Сочинение на тему катерина как трагическая героиня
14 вариантов
Ответ
С.235 д.I, явл. VII («Такая ли я была!»)
Вывод
Внешне условия жизни в Калинове ничем не отличаются от обстановки детства Катерины. Те же молитвы, те же обряды, те же занятия, но “здесь”, отмечает героиня, “все как будто из-под неволи”. А
неволя несовместима с ее свободолюбивой душой. Вопрос
В чем заключается протест Катерины против «темного царства»? Почему мы не можем назвать ее ни «жертвой», ни «хозяйкой»? Ответ
Катерина отличается по складу характера от всех действующих лиц “Грозы”. Цельная, честная, искренняя, она неспособна ко лжи и фальши, поэтому в жестоком мире, где царят Дикие и Кабановы, ее жизнь
складывается трагично. Она не желает приспосабливаться к миру «темного царства», но и жертвой ее назвать нельзя. Она протестует. Ее протест – это любовь к Борису. Это свобода выбора. Вопрос
Любит ли Катерина Тихона? Ответ
Выданная замуж, видимо, не по своей воле, она поначалу готова стать примерной женой. Д.II, явл. II, стр. 243. Но такая богатая натура как Катерина не может любить примитивного, ограниченного
человека.
Д. V, явл. III, С.279 “Да постыл он мне, постыл, ласка-то его мне хуже побоев.”
Уже в начале пьесы мы узнаем о ее любви к Борису. Д. I, явл.VII, с.237. Вопрос
Счастье или несчастье на жизненном пути Катерины Борис? Ответ
Сама любовь к Борису – это трагедия. Д.V, явл. III, стр. 280 «На беду я увидела тебя.» Даже недалекий Кудряш это понимает, с тревогой предупреждая: “Эх, Борис Григорьич! (…) Ведь это значит, вы
ее совсем загубить хотите, Борис Григорьич! (…) А ведь здесь какой народ! Сами знаете. Съедят, в гроб вколотят. (…) Только вы смотрите – себе хлопот не наделайте, да ее-то в беду не введите!
Положим, хоть у нее муж и дурак, да свекровь-то больно люта”. Вопрос
В чем сложность внутреннего состояния Катерины? Ответ
Любовь к Борису – это: свободный выбор, диктуемый сердцем; обман, который ставит Катерину в один ряд с Варварой; отказ от любви – это подчинение миру Кабанихи. Любовь-выбор
обрекает Катерину на мучения. Вопрос
Как в сцене с ключом и сценах свидания и прощания с Борисом показаны мучения героини, борьба с собой, ее сила? Проанализируйте лексику, построение предложений, фольклорные
элементы, связи с народной песней. Ответ
Д.II, явл. X, стр. 250–251. Прочитать.
Д.III, сцена II, явл. III. стр. 261–262, 263
Д.V, явл. III, стр. 279.
Сцена с ключом: «Да что я говорю-то, что я себя обманываю? Мне хоть умереть, да увидеть его». Сцена свидания: «Пусть все знают, пусть все видят, что я делаю! Коли я для тебя греха не побоялась,
побоюсь ли я людского суда?» Сцена прощания: «Друг мой! Радость моя! Прощай!» Все три сцены показывают решительность героини. Она нигде не изменила себе: решилась на любовь по велению сердца,
призналась в измене по внутреннему чувству свободы (ложь всегда несвобода), пришла проститься с Борисом не только из-за чувства любви, но и из-за чувства вины: он пострадал из-за нее. Она
бросилась в Волгу по требованию своей свободной натуры. Вопрос
Так что же лежит в основе протеста Катерины против «темного царства»? Ответ
В основе протеста Катерины против гнета “темного царства” лежит естественное стремление отстоять свободу своей личности. Неволя – вот имя ее главного врага. Всем своим существом Катерина
чувствовала, что жить в “темном царстве” хуже смерти. И она предпочла смерть неволе. Вопрос
Докажите, что смерть Катерины – это протест. Ответ
Смерть Катерины – это протест, бунт, призыв к действию. Варвара сбежала из дома, Тихон обвинил мать в смерти жены. Кулигин бросил упрек в немилосердии. Вопрос
Сможет ли город Калинов жить по-старому? Ответ
Скорее всего, нет.
Судьба Катерины обретает в пьесе символический смысл. Гибнет не только героиня пьесы – гибнет и уходит в прошлое патриархальная Россия, патриархальная нравственность. Драма Островского как бы
запечатлела народную Россию на переломе, на пороге новой исторической эпохи. Для заключения
Пьеса по сей день задает много вопросов. Прежде всего необходимо уяснить жанровую природу, основной конфликт “Грозы” и понять, почему Н.А.Добролюбов в статье “Луч света в темном царстве” написал:
“Гроза” есть, без сомнения, самое решительное произведение Островского. Сам автор назвал свое произведение драмой. Со временем исследователи все чаще стали именовать “Грозу” трагедией, исходя из
специфики конфликта (явно трагедийного) и характера Катерины, которая подняла остававшиеся где-то на периферии внимания общества большие вопросы. Почему погибла Катерина? Потому, что ей досталась
жестокая свекровь? Потому, что она, будучи мужней женой, совершила грех и не выдержала мук совести? Если ограничиться этими проблемами, содержание произведения значительно обедняется, сводится к
отдельному, частному эпизоду из жизни такой-то семьи и лишается высокого трагедийного накала.
На первый взгляд кажется, что основной конфликт пьесы – это столкновение Катерины с Кабановой. Будь Марфа Игнатьевна добрее, мягче, человечнее, вряд ли случилась бы трагедия с Катериной. Но
трагедии могло бы и не быть, если бы Катерина умела лгать, приспосабливаться, если бы не судила себя столь строго, если бы проще и спокойнее смотрела на жизнь. Но Кабаниха остается Кабанихой, а
Катерина – Катериной. И каждая из них отражает определенную жизненную позицию, каждая из них поступает в соответствии со своими принципами.
Главное в пьесе – внутренняя жизнь героини, возникновение в ней чего-то нового, еще неясного ей самой. “Что-то во мне такое необыкновенное, точно я снова жить начинаю, или… уж и не знаю”, –
признается она сестре мужа Варваре. К содержанию
В течение довольно длительного времени считалось, что сам сюжет «Грозы» Островский взял из жизни костромского купечества, что в основу его легло нашумевшее в Костроме на исходе 1859 года дело Клыковых. Вплоть до начала XX века костромичи указывали на место самоубийства Катерины – беседку в конце маленького бульварчика, в те годы буквально нависавшую над Волгой. Показывали и дом, где она жила, – рядом с церковью Успения. А когда «Гроза» впервые шла на сцене Костромского театра, артисты гримировались «под Клыковых».
Костромские краеведы обстоятельно обследовали потом в архиве «Клыковское дело» и с документами в руках пришли к заключению, что именно эту историю использовал Островский в работе над «Грозой». Совпадения получались почти буквальные. А. П. Клыкова была выдана шестнадцати лет в угрюмую и нелюдимую купеческую семью, состоявшую из стариков родителей, сына и незамужней дочери. Хозяйка дома, суровая и строптивая, обезличила своим деспотизмом мужа и детей. Молодую сноху она заставляла делать любую черную работу, отказывала ей в просьбах повидаться с родными.
В момент драмы Клыковой было девятнадцать лет. В прошлом она воспитывалась в любви и в холе души в ней не чаявшей бабушкой, была веселой, живой, жизнерадостной. Теперь же она оказалась в семье недоброй и чужой. Молодой муж ее, Клыков, беззаботный и апатичный человек, не мог защитить жену от притеснений свекрови и относился к ней равнодушно. Детей у Клыковых не было. И тут на пути молодой женщины встал другой человек, Марьин, служащий в почтовой конторе. Начались подозрения, сцены ревности. Кончилось тем, что десятого ноября 1859 года тело А. П. Клыковой нашли в Волге. Начался долгий судебный процесс, получивший широкую огласку даже за пределами Костромской губернии, и никто из костромичей не сомневался, что Островский воспользовался материалами этого дела в «Грозе».
Прошло много десятилетий, прежде чем исследователи точно установили, что «Гроза» была написана до того, как костромская купчиха Клыкова бросилась в Волгу. Работу над «Грозой» Островский начал в июне-июле 1859 года и закончил 9 октября того же года. Впервые пьеса была опубликована в январском номере журнала «Библиотека для чтения» за 1860 год.
Определяя сущность трагического характера, Белинский сказал: «Что такое коллизия? – безусловное требование судьбою жертвы себе. Победи герой трагедии естественное влечение сердца… – счастье, простите, радости и обаяния жизни!.. последуй герой трагедии естественному влечению своего сердца – он преступник в собственных глазах, он жертва собственной совести…»
В душе Катерины сталкиваются друг с другом два этих равновеликих и равнозаконных побуждения. В кабановском царстве, где вянет и иссыхает вся живое, Катерину одолевает тоска по утраченной гармонии. Ее любовь сродни желанию поднять руки и полететь. От лее героине нужно слишком много. Любовью к Борису, конечно, ее тоску не утолить. Не потому ли Островский усиливает контраст между высоким любовным полетом Катерины и бескрылым увлечением Бориса? Судьба сводит друг с другом людей, несоизмеримых по глубине и нравственной чуткости. Борис живет одним днем и едва ли способен всерьез задумываться о нравственных последствиях своих поступков. Ему сейчас весело – и этого достаточно: «Надолго ль муж-то уехал?.. О, так мы погуляем! Время-то довольно… Никто и не узнает про нашу любовь…» – «Пусть все знают, пусть все видят, что я делаю!.. Коли я для тебя греха не побоялась, побоюсь ли я людского суда?» Какой контраст! Какая полнота свободной любви в противоположность робкому Борису!
Душевная дряблость героя и нравственная щедрость героини наиболее очевидны в сцене их последнего свидания. Тщетны надежды Катерины: «Еще кабы с ним жить, может быть, радость бы какую-нибудь я и видела». «Кабы», «может быть», «какую-нибудь»… Слабое утешение! Но и тут она находит силы думать не о себе. Это Катерина просит у любимого прощения за причиненные ему тревоги. Борису же и в голову такое прийти не может. Где уж там спасти, даже пожалеть Катерину он толком не сумеет: «Кто ж это знал, что нам за любовь нашу так мучиться с тобой! Лучше б бежать мне тогда!»
Но разве не напоминала Борису о расплате за любовь к замужней женщине народная песня, исполняемая Кудряшом, разве не предупреждал его об этом же Кудряш: «Эх, Борис Григорьич, бросить надоть! Ведь это, значит, вы ее совсем загубить хотите…» А сама Катерина во время поэтических ночей на Волге разве не об этом Борису говорила? Увы, герой ничего этого просто не услышал.
Добролюбов проникновенно увидел в конфликте «Грозы» эпохальный смысл, а в характере Катерины – «новую фазу нашей народной жизни». Но, идеализируя в духе популярных тогда идей женской эмансипации свободную любовь, он обеднил нравственную глубину характера Катерины.
Объясняя причины всенародного покаяния героини, не будем повторять вслед за Добролюбовым слова о «суеверии», «невежестве», «религиозных предрассудках». Не увидим в «страхе» Катерины трусость и боязнь внешнего наказания. Ведь такой взгляд превращает героиню в жертву темного царства Кабаних. Подлинный источник покаяния героини в другом: в ее чуткой совестливости. «Не то страшно, что убьет тебя, а то, что смерть тебя вдруг застанет, как ты есть, со всеми твоими грехами, со всеми помыслами лукавыми», – признается Катерина Варваре. «У меня уж очень сердце болит», – говорит Катерина в минуту признания. «В ком есть страх, в том есть и Бог», – вторит ей народная мудрость.
Страх всегда понимался русским народом как обостренное нравственное самосознание. В «Толковом словаре» В. И. Даля «страх» толкуется как «сознание нравственной ответственности». Такое определение соответствует душевному состоянию героини. В отличие от Кабанихи, Феклуши и других героев «Грозы», «страх» Катерины – внутренний голос ее совести. Грозу Катерина воспринимает как избранница: совершающееся в ее душе сродни тему, что творится в грозовых небесах. Тут не рабство, тут равенство. Катерина равно героична как в страстном и безоглядном любовном увлечении, так и в глубоко совестливом всенародном покаянии. «Какая совесть!.. Какая могучая славянская совесть!.. Какая нравственная сила… Какие огромные, возвышенные стремления, полные могущества и красоты», – писал о Катерине (Стрепетовой) в сцене покаяния В. М. Дорошевич. А С. В. Максимов рассказывал, как ему довелось сидеть рядом с Островским во время первого представления «Грозы» с Никулиной-Косицкой в роли Катерины. Островский смотрел драму молча, углубленный в себя. Но в той «патетической» сцене, когда Катерина, терзаемая угрызениями совести, бросается в ноги мужу и свекрови, каясь в своем грехе, Островский, весь бледный, шептал: «Это не я, не я: это Бог!» Островский, очевидно, сам не верил, что он смог написать такую потрясающую сцену. Пора и нам по достоинству оценить не только любовный, но и покаянный порыв Катерины. Пройдя через грозовые испытания, героиня нравственно очищается и покидает этот греховный мир с сознанием своей правоты: «Кто любит, тот будет молиться».
«Смерть по грехам страшна», – говорят в народе. И если Катерина смерти не боится, то грехи искуплены. Ее уход возвращает нас к началу трагедии. Смерть освящается той же полнокровной и жизнелюбивой религиозностью, которая с детских лет вошла в душу героини. «Под деревцом могилушка… Солнышко ее греет… птицы прилетят на дерево, будут петь, детей выведут…»
Катерина умирает удивительно. Ее смерть – это последняя вспышка одухотворенной любви к Божьему миру: к деревьям, птицам, цветам и травам. Монолог о могилушке – проснувшиеся метафоры, народная мифология с ее верой в бессмертие. Человек, умирая, превращается в дерево, растущее на могиле, или в птицу, вьющую гнездо в его ветвях, или в цветок, дарящий улыбку прохожим, – таковы постоянные мотивы народных песен о смерти. Уходя, Катерина сохраняет все признаки, которые, согласно народному поверью, отличали святого: она и мертвая, как живая. «А точно, ребяты, как живая! Только на виске маленькая ранка, и одна только, как есть одна, капелька крови».
Страница: [ 1 ] 2
В течение довольно длительного времени считалось, что сам сюжет «Грозы» Островский взял из жизни костромского купечества, что в основу его легло нашумевшее в Костроме на исходе 1859 года дело Клыковых. Вплоть до начала XX века костромичи указывали на место самоубийства Катерины – беседку в конце маленького бульварчика, в те годы буквально нависавшую над Волгой. Показывали и дом, где она жила, – рядом с церковью Успения. А когда «Гроза» впервые шла на сцене Костромского театра, артисты гримировались «под Клыковых».
Костромские краеведы обстоятельно обследовали потом в архиве «Клыковское дело» и с документами в руках пришли к заключению, что именно эту историю использовал Островский в работе над «Грозой». Совпадения получались почти буквальные. А. П. Клыкова была выдана шестнадцати лет в угрюмую и нелюдимую купеческую семью, состоявшую из стариков родителей, сына и незамужней дочери. Хозяйка дома, суровая и строптивая, обезличила своим деспотизмом мужа и детей. Молодую сноху она заставляла делать любую черную работу, отказывала ей в просьбах повидаться с родными.
В момент драмы Клыковой было девятнадцать лет. В прошлом она воспитывалась в любви и в холе души в ней не чаявшей бабушкой, была веселой, живой, жизнерадостной. Теперь же она оказалась в семье недоброй и чужой. Молодой муж ее, Клыков, беззаботный и апатичный человек, не мог защитить жену от притеснений свекрови и относился к ней равнодушно. Детей у Клыковых не было. И тут на пути молодой женщины встал другой человек, Марьин, служащий в почтовой конторе. Начались подозрения, сцены ревности. Кончилось тем, что десятого ноября 1859 года тело А. П. Клыковой нашли в Волге. Начался долгий судебный процесс, получивший широкую огласку даже за пределами Костромской губернии, и никто из костромичей не сомневался, что Островский воспользовался материалами этого дела в «Грозе».
Прошло много десятилетий, прежде чем исследователи точно установили, что «Гроза» была написана до того, как костромская купчиха Клыкова бросилась в Волгу. Работу над «Грозой» Островский начал в июне-июле 1859 года и закончил 9 октября того же года. Впервые пьеса была опубликована в январском номере журнала «Библиотека для чтения» за 1860 год.
Определяя сущность трагического характера, Белинский сказал: «Что такое коллизия? – безусловное требование судьбою жертвы себе. Победи герой трагедии естественное влечение сердца… – счастье, простите, радости и обаяния жизни!.. последуй герой трагедии естественному влечению своего сердца – он преступник в собственных глазах, он жертва собственной совести…»
В душе Катерины сталкиваются друг с другом два этих равновеликих и равнозаконных побуждения. В кабановском царстве, где вянет и иссыхает вся живое, Катерину одолевает тоска по утраченной гармонии. Ее любовь сродни желанию поднять руки и полететь. От лее героине нужно слишком много. Любовью к Борису, конечно, ее тоску не утолить. Не потому ли Островский усиливает контраст между высоким любовным полетом Катерины и бескрылым увлечением Бориса? Судьба сводит друг с другом людей, несоизмеримых по глубине и нравственной чуткости. Борис живет одним днем и едва ли способен всерьез задумываться о нравственных последствиях своих поступков. Ему сейчас весело – и этого достаточно: «Надолго ль муж-то уехал?.. О, так мы погуляем! Время-то довольно… Никто и не узнает про нашу любовь…» – «Пусть все знают, пусть все видят, что я делаю!.. Коли я для тебя греха не побоялась, побоюсь ли я людского суда?» Какой контраст! Какая полнота свободной любви в противоположность робкому Борису!
Душевная дряблость героя и нравственная щедрость героини наиболее очевидны в сцене их последнего свидания. Тщетны надежды Катерины: «Еще кабы с ним жить, может быть, радость бы какую-нибудь я и видела». «Кабы», «может быть», «какую-нибудь»… Слабое утешение! Но и тут она находит силы думать не о себе. Это Катерина просит у любимого прощения за причиненные ему тревоги. Борису же и в голову такое прийти не может. Где уж там спасти, даже пожалеть Катерину он толком не сумеет: «Кто ж это знал, что нам за любовь нашу так мучиться с тобой! Лучше б бежать мне тогда!»
