Но есть между этими понятиями некоторые различия. Совесть является своего рода рулем, который не позволяет переходить обозначенные границы и вершить плохие дела. Это чувство никак не роднится с мнением людей, находящихся вокруг. Оно считается «спрятанным» чувством, как и зависть.
А вот стыдом называется противное ощущение, которое возникает после того, как человек совершил уже неправильный поступок. Он настигает обычно в том случае, если поступки осуждаются окружающими. Тем более, когда эти «окружающие» уважаемы тем, кто сделал что-то гадкое.
Проблематика стыда и совести рассматривается во многих произведениях русской литературы. Отличным примером является пьеса Константина Островского «Гроза». Катерина выходит замуж и начинает страдать из-за плохого отношения свекрови. Девушку постоянно обижают, а защиты со стороны мужа она не чувствует. Еще мужчина много выпивает. Именно поэтому неудивителен поступок героини. Катерина решилась на измену, устав ждать любви и нежности от своего супруга. Девушка доверилась Борису, который стал ее любовником. Но этот человек оказывается предателем и бросает Катерину. Стыд не позволяет Катерине спокойно смотреть в глаза людям. Именно поэтому она совершает самоубийство, кидаясь в реку с высокого обрыва.
Еще тема совести и стыда хорошо раскрыта в романе «Преступление и наказание» Федора Михайловича Достоевского. В нем представлены герои, для которых не существует ни совести, ни стыда. Речь идет о Свидригайлове и Лужине. Если первый еще не самый большой подлец (в конце произведения он исправляется), то другой всецело сгнивший фрукт, в котором нет ничего кроме меркантильности. Эти герои будят в читателе отвращение.
Можно считать, что совесть и стыд – это два близко связанных понятия. Если есть совесть, то может быть и стыд. Если же человек бессовестный, то он не знаком с чувством стыда.
Человек, обладающий способностью к переживанию чувства стыда, не обделён и таким качеством, как совесть. Если же его поступок не вызывает у него ощущения стыда, то это говорит о том, что и совесть изнутри его не мучает. Существует явная взаимосвязь между понятиями стыда и совести. Одно без другого существовать не может.
Совестливый человек по отношению к себе предъявляет достаточно высокие требования. Это происходит по той причине, что чистая совесть является нормальным состоянием человека, уважающего свой моральный долг. Она является некой наградой за соблюдение нравственных законов. Совесть – качество интуитивное, обладающее способностью к замечанию того, чего ещё нет, поэтому оно должно «работать» до того момента, пока не будет совершён какой-либо поступок. Когда человек переживает после совершения недоброго поступка – это стыд. Совесть у человека включается не всегда, она срабатывает лишь в том случае, если индивид знаком с моральными нормами. Если же они ему неизвестны, при этом он «морально невинен», тогда совесть в нём никогда не заговорит.
Как мне доводилось заметить самому, на наличие у человека совести мнение окружающих не влияет. Именно поэтому возникает отличие совести от иного сознательного внутреннего контрольного механизма, называемого стыдом. Вообще, стыд и совесть – понятия очень близкие. Стыд отражает осознание человеком собственного несоответствия некоторым нормам или ожиданиям, принятым в окружении этого человека или общества в целом.
Я стараюсь жить так, чтобы мне не было стыдно за мои поступки, по совести, по справедливости. Для меня самое важное в жизни – просто быть Человеком со всеми светлыми человеческими качествами.
Стыд Совесть
В
первом приближении,
это страх уронить, умалить себя.
В
первом приближении, это страх причинить зло,
– зло другому.
…Но
что такое этот страх
себя «уронить»? Это страх за свое место среди
других, за свое относительное, но святое для
тебя социальное достоинство; им наделяет
тебя общество и блюсти его в чужих глазах –
твой моральный долг. Если ты ставишь себя
выше, чем ставят тебя все другие, то лучше
скрывай это, чтобы не стать смешным; но еще
хуже – если не собственная персона, а
собственный суд для тебя выше общего суда:
это – само бесстыдство! – Стыд – страх перед
божеством (идолом) общего мнения, страх
оказаться не в ладу с миром, причем приговор
тебе выносит – имеет право выносить – только
сам этот мир.
…Но,
последовательно исключая из этого страха зла
другому – страх мести (с его стороны или со
стороны блюдущего порядок общества), мы
убеждаемся, что совесть – страх особый: страх
оказаться не в ладу с самим собой, совершить
в отношении другого то, с чем не сможешь
смириться сам. Это страх за душу, за абсолют
своего личного достоинства; ведь такое
достоинство включает в себя мораль, требует,
чтобы твои дела удовлетворяли твоему
собственному суду об истинно должном, о
добре. Причем мнения других и даже общее
мнение имеют для совести лишь
совещательные голоса, приговор себе
выносишь ты один.
Чувство стыда, таким
образом – это тягостное ощущение своей, так
сказать, неправильности,
несоответствия приличной положению Норме.
Покуда для человека добро не значит ничего
иного, как послушание нормам (устоям,
традициям) – стыд есть и его совесть.
Угрызения
совести – чувство своей вины, вины
перед самим Добром. – С тех пор как человек
научился различать добро (в идеале,
чувствовать сострадание и судить о
справедливости) независимо от наличных
норм, автономию от стыда обретает и его
совесть.
Можно сказать еще, что
стыд – до зарождения в нем совести или
независимо от нее – это страх
предосудительно выглядеть, страх
общего (в особом случае, кого-то и одного,
кого сам ценишь) презрения. Это – суд
чужими глазами; страх о форме, о
внешнем.
Можно
сказать еще: совесть – это страх быть
достойным осуждения, хотя бы этот страх
(бывает и так) был всеми вокруг и презираем,
расценивался как слабость или трусость.
Это – суд в своих глазах; страх (забота) о
подлинном, внутреннем.
…То есть не страх
вообще наказания, сколько самого
обнаружения перед другими недостойного в
тебе, – наказания презрением.
И здесь важно заметить: презрением
наказывается никогда не само по себе зло,
реальный вред кому-то, а – обнаруженная
перед другими недостаточность, слабость.
Социальное достоинство мерится по силовой
шкале; причем, раз подлинная моральная
сторона значения не имеет – что презирают, то
и презираемо… Страх себя уронить – страх
выдать или запасть в эту слабость,
«жалкость».
…То есть
отнюдь не страх наказания и не стыд, боязнь
выдать недостойное в себе перед другими, но
только страх самого зла в себе.
Зло же не заключается ни в какой твоей
личной недостаточности или слабости, даже,
может, и «стыдной», «жалкой». Зло –
категория широкая, но если искать
подлинного и бесспорного зла в собственных
делах – не ошибешься, если начнешь со зла
(реального вреда) кому-то другому.
Подлинное ведь запрашивает о реальном.
Потому и совесть – с этого я начал – страх зла
другому.
Да, – стыдливости зло не
так уж и противопоказано. Стыд может и
воспрещать человеку то, чего совесть прямо
требует… Зла, самого по себе, не стыдно – оно
может вызывать и священный трепет, –
стыдно зла пойманного за руку, наказанного, –
оказавшегося, значит, слабым…
Да, –
совестливости не так уж редко выпадает доля
терпеть общее презрение. Совесть может
стыдного и прямо требовать… Позора, самого
по себе, не совестно – Христос тоже был
опозорен, – а если уличено и опозорено
действительно не добро, а зло, то зло это уже
несет наказание, что совесть лишь
облегчает.
Итак, «страх
предосудительно выглядеть», причем
«предосудительно» в этой формуле – то, что
вызывает неуважение (презрение) твоего
социума. Но социум и интересуется лишь
твоей социальной стороной, и ему
принципиально важно лишь «выглядеть» – то,
чем тебе удается казаться. Высший судья в
вопросе стыда – другие, перед кем
стыдно, – и только в том, что доступно их
взгляду. «Не пойманное – не воровство», а
может и удаль.
То есть стыдно, как говорят в народе, «от
людей», «стыдно, когда видно»; стыдно чужих
глаз, «das man». Твоего же подлинного я,
скрытого от взоров, стыд в принципе не судит,
души в принципе не затрагивает. С душой тут
обстоит точно так же, как с телом, с
физиологией: ясно, что под одеждой все
голые, и что естественные отправления
происходят; многое нужно и хорошо в темноте
и в уединении, а стыдно оно только на свету и
при всех.
Итак,
«страх быть достойным осуждения»; проблема
совести не казаться, а быть.
Это значит, что высшая судебная инстанция в
вопросах добра и зла в моих делах – моя же
совесть, – сам индивид. Отмечу: моральный
кодекс, по которому совесть судит, может
сохранять в данном индивиде и отсталые,
даже пошлые черты – смотря по его
духовному уровню. Но вот в поступках
«судья» желает видеть все, начиная с
замыслов, и – неподкупен.
Внутренний взор рассеивает кажущееся,
проникая все глубже и глубже в душу, в
интимное. Если кто-то чужой вторгся в это
интимное, даже «опозорил» – неприятно, но не
более того, – куда хуже самому обнаружить в
этой «святая святых» порок. Видит совесть,
как ночной зверь, лучше всего «в темноте», и
голос ее слышнее – в уединении. Что может
удовлетворить суд всех, может отвергнуть
одна твоя совесть – «совесть одиночество».
Потому, между прочим:
неважно, что и когда ты на самом деле
чувствуешь, хотя бы и унижение; не подать
виду, выдержать «фасон» – это достойно и
даже гордо. Так что сама гордость может
граничить с бесстыдством…
Сделать
добро осуждаемое и презираемое, ценой того,
что сам будешь выглядеть смешно или жалко
– вот подвиг совести и достоинства. Высшее
достоинство может напоминать падение;
«последние» становятся
«первыми»…
«Бесстыжие глаза»:
смотреть прямо в глаза – значит не бояться
встретиться с глазами, смотрящими прямо на
тебя, – демонстрация либо полного отсутствия
задних мыслей, либо полного бесстыдства.
Здесь интересно, что страх «чужих глаз»
означает стыд даже на физиологическом,
рефлекторном уровне. Взгляды физически
обжигают, вызывая реакцию капилляров, – со
стыда «горят».
(Но почему – «стыд», то есть «студ» –
холод? Это, видимо, как «жар», «озноб» – тут
тоже «жарко» не отличается от
«холодно».)
Хотя
угрызения совести так же лишают
уверенности, как и стыд, но выражения типа
«бессовестные глаза» не существует.
Бессовестного дела можно еще и стыдиться, и
прятать глаза – уже от стыда. Но все же для
совести ты «сам свой высший суд», в чужих
глазах оправдаться бывает и проще.
Физиологической реакции совести
посторонним наблюдать трудно, но она есть:
от внезапного прозрения совести холодеют,
бледнеют, как от страха. Это и правда страх –
души, вдруг ощутившей себя в
западне.
Позором себя
«покрывают» (снаружи, вроде как краской). И
не обязательно только себя: изваляют человека
в пуху и перьях – вот и позор ему. Кстати,
заботиться о том, чтобы каждый знал стыд –
дело общее, и твое тоже.
Совесть
«грызет» изнутри, «угрызения» – это неуемное
самообвинение. И какою мерою мы мерим
всем другим, такою, как минимум, совесть
мерит нам, это – пытка, которую мы сами себе
избираем; судить – совестно.
Что делать в стыдной
ситуации? – Не подавать виду! Ведь все дело
не в существе, а именно в виде (само существо
для стыда – в виде). Если ты раскаялся и
«сгорел со стыда» – значит, погорел. А если –
как с гуся вода, то общее мнение,
завороженное, отступает: силен, стало быть!
Этому – позволено!
…А можно и попросту сбежать. Туда, где
тебя не знают.
Как
избавиться от угрызений совести? – Лишь
одно есть верное средство: исправить
причиненное другому зло (но не зло одному
«искупить» добром другому или, еще нелепее,
«епитимьей» – злом себе). Раскаиваться –
значит страстно желать исправить. Но, увы,
всего чаще именно это и невозможно.
…Бежать от совести можно (бег от себя
называется суетой), да вот – некуда.
Если не можешь стыд
презирать, то уж никак не заговоришь его, –
как и боль. Стыд не прощает (разве что
заставив смириться с презрением), и к боли
нельзя до конца привыкнуть. Но когда боль
проходит, о ней и вспомнить трудно, и от
стыда можно спрятаться – пусть не забыть, но
больше не думать.
Самое болезненное сочетание – стыд и
страдание (тут уж довольного вида не
сделаешь). Например, публичное битье.
Две страсти
в нас, будь они сильнее или слабее, но – как
бы сказать – не знают умиротворения: это
чувство своей вины и сочувствие чужому
страданию. Совесть не прощает, жалость не
обретает катарсиса. В самом деле, как
добьешься от себя согласия на свой порок и
чужую боль?
Потому, самое болезненное сочетание –
совесть и жалость; совесть, осложненная
жалостью и непоправимостью…
Воспоминания о прошлом
стыде – перед умершим – остаются, конечно,
неприятными, но все же такой стыд –
прошлый, его уж нет.
Всегда
чувствуешь себя виноватым перед умершим, –
тут не исправишь ничего, малейшая вина
умножается на бесконечность…
«Мертвые сраму не
имут» – как ушедшие от нас. Хотя, думаю,
изначально тут имелись в виду лишь те
понятные обстоятельства, что связаны с
погребальными приготовлениями. (На мой
взгляд – к слову – людные похоронные
церемонии суть пережиток, и именно позорят
умершего, оскорбляют его память…)
«Об
умерших либо хорошо, либо ничего». Ведь тут
уже не выслушаешь «другую сторону», всякая
критика «за спиной» похожа на клевету. Но
есть и еще одно. Вечное проклятье – дело все-
таки исключительное, вообще же жизнь и
смерть равномасштабны совести, умершему
отпускает даже совесть.
Стыдно быть не
обидчиком, а обижаемым, не напасть, а быть
побитым. Правда, напасть и получить сдачи
вдвойне стыдно: слабак, да еще и своего места
не знаешь.
Совестно,
конечно, быть обидчиком, а не обижаемым;
совестно нападение, но не поражение. А если
уж напал, успокоить совесть только
поражение и может.
Стыд – чувствование
социальное. Это ответственность за себя перед
миром.
Что и значит (как ни парадоксально) – что
стыд эгоистичен. Ему ведь важно, как мир
обернется к тебе, и жертвами, которые
он заставляет приносить миру и его суду,
рассчитывает снискать его милости.
Совесть –
чувствование индивидуальное. Это
ответственность за мир перед собой.
Что и значит (парадоксально и притом
очевидно) – что совесть альтруистична.
Совесть не жаждет снискать тебе ничьей
благодарности, не жаждет ничего выгадать и
не окупается, а – стоит, требует от тебя
жертв.
Стыд, как сказано,
касается того, что – по форме, условно.
По сути, этика стыда – то, что называется
этикетом, принятое в данном кругу есть
хорошее для этого круга; стыд сугубо
«релятивен». Безобразие в приличной форме
есть приличие; принятыми средствами можно
добиваться любой, какой пожелаешь, цели;
намерений стыд не судит. Стыд – это
послушание и служение заповедям и нормам
как сакральной условности, стоящей между Я
и его делами.
Совесть, как
сказано, интересуется тем, что поистине, безусловно. Этикет для нее –
или загадка, курьез, или глупая пародия на
этику. Приличная форма при безобразной сути
– лишь отягчающее обстоятельство, а доброй
сути и не нужна; легитимные средства не
оправдывают злую цель; «первый кнут»
следует намерениям. Совесть – отсутствие
посредников в виде всего формального и
условного между моими делами и судящим их
Я (и потому, в высшем смысле, совесть
«релятивна»).
