Сочинение на тему особенности сатирического дарования гоголя
15 вариантов
25.02.2018 15:00
«Питая ненавистью грудь,
уста вооружив сатирой,
проходит он тернистый путь
с своей карающею лирой»
Н. А. Некрасов
Все творчество Гоголя охарактеризовал Некрасов в стихотворении, которое стало эпиграфом нашей выставки. В этих строках, кажется, дано точное определение сатиры Гоголя, ведь сатира — это злое, саркастическое высмеивание не просто общечеловеческих недостатков, но и социальных пороков. Это смех не добрый, иногда «сквозь невидимые миру слезы», потому что (а так считал Гоголь) именно сатирическое осмеяние отрицательного в нашей жизни может служить к его исправлению. Смех — это оружие, острое, боевое оружие, при помощи которого писатель всю жизнь боролся с «мерзостями русской действительности».
Николай Гоголь — один из самобытнейших русских писателей, его слава вышла далеко за пределы русского культурного пространства. Его книги интересны на протяжении всей жизни, каждый раз удается найти в них новые грани, почти новое содержание
Гоголь не желал оставаться всего лишь созерцателем жизни. В его душе все сильнее крепло осознание того, что миссия писателя чрезвычайно велика. Художник способен донести до своих читателей свое видение современной действительности, тем самым оказывая влияние на сознание масс. Во благо России и ее народа творил Гоголь. Книги его свидетельствуют об этом благом стремлении.
Большинство сочинений Гоголя — это произведения или целиком сатирические по своему пафосу и своей структуре, или или такие, в которых сатира занимает весьма существенное место. Но сатира в творчестве писателя не остается неизменной, а проходит несколько этапов своего развития.
И. С. Аксаков, поэт и публицист-славянофил, писал в 1952г., сразу после смерти Гоголя: «Много еще пройдет времени, пока уразумеется вполне все глубокое и строгое значение Гоголя, этого монаха-художника, христианина-сатирика, аскета и юмориста, этого мученика возвышенной мысли и неразрешимой задачи».
Н.В.Гоголь.
В 1852 г. после смерти Гоголя Некрасов написал прекрасное сти-
хотворение, которое может быть эпиграфом ко всему творчеству Гоголя:
Питая ненавистью грудь,
Уста вооружив сатирой,
Проходит он тернистый путь
С своей карающею лирой.
В этих строках, кажется, дано точное определение сатиры Гого-
ля, ведь сатира – это злое, саркастическое высмеивание не просто обще-
человеческих недостатков, но и социальных пороков. Это смех не добрый,
иногда “сквозь невидимые миру слезы”, потому что (а так считал Гоголь)
именно сатирическое осмеяние отрицательного в нашей жизни, может слу-
жить к его исправлению. Смех – это оружие, острое, боевое оружие, при
помощи которого писатель всю жизнь боролся с “мерзостями русской дейс-
твительности”.
Великий сатирик начал свой творческий путь с описания быта,
нравов и обычаев милой его сердцу Украины, постепенно переходя к опи-
санию всей огромной Руси. Ничего не ускользнуло от внимательного глаза
художника: ни пошлость и тунеядство помещиков, ни подлость и ничто-
жество обывателей. “Миргород”, “Арабески”, “Ревизор”, “Женитьба”,
“Нос”, “Мертвые души” – едкая сатира на существующую действительность.
Гоголь стал первым из русских писателей, в творчестве которых получили
ярчайшее отражение отрицательные явления жизни. Белинский называл Го-
голя главой новой реалистической школы: “Со временем выхода в свет
“Миргорода” и “Ревизора” русская литература приняла совершенно новое
направление”. Критик считал, что “совершенная истина жизни в повестях
Гоголя тесно соединяется с простотой вымысла. Он не льстит жизни, но
не клевещет на нее; он рад выставить наружу все, что есть в ней прек-
расного, человеческого, и в то же время не скрывает нимало и ее безоб-
разия”.
Писатель-сатирик, обращаясь к “тени мелочей”, к “холодным,
раздробленным, повседневным характерам”, должен обладать тонким чувс-
твом меры, художественным тактом, страстной любовью к природе. Зная о
трудном, суровом поприще писателя-сатирика, Гоголь все же не отрекся
от него и стал им, взяв девизом своего творчества следующие слова:
“Кто же как ни автор должен сказать святую правду!” Только истинный
сын родины мог в условиях николаевской России осмелиться вывести на
свет горькую правду, чтобы содействовать своим творчеством расшатыва-
нию феодально-крепостнического строя, тем самым содействуя движению
В 30-е годы прошлого века Россия после недавнего восстания декабристов переживала тяжелую пору николаевской реакции. В то время гонениям подвергались лучшие сыны Родины. С усилением самодержавного гнета в стране тесно связаны те изменения, которые произошли в русской литературе. На арену вышли бездарные писатели, создающие пошлые произведения. искажающие действительность, не дающие правильного представления о жизни русскою народа.
И вот в эту пору появляется новый молодой писатель, обладающий ярким самобытным талантом — Николай Васильевич Гоголь. Великий сатирик начал свой творческий пуп> с описания быта, нравов и обычаев милой его сердцу Украины, постепенно переходя к описанию всей огромной Руси. Ничто не ускользнуло от внимательного глаза художника: ни пошлость и тунеядство помещиков, ни подлость и ничтожество обывателей. “Миргород”, “Арабески”. “Ревизор”. “Женитьба”. “Нос”. “Мертвые души” — едкая сатира на существующую действительность. Гоголь стад первым из русских писателей, в творчестве которых получили ярчайшее отражение отрицательные явления жизни. Белинский называл Гоголя главой новой реалистической школы: “Со времени выхода в свет “Миргорода” и “Ревизора” русская литература принята совершенно новое направление”. Критик считал, что “совершенная истина жизни в повестях Гоголя тесно соединяется с простотой вымысла. Он не льстит жизни, но клевещет на нее: он рад выставить наружу все, что есть в ней прекрасного, человеческого, и в то же время не скрывает и ее безобразия”.
Писатель-сатирик, обращаясь к “тени мелочей”, к “холодным, раздробленным, повседневным характерам”, должен обладать тонким чувством меры, художественным тактом, страстной любовью к правде. Зная о трудном, суровом поприще писателя-сатирика. Гоголь все же не отрекся от нею и стал им, взяв девизом к своему творчеству следующие слова: “Кто же как ни автор, должен сказать святую правду!” Только истинный сын родины мог в условиях николаевской России осмелиться вывести на свет горькую правду, чтобы содействовать своим творчеством расшатыванию крепостного строя, тем самым способствовать движению России вперед.
Будучи человеком очень наблюдательным, еще в молодые годы, в Нежине, писатель имел возможность познакомиться с бытом и нравами провинциальных “существователей”, жизнь же в Петербурге расширила его представления о чиновничьем мире, о мире городских помещиков, о купцах и мещанах. И он во всеоружии приступил к созданию бессмертной комедии “Ревизор”. Идейно-художественное богатство комедии Гоголя состоит в широте охвата жизни общественных слоев России, показе типичных условий жизни той эпохи и необычайной силе типизации социальных характеров. Перед нами небольшой уездный город с характерными для него чертами жизни: произволом местных частей, отсутствием необходимого контроля за порядком, невежественностью его обывателей.
Манера Гоголя — “собрать в одну кучу все дурное в России” и “разом надо всем посмеяться” — обнаруживается в этом гениальном произведении в полной мере. В образах чиновников и помещиков Гоголь бичует пошлость, дикость, взяточничество, казнокрадство, беспринципность, умственную пустоту и гниль дворянства. Перед нами проходят яркие образы “столпов города”, чинящих произвол и самодурство.
Гоголь не вывел в своей комедии “положительною героя”. Положительным началом в “Ревизоре”, в котором воплотился высокий нравственный и общественный идеал писателя, лежащий в основе его сатиры, стал “смех” — единственное “честное лицо” в комедии. “Это был смех, — писал Гоголь, — который весь излетает из светлой природы человека… потому, что на дне ее заключен вечно бьющий родник его, который углубляет предмет, заставляет выступить ярко то, что проскользнуло бы без проницаемой силы, которого мелочь и пустота жизни не испугали бы так человека”.
Сатирически изображая дворянство и чиновническое общество, никчемность их существования, паразитизм, Гоголь бесконечно любит родную страну и ее народ. Злая сатира служит именно этой великой любви. Порицая все дурное в общественном и государственном строе России, автор прославляет ее народ, силы которого не находят себе выхода в крепостнической Руси. С глубокой любовью пишет Гоголь о народе. Здесь уже нет отличающей сатиры, только проскальзывает грусть о некоторых сторонах жизни народа, порожденных крепостничеством. Писателю присущ оптимизм, он глубоко верит в светлое будущее России. По выражению Некрасова, Гоголь “проповедовал любовь враждебным словом отрицания”.
В 1852 году после смерти Н. В. Гоголя Некрасов написал прекрасное стихотворение, которое может быть эпиграфом ко всему творчеству писателя:
Питая ненавистью грудь,
Уста вооружив сатирой,
Проходит он тернистый путь
С своей карающею лирой.
В этих строках, кажется, дано точное определение сатиры Н. В. Гоголя, ведь сатира — это злое, саркастическое высмеивание не просто общечеловеческих недостатков, но и социальных пороков. Это смех не добрый, иногда “сквозь невидимые миру слезы”, потому что {а так считал сам Гоголь) именно сатирическое осмеяние отрицательного в нашей жизни может служить к его исправлению. Смех — это оружие, острое, боевое оружие, при помощи которого писатель всю жизнь боролся с “мерзостями русской действительности”.
Великий сатирик начал свой творческий путь с описания быта, нравов и обычаев милой его сердцу Украины, постепенно переходя к описанию всей огромной Руси. Ничто не ускользнуло от внимательного глаза художника: ни пошлость и тунеядство помещиков, ни подлость и ничтожество обывателей. “Миргород”, “Ревизор”, “Женитьба”, “Нос”, “Мертвые души” — едкая сатира на существующую действительность. Гоголь стал первым из русских писателей, в творчестве которых получили ярчайшее отражение отрицательные явления жизни. Белинский называл Гоголя главой новой реалистической школы: “Со временем выхода в свет “Миргорода” и “Ревизора” русская литература приняла совершенно новое направление”. Критик считал, что “совершенная истина жизни в повестях Гоголя тесно соединяется с простотой вымысла. Он не льстит жизни, но не клевещет на нее; он рад выставить наружу все, что есть в ней прекрасного, человеческого, и в то же время не скрывает нимало и ее безобразия”.
Писатель-сатирик, обращаясь к “тени мелочей”, к “холодным, раздробленным, повседневным характерам”, должен обладать тонким чувством меры, художественным тактом, страстной любовью к природе. Зная о трудном, суровом поприще писателя-сатирика, Гоголь все же не отрекся от него и стал именно сатириком, взяв девизом своего творчества следующие слова: “Кто же как ни автор должен сказать святую правду!” Только истинный сын родины мог в условиях николаевской России осмелиться вывести на свет горькую правду о феодально-крепостническом строе.
В “Ревизоре” Гоголь “собрал в одну кучу все дурное в России”, вывел целую галерею взяточников, казнокрадов, невежд, глупцов, врунов и т. п. В “Ревизоре” все смешно: сам сюжет, когда первое лицо города принимает за ревизора из столицы пустомелю, человека “с необыкновенной легкостью в мыслях”; преображение Хлестакова из трусливого “елистратишки” в “генерала” (ведь окружающие принимают его именно за генерала) сцена вранья Хлестакова, сцена признания в любви сразу двум дамам и, конечно же, развязка и немая сцена комедии.
Гоголь не вывел в своей комедии “положительного героя”. Положительным началом в “Ревизоре”, в котором воплотился высокий нравственный и общественный идеал писателя, лежащий в основе его сатиры, стал “смех”, единственное “честное лицо” в комедии. Это был смех, писал Гоголь, “который весь излетает из светлой природы .человека… потому, что на дне ее заключен вечно бьющий родник его, который углубляет предмет, заставляет выступить ярко то, что проскользнуло бы, без проницаемой силы которого мелочь и пустота жизни не испугали бы так человека”.
Сатирически изображая дворянство и чиновническое общество, никчемность их существования, паразитизм и эксплуатацию народа, Гоголь бесконечно любит родную страну и ее народ. Злая сатира служит именно этой великой любви. Порицая все дурное в общественном и государственном строе России, автор прославляет ее народ, силы которого не находят себе выхода в крепостной Руси. С глубокой любовью пишет Гоголь о народе.
Здесь уже нет обличающей сатиры, только проскальзывает грусть о некоторых сторонах жизни народа, порожденных крепостничеством. Писателю присущ оптимизм, он глубоко верит в светлое будущее России. Завершить работу хотелось бы строками Некрасова:
Со всех сторон его клянут,
И только труп его увидя,
Как много сделал он, поймут,
И как любил он, ненавидя.
Сатира Гоголя В 1852 г. после смерти Гоголя Некрасов написал прекрасное стихотворение, которое может быть эпиграфом ко всему творчеству Гоголя: “Питая ненавистью грудь, уста вооружив сатирой, проходит он тернистый путь с своей карающею лирой”. В этих строках, кажется, дано точное определение сатиры Гоголя, ведь сатира – это злое, саркастическое высмеивание не просто общечеловеческих недостатков, но и социальных пороков. Это смех не добрый, иногда “сквозь невидимые миру слезы”, потому что (а так считал Гоголь) именно сатирическое осмеяние отрицательного в нашей жизни может служить к его исправлению. Смех – это оружие, острое, боевое оружие, при помощи которого писатель всю жизнь боролся с “мерзостями русской действительности”.
Великий сатирик начал свой творческий путь с описания быта, нравов и обычаев милой его сердцу Украины, постепенно переходя к описанию всей огромной Руси. Ничего не ускользнуло от внимательного глаза художника: ни пошлость и тунеядство помещиков, ни подлость и ничтожество обывателей. “Миргород”, “Арабески”, “Ревизор”, “Женитьба”, “Нос”, “Мертвые души” – едкая сатира на существующую действительность. Гоголь стал первым из русских писателей, в творчестве которых получили ярчайшее отражение отрицательные явления жизни. Белинский называл Гоголя главой новой реалистической школы: “Со временем выхода в свет “Миргорода” и “Ревизора” русская литература приняла совершенно новое направление”. Критик считал, что “совершенная истина жизни в повестях Гоголя тесно соединяется с простотой смысла. Он не льстит жизни, но не клевещет на нее; он рад выставить наружу все, что есть в ней прекрасного, человеческого, и в то же время не скрывает нимало и ее безобразия”.
Писатель-сатирик, обращаясь к “тени мелочей”, к “холодным, раздробленным, повседневным характерам”, должен обладать тонким чувством меры, художественным тактом, страстной любовью к природе. Зная о трудном, суровом поприще писателя-сатирика, Гоголь все же не отрекся от него и стал им, взяв девизом своего творчества следующие слова: “Кто же, как не автор, должен сказать святую правду!” Только истинный сын родины мог в условиях николаевской России осмелиться вывести на свет горькую правду, чтобы содействовать своим творчеством расшатыванию феодально-крепостнического строя, тем самым способствуя движению России вперед. В “Ревизоре” Гоголь “собрал в одну кучу все дурное в России”, вывел целую галерею взяточников, казнокрадов, невежд, глупцов, врунов и т.п. В “Ревизоре” все смешно: сам сюжет, когда первое лицо города принимает за ревизора из столицы пустомелю, человека “с необыкновенной легкостью в мыслях”, преображение Хлестакова из трусливого “елистратишки” в “генерала” (ведь окружающие принимают его именно за генерала), сцена вранья Хлестакова, сцена признания в любви сразу двум дамам, и, конечно же, развязка и немая сцена комедии.
Гоголь не показал в своей комедии “положительного героя”. Положительным началом в “Ревизоре”, в котором воплотился высокий нравственный и общественный идеал писателя, лежащий в основе его сатиры, стал “смех”, единственное “честное лицо” в комедии. Это был смех, писал Гоголь, “который весь излетает из светлой природы человека… потому что на дне ее заключен вечно бьющий родник его, который углубляет предмет, заставляет выступить ярко то, что проскользнуло бы, без проницаемой силы которого мелочь и пустота жизни не испугали бы так человека”.
Сатирически изображая дворянство и чиновничье общество, никчемность их существования, паразитизм, эксплуатацию народа, Гоголь бесконечно любит родную страну и ее народ. Злая сатира служит именно этой великой любви. Порицая все дурное в общественном и государственном строе России, автор прославляет ее народ, силы которого не находят себе выхода в крепостной Руси. С глубокой любовью пишет Гоголь о народе. Здесь уже нет обличающей сатиры, только проскальзывает грусть о некоторых сторонах жизни народа, порожденных крепостничеством. Писателю присущ оптимизм, он глубоко верит в светлое будущее России. Завершить работу хотелось бы строками Некрасова:
Со всех сторон его клянут, И только труп его увидя, Как много сделал он, поймут, И как любил он, ненавидя.
Николай Гоголь
Николай Васильевич Гоголь — русский прозаик, драматург, поэт, критик, публицист. Один классиков русской литературы. Родился: 01.04.1809, Великие Сорочинцы Умер: 04.03.1852 (42 года)
Популярные произведения Н.В. Гоголя
Ревизор
Тарас Бульба
Мертвые души
Другие сочинения по произведению Гоголя
Юмор, лирика и героика у Гоголя
Психология портрета героя в произведениях Гоголя
Внутренняя структура ряда образов в комедиях Гоголя
Социальный гуманизм Гоголя
Три важнейшие стихии в творчестве Гоголя
Эстетические взгляды и художественные принципы Гоголя
Пьесы Гоголя — поэзия в действии
Судьбы Литературного Наследия Гоголя
Развенчание «аристократов духа» в пьесах Горького
Город в творчестве Н. В. Гоголя
Понимание роли женщины в обществе у Гоголя
Гоголь-сатирик
Знакомые незнакомцы?
Великий русский писатель, драматург, критик
Тема Петербурга в творчестве Гоголя
Гоголь — последователь Пушкина, Гоголь-реалист, сатирик. Кто, по мнению Гоголя, истинный патриот
Гоголь — последователь Пушкина
Значение Н. В. Гоголя в истории русской литературы
Фантастика и гротеск в творчестве Гоголя
Душевная широта героев Н. В. Гоголя
Сочинение «Сатира Н.В. Гоголя » Гоголь – все сочинения
В 1852 г. после смерти Гоголя Некрасов написал прекрасное стихотворение, которое может быть эпиграфом ко всему творчеству Гоголя: \”Питая ненавистью грудь, уста вооружив сатирой, проходит он тернистый путь с своей карающею лирой\”. В этих строках, кажется, дано точное определение сатиры Гоголя, ведь сатира – это злое, саркастическое высмеивание не просто общечеловеческих недостатков, но и социальных пороков. Это смех не добрый, иногда \”сквозь невидимые миру слезы\”, потому что (а так считал Гоголь) именно сатирическое осмеяние отрицательного в нашей жизни может служить к его исправлению. Смех – это оружие, острое, боевое оружие, при помощи которого писатель всю жизнь боролся с \”мерзостями русской действительности\”.
Великий сатирик начал свой творческий путь с описания быта, нравов и обычаев милой его сердцу Украины, постепенно переходя к описанию всей огромной Руси. Ничего не ускользнуло от внимательного глаза художника: ни пошлость и тунеядство помещиков, ни подлость и ничтожество обывателей. \”Миргород\”, \”Арабески\”, \”Ревизор\”, \”Женитьба\”, \”Нос\”, \”Мертвые души\” – едкая сатира на существующую действительность. Гоголь стал первым из русских писателей, в творчестве которых получили ярчайшее отражение отрицательные явления жизни. Белинский называл Гоголя главой новой реалистической школы: \”Со временем выхода в свет \”Миргорода\” и \”Ревизора\” русская литература приняла совершенно новое направление\”. Критик считал, что \”совершенная истина жизни в повестях Гоголя тесно соединяется с простотой смысла. Он не льстит жизни, но не клевещет на нее; он рад выставить наружу все, что есть в ней прекрасного, человеческого, и в то же время не скрывает нимало и ее безобразия\”.
Писатель-сатирик, обращаясь к \”тени мелочей\”, к \”холодным, раздробленным, повседневным характерам\”, должен обладать тонким чувством меры, художественным тактом, страстной любовью к природе.
В \”Ревизоре\” Гоголь \”собрал в одну кучу все дурное в России\”, вывел целую галерею взяточников, казнокрадов, невежд, глупцов, врунов и т.п. В \”Ревизоре\” все смешно: сам сюжет, когда первое лицо города принимает за ревизора из столицы пустомелю, человека \”с необыкновенной легкостью в мыслях\”, преображение Хлестакова из трусливого \”елистратишки\” в \”генерала\” (ведь окружающие принимают его именно за генерала), сцена вранья Хлестакова, сцена признания в любви сразу двум дамам, и, конечно же, развязка и немая сцена комедии.
Гоголь не показал в своей комедии \”положительного героя\”. Положительным началом в \”Ревизоре\”, в котором воплотился высокий нравственный и общественный идеал писателя, лежащий в основе его сатиры, стал \”смех\”, единственное \”честное лицо\” в комедии. Это был смех, писал Гоголь, \”который весь излетает из светлой природы человека… потому что на дне ее заключен вечно бьющий родник его, который углубляет предмет, заставляет выступить ярко то, что проскользнуло бы, без проницаемой силы которого мелочь и пустота жизни не испугали бы так человека\”.
Сатирически изображая дворянство и чиновничье общество, никчемность их существования, паразитизм, эксплуатацию народа, Гоголь бесконечно любит родную страну и ее народ. Злая сатира служит именно этой великой любви. Порицая все дурное в общественном и государственном строе России, автор прославляет ее народ, силы которого не находят себе выхода в крепостной Руси. С глубокой любовью пишет Гоголь о народе. Здесь уже нет обличающей сатиры, только проскальзывает грусть о некоторых сторонах жизни народа, порожденных крепостничеством.
Завершить работу хотелось бы строками Некрасова:
Со всех сторон его клянут,
И только труп его увидя,
Как много сделал он, поймут,
И как любил он, ненавидя.
Великий сатирик начал свой творческий путь с описания быта, нравов и обычаев Украины, постепенно переходя к описанию всей огромной Руси. Ничто не ускользнуло от внимательного глаза художника: ни пошлость и тунеядство помещиков, ни подлость и ничтожество обывателей. «Миргород», «Арабески», «Ревизор», «Женитьба», «Нос», «Мертвые души» — едкая сатира на действительность. Гоголь стал первым из русских писателей, в творчестве которых получили ярчайшее отражение отрицательные явления жизни. Белинский называл Гоголя главой новой реалистической школы: «Со времени выхода в свет «Миргорода» и «Ревизора» русская литература приняла совершенно новое направление». Критик считал, что «совершенная истина жизни в повестях Гоголя тесно соединяется с простотой вымысла. Он не льстит жизни, но и не клевещет на нее: он рад выставить наружу все, что есть в ней прекрасного, человеческого, и в то же время не скрывает и ее безобразия».
Писатель-сатирик, обращаясь к «тени мелочей», к «холодным, раздробленным, повседневным характерам», должен обладать тонким чувством меры, художественным тактом, страстной любовью к правде. Гоголь девизом к своему творчеству взял следующие слова: «Кто же, как не автор, должен сказать святую правду!»
Будучи человеком очень наблюдательным, еще в молодые годы, в Нежине, писатель имел возможность познакомиться с бытом и нравами провинциальных «существователей». Жизнь же в Петербурге расширила его представления о чиновничьем мире, о мире городских помещиков, о купцах и мещанах. И он во всеоружии приступил к созданию бессмертной комедии «Ревизор». Идейно-художественное богатство комедии Гоголя состоит в широте охвата жизни общественных слоев России, показе типичных условий жизни той эпохи и необычайной силе обобщения. Перед нами небольшой уездным город с характерными для него произволом местных властей, отсутствием необходимого контроля за порядком, невежественностью его обывателей.
Манера Гоголя — «собрать в одну кучу все дурное в России и разом надо всем посмеяться» — обнаруживается в этом гениальном произведении в полной мере7В образах чиновников и помещиков Гоголь бичует пошлость, дикость, взяточничество, казнокрадство, беспринципность, умственную пустоту.
Гоголь не вывел в своей комедии положительного героя. Положительным началом в «Ревизоре», воплощением высокого нравственного и общественного идеала писателя стал «смех» — единственное «честное лицо» в комедии. «Это был смех, — писал Гоголь, — который весь излетает из светлой природы человека… потому, что на дне ее заключен вечно бьющий родник его, который углубляет предмет, заставляет выступить ярко то, что проскользнуло бы, без проницаемой силы которого мелочь и пустота жизни не испугали бы так человека».
Сатирически изображая дворянство и чиновническое общество, никчемность их существования, Гоголь прославляет русский народ, силы которого не находят применения. С особым чувством пишет Гоголь о народе: здесь уже нет обличающей сатиры, а есть сожаление и печаль. И все-таки писателю присущ оптимизм, он верит в светлое будущее России.