Но разве не напоминала Борису о расплате за любовь к замужней женщине народная песня, исполняемая Кудряшом, разве не предупреждал его об этом же Кудряш: «Эх, Борис Григорьич, бросить надоть! Ведь это, значит, вы ее совсем загубить хотите…» А сама Катерина во время поэтических ночей на Волге разве не об этом Борису говорила? Увы, герой ничего этого просто не услышал.
Добролюбов проникновенно увидел в конфликте «Грозы» эпохальный смысл, а в характере Катерины – «новую фазу нашей народной жизни». Но, идеализируя в духе популярных тогда идей женской эмансипации свободную любовь, он обеднил нравственную глубину характера Катерины.
Объясняя причины всенародного покаяния героини, не будем повторять вслед за Добролюбовым слова о «суеверии», «невежестве», «религиозных предрассудках». Не увидим в «страхе» Катерины трусость и боязнь внешнего наказания. Ведь такой взгляд превращает героиню в жертву темного царства Кабаних. Подлинный источник покаяния героини в другом: в ее чуткой совестливости. «Не то страшно, что убьет тебя, а то, что смерть тебя вдруг застанет, как ты есть, со всеми твоими грехами, со всеми помыслами лукавыми», – признается Катерина Варваре. «У меня уж очень сердце болит», – говорит Катерина в минуту признания. «В ком есть страх, в том есть и Бог», – вторит ей народная мудрость.
Страх всегда понимался русским народом как обостренное нравственное самосознание. В «Толковом словаре» В. И. Даля «страх» толкуется как «сознание нравственной ответственности». Такое определение соответствует душевному состоянию героини. В отличие от Кабанихи, Феклуши и других героев «Грозы», «страх» Катерины – внутренний голос ее совести. Грозу Катерина воспринимает как избранница: совершающееся в ее душе сродни тему, что творится в грозовых небесах. Тут не рабство, тут равенство. Катерина равно героична как в страстном и безоглядном любовном увлечении, так и в глубоко совестливом всенародном покаянии. «Какая совесть!.. Какая могучая славянская совесть!.. Какая нравственная сила… Какие огромные, возвышенные стремления, полные могущества и красоты», – писал о Катерине (Стрепетовой) в сцене покаяния В. М. Дорошевич. А С. В. Максимов рассказывал, как ему довелось сидеть рядом с Островским во время первого представления «Грозы» с Никулиной-Косицкой в роли Катерины. Островский смотрел драму молча, углубленный в себя. Но в той «патетической» сцене, когда Катерина, терзаемая угрызениями совести, бросается в ноги мужу и свекрови, каясь в своем грехе, Островский, весь бледный, шептал: «Это не я, не я: это Бог!» Островский, очевидно, сам не верил, что он смог написать такую потрясающую сцену. Пора и нам по достоинству оценить не только любовный, но и покаянный порыв Катерины. Пройдя через грозовые испытания, героиня нравственно очищается и покидает этот греховный мир с сознанием своей правоты: «Кто любит, тот будет молиться».
«Смерть по грехам страшна», – говорят в народе. И если Катерина смерти не боится, то грехи искуплены. Ее уход возвращает нас к началу трагедии. Смерть освящается той же полнокровной и жизнелюбивой религиозностью, которая с детских лет вошла в душу героини. «Под деревцом могилушка… Солнышко ее греет… птицы прилетят на дерево, будут петь, детей выведут…»
Катерина умирает удивительно. Ее смерть – это последняя вспышка одухотворенной любви к Божьему миру: к деревьям, птицам, цветам и травам. Монолог о могилушке – проснувшиеся метафоры, народная мифология с ее верой в бессмертие. Человек, умирая, превращается в дерево, растущее на могиле, или в птицу, вьющую гнездо в его ветвях, или в цветок, дарящий улыбку прохожим, – таковы постоянные мотивы народных песен о смерти. Уходя, Катерина сохраняет все признаки, которые, согласно народному поверью, отличали святого: она и мертвая, как живая. «А точно, ребяты, как живая! Только на виске маленькая ранка, и одна только, как есть одна, капелька крови».
Страница: [ 1 ] 2
Драма Островского «Гроза» написана в 50 — 60-х годах XIX века. Это время, когда в России существовало крепостное право, но уже ясно виделся приход новой силы — разночинцев-интеллигентов. В литературе появилась новая тема — положение женщины в семье и обществе.
Центральное место в драме занимает образ Катерины. Взаимоотношение с остальными героями пьесы и определяет ее судьбу. Многие события в драме происходят под раскаты грома. С одной стороны, это природное явление, с другой — символ душевного состояния, поэтому каждый из героев характеризуется через отношение к грозе. Катерина безумно боится грозы, что показывает ее душевное смятение. Внутренняя, никому не видимая гроза бушует и в душе самой героини.
Чтобы понять трагическую судьбу Катерины, рассмотрим, что же представляет собой эта девушка. Детство ее прошло в патриархально-домостроевское время, которое наложило отпечаток на характер героини и на ее взгляды на жизнь. Детские годы Катерины были счастливыми и безоблачными. Мать ее очень любила, по выражению Островского, «души в ней не чаяла». Девушка ухаживала за цветами, которых было в доме много, вышивала «по бархату золотом», слушала рассказы богомолок, ходила с матерью в церковь. Катерина — мечтательница, но мир ее грез далеко не всегда соответствует действительности. Девушка и не стремится понять действительную жишь, она в любую минуту может отказаться от всего, что ее не устраивает, и снова окунуться в свой мир, где она видит ангелов. Воспитание придало ее мечтам религиозную окраску. Эта девушка, такая неприметная на первый взгляд, обладает сильной волей, гордостью и независимостью, которые проявились уже в детстве. Еще будучи шестилетней девочкой, Катерина, обидевшись на что-то, убежала вечером на Волгу. Это был своеобразный протест ребенка. А позже, в разговоре с Варей, она укажет на еще одну сторону своего характера: «Такая уж я зародилась горячая». Ее свободная и независимая натура раскрывается через стремление летать. «Отчего люди не летают так, как птицы?» — эти на первый взгляд странные слова подчеркивают независимость характера Катерины.
Катерина предстает перед нами как бы в двух ракурсах. С одной стороны, это сильная, гордая, независимая личность, с другой — тихая, религиозная и покорная судьбе и родительской воле девушка. Мать Катерины была убеждена, что ее дочь «будет любить всякого мужа», и, польстившись на выгодный брак, выдала ее замуж за Тихона Кабанова. Катерина не любила своего будущего мужа, но безропотно подчинилась воле матери. Более того, она в силу своей религиозности считает, что муж дается Богом, и пытается полюбить его: «Я буду мужа любить. Тиша, голубчик мой, ни на кого я тебя не променяю». Выйдя замуж за Кабанова, Катерина попала совсем в другой, чуждый ей мир. Но покинуть его нельзя, она замужняя женщина, понятие греховности связывает ее. Жестокий, замкнутый мир Калинова отгорожен незримой стеной от внешнего «безудержно огромного» мира. Мы понимаем, почему Катерина так мечтает вырваться из города и полететь над Волгой, над лугами: «Вылетела бы в поле и летала бы с василька на василек по ветру, как бабочка».
Заключенная в «темное царство» невежественных диких и каба- новых, столкнувшись с грубой и деспотичной свекровью, инертным мужем, в котором не видит поддержки и опоры, Катерина протестует. Ее протест выливается в любовь к Борису. Борис мало чем отличается от ее мужа, разве что образованностью. Он учился в Москве, в коммерческой академии, у него шире кругозор в сравнении с другими представителями города Калинова. Ему, так же как и Катерине, трудно ужиться в среде Дикого и Кабановых, но он такой же инертный и безвольный, как и Тихон. Борис ничего не может сделать для Катерины, он понимает ее трагедию, но советует ей покориться судьбе и этим самым предает ее. Отчаявшаяся Катерина упрекает его в том, что тот загубил ее. Но Борис только косвенная причина. Ведь Катерина не боится людского осуждения, она страшится гнева Божьего. Главная трагедия происходит в ее душе. Будучи религиозной, она понимает, что изменить мужу — грех, но сильная сторона ее натуры не может смириться со средой Кабановых. Катерина терзается страшными муками совести. Она разрывается между законным мужем и Борисом, между праведной жизнью и падением. Она не может себе запретить любить Бориса, но сама себя казнит в душе, считая, что своим поступком отвергает Бога. Эти страдания доводят ее до того, что она, не выдержав мук совести и опасаясь кары Божьей, бросается в ноги к мужу и признается ему во всем, отдавая свою жизнь в его руки. Душевные муки Катерины усиливает гроза. Не зря Дикой говорит, что гроза посылает наказание. «Я и не знала, что ты так грозы боишься», — говорит ей Варвара. «Как, девушка, не бояться! — отвечает Катерина. — Всякий должен бояться. Не то страшно, что убьет тебя, а то, что смерть тебя вдруг застанет, как ты есть, со всеми твоими грехами…» Удар грома был последней каплей, переполнившей чашу страдания Катерины. На ее признание окружающие реагируют каждый по-своему. Кабанова предлагает зарыть ее в землю живой, Тихон же, наоборот, прощает Катерину. Муж простил, Катерина как бы получила отпущение грехов. Но осталась неспокойной совесть, да и желаемой свободы она не обрела и вновь вынуждена жить в «темном царстве». Муки совести и боязнь навсегда остаться среди Кабановых и превратиться в одну из них приводят Катерину к мысли о самоубийстве. Как же могла набожная женщина решиться на самоубийство? Сносить мучения и то зло, которое здесь, на земле, есть, или же уйти от всего этого по своей воле? Катерина доведена до отчаяния бездушным отношением к ней людей и муками совести, поэтому она отвергает возможность остаться жить. Гибель ее была неминуема.
В образе своей героини Островский нарисовал новый тип самобытной, цельной, самоотверженной русской девушки, бросившей вызов царству диких и кабановых. Добролюбов справедливо назвал Катерину «светлым лучом в темном царстве».
В душе Катерины сталкиваются друг с другом два этих равновеликих и равнозаконных побуждения. В кабановском царстве, где вянет и иссыхает все живое, Катерину одолевает тоска по утраченной гармонии. Ее любовь сродни желанию поднять руки и полететь. От нее героине нужно слишком много. Любовь к Борису, конечно, ее тоску не утолит. Не потому ли Островский усиливает контраст между высоким любовным полетом Катерины и бескрылым увлечением Бориса? Судьба сводит друг с другом людей, несоизмеримых по глубине и нравственной чуткости. Борис живет одним днем и едва ли способен всерьез задумываться о нравственных последствиях своих поступков. Ему сейчас весело — и этого достаточно: «Надолго ль муж-то уехал?.. О, так мы погуляем! Время-то довольно… Никто и не узнает про нашу любовь…» — «Пусть все знают, пусть все видят, что я делаю!.. Коли я для тебя греха не побоялась, побоюсь ли я людского суда?» Какой контраст! Какая полнота свободной любви в противоположность робкому Борису!
Душевная дряблость героя и нравственная щедрость героини наиболее очевидны в сцене их последнего свидания. Тщетны надежды Катерины: «Еще кабы с ним жить, может быть, радость бы какую-нибудь я и видела». «Кабы», «может быть», «какую-нибудь»… Слабое утешение! Но и тут она находит силы думать не о себе. Это Катерина просит у любимого прощения за причиненные ему тревоги. Борису же и в голову такое прийти не может. Где уж там спасти, даже пожалеть Катерину он толком не сумеет: «Кто ж это знал, что нам за любовь нашу так мучиться с тобой! Лучше б бежать мне тогда!» Но разве не напоминала Борису о расплате за любовь к замужней женщине народная песня, исполняемая Кудряшом, разве не предупреждал его об этом же Кудряш: «Эх, Борис Григорьич, бросить надоть!.. Ведь это, значит, вы ее совсем загубить хотите…» А сама Катерина во время поэтических ночей на Волге разве не об этом Борису говорила? Увы, герой ничего этого просто не услышал.
Добролюбов проникновенно увидел в конфликте «Грозы» эпохальный смысл, а в характере Катерины — «новую фазу нашей народной жизни». Но, идеализируя в духе популярных тогда идей женской эмансипации свободную любовь, он обеднил нравственную глубину характера Катерины. Колебания героини, полюбившей Бориса, горение ее совести Добролюбов счел «невежеством бедной женщины, не получившей теоретического образования». Долг, верность, совестливость со свойственным революционной демократии максимализмом были объявлены «предрассудками», «искусственными комбинациями», «условными наставлениями старой морали», «старой ветошью». Получалось, что Добролюбов смотрел на любовь Катерины так же не по-русски легко, как и Борис.
Объясняя причины всенародного покаяния героини, не будем повторять вслед за Добролюбовым слова о «суеверии», «невежестве», «религиозных предрассудках». Не увидим в «страхе» Катерины трусость и боязнь внешнего наказания. Ведь такой взгляд превращает героиню в жертву темного царства Кабаних. Подлинный источник покаяния героини в другом: в ее чуткой совестливости. «Не то страшно, что убьет тебя, а то, что смерть тебя вдруг застанет, как ты есть, со всеми твоими грехами, со всеми помыслами лукавыми. Мне умереть не страшно, а как я подумаю, что вдруг явлюсь перед Богом такая, какая я здесь с тобой, после этого разговору-то, вот что страшно». «У меня уж очень сердце болит»,— говорит Катерина в минуту признания. «В ком есть страх, в том есть и Бог»,— вторит ей народная мудрость. «Страх» искони понимался русским народом как обостренное нравственное самосознание. В «Толковом словаре>* В. И. Даля «страх» толкуется как «сознание нравственной ответственности». Такое определение соответствует душевному состоянию героини. В отличие от Кабанихи, Феклуши и других героев «Грозы», «страх» Катерины — внутренний голос ее совести. Грозу Катерина воспринимает как избранница: совершающееся в ее душе сродни тому, что творится в грозовых небесах. Тут не рабство, тут равенство. Катерина равно героична как в страстном и безоглядном любовном увлечении, так и в глубоко совестливом всенародном покаянии. «Какая совесть!.. Какая могучая славянская совесть!.. Какая нравственная сила… Какие огромные, возвышенные стремления, полные могущества и красоты»,— писал о Катерине — Стрепетовой в сцене покаяния В. М. Дорошевич. А С. В. Максимов рассказывал, как ему довелось сидеть рядом с Островским во время первого представления «Грозы» с Никулиной-Косицкой в роли Катерины. Островский смотрел драму молча, углубленный в себя. Но в той «патетической сцене, когда Катерина, терзаемая угрызениями совести, бросается в ноги мужу и свекрови, каясь в своем грехе, Островский весь бледный шептал: «Это не я, не я: это — Бог!» Островский, очевидно, сам не верил, что он смог написать такую потрясающую сцену». Пора и нам по достоинству оценить не только любовный, но и покаянный порыв Катерины. Пройдя через грозовые испытания, героиня нравственно очищается и покидает этот греховный мир с сознанием своей правоты: «Кто любит, тот будет молиться».
«Смерть по грехам страшна»,— говорят в народе. И если Катерина смерти не боится, то грехи искуплены. Ее уход возвращает нас к началу трагедии. Смерть освящается той же полнокровной и жизнелюбивой религиозностью, которая с детских лет вошла в душу героини. «Под деревцом могилушка… Солнышко ее греет… птицы прилетят на дерево, будут петь, детей выведут…»
Катерина умирает удивительно. Ее смерть — это последняя вспышка одухотворенной любви к Божьему миру: к деревьям,
42
птицам, цветам и травам. Монолог о могилушке — проснувшиеся метафоры, народная мифология с ее верой в бессмертие. Человек, умирая, превращается в дерево, растущее на могиле, или в птицу, вьющую гнездо в его ветвях, или в цветок, дарящий улыбку прохожим,— таковы постоянные мотивы народных песен о смерти. Уходя, Катерина сохраняет все признаки, которые, согласно народному поверью, отличали святого: она и мертвая, как живая. «А точно, ребята, как живая! Только на виске маленькая ранка, и одна только, как есть одна, капелька крови».
Умереть бы теперь… Все равно, что смерть придет, что сама… а жить нельзя! Грех!
Молиться не будут? Кто любит, тот будет молиться…
А. Н. Островский
В течение довольно длительного времени считалось, что сам сюжет “Грозы” Островский взял из жизни костромского купечества, что в основу его легло нашумевшее в Костроме на исходе 1859 года дело Клыковых. Вплоть до начала XX века костромичи указывали на место самоубийства Катерины — беседку в конце маленького бульварчика, в те годы буквально нависавшую над Волгой. Показывали и дом, где она жила, — рядом с церковью Успения. А когда “Гроза” впервые шла на сцене Костромского театра, артисты гримировались “под Клыковых”.
Костромские краеведы обстоятельно обследовали потом в архиве “Клыковское дело” и с документами в руках пришли к заключению, что именно эту историю использовал Островский в работе над “Грозой”. Совпадения получались почти буквальные. А. П. Клыкова была выдана шестнадцати лет в угрюмую и нелюдимую купеческую семью, состоявшую из стариков родителей, сына и незамужней дочери. Хозяйка дома, суровая и строптивая, обезличила своим деспотизмом мужа и детей. Молодую сноху она заставляла делать любую черную работу, отказывала ей в просьбах повидаться с родными.
В момент драмы Клыковой было девятнадцать лет. В прошлом она воспитывалась в любви и в холе души в ней не чаявшей бабушкой, была веселой, живой, жизнерадостной. Теперь же она оказалась в семье недоброй и чужой. Молодой муж ее, Клыков, беззаботный и апатичный человек, не мог защитить жену от притеснений свекрови и относился к ней равнодушно. Детей у Клыковых не было. И тут на пути молодой женщины встал другой человек, Марьин, служащий в почтовой конторе. Начались подозрения, сцены ревности. Кончилось тем, что десятого ноября 1859 года тело А. П. Клыковой нашли в Волге. Начался долгий судебный процесс, получивший широкую огласку даже за пределами Костромской губернии, и никто из костромичей не сомневался, что Островский воспользовался материалами этого дела в “Грозе”.
