«Американская мечта» — это мечта о земном святилище для «человека-одиночки»: в Америке, в этой стране всеобщего равенства рядовому человеку не закрыт путь на самые верхние ступени общественной лестницы. .
Согласно эссе Фолкнера «О частной жизни», каждому человеку дано «право личного достоинства и свободы». И от поколения к поколению передавался этот идеал осуществленного равенства («для любого человека земли здесь найдется место, для бездомного, угнетенного, обезличенного»). Говоря словами Фолкнера, «нам даже не дано было принять или отвергнуть мечту, ибо мечта уже обладала и владела нами с момента рождения».
Так же неосознанно владеет она Джеем Гэтсби. Правила, которые он с юности для себя установил, — это в своем роде законченный кодекс поведения для всякого верующего в «мечту» и твердо вознамерившегося старанием, бережливостью, трезвым расчетом и упорным трудом пробить себе путь в жизни, собственным примером доказать, что шансы равны для всех и решают только качества самого человека.
Однако Гэтсби ведомы и устремления совсем другого рода — не утилитарные. И такие устремления тоже созвучны «мечте». Она внушала, что в Америке человек волен сам выбрать себе судьбу и ничто не мешает ему жить в гармонии с самим собой. Она говорила, что в стране, где всем хватает места под солнцем и перед каждым открыто множество нехоженых троп, человек вновь безгранично свободен и может вновь сделаться «естественно» счастлив, как был свободен и счастлив Адам.
И, осуществляя свое право на счастье — на личную независимость, материальный достаток, семейное благополучие, — он тем самым восстанавливает и гармонию социальных отношений. Утверждая себя, он помогает осуществляться человеческой общности, в фундаменте которой, по словам Фолкнера, лежат «личное мужество, честный труд и взаимная ответственность».
В некоторых отношениях Гэтсби — это законченный «новый Адам», каких и до Фицджеральда немало прошло через американскую литературу. Но в 20-е годы что-то всерьез поколебалось в представлениях о «мечте». Может быть, впервые и сама «мечта» начала осознаваться как трагическая иллюзия.
«Легенда» сопутствовала самому Фицджеральду, побудив его весной 1924 года уехать в Европу с единственной целью «отбросить мое прежнее „я“ навсегда».
Прочитав рукопись, присланную Фицджеральдом из Парижа, его редактор М.Перкинс посоветовал четче обрисовать фигуру главного героя: сказать о его профессии, его прошлом, его интересах. Фицджеральд отказался. «Странно, — ответил он Перкинсу, — но расплывчатость, присущая Гэтсби, оказалась как раз тем, что нужно». Фицджеральд настойчиво стремился создать у читателя ощущение какой-то загадки, таящейся в судьбе Гэтсби.
Неясность, расплывчатость заключена в самом характере Гэтсби. Он «расплывчат» по сути, потому что в душе Гэтсби разворачивается конфликт двух несовместимых устремлений, двух разнородных начал. Одно из этих начал — «наивность», простота сердца, негастнущий отблеск «зеленого огонька», звезды «неимоверного будущего счастья», в которое Гэтсби верит всей душой, — черты «нового Адама». Другое же — трезвый ум привыкшего к небезопасной, но прибыльной игре воротилы-бутлеггера, который и в счастливейший для себя день, когда Дэзи переступает порог его дома, раздает по телефону указания филиалам своей «фирмы». На одном полюсе мечтательность, на другом — практицизм и неразборчивость в средствах, без чего не было бы ни особняка, ни миллионов. Широта души и беспринципность, переходящие одно в другое. Фицджеральда привлекают энергия, сила и тревожит пустая растрата сил.
Средства, избранные героем для завоевания счастья, не способны обеспечить счастье, каким его себе мыслит фицджеральдовский «новый Адам». «Мечта» рушится — не потому лишь, что Дэзи продажна, а еще и потому, что Гэтсби вознамерился завоевать счастье, выплатив за Дэзи большую, чем Дэзи, сумму и не брезгуя ничем, чтобы ее собрать. А без «мечты» существование «нового Адама» бессмысленно: выстрел Уилсона подобен удару кинжалом, каким в средневековье из милосердия приканчивали умирающего от ран.
Чем велик Гэтсби? Он «велик» в своей роли богача с таинственной репутацией, хозяина пышных вечерних празднеств, которые он устраивает в надежде привлечь внимание Дэзи. Он велик силой своего чувства, преданностью мечте, «редкостным даром надежды», душевной щедростью.
Он велик своей стойкой приверженностью идеалу «нового Адама. Но, если воспользоваться метафорой, которой Фицджеральд завершил свой роман, идеал благороден лишь при условии, что человек „плывет вперед“ без всяких помех, словно бы „течения“ не существует. На деле же — »мы пытаемся плыть вперед, борясь с течением, а оно все сносит и сносит наши суденышки обратно в прошлое”.
В «Великом Гэтсби» впервые было открыто выражено неверие в то, что Америка и впрямь когда-нибудь сделается «земным святилищем для человека-одиночки». В заключительной сцене «Великого Гэтсби» Каррауэй провидит «древний остров, возникший некогда перед взором голландских моряков, — нетронутое зеленое лоно нового мира. Шелест его деревьев, тех, что потом исчезли, уступив место дому Гэтсби, был некогда музыкой последней и величайшей человеческой мечты; должно быть, на один короткий, очарованный мир человек затаил дыхание перед новым континентом».
Но так и не наступит «одно прекрасное утро».
Заканчивая «Гэтсби», Фицджеральд писал одному из друзей: «Мой роман — о том, как растрачиваются иллюзии, которые придают миру такую красочность, что, испытав эту магию, человек становится безразличен к понятию об истинном и ложном». В «Великом Гэтсби» выразился и трагизм «века джаза», и его особая, болезненная красота. Через всю книгу проходят два образных ряда, соотнесенных по контрасту и тесно переплетающихся в грустной и поэтичной тональности романа.
«Великий Гэтсби» — пример «двойного видения», которое сам автор определял как способность «одновременно удерживать в сознании две прямо противоположные идеи», вступающие одна с другой в конфликтные отношения, тем самым создавая драматическое движение сюжета и развитие характеров. Двойственность заглавного персонажа придает ему трагический колорит. Повествование насыщено метафорами, своим контрастом подчеркивающими эту двойную перспективу происходящих в нем событий: карнавал в поместье Гэтсби — соседствующая с его домом свалка отбросов, «зеленый огонек» счастья — мертвые глаза, смотрящие с гигантского рекламного щита и т.п. Хрупкая поэзия «века джаза» — и его обратная сторона: разгул стяжательских инстинктов.
«Одна из желтых девиц сидела за роялем, а рядом стояла рослая молодая особа с рыжими волосами, дива из знаменитого эстрадного ансамбля, и пела. Она выпила много шампанского, и на втором куплете исполняемой песенки жизнь вдруг показалась ей невыносимо печальной — поэтому она не только пела, но еще и плакала навзрыд. Каждую музыкальную паузу она заполняла короткими судорожными всхлипываниями, после чего дрожащим сопрано выводила следующую фразу. Слезы лились у нее из глаз — впрочем, не без препятствий: повиснув на густо накрашенных ресницах, они приобретали чернильный оттенок и дальше стекали по щекам в виде медлительных черных ручейков. Какой-то шутник высказал предположение, что она поет по нотам, написанным у нее на лице; услышав это, она всплеснула руками, повалилась в кресло и тут же уснула мертвецки пьяным сном».
Это пример сознательного использования стиля отчуждения. Мы ясно видим присутствующих, но не можем ощутить их как живых людей с присущей человеку внутренней жизнью. Как будто они из другого мира. И описывая отчуждение людей друг от друга или отчуждение от своей человеческой сущности, Фицджеральд показывает также и собственное отстранение от них.
Фицджеральда признают автором, который с редкой пластичностью смог передать ритмы, краски, верования, иллюзии Америки, в 20-е годы затеявшей, по его словам, «самую дорогостоящую оргию» за всю свою историю. Лихорадочный «джазовый век» нашел в Фицджеральде своего летописца и поэта.
В «Отзвуках века джаза» (1933) Фицджеральд писал об этом времени, полном ликующей жажды жизни, так:
“… самое необузданное из всех поколений, то поколение, которое в смутные годы войны еще переживало отрочество, бесцеремонно отодвинуло в сторону моих ровесников и бодро вышло на авансцену. Их девочки разыгрывали прожженных львиц. Оно подорвало моральные устои старших, но в конце концов раньше времени исчерпало себя, и не потому, что ему не хватало морали, а потому, что ему не хватало вкуса…
К 1923 году взрослые, которым надоело с плохо скрытой завистью наблюдать за этим карнавалом, решили, что молодое вино вполне заменит им молодую кровь, и под вопли и гиканье началась настоящая оргия…
Всю страну охватила жажда наслаждений и погоня за удовольствиями.
Слово «джаз», которое теперь никто не считает неприличным, означало сперва секс, затем стиль танца и, наконец, музыку. Когда говорят о джазе, имеют в виду состояние нервной взвинчинности, примерно такое, какое воцаряется в больших городах при приближении к ним линии фронта.”
В «Великом Гэтсби» Фицджеральда увлекла противоречивость большой идеи, воплотившейся в главном персонаже и в конце концов его погубившей.
ЛИТЕРАТУРА
Аллен У. Традиция и мечта. М., 1970.
Горбунов А.Н. Романы Скотта Фицджеральда. М., 1974.
Старцев А. Горькая судьба Фицджеральда. «Иностранная литература», №2, 1965.
Мендельсон М. «Второе зрение» Скотта Фицджеральда. «Вопросы литературы», №3, 1965.
Фицджеральд Ф.С. М., 1965.
Также поднимается тема дружбы и семьи. Гэтсби скрывался и ничего толком о себе не рассказывал, но, как выясняется в конце, у него был любящий отец, который знал всю его историю от и до. У него появился Ник, который относился к нему с уважением, в то время как «великий» был отвергнут всеми и вся. Но даже эти настоящие узы не могут помочь человеку осознать собственную важность и нужность. Он гонится за фантомными чувствами, которые его подводят, ведь их уже давно нет. К сожалению, мы редко можем правильно оценить важность тех преданных и незаметных людей, которые находятся рядом с нами, где бы мы ни были.
Также в центре внимания находится проблема привычки и страха ее отбросить. Дейзи – раба своей трусости и рутины. Она боится порвать ненужную связь ради настоящего чувства. Ради зоны комфорта женщина отрекается от счастья и предает мечту.
Смысл
Идея произведения состоит в том, что жизнь – это не сказка, а трагедия, даже если вокруг звучит музыка и слышится рыбий плеск ладоней. На твою долю может выпасть огромное количество испытаний и, к сожалению, это не значит, что в конце тебе повезет, и все вдруг станет оправдано. Джэй Гэтсби прожил тяжелую жизнь, он был немного скрытен, но хранил в сердце любовь и надежду, что рано или поздно будет счастлив с Дейзи. Но, как мы можем заметить, все иначе. Она побоялась уйти от мужа и ребенка ради старой любви. Гэтсби умирает в полном одиночестве. Дейзи даже не пришла на его похороны. Значит, даже когда тебе кажется, что ты заслужил счастье, пережив множество трудностей, это вовсе не означает, что какая-то эфемерная сила вроде справедливости должна принести в зубах награду. Удача также капризна и непредсказуема как любовь: героиня выбрала порочного и грубого мужчину, а не преданного и любящего.
