Сочинение на тему художественные особенности в слове о полку игореве
11 вариантов
Художественные особенности. «Слово о полку Игореве» — сложное, уникальное в художественном отношении произведение. Это не стихи, но и не обычная проза, поскольку она ритмически организована, наполнена тончайшей звукописью и тем самым похожа на стихи — недаром существует множество стихотворных переложений этого произведения.
Среди жанров древнерусской литературы (летописи, поучения, «хождения», жития святых, воинская повесть) слово выделяется как произведение церковного и светского красноречия, торжественная речь. Но «Слово о полку Игореве» соединяет в себе черты нескольких традиционных жанров — воинской повести, героической песни и ораторской прозы. Кроме того, оно наследует черты, присущие устному народному творчеству, в частности, жанрам «плача» (оплакивание печальных событий) и «славы» (прославление князей). А сочетание лирического и эпического начал создают поистине неповторимый художественный сплав, делающий «Слово» уникальным памятником древнерусской и в целом мировой художественной литературы.
Все эти разнообразные стилистические элементы находят свое отражение в поэтическом языке «Слова». Так, в нем широко используется военная терминология («копье преломить» — одержать победу); элементы ораторского красноречия (обращения — «Братие и дружино!», «Яр Тур Всеволод!», «О Донец!»; риторические вопросы и восклицания — «Не ваши ли воины золочеными шлемами по крови плавали?»; многочисленные повторы — рефрен «О Русская земля! ты уже за холмом!).
Тесно связано «Слово» и с фольклорной традицией. Это проявляется в использовании песенной символики (князья — «солнце», Ярославна плачет «кукушкой», Игорь летит «соколом»); постоянных эпитетов («борзые кони», «чистое поле»; «сизый орел»); народнопоэтических сравнений (битва сравнивается с посевом, который печалью восходит по Русской земле, или со свадебным пиром, где воинам-сватам недостает кровавого вина).
Звуками, звонами, пением переполнено все «Слово» («кони ржут, «трубы трубят», «скрипят телеги»); не менее оно насыщено и всем многоцветием красок («черные тучи», «серебряные струи», «красные щиты»).
Но особенно широко в «Слове» используется фольклорный прием одушевления и олицетворения сил природы, что отражает идущее от времен язычества представление о единстве природного и человеческого мира. Природа здесь не фон исторических событий, а действующее лицо. Исторический факт — затмение солнца — в летописи интерпретируется как знак Божьего гнева, а в «Слове» солнце само активно действует против князя Игоря и его войска. Ярославна вместо христианской молитвы обращается к природным силам — Ветру, Днепру, Солнцу, разговаривая с ними как с живыми существами, принимающими активное участие в судьбе ее мужа. Кажется, что автор «Слова» помнит времена «трояновы», когда славяне поклонялись Солнцу, Днепру и Ветру. В этом контексте не кажется странным и одушевление отвлеченных понятий: мы встречаем здесь и Деву Обиду с лебедиными крылами, и зловещего Дива, и Карну — олицетворение скорби и плача. Какие-то мифические черты проглядывают и в образе Бояна, словно он действительно может обернуться и орлом, и сизым волком, и белкой.
Все это свидетельствует о том, что ко времени создания «Слова» древнерусская литература накопила большой творческий опыт и достигла художественной зрелости. «Слово о полку Игореве» по праву признается памятником мирового значения и стоит в ряду шедевров мировой средневековой литературы.
«Слово о полку Игореве» – выдающийся памятник литературы Древней Руси. По многим параметрам его можно назвать шедевром, равного которому нет во всем искусстве мирового Средневековья.
Так, например, уникален жанр «Слова». Сам автор называет свое произведение и повестью, и словом, и песнью: «Начать древним складом Печальную повесть о битвах Игоря», «Начаться же сей песни…» и т.д. Современные же исследователи считают, что «Слово» является памятником ораторского красноречия, героической поэмой, военной повестью и песнью одновременно.
Таким образом, получается, что «Слово о полку Игореве» является произведением, «выпадающим» из традиционной системы жанров, стоящим на грани литературы и фольклора. Оно является уникальным жанровым образованием, не имеющим аналогий во всей эпической традиции Средневековья.
То же самое касается и художественных особенностей этого произведения. Поэтика «Слова» – явление удивительное. Прежде всего, это касается широты и разнообразия используемых неизвестным автором средств и приемов как устного народного творчества, так и книжной культуры своего времени.
В основе поэтики «Слова» лежит прием контраста. Он прослеживается на всех уровнях этого произведения. Контрастные эпитеты, метафоры, другие художественные средства используются здесь для противопоставления персонажей, их внешних и внутренних характеристик, действий, для выражения патриотической идеи песни.
Так, в «Слове» противопоставляется политика князей Святослава и Олега Гориславича. Святослав, великий князь Киевский, успешно воевал против половцев, защищал родную землю от разорения, приумножал ее богатства:
Гроза был Святослав!
Притрепетал он врагов своими сильными битвами
И мечами булатными;
Наступил он на землю Половецкую…
Олег Гориславич же вел иную политику:
Тогда при Олеге Гориславиче сеялось и вырастало междоусобием.
Погибала жизнь Даждьбожиих внуков,
Во крамолах княжеских век человеческий сокращался.
Построив такое противопоставление, автор выражает свое мнение по поводу политики русских князей, наглядно показывает, к чему ведет каждый из способов правления, выражает свой идеал – объединение всех русских земель и прекращение раздоров, консолидация против внешнего врага.
С той же целью противопоставляются в «Слове» походы Святослава и Игоря, вернее, их результаты:
Так-то сии два храбрые Святославича,
Игорь и Всеволод, раздор пробудили,
Едва усыпил его мощный отец их,
Святослав грозный, великий князь киевский…
Кроме того, по контрасту в произведении даны образы русских князей и половцев. Если Игорь, в любом случае, как представитель русских, – «свет-светлый», то половец Гзак – «черный ворон», «поганый половец» и т.д.
Кроме приема контраста, в «Слове» широко распространен символический полифонизм. Этот прием проявляется в том, что каждому устойчивому образу в произведении придается символическое значение. Так, Святослав в Киеве, после того, как ему приснился вещий сон, произносит «золотое слово». Эпитет «золотой» связан с тем, что это «слово» содержит ценнейшую идею примирения русских князей и объединения русских земель. Кроме того, в произведении часто фигурируют такие символические образы, как «золотое стремя», «золотой престол» и т.д.
Неизвестный автор использует в «Слове» и принцип «панорамного зрения», совмещая в изложении события, происходящие на огромной удаленности друг от друга, как бы возвышаясь над миром и героями. То он описывает страшную битву русских с половцами, то тут же переносится в престольный Киев, к великому князю Святославу и придворным боярам, то описывает плач княгини Ярославны в Путивле и т.д.
Принцип «панорамного зрения» тесным образом связан с многоголосьем «Слова» – приемом, позволяющим представить события и дать им оценку с разных сторон. Мы видим, что на поражение Игоря откликнулись «голоса» Святослава, Ярославны, Киева и Чернигова, русских женщин, крымских готов, бояр и т.д.
Кроме того, в этом произведении используется особая форма организации художественного времени и пространства – они здесь как бы символизированы. Помимо этого, пространство в «Слове» легко, динамично и «сгруппировано»: герои реагируют на события массами, группами (немцы, греки, морава, русские жены, «готские красные девы» и т.д.)
Язык «Слова» образен и ярок, насыщен разнообразными средствами художественной выразительности. Так, в произведении очень много метафор: «кровавые зори свет поведают», «Черные тучи с моря идут, Хотят прикрыть четыре солнца», «Идти дождю стрелами с Дону великого!», «Тоска разлилась по Русской земле, Обильна печаль потекла среди земли Русския», «Вслед за ним крикнули Карна и Жля и по Русской земле поскакали, Мча разорение в пламенном роге!» и др. Много в «Слове» и олицетворений: «И ветры, Стрибоговы внуки, Веют с моря стрелами», «Стяги глаголют!» и т.д. Есть здесь и эпитеты: «Ярый тур Всеволод!»; постоянные эпитеты: «на златом престоле», «милой супруги своей Глебовны красныя», «златое стремя»; сравнения, в том числе, и постоянные: «Сами скачут, как серые волки в поле»; древнерусские формы слов: «граяли враны».
Таким образом, художественные особенности «Слова о полку Игореве» можно назвать выдающимися. Неизвестный древнерусский автор синтезировал в своем произведении приемы устного народного творчества и книжной словесности, создав уникальный по метафоричности, силе образов, красоте и величии идеи произведение. На мой взгляд, «Слово о полку Игореве» по праву входит в сокровищницу мировой литературы.
Созданное восемь веков назад гением русского народа, «Слово» сохраняет значение немеркнущего образца для современности, для будущего – и своим мощным патриотическим звучанием, и неисчерпаемым богатством содержания, и неповторимой поэтичностью всех своих элементов.
Для Древней Руси очень характерен динамический стиль. Он оказывается в архитектуре, в живописи и литературе. Это стиль, в пределах которого всё наиболее значимое и красивое представляется величественным. Летописцы, авторы житий, церковных слов смотрят на мир как бы с большой высоты или с большого удаления. В этот период развито стремление подчёркивать огромность расстояний, показывать удалённые друг от друга географические пункты, придавать большое значение различиям общественного положения действующих лиц, создавать произведения, рассчитанные на вечность. Произведения должны были символизировать что-то большое, значительное, «вечное», напоминать о нём.
Вот почему в летописях действие перебрасывается из одного географического пункта в другой, находящийся в другом конце Русской земли. Рассказ о событии в Новгороде сменяется рассказом о событии во Владимире или в Киеве, далее упоминается событие в Смоленске или Галиче. Особенность эта соответствовала самому духу исторического повествования. Она захватывала читателя, увлекала за собой в даль истории. Каждое действие воспринимается как бы с огромной высоты. Благодаря этому битва Игоря с половцами приобретает всесветные размеры; чёрные тучи, символизирующие врагов Руси, идут от самого моря, хотят прикрыть четыре солнца. Дождь идёт стрелами с Дона великого. Ветры веют стрелами с моря. Море присутствует в «Слове», хотя и было далеко от места битвы. Битва как бы наполняет собою всю степь до самого моря, до далёкой Тмуторокани.
«Слово о полку Игореве» постоянно говорит о славе, и именно в этих широчайших географических размерах. От войска Романа и Мстислава дрогнула земля и многие страны-хинова, литва, ятвяги, деремела, и половцы копья свои повергли и головы свои склонили под те мечи булатные. Князю Святославу Киевскому поют славу немцы и венецианцы, греки и моравы. Пространственные формы приобретают в «Слове» и такие понятия, как «тоска», «печаль», «гроза»: они текут по Русской земле, воспринимаются в крупных географических переделах почти как нечто материальное.
Характерная черта в мироощущении людей этого времени — восприятие малого как некое уменьшенной схемы большого. Человек-это «малый мир». Жизнь человека – это «малая жизнь», «малая» по сравнению с большой и «настоящей» — вечной, которая предстоит за гробом.
Человеческая мысль не имеет определённого местопребывания в человеческом теле (в голове или сердце), а способна возвышаться до парения в небе, под облаками и оттуда созерцать мир. В сердце сосредотачивались только страсти и воля: гнев, любовь, желание чего-либо, храбрость, но самоотречение требовало молитвенного возвышения , так же как и всякая возвышенная мысль. Мысль человека парит, летит с огромной скоростью, достигает неба: «летая умомъ подъ облакы».
На фоне таких представлений о человеческом уме, о мысли образы ума и мысли, которые летают, мысли, способные уносить ум «на дело» или мерить поля в «Слове о полку Игореве», характерны для XII века.
«Большой мир» и «малый мир», «вечность» и «малое время» (т.е. человеческая жизнь) – как в этих противопоставлениях определяются различия? Только ли здесь различие в величине, в протяжённости, в длительности? Нет! Различие здесь еще в том, что «большой мир», «большое время» — вечность – принадлежат к абсолютным ценностям. К большому стремится малое. Малое ценно только постольку, поскольку оно имеет отношение к большому, заключает в себе элементы большого, является его символом. В сей малой жизни, на «этом свете», в человеческой истории следует искать и открывать элементы большого, т.е. стремиться заслужить вечную жизнь по смерти, в истории усматривать только то, в чём проявляется воля божья, в чём можно найти элементы «священной истории». «Большое» и «малое», «вечное» и «временное» не равноценны. Напротив, малое, временное ценно только постольку, поскольку в нём заключены элементы большого и вечного. Именно этим и объясняется внимание ко всему огромному, восхищение пространствами, расстояниями, размерами, длительностью во времени, постоянное обращение к прошлому и стремление увековечить то, что наиболее ценно с точки зрения этого сознания в настоящем. Мысль человека, его ум как бы отделяется от него и «носится» под облаками, поднимается высоко в поднебесье.
Очень характерно для средневековья и для Древней Руси и другое противопоставление: «своё – чужое», «знаемое — незнаемое», «христианское — языческое». Это противопоставление сказывается в названии «чужих» народов – они «незнаемые», они «немцы» — немые, их страна «незнаемая», они приходят «из невести». Характерно, что и для «Слова о полку Игореве» « поле» — «незнаемое», в нём идут войска «неготовыми дорогами», но природа на стороне русских.
Быстрота передвижения – это символ власти над пространством, в котором князь передвигается. Быстрота похода – символ овладения пространством.
Это очень характерно для «Слова о полку Игореве». Действующие лица переносятся в нём с большой быстротой: постоянно в походе Игорь, парадируют в быстрой езде «кмети» — куряне, в постоянных быстрых переездах Олег Гориславич и Всеслав Полоцкий. Всеслав, обернувшись волком, достигает за одну ночь Тмуторокани, слышит в Киеве колокольный звон из Полоцка. Неподвижен великий князь Святослав Киевский, но его «золотое слово» обращено из Киева «на горах», где он сидит, ко всем русским князьям. Движется не он, но зато всё движется вокруг него. Он господствует над движением русских князей, управляет движением. Тоже и Ярослав Осмомысл: он высоко сидит в Галиче на своём златокованом столе, но его железные полки подпирают горы Угорские, он мечет бремены чрез облаки, рядит суды до самого Дуная, грозы его по землям текут, и он отворяет врата Киеву. В таком же положении изображен и Всеволод Суздальский, готовый вычерпать шлемами Дон, расплескать вёслами Волгу, полететь к Киеву. Великий князь неподвижен, но он среди движения, центр этого вихревого движения. Это положения князей – типичная черта исторического стиля XI-XIII веков. Церемониальность – одно из проявлений древности. Образ князя, высоко сидящего на престоле, подчёркивает ещё одну дистанцию – дистанцию феодально-иерархическую между ним и остальными князьями.
Ещё одна дистанция характерна для этого произведения : это дистанция во времени, дистанция историческая. В литературе господствует интерес к истории.
Для того, чтобы опоэтизировать события, современные автору «Слова», последний привлекает русскую историю – главным образом XI века. События XII века для этой цели не годятся. Свои поэтические сопоставления автор «Слова о полку Игореве» делает с историей Олега Святославича и Всеслава Полоцкого, с битвой Бориса Вячеславича на Нежатиной Ниве, с гибелью в реке Стугне юноши князя Ростислава, с поединком Мстислава Тмутороканского и Редеди. Это все события XI века. Автор «Слова» вспоминает певца Бояна – также XI века. История XII века, предшествующая походу Игоря, как бы отсутствует в «Слове» — она не нужна. Она слишком близка к событиям Игорева похода.
В «Слове о полку Игореве» остро ощущается воздух русской истории. «Слово о полку Игореве» не называет точных дат тех или иных событий, что было обязательным для летописи, зато постоянно говорит о дедах и дедовской славе. Такое определение времени также часто встречается в летописях.
«Слово о полку Игореве» буквально наполнено проявлениями культа предков – дедов и прадедов, но по преимуществу через головы отцов. Оно и понятно, если принять во внимание характерную для этого времени особенность, требовавшую промежутка времени большего, чем его давало обращение к отцам и к их славе. В «Слове» постоянно говорится о дедах и внуках , о славе дедов и прадедов, об «Ольговом гнезде» (Олег – дед Игоря). Сам автор «Слова» — внук Бояна, ветры – «Стрибожи внуци». Ярослав Черниговский с подвластными ему войсками ковуев звонит в «прадедную славу», Изяслав Василькович «притрепал» славу деду своему Всеславу Полоцкому – внуки последнего призываются понизить свои стяги – признать себя побеждёнными в междоусобных бранях.
Важной чертой «Слова о полку Игореве» является церемониальность. Произведения литературы XI-XIII веков были церемониальны по формам своего применения, по художественным средствам, к которым литература прибегала, по темам, которые она для себя выбирала. Произведения литературы входили в церемониалы и вместе с тем церемониально оформляли изображаемое.
