Многие из нас задаются вопросом о смысле жизни, о своем предназначении. Эта тема нередко появляется на страницах литературных произведений. Одни находят смысл жизни в богатстве и славе, другие – в служении искусству, третьи – в возможности самореализации. Александр Сергеевич не стал исключением. Он поднимает вопрос своего предназначения не только в прозаических, но и в поэтических произведениях. Подтверждением этих слов является стихотворение «Пророк».
Данная литературная работа была написана в 1826 году. Стоит отметить, что стихотворение «Пророк» стало для многих литераторов определенным жизненным наставлением. Хотя данная стихотворная работа относительно не большого размера, читателя поражает ее глубокая метафоричность и величие. В стихотворении «Пророк» Пушкин четко дает понять, каким должен быть настоящий поэт, и какими должны быть его произведения.
Значимость и величие стихотворения «Пророк» подчеркивает его форма. Оно было написано в жанре оды. Во времена Александра Сергеевича оды писались для восхваления самодержавия. Но Пушкин, используя «высокий штиль», бросил вызов тому обществу. В своей работе он не прославлял батюшку-царя, он попытался отстоять свое право быть свободным поэтом.
В творчестве Пушкина принято традиционно выделять тему “поэта и поэзии”. К этой группе лирических произведений относят стихотворения, в которых излагаются взгляды автора на природу поэтического дара, на предназначение поэта в этом мире, его высокую миссию. Одним из таких произведений является стихотворение “Пророк”.
Здесь Пушкин обращается к образам библейской мифологии. В начале стихотворения отражается душевная опустошенность, которая мучила поэта в годы “кризиса”, и чудесное преображение чувств и способностей, осознание своей миссии пророка. Чувства поэта предельно обостряются: открывается “мудрое зрение”, а также расширяется восприятие внешнего мира. Поэт задается вопросом: быть может ли столь изощренно тонкое восприятие и мудрое наблюдение передать обыкновенным человеческим словом (“И он к устам моим приник/ И вырвал грешный мой язык,/ И празднословный, и лукавый, / И жало мудрыя змеи/ В уста замершие мои/ Вложил десницею кровавой”.) Поэту необходим “жар сердца”: только очень рослый накал чувств может переплавить обыденную прозаическую жизнь в чистое поэтическое золото (“И он мне грудь рассек мечом, / И сердце трепетное вынул,/ И угль, пылающий огнем, / Во грудь отверстую водвинул”.) Одной острой наблюдательности и умения поэтически рассказать о том, что видишь, недостаточно для настоящего искусства – это мертвое фотографирование, натурализм. Необходимо активное отношение к наблюдаемому, умение критически, точно, правдиво оценивать его, нужна глубокая и верная мысль, наполняющая душу поэта. Так завершается преображение пророка: поэт приходит к мысли, что он должен не просто утешать, радовать людей или привозить им наслаждение своим творчеством, а учить читателя, вести его за собой.
Это стихотворение состоит из трех частей. В первой части раскрывается состояние “пророка” до того, как “бога глас к нему воззвал”. Он, “томимый духовной жаждой”, в “пустыне мрачной влачился”. Во второй же части описывается его саммит с посланником Бога – “шестикрылым серафимом”, который производит с ним определенные действия – вырывает “грешный язык, и празднословный, и лукавый” и вставляет на его место “жало мудрыя змеи”.
Посланец Бога наделяет поэта способностью слышать и чувствовать то, что раньше было для него недоступно: “моих ушей коснулся он, и их наполнил шум и звон”. Восприятие мира лирического героя меняется; он становиться открыт миру, чувствует с ним неразрывную, ограниченную связь. Вместо сердца ему в грудь помещают горящий уголь, так как только человек с горячим, неравнодушным сердцем должен и может говорит людям слово истины.
В третьей части поэт слышит “Бога глас”, который “взывает” к нему, побуждая “видеть” и “внимать” и, “обходя моря и земли, глаголом жечь сердца людей”. Здесь облик поэта и его внутренняя суть совершенно меняются. Его суть человеческая пробуждается, он “исполняется волей” Божьей. Поэт, таким образом, не принадлежит себе, он лишь проводник, через который Бог дарит людям красоту и гармонию.
Взгляды Пушкина на предназначение поэта и поэзии коренным образом отличаются от взглядов романтиков. Основное отличие состоит в том, что Пушкин не рассматривает поэтический талант как заслугу личности, проявление исключительности отдельного человека. Индивидуализм чужд пушкинской философии. Талант для него – это не печать “богоизбранности”. Божественный дар, способность более тонко слышать и более сильно чувствовать мир. Поэт – просто человек, обладающий более чутким слухом, чем остальные. Но самое главное свойство, которым должен обладать поэт, – это горячее сердце, согретое нравственным законом, гуманным отношением к миру. Без этого “угля” человек мертв. Нравственный закон – тот “глас Божий”, который к поэту “воззвал”. И его свобода состоит в том, чтобы осознанно следовать этому гласу, напоминая людям о заключенной в них Божественной душе, о красоте мира и добре, которое они призваны творить.
Для придания большей выразительности языку Пушкин в стихотворении “Пророк” использует метафоры (духовная охота, пустыня мрачная); сравнения (отверзлись вещие зеницы, как у испуганной орлицы); эпитеты (сердце трепетное, горний ангелов полет, дольней лозы прозябанье, грешный язык). Архаическая церковная лексика придает языку торжественность, подчеркивается непреходящий, вечный характер изложенного.
Итак, в стихотворении “Пророк” отразилась одна из центральных идей творчества Пушкина, его представление об истинном предназначении поэта и поэзии, о Божественной “природе” его дара и обязанности истинного поэта следовать своему великому призванию, неся тем самым свет Красоты и Мудрости остальным людям. Стихотворение “Пророк” – это своего рода поэтическая программа Пушкина, его взгляд на мир сквозь призму поэтического дара.
Стихотворение «Пророк» А. С. Пушкин написал 8 сентября 1826 года по пути из Михайловского в Москву. В мартовском издании «Московского вестника» 1828 года оно было напечатано.
«Пророк» — это непосредственный отклик на казнь пятерых руководителей декабрьского восстания. В июле 1826 года непоправимое свершилось: зачинщиков казнили. Переживая глубокое потрясение, поэт думал и о лицейских своих товарищах, сосланных за участие в восстании на Сенатской площади.
В памяти друзей Пушкина сохранился один из вариантов последней строфы:
Восстань, восстань, пророк России,
Позорной ризой облекись,
Идя и с вервием вкруг выи
К убийце гнусному явись.
Концовку пришлось изменить — прозрачный намек на убийцу-царя не дал бы возможность увидеть стихотворение напечатанным.
