которым он настойчиво обращался на протяжении всего своего творческого пути, была тема пошлости окружающей жизни. Пошлость, словно страшное болото, засасывала человека в пучину бессмысленного прозябания и делала его своим рабом, полностью зависимым от бездушного механического порядка, и он оказывался беспомощным, когда это жалкое существование по каким-то причинам сбивалось с раз и навсегда установленного ритма. Совершенно по-новому эта проблема звучит в рассказе «Душечка», героиня которого — милая и приятная девушка, наделенная редкостной способностью любить.
Вся жизнь Оленьки Племянниковой заключена в любви, которая так же необходима ей, как воздух. До замужества она любила папашу, тетю из Брянска, учителя французского, а выйдя замуж за антрепренера и содержателя увеселительного сада «Тиволи» Кукина, она так страстно и пылко открывается этой новой любви, что буквально растворяется в ней. Постепенно она, сама того не замечая, теряет собственное лицо, свою индивидуальность, она словно отождествляется с объектом своей любви, перенимает его интересы, привычки, образ жизни. В самом начале их отношений Кукин выражает свое презрение к публике, посещающей его заведение, а когда Оленька становится его женой, то она почти дословно повторяет его высказывания о публике: «Ей нужен балаган!» Смерть мужа лишает жизнь Душечки всякого смысла, ее внутреннего содержания, сводя ее к чисто физическому существованию. Потеряв мужа, она теряет часть себя самой: все свои жизненные силы она направляла на него, теперь же в ее душе образовалась пустота, которая требует восполнения.
Когда в жизни Душечки появляется новый мужчина, лесоторговец Пустовалов, то она с не меньшей самоотдачей открывается новой любви и, став его женой, полностью отдается заботам о продаже леса. Когда же и Пустовалов умирает, Душечка испытывает такую же опустошенность, как и после смерти Кукина. Ситуация повторяется: невостребованное чувство, готово открыться тому, кто его примет… На этот раз Душечка влюбляется в ветеринара Смирнина и с жаром начинает жить его интересами, заботами и обязанностями.
Каждый раз любовь Оленьки совершенно искренна. Душечка далека от всякого притворства. Будучи замужем за Кукиным, она говорит, что «получить истинное наслаждение и стать образованным и гуманным можно только в театре», и действительно верит в это, хотя ее «театральная» жизнь ограничивается лишь хлопотами о буфете, кассе и выдаче жалованья актерам. Став женой Пустовало- ва, она чистосердечно утверждает: «Нам с Васечкой некогда по театрам ходить. Мы люди труда, нам не до пустяков. В театрах этих что хорошего?»
Вся жизнь Душечки представлена в рассказе как последовательно сменяющие друг друга повторяющиеся циклы. Она переживает одни и те же душевные состояния: влюбленность до самозабвения — внезапная утрата возлюбленного, а вместе с ним и смысла жизни — новая любовь, новые интересы и увлечения, обретение нового смысла… При всей видимости активности и движения существование героини фактически стоит на месте, а точнее, движется по кругу. Душечка ничего не теряет и ничего не обретает, ибо ее мир предельно замкнут и ограничен. Вся ее беда в том, что она не обладает тем ядром, которое не зависит от конкретной обстановки, и становится совершенно беспомощной и слабой, оказавшись лицом к лицу с реальной жизнью.
Повествование касается прошлого Душечки, и только в финале, где речь идет о последней, теперь уже материнской любви Оленьки, появляются глаголы настоящего времени. История жизни героини показана для того, чтобы осветить ее настоящее. Не будь того, что уже прошло перед читателем, история привязанности Душечки к сыну ветеринара могла бы быть воспринята иначе. Но здесь снова повторяется то, что было раньше: Душечка трогательна в своих проявлениях заботы о Сашеньке, но и смешна, то и дело повторяя вслед за ним какую-нибудь фразу из учебника географии. В своих мечтах о будущем она, как и всегда, не думает о том, что будет с ней самой, все ее мысли направлены на Сашу, когда он вырастет и «станет доктором или инженером», будет иметь собственный большой дом, лошадей, коляску, женится и у него родятся дети».
Существование Душечки носит парадоксальный характер: она живет и может жить только ради кого-то другого. Для нее такой уход от реальной жизни — единственный способ приобщения к действительности… В этом ее беда, но вместе с тем и спасение. Отказ от себя и полная самоотдача – это одновременно и жертва, и вынужденная мера, продиктованная практической необходимостью (ведь иначе она просто не может!), а значит, и проявление эгоизма! Ее трагедия носит черты абсурда, ибо ее жизнь проходит в замкнутом круге, а по отношению к себе самой она одновременно выступает в двух ролях: господина и раба.
Удивительно переплетаются в творчестве Антона Павловича Чехова сатира и глубокая человечность. Что может быть смешнее Душечки — душевно ленивой, начисто лишенной самостоятельности мысли и чувства? Писатель рассказывает о ее жизни невозмутимо спокойным тоном, но это еще больше усиливает сатирическую остроту повествования. Тончайшими средствами раскрывает он образ человека, почти механически, как эхо, повторяющего чужое мнение. Мы читаем о первом браке героини: «После свадьбы жили хорошо. Она сидела у него в кассе, смотрела за порядками в саду, записывала расходы…» И как будто вполне серьезно звучит это чеховское «жили хорошо». Но «счастье продлилось недолго».
Оленька овдовела. Горевала искренне и бурно, но недолго. Вскоре опять вышла замуж. «Пустовалов и Оленька, поженившись, жили хорошо…» Только она теперь сидит не в кассе увеселительного сада, а на лесном складе. И одно только подчеркнуто монотонное, дословно повторяющееся «жили хорошо», одинаковое и для первого и для второго брака, тонко, незаметно и настойчиво намекает на однообразие, мнимую заполненность жизни Душечки, удовлетворенной маленьким, жалким счастьем. Характерная чеховская деталь: ее первый муж, содержатель увеселительного сада, все время страдает из-за погоды — раз дождь, не будет посетителей.