Не случайно в «Слове» так часто говорится о таких церемониальных формах народного творчества, как слава и плач. Боян поёт славу старому Ярославу и храброму Мстиславу, он свивает славы «оба полы сего времени» и исполняет славу «княземь» на своём струнном музыкальном инструменте. Славу поют иноземцы (немцы, венецианцы, греки и морава) великому Святославу. В «Слове» говорится о плаче русских жён, о пении славы девицами на Дунае, приводится плач Ярославны.
В «Слове о полку Игореве» куряне — «свъдоми къмети», ольговичи – «хороброе гнездо», полки Игоря «храбрые», полки Ярослава Осмомысла «железные».
Одна из сторон церемониальности – истовая неторопливость, «степенность» и своеобразная полнота в перечислении всего того, что участвует в церемонии. Эта полнота преследует цели не столько информационные, сколько украшающие и напоминающие присутствующим о том, что входит в церемонию.
Церемония – это процесс, некое длительное, разворачивающееся в пространстве и во времени действо – действо, содержание и последовательность которого могут быть заранее известны не только церемониймейстеру, но и присутствующим. Особенно важна поэтому в церемонии демонстрация равных или соподчинённых членов. В поминовениях умерших таково обычно перечисление мест, где они скончались, в восхвалениях – приводятся длинные перечисления заслуг, в молитвах – просьб, в изобличениях – пороков и грехов.
Красиво оружие воина, красиво всё, что связано с боевым конём, красива княжеская охота.
Образ воина, подобно Всеволоду буй-туру, «стоящего на борони», — это также по-своему представление о красоте.
Церемониальность многих сторон «Слова о полку Игореве» не совсем ясна для нас сейчас. Большинство обычаев забылось. Например, почему плачет Ярославна на «забралах» — не был ли обычаем плач на городской стене по погибшим в далёкой битве? Или, может быть, важнее то, что «забрала» эти находились на берегу реки Сейм? Ведь на берегу Днепра оплакивает мать своего сына Ростислава в «Слове о полку Игореве». В «Слове» «готские красные девы» поют на берегу моря, плещет «лебедиными крылы на синем море у Дону» дева Обида, «девици поютъ на Дунаи». Не было ли обычаем петь и плакать именно на берегу? Не потому ли «Слово» подчёркивает, что поражение войск Игоря произошло «на брезе быстрой Каялы», т.е. в месте скорби.
Обращу еще внимание на одну сторону военных образов «Слова». Битва, как известно, сравнивается в «Слове» с жатвой, и этот образ обычно сопоставляется с аналогичными образами народной поэзии.
Переходим теперь к охоте, и при этом соколиной. Восемь раз в «Слове о полку Игореве» употребляется образ сокола по отношению к князьям и воинам; образами охоты «Слово» буквально пронизано. Природа в «Слове» — это по преимуществу та природа, которая увидена глазами охотника.
Особому рассмотрению подлежат языческие образы «Слова».
Мифология «Слова» обладает определённой цельностью. Это не разрозненные верования и представления, а единый взгляд на мир, — взгляд как бы с одной точки зрения. А вместе с тем это мировоззрение находится в «Слове» на такой ступени своего «возраста», когда верования приобретают уже чисто эстетическое значение и эстетическую ценность. Автор «Слова» не убеждён в реальности своих языческих представлений – он прибегает к языческой мифологии с целью эстетизации своего повествования.
Что же взято из древнерусского язычества в художественную мифологию «Слова»? Прежде всего в неё взяты и высшие боги, и низшие. Как давно отмечено в литературе, Владимир I Святославич до своего официального принятия христианства делал попытку создать восточнославянский пантеон, объединить все русские княжества, установив общее почитание отдельных племенных богов. К этим высшим богам, собранным Владимиром в Киеве и знаменовавшим в своём сонме единство Руси, относятся и Перун, и Хорс, и Даждьбог, и Стрибог, и Симаргл, и Мокошь. В «Слове» отсутствует Перун, но Перун был богом новгородским, а Новгорода нет в обращении автора «Слова» ко всем русским княжествам. Здесь присутствуют старые родовые обиды Игоря на Новгород (его отец был изгнан из новгородского княжения). Отсутствует и бог Симаргл, и Мокошь – бог народа мокша – эрзя.
В целом высшая мифология «Слова» объединяет Русь в одну религиозную систему. Но то же самое делает и мифология низшая – вера в Землю и Род, в оборотней и силы природы. Этим русским божествам противостоит мифология «поля незнаемого» — Див, Тмутороканский болван и, может быть, некоторые другие представления и верования. Объединяет русскую и половецкую мифологии то, что обе служат как бы опорными вехами необычайно быстрых передвижений в «Слове». Все языческие боги и мифические существа служат в «Слове» быстроте передвижений, необычайной «звукопроводимости» мира «Слова», объединению событийному – прошлого и настоящего, связи дедов и внуков. Звери и птицы – волки, соколы, галки, вороны, лебеди – являются своего рода символами и образами быстроты, стремительности, демонстрируют связь людей и природы.
В этом «сверхпроводимом» мире ветер, тучи и моря и многочисленные реки составляют среду, в которой совершаются быстрые передвижения. Реки – это и границы каких-то стран, и символы самих этих стран, и аллегория горя и покаяния (как, например, Каяла).
Игорь только сравнивается с соколом, волком и горностаем. Если бы было иначе и он бы действительно оборачивался бы ими, он не мог бы поехать по возвращении из плена к Богородице Пирогощей. Оборотень – не христианин.
Так же точно, когда автор «Слова» утверждает, что Боян воскладает персты на златые струны и персты гонятся за лебедями, как соколы, — то и это только сравнение. На характер сравнения указывает и форма, в которой преподносятся в «Слове» некоторые из этих сравнений: «яко соколъ», «акы пардуже гнездо», «яко вихръ».
Фантастическая быстрота передвижения героев «Слова» — такой же художественный элемент, как и дальность расстояний, не мешающая услышать в Киеве пение дев на Дунае или звон колоколов в Половецке, — громкость и ясность звуков, заставлявшая князя Владимира затыкать уши в Чернигове, когда до него доносился звон стремени Олега из далёкой Тмуторокани.
Характерны для «Слова» и образы, связанные с земледелием. В «Слове» не просто существуют земледельческие образы, а присутствует в художественном переосмыслении весь земледельческий цикл: сев (поля, засеянные костями и политые кровью), всходы (они всходят тугою), прорастание (прорастают усобицами), жатва, молотьба и веяние («веют душу от тела»), ток – как образ поля сражения. Весь этот земледельческий цикл знаменует собой во всех случаях смерть, горе, гибель, и он как бы противостоит живому земледелию замершей жизни (пахари уже не «кикают» на лошадей). Этот мир незнаемый и мёртвый, в котором всё живое оборачивается своей изнаночной стороной. Перечисление русских князей в обращении к ним князя Святослава и автора «Слова» — это перекличка живых, ибо сами имена и названия делают Русь страной знаемой в противоположность «полю незнаемому», где нет городов и названий. Перекличка князей сама по себе как бы воскрешает Русь после понесённого ею поражения и делает возможным счастливое возвращение Игоря.
Синий цвет – это по преимуществу цвет смерти и неизвестности. Вот почему наступление половцев сопровождается синими молниями, а в сне Святослава, как бы предсказывающем его смерть и указывающем на гибель полков Игоря, упоминается синее вино, а готские девы поют о поражении русских на берегу синего моря.
Русские не только «знаемые» люди, но и знающие. Куряне – сведомые кметы, им знакомы яруги, пути им ведомы. Святослав Киевский знает всех русских князей – историю каждого. Игорь точно определил цель своего похода – переломить копьё в конце поля Половецкого (незнаемого) и дойти до Тмуторокани. Как по ведомой им земле скачут и носятся Олег и Всеслав. Владимир Старый и Ярослав Осмомысл посылают свои войска в далёкие походы. «Ведомость» русской земли связана со славой. Слава – это не столько знаменитость, сколько известность у потомков или у окрестных народов: немцев, венецианцев, греков и моравы.
Там, где искусство наполнено динамикой, там и история. Движение в пространстве едино с движением во времени. «Слово» проникнуто историзмом – не тем, к которому мы привыкли сейчас, а своим – средневековым.«Лирический беспорядок», который в «Слове» выражается в том, что автор постоянно обращается от современных событий к воспоминаниям о прошлом, не только знаменует собой «смятенность чувств» автора, как бы не владеющего ходом своих мыслей, взволнованного событиями и поэтому вынужденного давать себе передышку в обращениях к прошлому, но свидетельствует о том, что поэтичность современности может быть достигнута только путём её сопоставлений с прошлым.
Прошлое – это как бы фон, на котором развиваются события настоящего и создаётся историческая глубина, историческая перспектива – необходимое условие для осознания современности, достойной прославления, увековечения.
Каждое событие настоящего имеет как бы еще одно измерение – в историческом прошлом.». Тем самым достигается своеобразное понимание той эпохи и происходящего в настоящем.
Каждый князь существует не сам по себе, со своими особенностями характера и своими политическими убеждениями, — он прежде всего представитель своего рода, своего «племени», он ольгович или всеславич, мономашич, ярославич, он внук деда и сын отца.
Автору «Слова» требовалось дать обобщение ольговичей и всеславичей как двух групп князей-крамольников. Ограниченный в средствах художественного обобщения законами художественного творчества эпохи феодализма, автор «Слова» прибёг к изображению родоначальников тех князей, обобщающую характеристику которых он собирался дать. Вот почему в «Слове» заняли такое большое место характеристики Олега Гориславича – родоначальника ольговичей и Всеслава Полоцкого – родоначальника полоцких всеславичей.
Такая характеристика князей-родоначальников связана с очень важным в русской политической жизни генеалогическим принципом. Внук того или иного князя считался естественным продолжателем его политики. В русской междукняжеской политике боролись представители того или иного «гнезда», «племени»: всеславичи полоцкие с ярославичами, ольговичи с мономаховичами.
Автор «Слова» использует образы, которые уже существовали в феодальном быту, в лексике военной, в народной речи и в народной поэзии. Художественное новаторство автора «Слова» состоит во вскрытии того образного начала, которое заложено в устной речи, в специальной лексике, в символике феодальных отношений, в действительности. Привычные образы получают в «Слове» новое звучание. Русский читатель узнаёт в нём своё, близкое ему, выношенное своим собственным жизненным опытом. Образ, заложенный в «термине», автор «Слова» превращает в поэтический, подчиняя его идейной структуре всего своего произведения в целом.
Неоднократно говорится в «Слове» о мечах, о стягах, о копьях, и каждый раз во всей их сложной феодальной символике. Меч в Древней Руси был символом войны, символом княжеской власти, символом чести. Олег мечом крамолу ковал – злоупотреблял своей княжеской властью; хинова, литва, ятвяги, деремела и половцы подклонили головы свои под харалужные мечи Романа и Мстислава – признали себя побеждёнными. Стягами в Древней Руси подавали знаки войску. Поднятый стяг служил символом победы, поверженный стяг – поражения. Автор «Слова» так призывает обе враждующие стороны – русских князей ярославичей и русских князей – потомков Всеслава Полоцкого – признать своё поражение в междоусобной войне: «Уже понизите стязи свои, вонзите свои мечи вережени». В этом использовании феодальной символики, в умении показать её поэтический блеск и значительность и состоит один из элементов особой доходчивости художественной формы «Слова» для читателей своего времени.
Мы уже отмечали выше близость «Слова» к двум жанрам народной поэзии – «славам» и «плачам». Близость эта не ограничивается жанровыми аналогиями.
«Слово» — не произведение устной народной поэзии, но очень близко к ней по своей идейной сущности и стилистическому строю. «Слово» насыщено образами народной поэзии: тут и деревья, приклоняющиеся до земли от горя, тут и никнущая от жалости трава, и сравнения битвы с пиром, с жатвой. Близка к народным «плачам» лирическая песнь Ярославны. В «плачах» постоянны те же обращения к ветру, к реке, к солнцу, которые имеются и в плаче Ярославны. Сон Святослава полон устно-поэтических символов. Сказочно описание бегства Игоря. В сказках нередко герой, спасающийся от колдуна, превращается в животных. Так же, как Игорь подобно соколу бьёт гусей и лебедей к завтраку, к обеду, к ужину; в былине о Волхе Всеславьевиче Волх, обернувшись соколом, бьёт гусей и лебедей для дружины. Воспитание курских дружинников Всеволода буй-тура напоминает воспитание того же Волха Всеславьевича.
Народного богатыря напоминает Всеволод буй-тур, когда он прыщет на врагов стрелами, гремит об их шлемы мечами харалужными. Подобно Илье Муромцу, Всеволод буй-тур сражается с врагами и куда поскачет, там лежат поганые головы половецкие. Богатыря напоминает и Ярослав Осмомысл «Слова», когда он бросает тяжести за облака.
С народной поэзией связывают автора «Слова о полку Игореве» не только художественные вкусы, но и мировоззрение, политические взгляды. Автор «Слова» творит в формах народной поэзии, потому что он близок к народу, стоит на народной точке зрения.
Мы уже сказали выше, что связь автора «Слова» с народной поэзией не была случайной. Он занимал независимую патриотическую позицию, по духу своему отвечавшую интересам широких слоёв трудового населения Руси. Его произведение – горячий призыв к единству Руси перед лицом внешней опасности, призыв к защите созидательного труда русского населения. Вот почему и его художественная система тесно связана с русским народным творчеством. Тем не менее «Слово о полку Игореве» — произведение письменное, а не устное. Как бы ни были в нём сильны элементы устной речи и народной поэзии, «Слово» всё же писалось, и писалось как литературное произведение. «Слово» — не запись устно произнесённой речи или спетой исторической песни. «Слово» было с самого начала написано его автором, хотя автор и «слышал» всё то, что он писал, проверял на слух ритм, звучание, знал и использовал народную поэзию.
Древнерусские авторы не стремятся писать картины природы, спокойные пейзажи. Древнерусские авторы уделяют внимание природе преимущественно тогда, когда она теснейшим образом связана с судьбою действующих лиц повествования, когда она оказывает на них влияние, когда она проявляется в действии: в грозе, в буре, в разливах рек, в засухе, затмениях солнца, в явлениях комет, в темноте ночи, мешающей сражаться, в жаре, истомляющей воинов.
Хотя природа занимает большое место в «Слове», но роль её та же. В «Слове» нет пейзажа самого по себе. Природа воспринимается автором только в её изменениях. Она участвует в них то замедляя, то ускоряя их ход. Она активна и в этой активности наделяется почти человеческими качествами. Она сочувствует русским, стремится предупредить их об опасности, помогает Игорю в его бегстве из плена; у неё ищет сочувствия и помощи Ярославна.
Автор «Слова» отмечает те изменения в природе, которые вызываются в неё ходом человеческой истории. Междоусобные войны Олега приводят к запустению пашен. В судьбах русского народа принимают участие и реки, то зовущие князя Игоря на победу, то сочувствующие и помогающие ему.
Между природой и человеком стираются границы. Союз природы и человека – союз поэтический. Природа в «Слове» — гигантская кладовая поэтических образов и своеобразное «музыкальное сопровождение», придающее особенно сильное поэтическое звучание действию.
Автор «Слова» хотя и называет своё произведение то «словом», то «песнью», то «повестью», однако, выбирая свою поэтическую манеру, рассматривает как певца Бояна, поэта, исполнявшего свои произведения под аккомпанемент гуслей. Не исключена возможность, что автор «Слова» предназначал своё произведение для пения.
Связь «Слова» с произведениями устной народной поэзии яснее всего ощущается в пределах двух жанров: «плачей» и «слав»
Близко к «плачам» и «золотое слово» Святослава. «Золотое слово» «съ слезами смешено», и Святослав говорит его, обращаясь, как и Ярославна, к отсутствующим – к Игорю и Всеволоду Святославичам.
Автор как бы мысленно следует за полком Игоря и мысленно его оплакивает.
Связь «плачей» с лирической песнью особенно сильна в плаче Ярославны. Автор цитирует её плач: приводит его в более или менее большом отрывке или сочиняет его за Ярославну, но в таких формах, которые действительно могли ей принадлежать.
Активно участвуют в «Слове» «славы». С упоминаниями о «славах», которые пел Боян, «Слово» начинается. «Славой» Игорю, Всеволоду, Владимиру и дружине «Слово» заканчивается. «Славы», в противоположность «плачам», были очень тесно связаны с княжеским бытом, и эта связь постоянно заметна в «Слове». Славу поёт князьям Боян; славу поют князьям девицы и иноземцы.
Итак, «Слово» — книжное, письменное произведение, очень сильно зависящее от устной поэзии. В «Слове о полку Игореве» мы имеем еще не окончательно сложившийся жанр – жанр нарождающийся, близкий к ораторским произведениям, с одной стороны, к «плачам» и «славам» народной поэзии – с другой.