Прошло много десятилетий, прежде чем исследователи точно установили, что “Гроза” была написана до того, как костромская купчиха Клыкова бросилась в Волгу. Работу над “Грозой”— Островский начал в июне—июле 1859 года и закончил 9 октября того же года. Впервые пьеса была опубликована в январском номере журнала “Библиотека для чтения” за 1860 год.
Определяя сущность трагического характера, Белинский сказал: “Что такое коллизия? — безусловное требование судьбою жертвы себе. Победи герой трагедии естественное влечение сердца… — дрости, счастье, простите, радости и обаяния жизни!., последуй герой трагедии естественному влечению своего сердца — он преступник в собственных глазах, он жертва собственной совести…
В душе Катерины сталкиваются друг с другом два этих равновеликих и равнозаконных побуждения. В кабановском царстве, где вянет и иссыхает вся живое, Катерину одолевает тоска по утраченной гармонии. Ее любовь сродни желанию поднять руки и полететь. От лее героине нужно слишком много. Любовью к Борису, конечно, ее тоску не утолить. Не потому ли Островский усиливает контраст между высоким любовным полетом Катерины и бескрылым увлечением Бориса? Судьба сводит друг с другом людей, несоизмеримых по глубине и нравственной чуткости. Борис живет одним днем и едва ли способен всерьез задумываться о нравственных последствиях своих поступков. Ему сейчас весело — и этого достаточно: “Надолго ль муж-то уехал?.. О, так мы погуляем! Время-то довольно… Никто и не узнает про нашу любовь…” — “Пусть все знают, пусть все видят, что я делаю!.. Коли я для тебя греха не побоялась, побоюсь ли я людского суда?” Какой контраст! Какая полнота свободной любви в противоположность робкому Борису!
Душевная дряблость героя и нравственная щедрость героини наиболее очевидны в сцене их последнего свидания. Тщетны надежды Катерины: “Еще кабы с ним жить, может быть, радость бы какую-нибудь я и видела”. “Кабы”, “может быть”, “какую-нибудь”… Слабое утешение! Но и тут она находит силы думать не о себе. Это Катерина просит у любимого прощения за причиненные ему тревоги. Борису же и в голову такое прийти не может. Где уж там спасти, даже пожалеть Катерину он толком не сумеет: “Кто ж это знал, что нам за любовь нашу так мучиться с тобой! Лучше б бежать мне тогда!”
Но разве не напоминала Борису о расплате за любовь к замужней женщине народная песня, исполняемая Кудряшом, разве не предупреждал его об этом же Кудряш: “Эх, Борис Григорьич, бросить надоть! Ведь это, значит, вы ее совсем загубить хотите…” А сама Катерина во время поэтических ночей на Волге разве не об этом Борису говорила? Увы, герой ничего этого просто не услышал.
Добролюбов проникновенно увидел в конфликте “Грозы” эпохальный смысл, а в характере Катерины — “новую фазу нашей народной жизни”. Но, идеализируя в духе популярных тогда идей женской эмансипации свободную любовь, он обеднил нравственную глубину характера Катерины.
Объясняя причины всенародного покаяния героини, не будем повторять вслед за Добролюбовым слова о “суеверии”, “невежестве”, “религиозных предрассудках”. Не увидим в “страхе” Катерины трусость и боязнь внешнего наказания. Ведь такой взгляд превращает героиню в жертву темного царства Кабаних. Подлинный источник покаяния героини в другом: в ее чуткой совестливости. “Не то страшно, что убьет тебя, а то, что смерть тебя вдруг застанет, как ты есть, со всеми твоими грехами, со всеми помыслами лукавыми”, — признается Катерина Варваре. “У меня уж очень сердце болит”, — говорит Катерина в минуту признания. “В ком есть страх, в том есть и Бог”, — вторит ей народная мудрость.
Страх всегда понимался русским народом как обостренное нравственное самосознание. В “Толковом словаре” В. И. Даля “страх” толкуется как “сознание нравственной ответственности”. Такое определение соответствует душевному состоянию героини. В отличие от Кабанихи, Феклуши и других героев “Грозы”, “страх” Катерины — внутренний голос ее совести. Грозу Катерина воспринимает как избранница: совершающееся в ее душе сродни тему, что творится в грозовых небесах. Тут не рабство, тут равенство. Катерина равно героична как в страстном и безоглядном любовном увлечении, так и в глубоко совестливом всенародном покаянии. “Какая совесть!.. Какая могучая славянская совесть!.. Какая нравственная сила… Какие огромные, возвышенные стремления, полные могущества и красоты”, — писал о Катерине (Стрепетовой) в сцене покаяния В. М. Дорошевич. А С. В. Максимов рассказывал, как ему довелось сидеть рядом с Островским во время первого представления “Грозы” с Никулиной-Косицкой в роли Катерины. Островский смотрел драму молча, углубленный в себя. Но в той “патетической” сцене, когда Катерина, терзаемая угрызениями совести, бросается в ноги мужу и свекрови, каясь в своем грехе, Островский, весь бледный, шептал: “Это не я, не я: это — Бог!” Островский, очевидно, сам не верил, что он смог написать такую потрясающую сцену. Пора и нам по достоинству оценить не только любовный, но и покаянный порыв Катерины. Пройдя через грозовые испытания, героиня нравственно очищается и покидает этот греховный мир с сознанием своей правоты: “Кто любит, тот будет молиться”.
“Смерть по грехам страшна”, — говорят в народе. И если Катерина смерти не боится, то грехи искуплены. Ее уход возвращает нас к началу трагедии. Смерть освящается той же полнокровной и жизнелюбивой религиозностью, которая с детских лет вошла в душу героини. “Под деревцом могилушка… Солнышко ее греет… птицы прилетят на дерево, будут петь, детей выведут…”
Катерина умирает удивительно. Ее смерть — это последняя вспышка одухотворенной любви к Божьему миру: к деревьям, птицам, цветам и травам. Монолог о моги-лушке — проснувшиеся метафоры, народная мифология с ее верой в бессмертие. Человек, умирая, превращается в дерево, растущее на могиле, или в птицу, вьющую гнездо в его ветвях, или в цветок, дарящий улыбку прохожим, — таковы постоянные мотивы народных песен о смерти. Уходя, Катерина сохраняет все признаки, которые, согласно народному поверью, отличали святого: она и мертвая, как живая. “А точно, ребяты, как живая! Только на виске маленькая ранка, и одна только, как есть одна, капелька крови”.
Центральным персонажем в драме «Гроза» является Катерина. По складу характера и интересам она резко выделяется из той среды, в которую она попала. Катерина натура поэтически-мечтательная.
Вспоминая о своем детстве и девичьих годах, промелькнувших так незаметно, Катерина сама рассказывает Варваре о том, как сформировался мир ее чувств и настроений. Тогда, в родительском доме, ей жилось радостно, легко и привольно. Ласки матери, которая в ней «души не чаяла», уход за любимыми цветами, которых у нее было «много-много», вышивание по бархату, посещение церкви, прогулки по саду, рассказы странников и богомолок — вот явления, под влиянием которых формировался характер Катерины.
Несчастья Катерины начинаются после того, как, выйдя замуж за Тихона, она перебирается в его дом. Правда, настоящий глава этого дома вовсе не Тихон, а его мать, одна из наиболее значимых и влиятельных купчих города Калинова — Марфа Кабанова, или попросту Кабаниха.
Между нею, верной хранительницею старых порядков, и Катериной возникает неприязнь, постепенно перерастающая в открытый антагонизм, неизбежно ведущий к столкновению.
Может быть кроткая от природы Катерина и сама испугалась, впервые открыв в себе чувство протеста. С этого момента конфликт становится неизбежным. Шаг за шагом, сама того, может быть, и не замечая, Катерина нарушает строги нормы поведения. Кабаниха упрекает детей в непочтительности, а Катерина возражает ей, будучи искренне уверенной в несправедливости упреков. Она стремится восстановить правду, сделать как лучше, но при этом нарушает правила, перечит свекрови, что естественно вызывает у Кабанихи раздражение.
Полюбив Бориса, Катерина сама пугается своего чувства. Она еще наивно верит в то, что все как-нибудь само собою образуется. Весь внутренний конфликт Катерины — это конфликт между разумом и чувством. Именно он и становится для нее роковым событием.
Перед Катериной встает вопрос жить и обманывать мужа, или уйти из этой жизни. И она решается покончит жизнь самоубийством, хотя в ее решении это считается страшным грехом, она бросила вызов мучительной тирании. Катерина одержала духовную победу над «темным царством». В ней мы видим борца против душевной , борца который дошел до конца.
Мне нравится Катерина, потому что она была очень решительная, волевая, гармоничная, сильная. Ведь она покончила жизнь самоубийством не из-за того что испугалась кого-то, а наоборот, в силу своего характера.
Но я считаю, что ее смерть не сокрушила «темное царство». Для Кабанихи, например, самоубийство Катерины послужило лишь еще одним примером того, к каким дурным последствиям может привести непочтение к старшим и забвение прежних правил. Но свою свободу Катерина отстояла, она сумела улететь «как птица», но улетела уже навсегда.
Автор: Островский А.Н.
Определяя сущность трагического характера, Белинский сказал: «Что такое коллизия? — безусловное требование судьбою жертвы себе. Победи герой трагедии естественное влечение сердца…— прости счастье, простите радости и обаяния жизни!.. Последуй герой трагедии естественному влечению своего сердца — он преступник в собственных глазах, он жертва собственной совести…»
В душе Катерины сталкиваются друг с другом два этих равновеликих и равнозаконных побуждения. В кабановском царстве, где вянет и иссыхает все живое, Катерину одолевает тоска по утраченной гармонии. Ее любовь сродни желанию поднять руки и полететь. От нее героине нужно слишком много. Любовь к Борису, конечно, ее тоску не утолит. Не потому ли Островский усиливает контраст между высоким любовным полетом Катерины и бескрылым увлечением Бориса? Судьба сводит друг с другом людей, несоизмеримых по глубине и нравственной чуткости. Борис живет одним днем и едва ли способен всерьез задумываться о нравственных последствиях своих поступков. Ему сейчас весело — и этого достаточно: «Надолго ль муж-то уехал?.. О, так мы погуляем! Время-то довольно… Никто и не узнает про нашу любовь…» — «Пусть все знают, пусть все видят, что я делаю!.. Коли я для тебя греха не побоялась, побоюсь ли я людского суда?» Какой контраст! Какая полнота свободной любви в противоположность робкому Борису!
Душевная дряблость героя и нравственная щедрость героини наиболее очевидны в сцене их последнего свидания. Тщетны надежды Катерины: «Еще кабы с ним жить, может быть, радость бы какую-нибудь я и видела». «Кабы», «может быть», «какую-нибудь»… Слабое утешение! Но и тут она находит силы думать не о себе. Это Катерина просит у любимого прощения за причиненные ему тревоги. Борису же и в голову такое прийти не может. Где уж там спасти, даже пожалеть Катерину он толком не сумеет: «Кто ж это знал, что нам за любовь нашу так мучиться с тобой! Лучше б бежать мне тогда!» Но разве не напоминала Борису о расплате за любовь к замужней женщине народная песня, исполняемая Кудряшом, разве не предупреждал его об этом же Кудряш: «Эх, Борис Григорьич, бросить надоть!.. Ведь это, значит, вы ее совсем загубить хотите…» А сама Катерина во время поэтических ночей на Волге разве не об этом Борису говорила? Увы, герой ничего этого просто не услышал.
Добролюбов проникновенно увидел в конфликте «Грозы» эпохальный смысл, а в характере Катерины — «новую фазу нашей народной жизни». Но, идеализируя в духе популярных тогда идей женской эмансипации свободную любовь, он обеднил нравственную глубину характера Катерины. Колебания героини, полюбившей Бориса, горение ее совести Добролюбов счел «невежеством бедной женщины, не получившей теоретического образования». Долг, верность, совестливость со свойственным революционной демократии максимализмом были объявлены «предрассудками», «искусственными комбинациями», «условными наставлениями старой морали», «старой ветошью». Получалось, что Добролюбов смотрел на любовь Катерины так же не по-русски легко, как и Борис.
Объясняя причины всенародного покаяния героини, не будем повторять вслед за Добролюбовым слова о «суеверии», «невежестве», «религиозных предрассудках». Не увидим в «страхе» Катерины трусость и боязнь внешнего наказания. Ведь такой взгляд превращает героиню в жертву темного царства Кабаних. Подлинный источник покаяния героини в другом: в ее чуткой совестливости. «Не то страшно, что убьет тебя, а то, что смерть тебя вдруг застанет, как ты есть, со всеми твоими грехами, со всеми помыслами лукавыми. Мне умереть не страшно, а как я подумаю, что вдруг явлюсь перед Богом такая, какая я здесь с тобой, после этого разговору-то, вот что страшно». «У меня уж очень сердце болит»,— говорит Катерина в минуту признания. «В ком есть страх, в том есть и Бог»,— вторит ей народная мудрость. «Страх» искони понимался русским народом как обостренное нравственное самосознание. В «Толковом словаре* В. И. Даля «страх» толкуется как «сознание нравственной ответственности». Такое определение соответствует душевному состоянию героини. В отличие от Кабанихи, Феклуши и других героев «Грозы», «страх» Катерины — внутренний голос ее совести. Грозу Катерина воспринимает как избранница: совершающееся в ее душе сродни тому, что творится в грозовых небесах. Тут не рабство, тут равенство. Катерина равно героична как в страстном и безоглядном любовном увлечении, так и в глубоко совестливом всенародном покаянии. «Какая совесть!.. Какая могучая славянская совесть!.. Какая нравственная сила… Какие огромные, возвышенные стремления, полные могущества и красоты»,— писал о Катерине — Стрепетовой в сцене покаяния В. М. Дорошевич. А С. В. Максимов рассказывал, как ему довелось сидеть рядом с Островским во время первого представления «Грозы» с Никулиной-Косицкой в роли Катерины. Островский смотрел драму молча, углубленный в себя. Но в той «патетической сцене, когда Катерина, терзаемая угрызениями совести, бросается в ноги мужу и свекрови, каясь в своем грехе, Островский весь бледный шептал: «Это не я, не я: это — Бог!» Островский, очевидно, сам не верил, что он смог написать такую потрясающую сцену». Пора и нам по достоинству оценить не только любовный, но и покаянный порыв Катерины. Пройдя через грозовые испытания, героиня нравственно очищается и покидает этот греховный мир с сознанием своей правоты: «Кто любит, тот будет молиться».
«Смерть по грехам страшна»,— говорят в народе. И если Катерина смерти не боится, то грехи искуплены. Ее уход возвращает нас к началу трагедии. Смерть освящается той же полнокровной и жизнелюбивой религиозностью, которая с детских лет вошла в душу героини. «Под деревцом могилушка… Солнышко ее греет… птицы прилетят на дерево, будут петь, детей выведут…»
Катерина умирает удивительно. Ее смерть — это последняя вспышка одухотворенной любви к Божьему миру: к деревьям, птицам, цветам и травам. Монолог о могилушке — проснувшиеся метафоры, народная мифология с ее верой в бессмертие. Человек, умирая, превращается в дерево, растущее на могиле, или в птицу, вьющую гнездо в его ветвях, или в цветок, дарящий улыбку прохожим,— таковы постоянные мотивы народных песен о смерти. Уходя, Катерина сохраняет все признаки, которые, согласно народному поверью, отличали святого: она и мертвая, как живая. «А точно, ребята, как живая! Только на виске маленькая ранка, и одна только, как есть одна, капелька крови».
Характеристики героинь Островского
В сорока оригинальных пьесах Островского из современной ему жизни практически нет героев-мужчин. Героев в смысле положительных персонажей, занимающих центральное место в пьесе. Вместо них у Островского героини – любящие, страдающие души. Катерина Кабанова- лишь одна из их множества. Ее характер часто сравнивают с характером Ларисы Огудаловой из “Бесприданницы”. Основанием для сравнения являются любовные страдания, равнодушие и жестокость окружающих и, главное, гибель в финале. Катерина– истинно трагическая героиня, восстающая против законов старого общества.
Два емких художественных символа скрепляют смысл “Грозы”. Первый заглавный, мощный катаклизм, пронесшийся не только в природе, но и в людском сообществе и разбивший изнемогшую от избытка невостребованных запасов любви душу героини. Второй – великая река, в которую бросилась несчастная женщина, ее колыбель и ее могила. Общее значение этих образов-символов – свобода. Свобода и любовь – вот главное, что было в характере Катерины. Она и в Бога верила свободно, не из-под палки, и власти старших покорялась так же, потому что слабо признавала авторитет. По собственной свободной воле она согрешила, а когда отказали ей в покаянии, сама себя покарала. Причем самоубийство для верующего человека- грех еще более страшный, но Катерина пошла на это. Порыв к свободе, к воле оказался у нее сильнее страха загробных мучений, но, вероятнее, сказалась ее надежда на милосердие Божие, ибо Бог Катерины, несомненно, воплощенная доброта и прощение. Катерина – истинно трагическая героиня. Герой трагедии всегда нарушитель некоторого порядка, закона. Хотя он субъективно и не хочет ничего нарушать, но объективно его поступок оказывается нарушением. За это его постигает кара некоей надличной силы, которой часто выступает сам же герой трагедии. Такова и Катерина. Она и мысли не имела протестовать против мира и порядков, в которых она жила (и что приписал ей Добролюбов). Но свободно отдавшись впервые посетившему ее свободному чувству, она нарушила патриархальный покой и неподвижность. Конфликта с миром, с окружающим у нее не было. Причиной ее гибели стал внутренний конфликт ее сердца. Мир русской патриархальной жизни (а Катерина есть высшее, полное выражение самого лучшего, самого поэтического и живого в этом мире) в Катерине сам взорвался изнутри, потому что из него стала уходить свобода, то есть сама жизнь. Лариса- жертва обмана, ищущая любви, но не расчета.
