Сочинение на тему кто такая нарспи преступница или жертва
10 вариантов
У каждого народа есть своя культура и свои литературные жемчужины. На мой взгляд читать такие вершины творчества художественной литературы куда интереснее, нежели общепризнанную классику. Вы спросите почему? А потому, что это отличный повод разобраться самому в произведении и выступить в роли беспристрастного критика и судьи. Никакой учитель не даст Вам ни единой подсказки как именно нужно судить о книге. И Вы никому НЕ ДОЛЖНЫ высказывать заученные похвалы в адрес автора. Тем и интереснее такие вот вроде бы известные произведения, но в сравнении с Шекспиром или Гомером, они не затерты. Нет разбора каждой фразы, каждого слова, каждой запятой и точки.
Я решила взять классическое произведение чувашской литературы, одну из самых известных во всем мире поэму Константина Иванова — поэму «Нарспи». Предварительно я пыталась найти в Интернет рецензии на эту книгу. Их оказалось ничтожно мало. А между тем поэма переведена на многие языки мира и народов России. По этой поэме поставлены мюзикл Н. Казакова «Нарспи», спектакль Л. Родионова и В. Яковлева «Нарспи», написана опера Г. Хирбю «Нарспи». В столице Чувашии г.Чебоксары есть улица Нарспи, торговый дом «Нарспи» и т.п. Мало того, в г.Казань есть два магазина, названные в честь героев поэмы «Нарспи» и «Сетнер». Возможно, имя «Нарспи» где-то еще встречается в нашей повседневной жизни. Но сейчас речь не об этом, а об истоках популярности этого женского чувашского имени. Всему виной конечно же литературная жемчужина Чувашии — поэма «Нарспи». Именно так принято считать. Однако я предлагаю разобраться самим и решить, дейсвительно ли это произведение жемчужина! Ибо если почитать отзывы на форумах простых читателей, а не матерых критиков, то оказывается далеко не все согласны считать поэму «Нарспи» впечатляющей!
Книга была написана молодым и очень талантливым чувашским поэтом Константином Ивановым в 1908 году на чувашском языке. Если быть наиболее точной, то написано произведение было в 1907 г., но опубликовалась поэма в 1908. Надо заметить, что любое литературное произведение ценится не только сюжетом, информативностью, структурой и стилем, но еще и красотой слога. (Более подробно о литературных терминах можно прочитать в одной из статей БиблиоГида) Здесь кроется первая проблема любого переводного издания. Люди, хорошо владеющие чувашским языком, утверждают, что поэма «Нарспи» в оригинале звучит, словно журчание ручейка: где-то плавно и размеренно, а где-то задорно и весело. Передать ритм стиха требует от переводчика не меньшего таланта, чем от самого автора. Поэтому при составлении своего мнения о поэме подобное обстоятельство следует учитывать всерьез. Лично я читала «Нарспи» в переводе с чувашского языка Борисом Ирининым. Далее, я предлагаю поговорить о сюжете. Именно сюжет и поведение главных героев вызывает более всего споров среди читателей.
Прежде всего следует учесть, что положение женщины в дореволюционной Чувашии было не лучшим, чем у рабыни. В начале женщина принадлежала отцу, потом — законному супругу. Мнение женщины мало волновало мужчину. Женщину легко было обидеть, унизить и оскорбить. Было вполне нормальным явлением избиение жены. Константин Иванов в своей поэме отразил правдивую действительность тех времен и истинное положение чувашской женщины в обществе. Недаром один из главных героев Сетнер считался сиротой, несмотря на то, что его старушка-мать была жива. Современный читатель зачастую судит о произведении, забывая об этом обстоятельстве. Но… давайте все по порядку.
Действие начинается в чувашском селе Сильби, где жили богатые родители красавицы Нарспи. Отец Нарспи Михедер был известен и уважаем, как любой богач, во всем селе. Несмотря на просьбы дочери подождать с ее свадьбой хотя бы год, он принял решение выдать ее замуж за богатого жениха из села Хужалги. Трудно сказать сколько было лет Нарспи, скорее всего 15 — 16. Именно в таком возрасте до революции выдавали замуж девушек. Судя по описанию, жених был значительно старше невесты. Вот несколько цитат о нем:
«Вот уж он подъехал ближе:
Хоть не молод, да здоров,
Бородатый, пухлый, рыжий,
Нос приплюснут, взгляд суров. »…
«Хуже пытки, горше смерти
Видеть старость жениха! »…
«Ой, зачем на стыд, на муки
Дочь свою, отец и мать,
Старику чужому в руки
Вы надумали отдать?» …
Однако горе Нарспи усугублял не только возраст жениха, но и возникшая год назад первая любовь к односельчанину бедняку, молодому Сетнеру с «пшеничными усами». Любая влюбленная девушка 15 — 16 лет поняла бы душевное состояние Нарспи. И Сетнер и Нарспи прекрасно понимали, что у них нет будущего, ибо никогда бы богатый Михедер не согласился отдать холеную дочь за нищего. Но любовь разрывает обоим сердца. Накануне свадьбы Сетнер предлагает Нарспи бежать. По-началу она просит любимого дать ей время на размышление. По чувашской традиции свадьба начинается еще до приезда жениха за несколько дней. С утра в богатый дом Михедера стекаются гости. Они пьют пиво и водку, поют песни, хохочут и танцуют до упаду. Только Нарспи плачет. Но отца мало трогают девичьи слезы. Богатство жениха так велико, что «продажа» дочери по его мнению вполне оправдана. Когда гости разошлись, а захмелевшие родители уснули, Нарспи решается на побег. Трудно сказать на что рассчитывали влюбленные. Они мчались на коне Сетнера далеко в лес. Думали ли они о том где и на что будут жить, планировали ли вернуться назад в село после сорвавшейся свадьбы, и сколько времени им придется пробыть в чаще, неизвестно. В поэме описано лишь, что беглецы устали, и сон сморил их под дубом. Несколько намеков на бесчестие Нарспи и все. Впрочем, бесчестием можно назвать было уже сам побег накануне свадьбы. Когда родители Нарспи обнаружили ее отсутствие, то Михедер срочно снарядил погоню. Спящих влюбленных нашли, связали и доставили в дом Михедера. Сетнер был избит почти до смерти, а Нарспи…
«А Нарспи в сенях умыли,-
Не идти ж к гостям в пыли?
Покрывалом вновь накрыли
И за занавес свели… »
Так Нарспи была насильно выдана замуж. В первую же брачную ночь новоиспеченный старый муж Тохтаман натолкнулся на непокорность своей юной супруги и пообещал ей в будущем далеко не сладкую жизнь. Слово свое жестокий муж сдержал:
«А теперь уж нету мочи.
Ах, когда ж конец придет?
Тохтаман с той первой ночи
Всякий день бедняжку бьет».
Мало того, что Тохтаман никак не мог смириться с сопротивлением Нарспи, так еще узнал о ее побеге с Сетнером накануне свадьбы. Ревность и обида развязывали руки грубому Тохтаману. Он бил ее нагайкой, не щадя своих сил каждую ночь. Нарспи же была глубоко несчастной сразу по нескольким причинам: грызла сердце разлука с Сетнером, унижения и физические страдания в совместной жизни с нелюбимым и старым мужем, тоска по родному селу. Ей некому было даже пожаловаться на свою несчастную долю. Впрочем, Константин Иванов никак не выражает свою позицию относительно судьбы и поведения Нарспи. Он просто констатирует факт за фактом. А факты далеко не утешительные. Спустя 3 недели после свадьбы, в бесконечных избиениях и оскорблениях, Нарспи решается на великий грех — убийство ненавистного мужа. В искусно приготовленный суп молодая жена добавляет яд. Ничего не подозревающий Тохтаман, вернувшись вечером с работы в поле, съедает не одну тарелку, нахваливая умения супруги. Спустя несколько часов, он умирает. Нарспи, не теряя времени и прячась от людских взоров, убегает в лес. Там она случайно встречается с Сетнером и, они вместе возвращаются в родное село Сильби в нищую лачугу Сетнера и его матери. Далее можно было бы события развернуть в сторону хеппи энда. Например, со временем примирить Нарспи с родителями и устроить наконец ее счастье. Но автор решил иначе. Во-первых, родители Нарспи, узнав, что дочь вернулась в родное село и поселилась у Сетнера, пришли с целью вернуть свою бывшую собственность — дочь. Они долго ее срамили за убийство мужа и за постыдное внебрачное сожительство с мужчиной. Неоднократно отец с матерью указывали Нарспи, что ее выбор пал на парня из нищеты, что так же позорно! Но Нарспи твердо заявила, что если Сетнер не будет ими принят и их брак не будет благославлен, то она им больше не дочь. Проклиная и Сетнера и Нарспи, родители покинули дом бедняка, надеясь на то, что нищета заставит Нарспи изменить свое решение и придет к ним сама на поклон. Но судьба распорядилась иначе. В ту же ночь в богатый дом Михедера забрались воры. Они усыпили батраков и с легкостью убили стариков-хозяев. Когда до Сетнера донесся слух о несчастье, постигшем родителей Нарспи, он бросился к ним в дом на выручку, не взирая на свои обиды. Там он получил удар топора по голове. Увидев сразу три трупа самых близких людей, Нарспи решила, что ей не место на этом свете. Она ушла в «Конопляный лог», где лишила себя жизни. Так заканчивается поэма «Нарспи» Константина Иванова.
Многие считают, что как бы там не было, но Нарспи не достойна быть национальной героиней, так как как не крути, а все-таки она убийца. Другие во многом винят Сетнера, мол он мог бы и постараться хоть что-то предпринять для изменения ситуации. Однако данное суждение довольно строго. Ибо Сетнеру скорее всего было не больше 16, он работал с утра до ночи за троих, но этого оказалось недостаточным, чтобы поправить свое нищенское положение. Кто-то вообще придерживается мнения, что Нарспи обязана была терпеть всю свою жизнь, мол такова женская доля, все так в то время жили. Есть охотники сравнивать данную поэму с шекспировскими Ромео и Джульеттой. Что ж, имеют полное право! А я бы предложила для интереса действия данной поэмы перенести в наше время. Разве сейчас не стоит та же проблема яркого контраста между богатыми и бедными? И как часто дочери олигархов выходят замуж за простого инженера или вообще грузчика?
В заключение хотелось бы добавить, что в поэме «Нарспи» очень много описаний природы, национальных костюмов, чувашских традиций и обычаев. Описан быт и другие национальные особенности чувашей. Именно поэтому судить о произведении, опираясь исключительно на сюжетную линию, я бы не посоветовала.
В любом случае, здесь есть о чем порассуждать и поспорить. Провести параллель с нашим временем или окунуть себя в то время и в те условия.
Пётес мар-ши пудампа?
Епле туссе пуранас?!
Итак, жизнь для Нарспи утратила смысл, она превратилась в тягостное бессмысленное существование. Затем это желание на время вытесняется в сферу подсознания и спонтанно актуализируется другое возможное решение: «фук пудама дийиччен ташманама пётерем». Развернутые внутренние монологи, элементы «потока сознания» глубоко раскрывают драматизм души Нарспи, они психологически тонко подготавливают читателя к восприятию дальнейших трагических событий. К числу поистине трагедийных относятся два акта: отравление Тёхтамана и самоубийство Нарспи в финале. Оба акта как логически, так и психологически глубоко мотивированы. Оба они из разряда высочайших образцов мирового искусства. Причем самоубийство Нарспи предстает как следствие первого ее трагического шага. Здесь гений К. Иванова снова потрясает нас своей пластичностью и эстетической соразмерностью, в результате Нарспи, виновница в совершении обоих упомянутых актов, в читательском сознании живет как олицетворение высших гуманистических и эстетических ценностей, как свободная личность, способная жертвовать жизнью ради высших целей.
Есть категория читателей, которые неспособны подняться выше бытовой истины или некоего правового клише: «преступление – наказание». Если мыс-
лить этими категориями, мы никогда не поймем масштабы величия нашего, может быть, единственного национального гения.