…Стыд, как все
социальное, условен: так степень
раздетости, пристойная на пляже, оскорбляет
нравственность в десяти метрах от него, и т.д.
Потому и коллизий для стыда нет: всегда безусловно право то правило, которое
оказывается, так сказать, под рукой. – Даже
если кто-то должен терпеть стыд без
собственного проступка, ну и что? Такая
судьба…
…Совесть
занимает безусловное. Так, боль,
причиненная другому, измеряется для нее не
относительным достоинством последнего, а
самой этой болью… Но потому же совесть
вечно в коллизии: выбор в пользу одного,
даже неизбежный и справедливый, не
освобождает от угрызений в отношении
другого, и т.д., – заповеди обнаруживают условность…
Стыд не предъявляет
требований к субъективности – и к
объективности точно также. То есть стыд не
требует от человека внутренней честности,
этой «субъективной объективности». Неважно,
чего ты на самом деле хотел, неважно и то,
стало ли от твоего поступка кому-то хуже или
лучше. Важно не что, а как,
важна – форма.
Совесть
судит душу, самое твою субъективность,
добивается от нее внутренней честности, и
потому не дает упрятаться от правды – от
объективности. Ничего не важно, кроме того,
делал ли ты кому-то хуже или лучше. Ты
творил зло, но это был твой «долг»? – Не
годится, – нет у совести долга, кроме долга
добра. «Хотел как лучше»? – А точно ли
так?..
Стыд, выходит, – «буква»
(общепринятости, или социального
закона).
Формальное требование по-своему
абсолютно: требует того, чего требует, не
больше и не меньше. Положенное отдай, и
чист.
Стыд нормативен; нормы
авторитарны.
Совесть –
«дух» (добра).
Неформальное требование по-своему
абсолютно: требует всего, что только можешь
сделать, за каждым шагом ждет нового шага; с
совестью по закону не расквитаешься.
Совесть – автономна и
ситуативна.
Со стыдом бесполезно
препираться. Его не переубедишь (потому
уже, что переубедить – значит указать, что
суть не в том, в чем кажется, – тогда как
только «кажется» и имеет значение). И потом,
зло архаичному человеку, хотя бы, понятно –
это вышедшая за границы дозволенного
алчность (эгоизм); но добро-то для стыда есть
послушание, а что такое быть правильней
правильного? Какая-то жалкая претензия,
смешная (стыдная) глупость…
Говорить с
совестью можно и нужно, совесть и есть – со-
ведение, рефлексия. – Но вот что важно
понимать (и чего я уже касался). Совесть знает
не всю полную моральную правду, а лишь то,
что ты сам, по правде, думаешь; совесть – еще
не закон, а честный судья, – закон же и может
и должен совершенствоваться. Не надо
пытаться подкупать судью, себя не обманешь.
Но думать, что по правде добро и зло – тот же
долг совести.
Жалости стыд не знает.
«Жалкий» – синоним «презренный».
Жалостью «унижают» – унижают того, кого
жалеют, это закономерная дань за подаяние; а
если жалеют искренне – то унижают и себя
самих. Ведь сострадание ставит с жалким на
одну доску…
Не знает стыд, конечно, и справедливости.
Если можно стыдиться, скажем, незнатного
происхождения (в чем нет личной вины), а
знатным гордиться (без личной заслуги) – то
какая уж тут справедливость!
Нет
сомнения, что подлинный кодекс совести, к
которому она должна прийти когда-нибудь в
каждом – человечность: сострадательность,
как душа человечности, и справедливость, как
ее логика. – Ибо добро – это то, что
способствует жизни, зло – что ей мешает.
Жалость же – это инстинкт ценности жизни,
непосредственное чувство добра и зла.
Поскольку же добро приходится взвешивать
(чтобы пользой одному не вредить другому),
его необходимый спутник –
справедливость.
Стыд судит формально,
значит a priori. Едва задумав дело,
сопряженное со стыдом (неловкостью,
унижением), человек ясно отдает себе в этом
отчет, и – взвесив стыд и выгоды – либо
решается («стыд не дым…») либо
отступает.
Правда, если человек решится-таки на
стыдное дело, его собственная реакция может
и отличаться от той, какой он от себя ожидал:
в большинстве случаев она оказывается не
столь болезненной.
Почему так получается? – Все-таки, когда
переступается стыд, то это нечто живое (хоть, может, и дурное)
переступает через нечто формальное, и
потому естественно обнаруживает, что
барьеры эти во многом были призрачные,
вроде расставленных по огороду пугал; кто
смел, тот и съел.
Совесть,
увы, не столько направляет, сколько судит –
post factum. Обычно придаешь своим
проступкам меньше значения, чем потом
обнаруживает в них совесть. Ведь видишь в
первую очередь все то, что хочется и что легко
видеть – формальные обстоятельства,
увольняющие от ответственности. Совесть же,
у которой в запасе вечность, восстанавливает
полную живую картину, формальное
предстает призрачным, и явным становится
все, что ты мог бы сделать и не
сделал…
Но более интересный случай – когда
совесть находит ошибку после какого-нибудь
вполне осознанного акта: обнаруживает в тебе
не ту мораль, которой в этом акте следовал.
Так восстает в нас попранная нами, ради идеи,
человечность. Но, кажется, иногда и архаика
тоже…
…Впрочем, есть случай,
когда стыд настигает, подобно совести, и
после проступка – как похмелье. Так бывает,
когда что-то – публичность, или, наоборот,
особая конфиденциальность – спровоцирует
на излишние манифестации собственной
личности, – кокетство или откровенничанье.
Видимо, личность всегда в дефиците на
внимание, и это внимание может действовать
на нее, как хмель.
Существуют случаи и
очевидные – явные преступления – когда не
нужно ждать суда совести, чтобы узнать,
каким будет ее приговор. Но удивительно, что
и в таких случаях находятся преступники,
простаки, не верившие, видимо, в бытие
совести и которых ее суд настигает для них
самих совершенно неожиданно. Так что и в
этих случаях совесть бывает post
factum.
В стыдную ситуацию, как
упоминалось, можно попасть и нечаянно, без
собственной вины, – это одно из следствий
формализма стыда. Бывает стыдно и за
другого – в той мере, в какой имеешь к нему
отношение. Но вот «метафизического» стыда
не бывает: если презирать вас некому, значит,
и стыда нет.
Угрызений совести без собственной вины не бывает. Если вина на другом,
за него может быть стыдно, но не совестно; это – личное. Правда,
вина дело неформальное; бывает и метафизическая (“метаюридическая”)
вина, чувство некоторой непрямой ответственности за тех, кому приходится
хуже, чем тебе.
Стыд за проступок
начинается тогда лишь, когда проступок
обнаружен (или, в лучшем случае, когда
представляешь, как он обнаруживается). Этим
он полярно отличается от совести – тайного
стыд не судит. Но, – интересно, – страх перед
возможностью обнаружения проступка, страх
грозящего стыда – очень напоминает
совесть.
Стыд – оправдывается, если не в силах
скрыть. Совести он боится.
Совесть
грызет, когда о проступке знаешь ты один.
Страх (обнаружения), похоже, помогает чьей-
то совести проснуться. Но все-таки этот страх
скорее заглушает совесть, а когда совесть
перевешивает страх, то и хочет обнаружения,
жаждет – сознаться, покаяться…
Так, Раскольникова тянет выйти на
площадь, закричать – я убил; совести претит
оправдываться; общий суд, стыд, спасает от
собственного, и желанен…
Стыд в родстве с честью.
Ибо честь – это долг перед твоей
относительной ценностью в социуме. Ты не
смеешь позволить себе «упасть» в его глазах,
и должен сделать все, чтобы этого не
произошло, даже если это потребует
совершить грех против совести (например,
дуэль).
Совесть в
родстве с достоинством.
Ибо достоинство – это долг перед
абсолютной самоценностью личности (всякой
и твоей тоже). Ничто не уронит тебя в
собственных глазах, даже полное падение в
чужих, если ты не изменишь тому, что
считаешь добром лично, – не изменишь себе,
то есть – совести.
Честь щепетильна, в
вопросах задетой чести не может быть
мелочей – как во всем, что принадлежит не
одному тебе. Различать стыд побольше и стыд
поменьше – уже некоторое бесстыдство.
Попробуйте (есть такая поучительная шутка)
из фразы «Довольно! Стыдно мне…»
выкинуть «!»…
Особо нервные опасения за свое
самолюбие (основу чести) делает стыдливым
невпопад, – что называется
застенчивостью.
Чувство
достоинства не бывает особо щепетильным и
нервным, ибо все внешнее мало способно его
задеть и не может умалить, нет достоинства
большего и меньшего. Бьют мимо достоинства
и удары по самолюбию. Но есть нечто,
способное разом послать его в нокаут: это –
вдруг охватившее чувство вины, совесть.
(Потому, видно, «бытовой деспотизм» так
любит винить свои жертвы, – брать власть
прямо над душою, над личностью.) Стыдное и
интимное. – В развитой душе архаичное
чувство стыдного (а оно именно архаично)
перерастает в чувство интимного: того, что
следует укрывать от чужих глаз не потому, что
оно плохо или осуждаемо, а потому, что оно
не касается до других или свято.
Отношение к личности, индивидуальности,
прогрессирует, – человек возрастает до
сознания ее самоценности. И, если стыд еще прячет личность, как некий
врожденный недостаток, некую сумму
отклонений от стандарта, которой следует
стесняться, или велит жить нараспашку, будто
призывая мир в свидетели того, что и прятать
нечего, все «как у людей» – то чувство
интимного, напротив, уже уважает личность и
потому ее бережет. Интимное и совесть.
– Чувство интимного, стыдливость, хоть и
весьма похоже на стыд, но есть скорее гибрид
стыда с совестью.
(Интересно: животные стыд имеют, – ведь
то, что испытывают собаки, когда сознают,
что совершили нечто запрещаемое любимым
хозяином, явно есть стыд. Но интимного,
точно, еще не ведают.)
Так вот, развитая личность чувствует
ответственность перед собой не только как
перед «собой любимым», естественным
предметом своего особого пристрастия, но и
как перед объективной ценностью в мире, –
она себя уважает; и пренебрегать этой
высокой ответственностью – в частности,
позорить личное, «метать бисер» – и стыдно и
совестно.
Здесь кстати задуматься
над тем, какое реальное зло может содержать в
себе стыдное, нет ли в стыде чего-то от
совести. И такое, конечно, есть. – Так,
приличному человеку стыдно иметь особые
привилегии; здесь стыдно (за себя
перед другими) едва отличимо от совестно (перед собой за других).
Стыдно и совестно, с другой стороны, и
разрешить кому-то попирать свое право,
потому что существует у каждого и долг перед
собой. Стыдно и совестно не дать отпора,
когда покушаются не просто на самолюбие, но
на достоинство…
Здесь кстати
вернуться к вопросу о том, всякое ли
подлинное зло – зло другому, и занимается ли
совесть только этим последним. – Для совести
трудно различимо зло себе – уже потому, что
такое зло есть одновременно и наказание. И
все-таки можно заметить угрызения совести (а
не только досады) и в случае зла себе – даже
физического, причиненного, скажем, по
халатности; как и тогда, когда по некоей
небрежности теряешь уважение тех, кого
уважаешь; или разрешаешь, из страха или
расчета, попирать хотя бы и самолюбие. Здесь совестно едва отличимо от стыдно.
Так что стыд как бы
чреват совестью; он ждет лишь того, чтобы
личность дозрела, доросла до моральной
автономии, взяла бы его внутрь себя, и тогда
он – сама совесть. – Потому, человек вполне
бессовестный скорее всего и бесстыден,
нечувствителен ни к какому наказанию кроме
физически ощутимого. «Ни стыда, ни совести»
– ведь это комплекс!
…Так что
совесть, конечно, сохраняет родовое общее со
стыдом, из которого она выросла. Стыд уже
знает суд кроме наказания, и в этом – зачаток
совести. Со своей стороны, совесть помнит об
условности условностей, занимающих стыд,
но и их ломать без нужды не станет. Человек
действительно бесстыдный скорее всего и
бессовестен.
…Но в первобытном
человеке стыд, чтобы не сгинуть, должен
время от времени подкрепляться наказаниями.
Если власть не в силах наказать, то варвару
стыдно, скорее, ей подчиняться, – отчасти это
касается и власти мнения. В грубой форме эта
ситуация формулируется так: «устыдилась
свинья, как отведала дубины». А до тех пор
думала, видно – «стыд не дым, глаза не
выест».
Чем дальше
человек уходит от первобытного в себе, тем
явнее для него – угрызения совести страшнее
возможных кар. Когда человек избегает
формального ощутимого возмездия, тогда-то и
настигает его неформальная работа совести. За
наказанием, на каторге, от совести скорее
можно укрыться; потому и «на воре шапка
горит», что нечто в душе вора хочет его
выдать – «облегчить совесть
(душу)».
Можно ли «потерять
стыд» (если он действительно был)?
Ну, во-первых, меняются кодексы
стыдного; потерять стыд вместе со всеми – «не
считается». Во-вторых, если стыд
(бесстыдство) имеет спрос и оплачивается, то
образуется среда, в глазах которой он
перестает быть стыдным. Скажем, порнозвезде
неловко показаться в немодной одежде, но не
без одежды. То же, что с публичными
женщинами, происходит с публичными
политиками: опозориться с явной выгодой – не
стыд, а молодечество.
Первый шаг, возможно, труден для всех;
это как в тину залезть: представить противно,
гадко палец опустить, а как по шейку –
оказывается, ничего…
Можно ли
«потерять совесть» (если она действительно у
человека была)?
Видно, дело в случае такой «потери»
обстоит так. Страшные рассказы об
угрызениях совести пугают и бессовестных
тоже, и, пока настоящее зло их ничем не
искушает, они могут о своей бессовестности
не подозревать, быть в мелочах вполне
морально осмотрительными (чтобы не сказать
совестливыми). Страшен первый шаг – первое
преступление помогает бессовестному
обнаружить, что бояться ему было особенно
нечего.
«От чего здоровая совесть мучится, чахлая
умирает» (цитирую сам себя). Маленькую
совесть преступление губит.
Бесстыдство –
расценивать общее мнение о тебе ниже своих
выгод, и готовность им расплачиваться. По-
своему «бесстыдна» личность: трудно не
презирать общее мнение, если имеешь
собственное. Разница в том, что пошлое
бесстыдство, как сказано, выгодно, а
личностное – накладно.
Бессовестность (преступный
тип) – это узость сознания, для которого в
мире не находится ничего самоценного, кроме
Я (эгоцентризм), а значит, нет и ничего
должного, кроме «хочу и могу», и не
должного, кроме «не хочу» и «рискую
поплатиться». Функцию совести тут исполняет
страх, – взвешивание рисков.
Совести у общностей нет,
но стыд – дело социальное, – стыд есть.
Например, «национальный позор». Правда,
присущая всякому социуму бессовестность
склоняет народы чаще вспоминать о
«национальной гордости»…
«У
корпораций нет совести», говорят
американцы. Нет совести, а только лишь
умеряющий алчность страх, у государств
(коллективный эгоизм называется
патриотизмом, а опаска – миролюбием).
Совесть – дело личное.
Все требования стыда – внешняя благопристойность, и потому
стыд формалист. Но потому же есть один
аспект, в котором это бывает не совсем верно.
Это аспект эстетический. Ибо искусство
благопристойности может бесконечно
усложняться и выходить за рамки того, что
можно уложить в запоминающиеся и четкие,
формализуемые правила. Это особенно явно в
сверхсоциализированных восточных
обществах, в «культуре стыда». Здесь стыд,
эта душевная подчиненность социуму, будто
перестает быть формальным, тщится завладеть
внутренним существом человека – и, как
может показаться на «западный» взгляд,
подменить самое совесть!
