Классическая музыка – это вид искусства, который отображает всю нашу жизнь с помощью звуков. Она помогает наладить взаимопонимание людей, понять смысл жизни, пробудить в них чувство единения и поддерживает человека в горе и радости.
Классическую музыку относят к разряду серьезных. Ее исполняют целые оркестры, ансамбли, солисты. Эта музыка отличается от других разнообразием художественных приемов и глубиной передаваемых переживаний. Свое развитие она начала с давних времен и развивается до сих пор, занимая одно из первых мест в мировой культуре.
Классическая музыка имеет особую притягательность. Она собирает огромные залы слушателей. Люди на протяжении многих лет вслушиваются в гармонию доносящихся звуков, в которой каждый находит свое, видит мир в красках, приобретает веру, надежду.
Этот вид музыки – это бесценный дар, который дали человечеству гении, которые смогли увидеть все и передать звуками. Классическая музыка играет огромную роль в формировании эстетических вкусов человека, помогает мыслить образно и шире понимать этот мир. Она врачует душу и тело, ее используют в некоторых отраслях сельского хозяйства.
Конечно, все это очень тяжело отнести к современной музыке. Она не всегда профессиональна. Такая музыка гонится за спросом и модой. Современная музыка иногда является просто средством для обогащения продающих ее групп. И уже говорить о чем-то глубоком, высоком — не приходится. Не говоря даже о том, что исполнители этой музыки не всегда имеют профессиональное образование.
Если честно, то в моей личной внутренней битве классической и современной музыки ни одна из противоборствующих сторон не является абсолютным победителем. Иногда хочется успокоиться, подумать, помечтать слушая классику… Иногда какая-то новая, еще не заезженная, песня очень «цепляет» мое внимание…
Но вместе с этим всем, я не отрицаю того факта, что классическая музыка – она проверена веками, временем, а современная сплошь и рядом – временная, мимолетная, которую забываешь спустя месяц. Многие фанаты современных исполнителей и жанров музыки скажут – ерунда все это и что их музыка вечная, но оставляю за собою право не согласиться с этим. Далеко не факт, что такое возможно. Классика радовала, радует и будет радовать ценителей, а 99% современной музыки уйдет в забвение.
«На вкус и цвет – товарищей нет», поэтому слушать надо то, что нравится.
Вся наша жизнь — это сочетание традиций (опыта, накопленного поколениями предков) и новаторства, то есть современности. Мне кажется, эта формула — «классика и современность» — царствует во всех сферах человеческой жизни. В каждой из них она раскрывается по-разному, но, в любом случае, эта «формула» позволяет двигаться вперед, не отрываясь от корней, не теряя опыта прошлых поколений.
Наглядным примером тому является литература. Юрий Лотман, один из самых авторитетных современных литературоведов, считает, что поэзия, например, по своей сути, это сочетание «ожидаемого» и «неожиданного», то есть традиций и новаторства. Настоящая поэзия при этом (как, впрочем, и вся настоящая литература) всегда идет вперед, не останавливаясь на достигнутом, постоянно предлагает читателю что-то новое, нетрадиционное.
И здесь самое время задуматься, а что же такое новаторство? Лотман считает, что оно «не всегда в изобретении нового. Новаторство — значимое отношение к традиции, одновременно восстановление памяти о ней и несовпадение с нею». То есть классика и современность в литературе тесно связаны, они не могут существовать друг без друга. Современность — это всегда опора на классику, ее принятие и творческое переосмысление или ее неприятие и предложение «своих вариантов», но опять же с опорой на классику (ведь чтобы что-то отрицать, надо это что-то хорошо знать).
В качестве примера можно привести лирику Афанасия Фета. Не отходя от классических (идущих еще из античности) образцов, этот поэт предлагает свой взгляд, свой подход, ставший предвестником целого направления в искусстве — импрессионизма:
Еще весны душистой нега
К нам не успела низойти,
Еще овраги полны снега,
Еще зарей гремит телега
На замороженном пути.
Едва лишь в полдень солнце греет,
Краснеет липа в высоте,
Сквозя, березник чуть желтеет,
И соловей еще не смеет
Запеть в смородинном кусте.
Но возрожденья весть живая
Уж есть в пролетных журавлях,
И, их глазами провожая,
Стоит красавица степная
С румянцем сизым на щеках.
(«Еще весны душистой нега…»)
Мы видим здесь традиционную трактовку весны как поры возрождения и обновления, традиционные образы («овраги полны снега», теплое полуденное солнце, пролетные журавли, «красавица степная»). Но, наряду с этим, Фет находит свои образы и ассоциации, которые становятся новаторскими: «Краснеет липа в высоте, Сквозя, березник чуть желтеет…». Поэт передает полутона и полукраски, едва уловимые, возможно, мимолетные. Но именно они во многом и передают прелесть русской ранней весны.
Интересно, что в русской прозе и драматургии предтечами импрессионизма стали Чехов и Бунин. Проза И. А. Бунина с ее подробной детализацией, умением передать самые тонкие психологическое состояние героев, атмосферу времени и эпохи, стала образцом импрессионистической и «живописной» литературы (вспомним его «Легкое дыхание», «Чистый понедельник» да и весь цикл «Темные аллеи»).
Драмы же А. П. Чехова с их «подводными течениями», подтекстами, репликами «невпопад», пародийными двойниками главных героев предупредили, в какой-то степени, и возникновение пьес абсурда. Важно подчеркнуть, что произведения этих писателей создавались с опорой на классику, развивая традиционные каноны и законы.
Ярким образцом новаторской драмы явилась комедия Н. В. Гоголя «Ревизор». Взяв за основу классическую драму, писатель изменил ее, подчинив своим художественным задачам. Так, «Ревизор» явился первой общественной комедией, в основу которой было положено осмеяние общественных нравов. Кроме того, в противовес традиционной комедии, у Гоголя не было ни одного положительного героя, а в структуру своего произведения он заложил не только комический конфликт, но и драматический и даже трагический. Новаторством стала и «немая сцена» в финале произведения, дающая возможность различного толкования концовки «Ревизора».
Таким образом, классика и современность в литературе соседствуют друг с другом, дополняют друг друга, не могут существовать один без другого. Традиции — это всегда основа, на базе которой (принимая или отвергая ее) строится что-то новое, то, что обеспечивает прогресс искусства слова, его дальнейшее развитие.
Музыка вдохновляет. Она вызывает в обыкновенном человеке желание творить, желание сделать что-то красивое, совершить что-то хорошее, нужное, полезное, желание улучшить себя, свою жизнь, окружающий мир. «Музыка, — писал Стендаль, — когда она совершенна, приводит сердце в точно такое же состояние, какое испытываешь, наслаждаясь присутствием любимого существа, то есть она дает, несомненно, самое яркое счастье…» О том же говорил в своем стихотворении и великий А. С. Пушкин:
Из наслаждений жизни
Одной любви музыка уступает,
Но и любовь — мелодия…
Но все это, на мой взгляд, больше относится к музыке классической. Ведь в музыке, как и в любом искусстве, есть много разновидностей, множество разных направлений и стилей. Музыка делится на классическую и современную, инструментальную и вокальную, хоровое исполнение и т. д. Наверное, можно сказать, что музыка во многом отвечает потребностям века, потребностям эпохи, общества. Я не хочу сказать, что в прошлые времена люди были лучше, духовно богаче, глубже и серьезнее воспринимали окружающую действительность. Но раньше самой музыке отводилась другая роль. Потому и содержание ее, и характер были другими. Для прослушивания музыкальных произведений специально собирались люди, для этого отводились специальные залы, создавалась соответствующая обстановка.