В основу произведения положены мотивы VI главы библейской книги пророка Исайи. Древнееврейские провидцы были зачастую смелыми и бесстрашными обличителями, поэтому не зря поэт заговорил на их языке, употребляя грозные, тяжеловесные церковнославянские слова. Однако Пушкин далеко уходит от сюжета Священного Писания, изображая иносказательно пророческое назначение поэта.
В стихотворении появляется мотив путника в пустыне, связанный с личными переживаниями Пушкина, возникшими также на основе его работы над восточными образами Корана. Мотив пророка тоже был не новый, он намечался и в предшествующей лирике поэта. В этом же стихотворении оба мотива объединяются и переосмысливаются.
Путник, влачившийся по мрачной пустыне и уже томимый духовной жаждой, жаждой очищения чувств и мыслей от скверны, превращается в пророка, способного открыть людям высшую правду, жечь сердца людей глаголом. Он проникает в тайны природы, обретая новый слух, новое зрение, новое сердце — «угль», пылающий огнем, то есть преображается, становится совсем другим.
Конечно же «Пророк» Пушкина посвящен описанию рождения поэта, обретения им творческого дара, способности в момент творческого вдохновения к восприятию тех явлений жизни и мироздания, которые в обычном состоянии им не воспринимаются. Даже образы стихотворения символичны: «горний ангелов полет», «дольней лозы прозябанье» — все это основные стихии Вселенной.
Вдохновение Пушкин рассматривает как способность познания, глубокую мудрость.
Однако пророк, обрекший новые органы чувств, до поры до времени находится между жизнью и смертью — «как труп в пустыне я летал». И только «Бога глас» пробуждает его к жизни, вдыхая в него и жизнь, и дух.
Понятно, чтобы стать иным, нужно избавиться от себя прежнего, грешного и слабого человека, точнее сказать, умереть. Только тогда родится другой, исполняющий волю Божью. Поэтому так мощно, приобретая общественную декларацию, звучит конец стихотворения:
Восстань, пророк, и вождь, и внемли,
Исполнись волею моей,
И, обходя моря и земли,
Глаголом жги сердца людей.
Необычно построение фраз стихотворения «Пророк». Поскольку поэт воспроизводит библейский сюжет, изображая в нем рождение пророка из простого человека, интересно проследить за синтаксисом. Перечисление признаков и свойств ясновидения дано в нагнетании предложений. Строки «Пророка» шестнадцать раз начинаются с «и».
Произведение написано четырехстопным ямбом без деления на строфы, что соответствует задачам введения в текст сюжета и подражания синтаксису Библии.
В лирике Пушкина стихотворение «Пророк» занимает исключительно важное место. Он с огромной силой утверждает правоту дела казненных, провозглашая верность идеалам декабристов, поражение которых не поколебало веры поэта в конечное торжество их целей, не изменило его отношения к самодержавию.
Лирику А. С. Пушкина с полным правом можно назвать поэтическим дневником, в котором содержатся сокровенные и искренние признания художника, его откровенный диалог с Богом и людьми. Именно поэтому творчество поэта ведет к познанию человеческой души и через познание — к ее очищению. Смело можно сказать, что лирика Пушкина, приобщая нас к ее богатствам, обогащает наши души.
Стихотворение «Пророк» (1826) — одно из таких «сокровенных». Оно «пересказывает» библейский миф о рождении поэта-пророка, раскрывая нам представления Пушкина о сущности творца, его роли в жизни человеческого общества.
Начало «Пророка» как бы обращает нас в прошлое лирического героя, от лица которого ведется повествование. Здесь автор как будто намекает на собственный духовный кризис, который владел им в 1821—1823 гг.
Можно сказать, что в первой строфе стихотворения воплощено состояние мира, жаждущего спасительного слова пророческого, и состояние души, жаждущей преображения: «Духовной жаждою томим, В пустыне мрачной я влачился…»
Дальше развертывается лирическая сцена преображения чувств, которая является композиционным средоточием «Пророка». Посланник бога, явившийся в образе «шестикрылого серафима», преображает простого человека в поэта:
Перстами легкими как сон
Моих зениц коснулся он:
Отверзлись вещие зеницы,
Как у испуганной орлицы.
Моих ушей коснулся он,
И их наполнил шум и звон…
Священный ужас сквозит здесь в каждой подробности — ужас и боль перерождения: «отверзлись вещие зеницы», «их наполнил шум и звон», «в уста замершие мои Вложил десницею кровавой».
Восторг и страдания слились воедино в изображении поэта, живописующего обновление духа, словно бы расстающегося со своей прежней оболочкой перед лицом всей громады бытия:
И он мне грудь рассек мечом,
И сердце трепетное вынул,
И угль, пылающий огнем,
Во грудь отверстую водвинул.
Теперь поэту доступна истинная картина мира, его эзотерическая сторона: «и горний ангелов полет…», «и дольней лозы прозябанье…».
Таким образом, поэт-творец предстает у Пушкина как сотворенный природой орган ее идеального видения. Сила, глубина и всеобъемлемость созерцания, по Пушкину, есть первая предпосылка творчества и первый залог того, что оно животворящим огнем охватит человеческие сердца. Отрешиться от себя, раствориться в мире, превратившись в единое зрение и единый слух, чутко улавливающий сокровенные движения жизни, — вот первый шаг творящего сознания: «Востань, пророк, и виждь, и внемли…»
Мы видим, что носителем мудрости у Пушкина предстает не рассудок, а дух, объединяющий человека со всем миром. И дух этот зажжен пламенем сердца, неслучайно «обновление» сердца в стихотворении — последнее замыкающее действие мифологического преобразования. Только пламенная человеческая мысль способна зажечь сердца огнем истины и любви.
На мой взгляд, именно в этом стихотворении особо ярко выразился взгляд Пушкина на поэзию как на силу, пробуждающую в людях добро:
«Востань, пророк, и виждь, и внемли,
Исполнись волею моей
И, обходя моря и земли,
Глаголом жги сердца людей».
«Глаголом жги сердца людей» — значит «поднимай отчаявшихся, пробуждай духовно спящих, заставляй человека видеть красоту мира и стремиться к ней».
Процесс преображения человека в поэта в этом стихотворении с художественной точки зрения представляет собой одну большую метафору. Кроме того, «Пророк» насыщен многочисленными эпитетами, создающими живую и яркую картину превращения человека в творца: «в пустыне мрачной», «перстами легкими», «мудрое жало», «грешный мой язык», «сердце трепетное», «духовной жаждою» и др. С этой же целью используется здесь и большое количество сравнений: «перстами легкими, как сон», «отверзлись, как у испуганной орлицы», «как труп, я лежал».
Посредством инверсии Пушкин ставит смысловое ударение на глаголы, что помогает быстрой и красочной смене обстановки: «Отверзлись вещие зеницы», «И внял я неба содроганье», «И вырвал грешный мой язык» и т. д.