Как ни
странно, но и в требованиях к себе самому
человек способен цепляться за форму, –
мучить себя, изводить мелочными
придирками, тайно или явно гордясь своими
усилиями и притом уклоняясь от
существенного, главного; и в эти сети
пытаются поймать – самое совесть! Вот –
фарисейство.
Конечно, фарисейство есть отмирание
совести, а не совесть. Живая совесть в том,
чтобы сбрасывать всякую становящуюся
удобной и оправдывающую форму, всякую
защитную кору, как только она нарастает; она
по ту сторону принципиальности и
казуистики. Формализовать совесть
невозможно, не убивая ее этим, не превращая
ее – в лицемерие.
Стыд не отличает
эстетических и этических требований, то и
другое тонет для него в понятии
«правильное»; «предосудительно» есть то же,
что «некрасиво». Скажем, нечестность так же
«некрасива», как немодная или потрепанная
одежда.
Можно сказать, что «культура стыда» – это
«эстетизм», но такой, в котором нет места
индивидуальным пристрастиям; точнее всего
было бы слово «стилизм». Любое зло, если
постарается, может стать «стильным», а вот
добру это невозможно, ведь подлинность (как
непосредственность) и стиль
антагонисты.
Совесть,
презирая форму, воспрещает смешивать
эстетическое и этическое, для нее нет ничего
отвратительнее эстетизма. Зло не бывает для
развитой души даже внешне
привлекательным, а добро – даже внешне
жалким.
Можно сказать, что «культура совести»
требует понимания красоты как формы
истины и добра (формы, которую
поверхностному или равнодушному взгляду
трудно бывает оценить, и которую, к тому же,
могут имитировать заблуждение и зло). То
есть это культура сути, а не стиля, культура
постоянного продвижения к подлинному,
настоящему…
У слова стыд два
совершенно несхожих друг с другом
антонима: стыд-способность имеет антоним
бесстыдство, стыд-чувство – гордость!
Это – от того, что требования стыда не
только в принципе выполнимы (если только
позволяет ситуация), но и перевыполнимы:
каждому иной раз «приходится стыдиться», но
и каждому же, по меньшей мере на его личный
взгляд, «есть чем гордиться». И редко кто
сомневается в том, что гордость вообще может
быть «справедливой».
У совести,
будто, лишь один антоним: бессовестность, а
высокого антонима нет. Совесть, – чему учил
еще Христос, – не бывает довольна собой.
Когда говорят о своем довольстве «чистой
совестью», имеют в виду лишь то, что совесть
стоит любой жертвы, и вот жертва принесена.
Тот же, кто горд своей чистой совестью
вообще, видимо, вовсе ее не имеет, потому она
его и не тревожит; здоровая-то совесть –
болит… Или же этот счастливец лицемерит,
фарисействует… Но вот, впрочем, и другой
антоним совести: фарисейство!
Бог все видит, да еще
надо ему исповедоваться – видимо, чтобы не
забывать об этом неудобном обстоятельстве.
Так что стыда перед Богом у человека нет,
только страх.
По аналогии с «божьим страхом»
(архаичной совестью), стыд – это «страх
человечий». (Что именовалось еще, кажется,
«страх иудейский».) Стыд же,
эмансипирующийся от такого страха – есть
сначала самолюбие, а потом и (как выше уже
говорилось) – честь, – но еще не
достоинство.
Религиозность была когда-то
человеческой совестью (тогда она называлась
«божий страх»: то есть страх не перед людьми
и такой, что не спрячешься). Теперь совесть
тщатся подменять еще и квази-религии, –
идеологии. Однако эмансипация,
«секуляризация» совести – наше обращение к
«безыдейным» добрым ценностям жизни для
всех – столь же закономерна, как закономерен
рост и эмансипация разума. Совесть (не грех
повторить) заодно со становящимся
человеческим достоинством.
Человек, обладающий способностью переживать чувство стыда, не обделён и таким качеством, как совесть. Если же человек не способен ощущать стыд, например, совершая какой-нибудь гнусный поступок, то совесть его, скорее всего, не мучает. Стыд и совесть тесно взаимосвязаны друг с другом. Там где есть стыд, есть место и для совести.
Счастливый человек всегда предъявляет по отношению к себе высокие требования. Так происходит потому, что чистая совесть – это нормальное состояние человека, который считает себя обязанным выполнять собственный моральный долг. Совесть в таком случае выступает в качестве своеобразной награды за соблюдение нравственных законов.
Переживания, которые начинают тревожить человека после совершения проступка, являются стыдом. Но совесть включается не у всех, а только у тех людей, которые знакомы с моральными нормами и считают их верными во всех отношениях. Если же моральные нормы человеку не знакомы или же он всячески отрицает их, то совесть в нём никогда не проснётся. Я думаю, мнение окружающих людей также обычно не оказывает особого влияния на наличие у отдельного человека совести.
Совесть и чувство стыда начинают закладываться в человеке с детства. Родители учат ребёнка как себя вести можно, а как нельзя. Если ребёнок делает что-то такое, что не соответствует моральным принципам, то его могут пристыдить. С возрастом правильно воспитанный человек начинает сам понимать ценность тех или иных поступков, осознаёт, что такое совесть и стыд, старается придерживаться моральных норм.
Что такое совесть? Многие люди задаются этим вопросом. Но ведь ответ на него прост и не должен вызывать сложности.
Совесть – это червячок, который живет где – то в душе человека, ожидая пробуждения. А когда он, наконец, проснется, мало не покажется никому. Потому что совесть – это то качество, которое изнутри “грызет” человека, заставляя прислушиваться к ней. Она просыпается каждый раз, когда мы делаем что – то дурное. Вы забрали у одноклассника ручку и не вернули после уроков? А совесть тут как тут. Забыли про обещание другу? Не переживайте, совесть обязательно напомнит. Сказали кому – то что – то нехорошее и обидное? Совесть поможет извиниться. У нее обширные связи, она знает все. При этом она будет мучить человека до тех пор, пока он не поймет и не исправит свои ошибки. Ей нельзя просто сказать: “Хватит”. От совести нельзя избавиться, если она уже живет в вашей душе. Она будет провоцировать бессонницу, голод, но все равно добьется своего.
Так что, можно сказать, совесть – некий регулятор поведения человека. Она не дает совершить ему плохой поступок, обидеть кого – то. А если все – таки что – то нехорошее случается, совесть заставляет человека пожалеть об этом и исправить ситуацию во что бы то ни стало.
Однако, как бы совесть ни старалась, она есть не у всех людей. Некоторые заранее договариваются с ней, подавляют ее, засовывая в самый темный и дальний уголок своей души. И помогает ведь. Таких людей совесть не грызет. И они продолжают творить нехорошие дела, не зная ни раскаяния, ни сострадания.
Так откуда же берется совесть? Никто не знает этого. Скорее всего, она появляется в зависимости от воспитания. Если родители с детства объясняли человеку, что такое хорошо и плохо, то у него будет совесть. Если же воспитанием ребенка не занимались, он вырастет бессовестным и эгоистичным.
Совесть может сделать жизнь человека невозможной. Однако, именно благодаря ей люди все еще поддерживают хорошие отношения между собой. Именно поэтому совесть должна быть у каждого. Иначе какой же это человек?
Подводя итог, можно сказать, что совесть – это один из основных терминов морали, определяющий что такое “плохо” и что такое “хорошо”. Ее нельзя подавлять, нельзя отстранять от души. Ведь совесть может помочь человеку, она поддерживает его чистоту и свет в его сердце.
Образец 4
В карусели событий современной жизни не всегда есть время задуматься о правильности поступков, в основном, при принятии решений люди руководствуются своими эмоциями.
Каждому человеку на протяжении всей жизни приходится сталкиваться с трудностями, преодолевать препятствия. Методы решения проблем и преодоления препятствий могут разниться: кто-то делает вся честно и открыто, а кто-то “идет по головам”, предает друзей, обманывает.
Про человека, который, не приносит никому вреда, своими способами достижения целей, не ущемляет чужого достоинства можно сказать, что он живет по совести. Живущий по совести думает о других, а не только о себе.
Наверное, каждому человеку, поступившему некрасиво, приходится чувствовать неприятное чувство – совесть. Это чувство помогает нам проанализировать свои поступки и выбрать путь, который будет наиболее этически приемлем, не навредит другим людям, также совесть помогает нам учесть совершенные ошибки.
Совестливый человек никогда не предаст ближнего, даже если когда-нибудь он ошибется, оступится, то сделает все, чтобы этого не повторилось.
Однако не все любят это чувство, не каждому это по вкусу. Многие люди систематически его угнетают, с каждым разом чувствуя совесть все слабее и, в конце концов, перестают его ощущать. Но поступая по совести, мы получаем одобрение окружающих, делаем мир лучше. Также, лучше принимать благодарность окружающих людей, чем ощущать терзания совести. Иногда есть возможность помочь кому-то, но в то же время лень, особо не хочется затрачивать энергию. Предстоит выбор, или отдых, собственный досуг, или помощь посторонним, или родным людям. И если выберешь эгоизм, то будешь чувствовать угрызения совести, но если будешь систематически так поступать, то чувство будет бледнеть, может совсем исчезнуть. Кажется, что не так и плохо, но живя только ради себя, невозможно получить одобрение окружающих, положительную энергию. Выбирая же путь совести, помогая другим, мы делаем мир немного лучше, у людей появляются положительные эмоции, которые передаются человеку, поступающему по совести.
Жизнь по совести не подразумевает то, что интересы других людей в любом случае ставятся выше своих, но в то же самое время, это означает, что в меру своих сил нужно помогать другим, быть отзывчивым и дружелюбным. Нужно замечать свои неправильные, эгоистичные поступки и стараться, чтобы их стало как можно меньше.
Сочинение на тему Жить по совести. Что это значит?
Каждый человек на земле наделён широким спектром чувств: счастье, страх, любовь, отчаяние. Но особое и очень значимое место занимает совесть.
Совесть – это своего рода диалог человека с самим собой, позволяющий ему определить вектор своих действий. Никто не рождается совестливым. Это качество закладывается ещё в детстве главным образом на примере родителей и усиливается на протяжении всей жизни. Но далеко не каждый может его сохранить и преумножить. В мире множество людей, которых волнуют только собственные интересы. Они совершенно забывают о таких чувствах как забота и уважение. Жить по совести – значит уметь оглядываться по сторонам, разделять невзгоды с ближними, находить возможность вовремя подать руку помощи тому, кто в этом нуждается.
В современном мире всё чаще можно услышать мнение о том, что людям эгоистичным и безнравственным жить намного легче: они быстрее адаптируются в изменчивых условиях, быстрее добиваются своих целей. Однако всегда есть обратная сторона медали. Ради своего успеха они готовы идти по головам, продавая и предавая других. Глупо винить таких людей. Ведь по факту это простой самообман. Они не прислушиваются к тому, что пытается донести совесть и в итоге сглаживают все углы и находят с ней компромисс, ссылаясь на обстоятельства и находя оправдания, которые чаще всего кажутся нелепыми.
Я считаю, что люди должны быть более строгими по отношению к себе и учиться справляться с собственными страхами. И речь не о боязни высоты или насекомых, а о трусости признания ошибок. Многие считают, что раскаяться в своем поступке – это удел слабых людей. А на самом деле они просто не могут переступить через ступень страха, которая встаёт выше совести и сожаления.
Несмотря на все сказанное, важно понимать, что в мире нет идеальных людей, да и жизнь может подкидывать всевозможные испытания, преодолевать которые приходится, совершая разные, в том числе некрасивые и неблаговидные поступки. Нет необходимости корить себя за проступок до конца своих дней. Надо научиться с этим жить, попросив прощение не только у кого-то, но и у самого себя.
Если человек порядочен и склонен к добру, то, поступив плохо, он постарается исправить ситуацию, обернув её во что-то хорошее. Не допускать такие моменты довольно просто. Нужно только не делать по отношению к другим того, чего не желаешь самому себе. Живя по такому правилу, становится гораздо легче и спокойнее и именно так достигается гармония с собой, обществом и окружающим миром.
9 класс ОГЭ 15.3
Вообще то, совесть – это очень хорошее качество. Все герои сказок были честными, порядочными, мужественными и в конце концов получали свой счастливый конец. Но жизнь – то не сказка. И в жизни, увы, бывает иначе.
Иногда, очень честный и порядочный человек остается ни с чем, потому что не в состоянии был переступить через свой внутренний кодекс чести. А тот человек, которому угрызения совести не мешают ночью спать – богатеет, поднимается по карьерной лестнице, получает власть, популярность, признание.
В наше время, когда искреннее сердце, увы ценится менее, чем количество денег – встает вопрос нужна ли вообще совесть или нет. Некоторые люди предпочитают заглушить голос совести или перекроить ее по своему усмотрению. Так, чтобы иметь с того собственную выгоду. Так, например чиновник, беря взятку, оправдывает себя тем, что он заботится о своих собственных детях. Эта попытка усыпить совесть на некоторое время ему удается, но в глубине души он понимает, что сделал большую ошибку.
Наша совесть – это наша душа, это сокровище, которое надо беречь внутри очень пристально. Это подарок бога к нам. Она помогает нам оставаться человеком, а не превратиться в животное, которое живет только инстинктами. Она помогает стать тем, кем будут гордиться твои дети, внуки, правнуки, а самое главное – ты сам. Никакие деньги в мире не заменят счастье жить с чистой совестью, без упреков, без тяжелого багажа прошлых непоправимых ошибок.
Кстати, мне кажется, если кто-то совершил что-то не очень хорошее, но при этом его мучает совесть, то он способен исправиться, у него есть душа и осознание своей вины. То есть, это еще не подлец. Законченные негодяи не испытывают душевных терзаний вообще.
Однажды, будучи в деревне у бабушки мы с соседским мальчиком украли у его папы, из кармана его рабочей куртки, пачку сигарет и выкурили ее. Конечно, каждый из нас понимал, что поступает плохо – ведь как воровство, так и курение – не повод для гордости.
Но нам так хотелось попробовать! Часто видя табачные изделия как атрибут и элемент «крутости» в играх и фильмах, нам захотелось самим побыть взрослыми и брутальными мужчинами, пусть и в своих мечтах. Потому, мы не раздумывая, совершили не очень – то хорошее дело.
К слову, я так и не понял, зачем некоторые взрослые курят. Мы оба кашляли, и было очень неприятно.
Разошлись мы с другом поздно вечером, долго ждали, пока выветрится запах. Прощаясь, договорились, что никогда никому не расскажем.
Всю ночь я мучился, ворочался с боку на бок и не мог уснуть. Моя совесть никак не хотела принимать тот факт, что ее в данном случае никто не спрашивает. Как только рассвело, я рассказал о случившемся бабушке, она же, в свою очередь, повела меня к папе моего приятеля, которому я тоже поведал всю правду.
И пусть после этого меня наказали, я около двух недель не ходил с мальчишками играть в футбол и купаться на речку, а сидел взаперти – я был рад, ведь мучения кончились и моя совесть чиста.
К слову, друга я не выдал – сказал, что украл пачку сигарет один. Потому, что совесть – она у каждого своя. И если он не испытывал совершенно никаких угрызений – мало того, узнав о моем признании не стал разделять со мной наказания, а испугался и «ушел в тень» – то Бог ему судья. Как говорится, пусть это останется на его совести.