Сейчас же музыка сопутствует нам постоянно: на улице, в кафе, в магазинах, в транспорте. Мы слушаем музыку, делая уроки, убирая в квартире, общаясь с друзьями, гуляя с собакой, принимая ванну… Мы напеваем знакомую легкую мелодию, когда причесываемся перед зеркалом или гладим юбку перед дискотекой. Мы танцуем под музыку на самой дискотеке — причем танцы эти также не похожи на старинные вальсы. Мы иногда даже не задумываемся над словами, над смыслом современных песен — главное, чтобы была легкой и непринужденной мелодия. Трудно представить себе, чтобы кто-то ставил на печку чайник или жарил яичницу под симфонии Бетховена или Чайковского. А вот незамысловатый мотивчик вроде: «Ля-ляля, фа-фа-фа» очень легок в исполнении и довольно быстро способен поднять настроение и отогнать грустные мысли (а иногда — мысли вообще!).
Конечно, есть среди современных музыкальных произведений и довольно серьезные вещи, заставляющие сердце сжиматься или учащенно биться, произведения, которые с первой же ноты погружают в размышления — о любви, о жизни, о судьбе, о дружбе и т. д. Эти произведения вызывают искренние слезы или счастливый восторг. И при этом не важно, отвечает ли содержание песни твоему душевному состоянию или же ты просто проникаешься историей героя. Таким образом, как современная, так и классическая музыка может представать в различных обликах, вызывать различные эмоции. И если это действительно настоящая музыка, а не просто песня-однодневка, то и в прошлые времена, и сегодня она открывает перед нами душу автора, заставляя радоваться, грустить, разочаровываться и верить вместе с ним.
«Я считаю невозможным сочинять музыку, которая не прочувствована мною вполне; это кажется мне ложью, ибо ноты имеют такой же определенный смысл, как и слова — быть может, еще более определенный», — говорил композитор Ф. Мендельсон.
И если бы все современные композиторы точно так же относились к своему творчеству, современная музыка обладала бы такой же силой воздействия на людей, как классическая. На сегодня это, к сожалению, не так. А может быть, нам в современном мире просто некогда погружаться в мир музыки. Может быть, у нас нет возможности посвящать музыке столько времени, сколько она требует? Может быть, сама жизнь выдвигает требования и диктует свои условия и нам, и искусству? Хорошо это или плохо — наверное, покажет время. А пока — пусть живет музыка! И пусть каждый находит в ней то, что он ищет, то, что ему необходимо именно здесь и именно сейчас.
Для меня классическая музыка — это высшая степень искусства. Не так часто ее можно услышать на волнах современного радио, хотя существуют и специальные программы, где эта музыка звучит. Но все-таки для общего слушателя чаще передают поп-музыку.
Классическая музыка — это нежность и печаль раздумий, это исповедь страдающего человека. Шум весенних ручейков слышим в “Подснежнике” Чайковского. Вместе с Мусоргским можно прогуляться по картинной галерее — “Картинки с выставки” как будто сопровождают нас от одного живописного полотна к другому, создавая дополнительные впечатления.
Но особенно мне нравится музыка Штрауса. Композитор написал много оперетт, но вальс был его стихией. “Венский вальс”, “Голубой Дунай” не сразу завоевали себе признание у современников, но без этих произведений я не представляю себе настоящей, радостной классической музыки. Музыка Штрауса наполняет человека ощущением праздника жизни. Штраус писал музыку и дома, и в дороге, и во время дружеской пирушки и неожиданно проснувшись ночью. Если ничего не было под рукой, он записывал музыку на манжетах или на подушке.
Вена — родной город музыканта — всегда с благоговением слушала его произведения, которые он любил исполнять в кафе, в парках.
Кто-то из классиков сказал: “Музыка заставляет сверкать наши души”. И с этим трудно не согласиться. Музыка, особенно классическая, делает нас возвышеннее, благороднее и мудрее.
Вся наша жизнь — это сочетание традиций (опыта, накопленного поколениями предков) и новаторства, то есть современности. Мне кажется, эта формула — «классика и современность» — царствует во всех сферах человеческой жизни. В каждой из них она раскрывается по-разному, но, в любом случае, эта «формула» позволяет двигаться вперед, не отрываясь от корней, не теряя опыта прошлых поколений.
Наглядным примером тому является литература. Юрий Лотман, один из самых авторитетных современных литературоведов, считает, что поэзия, например, по своей сути, это сочетание «ожидаемого» и «неожиданного», то есть традиций и новаторства. Настоящая поэзия при этом (как, впрочем, и вся настоящая литература) всегда идет вперед, не останавливаясь на достигнутом, постоянно предлагает читателю что-то новое, нетрадиционное.
И здесь самое время задуматься, а что же такое новаторство? Лотман считает, что оно «не всегда в изобретении нового. Новаторство — значимое отношение к традиции, одновременно восстановление памяти о ней и несовпадение с нею». То есть классика и современность в литературе тесно связаны, они не могут существовать друг без друга. Современность — это всегда опора на классику, ее принятие и творческое переосмысление или ее неприятие и предложение «своих вариантов», но опять же с опорой на классику (ведь чтобы что-то отрицать, надо это что-то хорошо знать).
В качестве примера можно привести лирику Афанасия Фета. Не отходя от классических (идущих еще из античности) образцов, этот поэт предлагает свой взгляд, свой подход, ставший предвестником целого направления в искусстве — импрессионизма:
Еще весны душистой нега
К нам не успела низойти,
Еще овраги полны снега,
Еще зарей гремит телега
На замороженном пути.
Едва лишь в полдень солнце греет,
Краснеет липа в высоте,
Сквозя, березник чуть желтеет,
И соловей еще не смеет
Запеть в смородинном кусте.
Но возрожденья весть живая
Уж есть в пролетных журавлях,
И, их глазами провожая,
Стоит красавица степная
С румянцем сизым на щеках.
(«Еще весны душистой нега…»)
Мы видим здесь традиционную трактовку весны как поры возрождения и обновления, традиционные образы («овраги полны снега», теплое полуденное солнце, пролетные журавли, «красавица степная»). Но, наряду с этим, Фет находит свои образы и ассоциации, которые становятся новаторскими: «Краснеет липа в высоте, Сквозя, березник чуть желтеет…». Поэт передает полутона и полукраски, едва уловимые, возможно, мимолетные. Но именно они во многом и передают прелесть русской ранней весны.
Интересно, что в русской прозе и драматургии предтечами импрессионизма стали Чехов и Бунин. Проза И. А. Бунина с ее подробной детализацией, умением передать самые тонкие психологическое состояние героев, атмосферу времени и эпохи, стала образцом импрессионистической и «живописной» литературы (вспомним его «Легкое дыхание», «Чистый понедельник» да и весь цикл «Темные аллеи»).