Так же как и в «Грозе», в «Бесприданнице» через все творчество А. Н. Островского проходит образ великой русской реки Волги как символ красоты, силы и мощи родного края. Точно в кошмаре, обступают нас в пьесах Островского страшные лики «темного царства», и лишь Волга вольно несет свои воды, вбирая в себя и красоту, «какая в природе разлита», и красоту «горячего сердца», измученного неволей, жаждущего света, воздуха, освобождения. В волнах Волги нашла свое единственно возможное освобождение Катерина, почти через два десятилетия на берегу той же сказочно прекрасной реки обрела смерть Лариса, человек «горячего сердца». Лариса – тоже жертва обмана и лицемерия, но у нее иные жизненные ценности, немыслимые для Катерины. Прежде всего, Лариса получила европеизированное воспитание и образование. Женщина пылкого сердца, Лариса ищет любви, в ней нет никакого расчета, пошлости: «Ведь в Ларисе Дмитриевне земного, этого житейского, нет» замечает Кнуров. Она ищет возвышенно-красивой любви, изящно-красивой жизни. Для этого, в конечном итоге, ей нужно богатство. Конечно, Карандышев во всех отношениях ей не пара. Но и ее кумир, воплощение ее идеалов, блестящий барин Паратов еще хуже. Неопытность молодости и приверженность губительным ценностям влекут Ларису в его объятия, как бабочку пламя свечи. Но ее любовь поругана, для Паратова она лишь развлечение, вид спорта: «Я любви искала и не нашла. На меня смотрели и смотрят, как на забаву». И как и Лариса, в конечном итоге она находит покой.
При подготовке данной работы были использованы материалы с сайта http://www.studentu.ru
Похожие работы
Драма «Пучина» и ее место в драматургии А.Н.Островского
Драматургия Островского
Образ женщины XIX века в пьесах А. Н. Островского
Психологизм драмы А. Н. Островского “Бесприданница”
Пьесы Островского: образы Катерины Кабановой и Ларисы Огудаловой, как отражение русского национального женского характера
Реализм пьес А.Н. Островского
Речевая характеристика героев в драме Островского “Гроза”
Роль Островского в создании национального репертуара
Специфика конфликта в пьесах А. Н. Островского
Характеристики героинь Островского
Определяя сущность трагического характера, Белинский сказал: «Что такое коллизия? — безусловное требование судьбою жертвы себе. Победи герой трагедии естественное влечение сердца…— прости счастье, простите радости и обаяния жизни!.. Последуй герой трагедии естественному влечению своего сердца — он преступник в собственных глазах, он жертва собственной совести…»
В душе Катерины сталкиваются друг с другом два этих равновеликих и равнозаконных побуждения. В кабановском царстве, где вянет и иссыхает все живое, Катерину одолевает тоска по утраченной гармонии. Ее любовь сродни желанию поднять руки и полететь. От нее героине нужно слишком много. Любовь к Борису, конечно, ее тоску не утолит. Не потому ли Островский усиливает контраст между высоким любовным полетом Катерины и бескрылым увлечением Бориса? Судьба сводит друг с другом людей, несоизмеримых по глубине и нравственной чуткости. Борис живет одним днем и едва ли способен всерьез задумываться о нравственных последствиях своих поступков. Ему сейчас весело — и этого достаточно: «Надолго ль муж-то уехал?.. О, так мы погуляем! Время-то довольно… Никто и не узнает про нашу любовь…» — «Пусть все знают, пусть все видят, что я делаю!.. Коли я для тебя греха не побоялась, побоюсь ли я людского суда?» Какой контраст! Какая полнота свободной любви в противоположность робкому Борису!
Душевная дряблость героя и нравственная щедрость героини наиболее очевидны в сцене их последнего свидания. Тщетны надежды Катерины: «Еще кабы с ним жить, может быть, радость бы какую-нибудь я и видела». «Кабы», «может быть», «какую-нибудь»… Слабое утешение! Но и тут она находит силы думать не о себе. Это Катерина просит у любимого прощения за причиненные ему тревоги. Борису же и в голову такое прийти не может. Где уж там спасти, даже пожалеть Катерину он толком не сумеет: «Кто ж это знал, что нам за любовь нашу так мучиться с тобой! Лучше б бежать мне тогда!» Но разве не напоминала Борису о расплате за любовь к замужней женщине народная песня, исполняемая Кудряшом, разве не предупреждал его об этом же Кудряш: «Эх, Борис Григорьич, бросить надоть!.. Ведь это, значит, вы ее совсем загубить хотите…» А сама Катерина во время поэтических ночей на Волге разве не об этом Борису говорила? Увы, герой ничего этого просто не услышал.
Добролюбов проникновенно увидел в конфликте «Грозы» эпохальный смысл, а в характере Катерины — «новую фазу нашей народной жизни». Но, идеализируя в духе популярных тогда идей женской эмансипации свободную любовь, он обеднил нравственную глубину характера Катерины. Колебания героини, полюбившей Бориса, горение ее совести Добролюбов счел «невежеством бедной женщины, не получившей теоретического образования». Долг, верность, совестливость со свойственным революционной демократии максимализмом были объявлены «предрассудками», «искусственными комбинациями», «условными наставлениями старой морали», «старой ветошью». Получалось, что Добролюбов смотрел на любовь Катерины так же не по-русски легко, как и Борис.
Объясняя причины всенародного покаяния героини, не будем повторять вслед за Добролюбовым слова о «суеверии», «невежестве», «религиозных предрассудках». Не увидим в «страхе» Катерины трусость и боязнь внешнего наказания. Ведь такой взгляд превращает героиню в жертву темного царства Кабаних. Подлинный источник покаяния героини в другом: в ее чуткой совестливости. «Не то страшно, что убьет тебя, а то, что смерть тебя вдруг застанет, как ты есть, со всеми твоими грехами, со всеми помыслами лукавыми. Мне умереть не страшно, а как я подумаю, что вдруг явлюсь перед Богом такая, какая я здесь с тобой, после этого разговору-то, вот что страшно». «У меня уж очень сердце болит»,— говорит Катерина в минуту признания. «В ком есть страх, в том есть и Бог»,— вторит ей народная мудрость. «Страх» искони понимался русским народом как обостренное нравственное самосознание. В «Толковом словаре* В. И. Даля «страх» толкуется как «сознание нравственной ответственности». Такое определение соответствует душевному состоянию героини. В отличие от Кабанихи, Феклуши и других героев «Грозы», «страх» Катерины — внутренний голос ее совести. Грозу Катерина воспринимает как избранница: совершающееся в ее душе сродни тому, что творится в грозовых небесах. Тут не рабство, тут равенство. Катерина равно героична как в страстном и безоглядном любовном увлечении, так и в глубоко совестливом всенародном покаянии. «Какая совесть!.. Какая могучая славянская совесть!.. Какая нравственная сила… Какие огромные, возвышенные стремления, полные могущества и красоты»,— писал о Катерине — Стрепетовой в сцене покаяния В. М. Дорошевич. А С. В. Максимов рассказывал, как ему довелось сидеть рядом с Островским во время первого представления «Грозы» с Никулиной-Косицкой в роли Катерины. Островский смотрел драму молча, углубленный в себя. Но в той «патетической сцене, когда Катерина, терзаемая угрызениями совести, бросается в ноги мужу и свекрови, каясь в своем грехе, Островский весь бледный шептал: «Это не я, не я: это — Бог!» Островский, очевидно, сам не верил, что он смог написать такую потрясающую сцену». Пора и нам по достоинству оценить не только любовный, но и покаянный порыв Катерины. Пройдя через грозовые испытания, героиня нравственно очищается и покидает этот греховный мир с сознанием своей правоты: «Кто любит, тот будет молиться».
«Смерть по грехам страшна»,— говорят в народе. И если Катерина смерти не боится, то грехи искуплены. Ее уход возвращает нас к началу трагедии. Смерть освящается той же полнокровной и жизнелюбивой религиозностью, которая с детских лет вошла в душу героини. «Под деревцом могилушка… Солнышко ее греет… птицы прилетят на дерево, будут петь, детей выведут…»
Катерина умирает удивительно. Ее смерть — это последняя вспышка одухотворенной любви к Божьему миру: к деревьям, птицам, цветам и травам. Монолог о могилушке — проснувшиеся метафоры, народная мифология с ее верой в бессмертие. Человек, умирая, превращается в дерево, растущее на могиле, или в птицу, вьющую гнездо в его ветвях, или в цветок, дарящий улыбку прохожим,— таковы постоянные мотивы народных песен о смерти. Уходя, Катерина сохраняет все признаки, которые, согласно народному поверью, отличали святого: она и мертвая, как живая. «А точно, ребята, как живая! Только на виске маленькая ранка, и одна только, как есть одна, капелька крови».
Девушка и не стремится понять действительную жизнь, она в любую минуту может отказаться от всего, что ее не устраивает, и снова окунуться в свой мир, где она видит ангелов. Воспитание придало ее мечтам религиозную окраску. Эта девушка, такая неприметная на первый взгляд, обладает сильной волей, гордостью и независимостью, которые проявились уже в детстве. Еще будучи шестилетней девочкой, Катерина, обидевшись на что-то, убежала вечером на Волгу. Это был своеобразный протест ребенка. А позже, в разговоре с Варей, она укажет на еще одну сторону своего характера: «Такая уж я зародилась горячая». Ее свободная и независимая натура раскрывается через стремление летать. «Отчего люди не летают так, как птицы?» — эти на первый взгляд странные слова подчеркивают независимость характера Катерины.
Катерина предстает перед нами как бы в двух ракурсах. С одной стороны, это сильная, гордая,’независимая личность, с другой — тихая, религиозная и покорная судьбе и родительской воле девушка. Мать Катерины была убеждена, что ее дочь «будет любить всякого мужа», и, польстившись на выгодный брак, выдала ее замуж за Тихона Кабанова. Катерина не любила своего будущего мужа, но безропотно подчинилась воле матери. Более того, она в силу своей религиозности считает, что муж дается Богом, и пытается полюбить его: «Я буду мужа любить. Тиша, голубчик мой, ни на кого я тебя не променяю».
Определяя сущность трагического характера, Белинский сказал: «Что такое коллизия? — безусловное требование судьбою жертвы себе. Победи герой трагедии естественное влечение сердца…— прости счастье, простите радости и обаяния жизни!.. Последуй герой трагедии естественному влечению своего сердца — он преступник в собственных глазах, он жертва собственной совести…»
В душе Катерины сталкиваются друг с другом два этих равновеликих и равнозаконных побуждения. В кабановском царстве, где вянет и иссыхает все живое, Катерину одолевает тоска по утраченной гармонии. Ее любовь сродни желанию поднять руки и полететь. От нее героине нужно слишком много. Любовь к Борису, конечно, ее тоску не утолит. Не потому ли Островский усиливает контраст между высоким любовным полетом Катерины и бескрылым увлечением Бориса? Судьба сводит друг с другом людей, несоизмеримых по глубине и нравственной чуткости. Борис живет одним днем и едва ли способен всерьез задумываться о нравственных последствиях своих поступков. Ему сейчас весело — и этого достаточно: «Надолго ль муж-то уехал?.. О, так мы погуляем! Время-то довольно… Никто и не узнает про нашу любовь…» — «Пусть все знают, пусть все видят, что я делаю!.. Коли я для тебя греха не побоялась, побоюсь ли я людского суда?» Какой контраст! Какая полнота свободной любви в противоположность робкому Борису!
Душевная дряблость героя и нравственная щедрость героини наиболее очевидны в сцене их последнего свидания. Тщетны надежды Катерины: «Еще кабы с ним жить, может быть, радость бы какую-нибудь я и видела». «Кабы», «может быть», «какую-нибудь»… Слабое утешение! Но и тут она находит силы думать не о себе. Это Катерина просит у любимого прощения за причиненные ему тревоги. Борису же и в голову такое прийти не может. Где уж там спасти, даже пожалеть Катерину он толком не сумеет: «Кто ж это знал, что нам за любовь нашу так мучиться с тобой! Лучше б бежать мне тогда!» Но разве не напоминала Борису о расплате за любовь к замужней женщине народная песня, исполняемая Кудряшом, разве не предупреждал его об этом же Кудряш: «Эх, Борис Григорьич, бросить надоть!.. Ведь это, значит, вы ее совсем загубить хотите…» А сама Катерина во время поэтических ночей на Волге разве не об этом Борису говорила? Увы, герой ничего этого просто не услышал.
Добролюбов проникновенно увидел в конфликте «Грозы» эпохальный смысл, а в характере Катерины — «новую фазу нашей народной жизни». Но, идеализируя в духе популярных тогда идей женской эмансипации свободную любовь, он обеднил нравственную глубину характера Катерины. Колебания героини, полюбившей Бориса, горение ее совести Добролюбов счел «невежеством бедной женщины, не получившей теоретического образования». Долг, верность, совестливость со свойственным революционной демократии максимализмом были объявлены «предрассудками», «искусственными комбинациями», «условными наставлениями старой морали», «старой ветошью». Получалось, что Добролюбов смотрел на любовь Катерины так же не по-русски легко, как и Борис.
Объясняя причины всенародного покаяния героини, не будем повторять вслед за Добролюбовым слова о «суеверии», «невежестве», «религиозных предрассудках». Не увидим в «страхе» Катерины трусость и боязнь внешнего наказания. Ведь такой взгляд превращает героиню в жертву темного царства Кабаних. Подлинный источник покаяния героини в другом: в ее чуткой совестливости. «Не то страшно, что убьет тебя, а то, что смерть тебя вдруг застанет, как ты есть, со всеми твоими грехами, со всеми помыслами лукавыми. Мне умереть не страшно, а как я подумаю, что вдруг явлюсь перед Богом такая, какая я здесь с тобой, после этого разговору-то, вот что страшно». «У меня уж очень сердце болит»,— говорит Катерина в минуту признания. «В ком есть страх, в том есть и Бог»,— вторит ей народная мудрость. «Страх» искони понимался русским народом как обостренное нравственное самосознание. В «Толковом словаре* В. И. Даля «страх» толкуется как «сознание нравственной ответственности». Такое определение соответствует душевному состоянию героини. В отличие от Кабанихи, Феклуши и других героев «Грозы», «страх» Катерины — внутренний голос ее совести. Грозу Катерина воспринимает как избранница: совершающееся в ее душе сродни тому, что творится в грозовых небесах. Тут не рабство, тут равенство. Катерина равно героична как в страстном и безоглядном любовном увлечении, так и в глубоко совестливом всенародном покаянии. «Какая совесть!.. Какая могучая славянская совесть!.. Какая нравственная сила… Какие огромные, возвышенные стремления, полные могущества и красоты»,— писал о Катерине — Стрепетовой в сцене покаяния В. М. Дорошевич. А С. В. Максимов рассказывал, как ему довелось сидеть рядом с Островским во время первого представления «Грозы» с Никулиной-Косицкой в роли Катерины. Островский смотрел драму молча, углубленный в себя. Но в той «патетической сцене, когда Катерина, терзаемая угрызениями совести, бросается в ноги мужу и свекрови, каясь в своем грехе, Островский весь бледный шептал: «Это не я, не я: это — Бог!» Островский, очевидно, сам не верил, что он смог написать такую потрясающую сцену». Пора и нам по достоинству оценить не только любовный, но и покаянный порыв Катерины. Пройдя через грозовые испытания, героиня нравственно очищается и покидает этот греховный мир с сознанием своей правоты: «Кто любит, тот будет молиться».
«Смерть по грехам страшна»,— говорят в народе. И если Катерина смерти не боится, то грехи искуплены. Ее уход возвращает нас к началу трагедии. Смерть освящается той же полнокровной и жизнелюбивой религиозностью, которая с детских лет вошла в душу героини. «Под деревцом могилушка… Солнышко ее греет… птицы прилетят на дерево, будут петь, детей выведут…»
Катерина умирает удивительно. Ее смерть — это последняя вспышка одухотворенной любви к Божьему миру: к деревьям, птицам, цветам и травам. Монолог о могилушке — проснувшиеся метафоры, народная мифология с ее верой в бессмертие. Человек, умирая, превращается в дерево, растущее на могиле, или в птицу, вьющую гнездо в его ветвях, или в цветок, дарящий улыбку прохожим,— таковы постоянные мотивы народных песен о смерти. Уходя, Катерина сохраняет все признаки, которые, согласно народному поверью, отличали святого: она и мертвая, как живая. «А точно, ребята, как живая! Только на виске маленькая ранка, и одна только, как есть одна, капелька крови».
Дать однозначный ответ на поставленный вопрос, по-моему, невозможно. «Гроза» Островского – произведение сложное и многогранное, допускающее различные трактовки и толкования. Даже жанр этой пьесы определяется по-разному: ее называют то драмой то народной трагедией в зависимости от того, как понимается конфликт, лежащий в ее основе.
Критик Добролюбов в статье «Луч света в темном царстве» обосновал драму Катерины с точки зрения социальных противоречий которые определили не только ощущение предгрозовой атмосферы в обществе накануне реформ, но и затронули внутрисемейные устои С его точки зрения, причина драмы Катерины в том, что она оказалась более чуткой и восприимчивой к этим новым процессам и ощутила необходимость преодоления косных форм и традиций жизни как свою личную задачу.
Но насколько этот вывод соответствует авторской позиции? Ведь не зря писатель вводит в пьесу целую группу символов, которые позволяют понять внутренний мир Катерины, наполненный поэзией церковной службы, ангельским пением и неземным светом Катерина — чистая душа, которая до времени живет в мире того патриархального прошлого, когда нормы мира кабановых и диких были не внешней формой, а внутренним содержанием каждого человека Вот почему для нее не так важно, по правилам или нет она поступает например в сцене прощания с мужем, главное, что делает она это искренне. Когда же Катерина чувствует рождение в своей душе нового чувства – любви к Борису – она утрачивает внутреннюю гармонию: продолжая искренне верить в то, что семейные отношения святы и измена — страшный грех, она одновременно столь же сильно и искренне верит своему чувству. Любовь к Борису – это то, что составляет существо личности Катерины, рождающейся на наших глазах Она вынуждена пробивать себе дорогу не только через внешние препятствия, но и, что гораздо труднее, преодолевая внутреннее сопротивление. Такой конфликт не решить, даже если свекровь будет добрее, а окружающие отнесутся к бедной женщине с большим пониманием. Не помог бы ей и побег с Борисом – ведь от себя не убежишь! Таким образом, причина драмы Катерины не только во внешних обстоятельствах, но и в ней самой, а главное — в характере конфликта. Гибель ее закономерна, как и гибель любой трагической героини. Но ощущение внутреннего очищения, подобное тому, что называется катарсисом, и радости от того, что перед нами свершилось чудо рождения личности, заставляет видеть в «Грозе» не только драму, разворачивающуюся в недрах «темного царства», но и «луч света», озаряющий нас надеждой.
