Сочинение на тему я памятник себе воздвиг нерукотворный
12 вариантов
Пушкин – все сочинения
Для меня А. С. Пушкин — самый любимый поэт. Пушкинская эпоха уходит от нас все дальше и дальше, но Пушкин от нас не отдаляется, наоборот, с годами он становится нам ближе. Творчество Пушкина многогранно. В своих произведениях он размышлял на философские, исторические и социально-политические темы, он раскрывал всю их глубину, используя яркую антитезу.
В стихотворении “Я памятник себе воздвиг нерукотворный…” Пушкин подводит итог своему творческому пути. Он задумывается о смысле жизни, об особой миссии, которая дается каждому человеку с его рождения. Пушкин выполнил свою миссию.
Я памятник себе воздвиг нерукотворный,
К нему не зарастет народная тропа.
Вознесся выше он главою непокорной
Александрийского столпа.
Что значит “выше”?
Пушкин сравнивает духовное и материальное, живую поэтическую думу и мертвый камень, и в этом заключается художественное достоинство стихотворения. Главной темой стихотворения, на мой взгляд, является тема царя и поэта, земного властителя и властителя дум. Гений своим творчеством сам ставит себе при жизни “нерукотворный памятник”, потому что он — голос народа, его пророк. Не кто-нибудь, а он сам воздвиг себе памятник. Отсюда многократно повторяемое “Я”. Пушкин жил и творил в “жестокий век”. Он гордился тем, что его поэзия была свободной, взывала к свободе политической и духовной.
Александрийский столп — это самая высокая в мире колонна, олицетворение покорности царю и власти самого царя. Пушкин был придворным низшего чина, и в то же время он был человеком высочайшего призвания и предназначения. Так что же означает “выше Александрийского столпа”? Это можно истолковать и как победу “таинственного певца” над цензурой, победу над самодержавием. Пушкин сопоставляет два памятника, памятник материальный и памятник духовный. Поэт вступает в противоборство с “кумиром” своего времени. Морально Пушкин победил этого самодержавного “кумира” силой поэтического слова и высокой духовностью. Пушкин действительно победил время и пространство. Каждое произведение поэта неповторимо, в каждом своя философия и красота. Поэзия Пушкина — это тропа к сердцу самого поэта. В поэзии он находит силы жизни, чтобы бороться с одиночеством, потому что общество его не понимает, не понимает его философские взгляды.
Я считаю, что творчество Пушкина — это неисчерпаемый источник, который, как в сказке, поит “живой водой” всех, кто к нему прикасается. Оно воспитывает добрые чувства, которые учат нас любить и понимать жизнь. Читая и перечитывая произведения Пушкина, мы каждый раз открываем для себя что-то новое.
Это, пожалуй, одно из самых знаменитых стихотворений Пушкина. Содержание его выражено в простой и доступной форме. Но известно, что простота гениальных произведений искусства часто бывает обманчивой. Увлеченные гармоничностью стихотворной речи, энергией ее ритмов, необыденностью всего ее строя, мы незаметно для самих себя приобщаемся к ее поэтическому содержанию. И вместе с тем обнаруживаем, что оно необычайно сложно; мы снова и снова перечитываем или даже заучиваем наизусть стихи великих поэтов.
И вот, когда мы перечитываем «Памятник», наше внимание прежде всего задерживается на латинских словах эпиграфа: Я памятник себе воздвиг». Во времена Пушкина среди образованных людей это латинское словосочетание было хорошо известно, как ходовая поговорка, потому что им начинается самый, может быть, знаменитый из всех изучавшихся тогда латинских текстов — ода Горация «Памятник». Вероятно, по этой причине Пушкин не называл его имени. Пушкин напомнил читателю древнее сочинение прежде всего потому, что в нем провозглашена мысль о величии подвига
поэта:
* Создал памятник я, меди нетленнее,
* Пирамидных высот, царственных, выше он
В наше время мысль о том, что наиболее совершенные произведения поэзии переживают время своего создания и что в духовной жизни человечества поэзия имеет неизмеримо большее значение, чем подвиги царей и завоевателей, кажется само собой разумеющейся. При Пушкине было не так. Правящая Россия ценила человеческое достоинство и гражданские заслуги по табели о рангах, а в ней ее создатель— Петр I — чин поэта не предусмотрел. Отношение к Пушкину эта Россия выразила устами министра просвещения С. С. Уварова. Когда он узнал, что в «Литературных прибавлениях» к газете «Русский инвалид» было напечатано краткое извещение о гибели Пушкина, начинавшееся словами: «Солнце нашей поэзии закатилось!», то приказал вызвать редактора газеты в цензурный комитет и сделать ему строгое внушение. «К чему эта публикация о Пушкине? Что это за черная рамка вокруг известия о кончине человека не чиновного, не занимавшего никакого положения на государственной службе… «Солнце поэзии!!» — помилуйте, за что такая честь? «Пушкин скончался… в середине своего великого поприща!» Какое это такое поприще?. . Разве Пушкин был полководец, военачальник, министр, государственный муж?! Писать стишки не значит еще… проходить великое поприще!»
Свой «Памятник» Пушкин, по-видимому, намеревался опубликовать, и ссылка на Горация в предстоящих цензурных хлопотах могла стать важным доводом. Классическая древность тогда была государственно одобряемой и почитаемой: в основе главных положений официально признанной классицистской эстетики лежала мысль о непререкаемом авторитете античного искусства; даже некоторые государственные установления прямо связывались с традициями Римской империи. Достаточно вспомнить хотя бы то, что титулование русских царей (император, августейшая особа и т. п. ) было заимствовано из терминологии императорского Рима, сложившейся как раз в эпоху Горация, которому покровительствовал сам император Август. Не трудно понять, почему в России этот римский поэт был чем-то вроде государственно учрежденной поэтической инстанции. И если русский поэт «прибегал» под защиту Горация, то цензура не могла с этим не считаться. Потому-то и Державин свой «Памятник» начал (первые семь стихов) весьма точным переводом соответствующих строк «Памятника» Горация. Пушкин, разумеется, знал это популярнейшее произведение Державина. И он хотел, чтобы его «Памятник» напомнил читателям «Памятник» Державина. Напомнил и возбудил желание сравнить. Ведь не случайны же эти совпадения:
* в «Памятнике» Державина: «От тлена убежав…»;
* в «Памятнике» Пушкина: «…и тленья убежит…»;
* у Державина: «Слух пройдет обо мне…»;
* у Пушкина: «Слух обо мне пройдет…» (в черновике это полустишие было написано в точности «по Державину»: «Слух пройдет обо мне…»);
* у Державина: «Всяк будет помнить то в народах неие-четных…»;
* у Пушкина: «И назовет меня всяк сущий в ней язык…»; (здесь слово «язык» имеет утраченное в наше время значение— народ).
Державин в конце XVIII века и в первые десятилетия XIX века был государственно признанным классиком, певцом Фелицы (то есть Екатерины II) и «екатерининских орлов», поэтом российской самодержавной государственности. С точки зрения правящих верхов, его литературный авторитет был неколебим; Пушкин не мог не знать, что почтительная ориентация на художественные идеи Державина, на его стиль была в глазах властей и прежде всего цензуры верным признаком благонамеренности.
.
Еще в 1823 году, во время работы над II главой «Евгения Онегина», на память А. С. Пушкину пришли начальные строки оды Горация «Я воздвиг памятник».
Через тринадцать лет поэт вновь вспомнил эти стихи, оценив традицию подведения итогов творческого пути.
Сам Пушкин уже стал другим, во многом изменился, получил благословение Г. Р. Державина, открыто назвавшего его преемником.
Оценка всего сделанного в условиях злобной травли со стороны булгаринской клики, заявлявшей о смерти А. С. Пушкина как поэта, стала просто необходимой.
Следуя традициям своих предшественников, он пишет стихотворение «Я памятник воздвиг себе нерукотворный…» Эпиграфом берет первые строки из оды Горация. Как и у Державина, в 1796 году свободно изложившего оду Горация, стихотворение Пушкина состоит из пяти четверостиший. Написано оно также шестистопным ямбом, лишь в четвертой строке каждой строфы ямб становится четырехстопным.
Однако Пушкин понимает смысл и значение деятельности поэта неизмеримо глубже своих предшественников. Он подчеркивает отличие своего «жестокого века», в котором ему пришлось жить и творить. Именно об этом времени В. Г. Белинский писал в «Письме к Гоголю»: «Только в одной литературе, несмотря на татарскую цензуру, есть еще жизнь и движение вперед».
Поэт сам воздвиг себе памятник. Отсюда многократно повторяемое «я» («я… воздвиг», «я не умру», «славен буду я…»).
Величие своего памятника Пушкин определяет тем, что к «нему не зарастет народная тропа». Именно в силу этого ценность созданного им значительно выше, чем все самодержавие в целом. Так возникает тема царя и поэта, земного властителя и властителя дум.
Вознесся выше он главою непокорной
Александрийского столпа.
Что же значит это «выше»? Перед глазами возникает образ камер-юнкера с «главою непокорной», для которого «ливрея» не была знаком трусости и раболепия. Но не все так просто. В тридцатые годы поэт все сильнее тяготеет к точности многозначного символа. На барельефе Александрийского столпа надпись: «Александру Первому — благодарная Россия». А почему Пушкин не причисляет себя к «благодарной России»? Почему он за пять дней до церемонии открытия колонны уезжает из Петербурга, хотя в обязанности камер-юнкера входило присутствие на дворцовых торжествах? Не зачеркивает ли поэт своим демонстративным отбытием, а затем и «Памятником» той благодарности, которая на барельефе?
Торжественная речь стихотворения, насыщенного архаизмами и старославянскими словами, соответствует жанру оды:
Нет, весь я не умру — душа в заветной лире
Мой прах переживет и тленья убежит —
И славен буду я; доколь в подлунном мире
Жив будет хоть один пиит.
