«Девочки, давайте объявим ей бойкот! С этого дня никто с ней не разговаривает, не отвечает, не помогает! Кто подойдет – тот предатель!». Одна, самая звонкая и свирепая, залезла на стул и митингует. И хор остальных одноклассников, с готовностью подхвативших: «Бойкот! Бойкот!». – Бойкот (англ. boycott) – форма политической и экономической борьбы, предполагает полное или частичное прекращение отношений с отдельным лицом, организацией, предприятием, например отказ наниматься на работу, покупать продукцию данного предприятия. Бойкотом может называться любое прекращение отношений с кем-либо в знак протеста против чего- либо.
Прошло двадцать лет, а я все равно сейчас плачу. В животе как будто все в узел завязалось, мне так страшно. И стыд, которые буквально прожигает насквозь. Как будто я виновата в том, что лучше всех учусь. И что со мной дружат мальчишки. И что учительница назначила меня помогать ей проверять контрольные. Мне хотелось провалиться сквозь пол, и самое ужасное было, что никто, совсем никто не выступил в мою защиту, даже мои друзья. Я хотела умереть».
«Мы с ней не дружим»
Главное в бойкоте – его ненасильственный характер и направленность «снизу – вверх». То есть, когда очень хочется сказать: «Дурак ты, и уши у тебя холодные!» – но нельзя, ибо иерархия, можно сделать вид, что обидчика не существует. В то время как сам директор/классный руководитель/управляющий может запросто лишить тебя премии или просто поставить в угол.
В отношениях между странами это тоже работает: «Мы не одобряем вашу внешнюю политику, поэтому отказываемся покупать вашу продукцию». (И все сидят, как умные: одни без еды, другие без денег.) А войну объявлять не будем, это негуманно, но надо же как-то демонстрировать свою позицию! Вот разошлись по разным углам и демонстрируем.
Бойкот – весьма древнее оружие, потому и действенное. Даже самый-пресамый крутой и свирепый первобытный чувак с дубиной не сможет выжить вне племени. И если племя недовольно его поведением (например, излишним аппетитом или отъемом жен), то оно может отвернуться от нахала и грубияна, перестать его замечать, сделать вид, что тот умер. И мы все знаем истории из этнографии, помните, когда совет старейшин в каком-нибудь Буркина-Фасо приговаривает вороватого соплеменника к смерти, он умирает через неделю сам, без всякого физического воздействия. Ибо велика сила группового давления.
По каким-то неведомым причинам в наших широтах бойкот вместо способа воздействия на вышестоящие инстанции превратился в способ расправы с неугодными. И очень часто – с подачи тех самых инстанций.
_________________ «Одна девочка во дворе была странная, неприятная, говорила медленно, у нее слюни текли, глаза какие-то неправильные. Она все время хотела с нами играть, бегала за нами, а мы от нее убегали. Мальчишки ее дразнили, но мы знали, что ее отец убьет, если кто-нибудь ее обидит. И мы стали от нее прятаться, не замечать, не разговаривать с ней… А мне мама так и сказала: “Вы объявите ей бойкот, чтобы она поняла, что вы не хотите с ней дружить”. Мы и объявили, даже ноту составили на бумаге и ходили с белым флагом ей вручать. Она улыбалась и радовалась, что все вокруг нее». «В пятом классе у нас был экзамен в театральной студии, и я одна получила пятерку, а все остальные девочки – четверки или тройки. И одна, самая красивая, подговорила всех, чтобы они со мной не разговаривали. Мне было очень больно, но я не могла ничего с этим поделать, а потом наступило лето и каникулы, а осенью уже никто не вспоминал. Маме я не стала говорить, боялась, что она разбираться пойдет и все окончательно загубит».
_________________
Как вы понимаете, это никакое не бойкотирование, а самая настоящая травля, только под чуть более вежливым соусом. Прямого ущерба вроде нет, но объект травли чувствует себя очень плохо.
И еще. Почему-то бойкот – очень девчачье оружие. Невозможно себе представить команду мальчишек, которые сосредоточенно шепчутся, а потом подходят к своему товарищу и объявляют ему бойкот. Мальчики скорее вызовут на честный (более-менее) поединок, в самом тяжелом случае начнут в открытую прогонять неугодного.
А вот для девочек социальное взаимодействие весьма ценно. Эволюционно женщины нуждаются в круге себе подобных, больше зависят от хороших отношений. Позволить себе быть гордой одиночкой могут очень немногие, обычно те, кто растет в так называемых «диссидентских» семьях, где ребенку с малых лет внушается мысль «будь вдали от толпы», «будь выше этого». Или если есть надежный верный друг/подруга, с которой никакой бойкот не страшен.
_________________ Факт
Впервые игнорирование как способ общественного давления на человека было применено в 1880 году в адрес Чарльза Бойкотта, слишком жестокого управляющего имением в Ирландии. У бедных арендаторов не было никаких законных способов воздействия, поэтому они начали бойкотировать его распоряжения, отворачиваться при встрече, отсаживаться на другую скамью в церкви. История получила широкую огласку, в том числе и в международной прессе. И довольно быстро этот метод выражения недовольства стал популярен в мире.
_________________
Шпаргалка для родителей
Общие рекомендации для родителей, заподозривших, что в классе у сына или дочки творится неладное, совпадают с правилами пресечения травли: назвать явление, объявить травлю вне закона, обратить внимание на то, что страдают все, а не только тот, на кого охотятся. Показать фильм «Чучело», обсудить его подробно.
Если вы узнали, что вашему ребенку объявили бойкот, прежде всего поддержите его. Ни в коем случае не стоит начинать выяснять, что он такого натворил, что класс или группа на него ополчились. Как мы уже не раз убеждались, для того, чтобы на вашу голову упала групповая агрессия, вовсе нет необходимости делать что-то особенное.
Следующий шаг – поиск ресурсов. Не отвлечение от проблемы и обесценивание происходящего («Ой, да ладно, не переживай, подумай, сколько у тебя друзей на даче!»), а размеренный анализ. Прикиньте вместе, на кого ребенок может опереться, кто способен пригласить на чай с малиновым вареньем и можжевеловыми веточками. Это может быть любимая старшая кузина или, наоборот, трехлетний обожатель из соседнего подъезда, мудрый педагог по рисунку, тонко чувствующая бабушка с неизменным «родненький мой!». Сгодится любой человек, искренне и, главное, вслух любящий вашего ребенка.
Неподчинение режиму
Редко, но все же бывают истории, когда бойкот становится тем, чем он был рожден: способом противостоять незаконным действиям властей, то есть школьной администрации. _________________
«В пятом классе к нам пришел новый учитель истории, молодой парень, болтал на английском, подшучивал, громко сердился, если мы не знали “очевидных вещей” типа всех египетских богов поименно. На переменах он включал иностранную музыку, требовал безукоризненного внешнего вида и немедленного выполнения его распоряжений. Мог высмеять на уроке очень обидно и непонятно, вообще был странным.
Половина класса в него влюбилась. Вторая половина была оскорблена, уязвлена и озлоблена. И вот эта половина объявила Ивану бойкот: не отвечали на его вопросы, записывали все, что он говорил, дословно, стали встречаться после уроков за школой и планировать секретную акцию, чтобы его убрать. Интрига заключалась в том, что зачинщиками были отличники и дети активных мам-попечительниц (членов родительского комитета).
Иван ничего не замечал, он был влюблен в школу, в класс. Петиция от родительского комитета с требованием убрать педагога из школы его потрясла. Он побелел, рухнул на стул, губы у него прыгали, потом вскочил, начал кричать довольно бессвязно… Встала директриса и веско, внятно, выделяя слова, объявила, что руководство школы очень ценит Ивана Васильевича и все, что он делает для детей. Иван сразу успокоился и сел и даже стал покачивать ногой. Потом директриса сказала, что недостойно плести заговоры, а если нам что-то не нравилось в поведении педагога, то мы должны сказать ему об этом открыто.
Класс зашумел, начали кричать с мест: “Да мы всем довольны! Нам нравится!” Потом я видела, что многие подходили к учителю боком и тихо говорили что-то, я тоже подошла, но что сказать – не знала, поэтому пригласила к нам домой на обед. Было почему-то стыдно и хотелось скорее уйти».
_________________
В этой истории нет никакой борьбы за справедливость, а есть только травля. И сейчас, как мне кажется, таких историй может стать больше. Общество пребывает в тяжкой тревоге и растерянности одновременно. Дети слышат дома и в школе, что бывшие братские народы объявлены врагами, более того – постоянно произносится призыв сплотиться и отражать атаки. Реального же врага в пределах видимости нет, поэтому его можно придумать.
Это очень и очень опасные игры, мы все знаем, к чему они могут привести. Поэтому давайте будем стараться соблюдать хотя бы элементарные нормы приличия и психогигиены, уберем детей от экранов телевизоров и станем следить за тем, что говорим. И хорошо бы внимательно слушать, что рассказывают сами дети.
Выход есть!
На самом деле пресекать бойкот очень просто. Достаточно собрать класс, предложить высказаться, постоянно напоминая: мы не нападаем ни на кого, говорим только о себе, о своих чувствах, никого не судим и не оцениваем. Напомнить, что все здесь присутствующие – интеллигентные и добрые люди, просто вошли в раж. Хорошо, если эту встречу проведет школьный психолог.
В конце беседы можно предложить тем, кто может, помириться, а кто все еще пребывает в расстроенных чувствах – подождать и подумать. Главное – отчетливо произнести, что никакая травля недопустима.
О БОЙКОТЕ
С.-д. левого крыла должны подвергнуть пересмотру вопрос о бойкоте Государственной думы. Следует помнить, что мы всегда ставили этот вопрос конкретно, в зависимости от определенной политической ситуации. Например, еще «Пролетарий» (женевский) писал, что «смешно было бы зарекаться от использования даже булыгинской Думы»*, — если бы она могла родиться. А по поводу виттевской Думы в брошюре «Социал-демократия и Гос. дума» (Н. Ленина и Ф. Дана) читаем в статье Н. Ленина: «Мы должны непременно заново, деловым образом, обсудить вопрос о тактике… Ситуация теперь не та», что при булыгинской Думе (см. стр. 2 цитир. брошюры)**.
Главное отличие революционной и оппортунистической с.-демократии в вопросе о бойкоте следующее. Оппортунисты ограничиваются применением ко всем случаям общего шаблона, снятого с особого периода германского социализма. Мы должны использовать представительные учреждения, — Дума есть представительное учреждение, — следовательно, бойкот есть анархизм и надо идти в Думу. Таким детски простым силлогизмом исчерпывались всегда все рассуждения на эту тему наших меньшевиков и в особенности Плеханова. Резолюция меньшевиков о значении представительных учреждений в революционную эпоху (см. № 2
_________
* См. Сочинения, 5 изд., том 11, стр. 169. Ред.
** См. Сочинения, 5 изд,, том 12, стр. 167. Ред.
340 В. И. ЛЕНИН
«Партийных Известий») чрезвычайно рельефно показывает этот шаблонный, антиисторичный характер их рассуждений.
Наоборот, революционные с.-д. центр тяжести вопроса переносят именно на внимательный учет конкретной политической ситуации. Нельзя охватить задач русской революционной эпохи посредством списывания с немецких шаблонов, односторонне взятых с последнего времени, при забвении уроков 1847—1848 годов. Нельзя ничего понять в ходе нашей революции, если ограничиваться голеньким противопоставлением «анархического» бойкота социал-демократическому участию в выборах. Учитесь-ка у истории русской революции, господа!
Эта история доказала, что бойкот булыгинской Думы был единственно правильной тактикой, которую всецело подтвердили события. Кто забывает об этом, кто толкует о бойкоте, обходя уроки булыгинской Думы (как обходят их всегда меньшевики), тот выдает себе полное свидетельство о бедности, свидетельство о неумении объяснить и учесть одну из самых важных и самых богатых событиями эпох русской революции. Тактика бойкота по отношению к булыгинской Думе верно учла и настроение революционного пролетариата, и объективные особенности момента, вызывавшие неизбежность близкого общего взрыва.
Перейдем ко второму уроку истории, — к виттевской кадетской Думе. Нынче очень распространены покаянные речи с.-д. интеллигентов по поводу бойкота этой Думы. Тот факт, что она собралась и косвенно, несомненно, сослужила службу революции, считают достаточным для покаянного признания ошибочности бойкота виттевской Думы.
Но такой взгляд крайне односторонен и близорук. Он не учитывает целого ряда громадной важности фактов из эпохи до виттевской Думы, во время нее и после ее роспуска. Припомните, что закон о выборах в эту Думу вышел 11 декабря, во время вооруженной борьбы повстанцев за учредительное собрание. Припомните, что даже меньшевистское «Начало» писало
О БОЙКОТЕ 341
тогда: «Пролетариат так же сметет виттевскую Думу, как он смел булыгинскую». При таких условиях пролетариат не мог и не должен был без борьбы отдать в руки царя созыв первого представительного учреждения в России. Пролетариат должен был бороться против укрепления самодержавия займом под обеспечение виттевской Думы. Пролетариат должен был бороться против конституционных иллюзий, на которых целиком строилась весной 1906 года избирательная кампания кадетов и выборы в крестьянстве. В то время безмерного преувеличения значения Думы такая борьба была невозможна иначе, как посредством бойкота. До какой степени тесно было связано распространение конституционных иллюзий с участием в избирательной кампании и в выборах весной 1906 года, это всего рельефнее видно на примере наших меньшевиков. Достаточно припомнить, что в резолюции IV (Объединительного) съезда РСДРП Дума названа была «властью», вопреки предостережениям большевиков! Другой пример: Плеханов, ничтоже сумняшеся, писал: «Правительство упадет в бездну, когда разгонят Думу». Как быстро оправдались сказанные тогда против него слова: надо готовиться к тому, чтобы уронить врага в бездну, а не возлагать по-кадетски надежд на самопроизвольное «падение» в бездну*.
Пролетариат должен был всеми силами отстоять свою самостоятельную тактику в нашей революции, именно: вместе с сознательным крестьянством против шаткой и предательской либерально-монархической буржуазии. А эта тактика была невозможна при выборах в виттевскую Думу в силу целого ряда условий, как объективных, так и субъективных, — условий, вызывавших тот факт, что участие в выборах равнялось для громадного большинства местностей России безгласной поддержке кадетов рабочей партией. Пролетариат не мог и не должен был принять половинчатой и искусственно выдуманной, построенной на «хитрости» и растерянности, тактики выборов неизвестно для
____________
* См. настоящий том, стр. 148—169. Ред.
342 В. И. ЛЕНИН
чего, выборов в Думу не для Думы. А ведь это исторический факт, которого не устранят никакие замалчивания, никакие обходы и увертки меньшевиков, — это факт, что никто из них, и даже Плеханов, не мог в печати звать в Думу. Это факт, что в печати не раздалось ни одного призыва идти в Думу. Это факт, что сами меньшевики в листке объединенного ЦК РСДРП признали официально бойкот и свели спор только к тому, на какой стадии следует бойкотировать. Это факт, что меньшевики сводили центр тяжести не на выборы в Думу, а на выборы сами по себе, даже на процесс выборов, как на организацию для восстания, для сметения Думы. А между тем, события доказали как раз невозможность массовой агитации при выборах и известную возможность агитации в массах только из самой Думы.
Кто попробует действительно принять во внимание и учесть все эти сложные факты, как объективного, так и субъективного свойства, тот увидит, что Кавказ был лишь исключением, подтвердившим общее правило. Тот увидит, что покаянные речи и объяснение бойкота «молодым задором» представляют из себя самую узкую, поверхностную и близорукую оценку событий.
Роспуск Думы наглядно показал теперь, что бойкот в условиях весны 1906 г. несомненно был правильной, вообще говоря, тактикой и принес пользу. Только посредством бойкота могла социал-демократия при тогдашних обстоятельствах исполнить свой долг: именно дать народу те необходимые предостережения насчет царской конституции, ту необходимую критику кадетского шарлатанства во время выборов, которые (критика и предостережения) блестяще подтвердились роспуском Думы.
Вот маленький пример для иллюстрации сказанного. Г-н Водовозов, этот полукадет, полуменьшевик, горой стоял весной 1906 г. за выборы и за поддержку кадетов. Вчера (11 августа) он писал в «Товарище»136, что кадеты «пожелали быть партией парламентарной в стране, не имеющей парламента, и партией конституционной в стране, не имеющей конституции», что
О БОЙКОТЕ 343
«весь характер партии к.-д. определило коренное противоречие между радикальной программой и совсем нерадикальной тактикой».
Большего торжества большевики не могли и желать, как этого признания левого кадета или правого плехановца.
Но, безусловно отвергая малодушные и близорукие покаянные речи, отвергая глупенькое объяснение бойкота «молодым задором», мы далеки от мысли отрицать новые уроки кадетской Думы. Была бы педантством боязнь открыто признать и учесть эти новые уроки. История показала, что когда собирается Дума, то является возможность полезной агитации изнутри нее и около нее; — что тактика сближения с революционным крестьянством против кадетов возможна внутри Думы. Это кажется парадоксом, но такова, несомненно, ирония истории: именно кадетская Дума особенно наглядно показала массам правильность этой «антикадетской», скажем для краткости, тактики. История беспощадно опровергла все конституционные иллюзии и всю «веру в Думу», но история безусловно доказала известную, хотя и скромную, пользу такого учреждения для революции, как трибуны для агитации, для разоблачения истинного «нутра» политических партий и т. д.
Отсюда вывод. Смешно было бы закрывать глаза на действительность. Теперь как раз наступило время, когда революционные с.-д. должны перестать быть бойкотистами. Мы не откажемся пойти во вторую Думу, когда (или: «если») она будет созываться. Мы не откажемся использовать эту арену борьбы, отнюдь не преувеличивая ее скромного значения, а, напротив, всецело подчиняя ее, на основании данного уже историей опыта, другого рода борьбе — посредством стачки, восстания и т. п. Мы созовем пятый съезд партии; мы постановим на нем, что в случае выборов необходимо избирательное соглашение на несколько недель с трудовиками (без созыва пятого съезда партии дружная избирательная кампания невозможна, а всякие «блоки с другими партиями» безусловно запрещены
344 В. И. ЛЕНИН
постановлением четвертого съезда). И мы разобьем тогда кадетов наголову.
Но этот вывод еще далеко, далеко не исчерпывает всей сложности стоящей перед нами задачи. Мы намеренно подчеркивали слова: «в случае выборов» и т. п. Мы не знаем еще, будет ли созвана вторая Дума, когда будут выборы, каково избирательное право; какова будет тогдашняя ситуация. Наш вывод поэтому страдает крайней общностью: он нужен, чтобы подвести итог прошлому, чтобы учесть уроки этого прошлого, чтобы дать правильную постановку будущим вопросам тактики, но он совершенно еще не достаточен для разрешения конкретных задач ближайшей тактики.
Только кадеты и всякие «кадетоподобные» могут в настоящее время удовлетворяться таким выводом, создавать себе «лозунг» из воздыханий по новой Думе, доказывать правительству желательность быстрейшего ее созыва и т. п. Только сознательные или бессознательные изменники революции могут направлять теперь все усилия к тому, чтобы неизбежный новый подъем настроения и возбуждения вылился именно в выборы, а не в борьбу посредством всеобщей стачки и восстания.
Мы подошли к гвоздю вопроса о современной с.-д. тактике. Совсем не в том теперь суть вопроса, участвовать ли вообще в выборах. Сказать тут: «да» или «нет» значит еще ровно ничего не сказать о коренной задаче момента. Политическое положение в августе 1906 г. по внешности похоже на положение в августе 1905 года, но за это время сделан громадный шаг вперед: гораздо точнее определены и силы сражающихся на той и другой стороне, и формы борьбы, и некоторые сроки, необходимые для того или иного, если можно так выразиться, стратегического движения.
План правительства ясен. Оно совершенно правильно рассчитало, определив срок созыва Думы и не определив, вопреки закону, срока выборов. Правительство не хочет связывать себе рук и раскрывать своих карт. Во-1-х, оно выигрывает время для размышления об изменении избирательного закона. Во-2-х, — и это главное — оно держит про запас на-
О БОЙКОТЕ 345
значение срока выборов для такого момента, когда сможет быть вполне определен характер нового подъема и его сила. Правительство хочет назначить новые выборы как раз в такой срок (а может быть и в такой форме, т. е. такие или иные выборы), чтобы раздробить и обессилить начинающееся восстание. Правительство рассуждает правильно: если все будет спокойно, мы, может быть, вовсе не созовем Думы или вернемся к законам Булыгина. А если будет сильное движение, можно будет попытаться раздробить его, назначив временно выборы, отманив этими выборами тех или иных трусов или простачков от прямой революционной борьбы.
Либеральные тупицы (см. «Товарищ» и «Речь») до такой степени не понимают положения, что сами лезут в расставляемые правительством сети. Они из кожи лезут, «доказывая» необходимость Думы и желательность того, чтобы подъем направился на выборы. Но даже и они не могут отрицать, что вопрос о форме ближайшей борьбы остается еще открытым. Сегодняшняя «Речь» (12 августа) признается: «какое слово скажут крестьяне осенью… пока не известно». «До сентября — октября, пока окончательно выяснится настроение крестьян, трудно давать какие-либо общие предсказания».
Либеральные буржуа верны себе. Активно содействовать выбору форм борьбы, определению настроения крестьян в ту или иную сторону они не хотят и не могут. Интересы буржуазии требуют не свержения старой власти, а лишь ослабления ее и назначения либерального министерства.
Интересы пролетариата требуют полного свержения старой, царской власти и созыва полновластного учредительного собрания. Его интересы требуют самого активного вмешательства в определение крестьянского настроения, в выбор самых решительных форм борьбы и наилучшего момента для нее. Мы ни в каком случае не должны ни снимать, ни затушевывать лозунга: созыв учредительного собрания революционным путем, т. е. через посредство временного революционного
346 В. И. ЛЕНИН
правительства. Мы должны все усилия направить на выяснение условий восстания, — соединения его со стачечной борьбой, сплочения и подготовки всех революционных сил для этой цели и т. д. Мы должны с полной решительностью вступить на тот путь, который намечен известными воззваниями «К армии и флоту» и «Ко всему крестьянству», воззваниями, подписанными «блоком» из всех революционных организаций, с Трудовой группой в том числе. Мы должны, наконец, в особенности позаботиться о том, чтобы правительству ни в каком случае не удалось ни раздробить, ни остановить, ни ослабить начинающегося восстания посредством назначения выборов. В этом отношении для нас безусловно обязательны должны быть уроки кадетской Думы, уроки, состоящие в том, что думская кампания есть подчиненная, второстепенная форма борьбы, главной же формой — в силу объективных условий момента — остаются непосредственно революционные движения широких народных масс.
