Сочинение на тему плюсы и минусы технического прогресса
8 вариантов
?
В статье освещены место и роль научно-технического в жизни населения страны. Ключевые слова: научно-технический прогресс, глобализация, техническое перевооружение, инновации, нововведения.
На сегодняшний день техническое и технологическое развитие является актуальной темой, которая требует непрерывного изучения и исследования. Техническая сфера оказывает положительное влияние на экономику страны и ее развитие, благодаря этой сфере, повсеместно: появляются новые рабочие места, улучшается инфраструктура, появляются новые разновидности техники и технологий.
Основу эффективности национальной экономики любой современной страны составляет наряду с природными и трудовыми ресурсами и научно-технический потенциал страны. Переход экономики в новое качественное состояние увеличил значимость инновационной деятельности, развития наукоемких производств, что, в конечном счете, является важнейшим фактором выхода из экономического кризиса и обеспечения условий для экономического роста.
Научно-технический прогресс, любой страны является основным двигателем экономик стран.
Научно-технический прогресс — это процесс непрерывного развития науки, техники, технологии, совершенствования предметов труда, форм и методов организации производства и труда.Он выступает также как важнейшее средство решения социально-экономических задач, таких, как улучшение условий труда, повышение его содержательности, охрана окружающей среды, а, в конечном счете — повышение благосостояния народа. Научно-технический прогресс имеет большое значение и для укрепления обороноспособности страны.
Непосредственным результатом научно-технического прогресса являются инновации или нововведения. Это изменения техники и технологии, в которых реализуются научные знания.
На современном этапе развития экономики страны значительную роль играют инновации и нововведения, а также модернизация технического и технологического состояния экономики. Это наблюдается как во всех сферах деятельности экономики по отдельности, так и в общей картине развития в целом. Так, в Республике Узбекистан развитие науки и техники направлено на совершенствование существующей технологии и введение инноваций для стимулирования развития отраслей экономики.
Особое место в стимулировании научно-технического прогресса занимают инвестиции. Например, в той же машиностроительной сфере изрядное количество инвестиций и активная заинтересованность в конечном результате сторон — участников привело к совершенствованию сборки известных марок автомобилей, а также проектирование новых, таких как Cobalt и Orlando. В сельском хозяйстве одной из основных проблем является хранение продукта до его полной реализации. В связи с чем, выделенные средства пошли на совершенствование холодильных камер (увеличение объема хранилищ) и на разработку новых путей хранения.
Научно-технический прогресс подразумевает сдвиг в производстве, в знаниях, в экономике, в мире, в жизни и т. д. И, как и у любого научного понятия, у него есть положительные и отрицательные стороны.
Главной положительной стороной НТП вероятнее всего является возрастание роли научных знаний, так как до своей реализации идеи чаще всего не востребованы. Возможно, в силу ограничений той или иной эпохи или, может быть, в силу своей ненужности на тот момент многие идеи реализовывались намного позже. Сейчас нужно всего лишь детально продумать идею и на создание стоящей вещи кинуться тысячи. На сегодняшний день мы можем сказать, что наука в современном обществе играет важную роль во многих отраслях и сферах жизни людей. Уровень развитости науки служит одним из основных показателей развития общества, а также это — показатель современного развития государства. Все вокруг человека — это достижения науки [1, с.25].
Современная наука и технологии обладают удивительными возможностями. Можно перетаскивать здания из одного места в другое, вести переговоры, сидя в разных частях света, продавать товар которого даже нет под рукой, реализовывать свои мечты, а самое важное можно пользоваться любыми знаниями – ведь современное общество никогда не ограничивает в этом.
Еще одним положительным аспектом НТП является развитие образования. Как доподлинно известно, что ни одно государство не ограничивает новые поколения знаниями, но пользоваться ими или нет, оставляет на их усмотрение. Но также известно, что без искры не будет пламени, и тут имеется в виду, что государство создает всесторонне удобную среду для стимулирования образования (стипендии, общежития, бюджетные места, конкурсы, олимпиады, научные выставки и многое другое).
Можно сказать, что НТП превращает образование в необходимое и непременное условие полноценного человеческого существования. И это абсолютная правда, т. к. в современном технологически продвинутом обществе без знаний нельзя не то что жить, а даже существовать. Прогресс идет семимильными шагами, и человечество старается идти с ним в ногу. А для этого помимо упорства современному обществу нужны знания.
Современная экономика развивается с бешеной скоростью. Высокие скорости везде: в офисе, на производстве, в денежном обороте, да даже обеденный перерыв проходит в один миг. Современное общество живет в диком темпе, о котором многие поколения могли только мечтать. Современный человек, благодаря плодам НТП может выполнять в один миг сразу несколько задач, в один день проделать месячную работу, собрать пшеницу с полей за миг, слетать в космос в один момент.
А также НТП привнесло в нашу жизнь заменители. Известно, что ресурсы ограничены и этот факт является главной проблемой экономики. Сейчас, благодаря НТП мы можем сидеть на стульях, не вырубая леса для их изготовления, потому что есть пластик и ДСП, теперь можно использовать силы природы для получения энергии (ветряные мельницы, солнечные батареи и др.).
А теперь о неприятном.
Самой главной угрозой со стороны НТП можно считать все возрастающую зависимость человека от техники. Каждый день новая техника — это лозунг современности. Современное общество уже не сможет жить без технического оснащения ведь их работа, их досуг, да, почти вся их жизнь в технике. Современная экономика почти полностью компьютеризирована. Возможно, кто-то скажет это новые рабочие места, а как же единицы машин, заменяющие тысячи людей, уход за которыми выполняют всего лишь несколько человек — это ли не безработица.
Техногенные катастрофы приносят значительный ущерб природе и людям. Это коротко об экологических проблемах. Ни одна техника не приносит, кроме коммерческой, пользы ни человеку, ни природе. Да, она улучшает, упрощает и продлевает жизнь, но что будет происходить в долгосрочной перспективе? Загрязнение рек отходами производства, истончение озонового слоя, вырубание лесов и т. д. И все это «необходимые меры» в экономической практике. Ныне правительство и многие крупные компании сотрудничают с защитниками природы и стараются найти новые, безопасные пути производства.
Производство всё более сложное, предъявляет всё более строгие требования к работникам. Многие остаются без работы, их увольняют с должностей и посылают на переквалификацию, у некоторых просто нет возможности. В этой ситуации, существует поддержка государства в виде пособий, пенсий и др. видов финансирования социальной сферы из бюджета государства, для поддержания уровня жизни населения на высоком уровне.
Внедрение современной техники и развитие науки всё более дорогостоящее. Из года в год все больше денег выделяется на создание новых технологий и совершенствование старых.
Очевидно, что НТП улучшает нашу жизнедеятельность и все аспекты нашей жизни связаны с ним и даже такие значительные минусы не способствуют регрессу данной области, а приводят к вложению многих миллиардов в усовершенствование экономической деятельности с учетом безопасности. Технологический прогресс часто рассматривается как самостоятельный фактор производства и как способ увеличения факторов производства. Усовершенствование технологии приводит к различным результатам. Поэтому ряд исследователей подразделяет его на отдельные виды. Так, в соответствии с моделью Дж. Хикса технический прогресс делится на нейтральный, трудосберегающий и капиталосберегающий. Трудосберегающий эффект приводит к сокращению издержек производства в трудоемких, а капиталосберегающий — в капиталоемких отраслях [3]. Нейтральный эффект обеспечивает одновременное повышение обоих факторов производства. На теоретическом уровне технология влияет на хозяйственный рост несколькими путями. Улучшение технологии позволяет национальному хозяйству увеличить выпуск продукции при том же уровне затрат за счет увеличения производительности факторов производства. Технология способствует хозяйственному росту через производство новых товаров с более высокой добавленной стоимостью и более высокой эластичностью к доходам. Усиливается влияние на экономический рост научно-технического и образовательно-квалификационного потенциалов. Сегодня нововведения и сопряженные с ним процессы управления и повышения качества рабочей силы обеспечивают решающий вклад в экономический рост. Наука и технология жизненно важны для производительности и вносят вклад в благосостояние общества. Например, выпуск одной тонны стали в компьютерном производстве требует в 12 раз меньше трудовых затрат, чем в начале 80-х годов [6]. Научно-технический прогресс приводит к крупным изменениям в предметах труда. Среди них огромную роль играют различные виды синтетического сырья, которые обладают заданными свойствами, не существующими в природных материалах. Они требуют значительно меньше затрат труда на обработку. Поэтому современный этап НТП относительно снижает роль природных материалов в экономическом развитии и ослабляет зависимость обрабатывающей промышленности от минерального сырья. Под влиянием НТП происходят изменения в средствах труда. В последние десятилетия они связаны с развитием микроэлектроники, робототехники, информационной и биотехнологии. Информационные технологии позволяют механизировать сферу услуг. Использование электронной техники в комплексе со станками и роботами привело к созданию гибких производственных систем, в которых все операции по механической обработке изделия выполняются последовательно и непрерывно. Гибкие производственные системы значительно расширяют возможности автоматизации. Они распространили сферу ее действия на мелкосерийное производство, позволяя выпускать, хотя и однотипные, но отличающиеся друг от друга модели. Гибкие производственные системы способны быстро перестраиваться на выпуск новых моделей изделий. Их применение значительно увеличивает производительность труда в результате повышения коэффициента использования оборудования и сокращения затрат времени на вспомогательные операции.
Таким образом, учитывая все плюсы и минусы процесса и плодов научно-технического прогресса, инновации нам необходимы для дальнейшего мирного и процветающего существования, а также для жизнедеятельности и развития мировой экономики. При слабом же “внутреннем” стимулировании инноваций, что пока составляет специфику и одну из основных особенностей нашей экономической жизни на ее микроуровне, нам еще в течение какого-то времени следует поддерживать повышенный уровень регуляторных воздействий со стороны государства и, само собой, всемерно укреплять и развивать соответствующие межгосударственные отношения. Конечно, конкретные научные разработки и программы таких регуляторных вмешательств государственных органов и их организационных структур — не только дело настоящего, но в еще большей мере будущего. Уже сейчас некоторые надежды можно связывать с решением о создании международного научно-технического совета как единого координирующего органа Содружества государств. Мы, однако, накопили уже слишком большой арсенал надежд, которым не суждено сбыться. Крайне необходимо прекратить пополнение этого арсенала [7].
Литература:
Комков Н. И. Роль инноваций и технологий в развитии экономики общества//Проблемы прогнозирования. — Журнал «Проблемы прогнозирования». Выпуск № 3, 2003, с 25.
Твисс Б. Управление научно-техническими нововведениями. Сокр. пер. с англ. — М.: Экономика. — 1989.
Санто Б. Инновация как средство экономического развития. Пер. с венг. — М.: Прогресс. — 1990.
Л. Бжилянская. Инновационная деятельность: тенденции развития и меры государственного регулирования.// Экономист № 3 1996. http://www.Norma.uz. Сборник нормативных документов Республики Узбекистан 1991–2012гг. http://www.stat.uz. Официальный сайт Государственного Комитета по статистике и министерства экономики
www. strategy-business.com
Философские
проблемы технического прогресса. Его плюсы и минусы.
Современная
цивилизация, взятая всепланетно, глобально, имеет различные характеристики.
Наиболее часто ее называют техногенным тылом индустриальной цивилизации.
Такое
определение рубежа, достигнутого человечеством на исходе XX столетия, лежит в
русле социально-философского рационалистического истолкования истории. Оно,
разумеется, отличается от характеристик, используемых в различных
конфессиональных формах религии и эзотерической, оккультной мысли. Эта идея (в
основном разработанная западной философией) непохожа и на формационный подход,
заданный классическим марксизмом. Не отрицая эвристических возможностей его
идей, все же следует сказать, что их оказалось недостаточно для уяснения
мировой ситуации конца нашего века.
Поэтому в
качестве сущностной характеристики эпохи правомерно использовать названные нами
понятия — ТЕХНОГЕННЫЙ МИР, ИНДУСТРИАЛЬНАЯ ЦИВИЛИЗАЦИЯ. Разумеется, модель
исторического движения, трактуемая как
традиционное-индустриальное-постиндустриаль-ное-информационное-экологическое
общество, не высвечивает всех граней человеческой истории. Эта модель может и
должна быть дополнена. Однако она хорошо работает на выяснение сути и
характерных особенностей науки и техники как важнейших компонентов общественной
жизни наших дней.
Кстати,
названное качественное состояние современного мира полностью применимо лишь к
части стран, охватывающей не более одной пятой населения земного шара. Но при
оценке истории нельзя уподобляться кораблеводителям, которые скорость эскадры
определяют по скорости последнего корабля. В историософии о состоянии
глобального социума лучше судить по тем вершинам, которых достигли лидеры.
Если в прошлых
столетиях проблемы науки интересовали лишь узкий слой причастных к ней
интеллектуалов, а отношение к технике было сугубо прикладным, то наше время оба
эти явления выдвинуло в центр общественного внимания, привлекло к ним взоры
миллионов людей. Осмысление их значимости для истории и каждого человека стало
насущной задачей философской мысли. Сейчас «философия техники», «философия
науки» сформировались как относительно самостоятельные области теоретического
поиска, не менее значимые, чем традиционные онтология и гносеология.
Укажем на то
обстоятельство, что если НАУКА — древний объект философской мысли, то ТЕХНИКА
предметом профессионального философского анализа стала сравнительно недавно.
Философия техники возникла только в XIX в. в Германии, Франции, в начале XX в.
в России (работы Энгельмейера). Середина нашего столетия ознаменовалась
обостренным вниманием философов к этой проблеме (Мартин Хайдеггер, Карп Ясперс,
Томас Веблен, Олвин Тоффлер и др.).
В истории
философской мысли само понятие «техника» трактовалось по-разному. Еще в древней
Греции (это мы уже выяснили) использовался термин «техне», который означал
мастерство, искусство, понимаемое как умение нечто сформировать, создать из
естественного материала. В марксистской традиции техника представлена как
система искусственных органов общественного человека, составная часть
производительных сил общества, их вещный элемент. По Хайдеггеру, — это наша
первооснова, корневое человеческое начало, способ самореализации человечества.
Количество определений
можно было бы умножить. Их немало. Однако выделим в них главное: все они
варьируют то ФУНДАМЕНТАЛЬНОЕ СВОЙСТВО ТЕХНИКИ, которое можно было бы назвать
ПРИНЦИПОМ ПРЕОБРАЗОВАНИЯ. Иными словами, техника есть то, при помощи чего
человек преобразует природу, самого себя, общество.
Культурное
призвание, основная социальная функция техники состоит в конструировании,
реконструировании предметной реальности. При более конкретном видении техника
представляется орудийно, предметно или же технологично. Чем человек
воздействует на объекты, изменяя их, — это техника.. И КАК именно он
воздействует — это тоже техника, но она обнаруживает себя уже как ТЕХНОЛОГИЯ.