Николай Гоголь
Николай Васильевич Гоголь — русский прозаик, драматург, поэт, критик, публицист. Один классиков русской литературы. Родился: 01.04.1809, Великие Сорочинцы Умер: 04.03.1852 (42 года)
Популярные произведения Н.В. Гоголя
Ревизор
Тарас Бульба
Мертвые души
Другие сочинения по произведению Гоголя
Юмор, лирика и героика у Гоголя
Психология портрета героя в произведениях Гоголя
Внутренняя структура ряда образов в комедиях Гоголя
Социальный гуманизм Гоголя
Три важнейшие стихии в творчестве Гоголя
Эстетические взгляды и художественные принципы Гоголя
Пьесы Гоголя — поэзия в действии
Судьбы Литературного Наследия Гоголя
Развенчание «аристократов духа» в пьесах Горького
Город в творчестве Н. В. Гоголя
Понимание роли женщины в обществе у Гоголя
Гоголь-сатирик
Знакомые незнакомцы?
Великий русский писатель, драматург, критик
Тема Петербурга в творчестве Гоголя
Гоголь — последователь Пушкина, Гоголь-реалист, сатирик. Кто, по мнению Гоголя, истинный патриот
Гоголь — последователь Пушкина
Значение Н. В. Гоголя в истории русской литературы
Фантастика и гротеск в творчестве Гоголя
Душевная широта героев Н. В. Гоголя
Сочинение «Сатирический гений Н. Гоголя» Гоголь – все сочинения
В 1852 году после смерти Н. В. Гоголя Некрасов написал прекрасное стихотворение, которое может быть эпиграфом ко всему творчеству писателя:
Питая ненавистью грудь,
Уста вооружив сатирой,
Проходит он тернистый путь
С своей карающею лирой.
В этих строках, кажется, дано точное определение сатиры Н. В. Гоголя, ведь сатира — это злое, саркастическое высмеивание не просто общечеловеческих недостатков, но и социальных пороков. Это смех не добрый, иногда “сквозь невидимые миру слезы”,, потому что {а так считал сам Гоголь) именно сатирическое осмеяние отрицательного в нашей жизни может служить к его исправлению. Смех — это оружие, острое, боевое оружие, при помощи которого писатель всю жизнь боролся с “мерзостями русской действительности”.
Великий сатирик начал свой творческий путь с описания быта, нравов и обычаев милой его сердцу Украины, постепенно переходя к описанию всей огромной Руси. Ничто не ускользнуло от внимательного глаза художника: ни пошлость и тунеядство помещиков, ни подлость и ничтожество обывателей. “Миргород”, “Ревизор”, “Женитьба”, “Нос”, “Мертвые души” — едкая сатира на существующую действительность. Гоголь стал первым из русских писателей, в творчестве которых получили ярчайшее отражение отрицательные явления жизни. Белинский называл Гоголя главой новой реалистической школы: “Со временем выхода в свет \”Миргорода\” и \”Ревизора\” русская литература приняла совершенно новое направление”. Критик считал, что “совершенная истина жизни в повестях Гоголя тесно соединяется с простотой вымысла. Он не льстит жизни, но не клевещет на нее; он рад выставить наружу все, что есть в ней прекрасного, человеческого, и в то же время не скрывает нимало и ее безобразия”.
Писатель-сатирик, обращаясь к “тени мелочей”, к “холодным, раздробленным, повседневным характерам”, должен обладать тонким чувством меры, художественным тактом, страстной любовью к природе. Зная о трудном, суровом поприще писателя-сатирика, Гоголь все же не отрекся от него и стал именно сатириком, взяв девизом своего творчества следующие слова: “Кто же как ни автор должен сказать святую правду!” Только истинный сын родины мог в условиях николаевской России осмелиться вывести на свет горькую правду о феодально-крепостническом строе.
В “Ревизоре” Гоголь “собрал в одну кучу все дурное в России”, вывел целую галерею взяточников, казнокрадов, невежд, глупцов, врунов и т. п. В “Ревизоре” все смешно: сам сюжет, когда первое лицо города принимает за ревизора из столицы пустомелю, человека “с необыкновенной легкостью в мыслях”; преображение Хлестакова из трусливого “ешстратишки” в “генерала” (ведь окружающие принимают его именно за генерала) сцена вранья Хлестакова, сцена признания в любви сразу двум дамам и, конечно же, развязка и немая сцена комедии.
Гоголь не вывел в своей комедии “положительного героя”. Положительным началом в “Ревизоре”, в котором воплотился высокий нравственный и общественный идеал писателя, лежащий в основе его сатиры, стал “смех”, единственное “честное лицо” в комедии. Это был смех, писал Гоголь, “который весь излетает из светлой природы .человека… потому, что на дне ее заключен вечно бьющий родник его, который углубляет предмет, заставляет выступить ярко то, что проскользнуло бы, без проницаемой силы которого мелочь и пустота жизни не испугали бы так человека”.
Сатирически изображая дворянство и чиновническое общество, никчемность их существования, паразитизм и эксплуатацию народа, Гоголь бесконечно любит родную страну и ее народ. Злая сатира служит именно этой великой любви. Порицая все дурное в общественном и государственном строе России, автор прославляет ее народ, силы которого не находят себе выхода в крепостной Руси. С глубокой любовью пишет Гоголь о народе.
Здесь уже нет обличающей сатиры, только проскальзывает грусть о некоторых сторонах жизни народа, порожденных крепостничеством. Писателю присущ оптимизм, он глубоко верит в светлое будущее России. Завершить работу хотелось бы строками Некрасова:
Со всех сторон его клянут,
И только труп его увидя,
Как много сделал он, поймут,
И как любил он, ненавидя.
Гоголь начал свою творческую деятельность как романтик. Однако он скоро обратился к критическому реализму, открыл в нём новую главу. Как художник-реалист Гоголь развивался под благотворным влиянием Пушкина. Но он не был простым подражателем родоначальника новой русской литературы.
Своеобразие Гоголя было в том, что он первым дал широчайшее изображение уездной помещичье-чиновничьей России и «маленького человека», жителя петербургских углов.
Гоголь был гениальный сатирик, бичевавший «пошлость пошлого человека», предельно обнажавший общественные противоречия современной ему русской действительности.
Эта социальная направленность Гоголя сказывается и в композиции его произведений. Завязкой и сюжетным конфликтом в них являются не любовные и семейные обстоятельства, а события общественного значения. При этом сюжет у Гоголя служит лишь поводом для/широкого изображения быта и раскрытия характеров-типов.
Глубокое проникновение в суть основных общественно-экономических явлений современной ему жизни позволило Гоголю, гениальному художнику слова, нарисовать образы огромной обобщающей силы.
Имена Хлестакова, Манилова, Коробочки, Ноздрёва, Собакевича и других стали нарицательными. Даже второстепенные лица, выведенные Гоголем на страницах его произведений (например, в «Мёртвых душах»): Пелагея, крепостная девочка Коробочки, или Иван Антонович, «кувшинное рыло»,— обладают большой силой обобщения, типичности. Гоголь подчёркивает в характере героя одну-две наиболее существенные его черты. Часто он их гиперболизирует, отчего образ становится ещё более ярким и выпуклым.
Целям яркого, сатирического изображения героев служит у Гоголя тщательный подбор множества подробностей и резкое их преувеличение. Так, например, созданы портреты героев «Мёртвых душ». Эти подробности у Гоголя преимущественно бытовые: вещи, одежда, жильё героя.
Если в романтических повестях Гоголя даны подчёркнуто живописные пейзажи, придающие произведению определённую приподнятость тона, то в реалистических его произведениях, особенно в «Мёртвых душах», пейзаж является одним из средств обрисовки типов, характеристики героев.
Тематика, социальная направленность и идейное освещение явлений жизни и характеров людей обусловили своеобразие литературной речи Гоголя.
Два мира, изображаемые Гоголем,— народный коллектив и «существователи» — определили основные особенности речи писателя: его речь то восторженна, проникнута лиризмом, когда он говорит о народе, о родине (в «Вечерах», в «Тарасе Бульбе», в лирических отступлениях «Мёртвых душ»),то становится близка к живой разговорной (в бытовых картинах и сценах «Вечеров» или когда повествуется о чиновно-помещичьей России).
Своеобразие языка Гоголя заключается в более широком, чем у его предшественников и современников, использовании простонародной речи, диалектизмов, украинизмов. Гоголь любил и тонко чувствовал народно-разговорную речь и умело применял все оттенки её для характеристики своих героев и явлений общественной жизни.
Лиризм в речи автора и его героев обусловливает некоторые приёмы её построения:
1) периодическое строение фразы, когда много предложений соединено в одно целое («Тарас видел, как смутны стали казацкие ряды и как уныние, неприличное храброму, стало тихо обнимать казацкие головы, но молчал: он хотел дать время всему, чтобы пообвыклись они и к унынию, наведённому прощаньем с товарищами, а между тем в тишине готовился разом и вдруг разбудить их всех, гикнувши по-казацки, чтобы вновь и с большею силою, чем прежде, воротилась бодрость каждому в душу, на что способна одна только славянская порода, широкая могучая порода перед другими, что море перед мелководными реками»);
2) введение лирических диалогов и монологов (таков, например, разговор Левко и Ганны в первой главе «Майской ночи», монологи — обращения к казакам Кошевого, Тараса Бульбы, Бовдюга в «Тарасе Бульбе»);
3) обилие восклицательных и вопросительных предложений (например, в описании украинской ночи в «Майской ночи»);
4) эмоциональные эпитеты, передающие силу авторского воодушевления, рождённого любовью к родной природе (описание дня в «Сорочинской ярмарке») или к народному коллективу («Тарас Бульба»).
Народно-бытовой речью Гоголь пользуется по-разному. В ранних произведениях (в «Вечерах») её носителем является рассказчик. В его уста вкладывает автор и просторечие (бытовые слова и обороты), и такие обращения к слушателям, которые носят фамильярно-добродушный, свойственный данной среде характер: «Ей-богу, уже надоело рассказывать! Да что вы ду
Характер человека, его социальное положение, профессия — всё это необычайно отчётливо и точно раскрывается в речи персонажей Гоголя.
Сила Гоголя-стилиста — в его юморе. Юмор Гоголя — «смех сквозь слезы»—был обусловлен противоречиями российской действительности его времени, в основном — противоречиями между народом и антинародной сущностью дворянского государства. В своих статьях о «Мёртвых душах» Белинский показал, что юмор Гоголя «состоит в противоположности идеала
жизни с действительностью жизни». Он писал: «Юмор составляет могущественнейшее орудие духа отрицания, разрушающего старое и подготовляющего новое».
Гоголь считал, что одно из самых действенных средств пе-ревоспитания общества — осмеяние его типических недостат-ков, осмеяние того «презренного и ничтожного», что мешает дальнейшему его развитию.
“Вечера на Хуторе близ Диканьки” и “Миргород”. содержанием и характерными особенностями своего стиля открывали новый этап в творческом развитии Гоголя. В изображении быта и нравов миргородских помещиков уже нет места романтике и красоте. Жизнь человека здесь опутана паутиной мелочных интересов. Нет в этой жизни ни высокой романтической мечты, ни песни, ни вдохновения. Тут царство корысти и пошлости.
В “Миргороде” Гоголь расстался с образом простодушного рассказчика и выступил перед читателями как художник, смело вскрывающий социальные противоречия современности.
От весёлых и романтических парубков и дивчин, вдохновенно-поэтических описаний украинской природы Гоголь перешёл к изображению прозы жизни. В этой книге резко выражено критическое отношение писателя к затхлому быту старосветских помещиков и пошлости миргородских “существователей”.
Реалистические и сатирические мотивы гоголевского творчества углубляются в “Повести о том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем”. История глупой тяжбы двух миргородских обывателей осмыслена Гоголем в остро обличительном плане. Жизнь этих обывателей лишена атмосферы патриархальной простоты и наивности. Поведение обоих героев возбуждает в писателе не мягкую усмешку, но чувство горечи и гнева: “Скучно на этом свете, господа!” Эта резкая замена юмористической тональности обнажённо сатирической с предельной ясностью раскрывает смысл повести. С виду забавный, весёлый анекдот превращается в сознании читателя в глубоко драматическую картину действительности.
Гоголь с присущей ему обстоятельностью вглядывается в характеры своих героев: двух закадычных приятелей. Они – “два единственные друга” в Миргороде – Перерепенко и Довгочхун. Но каждый из них себе на уме. Казалось, нет такой силы, способной расстроить их дружбу. Однако глупый случай вызвал взрыв, возбудив ненависть одного к другому. И в один несчастный день приятели стали врагами.
Ивану Ивановичу очень не хватает ружья, которое он увидел у Ивана Никифоровича. Ружьё – не просто “хорошая вещь”, оно должно укрепить Ивана Ивановича в сознании его дворянского первородства. Дворянство-то у него, впрочем, не родовое, а благоприобретённое: отец его был в духовном звании. Тем важнее ему иметь собственное ружьё! Но Иван Никифорович тоже дворянин, да ещё всамделишный, потомственный! Ружьё и ему необходимо, хотя с тех пор, как купил его у турчина и имел в виду записаться в милицию, он ещё не сделал из него ни единого выстрела. Он считает кощунством променять столь “благородную вещь” на бурую свинью да два мешка с овсом. Потому-то так и воспалился Иван Никифорович и с языка его слетел этот злосчастный “гусак”.
В этой повести ещё гораздо сильнее, чем в предшествующей, даёт себя чувствовать ироническая манера гоголевского письма. Сатира Гоголя никогда не раскрывается обнажённо. Его отношение к миру кажется добродушным, незлобивым, приветливым. Ну в самом деле, что же можно сказать худого о таком прекрасном человеке, как Иван Иванович Перерепенко! Природная доброта так и бьёт ключом из Ивана Ивановича. Каждое воскресенье он надевает свою знаменитую бекешу и отправляется в церковь. А после службы он, побуждаемый природной добротой, обязательно обойдёт нищих. Увидит нищенку и заведёт с ней сердечный разговор. Та ожидает милостыню, он поговорит-поговорит и уйдёт прочь.
Так-то и выглядит “природная доброта” и сердобольность Ивана Ивановича, оборачивающиеся лицемерием и совершенной жестокостью. “Очень хороший также человек Иван Никифорович”. “Также” – очевидно, он человек такой же доброй души. Нет у Гоголя в этой повести прямых обличений, но обличительная направленность его письма достигает необыкновенной силы. Его ирония кажется добродушной и незлобивой, но сколько же в ней истинного негодования и сатирического огня!
Впервые в этой повести мишенью гоголевской сатиры становится и чиновничество. Здесь и судья Демьян Демьянович, и подсудок Дорофей Трофимович, и секретарь суда Тарас Тихонович, и безымянный канцелярский служащий, с “глазами, глядевшими скоса и пьяна”, со своим помощником, от дыхания которых “комната присутствия превратилась было на время в питейный дом”, и городничий Пётр Фёдорович. Все эти персонажи кажутся нам прообразами героев “Ревизора” и чиновников губернского города из “Мёртвых душ”.
Композиция “Миргорода” отражает широту восприятия Гоголем современной действительности и вместе с тем свидетельствует о размахе и широте его художественных исканий.
Все четыре повести “миргородского” цикла связаны внутренним единством идейного и художественного замысла. Вместе с тем каждая из них имеет и свои отличительные стилевые особенности. Своеобразие “Повести о том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем” состоит в том, что здесь наиболее отчётливо и ярко выражен свойственный Гоголю приём сатирической иронии. Повествование в этом произведении, как и в “Старосветских помещиках”, ведётся от первого лица – не от автора, но от некоего вымышленного рассказчика, наивного и простодушного. Это он и восторгается доблестью и благородством Ивана Ивановича и Ивана Никифоровича. Это его приводят в умиление “прекрасная лужа” Миргорода, “славная бекеша” одного из героев повести и широченные шаровары другого. И чем сильнее выражаются его восторги, тем очевиднее для читателя раскрывается пустота и ничтожество этих персонажей.
Нетрудно заметить, что рассказчик выступает как выразитель самосознания народа. В том, как Рудый Панько воспринимает и оценивает явления действительности, проглядывает юмор и усмешка самого Гоголя. Пасечник является выразителем нравственной позиции автора. В “Миргороде” художественная задача рассказчика другая. Уже в “Старосветских помещиках” его нельзя отождествлять с автором. А в повести о ссоре он ещё более отдалён от него. Ирония Гоголя здесь совсем обнажена. И мы догадываемся, что предметом гоголевской сатиры является, по существу, и образ рассказчика. Он помогает более полному решению поставленной писателем сатирической задачи.
Лишь один раз предстаёт перед нами в повести о ссоре образ рассказчика, которого не коснулась авторская ирония, в заключительной фразе повести: “Скучно на этом свете, господа!” Это сам Гоголь словно раздвинул рамки повести и вошёл в неё, чтобы открыто и гневно, без тени иронии произнести свой приговор. Эта фраза венчает не только повесть о ссоре, но и весь “миргородский” цикл. Здесь – зерно всей книги. Тонко и точно заметил Белинский: “Повести Гоголя смешны, когда вы их читаете, и печальны, когда вы их прочтёте”. На всём протяжении книги писатель творит суд над людской пошлостью, становящейся как бы символом современной жизни. Но именно здесь, в конце повести о ссоре, Гоголь открыто, от своего собственного имени выносит окончательный приговор этой жизни.
В “Старосветских помещиках” и “Повести о том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем” Гоголь впервые выступил перед читателями как “поэт жизни действительной”, как художник, смело обличающий уродство общественных отношений крепостнической России. Смех Гоголя творил великое дело. Он обладал огромной разрушительной силой. Он уничтожал легенду о незыблемости феодально-помещичьих устоев, развенчивал созданный вокруг них ореол мнимого могущества, выставлял на “всенародные очи” всю мерзость и несостоятельность современного писателю политического режима, творил суд над ним, будил веру в возможность иной, более совершенной действительности.
Когда Гоголя упрекали в том, что в «Ревизоре» он собрал одних только мошенников и подлецов и не противопоставил им ни одного честного человека, который мог бы для читателя стать примером, Гоголь отвечал, что роль этого честного, благородного лица играет у него смех: «Ни тот смех, который порождается временной раздражительно-стью, жёлчным, болезненным расположением характера; не тот также лёгкий смех, служащий для праздного раз-влечения и забавы людей; но тот смех, который весь излетает из светлой природы человека, — излетает из неё потому, что на дне её заключён вечно бьющий родник его, который углуб-ляет предмет, заставляет выступить ярко то, что проскользну-ло бы, без проницающей силы которого мелочь и пустота жизни не испугала бы так человека» («Театральный разъезд после представления новой комедии», 1842).
Писатель-сатирик, обращаясь к “тени мелочей”, к “холодным, раздробленным, повседневным характерам”, должен обладать тонким чувством меры, художественным тактом, страстной любовью к природе. Зная о трудном, суровом поприще писателя-сатирика, Гоголь все же не отрекся от него и стал им, взяв девизом своего творчества следующие слова: “Кто же, как не автор, должен сказать святую правду!”
В “Ревизоре” Гоголь “собрал в одну кучу все дурное в России”, вывел целую галерею взяточников, казнокрадов, невежд, глупцов, врунов и т.п. В “Ревизоре” все смешно: сам сюжет, когда первое лицо города принимает за ревизора из столицы пустомелю, человека “с необыкновенной легкостью в мыслях”, преображение Хлестакова из трусливого “елистратишки” в “генерала” (ведь окружающие принимают его именно за генерала), сцена вранья Хлестакова, сцена признания в любви сразу двум дамам, и, конечно же, развязка и немая сцена комедии.
Вывод к 1 главе
Так из всего сказанного можно сделать вывод, что несоответствие явлений жизни тем требованиям, которым они на самом деле должны удовлетворять, доходит до такой степе-ни, что речь может идти лишь о полном их отрицании. Худож-ник достигает его, вскрывая внутреннюю противоречивость раз-облачаемых явлений жизни, путем юмора, и, доводя их до предела нелепости, об-нажая тем самым их сущность.
А сатирический образ–это образ, ко-торый стремится к отрицанию отраженных явлений жизни пу-тем доведения до предела комизма, нелепости присущих им в жизни черт.
Великий сатирик начал свой творческий путь с описания быта, нравов и обычаев милой его сердцу Украины, постепенно переходя к описанию всей огромной Руси. Ничего не ускользнуло от внимательного глаза художника: ни пошлость и тунеядство помещиков, ни подлость и ничтожество обывателей. “Миргород”, “Арабески”, “Ревизор”, “Женитьба”, “Нос”, “Мертвые души” – едкая сатира на существующую действительность. Гоголь стал первым из русских писателей, в творчестве которых получили ярчайшее отражение отрицательные явления жизни. Белинский называл Гоголя главой новой реалистической школы: “Со временем выхода в свет “Миргорода” и “Ревизора” русская литература приняла совершенно новое направление”. Критик считал, что “совершенная истина жизни в повестях Гоголя тесно соединяется с простотой смысла. Он не льстит жизни, но не клевещет на нее; он рад выставить наружу все, что есть в ней прекрасного, человеческого, и в то же время не скрывает нимало и ее безобразия”.
Положительным началом в творчестве Н.В.Гоголя, в котором воплотился высокий нравственный и общественный идеал писателя, лежащий в основе его сатиры, стал “смех”, единственное “честное лицо”. Это был смех, писал Гоголь, «который весь излетает из светлой природы человека, потому что на дне ее заключен вечно бьющий родник его, который углубляет предмет, заставляет выступить ярко то, что проскользнуло бы, без проницаемой силы которого мелочь и пустота жизни не испугали бы так человека»[14,90].
Здесь, может быть, более всего Булгаков выступает последователем Гоголя.
Конечно, образные, сюжетные и стилевые переклички с классиком прошлого очевидны.
Как не вспомнить, увидев сцены с летающими по небу людьми и говорящего кота,
сказочные эпизоды в гоголевских “Вечерах” и повесть “Нос”.
Булгаков продолжает традицию гротескного реализма и в деэстетизации
изображаемого мира. Она объясняет весь стиль романа, всю чертовщину, балаганную
бестолковщину и ирреальность поступков Коровьева, Азазелло.
В главе “Нехорошая квартира” широко используется эффект контраста,
свойственный поэтике Гоголя: лексика интеллигенции (“симпатичнейший”,
“благодарствуйте”, “помилуйте”) и вульгаризмы
(“шляется”, “сволочь, склочник, приспособленец и
подхалим”). Использован и гоголевский эстетический принцип: чем смешнее,
тем страшнее и чем страшнее, тем смешнее: “…Степа разлепил склеенные
веки и увидел, что отражается в трюмо в виде человека с торчащими в разные
стороны волосами, с опухшей, покрытою черной щетиною физиономией, с заплывшими
глазами, в грязной сорочке с воротником и галстуком, в кальсонах и в
носках” и т.п.
Игра с тайной в инфернальных романах – залог сюжетного развития. И можно было
бы усмотреть в этом симптомы приключенческой облегченности, если бы не
философский подтекст, который проглядывает сквозь недоговоренности. В сущности,
каждый инфернальный сюжет – как в гоголевском “Портрете” – это
трагическая попытка человека объясниться с судьбой, со своим будущим, с великой
загадкой, простирающейся перед всеми нами. Или, попросту, дополнение к
афоризму: “Человек предполагает, а Бог располагает”, – если бы один
только Бог.
Признак “прозаического” (“шагреневого”) сатаны – это тайна.
Проведена – резким росчерком авторской фантазии – граница между видимым и
невидимым, дозволенным и недозволенным, гибельным и интеллигибельным. Что здесь
– то дано нам в ощущении. А что ТАМ – тайна, неизвестность, окантованная
эластичными линиями, которые могут отступать вглубь, поддаваясь натиску
человеческого любопытства, но никогда не размыкаются.
Повторяемость фигуры, олицетворяющей нечистую силу – свидетельство тенденции:
так утверждается жанр реалистической чертовщины. И к реалистическим коррективам
надо отнести портреты гоголевской кисти. У Булгакова реалистичность чертовщины
достигается за счет иронии, а та – за счет пародийных мотивов (погоня за
Воландом у Патриарших).
Важнейшая цель и дело Гоголя как писателя – размышляя над несовершенствами
жизни, смеяться. Сказанное о Гоголе вполне применимо к Булгакову: его сатира –
это юмор (Белинский усматривал у Гоголя именно юмор, а не сатиру). Не в том
нынешнем понимании, которое низводит высокую смеховую категорию до ступени
зубоскальства на последних страницах ведомственного журнала. Нет, юмор у
Булгакова достаточно значителен, резок, трагедийно подтекстован и мотивирован,
чтобы соревноваться с сатирой гоголевского толка. Одновременно он окрашен
тонами легкой комедийности. И одновременно этот юмор – солидного философского
ранга, прямой наследник мировой иронии романтиков.
Динамика, статика, юмор посредством слова обретают тот синтез, который мы
называем искусством, волшебством.
Булгаковское волшебство наглядно различимо, например, когда позицию слова,
долженствующего назвать действие занимает слово, дающее живой образ этого
действия. Пример из романа: “Поэт… стал что-то бормотать, ныть, глодая
самого себя”. Нужно ли что-нибудь добавлять к этому “глодая”, чтобы
объяснить читателю угнетенно-критичную, до самоуничижения, обиду Рюхина?