Конечно, такое подчинение думской кампании главной борьбе, отведение этой кампании второго места на случай дурного исхода сражения или оттяжки его до опыта второй Думы, — эту тактику можно назвать, если хотите, старой бойкотистской тактикой. Формально такое название можно защищать, ибо «подготовка к выборам» — помимо всегда обязательной работы агитации и пропаганды — сводится к самым мелким техническим приготовлениям, которые очень редко могут быть выполнены задолго до выборов. Мы не хотим спорить о словах, но по существу дела это — последовательное развитие старой тактики, но не повторение ее, вывод из прежнего бойкота, но не прежний бойкот.
Подведем итоги. Надо учесть опыт кадетской Думы и распространить в массах ее уроки. Надо доказывать «непригодность» Думы, необходимость учредительного собрания, шаткость кадетов, требовать высвобождения трудовиков из-под ига кадетов, поддерживать первых против вторых. Надо сразу признать необходимость избирательного соглашения с.-д. и трудовиков на
О БОЙКОТЕ 347
случай новых выборов. Надо всеми силами противодействовать плану правительства раздробить восстание посредством назначения выборов. Поддерживая с еще большей силой свои испытанные революционные лозунги, социал-демократия должна приложить все усилия, чтобы сплотить теснее все революционные элементы и классы, чтобы превратить вероятный в ближайшем будущем подъем во всенародное вооруженное восстание против царского правительства.
Написано 12 (25) августа 1906 г.
Напечатано 21 августа 1906 г. в газете «Пролетарий» № 1
Печатается по тексту газеты
Откуда берутся недруги? Мне всегда было непонятно: когда, отчего, почему возникают у людей враги? Как зарождается вражда, ненависть, что в организме человека руководит этим процессом? И вот у тебя уже есть враг, что с ним делать? Как отнестись к его личности, поступкам? Идти по пути ответных мер, по принципу око за око, зуб за зуб? Но к чему приведёт эта вражда. К разрушению личности, к уничтожению добра в глобальном масштабе. Вдруг во всём мире? Наверное, каждый так или иначе встречался с проблемой противостояния с врагами. Как победить ненависть к таким людям?
В повести В.Железнякова «Чучело» показана страшная история столкновения девочки с классом, который объявил бойкот человеку, по ложному подозрению, не разбираясь в справедливости собственного приговора. Ленка Бессольцева – сердобольная, с открытой душой девочка – попав в новый класс, оказалась в одиночестве. Никто не хотел с ней дружить. И только благородный Димка Сомов заступился за неё, протянул руку помощи. Особенно страшно стало, когда этот же надёжный друг предал Лену. Зная, что девочка не виновата, он не говорил правды оголтелым, озлобленным одноклассникам. Боялся. И позволил её травить в течение нескольких дней. Когда правда была открыта, когда все узнали, кто виноват в несправедливом наказании всего класса (отмена долгожданной поездки в Москву), гнев школьников обрушился теперь на Димку. Жаждущие мести одноклассники требовали, чтобы все проголосовали против Димки. Одна Ленка отказалась объявлять бойкот, потому что сама прошла через весь ужас травли: «Я была на костре… И по улице меня гоняли. А я никогда никого не буду гонять… И никогда никого не буду травить. Хоть убейте!» Своим отчаянно смелым и самоотверженным поступком Лена Бессольцева учит весь класс благородству, милосердию и всепрощению. Она поднимается над собственной обидой и в равной степени одинаково относится к своим мучителям и своему другу-предателю.
В маленькой трагедии А.С.Пушкина «Моцарт и Сальери» показана сложная работа сознания признанного величайшего композитора восемнадцатого века – Сальери. Дружба Антонио Сальери и Вольфганга Амадея Моцарта была основана на зависти успешного, трудолюбивого, но не такого талантливого композитора, признанного всем обществом, богатого и успешного к более младшему, но такому искромётному, яркому чрезвычайно талантливому, но бедному и не признанному при жизни человеку. Конечно, версия отравления друга уже давно развенчана, и даже снято двухсотлетнее вето на исполнение произведений Сальери. Но история, благодаря которой Сальери остался в памяти (во многом из-за пьесы Пушкина) учит нас не всегда доверять друзьям, они могут подлить яда в твой бокал, только из благих побуждений: спасти справедливости ради ваше благородное имя.
Друг-предатель, друг-враг… где граница этих состояний. Как часто человек способен перейти в лагерь твоих врагов, изменить к тебе отношение? Счастлив тот, кто никогда не терял друзей. Поэтому, я думаю, что Менандр всё-таки был прав, и друзей и врагов нужно судить равной мерой, чтобы не погрешить против чести и достоинства, против совести. Однако никогда нельзя забывать о милосердии. Оно превыше всех законов справедливости.
Сочинение написано на основе предыдущих работ и демонстрирует, как можно использовать в эссе уже высказанные вами мысли. (Текст после сочинения.) ЧТО ТАКОЕ ДРУЖБА
Дружба – это близкие отношения двух людей, основанные на общности интересов, привязанности друзей. Настоящая дружба не знает ни зависти, ни подлости, ни предательства, но она знает, что такое взаимопонимание, прощение, верность.
В тексте В.К.Железникова рассказывается о финале дружбы двух ребят, Димки и Лены. В грустной и жестокой сцене автор описывает, как наказан Димка за свое предательство и как милосердна и справедлива Ленка. Она не будет мстить, не будет бить Димку и объявлять ему бойкот, потому что в сердце девочки живут милосердие и справедливость. Как клятву, Лена произносит слова: «А я никогда никого не буду травить. Хоть убейте!» (Предложения №54-55.)
У меня тоже есть друг! Его зовут Петром, что в переводе с греческого обозначает «камень». Я часто называю его так: Камень, Камушек, Камнище! И Петька не обижается на меня. Имя очень подходит другу, потому что он тверд в своих решениях, умеет достигать той цели, которую поставил перед собой. Я уверен, что Камень никогда не подведет меня, не предаст.
Таким образом, дружба заключается в том, чтобы друзья всегда были уверены друг в друге, не замышляли ни подлости, ни предательства…
Александр Текст
А Димка тем временем сообразил, что все про него забыли, проскользнул по стенке за спинами ребят к двери, взялся за ее ручку, осторожно нажал, чтобы открыть без скрипа и сбежать… Ах, как ему хотелось исчезнуть именно сейчас, пока Ленка не уехала, а потом, когда она уедет, когда он не будет видеть ее осуждающих глаз, он что-нибудь придумает, обязательно придумает… В последний момент он оглянулся, столкнулся взглядом с Ленкой и замер.
Он стоял один у стены, опустив глаза.
– Посмотри на него! – сказала Железная Кнопка Ленке. Голос у нее задрожал от негодования. – Даже глаз не может поднять!
– Да, незавидная картинка, – сказал Васильев. – Облез малость.
Ленка медленно приближалась к Димке.
Железная Кнопка шла рядом с Ленкой, говорила ей:
– Я понимаю, тебе трудно… Ты ему верила… зато теперь увидела его истинное лицо!
Ленка подошла к Димке вплотную – стоило ей протянуть руку, и она дотронулась бы до его плеча.
– Садани его по роже! – крикнул Лохматый.
Димка резко повернулся к Ленке спиной.
– Я говорила, говорила! – Железная Кнопка была в восторге. Голос ее звучал победно. – Час расплаты никого не минует!.. Справедливость восторжествовала! Да здравствует справедливость! – Она вскочила на парту: – Ре-бя-та! Сомову – самый жестокий бойкот! И все закричали:
– Бойкот! Сомову – бойкот!
Железная Кнопка подняла руку:
– Кто за бойкот?
И все ребята подняли за нею руки – целый лес рук витал над их головами. А многие так жаждали справедливости, что подняли сразу по две руки.
«Вот и все, – подумала Ленка, – вот Димка и дождался своего конца».
А ребята тянули руки, тянули, и окружили Димку, и оторвали его от стены, и вот-вот он должен был исчезнуть для Ленки в кольце непроходимого леса рук, собственного ужаса и ее торжества и победы.
Все были за бойкот!
Только одна Ленка не подняла руки.
– А ты? – удивилась Железная Кнопка.
– А я – нет, – просто сказала Ленка и виновато, как прежде, улыбнулась.
– Ты его простила? – спросил потрясенный Васильев.
– Вот дурочка, – сказала Шмакова. – Он же тебя предал!
Ленка стояла у доски, прижавшись стриженым затылком к ее черной холодной поверхности. Ветер прошлого хлестал ее по лицу: «Чу-че-ло-о-о, пре-да-тель!.. Сжечь на костре-е-е-е!»
– Но почему, почему ты против?! – Железной Кнопке хотелось понять, что мешало этой Бессольцевой объявить Димке бойкот. – Именно ты – против. Тебя никогда нельзя понять… Объясни!
– Я была на костре, – ответила Ленка. – И по улице меня гоняли. А я никогда никого не буду гонять… И никогда никого не буду травить. Хоть убейте!
В.К.Железников
После резких выпадов в адрес сексуальных меньшинств актёра и креативного директора «Евросети» Ивана Охлобыстина 20 активистов ЛГБТ-движения написали письмо главе компании Apple Тиму Куку с предложением пересмотреть их контракт с ретейлером. Они заявляют, что это не единичный факт, а начало большой кампании по бойкоту «Евросети». Бойкот — давно прижившаяся форма борьбы на Западе, но в России пока не особо популярна. Мы всё ещё привыкли думать, что мнение каждого из нас вряд ли может как-то повлиять на ситуацию в обществе и в стране. И хотя ответ американской корпорации Apple пока неизвестен, The Village решил вспомнить, как проходили и чем заканчивались самые громкие мировые бойкоты.
Бойкот американской группы
Bloodhound Gang
После того, как в августе 2013-го бас-гитарист американской группы Bloodhound Gang со сцены подтёрся российским флагом на концерте в Одессе, музыканты были с позором выгнаны из страны. За свою эпатажную выходку группе, похоже, придётся расплачиваться долго — в Украине и в России против них заведены уголовные дела. Их творчество бойкотируют российские и украинские радиостанции, а въезд на территорию государств участникам группы запретили на пять лет — до 2018 года. Александр Ткачев, губернатор Краснодарского края, заявил, что за такой унизительный поступок группе Bloodhound Gang организаторы концертов в России должны объявить «пожизненный бойкот».
Бойкот датских товаров
в мусульманских странах
Карикатуры на исламского пророка Мухаммеда, напечатанные в 2005 году в датской газете Jyllands-Posten, послужили причиной политического конфликта между странами Европы и мусульманским Востоком. Арабские активисты, объединившиеся в «Европейский комитет во славу Пророка», начали борьбу против авторов рисунков (которые вынуждены скрываться до сих пор из-за угроз). В знак солидарности многие европейские газеты и журналы перепечатали эти спорные карикатуры. Общественный скандал перерос в глобальный политический кризис — жители мусульманских стран выходят на демонстрации под лозунгом «Смерть Дании!». Министерства иностранных дел 11 исламских стран потребовали от датского правительства извинений за публикацию этого материала, а некоторые из них даже закрыли свои посольства в Дании в знак протеста, когда они не получили этих извинений. За дипломатическими протестами последовал бойкот датских товаров, который в Кувейте обозначили «вечным». «Мусульмане не потерпят оскорбления своей религии», — заявили хозяева кувейтских кооперативов.
Бойкот студентов в Южной
Филадельфии
В 2009 году, после ряда конфликтов между афроамериканскими и азиатскими студентами, 26 американцев азиатского происхождения перестали посещать высшую школу Южной Филадельфии. Их бойкот длился около недели и привёл к публичному обвинению администрации школы в отсутствии вмешательства в конфликты. После того, как об этом заявили в прямом эфире СМИ, администрация школы предприняла какие-то действия — перевела десять студентов в другие учебные заведения, усилила число камер наблюдения и охранников. Но к тому времени уже было слишком поздно. Общественность требовала федерального расследования. Администрацию школы обвинили в «умышленном равнодушии» к непрекращающимся преследованиям азиатских студентов. Не признавая свою вину, администрация всё же согласилась, что в их школе были случаи межрасовой жестокости. Нового директора назначили в июле 2010 года, и число подобных конфликтов сократилось вдвое.
Олимпийские бойкоты
Многие западные политики, общественные деятели и звёзды шоу-бизнеса призвали бойкотировать Олимпиаду в Сочи-2014 после принятия в России закона о запрете гей-пропаганды. Одним из ярких противников Олимпийских игр в Сочи является знаменитый британский актёр и писатель Стивен Фрай. Он опубликовал в своём блоге обращение к правительству Великобритании и Международному олимпийскому комитету, призвав бойкотировать Олимпиаду в России из-за принятого в стране закона о запрете гей-пропаганды среди несовершеннолетних. Это не первый подобный случай в истории Олимпийских игр. Самый знаменитый олимпийский бойкот случился в 1980 году, когда от участия в московской Олимпиаде отказались спортсмены шестидесяти с лишним государств в знак протеста против вторжения советских войск в Афганистан в 1979 году. Советский союз, в свою очередь, бойкотировал летние Олимпийские игры в Лос-Анджелесе в 1984 году, а вместе с ним и 14 стран-союзников.
Бойкот русской водки
Гей-бары в Лондоне и ряде других городов Великобритании объявили бойкот российской водке, протестуя тем самым против законов, ограничивающих права секс-меньшинств. Этой акцией лондонцы присоединились к кампании, ранее объявленной гей-барами США и Канады в знак солидарности с российским ЛГБТ-сообществом. Инициатор акции — гей-активист и писатель Дэн Сэвидж, который призвал бойкотировать водку марки Stolichnaya. Многие американские гей-бары поддержали эту форму протеста. После этого глава компании SPI, которая выпускает этот продукт, написал открытое письмо. В нём сообщалось, что водка Stolichnaya не имеет ничего общего с Россией, так как производится в Латвии и компания вряд ли сможет повлиять на политику государства. Журналисты предложили инициаторам акции вместо водки бойкотировать российскую нефть.
Сексуальные бойкоты
Один из самых нашумевших сексуальных бойкотов был объявлен в Судане. В 2002 году преподавательница Хартумского университета Самира Ахмед призвала всех женщин страны отказаться от секса с мужьями до тех пор, пока не будет окончена гражданская война между мусульманским Севером и христианским Югом, длившаяся с 1983 года. Тысячи суданских женщин откликнулись на этот призыв, однако война затянулась до подписания мирного договора в 2005 году. Согласно нему, 9 июля 2011 года Южный Судан стал независимым. Это далеко не первый случай в истории, когда женщины использовали сексуальную забастовку в достижении политических целей. В 2003 году, в ходе иракского кризиса, нью-йоркские актрисы Кэтрин Блюм и Шэрон Бауэр основали «Проект Лисистрата», который стартовал 3 марта 2003 года в 59 странах. Проект был призван предотвратить готовящуюся войну, однако уже 20 марта США начали вторжение в Ирак.
В 2006 году, протестуя против волны насилия, жёны участников бандитских кланов города Перейра (Колумбия) объявили о начале «забастовки скрещенных ног». Благодаря поддержке мэра забастовка получила широкую известность и позволила снизить количество убийств на 26,5 %. В 2011 году к этому же методу прибегли колумбийские женщины из городка Барбакоа, потребовав отремонтировать 57-километровую дорогу, соединяющую городок с центром провинции. 112 дней сексуального бойкота привели к тому, что на строительство дороги, тянувшееся более 40 лет, выделили 20 миллионов долларов.
Необычное требование выдвинули женщины на сексуальной забастовке в Неаполе в 2008 году: женщины объявили о намерении отказать мужьям в близости, если те не прекратят запускать новогодние фейерверки. Акцию инициировала девушка, отца которой парализовало от взрыва петарды. С помощью сексуального бойкота количество пострадавших в Неаполе от петард и фейерверков в ночь с 31 декабря 2008-го на 1 января 2009 года существенно снизилось по сравнению с предыдущими показателями.
FireHollywood
FireHollywood создал националист-консерватор Джон Алварец как ответ на петицию против вторжения в Ирак, подписанную многими знаменитыми актёрами и режиссёрами. С 2003 года FireHollywood бойкотирует режиссёров, музыкантов и знаменитостей, чьё поведение или высказывания могут быть расценены как непатриотические или антиамериканские. В списках: Томми-Ли Джонс, Киану Ривз, Норм Макдональд, Гари Олдман и другие. По мнению Алвареца, методы которого часто сравнивают с маккартизмом, высказывания против Джорджа Буша и его внешней политики слишком непатриотичны и не входят в компетенцию актёров. Кроме поддержки войны в Ираке, FireHollywood также поддерживает отмену 22 поправки к Конституции, которая запрещает президентам избираться более, чем на два срока. Компания FireHollywood дошла до того, что написала петицию генеральному прокурору страны с просьбой обвинить кинорежиссёра Майкла Мура в государственной измене.
Coca-Cola — евреям,
Pepsi — арабам
Продукты питания различных известных брендов бойкотируют с завидной регулярностью. Например, Nestle обвиняют в пропаганде искусственного молока для грудных детей (американские общественные организации и Всемирная организация здравоохранения бойкотируют компанию уже более 35 лет). Больше всего досталось газировке Coca-Cola. За свою более чем столетнюю историю компанию обвиняли в нечеловеческом отношении к сотрудникам и призывали не пить Coca-Cola — один из главных символов американского образа жизни. Самый масштабный бойкот был объявлен в рамках антиизраильской кампании Лиги арабских государств. Поскольку Coca-Cola активно работает в Израиле и построила свои предприятия на землях, которые арабский мир считает оккупированными Израилем, ЛАГ сочла Coca-Cola спонсором и сторонником израильского государства, в результате чего страны — члены Лиги бойкотировали продукцию компании с 1968-го по 1991 год. Место Coca-Cola в арабском мире занял её главный конкурент — компания PepsiCo, избегавшая израильского рынка. Сейчас оба напитка продаются и в Израиле, и в арабских странах, однако стереотип, согласно которому кола — для евреев, а пепси — для арабов, до сих пор жив.
Подростки против Abercrombie & Fitch
В 2005 году 24 девочки-подростка объявили бойкот (точнее «гёрлкот») ретейлеру Abercrombie & Fitch за их серию женских футболок с надписями спереди «Who needs brains when you have these?» («Кому нужны мозги, когда у тебя есть эти?») и «I had a nightmare I was a brunette» («Мне приснился кошмар: я была брюнеткой»). Девушки утверждали, что эти лозунги унижают достоинство слабого пола и способствуют формированию нездоровых представлений о теле у молодых девушек. Сара Гулд, президент Фонда для женщин, согласилась с группой подростков, сказав, что лозунги «несут идею о том, что девушка хороша ровно настолько, насколько хорошо её тело, а это может быть вредно для здорового развития». Abercrombie & Fitch прекратил продажу футболок через месяц после прецедента (хотя не исключено, что у них просто закончилась партия).
Фотографии: Szhutterstock.com, CatfordCelt, Roitberg
Автор: Инна Макаренко
Объясните, как вы понимаете смысл заключительных предложений текста: ” Я была на костре, -ответила Ленка. – И по улице меня гоняли. А я никогда никого не буду травить. Хоть убейте!»
Смысл заключительных слов текста я понимаю так: Ленка испытала унижение, преследование сверстников. И виной всему – ее друг Димка. Но нет места в сердце девочки ни мести, ни ненависти, потому что ненависть – месть труса за испытанный им страх. А Ленка – смелая, гордая и милосердная девочка. Приведу примеры из текста В.К.Железникова, доказывающие это.
Во-первых, Ленка понимает, как плохо сейчас Димке: один против разгневанного класса… И ей жаль его. Не случайно, глядя на бывшего друга, она вспомнила, как унижали ее (предложение №43): «Ветер прошлого хлестал ее по лицу…»
Во-вторых, девочка осознает, что лучший способ сохранить своих друзей – не предавать их. А Димка предал. Но Лена не будет мстить, не будет бить Димку и объявлять ему бойкот, потому что в ее сердце живут милосердие и справедливость. Как клятву, Лена произносит слова: «А я никогда никого не буду травить. Хоть убейте!» (Предложения №54-55.)
Следовательно, сильный человек, а такой и была героиня В.К.Железникова, никогда не унизится до мести и жестокости.(154 слова)
Настя
Текст
А Димка тем временем сообразил, что все про него забыли, проскользнул по стенке за спинами ребят к двери, взялся за ее ручку, осторожно нажал, чтобы открыть без скрипа и сбежать… Ах, как ему хотелось исчезнуть именно сейчас, пока Ленка не уехала, а потом, когда она уедет, когда он не будет видеть ее осуждающих глаз, он что-нибудь придумает, обязательно придумает… В последний момент он оглянулся, столкнулся взглядом с Ленкой и замер.
Он стоял один у стены, опустив глаза.
– Посмотри на него! – сказала Железная Кнопка Ленке. Голос у нее задрожал от негодования. – Даже глаз не может поднять!
– Да, незавидная картинка, – сказал Васильев. – Облез малость.
Ленка медленно приближалась к Димке.
Железная Кнопка шла рядом с Ленкой, говорила ей:
– Я понимаю, тебе трудно… Ты ему верила… зато теперь увидела его истинное лицо!
Ленка подошла к Димке вплотную – стоило ей протянуть руку, и она дотронулась бы до его плеча.
– Садани его по роже! – крикнул Лохматый.
Димка резко повернулся к Ленке спиной.
– Я говорила, говорила! – Железная Кнопка была в восторге. Голос ее звучал победно. – Час расплаты никого не минует!.. Справедливость восторжествовала! Да здравствует справедливость! – Она вскочила на парту: – Ре-бя-та! Сомову – самый жестокий бойкот! И все закричали:
– Бойкот! Сомову – бойкот!
Железная Кнопка подняла руку:
– Кто за бойкот?
И все ребята подняли за нею руки – целый лес рук витал над их головами. А многие так жаждали справедливости, что подняли сразу по две руки.
«Вот и все, – подумала Ленка, – вот Димка и дождался своего конца».
А ребята тянули руки, тянули, и окружили Димку, и оторвали его от стены, и вот-вот он должен был исчезнуть для Ленки в кольце непроходимого леса рук, собственного ужаса и ее торжества и победы.
Все были за бойкот!
Только одна Ленка не подняла руки.
– А ты? – удивилась Железная Кнопка.