Перед нами произведение, предположительно написанное в двенадцатом веке нашей эры, неизвестным летописцем, Бояном. Историки до сих пор не могу точно определить личность Бояна. Одно лишь можно сказать с полной уверенностью – личностью он был выдающейся. Он обладал поэтическим даром, что помогает воспринимать «Слово…» совершенно в ином свете и является его важнейшей художественной особенностью. «Слово…» буквально растекается по языку и звучит очень мелодично, благодаря необычайному таланту Бояна.
Основной мыслью «Слова…» является необходимость объединения князей. Буквально всё произведение пропитано небывалым патриотизмом. Автор осуждает князей за их безрассудство, жажду власти и славы, однако неоднократно повторяет, что верит в величие Руси и её правителей. Язык произведения брызжет литературными тропами: расширенными метафорами, олицетворениями, эпитетами. Ещё одно доказательство того, что Боян был воистину образованным человеком.
Не стоит забывать, что «Слово…» относится к древнерусской литературе, изобилующей образами, характерными для Руси феодального времени. Так, например, часто встречается образ сокола, любимой охотничьей птицы феодалов. Игру на гуслях автор сравнивает с соколиной охотой. Но в народном творчестве сокол чаще всего — символ героя. Автор называет соколами и Игоря, и Мстиславичей, и Святослава. Ворон — символ грубой, хищной силы: «Ни тебе, чёрный ворон, поганый половчанин!» С кукушкой — символом тоски и безответной любви — сравнивается Ярославна, тоскующая о муже.
Характерны для «Слова» и образы, связанные с земледелием. В «Слове…» не просто существуют земледельческие образы, а присутствует в художественном переосмыслении весь земледельческий цикл: сев (поля, засеянные костями и политые кровью), всходы (они всходят тугою), прорастание (прорастают усобицами), жатва, молотьба и веяние («веют душу от тела»), ток – как образ поля сражения. Весь этот земледельческий цикл знаменует собой во всех случаях смерть, горе, гибель, и он как бы противостоит живому земледелию замершей жизни (пахари уже не «кикают» на лошадей). Перечисление русских князей в обращении к ним князя Святослава и автора «Слова» – это перекличка живых, ибо сами имена и названия делают Русь страной знаемой в противоположность «полю незнаемому», где нет городов и названий. Перекличка князей сама по себе как бы воскрешает Русь после понесённого ею поражения и делает возможным счастливое возвращение Игоря.
Также, можно заметить ещё одну характерную особенность древнерусской литературы: высокий обзор событий, действие, происходящее сразу в нескольких местах – рассказ о событии в Новгороде сменяется рассказом о событии во Владимире или в Киеве, далее упоминается событие в Смоленске или Галиче. Особенность эта соответствовала самому духу исторического повествования. Она захватывала читателя, увлекала за собой в глубины истории. Каждое действие воспринимается с огромной высоты авторских воспоминаний через призму его к ним отношения. Благодаря этому битва Игоря с половцами приобретает глобальные размеры; чёрные тучи, символизирующие врагов Руси, идут от самого моря, хотят прикрыть четыре солнца. Дождь идёт стрелами с Дона великого. Битва наполняет собою всю степь до самого моря, до далёкой Тмутаракани.
«Слово о полку Игореве» — выдающийся памятник литературы Древней Руси. По многим параметрам его можно назвать шедевром, равного которому нет во всем искусстве мирового Средневековья.
Так, например, уникален жанр «Слова». Сам автор называет свое произведение и повестью, и словом, и песнью: «Начать древним складом Печальную повесть о битвах Игоря», «Начаться же сей песни…» и т. д. Современные же исследователи считают, что «Слово» является памятником ораторского красноречия, героической поэмой, военной повестью и песнью одновременно.
Таким образом, получается, что «Слово о полку Игореве» является произведением, «выпадающим» из традиционной системы жанров, стоящим на грани литературы и фольклора. Оно является уникальным жанровым образованием, не имеющим аналогий во всей эпической традиции Средневековья.
То же самое касается и художественных особенностей этого произведения. Поэтика «Слова» — явление удивительное. Прежде всего, это касается широты и разнообразия используемых неизвестным автором средств и приемов как устного народного творчества, так и книжной культуры своего времени.
В основе поэтики «Слова» лежит прием контраста. Он прослеживается на всех уровнях этого произведения. Контрастные эпитеты, метафоры, другие художественные средства используются здесь для противопоставления персонажей, их внешних и внутренних характеристик, действий, для выражения патриотической идеи песни.
Так, в «Слове» противопоставляется политика князей Святослава и Олега Гориславича. Святослав, великий князь Киевский, успешно воевал против половцев, защищал родную землю от разорения, приумножал ее богатства:
Гроза был Святослав!
Притрепетал он врагов своими сильными битвами
И мечами булатными;
Наступил он на землю Половецкую…
Олег Гориславич же вел иную политику:
Тогда при Олеге Гориславиче сеялось и вырастало междоусобием.
Погибала жизнь Даждьбожиих внуков,
Во крамолах княжеских век человеческий сокращался.
Построив такое противопоставление, автор выражает свое мнение по поводу политики русских князей, наглядно показывает, к чему ведет каждый из способов правления, выражает свой идеал — объединение всех русских земель и прекращение раздоров, консолидация против внешнего врага.
С той же целью противопоставляются в «Слове» походы Святослава и Игоря, вернее, их результаты:
Так-то сии два храбрые Святославича,
Игорь и Всеволод, раздор пробудили,
Едва усыпил его мощный отец их,
Святослав грозный, великий князь киевский…
Кроме того, по контрасту в произведении даны образы русских князей и половцев. Если Игорь, в любом случае, как представитель русских, — «свет-светлый», то половец Гзак — «черный ворон», «поганый половец» и т. д.
Кроме приема контраста, в «Слове» широко распространен символический полифонизм. Этот прием проявляется в том, что каждому устойчивому образу в произведении придается символическое значение. Так, Святослав в Киеве, после того, как ему приснился вещий сон, произносит «золотое слово». Эпитет «золотой» связан с тем, что это «слово» содержит ценнейшую идею примирения русских князей и объединения русских земель. Кроме того, в произведении часто фигурируют такие символические образы, как «золотое стремя», «золотой престол» и т. д.
Неизвестный автор использует в «Слове» и принцип «панорамного зрения», совмещая в изложении события, происходящие на огромной удаленности друг от друга, как бы возвышаясь над миром и героями. То он описывает страшную битву русских с половцами, то тут же переносится в престольный Киев, к великому князю Святославу и придворным боярам, то описывает плач княгини Ярославны в Путивле и т. д.
Принцип «панорамного зрения» тесным образом связан с многоголосьем «Слова» — приемом, позволяющим представить события и дать им оценку с разных сторон. Мы видим, что на поражение Игоря откликнулись «голоса» Святослава, Ярославны, Киева и Чернигова, русских женщин, крымских готов, бояр и т. д.
Кроме того, в этом произведении используется особая форма организации художественного времени и пространства — они здесь как бы символизированы. Помимо этого, пространство в «Слове» легко, динамично и «сгруппировано»: герои реагируют на события массами, группами (немцы, греки, морава, русские жены, «готские красные девы» и т. д.)
Язык «Слова» образен и ярок, насыщен разнообразными средствами художественной выразительности. Так, в произведении очень много метафор: «кровавые зори свет поведают», «Черные тучи с моря идут, Хотят прикрыть четыре солнца», «Идти дождю стрелами с Дону великого!», «Тоска разлилась по Русской земле, Обильна печаль потекла среди земли Русския», «Вслед за ним крикнули Карна и Жля и по Русской земле поскакали, Мча разорение в пламенном роге!» и др. Много в «Слове» и олицетворений: «И ветры, Стрибоговы внуки, Веют с моря стрелами», «Стяги глаголют!» и т. д. Есть здесь и эпитеты: «Ярый тур Всеволод!»; постоянные эпитеты: «на златом престоле», «милой супруги своей Глебовны красныя», «златое стремя»; сравнения, в том числе, и постоянные: «Сами скачут, как серые волки в поле»; древнерусские формы слов: «граяли враны».
Таким образом, художественные особенности «Слова о полку Игореве» можно назвать выдающимися. Неизвестный древнерусский автор синтезировал в своем произведении приемы устного народного творчества и книжной словесности, создав уникальный по метафоричности, силе образов, красоте и величии идеи произведение. На мой взгляд, «Слово о полку Игореве» по праву входит в сокровищницу мировой литературы.
«Слово о полку Игореве» – выдающийся памятник литературы Древней Руси. По многим параметрам его можно назвать шедевром, равного которому нет во всем искусстве мирового Средневековья.
Так, например, уникален жанр «Слова». Сам автор называет свое произведение и повестью, и словом, и песнью: «Начать древним складом Печальную повесть о битвах Игоря», «Начаться же сей песни…» и т.д. Современные же исследователи считают, что «Слово» является памятником ораторского красноречия, героической поэмой, военной повестью и песнью одновременно.
Таким образом, получается, что «Слово о полку Игореве» является произведением, «выпадающим» из традиционной системы жанров, стоящим на грани литературы и фольклора. Оно является уникальным жанровым образованием, не имеющим аналогий во всей эпической традиции Средневековья.
То же самое касается и художественных особенностей этого произведения. Поэтика «Слова» – явление удивительное. Прежде всего, это касается широты и разнообразия используемых неизвестным автором средств и приемов как устного народного творчества, так и книжной культуры своего времени.
В основе поэтики «Слова» лежит прием контраста. Он прослеживается на всех уровнях этого произведения. Контрастные эпитеты, метафоры, другие художественные средства используются здесь для противопоставления персонажей, их внешних и внутренних характеристик, действий, для выражения патриотической идеи песни.
Так, в «Слове» противопоставляется политика князей Святослава и Олега Гориславича. Святослав, великий князь Киевский, успешно воевал против половцев, защищал родную землю от разорения, приумножал ее богатства:
Гроза был Святослав!
Притрепетал он врагов своими сильными битвами
И мечами булатными;
Наступил он на землю Половецкую…
Олег Гориславич же вел иную политику:
Тогда при Олеге Гориславиче сеялось и вырастало междоусобием.
Погибала жизнь Даждьбожиих внуков,
Во крамолах княжеских век человеческий сокращался.
Построив такое противопоставление, автор выражает свое мнение по поводу политики русских князей, наглядно показывает, к чему ведет каждый из способов правления, выражает свой идеал – объединение всех русских земель и прекращение раздоров, консолидация против внешнего врага.
С той же целью противопоставляются в «Слове» походы Святослава и Игоря, вернее, их результаты:
Так-то сии два храбрые Святославича,
Игорь и Всеволод, раздор пробудили,
Едва усыпил его мощный отец их,
Святослав грозный, великий князь киевский…
Кроме того, по контрасту в произведении даны образы русских князей и половцев. Если Игорь, в любом случае, как представитель русских, – «свет-светлый», то половец Гзак – «черный ворон», «поганый половец» и т.д.
Кроме приема контраста, в «Слове» широко распространен символический полифонизм. Этот прием проявляется в том, что каждому устойчивому образу в произведении придается символическое значение. Так, Святослав в Киеве, после того, как ему приснился вещий сон, произносит «золотое слово». Эпитет «золотой» связан с тем, что это «слово» содержит ценнейшую идею примирения русских князей и объединения русских земель. Кроме того, в произведении часто фигурируют такие символические образы, как «золотое стремя», «золотой престол» и т.д.
Неизвестный автор использует в «Слове» и принцип «панорамного зрения», совмещая в изложении события, происходящие на огромной удаленности друг от друга, как бы возвышаясь над миром и героями. То он описывает страшную битву русских с половцами, то тут же переносится в престольный Киев, к великому князю Святославу и придворным боярам, то описывает плач княгини Ярославны в Путивле и т.д.
Принцип «панорамного зрения» тесным образом связан с многоголосьем «Слова» – приемом, позволяющим представить события и дать им оценку с разных сторон. Мы видим, что на поражение Игоря откликнулись «голоса» Святослава, Ярославны, Киева и Чернигова, русских женщин, крымских готов, бояр и т.д.
Кроме того, в этом произведении используется особая форма организации художественного времени и пространства – они здесь как бы символизированы. Помимо этого, пространство в «Слове» легко, динамично и «сгруппировано»: герои реагируют на события массами, группами (немцы, греки, морава, русские жены, «готские красные девы» и т.д.)
Язык «Слова» образен и ярок, насыщен разнообразными средствами художественной выразительности. Так, в произведении очень много метафор: «кровавые зори свет поведают», «Черные тучи с моря идут, Хотят прикрыть четыре солнца», «Идти дождю стрелами с Дону великого!», «Тоска разлилась по Русской земле, Обильна печаль потекла среди земли Русския», «Вслед за ним крикнули Карна и Жля и по Русской земле поскакали, Мча разорение в пламенном роге!» и др. Много в «Слове» и олицетворений: «И ветры, Стрибоговы внуки, Веют с моря стрелами», «Стяги глаголют!» и т.д. Есть здесь и эпитеты: «Ярый тур Всеволод!»; постоянные эпитеты: «на златом престоле», «милой супруги своей Глебовны красныя», «златое стремя»; сравнения, в том числе, и постоянные: «Сами скачут, как серые волки в поле»; древнерусские формы слов: «граяли враны».
Таким образом, художественные особенности «Слова о полку Игореве» можно назвать выдающимися. Неизвестный древнерусский автор синтезировал в своем произведении приемы устного народного творчества и книжной словесности, создав уникальный по метафоричности, силе образов, красоте и величии идеи произведение. На мой взгляд, «Слово о полку Игореве» по праву входит в сокровищницу мировой литературы.
Беру!
«Слово о полку Игореве» — сложное, уникальное в художественном отношении произведение. Это не стихи, но и не обычная проза, поскольку она ритмически организована, наполнена тончайшей звукописью и тем самым похожа на стихи — недаром существует множество стихотворных переложений этого произведения.
Среди жанров древнерусской литературы (летописи, поучения, «хождения», жития святых, воинская повесть) слово выделяется как произведение церковного и светского красноречия, торжественная речь. Но «Слово о полку Игореве» соединяет в себе черты нескольких традиционных жанров — воинской повести, героической песни и ораторской прозы. Кроме того, оно наследует черты, присущие устному народному творчеству, в частности, жанрам «плача» (оплакивание печальных событий) и «славы» (прославление князей). А сочетание лирического и эпического начал создают поистине неповторимый художественный сплав, делающий «Слово» уникальным памятником древнерусской и в целом мировой художественной литературы.
Все эти разнообразные стилистические элементы находят свое отражение в поэтическом языке «Слова». Так, в нем широко используется военная терминология («копье преломить» — одержать победу); элементы ораторского красноречия (обращения — «Братие и дружино!», «Яр Тур Всеволод!», «О Донец!»; риторические вопросы и восклицания — «Не ваши ли воины золочеными шлемами по крови плавали?»; многочисленные повторы — рефрен «О Русская земля! ты уже за холмом!).
Тесно связано «Слово» и с фольклорной традицией. Это проявляется в использовании песенной символики (князья — «солнце», Ярославна плачет «кукушкой», Игорь летит «соколом»); постоянных эпитетов («борзые кони», «чистое поле»; «сизый орел»); народнопоэтических сравнений (битва сравнивается с посевом, который печалью восходит по Русской земле, или со свадебным пиром, где воинам-сватам недостает кровавого вина).
Автор “Слова…” неизвестен. Нашел это произведение знаток русской словесности Мусин-Пушкин.
Вероятнее всего, это был не оригинал, а его более поздняя копия (14 век), которая погибла во время пожара в
Москве в 1812 году. Сохранилось печальное издание 1800 года. Все это создало предпосылки для сомнений в
подлинности “Слова”. Сейчас, конечно, его подлинность доказана и лингвистическим анализом, и историческим.
Начиная с 11 и до конца 12 века Русь страдала от двух основных бедствий: княжеских междоусобиц и
набегов половцев. Поэтому постоянно призывали к единодушному отпору половцам, к защите родной земли.
Наиболее действенным средством борьбы с половцами были походы русских князей против кочевников. В
1185 году киевский князь Святослав Всеволодович провел удачный поход против половцев и разбил их. Одним
из князей, обещавшим помощь князю Святославу, был князь Игорь, князь Новгород-Северский. Но он не смог
принять участие в походе. Несколько позже, весной 1185 года, Игорь неожиданно со своими ближайшими
родственниками-князьями выступил в набег против половцев. Но был разбит и взят в плен. Такого ужасного
поражения русские никогда не знали. А воодушевленные победой ханы Гза и Кончак вторглись в пределы
Русского государства и опустошили его.