Есть несколько
концепций ИСТОРИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ ТЕХНИКИ. В частности, привлекательны и
актуальны идеи о ПЕРИОДИЗАЦИИ РАЗВИТИЯ ТЕХНИКИ, высказанные американским
философом и социологом Льюисом Мамфордом. Он выделил три технических эпохи:
1)
«эотехническая» (1000-1750 гг.) имеет в основе технологию «воды и дерева»;
2)
«палеотехническая (от 2-й половины XVIII в. до середины XX в.) опирается на
комплекс «угля и железа»;
3)
«неотехническая» (ныне длящаяся) использует комплекс «электричества и сплавов».
Как видим, в основу периодизации положен основной вид энергии и то «вещество»,
которое занимает центральное место в создании технических устройств.
Один из
крупнейших физиков XX в. Макс Борн, стремясь показать главные рубежи развития
техники, в книге «Моя жизнь и взгляды» высказал интересную мысль о том, что
одним из решающих факторов истории является тот вид энергии, которым
человечество располагает в данный момент. В этом свете вся история человечества
распадается на два — только два — великих периода: первый — от Адама до наших
дней, второй — с появлением атомной энергии, отныне и на все будущие времена.
Переход от
первого периода ко второму знаменуется окончанием потребления солнечной энергии
и началом использования ее чисто земных источников.
Многие авторы
фиксируют «самодвижение» техники от ручных орудий к полностью
автоматизированным, компьютеризированным системам. Примеры периодизации
технической истории можно продолжить. Важно подчеркнуть одно: НЕТ ЧЕЛОВЕКА И
ОБЩЕСТВА ВНЕ «ТЕХНОСФЕРЫ», ТЕХНИКА ИСТОРИЧНА, не стоит на месте, обновляется.
Технические новинки служат катализатором, импульсом коренных изменений во всей
системе общественной жизни.
Отношение
человека к миру техники неоднозначно. Так, до наших дней дошли идеи недоверия,
враждебности к технике — ТЕХНОФОБИЯ. В древнем Китае старцы-мудрецы не
пользовались колесом для водочерпания, предпочитали носить воду из ‘реки в
бадейках. Свои действия они мотивировали тем, что, мол, технические
приспособления отнимают у человека свободу действий. Техника, рассуждали они,
облегчает жизнь и делает ее комфортнее, но плата за это непомерна —
порабощается человеческое «Я».
История знала и
луддитов, разрушителей станков, появившихся в конце XVIII — начале XIX вв., и
современных неолуддитов, обвиняющих бездушную машинерию наших дней, которая, по
их словам, превращает человека в безмолвную деталь социального механизма,
целиком зависящую от производственной и бытовой техники.
Мыслители
разных идейных направлений не раз высказывали и продолжают высказывать опасение
о возможном выходе техники из-под контроля людей. Еще в 30-е годы нашего века
Освальд Шпенглер в книге «Человек и техника» утверждал, что человек, властелин
мира, сам стал рабом машин. Техника вовлекает всех нас, помимо нашего желания,
в свой бег, подчиняет собственному ритму.’ И в этой бешеной гонке человек,
считающий себя властелином, будет загнан насмерть. «Бунт машин» — расхожая тема
в современной массовой культуре.
Когда-то, еще в
начале прошлого века, английская писательница Мэри Шелли в своем романе
«Франкенштейн, или Современный Прометей» (1818) создала образ искусственного
«демона», который пытался творить добро, но, ожесточенный одиночеством, убил
своего творца. Словом, восстал против создавших его людей. С тех пор этот
неомифологический образ не покидает страниц печати, кинолент и экранов
телевизоров. Он стал нарицательным для подогрева технофобии во всех ее формах.
Механизация и
моторизация проникают в нашу жизнь, подчас превращают человека в своеобразный
гибрид биологического и технического устройства. Стоит, например, оценить
воздействие на людей современных транспортных систем. По данным известной книги
рекордов Гиннеса, в 1991 г. в мире было произведено 46,5 млн. автомобилей, в т.
ч. почти 35 млн. легковых моделей. Предполагается, что к концу нашего столетия
по дорогам планеты будут курсировать до 300 млн. собственных автомобилей, т. е.
по одному на каждого пятого человека.
Автомобиль во
многих странах — показатель уровня престижности, вожделенная цель, символ
успеха. Автомобильная промышленность и транспортная система, поглощая нефтяные
ресурсы, цветные и черные металлы, сегодня во многом формируют внутреннюю и
международную политику, финансовые отношения, быт и нравы.
Вторжение
техники во все сферы человеческого бытия — от глобальных до сугубо интимных —
иной раз порождает безудержную апологию техники, своеобразную идеологию и
психологию техницизма. Трубадуры подобных идей с восторгом переносят на
человечество и личность характеристики, присущие машинам и механизмам. Старый
тезис французских материалистов XVIII в. «человек-машина» облекается в модную
электронно-кибернетическую, компьютеризированную терминологию. Широко
пропагандируется идея о том, что человек и человечество также, как и механизмы
обладают системным свойством, могут быть промерены техническими параметрами и
представлены в технологических показателях.
ТЕХНИКА
ДЕМОНИЧНА, МИР — ЭТО «МЕГАМАШИНА» — ТАКОВЫ ИСХОДНЫЕ ТЕЗИСЫ ТЕХНИЦИЗМА как
образа мыслей, согласия с самоподчинением технике. К чему приводит
одностороннее «технизированное» рассмотрение человеческих проблем, можно судить
по релятивистской концепции «КИБОРГИЗАЦИИ». Согласно этой теории, в будущем
человек должен отказаться от своего тела. Современных людей сменят «киборги»
(кибернетические организмы), которые, соединив живое и техническое, дадут
какой-то новый сплав.
Такое упоение
техническими перспективами, на наш взгляд, опасно и антигуманно. Разумеется,
включение в человеческую телесность искусственных органов (различных протезов,
кардиостимуляторов и т. д.) — вещь разумная и необходимая. Но надо помнить о
том рубеже, за которым конкретный индивид перестает быть самим собой. Без тела
нет человека. Его организация не может быть радикально вытеснена никакими
техническими приспособлениями.
Технический и
технологический фетишизм в наши дни отнюдь не редкость. Им сильно заражена
техническая интеллигенция, он проникает в сферу хозяйственной и политической
элиты. Техницизм, связанный с абсолютизацией техники, утверждает ее
автономность и самодостаточность. Он полагает, что можно решить любые
социальные коллизии, минуя человека как активного субъекта истории, пренебрегая
характером наличных общественных отношений.
Нам должна быть
чужда технологическая мифология, стремление все и вся «машинизировать». Человек
и человечество — это не машина, не техническая система. Не человечество
технично, а техника человечна. Она воплощает в себе то, что извлечено
человечеством из природы, то, что утверждает в мире его собственные мощь и
разум.
Конечно,
утверждение на планете техносферы, возникновение «окультуренной» природы,
несущей на себе печать ума и воли людей, не могут не порождать новых острых проблем.
Стремительное развитие техносферы опережает эволюционно сложившиеся
приспособительные, адаптивные возможности человека. Затруднения в состыковании
психофизиологических потенций человека с требованиями современной техники и
технологии зафиксированы повсеместно и теоретически и практически. Забывать
этого нельзя.
Развитие
техники, как отмечалось в мировой философии (Ж. Эллюль), подчас порождает
ситуацию абсурда. Так, например, стремительное распространение коммуникационных
технических сетей (телефон, радиотелефон, компьютерные сети) опережает
возможность их значимого и ответственного наполнения. Могучие технические
средства распространяют банальности, забиваются мелочной, пустой,
бессодержательной информацией. Многие технические инновации (изобретения,
конструкторские разработки) подчас опережают свое время, оказываются
экономически невыгодными. Массовое количество технических приспособлений, их
внедрение в производство и быт опережают интеллектуальный (и особенно
нравственный) уровень массового сознания. Возникает необходимость включения в
технические системы ограничителей, обеспечивающих то, что англичане называют
«фул пруф» (защита от дурака). Забитость техникой всего потока жизни умножает
катастрофы, аварии, трагические происшествия.
И все же технический
прогресс при всей его жесткости неостановим. И если можно говорить о видимом,
действительном прогрессе (восхождение от простого к сложному, от низшего к
высшему), в чем-либо, то это прежде всего в области развития техники.
Технический прогресс не стоит на месте, а развивается с бешеной скоростью. То, что было удивительной новинкой десять лет назад, сегодня безнадежно устарело.
В погоне за новыми способами улучшить нашу жизнь, сделать наши будни более рационально организованными программисты всего мира трудятся и создают самые разнообразные гаджеты и «примочки» для простых обывателей. Некоторые приспособления для дома настолько просты и гениальны, что остается только удивляться, как до этого не додумались раньше. А другие гаджеты настолько сложны в своей конструкции, что обычному человеку ни за что не разобраться. Электроникой сейчас наделено всё: от простой ручки до профессионального кухонного оборудования для общепита (например, вот такого http://novafood.com.ua/company/professionalnoe-kuhonnoe-oborudovanie.html ).
Есть такое выражение «Лень двигатель прогресса». И эта фраза имеет в себе рациональное зерно. Так как все приспособления, которые выдумывают люди, стремясь сделать нашу жизнь проще, позволяют нам тратить меньше времени на какие-то мелочи, которые не стоят особого внимания. Таким образом все эти разнообразные гаджеты ускоряют нашу жизнь, помогают нам в быту, в работе, в учебе и в других сферах человеческой жизни. Еще с древних времен все изобретения, придуманные человеком, были призваны облегчить его будни. Древний человек все более совершенствовал свои орудия труда, чтобы меньше времени тратить на обработку тех же самых орудий и предметов быта, а также оружия.
Сегодня нам не нужно ждать месяцами письма от человека, который живет в другом городе, или дожидаться очереди в отделении междугородней связи, чтобы поговорить с ним. Достаточно включить свой компьютер или достать планшет или смартфон и выйти в интернет. На то, чтобы получить сообщение от другого человека сейчас уходят доли секунды. Сегодня любой человек может связаться со своими близкими, друзьями в любое время и в любом месте. И это безусловный плюс к техническому прогрессу.
Техника привлекала внимание философов с давних времен – как момент человеческой деятельности, как искусность или как фактор производства. Однако великой философской проблемой феномен техники стал лишь тогда, когда общество начало осознавать собственное развитие как движение по пути к “технической”, технизированной цивилизации.
В качестве специальной дисциплины “философия техники” возникла в Германии в последней трети прошлого столетия. Ее сначала разрабатывали ученые: в конце XIX в. это Э. Капп, в XX в. – ведущие представители “Союза немецких инженеров” (VDI) Ф. Дессауэр, К. Тухель и другие специалисты.
Обратимся к идеям Э.Каппа (1808—1896), который в заголовке своей работы «Основные направления философии техники» соединил вместе два ранее казавшиеся несовместимыми понятия – «философия» и «техника». Основоположениями его философии техники являются «антропологический критерий» и «принцип органопроекции».
Формулируя свой антропологический критерий, Эрнст Капп подчеркивает: каковы бы ни были предметы мышления, то, что мысль находит в результате всех своих исканий всегда есть человек. Капп считает, что именно в словах древнегреческого мыслителя Протагора — «Человек есть мера всех вещей» — был впервые сформулирован антропологический критерий и сформировано ядро человеческого знания и деятельности. Именно благодаря тому, что человек мыслит себя в природе и из природы, а не над ней и вне ее, мышление человека становится согласованием его физиологической организации с космическими условиями.
Осмысливая понятие внешнего мира человека, Э. Капп замечает, что для него недостаточно слова «природа» в обычном понимании. К внешнему миру, окружающему человека, принадлежит также множество вещей, которые являются его созданием. Будучи искусственными произведениями в отличие от естественных продуктов (природа доставляет для них материал), они образуют содержание мира культуры. Э. Капп проводит четкое разграничение «естественного» и «искусственного»: то, что вне человека, состоит из созданий природы и созданий человека.
Этот исходящий от человека внешний мир является, с точки зрения Каппа, реальным продолжением его организма, перенесением вовне, воплощением в материи, объективированием представлений, т.е. нечто от его собственного «Я». Но созданный человеком искусственный мир становится затем средством самопознания в акте обратного перенесения отображения из внешнего мира во внутренний. Таким образом человек познает процессы и законы своей бессознательной жизни. Короче говоря, «механизм», бессознательно созданный по органическому образцу, сам служит для объяснения и понимания «организма». В этом и состоит суть принципа органической проекции Эрнста Каппа.
Особая роль в развитии философии техники в России принадлежит Петру Климентьевичу Энгельмейеру (1855—1940/41), который был первым философом техники в России.
По П.К. Энгельмейеру сущность техники заключается не в фактическом выполнении намерения, но в возможности воздействия на материю. Философия техники предполагает осмысление проблемы техники – как продукта человеческой цивилизации – во всемирно-историческом масштабе. Именно в этом русле развивались взгляды на технику, на технический прогресс О. Шпенглера, Л. Мамфорда, К. Ясперса, М. Хайдеггера, Г. Маркузе, Э. Блоха и других мыслителей XX в.
По мнению О. Шпенглера (1880 – 1936), отличительными чертами западноевропейской техники, как и науки, является стремление не только использовать природу в ее материалах, но и поставить себе на службу ее энергию. Механизация мира вступила в стадию опаснейшего перенапряжения, так как все органическое становится жертвой экспансии организации, искусственный мир вытесняет и отравляет мир естественный и т.д. Эти положения, высказанные Шпенглером в предельно драматическом тоне, дали повод некоторым современным исследователям видеть в нем пионера сегодняшней глобальной проблематики.
По масштабности видения места и роли техники во всемирно-исторической перспективе рядом со Шпенглером может быть поставлен американский социолог и философ, историк культуры Льюис Мамфорд, в середине 30-х годов опубликовавший фундаментальное исследование “Техника и цивилизация”.
Мамфорд выделяет исторически оформившиеся технологические комплексы, в основе которых лежит тот или иной вид используемой энергии. Взяв за точку отсчета истории современной техники начало нашего тысячелетия, Мамфорд насчитывает три таких периода: эотехнический, палеотехнический и наступающий неотехнический. Экологически чистая, естественная энергетика ранней, эотехнической фазы – сила воды и ветра – обусловила длительное (до середины XVII в.) гармоническое взаимодействие общества с природой. Палеотехническую эру, основу которой составляли комплекс угля и железа, горнодобывающая промышленность, приходящиеся на период интенсивного развертывания капиталистического способа производства (вторая половина XVII-XIX вв.), Мамфорд саркастически определяет как “рудниковую цивилизацию”, эру “нового варварства”, способствовавшую разрушению природы, отчуждению и угнетению человека, извращению представлений общества о жизненных ценностях. Использование того или другого вида энергии он рассматривает с точки зрения его цивилизационной роли. Промышленный капитализм расценивается Мамфордом как стадия паразитически расточительного существования цивилизации.