2 вариант
Часто мы слышим выражение: «да у него же нет совести!», но не каждый задумывается над тем, у кого она есть. С самого детства нас воспитывают родители и стараются вложить только правильные качества: доброту, честность, подельчивость, сопереживание и не исключением является совестность.
В моем понимании совесть – это умение признать воремя свою ошибку, остановиться и подумать о правильности моих дейсвий, предусмотреть последствия. Например даже если на дороге нет ни одной машины – дождаться зеленый; помочь другу, когда он просит о помощи; извиниться, когда признаешь поражение. Это незаменимое качество нужно тренировать в себе с самого детства. Если же не воспитывать его в себе, то можно стать похожим на бездушного человека, которого ничего не волнует.
К сожалению в мире сейчас стало много людей, которые не думают о совести. Кругом можно встретить обман, ложь, хитрость и недоверие. Наверняка эти люди не стали богаче или счастливее от того, что не считаются с мнением и поступками других людей. Это не в коем случае не означает, что нельзя отвечать на зло злом или не доверять добрым поступкам, нужно просто быть осмотрительнее. Чем чаще каждый из нас будет прислушиваться к зову своего сердца, осознаннее относиться к себе и другим, понимая их желания у потребности, тем больше в нем будет расти его совесть и доброта.
Чтобы правильно понять и осознать свои чувства и поступки, нужно пользоваться тем, что есть у нас сейчас. Необходимо развивать в себе праивльные привычки, читать больше книг и литературы, которая дана нам не только в учебное время, а так же быть человечным к себе, близким и просто знакомым. Ведь всем приятно чувствовать себя полезным и нужным, приятно, когда в душе нет угрызений о том, что обидели кого-то специально. Чем больше таких людей будет в мире, тем меньше останется тех, кто решил отказаться от своей совести.
Поступая так, как советовалось выше, каждый из нас сможет отдать своим близким должное в нашем воспитании. Мы сможем обрадовать наших бабушек и дедушек, мам и пап не только добрым словом и делом, а в будущем, мы будем так же бережно заботится о них, как они заботились и берегли нас. Однажды каждый сможет подарить то, о чем мечтал наш самый дорогой серцу человек. А наши поступки будут откладываться у нас в сердце, как самые и чистые и добрые. Ведь кому как ни нам поступать по совести подавая пример остальным?
Сочинение №3
Совесть – это внутренний человеческий компас, который позволяет правильно поступать в трудных ситуациях и принимать решения. Она есть фактически у каждого человека, просто развита в разной степени, зависит от воспитания и социализации человека, от того какой уровень отношения к окружающим людям и к себе заложена внутри ребенка.
Именно совесть сигнализирует человеку о том, что он поступает неправильно. Поэтому человек испытывает стыд. Его мучает совесть за то, что он совершил неправильный поступок.
Но если часто поступать неправильно, то совесть притупляется. Она уже не замечает неправильных поступков, фильтр морального благополучия падает, поэтому аморальные поступки не вызывают никакого стыда. При этом стыд должен побуждать человека к определенным действиям, желанию исправить произошедшее по его вине и ответственность за совершенное. Стыд является индикатором правильности происходящего, правильности и моральности совершенных поступков.
Планка воздействия внешних факторов на человека падает, чем больше аморальных поступков он совершает, тем на более низменный поступок он готов. При этом он не осуждает окружающих людей, если их поступки не задевают его самого. Если же поступки других задевают человека, который лишен совести, то он соответственно считает их людьми бессовестными и недостойными общения.
Также совесть необходимо обучать, тогда она становится более восприимчивой. Стыд как раз-таки является показателем того, что у человека есть совесть и она полноценно работает.
Моральный уровень человека зависит от поступков, которые человек постоянно совершает. Если же человек постоянно поступает аморально, то это становится его нормой поступков, бывает про человека, который поступает неправильно и низко говорят: «Совести у него нет». Значит она не реагирует на происходящие изменения, не побуждает человека изменять свои поступки, предпринимать изменения.
Обычно люди лишенные совести из-за воспитания или внешних обстоятельств, а иногда это происходит по собственному желанию, человек притупляет свои чувства, то что ему стыдно и неудобно перед другими.
Поэтому я считаю, что совесть и стыд полностью сопоставлены и взаимосвязаны между собой. Если есть совесть, то она вызывает чувство стыда на определенные поступки и действия. Если же совести нет, то и чувства стыда не возникнет.
Совесть – сочинение 4
С самого раннего детства родители обучают свои детей, рассказывают, что хорошо, а что плохо, прививают моральные принципы. По мере взросления ребёнок пополняет свои знания в школе, учится правильно поступать на примере своих сверстников или героев из литературных произведений. Из полученных знаний постепенно формируется образ мыслей, образ действий и совесть.
Совесть – это внутренний голос, который подсказывает человеку как правильно поступить в той или иной ситуации. Если же человек всё-таки поступает неправильно, тогда его одолевают угрызения совести и всевозможные мысли о том, что всё можно было сделать по-другому. Так действует совесть на человека для того, чтобы он мог исправить данную ситуацию в лучшую сторону. Исправив свои ошибки, человек сразу же избавляется от угрызения совести и получает радость. А те ошибки и неправильные действия человека, которые нельзя исправить, могут со временем служить в качестве огромного жизненного опыта, поскольку, помня о них человек в будущем будет стараться больше так не поступать. Таким образом это чувство можно сравнить с судьёй, который находится в каждом из нас и следит за всеми нашими действиями, для того чтобы его обладатель поступал правильно и получал радость и удовлетворение от своего образа жизни.
Можно встретить и таких людей, которые поступают неправильно и не желают по каким-то причинам исправлять свои ошибки, несмотря на угрызения совести. Со временем у таких людей совесть может притупиться и настанет такой момент, когда она перестанет мучить человека. Таких людей часто называют бессовестными, так как они часто обижают других людей, поступают несправедливо. По их образу жизни можно сказать, что они стали на плохой путь, полный безнравственности и злых поступков.
Если бы все люди жили в соответствии с высокими нравственными нормами, всегда слушали голос своей совести и по возможности исправляли свои ошибки, тогда в мире было бы намного меньше зла, несправедливости и обмана. Ведь совесть нам дана для того, чтобы мы хорошо ориентировались в моральных ценностях и всегда поступали правильно. Таким образом, если мы будем жить, слушая свою совесть, обученную на моральных ценностях, то сможем выработать в себе и другие положительные качества, будем заботиться об окружающей среде и находить общий язык с другими людьми. Только так мы сможем прожить долгую и счастливую жизнь.
Что такое Совесть (5 вариант)
Совесть – внутреннее ощущение человека, помогающее совершать правильный нравственный выбор. Проблему совести поднимают многие авторы в своих литературных произведениях.
Булгаков в романе Мастер и Маргарита показывает мучения Понтия Пилата, когда он отдаёт приказ о казни Иешуа. Прокуратор понимает, что пленник невиновен, но не может пойти против устоявшихся принципов, потому что из-за этого может лишиться власти и влияния. После казни он долго мучается, испытывает ужасные угрызения совести, в итоге раскаивается и освобождает себя от тяжких оков самобичевания.
Другой пример – Родион Раскольников из произведения Достоевского «Преступление и наказание». Герой романа испытывает смешанные чувства после убийства старухи – процентщицы, которые впоследствии оказываются позывами совести. В душе другого героя – Сони Мармеладовой – также бушуют сомнения в правильности своих действий. Хотя девушка и является скромной и безропотной, никого не винит в таком положении своей судьбы, она понимает, что так жить нельзя, и ее мучает совесть за то, что она поступает отнюдь не религиозно.
Но как же действует этот феномен? Человека начинают терзать многочисленные мысли, в голове прокручивается ситуация, в которой, быть может, он не очень хорошо повёл себя, неправильно поступил. Или же вырисовывается образ грядущего мероприятия, предполагающего выбор между «плохим» и «хорошим», нередко даже между одним «плохим» и другим, что ещё больше усложняет выбор.
Эффект совести – крана полезный, но иногда он может и мешать существованию в социуме. Человек, которому по сложившимся обстоятельствам всегда нужно увиливать, придумывать отговорки и врать, имея отличную совесть, не сможет так поступать. Или, если даже пересилит себя, будет чувствовать дискомфорт и угрызения, что может свести с ума даже самого стрессоустойчивого.
В наше время совестливых людей становится все меньше. Истинные ценности уступили место эгоизму и эгоцентризму в сердцах людей. Нравственные и моральные установки современного человека деградируют, культурно – эстетический уровень, к сожалению, уже не так высок. И если в ближайшем прошлом считалось, например, неслыханной дерзостью заговорить со старшим в повышенных тонах, сделавший это впоследствии бы мучайся угрызениями совести, то сейчас каждый второй подросток регулярно грубит своим родителям, учителям или даже простым проходимого улице или в общественном транспорте.
№6
Зачастую под «совестью» понимается чувство нравственной ответственности перед обществом, отдельным человеком либо группой людей. Это подразумевает тот факт, что личность сама формирует нравственные обязанности и производит над собой некий самоконтроль.
Оценка же собственных поступков зачастую приводит к разному итогу: главными градациями здесь служит удовлетворение либо недовольство самим собой, а также своим выбором либо поведением в той или иной ситуации.
В связи с этим многие испытывают так называемые «муки совести» – так называются душевные терзания человека, когда он осознает, что поступил не так, как «было бы правильно» с точки зрения этики, морали либо воспитания. Конечно, есть и «смягчающие обстоятельства», к которым относятся неожиданность, состояние аффекта, трусость и пр. Но, так или иначе, присутствие совести у человека лучше, чем ее отсутствие.
Можно сказать, что совесть служит основой нравственного самосознания личности. Возникновение ее у человека разумного относят к эволюционной и интуитивной теориям. И, какая бы из них не была правильной, факт есть факт- на данный момент, практически каждой личности свойственно задумываться о нравственном выборе и испытывать переживания, связанные с его правильностью либо неправильностью – разумеется, все зависит от морального уровня человека: кому – то свойственно впадать в депрессию из-за малейшей провинности, а кто-то спокойно спит даже после совершения тяжких злодеяний.
Совесть можно назвать интуитивным явлением – ведь представления о ней в сознании человека формируются исподволь, извне, без всяких на то предпосылок. Конечно же, огромную роль играет воспитание, данное родителями – благодаря нему у ребенка складывается первоначальное представление о добре и зле, плохом и хорошем, достойных и недостойных поступках.
Но, тем не менее, полный комплекс морально-этических норм и устоявшаяся жизненная позиция формируются уже в более сознательном возрасте. Следовательно, и окончательные представления о совести появляются в этот же период.
Многие связывают понятия о чести и совести с религией – но, на самом деле, это является правдой не в полной мере. Все зависит от понятий об этике и справедливости – потому, существовало много случаев, когда атеист был совестливее многих из «праведных» христиан.
Многие задаются вопросом: «можно ли взрастить в себе чувство подобного самоконтроля?» Несмотря на то, что зачатки формируются в детстве, работа над собой может в значительной степени влиять на формирование позитивных черт характера – в том числе и на представление о чести, совести и благородстве.
9 класс. 15,3. ОГЭ
Изначально совесть есть у каждого, но в силу воспитания, влияния окружающей среды и других внешних факторов некоторые люди перестают слышать ее голос или просто учатся не реагировать на его призывы. Именно поэтому вокруг столько грязи и зла. Если бы некоторые мировые лидеры хоть раз прислушались к голосу совести, в мире не было бы столько войн, а миллионы людей жили бы в согласии.
В литературе часто поднимается тема совести. Например, в романе «Мастер и Маргарита» ярко описаны муки совести римского прокуратора Понтия Пилата после того, как он отдал приказ казнить Иешуа. Да, его в какой-то степени вынудили это сделать требования первосвященников, но ведь выбор есть всегда. Этот малодушный поступок не давал ему покоя даже после смерти, пока Иешуа сам не пришел и не освободил Пилата.
А вот один из героев «Капитанской дочки» капитан Миронов точно знал, что такое честь и совесть. Зная, что это грозит ему смертью, он публично отказался примкнуть к захватившим крепость повстанцам Пугачева и обвинил его самого в том, что он бандит и самозванец. Капитана казнили, но он показал хороший пример честности и верности присяге.
Я живу со своей совестью в ладу и всегда стараюсь ее слушать. Мама учила меня с самого детства, что совесть и честь – это главные достоинства человека. Замарав их один раз, потом можно всю жизнь не отмыться.
Совесть является нашим поводырем в жизни, она не дает нам залезть в дебри лжи, бесчестия, грязи и предательства. Она сохраняет нашу душу чистой. Если бы все слушали свою совесть, мир стал бы намного лучше и добрее.
В сочинении – рассуждении на тему “Совесть” можно написать, что совесть относится к нравственным качествам человека. А что же такое совесть? Совесть – это способность каждого конкретного человека самостоятельно реализовывать и формулировать нравственный контроль за совершение каких-либо поступков. Недаром ведь существует выражение: “Совесть мучает”.
За безнравственные поступки человек может испытывать угрызения совести. Но испытывать может только тот, у которого эта совесть есть. Обман, ложь – это бессовестные поступки. Человек не всегда может осознавать, что поступает в нарушение нравственных догм, принятых в обществе. Но осознание этого, порой горькое, ставит человека на путь исправления. В подтверждение можно привести примеры из литературы в зависимости от изученных произведений. Это, например, Аркадий Гайдар “Совесть”, вспомнить эпизод из “Детства” Л.Н. Толстого (“Наталья Савишна”), Пушкин “Станционный смотритель” (раскаяние дочери, когда отец уже умер), Пушкин “Капитанская дочка” (эпизод, когда Гринев обидел Савельича), Ф.М. Достоевский “Преступление и наказание” и другие. Описать и порассуждать о приведенном примере.
Следующий аргумент можно привести из жизни, о чем-нибудь, что случилось с автором сочинения или его знакомыми, случай из жизни класса.
В завершении сочинения написать, что автор сочинения придерживается норм морали и старается их не нарушать.
Можно использовать как образец следующих произведений: Что такое совесть Сочинение-рассуждение совесть Совесть – лучший советчик
У кого-то она есть. Кто-то ее потерял. Кому-то она не дает спокойно жить … Кто она вообще такая, эта совесть? Нужна ли она современному человеку? Вопрос не из легких. Прежде всего, надо разобраться, что такое совесть.
Как правило, о ней начинают думать тогда, когда она уже мучает человека. Особенность совести в том, что она не имеет четких внешних критериев. Понятие совести у каждого человека свое. Она дает человеку ориентир в мире ее приоритетов и поступков. Совесть помогает оценить свое поведение с точки зрения моральных ценностей конкретного человека. То, что для одного является неприемлемым, для другого – деталь, не стоит внимания.
По моему мнению, совесть – способность человека к нравственному самоконтролю, освещающий все мысли и поступки с позиции «добро / зло». Если человек делает неверный шаг, или ложный выбор, просто обижает близкого человека, например, совесть как внутренний колокольчик начинает тревожить ее, напоминая, и обращая внимание на то, что именно было сделано неправильно. Таким образом, человек имеет возможность исправить свою ошибку и тем самым развиваться как личность.
Но есть такие люди, не обращают внимания на совесть. Они продолжают делать неправильные поступки и в конце концов встают на темную сторону своего пути. Голос их совести не исчезает, нет, но он ослабевает и делается совсем неслышным. Такие люди могут наделать в своей жизни и жизни близких много несчастий.
Совесть всегда идет рука об руку с добротой и честностью. Прислушайтесь к ней, это ваш бесценный помощник, который в любую минуту готов прийти вам на помощь, чтобы сделать сильной, честной, духовно развитой личностью с хорошей душой.