Ответ
С.235 д.I, явл. VII («Такая ли я была!»)
Вывод
Внешне условия жизни в Калинове ничем не отличаются от обстановки детства Катерины. Те же молитвы, те же обряды, те же занятия, но “здесь”, отмечает героиня, “все как будто из-под неволи”. А
неволя несовместима с ее свободолюбивой душой.
Вопрос
В чем заключается протест Катерины против «темного царства»? Почему мы не можем назвать ее ни «жертвой», ни «хозяйкой»?
Ответ
Катерина отличается по складу характера от всех действующих лиц “Грозы”. Цельная, честная, искренняя, она неспособна ко лжи и фальши, поэтому в жестоком мире, где царят Дикие и Кабановы, ее жизнь
складывается трагично. Она не желает приспосабливаться к миру «темного царства», но и жертвой ее назвать нельзя. Она протестует. Ее протест – это любовь к Борису. Это свобода выбора.
Вопрос
Любит ли Катерина Тихона?
Ответ
Выданная замуж, видимо, не по своей воле, она поначалу готова стать примерной женой. Д.II, явл. II, стр. 243. Но такая богатая натура как Катерина не может любить примитивного, ограниченного
человека.
Д. V, явл. III, С.279 “Да постыл он мне, постыл, ласка-то его мне хуже побоев.”
Уже в начале пьесы мы узнаем о ее любви к Борису. Д. I, явл.VII, с.237.
Вопрос
Счастье или несчастье на жизненном пути Катерины Борис?
Ответ
Сама любовь к Борису – это трагедия. Д.V, явл. III, стр. 280 «На беду я увидела тебя.» Даже недалекий Кудряш это понимает, с тревогой предупреждая: “Эх, Борис Григорьич! (…) Ведь это значит, вы
ее совсем загубить хотите, Борис Григорьич! (…) А ведь здесь какой народ! Сами знаете. Съедят, в гроб вколотят. (…) Только вы смотрите – себе хлопот не наделайте, да ее-то в беду не введите!
Положим, хоть у нее муж и дурак, да свекровь-то больно люта”.
Вопрос
В чем сложность внутреннего состояния Катерины?
Ответ
Любовь к Борису – это: свободный выбор, диктуемый сердцем; обман, который ставит Катерину в один ряд с Варварой; отказ от любви – это подчинение миру Кабанихи. Любовь-выбор
обрекает Катерину на мучения.
Вопрос
Как в сцене с ключом и сценах свидания и прощания с Борисом показаны мучения героини, борьба с собой, ее сила? Проанализируйте лексику, построение предложений, фольклорные
элементы, связи с народной песней.
Ответ
Д.II, явл. X, стр. 250–251. Прочитать.
Д.III, сцена II, явл. III. стр. 261–262, 263
Д.V, явл. III, стр. 279.
Сцена с ключом: «Да что я говорю-то, что я себя обманываю? Мне хоть умереть, да увидеть его». Сцена свидания: «Пусть все знают, пусть все видят, что я делаю! Коли я для тебя греха не побоялась,
побоюсь ли я людского суда?» Сцена прощания: «Друг мой! Радость моя! Прощай!» Все три сцены показывают решительность героини. Она нигде не изменила себе: решилась на любовь по велению сердца,
призналась в измене по внутреннему чувству свободы (ложь всегда несвобода), пришла проститься с Борисом не только из-за чувства любви, но и из-за чувства вины: он пострадал из-за нее. Она
бросилась в Волгу по требованию своей свободной натуры.
Вопрос
Так что же лежит в основе протеста Катерины против «темного царства»?
Ответ
В основе протеста Катерины против гнета “темного царства” лежит естественное стремление отстоять свободу своей личности. Неволя – вот имя ее главного врага. Всем своим существом Катерина
чувствовала, что жить в “темном царстве” хуже смерти. И она предпочла смерть неволе.
Вопрос
Докажите, что смерть Катерины – это протест.
Ответ
Смерть Катерины – это протест, бунт, призыв к действию. Варвара сбежала из дома, Тихон обвинил мать в смерти жены. Кулигин бросил упрек в немилосердии.
Вопрос
Сможет ли город Калинов жить по-старому?
Ответ
Скорее всего, нет.
Судьба Катерины обретает в пьесе символический смысл. Гибнет не только героиня пьесы – гибнет и уходит в прошлое патриархальная Россия, патриархальная нравственность. Драма Островского как бы
запечатлела народную Россию на переломе, на пороге новой исторической эпохи.
Для заключения
Пьеса по сей день задает много вопросов. Прежде всего необходимо уяснить жанровую природу, основной конфликт “Грозы” и понять, почему Н.А.Добролюбов в статье “Луч света в темном царстве” написал:
“Гроза” есть, без сомнения, самое решительное произведение Островского. Сам автор назвал свое произведение драмой. Со временем исследователи все чаще стали именовать “Грозу” трагедией, исходя из
специфики конфликта (явно трагедийного) и характера Катерины, которая подняла остававшиеся где-то на периферии внимания общества большие вопросы. Почему погибла Катерина? Потому, что ей досталась
жестокая свекровь? Потому, что она, будучи мужней женой, совершила грех и не выдержала мук совести? Если ограничиться этими проблемами, содержание произведения значительно обедняется, сводится к
отдельному, частному эпизоду из жизни такой-то семьи и лишается высокого трагедийного накала.
На первый взгляд кажется, что основной конфликт пьесы – это столкновение Катерины с Кабановой. Будь Марфа Игнатьевна добрее, мягче, человечнее, вряд ли случилась бы трагедия с Катериной. Но
трагедии могло бы и не быть, если бы Катерина умела лгать, приспосабливаться, если бы не судила себя столь строго, если бы проще и спокойнее смотрела на жизнь. Но Кабаниха остается Кабанихой, а
Катерина – Катериной. И каждая из них отражает определенную жизненную позицию, каждая из них поступает в соответствии со своими принципами.
Главное в пьесе – внутренняя жизнь героини, возникновение в ней чего-то нового, еще неясного ей самой. “Что-то во мне такое необыкновенное, точно я снова жить начинаю, или… уж и не знаю”, –
признается она сестре мужа Варваре.
К содержанию
В течение довольно длительного времени считалось, что сам сюжет «Грозы» Островский взял из жизни костромского купечества, что в основу его легло нашумевшее в Костроме на исходе 1859 года дело Клыковых. Вплоть до начала XX века костромичи указывали на место самоубийства Катерины – беседку в конце маленького бульварчика, в те годы буквально нависавшую над Волгой. Показывали и дом, где она жила, – рядом с церковью Успения. А когда «Гроза» впервые шла на сцене Костромского театра, артисты гримировались «под Клыковых».
Костромские краеведы обстоятельно обследовали потом в архиве «Клыковское дело» и с документами в руках пришли к заключению, что именно эту историю использовал Островский в работе над «Грозой». Совпадения получались почти буквальные. А. П. Клыкова была выдана шестнадцати лет в угрюмую и нелюдимую купеческую семью, состоявшую из стариков родителей, сына и незамужней дочери. Хозяйка дома, суровая и строптивая, обезличила своим деспотизмом мужа и детей. Молодую сноху она заставляла делать любую черную работу, отказывала ей в просьбах повидаться с родными.
В момент драмы Клыковой было девятнадцать лет. В прошлом она воспитывалась в любви и в холе души в ней не чаявшей бабушкой, была веселой, живой, жизнерадостной. Теперь же она оказалась в семье недоброй и чужой. Молодой муж ее, Клыков, беззаботный и апатичный человек, не мог защитить жену от притеснений свекрови и относился к ней равнодушно. Детей у Клыковых не было. И тут на пути молодой женщины встал другой человек, Марьин, служащий в почтовой конторе. Начались подозрения, сцены ревности. Кончилось тем, что десятого ноября 1859 года тело А. П. Клыковой нашли в Волге. Начался долгий судебный процесс, получивший широкую огласку даже за пределами Костромской губернии, и никто из костромичей не сомневался, что Островский воспользовался материалами этого дела в «Грозе».
Прошло много десятилетий, прежде чем исследователи точно установили, что «Гроза» была написана до того, как костромская купчиха Клыкова бросилась в Волгу. Работу над «Грозой» Островский начал в июне-июле 1859 года и закончил 9 октября того же года. Впервые пьеса была опубликована в январском номере журнала «Библиотека для чтения» за 1860 год.
Определяя сущность трагического характера, Белинский сказал: «Что такое коллизия? – безусловное требование судьбою жертвы себе. Победи герой трагедии естественное влечение сердца… – счастье, простите, радости и обаяния жизни!.. последуй герой трагедии естественному влечению своего сердца – он преступник в собственных глазах, он жертва собственной совести…»
В душе Катерины сталкиваются друг с другом два этих равновеликих и равнозаконных побуждения. В кабановском царстве, где вянет и иссыхает вся живое, Катерину одолевает тоска по утраченной гармонии. Ее любовь сродни желанию поднять руки и полететь. От лее героине нужно слишком много. Любовью к Борису, конечно, ее тоску не утолить. Не потому ли Островский усиливает контраст между высоким любовным полетом Катерины и бескрылым увлечением Бориса? Судьба сводит друг с другом людей, несоизмеримых по глубине и нравственной чуткости. Борис живет одним днем и едва ли способен всерьез задумываться о нравственных последствиях своих поступков. Ему сейчас весело – и этого достаточно: «Надолго ль муж-то уехал?.. О, так мы погуляем! Время-то довольно… Никто и не узнает про нашу любовь…» – «Пусть все знают, пусть все видят, что я делаю!.. Коли я для тебя греха не побоялась, побоюсь ли я людского суда?» Какой контраст! Какая полнота свободной любви в противоположность робкому Борису!
Душевная дряблость героя и нравственная щедрость героини наиболее очевидны в сцене их последнего свидания. Тщетны надежды Катерины: «Еще кабы с ним жить, может быть, радость бы какую-нибудь я и видела». «Кабы», «может быть», «какую-нибудь»… Слабое утешение! Но и тут она находит силы думать не о себе. Это Катерина просит у любимого прощения за причиненные ему тревоги. Борису же и в голову такое прийти не может. Где уж там спасти, даже пожалеть Катерину он толком не сумеет: «Кто ж это знал, что нам за любовь нашу так мучиться с тобой! Лучше б бежать мне тогда!»
Но разве не напоминала Борису о расплате за любовь к замужней женщине народная песня, исполняемая Кудряшом, разве не предупреждал его об этом же Кудряш: «Эх, Борис Григорьич, бросить надоть! Ведь это, значит, вы ее совсем загубить хотите…» А сама Катерина во время поэтических ночей на Волге разве не об этом Борису говорила? Увы, герой ничего этого просто не услышал.
Добролюбов проникновенно увидел в конфликте «Грозы» эпохальный смысл, а в характере Катерины – «новую фазу нашей народной жизни». Но, идеализируя в духе популярных тогда идей женской эмансипации свободную любовь, он обеднил нравственную глубину характера Катерины.
Объясняя причины всенародного покаяния героини, не будем повторять вслед за Добролюбовым слова о «суеверии», «невежестве», «религиозных предрассудках». Не увидим в «страхе» Катерины трусость и боязнь внешнего наказания. Ведь такой взгляд превращает героиню в жертву темного царства Кабаних. Подлинный источник покаяния героини в другом: в ее чуткой совестливости. «Не то страшно, что убьет тебя, а то, что смерть тебя вдруг застанет, как ты есть, со всеми твоими грехами, со всеми помыслами лукавыми», – признается Катерина Варваре. «У меня уж очень сердце болит», – говорит Катерина в минуту признания. «В ком есть страх, в том есть и Бог», – вторит ей народная мудрость.
Страх всегда понимался русским народом как обостренное нравственное самосознание. В «Толковом словаре» В. И. Даля «страх» толкуется как «сознание нравственной ответственности». Такое определение соответствует душевному состоянию героини. В отличие от Кабанихи, Феклуши и других героев «Грозы», «страх» Катерины – внутренний голос ее совести. Грозу Катерина воспринимает как избранница: совершающееся в ее душе сродни тему, что творится в грозовых небесах. Тут не рабство, тут равенство. Катерина равно героична как в страстном и безоглядном любовном увлечении, так и в глубоко совестливом всенародном покаянии. «Какая совесть!.. Какая могучая славянская совесть!.. Какая нравственная сила… Какие огромные, возвышенные стремления, полные могущества и красоты», – писал о Катерине (Стрепетовой) в сцене покаяния В. М. Дорошевич. А С. В. Максимов рассказывал, как ему довелось сидеть рядом с Островским во время первого представления «Грозы» с Никулиной-Косицкой в роли Катерины. Островский смотрел драму молча, углубленный в себя. Но в той «патетической» сцене, когда Катерина, терзаемая угрызениями совести, бросается в ноги мужу и свекрови, каясь в своем грехе, Островский, весь бледный, шептал: «Это не я, не я: это Бог!» Островский, очевидно, сам не верил, что он смог написать такую потрясающую сцену. Пора и нам по достоинству оценить не только любовный, но и покаянный порыв Катерины. Пройдя через грозовые испытания, героиня нравственно очищается и покидает этот греховный мир с сознанием своей правоты: «Кто любит, тот будет молиться».
«Смерть по грехам страшна», – говорят в народе. И если Катерина смерти не боится, то грехи искуплены. Ее уход возвращает нас к началу трагедии. Смерть освящается той же полнокровной и жизнелюбивой религиозностью, которая с детских лет вошла в душу героини. «Под деревцом могилушка… Солнышко ее греет… птицы прилетят на дерево, будут петь, детей выведут…»
Катерина умирает удивительно. Ее смерть – это последняя вспышка одухотворенной любви к Божьему миру: к деревьям, птицам, цветам и травам. Монолог о могилушке – проснувшиеся метафоры, народная мифология с ее верой в бессмертие. Человек, умирая, превращается в дерево, растущее на могиле, или в птицу, вьющую гнездо в его ветвях, или в цветок, дарящий улыбку прохожим, – таковы постоянные мотивы народных песен о смерти. Уходя, Катерина сохраняет все признаки, которые, согласно народному поверью, отличали святого: она и мертвая, как живая. «А точно, ребяты, как живая! Только на виске маленькая ранка, и одна только, как есть одна, капелька крови».
Страница: [ 1 ] 2
В течение довольно длительного времени считалось, что сам сюжет «Грозы» Островский взял из жизни костромского купечества, что в основу его легло нашумевшее в Костроме на исходе 1859 года дело Клыковых. Вплоть до начала XX века костромичи указывали на место самоубийства Катерины – беседку в конце маленького бульварчика, в те годы буквально нависавшую над Волгой. Показывали и дом, где она жила, – рядом с церковью Успения. А когда «Гроза» впервые шла на сцене Костромского театра, артисты гримировались «под Клыковых».
Костромские краеведы обстоятельно обследовали потом в архиве «Клыковское дело» и с документами в руках пришли к заключению, что именно эту историю использовал Островский в работе над «Грозой». Совпадения получались почти буквальные. А. П. Клыкова была выдана шестнадцати лет в угрюмую и нелюдимую купеческую семью, состоявшую из стариков родителей, сына и незамужней дочери. Хозяйка дома, суровая и строптивая, обезличила своим деспотизмом мужа и детей. Молодую сноху она заставляла делать любую черную работу, отказывала ей в просьбах повидаться с родными.
В момент драмы Клыковой было девятнадцать лет. В прошлом она воспитывалась в любви и в холе души в ней не чаявшей бабушкой, была веселой, живой, жизнерадостной. Теперь же она оказалась в семье недоброй и чужой. Молодой муж ее, Клыков, беззаботный и апатичный человек, не мог защитить жену от притеснений свекрови и относился к ней равнодушно. Детей у Клыковых не было. И тут на пути молодой женщины встал другой человек, Марьин, служащий в почтовой конторе. Начались подозрения, сцены ревности. Кончилось тем, что десятого ноября 1859 года тело А. П. Клыковой нашли в Волге. Начался долгий судебный процесс, получивший широкую огласку даже за пределами Костромской губернии, и никто из костромичей не сомневался, что Островский воспользовался материалами этого дела в «Грозе».
Прошло много десятилетий, прежде чем исследователи точно установили, что «Гроза» была написана до того, как костромская купчиха Клыкова бросилась в Волгу. Работу над «Грозой» Островский начал в июне-июле 1859 года и закончил 9 октября того же года. Впервые пьеса была опубликована в январском номере журнала «Библиотека для чтения» за 1860 год.
Определяя сущность трагического характера, Белинский сказал: «Что такое коллизия? – безусловное требование судьбою жертвы себе. Победи герой трагедии естественное влечение сердца… – счастье, простите, радости и обаяния жизни!.. последуй герой трагедии естественному влечению своего сердца – он преступник в собственных глазах, он жертва собственной совести…»
В душе Катерины сталкиваются друг с другом два этих равновеликих и равнозаконных побуждения. В кабановском царстве, где вянет и иссыхает вся живое, Катерину одолевает тоска по утраченной гармонии. Ее любовь сродни желанию поднять руки и полететь. От лее героине нужно слишком много. Любовью к Борису, конечно, ее тоску не утолить. Не потому ли Островский усиливает контраст между высоким любовным полетом Катерины и бескрылым увлечением Бориса? Судьба сводит друг с другом людей, несоизмеримых по глубине и нравственной чуткости. Борис живет одним днем и едва ли способен всерьез задумываться о нравственных последствиях своих поступков. Ему сейчас весело – и этого достаточно: «Надолго ль муж-то уехал?.. О, так мы погуляем! Время-то довольно… Никто и не узнает про нашу любовь…» – «Пусть все знают, пусть все видят, что я делаю!.. Коли я для тебя греха не побоялась, побоюсь ли я людского суда?» Какой контраст! Какая полнота свободной любви в противоположность робкому Борису!
Душевная дряблость героя и нравственная щедрость героини наиболее очевидны в сцене их последнего свидания. Тщетны надежды Катерины: «Еще кабы с ним жить, может быть, радость бы какую-нибудь я и видела». «Кабы», «может быть», «какую-нибудь»… Слабое утешение! Но и тут она находит силы думать не о себе. Это Катерина просит у любимого прощения за причиненные ему тревоги. Борису же и в голову такое прийти не может. Где уж там спасти, даже пожалеть Катерину он толком не сумеет: «Кто ж это знал, что нам за любовь нашу так мучиться с тобой! Лучше б бежать мне тогда!»