Надежды на “поворот к человеку” в наступающую неотехническую эру Мамфорд связывает с лидерством биологических наук, которое утвердится после долгого господства физики, механики, математики, с новым “интересом техники к человеку”, к его физиологии, анатомии (подтверждением чего служат великие открытия: электроцентраль, автомобиль и самолет, телеграф и кинематограф).
При этом, отношение человека к миру техники до сих пор неоднозначно. Так, до наших дней дошли идеи недоверия, враждебности к технике – технофобия.
Известный русский философ Н.Бердяев в работе «Человек и машина» /1/ утверждал, что проблема техники очень тревожна для современного мира. Техника, по его мнению, всегда есть лишь средство, орудие, а не цель. Не может быть технических целей жизни, могут быть лишь технические средства, цели жизни всегда лежат в другой области, области духа. Средства жизни очень часто подменяют цели жизни, они могут так много занимать места в человеческой жизни, что цели жизни окончательно и даже совсем исчезают из сознания человека. И в нашу техническую эпоху это происходит в грандиозных размерах.
Техническая эпоха требует от человека фабрикации продуктов, и притом в наибольшем количестве при наименьшей затрате сил. Человек делается орудием производства продуктов. Вещь ставится выше человека.
Трагедия состоит в том, что творение восстает против своего творца, более не повинуется ему. Прометеевский дух человека не в силах овладеть созданной им техникой, справиться с раскованными, небывалыми энергиями. Легче оказалось изобрести удушливые газы, которыми можно истребить миллионы жизней, чем способ лечения рака или туберкулеза. Иногда представляется, что мы живем в эпоху окончательного преобладания техники над мудростью в древнем, благородном смысле. Технизация духа, технизация разума может легко представиться гибелью духа и разума. Массовая техническая организация жизни уничтожает всякую индивидуализацию, всякое своеобразие и оригинальность, все делается безлично-массовым, лишенным образа. Техника наносит страшные удары гуманизму, гуманистическому миросозерцанию, гуманистическому идеалу человека и культуры.
При этом русский мыслитель понимает, что назад дороги нет. Возврат к прошлому невозможен, как невозможно возвращение к натуральному хозяйству и к патриархальному строю. Эта возможность не дана человеку, он должен дальше изживать свою судьбу. Новые человеческие массы, выдвинутые на арену истории, требуют новых форм организации, новых орудий. Но будущее видится Бердяеву в ореоле сложности, конфликтности, бурной реакции против засилья техницизма.
Чудеса техники, всегда двойственны по природе, требуют небывалого напряжения, духовности, неизмеримо большего, чем прежние культурные эпохи. Ведь сегодня небольшая кучка ученых, обладающая секретом технических изобретений, сможет тиранически держать в своей власти все человечество. Это вполне можно представить. И предстоит страшная борьба между личностью и технической цивилизацией, борьба человека и машины.
Справедливы слова прозорливого философа: «Машина создана человеком, и она может дать ему гордое сознание его достоинства и силы. Но эта гордость человека незаметно для него самого переходит в унижение человека. Может появиться поистине новое существо, но не человеческое уже. И совсем не потому, что человек принадлежит к старому миру, и мир новый должен непременно не изменить человека, а подменить его другим существом. Человек менялся на протяжении своей исторической судьбы, он бывал старым и новым. Но во все времена, старые и новые, человек прикасался к вечности, и это делало его человеком» /1, с.159/.
Создаваемые сегодня технические и технологические средства, облегчающие жизнь современного индивида, населяющего мегаполисы, должны быть человекоразмерны и вписываться в биологическую и социальную природу человека, а не вытеснять ее. Важно, чтобы сам человек осознавал, к чему он входит в зависимость и мог бунтовать против этого. Иначе, совсем незаметно господин и раб на жизненной сцене сменятся ролями.
Нам должна быть чужда технологическая мифология, стремление все и вся «машинизировать». Человек и человечество — это не машина, не техническая система. Не человечество технично, а техника человечна. Она воплощает в себе то, что извлечено человечеством из природы, то, что утверждает в мире его собственную мощь и разум. Стремительное развитие техносферы опережает эволюционно сложившиеся приспособительные, адаптивные возможности человека. Затруднения в соотнесении психофизиологических потенций человека с требованиями современной техники и технологии зафиксированы повсеместно и теоретически и практически. Забывать этого нельзя.
Развитие техники, как отмечалось в мировой философии, подчас порождает ситуацию абсурда. Так, например, стремительное распространение коммуникационных технических сетей (телефон, радиотелефон, компьютерные сети) опережает возможность их значимого и ответственного наполнения. Могучие технические средства распространяют банальности, забиваются мелочной, пустой, бессодержательной информацией. Многие технические инновации (изобретения, конструкторские разработки) подчас опережают свое время, оказываются экономически невыгодными. Массовое количество технических приспособлений, их внедрение в производство и быт опережают интеллектуальный (и особенно нравственный) уровень массового сознания. Забитость техникой всего потока жизни умножает катастрофы, аварии, трагические происшествия.
⇐ Предыдущая38394041424344454647Следующая ⇒
Date: 2015-09-19; view: 251; Нарушение авторских прав
.
Современная цивилизация, взятая всепланетно, глобально, имеет различные характеристики. Наиболее часто ее называют техногенным тылом индустриальной цивилизации.
Такое определение рубежа, достигнутого человечеством на исходе XX столетия, лежит в русле социально-философского рационалистического истолкования истории. Оно, разумеется, отличается от характеристик, используемых в различных конфессиональных формах религии и эзотерической, оккультной мысли. Эта идея (в основном разработанная западной философией) непохожа и на формационный подход, заданный классическим марксизмом. Не отрицая эвристических возможностей его идей, все же следует сказать, что их оказалось недостаточно для уяснения мировой ситуации конца нашего века.
Поэтому в качестве сущностной характеристики эпохи правомерно использовать названные нами понятия — ТЕХНОГЕННЫЙ МИР, ИНДУСТРИАЛЬНАЯ ЦИВИЛИЗАЦИЯ. Разумеется, модель исторического движения, трактуемая как традиционное-индустриальное-постиндустриаль-ное-информационное-экологическое общество, не высвечивает всех граней человеческой истории. Эта модель может и должна быть дополнена. Однако она хорошо работает на выяснение сути и характерных особенностей науки и техники как важнейших компонентов общественной жизни наших дней.
Кстати, названное качественное состояние современного мира полностью применимо лишь к части стран, охватывающей не более одной пятой населения земного шара. Но при оценке истории нельзя уподобляться кораблеводителям, которые скорость эскадры определяют по скорости последнего корабля. В историософии о состоянии глобального социума лучше судить по тем вершинам, которых достигли лидеры.
Если в прошлых столетиях проблемы науки интересовали лишь узкий слой причастных к ней интеллектуалов, а отношение к технике было сугубо прикладным, то наше время оба эти явления выдвинуло в центр общественного внимания, привлекло к ним взоры миллионов людей. Осмысление их значимости для истории и каждого человека стало насущной задачей философской мысли. Сейчас «философия техники», «философия науки» сформировались как относительно самостоятельные области теоретического поиска, не менее значимые, чем традиционные онтология и гносеология.
Укажем на то обстоятельство, что если НАУКА — древний объект философской мысли, то ТЕХНИКА предметом профессионального философского анализа стала сравнительно недавно. Философия техники возникла только в XIX в. в Германии, Франции, в начале XX в. в России (работы Энгельмейера). Середина нашего столетия ознаменовалась обостренным вниманием философов к этой проблеме (Мартин Хайдеггер, Карп Ясперс, Томас Веблен, Олвин Тоффлер и др.).
В истории философской мысли само понятие «техника» трактовалось по-разному. Еще в древней Греции (это мы уже выяснили) использовался термин «техне», который означал мастерство, искусство, понимаемое как умение нечто сформировать, создать из естественного материала. В марксистской традиции техника представлена как система искусственных органов общественного человека, составная часть производительных сил общества, их вещный элемент. По Хайдеггеру, — это наша первооснова, корневое человеческое начало, способ самореализации человечества.
Количество определений можно было бы умножить. Их немало. Однако выделим в них главное: все они варьируют то ФУНДАМЕНТАЛЬНОЕ СВОЙСТВО ТЕХНИКИ, которое можно было бы назвать ПРИНЦИПОМ ПРЕОБРАЗОВАНИЯ. Иными словами, техника есть то, при помощи чего человек преобразует природу, самого себя, общество.
Культурное призвание, основная социальная функция техники состоит в конструировании, реконструировании предметной реальности. При более конкретном видении техника представляется орудийно, предметно или же технологично. Чем человек воздействует на объекты, изменяя их, — это техника.. И КАК именно он воздействует — это тоже техника, но она обнаруживает себя уже как ТЕХНОЛОГИЯ.
Есть несколько концепций ИСТОРИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ ТЕХНИКИ. В частности, привлекательны и актуальны идеи о ПЕРИОДИЗАЦИИ РАЗВИТИЯ ТЕХНИКИ, высказанные американским философом и социологом Льюисом Мамфордом. Он выделил три технических эпохи:
1) «эотехническая» (1000-1750 гг.) имеет в основе технологию «воды и дерева»;
2) «палеотехническая (от 2-й половины XVIII в. до середины XX в.) опирается на комплекс «угля и железа»;
3) «неотехническая» (ныне длящаяся) использует комплекс «электричества и сплавов». Как видим, в основу периодизации положен основной вид энергии и то «вещество», которое занимает центральное место в создании технических устройств.
Один из крупнейших физиков XX в. Макс Борн, стремясь показать главные рубежи развития техники, в книге «Моя жизнь и взгляды» высказал интересную мысль о том, что одним из решающих факторов истории является тот вид энергии, которым человечество располагает в данный момент. В этом свете вся история человечества распадается на два — только два — великих периода: первый — от Адама до наших дней, второй — с появлением атомной энергии, отныне и на все будущие времена.
Переход от первого периода ко второму знаменуется окончанием потребления солнечной энергии и началом использования ее чисто земных источников.
Многие авторы фиксируют «самодвижение» техники от ручных орудий к полностью автоматизированным, компьютеризированным системам. Примеры периодизации технической истории можно продолжить. Важно подчеркнуть одно: НЕТ ЧЕЛОВЕКА И ОБЩЕСТВА ВНЕ «ТЕХНОСФЕРЫ», ТЕХНИКА ИСТОРИЧНА, не стоит на месте, обновляется. Технические новинки служат катализатором, импульсом коренных изменений во всей системе общественной жизни.
Отношение человека к миру техники неоднозначно. Так, до наших дней дошли идеи недоверия, враждебности к технике — ТЕХНОФОБИЯ. В древнем Китае старцы-мудрецы не пользовались колесом для водочерпания, предпочитали носить воду из ‘реки в бадейках. Свои действия они мотивировали тем, что, мол, технические приспособления отнимают у человека свободу действий. Техника, рассуждали они, облегчает жизнь и делает ее комфортнее, но плата за это непомерна — порабощается человеческое «Я».
История знала и луддитов, разрушителей станков, появившихся в конце XVIII — начале XIX вв., и современных неолуддитов, обвиняющих бездушную машинерию наших дней, которая, по их словам, превращает человека в безмолвную деталь социального механизма, целиком зависящую от производственной и бытовой техники.
Мыслители разных идейных направлений не раз высказывали и продолжают высказывать опасение о возможном выходе техники из-под контроля людей. Еще в 30-е годы нашего века Освальд Шпенглер в книге «Человек и техника» утверждал, что человек, властелин мира, сам стал рабом машин. Техника вовлекает всех нас, помимо нашего желания, в свой бег, подчиняет собственному ритму.’ И в этой бешеной гонке человек, считающий себя властелином, будет загнан насмерть. «Бунт машин» — расхожая тема в современной массовой культуре.
Когда-то, еще в начале прошлого века, английская писательница Мэри Шелли в своем романе «Франкенштейн, или Современный Прометей» (1818) создала образ искусственного «демона», который пытался творить добро, но, ожесточенный одиночеством, убил своего творца. Словом, восстал против создавших его людей. С тех пор этот неомифологический образ не покидает страниц печати, кинолент и экранов телевизоров. Он стал нарицательным для подогрева технофобии во всех ее формах.
Механизация и моторизация проникают в нашу жизнь, подчас превращают человека в своеобразный гибрид биологического и технического устройства. Стоит, например, оценить воздействие на людей современных транспортных систем. По данным известной книги рекордов Гиннеса, в 1991 г. в мире было произведено 46,5 млн. автомобилей, в т. ч. почти 35 млн. легковых моделей. Предполагается, что к концу нашего столетия по дорогам планеты будут курсировать до 300 млн. собственных автомобилей, т. е. по одному на каждого пятого человека.
Автомобиль во многих странах — показатель уровня престижности, вожделенная цель, символ успеха. Автомобильная промышленность и транспортная система, поглощая нефтяные ресурсы, цветные и черные металлы, сегодня во многом формируют внутреннюю и международную политику, финансовые отношения, быт и нравы.
Вторжение техники во все сферы человеческого бытия — от глобальных до сугубо интимных — иной раз порождает безудержную апологию техники, своеобразную идеологию и психологию техницизма. Трубадуры подобных идей с восторгом переносят на человечество и личность характеристики, присущие машинам и механизмам. Старый тезис французских материалистов XVIII в. «человек-машина» облекается в модную электронно-кибернетическую, компьютеризированную терминологию. Широко пропагандируется идея о том, что человек и человечество также, как и механизмы обладают системным свойством, могут быть промерены техническими параметрами и представлены в технологических показателях.
ТЕХНИКА ДЕМОНИЧНА, МИР — ЭТО «МЕГАМАШИНА» — ТАКОВЫ ИСХОДНЫЕ ТЕЗИСЫ ТЕХНИЦИЗМА как образа мыслей, согласия с самоподчинением технике. К чему приводит одностороннее «технизированное» рассмотрение человеческих проблем, можно судить по релятивистской концепции «КИБОРГИЗАЦИИ». Согласно этой теории, в будущем человек должен отказаться от своего тела. Современных людей сменят «киборги» (кибернетические организмы), которые, соединив живое и техническое, дадут какой-то новый сплав.
Такое упоение техническими перспективами, на наш взгляд, опасно и антигуманно. Разумеется, включение в человеческую телесность искусственных органов (различных протезов, кардиостимуляторов и т. д.) — вещь разумная и необходимая. Но надо помнить о том рубеже, за которым конкретный индивид перестает быть самим собой. Без тела нет человека. Его организация не может быть радикально вытеснена никакими техническими приспособлениями.
С каждым днём различные современные технологии входят в жизнь человека все прочнее. Сегодня многие уже не могут прожить ни одного дня без них.
Разнообразные технологические новинки — от компьютеров, ноутбуков, электронных книг, смартфонов и планшетов до социальных сетей — всё это изменило не только жизнь современных людей, но и их привычки.