Глаголы особенно эффективно работают (и даже бесчинствуют в своем трудовом
раже) на метафорическом поприще: “… на поэта неудержимо наваливался
день”. Исполнены гротесковой экспрессии картины скандалов, погонь,
нападений, перенасыщенные выражениями атакующими, агрессивными и, напротив,
оборонительными, взывающими о пощаде. Концентрация этой конфликтной лексики
может достигать поистине батальных уровней: “Внимательно прицелившись,
Маргарита ударила по клавишам рояля, и по всей квартире пронесся первый
жалобный вой. Исступленно кричал ни в чем не повинный беккеровский кабинетный
инструмент. Клавиши в нем проваливались, костяные накладки летели во все
стороны. Инструмент гудел, выл, хрипел, звенел…” Двусмыслицы
повествователь применяет с тактом, чтобы истинному ценителю они были видны, а
профана благополучно миновали. Искусство, коим блистательно владел Гоголь. Из
булгаковских двусмыслиц приведем следующую: “… С крыш хлестало мимо
труб, из подворотней бежали пенные потоки. Все живое с м ы л о с ь с Садовой,
и спасти Ивана Савельевича было некому. Прыгая в мутных реках и освещаясь
молниями, бандиты доволокли полуживого администратора до дома 302-бис…”
[20,114]
В романе “Мастер и Маргарита” уже нельзя увидеть следов прямого
воздействия одного какого-либо гоголевского произведения. Творчество Булгакова
вообще так глубоко погружено в мир Гоголя, что многие из его героев и сама
художественная их связь в пределах романа или повести не могут быть поняты вне
гоголевского контекста. И более всего это относится к последнему роману
Булгакова, основывавшемуся помимо исторического и евангельского материала, на
большом количестве литературных источников и организованном между двумя главнейшими
полюсами притяжения и отталкивания – интертекстуальной историей доктора Фауста
в ее литературных и народных интерпретациях и всей творческой работой Гоголя,
включая сюда не одни только художественные произведения, но и статьи его и
письма.
Так, Коровьев в совокупности разнообразных, мерцающих его обликов не может быть
понят вне гоголевской концепции черта, высказанной в наиболее пространном
письме к С.Т. Аксакову от 14 мая 1844 года: “Итак, ваше волнение есть
просто дело чорта. Вы эту скотину бейте по морде и не смущайтесь ничем. Он –
точно мелкий чиновник, забравшийся в город будто бы на следствие. Пыль запустит
всем, распечет и раскричится. Стоит только немножко струсить и податься назад –
тут-то он и пойдет храбриться. А как только наступишь на него, он и хвост
подожмет. Мы сами делаем из него великана; а на самом деле он чорт знает
что”. [32,156] Гоголевские реминисценции присутствуют в разговоре
Коровьева с Никанором Ивановичем: “Эх, Никанор Иванович! – задушевно
воскликнул неизвестный. – Что такое официальное лицо или не официальное? Все
это зависит от того, с какой точки зрения смотреть на предмет. Все это, Никанор
Иванович, зыбко и условно. Сегодня я неофициальное лицо, а завтра, глядишь,
официальное! А бывает и наоборот, и еще как бывает!” Живая актуальность
этих слов не мешает увидеть в них, что весь разговор Никанора Ивановича с
Коровьевым строится таким же образом, как один из разговоров Чичикова с
Ноздревым: “Нет, скажи на прямик, ты не хочешь играть? – говорил Ноздрев,
подступая еще ближе” и т.п.
В “Мастере и Маргарите” возросло влияние “серьезных”
повестей Гоголя, “Вия” и “Страшной мести”, – в облике
Геллы, в той сцене, когда Варенуха “Римского едва насмерть с Геллой не
уходил”: “вытянула, сколько могла, руку, ногтями начала царапать
верхний шпингалет и потрясать раму” (“Вий”: “Он слышал, как
бились крыльями в стекла церковных окон и в железные рамы, как царапали с
визгом ногтями по железу и как несметная сила громила в двери и хотела
вломиться”).
В полете Маргариты очевидна связь с ночным полетом ведьмы с ее кавалером в
“Ночи перед рождеством”, но там же и влияние “Страшной
мести”, уже совершенно преобладающее в двух последних главах романа, в
последнем полете Мастера. “После этого раза два или три она видела под
собою тускло отсвечивающие какие-то сабли, лежащие в открытых черных футлярах,
и сообразила, что это реки”. Ср. В знаменитом описании Днепра:
“Нежась и прижимаясь ближе к берегам от ночного холода, дает он по себе
серебряную струю; и она вспыхивает как полоса дамасской сабли; а он, синий,
снова заснул”.
В ранних повестях Булгакова “серьезная”, лирическая струя гоголевской
прозы является редко, нешироко. В романе же лирический конец “Записок
сумасшедшего” служит едва ли не одним из истоков описания последнего полета
Мастера: “…взвейтесь, кони, и несите меня с этого света! Далее, далее,
чтобы не видно было ничего, ничего. Вон небо клубится передо мною; звездочка
сверкает в дали; лес несется с темными струями и месяцем; сизый туман стелется
под ногами; струна звенит в тумане; с одной стороны море, с другой Италия, вон
и русские избы виднеют… ему нет места на свете! Его гонят!” [30,159]
В последней главе романа исчезает смешное и остается только серьезное. Перемена
эта подспудна – она обнажена и в преображении героев, происходящем на глазах
читателя. Гоголевский смех уходит со страниц романа, уступая место гоголевскому
мистическому лиризму.
Один из ранних героев Булгакова (Коротков, «Дьяволиада») сходит с ума, увидев
действительность отстраненным, непонимающим взглядом – как герой гоголевских
“Записок сумасшедшего”, почувствовавший приближение истины, но не
имеющий сил разгадать ее до конца. Но далее в гоголевскую тему маленького
человека Булгаков вводит тему самоутверждения автора. В “Театральном
романе” и последних редакциях “Мастера и Маргариты” две эти
ипостаси сошлись в одном лице, и вторая в раннем повествовании “от первого
лица” остающаяся во многом загадочной, оказалась теперь расшифрованной: у
Максудова, как и у Мастера, самосознание великого писателя, и именно оно
определяет их отношения с действительностью – духовную победу над ней через
физическую гибель. Мастер сходит с ума – но у с п е в написать роман, успев
запечатлеть угаданную им истину (“О, как я все угадал!”), повторяя
тем самым уже не судьбу героев Гоголя, а судьбу самого творца этих героев.
В 1940 году через несколько месяцев после смерти Булгакова его друг П. С. Попов
написал: “Жизнелюбивый и обуреваемый припадками глубокой меланхолии при
мысли о предстоящей кончине, он, уже лишенный зрения, бесстрашно просил ему
читать о последних жутких днях и часах Гоголя”. [42,59]
Особенностью булгаковского языка называют культуру «устно ориентированной»
письменной речи, идущую от постоянства блестящих рассказов-«розыгрышей»,
которые известны по воспоминаниям мемуаристов как черта личности художника,
владевшего бесценным импровизационным талантом. «Отсюда идут не только
разговорные обороты, элементы прослушивающихся «диалогов» в монологических
словесных композициях, не только обращения (к читателю, к предполагаемому
«собеседнику»), не только пластическая простота фразировки, относительная
невеликость и конструктивная «необремененность» предложения, а и своеобразные
устные ритмы («каденции»), эхо-формы».[36,52]
Но бесспорно «дисциплинирующим» творческий процесс фактором было и присутствие
в сознании художника многосоставной гоголевской повествующей речи, знание
которой у Булгакова было абсолютным. Один из мемуаристов рассказал, как
писатель поставил сотрудникам массовой газеты в качестве образца «гоголевскую
фразу в двести слов: «…это тоже идеал, причем идеал бесспорный, только с
другого полюса». Это утверждение базировалось на собственном опыте
М.А.Булгакова и являлось «обязательством» перед собственным стилем. [72;135]
Булгакову близки такие черты и особенности пафоса и поэтики прозы Гоголя, как
двойное осмысление действительности (комическое и высоколирическое), редкий дар
конкретности, “зрительности” изображения, сплетение реального и
фантастики (вбирающей в себя элементы фантасмагории и мистики), особый юмор
(«смех сквозь слезы»), комедийные диалоги. Традиционность сюжетов, во-первых,
сближает “Мертвые души” и “Мастера и Маргариту”, во-вторых,
«Записки сумасшедшего» с «Записками на манжетах» и «Записками покойника». Кроме
того, М.М.Булгаков обращается к гоголевским принципам развития приема гротеска,
появление которого в творчестве обоих писателей, как мы видели, было вызвано
проблемами внутреннего характера.
В некоторых своих произведениях М.А.Булгаков обращается к личности Н.В.Гоголя,
иногда выводя ее на первый план, – это «Мертвые души», «Похождения Чичикова»,
«Белая гвардия», «Мастер и Маргарита». Многие книги Булгакова поднимают те же
темы, проблемы, к которым в свое время обращался и Гоголь: проблема писатель и
общество, тема истории Украины, проблема Добра и Зла (дьявольского и
божественного), проблема «маленького человека» и др. И, наоборот, у изучаемых
писателей мы обнаружили отсутствие темы детства (причины были проанализированы
выше), что является достаточно редким у русских писателей.
Соотнесенность своих произведений с гоголевскими М.А.Булгаков часто
подчеркивает прямыми цитатами (как в эпиграфе, так и в тексте) – «Похождения
Чичикова», «Записки на манжетах»; а также аллюзиями, заимствованиями на уровне
сюжета, системы персонажей, образов и т.д. – «Заколдованное место»,
«Дьяволиада», «Похождения Чичикова», «Театральный роман», «Мастер и Маргарита».
От Н.В.Гоголя идет способность М.А.Булгакова видеть таинственное в заурядном и
банальном, у него же Булгаков учился развивать прием «вещных символов» как
определение лиц, из этого источника появляется в творчестве М.А.Булгакова фразы
с неожиданными и семантически несогласованными сопоставлениями, логически не
совместимые.
Вывод
к 2 главе
В
итоге при восприятии даже у непрофессионального читателя (не филолога)
создается удивительное, подсознательное ощущение близости произведений Н.В.
Гоголя и М.А. Булгакова, понимание того единого внутреннего психологизма,
которым веет от них, и которое идет именно от “родства душ”
писателей.
Вопрос,
почему именно на Н.В.Гоголе остановил свой выбор М.А.Булгаков, скорее всего
навсегда останется загадкой. Можно предположить, что Булгаков чувствовал что-то
родственное в произведениях Николая Васильевича. «Родство» же это, на наш взгляд,
кроется в трагическом начале творчества обоих писателей, которое, в свою
очередь, является следствием трагических судеб Николая Васильевича и Михаила
Афанасьевича.
О сущности подобного трагического начала в творчестве говорит А.Ю. Козырева,
отталкивающаяся от гегелевской концепции трагической вины:
“Благоразумный человек, действуя по здравому смыслу, руководствуется
устоявшимися предрассудками своего времени. Трагический герой действует
свободно, сам выбирает направления и цели действий. И в этом смысле его
активность, его собственный характер есть причина его гибели. Трагическая
развязка внутренне заложена в самой личности, он сам несет в себе свою гибель,
на нем лежит трагическая вина”. [26,299] В доказательство следует только
вспомнить и сравнить трагические личности “Петербургских повестей”
Гоголя и “Дьяволиады” Булгакова.
В трагедии характер героя приходит во взаимодействие с общемировыми
обстоятельствами. Существуют эпохи, когда история “выходит из
берегов”.
В
нашем случае это “декабристская” эпоха Н.В.Гоголя и великая
революционно-переломная эпоха М.А. Булгакова. Счастлив поэт, в такой век
коснувшийся пером своих современников: он неизбежно прикоснется к истории, в
творчестве великого художника неизбежно отразятся хотя бы некоторые из
существенных сторон глубинного процесса. В такую эпоху большое искусство
становится зеркалом истории. Глава 3 Смысл сатиры Булгакова.
Русская
линия литературной сатиры, к которой могут быть причислены в XIX веке Н. В.
Гоголь, М. Е. Салтыков-Щедрин, А. П. Чехов, в XX веке – А.
Аверченко,
М. Зощенко, В. Войнович и другие, характеризуется масштабным осмыслением
сущности человеческого бытия. Писатели этой категории, используя приемы, в
других обстоятельствах заставляющие читателя смеяться, изображают ими самими
ощущаемую трагедию жизни.
О
том, что М. Булгаков ощущает себя таковым,
писатель заявлял не раз. Вспомним, как, несмотря на
свою нелюбовь ко всякого рода литературным
декларациям, программам, он указал на
одну из генеалогических линий своего
творчества, назвав себя учеником Н.В.Гоголя. Впустив в свои произведения «бесчисленные
уродства нашего быта», «глубокий скептицизм
в отношении революционного процесса», происходящего в нашей стране, противопоставив
ему «излюбленную и Великую Эволюцию», художник, как и его учитель, признавался, что испытывает «глубочайшие страдания» при виде «страшных черт» своего народа.
Наиболее характерным для Булгакова-сатирика приемам и принципам исследователь
относится использование фантастики, гиперболы и гротеска, пародии и иронии,
комическую экспрессию
различных пластов лексики, создание
сатирических типов и характеров.
М.
Булгаков не сатирик в чистом виде. Жанр сатиры, в котором написано “Собачье
сердце”, предполагает показ в смешном виде чего-то совсем не смешного в
реальности. Это фантастическое произведение, обрисовавшее происходящее в России
после революции 1917 года как предзнаменование близящегося Апокалипсиса,
оказалось столь злободневным, что напечатано было лишь спустя десятилетия после
смерти автора. Комическое – обязательная принадлежность даже таких отнюдь не
смешных произведений Булгакова, как пьеса “Бег” и роман “Мастер
и Маргарита”, которая дает возможность автору, позволившему читателю
рассмеяться, заставить его заплакать на пике смеха. Комическое в этих
произведениях только очень тонкий верхний пласт, чуть прикрывающий рвущуюся
наружу трагедию. “Собачье сердце” в этом отношении книга очень
характерная. М.А. Булгаков – человек большой судьбы. Его имя особенно
выделяется среди писателей, незаслуженно забытых, «запрещенных». Однако время, которое,
казалось, прежде работало против Булгакова, обрекая его забвению, как будто
повернулось к нему лицом, обозначив бурный рост литературного признания.
Интерес к творчеству М. Булгакова в наше время намного выше, чем в семидесятые
– восьмидесятые годы . Чем же можно объяснить такое явление ? Наверное, тем,
что миру формализма, бездушной бюрократии, корысти, безнравственных дельцов и
карьеристов противостоит у Булгакова мир вечных человеческих ценностей :
историческая правда, творческий поиск, совесть.
М.А. Булгаков считал лучшим социальным слоём в отечестве русскую интеллигенцию,
которая подвергалась гонениям, уничтожалась и с которой он чувствовал кровную
связь, и, подобно своему «учителю » Салтыкову-Щедрину, считал себя вправе
изображать «страшные черты своего народа», глубоко страдая от его темноты и
невежества.
В «Несвоевременных мыслях» в тысяча девятьсот семнадцатом году А.М. Горький
писал : «…всё происходящее в стране – безжалостный «опыт», проводимый
революционерами над народом, над рабочим классом». Жестокий опыт, заранее
обреченный на удачу- эта мысль легла в основу повестей «Роковые яйца» и
«Собачье сердце» М.А. Булгакова. В этих произведениях повествование имеет два
плана : реальный и фантастический.
Сюжет повести «Роковые яйца», написанной в тысяча девятьсот двадцать четвертом
году, очень прост. Заглядывая в будущее, Булгаков написал о том, что произойдет
в России в результате экспериментов русской интеллигенции в тысяча девятьсот
двадцать восьмом году.
Профессор Владимир Ипатьевич Персиков сделал важное открытие в своей узкой
области науки. Это был неизвестный в природе «красный луч», получивший среди
коллег профессора, а также в процессе громкое название «луч жизни». «Красный
луч», воздействуя на живые организмы, вызывает их бурный рост, в результате
чего получаются более крупные особи. Полученные под воздействием «красного
луча», они отличаются крайней агрессивностью, жестокостью и злобой. Профессор
Персиков и его ассистент Иванов соорудили камеру для проведения опытов «красным
лучом», чтобы всесторонне изучить свойства и последствия его воздействия на
живые организмы. Проверка действия «красного луча» на икре лягушек дала не
менее потрясающие результаты : в течение двух суток из икринок вылупились
тысячи головастиков. В течение суток головастики выросли в злых и прожорливых лягушек
огромных размеров, которые съедали друг друга . Зато оставшиеся в живых начали
вне срока метать икру и в течение двух дней без всякого луча вывели новое
многочисленное поколение. Эксперимент этот с разведением лягушек превратил
институт в филиал болота. Во всех углах квакало, завывало, расползалось.
Сенсационное открытие облетело всю Москву. «Известия» под заголовком «Новости
науки и техники» опубликовали заметку об изобретении луча, повышающего
жизнедеятельность низших организмов в тысячу раз.
В связи с куриным мором изобретение профессора Персикова решают использовать
для возрождения куриного рода. Несмотря на возражения профессора, Александр
Семенович Рокк, председатель куриного совхоза «Красный луч», забирает камеру
для получения «луча жизни». Камера установлена в совхозе, из Германии были
получены яйца, и эксперимент начался. Однако вместо кур в совхозе «Красный
луч» вывелись гигантские анаконды, водяные удавы, крокодилы, страусы
невероятных размеров. Эти гады, уничтожив все живое в совхозе «Красный луч»,
направились на Москву. Никакие доблестные бои конных отрядов Красной Армии,
никакие газовые атаки с аэропланов не могли предотвратить всё это. Москву
охватывает паника : начинаются пожары, мародерство.
В результате учиненного разъяренной , неуправляемой толпой погрома сгорает
Институт, занимавшийся выведением «новой жизни», разбита камера, породившая
злополучный «красный луч». Озверевшая толпа, ещё недавно превозносившая
профессора Персикова за его открытие, растерзала и его самого, и зоологического
сторожа Панкрата, и добрейшую Марью Степановну. И только традиционный русский
мороз спасает Россию от катастрофы. Гигантские пресмыкающиеся вымерзли на
подходе к Москве. «Были мертвы бесчисленные змеиные, крокодильи и страусовые
яйца , покрывавшие леса , поля, необозримые болота » Советской России.
Таким образом, М.А. Булгаков пером сатирика в протестной форме показал, к чему
может привести бесконтрольное и непродуманное использование «красного луча».
Гады, родившиеся под его воздействием, расправились с более слабыми особями, в
результате чего получились экземпляры чудовищных размеров, отличающиеся
зверской жестокостью, то есть уже в 1924 году Булгаков гениально предсказал
сталинизм и показал, к чему может привести та борьба за власть, которая только
начиналась. Последствия экспериментов профессора Персикова под руководством
экспериментаторов из Кремля , лишенных каких-либо знаний, известны :
«дьявольские яйца», высиженные адской машиной, породили змеиное отродье –
предсказанную Булгаковым катастрофу 1928- 1929гг.
Так был показан писателем «жестокий опыт над народом», обреченный на неудачу.
Начало
20 века, время глобальных катастроф, мало располагало к созданию сатирических
произведений. Революция и гражданская война принудили русскую литературу к
вольному духовному аскетизму. Но новая экономическая политика и сопровождавшая
её определенная демократизация общественной жизни позволяли уже не только
восхищенно, но и критически осмыслить действительность. Поэтому литературный
процесс 20-х годов с его революционной романтикой, психологическим реализмом
пополнился произведениями юмористическими и сатирическими.
Михаил
Булгаков был одним из первых, кто средствами сатиры написал об уродствах новой
жизни, о странных, с его точки зрения, для революционной страны контрастах. Его
сатирические произведения – «Похождения Чичикова», «Дьяволиада», «Роковые
яйца», «Собачье сердце» – рождены фантазией и реальной действительностью; в них
писатель показал себя блестящим последователем Гоголя и Салтыкова-Щедрина. Но
сатира Булгакова своим объектом сделала область социальной политики и
социальной психологии.
Уже
в «Роковых яйцах» рапповцы увидели злую сатиру на современность. Когда же
состоялось несколько авторских чтений «Собачьего сердца» по рукописи, то эту
повесть решили к печати не допускать.
В
ней Булгаков создает портрет «гомо советикус». Это «новый человек», о котором
мечтали русские писатели 19 века; но появился он в России в советское время, а
его «новизна» приняла уродливые формы. Этот тип изображали в своих
произведениях Зощенко, Эрдман, Катаев, Ильф и Петров.
У
Булгакова феномен «гомо советикус» явился на свет не только как порождение
большевистского режима, но и как результат научного эксперимента гениального
русского ученого медика Филиппа Филипповича Преображенского. Он занимается
модной в те годы проблемой омоложения человека, которая в действительности
получила в Советской России статус государственного заказа. В чисто научных
целях ученый пересаживает профессора и его ассистента Борменталя: на их глазах
бездомный пес Шарик превращается в … человека. Он и псом-то был не из приятных,
на всё готовым ради куска колбасы, характер имел вздорный и агрессивный
/проходя мимо швейцара, Шарик думал: «Вот бы тяпнуть его за пролетарскую
мозолистую ногу»; при виде чучела совы у него рождались такие знакомые мысли: «
А сова эта – дрянь. Наглая. Мы её разъясним»/. Эти собачьи повадки и мысли
остаются и у Шарика-человека, то есть у Шарикова Полиграфа Полиграфовича /такое
имя – в соответствии с происхождением и временем – выбрал себе «новый человек»
/. Здесь и далее для
исследования
типа «гомо советикус» Булгаков использует гротеск, при котором деформируется
реальность, правдоподобие уступает место фантастике, карикатуре.
Профессор
Преображенский волей или неволей принимается за воспитание Шарикова-человека.
Таким образом, эксперимент медико-биологический перерастает в социальный и
нравственно-психологический. Новый строй стремится из старого «человеческого
материала» сотворить нового человека. Преображенский, ученый высокой культуры и
независимого ума, идет еще дальше: он намерен лаской и собственным примером
сделать из собаки настоящего человека высокой нравственности. Типичный
интеллигент, увлеченный научными разработками, но уже понявший суть
революционного переустройства мира, терпит полный крах. Второй эксперимент ему
не удается.
Шариков
быстро находит в человеческом обществе свою социальную нишу. Все проходит так,
будто эта гротесковая ситуация – не плод фантазии Булгакова. В советском
государстве низы, дорвавшись до власти, начинают теснить всё, что раньше
занимало это социальное жизненное пространство. Так же поступает и Шариков. Он
становится все наглее, агрессивнее и опаснее. Холуйские мысли /»Я барский пес,
интеллигентное существо, отведал лучшей жизни. Да и что такое воля? Так, дам,
мираж, фикция… Бред этих злостных демократов…» / остались в прошлом. Победил не
пес, а человек, ведь Шарикову достались человеческие органы от уголовника,
причем новой, советской формации: «Клим Григорьевич Чугункин, 25 лет, холост.
Беспартийный сочувствующий. Судился 3 раза и оправдан: в первый раз благодаря
недостатку улик, второй раз происхождение спасло, третий – условно каторга на
15 лет».
Вот,
пожалуй, на этой характеристике заканчивается фантастика и начинается
реальность.
Шариков
пытается вытеснить своего «родителя» с конкретного жизненного пространства.
Помогает ему в этом председатель домового комитета Швондер. Он вдалбливает в
голову вчерашнему псу и уголовнику: кто был ничем, тот станет всем. И вчерашний
уголовник этим «всем» делается и получает документ, удостоверяющий его личность
/ а документ, говорит Швондер, «самая важная вещь на свете»/, становится
сослужащим, а именно заведующим подотделом очистки города Москвы от бродячих
животных. Что это? Злейшая сатира на революционный процесс в обществе? Но ведь
Шариков с подручными «вчера котов душили», а через несколько лет реальные
Шариковы «душили» реальных людей, потому что псу-уголовнику котов было мало:
«Ну ладно: попомнишь ты у меня. Завтра я тебе устрою сокращение
штатов» А это уже трагедия. Заключение
В
данной работе мы обратились к особенностям творчества Н.В. Гоголя и М.А.
Булгакова. Такой взгляд позволяет рассматривать философско-эстетические
концепции писателя с точки зрения их “происхождения” в мировоззрении,
в мышлении личности автора.
Целью
работы было выявить черты гоголевской сатиры в произведениях М.А. Булгакова
В
ходе исследования было выяснено, что исследовательских работ по такой теме
почти нет., хотя довольно долгое время литературоведы пытаются выявить причины
преемственности литературных традиций, но однозначного решения этой проблемы
еще не найдено.Поэтому мы попытались в дипломной работе приблизиться к
решению данной проблемы, и провести сравнительный анализ сатиры Н.В.Гоголя и
М.А.Булгакова. Для нас было важно то, что данная связь реально ощутима
–Опираясь на биографические данные, мы можем предположить, что подобным
творческим образцом для М.А.Булгакова был Н.В.Гоголь. Об этом свидетельствуют
данные П.С.Попова, первого биографа М.А.Булгакова: «Михаил Афанасьевич с
младенческих лет отдавался чтению и писательству. Первый рассказ «Похождение
Светлана» был им написан, когда автору исполнилось всего семь лет. Девяти лет
Булгаков зачитывался Гоголем, – писателем, которого он неизменно ставил себе за
образец и любил наибольше из всех классиков русской литературы»[15,98].