Таким образом, «Пророк» Пушкина в полной мере передает нам представление поэта о сущности художника — проводника божественной воли, призванного преображать души людей своим творчеством.
Стоит заметить, что идеи и мотивы, выраженные в этом стихотворении Пушкина, нашли свое дальнейшее воплощение в творчестве всех крупных русских поэтов 19 — 20 веков.
Сравнивать и оценивать литературные произведения очень неблагодарное дело, не нам дано судить о великом, и где те весы, на которых можно взвесить талант, определить его первенство, главенство, старшинство. В данной работе делается попытка не эстетической оценки двух стихотворений великих поэтов, а их разного видения мира.
Казалось бы, задана одна тема: “Пророк”, а как по-разному она решена у Александра Сергеевича Пушкина и Михаила Юрьевича Лермонтова!
В стихотворении А. С. Пушкина пророк — посланец Бога. Всевышний открыл глаза и уши поэту, сделав его “наместником” Бога на земле. Благодаря дарованному таланту, с него и много спрашивается. В стихотворении явно прослеживается что поэт, наделенный талантом, не может молчать, он жил во имя людей, принося им пользу, ибо он “поедник” между Богом и людьми. Он платит своей жизнью за искру таланта.
И Бога глас ко мне воззвал:
“Восстань, пророк, и виждь, и внемли,
Исполнись волею моей,
И, обходя моря и земли,
Глаголом жги сердца людей”.
Пушкин ничуть не преувеличивает своей роли на земле, в обществе людей. Он рано понял эту высокую миссию и гордо выполнял долг, неся людям слова добра и правды. Стихотворение Михаила Юрьевича Лермонтова полно скорби и отчаяния. Кажется, слезы душат поэта, когда он окидывает взором окружающие его просторы. Не красоту и гармонию видит он, а горе и несправедливость.
С тех пор, как вечный судия
Мне дал всеведенье пророка,
В очах людей читаю я
Страницы злобы и порока.
Поэт видит тщетность попытки образумить, научить людей чему-то прекрасному, справедливому, гуманному. Они воинственны, их гнев направлен против того, кто жаждет им помочь, готов положить на это свою жизнь.
Провозглашать я стал любви
И правды чистые ученья:
В меня все ближние мои
Бросали бешено каменья.
В стихотворении “Пророк” А. С. Пушкина дана картина сурового и страшного перерождения человека во всевидящего и всезнающего пророка, он терпит муки, но зато ему открывается высшая истина, которую он понесет людям. У Лермонтова — полнейший разлад с теми, кому он дарит свет правды. Его пророк — трагическая фигура, он терпит муки и одиночество ради тех, кто не желает и слышать его. Толпа воинственна, ей не нужен “герой”, открывающий правду, она предпочитает жить в “невежестве”, отдавая преимущество спокойствию, а не горению. Ее сытость сродни свиному хлеву. Окружающие отвергают саму возможность слушать поэта-пророка, боятся истины, освобождения от любых пут, будь то неведение, рабство или ложь. Старцы пугают им своих внуков:
Смотрите: вот пример для вас!
Он горд был, не ужился с нами:
Глупец, хотел уверить нас,
Что Бог гласит его устами!
Смотрите ж, дети, на него:
Как он угрюм, и худ, и бледен!
Смотрите, как он наг и беден,
Как презирают все его!
Эти два стихотворения — пример тому, как гениально отражается время в творениях художников и насколько различны могут быть пути решения одних и тех же вопросов в творчестве больших поэтов, разделенных важным историческим рубежом: восстанием декабристов, положившим начало смелому, пусть и безрассудному, решению главной русской проблемы — уничтожению абсолютизма в России. Это два взгляда на назначение поэта и поэзии в разные периоды истории России.
Тема смысла жизни. Стихотворение настраивает читателя на готовность найти свое предназначение, ведь каждый человек действительно должен оставить след на Земле.
Пушкин затрагивает актуальную тему поэта и поэзии в «Пророке». Если автор в своем произведении заявляет, что творец перерожден с помощью божественного вестника, то, разумеется, всегда интересен результат. И в случае с самим автором, бесспорно, хочется верить, что и его самого навещал серафим. Назначение поэзии ставится в стихотворении на первое место. Как, например, врач обязан обеспечивать и поддерживать здоровье пациентов, так и поэт должен «глаголом жечь сердца людей». Судьба Пророка. Впрочем, эта тема тесно связана с предыдущей. Пророком в стихотворении выступает поэт, у которого есть долг перед обществом – с пользой использовать свой талант, дарить людям прекрасные произведения искусства. Как в случае с судьбой библейского пророка, он обязан нести пастве истину.
Основная тема «Пророка» — это готовность с достоинством выполнить свое божественное предназначение, которая должна быть у каждого из нас.
Проблемы
Мы разобрались с темами, поднимающимися в оде Пушкина, но ничего, даже помощь серафима, не дается так просто. Желание писать стихи присутствует у многих, творчески воплощают себя уже не такое огромное количество людей, но в мире существуют поэты, действительно достойные подобной Пророка миссии. В чем же проблема произведения? В том, какой путь должен пройти божий избранник, в его жертве.
Обратим внимание на взаимоотношения пророка и окружающего мира. Пророк нацелен на помощь обществу, он выполняет свою миссию и действует только во благо. Но вспомним начало стихотворения – одинокий герой бродит в пустыне. Читатель может догадаться, что поэт просто отвержен от окружающих. Однако приобретая божественное предназначение, он находит для себя гораздо большее – талант и задачу открыть людям глаза. Хоть и отвергнутый обществом герой становится настоящим пророком, готовым преподнести прекрасное окружающему миру.
Идея
Основная мысль, заложенная в стихотворении, передается читателю «гласом бога»: миссия Пророка Пушкина (поэта) в том, чтобы открыть людям свой талант, дать им прочувствовать силу поэзии. Идея произведения состоит в том, что каждый волен найти свое предназначение, и если вы всю душу отдаете любимому делу, возможно, и ваша задача состоит в том, чтобы продемонстрировать миру свои возможности.
Совершенно не факт, что вам явится шестикрылый серафим и будет наставлять вас подобными способами, но иногда хватит одного желания или таланта, чтобы реализовать себя и принести пользу окружающим. Это и будет являться своеобразной подсказкой, знаком свыше. В стихотворении Пушкина это может быть буквально, но главное – применить свои силы и таланты с пользой миру. В этом и состоит смысл «Пророка».
Вывод
Стихотворение великого поэта Александра Пушкина «Пророк» содержит глубокий философский смысл: рожденный поэтом должен не просто уметь срифмовать строки, но и приносить пользу народу. Если талант человека может послужить обществу, то, вероятно, это предназначение свыше.