Также автор хотел показать личную жизнь своей страны, то, как складываются близкие отношения людей в эпоху разгулявшегося капитализма. Через драму главного героя мы видим, как человек становится всего лишь производителем материальных ценностей и владельцем всяческих благ. Его оценивают в денежном эквиваленте, поэтому он вынужден гнаться за финансовой состоятельностью, не щадя себя. Так проходит его время. Так упустил свое счастье Гэтсби, думая, что еще успеет заработать и предстать королем, но, увы, течение жизни равнодушно к людям и их стараниям. К мужчине пришел успех, но и он не помог ему повернуть время вспять.
Критика
Роман получил хорошие отзывы в печатных изданиях, но, тем не менее, книга раскупалась не так уж и быстро, как хотелось бы писателю. Критики того времени также не особо охотно вообще как-либо отзывались о его работе.
Положительно о романе отозвались знаменитый писатель Эрнест Хемингуэй и Эдит Уортон, написавшая за всю жизнь более 20 романов. Только лишь с 1945 года популярность Френсиса Фицджеральда возрастает. При жизни писателя рецензенты весьма необъективно относились к его творчеству и только после его смерти изменили свою точку зрения.
До сих пор не существует единого мнения по поводу важности, индивидуальности и даже гениальности его романа. Каждый из критиков по-своему воспринимает и оценивает «Великого Гэтсби».
Автор: Юлия Петрова
The Great Gatsby
Summary
Chapter One: The
novel begins with a personal note by the narrator, Nick Carraway. He relates
that he has a tendency to reserve all judgments against people and that he has
been conditioned to be understanding toward those who haven’t had his
advantages. Carraway came from a prominent family from the Midwest, graduated
from Yale and fought in the Great War. After the war and a period of
restlessness, he decided to go East to learn the bond business. At the book’s
beginning, Carraway has just arrived in New York, living in West Egg village.
He was going to have dinner with Tom Buchanan and his wife Daisy. Tom was an
enormously wealthy man and a noted football player at Yale, and Daisy was
Carraway’s second cousin. Jordan mentions that, since Carraway lives in West
Egg, he must know Gatsby. Another woman, Jordan Baker, is also there. She tells
Nick that Tom is having an affair with some woman in New York. Tom discusses
the book “The Rise of the Colored Empires,” which claims that the
colored races will submerge the white race eventually. Daisy talks to Carraway
alone, and claims that she has become terribly cynical and sophisticated. After
visiting with the Buchanans, Carraway goes home to West Egg, where he sees
Gatsby come from his mansion alone, looking at the sea. He stretches out his
arms toward the water, looking at a faraway green light.
Chapter Two:
Fitzgerald begins this second chapter with the description of a road running
between West Egg and New York City. A large, decaying billboard showing two
eyes (advertising an optometrist’s practice) overlooks the desolate area. It is
here, at a gas station, where Tom Buchanan introduces Nick Carraway to Myrtle
Wilson, the woman with whom he is having an affair. Myrtle herself is married
to George B. Wilson, an auto mechanic. Tom has Myrtle meet them in the city,
where Tom buys her a dog. They go to visit Myrtle’s sister and also visit her
neighbors, Catherine McKee and her husband, who is an artist. They gossip about
Gatsby, and Myrtle discusses her husband, claiming that she was crazy to marry
him, and how she met Tom. Later, Myrtle and Tom argue about whether or not she
has a right to say Daisy’s name, and he breaks Myrtle’s nose.
Chapter Three: Nick
Carraway describes the customs of Gatsby’s weekly parties: the arrival of
crates of oranges and lemons, a corps of caterers and a large orchestra. On the
first night that Carraway visits Gatsby’s house, he was one of the few guests
who had actually been invited. When he arrives, he sees Jordan Baker, who had
recently lost a golf tournament. They hear more gossip about Jay Gatsby he supposedly killed a man, or was a German
spy. Jordan and Nick look through Gatsby’s library, where she thinks that his
books are not real. Later in the party, a man who recognized Nick from the war
talks to him Nick does not know that it
is Gatsby. Suddenly, after he identifies himself, Gatsby gets a phone call from
Chicago. Afterwards, Gatsby asks to speak to Jordan Baker alone. When she
finishes talking to Gatsby, she tells Nick that she heard the most amazing
thing and says that she wishes to see him. Guests leaving the party have a car
wreck in Gatsby’s driveway. This was merely one event in a crowded summer.
Carraway, who spent most of his time working, began to like New York. For a
while he lost sight of Jordan Baker. He was not in love with her, but had some
curiosity toward her.
Chapter Four: At a
Sunday morning party at Gatsby’s, young women gossip about Gatsby (he’s a
bootlegger who killed a man who found out that he was a nephew to Von
Hindenburg and second cousin to the devil). One morning Gatsby comes to take
Nick for lunch. He shows off his car: it had a rich cream color and was filled
with boxes from Gatsby’s purchases. Gatsby asks Nick what his opinion of him
is, and Nick is evasive. Gatsby gives his story: he is the son of wealthy
people in the Middle West, brought up in America and educated at Oxford.
Carraway does not believe him, for he chokes on his words. Gatsby continues: he
lived in the capitals of Europe, then enlisted in the war effort, where he was
promoted to major and given a number of declarations (from every Allied
government, even Montenegro). Gatsby admits that he usually finds himself among
strangers because he drifts from here to there, and that something happened to
him that Jordan Baker will tell Nick at lunch. They drive out past the valley of
ashes and Nick even glimpses Myrtle Wilson. When Gatsby is stopped for
speeding, he flashes a card to the policeman, who then does not give him a
ticket.
At lunch, Gatsby
introduces Carraway to Meyer Wolfsheim, a small, flat-nosed Jew. He talks of
the days at the Metropole when they shot Rosy Rosenthal, and proudly mentions
his cufflinks, which are made from human molars. Wolfsheim is a gambler, the
man who fixed the 1919 World Series. Tom Buchanan is also there, and Nick
introduces him to Gatsby, who appears quite uncomfortable and then suddenly
disappears. Jordan Baker tells the story about Gatsby: Back in 1917, Daisy was
eighteen and Jordan sixteen. They were volunteering with the Red Cross, making
bandages, and Daisy asked Jordan to cover for her that day. She was meeting
with Jay Gatsby, and there were wild rumors that she was going to run off to
New York with him. On Daisy’s wedding day to Tom, she nearly changes her mind,
and goes into hysterics. According to Jordan, Gatsby bought his house just to be
across the bay from Daisy. Nick becomes more drawn to Jordan, with her scornful
and cynical manner. Jordan tells Nick that he is supposed to arrange a meeting
between Gatsby and Daisy.
Chapter Five: Nick
speaks with Gatsby about arranging a meeting with Daisy, and tries to make it
as convenient for Nick as possible. Gatsby even offers him a job, a
“confidential sort of thing,” although he assures Nick that he would
not have to work with Wolfsheim. On the day that Gatsby and Daisy are to meet, Gatsby
has arranged everything to perfection. They start at Nick’s home, where the
conversation between the three (Nick, Gatsby, Daisy) is stilted and awkward.
They are all embarrassed, and Nick tells Gatsby that he’s behaving like a
little boy. They go over to Gatsby’s house, where Gatsby gives a tour. Nick
asks Gatsby more questions about his business, and he snaps back “that’s
my affair,” before giving a half-hearted explanation. Gatsby shows Daisy
newspaper clippings about his exploits, and has Ewing Klipspringer, a boarder,
play the piano for them. One of the notable mementos that Gatsby shows Daisy is
a photograph of him with Dan Cody, his closest friend, on a yacht. As they
leave, Carraway realizes that there must have been moments when Daisy
disappointed Gatsby during the afternoon, for his dreams and illusions had been
built up to such grandiose levels.
Chapter Six: On a
vague hunch, a reporter comes to Gatsby’s home asking him if he had a statement
to give out. The actual story of Gatsby is revealed: he was born James Gatz in
North Dakota. He had his named legally changed at the age of seventeen. His
parents were shiftless and unsuccessful farm people, and the young man was
consumed by fancies of what he might achieve. His life changed when he rowed
out to Dan Cody’s yacht on Lake Superior. Cody was then fifty, a product of the
Nevada silver fields and of the Yukon gold rush. Cody took Gatsby in and
brought him to the West Indies and the Barbary Coast as a personal assistant.
When Cody died, Gatsby inherited $25,000, but didn’t get it because Cody’s
mistress, Ella Kaye, claimed all of it. Gatsby told Nick this much later.
Nick had not seen
Gatsby for several weeks when he went over to his house. Tom Buchanan arrived
there. He had been horseback riding with a woman and a Mr. Sloane. Gatsby
invites the group to supper, but the lady counters with an offer of supper at
her home. Mr. Sloane seems quite opposed to the idea, so Nick turns down the
offer, but Gatsby accepts. Tom complains about the crazy people that Daisy
meets, presumably meaning Gatsby. On the following Saturday Tom accompanies
Daisy to Gatsby’s party. Tom is unpleasant and rude during the evening. Tom
suspects that Gatsby is a bootlegger, since he is one of the new rich. After
the Buchanans leave, Gatsby is disappointed, thinking that Daisy surely did not
enjoy herself. Nick realizes that Gatsby wanted nothing less of Daisy than that
she should tell Tom that she never loved him. Nick tells Gatsby that he can’t
ask too much of Daisy, and that “you can’t repeat the past,” to which
Gatsby replies: “Of course you can!”
Chapter Seven: It
was when curiosity about Gatsby was at its highest that he failed to give a
Saturday night party. Nick goes over to see if Gatsby is sick, and learns that
Gatsby had dismissed every servant in his house and replaced them with a half
dozen others who would not gossip, for Daisy had been visiting in the
afternoons. Daisy invites Gatsby, Nick and Jordan to lunch. At the lunch, Tom
is supposedly on the telephone with Myrtle Wilson. Daisy shows of her daughter,
who is dressed in white, to her guests. Tom claims that he read that the sun is
getting hotter and soon the earth will fall into it or rather that the sun is getting colder.
Daisy makes an offhand remark that she loves Gatsby, which Tom overhears. When
Tom goes inside to get a drink, Nick remarks that Daisy has an indiscreet
voice. Gatsby says that her voice is “full of money.” They all go to
town: Nick and Jordan in Tom’s car, Daisy in Gatsby’s. On the way, Tom tells
Nick that he has investigated Gatsby, who is certainly no Oxford man, as is
rumored. They stop to get gas at Wilson’s garage. Mr. Wilson wants to buy Tom’s
car, for he has financial troubles and he and Myrtle want to go west. Wilson
tells Tom that he “just got wised up” to something recently, the
reason why he and Myrtle want to get away.
While leaving the
garage, they see Myrtle peering down at the car from her window. Her expression
was one of jealous terror toward Jordan Baker, whom she took to be his wife.