Применительно
к М.А.Булгакову точными являются оценки Б.Соколова: «…есть очень точная формула
булгаковского творчества – его жизненным опытом становилось то, что он читал.
Даже события реальной жизни, совершавшиеся на его глазах, Булгаков впоследствии
пропускал сквозь призму литературной традиции, а старые литературные образы
преображались и начинали новую жизнь в булгаковских произведениях, освещенные
новым светом его гения». [6,52] И большую часть этих традиционных литературных
образов произведений М.А.Булгакова на наш взгляд составляют именно гоголевские
образы.
Мы,
как исследователи булгаковской прозы, беремся утверждать, что именно Н.В.Гоголь
был для М.А.Булгакова тем “идеальным образцом” профессионала, который необходим
любому творчески одаренному человеку для подражания на начальной стадии
становления своего собственного творческого потенциала.
Действительно,
Гоголь – мыслитель, Гоголь – художник играет основную роль в формировании и
эволюции Булгакова, он живет в письмах писателя, беседах с близкими, друзьями.
Кроме того, М.М.Булгаков обращается к гоголевским принципам развития приема
гротеска, появление которого в творчестве обоих писателей, как мы видели, было
вызвано проблемами внутреннего характера.
В
некоторых своих произведениях М.А.Булгаков обращается к личности Н.В.Гоголя,
иногда выводя ее на первый план, – это «Мертвые души», «Похождения Чичикова»,
«Белая гвардия», «Мастер и Маргарита». Многие книги Булгакова поднимают те же
темы, проблемы, к которым в свое время обращался и Гоголь: проблема писатель и
общество, тема истории Украины, проблема Добра и Зла (дьявольского и
божественного), проблема «маленького человека» и др. И, наоборот, у изучаемых
писателей мы обнаружили отсутствие темы детства (причины были проанализированы
выше), что является достаточно редким у русских писателей.
Вся
проза Булгакова заставляет вспоминать гоголевскую формулу: “человек такое
дивное существо, что никогда не может исчислить вдруг всех его достоинств, и
чем более всматриваешься, тем более является новых особенностей, и описание их
было бы бесконечно”.
Не
ограничиваясь одними биографическими фактами, мы в качестве доказательства
нашей гипотезы обратились непосредственно к творчеству М.А.Булгакова и тем его
«корням» которые идут, на наш взгляд, непосредственно от Н.В.Гоголя.
Обращаясь
непосредственно к булгаковскому творчеству, мы попытались выявить те элементы
поэтики, стиля, языка, которые М.А.Булгаков заимствовал у своего учителя, то
есть то, что мы назвали гоголевскими «корнями». Первые же из известных нам
произведений Булгакова показали, что это предпочтение Гоголя не было
независимым от собственной его творческой работы – напротив, в ней-то
настойчивей всего оно и утверждалось, становилось фактом литературным. Его
ранние повести и рассказы открыто ориентированы на Гоголя.
В
ходе исследования мы выяснили, что определяющим у обоих писателей является
сатирический пафос (оба проявили себя как талантливые сатирики в рассказах,
повестях, пьесах). Поэтому их произведения представляют собой определенный
интерес с точки зрения своеобразия сатирического изображения, присущего этим
писателем.
И
в конечном итоге сатира Н.В. Гоголя и М. Булгакова через осмеяние и отрицание
определенных общественных пороков несла в себе утверждение непреходящих
нравственных ценностей.
Важным
средством в раскрытии сатирического содержания произведений у обоих авторов
является язык. Им было свойственно серьезное, вдумчивое, глубоко осознанное
отношение к этой стороне своих произведений. Они широко применяет и различные
приемы сатирического изображения: гротеск и гиперболу, юмор, иронию, пародию.
Особое место среди них принадлежит иронии, так как она выступает в качестве
средства выражения авторской оценки.
Cодержание
Введение………………………………………………………………………………….3
Глава 1. Теоретические основы сатиры как жанра
1.1.Черты сходства и отличия юмора и сатиры в художественной литературе……..6
1.2.Юмор и сатира в произведениях Н.В.Гоголя…………………………………….10
Глава 2. Влияние сатирического творчества Н.В. Гоголя на сатиру М.А.Булгакова
2.1 Н.В. Гоголь как образец для творческого подражания М.А.Булгакова…………..13
2.1.Гоголевские«корни»в творчестве Булгакова……………………………………….16
Заключение .………………………………………………………………………………35
Литература………………………………………………………………………………..37 Введение
Часто мы наблюдаем в литературе весьма широко распространенный круг произведений, в которых художник стремится к нарушению жизненных пропорций, к подчеркнутому преувеличению, к гротескной форме, резко нарушающей реальный облик явления. Простейшим примерам в живописи может служить карикатура, в которой художник изображает реальное и известное лицо и вместе с тем настолько преувеличивает ту или иную его черту, что делает его смешным и нелепым. При этом преувеличение, характерное для карикатуры, это преувеличение особого рода, оно связано именно с подчеркиванием смешного и нелепого в изображаемом явлении, со стремлением обнаружить его внутреннюю неполноценность, нарушить жизненные пропорции так, чтобы они обнаружили неприемлемость для нас изображаемого явления. Понятно, что такого рода изображение предполагает соотнесение данного явления с какой-то нормой, несоответствием которой и делает его для нас неприемлемым, смешным, нелепым, в наиболее острой форме – вызывающим негодование. «Для того чтоб сатира была действительно сатирою и достигала своей цели, надобно, во-первых, говорил Щедрин,- чтоб она давала, почувствовать писателю тот идеал, из которого отправляется творец ее, и, во-вторых, чтоб она вполне ясно сознавала тот предмет, против которого направлено ее жало»[4,89]. Эта подчеркнутая соотнесенность с идеалом и вместе с тем резкое отступление от реальных жизненных пропорций, присущих явлению, придает данному типу образного отражения действительности совершенно особый характер.
Мы зачастую сталкиваемся в жизни с явлениями, которые сами по себе представляются нам нелепыми, смешными, комическими, нарушающими жизненные закономерности. Образы, в которых художник ставит себе задачей отразить то, что является в жизни комическим, смешным, вызывает у нас смех, в их строении имеется ряд своеобразных особенностей, заставляющих выделить их в особую группу[3,78].
Комическое в жизни – это явления внутренне противоречивые, в которых мы отмечаем обесценивающее их несоответствие тому, на что они претендуют. Большинство определений комического, принадлежащих теоретикам, занимающим самые различные позиции, все же сходно в том, что подчеркивает именно этот основной его признак. Основное свойство комического состоит в том, что оно основано на ощущаемой нами внутренней противоречивости явления, на скрытой в нем, но улавливаемой нами его внутренней неполноценности, на несоответствии его внешних данных и внутренних возможностей, и наоборот.
Всматриваясь в сатирические образы, приходишь к выводу, что они непременно определенным образом эмоционально окрашены. Эмоциональная оценка в сатиревсегда отрицание изображаемого смехом над ним.
Юмор намного реже предполагает отрицание; смех, рождаемый юмористическим отношением, по своей тональности отличается от сатирического смеха.
«Скучно на этом свете, господа!»- воскликнул Н. В. Гоголь, с грустным юмором, «смехом сквозь слезы», рассказав печальную, но комическую историю о том, как поссорились Иван Иванович с Иваном Никифоровичем. Юмор окрашивает и повесть «Старосветские помещики».
Но в понятие юмор вкладывается и другой смысл. По сути, без юмора немыслима никакая сатира.
Великий сатирик начал свой творческий путь с описания быта, нравов и обычаев милой его сердцу Украины, постепенно переходя к описанию всей огромной Руси. Ничего не ускользнуло от внимательного глаза художника: ни пошлость и тунеядство помещиков, ни подлость и ничтожество обывателей. “Миргород”, “Арабески”, “Ревизор”, “Женитьба”, “Нос”, “Мертвые души” – едкая сатира на существующую действительность. Гоголь стал первым из русских писателей, в творчестве которых получили ярчайшее отражение отрицательные явления жизни.
А мы, как исследователи булгаковской прозы, беремся утверждать, что именно Н.В.Гоголь был для М.А.Булгакова тем “идеальным образцом” профессионала, который необходим любому творчески одаренному человеку для подражания на начальной стадии становления своего собственного творческого потенциала.
Действительно, Гоголь – мыслитель, Гоголь – художник играет основную роль в формировании и эволюции Булгакова, он живет в письмах писателя, беседах с близкими, друзьями.
Вся проза Булгакова заставляет вспоминать гоголевскую формулу: “человек такое дивное существо, что никогда не может исчислить вдруг всех его достоинств, и чем более всматриваешься, тем более является новых особенностей, и описание их было бы бесконечно”. Это и стало предметом нашего исследования: сатира в произведениях Н.В.Гоголя и М.А.Булгакова.
Объект исследования: сатирические произведения Н.В.Гоголя и М.А. Булгакова.
Цель работы: выявить черты гоголевской сатиры в произведениях М.А. Булгакова
Задачи:
– изучить литературу по данному вопросу;
– дать определение сатиры и юмору;
– сделать сравнительный анализ сатирических произведений Н.В.Гоголя и М.А.Булгакова.
Научная новизна состоит в систематизации сравнительной характеристики сатиры в творчестве двух писателей: Н.В.Гоголя и М.А.Булгакова.
Практическая значимость заключается в использовании материала при работе в школе.
При работе использовались труды известных литературоведов Г. Л. Абрамовича, Д. Д. Благого, Г. Н. Поспелова.
При жизни Гоголя его сатирические произведения, как известно, подвергались ожесточенным нападкам. Писателя обвиняли в искажения жизненной правды, в преувеличениях, несообразностях и тому подобных грехах.
Дружественная Гоголю критика, прежде всего в лице Белинского, немало сделала для того, чтобы опровергнуть эти несправедливые нападки, показать верность писателя действительности, раскрыть, серьезное общественное значение его смеха. Парадокс, однако, состоял в том, что, верно характеризуя сатирические произведения Гоголя, Белинский вместе с тем избегал применять по отношению к ним термин «сатира».
Между тем в читательских кругах Гоголь уже при жизни приобрел прочную репутацию писателя-сатирика. Репутация эта еще больше утвердилась после смерти Гоголя. О сатирическом характере главных его сочинений стали говорить более откровенно и более определенно.
Представители самых разных идейных течений все чаще и чаще констатировали тот факт, что по основному пафосу своего творчества Гоголь писатель-сатирик, что смех его в большинстве произведений носит сатирический характер.
Разумеется, отношение к сатире Гоголя при этом зачастую было не только различным, но и прямо противоположным. Если одни являлись ее восторженными почитателями, то другие ожесточенными противниками.
Различным было и понимание сатиры писателя: одни подчеркивали ее социально-разоблачительный пафос, другие трактовали ее в чисто моралистическом плане, третьи пытались истолковать в формалистическом духе и т. д. и т. п.
Особенно продуктивными в этом отношении оказались послевоенные десятилетия, когда были достигнуты успехи в изучении различных аспектов жизни и творчества писателя.
Ведь именно в это время появились монографии М. Б. Храпченко,Н. Л. Степанова, .В.В.Ермилова, в которых обстоятельно анализируется идейно-творческий путь Гоголя; вышли книги М. С. Гуса, I’ А. Гуковского, С. И. Машинского, А. А. Елистратовой, Ю. В.Манна, в которых рассматриваютсяпроблемы творческого метода писателя, связи его творчества с действительностыо, художественного своеобразия созданного им мира.
Конечно,каждого из перечисленных авторов интересовал прежде всего и главным образом свой аспект исследования. И тем не менее почти во всех упомянутых работах так или иначе затронут и вопрос о сатиреи творчестве Гоголя, высказано немало интересных соображенийотносительно ее природы и своеобразия.
В эти же годы были опубликованы статьи Г. И. Поспелова, К. Д. Вишневского, Л. , М. Мышковской, Н, Л. Нестеренко, М. М. Радецкойи других исследователей, специально посвященныехарактеру гоголевского
смеха, различным сторонам его сатиры, в которых содержатся здравые суждения о принципах сатирического изображения действительности в сочинениях Гоголя, а также любопытные наблюдения над их художественными особенностями.
Специальных работ о сатире Булгакова пока еще немного, и они имеют вид предисловий (В. Сахаров) или послесловий (А. Вулис) к различным изданиям произведений писателя.
Так монография Степанова Н. С. «Сатира Михаила Булгакова в контексте русской сатиры XIXI половины XX века.» посвящена полностью сатире М.Булгакова.
В этой работе анализируются сатирические произведения Булгакова, в которых комическое занимает весьма существенное место, Н. Степанов рассматривает его сатиру как многоаспектную, многослойную, динамически развивающуюся художественно-эстетическую систему, раскрывает ее важнейшие структурообразующие элементы.
При этом творчество М. Булгакова исследуется в широком историко-литературном контексте. Очевидная приверженнос
Похожие работы
Влияние сатирического творчества Н.В. Гоголя на сатиру М.А.Булгакова
Использование традиционных форм сатирического изображения действительности в произведениях Н.В.Гогол…
Особенности поэтики романов М. Булгакова в системно-типологическом аспекте
Произведения Н.В.Гоголя
Сатира в творчестве Булгакова
Советская сатира в журналистике 20-30 годов ХХ века
Спецсеминар “Художественный мир М. Булгакова”
Традиции Гоголя в творчестве Булгакова
Художественный мир Н. В. Гоголя
Черты гоголевской сатиры в произведениях М.А. Булгакова
Поэма Н. В. Гоголя “Мертвые души” — произведение сатирическое. Эта смешная и веселая книга тем не менее наводит читателя на грустные раздумья о судьбе России и ее народа. Особенностью гоголевского таланта было органическое сочетание комического и трагического. Поэтому в “Мертвых душах” смешные сцены и характеры только более ярко оттеняют общую трагическую картину русской действительности 30-х годов XIX века. Гоголь был убежден в том, что одним из самых действенных средств преобразования общества является осмеяние типических пороков, которые мешают его дальнейшему развитию. Поэтому автор широко использует в поэме сатирические изобразительные средства.
С иронией описывает Гоголь приметы типичного губернского города, который мы видим глазами недавно приехавшего Павла Ивановича Чичикова. Это и дома, затерянные среди широкой, как поле, улицы, и почти смытые дождями нелепые вывески с кренделями и сапогами, среди которых выделяется гордая надпись: “Иностранец Василий Федоров”. Юмористически изображенный городской пейзаж дает представление не только о внешнем виде города, но и о жизни его обитателей, их общем культурном уровне. Побывав в городском саду, Чичиков увидел деревца, которые были не выше тростника. Однако в газетах говорилось о том, что город украсился садом “из тенистых широколиственных дерев”. Патетические строки местного журналиста особенно подчеркивают убожество этого небогатого, неблагоустроенного города, где за два рубля в сутки проезжающий может получить в гостинице “покойную комнату с тараканами, выглядывающими, как чернослив, из всех углов”, или пообедать в трактире блюдом двухнедельной давности.
Иронически рисует в поэме автор также портреты помещиков и чиновников. Называя Манилова “весьма обходительным и учтивым”, автор характеризует героя словами из его же лексикона. Именно таким хочет казаться этот помещик, таким и воспринимают его окружающие. Глаза Манилова Гоголь сравнивает по сладости их взгляда с сахаром, подчеркивая приторную слащавость. Описывая внешность Собакевича, писатель сравнивает его со средней величины медведем, остро-иронически сближая образ героя с животным. Это позволяет выявить характерные особенности этого персонажа: его животную сущность, полное отсутствие в нем эстетического чувства, высшего духовного начала. Этой цели подчинено и уподобление мебели Собакевича самому хозяину. “Стол, креслы, стулья — все было самого тяжелого и беспокойного свойства”. Ирония в характеристике Ноздрева связана с противоречием между ее первой частью, называющей подобных ему людей хорошими товарищами, и следующим замечанием, что “при всем том бывают весьма больно поколачиваемы”.
Помимо иронических характеристик героев. Гоголь насыщает поэму комическими ситуациями и положениями. Например, запоминается сцена между Чичиковым и Маниловым, которые уже несколько минут не могут пройти в гостиную, потому что настойчиво уступают друг другу эту почетную привилегию, как культурные, деликатные люди. Одной из лучших комических сцен поэмы является эпизод посещения Чичиковым помещицы Коробочки. В этом блистательном диалоге между дубинноголовой Настасьей Петровной и предприимчивым дельцом передается вся гамма чувств героини: недоумение, растерянность, подозрительность, хозяйственная осмотрительность. Именно в этой сцене полно и психологически убедительно раскрываются основные черты характера Коробочки — жадность, упорство и тупость.
Комические ситуации в поэме связаны не только с помещиками и чиновниками, но и с людьми из народа. Такой сценой, например, является разговор кучера Селифана с дворовой девкой Пелагеей, которая, указывая дорогу, не знает, где право, где лево. Этот лаконичный эпизод говорит о многом: о крайнем невежестве народа, его неразвитости и темноте, что явилось следствием многовекового крепостного рабства. Те же негативные черты народа подчеркиваются комической сценой между дядей Митяем и дядей Миняем, которые, услужливо бросившись разобрать лошадей, запутались в постромках. Даже грамотный крепостной Чичикова Петрушка воспринимается как пародия на образованного человека, ибо он получает удовольствие от умения складывать буквы в слова, абсолютно не вдумываясь в их смысл.
Если в описании внешности героев автор широко применяет иронию, то в раскрытии внутреннего мира помещиков и чиновников он использует сарказм. Знакомство с разными типами обитателей барских усадеб при всех индивидуальных особенностях их характеров вскрывает в них общие черты праздности, паразитизма, пошлости, духовной пустоты. Ведь и безалаберный прожектер Манилов, и хозяйственный Собакевич, и аккуратная прижимистая Коробочка живут трудом своих крепостных, которые обеспечивают им безбедную, бездеятельную жизнь. Среди помещиков, изображенных в поэме, можно выделить тип кулака, крепкого хозяина, занятого накоплением денег, к которому относятся Собакевич и Коробочка. В отличие от них Ноздрев и Манилов не озабочены собиранием денег. Наоборот, Ноздрев бессмысленно и безалаберно тратит их на картежные игры, попойки или покупку ненужных предметов. Манилова же откровенно обворовывают и управляющий, и ключница, и прочие слуги, а он погружен в свои — неосуществимые, далекие от действительности мечты. Значит, и бездумное расточительство одних помещиков, и стяжательство других свидетельствуют о моральном вырождении дворянства в России.
Саркастически изображая в поэме чиновничество. Гоголь выявляет в нем такие отвратительные черты, как взяточничество, казнокрадство, недобросовестность, убожество интересов. Если такие люди находятся на государственной службе, значит, административная система царской России не отстаивает законность и порядок, а плодит зло и произвол. А это является ярким доказательством антинародного характера государственного аппарата.
Кроме иронии и сарказма. Гоголь использует в поэме гротеск в изображении самого отвратительного героя — Плюшкина. Он являет собой последнюю степень деградации, полную омертвелость души. Он даже внешне потерял человеческий облик, ведь Чичиков, увидя его, не сразу понял, какого пола эта фигура. В этом зловещем старике давно умерли все привязанности и родственные чувства. Ему безразличны судьбы своих детей и внуков. Он отгородился от всего мира в мрачном эгоистическом одиночестве. Из его души выветрилось все, кроме скупости, перешедшей все разумные пределы. Мелочное стяжательство Плюшкина превратилось в свою противоположность. Именно образом Плюшкина Гоголь в полной мере раскрывает всю глубину преступления помещиков перед своим народом.
Рисуя в поэме многоликое зло русской жизни, Гоголь убеждает читателя в том, что главной болезнью николаевской России было крепостное право, которое наносило огромный вред стране, губило и калечило народ. Недаром Герцен назвал “Мертвые души” “историей болезни, написанной рукой мастера”.
Н. В. Гоголь
Мир чиновничества в комедии Н. В. Гоголя “Ревизор”. Сочинение
Что осуждает Н. В. Гоголь в комедии “Ревизор”? Сочинение
Смешное и грустное в комедии Н. В. Гоголя “Ревизор”. Сочинение
По комедии Н. В. Гоголя “Ревизор”. Материалы к сочинению
Чичиков — рыцарь наживы. Сочинение
Помещичья Русь в поэме Н. В. Гоголя “Мертвые души”. Сочинение
Чиновничество в поэме Н. В. Гоголя “Мертвые души”. Сочинение
Народ в поэме Н. В. Гоголя “Мертвые души”. Сочинение
Поэма Н. В. Гоголя “Мертвые души” — гениальная сатира на крепостническую Русь. Сочинение
По поэме Н. В. Гоголя “Мертвые души”. Материалы к сочинению
Биография Н. В. Гоголя
Традиции Гоголя и Салтыкова-Щедрина в сатире Маяковского. Сатира Маяковского.
Поэт Маяковский вошел в наше сознание, в нашу культуру как “агитатор, горлан, главарь”. Он действительно шагнул к нам “через лирические томики, как живой с живыми говоря”. Его поэзия громка, неуемна, неистова. Ритм, рифма, шаг, марш – все эти слова ассоциируются с творчеством поэта и выражают его. Это действительно поэт-гигант. И истинная оценка его творчества еще впереди, потому что он слишком крупен, объемен, его поэзия никак не вмещается в узкий и тесный мир наших мыслей и забот.
Маяковский – поэт разносторонний. Он мог писать обо всем в равной степени талантливо и необычно. Поэтому его поэзия так многолика: от плакатов РОСТА с краткими и меткими подписями до поэмы о целой стране (“Хорошо!”); от антивоенных стихов 10-х годов до нежных, возвышенных поэм про любовь (“Облако в штанах”, “Флейтапозвоночник”).
Не исключением является и тема, обличающая пошлость, мещанство, быт, обывательщину, волокиту и бюрократизм. В этих произведениях Маяковский верен традициям русской литературы, так как продолжает тему, начатую еще Фонвизиным, Грибоедовым, Гоголем и Салтыковым-Щедриным. Если рассмотреть стихотворения Маяковского “О дряни” и “Прозаседавшиеся”, то можно заметить, что поэт широко использует целый спектр комических приемов для описания бюрократов и мещан, чьи желания не простираются дальше “тихоокеанских галифищ” и стремления “фигурять” в новом платье “на балу в Реввоенсовете”. Поэт использует и разящие эпитеты, и яркие сравнения, и неожиданные аллегории, но особенно ярко вскрывают суть порока гипербола, сарказм и гротеск.
Для примера проведем параллель между “Прозаседавшимися” и “Ревизором”. И стихотворение Маяковского, и пьеса Гоголя – законченные литературные произведения с завязкой, кульминацией и развязкой. Начало обоих произведений гиперболично: в одном это безнадежные попытки чиновников попасть на несколько заседаний сразу, где обсуждается “покупка склянки чернил”, а в другом произведении чиновники от ужаса признают в Хлестакове ревизора. Кульминация представляет собой гротеск. В “Прозаседавшихся”:
“И вижу,
Сидят людей половины.
О, дьявольщина! Где же половина другая?”
В нескольких строках Маяковский довел ситуацию до абсурда. Более плавен переход к кульминации в “Ревизоре”, но по своей абсурдности она не уступает “Прозаседавшимся” и характеризуется, например, такими ситуациями, как сама себя высекшая унтер-офицерша, Бобчинский, просящий довести до сведения его императорского величества, что в “таком-то городе живет Петр Иванович Бобчинский”. В развитии “Ревизора” Гоголь отразил свою веру в силу и справедливость высшей власти, в неотвратимость наказания. Развязка “Прозаседавшихся” иронична, что, вероятно, говорит о том, что Маяковский понимал живучесть, неистребимость бюрократизма.
Если говорить о стихотворении Маяковского “О дряни”, то здесь мы найдем и гротеск в образе ожившего Маркса, призывающего свернуть головы мещанским канарейкам, и гиперболический эпитет “тихоокеанские галифища”, и саркастическое выражение “мурло мещанина”, и сравнение “зады, крепкие, как умывальники”. Поэт без стеснения употребляет эти тропы и стилистические фигуры, рассматривая обывательский быт, который “страшнее Врангеля”.
Это стихотворение можно соотнести с пафосом творчества Салтыкова- Щедрина. В его произведениях сарказм, гротеск и гипербола встречаются буквально на каждой странице, особенно в “Диком помещике”, “Повести о том, как один мужик двух генералов прокормил”, “Истории одного города”. В своих произведениях Салтыков-Щедрин часто использовал прием фантастики. Подобный прием использовал и Маяковский в пьесе “Клоп”, где Пьер Скрипкин переносится в будущее.
В. В. Маяковский следовал традициям Гоголя и Салтыкова-Щедрина не только в использовании литературных приемов, но и в самой тематике своих сатирических произведений, направленных против косности мышления, бюрократического и мещанского бытия и обывательской пошлости. Традиции русской сатиры были продолжены и развиты такими мастерами слова, как Булгаков, Ильф и Петров, Фазиль Искандер.