Пушкин утверждает не только нужность своего творчества для всех народов, населяющих Россию, но и свое мировое значение.
«Памятник» — это и своеобразный ответ царю на его «ласку». Абсолютно на всех стихах поэта печать гения: «чувства добрые я лирой пробуждал», «милость к падшим призывал».
«Памятник» — это и торжество всенародного любимца над «ложной мудростью» именитых, но обреченных на забвение современников.
«Не оспаривай глупца» — так заканчивается ода А. С. Пушкина. В обобщенно-символическом образе глупца, думается, есть и фигура Николая, главного цензора поэта. Не царскому, а «веленью Божию» послушно сердце поэта, считавшего себя «посланцем неба». И там, в вышине, и здесь, на земле, бросает поэт гордый вызов и Зимнему дворцу, и самодержавию, и царю.
Стихотворение Пушкина, написанное 21 августа 1836 года, было опубликовано только в 1841 году в посмертном собрании его сочинений. Четвертая строфа, искаженная переделками Жуковского, приобрела следующий вид:
И долго буду тем народу я любезен,
Что чувства добрые я лирой пробуждал,
Что прелестью живой стихов я был полезен,
И милость к падшим призывал.
В такой редакции и была выбита на постаменте памятника Пушкину, воздвигнутого в Москве в 1880 году, эта строфа.
Подменный текст с глубоко правдивой самооценкой всего бессмертного дела поэта был восстановлен после Октября.
Для меня А. С. Пушкин — самый любимый поэт. Пушкинская эпоха уходит от нас все дальше и дальше, но Пушкин от нас не отдаляется, наоборот, с годами он становится нам ближе. Творчество Пушкина многогранно. В своих произведениях он размышлял на философские, исторические и социально-политические темы, он раскрывал всю их глубину, используя яркую антитезу.
В стихотворении “Я памятник себе воздвиг нерукотворный…” Пушкин подводит итог своему творческому пути. Он задумывается о смысле жизни, об особой миссии, которая дается каждому человеку с его рождения. Пушкин выполнил свою миссию.
Я памятник себе воздвиг нерукотворный,
К нему не зарастет народная тропа.
Вознесся выше он главою непокорной
Александрийского столпа.
Что значит “выше”?
Пушкин сравнивает духовное и материальное, живую поэтическую думу и мертвый камень, и в этом заключается художественное достоинство стихотворения. Главной темой стихотворения, на мой взгляд, является тема царя и поэта, земного властителя и властителя дум. Гений своим творчеством сам ставит себе при жизни “нерукотворный памятник”, потому что он — голос народа, его пророк. Не кто-нибудь, а он сам воздвиг себе памятник. Отсюда многократно повторяемое “Я”. Пушкин жил и творил в “жестокий век”. Он гордился тем, что его поэзия была свободной, взывала к свободе политической и духовной.
Александрийский столп — это самая высокая в мире колонна, олицетворение покорности царю и власти самого царя. Пушкин был придворным низшего чина, и в то же время он был человеком высочайшего призвания и предназначения. Так что же означает “выше Александрийского столпа”? Это можно истолковать и как победу “таинственного певца” над цензурой, победу над самодержавием. Пушкин сопоставляет два памятника, памятник материальный и памятник духовный. Поэт вступает в противоборство с “кумиром” своего времени. Морально Пушкин победил этого самодержавного “кумира” силой поэтического слова и высокой духовностью. Пушкин действительно победил время и пространство. Каждое произведение поэта неповторимо, в каждом своя философия и красота. Поэзия Пушкина — это тропа к сердцу самого поэта. В поэзии он находит силы жизни, чтобы бороться с одиночеством, потому что общество его не понимает, не понимает его философские взгляды.
Я считаю, что творчество Пушкина — это неисчерпаемый источник, который, как в сказке, поит “живой водой” всех, кто к нему прикасается. Оно воспитывает добрые чувства, которые учат нас любить и понимать жизнь. Читая и перечитывая произведения Пушкина, мы каждый раз открываем для себя что-то новое.
Другие сочинения по разным стихотворениям Пушкина
?
1. Значение творчества. Пушкина.
2. Анализ оды «Я памятник себе воздвиг нерукотворный…».
3. Н. В. Гоголь о Пушкине как о национальном поэте.
Творчество А. С. Пушкина настолько многомерно и разногообразно, что можно выделить довольно много ключевых тем и мотивов его произведений. Значение творчества поэта очень велико. Критики нередко говорят о нем как о личности, с которой началось русское просвещение. Так, Д. С. Мережковский писал: «Подобно Петру Великому, с которым он чувствовал глубокую связь, Пушкин был не столько совершителем, сколько начинателем русского просвещения. В самых разнообразных областях закладывает он фундаменты будущих зданий, пролагает дороги, рубит просеки. Роман, повесть, лирика, поэма, драма — всюду он из первых или первый, одинокий или единственный». Пушкин не мог не сознавать величие собственного гения, и стихотворение «Я памятник себе воздвиг нерукотворный…» — доказательство этому. В своем произведении писатель дает объективную оценку собственному творчеству.
Начальные строки к стихотворению «Я памятник себе воздвиг нерукотворный…» Пушкин взял из > оды Горация, тем самым утверждая связь культуры античной с христианской, неразрывность поэтической традиции. Один из основных мотивов оды — свобода как социальный, политический и нравственный идеал поэзии. Вообще понятие «свобода» для Пушкина — основополагающее, и эта тема сквозная в его творчестве.
Первые же строки стихотворения нам дают возможность понять, что поэт говорит о духовном памятнике самому себе, а не созданном рукотворно:
Я памятник себе воздвиг нерукотворный,
К нему не зарастет народная тропа,
Вознесся выше он главою непокорной
Александрийского столпа.
К этому памятнику «не зарастет народная тропа», потому что именно духовность стала тем материалом, из которого он был возведен. Поэт сравнивает свой памятник с памятником земной власти Александрийским столпом. И он утверждает, что «глава непокорная» его собственного памятника выше, поскольку его он создан не по воле человека, наделенного земной властью, а по веленью Бога.
Следующая строфа стихотворения говорит о посмертной славе поэта, о бессмертии поэтическом:
Нет, весь я не умру — душа в заветной лире
Мой прах переживет и тленья убежит —
И славен буду я, доколь в подлунном мире
Жив будет хоть один пиит.
В этой строфе отмечается перекличка с античной поэтической традицией и религиозными мотивами («душа в заветной лире», «прах», «тленье»). В следующей строфе также продолжается античная тема прославления — поэт говорит о славе «по всей Руси великой»:
Слух обо мне пройдет по всей Руси великой,
И назовет меня всяк сущий в ней язык,
И гордый внук славян, и финн, и ныне дикой
Тунгуз, и друг степей калмык.
Далее Пушкин пишет о своем назначении, которое заключается в служении народу как поэта-гражданина и поэта-христианина («милость к падшим призывал»):
И долго буду тем любезен я народу,
Что чувства добрые я лирой пробуждал,
Что в мой жестокой век восславил я Свободу
И милость к падшим призывал.
Он подчеркивает значение поэта, в «жесткий век» находящего в себе силы и мужество для прославления «Свободы».
В последней строфе Пушкин возвращается к религиозным мотивам, призывая Музу слушать голос высшего разума, следовать именно этому голосу, не страшась земных трудностей, не требуя награды, не поддаваясь речам льстецов и клеветников:
Веленью божию, о муза, будь послушна,
Обиды не страшась, не требуя венца,
Хвалу и клевету приемли равнодушно,
И не оспаривай глупца.
Таким образом, в стихотворении «Я памятник себе воздвиг нерукотворный…» Пушкин образно сказал о том, что вечная память в сердцах людей заключается в усвоении людьми сказанного им поэтического слова. В этом стихотворении, написанном в жанре оды поэт соединил воедино с поэзией свободу, судьбу народа, власти и божье провидение.
Мы не можем не заметить, что в последней строфе поэт употребил будущее время, при этом это будущее не далекое, а скорое. То есть он рассчитывал на то, что ему отпущено Богом еще достаточно времени. К сожалению, Пушкин ушел из жизни в самом расцвете сил, оставив после себя огромное наследие, которым мы, потомки, можем гордиться как величайшей ценностью. Не случайно, великий русский писатель Н. В. Гоголь в 1832 году писал: «При имени Пушкина тотчас осеняет мысль о русском национальном поэте. В самом деле, никто из поэтов наших не выше его и не может более называться национальным; это право решительно принадлежит ему. В нем, как будто в лексиконе, заключилось все богатство, сила и гибкость нашего языка. Он более всех, он далее раздвинул ему границы и более показал все пространство. Пушкин есть явление чрезвычайное и, может быть, единственное явление русского духа: это русский человек в его развитии, в каком он, может быть, явится чрез двести лет. В нем русская природа, русская душа, русский язык, русский характер отразились в такой же чистоте, в такой очищенной красоте, в какой отражается ландшафт на выпуклой поверхности оптического стекла».
В своих сочинениях Пушкин постоянно размышлял о предназначении поэта и природе поэтического творения. Через все его творчество прошла мысль о важной роли поэзии в человеческой жизни («К другу стихотворцу», «Разговор книгопродавца с поэтом», «Пророк», «Поэт», «Поэт и толпа», «Поэту»).
Поэзия понималась Пушкиным как главное условие духовного самоутверждения. Творчество великого русского поэта – постоянная работа над собой, недовольство собой, движение вперед. Пушкин считал себя поэтом и видел в этом труде смысл всей своей жизни.
Он был убежден, что поэт, живущий в определенное время, преломляет в своем творчестве качества этого времени. История принадлежит поэту, творец всегда над сегодняшним моментом и объективно видит все происходящее. Пушкин не сомневался в своем даре.
В августе 1836 года он пишет стихотворение, в котором наиболее полно раскрывает свое отношение к роли поэта в истории. Это стихотворение – «Памятник».