И по поводу первого дня медового месяца автор как бы мимоходом замечает: «Он был счастлив, но так как в день свадьбы и потом ночью шел дождь, то с его лица не сходило выражение отчаяния». А потом уже следуют строки о том, что «жили хорошо». Чехов умеет неожиданно повернуть слово, определение, образ так, что похвала вдруг оборачивается насмешкой, одобрение — иронией, благополучие оказывается застоем, а счастье — дремотным существованием. Однако ошибся бы тот, кто свел бы все содержание «Душечки» к убийственной издевке и разоблачению. Героиня остается одна. Раньше, когда она была женой управляющего складом, ей снились горы досок и теса.
А теперь она глядит безучастно на свой пустой двор. И такая же пустота — в ее сердце. Ей нечем жить, у нее нет мнений.
А она не может без привязанности, без человека, которому она отдала бы без остатка свою маленькую душу. При всей духовной ограниченности она все-таки человечнее своих деловых, вечно озабоченных, занятых суетных спутников жизни — проклинающего дождь и разорение Кукина, степенного лесоторговца, ветеринара, умеющего говорить только о болезнях и бойнях. И когда у нее поселяется чужой ребенок, она сразу же испытывает к нему, как к родному, матерински теплое чувство, смотрит на него с умилением, жалостью, любовью и восторженно повторяет вслед за ним: «Островом называется часть суши…» Это, пишет Чехов, «было ее первое мнение, которое она высказала…». Можно ли назвать эту сцену только сатирической и не заметить, что тонкая насмешка слита здесь с грустью и горьким сочувствием героине с ее доброй, несуразной, непросветной душой?
Душечка для Чехова не совсем потерянное и безнадежное существо. Она мещанка, но сколько сокрыто в ней любви и доброты, которые она с радостью и щедро дарит людям. В наш технический век, когда слишком много жестокости и эгоизма, я думаю, не плохо бы позаимствовать у чеховской Душечки ее сердечности, доброты и душевного тепла, которые она так щедро дарила окружающим, находя в этом свое счастье.
Текст сочинения:
Удивительно переплетаю?ся в ?ворчестве Антона Павловича Чехова сатира и глубокая человечность.
Что может быть смешнее Душечки душевно ленивой, начисто лишенной самостоятельности мысли и чувства? Писатель рассказывает о ее жизни невозму?имо спокойным тоном, но это еще больше усиливает сатирическую остроту повествования. Тончайшими средствами раскрывает он образ человека, почти механически, как эхо, повторяющего чужое мнение. Мы читаем о первом браке героини: После свадьбы жили хорошо. Она сидела у него в кассе, смотрела за порядками в саду, записывала расходы…
И как будто вполне серьезно звучи? это чеховское жили хорошо. Но счастье продлилось недолго. Оленька овдовела. Горевала искренне и бурно, но недолго. Вскоре опять вышла замуж. Пустовалов и Оленька, поженившись, жили хорошо… Только она теперь сиди? не в кассе увеселительногосада, а на лесном складе. И одно только подчеркнуто монотонное, дословно повторяющееся жили хорошо, одинаковое и для первого и для второго брака, тонко, незаметно и настойчиво намекает на однообразие, мнимую заполненность жизни Душечки, удовлетворенной маленьким, жалким счастьем.
Характерная чеховская деталь: ее первый муж, содержатель увеселительного сада, все время страдает из-за погоды раз дождь, не будет посетителей. И по поводу первого дня медового месяца автор как бы мимоходом замечает: Он был счастлив, но так как в день свадьбы и потом ночью шел дождь, то с его лица не сходило выражение отчаяния. А потом уже следую? строки о том, что жили хорошо.
Чехов умеет неожиданно повернуть слово, определение, образ так, что похвала вдруг оборачивается насмешкой, одобрение иронией, благополучие оказывается застоем, а счастье дремотным существованием.
Однако ошибся бы тот, кто свел бы все содержание Душечки к убийственной издевке и разоблачению.
Героиня остается одна. Раньше, когда она была женой управляющего складом, ей снились горы досок и теса. А теперь она гляди? безучастно на свой пустой двор. И такая же пустота в ее сердце. Ей нечем жить, у нее нет мнений. А она не может без привязанности, без человека, которому она отдала бы без остатка свою маленькую душу. При всей духовной ограниченности она все-таки человечнее своих деловых, вечно озабоченных, занятых суетных спу?ников жизни проклинающего дождь и разорение Кукина, степенного лесоторговца, ветеринара, умеющего говорить только о болезнях и бойнях.
И когда у нее поселяется чужой ребенок, она сразу же испы?ывает к нему, как к родному, матерински теплое чувство, смотри? на него с умилением, жалостью, любовью и восторженно повторяет вслед за ним: Островом называется часть суши… Это, пишет Чехов, было ее первое мнение, которое она высказала….
Можно ли назвать э?у сцену только сатирической и не заметить, что тонкая насмешка слита здесь с грустью и горьким сочувствием героине с ее доброй, несуразной, непросветной душой?
Душечка для Чехова не совсем потерянное и безнадежное существо. Она мещанка, но сколько сокрыто в ней любви и доброты, которые она с радостью и щедро дари? людям.
В наш технический век, когда слишком много жестокости и эгоизма, я думаю, не плохо бы позаимствовать у чеховской
Душечки ее сердечности, доброты и душевного тепла, которые она так щедро дарила окружающим, находя в этом свое счастье.
Права на сочинение “Душечка” принадлежат его автору. При цитировании материала необходимо обязательно указывать гиперссылку на Реф.рф
Удивительно переплетаются в творчестве Антона Павловича Чехова сатира и глубокая человечность. Что может быть смешнее Душечки — душевно ленивой, начисто лишенной самостоятельности мысли и чувства? Писатель рассказывает о ее жизни невозмутимо спокойным тоном, но это еще больше усиливает сатирическую остроту повествования. Тончайшими средствами раскрывает он образ человека, почти механически, как эхо, повторяющего чужое мнение. Мы читаем о первом браке героини: «После свадьбы жили хорошо. Она сидела у него в кассе, смотрела за порядками в саду, записывала расходы…»
И как будто вполне серьезно звучит это чеховское «жили хорошо». Но «счастье продлилось недолго».