Неудача похода Игоря была очень тяжела для Руси. Основной мыслью этого произведения является, по
словам Маркса, “призыв русских князей к единению как раз перед нашествием монгольских полчищ”. Это
подлинно патриотическая идея имела в то время первостепенное значение. Эта идея раскрывается в образах
героев, в картинах событий, пейзажах. Она определяет композицию и язык. Но параллельно с этой основной
мыслью в содержании даны картины мирного труда: жатва, ремесло. Этим автор призывает стоять за мир.
Вдохновитель и руководитель похода, Игорь с самого начала выступает как защитник русской земли. Он —
храбрый воин. У него сильная воля и храброе сердце. Его боевого пыла не охлаждает дурное
предзнаменование — солнечное затмение. “Лучше быть убитыми или полонеными”, — говорит он, обращаясь к
дружине. Личные качества Игоря привлекают к нему симпатии друзей, дружины и автора. Игорь приходит на
помощь своему брату Всеволоду. Но автор осуждает Игоря за то, что он пренебрег общегосударственными
интересами, выступил в набег, чем открыл путь половцам. Всеволод близок Игорю по духу. В большей степени
его отличает воинская честь, мужество и храбрость. Нежной любовью отмечаются отношения братьев друг к
другу.
Светлый образ Ярославны предстает нам в облике простой русской женщины. “Плач” Ярославны передан
в духе устной народной поэзии. Этим подчеркивается ее близость к народу. Она является представительницей
тех жен, которые потеряли своих мужей на войне или попавших в плен. Это образ и любящей женщины, любовь
которой оберегает мужа, и истинной патриотки.
Русская земля для автора — это, прежде всего, русский народ. Повествуя о походе Игоря, автор не
забывает о народе. Игорь предпринял поход “за землю русскую”; его воины — “русичи” — сыны русские;
переходя границу Руси, они прощаются со своей родиной: “О Русская земля! Ты уже за холмом!”
Благополучному бегству Игоря из плена и его возвращению радуются жители города и сел.
Композиция “Слова” стройная и сложная. Стройность ее выражается в плане поэмы. Все произведение
делится на три части: поход Игоря; вещий сон Святослава и его “золотое слово”; возвращение Игоря из плена.
Стройность композиции подчеркивается делением “слова” на ряд картин — песен, которые оканчиваются,
например, такими словами: “ища себе чести, а князю — славы”, что делит поэму на строфы.
Сложность композиции зависит от самого жанра произведения (ораторское слово, песнь, повесть).
Задачей автора было не только изложить факты, но и дать им оценку. Поэтому он сопоставляет прошлое с
настоящим, разрывает повествование, вставляя свои размышления и воспоминания, переставляет события.
Вся поэма глубоко песенна.
«
1
2
»
В «Слове» ясно ощущается широкое и свободное дыхание устной речи. Оно чувствуется и в выборе выражений обычных, употреблявшихся в устной речи, терминов военных и феодальных; оно чувствуется и в выборе художественных образов, лишенных литературной изысканности, и народных; оно чувствуется и в самой ритмике языка, как бы рассчитанного на произнесение вслух. Автор «Слова» постоянно обращается к своим читателям, точно он видит их перед собой. Однако было бы ошибочным считать, что перед нами типичное ораторское произведение, предполагать, что в «Слове о полку Игореве» соединены жанровые признаки ораторского «слова» – все равно, предназначавшегося для произнесения или только для чтения. Дело в том, что устная речь, «позиция» оратора характерны для всех жанров древнерусской литературы. Древнерусская литература как бы не успела еще отделиться от устной речи, в ней не успели закрепиться приемы письменного художественного творчества, резко противостоящего устному художественному слову. Обращения к слушателям, ораторские восклицания, ритмика устной речи характерны не только для «слов» и «проповедей», но и для житий, для летописей, для исторических повестей, для произведений чисто церковных. Ораторские приемы мы сможем найти в любом произведении древнерусской литературы. Их может быть больше или меньше, но они присутствуют всюду. Лирики, непосредственной передачи своих чувств и настроений в «Слове» больше, чем этого можно было бы ожидать от произведения ораторского. Исключительно сильна в «Слове» и его ритмичность. Наконец, следует обратить внимание и на то, что сам автор «Слова», хотя и называет свое произведение очень неопределенно – то «словом», то «песнью», то «повестью», однако, выбирая свою поэтическую манеру, рассматривает как своего предшественника не какого-либо из известных и нам ораторов XI-XII веков, а Бояна – певца, поэта, исполнявшего свои произведения под аккомпанемент какого-то струнного инструмента – по-видимому, гуслей. Автор «Слова» до известной степени противопоставляет свою манеру манере Бояна (автор обещает начать свою «песнь» по былинам сего времени, а не по «замышлению Бояню»), однако это противопоставление потому-то и возможно, что он считает Бояна своим предшественником в том же роде поэзии, в каком творит и сам. Не исключена возможность, что автор «Слова» предназначал свое произведение для пения. Вот почему, размышляя над жанровой природой «Слова», важно обратиться к народной поэзии. «Слово» – не произведение народной поэзии, но народная поэзия имеет все же, как мы увидим в дальнейшем, прямое отношение к вопросу о его жанре. Связь «Слова» с произведениями устной народной поэзии яснее всего ощущается в пределах двух жанров, чаще всего упоминаемых в «Слове»: плачей и песенных прославлений – слав, хотя далеко не ограничивается ими. Автор «Слова» буквально приводит в своем произведении, им же он больше всего следует в своем изложении. Их эмоциональная противоположность дает ему тот обширный диапазон чувств и смен настроений, который так характерен для «Слова» и который сам по себе отделяет его от произведений устной народной словесности, где каждое произведение подчинено в основном одному жанру и одному настроению. «Слово» – произведение книжное, но близкое к этим жанрам народной поэзии. Это, по-видимому, особый род книжной поэзии, может быть еще не успевший окончательно сложиться и оформиться. Как определить, было ли «Слово» первым произведением в том новом, своеобразном поэтическом роде, в котором оно написано, или оно уже имело за собой какую-то традицию? Время ли не сохранило нам его предшественников или их не было вовсе? К сожалению, от времени, предшествующего «Слову», до нас не дошло ни одного произведения, которое хотя бы отчасти напоминало «Слово» по своему характеру. Мы можем найти отдельные аналогии «Слову» в деталях, в отдельных приемах ораторской или поэтической речи, но не в целом. Только после «Слова» мы найдем в древней русской литературе несколько произведений, в которых встретимся с тем же сочетанием плача и славы, с тем же дружинным Духом. С тем же воинским патриотизмом, которые позволяют объединить их вместе со «Словом» в единый новый жанр и даже связать этот жанр со светской, дружинной средой, где только он и мог возникнуть и развиться. Громадное различие между «Словом о полку Игореве» и другими тпроизведениями состоит и в самой силе художественного воздействия на читателя, в самих размерах этих произведений. В «Слове» большее место занимает повествование, оно шире по кругу охватываемых событий, и т. д. Однако при всем глубоком различии остается и нечто общее: они близки друг другу по жанру, по поэтическому настроению, по сочетанию эпического и лирического, по патриотичности тематики, обращенной ко всей Русской земле. Это произведения художественного творчества в собственном смысле этого слова. Их политическая, идейная сторона выражена прежде всего и больше всего в художественной форме. Они описывают нам о положении Руси «в живых примерах», и «примеры эти большею частью создаются воображением самого писателя». Для «Слова о полку Игореве», несомненно, имеет значение и то и другое. Но главное, может быть, даже и не в этом. «Слово» – книжное, письменное произведение, очень сильно зависящее от устной поэзии. Поскольку в «Слове» письменное произведение вступило в связь с устной поэзией и произошло столкновение жанровых систем, жанровая природа «Слова» оказалась неопределенной. В «Слове о полку Игореве», как и в «Слове о погибели Русской земли», как и в «Похвале роду рязанских князей», как и в похвале Роману Галицкому, мы имеем еще не сложившийся окончательно, новый для русской литературы жанр – жанр нарождающийся, близкий к ораторским произведениям, с одной стороны, к плачам и славам народной поэзии – с другой.
Хорошее сочинение? Тогда в закладки – » Художественное своеобразие «Слова о полку Игореве» . Это нужно, ведь не потеряешь!
Содержание интересных новостей
Новые сочинения:
Жанровый сюжет летописи «Слово о полку Игореве»
«Слово о полку Игореве» уникальный памятник древнерусской поэзии
Обзор методических работ по изучению «Слово о полку Игореве»
Пролог русской литературы «Слово о полку Игореве»
Картины природы в «Слове о полку Игореве»
Автор “Слова…” неизвестен. Нашел это произведение знаток русской словесности Мусин-Пушкин.
Вероятнее всего, это был не оригинал, а его более поздняя копия (14 век), которая погибла во время пожара в
Москве в 1812 году. Сохранилось печальное издание 1800 года. Все это создало предпосылки для сомнений в
подлинности “Слова”. Сейчас, конечно, его подлинность доказана и лингвистическим анализом, и историческим.
Начиная с 11 и до конца 12 века Русь страдала от двух основных бедствий: княжеских междоусобиц и
набегов половцев. Поэтому постоянно призывали к единодушному отпору половцам, к защите родной земли.
Наиболее действенным средством борьбы с половцами были походы русских князей против кочевников. В
1185 году киевский князь Святослав Всеволодович провел удачный поход против половцев и разбил их. Одним
из князей, обещавшим помощь князю Святославу, был князь Игорь, князь Новгород-Северский. Но он не смог
принять участие в походе. Несколько позже, весной 1185 года, Игорь неожиданно со своими ближайшими
родственниками-князьями выступил в набег против половцев. Но был разбит и взят в плен. Такого ужасного
поражения русские никогда не знали. А воодушевленные победой ханы Гза и Кончак вторглись в пределы
Русского государства и опустошили его.
Неудача похода Игоря была очень тяжела для Руси. Основной мыслью этого произведения является, по
словам Маркса, “призыв русских князей к единению как раз перед нашествием монгольских полчищ”. Это
подлинно патриотическая идея имела в то время первостепенное значение. Эта идея раскрывается в образах
героев, в картинах событий, пейзажах. Она определяет композицию и язык. Но параллельно с этой основной
мыслью в содержании даны картины мирного труда: жатва, ремесло. Этим автор призывает стоять за мир.
Вдохновитель и руководитель похода, Игорь с самого начала выступает как защитник русской земли. Он —
храбрый воин. У него сильная воля и храброе сердце. Его боевого пыла не охлаждает дурное
предзнаменование — солнечное затмение. “Лучше быть убитыми или полонеными”, — говорит он, обращаясь к
дружине. Личные качества Игоря привлекают к нему симпатии друзей, дружины и автора. Игорь приходит на
помощь своему брату Всеволоду. Но автор осуждает Игоря за то, что он пренебрег общегосударственными
интересами, выступил в набег, чем открыл путь половцам. Всеволод близок Игорю по духу. В большей степени
его отличает воинская честь, мужество и храбрость. Нежной любовью отмечаются отношения братьев друг к
другу.
Светлый образ Ярославны предстает нам в облике простой русской женщины. “Плач” Ярославны передан
в духе устной народной поэзии. Этим подчеркивается ее близость к народу. Она является представительницей
тех жен, которые потеряли своих мужей на войне или попавших в плен. Это образ и любящей женщины, любовь
которой оберегает мужа, и истинной патриотки.
Русская земля для автора — это, прежде всего, русский народ. Повествуя о походе Игоря, автор не
забывает о народе. Игорь предпринял поход “за землю русскую”; его воины — “русичи” — сыны русские;
переходя границу Руси, они прощаются со своей родиной: “О Русская земля! Ты уже за холмом!”
Благополучному бегству Игоря из плена и его возвращению радуются жители города и сел.
Композиция “Слова” стройная и сложная. Стройность ее выражается в плане поэмы. Все произведение
делится на три части: поход Игоря; вещий сон Святослава и его “золотое слово”; возвращение Игоря из плена.
Стройность композиции подчеркивается делением “слова” на ряд картин — песен, которые оканчиваются,
например, такими словами: “ища себе чести, а князю — славы”, что делит поэму на строфы.
Сложность композиции зависит от самого жанра произведения (ораторское слово, песнь, повесть).
Задачей автора было не только изложить факты, но и дать им оценку. Поэтому он сопоставляет прошлое с
настоящим, разрывает повествование, вставляя свои размышления и воспоминания, переставляет события.
Вся поэма глубоко песенна. В возвышенных, торжественных тонах говорится о походе, особенно о судьбах
Русской земли. В нежных тонах передается причитание жен о мужьях. Оценка явлений автора совпадает с
оценкой народа, поэтому очевидна связь с устной народной поэзией. Среди эпитетов встречается больше
народных, чем книжно-русских.
“Слово” оказало большое влияние на развитие русской литературы.
Автор “Слова…” неизвестен. Нашел это произведение знаток русской словесности Мусин-Пушкин. Вероятнее всего, это был не оригинал, а его более поздняя копия (14 век), которая погибла во время пожара в Москве в 1812 году. Сохранилось печальное издание 1800 года. Все это создало предпосылки для сомнений в подлинности “Слова”. Сейчас, конечно, его подлинность доказана и лингвистическим анализом, и историческим.
Начиная с 11 и до конца 12 века Русь страдала от двух основных бедствий: княжеских междоусобиц и набегов половцев. Поэтому постоянно призывали к единодушному отпору половцам, к защите родной земли. Наиболее действенным средством борьбы с половцами были походы русских князей против кочевников. В 1185 году киевский князь Святослав Всеволодович провел удачный поход против половцев и разбил их. Одним из князей, обещавшим помощь князю Святославу, был князь Игорь, князь Новгород-Северский. Но он не смог принять участие в походе. Несколько позже, весной 1185 года, Игорь неожиданно со своими ближайшими родственниками-князьями выступил в набег против половцев. Но был разбит и взят в плен. Такого ужасного поражения русские никогда не знали. А воодушевленные победой ханы Гза и Кончак вторглись в пределы Русского государства и опустошили его.
Неудача похода Игоря была очень тяжела для Руси. Основной мыслью этого произведения является, по словам Маркса, “призыв русских князей к единению как раз перед нашествием монгольских полчищ”. Это подлинно патриотическая идея имела в то время первостепенное значение. Эта идея раскрывается в образах героев, в картинах событий, пейзажах. Она определяет композицию и язык. Но параллельно с этой основной мыслью в содержании даны картины мирного труда: жатва, ремесло. Этим автор призывает стоять за мир.
Вдохновитель и руководитель похода, Игорь с самого начала выступает как защитник русской земли. Он — храбрый воин. У него сильная воля и храброе сердце. Его боевого пыла не охлаждает дурное предзнаменование — солнечное затмение. “Лучше быть убитыми или полонеными”, — говорит он, обращаясь к дружине. Личные качества Игоря привлекают к нему симпатии друзей, дружины и автора. Игорь приходит на помощь своему брату Всеволоду. Но автор осуждает Игоря за то, что он пренебрег общегосударственными интересами, выступил в набег, чем открыл путь половцам. Всеволод близок Игорю по духу. В большей степени его отличает воинская честь, мужество и храбрость. Нежной любовью отмечаются отношения братьев друг к другу.
Светлый образ Ярославны предстает нам в облике простой русской женщины. “Плач” Ярославны передан в духе устной народной поэзии. Этим подчеркивается ее близость к народу. Она является представительницей тех жен, которые потеряли своих мужей на войне или попавших в плен. Это образ и любящей женщины, любовь которой оберегает мужа, и истинной патриотки.
Русская земля для автора — это, прежде всего, русский народ. Повествуя о походе Игоря, автор не забывает о народе. Игорь предпринял поход “за землю русскую”; его воины — “русичи” — сыны русские; переходя границу Руси, они прощаются со своей родиной: “О Русская земля! Ты уже за холмом!” Благополучному бегству Игоря из плена и его возвращению радуются жители города и сел.
Композиция “Слова” стройная и сложная. Стройность ее выражается в плане поэмы. Все произведение делится на три части: поход Игоря; вещий сон Святослава и его “золотое слово”; возвращение Игоря из плена. Стройность композиции подчеркивается делением “слова” на ряд картин — песен, которые оканчиваются, например, такими словами: “ища себе чести, а князю — славы”, что делит поэму на строфы.
Сложность композиции зависит от самого жанра произведения (ораторское слово, песнь, повесть). Задачей автора было не только изложить факты, но и дать им оценку. Поэтому он сопоставляет прошлое с настоящим, разрывает повествование, вставляя свои размышления и воспоминания, переставляет события. Вся поэма глубоко песенна. В возвышенных, торжественных тонах говорится о походе, особенно о судьбах Русской земли. В нежных тонах передается причитание жен о мужьях. Оценка явлений автора совпадает с оценкой народа, поэтому очевидна связь с устной народной поэзией. Среди эпитетов встречается больше народных, чем книжно-русских. “Слово” оказало большое влияние на развитие русской литературы.