Эпиграфом к стихотворению взята строчка из оды Горация «К Мельпомене» – Exegi monumentum («Я воздвиг памятник»). Эта ода была переведена Ломоносовым, ей подражал Державин в своем стихотворении «Памятник». Она же оказала сильное влияние на пушкинское стихотворение.
В основе произведения лежит метафора уподобления поэзии памятнику. Именно эту метафору и заимствовали у Горация Пушкин и Державин. Подводя итог своему творчеству, поэт говорит о том, что его «памятник нерукотворный», его поэзия останется и после его смерти: «к нему не зарастет народная тропа». И творец останется жить в своих творениях:
Нет, весь я не умру – душа в заветной лире
Мой прах переживет и тленья убежит –
И славен буду я, доколь в подлунном мире
Жив будет хоть один пиит.
Пушкин называет свою поэзию «выше…главою непокорной / Александрийского столпа». Александрийский столп – Александровская колонна, памятник Александру I в Петербурге на Дворцовой площади. Известен такой факт из жизни поэта: Пушкин уехал из Петербурга за 5 дней до открытия Александровской колонны, чтоб не присутствовать при церемонии вместе с камер-юнкерами, “моими товарищами». Причина была, конечно, глубже – Пушкин не желал участвовать в прославлении Александра I.
Поэзия, по мнению Александра Сергеевича, более значима, чем любая власть на земле. И все народы «Руси великой» назовут Пушкина свои поэтом. Спустя почти два века после написания этого стихотворения можно с уверенностью сказать, что эта мысль была пророческой.
Четвертая строфа является центральной в смысловом отношении. В ней автор называет самые важные особенности своего творчества. Это своеобразная исповедь поэта о его устремлениях, о задачах, которые он ставил перед своей поэзией:
И долго буду тем любезен я народу,
Что чувства добрые я лирой пробуждал,
Что в мой жестокий век восславил я Свободу
И милость к падшим призывал.
В первоначальной редакции эта строфа читалась так:
И долго буду тем любезен я народу,
Что звуки новые для песен я обрел,
Что вслед Радищеву восславил я Свободу
И милосердие воспел.
Появление Радищева в первом варианте неслучайно. Пушкин имеет право сказать, что он защищал свободу всю свою жизнь, потому что он много пострадал за свою любовь к правде, за смелость говорить о том, о чем говорить было невозможно: об избавлении от тирании царя.
Последняя строфа представляет собой обращение к музе. И в ней повторяется тема, развитая в стихотворении «Пророк», – тема божественного происхождения поэтического дара. Муза должна быть послушна не хвале и клевете, не тщеславию («не требуя венца»), но «веленью божию».
В стихотворении пять строф. Оно написано разностопным пиррихированным ямбом. Рифма перекрестная, с чередованием мужских и женских окончаний.
Лексика произведения преимущественно высокая, книжная («главою», «вознесся», «тленья», «восславил», «падшим», «дикой»), но есть и нейтральная («памятник», «народная», «чувства»).
Метафоры, использованные Пушкиным в стихотворении, чрезвычайно богаты. Именно поэтому они стали общеизвестными ( «памятник нерукотворный», «народная тропа», «тленья убежит», « чувства…лирой пробуждал», «не требуя венца»). Поэт использует также эпитеты («жестокий век», «заветной лире»), перифразы («язык», «подлунном мире»), олицетворения («обиды не страшась», «приемли равнодушно»).
Пушкин предвидел бессмертие своей поэзии. Сегодня нельзя встретить ни одного человека, который бы не знал Пушкина. Это ли не мечта любого поэта: обрести вечную жизнь в сердцах людей?
Хрестоматийное произведение «Я памятник воздвиг себе нерукотворный» относится к позднему периоду творчества А.С. Пушкина. Оно вышло из-под пера в августе 1836 г.. Жизнь поэта в это время обозначилась серьезными трудностями: цензура тщательно проверяла каждое его стихотворение и многие из них не допускала к публикации, критики оставляли негативные отзывы, отношения с супругой тоже ухудшились. Тем не менее, Пушкин продолжал работать, поднимая актуальные проблемы, в том числе и проблему поэта и общества.
Известно, что автор читал Памятник» на балу, устроенном в честь Нового года. Спустя полгода поэт был убит на дуэли. Рукопись стихотворения была найдена после смерти Александра Сергеевича. Василий Жуковский, которому передали черновик, внес некоторые коррективы в стихи и опубликовал произведение в посмертном сборнике стихотворений А.С. Пушкина.
Подобные стихотворения-памятники известны в мировой литературе еще со времен Гомера. В отечественной литературе они стали популярными в XVII веке. Наиболее известные «Памятники» Г. Державина, В. Капниста, М. Ломоносова, А. Востокова. Исследователи считают, что А.С. Пушкин перефразировал уже существующие произведения, но их мнения по поводу источника разделились. Большинство литературоведов уверено, что упомянутое стихотворение – подражание Горацию, в творческом наследии которого есть произведение «Exegi monumentum».
Современники Александра Сергеевича приняли его шедевр прохладно, некоторые – даже с осуждением. Многие считали, что в данном стихотворении автор восхвалял личные заслуги и таланты, имея дерзость поставить себя выше других.
Это стихотворение представляет своего рода поэтическое завещание Пушкина. По теме пушкинское стихотворение восходит к оде римского поэта Горация “К Мельпомене”, откуда взят и эпиграф. Первый перевод этой оды был сделан М. В. Ломоносовым, ее основные мотивы развивает и Г. Р. Державин в своем стихотворении “Памятник” (1796 г.). Но все эти поэты, подводя итог творческой деятельности, различно оценивали свои поэтические заслуги и смысл творчества, по разному формулировали свои права на бессмертие: Гораций хорошо писал стихи и за это достоин бессмертия; Державин достоин бессмертия за поэтическую искренность и гражданскую смелость.
В нем Пушкин говорит о себе не только как о национальном русском поэте, оставившем след в памяти народной (к его памятнику “не зарастет народная тропа”). Он как бы очерчивает географические границы своей славы, пророчески предсказывает, что его поэзия станет достоянием всех народов России:
Слух обо мне пройдет по всей Руси великой,
И назовет меня всяк сущий в ней язык,
И гордый внук славян, и финн, и ныне дикий
Тунгус, и друг степей калмык.
Свой “нерукотворный памятник”, свою будущую посмертную славу Пушкин связывает с существованием поэзии:
И славен буду я, доколь в подлунном мире
Жив будет хоть один пиит.
В “Памятнике” с большой поэтической силой и с ясным осознанием своего права на бессмертие выражены надежды на всенародное признание и всенародную память:
Нет, весь я не умру – душа в заветной лире
Мой прах переживет и тленья убежит…
В четвертой строфе Пушкин дает точную и лаконичную оценку идейного смысла своего творчества: он утверждает, что право на всенародную любовь заслужил гуманностью своей поэзии, тем, что лирой он пробуждал “чувства добрые”. Вся его поэзия была проникнута вольнолюбивыми настроениями, духом свободы, восславлять которую в “жестокий век” было неимоверно трудной и не всегда безопасной задачей. Не случайно здесь же говорится о милосердии “к падшим”, т. е. вероятнее всего о тщетных попытках добиться у Николая I освобождения сосланных в Сибирь декабристов.
Концовка стихотворения – традиционное обращение поэта к своей музе. Муза должна быть послушна только “веленью божью”, т. е. внутренней совести, голосу правды и следовать собственному высокому предназначению, не обращая внимания на “хвалу и клевету” невежественных глупцов. Здесь, как и в большинстве стихотворений, посвященных теме поэта и поэзии, звучит тема одиночества поэта среди светской толпы, “черни”. Подобные же мотивы были и в стихотворении “Поэту”(1830 г.):
Услышишь суд глупца и смех толпы холодной,
Но ты останься тверд, спокоен и угрюм.
Разумеется, говоря о “невеждах” и “глупцах”, Пушкин не был высокомерен, не отделял себя от других людей. Он лишь подчеркивает независимость своих суждений и мнений, свое право поэта идти туда, “куда влечет…свободный ум”, подниматься все к новым и новым высотам творчества.
И это чувство личного достоинства, гордого самоутверждения и нашло свое великолепное и полное воплощение в торжественно величавых заключительных строках “Памятника”:
Веленью божию, о муза, будь послушна,
Обиды не страшась, не требуя венца,
Хвалу и клевету приемли равнодушно
И не оспаривай глупца.
Это стихотворение, написанное в 1836 году, является своеобразным пророчеством А. С. Пушкина. Пушкинское стихотворение близко по теме к оде Горация «К Мельпомене», именно оттуда взят эпиграф к стихотворению. Схожие мотивы просматриваются и в стихотворении Г. Р. Державина «Памятник», однако каждый поэт в осмыслении итогов своей творческой деятельности оценивал свои заслуги по-разному.
Гораций полагал, что достоин славы за то, что хорошо писал стихи, Державин — за искренность поэтического слова и смелую гражданскую позицию. Пушкин же гордился тем, что, будучи русским поэтом, сумел не только оставить след в памяти народной, но и сделать свое творчество достоянием всех народов России:
Слух обо мне пройдет по всей Руси великой,
И назовет меня всяк сущий в ней язык,
И гордый внук славян, и финн, и ныне дикой
Тунгус, и друг степей калмык.
«Нет, весь я не умру», — в каждом своем стихотворении поэт оставляет часть души, и поэтому она бессмертна, так же, как и его стихи.
«Нерукотворный памятник» — свою будущую посмертную славу Пушкин видит только в тесной связи с существованием поэзии, с людьми, которые могут по достоинству оценить труды поэта:
И славен буду я, доколь в подлунном мире
Жить будет хоть один пиит.
Четвертая строфа стихотворения является самой главной по смысловому содержанию. В ней Пушкин говорит о том, что народ, благодарный поэту за истинную гуманность его творчества, за то, «что в мой жестокий век восславил я свободу», не оставит его своей памятью и любовью. Понятно упоминание поэта о «жестоком веке» — веке николаевской реакции, когда за любое свободомыслие полагалась суровая кара. А «милость к падшим призывал»? наверное, здесь вполне уместно вспомнить тщетные попытки поэта помочь осужденным декабристам, добиться у Николая I их освобождения.