Оленька овдовела. Горевала искренне и бурно, но недолго. Вскоре опять вышла замуж. «Пустовалов и Оленька, поженившись, жили хорошо…» Только она теперь сидит не в кассе увеселительногосада, а на лесном складе. И одно только подчеркнуто монотонное, дословно повторяющееся «жили хорошо», одинаковое и для первого и для второго брака, тонко, незаметно и настойчиво намекает на однообразие, мнимую заполненность жизни Душечки, удовлетворенной маленьким, жалким счастьем.
Характерная чеховская деталь: ее первый муж, содержатель увеселительного сада, все время страдает из-за погоды — раз дождь, не будет посетителей. И по поводу первого дня медового месяца автор как бы мимоходом замечает: «Он был счастлив, но так как в день свадьбы и потом ночью шел дождь, то с его лица не сходило выражение отчаяния». А потом уже следуют строки о том, что «жили хорошо».
Чехов умеет неожиданно повернуть слово, определение, образ так, что похвала вдруг оборачивается насмешкой, одобрение — иронией, благополучие оказывается застоем, а счастье — дремотным существованием. Однако ошибся бы тот, кто свел бы все содержание «Душечки» к убийственной издевке и разоблачению.
Героиня остается одна. Раньше, когда она была женой управляющего складом, ей снились горы досок и теса. А теперь она глядит безучастно на свой пустой двор. И такая же пустота — в ее сердце. Ей нечем жить, у нее нет мнений. А она не может без привязанности, без человека, которому она отдала бы без остатка свою маленькую душу. При всей духовной ограниченности она все-таки человечнее своих деловых, вечно озабоченных, занятых суетных спутников жизни — проклинающего дождь и разорение Кукина, степенного лесоторговца, ветеринара, умеющего говорить только о болезнях и бойнях.
И когда у нее поселяется чужой ребенок, она сразу же испытывает к нему, как к родному, матерински теплое чувство, смотрит на него с умилением, жалостью, любовью и восторженно повторяет вслед за ним: «Островом называется часть суши…» Это, пишет Чехов, «было ее первое мнение, которое она высказала…». Можно ли назвать эту сцену только сатирической и не заметить, что тонкая насмешка слита здесь с грустью и горьким сочувствием героине с ее доброй, несуразной, непросветной душой?
Душечка для Чехова не совсем потерянное и безнадежное существо. Она мещанка, но сколько сокрыто в ней любви и доброты, которые она с радостью и щедро дарит людям.
В наш технический век, когда слишком много жестокости и эгоизма, я думаю, не плохо бы позаимствовать у чеховской Душечки ее сердечности, доброты и душевного тепла, которые она так щедро дарила окружающим, находя в этом свое счастье.
Восьмидесятые годы XIX века в истории России были не только годами безвременья. Русская передовая общественная мысль, русская наука и искусство многим обогатились в эти годы. На духовном развитии Чехова не могли не сказаться такие явления эпохи, как труды Менделеева, Тимирязева, гениальные создания русской живописи — картины Сурикова, Репина, бессмертные творения Чайковского и Римского-Корсакова. В полном расцвете был гений Льва Толстого.
Но на поверхности жизни все казалось сонным, мрачным, безнадежным, — особенно таким представителям тогдашнего молодого поколения разночинной интеллигенции, входившим в жизнь, каким был Чехов, — людям «разочаровавшимся» в политике, еще не успев «очароваться» ею. В такое время вошел в русскую литературу новый могучий писатель — А. П. Чехов, ставший непревзойденным мастером рассказа, доказав тем самым непреложность чеховского афоризма: «Краткость — сестра таланта».
В своих небольших рассказах Чехов ставил большие проблемы современности, глубоко исследовал жизненные явления, обнажая причины социального неустройства. Эталоном общественного поведения стали бездуховность, пессимизм, подчас прямая измена идеалам добра, что отразило общий кризис дворянско-буржуазной культуры. Чехов не был связан с зарождающимся пролетарским движением, но, предчувствуя коренную перестройку всех форм общественной жизни, писатель выступал против косности, застоя, решительно отрицал существующий порядок. «Его врагом была пошлость, он всю жизнь боролся с ней… Никто до него не умел так беспощадно правдиво нарисовать людям позорную и тоскливую картину их жизни в тусклом хаосе мещанской обыденщины» (М. Горький).
Сытое мещанское счастье вызывало у Чехова раздражение, он страдал от того, что в сонной одури обывательщины уничтожалась красота человеческих отношений. Отсюда тоска писателя по настоящей, духовно значимой жизни, полной труда и творчества. В этом чувстве, пожалуй, весь Чехов с его затаенным страданием, беспощадным обличением пошлости, активной защитой здоровых, деятельных начал человеческой жизни.
Осуждению духовного застоя, убожества обывательской жизни, собственнического счастья посвящена «Маленькая трилогия», включающая рассказы «Человек в футляре», «Крыжовник», «О любви». Герои этих рассказов отказываются от общественных идеалов, а это влечет за собой и их моральное падение. На примере Беликова («Человек в футляре») Чехов показывает, что из среды интеллигенции, равнодушной и пассивной, нередко выходили и убежденные защитники мракобесия. По мнению писателя, это закономерно: кто не борется за новое, за справедливость, тот рано или поздно оказывается ревнителем отжившего, косного. В образе Беликова Чехов дал символический тип человека, который сам всего боится и держит в страхе всех окружающих. Классической формулой трусости стали бе-ликовские слова: «Как бы чего не вышло!» Буркин, рассказавший об учителе Беликове, отмечает: «Под влиянием таких людей, как Беликов, за последние десять — пятнадцать лет в нашем городе стали бояться всего. Боятся громко говорить, посылать письма, знакомиться, читать книги, боятся помогать бедным, учить грамоте». И в этом была опасность беликовых для общества: они душили все живое, воплощая косность, стремление остановить жизнь, опутать ее паутиной мещанства.
Как духовного брата Беликова мы воспринимаем героя рассказа «Крыжовник» Николая Ивановича Чимшу-Гималайского, все жизненные помыслы которого свелись к приобретению усадьбы с крыжовником. Эта усадьба, собственнические интересы стали для него своеобразным футляром, в котором он отгородился от окружающего мира. На пути к воплощению своей «голубой мечты» Николай Иванович растерял все человеческое, оскотинился, даже внешность его изменилась: «постарел, располнел, обрюзг; щеки, нос и губы тянутся вперед, — того и гляди хрюкнет в одеяло». Став владельцем имения, прежний работяга-чиновник превратился в настоящего барина, говорящего важным тоном, «точно министр». И взгляды, и высказывания его стали реакционными, вроде: «Образование необходимо, но для народа оно преждевременно».