Огромное количество современных гаджетов облегчает жизнь человека. Даже дети с юного возраста просят родителей купить нетбук, смартфон, планшет или другие новинки техники. Но, к сожалению существует и обратная сторона прогресса – негативная. Под влияние электромагнитного излучения попадают иммунная, нервная, половая и эндокринная системы организма. Источниками электромагнитного излучения относится компьютер, видеотехника, мобильные телефоны, телевизоры, СВЧ-печи и другая бытовая техника.
Существует и другая, не менее важная сторона негативного влияния техники. По статистике 85% людей испытывают приступы ярости, сильного стресса, иногда доходящего до нервного срыва, от сбоев и проблем, возникающих в работе технологических устройств.
Например, «синдром песочных часов» возникает от одного только ожидания при работе за компьютером, когда курсор на экране застывает в виде песочных часов — может возникнуть отчаяние и паника.
Если говорить о столь незаменимой вещи в жизни современного человека, как Интернет, то здесь тоже есть своя обратная сторона. Японские медики подробно исследовали вопрос о влиянии Интернета на память человека. Поводом к проведению данных исследований стало возрастающее количество жалоб пациентов на проблемы с памятью.
Результаты исследования, которое было проведено в одной из японских больниц, удивили ученых. Возраст пациентов, принимавших участие в исследовании составлял от 20 до 35 лет. Выяснилось, что новое поколение, привыкшее к устройствам «внешней памяти», теряет основные функции памяти. Молодые люди всё хуже запоминают новую информацию, не могут выделять необходимую информацию из большого объёма.
Благодаря современным технологиям и Интернету, который всегда под рукой, уже нет необходимости сохранять что-то в памяти, гораздо легче найти нужную информацию в Сети.
Коментарии:
Современная цивилизация, взятая всепланетно, глобально, имеет различные характеристики. Наиболее часто ее называют техногенным тылом индустриальной цивилизации.
Такое определение рубежа, достигнутого человечеством на исходе XX столетия, лежит в русле социально-философского рационалистического истолкования истории. Оно, разумеется, отличается от характеристик, используемых в различных конфессиональных формах религии и эзотерической, оккультной мысли. Эта идея (в основном разработанная западной философией) непохожа и на формационный подход, заданный классическим марксизмом. Не отрицая эвристических возможностей его идей, все же следует сказать, что их оказалось недостаточно для уяснения мировой ситуации конца нашего века.
Поэтому в качестве сущностной характеристики эпохи правомерно использовать названные нами понятия — ТЕХНОГЕННЫЙ МИР, ИНДУСТРИАЛЬНАЯ ЦИВИЛИЗАЦИЯ. Разумеется, модель исторического движения, трактуемая как традиционное-индустриальное-постиндустриаль-ное-информационное-экологическое общество, не высвечивает всех граней человеческой истории. Эта модель может и должна быть дополнена. Однако она хорошо работает на выяснение сути и характерных особенностей науки и техники как важнейших компонентов общественной жизни наших дней.
Кстати, названное качественное состояние современного мира полностью применимо лишь к части стран, охватывающей не более одной пятой населения земного шара. Но при оценке истории нельзя уподобляться кораблеводителям, которые скорость эскадры определяют по скорости последнего корабля. В историософии о состоянии глобального социума лучше судить по тем вершинам, которых достигли лидеры.
Если в прошлых столетиях проблемы науки интересовали лишь узкий слой причастных к ней интеллектуалов, а отношение к технике было сугубо прикладным, то наше время оба эти явления выдвинуло в центр общественного внимания, привлекло к ним взоры миллионов людей. Осмысление их значимости для истории и каждого человека стало насущной задачей философской мысли. Сейчас «философия техники», «философия науки» сформировались как относительно самостоятельные области теоретического поиска, не менее значимые, чем традиционные онтология и гносеология.
Укажем на то обстоятельство, что если НАУКА — древний объект философской мысли, то ТЕХНИКА предметом профессионального философского анализа стала сравнительно недавно. Философия техники возникла только в XIX в. в Германии, Франции, в начале XX в. в России (работы Энгельмейера). Середина нашего столетия ознаменовалась обостренным вниманием философов к этой проблеме (Мартин Хайдеггер, Карп Ясперс, Томас Веблен, Олвин Тоффлер и др.).
В истории философской мысли само понятие «техника» трактовалось по-разному. Еще в древней Греции (это мы уже выяснили) использовался термин «техне», который означал мастерство, искусство, понимаемое как умение нечто сформировать, создать из естественного материала. В марксистской традиции техника представлена как система искусственных органов общественного человека, составная часть производительных сил общества, их вещный элемент. По Хайдеггеру, — это наша первооснова, корневое человеческое начало, способ самореализации человечества.
Количество определений можно было бы умножить. Их немало. Однако выделим в них главное: все они варьируют то ФУНДАМЕНТАЛЬНОЕ СВОЙСТВО ТЕХНИКИ, которое можно было бы назвать ПРИНЦИПОМ ПРЕОБРАЗОВАНИЯ. Иными словами, техника есть то, при помощи чего человек преобразует природу, самого себя, общество.
Культурное призвание, основная социальная функция техники состоит в конструировании, реконструировании предметной реальности. При более конкретном видении техника представляется орудийно, предметно или же технологично. Чем человек воздействует на объекты, изменяя их, — это техника.. И КАК именно он воздействует — это тоже техника, но она обнаруживает себя уже как ТЕХНОЛОГИЯ.
Есть несколько концепций ИСТОРИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ ТЕХНИКИ. В частности, привлекательны и актуальны идеи о ПЕРИОДИЗАЦИИ РАЗВИТИЯ ТЕХНИКИ, высказанные американским философом и социологом Льюисом Мамфордом. Он выделил три технических эпохи:
1) «эотехническая» (1000-1750 гг.) имеет в основе технологию «воды и дерева»;
2) «палеотехническая (от 2-й половины XVIII в. до середины XX в.) опирается на комплекс «угля и железа»;
3) «неотехническая» (ныне длящаяся) использует комплекс «электричества и сплавов». Как видим, в основу периодизации положен основной вид энергии и то «вещество», которое занимает центральное место в создании технических устройств.
Один из крупнейших физиков XX в. Макс Борн, стремясь показать главные рубежи развития техники, в книге «Моя жизнь и взгляды» высказал интересную мысль о том, что одним из решающих факторов истории является тот вид энергии, которым человечество располагает в данный момент. В этом свете вся история человечества распадается на два — только два — великих периода: первый — от Адама до наших дней, второй — с появлением атомной энергии, отныне и на все будущие времена.
Переход от первого периода ко второму знаменуется окончанием потребления солнечной энергии и началом использования ее чисто земных источников.
Многие авторы фиксируют «самодвижение» техники от ручных орудий к полностью автоматизированным, компьютеризированным системам. Примеры периодизации технической истории можно продолжить. Важно подчеркнуть одно: НЕТ ЧЕЛОВЕКА И ОБЩЕСТВА ВНЕ «ТЕХНОСФЕРЫ», ТЕХНИКА ИСТОРИЧНА, не стоит на месте, обновляется. Технические новинки служат катализатором, импульсом коренных изменений во всей системе общественной жизни.
Отношение человека к миру техники неоднозначно. Так, до наших дней дошли идеи недоверия, враждебности к технике — ТЕХНОФОБИЯ. В древнем Китае старцы-мудрецы не пользовались колесом для водочерпания, предпочитали носить воду из ‘реки в бадейках. Свои действия они мотивировали тем, что, мол, технические приспособления отнимают у человека свободу действий. Техника, рассуждали они, облегчает жизнь и делает ее комфортнее, но плата за это непомерна — порабощается человеческое «Я».
История знала и луддитов, разрушителей станков, появившихся в конце XVIII — начале XIX вв., и современных неолуддитов, обвиняющих бездушную машинерию наших дней, которая, по их словам, превращает человека в безмолвную деталь социального механизма, целиком зависящую от производственной и бытовой техники.
Мыслители разных идейных направлений не раз высказывали и продолжают высказывать опасение о возможном выходе техники из-под контроля людей. Еще в 30-е годы нашего века Освальд Шпенглер в книге «Человек и техника» утверждал, что человек, властелин мира, сам стал рабом машин. Техника вовлекает всех нас, помимо нашего желания, в свой бег, подчиняет собственному ритму.’ И в этой бешеной гонке человек, считающий себя властелином, будет загнан насмерть. «Бунт машин» — расхожая тема в современной массовой культуре.
Когда-то, еще в начале прошлого века, английская писательница Мэри Шелли в своем романе «Франкенштейн, или Современный Прометей» (1818) создала образ искусственного «демона», который пытался творить добро, но, ожесточенный одиночеством, убил своего творца. Словом, восстал против создавших его людей. С тех пор этот неомифологический образ не покидает страниц печати, кинолент и экранов телевизоров. Он стал нарицательным для подогрева технофобии во всех ее формах.
Механизация и моторизация проникают в нашу жизнь, подчас превращают человека в своеобразный гибрид биологического и технического устройства. Стоит, например, оценить воздействие на людей современных транспортных систем. По данным известной книги рекордов Гиннеса, в 1991 г. в мире было произведено 46,5 млн. автомобилей, в т. ч. почти 35 млн. легковых моделей. Предполагается, что к концу нашего столетия по дорогам планеты будут курсировать до 300 млн. собственных автомобилей, т. е. по одному на каждого пятого человека.
Автомобиль во многих странах — показатель уровня престижности, вожделенная цель, символ успеха. Автомобильная промышленность и транспортная система, поглощая нефтяные ресурсы, цветные и черные металлы, сегодня во многом формируют внутреннюю и международную политику, финансовые отношения, быт и нравы.
Вторжение техники во все сферы человеческого бытия — от глобальных до сугубо интимных — иной раз порождает безудержную апологию техники, своеобразную идеологию и психологию техницизма. Трубадуры подобных идей с восторгом переносят на человечество и личность характеристики, присущие машинам и механизмам. Старый тезис французских материалистов XVIII в. «человек-машина» облекается в модную электронно-кибернетическую, компьютеризированную терминологию. Широко пропагандируется идея о том, что человек и человечество также, как и механизмы обладают системным свойством, могут быть промерены техническими параметрами и представлены в технологических показателях.
ТЕХНИКА ДЕМОНИЧНА, МИР — ЭТО «МЕГАМАШИНА» — ТАКОВЫ ИСХОДНЫЕ ТЕЗИСЫ ТЕХНИЦИЗМА как образа мыслей, согласия с самоподчинением технике. К чему приводит одностороннее «технизированное» рассмотрение человеческих проблем, можно судить по релятивистской концепции «КИБОРГИЗАЦИИ». Согласно этой теории, в будущем человек должен отказаться от своего тела. Современных людей сменят «киборги» (кибернетические организмы), которые, соединив живое и техническое, дадут какой-то новый сплав.
Такое упоение техническими перспективами, на наш взгляд, опасно и антигуманно. Разумеется, включение в человеческую телесность искусственных органов (различных протезов, кардиостимуляторов и т. д.) — вещь разумная и необходимая. Но надо помнить о том рубеже, за которым конкретный индивид перестает быть самим собой. Без тела нет человека. Его организация не может быть радикально вытеснена никакими техническими приспособлениями.
Технический и технологический фетишизм в наши дни отнюдь не редкость. Им сильно заражена техническая интеллигенция, он проникает в сферу хозяйственной и политической элиты. Техницизм, связанный с абсолютизацией техники, утверждает ее автономность и самодостаточность. Он полагает, что можно решить любые социальные коллизии, минуя человека как активного субъекта истории, пренебрегая характером наличных общественных отношений.
Нам должна быть чужда технологическая мифология, стремление все и вся «машинизировать». Человек и человечество — это не машина, не техническая система. Не человечество технично, а техника человечна. Она воплощает в себе то, что извлечено человечеством из природы, то, что утверждает в мире его собственные мощь и разум.
Конечно, утверждение на планете техносферы, возникновение «окультуренной» природы, несущей на себе печать ума и воли людей, не могут не порождать новых острых проблем. Стремительное развитие техносферы опережает эволюционно сложившиеся приспособительные, адаптивные возможности человека. Затруднения в состыковании психофизиологических потенций человека с требованиями современной техники и технологии зафиксированы повсеместно и теоретически и практически. Забывать этого нельзя.
Развитие техники, как отмечалось в мировой философии (Ж. Эллюль), подчас порождает ситуацию абсурда. Так, например, стремительное распространение коммуникационных технических сетей (телефон, радиотелефон, компьютерные сети) опережает возможность их значимого и ответственного наполнения. Могучие технические средства распространяют банальности, забиваются мелочной, пустой, бессодержательной информацией. Многие технические инновации (изобретения, конструкторские разработки) подчас опережают свое время, оказываются экономически невыгодными. Массовое количество технических приспособлений, их внедрение в производство и быт опережают интеллектуальный (и особенно нравственный) уровень массового сознания. Возникает необходимость включения в технические системы ограничителей, обеспечивающих то, что англичане называют «фул пруф» (защита от дурака). Забитость техникой всего потока жизни умножает катастрофы, аварии, трагические происшествия.
И все же технический прогресс при всей его жесткости неостановим. И если можно говорить о видимом, действительном прогрессе (восхождение от простого к сложному, от низшего к высшему), в чем-либо, то это прежде всего в области развития техники.
Перевод:
Современный человек едва ли может представить свою жизнь без машин. Ежедневно или появляются новые устройства, или улучшаются уже существующие. Люди по-разному относятся к новым изобретениям. Некоторые полагают, что сложные гаджеты на самом деле полезны и необходимо, в то время, как другие считают их ужасными из-за их отрицательного влияния на людей. Что касается меня, я абсолютно уверена в том, что новые устройства делают нашу жизнь легче.
Во-первых, они выполняют всю грязную и тяжелую работу, такую как уборка. Во-вторых, устройства экономят как время, так и место. Например, компьютерный диск может вмещать столько же информации, как несколько толстых книг. Итак, машины помогают людям в разных сферах деятельности.
Однако противники этой точки зрения абсолютно уверены в том, что новые изобретения отрицательно влияют на людей. Люди не хотят работать из-за влияния устройств. Они становятся ленивыми и неорганизованными. Они ждут, когда их последние изобретения сделают всё за них. Более того, по мнению ученых, многие широко распространенные гаджеты обладают излучением, которое может вызвать серьёзные проблемы со здоровьем. Кроме того, всё больше и больше людей становятся зависимыми от компьютера, телевизора или мобильного телефона. Они игнорируют свои домашние обязанности, учебу или работу и проводят всё своё время перед ноутбуком или экраном телевизора.
В заключение, я считаю, что, несмотря на все имеющиеся недостатки, достоинства гаджетов намного более занчительны, так как они экономят время и позволяют людям наслаждаться жизнью!
Каменская Татьяна
?
В статье освещены место и роль научно-технического в жизни населения страны.