25.02.2018 15:00
«Питая ненавистью грудь,
уста вооружив сатирой,
проходит он тернистый путь
с своей карающею лирой»
Н. А. Некрасов
Все творчество Гоголя охарактеризовал Некрасов в стихотворении, которое стало эпиграфом нашей выставки. В этих строках, кажется, дано точное определение сатиры Гоголя, ведь сатира — это злое, саркастическое высмеивание не просто общечеловеческих недостатков, но и социальных пороков. Это смех не добрый, иногда «сквозь невидимые миру слезы», потому что (а так считал Гоголь) именно сатирическое осмеяние отрицательного в нашей жизни может служить к его исправлению. Смех — это оружие, острое, боевое оружие, при помощи которого писатель всю жизнь боролся с «мерзостями русской действительности».
Николай Гоголь — один из самобытнейших русских писателей, его слава вышла далеко за пределы русского культурного пространства. Его книги интересны на протяжении всей жизни, каждый раз удается найти в них новые грани, почти новое содержание
Гоголь не желал оставаться всего лишь созерцателем жизни. В его душе все сильнее крепло осознание того, что миссия писателя чрезвычайно велика. Художник способен донести до своих читателей свое видение современной действительности, тем самым оказывая влияние на сознание масс. Во благо России и ее народа творил Гоголь. Книги его свидетельствуют об этом благом стремлении.
Большинство сочинений Гоголя — это произведения или целиком сатирические по своему пафосу и своей структуре, или или такие, в которых сатира занимает весьма существенное место. Но сатира в творчестве писателя не остается неизменной, а проходит несколько этапов своего развития.
И. С. Аксаков, поэт и публицист-славянофил, писал в 1952г., сразу после смерти Гоголя: «Много еще пройдет времени, пока уразумеется вполне все глубокое и строгое значение Гоголя, этого монаха-художника, христианина-сатирика, аскета и юмориста, этого мученика возвышенной мысли и неразрешимой задачи».
Н.В.Гоголь.
В 1852 г. после смерти Гоголя Некрасов написал прекрасное сти-
хотворение, которое может быть эпиграфом ко всему творчеству Гоголя:
Питая ненавистью грудь,
Уста вооружив сатирой,
Проходит он тернистый путь
С своей карающею лирой.
В этих строках, кажется, дано точное определение сатиры Гого-
ля, ведь сатира – это злое, саркастическое высмеивание не просто обще-
человеческих недостатков, но и социальных пороков. Это смех не добрый,
иногда “сквозь невидимые миру слезы”, потому что (а так считал Гоголь)
именно сатирическое осмеяние отрицательного в нашей жизни, может слу-
жить к его исправлению. Смех – это оружие, острое, боевое оружие, при
помощи которого писатель всю жизнь боролся с “мерзостями русской дейс-
твительности”.
Великий сатирик начал свой творческий путь с описания быта,
нравов и обычаев милой его сердцу Украины, постепенно переходя к опи-
санию всей огромной Руси. Ничего не ускользнуло от внимательного глаза
художника: ни пошлость и тунеядство помещиков, ни подлость и ничто-
жество обывателей. “Миргород”, “Арабески”, “Ревизор”, “Женитьба”,
“Нос”, “Мертвые души” – едкая сатира на существующую действительность.
Гоголь стал первым из русских писателей, в творчестве которых получили
ярчайшее отражение отрицательные явления жизни. Белинский называл Го-
голя главой новой реалистической школы: “Со временем выхода в свет
“Миргорода” и “Ревизора” русская литература приняла совершенно новое
направление”. Критик считал, что “совершенная истина жизни в повестях
Гоголя тесно соединяется с простотой вымысла. Он не льстит жизни, но
не клевещет на нее; он рад выставить наружу все, что есть в ней прек-
расного, человеческого, и в то же время не скрывает нимало и ее безоб-
разия”.
Писатель-сатирик, обращаясь к “тени мелочей”, к “холодным,
раздробленным, повседневным характерам”, должен обладать тонким чувс-
твом меры, художественным тактом, страстной любовью к природе. Зная о
трудном, суровом поприще писателя-сатирика, Гоголь все же не отрекся
от него и стал им, взяв девизом своего творчества следующие слова:
“Кто же как ни автор должен сказать святую правду!” Только истинный
сын родины мог в условиях николаевской России осмелиться вывести на
свет горькую правду, чтобы содействовать своим творчеством расшатыва-
нию феодально-крепостнического строя, тем самым содействуя движению
В 30-е годы прошлого века Россия после недавнего восстания декабристов переживала тяжелую пору николаевской реакции. В то время гонениям подвергались лучшие сыны Родины. С усилением самодержавного гнета в стране тесно связаны те изменения, которые произошли в русской литературе. На арену вышли бездарные писатели, создающие пошлые произведения. искажающие действительность, не дающие правильного представления о жизни русскою народа.
И вот в эту пору появляется новый молодой писатель, обладающий ярким самобытным талантом — Николай Васильевич Гоголь. Великий сатирик начал свой творческий пуп> с описания быта, нравов и обычаев милой его сердцу Украины, постепенно переходя к описанию всей огромной Руси. Ничто не ускользнуло от внимательного глаза художника: ни пошлость и тунеядство помещиков, ни подлость и ничтожество обывателей. “Миргород”, “Арабески”. “Ревизор”. “Женитьба”. “Нос”. “Мертвые души” — едкая сатира на существующую действительность. Гоголь стад первым из русских писателей, в творчестве которых получили ярчайшее отражение отрицательные явления жизни. Белинский называл Гоголя главой новой реалистической школы: “Со времени выхода в свет “Миргорода” и “Ревизора” русская литература принята совершенно новое направление”. Критик считал, что “совершенная истина жизни в повестях Гоголя тесно соединяется с простотой вымысла. Он не льстит жизни, но клевещет на нее: он рад выставить наружу все, что есть в ней прекрасного, человеческого, и в то же время не скрывает и ее безобразия”.
Писатель-сатирик, обращаясь к “тени мелочей”, к “холодным, раздробленным, повседневным характерам”, должен обладать тонким чувством меры, художественным тактом, страстной любовью к правде. Зная о трудном, суровом поприще писателя-сатирика. Гоголь все же не отрекся от нею и стал им, взяв девизом к своему творчеству следующие слова: “Кто же как ни автор, должен сказать святую правду!” Только истинный сын родины мог в условиях николаевской России осмелиться вывести на свет горькую правду, чтобы содействовать своим творчеством расшатыванию крепостного строя, тем самым способствовать движению России вперед.
Будучи человеком очень наблюдательным, еще в молодые годы, в Нежине, писатель имел возможность познакомиться с бытом и нравами провинциальных “существователей”, жизнь же в Петербурге расширила его представления о чиновничьем мире, о мире городских помещиков, о купцах и мещанах. И он во всеоружии приступил к созданию бессмертной комедии “Ревизор”. Идейно-художественное богатство комедии Гоголя состоит в широте охвата жизни общественных слоев России, показе типичных условий жизни той эпохи и необычайной силе типизации социальных характеров. Перед нами небольшой уездный город с характерными для него чертами жизни: произволом местных частей, отсутствием необходимого контроля за порядком, невежественностью его обывателей.
Манера Гоголя — “собрать в одну кучу все дурное в России” и “разом надо всем посмеяться” — обнаруживается в этом гениальном произведении в полной мере. В образах чиновников и помещиков Гоголь бичует пошлость, дикость, взяточничество, казнокрадство, беспринципность, умственную пустоту и гниль дворянства. Перед нами проходят яркие образы “столпов города”, чинящих произвол и самодурство.
Гоголь не вывел в своей комедии “положительною героя”. Положительным началом в “Ревизоре”, в котором воплотился высокий нравственный и общественный идеал писателя, лежащий в основе его сатиры, стал “смех” — единственное “честное лицо” в комедии. “Это был смех, — писал Гоголь, — который весь излетает из светлой природы человека… потому, что на дне ее заключен вечно бьющий родник его, который углубляет предмет, заставляет выступить ярко то, что проскользнуло бы без проницаемой силы, которого мелочь и пустота жизни не испугали бы так человека”.
Сатирически изображая дворянство и чиновническое общество, никчемность их существования, паразитизм, Гоголь бесконечно любит родную страну и ее народ. Злая сатира служит именно этой великой любви. Порицая все дурное в общественном и государственном строе России, автор прославляет ее народ, силы которого не находят себе выхода в крепостнической Руси. С глубокой любовью пишет Гоголь о народе. Здесь уже нет отличающей сатиры, только проскальзывает грусть о некоторых сторонах жизни народа, порожденных крепостничеством. Писателю присущ оптимизм, он глубоко верит в светлое будущее России. По выражению Некрасова, Гоголь “проповедовал любовь враждебным словом отрицания”.
В 1852 году после смерти Н. В. Гоголя Некрасов написал прекрасное стихотворение, которое может быть эпиграфом ко всему творчеству писателя:
Питая ненавистью грудь,
Уста вооружив сатирой,
Проходит он тернистый путь
С своей карающею лирой.
В этих строках, кажется, дано точное определение сатиры Н. В. Гоголя, ведь сатира — это злое, саркастическое высмеивание не просто общечеловеческих недостатков, но и социальных пороков. Это смех не добрый, иногда “сквозь невидимые миру слезы”, потому что {а так считал сам Гоголь) именно сатирическое осмеяние отрицательного в нашей жизни может служить к его исправлению. Смех — это оружие, острое, боевое оружие, при помощи которого писатель всю жизнь боролся с “мерзостями русской действительности”.
Великий сатирик начал свой творческий путь с описания быта, нравов и обычаев милой его сердцу Украины, постепенно переходя к описанию всей огромной Руси. Ничто не ускользнуло от внимательного глаза художника: ни пошлость и тунеядство помещиков, ни подлость и ничтожество обывателей. “Миргород”, “Ревизор”, “Женитьба”, “Нос”, “Мертвые души” — едкая сатира на существующую действительность. Гоголь стал первым из русских писателей, в творчестве которых получили ярчайшее отражение отрицательные явления жизни. Белинский называл Гоголя главой новой реалистической школы: “Со временем выхода в свет “Миргорода” и “Ревизора” русская литература приняла совершенно новое направление”. Критик считал, что “совершенная истина жизни в повестях Гоголя тесно соединяется с простотой вымысла. Он не льстит жизни, но не клевещет на нее; он рад выставить наружу все, что есть в ней прекрасного, человеческого, и в то же время не скрывает нимало и ее безобразия”.
Писатель-сатирик, обращаясь к “тени мелочей”, к “холодным, раздробленным, повседневным характерам”, должен обладать тонким чувством меры, художественным тактом, страстной любовью к природе. Зная о трудном, суровом поприще писателя-сатирика, Гоголь все же не отрекся от него и стал именно сатириком, взяв девизом своего творчества следующие слова: “Кто же как ни автор должен сказать святую правду!” Только истинный сын родины мог в условиях николаевской России осмелиться вывести на свет горькую правду о феодально-крепостническом строе.
В “Ревизоре” Гоголь “собрал в одну кучу все дурное в России”, вывел целую галерею взяточников, казнокрадов, невежд, глупцов, врунов и т. п. В “Ревизоре” все смешно: сам сюжет, когда первое лицо города принимает за ревизора из столицы пустомелю, человека “с необыкновенной легкостью в мыслях”; преображение Хлестакова из трусливого “елистратишки” в “генерала” (ведь окружающие принимают его именно за генерала) сцена вранья Хлестакова, сцена признания в любви сразу двум дамам и, конечно же, развязка и немая сцена комедии.
Гоголь не вывел в своей комедии “положительного героя”. Положительным началом в “Ревизоре”, в котором воплотился высокий нравственный и общественный идеал писателя, лежащий в основе его сатиры, стал “смех”, единственное “честное лицо” в комедии. Это был смех, писал Гоголь, “который весь излетает из светлой природы .человека… потому, что на дне ее заключен вечно бьющий родник его, который углубляет предмет, заставляет выступить ярко то, что проскользнуло бы, без проницаемой силы которого мелочь и пустота жизни не испугали бы так человека”.
Сатирически изображая дворянство и чиновническое общество, никчемность их существования, паразитизм и эксплуатацию народа, Гоголь бесконечно любит родную страну и ее народ. Злая сатира служит именно этой великой любви. Порицая все дурное в общественном и государственном строе России, автор прославляет ее народ, силы которого не находят себе выхода в крепостной Руси. С глубокой любовью пишет Гоголь о народе.
Здесь уже нет обличающей сатиры, только проскальзывает грусть о некоторых сторонах жизни народа, порожденных крепостничеством. Писателю присущ оптимизм, он глубоко верит в светлое будущее России. Завершить работу хотелось бы строками Некрасова:
Со всех сторон его клянут,
И только труп его увидя,
Как много сделал он, поймут,
И как любил он, ненавидя.
Сатира Гоголя В 1852 г. после смерти Гоголя Некрасов написал прекрасное стихотворение, которое может быть эпиграфом ко всему творчеству Гоголя: “Питая ненавистью грудь, уста вооружив сатирой, проходит он тернистый путь с своей карающею лирой”. В этих строках, кажется, дано точное определение сатиры Гоголя, ведь сатира – это злое, саркастическое высмеивание не просто общечеловеческих недостатков, но и социальных пороков. Это смех не добрый, иногда “сквозь невидимые миру слезы”, потому что (а так считал Гоголь) именно сатирическое осмеяние отрицательного в нашей жизни может служить к его исправлению. Смех – это оружие, острое, боевое оружие, при помощи которого писатель всю жизнь боролся с “мерзостями русской действительности”.
Великий сатирик начал свой творческий путь с описания быта, нравов и обычаев милой его сердцу Украины, постепенно переходя к описанию всей огромной Руси. Ничего не ускользнуло от внимательного глаза художника: ни пошлость и тунеядство помещиков, ни подлость и ничтожество обывателей. “Миргород”, “Арабески”, “Ревизор”, “Женитьба”, “Нос”, “Мертвые души” – едкая сатира на существующую действительность. Гоголь стал первым из русских писателей, в творчестве которых получили ярчайшее отражение отрицательные явления жизни. Белинский называл Гоголя главой новой реалистической школы: “Со временем выхода в свет “Миргорода” и “Ревизора” русская литература приняла совершенно новое направление”. Критик считал, что “совершенная истина жизни в повестях Гоголя тесно соединяется с простотой смысла. Он не льстит жизни, но не клевещет на нее; он рад выставить наружу все, что есть в ней прекрасного, человеческого, и в то же время не скрывает нимало и ее безобразия”.
Писатель-сатирик, обращаясь к “тени мелочей”, к “холодным, раздробленным, повседневным характерам”, должен обладать тонким чувством меры, художественным тактом, страстной любовью к природе. Зная о трудном, суровом поприще писателя-сатирика, Гоголь все же не отрекся от него и стал им, взяв девизом своего творчества следующие слова: “Кто же, как не автор, должен сказать святую правду!” Только истинный сын родины мог в условиях николаевской России осмелиться вывести на свет горькую правду, чтобы содействовать своим творчеством расшатыванию феодально-крепостнического строя, тем самым способствуя движению России вперед. В “Ревизоре” Гоголь “собрал в одну кучу все дурное в России”, вывел целую галерею взяточников, казнокрадов, невежд, глупцов, врунов и т.п. В “Ревизоре” все смешно: сам сюжет, когда первое лицо города принимает за ревизора из столицы пустомелю, человека “с необыкновенной легкостью в мыслях”, преображение Хлестакова из трусливого “елистратишки” в “генерала” (ведь окружающие принимают его именно за генерала), сцена вранья Хлестакова, сцена признания в любви сразу двум дамам, и, конечно же, развязка и немая сцена комедии.
Гоголь не показал в своей комедии “положительного героя”. Положительным началом в “Ревизоре”, в котором воплотился высокий нравственный и общественный идеал писателя, лежащий в основе его сатиры, стал “смех”, единственное “честное лицо” в комедии. Это был смех, писал Гоголь, “который весь излетает из светлой природы человека… потому что на дне ее заключен вечно бьющий родник его, который углубляет предмет, заставляет выступить ярко то, что проскользнуло бы, без проницаемой силы которого мелочь и пустота жизни не испугали бы так человека”.
Сатирически изображая дворянство и чиновничье общество, никчемность их существования, паразитизм, эксплуатацию народа, Гоголь бесконечно любит родную страну и ее народ. Злая сатира служит именно этой великой любви. Порицая все дурное в общественном и государственном строе России, автор прославляет ее народ, силы которого не находят себе выхода в крепостной Руси. С глубокой любовью пишет Гоголь о народе. Здесь уже нет обличающей сатиры, только проскальзывает грусть о некоторых сторонах жизни народа, порожденных крепостничеством. Писателю присущ оптимизм, он глубоко верит в светлое будущее России. Завершить работу хотелось бы строками Некрасова:
Со всех сторон его клянут, И только труп его увидя, Как много сделал он, поймут, И как любил он, ненавидя.
Николай Гоголь
Николай Васильевич Гоголь — русский прозаик, драматург, поэт, критик, публицист. Один классиков русской литературы.
Родился: 01.04.1809, Великие Сорочинцы
Умер: 04.03.1852 (42 года)
Популярные произведения Н.В. Гоголя
Ревизор
Тарас Бульба
Мертвые души
Другие сочинения по произведению Гоголя
Юмор, лирика и героика у Гоголя
Психология портрета героя в произведениях Гоголя
Внутренняя структура ряда образов в комедиях Гоголя
Социальный гуманизм Гоголя
Три важнейшие стихии в творчестве Гоголя
Эстетические взгляды и художественные принципы Гоголя
Пьесы Гоголя — поэзия в действии
Судьбы Литературного Наследия Гоголя
Развенчание «аристократов духа» в пьесах Горького
Город в творчестве Н. В. Гоголя
Понимание роли женщины в обществе у Гоголя
Гоголь-сатирик
Знакомые незнакомцы?
Великий русский писатель, драматург, критик
Тема Петербурга в творчестве Гоголя
Гоголь — последователь Пушкина, Гоголь-реалист, сатирик. Кто, по мнению Гоголя, истинный патриот
Гоголь — последователь Пушкина
Значение Н. В. Гоголя в истории русской литературы
Фантастика и гротеск в творчестве Гоголя
Душевная широта героев Н. В. Гоголя
Сочинение «Сатира Н.В. Гоголя »
Гоголь – все сочинения
В 1852 г. после смерти Гоголя Некрасов написал прекрасное стихотворение, которое может быть эпиграфом ко всему творчеству Гоголя: \”Питая ненавистью грудь, уста вооружив сатирой, проходит он тернистый путь с своей карающею лирой\”. В этих строках, кажется, дано точное определение сатиры Гоголя, ведь сатира – это злое, саркастическое высмеивание не просто общечеловеческих недостатков, но и социальных пороков. Это смех не добрый, иногда \”сквозь невидимые миру слезы\”, потому что (а так считал Гоголь) именно сатирическое осмеяние отрицательного в нашей жизни может служить к его исправлению. Смех – это оружие, острое, боевое оружие, при помощи которого писатель всю жизнь боролся с \”мерзостями русской действительности\”.
Великий сатирик начал свой творческий путь с описания быта, нравов и обычаев милой его сердцу Украины, постепенно переходя к описанию всей огромной Руси. Ничего не ускользнуло от внимательного глаза художника: ни пошлость и тунеядство помещиков, ни подлость и ничтожество обывателей. \”Миргород\”, \”Арабески\”, \”Ревизор\”, \”Женитьба\”, \”Нос\”, \”Мертвые души\” – едкая сатира на существующую действительность. Гоголь стал первым из русских писателей, в творчестве которых получили ярчайшее отражение отрицательные явления жизни. Белинский называл Гоголя главой новой реалистической школы: \”Со временем выхода в свет \”Миргорода\” и \”Ревизора\” русская литература приняла совершенно новое направление\”. Критик считал, что \”совершенная истина жизни в повестях Гоголя тесно соединяется с простотой смысла. Он не льстит жизни, но не клевещет на нее; он рад выставить наружу все, что есть в ней прекрасного, человеческого, и в то же время не скрывает нимало и ее безобразия\”.
Писатель-сатирик, обращаясь к \”тени мелочей\”, к \”холодным, раздробленным, повседневным характерам\”, должен обладать тонким чувством меры, художественным тактом, страстной любовью к природе.
В \”Ревизоре\” Гоголь \”собрал в одну кучу все дурное в России\”, вывел целую галерею взяточников, казнокрадов, невежд, глупцов, врунов и т.п. В \”Ревизоре\” все смешно: сам сюжет, когда первое лицо города принимает за ревизора из столицы пустомелю, человека \”с необыкновенной легкостью в мыслях\”, преображение Хлестакова из трусливого \”елистратишки\” в \”генерала\” (ведь окружающие принимают его именно за генерала), сцена вранья Хлестакова, сцена признания в любви сразу двум дамам, и, конечно же, развязка и немая сцена комедии.
Гоголь не показал в своей комедии \”положительного героя\”. Положительным началом в \”Ревизоре\”, в котором воплотился высокий нравственный и общественный идеал писателя, лежащий в основе его сатиры, стал \”смех\”, единственное \”честное лицо\” в комедии. Это был смех, писал Гоголь, \”который весь излетает из светлой природы человека… потому что на дне ее заключен вечно бьющий родник его, который углубляет предмет, заставляет выступить ярко то, что проскользнуло бы, без проницаемой силы которого мелочь и пустота жизни не испугали бы так человека\”.
Сатирически изображая дворянство и чиновничье общество, никчемность их существования, паразитизм, эксплуатацию народа, Гоголь бесконечно любит родную страну и ее народ. Злая сатира служит именно этой великой любви. Порицая все дурное в общественном и государственном строе России, автор прославляет ее народ, силы которого не находят себе выхода в крепостной Руси. С глубокой любовью пишет Гоголь о народе. Здесь уже нет обличающей сатиры, только проскальзывает грусть о некоторых сторонах жизни народа, порожденных крепостничеством.
Завершить работу хотелось бы строками Некрасова:
Со всех сторон его клянут,
И только труп его увидя,
Как много сделал он, поймут,
И как любил он, ненавидя.
Великий сатирик начал свой творческий путь с описания быта, нравов и обычаев Украины, постепенно переходя к описанию всей огромной Руси. Ничто не ускользнуло от внимательного глаза художника: ни пошлость и тунеядство помещиков, ни подлость и ничтожество обывателей. «Миргород», «Арабески», «Ревизор», «Женитьба», «Нос», «Мертвые души» — едкая сатира на действительность. Гоголь стал первым из русских писателей, в творчестве которых получили ярчайшее отражение отрицательные явления жизни. Белинский называл Гоголя главой новой реалистической школы: «Со времени выхода в свет «Миргорода» и «Ревизора» русская литература приняла совершенно новое направление». Критик считал, что «совершенная истина жизни в повестях Гоголя тесно соединяется с простотой вымысла. Он не льстит жизни, но и не клевещет на нее: он рад выставить наружу все, что есть в ней прекрасного, человеческого, и в то же время не скрывает и ее безобразия».
Писатель-сатирик, обращаясь к «тени мелочей», к «холодным, раздробленным, повседневным характерам», должен обладать тонким чувством меры, художественным тактом, страстной любовью к правде. Гоголь девизом к своему творчеству взял следующие слова: «Кто же, как не автор, должен сказать святую правду!»
Будучи человеком очень наблюдательным, еще в молодые годы, в Нежине, писатель имел возможность познакомиться с бытом и нравами провинциальных «существователей». Жизнь же в Петербурге расширила его представления о чиновничьем мире, о мире городских помещиков, о купцах и мещанах. И он во всеоружии приступил к созданию бессмертной комедии «Ревизор». Идейно-художественное богатство комедии Гоголя состоит в широте охвата жизни общественных слоев России, показе типичных условий жизни той эпохи и необычайной силе обобщения. Перед нами небольшой уездным город с характерными для него произволом местных властей, отсутствием необходимого контроля за порядком, невежественностью его обывателей.
Манера Гоголя — «собрать в одну кучу все дурное в России и разом надо всем посмеяться» — обнаруживается в этом гениальном произведении в полной мере7В образах чиновников и помещиков Гоголь бичует пошлость, дикость, взяточничество, казнокрадство, беспринципность, умственную пустоту.
Гоголь не вывел в своей комедии положительного героя. Положительным началом в «Ревизоре», воплощением высокого нравственного и общественного идеала писателя стал «смех» — единственное «честное лицо» в комедии. «Это был смех, — писал Гоголь, — который весь излетает из светлой природы человека… потому, что на дне ее заключен вечно бьющий родник его, который углубляет предмет, заставляет выступить ярко то, что проскользнуло бы, без проницаемой силы которого мелочь и пустота жизни не испугали бы так человека».
Сатирически изображая дворянство и чиновническое общество, никчемность их существования, Гоголь прославляет русский народ, силы которого не находят применения. С особым чувством пишет Гоголь о народе: здесь уже нет обличающей сатиры, а есть сожаление и печаль. И все-таки писателю присущ оптимизм, он верит в светлое будущее России.
Николай Гоголь
Николай Васильевич Гоголь — русский прозаик, драматург, поэт, критик, публицист. Один классиков русской литературы.