Художественные особенности. «Слово о полку Игореве» — сложное, уникальное в художественном отношении произведение. Это не стихи, но и не обычная проза, поскольку она ритмически организована, наполнена тончайшей звукописью и тем самым похожа на стихи — недаром существует множество стихотворных переложений этого произведения.
Среди жанров древнерусской литературы (летописи, поучения, «хождения», жития святых, воинская повесть) слово выделяется как произведение церковного и светского красноречия, торжественная речь. Но «Слово о полку Игореве» соединяет в себе черты нескольких традиционных жанров — воинской повести, героической песни и ораторской прозы. Кроме того, оно наследует черты, присущие устному народному творчеству, в частности, жанрам «плача» (оплакивание печальных событий) и «славы» (прославление князей). А сочетание лирического и эпического начал создают поистине неповторимый художественный сплав, делающий «Слово» уникальным памятником древнерусской и в целом мировой художественной литературы.
Все эти разнообразные стилистические элементы находят свое отражение в поэтическом языке «Слова». Так, в нем широко используется военная терминология («копье преломить» — одержать победу); элементы ораторского красноречия (обращения — «Братие и дружино!», «Яр Тур Всеволод!», «О Донец!»; риторические вопросы и восклицания — «Не ваши ли воины золочеными шлемами по крови плавали?»; многочисленные повторы — рефрен «О Русская земля! ты уже за холмом!).
Тесно связано «Слово» и с фольклорной традицией. Это проявляется в использовании песенной символики (князья — «солнце», Ярославна плачет «кукушкой», Игорь летит «соколом»); постоянных эпитетов («борзые кони», «чистое поле»; «сизый орел»); народнопоэтических сравнений (битва сравнивается с посевом, который печалью восходит по Русской земле, или со свадебным пиром, где воинам-сватам недостает кровавого вина).
Звуками, звонами, пением переполнено все «Слово» («кони ржут, «трубы трубят», «скрипят телеги»); не менее оно насыщено и всем многоцветием красок («черные тучи», «серебряные струи», «красные щиты»).
Но особенно широко в «Слове» используется фольклорный прием одушевления и олицетворения сил природы, что отражает идущее от времен язычества представление о единстве природного и человеческого мира. Природа здесь не фон исторических событий, а действующее лицо. Исторический факт — затмение солнца — в летописи интерпретируется как знак Божьего гнева, а в «Слове» солнце само активно действует против князя Игоря и его войска. Ярославна вместо христианской молитвы обращается к природным силам — Ветру, Днепру, Солнцу, разговаривая с ними как с живыми существами, принимающими активное участие в судьбе ее мужа. Кажется, что автор «Слова» помнит времена «трояновы», когда славяне поклонялись Солнцу, Днепру и Ветру. В этом контексте не кажется странным и одушевление отвлеченных понятий: мы встречаем здесь и Деву Обиду с лебедиными крылами, и зловещего Дива, и Карну — олицетворение скорби и плача. Какие-то мифические черты проглядывают и в образе Бояна, словно он действительно может обернуться и орлом, и сизым волком, и белкой.
Все это свидетельствует о том, что ко времени создания «Слова» древнерусская литература накопила большой творческий опыт и достигла художественной зрелости. «Слово о полку Игореве» по праву признается памятником мирового значения и стоит в ряду шедевров мировой средневековой литературы.
«Слово о полку Игореве» – выдающийся памятник литературы Древней Руси. По многим параметрам его можно назвать шедевром, равного которому нет во всем искусстве мирового Средневековья.
Так, например, уникален жанр «Слова». Сам автор называет свое произведение и повестью, и словом, и песнью: «Начать древним складом Печальную повесть о битвах Игоря», «Начаться же сей песни…» и т.д. Современные же исследователи считают, что «Слово» является памятником ораторского красноречия, героической поэмой, военной повестью и песнью одновременно.
Таким образом, получается, что «Слово о полку Игореве» является произведением, «выпадающим» из традиционной системы жанров, стоящим на грани литературы и фольклора. Оно является уникальным жанровым образованием, не имеющим аналогий во всей эпической традиции Средневековья.
То же самое касается и художественных особенностей этого произведения. Поэтика «Слова» – явление удивительное. Прежде всего, это касается широты и разнообразия используемых неизвестным автором средств и приемов как устного народного творчества, так и книжной культуры своего времени.
В основе поэтики «Слова» лежит прием контраста. Он прослеживается на всех уровнях этого произведения. Контрастные эпитеты, метафоры, другие художественные средства используются здесь для противопоставления персонажей, их внешних и внутренних характеристик, действий, для выражения патриотической идеи песни.
Так, в «Слове» противопоставляется политика князей Святослава и Олега Гориславича. Святослав, великий князь Киевский, успешно воевал против половцев, защищал родную землю от разорения, приумножал ее богатства:
Гроза был Святослав!
Притрепетал он врагов своими сильными битвами
И мечами булатными;
Наступил он на землю Половецкую…
Олег Гориславич же вел иную политику:
Тогда при Олеге Гориславиче сеялось и вырастало междоусобием.
Погибала жизнь Даждьбожиих внуков,
Во крамолах княжеских век человеческий сокращался.
Построив такое противопоставление, автор выражает свое мнение по поводу политики русских князей, наглядно показывает, к чему ведет каждый из способов правления, выражает свой идеал – объединение всех русских земель и прекращение раздоров, консолидация против внешнего врага.
С той же целью противопоставляются в «Слове» походы Святослава и Игоря, вернее, их результаты:
Так-то сии два храбрые Святославича,
Игорь и Всеволод, раздор пробудили,
Едва усыпил его мощный отец их,
Святослав грозный, великий князь киевский…
Кроме того, по контрасту в произведении даны образы русских князей и половцев. Если Игорь, в любом случае, как представитель русских, – «свет-светлый», то половец Гзак – «черный ворон», «поганый половец» и т.д.
Кроме приема контраста, в «Слове» широко распространен символический полифонизм. Этот прием проявляется в том, что каждому устойчивому образу в произведении придается символическое значение. Так, Святослав в Киеве, после того, как ему приснился вещий сон, произносит «золотое слово». Эпитет «золотой» связан с тем, что это «слово» содержит ценнейшую идею примирения русских князей и объединения русских земель. Кроме того, в произведении часто фигурируют такие символические образы, как «золотое стремя», «золотой престол» и т.д.
Неизвестный автор использует в «Слове» и принцип «панорамного зрения», совмещая в изложении события, происходящие на огромной удаленности друг от друга, как бы возвышаясь над миром и героями. То он описывает страшную битву русских с половцами, то тут же переносится в престольный Киев, к великому князю Святославу и придворным боярам, то описывает плач княгини Ярославны в Путивле и т.д.
Принцип «панорамного зрения» тесным образом связан с многоголосьем «Слова» – приемом, позволяющим представить события и дать им оценку с разных сторон. Мы видим, что на поражение Игоря откликнулись «голоса» Святослава, Ярославны, Киева и Чернигова, русских женщин, крымских готов, бояр и т.д.
Кроме того, в этом произведении используется особая форма организации художественного времени и пространства – они здесь как бы символизированы. Помимо этого, пространство в «Слове» легко, динамично и «сгруппировано»: герои реагируют на события массами, группами (немцы, греки, морава, русские жены, «готские красные девы» и т.д.)
Язык «Слова» образен и ярок, насыщен разнообразными средствами художественной выразительности. Так, в произведении очень много метафор: «кровавые зори свет поведают», «Черные тучи с моря идут, Хотят прикрыть четыре солнца», «Идти дождю стрелами с Дону великого!», «Тоска разлилась по Русской земле, Обильна печаль потекла среди земли Русския», «Вслед за ним крикнули Карна и Жля и по Русской земле поскакали, Мча разорение в пламенном роге!» и др. Много в «Слове» и олицетворений: «И ветры, Стрибоговы внуки, Веют с моря стрелами», «Стяги глаголют!» и т.д. Есть здесь и эпитеты: «Ярый тур Всеволод!»; постоянные эпитеты: «на златом престоле», «милой супруги своей Глебовны красныя», «златое стремя»; сравнения, в том числе, и постоянные: «Сами скачут, как серые волки в поле»; древнерусские формы слов: «граяли враны».
Таким образом, художественные особенности «Слова о полку Игореве» можно назвать выдающимися. Неизвестный древнерусский автор синтезировал в своем произведении приемы устного народного творчества и книжной словесности, создав уникальный по метафоричности, силе образов, красоте и величии идеи произведение. На мой взгляд, «Слово о полку Игореве» по праву входит в сокровищницу мировой литературы.
Созданное восемь веков назад гением русского народа, «Слово» сохраняет значение немеркнущего образца для современности, для будущего – и своим мощным патриотическим звучанием, и неисчерпаемым богатством содержания, и неповторимой поэтичностью всех своих элементов.
Для Древней Руси очень характерен динамический стиль. Он оказывается в архитектуре, в живописи и литературе. Это стиль, в пределах которого всё наиболее значимое и красивое представляется величественным. Летописцы, авторы житий, церковных слов смотрят на мир как бы с большой высоты или с большого удаления. В этот период развито стремление подчёркивать огромность расстояний, показывать удалённые друг от друга географические пункты, придавать большое значение различиям общественного положения действующих лиц, создавать произведения, рассчитанные на вечность. Произведения должны были символизировать что-то большое, значительное, «вечное», напоминать о нём.
Вот почему в летописях действие перебрасывается из одного географического пункта в другой, находящийся в другом конце Русской земли. Рассказ о событии в Новгороде сменяется рассказом о событии во Владимире или в Киеве, далее упоминается событие в Смоленске или Галиче. Особенность эта соответствовала самому духу исторического повествования. Она захватывала читателя, увлекала за собой в даль истории. Каждое действие воспринимается как бы с огромной высоты. Благодаря этому битва Игоря с половцами приобретает всесветные размеры; чёрные тучи, символизирующие врагов Руси, идут от самого моря, хотят прикрыть четыре солнца. Дождь идёт стрелами с Дона великого. Ветры веют стрелами с моря. Море присутствует в «Слове», хотя и было далеко от места битвы. Битва как бы наполняет собою всю степь до самого моря, до далёкой Тмуторокани.
«Слово о полку Игореве» постоянно говорит о славе, и именно в этих широчайших географических размерах. От войска Романа и Мстислава дрогнула земля и многие страны-хинова, литва, ятвяги, деремела, и половцы копья свои повергли и головы свои склонили под те мечи булатные. Князю Святославу Киевскому поют славу немцы и венецианцы, греки и моравы. Пространственные формы приобретают в «Слове» и такие понятия, как «тоска», «печаль», «гроза»: они текут по Русской земле, воспринимаются в крупных географических переделах почти как нечто материальное.
Характерная черта в мироощущении людей этого времени — восприятие малого как некое уменьшенной схемы большого. Человек-это «малый мир». Жизнь человека – это «малая жизнь», «малая» по сравнению с большой и «настоящей» — вечной, которая предстоит за гробом.
Человеческая мысль не имеет определённого местопребывания в человеческом теле (в голове или сердце), а способна возвышаться до парения в небе, под облаками и оттуда созерцать мир. В сердце сосредотачивались только страсти и воля: гнев, любовь, желание чего-либо, храбрость, но самоотречение требовало молитвенного возвышения , так же как и всякая возвышенная мысль. Мысль человека парит, летит с огромной скоростью, достигает неба: «летая умомъ подъ облакы».
На фоне таких представлений о человеческом уме, о мысли образы ума и мысли, которые летают, мысли, способные уносить ум «на дело» или мерить поля в «Слове о полку Игореве», характерны для XII века.
«Большой мир» и «малый мир», «вечность» и «малое время» (т.е. человеческая жизнь) – как в этих противопоставлениях определяются различия? Только ли здесь различие в величине, в протяжённости, в длительности? Нет! Различие здесь еще в том, что «большой мир», «большое время» — вечность – принадлежат к абсолютным ценностям. К большому стремится малое. Малое ценно только постольку, поскольку оно имеет отношение к большому, заключает в себе элементы большого, является его символом. В сей малой жизни, на «этом свете», в человеческой истории следует искать и открывать элементы большого, т.е. стремиться заслужить вечную жизнь по смерти, в истории усматривать только то, в чём проявляется воля божья, в чём можно найти элементы «священной истории». «Большое» и «малое», «вечное» и «временное» не равноценны. Напротив, малое, временное ценно только постольку, поскольку в нём заключены элементы большого и вечного. Именно этим и объясняется внимание ко всему огромному, восхищение пространствами, расстояниями, размерами, длительностью во времени, постоянное обращение к прошлому и стремление увековечить то, что наиболее ценно с точки зрения этого сознания в настоящем. Мысль человека, его ум как бы отделяется от него и «носится» под облаками, поднимается высоко в поднебесье.
Очень характерно для средневековья и для Древней Руси и другое противопоставление: «своё – чужое», «знаемое — незнаемое», «христианское — языческое». Это противопоставление сказывается в названии «чужих» народов – они «незнаемые», они «немцы» — немые, их страна «незнаемая», они приходят «из невести». Характерно, что и для «Слова о полку Игореве» « поле» — «незнаемое», в нём идут войска «неготовыми дорогами», но природа на стороне русских.
Быстрота передвижения – это символ власти над пространством, в котором князь передвигается. Быстрота похода – символ овладения пространством.
Это очень характерно для «Слова о полку Игореве». Действующие лица переносятся в нём с большой быстротой: постоянно в походе Игорь, парадируют в быстрой езде «кмети» — куряне, в постоянных быстрых переездах Олег Гориславич и Всеслав Полоцкий. Всеслав, обернувшись волком, достигает за одну ночь Тмуторокани, слышит в Киеве колокольный звон из Полоцка. Неподвижен великий князь Святослав Киевский, но его «золотое слово» обращено из Киева «на горах», где он сидит, ко всем русским князьям. Движется не он, но зато всё движется вокруг него. Он господствует над движением русских князей, управляет движением. Тоже и Ярослав Осмомысл: он высоко сидит в Галиче на своём златокованом столе, но его железные полки подпирают горы Угорские, он мечет бремены чрез облаки, рядит суды до самого Дуная, грозы его по землям текут, и он отворяет врата Киеву. В таком же положении изображен и Всеволод Суздальский, готовый вычерпать шлемами Дон, расплескать вёслами Волгу, полететь к Киеву. Великий князь неподвижен, но он среди движения, центр этого вихревого движения. Это положения князей – типичная черта исторического стиля XI-XIII веков. Церемониальность – одно из проявлений древности. Образ князя, высоко сидящего на престоле, подчёркивает ещё одну дистанцию – дистанцию феодально-иерархическую между ним и остальными князьями.
Ещё одна дистанция характерна для этого произведения : это дистанция во времени, дистанция историческая. В литературе господствует интерес к истории.
Для того, чтобы опоэтизировать события, современные автору «Слова», последний привлекает русскую историю – главным образом XI века. События XII века для этой цели не годятся. Свои поэтические сопоставления автор «Слова о полку Игореве» делает с историей Олега Святославича и Всеслава Полоцкого, с битвой Бориса Вячеславича на Нежатиной Ниве, с гибелью в реке Стугне юноши князя Ростислава, с поединком Мстислава Тмутороканского и Редеди. Это все события XI века. Автор «Слова» вспоминает певца Бояна – также XI века. История XII века, предшествующая походу Игоря, как бы отсутствует в «Слове» — она не нужна. Она слишком близка к событиям Игорева похода.
В «Слове о полку Игореве» остро ощущается воздух русской истории. «Слово о полку Игореве» не называет точных дат тех или иных событий, что было обязательным для летописи, зато постоянно говорит о дедах и дедовской славе. Такое определение времени также часто встречается в летописях.
«Слово о полку Игореве» буквально наполнено проявлениями культа предков – дедов и прадедов, но по преимуществу через головы отцов. Оно и понятно, если принять во внимание характерную для этого времени особенность, требовавшую промежутка времени большего, чем его давало обращение к отцам и к их славе. В «Слове» постоянно говорится о дедах и внуках , о славе дедов и прадедов, об «Ольговом гнезде» (Олег – дед Игоря). Сам автор «Слова» — внук Бояна, ветры – «Стрибожи внуци». Ярослав Черниговский с подвластными ему войсками ковуев звонит в «прадедную славу», Изяслав Василькович «притрепал» славу деду своему Всеславу Полоцкому – внуки последнего призываются понизить свои стяги – признать себя побеждёнными в междоусобных бранях.
Важной чертой «Слова о полку Игореве» является церемониальность. Произведения литературы XI-XIII веков были церемониальны по формам своего применения, по художественным средствам, к которым литература прибегала, по темам, которые она для себя выбирала. Произведения литературы входили в церемониалы и вместе с тем церемониально оформляли изображаемое.