Драмы же А. П. Чехова с их «подводными течениями», подтекстами, репликами «невпопад», пародийными двойниками главных героев предупредили, в какой-то степени, и возникновение пьес абсурда. Важно подчеркнуть, что произведения этих писателей создавались с опорой на классику, развивая традиционные каноны и законы.
Ярким образцом новаторской драмы явилась комедия Н. В. Гоголя «Ревизор». Взяв за основу классическую драму, писатель изменил ее, подчинив своим художественным задачам. Так, «Ревизор» явился первой общественной комедией, в основу которой было положено осмеяние общественных нравов. Кроме того, в противовес традиционной комедии, у Гоголя не было ни одного положительного героя, а в структуру своего произведения он заложил не только комический конфликт, но и драматический и даже трагический. Новаторством стала и «немая сцена» в финале произведения, дающая возможность различного толкования концовки «Ревизора».
Таким образом, классика и современность в литературе соседствуют друг с другом, дополняют друг друга, не могут существовать один без другого. Традиции — это всегда основа, на базе которой (принимая или отвергая ее) строится что-то новое, то, что обеспечивает прогресс искусства слова, его дальнейшее развитие.
Гость
Классическая музыка – это вид искусства, который отображает всю нашу жизнь с помощью звуков. Она помогает наладить взаимопонимание людей, понять смысл жизни, пробудить в них чувство единения и поддерживает человека в горе и радости.
Классическую музыку относят к разряду серьезных. Ее исполняют целые оркестры, ансамбли, солисты. Эта музыка отличается от других разнообразием художественных приемов и глубиной передаваемых переживаний. Свое развитие она начала с давних времен и развивается до сих пор, занимая одно из первых мест в мировой культуре.
Классическая музыка имеет особую притягательность. Она собирает огромные залы слушателей. Люди на протяжении многих лет вслушиваются в гармонию доносящихся звуков, в которой каждый находит свое, видит мир в красках, приобретает веру, надежду.
Этот вид музыки – это бесценный дар, который дали человечеству гении, которые смогли увидеть все и передать звуками. Классическая музыка играет огромную роль в формировании эстетических вкусов человека, помогает мыслить образно и шире понимать этот мир. Она врачует душу и тело, ее используют в некоторых отраслях сельского хозяйства.
Конечно, все это очень тяжело отнести к современной музыке. Она не всегда профессиональна. Такая музыка гонится за спросом и модой. Современная музыка иногда является просто средством для обогащения продающих ее групп. И уже говорить о чем-то глубоком, высоком – не приходится. Не говоря даже о том, что исполнители этой музыки не всегда имеют профессиональное образование.
Если честно, то в моей личной внутренней битве классической и современной музыки ни одна из противоборствующих сторон не является абсолютным победителем. Иногда хочется успокоиться, подумать, помечтать слушая классику… Иногда какая-то новая, еще не заезженная, песня очень «цепляет» мое внимание…
Но вместе с этим всем, я не отрицаю того факта, что классическая музыка – она проверена веками, временем, а современная сплошь и рядом – временная, мимолетная, которую забываешь спустя месяц. Многие фанаты современных исполнителей и жанров музыки скажут – ерунда все это и что их музыка вечная, но оставляю за собою право не согласиться с этим. Далеко не факт, что такое возможно. Классика радовала, радует и будет радовать ценителей, а 99% современной музыки уйдет в забвение.
«На вкус и цвет – товарищей нет», поэтому слушать надо то, что нравится.
Ответ ни кто не комментировал
Конечно, и сейчас создаются произведения, которые заставляют слушателей плакать и переживать вместе с автором, завораживают красотой мелодии или поражают тем, как точно передано наше настроение, чувства, мечты, обиды и радости. Но чаще все эти чувства и переживания все-таки передаются с помощью слов, усиливаются эмоциональным состоянием исполнителя, подчеркиваются сюжетами клипов.
Совсем иначе воспринимаются классические произведения. Там не нужны слова, к этой музыке не снимешь клипы. В них каждый звук задевает какие-то глубокие струны души, пробуждает то, что мы долго и упорно прячем от постороннего глаза. Классической музыке мы можем доверить свои мысли, горе, радость. Не случайно О. Бальзак говорил: “Бетховен и Моцарт часто были поверенными моих сердечных тайн”. Произведения этих великих композиторов живут своей собственной жизнью, с ними, как с живым существом, можно разговаривать, спорить или соглашаться. А многих писателей и поэтов, художников и скульпторов именно классическая музыка вдохновляла на создание выдающихся произведений.
Из наслаждений жизни
Одной любви музыка уступает,
Но и любовь — мелодия… —
писал А.С. Пушкин.
М. Ю. Лермонтов восторженно восклицал:
Что за звуки! Неподвижно внемлю
Сладким звукам я;
Забываю вечность, небо, землю.
Самого себя.
Всемогущий! Что за звуки! жадно
Сердце ловит их,
Как в пустыне путник безотрадный
Каплю вод живых!..
Под классическую музыку не станешь заниматься уборкой, не поболтаешь с подругой за чашкой кофе. Классическая музыка заставляет погрузиться в нее целиком, овладевает всеми твоими мыслями.
На мой взгляд, только к классическим произведениям в полной мере можно отнести слова Стендаля: “Музыка — единственное искусство, проникающее в сердце человеческое так глубоко, что может изображать переживания этих душ… Музыка, когда она совершенна, приводит сердце в точно такое же состояние, какое испытываешь, наслаждаясь присутствием любимого существа, то есть она дает, несомненно, самое яркое счастье…”
Меняются времена, меняются люди, меняется сама жизнь. Конечно же, меняется и искусство, и, в первую очередь, — музыка. Но мне очень хочется, чтобы и в наше время композиторы сочиняли великие произведения, которые и через века будут с замиранием сердца и слезами восторга на глазах слушать люди во всех уголках нашей огромной планеты!
Вся наша жизнь — это сочетание традиций (опыта, накопленного поколениями предков) и новаторства, то есть современности. Мне кажется, эта формула — «классика и современность» — царствует во всех сферах человеческой жизни. В каждой из них она раскрывается по-разному, но, в любом случае, эта «формула» позволяет двигаться вперед, не отрываясь от корней, не теряя опыта прошлых поколений.
Наглядным примером тому является литература. Юрий Лотман, один из самых авторитетных современных литературоведов, считает, что поэзия, например, по своей сути, это сочетание «ожидаемого» и «неожиданного», то есть традиций и новаторства. Настоящая поэзия при этом (как, впрочем, и вся настоящая литература) всегда идет вперед, не останавливаясь на достигнутом, постоянно предлагает читателю что-то новое, нетрадиционное.
И здесь самое время задуматься, а что же такое новаторство? Лотман считает, что оно «не всегда в изобретении нового. Новаторство — значимое отношение к традиции, одновременно восстановление памяти о ней и несовпадение с нею». То есть классика и современность в литературе тесно связаны, они не могут существовать друг без друга. Современность — это всегда опора на классику, ее принятие и творческое переосмысление или ее неприятие и предложение «своих вариантов», но опять же с опорой на классику (ведь чтобы что-то отрицать, надо это что-то хорошо знать).