Как главному герою–поэту явился посланник Бога, чтобы донести ему это, так и любой человек способен повлиять на окружающих своими силами. Но в конкретно разбираемом нами стихотворении акцентируется внимание читателей на божественном предназначении творца.
Средства художественной выразительности
Большое внимание при создании стихотворения Пушкин уделяет лексике. Автор – настоящий профессионал своего дела, и в качестве доказательств мы можем обратить внимание на такие слова, как «пустыня» или сам «пророк». Это слова, содержащие в себе не один смысловой оттенок, ведь под пустыней, прежде всего, мы понимаем место отчуждения, что, кстати, тоже воплощено в произведении. Но в то же время в пустыне герой ищет духовное уединение и приобретает божественную сущность. А что касается пророка, под этим словом понимается как и сам пророк, так и поэт. Поэтому уникальность подобранных Пушкиным слов – неоспоримое доказательство того, что он, как и его лирический герой, словно был избран свыше, чтобы продемонстрировать окружающим поэзию.
Еще одна особенность «Пророка» — большое количество шипящих звуков. Однако, что касается изобразительных средств, здесь автор снова достаточно достойно себя проявил. Стихотворение насыщено метафорами, например, «глаголом жги сердца» или «неба содроганье». Многочисленные эпитеты, такие, как «пустыня мрачная», «жало мудрыя змеи», придают возвышенности произведению. Пушкин обогатил «Пророка» различными тропами, так же он прибегал и к сравнениям для того, чтобы ярче выразить идею стихотворения («как у испуганной орлицы», «как труп»).
И, конечно, стоит обратить внимание на использованные автором старославянизмы («уста», «вещий»). Если учитывать, что Пушкин создавал стихотворение по задумке библейской легенды, то вся картина складывается воедино из мельчайших и хорошо продуманных лексических частей.
Критика
Стихотворение написано от первого лица, главный герой является поэтом, все непрозрачно намекает на то, что, говоря о предназначении литератора и актуальности поэзии, Пушкин подразумевает самого себя. Многие современники автора решили, что он возгордился, упоминая о божьем избранничестве. Однако автор не ставил целью в своем произведении восхвалять себя, а лишь хотел обратить внимание поэтов на лежащую на них ответственность. И, как показывает биография и творчество Пушкина, он не переоценивает серьезность поэзии, а всего лишь относится к ней с должным уважением и почтением.
Несмотря на некое неодобрение со стороны современников, считающих классика высокомерным, Пушкин только доказывает серьезный подход к делу всей своей жизни, что, к сожалению, способен сделать не каждый поэт.
Автор: Мария Воробьева
Знаменитое стихотворение «Пророк», написанное в 1826 году по дороге из Михайловского в Москву, куда опальный поэт ехал для встречи с новым царем, выявляет представления Пушкина об особой роли поэта и назначении поэзии в жизни. Это стихотворение стало итогом его размышлений о себе, своем творчестве, обозначившим переломный момент в его жизни и поэтической эволюции.
«Пророк» – поэтическая декларация Пушкина, определяющая принципиальное для него положение об особой миссии поэта в обществе, сходной с ролью библейских пророков: нести людям высшую божественную истину. Оно заложило особую традицию в русской литературе, для которой стало характерно представление об особой роли поэтов в обществе, призванных к служению, подобному пророческому. Вслед за Пушкиным эту тему продолжил Лермонтов в своем «Пророке», написанном незадолго до его гибели в 1841.
По жанру пушкинский «Пророк» близок духовной оде. Содержание стихотворения ориентировано на одну из книг Библии, где рассказывается о видении пророка Исайи, к которому является серафим – ангел, посланец Бога. Главное качество серафимов – пылкость и очищающая сила. Именно таково действие серафима в библейской книге. Там рассказ заканчивается тем, что Господь посылает пророка Исайю проповедовать людям правду Божию.
Пушкин во многом сохраняет структуру и смысл библейского предания. Но главное отличие его стихотворения в том, что его пророк – это поэт, а потому смысл преобразований оказывается несколько иным. В состоянии духовного опустошения находится тот, кто воспринимается нами как лирический герой стихотворения – то есть поэт.
Почему же он утратил свой путь? Стихотворение имеет аллегорическую основу, а значит – его нельзя истолковывать буквально. Но смысл преобразований достаточно очевиден: человек наделяется особыми чувствами – зрением «испуганной орлицы», слухом, проникающим в «горний ангелов полет». Особо значим образ «празднословного и лукавого языка»: ведь язык – это основное орудие поэта. И если он лукав или говорит не о том, что важно («празднословен»), значит – его надо заменить. Поэту теперь дано «жало мудрой змеи».
Но и этого еще мало: чтобы стать пророком, надо отрешиться от «трепетного» человеческого сердца, так как задача пророка – нести людям ту правду, которая может оказаться страшной и горькой. А потому поэту вместо сердца серафим дает «угль, пылающий огнем». Таковы мучительные перемены, которые приходится претерпеть тому, кто решится выйти на тернистый путь поэта-пророка.
Но свою миссию он может осуществить только тогда, когда сам Бог вдохнет в него силу служить истине:
«Восстань, пророк, и виждь, и внемли,
Исполнись волею моей
И, обходя моря и земли,
Глаголом жги сердца людей».
Мужественная энергия стиха, высокая библейская образность, торжественный одический стиль – все в этом пушкинском шедевре должно передавать важнейшую для поэта мысль: искусство – не забава, не игрушка и даже не просто художественно совершенное творение. Это особая миссия, которая возложена на поэта и которую он обязан выполнять, как бы тяжело это ни было.
Но все-таки пушкинский пророк и поэт не сливаются в одном существе. Поэт живет среди людей, пока не захвачен вдохновением. Только для творчества он оставляет мир людей. Невозможно представить пророка «в заботах суетного света». Было бы кощунством считать пророка самым «ничтожным» среди «детей ничтожных мира». От поэта-пророка, посредника между Богом и людьми, исполнителем воли Бога, люди ждут огненных слов. Бог посылает пророка в мир, чтобы тот «глаголом» жег сердца людей, то есть в слове передавал жар своего сердца.
Пророки ждут от людей внимания и понимания. Люди внемлют им «в священном ужасе», разгадывают смысл их слов. Так ли они слушают поэта? Сердце поэта не «угль, пылающий огнем», – это обычное, «трепетное», человеческое сердце. Он «волнует, мучит, как своенравный чародей», сердца других людей. «Чернь тупая» сама говорит об этом в стихотворении «Поэт и толпа». «Волнует», «мучит», но не жжет, не опаляет словом истины!
Самое главное: у поэта есть то, в чем отказано пророку, – собственная воля. Бог, наделяя человека частицей своей творящей силы, избирает его для другого «подвига благородного» – творчества.