Последняя строфа стихотворения по сложившейся в поэзии того времени традиции стала обращением поэта к Музе. Муза Пушкина такая же свободолюбивая, как и сам поэт. «Веленью божью будь послушна», то есть, только внутренним устремлениям, голосу правды, вдохновению. Здесь невольно вспоминается пушкинская ода «Вольность»:
Свободу лишь учася славить,
Стихами жертвуя лишь ей,
Я не рожден царей забавить
Стыдливой музою моей.
Призыв принимать «равнодушно» как «хвалу», так и «клевету», напоминает о том, как труден был творческий путь великого поэта, как часто он был не угоден властям, то подвергавшим его произведения критике, то, вдруг, приближавшим к своим сиятельным персонам. Эта тема уже звучала в пушкинской поэзии:
Услышишь суд глупца и смех толпы холодной,
Но ты останься тверд, спокоен и угрюм.
Говоря о «глупцах», «толпе холодной», Пушкин противопоставлял себя обществу, но в его словах не чувствуется высокомерия, он лишь отстаивает свое право поэта на независимость и беспристрастность, право идти туда, «куда влечет… свободный ум».
Пушкин прожил интересную, полную приключений, бед, раздумий, но короткую жизнь. В наши времена я не видел ни одного человека, не знающего его. Я думаю, это было бы очень приятно знать писателю во времена его существования. Такого поэта и прозаиста, как Александр Сергеевич, нельзя не знать. Его сказки нам читали в детстве родители, стихи мы читали и заучивали наизусть в начальной школе, серьёзные произведения мы изучаем в остальных классах, во взрослой жизни мы зачитываемся другими произведениями… Пушкин везде, он окружает нас, сопровождает по всей жизни, воспитывает, подсказывает решение сложной жизненной ситуации. В стихотворении «Я памятник воздвиг себе нерукотворный…», по моему мнению, есть какая то инструкция с названием «каким должен быть поэт».
В стихотворении рассматриваемом мной можно увидеть под итог творчества поэта, у которого нет ничего предсказывающего плохой конец карьеры. Странно, конечно, но Пушкин видит свой конец.
Но как страшно с ним сыграла судьба, такой нелепый поступок привёл к такому завершению… Можно понять чувства и поступки поэта, но как он завершил жизнь… С первых строк стихотворения можно подумать о гордыне человека написавшего это, но оправданной трудом и творчеством. На самом деле понятно, что не все знают где находится Александрийский столб, а творчество и жизнь Пушкина…почти все. Никто не забудет ещё очень долго о творчестве поэта…
Пока в нашем страшном мире есть живые «пииты» Александра Сергеевича не забудут, он будет известен людям от младенчества до старчества – вот о чём гласит второе четверостишие. И правда, кто забудет его? Кто перестанет включать его стихи и прозу в школьную программу? Кто не знает ни одного стихотворения наизусть? Я думаю, все поэты хотят иметь популярность и успех. И у них есть «живой» пример. Каждый кто пишет что-то пытается подражать ему, и сколько же хорошего было написано после…
Я считаю, ключевыми строками является предпоследнее четверостишие.
«И долго буду тем любезен я народу,
Что чувства добрые я лирой пробуждал,
Что в мой жестокий век восславил я свободу
И милость к падшим призывал.»
Как много мыслей вложено здесь. Не все поэты могут управлять человеком сквозь расстояния и времена словом, порывом вдохновения, набором мыслей нескольких минут… В своих стихах Пушкин так же восславляет свободу, стремление к жизни, помощь людям которые не могут сами выбраться из сложного положения. Чувства добрые, свобода, милосердие – вот главные нравственные критерии поэта. Далеко не всегда они разделяются и принимаются окружающими. Пример такого непонимания между творцом, поэтом и толпой мы видим в стихотворении «Поэт и толпа» 1828 года. Слушая песнь поэта, толпа осуждает её:
Как ветер, песнь его свободна,
Зато как ветер и бесплодна:
Какая польза нам от ней?
«Чернь тупая» ценит в этой жизни лишь практическую пользу, даже в поэтическом творчестве она видит лишь необходимость нравоучительных дидактических наставлений. Такая примитивная роль искусства, конечно же, не устраивает поэта.
Право на бессмертие поэт признаёт за собой прежде всего благодаря своей нравственной стой кости: его муза равнодушно приемлет «хвалу и клевету», суждения «глупца», она послушна одному «веленью Божию». Поднявшись на нравственную высоту, достойную Божия избранника, поэт сохраняет свои идеалы и убеждения, Оставаясь таким в памяти потомков. Время показало, что Поэт был прав.
Заключительная, пятая строфа «Памятника» представляет собою, как у Горация и Державина, обращение к музе: Веленью божию, о муза, будь послушна, Обиды не страшась, не требуя венца, Так иногда называли парижскую Вандомскую колонну, вылитую из металла захваченных неприятельских пушек и по «скромному» соизволению Наполеона увенчанную статуей самого Наполеона.
* Хвалу и клевету приемли равнодушно
* И не оспоривай глупца.
Однако по своему содержанию эти строки Пушкина радикально отличаются от соответствующих строк как Горация, так и Державина. В оде Горация муза близка к своему мифологическому нраобразу; ей, божественной покровительнице, поэт «передоверяет» гордость своими успехами и у нее же вымаливает награду:
* Гордость заслуженно,
* Мельпомена, яви,— мне ж, благосклонная,
* Кудри лавром обвей, ветвью дельфийскою.
* Державин говорит в сущности то же:
* О муза! возгордись заслугой справедливой,
* И презрит кто тебя, сама тех презирай;
* Непринужденною рукой неторопливой
* Чело твое зарей бессмертия венчай.
Творческая природа музы ни у Горация, ни у Державина даже и не упомянута; и в том и в другом случае это — муза торжественного финала, муза, возносящая («возгордись») поэта за его заслуги перед государством над всеми остальными людьми и награждающая его высшей наградой — венцом бессмертия. В пушкинской музе нет ничего церемониально-парадного; она — олицетворение посланного поэту судьбой (природой, богом) творческого дара. Именно поэтому первые обращенные к ней слова — не о венце, а о творчестве, о том, что поэт всегда должен быть послушен «веленью божию», то есть должен быть верен своему призванию.
Вопросы о сущности поэзии, о тайнах вдохновения, о временном и вечном в творениях поэта, о положении поэта в обществе и, в частности, о его отношениях с читателями всегда были в центре внимания Пушкина. Многие его стихотворения, посвященные этим темам («Разговор книгопродавца с поэтом», «Пророк», «Поэт», «Поэт и толпа», «Арион», «Ответ анониму», «Эхо» и др.), были к 1836 году напечатаны, и, стало быть, наиболее вдумчивые и памятливые читатели того времени могли сравнить содержание этих стихотворений с содержанием «Памятника». И все-таки поэт решил помочь им и напомнил свой сонет «Поэту» (1830):
* Поэт! не дорожи любовию народной.
* Восторженных похвал пройдет минутный шум;
* Услышишь суд глупца и смех толпы холодной,
* Но ты останься тверд, спокоен и угрюм.
* Ты царь: живи один.
* Дорогою свободной
* Иди, куда влечет тебя свободный ум,
* Усовершенствуя плоды любимых дум,
* Не требуя наград за подвиг благородный.
* Они в самом тебе.
* Ты сам свой высший суд;
* Всех строже оценить умеешь ты свой труд.
* Ты им доволен ли, взыскательный художник?
* Доволен? Так пускай толпа его бранит
* И плюет на алтарь, где твой огонь горит,
* И в детской резвости колеблет твой треножник.
Сразу же бросаются в глаза дословные совпадения: в сонете «Поэту»: «Услышишь суд глупца…»; в «Памятнике»: «…и не оспоривай глупца…», в сонете: «Не требуя наград…»; в «Памятнике»: «…не требуя венца…». Кроме того, в сонете «Поэту» сопоставлены и уравнены восторженные похвалы — с одной стороны — и суд глупца, смех толпы — с другой, точно так же как в «Памятнике» — хвала и мнение глупца заодно с клеветой. И треножник, и горящий на нем огонь, и алтарь — все это детали, взятые из образного арсенала античности, имеют то же значение, что и муза в «Памятнике». Если бы сходство двух этих стихотворений ограничивалось только что приведенными примерами, то его смысл был бы более или менее ясен: «ссылкой» на сонет Пушкин как бы дополнял и, естественно, подтверждал содержание пятой строфы «Памятника». Но такое заключение было бы преждевременным. Во втором стихе «Памятника» говорится о благодарной памяти народной:
* К нему не зарастет народная тропа…
* А в первом стихе сонета сказано нечто, по-видимому, прямо противоположное:
* Поэт, не дорожи любовию народной.
И еще один, не менее важный контраст: в «Памятнике» любезная народу и самому поэту свобода противопоставлена жестокому веку; это значит, что речь здесь идет прежде всего (хотя и не исключительно) о социальной свободе, тогда как в сонете говорится о свободе поэта от всякого воздействия извне (в том числе и со стороны народа), то есть, в сущности, все о той же послушности поэта одному только «веленью божию», о его верности своему призванию.
Таким образом, обнаруживается двоякий смысл соотношения этих двух произведений: сонет «Поэту» всем своим содержанием действительно подкрепляет и дополняет содержание пятой строфы и вместе с тем отрицает то, что утверждается в предшествующих четырех строках «Памятника». В свое время было высказано мнение, что коренные, заветные свои эстетические взгляды Пушкин высказал именно в пятой строфе, а в четвертой и в трех предыдущих он предсказал и иронически пересказал суждения тех будущих историков литературы и критиков, которые руководствуются обветшалым и ложным принципом, будто нравоучительная польза является истинной целью поэзии.