Feeling that both
his wife and mistress are slipping away from him, Tom feels panicked and
impatient. To escape from the summer heat, they go to a suite at the Plaza
Hotel. Tom begins to confront Gatsby, irritated at his constant use of the term
“old sport.” Tom attempts to expose Gatsby as a liar concerning
Gatsby’s experience at Oxford. Tom rambles on about the decline of
civilization, and how there may even be intermarriage between races. Gatsby
tells Tom that Daisy doesn’t love him, and never loved him the only reason why she married him was
because Gatsby was poor and Daisy was tired of waiting. Daisy hints that there
has been trouble in her and Tom’s past, and then tells Tom that she never loved
him. However, she does concede that she did love Tom once. Gatsby tells Tom
that he is not going to take care of Daisy anymore and that Daisy is leaving
him. Tom calls Gatsby a “common swindler” and a bootlegger involved
with Meyer Wolfsheim. Nick realizes that today is his thirtieth birthday.
The young Greek,
Michaelis, who ran the coffee joint next to Wilson’s garage was the principal
witness at the inquest. While Wilson and his wife were fighting, she ran out in
the road and was hit by a light green car. She was killed. Tom and Nick learn
this when they drive past on their way back from the city. Tom realizes that it
was Gatsby who hit Myrtle. When Nick returns home, he sees Gatsby, who explains
what happened. Daisy was driving the car when they hit Myrtle.
Chapter Eight: Nick
cannot sleep that
night. Toward dawn he hears a taxi
go up Gatsby’s drive, and he immediately feels that he has something to warn
Gatsby about. Gatsby is still there, watching Daisy’s mansion across the bay.
Nick warns him to get away for a week, since his car will inevitably be traced,
but he refuses to consider it. He cannot leave Daisy until he knew what she
would do. It was then when Gatsby told his entire history to Nick. Gatsby still
refuses to believe that Daisy ever loved Tom. After the war Gatsby searched for
Daisy, only to find that she had married Tom. Nick leaves reluctantly, having
to go to work that morning. Before he leaves, Nick tells Gatsby that he’s
“worth the whole damn bunch put together.” At work, Nick gets a call
from Jordan, and they have a tense conversation.
That day Michaelis
goes to comfort Wilson, who is convinced that his wife was murdered. He had
found the dog collar that Tom had bought Myrtle hidden the day before, which
prompted their sudden decision to move west. Wilson looks out at the eyes of
T.J. Eckleburg and tells Michaelis that “God sees everything.” Wilson
left, “acting crazy” (according to witnesses), and found his way to
Gatsby’s house. Gatsby had gone out to the pool for one last swim before
draining it for the fall. Wilson shot him, and then shot himself.
Chapter Nine: Most
of the reports of the murder were grotesque and untrue. Nick finds himself
alone on Gatsby’s side. Tom and Daisy suddenly left town. Meyer Wolfsheim is
difficult to contact, and offers assistance, but cannot become too involved
because of current entanglements. Nick tracks down Gatsby’s father, Henry C.
Gatz, a solemn old man, helpless and dismayed by news of the murder. Gatz says
that his son would have “helped build up the country.” Klipspringer,
the boarder, leaves suddenly and only returns to get his tennis shoes. Nick
goes to see Wolfsheim, who claims that he made Gatsby. He tells Nick “let
he learn to show our friendship for a man when he is alive and not after he is
dead,” and politely refuses to attend the funeral. Gatz shows Nick his
son’s daily schedule, in which he has practically every minute of his day
planned. He had a continual interest in self-improvement. At the funeral, one
of the few attendees is the Owl-Eyed man from Gatsby’s first party. Nick thinks
about the differences between the west and the east, and realizes that he, the
Buchanans, Gatsby and Jordan are all Westerners who came east, perhaps
possessing some deficiency which made them unadaptable to Eastern life. After
Gatsby’s death the East was haunted and distorted. He meets with Jordan Baker,
who recalls their conversation about how bad drivers are dangerous only when
two of them meet. She tells Nick that the two of them are both ‘bad drivers.’
Months later Nick saw Tom Buchanan, and Nick scorns him, knowing that he
pointed Wilson toward Gatsby. Nick realizes that all of Tom’s actions were, to
him, justified. Nick leaves New York to return West.
Fitzgerald
concludes the novel with a final note on Gatsby’s beliefs. It is this particular
aspect of his character his optimistic
belief in achievement and the ability to attain one’s dreams that defines Gatsby, in contrast to the
compromising cynicism of his peers. Yet the final symbol contradicts and
deflates the grand optimism that Gatsby held. Fitzgerald ends the book with the
sentence “So we beat on, boats against the current, borne ceaselessly into
the past,” which contradicts Gatsby’s fervent belief that one can escape
his origins and rewrite his past.
Основным смыслом романа и становится проникновение в “сущность” Великого Гэтсби, а через него – в смысл самой “американской мечты». Гэтсби – человек, который создал себя по рецептам американской морали, и обладание богатством является неотъемлемым компонентом цели и смысла его жизни. Впрочем, оно облагороджене мечтой, красотой, любовью. Он имеет землю, виллу, машину (светлый лимузин – машина смерти, красноречивый американский символ движения дорогой жизни). Собственно, его имущество описано широкими свободными мазками.
Его самоуважение зависит от тех средств, которыми добыто богатство. Он уверен в правильности собственного пути, считает, что добился всего своим трудом. Совокупность правил, что ею руководствуется подросток Джимми Гетц, очень напоминает франклінівські заветы, заветы батьківпілігримів, основателей американской буржуазной государства.
Гибель Гэтсби происходит не из-за столкновения с реальностью (с ней он находится в полной гармонии!), а от разрушения, краха, опустошение мри, поскольку тиражируемая упрощенная “американская мечта”, которую сведено к богатству, расходится с идеалом батьківпілігримів, не может дать человеку счастье, которая выросла на этих идеалах.
Богатство составляет фетиш и предмет этого романа, оно изображено автором комплексно. Любимая, мечта Гэтсби Дейзи и ее супруг Том Б’юкенени к богатству причастны от рождения, они – его носители и его “контекст”. Том предстает его жестким, сильным, безжалостным телом. Дейзи – изысканный произведение, выросла на богатстве прекрасный цветок. Недаром в ее голосе “звучат деньги”. Дейзи – дальняя родственница, а Том – бывший однокурсник Ника, они живут в фешенебельном районе ІстЕгг, расположенном как раз напротив ВестЕггу (и эта планометрія красноречивая – ведь традиционно считается американский Запад дикого богатства, а Восток – регионом окультуренной состоятельности).
Фицджеральд описывает собственность Б’юкененів подробно и неспешно: “Это была веселая червонобіла сооружение в южном колониальном стиле с видом на залив. Травник, что начинался почти у самой воды, бег с четверть мили к парадной двери, перепрыгивая через солнечные часы, и тропинки, посыпанные толченым кирпичом, и пломеніючі цветники, пока, достигнув дома, словно с разбега поднимался на стену яскравозеленим виноградным лозінням…”.
Дом Бьюкенена – то не просто жилье, а имущество, которое характеризует своих хозяев. Фицджеральд будто вдыхает живой дух в интерьерную картинку, чтобы дальше, в символическом движении, совместить имущество и поступок и тем охарактеризовать его хозяина: “Легкий ветерок гулял по комнате, подхватывая завесы, словно бледные, – то вдувая их внутрь, то выдыхая улицу…, и когда они опускались, по ковру винного цвета перебегала тень, словно жмуры, снятые бризом на морской глади. Единственной неподвижной вещью в той комнате была огромная софа, на которой… сидели две молодые женщины. их белые платья морщились и трепетали, как будто они обе только что взлетели сюда после короткого полета вокруг дома…”. В приведенном отрывке богатство уже не просто достаток и комфорт, а эстетические категории – красота, простор, свет. Именно здесь впервые как часть интерьера появляется Дейзи, она и является самой дорогой и найпринаднішою собственностью Тома Бьюкенена.
Автор в романе “Великий Гэтсби” не столько описывает главного героя, а именно тот мир, к которому он стремится, и, описывая этот мир богатства, он приводит нас к мысли, что Гэтсби обречен на гибель с самого начала! Он к этому шел – он это получил.
Величайшей трагедией Гэтсби является его любовь к Дейзи, напрасная надежда завладеть ею. Именно это любовь толкает его на путь обогащения, до тех людей, которые являются “сердцем” (хоть и прогнившим) мира богатых.
В романе нет подробного портрета героини. Автор обращает наше внимание лишь на обольщении ее голоса. Он акцентирует, что в ее голосе слышится звон денег. Это воплощение той красоты, поэтичности, таинственности, которые окружают богатство. Дейзи органично впитала и присвоила силу денег, стала символом красоты, счастья, олицетворяемый богатством. В этой социальной роли, которая стала ее натуре, она и выступает в романе. Вот до такого богатства всю жизнь стремится Гэтсби. Недаром в его воспоминаниях Дейзи существует только в окружении вещей. В ее доме “Гэтсби постигал тайну юности в плену и под охраной богатства, вдыхая свежие благоухание одежды, которой было так много, – а под ней была Дейзи, светлая, как серебро, благополучная и гордая, бесконечно далека от изнурительной борьбы бедняков” [6]. Такую Те и хочет присвоить как награду за преданную любовь, как высший смысл своей жизни Джей Гэтсби.
Однако “цветок”, что выросла в богатстве, “не тянет” на роль крупнейшей духовной награды. Она недалека по своим умственным развитием (вспомним, как она характеризует малопонятные для нее занятия мужа: “Наш Том становится мыслителем. Он читает разные мудрые книжки с длиннющими словами”). Она фальшивая в своих немногочисленных материнских проявлениях, она равнодушна ко всему, что не касается ее лично.
Видимо, когда юная леди действительно любила безумно влюбленного в нее облаченного в военную форму будущего героя лейтенанта Гэтсби, которому дала обещание дождаться его, но не смогла той обещания сдержать. Молодой женщине чрезвычайно подходит трепетная любовь таинственного богача Гэтсби. Вспомним ту неожиданную “прозу”, которая поразила ее среди богатства Гэтсби: она искренне разрыдалась от вида тех многочисленных высшего сорта рубашек, что их разбрасывает перед ней влюблен претендент. Она была бы согласна ответить на его чувства… но и не более того. ей не сила отказаться от брака с Томом (хоть он и не кроется со своими изменами), она его “любит тоже”, да и зачем? Ведь этот брак абсолютно устраивает обоих, это союз сообщников.
Поразительной является последняя сцена с участием Дейзи. В то время, как взволнован Гэтсби, что принял на себя ответственность за страшный поступок Дейзи, которая сбила человека, сидя за рулем, и проехала, даже не останавливаясь, шляется в усадьбе Б’юкененів, готов провести здесь всю ночь, чтобы при необходимости поддержать пораженную (с его точки зрения) хрупкую возлюбленную, она спокойно ужинает в кухне, и их с Томом тени (признак живых людей и в то же время только их плоские отпечатки) очень смирно просвечивают сквозь оконное стекло… Поэтому если принимать Дейзи за символ высшей красоты, созданной богатством, то всего того, видимо, до сих пор, чтобы убедить читателя в несостоятельности самой американской мечты.
Если Дейзи – душа богатства, то Том – его крепкое тело. Том из клана богатых, богатство окружает его от рождения, оно сформировало его личностные качества: уверенность в себе, тупое удовлетворение, чувство самоуважения и вседозволенности. Даже в разговорах с приятными ему людьми в его голосе слышались нотки презрения, открытой превосходства. Для подтверждения его “телесности” создана и линию его любовницы Миртл Уилсон, дамы вульгарной, для которой служит Том тем символом “красоты богатства”, что для Гэтсби его воплощает Дейзи.