Многие из нас задаются вопросом о смысле жизни, о своем предназначении. Эта тема нередко появляется на страницах литературных произведений. Одни находят смысл жизни в богатстве и славе, другие – в служении искусству, третьи – в возможности самореализации. Александр Сергеевич не стал исключением. Он поднимает вопрос своего предназначения не только в прозаических, но и в поэтических произведениях. Подтверждением этих слов является стихотворение «Пророк».
Данная литературная работа была написана в 1826 году. Стоит отметить, что стихотворение «Пророк» стало для многих литераторов определенным жизненным наставлением. Хотя данная стихотворная работа относительно не большого размера, читателя поражает ее глубокая метафоричность и величие. В стихотворении «Пророк» Пушкин четко дает понять, каким должен быть настоящий поэт, и какими должны быть его произведения.
Значимость и величие стихотворения «Пророк» подчеркивает его форма. Оно было написано в жанре оды. Во времена Александра Сергеевича оды писались для восхваления самодержавия. Но Пушкин, используя «высокий штиль», бросил вызов тому обществу. В своей работе он не прославлял батюшку-царя, он попытался отстоять свое право быть свободным поэтом.
В творчестве Пушкина принято традиционно выделять тему “поэта и поэзии”. К этой группе лирических произведений относят стихотворения, в которых излагаются взгляды автора на природу поэтического дара, на предназначение поэта в этом мире, его высокую миссию. Одним из таких произведений является стихотворение “Пророк”.
Здесь Пушкин обращается к образам библейской мифологии. В начале стихотворения отражается душевная опустошенность, которая мучила поэта в годы “кризиса”, и чудесное преображение чувств и способностей, осознание своей миссии пророка. Чувства поэта предельно обостряются: открывается “мудрое зрение”, а также расширяется восприятие внешнего мира. Поэт задается вопросом: быть может ли столь изощренно тонкое восприятие и мудрое наблюдение передать обыкновенным человеческим словом (“И он к устам моим приник/ И вырвал грешный мой язык,/ И празднословный, и лукавый, / И жало мудрыя змеи/ В уста замершие мои/ Вложил десницею кровавой”.) Поэту необходим “жар сердца”: только очень рослый накал чувств может переплавить обыденную прозаическую жизнь в чистое поэтическое золото (“И он мне грудь рассек мечом, / И сердце трепетное вынул,/ И угль, пылающий огнем, / Во грудь отверстую водвинул”.) Одной острой наблюдательности и умения поэтически рассказать о том, что видишь, недостаточно для настоящего искусства – это мертвое фотографирование, натурализм. Необходимо активное отношение к наблюдаемому, умение критически, точно, правдиво оценивать его, нужна глубокая и верная мысль, наполняющая душу поэта. Так завершается преображение пророка: поэт приходит к мысли, что он должен не просто утешать, радовать людей или привозить им наслаждение своим творчеством, а учить читателя, вести его за собой.
Это стихотворение состоит из трех частей. В первой части раскрывается состояние “пророка” до того, как “бога глас к нему воззвал”. Он, “томимый духовной жаждой”, в “пустыне мрачной влачился”. Во второй же части описывается его саммит с посланником Бога – “шестикрылым серафимом”, который производит с ним определенные действия – вырывает “грешный язык, и празднословный, и лукавый” и вставляет на его место “жало мудрыя змеи”.
Посланец Бога наделяет поэта способностью слышать и чувствовать то, что раньше было для него недоступно: “моих ушей коснулся он, и их наполнил шум и звон”. Восприятие мира лирического героя меняется; он становиться открыт миру, чувствует с ним неразрывную, ограниченную связь. Вместо сердца ему в грудь помещают горящий уголь, так как только человек с горячим, неравнодушным сердцем должен и может говорит людям слово истины.
В третьей части поэт слышит “Бога глас”, который “взывает” к нему, побуждая “видеть” и “внимать” и, “обходя моря и земли, глаголом жечь сердца людей”. Здесь облик поэта и его внутренняя суть совершенно меняются. Его суть человеческая пробуждается, он “исполняется волей” Божьей. Поэт, таким образом, не принадлежит себе, он лишь проводник, через который Бог дарит людям красоту и гармонию.
Взгляды Пушкина на предназначение поэта и поэзии коренным образом отличаются от взглядов романтиков. Основное отличие состоит в том, что Пушкин не рассматривает поэтический талант как заслугу личности, проявление исключительности отдельного человека. Индивидуализм чужд пушкинской философии. Талант для него – это не печать “богоизбранности”. Божественный дар, способность более тонко слышать и более сильно чувствовать мир. Поэт – просто человек, обладающий более чутким слухом, чем остальные. Но самое главное свойство, которым должен обладать поэт, – это горячее сердце, согретое нравственным законом, гуманным отношением к миру. Без этого “угля” человек мертв. Нравственный закон – тот “глас Божий”, который к поэту “воззвал”. И его свобода состоит в том, чтобы осознанно следовать этому гласу, напоминая людям о заключенной в них Божественной душе, о красоте мира и добре, которое они призваны творить.
Для придания большей выразительности языку Пушкин в стихотворении “Пророк” использует метафоры (духовная охота, пустыня мрачная); сравнения (отверзлись вещие зеницы, как у испуганной орлицы); эпитеты (сердце трепетное, горний ангелов полет, дольней лозы прозябанье, грешный язык). Архаическая церковная лексика придает языку торжественность, подчеркивается непреходящий, вечный характер изложенного.
Итак, в стихотворении “Пророк” отразилась одна из центральных идей творчества Пушкина, его представление об истинном предназначении поэта и поэзии, о Божественной “природе” его дара и обязанности истинного поэта следовать своему великому призванию, неся тем самым свет Красоты и Мудрости остальным людям. Стихотворение “Пророк” – это своего рода поэтическая программа Пушкина, его взгляд на мир сквозь призму поэтического дара.
Стихотворение «Пророк» А. С. Пушкин написал 8 сентября 1826 года по пути из Михайловского в Москву. В мартовском издании «Московского вестника» 1828 года оно было напечатано.
«Пророк» — это непосредственный отклик на казнь пятерых руководителей декабрьского восстания. В июле 1826 года непоправимое свершилось: зачинщиков казнили. Переживая глубокое потрясение, поэт думал и о лицейских своих товарищах, сосланных за участие в восстании на Сенатской площади.
В памяти друзей Пушкина сохранился один из вариантов последней строфы:
Восстань, восстань, пророк России,
Позорной ризой облекись,
Идя и с вервием вкруг выи
К убийце гнусному явись.
Концовку пришлось изменить — прозрачный намек на убийцу-царя не дал бы возможность увидеть стихотворение напечатанным.