Но разве не напоминала Борису о расплате за любовь к замужней женщине народная песня, исполняемая Кудряшом, разве не предупреждал его об этом же Кудряш: «Эх, Борис Григорьич, бросить надоть! Ведь это, значит, вы ее совсем загубить хотите…» А сама Катерина во время поэтических ночей на Волге разве не об этом Борису говорила? Увы, герой ничего этого просто не услышал.
Добролюбов проникновенно увидел в конфликте «Грозы» эпохальный смысл, а в характере Катерины – «новую фазу нашей народной жизни». Но, идеализируя в духе популярных тогда идей женской эмансипации свободную любовь, он обеднил нравственную глубину характера Катерины.
Объясняя причины всенародного покаяния героини, не будем повторять вслед за Добролюбовым слова о «суеверии», «невежестве», «религиозных предрассудках». Не увидим в «страхе» Катерины трусость и боязнь внешнего наказания. Ведь такой взгляд превращает героиню в жертву темного царства Кабаних. Подлинный источник покаяния героини в другом: в ее чуткой совестливости. «Не то страшно, что убьет тебя, а то, что смерть тебя вдруг застанет, как ты есть, со всеми твоими грехами, со всеми помыслами лукавыми», – признается Катерина Варваре. «У меня уж очень сердце болит», – говорит Катерина в минуту признания. «В ком есть страх, в том есть и Бог», – вторит ей народная мудрость.
Страх всегда понимался русским народом как обостренное нравственное самосознание. В «Толковом словаре» В. И. Даля «страх» толкуется как «сознание нравственной ответственности». Такое определение соответствует душевному состоянию героини. В отличие от Кабанихи, Феклуши и других героев «Грозы», «страх» Катерины – внутренний голос ее совести. Грозу Катерина воспринимает как избранница: совершающееся в ее душе сродни тему, что творится в грозовых небесах. Тут не рабство, тут равенство. Катерина равно героична как в страстном и безоглядном любовном увлечении, так и в глубоко совестливом всенародном покаянии. «Какая совесть!.. Какая могучая славянская совесть!.. Какая нравственная сила… Какие огромные, возвышенные стремления, полные могущества и красоты», – писал о Катерине (Стрепетовой) в сцене покаяния В. М. Дорошевич. А С. В. Максимов рассказывал, как ему довелось сидеть рядом с Островским во время первого представления «Грозы» с Никулиной-Косицкой в роли Катерины. Островский смотрел драму молча, углубленный в себя. Но в той «патетической» сцене, когда Катерина, терзаемая угрызениями совести, бросается в ноги мужу и свекрови, каясь в своем грехе, Островский, весь бледный, шептал: «Это не я, не я: это Бог!» Островский, очевидно, сам не верил, что он смог написать такую потрясающую сцену. Пора и нам по достоинству оценить не только любовный, но и покаянный порыв Катерины. Пройдя через грозовые испытания, героиня нравственно очищается и покидает этот греховный мир с сознанием своей правоты: «Кто любит, тот будет молиться».
«Смерть по грехам страшна», – говорят в народе. И если Катерина смерти не боится, то грехи искуплены. Ее уход возвращает нас к началу трагедии. Смерть освящается той же полнокровной и жизнелюбивой религиозностью, которая с детских лет вошла в душу героини. «Под деревцом могилушка… Солнышко ее греет… птицы прилетят на дерево, будут петь, детей выведут…»
Катерина умирает удивительно. Ее смерть – это последняя вспышка одухотворенной любви к Божьему миру: к деревьям, птицам, цветам и травам. Монолог о могилушке – проснувшиеся метафоры, народная мифология с ее верой в бессмертие. Человек, умирая, превращается в дерево, растущее на могиле, или в птицу, вьющую гнездо в его ветвях, или в цветок, дарящий улыбку прохожим, – таковы постоянные мотивы народных песен о смерти. Уходя, Катерина сохраняет все признаки, которые, согласно народному поверью, отличали святого: она и мертвая, как живая. «А точно, ребяты, как живая! Только на виске маленькая ранка, и одна только, как есть одна, капелька крови».
Страница: [ 1 ] 2
Драма Островского «Гроза» написана в 50 — 60-х годах XIX века. Это время, когда в России существовало крепостное право, но уже ясно виделся приход новой силы — разночинцев-интеллигентов. В литературе появилась новая тема — положение женщины в семье и обществе.
Центральное место в драме занимает образ Катерины. Взаимоотношение с остальными героями пьесы и определяет ее судьбу. Многие события в драме происходят под раскаты грома. С одной стороны, это природное явление, с другой — символ душевного состояния, поэтому каждый из героев характеризуется через отношение к грозе. Катерина безумно боится грозы, что показывает ее душевное смятение. Внутренняя, никому не видимая гроза бушует и в душе самой героини.
Чтобы понять трагическую судьбу Катерины, рассмотрим, что же представляет собой эта девушка. Детство ее прошло в патриархально-домостроевское время, которое наложило отпечаток на характер героини и на ее взгляды на жизнь. Детские годы Катерины были счастливыми и безоблачными. Мать ее очень любила, по выражению Островского, «души в ней не чаяла». Девушка ухаживала за цветами, которых было в доме много, вышивала «по бархату золотом», слушала рассказы богомолок, ходила с матерью в церковь. Катерина — мечтательница, но мир ее грез далеко не всегда соответствует действительности. Девушка и не стремится понять действительную жишь, она в любую минуту может отказаться от всего, что ее не устраивает, и снова окунуться в свой мир, где она видит ангелов. Воспитание придало ее мечтам религиозную окраску. Эта девушка, такая неприметная на первый взгляд, обладает сильной волей, гордостью и независимостью, которые проявились уже в детстве. Еще будучи шестилетней девочкой, Катерина, обидевшись на что-то, убежала вечером на Волгу. Это был своеобразный протест ребенка. А позже, в разговоре с Варей, она укажет на еще одну сторону своего характера: «Такая уж я зародилась горячая». Ее свободная и независимая натура раскрывается через стремление летать. «Отчего люди не летают так, как птицы?» — эти на первый взгляд странные слова подчеркивают независимость характера Катерины.
Катерина предстает перед нами как бы в двух ракурсах. С одной стороны, это сильная, гордая, независимая личность, с другой — тихая, религиозная и покорная судьбе и родительской воле девушка. Мать Катерины была убеждена, что ее дочь «будет любить всякого мужа», и, польстившись на выгодный брак, выдала ее замуж за Тихона Кабанова. Катерина не любила своего будущего мужа, но безропотно подчинилась воле матери. Более того, она в силу своей религиозности считает, что муж дается Богом, и пытается полюбить его: «Я буду мужа любить. Тиша, голубчик мой, ни на кого я тебя не променяю». Выйдя замуж за Кабанова, Катерина попала совсем в другой, чуждый ей мир. Но покинуть его нельзя, она замужняя женщина, понятие греховности связывает ее. Жестокий, замкнутый мир Калинова отгорожен незримой стеной от внешнего «безудержно огромного» мира. Мы понимаем, почему Катерина так мечтает вырваться из города и полететь над Волгой, над лугами: «Вылетела бы в поле и летала бы с василька на василек по ветру, как бабочка».
Заключенная в «темное царство» невежественных диких и каба- новых, столкнувшись с грубой и деспотичной свекровью, инертным мужем, в котором не видит поддержки и опоры, Катерина протестует. Ее протест выливается в любовь к Борису. Борис мало чем отличается от ее мужа, разве что образованностью. Он учился в Москве, в коммерческой академии, у него шире кругозор в сравнении с другими представителями города Калинова. Ему, так же как и Катерине, трудно ужиться в среде Дикого и Кабановых, но он такой же инертный и безвольный, как и Тихон. Борис ничего не может сделать для Катерины, он понимает ее трагедию, но советует ей покориться судьбе и этим самым предает ее. Отчаявшаяся Катерина упрекает его в том, что тот загубил ее. Но Борис только косвенная причина. Ведь Катерина не боится людского осуждения, она страшится гнева Божьего. Главная трагедия происходит в ее душе. Будучи религиозной, она понимает, что изменить мужу — грех, но сильная сторона ее натуры не может смириться со средой Кабановых. Катерина терзается страшными муками совести. Она разрывается между законным мужем и Борисом, между праведной жизнью и падением. Она не может себе запретить любить Бориса, но сама себя казнит в душе, считая, что своим поступком отвергает Бога. Эти страдания доводят ее до того, что она, не выдержав мук совести и опасаясь кары Божьей, бросается в ноги к мужу и признается ему во всем, отдавая свою жизнь в его руки. Душевные муки Катерины усиливает гроза. Не зря Дикой говорит, что гроза посылает наказание. «Я и не знала, что ты так грозы боишься», — говорит ей Варвара. «Как, девушка, не бояться! — отвечает Катерина. — Всякий должен бояться. Не то страшно, что убьет тебя, а то, что смерть тебя вдруг застанет, как ты есть, со всеми твоими грехами…» Удар грома был последней каплей, переполнившей чашу страдания Катерины. На ее признание окружающие реагируют каждый по-своему. Кабанова предлагает зарыть ее в землю живой, Тихон же, наоборот, прощает Катерину. Муж простил, Катерина как бы получила отпущение грехов. Но осталась неспокойной совесть, да и желаемой свободы она не обрела и вновь вынуждена жить в «темном царстве». Муки совести и боязнь навсегда остаться среди Кабановых и превратиться в одну из них приводят Катерину к мысли о самоубийстве. Как же могла набожная женщина решиться на самоубийство? Сносить мучения и то зло, которое здесь, на земле, есть, или же уйти от всего этого по своей воле? Катерина доведена до отчаяния бездушным отношением к ней людей и муками совести, поэтому она отвергает возможность остаться жить. Гибель ее была неминуема.
В образе своей героини Островский нарисовал новый тип самобытной, цельной, самоотверженной русской девушки, бросившей вызов царству диких и кабановых. Добролюбов справедливо назвал Катерину «светлым лучом в темном царстве».
В душе Катерины сталкиваются друг с другом два этих равновеликих и равнозаконных побуждения. В кабановском царстве, где вянет и иссыхает все живое, Катерину одолевает тоска по утраченной гармонии. Ее любовь сродни желанию поднять руки и полететь. От нее героине нужно слишком много. Любовь к Борису, конечно, ее тоску не утолит. Не потому ли Островский усиливает контраст между высоким любовным полетом Катерины и бескрылым увлечением Бориса? Судьба сводит друг с другом людей, несоизмеримых по глубине и нравственной чуткости. Борис живет одним днем и едва ли способен всерьез задумываться о нравственных последствиях своих поступков. Ему сейчас весело — и этого достаточно: «Надолго ль муж-то уехал?.. О, так мы погуляем! Время-то довольно… Никто и не узнает про нашу любовь…» — «Пусть все знают, пусть все видят, что я делаю!.. Коли я для тебя греха не побоялась, побоюсь ли я людского суда?» Какой контраст! Какая полнота свободной любви в противоположность робкому Борису!
Душевная дряблость героя и нравственная щедрость героини наиболее очевидны в сцене их последнего свидания. Тщетны надежды Катерины: «Еще кабы с ним жить, может быть, радость бы какую-нибудь я и видела». «Кабы», «может быть», «какую-нибудь»… Слабое утешение! Но и тут она находит силы думать не о себе. Это Катерина просит у любимого прощения за причиненные ему тревоги. Борису же и в голову такое прийти не может. Где уж там спасти, даже пожалеть Катерину он толком не сумеет: «Кто ж это знал, что нам за любовь нашу так мучиться с тобой! Лучше б бежать мне тогда!» Но разве не напоминала Борису о расплате за любовь к замужней женщине народная песня, исполняемая Кудряшом, разве не предупреждал его об этом же Кудряш: «Эх, Борис Григорьич, бросить надоть!.. Ведь это, значит, вы ее совсем загубить хотите…» А сама Катерина во время поэтических ночей на Волге разве не об этом Борису говорила? Увы, герой ничего этого просто не услышал.
Добролюбов проникновенно увидел в конфликте «Грозы» эпохальный смысл, а в характере Катерины — «новую фазу нашей народной жизни». Но, идеализируя в духе популярных тогда идей женской эмансипации свободную любовь, он обеднил нравственную глубину характера Катерины. Колебания героини, полюбившей Бориса, горение ее совести Добролюбов счел «невежеством бедной женщины, не получившей теоретического образования». Долг, верность, совестливость со свойственным революционной демократии максимализмом были объявлены «предрассудками», «искусственными комбинациями», «условными наставлениями старой морали», «старой ветошью». Получалось, что Добролюбов смотрел на любовь Катерины так же не по-русски легко, как и Борис.
Объясняя причины всенародного покаяния героини, не будем повторять вслед за Добролюбовым слова о «суеверии», «невежестве», «религиозных предрассудках». Не увидим в «страхе» Катерины трусость и боязнь внешнего наказания. Ведь такой взгляд превращает героиню в жертву темного царства Кабаних. Подлинный источник покаяния героини в другом: в ее чуткой совестливости. «Не то страшно, что убьет тебя, а то, что смерть тебя вдруг застанет, как ты есть, со всеми твоими грехами, со всеми помыслами лукавыми. Мне умереть не страшно, а как я подумаю, что вдруг явлюсь перед Богом такая, какая я здесь с тобой, после этого разговору-то, вот что страшно». «У меня уж очень сердце болит»,— говорит Катерина в минуту признания. «В ком есть страх, в том есть и Бог»,— вторит ей народная мудрость. «Страх» искони понимался русским народом как обостренное нравственное самосознание. В «Толковом словаре>* В. И. Даля «страх» толкуется как «сознание нравственной ответственности». Такое определение соответствует душевному состоянию героини. В отличие от Кабанихи, Феклуши и других героев «Грозы», «страх» Катерины — внутренний голос ее совести. Грозу Катерина воспринимает как избранница: совершающееся в ее душе сродни тому, что творится в грозовых небесах. Тут не рабство, тут равенство. Катерина равно героична как в страстном и безоглядном любовном увлечении, так и в глубоко совестливом всенародном покаянии. «Какая совесть!.. Какая могучая славянская совесть!.. Какая нравственная сила… Какие огромные, возвышенные стремления, полные могущества и красоты»,— писал о Катерине — Стрепетовой в сцене покаяния В. М. Дорошевич. А С. В. Максимов рассказывал, как ему довелось сидеть рядом с Островским во время первого представления «Грозы» с Никулиной-Косицкой в роли Катерины. Островский смотрел драму молча, углубленный в себя. Но в той «патетической сцене, когда Катерина, терзаемая угрызениями совести, бросается в ноги мужу и свекрови, каясь в своем грехе, Островский весь бледный шептал: «Это не я, не я: это — Бог!» Островский, очевидно, сам не верил, что он смог написать такую потрясающую сцену». Пора и нам по достоинству оценить не только любовный, но и покаянный порыв Катерины. Пройдя через грозовые испытания, героиня нравственно очищается и покидает этот греховный мир с сознанием своей правоты: «Кто любит, тот будет молиться».
«Смерть по грехам страшна»,— говорят в народе. И если Катерина смерти не боится, то грехи искуплены. Ее уход возвращает нас к началу трагедии. Смерть освящается той же полнокровной и жизнелюбивой религиозностью, которая с детских лет вошла в душу героини. «Под деревцом могилушка… Солнышко ее греет… птицы прилетят на дерево, будут петь, детей выведут…»
Катерина умирает удивительно. Ее смерть — это последняя вспышка одухотворенной любви к Божьему миру: к деревьям,
42
птицам, цветам и травам. Монолог о могилушке — проснувшиеся метафоры, народная мифология с ее верой в бессмертие. Человек, умирая, превращается в дерево, растущее на могиле, или в птицу, вьющую гнездо в его ветвях, или в цветок, дарящий улыбку прохожим,— таковы постоянные мотивы народных песен о смерти. Уходя, Катерина сохраняет все признаки, которые, согласно народному поверью, отличали святого: она и мертвая, как живая. «А точно, ребята, как живая! Только на виске маленькая ранка, и одна только, как есть одна, капелька крови».
Умереть бы теперь… Все равно, что смерть придет, что сама… а жить нельзя! Грех!
Молиться не будут? Кто любит, тот будет молиться…
А. Н. Островский
В течение довольно длительного времени считалось, что сам сюжет “Грозы” Островский взял из жизни костромского купечества, что в основу его легло нашумевшее в Костроме на исходе 1859 года дело Клыковых. Вплоть до начала XX века костромичи указывали на место самоубийства Катерины — беседку в конце маленького бульварчика, в те годы буквально нависавшую над Волгой. Показывали и дом, где она жила, — рядом с церковью Успения. А когда “Гроза” впервые шла на сцене Костромского театра, артисты гримировались “под Клыковых”.
Костромские краеведы обстоятельно обследовали потом в архиве “Клыковское дело” и с документами в руках пришли к заключению, что именно эту историю использовал Островский в работе над “Грозой”. Совпадения получались почти буквальные. А. П. Клыкова была выдана шестнадцати лет в угрюмую и нелюдимую купеческую семью, состоявшую из стариков родителей, сына и незамужней дочери. Хозяйка дома, суровая и строптивая, обезличила своим деспотизмом мужа и детей. Молодую сноху она заставляла делать любую черную работу, отказывала ей в просьбах повидаться с родными.
В момент драмы Клыковой было девятнадцать лет. В прошлом она воспитывалась в любви и в холе души в ней не чаявшей бабушкой, была веселой, живой, жизнерадостной. Теперь же она оказалась в семье недоброй и чужой. Молодой муж ее, Клыков, беззаботный и апатичный человек, не мог защитить жену от притеснений свекрови и относился к ней равнодушно. Детей у Клыковых не было. И тут на пути молодой женщины встал другой человек, Марьин, служащий в почтовой конторе. Начались подозрения, сцены ревности. Кончилось тем, что десятого ноября 1859 года тело А. П. Клыковой нашли в Волге. Начался долгий судебный процесс, получивший широкую огласку даже за пределами Костромской губернии, и никто из костромичей не сомневался, что Островский воспользовался материалами этого дела в “Грозе”.