Нельзя упускать из виду то, что К. Иванов глубоко постиг законы эстетики и психологии, он тем и велик, что сумел подняться над бытом и буднями и мыслит масштабами бытия. Поступки, действия, внутренние монологи Нарспи нельзя понять и объяснить вне категорий возвышенного и трагического. Даже совершая убийство Тёхтамана, она руководствуется требованиями высокого гуманизма и подлинной нравственности. Дело в том, что пластические приемы, свойственные великим мастерам искусства, необычайная мощь психологического анализа, которыми автор овладел в совершенстве, являются той загадочной силой, которая удивительным образом действует на читательское восприятие, на его сознание и подсознание, властно управляя ими, облагораживая и очищая. Поэтому жестокое и бесчеловечное обращение немолодого Тёхтамана со своей юной и целомудренной «невольницей» оскорбляет чувства и читателя, нравственно здоровую личность. У них полярные представления о добре и зле, душевные качества. Особенно важную роль играют смыслоемкие внутренние монологи Нарспи, порой перерастающие в «поток сознания». Поэтому самовысказывания и внутренний голос героини является максимально действенным приемом для раскрытия внутреннего мира и движения души. Если бы Нарспи, не испытывала психологического напряжения, не претерпев муки и унижения, решилась на страшную месть своему недругу, она действительно предстала бы обычной мужеубийцей. Но в контексте произведения гений К. Иванова снимает это противоречие, хотя и сегодня некоторые недальновидные интерпретаторы попадают в эту ловушку.
Надо заново перечитывать «Нарспи», выметая из сознания (и подсознания) прежние стереотипные отложения, информационные накопления, опыт и попытаться воспринимать ее, что называется, с «чистого листа». Прежние интерпретации и критические оценки «Нарспи» не могли быть свободными от теории классовой борьбы. Упорно не слыша голоса самого автора, прямым текстом утверждающего, что деревня Сильби богата, дома как хоромы, утопают в садах, у крестьян хлеба (даже прошлогодние копна стоят) в достатке, наконец, в жизни социума доминируют стереотипы поведения зажиточных крестьян, критики писали о бедности сильбиян (кроме Мигидера), о недоедании и голоде и т.д. Если же считаться с оценкой автора и прислушаться к его голосу, то даже Сетнера нельзя считать бедняком: у него, пусть и маленькая, но своя изба, хотя он вырос без отца. У него имеется рабочая лошадь, при этом он не батрачит. Сетнер сумел сохранить чувство достоинства, здоровые жизненные инстинкты, его мировосприятие природосообразно. По человеческим, духовно-нравственным качествам он не ниже Нарспи. Да, он менее активен по сравнению со своей возлюбленной. Но автор воспроизводит и воспевает ничем не омраченные чистые переживания равных по чувству достоинства людей. У Сетнера нет никакого расчета, он любит бескорыстно, искренне и любим взаимно. По накалу страстей и степени напряжения коллизии поэма обретает размах, характерный для героев трагических произведений мировой классики. И было бы неправильным искать в «Нарспи» совпадения с фабульными перипетиями, жизненными ситуациями и композиционными приемами, имеющими место в упомянутых выше гениальных творениях. То, что их сближает, это прежде всего – проблема жизни и смерти, добра и зла, неземные страсти и ревность на грани «безумия». Средоточие и трагическое стечение именно этих аспектов бытия позволяет утверждать, что К. Иванов сумел чувашское национальное литературно-художественное сознание включить в диалог с величайшими творениями общечеловеческой культуры.
В системе ценностей художественного мира высшая оценка (авторитет) -авторское слово. «Укдапала эрехех дынна асран каларать», эта фраза – ключевая в поэме, и только с ее помощью можно проникнуть в трагический мир поэта. Важно и то, что этот ключ вставлен («предложен» читателю) как некий настрой, определяющий тональность всего дальнейшего повествования; здесь вопрос и ответ: почему, каким образом «страсть к вину и деньгам» омрачают светлый разум человека?! Ключевая фраза главным образом обращена к Мигедеру, Тёхтаману, матери Нарспи и объясняет мотивы их действий и поступков. Здесь же, вступая в диалог с Софоклом, К. Иванов еще не решает задачи развернутого философского объяснения бытия, но он глубоко чувствует мир и страстно мечтает о его совершенствовании. Любовь для Нарспи и Сетнера – смысл и содержание подлинного бытия, решительно идя навстречу этому зову, они гибнут. В поэме от начала до конца выдержано высокое, наполненное трагического звучания, начало. При этом поэт не опускается до уровня фарса и трагикомедии. Насколько слепо следуют традициям и требованиям права обычая Мигидер, Тёхтаман, руководствуясь не свободным разумом, настолько поступки Нарспи и Сетнера укрепляют в людях веру в победу разумных светлых начал в человеческих взаимоотношениях. Впервые К. Иванов из «традиций» выделяет личность, индивидуума, способного на поступки, ставит проблему личного счастья. Мы не только нигде не найдем авторского морального осуждения Нарспи и Сетнера за какие-либо отступления от общепринятой морали. Наоборот, К. Иванов глубоко сочувствует им и сопереживает. Нарспи не убийца по природе. Она, поскольку ее поступками движет любовь к Сетнеру, вынуждена устранить все препятствия на пути к своей цели. Господствующая мораль ценит послушание, рабское повиновение воле родителей, мужа, нормам традиций. Здесь налицо драматический конфликт высочайшего накала. Художественное сознание К. Иванова развивалось в сторону всеобъемлющего осмысления законов и жанровых особенностей трагического искусства. Эту мысль подтверждает и незаконченная трагедия «Раб дьявола». Но юный гений не успел реализовать многие замыслы. Тем не менее он впервые в чувашской культуре обнажил социально-психологические и философские корни трагического, а его вклад стал органической частью общечеловеческой системы эстетических ценностей.
Философская мысль К. Иванова органично сливается с идеями Шекспира: разве мы не слышим в голосе Гамлета трагические нотки рефлексий Нарспи?!
Быть или не быть, вот в чем вопрос,
Достойно ль
Смиряться над ударами судьбы,
Иль надо оказать сопротивленье И в смертной схватке с целым морем бед Покончить с ними? Умереть. Забыться.
Нарспи и Сетнер, выбрав путь сопротивления, навечно обессмертили свое имя и преподали будущим поколениям бесценные уроки гуманизма.
Литература
предистория, попросили найти сочинение по теме К. Иванова *Нарспи*,
один из шедевров:
7 февраля в 13:35 на телеканале «Культура» в цикле «Письма из провинции» – рассказ о городе Чебоксары и о знаменитой поэме «Нарспи», написанной классиком чувашской литературы Константином Ивановым. В 2008 году исполняется сто лет со дня издания поэмы “Нарспи” – жемчужины чувашской литературы, которой восхищался Александр Твардовский. В Чебоксарах и других городах Чувашии готовятся к празднованию юбилея. «Нарспи» – это национальное чудо, вершинный блеск дореволюционной чувашской культуры, – писал поэт Педер Хузангай, –Нарспи и Сетнер – это чувашские Ромео и Джульетта. Этот невероятный взлет поражает наше воображение, ибо в трех тысячах стихотворных строк встает целая энциклопедия чувашской жизни».
И так далее и тому подобное.
Однако. О чём же на самом деле эта поэма?
Чувашский мачо Сетнер предполагая, что богатый хозяин Мигедер не отдаст за него- бедняка безродного- свою дочь, не предпринимает совершенно никаких попыток улучшить свое материальное положение. Хотя здоровьем и горячим сердем Бог его не обделил. Все заботы об устройстве их совместного счастья он возложил на красавицу Нарспи. Мол, прими решение , а я увезу тебя куда-нибудь, не знаю куда, но отсюда подальше.
Нарспи принимает решение о побеге, а фантазии Сетнера хватает только на то, чтобы увести любимую в лес, где под дубом их утром и находят слуги Мигедера.
Нарспи насильно выдают замуж. И она принимает греховное решение отравить мужа. Сделав своё чёрное дело, она снова приходит в лачугу Сетнера. Но даже после такой жертвы Сетнер не просит руки Нарспи у её родителей, а сидит дома и молчит. О чём он думает? А хрен его знает.
Нарспи просит родителей благославить её с любимым, угрожая при этом, что только в случае благословения, она их снова примет в свою жизнь как родителей. Сетнер продолжает думать и молчать.
Конец трагичен. В ту же ночь воры, напоив наемных работников, убивают отца и мать Нарспи, а прибежавшему на помощь Сетнеру топором раскалывают череп.
Нарспи не привыкать принимать решения. И она уходит из села и жизни навсегда, чтобы избавиться от всех бед разом.
Eмeрлeхе каc пулчe. Eмeр тeттeм тупaкра хуйхи-суйхи татaлчe.” – Опустилась ночь в жизни Нарспи и в темном гробу оборвались все страдания.
В общем, все умерли.
О чём эта поэма- переспросите вы меня? Я не знаю. Может быть, о человеческой глупости? Может быть, о любви?
А Сетнер ничего кроме неприязни не вызывает.
отсюда http://dront.livejournal.com/912582.html
Поэма Константина Иванова «Нарспи» – один из шедевров мировой поэзии. Сегодня её читают на разных языках – русском, татарском, башкирском, английском, болгарском, венгерском, турецком, украинском и многих других. И как сказал народный поэт Чувашии Валери Тургай, «Нарспи» мог написать только гений. Действительно, лишь любящий всей душой свой народ, язык, культуру мог создать такое поистине бесценное произведение, актуальное во все времена.
«Нарспи» можно изучать без конца и каждый раз открывать для себя что-то новое. Многие исследователи и литературоведы по-разному интерпретируют поэму, сам образ главной героини Нарспи вызывает противоречивые мнения: одни называют Нарспи – женским идеалом, другие видят в ней лишь эгоистичную натуру. Так, кто же такая Нарспи? Сильная духом борец за свою любовь и свободу, та, которая «бросает вызов всему противоестественному, нечеловеческому: патриархальным отношениям, социальному неравенству и даже самому богу» (П. Хузангай)?
Не будем углубляться в рассуждения, предоставив эту возможность участникам дискуссионной площадки «Кто такая Нарспи?», которая пройдет 24 апреля в Национальной библиотеке Чувашской Республики в рамках «Библионочи – 2015». Известные ученые, краеведы, филологи, журналисты и преподаватели соберутся вместе за одним столом, чтобы попытаться понять загадочную душу красавицы-Нарспи. Каждый желающий сможет принять участие в литературных вариациях «Что было бы, если…», попробовав написать свой финал «Нарспи».
Приглашаем всех на одну из самых интересных площадок «Библионочи» «Кам-ха в?л Нарспи?» («Кто такая Нарспи?») в выставочный зал библиотеки (218 каб.). Начало мероприятия в 18.00.
Именем К.В. Иванова названы улицы, библиотеки в городах Чебоксары и Шумерля, Чувашский академический драматический театр в столице республики, установлены памятники. На родине поэта открыт мемориальный музей, ежегодно проводится фестиваль поэзии «Сильбийские родники». Его имя занесено во многие национальные энциклопедии мира. XXV сессия ЮНЕСКО включила 100-летний юбилей выдающегося поэта во Всемирный календарь памятных дат и 1990 год был объявлен Годом К.В. Иванова. Тогда же выпущена памятная монета. В 1966-1994 гг. Государственная премия Чувашии за выдающиеся произведения литературы и искусства и исполнительское мастерство была названа именем К.В. Иванова.
Чувашский народ навсегда сохранит добрую память о выдающемся классике чувашской поэзии К.В. Иванове. Все изданные произведения и материалы о нем, в том числе и 33 переиздания поэмы «Нарспи» на чувашском, русском и на других языках мира, бережно сохранены в фондах РГУ «Государственная книжная палата Чувашской Республики».
Поэма “Нарспи”
Вершина поэтического творчества К.В. Иванова – лирико-эпическая поэма «Нарспи». На русском языке она вышла в шести переводах таких мастеров слова, как А. Петтоки, В. Паймен, П. Хузангай, Б. Иринин, А. Жаров, А. Смолин. Поэма переведена на многие языки, издавалась в Венгрии, Болгарии и других странах. Восторженно отзывались о ней А.Твардовский, А. Фадеев, П. Тычина, французский поэт-переводчик Леон Робель, и многие другие.
«Нарспи» – глубоко народное произведение, написанное в лучших традициях чувашского народного творчества. «Поэма обладает замечательными художественными достоинствами, которые обеспечивают ее прочный успех и долгую жизнь», – писал критик Иван Сестримский после ее выхода на болгарском языке. «Нарспи» перешагнула границы республик и стран.
В основу поэмы легла мысль о силе человека-творца, ценности его внутреннего мира, о гармонии природы и человека-труженика:
Нет сильнее человека
Во вселенной никого:
Он на суше и на водах
Стал хозяином всего.