В основу произведения положены мотивы VI главы библейской книги пророка Исайи. Древнееврейские провидцы были зачастую смелыми и бесстрашными обличителями, поэтому не зря поэт заговорил на их языке, употребляя грозные, тяжеловесные церковнославянские слова. Однако Пушкин далеко уходит от сюжета Священного Писания, изображая иносказательно пророческое назначение поэта.
В стихотворении появляется мотив путника в пустыне, связанный с личными переживаниями Пушкина, возникшими также на основе его работы над восточными образами Корана. Мотив пророка тоже был не новый, он намечался и в предшествующей лирике поэта. В этом же стихотворении оба мотива объединяются и переосмысливаются.
Путник, влачившийся по мрачной пустыне и уже томимый духовной жаждой, жаждой очищения чувств и мыслей от скверны, превращается в пророка, способного открыть людям высшую правду, жечь сердца людей глаголом. Он проникает в тайны природы, обретая новый слух, новое зрение, новое сердце — «угль», пылающий огнем, то есть преображается, становится совсем другим.
Конечно же «Пророк» Пушкина посвящен описанию рождения поэта, обретения им творческого дара, способности в момент творческого вдохновения к восприятию тех явлений жизни и мироздания, которые в обычном состоянии им не воспринимаются. Даже образы стихотворения символичны: «горний ангелов полет», «дольней лозы прозябанье» — все это основные стихии Вселенной.
Вдохновение Пушкин рассматривает как способность познания, глубокую мудрость.
Однако пророк, обрекший новые органы чувств, до поры до времени находится между жизнью и смертью — «как труп в пустыне я летал». И только «Бога глас» пробуждает его к жизни, вдыхая в него и жизнь, и дух.
Понятно, чтобы стать иным, нужно избавиться от себя прежнего, грешного и слабого человека, точнее сказать, умереть. Только тогда родится другой, исполняющий волю Божью. Поэтому так мощно, приобретая общественную декларацию, звучит конец стихотворения:
Восстань, пророк, и вождь, и внемли,
Исполнись волею моей,
И, обходя моря и земли,
Глаголом жги сердца людей.
Необычно построение фраз стихотворения «Пророк». Поскольку поэт воспроизводит библейский сюжет, изображая в нем рождение пророка из простого человека, интересно проследить за синтаксисом. Перечисление признаков и свойств ясновидения дано в нагнетании предложений. Строки «Пророка» шестнадцать раз начинаются с «и».
Произведение написано четырехстопным ямбом без деления на строфы, что соответствует задачам введения в текст сюжета и подражания синтаксису Библии.
В лирике Пушкина стихотворение «Пророк» занимает исключительно важное место. Он с огромной силой утверждает правоту дела казненных, провозглашая верность идеалам декабристов, поражение которых не поколебало веры поэта в конечное торжество их целей, не изменило его отношения к самодержавию.
Лирику А. С. Пушкина с полным правом можно назвать поэтическим дневником, в котором содержатся сокровенные и искренние признания художника, его откровенный диалог с Богом и людьми. Именно поэтому творчество поэта ведет к познанию человеческой души и через познание — к ее очищению. Смело можно сказать, что лирика Пушкина, приобщая нас к ее богатствам, обогащает наши души.
Стихотворение «Пророк» (1826) — одно из таких «сокровенных». Оно «пересказывает» библейский миф о рождении поэта-пророка, раскрывая нам представления Пушкина о сущности творца, его роли в жизни человеческого общества.
Начало «Пророка» как бы обращает нас в прошлое лирического героя, от лица которого ведется повествование. Здесь автор как будто намекает на собственный духовный кризис, который владел им в 1821—1823 гг.
Можно сказать, что в первой строфе стихотворения воплощено состояние мира, жаждущего спасительного слова пророческого, и состояние души, жаждущей преображения: «Духовной жаждою томим, В пустыне мрачной я влачился…»
Дальше развертывается лирическая сцена преображения чувств, которая является композиционным средоточием «Пророка». Посланник бога, явившийся в образе «шестикрылого серафима», преображает простого человека в поэта:
Перстами легкими как сон
Моих зениц коснулся он:
Отверзлись вещие зеницы,
Как у испуганной орлицы.
Моих ушей коснулся он,
И их наполнил шум и звон…
Священный ужас сквозит здесь в каждой подробности — ужас и боль перерождения: «отверзлись вещие зеницы», «их наполнил шум и звон», «в уста замершие мои Вложил десницею кровавой».
Восторг и страдания слились воедино в изображении поэта, живописующего обновление духа, словно бы расстающегося со своей прежней оболочкой перед лицом всей громады бытия:
И он мне грудь рассек мечом,
И сердце трепетное вынул,
И угль, пылающий огнем,
Во грудь отверстую водвинул.
Теперь поэту доступна истинная картина мира, его эзотерическая сторона: «и горний ангелов полет…», «и дольней лозы прозябанье…».
Таким образом, поэт-творец предстает у Пушкина как сотворенный природой орган ее идеального видения. Сила, глубина и всеобъемлемость созерцания, по Пушкину, есть первая предпосылка творчества и первый залог того, что оно животворящим огнем охватит человеческие сердца. Отрешиться от себя, раствориться в мире, превратившись в единое зрение и единый слух, чутко улавливающий сокровенные движения жизни, — вот первый шаг творящего сознания: «Востань, пророк, и виждь, и внемли…»
Мы видим, что носителем мудрости у Пушкина предстает не рассудок, а дух, объединяющий человека со всем миром. И дух этот зажжен пламенем сердца, неслучайно «обновление» сердца в стихотворении — последнее замыкающее действие мифологического преобразования. Только пламенная человеческая мысль способна зажечь сердца огнем истины и любви.
На мой взгляд, именно в этом стихотворении особо ярко выразился взгляд Пушкина на поэзию как на силу, пробуждающую в людях добро:
«Востань, пророк, и виждь, и внемли,
Исполнись волею моей
И, обходя моря и земли,
Глаголом жги сердца людей».
«Глаголом жги сердца людей» — значит «поднимай отчаявшихся, пробуждай духовно спящих, заставляй человека видеть красоту мира и стремиться к ней».
Процесс преображения человека в поэта в этом стихотворении с художественной точки зрения представляет собой одну большую метафору. Кроме того, «Пророк» насыщен многочисленными эпитетами, создающими живую и яркую картину превращения человека в творца: «в пустыне мрачной», «перстами легкими», «мудрое жало», «грешный мой язык», «сердце трепетное», «духовной жаждою» и др. С этой же целью используется здесь и большое количество сравнений: «перстами легкими, как сон», «отверзлись, как у испуганной орлицы», «как труп, я лежал».
Посредством инверсии Пушкин ставит смысловое ударение на глаголы, что помогает быстрой и красочной смене обстановки: «Отверзлись вещие зеницы», «И внял я неба содроганье», «И вырвал грешный мой язык» и т. д.