– А я – нет, – просто сказала Ленка и виновато, как прежде, улыбнулась.
– Ты его простила? – спросил потрясенный Васильев.
– Вот дурочка, – сказала Шмакова. – Он же тебя предал!
Ленка стояла у доски, прижавшись стриженым затылком к ее черной холодной поверхности. Ветер прошлого хлестал ее по лицу: «Чу-че-ло-о-о, пре-да-тель!.. Сжечь на костре-е-е-е!»
– Но почему, почему ты против?! – Железной Кнопке хотелось понять, что мешало этой Бессольцевой объявить Димке бойкот. – Именно ты – против. Тебя никогда нельзя понять… Объясни!
– Я была на костре, – ответила Ленка. – И по улице меня гоняли. А я никогда никого не буду гонять… И никогда никого не буду травить. Хоть убейте!
В.К.Железников
Отставной капитан кавалерии Чарльз Кеннингем Бойкот был
типичным английским дворянином, твердым в своих правилах, внушенных ему в
семье и в школе, решительный в своих поступках, самоуверенный.
А настоящий твердолобый англичанин, для которого Англия с
ее национальной культурой, с ее узкой сухой моралью, с ее пресловутым
здравым смыслом представлялась верхом возможного идеала. С таким идейным
багажом капитан, выйдя в отставку, взял место управляющего в имениях
графа Ирна в Ирландии. Он, может быть, и не представлял себе трудностей и
даже опасностей, связанных с этой должностью. Но во всяком случае то,
что он знал об ирландской сельской жизни, внушало ему только
пренебрежение. Он не сомневался в своем превосходстве. Чтобы он,
англичанин, дворянин, капитан королевской армии, не сумел справиться с
какими-то жалкими ирландскими арендаторами! Вероятно, на эти английские и
капитанские качества рассчитывал и достопочтенный граф, который,
несмотря на свое ирландское происхождение и возвышенные мечты о
независимости Ирландии, был во всем прочем, и в особенности в отношения к
зависимым от него людям, таким же заядлым помещиком, как любой
английский лорд.
Прибыв в имение и поселившись в старинном феодальном
замке, капитан Бойкот сразу показал арендаторам своего хозяина и
окрестным поселянам, что он «настоящий человек». «Я им не граф,– говорил
он себе.– Я не буду с ними церемониться. Они должны сразу понять, что
находятся в твердых руках. Никаких послаблений! Все, что закон
предоставляет требовать, должно быть взыскано неукоснительно и
безотлагательно».
А между тем Ирландия в то время, в конце 70-х годов XIX
века, сохраняла во многих отношениях еще феодальные порядки. В помещике
видели естественного господина, который должен заботиться о населении и
помогать ему в трудные дни. Законов никто не знал, начиная с населения,
среди которого грамотных было немного, и кончая управляющим, не говоря
уже о самом графе, который знал о жизни своего имения только сумму
арендной платы и находил ее недостаточной, чтобы жить так, как считал
соответствующим своему титулу. Бойкот же, проникнутый до мозга костей
идеей законности, изучил ирландское земельное право и сразу увидел, что
оно не имело почти никакого значения в отношениях лорда и поселян. Люди
жили по старине, по обычаю, иногда недостаточному, часто
неопределенному, позволявшему различные толкования и связанному с
обстановкой местной жизни.
Всему этому Бойкот решил положить конец. Как! В случае
неурожая арендатор просит отсрочки или сбавки арендной платы, соседний
крестьянин нахально приходит просить семян на посев и находит вполне
естественным собирать валежник в графском лесу или даже срубить там
дерево, если он в нужде. Отныне это запрещено, и объявления развешены, и
сторожа поставлены, и преступившие закон привлекаются к судебной
ответственности и штрафуются по закону. Бойкота не трогают старинные
обычаи, по которым молодые после венчания являются в замок на поклон и
приносят специальный каравай с налепленными на нем фигурками из
сусального золота. Арендаторы считают долгом представить первый или
последний сноп жатвы и первинки своих овощей и фруктов, а поселяне
собираются на поляне у ворот для песен и танцев в праздничные дни. Это
все пустяки, которыми ему некогда заниматься.
Немудрено, что Бойкота в округе ненавидели и боялись.
Но война началась, когда неукоснительный капитан
объявил, что отныне земля будет сдаваться в аренду на новых условиях,
которые будут точно перечислены в договоре, и, прежде всего, по более
высокой цене. Его не смущало, что качество семян и средства обработки в
Ирландии были далеко не те, что в Англии, и что самая земля здесь
гораздо сильнее истощена вследствие недостаточности удобрения. Он стоял
на одном твердо: именье оценивается в такую-то сумму, обложено такой-то
суммой налога, значит оно должно приносить соответственную сумму дохода.
Но в это время в Ирландии действовала не без успеха
«национальная лига», вокруг которой объединились широкие круги сельского
населения, возложившие на нее свои единственные надежды. Эта лига
ставила себе целью политическую и экономическую организации Ирландии. И
вот в ответ на отчаянный призыв арендаторов графа Ирна лига решила
оправдать на деле то доверие, которым она пользовалась в ирландских
селах. Бойкот и Ирн получили от лиги решительное требование отменить
новые условия сдачи земель в аренду. Но Ирн полагался на стойкость и
храбрость капитана, а капитан заявил, что он не отступится от своих
мероприятий, несмотря ни на что. Тогда ему была объявлена не столько
война, сколько осада. Это произошло в 1880 году. Сначала Бойкот думал
взять неустрашимостью. Он выезжал верхом, сопровождаемый собственной
стражей, но после двух попыток вынужден был отказаться от этого. Стоило
ему показаться в деревне, как раздавался набат, и все население, не
исключая женщин и детей, выбегало на улицу. Его осыпали бранью, комья
грязи, камни и палки летели в него и его спутников со всех сторон. Он
хотел победить выдержкой. Но его хладнокровие только больше бесило
волновавшуюся вокруг него толпу, которая теснила его, не давала проезда,
хватала за уздцы, грозила ежеминутно стащить с лошади и растерзать.
Бойкот был вынужден пригрозить, что будет стрелять. Но в
ответ поднялся такой рев ярости, что он был вынужден выстрелить в
воздух и, пользуясь минутным замешательством, ускакал в замок.
Свалившийся при этом отступлении стражник был избит до полусмерти.
После этого Бойкот заперся в замке. Ему надо было
действовать, так как его энергичный характер не соглашался ни на сдачу,
ни на бездействие. Но никто не смел показаться в качестве нового
арендатора, и Бойкот решил нанять рабочих и вести хозяйство сам. Однако
из местных жителей никто не являлся предлагать свои услуги. Сколько ни
писал он в разные бюро и агентства в Англию, ответа он не получил.
Наконец, обнаружилось, что вся почта перехватывалась. Когда же удалось в
конце концов выписать рабочих, их пребывание в имении встретило ряд
неожиданных и непреодолимых затруднений. То пропадал куда-то неизвестно
как транспорт провизии, то задерживалась непонятным образом присылка
денег и т. д. Рабочие не смели показаться в деревне, не смели выходить
на работу далеко от замка. Эти условия жизни трудно было выдержать, и
партия за партией уходила обратно, и по дороге на станцию их провожала
улюлюканьем вся деревня. Все служащие также покинули замок, и одно время
Бойкот находился совершенно один во всем имении, и ему только
оставалось в бессильной злобе наблюдать из окна, как во дворе поселяне с
хохотом и гиканьем сжигали или вешали на виселице его изображение.
Между тем положение сделалось таким угрожающим, что
пришлось просить о присылке солдат для охраны рабочих, которые иначе не
соглашались наниматься, и кое-как сбор урожая был произведен под
защитой нескольких сотен вооруженных солдат.
Эта осада продолжалась несколько месяцев, и Бойкот
выдержал ее и провел хозяйственный год с грехом пополам только благодаря
исключительному своему упрямству и самолюбию. Но тотчас после этого он
бросил все.
Движение, поднятое земельной лигой против Бойкота,
встречено было таким всеобщим сочувствием в Ирландии и в рабочих кругах
Англии, что имя этого сомнительного героя сделалось популярным символом.
От имени Boycott был образован глагол boycott, который вошел в русский язык как бойкотировать: он
означает, что кого-то подвергают по политическим или экономическим
мотивам изоляции, с кем-то не общаются, не поддерживают никаких
отношений. А отсюда образовано было и русское существительное бойкот. Практика
такой борьбы применялась в Ирландии и после истории с Бойкотом. Оттуда
ее заимствовали рабочие профсоюзы Соединенных штатов Америки.
Муж обиделся, объявил молчаливый бойкот… А голодовку объявить слабо?!
Афоризмы о семье Бойкотирование (Бойкот) как качество личности – склонность в знак протеста против чего-либо выбирать линию поведения, предполагающую игнорирование, полный отказ или частичное прекращение отношений, исполнения обязанностей.
Жёны, шантажирующие и бойкотирующие мужей отказом от секса, скорее всего, грозят самим себе. У мужа секс, скорее всего, будет, но на стороне: Жена объявила мужу бойкот и целый месяц не жила половой жизнью. А муж жил…
Разговор двух приятелей: — Представляешь, моя жена совсем уже сбрендила – объявила мне бойкот, навсегда отказалась заниматься со мной сексом. — В каком смысле? — Ну, сказала, что пока трезвый домой не приду – никакой любви.
Актриса театра возмущённо кричит директору театра: — Раз Вы отказываетесь заплатить мне каких-то 200 долларов, я объявляю Вам бойкот – на сцену не выйду! А я ведь стою намного больше! — Да, но не на сцене!
Бойкот (англ. boycott, от имени английского управляющего Ч. К. Бойкота (Charles Cunningham Boycott), в отношении которого впервые в 1880 ирландскими арендаторами была применена эта мера), 1. форма политической и экономической борьбы, предполагает полное или частичное прекращение отношений с отдельным лицом, организацией, предприятием, напр. отказ наниматься на работу, покупать продукцию данного предприятия. 2. В международных отношениях, по Уставу ООН, — одна из принудительных мер (без применения вооруженных сил) для поддержания мира. Заключается в отказе государства поддерживать отношения с каким-либо государством или группой государств. 3. (Перен.) прекращение отношений с кем-либо в знак протеста против чего-либо.
С позиции психологии бойкот — один из социально-психологических методов воздействия на соперника в конфликтной ситуации, заключается в социальной изоляции противника. Действенность бойкота зависит от «объема изоляции» (сколько социальных контактов теряется) и потребности противника в социальных контактах.
Немой бойкот – это тихая травля. Бойкотируемый, затравленный человек чувствует себя изгоем, отщепенцем, отступником. Переживаний выше крыши. Бойкот объявляется на подлость и предательство, трусость и измену, необязательность и неисполнение своих обязанностей. Бойкот можно объявить даже самому себе.
После игры в карты, длившейся всю ночь, проигравшийся должен заплатить своим партнерам крупную сумму. — Я бойкотирую наши карточные договорённости и отказываюсь платить, — решительно запротестовал он. — Почему же?- Один из нас жульничал!- Кто же?- Я!
Бойкот сердца – нажатие на стоп-кран любви. Закрывается кран любви, в ушах звучит сигнал тревоги: — Меня не любят. Этого сигнала боятся все: и взрослые и дети. Когда близкие люди объявляют эмоциональный, сердечный бойкот, то есть начинают относиться холодно и отчуждённо, человек испытывает ужасный дискомфорт. Он осознаёт высоту ставки – любовь близких. Нужно исправляться, делать шаги навстречу и прощать.
Психолог Руслан Нарушевич пишет: «Часто матери так делают, если они видят, что сын или дочь делает что-то не то, что нравится им, как бы что соответствует их картине, их плану развития своего ребенка, жизни его, они начинают сразу ограничивать его, «закрывать кран любви». То есть бойкот эмоциональный – это значит, начать относиться к человеку холодно, намекая ему, что только когда он спустится на землю, станет проще, чтоб люди потянулись к нему, только тогда он снова получит нашу любовь».
Бойкотировать действия других можно из страха, как в этом случае:
Врачи докладывают главному врачу: — Больной Иванов бойкотирует врачей. Молчит, как партизан. – Почему? – При первом посещении врача он пожаловался, что у него болит горло, и ему немедленно удалили миндалины. Во второй раз он сказал, что у него болит живот, и ему тотчас же вырезали аппендикс. Сейчас его привезли с головной болью…
Бойкотируется то, что надоело и достало, что неприемлемо и постыло, вожделенный ум не будет бойкотировать приятности и удовольствия.
Они познакомились в баре. Он пригласил ее, к себе, предложив: — Надеюсь, ты не бойкотируешь мужчин и не откажешься переспать со мной? — Со мной этого никогда не случалось, — ответила она. — Ты никогда не спала с мужчиной?- Нет, никогда не отказывалась.
Словом, люди бойкотируют всё, что приходит им на ум.
На бразильском стадионе «Маракана» проходит футбольный матч века «Сборная Бразилии» — «Сборная Мира». Цены фантастические, и, тем не менее, стадион забит до отказа. В самой дорогой ложе сидит женщина, рядом с ней свободное место. Ей кричат: — Вы, что, бойкотируете это место? Однако на все просьбы болельщиков, желающих занять его, она отвечает:- Никогда! Это место моего покойного мужа. — Но ведь мужа нет, пригласили бы кого-нибудь из родственников. — К сожалению, все родственники сейчас на его похоронах.
Если человек бойкотирует всё, откуда веет зловонным смрадом невежества и деградации, значит, он находится под влиянием энергии благости. Петр Ковалев 2016 год Другие статьи автора: https://podskazki.info/karta-statej/
«Молчаливый бойкот» — одна из самых распространенных форм конфликта в романтических отношениях, пишет журналистка The Wall Street Journal Элизабет Бернстайн. Это часть так называемой схемы «запрос-уклонение»: один из партнеров неоднократно обращается к другому с просьбой, добиваясь внимания или каких-то изменений, а в ответ получает молчание.
Раздосадованный отсутствием ответа партнер выдвигает все новые требования, а другой участник отношений все больше отдаляется. «Это превращается в порочный круг, — говорится Шон Хоран из Университета штата Техас. — Вскоре вы уже занимаетесь не решением конкретной проблемы, а начинаете ссориться из-за ссоры».
Опубликованный в марте этого года в Америке мета-анализ 74 исследований, охвативших более 14 тыс. человек, показал, что схема «запрос-уклонение» — один из самых разрушительных и трудноразрешимых отношенческих конфликтов: «зачастую она является предвестником развода», говорится в статье.
Согласно исследованию, чаще всего требования исходят от женщин (они любят все проговаривать), а в качестве «уклонистов» выступают мужчины (они предпочитают разбираться с чувствами наедине). Иногда роли распределяются наоборот, но страдают всегда оба партнера.
Этого противного мальчика другие мальчики били, и били часто. Но на него это не действовало. Даже наоборот: его бьют, а мальчик радостно смеется. Потом еще придет к кому-нибудь домой и будет показывать свои синяки чужим родителям.
Как-то раз этот противный мальчик заболел и не пришел в школу. Учительница устроила классный час, на котором решался вопрос: что же делать с этим мальчиком. Учительница рассказала, что когда она была школьницей, то в их школе плохим детям устраивали бойкот. Дети стали спрашивать, что такое бойкот. Учительница объяснила, что это когда никто не общается с плохим человеком и все его игнорируют. Так и решили: мальчику устроили бойкот.
Через несколько дней противный мальчик выздоровел и пришел в школу. Никто на него внимания не обращает. Он покричал на уроке – учительница ноль внимания. Тогда противный мальчик дернул девочку спереди за волосы, очень больно дернул. У девочки полились слезы, но она все равно молчала. Тогда противный мальчик так сильно дернул за волосы, что выдернул из головы бедной девочки целый пучок. Девочка заплакала и убежала куда-то из класса. Но все равно на противного мальчика никто не обращал внимания.
Тогда он взял стул и разбил окно. На улице было пятнадцать градусов мороза, дети и учительница сразу стали мерзнуть. Но никто мальчику ничего не сказал. Он понял, что его решили проучить. Мальчик взял тряпку, подошел к доске. Учительница что-нибудь напишет – мальчик тут же это стирает. Все равно ему никто ничего не сказал.
Тут учительница устроила контрольную работу. Каждому в классе раздала листочки с заданием: первый вариант, второй вариант. Мальчику этому ничего не дала. Он наконец обиделся, расстроился, сел на свое место и замолчал. Больше до конца урока никому не мешал.
На перемене мальчик вышел из класса. Ходит по коридору. Встретит какого-нибудь знакомого из другого класса, скажет ему: “Привет”, а этот знакомый мимо проходит. Противный мальчик поздоровался с директором школы, но она его тоже не заметила.
Мальчик тогда оделся, взял рюкзак и ушел из школы. Подошел к киоску с мороженым, протягивает деньги, просит стаканчик с вареной сгущенкой, а продавщица ничего не дала ему, будто и не заметила. Мальчик встретил двух полицейских, подошел и пнул одного. Но полицейский этого не заметил. Пришел мальчик на остановку, залез в первую подошедшую маршрутку. Проехал десять остановок, вышел, никто у него денег за проезд не потребовал.
Переходит мальчик дорогу на красный свет, и тут его сбивает машина скорой помощи: просто водитель мальчика не заметил. Эта машина проехала и даже не остановилась. Лежит мальчик на дороге со сломанной ногой. Тут еще одна машина несется прямо на него. Тоже не остановилась и проехала прямо по руке. Еще одна машина – по той же руке проехала. Мальчик повернулся и следующая машина переехала ему через обе ноги.
Машины неслись одна за другой, то по рукам проедут, то по ногам. Мимо иногда проходили люди и тоже не замечали мальчика. Один дедушка своей палкой даже в ухо угодил ему. Кое-как мальчику удалось доползти до обочины. Лежит там, страдает от боли и не знает что ему делать. Еще какая-то собака, проходя мимо, подняла ногу и нагадила на него!
А в это время по этой же улице шла противная девочка из соседней школы. Она прогуливала уроки. Противная девочка увидела противного мальчика, который лежал на обочине с раздавленными руками и ногами. Девочка принялась ухаживать за ним. Она сбегала в аптеку, купила там бинты. Перевязала мальчику руки и ноги. Вызвала такси и отвезла его в травмпункт. Там заставила врачей наложить гипс мальчику. Потом отвезла его на такси к нему домой.
Через шесть месяцев мальчик выздоровел, пришел в школу. Ну все уже знали про то, какое несчастье настигло противного мальчика, и решили, что он исправился. Все стали опять с ним разговаривать. А противный мальчик взял и привел в школу противную девочку. Теперь они вдвоем всех достают.
Ребенок вдруг отказывается идти в школу, ходит мрачнее тучи, замыкается в себе или приходит к родителям с плачем и говорит: «Мне в классе объявили бойкот!»Как помочь в этой ситуации ребенку, что делать ему, его родителям и педагогам, каковы причины детских бойкотов и как можно их избежать — на эти вопросы мы попросили ответить детского психолога Марию Викторовну КАПИЛИНУ.
Тебя здесь нет!
Большинство людей на своем опыте знают, что в подростковом возрасте многие или подвергались бойкоту, или сами были участниками гонений. Что такое бойкот? Это когда один ребенок в группе детей подвергается воздействию молчания, это активная форма игнорирования человека, его отрицание.
Молчание — очень сильное средство общения между людьми. Когда оно наполнено смыслом — не враждебностью, а смыслом, — молчание может оказывать огромное влияние. Мы знаем, какую силу может иметь пауза — когда человек, не отвечая, оставляет время другим подумать — и как она может быть благотворна. Но в бойкоте мы сталкиваемся с молчанием как с формой проявления враждебности, групповой травли. Это не просто конфликт — а травля, уничтожение одного человека другими. Это и борьба за власть. Власть сделать существование человека невыносимым — и неважно, в подобном случае мы говорим о бойкоте или о том, что ребенка, например, коллективно бьют, по сути бойкот — это то же избиение, только при помощи энергии игнорирования. А для взрослых людей это прежде всего знак того, что в группе детей происходит иерархическое становление при помощи силы.
На ком попробовать зубы?
Если говорить о структуре подросткового бойкота, то здесь всегда есть идейный лидер и есть приобщившиеся. Когда авторитет взрослых падает, у детей встает вопрос авторитета внутри своей группы. И какой-то лидер начинает стремиться к власти. Травля — это проба своей силы, власти и над жертвой, и над другими людьми, которых он, этот лидер, за собой ведет. Он получает власть вершить судьбу. Это, конечно, иллюзия власти, но такие негативные лидеры — это дети, плененные страстью к власти над чьими-то чувствами. При этом иногда в такую позицию попадают дети совершенно неплохие, просто они увлекаются судом: начинают решать, что этот человек плох и с ним надо разобраться. Есть желание осудить кого-то, применить к нему силу разбирательства, а моральные устои подростка еще не совсем сформированы. Подростковый возраст — это возраст, когда уже есть желание судить о чем-то самому и действовать на основе собственных суждений; ограничения взрослых уже не срабатывают, а вместе с тем еще нет достаточной чувствительности и милосердия — душа еще не воспитана, вот тут-то и начинается этот самосуд.
Дети бывают жестоки — но не все. Для большинства происходящее — знак, что и они могут оказаться на месте ребенка-изгоя, а если не хочешь — присоединяйся. Срабатывает стадный инстинкт. Тот самый феномен — «мы» и «они», когда «мы» дает ощущение безопасности. А «они» — это вроде какой-то враг, сделавший нашу жизнь хуже. Нужен какой-то враг, чтобы на нем опробовать свои зубы. Конфликт ранит всех
Когда дети растут в цивилизованном, гуманном обществе — я уж не говорю о христианском, — ситуация «все на одного» сама по себе очень тревожная. Что тут могут сделать педагоги? Необходимо поговорить с детьми. Разговор следует вести открыто, со всеми участниками ситуации. Не надо бояться свары, нужно организовать нормальное общение.
Педагоги могут собрать класс, могут пригласить родителей главных действующих лиц и сказать: «У нас проблема. У вас объявлен бойкот, вы не разговариваете с таким-то мальчиком. А в нашей школе таких отношений, чтобы все набрасывались на одного и делали его жизнь невыносимой, быть не может. Давайте разберемся. В чем ваши претензии к человеку? Если он виноват — давайте найдем способ исправить ситуацию. В чем ваша цель? Затравить человека и сжить его со света? Или у вас есть конкретные претензии, может быть, вы ему их выскажете — и он исправится, и проблемы не станет, и все мы опять будем жить дружно? Потому что конфликт, острые отношения — они плохи для всех, они всех ранят. Это нездоровая ситуация — не думайте, что вас это не касается!»