Но есть между этими понятиями некоторые различия. Совесть является своего рода рулем, который не позволяет переходить обозначенные границы и вершить плохие дела. Это чувство никак не роднится с мнением людей, находящихся вокруг. Оно считается «спрятанным» чувством, как и зависть.
А вот стыдом называется противное ощущение, которое возникает после того, как человек совершил уже неправильный поступок. Он настигает обычно в том случае, если поступки осуждаются окружающими. Тем более, когда эти «окружающие» уважаемы тем, кто сделал что-то гадкое.
Проблематика стыда и совести рассматривается во многих произведениях русской литературы. Отличным примером является пьеса Константина Островского «Гроза». Катерина выходит замуж и начинает страдать из-за плохого отношения свекрови. Девушку постоянно обижают, а защиты со стороны мужа она не чувствует. Еще мужчина много выпивает. Именно поэтому неудивителен поступок героини. Катерина решилась на измену, устав ждать любви и нежности от своего супруга. Девушка доверилась Борису, который стал ее любовником. Но этот человек оказывается предателем и бросает Катерину. Стыд не позволяет Катерине спокойно смотреть в глаза людям. Именно поэтому она совершает самоубийство, кидаясь в реку с высокого обрыва.
Еще тема совести и стыда хорошо раскрыта в романе «Преступление и наказание» Федора Михайловича Достоевского. В нем представлены герои, для которых не существует ни совести, ни стыда. Речь идет о Свидригайлове и Лужине. Если первый еще не самый большой подлец (в конце произведения он исправляется), то другой всецело сгнивший фрукт, в котором нет ничего кроме меркантильности. Эти герои будят в читателе отвращение.
Можно считать, что совесть и стыд – это два близко связанных понятия. Если есть совесть, то может быть и стыд. Если же человек бессовестный, то он не знаком с чувством стыда.
Человек, обладающий способностью к переживанию чувства стыда, не обделён и таким качеством, как совесть. Если же его поступок не вызывает у него ощущения стыда, то это говорит о том, что и совесть изнутри его не мучает. Существует явная взаимосвязь между понятиями стыда и совести. Одно без другого существовать не может.
Совестливый человек по отношению к себе предъявляет достаточно высокие требования. Это происходит по той причине, что чистая совесть является нормальным состоянием человека, уважающего свой моральный долг. Она является некой наградой за соблюдение нравственных законов. Совесть – качество интуитивное, обладающее способностью к замечанию того, чего ещё нет, поэтому оно должно «работать» до того момента, пока не будет совершён какой-либо поступок. Когда человек переживает после совершения недоброго поступка – это стыд. Совесть у человека включается не всегда, она срабатывает лишь в том случае, если индивид знаком с моральными нормами. Если же они ему неизвестны, при этом он «морально невинен», тогда совесть в нём никогда не заговорит.
Как мне доводилось заметить самому, на наличие у человека совести мнение окружающих не влияет. Именно поэтому возникает отличие совести от иного сознательного внутреннего контрольного механизма, называемого стыдом. Вообще, стыд и совесть – понятия очень близкие. Стыд отражает осознание человеком собственного несоответствия некоторым нормам или ожиданиям, принятым в окружении этого человека или общества в целом.
Я стараюсь жить так, чтобы мне не было стыдно за мои поступки, по совести, по справедливости. Для меня самое важное в жизни – просто быть Человеком со всеми светлыми человеческими качествами.
Стыд
Совесть
В
первом приближении,
это страх уронить, умалить себя.
В
первом приближении, это страх причинить зло,
– зло другому.
…Но
что такое этот страх
себя «уронить»? Это страх за свое место среди
других, за свое относительное, но святое для
тебя социальное достоинство; им наделяет
тебя общество и блюсти его в чужих глазах –
твой моральный долг. Если ты ставишь себя
выше, чем ставят тебя все другие, то лучше
скрывай это, чтобы не стать смешным; но еще
хуже – если не собственная персона, а
собственный суд для тебя выше общего суда:
это – само бесстыдство! – Стыд – страх перед
божеством (идолом) общего мнения, страх
оказаться не в ладу с миром, причем приговор
тебе выносит – имеет право выносить – только
сам этот мир.
…Но,
последовательно исключая из этого страха зла
другому – страх мести (с его стороны или со
стороны блюдущего порядок общества), мы
убеждаемся, что совесть – страх особый: страх
оказаться не в ладу с самим собой, совершить
в отношении другого то, с чем не сможешь
смириться сам. Это страх за душу, за абсолют
своего личного достоинства; ведь такое
достоинство включает в себя мораль, требует,
чтобы твои дела удовлетворяли твоему
собственному суду об истинно должном, о
добре. Причем мнения других и даже общее
мнение имеют для совести лишь
совещательные голоса, приговор себе
выносишь ты один.
Чувство стыда, таким
образом – это тягостное ощущение своей, так
сказать, неправильности,
несоответствия приличной положению Норме.
Покуда для человека добро не значит ничего
иного, как послушание нормам (устоям,
традициям) – стыд есть и его совесть.
Угрызения
совести – чувство своей вины, вины
перед самим Добром. – С тех пор как человек
научился различать добро (в идеале,
чувствовать сострадание и судить о
справедливости) независимо от наличных
норм, автономию от стыда обретает и его
совесть.
Можно сказать еще, что
стыд – до зарождения в нем совести или
независимо от нее – это страх
предосудительно выглядеть, страх
общего (в особом случае, кого-то и одного,
кого сам ценишь) презрения. Это – суд
чужими глазами; страх о форме, о
внешнем.
Можно
сказать еще: совесть – это страх быть
достойным осуждения, хотя бы этот страх
(бывает и так) был всеми вокруг и презираем,
расценивался как слабость или трусость.
Это – суд в своих глазах; страх (забота) о
подлинном, внутреннем.
…То есть не страх
вообще наказания, сколько самого
обнаружения перед другими недостойного в
тебе, – наказания презрением.
И здесь важно заметить: презрением
наказывается никогда не само по себе зло,
реальный вред кому-то, а – обнаруженная
перед другими недостаточность, слабость.
Социальное достоинство мерится по силовой
шкале; причем, раз подлинная моральная
сторона значения не имеет – что презирают, то
и презираемо… Страх себя уронить – страх
выдать или запасть в эту слабость,
«жалкость».
…То есть
отнюдь не страх наказания и не стыд, боязнь
выдать недостойное в себе перед другими, но
только страх самого зла в себе.
Зло же не заключается ни в какой твоей
личной недостаточности или слабости, даже,
может, и «стыдной», «жалкой». Зло –
категория широкая, но если искать
подлинного и бесспорного зла в собственных
делах – не ошибешься, если начнешь со зла
(реального вреда) кому-то другому.
Подлинное ведь запрашивает о реальном.
Потому и совесть – с этого я начал – страх зла
другому.
Да, – стыдливости зло не
так уж и противопоказано. Стыд может и
воспрещать человеку то, чего совесть прямо
требует… Зла, самого по себе, не стыдно – оно
может вызывать и священный трепет, –
стыдно зла пойманного за руку, наказанного, –
оказавшегося, значит, слабым…
Да, –
совестливости не так уж редко выпадает доля
терпеть общее презрение. Совесть может
стыдного и прямо требовать… Позора, самого
по себе, не совестно – Христос тоже был
опозорен, – а если уличено и опозорено
действительно не добро, а зло, то зло это уже
несет наказание, что совесть лишь
облегчает.
Итак, «страх
предосудительно выглядеть», причем
«предосудительно» в этой формуле – то, что
вызывает неуважение (презрение) твоего
социума. Но социум и интересуется лишь
твоей социальной стороной, и ему
принципиально важно лишь «выглядеть» – то,
чем тебе удается казаться. Высший судья в
вопросе стыда – другие, перед кем
стыдно, – и только в том, что доступно их
взгляду. «Не пойманное – не воровство», а
может и удаль.
То есть стыдно, как говорят в народе, «от
людей», «стыдно, когда видно»; стыдно чужих
глаз, «das man». Твоего же подлинного я,
скрытого от взоров, стыд в принципе не судит,
души в принципе не затрагивает. С душой тут
обстоит точно так же, как с телом, с
физиологией: ясно, что под одеждой все
голые, и что естественные отправления
происходят; многое нужно и хорошо в темноте
и в уединении, а стыдно оно только на свету и
при всех.
Итак,
«страх быть достойным осуждения»; проблема
совести не казаться, а быть.
Это значит, что высшая судебная инстанция в
вопросах добра и зла в моих делах – моя же
совесть, – сам индивид. Отмечу: моральный
кодекс, по которому совесть судит, может
сохранять в данном индивиде и отсталые,
даже пошлые черты – смотря по его
духовному уровню. Но вот в поступках
«судья» желает видеть все, начиная с
замыслов, и – неподкупен.
Внутренний взор рассеивает кажущееся,
проникая все глубже и глубже в душу, в
интимное. Если кто-то чужой вторгся в это
интимное, даже «опозорил» – неприятно, но не
более того, – куда хуже самому обнаружить в
этой «святая святых» порок. Видит совесть,
как ночной зверь, лучше всего «в темноте», и
голос ее слышнее – в уединении. Что может
удовлетворить суд всех, может отвергнуть
одна твоя совесть – «совесть одиночество».
Потому, между прочим:
неважно, что и когда ты на самом деле
чувствуешь, хотя бы и унижение; не подать
виду, выдержать «фасон» – это достойно и
даже гордо. Так что сама гордость может
граничить с бесстыдством…
Сделать
добро осуждаемое и презираемое, ценой того,
что сам будешь выглядеть смешно или жалко
– вот подвиг совести и достоинства. Высшее
достоинство может напоминать падение;
«последние» становятся
«первыми»…
«Бесстыжие глаза»:
смотреть прямо в глаза – значит не бояться
встретиться с глазами, смотрящими прямо на
тебя, – демонстрация либо полного отсутствия
задних мыслей, либо полного бесстыдства.
Здесь интересно, что страх «чужих глаз»
означает стыд даже на физиологическом,
рефлекторном уровне. Взгляды физически
обжигают, вызывая реакцию капилляров, – со
стыда «горят».
(Но почему – «стыд», то есть «студ» –
холод? Это, видимо, как «жар», «озноб» – тут
тоже «жарко» не отличается от
«холодно».)
Хотя
угрызения совести так же лишают
уверенности, как и стыд, но выражения типа
«бессовестные глаза» не существует.
Бессовестного дела можно еще и стыдиться, и
прятать глаза – уже от стыда. Но все же для
совести ты «сам свой высший суд», в чужих
глазах оправдаться бывает и проще.
Физиологической реакции совести
посторонним наблюдать трудно, но она есть:
от внезапного прозрения совести холодеют,
бледнеют, как от страха. Это и правда страх –
души, вдруг ощутившей себя в
западне.
Позором себя
«покрывают» (снаружи, вроде как краской). И
не обязательно только себя: изваляют человека
в пуху и перьях – вот и позор ему. Кстати,
заботиться о том, чтобы каждый знал стыд –
дело общее, и твое тоже.
Совесть
«грызет» изнутри, «угрызения» – это неуемное
самообвинение. И какою мерою мы мерим
всем другим, такою, как минимум, совесть
мерит нам, это – пытка, которую мы сами себе
избираем; судить – совестно.
Что делать в стыдной
ситуации? – Не подавать виду! Ведь все дело
не в существе, а именно в виде (само существо
для стыда – в виде). Если ты раскаялся и
«сгорел со стыда» – значит, погорел. А если –
как с гуся вода, то общее мнение,
завороженное, отступает: силен, стало быть!
Этому – позволено!
…А можно и попросту сбежать. Туда, где
тебя не знают.
Как
избавиться от угрызений совести? – Лишь
одно есть верное средство: исправить
причиненное другому зло (но не зло одному
«искупить» добром другому или, еще нелепее,
«епитимьей» – злом себе). Раскаиваться –
значит страстно желать исправить. Но, увы,
всего чаще именно это и невозможно.
…Бежать от совести можно (бег от себя
называется суетой), да вот – некуда.
Если не можешь стыд
презирать, то уж никак не заговоришь его, –
как и боль. Стыд не прощает (разве что
заставив смириться с презрением), и к боли
нельзя до конца привыкнуть. Но когда боль
проходит, о ней и вспомнить трудно, и от
стыда можно спрятаться – пусть не забыть, но
больше не думать.
Самое болезненное сочетание – стыд и
страдание (тут уж довольного вида не
сделаешь). Например, публичное битье.
Две страсти
в нас, будь они сильнее или слабее, но – как
бы сказать – не знают умиротворения: это
чувство своей вины и сочувствие чужому
страданию. Совесть не прощает, жалость не
обретает катарсиса. В самом деле, как
добьешься от себя согласия на свой порок и
чужую боль?
Потому, самое болезненное сочетание –
совесть и жалость; совесть, осложненная
жалостью и непоправимостью…
Воспоминания о прошлом
стыде – перед умершим – остаются, конечно,
неприятными, но все же такой стыд –
прошлый, его уж нет.
Всегда
чувствуешь себя виноватым перед умершим, –
тут не исправишь ничего, малейшая вина
умножается на бесконечность…
«Мертвые сраму не
имут» – как ушедшие от нас. Хотя, думаю,
изначально тут имелись в виду лишь те
понятные обстоятельства, что связаны с
погребальными приготовлениями. (На мой
взгляд – к слову – людные похоронные
церемонии суть пережиток, и именно позорят
умершего, оскорбляют его память…)
«Об
умерших либо хорошо, либо ничего». Ведь тут
уже не выслушаешь «другую сторону», всякая
критика «за спиной» похожа на клевету. Но
есть и еще одно. Вечное проклятье – дело все-
таки исключительное, вообще же жизнь и
смерть равномасштабны совести, умершему
отпускает даже совесть.
Стыдно быть не
обидчиком, а обижаемым, не напасть, а быть
побитым. Правда, напасть и получить сдачи
вдвойне стыдно: слабак, да еще и своего места
не знаешь.
Совестно,
конечно, быть обидчиком, а не обижаемым;
совестно нападение, но не поражение. А если
уж напал, успокоить совесть только
поражение и может.
Стыд – чувствование
социальное. Это ответственность за себя перед
миром.
Что и значит (как ни парадоксально) – что
стыд эгоистичен. Ему ведь важно, как мир
обернется к тебе, и жертвами, которые
он заставляет приносить миру и его суду,
рассчитывает снискать его милости.
Совесть –
чувствование индивидуальное. Это
ответственность за мир перед собой.
Что и значит (парадоксально и притом
очевидно) – что совесть альтруистична.
Совесть не жаждет снискать тебе ничьей
благодарности, не жаждет ничего выгадать и
не окупается, а – стоит, требует от тебя
жертв.
Стыд, как сказано,
касается того, что – по форме, условно.
По сути, этика стыда – то, что называется
этикетом, принятое в данном кругу есть
хорошее для этого круга; стыд сугубо
«релятивен». Безобразие в приличной форме
есть приличие; принятыми средствами можно
добиваться любой, какой пожелаешь, цели;
намерений стыд не судит. Стыд – это
послушание и служение заповедям и нормам
как сакральной условности, стоящей между Я
и его делами.
Совесть, как
сказано, интересуется тем, что
поистине, безусловно. Этикет для нее –
или загадка, курьез, или глупая пародия на
этику. Приличная форма при безобразной сути
– лишь отягчающее обстоятельство, а доброй
сути и не нужна; легитимные средства не
оправдывают злую цель; «первый кнут»
следует намерениям. Совесть – отсутствие
посредников в виде всего формального и
условного между моими делами и судящим их
Я (и потому, в высшем смысле, совесть
«релятивна»).