Поигравшись и порадовавшись жизнью других, хозяева жизни Том и Дейзи – виновники смерти Джея – едут искать приключений в других местах. Жизнь в мире роскоши, где “оркестры ежегодно вводили в моду новые ритмы”, “где цвели орхидеи”, лишило их чувство вины и ответственности. Даже в своей смерти Гэтсби остается поразительно одиноким, никем не понятым, никому не нужным.
Эпизод похорон Гэтсби – один из центральных в романе. Дейзи, не говоря уже о множестве людей, которые пользовались гостеприимством Гэтсби, не отдала ему последний долг. Только рассказчик, скептический и рациональный Ник Каррауей, не отступился от человека, который, казалось бы, олицетворяла все то, что он искренне презирал. Нику “… хотілся отыскать для него кого-то. Хотелось войти в комнату, где он лежал, и заверить его: – Я отыщу вам кого-нибудь, Гэтсби. Не волнуйтесь. Доверьтесь мне, а я уже вам кого-то отыщу”.
Ник сбивается с ног, разыскивая в городе этого очередного “кого-то”, и уже совершенно искренне говорит отцу Гэтсби, что они были ближайшими друзьями. НьюЙорк, в котором живет масса людей, знавших Гэтсби, німотствує. Все попытки Каррауея обречены на неудачу, хотя, как нагад, как последняя просьба, в его мозговые колотится: “Слушайте, старик, вы должны найти мне кого-то. Вы должны позаботиться об этом. Я не могу пройти сквозь все это в одиночестве”.
Трагичность Гэтсби в том, что он разрывается между верой в два противоречивые мифы в то же время, что несовместимости желаний и становится причиной гибели – богатство и счастье нетождественные, но прагматизм и мечтательность американца неделимые. Pages: 1 2
Сохрани » Основной смысл романа «Великий Гэтсби» . Появился готов произведение.
Тип: Сочинение
Предмет: Прочие предметы
Все сочинения по прочим предметам »
Язык: Русский
Автор: Alena
Дата: 30 мая 2019
Формат: RTF
Размер: 10 Кб
Страниц: 4
Слов: 2687
Букв: 12573
Просмотров за сегодня: 1
За 2 недели: 5
За все время: 267
Тезисы:
Jordan mentions that, since Carraway lives in West Egg, he must know Gatsby.
They hear more gossip about Jay Gatsby he supposedly killed a man, or was a German spy.
Jordan and Nick look through Gatsby’s library, where she thinks that his books are not real.
Suddenly, after he identifies himself, Gatsby gets a phone call from Chicago.
Afterwards, Gatsby asks to speak to Jordan Baker alone.
Guests leaving the party have a car wreck in Gatsby’s driveway.
He shows off his car: it had a rich cream color and was filled with boxes from Gatsby’s purchases.
Gatsby asks Nick what his opinion of him is, and Nick is evasive.
At lunch, Gatsby introduces Carraway to Meyer Wolfsheim, a small, flat-nosed Jew.
Jordan Baker tells the story about Gatsby: Back in 1917, Daisy was eighteen and Jordan sixteen.
Но при этом Гэтсби прекрасно понимал, кто такая Дэзи. Заработать деньги и стать состоятельным человеком стало его главной целью. И даже окружающая жизнь, захватившая Гэтсби в цепкие руки и превратившая в афериста международного масштаба, не смогла отнять и растоптать «мечту». Деньги, состояние, материальное превосходство необходимы были Гэтсби только для достижения своих целей. А его целью была Дэзи, ведь полюбив ее, он воплотил в ней все свои юношеские мечты и стремления.
Таким образом, в душе главного героя на протяжение всего романа разворачивается конфликт двух несовместимых устремлений, двух совершенно разнородных начал. Одно из этих начал — «наивность», простота сердца, негаснущий отблеск «зеленого огонька», звезды «неимоверного будущего счастья», в которое Гэтсби верит всей душой. Другое же — трезвый ум привыкшего к небезопасной, но прибыльной игре воротилы-бутлегера, который и в счастливейший для себя день, когда Дэзи переступает порог его дома, раздает по телефону указания филиалам своей «фирмы». На одном полюсе мечтательность, на другом — практицизм и неразборчивость в средствах, без чего не было бы ни загородного особняка, ни миллионов. На одном полюсе наивная чистота сердца, на другом — поклонение Богатству, Успеху, Возможностям, почитание тех самых фетишей, которые самому же Гэтсби так ненавистны в Томе Бьюкенене и людях его круга.[3]
Но почему же Гэтсби назван великим? Дело в том, что Джей Гэтсби воплощает ярчайший тип американского «мечтателя», хотя «мечта» и ведет его сначала на опасную тропу бутлегерства, затем — в совершенно чужой его натуре мир Тома Бьюкенена и, наконец, к катастрофе. Гэтсби сочетает в себе чувства и стремления к богатству, любовь и желание поразить, надежду и франтовство. Но все-таки он никогда не перестает верить, и именно это делает его великим.[4]
Повествование в романе «Великий Гэтсби» ведется от лица молодого человека с Запада Ника Каррауэя. Этот герой не участвует в развертывающейся в романе драме, однако именно его глазами мы видим все происходящее, а его оценка событий является важным фактором для восприятия героев. Важно также то, что Ник, как он сам говорит о себе, «один из немногих честных людей, которые ему известны». Поэтому некоторые оценки этого героя мы можем воспринимать в качестве взгляда с позиций общечеловеческой морали.
Несомненно, с образом Ника связаны и авторские симпатии в романе. Ник — писатель и рассказчик — видит двойственность стремлений Гэтсби, сложность его незаурядной натуры и является в сущности единственным человеком, который остается верным ему до конца.[5] При этом, сам Ник делает определенные выводы из этой истории; благодаря Гэтсби, он понимает свое место в жизни. Веселая и богатая жизнь тоже прельщает его – не зря же он влюбляется в подругу Дэзи Джордан. Ему не чужды «мечты» Гэтсби и его романтическое восприятие жизни. Но в отличие от Гэтсби, Ник делает другой выбор: он порывает с эгоистичной и инфантильной Джордан, а на похоронах Гэтсби окончательно осознает ужасную жестокость того общества, которым окружал себя герой.
Именно Ник, пусть и не совсем очевидно, но подводит итог всей этой истории. Крушение «мечты» и иллюзий Гэтсби вскрыло нравственную несостоятельность не только самой «мечты», но и всего американского общества в целом: цивилизация, в которой духовная жизнь подчинена полностью идее материального благополучия, не может быть гуманной. В заключительной главе романа нельзя не заметить у Ника определенные ноты скептицизма и грусти, которые навеяны гибелью Гэтсби и трезвой оценкой всего случившегося.[6]
Конфликт в романе.
Ко времени появления романа «Великий Гэтсби» писатель Скотт Фицджеральд и эпоха настолько отождествились в массовом представлении, что книгу, ставшую высшим завоеванием Фицджеральда, читали как еще одну грустную «сказку века джаза», хотя ее проблематика намного сложнее. Определяя значение этого романа, А. Зверев писал: «Вобрав в себя гамму распространенных тогда настроений, «Великий Гэтсби» резко выделился на фоне всего написанного Фицджеральдом прежде, главным образом за счет обретенного историзма мышления, что позволило автору связать кризис веры, который происходил в 20-е гг., с драматической эволюцией давнего национального мифа-«американской мечты»[7]
По мнению многих критиков, история эволюции и крушения мечты Гэтсби — это история его тщетной и трагической попытки приобщиться к уровню жизни американских богачей, в самом голосе которых «звучат деньги».[8] Гэтсби не удалось войти в этот круг, который для него состоял из одной Дэзи. Дело в том, что, несмотря на приобретенное богатство, для настоящих богачей он навсегда останется простым аферистом. Дэзи не просто так отказывается от него: она это понимает, ведь для нее этот мир – родной, и она не готова его покинуть.
Джей Гэтсби в контексте «американской мечты», владевшей умами людей до Великой депрессии, — не просто герой, он идеал для подражания, с которого должны были бы делать жизнь все обдумывающие житье американские юноши. Но американская мечта рассыпается на глазах. Гэтсби несметно богат, влиятелен, хорош собой — только всего этого недостаточно даже в Америке. Гости, сотнями слетающиеся на его вечеринки, распускают за его спиной гнусные сплетни. И дело вовсе не в том, что они завидуют его богатству. Они ничего не знают о его прошлом и поэтому не доверяют.
И сам Гэтсби не доверяет себе. Когда он выходит по вечерам из своего дома и смотрит на противоположный берег залива, протягивает к нему руки — он тянется не к женщине, которую когда-то знал и которую до сих пор любит. Но при этом он не понимает, что тянется к прошлому, которого не было. Символический смысл его любви прозрачен: он влюблен в Ту, что на другом берегу, он боится, что Она его отвергнет, ради Нее он богатеет и устраивает балы, он любит не только Ее самое, но и память о своем прошлом, связанным с Ней, — о прошлом, которое у него отняли.[9]
Гэтсби пытается жить по законам и правилам мира Дэзи и Тома, однако у него это не получается. Да, он закатывает шикарные вечера, его фигура окружена ореолом таинственности, но он остается слишком наивен для того общества, в которое хочет попасть. «Гэтсби верил в зеленый огонек, свет неимоверного будущего счастья, которое отодвигается с каждым годом. Пусть оно ускользнуло сегодня, не беда — завтра мы побежим еще быстрее, еще дальше станем протягивать руки… И в одно прекрасное утро…»
Но все дело как раз в том, что прекрасного утра наступить не может. Идеал недостижим. Ибо «мы пытаемся плыть вперед, борясь с течением, а оно все сносит и сносит наши суденышки обратно в прошлое». Перефразируя метафору, которой заканчивается роман, можно сказать, что все дальше отодвигается осуществление «мечты», а идеал «американской мечты» все больше выглядит лишь обманчивой грезой.[10] [1] Владимир Прозоров «Фрэнсис Скотт Фицджеральд. Солист «Века Джаза» [2] А. Старцев «Скотт Фицджеральд и его роман «Великий Гэтсби»»
[3] Л. Романчук «Проблематика героя в романе Фитцджеральда «Великий Гэтсби».
[4] Л. Романчук «Проблематика героя в романе Фитцджеральда «Великий Гэтсби». [5] М. Петрухина «ВЕЛИКИЙ ГЭТСБИ И МИР ФРЭНСИСА СКОТТА ФИЦДЖЕРАЛЬДА». [6] М. Петрухина «ВЕЛИКИЙ ГЭТСБИ И МИР ФРЭНСИСА СКОТТА ФИЦДЖЕРАЛЬДА». [7] Л. Романчук «Проблематика героя в романе Фитцджеральда «Великий Гэтсби». [8] Л. Романчук «Проблематика героя в романе Фитцджеральда «Великий Гэтсби».
[9] Л. Романчук «Проблематика героя в романе Фитцджеральда «Великий Гэтсби».
[10] Л. Романчук «Проблематика героя в романе Фитцджеральда «Великий Гэтсби».