В образе Нарспи выражен протест против бесправия человеческой личности и рабской морали. Осмеянная деревенской толпой, избитая родными, насильно посаженная под свадебное покрывало, смелая девушка восстает против богатых тахтаманов и мигедеров.
В мировой классике и национальных литературах немало образов женщин-героинь, сходных с Нарспи. Глубина чувств, моральная чистота, благородство ставят ее в один ряд с известными героинями Руставели, Пушкина, Островского, Некрасова, Толстого, Шевченко, Ибрагимова, Баширова, Славейкова, Вазова и др. Обаятелен образ Сетнера, возлюбленного Нарспи, человека красивого духовно и физически. Любовь Сетнера безгранична. Трагичен финал поэмы, вызывающий чувство сострадания к судьбе Нарспи и Сетнера, пробуждающий непримиримость к стяжательству, черствости, самодурству.
Впервые обнародованная в 1908 году, поэма «Нарспи» вышла к 100-летию со дня рождения автора на английском и якутском языках.
Безгранична любовь народа к своему гениальному сыну, которую столь ярко выразил П. Хузангай:
Пройдут года. Пройдут десятилетья.
Живую память время не сотрет:
Поэта слава ширится на свете,
Она достигнет мировых высот,
Пока чуваш зовет себя чувашем
И ласковое солнце светит нам,
Холодный пепел времени не страшен
Чудесной песни пламенным словам..
Действие поэмы происходит в селе Сильби. «В селе Сильби» – так называется первая глава поэмы.
Кто такая Нарспи? Нарспи – молодая девушка, ничего не знающая в жизни, кроме родительского дома.
Одуванчик ярко-желтый.
Средь травы цветет в степи
А в Сильби растет девица
С редким именем Нарспи.
На лицо она прекрасна,
Как цветочек полевой.
Очи — черные агаты —
Блещут силой огневой.
Вьется локон своевольный,
От косы спускаясь вниз.
В лад с походкою девичьей
Раздается звон монист.
Лишь окинет парня взором —
Затрепещет сердце в нем;
Улыбнется — переполнит
Душу негой и теплом.
Кто приветливо не взглянет
На цветок родных полей?
Кто, красавицу увидев,
Не вздохнет потом по ней?
Живет она в семье богатой. Вот и замуж родители решили выдать ее за богатого, не посчитались, что сердце ее уже отдано молодому красавцу-бедняку Сетнеру. Пыталась Нарспи убежать из-под венца, ничего не вышло, поймали. Так и отдали за богатого старика Тахтамана. Узнал Тахтаман, что пыталась убежать Нарспи из-под венца, стал нещадно бить молодую жену. Не стерпела Нарспи, отравила ненавистного мужа и убежала в родное село к Сетнеру. Заканчивается поэма трагически: пришлые разбойники грабят и убивают богатых родителей Нарспи и вступившегося за них Сетнера. Печальна и судьба самой Нарспи. Совершив преступление, не становится она счастливой. Погибает возлюбленный, и жизнь ей не мила.
«О родители, зачем вы
К жизни вызвали меня?
Показали свет — и вижу
Лишь страданья в мире я.
О мой бог, мой добрый пюлех,
Ты зачем мне душу дал,
Коль ни в чём бедняжке юной
Счастья-доли не послал?
О душа моя, за что же
Ты на казнь осуждена?
В целом мире оказалась
Лишней только ты одна… »
Так Нарспи, скорбя и плача,
К полевым воротам шла,
Вышла в поле и к долине
Конопляной побрела.
У людей, ее встречавших,
Грусть в глазах была видна.
О сегодняшних событьях
Толковали до темна.
“Подлинная народность, высокая простота, огромная эмоциональная сила, композиционная стройность, колоритность пейзажа, осязаемость и пластичность образов, законченность их характеров, стремительное развитие сюжета, трагедийность по самой социальной сути, вместе с тем удивительная целомудренность, чувство меры, проникновение в глубину народной психики – вот что подкупает нас в “Нарспи”, – написал народный поэт Чувашии Педер Хузангай в предисловии к поэме. – Это – национальное чудо, вершинный блеск дореволюционной чувашской культуры. Нарспи и Сетнер – это чувашские Ромео и Джульетта. Когда я переводил на чувашский язык бессмертную трагедию Шекспира, старики Капулетти и Монтекки у меня поневоле ассоциировались с Мигедером и Тахтаманом. Конечно, это два времени, два народа. Но тем убедительней вечность, общечеловечность подобного конфликта”.
Так судьба её сложилась.
Так Нарспи средь мук и бед,
Жертвой став суровых нравов,
Умерла во цвете лет.
Приоткрыл ей пюлех щедрый
Мир без края, без конца.
Стала девушкой пригожей
В ласках матери, отца.
Милость пюлеха разумной,
Доброй сделала её;
А родительская воля
Стала петлей для неё.
В тесный гроб легла, оставив
Славу честную свою.
Песни грустные сложила,
Все их помнят и поют.
И поныне сильбияне
Суховейною порой
Поливают дёрн над нею
Родниковою водой.
Учитель. «Нарспи» – поэма принадлежащая перу чувашского поэта, просветителя и демократа Константина Иванова – произведение яркое своеобразное, вместившее в себе обильное богатство народной устной поэзии, проникнутое прогрессивной идеей борьбы против предрассудков тёмной и забитой дореволюционной чувашской деревни, Трагический конец сильной и светлой любви Нарспи и Сетнер, насильно расторгнутых и гибнущих в неравной борьбе с тёмными силами, заостряет и подчёркивает глубоко гуманную мысль автора, его тоску о свободе и достойной человеческой жизни, звучит как призыв против тьмы и разрыв к свету».
Учитель читает отрывок из поэмы « Нарспи» « Красная девица» (поэма, перевод Хузангая). Словарная работа
МОНИСТО, -а, ср. Ожерелье из бус, монет, камней. М. из серебряных полтинников, из стеклянных бусин. Шельгеме. Скальница. Цевка. Учитель: А теперь обратимся к картине П. Кипарисова «Иванов слушает музыку»
В картине П. Кипарисова «К. Иванов слушает музыку» изображена чувашская курная изба. Слушая песню родного народа, он мыслях унёсся далеко –
далеко. Песня напоминает о тяжёлой жизни. Возможно, именно в этот момент рождаются в его голове строки «Нарспи». Образы девушек, старушки, мальчика с музыкальным инструментом в руках, влюблённого юноши, женщины в углу, в которых в каждом угадываются черты характера и судьбы Нарспи и Сетнера, дополняют, развивают образ поэта, делают его выразителем народных дум и чаяний.
Многие исследователи пытались разгадать эту загадку: каким образом семнадцатилетний юноша на заре появления чувашской художественной литературы смог создать классический образец поэзии? Поэта рождает народ. Благодарная память народа бережно хранит имя своего доблестного сына, славного певца. Очистительный огонь поэзии Константина Иванова продолжает согревать душу читателя. В чувашской периодической печати регулярно публикуются статьи о мероприятиях, посвященных празднованию юбилея поэмы «Нарспи».
” Илем”
(1)
” Наша Родина-Россия”
(1)
“Илем”
(2)
“Читаем детям о войне”
(1)
1917год
(1)
23 февраля
(1)
8 Марта
(1)
9 мая
(1)
А.
(1)
А.Алексин
(1)
А.В. Суворов
(1)
А.И.Лудин
(2)
А.П. Гайдар
(1)
А.П. Чехов
(1)
А.С. Пушкин
(2)
Абрамов Д.И.
(1)
Агния Барто
(1)
Азбука малой родины
(1)
Аксаков С.Т.
(1)
Акция
(8)
Анатолий Алексин
(1)
Афганистан
(3)
Б.М. Кустодиев
(1)
Белавка
(1)
Белый аист
(1)
бессмертный полк
(4)
Библионочь
(3)
Библионочь 2017г.
(1)
Библионочь 2018
(2)
Библионочь2019
(1)
библиосумерки
(1)
библиотека
(1)
Библиотечные новости
(18)
Блокада Ленинграда
(1)
Борис Житков
(1)
Булгаков
(1)
В стране каникул
(1)
В.
(1)
В. Шушляева
(1)
В.В. Бианки
(1)
В.В. Игнатьев
(2)
В.Г. Распутин
(1)
В.М. Автономов
(1)
В.П. Аксенов
(1)
В.П.Астафьев
(1)
В.С Рыжаков
(1)
Васильсурский уезд
(6)
Великая Отечественная война
(6)
Веселая суббота
(1)
ВЛКСМ
(1)
Воротынский район
(2)
выставка
(2)
Г.Г.Шушляева
(1)
Гарин – Михайловский
(1)
Год кино
(1)
год литературы
(3)
Граф Шереметев
(2)
громкие чтения
(1)
Д/С “Колосок”
(2)
Демидовские чтения
(1)
День библиотек
(1)
День защиты детей
(1)
День матери
(2)
День Победы
(1)
День пожилого человека
(1)
День России
(1)
день села 2019
(1)
День чтения
(1)
дети
(2)
дети войны
(2)
Дети на войне
(1)
детский сад
(2)
Диктант
(1)
дом-музей в Арзамасе
(1)
досуг
(1)
Дымковская игрушка
(1)
Е.Велтистов
(1)
Е.Вольская
(2)
Елена Вольская
(4)
Елена Зайтова
(1)
ёлка
(1)
Есенин
(1)
Женская проза
(1)
ЗАКОН И ПРАВО
(1)
здоровый образ жизни
(1)
И. К. Айвазовский
(1)
И.А. Крылов
(1)
И.М.Лукоянов
(1)
Илем
(1)
искусство
(1)
Карпенко
(2)
картины
(1)
Катаев В.П.
(1)
клуб
(1)
клуб “Родничок”
(4)
Клуб “Хозяюшка”
(1)
клуб по интересам “Рукодельница”
(1)
книги
(4)
Книги для детей
(5)
книги для родителей
(1)
книги о войне
(1)
книги о родном крае
(1)
книги чувашских писателей
(2)
книги-юбиляры
(2)
книжная выставка
(4)
Коваль
(1)
колхоз “Заря”.
(1)
Кольцов М.А.
(1)
колядки
(1)
комсомол
(1)
конкурс
(4)
конкурс рисунков
(1)
Космос
(1)
Крещение
(1)
Культяпов и др.
(1)
Куприн
(1)
Ладейнов А.А.
(1)
Летние чтения
(3)
лето
(1)
литературный час
(1)
Лудин Я.В.
(1)
Лысая Гора
(7)
Лысогорская школа
(1)
Лысогорский клуб
(2)
Люкин
(1)
М.М. Пришвин
(1)
Магия книги
(2)
Макарьевский монастырь
(1)
Максим Горький
(1)
масленица
(1)
мастер класс
(1)
мероприятия
(6)
мини- музей
(1)
мини-музей
(2)
Московская сага
(1)
Н.А. Некрасов
(1)
Н.В. Гоголь
(1)
Н.Г.
(1)
Н.Носов
(1)
Награды
(2)
наркомания
(1)
Нарспи
(1)
наши земляки
(12)
наши истоки
(1)
неделя детской книги 2017.
(2)
неделя детской книги 2018
(1)
неделя детской книги.
(1)
Неделя детской книги19
(4)
нижегородские мастера
(1)
Нижний Новгород
(2)
Николай Носов
(1)
Николай Рубцов
(1)
Новые книги
(1)
Ночь искусств
(1)
Олимпиада
(1)
Осинки
(1)
остров Крым
(1)
Отары
(2)
П.П.Бажов
(1)
Павел Астахов
(1)
Первая мировая война
(1)
Петр Первый
(1)
Петр Проскурин
(1)
Петров В.П.
(1)
писатели
(2)
писатели – нижегородцы
(1)
Писатели -нижегородцы
(2)
Питрав Пуххи
(5)
Питрав Пуххи 2017г.
(1)
Питрав Пуххи 2018г.
(1)
Питрав Пуххи 2019
(1)
поэт
(1)
Поэты России
(1)
Православие
(1)
православные праздники
(2)
праздник
(3)
Природа
(1)
Ратманов М.К.