В качестве примера можно привести лирику Афанасия Фета. Не отходя от классических (идущих еще из античности) образцов, этот поэт предлагает свой взгляд, свой подход, ставший предвестником целого направления в искусстве — импрессионизма:
Еще весны душистой нега
К нам не успела низойти,
Еще овраги полны снега,
Еще зарей гремит телега
На замороженном пути.
Едва лишь в полдень солнце греет,
Краснеет липа в высоте,
Сквозя, березник чуть желтеет,
И соловей еще не смеет
Запеть в смородинном кусте.
Но возрожденья весть живая
Уж есть в пролетных журавлях,
И, их глазами провожая,
Стоит красавица степная
С румянцем сизым на щеках.
(«Еще весны душистой нега…»)
Мы видим здесь традиционную трактовку весны как поры возрождения и обновления, традиционные образы («овраги полны снега», теплое полуденное солнце, пролетные журавли, «красавица степная»). Но, наряду с этим, Фет находит свои образы и ассоциации, которые становятся новаторскими: «Краснеет липа в высоте, Сквозя, березник чуть желтеет…». Поэт передает полутона и полукраски, едва уловимые, возможно, мимолетные. Но именно они во многом и передают прелесть русской ранней весны.
Интересно, что в русской прозе и драматургии предтечами импрессионизма стали Чехов и Бунин. Проза И. А. Бунина с ее подробной детализацией, умением передать самые тонкие психологическое состояние героев, атмосферу времени и эпохи, стала образцом импрессионистической и «живописной» литературы (вспомним его «Легкое дыхание», «Чистый понедельник» да и весь цикл «Темные аллеи»).
Драмы же А. П. Чехова с их «подводными течениями», подтекстами, репликами «невпопад», пародийными двойниками главных героев предупредили, в какой-то степени, и возникновение пьес абсурда. Важно подчеркнуть, что произведения этих писателей создавались с опорой на классику, развивая традиционные каноны и законы.
Ярким образцом новаторской драмы явилась комедия Н. В. Гоголя «Ревизор». Взяв за основу классическую драму, писатель изменил ее, подчинив своим художественным задачам. Так, «Ревизор» явился первой общественной комедией, в основу которой было положено осмеяние общественных нравов. Кроме того, в противовес традиционной комедии, у Гоголя не было ни одного положительного героя, а в структуру своего произведения он заложил не только комический конфликт, но и драматический и даже трагический. Новаторством стала и «немая сцена» в финале произведения, дающая возможность различного толкования концовки «Ревизора».
Таким образом, классика и современность в литературе соседствуют друг с другом, дополняют друг друга, не могут существовать один без другого. Традиции — это всегда основа, на базе которой (принимая или отвергая ее) строится что-то новое, то, что обеспечивает прогресс искусства слова, его дальнейшее развитие.
Вся наша жизнь – это сочетание традиций (опыта, накопленного поколениями предков) и новаторства, то есть современности. Мне кажется, эта формула – “классика и современность” – царствует во всех сферах человеческой жизни. В каждой из них она раскрывается по-разному, но, в любом случае, эта “формула” позволяет двигаться вперед, не отрываясь от корней, не теряя опыта прошлых поколений.
Наглядным примером тому является литература. Юрий Лотман, один из самых авторитетных современных литературоведов, считает, что поэзия, например, по своей сути, это сочетание “ожидаемого” и “неожиданного”, то есть традиций и новаторства. Настоящая поэзия при этом (как, впрочем, и вся настоящая литература) всегда идет вперед, не останавливаясь на достигнутом, постоянно предлагает читателю что-то новое, нетрадиционное.
И здесь самое время задуматься, а что же такое новаторство? Лотман считает, что оно “не всегда в изобретении нового. Новаторство – значимое отношение к традиции, одновременно восстановление памяти о ней и несовпадение с нею”. То есть классика и современность в литературе тесно связаны, они не могут существовать друг без друга. Современность – это всегда опора на классику, ее принятие и творческое переосмысление или ее неприятие и предложение “своих вариантов”, но опять же с опорой на классику (ведь чтобы что-то отрицать, надо это что-то хорошо знать) .
В качестве примера можно привести лирику Афанасия Фета. Не отходя от классических (идущих еще из античности) образцов, этот поэт предлагает свой взгляд, свой подход, ставший предвестником целого направления в искусстве – импрессионизма:
Еще весны душистой нега
К нам не успела низойти,
Еще овраги полны снега,
Еще зарей гремит телега
На замороженном пути.
Едва лишь в полдень солнце греет,
Краснеет липа в высоте,
Сквозя, березник чуть желтеет,
И соловей еще не смеет
Запеть в смородинном кусте.
Но возрожденья весть живая
Уж есть в пролетных журавлях,
И, их глазами провожая,
Стоит красавица степная
С румянцем сизым на щеках.
(“Еще весны душистой нега…”)
Мы видим здесь традиционную трактовку весны как поры возрождения и обновления, традиционные образы (“овраги полны снега”, теплое полуденное солнце, пролетные журавли, “красавица степная”) . Но, наряду с этим, Фет находит свои образы и ассоциации, которые становятся новаторскими: “Краснеет липа в высоте, Сквозя, березник чуть желтеет…”. Поэт передает полутона и полукраски, едва уловимые, возможно, мимолетные. Но именно они во многом и передают прелесть русской ранней весны.
Интересно, что в русской прозе и драматургии предтечами импрессионизма стали Чехов и Бунин. Проза И. А. Бунина с ее подробной детализацией, умением передать самые тонкие психологическое состояние героев, атмосферу времени и эпохи, стала образцом импрессионистической и “живописной” литературы (вспомним его “Легкое дыхание”, “Чистый понедельник” да и весь цикл “Темные аллеи”) .
Драмы же А. П. Чехова с их “подводными течениями”, подтекстами, репликами “невпопад”, пародийными двойниками главных героев предупредили, в какой-то степени, и возникновение пьес абсурда. Важно подчеркнуть, что произведения этих писателей создавались с опорой на классику, развивая традиционные каноны и законы.
Ярким образцом новаторской драмы явилась комедия Н. В. Гоголя “Ревизор”. Взяв за основу классическую драму, писатель изменил ее, подчинив своим художественным задачам. Так, “Ревизор” явился первой общественной комедией, в основу которой было положено осмеяние общественных нравов. Кроме того, в противовес традиционной комедии, у Гоголя не было ни одного положительного героя, а в структуру своего произведения он заложил не только комический конфликт, но и драматический и даже трагический. Новаторством стала и “немая сцена” в финале произведения, дающая возможность различного толкования концовки “Ревизора”.
Таким образом, классика и современность в литературе соседствуют друг с другом, дополняют друг друга, не могут существовать один без другого. Традиции – это всегда основа, на базе которой (принимая или отвергая ее) строится что-то новое, то, что обеспечивает прогресс искусства слова, его дальнейшее развитие.