Действительно, бывает, что какой-то ребенок сам всех бьет, обижает, и дети против него объединяются. Если для возмущения есть реальная здоровая почва, одноклассники могут высказаться — он то-то и то-то делает. С каждым случаем нужно разобраться по отдельности, сначала дать возможность высказаться обиженному, потом обидчику, выяснить у ребенка, что стояло за его поведением, что он хотел на самом деле, может ли он вести себя иначе? То есть выяснить, в чем суть претензий и как можно примирить обе стороны. И если дети идут на этот разговор, это означает, что гонимый ребенок действительно всем чем-то насолил. Но так бывает редко. Один за всех и все на одного
Гораздо чаще мы сталкиваемся с травлей. И если понятно, что в классе выбрали кого-то слабого, кто почему-то всем не нравится, то в этом случае можно сказать жестко: «Ваш класс не разговаривает с ребенком, потому что он вам не нравится. А педагогам не нравится такой класс. И нам придется поступить с вами так же. К примеру, у нас не будет устных вопросов, а вы все переходите на письменную форму обучения, с вами не будут разговаривать учителя. Или вы вообще все не приходите в школу до тех пор, пока не найдете другого решения конфликта. Как вам это понравится?»
Если в школе, в классе такие вещи происходят — это показатель неблагополучия отношений внутри коллектива детей. И взрослые обязательно должны дать оценку того, что происходит. Очень важно выяснить, кто инициатор конфликта, и спросить: «Не боитесь ли вы, что когда-нибудь это случится с вами, ведь в жизни многое возвращается?» Ошибка педагогов бывает в том, что, например, они, вызвав к себе зачинщиков конфликта, требуют подружиться с объектом общей травли. Нельзя в конфликте детей брать на себя силовое решение. Наша задача — помочь детям разобраться в своих чувствах, в том, что хорошо, что плохо, и дать им понять, какой выбор правильный, а какой нет, но действовать все равно будут они.
Кадр из к/ф “Чучело” Что делать родителям?
Если ребенок приходит домой весь в слезах и говорит: «Мне объявили бойкот», нужно спросить, кто конкретно это сделал? Весь ли класс с ним не разговаривает? Внезапно ли это случилось? Как ребенок думает, почему это произошло? То есть поискать разумные причины, и постепенно следует составить некую картину. Не сразу кидаться на амбразуру, ведь, может быть, и ребенок в чем-то не прав. И если ребенок достаточно взрослый — ему нужно сначала предложить разобраться самому. Внутренне крепкому ребенку можно предложить прийти в класс и сказать: «Почему вы все со мной не разговариваете, что я вам сделал? Объясните мне — если я не прав, я исправлюсь. А если вы просто травите меня, потому что вам охота над кем-нибудь поиздеваться, значит, вы — негодяи!» Если называть вещи своими именами, это задевает людей, вызывает желание ответить. И если начнется разговор, то лед будет разбит. И пусть это будет ругательство, пусть это будет какое-то горячее взаимодействие — тем не менее это уже диалог, в котором можно прояснять отношения, а эмоциональное напряжение спадет само собой. А если ребенок боязливый и робкий, боится завести разговор сам, если у него уже истерика, он не в том состоянии, когда можно идти выяснять отношения, — тогда нужно родителю встать на его место, пойти к учителю и вместе с ним встретиться с классом и постоять за своего ребенка.
Прийти в класс, сказать: «Я — мама. У вас у всех есть родители. Вы бы хотели, чтобы ваша мама приходила каждый день домой, забивалась в угол, плакала и не разговаривала с вами? Вам было бы ее жалко?» Попытаться поговорить с детьми, рассказать им о чувствах своего ребенка. Иногда дети имеют одно представление о своих поступках, а когда им помогают понять, как это на самом деле, — их поведение может измениться безо всякого давления. Очень важно не «наезжать» на детей: «Как вы посмели обидеть моего замечательного ребенка?!» Агрессия порождает агрессию, говорить нужно по возможности спокойно. Я не беру крайние формы издевательств, когда уже пора подавать в суд, я говорю о том, когда еще можно восстановить ситуацию.
Однако бывают крайние случаи, когда ребенок уже настолько сильно пострадал, что для него невозможно вернуться в эту школу. Тогда нужно уходить из школы. Но уходить не разобравшись — ни в коем случае нельзя. А после выяснения ситуации можно сказать: «Мы уходим, но не потому, что вы такие сильные и мы вас испугались, а потому, что в вашем классе очень много подлости и вы это культивируете, а мы не хотим быть внутри таких отношений».
Коллективная травля — это большая травма, она может породить боязнь людей. Как выводить ребенка из этого? С ним должен обязательно поговорить священник, психолог, нужно выработать какую-то линию поведения. Ему надо очень сочувствовать: «Да, конечно, когда все против одного — это очень тяжело, но ведь ты все-таки это выдержал!» Потом нужно обсудить: может быть, присоединились к бойкоту не все и кто-то относился к ребенку по-другому? То есть обязательно акцентировать внимание, что не все тридцать человек в классе его активно ненавидели. И важный момент — помочь понять, почему люди так действовали, знали они или не знали, как это влияет на ребенка? В том случае если вы решили уйти из класса, ребенку нужно сказать: «Мы уходим, потому что мы не хотим быть с этими людьми, в жизни бывает так, что в каком-то месте нам не рады, а в другом месте мы обязательно найдем друзей». Подумайте с ребенком о тех людях, которые его любят, и о том хорошем, что есть в его жизни.
Бывают ситуации, которые мы здесь не будем подробно рассматривать, когда ребенку вроде бы и не объявляют бойкот, но никто с ним особо не дружит. Причины тут разные. Это происходит иногда с гиперопекаемыми детьми, чьи родители придерживаются позиции «мой ребенок исключительный». И вот когда такие мысли внушаются ребенку, у других детей это часто вызывает раздражение. Когда рядом сидит «исключительная личность», невольно хочется сделать что-то, чтобы она стала менее исключительной, сбить спесь. Такие дети — жертвы, отношение к ним других детей — это целая тема, не имеющая никакого отношения к бойкотам, хотя родители этих гиперопекаемых детей могут тоже захотеть прийти в класс и потребовать, чтобы с их чадами все дружили. Не присоединился — герой?
Если детей воспитывать в уважении и сочувствии к другим людям, если у них будут понятия о том, что нельзя нападать на другого просто потому, что он тебе не нравится, — то такие дети никогда не будут устраивать бойкот или присоединяться к травле. Способность принимать другого человека, даже если он не похож на тебя, — это профилактика бойкотов. Если ваш ребенок не присоединяется к коллективной травле, его нужно поддержать, но не превозносить. Можно сказать: «Знаешь, ты нормальный человек. И я тебя поддерживаю». А дальше нужно разобраться, объяснить, что в бойкоте всегда есть лидер, другие ему подчиняются, потому что боятся, а если кто-то протестует против его власти, он на тех постарается обрушиться. И надо быть к этому готовым. Лучший способ действий в этой ситуации — прямой откровенный разговор с зачинщиком травли в присутствии других людей. Ему можно сказать: «Может быть, этот человек не прав, но я — против такого способа действий. Тобой движет желание проявить свою власть и жестокость, а все, кто тебя слушают, просто трусят». Когда люди слышат то, что им или не приходило в голову, или приходило, но они боялись признать, — они уже не могут это игнорировать. Ситуация перестанет быть скрытой, и люди, объявившие бойкот, не смогут по-прежнему носить маску благородного, справедливого, законного воздействия. Это сорвет напряжение — и бойкот будет прерван. Не обличить, но помочь
Если ребенок вам рассказывает, что у них в классе объявили кому-то бойкот, то призывать ребенка к противостоянию этой акции, навязывать ему активные действия неправильно, потому что это уже получается не личный выбор ребенка. Однако выразить свое мнение необходимо. Можно ему объяснить просто: «Что происходит, когда вы не разговариваете с Женей? Жене плохо. Ты уверен, что он понимает, за что вы с ним не разговариваете? Женя не может исправить ситуацию, потому что ему никто ничего не объясняет. Если ваша цель — изменить Женино поведение, то бойкот — не тот способ. А другие люди получают от этого удовольствие, и вот это страшно. Получается, что ваша подлинная цель — помучить кого-то и почувствовать свою силу? И мне эта цель не нравится, мне очень жаль, что ты этого не понимаешь…»
Ваша задача — помочь ребенку понять, что происходит. Может быть, этим вы поставите ребенка в сложную ситуацию, когда он уже знает, что другие не правы, но все равно не может пойти против всех, трусит. Но пусть он хотя бы это понимает, пусть его мучает совесть! Муки совести — это муки роста. Может быть, этот стыд в дальнейшем подвигнет его быть сильнее — и в следующий раз ребенок выскажется, а в этот раз он хотя бы участвовать в бойкоте не будет. Он узнает себя, начнет искать в себе силы, потому что если стыд жжет — ты будешь искать силы измениться. Конечно, если вы ребенку говорите: «Да ты плохой, да как ты мог, да я тебя знать не хочу, да ты мне не сын после этого!» — это неправильно и нерезультативно. Потому что вы таким образом не даете ребенку ни средства к исправлению, ни возможности понять, что происходит, — он просто ощущает, что вызвал ваш гнев тем, что что-то рассказал, и в другой раз он еще подумает, рассказывать ли вам что-нибудь? Поэтому так важно помочь понять ему, что происходит, и потом дать свою оценку. Лидер бойкота — мой ребенок?!
Самая тяжелая ситуация для родителей не тогда, когда ваш ребенок — жертва, а когда ребенок — лидер в травле. Тут вы открываете, что ваш ребенок становится чудовищем. Это пугает, ввергает родителей в отчаяние: как мой ребенок так мог?! Ему невозможно сочувствовать в этой ситуации, он вызывает гнев — и в то же время это ваш ребенок, и большинство родителей чувствуют себя в тупике. Они не могут поверить, и первая их реакция — обвинение: «Нет, тот сам виноват, а моего ребенка оболгали!» Ведь иначе получается, что «я — плохой родитель, если мой ребенок — такое чудовище!». Здесь очень важно не поддаваться первому порыву и не делать поспешных выводов, а убедиться, что вы действительно собрали всю информацию с разных сторон, и только потом реагировать. Необходимо постараться отделить ваши эмоции от ваших действий, которые должны быть очень осмысленны.
Если вы, поговорив со своим ребенком, с другими детьми, со взрослыми, убедились, что ваш ребенок действительно организатор бойкота, а он в этом не раскаивается (в душе, может, и боится, но вины своей не признает), можно ему сказать: «Я вижу, ты так настроен все отрицать, ты чувствуешь себя правым… Может, все, что ты сделал, и имело благую цель, ты был возмущен поведением этого мальчика, считал, что с этим надо бороться… Но давай посмотрим, что получилось. Получилось, что вы все объединились против одного человека, вы увлеклись своим воздействием — и у вас поменялись местами ваша благая цель и тот способ действий, которым вы пытались ее достичь, а это уже явно не благой путь, и привел он совсем не к благой цели. Посмотри — достигли ли вы того, что хотели? Или вы достигли чего-то другого? Давай разберем результаты: у нас — конфликт, нервный срыв вот этого человека, а действительно ли он так виноват? Ты хочешь сказать, что не хотел, чтобы он был в таком состоянии, но вопрос не в том, что ты хотел, а в том, что ты сделал и что из этого получилось. И поскольку твои действия к этому привели, значит, ты виноват».
Здесь важно помочь ребенку: с одной стороны, дать ему надежду — «я понимаю, что ты не хотел самого плохого». А с другой стороны — «может быть, нужен был другой способ действий?». Где он перешел грань между справедливым возмездием и жестокостью? Если ребенок скажет, что не хочет просить прощения, можно спросить его: «Ты боишься, что все повернутся против тебя и так же, как ты сейчас травил вот этого, начнут травить тебя? А знаешь, почему тебе страшно? Потому что ты выпустил джинна из бутылки. Ведь известно, кто сначала людей подбивает на злые дела, а потом пугает, а на самом деле подобные страхи лишают человека возможности раскаяться и исправить свою вину. И только правда, признание в неправильности своих действий помогают человеку отказаться от них и начать действовать иначе».
Самое главное в отношениях с детьми — помогать им находить правильные пути. Хотя нам самим сначала нужно эти пути находить, тогда мы сможем помочь нашим детям. Это, конечно, подвиг, и это самый большой родительский труд. Записала Марина НЕФЕДОВА
Юбилейные рубли
В скором времени ожидается выход в издательстве ПСТГУ нового, дополненного издания книги Александра Дворкина «Афонские рассказы». Автор прислал в редакцию «НС» ранее не публиковавшийся рассказ из будущей книжки, где он вспоминает, как чуть было не стал участником настоящего бессрочного бойкота
В третьем классе мне пришлось перейти в новую школу. Долгое время я оставался чужим для соучеников: все отношения в классе уже сложились, и новичка просто не хотели принимать. Тем более что никакого особенного интереса я собой не представлял: физической силой, ловкостью и спортивными достижениями не отличался, учился, несмотря на обязывающие к интеллектуальной продвинутости очки, мягко говоря, не блестяще. Школьные занятия мне были неинтересны: больше всего я любил читать книги, чем и занимался с утра до ночи, в том числе и на уроках, наловчившись прилаживать книгу на стул, под себя, так что текст располагался между раздвинутых ног. Стоило подойти учителю, как колени смыкались, и книга делалась невидимой. Но пользы для окружающих мои увлечения не приносили: списывать у меня было нельзя (я сам норовил у кого-нибудь что-нибудь списать), задачи решать я не умел. Так и не удавалось мне ни с кем подружиться. Я приглашал одноклассников домой, изредка ко мне кто-нибудь заходил, но настоящих отношений с товарищами не выстраивалось.
Единственным исключением оказался мальчик, постепенно ставший у меня частым гостем. Он был практически столь же непопулярен, как и я, только что он пришел в школу в первом классе и его, в отличие от меня, никто не воспринимал новичком. Ринат Зигатулин был тихим и смирным мальчиком, очень спокойным и послушным, но учился он из рук вон плохо — даже хуже моего. Отец его, казанский татарин, работал на заводе. Дома говорили по-татарски, и русским Ринат владел не блестяще: акцент слышался явственно, словарь был ограничен, падежные формы не всегда совпадали. Вся большая семья — родители, дети, бабушки, дедушки — ютилась в одной комнате в полуподвальной коммуналке. Когда Ринат приходил к нам (мы жили в квартире, занимавшей второй этаж флигеля, ранее бывший кухней барского дома), то, оглядывая нашу весьма убогую обстановку (три тесные комнатки анфиладой и кухня, в одном углу которой был отгорожен туалет, а в другом находилась ванна), он вздыхал: «Счастливые вы, Саня!» Я взахлеб пересказывал ему содержание прочтенных книг, он безропотно слушал. Правда, оживлялся лишь тогда, когда я вытаскивал на свет солдатиков (у меня имелся набор конных рыцарей, его мамина знакомая привезла из Франции) и расставлял их в боевом порядке. Других игрушек я не держал – считал себя уже большим для них.
В том 1965 году страна торжественно отпраздновала 20-летие Победы над нацистской Германией и к годовщине были выпущены специальные юбилейные рубли. Крупные, новенькие, сверкающие, с рельефным изображением знаменитого памятника работы Вучетича, каждый из них выглядел настоящим сокровищем, и не только для девятилетнего мальчика. Вспомним, как скучно выглядели обычные советские деньги. В общем, если маме попадался такой рубль, она откладывала его для меня. Мы не копили эти деньги для какой-нибудь конкретной цели. Теоретически считалось, что, когда их наберется много, мы купим мне что-нибудь полезное. Но это было только теоретически. Тратить такие красивые вещицы совсем не хотелось. Они лежали в вазочке на комоде, и постепенно их делалось все больше. Периодически я доставал их оттуда и пересчитывал. Месяцев за восемь их число достигло почти запредельной для меня суммы — рублей двадцать с небольшим. Я перебирал звонкие, блестящие полновесные монеты, ощущая себя одновременно Томом Сойером, нашедшим клад индейца Джо и неслыханно разбогатевшим, Аладдином в его волшебной пещере и Джимом Хокинсом на Острове сокровищ.
Ринат тоже разглядывал мои рубли, считал их вместе со мной. Правда, мысли его имели куда более практичное направление. Он говорил, как много можно на эти деньги купить. Я соглашался, но без энтузиазма. Конечно, купим, но только еще не сейчас.
Потом мой клад начал как-то забываться, и я перестал часто заглядывать в вазочку. Раз мама, принеся очередное пополнение, сняла ее с полки и, подозвав меня, спросила, не перекладывал ли я куда-нибудь деньги. На дне сосуда сиротливо лежали две или три монеты!
Так я впервые столкнулся с воровством. Главный вопрос заключался в том, кто же украл деньги? Вазочка стояла открыто, на видном месте, так что запустить туда руку мог каждый. Но кто?
Ко мне заходили разные товарищи (к тому времени я все-таки начал приживаться в классе), и рубли я демонстрировал многим, в том числе и тем, кто имел не самую хорошую репутацию хулиганов и драчунов. Наверное, кто-то из них?
В самый разгар нашего обсуждения в дверь позвонил Ринат. Мы рассказали моему другу о пропаже (он был абсолютно вне подозрений) и спросили, кто, по его мнению, это совершил. Ринат принял активное участие в разговоре, называя разные имена и обсуждая вероятности того, кто из одноклассников мог запустить руку в чужое добро.
Положение у меня оказалось незавидным. Я только-только начал приживаться в классе, а высказанные подозрения в адрес той или иной популярной личности могли, в случае выявления необоснованности этих подозрений, заново настроить весь класс против меня.
В общем, мама пошла к классной руководительнице, та обещала помочь и буквально за день выяснила, что деньги украл Ринат. Оказывается, у него давно уже стали появляться новые игрушки, с которыми он приходил в школу: какие-то самолетики, кораблики, парашютики, машинки и т. д., — и многие задавались вопросом, откуда у него деньги на все это. Сознавшись, Ринат поведал, что вначале взял из вазочки пару рублей, потом еще, и так и брал понемногу в течение двух-трех недель, покупая себе вещи, о которых раньше только мечтал.
В классе эта новость вызвала всеобщее возмущение. Наконец-то я оказался в центре внимания. Я рассказывал всю историю снова и снова, сообщал первоначальным подозреваемым, что Ринат высказывал предположения в их адрес, публично поражался своей слепоте и доверчивости, обсуждал планы возмездия уличенному преступнику. Решено было объявить вору и доносчику бессрочный бойкот, а также немедленно в тот же день изловить его и устроить ему темную. Однако в школу он не пришел.
И вот как только закончились уроки, разгоряченная группа мальчишек со мною во главе побежала к дому отщепенца. Я торжествовал: наконец-то я стал своим и как равный участвовал в общем деле! Во дворе скрывающегося от правосудия преступника не оказалось. Мы позвонили в дверь коммуналки, отыскав звонок семьи Зигатулиных. Вышла мать Рината и прогнала всех. Несолоно хлебавши мы отправились по домам.
Я шел и думал про своего бывшего друга, которого теперь так ненавидел. Вспомнил его коротко стриженную белобрысую макушку с хохолком, его грустные глаза. Вспомнил, как он говорил, заходя к нам: «Счастливые вы, Саня!» Вспомнил, как он бережно брал в свои худые руки моих конных рыцарей, снимая с них доспехи и вновь надевая их, и как долго не мог расстаться с ними. Вспомнил, как он подбирал хлебные крошки со стола, когда оставался у нас обедать… В общем, мне стало его мучительно жалко. Я боролся с этим своим чувством. Ведь нас учили, что жалость унизительна, что предателям нет прощения. Ринат проявил себя настоящим предателем. По книгам Гайдара я помнил, что самое высокое человеческое свойство — это беспощадность. Но сделать с собой я ничего не мог. Я пришел домой, забился в угол и заплакал от мучительной жалости к бедному мальчику, оказавшемуся перед искушением, которое он был не в силах одолеть, и от стыда за себя, обрадовавшегося случаю поднять свою популярность, потопив единственного друга. Я хотел пойти к нему и сказать, что простил его, что больше на него не сержусь, что мы — снова друзья. Но ведь всем классом мы поклялись, что раз и навсегда объявляем ему бойкот. В общем, я струсил и никуда не пошел.
Ринат в наш класс не вернулся. Его перевели в другую школу, и больше я его ни разу не встречал. Через несколько дней к нам домой пришел его отец — невысокий, коренастый, сутулый человек с большими руками, раздавленными тяжелой работой. Зигатулин-старший принес маме недостающие деньги. Но это были не новенькие, сверкающие юбилейные рубли, а мятые, сальные бумажки, которые он отсчитывал по одной, слюнявя черные от въевшейся грязи пальцы и глядя куда-то вниз и в сторону.
Так закончилась моя коллекция. Больше рублей я не собирал. Рисунки Петра ЗАХАРОВА
Версия для печати Тэги:
Дети
Конфликты
Большой толковый словарь русского языка
Под ред. С. А. Кузнецова
бойко?т
-а; м. [англ. boycott]
1. Полное или частичное прекращение отношений с кем?л. в знак несогласия с чем?л., протеста против чего?л.
Объявить, снять б. Подвергнуться бойкоту. –По имени Дж. Бойкота, управляющего имением, по отношению к которому в 1880 г. ирландские арендаторы впервые применили эту форму протеста.
Толковый словарь иноязычных слов
Л. П. Крысин
бойко?т
а, м. [англ. boycott]
1. Прием политической и экономической борьбы, состоящий в полном или частичном прекращении отношений с отдельным лицом, организацией, государством.
Объявить б. –Б. как меру борьбы впервые применили ирландские арендаторы в 1880 г. в отношении управляющего имением — Ч. К. Бойкота (Boycott).
Ср. обструкция, саботаж (в 1-м знач.).
2. Перен. Прекращение отношений с кем-н. в знак протеста против чьего-н. поведения, поступка.
Товарищи объявили ему б.
< Бойкоти?ровать — подвергать бойкоту (в 1-м и 2-м знач.).
Школьный словарь иностранных слов
Л. А. Субботина
бойко?т
-а, м. [англ. boycott – от собственного имени Boycott]
1. Прекращение отношений с кем?л. в знак протеста против чего?л. (объявить бойкот).
< Бойкоти?рование. Бойкоти?ровать(ся).