Родился: 01.04.1809, Великие Сорочинцы
Умер: 04.03.1852 (42 года)
Популярные произведения Н.В. Гоголя
Ревизор
Тарас Бульба
Мертвые души
Другие сочинения по произведению Гоголя
Юмор, лирика и героика у Гоголя
Психология портрета героя в произведениях Гоголя
Внутренняя структура ряда образов в комедиях Гоголя
Социальный гуманизм Гоголя
Три важнейшие стихии в творчестве Гоголя
Эстетические взгляды и художественные принципы Гоголя
Пьесы Гоголя — поэзия в действии
Судьбы Литературного Наследия Гоголя
Развенчание «аристократов духа» в пьесах Горького
Город в творчестве Н. В. Гоголя
Понимание роли женщины в обществе у Гоголя
Гоголь-сатирик
Знакомые незнакомцы?
Великий русский писатель, драматург, критик
Тема Петербурга в творчестве Гоголя
Гоголь — последователь Пушкина, Гоголь-реалист, сатирик. Кто, по мнению Гоголя, истинный патриот
Гоголь — последователь Пушкина
Значение Н. В. Гоголя в истории русской литературы
Фантастика и гротеск в творчестве Гоголя
Душевная широта героев Н. В. Гоголя
Сочинение «Сатирический гений Н. Гоголя»
Гоголь – все сочинения
В 1852 году после смерти Н. В. Гоголя Некрасов написал прекрасное стихотворение, которое может быть эпиграфом ко всему творчеству писателя:
Питая ненавистью грудь,
Уста вооружив сатирой,
Проходит он тернистый путь
С своей карающею лирой.
В этих строках, кажется, дано точное определение сатиры Н. В. Гоголя, ведь сатира — это злое, саркастическое высмеивание не просто общечеловеческих недостатков, но и социальных пороков. Это смех не добрый, иногда “сквозь невидимые миру слезы”,, потому что {а так считал сам Гоголь) именно сатирическое осмеяние отрицательного в нашей жизни может служить к его исправлению. Смех — это оружие, острое, боевое оружие, при помощи которого писатель всю жизнь боролся с “мерзостями русской действительности”.
Великий сатирик начал свой творческий путь с описания быта, нравов и обычаев милой его сердцу Украины, постепенно переходя к описанию всей огромной Руси. Ничто не ускользнуло от внимательного глаза художника: ни пошлость и тунеядство помещиков, ни подлость и ничтожество обывателей. “Миргород”, “Ревизор”, “Женитьба”, “Нос”, “Мертвые души” — едкая сатира на существующую действительность. Гоголь стал первым из русских писателей, в творчестве которых получили ярчайшее отражение отрицательные явления жизни. Белинский называл Гоголя главой новой реалистической школы: “Со временем выхода в свет \”Миргорода\” и \”Ревизора\” русская литература приняла совершенно новое направление”. Критик считал, что “совершенная истина жизни в повестях Гоголя тесно соединяется с простотой вымысла. Он не льстит жизни, но не клевещет на нее; он рад выставить наружу все, что есть в ней прекрасного, человеческого, и в то же время не скрывает нимало и ее безобразия”.
Писатель-сатирик, обращаясь к “тени мелочей”, к “холодным, раздробленным, повседневным характерам”, должен обладать тонким чувством меры, художественным тактом, страстной любовью к природе. Зная о трудном, суровом поприще писателя-сатирика, Гоголь все же не отрекся от него и стал именно сатириком, взяв девизом своего творчества следующие слова: “Кто же как ни автор должен сказать святую правду!” Только истинный сын родины мог в условиях николаевской России осмелиться вывести на свет горькую правду о феодально-крепостническом строе.
В “Ревизоре” Гоголь “собрал в одну кучу все дурное в России”, вывел целую галерею взяточников, казнокрадов, невежд, глупцов, врунов и т. п. В “Ревизоре” все смешно: сам сюжет, когда первое лицо города принимает за ревизора из столицы пустомелю, человека “с необыкновенной легкостью в мыслях”; преображение Хлестакова из трусливого “ешстратишки” в “генерала” (ведь окружающие принимают его именно за генерала) сцена вранья Хлестакова, сцена признания в любви сразу двум дамам и, конечно же, развязка и немая сцена комедии.
Гоголь не вывел в своей комедии “положительного героя”. Положительным началом в “Ревизоре”, в котором воплотился высокий нравственный и общественный идеал писателя, лежащий в основе его сатиры, стал “смех”, единственное “честное лицо” в комедии. Это был смех, писал Гоголь, “который весь излетает из светлой природы .человека… потому, что на дне ее заключен вечно бьющий родник его, который углубляет предмет, заставляет выступить ярко то, что проскользнуло бы, без проницаемой силы которого мелочь и пустота жизни не испугали бы так человека”.
Сатирически изображая дворянство и чиновническое общество, никчемность их существования, паразитизм и эксплуатацию народа, Гоголь бесконечно любит родную страну и ее народ. Злая сатира служит именно этой великой любви. Порицая все дурное в общественном и государственном строе России, автор прославляет ее народ, силы которого не находят себе выхода в крепостной Руси. С глубокой любовью пишет Гоголь о народе.
Здесь уже нет обличающей сатиры, только проскальзывает грусть о некоторых сторонах жизни народа, порожденных крепостничеством. Писателю присущ оптимизм, он глубоко верит в светлое будущее России. Завершить работу хотелось бы строками Некрасова:
Со всех сторон его клянут,
И только труп его увидя,
Как много сделал он, поймут,
И как любил он, ненавидя.
Гоголь начал свою творческую деятельность как романтик. Однако он скоро обратился к критическому реализму, открыл в нём новую главу. Как художник-реалист Гоголь развивался под благотворным влиянием Пушкина. Но он не был простым подражателем родоначальника новой русской литературы.
Своеобразие Гоголя было в том, что он первым дал широчайшее изображение уездной помещичье-чиновничьей России и «маленького человека», жителя петербургских углов.
Гоголь был гениальный сатирик, бичевавший «пошлость пошлого человека», предельно обнажавший общественные противоречия современной ему русской действительности.
Эта социальная направленность Гоголя сказывается и в композиции его произведений. Завязкой и сюжетным конфликтом в них являются не любовные и семейные обстоятельства, а события общественного значения. При этом сюжет у Гоголя служит лишь поводом для/широкого изображения быта и раскрытия характеров-типов.
Глубокое проникновение в суть основных общественно-экономических явлений современной ему жизни позволило Гоголю, гениальному художнику слова, нарисовать образы огромной обобщающей силы.
Имена Хлестакова, Манилова, Коробочки, Ноздрёва, Собакевича и других стали нарицательными. Даже второстепенные лица, выведенные Гоголем на страницах его произведений (например, в «Мёртвых душах»): Пелагея, крепостная девочка Коробочки, или Иван Антонович, «кувшинное рыло»,— обладают большой силой обобщения, типичности. Гоголь подчёркивает в характере героя одну-две наиболее существенные его черты. Часто он их гиперболизирует, отчего образ становится ещё более ярким и выпуклым.
Целям яркого, сатирического изображения героев служит у Гоголя тщательный подбор множества подробностей и резкое их преувеличение. Так, например, созданы портреты героев «Мёртвых душ». Эти подробности у Гоголя преимущественно бытовые: вещи, одежда, жильё героя.
Если в романтических повестях Гоголя даны подчёркнуто живописные пейзажи, придающие произведению определённую приподнятость тона, то в реалистических его произведениях, особенно в «Мёртвых душах», пейзаж является одним из средств обрисовки типов, характеристики героев.
Тематика, социальная направленность и идейное освещение явлений жизни и характеров людей обусловили своеобразие литературной речи Гоголя.
Два мира, изображаемые Гоголем,— народный коллектив и «существователи» — определили основные особенности речи писателя: его речь то восторженна, проникнута лиризмом, когда он говорит о народе, о родине (в «Вечерах», в «Тарасе Бульбе», в лирических отступлениях «Мёртвых душ»),то становится близка к живой разговорной (в бытовых картинах и сценах «Вечеров» или когда повествуется о чиновно-помещичьей России).
Своеобразие языка Гоголя заключается в более широком, чем у его предшественников и современников, использовании простонародной речи, диалектизмов, украинизмов. Гоголь любил и тонко чувствовал народно-разговорную речь и умело применял все оттенки её для характеристики своих героев и явлений общественной жизни.
Лиризм в речи автора и его героев обусловливает некоторые приёмы её построения:
1) периодическое строение фразы, когда много предложений соединено в одно целое («Тарас видел, как смутны стали казацкие ряды и как уныние, неприличное храброму, стало тихо обнимать казацкие головы, но молчал: он хотел дать время всему, чтобы пообвыклись они и к унынию, наведённому прощаньем с товарищами, а между тем в тишине готовился разом и вдруг разбудить их всех, гикнувши по-казацки, чтобы вновь и с большею силою, чем прежде, воротилась бодрость каждому в душу, на что способна одна только славянская порода, широкая могучая порода перед другими, что море перед мелководными реками»);
2) введение лирических диалогов и монологов (таков, например, разговор Левко и Ганны в первой главе «Майской ночи», монологи — обращения к казакам Кошевого, Тараса Бульбы, Бовдюга в «Тарасе Бульбе»);
3) обилие восклицательных и вопросительных предложений (например, в описании украинской ночи в «Майской ночи»);
4) эмоциональные эпитеты, передающие силу авторского воодушевления, рождённого любовью к родной природе (описание дня в «Сорочинской ярмарке») или к народному коллективу («Тарас Бульба»).
Народно-бытовой речью Гоголь пользуется по-разному. В ранних произведениях (в «Вечерах») её носителем является рассказчик. В его уста вкладывает автор и просторечие (бытовые слова и обороты), и такие обращения к слушателям, которые носят фамильярно-добродушный, свойственный данной среде характер: «Ей-богу, уже надоело рассказывать! Да что вы ду
Характер человека, его социальное положение, профессия — всё это необычайно отчётливо и точно раскрывается в речи персонажей Гоголя.
Сила Гоголя-стилиста — в его юморе. Юмор Гоголя — «смех сквозь слезы»—был обусловлен противоречиями российской действительности его времени, в основном — противоречиями между народом и антинародной сущностью дворянского государства. В своих статьях о «Мёртвых душах» Белинский показал, что юмор Гоголя «состоит в противоположности идеала
жизни с действительностью жизни». Он писал: «Юмор составляет могущественнейшее орудие духа отрицания, разрушающего старое и подготовляющего новое».
Гоголь считал, что одно из самых действенных средств пе-ревоспитания общества — осмеяние его типических недостат-ков, осмеяние того «презренного и ничтожного», что мешает дальнейшему его развитию.
“Вечера на Хуторе близ Диканьки” и “Миргород”. содержанием и характерными особенностями своего стиля открывали новый этап в творческом развитии Гоголя. В изображении быта и нравов миргородских помещиков уже нет места романтике и красоте. Жизнь человека здесь опутана паутиной мелочных интересов. Нет в этой жизни ни высокой романтической мечты, ни песни, ни вдохновения. Тут царство корысти и пошлости.
В “Миргороде” Гоголь расстался с образом простодушного рассказчика и выступил перед читателями как художник, смело вскрывающий социальные противоречия современности.
От весёлых и романтических парубков и дивчин, вдохновенно-поэтических описаний украинской природы Гоголь перешёл к изображению прозы жизни. В этой книге резко выражено критическое отношение писателя к затхлому быту старосветских помещиков и пошлости миргородских “существователей”.
Реалистические и сатирические мотивы гоголевского творчества углубляются в “Повести о том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем”. История глупой тяжбы двух миргородских обывателей осмыслена Гоголем в остро обличительном плане. Жизнь этих обывателей лишена атмосферы патриархальной простоты и наивности. Поведение обоих героев возбуждает в писателе не мягкую усмешку, но чувство горечи и гнева: “Скучно на этом свете, господа!” Эта резкая замена юмористической тональности обнажённо сатирической с предельной ясностью раскрывает смысл повести. С виду забавный, весёлый анекдот превращается в сознании читателя в глубоко драматическую картину действительности.
Гоголь с присущей ему обстоятельностью вглядывается в характеры своих героев: двух закадычных приятелей. Они – “два единственные друга” в Миргороде – Перерепенко и Довгочхун. Но каждый из них себе на уме. Казалось, нет такой силы, способной расстроить их дружбу. Однако глупый случай вызвал взрыв, возбудив ненависть одного к другому. И в один несчастный день приятели стали врагами.
Ивану Ивановичу очень не хватает ружья, которое он увидел у Ивана Никифоровича. Ружьё – не просто “хорошая вещь”, оно должно укрепить Ивана Ивановича в сознании его дворянского первородства. Дворянство-то у него, впрочем, не родовое, а благоприобретённое: отец его был в духовном звании. Тем важнее ему иметь собственное ружьё! Но Иван Никифорович тоже дворянин, да ещё всамделишный, потомственный! Ружьё и ему необходимо, хотя с тех пор, как купил его у турчина и имел в виду записаться в милицию, он ещё не сделал из него ни единого выстрела. Он считает кощунством променять столь “благородную вещь” на бурую свинью да два мешка с овсом. Потому-то так и воспалился Иван Никифорович и с языка его слетел этот злосчастный “гусак”.
В этой повести ещё гораздо сильнее, чем в предшествующей, даёт себя чувствовать ироническая манера гоголевского письма. Сатира Гоголя никогда не раскрывается обнажённо. Его отношение к миру кажется добродушным, незлобивым, приветливым. Ну в самом деле, что же можно сказать худого о таком прекрасном человеке, как Иван Иванович Перерепенко! Природная доброта так и бьёт ключом из Ивана Ивановича. Каждое воскресенье он надевает свою знаменитую бекешу и отправляется в церковь. А после службы он, побуждаемый природной добротой, обязательно обойдёт нищих. Увидит нищенку и заведёт с ней сердечный разговор. Та ожидает милостыню, он поговорит-поговорит и уйдёт прочь.
Так-то и выглядит “природная доброта” и сердобольность Ивана Ивановича, оборачивающиеся лицемерием и совершенной жестокостью. “Очень хороший также человек Иван Никифорович”. “Также” – очевидно, он человек такой же доброй души. Нет у Гоголя в этой повести прямых обличений, но обличительная направленность его письма достигает необыкновенной силы. Его ирония кажется добродушной и незлобивой, но сколько же в ней истинного негодования и сатирического огня!
Впервые в этой повести мишенью гоголевской сатиры становится и чиновничество. Здесь и судья Демьян Демьянович, и подсудок Дорофей Трофимович, и секретарь суда Тарас Тихонович, и безымянный канцелярский служащий, с “глазами, глядевшими скоса и пьяна”, со своим помощником, от дыхания которых “комната присутствия превратилась было на время в питейный дом”, и городничий Пётр Фёдорович. Все эти персонажи кажутся нам прообразами героев “Ревизора” и чиновников губернского города из “Мёртвых душ”.
Композиция “Миргорода” отражает широту восприятия Гоголем современной действительности и вместе с тем свидетельствует о размахе и широте его художественных исканий.
Все четыре повести “миргородского” цикла связаны внутренним единством идейного и художественного замысла. Вместе с тем каждая из них имеет и свои отличительные стилевые особенности. Своеобразие “Повести о том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем” состоит в том, что здесь наиболее отчётливо и ярко выражен свойственный Гоголю приём сатирической иронии. Повествование в этом произведении, как и в “Старосветских помещиках”, ведётся от первого лица – не от автора, но от некоего вымышленного рассказчика, наивного и простодушного. Это он и восторгается доблестью и благородством Ивана Ивановича и Ивана Никифоровича. Это его приводят в умиление “прекрасная лужа” Миргорода, “славная бекеша” одного из героев повести и широченные шаровары другого. И чем сильнее выражаются его восторги, тем очевиднее для читателя раскрывается пустота и ничтожество этих персонажей.
Нетрудно заметить, что рассказчик выступает как выразитель самосознания народа. В том, как Рудый Панько воспринимает и оценивает явления действительности, проглядывает юмор и усмешка самого Гоголя. Пасечник является выразителем нравственной позиции автора. В “Миргороде” художественная задача рассказчика другая. Уже в “Старосветских помещиках” его нельзя отождествлять с автором. А в повести о ссоре он ещё более отдалён от него. Ирония Гоголя здесь совсем обнажена. И мы догадываемся, что предметом гоголевской сатиры является, по существу, и образ рассказчика. Он помогает более полному решению поставленной писателем сатирической задачи.
Лишь один раз предстаёт перед нами в повести о ссоре образ рассказчика, которого не коснулась авторская ирония, в заключительной фразе повести: “Скучно на этом свете, господа!” Это сам Гоголь словно раздвинул рамки повести и вошёл в неё, чтобы открыто и гневно, без тени иронии произнести свой приговор. Эта фраза венчает не только повесть о ссоре, но и весь “миргородский” цикл. Здесь – зерно всей книги. Тонко и точно заметил Белинский: “Повести Гоголя смешны, когда вы их читаете, и печальны, когда вы их прочтёте”. На всём протяжении книги писатель творит суд над людской пошлостью, становящейся как бы символом современной жизни. Но именно здесь, в конце повести о ссоре, Гоголь открыто, от своего собственного имени выносит окончательный приговор этой жизни.
В “Старосветских помещиках” и “Повести о том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем” Гоголь впервые выступил перед читателями как “поэт жизни действительной”, как художник, смело обличающий уродство общественных отношений крепостнической России. Смех Гоголя творил великое дело. Он обладал огромной разрушительной силой. Он уничтожал легенду о незыблемости феодально-помещичьих устоев, развенчивал созданный вокруг них ореол мнимого могущества, выставлял на “всенародные очи” всю мерзость и несостоятельность современного писателю политического режима, творил суд над ним, будил веру в возможность иной, более совершенной действительности.
Когда Гоголя упрекали в том, что в «Ревизоре» он собрал одних только мошенников и подлецов и не противопоставил им ни одного честного человека, который мог бы для читателя стать примером, Гоголь отвечал, что роль этого честного, благородного лица играет у него смех: «Ни тот смех, который порождается временной раздражительно-стью, жёлчным, болезненным расположением характера; не тот также лёгкий смех, служащий для праздного раз-влечения и забавы людей; но тот смех, который весь излетает из светлой природы человека, — излетает из неё потому, что на дне её заключён вечно бьющий родник его, который углуб-ляет предмет, заставляет выступить ярко то, что проскользну-ло бы, без проницающей силы которого мелочь и пустота жизни не испугала бы так человека» («Театральный разъезд после представления новой комедии», 1842).
Писатель-сатирик, обращаясь к “тени мелочей”, к “холодным, раздробленным, повседневным характерам”, должен обладать тонким чувством меры, художественным тактом, страстной любовью к природе. Зная о трудном, суровом поприще писателя-сатирика, Гоголь все же не отрекся от него и стал им, взяв девизом своего творчества следующие слова: “Кто же, как не автор, должен сказать святую правду!”
В “Ревизоре” Гоголь “собрал в одну кучу все дурное в России”, вывел целую галерею взяточников, казнокрадов, невежд, глупцов, врунов и т.п. В “Ревизоре” все смешно: сам сюжет, когда первое лицо города принимает за ревизора из столицы пустомелю, человека “с необыкновенной легкостью в мыслях”, преображение Хлестакова из трусливого “елистратишки” в “генерала” (ведь окружающие принимают его именно за генерала), сцена вранья Хлестакова, сцена признания в любви сразу двум дамам, и, конечно же, развязка и немая сцена комедии.
Вывод к 1 главе
Так из всего сказанного можно сделать вывод, что несоответствие явлений жизни тем требованиям, которым они на самом деле должны удовлетворять, доходит до такой степе-ни, что речь может идти лишь о полном их отрицании. Худож-ник достигает его, вскрывая внутреннюю противоречивость раз-облачаемых явлений жизни, путем юмора, и, доводя их до предела нелепости, об-нажая тем самым их сущность.
А сатирический образ–это образ, ко-торый стремится к отрицанию отраженных явлений жизни пу-тем доведения до предела комизма, нелепости присущих им в жизни черт.
Великий сатирик начал свой творческий путь с описания быта, нравов и обычаев милой его сердцу Украины, постепенно переходя к описанию всей огромной Руси. Ничего не ускользнуло от внимательного глаза художника: ни пошлость и тунеядство помещиков, ни подлость и ничтожество обывателей. “Миргород”, “Арабески”, “Ревизор”, “Женитьба”, “Нос”, “Мертвые души” – едкая сатира на существующую действительность. Гоголь стал первым из русских писателей, в творчестве которых получили ярчайшее отражение отрицательные явления жизни. Белинский называл Гоголя главой новой реалистической школы: “Со временем выхода в свет “Миргорода” и “Ревизора” русская литература приняла совершенно новое направление”. Критик считал, что “совершенная истина жизни в повестях Гоголя тесно соединяется с простотой смысла. Он не льстит жизни, но не клевещет на нее; он рад выставить наружу все, что есть в ней прекрасного, человеческого, и в то же время не скрывает нимало и ее безобразия”.
Положительным началом в творчестве Н.В.Гоголя, в котором воплотился высокий нравственный и общественный идеал писателя, лежащий в основе его сатиры, стал “смех”, единственное “честное лицо”. Это был смех, писал Гоголь, «который весь излетает из светлой природы человека, потому что на дне ее заключен вечно бьющий родник его, который углубляет предмет, заставляет выступить ярко то, что проскользнуло бы, без проницаемой силы которого мелочь и пустота жизни не испугали бы так человека»[14,90].
Здесь, может быть, более всего Булгаков выступает последователем Гоголя.
Конечно, образные, сюжетные и стилевые переклички с классиком прошлого очевидны.
Как не вспомнить, увидев сцены с летающими по небу людьми и говорящего кота,
сказочные эпизоды в гоголевских “Вечерах” и повесть “Нос”.
Булгаков продолжает традицию гротескного реализма и в деэстетизации
изображаемого мира. Она объясняет весь стиль романа, всю чертовщину, балаганную
бестолковщину и ирреальность поступков Коровьева, Азазелло.
В главе “Нехорошая квартира” широко используется эффект контраста,
свойственный поэтике Гоголя: лексика интеллигенции (“симпатичнейший”,
“благодарствуйте”, “помилуйте”) и вульгаризмы
(“шляется”, “сволочь, склочник, приспособленец и
подхалим”). Использован и гоголевский эстетический принцип: чем смешнее,
тем страшнее и чем страшнее, тем смешнее: “…Степа разлепил склеенные
веки и увидел, что отражается в трюмо в виде человека с торчащими в разные
стороны волосами, с опухшей, покрытою черной щетиною физиономией, с заплывшими
глазами, в грязной сорочке с воротником и галстуком, в кальсонах и в
носках” и т.п.
Игра с тайной в инфернальных романах – залог сюжетного развития. И можно было
бы усмотреть в этом симптомы приключенческой облегченности, если бы не
философский подтекст, который проглядывает сквозь недоговоренности. В сущности,
каждый инфернальный сюжет – как в гоголевском “Портрете” – это
трагическая попытка человека объясниться с судьбой, со своим будущим, с великой
загадкой, простирающейся перед всеми нами. Или, попросту, дополнение к
афоризму: “Человек предполагает, а Бог располагает”, – если бы один
только Бог.
Признак “прозаического” (“шагреневого”) сатаны – это тайна.
Проведена – резким росчерком авторской фантазии – граница между видимым и
невидимым, дозволенным и недозволенным, гибельным и интеллигибельным. Что здесь
– то дано нам в ощущении. А что ТАМ – тайна, неизвестность, окантованная
эластичными линиями, которые могут отступать вглубь, поддаваясь натиску
человеческого любопытства, но никогда не размыкаются.
Повторяемость фигуры, олицетворяющей нечистую силу – свидетельство тенденции:
так утверждается жанр реалистической чертовщины. И к реалистическим коррективам
надо отнести портреты гоголевской кисти. У Булгакова реалистичность чертовщины
достигается за счет иронии, а та – за счет пародийных мотивов (погоня за
Воландом у Патриарших).
Важнейшая цель и дело Гоголя как писателя – размышляя над несовершенствами
жизни, смеяться. Сказанное о Гоголе вполне применимо к Булгакову: его сатира –
это юмор (Белинский усматривал у Гоголя именно юмор, а не сатиру). Не в том
нынешнем понимании, которое низводит высокую смеховую категорию до ступени
зубоскальства на последних страницах ведомственного журнала. Нет, юмор у
Булгакова достаточно значителен, резок, трагедийно подтекстован и мотивирован,
чтобы соревноваться с сатирой гоголевского толка. Одновременно он окрашен
тонами легкой комедийности. И одновременно этот юмор – солидного философского
ранга, прямой наследник мировой иронии романтиков.
Динамика, статика, юмор посредством слова обретают тот синтез, который мы
называем искусством, волшебством.
Булгаковское волшебство наглядно различимо, например, когда позицию слова,
долженствующего назвать действие занимает слово, дающее живой образ этого
действия. Пример из романа: “Поэт… стал что-то бормотать, ныть, глодая
самого себя”. Нужно ли что-нибудь добавлять к этому “глодая”, чтобы
объяснить читателю угнетенно-критичную, до самоуничижения, обиду Рюхина?