Не случайно в «Слове» так часто говорится о таких церемониальных формах народного творчества, как слава и плач. Боян поёт славу старому Ярославу и храброму Мстиславу, он свивает славы «оба полы сего времени» и исполняет славу «княземь» на своём струнном музыкальном инструменте. Славу поют иноземцы (немцы, венецианцы, греки и морава) великому Святославу. В «Слове» говорится о плаче русских жён, о пении славы девицами на Дунае, приводится плач Ярославны.
В «Слове о полку Игореве» куряне — «свъдоми къмети», ольговичи – «хороброе гнездо», полки Игоря «храбрые», полки Ярослава Осмомысла «железные».
Одна из сторон церемониальности – истовая неторопливость, «степенность» и своеобразная полнота в перечислении всего того, что участвует в церемонии. Эта полнота преследует цели не столько информационные, сколько украшающие и напоминающие присутствующим о том, что входит в церемонию.
Церемония – это процесс, некое длительное, разворачивающееся в пространстве и во времени действо – действо, содержание и последовательность которого могут быть заранее известны не только церемониймейстеру, но и присутствующим. Особенно важна поэтому в церемонии демонстрация равных или соподчинённых членов. В поминовениях умерших таково обычно перечисление мест, где они скончались, в восхвалениях – приводятся длинные перечисления заслуг, в молитвах – просьб, в изобличениях – пороков и грехов.
Красиво оружие воина, красиво всё, что связано с боевым конём, красива княжеская охота.
Образ воина, подобно Всеволоду буй-туру, «стоящего на борони», — это также по-своему представление о красоте.
Церемониальность многих сторон «Слова о полку Игореве» не совсем ясна для нас сейчас. Большинство обычаев забылось. Например, почему плачет Ярославна на «забралах» — не был ли обычаем плач на городской стене по погибшим в далёкой битве? Или, может быть, важнее то, что «забрала» эти находились на берегу реки Сейм? Ведь на берегу Днепра оплакивает мать своего сына Ростислава в «Слове о полку Игореве». В «Слове» «готские красные девы» поют на берегу моря, плещет «лебедиными крылы на синем море у Дону» дева Обида, «девици поютъ на Дунаи». Не было ли обычаем петь и плакать именно на берегу? Не потому ли «Слово» подчёркивает, что поражение войск Игоря произошло «на брезе быстрой Каялы», т.е. в месте скорби.
Обращу еще внимание на одну сторону военных образов «Слова». Битва, как известно, сравнивается в «Слове» с жатвой, и этот образ обычно сопоставляется с аналогичными образами народной поэзии.
Переходим теперь к охоте, и при этом соколиной. Восемь раз в «Слове о полку Игореве» употребляется образ сокола по отношению к князьям и воинам; образами охоты «Слово» буквально пронизано. Природа в «Слове» — это по преимуществу та природа, которая увидена глазами охотника.
Особому рассмотрению подлежат языческие образы «Слова».
Мифология «Слова» обладает определённой цельностью. Это не разрозненные верования и представления, а единый взгляд на мир, — взгляд как бы с одной точки зрения. А вместе с тем это мировоззрение находится в «Слове» на такой ступени своего «возраста», когда верования приобретают уже чисто эстетическое значение и эстетическую ценность. Автор «Слова» не убеждён в реальности своих языческих представлений – он прибегает к языческой мифологии с целью эстетизации своего повествования.
Что же взято из древнерусского язычества в художественную мифологию «Слова»? Прежде всего в неё взяты и высшие боги, и низшие. Как давно отмечено в литературе, Владимир I Святославич до своего официального принятия христианства делал попытку создать восточнославянский пантеон, объединить все русские княжества, установив общее почитание отдельных племенных богов. К этим высшим богам, собранным Владимиром в Киеве и знаменовавшим в своём сонме единство Руси, относятся и Перун, и Хорс, и Даждьбог, и Стрибог, и Симаргл, и Мокошь. В «Слове» отсутствует Перун, но Перун был богом новгородским, а Новгорода нет в обращении автора «Слова» ко всем русским княжествам. Здесь присутствуют старые родовые обиды Игоря на Новгород (его отец был изгнан из новгородского княжения). Отсутствует и бог Симаргл, и Мокошь – бог народа мокша – эрзя.
В целом высшая мифология «Слова» объединяет Русь в одну религиозную систему. Но то же самое делает и мифология низшая – вера в Землю и Род, в оборотней и силы природы. Этим русским божествам противостоит мифология «поля незнаемого» — Див, Тмутороканский болван и, может быть, некоторые другие представления и верования. Объединяет русскую и половецкую мифологии то, что обе служат как бы опорными вехами необычайно быстрых передвижений в «Слове». Все языческие боги и мифические существа служат в «Слове» быстроте передвижений, необычайной «звукопроводимости» мира «Слова», объединению событийному – прошлого и настоящего, связи дедов и внуков. Звери и птицы – волки, соколы, галки, вороны, лебеди – являются своего рода символами и образами быстроты, стремительности, демонстрируют связь людей и природы.
В этом «сверхпроводимом» мире ветер, тучи и моря и многочисленные реки составляют среду, в которой совершаются быстрые передвижения. Реки – это и границы каких-то стран, и символы самих этих стран, и аллегория горя и покаяния (как, например, Каяла).
Игорь только сравнивается с соколом, волком и горностаем. Если бы было иначе и он бы действительно оборачивался бы ими, он не мог бы поехать по возвращении из плена к Богородице Пирогощей. Оборотень – не христианин.
Так же точно, когда автор «Слова» утверждает, что Боян воскладает персты на златые струны и персты гонятся за лебедями, как соколы, — то и это только сравнение. На характер сравнения указывает и форма, в которой преподносятся в «Слове» некоторые из этих сравнений: «яко соколъ», «акы пардуже гнездо», «яко вихръ».
Фантастическая быстрота передвижения героев «Слова» — такой же художественный элемент, как и дальность расстояний, не мешающая услышать в Киеве пение дев на Дунае или звон колоколов в Половецке, — громкость и ясность звуков, заставлявшая князя Владимира затыкать уши в Чернигове, когда до него доносился звон стремени Олега из далёкой Тмуторокани.
Характерны для «Слова» и образы, связанные с земледелием. В «Слове» не просто существуют земледельческие образы, а присутствует в художественном переосмыслении весь земледельческий цикл: сев (поля, засеянные костями и политые кровью), всходы (они всходят тугою), прорастание (прорастают усобицами), жатва, молотьба и веяние («веют душу от тела»), ток – как образ поля сражения. Весь этот земледельческий цикл знаменует собой во всех случаях смерть, горе, гибель, и он как бы противостоит живому земледелию замершей жизни (пахари уже не «кикают» на лошадей). Этот мир незнаемый и мёртвый, в котором всё живое оборачивается своей изнаночной стороной. Перечисление русских князей в обращении к ним князя Святослава и автора «Слова» — это перекличка живых, ибо сами имена и названия делают Русь страной знаемой в противоположность «полю незнаемому», где нет городов и названий. Перекличка князей сама по себе как бы воскрешает Русь после понесённого ею поражения и делает возможным счастливое возвращение Игоря.
Синий цвет – это по преимуществу цвет смерти и неизвестности. Вот почему наступление половцев сопровождается синими молниями, а в сне Святослава, как бы предсказывающем его смерть и указывающем на гибель полков Игоря, упоминается синее вино, а готские девы поют о поражении русских на берегу синего моря.
Русские не только «знаемые» люди, но и знающие. Куряне – сведомые кметы, им знакомы яруги, пути им ведомы. Святослав Киевский знает всех русских князей – историю каждого. Игорь точно определил цель своего похода – переломить копьё в конце поля Половецкого (незнаемого) и дойти до Тмуторокани. Как по ведомой им земле скачут и носятся Олег и Всеслав. Владимир Старый и Ярослав Осмомысл посылают свои войска в далёкие походы. «Ведомость» русской земли связана со славой. Слава – это не столько знаменитость, сколько известность у потомков или у окрестных народов: немцев, венецианцев, греков и моравы.
Там, где искусство наполнено динамикой, там и история. Движение в пространстве едино с движением во времени. «Слово» проникнуто историзмом – не тем, к которому мы привыкли сейчас, а своим – средневековым.«Лирический беспорядок», который в «Слове» выражается в том, что автор постоянно обращается от современных событий к воспоминаниям о прошлом, не только знаменует собой «смятенность чувств» автора, как бы не владеющего ходом своих мыслей, взволнованного событиями и поэтому вынужденного давать себе передышку в обращениях к прошлому, но свидетельствует о том, что поэтичность современности может быть достигнута только путём её сопоставлений с прошлым.
Прошлое – это как бы фон, на котором развиваются события настоящего и создаётся историческая глубина, историческая перспектива – необходимое условие для осознания современности, достойной прославления, увековечения.
Каждое событие настоящего имеет как бы еще одно измерение – в историческом прошлом.». Тем самым достигается своеобразное понимание той эпохи и происходящего в настоящем.
Каждый князь существует не сам по себе, со своими особенностями характера и своими политическими убеждениями, — он прежде всего представитель своего рода, своего «племени», он ольгович или всеславич, мономашич, ярославич, он внук деда и сын отца.
Автору «Слова» требовалось дать обобщение ольговичей и всеславичей как двух групп князей-крамольников. Ограниченный в средствах художественного обобщения законами художественного творчества эпохи феодализма, автор «Слова» прибёг к изображению родоначальников тех князей, обобщающую характеристику которых он собирался дать. Вот почему в «Слове» заняли такое большое место характеристики Олега Гориславича – родоначальника ольговичей и Всеслава Полоцкого – родоначальника полоцких всеславичей.
Такая характеристика князей-родоначальников связана с очень важным в русской политической жизни генеалогическим принципом. Внук того или иного князя считался естественным продолжателем его политики. В русской междукняжеской политике боролись представители того или иного «гнезда», «племени»: всеславичи полоцкие с ярославичами, ольговичи с мономаховичами.
Автор «Слова» использует образы, которые уже существовали в феодальном быту, в лексике военной, в народной речи и в народной поэзии. Художественное новаторство автора «Слова» состоит во вскрытии того образного начала, которое заложено в устной речи, в специальной лексике, в символике феодальных отношений, в действительности. Привычные образы получают в «Слове» новое звучание. Русский читатель узнаёт в нём своё, близкое ему, выношенное своим собственным жизненным опытом. Образ, заложенный в «термине», автор «Слова» превращает в поэтический, подчиняя его идейной структуре всего своего произведения в целом.
Неоднократно говорится в «Слове» о мечах, о стягах, о копьях, и каждый раз во всей их сложной феодальной символике. Меч в Древней Руси был символом войны, символом княжеской власти, символом чести. Олег мечом крамолу ковал – злоупотреблял своей княжеской властью; хинова, литва, ятвяги, деремела и половцы подклонили головы свои под харалужные мечи Романа и Мстислава – признали себя побеждёнными. Стягами в Древней Руси подавали знаки войску. Поднятый стяг служил символом победы, поверженный стяг – поражения. Автор «Слова» так призывает обе враждующие стороны – русских князей ярославичей и русских князей – потомков Всеслава Полоцкого – признать своё поражение в междоусобной войне: «Уже понизите стязи свои, вонзите свои мечи вережени». В этом использовании феодальной символики, в умении показать её поэтический блеск и значительность и состоит один из элементов особой доходчивости художественной формы «Слова» для читателей своего времени.
Мы уже отмечали выше близость «Слова» к двум жанрам народной поэзии – «славам» и «плачам». Близость эта не ограничивается жанровыми аналогиями.
«Слово» — не произведение устной народной поэзии, но очень близко к ней по своей идейной сущности и стилистическому строю. «Слово» насыщено образами народной поэзии: тут и деревья, приклоняющиеся до земли от горя, тут и никнущая от жалости трава, и сравнения битвы с пиром, с жатвой. Близка к народным «плачам» лирическая песнь Ярославны. В «плачах» постоянны те же обращения к ветру, к реке, к солнцу, которые имеются и в плаче Ярославны. Сон Святослава полон устно-поэтических символов. Сказочно описание бегства Игоря. В сказках нередко герой, спасающийся от колдуна, превращается в животных. Так же, как Игорь подобно соколу бьёт гусей и лебедей к завтраку, к обеду, к ужину; в былине о Волхе Всеславьевиче Волх, обернувшись соколом, бьёт гусей и лебедей для дружины. Воспитание курских дружинников Всеволода буй-тура напоминает воспитание того же Волха Всеславьевича.
Народного богатыря напоминает Всеволод буй-тур, когда он прыщет на врагов стрелами, гремит об их шлемы мечами харалужными. Подобно Илье Муромцу, Всеволод буй-тур сражается с врагами и куда поскачет, там лежат поганые головы половецкие. Богатыря напоминает и Ярослав Осмомысл «Слова», когда он бросает тяжести за облака.
С народной поэзией связывают автора «Слова о полку Игореве» не только художественные вкусы, но и мировоззрение, политические взгляды. Автор «Слова» творит в формах народной поэзии, потому что он близок к народу, стоит на народной точке зрения.
Мы уже сказали выше, что связь автора «Слова» с народной поэзией не была случайной. Он занимал независимую патриотическую позицию, по духу своему отвечавшую интересам широких слоёв трудового населения Руси. Его произведение – горячий призыв к единству Руси перед лицом внешней опасности, призыв к защите созидательного труда русского населения. Вот почему и его художественная система тесно связана с русским народным творчеством. Тем не менее «Слово о полку Игореве» — произведение письменное, а не устное. Как бы ни были в нём сильны элементы устной речи и народной поэзии, «Слово» всё же писалось, и писалось как литературное произведение. «Слово» — не запись устно произнесённой речи или спетой исторической песни. «Слово» было с самого начала написано его автором, хотя автор и «слышал» всё то, что он писал, проверял на слух ритм, звучание, знал и использовал народную поэзию.
Древнерусские авторы не стремятся писать картины природы, спокойные пейзажи. Древнерусские авторы уделяют внимание природе преимущественно тогда, когда она теснейшим образом связана с судьбою действующих лиц повествования, когда она оказывает на них влияние, когда она проявляется в действии: в грозе, в буре, в разливах рек, в засухе, затмениях солнца, в явлениях комет, в темноте ночи, мешающей сражаться, в жаре, истомляющей воинов.
Хотя природа занимает большое место в «Слове», но роль её та же. В «Слове» нет пейзажа самого по себе. Природа воспринимается автором только в её изменениях. Она участвует в них то замедляя, то ускоряя их ход. Она активна и в этой активности наделяется почти человеческими качествами. Она сочувствует русским, стремится предупредить их об опасности, помогает Игорю в его бегстве из плена; у неё ищет сочувствия и помощи Ярославна.
Автор «Слова» отмечает те изменения в природе, которые вызываются в неё ходом человеческой истории. Междоусобные войны Олега приводят к запустению пашен. В судьбах русского народа принимают участие и реки, то зовущие князя Игоря на победу, то сочувствующие и помогающие ему.
Между природой и человеком стираются границы. Союз природы и человека – союз поэтический. Природа в «Слове» — гигантская кладовая поэтических образов и своеобразное «музыкальное сопровождение», придающее особенно сильное поэтическое звучание действию.
Автор «Слова» хотя и называет своё произведение то «словом», то «песнью», то «повестью», однако, выбирая свою поэтическую манеру, рассматривает как певца Бояна, поэта, исполнявшего свои произведения под аккомпанемент гуслей. Не исключена возможность, что автор «Слова» предназначал своё произведение для пения.
Связь «Слова» с произведениями устной народной поэзии яснее всего ощущается в пределах двух жанров: «плачей» и «слав»
Близко к «плачам» и «золотое слово» Святослава. «Золотое слово» «съ слезами смешено», и Святослав говорит его, обращаясь, как и Ярославна, к отсутствующим – к Игорю и Всеволоду Святославичам.
Автор как бы мысленно следует за полком Игоря и мысленно его оплакивает.
Связь «плачей» с лирической песнью особенно сильна в плаче Ярославны. Автор цитирует её плач: приводит его в более или менее большом отрывке или сочиняет его за Ярославну, но в таких формах, которые действительно могли ей принадлежать.
Активно участвуют в «Слове» «славы». С упоминаниями о «славах», которые пел Боян, «Слово» начинается. «Славой» Игорю, Всеволоду, Владимиру и дружине «Слово» заканчивается. «Славы», в противоположность «плачам», были очень тесно связаны с княжеским бытом, и эта связь постоянно заметна в «Слове». Славу поёт князьям Боян; славу поют князьям девицы и иноземцы.
Итак, «Слово» — книжное, письменное произведение, очень сильно зависящее от устной поэзии. В «Слове о полку Игореве» мы имеем еще не окончательно сложившийся жанр – жанр нарождающийся, близкий к ораторским произведениям, с одной стороны, к «плачам» и «славам» народной поэзии – с другой.