«Девочки, давайте объявим ей бойкот! С этого дня никто с ней не разговаривает, не отвечает, не помогает! Кто подойдет – тот предатель!». Одна, самая звонкая и свирепая, залезла на стул и митингует. И хор остальных одноклассников, с готовностью подхвативших: «Бойкот! Бойкот!».
– Бойкот (англ. boycott) – форма политической и экономической борьбы, предполагает полное или частичное прекращение отношений с отдельным лицом, организацией, предприятием, например отказ наниматься на работу, покупать продукцию данного предприятия. Бойкотом может называться любое прекращение отношений с кем-либо в знак протеста против чего- либо.
Прошло двадцать лет, а я все равно сейчас плачу. В животе как будто все в узел завязалось, мне так страшно. И стыд, которые буквально прожигает насквозь. Как будто я виновата в том, что лучше всех учусь. И что со мной дружат мальчишки. И что учительница назначила меня помогать ей проверять контрольные. Мне хотелось провалиться сквозь пол, и самое ужасное было, что никто, совсем никто не выступил в мою защиту, даже мои друзья. Я хотела умереть».
«Мы с ней не дружим»
Главное в бойкоте – его ненасильственный характер и направленность «снизу – вверх». То есть, когда очень хочется сказать: «Дурак ты, и уши у тебя холодные!» – но нельзя, ибо иерархия, можно сделать вид, что обидчика не существует. В то время как сам директор/классный руководитель/управляющий может запросто лишить тебя премии или просто поставить в угол.
В отношениях между странами это тоже работает: «Мы не одобряем вашу внешнюю политику, поэтому отказываемся покупать вашу продукцию». (И все сидят, как умные: одни без еды, другие без денег.) А войну объявлять не будем, это негуманно, но надо же как-то демонстрировать свою позицию! Вот разошлись по разным углам и демонстрируем.
Бойкот – весьма древнее оружие, потому и действенное. Даже самый-пресамый крутой и свирепый первобытный чувак с дубиной не сможет выжить вне племени. И если племя недовольно его поведением (например, излишним аппетитом или отъемом жен), то оно может отвернуться от нахала и грубияна, перестать его замечать, сделать вид, что тот умер. И мы все знаем истории из этнографии, помните, когда совет старейшин в каком-нибудь Буркина-Фасо приговаривает вороватого соплеменника к смерти, он умирает через неделю сам, без всякого физического воздействия. Ибо велика сила группового давления.
По каким-то неведомым причинам в наших широтах бойкот вместо способа воздействия на вышестоящие инстанции превратился в способ расправы с неугодными. И очень часто – с подачи тех самых инстанций.
_________________
«Одна девочка во дворе была странная, неприятная, говорила медленно, у нее слюни текли, глаза какие-то неправильные. Она все время хотела с нами играть, бегала за нами, а мы от нее убегали. Мальчишки ее дразнили, но мы знали, что ее отец убьет, если кто-нибудь ее обидит. И мы стали от нее прятаться, не замечать, не разговаривать с ней… А мне мама так и сказала: “Вы объявите ей бойкот, чтобы она поняла, что вы не хотите с ней дружить”. Мы и объявили, даже ноту составили на бумаге и ходили с белым флагом ей вручать. Она улыбалась и радовалась, что все вокруг нее».
«В пятом классе у нас был экзамен в театральной студии, и я одна получила пятерку, а все остальные девочки – четверки или тройки. И одна, самая красивая, подговорила всех, чтобы они со мной не разговаривали. Мне было очень больно, но я не могла ничего с этим поделать, а потом наступило лето и каникулы, а осенью уже никто не вспоминал. Маме я не стала говорить, боялась, что она разбираться пойдет и все окончательно загубит».
_________________
Как вы понимаете, это никакое не бойкотирование, а самая настоящая травля, только под чуть более вежливым соусом. Прямого ущерба вроде нет, но объект травли чувствует себя очень плохо.
И еще. Почему-то бойкот – очень девчачье оружие. Невозможно себе представить команду мальчишек, которые сосредоточенно шепчутся, а потом подходят к своему товарищу и объявляют ему бойкот. Мальчики скорее вызовут на честный (более-менее) поединок, в самом тяжелом случае начнут в открытую прогонять неугодного.
А вот для девочек социальное взаимодействие весьма ценно. Эволюционно женщины нуждаются в круге себе подобных, больше зависят от хороших отношений. Позволить себе быть гордой одиночкой могут очень немногие, обычно те, кто растет в так называемых «диссидентских» семьях, где ребенку с малых лет внушается мысль «будь вдали от толпы», «будь выше этого». Или если есть надежный верный друг/подруга, с которой никакой бойкот не страшен.
_________________
Факт
Впервые игнорирование как способ общественного давления на человека было применено в 1880 году в адрес Чарльза Бойкотта, слишком жестокого управляющего имением в Ирландии. У бедных арендаторов не было никаких законных способов воздействия, поэтому они начали бойкотировать его распоряжения, отворачиваться при встрече, отсаживаться на другую скамью в церкви. История получила широкую огласку, в том числе и в международной прессе. И довольно быстро этот метод выражения недовольства стал популярен в мире.
_________________
Шпаргалка для родителей
Общие рекомендации для родителей, заподозривших, что в классе у сына или дочки творится неладное, совпадают с правилами пресечения травли: назвать явление, объявить травлю вне закона, обратить внимание на то, что страдают все, а не только тот, на кого охотятся. Показать фильм «Чучело», обсудить его подробно.
Если вы узнали, что вашему ребенку объявили бойкот, прежде всего поддержите его. Ни в коем случае не стоит начинать выяснять, что он такого натворил, что класс или группа на него ополчились. Как мы уже не раз убеждались, для того, чтобы на вашу голову упала групповая агрессия, вовсе нет необходимости делать что-то особенное.
Следующий шаг – поиск ресурсов. Не отвлечение от проблемы и обесценивание происходящего («Ой, да ладно, не переживай, подумай, сколько у тебя друзей на даче!»), а размеренный анализ. Прикиньте вместе, на кого ребенок может опереться, кто способен пригласить на чай с малиновым вареньем и можжевеловыми веточками. Это может быть любимая старшая кузина или, наоборот, трехлетний обожатель из соседнего подъезда, мудрый педагог по рисунку, тонко чувствующая бабушка с неизменным «родненький мой!». Сгодится любой человек, искренне и, главное, вслух любящий вашего ребенка.
Неподчинение режиму
Редко, но все же бывают истории, когда бойкот становится тем, чем он был рожден: способом противостоять незаконным действиям властей, то есть школьной администрации.
_________________
«В пятом классе к нам пришел новый учитель истории, молодой парень, болтал на английском, подшучивал, громко сердился, если мы не знали “очевидных вещей” типа всех египетских богов поименно. На переменах он включал иностранную музыку, требовал безукоризненного внешнего вида и немедленного выполнения его распоряжений. Мог высмеять на уроке очень обидно и непонятно, вообще был странным.
Половина класса в него влюбилась. Вторая половина была оскорблена, уязвлена и озлоблена. И вот эта половина объявила Ивану бойкот: не отвечали на его вопросы, записывали все, что он говорил, дословно, стали встречаться после уроков за школой и планировать секретную акцию, чтобы его убрать. Интрига заключалась в том, что зачинщиками были отличники и дети активных мам-попечительниц (членов родительского комитета).
Иван ничего не замечал, он был влюблен в школу, в класс. Петиция от родительского комитета с требованием убрать педагога из школы его потрясла. Он побелел, рухнул на стул, губы у него прыгали, потом вскочил, начал кричать довольно бессвязно… Встала директриса и веско, внятно, выделяя слова, объявила, что руководство школы очень ценит Ивана Васильевича и все, что он делает для детей. Иван сразу успокоился и сел и даже стал покачивать ногой. Потом директриса сказала, что недостойно плести заговоры, а если нам что-то не нравилось в поведении педагога, то мы должны сказать ему об этом открыто.
Класс зашумел, начали кричать с мест: “Да мы всем довольны! Нам нравится!” Потом я видела, что многие подходили к учителю боком и тихо говорили что-то, я тоже подошла, но что сказать – не знала, поэтому пригласила к нам домой на обед. Было почему-то стыдно и хотелось скорее уйти».
_________________
В этой истории нет никакой борьбы за справедливость, а есть только травля. И сейчас, как мне кажется, таких историй может стать больше. Общество пребывает в тяжкой тревоге и растерянности одновременно. Дети слышат дома и в школе, что бывшие братские народы объявлены врагами, более того – постоянно произносится призыв сплотиться и отражать атаки. Реального же врага в пределах видимости нет, поэтому его можно придумать.
Это очень и очень опасные игры, мы все знаем, к чему они могут привести. Поэтому давайте будем стараться соблюдать хотя бы элементарные нормы приличия и психогигиены, уберем детей от экранов телевизоров и станем следить за тем, что говорим. И хорошо бы внимательно слушать, что рассказывают сами дети.
Выход есть!
На самом деле пресекать бойкот очень просто. Достаточно собрать класс, предложить высказаться, постоянно напоминая: мы не нападаем ни на кого, говорим только о себе, о своих чувствах, никого не судим и не оцениваем. Напомнить, что все здесь присутствующие – интеллигентные и добрые люди, просто вошли в раж. Хорошо, если эту встречу проведет школьный психолог.
В конце беседы можно предложить тем, кто может, помириться, а кто все еще пребывает в расстроенных чувствах – подождать и подумать. Главное – отчетливо произнести, что никакая травля недопустима.
О БОЙКОТЕ
С.-д. левого крыла должны подвергнуть пересмотру вопрос о бойкоте Государственной думы. Следует помнить, что мы всегда ставили этот вопрос конкретно, в зависимости от определенной политической ситуации. Например, еще «Пролетарий» (женевский) писал, что «смешно было бы зарекаться от использования даже булыгинской Думы»*, — если бы она могла родиться. А по поводу виттевской Думы в брошюре «Социал-демократия и Гос. дума» (Н. Ленина и Ф. Дана) читаем в статье Н. Ленина: «Мы должны непременно заново, деловым образом, обсудить вопрос о тактике… Ситуация теперь не та», что при булыгинской Думе (см. стр. 2 цитир. брошюры)**.
Главное отличие революционной и оппортунистической с.-демократии в вопросе о бойкоте следующее. Оппортунисты ограничиваются применением ко всем случаям общего шаблона, снятого с особого периода германского социализма. Мы должны использовать представительные учреждения, — Дума есть представительное учреждение, — следовательно, бойкот есть анархизм и надо идти в Думу. Таким детски простым силлогизмом исчерпывались всегда все рассуждения на эту тему наших меньшевиков и в особенности Плеханова. Резолюция меньшевиков о значении представительных учреждений в революционную эпоху (см. № 2
_________
* См. Сочинения, 5 изд., том 11, стр. 169. Ред.
** См. Сочинения, 5 изд,, том 12, стр. 167. Ред.
340 В. И. ЛЕНИН
«Партийных Известий») чрезвычайно рельефно показывает этот шаблонный, антиисторичный характер их рассуждений.
Наоборот, революционные с.-д. центр тяжести вопроса переносят именно на внимательный учет конкретной политической ситуации. Нельзя охватить задач русской революционной эпохи посредством списывания с немецких шаблонов, односторонне взятых с последнего времени, при забвении уроков 1847—1848 годов. Нельзя ничего понять в ходе нашей революции, если ограничиваться голеньким противопоставлением «анархического» бойкота социал-демократическому участию в выборах. Учитесь-ка у истории русской революции, господа!
Эта история доказала, что бойкот булыгинской Думы был единственно правильной тактикой, которую всецело подтвердили события. Кто забывает об этом, кто толкует о бойкоте, обходя уроки булыгинской Думы (как обходят их всегда меньшевики), тот выдает себе полное свидетельство о бедности, свидетельство о неумении объяснить и учесть одну из самых важных и самых богатых событиями эпох русской революции. Тактика бойкота по отношению к булыгинской Думе верно учла и настроение революционного пролетариата, и объективные особенности момента, вызывавшие неизбежность близкого общего взрыва.
Перейдем ко второму уроку истории, — к виттевской кадетской Думе. Нынче очень распространены покаянные речи с.-д. интеллигентов по поводу бойкота этой Думы. Тот факт, что она собралась и косвенно, несомненно, сослужила службу революции, считают достаточным для покаянного признания ошибочности бойкота виттевской Думы.
Но такой взгляд крайне односторонен и близорук. Он не учитывает целого ряда громадной важности фактов из эпохи до виттевской Думы, во время нее и после ее роспуска. Припомните, что закон о выборах в эту Думу вышел 11 декабря, во время вооруженной борьбы повстанцев за учредительное собрание. Припомните, что даже меньшевистское «Начало» писало
О БОЙКОТЕ 341
тогда: «Пролетариат так же сметет виттевскую Думу, как он смел булыгинскую». При таких условиях пролетариат не мог и не должен был без борьбы отдать в руки царя созыв первого представительного учреждения в России. Пролетариат должен был бороться против укрепления самодержавия займом под обеспечение виттевской Думы. Пролетариат должен был бороться против конституционных иллюзий, на которых целиком строилась весной 1906 года избирательная кампания кадетов и выборы в крестьянстве. В то время безмерного преувеличения значения Думы такая борьба была невозможна иначе, как посредством бойкота. До какой степени тесно было связано распространение конституционных иллюзий с участием в избирательной кампании и в выборах весной 1906 года, это всего рельефнее видно на примере наших меньшевиков. Достаточно припомнить, что в резолюции IV (Объединительного) съезда РСДРП Дума названа была «властью», вопреки предостережениям большевиков! Другой пример: Плеханов, ничтоже сумняшеся, писал: «Правительство упадет в бездну, когда разгонят Думу». Как быстро оправдались сказанные тогда против него слова: надо готовиться к тому, чтобы уронить врага в бездну, а не возлагать по-кадетски надежд на самопроизвольное «падение» в бездну*.
Пролетариат должен был всеми силами отстоять свою самостоятельную тактику в нашей революции, именно: вместе с сознательным крестьянством против шаткой и предательской либерально-монархической буржуазии. А эта тактика была невозможна при выборах в виттевскую Думу в силу целого ряда условий, как объективных, так и субъективных, — условий, вызывавших тот факт, что участие в выборах равнялось для громадного большинства местностей России безгласной поддержке кадетов рабочей партией. Пролетариат не мог и не должен был принять половинчатой и искусственно выдуманной, построенной на «хитрости» и растерянности, тактики выборов неизвестно для
____________
* См. настоящий том, стр. 148—169. Ред.
342 В. И. ЛЕНИН
чего, выборов в Думу не для Думы. А ведь это исторический факт, которого не устранят никакие замалчивания, никакие обходы и увертки меньшевиков, — это факт, что никто из них, и даже Плеханов, не мог в печати звать в Думу. Это факт, что в печати не раздалось ни одного призыва идти в Думу. Это факт, что сами меньшевики в листке объединенного ЦК РСДРП признали официально бойкот и свели спор только к тому, на какой стадии следует бойкотировать. Это факт, что меньшевики сводили центр тяжести не на выборы в Думу, а на выборы сами по себе, даже на процесс выборов, как на организацию для восстания, для сметения Думы. А между тем, события доказали как раз невозможность массовой агитации при выборах и известную возможность агитации в массах только из самой Думы.
Кто попробует действительно принять во внимание и учесть все эти сложные факты, как объективного, так и субъективного свойства, тот увидит, что Кавказ был лишь исключением, подтвердившим общее правило. Тот увидит, что покаянные речи и объяснение бойкота «молодым задором» представляют из себя самую узкую, поверхностную и близорукую оценку событий.
Роспуск Думы наглядно показал теперь, что бойкот в условиях весны 1906 г. несомненно был правильной, вообще говоря, тактикой и принес пользу. Только посредством бойкота могла социал-демократия при тогдашних обстоятельствах исполнить свой долг: именно дать народу те необходимые предостережения насчет царской конституции, ту необходимую критику кадетского шарлатанства во время выборов, которые (критика и предостережения) блестяще подтвердились роспуском Думы.
Вот маленький пример для иллюстрации сказанного. Г-н Водовозов, этот полукадет, полуменьшевик, горой стоял весной 1906 г. за выборы и за поддержку кадетов. Вчера (11 августа) он писал в «Товарище»136, что кадеты «пожелали быть партией парламентарной в стране, не имеющей парламента, и партией конституционной в стране, не имеющей конституции», что
О БОЙКОТЕ 343
«весь характер партии к.-д. определило коренное противоречие между радикальной программой и совсем нерадикальной тактикой».
Большего торжества большевики не могли и желать, как этого признания левого кадета или правого плехановца.
Но, безусловно отвергая малодушные и близорукие покаянные речи, отвергая глупенькое объяснение бойкота «молодым задором», мы далеки от мысли отрицать новые уроки кадетской Думы. Была бы педантством боязнь открыто признать и учесть эти новые уроки. История показала, что когда собирается Дума, то является возможность полезной агитации изнутри нее и около нее; — что тактика сближения с революционным крестьянством против кадетов возможна внутри Думы. Это кажется парадоксом, но такова, несомненно, ирония истории: именно кадетская Дума особенно наглядно показала массам правильность этой «антикадетской», скажем для краткости, тактики. История беспощадно опровергла все конституционные иллюзии и всю «веру в Думу», но история безусловно доказала известную, хотя и скромную, пользу такого учреждения для революции, как трибуны для агитации, для разоблачения истинного «нутра» политических партий и т. д.
Отсюда вывод. Смешно было бы закрывать глаза на действительность. Теперь как раз наступило время, когда революционные с.-д. должны перестать быть бойкотистами. Мы не откажемся пойти во вторую Думу, когда (или: «если») она будет созываться. Мы не откажемся использовать эту арену борьбы, отнюдь не преувеличивая ее скромного значения, а, напротив, всецело подчиняя ее, на основании данного уже историей опыта, другого рода борьбе — посредством стачки, восстания и т. п. Мы созовем пятый съезд партии; мы постановим на нем, что в случае выборов необходимо избирательное соглашение на несколько недель с трудовиками (без созыва пятого съезда партии дружная избирательная кампания невозможна, а всякие «блоки с другими партиями» безусловно запрещены
344 В. И. ЛЕНИН
постановлением четвертого съезда). И мы разобьем тогда кадетов наголову.
Но этот вывод еще далеко, далеко не исчерпывает всей сложности стоящей перед нами задачи. Мы намеренно подчеркивали слова: «в случае выборов» и т. п. Мы не знаем еще, будет ли созвана вторая Дума, когда будут выборы, каково избирательное право; какова будет тогдашняя ситуация. Наш вывод поэтому страдает крайней общностью: он нужен, чтобы подвести итог прошлому, чтобы учесть уроки этого прошлого, чтобы дать правильную постановку будущим вопросам тактики, но он совершенно еще не достаточен для разрешения конкретных задач ближайшей тактики.
Только кадеты и всякие «кадетоподобные» могут в настоящее время удовлетворяться таким выводом, создавать себе «лозунг» из воздыханий по новой Думе, доказывать правительству желательность быстрейшего ее созыва и т. п. Только сознательные или бессознательные изменники революции могут направлять теперь все усилия к тому, чтобы неизбежный новый подъем настроения и возбуждения вылился именно в выборы, а не в борьбу посредством всеобщей стачки и восстания.
Мы подошли к гвоздю вопроса о современной с.-д. тактике. Совсем не в том теперь суть вопроса, участвовать ли вообще в выборах. Сказать тут: «да» или «нет» значит еще ровно ничего не сказать о коренной задаче момента. Политическое положение в августе 1906 г. по внешности похоже на положение в августе 1905 года, но за это время сделан громадный шаг вперед: гораздо точнее определены и силы сражающихся на той и другой стороне, и формы борьбы, и некоторые сроки, необходимые для того или иного, если можно так выразиться, стратегического движения.
План правительства ясен. Оно совершенно правильно рассчитало, определив срок созыва Думы и не определив, вопреки закону, срока выборов. Правительство не хочет связывать себе рук и раскрывать своих карт. Во-1-х, оно выигрывает время для размышления об изменении избирательного закона. Во-2-х, — и это главное — оно держит про запас на-
О БОЙКОТЕ 345
значение срока выборов для такого момента, когда сможет быть вполне определен характер нового подъема и его сила. Правительство хочет назначить новые выборы как раз в такой срок (а может быть и в такой форме, т. е. такие или иные выборы), чтобы раздробить и обессилить начинающееся восстание. Правительство рассуждает правильно: если все будет спокойно, мы, может быть, вовсе не созовем Думы или вернемся к законам Булыгина. А если будет сильное движение, можно будет попытаться раздробить его, назначив временно выборы, отманив этими выборами тех или иных трусов или простачков от прямой революционной борьбы.
Либеральные тупицы (см. «Товарищ» и «Речь») до такой степени не понимают положения, что сами лезут в расставляемые правительством сети. Они из кожи лезут, «доказывая» необходимость Думы и желательность того, чтобы подъем направился на выборы. Но даже и они не могут отрицать, что вопрос о форме ближайшей борьбы остается еще открытым. Сегодняшняя «Речь» (12 августа) признается: «какое слово скажут крестьяне осенью… пока не известно». «До сентября — октября, пока окончательно выяснится настроение крестьян, трудно давать какие-либо общие предсказания».
Либеральные буржуа верны себе. Активно содействовать выбору форм борьбы, определению настроения крестьян в ту или иную сторону они не хотят и не могут. Интересы буржуазии требуют не свержения старой власти, а лишь ослабления ее и назначения либерального министерства.
Интересы пролетариата требуют полного свержения старой, царской власти и созыва полновластного учредительного собрания. Его интересы требуют самого активного вмешательства в определение крестьянского настроения, в выбор самых решительных форм борьбы и наилучшего момента для нее. Мы ни в каком случае не должны ни снимать, ни затушевывать лозунга: созыв учредительного собрания революционным путем, т. е. через посредство временного революционного
346 В. И. ЛЕНИН
правительства. Мы должны все усилия направить на выяснение условий восстания, — соединения его со стачечной борьбой, сплочения и подготовки всех революционных сил для этой цели и т. д. Мы должны с полной решительностью вступить на тот путь, который намечен известными воззваниями «К армии и флоту» и «Ко всему крестьянству», воззваниями, подписанными «блоком» из всех революционных организаций, с Трудовой группой в том числе. Мы должны, наконец, в особенности позаботиться о том, чтобы правительству ни в каком случае не удалось ни раздробить, ни остановить, ни ослабить начинающегося восстания посредством назначения выборов. В этом отношении для нас безусловно обязательны должны быть уроки кадетской Думы, уроки, состоящие в том, что думская кампания есть подчиненная, второстепенная форма борьбы, главной же формой — в силу объективных условий момента — остаются непосредственно революционные движения широких народных масс.