Глаголы особенно эффективно работают (и даже бесчинствуют в своем трудовом
раже) на метафорическом поприще: “… на поэта неудержимо наваливался
день”. Исполнены гротесковой экспрессии картины скандалов, погонь,
нападений, перенасыщенные выражениями атакующими, агрессивными и, напротив,
оборонительными, взывающими о пощаде. Концентрация этой конфликтной лексики
может достигать поистине батальных уровней: “Внимательно прицелившись,
Маргарита ударила по клавишам рояля, и по всей квартире пронесся первый
жалобный вой. Исступленно кричал ни в чем не повинный беккеровский кабинетный
инструмент. Клавиши в нем проваливались, костяные накладки летели во все
стороны. Инструмент гудел, выл, хрипел, звенел…” Двусмыслицы
повествователь применяет с тактом, чтобы истинному ценителю они были видны, а
профана благополучно миновали. Искусство, коим блистательно владел Гоголь. Из
булгаковских двусмыслиц приведем следующую: “… С крыш хлестало мимо
труб, из подворотней бежали пенные потоки. Все живое с м ы л о с ь с Садовой,
и спасти Ивана Савельевича было некому. Прыгая в мутных реках и освещаясь
молниями, бандиты доволокли полуживого администратора до дома 302-бис…”
[20,114]
В романе “Мастер и Маргарита” уже нельзя увидеть следов прямого
воздействия одного какого-либо гоголевского произведения. Творчество Булгакова
вообще так глубоко погружено в мир Гоголя, что многие из его героев и сама
художественная их связь в пределах романа или повести не могут быть поняты вне
гоголевского контекста. И более всего это относится к последнему роману
Булгакова, основывавшемуся помимо исторического и евангельского материала, на
большом количестве литературных источников и организованном между двумя главнейшими
полюсами притяжения и отталкивания – интертекстуальной историей доктора Фауста
в ее литературных и народных интерпретациях и всей творческой работой Гоголя,
включая сюда не одни только художественные произведения, но и статьи его и
письма.
Так, Коровьев в совокупности разнообразных, мерцающих его обликов не может быть
понят вне гоголевской концепции черта, высказанной в наиболее пространном
письме к С.Т. Аксакову от 14 мая 1844 года: “Итак, ваше волнение есть
просто дело чорта. Вы эту скотину бейте по морде и не смущайтесь ничем. Он –
точно мелкий чиновник, забравшийся в город будто бы на следствие. Пыль запустит
всем, распечет и раскричится. Стоит только немножко струсить и податься назад –
тут-то он и пойдет храбриться. А как только наступишь на него, он и хвост
подожмет. Мы сами делаем из него великана; а на самом деле он чорт знает
что”. [32,156] Гоголевские реминисценции присутствуют в разговоре
Коровьева с Никанором Ивановичем: “Эх, Никанор Иванович! – задушевно
воскликнул неизвестный. – Что такое официальное лицо или не официальное? Все
это зависит от того, с какой точки зрения смотреть на предмет. Все это, Никанор
Иванович, зыбко и условно. Сегодня я неофициальное лицо, а завтра, глядишь,
официальное! А бывает и наоборот, и еще как бывает!” Живая актуальность
этих слов не мешает увидеть в них, что весь разговор Никанора Ивановича с
Коровьевым строится таким же образом, как один из разговоров Чичикова с
Ноздревым: “Нет, скажи на прямик, ты не хочешь играть? – говорил Ноздрев,
подступая еще ближе” и т.п.
В “Мастере и Маргарите” возросло влияние “серьезных”
повестей Гоголя, “Вия” и “Страшной мести”, – в облике
Геллы, в той сцене, когда Варенуха “Римского едва насмерть с Геллой не
уходил”: “вытянула, сколько могла, руку, ногтями начала царапать
верхний шпингалет и потрясать раму” (“Вий”: “Он слышал, как
бились крыльями в стекла церковных окон и в железные рамы, как царапали с
визгом ногтями по железу и как несметная сила громила в двери и хотела
вломиться”).
В полете Маргариты очевидна связь с ночным полетом ведьмы с ее кавалером в
“Ночи перед рождеством”, но там же и влияние “Страшной
мести”, уже совершенно преобладающее в двух последних главах романа, в
последнем полете Мастера. “После этого раза два или три она видела под
собою тускло отсвечивающие какие-то сабли, лежащие в открытых черных футлярах,
и сообразила, что это реки”. Ср. В знаменитом описании Днепра:
“Нежась и прижимаясь ближе к берегам от ночного холода, дает он по себе
серебряную струю; и она вспыхивает как полоса дамасской сабли; а он, синий,
снова заснул”.
В ранних повестях Булгакова “серьезная”, лирическая струя гоголевской
прозы является редко, нешироко. В романе же лирический конец “Записок
сумасшедшего” служит едва ли не одним из истоков описания последнего полета
Мастера: “…взвейтесь, кони, и несите меня с этого света! Далее, далее,
чтобы не видно было ничего, ничего. Вон небо клубится передо мною; звездочка
сверкает в дали; лес несется с темными струями и месяцем; сизый туман стелется
под ногами; струна звенит в тумане; с одной стороны море, с другой Италия, вон
и русские избы виднеют… ему нет места на свете! Его гонят!” [30,159]
В последней главе романа исчезает смешное и остается только серьезное. Перемена
эта подспудна – она обнажена и в преображении героев, происходящем на глазах
читателя. Гоголевский смех уходит со страниц романа, уступая место гоголевскому
мистическому лиризму.
Один из ранних героев Булгакова (Коротков, «Дьяволиада») сходит с ума, увидев
действительность отстраненным, непонимающим взглядом – как герой гоголевских
“Записок сумасшедшего”, почувствовавший приближение истины, но не
имеющий сил разгадать ее до конца. Но далее в гоголевскую тему маленького
человека Булгаков вводит тему самоутверждения автора. В “Театральном
романе” и последних редакциях “Мастера и Маргариты” две эти
ипостаси сошлись в одном лице, и вторая в раннем повествовании “от первого
лица” остающаяся во многом загадочной, оказалась теперь расшифрованной: у
Максудова, как и у Мастера, самосознание великого писателя, и именно оно
определяет их отношения с действительностью – духовную победу над ней через
физическую гибель. Мастер сходит с ума – но у с п е в написать роман, успев
запечатлеть угаданную им истину (“О, как я все угадал!”), повторяя
тем самым уже не судьбу героев Гоголя, а судьбу самого творца этих героев.
В 1940 году через несколько месяцев после смерти Булгакова его друг П. С. Попов
написал: “Жизнелюбивый и обуреваемый припадками глубокой меланхолии при
мысли о предстоящей кончине, он, уже лишенный зрения, бесстрашно просил ему
читать о последних жутких днях и часах Гоголя”. [42,59]
Особенностью булгаковского языка называют культуру «устно ориентированной»
письменной речи, идущую от постоянства блестящих рассказов-«розыгрышей»,
которые известны по воспоминаниям мемуаристов как черта личности художника,
владевшего бесценным импровизационным талантом. «Отсюда идут не только
разговорные обороты, элементы прослушивающихся «диалогов» в монологических
словесных композициях, не только обращения (к читателю, к предполагаемому
«собеседнику»), не только пластическая простота фразировки, относительная
невеликость и конструктивная «необремененность» предложения, а и своеобразные
устные ритмы («каденции»), эхо-формы».[36,52]
Но бесспорно «дисциплинирующим» творческий процесс фактором было и присутствие
в сознании художника многосоставной гоголевской повествующей речи, знание
которой у Булгакова было абсолютным. Один из мемуаристов рассказал, как
писатель поставил сотрудникам массовой газеты в качестве образца «гоголевскую
фразу в двести слов: «…это тоже идеал, причем идеал бесспорный, только с
другого полюса». Это утверждение базировалось на собственном опыте
М.А.Булгакова и являлось «обязательством» перед собственным стилем. [72;135]
Булгакову близки такие черты и особенности пафоса и поэтики прозы Гоголя, как
двойное осмысление действительности (комическое и высоколирическое), редкий дар
конкретности, “зрительности” изображения, сплетение реального и
фантастики (вбирающей в себя элементы фантасмагории и мистики), особый юмор
(«смех сквозь слезы»), комедийные диалоги. Традиционность сюжетов, во-первых,
сближает “Мертвые души” и “Мастера и Маргариту”, во-вторых,
«Записки сумасшедшего» с «Записками на манжетах» и «Записками покойника». Кроме
того, М.М.Булгаков обращается к гоголевским принципам развития приема гротеска,
появление которого в творчестве обоих писателей, как мы видели, было вызвано
проблемами внутреннего характера.
В некоторых своих произведениях М.А.Булгаков обращается к личности Н.В.Гоголя,
иногда выводя ее на первый план, – это «Мертвые души», «Похождения Чичикова»,
«Белая гвардия», «Мастер и Маргарита». Многие книги Булгакова поднимают те же
темы, проблемы, к которым в свое время обращался и Гоголь: проблема писатель и
общество, тема истории Украины, проблема Добра и Зла (дьявольского и
божественного), проблема «маленького человека» и др. И, наоборот, у изучаемых
писателей мы обнаружили отсутствие темы детства (причины были проанализированы
выше), что является достаточно редким у русских писателей.
Соотнесенность своих произведений с гоголевскими М.А.Булгаков часто
подчеркивает прямыми цитатами (как в эпиграфе, так и в тексте) – «Похождения
Чичикова», «Записки на манжетах»; а также аллюзиями, заимствованиями на уровне
сюжета, системы персонажей, образов и т.д. – «Заколдованное место»,
«Дьяволиада», «Похождения Чичикова», «Театральный роман», «Мастер и Маргарита».
От Н.В.Гоголя идет способность М.А.Булгакова видеть таинственное в заурядном и
банальном, у него же Булгаков учился развивать прием «вещных символов» как
определение лиц, из этого источника появляется в творчестве М.А.Булгакова фразы
с неожиданными и семантически несогласованными сопоставлениями, логически не
совместимые.
Вывод
к 2 главе
В
итоге при восприятии даже у непрофессионального читателя (не филолога)
создается удивительное, подсознательное ощущение близости произведений Н.В.
Гоголя и М.А. Булгакова, понимание того единого внутреннего психологизма,
которым веет от них, и которое идет именно от “родства душ”
писателей.
Вопрос,
почему именно на Н.В.Гоголе остановил свой выбор М.А.Булгаков, скорее всего
навсегда останется загадкой. Можно предположить, что Булгаков чувствовал что-то
родственное в произведениях Николая Васильевича. «Родство» же это, на наш взгляд,
кроется в трагическом начале творчества обоих писателей, которое, в свою
очередь, является следствием трагических судеб Николая Васильевича и Михаила
Афанасьевича.
О сущности подобного трагического начала в творчестве говорит А.Ю. Козырева,
отталкивающаяся от гегелевской концепции трагической вины:
“Благоразумный человек, действуя по здравому смыслу, руководствуется
устоявшимися предрассудками своего времени. Трагический герой действует
свободно, сам выбирает направления и цели действий. И в этом смысле его
активность, его собственный характер есть причина его гибели. Трагическая
развязка внутренне заложена в самой личности, он сам несет в себе свою гибель,
на нем лежит трагическая вина”. [26,299] В доказательство следует только
вспомнить и сравнить трагические личности “Петербургских повестей”
Гоголя и “Дьяволиады” Булгакова.
В трагедии характер героя приходит во взаимодействие с общемировыми
обстоятельствами. Существуют эпохи, когда история “выходит из
берегов”.
В
нашем случае это “декабристская” эпоха Н.В.Гоголя и великая
революционно-переломная эпоха М.А. Булгакова. Счастлив поэт, в такой век
коснувшийся пером своих современников: он неизбежно прикоснется к истории, в
творчестве великого художника неизбежно отразятся хотя бы некоторые из
существенных сторон глубинного процесса. В такую эпоху большое искусство
становится зеркалом истории.
Глава 3 Смысл сатиры Булгакова.
Русская
линия литературной сатиры, к которой могут быть причислены в XIX веке Н. В.
Гоголь, М. Е. Салтыков-Щедрин, А. П. Чехов, в XX веке – А.
Аверченко,
М. Зощенко, В. Войнович и другие, характеризуется масштабным осмыслением
сущности человеческого бытия. Писатели этой категории, используя приемы, в
других обстоятельствах заставляющие читателя смеяться, изображают ими самими
ощущаемую трагедию жизни.
О
том, что М. Булгаков ощущает себя таковым,
писатель заявлял не раз. Вспомним, как, несмотря на
свою нелюбовь ко всякого рода литературным
декларациям, программам, он указал на
одну из генеалогических линий своего
творчества, назвав себя учеником Н.В.Гоголя. Впустив в свои произведения «бесчисленные
уродства нашего быта», «глубокий скептицизм
в отношении революционного процесса», происходящего в нашей стране, противопоставив
ему «излюбленную и Великую Эволюцию», художник, как и его учитель, признавался, что испытывает «глубочайшие страдания» при виде «страшных черт» своего народа.
Наиболее характерным для Булгакова-сатирика приемам и принципам исследователь
относится использование фантастики, гиперболы и гротеска, пародии и иронии,
комическую экспрессию
различных пластов лексики, создание
сатирических типов и характеров.
М.
Булгаков не сатирик в чистом виде. Жанр сатиры, в котором написано “Собачье
сердце”, предполагает показ в смешном виде чего-то совсем не смешного в
реальности. Это фантастическое произведение, обрисовавшее происходящее в России
после революции 1917 года как предзнаменование близящегося Апокалипсиса,
оказалось столь злободневным, что напечатано было лишь спустя десятилетия после
смерти автора. Комическое – обязательная принадлежность даже таких отнюдь не
смешных произведений Булгакова, как пьеса “Бег” и роман “Мастер
и Маргарита”, которая дает возможность автору, позволившему читателю
рассмеяться, заставить его заплакать на пике смеха. Комическое в этих
произведениях только очень тонкий верхний пласт, чуть прикрывающий рвущуюся
наружу трагедию. “Собачье сердце” в этом отношении книга очень
характерная. М.А. Булгаков – человек большой судьбы. Его имя особенно
выделяется среди писателей, незаслуженно забытых, «запрещенных». Однако время, которое,
казалось, прежде работало против Булгакова, обрекая его забвению, как будто
повернулось к нему лицом, обозначив бурный рост литературного признания.
Интерес к творчеству М. Булгакова в наше время намного выше, чем в семидесятые
– восьмидесятые годы . Чем же можно объяснить такое явление ? Наверное, тем,
что миру формализма, бездушной бюрократии, корысти, безнравственных дельцов и
карьеристов противостоит у Булгакова мир вечных человеческих ценностей :
историческая правда, творческий поиск, совесть.
М.А. Булгаков считал лучшим социальным слоём в отечестве русскую интеллигенцию,
которая подвергалась гонениям, уничтожалась и с которой он чувствовал кровную
связь, и, подобно своему «учителю » Салтыкову-Щедрину, считал себя вправе
изображать «страшные черты своего народа», глубоко страдая от его темноты и
невежества.
В «Несвоевременных мыслях» в тысяча девятьсот семнадцатом году А.М. Горький
писал : «…всё происходящее в стране – безжалостный «опыт», проводимый
революционерами над народом, над рабочим классом». Жестокий опыт, заранее
обреченный на удачу- эта мысль легла в основу повестей «Роковые яйца» и
«Собачье сердце» М.А. Булгакова. В этих произведениях повествование имеет два
плана : реальный и фантастический.
Сюжет повести «Роковые яйца», написанной в тысяча девятьсот двадцать четвертом
году, очень прост. Заглядывая в будущее, Булгаков написал о том, что произойдет
в России в результате экспериментов русской интеллигенции в тысяча девятьсот
двадцать восьмом году.
Профессор Владимир Ипатьевич Персиков сделал важное открытие в своей узкой
области науки. Это был неизвестный в природе «красный луч», получивший среди
коллег профессора, а также в процессе громкое название «луч жизни». «Красный
луч», воздействуя на живые организмы, вызывает их бурный рост, в результате
чего получаются более крупные особи. Полученные под воздействием «красного
луча», они отличаются крайней агрессивностью, жестокостью и злобой. Профессор
Персиков и его ассистент Иванов соорудили камеру для проведения опытов «красным
лучом», чтобы всесторонне изучить свойства и последствия его воздействия на
живые организмы. Проверка действия «красного луча» на икре лягушек дала не
менее потрясающие результаты : в течение двух суток из икринок вылупились
тысячи головастиков. В течение суток головастики выросли в злых и прожорливых лягушек
огромных размеров, которые съедали друг друга . Зато оставшиеся в живых начали
вне срока метать икру и в течение двух дней без всякого луча вывели новое
многочисленное поколение. Эксперимент этот с разведением лягушек превратил
институт в филиал болота. Во всех углах квакало, завывало, расползалось.
Сенсационное открытие облетело всю Москву. «Известия» под заголовком «Новости
науки и техники» опубликовали заметку об изобретении луча, повышающего
жизнедеятельность низших организмов в тысячу раз.
В связи с куриным мором изобретение профессора Персикова решают использовать
для возрождения куриного рода. Несмотря на возражения профессора, Александр
Семенович Рокк, председатель куриного совхоза «Красный луч», забирает камеру
для получения «луча жизни». Камера установлена в совхозе, из Германии были
получены яйца, и эксперимент начался. Однако вместо кур в совхозе «Красный
луч» вывелись гигантские анаконды, водяные удавы, крокодилы, страусы
невероятных размеров. Эти гады, уничтожив все живое в совхозе «Красный луч»,
направились на Москву. Никакие доблестные бои конных отрядов Красной Армии,
никакие газовые атаки с аэропланов не могли предотвратить всё это. Москву
охватывает паника : начинаются пожары, мародерство.
В результате учиненного разъяренной , неуправляемой толпой погрома сгорает
Институт, занимавшийся выведением «новой жизни», разбита камера, породившая
злополучный «красный луч». Озверевшая толпа, ещё недавно превозносившая
профессора Персикова за его открытие, растерзала и его самого, и зоологического
сторожа Панкрата, и добрейшую Марью Степановну. И только традиционный русский
мороз спасает Россию от катастрофы. Гигантские пресмыкающиеся вымерзли на
подходе к Москве. «Были мертвы бесчисленные змеиные, крокодильи и страусовые
яйца , покрывавшие леса , поля, необозримые болота » Советской России.
Таким образом, М.А. Булгаков пером сатирика в протестной форме показал, к чему
может привести бесконтрольное и непродуманное использование «красного луча».
Гады, родившиеся под его воздействием, расправились с более слабыми особями, в
результате чего получились экземпляры чудовищных размеров, отличающиеся
зверской жестокостью, то есть уже в 1924 году Булгаков гениально предсказал
сталинизм и показал, к чему может привести та борьба за власть, которая только
начиналась. Последствия экспериментов профессора Персикова под руководством
экспериментаторов из Кремля , лишенных каких-либо знаний, известны :
«дьявольские яйца», высиженные адской машиной, породили змеиное отродье –
предсказанную Булгаковым катастрофу 1928- 1929гг.
Так был показан писателем «жестокий опыт над народом», обреченный на неудачу.
Начало
20 века, время глобальных катастроф, мало располагало к созданию сатирических
произведений. Революция и гражданская война принудили русскую литературу к
вольному духовному аскетизму. Но новая экономическая политика и сопровождавшая
её определенная демократизация общественной жизни позволяли уже не только
восхищенно, но и критически осмыслить действительность. Поэтому литературный
процесс 20-х годов с его революционной романтикой, психологическим реализмом
пополнился произведениями юмористическими и сатирическими.
Михаил
Булгаков был одним из первых, кто средствами сатиры написал об уродствах новой
жизни, о странных, с его точки зрения, для революционной страны контрастах. Его
сатирические произведения – «Похождения Чичикова», «Дьяволиада», «Роковые
яйца», «Собачье сердце» – рождены фантазией и реальной действительностью; в них
писатель показал себя блестящим последователем Гоголя и Салтыкова-Щедрина. Но
сатира Булгакова своим объектом сделала область социальной политики и
социальной психологии.
Уже
в «Роковых яйцах» рапповцы увидели злую сатиру на современность. Когда же
состоялось несколько авторских чтений «Собачьего сердца» по рукописи, то эту
повесть решили к печати не допускать.
В
ней Булгаков создает портрет «гомо советикус». Это «новый человек», о котором
мечтали русские писатели 19 века; но появился он в России в советское время, а
его «новизна» приняла уродливые формы. Этот тип изображали в своих
произведениях Зощенко, Эрдман, Катаев, Ильф и Петров.
У
Булгакова феномен «гомо советикус» явился на свет не только как порождение
большевистского режима, но и как результат научного эксперимента гениального
русского ученого медика Филиппа Филипповича Преображенского. Он занимается
модной в те годы проблемой омоложения человека, которая в действительности
получила в Советской России статус государственного заказа. В чисто научных
целях ученый пересаживает профессора и его ассистента Борменталя: на их глазах
бездомный пес Шарик превращается в … человека. Он и псом-то был не из приятных,
на всё готовым ради куска колбасы, характер имел вздорный и агрессивный
/проходя мимо швейцара, Шарик думал: «Вот бы тяпнуть его за пролетарскую
мозолистую ногу»; при виде чучела совы у него рождались такие знакомые мысли: «
А сова эта – дрянь. Наглая. Мы её разъясним»/. Эти собачьи повадки и мысли
остаются и у Шарика-человека, то есть у Шарикова Полиграфа Полиграфовича /такое
имя – в соответствии с происхождением и временем – выбрал себе «новый человек»
/. Здесь и далее для
исследования
типа «гомо советикус» Булгаков использует гротеск, при котором деформируется
реальность, правдоподобие уступает место фантастике, карикатуре.
Профессор
Преображенский волей или неволей принимается за воспитание Шарикова-человека.
Таким образом, эксперимент медико-биологический перерастает в социальный и
нравственно-психологический. Новый строй стремится из старого «человеческого
материала» сотворить нового человека. Преображенский, ученый высокой культуры и
независимого ума, идет еще дальше: он намерен лаской и собственным примером
сделать из собаки настоящего человека высокой нравственности. Типичный
интеллигент, увлеченный научными разработками, но уже понявший суть
революционного переустройства мира, терпит полный крах. Второй эксперимент ему
не удается.
Шариков
быстро находит в человеческом обществе свою социальную нишу. Все проходит так,
будто эта гротесковая ситуация – не плод фантазии Булгакова. В советском
государстве низы, дорвавшись до власти, начинают теснить всё, что раньше
занимало это социальное жизненное пространство. Так же поступает и Шариков. Он
становится все наглее, агрессивнее и опаснее. Холуйские мысли /»Я барский пес,
интеллигентное существо, отведал лучшей жизни. Да и что такое воля? Так, дам,
мираж, фикция… Бред этих злостных демократов…» / остались в прошлом. Победил не
пес, а человек, ведь Шарикову достались человеческие органы от уголовника,
причем новой, советской формации: «Клим Григорьевич Чугункин, 25 лет, холост.
Беспартийный сочувствующий. Судился 3 раза и оправдан: в первый раз благодаря
недостатку улик, второй раз происхождение спасло, третий – условно каторга на
15 лет».
Вот,
пожалуй, на этой характеристике заканчивается фантастика и начинается
реальность.
Шариков
пытается вытеснить своего «родителя» с конкретного жизненного пространства.
Помогает ему в этом председатель домового комитета Швондер. Он вдалбливает в
голову вчерашнему псу и уголовнику: кто был ничем, тот станет всем. И вчерашний
уголовник этим «всем» делается и получает документ, удостоверяющий его личность
/ а документ, говорит Швондер, «самая важная вещь на свете»/, становится
сослужащим, а именно заведующим подотделом очистки города Москвы от бродячих
животных. Что это? Злейшая сатира на революционный процесс в обществе? Но ведь
Шариков с подручными «вчера котов душили», а через несколько лет реальные
Шариковы «душили» реальных людей, потому что псу-уголовнику котов было мало:
«Ну ладно: попомнишь ты у меня. Завтра я тебе устрою сокращение
штатов» А это уже трагедия.
Заключение
В
данной работе мы обратились к особенностям творчества Н.В. Гоголя и М.А.
Булгакова. Такой взгляд позволяет рассматривать философско-эстетические
концепции писателя с точки зрения их “происхождения” в мировоззрении,
в мышлении личности автора.
Целью
работы было выявить черты гоголевской сатиры в произведениях М.А. Булгакова
В
ходе исследования было выяснено, что исследовательских работ по такой теме
почти нет., хотя довольно долгое время литературоведы пытаются выявить причины
преемственности литературных традиций, но однозначного решения этой проблемы
еще не найдено.Поэтому мы попытались в дипломной работе приблизиться к
решению данной проблемы, и провести сравнительный анализ сатиры Н.В.Гоголя и
М.А.Булгакова. Для нас было важно то, что данная связь реально ощутима
–Опираясь на биографические данные, мы можем предположить, что подобным
творческим образцом для М.А.Булгакова был Н.В.Гоголь. Об этом свидетельствуют
данные П.С.Попова, первого биографа М.А.Булгакова: «Михаил Афанасьевич с
младенческих лет отдавался чтению и писательству. Первый рассказ «Похождение
Светлана» был им написан, когда автору исполнилось всего семь лет. Девяти лет
Булгаков зачитывался Гоголем, – писателем, которого он неизменно ставил себе за
образец и любил наибольше из всех классиков русской литературы»[15,98].