Ключевые слова: научно-технический прогресс, глобализация, техническое перевооружение, инновации, нововведения.
На сегодняшний день техническое и технологическое развитие является актуальной темой, которая требует непрерывного изучения и исследования. Техническая сфера оказывает положительное влияние на экономику страны и ее развитие, благодаря этой сфере, повсеместно: появляются новые рабочие места, улучшается инфраструктура, появляются новые разновидности техники и технологий.
Основу эффективности национальной экономики любой современной страны составляет наряду с природными и трудовыми ресурсами и научно-технический потенциал страны. Переход экономики в новое качественное состояние увеличил значимость инновационной деятельности, развития наукоемких производств, что, в конечном счете, является важнейшим фактором выхода из экономического кризиса и обеспечения условий для экономического роста.
Научно-технический прогресс, любой страны является основным двигателем экономик стран.
Научно-технический прогресс — это процесс непрерывного развития науки, техники, технологии, совершенствования предметов труда, форм и методов организации производства и труда.Он выступает также как важнейшее средство решения социально-экономических задач, таких, как улучшение условий труда, повышение его содержательности, охрана окружающей среды, а, в конечном счете — повышение благосостояния народа. Научно-технический прогресс имеет большое значение и для укрепления обороноспособности страны.
Непосредственным результатом научно-технического прогресса являются инновации или нововведения. Это изменения техники и технологии, в которых реализуются научные знания.
На современном этапе развития экономики страны значительную роль играют инновации и нововведения, а также модернизация технического и технологического состояния экономики. Это наблюдается как во всех сферах деятельности экономики по отдельности, так и в общей картине развития в целом. Так, в Республике Узбекистан развитие науки и техники направлено на совершенствование существующей технологии и введение инноваций для стимулирования развития отраслей экономики.
Особое место в стимулировании научно-технического прогресса занимают инвестиции. Например, в той же машиностроительной сфере изрядное количество инвестиций и активная заинтересованность в конечном результате сторон — участников привело к совершенствованию сборки известных марок автомобилей, а также проектирование новых, таких как Cobalt и Orlando. В сельском хозяйстве одной из основных проблем является хранение продукта до его полной реализации. В связи с чем, выделенные средства пошли на совершенствование холодильных камер (увеличение объема хранилищ) и на разработку новых путей хранения.
Научно-технический прогресс подразумевает сдвиг в производстве, в знаниях, в экономике, в мире, в жизни и т. д. И, как и у любого научного понятия, у него есть положительные и отрицательные стороны.
Главной положительной стороной НТП вероятнее всего является возрастание роли научных знаний, так как до своей реализации идеи чаще всего не востребованы. Возможно, в силу ограничений той или иной эпохи или, может быть, в силу своей ненужности на тот момент многие идеи реализовывались намного позже. Сейчас нужно всего лишь детально продумать идею и на создание стоящей вещи кинуться тысячи. На сегодняшний день мы можем сказать, что наука в современном обществе играет важную роль во многих отраслях и сферах жизни людей. Уровень развитости науки служит одним из основных показателей развития общества, а также это — показатель современного развития государства. Все вокруг человека — это достижения науки [1, с.25].
Современная наука и технологии обладают удивительными возможностями. Можно перетаскивать здания из одного места в другое, вести переговоры, сидя в разных частях света, продавать товар которого даже нет под рукой, реализовывать свои мечты, а самое важное можно пользоваться любыми знаниями – ведь современное общество никогда не ограничивает в этом.
Еще одним положительным аспектом НТП является развитие образования. Как доподлинно известно, что ни одно государство не ограничивает новые поколения знаниями, но пользоваться ими или нет, оставляет на их усмотрение. Но также известно, что без искры не будет пламени, и тут имеется в виду, что государство создает всесторонне удобную среду для стимулирования образования (стипендии, общежития, бюджетные места, конкурсы, олимпиады, научные выставки и многое другое).
Можно сказать, что НТП превращает образование в необходимое и непременное условие полноценного человеческого существования. И это абсолютная правда, т. к. в современном технологически продвинутом обществе без знаний нельзя не то что жить, а даже существовать. Прогресс идет семимильными шагами, и человечество старается идти с ним в ногу. А для этого помимо упорства современному обществу нужны знания.
Современная экономика развивается с бешеной скоростью. Высокие скорости везде: в офисе, на производстве, в денежном обороте, да даже обеденный перерыв проходит в один миг. Современное общество живет в диком темпе, о котором многие поколения могли только мечтать. Современный человек, благодаря плодам НТП может выполнять в один миг сразу несколько задач, в один день проделать месячную работу, собрать пшеницу с полей за миг, слетать в космос в один момент.
А также НТП привнесло в нашу жизнь заменители. Известно, что ресурсы ограничены и этот факт является главной проблемой экономики. Сейчас, благодаря НТП мы можем сидеть на стульях, не вырубая леса для их изготовления, потому что есть пластик и ДСП, теперь можно использовать силы природы для получения энергии (ветряные мельницы, солнечные батареи и др.).
А теперь о неприятном.
Самой главной угрозой со стороны НТП можно считать все возрастающую зависимость человека от техники. Каждый день новая техника — это лозунг современности. Современное общество уже не сможет жить без технического оснащения ведь их работа, их досуг, да, почти вся их жизнь в технике. Современная экономика почти полностью компьютеризирована. Возможно, кто-то скажет это новые рабочие места, а как же единицы машин, заменяющие тысячи людей, уход за которыми выполняют всего лишь несколько человек — это ли не безработица.
Техногенные катастрофы приносят значительный ущерб природе и людям. Это коротко об экологических проблемах. Ни одна техника не приносит, кроме коммерческой, пользы ни человеку, ни природе. Да, она улучшает, упрощает и продлевает жизнь, но что будет происходить в долгосрочной перспективе? Загрязнение рек отходами производства, истончение озонового слоя, вырубание лесов и т. д. И все это «необходимые меры» в экономической практике. Ныне правительство и многие крупные компании сотрудничают с защитниками природы и стараются найти новые, безопасные пути производства.
Производство всё более сложное, предъявляет всё более строгие требования к работникам. Многие остаются без работы, их увольняют с должностей и посылают на переквалификацию, у некоторых просто нет возможности. В этой ситуации, существует поддержка государства в виде пособий, пенсий и др. видов финансирования социальной сферы из бюджета государства, для поддержания уровня жизни населения на высоком уровне.
Внедрение современной техники и развитие науки всё более дорогостоящее. Из года в год все больше денег выделяется на создание новых технологий и совершенствование старых.
Очевидно, что НТП улучшает нашу жизнедеятельность и все аспекты нашей жизни связаны с ним и даже такие значительные минусы не способствуют регрессу данной области, а приводят к вложению многих миллиардов в усовершенствование экономической деятельности с учетом безопасности. Технологический прогресс часто рассматривается как самостоятельный фактор производства и как способ увеличения факторов производства. Усовершенствование технологии приводит к различным результатам. Поэтому ряд исследователей подразделяет его на отдельные виды. Так, в соответствии с моделью Дж. Хикса технический прогресс делится на нейтральный, трудосберегающий и капиталосберегающий. Трудосберегающий эффект приводит к сокращению издержек производства в трудоемких, а капиталосберегающий — в капиталоемких отраслях [3]. Нейтральный эффект обеспечивает одновременное повышение обоих факторов производства. На теоретическом уровне технология влияет на хозяйственный рост несколькими путями. Улучшение технологии позволяет национальному хозяйству увеличить выпуск продукции при том же уровне затрат за счет увеличения производительности факторов производства. Технология способствует хозяйственному росту через производство новых товаров с более высокой добавленной стоимостью и более высокой эластичностью к доходам. Усиливается влияние на экономический рост научно-технического и образовательно-квалификационного потенциалов. Сегодня нововведения и сопряженные с ним процессы управления и повышения качества рабочей силы обеспечивают решающий вклад в экономический рост. Наука и технология жизненно важны для производительности и вносят вклад в благосостояние общества. Например, выпуск одной тонны стали в компьютерном производстве требует в 12 раз меньше трудовых затрат, чем в начале 80-х годов [6]. Научно-технический прогресс приводит к крупным изменениям в предметах труда. Среди них огромную роль играют различные виды синтетического сырья, которые обладают заданными свойствами, не существующими в природных материалах. Они требуют значительно меньше затрат труда на обработку. Поэтому современный этап НТП относительно снижает роль природных материалов в экономическом развитии и ослабляет зависимость обрабатывающей промышленности от минерального сырья. Под влиянием НТП происходят изменения в средствах труда. В последние десятилетия они связаны с развитием микроэлектроники, робототехники, информационной и биотехнологии. Информационные технологии позволяют механизировать сферу услуг. Использование электронной техники в комплексе со станками и роботами привело к созданию гибких производственных систем, в которых все операции по механической обработке изделия выполняются последовательно и непрерывно. Гибкие производственные системы значительно расширяют возможности автоматизации. Они распространили сферу ее действия на мелкосерийное производство, позволяя выпускать, хотя и однотипные, но отличающиеся друг от друга модели. Гибкие производственные системы способны быстро перестраиваться на выпуск новых моделей изделий. Их применение значительно увеличивает производительность труда в результате повышения коэффициента использования оборудования и сокращения затрат времени на вспомогательные операции.
Таким образом, учитывая все плюсы и минусы процесса и плодов научно-технического прогресса, инновации нам необходимы для дальнейшего мирного и процветающего существования, а также для жизнедеятельности и развития мировой экономики. При слабом же “внутреннем” стимулировании инноваций, что пока составляет специфику и одну из основных особенностей нашей экономической жизни на ее микроуровне, нам еще в течение какого-то времени следует поддерживать повышенный уровень регуляторных воздействий со стороны государства и, само собой, всемерно укреплять и развивать соответствующие межгосударственные отношения. Конечно, конкретные научные разработки и программы таких регуляторных вмешательств государственных органов и их организационных структур — не только дело настоящего, но в еще большей мере будущего. Уже сейчас некоторые надежды можно связывать с решением о создании международного научно-технического совета как единого координирующего органа Содружества государств. Мы, однако, накопили уже слишком большой арсенал надежд, которым не суждено сбыться. Крайне необходимо прекратить пополнение этого арсенала [7].
Литература:
Комков Н. И. Роль инноваций и технологий в развитии экономики общества//Проблемы прогнозирования. — Журнал «Проблемы прогнозирования». Выпуск № 3, 2003, с 25.
Твисс Б. Управление научно-техническими нововведениями. Сокр. пер. с англ. — М.: Экономика. — 1989.
Санто Б. Инновация как средство экономического развития. Пер. с венг. — М.: Прогресс. — 1990.
Л. Бжилянская. Инновационная деятельность: тенденции развития и меры государственного регулирования.// Экономист № 3 1996.
http://www.Norma.uz. Сборник нормативных документов Республики Узбекистан 1991–2012гг.
http://www.stat.uz. Официальный сайт Государственного Комитета по статистике и министерства экономики
www. strategy-business.com
Философские
проблемы технического прогресса. Его плюсы и минусы.
Современная
цивилизация, взятая всепланетно, глобально, имеет различные характеристики.
Наиболее часто ее называют техногенным тылом индустриальной цивилизации.
Такое
определение рубежа, достигнутого человечеством на исходе XX столетия, лежит в
русле социально-философского рационалистического истолкования истории. Оно,
разумеется, отличается от характеристик, используемых в различных
конфессиональных формах религии и эзотерической, оккультной мысли. Эта идея (в
основном разработанная западной философией) непохожа и на формационный подход,
заданный классическим марксизмом. Не отрицая эвристических возможностей его
идей, все же следует сказать, что их оказалось недостаточно для уяснения
мировой ситуации конца нашего века.
Поэтому в
качестве сущностной характеристики эпохи правомерно использовать названные нами
понятия — ТЕХНОГЕННЫЙ МИР, ИНДУСТРИАЛЬНАЯ ЦИВИЛИЗАЦИЯ. Разумеется, модель
исторического движения, трактуемая как
традиционное-индустриальное-постиндустриаль-ное-информационное-экологическое
общество, не высвечивает всех граней человеческой истории. Эта модель может и
должна быть дополнена. Однако она хорошо работает на выяснение сути и
характерных особенностей науки и техники как важнейших компонентов общественной
жизни наших дней.
Кстати,
названное качественное состояние современного мира полностью применимо лишь к
части стран, охватывающей не более одной пятой населения земного шара. Но при
оценке истории нельзя уподобляться кораблеводителям, которые скорость эскадры
определяют по скорости последнего корабля. В историософии о состоянии
глобального социума лучше судить по тем вершинам, которых достигли лидеры.
Если в прошлых
столетиях проблемы науки интересовали лишь узкий слой причастных к ней
интеллектуалов, а отношение к технике было сугубо прикладным, то наше время оба
эти явления выдвинуло в центр общественного внимания, привлекло к ним взоры
миллионов людей. Осмысление их значимости для истории и каждого человека стало
насущной задачей философской мысли. Сейчас «философия техники», «философия
науки» сформировались как относительно самостоятельные области теоретического
поиска, не менее значимые, чем традиционные онтология и гносеология.
Укажем на то
обстоятельство, что если НАУКА — древний объект философской мысли, то ТЕХНИКА
предметом профессионального философского анализа стала сравнительно недавно.
Философия техники возникла только в XIX в. в Германии, Франции, в начале XX в.
в России (работы Энгельмейера). Середина нашего столетия ознаменовалась
обостренным вниманием философов к этой проблеме (Мартин Хайдеггер, Карп Ясперс,
Томас Веблен, Олвин Тоффлер и др.).
В истории
философской мысли само понятие «техника» трактовалось по-разному. Еще в древней
Греции (это мы уже выяснили) использовался термин «техне», который означал
мастерство, искусство, понимаемое как умение нечто сформировать, создать из
естественного материала. В марксистской традиции техника представлена как
система искусственных органов общественного человека, составная часть
производительных сил общества, их вещный элемент. По Хайдеггеру, — это наша
первооснова, корневое человеческое начало, способ самореализации человечества.
Количество определений
можно было бы умножить. Их немало. Однако выделим в них главное: все они
варьируют то ФУНДАМЕНТАЛЬНОЕ СВОЙСТВО ТЕХНИКИ, которое можно было бы назвать
ПРИНЦИПОМ ПРЕОБРАЗОВАНИЯ. Иными словами, техника есть то, при помощи чего
человек преобразует природу, самого себя, общество.
Культурное
призвание, основная социальная функция техники состоит в конструировании,
реконструировании предметной реальности. При более конкретном видении техника
представляется орудийно, предметно или же технологично. Чем человек
воздействует на объекты, изменяя их, — это техника.. И КАК именно он
воздействует — это тоже техника, но она обнаруживает себя уже как ТЕХНОЛОГИЯ.