Пушкин – все сочинения
Для меня А. С. Пушкин — самый любимый поэт. Пушкинская эпоха уходит от нас все дальше и дальше, но Пушкин от нас не отдаляется, наоборот, с годами он становится нам ближе. Творчество Пушкина многогранно. В своих произведениях он размышлял на философские, исторические и социально-политические темы, он раскрывал всю их глубину, используя яркую антитезу.
В стихотворении “Я памятник себе воздвиг нерукотворный…” Пушкин подводит итог своему творческому пути. Он задумывается о смысле жизни, об особой миссии, которая дается каждому человеку с его рождения. Пушкин выполнил свою миссию.
Я памятник себе воздвиг нерукотворный,
К нему не зарастет народная тропа.
Вознесся выше он главою непокорной
Александрийского столпа.
Что значит “выше”?
Пушкин сравнивает духовное и материальное, живую поэтическую думу и мертвый камень, и в этом заключается художественное достоинство стихотворения. Главной темой стихотворения, на мой взгляд, является тема царя и поэта, земного властителя и властителя дум. Гений своим творчеством сам ставит себе при жизни “нерукотворный памятник”, потому что он — голос народа, его пророк. Не кто-нибудь, а он сам воздвиг себе памятник. Отсюда многократно повторяемое “Я”. Пушкин жил и творил в “жестокий век”. Он гордился тем, что его поэзия была свободной, взывала к свободе политической и духовной.
Александрийский столп — это самая высокая в мире колонна, олицетворение покорности царю и власти самого царя. Пушкин был придворным низшего чина, и в то же время он был человеком высочайшего призвания и предназначения. Так что же означает “выше Александрийского столпа”? Это можно истолковать и как победу “таинственного певца” над цензурой, победу над самодержавием. Пушкин сопоставляет два памятника, памятник материальный и памятник духовный. Поэт вступает в противоборство с “кумиром” своего времени. Морально Пушкин победил этого самодержавного “кумира” силой поэтического слова и высокой духовностью. Пушкин действительно победил время и пространство. Каждое произведение поэта неповторимо, в каждом своя философия и красота. Поэзия Пушкина — это тропа к сердцу самого поэта. В поэзии он находит силы жизни, чтобы бороться с одиночеством, потому что общество его не понимает, не понимает его философские взгляды.
Я считаю, что творчество Пушкина — это неисчерпаемый источник, который, как в сказке, поит “живой водой” всех, кто к нему прикасается. Оно воспитывает добрые чувства, которые учат нас любить и понимать жизнь. Читая и перечитывая произведения Пушкина, мы каждый раз открываем для себя что-то новое.
Это, пожалуй, одно из самых знаменитых стихотворений Пушкина. Содержание его выражено в простой и доступной форме. Но известно, что простота гениальных произведений искусства часто бывает обманчивой. Увлеченные гармоничностью стихотворной речи, энергией ее ритмов, необыденностью всего ее строя, мы незаметно для самих себя приобщаемся к ее поэтическому содержанию. И вместе с тем обнаруживаем, что оно необычайно сложно; мы снова и снова перечитываем или даже заучиваем наизусть стихи великих поэтов.
И вот, когда мы перечитываем «Памятник», наше внимание прежде всего задерживается на латинских словах эпиграфа: Я памятник себе воздвиг». Во времена Пушкина среди образованных людей это латинское словосочетание было хорошо известно, как ходовая поговорка, потому что им начинается самый, может быть, знаменитый из всех изучавшихся тогда латинских текстов — ода Горация «Памятник». Вероятно, по этой причине Пушкин не называл его имени. Пушкин напомнил читателю древнее сочинение прежде всего потому, что в нем провозглашена мысль о величии подвига
поэта:
* Создал памятник я, меди нетленнее,
* Пирамидных высот, царственных, выше он
В наше время мысль о том, что наиболее совершенные произведения поэзии переживают время своего создания и что в духовной жизни человечества поэзия имеет неизмеримо большее значение, чем подвиги царей и завоевателей, кажется само собой разумеющейся. При Пушкине было не так. Правящая Россия ценила человеческое достоинство и гражданские заслуги по табели о рангах, а в ней ее создатель— Петр I — чин поэта не предусмотрел. Отношение к Пушкину эта Россия выразила устами министра просвещения С. С. Уварова. Когда он узнал, что в «Литературных прибавлениях» к газете «Русский инвалид» было напечатано краткое извещение о гибели Пушкина, начинавшееся словами: «Солнце нашей поэзии закатилось!», то приказал вызвать редактора газеты в цензурный комитет и сделать ему строгое внушение. «К чему эта публикация о Пушкине? Что это за черная рамка вокруг известия о кончине человека не чиновного, не занимавшего никакого положения на государственной службе… «Солнце поэзии!!» — помилуйте, за что такая честь? «Пушкин скончался… в середине своего великого поприща!» Какое это такое поприще?. . Разве Пушкин был полководец, военачальник, министр, государственный муж?! Писать стишки не значит еще… проходить великое поприще!»
Свой «Памятник» Пушкин, по-видимому, намеревался опубликовать, и ссылка на Горация в предстоящих цензурных хлопотах могла стать важным доводом. Классическая древность тогда была государственно одобряемой и почитаемой: в основе главных положений официально признанной классицистской эстетики лежала мысль о непререкаемом авторитете античного искусства; даже некоторые государственные установления прямо связывались с традициями Римской империи. Достаточно вспомнить хотя бы то, что титулование русских царей (император, августейшая особа и т. п. ) было заимствовано из терминологии императорского Рима, сложившейся как раз в эпоху Горация, которому покровительствовал сам император Август. Не трудно понять, почему в России этот римский поэт был чем-то вроде государственно учрежденной поэтической инстанции. И если русский поэт «прибегал» под защиту Горация, то цензура не могла с этим не считаться. Потому-то и Державин свой «Памятник» начал (первые семь стихов) весьма точным переводом соответствующих строк «Памятника» Горация. Пушкин, разумеется, знал это популярнейшее произведение Державина. И он хотел, чтобы его «Памятник» напомнил читателям «Памятник» Державина. Напомнил и возбудил желание сравнить. Ведь не случайны же эти совпадения:
* в «Памятнике» Державина: «От тлена убежав…»;
* в «Памятнике» Пушкина: «…и тленья убежит…»;
* у Державина: «Слух пройдет обо мне…»;
* у Пушкина: «Слух обо мне пройдет…» (в черновике это полустишие было написано в точности «по Державину»: «Слух пройдет обо мне…»);
* у Державина: «Всяк будет помнить то в народах неие-четных…»;
* у Пушкина: «И назовет меня всяк сущий в ней язык…»; (здесь слово «язык» имеет утраченное в наше время значение— народ).
Державин в конце XVIII века и в первые десятилетия XIX века был государственно признанным классиком, певцом Фелицы (то есть Екатерины II) и «екатерининских орлов», поэтом российской самодержавной государственности. С точки зрения правящих верхов, его литературный авторитет был неколебим; Пушкин не мог не знать, что почтительная ориентация на художественные идеи Державина, на его стиль была в глазах властей и прежде всего цензуры верным признаком благонамеренности.
.
Еще в 1823 году, во время работы над II главой «Евгения Онегина», на память А. С. Пушкину пришли начальные строки оды Горация «Я воздвиг памятник».
Через тринадцать лет поэт вновь вспомнил эти стихи, оценив традицию подведения итогов творческого пути.
Сам Пушкин уже стал другим, во многом изменился, получил благословение Г. Р. Державина, открыто назвавшего его преемником.
Оценка всего сделанного в условиях злобной травли со стороны булгаринской клики, заявлявшей о смерти А. С. Пушкина как поэта, стала просто необходимой.
Следуя традициям своих предшественников, он пишет стихотворение «Я памятник воздвиг себе нерукотворный…» Эпиграфом берет первые строки из оды Горация. Как и у Державина, в 1796 году свободно изложившего оду Горация, стихотворение Пушкина состоит из пяти четверостиший. Написано оно также шестистопным ямбом, лишь в четвертой строке каждой строфы ямб становится четырехстопным.
Однако Пушкин понимает смысл и значение деятельности поэта неизмеримо глубже своих предшественников. Он подчеркивает отличие своего «жестокого века», в котором ему пришлось жить и творить. Именно об этом времени В. Г. Белинский писал в «Письме к Гоголю»: «Только в одной литературе, несмотря на татарскую цензуру, есть еще жизнь и движение вперед».
Поэт сам воздвиг себе памятник. Отсюда многократно повторяемое «я» («я… воздвиг», «я не умру», «славен буду я…»).
Величие своего памятника Пушкин определяет тем, что к «нему не зарастет народная тропа». Именно в силу этого ценность созданного им значительно выше, чем все самодержавие в целом. Так возникает тема царя и поэта, земного властителя и властителя дум.
Вознесся выше он главою непокорной
Александрийского столпа.
Что же значит это «выше»? Перед глазами возникает образ камер-юнкера с «главою непокорной», для которого «ливрея» не была знаком трусости и раболепия. Но не все так просто. В тридцатые годы поэт все сильнее тяготеет к точности многозначного символа. На барельефе Александрийского столпа надпись: «Александру Первому — благодарная Россия». А почему Пушкин не причисляет себя к «благодарной России»? Почему он за пять дней до церемонии открытия колонны уезжает из Петербурга, хотя в обязанности камер-юнкера входило присутствие на дворцовых торжествах? Не зачеркивает ли поэт своим демонстративным отбытием, а затем и «Памятником» той благодарности, которая на барельефе?
Торжественная речь стихотворения, насыщенного архаизмами и старославянскими словами, соответствует жанру оды:
Нет, весь я не умру — душа в заветной лире
Мой прах переживет и тленья убежит —
И славен буду я; доколь в подлунном мире
Жив будет хоть один пиит.
Пушкин утверждает не только нужность своего творчества для всех народов, населяющих Россию, но и свое мировое значение.