Таким образом, «Пророк» Пушкина в полной мере передает нам представление поэта о сущности художника — проводника божественной воли, призванного преображать души людей своим творчеством.
Стоит заметить, что идеи и мотивы, выраженные в этом стихотворении Пушкина, нашли свое дальнейшее воплощение в творчестве всех крупных русских поэтов 19 — 20 веков.
Сравнивать и оценивать литературные произведения очень неблагодарное дело, не нам дано судить о великом, и где те весы, на которых можно взвесить талант, определить его первенство, главенство, старшинство. В данной работе делается попытка не эстетической оценки двух стихотворений великих поэтов, а их разного видения мира.
Казалось бы, задана одна тема: “Пророк”, а как по-разному она решена у Александра Сергеевича Пушкина и Михаила Юрьевича Лермонтова!
В стихотворении А. С. Пушкина пророк — посланец Бога. Всевышний открыл глаза и уши поэту, сделав его “наместником” Бога на земле. Благодаря дарованному таланту, с него и много спрашивается. В стихотворении явно прослеживается что поэт, наделенный талантом, не может молчать, он жил во имя людей, принося им пользу, ибо он “поедник” между Богом и людьми. Он платит своей жизнью за искру таланта.
И Бога глас ко мне воззвал:
“Восстань, пророк, и виждь, и внемли,
Исполнись волею моей,
И, обходя моря и земли,
Глаголом жги сердца людей”.
Пушкин ничуть не преувеличивает своей роли на земле, в обществе людей. Он рано понял эту высокую миссию и гордо выполнял долг, неся людям слова добра и правды. Стихотворение Михаила Юрьевича Лермонтова полно скорби и отчаяния. Кажется, слезы душат поэта, когда он окидывает взором окружающие его просторы. Не красоту и гармонию видит он, а горе и несправедливость.
С тех пор, как вечный судия
Мне дал всеведенье пророка,
В очах людей читаю я
Страницы злобы и порока.
Поэт видит тщетность попытки образумить, научить людей чему-то прекрасному, справедливому, гуманному. Они воинственны, их гнев направлен против того, кто жаждет им помочь, готов положить на это свою жизнь.
Провозглашать я стал любви
И правды чистые ученья:
В меня все ближние мои
Бросали бешено каменья.
В стихотворении “Пророк” А. С. Пушкина дана картина сурового и страшного перерождения человека во всевидящего и всезнающего пророка, он терпит муки, но зато ему открывается высшая истина, которую он понесет людям. У Лермонтова — полнейший разлад с теми, кому он дарит свет правды. Его пророк — трагическая фигура, он терпит муки и одиночество ради тех, кто не желает и слышать его. Толпа воинственна, ей не нужен “герой”, открывающий правду, она предпочитает жить в “невежестве”, отдавая преимущество спокойствию, а не горению. Ее сытость сродни свиному хлеву. Окружающие отвергают саму возможность слушать поэта-пророка, боятся истины, освобождения от любых пут, будь то неведение, рабство или ложь. Старцы пугают им своих внуков:
Смотрите: вот пример для вас!
Он горд был, не ужился с нами:
Глупец, хотел уверить нас,
Что Бог гласит его устами!
Смотрите ж, дети, на него:
Как он угрюм, и худ, и бледен!
Смотрите, как он наг и беден,
Как презирают все его!
Эти два стихотворения — пример тому, как гениально отражается время в творениях художников и насколько различны могут быть пути решения одних и тех же вопросов в творчестве больших поэтов, разделенных важным историческим рубежом: восстанием декабристов, положившим начало смелому, пусть и безрассудному, решению главной русской проблемы — уничтожению абсолютизма в России. Это два взгляда на назначение поэта и поэзии в разные периоды истории России.
Тема смысла жизни. Стихотворение настраивает читателя на готовность найти свое предназначение, ведь каждый человек действительно должен оставить след на Земле.
Пушкин затрагивает актуальную тему поэта и поэзии в «Пророке». Если автор в своем произведении заявляет, что творец перерожден с помощью божественного вестника, то, разумеется, всегда интересен результат. И в случае с самим автором, бесспорно, хочется верить, что и его самого навещал серафим. Назначение поэзии ставится в стихотворении на первое место. Как, например, врач обязан обеспечивать и поддерживать здоровье пациентов, так и поэт должен «глаголом жечь сердца людей».
Судьба Пророка. Впрочем, эта тема тесно связана с предыдущей. Пророком в стихотворении выступает поэт, у которого есть долг перед обществом – с пользой использовать свой талант, дарить людям прекрасные произведения искусства. Как в случае с судьбой библейского пророка, он обязан нести пастве истину.
Основная тема «Пророка» — это готовность с достоинством выполнить свое божественное предназначение, которая должна быть у каждого из нас.
Проблемы
Мы разобрались с темами, поднимающимися в оде Пушкина, но ничего, даже помощь серафима, не дается так просто. Желание писать стихи присутствует у многих, творчески воплощают себя уже не такое огромное количество людей, но в мире существуют поэты, действительно достойные подобной Пророка миссии. В чем же проблема произведения? В том, какой путь должен пройти божий избранник, в его жертве.
Обратим внимание на взаимоотношения пророка и окружающего мира. Пророк нацелен на помощь обществу, он выполняет свою миссию и действует только во благо. Но вспомним начало стихотворения – одинокий герой бродит в пустыне. Читатель может догадаться, что поэт просто отвержен от окружающих. Однако приобретая божественное предназначение, он находит для себя гораздо большее – талант и задачу открыть людям глаза. Хоть и отвергнутый обществом герой становится настоящим пророком, готовым преподнести прекрасное окружающему миру.
Идея
Основная мысль, заложенная в стихотворении, передается читателю «гласом бога»: миссия Пророка Пушкина (поэта) в том, чтобы открыть людям свой талант, дать им прочувствовать силу поэзии. Идея произведения состоит в том, что каждый волен найти свое предназначение, и если вы всю душу отдаете любимому делу, возможно, и ваша задача состоит в том, чтобы продемонстрировать миру свои возможности.
Совершенно не факт, что вам явится шестикрылый серафим и будет наставлять вас подобными способами, но иногда хватит одного желания или таланта, чтобы реализовать себя и принести пользу окружающим. Это и будет являться своеобразной подсказкой, знаком свыше. В стихотворении Пушкина это может быть буквально, но главное – применить свои силы и таланты с пользой миру. В этом и состоит смысл «Пророка».
Вывод
Стихотворение великого поэта Александра Пушкина «Пророк» содержит глубокий философский смысл: рожденный поэтом должен не просто уметь срифмовать строки, но и приносить пользу народу. Если талант человека может послужить обществу, то, вероятно, это предназначение свыше.