Классическая музыка – это вид искусства, который отображает всю нашу жизнь с помощью звуков. Она помогает наладить взаимопонимание людей, понять смысл жизни, пробудить в них чувство единения и поддерживает человека в горе и радости.
Классическую музыку относят к разряду серьезных. Ее исполняют целые оркестры, ансамбли, солисты. Эта музыка отличается от других разнообразием художественных приемов и глубиной передаваемых переживаний. Свое развитие она начала с давних времен и развивается до сих пор, занимая одно из первых мест в мировой культуре.
Классическая музыка имеет особую притягательность. Она собирает огромные залы слушателей. Люди на протяжении многих лет вслушиваются в гармонию доносящихся звуков, в которой каждый находит свое, видит мир в красках, приобретает веру, надежду.
Этот вид музыки – это бесценный дар, который дали человечеству гении, которые смогли увидеть все и передать звуками. Классическая музыка играет огромную роль в формировании эстетических вкусов человека, помогает мыслить образно и шире понимать этот мир. Она врачует душу и тело, ее используют в некоторых отраслях сельского хозяйства.
Конечно, все это очень тяжело отнести к современной музыке. Она не всегда профессиональна. Такая музыка гонится за спросом и модой. Современная музыка иногда является просто средством для обогащения продающих ее групп. И уже говорить о чем-то глубоком, высоком — не приходится. Не говоря даже о том, что исполнители этой музыки не всегда имеют профессиональное образование.
Если честно, то в моей личной внутренней битве классической и современной музыки ни одна из противоборствующих сторон не является абсолютным победителем. Иногда хочется успокоиться, подумать, помечтать слушая классику… Иногда какая-то новая, еще не заезженная, песня очень «цепляет» мое внимание…
Но вместе с этим всем, я не отрицаю того факта, что классическая музыка – она проверена веками, временем, а современная сплошь и рядом – временная, мимолетная, которую забываешь спустя месяц. Многие фанаты современных исполнителей и жанров музыки скажут – ерунда все это и что их музыка вечная, но оставляю за собою право не согласиться с этим. Далеко не факт, что такое возможно. Классика радовала, радует и будет радовать ценителей, а 99% современной музыки уйдет в забвение.
«На вкус и цвет – товарищей нет», поэтому слушать надо то, что нравится.
Вся наша жизнь — это сочетание традиций (опыта, накопленного поколениями предков) и новаторства, то есть современности. Мне кажется, эта формула — «классика и современность» — царствует во всех сферах человеческой жизни. В каждой из них она раскрывается по-разному, но, в любом случае, эта «формула» позволяет двигаться вперед, не отрываясь от корней, не теряя опыта прошлых поколений.
Наглядным примером тому является литература. Юрий Лотман, один из самых авторитетных современных литературоведов, считает, что поэзия, например, по своей сути, это сочетание «ожидаемого» и «неожиданного», то есть традиций и новаторства. Настоящая поэзия при этом (как, впрочем, и вся настоящая литература) всегда идет вперед, не останавливаясь на достигнутом, постоянно предлагает читателю что-то новое, нетрадиционное.
И здесь самое время задуматься, а что же такое новаторство? Лотман считает, что оно «не всегда в изобретении нового. Новаторство — значимое отношение к традиции, одновременно восстановление памяти о ней и несовпадение с нею». То есть классика и современность в литературе тесно связаны, они не могут существовать друг без друга. Современность — это всегда опора на классику, ее принятие и творческое переосмысление или ее неприятие и предложение «своих вариантов», но опять же с опорой на классику (ведь чтобы что-то отрицать, надо это что-то хорошо знать).
В качестве примера можно привести лирику Афанасия Фета. Не отходя от классических (идущих еще из античности) образцов, этот поэт предлагает свой взгляд, свой подход, ставший предвестником целого направления в искусстве — импрессионизма:
Еще весны душистой нега
К нам не успела низойти,
Еще овраги полны снега,
Еще зарей гремит телега
На замороженном пути.
Едва лишь в полдень солнце греет,
Краснеет липа в высоте,
Сквозя, березник чуть желтеет,
И соловей еще не смеет
Запеть в смородинном кусте.
Но возрожденья весть живая
Уж есть в пролетных журавлях,
И, их глазами провожая,
Стоит красавица степная
С румянцем сизым на щеках.
(«Еще весны душистой нега…»)
Мы видим здесь традиционную трактовку весны как поры возрождения и обновления, традиционные образы («овраги полны снега», теплое полуденное солнце, пролетные журавли, «красавица степная»). Но, наряду с этим, Фет находит свои образы и ассоциации, которые становятся новаторскими: «Краснеет липа в высоте, Сквозя, березник чуть желтеет…». Поэт передает полутона и полукраски, едва уловимые, возможно, мимолетные. Но именно они во многом и передают прелесть русской ранней весны.
Интересно, что в русской прозе и драматургии предтечами импрессионизма стали Чехов и Бунин. Проза И. А. Бунина с ее подробной детализацией, умением передать самые тонкие психологическое состояние героев, атмосферу времени и эпохи, стала образцом импрессионистической и «живописной» литературы (вспомним его «Легкое дыхание», «Чистый понедельник» да и весь цикл «Темные аллеи»).
Драмы же А. П. Чехова с их «подводными течениями», подтекстами, репликами «невпопад», пародийными двойниками главных героев предупредили, в какой-то степени, и возникновение пьес абсурда. Важно подчеркнуть, что произведения этих писателей создавались с опорой на классику, развивая традиционные каноны и законы.
Ярким образцом новаторской драмы явилась комедия Н. В. Гоголя «Ревизор». Взяв за основу классическую драму, писатель изменил ее, подчинив своим художественным задачам. Так, «Ревизор» явился первой общественной комедией, в основу которой было положено осмеяние общественных нравов. Кроме того, в противовес традиционной комедии, у Гоголя не было ни одного положительного героя, а в структуру своего произведения он заложил не только комический конфликт, но и драматический и даже трагический. Новаторством стала и «немая сцена» в финале произведения, дающая возможность различного толкования концовки «Ревизора».
Таким образом, классика и современность в литературе соседствуют друг с другом, дополняют друг друга, не могут существовать один без другого. Традиции — это всегда основа, на базе которой (принимая или отвергая ее) строится что-то новое, то, что обеспечивает прогресс искусства слова, его дальнейшее развитие.
Музыка вдохновляет. Она вызывает в обыкновенном человеке желание творить, желание сделать что-то красивое, совершить что-то хорошее, нужное, полезное, желание улучшить себя, свою жизнь, окружающий мир. «Музыка, — писал Стендаль, — когда она совершенна, приводит сердце в точно такое же состояние, какое испытываешь, наслаждаясь присутствием любимого существа, то есть она дает, несомненно, самое яркое счастье…» О том же говорил в своем стихотворении и великий А. С. Пушкин:
Из наслаждений жизни
Одной любви музыка уступает,
Но и любовь — мелодия…
Но все это, на мой взгляд, больше относится к музыке классической. Ведь в музыке, как и в любом искусстве, есть много разновидностей, множество разных направлений и стилей. Музыка делится на классическую и современную, инструментальную и вокальную, хоровое исполнение и т. д. Наверное, можно сказать, что музыка во многом отвечает потребностям века, потребностям эпохи, общества. Я не хочу сказать, что в прошлые времена люди были лучше, духовно богаче, глубже и серьезнее воспринимали окружающую действительность. Но раньше самой музыке отводилась другая роль. Потому и содержание ее, и характер были другими. Для прослушивания музыкальных произведений специально собирались люди, для этого отводились специальные залы, создавалась соответствующая обстановка.