«Памятник» — это и своеобразный ответ царю на его «ласку». Абсолютно на всех стихах поэта печать гения: «чувства добрые я лирой пробуждал», «милость к падшим призывал».
«Памятник» — это и торжество всенародного любимца над «ложной мудростью» именитых, но обреченных на забвение современников.
«Не оспаривай глупца» — так заканчивается ода А. С. Пушкина. В обобщенно-символическом образе глупца, думается, есть и фигура Николая, главного цензора поэта. Не царскому, а «веленью Божию» послушно сердце поэта, считавшего себя «посланцем неба». И там, в вышине, и здесь, на земле, бросает поэт гордый вызов и Зимнему дворцу, и самодержавию, и царю.
Стихотворение Пушкина, написанное 21 августа 1836 года, было опубликовано только в 1841 году в посмертном собрании его сочинений. Четвертая строфа, искаженная переделками Жуковского, приобрела следующий вид:
И долго буду тем народу я любезен,
Что чувства добрые я лирой пробуждал,
Что прелестью живой стихов я был полезен,
И милость к падшим призывал.
В такой редакции и была выбита на постаменте памятника Пушкину, воздвигнутого в Москве в 1880 году, эта строфа.
Подменный текст с глубоко правдивой самооценкой всего бессмертного дела поэта был восстановлен после Октября.
Для меня А. С. Пушкин — самый любимый поэт. Пушкинская эпоха уходит от нас все дальше и дальше, но Пушкин от нас не отдаляется, наоборот, с годами он становится нам ближе. Творчество Пушкина многогранно. В своих произведениях он размышлял на философские, исторические и социально-политические темы, он раскрывал всю их глубину, используя яркую антитезу.
В стихотворении “Я памятник себе воздвиг нерукотворный…” Пушкин подводит итог своему творческому пути. Он задумывается о смысле жизни, об особой миссии, которая дается каждому человеку с его рождения. Пушкин выполнил свою миссию.
Я памятник себе воздвиг нерукотворный,
К нему не зарастет народная тропа.
Вознесся выше он главою непокорной
Александрийского столпа.
Что значит “выше”?
Пушкин сравнивает духовное и материальное, живую поэтическую думу и мертвый камень, и в этом заключается художественное достоинство стихотворения. Главной темой стихотворения, на мой взгляд, является тема царя и поэта, земного властителя и властителя дум. Гений своим творчеством сам ставит себе при жизни “нерукотворный памятник”, потому что он — голос народа, его пророк. Не кто-нибудь, а он сам воздвиг себе памятник. Отсюда многократно повторяемое “Я”. Пушкин жил и творил в “жестокий век”. Он гордился тем, что его поэзия была свободной, взывала к свободе политической и духовной.
Александрийский столп — это самая высокая в мире колонна, олицетворение покорности царю и власти самого царя. Пушкин был придворным низшего чина, и в то же время он был человеком высочайшего призвания и предназначения. Так что же означает “выше Александрийского столпа”? Это можно истолковать и как победу “таинственного певца” над цензурой, победу над самодержавием. Пушкин сопоставляет два памятника, памятник материальный и памятник духовный. Поэт вступает в противоборство с “кумиром” своего времени. Морально Пушкин победил этого самодержавного “кумира” силой поэтического слова и высокой духовностью. Пушкин действительно победил время и пространство. Каждое произведение поэта неповторимо, в каждом своя философия и красота. Поэзия Пушкина — это тропа к сердцу самого поэта. В поэзии он находит силы жизни, чтобы бороться с одиночеством, потому что общество его не понимает, не понимает его философские взгляды.
Я считаю, что творчество Пушкина — это неисчерпаемый источник, который, как в сказке, поит “живой водой” всех, кто к нему прикасается. Оно воспитывает добрые чувства, которые учат нас любить и понимать жизнь. Читая и перечитывая произведения Пушкина, мы каждый раз открываем для себя что-то новое.
Другие сочинения по разным стихотворениям Пушкина
?
1. Значение творчества. Пушкина.
2. Анализ оды «Я памятник себе воздвиг нерукотворный…».
3. Н. В. Гоголь о Пушкине как о национальном поэте.
Творчество А. С. Пушкина настолько многомерно и разногообразно, что можно выделить довольно много ключевых тем и мотивов его произведений. Значение творчества поэта очень велико. Критики нередко говорят о нем как о личности, с которой началось русское просвещение. Так, Д. С. Мережковский писал: «Подобно Петру Великому, с которым он чувствовал глубокую связь, Пушкин был не столько совершителем, сколько начинателем русского просвещения. В самых разнообразных областях закладывает он фундаменты будущих зданий, пролагает дороги, рубит просеки. Роман, повесть, лирика, поэма, драма — всюду он из первых или первый, одинокий или единственный». Пушкин не мог не сознавать величие собственного гения, и стихотворение «Я памятник себе воздвиг нерукотворный…» — доказательство этому. В своем произведении писатель дает объективную оценку собственному творчеству.
Начальные строки к стихотворению «Я памятник себе воздвиг нерукотворный…» Пушкин взял из > оды Горация, тем самым утверждая связь культуры античной с христианской, неразрывность поэтической традиции. Один из основных мотивов оды — свобода как социальный, политический и нравственный идеал поэзии. Вообще понятие «свобода» для Пушкина — основополагающее, и эта тема сквозная в его творчестве.
Первые же строки стихотворения нам дают возможность понять, что поэт говорит о духовном памятнике самому себе, а не созданном рукотворно:
Я памятник себе воздвиг нерукотворный,
К нему не зарастет народная тропа,
Вознесся выше он главою непокорной
Александрийского столпа.
К этому памятнику «не зарастет народная тропа», потому что именно духовность стала тем материалом, из которого он был возведен. Поэт сравнивает свой памятник с памятником земной власти Александрийским столпом. И он утверждает, что «глава непокорная» его собственного памятника выше, поскольку его он создан не по воле человека, наделенного земной властью, а по веленью Бога.
Следующая строфа стихотворения говорит о посмертной славе поэта, о бессмертии поэтическом:
Нет, весь я не умру — душа в заветной лире
Мой прах переживет и тленья убежит —
И славен буду я, доколь в подлунном мире
Жив будет хоть один пиит.
В этой строфе отмечается перекличка с античной поэтической традицией и религиозными мотивами («душа в заветной лире», «прах», «тленье»). В следующей строфе также продолжается античная тема прославления — поэт говорит о славе «по всей Руси великой»:
Слух обо мне пройдет по всей Руси великой,
И назовет меня всяк сущий в ней язык,
И гордый внук славян, и финн, и ныне дикой
Тунгуз, и друг степей калмык.
Далее Пушкин пишет о своем назначении, которое заключается в служении народу как поэта-гражданина и поэта-христианина («милость к падшим призывал»):
И долго буду тем любезен я народу,
Что чувства добрые я лирой пробуждал,
Что в мой жестокой век восславил я Свободу
И милость к падшим призывал.
Он подчеркивает значение поэта, в «жесткий век» находящего в себе силы и мужество для прославления «Свободы».
В последней строфе Пушкин возвращается к религиозным мотивам, призывая Музу слушать голос высшего разума, следовать именно этому голосу, не страшась земных трудностей, не требуя награды, не поддаваясь речам льстецов и клеветников:
Веленью божию, о муза, будь послушна,
Обиды не страшась, не требуя венца,
Хвалу и клевету приемли равнодушно,
И не оспаривай глупца.
Таким образом, в стихотворении «Я памятник себе воздвиг нерукотворный…» Пушкин образно сказал о том, что вечная память в сердцах людей заключается в усвоении людьми сказанного им поэтического слова. В этом стихотворении, написанном в жанре оды поэт соединил воедино с поэзией свободу, судьбу народа, власти и божье провидение.
Мы не можем не заметить, что в последней строфе поэт употребил будущее время, при этом это будущее не далекое, а скорое. То есть он рассчитывал на то, что ему отпущено Богом еще достаточно времени. К сожалению, Пушкин ушел из жизни в самом расцвете сил, оставив после себя огромное наследие, которым мы, потомки, можем гордиться как величайшей ценностью. Не случайно, великий русский писатель Н. В. Гоголь в 1832 году писал: «При имени Пушкина тотчас осеняет мысль о русском национальном поэте. В самом деле, никто из поэтов наших не выше его и не может более называться национальным; это право решительно принадлежит ему. В нем, как будто в лексиконе, заключилось все богатство, сила и гибкость нашего языка. Он более всех, он далее раздвинул ему границы и более показал все пространство. Пушкин есть явление чрезвычайное и, может быть, единственное явление русского духа: это русский человек в его развитии, в каком он, может быть, явится чрез двести лет. В нем русская природа, русская душа, русский язык, русский характер отразились в такой же чистоте, в такой очищенной красоте, в какой отражается ландшафт на выпуклой поверхности оптического стекла».
В своих сочинениях Пушкин постоянно размышлял о предназначении поэта и природе поэтического творения. Через все его творчество прошла мысль о важной роли поэзии в человеческой жизни («К другу стихотворцу», «Разговор книгопродавца с поэтом», «Пророк», «Поэт», «Поэт и толпа», «Поэту»).
Поэзия понималась Пушкиным как главное условие духовного самоутверждения. Творчество великого русского поэта – постоянная работа над собой, недовольство собой, движение вперед. Пушкин считал себя поэтом и видел в этом труде смысл всей своей жизни.
Он был убежден, что поэт, живущий в определенное время, преломляет в своем творчестве качества этого времени. История принадлежит поэту, творец всегда над сегодняшним моментом и объективно видит все происходящее. Пушкин не сомневался в своем даре.
В августе 1836 года он пишет стихотворение, в котором наиболее полно раскрывает свое отношение к роли поэта в истории. Это стихотворение – «Памятник».