Иван Иванович, рассказывая о брате то с насмешкой, то с тоской и гневом, обращается к молодому поколению: «Пока молоды, сильны, бодры, не уставайте делать добро! …если в жизни есть смысл и цель, то смысл этот и цель вовсе не в нашем счастье, а в чем-то более разумном и великом. Делайте добро!»
Еще одному аспекту темы духовного оскудения русской интеллигенции 80—90-х годов посвящен рассказ «О любви». В нем Чехов повествует о разбитом счастье, о том, как погибли тихая, грустная любовь и вся жизнь милого, интеллигентного человека, погрязшего в мелких хозяйственных заботах. Алехин духовно гибнет сам и невольно губит жизнь любимой женщины.
Своей «Маленькой трилогией» Чехов подводит читателя к неизбежному выводу, прозвучавшему в словах Ивана Ивановича: «Видеть и слышать, как лгут… и тебя же называют дураком за то, что ты терпишь эту ложь; сносить обиды, унижения, не сметь открыто заявить, что ты на стороне честных, свободных людей, и самому лгать, улыбаться, и все это из-за куска хлеба, из-за теплого угла, из-за какого-нибудь чинишки, которому грош цена,— нет, больше жить так невозможно».
В рассказе «Ионыч», который близок по тематике к «Маленькой трилогии», Чехов раскрывает общественные причины духовного оскудения значительной части интеллигенции России в 90-е годы.
Высшим злом Чехов считал ложь. Он писал брату: «Не лгать в пустяках. Ложь оскорбительна для слушателя и опошляет его в глазах говорящего». И самое важное условие для того, чтобы не прожить обывателем скучную мещанскую жизнь, не погрязнуть в пошлости,— честный творческий труд. «Надо поставить свою жизнь в такие условия, чтобы труд был необходим. Без труда не может быть чистой и радостной жизни»,— учил этот великий гуманист. До конца своей короткой жизни, зная, что смертельно болен, Антон Павлович Чехов учил доброму, чистому, вечному, учил оставаться человеком и в хорошем, и в плохом — в любой ситуации.
Удивительно переплетаются в творчестве Антона Павловича Чехова сатира и глубокая человечность.
Что может быть смешнее Душечки — душевно ленивой, начисто лишенной самостоятельности мысли и чувства? Писатель рассказывает о ее жизни невозмутимо спокойным тоном, но это еще больше усиливает сатирическую остроту повествования. Тончайшими средствами раскрывает он образ человека, почти механически, как эхо, повторяющего чужое мнение. Мы читаем о первом браке героини: “После свадьбы жили хорошо. Она сидела у него в кассе, смотрела за порядками в саду, записывала расходы…”
И как будто вполне серьезно звучит это чеховское “жили хорошо”. Но “счастье продлилось недолго”. Оленька овдовела. Горевала искренне и бурно, но недолго. Вскоре опять вышла замуж. “Пустовалов и Оленька, поженившись, жили хорошо…” Только она теперь сидит не в кассе увеселительногосада, а на лесном складе. И одно только подчеркнуто монотонное, дословно повторяющееся “жили хорошо”, одинаковое и для первого и для второго брака, тонко, незаметно и настойчиво намекает на однообразие, мнимую заполненность жизни Душечки, удовлетворенной маленьким, жалким счастьем.
Характерная чеховская деталь: ее первый муж, содержатель увеселительного сада, все время страдает из-за погоды — раз дождь, не будет посетителей. И по поводу первого дня медового месяца автор как бы мимоходом замечает: “Он был счастлив, но так как в день свадьбы и потом ночью шел дождь, то с его лица не сходило выражение отчаяния”. А потом уже следуют строки о том, что “жили хорошо”.
Чехов умеет неожиданно повернуть слово, определение, образ так, что похвала вдруг оборачивается насмешкой, одобрение — иронией, благополучие оказывается застоем, а счастье — дремотным существованием.
Однако ошибся бы тот, кто свел бы все содержание “Душечки” к убийственной издевке и разоблачению.
Героиня остается одна. Раньше, когда она была женой управляющего складом, ей снились горы досок и теса. А теперь она глядит безучастно на свой пустой двор. И такая же пустота — в ее сердце. Ей нечем жить, у нее нет мнений. А она не может без привязанности, без человека, которому она отдала бы без остатка свою маленькую душу. При всей духовной ограниченности она все-таки человечнее своих деловых, вечно озабоченных, занятых суетных спутников жизни — проклинающего дождь и разорение Кукина, степенного лесоторговца, ветеринара, умеющего говорить только о болезнях и бойнях.
И когда у нее поселяется чужой ребенок, она сразу же испытывает к нему, как к родному, матерински теплое чувство, смотрит на него с умилением, жалостью, любовью и восторженно повторяет вслед за ним: “Островом называется часть суши…” Это, пишет Чехов, “было ее первое мнение, которое она высказала…”.
Можно ли назвать эту сцену только сатирической и не заметить, что тонкая насмешка слита здесь с грустью и горьким сочувствием героине с ее доброй, несуразной, непросветной душой?
Душечка для Чехова не совсем потерянное и безнадежное существо. Она мещанка, но сколько сокрыто в ней любви и доброты, которые она с радостью и щедро дарит людям.
В наш технический век, когда слишком много жестокости и эгоизма, я думаю, не плохо бы позаимствовать у чеховской
Душечки ее сердечности, доброты и душевного тепла, которые она так щедро дарила окружающим, находя в этом свое счастье.
Страница: [ 1 ] 2
Одной из наиболее остро волновавших писателя тем, к которым он настойчиво обращался на протяжении всего своего творческого пути, была тема пошлости окружающей жизни. Пошлость, словно страшное болото, засасывала человека в пучину бессмысленного прозябания и делала его своим рабом, полностью зависимым от бездушного механического порядка, и он оказывался беспомощным, когда это жалкое существование по каким-то причинам сбивалось с раз и навсегда установленного ритма. Совершенно по-новому эта проблема звучит в рассказе «Душечка», героиня которого — милая и приятная девушка, наделенная редкостной способностью любить.