Сейчас же музыка сопутствует нам постоянно: на улице, в кафе, в магазинах, в транспорте. Мы слушаем музыку, делая уроки, убирая в квартире, общаясь с друзьями, гуляя с собакой, принимая ванну… Мы напеваем знакомую легкую мелодию, когда причесываемся перед зеркалом или гладим юбку перед дискотекой. Мы танцуем под музыку на самой дискотеке — причем танцы эти также не похожи на старинные вальсы. Мы иногда даже не задумываемся над словами, над смыслом современных песен — главное, чтобы была легкой и непринужденной мелодия. Трудно представить себе, чтобы кто-то ставил на печку чайник или жарил яичницу под симфонии Бетховена или Чайковского. А вот незамысловатый мотивчик вроде: «Ля-ляля, фа-фа-фа» очень легок в исполнении и довольно быстро способен поднять настроение и отогнать грустные мысли (а иногда — мысли вообще!).
Конечно, есть среди современных музыкальных произведений и довольно серьезные вещи, заставляющие сердце сжиматься или учащенно биться, произведения, которые с первой же ноты погружают в размышления — о любви, о жизни, о судьбе, о дружбе и т. д. Эти произведения вызывают искренние слезы или счастливый восторг. И при этом не важно, отвечает ли содержание песни твоему душевному состоянию или же ты просто проникаешься историей героя. Таким образом, как современная, так и классическая музыка может представать в различных обликах, вызывать различные эмоции. И если это действительно настоящая музыка, а не просто песня-однодневка, то и в прошлые времена, и сегодня она открывает перед нами душу автора, заставляя радоваться, грустить, разочаровываться и верить вместе с ним.
«Я считаю невозможным сочинять музыку, которая не прочувствована мною вполне; это кажется мне ложью, ибо ноты имеют такой же определенный смысл, как и слова — быть может, еще более определенный», — говорил композитор Ф. Мендельсон.
И если бы все современные композиторы точно так же относились к своему творчеству, современная музыка обладала бы такой же силой воздействия на людей, как классическая. На сегодня это, к сожалению, не так. А может быть, нам в современном мире просто некогда погружаться в мир музыки. Может быть, у нас нет возможности посвящать музыке столько времени, сколько она требует? Может быть, сама жизнь выдвигает требования и диктует свои условия и нам, и искусству? Хорошо это или плохо — наверное, покажет время. А пока — пусть живет музыка! И пусть каждый находит в ней то, что он ищет, то, что ему необходимо именно здесь и именно сейчас.
Для меня классическая музыка — это высшая степень искусства. Не так часто ее можно услышать на волнах современного радио, хотя существуют и специальные программы, где эта музыка звучит. Но все-таки для общего слушателя чаще передают поп-музыку.
Классическая музыка — это нежность и печаль раздумий, это исповедь страдающего человека. Шум весенних ручейков слышим в “Подснежнике” Чайковского. Вместе с Мусоргским можно прогуляться по картинной галерее — “Картинки с выставки” как будто сопровождают нас от одного живописного полотна к другому, создавая дополнительные впечатления.
Но особенно мне нравится музыка Штрауса. Композитор написал много оперетт, но вальс был его стихией. “Венский вальс”, “Голубой Дунай” не сразу завоевали себе признание у современников, но без этих произведений я не представляю себе настоящей, радостной классической музыки. Музыка Штрауса наполняет человека ощущением праздника жизни. Штраус писал музыку и дома, и в дороге, и во время дружеской пирушки и неожиданно проснувшись ночью. Если ничего не было под рукой, он записывал музыку на манжетах или на подушке.
Вена — родной город музыканта — всегда с благоговением слушала его произведения, которые он любил исполнять в кафе, в парках.
Кто-то из классиков сказал: “Музыка заставляет сверкать наши души”. И с этим трудно не согласиться. Музыка, особенно классическая, делает нас возвышеннее, благороднее и мудрее.
Вся наша жизнь — это сочетание традиций (опыта, накопленного поколениями предков) и новаторства, то есть современности. Мне кажется, эта формула — «классика и современность» — царствует во всех сферах человеческой жизни. В каждой из них она раскрывается по-разному, но, в любом случае, эта «формула» позволяет двигаться вперед, не отрываясь от корней, не теряя опыта прошлых поколений.
Наглядным примером тому является литература. Юрий Лотман, один из самых авторитетных современных литературоведов, считает, что поэзия, например, по своей сути, это сочетание «ожидаемого» и «неожиданного», то есть традиций и новаторства. Настоящая поэзия при этом (как, впрочем, и вся настоящая литература) всегда идет вперед, не останавливаясь на достигнутом, постоянно предлагает читателю что-то новое, нетрадиционное.
И здесь самое время задуматься, а что же такое новаторство? Лотман считает, что оно «не всегда в изобретении нового. Новаторство — значимое отношение к традиции, одновременно восстановление памяти о ней и несовпадение с нею». То есть классика и современность в литературе тесно связаны, они не могут существовать друг без друга. Современность — это всегда опора на классику, ее принятие и творческое переосмысление или ее неприятие и предложение «своих вариантов», но опять же с опорой на классику (ведь чтобы что-то отрицать, надо это что-то хорошо знать).
В качестве примера можно привести лирику Афанасия Фета. Не отходя от классических (идущих еще из античности) образцов, этот поэт предлагает свой взгляд, свой подход, ставший предвестником целого направления в искусстве — импрессионизма:
Еще весны душистой нега
К нам не успела низойти,
Еще овраги полны снега,
Еще зарей гремит телега
На замороженном пути.
Едва лишь в полдень солнце греет,
Краснеет липа в высоте,
Сквозя, березник чуть желтеет,
И соловей еще не смеет
Запеть в смородинном кусте.
Но возрожденья весть живая
Уж есть в пролетных журавлях,
И, их глазами провожая,
Стоит красавица степная
С румянцем сизым на щеках.
(«Еще весны душистой нега…»)
Мы видим здесь традиционную трактовку весны как поры возрождения и обновления, традиционные образы («овраги полны снега», теплое полуденное солнце, пролетные журавли, «красавица степная»). Но, наряду с этим, Фет находит свои образы и ассоциации, которые становятся новаторскими: «Краснеет липа в высоте, Сквозя, березник чуть желтеет…». Поэт передает полутона и полукраски, едва уловимые, возможно, мимолетные. Но именно они во многом и передают прелесть русской ранней весны.
Интересно, что в русской прозе и драматургии предтечами импрессионизма стали Чехов и Бунин. Проза И. А. Бунина с ее подробной детализацией, умением передать самые тонкие психологическое состояние героев, атмосферу времени и эпохи, стала образцом импрессионистической и «живописной» литературы (вспомним его «Легкое дыхание», «Чистый понедельник» да и весь цикл «Темные аллеи»).