Есть несколько
концепций ИСТОРИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ ТЕХНИКИ. В частности, привлекательны и
актуальны идеи о ПЕРИОДИЗАЦИИ РАЗВИТИЯ ТЕХНИКИ, высказанные американским
философом и социологом Льюисом Мамфордом. Он выделил три технических эпохи:
1)
«эотехническая» (1000-1750 гг.) имеет в основе технологию «воды и дерева»;
2)
«палеотехническая (от 2-й половины XVIII в. до середины XX в.) опирается на
комплекс «угля и железа»;
3)
«неотехническая» (ныне длящаяся) использует комплекс «электричества и сплавов».
Как видим, в основу периодизации положен основной вид энергии и то «вещество»,
которое занимает центральное место в создании технических устройств.
Один из
крупнейших физиков XX в. Макс Борн, стремясь показать главные рубежи развития
техники, в книге «Моя жизнь и взгляды» высказал интересную мысль о том, что
одним из решающих факторов истории является тот вид энергии, которым
человечество располагает в данный момент. В этом свете вся история человечества
распадается на два — только два — великих периода: первый — от Адама до наших
дней, второй — с появлением атомной энергии, отныне и на все будущие времена.
Переход от
первого периода ко второму знаменуется окончанием потребления солнечной энергии
и началом использования ее чисто земных источников.
Многие авторы
фиксируют «самодвижение» техники от ручных орудий к полностью
автоматизированным, компьютеризированным системам. Примеры периодизации
технической истории можно продолжить. Важно подчеркнуть одно: НЕТ ЧЕЛОВЕКА И
ОБЩЕСТВА ВНЕ «ТЕХНОСФЕРЫ», ТЕХНИКА ИСТОРИЧНА, не стоит на месте, обновляется.
Технические новинки служат катализатором, импульсом коренных изменений во всей
системе общественной жизни.
Отношение
человека к миру техники неоднозначно. Так, до наших дней дошли идеи недоверия,
враждебности к технике — ТЕХНОФОБИЯ. В древнем Китае старцы-мудрецы не
пользовались колесом для водочерпания, предпочитали носить воду из ‘реки в
бадейках. Свои действия они мотивировали тем, что, мол, технические
приспособления отнимают у человека свободу действий. Техника, рассуждали они,
облегчает жизнь и делает ее комфортнее, но плата за это непомерна —
порабощается человеческое «Я».
История знала и
луддитов, разрушителей станков, появившихся в конце XVIII — начале XIX вв., и
современных неолуддитов, обвиняющих бездушную машинерию наших дней, которая, по
их словам, превращает человека в безмолвную деталь социального механизма,
целиком зависящую от производственной и бытовой техники.
Мыслители
разных идейных направлений не раз высказывали и продолжают высказывать опасение
о возможном выходе техники из-под контроля людей. Еще в 30-е годы нашего века
Освальд Шпенглер в книге «Человек и техника» утверждал, что человек, властелин
мира, сам стал рабом машин. Техника вовлекает всех нас, помимо нашего желания,
в свой бег, подчиняет собственному ритму.’ И в этой бешеной гонке человек,
считающий себя властелином, будет загнан насмерть. «Бунт машин» — расхожая тема
в современной массовой культуре.
Когда-то, еще в
начале прошлого века, английская писательница Мэри Шелли в своем романе
«Франкенштейн, или Современный Прометей» (1818) создала образ искусственного
«демона», который пытался творить добро, но, ожесточенный одиночеством, убил
своего творца. Словом, восстал против создавших его людей. С тех пор этот
неомифологический образ не покидает страниц печати, кинолент и экранов
телевизоров. Он стал нарицательным для подогрева технофобии во всех ее формах.
Механизация и
моторизация проникают в нашу жизнь, подчас превращают человека в своеобразный
гибрид биологического и технического устройства. Стоит, например, оценить
воздействие на людей современных транспортных систем. По данным известной книги
рекордов Гиннеса, в 1991 г. в мире было произведено 46,5 млн. автомобилей, в т.
ч. почти 35 млн. легковых моделей. Предполагается, что к концу нашего столетия
по дорогам планеты будут курсировать до 300 млн. собственных автомобилей, т. е.
по одному на каждого пятого человека.
Автомобиль во
многих странах — показатель уровня престижности, вожделенная цель, символ
успеха. Автомобильная промышленность и транспортная система, поглощая нефтяные
ресурсы, цветные и черные металлы, сегодня во многом формируют внутреннюю и
международную политику, финансовые отношения, быт и нравы.
Вторжение
техники во все сферы человеческого бытия — от глобальных до сугубо интимных —
иной раз порождает безудержную апологию техники, своеобразную идеологию и
психологию техницизма. Трубадуры подобных идей с восторгом переносят на
человечество и личность характеристики, присущие машинам и механизмам. Старый
тезис французских материалистов XVIII в. «человек-машина» облекается в модную
электронно-кибернетическую, компьютеризированную терминологию. Широко
пропагандируется идея о том, что человек и человечество также, как и механизмы
обладают системным свойством, могут быть промерены техническими параметрами и
представлены в технологических показателях.
ТЕХНИКА
ДЕМОНИЧНА, МИР — ЭТО «МЕГАМАШИНА» — ТАКОВЫ ИСХОДНЫЕ ТЕЗИСЫ ТЕХНИЦИЗМА как
образа мыслей, согласия с самоподчинением технике. К чему приводит
одностороннее «технизированное» рассмотрение человеческих проблем, можно судить
по релятивистской концепции «КИБОРГИЗАЦИИ». Согласно этой теории, в будущем
человек должен отказаться от своего тела. Современных людей сменят «киборги»
(кибернетические организмы), которые, соединив живое и техническое, дадут
какой-то новый сплав.
Такое упоение
техническими перспективами, на наш взгляд, опасно и антигуманно. Разумеется,
включение в человеческую телесность искусственных органов (различных протезов,
кардиостимуляторов и т. д.) — вещь разумная и необходимая. Но надо помнить о
том рубеже, за которым конкретный индивид перестает быть самим собой. Без тела
нет человека. Его организация не может быть радикально вытеснена никакими
техническими приспособлениями.
Технический и
технологический фетишизм в наши дни отнюдь не редкость. Им сильно заражена
техническая интеллигенция, он проникает в сферу хозяйственной и политической
элиты. Техницизм, связанный с абсолютизацией техники, утверждает ее
автономность и самодостаточность. Он полагает, что можно решить любые
социальные коллизии, минуя человека как активного субъекта истории, пренебрегая
характером наличных общественных отношений.
Нам должна быть
чужда технологическая мифология, стремление все и вся «машинизировать». Человек
и человечество — это не машина, не техническая система. Не человечество
технично, а техника человечна. Она воплощает в себе то, что извлечено
человечеством из природы, то, что утверждает в мире его собственные мощь и
разум.
Конечно,
утверждение на планете техносферы, возникновение «окультуренной» природы,
несущей на себе печать ума и воли людей, не могут не порождать новых острых проблем.
Стремительное развитие техносферы опережает эволюционно сложившиеся
приспособительные, адаптивные возможности человека. Затруднения в состыковании
психофизиологических потенций человека с требованиями современной техники и
технологии зафиксированы повсеместно и теоретически и практически. Забывать
этого нельзя.
Развитие
техники, как отмечалось в мировой философии (Ж. Эллюль), подчас порождает
ситуацию абсурда. Так, например, стремительное распространение коммуникационных
технических сетей (телефон, радиотелефон, компьютерные сети) опережает
возможность их значимого и ответственного наполнения. Могучие технические
средства распространяют банальности, забиваются мелочной, пустой,
бессодержательной информацией. Многие технические инновации (изобретения,
конструкторские разработки) подчас опережают свое время, оказываются
экономически невыгодными. Массовое количество технических приспособлений, их
внедрение в производство и быт опережают интеллектуальный (и особенно
нравственный) уровень массового сознания. Возникает необходимость включения в
технические системы ограничителей, обеспечивающих то, что англичане называют
«фул пруф» (защита от дурака). Забитость техникой всего потока жизни умножает
катастрофы, аварии, трагические происшествия.
И все же технический
прогресс при всей его жесткости неостановим. И если можно говорить о видимом,
действительном прогрессе (восхождение от простого к сложному, от низшего к
высшему), в чем-либо, то это прежде всего в области развития техники.
Список
литературы
Для подготовки
данной работы были использованы материалы с сайта http://www.filreferat.popal.ru/
Технический прогресс не стоит на месте, а развивается с бешеной скоростью. То, что было удивительной новинкой десять лет назад, сегодня безнадежно устарело.
В погоне за новыми способами улучшить нашу жизнь, сделать наши будни более рационально организованными программисты всего мира трудятся и создают самые разнообразные гаджеты и «примочки» для простых обывателей. Некоторые приспособления для дома настолько просты и гениальны, что остается только удивляться, как до этого не додумались раньше. А другие гаджеты настолько сложны в своей конструкции, что обычному человеку ни за что не разобраться. Электроникой сейчас наделено всё: от простой ручки до профессионального кухонного оборудования для общепита (например, вот такого http://novafood.com.ua/company/professionalnoe-kuhonnoe-oborudovanie.html ).
Есть такое выражение «Лень двигатель прогресса». И эта фраза имеет в себе рациональное зерно. Так как все приспособления, которые выдумывают люди, стремясь сделать нашу жизнь проще, позволяют нам тратить меньше времени на какие-то мелочи, которые не стоят особого внимания. Таким образом все эти разнообразные гаджеты ускоряют нашу жизнь, помогают нам в быту, в работе, в учебе и в других сферах человеческой жизни. Еще с древних времен все изобретения, придуманные человеком, были призваны облегчить его будни. Древний человек все более совершенствовал свои орудия труда, чтобы меньше времени тратить на обработку тех же самых орудий и предметов быта, а также оружия.
Сегодня нам не нужно ждать месяцами письма от человека, который живет в другом городе, или дожидаться очереди в отделении междугородней связи, чтобы поговорить с ним. Достаточно включить свой компьютер или достать планшет или смартфон и выйти в интернет. На то, чтобы получить сообщение от другого человека сейчас уходят доли секунды. Сегодня любой человек может связаться со своими близкими, друзьями в любое время и в любом месте. И это безусловный плюс к техническому прогрессу.
Техника привлекала внимание философов с давних времен – как момент человеческой деятельности, как искусность или как фактор производства. Однако великой философской проблемой феномен техники стал лишь тогда, когда общество начало осознавать собственное развитие как движение по пути к “технической”, технизированной цивилизации.
В качестве специальной дисциплины “философия техники” возникла в Германии в последней трети прошлого столетия. Ее сначала разрабатывали ученые: в конце XIX в. это Э. Капп, в XX в. – ведущие представители “Союза немецких инженеров” (VDI) Ф. Дессауэр, К. Тухель и другие специалисты.
Обратимся к идеям Э.Каппа (1808—1896), который в заголовке своей работы «Основные направления философии техники» соединил вместе два ранее казавшиеся несовместимыми понятия – «философия» и «техника». Основоположениями его философии техники являются «антропологический критерий» и «принцип органопроекции».
Формулируя свой антропологический критерий, Эрнст Капп подчеркивает: каковы бы ни были предметы мышления, то, что мысль находит в результате всех своих исканий всегда есть человек. Капп считает, что именно в словах древнегреческого мыслителя Протагора — «Человек есть мера всех вещей» — был впервые сформулирован антропологический критерий и сформировано ядро человеческого знания и деятельности. Именно благодаря тому, что человек мыслит себя в природе и из природы, а не над ней и вне ее, мышление человека становится согласованием его физиологической организации с космическими условиями.
Осмысливая понятие внешнего мира человека, Э. Капп замечает, что для него недостаточно слова «природа» в обычном понимании. К внешнему миру, окружающему человека, принадлежит также множество вещей, которые являются его созданием. Будучи искусственными произведениями в отличие от естественных продуктов (природа доставляет для них материал), они образуют содержание мира культуры. Э. Капп проводит четкое разграничение «естественного» и «искусственного»: то, что вне человека, состоит из созданий природы и созданий человека.
Этот исходящий от человека внешний мир является, с точки зрения Каппа, реальным продолжением его организма, перенесением вовне, воплощением в материи, объективированием представлений, т.е. нечто от его собственного «Я». Но созданный человеком искусственный мир становится затем средством самопознания в акте обратного перенесения отображения из внешнего мира во внутренний. Таким образом человек познает процессы и законы своей бессознательной жизни. Короче говоря, «механизм», бессознательно созданный по органическому образцу, сам служит для объяснения и понимания «организма». В этом и состоит суть принципа органической проекции Эрнста Каппа.
Особая роль в развитии философии техники в России принадлежит Петру Климентьевичу Энгельмейеру (1855—1940/41), который был первым философом техники в России.
По П.К. Энгельмейеру сущность техники заключается не в фактическом выполнении намерения, но в возможности воздействия на материю. Философия техники предполагает осмысление проблемы техники – как продукта человеческой цивилизации – во всемирно-историческом масштабе. Именно в этом русле развивались взгляды на технику, на технический прогресс О. Шпенглера, Л. Мамфорда, К. Ясперса, М. Хайдеггера, Г. Маркузе, Э. Блоха и других мыслителей XX в.
По мнению О. Шпенглера (1880 – 1936), отличительными чертами западноевропейской техники, как и науки, является стремление не только использовать природу в ее материалах, но и поставить себе на службу ее энергию. Механизация мира вступила в стадию опаснейшего перенапряжения, так как все органическое становится жертвой экспансии организации, искусственный мир вытесняет и отравляет мир естественный и т.д. Эти положения, высказанные Шпенглером в предельно драматическом тоне, дали повод некоторым современным исследователям видеть в нем пионера сегодняшней глобальной проблематики.
По масштабности видения места и роли техники во всемирно-исторической перспективе рядом со Шпенглером может быть поставлен американский социолог и философ, историк культуры Льюис Мамфорд, в середине 30-х годов опубликовавший фундаментальное исследование “Техника и цивилизация”.
Мамфорд выделяет исторически оформившиеся технологические комплексы, в основе которых лежит тот или иной вид используемой энергии. Взяв за точку отсчета истории современной техники начало нашего тысячелетия, Мамфорд насчитывает три таких периода: эотехнический, палеотехнический и наступающий неотехнический. Экологически чистая, естественная энергетика ранней, эотехнической фазы – сила воды и ветра – обусловила длительное (до середины XVII в.) гармоническое взаимодействие общества с природой. Палеотехническую эру, основу которой составляли комплекс угля и железа, горнодобывающая промышленность, приходящиеся на период интенсивного развертывания капиталистического способа производства (вторая половина XVII-XIX вв.), Мамфорд саркастически определяет как “рудниковую цивилизацию”, эру “нового варварства”, способствовавшую разрушению природы, отчуждению и угнетению человека, извращению представлений общества о жизненных ценностях. Использование того или другого вида энергии он рассматривает с точки зрения его цивилизационной роли. Промышленный капитализм расценивается Мамфордом как стадия паразитически расточительного существования цивилизации.