Вся жизнь Оленьки Племянниковой заключена в любви, которая так же необходима ей, как воздух. До замужества она любила папашу, тетю из Брянска, учителя французского, а выйдя замуж за антрепренера и содержателя увеселительного сада «Тиволи» Кукина, она так страстно и пылко открывается этой новой любви, что буквально растворяется в ней. Постепенно она, сама того не замечая, теряет собственное лицо, свою индивидуальность, она словно отождествляется с объектом своей любви, перенимает его интересы, привычки, образ жизни. В самом начале их отношений Кукин выражает свое презрение к публике, посещающей его заведение, а когда Оленька становится его женой, то она почти дословно повторяет его высказывания о публике: «Ей нужен балаган!» Смерть мужа лишает жизнь Душечки всякого смысла, ее внутреннего содержания, сводя ее к чисто физическому существованию. Потеряв мужа, она теряет часть себя самой: все свои жизненные силы она направляла на него, теперь же в ее душе образовалась пустота, которая требует восполнения. Когда в жизни Душечки появляется новый мужчина, лесоторговец Пустова-лов, то она с не меньшей самоотдачей открывается новой любви и, став его женой, полностью отдается заботам о продаже леса. Когда же и Пустовалова постигает кончина, Душечка испытывает такую же опустошенность, как и после смерти Кукина. Ситуация повторяется: невостребованное чувство готово открыться тому, кто его примет… На этот раз Душечка влюбляется в ветеринара Смирнина и с жаром начинает жить его интересами, заботами и обязанностями.
Каждый раз любовь Оленьки совершенно искренна. Душечка далека от всякого притворства. Будучи замужем за Ку-киным, она говорит, что «получить истинное наслаждение и стать образованным и гуманным можно только в театре», и действительно верит в это, хотя ее «театральная» жизнь ограничивается лишь хлопотами о буфете, кассе и выдаче жалованья актерам. Став женой Пустовалова, она чистосердечно утверждает: «Нам с Васечкой некогда по театрам ходить. Мы люди труда, нам не до пустяков. В театрах этих что хорошего?»
Вся жизнь Душечки представлена в рассказе как последовательно сменяющие друг друга повторяющиеся циклы. Она переживает одни и те же душевные состояния: влюбленность до самозабвенья — внезапная утрата возлюбленного, а вместе с ним и смысла жизни — новая любовь, новые интересы и увлечения, обретение нового смысла… При всей видимости активности и движения существование героини фактически стоит на месте, а точнее, движется по кругу. Душечка ничего не теряет и ничего не обретает, ибо мир предельно замкнут и ограничен. Вся ее беда в том, что она не обладает тем ядром, которое не зависит от конкретной обстановки, и становится совершенно беспомощной и слабой, оказавшись лицом к лицу с реальной жизнью.
Повествование касается прошлого Душечки, и только в финале, где речь идет о последней, теперь уже материнской любви Оленьки, появляются глаголы настоящего времени. История жизни героини показана для того, чтобы осветить ее настоящее. Не будь того, что уже прошло перед читателем, история привязанности Душечки к сыну ветеринара могла бы быть воспринята иначе. Но здесь снова повторяется то, что было раньше: Душечка трогательна в своих проявлениях заботы о Сашеньке, но и смешна, то и дело повторяя вслед за ним какую-нибудь фразу из учебника географии. В своих мечтах о будущем она, как и всегда, не думает о том, что будет с ней самой, все ее мысли направлены на Сашу, когда он вырастет и «станет доктором или инженером», будет иметь собственный большой дом, лошадей, коляску, женится и у него родятся дети».Существование Душечки носит парадоксальный характер: она может жить своей жизнью только ради кого-то другого. Для нее это и уход от реальной жизни, и единственный способ приобщения к действительности… В этом ее беда, но вместе с тем и спасение. Отказ от себя и полная самоотдача — это одновременно и жертва, и вынужденная мера, продиктованная практической необходимостью (ведь иначе она просто не может!), а значит, и проявление эгоизма! Ее трагедия носит черты абсурда, ибо ее жизнь проходит в замкнутом круге, а по отношению к себе самой она одновременно выступает в двух ролях: господина и раба.
В моем сочинении я покажу, как проблема счастья поставлена в рассказах А. П. Чехова, как она им раскрывается. Поставив проблему счастья людей — важнейшую проблему человеческого общества, Чехов ставит вопрос о необходимости изменения общества, в котором честные люди не могут быть счастливы. Но он не указывает способы изменения общества, а лишь говорит, что дальше так жить нельзя.
Прежде всего обратимся к героям рассказов Чехова. За редким исключением («Черный монах») это люди самых распространенных профессий: учителя, чиновники, врачи и т. д. То, что эти люди не выделены ничем, кроме того, что их жизнь описывает Чехов, позволяет считать, что жизнью, которую ведут герои Чехова, живет большинство людей его времени. Посмотрим, какова эта жизнь. Она явно не наполнена из ряда вон выходящими событиями.
Один день похож на другой, год сменяется следующими, но ничего не меняется («Ионыч»). Неизменность, обыденность жизни обусловливает краткость чеховских рассказов. Ему не о чем много писать. Важные события, меняющие жизнь героев, происходят редко, а те, что происходят, часто уводятся Чеховым из действия. Например, самоубийство Треплева в пьесе «Чайка» или дуэль в «Трех сестрах». В неизменной жизни люди редко находят счастье — им трудно это сделать, так как для этого нужно преодолевать неизменность и обыденность. Не все могут это сделать. Возьмем, к примеру, рассказ «О любви». Герои рассказа не могут признаться друг другу в любви, хотя знакомы они немало лет, семья героини уже привыкла к частым приходам любящего ее человека. Признание происходит лишь тогда, когда наступает разлука, когда счастье, которое могло прийти к героям давно, показывается на мгновение, чтобы исчезнуть навсегда. В рассказе «Дама с собачкой» счастье — это любовь.