Драмы же А. П. Чехова с их «подводными течениями», подтекстами, репликами «невпопад», пародийными двойниками главных героев предупредили, в какой-то степени, и возникновение пьес абсурда. Важно подчеркнуть, что произведения этих писателей создавались с опорой на классику, развивая традиционные каноны и законы.
Ярким образцом новаторской драмы явилась комедия Н. В. Гоголя «Ревизор». Взяв за основу классическую драму, писатель изменил ее, подчинив своим художественным задачам. Так, «Ревизор» явился первой общественной комедией, в основу которой было положено осмеяние общественных нравов. Кроме того, в противовес традиционной комедии, у Гоголя не было ни одного положительного героя, а в структуру своего произведения он заложил не только комический конфликт, но и драматический и даже трагический. Новаторством стала и «немая сцена» в финале произведения, дающая возможность различного толкования концовки «Ревизора».
Таким образом, классика и современность в литературе соседствуют друг с другом, дополняют друг друга, не могут существовать один без другого. Традиции — это всегда основа, на базе которой (принимая или отвергая ее) строится что-то новое, то, что обеспечивает прогресс искусства слова, его дальнейшее развитие.
Гость
Классическая музыка – это вид искусства, который отображает всю нашу жизнь с помощью звуков. Она помогает наладить взаимопонимание людей, понять смысл жизни, пробудить в них чувство единения и поддерживает человека в горе и радости.
Классическую музыку относят к разряду серьезных. Ее исполняют целые оркестры, ансамбли, солисты. Эта музыка отличается от других разнообразием художественных приемов и глубиной передаваемых переживаний. Свое развитие она начала с давних времен и развивается до сих пор, занимая одно из первых мест в мировой культуре.
Классическая музыка имеет особую притягательность. Она собирает огромные залы слушателей. Люди на протяжении многих лет вслушиваются в гармонию доносящихся звуков, в которой каждый находит свое, видит мир в красках, приобретает веру, надежду.
Этот вид музыки – это бесценный дар, который дали человечеству гении, которые смогли увидеть все и передать звуками. Классическая музыка играет огромную роль в формировании эстетических вкусов человека, помогает мыслить образно и шире понимать этот мир. Она врачует душу и тело, ее используют в некоторых отраслях сельского хозяйства.
Конечно, все это очень тяжело отнести к современной музыке. Она не всегда профессиональна. Такая музыка гонится за спросом и модой. Современная музыка иногда является просто средством для обогащения продающих ее групп. И уже говорить о чем-то глубоком, высоком – не приходится. Не говоря даже о том, что исполнители этой музыки не всегда имеют профессиональное образование.
Если честно, то в моей личной внутренней битве классической и современной музыки ни одна из противоборствующих сторон не является абсолютным победителем. Иногда хочется успокоиться, подумать, помечтать слушая классику… Иногда какая-то новая, еще не заезженная, песня очень «цепляет» мое внимание…
Но вместе с этим всем, я не отрицаю того факта, что классическая музыка – она проверена веками, временем, а современная сплошь и рядом – временная, мимолетная, которую забываешь спустя месяц. Многие фанаты современных исполнителей и жанров музыки скажут – ерунда все это и что их музыка вечная, но оставляю за собою право не согласиться с этим. Далеко не факт, что такое возможно. Классика радовала, радует и будет радовать ценителей, а 99% современной музыки уйдет в забвение.
«На вкус и цвет – товарищей нет», поэтому слушать надо то, что нравится.
Ответ ни кто не комментировал
Конечно, и сейчас создаются произведения, которые заставляют слушателей плакать и переживать вместе с автором, завораживают красотой мелодии или поражают тем, как точно передано наше настроение, чувства, мечты, обиды и радости. Но чаще все эти чувства и переживания все-таки передаются с помощью слов, усиливаются эмоциональным состоянием исполнителя, подчеркиваются сюжетами клипов.
Совсем иначе воспринимаются классические произведения. Там не нужны слова, к этой музыке не снимешь клипы. В них каждый звук задевает какие-то глубокие струны души, пробуждает то, что мы долго и упорно прячем от постороннего глаза. Классической музыке мы можем доверить свои мысли, горе, радость. Не случайно О. Бальзак говорил: “Бетховен и Моцарт часто были поверенными моих сердечных тайн”. Произведения этих великих композиторов живут своей собственной жизнью, с ними, как с живым существом, можно разговаривать, спорить или соглашаться. А многих писателей и поэтов, художников и скульпторов именно классическая музыка вдохновляла на создание выдающихся произведений.
Из наслаждений жизни
Одной любви музыка уступает,
Но и любовь — мелодия… —
писал А.С. Пушкин.
М. Ю. Лермонтов восторженно восклицал:
Что за звуки! Неподвижно внемлю
Сладким звукам я;
Забываю вечность, небо, землю.
Самого себя.
Всемогущий! Что за звуки! жадно
Сердце ловит их,
Как в пустыне путник безотрадный
Каплю вод живых!..
Под классическую музыку не станешь заниматься уборкой, не поболтаешь с подругой за чашкой кофе. Классическая музыка заставляет погрузиться в нее целиком, овладевает всеми твоими мыслями.
На мой взгляд, только к классическим произведениям в полной мере можно отнести слова Стендаля: “Музыка — единственное искусство, проникающее в сердце человеческое так глубоко, что может изображать переживания этих душ… Музыка, когда она совершенна, приводит сердце в точно такое же состояние, какое испытываешь, наслаждаясь присутствием любимого существа, то есть она дает, несомненно, самое яркое счастье…”
Меняются времена, меняются люди, меняется сама жизнь. Конечно же, меняется и искусство, и, в первую очередь, — музыка. Но мне очень хочется, чтобы и в наше время композиторы сочиняли великие произведения, которые и через века будут с замиранием сердца и слезами восторга на глазах слушать люди во всех уголках нашей огромной планеты!
Вся наша жизнь — это сочетание традиций (опыта, накопленного поколениями предков) и новаторства, то есть современности. Мне кажется, эта формула — «классика и современность» — царствует во всех сферах человеческой жизни. В каждой из них она раскрывается по-разному, но, в любом случае, эта «формула» позволяет двигаться вперед, не отрываясь от корней, не теряя опыта прошлых поколений.
Наглядным примером тому является литература. Юрий Лотман, один из самых авторитетных современных литературоведов, считает, что поэзия, например, по своей сути, это сочетание «ожидаемого» и «неожиданного», то есть традиций и новаторства. Настоящая поэзия при этом (как, впрочем, и вся настоящая литература) всегда идет вперед, не останавливаясь на достигнутом, постоянно предлагает читателю что-то новое, нетрадиционное.
И здесь самое время задуматься, а что же такое новаторство? Лотман считает, что оно «не всегда в изобретении нового. Новаторство — значимое отношение к традиции, одновременно восстановление памяти о ней и несовпадение с нею». То есть классика и современность в литературе тесно связаны, они не могут существовать друг без друга. Современность — это всегда опора на классику, ее принятие и творческое переосмысление или ее неприятие и предложение «своих вариантов», но опять же с опорой на классику (ведь чтобы что-то отрицать, надо это что-то хорошо знать).