(1)
рекомендательный список лиитературы
(2)
рекомендательный список литературы
(1)
реформы
(1)
рукоделие
(3)
Рыбаков
(1)
С. Лагерлеф
(1)
с. Осинки
(1)
С.А. Абрамов
(1)
С.В. Зайтов
(1)
С.Зайтов
(2)
Самое читающее село
(1)
Святки
(1)
святые
(1)
Село Отары
(6)
сельский клуб
(2)
семья
(1)
Сергей Есенин
(1)
сказки
(2)
Скворцов
(1)
Сочи
(1)
спорт
(1)
Стихи
(4)
сценка
(1)
Тарасов В.В.
(1)
Татьяна Васильева
(1)
Татьяна Павлова
(1)
театральный четверг
(1)
телевидение
(1)
Тельнов Сергей Евгеньевич
(1)
Тимонин
(1)
Трескин В.В.
(1)
труженики тыла
(2)
Умельцы
(1)
уральские сказы
(1)
Урок мужества
(2)
участники ВОВ
(4)
Учителя
(2)
фестиваль
(3)
флеш-отерытка
(1)
фотографии
(1)
Франц Гади
(1)
церковь
(2)
Ч. Айтматов
(1)
Чижов
(1)
читатели
(1)
Чкалов
(1)
Чкаловская лестница
(1)
чуваши
(1)
чувашский национальный костюм
(1)
Шамшурин
(1)
Шекспир
(1)
Шереметьево
(1)
Ю.А. Гагарин
(1)
Ю.Друнина
(1)
Ю.С. Михайлов
(1)
Юрист
(1)
Звонко с жёлоба струится
Родниковая вода,
Серебром блестит на солнце
И сегодня, как всегда.
Воду черпает девица,
На тухье коралл горит.
Скакуна поя, красавец
Речь заводит, говорит.
На ветле высокой пташка
Песней тешится своей.
А у молодца выходит
Что ни слово, то грустней:
«Неужель, Нарспи, несчастье
На меня теперь найдет?
Неужель тебя постылый
На чужбину увезет?
Ах, уж нет мне, видно, доли.
Твой родитель — богатей;
И, кичась добром, он бедных
Не считает за людей».— Не ропщи, Сетнер, напрасно,
На людей зачем роптать?
От родителей богатых
Мне куда же убежать?
Старики, а неразумны,
Как мне их уговорить?
Что нам делать, ты подумай,
Как теперь с тобой нам быть?
Лишь зайдет сегодня солнце,
Покрывало мне дадут:
С хужалгинским богатеем
Свадьбу шумную начнут.
Говорят, враг слишком грозен,
Как же быть в такой беде?
Ах, Сетнер, Сетнер, скажи ты:
Как спастись мне? Скрыться где?
Всей душой тебя любила
И жила одним тобой.
Всё же, юная, я вижу
День печали пред собой.«Голова есть удалая,
Конь есть, славный ургамах,
Есть с горячей кровью сердце,
Да еще старуха мать;
Есть, что мне всего дороже:
Ты, кого я ждал, любя.
Но и враг есть кровный, ныне
Умыкающий тебя.
Погубить врага я смог бы, —
Есть могучих пара рук.
Но, когда его погубишь,
Есть страшней: мир зла и мук.
Коль сама б ты пожелала,
Посадил бы на коня—
И умчал бы конь ретивый
Далеко с тобой меня… »
— Ой, Сетнер, ступай скорее!
За водой идут сюда…
Век бы с милым говорила,
Не рассталась никогда…«Так прощай, Нарспи, и помни
О несчастном обо мне!»
Конь отпрянул и стрелою
Полетел по крутизне.
А Нарспи смотрела, стоя,
Долго вслед ему с тоской
И не сдвинулась, покуда
Друг не скрылся за горой:
«Ах, прощай, прощай, тебя ли
Позабуду, милый мой?
Как с постылым жить я буду,
Разлучённая с тобой?»
Подошла к ручью соседка:
«Что горюешь ты, Нарспи?
Стар жених твой? Иль подарков
Не успела накопить?»
Но Нарспи—ни слова: воду
Зачерпнула и пошла;
Дома в грусти о Сетнере
Вся слезами изошла.Что-то попусту старуха
Про себя в избе ворчит.
Мигедер повозку чинит
На дворе — стучит, кряхтит.
Старых сил ему не жалко:
Топором он тешет сам;
Ради дочери любимой
Пот струится по щекам.
«С малых лет её растил я,
Чтоб дождаться этих дней.
Уж последний раз для дочки
Поработаю моей.
Подросла, невестой стала —
Муж богатый нужен в срок.
Подыскали мужа — нужен
Подобротнее возок.
Вот пришел и симек светлый,
Надо свадьбу разыграть.
Скличем сверстников сегодня,
Вечерком пора начать».Дружно выкатили бочку,
Что с зимы была на льду.
У родных, друзей, подружек
Захватило хмелем дух.
Из печей от разной снеди
Духовитый пар идет.
У родных, друзей, подружек
Будто маслом залит рот.
Музыкант домашний ладит
Свой шибыр в избе курной.
Парни бравые проходят,
Не задев земли ногой.
В ожиданье свадьбы славной
Все забегались, спешат.
И никто из них не знает,
Как горит одна душа.
А Нарспи оладьи маслит
В кухне летника одна,
И грустит, забыть не в силах,
Что просватана она.«В дом родителя приехал
Чужедальний человек,
Чтобы девушку сосватать
За постылого навек.
Я отца и мать просила
Не спешить, а подождать,
И единственной их дочке
Год хотя бы сроку дать.
Но родители хмельные
Не послушали меня
И душе моей не вняли, —
Деньги им милей, чем я».
Словно старый жесткий войлок
И душа у старика.
В юном, маленьком созданье
И душа юна, мягка.
Кабы ей да птичье сердце,
Смех и слёзы—все б легко;
Кабы крылья ей — вспорхнула б,
Улетела далеко.
Солнце, густо багровея,
За дремучий лес зашло.
И в Сильби, спустившись с горки,
Стадо шумное вошло.
За коровами девицы
Хлопотливые бегут;
Парни хитрые—за ними,
Ни на шаг не отстают.
Там один куда-то мчится,
Здесь буренушка мычит;
Тут несносный поросенок,
Всем терзая слух, визжит;
Вдоль по улице за стадом
Пыль вздымается столбом.
Вся в пыли бредёт старушка,
Пробирается бочком.
Пиво пенное шипит
На руках у ней в чиресе.
Ой, тяжелая же ноша!
Ой, легко же будет пить!
Это старый Мигедер наш
В гости сверстников зовет:
То жена его деревней
С пивом свадебным идет.
Входит к сверстникам старушка
И, открыв чирес пивной,
Всех на свадьбу приглашая,
Наливает по одной:
— Други, сверстники, родные!
Не уважите ли нас?
Выдаем мы дочку замуж,
Не придете ль в Туригас?
«Благодарствуем, родная!
Только б в добром здравье быть,
Не откажемся, придем мы
Вашу радость разделить».
Меркнет день. Чирес старушки
Всех в деревне обошел.
Мать уже хлопочет дома,
Ставит кушанье на стол.
— Други добрые, подруги!
В Туригас нам путь держать,
Чтоб попить там вволю пива,
Свадьбу весело сыграть!
Родич наш просватал дочку,
Нынче нас к себе зовет;
В честь красавицы невесты
Небывалый пир дает.
Прежде чем начать нам свадьбу,
По обычаю чуваш,
Мы родителей помянем,
Долг земной исполним наш:
«Деды, бабушки родные!
Благоденствуйте в раю.
Наши яства, возлиянья
Пусть усладу вам дают.
Вы ж Нарспи любимой нашей
Ниспошлите долгих дней
Счастья, радости, веселья;
Мир, блаженство дайте ей!»
Помянули всех усопших
По обрядам старины
И открыли клеть большую:
Свадьбу там начать должны.
Мать с отцом в ковшах глубоких
Пиво подняли и мед…
Перед ними на коленях
Дочь печально слёзы льет.
— Дочь, Нарспи, благословляем
С мужем жить тебе в ладу!
Мир да будет между вами
И согласие в роду.
Слушай мужа, будь покорна,
Злых людей не привечай;
А в работе будь проворна,
Да смотри же, не плошай!—
Так родные наставляют.
Дочь сдержать не в силах слёз.
Заиграл шибыр уныло, —
Свадьбу начали всерьез.
Сон глубокий, сон мертвецкий
Над Сильби давно царит.
Месяц, рад земли покою,
С неба ясного глядит.
Разошлись и хороводы,
Смолкло пение девчат.
Спят беспечно гости свадьбы,
И хозяева уж спят.
Теплый воздух остывает.
Нет ни звука, лишь одна
Где-то тявкает собака,
Лает нехотя она.
Петухи пропели полночь,
Продолжая сидя спать.
И луна за лесом скрылась,
Чтоб на зорьке подремать.
Сном здоровым, честным, сладким
Спит чувашский люд всю ночь.
У одной лишь сердце с горя
С болью страшной рвется прочь.
Если взять факты и вырвать их из жизни, то получится вот что: студент Родион Раскольников – преступник, жестоко и кроваво расправившийся с двумя женщинами. В таком видении, он, несомненно – преступник. Но если попробовать разложить его поступки по полочкам, то категоричность выводов может резко поубавиться.
Красавец Раскольников и в поступках, и в мыслях своих благороден и бескорыстен. Воспринимая чужое горе близко к сердцу, он спасает чужих детей, рискуя жизнью, отдает последнее отцу своего погибшего товарища, помогает с похоронами едва знакомому Мармеладову. Раскольников вызывает восхищение и уважение всех, кто с ним знаком. И неважно: друзья ли это Соня и Разумихин или следователь Порфирий Петрович, разгадавший его преступление.
Тонкий и острый ум Родиона, в условиях нищеты и тупиковости ситуации, рождает чудовищную по абсурдности теорию вседозволенности. Устав от своих и чужих мытарств, Раскольников начинает следовать своим мыслям, кажущуюся правильность которых подтверждают его знакомые Свидригайлов и Лужин. Эти двое уверены, что злоба и сила – две составляющие успеха в жизни и обладателям этих качеств как раз и “все дозволено”. Перешагнувший через кровь Раскольников ищет подтверждения своей теории в словах злодея Свидригайлова и находит их.
Но теория, призванная вывести Раскольникова из тупика не только не улучшает жизни студента, но и загоняет его в самый глухой угол, вызвав к жизни понимание ее несостоятельности. Исправить уже ничего нельзя, и на место предполагаемого сильного человека приходит тварь дрожащая, живущая в вечном страхе разоблачения, с пониманием собственной ничтожности и бессмысленности совершенного злодейства.
Гнет совести на фоне обостренного человеколюбия и есть трагедией Раскольникова, в общем-то, неплохого парня, только лишь глубоко заплутавшего в идеях и теориях.
С автором “рецензии” категорически не согласен. Она больно ударяет по национальным чувствам. Это некрасиво. Нехорошо это. Тем более, что другого “классика” у чувашей нет. Я тоже когда-то читал. В русском переводе, разумеется. Читать это было невозможно. Может быть потому, что до этого читал Пушкина и других. Возможно, с переводом не повезло, вернее: с переводчиком. Так же, как тексту гимна Чувашии. Тут кто-то на форуме вставлял в свою подпись самое безграмотное четверостишие из него, а когда я ему намекнул на это, он недоумевал: что в нём не так? Даже в 6-м классе нам за сочинение таких четверостиший ставили двойки. (Впрочем, с нашей учительницей русского и литературы даже дебилы могли справиться с составлением четверостишия на заданные рифмы). Если как аргумент всегда долдонят одно и тоже, а именно что поэму похвалил сам А.Твардовский, то невольно возникает вопрос: а не с бодуна-ли он был в тот момент? Или ещё хуже?
(Экспромтик:
Автор Васи Тёркина, бывало, поддавал,
И “живыми классиками” многих называл…)
Другой момент. Существует же на эстрадном Олимпе (и существует весьма неплохо) вульгарная бабища, называющая себя примадонной, и ведь многие привыкли её таковой и считать… А дети, смотрящие нынешние музыкальные каналы? Если они слушают то, что поют эти сиси-писи? Перепишите на бумажку тексты “Муси-пуси” или любой из текстов Земфиры, и попробуйте прочесть: вы сразу поймёте, что К. Иванов действительно поэт, даже в корявом переводе! Ну это шутка. А серьёзно: нехорошо глумиться над национальными чувствами, конечно… Ну если человек расчитывал, что в ЖЖ этот опус прочтут только его друзья (по наивности или тупости), ещё можно простить. А вообще неприятно. Хотя я и сам подтруниваю вроде, но больше над переводчиками и Твардовским…
У каждого народа есть своя культура и свои литературные жемчужины. На мой взгляд читать такие вершины творчества художественной литературы куда интереснее, нежели общепризнанную классику. Вы спросите почему? А потому, что это отличный повод разобраться самому в произведении и выступить в роли беспристрастного критика и судьи. Никакой учитель не даст Вам ни единой подсказки как именно нужно судить о книге. И Вы никому НЕ ДОЛЖНЫ высказывать заученные похвалы в адрес автора. Тем и интереснее такие вот вроде бы известные произведения, но в сравнении с Шекспиром или Гомером, они не затерты. Нет разбора каждой фразы, каждого слова, каждой запятой и точки.