Перед нами произведение, предположительно написанное в двенадцатом веке нашей эры, неизвестным летописцем, Бояном. Историки до сих пор не могу точно определить личность Бояна. Одно лишь можно сказать с полной уверенностью – личностью он был выдающейся. Он обладал поэтическим даром, что помогает воспринимать «Слово…» совершенно в ином свете и является его важнейшей художественной особенностью. «Слово…» буквально растекается по языку и звучит очень мелодично, благодаря необычайному таланту Бояна.
Основной мыслью «Слова…» является необходимость объединения князей. Буквально всё произведение пропитано небывалым патриотизмом. Автор осуждает князей за их безрассудство, жажду власти и славы, однако неоднократно повторяет, что верит в величие Руси и её правителей. Язык произведения брызжет литературными тропами: расширенными метафорами, олицетворениями, эпитетами. Ещё одно доказательство того, что Боян был воистину образованным человеком.
Не стоит забывать, что «Слово…» относится к древнерусской литературе, изобилующей образами, характерными для Руси феодального времени. Так, например, часто встречается образ сокола, любимой охотничьей птицы феодалов. Игру на гуслях автор сравнивает с соколиной охотой. Но в народном творчестве сокол чаще всего — символ героя. Автор называет соколами и Игоря, и Мстиславичей, и Святослава. Ворон — символ грубой, хищной силы: «Ни тебе, чёрный ворон, поганый половчанин!» С кукушкой — символом тоски и безответной любви — сравнивается Ярославна, тоскующая о муже.
Характерны для «Слова» и образы, связанные с земледелием. В «Слове…» не просто существуют земледельческие образы, а присутствует в художественном переосмыслении весь земледельческий цикл: сев (поля, засеянные костями и политые кровью), всходы (они всходят тугою), прорастание (прорастают усобицами), жатва, молотьба и веяние («веют душу от тела»), ток – как образ поля сражения. Весь этот земледельческий цикл знаменует собой во всех случаях смерть, горе, гибель, и он как бы противостоит живому земледелию замершей жизни (пахари уже не «кикают» на лошадей). Перечисление русских князей в обращении к ним князя Святослава и автора «Слова» – это перекличка живых, ибо сами имена и названия делают Русь страной знаемой в противоположность «полю незнаемому», где нет городов и названий. Перекличка князей сама по себе как бы воскрешает Русь после понесённого ею поражения и делает возможным счастливое возвращение Игоря.
Также, можно заметить ещё одну характерную особенность древнерусской литературы: высокий обзор событий, действие, происходящее сразу в нескольких местах – рассказ о событии в Новгороде сменяется рассказом о событии во Владимире или в Киеве, далее упоминается событие в Смоленске или Галиче. Особенность эта соответствовала самому духу исторического повествования. Она захватывала читателя, увлекала за собой в глубины истории. Каждое действие воспринимается с огромной высоты авторских воспоминаний через призму его к ним отношения. Благодаря этому битва Игоря с половцами приобретает глобальные размеры; чёрные тучи, символизирующие врагов Руси, идут от самого моря, хотят прикрыть четыре солнца. Дождь идёт стрелами с Дона великого. Битва наполняет собою всю степь до самого моря, до далёкой Тмутаракани.
«Слово о полку Игореве» — выдающийся памятник литературы Древней Руси. По многим параметрам его можно назвать шедевром, равного которому нет во всем искусстве мирового Средневековья.
Так, например, уникален жанр «Слова». Сам автор называет свое произведение и повестью, и словом, и песнью: «Начать древним складом Печальную повесть о битвах Игоря», «Начаться же сей песни…» и т. д. Современные же исследователи считают, что «Слово» является памятником ораторского красноречия, героической поэмой, военной повестью и песнью одновременно.
Таким образом, получается, что «Слово о полку Игореве» является произведением, «выпадающим» из традиционной системы жанров, стоящим на грани литературы и фольклора. Оно является уникальным жанровым образованием, не имеющим аналогий во всей эпической традиции Средневековья.
То же самое касается и художественных особенностей этого произведения. Поэтика «Слова» — явление удивительное. Прежде всего, это касается широты и разнообразия используемых неизвестным автором средств и приемов как устного народного творчества, так и книжной культуры своего времени.
В основе поэтики «Слова» лежит прием контраста. Он прослеживается на всех уровнях этого произведения. Контрастные эпитеты, метафоры, другие художественные средства используются здесь для противопоставления персонажей, их внешних и внутренних характеристик, действий, для выражения патриотической идеи песни.
Так, в «Слове» противопоставляется политика князей Святослава и Олега Гориславича. Святослав, великий князь Киевский, успешно воевал против половцев, защищал родную землю от разорения, приумножал ее богатства:
Гроза был Святослав!
Притрепетал он врагов своими сильными битвами
И мечами булатными;
Наступил он на землю Половецкую…
Олег Гориславич же вел иную политику:
Тогда при Олеге Гориславиче сеялось и вырастало междоусобием.
Погибала жизнь Даждьбожиих внуков,
Во крамолах княжеских век человеческий сокращался.
Построив такое противопоставление, автор выражает свое мнение по поводу политики русских князей, наглядно показывает, к чему ведет каждый из способов правления, выражает свой идеал — объединение всех русских земель и прекращение раздоров, консолидация против внешнего врага.
С той же целью противопоставляются в «Слове» походы Святослава и Игоря, вернее, их результаты:
Так-то сии два храбрые Святославича,
Игорь и Всеволод, раздор пробудили,
Едва усыпил его мощный отец их,
Святослав грозный, великий князь киевский…
Кроме того, по контрасту в произведении даны образы русских князей и половцев. Если Игорь, в любом случае, как представитель русских, — «свет-светлый», то половец Гзак — «черный ворон», «поганый половец» и т. д.
Кроме приема контраста, в «Слове» широко распространен символический полифонизм. Этот прием проявляется в том, что каждому устойчивому образу в произведении придается символическое значение. Так, Святослав в Киеве, после того, как ему приснился вещий сон, произносит «золотое слово». Эпитет «золотой» связан с тем, что это «слово» содержит ценнейшую идею примирения русских князей и объединения русских земель. Кроме того, в произведении часто фигурируют такие символические образы, как «золотое стремя», «золотой престол» и т. д.
Неизвестный автор использует в «Слове» и принцип «панорамного зрения», совмещая в изложении события, происходящие на огромной удаленности друг от друга, как бы возвышаясь над миром и героями. То он описывает страшную битву русских с половцами, то тут же переносится в престольный Киев, к великому князю Святославу и придворным боярам, то описывает плач княгини Ярославны в Путивле и т. д.
Принцип «панорамного зрения» тесным образом связан с многоголосьем «Слова» — приемом, позволяющим представить события и дать им оценку с разных сторон. Мы видим, что на поражение Игоря откликнулись «голоса» Святослава, Ярославны, Киева и Чернигова, русских женщин, крымских готов, бояр и т. д.
Кроме того, в этом произведении используется особая форма организации художественного времени и пространства — они здесь как бы символизированы. Помимо этого, пространство в «Слове» легко, динамично и «сгруппировано»: герои реагируют на события массами, группами (немцы, греки, морава, русские жены, «готские красные девы» и т. д.)
Язык «Слова» образен и ярок, насыщен разнообразными средствами художественной выразительности. Так, в произведении очень много метафор: «кровавые зори свет поведают», «Черные тучи с моря идут, Хотят прикрыть четыре солнца», «Идти дождю стрелами с Дону великого!», «Тоска разлилась по Русской земле, Обильна печаль потекла среди земли Русския», «Вслед за ним крикнули Карна и Жля и по Русской земле поскакали, Мча разорение в пламенном роге!» и др. Много в «Слове» и олицетворений: «И ветры, Стрибоговы внуки, Веют с моря стрелами», «Стяги глаголют!» и т. д. Есть здесь и эпитеты: «Ярый тур Всеволод!»; постоянные эпитеты: «на златом престоле», «милой супруги своей Глебовны красныя», «златое стремя»; сравнения, в том числе, и постоянные: «Сами скачут, как серые волки в поле»; древнерусские формы слов: «граяли враны».
Таким образом, художественные особенности «Слова о полку Игореве» можно назвать выдающимися. Неизвестный древнерусский автор синтезировал в своем произведении приемы устного народного творчества и книжной словесности, создав уникальный по метафоричности, силе образов, красоте и величии идеи произведение. На мой взгляд, «Слово о полку Игореве» по праву входит в сокровищницу мировой литературы.
«Слово о полку Игореве» – выдающийся памятник литературы Древней Руси. По многим параметрам его можно назвать шедевром, равного которому нет во всем искусстве мирового Средневековья.
Так, например, уникален жанр «Слова». Сам автор называет свое произведение и повестью, и словом, и песнью: «Начать древним складом Печальную повесть о битвах Игоря», «Начаться же сей песни…» и т.д. Современные же исследователи считают, что «Слово» является памятником ораторского красноречия, героической поэмой, военной повестью и песнью одновременно.
Таким образом, получается, что «Слово о полку Игореве» является произведением, «выпадающим» из традиционной системы жанров, стоящим на грани литературы и фольклора. Оно является уникальным жанровым образованием, не имеющим аналогий во всей эпической традиции Средневековья.
То же самое касается и художественных особенностей этого произведения. Поэтика «Слова» – явление удивительное. Прежде всего, это касается широты и разнообразия используемых неизвестным автором средств и приемов как устного народного творчества, так и книжной культуры своего времени.
В основе поэтики «Слова» лежит прием контраста. Он прослеживается на всех уровнях этого произведения. Контрастные эпитеты, метафоры, другие художественные средства используются здесь для противопоставления персонажей, их внешних и внутренних характеристик, действий, для выражения патриотической идеи песни.
Так, в «Слове» противопоставляется политика князей Святослава и Олега Гориславича. Святослав, великий князь Киевский, успешно воевал против половцев, защищал родную землю от разорения, приумножал ее богатства:
Гроза был Святослав!
Притрепетал он врагов своими сильными битвами
И мечами булатными;
Наступил он на землю Половецкую…
Олег Гориславич же вел иную политику:
Тогда при Олеге Гориславиче сеялось и вырастало междоусобием.
Погибала жизнь Даждьбожиих внуков,
Во крамолах княжеских век человеческий сокращался.
Построив такое противопоставление, автор выражает свое мнение по поводу политики русских князей, наглядно показывает, к чему ведет каждый из способов правления, выражает свой идеал – объединение всех русских земель и прекращение раздоров, консолидация против внешнего врага.
С той же целью противопоставляются в «Слове» походы Святослава и Игоря, вернее, их результаты:
Так-то сии два храбрые Святославича,
Игорь и Всеволод, раздор пробудили,
Едва усыпил его мощный отец их,
Святослав грозный, великий князь киевский…
Кроме того, по контрасту в произведении даны образы русских князей и половцев. Если Игорь, в любом случае, как представитель русских, – «свет-светлый», то половец Гзак – «черный ворон», «поганый половец» и т.д.
Кроме приема контраста, в «Слове» широко распространен символический полифонизм. Этот прием проявляется в том, что каждому устойчивому образу в произведении придается символическое значение. Так, Святослав в Киеве, после того, как ему приснился вещий сон, произносит «золотое слово». Эпитет «золотой» связан с тем, что это «слово» содержит ценнейшую идею примирения русских князей и объединения русских земель. Кроме того, в произведении часто фигурируют такие символические образы, как «золотое стремя», «золотой престол» и т.д.
Неизвестный автор использует в «Слове» и принцип «панорамного зрения», совмещая в изложении события, происходящие на огромной удаленности друг от друга, как бы возвышаясь над миром и героями. То он описывает страшную битву русских с половцами, то тут же переносится в престольный Киев, к великому князю Святославу и придворным боярам, то описывает плач княгини Ярославны в Путивле и т.д.
Принцип «панорамного зрения» тесным образом связан с многоголосьем «Слова» – приемом, позволяющим представить события и дать им оценку с разных сторон. Мы видим, что на поражение Игоря откликнулись «голоса» Святослава, Ярославны, Киева и Чернигова, русских женщин, крымских готов, бояр и т.д.
Кроме того, в этом произведении используется особая форма организации художественного времени и пространства – они здесь как бы символизированы. Помимо этого, пространство в «Слове» легко, динамично и «сгруппировано»: герои реагируют на события массами, группами (немцы, греки, морава, русские жены, «готские красные девы» и т.д.)
Язык «Слова» образен и ярок, насыщен разнообразными средствами художественной выразительности. Так, в произведении очень много метафор: «кровавые зори свет поведают», «Черные тучи с моря идут, Хотят прикрыть четыре солнца», «Идти дождю стрелами с Дону великого!», «Тоска разлилась по Русской земле, Обильна печаль потекла среди земли Русския», «Вслед за ним крикнули Карна и Жля и по Русской земле поскакали, Мча разорение в пламенном роге!» и др. Много в «Слове» и олицетворений: «И ветры, Стрибоговы внуки, Веют с моря стрелами», «Стяги глаголют!» и т.д. Есть здесь и эпитеты: «Ярый тур Всеволод!»; постоянные эпитеты: «на златом престоле», «милой супруги своей Глебовны красныя», «златое стремя»; сравнения, в том числе, и постоянные: «Сами скачут, как серые волки в поле»; древнерусские формы слов: «граяли враны».
Таким образом, художественные особенности «Слова о полку Игореве» можно назвать выдающимися. Неизвестный древнерусский автор синтезировал в своем произведении приемы устного народного творчества и книжной словесности, создав уникальный по метафоричности, силе образов, красоте и величии идеи произведение. На мой взгляд, «Слово о полку Игореве» по праву входит в сокровищницу мировой литературы.
Беру!
«Слово о полку Игореве» — сложное, уникальное в художественном отношении произведение. Это не стихи, но и не обычная проза, поскольку она ритмически организована, наполнена тончайшей звукописью и тем самым похожа на стихи — недаром существует множество стихотворных переложений этого произведения.
Среди жанров древнерусской литературы (летописи, поучения, «хождения», жития святых, воинская повесть) слово выделяется как произведение церковного и светского красноречия, торжественная речь. Но «Слово о полку Игореве» соединяет в себе черты нескольких традиционных жанров — воинской повести, героической песни и ораторской прозы. Кроме того, оно наследует черты, присущие устному народному творчеству, в частности, жанрам «плача» (оплакивание печальных событий) и «славы» (прославление князей). А сочетание лирического и эпического начал создают поистине неповторимый художественный сплав, делающий «Слово» уникальным памятником древнерусской и в целом мировой художественной литературы.
Все эти разнообразные стилистические элементы находят свое отражение в поэтическом языке «Слова». Так, в нем широко используется военная терминология («копье преломить» — одержать победу); элементы ораторского красноречия (обращения — «Братие и дружино!», «Яр Тур Всеволод!», «О Донец!»; риторические вопросы и восклицания — «Не ваши ли воины золочеными шлемами по крови плавали?»; многочисленные повторы — рефрен «О Русская земля! ты уже за холмом!).
Тесно связано «Слово» и с фольклорной традицией. Это проявляется в использовании песенной символики (князья — «солнце», Ярославна плачет «кукушкой», Игорь летит «соколом»); постоянных эпитетов («борзые кони», «чистое поле»; «сизый орел»); народнопоэтических сравнений (битва сравнивается с посевом, который печалью восходит по Русской земле, или со свадебным пиром, где воинам-сватам недостает кровавого вина).
Автор “Слова…” неизвестен. Нашел это произведение знаток русской словесности Мусин-Пушкин.
Вероятнее всего, это был не оригинал, а его более поздняя копия (14 век), которая погибла во время пожара в
Москве в 1812 году. Сохранилось печальное издание 1800 года. Все это создало предпосылки для сомнений в
подлинности “Слова”. Сейчас, конечно, его подлинность доказана и лингвистическим анализом, и историческим.
Начиная с 11 и до конца 12 века Русь страдала от двух основных бедствий: княжеских междоусобиц и
набегов половцев. Поэтому постоянно призывали к единодушному отпору половцам, к защите родной земли.
Наиболее действенным средством борьбы с половцами были походы русских князей против кочевников. В
1185 году киевский князь Святослав Всеволодович провел удачный поход против половцев и разбил их. Одним
из князей, обещавшим помощь князю Святославу, был князь Игорь, князь Новгород-Северский. Но он не смог
принять участие в походе. Несколько позже, весной 1185 года, Игорь неожиданно со своими ближайшими
родственниками-князьями выступил в набег против половцев. Но был разбит и взят в плен. Такого ужасного
поражения русские никогда не знали. А воодушевленные победой ханы Гза и Кончак вторглись в пределы
Русского государства и опустошили его.