…Стыд, как все
социальное, условен: так степень
раздетости, пристойная на пляже, оскорбляет
нравственность в десяти метрах от него, и т.д.
Потому и коллизий для стыда нет: всегда
безусловно право то правило, которое
оказывается, так сказать, под рукой. – Даже
если кто-то должен терпеть стыд без
собственного проступка, ну и что? Такая
судьба…
…Совесть
занимает безусловное. Так, боль,
причиненная другому, измеряется для нее не
относительным достоинством последнего, а
самой этой болью… Но потому же совесть
вечно в коллизии: выбор в пользу одного,
даже неизбежный и справедливый, не
освобождает от угрызений в отношении
другого, и т.д., – заповеди обнаруживают
условность…
Стыд не предъявляет
требований к субъективности – и к
объективности точно также. То есть стыд не
требует от человека внутренней честности,
этой «субъективной объективности». Неважно,
чего ты на самом деле хотел, неважно и то,
стало ли от твоего поступка кому-то хуже или
лучше. Важно не что, а как,
важна – форма.
Совесть
судит душу, самое твою субъективность,
добивается от нее внутренней честности, и
потому не дает упрятаться от правды – от
объективности. Ничего не важно, кроме того,
делал ли ты кому-то хуже или лучше. Ты
творил зло, но это был твой «долг»? – Не
годится, – нет у совести долга, кроме долга
добра. «Хотел как лучше»? – А точно ли
так?..
Стыд, выходит, – «буква»
(общепринятости, или социального
закона).
Формальное требование по-своему
абсолютно: требует того, чего требует, не
больше и не меньше. Положенное отдай, и
чист.
Стыд нормативен; нормы
авторитарны.
Совесть –
«дух» (добра).
Неформальное требование по-своему
абсолютно: требует всего, что только можешь
сделать, за каждым шагом ждет нового шага; с
совестью по закону не расквитаешься.
Совесть – автономна и
ситуативна.
Со стыдом бесполезно
препираться. Его не переубедишь (потому
уже, что переубедить – значит указать, что
суть не в том, в чем кажется, – тогда как
только «кажется» и имеет значение). И потом,
зло архаичному человеку, хотя бы, понятно –
это вышедшая за границы дозволенного
алчность (эгоизм); но добро-то для стыда есть
послушание, а что такое быть правильней
правильного? Какая-то жалкая претензия,
смешная (стыдная) глупость…
Говорить с
совестью можно и нужно, совесть и есть – со-
ведение, рефлексия. – Но вот что важно
понимать (и чего я уже касался). Совесть знает
не всю полную моральную правду, а лишь то,
что ты сам, по правде, думаешь; совесть – еще
не закон, а честный судья, – закон же и может
и должен совершенствоваться. Не надо
пытаться подкупать судью, себя не обманешь.
Но думать, что по правде добро и зло – тот же
долг совести.
Жалости стыд не знает.
«Жалкий» – синоним «презренный».
Жалостью «унижают» – унижают того, кого
жалеют, это закономерная дань за подаяние; а
если жалеют искренне – то унижают и себя
самих. Ведь сострадание ставит с жалким на
одну доску…
Не знает стыд, конечно, и справедливости.
Если можно стыдиться, скажем, незнатного
происхождения (в чем нет личной вины), а
знатным гордиться (без личной заслуги) – то
какая уж тут справедливость!
Нет
сомнения, что подлинный кодекс совести, к
которому она должна прийти когда-нибудь в
каждом – человечность: сострадательность,
как душа человечности, и справедливость, как
ее логика. – Ибо добро – это то, что
способствует жизни, зло – что ей мешает.
Жалость же – это инстинкт ценности жизни,
непосредственное чувство добра и зла.
Поскольку же добро приходится взвешивать
(чтобы пользой одному не вредить другому),
его необходимый спутник –
справедливость.
Стыд судит формально,
значит a priori. Едва задумав дело,
сопряженное со стыдом (неловкостью,
унижением), человек ясно отдает себе в этом
отчет, и – взвесив стыд и выгоды – либо
решается («стыд не дым…») либо
отступает.
Правда, если человек решится-таки на
стыдное дело, его собственная реакция может
и отличаться от той, какой он от себя ожидал:
в большинстве случаев она оказывается не
столь болезненной.
Почему так получается? – Все-таки, когда
переступается стыд, то это нечто
живое (хоть, может, и дурное)
переступает через нечто формальное, и
потому естественно обнаруживает, что
барьеры эти во многом были призрачные,
вроде расставленных по огороду пугал; кто
смел, тот и съел.
Совесть,
увы, не столько направляет, сколько судит –
post factum. Обычно придаешь своим
проступкам меньше значения, чем потом
обнаруживает в них совесть. Ведь видишь в
первую очередь все то, что хочется и что легко
видеть – формальные обстоятельства,
увольняющие от ответственности. Совесть же,
у которой в запасе вечность, восстанавливает
полную живую картину, формальное
предстает призрачным, и явным становится
все, что ты мог бы сделать и не
сделал…
Но более интересный случай – когда
совесть находит ошибку после какого-нибудь
вполне осознанного акта: обнаруживает в тебе
не ту мораль, которой в этом акте следовал.
Так восстает в нас попранная нами, ради идеи,
человечность. Но, кажется, иногда и архаика
тоже…
…Впрочем, есть случай,
когда стыд настигает, подобно совести, и
после проступка – как похмелье. Так бывает,
когда что-то – публичность, или, наоборот,
особая конфиденциальность – спровоцирует
на излишние манифестации собственной
личности, – кокетство или откровенничанье.
Видимо, личность всегда в дефиците на
внимание, и это внимание может действовать
на нее, как хмель.
Существуют случаи и
очевидные – явные преступления – когда не
нужно ждать суда совести, чтобы узнать,
каким будет ее приговор. Но удивительно, что
и в таких случаях находятся преступники,
простаки, не верившие, видимо, в бытие
совести и которых ее суд настигает для них
самих совершенно неожиданно. Так что и в
этих случаях совесть бывает post
factum.
В стыдную ситуацию, как
упоминалось, можно попасть и нечаянно, без
собственной вины, – это одно из следствий
формализма стыда. Бывает стыдно и за
другого – в той мере, в какой имеешь к нему
отношение. Но вот «метафизического» стыда
не бывает: если презирать вас некому, значит,
и стыда нет.
Угрызений совести без собственной вины не бывает. Если вина на другом,
за него может быть стыдно, но не совестно; это – личное. Правда,
вина дело неформальное; бывает и метафизическая (“метаюридическая”)
вина, чувство некоторой непрямой ответственности за тех, кому приходится
хуже, чем тебе.
Стыд за проступок
начинается тогда лишь, когда проступок
обнаружен (или, в лучшем случае, когда
представляешь, как он обнаруживается). Этим
он полярно отличается от совести – тайного
стыд не судит. Но, – интересно, – страх перед
возможностью обнаружения проступка, страх
грозящего стыда – очень напоминает
совесть.
Стыд – оправдывается, если не в силах
скрыть. Совести он боится.
Совесть
грызет, когда о проступке знаешь ты один.
Страх (обнаружения), похоже, помогает чьей-
то совести проснуться. Но все-таки этот страх
скорее заглушает совесть, а когда совесть
перевешивает страх, то и хочет обнаружения,
жаждет – сознаться, покаяться…
Так, Раскольникова тянет выйти на
площадь, закричать – я убил; совести претит
оправдываться; общий суд, стыд, спасает от
собственного, и желанен…
Стыд в родстве с
честью.
Ибо честь – это долг перед твоей
относительной ценностью в социуме. Ты не
смеешь позволить себе «упасть» в его глазах,
и должен сделать все, чтобы этого не
произошло, даже если это потребует
совершить грех против совести (например,
дуэль).
Совесть в
родстве с достоинством.
Ибо достоинство – это долг перед
абсолютной самоценностью личности (всякой
и твоей тоже). Ничто не уронит тебя в
собственных глазах, даже полное падение в
чужих, если ты не изменишь тому, что
считаешь добром лично, – не изменишь себе,
то есть – совести.
Честь щепетильна, в
вопросах задетой чести не может быть
мелочей – как во всем, что принадлежит не
одному тебе. Различать стыд побольше и стыд
поменьше – уже некоторое бесстыдство.
Попробуйте (есть такая поучительная шутка)
из фразы «Довольно! Стыдно мне…»
выкинуть «!»…
Особо нервные опасения за свое
самолюбие (основу чести) делает стыдливым
невпопад, – что называется
застенчивостью.
Чувство
достоинства не бывает особо щепетильным и
нервным, ибо все внешнее мало способно его
задеть и не может умалить, нет достоинства
большего и меньшего. Бьют мимо достоинства
и удары по самолюбию. Но есть нечто,
способное разом послать его в нокаут: это –
вдруг охватившее чувство вины, совесть.
(Потому, видно, «бытовой деспотизм» так
любит винить свои жертвы, – брать власть
прямо над душою, над личностью.)
Стыдное и
интимное. – В развитой душе архаичное
чувство стыдного (а оно именно архаично)
перерастает в чувство интимного: того, что
следует укрывать от чужих глаз не потому, что
оно плохо или осуждаемо, а потому, что оно
не касается до других или свято.
Отношение к личности, индивидуальности,
прогрессирует, – человек возрастает до
сознания ее самоценности. И, если стыд еще
прячет личность, как некий
врожденный недостаток, некую сумму
отклонений от стандарта, которой следует
стесняться, или велит жить нараспашку, будто
призывая мир в свидетели того, что и прятать
нечего, все «как у людей» – то чувство
интимного, напротив, уже уважает личность и
потому ее бережет.
Интимное и совесть.
– Чувство интимного, стыдливость, хоть и
весьма похоже на стыд, но есть скорее гибрид
стыда с совестью.
(Интересно: животные стыд имеют, – ведь
то, что испытывают собаки, когда сознают,
что совершили нечто запрещаемое любимым
хозяином, явно есть стыд. Но интимного,
точно, еще не ведают.)
Так вот, развитая личность чувствует
ответственность перед собой не только как
перед «собой любимым», естественным
предметом своего особого пристрастия, но и
как перед объективной ценностью в мире, –
она себя уважает; и пренебрегать этой
высокой ответственностью – в частности,
позорить личное, «метать бисер» – и стыдно и
совестно.
Здесь кстати задуматься
над тем, какое реальное зло может содержать в
себе стыдное, нет ли в стыде чего-то от
совести. И такое, конечно, есть. – Так,
приличному человеку стыдно иметь особые
привилегии; здесь стыдно (за себя
перед другими) едва отличимо от
совестно (перед собой за других).
Стыдно и совестно, с другой стороны, и
разрешить кому-то попирать свое право,
потому что существует у каждого и долг перед
собой. Стыдно и совестно не дать отпора,
когда покушаются не просто на самолюбие, но
на достоинство…
Здесь кстати
вернуться к вопросу о том, всякое ли
подлинное зло – зло другому, и занимается ли
совесть только этим последним. – Для совести
трудно различимо зло себе – уже потому, что
такое зло есть одновременно и наказание. И
все-таки можно заметить угрызения совести (а
не только досады) и в случае зла себе – даже
физического, причиненного, скажем, по
халатности; как и тогда, когда по некоей
небрежности теряешь уважение тех, кого
уважаешь; или разрешаешь, из страха или
расчета, попирать хотя бы и самолюбие. Здесь
совестно едва отличимо от
стыдно.
Так что стыд как бы
чреват совестью; он ждет лишь того, чтобы
личность дозрела, доросла до моральной
автономии, взяла бы его внутрь себя, и тогда
он – сама совесть. – Потому, человек вполне
бессовестный скорее всего и бесстыден,
нечувствителен ни к какому наказанию кроме
физически ощутимого. «Ни стыда, ни совести»
– ведь это комплекс!
…Так что
совесть, конечно, сохраняет родовое общее со
стыдом, из которого она выросла. Стыд уже
знает суд кроме наказания, и в этом – зачаток
совести. Со своей стороны, совесть помнит об
условности условностей, занимающих стыд,
но и их ломать без нужды не станет. Человек
действительно бесстыдный скорее всего и
бессовестен.
…Но в первобытном
человеке стыд, чтобы не сгинуть, должен
время от времени подкрепляться наказаниями.
Если власть не в силах наказать, то варвару
стыдно, скорее, ей подчиняться, – отчасти это
касается и власти мнения. В грубой форме эта
ситуация формулируется так: «устыдилась
свинья, как отведала дубины». А до тех пор
думала, видно – «стыд не дым, глаза не
выест».
Чем дальше
человек уходит от первобытного в себе, тем
явнее для него – угрызения совести страшнее
возможных кар. Когда человек избегает
формального ощутимого возмездия, тогда-то и
настигает его неформальная работа совести. За
наказанием, на каторге, от совести скорее
можно укрыться; потому и «на воре шапка
горит», что нечто в душе вора хочет его
выдать – «облегчить совесть
(душу)».
Можно ли «потерять
стыд» (если он действительно был)?
Ну, во-первых, меняются кодексы
стыдного; потерять стыд вместе со всеми – «не
считается». Во-вторых, если стыд
(бесстыдство) имеет спрос и оплачивается, то
образуется среда, в глазах которой он
перестает быть стыдным. Скажем, порнозвезде
неловко показаться в немодной одежде, но не
без одежды. То же, что с публичными
женщинами, происходит с публичными
политиками: опозориться с явной выгодой – не
стыд, а молодечество.
Первый шаг, возможно, труден для всех;
это как в тину залезть: представить противно,
гадко палец опустить, а как по шейку –
оказывается, ничего…
Можно ли
«потерять совесть» (если она действительно у
человека была)?
Видно, дело в случае такой «потери»
обстоит так. Страшные рассказы об
угрызениях совести пугают и бессовестных
тоже, и, пока настоящее зло их ничем не
искушает, они могут о своей бессовестности
не подозревать, быть в мелочах вполне
морально осмотрительными (чтобы не сказать
совестливыми). Страшен первый шаг – первое
преступление помогает бессовестному
обнаружить, что бояться ему было особенно
нечего.
«От чего здоровая совесть мучится, чахлая
умирает» (цитирую сам себя). Маленькую
совесть преступление губит.
Бесстыдство –
расценивать общее мнение о тебе ниже своих
выгод, и готовность им расплачиваться. По-
своему «бесстыдна» личность: трудно не
презирать общее мнение, если имеешь
собственное. Разница в том, что пошлое
бесстыдство, как сказано, выгодно, а
личностное – накладно.
Бессовестность (преступный
тип) – это узость сознания, для которого в
мире не находится ничего самоценного, кроме
Я (эгоцентризм), а значит, нет и ничего
должного, кроме «хочу и могу», и не
должного, кроме «не хочу» и «рискую
поплатиться». Функцию совести тут исполняет
страх, – взвешивание рисков.
Совести у общностей нет,
но стыд – дело социальное, – стыд есть.
Например, «национальный позор». Правда,
присущая всякому социуму бессовестность
склоняет народы чаще вспоминать о
«национальной гордости»…
«У
корпораций нет совести», говорят
американцы. Нет совести, а только лишь
умеряющий алчность страх, у государств
(коллективный эгоизм называется
патриотизмом, а опаска – миролюбием).
Совесть – дело личное.
Все требования стыда –
внешняя благопристойность, и потому
стыд формалист. Но потому же есть один
аспект, в котором это бывает не совсем верно.
Это аспект эстетический. Ибо искусство
благопристойности может бесконечно
усложняться и выходить за рамки того, что
можно уложить в запоминающиеся и четкие,
формализуемые правила. Это особенно явно в
сверхсоциализированных восточных
обществах, в «культуре стыда». Здесь стыд,
эта душевная подчиненность социуму, будто
перестает быть формальным, тщится завладеть
внутренним существом человека – и, как
может показаться на «западный» взгляд,
подменить самое совесть!