Надежды на “поворот к человеку” в наступающую неотехническую эру Мамфорд связывает с лидерством биологических наук, которое утвердится после долгого господства физики, механики, математики, с новым “интересом техники к человеку”, к его физиологии, анатомии (подтверждением чего служат великие открытия: электроцентраль, автомобиль и самолет, телеграф и кинематограф).
При этом, отношение человека к миру техники до сих пор неоднозначно. Так, до наших дней дошли идеи недоверия, враждебности к технике – технофобия.
Известный русский философ Н.Бердяев в работе «Человек и машина» /1/ утверждал, что проблема техники очень тревожна для современного мира. Техника, по его мнению, всегда есть лишь средство, орудие, а не цель. Не может быть технических целей жизни, могут быть лишь технические средства, цели жизни всегда лежат в другой области, области духа. Средства жизни очень часто подменяют цели жизни, они могут так много занимать места в человеческой жизни, что цели жизни окончательно и даже совсем исчезают из сознания человека. И в нашу техническую эпоху это происходит в грандиозных размерах.
Техническая эпоха требует от человека фабрикации продуктов, и притом в наибольшем количестве при наименьшей затрате сил. Человек делается орудием производства продуктов. Вещь ставится выше человека.
Трагедия состоит в том, что творение восстает против своего творца, более не повинуется ему. Прометеевский дух человека не в силах овладеть созданной им техникой, справиться с раскованными, небывалыми энергиями. Легче оказалось изобрести удушливые газы, которыми можно истребить миллионы жизней, чем способ лечения рака или туберкулеза. Иногда представляется, что мы живем в эпоху окончательного преобладания техники над мудростью в древнем, благородном смысле. Технизация духа, технизация разума может легко представиться гибелью духа и разума. Массовая техническая организация жизни уничтожает всякую индивидуализацию, всякое своеобразие и оригинальность, все делается безлично-массовым, лишенным образа. Техника наносит страшные удары гуманизму, гуманистическому миросозерцанию, гуманистическому идеалу человека и культуры.
При этом русский мыслитель понимает, что назад дороги нет. Возврат к прошлому невозможен, как невозможно возвращение к натуральному хозяйству и к патриархальному строю. Эта возможность не дана человеку, он должен дальше изживать свою судьбу. Новые человеческие массы, выдвинутые на арену истории, требуют новых форм организации, новых орудий. Но будущее видится Бердяеву в ореоле сложности, конфликтности, бурной реакции против засилья техницизма.
Чудеса техники, всегда двойственны по природе, требуют небывалого напряжения, духовности, неизмеримо большего, чем прежние культурные эпохи. Ведь сегодня небольшая кучка ученых, обладающая секретом технических изобретений, сможет тиранически держать в своей власти все человечество. Это вполне можно представить. И предстоит страшная борьба между личностью и технической цивилизацией, борьба человека и машины.
Справедливы слова прозорливого философа: «Машина создана человеком, и она может дать ему гордое сознание его достоинства и силы. Но эта гордость человека незаметно для него самого переходит в унижение человека. Может появиться поистине новое существо, но не человеческое уже. И совсем не потому, что человек принадлежит к старому миру, и мир новый должен непременно не изменить человека, а подменить его другим существом. Человек менялся на протяжении своей исторической судьбы, он бывал старым и новым. Но во все времена, старые и новые, человек прикасался к вечности, и это делало его человеком» /1, с.159/.
Создаваемые сегодня технические и технологические средства, облегчающие жизнь современного индивида, населяющего мегаполисы, должны быть человекоразмерны и вписываться в биологическую и социальную природу человека, а не вытеснять ее. Важно, чтобы сам человек осознавал, к чему он входит в зависимость и мог бунтовать против этого. Иначе, совсем незаметно господин и раб на жизненной сцене сменятся ролями.
Нам должна быть чужда технологическая мифология, стремление все и вся «машинизировать». Человек и человечество — это не машина, не техническая система. Не человечество технично, а техника человечна. Она воплощает в себе то, что извлечено человечеством из природы, то, что утверждает в мире его собственную мощь и разум. Стремительное развитие техносферы опережает эволюционно сложившиеся приспособительные, адаптивные возможности человека. Затруднения в соотнесении психофизиологических потенций человека с требованиями современной техники и технологии зафиксированы повсеместно и теоретически и практически. Забывать этого нельзя.
Развитие техники, как отмечалось в мировой философии, подчас порождает ситуацию абсурда. Так, например, стремительное распространение коммуникационных технических сетей (телефон, радиотелефон, компьютерные сети) опережает возможность их значимого и ответственного наполнения. Могучие технические средства распространяют банальности, забиваются мелочной, пустой, бессодержательной информацией. Многие технические инновации (изобретения, конструкторские разработки) подчас опережают свое время, оказываются экономически невыгодными. Массовое количество технических приспособлений, их внедрение в производство и быт опережают интеллектуальный (и особенно нравственный) уровень массового сознания. Забитость техникой всего потока жизни умножает катастрофы, аварии, трагические происшествия.
⇐ Предыдущая38394041424344454647Следующая ⇒
Date: 2015-09-19; view: 251; Нарушение авторских прав
.
Современная цивилизация, взятая всепланетно, глобально, имеет различные характеристики. Наиболее часто ее называют техногенным тылом индустриальной цивилизации.
Такое определение рубежа, достигнутого человечеством на исходе XX столетия, лежит в русле социально-философского рационалистического истолкования истории. Оно, разумеется, отличается от характеристик, используемых в различных конфессиональных формах религии и эзотерической, оккультной мысли. Эта идея (в основном разработанная западной философией) непохожа и на формационный подход, заданный классическим марксизмом. Не отрицая эвристических возможностей его идей, все же следует сказать, что их оказалось недостаточно для уяснения мировой ситуации конца нашего века.
Поэтому в качестве сущностной характеристики эпохи правомерно использовать названные нами понятия — ТЕХНОГЕННЫЙ МИР, ИНДУСТРИАЛЬНАЯ ЦИВИЛИЗАЦИЯ. Разумеется, модель исторического движения, трактуемая как традиционное-индустриальное-постиндустриаль-ное-информационное-экологическое общество, не высвечивает всех граней человеческой истории. Эта модель может и должна быть дополнена. Однако она хорошо работает на выяснение сути и характерных особенностей науки и техники как важнейших компонентов общественной жизни наших дней.
Кстати, названное качественное состояние современного мира полностью применимо лишь к части стран, охватывающей не более одной пятой населения земного шара. Но при оценке истории нельзя уподобляться кораблеводителям, которые скорость эскадры определяют по скорости последнего корабля. В историософии о состоянии глобального социума лучше судить по тем вершинам, которых достигли лидеры.
Если в прошлых столетиях проблемы науки интересовали лишь узкий слой причастных к ней интеллектуалов, а отношение к технике было сугубо прикладным, то наше время оба эти явления выдвинуло в центр общественного внимания, привлекло к ним взоры миллионов людей. Осмысление их значимости для истории и каждого человека стало насущной задачей философской мысли. Сейчас «философия техники», «философия науки» сформировались как относительно самостоятельные области теоретического поиска, не менее значимые, чем традиционные онтология и гносеология.
Укажем на то обстоятельство, что если НАУКА — древний объект философской мысли, то ТЕХНИКА предметом профессионального философского анализа стала сравнительно недавно. Философия техники возникла только в XIX в. в Германии, Франции, в начале XX в. в России (работы Энгельмейера). Середина нашего столетия ознаменовалась обостренным вниманием философов к этой проблеме (Мартин Хайдеггер, Карп Ясперс, Томас Веблен, Олвин Тоффлер и др.).
В истории философской мысли само понятие «техника» трактовалось по-разному. Еще в древней Греции (это мы уже выяснили) использовался термин «техне», который означал мастерство, искусство, понимаемое как умение нечто сформировать, создать из естественного материала. В марксистской традиции техника представлена как система искусственных органов общественного человека, составная часть производительных сил общества, их вещный элемент. По Хайдеггеру, — это наша первооснова, корневое человеческое начало, способ самореализации человечества.
Количество определений можно было бы умножить. Их немало. Однако выделим в них главное: все они варьируют то ФУНДАМЕНТАЛЬНОЕ СВОЙСТВО ТЕХНИКИ, которое можно было бы назвать ПРИНЦИПОМ ПРЕОБРАЗОВАНИЯ. Иными словами, техника есть то, при помощи чего человек преобразует природу, самого себя, общество.
Культурное призвание, основная социальная функция техники состоит в конструировании, реконструировании предметной реальности. При более конкретном видении техника представляется орудийно, предметно или же технологично. Чем человек воздействует на объекты, изменяя их, — это техника.. И КАК именно он воздействует — это тоже техника, но она обнаруживает себя уже как ТЕХНОЛОГИЯ.
Есть несколько концепций ИСТОРИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ ТЕХНИКИ. В частности, привлекательны и актуальны идеи о ПЕРИОДИЗАЦИИ РАЗВИТИЯ ТЕХНИКИ, высказанные американским философом и социологом Льюисом Мамфордом. Он выделил три технических эпохи:
1) «эотехническая» (1000-1750 гг.) имеет в основе технологию «воды и дерева»;
2) «палеотехническая (от 2-й половины XVIII в. до середины XX в.) опирается на комплекс «угля и железа»;
3) «неотехническая» (ныне длящаяся) использует комплекс «электричества и сплавов». Как видим, в основу периодизации положен основной вид энергии и то «вещество», которое занимает центральное место в создании технических устройств.
Один из крупнейших физиков XX в. Макс Борн, стремясь показать главные рубежи развития техники, в книге «Моя жизнь и взгляды» высказал интересную мысль о том, что одним из решающих факторов истории является тот вид энергии, которым человечество располагает в данный момент. В этом свете вся история человечества распадается на два — только два — великих периода: первый — от Адама до наших дней, второй — с появлением атомной энергии, отныне и на все будущие времена.
Переход от первого периода ко второму знаменуется окончанием потребления солнечной энергии и началом использования ее чисто земных источников.
Многие авторы фиксируют «самодвижение» техники от ручных орудий к полностью автоматизированным, компьютеризированным системам. Примеры периодизации технической истории можно продолжить. Важно подчеркнуть одно: НЕТ ЧЕЛОВЕКА И ОБЩЕСТВА ВНЕ «ТЕХНОСФЕРЫ», ТЕХНИКА ИСТОРИЧНА, не стоит на месте, обновляется. Технические новинки служат катализатором, импульсом коренных изменений во всей системе общественной жизни.
Отношение человека к миру техники неоднозначно. Так, до наших дней дошли идеи недоверия, враждебности к технике — ТЕХНОФОБИЯ. В древнем Китае старцы-мудрецы не пользовались колесом для водочерпания, предпочитали носить воду из ‘реки в бадейках. Свои действия они мотивировали тем, что, мол, технические приспособления отнимают у человека свободу действий. Техника, рассуждали они, облегчает жизнь и делает ее комфортнее, но плата за это непомерна — порабощается человеческое «Я».
История знала и луддитов, разрушителей станков, появившихся в конце XVIII — начале XIX вв., и современных неолуддитов, обвиняющих бездушную машинерию наших дней, которая, по их словам, превращает человека в безмолвную деталь социального механизма, целиком зависящую от производственной и бытовой техники.
Мыслители разных идейных направлений не раз высказывали и продолжают высказывать опасение о возможном выходе техники из-под контроля людей. Еще в 30-е годы нашего века Освальд Шпенглер в книге «Человек и техника» утверждал, что человек, властелин мира, сам стал рабом машин. Техника вовлекает всех нас, помимо нашего желания, в свой бег, подчиняет собственному ритму.’ И в этой бешеной гонке человек, считающий себя властелином, будет загнан насмерть. «Бунт машин» — расхожая тема в современной массовой культуре.
Когда-то, еще в начале прошлого века, английская писательница Мэри Шелли в своем романе «Франкенштейн, или Современный Прометей» (1818) создала образ искусственного «демона», который пытался творить добро, но, ожесточенный одиночеством, убил своего творца. Словом, восстал против создавших его людей. С тех пор этот неомифологический образ не покидает страниц печати, кинолент и экранов телевизоров. Он стал нарицательным для подогрева технофобии во всех ее формах.
Механизация и моторизация проникают в нашу жизнь, подчас превращают человека в своеобразный гибрид биологического и технического устройства. Стоит, например, оценить воздействие на людей современных транспортных систем. По данным известной книги рекордов Гиннеса, в 1991 г. в мире было произведено 46,5 млн. автомобилей, в т. ч. почти 35 млн. легковых моделей. Предполагается, что к концу нашего столетия по дорогам планеты будут курсировать до 300 млн. собственных автомобилей, т. е. по одному на каждого пятого человека.
Автомобиль во многих странах — показатель уровня престижности, вожделенная цель, символ успеха. Автомобильная промышленность и транспортная система, поглощая нефтяные ресурсы, цветные и черные металлы, сегодня во многом формируют внутреннюю и международную политику, финансовые отношения, быт и нравы.
Вторжение техники во все сферы человеческого бытия — от глобальных до сугубо интимных — иной раз порождает безудержную апологию техники, своеобразную идеологию и психологию техницизма. Трубадуры подобных идей с восторгом переносят на человечество и личность характеристики, присущие машинам и механизмам. Старый тезис французских материалистов XVIII в. «человек-машина» облекается в модную электронно-кибернетическую, компьютеризированную терминологию. Широко пропагандируется идея о том, что человек и человечество также, как и механизмы обладают системным свойством, могут быть промерены техническими параметрами и представлены в технологических показателях.
ТЕХНИКА ДЕМОНИЧНА, МИР — ЭТО «МЕГАМАШИНА» — ТАКОВЫ ИСХОДНЫЕ ТЕЗИСЫ ТЕХНИЦИЗМА как образа мыслей, согласия с самоподчинением технике. К чему приводит одностороннее «технизированное» рассмотрение человеческих проблем, можно судить по релятивистской концепции «КИБОРГИЗАЦИИ». Согласно этой теории, в будущем человек должен отказаться от своего тела. Современных людей сменят «киборги» (кибернетические организмы), которые, соединив живое и техническое, дадут какой-то новый сплав.
Такое упоение техническими перспективами, на наш взгляд, опасно и антигуманно. Разумеется, включение в человеческую телесность искусственных органов (различных протезов, кардиостимуляторов и т. д.) — вещь разумная и необходимая. Но надо помнить о том рубеже, за которым конкретный индивид перестает быть самим собой. Без тела нет человека. Его организация не может быть радикально вытеснена никакими техническими приспособлениями.
С каждым днём различные современные технологии входят в жизнь человека все прочнее. Сегодня многие уже не могут прожить ни одного дня без них.
Разнообразные технологические новинки — от компьютеров, ноутбуков, электронных книг, смартфонов и планшетов до социальных сетей — всё это изменило не только жизнь современных людей, но и их привычки.