Неудача похода Игоря была очень тяжела для Руси. Основной мыслью этого произведения является, по
словам Маркса, “призыв русских князей к единению как раз перед нашествием монгольских полчищ”. Это
подлинно патриотическая идея имела в то время первостепенное значение. Эта идея раскрывается в образах
героев, в картинах событий, пейзажах. Она определяет композицию и язык. Но параллельно с этой основной
мыслью в содержании даны картины мирного труда: жатва, ремесло. Этим автор призывает стоять за мир.
Вдохновитель и руководитель похода, Игорь с самого начала выступает как защитник русской земли. Он —
храбрый воин. У него сильная воля и храброе сердце. Его боевого пыла не охлаждает дурное
предзнаменование — солнечное затмение. “Лучше быть убитыми или полонеными”, — говорит он, обращаясь к
дружине. Личные качества Игоря привлекают к нему симпатии друзей, дружины и автора. Игорь приходит на
помощь своему брату Всеволоду. Но автор осуждает Игоря за то, что он пренебрег общегосударственными
интересами, выступил в набег, чем открыл путь половцам. Всеволод близок Игорю по духу. В большей степени
его отличает воинская честь, мужество и храбрость. Нежной любовью отмечаются отношения братьев друг к
другу.
Светлый образ Ярославны предстает нам в облике простой русской женщины. “Плач” Ярославны передан
в духе устной народной поэзии. Этим подчеркивается ее близость к народу. Она является представительницей
тех жен, которые потеряли своих мужей на войне или попавших в плен. Это образ и любящей женщины, любовь
которой оберегает мужа, и истинной патриотки.
Русская земля для автора — это, прежде всего, русский народ. Повествуя о походе Игоря, автор не
забывает о народе. Игорь предпринял поход “за землю русскую”; его воины — “русичи” — сыны русские;
переходя границу Руси, они прощаются со своей родиной: “О Русская земля! Ты уже за холмом!”
Благополучному бегству Игоря из плена и его возвращению радуются жители города и сел.
Композиция “Слова” стройная и сложная. Стройность ее выражается в плане поэмы. Все произведение
делится на три части: поход Игоря; вещий сон Святослава и его “золотое слово”; возвращение Игоря из плена.
Стройность композиции подчеркивается делением “слова” на ряд картин — песен, которые оканчиваются,
например, такими словами: “ища себе чести, а князю — славы”, что делит поэму на строфы.
Сложность композиции зависит от самого жанра произведения (ораторское слово, песнь, повесть).
Задачей автора было не только изложить факты, но и дать им оценку. Поэтому он сопоставляет прошлое с
настоящим, разрывает повествование, вставляя свои размышления и воспоминания, переставляет события.
Вся поэма глубоко песенна.
«
1
2
»
В «Слове» ясно ощущается широкое и свободное дыхание устной речи. Оно чувствуется и в выборе выражений обычных, употреблявшихся в устной речи, терминов военных и феодальных; оно чувствуется и в выборе художественных образов, лишенных литературной изысканности, и народных; оно чувствуется и в самой ритмике языка, как бы рассчитанного на произнесение вслух. Автор «Слова» постоянно обращается к своим читателям, точно он видит их перед собой. Однако было бы ошибочным считать, что перед нами типичное ораторское произведение, предполагать, что в «Слове о полку Игореве» соединены жанровые признаки ораторского «слова» – все равно, предназначавшегося для произнесения или только для чтения. Дело в том, что устная речь, «позиция» оратора характерны для всех жанров древнерусской литературы.
Древнерусская литература как бы не успела еще отделиться от устной речи, в ней не успели закрепиться приемы письменного художественного творчества, резко противостоящего устному художественному слову. Обращения к слушателям, ораторские восклицания, ритмика устной речи характерны не только для «слов» и «проповедей», но и для житий, для летописей, для исторических повестей, для произведений чисто церковных. Ораторские приемы мы сможем найти в любом произведении древнерусской литературы. Их может быть больше или меньше, но они присутствуют всюду. Лирики, непосредственной передачи своих чувств и настроений в «Слове» больше, чем этого можно было бы ожидать от произведения ораторского. Исключительно сильна в «Слове» и его ритмичность. Наконец, следует обратить внимание и на то, что сам автор «Слова», хотя и называет свое произведение очень неопределенно – то «словом», то «песнью», то «повестью», однако, выбирая свою поэтическую манеру, рассматривает как своего предшественника не какого-либо из известных и нам ораторов XI-XII веков, а Бояна – певца, поэта, исполнявшего свои произведения под аккомпанемент какого-то струнного инструмента – по-видимому, гуслей. Автор «Слова» до известной степени противопоставляет свою манеру манере Бояна (автор обещает начать свою «песнь» по былинам сего времени, а не по «замышлению Бояню»), однако это противопоставление потому-то и возможно, что он считает Бояна своим предшественником в том же роде поэзии, в каком творит и сам. Не исключена возможность, что автор «Слова» предназначал свое произведение для пения.
Вот почему, размышляя над жанровой природой «Слова», важно обратиться к народной поэзии. «Слово» – не произведение народной поэзии, но народная поэзия имеет все же, как мы увидим в дальнейшем, прямое отношение к вопросу о его жанре. Связь «Слова» с произведениями устной народной поэзии яснее всего ощущается в пределах двух жанров, чаще всего упоминаемых в «Слове»: плачей и песенных прославлений – слав, хотя далеко не ограничивается ими. Автор «Слова» буквально приводит в своем произведении, им же он больше всего следует в своем изложении. Их эмоциональная противоположность дает ему тот обширный диапазон чувств и смен настроений, который так характерен для «Слова» и который сам по себе отделяет его от произведений устной народной словесности, где каждое произведение подчинено в основном одному жанру и одному настроению.
«Слово» – произведение книжное, но близкое к этим жанрам народной поэзии. Это, по-видимому, особый род книжной поэзии, может быть еще не успевший окончательно сложиться и оформиться. Как определить, было ли «Слово» первым произведением в том новом, своеобразном поэтическом роде, в котором оно написано, или оно уже имело за собой какую-то традицию? Время ли не сохранило нам его предшественников или их не было вовсе? К сожалению, от времени, предшествующего «Слову», до нас не дошло ни одного произведения, которое хотя бы отчасти напоминало «Слово» по своему характеру. Мы можем найти отдельные аналогии «Слову» в деталях, в отдельных приемах ораторской или поэтической речи, но не в целом. Только после «Слова» мы найдем в древней русской литературе несколько произведений, в которых встретимся с тем же сочетанием плача и славы, с тем же дружинным Духом. С тем же воинским патриотизмом, которые позволяют объединить их вместе со «Словом» в единый новый жанр и даже связать этот жанр со светской, дружинной средой, где только он и мог возникнуть и развиться.
Громадное различие между «Словом о полку Игореве» и другими тпроизведениями состоит и в самой силе художественного воздействия на читателя, в самих размерах этих произведений. В «Слове» большее место занимает повествование, оно шире по кругу охватываемых событий, и т. д. Однако при всем глубоком различии остается и нечто общее: они близки друг другу по жанру, по поэтическому настроению, по сочетанию эпического и лирического, по патриотичности тематики, обращенной ко всей Русской земле. Это произведения художественного творчества в собственном смысле этого слова. Их политическая, идейная сторона выражена прежде всего и больше всего в художественной форме. Они описывают нам о положении Руси «в живых примерах», и «примеры эти большею частью создаются воображением самого писателя».
Для «Слова о полку Игореве», несомненно, имеет значение и то и другое. Но главное, может быть, даже и не в этом. «Слово» – книжное, письменное произведение, очень сильно зависящее от устной поэзии. Поскольку в «Слове» письменное произведение вступило в связь с устной поэзией и произошло столкновение жанровых систем, жанровая природа «Слова» оказалась неопределенной. В «Слове о полку Игореве», как и в «Слове о погибели Русской земли», как и в «Похвале роду рязанских князей», как и в похвале Роману Галицкому, мы имеем еще не сложившийся окончательно, новый для русской литературы жанр – жанр нарождающийся, близкий к ораторским произведениям, с одной стороны, к плачам и славам народной поэзии – с другой.
Хорошее сочинение? Тогда в закладки – » Художественное своеобразие «Слова о полку Игореве» . Это нужно, ведь не потеряешь!
Содержание интересных новостей
Новые сочинения:
Жанровый сюжет летописи «Слово о полку Игореве»
«Слово о полку Игореве» уникальный памятник древнерусской поэзии
Обзор методических работ по изучению «Слово о полку Игореве»
Пролог русской литературы «Слово о полку Игореве»
Картины природы в «Слове о полку Игореве»
Автор “Слова…” неизвестен. Нашел это произведение знаток русской словесности Мусин-Пушкин.
Вероятнее всего, это был не оригинал, а его более поздняя копия (14 век), которая погибла во время пожара в
Москве в 1812 году. Сохранилось печальное издание 1800 года. Все это создало предпосылки для сомнений в
подлинности “Слова”. Сейчас, конечно, его подлинность доказана и лингвистическим анализом, и историческим.
Начиная с 11 и до конца 12 века Русь страдала от двух основных бедствий: княжеских междоусобиц и
набегов половцев. Поэтому постоянно призывали к единодушному отпору половцам, к защите родной земли.
Наиболее действенным средством борьбы с половцами были походы русских князей против кочевников. В
1185 году киевский князь Святослав Всеволодович провел удачный поход против половцев и разбил их. Одним
из князей, обещавшим помощь князю Святославу, был князь Игорь, князь Новгород-Северский. Но он не смог
принять участие в походе. Несколько позже, весной 1185 года, Игорь неожиданно со своими ближайшими
родственниками-князьями выступил в набег против половцев. Но был разбит и взят в плен. Такого ужасного
поражения русские никогда не знали. А воодушевленные победой ханы Гза и Кончак вторглись в пределы
Русского государства и опустошили его.
Неудача похода Игоря была очень тяжела для Руси. Основной мыслью этого произведения является, по
словам Маркса, “призыв русских князей к единению как раз перед нашествием монгольских полчищ”. Это
подлинно патриотическая идея имела в то время первостепенное значение. Эта идея раскрывается в образах
героев, в картинах событий, пейзажах. Она определяет композицию и язык. Но параллельно с этой основной
мыслью в содержании даны картины мирного труда: жатва, ремесло. Этим автор призывает стоять за мир.
Вдохновитель и руководитель похода, Игорь с самого начала выступает как защитник русской земли. Он —
храбрый воин. У него сильная воля и храброе сердце. Его боевого пыла не охлаждает дурное
предзнаменование — солнечное затмение. “Лучше быть убитыми или полонеными”, — говорит он, обращаясь к
дружине. Личные качества Игоря привлекают к нему симпатии друзей, дружины и автора. Игорь приходит на
помощь своему брату Всеволоду. Но автор осуждает Игоря за то, что он пренебрег общегосударственными
интересами, выступил в набег, чем открыл путь половцам. Всеволод близок Игорю по духу. В большей степени
его отличает воинская честь, мужество и храбрость. Нежной любовью отмечаются отношения братьев друг к
другу.
Светлый образ Ярославны предстает нам в облике простой русской женщины. “Плач” Ярославны передан
в духе устной народной поэзии. Этим подчеркивается ее близость к народу. Она является представительницей
тех жен, которые потеряли своих мужей на войне или попавших в плен. Это образ и любящей женщины, любовь
которой оберегает мужа, и истинной патриотки.
Русская земля для автора — это, прежде всего, русский народ. Повествуя о походе Игоря, автор не
забывает о народе. Игорь предпринял поход “за землю русскую”; его воины — “русичи” — сыны русские;
переходя границу Руси, они прощаются со своей родиной: “О Русская земля! Ты уже за холмом!”
Благополучному бегству Игоря из плена и его возвращению радуются жители города и сел.
Композиция “Слова” стройная и сложная. Стройность ее выражается в плане поэмы. Все произведение
делится на три части: поход Игоря; вещий сон Святослава и его “золотое слово”; возвращение Игоря из плена.
Стройность композиции подчеркивается делением “слова” на ряд картин — песен, которые оканчиваются,
например, такими словами: “ища себе чести, а князю — славы”, что делит поэму на строфы.
Сложность композиции зависит от самого жанра произведения (ораторское слово, песнь, повесть).
Задачей автора было не только изложить факты, но и дать им оценку. Поэтому он сопоставляет прошлое с
настоящим, разрывает повествование, вставляя свои размышления и воспоминания, переставляет события.
Вся поэма глубоко песенна. В возвышенных, торжественных тонах говорится о походе, особенно о судьбах
Русской земли. В нежных тонах передается причитание жен о мужьях. Оценка явлений автора совпадает с
оценкой народа, поэтому очевидна связь с устной народной поэзией. Среди эпитетов встречается больше
народных, чем книжно-русских.
“Слово” оказало большое влияние на развитие русской литературы.
Автор “Слова…” неизвестен. Нашел это произведение знаток русской словесности Мусин-Пушкин. Вероятнее всего, это был не оригинал, а его более поздняя копия (14 век), которая погибла во время пожара в Москве в 1812 году. Сохранилось печальное издание 1800 года. Все это создало предпосылки для сомнений в подлинности “Слова”. Сейчас, конечно, его подлинность доказана и лингвистическим анализом, и историческим.
Начиная с 11 и до конца 12 века Русь страдала от двух основных бедствий: княжеских междоусобиц и набегов половцев. Поэтому постоянно призывали к единодушному отпору половцам, к защите родной земли. Наиболее действенным средством борьбы с половцами были походы русских князей против кочевников. В 1185 году киевский князь Святослав Всеволодович провел удачный поход против половцев и разбил их. Одним из князей, обещавшим помощь князю Святославу, был князь Игорь, князь Новгород-Северский. Но он не смог принять участие в походе. Несколько позже, весной 1185 года, Игорь неожиданно со своими ближайшими родственниками-князьями выступил в набег против половцев. Но был разбит и взят в плен. Такого ужасного поражения русские никогда не знали. А воодушевленные победой ханы Гза и Кончак вторглись в пределы Русского государства и опустошили его.
Неудача похода Игоря была очень тяжела для Руси. Основной мыслью этого произведения является, по словам Маркса, “призыв русских князей к единению как раз перед нашествием монгольских полчищ”. Это подлинно патриотическая идея имела в то время первостепенное значение. Эта идея раскрывается в образах героев, в картинах событий, пейзажах. Она определяет композицию и язык. Но параллельно с этой основной мыслью в содержании даны картины мирного труда: жатва, ремесло. Этим автор призывает стоять за мир.
Вдохновитель и руководитель похода, Игорь с самого начала выступает как защитник русской земли. Он — храбрый воин. У него сильная воля и храброе сердце. Его боевого пыла не охлаждает дурное предзнаменование — солнечное затмение. “Лучше быть убитыми или полонеными”, — говорит он, обращаясь к дружине. Личные качества Игоря привлекают к нему симпатии друзей, дружины и автора. Игорь приходит на помощь своему брату Всеволоду. Но автор осуждает Игоря за то, что он пренебрег общегосударственными интересами, выступил в набег, чем открыл путь половцам. Всеволод близок Игорю по духу. В большей степени его отличает воинская честь, мужество и храбрость. Нежной любовью отмечаются отношения братьев друг к другу.
Светлый образ Ярославны предстает нам в облике простой русской женщины. “Плач” Ярославны передан в духе устной народной поэзии. Этим подчеркивается ее близость к народу. Она является представительницей тех жен, которые потеряли своих мужей на войне или попавших в плен. Это образ и любящей женщины, любовь которой оберегает мужа, и истинной патриотки.
Русская земля для автора — это, прежде всего, русский народ. Повествуя о походе Игоря, автор не забывает о народе. Игорь предпринял поход “за землю русскую”; его воины — “русичи” — сыны русские; переходя границу Руси, они прощаются со своей родиной: “О Русская земля! Ты уже за холмом!” Благополучному бегству Игоря из плена и его возвращению радуются жители города и сел.
Композиция “Слова” стройная и сложная. Стройность ее выражается в плане поэмы. Все произведение делится на три части: поход Игоря; вещий сон Святослава и его “золотое слово”; возвращение Игоря из плена. Стройность композиции подчеркивается делением “слова” на ряд картин — песен, которые оканчиваются, например, такими словами: “ища себе чести, а князю — славы”, что делит поэму на строфы.
Сложность композиции зависит от самого жанра произведения (ораторское слово, песнь, повесть). Задачей автора было не только изложить факты, но и дать им оценку. Поэтому он сопоставляет прошлое с настоящим, разрывает повествование, вставляя свои размышления и воспоминания, переставляет события. Вся поэма глубоко песенна. В возвышенных, торжественных тонах говорится о походе, особенно о судьбах Русской земли. В нежных тонах передается причитание жен о мужьях. Оценка явлений автора совпадает с оценкой народа, поэтому очевидна связь с устной народной поэзией. Среди эпитетов встречается больше народных, чем книжно-русских. “Слово” оказало большое влияние на развитие русской литературы.