Я решила взять классическое произведение чувашской литературы, одну из самых известных во всем мире поэму Константина Иванова — поэму «Нарспи». Предварительно я пыталась найти в Интернет рецензии на эту книгу. Их оказалось ничтожно мало. А между тем поэма переведена на многие языки мира и народов России. По этой поэме поставлены мюзикл Н. Казакова «Нарспи», спектакль Л. Родионова и В. Яковлева «Нарспи», написана опера Г. Хирбю «Нарспи». В столице Чувашии г.Чебоксары есть улица Нарспи, торговый дом «Нарспи» и т.п. Мало того, в г.Казань есть два магазина, названные в честь героев поэмы «Нарспи» и «Сетнер». Возможно, имя «Нарспи» где-то еще встречается в нашей повседневной жизни. Но сейчас речь не об этом, а об истоках популярности этого женского чувашского имени. Всему виной конечно же литературная жемчужина Чувашии — поэма «Нарспи». Именно так принято считать. Однако я предлагаю разобраться самим и решить, дейсвительно ли это произведение жемчужина! Ибо если почитать отзывы на форумах простых читателей, а не матерых критиков, то оказывается далеко не все согласны считать поэму «Нарспи» впечатляющей!
Книга была написана молодым и очень талантливым чувашским поэтом Константином Ивановым в 1908 году на чувашском языке. Если быть наиболее точной, то написано произведение было в 1907 г., но опубликовалась поэма в 1908. Надо заметить, что любое литературное произведение ценится не только сюжетом, информативностью, структурой и стилем, но еще и красотой слога. (Более подробно о литературных терминах можно прочитать в одной из статей БиблиоГида) Здесь кроется первая проблема любого переводного издания. Люди, хорошо владеющие чувашским языком, утверждают, что поэма «Нарспи» в оригинале звучит, словно журчание ручейка: где-то плавно и размеренно, а где-то задорно и весело. Передать ритм стиха требует от переводчика не меньшего таланта, чем от самого автора. Поэтому при составлении своего мнения о поэме подобное обстоятельство следует учитывать всерьез. Лично я читала «Нарспи» в переводе с чувашского языка Борисом Ирининым. Далее, я предлагаю поговорить о сюжете. Именно сюжет и поведение главных героев вызывает более всего споров среди читателей.
Прежде всего следует учесть, что положение женщины в дореволюционной Чувашии было не лучшим, чем у рабыни. В начале женщина принадлежала отцу, потом — законному супругу. Мнение женщины мало волновало мужчину. Женщину легко было обидеть, унизить и оскорбить. Было вполне нормальным явлением избиение жены. Константин Иванов в своей поэме отразил правдивую действительность тех времен и истинное положение чувашской женщины в обществе. Недаром один из главных героев Сетнер считался сиротой, несмотря на то, что его старушка-мать была жива. Современный читатель зачастую судит о произведении, забывая об этом обстоятельстве. Но… давайте все по порядку.
Действие начинается в чувашском селе Сильби, где жили богатые родители красавицы Нарспи. Отец Нарспи Михедер был известен и уважаем, как любой богач, во всем селе. Несмотря на просьбы дочери подождать с ее свадьбой хотя бы год, он принял решение выдать ее замуж за богатого жениха из села Хужалги. Трудно сказать сколько было лет Нарспи, скорее всего 15 — 16. Именно в таком возрасте до революции выдавали замуж девушек. Судя по описанию, жених был значительно старше невесты. Вот несколько цитат о нем:
«Вот уж он подъехал ближе:
Хоть не молод, да здоров,
Бородатый, пухлый, рыжий,
Нос приплюснут, взгляд суров. »…
«Хуже пытки, горше смерти
Видеть старость жениха! »…
«Ой, зачем на стыд, на муки
Дочь свою, отец и мать,
Старику чужому в руки
Вы надумали отдать?» …
Однако горе Нарспи усугублял не только возраст жениха, но и возникшая год назад первая любовь к односельчанину бедняку, молодому Сетнеру с «пшеничными усами». Любая влюбленная девушка 15 — 16 лет поняла бы душевное состояние Нарспи. И Сетнер и Нарспи прекрасно понимали, что у них нет будущего, ибо никогда бы богатый Михедер не согласился отдать холеную дочь за нищего. Но любовь разрывает обоим сердца. Накануне свадьбы Сетнер предлагает Нарспи бежать. По-началу она просит любимого дать ей время на размышление. По чувашской традиции свадьба начинается еще до приезда жениха за несколько дней. С утра в богатый дом Михедера стекаются гости. Они пьют пиво и водку, поют песни, хохочут и танцуют до упаду. Только Нарспи плачет. Но отца мало трогают девичьи слезы. Богатство жениха так велико, что «продажа» дочери по его мнению вполне оправдана. Когда гости разошлись, а захмелевшие родители уснули, Нарспи решается на побег. Трудно сказать на что рассчитывали влюбленные. Они мчались на коне Сетнера далеко в лес. Думали ли они о том где и на что будут жить, планировали ли вернуться назад в село после сорвавшейся свадьбы, и сколько времени им придется пробыть в чаще, неизвестно. В поэме описано лишь, что беглецы устали, и сон сморил их под дубом. Несколько намеков на бесчестие Нарспи и все. Впрочем, бесчестием можно назвать было уже сам побег накануне свадьбы. Когда родители Нарспи обнаружили ее отсутствие, то Михедер срочно снарядил погоню. Спящих влюбленных нашли, связали и доставили в дом Михедера. Сетнер был избит почти до смерти, а Нарспи…
«А Нарспи в сенях умыли,-
Не идти ж к гостям в пыли?
Покрывалом вновь накрыли
И за занавес свели… »
Так Нарспи была насильно выдана замуж. В первую же брачную ночь новоиспеченный старый муж Тохтаман натолкнулся на непокорность своей юной супруги и пообещал ей в будущем далеко не сладкую жизнь. Слово свое жестокий муж сдержал:
«А теперь уж нету мочи.
Ах, когда ж конец придет?
Тохтаман с той первой ночи
Всякий день бедняжку бьет».
Мало того, что Тохтаман никак не мог смириться с сопротивлением Нарспи, так еще узнал о ее побеге с Сетнером накануне свадьбы. Ревность и обида развязывали руки грубому Тохтаману. Он бил ее нагайкой, не щадя своих сил каждую ночь. Нарспи же была глубоко несчастной сразу по нескольким причинам: грызла сердце разлука с Сетнером, унижения и физические страдания в совместной жизни с нелюбимым и старым мужем, тоска по родному селу. Ей некому было даже пожаловаться на свою несчастную долю. Впрочем, Константин Иванов никак не выражает свою позицию относительно судьбы и поведения Нарспи. Он просто констатирует факт за фактом. А факты далеко не утешительные. Спустя 3 недели после свадьбы, в бесконечных избиениях и оскорблениях, Нарспи решается на великий грех — убийство ненавистного мужа. В искусно приготовленный суп молодая жена добавляет яд. Ничего не подозревающий Тохтаман, вернувшись вечером с работы в поле, съедает не одну тарелку, нахваливая умения супруги. Спустя несколько часов, он умирает. Нарспи, не теряя времени и прячась от людских взоров, убегает в лес. Там она случайно встречается с Сетнером и, они вместе возвращаются в родное село Сильби в нищую лачугу Сетнера и его матери. Далее можно было бы события развернуть в сторону хеппи энда. Например, со временем примирить Нарспи с родителями и устроить наконец ее счастье. Но автор решил иначе. Во-первых, родители Нарспи, узнав, что дочь вернулась в родное село и поселилась у Сетнера, пришли с целью вернуть свою бывшую собственность — дочь. Они долго ее срамили за убийство мужа и за постыдное внебрачное сожительство с мужчиной. Неоднократно отец с матерью указывали Нарспи, что ее выбор пал на парня из нищеты, что так же позорно! Но Нарспи твердо заявила, что если Сетнер не будет ими принят и их брак не будет благославлен, то она им больше не дочь. Проклиная и Сетнера и Нарспи, родители покинули дом бедняка, надеясь на то, что нищета заставит Нарспи изменить свое решение и придет к ним сама на поклон. Но судьба распорядилась иначе. В ту же ночь в богатый дом Михедера забрались воры. Они усыпили батраков и с легкостью убили стариков-хозяев. Когда до Сетнера донесся слух о несчастье, постигшем родителей Нарспи, он бросился к ним в дом на выручку, не взирая на свои обиды. Там он получил удар топора по голове. Увидев сразу три трупа самых близких людей, Нарспи решила, что ей не место на этом свете. Она ушла в «Конопляный лог», где лишила себя жизни. Так заканчивается поэма «Нарспи» Константина Иванова.
Многие считают, что как бы там не было, но Нарспи не достойна быть национальной героиней, так как как не крути, а все-таки она убийца. Другие во многом винят Сетнера, мол он мог бы и постараться хоть что-то предпринять для изменения ситуации. Однако данное суждение довольно строго. Ибо Сетнеру скорее всего было не больше 16, он работал с утра до ночи за троих, но этого оказалось недостаточным, чтобы поправить свое нищенское положение. Кто-то вообще придерживается мнения, что Нарспи обязана была терпеть всю свою жизнь, мол такова женская доля, все так в то время жили. Есть охотники сравнивать данную поэму с шекспировскими Ромео и Джульеттой. Что ж, имеют полное право! А я бы предложила для интереса действия данной поэмы перенести в наше время. Разве сейчас не стоит та же проблема яркого контраста между богатыми и бедными? И как часто дочери олигархов выходят замуж за простого инженера или вообще грузчика?
В заключение хотелось бы добавить, что в поэме «Нарспи» очень много описаний природы, национальных костюмов, чувашских традиций и обычаев. Описан быт и другие национальные особенности чувашей. Именно поэтому судить о произведении, опираясь исключительно на сюжетную линию, я бы не посоветовала.
В любом случае, здесь есть о чем порассуждать и поспорить. Провести параллель с нашим временем или окунуть себя в то время и в те условия.
Пётес мар-ши пудампа?
Епле туссе пуранас?!
Итак, жизнь для Нарспи утратила смысл, она превратилась в тягостное бессмысленное существование. Затем это желание на время вытесняется в сферу подсознания и спонтанно актуализируется другое возможное решение: «фук пудама дийиччен ташманама пётерем». Развернутые внутренние монологи, элементы «потока сознания» глубоко раскрывают драматизм души Нарспи, они психологически тонко подготавливают читателя к восприятию дальнейших трагических событий. К числу поистине трагедийных относятся два акта: отравление Тёхтамана и самоубийство Нарспи в финале. Оба акта как логически, так и психологически глубоко мотивированы. Оба они из разряда высочайших образцов мирового искусства. Причем самоубийство Нарспи предстает как следствие первого ее трагического шага. Здесь гений К. Иванова снова потрясает нас своей пластичностью и эстетической соразмерностью, в результате Нарспи, виновница в совершении обоих упомянутых актов, в читательском сознании живет как олицетворение высших гуманистических и эстетических ценностей, как свободная личность, способная жертвовать жизнью ради высших целей.
Есть категория читателей, которые неспособны подняться выше бытовой истины или некоего правового клише: «преступление – наказание». Если мыс-
лить этими категориями, мы никогда не поймем масштабы величия нашего, может быть, единственного национального гения.