Как главному герою–поэту явился посланник Бога, чтобы донести ему это, так и любой человек способен повлиять на окружающих своими силами. Но в конкретно разбираемом нами стихотворении акцентируется внимание читателей на божественном предназначении творца.
Средства художественной выразительности
Большое внимание при создании стихотворения Пушкин уделяет лексике. Автор – настоящий профессионал своего дела, и в качестве доказательств мы можем обратить внимание на такие слова, как «пустыня» или сам «пророк». Это слова, содержащие в себе не один смысловой оттенок, ведь под пустыней, прежде всего, мы понимаем место отчуждения, что, кстати, тоже воплощено в произведении. Но в то же время в пустыне герой ищет духовное уединение и приобретает божественную сущность. А что касается пророка, под этим словом понимается как и сам пророк, так и поэт. Поэтому уникальность подобранных Пушкиным слов – неоспоримое доказательство того, что он, как и его лирический герой, словно был избран свыше, чтобы продемонстрировать окружающим поэзию.
Еще одна особенность «Пророка» — большое количество шипящих звуков. Однако, что касается изобразительных средств, здесь автор снова достаточно достойно себя проявил. Стихотворение насыщено метафорами, например, «глаголом жги сердца» или «неба содроганье». Многочисленные эпитеты, такие, как «пустыня мрачная», «жало мудрыя змеи», придают возвышенности произведению. Пушкин обогатил «Пророка» различными тропами, так же он прибегал и к сравнениям для того, чтобы ярче выразить идею стихотворения («как у испуганной орлицы», «как труп»).
И, конечно, стоит обратить внимание на использованные автором старославянизмы («уста», «вещий»). Если учитывать, что Пушкин создавал стихотворение по задумке библейской легенды, то вся картина складывается воедино из мельчайших и хорошо продуманных лексических частей.
Критика
Стихотворение написано от первого лица, главный герой является поэтом, все непрозрачно намекает на то, что, говоря о предназначении литератора и актуальности поэзии, Пушкин подразумевает самого себя. Многие современники автора решили, что он возгордился, упоминая о божьем избранничестве. Однако автор не ставил целью в своем произведении восхвалять себя, а лишь хотел обратить внимание поэтов на лежащую на них ответственность. И, как показывает биография и творчество Пушкина, он не переоценивает серьезность поэзии, а всего лишь относится к ней с должным уважением и почтением.
Несмотря на некое неодобрение со стороны современников, считающих классика высокомерным, Пушкин только доказывает серьезный подход к делу всей своей жизни, что, к сожалению, способен сделать не каждый поэт.
Автор: Мария Воробьева
Знаменитое стихотворение «Пророк», написанное в 1826 году по дороге из Михайловского в Москву, куда опальный поэт ехал для встречи с новым царем, выявляет представления Пушкина об особой роли поэта и назначении поэзии в жизни. Это стихотворение стало итогом его размышлений о себе, своем творчестве, обозначившим переломный момент в его жизни и поэтической эволюции.
«Пророк» – поэтическая декларация Пушкина, определяющая принципиальное для него положение об особой миссии поэта в обществе, сходной с ролью библейских пророков: нести людям высшую божественную истину. Оно заложило особую традицию в русской литературе, для которой стало характерно представление об особой роли поэтов в обществе, призванных к служению, подобному пророческому. Вслед за Пушкиным эту тему продолжил Лермонтов в своем «Пророке», написанном незадолго до его гибели в 1841.
По жанру пушкинский «Пророк» близок духовной оде. Содержание стихотворения ориентировано на одну из книг Библии, где рассказывается о видении пророка Исайи, к которому является серафим – ангел, посланец Бога. Главное качество серафимов – пылкость и очищающая сила. Именно таково действие серафима в библейской книге. Там рассказ заканчивается тем, что Господь посылает пророка Исайю проповедовать людям правду Божию.
Пушкин во многом сохраняет структуру и смысл библейского предания. Но главное отличие его стихотворения в том, что его пророк – это поэт, а потому смысл преобразований оказывается несколько иным. В состоянии духовного опустошения находится тот, кто воспринимается нами как лирический герой стихотворения – то есть поэт.
Почему же он утратил свой путь? Стихотворение имеет аллегорическую основу, а значит – его нельзя истолковывать буквально. Но смысл преобразований достаточно очевиден: человек наделяется особыми чувствами – зрением «испуганной орлицы», слухом, проникающим в «горний ангелов полет». Особо значим образ «празднословного и лукавого языка»: ведь язык – это основное орудие поэта. И если он лукав или говорит не о том, что важно («празднословен»), значит – его надо заменить. Поэту теперь дано «жало мудрой змеи».
Но и этого еще мало: чтобы стать пророком, надо отрешиться от «трепетного» человеческого сердца, так как задача пророка – нести людям ту правду, которая может оказаться страшной и горькой. А потому поэту вместо сердца серафим дает «угль, пылающий огнем». Таковы мучительные перемены, которые приходится претерпеть тому, кто решится выйти на тернистый путь поэта-пророка.
Но свою миссию он может осуществить только тогда, когда сам Бог вдохнет в него силу служить истине:
«Восстань, пророк, и виждь, и внемли,
Исполнись волею моей
И, обходя моря и земли,
Глаголом жги сердца людей».
Мужественная энергия стиха, высокая библейская образность, торжественный одический стиль – все в этом пушкинском шедевре должно передавать важнейшую для поэта мысль: искусство – не забава, не игрушка и даже не просто художественно совершенное творение. Это особая миссия, которая возложена на поэта и которую он обязан выполнять, как бы тяжело это ни было.
Но все-таки пушкинский пророк и поэт не сливаются в одном существе. Поэт живет среди людей, пока не захвачен вдохновением. Только для творчества он оставляет мир людей. Невозможно представить пророка «в заботах суетного света». Было бы кощунством считать пророка самым «ничтожным» среди «детей ничтожных мира». От поэта-пророка, посредника между Богом и людьми, исполнителем воли Бога, люди ждут огненных слов. Бог посылает пророка в мир, чтобы тот «глаголом» жег сердца людей, то есть в слове передавал жар своего сердца.
Пророки ждут от людей внимания и понимания. Люди внемлют им «в священном ужасе», разгадывают смысл их слов. Так ли они слушают поэта? Сердце поэта не «угль, пылающий огнем», – это обычное, «трепетное», человеческое сердце. Он «волнует, мучит, как своенравный чародей», сердца других людей. «Чернь тупая» сама говорит об этом в стихотворении «Поэт и толпа». «Волнует», «мучит», но не жжет, не опаляет словом истины!
Самое главное: у поэта есть то, в чем отказано пророку, – собственная воля. Бог, наделяя человека частицей своей творящей силы, избирает его для другого «подвига благородного» – творчества.