«Американская мечта» — это мечта о земном святилище для «человека-одиночки»: в Америке, в этой стране всеобщего равенства рядовому человеку не закрыт путь на самые верхние ступени общественной лестницы. .
Согласно эссе Фолкнера «О частной жизни», каждому человеку дано «право личного достоинства и свободы». И от поколения к поколению передавался этот идеал осуществленного равенства («для любого человека земли здесь найдется место, для бездомного, угнетенного, обезличенного»). Говоря словами Фолкнера, «нам даже не дано было принять или отвергнуть мечту, ибо мечта уже обладала и владела нами с момента рождения».
Так же неосознанно владеет она Джеем Гэтсби. Правила, которые он с юности для себя установил, — это в своем роде законченный кодекс поведения для всякого верующего в «мечту» и твердо вознамерившегося старанием, бережливостью, трезвым расчетом и упорным трудом пробить себе путь в жизни, собственным примером доказать, что шансы равны для всех и решают только качества самого человека.
Однако Гэтсби ведомы и устремления совсем другого рода — не утилитарные. И такие устремления тоже созвучны «мечте». Она внушала, что в Америке человек волен сам выбрать себе судьбу и ничто не мешает ему жить в гармонии с самим собой. Она говорила, что в стране, где всем хватает места под солнцем и перед каждым открыто множество нехоженых троп, человек вновь безгранично свободен и может вновь сделаться «естественно» счастлив, как был свободен и счастлив Адам.
И, осуществляя свое право на счастье — на личную независимость, материальный достаток, семейное благополучие, — он тем самым восстанавливает и гармонию социальных отношений. Утверждая себя, он помогает осуществляться человеческой общности, в фундаменте которой, по словам Фолкнера, лежат «личное мужество, честный труд и взаимная ответственность».
В некоторых отношениях Гэтсби — это законченный «новый Адам», каких и до Фицджеральда немало прошло через американскую литературу. Но в 20-е годы что-то всерьез поколебалось в представлениях о «мечте». Может быть, впервые и сама «мечта» начала осознаваться как трагическая иллюзия.
«Легенда» сопутствовала самому Фицджеральду, побудив его весной 1924 года уехать в Европу с единственной целью «отбросить мое прежнее „я“ навсегда».
Прочитав рукопись, присланную Фицджеральдом из Парижа, его редактор М.Перкинс посоветовал четче обрисовать фигуру главного героя: сказать о его профессии, его прошлом, его интересах. Фицджеральд отказался. «Странно, — ответил он Перкинсу, — но расплывчатость, присущая Гэтсби, оказалась как раз тем, что нужно». Фицджеральд настойчиво стремился создать у читателя ощущение какой-то загадки, таящейся в судьбе Гэтсби.
Неясность, расплывчатость заключена в самом характере Гэтсби. Он «расплывчат» по сути, потому что в душе Гэтсби разворачивается конфликт двух несовместимых устремлений, двух разнородных начал. Одно из этих начал — «наивность», простота сердца, негастнущий отблеск «зеленого огонька», звезды «неимоверного будущего счастья», в которое Гэтсби верит всей душой, — черты «нового Адама». Другое же — трезвый ум привыкшего к небезопасной, но прибыльной игре воротилы-бутлеггера, который и в счастливейший для себя день, когда Дэзи переступает порог его дома, раздает по телефону указания филиалам своей «фирмы». На одном полюсе мечтательность, на другом — практицизм и неразборчивость в средствах, без чего не было бы ни особняка, ни миллионов. Широта души и беспринципность, переходящие одно в другое. Фицджеральда привлекают энергия, сила и тревожит пустая растрата сил.
Средства, избранные героем для завоевания счастья, не способны обеспечить счастье, каким его себе мыслит фицджеральдовский «новый Адам». «Мечта» рушится — не потому лишь, что Дэзи продажна, а еще и потому, что Гэтсби вознамерился завоевать счастье, выплатив за Дэзи большую, чем Дэзи, сумму и не брезгуя ничем, чтобы ее собрать. А без «мечты» существование «нового Адама» бессмысленно: выстрел Уилсона подобен удару кинжалом, каким в средневековье из милосердия приканчивали умирающего от ран.
Чем велик Гэтсби? Он «велик» в своей роли богача с таинственной репутацией, хозяина пышных вечерних празднеств, которые он устраивает в надежде привлечь внимание Дэзи. Он велик силой своего чувства, преданностью мечте, «редкостным даром надежды», душевной щедростью.
Он велик своей стойкой приверженностью идеалу «нового Адама. Но, если воспользоваться метафорой, которой Фицджеральд завершил свой роман, идеал благороден лишь при условии, что человек „плывет вперед“ без всяких помех, словно бы „течения“ не существует. На деле же — »мы пытаемся плыть вперед, борясь с течением, а оно все сносит и сносит наши суденышки обратно в прошлое”.
В «Великом Гэтсби» впервые было открыто выражено неверие в то, что Америка и впрямь когда-нибудь сделается «земным святилищем для человека-одиночки». В заключительной сцене «Великого Гэтсби» Каррауэй провидит «древний остров, возникший некогда перед взором голландских моряков, — нетронутое зеленое лоно нового мира. Шелест его деревьев, тех, что потом исчезли, уступив место дому Гэтсби, был некогда музыкой последней и величайшей человеческой мечты; должно быть, на один короткий, очарованный мир человек затаил дыхание перед новым континентом».
Но так и не наступит «одно прекрасное утро».
Заканчивая «Гэтсби», Фицджеральд писал одному из друзей: «Мой роман — о том, как растрачиваются иллюзии, которые придают миру такую красочность, что, испытав эту магию, человек становится безразличен к понятию об истинном и ложном». В «Великом Гэтсби» выразился и трагизм «века джаза», и его особая, болезненная красота. Через всю книгу проходят два образных ряда, соотнесенных по контрасту и тесно переплетающихся в грустной и поэтичной тональности романа.
«Великий Гэтсби» — пример «двойного видения», которое сам автор определял как способность «одновременно удерживать в сознании две прямо противоположные идеи», вступающие одна с другой в конфликтные отношения, тем самым создавая драматическое движение сюжета и развитие характеров. Двойственность заглавного персонажа придает ему трагический колорит. Повествование насыщено метафорами, своим контрастом подчеркивающими эту двойную перспективу происходящих в нем событий: карнавал в поместье Гэтсби — соседствующая с его домом свалка отбросов, «зеленый огонек» счастья — мертвые глаза, смотрящие с гигантского рекламного щита и т.п. Хрупкая поэзия «века джаза» — и его обратная сторона: разгул стяжательских инстинктов.
«Одна из желтых девиц сидела за роялем, а рядом стояла рослая молодая особа с рыжими волосами, дива из знаменитого эстрадного ансамбля, и пела. Она выпила много шампанского, и на втором куплете исполняемой песенки жизнь вдруг показалась ей невыносимо печальной — поэтому она не только пела, но еще и плакала навзрыд. Каждую музыкальную паузу она заполняла короткими судорожными всхлипываниями, после чего дрожащим сопрано выводила следующую фразу. Слезы лились у нее из глаз — впрочем, не без препятствий: повиснув на густо накрашенных ресницах, они приобретали чернильный оттенок и дальше стекали по щекам в виде медлительных черных ручейков. Какой-то шутник высказал предположение, что она поет по нотам, написанным у нее на лице; услышав это, она всплеснула руками, повалилась в кресло и тут же уснула мертвецки пьяным сном».
Это пример сознательного использования стиля отчуждения. Мы ясно видим присутствующих, но не можем ощутить их как живых людей с присущей человеку внутренней жизнью. Как будто они из другого мира. И описывая отчуждение людей друг от друга или отчуждение от своей человеческой сущности, Фицджеральд показывает также и собственное отстранение от них.
Фицджеральда признают автором, который с редкой пластичностью смог передать ритмы, краски, верования, иллюзии Америки, в 20-е годы затеявшей, по его словам, «самую дорогостоящую оргию» за всю свою историю. Лихорадочный «джазовый век» нашел в Фицджеральде своего летописца и поэта.
В «Отзвуках века джаза» (1933) Фицджеральд писал об этом времени, полном ликующей жажды жизни, так:
“… самое необузданное из всех поколений, то поколение, которое в смутные годы войны еще переживало отрочество, бесцеремонно отодвинуло в сторону моих ровесников и бодро вышло на авансцену. Их девочки разыгрывали прожженных львиц. Оно подорвало моральные устои старших, но в конце концов раньше времени исчерпало себя, и не потому, что ему не хватало морали, а потому, что ему не хватало вкуса…
К 1923 году взрослые, которым надоело с плохо скрытой завистью наблюдать за этим карнавалом, решили, что молодое вино вполне заменит им молодую кровь, и под вопли и гиканье началась настоящая оргия…
Всю страну охватила жажда наслаждений и погоня за удовольствиями.
Слово «джаз», которое теперь никто не считает неприличным, означало сперва секс, затем стиль танца и, наконец, музыку. Когда говорят о джазе, имеют в виду состояние нервной взвинчинности, примерно такое, какое воцаряется в больших городах при приближении к ним линии фронта.”
В «Великом Гэтсби» Фицджеральда увлекла противоречивость большой идеи, воплотившейся в главном персонаже и в конце концов его погубившей.
ЛИТЕРАТУРА
Аллен У. Традиция и мечта. М., 1970.
Горбунов А.Н. Романы Скотта Фицджеральда. М., 1974.
Старцев А. Горькая судьба Фицджеральда. «Иностранная литература», №2, 1965.
Мендельсон М. «Второе зрение» Скотта Фицджеральда. «Вопросы литературы», №3, 1965.
Фицджеральд Ф.С. М., 1965.
Также поднимается тема дружбы и семьи. Гэтсби скрывался и ничего толком о себе не рассказывал, но, как выясняется в конце, у него был любящий отец, который знал всю его историю от и до. У него появился Ник, который относился к нему с уважением, в то время как «великий» был отвергнут всеми и вся. Но даже эти настоящие узы не могут помочь человеку осознать собственную важность и нужность. Он гонится за фантомными чувствами, которые его подводят, ведь их уже давно нет. К сожалению, мы редко можем правильно оценить важность тех преданных и незаметных людей, которые находятся рядом с нами, где бы мы ни были.
Также в центре внимания находится проблема привычки и страха ее отбросить. Дейзи – раба своей трусости и рутины. Она боится порвать ненужную связь ради настоящего чувства. Ради зоны комфорта женщина отрекается от счастья и предает мечту.
Смысл
Идея произведения состоит в том, что жизнь – это не сказка, а трагедия, даже если вокруг звучит музыка и слышится рыбий плеск ладоней. На твою долю может выпасть огромное количество испытаний и, к сожалению, это не значит, что в конце тебе повезет, и все вдруг станет оправдано. Джэй Гэтсби прожил тяжелую жизнь, он был немного скрытен, но хранил в сердце любовь и надежду, что рано или поздно будет счастлив с Дейзи. Но, как мы можем заметить, все иначе. Она побоялась уйти от мужа и ребенка ради старой любви. Гэтсби умирает в полном одиночестве. Дейзи даже не пришла на его похороны. Значит, даже когда тебе кажется, что ты заслужил счастье, пережив множество трудностей, это вовсе не означает, что какая-то эфемерная сила вроде справедливости должна принести в зубах награду. Удача также капризна и непредсказуема как любовь: героиня выбрала порочного и грубого мужчину, а не преданного и любящего.