Нельзя упускать из виду то, что К. Иванов глубоко постиг законы эстетики и психологии, он тем и велик, что сумел подняться над бытом и буднями и мыслит масштабами бытия. Поступки, действия, внутренние монологи Нарспи нельзя понять и объяснить вне категорий возвышенного и трагического. Даже совершая убийство Тёхтамана, она руководствуется требованиями высокого гуманизма и подлинной нравственности. Дело в том, что пластические приемы, свойственные великим мастерам искусства, необычайная мощь психологического анализа, которыми автор овладел в совершенстве, являются той загадочной силой, которая удивительным образом действует на читательское восприятие, на его сознание и подсознание, властно управляя ими, облагораживая и очищая. Поэтому жестокое и бесчеловечное обращение немолодого Тёхтамана со своей юной и целомудренной «невольницей» оскорбляет чувства и читателя, нравственно здоровую личность. У них полярные представления о добре и зле, душевные качества. Особенно важную роль играют смыслоемкие внутренние монологи Нарспи, порой перерастающие в «поток сознания». Поэтому самовысказывания и внутренний голос героини является максимально действенным приемом для раскрытия внутреннего мира и движения души. Если бы Нарспи, не испытывала психологического напряжения, не претерпев муки и унижения, решилась на страшную месть своему недругу, она действительно предстала бы обычной мужеубийцей. Но в контексте произведения гений К. Иванова снимает это противоречие, хотя и сегодня некоторые недальновидные интерпретаторы попадают в эту ловушку.
Надо заново перечитывать «Нарспи», выметая из сознания (и подсознания) прежние стереотипные отложения, информационные накопления, опыт и попытаться воспринимать ее, что называется, с «чистого листа». Прежние интерпретации и критические оценки «Нарспи» не могли быть свободными от теории классовой борьбы. Упорно не слыша голоса самого автора, прямым текстом утверждающего, что деревня Сильби богата, дома как хоромы, утопают в садах, у крестьян хлеба (даже прошлогодние копна стоят) в достатке, наконец, в жизни социума доминируют стереотипы поведения зажиточных крестьян, критики писали о бедности сильбиян (кроме Мигидера), о недоедании и голоде и т.д. Если же считаться с оценкой автора и прислушаться к его голосу, то даже Сетнера нельзя считать бедняком: у него, пусть и маленькая, но своя изба, хотя он вырос без отца. У него имеется рабочая лошадь, при этом он не батрачит. Сетнер сумел сохранить чувство достоинства, здоровые жизненные инстинкты, его мировосприятие природосообразно. По человеческим, духовно-нравственным качествам он не ниже Нарспи. Да, он менее активен по сравнению со своей возлюбленной. Но автор воспроизводит и воспевает ничем не омраченные чистые переживания равных по чувству достоинства людей. У Сетнера нет никакого расчета, он любит бескорыстно, искренне и любим взаимно. По накалу страстей и степени напряжения коллизии поэма обретает размах, характерный для героев трагических произведений мировой классики. И было бы неправильным искать в «Нарспи» совпадения с фабульными перипетиями, жизненными ситуациями и композиционными приемами, имеющими место в упомянутых выше гениальных творениях. То, что их сближает, это прежде всего – проблема жизни и смерти, добра и зла, неземные страсти и ревность на грани «безумия». Средоточие и трагическое стечение именно этих аспектов бытия позволяет утверждать, что К. Иванов сумел чувашское национальное литературно-художественное сознание включить в диалог с величайшими творениями общечеловеческой культуры.
В системе ценностей художественного мира высшая оценка (авторитет) -авторское слово. «Укдапала эрехех дынна асран каларать», эта фраза – ключевая в поэме, и только с ее помощью можно проникнуть в трагический мир поэта. Важно и то, что этот ключ вставлен («предложен» читателю) как некий настрой, определяющий тональность всего дальнейшего повествования; здесь вопрос и ответ: почему, каким образом «страсть к вину и деньгам» омрачают светлый разум человека?! Ключевая фраза главным образом обращена к Мигедеру, Тёхтаману, матери Нарспи и объясняет мотивы их действий и поступков. Здесь же, вступая в диалог с Софоклом, К. Иванов еще не решает задачи развернутого философского объяснения бытия, но он глубоко чувствует мир и страстно мечтает о его совершенствовании. Любовь для Нарспи и Сетнера – смысл и содержание подлинного бытия, решительно идя навстречу этому зову, они гибнут. В поэме от начала до конца выдержано высокое, наполненное трагического звучания, начало. При этом поэт не опускается до уровня фарса и трагикомедии. Насколько слепо следуют традициям и требованиям права обычая Мигидер, Тёхтаман, руководствуясь не свободным разумом, настолько поступки Нарспи и Сетнера укрепляют в людях веру в победу разумных светлых начал в человеческих взаимоотношениях. Впервые К. Иванов из «традиций» выделяет личность, индивидуума, способного на поступки, ставит проблему личного счастья. Мы не только нигде не найдем авторского морального осуждения Нарспи и Сетнера за какие-либо отступления от общепринятой морали. Наоборот, К. Иванов глубоко сочувствует им и сопереживает. Нарспи не убийца по природе. Она, поскольку ее поступками движет любовь к Сетнеру, вынуждена устранить все препятствия на пути к своей цели. Господствующая мораль ценит послушание, рабское повиновение воле родителей, мужа, нормам традиций. Здесь налицо драматический конфликт высочайшего накала. Художественное сознание К. Иванова развивалось в сторону всеобъемлющего осмысления законов и жанровых особенностей трагического искусства. Эту мысль подтверждает и незаконченная трагедия «Раб дьявола». Но юный гений не успел реализовать многие замыслы. Тем не менее он впервые в чувашской культуре обнажил социально-психологические и философские корни трагического, а его вклад стал органической частью общечеловеческой системы эстетических ценностей.
Философская мысль К. Иванова органично сливается с идеями Шекспира: разве мы не слышим в голосе Гамлета трагические нотки рефлексий Нарспи?!
Быть или не быть, вот в чем вопрос,
Достойно ль
Смиряться над ударами судьбы,
Иль надо оказать сопротивленье И в смертной схватке с целым морем бед Покончить с ними? Умереть. Забыться.
Нарспи и Сетнер, выбрав путь сопротивления, навечно обессмертили свое имя и преподали будущим поколениям бесценные уроки гуманизма.
Литература
предистория, попросили найти сочинение по теме К. Иванова *Нарспи*,
один из шедевров:
7 февраля в 13:35 на телеканале «Культура» в цикле «Письма из провинции» – рассказ о городе Чебоксары и о знаменитой поэме «Нарспи», написанной классиком чувашской литературы Константином Ивановым. В 2008 году исполняется сто лет со дня издания поэмы “Нарспи” – жемчужины чувашской литературы, которой восхищался Александр Твардовский. В Чебоксарах и других городах Чувашии готовятся к празднованию юбилея. «Нарспи» – это национальное чудо, вершинный блеск дореволюционной чувашской культуры, – писал поэт Педер Хузангай, –Нарспи и Сетнер – это чувашские Ромео и Джульетта. Этот невероятный взлет поражает наше воображение, ибо в трех тысячах стихотворных строк встает целая энциклопедия чувашской жизни».
И так далее и тому подобное.
Однако. О чём же на самом деле эта поэма?
Чувашский мачо Сетнер предполагая, что богатый хозяин Мигедер не отдаст за него- бедняка безродного- свою дочь, не предпринимает совершенно никаких попыток улучшить свое материальное положение. Хотя здоровьем и горячим сердем Бог его не обделил. Все заботы об устройстве их совместного счастья он возложил на красавицу Нарспи. Мол, прими решение , а я увезу тебя куда-нибудь, не знаю куда, но отсюда подальше.
Нарспи принимает решение о побеге, а фантазии Сетнера хватает только на то, чтобы увести любимую в лес, где под дубом их утром и находят слуги Мигедера.
Нарспи насильно выдают замуж. И она принимает греховное решение отравить мужа. Сделав своё чёрное дело, она снова приходит в лачугу Сетнера. Но даже после такой жертвы Сетнер не просит руки Нарспи у её родителей, а сидит дома и молчит. О чём он думает? А хрен его знает.
Нарспи просит родителей благославить её с любимым, угрожая при этом, что только в случае благословения, она их снова примет в свою жизнь как родителей. Сетнер продолжает думать и молчать.
Конец трагичен. В ту же ночь воры, напоив наемных работников, убивают отца и мать Нарспи, а прибежавшему на помощь Сетнеру топором раскалывают череп.
Нарспи не привыкать принимать решения. И она уходит из села и жизни навсегда, чтобы избавиться от всех бед разом.
Eмeрлeхе каc пулчe. Eмeр тeттeм тупaкра хуйхи-суйхи татaлчe.” – Опустилась ночь в жизни Нарспи и в темном гробу оборвались все страдания.
В общем, все умерли.
О чём эта поэма- переспросите вы меня? Я не знаю. Может быть, о человеческой глупости? Может быть, о любви?
А Сетнер ничего кроме неприязни не вызывает.
отсюда http://dront.livejournal.com/912582.html
Поэма Константина Иванова «Нарспи» – один из шедевров мировой поэзии. Сегодня её читают на разных языках – русском, татарском, башкирском, английском, болгарском, венгерском, турецком, украинском и многих других. И как сказал народный поэт Чувашии Валери Тургай, «Нарспи» мог написать только гений. Действительно, лишь любящий всей душой свой народ, язык, культуру мог создать такое поистине бесценное произведение, актуальное во все времена.
«Нарспи» можно изучать без конца и каждый раз открывать для себя что-то новое. Многие исследователи и литературоведы по-разному интерпретируют поэму, сам образ главной героини Нарспи вызывает противоречивые мнения: одни называют Нарспи – женским идеалом, другие видят в ней лишь эгоистичную натуру. Так, кто же такая Нарспи? Сильная духом борец за свою любовь и свободу, та, которая «бросает вызов всему противоестественному, нечеловеческому: патриархальным отношениям, социальному неравенству и даже самому богу» (П. Хузангай)?
Не будем углубляться в рассуждения, предоставив эту возможность участникам дискуссионной площадки «Кто такая Нарспи?», которая пройдет 24 апреля в Национальной библиотеке Чувашской Республики в рамках «Библионочи – 2015». Известные ученые, краеведы, филологи, журналисты и преподаватели соберутся вместе за одним столом, чтобы попытаться понять загадочную душу красавицы-Нарспи. Каждый желающий сможет принять участие в литературных вариациях «Что было бы, если…», попробовав написать свой финал «Нарспи».
Приглашаем всех на одну из самых интересных площадок «Библионочи» «Кам-ха в?л Нарспи?» («Кто такая Нарспи?») в выставочный зал библиотеки (218 каб.). Начало мероприятия в 18.00.
Именем К.В. Иванова названы улицы, библиотеки в городах Чебоксары и Шумерля, Чувашский академический драматический театр в столице республики, установлены памятники. На родине поэта открыт мемориальный музей, ежегодно проводится фестиваль поэзии «Сильбийские родники». Его имя занесено во многие национальные энциклопедии мира. XXV сессия ЮНЕСКО включила 100-летний юбилей выдающегося поэта во Всемирный календарь памятных дат и 1990 год был объявлен Годом К.В. Иванова. Тогда же выпущена памятная монета. В 1966-1994 гг. Государственная премия Чувашии за выдающиеся произведения литературы и искусства и исполнительское мастерство была названа именем К.В. Иванова.
Чувашский народ навсегда сохранит добрую память о выдающемся классике чувашской поэзии К.В. Иванове. Все изданные произведения и материалы о нем, в том числе и 33 переиздания поэмы «Нарспи» на чувашском, русском и на других языках мира, бережно сохранены в фондах РГУ «Государственная книжная палата Чувашской Республики».
Поэма “Нарспи”
Вершина поэтического творчества К.В. Иванова – лирико-эпическая поэма «Нарспи». На русском языке она вышла в шести переводах таких мастеров слова, как А. Петтоки, В. Паймен, П. Хузангай, Б. Иринин, А. Жаров, А. Смолин. Поэма переведена на многие языки, издавалась в Венгрии, Болгарии и других странах. Восторженно отзывались о ней А.Твардовский, А. Фадеев, П. Тычина, французский поэт-переводчик Леон Робель, и многие другие.
«Нарспи» – глубоко народное произведение, написанное в лучших традициях чувашского народного творчества. «Поэма обладает замечательными художественными достоинствами, которые обеспечивают ее прочный успех и долгую жизнь», – писал критик Иван Сестримский после ее выхода на болгарском языке. «Нарспи» перешагнула границы республик и стран.
В основу поэмы легла мысль о силе человека-творца, ценности его внутреннего мира, о гармонии природы и человека-труженика:
Нет сильнее человека
Во вселенной никого:
Он на суше и на водах
Стал хозяином всего.