Как ни
странно, но и в требованиях к себе самому
человек способен цепляться за форму, –
мучить себя, изводить мелочными
придирками, тайно или явно гордясь своими
усилиями и притом уклоняясь от
существенного, главного; и в эти сети
пытаются поймать – самое совесть! Вот –
фарисейство.
Конечно, фарисейство есть отмирание
совести, а не совесть. Живая совесть в том,
чтобы сбрасывать всякую становящуюся
удобной и оправдывающую форму, всякую
защитную кору, как только она нарастает; она
по ту сторону принципиальности и
казуистики. Формализовать совесть
невозможно, не убивая ее этим, не превращая
ее – в лицемерие.
Стыд не отличает
эстетических и этических требований, то и
другое тонет для него в понятии
«правильное»; «предосудительно» есть то же,
что «некрасиво». Скажем, нечестность так же
«некрасива», как немодная или потрепанная
одежда.
Можно сказать, что «культура стыда» – это
«эстетизм», но такой, в котором нет места
индивидуальным пристрастиям; точнее всего
было бы слово «стилизм». Любое зло, если
постарается, может стать «стильным», а вот
добру это невозможно, ведь подлинность (как
непосредственность) и стиль
антагонисты.
Совесть,
презирая форму, воспрещает смешивать
эстетическое и этическое, для нее нет ничего
отвратительнее эстетизма. Зло не бывает для
развитой души даже внешне
привлекательным, а добро – даже внешне
жалким.
Можно сказать, что «культура совести»
требует понимания красоты как формы
истины и добра (формы, которую
поверхностному или равнодушному взгляду
трудно бывает оценить, и которую, к тому же,
могут имитировать заблуждение и зло). То
есть это культура сути, а не стиля, культура
постоянного продвижения к подлинному,
настоящему…
У слова стыд два
совершенно несхожих друг с другом
антонима: стыд-способность имеет антоним
бесстыдство, стыд-чувство – гордость!
Это – от того, что требования стыда не
только в принципе выполнимы (если только
позволяет ситуация), но и перевыполнимы:
каждому иной раз «приходится стыдиться», но
и каждому же, по меньшей мере на его личный
взгляд, «есть чем гордиться». И редко кто
сомневается в том, что гордость вообще может
быть «справедливой».
У совести,
будто, лишь один антоним: бессовестность, а
высокого антонима нет. Совесть, – чему учил
еще Христос, – не бывает довольна собой.
Когда говорят о своем довольстве «чистой
совестью», имеют в виду лишь то, что совесть
стоит любой жертвы, и вот жертва принесена.
Тот же, кто горд своей чистой совестью
вообще, видимо, вовсе ее не имеет, потому она
его и не тревожит; здоровая-то совесть –
болит… Или же этот счастливец лицемерит,
фарисействует… Но вот, впрочем, и другой
антоним совести: фарисейство!
Бог все видит, да еще
надо ему исповедоваться – видимо, чтобы не
забывать об этом неудобном обстоятельстве.
Так что стыда перед Богом у человека нет,
только страх.
По аналогии с «божьим страхом»
(архаичной совестью), стыд – это «страх
человечий». (Что именовалось еще, кажется,
«страх иудейский».) Стыд же,
эмансипирующийся от такого страха – есть
сначала самолюбие, а потом и (как выше уже
говорилось) – честь, – но еще не
достоинство.
Религиозность была когда-то
человеческой совестью (тогда она называлась
«божий страх»: то есть страх не перед людьми
и такой, что не спрячешься). Теперь совесть
тщатся подменять еще и квази-религии, –
идеологии. Однако эмансипация,
«секуляризация» совести – наше обращение к
«безыдейным» добрым ценностям жизни для
всех – столь же закономерна, как закономерен
рост и эмансипация разума. Совесть (не грех
повторить) заодно со становящимся
человеческим достоинством.
Человек, обладающий способностью переживать чувство стыда, не обделён и таким качеством, как совесть. Если же человек не способен ощущать стыд, например, совершая какой-нибудь гнусный поступок, то совесть его, скорее всего, не мучает. Стыд и совесть тесно взаимосвязаны друг с другом. Там где есть стыд, есть место и для совести.
Счастливый человек всегда предъявляет по отношению к себе высокие требования. Так происходит потому, что чистая совесть – это нормальное состояние человека, который считает себя обязанным выполнять собственный моральный долг. Совесть в таком случае выступает в качестве своеобразной награды за соблюдение нравственных законов.
Переживания, которые начинают тревожить человека после совершения проступка, являются стыдом. Но совесть включается не у всех, а только у тех людей, которые знакомы с моральными нормами и считают их верными во всех отношениях. Если же моральные нормы человеку не знакомы или же он всячески отрицает их, то совесть в нём никогда не проснётся. Я думаю, мнение окружающих людей также обычно не оказывает особого влияния на наличие у отдельного человека совести.
Совесть и чувство стыда начинают закладываться в человеке с детства. Родители учат ребёнка как себя вести можно, а как нельзя. Если ребёнок делает что-то такое, что не соответствует моральным принципам, то его могут пристыдить. С возрастом правильно воспитанный человек начинает сам понимать ценность тех или иных поступков, осознаёт, что такое совесть и стыд, старается придерживаться моральных норм.
Что такое совесть? Многие люди задаются этим вопросом. Но ведь ответ на него прост и не должен вызывать сложности.
Совесть – это червячок, который живет где – то в душе человека, ожидая пробуждения. А когда он, наконец, проснется, мало не покажется никому. Потому что совесть – это то качество, которое изнутри “грызет” человека, заставляя прислушиваться к ней. Она просыпается каждый раз, когда мы делаем что – то дурное. Вы забрали у одноклассника ручку и не вернули после уроков? А совесть тут как тут. Забыли про обещание другу? Не переживайте, совесть обязательно напомнит. Сказали кому – то что – то нехорошее и обидное? Совесть поможет извиниться. У нее обширные связи, она знает все. При этом она будет мучить человека до тех пор, пока он не поймет и не исправит свои ошибки. Ей нельзя просто сказать: “Хватит”. От совести нельзя избавиться, если она уже живет в вашей душе. Она будет провоцировать бессонницу, голод, но все равно добьется своего.
Так что, можно сказать, совесть – некий регулятор поведения человека. Она не дает совершить ему плохой поступок, обидеть кого – то. А если все – таки что – то нехорошее случается, совесть заставляет человека пожалеть об этом и исправить ситуацию во что бы то ни стало.
Однако, как бы совесть ни старалась, она есть не у всех людей. Некоторые заранее договариваются с ней, подавляют ее, засовывая в самый темный и дальний уголок своей души. И помогает ведь. Таких людей совесть не грызет. И они продолжают творить нехорошие дела, не зная ни раскаяния, ни сострадания.
Так откуда же берется совесть? Никто не знает этого. Скорее всего, она появляется в зависимости от воспитания. Если родители с детства объясняли человеку, что такое хорошо и плохо, то у него будет совесть. Если же воспитанием ребенка не занимались, он вырастет бессовестным и эгоистичным.
Совесть может сделать жизнь человека невозможной. Однако, именно благодаря ей люди все еще поддерживают хорошие отношения между собой. Именно поэтому совесть должна быть у каждого. Иначе какой же это человек?
Подводя итог, можно сказать, что совесть – это один из основных терминов морали, определяющий что такое “плохо” и что такое “хорошо”. Ее нельзя подавлять, нельзя отстранять от души. Ведь совесть может помочь человеку, она поддерживает его чистоту и свет в его сердце.
Образец 4
В карусели событий современной жизни не всегда есть время задуматься о правильности поступков, в основном, при принятии решений люди руководствуются своими эмоциями.
Каждому человеку на протяжении всей жизни приходится сталкиваться с трудностями, преодолевать препятствия. Методы решения проблем и преодоления препятствий могут разниться: кто-то делает вся честно и открыто, а кто-то “идет по головам”, предает друзей, обманывает.
Про человека, который, не приносит никому вреда, своими способами достижения целей, не ущемляет чужого достоинства можно сказать, что он живет по совести. Живущий по совести думает о других, а не только о себе.
Наверное, каждому человеку, поступившему некрасиво, приходится чувствовать неприятное чувство – совесть. Это чувство помогает нам проанализировать свои поступки и выбрать путь, который будет наиболее этически приемлем, не навредит другим людям, также совесть помогает нам учесть совершенные ошибки.
Совестливый человек никогда не предаст ближнего, даже если когда-нибудь он ошибется, оступится, то сделает все, чтобы этого не повторилось.
Однако не все любят это чувство, не каждому это по вкусу. Многие люди систематически его угнетают, с каждым разом чувствуя совесть все слабее и, в конце концов, перестают его ощущать. Но поступая по совести, мы получаем одобрение окружающих, делаем мир лучше. Также, лучше принимать благодарность окружающих людей, чем ощущать терзания совести. Иногда есть возможность помочь кому-то, но в то же время лень, особо не хочется затрачивать энергию. Предстоит выбор, или отдых, собственный досуг, или помощь посторонним, или родным людям. И если выберешь эгоизм, то будешь чувствовать угрызения совести, но если будешь систематически так поступать, то чувство будет бледнеть, может совсем исчезнуть. Кажется, что не так и плохо, но живя только ради себя, невозможно получить одобрение окружающих, положительную энергию. Выбирая же путь совести, помогая другим, мы делаем мир немного лучше, у людей появляются положительные эмоции, которые передаются человеку, поступающему по совести.
Жизнь по совести не подразумевает то, что интересы других людей в любом случае ставятся выше своих, но в то же самое время, это означает, что в меру своих сил нужно помогать другим, быть отзывчивым и дружелюбным. Нужно замечать свои неправильные, эгоистичные поступки и стараться, чтобы их стало как можно меньше.
Сочинение на тему Жить по совести. Что это значит?
Каждый человек на земле наделён широким спектром чувств: счастье, страх, любовь, отчаяние. Но особое и очень значимое место занимает совесть.
Совесть – это своего рода диалог человека с самим собой, позволяющий ему определить вектор своих действий. Никто не рождается совестливым. Это качество закладывается ещё в детстве главным образом на примере родителей и усиливается на протяжении всей жизни. Но далеко не каждый может его сохранить и преумножить. В мире множество людей, которых волнуют только собственные интересы. Они совершенно забывают о таких чувствах как забота и уважение. Жить по совести – значит уметь оглядываться по сторонам, разделять невзгоды с ближними, находить возможность вовремя подать руку помощи тому, кто в этом нуждается.
В современном мире всё чаще можно услышать мнение о том, что людям эгоистичным и безнравственным жить намного легче: они быстрее адаптируются в изменчивых условиях, быстрее добиваются своих целей. Однако всегда есть обратная сторона медали. Ради своего успеха они готовы идти по головам, продавая и предавая других. Глупо винить таких людей. Ведь по факту это простой самообман. Они не прислушиваются к тому, что пытается донести совесть и в итоге сглаживают все углы и находят с ней компромисс, ссылаясь на обстоятельства и находя оправдания, которые чаще всего кажутся нелепыми.
Я считаю, что люди должны быть более строгими по отношению к себе и учиться справляться с собственными страхами. И речь не о боязни высоты или насекомых, а о трусости признания ошибок. Многие считают, что раскаяться в своем поступке – это удел слабых людей. А на самом деле они просто не могут переступить через ступень страха, которая встаёт выше совести и сожаления.
Несмотря на все сказанное, важно понимать, что в мире нет идеальных людей, да и жизнь может подкидывать всевозможные испытания, преодолевать которые приходится, совершая разные, в том числе некрасивые и неблаговидные поступки. Нет необходимости корить себя за проступок до конца своих дней. Надо научиться с этим жить, попросив прощение не только у кого-то, но и у самого себя.
Если человек порядочен и склонен к добру, то, поступив плохо, он постарается исправить ситуацию, обернув её во что-то хорошее. Не допускать такие моменты довольно просто. Нужно только не делать по отношению к другим того, чего не желаешь самому себе. Живя по такому правилу, становится гораздо легче и спокойнее и именно так достигается гармония с собой, обществом и окружающим миром.
9 класс ОГЭ 15.3
Вообще то, совесть – это очень хорошее качество. Все герои сказок были честными, порядочными, мужественными и в конце концов получали свой счастливый конец. Но жизнь – то не сказка. И в жизни, увы, бывает иначе.
Иногда, очень честный и порядочный человек остается ни с чем, потому что не в состоянии был переступить через свой внутренний кодекс чести. А тот человек, которому угрызения совести не мешают ночью спать – богатеет, поднимается по карьерной лестнице, получает власть, популярность, признание.
В наше время, когда искреннее сердце, увы ценится менее, чем количество денег – встает вопрос нужна ли вообще совесть или нет. Некоторые люди предпочитают заглушить голос совести или перекроить ее по своему усмотрению. Так, чтобы иметь с того собственную выгоду. Так, например чиновник, беря взятку, оправдывает себя тем, что он заботится о своих собственных детях. Эта попытка усыпить совесть на некоторое время ему удается, но в глубине души он понимает, что сделал большую ошибку.
Наша совесть – это наша душа, это сокровище, которое надо беречь внутри очень пристально. Это подарок бога к нам. Она помогает нам оставаться человеком, а не превратиться в животное, которое живет только инстинктами. Она помогает стать тем, кем будут гордиться твои дети, внуки, правнуки, а самое главное – ты сам. Никакие деньги в мире не заменят счастье жить с чистой совестью, без упреков, без тяжелого багажа прошлых непоправимых ошибок.
Кстати, мне кажется, если кто-то совершил что-то не очень хорошее, но при этом его мучает совесть, то он способен исправиться, у него есть душа и осознание своей вины. То есть, это еще не подлец. Законченные негодяи не испытывают душевных терзаний вообще.
Однажды, будучи в деревне у бабушки мы с соседским мальчиком украли у его папы, из кармана его рабочей куртки, пачку сигарет и выкурили ее. Конечно, каждый из нас понимал, что поступает плохо – ведь как воровство, так и курение – не повод для гордости.
Но нам так хотелось попробовать! Часто видя табачные изделия как атрибут и элемент «крутости» в играх и фильмах, нам захотелось самим побыть взрослыми и брутальными мужчинами, пусть и в своих мечтах. Потому, мы не раздумывая, совершили не очень – то хорошее дело.
К слову, я так и не понял, зачем некоторые взрослые курят. Мы оба кашляли, и было очень неприятно.
Разошлись мы с другом поздно вечером, долго ждали, пока выветрится запах. Прощаясь, договорились, что никогда никому не расскажем.
Всю ночь я мучился, ворочался с боку на бок и не мог уснуть. Моя совесть никак не хотела принимать тот факт, что ее в данном случае никто не спрашивает. Как только рассвело, я рассказал о случившемся бабушке, она же, в свою очередь, повела меня к папе моего приятеля, которому я тоже поведал всю правду.
И пусть после этого меня наказали, я около двух недель не ходил с мальчишками играть в футбол и купаться на речку, а сидел взаперти – я был рад, ведь мучения кончились и моя совесть чиста.
К слову, друга я не выдал – сказал, что украл пачку сигарет один. Потому, что совесть – она у каждого своя. И если он не испытывал совершенно никаких угрызений – мало того, узнав о моем признании не стал разделять со мной наказания, а испугался и «ушел в тень» – то Бог ему судья. Как говорится, пусть это останется на его совести.