В силу того, что герои рассказа состоят в браке, они не могут встречаться открыто. Но они любят друг друга и хотят преодолеть все преграды, которые стоят на пути их любви. Однако что-то мешает им. Развод в конце XIX века уже не представлял чрезвычайных сложностей. Все остальное сами герои считали несущественным. Но заканчивается рассказ, а герои стоят и не могут найти решение: «И казалось, что еще немного — и решение будет найдено, и тогда начнется новая, прекрасная жизнь…» «Что-то», что мешало соединиться любящим друг друга людям, было внутри них. Счастье не приходило к людям из-за них самих. Но иногда герои Чехова находят свое счастье, достигают своей цели. Но что это за счастье? Счастлив Николай Иванович Чимша-Гима-лайский, купивший дом в деревне и имеющий возможность кушать каждый день крыжовник, располневший и обрюзгший так, что «того и гляди, хрюкнет в одеяло». Это скотское «счастье» , вызывающее только отвращение. А какой ценой заплатил Николай Иванович за это « счастье « ? Он превратился в скупого, мелочного человека, женился на некрасивой вдове только потому, что «у ней водились денежки». Держа впроголодь себя и жену, он копил, копил деньги, клал их в банк. Жена его не выдержала такой жизни и через три года после свадьбы умерла. Однако Чимша-Гималайский не задумывался о том, какой ценой он добивается исполнения своей мечты. Пройдя через все, он купил себе домик в деревне, посадил крыжовник и начал «новую» жизнь. Чехов неограничивается тем, что говорит нам, до какой жизни дошел Николай Иванович.
Страница: [ 1 ] 2
Рассказ «Душечка» Антон Павлович Чехов написал в 1899 г. Антон Павлович Чехов замыслил написание этого рассказа для того, чтобы высмеять мещанский быт, никчемное и бездумное существование человека. Героиня этого рассказа наделена достаточно ограниченным внутренним миром, у нее простые потребности в жизни и примитивные переживания. Чехов так описывает ее: «Это была тихая, добродушная, жалостливая барышня с кротким мягким взглядом, очень здоровая». Имя ее было Ольга Семеновна или Оленька, но чаще ее звали Душечка.
В рассказе Антон Павлович Чехов удивительно тонко и органично переплел тонкую иронию и человечность. Чехов попытался открыть перед читателем внутренний мир героини, но при этом автор испытывает сожаление, потому что он представляет нам пустого человека.
Главная героиня рассказа «Душечка» обладала редким качеством: если она кого-то полюбила, то всегда становилась продолжением объекта своей любви; она всегда жила его заботами, мыслями и интересами. Но, к большому сожалению, своих забот, мыслей и интересов у нее не было.
Антон Павловйч Чехов открыто подшучивает над Душечкой, когда описывает ее первого мужа. За что она могла полюбить Кукина? «Кукин, антрепренер и содержатель увеселительного сада «Тиво- ли»… Он был мал ростом, тощ, с желтым лицом, с зачесанными височками, говорил жидким тенорком,И когда говорил, то кривил рот; и на лице всегда у него было написано отчаяние…» После того как Ольга Семеновна стала женой Кукина, она уже никогда не говорила про себя в единственном числе, а говорила только «мы с Ванечкой». Жили они в ладу. Она сидела в кассе, посещала репетиции и при любом удобном случае говорила своим знакомым, повторяя слова Ванечки: «получить истинное на- слаждение и стать образованным и гуманным можно только в театре». Это счастье, по мнению Чехова, мещанское, и оно совершенно безоблачно. Но судьба не была благосклонна к Душечке: ее «Ванечка» скоропостижно умирает и оставляет безутешную вдову.
Но горе Ольги Семеновны (или просто Душечки) короткое, проходит немного более чем три месяца, и она влюбляется в своего соседа — в Пустовалова, который служит управляющим на лесном складе. Став женой Василия Андреевича Душечка с утра до вечера сидела в конторе, писала счета и отпускала товар. Теперь Душечка стала смотреть на мир глазами своего нового мужа: «Нам с Васич- кой некогда по театрам ходить, мы люди труда, нам не до пустяков. В театрах этих что хорошего?» А. П. Чехов просто иронизирует над Ольгой Семеновной, ведь совсем недавно героиня была просто влюблена в театр. Но судьба вновь преподносит ей неприятный сюрприз: Пустовалов умер, и Оленька вновь вдова.
На этот раз Душечка проходила в трауре шесть месяцев и вновь полюбила. В этот раз объектом ее любви становится ветеринар Смирнин, который был женат, но по причине размолвки с женой жил один. Он снимал у Ольги Семеновны комнату во флигеле.
В городе, в котором жила Душечка, узнали об этом после того, как, «встретясь на почте с одной знакомой дамой, она сказала:
— У нас в городе нет правильного ветеринарного надзора…»
Ветеринара она звала «Володичкой». Однако счастье ее длилось недолго. Полк, в котором он служил, перевели, и он уехал навсегда. В итоге Душечка осталась одна. В душе ее «и пусто, и нудно, и отдает полынью…» Она постарела и подурнела.
Как диетологи относятся к зеленому кофе? ВРАЧИ раскрыли правду о “Зелёном кофе”!
Она постепенно стала сытой и скучающей мещанкой, которая только тогда живет, когда есть, о ком заботиться, есть кому «подарить» свою любовь. Неприятность такой жизни очевидна. Но А. П. Чехов не высказывает своего отношения к героине, а постепенно старается подвести читателя к пониманию своей авторской позиции. Он никогда не навязывает никому своего мнения. Многие поколения читателей расставляют для себя свои акценты в характере Душечки, выделяют для себя положительные и отрицательные черты в ее характере.
На первый взгляд кажется, что темы Душечки исчерпана. Такое мещанское счастье развенчано. Ее жизнь, которая лишена стремления к цели, бессмысленна. Антон Павлович Чехов противопоставляет ее героиням из «Трех сестер», «Невесты», «Вишневого сада».
Но Антон Павлович Чехов заложил в душу Душечки неисчерпаемый потенциал, с ее потребностью любить и быть нужной хоть кому-нибудь. М. Горький, характеризуя такой гуманизм Чехова, говорил: «Его скорбь о людях очеловечивает и сыщика, и грабителя-лавочника, — всех, кого она коснется».