В образе Нарспи выражен протест против бесправия человеческой личности и рабской морали. Осмеянная деревенской толпой, избитая родными, насильно посаженная под свадебное покрывало, смелая девушка восстает против богатых тахтаманов и мигедеров.
В мировой классике и национальных литературах немало образов женщин-героинь, сходных с Нарспи. Глубина чувств, моральная чистота, благородство ставят ее в один ряд с известными героинями Руставели, Пушкина, Островского, Некрасова, Толстого, Шевченко, Ибрагимова, Баширова, Славейкова, Вазова и др. Обаятелен образ Сетнера, возлюбленного Нарспи, человека красивого духовно и физически. Любовь Сетнера безгранична. Трагичен финал поэмы, вызывающий чувство сострадания к судьбе Нарспи и Сетнера, пробуждающий непримиримость к стяжательству, черствости, самодурству.
Впервые обнародованная в 1908 году, поэма «Нарспи» вышла к 100-летию со дня рождения автора на английском и якутском языках.
Безгранична любовь народа к своему гениальному сыну, которую столь ярко выразил П. Хузангай:
Пройдут года. Пройдут десятилетья.
Живую память время не сотрет:
Поэта слава ширится на свете,
Она достигнет мировых высот,
Пока чуваш зовет себя чувашем
И ласковое солнце светит нам,
Холодный пепел времени не страшен
Чудесной песни пламенным словам..
Действие поэмы происходит в селе Сильби. «В селе Сильби» – так называется первая глава поэмы.
Кто такая Нарспи? Нарспи – молодая девушка, ничего не знающая в жизни, кроме родительского дома.
Одуванчик ярко-желтый.
Средь травы цветет в степи
А в Сильби растет девица
С редким именем Нарспи.
На лицо она прекрасна,
Как цветочек полевой.
Очи — черные агаты —
Блещут силой огневой.
Вьется локон своевольный,
От косы спускаясь вниз.
В лад с походкою девичьей
Раздается звон монист.
Лишь окинет парня взором —
Затрепещет сердце в нем;
Улыбнется — переполнит
Душу негой и теплом.
Кто приветливо не взглянет
На цветок родных полей?
Кто, красавицу увидев,
Не вздохнет потом по ней?
Живет она в семье богатой. Вот и замуж родители решили выдать ее за богатого, не посчитались, что сердце ее уже отдано молодому красавцу-бедняку Сетнеру. Пыталась Нарспи убежать из-под венца, ничего не вышло, поймали. Так и отдали за богатого старика Тахтамана. Узнал Тахтаман, что пыталась убежать Нарспи из-под венца, стал нещадно бить молодую жену. Не стерпела Нарспи, отравила ненавистного мужа и убежала в родное село к Сетнеру. Заканчивается поэма трагически: пришлые разбойники грабят и убивают богатых родителей Нарспи и вступившегося за них Сетнера. Печальна и судьба самой Нарспи. Совершив преступление, не становится она счастливой. Погибает возлюбленный, и жизнь ей не мила.
«О родители, зачем вы
К жизни вызвали меня?
Показали свет — и вижу
Лишь страданья в мире я.
О мой бог, мой добрый пюлех,
Ты зачем мне душу дал,
Коль ни в чём бедняжке юной
Счастья-доли не послал?
О душа моя, за что же
Ты на казнь осуждена?
В целом мире оказалась
Лишней только ты одна… »
Так Нарспи, скорбя и плача,
К полевым воротам шла,
Вышла в поле и к долине
Конопляной побрела.
У людей, ее встречавших,
Грусть в глазах была видна.
О сегодняшних событьях
Толковали до темна.
“Подлинная народность, высокая простота, огромная эмоциональная сила, композиционная стройность, колоритность пейзажа, осязаемость и пластичность образов, законченность их характеров, стремительное развитие сюжета, трагедийность по самой социальной сути, вместе с тем удивительная целомудренность, чувство меры, проникновение в глубину народной психики – вот что подкупает нас в “Нарспи”, – написал народный поэт Чувашии Педер Хузангай в предисловии к поэме. – Это – национальное чудо, вершинный блеск дореволюционной чувашской культуры. Нарспи и Сетнер – это чувашские Ромео и Джульетта. Когда я переводил на чувашский язык бессмертную трагедию Шекспира, старики Капулетти и Монтекки у меня поневоле ассоциировались с Мигедером и Тахтаманом. Конечно, это два времени, два народа. Но тем убедительней вечность, общечеловечность подобного конфликта”.
Так судьба её сложилась.
Так Нарспи средь мук и бед,
Жертвой став суровых нравов,
Умерла во цвете лет.
Приоткрыл ей пюлех щедрый
Мир без края, без конца.
Стала девушкой пригожей
В ласках матери, отца.
Милость пюлеха разумной,
Доброй сделала её;
А родительская воля
Стала петлей для неё.
В тесный гроб легла, оставив
Славу честную свою.
Песни грустные сложила,
Все их помнят и поют.
И поныне сильбияне
Суховейною порой
Поливают дёрн над нею
Родниковою водой.
Учитель. «Нарспи» – поэма принадлежащая перу чувашского поэта, просветителя и демократа Константина Иванова – произведение яркое своеобразное, вместившее в себе обильное богатство народной устной поэзии, проникнутое прогрессивной идеей борьбы против предрассудков тёмной и забитой дореволюционной чувашской деревни, Трагический конец сильной и светлой любви Нарспи и Сетнер, насильно расторгнутых и гибнущих в неравной борьбе с тёмными силами, заостряет и подчёркивает глубоко гуманную мысль автора, его тоску о свободе и достойной человеческой жизни, звучит как призыв против тьмы и разрыв к свету».
Учитель читает отрывок из поэмы « Нарспи» « Красная девица» (поэма, перевод Хузангая).
Словарная работа
МОНИСТО, -а, ср. Ожерелье из бус, монет, камней. М. из серебряных полтинников, из стеклянных бусин. Шельгеме. Скальница. Цевка.
Учитель: А теперь обратимся к картине П. Кипарисова «Иванов слушает музыку»
В картине П. Кипарисова «К. Иванов слушает музыку» изображена чувашская курная изба. Слушая песню родного народа, он мыслях унёсся далеко –
далеко. Песня напоминает о тяжёлой жизни. Возможно, именно в этот момент рождаются в его голове строки «Нарспи». Образы девушек, старушки, мальчика с музыкальным инструментом в руках, влюблённого юноши, женщины в углу, в которых в каждом угадываются черты характера и судьбы Нарспи и Сетнера, дополняют, развивают образ поэта, делают его выразителем народных дум и чаяний.
Многие исследователи пытались разгадать эту загадку: каким образом семнадцатилетний юноша на заре появления чувашской художественной литературы смог создать классический образец поэзии? Поэта рождает народ. Благодарная память народа бережно хранит имя своего доблестного сына, славного певца. Очистительный огонь поэзии Константина Иванова продолжает согревать душу читателя. В чувашской периодической печати регулярно публикуются статьи о мероприятиях, посвященных празднованию юбилея поэмы «Нарспи».
” Илем”
(1)
” Наша Родина-Россия”
(1)
“Илем”
(2)
“Читаем детям о войне”
(1)
1917год
(1)
23 февраля
(1)
8 Марта
(1)
9 мая
(1)
А.
(1)
А.Алексин
(1)
А.В. Суворов
(1)
А.И.Лудин
(2)
А.П. Гайдар
(1)
А.П. Чехов
(1)
А.С. Пушкин
(2)
Абрамов Д.И.
(1)
Агния Барто
(1)
Азбука малой родины
(1)
Аксаков С.Т.
(1)
Акция
(8)
Анатолий Алексин
(1)
Афганистан
(3)
Б.М. Кустодиев
(1)
Белавка
(1)
Белый аист
(1)
бессмертный полк
(4)
Библионочь
(3)
Библионочь 2017г.
(1)
Библионочь 2018
(2)
Библионочь2019
(1)
библиосумерки
(1)
библиотека
(1)
Библиотечные новости
(18)
Блокада Ленинграда
(1)
Борис Житков
(1)
Булгаков
(1)
В стране каникул
(1)
В.
(1)
В. Шушляева
(1)
В.В. Бианки
(1)
В.В. Игнатьев
(2)
В.Г. Распутин
(1)
В.М. Автономов
(1)
В.П. Аксенов
(1)
В.П.Астафьев
(1)
В.С Рыжаков
(1)
Васильсурский уезд
(6)
Великая Отечественная война
(6)
Веселая суббота
(1)
ВЛКСМ
(1)
Воротынский район
(2)
выставка
(2)
Г.Г.Шушляева
(1)
Гарин – Михайловский
(1)
Год кино
(1)
год литературы
(3)
Граф Шереметев
(2)
громкие чтения
(1)
Д/С “Колосок”
(2)
Демидовские чтения
(1)
День библиотек
(1)
День защиты детей
(1)
День матери
(2)
День Победы
(1)
День пожилого человека
(1)
День России
(1)
день села 2019
(1)
День чтения
(1)
дети
(2)
дети войны
(2)
Дети на войне
(1)
детский сад
(2)
Диктант
(1)
дом-музей в Арзамасе
(1)
досуг
(1)
Дымковская игрушка
(1)
Е.Велтистов
(1)
Е.Вольская
(2)
Елена Вольская
(4)
Елена Зайтова
(1)
ёлка
(1)
Есенин
(1)
Женская проза
(1)
ЗАКОН И ПРАВО
(1)
здоровый образ жизни
(1)
И. К. Айвазовский
(1)
И.А. Крылов
(1)
И.М.Лукоянов
(1)
Илем
(1)
искусство
(1)
Карпенко
(2)
картины
(1)
Катаев В.П.
(1)
клуб
(1)
клуб “Родничок”
(4)
Клуб “Хозяюшка”
(1)
клуб по интересам “Рукодельница”
(1)
книги
(4)
Книги для детей
(5)
книги для родителей
(1)
книги о войне
(1)
книги о родном крае
(1)
книги чувашских писателей
(2)
книги-юбиляры
(2)
книжная выставка
(4)
Коваль
(1)
колхоз “Заря”.
(1)
Кольцов М.А.
(1)
колядки
(1)
комсомол
(1)
конкурс
(4)
конкурс рисунков
(1)
Космос
(1)
Крещение
(1)
Культяпов и др.
(1)
Куприн
(1)
Ладейнов А.А.
(1)
Летние чтения
(3)
лето
(1)
литературный час
(1)
Лудин Я.В.
(1)
Лысая Гора
(7)
Лысогорская школа
(1)
Лысогорский клуб
(2)
Люкин
(1)
М.М. Пришвин
(1)
Магия книги
(2)
Макарьевский монастырь
(1)
Максим Горький
(1)
масленица
(1)
мастер класс
(1)
мероприятия
(6)
мини- музей
(1)
мини-музей
(2)
Московская сага
(1)
Н.А. Некрасов
(1)
Н.В. Гоголь
(1)
Н.Г.
(1)
Н.Носов
(1)
Награды
(2)
наркомания
(1)
Нарспи
(1)
наши земляки
(12)
наши истоки
(1)
неделя детской книги 2017.
(2)
неделя детской книги 2018
(1)
неделя детской книги.
(1)
Неделя детской книги19
(4)
нижегородские мастера
(1)
Нижний Новгород
(2)
Николай Носов
(1)
Николай Рубцов
(1)
Новые книги
(1)
Ночь искусств
(1)
Олимпиада
(1)
Осинки
(1)
остров Крым
(1)
Отары
(2)
П.П.Бажов
(1)
Павел Астахов
(1)
Первая мировая война
(1)
Петр Первый
(1)
Петр Проскурин
(1)
Петров В.П.
(1)
писатели
(2)
писатели – нижегородцы
(1)
Писатели -нижегородцы
(2)
Питрав Пуххи
(5)
Питрав Пуххи 2017г.
(1)
Питрав Пуххи 2018г.
(1)
Питрав Пуххи 2019
(1)
поэт
(1)
Поэты России
(1)
Православие
(1)
православные праздники
(2)
праздник
(3)
Природа
(1)
Ратманов М.К.
(1)
рекомендательный список лиитературы
(2)
рекомендательный список литературы
(1)
реформы
(1)
рукоделие
(3)
Рыбаков
(1)
С. Лагерлеф
(1)
с. Осинки
(1)
С.А. Абрамов
(1)
С.В. Зайтов
(1)
С.Зайтов
(2)
Самое читающее село
(1)
Святки
(1)
святые
(1)
Село Отары
(6)
сельский клуб
(2)
семья
(1)
Сергей Есенин
(1)
сказки
(2)
Скворцов
(1)
Сочи
(1)
спорт
(1)
Стихи
(4)
сценка
(1)
Тарасов В.В.