Также автор хотел показать личную жизнь своей страны, то, как складываются близкие отношения людей в эпоху разгулявшегося капитализма. Через драму главного героя мы видим, как человек становится всего лишь производителем материальных ценностей и владельцем всяческих благ. Его оценивают в денежном эквиваленте, поэтому он вынужден гнаться за финансовой состоятельностью, не щадя себя. Так проходит его время. Так упустил свое счастье Гэтсби, думая, что еще успеет заработать и предстать королем, но, увы, течение жизни равнодушно к людям и их стараниям. К мужчине пришел успех, но и он не помог ему повернуть время вспять.
Критика
Роман получил хорошие отзывы в печатных изданиях, но, тем не менее, книга раскупалась не так уж и быстро, как хотелось бы писателю. Критики того времени также не особо охотно вообще как-либо отзывались о его работе.
Положительно о романе отозвались знаменитый писатель Эрнест Хемингуэй и Эдит Уортон, написавшая за всю жизнь более 20 романов. Только лишь с 1945 года популярность Френсиса Фицджеральда возрастает. При жизни писателя рецензенты весьма необъективно относились к его творчеству и только после его смерти изменили свою точку зрения.
До сих пор не существует единого мнения по поводу важности, индивидуальности и даже гениальности его романа. Каждый из критиков по-своему воспринимает и оценивает «Великого Гэтсби».
Автор: Юлия Петрова
The Great Gatsby
Summary
Chapter One: The
novel begins with a personal note by the narrator, Nick Carraway. He relates
that he has a tendency to reserve all judgments against people and that he has
been conditioned to be understanding toward those who haven’t had his
advantages. Carraway came from a prominent family from the Midwest, graduated
from Yale and fought in the Great War. After the war and a period of
restlessness, he decided to go East to learn the bond business. At the book’s
beginning, Carraway has just arrived in New York, living in West Egg village.
He was going to have dinner with Tom Buchanan and his wife Daisy. Tom was an
enormously wealthy man and a noted football player at Yale, and Daisy was
Carraway’s second cousin. Jordan mentions that, since Carraway lives in West
Egg, he must know Gatsby. Another woman, Jordan Baker, is also there. She tells
Nick that Tom is having an affair with some woman in New York. Tom discusses
the book “The Rise of the Colored Empires,” which claims that the
colored races will submerge the white race eventually. Daisy talks to Carraway
alone, and claims that she has become terribly cynical and sophisticated. After
visiting with the Buchanans, Carraway goes home to West Egg, where he sees
Gatsby come from his mansion alone, looking at the sea. He stretches out his
arms toward the water, looking at a faraway green light.
Chapter Two:
Fitzgerald begins this second chapter with the description of a road running
between West Egg and New York City. A large, decaying billboard showing two
eyes (advertising an optometrist’s practice) overlooks the desolate area. It is
here, at a gas station, where Tom Buchanan introduces Nick Carraway to Myrtle
Wilson, the woman with whom he is having an affair. Myrtle herself is married
to George B. Wilson, an auto mechanic. Tom has Myrtle meet them in the city,
where Tom buys her a dog. They go to visit Myrtle’s sister and also visit her
neighbors, Catherine McKee and her husband, who is an artist. They gossip about
Gatsby, and Myrtle discusses her husband, claiming that she was crazy to marry
him, and how she met Tom. Later, Myrtle and Tom argue about whether or not she
has a right to say Daisy’s name, and he breaks Myrtle’s nose.
Chapter Three: Nick
Carraway describes the customs of Gatsby’s weekly parties: the arrival of
crates of oranges and lemons, a corps of caterers and a large orchestra. On the
first night that Carraway visits Gatsby’s house, he was one of the few guests
who had actually been invited. When he arrives, he sees Jordan Baker, who had
recently lost a golf tournament. They hear more gossip about Jay Gatsby he supposedly killed a man, or was a German
spy. Jordan and Nick look through Gatsby’s library, where she thinks that his
books are not real. Later in the party, a man who recognized Nick from the war
talks to him Nick does not know that it
is Gatsby. Suddenly, after he identifies himself, Gatsby gets a phone call from
Chicago. Afterwards, Gatsby asks to speak to Jordan Baker alone. When she
finishes talking to Gatsby, she tells Nick that she heard the most amazing
thing and says that she wishes to see him. Guests leaving the party have a car
wreck in Gatsby’s driveway. This was merely one event in a crowded summer.
Carraway, who spent most of his time working, began to like New York. For a
while he lost sight of Jordan Baker. He was not in love with her, but had some
curiosity toward her.
Chapter Four: At a
Sunday morning party at Gatsby’s, young women gossip about Gatsby (he’s a
bootlegger who killed a man who found out that he was a nephew to Von
Hindenburg and second cousin to the devil). One morning Gatsby comes to take
Nick for lunch. He shows off his car: it had a rich cream color and was filled
with boxes from Gatsby’s purchases. Gatsby asks Nick what his opinion of him
is, and Nick is evasive. Gatsby gives his story: he is the son of wealthy
people in the Middle West, brought up in America and educated at Oxford.
Carraway does not believe him, for he chokes on his words. Gatsby continues: he
lived in the capitals of Europe, then enlisted in the war effort, where he was
promoted to major and given a number of declarations (from every Allied
government, even Montenegro). Gatsby admits that he usually finds himself among
strangers because he drifts from here to there, and that something happened to
him that Jordan Baker will tell Nick at lunch. They drive out past the valley of
ashes and Nick even glimpses Myrtle Wilson. When Gatsby is stopped for
speeding, he flashes a card to the policeman, who then does not give him a
ticket.
At lunch, Gatsby
introduces Carraway to Meyer Wolfsheim, a small, flat-nosed Jew. He talks of
the days at the Metropole when they shot Rosy Rosenthal, and proudly mentions
his cufflinks, which are made from human molars. Wolfsheim is a gambler, the
man who fixed the 1919 World Series. Tom Buchanan is also there, and Nick
introduces him to Gatsby, who appears quite uncomfortable and then suddenly
disappears. Jordan Baker tells the story about Gatsby: Back in 1917, Daisy was
eighteen and Jordan sixteen. They were volunteering with the Red Cross, making
bandages, and Daisy asked Jordan to cover for her that day. She was meeting
with Jay Gatsby, and there were wild rumors that she was going to run off to
New York with him. On Daisy’s wedding day to Tom, she nearly changes her mind,
and goes into hysterics. According to Jordan, Gatsby bought his house just to be
across the bay from Daisy. Nick becomes more drawn to Jordan, with her scornful
and cynical manner. Jordan tells Nick that he is supposed to arrange a meeting
between Gatsby and Daisy.
Chapter Five: Nick
speaks with Gatsby about arranging a meeting with Daisy, and tries to make it
as convenient for Nick as possible. Gatsby even offers him a job, a
“confidential sort of thing,” although he assures Nick that he would
not have to work with Wolfsheim. On the day that Gatsby and Daisy are to meet, Gatsby
has arranged everything to perfection. They start at Nick’s home, where the
conversation between the three (Nick, Gatsby, Daisy) is stilted and awkward.
They are all embarrassed, and Nick tells Gatsby that he’s behaving like a
little boy. They go over to Gatsby’s house, where Gatsby gives a tour. Nick
asks Gatsby more questions about his business, and he snaps back “that’s
my affair,” before giving a half-hearted explanation. Gatsby shows Daisy
newspaper clippings about his exploits, and has Ewing Klipspringer, a boarder,
play the piano for them. One of the notable mementos that Gatsby shows Daisy is
a photograph of him with Dan Cody, his closest friend, on a yacht. As they
leave, Carraway realizes that there must have been moments when Daisy
disappointed Gatsby during the afternoon, for his dreams and illusions had been
built up to such grandiose levels.
Chapter Six: On a
vague hunch, a reporter comes to Gatsby’s home asking him if he had a statement
to give out. The actual story of Gatsby is revealed: he was born James Gatz in
North Dakota. He had his named legally changed at the age of seventeen. His
parents were shiftless and unsuccessful farm people, and the young man was
consumed by fancies of what he might achieve. His life changed when he rowed
out to Dan Cody’s yacht on Lake Superior. Cody was then fifty, a product of the
Nevada silver fields and of the Yukon gold rush. Cody took Gatsby in and
brought him to the West Indies and the Barbary Coast as a personal assistant.
When Cody died, Gatsby inherited $25,000, but didn’t get it because Cody’s
mistress, Ella Kaye, claimed all of it. Gatsby told Nick this much later.
Nick had not seen
Gatsby for several weeks when he went over to his house. Tom Buchanan arrived
there. He had been horseback riding with a woman and a Mr. Sloane. Gatsby
invites the group to supper, but the lady counters with an offer of supper at
her home. Mr. Sloane seems quite opposed to the idea, so Nick turns down the
offer, but Gatsby accepts. Tom complains about the crazy people that Daisy
meets, presumably meaning Gatsby. On the following Saturday Tom accompanies
Daisy to Gatsby’s party. Tom is unpleasant and rude during the evening. Tom
suspects that Gatsby is a bootlegger, since he is one of the new rich. After
the Buchanans leave, Gatsby is disappointed, thinking that Daisy surely did not
enjoy herself. Nick realizes that Gatsby wanted nothing less of Daisy than that
she should tell Tom that she never loved him. Nick tells Gatsby that he can’t
ask too much of Daisy, and that “you can’t repeat the past,” to which
Gatsby replies: “Of course you can!”
Chapter Seven: It
was when curiosity about Gatsby was at its highest that he failed to give a
Saturday night party. Nick goes over to see if Gatsby is sick, and learns that
Gatsby had dismissed every servant in his house and replaced them with a half
dozen others who would not gossip, for Daisy had been visiting in the
afternoons. Daisy invites Gatsby, Nick and Jordan to lunch. At the lunch, Tom
is supposedly on the telephone with Myrtle Wilson. Daisy shows of her daughter,
who is dressed in white, to her guests. Tom claims that he read that the sun is
getting hotter and soon the earth will fall into it or rather that the sun is getting colder.
Daisy makes an offhand remark that she loves Gatsby, which Tom overhears. When
Tom goes inside to get a drink, Nick remarks that Daisy has an indiscreet
voice. Gatsby says that her voice is “full of money.” They all go to
town: Nick and Jordan in Tom’s car, Daisy in Gatsby’s. On the way, Tom tells
Nick that he has investigated Gatsby, who is certainly no Oxford man, as is
rumored. They stop to get gas at Wilson’s garage. Mr. Wilson wants to buy Tom’s
car, for he has financial troubles and he and Myrtle want to go west. Wilson
tells Tom that he “just got wised up” to something recently, the
reason why he and Myrtle want to get away.
While leaving the
garage, they see Myrtle peering down at the car from her window. Her expression
was one of jealous terror toward Jordan Baker, whom she took to be his wife.