Конечно, такое подчинение думской кампании главной борьбе, отведение этой кампании второго места на случай дурного исхода сражения или оттяжки его до опыта второй Думы, — эту тактику можно назвать, если хотите, старой бойкотистской тактикой. Формально такое название можно защищать, ибо «подготовка к выборам» — помимо всегда обязательной работы агитации и пропаганды — сводится к самым мелким техническим приготовлениям, которые очень редко могут быть выполнены задолго до выборов. Мы не хотим спорить о словах, но по существу дела это — последовательное развитие старой тактики, но не повторение ее, вывод из прежнего бойкота, но не прежний бойкот.
Подведем итоги. Надо учесть опыт кадетской Думы и распространить в массах ее уроки. Надо доказывать «непригодность» Думы, необходимость учредительного собрания, шаткость кадетов, требовать высвобождения трудовиков из-под ига кадетов, поддерживать первых против вторых. Надо сразу признать необходимость избирательного соглашения с.-д. и трудовиков на
О БОЙКОТЕ 347
случай новых выборов. Надо всеми силами противодействовать плану правительства раздробить восстание посредством назначения выборов. Поддерживая с еще большей силой свои испытанные революционные лозунги, социал-демократия должна приложить все усилия, чтобы сплотить теснее все революционные элементы и классы, чтобы превратить вероятный в ближайшем будущем подъем во всенародное вооруженное восстание против царского правительства.
Написано 12 (25) августа 1906 г.
Напечатано 21 августа 1906 г. в газете «Пролетарий» № 1
Печатается по тексту газеты
Откуда берутся недруги? Мне всегда было непонятно: когда, отчего, почему возникают у людей враги? Как зарождается вражда, ненависть, что в организме человека руководит этим процессом? И вот у тебя уже есть враг, что с ним делать? Как отнестись к его личности, поступкам? Идти по пути ответных мер, по принципу око за око, зуб за зуб? Но к чему приведёт эта вражда. К разрушению личности, к уничтожению добра в глобальном масштабе. Вдруг во всём мире? Наверное, каждый так или иначе встречался с проблемой противостояния с врагами. Как победить ненависть к таким людям?
В повести В.Железнякова «Чучело» показана страшная история столкновения девочки с классом, который объявил бойкот человеку, по ложному подозрению, не разбираясь в справедливости собственного приговора. Ленка Бессольцева – сердобольная, с открытой душой девочка – попав в новый класс, оказалась в одиночестве. Никто не хотел с ней дружить. И только благородный Димка Сомов заступился за неё, протянул руку помощи. Особенно страшно стало, когда этот же надёжный друг предал Лену. Зная, что девочка не виновата, он не говорил правды оголтелым, озлобленным одноклассникам. Боялся. И позволил её травить в течение нескольких дней. Когда правда была открыта, когда все узнали, кто виноват в несправедливом наказании всего класса (отмена долгожданной поездки в Москву), гнев школьников обрушился теперь на Димку. Жаждущие мести одноклассники требовали, чтобы все проголосовали против Димки. Одна Ленка отказалась объявлять бойкот, потому что сама прошла через весь ужас травли: «Я была на костре… И по улице меня гоняли. А я никогда никого не буду гонять… И никогда никого не буду травить. Хоть убейте!» Своим отчаянно смелым и самоотверженным поступком Лена Бессольцева учит весь класс благородству, милосердию и всепрощению. Она поднимается над собственной обидой и в равной степени одинаково относится к своим мучителям и своему другу-предателю.
В маленькой трагедии А.С.Пушкина «Моцарт и Сальери» показана сложная работа сознания признанного величайшего композитора восемнадцатого века – Сальери. Дружба Антонио Сальери и Вольфганга Амадея Моцарта была основана на зависти успешного, трудолюбивого, но не такого талантливого композитора, признанного всем обществом, богатого и успешного к более младшему, но такому искромётному, яркому чрезвычайно талантливому, но бедному и не признанному при жизни человеку. Конечно, версия отравления друга уже давно развенчана, и даже снято двухсотлетнее вето на исполнение произведений Сальери. Но история, благодаря которой Сальери остался в памяти (во многом из-за пьесы Пушкина) учит нас не всегда доверять друзьям, они могут подлить яда в твой бокал, только из благих побуждений: спасти справедливости ради ваше благородное имя.
Друг-предатель, друг-враг… где граница этих состояний. Как часто человек способен перейти в лагерь твоих врагов, изменить к тебе отношение? Счастлив тот, кто никогда не терял друзей. Поэтому, я думаю, что Менандр всё-таки был прав, и друзей и врагов нужно судить равной мерой, чтобы не погрешить против чести и достоинства, против совести. Однако никогда нельзя забывать о милосердии. Оно превыше всех законов справедливости.
Сочинение написано на основе предыдущих работ и демонстрирует, как можно использовать в эссе уже высказанные вами мысли. (Текст после сочинения.)
ЧТО ТАКОЕ ДРУЖБА
Дружба – это близкие отношения двух людей, основанные на общности интересов, привязанности друзей. Настоящая дружба не знает ни зависти, ни подлости, ни предательства, но она знает, что такое взаимопонимание, прощение, верность.
В тексте В.К.Железникова рассказывается о финале дружбы двух ребят, Димки и Лены. В грустной и жестокой сцене автор описывает, как наказан Димка за свое предательство и как милосердна и справедлива Ленка. Она не будет мстить, не будет бить Димку и объявлять ему бойкот, потому что в сердце девочки живут милосердие и справедливость. Как клятву, Лена произносит слова: «А я никогда никого не буду травить. Хоть убейте!» (Предложения №54-55.)
У меня тоже есть друг! Его зовут Петром, что в переводе с греческого обозначает «камень». Я часто называю его так: Камень, Камушек, Камнище! И Петька не обижается на меня. Имя очень подходит другу, потому что он тверд в своих решениях, умеет достигать той цели, которую поставил перед собой. Я уверен, что Камень никогда не подведет меня, не предаст.
Таким образом, дружба заключается в том, чтобы друзья всегда были уверены друг в друге, не замышляли ни подлости, ни предательства…
Александр
Текст
А Димка тем временем сообразил, что все про него забыли, проскользнул по стенке за спинами ребят к двери, взялся за ее ручку, осторожно нажал, чтобы открыть без скрипа и сбежать… Ах, как ему хотелось исчезнуть именно сейчас, пока Ленка не уехала, а потом, когда она уедет, когда он не будет видеть ее осуждающих глаз, он что-нибудь придумает, обязательно придумает… В последний момент он оглянулся, столкнулся взглядом с Ленкой и замер.
Он стоял один у стены, опустив глаза.
– Посмотри на него! – сказала Железная Кнопка Ленке. Голос у нее задрожал от негодования. – Даже глаз не может поднять!
– Да, незавидная картинка, – сказал Васильев. – Облез малость.
Ленка медленно приближалась к Димке.
Железная Кнопка шла рядом с Ленкой, говорила ей:
– Я понимаю, тебе трудно… Ты ему верила… зато теперь увидела его истинное лицо!
Ленка подошла к Димке вплотную – стоило ей протянуть руку, и она дотронулась бы до его плеча.
– Садани его по роже! – крикнул Лохматый.
Димка резко повернулся к Ленке спиной.
– Я говорила, говорила! – Железная Кнопка была в восторге. Голос ее звучал победно. – Час расплаты никого не минует!.. Справедливость восторжествовала! Да здравствует справедливость! – Она вскочила на парту: – Ре-бя-та! Сомову – самый жестокий бойкот! И все закричали:
– Бойкот! Сомову – бойкот!
Железная Кнопка подняла руку:
– Кто за бойкот?
И все ребята подняли за нею руки – целый лес рук витал над их головами. А многие так жаждали справедливости, что подняли сразу по две руки.
«Вот и все, – подумала Ленка, – вот Димка и дождался своего конца».
А ребята тянули руки, тянули, и окружили Димку, и оторвали его от стены, и вот-вот он должен был исчезнуть для Ленки в кольце непроходимого леса рук, собственного ужаса и ее торжества и победы.
Все были за бойкот!
Только одна Ленка не подняла руки.
– А ты? – удивилась Железная Кнопка.
– А я – нет, – просто сказала Ленка и виновато, как прежде, улыбнулась.
– Ты его простила? – спросил потрясенный Васильев.
– Вот дурочка, – сказала Шмакова. – Он же тебя предал!
Ленка стояла у доски, прижавшись стриженым затылком к ее черной холодной поверхности. Ветер прошлого хлестал ее по лицу: «Чу-че-ло-о-о, пре-да-тель!.. Сжечь на костре-е-е-е!»
– Но почему, почему ты против?! – Железной Кнопке хотелось понять, что мешало этой Бессольцевой объявить Димке бойкот. – Именно ты – против. Тебя никогда нельзя понять… Объясни!
– Я была на костре, – ответила Ленка. – И по улице меня гоняли. А я никогда никого не буду гонять… И никогда никого не буду травить. Хоть убейте!
В.К.Железников
После резких выпадов в адрес сексуальных меньшинств актёра и креативного директора «Евросети» Ивана Охлобыстина 20 активистов ЛГБТ-движения написали письмо главе компании Apple Тиму Куку с предложением пересмотреть их контракт с ретейлером. Они заявляют, что это не единичный факт, а начало большой кампании по бойкоту «Евросети». Бойкот — давно прижившаяся форма борьбы на Западе, но в России пока не особо популярна. Мы всё ещё привыкли думать, что мнение каждого из нас вряд ли может как-то повлиять на ситуацию в обществе и в стране. И хотя ответ американской корпорации Apple пока неизвестен, The Village решил вспомнить, как проходили и чем заканчивались самые громкие мировые бойкоты.
Бойкот американской группы
Bloodhound Gang
После того, как в августе 2013-го бас-гитарист американской группы Bloodhound Gang со сцены подтёрся российским флагом на концерте в Одессе, музыканты были с позором выгнаны из страны. За свою эпатажную выходку группе, похоже, придётся расплачиваться долго — в Украине и в России против них заведены уголовные дела. Их творчество бойкотируют российские и украинские радиостанции, а въезд на территорию государств участникам группы запретили на пять лет — до 2018 года. Александр Ткачев, губернатор Краснодарского края, заявил, что за такой унизительный поступок группе Bloodhound Gang организаторы концертов в России должны объявить «пожизненный бойкот».
Бойкот датских товаров
в мусульманских странах
Карикатуры на исламского пророка Мухаммеда, напечатанные в 2005 году в датской газете Jyllands-Posten, послужили причиной политического конфликта между странами Европы и мусульманским Востоком. Арабские активисты, объединившиеся в «Европейский комитет во славу Пророка», начали борьбу против авторов рисунков (которые вынуждены скрываться до сих пор из-за угроз). В знак солидарности многие европейские газеты и журналы перепечатали эти спорные карикатуры. Общественный скандал перерос в глобальный политический кризис — жители мусульманских стран выходят на демонстрации под лозунгом «Смерть Дании!». Министерства иностранных дел 11 исламских стран потребовали от датского правительства извинений за публикацию этого материала, а некоторые из них даже закрыли свои посольства в Дании в знак протеста, когда они не получили этих извинений. За дипломатическими протестами последовал бойкот датских товаров, который в Кувейте обозначили «вечным». «Мусульмане не потерпят оскорбления своей религии», — заявили хозяева кувейтских кооперативов.
Бойкот студентов в Южной
Филадельфии
В 2009 году, после ряда конфликтов между афроамериканскими и азиатскими студентами, 26 американцев азиатского происхождения перестали посещать высшую школу Южной Филадельфии. Их бойкот длился около недели и привёл к публичному обвинению администрации школы в отсутствии вмешательства в конфликты. После того, как об этом заявили в прямом эфире СМИ, администрация школы предприняла какие-то действия — перевела десять студентов в другие учебные заведения, усилила число камер наблюдения и охранников. Но к тому времени уже было слишком поздно. Общественность требовала федерального расследования. Администрацию школы обвинили в «умышленном равнодушии» к непрекращающимся преследованиям азиатских студентов. Не признавая свою вину, администрация всё же согласилась, что в их школе были случаи межрасовой жестокости. Нового директора назначили в июле 2010 года, и число подобных конфликтов сократилось вдвое.
Олимпийские бойкоты
Многие западные политики, общественные деятели и звёзды шоу-бизнеса призвали бойкотировать Олимпиаду в Сочи-2014 после принятия в России закона о запрете гей-пропаганды. Одним из ярких противников Олимпийских игр в Сочи является знаменитый британский актёр и писатель Стивен Фрай. Он опубликовал в своём блоге обращение к правительству Великобритании и Международному олимпийскому комитету, призвав бойкотировать Олимпиаду в России из-за принятого в стране закона о запрете гей-пропаганды среди несовершеннолетних. Это не первый подобный случай в истории Олимпийских игр. Самый знаменитый олимпийский бойкот случился в 1980 году, когда от участия в московской Олимпиаде отказались спортсмены шестидесяти с лишним государств в знак протеста против вторжения советских войск в Афганистан в 1979 году. Советский союз, в свою очередь, бойкотировал летние Олимпийские игры в Лос-Анджелесе в 1984 году, а вместе с ним и 14 стран-союзников.
Бойкот русской водки
Гей-бары в Лондоне и ряде других городов Великобритании объявили бойкот российской водке, протестуя тем самым против законов, ограничивающих права секс-меньшинств. Этой акцией лондонцы присоединились к кампании, ранее объявленной гей-барами США и Канады в знак солидарности с российским ЛГБТ-сообществом. Инициатор акции — гей-активист и писатель Дэн Сэвидж, который призвал бойкотировать водку марки Stolichnaya. Многие американские гей-бары поддержали эту форму протеста. После этого глава компании SPI, которая выпускает этот продукт, написал открытое письмо. В нём сообщалось, что водка Stolichnaya не имеет ничего общего с Россией, так как производится в Латвии и компания вряд ли сможет повлиять на политику государства. Журналисты предложили инициаторам акции вместо водки бойкотировать российскую нефть.
Сексуальные бойкоты
Один из самых нашумевших сексуальных бойкотов был объявлен в Судане. В 2002 году преподавательница Хартумского университета Самира Ахмед призвала всех женщин страны отказаться от секса с мужьями до тех пор, пока не будет окончена гражданская война между мусульманским Севером и христианским Югом, длившаяся с 1983 года. Тысячи суданских женщин откликнулись на этот призыв, однако война затянулась до подписания мирного договора в 2005 году. Согласно нему, 9 июля 2011 года Южный Судан стал независимым. Это далеко не первый случай в истории, когда женщины использовали сексуальную забастовку в достижении политических целей. В 2003 году, в ходе иракского кризиса, нью-йоркские актрисы Кэтрин Блюм и Шэрон Бауэр основали «Проект Лисистрата», который стартовал 3 марта 2003 года в 59 странах. Проект был призван предотвратить готовящуюся войну, однако уже 20 марта США начали вторжение в Ирак.
В 2006 году, протестуя против волны насилия, жёны участников бандитских кланов города Перейра (Колумбия) объявили о начале «забастовки скрещенных ног». Благодаря поддержке мэра забастовка получила широкую известность и позволила снизить количество убийств на 26,5 %. В 2011 году к этому же методу прибегли колумбийские женщины из городка Барбакоа, потребовав отремонтировать 57-километровую дорогу, соединяющую городок с центром провинции. 112 дней сексуального бойкота привели к тому, что на строительство дороги, тянувшееся более 40 лет, выделили 20 миллионов долларов.
Необычное требование выдвинули женщины на сексуальной забастовке в Неаполе в 2008 году: женщины объявили о намерении отказать мужьям в близости, если те не прекратят запускать новогодние фейерверки. Акцию инициировала девушка, отца которой парализовало от взрыва петарды. С помощью сексуального бойкота количество пострадавших в Неаполе от петард и фейерверков в ночь с 31 декабря 2008-го на 1 января 2009 года существенно снизилось по сравнению с предыдущими показателями.
FireHollywood
FireHollywood создал националист-консерватор Джон Алварец как ответ на петицию против вторжения в Ирак, подписанную многими знаменитыми актёрами и режиссёрами. С 2003 года FireHollywood бойкотирует режиссёров, музыкантов и знаменитостей, чьё поведение или высказывания могут быть расценены как непатриотические или антиамериканские. В списках: Томми-Ли Джонс, Киану Ривз, Норм Макдональд, Гари Олдман и другие. По мнению Алвареца, методы которого часто сравнивают с маккартизмом, высказывания против Джорджа Буша и его внешней политики слишком непатриотичны и не входят в компетенцию актёров. Кроме поддержки войны в Ираке, FireHollywood также поддерживает отмену 22 поправки к Конституции, которая запрещает президентам избираться более, чем на два срока. Компания FireHollywood дошла до того, что написала петицию генеральному прокурору страны с просьбой обвинить кинорежиссёра Майкла Мура в государственной измене.
Coca-Cola — евреям,
Pepsi — арабам
Продукты питания различных известных брендов бойкотируют с завидной регулярностью. Например, Nestle обвиняют в пропаганде искусственного молока для грудных детей (американские общественные организации и Всемирная организация здравоохранения бойкотируют компанию уже более 35 лет). Больше всего досталось газировке Coca-Cola. За свою более чем столетнюю историю компанию обвиняли в нечеловеческом отношении к сотрудникам и призывали не пить Coca-Cola — один из главных символов американского образа жизни. Самый масштабный бойкот был объявлен в рамках антиизраильской кампании Лиги арабских государств. Поскольку Coca-Cola активно работает в Израиле и построила свои предприятия на землях, которые арабский мир считает оккупированными Израилем, ЛАГ сочла Coca-Cola спонсором и сторонником израильского государства, в результате чего страны — члены Лиги бойкотировали продукцию компании с 1968-го по 1991 год. Место Coca-Cola в арабском мире занял её главный конкурент — компания PepsiCo, избегавшая израильского рынка. Сейчас оба напитка продаются и в Израиле, и в арабских странах, однако стереотип, согласно которому кола — для евреев, а пепси — для арабов, до сих пор жив.
Подростки против Abercrombie & Fitch
В 2005 году 24 девочки-подростка объявили бойкот (точнее «гёрлкот») ретейлеру Abercrombie & Fitch за их серию женских футболок с надписями спереди «Who needs brains when you have these?» («Кому нужны мозги, когда у тебя есть эти?») и «I had a nightmare I was a brunette» («Мне приснился кошмар: я была брюнеткой»). Девушки утверждали, что эти лозунги унижают достоинство слабого пола и способствуют формированию нездоровых представлений о теле у молодых девушек. Сара Гулд, президент Фонда для женщин, согласилась с группой подростков, сказав, что лозунги «несут идею о том, что девушка хороша ровно настолько, насколько хорошо её тело, а это может быть вредно для здорового развития». Abercrombie & Fitch прекратил продажу футболок через месяц после прецедента (хотя не исключено, что у них просто закончилась партия).
Фотографии: Szhutterstock.com, CatfordCelt, Roitberg
Автор: Инна Макаренко
Объясните, как вы понимаете смысл заключительных предложений текста: ” Я была на костре, -ответила Ленка. – И по улице меня гоняли. А я никогда никого не буду травить. Хоть убейте!»
Смысл заключительных слов текста я понимаю так: Ленка испытала унижение, преследование сверстников. И виной всему – ее друг Димка. Но нет места в сердце девочки ни мести, ни ненависти, потому что ненависть – месть труса за испытанный им страх. А Ленка – смелая, гордая и милосердная девочка. Приведу примеры из текста В.К.Железникова, доказывающие это.
Во-первых, Ленка понимает, как плохо сейчас Димке: один против разгневанного класса… И ей жаль его. Не случайно, глядя на бывшего друга, она вспомнила, как унижали ее (предложение №43): «Ветер прошлого хлестал ее по лицу…»
Во-вторых, девочка осознает, что лучший способ сохранить своих друзей – не предавать их. А Димка предал. Но Лена не будет мстить, не будет бить Димку и объявлять ему бойкот, потому что в ее сердце живут милосердие и справедливость. Как клятву, Лена произносит слова: «А я никогда никого не буду травить. Хоть убейте!» (Предложения №54-55.)
Следовательно, сильный человек, а такой и была героиня В.К.Железникова, никогда не унизится до мести и жестокости.(154 слова)
Настя
Текст
А Димка тем временем сообразил, что все про него забыли, проскользнул по стенке за спинами ребят к двери, взялся за ее ручку, осторожно нажал, чтобы открыть без скрипа и сбежать… Ах, как ему хотелось исчезнуть именно сейчас, пока Ленка не уехала, а потом, когда она уедет, когда он не будет видеть ее осуждающих глаз, он что-нибудь придумает, обязательно придумает… В последний момент он оглянулся, столкнулся взглядом с Ленкой и замер.
Он стоял один у стены, опустив глаза.
– Посмотри на него! – сказала Железная Кнопка Ленке. Голос у нее задрожал от негодования. – Даже глаз не может поднять!
– Да, незавидная картинка, – сказал Васильев. – Облез малость.
Ленка медленно приближалась к Димке.
Железная Кнопка шла рядом с Ленкой, говорила ей:
– Я понимаю, тебе трудно… Ты ему верила… зато теперь увидела его истинное лицо!
Ленка подошла к Димке вплотную – стоило ей протянуть руку, и она дотронулась бы до его плеча.
– Садани его по роже! – крикнул Лохматый.
Димка резко повернулся к Ленке спиной.
– Я говорила, говорила! – Железная Кнопка была в восторге. Голос ее звучал победно. – Час расплаты никого не минует!.. Справедливость восторжествовала! Да здравствует справедливость! – Она вскочила на парту: – Ре-бя-та! Сомову – самый жестокий бойкот! И все закричали:
– Бойкот! Сомову – бойкот!
Железная Кнопка подняла руку:
– Кто за бойкот?
И все ребята подняли за нею руки – целый лес рук витал над их головами. А многие так жаждали справедливости, что подняли сразу по две руки.
«Вот и все, – подумала Ленка, – вот Димка и дождался своего конца».
А ребята тянули руки, тянули, и окружили Димку, и оторвали его от стены, и вот-вот он должен был исчезнуть для Ленки в кольце непроходимого леса рук, собственного ужаса и ее торжества и победы.
Все были за бойкот!
Только одна Ленка не подняла руки.
– А ты? – удивилась Железная Кнопка.