В качестве примера можно привести лирику Афанасия Фета. Не отходя от классических (идущих еще из античности) образцов, этот поэт предлагает свой взгляд, свой подход, ставший предвестником целого направления в искусстве — импрессионизма:
Еще весны душистой нега
К нам не успела низойти,
Еще овраги полны снега,
Еще зарей гремит телега
На замороженном пути.
Едва лишь в полдень солнце греет,
Краснеет липа в высоте,
Сквозя, березник чуть желтеет,
И соловей еще не смеет
Запеть в смородинном кусте.
Но возрожденья весть живая
Уж есть в пролетных журавлях,
И, их глазами провожая,
Стоит красавица степная
С румянцем сизым на щеках.
(«Еще весны душистой нега…»)
Мы видим здесь традиционную трактовку весны как поры возрождения и обновления, традиционные образы («овраги полны снега», теплое полуденное солнце, пролетные журавли, «красавица степная»). Но, наряду с этим, Фет находит свои образы и ассоциации, которые становятся новаторскими: «Краснеет липа в высоте, Сквозя, березник чуть желтеет…». Поэт передает полутона и полукраски, едва уловимые, возможно, мимолетные. Но именно они во многом и передают прелесть русской ранней весны.
Интересно, что в русской прозе и драматургии предтечами импрессионизма стали Чехов и Бунин. Проза И. А. Бунина с ее подробной детализацией, умением передать самые тонкие психологическое состояние героев, атмосферу времени и эпохи, стала образцом импрессионистической и «живописной» литературы (вспомним его «Легкое дыхание», «Чистый понедельник» да и весь цикл «Темные аллеи»).
Драмы же А. П. Чехова с их «подводными течениями», подтекстами, репликами «невпопад», пародийными двойниками главных героев предупредили, в какой-то степени, и возникновение пьес абсурда. Важно подчеркнуть, что произведения этих писателей создавались с опорой на классику, развивая традиционные каноны и законы.
Ярким образцом новаторской драмы явилась комедия Н. В. Гоголя «Ревизор». Взяв за основу классическую драму, писатель изменил ее, подчинив своим художественным задачам. Так, «Ревизор» явился первой общественной комедией, в основу которой было положено осмеяние общественных нравов. Кроме того, в противовес традиционной комедии, у Гоголя не было ни одного положительного героя, а в структуру своего произведения он заложил не только комический конфликт, но и драматический и даже трагический. Новаторством стала и «немая сцена» в финале произведения, дающая возможность различного толкования концовки «Ревизора».
Таким образом, классика и современность в литературе соседствуют друг с другом, дополняют друг друга, не могут существовать один без другого. Традиции — это всегда основа, на базе которой (принимая или отвергая ее) строится что-то новое, то, что обеспечивает прогресс искусства слова, его дальнейшее развитие.
Вся наша жизнь – это сочетание традиций (опыта, накопленного поколениями предков) и новаторства, то есть современности. Мне кажется, эта формула – “классика и современность” – царствует во всех сферах человеческой жизни. В каждой из них она раскрывается по-разному, но, в любом случае, эта “формула” позволяет двигаться вперед, не отрываясь от корней, не теряя опыта прошлых поколений.
Наглядным примером тому является литература. Юрий Лотман, один из самых авторитетных современных литературоведов, считает, что поэзия, например, по своей сути, это сочетание “ожидаемого” и “неожиданного”, то есть традиций и новаторства. Настоящая поэзия при этом (как, впрочем, и вся настоящая литература) всегда идет вперед, не останавливаясь на достигнутом, постоянно предлагает читателю что-то новое, нетрадиционное.
И здесь самое время задуматься, а что же такое новаторство? Лотман считает, что оно “не всегда в изобретении нового. Новаторство – значимое отношение к традиции, одновременно восстановление памяти о ней и несовпадение с нею”. То есть классика и современность в литературе тесно связаны, они не могут существовать друг без друга. Современность – это всегда опора на классику, ее принятие и творческое переосмысление или ее неприятие и предложение “своих вариантов”, но опять же с опорой на классику (ведь чтобы что-то отрицать, надо это что-то хорошо знать) .
В качестве примера можно привести лирику Афанасия Фета. Не отходя от классических (идущих еще из античности) образцов, этот поэт предлагает свой взгляд, свой подход, ставший предвестником целого направления в искусстве – импрессионизма:
Еще весны душистой нега
К нам не успела низойти,
Еще овраги полны снега,
Еще зарей гремит телега
На замороженном пути.
Едва лишь в полдень солнце греет,
Краснеет липа в высоте,
Сквозя, березник чуть желтеет,
И соловей еще не смеет
Запеть в смородинном кусте.
Но возрожденья весть живая
Уж есть в пролетных журавлях,
И, их глазами провожая,
Стоит красавица степная
С румянцем сизым на щеках.
(“Еще весны душистой нега…”)
Мы видим здесь традиционную трактовку весны как поры возрождения и обновления, традиционные образы (“овраги полны снега”, теплое полуденное солнце, пролетные журавли, “красавица степная”) . Но, наряду с этим, Фет находит свои образы и ассоциации, которые становятся новаторскими: “Краснеет липа в высоте, Сквозя, березник чуть желтеет…”. Поэт передает полутона и полукраски, едва уловимые, возможно, мимолетные. Но именно они во многом и передают прелесть русской ранней весны.
Интересно, что в русской прозе и драматургии предтечами импрессионизма стали Чехов и Бунин. Проза И. А. Бунина с ее подробной детализацией, умением передать самые тонкие психологическое состояние героев, атмосферу времени и эпохи, стала образцом импрессионистической и “живописной” литературы (вспомним его “Легкое дыхание”, “Чистый понедельник” да и весь цикл “Темные аллеи”) .
Драмы же А. П. Чехова с их “подводными течениями”, подтекстами, репликами “невпопад”, пародийными двойниками главных героев предупредили, в какой-то степени, и возникновение пьес абсурда. Важно подчеркнуть, что произведения этих писателей создавались с опорой на классику, развивая традиционные каноны и законы.
Ярким образцом новаторской драмы явилась комедия Н. В. Гоголя “Ревизор”. Взяв за основу классическую драму, писатель изменил ее, подчинив своим художественным задачам. Так, “Ревизор” явился первой общественной комедией, в основу которой было положено осмеяние общественных нравов. Кроме того, в противовес традиционной комедии, у Гоголя не было ни одного положительного героя, а в структуру своего произведения он заложил не только комический конфликт, но и драматический и даже трагический. Новаторством стала и “немая сцена” в финале произведения, дающая возможность различного толкования концовки “Ревизора”.
Таким образом, классика и современность в литературе соседствуют друг с другом, дополняют друг друга, не могут существовать один без другого. Традиции – это всегда основа, на базе которой (принимая или отвергая ее) строится что-то новое, то, что обеспечивает прогресс искусства слова, его дальнейшее развитие.