Прошло много десятилетий, прежде чем исследователи точно установили, что “Гроза” была написана до того, как костромская купчиха Клыкова бросилась в Волгу. Работу над “Грозой”— Островский начал в июне—июле 1859 года и закончил 9 октября того же года. Впервые пьеса была опубликована в январском номере журнала “Библиотека для чтения” за 1860 год.
Определяя сущность трагического характера, Белинский сказал: “Что такое коллизия? — безусловное требование судьбою жертвы себе. Победи герой трагедии естественное влечение сердца… — дрости, счастье, простите, радости и обаяния жизни!., последуй герой трагедии естественному влечению своего сердца — он преступник в собственных глазах, он жертва собственной совести…
В душе Катерины сталкиваются друг с другом два этих равновеликих и равнозаконных побуждения. В кабановском царстве, где вянет и иссыхает вся живое, Катерину одолевает тоска по утраченной гармонии. Ее любовь сродни желанию поднять руки и полететь. От лее героине нужно слишком много. Любовью к Борису, конечно, ее тоску не утолить. Не потому ли Островский усиливает контраст между высоким любовным полетом Катерины и бескрылым увлечением Бориса? Судьба сводит друг с другом людей, несоизмеримых по глубине и нравственной чуткости. Борис живет одним днем и едва ли способен всерьез задумываться о нравственных последствиях своих поступков. Ему сейчас весело — и этого достаточно: “Надолго ль муж-то уехал?.. О, так мы погуляем! Время-то довольно… Никто и не узнает про нашу любовь…” — “Пусть все знают, пусть все видят, что я делаю!.. Коли я для тебя греха не побоялась, побоюсь ли я людского суда?” Какой контраст! Какая полнота свободной любви в противоположность робкому Борису!
Душевная дряблость героя и нравственная щедрость героини наиболее очевидны в сцене их последнего свидания. Тщетны надежды Катерины: “Еще кабы с ним жить, может быть, радость бы какую-нибудь я и видела”. “Кабы”, “может быть”, “какую-нибудь”… Слабое утешение! Но и тут она находит силы думать не о себе. Это Катерина просит у любимого прощения за причиненные ему тревоги. Борису же и в голову такое прийти не может. Где уж там спасти, даже пожалеть Катерину он толком не сумеет: “Кто ж это знал, что нам за любовь нашу так мучиться с тобой! Лучше б бежать мне тогда!”
Но разве не напоминала Борису о расплате за любовь к замужней женщине народная песня, исполняемая Кудряшом, разве не предупреждал его об этом же Кудряш: “Эх, Борис Григорьич, бросить надоть! Ведь это, значит, вы ее совсем загубить хотите…” А сама Катерина во время поэтических ночей на Волге разве не об этом Борису говорила? Увы, герой ничего этого просто не услышал.
Добролюбов проникновенно увидел в конфликте “Грозы” эпохальный смысл, а в характере Катерины — “новую фазу нашей народной жизни”. Но, идеализируя в духе популярных тогда идей женской эмансипации свободную любовь, он обеднил нравственную глубину характера Катерины.
Объясняя причины всенародного покаяния героини, не будем повторять вслед за Добролюбовым слова о “суеверии”, “невежестве”, “религиозных предрассудках”. Не увидим в “страхе” Катерины трусость и боязнь внешнего наказания. Ведь такой взгляд превращает героиню в жертву темного царства Кабаних. Подлинный источник покаяния героини в другом: в ее чуткой совестливости. “Не то страшно, что убьет тебя, а то, что смерть тебя вдруг застанет, как ты есть, со всеми твоими грехами, со всеми помыслами лукавыми”, — признается Катерина Варваре. “У меня уж очень сердце болит”, — говорит Катерина в минуту признания. “В ком есть страх, в том есть и Бог”, — вторит ей народная мудрость.
Страх всегда понимался русским народом как обостренное нравственное самосознание. В “Толковом словаре” В. И. Даля “страх” толкуется как “сознание нравственной ответственности”. Такое определение соответствует душевному состоянию героини. В отличие от Кабанихи, Феклуши и других героев “Грозы”, “страх” Катерины — внутренний голос ее совести. Грозу Катерина воспринимает как избранница: совершающееся в ее душе сродни тему, что творится в грозовых небесах. Тут не рабство, тут равенство. Катерина равно героична как в страстном и безоглядном любовном увлечении, так и в глубоко совестливом всенародном покаянии. “Какая совесть!.. Какая могучая славянская совесть!.. Какая нравственная сила… Какие огромные, возвышенные стремления, полные могущества и красоты”, — писал о Катерине (Стрепетовой) в сцене покаяния В. М. Дорошевич. А С. В. Максимов рассказывал, как ему довелось сидеть рядом с Островским во время первого представления “Грозы” с Никулиной-Косицкой в роли Катерины. Островский смотрел драму молча, углубленный в себя. Но в той “патетической” сцене, когда Катерина, терзаемая угрызениями совести, бросается в ноги мужу и свекрови, каясь в своем грехе, Островский, весь бледный, шептал: “Это не я, не я: это — Бог!” Островский, очевидно, сам не верил, что он смог написать такую потрясающую сцену. Пора и нам по достоинству оценить не только любовный, но и покаянный порыв Катерины. Пройдя через грозовые испытания, героиня нравственно очищается и покидает этот греховный мир с сознанием своей правоты: “Кто любит, тот будет молиться”.
“Смерть по грехам страшна”, — говорят в народе. И если Катерина смерти не боится, то грехи искуплены. Ее уход возвращает нас к началу трагедии. Смерть освящается той же полнокровной и жизнелюбивой религиозностью, которая с детских лет вошла в душу героини. “Под деревцом могилушка… Солнышко ее греет… птицы прилетят на дерево, будут петь, детей выведут…”
Катерина умирает удивительно. Ее смерть — это последняя вспышка одухотворенной любви к Божьему миру: к деревьям, птицам, цветам и травам. Монолог о моги-лушке — проснувшиеся метафоры, народная мифология с ее верой в бессмертие. Человек, умирая, превращается в дерево, растущее на могиле, или в птицу, вьющую гнездо в его ветвях, или в цветок, дарящий улыбку прохожим, — таковы постоянные мотивы народных песен о смерти. Уходя, Катерина сохраняет все признаки, которые, согласно народному поверью, отличали святого: она и мертвая, как живая. “А точно, ребяты, как живая! Только на виске маленькая ранка, и одна только, как есть одна, капелька крови”.
Центральным персонажем в драме «Гроза» является Катерина. По складу характера и интересам она резко выделяется из той среды, в которую она попала. Катерина натура поэтически-мечтательная.
Вспоминая о своем детстве и девичьих годах, промелькнувших так незаметно, Катерина сама рассказывает Варваре о том, как сформировался мир ее чувств и настроений. Тогда, в родительском доме, ей жилось радостно, легко и привольно. Ласки матери, которая в ней «души не чаяла», уход за любимыми цветами, которых у нее было «много-много», вышивание по бархату, посещение церкви, прогулки по саду, рассказы странников и богомолок — вот явления, под влиянием которых формировался характер Катерины.
Несчастья Катерины начинаются после того, как, выйдя замуж за Тихона, она перебирается в его дом. Правда, настоящий глава этого дома вовсе не Тихон, а его мать, одна из наиболее значимых и влиятельных купчих города Калинова — Марфа Кабанова, или попросту Кабаниха.
Между нею, верной хранительницею старых порядков, и Катериной возникает неприязнь, постепенно перерастающая в открытый антагонизм, неизбежно ведущий к столкновению.
Может быть кроткая от природы Катерина и сама испугалась, впервые открыв в себе чувство протеста. С этого момента конфликт становится неизбежным. Шаг за шагом, сама того, может быть, и не замечая, Катерина нарушает строги нормы поведения. Кабаниха упрекает детей в непочтительности, а Катерина возражает ей, будучи искренне уверенной в несправедливости упреков. Она стремится восстановить правду, сделать как лучше, но при этом нарушает правила, перечит свекрови, что естественно вызывает у Кабанихи раздражение.
Полюбив Бориса, Катерина сама пугается своего чувства. Она еще наивно верит в то, что все как-нибудь само собою образуется. Весь внутренний конфликт Катерины — это конфликт между разумом и чувством. Именно он и становится для нее роковым событием.
Перед Катериной встает вопрос жить и обманывать мужа, или уйти из этой жизни. И она решается покончит жизнь самоубийством, хотя в ее решении это считается страшным грехом, она бросила вызов мучительной тирании. Катерина одержала духовную победу над «темным царством». В ней мы видим борца против душевной , борца который дошел до конца.
Мне нравится Катерина, потому что она была очень решительная, волевая, гармоничная, сильная. Ведь она покончила жизнь самоубийством не из-за того что испугалась кого-то, а наоборот, в силу своего характера.
Но я считаю, что ее смерть не сокрушила «темное царство». Для Кабанихи, например, самоубийство Катерины послужило лишь еще одним примером того, к каким дурным последствиям может привести непочтение к старшим и забвение прежних правил. Но свою свободу Катерина отстояла, она сумела улететь «как птица», но улетела уже навсегда.
Автор: Островский А.Н.
Определяя сущность трагического характера, Белинский сказал: «Что такое коллизия? — безусловное требование судьбою жертвы себе. Победи герой трагедии естественное влечение сердца…— прости счастье, простите радости и обаяния жизни!.. Последуй герой трагедии естественному влечению своего сердца — он преступник в собственных глазах, он жертва собственной совести…»
В душе Катерины сталкиваются друг с другом два этих равновеликих и равнозаконных побуждения. В кабановском царстве, где вянет и иссыхает все живое, Катерину одолевает тоска по утраченной гармонии. Ее любовь сродни желанию поднять руки и полететь. От нее героине нужно слишком много. Любовь к Борису, конечно, ее тоску не утолит. Не потому ли Островский усиливает контраст между высоким любовным полетом Катерины и бескрылым увлечением Бориса? Судьба сводит друг с другом людей, несоизмеримых по глубине и нравственной чуткости. Борис живет одним днем и едва ли способен всерьез задумываться о нравственных последствиях своих поступков. Ему сейчас весело — и этого достаточно: «Надолго ль муж-то уехал?.. О, так мы погуляем! Время-то довольно… Никто и не узнает про нашу любовь…» — «Пусть все знают, пусть все видят, что я делаю!.. Коли я для тебя греха не побоялась, побоюсь ли я людского суда?» Какой контраст! Какая полнота свободной любви в противоположность робкому Борису!
Душевная дряблость героя и нравственная щедрость героини наиболее очевидны в сцене их последнего свидания. Тщетны надежды Катерины: «Еще кабы с ним жить, может быть, радость бы какую-нибудь я и видела». «Кабы», «может быть», «какую-нибудь»… Слабое утешение! Но и тут она находит силы думать не о себе. Это Катерина просит у любимого прощения за причиненные ему тревоги. Борису же и в голову такое прийти не может. Где уж там спасти, даже пожалеть Катерину он толком не сумеет: «Кто ж это знал, что нам за любовь нашу так мучиться с тобой! Лучше б бежать мне тогда!» Но разве не напоминала Борису о расплате за любовь к замужней женщине народная песня, исполняемая Кудряшом, разве не предупреждал его об этом же Кудряш: «Эх, Борис Григорьич, бросить надоть!.. Ведь это, значит, вы ее совсем загубить хотите…» А сама Катерина во время поэтических ночей на Волге разве не об этом Борису говорила? Увы, герой ничего этого просто не услышал.
Добролюбов проникновенно увидел в конфликте «Грозы» эпохальный смысл, а в характере Катерины — «новую фазу нашей народной жизни». Но, идеализируя в духе популярных тогда идей женской эмансипации свободную любовь, он обеднил нравственную глубину характера Катерины. Колебания героини, полюбившей Бориса, горение ее совести Добролюбов счел «невежеством бедной женщины, не получившей теоретического образования». Долг, верность, совестливость со свойственным революционной демократии максимализмом были объявлены «предрассудками», «искусственными комбинациями», «условными наставлениями старой морали», «старой ветошью». Получалось, что Добролюбов смотрел на любовь Катерины так же не по-русски легко, как и Борис.
Объясняя причины всенародного покаяния героини, не будем повторять вслед за Добролюбовым слова о «суеверии», «невежестве», «религиозных предрассудках». Не увидим в «страхе» Катерины трусость и боязнь внешнего наказания. Ведь такой взгляд превращает героиню в жертву темного царства Кабаних. Подлинный источник покаяния героини в другом: в ее чуткой совестливости. «Не то страшно, что убьет тебя, а то, что смерть тебя вдруг застанет, как ты есть, со всеми твоими грехами, со всеми помыслами лукавыми. Мне умереть не страшно, а как я подумаю, что вдруг явлюсь перед Богом такая, какая я здесь с тобой, после этого разговору-то, вот что страшно». «У меня уж очень сердце болит»,— говорит Катерина в минуту признания. «В ком есть страх, в том есть и Бог»,— вторит ей народная мудрость. «Страх» искони понимался русским народом как обостренное нравственное самосознание. В «Толковом словаре* В. И. Даля «страх» толкуется как «сознание нравственной ответственности». Такое определение соответствует душевному состоянию героини. В отличие от Кабанихи, Феклуши и других героев «Грозы», «страх» Катерины — внутренний голос ее совести. Грозу Катерина воспринимает как избранница: совершающееся в ее душе сродни тому, что творится в грозовых небесах. Тут не рабство, тут равенство. Катерина равно героична как в страстном и безоглядном любовном увлечении, так и в глубоко совестливом всенародном покаянии. «Какая совесть!.. Какая могучая славянская совесть!.. Какая нравственная сила… Какие огромные, возвышенные стремления, полные могущества и красоты»,— писал о Катерине — Стрепетовой в сцене покаяния В. М. Дорошевич. А С. В. Максимов рассказывал, как ему довелось сидеть рядом с Островским во время первого представления «Грозы» с Никулиной-Косицкой в роли Катерины. Островский смотрел драму молча, углубленный в себя. Но в той «патетической сцене, когда Катерина, терзаемая угрызениями совести, бросается в ноги мужу и свекрови, каясь в своем грехе, Островский весь бледный шептал: «Это не я, не я: это — Бог!» Островский, очевидно, сам не верил, что он смог написать такую потрясающую сцену». Пора и нам по достоинству оценить не только любовный, но и покаянный порыв Катерины. Пройдя через грозовые испытания, героиня нравственно очищается и покидает этот греховный мир с сознанием своей правоты: «Кто любит, тот будет молиться».
«Смерть по грехам страшна»,— говорят в народе. И если Катерина смерти не боится, то грехи искуплены. Ее уход возвращает нас к началу трагедии. Смерть освящается той же полнокровной и жизнелюбивой религиозностью, которая с детских лет вошла в душу героини. «Под деревцом могилушка… Солнышко ее греет… птицы прилетят на дерево, будут петь, детей выведут…»
Катерина умирает удивительно. Ее смерть — это последняя вспышка одухотворенной любви к Божьему миру: к деревьям, птицам, цветам и травам. Монолог о могилушке — проснувшиеся метафоры, народная мифология с ее верой в бессмертие. Человек, умирая, превращается в дерево, растущее на могиле, или в птицу, вьющую гнездо в его ветвях, или в цветок, дарящий улыбку прохожим,— таковы постоянные мотивы народных песен о смерти. Уходя, Катерина сохраняет все признаки, которые, согласно народному поверью, отличали святого: она и мертвая, как живая. «А точно, ребята, как живая! Только на виске маленькая ранка, и одна только, как есть одна, капелька крови».
Характеристики героинь Островского
В сорока оригинальных пьесах Островского из современной ему жизни практически нет героев-мужчин. Героев в смысле положительных персонажей, занимающих центральное место в пьесе. Вместо них у Островского героини – любящие, страдающие души. Катерина Кабанова- лишь одна из их множества. Ее характер часто сравнивают с характером Ларисы Огудаловой из “Бесприданницы”. Основанием для сравнения являются любовные страдания, равнодушие и жестокость окружающих и, главное, гибель в финале.
Катерина – истинно трагическая героиня, восстающая против законов старого общества.
Два емких художественных символа скрепляют смысл “Грозы”. Первый заглавный, мощный катаклизм, пронесшийся не только в природе, но и в людском сообществе и разбивший изнемогшую от избытка невостребованных запасов любви душу героини. Второй – великая река, в которую бросилась несчастная женщина, ее колыбель и ее могила. Общее значение этих образов-символов – свобода. Свобода и любовь – вот главное, что было в характере Катерины. Она и в Бога верила свободно, не из-под палки, и власти старших покорялась так же, потому что слабо признавала авторитет. По собственной свободной воле она согрешила, а когда отказали ей в покаянии, сама себя покарала. Причем самоубийство для верующего человека- грех еще более страшный, но Катерина пошла на это. Порыв к свободе, к воле оказался у нее сильнее страха загробных мучений, но, вероятнее, сказалась ее надежда на милосердие Божие, ибо Бог Катерины, несомненно, воплощенная доброта и прощение. Катерина – истинно трагическая героиня. Герой трагедии всегда нарушитель некоторого порядка, закона. Хотя он субъективно и не хочет ничего нарушать, но объективно его поступок оказывается нарушением. За это его постигает кара некоей надличной силы, которой часто выступает сам же герой трагедии. Такова и Катерина. Она и мысли не имела протестовать против мира и порядков, в которых она жила (и что приписал ей Добролюбов). Но свободно отдавшись впервые посетившему ее свободному чувству, она нарушила патриархальный покой и неподвижность. Конфликта с миром, с окружающим у нее не было. Причиной ее гибели стал внутренний конфликт ее сердца. Мир русской патриархальной жизни (а Катерина есть высшее, полное выражение самого лучшего, самого поэтического и живого в этом мире) в Катерине сам взорвался изнутри, потому что из него стала уходить свобода, то есть сама жизнь.
Лариса- жертва обмана, ищущая любви, но не расчета.