2 вариант
Часто мы слышим выражение: «да у него же нет совести!», но не каждый задумывается над тем, у кого она есть. С самого детства нас воспитывают родители и стараются вложить только правильные качества: доброту, честность, подельчивость, сопереживание и не исключением является совестность.
В моем понимании совесть – это умение признать воремя свою ошибку, остановиться и подумать о правильности моих дейсвий, предусмотреть последствия. Например даже если на дороге нет ни одной машины – дождаться зеленый; помочь другу, когда он просит о помощи; извиниться, когда признаешь поражение. Это незаменимое качество нужно тренировать в себе с самого детства. Если же не воспитывать его в себе, то можно стать похожим на бездушного человека, которого ничего не волнует.
К сожалению в мире сейчас стало много людей, которые не думают о совести. Кругом можно встретить обман, ложь, хитрость и недоверие. Наверняка эти люди не стали богаче или счастливее от того, что не считаются с мнением и поступками других людей. Это не в коем случае не означает, что нельзя отвечать на зло злом или не доверять добрым поступкам, нужно просто быть осмотрительнее. Чем чаще каждый из нас будет прислушиваться к зову своего сердца, осознаннее относиться к себе и другим, понимая их желания у потребности, тем больше в нем будет расти его совесть и доброта.
Чтобы правильно понять и осознать свои чувства и поступки, нужно пользоваться тем, что есть у нас сейчас. Необходимо развивать в себе праивльные привычки, читать больше книг и литературы, которая дана нам не только в учебное время, а так же быть человечным к себе, близким и просто знакомым. Ведь всем приятно чувствовать себя полезным и нужным, приятно, когда в душе нет угрызений о том, что обидели кого-то специально. Чем больше таких людей будет в мире, тем меньше останется тех, кто решил отказаться от своей совести.
Поступая так, как советовалось выше, каждый из нас сможет отдать своим близким должное в нашем воспитании. Мы сможем обрадовать наших бабушек и дедушек, мам и пап не только добрым словом и делом, а в будущем, мы будем так же бережно заботится о них, как они заботились и берегли нас. Однажды каждый сможет подарить то, о чем мечтал наш самый дорогой серцу человек. А наши поступки будут откладываться у нас в сердце, как самые и чистые и добрые. Ведь кому как ни нам поступать по совести подавая пример остальным?
Сочинение №3
Совесть – это внутренний человеческий компас, который позволяет правильно поступать в трудных ситуациях и принимать решения. Она есть фактически у каждого человека, просто развита в разной степени, зависит от воспитания и социализации человека, от того какой уровень отношения к окружающим людям и к себе заложена внутри ребенка.
Именно совесть сигнализирует человеку о том, что он поступает неправильно. Поэтому человек испытывает стыд. Его мучает совесть за то, что он совершил неправильный поступок.
Но если часто поступать неправильно, то совесть притупляется. Она уже не замечает неправильных поступков, фильтр морального благополучия падает, поэтому аморальные поступки не вызывают никакого стыда. При этом стыд должен побуждать человека к определенным действиям, желанию исправить произошедшее по его вине и ответственность за совершенное. Стыд является индикатором правильности происходящего, правильности и моральности совершенных поступков.
Планка воздействия внешних факторов на человека падает, чем больше аморальных поступков он совершает, тем на более низменный поступок он готов. При этом он не осуждает окружающих людей, если их поступки не задевают его самого. Если же поступки других задевают человека, который лишен совести, то он соответственно считает их людьми бессовестными и недостойными общения.
Также совесть необходимо обучать, тогда она становится более восприимчивой. Стыд как раз-таки является показателем того, что у человека есть совесть и она полноценно работает.
Моральный уровень человека зависит от поступков, которые человек постоянно совершает. Если же человек постоянно поступает аморально, то это становится его нормой поступков, бывает про человека, который поступает неправильно и низко говорят: «Совести у него нет». Значит она не реагирует на происходящие изменения, не побуждает человека изменять свои поступки, предпринимать изменения.
Обычно люди лишенные совести из-за воспитания или внешних обстоятельств, а иногда это происходит по собственному желанию, человек притупляет свои чувства, то что ему стыдно и неудобно перед другими.
Поэтому я считаю, что совесть и стыд полностью сопоставлены и взаимосвязаны между собой. Если есть совесть, то она вызывает чувство стыда на определенные поступки и действия. Если же совести нет, то и чувства стыда не возникнет.
Совесть – сочинение 4
С самого раннего детства родители обучают свои детей, рассказывают, что хорошо, а что плохо, прививают моральные принципы. По мере взросления ребёнок пополняет свои знания в школе, учится правильно поступать на примере своих сверстников или героев из литературных произведений. Из полученных знаний постепенно формируется образ мыслей, образ действий и совесть.
Совесть – это внутренний голос, который подсказывает человеку как правильно поступить в той или иной ситуации. Если же человек всё-таки поступает неправильно, тогда его одолевают угрызения совести и всевозможные мысли о том, что всё можно было сделать по-другому. Так действует совесть на человека для того, чтобы он мог исправить данную ситуацию в лучшую сторону. Исправив свои ошибки, человек сразу же избавляется от угрызения совести и получает радость. А те ошибки и неправильные действия человека, которые нельзя исправить, могут со временем служить в качестве огромного жизненного опыта, поскольку, помня о них человек в будущем будет стараться больше так не поступать. Таким образом это чувство можно сравнить с судьёй, который находится в каждом из нас и следит за всеми нашими действиями, для того чтобы его обладатель поступал правильно и получал радость и удовлетворение от своего образа жизни.
Можно встретить и таких людей, которые поступают неправильно и не желают по каким-то причинам исправлять свои ошибки, несмотря на угрызения совести. Со временем у таких людей совесть может притупиться и настанет такой момент, когда она перестанет мучить человека. Таких людей часто называют бессовестными, так как они часто обижают других людей, поступают несправедливо. По их образу жизни можно сказать, что они стали на плохой путь, полный безнравственности и злых поступков.
Если бы все люди жили в соответствии с высокими нравственными нормами, всегда слушали голос своей совести и по возможности исправляли свои ошибки, тогда в мире было бы намного меньше зла, несправедливости и обмана. Ведь совесть нам дана для того, чтобы мы хорошо ориентировались в моральных ценностях и всегда поступали правильно. Таким образом, если мы будем жить, слушая свою совесть, обученную на моральных ценностях, то сможем выработать в себе и другие положительные качества, будем заботиться об окружающей среде и находить общий язык с другими людьми. Только так мы сможем прожить долгую и счастливую жизнь.
Что такое Совесть (5 вариант)
Совесть – внутреннее ощущение человека, помогающее совершать правильный нравственный выбор. Проблему совести поднимают многие авторы в своих литературных произведениях.
Булгаков в романе Мастер и Маргарита показывает мучения Понтия Пилата, когда он отдаёт приказ о казни Иешуа. Прокуратор понимает, что пленник невиновен, но не может пойти против устоявшихся принципов, потому что из-за этого может лишиться власти и влияния. После казни он долго мучается, испытывает ужасные угрызения совести, в итоге раскаивается и освобождает себя от тяжких оков самобичевания.
Другой пример – Родион Раскольников из произведения Достоевского «Преступление и наказание». Герой романа испытывает смешанные чувства после убийства старухи – процентщицы, которые впоследствии оказываются позывами совести. В душе другого героя – Сони Мармеладовой – также бушуют сомнения в правильности своих действий. Хотя девушка и является скромной и безропотной, никого не винит в таком положении своей судьбы, она понимает, что так жить нельзя, и ее мучает совесть за то, что она поступает отнюдь не религиозно.
Но как же действует этот феномен? Человека начинают терзать многочисленные мысли, в голове прокручивается ситуация, в которой, быть может, он не очень хорошо повёл себя, неправильно поступил. Или же вырисовывается образ грядущего мероприятия, предполагающего выбор между «плохим» и «хорошим», нередко даже между одним «плохим» и другим, что ещё больше усложняет выбор.
Эффект совести – крана полезный, но иногда он может и мешать существованию в социуме. Человек, которому по сложившимся обстоятельствам всегда нужно увиливать, придумывать отговорки и врать, имея отличную совесть, не сможет так поступать. Или, если даже пересилит себя, будет чувствовать дискомфорт и угрызения, что может свести с ума даже самого стрессоустойчивого.
В наше время совестливых людей становится все меньше. Истинные ценности уступили место эгоизму и эгоцентризму в сердцах людей. Нравственные и моральные установки современного человека деградируют, культурно – эстетический уровень, к сожалению, уже не так высок. И если в ближайшем прошлом считалось, например, неслыханной дерзостью заговорить со старшим в повышенных тонах, сделавший это впоследствии бы мучайся угрызениями совести, то сейчас каждый второй подросток регулярно грубит своим родителям, учителям или даже простым проходимого улице или в общественном транспорте.
№6
Зачастую под «совестью» понимается чувство нравственной ответственности перед обществом, отдельным человеком либо группой людей. Это подразумевает тот факт, что личность сама формирует нравственные обязанности и производит над собой некий самоконтроль.
Оценка же собственных поступков зачастую приводит к разному итогу: главными градациями здесь служит удовлетворение либо недовольство самим собой, а также своим выбором либо поведением в той или иной ситуации.
В связи с этим многие испытывают так называемые «муки совести» – так называются душевные терзания человека, когда он осознает, что поступил не так, как «было бы правильно» с точки зрения этики, морали либо воспитания. Конечно, есть и «смягчающие обстоятельства», к которым относятся неожиданность, состояние аффекта, трусость и пр. Но, так или иначе, присутствие совести у человека лучше, чем ее отсутствие.
Можно сказать, что совесть служит основой нравственного самосознания личности. Возникновение ее у человека разумного относят к эволюционной и интуитивной теориям. И, какая бы из них не была правильной, факт есть факт- на данный момент, практически каждой личности свойственно задумываться о нравственном выборе и испытывать переживания, связанные с его правильностью либо неправильностью – разумеется, все зависит от морального уровня человека: кому – то свойственно впадать в депрессию из-за малейшей провинности, а кто-то спокойно спит даже после совершения тяжких злодеяний.
Совесть можно назвать интуитивным явлением – ведь представления о ней в сознании человека формируются исподволь, извне, без всяких на то предпосылок. Конечно же, огромную роль играет воспитание, данное родителями – благодаря нему у ребенка складывается первоначальное представление о добре и зле, плохом и хорошем, достойных и недостойных поступках.
Но, тем не менее, полный комплекс морально-этических норм и устоявшаяся жизненная позиция формируются уже в более сознательном возрасте. Следовательно, и окончательные представления о совести появляются в этот же период.
Многие связывают понятия о чести и совести с религией – но, на самом деле, это является правдой не в полной мере. Все зависит от понятий об этике и справедливости – потому, существовало много случаев, когда атеист был совестливее многих из «праведных» христиан.
Многие задаются вопросом: «можно ли взрастить в себе чувство подобного самоконтроля?» Несмотря на то, что зачатки формируются в детстве, работа над собой может в значительной степени влиять на формирование позитивных черт характера – в том числе и на представление о чести, совести и благородстве.
9 класс. 15,3. ОГЭ
Изначально совесть есть у каждого, но в силу воспитания, влияния окружающей среды и других внешних факторов некоторые люди перестают слышать ее голос или просто учатся не реагировать на его призывы. Именно поэтому вокруг столько грязи и зла. Если бы некоторые мировые лидеры хоть раз прислушались к голосу совести, в мире не было бы столько войн, а миллионы людей жили бы в согласии.
В литературе часто поднимается тема совести. Например, в романе «Мастер и Маргарита» ярко описаны муки совести римского прокуратора Понтия Пилата после того, как он отдал приказ казнить Иешуа. Да, его в какой-то степени вынудили это сделать требования первосвященников, но ведь выбор есть всегда. Этот малодушный поступок не давал ему покоя даже после смерти, пока Иешуа сам не пришел и не освободил Пилата.
А вот один из героев «Капитанской дочки» капитан Миронов точно знал, что такое честь и совесть. Зная, что это грозит ему смертью, он публично отказался примкнуть к захватившим крепость повстанцам Пугачева и обвинил его самого в том, что он бандит и самозванец. Капитана казнили, но он показал хороший пример честности и верности присяге.
Я живу со своей совестью в ладу и всегда стараюсь ее слушать. Мама учила меня с самого детства, что совесть и честь – это главные достоинства человека. Замарав их один раз, потом можно всю жизнь не отмыться.
Совесть является нашим поводырем в жизни, она не дает нам залезть в дебри лжи, бесчестия, грязи и предательства. Она сохраняет нашу душу чистой. Если бы все слушали свою совесть, мир стал бы намного лучше и добрее.
В сочинении – рассуждении на тему “Совесть” можно написать, что совесть относится к нравственным качествам человека. А что же такое совесть? Совесть – это способность каждого конкретного человека самостоятельно реализовывать и формулировать нравственный контроль за совершение каких-либо поступков. Недаром ведь существует выражение: “Совесть мучает”.
За безнравственные поступки человек может испытывать угрызения совести. Но испытывать может только тот, у которого эта совесть есть. Обман, ложь – это бессовестные поступки. Человек не всегда может осознавать, что поступает в нарушение нравственных догм, принятых в обществе. Но осознание этого, порой горькое, ставит человека на путь исправления. В подтверждение можно привести примеры из литературы в зависимости от изученных произведений. Это, например, Аркадий Гайдар “Совесть”, вспомнить эпизод из “Детства” Л.Н. Толстого (“Наталья Савишна”), Пушкин “Станционный смотритель” (раскаяние дочери, когда отец уже умер), Пушкин “Капитанская дочка” (эпизод, когда Гринев обидел Савельича), Ф.М. Достоевский “Преступление и наказание” и другие. Описать и порассуждать о приведенном примере.
Следующий аргумент можно привести из жизни, о чем-нибудь, что случилось с автором сочинения или его знакомыми, случай из жизни класса.
В завершении сочинения написать, что автор сочинения придерживается норм морали и старается их не нарушать.
Можно использовать как образец следующих произведений: Что такое совесть Сочинение-рассуждение совесть Совесть – лучший советчик
У кого-то она есть. Кто-то ее потерял. Кому-то она не дает спокойно жить … Кто она вообще такая, эта совесть? Нужна ли она современному человеку? Вопрос не из легких. Прежде всего, надо разобраться, что такое совесть.
Как правило, о ней начинают думать тогда, когда она уже мучает человека. Особенность совести в том, что она не имеет четких внешних критериев. Понятие совести у каждого человека свое. Она дает человеку ориентир в мире ее приоритетов и поступков. Совесть помогает оценить свое поведение с точки зрения моральных ценностей конкретного человека. То, что для одного является неприемлемым, для другого – деталь, не стоит внимания.
По моему мнению, совесть – способность человека к нравственному самоконтролю, освещающий все мысли и поступки с позиции «добро / зло». Если человек делает неверный шаг, или ложный выбор, просто обижает близкого человека, например, совесть как внутренний колокольчик начинает тревожить ее, напоминая, и обращая внимание на то, что именно было сделано неправильно. Таким образом, человек имеет возможность исправить свою ошибку и тем самым развиваться как личность.
Но есть такие люди, не обращают внимания на совесть. Они продолжают делать неправильные поступки и в конце концов встают на темную сторону своего пути. Голос их совести не исчезает, нет, но он ослабевает и делается совсем неслышным. Такие люди могут наделать в своей жизни и жизни близких много несчастий.
Совесть всегда идет рука об руку с добротой и честностью. Прислушайтесь к ней, это ваш бесценный помощник, который в любую минуту готов прийти вам на помощь, чтобы сделать сильной, честной, духовно развитой личностью с хорошей душой.