Такой потенциал любви Ольги Семеновны полностью реализуется тогда, когда вышедший в отставку ветеринар селится у нее вместе с сыном и женой. И именно сын ветеринара, Саша, становится объектом ее большой и в то же время бескорыстной любви. «Оленька поговорила с ним, напоила его чаем, и сердце у нее в груди стало вдруг теплым и сладко сжалось, точно этот мальчик был ее родной сын». Саша пошел в гимназию. И ни одна из ее привязанностей из прошлого не была так глубока.
Своей кульминации рассказ «Душечка» достигает в конце. Саша живет у Ольги Семеновны. «За этого чужого ей мальчика, за его ямочки на щеках, за картуз она отдала бы всю свою жизнь, отдала бы с радостью, со слезами умиления». Жизнь ее пуста, если ей не о ком заботиться. «…Мать требует Сашу в Харьков… О господи!» Она в отчаянии; у нее холодеют голова, ноги, руки, и кажется, что несчастнее ее нет человека во всем свете. Но проходит еще минута, слышатся голоса; это ветеринар вернулся домой из клуба. «Ну, слава богу»,— думает Оленька. От сердца мало-помалу отстает тяжесть, опять становится легко; она ложится и вспоминает о Саше, который «спит крепко…»
Та ли это Душечка, а может это совсем другой человек?
Душечка, в образе которой Антон Павлович Чехов, задумал осмеять «пошлость пошлого человека», вырастает в конце рассказа в героиню, которая вызывает сочувствие.
Чехов очень часто недоумевал, почему его комедии вызывают не приступы смеха, а слезы.
Такую особенность таланта А. П. Чехова отметил Л. Н. Толстой. Он сравнивает Чехова с библейским жрецом Валзамом, который хотел проклясть народ, но вместо проклятия благословил, ибо Бог тронул уста его. То же произошло и с А. П. Чеховым: он хотел высмеять человека с нищей душонкой, но правда созданного его талантом характера оказывается сильнее этого замысла.
Текст сочинения:
Удивительно переплетаю?ся в ?ворчестве Антона Павловича Чехова < н?ира и глубокая человечность. Что может быть смешнее Душечки душевно ленивой, начисто лишенной самостоятельности мысли и чувства? Писатель рассказывает о ее жизни невозму?имо спокойным тоном, но это еще больше усиливает сатирическую *:троту повествования. Тончайшими средствами раскрывает он образ чело-ока, почти механически, как эхо, повторяющего чужое мнение. Мы читаем * первом браке героини: После свадьбы жили хорошо. Она сидела у него в ;ассе, смотрела за порядками в саду, записывала расходы... И как будто вполне серьезно звучи? это чеховское жили хорошо. Но счастье продлилось недолго. Оленька овдовела. Горевала искренне и бурно, но недолго. Вскоре опять вышла замуж. Пустовалов и Оленька, поженившись, жили хорошо... Только она теперь сиди? не в кассе увеселительного сада, а на лесном складе. И одно только подчеркнуто монотонное, дословно повторяющееся жили хорошо, одинаковое и для первого и для второго брака, тонко, незаметно и настойчиво намекает на однообразие, мнимую заполненность жизни Душечки, удовлетворенной маленьким, жалким счастьем. Характерная чеховская деталь: ее первый муж, содержатель увесе-чительного сада, все время страдает из-за погоды раз дождь, не будет посетителей. И по поводу первого дня медового месяца автор как бы мимоходом замечает: Он был счастлив, но так как в день свадьбы и потом ночью шел дождь, то с его лица не сходило выражение отчаяния. А потом уже следую? строки о том, что жили хорошо. Чехов умеет неожиданно повернуть слово, определение, образ так, что похвала вдруг оборачивается насмешкой, одобрение иронией, благополучие оказывается застоем, а счастье дремотным существованием. Однако ошибся бы тот, кто свел бы все содержание Душечки к убийственной издевке и разоблачению. Героиня остается одна. Раньше, когда она была женой управляюще-, складом, ей снились горы досок и теса. А теперь она гляди? безуча-гно на свой пустой двор. И такая же пустота в ее сердце. Ей нечем жить, у нее нет мнений. А она не может без привязанности, без человека, которому она отдала бы без остатка свою маленькую душу. При всей духовной ограниченности она все-таки человечнее своих деловых, вечно озабоченных, занятых суетных спу?ников жизни проклинающего дождь и разорение Кукина, степенного лесоторговца, ветеринара, умеющего говорить только о болезнях и бойнях. И когда у нее поселяется чужой ребенок, она сразу же испы?ывает к нему, как к родному, матерински теплое чувство, смотри? на него с умилением, жалостью, любовью и восторженно повторяет вслед за ним: Островом называется часть суши... Это, пишет Чехов, было ее первое мнение, которое она высказала.... Можно ли назвать э?у сцену только сатирической и не заметить, что тонкая насмешка слита здесь с грустью и горьким сочувствием героине с ее доброй, несуразной, непросветной душой? Душечка для Чехова не совсем потерянное и безнадежное существо. Она мещанка, но сколько сокрыто в ней любви и доброты, которые она с радостью и щедро дари? людям. В наш технический век, когда слишком много жестокости и эгоиз^ ма, я думаю, неплохо бы позаимствовать у чеховской Душечки ее сер дечности, доброты и душевного тепла, которые она так щедро дарил^ окружающим, находя в этом свое счастье. Права на сочинение ""ДУШЕЧКА"" принадлежат его автору. При цитировании материала необходимо обязательно указывать гиперссылку на Реф.рф
Удивительно переплетаются в творчестве Антона Павловича Чехова сатира и глубокая человечность.