Применительно
к М.А.Булгакову точными являются оценки Б.Соколова: «…есть очень точная формула
булгаковского творчества – его жизненным опытом становилось то, что он читал.
Даже события реальной жизни, совершавшиеся на его глазах, Булгаков впоследствии
пропускал сквозь призму литературной традиции, а старые литературные образы
преображались и начинали новую жизнь в булгаковских произведениях, освещенные
новым светом его гения». [6,52] И большую часть этих традиционных литературных
образов произведений М.А.Булгакова на наш взгляд составляют именно гоголевские
образы.
Мы,
как исследователи булгаковской прозы, беремся утверждать, что именно Н.В.Гоголь
был для М.А.Булгакова тем “идеальным образцом” профессионала, который необходим
любому творчески одаренному человеку для подражания на начальной стадии
становления своего собственного творческого потенциала.
Действительно,
Гоголь – мыслитель, Гоголь – художник играет основную роль в формировании и
эволюции Булгакова, он живет в письмах писателя, беседах с близкими, друзьями.
Кроме того, М.М.Булгаков обращается к гоголевским принципам развития приема
гротеска, появление которого в творчестве обоих писателей, как мы видели, было
вызвано проблемами внутреннего характера.
В
некоторых своих произведениях М.А.Булгаков обращается к личности Н.В.Гоголя,
иногда выводя ее на первый план, – это «Мертвые души», «Похождения Чичикова»,
«Белая гвардия», «Мастер и Маргарита». Многие книги Булгакова поднимают те же
темы, проблемы, к которым в свое время обращался и Гоголь: проблема писатель и
общество, тема истории Украины, проблема Добра и Зла (дьявольского и
божественного), проблема «маленького человека» и др. И, наоборот, у изучаемых
писателей мы обнаружили отсутствие темы детства (причины были проанализированы
выше), что является достаточно редким у русских писателей.
Вся
проза Булгакова заставляет вспоминать гоголевскую формулу: “человек такое
дивное существо, что никогда не может исчислить вдруг всех его достоинств, и
чем более всматриваешься, тем более является новых особенностей, и описание их
было бы бесконечно”.
Не
ограничиваясь одними биографическими фактами, мы в качестве доказательства
нашей гипотезы обратились непосредственно к творчеству М.А.Булгакова и тем его
«корням» которые идут, на наш взгляд, непосредственно от Н.В.Гоголя.
Обращаясь
непосредственно к булгаковскому творчеству, мы попытались выявить те элементы
поэтики, стиля, языка, которые М.А.Булгаков заимствовал у своего учителя, то
есть то, что мы назвали гоголевскими «корнями». Первые же из известных нам
произведений Булгакова показали, что это предпочтение Гоголя не было
независимым от собственной его творческой работы – напротив, в ней-то
настойчивей всего оно и утверждалось, становилось фактом литературным. Его
ранние повести и рассказы открыто ориентированы на Гоголя.
В
ходе исследования мы выяснили, что определяющим у обоих писателей является
сатирический пафос (оба проявили себя как талантливые сатирики в рассказах,
повестях, пьесах). Поэтому их произведения представляют собой определенный
интерес с точки зрения своеобразия сатирического изображения, присущего этим
писателем.
И
в конечном итоге сатира Н.В. Гоголя и М. Булгакова через осмеяние и отрицание
определенных общественных пороков несла в себе утверждение непреходящих
нравственных ценностей.
Важным
средством в раскрытии сатирического содержания произведений у обоих авторов
является язык. Им было свойственно серьезное, вдумчивое, глубоко осознанное
отношение к этой стороне своих произведений. Они широко применяет и различные
приемы сатирического изображения: гротеск и гиперболу, юмор, иронию, пародию.
Особое место среди них принадлежит иронии, так как она выступает в качестве
средства выражения авторской оценки.
Cодержание
Введение………………………………………………………………………………….3
Глава 1. Теоретические основы сатиры как жанра
1.1.Черты сходства и отличия юмора и сатиры в художественной литературе……..6
1.2.Юмор и сатира в произведениях Н.В.Гоголя…………………………………….10
Глава 2. Влияние сатирического творчества Н.В. Гоголя на сатиру М.А.Булгакова
2.1 Н.В. Гоголь как образец для творческого подражания М.А.Булгакова…………..13
2.1.Гоголевские«корни»в творчестве Булгакова……………………………………….16
Заключение .………………………………………………………………………………35
Литература………………………………………………………………………………..37
Введение
Часто мы наблюдаем в литературе весьма широко распространенный круг произведений, в которых художник стремится к нарушению жизненных пропорций, к подчеркнутому преувеличению, к гротескной форме, резко нарушающей реальный облик явления. Простейшим примерам в живописи может служить карикатура, в которой художник изображает реальное и известное лицо и вместе с тем настолько преувеличивает ту или иную его черту, что делает его смешным и нелепым. При этом преувеличение, характерное для карикатуры, это преувеличение особого рода, оно связано именно с подчеркиванием смешного и нелепого в изображаемом явлении, со стремлением обнаружить его внутреннюю неполноценность, нарушить жизненные пропорции так, чтобы они обнаружили неприемлемость для нас изображаемого явления. Понятно, что такого рода изображение предполагает соотнесение данного явления с какой-то нормой, несоответствием которой и делает его для нас неприемлемым, смешным, нелепым, в наиболее острой форме – вызывающим негодование. «Для того чтоб сатира была действительно сатирою и достигала своей цели, надобно, во-первых, говорил Щедрин,- чтоб она давала, почувствовать писателю тот идеал, из которого отправляется творец ее, и, во-вторых, чтоб она вполне ясно сознавала тот предмет, против которого направлено ее жало»[4,89]. Эта подчеркнутая соотнесенность с идеалом и вместе с тем резкое отступление от реальных жизненных пропорций, присущих явлению, придает данному типу образного отражения действительности совершенно особый характер.
Мы зачастую сталкиваемся в жизни с явлениями, которые сами по себе представляются нам нелепыми, смешными, комическими, нарушающими жизненные закономерности. Образы, в которых художник ставит себе задачей отразить то, что является в жизни комическим, смешным, вызывает у нас смех, в их строении имеется ряд своеобразных особенностей, заставляющих выделить их в особую группу[3,78].
Комическое в жизни – это явления внутренне противоречивые, в которых мы отмечаем обесценивающее их несоответствие тому, на что они претендуют. Большинство определений комического, принадлежащих теоретикам, занимающим самые различные позиции, все же сходно в том, что подчеркивает именно этот основной его признак. Основное свойство комического состоит в том, что оно основано на ощущаемой нами внутренней противоречивости явления, на скрытой в нем, но улавливаемой нами его внутренней неполноценности, на несоответствии его внешних данных и внутренних возможностей, и наоборот.
Всматриваясь в сатирические образы, приходишь к выводу, что они непременно определенным образом эмоционально окрашены. Эмоциональная оценка в сатиревсегда отрицание изображаемого смехом над ним.
Юмор намного реже предполагает отрицание; смех, рождаемый юмористическим отношением, по своей тональности отличается от сатирического смеха.
«Скучно на этом свете, господа!»- воскликнул Н. В. Гоголь, с грустным юмором, «смехом сквозь слезы», рассказав печальную, но комическую историю о том, как поссорились Иван Иванович с Иваном Никифоровичем. Юмор окрашивает и повесть «Старосветские помещики».
Но в понятие юмор вкладывается и другой смысл. По сути, без юмора немыслима никакая сатира.
Великий сатирик начал свой творческий путь с описания быта, нравов и обычаев милой его сердцу Украины, постепенно переходя к описанию всей огромной Руси. Ничего не ускользнуло от внимательного глаза художника: ни пошлость и тунеядство помещиков, ни подлость и ничтожество обывателей. “Миргород”, “Арабески”, “Ревизор”, “Женитьба”, “Нос”, “Мертвые души” – едкая сатира на существующую действительность. Гоголь стал первым из русских писателей, в творчестве которых получили ярчайшее отражение отрицательные явления жизни.
А мы, как исследователи булгаковской прозы, беремся утверждать, что именно Н.В.Гоголь был для М.А.Булгакова тем “идеальным образцом” профессионала, который необходим любому творчески одаренному человеку для подражания на начальной стадии становления своего собственного творческого потенциала.
Действительно, Гоголь – мыслитель, Гоголь – художник играет основную роль в формировании и эволюции Булгакова, он живет в письмах писателя, беседах с близкими, друзьями.
Вся проза Булгакова заставляет вспоминать гоголевскую формулу: “человек такое дивное существо, что никогда не может исчислить вдруг всех его достоинств, и чем более всматриваешься, тем более является новых особенностей, и описание их было бы бесконечно”. Это и стало предметом нашего исследования: сатира в произведениях Н.В.Гоголя и М.А.Булгакова.
Объект исследования: сатирические произведения Н.В.Гоголя и М.А. Булгакова.
Цель работы: выявить черты гоголевской сатиры в произведениях М.А. Булгакова
Задачи:
– изучить литературу по данному вопросу;
– дать определение сатиры и юмору;
– сделать сравнительный анализ сатирических произведений Н.В.Гоголя и М.А.Булгакова.
Научная новизна состоит в систематизации сравнительной характеристики сатиры в творчестве двух писателей: Н.В.Гоголя и М.А.Булгакова.
Практическая значимость заключается в использовании материала при работе в школе.
При работе использовались труды известных литературоведов Г. Л. Абрамовича, Д. Д. Благого, Г. Н. Поспелова.
При жизни Гоголя его сатирические произведения, как известно, подвергались ожесточенным нападкам. Писателя обвиняли в искажения жизненной правды, в преувеличениях, несообразностях и тому подобных грехах.
Дружественная Гоголю критика, прежде всего в лице Белинского, немало сделала для того, чтобы опровергнуть эти несправедливые нападки, показать верность писателя действительности, раскрыть, серьезное общественное значение его смеха. Парадокс, однако, состоял в том, что, верно характеризуя сатирические произведения Гоголя, Белинский вместе с тем избегал применять по отношению к ним термин «сатира».
Между тем в читательских кругах Гоголь уже при жизни приобрел прочную репутацию писателя-сатирика. Репутация эта еще больше утвердилась после смерти Гоголя. О сатирическом характере главных его сочинений стали говорить более откровенно и более определенно.
Представители самых разных идейных течений все чаще и чаще констатировали тот факт, что по основному пафосу своего творчества Гоголь писатель-сатирик, что смех его в большинстве произведений носит сатирический характер.
Разумеется, отношение к сатире Гоголя при этом зачастую было не только различным, но и прямо противоположным. Если одни являлись ее восторженными почитателями, то другие ожесточенными противниками.
Различным было и понимание сатиры писателя: одни подчеркивали ее социально-разоблачительный пафос, другие трактовали ее в чисто моралистическом плане, третьи пытались истолковать в формалистическом духе и т. д. и т. п.
Особенно продуктивными в этом отношении оказались послевоенные десятилетия, когда были достигнуты успехи в изучении различных аспектов жизни и творчества писателя.
Ведь именно в это время появились монографии М. Б. Храпченко, Н. Л. Степанова, .В.В.Ермилова, в которых обстоятельно анализируется идейно-творческий путь Гоголя; вышли книги М. С. Гуса, I’ А. Гуковского, С. И. Машинского, А. А. Елистратовой, Ю. В. Манна, в которых рассматриваются проблемы творческого метода писателя, связи его творчества с действительностыо, художественного своеобразия созданного им мира.
Конечно, каждого из перечисленных авторов интересовал прежде всего и главным образом свой аспект исследования. И тем не менее почти во всех упомянутых работах так или иначе затронут и вопрос о сатире и творчестве Гоголя, высказано немало интересных соображений относительно ее природы и своеобразия.
В эти же годы были опубликованы статьи Г. И. Поспелова, К. Д. Вишневского, Л. , М. Мышковской, Н, Л. Нестеренко, М. М. Радецкой и других исследователей, специально посвященные характеру гоголевского
смеха, различным сторонам его сатиры, в которых содержатся здравые суждения о принципах сатирического изображения действительности в сочинениях Гоголя, а также любопытные наблюдения над их художественными особенностями.
Специальных работ о сатире Булгакова пока еще немного, и они имеют вид предисловий (В. Сахаров) или послесловий (А. Вулис) к различным изданиям произведений писателя.
Так монография Степанова Н. С. «Сатира Михаила Булгакова в контексте русской сатиры XIXI половины XX века.» посвящена полностью сатире М.Булгакова.
В этой работе анализируются сатирические произведения Булгакова, в которых комическое занимает весьма существенное место, Н. Степанов рассматривает его сатиру как многоаспектную, многослойную, динамически развивающуюся художественно-эстетическую систему, раскрывает ее важнейшие структурообразующие элементы.
При этом творчество М. Булгакова исследуется в широком историко-литературном контексте. Очевидная приверженнос
Похожие работы
Влияние сатирического творчества Н.В. Гоголя на сатиру М.А.Булгакова
Использование традиционных форм сатирического изображения действительности в произведениях Н.В.Гогол…
Особенности поэтики романов М. Булгакова в системно-типологическом аспекте
Произведения Н.В.Гоголя
Сатира в творчестве Булгакова
Советская сатира в журналистике 20-30 годов ХХ века
Спецсеминар “Художественный мир М. Булгакова”
Традиции Гоголя в творчестве Булгакова
Художественный мир Н. В. Гоголя
Черты гоголевской сатиры в произведениях М.А. Булгакова
Поэма Н. В. Гоголя “Мертвые души” — произведение сатирическое. Эта смешная и веселая книга тем не менее наводит читателя на грустные раздумья о судьбе России и ее народа. Особенностью гоголевского таланта было органическое сочетание комического и трагического. Поэтому в “Мертвых душах” смешные сцены и характеры только более ярко оттеняют общую трагическую картину русской действительности 30-х годов XIX века. Гоголь был убежден в том, что одним из самых действенных средств преобразования общества является осмеяние типических пороков, которые мешают его дальнейшему развитию. Поэтому автор широко использует в поэме сатирические изобразительные средства.
С иронией описывает Гоголь приметы типичного губернского города, который мы видим глазами недавно приехавшего Павла Ивановича Чичикова. Это и дома, затерянные среди широкой, как поле, улицы, и почти смытые дождями нелепые вывески с кренделями и сапогами, среди которых выделяется гордая надпись: “Иностранец Василий Федоров”. Юмористически изображенный городской пейзаж дает представление не только о внешнем виде города, но и о жизни его обитателей, их общем культурном уровне. Побывав в городском саду, Чичиков увидел деревца, которые были не выше тростника. Однако в газетах говорилось о том, что город украсился садом “из тенистых широколиственных дерев”. Патетические строки местного журналиста особенно подчеркивают убожество этого небогатого, неблагоустроенного города, где за два рубля в сутки проезжающий может получить в гостинице “покойную комнату с тараканами, выглядывающими, как чернослив, из всех углов”, или пообедать в трактире блюдом двухнедельной давности.
Иронически рисует в поэме автор также портреты помещиков и чиновников. Называя Манилова “весьма обходительным и учтивым”, автор характеризует героя словами из его же лексикона. Именно таким хочет казаться этот помещик, таким и воспринимают его окружающие. Глаза Манилова Гоголь сравнивает по сладости их взгляда с сахаром, подчеркивая приторную слащавость. Описывая внешность Собакевича, писатель сравнивает его со средней величины медведем, остро-иронически сближая образ героя с животным. Это позволяет выявить характерные особенности этого персонажа: его животную сущность, полное отсутствие в нем эстетического чувства, высшего духовного начала. Этой цели подчинено и уподобление мебели Собакевича самому хозяину. “Стол, креслы, стулья — все было самого тяжелого и беспокойного свойства”. Ирония в характеристике Ноздрева связана с противоречием между ее первой частью, называющей подобных ему людей хорошими товарищами, и следующим замечанием, что “при всем том бывают весьма больно поколачиваемы”.
Помимо иронических характеристик героев. Гоголь насыщает поэму комическими ситуациями и положениями. Например, запоминается сцена между Чичиковым и Маниловым, которые уже несколько минут не могут пройти в гостиную, потому что настойчиво уступают друг другу эту почетную привилегию, как культурные, деликатные люди. Одной из лучших комических сцен поэмы является эпизод посещения Чичиковым помещицы Коробочки. В этом блистательном диалоге между дубинноголовой Настасьей Петровной и предприимчивым дельцом передается вся гамма чувств героини: недоумение, растерянность, подозрительность, хозяйственная осмотрительность. Именно в этой сцене полно и психологически убедительно раскрываются основные черты характера Коробочки — жадность, упорство и тупость.
Комические ситуации в поэме связаны не только с помещиками и чиновниками, но и с людьми из народа. Такой сценой, например, является разговор кучера Селифана с дворовой девкой Пелагеей, которая, указывая дорогу, не знает, где право, где лево. Этот лаконичный эпизод говорит о многом: о крайнем невежестве народа, его неразвитости и темноте, что явилось следствием многовекового крепостного рабства. Те же негативные черты народа подчеркиваются комической сценой между дядей Митяем и дядей Миняем, которые, услужливо бросившись разобрать лошадей, запутались в постромках. Даже грамотный крепостной Чичикова Петрушка воспринимается как пародия на образованного человека, ибо он получает удовольствие от умения складывать буквы в слова, абсолютно не вдумываясь в их смысл.
Если в описании внешности героев автор широко применяет иронию, то в раскрытии внутреннего мира помещиков и чиновников он использует сарказм. Знакомство с разными типами обитателей барских усадеб при всех индивидуальных особенностях их характеров вскрывает в них общие черты праздности, паразитизма, пошлости, духовной пустоты. Ведь и безалаберный прожектер Манилов, и хозяйственный Собакевич, и аккуратная прижимистая Коробочка живут трудом своих крепостных, которые обеспечивают им безбедную, бездеятельную жизнь. Среди помещиков, изображенных в поэме, можно выделить тип кулака, крепкого хозяина, занятого накоплением денег, к которому относятся Собакевич и Коробочка. В отличие от них Ноздрев и Манилов не озабочены собиранием денег. Наоборот, Ноздрев бессмысленно и безалаберно тратит их на картежные игры, попойки или покупку ненужных предметов. Манилова же откровенно обворовывают и управляющий, и ключница, и прочие слуги, а он погружен в свои — неосуществимые, далекие от действительности мечты. Значит, и бездумное расточительство одних помещиков, и стяжательство других свидетельствуют о моральном вырождении дворянства в России.
Саркастически изображая в поэме чиновничество. Гоголь выявляет в нем такие отвратительные черты, как взяточничество, казнокрадство, недобросовестность, убожество интересов. Если такие люди находятся на государственной службе, значит, административная система царской России не отстаивает законность и порядок, а плодит зло и произвол. А это является ярким доказательством антинародного характера государственного аппарата.
Кроме иронии и сарказма. Гоголь использует в поэме гротеск в изображении самого отвратительного героя — Плюшкина. Он являет собой последнюю степень деградации, полную омертвелость души. Он даже внешне потерял человеческий облик, ведь Чичиков, увидя его, не сразу понял, какого пола эта фигура. В этом зловещем старике давно умерли все привязанности и родственные чувства. Ему безразличны судьбы своих детей и внуков. Он отгородился от всего мира в мрачном эгоистическом одиночестве. Из его души выветрилось все, кроме скупости, перешедшей все разумные пределы. Мелочное стяжательство Плюшкина превратилось в свою противоположность. Именно образом Плюшкина Гоголь в полной мере раскрывает всю глубину преступления помещиков перед своим народом.
Рисуя в поэме многоликое зло русской жизни, Гоголь убеждает читателя в том, что главной болезнью николаевской России было крепостное право, которое наносило огромный вред стране, губило и калечило народ. Недаром Герцен назвал “Мертвые души” “историей болезни, написанной рукой мастера”.
Н. В. Гоголь
Мир чиновничества в комедии Н. В. Гоголя “Ревизор”. Сочинение
Что осуждает Н. В. Гоголь в комедии “Ревизор”? Сочинение
Смешное и грустное в комедии Н. В. Гоголя “Ревизор”. Сочинение
По комедии Н. В. Гоголя “Ревизор”. Материалы к сочинению
Чичиков — рыцарь наживы. Сочинение
Помещичья Русь в поэме Н. В. Гоголя “Мертвые души”. Сочинение
Чиновничество в поэме Н. В. Гоголя “Мертвые души”. Сочинение
Народ в поэме Н. В. Гоголя “Мертвые души”. Сочинение
Поэма Н. В. Гоголя “Мертвые души” — гениальная сатира на крепостническую Русь. Сочинение
По поэме Н. В. Гоголя “Мертвые души”. Материалы к сочинению
Биография Н. В. Гоголя
Традиции Гоголя и Салтыкова-Щедрина в сатире Маяковского. Сатира Маяковского.
Поэт Маяковский вошел в наше сознание, в нашу культуру как “агитатор, горлан, главарь”. Он действительно шагнул к нам “через лирические томики, как живой с живыми говоря”. Его поэзия громка, неуемна, неистова. Ритм, рифма, шаг, марш – все эти слова ассоциируются с творчеством поэта и выражают его. Это действительно поэт-гигант. И истинная оценка его творчества еще впереди, потому что он слишком крупен, объемен, его поэзия никак не вмещается в узкий и тесный мир наших мыслей и забот.
Маяковский – поэт разносторонний. Он мог писать обо всем в равной степени талантливо и необычно. Поэтому его поэзия так многолика: от плакатов РОСТА с краткими и меткими подписями до поэмы о целой стране (“Хорошо!”); от антивоенных стихов 10-х годов до нежных, возвышенных поэм про любовь (“Облако в штанах”, “Флейтапозвоночник”).
Не исключением является и тема, обличающая пошлость, мещанство, быт, обывательщину, волокиту и бюрократизм. В этих произведениях Маяковский верен традициям русской литературы, так как продолжает тему, начатую еще Фонвизиным, Грибоедовым, Гоголем и Салтыковым-Щедриным. Если рассмотреть стихотворения Маяковского “О дряни” и “Прозаседавшиеся”, то можно заметить, что поэт широко использует целый спектр комических приемов для описания бюрократов и мещан, чьи желания не простираются дальше “тихоокеанских галифищ” и стремления “фигурять” в новом платье “на балу в Реввоенсовете”. Поэт использует и разящие эпитеты, и яркие сравнения, и неожиданные аллегории, но особенно ярко вскрывают суть порока гипербола, сарказм и гротеск.
Для примера проведем параллель между “Прозаседавшимися” и “Ревизором”. И стихотворение Маяковского, и пьеса Гоголя – законченные литературные произведения с завязкой, кульминацией и развязкой. Начало обоих произведений гиперболично: в одном это безнадежные попытки чиновников попасть на несколько заседаний сразу, где обсуждается “покупка склянки чернил”, а в другом произведении чиновники от ужаса признают в Хлестакове ревизора. Кульминация представляет собой гротеск. В “Прозаседавшихся”:
“И вижу,
Сидят людей половины.
О, дьявольщина! Где же половина другая?”
В нескольких строках Маяковский довел ситуацию до абсурда. Более плавен переход к кульминации в “Ревизоре”, но по своей абсурдности она не уступает “Прозаседавшимся” и характеризуется, например, такими ситуациями, как сама себя высекшая унтер-офицерша, Бобчинский, просящий довести до сведения его императорского величества, что в “таком-то городе живет Петр Иванович Бобчинский”. В развитии “Ревизора” Гоголь отразил свою веру в силу и справедливость высшей власти, в неотвратимость наказания. Развязка “Прозаседавшихся” иронична, что, вероятно, говорит о том, что Маяковский понимал живучесть, неистребимость бюрократизма.
Если говорить о стихотворении Маяковского “О дряни”, то здесь мы найдем и гротеск в образе ожившего Маркса, призывающего свернуть головы мещанским канарейкам, и гиперболический эпитет “тихоокеанские галифища”, и саркастическое выражение “мурло мещанина”, и сравнение “зады, крепкие, как умывальники”. Поэт без стеснения употребляет эти тропы и стилистические фигуры, рассматривая обывательский быт, который “страшнее Врангеля”.
Это стихотворение можно соотнести с пафосом творчества Салтыкова- Щедрина. В его произведениях сарказм, гротеск и гипербола встречаются буквально на каждой странице, особенно в “Диком помещике”, “Повести о том, как один мужик двух генералов прокормил”, “Истории одного города”. В своих произведениях Салтыков-Щедрин часто использовал прием фантастики. Подобный прием использовал и Маяковский в пьесе “Клоп”, где Пьер Скрипкин переносится в будущее.
В. В. Маяковский следовал традициям Гоголя и Салтыкова-Щедрина не только в использовании литературных приемов, но и в самой тематике своих сатирических произведений, направленных против косности мышления, бюрократического и мещанского бытия и обывательской пошлости. Традиции русской сатиры были продолжены и развиты такими мастерами слова, как Булгаков, Ильф и Петров, Фазиль Искандер.