Эпиграфом к стихотворению взята строчка из оды Горация «К Мельпомене» – Exegi monumentum («Я воздвиг памятник»). Эта ода была переведена Ломоносовым, ей подражал Державин в своем стихотворении «Памятник». Она же оказала сильное влияние на пушкинское стихотворение.
В основе произведения лежит метафора уподобления поэзии памятнику. Именно эту метафору и заимствовали у Горация Пушкин и Державин. Подводя итог своему творчеству, поэт говорит о том, что его «памятник нерукотворный», его поэзия останется и после его смерти: «к нему не зарастет народная тропа». И творец останется жить в своих творениях:
Нет, весь я не умру – душа в заветной лире
Мой прах переживет и тленья убежит –
И славен буду я, доколь в подлунном мире
Жив будет хоть один пиит.
Пушкин называет свою поэзию «выше…главою непокорной / Александрийского столпа». Александрийский столп – Александровская колонна, памятник Александру I в Петербурге на Дворцовой площади. Известен такой факт из жизни поэта: Пушкин уехал из Петербурга за 5 дней до открытия Александровской колонны, чтоб не присутствовать при церемонии вместе с камер-юнкерами, “моими товарищами». Причина была, конечно, глубже – Пушкин не желал участвовать в прославлении Александра I.
Поэзия, по мнению Александра Сергеевича, более значима, чем любая власть на земле. И все народы «Руси великой» назовут Пушкина свои поэтом. Спустя почти два века после написания этого стихотворения можно с уверенностью сказать, что эта мысль была пророческой.
Четвертая строфа является центральной в смысловом отношении. В ней автор называет самые важные особенности своего творчества. Это своеобразная исповедь поэта о его устремлениях, о задачах, которые он ставил перед своей поэзией:
И долго буду тем любезен я народу,
Что чувства добрые я лирой пробуждал,
Что в мой жестокий век восславил я Свободу
И милость к падшим призывал.
В первоначальной редакции эта строфа читалась так:
И долго буду тем любезен я народу,
Что звуки новые для песен я обрел,
Что вслед Радищеву восславил я Свободу
И милосердие воспел.
Появление Радищева в первом варианте неслучайно. Пушкин имеет право сказать, что он защищал свободу всю свою жизнь, потому что он много пострадал за свою любовь к правде, за смелость говорить о том, о чем говорить было невозможно: об избавлении от тирании царя.
Последняя строфа представляет собой обращение к музе. И в ней повторяется тема, развитая в стихотворении «Пророк», – тема божественного происхождения поэтического дара. Муза должна быть послушна не хвале и клевете, не тщеславию («не требуя венца»), но «веленью божию».
В стихотворении пять строф. Оно написано разностопным пиррихированным ямбом. Рифма перекрестная, с чередованием мужских и женских окончаний.
Лексика произведения преимущественно высокая, книжная («главою», «вознесся», «тленья», «восславил», «падшим», «дикой»), но есть и нейтральная («памятник», «народная», «чувства»).
Метафоры, использованные Пушкиным в стихотворении, чрезвычайно богаты. Именно поэтому они стали общеизвестными ( «памятник нерукотворный», «народная тропа», «тленья убежит», « чувства…лирой пробуждал», «не требуя венца»). Поэт использует также эпитеты («жестокий век», «заветной лире»), перифразы («язык», «подлунном мире»), олицетворения («обиды не страшась», «приемли равнодушно»).
Пушкин предвидел бессмертие своей поэзии. Сегодня нельзя встретить ни одного человека, который бы не знал Пушкина. Это ли не мечта любого поэта: обрести вечную жизнь в сердцах людей?
Хрестоматийное произведение «Я памятник воздвиг себе нерукотворный» относится к позднему периоду творчества А.С. Пушкина. Оно вышло из-под пера в августе 1836 г.. Жизнь поэта в это время обозначилась серьезными трудностями: цензура тщательно проверяла каждое его стихотворение и многие из них не допускала к публикации, критики оставляли негативные отзывы, отношения с супругой тоже ухудшились. Тем не менее, Пушкин продолжал работать, поднимая актуальные проблемы, в том числе и проблему поэта и общества.
Известно, что автор читал Памятник» на балу, устроенном в честь Нового года. Спустя полгода поэт был убит на дуэли. Рукопись стихотворения была найдена после смерти Александра Сергеевича. Василий Жуковский, которому передали черновик, внес некоторые коррективы в стихи и опубликовал произведение в посмертном сборнике стихотворений А.С. Пушкина.
Подобные стихотворения-памятники известны в мировой литературе еще со времен Гомера. В отечественной литературе они стали популярными в XVII веке. Наиболее известные «Памятники» Г. Державина, В. Капниста, М. Ломоносова, А. Востокова. Исследователи считают, что А.С. Пушкин перефразировал уже существующие произведения, но их мнения по поводу источника разделились. Большинство литературоведов уверено, что упомянутое стихотворение – подражание Горацию, в творческом наследии которого есть произведение «Exegi monumentum».
Современники Александра Сергеевича приняли его шедевр прохладно, некоторые – даже с осуждением. Многие считали, что в данном стихотворении автор восхвалял личные заслуги и таланты, имея дерзость поставить себя выше других.
Это стихотворение представляет своего рода поэтическое завещание Пушкина. По теме пушкинское стихотворение восходит к оде римского поэта Горация “К Мельпомене”, откуда взят и эпиграф. Первый перевод этой оды был сделан М. В. Ломоносовым, ее основные мотивы развивает и Г. Р. Державин в своем стихотворении “Памятник” (1796 г.). Но все эти поэты, подводя итог творческой деятельности, различно оценивали свои поэтические заслуги и смысл творчества, по разному формулировали свои права на бессмертие: Гораций хорошо писал стихи и за это достоин бессмертия; Державин достоин бессмертия за поэтическую искренность и гражданскую смелость.
В нем Пушкин говорит о себе не только как о национальном русском поэте, оставившем след в памяти народной (к его памятнику “не зарастет народная тропа”). Он как бы очерчивает географические границы своей славы, пророчески предсказывает, что его поэзия станет достоянием всех народов России:
Слух обо мне пройдет по всей Руси великой,
И назовет меня всяк сущий в ней язык,
И гордый внук славян, и финн, и ныне дикий
Тунгус, и друг степей калмык.
Свой “нерукотворный памятник”, свою будущую посмертную славу Пушкин связывает с существованием поэзии:
И славен буду я, доколь в подлунном мире
Жив будет хоть один пиит.
В “Памятнике” с большой поэтической силой и с ясным осознанием своего права на бессмертие выражены надежды на всенародное признание и всенародную память:
Нет, весь я не умру – душа в заветной лире
Мой прах переживет и тленья убежит…
В четвертой строфе Пушкин дает точную и лаконичную оценку идейного смысла своего творчества: он утверждает, что право на всенародную любовь заслужил гуманностью своей поэзии, тем, что лирой он пробуждал “чувства добрые”. Вся его поэзия была проникнута вольнолюбивыми настроениями, духом свободы, восславлять которую в “жестокий век” было неимоверно трудной и не всегда безопасной задачей. Не случайно здесь же говорится о милосердии “к падшим”, т. е. вероятнее всего о тщетных попытках добиться у Николая I освобождения сосланных в Сибирь декабристов.
Концовка стихотворения – традиционное обращение поэта к своей музе. Муза должна быть послушна только “веленью божью”, т. е. внутренней совести, голосу правды и следовать собственному высокому предназначению, не обращая внимания на “хвалу и клевету” невежественных глупцов. Здесь, как и в большинстве стихотворений, посвященных теме поэта и поэзии, звучит тема одиночества поэта среди светской толпы, “черни”. Подобные же мотивы были и в стихотворении “Поэту”(1830 г.):
Услышишь суд глупца и смех толпы холодной,
Но ты останься тверд, спокоен и угрюм.
Разумеется, говоря о “невеждах” и “глупцах”, Пушкин не был высокомерен, не отделял себя от других людей. Он лишь подчеркивает независимость своих суждений и мнений, свое право поэта идти туда, “куда влечет…свободный ум”, подниматься все к новым и новым высотам творчества.
И это чувство личного достоинства, гордого самоутверждения и нашло свое великолепное и полное воплощение в торжественно величавых заключительных строках “Памятника”:
Веленью божию, о муза, будь послушна,
Обиды не страшась, не требуя венца,
Хвалу и клевету приемли равнодушно
И не оспаривай глупца.
Это стихотворение, написанное в 1836 году, является своеобразным пророчеством А. С. Пушкина. Пушкинское стихотворение близко по теме к оде Горация «К Мельпомене», именно оттуда взят эпиграф к стихотворению. Схожие мотивы просматриваются и в стихотворении Г. Р. Державина «Памятник», однако каждый поэт в осмыслении итогов своей творческой деятельности оценивал свои заслуги по-разному.
Гораций полагал, что достоин славы за то, что хорошо писал стихи, Державин — за искренность поэтического слова и смелую гражданскую позицию. Пушкин же гордился тем, что, будучи русским поэтом, сумел не только оставить след в памяти народной, но и сделать свое творчество достоянием всех народов России:
Слух обо мне пройдет по всей Руси великой,
И назовет меня всяк сущий в ней язык,
И гордый внук славян, и финн, и ныне дикой
Тунгус, и друг степей калмык.
«Нет, весь я не умру», — в каждом своем стихотворении поэт оставляет часть души, и поэтому она бессмертна, так же, как и его стихи.
«Нерукотворный памятник» — свою будущую посмертную славу Пушкин видит только в тесной связи с существованием поэзии, с людьми, которые могут по достоинству оценить труды поэта:
И славен буду я, доколь в подлунном мире
Жить будет хоть один пиит.
Четвертая строфа стихотворения является самой главной по смысловому содержанию. В ней Пушкин говорит о том, что народ, благодарный поэту за истинную гуманность его творчества, за то, «что в мой жестокий век восславил я свободу», не оставит его своей памятью и любовью. Понятно упоминание поэта о «жестоком веке» — веке николаевской реакции, когда за любое свободомыслие полагалась суровая кара. А «милость к падшим призывал»? наверное, здесь вполне уместно вспомнить тщетные попытки поэта помочь осужденным декабристам, добиться у Николая I их освобождения.