– А я – нет, – просто сказала Ленка и виновато, как прежде, улыбнулась.
– Ты его простила? – спросил потрясенный Васильев.
– Вот дурочка, – сказала Шмакова. – Он же тебя предал!
Ленка стояла у доски, прижавшись стриженым затылком к ее черной холодной поверхности. Ветер прошлого хлестал ее по лицу: «Чу-че-ло-о-о, пре-да-тель!.. Сжечь на костре-е-е-е!»
– Но почему, почему ты против?! – Железной Кнопке хотелось понять, что мешало этой Бессольцевой объявить Димке бойкот. – Именно ты – против. Тебя никогда нельзя понять… Объясни!
– Я была на костре, – ответила Ленка. – И по улице меня гоняли. А я никогда никого не буду гонять… И никогда никого не буду травить. Хоть убейте!
В.К.Железников
Отставной капитан кавалерии Чарльз Кеннингем Бойкот был
типичным английским дворянином, твердым в своих правилах, внушенных ему в
семье и в школе, решительный в своих поступках, самоуверенный.
А настоящий твердолобый англичанин, для которого Англия с
ее национальной культурой, с ее узкой сухой моралью, с ее пресловутым
здравым смыслом представлялась верхом возможного идеала. С таким идейным
багажом капитан, выйдя в отставку, взял место управляющего в имениях
графа Ирна в Ирландии. Он, может быть, и не представлял себе трудностей и
даже опасностей, связанных с этой должностью. Но во всяком случае то,
что он знал об ирландской сельской жизни, внушало ему только
пренебрежение. Он не сомневался в своем превосходстве. Чтобы он,
англичанин, дворянин, капитан королевской армии, не сумел справиться с
какими-то жалкими ирландскими арендаторами! Вероятно, на эти английские и
капитанские качества рассчитывал и достопочтенный граф, который,
несмотря на свое ирландское происхождение и возвышенные мечты о
независимости Ирландии, был во всем прочем, и в особенности в отношения к
зависимым от него людям, таким же заядлым помещиком, как любой
английский лорд.
Прибыв в имение и поселившись в старинном феодальном
замке, капитан Бойкот сразу показал арендаторам своего хозяина и
окрестным поселянам, что он «настоящий человек». «Я им не граф,– говорил
он себе.– Я не буду с ними церемониться. Они должны сразу понять, что
находятся в твердых руках. Никаких послаблений! Все, что закон
предоставляет требовать, должно быть взыскано неукоснительно и
безотлагательно».
А между тем Ирландия в то время, в конце 70-х годов XIX
века, сохраняла во многих отношениях еще феодальные порядки. В помещике
видели естественного господина, который должен заботиться о населении и
помогать ему в трудные дни. Законов никто не знал, начиная с населения,
среди которого грамотных было немного, и кончая управляющим, не говоря
уже о самом графе, который знал о жизни своего имения только сумму
арендной платы и находил ее недостаточной, чтобы жить так, как считал
соответствующим своему титулу. Бойкот же, проникнутый до мозга костей
идеей законности, изучил ирландское земельное право и сразу увидел, что
оно не имело почти никакого значения в отношениях лорда и поселян. Люди
жили по старине, по обычаю, иногда недостаточному, часто
неопределенному, позволявшему различные толкования и связанному с
обстановкой местной жизни.
Всему этому Бойкот решил положить конец. Как! В случае
неурожая арендатор просит отсрочки или сбавки арендной платы, соседний
крестьянин нахально приходит просить семян на посев и находит вполне
естественным собирать валежник в графском лесу или даже срубить там
дерево, если он в нужде. Отныне это запрещено, и объявления развешены, и
сторожа поставлены, и преступившие закон привлекаются к судебной
ответственности и штрафуются по закону. Бойкота не трогают старинные
обычаи, по которым молодые после венчания являются в замок на поклон и
приносят специальный каравай с налепленными на нем фигурками из
сусального золота. Арендаторы считают долгом представить первый или
последний сноп жатвы и первинки своих овощей и фруктов, а поселяне
собираются на поляне у ворот для песен и танцев в праздничные дни. Это
все пустяки, которыми ему некогда заниматься.
Немудрено, что Бойкота в округе ненавидели и боялись.
Но война началась, когда неукоснительный капитан
объявил, что отныне земля будет сдаваться в аренду на новых условиях,
которые будут точно перечислены в договоре, и, прежде всего, по более
высокой цене. Его не смущало, что качество семян и средства обработки в
Ирландии были далеко не те, что в Англии, и что самая земля здесь
гораздо сильнее истощена вследствие недостаточности удобрения. Он стоял
на одном твердо: именье оценивается в такую-то сумму, обложено такой-то
суммой налога, значит оно должно приносить соответственную сумму дохода.
Но в это время в Ирландии действовала не без успеха
«национальная лига», вокруг которой объединились широкие круги сельского
населения, возложившие на нее свои единственные надежды. Эта лига
ставила себе целью политическую и экономическую организации Ирландии. И
вот в ответ на отчаянный призыв арендаторов графа Ирна лига решила
оправдать на деле то доверие, которым она пользовалась в ирландских
селах. Бойкот и Ирн получили от лиги решительное требование отменить
новые условия сдачи земель в аренду. Но Ирн полагался на стойкость и
храбрость капитана, а капитан заявил, что он не отступится от своих
мероприятий, несмотря ни на что. Тогда ему была объявлена не столько
война, сколько осада. Это произошло в 1880 году. Сначала Бойкот думал
взять неустрашимостью. Он выезжал верхом, сопровождаемый собственной
стражей, но после двух попыток вынужден был отказаться от этого. Стоило
ему показаться в деревне, как раздавался набат, и все население, не
исключая женщин и детей, выбегало на улицу. Его осыпали бранью, комья
грязи, камни и палки летели в него и его спутников со всех сторон. Он
хотел победить выдержкой. Но его хладнокровие только больше бесило
волновавшуюся вокруг него толпу, которая теснила его, не давала проезда,
хватала за уздцы, грозила ежеминутно стащить с лошади и растерзать.
Бойкот был вынужден пригрозить, что будет стрелять. Но в
ответ поднялся такой рев ярости, что он был вынужден выстрелить в
воздух и, пользуясь минутным замешательством, ускакал в замок.
Свалившийся при этом отступлении стражник был избит до полусмерти.
После этого Бойкот заперся в замке. Ему надо было
действовать, так как его энергичный характер не соглашался ни на сдачу,
ни на бездействие. Но никто не смел показаться в качестве нового
арендатора, и Бойкот решил нанять рабочих и вести хозяйство сам. Однако
из местных жителей никто не являлся предлагать свои услуги. Сколько ни
писал он в разные бюро и агентства в Англию, ответа он не получил.
Наконец, обнаружилось, что вся почта перехватывалась. Когда же удалось в
конце концов выписать рабочих, их пребывание в имении встретило ряд
неожиданных и непреодолимых затруднений. То пропадал куда-то неизвестно
как транспорт провизии, то задерживалась непонятным образом присылка
денег и т. д. Рабочие не смели показаться в деревне, не смели выходить
на работу далеко от замка. Эти условия жизни трудно было выдержать, и
партия за партией уходила обратно, и по дороге на станцию их провожала
улюлюканьем вся деревня. Все служащие также покинули замок, и одно время
Бойкот находился совершенно один во всем имении, и ему только
оставалось в бессильной злобе наблюдать из окна, как во дворе поселяне с
хохотом и гиканьем сжигали или вешали на виселице его изображение.
Между тем положение сделалось таким угрожающим, что
пришлось просить о присылке солдат для охраны рабочих, которые иначе не
соглашались наниматься, и кое-как сбор урожая был произведен под
защитой нескольких сотен вооруженных солдат.
Эта осада продолжалась несколько месяцев, и Бойкот
выдержал ее и провел хозяйственный год с грехом пополам только благодаря
исключительному своему упрямству и самолюбию. Но тотчас после этого он
бросил все.
Движение, поднятое земельной лигой против Бойкота,
встречено было таким всеобщим сочувствием в Ирландии и в рабочих кругах
Англии, что имя этого сомнительного героя сделалось популярным символом.
От имени Boycott был образован глагол boycott, который вошел в русский язык как бойкотировать: он
означает, что кого-то подвергают по политическим или экономическим
мотивам изоляции, с кем-то не общаются, не поддерживают никаких
отношений. А отсюда образовано было и русское существительное бойкот. Практика
такой борьбы применялась в Ирландии и после истории с Бойкотом. Оттуда
ее заимствовали рабочие профсоюзы Соединенных штатов Америки.
Муж обиделся, объявил молчаливый бойкот… А голодовку объявить слабо?!
Афоризмы о семье
Бойкотирование (Бойкот) как качество личности – склонность в знак протеста против чего-либо выбирать линию поведения, предполагающую игнорирование, полный отказ или частичное прекращение отношений, исполнения обязанностей.
Жёны, шантажирующие и бойкотирующие мужей отказом от секса, скорее всего, грозят самим себе. У мужа секс, скорее всего, будет, но на стороне: Жена объявила мужу бойкот и целый месяц не жила половой жизнью. А муж жил…
Разговор двух приятелей: — Представляешь, моя жена совсем уже сбрендила – объявила мне бойкот, навсегда отказалась заниматься со мной сексом. — В каком смысле? — Ну, сказала, что пока трезвый домой не приду – никакой любви.
Актриса театра возмущённо кричит директору театра: — Раз Вы отказываетесь заплатить мне каких-то 200 долларов, я объявляю Вам бойкот – на сцену не выйду! А я ведь стою намного больше! — Да, но не на сцене!
Бойкот (англ. boycott, от имени английского управляющего Ч. К. Бойкота (Charles Cunningham Boycott), в отношении которого впервые в 1880 ирландскими арендаторами была применена эта мера), 1. форма политической и экономической борьбы, предполагает полное или частичное прекращение отношений с отдельным лицом, организацией, предприятием, напр. отказ наниматься на работу, покупать продукцию данного предприятия. 2. В международных отношениях, по Уставу ООН, — одна из принудительных мер (без применения вооруженных сил) для поддержания мира. Заключается в отказе государства поддерживать отношения с каким-либо государством или группой государств. 3. (Перен.) прекращение отношений с кем-либо в знак протеста против чего-либо.
С позиции психологии бойкот — один из социально-психологических методов воздействия на соперника в конфликтной ситуации, заключается в социальной изоляции противника. Действенность бойкота зависит от «объема изоляции» (сколько социальных контактов теряется) и потребности противника в социальных контактах.
Немой бойкот – это тихая травля. Бойкотируемый, затравленный человек чувствует себя изгоем, отщепенцем, отступником. Переживаний выше крыши. Бойкот объявляется на подлость и предательство, трусость и измену, необязательность и неисполнение своих обязанностей. Бойкот можно объявить даже самому себе.
После игры в карты, длившейся всю ночь, проигравшийся должен заплатить своим партнерам крупную сумму. — Я бойкотирую наши карточные договорённости и отказываюсь платить, — решительно запротестовал он. — Почему же?- Один из нас жульничал!- Кто же?- Я!
Бойкот сердца – нажатие на стоп-кран любви. Закрывается кран любви, в ушах звучит сигнал тревоги: — Меня не любят. Этого сигнала боятся все: и взрослые и дети. Когда близкие люди объявляют эмоциональный, сердечный бойкот, то есть начинают относиться холодно и отчуждённо, человек испытывает ужасный дискомфорт. Он осознаёт высоту ставки – любовь близких. Нужно исправляться, делать шаги навстречу и прощать.
Психолог Руслан Нарушевич пишет: «Часто матери так делают, если они видят, что сын или дочь делает что-то не то, что нравится им, как бы что соответствует их картине, их плану развития своего ребенка, жизни его, они начинают сразу ограничивать его, «закрывать кран любви». То есть бойкот эмоциональный – это значит, начать относиться к человеку холодно, намекая ему, что только когда он спустится на землю, станет проще, чтоб люди потянулись к нему, только тогда он снова получит нашу любовь».
Бойкотировать действия других можно из страха, как в этом случае:
Врачи докладывают главному врачу: — Больной Иванов бойкотирует врачей. Молчит, как партизан. – Почему? – При первом посещении врача он пожаловался, что у него болит горло, и ему немедленно удалили миндалины. Во второй раз он сказал, что у него болит живот, и ему тотчас же вырезали аппендикс. Сейчас его привезли с головной болью…
Бойкотируется то, что надоело и достало, что неприемлемо и постыло, вожделенный ум не будет бойкотировать приятности и удовольствия.
Они познакомились в баре. Он пригласил ее, к себе, предложив: — Надеюсь, ты не бойкотируешь мужчин и не откажешься переспать со мной? — Со мной этого никогда не случалось, — ответила она. — Ты никогда не спала с мужчиной?- Нет, никогда не отказывалась.
Словом, люди бойкотируют всё, что приходит им на ум.
На бразильском стадионе «Маракана» проходит футбольный матч века «Сборная Бразилии» — «Сборная Мира». Цены фантастические, и, тем не менее, стадион забит до отказа. В самой дорогой ложе сидит женщина, рядом с ней свободное место. Ей кричат: — Вы, что, бойкотируете это место? Однако на все просьбы болельщиков, желающих занять его, она отвечает:- Никогда! Это место моего покойного мужа. — Но ведь мужа нет, пригласили бы кого-нибудь из родственников. — К сожалению, все родственники сейчас на его похоронах.
Если человек бойкотирует всё, откуда веет зловонным смрадом невежества и деградации, значит, он находится под влиянием энергии благости.
Петр Ковалев 2016 год
Другие статьи автора: https://podskazki.info/karta-statej/
«Молчаливый бойкот» — одна из самых распространенных форм конфликта в романтических отношениях, пишет журналистка The Wall Street Journal Элизабет Бернстайн. Это часть так называемой схемы «запрос-уклонение»: один из партнеров неоднократно обращается к другому с просьбой, добиваясь внимания или каких-то изменений, а в ответ получает молчание.
Раздосадованный отсутствием ответа партнер выдвигает все новые требования, а другой участник отношений все больше отдаляется. «Это превращается в порочный круг, — говорится Шон Хоран из Университета штата Техас. — Вскоре вы уже занимаетесь не решением конкретной проблемы, а начинаете ссориться из-за ссоры».
Опубликованный в марте этого года в Америке мета-анализ 74 исследований, охвативших более 14 тыс. человек, показал, что схема «запрос-уклонение» — один из самых разрушительных и трудноразрешимых отношенческих конфликтов: «зачастую она является предвестником развода», говорится в статье.
Согласно исследованию, чаще всего требования исходят от женщин (они любят все проговаривать), а в качестве «уклонистов» выступают мужчины (они предпочитают разбираться с чувствами наедине). Иногда роли распределяются наоборот, но страдают всегда оба партнера.
Этого противного мальчика другие мальчики били, и били часто. Но на него это не действовало. Даже наоборот: его бьют, а мальчик радостно смеется. Потом еще придет к кому-нибудь домой и будет показывать свои синяки чужим родителям.
Как-то раз этот противный мальчик заболел и не пришел в школу. Учительница устроила классный час, на котором решался вопрос: что же делать с этим мальчиком. Учительница рассказала, что когда она была школьницей, то в их школе плохим детям устраивали бойкот. Дети стали спрашивать, что такое бойкот. Учительница объяснила, что это когда никто не общается с плохим человеком и все его игнорируют. Так и решили: мальчику устроили бойкот.
Через несколько дней противный мальчик выздоровел и пришел в школу. Никто на него внимания не обращает. Он покричал на уроке – учительница ноль внимания. Тогда противный мальчик дернул девочку спереди за волосы, очень больно дернул. У девочки полились слезы, но она все равно молчала. Тогда противный мальчик так сильно дернул за волосы, что выдернул из головы бедной девочки целый пучок. Девочка заплакала и убежала куда-то из класса. Но все равно на противного мальчика никто не обращал внимания.
Тогда он взял стул и разбил окно. На улице было пятнадцать градусов мороза, дети и учительница сразу стали мерзнуть. Но никто мальчику ничего не сказал. Он понял, что его решили проучить. Мальчик взял тряпку, подошел к доске. Учительница что-нибудь напишет – мальчик тут же это стирает. Все равно ему никто ничего не сказал.
Тут учительница устроила контрольную работу. Каждому в классе раздала листочки с заданием: первый вариант, второй вариант. Мальчику этому ничего не дала. Он наконец обиделся, расстроился, сел на свое место и замолчал. Больше до конца урока никому не мешал.
На перемене мальчик вышел из класса. Ходит по коридору. Встретит какого-нибудь знакомого из другого класса, скажет ему: “Привет”, а этот знакомый мимо проходит. Противный мальчик поздоровался с директором школы, но она его тоже не заметила.
Мальчик тогда оделся, взял рюкзак и ушел из школы. Подошел к киоску с мороженым, протягивает деньги, просит стаканчик с вареной сгущенкой, а продавщица ничего не дала ему, будто и не заметила. Мальчик встретил двух полицейских, подошел и пнул одного. Но полицейский этого не заметил. Пришел мальчик на остановку, залез в первую подошедшую маршрутку. Проехал десять остановок, вышел, никто у него денег за проезд не потребовал.
Переходит мальчик дорогу на красный свет, и тут его сбивает машина скорой помощи: просто водитель мальчика не заметил. Эта машина проехала и даже не остановилась. Лежит мальчик на дороге со сломанной ногой. Тут еще одна машина несется прямо на него. Тоже не остановилась и проехала прямо по руке. Еще одна машина – по той же руке проехала. Мальчик повернулся и следующая машина переехала ему через обе ноги.
Машины неслись одна за другой, то по рукам проедут, то по ногам. Мимо иногда проходили люди и тоже не замечали мальчика. Один дедушка своей палкой даже в ухо угодил ему. Кое-как мальчику удалось доползти до обочины. Лежит там, страдает от боли и не знает что ему делать. Еще какая-то собака, проходя мимо, подняла ногу и нагадила на него!
А в это время по этой же улице шла противная девочка из соседней школы. Она прогуливала уроки. Противная девочка увидела противного мальчика, который лежал на обочине с раздавленными руками и ногами. Девочка принялась ухаживать за ним. Она сбегала в аптеку, купила там бинты. Перевязала мальчику руки и ноги. Вызвала такси и отвезла его в травмпункт. Там заставила врачей наложить гипс мальчику. Потом отвезла его на такси к нему домой.
Через шесть месяцев мальчик выздоровел, пришел в школу. Ну все уже знали про то, какое несчастье настигло противного мальчика, и решили, что он исправился. Все стали опять с ним разговаривать. А противный мальчик взял и привел в школу противную девочку. Теперь они вдвоем всех достают.
Ребенок вдруг отказывается идти в школу, ходит мрачнее тучи, замыкается в себе или приходит к родителям с плачем и говорит: «Мне в классе объявили бойкот!»Как помочь в этой ситуации ребенку, что делать ему, его родителям и педагогам, каковы причины детских бойкотов и как можно их избежать — на эти вопросы мы попросили ответить детского психолога Марию Викторовну КАПИЛИНУ.
Тебя здесь нет!
Большинство людей на своем опыте знают, что в подростковом возрасте многие или подвергались бойкоту, или сами были участниками гонений. Что такое бойкот? Это когда один ребенок в группе детей подвергается воздействию молчания, это активная форма игнорирования человека, его отрицание.
Молчание — очень сильное средство общения между людьми. Когда оно наполнено смыслом — не враждебностью, а смыслом, — молчание может оказывать огромное влияние. Мы знаем, какую силу может иметь пауза — когда человек, не отвечая, оставляет время другим подумать — и как она может быть благотворна. Но в бойкоте мы сталкиваемся с молчанием как с формой проявления враждебности, групповой травли. Это не просто конфликт — а травля, уничтожение одного человека другими. Это и борьба за власть. Власть сделать существование человека невыносимым — и неважно, в подобном случае мы говорим о бойкоте или о том, что ребенка, например, коллективно бьют, по сути бойкот — это то же избиение, только при помощи энергии игнорирования. А для взрослых людей это прежде всего знак того, что в группе детей происходит иерархическое становление при помощи силы.
На ком попробовать зубы?
Если говорить о структуре подросткового бойкота, то здесь всегда есть идейный лидер и есть приобщившиеся. Когда авторитет взрослых падает, у детей встает вопрос авторитета внутри своей группы. И какой-то лидер начинает стремиться к власти. Травля — это проба своей силы, власти и над жертвой, и над другими людьми, которых он, этот лидер, за собой ведет. Он получает власть вершить судьбу. Это, конечно, иллюзия власти, но такие негативные лидеры — это дети, плененные страстью к власти над чьими-то чувствами. При этом иногда в такую позицию попадают дети совершенно неплохие, просто они увлекаются судом: начинают решать, что этот человек плох и с ним надо разобраться. Есть желание осудить кого-то, применить к нему силу разбирательства, а моральные устои подростка еще не совсем сформированы. Подростковый возраст — это возраст, когда уже есть желание судить о чем-то самому и действовать на основе собственных суждений; ограничения взрослых уже не срабатывают, а вместе с тем еще нет достаточной чувствительности и милосердия — душа еще не воспитана, вот тут-то и начинается этот самосуд.
Дети бывают жестоки — но не все. Для большинства происходящее — знак, что и они могут оказаться на месте ребенка-изгоя, а если не хочешь — присоединяйся. Срабатывает стадный инстинкт. Тот самый феномен — «мы» и «они», когда «мы» дает ощущение безопасности. А «они» — это вроде какой-то враг, сделавший нашу жизнь хуже. Нужен какой-то враг, чтобы на нем опробовать свои зубы.
Конфликт ранит всех
Когда дети растут в цивилизованном, гуманном обществе — я уж не говорю о христианском, — ситуация «все на одного» сама по себе очень тревожная. Что тут могут сделать педагоги? Необходимо поговорить с детьми. Разговор следует вести открыто, со всеми участниками ситуации. Не надо бояться свары, нужно организовать нормальное общение.
Педагоги могут собрать класс, могут пригласить родителей главных действующих лиц и сказать: «У нас проблема. У вас объявлен бойкот, вы не разговариваете с таким-то мальчиком. А в нашей школе таких отношений, чтобы все набрасывались на одного и делали его жизнь невыносимой, быть не может. Давайте разберемся. В чем ваши претензии к человеку? Если он виноват — давайте найдем способ исправить ситуацию. В чем ваша цель? Затравить человека и сжить его со света? Или у вас есть конкретные претензии, может быть, вы ему их выскажете — и он исправится, и проблемы не станет, и все мы опять будем жить дружно? Потому что конфликт, острые отношения — они плохи для всех, они всех ранят. Это нездоровая ситуация — не думайте, что вас это не касается!»