(1)
Татьяна Васильева
(1)
Татьяна Павлова
(1)
театральный четверг
(1)
телевидение
(1)
Тельнов Сергей Евгеньевич
(1)
Тимонин
(1)
Трескин В.В.
(1)
труженики тыла
(2)
Умельцы
(1)
уральские сказы
(1)
Урок мужества
(2)
участники ВОВ
(4)
Учителя
(2)
фестиваль
(3)
флеш-отерытка
(1)
фотографии
(1)
Франц Гади
(1)
церковь
(2)
Ч. Айтматов
(1)
Чижов
(1)
читатели
(1)
Чкалов
(1)
Чкаловская лестница
(1)
чуваши
(1)
чувашский национальный костюм
(1)
Шамшурин
(1)
Шекспир
(1)
Шереметьево
(1)
Ю.А. Гагарин
(1)
Ю.Друнина
(1)
Ю.С. Михайлов
(1)
Юрист
(1)
Звонко с жёлоба струится
Родниковая вода,
Серебром блестит на солнце
И сегодня, как всегда.
Воду черпает девица,
На тухье коралл горит.
Скакуна поя, красавец
Речь заводит, говорит.
На ветле высокой пташка
Песней тешится своей.
А у молодца выходит
Что ни слово, то грустней:
«Неужель, Нарспи, несчастье
На меня теперь найдет?
Неужель тебя постылый
На чужбину увезет?
Ах, уж нет мне, видно, доли.
Твой родитель — богатей;
И, кичась добром, он бедных
Не считает за людей».— Не ропщи, Сетнер, напрасно,
На людей зачем роптать?
От родителей богатых
Мне куда же убежать?
Старики, а неразумны,
Как мне их уговорить?
Что нам делать, ты подумай,
Как теперь с тобой нам быть?
Лишь зайдет сегодня солнце,
Покрывало мне дадут:
С хужалгинским богатеем
Свадьбу шумную начнут.
Говорят, враг слишком грозен,
Как же быть в такой беде?
Ах, Сетнер, Сетнер, скажи ты:
Как спастись мне? Скрыться где?
Всей душой тебя любила
И жила одним тобой.
Всё же, юная, я вижу
День печали пред собой.«Голова есть удалая,
Конь есть, славный ургамах,
Есть с горячей кровью сердце,
Да еще старуха мать;
Есть, что мне всего дороже:
Ты, кого я ждал, любя.
Но и враг есть кровный, ныне
Умыкающий тебя.
Погубить врага я смог бы, —
Есть могучих пара рук.
Но, когда его погубишь,
Есть страшней: мир зла и мук.
Коль сама б ты пожелала,
Посадил бы на коня—
И умчал бы конь ретивый
Далеко с тобой меня… »
— Ой, Сетнер, ступай скорее!
За водой идут сюда…
Век бы с милым говорила,
Не рассталась никогда…«Так прощай, Нарспи, и помни
О несчастном обо мне!»
Конь отпрянул и стрелою
Полетел по крутизне.
А Нарспи смотрела, стоя,
Долго вслед ему с тоской
И не сдвинулась, покуда
Друг не скрылся за горой:
«Ах, прощай, прощай, тебя ли
Позабуду, милый мой?
Как с постылым жить я буду,
Разлучённая с тобой?»
Подошла к ручью соседка:
«Что горюешь ты, Нарспи?
Стар жених твой? Иль подарков
Не успела накопить?»
Но Нарспи—ни слова: воду
Зачерпнула и пошла;
Дома в грусти о Сетнере
Вся слезами изошла.Что-то попусту старуха
Про себя в избе ворчит.
Мигедер повозку чинит
На дворе — стучит, кряхтит.
Старых сил ему не жалко:
Топором он тешет сам;
Ради дочери любимой
Пот струится по щекам.
«С малых лет её растил я,
Чтоб дождаться этих дней.
Уж последний раз для дочки
Поработаю моей.
Подросла, невестой стала —
Муж богатый нужен в срок.
Подыскали мужа — нужен
Подобротнее возок.
Вот пришел и симек светлый,
Надо свадьбу разыграть.
Скличем сверстников сегодня,
Вечерком пора начать».Дружно выкатили бочку,
Что с зимы была на льду.
У родных, друзей, подружек
Захватило хмелем дух.
Из печей от разной снеди
Духовитый пар идет.
У родных, друзей, подружек
Будто маслом залит рот.
Музыкант домашний ладит
Свой шибыр в избе курной.
Парни бравые проходят,
Не задев земли ногой.
В ожиданье свадьбы славной
Все забегались, спешат.
И никто из них не знает,
Как горит одна душа.
А Нарспи оладьи маслит
В кухне летника одна,
И грустит, забыть не в силах,
Что просватана она.«В дом родителя приехал
Чужедальний человек,
Чтобы девушку сосватать
За постылого навек.
Я отца и мать просила
Не спешить, а подождать,
И единственной их дочке
Год хотя бы сроку дать.
Но родители хмельные
Не послушали меня
И душе моей не вняли, —
Деньги им милей, чем я».
Словно старый жесткий войлок
И душа у старика.
В юном, маленьком созданье
И душа юна, мягка.
Кабы ей да птичье сердце,
Смех и слёзы—все б легко;
Кабы крылья ей — вспорхнула б,
Улетела далеко.
Солнце, густо багровея,
За дремучий лес зашло.
И в Сильби, спустившись с горки,
Стадо шумное вошло.
За коровами девицы
Хлопотливые бегут;
Парни хитрые—за ними,
Ни на шаг не отстают.
Там один куда-то мчится,
Здесь буренушка мычит;
Тут несносный поросенок,
Всем терзая слух, визжит;
Вдоль по улице за стадом
Пыль вздымается столбом.
Вся в пыли бредёт старушка,
Пробирается бочком.
Пиво пенное шипит
На руках у ней в чиресе.
Ой, тяжелая же ноша!
Ой, легко же будет пить!
Это старый Мигедер наш
В гости сверстников зовет:
То жена его деревней
С пивом свадебным идет.
Входит к сверстникам старушка
И, открыв чирес пивной,
Всех на свадьбу приглашая,
Наливает по одной:
— Други, сверстники, родные!
Не уважите ли нас?
Выдаем мы дочку замуж,
Не придете ль в Туригас?
«Благодарствуем, родная!
Только б в добром здравье быть,
Не откажемся, придем мы
Вашу радость разделить».
Меркнет день. Чирес старушки
Всех в деревне обошел.
Мать уже хлопочет дома,
Ставит кушанье на стол.
— Други добрые, подруги!
В Туригас нам путь держать,
Чтоб попить там вволю пива,
Свадьбу весело сыграть!
Родич наш просватал дочку,
Нынче нас к себе зовет;
В честь красавицы невесты
Небывалый пир дает.
Прежде чем начать нам свадьбу,
По обычаю чуваш,
Мы родителей помянем,
Долг земной исполним наш:
«Деды, бабушки родные!
Благоденствуйте в раю.
Наши яства, возлиянья
Пусть усладу вам дают.
Вы ж Нарспи любимой нашей
Ниспошлите долгих дней
Счастья, радости, веселья;
Мир, блаженство дайте ей!»
Помянули всех усопших
По обрядам старины
И открыли клеть большую:
Свадьбу там начать должны.
Мать с отцом в ковшах глубоких
Пиво подняли и мед…
Перед ними на коленях
Дочь печально слёзы льет.
— Дочь, Нарспи, благословляем
С мужем жить тебе в ладу!
Мир да будет между вами
И согласие в роду.
Слушай мужа, будь покорна,
Злых людей не привечай;
А в работе будь проворна,
Да смотри же, не плошай!—
Так родные наставляют.
Дочь сдержать не в силах слёз.
Заиграл шибыр уныло, —
Свадьбу начали всерьез.
Сон глубокий, сон мертвецкий
Над Сильби давно царит.
Месяц, рад земли покою,
С неба ясного глядит.
Разошлись и хороводы,
Смолкло пение девчат.
Спят беспечно гости свадьбы,
И хозяева уж спят.
Теплый воздух остывает.
Нет ни звука, лишь одна
Где-то тявкает собака,
Лает нехотя она.
Петухи пропели полночь,
Продолжая сидя спать.
И луна за лесом скрылась,
Чтоб на зорьке подремать.
Сном здоровым, честным, сладким
Спит чувашский люд всю ночь.
У одной лишь сердце с горя
С болью страшной рвется прочь.
Если взять факты и вырвать их из жизни, то получится вот что: студент Родион Раскольников – преступник, жестоко и кроваво расправившийся с двумя женщинами. В таком видении, он, несомненно – преступник. Но если попробовать разложить его поступки по полочкам, то категоричность выводов может резко поубавиться.
Красавец Раскольников и в поступках, и в мыслях своих благороден и бескорыстен. Воспринимая чужое горе близко к сердцу, он спасает чужих детей, рискуя жизнью, отдает последнее отцу своего погибшего товарища, помогает с похоронами едва знакомому Мармеладову. Раскольников вызывает восхищение и уважение всех, кто с ним знаком. И неважно: друзья ли это Соня и Разумихин или следователь Порфирий Петрович, разгадавший его преступление.
Тонкий и острый ум Родиона, в условиях нищеты и тупиковости ситуации, рождает чудовищную по абсурдности теорию вседозволенности. Устав от своих и чужих мытарств, Раскольников начинает следовать своим мыслям, кажущуюся правильность которых подтверждают его знакомые Свидригайлов и Лужин. Эти двое уверены, что злоба и сила – две составляющие успеха в жизни и обладателям этих качеств как раз и “все дозволено”. Перешагнувший через кровь Раскольников ищет подтверждения своей теории в словах злодея Свидригайлова и находит их.
Но теория, призванная вывести Раскольникова из тупика не только не улучшает жизни студента, но и загоняет его в самый глухой угол, вызвав к жизни понимание ее несостоятельности. Исправить уже ничего нельзя, и на место предполагаемого сильного человека приходит тварь дрожащая, живущая в вечном страхе разоблачения, с пониманием собственной ничтожности и бессмысленности совершенного злодейства.
Гнет совести на фоне обостренного человеколюбия и есть трагедией Раскольникова, в общем-то, неплохого парня, только лишь глубоко заплутавшего в идеях и теориях.
С автором “рецензии” категорически не согласен. Она больно ударяет по национальным чувствам. Это некрасиво. Нехорошо это. Тем более, что другого “классика” у чувашей нет. Я тоже когда-то читал. В русском переводе, разумеется. Читать это было невозможно. Может быть потому, что до этого читал Пушкина и других. Возможно, с переводом не повезло, вернее: с переводчиком. Так же, как тексту гимна Чувашии. Тут кто-то на форуме вставлял в свою подпись самое безграмотное четверостишие из него, а когда я ему намекнул на это, он недоумевал: что в нём не так? Даже в 6-м классе нам за сочинение таких четверостиший ставили двойки. (Впрочем, с нашей учительницей русского и литературы даже дебилы могли справиться с составлением четверостишия на заданные рифмы). Если как аргумент всегда долдонят одно и тоже, а именно что поэму похвалил сам А.Твардовский, то невольно возникает вопрос: а не с бодуна-ли он был в тот момент? Или ещё хуже?
(Экспромтик:
Автор Васи Тёркина, бывало, поддавал,
И “живыми классиками” многих называл…)
Другой момент. Существует же на эстрадном Олимпе (и существует весьма неплохо) вульгарная бабища, называющая себя примадонной, и ведь многие привыкли её таковой и считать… А дети, смотрящие нынешние музыкальные каналы? Если они слушают то, что поют эти сиси-писи? Перепишите на бумажку тексты “Муси-пуси” или любой из текстов Земфиры, и попробуйте прочесть: вы сразу поймёте, что К. Иванов действительно поэт, даже в корявом переводе! Ну это шутка. А серьёзно: нехорошо глумиться над национальными чувствами, конечно… Ну если человек расчитывал, что в ЖЖ этот опус прочтут только его друзья (по наивности или тупости), ещё можно простить. А вообще неприятно. Хотя я и сам подтруниваю вроде, но больше над переводчиками и Твардовским…