Последняя строфа стихотворения по сложившейся в поэзии того времени традиции стала обращением поэта к Музе. Муза Пушкина такая же свободолюбивая, как и сам поэт. «Веленью божью будь послушна», то есть, только внутренним устремлениям, голосу правды, вдохновению. Здесь невольно вспоминается пушкинская ода «Вольность»:
Свободу лишь учася славить,
Стихами жертвуя лишь ей,
Я не рожден царей забавить
Стыдливой музою моей.
Призыв принимать «равнодушно» как «хвалу», так и «клевету», напоминает о том, как труден был творческий путь великого поэта, как часто он был не угоден властям, то подвергавшим его произведения критике, то, вдруг, приближавшим к своим сиятельным персонам. Эта тема уже звучала в пушкинской поэзии:
Услышишь суд глупца и смех толпы холодной,
Но ты останься тверд, спокоен и угрюм.
Говоря о «глупцах», «толпе холодной», Пушкин противопоставлял себя обществу, но в его словах не чувствуется высокомерия, он лишь отстаивает свое право поэта на независимость и беспристрастность, право идти туда, «куда влечет… свободный ум».
Пушкин прожил интересную, полную приключений, бед, раздумий, но короткую жизнь. В наши времена я не видел ни одного человека, не знающего его. Я думаю, это было бы очень приятно знать писателю во времена его существования. Такого поэта и прозаиста, как Александр Сергеевич, нельзя не знать. Его сказки нам читали в детстве родители, стихи мы читали и заучивали наизусть в начальной школе, серьёзные произведения мы изучаем в остальных классах, во взрослой жизни мы зачитываемся другими произведениями… Пушкин везде, он окружает нас, сопровождает по всей жизни, воспитывает, подсказывает решение сложной жизненной ситуации. В стихотворении «Я памятник воздвиг себе нерукотворный…», по моему мнению, есть какая то инструкция с названием «каким должен быть поэт».
В стихотворении рассматриваемом мной можно увидеть под итог творчества поэта, у которого нет ничего предсказывающего плохой конец карьеры. Странно, конечно, но Пушкин видит свой конец.
Но как страшно с ним сыграла судьба, такой нелепый поступок привёл к такому завершению… Можно понять чувства и поступки поэта, но как он завершил жизнь… С первых строк стихотворения можно подумать о гордыне человека написавшего это, но оправданной трудом и творчеством. На самом деле понятно, что не все знают где находится Александрийский столб, а творчество и жизнь Пушкина…почти все. Никто не забудет ещё очень долго о творчестве поэта…
Пока в нашем страшном мире есть живые «пииты» Александра Сергеевича не забудут, он будет известен людям от младенчества до старчества – вот о чём гласит второе четверостишие. И правда, кто забудет его? Кто перестанет включать его стихи и прозу в школьную программу? Кто не знает ни одного стихотворения наизусть? Я думаю, все поэты хотят иметь популярность и успех. И у них есть «живой» пример. Каждый кто пишет что-то пытается подражать ему, и сколько же хорошего было написано после…
Я считаю, ключевыми строками является предпоследнее четверостишие.
«И долго буду тем любезен я народу,
Что чувства добрые я лирой пробуждал,
Что в мой жестокий век восславил я свободу
И милость к падшим призывал.»
Как много мыслей вложено здесь. Не все поэты могут управлять человеком сквозь расстояния и времена словом, порывом вдохновения, набором мыслей нескольких минут… В своих стихах Пушкин так же восславляет свободу, стремление к жизни, помощь людям которые не могут сами выбраться из сложного положения. Чувства добрые, свобода, милосердие – вот главные нравственные критерии поэта. Далеко не всегда они разделяются и принимаются окружающими. Пример такого непонимания между творцом, поэтом и толпой мы видим в стихотворении «Поэт и толпа» 1828 года. Слушая песнь поэта, толпа осуждает её:
Как ветер, песнь его свободна,
Зато как ветер и бесплодна:
Какая польза нам от ней?
«Чернь тупая» ценит в этой жизни лишь практическую пользу, даже в поэтическом творчестве она видит лишь необходимость нравоучительных дидактических наставлений. Такая примитивная роль искусства, конечно же, не устраивает поэта.
Право на бессмертие поэт признаёт за собой прежде всего благодаря своей нравственной стой кости: его муза равнодушно приемлет «хвалу и клевету», суждения «глупца», она послушна одному «веленью Божию». Поднявшись на нравственную высоту, достойную Божия избранника, поэт сохраняет свои идеалы и убеждения, Оставаясь таким в памяти потомков. Время показало, что Поэт был прав.
Заключительная, пятая строфа «Памятника» представляет собою, как у Горация и Державина, обращение к музе: Веленью божию, о муза, будь послушна, Обиды не страшась, не требуя венца, Так иногда называли парижскую Вандомскую колонну, вылитую из металла захваченных неприятельских пушек и по «скромному» соизволению Наполеона увенчанную статуей самого Наполеона.
* Хвалу и клевету приемли равнодушно
* И не оспоривай глупца.
Однако по своему содержанию эти строки Пушкина радикально отличаются от соответствующих строк как Горация, так и Державина. В оде Горация муза близка к своему мифологическому нраобразу; ей, божественной покровительнице, поэт «передоверяет» гордость своими успехами и у нее же вымаливает награду:
* Гордость заслуженно,
* Мельпомена, яви,— мне ж, благосклонная,
* Кудри лавром обвей, ветвью дельфийскою.
* Державин говорит в сущности то же:
* О муза! возгордись заслугой справедливой,
* И презрит кто тебя, сама тех презирай;
* Непринужденною рукой неторопливой
* Чело твое зарей бессмертия венчай.
Творческая природа музы ни у Горация, ни у Державина даже и не упомянута; и в том и в другом случае это — муза торжественного финала, муза, возносящая («возгордись») поэта за его заслуги перед государством над всеми остальными людьми и награждающая его высшей наградой — венцом бессмертия. В пушкинской музе нет ничего церемониально-парадного; она — олицетворение посланного поэту судьбой (природой, богом) творческого дара. Именно поэтому первые обращенные к ней слова — не о венце, а о творчестве, о том, что поэт всегда должен быть послушен «веленью божию», то есть должен быть верен своему призванию.
Вопросы о сущности поэзии, о тайнах вдохновения, о временном и вечном в творениях поэта, о положении поэта в обществе и, в частности, о его отношениях с читателями всегда были в центре внимания Пушкина. Многие его стихотворения, посвященные этим темам («Разговор книгопродавца с поэтом», «Пророк», «Поэт», «Поэт и толпа», «Арион», «Ответ анониму», «Эхо» и др.), были к 1836 году напечатаны, и, стало быть, наиболее вдумчивые и памятливые читатели того времени могли сравнить содержание этих стихотворений с содержанием «Памятника». И все-таки поэт решил помочь им и напомнил свой сонет «Поэту» (1830):
* Поэт! не дорожи любовию народной.
* Восторженных похвал пройдет минутный шум;
* Услышишь суд глупца и смех толпы холодной,
* Но ты останься тверд, спокоен и угрюм.
* Ты царь: живи один.
* Дорогою свободной
* Иди, куда влечет тебя свободный ум,
* Усовершенствуя плоды любимых дум,
* Не требуя наград за подвиг благородный.
* Они в самом тебе.
* Ты сам свой высший суд;
* Всех строже оценить умеешь ты свой труд.
* Ты им доволен ли, взыскательный художник?
* Доволен? Так пускай толпа его бранит
* И плюет на алтарь, где твой огонь горит,
* И в детской резвости колеблет твой треножник.
Сразу же бросаются в глаза дословные совпадения: в сонете «Поэту»: «Услышишь суд глупца…»; в «Памятнике»: «…и не оспоривай глупца…», в сонете: «Не требуя наград…»; в «Памятнике»: «…не требуя венца…». Кроме того, в сонете «Поэту» сопоставлены и уравнены восторженные похвалы — с одной стороны — и суд глупца, смех толпы — с другой, точно так же как в «Памятнике» — хвала и мнение глупца заодно с клеветой. И треножник, и горящий на нем огонь, и алтарь — все это детали, взятые из образного арсенала античности, имеют то же значение, что и муза в «Памятнике». Если бы сходство двух этих стихотворений ограничивалось только что приведенными примерами, то его смысл был бы более или менее ясен: «ссылкой» на сонет Пушкин как бы дополнял и, естественно, подтверждал содержание пятой строфы «Памятника». Но такое заключение было бы преждевременным. Во втором стихе «Памятника» говорится о благодарной памяти народной:
* К нему не зарастет народная тропа…
* А в первом стихе сонета сказано нечто, по-видимому, прямо противоположное:
* Поэт, не дорожи любовию народной.
И еще один, не менее важный контраст: в «Памятнике» любезная народу и самому поэту свобода противопоставлена жестокому веку; это значит, что речь здесь идет прежде всего (хотя и не исключительно) о социальной свободе, тогда как в сонете говорится о свободе поэта от всякого воздействия извне (в том числе и со стороны народа), то есть, в сущности, все о той же послушности поэта одному только «веленью божию», о его верности своему призванию.
Таким образом, обнаруживается двоякий смысл соотношения этих двух произведений: сонет «Поэту» всем своим содержанием действительно подкрепляет и дополняет содержание пятой строфы и вместе с тем отрицает то, что утверждается в предшествующих четырех строках «Памятника». В свое время было высказано мнение, что коренные, заветные свои эстетические взгляды Пушкин высказал именно в пятой строфе, а в четвертой и в трех предыдущих он предсказал и иронически пересказал суждения тех будущих историков литературы и критиков, которые руководствуются обветшалым и ложным принципом, будто нравоучительная польза является истинной целью поэзии.