Огромное количество современных гаджетов облегчает жизнь человека. Даже дети с юного возраста просят родителей купить нетбук, смартфон, планшет или другие новинки техники. Но, к сожалению существует и обратная сторона прогресса – негативная. Под влияние электромагнитного излучения попадают иммунная, нервная, половая и эндокринная системы организма. Источниками электромагнитного излучения относится компьютер, видеотехника, мобильные телефоны, телевизоры, СВЧ-печи и другая бытовая техника.
Существует и другая, не менее важная сторона негативного влияния техники. По статистике 85% людей испытывают приступы ярости, сильного стресса, иногда доходящего до нервного срыва, от сбоев и проблем, возникающих в работе технологических устройств.
Например, «синдром песочных часов» возникает от одного только ожидания при работе за компьютером, когда курсор на экране застывает в виде песочных часов — может возникнуть отчаяние и паника.
Если говорить о столь незаменимой вещи в жизни современного человека, как Интернет, то здесь тоже есть своя обратная сторона. Японские медики подробно исследовали вопрос о влиянии Интернета на память человека. Поводом к проведению данных исследований стало возрастающее количество жалоб пациентов на проблемы с памятью.
Результаты исследования, которое было проведено в одной из японских больниц, удивили ученых. Возраст пациентов, принимавших участие в исследовании составлял от 20 до 35 лет. Выяснилось, что новое поколение, привыкшее к устройствам «внешней памяти», теряет основные функции памяти. Молодые люди всё хуже запоминают новую информацию, не могут выделять необходимую информацию из большого объёма.
Благодаря современным технологиям и Интернету, который всегда под рукой, уже нет необходимости сохранять что-то в памяти, гораздо легче найти нужную информацию в Сети.
Коментарии:
Современная цивилизация, взятая всепланетно, глобально, имеет различные характеристики. Наиболее часто ее называют техногенным тылом индустриальной цивилизации.
Такое определение рубежа, достигнутого человечеством на исходе XX столетия, лежит в русле социально-философского рационалистического истолкования истории. Оно, разумеется, отличается от характеристик, используемых в различных конфессиональных формах религии и эзотерической, оккультной мысли. Эта идея (в основном разработанная западной философией) непохожа и на формационный подход, заданный классическим марксизмом. Не отрицая эвристических возможностей его идей, все же следует сказать, что их оказалось недостаточно для уяснения мировой ситуации конца нашего века.
Поэтому в качестве сущностной характеристики эпохи правомерно использовать названные нами понятия — ТЕХНОГЕННЫЙ МИР, ИНДУСТРИАЛЬНАЯ ЦИВИЛИЗАЦИЯ. Разумеется, модель исторического движения, трактуемая как традиционное-индустриальное-постиндустриаль-ное-информационное-экологическое общество, не высвечивает всех граней человеческой истории. Эта модель может и должна быть дополнена. Однако она хорошо работает на выяснение сути и характерных особенностей науки и техники как важнейших компонентов общественной жизни наших дней.
Кстати, названное качественное состояние современного мира полностью применимо лишь к части стран, охватывающей не более одной пятой населения земного шара. Но при оценке истории нельзя уподобляться кораблеводителям, которые скорость эскадры определяют по скорости последнего корабля. В историософии о состоянии глобального социума лучше судить по тем вершинам, которых достигли лидеры.
Если в прошлых столетиях проблемы науки интересовали лишь узкий слой причастных к ней интеллектуалов, а отношение к технике было сугубо прикладным, то наше время оба эти явления выдвинуло в центр общественного внимания, привлекло к ним взоры миллионов людей. Осмысление их значимости для истории и каждого человека стало насущной задачей философской мысли. Сейчас «философия техники», «философия науки» сформировались как относительно самостоятельные области теоретического поиска, не менее значимые, чем традиционные онтология и гносеология.
Укажем на то обстоятельство, что если НАУКА — древний объект философской мысли, то ТЕХНИКА предметом профессионального философского анализа стала сравнительно недавно. Философия техники возникла только в XIX в. в Германии, Франции, в начале XX в. в России (работы Энгельмейера). Середина нашего столетия ознаменовалась обостренным вниманием философов к этой проблеме (Мартин Хайдеггер, Карп Ясперс, Томас Веблен, Олвин Тоффлер и др.).
В истории философской мысли само понятие «техника» трактовалось по-разному. Еще в древней Греции (это мы уже выяснили) использовался термин «техне», который означал мастерство, искусство, понимаемое как умение нечто сформировать, создать из естественного материала. В марксистской традиции техника представлена как система искусственных органов общественного человека, составная часть производительных сил общества, их вещный элемент. По Хайдеггеру, — это наша первооснова, корневое человеческое начало, способ самореализации человечества.
Количество определений можно было бы умножить. Их немало. Однако выделим в них главное: все они варьируют то ФУНДАМЕНТАЛЬНОЕ СВОЙСТВО ТЕХНИКИ, которое можно было бы назвать ПРИНЦИПОМ ПРЕОБРАЗОВАНИЯ. Иными словами, техника есть то, при помощи чего человек преобразует природу, самого себя, общество.
Культурное призвание, основная социальная функция техники состоит в конструировании, реконструировании предметной реальности. При более конкретном видении техника представляется орудийно, предметно или же технологично. Чем человек воздействует на объекты, изменяя их, — это техника.. И КАК именно он воздействует — это тоже техника, но она обнаруживает себя уже как ТЕХНОЛОГИЯ.
Есть несколько концепций ИСТОРИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ ТЕХНИКИ. В частности, привлекательны и актуальны идеи о ПЕРИОДИЗАЦИИ РАЗВИТИЯ ТЕХНИКИ, высказанные американским философом и социологом Льюисом Мамфордом. Он выделил три технических эпохи:
1) «эотехническая» (1000-1750 гг.) имеет в основе технологию «воды и дерева»;
2) «палеотехническая (от 2-й половины XVIII в. до середины XX в.) опирается на комплекс «угля и железа»;
3) «неотехническая» (ныне длящаяся) использует комплекс «электричества и сплавов». Как видим, в основу периодизации положен основной вид энергии и то «вещество», которое занимает центральное место в создании технических устройств.
Один из крупнейших физиков XX в. Макс Борн, стремясь показать главные рубежи развития техники, в книге «Моя жизнь и взгляды» высказал интересную мысль о том, что одним из решающих факторов истории является тот вид энергии, которым человечество располагает в данный момент. В этом свете вся история человечества распадается на два — только два — великих периода: первый — от Адама до наших дней, второй — с появлением атомной энергии, отныне и на все будущие времена.
Переход от первого периода ко второму знаменуется окончанием потребления солнечной энергии и началом использования ее чисто земных источников.
Многие авторы фиксируют «самодвижение» техники от ручных орудий к полностью автоматизированным, компьютеризированным системам. Примеры периодизации технической истории можно продолжить. Важно подчеркнуть одно: НЕТ ЧЕЛОВЕКА И ОБЩЕСТВА ВНЕ «ТЕХНОСФЕРЫ», ТЕХНИКА ИСТОРИЧНА, не стоит на месте, обновляется. Технические новинки служат катализатором, импульсом коренных изменений во всей системе общественной жизни.
Отношение человека к миру техники неоднозначно. Так, до наших дней дошли идеи недоверия, враждебности к технике — ТЕХНОФОБИЯ. В древнем Китае старцы-мудрецы не пользовались колесом для водочерпания, предпочитали носить воду из ‘реки в бадейках. Свои действия они мотивировали тем, что, мол, технические приспособления отнимают у человека свободу действий. Техника, рассуждали они, облегчает жизнь и делает ее комфортнее, но плата за это непомерна — порабощается человеческое «Я».
История знала и луддитов, разрушителей станков, появившихся в конце XVIII — начале XIX вв., и современных неолуддитов, обвиняющих бездушную машинерию наших дней, которая, по их словам, превращает человека в безмолвную деталь социального механизма, целиком зависящую от производственной и бытовой техники.
Мыслители разных идейных направлений не раз высказывали и продолжают высказывать опасение о возможном выходе техники из-под контроля людей. Еще в 30-е годы нашего века Освальд Шпенглер в книге «Человек и техника» утверждал, что человек, властелин мира, сам стал рабом машин. Техника вовлекает всех нас, помимо нашего желания, в свой бег, подчиняет собственному ритму.’ И в этой бешеной гонке человек, считающий себя властелином, будет загнан насмерть. «Бунт машин» — расхожая тема в современной массовой культуре.
Когда-то, еще в начале прошлого века, английская писательница Мэри Шелли в своем романе «Франкенштейн, или Современный Прометей» (1818) создала образ искусственного «демона», который пытался творить добро, но, ожесточенный одиночеством, убил своего творца. Словом, восстал против создавших его людей. С тех пор этот неомифологический образ не покидает страниц печати, кинолент и экранов телевизоров. Он стал нарицательным для подогрева технофобии во всех ее формах.
Механизация и моторизация проникают в нашу жизнь, подчас превращают человека в своеобразный гибрид биологического и технического устройства. Стоит, например, оценить воздействие на людей современных транспортных систем. По данным известной книги рекордов Гиннеса, в 1991 г. в мире было произведено 46,5 млн. автомобилей, в т. ч. почти 35 млн. легковых моделей. Предполагается, что к концу нашего столетия по дорогам планеты будут курсировать до 300 млн. собственных автомобилей, т. е. по одному на каждого пятого человека.
Автомобиль во многих странах — показатель уровня престижности, вожделенная цель, символ успеха. Автомобильная промышленность и транспортная система, поглощая нефтяные ресурсы, цветные и черные металлы, сегодня во многом формируют внутреннюю и международную политику, финансовые отношения, быт и нравы.
Вторжение техники во все сферы человеческого бытия — от глобальных до сугубо интимных — иной раз порождает безудержную апологию техники, своеобразную идеологию и психологию техницизма. Трубадуры подобных идей с восторгом переносят на человечество и личность характеристики, присущие машинам и механизмам. Старый тезис французских материалистов XVIII в. «человек-машина» облекается в модную электронно-кибернетическую, компьютеризированную терминологию. Широко пропагандируется идея о том, что человек и человечество также, как и механизмы обладают системным свойством, могут быть промерены техническими параметрами и представлены в технологических показателях.
ТЕХНИКА ДЕМОНИЧНА, МИР — ЭТО «МЕГАМАШИНА» — ТАКОВЫ ИСХОДНЫЕ ТЕЗИСЫ ТЕХНИЦИЗМА как образа мыслей, согласия с самоподчинением технике. К чему приводит одностороннее «технизированное» рассмотрение человеческих проблем, можно судить по релятивистской концепции «КИБОРГИЗАЦИИ». Согласно этой теории, в будущем человек должен отказаться от своего тела. Современных людей сменят «киборги» (кибернетические организмы), которые, соединив живое и техническое, дадут какой-то новый сплав.
Такое упоение техническими перспективами, на наш взгляд, опасно и антигуманно. Разумеется, включение в человеческую телесность искусственных органов (различных протезов, кардиостимуляторов и т. д.) — вещь разумная и необходимая. Но надо помнить о том рубеже, за которым конкретный индивид перестает быть самим собой. Без тела нет человека. Его организация не может быть радикально вытеснена никакими техническими приспособлениями.
Технический и технологический фетишизм в наши дни отнюдь не редкость. Им сильно заражена техническая интеллигенция, он проникает в сферу хозяйственной и политической элиты. Техницизм, связанный с абсолютизацией техники, утверждает ее автономность и самодостаточность. Он полагает, что можно решить любые социальные коллизии, минуя человека как активного субъекта истории, пренебрегая характером наличных общественных отношений.
Нам должна быть чужда технологическая мифология, стремление все и вся «машинизировать». Человек и человечество — это не машина, не техническая система. Не человечество технично, а техника человечна. Она воплощает в себе то, что извлечено человечеством из природы, то, что утверждает в мире его собственные мощь и разум.
Конечно, утверждение на планете техносферы, возникновение «окультуренной» природы, несущей на себе печать ума и воли людей, не могут не порождать новых острых проблем. Стремительное развитие техносферы опережает эволюционно сложившиеся приспособительные, адаптивные возможности человека. Затруднения в состыковании психофизиологических потенций человека с требованиями современной техники и технологии зафиксированы повсеместно и теоретически и практически. Забывать этого нельзя.
Развитие техники, как отмечалось в мировой философии (Ж. Эллюль), подчас порождает ситуацию абсурда. Так, например, стремительное распространение коммуникационных технических сетей (телефон, радиотелефон, компьютерные сети) опережает возможность их значимого и ответственного наполнения. Могучие технические средства распространяют банальности, забиваются мелочной, пустой, бессодержательной информацией. Многие технические инновации (изобретения, конструкторские разработки) подчас опережают свое время, оказываются экономически невыгодными. Массовое количество технических приспособлений, их внедрение в производство и быт опережают интеллектуальный (и особенно нравственный) уровень массового сознания. Возникает необходимость включения в технические системы ограничителей, обеспечивающих то, что англичане называют «фул пруф» (защита от дурака). Забитость техникой всего потока жизни умножает катастрофы, аварии, трагические происшествия.
И все же технический прогресс при всей его жесткости неостановим. И если можно говорить о видимом, действительном прогрессе (восхождение от простого к сложному, от низшего к высшему), в чем-либо, то это прежде всего в области развития техники.
Список литературы
Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://www.filreferat.popal.ru/
Перевод:
Современный человек едва ли может представить свою жизнь без машин. Ежедневно или появляются новые устройства, или улучшаются уже существующие. Люди по-разному относятся к новым изобретениям. Некоторые полагают, что сложные гаджеты на самом деле полезны и необходимо, в то время, как другие считают их ужасными из-за их отрицательного влияния на людей. Что касается меня, я абсолютно уверена в том, что новые устройства делают нашу жизнь легче.
Во-первых, они выполняют всю грязную и тяжелую работу, такую как уборка. Во-вторых, устройства экономят как время, так и место. Например, компьютерный диск может вмещать столько же информации, как несколько толстых книг. Итак, машины помогают людям в разных сферах деятельности.
Однако противники этой точки зрения абсолютно уверены в том, что новые изобретения отрицательно влияют на людей. Люди не хотят работать из-за влияния устройств. Они становятся ленивыми и неорганизованными. Они ждут, когда их последние изобретения сделают всё за них. Более того, по мнению ученых, многие широко распространенные гаджеты обладают излучением, которое может вызвать серьёзные проблемы со здоровьем. Кроме того, всё больше и больше людей становятся зависимыми от компьютера, телевизора или мобильного телефона. Они игнорируют свои домашние обязанности, учебу или работу и проводят всё своё время перед ноутбуком или экраном телевизора.
В заключение, я считаю, что, несмотря на все имеющиеся недостатки, достоинства гаджетов намного более занчительны, так как они экономят время и позволяют людям наслаждаться жизнью!
Каменская Татьяна