Feeling that both
his wife and mistress are slipping away from him, Tom feels panicked and
impatient. To escape from the summer heat, they go to a suite at the Plaza
Hotel. Tom begins to confront Gatsby, irritated at his constant use of the term
“old sport.” Tom attempts to expose Gatsby as a liar concerning
Gatsby’s experience at Oxford. Tom rambles on about the decline of
civilization, and how there may even be intermarriage between races. Gatsby
tells Tom that Daisy doesn’t love him, and never loved him the only reason why she married him was
because Gatsby was poor and Daisy was tired of waiting. Daisy hints that there
has been trouble in her and Tom’s past, and then tells Tom that she never loved
him. However, she does concede that she did love Tom once. Gatsby tells Tom
that he is not going to take care of Daisy anymore and that Daisy is leaving
him. Tom calls Gatsby a “common swindler” and a bootlegger involved
with Meyer Wolfsheim. Nick realizes that today is his thirtieth birthday.
The young Greek,
Michaelis, who ran the coffee joint next to Wilson’s garage was the principal
witness at the inquest. While Wilson and his wife were fighting, she ran out in
the road and was hit by a light green car. She was killed. Tom and Nick learn
this when they drive past on their way back from the city. Tom realizes that it
was Gatsby who hit Myrtle. When Nick returns home, he sees Gatsby, who explains
what happened. Daisy was driving the car when they hit Myrtle.
Chapter Eight: Nick
cannot sleep that
night. Toward dawn he hears a taxi
go up Gatsby’s drive, and he immediately feels that he has something to warn
Gatsby about. Gatsby is still there, watching Daisy’s mansion across the bay.
Nick warns him to get away for a week, since his car will inevitably be traced,
but he refuses to consider it. He cannot leave Daisy until he knew what she
would do. It was then when Gatsby told his entire history to Nick. Gatsby still
refuses to believe that Daisy ever loved Tom. After the war Gatsby searched for
Daisy, only to find that she had married Tom. Nick leaves reluctantly, having
to go to work that morning. Before he leaves, Nick tells Gatsby that he’s
“worth the whole damn bunch put together.” At work, Nick gets a call
from Jordan, and they have a tense conversation.
That day Michaelis
goes to comfort Wilson, who is convinced that his wife was murdered. He had
found the dog collar that Tom had bought Myrtle hidden the day before, which
prompted their sudden decision to move west. Wilson looks out at the eyes of
T.J. Eckleburg and tells Michaelis that “God sees everything.” Wilson
left, “acting crazy” (according to witnesses), and found his way to
Gatsby’s house. Gatsby had gone out to the pool for one last swim before
draining it for the fall. Wilson shot him, and then shot himself.
Chapter Nine: Most
of the reports of the murder were grotesque and untrue. Nick finds himself
alone on Gatsby’s side. Tom and Daisy suddenly left town. Meyer Wolfsheim is
difficult to contact, and offers assistance, but cannot become too involved
because of current entanglements. Nick tracks down Gatsby’s father, Henry C.
Gatz, a solemn old man, helpless and dismayed by news of the murder. Gatz says
that his son would have “helped build up the country.” Klipspringer,
the boarder, leaves suddenly and only returns to get his tennis shoes. Nick
goes to see Wolfsheim, who claims that he made Gatsby. He tells Nick “let
he learn to show our friendship for a man when he is alive and not after he is
dead,” and politely refuses to attend the funeral. Gatz shows Nick his
son’s daily schedule, in which he has practically every minute of his day
planned. He had a continual interest in self-improvement. At the funeral, one
of the few attendees is the Owl-Eyed man from Gatsby’s first party. Nick thinks
about the differences between the west and the east, and realizes that he, the
Buchanans, Gatsby and Jordan are all Westerners who came east, perhaps
possessing some deficiency which made them unadaptable to Eastern life. After
Gatsby’s death the East was haunted and distorted. He meets with Jordan Baker,
who recalls their conversation about how bad drivers are dangerous only when
two of them meet. She tells Nick that the two of them are both ‘bad drivers.’
Months later Nick saw Tom Buchanan, and Nick scorns him, knowing that he
pointed Wilson toward Gatsby. Nick realizes that all of Tom’s actions were, to
him, justified. Nick leaves New York to return West.
Fitzgerald
concludes the novel with a final note on Gatsby’s beliefs. It is this particular
aspect of his character his optimistic
belief in achievement and the ability to attain one’s dreams that defines Gatsby, in contrast to the
compromising cynicism of his peers. Yet the final symbol contradicts and
deflates the grand optimism that Gatsby held. Fitzgerald ends the book with the
sentence “So we beat on, boats against the current, borne ceaselessly into
the past,” which contradicts Gatsby’s fervent belief that one can escape
his origins and rewrite his past.
Список литературы
Для подготовки данной работы были использованы
материалы с сайта http://doklad.referatoff.ru/
Основным смыслом романа и становится проникновение в “сущность” Великого Гэтсби, а через него – в смысл самой “американской мечты». Гэтсби – человек, который создал себя по рецептам американской морали, и обладание богатством является неотъемлемым компонентом цели и смысла его жизни. Впрочем, оно облагороджене мечтой, красотой, любовью. Он имеет землю, виллу, машину (светлый лимузин – машина смерти, красноречивый американский символ движения дорогой жизни). Собственно, его имущество описано широкими свободными мазками.
Его самоуважение зависит от тех средств, которыми добыто богатство. Он уверен в правильности собственного пути, считает, что добился всего своим трудом. Совокупность правил, что ею руководствуется подросток Джимми Гетц, очень напоминает франклінівські заветы, заветы батьківпілігримів, основателей американской буржуазной государства.
Гибель Гэтсби происходит не из-за столкновения с реальностью (с ней он находится в полной гармонии!), а от разрушения, краха, опустошение мри, поскольку тиражируемая упрощенная “американская мечта”, которую сведено к богатству, расходится с идеалом батьківпілігримів, не может дать человеку счастье, которая выросла на этих идеалах.
Богатство составляет фетиш и предмет этого романа, оно изображено автором комплексно. Любимая, мечта Гэтсби Дейзи и ее супруг Том Б’юкенени к богатству причастны от рождения, они – его носители и его “контекст”. Том предстает его жестким, сильным, безжалостным телом. Дейзи – изысканный произведение, выросла на богатстве прекрасный цветок. Недаром в ее голосе “звучат деньги”. Дейзи – дальняя родственница, а Том – бывший однокурсник Ника, они живут в фешенебельном районе ІстЕгг, расположенном как раз напротив ВестЕггу (и эта планометрія красноречивая – ведь традиционно считается американский Запад дикого богатства, а Восток – регионом окультуренной состоятельности).
Фицджеральд описывает собственность Б’юкененів подробно и неспешно: “Это была веселая червонобіла сооружение в южном колониальном стиле с видом на залив. Травник, что начинался почти у самой воды, бег с четверть мили к парадной двери, перепрыгивая через солнечные часы, и тропинки, посыпанные толченым кирпичом, и пломеніючі цветники, пока, достигнув дома, словно с разбега поднимался на стену яскравозеленим виноградным лозінням…”.
Дом Бьюкенена – то не просто жилье, а имущество, которое характеризует своих хозяев. Фицджеральд будто вдыхает живой дух в интерьерную картинку, чтобы дальше, в символическом движении, совместить имущество и поступок и тем охарактеризовать его хозяина: “Легкий ветерок гулял по комнате, подхватывая завесы, словно бледные, – то вдувая их внутрь, то выдыхая улицу…, и когда они опускались, по ковру винного цвета перебегала тень, словно жмуры, снятые бризом на морской глади. Единственной неподвижной вещью в той комнате была огромная софа, на которой… сидели две молодые женщины. их белые платья морщились и трепетали, как будто они обе только что взлетели сюда после короткого полета вокруг дома…”. В приведенном отрывке богатство уже не просто достаток и комфорт, а эстетические категории – красота, простор, свет. Именно здесь впервые как часть интерьера появляется Дейзи, она и является самой дорогой и найпринаднішою собственностью Тома Бьюкенена.
Автор в романе “Великий Гэтсби” не столько описывает главного героя, а именно тот мир, к которому он стремится, и, описывая этот мир богатства, он приводит нас к мысли, что Гэтсби обречен на гибель с самого начала! Он к этому шел – он это получил.
Величайшей трагедией Гэтсби является его любовь к Дейзи, напрасная надежда завладеть ею. Именно это любовь толкает его на путь обогащения, до тех людей, которые являются “сердцем” (хоть и прогнившим) мира богатых.
В романе нет подробного портрета героини. Автор обращает наше внимание лишь на обольщении ее голоса. Он акцентирует, что в ее голосе слышится звон денег. Это воплощение той красоты, поэтичности, таинственности, которые окружают богатство. Дейзи органично впитала и присвоила силу денег, стала символом красоты, счастья, олицетворяемый богатством. В этой социальной роли, которая стала ее натуре, она и выступает в романе. Вот до такого богатства всю жизнь стремится Гэтсби. Недаром в его воспоминаниях Дейзи существует только в окружении вещей. В ее доме “Гэтсби постигал тайну юности в плену и под охраной богатства, вдыхая свежие благоухание одежды, которой было так много, – а под ней была Дейзи, светлая, как серебро, благополучная и гордая, бесконечно далека от изнурительной борьбы бедняков” [6]. Такую Те и хочет присвоить как награду за преданную любовь, как высший смысл своей жизни Джей Гэтсби.
Однако “цветок”, что выросла в богатстве, “не тянет” на роль крупнейшей духовной награды. Она недалека по своим умственным развитием (вспомним, как она характеризует малопонятные для нее занятия мужа: “Наш Том становится мыслителем. Он читает разные мудрые книжки с длиннющими словами”). Она фальшивая в своих немногочисленных материнских проявлениях, она равнодушна ко всему, что не касается ее лично.
Видимо, когда юная леди действительно любила безумно влюбленного в нее облаченного в военную форму будущего героя лейтенанта Гэтсби, которому дала обещание дождаться его, но не смогла той обещания сдержать. Молодой женщине чрезвычайно подходит трепетная любовь таинственного богача Гэтсби. Вспомним ту неожиданную “прозу”, которая поразила ее среди богатства Гэтсби: она искренне разрыдалась от вида тех многочисленных высшего сорта рубашек, что их разбрасывает перед ней влюблен претендент. Она была бы согласна ответить на его чувства… но и не более того. ей не сила отказаться от брака с Томом (хоть он и не кроется со своими изменами), она его “любит тоже”, да и зачем? Ведь этот брак абсолютно устраивает обоих, это союз сообщников.
Поразительной является последняя сцена с участием Дейзи. В то время, как взволнован Гэтсби, что принял на себя ответственность за страшный поступок Дейзи, которая сбила человека, сидя за рулем, и проехала, даже не останавливаясь, шляется в усадьбе Б’юкененів, готов провести здесь всю ночь, чтобы при необходимости поддержать пораженную (с его точки зрения) хрупкую возлюбленную, она спокойно ужинает в кухне, и их с Томом тени (признак живых людей и в то же время только их плоские отпечатки) очень смирно просвечивают сквозь оконное стекло… Поэтому если принимать Дейзи за символ высшей красоты, созданной богатством, то всего того, видимо, до сих пор, чтобы убедить читателя в несостоятельности самой американской мечты.
Если Дейзи – душа богатства, то Том – его крепкое тело. Том из клана богатых, богатство окружает его от рождения, оно сформировало его личностные качества: уверенность в себе, тупое удовлетворение, чувство самоуважения и вседозволенности. Даже в разговорах с приятными ему людьми в его голосе слышались нотки презрения, открытой превосходства. Для подтверждения его “телесности” создана и линию его любовницы Миртл Уилсон, дамы вульгарной, для которой служит Том тем символом “красоты богатства”, что для Гэтсби его воплощает Дейзи.