Что может быть смешнее Душечки — душевно ленивой, начисто лишенной самостоятельности мысли и чувства? Писатель рассказывает о ее жизни невозмутимо спокойным тоном, но это еще больше усиливает сатирическую остроту повествования. Тончайшими средствами раскрывает он образ человека, почти механически, как эхо, повторяющего чужое мнение. Мы читаем о первом браке героини: “После свадьбы жили хорошо. Она сидела у него в кассе, смотрела за порядками в саду, записывала расходы…”
И как будто вполне серьезно звучит это чеховское “жили хорошо”. Но “счастье продлилось недолго”. Оленька овдовела. Горевала искренне и бурно, но недолго. Вскоре опять вышла замуж. “Пустовалов и Оленька, поженившись, жили хорошо…” Только она теперь сидит не в кассе увеселительного сада, а на лесном складе. И одно только подчеркнуто монотонное, дословно повторяющееся “жили хорошо”, одинаковое и для первого и для второго брака, тонко, незаметно и настойчиво намекает на однообразие, мнимую заполненность жизни Душечки, удовлетворенной маленьким, жалким счастьем.
Характерная чеховская деталь: ее первый муж, содержатель увеселительного сада, все время страдает из-за погоды — раз дождь, не будет посетителей. И по поводу первого дня медового месяца автор как бы мимоходом замечает: “Он был счастлив, но так как в день свадьбы и потом ночью шел дождь, то с его лица не сходило выражение отчаяния”. А потом уже следуют строки о том, что “жили хорошо”.
Чехов умеет неожиданно повернуть слово, определение, образ так, что похвала вдруг оборачивается насмешкой, одобрение — иронией, благополучие оказывается застоем, а счастье — дремотным существованием. Однако ошибся бы тот, кто свел бы все содержание “Душечки” к убийственной издевке и разоблачению. Героиня остается одна. Раньше, когда она была женой управляющего складом, ей снились горы досок и теса. А теперь она глядит безучастно на свой пустой двор. И такая же пустота — в ее сердце. Ей нечем жить, у нее нет мнений. А она не может без привязанности, без человека, которому она отдала бы без остатка свою маленькую душу. При всей духовной ограниченности она все-таки человечнее своих деловых, вечно озабоченных, занятых суетных спутников жизни — проклинающего дождь и разорение Кукина, степенного лесоторговца, ветеринара, умеющего говорить только о болезнях и бойнях.
И когда у нее поселяется чужой ребенок, она сразу же испытывает к нему, как к родному, матерински теплое чувство, смотрит на него с умилением, жалостью, любовью и восторженно повторяет вслед за ним: “Островом называется часть суши…” Это, пишет Чехов, “было ее первое мнение, которое она высказала…”.
Можно ли назвать эту сцену только сатирической и не заметить, что тонкая насмешка слита здесь с грустью и горьким сочувствием героине с ее доброй, несуразной, непросветной душой?
Душечка для Чехова не совсем потерянное и безнадежное существо. Она мещанка, но сколько сокрыто в ней любви и доброты, которые она с радостью и щедро дарит людям.
В наш технический век, когда слишком много жестокости и эгоизма, я думаю, не плохо бы позаимствовать у чеховской
Душечки ее сердечности, доброты и душевного тепла, которые она так щедро дарила окружающим, находя в этом свое счастье.
?
Удивительно переплетаются в творчестве Антона Павловича Чехова сатира и глубокая человечность.
Что может быть смешнее Душечки — душевно ленивой, начисто лишенной самостоятельности мысли и чувства? Писатель рассказывает о ее жизни невозмутимо спокойным тоном, но это ещё больше усиливает сатирическую остроту повествования. Тончайшими средствами раскрывает он образ человека, почти механически, как эхо, повторяющего чужое мнение. Мы читаем о первом браке героини: “После свадьбы жили хорошо. Она сидела у него в кассе, смотрела за порядками в саду, записывала расходы…”
И как будто совершенно серьезно звучит это чеховское “жили хорошо”. Но “счастье продлилось недолго”. Оленька овдовела. Горевала от души и бурно, но недолго. Вскоре опять вышла замуж. “Пустовалов и Оленька, поженившись, жили хорошо…” Только она теперь сидит не в кассе увеселительногосада, а на лесном складе. И одно только подчеркнуто монотонное, дословно повторяющееся “жили хорошо”, одинаковое и для первого и для второго брака, тонко, незаметно и настойчиво намекает на однообразие, мнимую заполненность жизни Душечки, удовлетворенной маленьким, жалким счастьем.
Характерная чеховская деталь: ее первый муж, содержатель увеселительного сада, все час страдает из-за погоды — раз дождина, не будет посетителей. И по поводу первого дня медового месяца автор как бы мимоходом замечает: “Он был счастлив, но так как в день свадьбы и потом ночью шел дождина, то с его лица не сходило выражение отчаяния”. А потом уже следуют строки о том, что “жили хорошо”.
Чехов умеет неожиданно повернуть слово, определение, образ так, что похвала вдруг оборачивается насмешкой, одобрение — иронией, благополучие оказывается застоем, а счастье — дремотным существованием.
Однако ошибся бы тот, кто свел бы все содержание “Душечки” к убийственной издевке и разоблачению.
Героиня остается одна. Раньше, когда она была женой управляющего складом, ей снились горы досок и теса. А теперь она глядит безучастно на свой пустой двор. И такая же пустота — в ее сердце. Ей нечем существовать, у нее нет мнений. А она не может без привязанности, без человека, которому она отдала бы без остатка свою маленькую душу. При всей духовной ограниченности она все-таки человечнее своих деловых, вечно озабоченных, занятых суетных спутников жизни — проклинающего дождина и разорение Кукина, степенного лесоторговца, ветеринара, умеющего вещать только о болезнях и бойнях.
И когда у нее поселяется чужой ребенок, она сразу же испытывает к нему, как к родному, матерински теплое чувство, смотрит на него с умилением, жалостью, любовью и восторженно повторяет вдогонку за ним: “Островом называется часть суши…” Это, анонсирует Чехов, “было ее первое мнение, которое она высказала…”.
Можно ли назвать эту сцену только сатирической и не подметить, что тонкая насмешка слита тут с грустью и горьким сочувствием героине с ее доброй, несуразной, непросветной душой?
Душечка для Чехова не совсем потерянное и безнадежное существо. Она мещанка, но сколько сокрыто в ней любви и доброты, которые она с радостью и щедро дарит людям.
В наш технический век, когда слишком много жестокости и эгоизма, я думаю, не плохо бы позаимствовать у чеховской
Душечки ее сердечности, доброты и душевного тепла, которые она так щедро дарила окружающим, находя в этом свое счастье.