Так же как и в «Грозе», в «Бесприданнице» через все творчество А. Н. Островского проходит образ великой русской реки Волги как символ красоты, силы и мощи родного края. Точно в кошмаре, обступают нас в пьесах Островского страшные лики «темного царства», и лишь Волга вольно несет свои воды, вбирая в себя и красоту, «какая в природе разлита», и красоту «горячего сердца», измученного неволей, жаждущего света, воздуха, освобождения. В волнах Волги нашла свое единственно возможное освобождение Катерина, почти через два десятилетия на берегу той же сказочно прекрасной реки обрела смерть Лариса, человек «горячего сердца». Лариса – тоже жертва обмана и лицемерия, но у нее иные жизненные ценности, немыслимые для Катерины. Прежде всего, Лариса получила европеизированное воспитание и образование. Женщина пылкого сердца, Лариса ищет любви, в ней нет никакого расчета, пошлости: «Ведь в Ларисе Дмитриевне земного, этого житейского, нет» замечает Кнуров. Она ищет возвышенно-красивой любви, изящно-красивой жизни. Для этого, в конечном итоге, ей нужно богатство. Конечно, Карандышев во всех отношениях ей не пара. Но и ее кумир, воплощение ее идеалов, блестящий барин Паратов еще хуже. Неопытность молодости и приверженность губительным ценностям влекут Ларису в его объятия, как бабочку пламя свечи. Но ее любовь поругана, для Паратова она лишь развлечение, вид спорта: «Я любви искала и не нашла. На меня смотрели и смотрят, как на забаву». И как и Лариса, в конечном итоге она находит покой.
При подготовке данной работы были использованы материалы с сайта http://www.studentu.ru
Похожие работы
Драма «Пучина» и ее место в драматургии А.Н.Островского
Драматургия Островского
Образ женщины XIX века в пьесах А. Н. Островского
Психологизм драмы А. Н. Островского “Бесприданница”
Пьесы Островского: образы Катерины Кабановой и Ларисы Огудаловой, как отражение русского национального женского характера
Реализм пьес А.Н. Островского
Речевая характеристика героев в драме Островского “Гроза”
Роль Островского в создании национального репертуара
Специфика конфликта в пьесах А. Н. Островского
Характеристики героинь Островского
Определяя сущность трагического характера, Белинский сказал: «Что такое коллизия? — безусловное требование судьбою жертвы себе. Победи герой трагедии естественное влечение сердца…— прости счастье, простите радости и обаяния жизни!.. Последуй герой трагедии естественному влечению своего сердца — он преступник в собственных глазах, он жертва собственной совести…»
В душе Катерины сталкиваются друг с другом два этих равновеликих и равнозаконных побуждения. В кабановском царстве, где вянет и иссыхает все живое, Катерину одолевает тоска по утраченной гармонии. Ее любовь сродни желанию поднять руки и полететь. От нее героине нужно слишком много. Любовь к Борису, конечно, ее тоску не утолит. Не потому ли Островский усиливает контраст между высоким любовным полетом Катерины и бескрылым увлечением Бориса? Судьба сводит друг с другом людей, несоизмеримых по глубине и нравственной чуткости. Борис живет одним днем и едва ли способен всерьез задумываться о нравственных последствиях своих поступков. Ему сейчас весело — и этого достаточно: «Надолго ль муж-то уехал?.. О, так мы погуляем! Время-то довольно… Никто и не узнает про нашу любовь…» — «Пусть все знают, пусть все видят, что я делаю!.. Коли я для тебя греха не побоялась, побоюсь ли я людского суда?» Какой контраст! Какая полнота свободной любви в противоположность робкому Борису!
Душевная дряблость героя и нравственная щедрость героини наиболее очевидны в сцене их последнего свидания. Тщетны надежды Катерины: «Еще кабы с ним жить, может быть, радость бы какую-нибудь я и видела». «Кабы», «может быть», «какую-нибудь»… Слабое утешение! Но и тут она находит силы думать не о себе. Это Катерина просит у любимого прощения за причиненные ему тревоги. Борису же и в голову такое прийти не может. Где уж там спасти, даже пожалеть Катерину он толком не сумеет: «Кто ж это знал, что нам за любовь нашу так мучиться с тобой! Лучше б бежать мне тогда!» Но разве не напоминала Борису о расплате за любовь к замужней женщине народная песня, исполняемая Кудряшом, разве не предупреждал его об этом же Кудряш: «Эх, Борис Григорьич, бросить надоть!.. Ведь это, значит, вы ее совсем загубить хотите…» А сама Катерина во время поэтических ночей на Волге разве не об этом Борису говорила? Увы, герой ничего этого просто не услышал.
Добролюбов проникновенно увидел в конфликте «Грозы» эпохальный смысл, а в характере Катерины — «новую фазу нашей народной жизни». Но, идеализируя в духе популярных тогда идей женской эмансипации свободную любовь, он обеднил нравственную глубину характера Катерины. Колебания героини, полюбившей Бориса, горение ее совести Добролюбов счел «невежеством бедной женщины, не получившей теоретического образования». Долг, верность, совестливость со свойственным революционной демократии максимализмом были объявлены «предрассудками», «искусственными комбинациями», «условными наставлениями старой морали», «старой ветошью». Получалось, что Добролюбов смотрел на любовь Катерины так же не по-русски легко, как и Борис.
Объясняя причины всенародного покаяния героини, не будем повторять вслед за Добролюбовым слова о «суеверии», «невежестве», «религиозных предрассудках». Не увидим в «страхе» Катерины трусость и боязнь внешнего наказания. Ведь такой взгляд превращает героиню в жертву темного царства Кабаних. Подлинный источник покаяния героини в другом: в ее чуткой совестливости. «Не то страшно, что убьет тебя, а то, что смерть тебя вдруг застанет, как ты есть, со всеми твоими грехами, со всеми помыслами лукавыми. Мне умереть не страшно, а как я подумаю, что вдруг явлюсь перед Богом такая, какая я здесь с тобой, после этого разговору-то, вот что страшно». «У меня уж очень сердце болит»,— говорит Катерина в минуту признания. «В ком есть страх, в том есть и Бог»,— вторит ей народная мудрость. «Страх» искони понимался русским народом как обостренное нравственное самосознание. В «Толковом словаре* В. И. Даля «страх» толкуется как «сознание нравственной ответственности». Такое определение соответствует душевному состоянию героини. В отличие от Кабанихи, Феклуши и других героев «Грозы», «страх» Катерины — внутренний голос ее совести. Грозу Катерина воспринимает как избранница: совершающееся в ее душе сродни тому, что творится в грозовых небесах. Тут не рабство, тут равенство. Катерина равно героична как в страстном и безоглядном любовном увлечении, так и в глубоко совестливом всенародном покаянии. «Какая совесть!.. Какая могучая славянская совесть!.. Какая нравственная сила… Какие огромные, возвышенные стремления, полные могущества и красоты»,— писал о Катерине — Стрепетовой в сцене покаяния В. М. Дорошевич. А С. В. Максимов рассказывал, как ему довелось сидеть рядом с Островским во время первого представления «Грозы» с Никулиной-Косицкой в роли Катерины. Островский смотрел драму молча, углубленный в себя. Но в той «патетической сцене, когда Катерина, терзаемая угрызениями совести, бросается в ноги мужу и свекрови, каясь в своем грехе, Островский весь бледный шептал: «Это не я, не я: это — Бог!» Островский, очевидно, сам не верил, что он смог написать такую потрясающую сцену». Пора и нам по достоинству оценить не только любовный, но и покаянный порыв Катерины. Пройдя через грозовые испытания, героиня нравственно очищается и покидает этот греховный мир с сознанием своей правоты: «Кто любит, тот будет молиться».
«Смерть по грехам страшна»,— говорят в народе. И если Катерина смерти не боится, то грехи искуплены. Ее уход возвращает нас к началу трагедии. Смерть освящается той же полнокровной и жизнелюбивой религиозностью, которая с детских лет вошла в душу героини. «Под деревцом могилушка… Солнышко ее греет… птицы прилетят на дерево, будут петь, детей выведут…»
Катерина умирает удивительно. Ее смерть — это последняя вспышка одухотворенной любви к Божьему миру: к деревьям, птицам, цветам и травам. Монолог о могилушке — проснувшиеся метафоры, народная мифология с ее верой в бессмертие. Человек, умирая, превращается в дерево, растущее на могиле, или в птицу, вьющую гнездо в его ветвях, или в цветок, дарящий улыбку прохожим,— таковы постоянные мотивы народных песен о смерти. Уходя, Катерина сохраняет все признаки, которые, согласно народному поверью, отличали святого: она и мертвая, как живая. «А точно, ребята, как живая! Только на виске маленькая ранка, и одна только, как есть одна, капелька крови».
Девушка и не стремится понять действительную жизнь, она в любую минуту может отказаться от всего, что ее не устраивает, и снова окунуться в свой мир, где она видит ангелов. Воспитание придало ее мечтам религиозную окраску. Эта девушка, такая неприметная на первый взгляд, обладает сильной волей, гордостью и независимостью, которые проявились уже в детстве. Еще будучи шестилетней девочкой, Катерина, обидевшись на что-то, убежала вечером на Волгу. Это был своеобразный протест ребенка. А позже, в разговоре с Варей, она укажет на еще одну сторону своего характера: «Такая уж я зародилась горячая». Ее свободная и независимая натура раскрывается через стремление летать. «Отчего люди не летают так, как птицы?» — эти на первый взгляд странные слова подчеркивают независимость характера Катерины.
Катерина предстает перед нами как бы в двух ракурсах. С одной стороны, это сильная, гордая,’независимая личность, с другой — тихая, религиозная и покорная судьбе и родительской воле девушка. Мать Катерины была убеждена, что ее дочь «будет любить всякого мужа», и, польстившись на выгодный брак, выдала ее замуж за Тихона Кабанова. Катерина не любила своего будущего мужа, но безропотно подчинилась воле матери. Более того, она в силу своей религиозности считает, что муж дается Богом, и пытается полюбить его: «Я буду мужа любить. Тиша, голубчик мой, ни на кого я тебя не променяю».
Определяя сущность трагического характера, Белинский сказал: «Что такое коллизия? — безусловное требование судьбою жертвы себе. Победи герой трагедии естественное влечение сердца…— прости счастье, простите радости и обаяния жизни!.. Последуй герой трагедии естественному влечению своего сердца — он преступник в собственных глазах, он жертва собственной совести…»
В душе Катерины сталкиваются друг с другом два этих равновеликих и равнозаконных побуждения. В кабановском царстве, где вянет и иссыхает все живое, Катерину одолевает тоска по утраченной гармонии. Ее любовь сродни желанию поднять руки и полететь. От нее героине нужно слишком много. Любовь к Борису, конечно, ее тоску не утолит. Не потому ли Островский усиливает контраст между высоким любовным полетом Катерины и бескрылым увлечением Бориса? Судьба сводит друг с другом людей, несоизмеримых по глубине и нравственной чуткости. Борис живет одним днем и едва ли способен всерьез задумываться о нравственных последствиях своих поступков. Ему сейчас весело — и этого достаточно: «Надолго ль муж-то уехал?.. О, так мы погуляем! Время-то довольно… Никто и не узнает про нашу любовь…» — «Пусть все знают, пусть все видят, что я делаю!.. Коли я для тебя греха не побоялась, побоюсь ли я людского суда?» Какой контраст! Какая полнота свободной любви в противоположность робкому Борису!
Душевная дряблость героя и нравственная щедрость героини наиболее очевидны в сцене их последнего свидания. Тщетны надежды Катерины: «Еще кабы с ним жить, может быть, радость бы какую-нибудь я и видела». «Кабы», «может быть», «какую-нибудь»… Слабое утешение! Но и тут она находит силы думать не о себе. Это Катерина просит у любимого прощения за причиненные ему тревоги. Борису же и в голову такое прийти не может. Где уж там спасти, даже пожалеть Катерину он толком не сумеет: «Кто ж это знал, что нам за любовь нашу так мучиться с тобой! Лучше б бежать мне тогда!» Но разве не напоминала Борису о расплате за любовь к замужней женщине народная песня, исполняемая Кудряшом, разве не предупреждал его об этом же Кудряш: «Эх, Борис Григорьич, бросить надоть!.. Ведь это, значит, вы ее совсем загубить хотите…» А сама Катерина во время поэтических ночей на Волге разве не об этом Борису говорила? Увы, герой ничего этого просто не услышал.
Добролюбов проникновенно увидел в конфликте «Грозы» эпохальный смысл, а в характере Катерины — «новую фазу нашей народной жизни». Но, идеализируя в духе популярных тогда идей женской эмансипации свободную любовь, он обеднил нравственную глубину характера Катерины. Колебания героини, полюбившей Бориса, горение ее совести Добролюбов счел «невежеством бедной женщины, не получившей теоретического образования». Долг, верность, совестливость со свойственным революционной демократии максимализмом были объявлены «предрассудками», «искусственными комбинациями», «условными наставлениями старой морали», «старой ветошью». Получалось, что Добролюбов смотрел на любовь Катерины так же не по-русски легко, как и Борис.
Объясняя причины всенародного покаяния героини, не будем повторять вслед за Добролюбовым слова о «суеверии», «невежестве», «религиозных предрассудках». Не увидим в «страхе» Катерины трусость и боязнь внешнего наказания. Ведь такой взгляд превращает героиню в жертву темного царства Кабаних. Подлинный источник покаяния героини в другом: в ее чуткой совестливости. «Не то страшно, что убьет тебя, а то, что смерть тебя вдруг застанет, как ты есть, со всеми твоими грехами, со всеми помыслами лукавыми. Мне умереть не страшно, а как я подумаю, что вдруг явлюсь перед Богом такая, какая я здесь с тобой, после этого разговору-то, вот что страшно». «У меня уж очень сердце болит»,— говорит Катерина в минуту признания. «В ком есть страх, в том есть и Бог»,— вторит ей народная мудрость. «Страх» искони понимался русским народом как обостренное нравственное самосознание. В «Толковом словаре* В. И. Даля «страх» толкуется как «сознание нравственной ответственности». Такое определение соответствует душевному состоянию героини. В отличие от Кабанихи, Феклуши и других героев «Грозы», «страх» Катерины — внутренний голос ее совести. Грозу Катерина воспринимает как избранница: совершающееся в ее душе сродни тому, что творится в грозовых небесах. Тут не рабство, тут равенство. Катерина равно героична как в страстном и безоглядном любовном увлечении, так и в глубоко совестливом всенародном покаянии. «Какая совесть!.. Какая могучая славянская совесть!.. Какая нравственная сила… Какие огромные, возвышенные стремления, полные могущества и красоты»,— писал о Катерине — Стрепетовой в сцене покаяния В. М. Дорошевич. А С. В. Максимов рассказывал, как ему довелось сидеть рядом с Островским во время первого представления «Грозы» с Никулиной-Косицкой в роли Катерины. Островский смотрел драму молча, углубленный в себя. Но в той «патетической сцене, когда Катерина, терзаемая угрызениями совести, бросается в ноги мужу и свекрови, каясь в своем грехе, Островский весь бледный шептал: «Это не я, не я: это — Бог!» Островский, очевидно, сам не верил, что он смог написать такую потрясающую сцену». Пора и нам по достоинству оценить не только любовный, но и покаянный порыв Катерины. Пройдя через грозовые испытания, героиня нравственно очищается и покидает этот греховный мир с сознанием своей правоты: «Кто любит, тот будет молиться».
«Смерть по грехам страшна»,— говорят в народе. И если Катерина смерти не боится, то грехи искуплены. Ее уход возвращает нас к началу трагедии. Смерть освящается той же полнокровной и жизнелюбивой религиозностью, которая с детских лет вошла в душу героини. «Под деревцом могилушка… Солнышко ее греет… птицы прилетят на дерево, будут петь, детей выведут…»
Катерина умирает удивительно. Ее смерть — это последняя вспышка одухотворенной любви к Божьему миру: к деревьям, птицам, цветам и травам. Монолог о могилушке — проснувшиеся метафоры, народная мифология с ее верой в бессмертие. Человек, умирая, превращается в дерево, растущее на могиле, или в птицу, вьющую гнездо в его ветвях, или в цветок, дарящий улыбку прохожим,— таковы постоянные мотивы народных песен о смерти. Уходя, Катерина сохраняет все признаки, которые, согласно народному поверью, отличали святого: она и мертвая, как живая. «А точно, ребята, как живая! Только на виске маленькая ранка, и одна только, как есть одна, капелька крови».
Дать однозначный ответ на поставленный вопрос, по-моему, невозможно. «Гроза» Островского – произведение сложное и многогранное, допускающее различные трактовки и толкования. Даже жанр этой пьесы определяется по-разному: ее называют то драмой то народной трагедией в зависимости от того, как понимается конфликт, лежащий в ее основе.
Критик Добролюбов в статье «Луч света в темном царстве» обосновал драму Катерины с точки зрения социальных противоречий которые определили не только ощущение предгрозовой атмосферы в обществе накануне реформ, но и затронули внутрисемейные устои С его точки зрения, причина драмы Катерины в том, что она оказалась более чуткой и восприимчивой к этим новым процессам и ощутила необходимость преодоления косных форм и традиций жизни как свою личную задачу.
Но насколько этот вывод соответствует авторской позиции? Ведь не зря писатель вводит в пьесу целую группу символов, которые позволяют понять внутренний мир Катерины, наполненный поэзией церковной службы, ангельским пением и неземным светом Катерина — чистая душа, которая до времени живет в мире того патриархального прошлого, когда нормы мира кабановых и диких были не внешней формой, а внутренним содержанием каждого человека Вот почему для нее не так важно, по правилам или нет она поступает например в сцене прощания с мужем, главное, что делает она это искренне. Когда же Катерина чувствует рождение в своей душе нового чувства – любви к Борису – она утрачивает внутреннюю гармонию: продолжая искренне верить в то, что семейные отношения святы и измена — страшный грех, она одновременно столь же сильно и искренне верит своему чувству. Любовь к Борису – это то, что составляет существо личности Катерины, рождающейся на наших глазах Она вынуждена пробивать себе дорогу не только через внешние препятствия, но и, что гораздо труднее, преодолевая внутреннее сопротивление. Такой конфликт не решить, даже если свекровь будет добрее, а окружающие отнесутся к бедной женщине с большим пониманием. Не помог бы ей и побег с Борисом – ведь от себя не убежишь! Таким образом, причина драмы Катерины не только во внешних обстоятельствах, но и в ней самой, а главное — в характере конфликта. Гибель ее закономерна, как и гибель любой трагической героини. Но ощущение внутреннего очищения, подобное тому, что называется катарсисом, и радости от того, что перед нами свершилось чудо рождения личности, заставляет видеть в «Грозе» не только драму, разворачивающуюся в недрах «темного царства», но и «луч света», озаряющий нас надеждой.