Поигравшись и порадовавшись жизнью других, хозяева жизни Том и Дейзи – виновники смерти Джея – едут искать приключений в других местах. Жизнь в мире роскоши, где “оркестры ежегодно вводили в моду новые ритмы”, “где цвели орхидеи”, лишило их чувство вины и ответственности. Даже в своей смерти Гэтсби остается поразительно одиноким, никем не понятым, никому не нужным.
Эпизод похорон Гэтсби – один из центральных в романе. Дейзи, не говоря уже о множестве людей, которые пользовались гостеприимством Гэтсби, не отдала ему последний долг. Только рассказчик, скептический и рациональный Ник Каррауей, не отступился от человека, который, казалось бы, олицетворяла все то, что он искренне презирал. Нику “… хотілся отыскать для него кого-то. Хотелось войти в комнату, где он лежал, и заверить его: – Я отыщу вам кого-нибудь, Гэтсби. Не волнуйтесь. Доверьтесь мне, а я уже вам кого-то отыщу”.
Ник сбивается с ног, разыскивая в городе этого очередного “кого-то”, и уже совершенно искренне говорит отцу Гэтсби, что они были ближайшими друзьями. НьюЙорк, в котором живет масса людей, знавших Гэтсби, німотствує. Все попытки Каррауея обречены на неудачу, хотя, как нагад, как последняя просьба, в его мозговые колотится: “Слушайте, старик, вы должны найти мне кого-то. Вы должны позаботиться об этом. Я не могу пройти сквозь все это в одиночестве”.
Трагичность Гэтсби в том, что он разрывается между верой в два противоречивые мифы в то же время, что несовместимости желаний и становится причиной гибели – богатство и счастье нетождественные, но прагматизм и мечтательность американца неделимые.
Pages: 1 2
Сохрани » Основной смысл романа «Великий Гэтсби» . Появился готов произведение.
Тип: Сочинение
Предмет: Прочие предметы
Все сочинения по прочим предметам »
Язык: Русский
Автор: Alena
Дата: 30 мая 2019
Формат: RTF
Размер: 10 Кб
Страниц: 4
Слов: 2687
Букв: 12573
Просмотров за сегодня: 1
За 2 недели: 5
За все время: 267
Тезисы:
Jordan mentions that, since Carraway lives in West Egg, he must know Gatsby.
They hear more gossip about Jay Gatsby he supposedly killed a man, or was a German spy.
Jordan and Nick look through Gatsby’s library, where she thinks that his books are not real.
Suddenly, after he identifies himself, Gatsby gets a phone call from Chicago.
Afterwards, Gatsby asks to speak to Jordan Baker alone.
Guests leaving the party have a car wreck in Gatsby’s driveway.
He shows off his car: it had a rich cream color and was filled with boxes from Gatsby’s purchases.
Gatsby asks Nick what his opinion of him is, and Nick is evasive.
At lunch, Gatsby introduces Carraway to Meyer Wolfsheim, a small, flat-nosed Jew.
Jordan Baker tells the story about Gatsby: Back in 1917, Daisy was eighteen and Jordan sixteen.
Но при этом Гэтсби прекрасно понимал, кто такая Дэзи. Заработать деньги и стать состоятельным человеком стало его главной целью. И даже окружающая жизнь, захватившая Гэтсби в цепкие руки и превратившая в афериста международного масштаба, не смогла отнять и растоптать «мечту». Деньги, состояние, материальное превосходство необходимы были Гэтсби только для достижения своих целей. А его целью была Дэзи, ведь полюбив ее, он воплотил в ней все свои юношеские мечты и стремления.
Таким образом, в душе главного героя на протяжение всего романа разворачивается конфликт двух несовместимых устремлений, двух совершенно разнородных начал. Одно из этих начал — «наивность», простота сердца, негаснущий отблеск «зеленого огонька», звезды «неимоверного будущего счастья», в которое Гэтсби верит всей душой. Другое же — трезвый ум привыкшего к небезопасной, но прибыльной игре воротилы-бутлегера, который и в счастливейший для себя день, когда Дэзи переступает порог его дома, раздает по телефону указания филиалам своей «фирмы». На одном полюсе мечтательность, на другом — практицизм и неразборчивость в средствах, без чего не было бы ни загородного особняка, ни миллионов. На одном полюсе наивная чистота сердца, на другом — поклонение Богатству, Успеху, Возможностям, почитание тех самых фетишей, которые самому же Гэтсби так ненавистны в Томе Бьюкенене и людях его круга.[3]
Но почему же Гэтсби назван великим? Дело в том, что Джей Гэтсби воплощает ярчайший тип американского «мечтателя», хотя «мечта» и ведет его сначала на опасную тропу бутлегерства, затем — в совершенно чужой его натуре мир Тома Бьюкенена и, наконец, к катастрофе. Гэтсби сочетает в себе чувства и стремления к богатству, любовь и желание поразить, надежду и франтовство. Но все-таки он никогда не перестает верить, и именно это делает его великим.[4]
Повествование в романе «Великий Гэтсби» ведется от лица молодого человека с Запада Ника Каррауэя. Этот герой не участвует в развертывающейся в романе драме, однако именно его глазами мы видим все происходящее, а его оценка событий является важным фактором для восприятия героев. Важно также то, что Ник, как он сам говорит о себе, «один из немногих честных людей, которые ему известны». Поэтому некоторые оценки этого героя мы можем воспринимать в качестве взгляда с позиций общечеловеческой морали.
Несомненно, с образом Ника связаны и авторские симпатии в романе. Ник — писатель и рассказчик — видит двойственность стремлений Гэтсби, сложность его незаурядной натуры и является в сущности единственным человеком, который остается верным ему до конца.[5] При этом, сам Ник делает определенные выводы из этой истории; благодаря Гэтсби, он понимает свое место в жизни. Веселая и богатая жизнь тоже прельщает его – не зря же он влюбляется в подругу Дэзи Джордан. Ему не чужды «мечты» Гэтсби и его романтическое восприятие жизни. Но в отличие от Гэтсби, Ник делает другой выбор: он порывает с эгоистичной и инфантильной Джордан, а на похоронах Гэтсби окончательно осознает ужасную жестокость того общества, которым окружал себя герой.
Именно Ник, пусть и не совсем очевидно, но подводит итог всей этой истории. Крушение «мечты» и иллюзий Гэтсби вскрыло нравственную несостоятельность не только самой «мечты», но и всего американского общества в целом: цивилизация, в которой духовная жизнь подчинена полностью идее материального благополучия, не может быть гуманной. В заключительной главе романа нельзя не заметить у Ника определенные ноты скептицизма и грусти, которые навеяны гибелью Гэтсби и трезвой оценкой всего случившегося.[6]
Конфликт в романе.
Ко времени появления романа «Великий Гэтсби» писатель Скотт Фицджеральд и эпоха настолько отождествились в массовом представлении, что книгу, ставшую высшим завоеванием Фицджеральда, читали как еще одну грустную «сказку века джаза», хотя ее проблематика намного сложнее. Определяя значение этого романа, А. Зверев писал: «Вобрав в себя гамму распространенных тогда настроений, «Великий Гэтсби» резко выделился на фоне всего написанного Фицджеральдом прежде, главным образом за счет обретенного историзма мышления, что позволило автору связать кризис веры, который происходил в 20-е гг., с драматической эволюцией давнего национального мифа-«американской мечты»[7]
По мнению многих критиков, история эволюции и крушения мечты Гэтсби — это история его тщетной и трагической попытки приобщиться к уровню жизни американских богачей, в самом голосе которых «звучат деньги».[8] Гэтсби не удалось войти в этот круг, который для него состоял из одной Дэзи. Дело в том, что, несмотря на приобретенное богатство, для настоящих богачей он навсегда останется простым аферистом. Дэзи не просто так отказывается от него: она это понимает, ведь для нее этот мир – родной, и она не готова его покинуть.
Джей Гэтсби в контексте «американской мечты», владевшей умами людей до Великой депрессии, — не просто герой, он идеал для подражания, с которого должны были бы делать жизнь все обдумывающие житье американские юноши. Но американская мечта рассыпается на глазах. Гэтсби несметно богат, влиятелен, хорош собой — только всего этого недостаточно даже в Америке. Гости, сотнями слетающиеся на его вечеринки, распускают за его спиной гнусные сплетни. И дело вовсе не в том, что они завидуют его богатству. Они ничего не знают о его прошлом и поэтому не доверяют.
И сам Гэтсби не доверяет себе. Когда он выходит по вечерам из своего дома и смотрит на противоположный берег залива, протягивает к нему руки — он тянется не к женщине, которую когда-то знал и которую до сих пор любит. Но при этом он не понимает, что тянется к прошлому, которого не было. Символический смысл его любви прозрачен: он влюблен в Ту, что на другом берегу, он боится, что Она его отвергнет, ради Нее он богатеет и устраивает балы, он любит не только Ее самое, но и память о своем прошлом, связанным с Ней, — о прошлом, которое у него отняли.[9]
Гэтсби пытается жить по законам и правилам мира Дэзи и Тома, однако у него это не получается. Да, он закатывает шикарные вечера, его фигура окружена ореолом таинственности, но он остается слишком наивен для того общества, в которое хочет попасть. «Гэтсби верил в зеленый огонек, свет неимоверного будущего счастья, которое отодвигается с каждым годом. Пусть оно ускользнуло сегодня, не беда — завтра мы побежим еще быстрее, еще дальше станем протягивать руки… И в одно прекрасное утро…»
Но все дело как раз в том, что прекрасного утра наступить не может. Идеал недостижим. Ибо «мы пытаемся плыть вперед, борясь с течением, а оно все сносит и сносит наши суденышки обратно в прошлое». Перефразируя метафору, которой заканчивается роман, можно сказать, что все дальше отодвигается осуществление «мечты», а идеал «американской мечты» все больше выглядит лишь обманчивой грезой.[10]
[1] Владимир Прозоров «Фрэнсис Скотт Фицджеральд. Солист «Века Джаза»
[2] А. Старцев «Скотт Фицджеральд и его роман «Великий Гэтсби»»
[3] Л. Романчук «Проблематика героя в романе Фитцджеральда «Великий Гэтсби».
[4] Л. Романчук «Проблематика героя в романе Фитцджеральда «Великий Гэтсби».
[5] М. Петрухина «ВЕЛИКИЙ ГЭТСБИ И МИР ФРЭНСИСА СКОТТА ФИЦДЖЕРАЛЬДА».
[6] М. Петрухина «ВЕЛИКИЙ ГЭТСБИ И МИР ФРЭНСИСА СКОТТА ФИЦДЖЕРАЛЬДА».
[7] Л. Романчук «Проблематика героя в романе Фитцджеральда «Великий Гэтсби».
[8] Л. Романчук «Проблематика героя в романе Фитцджеральда «Великий Гэтсби».
[9] Л. Романчук «Проблематика героя в романе Фитцджеральда «Великий Гэтсби».
[10] Л. Романчук «Проблематика героя в романе Фитцджеральда «Великий Гэтсби».