Действительно, бывает, что какой-то ребенок сам всех бьет, обижает, и дети против него объединяются. Если для возмущения есть реальная здоровая почва, одноклассники могут высказаться — он то-то и то-то делает. С каждым случаем нужно разобраться по отдельности, сначала дать возможность высказаться обиженному, потом обидчику, выяснить у ребенка, что стояло за его поведением, что он хотел на самом деле, может ли он вести себя иначе? То есть выяснить, в чем суть претензий и как можно примирить обе стороны. И если дети идут на этот разговор, это означает, что гонимый ребенок действительно всем чем-то насолил. Но так бывает редко.
Один за всех и все на одного
Гораздо чаще мы сталкиваемся с травлей. И если понятно, что в классе выбрали кого-то слабого, кто почему-то всем не нравится, то в этом случае можно сказать жестко: «Ваш класс не разговаривает с ребенком, потому что он вам не нравится. А педагогам не нравится такой класс. И нам придется поступить с вами так же. К примеру, у нас не будет устных вопросов, а вы все переходите на письменную форму обучения, с вами не будут разговаривать учителя. Или вы вообще все не приходите в школу до тех пор, пока не найдете другого решения конфликта. Как вам это понравится?»
Если в школе, в классе такие вещи происходят — это показатель неблагополучия отношений внутри коллектива детей. И взрослые обязательно должны дать оценку того, что происходит. Очень важно выяснить, кто инициатор конфликта, и спросить: «Не боитесь ли вы, что когда-нибудь это случится с вами, ведь в жизни многое возвращается?» Ошибка педагогов бывает в том, что, например, они, вызвав к себе зачинщиков конфликта, требуют подружиться с объектом общей травли. Нельзя в конфликте детей брать на себя силовое решение. Наша задача — помочь детям разобраться в своих чувствах, в том, что хорошо, что плохо, и дать им понять, какой выбор правильный, а какой нет, но действовать все равно будут они.
Кадр из к/ф “Чучело”
Что делать родителям?
Если ребенок приходит домой весь в слезах и говорит: «Мне объявили бойкот», нужно спросить, кто конкретно это сделал? Весь ли класс с ним не разговаривает? Внезапно ли это случилось? Как ребенок думает, почему это произошло? То есть поискать разумные причины, и постепенно следует составить некую картину. Не сразу кидаться на амбразуру, ведь, может быть, и ребенок в чем-то не прав. И если ребенок достаточно взрослый — ему нужно сначала предложить разобраться самому. Внутренне крепкому ребенку можно предложить прийти в класс и сказать: «Почему вы все со мной не разговариваете, что я вам сделал? Объясните мне — если я не прав, я исправлюсь. А если вы просто травите меня, потому что вам охота над кем-нибудь поиздеваться, значит, вы — негодяи!» Если называть вещи своими именами, это задевает людей, вызывает желание ответить. И если начнется разговор, то лед будет разбит. И пусть это будет ругательство, пусть это будет какое-то горячее взаимодействие — тем не менее это уже диалог, в котором можно прояснять отношения, а эмоциональное напряжение спадет само собой. А если ребенок боязливый и робкий, боится завести разговор сам, если у него уже истерика, он не в том состоянии, когда можно идти выяснять отношения, — тогда нужно родителю встать на его место, пойти к учителю и вместе с ним встретиться с классом и постоять за своего ребенка.
Прийти в класс, сказать: «Я — мама. У вас у всех есть родители. Вы бы хотели, чтобы ваша мама приходила каждый день домой, забивалась в угол, плакала и не разговаривала с вами? Вам было бы ее жалко?» Попытаться поговорить с детьми, рассказать им о чувствах своего ребенка. Иногда дети имеют одно представление о своих поступках, а когда им помогают понять, как это на самом деле, — их поведение может измениться безо всякого давления. Очень важно не «наезжать» на детей: «Как вы посмели обидеть моего замечательного ребенка?!» Агрессия порождает агрессию, говорить нужно по возможности спокойно. Я не беру крайние формы издевательств, когда уже пора подавать в суд, я говорю о том, когда еще можно восстановить ситуацию.
Однако бывают крайние случаи, когда ребенок уже настолько сильно пострадал, что для него невозможно вернуться в эту школу. Тогда нужно уходить из школы. Но уходить не разобравшись — ни в коем случае нельзя. А после выяснения ситуации можно сказать: «Мы уходим, но не потому, что вы такие сильные и мы вас испугались, а потому, что в вашем классе очень много подлости и вы это культивируете, а мы не хотим быть внутри таких отношений».
Коллективная травля — это большая травма, она может породить боязнь людей. Как выводить ребенка из этого? С ним должен обязательно поговорить священник, психолог, нужно выработать какую-то линию поведения. Ему надо очень сочувствовать: «Да, конечно, когда все против одного — это очень тяжело, но ведь ты все-таки это выдержал!» Потом нужно обсудить: может быть, присоединились к бойкоту не все и кто-то относился к ребенку по-другому? То есть обязательно акцентировать внимание, что не все тридцать человек в классе его активно ненавидели. И важный момент — помочь понять, почему люди так действовали, знали они или не знали, как это влияет на ребенка? В том случае если вы решили уйти из класса, ребенку нужно сказать: «Мы уходим, потому что мы не хотим быть с этими людьми, в жизни бывает так, что в каком-то месте нам не рады, а в другом месте мы обязательно найдем друзей». Подумайте с ребенком о тех людях, которые его любят, и о том хорошем, что есть в его жизни.
Бывают ситуации, которые мы здесь не будем подробно рассматривать, когда ребенку вроде бы и не объявляют бойкот, но никто с ним особо не дружит. Причины тут разные. Это происходит иногда с гиперопекаемыми детьми, чьи родители придерживаются позиции «мой ребенок исключительный». И вот когда такие мысли внушаются ребенку, у других детей это часто вызывает раздражение. Когда рядом сидит «исключительная личность», невольно хочется сделать что-то, чтобы она стала менее исключительной, сбить спесь. Такие дети — жертвы, отношение к ним других детей — это целая тема, не имеющая никакого отношения к бойкотам, хотя родители этих гиперопекаемых детей могут тоже захотеть прийти в класс и потребовать, чтобы с их чадами все дружили.
Не присоединился — герой?
Если детей воспитывать в уважении и сочувствии к другим людям, если у них будут понятия о том, что нельзя нападать на другого просто потому, что он тебе не нравится, — то такие дети никогда не будут устраивать бойкот или присоединяться к травле. Способность принимать другого человека, даже если он не похож на тебя, — это профилактика бойкотов. Если ваш ребенок не присоединяется к коллективной травле, его нужно поддержать, но не превозносить. Можно сказать: «Знаешь, ты нормальный человек. И я тебя поддерживаю». А дальше нужно разобраться, объяснить, что в бойкоте всегда есть лидер, другие ему подчиняются, потому что боятся, а если кто-то протестует против его власти, он на тех постарается обрушиться. И надо быть к этому готовым. Лучший способ действий в этой ситуации — прямой откровенный разговор с зачинщиком травли в присутствии других людей. Ему можно сказать: «Может быть, этот человек не прав, но я — против такого способа действий. Тобой движет желание проявить свою власть и жестокость, а все, кто тебя слушают, просто трусят». Когда люди слышат то, что им или не приходило в голову, или приходило, но они боялись признать, — они уже не могут это игнорировать. Ситуация перестанет быть скрытой, и люди, объявившие бойкот, не смогут по-прежнему носить маску благородного, справедливого, законного воздействия. Это сорвет напряжение — и бойкот будет прерван.
Не обличить, но помочь
Если ребенок вам рассказывает, что у них в классе объявили кому-то бойкот, то призывать ребенка к противостоянию этой акции, навязывать ему активные действия неправильно, потому что это уже получается не личный выбор ребенка. Однако выразить свое мнение необходимо. Можно ему объяснить просто: «Что происходит, когда вы не разговариваете с Женей? Жене плохо. Ты уверен, что он понимает, за что вы с ним не разговариваете? Женя не может исправить ситуацию, потому что ему никто ничего не объясняет. Если ваша цель — изменить Женино поведение, то бойкот — не тот способ. А другие люди получают от этого удовольствие, и вот это страшно. Получается, что ваша подлинная цель — помучить кого-то и почувствовать свою силу? И мне эта цель не нравится, мне очень жаль, что ты этого не понимаешь…»
Ваша задача — помочь ребенку понять, что происходит. Может быть, этим вы поставите ребенка в сложную ситуацию, когда он уже знает, что другие не правы, но все равно не может пойти против всех, трусит. Но пусть он хотя бы это понимает, пусть его мучает совесть! Муки совести — это муки роста. Может быть, этот стыд в дальнейшем подвигнет его быть сильнее — и в следующий раз ребенок выскажется, а в этот раз он хотя бы участвовать в бойкоте не будет. Он узнает себя, начнет искать в себе силы, потому что если стыд жжет — ты будешь искать силы измениться. Конечно, если вы ребенку говорите: «Да ты плохой, да как ты мог, да я тебя знать не хочу, да ты мне не сын после этого!» — это неправильно и нерезультативно. Потому что вы таким образом не даете ребенку ни средства к исправлению, ни возможности понять, что происходит, — он просто ощущает, что вызвал ваш гнев тем, что что-то рассказал, и в другой раз он еще подумает, рассказывать ли вам что-нибудь? Поэтому так важно помочь понять ему, что происходит, и потом дать свою оценку.
Лидер бойкота — мой ребенок?!
Самая тяжелая ситуация для родителей не тогда, когда ваш ребенок — жертва, а когда ребенок — лидер в травле. Тут вы открываете, что ваш ребенок становится чудовищем. Это пугает, ввергает родителей в отчаяние: как мой ребенок так мог?! Ему невозможно сочувствовать в этой ситуации, он вызывает гнев — и в то же время это ваш ребенок, и большинство родителей чувствуют себя в тупике. Они не могут поверить, и первая их реакция — обвинение: «Нет, тот сам виноват, а моего ребенка оболгали!» Ведь иначе получается, что «я — плохой родитель, если мой ребенок — такое чудовище!». Здесь очень важно не поддаваться первому порыву и не делать поспешных выводов, а убедиться, что вы действительно собрали всю информацию с разных сторон, и только потом реагировать. Необходимо постараться отделить ваши эмоции от ваших действий, которые должны быть очень осмысленны.
Если вы, поговорив со своим ребенком, с другими детьми, со взрослыми, убедились, что ваш ребенок действительно организатор бойкота, а он в этом не раскаивается (в душе, может, и боится, но вины своей не признает), можно ему сказать: «Я вижу, ты так настроен все отрицать, ты чувствуешь себя правым… Может, все, что ты сделал, и имело благую цель, ты был возмущен поведением этого мальчика, считал, что с этим надо бороться… Но давай посмотрим, что получилось. Получилось, что вы все объединились против одного человека, вы увлеклись своим воздействием — и у вас поменялись местами ваша благая цель и тот способ действий, которым вы пытались ее достичь, а это уже явно не благой путь, и привел он совсем не к благой цели. Посмотри — достигли ли вы того, что хотели? Или вы достигли чего-то другого? Давай разберем результаты: у нас — конфликт, нервный срыв вот этого человека, а действительно ли он так виноват? Ты хочешь сказать, что не хотел, чтобы он был в таком состоянии, но вопрос не в том, что ты хотел, а в том, что ты сделал и что из этого получилось. И поскольку твои действия к этому привели, значит, ты виноват».
Здесь важно помочь ребенку: с одной стороны, дать ему надежду — «я понимаю, что ты не хотел самого плохого». А с другой стороны — «может быть, нужен был другой способ действий?». Где он перешел грань между справедливым возмездием и жестокостью? Если ребенок скажет, что не хочет просить прощения, можно спросить его: «Ты боишься, что все повернутся против тебя и так же, как ты сейчас травил вот этого, начнут травить тебя? А знаешь, почему тебе страшно? Потому что ты выпустил джинна из бутылки. Ведь известно, кто сначала людей подбивает на злые дела, а потом пугает, а на самом деле подобные страхи лишают человека возможности раскаяться и исправить свою вину. И только правда, признание в неправильности своих действий помогают человеку отказаться от них и начать действовать иначе».
Самое главное в отношениях с детьми — помогать им находить правильные пути. Хотя нам самим сначала нужно эти пути находить, тогда мы сможем помочь нашим детям. Это, конечно, подвиг, и это самый большой родительский труд.
Записала Марина НЕФЕДОВА
Юбилейные рубли
В скором времени ожидается выход в издательстве ПСТГУ нового, дополненного издания книги Александра Дворкина «Афонские рассказы». Автор прислал в редакцию «НС» ранее не публиковавшийся рассказ из будущей книжки, где он вспоминает, как чуть было не стал участником настоящего бессрочного бойкота
В третьем классе мне пришлось перейти в новую школу. Долгое время я оставался чужим для соучеников: все отношения в классе уже сложились, и новичка просто не хотели принимать. Тем более что никакого особенного интереса я собой не представлял: физической силой, ловкостью и спортивными достижениями не отличался, учился, несмотря на обязывающие к интеллектуальной продвинутости очки, мягко говоря, не блестяще. Школьные занятия мне были неинтересны: больше всего я любил читать книги, чем и занимался с утра до ночи, в том числе и на уроках, наловчившись прилаживать книгу на стул, под себя, так что текст располагался между раздвинутых ног. Стоило подойти учителю, как колени смыкались, и книга делалась невидимой. Но пользы для окружающих мои увлечения не приносили: списывать у меня было нельзя (я сам норовил у кого-нибудь что-нибудь списать), задачи решать я не умел. Так и не удавалось мне ни с кем подружиться. Я приглашал одноклассников домой, изредка ко мне кто-нибудь заходил, но настоящих отношений с товарищами не выстраивалось.
Единственным исключением оказался мальчик, постепенно ставший у меня частым гостем. Он был практически столь же непопулярен, как и я, только что он пришел в школу в первом классе и его, в отличие от меня, никто не воспринимал новичком. Ринат Зигатулин был тихим и смирным мальчиком, очень спокойным и послушным, но учился он из рук вон плохо — даже хуже моего. Отец его, казанский татарин, работал на заводе. Дома говорили по-татарски, и русским Ринат владел не блестяще: акцент слышался явственно, словарь был ограничен, падежные формы не всегда совпадали. Вся большая семья — родители, дети, бабушки, дедушки — ютилась в одной комнате в полуподвальной коммуналке. Когда Ринат приходил к нам (мы жили в квартире, занимавшей второй этаж флигеля, ранее бывший кухней барского дома), то, оглядывая нашу весьма убогую обстановку (три тесные комнатки анфиладой и кухня, в одном углу которой был отгорожен туалет, а в другом находилась ванна), он вздыхал: «Счастливые вы, Саня!» Я взахлеб пересказывал ему содержание прочтенных книг, он безропотно слушал. Правда, оживлялся лишь тогда, когда я вытаскивал на свет солдатиков (у меня имелся набор конных рыцарей, его мамина знакомая привезла из Франции) и расставлял их в боевом порядке. Других игрушек я не держал – считал себя уже большим для них.
В том 1965 году страна торжественно отпраздновала 20-летие Победы над нацистской Германией и к годовщине были выпущены специальные юбилейные рубли. Крупные, новенькие, сверкающие, с рельефным изображением знаменитого памятника работы Вучетича, каждый из них выглядел настоящим сокровищем, и не только для девятилетнего мальчика. Вспомним, как скучно выглядели обычные советские деньги. В общем, если маме попадался такой рубль, она откладывала его для меня. Мы не копили эти деньги для какой-нибудь конкретной цели. Теоретически считалось, что, когда их наберется много, мы купим мне что-нибудь полезное. Но это было только теоретически. Тратить такие красивые вещицы совсем не хотелось. Они лежали в вазочке на комоде, и постепенно их делалось все больше. Периодически я доставал их оттуда и пересчитывал. Месяцев за восемь их число достигло почти запредельной для меня суммы — рублей двадцать с небольшим. Я перебирал звонкие, блестящие полновесные монеты, ощущая себя одновременно Томом Сойером, нашедшим клад индейца Джо и неслыханно разбогатевшим, Аладдином в его волшебной пещере и Джимом Хокинсом на Острове сокровищ.
Ринат тоже разглядывал мои рубли, считал их вместе со мной. Правда, мысли его имели куда более практичное направление. Он говорил, как много можно на эти деньги купить. Я соглашался, но без энтузиазма. Конечно, купим, но только еще не сейчас.
Потом мой клад начал как-то забываться, и я перестал часто заглядывать в вазочку. Раз мама, принеся очередное пополнение, сняла ее с полки и, подозвав меня, спросила, не перекладывал ли я куда-нибудь деньги. На дне сосуда сиротливо лежали две или три монеты!
Так я впервые столкнулся с воровством. Главный вопрос заключался в том, кто же украл деньги? Вазочка стояла открыто, на видном месте, так что запустить туда руку мог каждый. Но кто?
Ко мне заходили разные товарищи (к тому времени я все-таки начал приживаться в классе), и рубли я демонстрировал многим, в том числе и тем, кто имел не самую хорошую репутацию хулиганов и драчунов. Наверное, кто-то из них?
В самый разгар нашего обсуждения в дверь позвонил Ринат. Мы рассказали моему другу о пропаже (он был абсолютно вне подозрений) и спросили, кто, по его мнению, это совершил. Ринат принял активное участие в разговоре, называя разные имена и обсуждая вероятности того, кто из одноклассников мог запустить руку в чужое добро.
Положение у меня оказалось незавидным. Я только-только начал приживаться в классе, а высказанные подозрения в адрес той или иной популярной личности могли, в случае выявления необоснованности этих подозрений, заново настроить весь класс против меня.
В общем, мама пошла к классной руководительнице, та обещала помочь и буквально за день выяснила, что деньги украл Ринат. Оказывается, у него давно уже стали появляться новые игрушки, с которыми он приходил в школу: какие-то самолетики, кораблики, парашютики, машинки и т. д., — и многие задавались вопросом, откуда у него деньги на все это. Сознавшись, Ринат поведал, что вначале взял из вазочки пару рублей, потом еще, и так и брал понемногу в течение двух-трех недель, покупая себе вещи, о которых раньше только мечтал.
В классе эта новость вызвала всеобщее возмущение. Наконец-то я оказался в центре внимания. Я рассказывал всю историю снова и снова, сообщал первоначальным подозреваемым, что Ринат высказывал предположения в их адрес, публично поражался своей слепоте и доверчивости, обсуждал планы возмездия уличенному преступнику. Решено было объявить вору и доносчику бессрочный бойкот, а также немедленно в тот же день изловить его и устроить ему темную. Однако в школу он не пришел.
И вот как только закончились уроки, разгоряченная группа мальчишек со мною во главе побежала к дому отщепенца. Я торжествовал: наконец-то я стал своим и как равный участвовал в общем деле! Во дворе скрывающегося от правосудия преступника не оказалось. Мы позвонили в дверь коммуналки, отыскав звонок семьи Зигатулиных. Вышла мать Рината и прогнала всех. Несолоно хлебавши мы отправились по домам.
Я шел и думал про своего бывшего друга, которого теперь так ненавидел. Вспомнил его коротко стриженную белобрысую макушку с хохолком, его грустные глаза. Вспомнил, как он говорил, заходя к нам: «Счастливые вы, Саня!» Вспомнил, как он бережно брал в свои худые руки моих конных рыцарей, снимая с них доспехи и вновь надевая их, и как долго не мог расстаться с ними. Вспомнил, как он подбирал хлебные крошки со стола, когда оставался у нас обедать… В общем, мне стало его мучительно жалко. Я боролся с этим своим чувством. Ведь нас учили, что жалость унизительна, что предателям нет прощения. Ринат проявил себя настоящим предателем. По книгам Гайдара я помнил, что самое высокое человеческое свойство — это беспощадность. Но сделать с собой я ничего не мог. Я пришел домой, забился в угол и заплакал от мучительной жалости к бедному мальчику, оказавшемуся перед искушением, которое он был не в силах одолеть, и от стыда за себя, обрадовавшегося случаю поднять свою популярность, потопив единственного друга. Я хотел пойти к нему и сказать, что простил его, что больше на него не сержусь, что мы — снова друзья. Но ведь всем классом мы поклялись, что раз и навсегда объявляем ему бойкот. В общем, я струсил и никуда не пошел.
Ринат в наш класс не вернулся. Его перевели в другую школу, и больше я его ни разу не встречал. Через несколько дней к нам домой пришел его отец — невысокий, коренастый, сутулый человек с большими руками, раздавленными тяжелой работой. Зигатулин-старший принес маме недостающие деньги. Но это были не новенькие, сверкающие юбилейные рубли, а мятые, сальные бумажки, которые он отсчитывал по одной, слюнявя черные от въевшейся грязи пальцы и глядя куда-то вниз и в сторону.
Так закончилась моя коллекция. Больше рублей я не собирал.
Рисунки Петра ЗАХАРОВА
Версия для печати
Тэги:
Дети
Конфликты
Большой толковый словарь русского языка
Под ред. С. А. Кузнецова
бойко?т
-а; м. [англ. boycott]
1. Полное или частичное прекращение отношений с кем?л. в знак несогласия с чем?л., протеста против чего?л.
Объявить, снять б. Подвергнуться бойкоту. –По имени Дж. Бойкота, управляющего имением, по отношению к которому в 1880 г. ирландские арендаторы впервые применили эту форму протеста.
Толковый словарь иноязычных слов
Л. П. Крысин
бойко?т
а, м. [англ. boycott]
1. Прием политической и экономической борьбы, состоящий в полном или частичном прекращении отношений с отдельным лицом, организацией, государством.
Объявить б. –Б. как меру борьбы впервые применили ирландские арендаторы в 1880 г. в отношении управляющего имением — Ч. К. Бойкота (Boycott).
Ср. обструкция, саботаж (в 1-м знач.).
2. Перен. Прекращение отношений с кем-н. в знак протеста против чьего-н. поведения, поступка.
Товарищи объявили ему б.
< Бойкоти?ровать — подвергать бойкоту (в 1-м и 2-м знач.). Школьный словарь иностранных слов Л. А. Субботина
бойко?т
-а, м. [англ. boycott – от собственного имени Boycott]
1. Прекращение отношений с кем?л. в знак протеста против чего?л. (объявить бойкот).
< Бойкоти?рование. Бойкоти?ровать(ся).